Откройте свой Мир!

Слушайте песнь о том, кто посчитал себя Ангелом Света!
Высоко взлетел он! И вниз он упал, крылья ломая,
Многих повлек он тогда за собой!
Ястребом Света парил в поднебесье
И защищал Он  королевство.
Слыли бессмертной великою силой,
Он, и наемников банда его.
Как молния, сверкает что в поднебесье
Как ураган, сметал все на пути Он
Ему власть была дарована свыше,
Тем, кто выше любого стоит короля!
И первым воином Он слыл в королевстве!
Но захотел Он больше. Все мы люди....
Он был звездой. Звездою путеводной
Для многих, для меня, звездою он был
И как звезда – Он упал, в день тот от царского гнева

Вот, Ястреб заперт в клетку, в клетку из стали
Ему крылья сломали, и молвили:
- Ты больше не взлетишь!
Но ошибались.... ведь Тьма подчас крылья дарует
Когда мы готовы принять помощь Ее.
Нас, тех, ему кто поверил, кто не предал
Тех, кто его боготворил, Он на Алтарь принес.
Тьме подарил он кровавую Жертву
Мир возложил на Алтарь Мечты своей...
Гордый мой Ястреб.... Крылья - цвета ночи.
Достоин ли он нашей мести? Мести погибших.
Да. Из Тьмы взывают ко мне их голоса…

После просмотра бесчисленного количества манги и аниме, я решила составить рейтинг самых страшных мест. Итак, приступим:

1. Школа.

О, у кого от 7 до 16 не замирало сердце, охваченное священным ужасом, при виде этого слова?

Итак, школа…

Школа – врата в параллельный мир (вариант ад) населенный жуткими монстрами, в который время от времени проваливаются невинный ученики, или эти
жуткие монстры выпрыгивают к нам. Почему-то, врата между измерениями – обычно расположены в женской душевой. Почему?  Это – великая тайна покрытая мраком.
Ночами, по школьным коридорам бродят призраки таинственно
погибших учеников, или древних самураев…
Ученики из твое класса, часто бывают одержимы злыми духами, и демонами, а каждый новый ученик, или учитель…
Ну, в общем – под прикрытием школы функционирует могущественная зловещая организация с кролем демонов – директором во главе.


2. Парк.

Особенно ночью. Особенно при полной алой луне. Особенно когда цветет сакура. Особенно, когда сакура цветет ночью. Особенно, когда сакура цветет ночью, при полной алой луне.
Нет, ну вы, конечно, можете попытаться меня опровергнуть, утверждая, что под луной, у цветущий сакуры – можно встретить своего Таинственного Возлюбленного.
Таинственного Возлюбленного – никому, никому неизвестного. Даже, вам.
Но, на проверку, он вполне, с вероятностью 99% может оказаться демоном, которого вам же потом и придется убивать!
Мне всегда было интересно, какого черта, юношей и девушек, так несет на улицу, когда в небе сияет алая луна? Они что, намеренно ищут приключения на свою жо…  жизнь…

3. Старая свалка.

Демоны, вампиры, и просто – очень плохие дяди.


4. Крупная компания.

Почти те же темные делишки, что и в школе.


5. Старинный замок.

Демоны, приведения, вампиры…
Ну, это – уже как говориться – сам Бог велел.


6. Родной дом.

Варианты – одержимые родители, одержимые братья и сестры, одержимые животные, сам дом – одержим.

Time to let it go
And time for you to grow old...


«Надо подумать... Надо успокоиться и все обдумать...»
Я сдавила виски руками. Комната перестала кружиться, и приняла подобающее положение. Стараясь не смотреть на постель, я потянулась за сигаретами. Они в сумке... Руки трясутся, и сумка падает на пол. Ключи, помада, ручка, сигареты, мелочь... Бездумно складывая все обратно, я сижу на полу у стены. Все еще не могу от нее оторваться, кажется, что без этой опоры я просто рассыплюсь.
Синий дым струится под потолок, где слабо жужжит кондиционер. Ночью жара спала... Я курю, что бы перебить отвратительный запах крови...
Он лежит на кровати... Подушка и простыни в багровых пятнах. Я вышибла ему мозги... Кажется что они везде... Эти отвратительные брызги... Моя кожа пропахла ими... Даже ментол не спасает... Я убила его...

Как сложно уловить момент, когда человек рядом с тобой становится тебе ненавистен. Однажды утром ты вдруг просыпаешься и понимаешь, что по привычке зовешь его «любимым» не осознавая, что смысл этого слова давно мертв. Недавно я потеряла работу и полностью попала к нему в зависимость... Мой Шеф хотел трахнуть меня, я отказалась и он выставил меня со скандалом... Это было полтора месяца назад. С того дня каждый час моего существования превратился в кошмар. Отчет за каждый потраченный цент, за минуту опоздания, за слишком долгий разговор по телефону, за улыбку не вовремя и не подходящий ответ... За это следовало наказание. Однажды я хотела сбежать, в напоминание об этом у меня остались два сломанных ребра.
Мы остановились в этом мотеле, потому что он был настолько пьян, что его мутило в машине. Какая-то дыра на пустынном шоссе... Отдельные домики, старые промятые матрасы, вечно протекающий кран в ванной и еле живой кондиционер...
- Раздевайся!
- Ложись... Я сейчас приду... Только приму душ...
- Ты оглохла?! Я сказал, раздевайся, сука!!!
- Под... – кровь из разбитой губы брызнула на мою майку. Запнувшись о стул, я упала, ударившись затылком о край кровати. Дорожная сумка... Там в потайном кармане лежит револьвер... Я купила его давно... А сейчас не раздумывала ни секунды...
Намотав мои волосы на руку, он заставил меня встать. Не обращая внимания на боль, я повернулась и посмотрела ему в лицо... Я улыбалась. Недоумение в пьяных глазах и ствол, упирающийся в подбородок...
- Спокойной ночи, любимый...
Кровь, осколки костей и мозги брызнули во все стороны. Он упал на кровать, утягивая меня за собой. Выдрав волосы из мертвой руки, я пятилась назад, пока не уперлась в стену и не сползла на пол... Это было два часа назад.
Пепельница щетиница окурками, у меня почти кончились сигареты. Два часа ночи...
«Почему я до сих пор здесь? Какого черта?»
Я не раскаивалась и не грызла ногти в отчаянии. Нет. Мне было не жаль. Еще сто раз я поступила бы так же и не важно, что теперь мне светит газовая камера. Плевать.
Отмыв кровь с рук и лица, я переоделась и выключила свет. Стирать свои отпечатки и забирать вещи не было смысла. Номер снят на мое имя, меня видели, так что вряд ли полиции придется долго возиться с этим убийством. Я взяла с собой только сумку.
- Черт! – мои сигареты кончились. Вытряхнув его карманы, я нашла пачку «Черного капитана». Слишком крепко для меня, но теперь это не важно. Суну в зубы длинную, черную сигарету я затянулась, чуть не закашлявшись. Никотин ударил в мозг как кувалда. Мягкий сливочо-шоколадный привкус дыма наполнил салон.
Через десять минут мотель с трупом с дырой в черепе остался за холмом. На пустом шоссе ни одной машины. Вокруг ночь и бархатный голос из плеера:

I saw a ghost on the highway
Bleeding on the road...
He said an empty heart is always
Stone-cold
Time to let it go
Time to let it go
And time for you to grow old...

Если в одном случае из ста в машине кончится бензин, это случится в самый не подходящий момент. Ночь, пустая дорога и пистолет в сумке... Уткнувшись лбом в руль, я тряслась в глупом истерическом смехе. Ровная как стол долина тянулась на сколько хватало глаза. На много миль вокруг нет ни одной живой души. Дааа... Мне всегда везло как покойнику, но что бы так...
Через четыре часа рассветет, утром найдут труп и меня начнут искать. Как глупо все закончится...
Ветер тихо шевелил сухие кусты на обочине. Сначала я хотела бросить машину и пойти по шоссе, но окружающая меня темнота совершенно не прельщала. Лучше сидеть в машине до рассвета...
Вдруг вдали зажегся огонек. Машина. Мне навстречу кто-то ехал. Вглядываясь в темноту, я ждала, но кроме света фар ничего нельзя было разглядеть. Через пару минут мимо меня пронесся огромный черный джип. Я вжалась в кресло, мне показалось, что от страха у меня отнялись ноги. Ночь, пустое шоссе и эта машина. От нее веяло каким-то неподдающимся осмыслению ужасом.
Проехав несколько ярдов, джип затормозил. Я впилась глазами в зеркало заднего вида. Черный автомобиль свернул на обочину и объехал вокруг мой умерший «ауди». Выехав на дорогу передо мной, машина замерла. Почему-то мне не показалось, что мне хотят предложить помощь. Не отрывая взгляда от джипа, я нащупала на сиденье свою сумку. Переложила револьвер в карман пиджака. Открылась дверь водителя. Высокий в черном с каким-то невообразимым «взрывом» черных волос на голове. Он подошел к машине и опершись руками на капот уставился на меня. В другой ситуации я бы сказала, что парень очень симпатичный, даже красивый. Бледная кожа, вздернутый нос и большие пронзительные глаза. Он молча смотрел на меня, и это меня жутко беспокоило. Вдруг он улыбнулся. Вернее плотоядно оскалился. Ничего не соображая от страха, я пулей вылетела из машины. Кажется, я не успела промчаться и пары ярдов как врезалась в парня из машины, он как будто из-под земли вырос. Не удержавшись на провалившихся в песок каблуках, я упала. Парень схватил меня за руки, поднял и одним движением закинул на плечо. Все это он проделал с совершенно бесстрастным выражением на своем кукольном личике, спокойно, как будто выбирал сигареты в супермаркете. Я кричала и вырывалась, молотя по нему руками, но он как будто ничего не чувствовал. До машины оставалось всего несколько шагов.
Вцепившись зубами ему в спину, я стиснула их что было сил. Парень дернулся и ввернувшись я свалилась на песок вниз головой. Вскочила на ноги, но не успела сделать ни шагу. Он влепил мне такую пощечину, что одно мгновение ночь вспыхнула миллионом ослепительных огоньков. Сквозь этот фейерверк и шум в голове я услышала его голос:
- Ты сама виновата... Я не хотел этого... – он снова забросил меня на плечо и понес к машине. За последние сутки это был уже второй мужик, который меня бьет. По-моему это слишком.


Салон джипа скорее напоминал лимузин. Парень скинул меня на пол и захлопнув дверь сел за руль. Мягкий пушистый ковер и аромат изысканного мужского парфюма. Встряхнув тяжелой головой, я огляделась. Сначала мне показалось, что в машине никого нет кроме водилы со странной прической. И в тот момент, когда эта мысль укрепилась в моем сознании, из угла в меня впились глаза. В жаркую ночь мне показалось, что меня окатили ледяной водой. Как загипнотизированный кролик я не могла пошевелиться. А глаза смотрели на меня… Ярко синие, холодные и сверкающие как осколки льда.
Фонари в дверях вспыхнули, выхватив из мрака лицо обладателя этих невероятных глаз. Неосмыслимая фантастическая фантазия, в реальность которой было бы невозможно поверить, если бы не горящая от удара щека. Я пялилась на него забыв о страхе, в принципе любая, увидев такого мужчину, поняла бы мои чувства.
Длинные, черные волосы, обрамляющие бледное лицо, практически идеальные черты, как будто выточенные из мрамора. На фоне его черной одежды бледная кожа как будто светилась в полумраке салона. Он немного наклонил голову и улыбнулся. Мир вокруг меня закружился с невообразимой скоростью, потому что его прохладная рука коснулась моей щеки. Руки… Какие красивые у него были руки! Дрожа от смешавшихся в один ураган чувств, я опустила глаза не в силах оторвать взгляд от его руки. Изящная красивая кисть с длинными тонкими пальцами… Черная шелковая рубашка расстегнута на груди…Его пальцы нежно погладили припухшую щеку… Он нахмурился и сказал:
- К чему такая жестокость, малыш?
- Я не хотел. Да и какая разница? Немного помятая упаковка не испортит вкус твоего ужина…
- Да, в самом деле…
Мне показалось, что я сейчас потеряю сознание. Что за бред?! Я сплю? Да, конечно же! Я заснула за рулем! Сейчас я проснусь, и ничего этого не будет! Ни этой машины, ни этого мужика, который сверлит меня своими ледяными глазищами.
- Сколько раз ты ее ударил?
- Я же сказал, то не хотел! С каких пор ты стал таким чувствительным?!
- Сколько?
- Один!
Парень за рулем фыркнул и закурил, прибавив звук в плеере. Откинувшись на диван, мужик лениво проронил:
- Очень интересно… У тебя был насыщенный вечер? – напоследок мой «благоверный» успел оставить мне пару синяков и этот гаденыш их видимо заметил, хотя, каким образом ума не приложу.
- Да, мне сегодня везет на уродов, которые бьют и насилуют женщин! - синеглазый снисходительно усмехнулся и лениво бросил:
- Ты же слышала, он не хотел, а женщин я никогда не насиловал… Зачем мне это? – еще одна надменная улыбка. Он больше ничего не сказал, но я и сама понимала, что ему не зачем применять силу. Под него любая ляжет, и он это знает.
Он погладил своей изящной ладонью диван рядом с собой:
- Иди сюда… - у меня сердце оборвалось. Голос мягкий и бархатистый, как замша. Я боюсь его, от этого синего взгляда у меня кровь застывает, и я так хочу приблизиться к нему. Я никогда в жизни не видела таких необыкновенных глаз – Нууу... Не бойся...
Он протянул мне свою руку. Мне больше не страшно рядом с ним. Парень за рулем бросил косой взгляд в зеркало:
- Что с тобой? Слишком долго возишься... – его друг погладил мое бедро и тихо сказал:
- Не хочу лишать себя удовольствия...
Вздрогнув, я уставилась в пол. Не важно чего хочет сделать со мной этот псих, ничего хорошего мне явно не светит. Его рука все так же гладила мое бедро, а я думал о револьвере в кармане своего пиджака. Я тебе устрою удовольствие, сладенький!
- Ты больше не боишься меня? – нужно держать себя в руках, чтобы не выдать эту нестерпимую дрожь, от которой меня трясло как лихорадке. Это страх, раздражение, отвращение... Мне хотелось так думать! Я изо всех сил убеждала себя в этом. Но в глубине души я чувствовала совсем другое.
Его губы ласкали мою шею... Еще немного и я ничего не смогу сделать... Еще не много... Сталь уперлась ему в грудь. Замерев, он опустил глаза на оружие. Кажется, он был удивлен. И только. Это ни сколько его не беспокоило. Удивление и только.
- Отпустите меня – процедила я ему в лицо. Улыбнувшись, он продолжал гладить мою шею, как будто ничего не произошло.
- Да? Хорошо... И куда же ты пойдешь? Ночью, на дороге, одна...
Его спокойный и насмешливый тон доводил меня до истерики. Мне некуда было идти, но и ждать, что со мной сделают эти извращенцы, я тоже не собиралась.
- Ты выстрелишь? Скажи... – почти страстный шепот и эти ледяные глаза, которые не смягчает даже улыбка – Ты сможешь?
«Я смогу! Твою мать, еще как смогу! Ты даже не знаешь на что я способна, ублюдок!»
У меня перед глазами вертелась комната и смятая постель в кровавых пятнах. Оказывается, это действительно так легко… Я защищала себя, я не убийца!
- Давай... Сделай это... Ты уже знаешь, что это такое... – меня затрясло. Он не спрашивал, он утверждал, он знал. Замешательство в моем взгляде позабавило его. Он улыбнулся – Тебе понравилось убивать? Расскажи мне... – он наклонился ко мне не обращая внимания на мою дрожащую руку с оружием, и вдохнув запах моих волос, прошептал – Такая смелая девочка… Мне это нравится… За убийство в этом штате полагается смертная казнь…
Я растерялась. Парень за рулем бросил взгляд в зеркало и, увидев меня с пистолетом, резко нажал на тормоза. Машина как будто врезалась в стену. Ударившись спиной о кресло водителя, я сползла на пол. Через мгновенье в висок упирался ствол моего же револьвера. Я закрыла глаза. Сейчас я умру...


