"Один" (4,5)
Кстати, в начале забыла про посвящение….посвящаю всем моим друзьям, врагам, знакомым, незнакомым, и особенно одному весёлому, милому парню)). Он может и не догадаться, что я говорю, сейчас, именно о нём, но….люблю тебя**) я счастлива, что ты рядом)
Продолжим))
4. Я предпочёл сесть на заднее сиденье. Возможно, чего-то боялся, а может…..впрочем, неважно. Доехали мы быстро и молча. Том вновь приоткрыл передо мной дверцу. Я чувствовал себя немного неуютно, но мне было приятно, что он здесь, рядом со мной.
Когда он открыл дверь в квартиру, я охнул от восторга. Я никогда не был раньше в таких местах. Только во сне. Здесь было очень красиво. Мы прошли в самую дальнюю комнату. Том жестом предложил мне присесть. И тут я почти испугался. Я понял, что мы одни. Совершенно одни и кажется, никакого Стива Каулитца сегодня тут не окажется….
-Том….и где же твой отец? – я старался не выдавать своего волнения
-Билл…он сказал, что занят и придёт позже…- он приблизился ко мне…
Я понимал, что сейчас может произойти….И понимал, что потом это будет уже не исправить….Всю жизнь я терпел выходки всех людей которые были рядом со мной….И теперь окажется, что они были правы…..Но я уже не мог остановиться….Его губы приблизились ко мне и жадно впились в мои. Я не сопротивлялся, я почувствовал его тепло, биение его сердца, почувствовал всю страсть, переходящую во что-то большее, к чему я никак не мог подобрать название……Мы словно были одним целым, мы словно летели между звёзд и планет, летели туда, где мы с ним будем счастливы вдвоём….
Я послал всё и начал срывать с него одежду, он последовал моему примеру……Он толкнул меня на постель, надвис сверху и уже ничего нельзя было изменить…..Он входил в меня всё глубже и глубже, он наслаждался моими криками…..Я кричал и стонал….Возможно от боли, но скорее всего от счастья….Он стонал вместе со мной, мы возбуждались всё больше и больше…..Он хватался за мои бёдра и насаживал меня на себя изо всех сил….Мне было больно, но я терпел, терпел ради него….Терпел и вновь кричал….
5. Спустя неделю всё было уже отлично. Мы заключили договор с отцом Тома и теперь мы с Кевином и Марком играли концерты на публику, у нас появились фанаты, деньги…..Я жил с Томом в его квартире…..И почти каждую ночь он имел меня. Он трахал меня очень жёстко, и делал это везде, где мы могли остаться наедине. В автомобиле, в квартире, в гримёрке, в общественных туалетах……Я не был против, скорее был даже за…..Я очень его люблю….И он говорит, что любит….Вот оно, счастье….Наверно…
Том всё время был рядом со мной. Почти. А точнее только дома, на репетициях и концертах. Всё остальное время он проводил в казино и других увеселительных заведениях. Часто приходил домой так сказать в нетрезвом состоянии….Меня это начинало немного бесить, но приходилось терпеть…..Я же люблю его…..Больше всего на свете…
За мной шлялось много назойливых фанаток, и как я не пытался избавиться от них, ничего не выходило. Мне писали любовные письма, слали дорогие подарки…..Стив запрещал мне говорить в интервью (а их у нас было немало) о чём-либо связанном с моей личной жизнью….Я чувствовал себя ужасно. Мне казалось, что я вселяю пустые надежды в сердца ни в чём не повинных девушек…..Но я не мог ничего изменить.
Продолжим))
4. Я предпочёл сесть на заднее сиденье. Возможно, чего-то боялся, а может…..впрочем, неважно. Доехали мы быстро и молча. Том вновь приоткрыл передо мной дверцу. Я чувствовал себя немного неуютно, но мне было приятно, что он здесь, рядом со мной.
Когда он открыл дверь в квартиру, я охнул от восторга. Я никогда не был раньше в таких местах. Только во сне. Здесь было очень красиво. Мы прошли в самую дальнюю комнату. Том жестом предложил мне присесть. И тут я почти испугался. Я понял, что мы одни. Совершенно одни и кажется, никакого Стива Каулитца сегодня тут не окажется….
-Том….и где же твой отец? – я старался не выдавать своего волнения
-Билл…он сказал, что занят и придёт позже…- он приблизился ко мне…
Я понимал, что сейчас может произойти….И понимал, что потом это будет уже не исправить….Всю жизнь я терпел выходки всех людей которые были рядом со мной….И теперь окажется, что они были правы…..Но я уже не мог остановиться….Его губы приблизились ко мне и жадно впились в мои. Я не сопротивлялся, я почувствовал его тепло, биение его сердца, почувствовал всю страсть, переходящую во что-то большее, к чему я никак не мог подобрать название……Мы словно были одним целым, мы словно летели между звёзд и планет, летели туда, где мы с ним будем счастливы вдвоём….
Я послал всё и начал срывать с него одежду, он последовал моему примеру……Он толкнул меня на постель, надвис сверху и уже ничего нельзя было изменить…..Он входил в меня всё глубже и глубже, он наслаждался моими криками…..Я кричал и стонал….Возможно от боли, но скорее всего от счастья….Он стонал вместе со мной, мы возбуждались всё больше и больше…..Он хватался за мои бёдра и насаживал меня на себя изо всех сил….Мне было больно, но я терпел, терпел ради него….Терпел и вновь кричал….
5. Спустя неделю всё было уже отлично. Мы заключили договор с отцом Тома и теперь мы с Кевином и Марком играли концерты на публику, у нас появились фанаты, деньги…..Я жил с Томом в его квартире…..И почти каждую ночь он имел меня. Он трахал меня очень жёстко, и делал это везде, где мы могли остаться наедине. В автомобиле, в квартире, в гримёрке, в общественных туалетах……Я не был против, скорее был даже за…..Я очень его люблю….И он говорит, что любит….Вот оно, счастье….Наверно…
Том всё время был рядом со мной. Почти. А точнее только дома, на репетициях и концертах. Всё остальное время он проводил в казино и других увеселительных заведениях. Часто приходил домой так сказать в нетрезвом состоянии….Меня это начинало немного бесить, но приходилось терпеть…..Я же люблю его…..Больше всего на свете…
За мной шлялось много назойливых фанаток, и как я не пытался избавиться от них, ничего не выходило. Мне писали любовные письма, слали дорогие подарки…..Стив запрещал мне говорить в интервью (а их у нас было немало) о чём-либо связанном с моей личной жизнью….Я чувствовал себя ужасно. Мне казалось, что я вселяю пустые надежды в сердца ни в чём не повинных девушек…..Но я не мог ничего изменить.
настроение: супер)
хочется: ничего не хочется
слушаю: тишину
"Один" (1, 2, 3)
Название : «Один»
Автор: |Est| I want cha
Рейтинг : PG-13 /T/ (но разрешаю читать всем Ыы)
Жанр : ну типа Slash
Пэйринг : Билл, Том, Кевин, Марк и т.д.
В колонках : Eminem – Not Afraid
От автора : один из моих самых первых фанфов)))) не судите строго)))а так читайте))) тырить можно, только мой ник подписывайте хДД
Итак, начнём)))
1
Я шел по улице. Так медленно течёт время. И я Один (да-да, именно так, с большой буквы). Надеюсь, вы никогда не поймёте, что такое одиночество. Родители погибли в автокатастрофе, когда мне не было и пяти лет. Меня воспитывала бабушка, которая умерла после того, как я закончил школу. Я долго горевал по ней, всё-таки она была мне самым родным, самым близким, до того хрупким и добрым человеком, что я до сих пор позволяю себе пускать слезу, вспоминая о ней. Друзей у меня никогда не было.
Собственно говоря, кто захочет дружить с таким как я? Я остановился возле стеклянной витрины магазина. В ней отражался высокий, хрупкий темноволосый парень, лет восемнадцати-двадцати, с нежными карими глазами, жирно подведёнными чёрным карандашом. Да, я просто пользовался косметикой, но все люди вокруг воспринимали меня за гея. Из-за этого от меня отворачивались все, и парни, и, конечно, девчонки.
Однако, в школе я учился довольно сносно, закончил её с золотой медалью, поступил в престижный вуз на факультет журналистики. Окончив учиться, я устроился в процветающую берлинскую газету по специальности. Но вряд ли моим призванием было бегать с высунутым языком из-за каких-то трёх строчек. Тем более ту информацию, что приносил я, вообще не допускали к печати. Им нужны были сенсации, а я никак не мог поймать удачу за хвост. Наконец я послал всё, уволился с работы и на последние деньги укатил в Лондон. Вот сейчас я иду по широким улицам Лондона и думаю, как же мне устроить свою жизнь.
Я услышал смех. Противный, гнусный смех за своей спиной. Я обернулся и увидел кучку подростков, ненамного младше меня. Кто-то из них выкрикнул: «Да он же педик!», и все снова отвратительно заржали. Я отвернулся от них и пошёл дальше. Больно, чёрт. Ну да ладно, переживу.
Я шел, куда глаза глядят. Я надеялся на удачу и на вездесущего бога. Хотя, я в бога не верил. Слишком уж жестока была моя судьба. По крайней мере, мне так казалось.
2.
…Высокий, но не выше меня, с тёмными волосами, заплетёнными во французские косички. И его глаза выражают такую нежную грусть, что мне хочется обнять его, прижать к себе и никогда не отпускать, но что-то внутри мешает мне это сделать. Больше всего на свете я хотел, чтобы из его тёмных, бездонных глаз, никогда в жизни не вылилось ни капли этих стеклянных слёз, которые казались мне бесценными каплями жизни…..
- Эй, парень, вставай!» - чёрт, кто же мог помешать мне в такой момент…
Я открываю глаза. За три секунды я понял, кто я, где я и что это был сон. Разочарованно я привстаю на локтях со скамейки. Наверно я в парке. Ах да, я вчера так устал, что даже не смог снять себе комнату или номер в гостинице…
- Парень, ты меня слышишь?» - я приподнял голову и увидел двух пацанов, чуть старше меня. Я подумал, что они снова начнут издеваться надо мной, но вдруг я увидел у них в руках гитары. Обычные шестиструнные гитары. Я успокоился.
«Как тебя зовут? Ты вроде не здешний…как ты тут оказался?»
«Билл….Билл Трюмпер…» - и я, перебиваясь с пятого на десятое пересказал им всю историю своей жизни.
«Мда…» - только и смогли выговорить два пацана
Я, немного осмелев, ляпнул:
«А я даже имён ваших не знаю!»
Зачем они улыбнулись??
«Я Колин Маккой, а он Марк Боунс» - заговорил парень постарше – «мы сбежали из детдома»
Во мне раскалёнными иголочками начала зарождаться надежда
«И….вы тоже Одни? Хотя, нет…вы есть друг у друга…..» - с грустью добавил я
«Но теперь у нас есть ещё и ты» - снова улыбнулся Марк (у них лыбы как будто нарисованные, никогда не исчезают) – « только что нам с тобой делать?»
И в эту секунду внутри меня как будто что-то пролили. Что-то тёплое, необычное на ощупь, ужасно приятное. Такого у меня никогда не было.
3.
Я лежал с открытыми глазами и думал. Думал о своей прошлой жизни. Она казалась мне пустой. Думал о Кевине и Марке, о своих ДРУЗЬЯХ (мне нравится выделять это слово) и, как ни странно, о Нём. Почему-то я чувствовал к Нему очень тёплые чувства. Я понимал, что Он только моя фантазия, но какая фантазия….я мечтал о Нём…он был нужен мне до звона в ушах.…мне казалось, что он чем-то похож на меня, даже очень…
Утро выдалось необыкновенно холодным. Я рано вышел из нашей маленькой съёмной каморки и стоял, давясь дымом дешёвых сигарет. Надо найти работу, сейчас деньги были нужны мне как никогда. Я умылся холодной водой и подвёл глаза жирнее, чем обычно – всё-таки надо было привлечь публику…
Мы встали возле скамейки в том парке, где я вчера спал. Я жался от холода. Кевин начал наигрывать басовую гитарную мелодию, вскоре подтянулся и Марк. И….я запел. Я пел обо всём, что творилось у меня в душе. Я не мог остановиться. Мой голос подрагивал от холода.
К нам начали подтягиваться люди. Несмотря на мороз, они стояли рядом и молча слушали. Когда я закончил петь, все зааплодировали……и тут мой разум затуманился….напротив меня стоял парень…..прекрасный парень в мешковатой одежде стоял, озорно глядя на меня. Я узнал этот взгляд….это был Он…..кто-то, кажется Кевин, шептал мне, что это сын известного продюсера……но я почувствовал, что не могу даже слово сказать от холода…
Люди начали расходиться. Я, поняв, что это всё из-за меня, несчастно зажался в углу скамейки. Я уткнулся лицом в чьё-то плечо, закрыл глаза….стоп, всё хватит….я поднял голову и увидел, что сижу рядом с Ним….я соскочил со скамейки.
- Простите…(с чего это он весь напрягся?)
- Да что ты….- он мило улыбнулся, мне захотелось к нему прикоснуться
Минута молчания…эта минута казалась мне вечностью…..чёрт, как банально…
- Ты очень красиво поёшь, у тебя талант…и я подумал….просто мой отец…
Я приподнял брови и посмотрел прямо ему в глаза. Мне хотелось прижаться к нему, поиграть с его волосами, провести пальчиком по его нежным губам…я хотел его…
-…просто мой отец продюсер, мой отец Стивен Каулитц….а я Том. – Он наконец-то договорил
- Я Билл. Билл Трюмпер….
Так мы с ним разговаривали довольно долго. Том пригласил нас сотрудничать с его отцом, мы не задумываясь, согласились. Кевину и Марку Тома предложил хорошую квартирку, и они в тот же вечер поехали туда. Я собирался уже с ними..
- Билл…давай ты сегодня поедешь к нам, вам с моим отцом нужно будет обсудить несколько деталей – пффф весь покраснел, видно ложь ему нелегко даётся
- Ну если детали то….- зачем я согласился??!
Я молча пошёл за ним. Мы подошли к шикарному автомобилю, Том щёлкнул сигналкой и приоткрыл передо мной дверцу. Он обращается со мной как с девушкой…Нет, я даже не буду думать об этом.
Автор: |Est| I want cha
Рейтинг : PG-13 /T/ (но разрешаю читать всем Ыы)
Жанр : ну типа Slash
Пэйринг : Билл, Том, Кевин, Марк и т.д.
В колонках : Eminem – Not Afraid
От автора : один из моих самых первых фанфов)))) не судите строго)))а так читайте))) тырить можно, только мой ник подписывайте хДД
Итак, начнём)))
1
Я шел по улице. Так медленно течёт время. И я Один (да-да, именно так, с большой буквы). Надеюсь, вы никогда не поймёте, что такое одиночество. Родители погибли в автокатастрофе, когда мне не было и пяти лет. Меня воспитывала бабушка, которая умерла после того, как я закончил школу. Я долго горевал по ней, всё-таки она была мне самым родным, самым близким, до того хрупким и добрым человеком, что я до сих пор позволяю себе пускать слезу, вспоминая о ней. Друзей у меня никогда не было.
Собственно говоря, кто захочет дружить с таким как я? Я остановился возле стеклянной витрины магазина. В ней отражался высокий, хрупкий темноволосый парень, лет восемнадцати-двадцати, с нежными карими глазами, жирно подведёнными чёрным карандашом. Да, я просто пользовался косметикой, но все люди вокруг воспринимали меня за гея. Из-за этого от меня отворачивались все, и парни, и, конечно, девчонки.
Однако, в школе я учился довольно сносно, закончил её с золотой медалью, поступил в престижный вуз на факультет журналистики. Окончив учиться, я устроился в процветающую берлинскую газету по специальности. Но вряд ли моим призванием было бегать с высунутым языком из-за каких-то трёх строчек. Тем более ту информацию, что приносил я, вообще не допускали к печати. Им нужны были сенсации, а я никак не мог поймать удачу за хвост. Наконец я послал всё, уволился с работы и на последние деньги укатил в Лондон. Вот сейчас я иду по широким улицам Лондона и думаю, как же мне устроить свою жизнь.
Я услышал смех. Противный, гнусный смех за своей спиной. Я обернулся и увидел кучку подростков, ненамного младше меня. Кто-то из них выкрикнул: «Да он же педик!», и все снова отвратительно заржали. Я отвернулся от них и пошёл дальше. Больно, чёрт. Ну да ладно, переживу.
Я шел, куда глаза глядят. Я надеялся на удачу и на вездесущего бога. Хотя, я в бога не верил. Слишком уж жестока была моя судьба. По крайней мере, мне так казалось.
2.
…Высокий, но не выше меня, с тёмными волосами, заплетёнными во французские косички. И его глаза выражают такую нежную грусть, что мне хочется обнять его, прижать к себе и никогда не отпускать, но что-то внутри мешает мне это сделать. Больше всего на свете я хотел, чтобы из его тёмных, бездонных глаз, никогда в жизни не вылилось ни капли этих стеклянных слёз, которые казались мне бесценными каплями жизни…..
- Эй, парень, вставай!» - чёрт, кто же мог помешать мне в такой момент…
Я открываю глаза. За три секунды я понял, кто я, где я и что это был сон. Разочарованно я привстаю на локтях со скамейки. Наверно я в парке. Ах да, я вчера так устал, что даже не смог снять себе комнату или номер в гостинице…
- Парень, ты меня слышишь?» - я приподнял голову и увидел двух пацанов, чуть старше меня. Я подумал, что они снова начнут издеваться надо мной, но вдруг я увидел у них в руках гитары. Обычные шестиструнные гитары. Я успокоился.
«Как тебя зовут? Ты вроде не здешний…как ты тут оказался?»
«Билл….Билл Трюмпер…» - и я, перебиваясь с пятого на десятое пересказал им всю историю своей жизни.
«Мда…» - только и смогли выговорить два пацана
Я, немного осмелев, ляпнул:
«А я даже имён ваших не знаю!»
Зачем они улыбнулись??
«Я Колин Маккой, а он Марк Боунс» - заговорил парень постарше – «мы сбежали из детдома»
Во мне раскалёнными иголочками начала зарождаться надежда
«И….вы тоже Одни? Хотя, нет…вы есть друг у друга…..» - с грустью добавил я
«Но теперь у нас есть ещё и ты» - снова улыбнулся Марк (у них лыбы как будто нарисованные, никогда не исчезают) – « только что нам с тобой делать?»
И в эту секунду внутри меня как будто что-то пролили. Что-то тёплое, необычное на ощупь, ужасно приятное. Такого у меня никогда не было.
3.
Я лежал с открытыми глазами и думал. Думал о своей прошлой жизни. Она казалась мне пустой. Думал о Кевине и Марке, о своих ДРУЗЬЯХ (мне нравится выделять это слово) и, как ни странно, о Нём. Почему-то я чувствовал к Нему очень тёплые чувства. Я понимал, что Он только моя фантазия, но какая фантазия….я мечтал о Нём…он был нужен мне до звона в ушах.…мне казалось, что он чем-то похож на меня, даже очень…
Утро выдалось необыкновенно холодным. Я рано вышел из нашей маленькой съёмной каморки и стоял, давясь дымом дешёвых сигарет. Надо найти работу, сейчас деньги были нужны мне как никогда. Я умылся холодной водой и подвёл глаза жирнее, чем обычно – всё-таки надо было привлечь публику…
Мы встали возле скамейки в том парке, где я вчера спал. Я жался от холода. Кевин начал наигрывать басовую гитарную мелодию, вскоре подтянулся и Марк. И….я запел. Я пел обо всём, что творилось у меня в душе. Я не мог остановиться. Мой голос подрагивал от холода.
К нам начали подтягиваться люди. Несмотря на мороз, они стояли рядом и молча слушали. Когда я закончил петь, все зааплодировали……и тут мой разум затуманился….напротив меня стоял парень…..прекрасный парень в мешковатой одежде стоял, озорно глядя на меня. Я узнал этот взгляд….это был Он…..кто-то, кажется Кевин, шептал мне, что это сын известного продюсера……но я почувствовал, что не могу даже слово сказать от холода…
Люди начали расходиться. Я, поняв, что это всё из-за меня, несчастно зажался в углу скамейки. Я уткнулся лицом в чьё-то плечо, закрыл глаза….стоп, всё хватит….я поднял голову и увидел, что сижу рядом с Ним….я соскочил со скамейки.
- Простите…(с чего это он весь напрягся?)
- Да что ты….- он мило улыбнулся, мне захотелось к нему прикоснуться
Минута молчания…эта минута казалась мне вечностью…..чёрт, как банально…
- Ты очень красиво поёшь, у тебя талант…и я подумал….просто мой отец…
Я приподнял брови и посмотрел прямо ему в глаза. Мне хотелось прижаться к нему, поиграть с его волосами, провести пальчиком по его нежным губам…я хотел его…
-…просто мой отец продюсер, мой отец Стивен Каулитц….а я Том. – Он наконец-то договорил
- Я Билл. Билл Трюмпер….
Так мы с ним разговаривали довольно долго. Том пригласил нас сотрудничать с его отцом, мы не задумываясь, согласились. Кевину и Марку Тома предложил хорошую квартирку, и они в тот же вечер поехали туда. Я собирался уже с ними..
- Билл…давай ты сегодня поедешь к нам, вам с моим отцом нужно будет обсудить несколько деталей – пффф весь покраснел, видно ложь ему нелегко даётся
- Ну если детали то….- зачем я согласился??!
Я молча пошёл за ним. Мы подошли к шикарному автомобилю, Том щёлкнул сигналкой и приоткрыл передо мной дверцу. Он обращается со мной как с девушкой…Нет, я даже не буду думать об этом.
настроение: как всегда супер)))
хочется: много кого хочется))
слушаю: эма))
Что такое счастье (NC-17, драббл, Fluff, PWP, Lemon)
Название: Что такое счастье?
Автор: Hopelie Lightrix
Предупреждение: Подробное описание гомосексуальных отношений, инцест
Рейтинг: NC-17 (Да неужели?)
Пейринг: Кау – Том и Билл
Жанр: Twincest, ER, Fluff, PWP, Lemon, POV
Размер: Драббл (2 стр.)
Краткое содержание: Любовь, секс, мысли Билла
Посвящение: Sexy Kesy и Strifonka – я вам очень благодарна за то, что
вы меня читаете. Спасибо девчонки! )
My e-mail: Hopelie@mail.ru.
От автора: Ого, да я
впервые толком описываю только секс! Хм, что-то новенькое… Вообще мне NC дается
с трудом, но если постараться… ну вот я и постаралась!)))
Bill’s POV
Это так здорово
просто находиться рядом, смотреть в твои бездомные карие глаза, ловить каждый
судорожный вздох и тонуть, утопать в неописуемых чувствах, взлетать выше неба,
только от осознания того, что ты Томми есть у меня. Я так мечтал найти свою
единственную, но потом понял, что никакая «она» мне не нужна. Ведь у меня есть
ты, есть… и лежишь рядом, также заглядывая в мои глаза, пытаясь отгадать
таящиеся в них мысли.
Кто бы мог подумать раньше, что моя любовь
находится под боком, всегда готовая мне помочь и как бы я был не прав,
поддержать? Том является моим кислородом, смыслом жизни и причиной неописуемого
счастья. Да, мы часто ссоримся, однако обязательно через пять минут, как ни в
чем не бывало, мило щебечем. Близнецы все-таки, две части разделенного одного
целого. Интересно, а если бы мы действительно были одним человеком, то, как бы
тогда досаждали «Неразделимому» своими спорами? Наверно это даже лучше иметь
свою половинку и, если честно даже приятно…
Ты касаешься моего запястья и кончиками
пальцев поднимаешься к локтю, потом к плечу, немного щекотя кожу. Я чуть-чуть
передергиваюсь, морщась, закрываю глаза, тем самым, разрывая наш зрительный
контакт. Невесомо гладишь по щеке, отчего безумно хочется мурлыкать, прямо как
настоящая кошка, которой хозяин выразил свое благоволение в виде прикосновений.
Длинные пальцы касаются моих губ, и я нежно захватываю их, потом еще глубже,
начиная немного посасывать, томно прикрывая веки. Да-да, я знаю, как это
действенно заводит, поэтому так и делаю. Всё только для тебя братик… Наверняка
заводит, до безумия и безрассудства. Быстро высвобождаешь пальцы из плена моего
немного распухшего рта и переворачиваешь меня на спину, оказываясь сверху. Хм,
а мне так больше нравится… подчиняться, поддаваться.
Поцелуй, нежный, невесомый. Я всем телом
чувствую, как ты себя из-за всех сил сдерживаешь. Зачем все это? Давай же, я
жду! Обвиваю твою сильную шею и, прижав к себе, врываюсь в твой рот своим
языком. Понял чего я хочу? Да именно этого – страсти, резкости и твоего
лидерства. Начинаешь собственнически хозяйничать: пробегая по ровному ряду
зубов, нёбу, играя с моей штангой. Губы горят, и, кажется, вокруг стало
невыносимо жарко. Задираешь мою футболку, дабы прикоснуться к горячей коже.
Твои руки всегда холодные, сейчас касаются моего пылающего живота - неописуемо
приятно.
Отрываешься от меня, но только для того, чтобы
расправиться с железной пряжкой ремня. Я разглядываю твое напряженное лицо,
затуманенные страстью глаза и хочу тебя, всего и полностью, желаю стонать под
тобой и выгибать спину так, что начинает слышаться треск позвонков. Хочу и это
обязательно сейчас случится. Чистые чувства смешиваются с похотью и
потребностью тел, да-а, безусловно, взрывной получается микс. Твои джинсы
спадают вниз, после чего ты вновь впиваешься поцелуем в мои губы, переходишь на
шею. Ощущение, будто я попал в другое измерение, где не существует понятие
времени: нет настоящего, прошлого, будущего, есть только мы вдвоем. Вдвоем?
Не-а, скоро мы станем одним целым!
Меня вот, что интересует: какой это умник
придумал такую ненужную вещь, как одежда? Она совершенно не нужна и лишь только
мешается. Пока Том исследовал мои шею и ключицы, дрожащими руками я начал
расстегивать ремень, позже ширинку. В такие моменты простые манипуляции
оказываются весьма сложными. Покончив с джинсами, я случайно дотронулся до его
члена. Ого, да у него стояк, причем капитальный, это нужно исправлять. В немой
мольбе, я уговаривал брата, начать уже, но он все медлил, посему пересохшими
губами еле как прошептал: «Прошу Том…». Он меня понял (ну а как же?) и сильными
ладонями помог приподняться бедрами верх, стягивая эти чертовы такие узкие
джинсы. Прикусив нижнюю губу и сдунув мешающуюся черную прядь на лоб, я сосредоточился на этой вещи и
попытался сам избавиться от нее, однако все тщетно. Ну и бог с ней, на бедрах
нет, остальное неважно.
Мы оставались в футболках… главное – не
запутаться в балахоне Тома. А где смазка? Кажется, брат о том же самом подумал,
ибо сразу же потянулся к тумбочке и начал там рыться. Ну что так долго? Я уже
сейчас могу кончить от переизбытка чувств, эмоций. Быстрее! Ты и это понял,
поскольку белый тюбик тут же появился в твоих руках. Быстро открутив крышку,
куда-то ее уронил (наверно на меня), выдавил, не разбирая количества на пальцы,
и только сейчас вспомнил, что не стянул еще с меня боксеры. Но это поправимо. Я
сам стянул их вниз и согнув колени, подвел твою ладонь к моей дырочке. Эм,
честно я немного смущаюсь, ну совсем чуть-чуть. Ты ввел в меня один
указательный палец (о, как символично!), отчего я почувствовал неприятный
дискомфорт и приподнял таз выше, потом начал двигать им внутри меня,
приготовляя меня для второго. Поцелуй в лоб – знак того, что бы я успокоился. Пришла
очередь второго пальца. Он более легко прошел в мою многострадальную узкую
дырочку и все равно я еще не привык. Начал двигать ими как ножницами, ох, да
это кошмар какой-то! Пусть лучше член войдет, пожа-алуйста.
- То-ом, - я заглянул к нему в большущие глаза
и умоляюще судорожно прошептал: - я… хочу… те… бя… в… себе…
- Хорошо. – Коротко и обнадеживающе.
В принципе ты меня нормально растянул, можешь
уже заполнять ту пустоту… Подставив кончик члена к тому месту, начал медленно и
осторожно входить. Мысли вылетели из головы, то есть это невозможно так, что
они просто смешались в какой-то клубок полнейшего сумбура. Вперед… назад…
ритмичные движения, под до безумия жаркую атмосферу. Кто там нам звонит и чей
это вообще мобильник – потеряло всякое значение. Только я и ты, мы с тобой и
больше никого… Я начал уже привыкать к заполненности и даже тащиться от этого.
Ты слизываешь кровь с моих искусанных губ, а моя голова кружится, все тело
взято в какой-то плен безрассудства. Томми ты поистине доводишь меня до
исступления! А-ах, как, ка-ак потрясающе… Мой член трется о твой живот и этого
достаточно и даже не нужно твоих рук, они и так заняты простынями. Мне кажется
или я действительно в другом мире, месте? Словно вдалбливаешь меня в кровать, и
мне это нравится. Мои брови ползут вверх от удовольствия, а из-за рта
вырываются томные вздохи и ахи, сил нет на душераздирающие стоны. Просто мне
воистину очень-очень хорошо. Даже превелико сильно. Чувствуем телами
наступление оргазма и в последний момент ты касаешься правой ладонью моего
твердого члена. Ein, zwei, drei, vier и… взрыв вулкана. Мы
кончили одновременно - необычно, так впервые.
Том медленно вышел и обессилено упал рядом.
Грудь тяжело подымается верх и вниз, а дреды распластались по всей сиреневой
подушке. Ненавижу этот цвет и лишь ты его единственное украшение. Нам не нужны
слова, мы можем общаться глазами.
Что такое счастье? Это быть
рядом.
The
end!
Исповедь Билла(PG-13, Ангст)
Автор: Hopelie Lightrix
Название: Исповедь Билла.
Жанр: ну, эпистол вроде как,
твинцест. Сомневаюсь насчет ангста.
Рейтинг: PG-13.
Размер: виньетка - как видите, на
большее времени не хватит.
Распространение: разрешено, только шапку
оставляйте. Да и думаю, вряд ли кому-нибудь понравится эта маленькая
зарисовочка.
От автора: весь этот бред писался под непрекращающимся деспотизмом
моей депрессии. Не хочу описывать секс, если честно, то уже надоела эта
пошлятина. А как же любовь? Мы и о ней забыли?
Посвящение: хех… посвящу-ка я это всем
пацанам без исключения.
P.O.V. Bill.
Жизнь такая сложная штука, никогда не знаешь,
что произойдет завтра. Я даже и представить раньше себе не мог мое сегодняшнее
плачевное состояние. Однако реальность – есть реальность. Ничего не поделаешь.
Итак, начну с того, что я согрешил, я… полюбил
парня. И более того, этот мой возлюбленный мой… к-хм брат, родной между прочим,
да и чего таить… Том – это мои половинка и отражение. Ох, как же тяжело
объяснить, признаться. Ладно, было или не было (все равно ничего не изменить),
человек завоевавший мое сердце, является моим близнецом. Уф, вот и признался.
Как же я люблю его… больше жизни, даже на себя
мне наплевать, поскольку он имеет меня в зад каждую ночь, и я даже не
сопротивляюсь. Ах, я возбуждаюсь только от одного воспоминания…
Такое ощущение, будто я научился смотреть на
себя со стороны. Я так жалок - до чего, оказывается, доводит необузданная
страсть (любовью не осмелюсь назвать ЭТО). Но при этом я говорю, что люблю
Тома, люблю… и хочу. Как-то не правильно, все происходит.
Как странно это ни прозвучало бы, но я всегда
сопротивляюсь, когда он начинает лапать меня. Однако как только я почувствую
жар его дыхания, тепло рук, властность губ, у меня просто сносит голову. Я
поддаюсь такому искушению. Иногда мне кажется, что мой брат никто иной, как
всемогущий колдун, завладевший моим сознанием и… телом.
А с чего все началось? Кажется еще раньше, чем
возможно предположить. С раннего детства? Да-да, мы тогда всегда с Томом
целовались, то есть просто прикасались губами. И с этого, естественно следует,
что и мой первый поцелуй был именно с ним. Вспоминаю и багровею, какими же мы
были сорванцами.
Если честно, то мне уже осточертело держать
все в тайне! Может повторить по слогам? Пожалуйста – ОС-ТО-ЧЕР-ТЕ-ЛО! Ненавижу
врать, не терплю ложь! Никогда бы не подумал, что во мне столько лицемерия. Сам
поражаюсь, до чего же мы докатились. Жаль, что другого выхода нет. Мы сами
встали на этот содомийский путь, параллельно жить праведно - нереально.
Приходится выбирать. Но от брата-то, да и тем более близнеца я, несомненно, ни
за что и никогда, ни в коем случае не откажусь!
Признаю, Господи я грешник, можешь покарать
меня, отправить в ад. Но Том… - все для меня.
Конец?..
хочется: создать что-то необычное
слушаю: "что это" - Фея
Моя виньетка)))) "Пошло всё к чёрту, они решились"
Автор: Hopelie Lightrix
Название: Пошло
всё к чёрту, они решились
Предупреждение:
Нездоровый бред автора с примесью оптимизма
Пейринг:
Естественно братья Кау!
Рейтинг: G (читать
можно всем)
Жанр: Fluff, AU, Twincest, Action (ну мне так кажется)
Размер: Виньетка
Статус: законченно
Посвящение: Мари С. помнишь,
тебе не понравился мой предыдущий фик, который закончился бэд-эндом? Ну так вот
я хочу таким образом извиниться и посвятить тебе этот фанф полностью
пропитанный истинным флаффом.
Колонки: «LaFee – Normaleweise»
– эта песня придавала мне немереное чувство позитива.
Давайте представим недалёкое будущее и безумно
счастливых братьев Кау, которые наконец-то разобрались в своих отношениях и
решили бороться за свою Любовь, во чтобы-то ни стало. Так вот, как-то сидя на
одном из интервью в голову Билла пришла бредовая идея, ну либо храбрый порыв
(кто его знает), не суть важно, главное это то, что на вопрос одной журналистки:
«Билл столько времени прошло, а ты до сих пор не нашёл свою единственную. Ты не
пытаешься что-то менять?», он доверился святому экспромту и ответил:
- А зачем мне что-либо менять, если я ещё при
рождении нашёл свою половинку? И ей является мой брат Том. – Сказал он прямо в
объектив камеры, к огромному удивлению оператора и не только его...
