Мой Высоцкий

Друг Высоцкого Георгий Юнгвальд - Хилькевич, родившийся и выросший в Ташкенте, так вспоминает о днях проведённых Высоцким в нашем городе.

“Ташкент опять трясло. Но теперь это было не землетрясение. Ташкент тряхнуло неправдоподобное известие о том, что Владимир Высоцкий приезжает в город и будет петь во дворце спорта. Про Володю сочиняли так много невероятных слухов, что я, грешным делом, усомнился и позвонил ему в Москву.
Слухи подтвердились!


Юнгвальд-Хилькевич и Высоцкий на съёмках фильма “Опасные гастроли”

Володя прилетел в Ташкент, где я, к счастью, оказался по своим делам. Это была наша вторая встреча в этом городе. Первый раз он был здесь на гастролях с Театром на
Таганке, но жил практически у нас - в квартире моей жены. Однажды я зашел с ним в гостиницу "Ташкент", где пустовал его номер, и увидел, что ванна полна овощами и фруктами. Они лежали, почти заполняя ее собой, и на них слегка сочилась из крана холодная вода.
Жирно лоснились огромные красные и розовые помидоры, на восковой муляж был похож неестественно крупный виноград и только до развратности шикарные персики на вид оставались сухими благодаря своей шершавой шкурке.
- Зачем тебе это здесь? У нас же все есть... Пропадет! - сказал я ему.
- Пусть. Красиво,- ответил Володя, что-то переложил, съел персик прямо с кожурой, и мы ушли.
Ташкент ему нравился.
- Юрка,- спросил он меня однажды,- что такое "булды"?
Я заинтересовался причиной вопроса.
- Понимаешь,- продолжил Володя,- внизу, во дворе гостиницы под моим балконом стоял огромный котел. Возле него хлопотало много, много узбеков.
Вдруг вышел еще один, видимо, самый главный узбек и сказал "булды"! Все узбеки встрепенулись, кинулись к котлу и утащили его...
- Что такое "булды"?
- "Хватит"- перевел я с узбекского.- Это значит, что плов поспел.
После этого много раз Володя, считая, что дело за кончено, весело отмечал это восклицанием: Булды!
Вообще он запоминал все поразительно быстро и поразительно точно.
Володя очень любил, когда я рассказывал смешные байки о моей работе художником в Азии, и часто в присутствии своих многочисленных и разнообразных друзей просил меня их повторять.
Истории забывались, кое-что в них я менял, кое-что добавлял из других баек. Честно говоря, я и сам не помнил точно, как было на самом деле.
- Не так! - говорил Володя и с удивительно точным акцентом и даже с моими интонациями рассказывал "байку" идеально точно, только много лучше, чем автор...
Самым тяжелым в тот приезд были ночи.
Володя почти не спал. Он много рассказывал, читал свои стихи. Великолепные стихотворные повести о своих путешествиях (где они?!). И пел!
Мне приходилось в Ташкенте рано вставать, надо было пораньше ложиться, но это было невозможно. Иногда я не выдерживал и уходил, а Володя оставался с моей восторженно выдержавшей полумесячные ночные бдения женой и друзьями и пел...
Боже! Как я ей теперь завидую...
Во второй приезд в Ташкент Володя выглядел очень усталым... Это была предпоследняя встреча.
Но, слава богу, много.., очень много воспоминаний...
Наша дружба длилась почти двадцать лет”.

А потом - июль 1980 года. Я отчётливо помню, тот момент, когда отец, вернувшийся из очередной командировки в Москву, принёс эту страшную весть о кончине и грандиозных похоронах Поэта, и я не смог сдержать слёз.
Идёт время, хотя нет – не идёт, оно даже не бежит... Летит... Меняются стили, направления, жанры, поэты, композиторы. Меняются мнения, друзья.... И, как написал Светлов, - “… Новые песни придумала жизнь“.
Но есть, то, что не изменится в нас никогда, - то, что мы впитали в юности и это уже не вытравишь ничем. И то, что называется мировоззрением, сформировалось, у меня, в огромной мере, под воздействием Высоцкого.
Наверное, звучит несколько пафосно, но это правда.
Прошло уже более 30 лет, со дня смерти Высоцкого. Самая трагическая посмертная судьба для поэта – это забвение потомков. Высоцкому оно не грозит. Его стихи и песни по - прежнему с нами. Он самый цитируемый поэт, в русскоязычном пространстве, как в периодике, так и в человеческом общении.
“Не лучше ли для поэта такая память, чем тома критических статей и мраморный памятник?” - писал в своё время Александр Блок.
Есть некие опоры, поддерживающие нас в этом мире и, в сущности, делающие нас людьми. Мать, отец, Родина, друзья, любовь, дети, внуки. Для меня, и думаю, для многих из нас, есть ещё одно непреходящее понятие - Владимир Высоцкий.