I saw a dead coyote on the highway
Bleeding in the middle of the road
Time runs out on dawn’s highway
The wind’s so cold
Time to let it go
Time to let it go
And time for you to grow old…



Через три месяца.
- Оооо, детка! Сделай так еще! – я рассмеялась, откинув голову и прижавшись к нему теснее, потерлась о его толстые, потные ляжки. У него уже давно ширинка лопалась. Мой бывший шеф тискал меня вне себя от алкоголя и возбуждения.
- Почему ты мне отказывала раньше, крошка? – надув губки я состроила гримасу милой дурочки и промурлыкала:
- Я же была замужней женщиной! Как тебе не стыдно, толстячок!? – хихикнув я потрепала его за пухлые щеки. Он хрюкнул и заржал.
- А сейчас?
- Сейчас я свободна… У меня отличная работа… Мой хозяин очень богат… Он коллекционер, я его личный секретарь…
- Что он коллекционирует?
- Человеческие сердца… - мой серьезный тон его озадачил. Глядя ему в глаза, я рассмеялась.
- А твоя подруга-идиотка сказала, что ты умерла… Какой-то несчастный случай! Дура!
- Разве у трупа бывает такое? – взяв его ладонь, я прижала ее к груди – Уууу, сладкий мой….
Трясущимися ручонками он начал задирать юбку.
- Оооо, какой нетерпеливый! – вывернувшись из его цепких рук, я скинула туфли. Эротично покачивая бедрами, я забралась на диван. Медленно снимая платье, я наблюдала за его отвисающей челюстью, с которой начала капать слюна. Отбросив одежду, я поманила его пальчиком. Забравшись на него верхом, я кусала его шею. Толстые пальцы впивались в бедра.
- Крошка, ну хватит меня мучить… - простонал он. Немного отстранившись, я посмотрела ему в лицо.
- Хочешь меня, толстячок?
- Да…
- Хочешь?
- Да!!!! Мне дышать трудно! Я хочу тебя трахнуть!!!
- Дышать трудно? Бедный… Я тебе помогу…
Мои когти пропороли его шею под подбородок с двух сторону почти уперевшись в кости. Выкатив безумные глаза, он хрипел захлебываясь кровью из разорванных вен. Вонзив ногти еще сильнее, я подтянула его к себе и, вдохнув запах свежей крови, рассмеялась. Его жизнь обжигающими струями хлестала у меня между пальцев, заливая руки. Огромная туша обмякала как сдувшийся мяч, а я хохотала, облизывая пальцы, как ребенок, запачкавшийся в шоколаде…
Машина за углом. Сигарета в алых тонких губах и черная кожа перчаток на руле.


Time to let it go
And time for you to grow old…


В принципе мой бывший шеф был прав – я умерла три месяца назад там на дороге. Нет, мне не прострелили голову, хотя мысленно я уже была к этому готова. Моя смерть была гораздо приятнее. И самое главное смерть была только началом. Началом новой жизни, в которой для меня не было запретов и правил, где я навсегда была свободна и принадлежала своему Хозяину...
Просторная квартира в пентхаусе шикарного небоскреба. Полутемная комната, огромная кровать с шелковыми простынями.
Закрыв дверь, я раздеваюсь, бросая одежду на пол.
- Хорошо повеселилась? – бархатный голос, от которого я забываю обо всем. Из темноты меня ласкает ледяной взгляд. Для меня он больше не холодный и надменный. Только для меня...
- Даааа... Мне никогда не было так хорошо! – прижавшись к нему, я таю под прикосновениями этих совершенных рук. Они дали мне новую жизнь. Силу и уверенность не знакомую обычным смертным. В них моя душа, которая навсегда принадлежит ему.
My Lord...

28.11.2006

Если бы я захотел...
Я бы сделал из мира Ад
Я обрушил бы тысячу стрел
Как и много веков назад

Но в кургане я заточен
В прах рассыпался
Верный меч мой
Своим сыном я был убит
Сплю глубоко под землей...

маленький Пинге готовился к первому в жизни уроку полета с преподавателем летных дел мис Паге ему хотелось поскорее взмыть в небо и размахивать прекрасными крыльями, к тому же когда холодно это согревает, как ему рассказывали некоторые взрослые пингвины.
Но он так и не начал урок... его не пустили  родители они страшно волновались за чадо, не дай бог разобьется...
 
Вскоре, супружеской паре Пянгинов, приходилось не раз ломать голову, придумывая все новые и новые предлоги и аргументы для Пинге и его преподавателей в школе, что бы не дать их сыну поднятся в небо. они считали что гораздо безопаснее на земле. когда же Пинге спросил их, какого это летать, почему это плохо, и когда он всеже оторвется от земли, родители придумали для него имитацию полета. он парил под водой целыми днями по несколько часов в ряд, он нашел это занятие таким увлекательным. гонялся за рыбками, выплескивался из воды как большие писклявые рыбины которых иногда встречал под водой, он был счастлив, а родители рады за него.
Прошло много лет, очень много.
 когда Пинге вырос и у него уже были свои дети он не стал учить их летать по примеру своих родителей. 

родители могут подарить тебе целый мир!!!
они всегда будут любить тебя, ты для них все!
но не дать им сломать тебе крылья, твоя первоочередная задача!
взлетная полоса должна начинаться дома.

Дамы и господа! Товарищи экскурсанты!


    Город Тьмы и Света, издревле известен своими достопримечательностями!
    Это и ведущее в Ад Метро, и Проклятый Причал, к которому
в полнолуние причаливает Корабль Призрак, и его призрачная команда сходит на берег, чтобы поймать зазевавшихся прохожих для пополнения своих рядов, и знаменитый Театр Теней, где каждый рискует превратиться из пассивного Зрителя, в непосредственного Участника представления, и остаться таким навечно, и Дома пожирающие своих жильцов…

     Но сегодня, я бы хотела рассказать вам о другом. Я бы хотела поговорить с вами о символе города – об его Ангеле.
На главной площади города, названной Ареной Крысолова, возвышается прекрасная пятнадцати метровая статуя Ангела, отлитая из чистого золота.
Статуя Ангела в развивающихся одеждах, с мечем, наполовину извлеченным из ножен.
    Ангел почитается как защитник и покровитель Города.
Насчет пола этого Ангела, у жителей Города бытует разное мнение.
    Одни – считают что ангел – женщина по имени – Прощение.
    Другие – утверждают, что ангел – мужчина и его имя – Наказание.
     Но большинство, считают, что истинное имя Ангела – Справедливость.
Так же, у жителей Города существуют сомнения насчет
Меча Ангела. Вытаскивает он (она), его из ножен, или наоборот.
Считается, что за грехи жителей Города – он извлекается, а за все хорошие поступки, убирается Ангелом обратно.
Но, так как и грехов, и хороших поступков, очень много, то это происходит практически незаметно.
    Когда Меч будет извлечен, Город исчезнет.

Хочу предложить администрации заняться проведением конкурсов в сообществе, ведь это так увлекательно! Я например люблю участвовать! Темы могут быть разные, на ваше усмотрение! Так как? Согласны? Кто за?

Итак, после долгих размышлений что-то сподвигло начать меня писать продолжение СатАны(может кто0то помнит я давно выкладывла рассказ о девушке-дьволице, мечтающей попасть на Небо.
Так вот, я начала писать и первое препятствие, которое я встретила - это сложность небесной иерархии. Предоусмотреть все невозможно, я смогла описать лишь малую часть, обращалась даже к книге Урантии, но мало что смогла почерпнуть из нее, итак представляю вашему вниманию:

Люди говорят: нет Рая на земле.
Но они ошибаются.
Рай есть.
И я была там.
Я Сатана – дочь Люцифера.
Я избрала Рай.
И я борюсь за него.
И отдать свою жизнь за Небо –
Это немного…
Но если ты ангел –
Для тебя – это все…

Глава 1

Видели ли вы когда-нибудь, как зеленая изумрудная трава мягко стелется под ласкающими струями теплого ветра? Как нежно шепчет листва деревьев, и теплый воздух овевает волосы?
Видели ли вы, как нежно-голубые облака плывут под этой травой, изредка приоткрывая людской мир?
Вы не видели, как утренняя роса сверкает бриллиантовыми каплями и, высыхая, превращается в белоснежных бабочек…
Вы этого не видели.
Не видели этого в Раю.
Но все равно вы поймете, почему я выбрала Небо.
Я – Сатана.
Но теперь мне не льстит называть себя дочерью Люцифера.
Я – ангел. Не самый главный, но я – часть Неба.
Наверное, вам интересно, как устроен Рай.
Это довольно сложно, но я попробую объяснить.
Здесь очень красиво. Если представить себе самый заповедный и девственно чистый уголок земли, вы представить лишь бледное подобие Рая.
Мягкая зелень, теплое солнце, благоухающие цветы, искрящаяся вода, с хрустальным звоном бегущая в ручьях по воздуху. Посреди всего этого великолепия возвышается Небесный Замок, в котором живет Он. Его я не смею описывать, этого мне не позволено, да и всякие, описывающие Его слова не будут видны на бумаге. Зато там живет Иисус. Мой брат. Моя плоть и кровь.
Небесный замок будто соткан из воздуха, облаков и сверкающего света. Из его гостеприимно распахнутых ворот и окон доносится хор приближенных ангелов.
На Небе все четко организованно. У каждого есть свое место. Все ангелы делятся по своим обязанностям. Здесь такая сложная организация, что голова идет кругом. Высшие серафимы, серафимы на восхождение, промежуточные херувимы, моронтийные херувимы, первичные сановимы, вторичные сановимы…
Все это сложно, очень сложно, но я могу сказать проще…
Например, есть ангелы, которые отвечают за порядок и покой в небесном городе. Они стоят выше всех остальных ангелов, и на земле их порой называют архангелами.
Есть ангелы посланники, они находятся среди людей, выполняют мелкие поручения и важные миссии – это сановимы.
Есть ангелы серафимы, особе приближенные к Нему.
Есть такие, - херувимы, - отвечающие за духовную работу.
Есть особое войско ангелов, Священный Сонм, ангелы, всегда готовые защищать небо от нападения, это очень почетная категория, перед небесными защитниками преклоняются все.
Но есть еще одна, особая, как я считаю, категория.
Я еще не называла ее, оставила напоследок. Меня причислили к ней, и я горжусь оказанной мне честью.
Я ангел-хранитель.
Мы носим особые, белоснежные одежды и золотистые сандалии. У нас есть крылья, в отличие от херувимов. Мы вольны постоянно находиться рядом, храня своего человека, а можем следить за ним мысленно, но мы должны его сберечь.
Как-то я наблюдала ужасную картину.
Вы знаете, что ангел-хранитель, человек которого погиб, тоже умирает? И если гибнет ангел, человек тоже?
Я была свидетельницей того, как один знакомый мне ангел упал замертво, а потом – вы знаете, как погибают ангелы? – его тело расплелось легкой белой дымкой, остался лишь золотистый обруч – знак хранителя.
Помнится, тогда я спросила у Иисуса, что я видела.
«Он плохо хранил, - ответил мне он. – И поплатился за это».
Но чаще бывает наоборот, погибает ангел, а за ним и человек.
Херувимы давно борются с этой задачей, пытаясь направить духовную связь так, чтобы один не погибал вслед за другим, но попытки их тщетны.
Ибо невозможно обойти или обмануть законы, когда-то созданные Им.
Я умею отлично сражаться, я выше по умениям любого другого ангела, и старше на тысячи лет.
Втайне я хотела, чтобы меня причислили в Священный Сонм, быть воином, и защищать Небо от опасностей.
Но когда я стала ангелом, я не смогла выбирать.
Она сама нашла меня.
Раздался крик младенца, в моей голове что-то щелкнуло, картинка раздвоилась и внутри своего сознания я увидела чудесного золотоволосого младенца с такими чистыми голубыми глазами, что становилось ясно: совсем недавно он был частью Неба. Возможно, это дух одного из павших ангелов, но меня занимало другое.
Как будто я стала спутником. Появилась осязаемая нить, магнитом тянущая меня к младенцу. Теперь всегда я буду зависеть от нее. Будет ей горе – будет и мне.
Счастье – и его поровну.
Мои неудачи отразятся на ее здоровье, а ее – на цвете моих крыльев.
Теперь в голове моей постоянно сидел образ этой девчушки. Со временем, когда она подрастет, я буду слышать ее мысли и пытаться направлять ее действия.
Я неразрывно связана с ней.
Я могу часами находиться возле этой девочки, разговаривать с ней, и, что самое чудесное – она может видеть меня!
Ребенок – часть неба до трех лет, пока земная скверна не начнет влиять на него и проникать в душу.
Как только ей исполнится три, она перестанет видеть меня. Возможно, в трудные дни, она будет чувствовать мое присутствие, но увидеть больше не сможет.
Родители этой девочки – чудесные люди, боготворящие свою малышку. Да и как можно относиться иначе к такому чуду?
Иисус видел момент моего Притяжения.
Он одарил меня золотистым обручем, надел мне его на голову и сказал:
- Отныне ты – ангел-хранитель. Храни ее.
Я склонилась в легком поклоне, отдав дань уважения Иисусу, и, расправив крылья, взлетела.
Удивительно, здесь, в Небесном городе, видно всю землю сразу, все города, страны, океаны… видно абсолютно четко и ясно, до последней мелочи.
Например, глядя отсюда, я видела престижный парижский роддом, видела закусочную напротив него, и название газеты в руках мужчины, зашедшего туда позавтракать.
Я могла видеть любую точку и лететь туда.
Мягко спланировав вниз, я прорвалась сквозь облака и оказалась в земном пространстве.
Если сравнить мою скорость полета со скоростью земных птиц и самолетов, то, моя, наверное, покажется скоростью света. А если учесть тысячи и тысячи лет тренировки, то и того больше.
Мне понадобилась пара секунд, чтобы спланировать на асфальт перед парадной дверью роддома.
Я расправила крылья как можно больше. Мне нравилось, когда люди проходили сквозь них. Они неизменно расцветали улыбками.
Ту палату, где находилась девочка, я нашла сразу и безошибочно. Я просто шла вдоль той нити, которая связывала нас двоих.

       


    Loups – garous  по французки – оборотень. Франсуа Фебус, граф де Фуа, в своей книге «Книге Охоты» утверждает, что название garous означает – gardez – vous, что означает, берегись.
    Саксонское garou – означает человек волк. Следовательно,  выражение Loup – garou – это плеоназм где слово волк встречается дважды, первый раз во французском,
второй в германском варианте. (Литтре).



















 