Билл сжал свой страх в тиски и придал себе
удивительную уверенность. Ему надоело врать, играть чужую роль. Ну вот этот час
настал. Когда-то давно он поклялся брату, что обязательно огласит эти слова, но
столько времени утекло… так, что обещания были утеряны. А тут он вспомнил. Да
неужели? Наконец-то!
Журналистка оцепенела. Что делать дальше? В
этом случае катастрофически необходимо искусство импровизации, к которой
почему-то она не обратилась за помощью, ибо её перебил ошарашенный возглас
Георга:
- Каулитц, что ты творишь?!
А Кау старший пока переосмысливал ситуацию…
Шок полнейший, ведь это прямой эфир. Попа-а-али. Зал окутало гробовое молчание.
Но Том вспомнил детство и клятву Билла, посему сделав глубокий вздох, выдал:
- И это наичестнейшая правда. Мы долго не
могли решиться, целых двенадцать лет и вот… – Он тяжело вздохнул и как-то
немного испуганно взглянул на брата., тем самым, спрашивая «Что дальше?».
Да, безусловно, Том старший из них и посему
ответственность ложится именно на него, однако уверенность преобладала больше в
Билле.
- И вот наконец-то мы признались, - совсем
шёпотом докончил Кау младший, глядя в ответ близнецу прямо в глаза цвета
капуччино.
- Остановите!!!!! Я кому сказал??!!!! – вдруг
опомнился Йост, подбегая к операторам, которые были ни в меньшем шоке, чем
зрители.
Кстати, забыла сказать, что по сюжету моей
больной фантазии они не просто давали интервью в закрытом помещении, а были
окружены беснующимися фанатами, которых отчаянно сдерживала охрана. Но
почему-то реакция у поклонников была странная: половина стояла совсем
растерянная и с открытым ртом, а другая взорвалась овациями и криками:
«Ура-а-а!!!! Твинцест рулит!!!!!! Наконец, мы дождались!!!!» - и подняла вверх
плакаты с отфотошопленными плакатами, где близнецы целуются.
Услышав радостные вопли, братья устремили
недоуменные взгляды в толпу. Неужели так много знали о их любви? - да,
безусловно! Ведь это так мило… *Мечтательно закатывает к белёсому потолку,
извращённые глазёнки* Билл сам уже оцепенел и не знал, что делать дальше, но Том,
услышав провокационные крики фанатов: «Горько, горько!..», последовал у них на
поводу и впился в братишкины сладкие губки.
Йост на секунду оставил в покое
многострадальных операторов и непонимающе захлопал глазками, рассматривая эту
противоречивую идиллию. И тут вдруг в его «светлую» головку пришла потрясающая
идея так что, подбежав к братьям занятым очень важным делом, цапнул у Билла
микрофон и заорал в него:
- Всё! Отныне мы открываем новый брэнд –
«Братья Каулитц и их Любовь»!! Мы видим, какой ажиотаж вызвало это…
Половина толпы разразилась
радостными воплями ещё громче.
А в это время неоспоримый «центр внимания»
кое-как разорвали свой восхитительный поцелуй и Том, заглянув близнецу в глаза,
поинтересовался естественно риторическим вопросом:
- Действительно, что мы творим? – лёгкая
улыбка посетила ангельское лицо.
- Мы делаем то, что уже давно должны были
совершить раньше. А ты со мной не согласен? – игривый взгляд исподлобья.
- Как я могу быть не согласен с такой
неоспоримой аксиомой, - Том притянул брата к себе за тонкую осиную талию и под
громкие аплодисменты вновь заключил его во власть своих губ.
«Пошло всё к чёрту, это уже свершилось и
сейчас я чувствую себя самым счастливым человеком на свете! Брат под боком, а
что ещё для счастья нужно?..» - и всё в таком же духе размышляли они оба. Ведь
они близнецы: их тела по природе своей идентичны, а значит и мысли должны быть
похожи.
Оператор уже во все золотые зубы улыбался такому
повороту, ведь не всегда можно встретить отчаянных малых, борющихся за свою
хоть и неправильную, но всё-таки Любовь. Журналистка с интересом рассматривала
эту сцену, немножко завидуя в душе – она пока не встретила своего
единственного, а если и встретит, то она хочет, чтобы их отношения были именно
такими. Многие снимали братьев на видео в сотовом и наверняка уже с вечера,
знаменитый «You-tube» будет пестреть данной
сенсацией.
Да правит миром Любовь и благословленный
Богом хэппи-энд!
The
end of misery.
настроение: Довольное
хочется: Чтобы это сбылось
слушаю: WT - Angels
Алиса Берестова,
07-07-2010 18:14
(ссылка)
Твинцест существует, так как...
Перехожу от близнецов вообще к Каулитцам в частности. Они относятся к
монозиготным или однояйцевым близнецам (30% от всех близнецов). Среди
таких близнецов выделяют средне зависимых друг от друга (50% от
монозиготных), поведение которых более или менее приближено к поведению
обычных братьев и сестер или дизиготных близнецов (в просторечии
двойняшек). Две особые категории: конфликтные близнецы, которые
находятся в постоянном соперничестве, и сильно связанные близнецы,
которые ощущают себя как две половинки единого целого и которым как раз и
относятся Каулитцы. Речь пойдет именно о них и дойдет до причин, по
которым я считаю твинцест вполне возможным не только в слэше, но и в
реальности.
Эпиграфом ко всему этому безобразию предлагаю слова
Билла по поводу слэша на их форумах: "Ну, в общем, никому нельзя
запретить фантазировать о чем-то. Но некоторые фантазии уж очень
абсурдны". =))) *некоторые, ну-ну...*
1) Взгляды, прикосновения -
это полдела. Обратите внимание на фотки случайные и видео, где том и
билл рядом. Да их тела выдают с головой!!!! Просто позы, движения. Когда
глаз наметанный (как у психологов) - это видно сразу. Кау же как только
подходят друг к другу, сразу расслабляются, движения более свободные,
позы направлены друг к другу, пропадают суетливая мелкая моторика (ну
там движения, которые человек делает неосознанно, когда нервничает,
волнуется, сосредотачивается и тд), мимика, движения глаз. Они явно
доверяют друг другу дальше некуда, и им явно приятны телесный контакт и
все эти взгляды... если бы были неприятны - не выглядели бы так
естественно. Поэтому вывод первый: они все время вместе, и им это до сих
пор доставляет удовольствие, им приятен телесный контакт, они не могут
друг без друга долго (из интервью). И еще примета - они в разговоре
отвечают друг за друга, отвечают на вопрос, заданный брату, как будто
они один человек. А главное - в таком возрасте братья стремятся наоборот
к индивидуальности максимальной и автономности, а Кау прекрасно себя
чувствуют вдвоем.
2) В основе сексуального влечения у обычных людей
лежат симпатия, любовь, привлекательность внешняя, а у близнецов, помимо
любви к самому близкому человеку, есть еще желание слиться с ним
полностью, раствориться в нем, стать единым целым - в том числе
физически. То есть они считают, что они половинки друг друга, две части
одного целого, и наслаждение именно в слиянии душ и тел в это целое. И
чувства усиливаются многократно, потому что свои ощущения умножаются на
ощущения близнеца. Поэтому занятия любовью с девчонками для них не так
приятны, как друг с другом.
3) Медики объясняют это тем, что связь
внутренняя между близнецами в разы сильнее, чем между братьями просто.
Плюс то, что они выросли из одной клетки, совместно росли в утробе
матери, генетически одинаковы, гормоны у них одинаковые - в подростковом
периоде из-за гормональных всплесков башню сносит напрочь, а когда
рядом близнец с точно такой же физиологией и такой же проблемой - у них
мысли одинаково склоняются к тому, "а не поиметь ли мне вот это любимое
тело, которое всегда рядом и копия моего?" Плюс аутоэротизм, он есть у
всех близнецов, но выражен у кого-то сильно, у кого-то слабо.
4)
Сексуальное поведение близнецов оценивать намного сложнее, чем
сексуальное поведение просто братьев или сестер, или даже дизиготных
двоен, потому что у близнецов грань между выражением привязанности,
братской любви и инцестом сильно размыта, близнецам дозволяется то, что
является неприемлемым в отношении просто братьев и сестер. И общество
более толерантно к тесной связи между близнецами, чем между другими
родственниками.
5) Гневный пост, с которым я согласна: Прочитала
ужжжжасную статью про воспитание близнецов. Я в шоке. Считается, что
обязательно их надо воспитывать разными, всячески подчеркивать
индивидуальность каждого, и в школе уже их можно разлучить, потому что,
когда они все время вместе, они, видите ли, хуже развиваются, плохо
приспособлены к жизни и будут совсем беспомощными, когда расстанутся.
П*ЗДОООСССС!!!!!!!!!!! и сколько я не читала разных статей - все советы
родителям сводятся к тому, чтоб близнецов воспринимать, как обычных
детей. Доходит и до откровенного свинства. Как вам такие советы -
"водить в садик порознь, например в понедельник и среду одного, а во
вторник и четверг - другого." "Класть спать их в разных комнатах, потому
что они слышат дыхание и биение сердца друг друга, если спят в разных
кроватках, но в одной комнате, и сильно привязываются друг к другу",
"обязательно всячески подчеркивать их различия и не поощрать чрезмерного
единения", "в младенчестве близнецов нужно класть в разные кроватки,
потому что если они спят в одной - то обязательно будут тянуться ручками
друг к другу, будут сосать ушко или пальчики друг друга, тем самым
формируя дальнейшую установку на близость тела друг друга"
ВОТ ВЕДЬ
МРАЗИ ЭТИ ПЕДАГОГИ!!! умничать может каждый, вот пердунье на лавочке у
подъезда тоже считает себя самыми умными, когда прохожим кости
перемывает. Но все эти советы - бред. Близнецы не для того рождаются
рядом, чтоб потом их взрослые разлучили. Если б они должны были стать
полностью автономными личностями - родились бы порознь. Ученые дальшего
своего носа как всегда не видят и чешут всех под одну гребенку. Мудачье.
Ясно, что близнецы приходят в этот мир вместе, чтобы и быть вместе.
6)
Цитата из научной книги, с которой абсолютно несогласна: "Близнецы как
особая группа требуют специального психолого-педагогического внимания,
поскольку их психическое развитие вомногом отличается от развития
одиночнорожденных, причем эти отличия таковы, что без профилактической
работы они могут привести к отставанию близнецов в интеллектуальном
развитии и к формированию у них личностных черт, мешающих социальной
адаптации. В общей форме специфика развития близнецов описывается
“феноменом близнецовости” - субъективным восприятием себя прежде всего
как члена пары, а не отдельной личности (Р.Заззо). Этот феномен
достаточно детально исследован. Показано, с одной стороны, что и
общество, и семья, и, в конечном счете, сами близнецы склонны
подчеркивать свою принадлежность к паре, и с другой стороны, что именно в
нем кроются психологические причины формирования нежелательных
личностных характеристик. В младшем детском возрасте уменьшение общения
со взрослым, подмена его общением со сверстником - своим соблизнецом -
приводит к отставанию в речевом развитии и, как следствие этого, к
задержкам общего психического развития. В юношеском возрасте и у
взрослых возникают иные, но тоже специфически близнецовые проблемы". И
тут же комментарий, который меня искренне порадовал: "Все это конечно
звучит очень важно, умно и солидно, только вот близнецы Каулитцы не
очень-то похожи на олигофренов, хотя воспитание их было явно
"неправильным и непедагогичным", судя по результату.
Потому что,
когда родители и учителя " ...грамотно и правильно воспитывают
близнецов, они уже к 14-15 годам абсолютно индивидуальны и не
отждествляют себя друг с другом, становясь полноценными самостоятельными
личностями, способными к жизни отдельно друг от друга..." То есть то,
что 18-летние Томми с Биллом все еще воспринимают себя "близнецовой
парой" и сильно привязаны друг г другу, значит, что они
неполноценные.... Логика - заебись вообще".
7) Кстати, еще одна фишка
"феномена близнецовости" - тип мышления "один мозг на двоих", когда
близнецы разделяют сферы влияния - один сечет в математике, другой в
рисовании, один отвечает за общение пары с другими людьми, другой -
совесть их обоих...Бывают и крайности, в литературе описан случай, когда
один из близнецов умел писать, а другой - считать. Забавно.
8) Рене
Заззо в своем исследовании утверждает, что сексуальные игры между
близнецами происходят чаще, чем это можно предположить. Несомненно, судя
по многочисленным историям о близнецах, совершивших или готовых
совершить инцест, возможность физической активности между такими
близкими братьями или сестрами заложена не только в физиологии, но и
глубоко во всеобщем сознании: большинство традиционных предрассудков о
близнецах возникают из-за предположения, что они могли иметь подобные
отношения еще в утробе. Жители Бали, к примеру, настаивают на раздельном
воспитании близнецов, если они незнатного происхождения. По какой-то
причине на Бали инцест считается привилегией только аристократических
семей. *Мои любимые аристократы из Лойтше!*
9) Науке известно, что
они чувствуют состояние друг друга даже на расстоянии, находясь в разных
комнатах, чувствуют сердцебиение и дыхание друг друга, могут точно
определить, спит близнец или бодрствует, даже если он в другом городе
находится. И точно известно, что они ФИЗИЧЕСКИ чувствуют боль и
наслаждение друг друга. В возрасте 2-5 лет практически все идентичные
близнецы разговаривают между собой на своем языке, понятном только им ,
потом это переходит в то, что они могут мысленно общаться, без слов.
Каулитцы,
если на них посмотреть, когда они рядом молчат, вполне могут мысленно
разговаривать. В каком-то интервью Билл сказал: "мне достаточно
взглянуть на Тома, и я знаю о чем он думает" и упомянул, что они с Томом
видят одинаковые сны.
10) А то, что Каулитцы ведут себя так
по-разному, это нормально. Раньше уже говорилось, что часто идентичные
близнецы образуют симбиотическую структуру, такую "сверхличность",
состоящую их них - двух половин, связаных воедино. И в этой структуре
имеет место разделение ролей: один отвечает за рациональное мышление,
общение с внешним миром и другими людьми, принимает решение и несет
ответственность, а второй, например, отвечает за творчество, чувства в
паре, совесть и внутреннюю гармонию. Тогда логично, что первый близнец
будет ярким и общительным, представителем близнецовой пары в обществе, а
второй будет тихим и таинственным, творческим, спокойным и чувственным.
Но первый будет всегда слушать советы второго, а второй, в свою
очередь, будет подчиняться решениям первого.
Поэтому Каулитцы как раз
- образцово-показательная пара.
11) Как уже ранее
говорилось,близнецовые пары имеют тенденцию к распределению ролей.Дабы
избежать внутренних конфликтов в бою за лидерство соблюдается принцип
функционального паритета.В случае Кау предполагается модель ИНЬ-ЯНЬ или
femininum-maskulinum Н Е Б Е З О С Н О В А Т Е Л Ь Н О: внешние признаки
и особенности поведения Кау-близнецов говорят сами за себя.Билл имеет
абсолютно все показатели,позволяющие определить его в категорию
женоподобных мальчиков /не путайте с трансами/.Вот тут возникает
вопрос,основанный на принципах ГЕНЕТИЧЕСКОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ. Известно,что
МОНОЗИГОТНЫЕ БЛИЗНЕЦЫ являют собой удивительные доказательства
генетической запрограммированности применительно к самым различным
категориям:от цветового зрения и остроты слуха до уровня либидо и
гомосексуальности.ВЫВОД:если Билл - гей,то Том,соответственно,тоже.
Откуда тогда ТАКАЯ разница в половой идентификации и половом поведении
между ИДЕНТИЧНЫМИ Кау-близнецами?Является ли ЭТО их истинными чертами
либо это дань искусственно созданному имиджу?
ПОПРОБУЕМ РАЗОБРАТЬСЯ.
Все,что
ОТЛИЧАЕТ идентичных близнецов друг от друга - следствие различий в
условиях созревания,процесса рождения,воспитания и дальнейшей жизни,т.е.
не генетические факторы.
НАЧНЕМ С САМОГО НАЧАЛА:ПЕРЕНАТОЛОГИЯ /имеем
расщепленную зиготу с ХУ набором хромосом/
Формирование ПОЛА
происходит через 6-8 недель после зачатия плода под воздействиеи
определенного количества МУЖСКИХ гормонов /фсе мы сначала выглядим как
дефчохи
/
Немецкие ученые пришли к выводам,что
у матери,испытывающей высокоэмоциональные стрессы в начальный период
беременности,вероятность рождения сына-гея увеличивается в 6 (!) раз.
/если умножить это на генетическую идентичность,то получится,что Билл
искренне демонстрирует свою истинную суть,а Том - самый лукавый
фальсификатор ;))) /
НА ЭТОМ ЗАКАНЧИВАЮТСЯ ИДЕНТИЧНЫЕ УСЛОВИЯ
РАЗВИТИЯ.
Идем дальше : есть такое понятие,как СИНДРОМ ТРАНСФУЗИИ.
Синдром
трансфузии проявляется ТОЛЬКО у монозиготных близнецов и ТОЛЬКО у
развивающихся по монохориальному типу.Проявляется усиленным
кровоснабжением одного из близнецов за счет другого.При этом реципиент
будет всегда слабее физически,иметь меньший рост и вес при
рождении./почему акцентирую на этом внимание поясню далее/.
Непосредственно
ПРОЦЕСС РОДОВ:
перворожденный ребенок имеет прежде всего ВРЕМЕННОЕ
ПРЕИМУЩЕСТВО.Для второго же близнеца пребывание в родовом процессе даже
лишние 10 минут могут быть чреваты последствиями,порой необратимыми и
трагическими. /поэтому в настоящее время подавляющее число многоплодных
беременностей разрешается путем кесарева сечения/.
Переходим к
понятию ПОЛОВОГО ВОСПИТАНИЯ ,которое участвует в формировании ПОЛОВОГО
САМОСОЗНАНИЯ и выборе своей ПОЛОВОЙ РОЛИ.
Вот тут можно предположить
возможные последствия синдрома трансфузии и (или) родового
процесса.ГИПЕРТРОФИРОВАННО-ТРЕПЕТНОЕ отношение родителей к более слабому
ребенку будет в такой ситуации ВПОЛНЕ УМЕСТНО и может сказаться на
дальнейшем психосексуальном развитии обоих близнецов./Как мы знаем,Би с
детства отличается от Тома "хрупким здоровьем".../
Известно,что
ПОЛОВОЕ ПОВЕДЕНИЕ определяется двумя мозговыми центрами.Один из них
принимает решение к какому полу вы испытываете влечение и отвечает за
ВОСПИТАНИЕ ПОЛА.Другой - определяет манеру поведения,речи и
жестикуляции./оба Кау жутко тараторные и неуемно жестикулирующие ;))) /
ПОЛОВАЯ
ИДЕНТИФИКАЦИЯ закрепляется в возрасте 5 лет /На детских фотографиях в
ушке малыша Би видна сережка. Наверняка для упрощения опознания
детишек.НО почему именно у Билла???Чем руководствовалась фрау Каулитц
выбирая кого из близняшек пирсинговать???Не подсознательным ли
отношением к младшему сыну,как к дочке??? /.
ТАКОВЫМИ МОГУТ БЫТЬ
ВОЗМОЖНЫЕ ПРЕДПОСЫЛКИ К ФОРМИРОВАНИЮ СЕКСУАЛЬНОГО ПОВЕДЕНИЯ ПО ЖЕНСКОМУ
ТИПУ НА МЕНТАЛЬНОМ УРОВНЕ.
ПОЛОВОЕ СОЗРЕВАНИЕ.Причиной ЖЕНОПОДОБНЫХ
ВНЕШНИХ ПРИЗНАКОВ чаще всего бывают нарушения гормонального баланса в
организме (гиперэстрогения и гипоандрогения).
Субьективно такие парни
мягки в общении,манерны,кокетливы,склонны к предпочтению ласк
физической близости /Браво: -А у тебя был когда-нибудь секс? Билл: -Я!?
Уменя!? Этого я тебе не открою/.У женоподобных мужчин ПЛАТОНИЧЕСКИЙ
компонент либидо ДОМИНИРУЕТ над чувственным /фот Билл и ждет настоящую
любоффь.Просто у него конкретно НЕТ нужды...Удовлетворяться мечтами для
Би более физиологично ;))) /.
Обьективные признаки
женоподобности:высота голоса /Би курит,чтобы сделать голос ниже ;))) /
,волосяной покров тела недостаточен / ;)))))) / в то время,как волосы на
голове хорошо развиты /никакие они не нарощенные ;))) /,строение фигуры
(пропорции таза и плечевого пояса),рост.
На последнем хотелось бы
заострить внимание.Билл и Том отличаются ростом.Чем дальше,тем заметнее
/если не ошибаюсь,сейчас эта разница равна 7 см /.Обьяснить этот факт
можно тем.что активная выработка половых гормонов приводит к торможению
роста трубчатых костей.На основании соотношения длины ноги к росту
существует ТРОХАНТЕРНЫЙ ИНДЕКС,характеризующий половую конституцию.Чем
длиннее ноги,тем ниже уровень половых гормонов,тем ниже сексуальная
активность...
ВОТ И ПОЛУЧАЕТСЯ,ЧТО БИЛЛ - femininum,А ТОМ -
masculinum /волосатый и коротконогий мачо с низким голосом ;))) /
12)
О разнице в росте. В наиболее ответственном для формирования скелета
возрасте, Том таскал на шее гитару (несколько кило веса) и постоянно
сутулился. А Билл наоборот всегда с прямой спиной, расправленными
плечами и вытянутой шеей. То есть у Тома наименее благоприятные условия
для роста позвоночника, а у Билла - наиболее благоприятные. В период с
12 до 22 лет у парней это может легко дать разницу в росте в 5-6 см, при
всех прочих равных. Плюс гормоны. В общем, догнать Билла в росте Тому
теперь поможет только длительная ЛФК, массажи, различные препараты и
прочие неприятные вещи. Раньше надо было думать, не зря же детей в школе
заставляют ровно сидеть, нормируют физическую нагрузку для них по
возрастам, и специально разрабатывают параметры парты для каждого класса
- все, чтобы уберечь растущий организм от вредных для развития скелета
факторов. Том похерил все правила гигиены подростков и получил такое
мощное отставание в росте от своего генетически идентичного близнеца.
13)
" - Я так давно не вдыхал запах твоего тела,милый! - обнял Том его.
Билл прижался к нему..." (Redes) Специалисты-психологи считают,что
крепкая связь и долгая дружба возможны только на прочной "обонятельной
основе".Только приятный запах способен создать атмосферу близости,тепла и
взаимного доверия./Предпосылки к этому закладываются в человеке с
первых минут жизни: младенец способен найти материнскую грудь в
темноте...-по запаху/
Одорология - наука о запахах.Результаты
проведенных иследований одорологического метода позволяют утверждать,что
человек обладает присущим только ему индивидуальным и неповторимым
запахом,не зависящим ни от его питания,ни от каких-либо пристрастий и
т.п.
Вещества,которые определяют индивидуальный запах
человека,называются феромонами.ФЕРОМОНЫ (от греческого phero-hormao -
несущие возбуждение) - биологически активные вещества,вырабатываемые
экзокринными железами,а также специальными клетками организма.Не
обладают запахом в общепринятом понимании этого слова.Сигналы феромонов
распознаются органом Якобса,находящимся в носу.При прочтении информации
этот вомероназальный орган посылает сигнал в мозг,налаживая процесс
химической коммуникации.
Индивидуальность запаха,исходящего от
человека предопределена генетически.ТОЛЬКО ИДЕНТИЧНЫЕ БЛИЗНЕЦЫ,имеющие
одинаковую генетическую конституцию,обладают ЧРЕЗВЫЧАЙНО СХОЖИМИ
ЗАПАХАМИ.Собаки-ищейки путают запахи идентичных близнецов,что лишь
подтверждает,что стабильность запаха человека обуславливается
стабильностью его генетических данных.Сходство запаховых характеристик
близнецов НЕ опровергает выводы об индивидуальности "химической
подписи",а является ИСКЛЮЧЕНИЕМ из правил. /А также значительно
увеличивает процент вероятности реального твинцеста ;)))
Исследования,проведенные в университете Чикаго,показали,что выбор
сексуального партнера во многом зависит от личного сходства по
психологическим и физиологическим признакам.Со слов ученых,выбирая
партнера по запаху тела,человек подсознательно отдает предпочтение
тому,чей запах похож на его собственный. / 
Источник: http://slesh1.beon.ru/10999...
монозиготным или однояйцевым близнецам (30% от всех близнецов). Среди
таких близнецов выделяют средне зависимых друг от друга (50% от
монозиготных), поведение которых более или менее приближено к поведению
обычных братьев и сестер или дизиготных близнецов (в просторечии
двойняшек). Две особые категории: конфликтные близнецы, которые
находятся в постоянном соперничестве, и сильно связанные близнецы,
которые ощущают себя как две половинки единого целого и которым как раз и
относятся Каулитцы. Речь пойдет именно о них и дойдет до причин, по
которым я считаю твинцест вполне возможным не только в слэше, но и в
реальности.
Эпиграфом ко всему этому безобразию предлагаю слова
Билла по поводу слэша на их форумах: "Ну, в общем, никому нельзя
запретить фантазировать о чем-то. Но некоторые фантазии уж очень
абсурдны". =))) *некоторые, ну-ну...*
1) Взгляды, прикосновения -
это полдела. Обратите внимание на фотки случайные и видео, где том и
билл рядом. Да их тела выдают с головой!!!! Просто позы, движения. Когда
глаз наметанный (как у психологов) - это видно сразу. Кау же как только
подходят друг к другу, сразу расслабляются, движения более свободные,
позы направлены друг к другу, пропадают суетливая мелкая моторика (ну
там движения, которые человек делает неосознанно, когда нервничает,
волнуется, сосредотачивается и тд), мимика, движения глаз. Они явно
доверяют друг другу дальше некуда, и им явно приятны телесный контакт и
все эти взгляды... если бы были неприятны - не выглядели бы так
естественно. Поэтому вывод первый: они все время вместе, и им это до сих
пор доставляет удовольствие, им приятен телесный контакт, они не могут
друг без друга долго (из интервью). И еще примета - они в разговоре
отвечают друг за друга, отвечают на вопрос, заданный брату, как будто
они один человек. А главное - в таком возрасте братья стремятся наоборот
к индивидуальности максимальной и автономности, а Кау прекрасно себя
чувствуют вдвоем.
2) В основе сексуального влечения у обычных людей
лежат симпатия, любовь, привлекательность внешняя, а у близнецов, помимо
любви к самому близкому человеку, есть еще желание слиться с ним
полностью, раствориться в нем, стать единым целым - в том числе
физически. То есть они считают, что они половинки друг друга, две части
одного целого, и наслаждение именно в слиянии душ и тел в это целое. И
чувства усиливаются многократно, потому что свои ощущения умножаются на
ощущения близнеца. Поэтому занятия любовью с девчонками для них не так
приятны, как друг с другом.
3) Медики объясняют это тем, что связь
внутренняя между близнецами в разы сильнее, чем между братьями просто.
Плюс то, что они выросли из одной клетки, совместно росли в утробе
матери, генетически одинаковы, гормоны у них одинаковые - в подростковом
периоде из-за гормональных всплесков башню сносит напрочь, а когда
рядом близнец с точно такой же физиологией и такой же проблемой - у них
мысли одинаково склоняются к тому, "а не поиметь ли мне вот это любимое
тело, которое всегда рядом и копия моего?" Плюс аутоэротизм, он есть у
всех близнецов, но выражен у кого-то сильно, у кого-то слабо.
4)
Сексуальное поведение близнецов оценивать намного сложнее, чем
сексуальное поведение просто братьев или сестер, или даже дизиготных
двоен, потому что у близнецов грань между выражением привязанности,
братской любви и инцестом сильно размыта, близнецам дозволяется то, что
является неприемлемым в отношении просто братьев и сестер. И общество
более толерантно к тесной связи между близнецами, чем между другими
родственниками.
5) Гневный пост, с которым я согласна: Прочитала
ужжжжасную статью про воспитание близнецов. Я в шоке. Считается, что
обязательно их надо воспитывать разными, всячески подчеркивать
индивидуальность каждого, и в школе уже их можно разлучить, потому что,
когда они все время вместе, они, видите ли, хуже развиваются, плохо
приспособлены к жизни и будут совсем беспомощными, когда расстанутся.
П*ЗДОООСССС!!!!!!!!!!! и сколько я не читала разных статей - все советы
родителям сводятся к тому, чтоб близнецов воспринимать, как обычных
детей. Доходит и до откровенного свинства. Как вам такие советы -
"водить в садик порознь, например в понедельник и среду одного, а во
вторник и четверг - другого." "Класть спать их в разных комнатах, потому
что они слышат дыхание и биение сердца друг друга, если спят в разных
кроватках, но в одной комнате, и сильно привязываются друг к другу",
"обязательно всячески подчеркивать их различия и не поощрать чрезмерного
единения", "в младенчестве близнецов нужно класть в разные кроватки,
потому что если они спят в одной - то обязательно будут тянуться ручками
друг к другу, будут сосать ушко или пальчики друг друга, тем самым
формируя дальнейшую установку на близость тела друг друга"
ВОТ ВЕДЬ
МРАЗИ ЭТИ ПЕДАГОГИ!!! умничать может каждый, вот пердунье на лавочке у
подъезда тоже считает себя самыми умными, когда прохожим кости
перемывает. Но все эти советы - бред. Близнецы не для того рождаются
рядом, чтоб потом их взрослые разлучили. Если б они должны были стать
полностью автономными личностями - родились бы порознь. Ученые дальшего
своего носа как всегда не видят и чешут всех под одну гребенку. Мудачье.
Ясно, что близнецы приходят в этот мир вместе, чтобы и быть вместе.
6)
Цитата из научной книги, с которой абсолютно несогласна: "Близнецы как
особая группа требуют специального психолого-педагогического внимания,
поскольку их психическое развитие вомногом отличается от развития
одиночнорожденных, причем эти отличия таковы, что без профилактической
работы они могут привести к отставанию близнецов в интеллектуальном
развитии и к формированию у них личностных черт, мешающих социальной
адаптации. В общей форме специфика развития близнецов описывается
“феноменом близнецовости” - субъективным восприятием себя прежде всего
как члена пары, а не отдельной личности (Р.Заззо). Этот феномен
достаточно детально исследован. Показано, с одной стороны, что и
общество, и семья, и, в конечном счете, сами близнецы склонны
подчеркивать свою принадлежность к паре, и с другой стороны, что именно в
нем кроются психологические причины формирования нежелательных
личностных характеристик. В младшем детском возрасте уменьшение общения
со взрослым, подмена его общением со сверстником - своим соблизнецом -
приводит к отставанию в речевом развитии и, как следствие этого, к
задержкам общего психического развития. В юношеском возрасте и у
взрослых возникают иные, но тоже специфически близнецовые проблемы". И
тут же комментарий, который меня искренне порадовал: "Все это конечно
звучит очень важно, умно и солидно, только вот близнецы Каулитцы не
очень-то похожи на олигофренов, хотя воспитание их было явно
"неправильным и непедагогичным", судя по результату.
Потому что,
когда родители и учителя " ...грамотно и правильно воспитывают
близнецов, они уже к 14-15 годам абсолютно индивидуальны и не
отждествляют себя друг с другом, становясь полноценными самостоятельными
личностями, способными к жизни отдельно друг от друга..." То есть то,
что 18-летние Томми с Биллом все еще воспринимают себя "близнецовой
парой" и сильно привязаны друг г другу, значит, что они
неполноценные.... Логика - заебись вообще".
7) Кстати, еще одна фишка
"феномена близнецовости" - тип мышления "один мозг на двоих", когда
близнецы разделяют сферы влияния - один сечет в математике, другой в
рисовании, один отвечает за общение пары с другими людьми, другой -
совесть их обоих...Бывают и крайности, в литературе описан случай, когда
один из близнецов умел писать, а другой - считать. Забавно.
8) Рене
Заззо в своем исследовании утверждает, что сексуальные игры между
близнецами происходят чаще, чем это можно предположить. Несомненно, судя
по многочисленным историям о близнецах, совершивших или готовых
совершить инцест, возможность физической активности между такими
близкими братьями или сестрами заложена не только в физиологии, но и
глубоко во всеобщем сознании: большинство традиционных предрассудков о
близнецах возникают из-за предположения, что они могли иметь подобные
отношения еще в утробе. Жители Бали, к примеру, настаивают на раздельном
воспитании близнецов, если они незнатного происхождения. По какой-то
причине на Бали инцест считается привилегией только аристократических
семей. *Мои любимые аристократы из Лойтше!*
9) Науке известно, что
они чувствуют состояние друг друга даже на расстоянии, находясь в разных
комнатах, чувствуют сердцебиение и дыхание друг друга, могут точно
определить, спит близнец или бодрствует, даже если он в другом городе
находится. И точно известно, что они ФИЗИЧЕСКИ чувствуют боль и
наслаждение друг друга. В возрасте 2-5 лет практически все идентичные
близнецы разговаривают между собой на своем языке, понятном только им ,
потом это переходит в то, что они могут мысленно общаться, без слов.
Каулитцы,
если на них посмотреть, когда они рядом молчат, вполне могут мысленно
разговаривать. В каком-то интервью Билл сказал: "мне достаточно
взглянуть на Тома, и я знаю о чем он думает" и упомянул, что они с Томом
видят одинаковые сны.
10) А то, что Каулитцы ведут себя так
по-разному, это нормально. Раньше уже говорилось, что часто идентичные
близнецы образуют симбиотическую структуру, такую "сверхличность",
состоящую их них - двух половин, связаных воедино. И в этой структуре
имеет место разделение ролей: один отвечает за рациональное мышление,
общение с внешним миром и другими людьми, принимает решение и несет
ответственность, а второй, например, отвечает за творчество, чувства в
паре, совесть и внутреннюю гармонию. Тогда логично, что первый близнец
будет ярким и общительным, представителем близнецовой пары в обществе, а
второй будет тихим и таинственным, творческим, спокойным и чувственным.
Но первый будет всегда слушать советы второго, а второй, в свою
очередь, будет подчиняться решениям первого.
Поэтому Каулитцы как раз
- образцово-показательная пара.