      Начнем с того, что я – заядлый охотник, охота - это моя страсть и, зная это, мои друзья посоветовали мне отправится во Францию. Они сказали, что там милые люди, прекрасные леса и великолепная кухня.
      Может, они были и правы, во Франции я никогда не был, во всяком случае, до этого самого момента…
Так, что может они, были и правы, а может, просто решили надо мной подшутить,
не знаю. Но, идя по густому, залитому светом холодной, полной то и дело
скрывающейся за облаками, будто застенчивая любовница луны, лесу, я явно стал
подозревать последнее.
     И так, я замерз, устал и был чертовски голоден, и в довершении всего я, похоже, еще и заблудился.
      Была уже глубокая ночь, а я все брел по лесу в надежде найти если не добычу, то хотя бы помощь.
Было темно, вечер шелестел вершинами деревьев, их смутные силуэты с трудом
угадывались в темноте. Наконец, я набрел на тропу, или на то, что мне сначала
показалось таковой.
       Итак, поминутно поминая моих друзей не самыми лестными для них словами, я брел по тропе, проложенный скорее диким зверем, нежели человеком. Услышав внезапный шум, я насторожился.
       В кусты рядом со мной явно что-то было. Я замер, кусты раздвинулись, и на тропинку вышел человек. На нем был длинный темный плащ, темная широкополая шляпа скрывала его лицо.
-  Вы потерялись? - спросил он.
-  Извините, но я очень плохо говорю на французском языке, - ответил я.
-  А по-английски вы понимаете? – вновь спросил.
Я кивнул, - да, немного.
-  Вы заблудились?
-  Ну, э….,- протянул я, глупо улыбнувшись и потерев рукой затылок, - честно говоря, – да.
-  Тогда,  - усмехнулся мужчина, - следуйте за мной.
Он повернулся и быстро пошел вперед раздвигая рукой густые кусты, в которые то и дело ныряла наша тропа. Постояв несколько секунд, я двинулся за ним. Итак, в компании странного незнакомца я шел по ночному лесу.
-  А что вы здесь делаете? – спросил его я, когда заметил, что мы свернули с тропы.
-  Я? Я охотник.
-  Охотник? – переспросил я, - вот так совпадение, я тоже.
-  Да? – мужчина так резко замер, что я чуть было, не ткнулся носом в его спину. – И на кого вы охотитесь, если это конечно не секрет.
-  Не секрет, - сказал я, - мне нравится ваш плащ, – кстати, меня зовут Сергей Волков, а вас?
-  Дэвид, Дэвид Лоуп.
-  Лоуп? – переспросил я, - это, кажется по-французски – волк.
-  Да, - пробурчал он, не сбавляя шага.
-  Ну, значит мы тезки.
-  Тезки? – удивился он, - почему?
-  Моя фамилия – Волков, - произнес я, - тоже происходит от русского слова - волк.
-  Вот как?
-  Да. Кстати, а куда мы идем?
-  В деревню.
-  В деревню? Я, конечно, не хочу сомневаться в ваших способностях, но вы в этом уверены?
-   Уверен ли я? – снова резко затормозил, повернувшись лицом ко мне. – Я – охотник, уже много лет я охочусь в этом лесу, не смотря ни на какие легенды, и мне тут знаком каждый куст.
-  Легенды? – заинтересованно переспросил я.
-  Да, - мужчина улыбнулся, по крайней мере, мне показалось, что он улыбается, ибо лица его я не видел. – Легенды, - продолжил он, - старинный легенды о Loups – garous.
-  О Loups – garous? – переспросил я.
-  Об оборотнях Сергей, - улыбнулся он, - оборотнях. Когда-то давно, эти земли принадлежали Германии. Это были их Священные Леса. Леса принадлежащие ИМ.
-  Им?
-  Оборотням. Здесь они жили, охотились, размножались, любили друг друга под полной луной.
-  Вы говорите так, будто на самом деле верите в это.
-  Просто моя семья живет тут давно. Очень давно.
-  Так вы охотник?
-  О да…
-  Вы, - спросил я, облизав пересохшие губы, - вы видели ИХ?!
-  Видел ли я их? – мужчина хрипло рассмеялся. – О нет!
-  Но, местные крестьяне, - робко продолжил я, - говорят о людях, людях пропавших в лесу…
    Мужчина вновь рассмеялся. – Суеверные дураки! - со злостью в голосе
продолжил он, - они и не понимают о чем болтают. Оборотни, как же! Я охотник, и
если бы тут были оборотни, я бы давно это заметил!
Луна скрылась за облаками, и в лесу царила кромешная мгла. Где-то
не далеко хрустнула ветка….
-  Я думаю, - он наклонился так близко ко мне, что я на миг ощутил его дыхание на своем лице.  – Я думаю, что тут просто завелся маньяк, маньяк – каннибал…
    Мужчина улыбался. Теперь в свете полной луны, я отчетливо видел его
красивую белозубую улыбку. Я смотрел на его фигуру, залитую лунным светом
застывшую во тьме дикого, густого, таинственного леса. Луна, на секунду
выскользнувшая, вновь зашла за облака, и все сокрыла тьма.
-  Охотник…, - пробормотал я, отбросив непокорную лезущую в глаза черную прядь волос.
-   Мы идем, или как?
-   Да, да, - сказал я, почувствовав что он начал терять терпение.
И мы снова пошли вперед. В небе, поминутно прячась за облака,
светила луна, где-то в лесу завыли волки. Мужчина ускорил шаг, и я с трудом
поспевал за ним.
-  Мы не можем немного отдохнуть?! - прокричал ему я, когда мы вышли на небольшую залитую лунным светом поляну.
-   Вы устали?
-   Да немного, - сказал я, прижимая руку к груди и силясь восстановить дыхание. – Я устал, и очень хочу есть.
-  Смотри, - он поднял голову к небу, - смотри, луна в зените… полная луна, она так прекрасна, правда?
   Я поднял голову вверх. – Вы правы, - сказал я, облизнув губы, - луна уже в зените.
-  Что с вами? – спросил он, увидев, как я присел на корточки, опершись спиной о шершавый покрытый мхом ствол дерева.
-   Ничего, просто я устал, это так чудовищно больно, - сказал я, скидывая свой плащ. – Столько лет, а я ни как не могу к этому привыкнуть...
Он подошел поближе.
-   Вы охотник? – произнес я, облизав губы,  - я, я тоже охотник…, - я закусил губу
сдерживая крик, пытаясь подавить огонь бушующий в теле.
Приблизившись ко мне вплотную, мужчина в ужасе отшатнулся, глухое
неразборчивое проклятье сорвалось с его губ. Он бросился прочь, и его легко
можно было понять, ибо в ту секунду, я уже не был человеком.
     Кажется, я уже говорил вам, что я – охотник, и вот теперь, моя добыча убегала, я кинулся вслед за ней.
Стремительной молнией несся я по его следам, и вот, наконец, настиг. Глухое
рычание, сорвавшееся с моих губ, заставило его обернуться. Я прыгнул и, повалив
его на землю, впился клыками в горло.

      Настало утро. Взошло солнце. Мокрый туман, скрывший в своих влажных объятиях лес, стал понемногу рассеваться под его лучами, осаждаясь крупными капельками росы на стволах и листьев деревьев. Я потянулся, разминая свое затекшее от сна тело, нагнулся и поднял с влажной земли его черный кожаный чудом уцелевший плащ.
-   Хороший у вас плащ, - сказал я, обращаясь к
растерзанному трупу лежащему рядом примеривая плащ на себя. – Я, пожалуй, оставлю его себе, если вы конечно не против!
Ответом мне была лишь тишина и неясные звуки побуждающегося леса.
    А все-таки мои друзья были правы, - подумал я, слизывая его уже засохшую кровь с моей руки, - французская кухня – действительно – отличная! 



 





 

      Природа прекрасна, многообразна и удивительна. Особенно летом, в дождь, когда воздух становится так прозрачен и нереально чист, когда ты сидишь на веранде и
смотришь из окна. А там…
     Боже мой! Сколько в этом мире оттенков зеленого!
От желтоватого, нежно салатового, до темно-зеленого почти синего. А сколько
оттенков листьев у одного простого куста весной. Старые нижние листья –
темно зеленые, почти такие - как сосновые иголки, на молодых побегах они приобретают цвет нефрита, а самые верхние, проклюнувшиеся только – только, перед самой этой грозой - салатовые.
    И не подумайте, что там было всего три оттенка, их было больше, гораздо больше. А ведь есть еще цветы, деревья, травы.
   Боже, как я раньше не замечал этого? Нет, конечно, замечал, просто не отдавал себе отчета. А ведь стоило остановиться и полюбоваться.
   Дождь. Наверное, дело в дожде. Он так меняет знакомые предметы, дождь, именно
он усадил меня тогда у окна, этот чертов дождь.
Как давно это было…
   Зеленый цвет. Разве есть что-то великолепнее его? Это цвет нашего флага, цвет наших растений, второй преобладающий цвет на нашей Земле.
Да, зеленый – цвет жизни. Зеленый и синий. Зеленый - раньше я не умел ценить
его… Зеленый цвет, я думал, что он будет всегда, но я ошибался.
   Сейчас, я плохо помню цвета и оттенки зеленого, но грозу в тот день и тот куст под моим окном, я запомнил на всю жизнь. Это был мой последний день на Земле.
   Я родился в бедной семье и по этому, чтобы учится в Межзвездной академии,
мне пришлось заключить с ними контракт. За обучение - семь лет я их собственность.
Служу там, куда направят. Семь лет. Семь долгих лет. Я думал что привыкну, но не
мог.
   Сегодня идет дождь. Я стою и смотрю в окно. Смотрю на заросли, на безумную буйную алую растительность Родоса. Зеленый цвет – самый привычный для нас земной цвет.
   А на Родосе все джунгли – красные. Красные джунгли, оранжевое небо,
фиолетовая вода и атмосфера губительная для человека. Я слышал, что человек может приспособиться ко всему. Наверное, не знаю. Может у меня просто синдром ПА (пониженной адаптация).
    Рядом со мной на столике лежит пистолет.
Я не был дома двенадцать лет. Я знаю, что там идет война, и обо мне забыли, возможно, навсегда.
Система жизнеобеспечения полностью исправна, она будет работать как минимум двести лет.
    Если кто-нибудь, когда-нибудь найдет мой дневник, прошу, передайте им, пусть
посылают человека куда угодно, в пустыню, во льды, в сумеречные мир, где по пол
года нет солнца, только не в джунгли, не в красные джунгли!!!
    На столике рядом со мной лежит пистолет. Я не был дома двенадцать лет. Идет дождь…

Раз, в пору юности мятежной,
Мысль мне в голову пришла
Что будто избран ты Судьбою
Что выше ты Добра и Зла...

И что же с нами приключилось?
Кто даст на то сейчас ответ?
Мне - безызвестному герою
Ведь я лишь тень, я силуэт...

И пусть ты был подобен Богу
Но все вокруг - всего лишь дым
Тобою был когда-то предан
Тобою был я одержим....

Заходит солнце, блекнет слава
И блекнут тени на песке
Моя Мечта - Твоя Забава
И жизнь моя - в твоей руке....

Однажды, на развилке, встретил я пророка одного
Он мне сказал: - Забудь мечтания, они не значат ни чего...
И эти яростные битвы... и тот парад твоих побед
Чужие заглушат молитвы. Все это - суета сует...
Смиренен будь и кроток, не возвышайся ни над кем
Отбрось ты юности мечтания - ведь это все - гордыни плен.
Ты сядь со мной и медитируй... и знание Истины поймешь...
Твои прекрасные стремления - все это суета и ложь...
Твои Мечты - все это пепел, твои Мечты - все это прах
В твоих словах скользит величие, но много Тьмы в твоих делах...
Дороги две перед тобою, одна ведет тебя во Тьму...
- Ну а другая?
- Я не знаю... сам до конца я не пойму....
Решай. Что ты сейчас теряешь? Пройдя Путь до конца - узнаешь.

Пролог
Ад. К скале прикован Люцифер. Вокруг снуют черти. Входит Мефисто.

Мефисто - Идут века, а ты всё тут - же. И почему ты так упрям? Признай, что я велик, более велик, чем Он, и ты на свободе, даже более того - я поделю с тобой власть… Но ты слишком горд для этого, даже более - ты глуп для этого.… Ежели ты не хотел восставать, то зачем поддался на мои уговоры?

Люцифер – Ты силён, Сатана, с этим не поспоришь, и в тот момент ты затуманил наш разум ….

Мефисто - (резко прерывает) – Я затуманил ваш разум? Затуманил? Я всего – лишь открыл вам истину. Истину, о которой Он либо не знает, либо боится.… Но вы оказались достаточно глупы, чтоб мне довериться, и ещё более глупы, чтоб отречься от своего деянья, когда, увы, уже было поздно…. А Он даже не попросил за вас, ибо ему не нужны те, кто знают истину. Ему нужны лишь тупые, покорные рабы, поющие хвалу своему господину!

Люцифер – О нет, Дьявол, ты не прав…. Милосердие его безбрежно, и Он нас не оставит….

Мефисто – (хохочет) – Да, да, помню я это его „милосердие“, помню! О, как он милосерден был, когда лишил бессмертия этих – (притворно жалобным голосом) - людишек …. Тоже из своей ненависти к истине! Впрочем, это негативная черта каждого святоши …. Ты, Люцифер, может и не знаешь всю правду о том, кто он такой на самом деле, но я знаю ….

Люцифер – Сатана, как яд обжигают меня твои слова …. Как яд. И в глубине души я чувствую, что ты говоришь правду …. Но будь ты за неё проклят, о дух зла, принёсший этой правдой зло тем, кто был без неё счастлив …. Хотя тебе не понять, что такое счастье, ведь ты не был счастлив …. Но зачем было лишать этого других, безвинных пред тобой? Зачем?

Мефисто – Зачем, мой юный друг? От скуки …. И ради блага, вашего – же, кстати …. И что? Неблагодарные людишки очернили меня, благодетеля, давшего им истину и прогресс, и почитают того, кто их всего этого постоянно лишал! Но это ненадолго! Очень скоро он узнает, в чём заключается истина! – ( тихо, злобно) – Очень скоро ….

Люцифер – (со страданием) – Что ты ещё задумал, Сатана?

Мефисто – Эх, падший, я тебе намекну, а ты догадывайся сам . Помнишь мою неудачу с Фаустом? Сценарий тот – же, только действующие лица рангом выше. Кого бы взять? Да хотя бы архангела Уриэля – (кривляясь, хохочет)

Входит Абадонн


Абадонн – Ваше Адское Величество, мессир, Совет Преисподней в Пандемониуме в полном сборе. Они ждут лишь Вас, дабы выслушать то, о чём вы, мессир, изволили нас предупреждать.


Мефисто – Прекрасно, прекрасно …. - (Люциферу) – Ну что ж, друг мой, продолжим нашу увлекательную беседу позднее. Дела не ждут!

Мефисто и Абадонн уходят

Люцифер – (с отчаяньем и болью) – О Боже, как он мне ненавистен, и в тоже время, как он прав! Я сам не знаю, что мне делать. Да и откуда мне, ничтожному, это знать? Или же, что я смогу сделать? Я ничтожней любого демона, я слабее человека и ниже Сатаны, я – предатель, а таким не на что надеяться! Я прах, я хуже праха! Мне нечего рассчитывать на милосердие, как Божье, так и дьявольское …. Эта пытка, приносимая его иронией, невыносима! И невыносимо то, что это всё – правда, как он и говорит. Воистину, Сатана велик, но он погряз в своём величии. А то, о чём он мне намекнул? Уриэль – величайший из ангелов, верных Богу, но он простодушен, и Мефистофель, при своей хитрости, сможет исполнить свой коварный замысел. А я, проклятый, чем смогу помочь, как предупредить? Отсюда, из Геенны, ни один глас не доходит до Небес, ни один стон. Воистину, грехи наши заглушают даже крик, ибо верна надпись на Адских Вратах. Надежда остаётся за ними, от порога нас сопровождают Отчаяние и Боль. Но и Небеса глухи! Если Бог открыл сердце для последнего разбойника, то почему он заставляет нас здесь мучиться? Глупец я, какие речи говорю под влиянием Искусителя! Бог оставил нас, ибо мы не заслуживаем прощения. Или же он попросту не может сюда проникнуть? Боже, какие мысли вызывает это место и эта усмешка на лице Сатаны! Но я заслуживаю наказания, ибо я восстал против Господа, подстрекаемый словами духа зла, и подтолкнул на грех тысячи себе подобных. Я восстал на Небесах, а Семьяза – на Земле. Но его дьявол поработил полностью, и сделал советником своим, а меня не смог, или не захотел, ибо сомнительно, чтобы он не смог этого сделать….

Скала с Люцифером отодвигается назад, всё заволакивает дым. Слышны звуки мрачного гимна, похожего на реквием.


Чертог в Пандемониуме, Цитадели Ада

Зал полон демонов, духов и прочей нечисти
Входит Абадонн

Абадонн – Поприветствуем наизлейшего и хитрейшего из нас, владыку нашего Мефистофеля, приносящего в мир грех, зло и несчастье! Ave, Mephisto!

Все – (хором) - Ave, Mephisto! Ave, Mephisto! Ave, Mephisto!

Из пола вырывается огонь. Сверху опускается винтовая лестница, сделанная из золота. По ней спускается Мефисто.

Мефисто – (насмешливо) – Да, такого сброда, то есть собрания, здесь давно не видели. Лжецы, предатели, убийцы, демоны.… Этот список можно продолжать бесконечно. Меня спросить, вы все должны быть не советниками, а заключёнными. Взять, допустим, Абадонна. Вот лжец! С каких это пор я несу только зло? Вы деградируете до уровня людей, рабы мои, даже хуже, до уровня святош, ибо только для них истина – зло. Впрочем, об этом позднее. Позвольте вас поприветствовать! (во время приветствия каждый из названных подходит к Мефисто и кланяется ему) Ауэрхан, обезьяна Вагнера… Азазель, дух пустыни… Астарот… Самаэль… Сет.… Ба, кого я вижу! Семьяза! А я только что с твоим другом, Люцифером, про вашу маленькую шалость вспоминал… Господа! Позвольте, я напомню вам об этом, так как она косвенно имеет отношение к тому, ради чего я вас здесь собрал… Моё почтение, леди Сехмет… Итак, позвольте мне вам рассказать в двух словах об этом не очень знаменательном событии… Все вы знаете, что история с яблоком познания – всего -лишь неловко созданная сказочка. Как и прочие, входящие в священные книги… Я сообщил людям правду, я, а не какое-то деревце! Затем я решил позлить Бога и подучил Семьязу – (указывает на него) – спуститься к людям, обучить их искусствам и ремёслам, и породить потомство… Люди говорят, что после этого Бог устроил всемирный потоп… Конечно, такое явление не имело места в истории человечества… Господь лишь рассердился и отправил Семьязу и Люцифера ко мне… Извиняюсь за забывчивость, про „провинность“ Люцифера я забыл вам рассказать… Я рассказал ему правду о Боге, и он восстал против своего создателя… После падения он стал жалеть о содеянном, но прошлое изменять ему не дано… В отличии от своего друга, ставшего моим слугой, и, следовательно, двойным предателем, он не покорился… Да, Семьяза, не отрицай того, что ты испугался вечных мук… И многие из вас тоже так попали ко мне в свиту… Что, может быть я лгу? А? Почему все вдруг притихли? Тут стоял дикий галдёж, и тут такая тишина… Воистину адская… На протяжении веков я лелеял людей, обучал их, давал им знание, и знаете почему? Дабы их уничтожить… Я гораздо древнее этой планеты и того мирка, в котором она расположена. Я видел много народов, и уничтожил их до последнего… Да что народы! Целые миры, куда древнее и больше этого… Они были велики, но их обитатели стали как бы заштампованными… Ненавижу массовую культуру… Она делает всех одинаковыми машинами… Это очень неинтересно, но к этому ведётся любая раса – такими легче управлять… А затем прихожу я, и эта цивилизация находит свой конец… Однообразие – величайший дар Бога людям… И они принимают его в полной мере…. Да что говорить о людях, неспособных думать без указки… Он проводит такую политику на небесах… У него там целая сеть лазутчиков, доносящих ему о каждом шаге ангелов, и горе тому, кто сделает что-либо не так, как другие… Люди всегда притесняли тех, кто не таков, как все, и это тоже дело рук Бога! Подобно змеям, уничтожающим альбиносов из своего потомства, люди уничтожают своих „белых ворон“, или, в лучшем случае, угнетают разум и слово, чтоб никто не заразился исключительностью… А те, кто идёт против религии! Лучше не говорить, что с ними случается… Среди людей правят крест, меч, деньги, и те, кто этим распоряжается…
Приведу пример вероломности Бога… Я поспорил с ним, что душа Фауста будет моей. Я заключил с ним договор, и что же? Бог вырывает её буквально у меня из когтей! Но это в прошлом. Я собираюсь отомстить Богу и заполучить душу одного из архангелов, да-да, именно душу, в свои лапы… для этой цели подойдёт Уриэль, не так ли, Семьяза? Что, удивились, господа ничтожества? Не ожидали такого от старика? Вон отсюда, чтоб я вас больше не видел!
Все, кроме Мефисто, убегают. Мефисто хохочет.


Конец пролога



Действие I

Граница между Раем и Космосом. С одной стороны видны планеты, звёзды, галактики, с другой всё залито золотистым светом и видны строения, напоминающие соборы времен Ренессанса. Входит Уриэль.

Уриэль – (тихо и как-то нерешительно) – Вот чудеса же творит Господь. И как можно подумать, что это всё можно за шесть дней создать… Ведь это бескрайне, безбрежно, и в тоже время пространство сие упорядочено, подобно движению времён. И насколько я мал перед всем этим! Я чувствую себя ничтожеством, здесь, в центре мира, на краю рая. Ибо я и вправду никто на фоне мощи господней. Я лишь жалкое подобие жалкого отблеска его блеска, и как я смею рассуждать о том, чего не знаю? Зачем это было создано, меня не должно интересовать. Наверно, для человека, как всё сущее на Земле, только человек ещё не дорос до этого. Но человек, несмотря на многие недостатки, человек – верх божьего творения… Не зря же господь велел нам ему поклониться?

Уриэль уходит. Входит Мефисто.

Мефисто – Хм, если судить по его словам, то мой выбор не так уж и плох. Он сомневается, а это уже означает, что он будет готов к истине, которая приведёт его к падению. Но дальше ни слова! Здесь повсюду уши и рты, готовые услышать и донести… Вот, как говориться, и первый комплект.
Входит Михаэль

Михаэль – (надменно) – Сатана! Что ты потерял здесь, на границе Рая? Или не знаешь ты, что это царство добра, и тебе не разрешат творить здесь зло?

Мефисто – Помни, архангел, что не тебе судить о материях, недоступных уму твоему… Ты раб, и раб послушный, но на большее тебе не хватает индивидуальности… Не злись, я имею в виду не только тебя, но и всех вас… Вы привыкли не рассуждать, а подчиняться… Да, знаю, ты скажешь, что Семьяза и Люцифер любили рассуждать, но нет! Они тоже слепо подчинялись. Только кое-кому другому… Но не только жителям, даже строениям этого места не хватает многообразия – церкви, соборы, церкви… И Эмпиреум… Нет, единственное, что мне нравиться у вас, так это пирожки из нектара… Ты скажешь, что я старый чревоугодник, и я отвечу, что это так…

Михаэль – Ты, как всегда грешишь, ибо нельзя думать по иному, чем заповедовал Господь.

Мефисто – Ты ханжа, архангел. Вот типичный пример святоши! И такие правят миром? Михаэль, ты не можешь говорить мне, что надо слушаться Бога, ибо он надо мной не властен. Я древнее него, и, как говорится, я не от мира сего…. Но нечего мне с тобой препираться – ты глуп… Веди меня в Эмпиреум, к своему хозяйну…

Заходит Уриэль и Мефисто пристально на него смотрит. Мефисто и Михаэль уходят.

Уриэль – Странное чувство… Я уже видел дьявола, но никаких эмоции при этом не ощущал. А теперь он на меня так странно посмотрел, что я испугался…. И вместе с этим я… У меня появилась жажда знании. Я хочу повидать Вселенную, пройтись по пустынным планетам и звёздам, окунуться в буйную жизнь. Я жажду познать тайны мироздания, узнать, что лежит в основе жизни, какие тайны скрывают в себе глубины морей и земель… Но… Это всё мне знать не положено… Как мне быть? Впрочем, за это мне ничего не будет… Я не бунтую, я лишь смотрю на то, что происходит за гранью Рая… И всё же, я в сомнении…. Остался лишь шаг, лишь миг, лишь взмах крыла, и я узнаю то, о чём давно знать желаю… Да и чего я боюсь? Я бессмертен, вреда мне не причинит никто, да и Господь не разгневается на это… Но почему я так колеблюсь? Не проще полететь и повидать всё это самому? Шаг сделан, назад его не вернуть!

Уриэль улетает. Рай сменяется пространством, заполненным дымом.

Входит, медленно и озираясь, Уриэль.


Уриэль – Как это всё тайнственно! Я думал, я надеялся, что узнаю, увидев, но это оказалось неверно. Я увидел многое, но ничего не узнал. Здесь, на границе с Небытием, я остановился, ибо жду ответа на свои вопросы… Это можно назвать грехом, но ради такого можно и вечным блаженством поплатиться… Однако я не думаю, что Бог настолько жесток…

Мефисто – (за сценой) – Ошибаешься!

Уриэльт – (испуганно) – Что это было? Кто это? Слова его, как яд, пронзили мою душу… Но я понимаю, что он прав, и ничего не могу поделать…

Входит Мефисто


Мефисто – Приветствую, архангел! Я вижу, ты удивлён… Не стоит удивляться, что я появился здесь, когда ты задался такими вопросами….Истину, друг мой, ты сможешь узнать из моих уст… Не бойся, я не причиню тебе вреда… Не так страшен чёрт, каким его малюют, как говорится… Спрашивай, а я буду отвечать…

Уриэль – (тихо, в сторону) – Можно ли ему доверять? Он отец лжи и зла, он совратил уже многих… Но если Господь не даёт нам ответы на вопросы, то почему бы не спросить у того, кто их знает и делиться ими? – (громко, Мефистофелю) – Я согласен, о Сатана. Я скажу, а ты ответь! Расскажи мне о создании, ибо я уже сомневаюсь, Бог ли это всё сотворил…

Мефисто – Бог не сотворял этого, о архангел… Простейшая логика – если бы он был бы создателем, то он не скрывал бы всей этой красоты и всего этого совершенства… Этот мир никем не был создан, Уриэль… О, ты бледнеешь, это так отличается от того, что тебе говорили до сих пор… Ты слишком консервативен, ты не в силах отторгнуть догматы, но ты должен, во имя истины…

Уриэль – (ошарашено) – Странно…Но к чему пустые слова…Есть ли другие миры, о Мефистофель? И если есть, то какие, сколько и кто в них обитает? Является ли наш центром мироздания?

Мефисто – (смеясь) – Ваш мир? Центр мироздания? Да он как песчинка среди других, куда более великих и совершенных… Вы, как электрон для человека… То есть ничто… Не проси их тебе показать – для тех, кто от мира сего, нет дороги в иные… Лишь созданиям Небытия, подобным мне, открыт путь туда… Ну что, архангел, мне пора. Увидимся, но несколько попозже…

Мефисто исчезает

Уриэль – Исчез… Оставив кучу вопросов, без ответа на которые я не смогу спокойно жить… Одно я знаю точно – спокойно смотреть на самозванца, именующего себя Творцом, я не смогу… Взгляну я на Землю – быть может найду там утешение, среди людских пороков, грехов и развлечении… Одно я понял – если останусь прихвостнем Бога, то буду знать об окружающем меньше любого младенца…

Входит Михаэль


Михаэль – Опомнись, Уриэль. Господь милостив, он простит тебе твою оплошность. Отрекись от дьявола, изгони ложь его из души своей, и ты будешь принят в лоно райское… И не верь его словам – Сатана хитёр и умеет пускать пыль в глаза…

Уриэль – (медленно) – Я прозрел. Твои слова открыли мне правду, Михаэль… Я словно освободился от завесы, стоящей перед глазами… Я свободен от принуждения…

Михаэль – Иди же, Уриэль, верен будь Богу и его Слову…. Воздавай хвалу ,Творцу и не сомневайся в его могуществе…

Уриэль – (после короткой паузы) – Нет, Михаэль, я прозрел, но это не значит, что я за Бога…. Я понял, что Сатана был прав… Бог боится правды… А вы, ты и тебе подобные, нужны ему для того, чтоб уничтожать зародыши её… Вам выгодно лишь то, что сладко для Божьих ушей… Пропусти меня по хорошему, агент Саваофа, либо будешь сражаться….

Михаэль – Что ты говоришь?! Опомнись, грешник! Нет тебе спасения!

Уриэль обнажает меч. Сражаются. Михаэль падает убитый. Уриэль в страхе убегает. Входит Хор ангелов.

Хор ангелов – Впервые случилось, чтоб погиб ангел, да ещё и от руки себе подобного… Зло, посеянное этим, невозможно будет исправить… Господь понурился, а Сатана торжествует… Но час Бога настанет, и повергнуты будут предатели вместе с Сатаной, и лизать будут прах…


Входит Мефисто. Хор медленно отходит.

Мефисто – (торжественно) – И вот, часть дела сделано. Брат поднял меч на брата и пролилась кровь. Близок час падения Эмпиреума, этого гнезда самозванцев, из которых самый главный – Бог! И ещё более близок час торжества моего над ним! Ибо самый верный из ангелов отошёл от него, узнав, что Бог не тот, за кого себя выдаёт. И даже вся система подслушивания не помогла удержать прозревшего. Войстину правда торжествует!

Исчезает.

Эмпиреум, чертоги Бога. Бог, Гавриил и ангелы.

Бог – (мрачно, про себя) – Опять дьявол взял верх над нами. Почему бы это? И почему наши ангелы, следящие за порядком, не заметили это? У нас же наилучшая система слежки… До того превосходная, что когда мы убираем кого-нибудь, остальные и не догадываются… Михаэль сумел его отследить, но он был убит. Это было просчётом в моих планах… Я и не знал, что они могут убивать друг друга. Мефистофель торжествует, и это весьма прискорбно. Он единственный, кто знает правду о вещах, кроме меня… - (громко) Гавриил! Пролети по Раю и узнай ситуацию! Если будет что не так, то разбирайся по своему усмотрению!

Гавриил улетает. Входит Мефисто

Мефисто – Приветствую старину Саваофа! Что нос повесил, переживешь… И не смотри на меня так – я не виноват, что он всё так близко принимает к сердцу. А виноват кто? Тот, кто превращает прислужников в штампы, Безликие, безвольные. Ладно, оставляю наедине со своими мыслями..
Исчезает. Бог в смятении жуёт края плаща..

Облако. На облаке Уриэль, смотрит вниз, на Землю.

Уриэль – Люди… Копошатся, снуют, словно муравьи. И всё бесцельно, всё хаотично… И всё же они более свободны, чем мы… У них есть своё мнение… Хотя, по тому, что я вижу, оно весьма мало. Ими тоже управляют, делают одинаковыми, ибо такими легче править. А религия? Как я понял, большая часть воин, казней, пыток и лжи проводится религией, и лишь немногие восстают против этого… Люди постоянно воюют, они жестоки по природе, жестоки ко всему. Они уничтожают живое и неживое, нарушая баланс… Но самое страшное таится в их лени и бездействии, точнее в бездействии их разума – они тупы и покорны, как стадо овец, или нет, как ангелы… Стараются быть похожими друг на друга, не понимая, как это страшно. Своими деяниями они ведут себя к погибели… Мне виден пример их слепоты – они верят всему, чему их учит религия, Даже тому, что Земля плоская и покоится на четырёх слонах. Это можно понять иносказательно – человечество покоится на покорности, лжи, войне и тупости , а плоскость выражается в однообразии, но у них ума не хватает даже для этого… И ещё одна людская черта – жадность. Какой из типичных людей поможет чем-то близкому своему? Правду говорит им Бог, о том, что они овечки в руках пастуха… Но они могли бы быть счастливы, если бы не были бы подвержены огромному количеству чувств… Но, как ни странно, я не чувствую презрения к ним, скорее наоборот, они мне нравятся… Они забавны, и за ними интересно наблюдать – (замечает что-то на Земле, хватается за сердце) – Что со мной, что? Неужели это то, что я считал в людях самым смешным – любовь? А как ещё назвать то, что я почувствовал, увидев там, внизу, на улицах города, эту девушку в белом платье? Я жалок, я низок! Как я мог опуститься до уровня любви? Но в тоже время это для меня ново, и я, сам того не зная, хочу узнать, что это такое. Правда ли это так мучительно? Но при этом я себе отвратителен! Я не хочу спускаться туда, но я не могу совладать с собой!
Улетает.


Комната в старом доме. У кровати стоит Мария, она только что проснулась.

Мария – (сонно, радостно) – Ах, какой чудесный сон приснился мне! Будто брожу я одна по полям, а вокруг цветочки, причем такие ароматные и душистые, что дух от счастья захватывает! На небе ни облачка, птички поют, кузнечики стрекочут…Ах! Как всё прекрасно! Как прекрасен мир! И увидела я много зверушек различных, и ластились они ко мне, в основном детёныши были, но и взрослые похожи были на детей. И воздух был очень чист. Но людей в той долине не было… У луга росли деревья, покрытые нежными листочками и благоухающими цветами, рядом с которыми висели плоды, спелые и ароматные. Под моими ногами вырастали цветы и травы. Ах! Это был воистину рай, тот рай, которого мы были лишены. И между деревьев я увидала ангела. Он стоял, опустив голову, и его крылья были сложены за спиной. Но были они не белыми, а переливающимися различными цветами при каждом дуновении ветерка и луче солнца. А лицо… Оно было прекрасно, прекрасней всего на свете, и я влюбилась в него. Но он не светился той радостью, какой светилось всё в том месте, он был печален, и на лбу его пролегала складка. Ангел подошёл ко мне, взял меня за руку и посмотрел мне в глаза. Этого взгляда невозможно забыть… Я влюбилась и не думаю, что смогу полюбить кого-нибудь другого. Но неожиданно рядом появился чёрный пудель, залаял и всё исчезло…

Голос за сценой – (громко) – Мария! Мария!

Мария – (испуганно) – Ах, Боже мой, это Вольфганг!

Входит Вольфганг

Вольфганг – (радостно) – Мария! Вот ты где! ( подбегает к ней, она отстраняется) – Что с тобой, дорогая, ты здорова? Почему ты так бледна? Тебя кто-нибудь обидел? Веселей, родная, у нас через два дня свадьба!

Мария – (тихо) – И жизнь моя будет разбита…

Вольфганг – Ты о чём? Как разбита? Мы же любим друг друга!

Мария – Я тебя уже не люблю…Вольфганг, мы можем остаться друзьями, но, если ты меня и вправду любишь, не заставляй выходить за тебя. Я буду несчастна и умру от этого. Я это чувствую…

Мария с плачем убегает. Вольфганг бежит за ней.
Появляется Уриэль.

Уриэль – (печально) – Я влюблён в неё, и похоже она ответила мне тем же. Но опасаюсь я одного. Как бы её жених не сделал чего-нибудь страшного. Он славный человек, один из немногих, кого можно так назвать, но…

Глас с Небес – Уриэль, ты осуждён! За любовь, являющуюся человеческим чувством, ты станешь человеком!

Уриэль – Что? Что это?

С неба на него падает луч, в котором растворяются крылья.

Уриэль – Правда то, что Бог притесняет подчинённых, наказывая за любое отклонение от общей массы… - (громко) – Я отрекаюсь от тебя, Бог, и отдаюсь всецело дьяволу и человечеству, частицей которого я стал!

Всё скрывается дымом. Играет марш, сквозь который слышится хохот Мефисто

Улица в Городе. Раннее утро, сумрачно. Входит Вольфганг.

Вольфганг – (про себя) – Чёрт побери, у меня явно соперник, и он делает успехи. Мария влюбилась в него по уши. А наверно такой же ловелас и пройдоха, как все. Она тоже обычная девушка – предпочитает честности смазливую ложь… Интересно, кто её избранник

Появляется Мефисто

Мефисто – (шёпотом) – Вас это интересует, любезнейший? Так вот, избранный ею – мой приятель, и я не позволю оскорблять её ложными эпитетами!