11) Как уже ранее
говорилось,близнецовые пары имеют тенденцию к распределению ролей.Дабы
избежать внутренних конфликтов в бою за лидерство соблюдается принцип
функционального паритета.В случае Кау предполагается модель ИНЬ-ЯНЬ или
femininum-maskulinum Н Е Б Е З О С Н О В А Т Е Л Ь Н О: внешние признаки
и особенности поведения Кау-близнецов говорят сами за себя.Билл имеет
абсолютно все показатели,позволяющие определить его в категорию
женоподобных мальчиков /не путайте с трансами/.Вот тут возникает
вопрос,основанный на принципах ГЕНЕТИЧЕСКОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ. Известно,что
МОНОЗИГОТНЫЕ БЛИЗНЕЦЫ являют собой удивительные доказательства
генетической запрограммированности применительно к самым различным
категориям:от цветового зрения и остроты слуха до уровня либидо и
гомосексуальности.ВЫВОД:если Билл - гей,то Том,соответственно,тоже.
Откуда тогда ТАКАЯ разница в половой идентификации и половом поведении
между ИДЕНТИЧНЫМИ Кау-близнецами?Является ли ЭТО их истинными чертами
либо это дань искусственно созданному имиджу?
ПОПРОБУЕМ РАЗОБРАТЬСЯ.
Все,что
ОТЛИЧАЕТ идентичных близнецов друг от друга - следствие различий в
условиях созревания,процесса рождения,воспитания и дальнейшей жизни,т.е.
не генетические факторы.
НАЧНЕМ С САМОГО НАЧАЛА:ПЕРЕНАТОЛОГИЯ /имеем
расщепленную зиготу с ХУ набором хромосом/
Формирование ПОЛА
происходит через 6-8 недель после зачатия плода под воздействиеи
определенного количества МУЖСКИХ гормонов /фсе мы сначала выглядим как
дефчохи
/ Немецкие ученые пришли к выводам,что
у матери,испытывающей высокоэмоциональные стрессы в начальный период
беременности,вероятность рождения сына-гея увеличивается в 6 (!) раз.
/если умножить это на генетическую идентичность,то получится,что Билл
искренне демонстрирует свою истинную суть,а Том - самый лукавый
фальсификатор ;))) /
НА ЭТОМ ЗАКАНЧИВАЮТСЯ ИДЕНТИЧНЫЕ УСЛОВИЯ
РАЗВИТИЯ.
Идем дальше : есть такое понятие,как СИНДРОМ ТРАНСФУЗИИ.
Синдром
трансфузии проявляется ТОЛЬКО у монозиготных близнецов и ТОЛЬКО у
развивающихся по монохориальному типу.Проявляется усиленным
кровоснабжением одного из близнецов за счет другого.При этом реципиент
будет всегда слабее физически,иметь меньший рост и вес при
рождении./почему акцентирую на этом внимание поясню далее/.
Непосредственно
ПРОЦЕСС РОДОВ:
перворожденный ребенок имеет прежде всего ВРЕМЕННОЕ
ПРЕИМУЩЕСТВО.Для второго же близнеца пребывание в родовом процессе даже
лишние 10 минут могут быть чреваты последствиями,порой необратимыми и
трагическими. /поэтому в настоящее время подавляющее число многоплодных
беременностей разрешается путем кесарева сечения/.
Переходим к
понятию ПОЛОВОГО ВОСПИТАНИЯ ,которое участвует в формировании ПОЛОВОГО
САМОСОЗНАНИЯ и выборе своей ПОЛОВОЙ РОЛИ.
Вот тут можно предположить
возможные последствия синдрома трансфузии и (или) родового
процесса.ГИПЕРТРОФИРОВАННО-ТРЕПЕТНОЕ отношение родителей к более слабому
ребенку будет в такой ситуации ВПОЛНЕ УМЕСТНО и может сказаться на
дальнейшем психосексуальном развитии обоих близнецов./Как мы знаем,Би с
детства отличается от Тома "хрупким здоровьем".../
Известно,что
ПОЛОВОЕ ПОВЕДЕНИЕ определяется двумя мозговыми центрами.Один из них
принимает решение к какому полу вы испытываете влечение и отвечает за
ВОСПИТАНИЕ ПОЛА.Другой - определяет манеру поведения,речи и
жестикуляции./оба Кау жутко тараторные и неуемно жестикулирующие ;))) /
ПОЛОВАЯ
ИДЕНТИФИКАЦИЯ закрепляется в возрасте 5 лет /На детских фотографиях в
ушке малыша Би видна сережка. Наверняка для упрощения опознания
детишек.НО почему именно у Билла???Чем руководствовалась фрау Каулитц
выбирая кого из близняшек пирсинговать???Не подсознательным ли
отношением к младшему сыну,как к дочке??? /.
ТАКОВЫМИ МОГУТ БЫТЬ
ВОЗМОЖНЫЕ ПРЕДПОСЫЛКИ К ФОРМИРОВАНИЮ СЕКСУАЛЬНОГО ПОВЕДЕНИЯ ПО ЖЕНСКОМУ
ТИПУ НА МЕНТАЛЬНОМ УРОВНЕ.
ПОЛОВОЕ СОЗРЕВАНИЕ.Причиной ЖЕНОПОДОБНЫХ
ВНЕШНИХ ПРИЗНАКОВ чаще всего бывают нарушения гормонального баланса в
организме (гиперэстрогения и гипоандрогения).
Субьективно такие парни
мягки в общении,манерны,кокетливы,склонны к предпочтению ласк
физической близости /Браво: -А у тебя был когда-нибудь секс? Билл: -Я!?
Уменя!? Этого я тебе не открою/.У женоподобных мужчин ПЛАТОНИЧЕСКИЙ
компонент либидо ДОМИНИРУЕТ над чувственным /фот Билл и ждет настоящую
любоффь.Просто у него конкретно НЕТ нужды...Удовлетворяться мечтами для
Би более физиологично ;))) /.
Обьективные признаки
женоподобности:высота голоса /Би курит,чтобы сделать голос ниже ;))) /
,волосяной покров тела недостаточен / ;)))))) / в то время,как волосы на
голове хорошо развиты /никакие они не нарощенные ;))) /,строение фигуры
(пропорции таза и плечевого пояса),рост.
На последнем хотелось бы
заострить внимание.Билл и Том отличаются ростом.Чем дальше,тем заметнее
/если не ошибаюсь,сейчас эта разница равна 7 см /.Обьяснить этот факт
можно тем.что активная выработка половых гормонов приводит к торможению
роста трубчатых костей.На основании соотношения длины ноги к росту
существует ТРОХАНТЕРНЫЙ ИНДЕКС,характеризующий половую конституцию.Чем
длиннее ноги,тем ниже уровень половых гормонов,тем ниже сексуальная
активность...
ВОТ И ПОЛУЧАЕТСЯ,ЧТО БИЛЛ - femininum,А ТОМ -
masculinum /волосатый и коротконогий мачо с низким голосом ;))) /
12)
О разнице в росте. В наиболее ответственном для формирования скелета
возрасте, Том таскал на шее гитару (несколько кило веса) и постоянно
сутулился. А Билл наоборот всегда с прямой спиной, расправленными
плечами и вытянутой шеей. То есть у Тома наименее благоприятные условия
для роста позвоночника, а у Билла - наиболее благоприятные. В период с
12 до 22 лет у парней это может легко дать разницу в росте в 5-6 см, при
всех прочих равных. Плюс гормоны. В общем, догнать Билла в росте Тому
теперь поможет только длительная ЛФК, массажи, различные препараты и
прочие неприятные вещи. Раньше надо было думать, не зря же детей в школе
заставляют ровно сидеть, нормируют физическую нагрузку для них по
возрастам, и специально разрабатывают параметры парты для каждого класса
- все, чтобы уберечь растущий организм от вредных для развития скелета
факторов. Том похерил все правила гигиены подростков и получил такое
мощное отставание в росте от своего генетически идентичного близнеца.
13)
" - Я так давно не вдыхал запах твоего тела,милый! - обнял Том его.
Билл прижался к нему..." (Redes) Специалисты-психологи считают,что
крепкая связь и долгая дружба возможны только на прочной "обонятельной
основе".Только приятный запах способен создать атмосферу близости,тепла и
взаимного доверия./Предпосылки к этому закладываются в человеке с
первых минут жизни: младенец способен найти материнскую грудь в
темноте...-по запаху/
Одорология - наука о запахах.Результаты
проведенных иследований одорологического метода позволяют утверждать,что
человек обладает присущим только ему индивидуальным и неповторимым
запахом,не зависящим ни от его питания,ни от каких-либо пристрастий и
т.п.
Вещества,которые определяют индивидуальный запах
человека,называются феромонами.ФЕРОМОНЫ (от греческого phero-hormao -
несущие возбуждение) - биологически активные вещества,вырабатываемые
экзокринными железами,а также специальными клетками организма.Не
обладают запахом в общепринятом понимании этого слова.Сигналы феромонов
распознаются органом Якобса,находящимся в носу.При прочтении информации
этот вомероназальный орган посылает сигнал в мозг,налаживая процесс
химической коммуникации.
Индивидуальность запаха,исходящего от
человека предопределена генетически.ТОЛЬКО ИДЕНТИЧНЫЕ БЛИЗНЕЦЫ,имеющие
одинаковую генетическую конституцию,обладают ЧРЕЗВЫЧАЙНО СХОЖИМИ
ЗАПАХАМИ.Собаки-ищейки путают запахи идентичных близнецов,что лишь
подтверждает,что стабильность запаха человека обуславливается
стабильностью его генетических данных.Сходство запаховых характеристик
близнецов НЕ опровергает выводы об индивидуальности "химической
подписи",а является ИСКЛЮЧЕНИЕМ из правил. /А также значительно
увеличивает процент вероятности реального твинцеста ;)))
Исследования,проведенные в университете Чикаго,показали,что выбор
сексуального партнера во многом зависит от личного сходства по
психологическим и физиологическим признакам.Со слов ученых,выбирая
партнера по запаху тела,человек подсознательно отдает предпочтение
тому,чей запах похож на его собственный.
/ Источник: http://slesh1.beon.ru/10999...
Метки: Твинцест
Фанф не мой)
ржачный фик по тх!
Билл перед концертом: - Дэвид, я потерял свой кулон!
Йост: - Билл, не до этого сейчас. Ты выучил приветствие?
Билл (истерично): - Дэвид!!! Как ты можешь, так говорить?! Ты
совсем меня не любишь!
Йост: - Билл, да что с тобой в последнее время творится?
Георг: - У него месячные начались.
Йост: - Георг, ты, надеюсь, помнишь, что гитару сначала надо
включить?
Том: - Чтоб как-то ориентироваться…
Билл: - Ну, Дэвид! (тянет того за руку)
Йост: - Что такое?
Билл: - Мой кулон!
Том (шёпотом): - На самом деле это мини термос на цепочке.
Густав: - Гонишь.
Том: - Не, пацаны, я серьёзно.
Георг: - Какого чёрта Биллу термос?
Том: - Высоко градусный апельсиновый сок, пацаны.
Йост: - Парни, вы готовы? Готовы? Эй, я к кому обращаюсь!
Билл (хныча): - Я не буду выступать без кулона.
Том: - Опаньки. Сейчас начнёт из себя диву строить. Бывает
сидишь в туалете утром, вдруг Билл начинает ломиться в дверь и
орать: «Эй, Том! Я Дива!!! Вылезай уже!!!» (шёпотом Биллу)
Билл, пусти слезу. Слезу пусти, я сказал.
Георг: - Том, ты дебил? Тушь потечёт. Он тогда
перекрашиваться пойдёт.
Густав: - Ну, блин.
Йост: - Так, Билл, успокойся. Успокоился? Я найду кулон.
Обещаю… Где ты думаешь его потерял?
Билл (всхлипывая): - В зале…
Йост: Нда. А что ты там делал?
Билл: - Тушь искал!
Йост: - Логично.
Том (поглядывая на зал): - Ого, они орут что-то странное….
«Жора, жора» Что это значит?
Георг: - Хех, меня зовут.
Том: - Ага, конечно. Мечтай.
Густав: - Может это древний русский обычай изгонять злых
духов?
Йост: - Густав, прекрати Билла пугать!
Билл: - А я не боюсь. Я вампир! Я вампирррррр!!! (жмётся к Тому)
Том: - Блин, Билл. Ты мою майку измазал своим гелем! Ты не
вампир, ты лох.
Билл: - Дэвид!!!!! Скажи Тому, чтобы не обзывался!
Йост: - Том, не обзывайся.
Том: - А пусть тогда Билл не позорит меня на весь мир.
Йост: - Билл, не позорь Тома на весь мир…. Тьфу, чёрт. Парни,
харе трепаться. Мы и так опаздываем.
Билл: - Ты обещал.
Йост: - Да помню я. Идите уже. Удачи.
Билл залу: - Хенде хох, Москов!!! Блиииин… Т.е. как диля?!!!!!!!!
Зал: - Ааааааааааааааааааа¬ааааааааа!!!!!!!!
Билл (на дойче): - Дэвид, я так счастлив быть в эту ночь здесь….
Но моя радость была бы совсем полной, если бы ты нашёл мой
кулон.
Том (бледнея): - О майн готт, я надеюсь русские не поймут.
Обожебожебожемой. (делает вид, что с Биллом не знаком. Билл
подходит к Тому, Том уходит от Билла, Билл за Томом, Том от
Билла).
Георг (запрокидывая голову):- О дааа, дааа, струитесь мои
шикарные волосы, переливайтесь в свете юпитеров.
Густав: - Тунц, тунц, тунц.
Георг: - Дааааа, о дааааа. Двойной объём.
Том: - Билл, я тебя боюсь. Уйди!
Билл: - Том, как ты не понимаешь, рядом с тобой я смотрюсь ещё
лучше. Все сразу понимают, какой у меня великолепный вкус, в
сравнении с твоим прикидом.
Том: - Брысь!
Билл (залу): - Дэвид, ты ещё не нашёл мой кулон?
Йост из зала: пожимает плечами.
Билл (бежит направо): - Вот здесь, кажется, он упал.
Йост пробирается на право.
Фанатка раз: -Ооооооооооо! Йост!!! Херр Про, йяхуу!
Йост: -Что? (видит несущихся на него девок) О, шит!!! (активно
пробирается сквозь людей)
Фанатка два: -Про, я хочу от вас ребёнка!!! Я хочу от вас
Билла!!! Благословите нас!!!
Йост убегает.
Билл (опять прибегая к правому углу): -Дэвид, ну что? (прыгает)
Ну что?
Йост: - Ничего пока.
Билл убегает и опять прибегает.
Йост показывает, что ничего не нашёл.
Йост опять натыкается на фанаток Про.
Фанатка раз: - Оооооо! Аааааа! Йооооост! Фак ми, фак ми,
бейби!
Фанатка два: - Дура!!! Йост, фак Билли, фак Билли!!!
Йост: - Йа, йа. (быстро уходит)
Билл (залу): - Такой прекрасный вечер, а я так горюю. Вы
понимаете, как это ужасно? Понимаете?! Мне так нравился мой
кулон!
Зал: -Аааааааааааааааааа¬аааааааааааааааааааа¬ааааааааа!!!
Том: - Мне это снится. Спокойно, Том. Делай вид, будто тебя
здесь нет.
Билл несётся к Тому, Том гуськом уносится от Билла, но
путается в штанах и Билл его настигает, Билл начинается
дрыгаться и тереться об Тома.
Том (в ужасе): - Прекрати!!!
Билл: - Подожди, дай тональник сотру. Потёк, блин.
Том: - Мне это снится, да…..
Георг: - Даааа, дааааа, давай Георг, ещё, дааааа. (запрокидывает
голову) Давай крошка.
Билл бежит опять направо.
Йост опять показывает, что нифига не нашёл.
Георг: - О даааа…. О неееет, только не сейчас, не вставай…..
(перед Георга показывают на двух экранах) Чёёёёрт.
Густав: - Пссс! Гитарой прикройся!
Георг: - Спасибо, друг.
Том: - Ля-ля-ля, я лежу в своей кроватке с двумя прекрасными
блондинками, а это мне снится…. О нет, Билл, не
приближайся…. Я буду кричать!!! Ты изгадил все мои майки!
(уворачивается от Билла)
Билл скачет мимо Тома к правому углу.
Йост устаёт и уходит в вип-ложу.
Билл (залу): - Кто красивее он (показывает на Тома) или я Билл?
Зал: -
Бииииииииииииииииии¬ииилл!!!!!!!!!!!!!!!¬!!!!!!!!!!!!!!!!!!!
!¬!!!
Билл: - Ха-ха, Том.
Том не обращает внимание.
Конец концерта.
Том Георгу: - Видишь, пацан вооооооон там? Он вроде понимает,
что Билл трепет.
Георг: - С чего ты взял?
Том: - Он весь концерт простоял в шоке и плакал.
Георг: - Это ж эмо.
Том: - Тем хуже.
Георг: - Не волнуйся. Сейчас он всё забудет (размахивается и
кидает бутылку)
Том (провожая взглядом бутылку): -Уууууу….ээээ… Пошли, пошли.
Спокойно. Это не мы.
Георг: - Упс!
Том: - Улыбаемся и машем.
(улыбаются и машут)
Георг: - А ведь это была Перье.
Том: - Зачем кидал?
Георг: - Не подумал.
Густав: - Ой, парни, а я остаюсь!
Том: - Счастливо, Густав.
Билл (визгливо из-за кулис): - Дэвиииид!!! Где мой кулон?!!!!!
Дэвид????? Где Дэвид????…. С какой такой блондинкой????!!!!
Георг: - Кхм…
Том: - ….. Густав, сыграй, ну как обычно. ОК?
Густав: - Итс ридинг мэн?
Том: - А собачий вальс можешь?
Густав: - Вальс могу, но только слонов.
Том: - Сойдёт.
Густав: -Тунц-тунц-тунц-тун¬ц-тунц.
Зал: Ааааааааааааааааааа¬ааааааааааа!!!
Гуууууууууууустаааа¬ав!!!!!!!!!!!
Голос Билла из-за кулис: - Дэээээээээээээвид!!¬!!!!!!!!!!!!! А
я????????!!!!!
Билл перед концертом: - Дэвид, я потерял свой кулон!
Йост: - Билл, не до этого сейчас. Ты выучил приветствие?
Билл (истерично): - Дэвид!!! Как ты можешь, так говорить?! Ты
совсем меня не любишь!
Йост: - Билл, да что с тобой в последнее время творится?
Георг: - У него месячные начались.
Йост: - Георг, ты, надеюсь, помнишь, что гитару сначала надо
включить?
Том: - Чтоб как-то ориентироваться…
Билл: - Ну, Дэвид! (тянет того за руку)
Йост: - Что такое?
Билл: - Мой кулон!
Том (шёпотом): - На самом деле это мини термос на цепочке.
Густав: - Гонишь.
Том: - Не, пацаны, я серьёзно.
Георг: - Какого чёрта Биллу термос?
Том: - Высоко градусный апельсиновый сок, пацаны.
Йост: - Парни, вы готовы? Готовы? Эй, я к кому обращаюсь!
Билл (хныча): - Я не буду выступать без кулона.
Том: - Опаньки. Сейчас начнёт из себя диву строить. Бывает
сидишь в туалете утром, вдруг Билл начинает ломиться в дверь и
орать: «Эй, Том! Я Дива!!! Вылезай уже!!!» (шёпотом Биллу)
Билл, пусти слезу. Слезу пусти, я сказал.
Георг: - Том, ты дебил? Тушь потечёт. Он тогда
перекрашиваться пойдёт.
Густав: - Ну, блин.
Йост: - Так, Билл, успокойся. Успокоился? Я найду кулон.
Обещаю… Где ты думаешь его потерял?
Билл (всхлипывая): - В зале…
Йост: Нда. А что ты там делал?
Билл: - Тушь искал!
Йост: - Логично.
Том (поглядывая на зал): - Ого, они орут что-то странное….
«Жора, жора» Что это значит?
Георг: - Хех, меня зовут.
Том: - Ага, конечно. Мечтай.
Густав: - Может это древний русский обычай изгонять злых
духов?
Йост: - Густав, прекрати Билла пугать!
Билл: - А я не боюсь. Я вампир! Я вампирррррр!!! (жмётся к Тому)
Том: - Блин, Билл. Ты мою майку измазал своим гелем! Ты не
вампир, ты лох.
Билл: - Дэвид!!!!! Скажи Тому, чтобы не обзывался!
Йост: - Том, не обзывайся.
Том: - А пусть тогда Билл не позорит меня на весь мир.
Йост: - Билл, не позорь Тома на весь мир…. Тьфу, чёрт. Парни,
харе трепаться. Мы и так опаздываем.
Билл: - Ты обещал.
Йост: - Да помню я. Идите уже. Удачи.
Билл залу: - Хенде хох, Москов!!! Блиииин… Т.е. как диля?!!!!!!!!
Зал: - Ааааааааааааааааааа¬ааааааааа!!!!!!!!
Билл (на дойче): - Дэвид, я так счастлив быть в эту ночь здесь….
Но моя радость была бы совсем полной, если бы ты нашёл мой
кулон.
Том (бледнея): - О майн готт, я надеюсь русские не поймут.
Обожебожебожемой. (делает вид, что с Биллом не знаком. Билл
подходит к Тому, Том уходит от Билла, Билл за Томом, Том от
Билла).
Георг (запрокидывая голову):- О дааа, дааа, струитесь мои
шикарные волосы, переливайтесь в свете юпитеров.
Густав: - Тунц, тунц, тунц.
Георг: - Дааааа, о дааааа. Двойной объём.
Том: - Билл, я тебя боюсь. Уйди!
Билл: - Том, как ты не понимаешь, рядом с тобой я смотрюсь ещё
лучше. Все сразу понимают, какой у меня великолепный вкус, в
сравнении с твоим прикидом.
Том: - Брысь!
Билл (залу): - Дэвид, ты ещё не нашёл мой кулон?
Йост из зала: пожимает плечами.
Билл (бежит направо): - Вот здесь, кажется, он упал.
Йост пробирается на право.
Фанатка раз: -Ооооооооооо! Йост!!! Херр Про, йяхуу!
Йост: -Что? (видит несущихся на него девок) О, шит!!! (активно
пробирается сквозь людей)
Фанатка два: -Про, я хочу от вас ребёнка!!! Я хочу от вас
Билла!!! Благословите нас!!!
Йост убегает.
Билл (опять прибегая к правому углу): -Дэвид, ну что? (прыгает)
Ну что?
Йост: - Ничего пока.
Билл убегает и опять прибегает.
Йост показывает, что ничего не нашёл.
Йост опять натыкается на фанаток Про.
Фанатка раз: - Оооооо! Аааааа! Йооооост! Фак ми, фак ми,
бейби!
Фанатка два: - Дура!!! Йост, фак Билли, фак Билли!!!
Йост: - Йа, йа. (быстро уходит)
Билл (залу): - Такой прекрасный вечер, а я так горюю. Вы
понимаете, как это ужасно? Понимаете?! Мне так нравился мой
кулон!
Зал: -Аааааааааааааааааа¬аааааааааааааааааааа¬ааааааааа!!!
Том: - Мне это снится. Спокойно, Том. Делай вид, будто тебя
здесь нет.
Билл несётся к Тому, Том гуськом уносится от Билла, но
путается в штанах и Билл его настигает, Билл начинается
дрыгаться и тереться об Тома.
Том (в ужасе): - Прекрати!!!
Билл: - Подожди, дай тональник сотру. Потёк, блин.
Том: - Мне это снится, да…..
Георг: - Даааа, дааааа, давай Георг, ещё, дааааа. (запрокидывает
голову) Давай крошка.
Билл бежит опять направо.
Йост опять показывает, что нифига не нашёл.
Георг: - О даааа…. О неееет, только не сейчас, не вставай…..
(перед Георга показывают на двух экранах) Чёёёёрт.
Густав: - Пссс! Гитарой прикройся!
Георг: - Спасибо, друг.
Том: - Ля-ля-ля, я лежу в своей кроватке с двумя прекрасными
блондинками, а это мне снится…. О нет, Билл, не
приближайся…. Я буду кричать!!! Ты изгадил все мои майки!
(уворачивается от Билла)
Билл скачет мимо Тома к правому углу.
Йост устаёт и уходит в вип-ложу.
Билл (залу): - Кто красивее он (показывает на Тома) или я Билл?
Зал: -
Бииииииииииииииииии¬ииилл!!!!!!!!!!!!!!!¬!!!!!!!!!!!!!!!!!!!
!¬!!!
Билл: - Ха-ха, Том.
Том не обращает внимание.
Конец концерта.
Том Георгу: - Видишь, пацан вооооооон там? Он вроде понимает,
что Билл трепет.
Георг: - С чего ты взял?
Том: - Он весь концерт простоял в шоке и плакал.
Георг: - Это ж эмо.
Том: - Тем хуже.
Георг: - Не волнуйся. Сейчас он всё забудет (размахивается и
кидает бутылку)
Том (провожая взглядом бутылку): -Уууууу….ээээ… Пошли, пошли.
Спокойно. Это не мы.
Георг: - Упс!
Том: - Улыбаемся и машем.
(улыбаются и машут)
Георг: - А ведь это была Перье.
Том: - Зачем кидал?
Георг: - Не подумал.
Густав: - Ой, парни, а я остаюсь!
Том: - Счастливо, Густав.
Билл (визгливо из-за кулис): - Дэвиииид!!! Где мой кулон?!!!!!
Дэвид????? Где Дэвид????…. С какой такой блондинкой????!!!!
Георг: - Кхм…
Том: - ….. Густав, сыграй, ну как обычно. ОК?
Густав: - Итс ридинг мэн?
Том: - А собачий вальс можешь?
Густав: - Вальс могу, но только слонов.
Том: - Сойдёт.
Густав: -Тунц-тунц-тунц-тун¬ц-тунц.
Зал: Ааааааааааааааааааа¬ааааааааааа!!!
Гуууууууууууустаааа¬ав!!!!!!!!!!!
Голос Билла из-за кулис: - Дэээээээээээээвид!!¬!!!!!!!!!!!!! А
я????????!!!!!
настроение: Веселое
хочется: на улицу
слушаю: ветер
Метки: ржачный фик по тх!
Бедняжка....часть 2
На утро Билл еще спал,я не хотел будить его,ведь на улице он не высыпался,а сейчас в доме он может спокойно спать.Я просто стал готовить завтрак,а потом ждал его...Он проснулся около полудня...я не злился на него,просто завтрак уже остыл,да и готовить снова мне не хотелось...и я просто взял и заказал еду на дом.Билл как видно был очень доволен,он выспался,покушал,да и у него наконец появился друг...то есть я..
-Эмм....Билл я хочу тебе кое-что сказать-я наконец решился...
-Что?-он так мило ел мороженное что я еле удерживался его не обнимать...
-Так вот...я хотел сказать,что ты мне...ну в общем....понравился..как человек...-Том ты придурок!
-Правда?-он что-то сильно возбудился...
-Да,но как человека...-о Боже.я покраснел,в первые в своей жизни я покраснел!
-Ты тоже хороший,первый человек,который меня пожалел...-он как то,загрустил...
-А ты можешь мне по точней рассказать,кто над тобой издевался?-я знаю,зря спросил,но что сделано-то сделано..
-Да...могу...а зачем?-кажется что он сейчас заплачет.
-Да просто,хочется помочь тебе...-сам не понимаю что я несу ему...
-Может не надо,ты мне и так помог...-жалко его так...
-Чем это?-а что я его просто приютил и все....а душевно помочь,не помог....
-Ты мне другом стал...а я всегда хотел иметь друга и еще....-он остановился,глубоко вздохнул и тяжело выдавил из себя-родителей....
-Прости...давай,сменим тему?-я его не много обнял...
-Давай....-все равно стоял грустным...
Последующий час мы говорили о девочках,ну точнее я,он только поддакивал и кивал,хотя скорее всего,сам не когда не встречал и не говорил с ними...
Через неделю,мы привыкли друг к другу,всегда ходили вместе,Билл даже говорил что хочет быть моим братом...но усыновить мой папа его может только из за того что бы подняться в рейтингах и использовать его...Ну он будет счастлив,так что я не против,но будет тошно смотреть как мой отец его использует...и я не хочу причинять ему боль.....
Обычная суббота,мы с ним сидим возле телика,смотрим какую-то фигню...он постепенно смотрит на меня,а потом поворачивается к телеку...
-Том...-он как-то не естественно смотрел на меня.
-Да..ты что-то хотел?-я еле оторвался от телевизора...
-Мне....я.....мне не просто это говорить,но.....-не решается,вижу....прям как я.
-Ну давай говори....-я к нему подвинулся ближе.
-Просто....я всегда к тебе это чувствовал....но сказать не как не мог,в общем....я люблю тебя-он покраснел,я тоже второй раз в моей жизни...
-Что ты сказал?-я был в шоке,даже не просто в шоке,я просто не верил этому...
-Я люблю тебя Том Каулитц!-он не много кричал....
Я не знал что ответить,я мог ответить взаимностью,и мог сказать что он с ума сошел...но я не хотел ему делать больно,и я даже сам,любил его,только сейчас это понял основательно!Я ведь его тоже люблю,так что мне мешает ему сказать эти слова?Что мне мешает?Не чего я просто не могу это сказать,но в кое то веке,я заставил себя сказать эти слова....эти волшебные,завораживающие,искренние слова...
-Я тоже тебя люблю Билл!-я подвинулся еще ближе,и я поцеловал его,я наконец прикоснулся к его манящим губам..я прикоснулся к нему,к самому хрупкому существу на свете,и он не сломался,лишь стал сильней!
-Том,что же мы делаем?-он не хотя оторвался от моих губ...
-Мы передаем свою любовь друг другу через губы...-я снова полез к нему как он остановил меня.
-А как это еще можно передать?-не много покраснел.
-Хочешь узнать?-я подвинулся еще ближе,что он упал на диван полностью.
-Да хочу...-как-то не уверенно сказал он...
Я нагнулся над ним,стал целовать более страстно...Он поддался,но не уверенно.
Я стал ласкать его руками,все тело,его тело было сейчас моим,и я мог делать с ним что хочу..он сам меня попросил...
-Ты уверен что хочешь узнать?-я не хотел причинять ему боль..
-Да я уверен...-он ведь не знал не чего интимного...не чего и доверял мне,я просто не мог взять и трахнуть его,но он хотел знать это...так что у меня не было выбора...
Я его раздел,полностью....он был прекрасен,это хрупкое создание такое красивое что так и хотелось поиметь его...
Он трясся в моих руках,когда я входил в него,он так кричал что хотелось все прекратить и забыть про это,но я лишь хотел его все больше и больше!
Я двигался так сильно как только мог,а он кричал,на весь дом...Я сделал то чего боялся больше всего,я порвал,я порвал его....а он плакал,так жалобно плакал,казалось его слезы это мелкий дождь,с большой грозой в сердце...
-Билли...прости меня пожалуйста!-я вышел из него и стал жалеть...
Он молчал,кивал,как бы говоря что простил.но я не простил себя самого,и мне было самому больно,что я трахнул парня,который лишился родителей,который не знает слова "секс",а я как последний ублюдок.его трахнул...
-Встать можешь?-я уже оделся.а он так и лежал на диване,голый,весь в крови и моей сперме...
-Нет...мне больно...-да,должен признаться,так жестоко я еще не кого не имел,ему очень больно....
-давай,я тебя вымою,а потом ты спать пойдешь?-я его взял на руки,на вид он кажется легким,а вот когда поднял его,оказалось что он весит не меньше 29 килограмм.
-Давай...-он плакал дальше...
Я его принес в ванну,помыл его....он как котенок,мокрый,не винный и очень милый...
После душа я взял мазь для таких ран...ему было очень больно там внутри,я
то понял о его крикам как только я начал прикасаться к нему...
-Прости..я не хотел так,сильно...-я даже прослезился..
-Томми...я тебя уже давно простил...-улыбается,уже хороший знак.
-Как ты можешь меня прощать после этого?-не мог понять.
-Я ведь люблю тебя,да я сам попросил....-"люблю"какие светлые слова,особенно когда слетают с его губ так нежно и ласкательно....
-Я тебя тоже люблю Билли-я его понес к себе в комнату...хотелось поспать с ним...
Когда он уснул,я думал над происходящим...неужели это в правду происходит...но это ведь не важно....Я люблю его,а он меня-вот это уже важно!!!
-Эмм....Билл я хочу тебе кое-что сказать-я наконец решился...
-Что?-он так мило ел мороженное что я еле удерживался его не обнимать...
-Так вот...я хотел сказать,что ты мне...ну в общем....понравился..как человек...-Том ты придурок!
-Правда?-он что-то сильно возбудился...
-Да,но как человека...-о Боже.я покраснел,в первые в своей жизни я покраснел!
-Ты тоже хороший,первый человек,который меня пожалел...-он как то,загрустил...
-А ты можешь мне по точней рассказать,кто над тобой издевался?-я знаю,зря спросил,но что сделано-то сделано..
-Да...могу...а зачем?-кажется что он сейчас заплачет.
-Да просто,хочется помочь тебе...-сам не понимаю что я несу ему...
-Может не надо,ты мне и так помог...-жалко его так...
-Чем это?-а что я его просто приютил и все....а душевно помочь,не помог....
-Ты мне другом стал...а я всегда хотел иметь друга и еще....-он остановился,глубоко вздохнул и тяжело выдавил из себя-родителей....
-Прости...давай,сменим тему?-я его не много обнял...
-Давай....-все равно стоял грустным...
Последующий час мы говорили о девочках,ну точнее я,он только поддакивал и кивал,хотя скорее всего,сам не когда не встречал и не говорил с ними...
Через неделю,мы привыкли друг к другу,всегда ходили вместе,Билл даже говорил что хочет быть моим братом...но усыновить мой папа его может только из за того что бы подняться в рейтингах и использовать его...Ну он будет счастлив,так что я не против,но будет тошно смотреть как мой отец его использует...и я не хочу причинять ему боль.....
Обычная суббота,мы с ним сидим возле телика,смотрим какую-то фигню...он постепенно смотрит на меня,а потом поворачивается к телеку...
-Том...-он как-то не естественно смотрел на меня.
-Да..ты что-то хотел?-я еле оторвался от телевизора...
-Мне....я.....мне не просто это говорить,но.....-не решается,вижу....прям как я.
-Ну давай говори....-я к нему подвинулся ближе.
-Просто....я всегда к тебе это чувствовал....но сказать не как не мог,в общем....я люблю тебя-он покраснел,я тоже второй раз в моей жизни...
-Что ты сказал?-я был в шоке,даже не просто в шоке,я просто не верил этому...
-Я люблю тебя Том Каулитц!-он не много кричал....