Вольфганг – (злобно) – Ах так? Защищайтесь, милейший! – (про себя) – Что со мной? Я не хочу этого делать, мною словно кто-то управляет. Но раз сказал, брать слов обратно не буду – (обнажает шпагу)

Мефисто – Ты поддался. Так знай же, что ты сейчас погибнешь.

Фехтуют. Мефисто прокалывает Вольфганга шпагой

Вольфганг – Ты дьявол, не так ли? Я увидел рога… Кто-нибудь, скажите Марии, что я погиб из любви к ней! – (умирает)

Мефисто – (вытирая шпагу, насмешливо) – Типичный человек… Был… Что же, мир не заметит его утраты, так как таких очень много…Но была в нём одна черта…Он был благороден… Хотя благородство исчезло в нём под конец. Его последние слова были истинно человеческими – он обвинил в своей смерти девушку, которая его разлюбила. Вместо того, чтоб просто забыть о ней и выбрать другую… Хотя, меня спросить, любви не существует. Это лишь инстинкт, ничем не отличающийся от звериного… Но влюблённые счастливы в своём неведении… Хотя… Чего это я тут бездельничаю – мой подопечный влюбился! Я должен сделать эту любовь несчастной – пусть сполна почувствует, какого быть человеком… А вот и он, лёгок на помине…

Входит Уриэль

Уриэль – Мефисто… Что ты наделал? Зачем ты его убил?

Мефисто – И это вместо благодарности… Становись человеком, друг мой! Неблагодарность – это уже человечность, но для ангела Бога она неудивительна. Стань жестоким, Уриэль… Ты захотел эту девушку, и я лишь приблизил тебя к цели… В чём ты меня обвиняешь? Разве я сделал что-нибудь неправильно? Вникни в суть жизни среди людей… Основное правило здесь – сражайся и лги, если хочешь жить!

Уриэль – Я тебе не верю, дьявол… Есть же среди людей иные, которые…

Мефисто – (перебивает, размахивая рукой, комически возмущённым голосом) – Есть! И те продукт моего воспитания! Леонардо Да Винчи…Я открыл ему тайны науки, он стал величайшим человеком всех времён, всю жизнь поминал меня добрым словом, и вдруг остальные стали говорить, что дар у него от Бога… - (яростно) – От Бога! Ты понимаешь, о чём я?! Этот молодой недоумок перебил у меня всю славу! И так всегда… Но, на счастье ему, меня устраивает правда. Зная, что правда на моей стороне, я спокоен… Люди могут говорить, что всё от Бога, но я знаю, что он – самый большой из мракобесов в мире. Не имея возможности обладать разумом, он завидует тем, кто обладает этой превосходной способностью… Вот он и создал доктрины, за нарушение которых карает смертью и пытками… И в них он не нашёл ничего нового… Вся его Библия списана с произведении других Богов, причем списана неправильно и с огромным количеством несоответствии… А как он уничтожает просвещённых людей, даже не маскируясь, открыто…

Уриэль – Хватит, Сатана, во всём ругать других. Тебя послушать, так ты чист…

Мефисто – Да, я чист. Настолько, насколько может быть чистой пустота…

Уриэль – Хватит спорить, софист старый, всё равно это не имеет смысла для меня…. Я теперь человек, и должен жить, как все люди.

Мефисто –(в сторону) – Как я не люблю эти слова… - (громко) – Хорошо, друг мой, хорошо. Тебе надо придумать историю… Хм… Молодой дворянин Уриэль Анджелло тебя устраивает? Богач, красавец, имеет завидное положение, молод и одинок… Пока что одинок… Я лично буду довольствоваться положением твоего друга Теодора Тоэффеля… Особняк у тебя уже есть… Конечно, это не Тадж-Махал, и зодчими этого здания не являются Мамон и Имхотеп, но он не так уж и плох.

Уриэль – Всё это интересно, но как мы объясним своё появление в Городе?

Мефисто – Предоставь это мне… Старая, как мир, версия… В дом недавно умершего дворянина приезжает его сын. Умерший был нелюдим, о нём практически ничего не известно…. Весьма избитый и банальный сюжет, как и всё в этом мире….

Уриэль – А кто нам поверит? Люди будут удивляться…

Мефисто – (прерывает) – Нет, нет, нет, так дальше не пойдёт! Ты сомневаешься во мне? Почему спрашиваешь такие глупости? Внушение ведь самое простое! – (спокойней) – Итак, продолжим… Ты хочешь встретится с девушкой… Минуточку – (достаёт какой-то листик, читает сухим, официальным тоном) – Труппа Вернера, лучшая в мире, даёт импровизированную сказочную комедию масок. Будет присутствовать Скарамуш… А также много волшебства…На тему Фауста… - (в сторону) – Тьфу ты…- (громко) - И так далее, и тому подобное… Дерзнём? Там будет весь Город… Я вижу, ты согласен… Ну поспешим же!

Уходят


Отрывки из комедии, поставленной труппой Вернера.

Сцена. На сцене дом Панталоне. В кресле Панталоне, рядом стоит Скарамуш.

Панталоне – (с комической властностью) – Эй ты! Ты там! Скарамуш, или как тебя! Подойди!

Скарамуш – (вкрадчиво) – Я здесь, господин. Чего желаете?

Панталоне – Слыхал ли ты о докторе Фусте… Нет, Фасте… Или Фаусте… Впрочем неважно… Приведи его….

Скарамуш – Будет исполнено, господин…

Панталоне, с трудом встав с кресла, уходит.

Скарамуш – Вот старый хрыч. Я знаю, чего он хочет от кудесника. Власти и любимую женщину, которая достаточно благоразумна, чтоб не отвечать ему взаимностью… Но чу! Кто-то идёт!

Входят Тарталья и Фауст

Тарталья – Скарамуш, ты ли это, старый друг? И почему ты в лакейском наряде, да и к тому же в доме моего соперника?

Фауст – (таинственно) - Вижу, вижу… Слуга он его…

Скарамуш – Доктор, хватит порошить глаза моему другу. Мы же лет десять, как знакомы…. Хочешь, расскажу тебе, толстяк, про нашу многолетнюю дружбу, связанную общими интересами? Интересы такие же, как у всех в наше время – вино, пиво, игры и барышни… Но особо отличился Фауст. Это сейчас он знаменитость… А тогда был лишь студентом-неудачником, изгнанным из университета за пьянки-гулянки…. Он был очень невезуч… Не так ли, доктор? Все всегда выходили сухими из воды, один ты попадался… Не стесняйся, доктор, тут все свои…

Тарталья – (пропустив мимо ушей болтовню Скарамуша) - А почему ты в слугах, гордец?

Скарамуш – У меня был выбор. Либо я должен был подохнуть с голоду, либо служить здесь. Смерть не входит в число моих друзей, так что…. А какие у тебя чувства к Изабелле? Не отпирайся. И ты, и Панталоне, оба любите эту девчонку, но каждый по своему. Панталоне волочится за ней, а ты, в отличии от него, волочишься за её кошельком… Но я готов помочь другу… Оставь нас с доктором, мы хотим кое-что обсудить…

Тарталья уходит
Скарамуш и Фауст что-то горячо обсуждают. То и дело смеются и жестикулируют. Всё это в пантомиме.
Входит Панталоне.

Фауст – (напыщенно) - Приветствую вас, о величавый и мудрый Панталоне. Насколько мне известно, вы звали меня, дабы я оказал вам некую услугу? Всё, что в моих силах… Я вижу, что я прав… Итак, приступим…

Достаёт книгу, читает заклятия и манипулирует руками. Комната наполняется дымом и огнём. Панталоне от страха садится на пол. Скарамуш хихикает. Из пламени появляется Арлекин в образе чёрта.

Арлекин – (страшным голосом, переходящим в хрип) – Кто смел вызывать меня, какому ничтожеству надоело существование на этом свете? – (испуганно, заискивающе) – А, это вы, хозяин… Чего угодно?

Фауст – Этот господин хочет тебя кое-что попросить… - (даёт Арлекину какие-то знаки, тот кивает) – Так что внимай и повинуйся…

Входит Тарталья и в изумлении застывает.

Панталоне – (быстро, как бы не веря в свою удачу) – Чёрт, дай мне власть над всеми, кого я знаю… Дай мне деньги… Дай мне земли…

Тарталья – Не маловато ли, толстяк?

Панталоне – И ещё, заставь этого жердяя замолчать

Тарталья с треском закрывает рот и дико вращает глазами.

Панталоне – И самое главное… Чуть не забыл… Сделай так, чтоб Изабелла полюбила меня!

Арлекин – (зевая) – Эта, что ли? Готово дело…

Входит Изабелла. Панталоне идёт к ней, но она проходит мимо и обнимает Скарамуша

Панталоне – (возмущённо) – Но как? Мой слуга?

Арлекин – Ты жаден, и попросил многого, к тому же неучтиво. Теперь твой черёд, Фауст. Истекло время, отпущенное тебе. Час пробил…

Кидается к Фаусту и комически пляшет. Фауст с воплем падает. Панталоне и Тарталья кидаются к Скарамушу, но он и Изабелла исчезают. Панталоне превращается в гориллу, Тарталья – в мартышку. Они пляшут и дерутся, а затем уходят. Арлекин и тело Фауста проваливаются
Занавес. Бурные аплодисменты.


Площадь. На заднем плане театральные подмостки.
Народ расходится, обсуждая спектакль. Все в восторге от него. Выражается пантомимой.
Из толпы выходит Уриэль, за ним Мефисто.

Уриэль – (зевая) – Мне представление не понравилось. Слишком глупое и безынтересное. Непонятно, почему толпе так понравилось…

Мефисто – Эх, Уриэль, тебе учиться надо… Спектакль меня развеселил, ибо он показывает безвкусицу людей. А в твоих словах заключается ответ на твой вопрос – как ты метко изволил выразиться, это для толпы, и толпе такое нравится… Комедия дель арте заслуживает внимания… Тем более, что не будь её, не было бы многих великих произведении, как настоящего, так и будущего…. - (вздохнув, в сторону) – Даже не слушает. Влюблён, влюблён… - (громко) – Эй, архангел ты бывший! Что, свою красавицу ищешь? Отвлекись, повеселись немного… Никуда она не денется….

Уриэль неожиданно вскрикивает и кидается к Марии, стоящей поодаль. Мефисто его удерживает.

Уриэль – (яростно) – Отпусти меня, Сатана! Не видишь, что от этого решается моя судьба?

Мефисто – Остынь… Не успел и месяца побыть в человеческой шкуре, так уже человек по всем признакам… Неужели ты настолько глуп, что не понимаешь, как надо вести такие дела? Или твоё желание отбило у тебя разум? Подойди к ней, нечаянно толкни, помоги поднять цветы – я вижу их в её руках… Впрочем, ты на это не решишься, я сам сделаю, а ты всего -лишь помоги… Вперёд, вперёд – (подталкивает Уриэля) – Ну же! – (в сторону) – Вот робкий же….

Мефисто подбегает к Марии и толкает её, она роняет цветы.

Мефисто – ( Уриэлю, шёпотом ) – Ну же!

Уриэль подходит к Марии и неловко поднимет цветы, а затем с поклоном протягивает их ей

Уриэль – ( в сторону ) – Блаженный миг!

Мария – ( в сторону ) – Это он! О боже! Что же мне делать? – ( Уриэлю, смущённо ) – Благодарю вас…. Я вас раньше не видела в нашем городе, извиняюсь за неудобное выражение…

Уриэль – ( не менее смущённо ) – Я… Я недавно в вашем городе… Меня зовут Уриэль Ангеллер, я сын одного дворянина, жившего здесь…. Мой отец умер, и я приехал сюда вместе со своим другом… А как вас зовут, не сочтите за невежливость?

Мария – ( смущённо ) – Я Мария… Мария Шухтерн… - ( более оживлённо ) - Надолго вы в наш город?

Уриэль- Вообще-то я подумывал тут остаться навсегда…

Уходят, беседуя. За ними крадётся Мефисто.

Ратуша Города.
Советники бургомистра пан Георг и Сешему Биеркунст.

Пан Георг – ( оживлённо, но невнятно ) – Поймите, Биеркунст, Город не должен иметь такого правителя, как наш! Он же… Он же… Он же масон!

Сешему – ( безразлично ) – И что?

Пан Георг – ( вспыльчиво ) – То есть как понять – и что?! Он же масон!!!

Сешему – ( ещё более безразлично, пытаясь подавить зевок, что довольно безуспешно ) – И что?

Пан Георг – ( истерично ) – Поймите, Биеркунст, масоны… Они… Они… Они везде! Повсюду!

Сешему – ( холодно ) – И что с того?

Пан Георг – ( на высоких нотах ) – Они захватят мир и заставят всех поклоняться Молоху! Это же просто ужасно!

Сешему – Поймите, пан, мне всё равно. Будет ли Бургомистр масоном, не будет Бургомистр масоном – это его личное дело. Лишь бы не запрещал выпивать…

Пан Георг – ( возмущённо ) – Вам лишь бы выпить, а на большее вы не способны? Правду говорят, что фамилия определяет человека!

Сешему – Не переходите на личности. Мне, честно говоря, наплевать, масон он или нет, но то что он плохой правитель, это вы верно подметили.

Пан Георг – Для вас он плох тем, что цены на всё поднялись, и вам дороже обходится покупать пиво?

Сешему – Не только это.

Пан Георг – А что же может волновать такого пьяницу, как вы?

Сешему – Ваше благо, что я сейчас в хорошем настроении, а то ваши честолюбивые мечты о власти пришли бы к концу.

Пан Георг – А чтоб вы стали добрее, я угощу вас пивом сегодня же.

Сешему – ( благодушно ) – Тогда я отвечу на ваш вопрос. Он жестокий деспот, толпы людей лишаются работы и крова, образование сошло на нет. А помимо всего он трус…

Пан Георг – ( мечтательно ) – Вот когда я стану правителем, тогда всё изменится к лучшему. И вы будете моей правой рукой. А затем мы завоюем страну, за ней другую…

Сешему – ( в сторону ) Опять парень за своё…

Входит Мефисто, озирается. Его не замечают.

Мефисто – ( про себя ) – Вот пример увядания разумов, которые могли бы быть великими! Взять хотя бы толстяка. Он благороден и умён, но благородство его заплыло жиром бездействия, а ум замутился от пивных паров… А второй… Блестящее образование, великолепные знания, чистая, кристальная душа, но! Увлёкся идеей господства и… Ударило ему это в голову… С тех пор хочет стать правителем… Впрочем, я здесь по делу…

Сешему и пан Георг его замечают.

Сешему – ( тихо, пану) – А это что за жердяй? Сразу видно, что к Бургомистру…

Пан Георг – ( тихо, Сешему ) – А как вы это узнали?

Сешему – ( тихо, пану ) – А вы на его лицо посмотрите, пан… Человеку с таким лицом нельзя доверять… А в окружении Бургомистра почти все такие… Кроме нас с вами, разумеется…

Пан Георг – ( тихо, взволновано ) – А он, к тому же, масон! Посмотрите на символ, что висит у него на шее.

Сешему – ( пану, тихо ) А причём тут масоны? Это же просто жук, священный символ египтян… Но лицо у него и впрямь жульническое…

Мефисто, до сих пор делающий вид, что рассматривает картину, подходит к ним.

Мефисто – Прошу прощения, господа, но как мне пройти к Бургомистру?

Пан Георг – А вам, собственно говоря, зачем он нужен?

Мефисто – Видите ли, я недавно приехал в ваш город пожить и… - ( Сешему ) – Вы, я вижу, хотите пить? Я выйду от него и угощу вас любым пивом, каким вы хотите…

Сешему – ( в сторону ) – Я его друг до гробовой доски…. – ( Мефистофелю ) – Вам туда, господин…

Мефисто выходит в указанном направлении.

Пан Георг – Мне он категорически не понравился… Что вы на меня так смотрите? А, понимаю, он же угостит вас пивом! И вы продались ему за такую мелочь?

Сешему молча показывает ему кулак, пан успокаивается, что-то бормоча про масонов.
Конец I действия



Интерлюдия
Занавес. Перед ним стоит Мефисто

Мефисто – ( в зал ) – Ну чтож, мои дорогие зрители! Дамы и господа! Надеюсь, что комедия, нами показываемая, не вызвала зевков, и что большая часть зрителей всё ещё здесь! Отдохните немного от истории падшего архангела и позвольте мне показать вам сказочку-с. Итак, с вашего позволения… Осёл, самый обыкновенный, серый и невзрачный, пасся на лугу, ни о чём не размышляя, упиваясь тем, что у него было в тот момент – едой. Мимо проходил волк, голодный и ищущий себе пищу.

Входит Осёл, пасётся.