Я не знал что ответить,я мог ответить взаимностью,и мог сказать что он с ума сошел...но я не хотел ему делать больно,и я даже сам,любил его,только сейчас это понял основательно!Я ведь его тоже люблю,так что мне мешает ему сказать эти слова?Что мне мешает?Не чего я просто не могу это сказать,но в кое то веке,я заставил себя сказать эти слова....эти волшебные,завораживающие,искренние слова...
-Я тоже тебя люблю Билл!-я подвинулся еще ближе,и я поцеловал его,я наконец прикоснулся к его манящим губам..я прикоснулся к нему,к самому хрупкому существу на свете,и он не сломался,лишь стал сильней!
-Том,что же мы делаем?-он не хотя оторвался от моих губ...
-Мы передаем свою любовь друг другу через губы...-я снова полез к нему как он остановил меня.
-А как это еще можно передать?-не много покраснел.
-Хочешь узнать?-я подвинулся еще ближе,что он упал на диван полностью.
-Да хочу...-как-то не уверенно сказал он...
Я нагнулся над ним,стал целовать более страстно...Он поддался,но не уверенно.
Я стал ласкать его руками,все тело,его тело было сейчас моим,и я мог делать с ним что хочу..он сам меня попросил...
-Ты уверен что хочешь узнать?-я не хотел причинять ему боль..
-Да я уверен...-он ведь не знал не чего интимного...не чего и доверял мне,я просто не мог взять и трахнуть его,но он хотел знать это...так что у меня не было выбора...
Я его раздел,полностью....он был прекрасен,это хрупкое создание такое красивое что так и хотелось поиметь его...
Он трясся в моих руках,когда я входил в него,он так кричал что хотелось все прекратить и забыть про это,но я лишь хотел его все больше и больше!
Я двигался так сильно как только мог,а он кричал,на весь дом...Я сделал то чего боялся больше всего,я порвал,я порвал его....а он плакал,так жалобно плакал,казалось его слезы это мелкий дождь,с большой грозой в сердце...
-Билли...прости меня пожалуйста!-я вышел из него и стал жалеть...
Он молчал,кивал,как бы говоря что простил.но я не простил себя самого,и мне было самому больно,что я трахнул парня,который лишился родителей,который не знает слова "секс",а я как последний ублюдок.его трахнул...
-Встать можешь?-я уже оделся.а он так и лежал на диване,голый,весь в крови и моей сперме...
-Нет...мне больно...-да,должен признаться,так жестоко я еще не кого не имел,ему очень больно....
-давай,я тебя вымою,а потом ты спать пойдешь?-я его взял на руки,на вид он кажется легким,а вот когда поднял его,оказалось что он весит не меньше 29 килограмм.
-Давай...-он плакал дальше...
Я его принес в ванну,помыл его....он как котенок,мокрый,не винный и очень милый...
После душа я взял мазь для таких ран...ему было очень больно там внутри,я
то понял о его крикам как только я начал прикасаться к нему...
-Прости..я не хотел так,сильно...-я даже прослезился..
-Томми...я тебя уже давно простил...-улыбается,уже хороший знак.
-Как ты можешь меня прощать после этого?-не мог понять.
-Я ведь люблю тебя,да я сам попросил....-"люблю"какие светлые слова,особенно когда слетают с его губ так нежно и ласкательно....
-Я тебя тоже люблю Билли-я его понес к себе в комнату...хотелось поспать с ним...
Когда он уснул,я думал над происходящим...неужели это в правду происходит...но это ведь не важно....Я люблю его,а он меня-вот это уже важно!!!
Без заголовка
Welcome!
Это молодой и развивающийся форум.
Не стоит удивляться, что гостю видно так мало. После регистрации вы увидите еще больше увлекательных разделов.
Мы рады абсолютно всем, кому это будет интересно.
Регестрируемся!
зы. диз в работке.
Это молодой и развивающийся форум.
Не стоит удивляться, что гостю видно так мало. После регистрации вы увидите еще больше увлекательных разделов.
Мы рады абсолютно всем, кому это будет интересно.
Регестрируемся!
зы. диз в работке.
Бедняжка....
Не когда не думал что человек может быть таким беспомощным и жалким,но я его встретил и его зовут Уилльям.Ну думаю вам надо все рассказать подробней...Все началось когда пошел очень сильный снег...на улице было холодно и скользко...Я сын президента США шел по улице,слава Богу меня не кто не заметил,на улице было не так людно...Я шел спокойно,мне не куда спешить,отец всегда сам по себе,если я что-то попрошу то он думает что эту проблему могут решить деньги....Но мне нужна настоящая любовь,девушку мне не надо...я уже усвоил урок после того случая...Ее звали Элоиза красивая,грудастая,казалось скромной,но эта стерва мне изменила...я этого не видел,но после этого я понял что лучше быть одному...Ну в общем я к делу...Я шел и увидел тонкую фигуру на расстоянии,возле нее еще несколько,ее или его,били какие то парни, приблизившись я увидел что это был мальчик,примерно такого же возраста как и я,но он был таким худым и хрупким что казалось прикоснешься и он сломается...Его били пацаны,говорили оскорбительный слова в его адрес,отбирали деньги...
Я приближался и смог разглядеть парня:был он не выше меня,одет очень свободно прям как летом,волосы у него были длинными и черными как черный шелк...на его лице была кровь,и еще следы от туши(он что педик?)он плакал,умолял не бить его,а те парни продолжали быть его с большей силой.
Как только я подошел очень близко парни разбежались кто куда...видно узнали меня.
Я подошел к парню,и сел на корточки перед ним,он боялся что я его ударю и закрылся руками от меня...
-Эй...не бойся,я тебя не трону-я говорил как можно спокойней.Но он видно не верил мне,лишь посмотрел красными глазами на меня...Глаза были полны отчаяния и страха,он не доверял мне,но я тоже не очень ему доверял,ведь мы даже не знакомы...
-Я тебе не верю-он весь трясся,или от холода или от страха,я надел на него свою куртку было очень жалко его что я готов был ему все отдать лишь бы он заулыбался.
-Меня Том зовут,Том Каулитц...-я протянул ему руку для пожатия...но он лишь больше испугался...
-А меня Уилл или Билл...фамилии у меня нету...-я удивился..
-Как нету,у тебя же должна быть фамилия...Какая фамилия у родителей?-я был уверен что могу отвести его домой...к его родителям...
-У меня нет родителей...-он снова заплакал.
-А где ты живешь?-я пытался его успокоить...
-Здесь...на улице...-я его не понимал.
-Но тебя должны были отправить в детдом раз ты один...
-Я там родился...потом сбежал...мне там не нравилось....
-Но на улице тоже жить нельзя,может ты пока у меня поживешь?-мне по правде было его жалко,тем более после того как я узнал что он сирота.
-Вы серьезно?Я не знаю...хотите ли вы это...или просто из жалости...
-Можешь обращаться ко мне не "вы" а "ты"..
-Хорошо...-он снова плакал.
-Почему ты плачешь?-я его приобнял..
-Я так хочу домой...
-Пойдем к машине,скоро у меня дома будем...
Он лишь кивнул и больше не сказал ни слова...Как только мы залезли в машину,он забился в самый угол салона и уснул.
Мы приехали домой...он так не чего не сказал,только ахнул когда увидел размеры моего дома...
-Тебе нравится?-я его повел по холлу.
-Ты издеваешься?Тут просто замечательно!-видно его хорошо воспитали в детдоме...
-Спасибо,я тебе твою комнату покажу...-я его повел к лестнице.
-У меня будет своя комната?
-Да,а что здесь странного?
-Просто у меня не было такого...-он резко замолчал и пошел вслед за мной...
Как только показал комнату,он пошел в душ...
-Ты кушать хочешь?-я орал ему из коридора.
-Не отказался бы поесть!
-Тогда давай скорее мойся и выходи,ужин уже готов..
-Ладно...-он вышел из душа только в полотенце,я не когда такого худого человека не видел...Но его тело меня притягивало...
-Эм...я тебе одежду принесу новую-я дал ему свою майку и джинсы с кедами.
-Спасибо,не стоило...-он оделся и мы пошли к столу..
Мы сели,Билл съел все не много,он видно не хотел что бы я подумал что он голодает,но я это видел по его телу,он был очень худой,не чего не ел на улице,а теперь заставляет себя есть как можно меньше.
-Можешь кушать по больше...-я ему протянул большую тарелку с закусками..
-Нет....спасибо большое но я больше не хочу кушать..-он врал,вижу,чувствую,но я не мог его заставлять...
-Ну тогда если что то скажи мне я тебе кушать принесу...а пока пойдем в гостиную.
-Хорошо-он аккуратно вышел из стола и направился к выходу...
Мы очень долго болтали,о его жизни о моей...посмотрели пару фильмов,а затем я его уложил спать и теперь сам не могу заснуть...
Черт!Я не могу,меня тянет к нему,я хочу ощутить нежность его кожи,мягкость его сладких и монящих губ,но мы только познакомились,и я не могу просто сказать ему про это...Билл я тебя люблю!С этими словами я уснул..
Прода скоро будет)))
Я приближался и смог разглядеть парня:был он не выше меня,одет очень свободно прям как летом,волосы у него были длинными и черными как черный шелк...на его лице была кровь,и еще следы от туши(он что педик?)он плакал,умолял не бить его,а те парни продолжали быть его с большей силой.
Как только я подошел очень близко парни разбежались кто куда...видно узнали меня.
Я подошел к парню,и сел на корточки перед ним,он боялся что я его ударю и закрылся руками от меня...
-Эй...не бойся,я тебя не трону-я говорил как можно спокойней.Но он видно не верил мне,лишь посмотрел красными глазами на меня...Глаза были полны отчаяния и страха,он не доверял мне,но я тоже не очень ему доверял,ведь мы даже не знакомы...
-Я тебе не верю-он весь трясся,или от холода или от страха,я надел на него свою куртку было очень жалко его что я готов был ему все отдать лишь бы он заулыбался.
-Меня Том зовут,Том Каулитц...-я протянул ему руку для пожатия...но он лишь больше испугался...
-А меня Уилл или Билл...фамилии у меня нету...-я удивился..
-Как нету,у тебя же должна быть фамилия...Какая фамилия у родителей?-я был уверен что могу отвести его домой...к его родителям...
-У меня нет родителей...-он снова заплакал.
-А где ты живешь?-я пытался его успокоить...
-Здесь...на улице...-я его не понимал.
-Но тебя должны были отправить в детдом раз ты один...
-Я там родился...потом сбежал...мне там не нравилось....
-Но на улице тоже жить нельзя,может ты пока у меня поживешь?-мне по правде было его жалко,тем более после того как я узнал что он сирота.
-Вы серьезно?Я не знаю...хотите ли вы это...или просто из жалости...
-Можешь обращаться ко мне не "вы" а "ты"..
-Хорошо...-он снова плакал.
-Почему ты плачешь?-я его приобнял..
-Я так хочу домой...
-Пойдем к машине,скоро у меня дома будем...
Он лишь кивнул и больше не сказал ни слова...Как только мы залезли в машину,он забился в самый угол салона и уснул.
Мы приехали домой...он так не чего не сказал,только ахнул когда увидел размеры моего дома...
-Тебе нравится?-я его повел по холлу.
-Ты издеваешься?Тут просто замечательно!-видно его хорошо воспитали в детдоме...
-Спасибо,я тебе твою комнату покажу...-я его повел к лестнице.
-У меня будет своя комната?
-Да,а что здесь странного?
-Просто у меня не было такого...-он резко замолчал и пошел вслед за мной...
Как только показал комнату,он пошел в душ...
-Ты кушать хочешь?-я орал ему из коридора.
-Не отказался бы поесть!
-Тогда давай скорее мойся и выходи,ужин уже готов..
-Ладно...-он вышел из душа только в полотенце,я не когда такого худого человека не видел...Но его тело меня притягивало...
-Эм...я тебе одежду принесу новую-я дал ему свою майку и джинсы с кедами.
-Спасибо,не стоило...-он оделся и мы пошли к столу..
Мы сели,Билл съел все не много,он видно не хотел что бы я подумал что он голодает,но я это видел по его телу,он был очень худой,не чего не ел на улице,а теперь заставляет себя есть как можно меньше.
-Можешь кушать по больше...-я ему протянул большую тарелку с закусками..
-Нет....спасибо большое но я больше не хочу кушать..-он врал,вижу,чувствую,но я не мог его заставлять...
-Ну тогда если что то скажи мне я тебе кушать принесу...а пока пойдем в гостиную.
-Хорошо-он аккуратно вышел из стола и направился к выходу...
Мы очень долго болтали,о его жизни о моей...посмотрели пару фильмов,а затем я его уложил спать и теперь сам не могу заснуть...
Черт!Я не могу,меня тянет к нему,я хочу ощутить нежность его кожи,мягкость его сладких и монящих губ,но мы только познакомились,и я не могу просто сказать ему про это...Билл я тебя люблю!С этими словами я уснул..
Прода скоро будет)))
Юлия Соколова,
22-05-2010 14:53
(ссылка)
Случайная встреча
Автор: Всего лишь ночь
Бета: ----------------------
Название: Одна случайная встреча. Один почти случайный вечер. Одна совсем не случайная ночь.
Пейринг: Драко Малфой/Билл Каулитц , Том Каулитц/Билл Каулитц, Драко Малфой/ Гарри Поттер
Рейтинг: R
Жанр: slash
Дискламер: прав ни на что не имею…
Посвящение: Четвертой реинкарнации Хао.
Если что-то случилось один раз,
может больше никогда не повториться.
Если что- то случилось дважды,
обязательно повториться вновь…..
Пауло Коэльо «Алхимик»
- Зачем ты нас сюда притащил? Ты ведь знаешь, я не люблю магловские кварталы!!- Драко был сильно раздражен, что воскресный день он должен посвятить такому бесполезному занятию, да еще и в компании Поттеровских дружков.
- Впервые в жизни я согласен с хорь…, то есть с Драко, - Рон тоже был не в восторге от затеи Гарри.
- Да ладно вам!! Здесь здорово, просто вы ничего не понимаете в маглах, - Гарри, похоже, не замечал недовольство друзей. Он слишком часто делал то, что хочет Драко, теперь настала его очередь. Ну, а Рон с Мионой нужны, чтобы спокойно пережить стоны его «ангела».
- Ну, куда уж нам!! Поттер я… - Драко не смог продолжить свою гневную тираду. На другой стороне улицы появилась очень странная пара, заставившая его оторваться от того важного занятия, как отчитывание Поттера. Драко никогда не видел таких людей прежде. В волшебном мире были свои представления о том, как должен выглядеть человек, и они в это представление явно не вписывались. Однако он не мог не отменить, что выглядели они очень хорошо. Парень был одет в ОООЧЕНЬ широкие штаны и безразмерную футболку, а на голове у него была кепка, из под которой виднелся хвост из чего-то, отдаленно напоминавшее косички. Сам он излучал ауру такой уверенности и силы, что Драко почувствовал некий дискомфорт, находясь даже на достаточном расстоянии от него. Девушка была на вид очень хрупкой и рядом с этим парнем смотрелась очень гармонично, будто она принцесса, а он её рыцарь. Драко отметил, что есть в ней что-то несвойственное девушкам, но он никак не мог понять, что же это. Она была очень худой и высокой, и среди черных, как смоль, волос красовались белые прядки. Одежда выгодно подчеркивала ее достоинства и скрывала недостатки. Узкие джинсы, обтягивающие длинные ноги как вторая кожа, были заправлены в спортивные полусапожки, а белая кожаная куртка скрывала излишнюю худобу. Завершали ее образ огромные черные очки и белые кожаные перчатки без пальчиков, что давало возможность лицезреть ноготки с безупречным маникюром.
Драко невольно залюбовался этой парой, но противный голос Уизела заставил отвлечься от столь приятного занятия:
- Ух ты, вот это девица!! Повезло же тому парню! И что она нашла в нем, он же страшный?!!- похоже, рыжий тоже оценил брюнетку, но на то чтобы почувствовать энергетику парня у него восприимчивости не хватило.
- Дело ведь не только во внешности!! Ты как ребенок Рон,- Гермиона укоризненно посмотрела на него.
- Ну, тебе, Грейнжер, конечно виднее,- Драко не смог удержаться от шпильки в адрес Рона.
- Ах ты белобрысый…- тот начал терять терпение.
- Рон, хватит!!- Гарри пришлось повысить голос, чтобы остудить пыл друга.
- И вообще, с чего вы взяли, что это девушка?? - после этих слов повисла гробовая тишина. Первым оправился Драко.:
- Гарри повтори, что ты сейчас сказал?? Как это не девушка, а кто когда?!
- Ты задаешь глупые вопросы, Драко! Если не девушка, значит парень - Гарри произнес это таким будничным тоном, как будто они здесь реферат по трансфигурации обсуждали.
- Ты псих!- подытожил Малфой.
- Дожил! Второй раз за день приходиться соглашаться с Малфоем!!- пробурчал Рон.
- Вовсе нет. Это парень, и зовут его Билл. А рядом с ним его брат близнец Том. Они играют в известной, в этом мире, группе Tokio Hotel,- Гарри начало раздражать недоверие друзей.
- Ну конечно! А я когда брат близнец Снейпа, – передразнил его Рон.
- Сходство, конечно, есть, но профессор куда симпатичнее, - встрял в разговор Малфой. Он был явно доволен, наблюдая, как лицо Рона приобретает оттенок зрелой свеклы. Гермиона пихнула Уизли локтем, давая понять, что только драки им и не хватало. Повернувшись к Гарри, она сказала:
- Я верю тебе Гарри, но если этим двоим так интересно, то можно подойти и спросить.
-Есть способ получше - заклинание дружбы. Оно безвредно и действует всего лишь сутки,- Драко очень заинтересовался возможностью «подружиться» с человеком-загадкой по имени Билл.
- Ну нет, нам запрещено применять заклинания к маглам!- Гермиона уже пожалела о своем предложении.
- Драко, ты что-то уж слишком сильно хочешь познакомиться с ними, я могу начинать ревновать?- Гарри не нравился энтузиазм Малфоя, ведь с некоторых пор внимание Драко могло принадлежать только ему.
- Да брось Гарри, кому нужен этот слизняк?? Тем более мне 17 и я могу пользоваться магией вне школы. Давай заколдуем их, все равно завтра они все забудут,- Рон умоляюще посмотрел на Гарри, от чего Драко презрительно фыркнул.
-Ну, в принципе я не против, все равно заняться нечем, - Гарри пожал плечами, на что Гермиона обреченно покачала головой.
- Раз уж вас не отговорить это сделаю я, ведь мне тоже есть 17. После твоего заклинания Рон, остаться в живых для них будет большой удачей, а за убийство двух человек тебе светит солидный срок в Азкабане,- она остановила Рона, который полез в карман за палочкой.
Не обращая внимания на тихую ругань Рона, и победоносные взгляды Драко, она достала палочку и произнесла:
- amicus fui.
- Ну все, теперь пошли - Драко дернул Гарри за куртку и они направились в сторону «сладкой парочки».
***************************************************************
- Ну Томми, не будь занудой!!- Биллу не нравилось, когда Том ему отказывал.
- Нет уж, уволь! Я уже сыт по горло походами по магазинам. Как ты умудряешься тратить столько денег на шмотки и косметику, ума не приложу! Все Билли, мы уходит, и не смотри на меня так – в этот раз Том решил показать характер, хватит уже Биллу во всем потакать.
- Но Том…- Билл предпринял последнюю попытку уломать брата, как вдруг у него возникло ощущение, что кто-то пытается проникнуть в его сознание. Через несколько мгновений ощущение прошло, но осталось какое-то смутное чувство, которое Билл не мог описать. Из размышлений его вывела компания молодых людей приближающаяся к ним.
Странно, но у Билла возникло желание поздороваться с ними. Просто появилось ощущение, что он знает их всю жизнь, хотя определенно видел в первый раз.
- Привет. Как дела?? Меня зовут Драко, а это мои друзья: Гарри, Рон и Гермиона – высокий блондин с большими серыми глазами улыбнулся им, от чего у Билла перехватило дыхание.
- Драко очень экзотическое имя, даже для Англии. Я Билл, а это мой брат Том- Билл никогда не видел таких парней. Все в Драко говорило, о его благородном происхождении, даже его улыбка была настолько светской, что Билл невольно опустил глаза.
- Может, вы составите нам компанию, мы как раз собирались зайти куда-нибудь выпить кофе?- голос у блондина был бархатным, но Билл различил в нем стальные нотки.
- Мы с удовольствием !- реплика Тома повергла его в шок, ведь тот обычно достаточно грубо отвечал на подобные предложения. Здесь определенно что-то не так, но вот что??
- Отлично, тогда пойдемте, я знаю одну очень уютную кофейню - только сейчас Билл обратил внимание на загорелого брюнета с необыкновенно яркими глазами цвета нефрита. В отличие от Драко этот юноша, Гарри, кажется, излучал тепло и доброту, располагая к себе своей непосредственностью.
Странно, раньше он никогда не смотрел на парней. Да по большому счету, и на девчонок тоже. В его жизни всегда был Том, который мог понять без слов, просто потому, что думали они одинаково. Он защищал от насмешек сверстников, называвших его «мисс Бэлла», от побоев отчима, который не мог выносить, что Билл краситься, защищал от всего мира, который был не в силах его понять. А однажды, они поняли, что безумно любят друг друга, и больше им никто не нужен. Затем пришел успех, но с ним пришел и страх. Страх быть раскрытыми, отвергнутыми всеми, кто их любит. И они боялись, и скрывали свои чувства. Том создал образ мачо, для которого важен лишь секс, а он сам во всех интервью говорил, что ищет настоящую любовь. Но они оба врали. Том, что ему важен лишь секс, а он о том, что кого-то ищет. Судьба подарила их друг другу, и они сумели оценить этот подарок. Билл всегда знал, что если потеряет Тома, ему не зачем больше будет жить.
Все было так до сегодняшнего дня. Билл сам не мог понять, когда все успело поменяться. Чувства к Тому притупились, как будто что-то заблокировало их в дальнем уголке сердца, но на смену им пришли другие, те которые до данного момента были Биллу чужды. А были это три вечных спутника: страсть, похоть и желание. С Томом все было иначе, это были любовь и нежность, абсолютно точно.
Что же заставило забыть все, что раньше было, стоило лишь взглянуть в эти стальные глаза??? Ответа Билл не знал, но знал точно, что эта случайная встреча либо разлучит его с Томом навсегда или свяжет на всю жизнь…
******************************************************
- Спасибо за кофе! Было приятно провести с вами время, но я думаю нам пора, – Билл переборол свои желания, ведь Том все еще был очень важен для него, пускай любви он уже и не чувствовал.
- Ну куда же вы??? Ведь только шесть! Может, в клуб смотаемся??- блондин явно не хотел их отпускать.
- Отличная идея, лично я обожаю клубы, но вот Билл не в восторге от подобного время препровождения, - Тому явно нравилась компания, а перспектива пройтись по клубам Лондона очень грела сердце.
- Ну это потому, что он не ходил туда со мной, - фраза явно была с намеком, но никому не хотелось выяснять отношения, и подтекст предпочли не обсуждать.
- Вряд ли тебе есть, что мне предложить, - Биллу не понравилась излишняя самоуверенность Драко.
- Может, на месте и проверим?- это была провокация, и Билл это прекрасно понимал, но что-то внутри упорно повторяло, что он должен пойти с этим надменным юношей.
- Нет, проверять мы ничего не будем, но если Том так хочет пойти, я вынужден буду согласиться.
- Ага, учитывая, что я с тобой пять часов по магазинам таскался, ты должен мне по гроб жизни - Том как обычно не преминул возможностью упрекнуть Билла в его «маленькой» слабости.
- Ладно, я понял. Ты мне это сотый раз повторяешь, и если я крашу глаза, это не значит, что мне, как бестолковой девушке нужно все по несколько раз говорить!!- это замечание Тома его немного разозлило.
- Ты чего, я же пошутил,- примирительно сказал Том.
- Очень смешно,- буркнул Билл.
- Эй, хватит ругаться на пустом месте, вы не забыли, нас ждет клуб – Рон, все время смотрел на Билла, и в его глазах горел нехороший огонек. Драко совсем не нравились эти взгляды, он наклонился и шепнул рыжему на ухо:
- Билл мой, запомни Уизли! Если посмеешь подойти к нему, я устрою тебе такую жизнь, черти в аду позавидуют!
- А как же Гарри?- ехидным тоном поинтересовался Рон.
- Я найду способ выкрутится, а вот ты…- Драко кивнул в сторону Гермионы, о чем-то спрашивающую Тома.
- Не посмеешь,- прошипел он.
- Думаешь,- Драко несмешливо изогнул бровь,- отдыхай, сегодня не твой день. Уизли ничего не оставалось, как проглотить слова Малфоя, крыть было не чем. Драко с довольным видом откинулся на спинке стула. Победа за ним, осталось совсем немного, и Билл будет его.
**********************************
Билл не спеша потягивал коктейль, усталым взглядом смотря на танцпол, уже полчаса он сидел в одиночестве, просто наблюдая за танцующими людьми. В последнее время он терпеть не мог клубы, наверное, причина была в том, что за свою работу в «Tokio Hotel» ему пришлось побывать в нескольких сотнях подобных заведений. У Билла было большое желание просто встать и уйти, но не дождаться брата он не мог.
- Скучаешь?- ухо обжег жаркий шепот, от которого по телу побежали мурашки.
- Драко,- выдохнул Билл.
- Мне нравится, как ты произносишь мое имя,- усмехнулся юноша,- пойдем, прогуляемся.
- Я не хочу,- ответил он.
- А разве я спросил тебя?- Драко дернул Билла за руку, заставляя встать, и с силой прижал к себе.
- Я знаю, Билли, что ты любишь его, но мне наплевать, ведь эту ночь ты подаришь мне.
- Да,- разум Билла отключился, полностью отдав контроль внезапно вспыхнувшему желанию.
- Вот и отлично,- блондин впился в его страстным поцелуем, заставил Билла застонать.
- Господи, ты такой сладкий,- оторвавшись от алых губ, шепнул Драко.
- Я хочу тебя,- неожиданно для себя сказал Билл. Он не мог понять, что с ним происходит. Все воспоминания, мысли, ощущения, как будто смазались, потерялись, четким осталось лишь безудержное желание быть сейчас с Драко.
- Как скажешь,- Драко вновь увлек его в поцелуй. Внезапно в глазах потемнело, а земля ушла испод ног.
~*~
Билл с тихим стоном открыл глаза, и осознал, что лежит на кровати. Как он оказался здесь, Билл не имел ни малейшего понятия, последнее, что он помнил, было неприятное ощущение рывка вверх.
Билл приподнялся на локтях, рассматривая интерьер помещения, в котором оказался. С первого взгляда комната напоминала королевскую спальню, представленную в Лондонском музее: огромная кровать с массивным балдахином из зеленого бархата, гарнитур из красного дерева, несколько зеркал в обрамлении золотой лепнины, канделябры на стенах.
- Нравиться?- в дверях стоял Драко и с улыбкой наблюдал за ним.
- Кто ты?- спросил Билл, находясь в небольшом шоке от подобной обстановки.
- Это не важно, через несколько часов ты забудешь обо мне,- с легкой грустью, ответил он.
- Как это…- начал было Билл, но Драко одним движением оказался около него, и приложил палец к губам.
- У нас слишком мало времени, чтобы вести никому не нужные беседы,- он толкнул Билла в грудь, заставляя откинуться на подушки.
- Драко,- застонал он, чувствуя обжигающие прикосновения, тот лишь улыбнулся в ответ, продолжая исследовать столь желанное тело.
- Ты как прекрасен!- выдохнул Драко, взглянув на Билла.
-Я весь твой,- томно произнес он.
Блондин начал покрывать поцелуями загорелую кожу, заставляя Билла извивался от удовольствия.
- Ах, ты сводишь меня с ума. Господи, Драко!
Руки блуждали по телу, вызывая все новые волны удовольствия. Билл потянулся к губам и Драко охотно поцеловал его, даря ощущение пьянящей неги. Разорвав поцелуй, он начал легонько покусывать шею Билла, оставляя чуть заметные следы, руками лаская внутреннюю сторону бедер.
Не в силах больше выносить эту сладкую пытку, Билл прошептал:
- Я не могу больше, я хочу тебя, немедленно!
- Все, что угодно, мой маленький принц,- усмехнулся тот.
Билл широко развел свои длинные ноги и медленно облизал припухшие от поцелуев губы. Больше сдерживаться Драко не мог, он притянул Билла к себе и вошел одним резким движением.
-Драко…-стон утонул с тишине ночи.
- Ты же знаешь, ангел, сейчас все пройдет,- нежно прошептал на ушко блондин. Он замер на несколько секунд, давая Биллу привыкнуть, а затем начал медленно двигаться, постепенно наращивая темп.
Боль стала тягуче-сладкой, а вскоре и вовсе прошла, уступая место пряному удовольствию. Стоны стали громче, дыхание сбилось, предвещая скорую развязку, еще пара движений и…
- Тооом,- с губ срывается имя, и он расслаблено падает на шелковые простыни.
Драко посмотрел на Билла нежным взглядом. Нет, он не обиделся, ведь тоже любил другого, жаль, что только сейчас осознал насколько сильно. Он наклонился к Биллу и невесомо коснулся его лба:
- Будь счастлив ангел, ты заслужил это.
- Что…- Билл хотел отрыть глаза, и увидеть обладателя столь чудесного голоса, но чья-то рука ласково, но требовательно закрыла ему глаза. Последнее, что он запомнил, прежде чем потерять сознание, был мягкий голос, шептавший что-то на латыни…
***
- Билл, проснись, пора вставать.
- Том, это ты??- сонно спросил он, щурясь от яркого солнца.
- Ну, а кто же еще!- Том нежно чмокнул Билла в щеку, отчего тот улыбнулся.
- Доброе утро, любимый,- ласково сказал он.
- Утро, как же! Уже два часа, как официальный день, так что вставай и бегом на улицу,- Том стянул с брата одеяло, за что получил подушкой по голове,- через15 минут, я жду тебя в холле, и попрошу не опаздывать.
- Ты такой добрый,- Билл встал с постели и отправился в ванную.
- А ты безумно красивый,- ответил он.
- Хорошо, я постараюсь уложится.
- Вот и чудесно, я жду,- довольный таким ответом, Том вышел из номера.
На улице ярко светило солнце, однако было достаточно влажно, от чего по земле стелился туман. Билл и Том не спеша шли в сторону кафе, находящемся в квартале от их гостиницы.
- Знаешь, у меня такое ощущение, что произошло какое-то важное событие, но я не могу вспомнить какое, странно, правда?- Билл взял брата за руку.
- Ну, если ты не помнишь, значит это не так уж и важно,- с улыбкой ответил он.
_ Да, наверное, ты прав. Главное, что мы вместе, а остальное не имеет значения,- Билл по-смотрел Тому в глаза, и увидел там подтверждение своих слов. Как прекрасно, что есть на свете человек, любящий тебя также сильно, как и ты его.
Билл не знал, откуда у него появилась странная уверенность, что теперь его с Томом не по силам будет разлучить никому. Хотя, по большому счету, это не так уж и важно. Важно то, что они вместе, вместе навсегда…
- Ну что ж, прощай мой маленький принц, ты показал мне настоящее волшебство, теперь я знаю, что магия- это не только зелья и заклятия. Волшебство - это блеск глаз, шелк кожи, очарование улыбки и бархат голоса. Спасибо тебе Билл, спасибо за то, что любишь…не меня, его. Надеюсь, с Томом ты будешь счастлив так, как этого заслуживаешь. Хорошо, что ты никогда не вспомнишь обо мне, и наше сладкое безумие больше не повторится. Все правильно, ведь мы оба любим: ты - своего брата, который всегда будет рядом, чего бы ему это не стоило, а я – своего бывшего врага, который заставил меня поверить, что есть на свете настоящая дружба и любовь. Нам пора попрощаться навсегда, я и так слишком задержался, мой Гарри давно ждет меня. Прощай принц, будь счастлив!- молодой человек с платиновыми волосами и удивительными глазами, цвета расплавленной стали, печально улыбнулся и послал воздушный поцелуй вслед удаляющейся паре. Легкий хлопок, и он растворился в Лондонском тумане.
- Ты тоже, Драко,- прошептал Билл, не зная, кому же были адресованы эти слова…
Бета: ----------------------
Название: Одна случайная встреча. Один почти случайный вечер. Одна совсем не случайная ночь.
Пейринг: Драко Малфой/Билл Каулитц , Том Каулитц/Билл Каулитц, Драко Малфой/ Гарри Поттер
Рейтинг: R
Жанр: slash
Дискламер: прав ни на что не имею…
Посвящение: Четвертой реинкарнации Хао.
Если что-то случилось один раз,
может больше никогда не повториться.
Если что- то случилось дважды,
обязательно повториться вновь…..
Пауло Коэльо «Алхимик»
- Зачем ты нас сюда притащил? Ты ведь знаешь, я не люблю магловские кварталы!!- Драко был сильно раздражен, что воскресный день он должен посвятить такому бесполезному занятию, да еще и в компании Поттеровских дружков.
- Впервые в жизни я согласен с хорь…, то есть с Драко, - Рон тоже был не в восторге от затеи Гарри.
- Да ладно вам!! Здесь здорово, просто вы ничего не понимаете в маглах, - Гарри, похоже, не замечал недовольство друзей. Он слишком часто делал то, что хочет Драко, теперь настала его очередь. Ну, а Рон с Мионой нужны, чтобы спокойно пережить стоны его «ангела».
- Ну, куда уж нам!! Поттер я… - Драко не смог продолжить свою гневную тираду. На другой стороне улицы появилась очень странная пара, заставившая его оторваться от того важного занятия, как отчитывание Поттера. Драко никогда не видел таких людей прежде. В волшебном мире были свои представления о том, как должен выглядеть человек, и они в это представление явно не вписывались. Однако он не мог не отменить, что выглядели они очень хорошо. Парень был одет в ОООЧЕНЬ широкие штаны и безразмерную футболку, а на голове у него была кепка, из под которой виднелся хвост из чего-то, отдаленно напоминавшее косички. Сам он излучал ауру такой уверенности и силы, что Драко почувствовал некий дискомфорт, находясь даже на достаточном расстоянии от него. Девушка была на вид очень хрупкой и рядом с этим парнем смотрелась очень гармонично, будто она принцесса, а он её рыцарь. Драко отметил, что есть в ней что-то несвойственное девушкам, но он никак не мог понять, что же это. Она была очень худой и высокой, и среди черных, как смоль, волос красовались белые прядки. Одежда выгодно подчеркивала ее достоинства и скрывала недостатки. Узкие джинсы, обтягивающие длинные ноги как вторая кожа, были заправлены в спортивные полусапожки, а белая кожаная куртка скрывала излишнюю худобу. Завершали ее образ огромные черные очки и белые кожаные перчатки без пальчиков, что давало возможность лицезреть ноготки с безупречным маникюром.
Драко невольно залюбовался этой парой, но противный голос Уизела заставил отвлечься от столь приятного занятия:
- Ух ты, вот это девица!! Повезло же тому парню! И что она нашла в нем, он же страшный?!!- похоже, рыжий тоже оценил брюнетку, но на то чтобы почувствовать энергетику парня у него восприимчивости не хватило.
- Дело ведь не только во внешности!! Ты как ребенок Рон,- Гермиона укоризненно посмотрела на него.
- Ну, тебе, Грейнжер, конечно виднее,- Драко не смог удержаться от шпильки в адрес Рона.
- Ах ты белобрысый…- тот начал терять терпение.
- Рон, хватит!!- Гарри пришлось повысить голос, чтобы остудить пыл друга.
- И вообще, с чего вы взяли, что это девушка?? - после этих слов повисла гробовая тишина. Первым оправился Драко.:
- Гарри повтори, что ты сейчас сказал?? Как это не девушка, а кто когда?!
- Ты задаешь глупые вопросы, Драко! Если не девушка, значит парень - Гарри произнес это таким будничным тоном, как будто они здесь реферат по трансфигурации обсуждали.
- Ты псих!- подытожил Малфой.
- Дожил! Второй раз за день приходиться соглашаться с Малфоем!!- пробурчал Рон.
- Вовсе нет. Это парень, и зовут его Билл. А рядом с ним его брат близнец Том. Они играют в известной, в этом мире, группе Tokio Hotel,- Гарри начало раздражать недоверие друзей.
- Ну конечно! А я когда брат близнец Снейпа, – передразнил его Рон.
- Сходство, конечно, есть, но профессор куда симпатичнее, - встрял в разговор Малфой. Он был явно доволен, наблюдая, как лицо Рона приобретает оттенок зрелой свеклы. Гермиона пихнула Уизли локтем, давая понять, что только драки им и не хватало. Повернувшись к Гарри, она сказала:
- Я верю тебе Гарри, но если этим двоим так интересно, то можно подойти и спросить.
-Есть способ получше - заклинание дружбы. Оно безвредно и действует всего лишь сутки,- Драко очень заинтересовался возможностью «подружиться» с человеком-загадкой по имени Билл.
- Ну нет, нам запрещено применять заклинания к маглам!- Гермиона уже пожалела о своем предложении.
- Драко, ты что-то уж слишком сильно хочешь познакомиться с ними, я могу начинать ревновать?- Гарри не нравился энтузиазм Малфоя, ведь с некоторых пор внимание Драко могло принадлежать только ему.
- Да брось Гарри, кому нужен этот слизняк?? Тем более мне 17 и я могу пользоваться магией вне школы. Давай заколдуем их, все равно завтра они все забудут,- Рон умоляюще посмотрел на Гарри, от чего Драко презрительно фыркнул.
-Ну, в принципе я не против, все равно заняться нечем, - Гарри пожал плечами, на что Гермиона обреченно покачала головой.
- Раз уж вас не отговорить это сделаю я, ведь мне тоже есть 17. После твоего заклинания Рон, остаться в живых для них будет большой удачей, а за убийство двух человек тебе светит солидный срок в Азкабане,- она остановила Рона, который полез в карман за палочкой.
Не обращая внимания на тихую ругань Рона, и победоносные взгляды Драко, она достала палочку и произнесла:
- amicus fui.
- Ну все, теперь пошли - Драко дернул Гарри за куртку и они направились в сторону «сладкой парочки».
***************************************************************
- Ну Томми, не будь занудой!!- Биллу не нравилось, когда Том ему отказывал.
- Нет уж, уволь! Я уже сыт по горло походами по магазинам. Как ты умудряешься тратить столько денег на шмотки и косметику, ума не приложу! Все Билли, мы уходит, и не смотри на меня так – в этот раз Том решил показать характер, хватит уже Биллу во всем потакать.
- Но Том…- Билл предпринял последнюю попытку уломать брата, как вдруг у него возникло ощущение, что кто-то пытается проникнуть в его сознание. Через несколько мгновений ощущение прошло, но осталось какое-то смутное чувство, которое Билл не мог описать. Из размышлений его вывела компания молодых людей приближающаяся к ним.
Странно, но у Билла возникло желание поздороваться с ними. Просто появилось ощущение, что он знает их всю жизнь, хотя определенно видел в первый раз.
- Привет. Как дела?? Меня зовут Драко, а это мои друзья: Гарри, Рон и Гермиона – высокий блондин с большими серыми глазами улыбнулся им, от чего у Билла перехватило дыхание.
- Драко очень экзотическое имя, даже для Англии. Я Билл, а это мой брат Том- Билл никогда не видел таких парней. Все в Драко говорило, о его благородном происхождении, даже его улыбка была настолько светской, что Билл невольно опустил глаза.
- Может, вы составите нам компанию, мы как раз собирались зайти куда-нибудь выпить кофе?- голос у блондина был бархатным, но Билл различил в нем стальные нотки.
- Мы с удовольствием !- реплика Тома повергла его в шок, ведь тот обычно достаточно грубо отвечал на подобные предложения. Здесь определенно что-то не так, но вот что??
- Отлично, тогда пойдемте, я знаю одну очень уютную кофейню - только сейчас Билл обратил внимание на загорелого брюнета с необыкновенно яркими глазами цвета нефрита. В отличие от Драко этот юноша, Гарри, кажется, излучал тепло и доброту, располагая к себе своей непосредственностью.
Странно, раньше он никогда не смотрел на парней. Да по большому счету, и на девчонок тоже. В его жизни всегда был Том, который мог понять без слов, просто потому, что думали они одинаково. Он защищал от насмешек сверстников, называвших его «мисс Бэлла», от побоев отчима, который не мог выносить, что Билл краситься, защищал от всего мира, который был не в силах его понять. А однажды, они поняли, что безумно любят друг друга, и больше им никто не нужен. Затем пришел успех, но с ним пришел и страх. Страх быть раскрытыми, отвергнутыми всеми, кто их любит. И они боялись, и скрывали свои чувства. Том создал образ мачо, для которого важен лишь секс, а он сам во всех интервью говорил, что ищет настоящую любовь. Но они оба врали. Том, что ему важен лишь секс, а он о том, что кого-то ищет. Судьба подарила их друг другу, и они сумели оценить этот подарок. Билл всегда знал, что если потеряет Тома, ему не зачем больше будет жить.
Все было так до сегодняшнего дня. Билл сам не мог понять, когда все успело поменяться. Чувства к Тому притупились, как будто что-то заблокировало их в дальнем уголке сердца, но на смену им пришли другие, те которые до данного момента были Биллу чужды. А были это три вечных спутника: страсть, похоть и желание. С Томом все было иначе, это были любовь и нежность, абсолютно точно.
Что же заставило забыть все, что раньше было, стоило лишь взглянуть в эти стальные глаза??? Ответа Билл не знал, но знал точно, что эта случайная встреча либо разлучит его с Томом навсегда или свяжет на всю жизнь…
******************************************************
- Спасибо за кофе! Было приятно провести с вами время, но я думаю нам пора, – Билл переборол свои желания, ведь Том все еще был очень важен для него, пускай любви он уже и не чувствовал.
- Ну куда же вы??? Ведь только шесть! Может, в клуб смотаемся??- блондин явно не хотел их отпускать.
- Отличная идея, лично я обожаю клубы, но вот Билл не в восторге от подобного время препровождения, - Тому явно нравилась компания, а перспектива пройтись по клубам Лондона очень грела сердце.
- Ну это потому, что он не ходил туда со мной, - фраза явно была с намеком, но никому не хотелось выяснять отношения, и подтекст предпочли не обсуждать.
- Вряд ли тебе есть, что мне предложить, - Биллу не понравилась излишняя самоуверенность Драко.
- Может, на месте и проверим?- это была провокация, и Билл это прекрасно понимал, но что-то внутри упорно повторяло, что он должен пойти с этим надменным юношей.
- Нет, проверять мы ничего не будем, но если Том так хочет пойти, я вынужден буду согласиться.
- Ага, учитывая, что я с тобой пять часов по магазинам таскался, ты должен мне по гроб жизни - Том как обычно не преминул возможностью упрекнуть Билла в его «маленькой» слабости.
- Ладно, я понял. Ты мне это сотый раз повторяешь, и если я крашу глаза, это не значит, что мне, как бестолковой девушке нужно все по несколько раз говорить!!- это замечание Тома его немного разозлило.
- Ты чего, я же пошутил,- примирительно сказал Том.
- Очень смешно,- буркнул Билл.
- Эй, хватит ругаться на пустом месте, вы не забыли, нас ждет клуб – Рон, все время смотрел на Билла, и в его глазах горел нехороший огонек. Драко совсем не нравились эти взгляды, он наклонился и шепнул рыжему на ухо:
- Билл мой, запомни Уизли! Если посмеешь подойти к нему, я устрою тебе такую жизнь, черти в аду позавидуют!
- А как же Гарри?- ехидным тоном поинтересовался Рон.
- Я найду способ выкрутится, а вот ты…- Драко кивнул в сторону Гермионы, о чем-то спрашивающую Тома.
- Не посмеешь,- прошипел он.
- Думаешь,- Драко несмешливо изогнул бровь,- отдыхай, сегодня не твой день. Уизли ничего не оставалось, как проглотить слова Малфоя, крыть было не чем. Драко с довольным видом откинулся на спинке стула. Победа за ним, осталось совсем немного, и Билл будет его.
**********************************
Билл не спеша потягивал коктейль, усталым взглядом смотря на танцпол, уже полчаса он сидел в одиночестве, просто наблюдая за танцующими людьми. В последнее время он терпеть не мог клубы, наверное, причина была в том, что за свою работу в «Tokio Hotel» ему пришлось побывать в нескольких сотнях подобных заведений. У Билла было большое желание просто встать и уйти, но не дождаться брата он не мог.
- Скучаешь?- ухо обжег жаркий шепот, от которого по телу побежали мурашки.
- Драко,- выдохнул Билл.
- Мне нравится, как ты произносишь мое имя,- усмехнулся юноша,- пойдем, прогуляемся.
- Я не хочу,- ответил он.
- А разве я спросил тебя?- Драко дернул Билла за руку, заставляя встать, и с силой прижал к себе.
- Я знаю, Билли, что ты любишь его, но мне наплевать, ведь эту ночь ты подаришь мне.
- Да,- разум Билла отключился, полностью отдав контроль внезапно вспыхнувшему желанию.
- Вот и отлично,- блондин впился в его страстным поцелуем, заставил Билла застонать.
- Господи, ты такой сладкий,- оторвавшись от алых губ, шепнул Драко.
- Я хочу тебя,- неожиданно для себя сказал Билл. Он не мог понять, что с ним происходит. Все воспоминания, мысли, ощущения, как будто смазались, потерялись, четким осталось лишь безудержное желание быть сейчас с Драко.
- Как скажешь,- Драко вновь увлек его в поцелуй. Внезапно в глазах потемнело, а земля ушла испод ног.
~*~
Билл с тихим стоном открыл глаза, и осознал, что лежит на кровати. Как он оказался здесь, Билл не имел ни малейшего понятия, последнее, что он помнил, было неприятное ощущение рывка вверх.
Билл приподнялся на локтях, рассматривая интерьер помещения, в котором оказался. С первого взгляда комната напоминала королевскую спальню, представленную в Лондонском музее: огромная кровать с массивным балдахином из зеленого бархата, гарнитур из красного дерева, несколько зеркал в обрамлении золотой лепнины, канделябры на стенах.
- Нравиться?- в дверях стоял Драко и с улыбкой наблюдал за ним.
- Кто ты?- спросил Билл, находясь в небольшом шоке от подобной обстановки.
- Это не важно, через несколько часов ты забудешь обо мне,- с легкой грустью, ответил он.
- Как это…- начал было Билл, но Драко одним движением оказался около него, и приложил палец к губам.
- У нас слишком мало времени, чтобы вести никому не нужные беседы,- он толкнул Билла в грудь, заставляя откинуться на подушки.
- Драко,- застонал он, чувствуя обжигающие прикосновения, тот лишь улыбнулся в ответ, продолжая исследовать столь желанное тело.
- Ты как прекрасен!- выдохнул Драко, взглянув на Билла.
-Я весь твой,- томно произнес он.
Блондин начал покрывать поцелуями загорелую кожу, заставляя Билла извивался от удовольствия.
- Ах, ты сводишь меня с ума. Господи, Драко!
Руки блуждали по телу, вызывая все новые волны удовольствия. Билл потянулся к губам и Драко охотно поцеловал его, даря ощущение пьянящей неги. Разорвав поцелуй, он начал легонько покусывать шею Билла, оставляя чуть заметные следы, руками лаская внутреннюю сторону бедер.
Не в силах больше выносить эту сладкую пытку, Билл прошептал:
- Я не могу больше, я хочу тебя, немедленно!
- Все, что угодно, мой маленький принц,- усмехнулся тот.
Билл широко развел свои длинные ноги и медленно облизал припухшие от поцелуев губы. Больше сдерживаться Драко не мог, он притянул Билла к себе и вошел одним резким движением.
-Драко…-стон утонул с тишине ночи.
- Ты же знаешь, ангел, сейчас все пройдет,- нежно прошептал на ушко блондин. Он замер на несколько секунд, давая Биллу привыкнуть, а затем начал медленно двигаться, постепенно наращивая темп.
Боль стала тягуче-сладкой, а вскоре и вовсе прошла, уступая место пряному удовольствию. Стоны стали громче, дыхание сбилось, предвещая скорую развязку, еще пара движений и…
- Тооом,- с губ срывается имя, и он расслаблено падает на шелковые простыни.
Драко посмотрел на Билла нежным взглядом. Нет, он не обиделся, ведь тоже любил другого, жаль, что только сейчас осознал насколько сильно. Он наклонился к Биллу и невесомо коснулся его лба:
- Будь счастлив ангел, ты заслужил это.
- Что…- Билл хотел отрыть глаза, и увидеть обладателя столь чудесного голоса, но чья-то рука ласково, но требовательно закрыла ему глаза. Последнее, что он запомнил, прежде чем потерять сознание, был мягкий голос, шептавший что-то на латыни…
***
- Билл, проснись, пора вставать.
- Том, это ты??- сонно спросил он, щурясь от яркого солнца.
- Ну, а кто же еще!- Том нежно чмокнул Билла в щеку, отчего тот улыбнулся.
- Доброе утро, любимый,- ласково сказал он.
- Утро, как же! Уже два часа, как официальный день, так что вставай и бегом на улицу,- Том стянул с брата одеяло, за что получил подушкой по голове,- через15 минут, я жду тебя в холле, и попрошу не опаздывать.
- Ты такой добрый,- Билл встал с постели и отправился в ванную.
- А ты безумно красивый,- ответил он.
- Хорошо, я постараюсь уложится.
- Вот и чудесно, я жду,- довольный таким ответом, Том вышел из номера.
На улице ярко светило солнце, однако было достаточно влажно, от чего по земле стелился туман. Билл и Том не спеша шли в сторону кафе, находящемся в квартале от их гостиницы.
- Знаешь, у меня такое ощущение, что произошло какое-то важное событие, но я не могу вспомнить какое, странно, правда?- Билл взял брата за руку.
- Ну, если ты не помнишь, значит это не так уж и важно,- с улыбкой ответил он.
_ Да, наверное, ты прав. Главное, что мы вместе, а остальное не имеет значения,- Билл по-смотрел Тому в глаза, и увидел там подтверждение своих слов. Как прекрасно, что есть на свете человек, любящий тебя также сильно, как и ты его.
Билл не знал, откуда у него появилась странная уверенность, что теперь его с Томом не по силам будет разлучить никому. Хотя, по большому счету, это не так уж и важно. Важно то, что они вместе, вместе навсегда…
- Ну что ж, прощай мой маленький принц, ты показал мне настоящее волшебство, теперь я знаю, что магия- это не только зелья и заклятия. Волшебство - это блеск глаз, шелк кожи, очарование улыбки и бархат голоса. Спасибо тебе Билл, спасибо за то, что любишь…не меня, его. Надеюсь, с Томом ты будешь счастлив так, как этого заслуживаешь. Хорошо, что ты никогда не вспомнишь обо мне, и наше сладкое безумие больше не повторится. Все правильно, ведь мы оба любим: ты - своего брата, который всегда будет рядом, чего бы ему это не стоило, а я – своего бывшего врага, который заставил меня поверить, что есть на свете настоящая дружба и любовь. Нам пора попрощаться навсегда, я и так слишком задержался, мой Гарри давно ждет меня. Прощай принц, будь счастлив!- молодой человек с платиновыми волосами и удивительными глазами, цвета расплавленной стали, печально улыбнулся и послал воздушный поцелуй вслед удаляющейся паре. Легкий хлопок, и он растворился в Лондонском тумане.
- Ты тоже, Драко,- прошептал Билл, не зная, кому же были адресованы эти слова…
Юлия Соколова,
22-05-2010 14:52
(ссылка)
Одержимые (конец)
Глава № 11
Тяжелые оковы на хрупких запястьях смотрелись чужеродно. Том, схватившись за голову, глядел на них и спрашивал себя, когда же это, наконец, закончится. Но ничего не заканчивалось. Каждый день приносил еще больше боли, хотя его чаша страданий уже давно переполнилась. Демон скалился, рвался, рычал, будто зверь в клетке. Или просил отвязать, клялся, что отпустит Билла, соблазнял снова, и снова, и снова, как тогда в подвале. Рисовал перспективы, радужное будущее. Том слушал, смотрел и не мог больше чувствовать ничего. А порой наоборот – ощущал все слишком ярко. Будто чувства, как рождественские петарды, вспыхивали одна за другой у него в груди. Но самым ярким из того, что он испытывал, было отчаяние. Охотник смотрел на него с жалостью, раз за разом предлагая убить Демона и перестать мучить и себя, и Билла, который жил у адской твари глубоко внутри. Но Том не мог. Он просил искать в книгах, в манускриптах, где угодно, любой способ спасти его брата. И охотник, которого звали Грегом, искал и смотрел все с той же жалостью. А Демон смеялся над ним, называл его жалким неудачником и говорил, что даже Билл его теперь ненавидит. Это были самые страшные слова, что он говорил. Том старался не верить им, но Демон вещал убедительно. И все же они нашли способ поговорить с Биллом.
- Ты достал талисман? – спросил Том и покосился на спящего Демона. Удивительно, но этим тварям тоже нужен был отдых.
- Да. – Грег протянул ему деревянный амулет на подвеске. Он походил на католический крест. Отличие было только одно – две лишних палочки, пересекающих вертикальную линию креста. – Но он может не подействовать из-за татуировки на шее. Она блокирует все другие амулеты.
Том задумчиво взял амулет и покосился в сторону Демона. Тот лежал на полу спиной к ним, длинные волосы разметались, татуировка виднелась хорошо. Ее свойства они обнаружили два дня назад: ни один из приборов охотников не реагировал на Демона из-за нее.
- Дай мне нож.
- Зачем тебе? – хмуро спросил Грег.
- Сейчас проверим.
Подойдя к спящему Демону, Том резко схватил его за голову, нацепил на него амулет, а потом, пока тот не успел очухаться, срезал кусок плоти с шеи брата, оттяпав часть татуировки. Крик, раздавшийся в комнате, оглушил всех присутствующих. А на пол тяжелыми каплями стала капать кровь.
- Принеси перекись и вату, - крикнул Том Грегу. Сам он отпустил брата и отполз в сторону. Тот, стеная от боли, лежал на полу, зажимая рану рукой. Охотник вернулся буквально через секунду и протянул Тому вату, пластыри и перекись.
- Это Билл? – тихо спросил он. Том пожал плечами. Тогда Грег достал из кармана фляжку со святой водой и плеснул немного на Билла. Новых криков боли не последовало. Это был Билл. Том вздохнул с облегчением и подошел к брату. Тот обернулся на него и несколько секунд смотрел ему прямо в глаза, а потом резко подался вперед и обнял, звеня цепями, как кентервильское привидение.
- Том.
Каулитц-старший крепко обнял брата, утыкаясь носом ему в волосы и зажмурив глаза. Горло передавило спазмом, и стало очень больно дышать. И он все сильнее сжимал брата в объятьях, боясь, что это снова не он, а то чудовище с его лицом.
Родной маленький братик, наконец-то я тебя чувствую.
- Постой, Билл. У тебя вся шея в крови, дай я обработаю. – Том немного отстранился и откинул волосы брата ему на левое плечо. В глаза Биллу смотреть он почему-то не мог. Было стыдно. Брат позволил ему обработать рану и наложить повязку, а потом и освободить себя от оков.
- Амулет перестанет действовать через три часа. Советую провести время с пользой, - сказал Грег. Он чувствовал себя немного неловко, хоть и находился, по сути, у себя дома.
- Да, спасибо, Грег, - сказал Том, оборачиваясь на человека, который за очень короткий период стал ему другом.
- Спасибо, - повторил за братом Билл. – За все.
Охотник махнул им рукой и вышел из комнаты.
- Где вы раздобыли этот амулет? – спросил младший Каулитц.
- У друзей Грега. Таких же охотников, как он, - ответил Том, убирая на стол ненужную уже перекись. Братья расположились на мягком диване, расположенном возле камина. Дом у Грега был одноэтажный и небольшой. И мебели в нем было тоже немного. В комнате, где находились братья стояли только стол, диван, да телевизор. А стены украшали полки с оружием, книгами и амулетами.
- Ты есть хочешь? – спросил Том и даже встал, чтобы тут же что-нибудь принести брату. Но тот удержал его за рукав толстовки и усадил обратно.
- Ты что-то не то спрашиваешь, - сказал он. Том отвел глаза, но Билл перехватил его голову руками и заставил посмотреть на себя. – Том, у нас три часа.
Братья какое-то время молча смотрели друг на друга, отмечая и измученный вид, и грусть в газах каждого. И хоть Демон каждый день просил электрическую бритву и зубную щетку, Билл выглядел так, будто давно не видел ванны. Да и Том, собственно, не лучше.
- Я так рад тебя видеть. То есть… я вижу тебя каждый день, но сейчас могу даже сказать тебе что-то, - улыбнулся Билл.
- Так ты все видишь? – спросил Том.
- Да. После ритуала у меня будто пелена упала с глаз. Все стало так прозрачно: мысли Демона, его действия и планы. Я помнил, что делал Демон, когда я отключался. Все. И духовную школу, и последний месяц. Как отрывал шпингалет от дверцы, как приставлял нож к твоему горлу – я все это помню.
- Как я пытался тебя убить, - продолжил список Том. Билл улыбнулся и покачал головой.
- Принести нож в комнату, это еще не пытаться убить. А вот отпускать Демона ты не должен был.
- Я был в отчаянии.
- Я знаю. – Билл потянулся вперед и накрыл губами сухие губы Тома. Сначала они целовались неуверенно, но потом со всё нарастающей силой. Это был горький поцелуй, полный боли и отчаяния. Лишенный надежды, но он будто говорил: нас двое и пока что мы вместе. Иногда в двадцать лет тебе кажется, что смерть не страшна. Ты готов бросить ей вызов: прыжки с парашютом, гонки на бешеной скорости, прогулки по перилам моста, но когда смерть касается кого-то близкого тебе, становится уже не до шуток. И не возможно к этому подготовиться, будь у тебя хоть три часа, хоть несколько лет.
- Я так соскучился, - прошептал Том, лаская лицо Билла пальцами. Господи, он был красив даже сейчас, с немытой головой, растрепанный и с синяками под глазами. Он носил в себе Демона, но походил на Ангела. Чувство всепоглощающей нежности и любви затопило Тома до краев, оттесняя на время страх.
- Меня не было всего четыре дня.
- Это были самые ужасный четыре дня в моей жизни.
- Мне так жаль, что тебе приходится проходить через это со мной, - сказал Билл, опуская глаза. Он не был уверен в том, что смог бы пройти через все это один, но глядя на измученного близнеца, он спрашивал себя, имел ли он право так вламываться в его жизнь, переворачивая ее с ног на голову. Имел ли он право приносить столько боли вместе с собой?
- Не жалей. Я рад, что ты сейчас со мной. – Том положил ноги Билла к себе на колени и прижал парня к себе.
- Я тоже. Никому другому я бы не доверил то, что хочу доверить тебе.
- Что, Билл?
- Убить меня, - спокойно сказал Билл. Но кто бы знал, как далось ему это спокойствие!
Том похолодел. Он внимательно посмотрел на брата.
- Ты хочешь, чтобы я убил тебя?
- Да. Это наш единственный выход. Но это еще не все. Я хочу, чтобы ты жил.
- Да ты шутишь? – воскликнул Том. – Да какая же потом будет жизнь? Я же… Господи, да я даже мысли не могу допустить.
- Послушай, Том. Слушай меня очень внимательно и не перебивай, хорошо? – Билл собрался с мыслями, стараясь подобрать правильные слова. Им обоим было нелегко все это принять, но другого выхода из ситуации не было. Демон должен был умереть. - Эти четыре дня после ритуала были для меня пыткой. Я сидел там, внутри своего тела и видел все, как вижу сейчас, но не мог ничего сказать или сделать. Я пытался хоть как-то воздействовать, но это было бесполезно. Но самое ужасное было не это. Я слышал его мысли. И чувствовал то, что чувствовал он. Злость, ненависть, жажду крови. Его воспоминания о людях, которых он убил. Предполагаю, что он показывает это все мне намеренно, потому что воспоминаний об аде нет в его мыслях. Я не знаю, сколько вам понадобится времени, чтобы найти способ изгнать его из меня, но я не уверен, что выдержу хотя бы еще день. И еще я видел тебя. – Билл ласково погладил Тома по щеке, чувствуя под пальцами влагу. Видеть слезы родного человека было невыносимо. – Я видел, как больно тебе на меня такого смотреть. Ты старался помочь, и ты бы смог, будь у тебя больше времени. Но времени нет.
- Но ты же хочешь жить.
- Хочу. Я очень хочу, Том. Я хочу дожить до старости вместе с тобой, окруженный собаками, которые меня не боятся и не пытаются сожрать. – Билл усмехнулся. Сколько времени у него была для пустых мечтаний. Он долгие часы сидел в своей комнате в школе и грезил о будущем, где не было место Демону. Он верил, что когда-нибудь будет жить нормальной жизнью. – Но мне не суждено. И я уже принял решение. Я выбрал это, потому что так больше не могу. У меня была дерьмовая жизнь, Том, потому что я никогда ничего не мог выбрать сам. Сейчас я понимаю, что большая часть решений, что я принял, исходила не от меня, а от Демона. Но смерть свою я могу выбрать? Хоть раз в жизни сам принять решение, без кукловода? Впрочем, было еще одно решение, которое я принял сам.
- Какое? – спросил Том. Билл взял его лицо в ладони и вновь поцеловал в губы. Они никак не могли напиться друг другом, и было так страшно понимать, что эти часы были последние у них. И больше ничего этого не будет.
- Быть с тобой. Этот месяц, несмотря ни на что, был лучшим в моей жизни. – Том закрыл глаза, не в силах сдерживать себя. Прозрачные горячие слезы одна за другой катились по щекам, вымывая напряжение последних дней. Но легче не становилось. Билл стирал капельки пальцами, ловил губами, шептал про то, что он любит и всегда будет рядом.
- Я не знаю, как там. Но, надеюсь, у них будет трансляция Земля.ТВ? – Близнецы одновременно усмехнулись. – Ты только обещай мне, слышишь? Обещай, что ничего с собой не сделаешь. Я не прощу себе, если из-за меня…
- Я не могу, - покачал головой Том.
- Прошу тебя.
Том закрыл глаза и глубоко вздохнул, стараясь хоть как-то уменьшить тяжесть внутри. Он не мог такого обещать, потому что больше не представлял себе жизни без брата. Это было так жестоко. Происходящее казалось дурным сном, чьей-то выдумкой. Страшной, злой, издевательской.
- Я не могу, - вновь покачал головой Том. – Не проси, Билл. Прости, но я не могу пообещать тебе этого. Ты просишь слишком многого.
Билл опустил голову.
- Иногда я спрашиваю себя, для чего я вообще родился? Моя жизнь не принесла ни мне, ни другим ничего, кроме боли. Моя смерть несет за собой еще одну смерть. Так в чем тогда смысл моего появления на свет?
- Билл, не говори так, - запротестовал Том. – Ты лучшее, что было в моей жизни.
- Тогда сделай это для меня. Сделай то, что я прошу.
Каулитц-старший с болью посмотрел брату в глаза и твердо сказал:
- Я обещаю, что убью Демона. Обещаю, что не буду заканчивать жизнь самоубийством. Но жить я не обещаю.
- Хорошо, пусть так. – Билл ткнулся губами брату в шею, чувствуя исходящее от него тепло. Том гладил его по спине и рукам, прижимал к себе крепче. Часы на стене отсчитывали секунды, минуты, часы. Невероятно быстро, приближая роковой миг. Билл хрипло дышал брату в шею, чувствуя дикий страх. Никогда раньше он не молился так искренне. Но не о себе. Чем меньше оставалось от отведенного им времени, тем сильнее он просил за брата. Дать ему сил, терпения, усмирить боль. Он-то уйдет, возможно, туда, где чувств и нет совсем, но Том останется здесь, со знанием того, что своими руками пролил кровь самого близкого и родного человека, не смог спасти, отвести беду. Можно ли вообще жить с таким знанием? Билл не знал, чтобы он делал на месте Тома. Он не знал, смог бы он. И он боялся, что Том не сможет тоже.
- Ребята. Осталось полчаса. Нам лучше перестраховаться, - раздался голос Грега. Братья вздрогнули и синхронно посмотрели на часы. Том невольно прижал Билла к себе сильнее.
- Но почему?.. – Том не договорил.
- Так надо, Том. Он прав. – Билл слез с коленей близнеца, вытирая уже почти засохшие соленые дорожки, неприятно стянувшие кожу, и подошел к охотнику. Не в силах смотреть, как Билла вновь заковывают к цепи, Том отвернулся, а потом и вовсе вышел на улицу. Там он пошарил в карманах, достал сигареты и закурил. Грег вышел минут через пять.
- Так это случится сегодня? – спросил он.
- Билл прав. Больше тянуть нельзя. Ему паршиво находиться во власти Демона, а когда мы найдем альтернативный способ эту тварь из него вытащить – не известно.
- А ты сможешь? – Грег внимательно посмотрел на Каулитца. Тот покачал головой.
- Я не знаю, но постараюсь. – Том быстро сделал несколько глубоких затяжек, выкинул сигарету и зашел в дом.
- Том, смотри. – Голос у Билла был напуганный. Брат взглянул на него и увидел, что медальон, сдерживающий Демона, трясется, будто вот-вот готов взорваться на кусочки. Времени у них осталось мало. Том взял с одной из полок ритуальный нож и смочил его в святой воде, после чего нацепил на шею амулет против одержимости. Зашедший в комнату Грег открыл заранее приготовленную книгу и встал поодаль.
- Билл? – Братья посмотрел друг другу в глаза. Младший был напуган, Том притянул руку и мягко сжал его ладонь, высказывая таким образом свою поддержку.
- Том, скажи маме…
- Билл, не надо.
- Скажи ей, что я ее простил.
Том стиснул зубы, но кивнул. Амулет у Билла на груди начал крошиться, а потом и вовсе взорвался. Билл хотел что-то сказать, но не успел, глаза его заволокло черным. Том размахнулся кинжалом.
Лезвие легко пропороло нежную кожу один раз, а потом и второй.
Тяжелые капли крови одна за другой падали на деревянный пол.
Латынь заполонила комнату.
Серая дымчатая тень, секунду назад отделившаяся от Билла, рванула обратно, но будто стукнулась о невидимую преграду.
- Поздно, с*ка. Отправляйся в ад, - прошипел Том, сильнее переплетая свои пальцы с пальцами брата, соединяя раны на их ладонях, мешая свою кровь с кровью своего близнеца.
Флешбэк. Два дня назад.
«- Предание гласит, что близнецы рождаются с одной душой, разделенной на два тела. Если душу соединить, то она не пропустит Демона.
- Но прежде его надо выгнать из тела, - возразил Грег.
- Когда я нанес над Биллом нож тогда в подвале, то заметил, что от его тела начала отделяться тень. Отец Пауль говорил мне, что пытался уже так выгнать Демона. Нужно просто испугать его смертью.
- Звучит бредово.
- Если не найдем другого способа, то будем действовать, согласно этому».
Отвратительный пронзительный звук раздался в комнате, Том зажмурился, подавив в себе желание закрыть руками уши. А потом все закончилось. Стало до того тихо, что было слышно тиканье часов.
- Что это было? – спросил Билл, оглядывая своего брата и охотника.
- Ты чувствуешь его? – спросил Том.
- Кого?
- Демона?
Билл прислушался к себе.
- Нет. Вообще не чувствую. – Том свободной рукой снял со своей шеи амулет и нацепил его на брата, и только тогда разделил их руки. Ничего не произошло.
- У меня такое ощущение, ребята, что Демона тут больше нет. Он действительно отправился в ад.
Том улыбнулся, все еще не веря, что у них получилось, что их воистину бредовый план, который он же и придумал, сработал. Он медленно подошел к брату и обнял его.
- Все, Билл. Мы смогли. Мы это сделали.
- Сделали что? Я ничего не понимаю, - прошептал Билл.
- Мы убили Демона. Изгнали его из тебя и убили.
~~XXX~~
- Значит, вам надо было убедить и меня, и Демона, что вы собираетесь нас убить? – еще раз переспросил Билл. Том терпеливо вздохнул.
- Да. Прости, я не мог даже намекнуть тебе. Да и… я не был уверен, что это сработает. Если бы нет… - Том на секунду замолчал. – Если бы не получилось, то мне бы пришлось все-таки убить тебя.
- Ясно. – Каулитц-младший отвернулся к окну. Он все еще не верил, что это случилось и он свободен. Пятнадцать лет ждать, и вот, наконец… И он даже не знал, что делать дальше. Он думал, что умрет сегодня.
- Ты злишься на меня? – спросил Том, внимательно следя за братом. Тот повернулся к нему и улыбнулся.
- Нет, конечно, нет. Просто я еще не пришел в себя. Еще пару часов назад я был уверен, что для нас все кончено, а теперь…
- А теперь у нас впереди целая жизнь. Без всяких Демонов. – Том накрыл руки Билла своими руками, и посмотрел ему в глаза. Билл несмело улыбнулся.