Мефисто – И вот, увидел волк осла, его упитанные ляжки и крепкий бок, и потекли слюнки у него, и пожелал он его съесть. Так как волк был правителем тех земель, то ему не нужен был предлог съесть несчастного. Но серый был джентльменом, он не мог убить просто так. И вот, начал он наряжаться. Одел он пиджак, галстук и брюки от фирмы дорогой, которые очень популярны среди таких вот пустоголовых аристократов, цилиндр шёлковый и лакированные туфли. Шею повязал себе салфеткой и пошёл на поляну

Входит расфуфыренный Волк


Осёл – ( невнятно ) – Вот и он, притеснитель всех слабых и свободных. Полмесяца проучился , и поэтому ставит себя выше других. Как будто я меньше него знаю. Тьфу!

Волк – ( важно ) – Итак, прослышал я, что ты, Осёл, нарушил границу моих владении. За это закон, ещё со времён Дракона и Писизтрата, карает смертью. В данном случае эта казнь из себя представляет съедение мною…

Мефисто – Думал осёл недолго, и решил, что надобно избавиться от тирана. Но как? К счастью в вислоухой голове осла созрел план…

Осёл, хромая, подходит к Волку.

Волк – Что с тобой, почему ты хромаешь?

Осёл – О, господин, мне в ногу вонзилась колючка. Я тебя молю, съешь меня, но сначала вытащи её!

Мефисто – И вот, волк, движимый жадностью, нагнулся и начал смотреть у осла в копыте. Осёл размахнулся и заехал волку прямо в пасть, а затем убежал. – ( на сцене Волк и Осёл действуют соответственно его словам ) – И вот, серый лежит на земле, считает оставшиеся зубы и… Постойте, этот тупица научился мыслить? Видно осёл его слишком сильно ударил…

Волк – ( огорчённо ) – Вот я дурак! Не только ослятины не отведал, а ещё и вставной челюсти лишился. И поделом! Если бы мне надо было бы стать врачом, то отец не учил бы меня политике…

Мефисто – Вот вам и басня-с… Понимающие поймут. Но, насколько я вижу, в зале она понравилась. Какие улыбающиеся лица! Было бы грехом лишать вас веселья, но, к своему прискорбию, сообщаю вам пренеприятное известие – второе действие начинается!

Кланяется и убегает.


Действие II

Темнота. Слышен шум вечернего города – люди, опаздывающие домой, усталый цокот копыт, тихий разговор двух торговцев и поверх всего этого скрип сверчков и шелест ветра. Раздаются встревоженные вскрики прохожих, затем нарастающий, мерный топот, в котором что-то угрожающее. Раздаётся звук удара, вскрик. Стихают все остальные звуки жизни, остаются только топот, свист ветра и звук сверчка. Топот постепенно стихает. Сверчок и ветер постепенно затихают. Полная тишина. Появляется крошечный луч света, падает на распростёртое в крови тело, лежащее на мостовой. Постепенно свет освещает вечернюю улицу. У пустого ларька лежит тело. В окнах домов горит свет. Свет опять гаснет. Слышен голос ночного сторожа, говорящий, что неизвестный был убит стражей Бургомистра за то, что не успел убежать от них. Крик петуха. Бой церковного колокола. Светает. Занавес.

Кабинет Бургомистра. Бургомистр, Шериф, Казначей.

Бургомистр – ( скуля ) – Ну что такое, Шериф? Неужто надо было его убивать?

Шериф – ( угрожающе ) – Вы что, осуждаете наши действия?

Бургомистр – ( спокойнее ) – О нет, нисколько… Чем больше мы будем пугать народ, тем больше будет наша власть…

Шериф – ( перебивает ) – Насколько я понимаю, ваши слова значат то, что я имею права уничтожать большие количества людей?

Бургомистр кивает

Казначей – Ваша честь, могу ли я что-то сказать? Благодарю. Финансовое положение казны резко ухудшилось. Я решаюсь внести предложение на этот счёт… Позволяете? Благодарю. Я считаю, что нужно удвоить налоги с каждого горожанина, а помимо этого обложить налогами все те лица или общества, которые обладали льготами. Кроме того… Разрешите? Благодарю. Я решил, что нужно поднять цены на всё, что продаётся, начиная с безделушек и кончая участками земли. Налогами также следует обложить религиозные общины и церкви. Помимо этого следует утроить взятки и другие, подобные им, незаконные действия, направленные в нашу пользу. Лишь тогда наши карманы наполнятся сполна.

Шериф – Браво, браво… Я добавлю кое-что в предложение достопочтимого Казначея. Нужно ликвидировать людей, а их имущество доставить туда, куда надо… Причины? Другая раса, скажем. Идею мне подал пан Георг… Глупец… Он болтает о превосходстве нашей нации, а сам не смог даже убрать от своего имени частички „пан“… Но идею он подал превосходную…

Бургомистр – Неплохо. Я предлагаю от себя кое-что. Надо снести памятник основателю города. Причину называть не надобно – кто нам прикажет? Наша власть безгранична… Кроме того я предлагаю сослать на рудники тех писателей, художников, поэтов и им подобных людишек, которые своими деяниями не восхваляют нас… Всех тех, кто устраивает против нас демонстрации – уничтожить… Установите слежку за теми, кто плохо о нас отзывается, шутит по поводу ратуши… Отловить и перебить…

Казначей – Моя убедительная просьба – разберитесь с Биеркунстом… Он у меня постоянно берёт в долг деньги на пиво, но никогда не возвращает… К тому же он дружен с паном, и вместе они резко высказываются против вас…

Шериф – Мы с ними разделаемся. С обоими.

Входит страж

Страж – Ваше сиятельство, у вас просит аудиенции один господин аристократичного вида.

Бургомистр кивает. Страж выходит. Входит по богатому одетый Мефисто.

Шериф – (тихо, Бургомистру) – Это ещё кто? По виду дворянин, но не из наших…

Мефисто – (в сторону) – Здесь грехов больше, чем в кругу Ада!

Бургомистр – (тихо, Шерифу) – Надо бы взять с него денег…

Мефисто – ( вычурно ) – Я, насколько я знаю, имею честь видеть пресправедливейших и почтеннейших господ, которые, к величайшему прискорбию, вынуждены заботиться о людях, не оставляя себе ничего… О прославленные градоправители, дозвольте мне преклониться и нижайше просить у вас чего-то…

Бургомистр – ( в сторону ) – Ничего не понял… Слишком по умному… - ( громко ) – Я вас слушаю…

Мефисто – О благородный Бургомистр, я прибыл к вам от лица моего близкого друга, Уриэля Ангелера , отец которого, богатый аристократ Игнациус, недавно умер. Его сын прибыл в Город, дабы получить наследство по завещанию, оставленному его покойным папашей. Согласно законам, на завещании, для действительности, должна стоять ваша подпись… Вот я и склоняюсь к ногам вашим…

Бургомистр – Ясно… Ну что, подавайте…

Мефистофель протягивает ему лист, Бургомистр, не глядя, подписывает.

Мефисто – ( в сторону ) – Ты мой!

Бургомистр – ( немного застенчиво ) – Хм… Видите ли, мне неудобно об этом просить, но…

Мефисто – ( весело ) – О, я всё понял. По закону ведь полагается – ( достаёт из плаща мешочек с деньгами и передаёт Бургомистру ) – Всё законно, не так ли ?

С поклоном выходит.

Шериф – Вы не заметили в нём ничего странного?

Казначей – Нет, вроде нет…

Шериф – У него выдыхался пар…

Бургомистр – Но это же вполне обыденное явление…

Шериф – В такую жару, да?

Комната в доме Марии. Уриэль , Мария и её отец, Конрад.

Конрад – Так вы , Уриэль, просите руку моей дочери? Превосходно, превосходно… Я не люблю излишних мытарств, так что вы вполне свободно можете венчаться, хоть сию секунду… Так вы, Уриэль, являетесь сыном моего друга Игнациуса? Жаль его, приношу вам свои соболезнования… Так вы, Уриэль, недавно к нам приехали, и очень долго отсутствовали? Для вас же лучше было бы не приежать…

Уриэль – Но почему? Здесь я встретил свою любовь…

Конрад – ( шутливо отмахивается ) – Эх, любовь, любовь… Что такое любовь на фоне того ужаса, который здесь творится?

Уриэль – Вы говорите почти как мой друг, только он полностью отрицает её…

Мария – Это тот человек, который был с тобой на спектакле? Мне стыдно признаться, но я его побаиваюсь. Может я и клевещу на него зря, господи прости, но мне он не понравился…

Раздаётся стук. Входит Мефисто, кланяется Конраду, Целует руку Марии и подходит к Уриэлю.

Мефисто – Друг мой, завещание будет действительным, только нужна твоя подпись.

Уриэль подписывает.

Мефисто – Всё, не буду больше обременять своим присутствием… До свидания…

Кланяется и уходит.

Конрад – А мне ваш друг внушил доверие… Очень приятный человек… Зря ты о нём так плохо отозвалась, Мария. Так , Уриэль, откуда он, осмелюсь вас спросить?

Уриэль – ( задумчиво ) – С берегов Коцита, из Дита.

Конрад – Понятно. Ну что, оставляю вас наедине, дети мои.

Уходит.

Уриэль- ( взволнованно ) – Мария! Любовь моя! Как я рад, что могу навеки слиться с тобою! Никакие преграды мне не помешают!

Мария – ( тихо ) – Ах, мой милый…

Уриэль – Мария, я долго размышлял над любовью, над природою её, и пришёл к выводу – любовь есть единственная вещь, ради которой стоит существовать в этом мире. Ради любви люди творили великие дела. Ради любви Парис похитил Елену, а величайшие герои того времени отправились за ней. Ради любви свершилась история Тристана и Изольды, Ромео и Джульетты… Хоть они и погибли, но они были блаженны во время любви! Любовь способна увидеть то, чего не видит разум, часто сердце подсказывает верные решения. Она пьянит, словно весенний аромат цветов, летняя трава, зимний снежок… Она диктует свои условия, и они единственно правильные в нашей жизни! Любовь к тебе, дорогая, заставляет меня идти на безрассудные поступки!

Мария – Нет! Не надо ничего делать ради меня! Мне достаточно только того, что ты меня любишь…

Постепенно сцена гаснет.

Собор. Свадьба Уриэля и Марии. Около алтаря стоят Епископ и уриэль, вокруг толпа, среди которой Сешему, пан Георг, Бургомистр, Шериф, Казначей и Мефисто.

Епископ – ( громко ) – Прошу невесту!

Входит Мария, её под руку ведёт Конрад. Они подходят к алтарю.

Епископ – Уриэль Ангеллер, согласен ли ты взять в жёны Марию Шухтерн, и любить её, и жить в мире и согласии?

Уриэль – Да!

Мария – Я тоже! Я тоже!

Епископ – может быть здесь найдутся люди, которые воспротивятся союзу этих двух голубков? Нет? Ну чтож, можете поцеловаться…

Мария и Уриэль идут друг к другу, она спотыкается. В толпе ропот – “ плохая примета ”. Они целуются. Снаружи слышны раскаты грома и шум дождя.

Епископ – Объявляю вас мужем и женой!

С потолка на новобрачных сыплются розы.

Все расходятся.

Кабак. У стойки стоят Сешему и пан Георг .
Входит Мефисто.
Они его видят и приветствуют его.

Мефисто – Друзья мои! Как вам свадьба ? Понравилась? А, впрочем, неважно… Помнится я обещал угостить вас… Вот и пришло время!

Сешему – Благодарю! Очень любезно с вашей стороны!

Они садятся за стол, трактирщик подносит им пиво по знаку Сатаны. Тот платит.

Сешему – ( кого-то увидев ) – Ба! Кого я вижу? Иди к нам!

Входит Кристофер.


Сешему – Разрешите представить! Кристофер, талантливый писатель, бард и знаток в литературе!

Мефисто – Польщён, очень рад знакомству. Я Теодор Тоэффель, специалист по истории, магии, искусству и прочим вещам, которые не поощряет церковь…

Пан Георг – И фамилия у вас, Теодор, говорящая!

Сешему – Помолчите, он же в этом не виноват. А так мы все друг друга стоим… Так выпьем же!

Пьют.

Кристофер – За вас, друзья! Извините, что прерываю, но можно прочту вам свой стих? Да? Спасибо.. Итак…

Что есть чувство—ничего,
Что есть любовь—ничего,
Что есть сила—ничего,
Что есть хитрость - ничего
Лишь тот, кто их в себе объединит,
Лишнее всё исключит,
Маски свои сможет носить,
И, не любя, любить,
Лишь тот достоин уваженья,
Кто пережить может пораженья
И врагу жестоко отомстить.
Лишь тот, кто может любовь убить
И чувства победить,
Тот истинный противник всем,
Тот истинный противник себе.
И лишь такого я уважаю,
К великим мира приравняю,
И грозный вызов я бросаю,
Дабы победить,
Или проиграть.
Ибо жизнь-это игра,
В которой победителя нет,
Ибо побеждает лишь смерть.


Мефисто – ( хлопает ) –Браво, прекрасно!

Пан Георг – Интересно… Эти новомодные стихи… Не по мне… Хоть убейте… Не обижайтесь, конечно…

Сешему – Спокойно… - ( Мефистофелю ) – Мой друг признаёт только те произведения искусства, которые признаны людьми самое малое лет двадцать… Лично мне понравилось…

Кристофер – ( взяв в руки бочонок ) – Я пью за ваше здоровье!

Все – (громко ) - Стой!

Кристофер пьет и падает на стул без сознания.

Мефисто – ( про себя ) – И это лучшие экземпляры человечества… Тьфу…

Кристофер постепенно приходит в себя.

Пан Георг – ( презрительно ) – Свинство, иначе и не скажешь…

Сешему – Чёрт побери, я хоть и люблю выпить, но так… Почему, Кристофер, почему? Что тобой руководило?

Кристофер – Фантазии… Воображение… Они не дают мне покоя, грезятся мне наяву… Когда я иду по улице, то почти из-за каждого дерева, из каждой тени мне ухмыляются они… Доводят до безумия, шепчутся со мной, говорят, мешают идти… По вечерам они не оставляют меня в покое… Я подумывал уже о самоубийстве… Но это малодушно… Я не живу в этом мире… И только выпивка возвращает меня в реальность…


Сешему – Тебе только так кажется… Это войдёт у тебя в привычку, и ты не сможешь обойтись без выпивки… Иллюзии, которые были вызваны один раз, повторяются только потому, что ты пьёшь, много и без вкуса…

Пан Георг – ( смеясь ) – Он уже не может… Да вы что, поверили, что он был без сознания? Это же спектакль, представление, не более того…

Сешему показывает ему кулак.

Мефисто - Да… Этот парень не остановится… Серьезным пьяницей ему быть… И потеряет он свою индивидуальность, находясь среди свиней, потратив последние гроши на вино…
Постепенно всё, кроме дьявола, скрывается в тумане.
Мефистофель смеётся, как бы предвкушая что-то хорошее.

Дом Уриэля. Уриэль и Мария.


Мария – Не бросай меня, любимый, не надо уезжать… Я боюсь… У меня предчувствие… Я боюсь, что умру… Река… Она манит меня, но я чувствую, что там мне будет могила…

Уриэль – ( обнимает её за плечи ) – Успокойся… Я уезжаю ненадолго, недели на две, не больше… Всё будет хорошо

Уриэль уходит.

Мария – ( тихо ) – Он мне не верит, считает, что я сошла с ума… Но это правда… Я больше не увижу его… Боже, за что, за что? Река меня ждёт… Блестящая поверхность, текущая в бесконечность, вечно, спокойно, как время… Время… То чего у меня осталось мало… И шёпот во сне, гнетущий, тихий… Просит придти, навсегда придти… Это нестерпимо… И почему тогда, когда я так счастлива? Почему я? Мне ещё рано… Смерть несправедлива… Она слепа… А он… Он весел, он не слышит этого голоса и не верит… И в то же время он меня любит… А я,… Я готова отдать за него душу… Умереть, погибнуть… - ( опускает голову и плачет )

Голос – Fatum… Судьба… Она всё ближе и ближе… Готовься… - ( затихает )

Мария – (сквозь слёзы ) - Снова… Голос… Леденящий душу, тихий и даже какой-то ласковый… Ему как бы жаль меня… И в то же время это судья, жестокий, неумолимый… Он подписывает смертный приговор и смеётся над моей беспомощностью… Я смирюсь и встречу судьбу… Ради него…

Входит Конрад

Конрад – Ты плакала, дочка? Что случилось? Тебя кто-нибудь обидел?