- Ну, ребята, готовы идти домой? – раздался у парней над ухом голос Грега.
- Да, готовы, - сказал Каулитц-старший. Братья встали из-за стола, и Том подал мужчине руку для пожатия. – Спасибо тебе за помощь.
- Да не за что. Ты все сам сделал. Справился бы и без меня.
- Это вряд ли.
- Да, спасибо вам большое. – Билл также пожал мужчине руку.
- Ну тогда, прощайте. Надеюсь, что вам больше не понадобиться моя помощь. И носите амулеты, чтоб ни одна тварь больше в вас не влезла.
Братья в последний раз махнули охотнику рукой и медленно пошли через лес к деревне. Какое-то время они молчали, вспоминая события прошедшего вечера, стараясь привести мысли в порядок. А потом Билл вдруг сказал:
- Знаешь, что я сделаю, когда приду домой?
- Накупишь в супермаркете мороженного и нажрешься? – усмехнувшись, предположил Том.
- Нет, хотя идея неплохая. Я запишусь в тату-салон.
- Что? Опять? Мало тебе татуировок? Демонических?
- Эта будет не демоническая. Обещаю, - заверил Билл. – Я напишу слово «Свобода» на самом видном месте. Большими буквами.
- А ты веришь, что свободен? – спросил Том, остановившись. Его брат остановился тоже, а потом вдруг улыбнулся по-мальчишески задорно, повис у близнеца на шее и сказал:
- Я чувствую, что свободен. – Он с силой поцеловал Тома в губы, прижимаясь всем телом, а потом задрал голову и крикнул во всю мощь своих легких: Я СВОБОДЕН!
КОНЕЦ
Тяжелые оковы на хрупких запястьях смотрелись чужеродно. Том, схватившись за голову, глядел на них и спрашивал себя, когда же это, наконец, закончится. Но ничего не заканчивалось. Каждый день приносил еще больше боли, хотя его чаша страданий уже давно переполнилась. Демон скалился, рвался, рычал, будто зверь в клетке. Или просил отвязать, клялся, что отпустит Билла, соблазнял снова, и снова, и снова, как тогда в подвале. Рисовал перспективы, радужное будущее. Том слушал, смотрел и не мог больше чувствовать ничего. А порой наоборот – ощущал все слишком ярко. Будто чувства, как рождественские петарды, вспыхивали одна за другой у него в груди. Но самым ярким из того, что он испытывал, было отчаяние. Охотник смотрел на него с жалостью, раз за разом предлагая убить Демона и перестать мучить и себя, и Билла, который жил у адской твари глубоко внутри. Но Том не мог. Он просил искать в книгах, в манускриптах, где угодно, любой способ спасти его брата. И охотник, которого звали Грегом, искал и смотрел все с той же жалостью. А Демон смеялся над ним, называл его жалким неудачником и говорил, что даже Билл его теперь ненавидит. Это были самые страшные слова, что он говорил. Том старался не верить им, но Демон вещал убедительно. И все же они нашли способ поговорить с Биллом.
- Ты достал талисман? – спросил Том и покосился на спящего Демона. Удивительно, но этим тварям тоже нужен был отдых.
- Да. – Грег протянул ему деревянный амулет на подвеске. Он походил на католический крест. Отличие было только одно – две лишних палочки, пересекающих вертикальную линию креста. – Но он может не подействовать из-за татуировки на шее. Она блокирует все другие амулеты.
Том задумчиво взял амулет и покосился в сторону Демона. Тот лежал на полу спиной к ним, длинные волосы разметались, татуировка виднелась хорошо. Ее свойства они обнаружили два дня назад: ни один из приборов охотников не реагировал на Демона из-за нее.
- Дай мне нож.
- Зачем тебе? – хмуро спросил Грег.
- Сейчас проверим.
Подойдя к спящему Демону, Том резко схватил его за голову, нацепил на него амулет, а потом, пока тот не успел очухаться, срезал кусок плоти с шеи брата, оттяпав часть татуировки. Крик, раздавшийся в комнате, оглушил всех присутствующих. А на пол тяжелыми каплями стала капать кровь.
- Принеси перекись и вату, - крикнул Том Грегу. Сам он отпустил брата и отполз в сторону. Тот, стеная от боли, лежал на полу, зажимая рану рукой. Охотник вернулся буквально через секунду и протянул Тому вату, пластыри и перекись.
- Это Билл? – тихо спросил он. Том пожал плечами. Тогда Грег достал из кармана фляжку со святой водой и плеснул немного на Билла. Новых криков боли не последовало. Это был Билл. Том вздохнул с облегчением и подошел к брату. Тот обернулся на него и несколько секунд смотрел ему прямо в глаза, а потом резко подался вперед и обнял, звеня цепями, как кентервильское привидение.
- Том.
Каулитц-старший крепко обнял брата, утыкаясь носом ему в волосы и зажмурив глаза. Горло передавило спазмом, и стало очень больно дышать. И он все сильнее сжимал брата в объятьях, боясь, что это снова не он, а то чудовище с его лицом.
Родной маленький братик, наконец-то я тебя чувствую.
- Постой, Билл. У тебя вся шея в крови, дай я обработаю. – Том немного отстранился и откинул волосы брата ему на левое плечо. В глаза Биллу смотреть он почему-то не мог. Было стыдно. Брат позволил ему обработать рану и наложить повязку, а потом и освободить себя от оков.
- Амулет перестанет действовать через три часа. Советую провести время с пользой, - сказал Грег. Он чувствовал себя немного неловко, хоть и находился, по сути, у себя дома.
- Да, спасибо, Грег, - сказал Том, оборачиваясь на человека, который за очень короткий период стал ему другом.
- Спасибо, - повторил за братом Билл. – За все.
Охотник махнул им рукой и вышел из комнаты.
- Где вы раздобыли этот амулет? – спросил младший Каулитц.
- У друзей Грега. Таких же охотников, как он, - ответил Том, убирая на стол ненужную уже перекись. Братья расположились на мягком диване, расположенном возле камина. Дом у Грега был одноэтажный и небольшой. И мебели в нем было тоже немного. В комнате, где находились братья стояли только стол, диван, да телевизор. А стены украшали полки с оружием, книгами и амулетами.
- Ты есть хочешь? – спросил Том и даже встал, чтобы тут же что-нибудь принести брату. Но тот удержал его за рукав толстовки и усадил обратно.
- Ты что-то не то спрашиваешь, - сказал он. Том отвел глаза, но Билл перехватил его голову руками и заставил посмотреть на себя. – Том, у нас три часа.
Братья какое-то время молча смотрели друг на друга, отмечая и измученный вид, и грусть в газах каждого. И хоть Демон каждый день просил электрическую бритву и зубную щетку, Билл выглядел так, будто давно не видел ванны. Да и Том, собственно, не лучше.
- Я так рад тебя видеть. То есть… я вижу тебя каждый день, но сейчас могу даже сказать тебе что-то, - улыбнулся Билл.
- Так ты все видишь? – спросил Том.
- Да. После ритуала у меня будто пелена упала с глаз. Все стало так прозрачно: мысли Демона, его действия и планы. Я помнил, что делал Демон, когда я отключался. Все. И духовную школу, и последний месяц. Как отрывал шпингалет от дверцы, как приставлял нож к твоему горлу – я все это помню.
- Как я пытался тебя убить, - продолжил список Том. Билл улыбнулся и покачал головой.
- Принести нож в комнату, это еще не пытаться убить. А вот отпускать Демона ты не должен был.
- Я был в отчаянии.
- Я знаю. – Билл потянулся вперед и накрыл губами сухие губы Тома. Сначала они целовались неуверенно, но потом со всё нарастающей силой. Это был горький поцелуй, полный боли и отчаяния. Лишенный надежды, но он будто говорил: нас двое и пока что мы вместе. Иногда в двадцать лет тебе кажется, что смерть не страшна. Ты готов бросить ей вызов: прыжки с парашютом, гонки на бешеной скорости, прогулки по перилам моста, но когда смерть касается кого-то близкого тебе, становится уже не до шуток. И не возможно к этому подготовиться, будь у тебя хоть три часа, хоть несколько лет.
- Я так соскучился, - прошептал Том, лаская лицо Билла пальцами. Господи, он был красив даже сейчас, с немытой головой, растрепанный и с синяками под глазами. Он носил в себе Демона, но походил на Ангела. Чувство всепоглощающей нежности и любви затопило Тома до краев, оттесняя на время страх.
- Меня не было всего четыре дня.
- Это были самые ужасный четыре дня в моей жизни.
- Мне так жаль, что тебе приходится проходить через это со мной, - сказал Билл, опуская глаза. Он не был уверен в том, что смог бы пройти через все это один, но глядя на измученного близнеца, он спрашивал себя, имел ли он право так вламываться в его жизнь, переворачивая ее с ног на голову. Имел ли он право приносить столько боли вместе с собой?
- Не жалей. Я рад, что ты сейчас со мной. – Том положил ноги Билла к себе на колени и прижал парня к себе.
- Я тоже. Никому другому я бы не доверил то, что хочу доверить тебе.
- Что, Билл?
- Убить меня, - спокойно сказал Билл. Но кто бы знал, как далось ему это спокойствие!
Том похолодел. Он внимательно посмотрел на брата.
- Ты хочешь, чтобы я убил тебя?
- Да. Это наш единственный выход. Но это еще не все. Я хочу, чтобы ты жил.
- Да ты шутишь? – воскликнул Том. – Да какая же потом будет жизнь? Я же… Господи, да я даже мысли не могу допустить.
- Послушай, Том. Слушай меня очень внимательно и не перебивай, хорошо? – Билл собрался с мыслями, стараясь подобрать правильные слова. Им обоим было нелегко все это принять, но другого выхода из ситуации не было. Демон должен был умереть. - Эти четыре дня после ритуала были для меня пыткой. Я сидел там, внутри своего тела и видел все, как вижу сейчас, но не мог ничего сказать или сделать. Я пытался хоть как-то воздействовать, но это было бесполезно. Но самое ужасное было не это. Я слышал его мысли. И чувствовал то, что чувствовал он. Злость, ненависть, жажду крови. Его воспоминания о людях, которых он убил. Предполагаю, что он показывает это все мне намеренно, потому что воспоминаний об аде нет в его мыслях. Я не знаю, сколько вам понадобится времени, чтобы найти способ изгнать его из меня, но я не уверен, что выдержу хотя бы еще день. И еще я видел тебя. – Билл ласково погладил Тома по щеке, чувствуя под пальцами влагу. Видеть слезы родного человека было невыносимо. – Я видел, как больно тебе на меня такого смотреть. Ты старался помочь, и ты бы смог, будь у тебя больше времени. Но времени нет.
- Но ты же хочешь жить.
- Хочу. Я очень хочу, Том. Я хочу дожить до старости вместе с тобой, окруженный собаками, которые меня не боятся и не пытаются сожрать. – Билл усмехнулся. Сколько времени у него была для пустых мечтаний. Он долгие часы сидел в своей комнате в школе и грезил о будущем, где не было место Демону. Он верил, что когда-нибудь будет жить нормальной жизнью. – Но мне не суждено. И я уже принял решение. Я выбрал это, потому что так больше не могу. У меня была дерьмовая жизнь, Том, потому что я никогда ничего не мог выбрать сам. Сейчас я понимаю, что большая часть решений, что я принял, исходила не от меня, а от Демона. Но смерть свою я могу выбрать? Хоть раз в жизни сам принять решение, без кукловода? Впрочем, было еще одно решение, которое я принял сам.
- Какое? – спросил Том. Билл взял его лицо в ладони и вновь поцеловал в губы. Они никак не могли напиться друг другом, и было так страшно понимать, что эти часы были последние у них. И больше ничего этого не будет.
- Быть с тобой. Этот месяц, несмотря ни на что, был лучшим в моей жизни. – Том закрыл глаза, не в силах сдерживать себя. Прозрачные горячие слезы одна за другой катились по щекам, вымывая напряжение последних дней. Но легче не становилось. Билл стирал капельки пальцами, ловил губами, шептал про то, что он любит и всегда будет рядом.
- Я не знаю, как там. Но, надеюсь, у них будет трансляция Земля.ТВ? – Близнецы одновременно усмехнулись. – Ты только обещай мне, слышишь? Обещай, что ничего с собой не сделаешь. Я не прощу себе, если из-за меня…
- Я не могу, - покачал головой Том.
- Прошу тебя.
Том закрыл глаза и глубоко вздохнул, стараясь хоть как-то уменьшить тяжесть внутри. Он не мог такого обещать, потому что больше не представлял себе жизни без брата. Это было так жестоко. Происходящее казалось дурным сном, чьей-то выдумкой. Страшной, злой, издевательской.
- Я не могу, - вновь покачал головой Том. – Не проси, Билл. Прости, но я не могу пообещать тебе этого. Ты просишь слишком многого.
Билл опустил голову.
- Иногда я спрашиваю себя, для чего я вообще родился? Моя жизнь не принесла ни мне, ни другим ничего, кроме боли. Моя смерть несет за собой еще одну смерть. Так в чем тогда смысл моего появления на свет?
- Билл, не говори так, - запротестовал Том. – Ты лучшее, что было в моей жизни.
- Тогда сделай это для меня. Сделай то, что я прошу.
Каулитц-старший с болью посмотрел брату в глаза и твердо сказал:
- Я обещаю, что убью Демона. Обещаю, что не буду заканчивать жизнь самоубийством. Но жить я не обещаю.
- Хорошо, пусть так. – Билл ткнулся губами брату в шею, чувствуя исходящее от него тепло. Том гладил его по спине и рукам, прижимал к себе крепче. Часы на стене отсчитывали секунды, минуты, часы. Невероятно быстро, приближая роковой миг. Билл хрипло дышал брату в шею, чувствуя дикий страх. Никогда раньше он не молился так искренне. Но не о себе. Чем меньше оставалось от отведенного им времени, тем сильнее он просил за брата. Дать ему сил, терпения, усмирить боль. Он-то уйдет, возможно, туда, где чувств и нет совсем, но Том останется здесь, со знанием того, что своими руками пролил кровь самого близкого и родного человека, не смог спасти, отвести беду. Можно ли вообще жить с таким знанием? Билл не знал, чтобы он делал на месте Тома. Он не знал, смог бы он. И он боялся, что Том не сможет тоже.
- Ребята. Осталось полчаса. Нам лучше перестраховаться, - раздался голос Грега. Братья вздрогнули и синхронно посмотрели на часы. Том невольно прижал Билла к себе сильнее.
- Но почему?.. – Том не договорил.
- Так надо, Том. Он прав. – Билл слез с коленей близнеца, вытирая уже почти засохшие соленые дорожки, неприятно стянувшие кожу, и подошел к охотнику. Не в силах смотреть, как Билла вновь заковывают к цепи, Том отвернулся, а потом и вовсе вышел на улицу. Там он пошарил в карманах, достал сигареты и закурил. Грег вышел минут через пять.
- Так это случится сегодня? – спросил он.
- Билл прав. Больше тянуть нельзя. Ему паршиво находиться во власти Демона, а когда мы найдем альтернативный способ эту тварь из него вытащить – не известно.
- А ты сможешь? – Грег внимательно посмотрел на Каулитца. Тот покачал головой.
- Я не знаю, но постараюсь. – Том быстро сделал несколько глубоких затяжек, выкинул сигарету и зашел в дом.
- Том, смотри. – Голос у Билла был напуганный. Брат взглянул на него и увидел, что медальон, сдерживающий Демона, трясется, будто вот-вот готов взорваться на кусочки. Времени у них осталось мало. Том взял с одной из полок ритуальный нож и смочил его в святой воде, после чего нацепил на шею амулет против одержимости. Зашедший в комнату Грег открыл заранее приготовленную книгу и встал поодаль.
- Билл? – Братья посмотрел друг другу в глаза. Младший был напуган, Том притянул руку и мягко сжал его ладонь, высказывая таким образом свою поддержку.
- Том, скажи маме…
- Билл, не надо.
- Скажи ей, что я ее простил.
Том стиснул зубы, но кивнул. Амулет у Билла на груди начал крошиться, а потом и вовсе взорвался. Билл хотел что-то сказать, но не успел, глаза его заволокло черным. Том размахнулся кинжалом.
Лезвие легко пропороло нежную кожу один раз, а потом и второй.
Тяжелые капли крови одна за другой падали на деревянный пол.
Латынь заполонила комнату.
Серая дымчатая тень, секунду назад отделившаяся от Билла, рванула обратно, но будто стукнулась о невидимую преграду.
- Поздно, с*ка. Отправляйся в ад, - прошипел Том, сильнее переплетая свои пальцы с пальцами брата, соединяя раны на их ладонях, мешая свою кровь с кровью своего близнеца.
Флешбэк. Два дня назад.
«- Предание гласит, что близнецы рождаются с одной душой, разделенной на два тела. Если душу соединить, то она не пропустит Демона.
- Но прежде его надо выгнать из тела, - возразил Грег.
- Когда я нанес над Биллом нож тогда в подвале, то заметил, что от его тела начала отделяться тень. Отец Пауль говорил мне, что пытался уже так выгнать Демона. Нужно просто испугать его смертью.
- Звучит бредово.
- Если не найдем другого способа, то будем действовать, согласно этому».
Отвратительный пронзительный звук раздался в комнате, Том зажмурился, подавив в себе желание закрыть руками уши. А потом все закончилось. Стало до того тихо, что было слышно тиканье часов.
- Что это было? – спросил Билл, оглядывая своего брата и охотника.
- Ты чувствуешь его? – спросил Том.
- Кого?
- Демона?
Билл прислушался к себе.
- Нет. Вообще не чувствую. – Том свободной рукой снял со своей шеи амулет и нацепил его на брата, и только тогда разделил их руки. Ничего не произошло.
- У меня такое ощущение, ребята, что Демона тут больше нет. Он действительно отправился в ад.
Том улыбнулся, все еще не веря, что у них получилось, что их воистину бредовый план, который он же и придумал, сработал. Он медленно подошел к брату и обнял его.
- Все, Билл. Мы смогли. Мы это сделали.
- Сделали что? Я ничего не понимаю, - прошептал Билл.
- Мы убили Демона. Изгнали его из тебя и убили.
~~XXX~~
- Значит, вам надо было убедить и меня, и Демона, что вы собираетесь нас убить? – еще раз переспросил Билл. Том терпеливо вздохнул.
- Да. Прости, я не мог даже намекнуть тебе. Да и… я не был уверен, что это сработает. Если бы нет… - Том на секунду замолчал. – Если бы не получилось, то мне бы пришлось все-таки убить тебя.
- Ясно. – Каулитц-младший отвернулся к окну. Он все еще не верил, что это случилось и он свободен. Пятнадцать лет ждать, и вот, наконец… И он даже не знал, что делать дальше. Он думал, что умрет сегодня.
- Ты злишься на меня? – спросил Том, внимательно следя за братом. Тот повернулся к нему и улыбнулся.
- Нет, конечно, нет. Просто я еще не пришел в себя. Еще пару часов назад я был уверен, что для нас все кончено, а теперь…
- А теперь у нас впереди целая жизнь. Без всяких Демонов. – Том накрыл руки Билла своими руками, и посмотрел ему в глаза. Билл несмело улыбнулся.
- Ну, ребята, готовы идти домой? – раздался у парней над ухом голос Грега.
- Да, готовы, - сказал Каулитц-старший. Братья встали из-за стола, и Том подал мужчине руку для пожатия. – Спасибо тебе за помощь.
- Да не за что. Ты все сам сделал. Справился бы и без меня.
- Это вряд ли.
- Да, спасибо вам большое. – Билл также пожал мужчине руку.
- Ну тогда, прощайте. Надеюсь, что вам больше не понадобиться моя помощь. И носите амулеты, чтоб ни одна тварь больше в вас не влезла.
Братья в последний раз махнули охотнику рукой и медленно пошли через лес к деревне. Какое-то время они молчали, вспоминая события прошедшего вечера, стараясь привести мысли в порядок. А потом Билл вдруг сказал:
- Знаешь, что я сделаю, когда приду домой?
- Накупишь в супермаркете мороженного и нажрешься? – усмехнувшись, предположил Том.
- Нет, хотя идея неплохая. Я запишусь в тату-салон.
- Что? Опять? Мало тебе татуировок? Демонических?
- Эта будет не демоническая. Обещаю, - заверил Билл. – Я напишу слово «Свобода» на самом видном месте. Большими буквами.
- А ты веришь, что свободен? – спросил Том, остановившись. Его брат остановился тоже, а потом вдруг улыбнулся по-мальчишески задорно, повис у близнеца на шее и сказал:
- Я чувствую, что свободен. – Он с силой поцеловал Тома в губы, прижимаясь всем телом, а потом задрал голову и крикнул во всю мощь своих легких: Я СВОБОДЕН!
КОНЕЦ
Юлия Соколова,
22-05-2010 14:51
(ссылка)
Одержимые 10
Глава № 10
Утром солнце застало в кухне дома братьев Каулитцей полную пепельницу сигарет, немытую чашку с остатками черного кофе, початую бутылку водки и бодрствующего Тома с воспаленными от недосыпа глазами и дрожащими руками. Помятого, пьяного, пропахшего дымом, небритого и разбитого. Всю ночь он ненавидел себя. За все: за слабость, за бессилие, за сомнительную сделку с Демоном. Он не знал, где сейчас брат, жив ли он, вернется ли вообще. Мог только надеяться, что адская тварь сдержит свое слово. Да это даже звучало смешно! Демон, который сдержит свое слово. Время приближалось к семи утра, когда Том затушил очередную сигарету и встал с намерением пойти искать брата самому. В этот момент он услышал, как кто-то открывает входную дверь. Том кинулся туда и, к своему облегчению, увидел озирающегося Билла, кутающегося в черную кожаную куртку.
- Слава Богу. – Он крепко обнял брата и поцеловал в висок. – Ты как?
- Что случилось, Том? Как я… почему я очнулся не дома? – растерянно спросил Билл, заглядывая Тому в глаза.
- Я все объясню, ты только скажи, с тобой все в порядке? Как ты себя чувствуешь? Что ты помнишь? – Каулитц-старший стал осматривать брата.
- Том, я… - Билл вздохнул и распахнул полы куртки. Том ахнул: футболка брата и верхняя часть штанов была залита кровью.
- Ты ранен?
- Нет, это не моя кровь. – Том невольно испытал облегчение. – Я убил кого-то? Том, объясни мне, как такое вообще могло произойти? – повысил голос Билл. Он выглядел так, будто собрался устроить истерику.
- Постой-постой, давай подумаем. Нет, сначала ты пойдешь в ванную, умоешься и снимешь с себя все это, потом мы подумаем, хорошо? - Билл кивнул. - Действуй.
Когда брат скрылся на втором этаже, Том быстро прибрался на кухне и открыл окно, чтобы выветрить противный затхлый запах. Ему самому не мешало бы помыться или хотя бы побриться и почистить зубы. Решив не ждать, пока Билл закончит с водными процедурами, он зашел в ванную. Брат принимал душ, отгородившись от остальной части комнаты прозрачной пленкой. Том осторожно отодвинул ее, желая посмотреть нет ли на Билле серьезных ран. Близнец стоял спиной к нему, водя по телу мылом, на его правой руке Том заметил синяк и несколько небольших царапин. В остальном брат был невредим. В этот момент Билл заметил его, он как-то испуганно дернулся и прикрылся руками.
- Том, что ты здесь делаешь?
- Извини, я хотел убедиться, что ты не ранен.
- Я же сказал тебе, что нет. Подожди меня снаружи.
- Я хотел почистить зубы, - оправдываясь, сказал Том.
- Ты подождать десять минут не можешь что ли? – раздраженно спросил Билл. Том удивленно вскинул брови, но из ванной вышел. Поведение родственника его шокировало. С чего бы Биллу так злиться на него? Или он помнит, кто выпустил Демона из подвала? Что ж, придется подождать, чтобы получить ответы на все вопросы.
В гостиную Билл спустился минут через пятнадцать, завернутый в большой махровый халат. Он вытирал мокрые волосы полотенцем и выглядел получше, чем всего полчаса назад. Том оставил его обсыхать, а сам тоже на некоторое время скрылся в ванной. Физиономия была та еще: колючие щеки, фиолетовые мешки под глазами, лопнувшие капилляры в глазах, искусанные сухие губы. Хоть сейчас на обложку журнала! Чувствовал он себя соответствующе. Ночь измотала, он уже не мог ни чувствовать, ни думать. Только надеяться, но и это стало воистину непосильной задачей.
Закончив приводить себя в порядок, Том спустился вниз и остановился на пороге гостиной. Билл лежал на диване, глядя в окно, и теребил влажные волосы. Он больше не выглядел так, будто собирается падать в обморок, что, несомненно, радовало. Похоже, он немного успокоился. О себе Том такого сказать не мог. Он прошел в комнату и сел рядом с братом, заглянув ему в глаза.
- Ты нормально себя чувствуешь? – спросил он.
- Да, уже лучше. Спасибо.
- Что ты помнишь? Где ты очнулся?
Билл облизал губы, немного подумал и ответил:
- В лесу. Солнце только-только начало вставать, и я очнулся. Вся одежда была в крови, только куртка более или менее чистая. Я очень испугался, но не решился звать на помощь. Не знаю, сколько я плутал по лесу, часа два, наверно, но потом я вышел на ту же тропинку, где мы сцепились с собакой, и только тогда вышел к дому. Что было ночью – не помню вообще. Только вот рука болит немного, а в остальном я нормально себя чувствую. – Билл протянул брату поврежденную руку, тот внимательно ее осмотрел, но что могло оставить такие раны, он не знал. – А как Демон выбрался из подвала? – задал встречный вопрос Билл. Том замялся.
- Я не говорил тебе, но он может воздействовать на меня. Я думаю, что он внушил мне, что стоит его отпустить. Прости, я должен был сильнее сопротивляться. – Парень старался не отводить взгляда, чтобы брат не догадался, что он лжет. – Все как в тумане. Я даже не помню, как выпустил его. Прости.
- Ничего, - мягко сказал Билл. – Нам надо просто выяснить, кого Демон убил или ранил. Чья на мне кровь. Но как?
- Да, это самая удачная идея, - сказал Том. Он немного удивился, что Билл так легко отступился от вопросов, он был уверен, что брат будет вести себя как-то иначе. Как бы он сам себя вел, решив, что убил кого-то? Он сейчас-то чувствовал себя паршиво от одной только мысли, что мог поспособствовать чьей-то смерти! – Если ты проснулся в лесу, значит, оттуда и надо начать поиски. Тебе пока лучше не выходить из дома, поэтому я один проверю местность, хорошо?
- Отличная идея, - воодушевился Билл. – А я приму снотворного и постараюсь ни о чем не думать.
- Да. И Билл… скажи мне. Ты чувствуешь Демона сейчас в себе? – осторожно задал Том главный вопрос. Брат пожал плечами.
- Не знаю. Я его вообще утром после полнолуния редко чувствую. Он на некоторое время затихает, видимо, набирается сил. А что?
- Ничего, просто спросил. – Том постарался не выдать своего разочарования. – Значит, я пойду?
- Иди. – Братья встали с кровати. Каулитц-старший чуть помедлил, а потом потянулся вперед, чтобы поцеловать Билла в губы, но тот в последнюю секунду отвернулся.
- Том, не сейчас.
- Прости. Все, я ухожу. Отдохни хорошенько, окей? – Том улыбнулся и быстрым шагом вышел из дома. Отказ Билла сильно задел его, но он не мог понять, почему именно. Что-то было не так.
~~XXX~~
Лес встретил его прохладой и веселым щебетанием птиц. Том чуть поежился. Понял, что погорячился, не надев хотя бы легкого свитера поверх футболки. Высоко стоящее солнце было обманчиво ярким и не приносило ожидаемого тепла. Все-таки холодная весна выдалась в этом году. Кроме Тома, в лесу никого не было. По крайней мере, так казалось на первый взгляд. Стараясь запоминать дорогу, парень стал продвигаться вглубь чащи, старательно переступая через торчащие из земли корни деревьев, приминая черными кроссовками невысокую еще траву. Искать здесь что-то – это как пытаться найти иголку в стоге сена. Том не знал даже, куда следует идти. Он мог полагаться только на свою интуицию и ничего больше, однако он дал себе слово, что не уйдет, пока не найдет того, кто пострадал сегодня из-за него. А вдруг этот человек ранен и нуждается в помощи? Правда, он не знал, что будет делать. Он пообещал Демону, что не будет мешать ему выполнять миссию. И если он вознамерился кого-то убить, то он должен ему… помочь. Звучало ужасно, но таковы уж были условия сделки.
Но чем дольше Том заходил в лес, тем яснее понимал, что найти ему сегодня что-то не суждено. Он устал, был голоден, вдобавок сказывалась бессонная ночь. Нужно было искать дорогу обратно. Потирая воспаленные глаза, парень шел по направлению к деревне, как вдруг под ногами что-то хлюпнуло. Том опустил глаза вниз и в ужасе шарахнулся в сторону. Прямо на него смотрели большие карие глаза, задернутые поволокой смерти. Белые зубы были хищно обнажены в оскале, а вокруг трупа расползлась гигантская лужа крови, в которую парень и наступил. Это был уже знакомый Тому белый дог, точнее то, что от него осталось. Целой была только голова, туловище же превратилось в кровавое месиво. Рядом с ним горкой лежали окровавленные кости, вынутые из трупа пса. Отвратительное зрелище. Тома резко затошнило от резкого сладковатого запаха крови. Вдобавок вокруг мертвой собаки кружила стая мух, что живописности картине не прибавляло. Такое мог сделать либо психопат, либо чудовище. Демон попадал под обе эти категории. Значит, собака. Том присел на корточки рядом с трупом. И если судить по тому, как сложены кости, это был ритуал. Осталось выяснить, что Демон хотел сделать этим ритуалом. Вызвать духа? Обрести невероятную силу? Что? Все, что угодно – подсказывало подсознание. Все, что угодно. Кстати, объяснялись и раны на руке Билла. Они очень сильно смахивали на укус. И все же собака, несомненно, лучше, чем человек. Тем более к этой псине Том симпатии не испытывал. Теперь можно было возвращаться домой. Только парень собрался встать, как услышал откуда-то сбоку характерный щелчок. У него внутри все похолодело от ужаса. Он повернул голову и увидел, что прямо на него смотрит дуло ружья, которое держит в руках немолодой мужчина с длинными, забранными в хвост волосами.
- Стоять, парень, и не рыпайся.
- Что вам нужно? Вы хотите денег? У меня их нет с собой.
- Денег? – рассмеялся незнакомец. – Денег хотят все, но от тебя они мне не нужны, не беспокойся. Зачем ты убил мою собаку?
- Это ваша собака? – удивился Том.
- Моя.
- Я ее не убивал. Я просто… нашел ее такой.
- А зачем ты здесь ходишь?
- Заблудился немного. – Том попытался улыбнуться. Он медленно поднялся с корточек, держа руки над головой и не делая резких движений. Из ворота футболки, сверкнув боком, выпал медальон, который ему дал Шварц. Взгляд мужчина заинтересовано скользнул по нему.
- У тебя на шее вещь, которую так просто в магазине не купишь. Откуда? – спросил он.
- Друг подарил.
- Твой друг охотится за Демонами?
- Не понимаю, о чем вы. Какие Демоны? Вы чокнутый?
- Не ври мне, - криво усмехнулся незнакомец. – Парни с такими талисманами на шее следы ритуалов просто так не рассматривают. Так кто ты и что здесь делаешь? Ты заранее знал, что увидишь здесь?
- Так это все-таки ритуал? – задумчиво поинтересовался Том и тут же прикусил язык.
- Да, ритуал. И проведен он на собаке, которая натравлена на Демонов. Сила этого ритуала достаточно велика, хотя я не знаю, в чем его суть. И мне до сих пор интересно, кто, черт возьми, ты такой!
- А вы охотник, - догадался Том.
- Я знаю. Отвечай на вопрос.
- Слушайте, это сложно объяснить. Просто с недавних пор я… опустите оружие, пожалуйста. У меня с собой даже ножика нет.
Мужчина нехотя опустил ружье, но настороженность так и не ушла из его глаз.
- Один мой друг попал в беду. Эта история связана с Демоном. Одним. И я хочу спасти своего друга. Вот и все.
- А что с твоим другом? Его похитили? Грозятся убить?
- Да, он может умереть, - ответил Том.
- Я могу помочь тебе убить Демона, и твоему другу больше ничего не будет угрожать. Только расскажи мне все.
Каулитц покачал головой.
- Я не могу. Я должен справиться сам. Я уже просил помощи у охотника. Он ничего путного мне не посоветовал. Сейчас только я сам могу помочь моему другу.
Мужчина и юноша какое-то время смотрели друг на друга, а потом охотник вдруг отступил.
- Как знаешь.
Том расслабился.
- Не подскажите, как мне выйти к деревне? – Мужчина объяснил. Каулитц осторожно стал продвигаться в том направлении, а потом сорвался с места и побежал. Охотник не внушал ему доверия.
Подходя к дому, Том внезапно стал испытывать беспокойство. Он прибавил шаг, а потом и вовсе перешел на бег. В гостиной и на кухне было тихо и пусто. Парень быстро поднялся на второй этаж и ворвался в комнату брата. Тот был полностью одет и накрашен, на кровати лежал его рюкзак, в который он быстро запихивал свои вещи.
- Билл, что… Куда ты собрался? – Брат поднял на парня взгляд. Том сделал шаг вперед, но вдруг увидел, что на него уже второй раз за день направлено оружие. На этот раз это был длинный кинжал.
- Не подходи.
- Что? Билл, что происходит?
- Что происходит? Ты это у меня спрашиваешь? – истерично взвизгнул Билл. – Ты пытался меня убить! Я все вспомнил. Теперь я понимаю, почему Демон сбежал.
- Стой, Билл, послушай. – Том почувствовал панику. Он взял с Демона слово, что тот не будет показывать брату, кто его выпустил из подвала, а вот насчет попытки убийства у них уговора не было. Теперь Билл думает, что он пытался убить его, а Демон сбежал, спасая свою жизнь. Превосходно! – Все не так, как ты думаешь. То есть и так тоже, но… я все объясню, только дай мне шанс.
- Шанс? – зло рассмеялся Билл. – Я давал тебе шанс, ты говорил, что любишь меня и не предашь. И что ты делаешь? Пытаешься меня убить! За что, Том? Что я тебе сделал плохого? Ты тоже боишься меня? Так же, как они?
Том на секунду прикрыл глаза и опустил голову. Ему было больно от того, что Билл так думает. И от того, что брату сейчас больно тоже. Скорее всего, он чувствует себя преданным. И Том не знал, как это все исправлять, как доказать близнецу, что Том не хотел сделать ничего плохого.
- Билл, мне очень жаль. Я… - Том открыл глаза и тут же наткнулся взглядом на угол комнаты. Там лежали четки. Парень тут же вскинул голову и внимательно посмотрел на брата. Тот казался злым: глаза сужены, губы плотно сжаты, скулы напряжены. Только злость и никакой другой эмоции. – Ты не Билл, - уверено сказал Том. Его «брат» вздрогнул.
- О чем ты говоришь?
- Четки в углу. Зачем бы Биллу их оттуда вытаскивать? Утром ты вел себя странно, мне показалось, что тебе все равно, убил ты кого-нибудь или нет. А сейчас ты просто злишься. Биллу бы было больно из-за предательства.
Демон цыкнул и закатил глаза.
- Я просил тебя убрать заклинание с кровати, ты проигнорировал просьбу. Два часа провозился, прежде чем сломать заговор. Так бы ты пришел, и я уже был бы далеко отсюда. Но у меня в матрасе был сокрыт вот этот ножичек. Жаль, что ты оказался таким догадливым, я не хотел тебя убивать.
- Что с Биллом? – быстро спросил Том.
- Ты хотел спросить, что с его душой? Пока нормально. Только заперта очень и очень глубоко. У меня нет времени, чтобы с ней возиться, пришлось задействовать ритуал.
- Ты для этого просил себя освободить?
- Какой догадливый. Я сразу вспомнил ту собачку, оставалось только найти ее и все.
- Ты ведь не собирался выполнять обещание, да? – севшим голосом спросил Том.
- Конечно, нет, - улыбнулся Демон. – Милый глупый Том. Повелся на сказки Демона. Запомни, мы всегда лжем. Впрочем, тебе это знание уже не пригодится. – «Билл» сделал шаг в сторону Тома. Вдруг раздался выстрел и звон стекла. Демон дернулся. – Ты привел с собой охотника! – в бешенстве закричала адская тварь, схватила рюкзак и, толкнув стоящего на пути Тома, выбежала из комнаты. Каулитц упал на столик возле зеркала, больно ударившись ногами о его края. Но у Тома не было времени унимать болевые ощущения. Он резво вскочил на ноги и кинулся вслед за Демоном, забежав по дороге в подвал за ножом. Входная дверь была распахнута настежь, а «Билла» и след простыл. Том выбежал из дома и оглянулся. Рева мотоцикла слышно не было, значит, Демон побежал на своих двоих. А куда он мог побежать? В лес. Нужно было торопиться. Охотник теперь тоже знает про Демона, значит, попытается его убить. Этого нельзя допустить.
Никогда раньше Том не бегал так быстро. Оказавшись на знакомой уже тропинке, Том тут же услышал, как откуда-то сбоку доносятся шорохи, будто кто-то пробирается сквозь кусты. Парень рванул на звук, но никого не увидел. Оглянувшись, заметил промелькнувшую тень. Но Демон, если, конечно, это был он, снова оказался быстрее. Он бегал по кругу еще какое-то время, пока не понял, что больше ничего не слышит, кроме шума деревьев и пения птиц. И местность вокруг была совсем незнакомая. Том начал судорожно оглядываться, пытаясь найти хоть какую-то зацепку, указывающую на то, где он находится, но тщетно.
- Твою мать! – И в этот момент кто-то схватил его за плечи и с силой приложил о ближайшее дерево.
- Заблудился, Томми? Хочешь покажу ближайшую дорогу на тот свет? – оскалился Демон.
- Ты тварь, - сквозь зубы прошипел Том, пытаясь высвободится, но Демон оказался в разы сильнее.
- Ах, какой нехороший мальчик! Обижаешь, а я так много для тебя сделал! Или, думаешь, Билл сам догадался приехать в эту задрыпанную деревеньку?
- Зачем? Ты же боишься меня, как огня!
- Не тебя, глупыш. Только вашего контакта с братиком, - ласково поправил Демон. – Мне становится сложно его контролировать, когда ты рядом. Хотя это было раньше. Сейчас я могу сделать даже так. – Сказав это, адская тварь впилась в губы Тома поцелуем. Он сморщился и попытался уйти от прикосновения, чувствуя отвращение от того, что его целует Демон. – Не хочешь меня целовать? А раньше тебе нравилось.
- Я целовал Билла.
- А я разве не похож? У меня даже глаза нормального цвета.
- Не похож, - отрицательно покачал головой Том.
- Очень жаль. – Демон убрал из голоса ласковые нотки. Глаза его вмиг стали черными. – Потому что это был бы твой последний поцелуй, как с братиком, так и вообще. – Одержимый достал из-за пояса штанов кинжал и одним движением стряхнул с него ножны. После чего приставил лезвие к горлу Тома. Тот вжался в дерево сильнее и задрал подбородок, уходя от острых краев оружия. Страшно почему-то не было. Без брата он все равно не смог бы жить. И если он не в силах его спасти, то лучше уйти. – Ты все обвинял меня в том, что я хочу тебя убить. Нет, милый, когда я хочу кого-то убить, я действую вот так. – Демон отвел руку с ножом назад. – Прощай, Томми. Молись, чтобы мы с тобой никогда не встретились. – А потом Демон как-то странно дернулся и закатил глаза. Через секунду он уже валялся у Тома в ногах, а перед собой парень увидел охотника с ружьем в руках. Судя по всему, он ударил Демона прикладом.
- Ты как? – спросил он. Том кивнул, глядя на валяющегося на земле Билла, и в этот момент услышал звук передергиваемого затвора.
- Нет! – крикнул Том, ударяя по оружию. Оно оглушительно выстрелило в сторону. – Это мой брат!
Юлия Соколова,
22-05-2010 14:50
(ссылка)
Одержимые 9
Глава № 9
- Том? Ты что здесь делаешь? – Каулитц-старший обернулся на голос и увидел в дверях брата. Тот с недоумением оглядывал близнеца, сидящего на скамейке перед домом, и стоящую рядом урну-пепельницу, усеянную окурками.
- Думаю, - ответил Том, потушил сигарету и улыбнулся Биллу. Сонному, растрепанному, завернутому по самую шею в белую простынь.
- Ты давно встал?
- Да. – Том поднялся со своего места и зашел в дом. – А ты соня. Как ты себя чувствуешь? – спросил он, притягивая брата к себе, и поцеловал в губы.
- М-м-м. Превосходно, только задница немного болит. Ощущение не из приятных.
- Прости, такова уж цена за удовольствие.
- Ну да. Моя, - фыркнул Билл. – Ты-то себя чувствуешь просто отлично.
Том зарылся лицом близнецу в шею, руками прижимая его к себе крепче, и грустно усмехнулся. «Да, конечно, братишка, ты прав. Просто превосходно».
- Что за нежности с утра пораньше? Я, между прочим, еще зубы не чистил.
- Предлагаю не вылезать сегодня из кровати, - сказал Том. – А часа через два заказать пиццу.
- У меня задница болит вообще-то, - напомнил Билл.
- Еще есть рот и руки, не боись.
- Я-то не боюсь. Ладно, только закажи пиццу сейчас. Ты, может, и поел, а вот я еще нет. Голодный, как волк. Я пока в душ. – Том разорвал объятья, отпуская брата. Проследив за тем, как он поднимается по лестнице, взглядом, парень начал быстро действовать. Он практически взлетел на второй этаж, взял в своей комнате приготовленный заранее листочек и четки. После чего уже в комнате брата, он скинул с кровати грязное постельное белье и негромко начал читать с листа, стараясь не запинаться о латынь. Закончив, он сунул четки под матрац и спокойно стал перестилать постель. К тому времени, как Билл вышел из душа он успел и постелить новое белье, и заказать пиццу.
- Как ты думаешь, пока нам несут пиццу, мы что-нибудь успеем? – спросил Том, глядя на свежевымытого близнеца. Он, чуть наклонившись, пытался найти в шкафу нижнее белье.
- Том, ты озабоченный. – Билл закатил глаза.
- Бросай там копаться и иди сюда, - настойчиво сказал Том брату. Тот покачал головой, но шаг в сторону кровати сделал. Потом еще один и еще, но у самой постели вдруг остановился, замешкавшись. Том дернул близнеца на себя, заваливая на кровать. – Вот так.
- И что дальше? – приподнял проколотую бровь Билл.
- А дальше детям до шестнадцати смотреть не рекомендуется.
~~XXX~~
В сервис за машиной Том смог выбраться только к вечеру. Если бы не одно дело, которое ему нужно было сделать в Магдебурге, то парень бы сегодня ни за что бы не вышел из дома. Спать хотелось страшно. Ночью Том уснул от силы на два-три часа, а потом еще строил из себя секс-гиганта, утомив и себя, и брата. Но если тот сейчас мирно спал в заговоренной кровати, то Тому предстояла долгая поездочка. Человек, с которым ему предстояло сегодня побеседовать, жил в одном из самых отстойных районов города. Вдобавок дом его стоял достаточно далеко от других зданий, и выглядел, мягко говоря, не важно. Ремонт там делали в последний раз, судя по всему, еще во времена римской империи. Том вышел из машины и достал из кармана небольшую бумажку с адресом. Сверившись, парень подошел к входной двери и постучал. Сначала было тихо, он даже решил, что никого нет дома, но через какое-то время раздались шаги, и дверь распахнулась. На пороге стоял невысокий мужчина лет пятидесяти с суровым лицом, одетый в старые джинсы и клетчатую рубашку. Вид у него был крайне недоброжелательный.
- Герр Шварц?
- Чего надо и кто ты такой?
- Меня зовут Том Каулитц. Один человек сказал мне, что вы можете мне помочь.
- Что за человек?
- Он просил передать вам это. – Том достал из кармана небольшой конверт и передал его мужчине. Тот осторожно взял его, распечатал и прочел письмо.
- Все ясно, мой дорогой братец совсем чокнулся в этой своей церкви. Проходи, парень. – Мужчина посторонился, пропуская Тома внутрь. Прежде чем закрыть дверь, он быстрым взглядом оглядел улицу. – Ну и чем я тебе смогу помочь?
- Я хочу знать все о Демонах.
Шварц усмехнулся и указал Тому на старое продавленное кресло, приглашая сесть. Дом внутри выглядел немного лучше, чем снаружи: мебель была хоть и старая, но со вкусом подобранная, занавески на окнах чистые, пыль вытерта, а запах в комнате витал приятный. Определенно какие-то травы.
- Если ты хочешь знать все о Демонах, то тебе нужно самому быть Демоном. Я могу рассказать тебе только то, что знаю я. Только вот зачем тебе это?
- Чтобы помочь одному очень хорошему человеку.
- А этот хороший человек одержим? - в лоб спросил Шварц. Том нервно сцепил руки на коленях и кивнул. – Тогда если хочешь ему помочь, то убей его поскорее.
- Неужели нет никакого другого способа? – вскинул голову парень.
- Даже если и есть, то я не знаю. Вот что я тебе скажу, парень: пока Демон сидит в человеке, то в опасности все, кто находится рядом. Но больше всего страдает сам одержимый. Его надо убить до тех пор, пока Демон окончательно не завладел его душой. В противном случае он утащит ее в ад вместе с собой, когда туда соберется, конечно. Или пока его туда насильно не отправят, что более вероятно.
- А зачем Демоны вообще вселяются в человека?
- Они не могут действовать сами, только получив контроль над телом, а это, кстати, не так уж и просто. Душа человека, или сущность, как называют ее скептики, борется с Демоном, не дает ему контролировать тело. Поэтому эти адские твари не любят перебегать с жертвы на жертву и делают это в самых крайних случаях. Такое могут практиковать только очень сильные Демоны, верхушка адской иерархии. Такие завоевывают контроль над телом в считанные часы, и питаются они как раз душой жертвы. Но, к счастью, они редко бывают на земле, предпочитая поручать мелкую работенку Демонам помладше.
- Что за работенка? – задал новый вопрос Том.
- Разное. Но чаще всего – это убийства неугодных: священников, охотников, людей, творящих добро.
- Охотники? Кто это такие?
Шварц ответил не сразу. Он подошел к большому шкафу, открыл одну дверцу и достал оттуда бутылку виски.
- Будешь?
- Нет, спасибо, я за рулем.
Мужчина налил коричневую жидкость в стакан, поставил бутылку на место, сел в свободное кресло и только тогда ответил на вопрос:
- Это закономерность: если есть Демоны, то должны быть и охотники за Демонами. Это же есть в каждом первом сериале про нечисть! В одних сериалах это Избранные, в других – кучка озлобившихся людей с трагедиями за спиной. В нашем мире больше распространен второй вариант. Я когда-то был охотником, но сейчас уже стал старым.
- Сколько вам лет? – удивился Том.
- Почти семьдесят.
- Выглядите моложе.
Шварц усмехнулся и отпил из своего стакана. А Каулитц задал следующий вопрос:
- Но неужели не придумали способ, чтобы изгнать Демона из человека?
- Способов более двухсот, но ни один больше не действует на этих тварей. Они становятся сильнее и умнее и не оставляют после себя свидетелей. В первые месяцы после начала одержимости еще можно что-то сделать, но потом Демоны вцепляются в душу с такой силой, что отправляются в ад только с ней. Сколько времени одержим твой «хороший человек»?
- Пятнадцать лет.
Шварц поперхнулся виски и закашлялся.
- Сколько? И он еще соображает? Одержим не полностью?
- Нет. Но десять лет он провел в духовной школе.
- Все равно это очень много. Либо Демон вам попался очень слабый и юный, либо твой знакомый очень сильный духом человек. Хотя Демоны редко в таких вселяются: слишком уж хлопотно. Однако в любом случае думать надо было раньше, сейчас уже ничего нельзя сделать. Ты должен убить его как можно скорее, или перепоручить это дело охотникам. Скажи мне, где ты живешь, и я скажу, куда следует обратиться. – Мужчина выжидающе посмотрел на Тома. Тот пожалел, что за рулем и не может выпить. Все надежды, что он возлагал на эту встречу, рухнули в один миг. «Ничего нельзя сделать», «должен убить» - это не то, что он хотел бы услышать. Но неужели все так безнадежно? Неужели это конец? Убить Билла. Да они смеются над ним. Он не сможет убить брата, он не сможет смотреть, как его убивают другие. Без Билла он ничто и никто. Он не сможет жить без него.
«Я хочу жить».
Господи, за что им это? Почему раньше никто не догадался спасать Билла, когда еще можно было спасти? Они только-только обрели друг друга. Том вспомнил Билла таким, каким он вышел к нему сегодня: в белой простыне, растрепанный, немного опухший ото сна. Родной, любимый, самый красивый мальчик на свете. Младший братишка, которого он поклялся спасти и защитить. И что теперь? Как он будет его спасать? Как он скажет ему, что должен убить его как можно скорее? Билл ведь так хочет жить нормальной, человеческой жизнью.
- Эй, парень, тебе сильно дорог этот «хороший человек»?
- Дороже его у меня вообще никого нет, - хриплым голосом ответил Том.
- У меня есть нож, который сделает все так, что Демон не сможет утащить его в ад. Но действовать надо быстро, а бить точно в сердце.
Каулитц поднял на мужчину воспаленные глаза и медленно кивнул:
- Давайте.
~~XXX~~
Домой Том ехал, когда уже было темно. Разговор с бывшим охотником никак не шел у него из головы, а последние инструкции и слова, которые говорил ему Шварц, будто каленым железом выжгли у него в мозгу. Парень посильнее вцепился в руль, стараясь не гнать слишком сильно. Наконец, он въехал в Лойтше, а через несколько минут уже остановился напротив гаража. Зайдя домой, парень почувствовал приятный запах, доносившийся с кухни.
- О, привет. Как раз вовремя, а я тут ужин приготовил, - весело сказал Билл, заметив на пороге брата. Он крутился возле плиты, нацепив мамин фартук. В сковородке жарились аппетитного вида колбаски, а на столе стояла уже готовая картошка-фри. – Иди мой руки и достань пиво из холодильника.
Том почувствовал спазм в горле, а сердце в груди сжало от такой сильной боли, что помутилось в глазах. Стараясь справиться с эмоциями, он наблюдал, как Билл перекладывает большими щипцами колбаски из сковороды на тарелку и напевает какую-то веселую детскую песенку. Том быстро подошел к брату, развернул его к себе и крепко поцеловал в губы, сжимая его в руках до хруста костей.
- Ох ты, я вижу, кто-то очень и очень голоден, - улыбнулся Билл, когда близнец прервал поцелуй.
- Очень. – Том оперся лбом о лоб Билла, пристально глядя ему в глаза.
- Ну так иди, мой руки и садись за стол.
- Сейчас. Билл…
- Что?
Рукой Том провел брату по волосам и погладил шею, а потом прошептал:
- Я люблю тебя.
Билл недоуменно вскинул брови, но ответил:
- Я тоже люблю тебя.
- Я сейчас. – Том отпустил близнеца и быстро пошел наверх. В ванной он быстро умылся холодной водой, а потом достал из-за пазухи большой охотничий нож в кожаных ножнах. Недолго думая, парень спрятал оружие под ванну и внимательно посмотрел в зеркало. Выражение глаз у него было затравленное. Моргнув, Том попытался исправить положение, но боль уже не хотела уходить из глаз. Он мог только надеяться, что Билл ничего не заметит.
~~XXX~~
Следующая ночь и день превратились для Тома в пытку. Он не знал, что делать, как себя вести, что говорить брату. Билл чувствовал что-то, но списывал нервное состояние близнеца на приближающееся полнолуние. А оно надвигалось стремительно. Оттягивая подготовку к ночи, Том не выпускал брата из спальни, исцеловывая его губы, лаская руками тело, снова и снова доводя Билла до оргазма. Так он и сам забывал, что сегодня ночью… сегодня ночью… Том не мог даже произнести это про себя. Все казалось нереальным, призрачным, как в кино. Просто какой-то чертов фильм, или кошмарный сон, а он никак не мог проснуться. Это просто не могло кончиться так.
Но пришло время, когда Билл уже сам напомнил брату, что пора спускаться в подвал.
- Знаешь, когда я проснусь завтра, то первым делом пойду в магазин и куплю мороженого. Я что-то тут подумал, что тысячу лет его не ел. Хочу лимонного или фисташкового. Почему-то до ужаса люблю, когда оно какого-нибудь безумного цвета: кислотно-желтого или синего, - тарахтел Билл, забинтовывая себе запястья. Чем больше он говорил, тем тяжелее становилось Тому. Внутри будто могильной плитой придавило. Парень заметил, что у него трясутся руки только тогда, когда не смог зажечь из-за этого свечку. – А потом я накормлю мороженым тебя. Его ведь можно использовать по-разному. Ты не против? – Билл обернулся к брату и заметил, что тот стоит, опустив голову, и смотрит на руки. – Том, ты в порядке? – с беспокойством просил он.
- Да-да, я в порядке, - очнулся Каулитц-старший. – Конечно, мороженое – это хорошо.
- Ты нервничаешь, - сказал Билл, подходя к близнецу. Том кивнул.
- Да, немного. Ты-то отрубишься, а мне тут… беседовать. В прошлый раз мне не очень-то понравилось.
- Ты можешь сидеть снаружи. Он, наверно, не сможет вырваться.
- Нет, я в порядке. Просто не по себе.
- Думай о том, чем мы будем заниматься после, - сказал Билл, улыбнувшись.
«Одержимому ничего не говори. То, что знает он, то знает и Демон. Предупредить Демона – это значит упустить его. Он сделает все, чтобы спастись. Ни при каких обстоятельствах не смей говорить, что собираешься делать».
- Об этом и буду думать. – Том попытался улыбнуться, но когда понял, что не выйдет, закрыл глаза, поцеловал брата в губы и прижал к себе.
Билли.
Билли.
Билли.
Билли.
Билли.
- Том, что-то не так, - серьезно сказал Каулитц-младший, отстраняясь. Том прикрыл глаза, вздохнул, а потом улыбнулся.
- Все в порядке. Просто сейчас мне придется тебя привязывать, а это не очень приятно.
- Да ладно, - отмахнулся Билл, подошел к кровати и лег на нее. – Представь, что ты возьмешь меня прямо тут, привязанного. Ууух.
- Это твоя сексуальная фантазия? – усмехнулся Том, затягивая ремень на запястье брата.
- Вообще-то нет. Связываний и порок мне в жизни хватило. Не хватало еще о них грезить.
- А жаль.
Том с притворным сожалением вздохнул.
- Я говорю: извращенец, - закатил глаза Билл.
Когда все было готово, часы показывали десять вечера. Демон мог проявиться в любую минуту, но сидеть и терпеливо ждать было невыносимо. Том пододвинул стул к самой кровати брата и стал гладить его по голове и говорить, что они будут делать завтра и послезавтра. Он чувствовал себя невероятным лжецом, и от этого было так паршиво, что впору было лезть на стену.
- Что ты со мной как с маленьким, - недовольно заявил Билл. – В прошлый раз ты со мной так не носился.
- В прошлый раз я не знал, на какой кобыле к тебе подъехать, - усмехнулся Том. – Тем более ты мой маленький братишка. Я всегда буду с тобой.
- Во мне метр девяносто!
- Хоть три. Ты все равно маленький и глупый.
- Эй! Пользуешься тем, что я не могу тебе врезать! – возмутился Билл. Том рассмеялся.
- Не правда. Потом отвяжу и повторю. – Он наклонился и поцеловал брата в губы. И в этот момент почувствовал, что началось. Том быстро отошел от кровати, подошел к шкафу и вытащил оттуда нож, который перенес сюда утром, когда Билл еще спал. Обернувшись на близнеца, который лежал неподвижно на кровати, парень спрятал оружие за пояс джинсов и прикрыл его футболкой и кофтой. После этого он отодвинул стул подальше от близнеца и сел на него. Прошло несколько секунд, Билл медленно закрыл глаза и почти сразу же открыл их. Теперь они были черные, демонические. Том сглотнул.
- Добрый вечер, Том, - сказал Демон. – Раз снова тебя видеть.
- Я бы не сказал, что вечер такой уж добрый, - ответил парень, облизывая пересохшие губы. – И уж я-то точно не рад тебя видеть.
- Очень жаль, что ты так думаешь.
- Ты пытался меня убить, - прошипел Том, которому надоели уже все церемонии.
- Я? – искренне удивился Демон. – Не стоит на меня наговаривать. Тебе показалось.
- Не ври, это ты сорвал шпингалет на дверце! – взорвался Каулитц, вскакивая. Злость – это то, что ему сейчас было нужно. Она отвлекала от того, что ему предстояло сделать.
- О, нет, милый. Если бы я хотел тебя УБИТЬ, то я бы тебя убил. Это было только маленькое предупреждение. – «Билл» прищурил глаза. – Или ты думаешь, что я не знал, что ты там читал на досуге, пока Билл не видел? Книги по оккультизму, экзорцизму. Тебе не надоело искать черную кошку в темной комнате? Или все эти попытки помешать мне двигаться к моей цели? Мне надоело это уже, Том. Я начал злиться и решил, что тебе стоит напомнить, с кем ты имеешь дело. Я предупредил тебя один раз и второй. Третьего предупреждения не будет.
- Вот тут ты прав, - усмехнулся Том и резким движением вытащил из-за пояса нож. – Больше никаких предупреждений.
- Опаньки. – Демон был удивлен. Его глаза нехорошо прищурились, а крылья носа раздулись, как у хищника, почуявшего дичь. – У охотников был? Хороший ножичек, ничего не скажешь. И что ты с ним намерен делать?
- А ты не догадываешься?
- Не имею ни малейшего понятия.
- А ты подумай.
Демон не ответил. Он стал внимательно следить за каждым движением Тома, и даже дернулся пару раз в оковах, желая оказаться поближе.
- Если ты сейчас пытаешься использовать на мне свои фокусы с галлюцинациями, то могу сказать сразу: добрые люди меня не только ножиком снабдили, - сухо сказал Том.
- Ну что ты. И в мыслях не было. Я буду пай-мальчиком, только скажи: зачем тебе нож?
- Затем, чтобы отправить тебя, наконец, в ад.
- Правда, что ли? – глумливо усмехнулся Демон. – А ты случаем не забыл, что Билли тогда отправится вместе со мной?
- На то мне нож и дали, чтобы ты не смог его с собой утащить.
- Но он все равно умрет.
Том стиснул зубы так сильно, что заболела челюсть. Ему понадобилось какое-то время, чтобы взять себя в руки и ответить:
- Я знаю.
- И ты готов пожертвовать своим братом?
- Я должен его спасти, - ответил Том и сделал шаг вперед.
- Стой-стой-стой. Кто тебе втемяшил в голову эту глупость? Убив брата, ты его не спасешь! Ты убьешь его, а это мало похоже на спасение.
- Ты его не оставишь, не дашь ему жить. – Каулитц почувствовал, что по щекам быстро побежали слезы. Он не мог. И вообще ни секунды не верил, что сможет. – Почему ты вообще выбрал его? Какого черта?!
- Почему не могу оставить? Могу. Если ты поможешь мне, то я оставлю вас в покое. И вы больше никогда обо мне не услышите.
Том поудобнее перехватил рукоятку ножа и внимательно посмотрел на Демона. Вид у того был очень серьезный, не было похоже, что он шутил.
- Да? И с чего бы это?
- Демона не отправляют на землю к людям просто так. У каждого из нас есть миссия.
- Это я знаю, дальше.
- Все просто: ты помогаешь мне выполнить миссию, а я оставляю твоего брата.
- Демоны никогда не оставляют свои жертвы живыми, - сказал Том, вытирая с щек соленые капельки. «Билл» поморщился.
- Это тебе охотники наговорили? Все это чушь. Ну, почти. Мы вполне можем себе позволить такую роскошь. Знаешь, я очень уважаю твоего брата. Пятнадцать лет бороться с Демоном – это очень тяжело. Он очень хочет жить.
- Я знаю.
- Нет, не знаешь. Его желание безгранично велико, хотя что он видел в жизни? Тусклые стены духовной школы? Бросивших его родителей? Священников, которые и ненавидели, и боялись его? Друзей, которые считали, что прикольно иметь в компании фрика? Однако он никогда даже мысли не допускал о самоубийстве. Он боролся за жизнь, а ты так просто хочешь ее у него отнять? Даже не сказав ему ничего? Я был о тебе лучшего мнения. Я думал, что ты любишь его.
Том отвернулся, чувствуя, как тисками сдавливает сердце. Он уже не знал, где хорошо, а где плохо. Не знал, что делать, чтобы помочь брату. Как будет лучше. Он не хотел принимать такие решения.
- А если ты поможешь мне, то представь, как вы будете жить. Нормальной жизнью двух двадцатилетних парней. Да у вас все впереди! Вы будете вместе. Будете учиться, работать, заводить семьи. Или не заводить, как только душе будет угодно! Хотите – сидите дома, хотите – путешествуйте. Представь, как приятно тебе будет показать брату весь мир. Да хотя бы Германию! Он никогда не был в Гамбурге. Подумай, Том.
- И что мне нужно сделать? – спросил Том.
- Ничего. Ты просто сейчас выпустишь меня из дома и будешь ждать. Если у меня получится, то Билл вернется уже утром без меня. Если нет, то ты просто не мешаешь мне. Уберешь заговор с кровати, не будешь встречаться с охотниками и священниками, будешь всем говорить, что не знаешь, где Билл. К концу недели я все сделаю и освобожу твоего брата. Моя миссия будет исполнена, мне надо будет отчитываться перед начальством. Знаешь, бюрократия у нас процветает еще больше, чем у вас. И вернувшись, я займу другое тело. С твоим братом слишком много хлопот. Вот и все. И больше никаких Демонов, боли и страданий. Решайся, Том, тебе нужно только отпустить меня и все.
Воцарилось молчание. Том в растерянности сел на стул. Он понимал, что миссия Демона человечеству радости не принесет, но перспективы, что он описывал, были соблазнительными. Он даже может не знать, что там Демон будет делать, просто отпустит его. Просто отпустит. Том схватился за голову. Верить Демонам нельзя, они лживые и подлые, но какой выбор у него остается? Убить брата? Он не сможет. Он уже не смог. Охотник советовал действовать быстро, чтобы адская тварь даже не поняла, что происходит. А теперь уже поздно. Ведь правда?
Том резко встал и подошел к кровати, подняв нож. Демон спокойно смотрел на него, ожидая, что тот сейчас сделает. И парень решился. Он стал быстро обрезать ремни на руках, на ногах и на груди брата.
- Надеюсь, Билл не узнает, что это я тебя отпустил, - хрипло сказал Том и сдернул с Демона цепь, после чего отскочил в сторону.
- Не узнает. – Демон медленно встал и потянулся. – Ох, как же хорошо. Никаких кандалов, веревок и прочей фигни. Давно я не был свободен. Вот так, по-настоящему. Ты сделал правильный выбор, Том – «Билл» сделал шаг в сторону Каулитца, тот угрожающе поднял нож.
- Не подходи.
- Выпусти меня.
Том медленно подошел к двери, открыл ее и сдернул с косяка крест. Что-то затрещало в воздухе, а потом стало тихо. Парень отошел от проема, позволяя Демону выйти. Тот напоследок усмехнулся Тому и стремительно выбежал из комнаты. Тяжело дыша, Том опустился на пол, выронил нож и закрыл лицо руками. Легче от решения, что он принял, не стало. Сегодня, возможно, все равно кто-то умрет. Из-за него.
- Том? Ты что здесь делаешь? – Каулитц-старший обернулся на голос и увидел в дверях брата. Тот с недоумением оглядывал близнеца, сидящего на скамейке перед домом, и стоящую рядом урну-пепельницу, усеянную окурками.
- Думаю, - ответил Том, потушил сигарету и улыбнулся Биллу. Сонному, растрепанному, завернутому по самую шею в белую простынь.
- Ты давно встал?
- Да. – Том поднялся со своего места и зашел в дом. – А ты соня. Как ты себя чувствуешь? – спросил он, притягивая брата к себе, и поцеловал в губы.
- М-м-м. Превосходно, только задница немного болит. Ощущение не из приятных.
- Прости, такова уж цена за удовольствие.
- Ну да. Моя, - фыркнул Билл. – Ты-то себя чувствуешь просто отлично.
Том зарылся лицом близнецу в шею, руками прижимая его к себе крепче, и грустно усмехнулся. «Да, конечно, братишка, ты прав. Просто превосходно».
- Что за нежности с утра пораньше? Я, между прочим, еще зубы не чистил.
- Предлагаю не вылезать сегодня из кровати, - сказал Том. – А часа через два заказать пиццу.
- У меня задница болит вообще-то, - напомнил Билл.
- Еще есть рот и руки, не боись.
- Я-то не боюсь. Ладно, только закажи пиццу сейчас. Ты, может, и поел, а вот я еще нет. Голодный, как волк. Я пока в душ. – Том разорвал объятья, отпуская брата. Проследив за тем, как он поднимается по лестнице, взглядом, парень начал быстро действовать. Он практически взлетел на второй этаж, взял в своей комнате приготовленный заранее листочек и четки. После чего уже в комнате брата, он скинул с кровати грязное постельное белье и негромко начал читать с листа, стараясь не запинаться о латынь. Закончив, он сунул четки под матрац и спокойно стал перестилать постель. К тому времени, как Билл вышел из душа он успел и постелить новое белье, и заказать пиццу.
- Как ты думаешь, пока нам несут пиццу, мы что-нибудь успеем? – спросил Том, глядя на свежевымытого близнеца. Он, чуть наклонившись, пытался найти в шкафу нижнее белье.
- Том, ты озабоченный. – Билл закатил глаза.
- Бросай там копаться и иди сюда, - настойчиво сказал Том брату. Тот покачал головой, но шаг в сторону кровати сделал. Потом еще один и еще, но у самой постели вдруг остановился, замешкавшись. Том дернул близнеца на себя, заваливая на кровать. – Вот так.
- И что дальше? – приподнял проколотую бровь Билл.
- А дальше детям до шестнадцати смотреть не рекомендуется.
~~XXX~~
В сервис за машиной Том смог выбраться только к вечеру. Если бы не одно дело, которое ему нужно было сделать в Магдебурге, то парень бы сегодня ни за что бы не вышел из дома. Спать хотелось страшно. Ночью Том уснул от силы на два-три часа, а потом еще строил из себя секс-гиганта, утомив и себя, и брата. Но если тот сейчас мирно спал в заговоренной кровати, то Тому предстояла долгая поездочка. Человек, с которым ему предстояло сегодня побеседовать, жил в одном из самых отстойных районов города. Вдобавок дом его стоял достаточно далеко от других зданий, и выглядел, мягко говоря, не важно. Ремонт там делали в последний раз, судя по всему, еще во времена римской империи. Том вышел из машины и достал из кармана небольшую бумажку с адресом. Сверившись, парень подошел к входной двери и постучал. Сначала было тихо, он даже решил, что никого нет дома, но через какое-то время раздались шаги, и дверь распахнулась. На пороге стоял невысокий мужчина лет пятидесяти с суровым лицом, одетый в старые джинсы и клетчатую рубашку. Вид у него был крайне недоброжелательный.
- Герр Шварц?
- Чего надо и кто ты такой?
- Меня зовут Том Каулитц. Один человек сказал мне, что вы можете мне помочь.
- Что за человек?
- Он просил передать вам это. – Том достал из кармана небольшой конверт и передал его мужчине. Тот осторожно взял его, распечатал и прочел письмо.
- Все ясно, мой дорогой братец совсем чокнулся в этой своей церкви. Проходи, парень. – Мужчина посторонился, пропуская Тома внутрь. Прежде чем закрыть дверь, он быстрым взглядом оглядел улицу. – Ну и чем я тебе смогу помочь?
- Я хочу знать все о Демонах.
Шварц усмехнулся и указал Тому на старое продавленное кресло, приглашая сесть. Дом внутри выглядел немного лучше, чем снаружи: мебель была хоть и старая, но со вкусом подобранная, занавески на окнах чистые, пыль вытерта, а запах в комнате витал приятный. Определенно какие-то травы.
- Если ты хочешь знать все о Демонах, то тебе нужно самому быть Демоном. Я могу рассказать тебе только то, что знаю я. Только вот зачем тебе это?
- Чтобы помочь одному очень хорошему человеку.
- А этот хороший человек одержим? - в лоб спросил Шварц. Том нервно сцепил руки на коленях и кивнул. – Тогда если хочешь ему помочь, то убей его поскорее.
- Неужели нет никакого другого способа? – вскинул голову парень.