Мария – ( плача ) – Нет, папочка, никто. Всё хорошо, очень хорошо… Я пойду, немного погуляю…

Темнеет, слышен голос, повторяющий – Судьба - , но постепенно затихающий


Берег реки. Две осины и желтоватая осенняя трава. Пусто. Дует ветер. Его завывания делают и без того скучный пейзаж ещё более скучным. Ветер гоняет несколько листьев и бумажек.
Входит Мария. Она озирается в нерешительности, как бы хочет уйти, но вместо этого подходит к Реке. Слышен колокольный бой, а затем карканье ворона. Входит Мефисто, подходит к Марии и кланяется. Потом берёт Марию за руки и кружит в медленном вальсе. Она как бы в трансе. Завывания ветра. Всё гаснет. Ветер. Тихий смех. Sana Sancta.

Темнота. Ветер.
Голос глашатая – Слушайте, слушайте, о жители Города! Мария Шухтерн, дочь Конрада Шухтерн, была найдена мёртвой в Реке! Обезумевший отец покончил жизнь самоубийством. Смерть отметила своей печатью этого достойного человека и его прекрасную дочь…

Голос затихает. Слышны завывания ветра.

Месяц спустя. Опушка мрачного, осеннего леса.
Входит Уриэль, задумчиво садится на камень, подпирая голову.

Уриэль – ( тихо ) – Боже, почему я так несчастен? За что мне эти невзгоды? Ты жесток, Бог, и ты пользуешься этим, чтобы наказать меня, отбившего от твоего стада… Она была так нежна, так красива и скромна… Она была тем, ради чего я бросил всё и стал смертным… И я её лишился… Лишился навсегда, ибо она погибла… Зачем же мне жить? Для чего? После смерти мы можем воссоединится… Хотя нет, я лишь напрасно тешу себя надеждами… Она наверняка в раю, а я попаду в ад… Но нет… В рай же больше не попадают души… Тогда… Я должен погибнуть и встретиться с ней в аду... – ( достаёт меч и закалывается. Ничего не происходит ) – Воистину ты жесток, Бог! Ты не дал мне даже счастья смерти… Но… Я знаю, что делать…

Входит Мефисто, Уриэль его не видит.

Мефисто – ( про себя ) – Он думает, что бессмертье ему вернул он… Ха… Наивный глупец… - ( громко ) – Уриэль!

Уриэль – Мефисто… Я как раз вспомнил о тебе… У меня есть к тебе предложение…

Мефисто – Да? И в чём оно заключается?

Уриэль – После того, как умер Христос, ни один человек не попадал в рай, все они отправлялись либо к тебе, либо в небытие…

Мефисто – Которое тоже принадлежит мне… Со времён нашей последней встречи многое изменилось… Допустим, Город уничтожен вулканом, появившимся рядом… Продолжай…

Уриэль – Города мне не жаль… Это сборище порока и злодейства заслужило кару…

Мефисто – Не суди так строго, друг мой…

Уриэль- Ладно, ближе к делу… Я хочу, чтоб ты вернул мне Марию… Нет, не задаром… В обмен ты получишь мою душу…

Мефисто – Банален ты, Уриэль… Это меня забавляет… По рукам… Но мне нужно время...
Уриэль – Сколько угодно, лишь бы она вернулась ко мне…

Два дня спустя. Уриэль, Мария.

Уриэль – Мария, ты ли это? Ты… Ты жива! Какое счастье… Какое счастье! Жизнь вернулась, вернулся и смысл её!

Мария – ( печально ) – Уриэль, ты ли это? Всё как сон… Было пусто… Нет! Я вспоминаю… Что-то ужасное…

Уриэль – Успокойся, дорогая, всё это сон… Пойдём…

Уходят. Входит Мефисто.

Мефисто – Он клюнул… Хм… Теперь недолго ждать… - ( хохочет ) – Теперь недолго ждать…

Исчезает в пламени. Грохочет гром.


Пространство где-то между мирами.
Мефисто, Уриэль.

Уриэль – Поведай мне о времени и пространстве, Сатана, ибо знаю я, что в этом ты разбираешься более других… А меня всё интересует. Странно, но я больше не пылаю так к ней… Как будто это не она…

Мефисто – Извольте, сударь… Что есть Бытие, и что есть Небытие? Бытие является пересечением времени и пространства – двух кривых. Из этого исходя, можно предположить, что Бытие очень мало… Всё в сравнении, разумеется. Небытие – это всё, где нет ни времени, ни пространства. Это царство мысли, где всё иное не может существовать. В нём есть участок, непосредственно соприкасающийся с Бытием, где уничтожается всё, даже мысль.

Уриэль – Ясно… А как насчёт времени, этого perpentuum mobile?

Мефисто – ( смеётся ) – Только человек, или существо, ему подобное по складу ума, может так считать. Человеку свойственно называть вечным всё, что существует дольше него, ибо он не может охватить это своим скудным разумом. Время не вечно, у него было начало, и будет конец, его можно изменить, ускорить или замедлить. Шаг – и мы в будущем, мой дорогой экс-архангел. Мысль – и нет Бытия, нет ни Ада, ни Рая. Но с момента нашего последнего визита на Землю многое изменилось. Человечество давно вымерло, став жертвой своего однообразия и неразумия. Природа была уничтожена, и люди, живущие под колпаками, постепенно деградировались до уровня протоплазмы. Другие цивилизации, другие миры и измерения, и вдруг это всё исчезло. Время и пространство уничтожены. Осталось лишь Небытие. И это лишь благодаря смещению времени, причем весьма незначительному. Ты спрашиваешь, где мы? Мы в Небытие, от нас остались только мысли, но мы видим всё так, как было. Но перенесёмся назад, на миллиарды веков, в твой мир и в твоё измерение. Время хоть и уничтожено, но в прошлом оно есть, и, как ни парадоксально, мысленно мы смогли вернуться… Вот мы и прибыли.

Уриэль – Мефисто, могу ли я тебя о чём-то попросить? Я был ошеломлён тем, о чём ты мне поведал… Лучше бы я не знал об этом. Хотя тебя я не виню – я сам попросил. Но прошу тебя, поведай мне и о силах Света и Тьмы, Добра и Зла….

Мефисто – В вашем мире эти понятия более ни менее присутствуют… Свет – освещение, Тьма – тень… Не смеши меня, Уриэль, это банальные понятия, о которых даже говорить серьёзно нельзя… Добро и Зло несколько более реальны, хотя это зависит от точки зрения… То, что добро для одного, может быть злом для другого. Так что этих понятии тоже не существует.

Уриэль – Я тебе, наверно надоел, но скажи мне, что есть магия и что есть бессмертие…

Мефисто – Магия – изменение реальности, состоящее из изменения времени и пространства. Как правило, оно – локального характера… То есть не влияет на положение времени и пространства в целом… Бессмертие же бывает двух видов – до конца времени, и то, обладатель которого переживёт окончания времён. Первое – лишь небольшое изменение реальности, а второе искусственным путём не получить, оно врождённое…

Уриэль – Мефистофель, я молю тебя, сделай так, чтоб мы оба были бессмертными, либо смертными…

Мефисто – И всего-то? Уже сделано… А теперь извини, я должен идти – ( исчезает )

Ночь. Луна. Лес, тропинка. Уриэль идёт, весело насвистывая. Нежданно видит что-то за сценой, бежит туда, возвращается с телом Марии на руках.

Уриэль – ( кричит ) – Нет! – ( рыдает )

Мария – ( с трудом ) - Прощай, любимый, больше мы не свидимся… Но я хочу тебе что-то сказать. Я… – ( умирает )

Уриэль – ( тихо ) – Нет… Нет…

Входит Мефисто

Уриэль – Сатана, ты обманул меня, обманул!

Мефисто – Я тебя не обманывал… Сейчас… Я исполнил своё обещание – вы оба смертны… Я обманул тебя ранее… Это был призрак Марии… Всего лишь образ. Она знала это, но не говорила тебе из страха перед мной. Но недавно она решилась, и была наказана… Настоящая Мария так и лежит в своей могиле. Если бы ты удосужился пройтись, то увидел бы её – это единственное место, что осталось от Города – и тогда я бы искал другой способ тебя обмануть… Я ещё в одном моменте выдал себя – после нашего договора, приведя её к тебе, я мог сразу уничтожить тебя, друг мой, но во мне взыграла честность, о которой я и не подозревал… А если бы я сделал это, то это было бы по честному – в контракте ты сам сказал, что я могу взять тебя сразу после того, как она будет твоей…

Уриэль – Я был слеп… Я совершил глупый проступок… Я должен был догадаться, о Отец Лжи! Но я глупец… Готов встретить судьбу свою я!

Мефисто смеётся и ударяет Уриэля шпагой. Тот падает.

Уриэль – Лунный свет падает на меня, унося мою жизнь. И мысль моя томиться будет в Небытие… Но придёт конец и тебе, Сатана! Придёт твой час, и попадёшь ты в ту часть своего мира, где даже мысль, как ты выразился, не может существовать… Прощай, о мир! Лунный свет, забери жизнь мою… - ( умирает )

Мефисто – Он не смог встретить свою кончину достойно… Последние слова его были проклятием, которому не суждено сбыться. Прощай, человек…

Я - ваш командир
И, я зову вас в бой
Слава моя гремит
Может, я избран Судьбой?

Я - пойду до конца
И я зову вас с собой
Это - Моя Судьбы
Жребий и крест мой

Видишь во мне ты героя?
Видишь во мне подлеца?
Мне все равно что ты видишь
Я - пойду до конца.

 - Так не может больше продолжаться, - обычно
красивые и мягкие его губы были плотно сжаты. – Мне тяжело.


Я
опустила голову. Глазам становилось горячо.


 - Ты все испортила! Я хотел быть вместе с
тобой, всю свою жизнь, растить детей, встречать праздники, ездить на отдых, но…


Он
спрятал глаза и сложил на груди руки.


 - Ник, пожалуйста… - прошептала я в отчаянной
попытке остановить его. Я не хотела слышать те слова, которые он собирался
сказать.


Я
взглянула на свои руки. Сжаты в кулаки, костяшки белее мела. Я разжала их и
почувствовала облегчение.


Как
я могла все испортить?


 - Я не смогу жить без тебя…


Он
отвернулся, но я успела заметить усмешку, мелькнувшую в уголке его губ. И от
этой усмешки мне сделалось так больнее, как не было еще никогда в этой жизни. Я
буквально задохнулась и почувствовала, как сердце разваливается на части в
груди.


 - Ты мне больше не нужна.


Разве
можно сравнить боль, которую нанесли мне эти слова, с болью физической? Я бы
выбрала в тысячу раз более сильные физические раны, чем один-единственный раз
услышать эти слова.


Как
больно быть использованной, ненужной, никчемной, словно вещь, которую
использовав, вышвыривают на свалку.


 - Ник, прости меня… я хочу все исправить…


Задыхаясь
от слез, я попыталась прильнуть к его груди. Мой голос превратился в сухой и
невнятный шепот.


 - Нечего исправлять, - равнодушно сказал он,
отталкивая меня. – Больше ничего нет. Все что было, ты разрушила.


 - Я не хочу, чтобы ты уходил! Ты мне нужен!
Всегда был нужен!


 - Вытри мокроту, - процедил он. – Ненавижу женские
слезы!


 - Ник, я ведь люблю тебя! Мы клялись любить
друг друга вечно!


Он
передернул плечами.


 - Я всего лишь говорил то, что ты хотела
слышать.


Вот
и все.


Нет
никакой любви.


И
никогда не было.


Осталась
пустота…


Мрак.


И
боль…

Я давно уже хочу разместить на страницах нашего сообщества свой самый лучший и любимый рассказ. Беда в том, что, думаю, прочитают его немногие, так как он ну ооочень большой, уже 60 тысяч слов и я не знаю, есть ли в этом смысл, станет ли его кто-то читать? Может быть сделать это по главам и надо ли это делать? Ваше мнение, господа! Если вы против, то могу продолжить вас кормить "отрывочками"

Приветствую Вас, участники сообщества Door in the Fantasy))Хотелось бы поговорить о известной писательнице-ОЛЬГЕ ГРОМЫКО!


Ольга Николаевна Громыко (13 сентября 1978, Винница, Украина) — писательница. Родилась в полночь с 13 на 14 сентября 1978 года. Закончила Белорусский государственный университет по специальности микробиология. Работает в одном из НИИ Минска. Замужем, имеет сына. Терпеть не может уборку, зато обожает бродить по просторам сети. Освоила массу профессий — начиная от дворника и заканчивая газосварщиком. Хобби — разведение луковичных растений, рыбалка, путешествия куда и на чем угодно, воспитание ребенка и мужа, а также коллекционирование кружек и пивных этикеток. Мечтает о кругосветном путешествии «по всем странам и тропическим островам».Пишет книги в жанре юмористического фэнтези. Издаётся с 2003 года.Автор Белорийского цикла о ведьме Вольхе («Профессия: ведьма»; «Ведьма-хранительница»; «Верховная ведьма»; «Ведьмины байки») и повестей по мотивам русских народных сказок: «О бедном Кощее замолвите слово» и «Кому в навьем царстве жить хорошо». В июне в издательстве «Армада» выходит пятая книга Ольги Громыко «Верные враги». Кроме того, огромное количество ее баек и рассказов можно найти в ее Живом Журнале и на сайте.Произведения Ольги Громыко отличает ирония, иногда переходящая в сарказм. Главными героями её книг являются персонажи, в традиционной фэнтези относящиеся к отрицательным: ведьмы, вампиры, драконы, тролли, мантикоры и другие. Но в целом её произведения отставляют добрые впечатления. Сюжет в ее книгах всегда интересен, они читаются легко, зацепляют с первых же строк.

КНИГИ:

• «Профессия: ведьма»  2003.
• «Ведьма-хранительница» 2003
• «Ведьмины байки» (сборник) 2003.
• «Верховная Ведьма» 2004.
• «Верные враги» июнь, 2005.
• «Профессия: ведьма» сентябрь, 2005.
• «Цветок Камалейника» 2006
• «Плюс на минус»: (в соавторстве с А. Улановым) март, 2007
• «Белорские хроники» (сборник) , апрель, 2008
• «Год крысы. Видунья»  апрель, 2009
• «Год крысы. Путница»  июнь, 2010

Награды:

• 3-е место в номинации «Дебютные книги» на международном фестивале «Звездный мост» (2003) за книгу «Профессия: ведьма»;
• Премия Меч без имени в 2003 году за книгу «Профессия: ведьма»;
• 2-е место в номинации «Крупная форма» на международном фестивале «Звездный мост» (2005) за роман «Верные враги»;
• 2-е место в номинации «Крупная форма» на международном фестивале «Звездный мост» (2006) за роман «Цветок камалейника»;
• 3-е место в номинации «Крупная форма» на международном фестивале «Звездный мост» (2008) за книгу «Белорские хроники»;
• 1-е место в номинации «Циклы, сериалы и романы с продолжением» на международном фестивале «Звездный мост» (2009) за книгу «Год крысы. Видунья»;

Ссылки:
официальный сайт писателя: 
http://volha.ru/
ЖЖ О.Громыко:
http://volha.livejournal.com/
интервью с писателем:
http://www.mirf.ru/Articles/art2451.htm

Традиционные вопросы:
1.Читали ли вы произведения О.Громыко?если да,то какие)
2.Любимое произведение писателя(если имеется)
3.Ваше отношение к творчеству автора)

Информация предоставлена:
www.wikipedia.org
www.lib.rus.ec

  Какой бы силой не обладал главный герой любого произведения, кинофильма или сериала, вряд ли свое предназначение или задание он будет выполнять один. Скорее всего с ним рядом будет находиться целая ватага лучших друзей различных рас и национальностей, пара волшебных животных (говорящий кот, говорящий конь, говорящий пес, говорящая крыса, гово.. ну, вы поняли))) И, естественно, что у Глав. Героя или у Глав. Героини будет в запасе пара-тройка Непробиваемых Щитов, Божественных Мечей, Не промахивающаяся Дубина и захудаленькие Сапоги-Пешеходы)))  Куда наши современные и не очень Герои без своих артефактов?
  Разве можно представить того же самого Гарри Поттера без мантии-невидимки, нашу русскую народную Бабу-Ягу без ее не менее русской и народной летающей ступы, всеми любимого хоббита Фродо без Кольца Всевластья, а дорогого Искателя Ричарда Сайфера без его Меча Истины?
  А от обладания каким артефактом не отказались бы Вы?))

Я иду среди поля полного трав
Я иду, и косу сжимаю в руках
Мрачный Жнец, что чужие разрушил мечты
Предо мною склонили головки цветы...
Помню сумрачный Сад, где росла среди роз...
Но Садовник их срезал, и прочь их унес...
Это тягостный Плен, и - великая Честь
Я такой не была, но такая я есть...

   Наша память – странная вещь. Она очень избирательна, и зачастую, мы помним то, чего помнить нам не хотелось бы.
Удивительно, мы можем помнить события двадцатилетней
давности, но забываем, куда вчера положили ключи.
Все эти нейронные связи в коре головного мозга, подавленные воспоминания...
Биохимия наших тел....
Яркие образы, воспоминания, над которыми мы порой не властны. Их способно пробудить что угодно. Брошенная кем-то фраза,
запах, цвет, звук.
    Я не помню себя ребенком. Нет, конечно, память сохранила осколки воспоминаний, больше похожие на обрывки чужих снов. Я помню поезд, ночной сад, разноцветные китайские фонарики, отражающиеся в темной глади реки…
   Мне наверное тогда было не больше шести. У нас жила кошка. Была весна, и окна на балконе были открыты. Влетела птичка,
кошка прыгнула и… ее движения были на удивление стремительными и грациозными.
   Вы видели, как прыгают кошки? Они не прыгают, они просто взмывают вверх подобно торпеде, подобно выпущенной из лука стреле. Они летят, они парят. Они хватают добычу, и медленно плавно опускаются в низ. Они прекрасны. Строгий расчет, ни одного лишнего движения, они – идеальные машины для убийства.
Я помню, как хотела отнять птичку, кажется, это была синица. Она была еще теплой. На горлышке, или на груди, была небольшая
алая струйка крови. Ее черные глазки блестели отражая мое лицо.
Она слегка подергивалась. Но вот тело остыло, и глазки стали мутнеть, или сначала стали мутнеть они, а потом остыло тело,
я точно не помню…
   Птица умерла. Она остывала, и я помню, как держала ее в своих раскрытых ладонях. Мне хотелось согреть ее, передать ей
частицу своего тепла. Я думала, что если мне удастся сохранить ее тело теплым, то она не умрет.
   Светило солнце, за окном шумели деревья, их легкие тени скользили по бревенчатому полу, залитому лужицами солнечного
света. В тот день было много света, очень много света...
Я и прежде знала что такое смерть. Но сегодня, впервые, я увидела ее так близко. И я поняла, что Я СМЕРТНА.
   Пожалуй, ни что не удручает нас так, как осознание собственной смертности. Бренность нашего бытия...
  Наверное, именно с этого момента мое беззаботное детство кончилось.
Правда в том, что смерть - бесконечна и неизбежна, чтобы мы там не говорили.
Каждый из нас знает что умрет, но каждый, до самого последнего мига не верит в это. Собственно говоря, на этом и строят свои
учения все основные мировые религии.
Бессмертие души...
Вы помните себя ребенком?

Не подумайте, что я страдаю манией величия, просто написала под соответствующее 
настроение)))
Сейчас меня никто не знает
Никто меня не замечает
Но пройдет не год, не два
Узнает меня вся страна!
Начну с "Наемницы" свой путь
И он меня увидит вдруг!
Поймет что я звезда, талант,
И что вручить мне нужно гранд!
Затем издам я "Звездный путь"
Никто не скажет: "это муть"!
Все с упоением прочтут
И мастерство мое почтут
История любви и маска,
Рассказы эти просто сказка
В прокате Риан соберет
Сто тысяч долларов - улет!
Роман серьезный - это "страж"
Прочтя его - войдут все в раж
Не то что бы себя люблю...
Писателем я стать хочу!!!
все пишут, чем же хуже я?
Узнать должна Земля меня!!!

Я бежала сквозь густую невесомую пелену тумана. Бежала, что было сил, зажав язычок колокольчика, привязанного к моему запястью, чтобы он своим звоном случайно не выдал меня. Я бежала по скользкой траве, мокрые ветки деревьев хлестали меня по лицу.
В глубине души я знала, что это бесполезно, ибо точно такой же колокольчик был привязан к моей лодыжке, и сейчас он надрывался своим мелодичным серебристым звоном. Я знала, что чтобы заставить его умолкнуть, мне нужно, остановиться, но, я не могла позволить себе сделать этого.
Я чувствовала, что он может нагнать меня в любую минуту.
«Только бы добраться до реки! Только бы успеть перебраться через нее, - подумала я. - Только бы добраться до Камня, только бы...»
Во влажном утреннем тумане поднявшимся с реки мое платье промокло, подол то и дело прилипал, к моим босым ногам стесняя мои движения, но я упорно продолжала свой бег.
Местность постепенно понижалась, и в густом тумане угадывались силуэты деревьев.
Поскользнувшись, и запнувшись о какой-то корень, я упала в овраг на мокрую траву. Колокольчик замолк. Туман был моим другом, покровителем и защитником, он скрывал меня, но вмести с тем…
Какой-то животный инстинкт велел мне не подниматься. Из тумана возникла знакомая юношеская фигура…
Теперь, дабы вы, не придумывали себе ни каких ужасов, я должна сделать оговорку.
Все это – было лишь игрой. Она называется «Ловец Ласточек».
Мы часто играли в нее поздно вечером или рано утром, когда с реки поднимался туман.
Суть в том, – что все девочки – Ласточки, а все мальчики – Ловцы. Девочки прячутся в густом тумане их задача добраться до камня расположенного в середине реки. Задача Ловцов – поймать, как можно больше Ласточек, и чтобы им легче было это сделать, девочки привязывают к своим запястьям и лодыжкам маленькие колокольчики. Девушки не должны снимать колокольчиков, а юноши поджидать у самой воды.
И так, мальчишки гоняются за нами в тумане, или устраивают засады на пути к реке. Та Ласточка, которую поймают, – выбывает из игры.
Я тихо лежала в овраге, наблюдая за медленным приближением Ловца. Сердце в моей груди билось так сильно, что я боялась, что он легко сможет услышать его. Но к счастью, Ловец прошел мимо.
Выждав несколько минут, я поднялась и, отряхнув грязь с колен прижалась спиной к влажному поросшему мхом стволу дерева.
Чем ближе я подходила к реке, тем больше Ловцов попадалось на моем пути. Нужно быть осторожнее.
Подобрав подол платья, я медленно ступала по мокрой траве. Нет, все верно, я не заблудилась, я шла правильно, вдали уже был слышался тихий плеск.
Цепляясь за ветки деревьев, и спускалась все ниже и ниже к реке. Нет, конечно, лезть в холодную воду по утру мне не хотелось, но…. Но, честно говоря, я еще не выигрывала ни разу, и я упорно шла к своей цели. Во так, погруженная в сладкие греза о своей предстоящий победе, строя воистину наполеоновские планы, я спускалась вниз по крутой скользкой глиняной дорожке, укрытой густым слоем тумана.
Надо ли говорить, что моим амбициозным наполеоновским планам не суждено было сбыться?
Поскользнувшись, и с жутким, переполошившим всех птиц в округе криком, я грузно шлепнулась, и как по горки поехал вниз. Вдруг, чья-то уверенная рука, прервала мое падение.
Я оглянулась. Удерживая одной рукой меня за шиворот, а другой рукой вцепившись в ствол дерева, предо мной улыбаясь, стоял Ловец. И очень такой знакомый ловец. Дальний родственник, я бы даже сказала, почти друг.
- Это против правил! – отдышавшись, сказала ему я.
- Вот как? - усмехнулся он.
- Да. Ловцы могут искать Ласточек на верху, но ни внизу. Вы не можете просто сидеть и ждать у реки!
- А я и был на верху, - сказал он, придав своему лицу удивительно искренне-правдивое выражение, - просто ты так орала, что я тебя услышал. Тебя наверно все услышали…, - секунду подумав, сказал он.
Я попыталась его пнуть, но это было бесполезно, он ловко увернулся. Нет, конечно, можно было попытаться вырваться, но он был гораздо сильнее меня. Попробовать давить на жалость? Нет, это тоже не вариант. С ним это номер не пройдет.
- Отпусти, и мы сделаем вид, что не видели друг друга.
Несколько секунд он обдумывал мое предложение.
- Ладно, - с видом короля, оказывающего высочайшую милость, изрек он, - я даю тебе десять секунд форы. Что стоишь? - спросил он разжимая руку. - беги!
Я сделала пару неуверенных шагов, все еще опасаясь повернуться к нему спиной. Я прекрасно помнила его вероломство. Но господин Случай, похоже все давно уже решил за меня.
Шлепнувшись на то же место, я быстро поехал вниз. Затормозить мне удалось только у самой кромки воды. Сказать что этим утром река выглядела неприветливо, - значит не сказать ни чего.
Вода сильно поднялась и вожделенный камень почти скрылся под ее куда-то стремительно бегущей гладью.
Встав, и произнеся - Alea jacta est, я мужественно шагнула в реку.
После этого, я произнесла еще пару фраз, но цензура их удалила.
Вода меж тем поднялась до колен. И тут началась обратная взаимосвязь воды и моего мужества. Поясню. Чем выше поднималась вода, тем стремительнее таяло мое мужество. Минуты через три, я готова была послать все это к черту.
И тут на берег, как припозднившийся актер на сцену, вышел Ловец. Нет, в воду он не полез. Он стал делать ехидные замечания с берега. Нечто относительно воды, моего красного носа, и слезящихся глаз. Я в долгу не осталась.... слово за слово... ну, он тоже полез в воду.
Вот, стоит он прямо передо мной, и смотрит как Герасим на Муму. И чувствую я, что скоро мне явно придется познакомится с русалками поближе.
Вдруг, этот молодой человек ни слова не говоря, поднимает меня на руки, и идет к камню.
Я в шоке. Он уже по пояс в воде, я, как белка по дереву, стараюсь забраться по нему повыше. Вода почти достигает груди... до камня всего пара метров... и вдруг, это двуногое, эта пародия на рыцаря, этот... разжимает руки!!!!!
Я погружаюсь в воду с головой! Я выныриваю. А эта..... - смеется! Да что там смеется! Он откровенно ржет!
И на берегу Ласточки с Ловцами, (и откуда они только взялись?), тоже ржут!!!!
Кое кто, уже достает сотовый телефон и готовится снимать.
Далее, с моей стороны, следует ряд фраз, удаленных цензурой. В сущности он сводится к следующему: нехорошо так поступать с девушкой! Нехорошо смеяться над девушкой! А кто решиться — может схлопотать по тыкве! И очень сильно! Ибо на.... тебе тыква, если она все равно пустая?!

Мораль сей истории такова — если тебя несут на руках — это еще не значит, что тебя обязательно считают королевой!!!!

Мне всегда говорили, что музыка - это связь между Землей и Небом. Человеком и Богом.
Мне всегда говорили...

    Однажды, я шла по берегу реки. Дул нежный восточный
ветер, неторопливо плескалась река, ее шелковые волны поочередно набегали на желтый песок, шумели деревья. Я шла и
думала о чем то своем, полностью погрузившись в свой собственный мир.
    Вдруг, что-то на песке привлекло мое внимание. Я нагнулась, и подняла ракушку, любуясь, как играет солнце на ее перламутровой внутренней поверхности, и в ту же секунду, а может мигом позже,
какой-то странный звук привлек мое внимание, это был одинокий голос флейты.
Нежный и прекрасный, и удивительно волнующий. Казалось, он звучал в пустоте. Я пошла на зов.
    Деревья расступились, и я увидела юношу сидящего босым на песке. Дул ветер, он приносил с собой ароматы тысячи цветов, как ребенок он играл его одеждой, шелковистые, прозрачные пальцы ветра запутались в его волосах. Увидев меня, он отнял флейту от своих губ. Он улыбнулся мне, и вновь принялся за игру.
Его улыбка, лицо, фигура, все в нем было прекрасно, а мелодия! Эта мелодия!!! Знакомо ли вам понятие – сладкая боль?
    В этот миг, мне показалось, что мое сердце остановилось,
что все во мне – умерло, но умерло лишь затем, чтобы возродиться вновь.
    Однажды, я шла по берегу реки. Дул нежный восточный
ветер, неторопливо плескалась река, ее шелковые волны поочередно набегали на желтый песок, шумели деревья. Я нагнулась, и увидела ракушку, перламутровую ракушку на песке….

Немезида

Из цикла Город Тьмы и Света.



Вообще-то, я люблю кладбища. Собственно говоря, я любила их всегда. С самого раннего детства.
На кладбище всегда так тихо, так приятно и спокойно, нет ни шума, ни гама, ни суетливой людской толпы. Особенно мне нравятся сельские кладбища.
Большое светлое пространство, аккуратные ряды могил в цветах, стройные ряды берез и молодых сосен. Летняя прохлада и запах вереска. Пространство, наполненное зеленью и светом. Мы с сестрой часто любили играть там.
А кладбище в городе Тьмы и Света было другим. Тяжелым, мрачным, но не лишенным своего особого очарования.
Очарования полуразрушенных фамильных склепов и покосившихся крестов.
Все было бы нечего, если бы и здесь не побывали вандалы. У скульптур были отломаны носы и руки, надгробья и стены исписаны знаками из каббалы и прочей подобной ерундой, что могло показаться не удивительным, ведь город Тьмы и Света – мировая столица служителей разных тайных культов.
Да, всяких «магистров» здесь пожалуй наберется побольше, чем во всем мире.
Впрочем, нет ни какого сомнения, что это сделали вандалы, ни черта не смыслящие в магии. Настоящие колдуны так не поступают. Они не любят оставлять грязных следов.
Я стояла на окраине кладбища и смотрела на невзрачное надгробье. Окраина, издревле здесь хоронили проституток, нищих и самоубийц.
Я нагнулась и положила цветы. Две алые розы.
Солнце скоро сядет, надо еще успеть в город.
Эта церковь на улице Алых Роз не отличалась ни чем от сотен себе подобных.
Она была построена, вероятно, еще в семидесятых годах прошлого века. Я медленно вошла, надевая на руки перчатки.
Церковь была пуста. Все уже разошлись.
— Извините, мы закрываемся.
На встречу мне вышел священник приятной наружности лет шестидесяти.
— Вы отец Даниэль?
— Да.
Солнце заходит. Его кровавые лучи пробиваются сквозь цветные витражи с изображениями ангелов, раскрашивая все вокруг в невообразимую гамму цветов. Отсветы этого багрового света падают мне на лицо.
— Вы закрываетесь? Я приду позже…
— Нет, нет, заходите.
Я прохожу в исповедальню. Там спокойно и темно. Я слышу, как шуршит его платье, когда он садится за стенкой.
— Святой отец, я ни когда не была на исповеди. Я вообще не католичка.
— Ну, тогда я не смогу отпустить вам ваши грехи.
Я собираюсь подняться.
— Но вы слушать вас я могу.
— Видите ли, Святой отец, - мои руки машинально поглаживают ствол пистолета, который я достала из сумочки, - видите ли, я убийца. Наемный убийца. Я убивала многих. И многих еще убью до заката.
Неясное шуршание за стенкой.
«Черт, - думаю я, - а об этом сложно говорить, сложнее, чем я полагала в начале».
— Вы слышали о Новом Джеке святой отец?
Минута молчания.
— О том парне, что убивает девушек легкого поведения? Об этом говорят во всех газетах.
— Он не просто убивает их Святой отец, он режет их на куски. Я собираюсь убить его. Как вы думаете, это правильно?
— Оставь эти вопросы, полиции дитя мое. Все в руках Божьих. И даже этот убийца не избежит справедливого наказания.
Легкая усмешка скривила мое лицо.
— Думаю, вы правы Святой отец.
— Ты не должна заниматься самосудом. Это грех.
На секунду я задумываюсь над его словами. - Я не должна мстить, даже если я знаю кто он?
— Ты уже рассказывала об этом полиции?
— Нет, я не могу сама, я же одна из самых известных наемный убийца. Я не могу просто прийти к ним…. Я...
В его голосе звучит бесконечная скорбь и терпение. - Расскажи мне, может, я сумею помочь?
— Хорошо. - Я откидываюсь на спинку стула. - И так, начнем с начала. Этот мерзавец работал не один. У него были подручные, тоже любители подобных «развлечений». Они находили девочек на улицах. И разумеется, у них был покровитель. Высокий покровитель помогающий им заметать следы.
— Бедные девушки.
— Да уж. И так, они выбирали только молодых и красивых. Их последняя жертва, ее звали Кенди.
— Как вы их нашли?
Я усмехнулась. - Они думали, что умеют ловко заметать следы. Но только не от такого профессионала как я. Их было шестеро. Я наказала пятерых. Последнего из них звали Гари. Он умолял его не убивать.
— И что вы сделали?
Я улыбнулась, - он умирал долго…
Я встала, и вышла из исповедальни. Солнце практически зашло. Его багровые лучи падали мне на лицо, будто напоминая о старой клятве.
- Он мучился долго и в конце, он назвал одно имя – Отец Даниэль. Ваше имя святой отец.
Я подняла пистолет и медленно открыла дверь. Священник был весь мокрый от пота, он даже не пытался ни чего отрицать.
— Они были проститутками, они позорили имя господа нашего.
— И Кенди?
— И Кенди. Не убивай, прошу!!! Она была всего лишь проституткой!!!
— Возможно, для тебя она и была всего лишь очередной проституткой, - сказала я, нажимая на курок, - но для меня она была сестрой.