- Даже если и есть, то я не знаю. Вот что я тебе скажу, парень: пока Демон сидит в человеке, то в опасности все, кто находится рядом. Но больше всего страдает сам одержимый. Его надо убить до тех пор, пока Демон окончательно не завладел его душой. В противном случае он утащит ее в ад вместе с собой, когда туда соберется, конечно. Или пока его туда насильно не отправят, что более вероятно.
- А зачем Демоны вообще вселяются в человека?
- Они не могут действовать сами, только получив контроль над телом, а это, кстати, не так уж и просто. Душа человека, или сущность, как называют ее скептики, борется с Демоном, не дает ему контролировать тело. Поэтому эти адские твари не любят перебегать с жертвы на жертву и делают это в самых крайних случаях. Такое могут практиковать только очень сильные Демоны, верхушка адской иерархии. Такие завоевывают контроль над телом в считанные часы, и питаются они как раз душой жертвы. Но, к счастью, они редко бывают на земле, предпочитая поручать мелкую работенку Демонам помладше.
- Что за работенка? – задал новый вопрос Том.
- Разное. Но чаще всего – это убийства неугодных: священников, охотников, людей, творящих добро.
- Охотники? Кто это такие?
Шварц ответил не сразу. Он подошел к большому шкафу, открыл одну дверцу и достал оттуда бутылку виски.
- Будешь?
- Нет, спасибо, я за рулем.
Мужчина налил коричневую жидкость в стакан, поставил бутылку на место, сел в свободное кресло и только тогда ответил на вопрос:
- Это закономерность: если есть Демоны, то должны быть и охотники за Демонами. Это же есть в каждом первом сериале про нечисть! В одних сериалах это Избранные, в других – кучка озлобившихся людей с трагедиями за спиной. В нашем мире больше распространен второй вариант. Я когда-то был охотником, но сейчас уже стал старым.
- Сколько вам лет? – удивился Том.
- Почти семьдесят.
- Выглядите моложе.
Шварц усмехнулся и отпил из своего стакана. А Каулитц задал следующий вопрос:
- Но неужели не придумали способ, чтобы изгнать Демона из человека?
- Способов более двухсот, но ни один больше не действует на этих тварей. Они становятся сильнее и умнее и не оставляют после себя свидетелей. В первые месяцы после начала одержимости еще можно что-то сделать, но потом Демоны вцепляются в душу с такой силой, что отправляются в ад только с ней. Сколько времени одержим твой «хороший человек»?
- Пятнадцать лет.
Шварц поперхнулся виски и закашлялся.
- Сколько? И он еще соображает? Одержим не полностью?
- Нет. Но десять лет он провел в духовной школе.
- Все равно это очень много. Либо Демон вам попался очень слабый и юный, либо твой знакомый очень сильный духом человек. Хотя Демоны редко в таких вселяются: слишком уж хлопотно. Однако в любом случае думать надо было раньше, сейчас уже ничего нельзя сделать. Ты должен убить его как можно скорее, или перепоручить это дело охотникам. Скажи мне, где ты живешь, и я скажу, куда следует обратиться. – Мужчина выжидающе посмотрел на Тома. Тот пожалел, что за рулем и не может выпить. Все надежды, что он возлагал на эту встречу, рухнули в один миг. «Ничего нельзя сделать», «должен убить» - это не то, что он хотел бы услышать. Но неужели все так безнадежно? Неужели это конец? Убить Билла. Да они смеются над ним. Он не сможет убить брата, он не сможет смотреть, как его убивают другие. Без Билла он ничто и никто. Он не сможет жить без него.
«Я хочу жить».
Господи, за что им это? Почему раньше никто не догадался спасать Билла, когда еще можно было спасти? Они только-только обрели друг друга. Том вспомнил Билла таким, каким он вышел к нему сегодня: в белой простыне, растрепанный, немного опухший ото сна. Родной, любимый, самый красивый мальчик на свете. Младший братишка, которого он поклялся спасти и защитить. И что теперь? Как он будет его спасать? Как он скажет ему, что должен убить его как можно скорее? Билл ведь так хочет жить нормальной, человеческой жизнью.
- Эй, парень, тебе сильно дорог этот «хороший человек»?
- Дороже его у меня вообще никого нет, - хриплым голосом ответил Том.
- У меня есть нож, который сделает все так, что Демон не сможет утащить его в ад. Но действовать надо быстро, а бить точно в сердце.
Каулитц поднял на мужчину воспаленные глаза и медленно кивнул:
- Давайте.
~~XXX~~
Домой Том ехал, когда уже было темно. Разговор с бывшим охотником никак не шел у него из головы, а последние инструкции и слова, которые говорил ему Шварц, будто каленым железом выжгли у него в мозгу. Парень посильнее вцепился в руль, стараясь не гнать слишком сильно. Наконец, он въехал в Лойтше, а через несколько минут уже остановился напротив гаража. Зайдя домой, парень почувствовал приятный запах, доносившийся с кухни.
- О, привет. Как раз вовремя, а я тут ужин приготовил, - весело сказал Билл, заметив на пороге брата. Он крутился возле плиты, нацепив мамин фартук. В сковородке жарились аппетитного вида колбаски, а на столе стояла уже готовая картошка-фри. – Иди мой руки и достань пиво из холодильника.
Том почувствовал спазм в горле, а сердце в груди сжало от такой сильной боли, что помутилось в глазах. Стараясь справиться с эмоциями, он наблюдал, как Билл перекладывает большими щипцами колбаски из сковороды на тарелку и напевает какую-то веселую детскую песенку. Том быстро подошел к брату, развернул его к себе и крепко поцеловал в губы, сжимая его в руках до хруста костей.
- Ох ты, я вижу, кто-то очень и очень голоден, - улыбнулся Билл, когда близнец прервал поцелуй.
- Очень. – Том оперся лбом о лоб Билла, пристально глядя ему в глаза.
- Ну так иди, мой руки и садись за стол.
- Сейчас. Билл…
- Что?
Рукой Том провел брату по волосам и погладил шею, а потом прошептал:
- Я люблю тебя.
Билл недоуменно вскинул брови, но ответил:
- Я тоже люблю тебя.
- Я сейчас. – Том отпустил близнеца и быстро пошел наверх. В ванной он быстро умылся холодной водой, а потом достал из-за пазухи большой охотничий нож в кожаных ножнах. Недолго думая, парень спрятал оружие под ванну и внимательно посмотрел в зеркало. Выражение глаз у него было затравленное. Моргнув, Том попытался исправить положение, но боль уже не хотела уходить из глаз. Он мог только надеяться, что Билл ничего не заметит.
~~XXX~~
Следующая ночь и день превратились для Тома в пытку. Он не знал, что делать, как себя вести, что говорить брату. Билл чувствовал что-то, но списывал нервное состояние близнеца на приближающееся полнолуние. А оно надвигалось стремительно. Оттягивая подготовку к ночи, Том не выпускал брата из спальни, исцеловывая его губы, лаская руками тело, снова и снова доводя Билла до оргазма. Так он и сам забывал, что сегодня ночью… сегодня ночью… Том не мог даже произнести это про себя. Все казалось нереальным, призрачным, как в кино. Просто какой-то чертов фильм, или кошмарный сон, а он никак не мог проснуться. Это просто не могло кончиться так.
Но пришло время, когда Билл уже сам напомнил брату, что пора спускаться в подвал.
- Знаешь, когда я проснусь завтра, то первым делом пойду в магазин и куплю мороженого. Я что-то тут подумал, что тысячу лет его не ел. Хочу лимонного или фисташкового. Почему-то до ужаса люблю, когда оно какого-нибудь безумного цвета: кислотно-желтого или синего, - тарахтел Билл, забинтовывая себе запястья. Чем больше он говорил, тем тяжелее становилось Тому. Внутри будто могильной плитой придавило. Парень заметил, что у него трясутся руки только тогда, когда не смог зажечь из-за этого свечку. – А потом я накормлю мороженым тебя. Его ведь можно использовать по-разному. Ты не против? – Билл обернулся к брату и заметил, что тот стоит, опустив голову, и смотрит на руки. – Том, ты в порядке? – с беспокойством просил он.
- Да-да, я в порядке, - очнулся Каулитц-старший. – Конечно, мороженое – это хорошо.
- Ты нервничаешь, - сказал Билл, подходя к близнецу. Том кивнул.
- Да, немного. Ты-то отрубишься, а мне тут… беседовать. В прошлый раз мне не очень-то понравилось.
- Ты можешь сидеть снаружи. Он, наверно, не сможет вырваться.
- Нет, я в порядке. Просто не по себе.
- Думай о том, чем мы будем заниматься после, - сказал Билл, улыбнувшись.
«Одержимому ничего не говори. То, что знает он, то знает и Демон. Предупредить Демона – это значит упустить его. Он сделает все, чтобы спастись. Ни при каких обстоятельствах не смей говорить, что собираешься делать».
- Об этом и буду думать. – Том попытался улыбнуться, но когда понял, что не выйдет, закрыл глаза, поцеловал брата в губы и прижал к себе.
Билли.
Билли.
Билли.
Билли.
Билли.
- Том, что-то не так, - серьезно сказал Каулитц-младший, отстраняясь. Том прикрыл глаза, вздохнул, а потом улыбнулся.
- Все в порядке. Просто сейчас мне придется тебя привязывать, а это не очень приятно.
- Да ладно, - отмахнулся Билл, подошел к кровати и лег на нее. – Представь, что ты возьмешь меня прямо тут, привязанного. Ууух.
- Это твоя сексуальная фантазия? – усмехнулся Том, затягивая ремень на запястье брата.
- Вообще-то нет. Связываний и порок мне в жизни хватило. Не хватало еще о них грезить.
- А жаль.
Том с притворным сожалением вздохнул.
- Я говорю: извращенец, - закатил глаза Билл.
Когда все было готово, часы показывали десять вечера. Демон мог проявиться в любую минуту, но сидеть и терпеливо ждать было невыносимо. Том пододвинул стул к самой кровати брата и стал гладить его по голове и говорить, что они будут делать завтра и послезавтра. Он чувствовал себя невероятным лжецом, и от этого было так паршиво, что впору было лезть на стену.
- Что ты со мной как с маленьким, - недовольно заявил Билл. – В прошлый раз ты со мной так не носился.
- В прошлый раз я не знал, на какой кобыле к тебе подъехать, - усмехнулся Том. – Тем более ты мой маленький братишка. Я всегда буду с тобой.
- Во мне метр девяносто!
- Хоть три. Ты все равно маленький и глупый.
- Эй! Пользуешься тем, что я не могу тебе врезать! – возмутился Билл. Том рассмеялся.
- Не правда. Потом отвяжу и повторю. – Он наклонился и поцеловал брата в губы. И в этот момент почувствовал, что началось. Том быстро отошел от кровати, подошел к шкафу и вытащил оттуда нож, который перенес сюда утром, когда Билл еще спал. Обернувшись на близнеца, который лежал неподвижно на кровати, парень спрятал оружие за пояс джинсов и прикрыл его футболкой и кофтой. После этого он отодвинул стул подальше от близнеца и сел на него. Прошло несколько секунд, Билл медленно закрыл глаза и почти сразу же открыл их. Теперь они были черные, демонические. Том сглотнул.
- Добрый вечер, Том, - сказал Демон. – Раз снова тебя видеть.
- Я бы не сказал, что вечер такой уж добрый, - ответил парень, облизывая пересохшие губы. – И уж я-то точно не рад тебя видеть.
- Очень жаль, что ты так думаешь.
- Ты пытался меня убить, - прошипел Том, которому надоели уже все церемонии.
- Я? – искренне удивился Демон. – Не стоит на меня наговаривать. Тебе показалось.
- Не ври, это ты сорвал шпингалет на дверце! – взорвался Каулитц, вскакивая. Злость – это то, что ему сейчас было нужно. Она отвлекала от того, что ему предстояло сделать.
- О, нет, милый. Если бы я хотел тебя УБИТЬ, то я бы тебя убил. Это было только маленькое предупреждение. – «Билл» прищурил глаза. – Или ты думаешь, что я не знал, что ты там читал на досуге, пока Билл не видел? Книги по оккультизму, экзорцизму. Тебе не надоело искать черную кошку в темной комнате? Или все эти попытки помешать мне двигаться к моей цели? Мне надоело это уже, Том. Я начал злиться и решил, что тебе стоит напомнить, с кем ты имеешь дело. Я предупредил тебя один раз и второй. Третьего предупреждения не будет.
- Вот тут ты прав, - усмехнулся Том и резким движением вытащил из-за пояса нож. – Больше никаких предупреждений.
- Опаньки. – Демон был удивлен. Его глаза нехорошо прищурились, а крылья носа раздулись, как у хищника, почуявшего дичь. – У охотников был? Хороший ножичек, ничего не скажешь. И что ты с ним намерен делать?
- А ты не догадываешься?
- Не имею ни малейшего понятия.
- А ты подумай.
Демон не ответил. Он стал внимательно следить за каждым движением Тома, и даже дернулся пару раз в оковах, желая оказаться поближе.
- Если ты сейчас пытаешься использовать на мне свои фокусы с галлюцинациями, то могу сказать сразу: добрые люди меня не только ножиком снабдили, - сухо сказал Том.
- Ну что ты. И в мыслях не было. Я буду пай-мальчиком, только скажи: зачем тебе нож?
- Затем, чтобы отправить тебя, наконец, в ад.
- Правда, что ли? – глумливо усмехнулся Демон. – А ты случаем не забыл, что Билли тогда отправится вместе со мной?
- На то мне нож и дали, чтобы ты не смог его с собой утащить.
- Но он все равно умрет.
Том стиснул зубы так сильно, что заболела челюсть. Ему понадобилось какое-то время, чтобы взять себя в руки и ответить:
- Я знаю.
- И ты готов пожертвовать своим братом?
- Я должен его спасти, - ответил Том и сделал шаг вперед.
- Стой-стой-стой. Кто тебе втемяшил в голову эту глупость? Убив брата, ты его не спасешь! Ты убьешь его, а это мало похоже на спасение.
- Ты его не оставишь, не дашь ему жить. – Каулитц почувствовал, что по щекам быстро побежали слезы. Он не мог. И вообще ни секунды не верил, что сможет. – Почему ты вообще выбрал его? Какого черта?!
- Почему не могу оставить? Могу. Если ты поможешь мне, то я оставлю вас в покое. И вы больше никогда обо мне не услышите.
Том поудобнее перехватил рукоятку ножа и внимательно посмотрел на Демона. Вид у того был очень серьезный, не было похоже, что он шутил.
- Да? И с чего бы это?
- Демона не отправляют на землю к людям просто так. У каждого из нас есть миссия.
- Это я знаю, дальше.
- Все просто: ты помогаешь мне выполнить миссию, а я оставляю твоего брата.
- Демоны никогда не оставляют свои жертвы живыми, - сказал Том, вытирая с щек соленые капельки. «Билл» поморщился.
- Это тебе охотники наговорили? Все это чушь. Ну, почти. Мы вполне можем себе позволить такую роскошь. Знаешь, я очень уважаю твоего брата. Пятнадцать лет бороться с Демоном – это очень тяжело. Он очень хочет жить.
- Я знаю.
- Нет, не знаешь. Его желание безгранично велико, хотя что он видел в жизни? Тусклые стены духовной школы? Бросивших его родителей? Священников, которые и ненавидели, и боялись его? Друзей, которые считали, что прикольно иметь в компании фрика? Однако он никогда даже мысли не допускал о самоубийстве. Он боролся за жизнь, а ты так просто хочешь ее у него отнять? Даже не сказав ему ничего? Я был о тебе лучшего мнения. Я думал, что ты любишь его.
Том отвернулся, чувствуя, как тисками сдавливает сердце. Он уже не знал, где хорошо, а где плохо. Не знал, что делать, чтобы помочь брату. Как будет лучше. Он не хотел принимать такие решения.
- А если ты поможешь мне, то представь, как вы будете жить. Нормальной жизнью двух двадцатилетних парней. Да у вас все впереди! Вы будете вместе. Будете учиться, работать, заводить семьи. Или не заводить, как только душе будет угодно! Хотите – сидите дома, хотите – путешествуйте. Представь, как приятно тебе будет показать брату весь мир. Да хотя бы Германию! Он никогда не был в Гамбурге. Подумай, Том.
- И что мне нужно сделать? – спросил Том.
- Ничего. Ты просто сейчас выпустишь меня из дома и будешь ждать. Если у меня получится, то Билл вернется уже утром без меня. Если нет, то ты просто не мешаешь мне. Уберешь заговор с кровати, не будешь встречаться с охотниками и священниками, будешь всем говорить, что не знаешь, где Билл. К концу недели я все сделаю и освобожу твоего брата. Моя миссия будет исполнена, мне надо будет отчитываться перед начальством. Знаешь, бюрократия у нас процветает еще больше, чем у вас. И вернувшись, я займу другое тело. С твоим братом слишком много хлопот. Вот и все. И больше никаких Демонов, боли и страданий. Решайся, Том, тебе нужно только отпустить меня и все.
Воцарилось молчание. Том в растерянности сел на стул. Он понимал, что миссия Демона человечеству радости не принесет, но перспективы, что он описывал, были соблазнительными. Он даже может не знать, что там Демон будет делать, просто отпустит его. Просто отпустит. Том схватился за голову. Верить Демонам нельзя, они лживые и подлые, но какой выбор у него остается? Убить брата? Он не сможет. Он уже не смог. Охотник советовал действовать быстро, чтобы адская тварь даже не поняла, что происходит. А теперь уже поздно. Ведь правда?
Том резко встал и подошел к кровати, подняв нож. Демон спокойно смотрел на него, ожидая, что тот сейчас сделает. И парень решился. Он стал быстро обрезать ремни на руках, на ногах и на груди брата.
- Надеюсь, Билл не узнает, что это я тебя отпустил, - хрипло сказал Том и сдернул с Демона цепь, после чего отскочил в сторону.
- Не узнает. – Демон медленно встал и потянулся. – Ох, как же хорошо. Никаких кандалов, веревок и прочей фигни. Давно я не был свободен. Вот так, по-настоящему. Ты сделал правильный выбор, Том – «Билл» сделал шаг в сторону Каулитца, тот угрожающе поднял нож.
- Не подходи.
- Выпусти меня.
Том медленно подошел к двери, открыл ее и сдернул с косяка крест. Что-то затрещало в воздухе, а потом стало тихо. Парень отошел от проема, позволяя Демону выйти. Тот напоследок усмехнулся Тому и стремительно выбежал из комнаты. Тяжело дыша, Том опустился на пол, выронил нож и закрыл лицо руками. Легче от решения, что он принял, не стало. Сегодня, возможно, все равно кто-то умрет. Из-за него.
Юлия Соколова,
22-05-2010 07:33
(ссылка)
Одержимые 8
Глава № 8
Том проснулся оттого, что в лицо ему навязчиво лез солнечный лучик. Поморщившись, парень перевернулся на другой бок и уткнулся носом в чьи-то волосы.
- Доброе утро, - прошептали над ухом. Том открыл глаза и увидел перед собой бодрого улыбающегося брата.
- Доброе. Который час?
- Десять утра.
- И какого черта ты меня будишь ни свет, ни заря? – возмутился Том, зарываясь носом в подушку.
- У тебя экзамен через два часа, забыл? – напомнил Билл брату. Тот в отчаянии застонал.
- Вставай. Я уже умылся. Твоя очередь. – Том нехотя встал с кровати и направился в ванную. Вид у него был помятый и невыспавшийся. По самым скромным подсчетам, он спал всего четыре часа, и как в таком состоянии ехать на экзамен представлялось с трудом. Каулитц умылся холодной водой и посмотрел в зеркало.
- Я переспал со своим братом. – Ничего не произошло: потолок не рухнул, земля не разверзлась, и ад не поглотил его. – И я не жалею. Это было лучшее, что со мной случилось в жизни, - продолжил он.- И, надеюсь, это не значит, что я моя жизнь – дерьмо.
Закончив философствовать, Том, наконец, взялся за зубную щетку.
Через десять минут умывшийся и посвежевший Каулитц сидел на боковых перилах балконе и курил. Дул прохладный утренний ветер, солнце уже давно встало, однако еще не успело согреть остывший ночью воздух, поэтому Тому, стоявшему на свежем воздухе в одних хлопковых штанах, было холодно.
- Ты сегодня идешь завтракать или нет? Я уже есть хочу, - заглянул на балкон Билл.
- Сейчас докурю. Можешь без меня начинать.
Уходить Билл не торопился. Он вышел на балкон, обхватив себя руками, и глубоко вздохнул.
- Мы будем обсуждать то, что произошло сегодня ночью? – спросил он. Том пожал плечами.
- А что там обсуждать? Ты хотел этого, я хотел этого, все шло к тому, что это должно было случиться. Что тут обсуждать?
- Да, ты прав. – Братья немного помолчали, наслаждаясь свежим воздухом. – А тут раньше была лестница, - вдруг сказал Билл, ткнув пальцем Тому за спину. Тот обернулся и кивнул.
- Да, была. Гордон снес ее семь лет назад после того, как воры по ней залезли в спальню. Унесли половину маминых украшений, но, к счастью, никто не пострадал. А дверцу замуровал. – Том слез с перил, показывая, что дверца, некогда соединявшая балкон и пожарную лестницу, действительно теперь не открывается.
- Не сидел бы ты на ней, - недовольно заметил Билл. – Чуть дернется эта дверь, навернешься со второго этажа и сломаешь себе шею.
- Да она намертво прикручена. Даже слон теперь ее с места не сдвинет, - отмахнулся Том.
- Многое тут изменилось за десять лет.
- Да ну, только мелочи.
- Вот именно. Мелочи, но они очень заметны тому, кто помнит дом таким, каким он был тогда. Обои везде другие, лестницы нет, входная дверь перекрашена, наша комната вообще изменилась до неузнаваемости. Теперь там живешь ты один. А если приедет мама с этим Гордоном, то мне вообще не будет здесь места, - задумчиво сказал Билл.
- Не пори чепухи. Это твой дом, тебя здесь любят. А когда приедут мама и Гордон, ты будешь спать со мной. Ты теперь всегда будешь спать со мной, а уж маме мы это как-нибудь объясним. Ладно, пошли жрать, а то я опоздаю.
Через полчаса Том уже был готов выехать.
- Когда будешь? – спросил Билл, глядя на то, как его брат обходит машину со всех сторон, пытаясь определить виден ли поцарапанный бок или нет.
- Часам к пяти точно освобожусь, я надеюсь. Ты только на улице особо не гуляй – та чокнутая псина где-то до сих пор шастает.
- Я даже не знаю, чем заняться.
- Поищи мне работу: купи газетку, полазай в Интернете. Не можем же мы вечно просить деньги у матери, а жить на что-то надо. Ты только записывай все телефоны, я по ним сам звонить буду, окей? – Том подмигнул близнецу. Тот кивнул.
- Хорошо, я поищу.
- Ну давай. – Том уже было хотел залезть в машину, но передумал, подошел к брату и притянул к себе за пояс джинсов. – Целоваться на прощанье будем?
- Как влюбленная парочка?
- Ага.
- Давай.
Том улыбнулся и на пару секунд прикоснулся своими губами к губам Билла в поцелуе:
- М-м-м-м, я буду очень торопиться домой.
- Езжай уже, - хмыкнул Билл и оттолкнул брата в сторону машины. Тот отсалютовал ему рукой, сел в авто и рванул с места. Билл пару секунд смотрел ему вслед, а потом закрыл гараж и ушел в дом.
~~XXX~~
- Да что за день такой сегодня, а?! – Том еще раз повернул ключ зажигания, машина натужно захрипела, а потом заглохла. Парень в бешенстве ударил по рулю. – Давай, милая, ну давай, заводись, пожалуйста. – Автомобиль никак не отреагировал. - Ах ты кобыла старая! – Том вышел из машины и пнул правое колесо.
- Что случилось, молодой человек? – Парень обернулся и увидел, что к нему обращается полицейский.
- Да вот, не заводится.
- Причины?
- Я пару дней назад попал в аварию – собака на дорогу кинулась. Ну вот, я думаю, что что-то не дочинил. Да вы не волнуйтесь, я сейчас позвоню друзьям… - начал вилять Том, но служитель закона его перебил.
- Зачем же. Мы сейчас поможем вам отогнать машину до ближайшего сервиса. Эй, Эд, тащи сюда трос. Сейчас мы человека откатим, - обратился полицейский к стоящему возле машины напарнику.
Том всплеснул руками, но спорить, естественно, не стал. В автосервисе пришлось торчать долго, однако к закрытию мастера не успели устранить неполадку, хоть и содрали с Тома целую кучу бабок. Возвращаться парню пришлось на общественном транспорте. В итоге дома он оказался только к одиннадцати вечера злой, голодный и уставший, как собака. И он думал, что придя домой, сможет отдохнуть? Черта с два!
- Ты вообще-то мог и позвонить, - холодно сказал Билл, глядя на то, как брат уплетает спагетти с сыром. Том не стал отвечать, понимая, что чтобы он не сказал, это будет использовано против него. Иногда его близнец сильно походил на мать. Билл открыл рот для того, чтобы сказать что-то еще, как в дверь позвонили. Братья застыли и переглянулись. – Ты кого-то ждешь? – поинтересовался Билл. Том покачал головой.
- Ты иди-ка лучше в свою комнату, а я открою. – Парень встал, вытер салфеткой рот и направился в холл. Дождавшись, когда Билл скроется на втором этаже, он открыл дверь… и порадовался тому, что отправил брата наверх. На пороге стоял священник местной церкви отец Йохан. – Добрый вечер, святой отец. Чем обязан?
- У меня есть к тебе разговор, Том. Впустишь?
- Да-да, конечно, проходите. – Каулитц посторонился, пропуская служителя церкви в дом, после чего закрыл за ним дверь. – Присаживайтесь на диван. Чаю?
- Нет, спасибо, - отозвался святой отец.
- Так что вы хотели? – спросил Том, садясь в кресло. Он немного нервничал и надеялся, что Билл будет вести себя тихо. Священнику определенно не стоило знать, что брат все еще дома.
- Это насчет твоего брата. – Том похолодел. Он нервно усмехнулся, вытер вспотевшие ладони о джинсы, облизал губы и бросил беспокойный взгляд в сторону лестницы, ведущей на второй этаж.
- А что такое? Вы его нашли? Он жив?
- К сожалению, мы до сих пор не осведомлены ни о его месторасположении, ни о его здоровье.
Том мысленно вздохнул с облегчением. Это единственное, что ему нужно было знать. Он как-нибудь разберется сам, без помощничков, которые лучшим средством от демонов считали хорошую порку.
- Значит, сюда вы пришли проверить, не скрываю ли я Билла? – Том решил, что лучшая защита – нападение.
- Нет, я сюда от отца Пауля. Он просил тебе кое-что передать на словах. Это касается твоего брата и, возможно, поможет тебе найти его, - сказал отец Йохан. Том напрягся и подался вперед.
- Я слушаю.
~~XXX~~
- Что он хотел? – Билл возник за его спиной так резко, что Том испугался. Он медленно закрыл входную дверь и прошел мимо брата на кухню попить водички – в горле пересохло.
- Он здесь по поручению отца Пауля. Тот все еще ищет тебя, считает, что ты опасен для общества. Тем более скоро опять полнолуние и времени у него не так уж и много. Отец Йохан спрашивал меня о тебе, говорил, что ты, скорее всего, подался в большой город. Там легче затеряться, типа в маленьком все друг друга знают. И уж тем более священники знают практически всех жителей, даже если те неверующие. Ну, это его слова, - пояснил Том, отпивая из чайника.
- Мне, наверно, лучше пока не светиться, кто-нибудь обязательно расскажет обо мне этому отцу Йохану.
- Да, ты прав. – Том подошел к брату, обнял его за талию и поцеловал в губы. – Интересно, чтобы сказал отец Пауль, узнай, чем мы тут занимаемся в свободное время?
- Он бы решил, что я околдовал тебя своей демонической силой, - усмехнулся Билл.
- А ведь он был бы прав. Ты околдовал меня. – Том втянул близнеца в глубокий чувственный поцелуй и погладил его спину, прижимая к себе. Какое-то время на кухне раздавались только влажные звуки поцелуя, редкий стук пирсинга о зубы и чуть слышные стоны. Том повернул брата так, что тот уперся задом о столешницу, и поставил колено ему между ног. Билл запрокинул голову, подставляя шею под поцелуи. Том медленно заскользил губами по нежной коже, а потом засосал ее, не удержавшись от возможности поставить отметину. Билл ерзал под ним, елозя пахом о его коленку, задирал ему футболку, добираясь горячими ладонями до кожи. И издавал сладкие стоны. Такой чувствительный и горячий. У Тома крышу сносило.
- Сейчас мы пойдем в спальню, - прошептал он близнецу на ухо. – Только мне надо умыться, я весь провонял бензином сегодня, а потом…
- Потом? – хриплым от возбуждения голосом спросил Билл.
-У меня для тебя есть подарок.
- Да?
- Ты его получишь прямо вот сюда. – Том хозяйским жестом схватил Билла за зад.
- Кажется, кто-то вошел во вкус, - усмехнулся тот, отстраняясь.
- О, да. Вчера я тебя просто пожалел. Но сегодня я оторвусь по полной, - бахвально заявил Каулитц-старший, характерно двигая бровями.
- Иди уже, мойся, - рассмеялся Билл.
И все же, несмотря на уверенный тон, Том немного трусил. Больше всего на свете он ненавидел во время секса думать об ответственности, но в данной ситуации было достаточно сложно забить на это. Однако стоило ему только зайти в комнату Билла, как все мысли быстро выветрились из головы. Брат лежал в постели и курил, старательно стряхивая пепел в хрустальную пепельницу, волосы были распущены, спускались по плечам на спину и на грудь, на шее наливался мощный засос, тело Билла было прикрыто снизу лишь легкой простыней. Он выглядел, как бог разврата.
- Не меня ждешь? – спросил Том, сдергивая с бедер полотенце и кидая его в кресло. – У меня кое-что есть. Прикупил по дороге. – Парень кинул брату небольшой тюбик с прозрачным гелем внутри. Билл прочитал этикетку и чуть покраснел.
- Значит, за этим ты заехать успел, а мне позвонить – нет.
- Упс, - произнес Том, залезая на кровать. Он дернул Билла на себя и поцеловал в губы, сходу залезая ему языком в рот. Ему уже порядком надоели разговоры. Билл охотно ответил, закидывая любовнику на шею руки, притягивая ближе к себе. Стянув с близнеца тонкую ткань, Том лег на него сверху, и оба парня застонали от прикосновения кожи к коже. Губами вниз по шее, поцелуй в ключицу, еще ниже до проколотого соска. Том схватил маленькое колечко губами и потянул, отчего Билл дернулся под ним.
- Больно.
- Прости, - тихо сказал Том, зализывая пострадавшее место. Теперь Билл дернулся повторно, но, судя по раздавшемуся стону, не от боли. Внезапно Том остановился и помутневшими глазами посмотрел на брата. – Повернись.
- Что? – нахмурился Билл. Его брови на секунду сошлись на переносице, а потом его осенило. – Нет. – Он стал ерзать, пытаясь приподняться на локтях, но Том дернул его за талию на себя и настойчиво повторил:
- Повернись, Билл. – Он повел ладонью брату по спине, нащупывая пальцами выпуклые шрамы, но тот выгнулся, стараясь уйти от прикосновения. Наклонившись, Том поцеловал Билла в шею и попросил еще раз.
- Ты извращенец, - вздохнул младший Каулитц.
- Это у нас семейное. – Обрадовался Том, помогая любовнику повернуться. Он откинул его волосы в сторону, обнажая то, чего так стеснялся Билл. В тусклом свете ночника шрамы не казались такими уж ужасающими, как днем. Том легонько прихватил зубами татуировку на шее брата, потом стал осыпать поцелуями спину вдоль шрамов, провел языком по длинным белым отметинам, массируя руками ягодицы, раздвигая их, приподнимая, скользя ладонями по внутренней стороне бедер. Он провел большим пальцем от копчика до самой промежности, отчего Билл нетерпеливо подался назад и обернулся. Его пухлые и блестящие от слюны губы были приоткрыты, Том не мог удержаться от желания поцеловать их, облизывая и посасывая, делая поцелуй чувственным и глубоким. Он был готов кончить только от этого, все тело покалывало то ли от пота, то ли от возбуждения. Том шарил по телу руками, залезая везде, до куда мог дотянуться, щипал проколотые соски, делая их до невозможности чувствительными, гладил истекающий смазкой член, нежно и ненавязчиво массировал судорожно сжимающееся колечко мышц, показывая, что хочет туда. Сейчас. И целовал так яростно и глубоко, что начинала болеть челюсть. Ему стало невозможно жарко, Билл под ним был тоже горячий и влажный. Дрожащий, жаждущий, стонущий, гибкий, плавящийся под его ласками. С громким звуком Том прервал поцелуй и прошептал:
- Я хочу тебя сзади. – Фраза будто ударила по оголенным нервам. Билл зажмурился, опустил голову, а потом вдруг приподнялся на локтях, покорно вставая в нужную позу. У Тома в глазах помутилось от той готовности, с которой брат подчинился ему. Это чертовски возбуждало. И не только его. Том не стал тратить уж очень много времени на подготовку, понимая, что Билл не кончил еще только чудом. Он легко скользнул перемазанными в смазке пальцами меж бедер, скорее лаская, чем растягивая. Обещая и дразня. Там было горячо и тесно. Голова кружилась от одной только мысли, что сейчас можно будет войти туда, оказаться в плену гладких мягких тканей.
Том подхватил партнера под живот, другой направил свой возбужденный член ему между ягодиц и надавил, глядя, как раскрываются перед натиском мышцы. Билл напрягся и зашипел, вынуждая любовника приостановиться. Том поцеловал его в середину спины, шепча что-то успокаивающее, и не двигался. Не понятно, откуда вообще рождались слова, потому что мозг плавился, не пропуская в себя ни одной мысли. Том чудом сдерживал себя, отвлекаясь на собственный шепот. Через какое-то время Билл расслабился и выгнул спину, облегчая скольжение. Том тут же двинул бедрами один раз, другой, чувствуя, как плотно обхватывают его член гладкие мышцы. Горячо, сильно, но, черт возьми, не до конца! Он дернул Билла на себя, насадив его до упора. Тот глухо застонал от того, как плотно обхватили чувствительную плоть нежные стенки входа, и вцепился ногтями в подушку. От сверхчувствительной головки до самого основания.
- Еще, Том.
- Еще?
- Да-да-да-да! – И Том задвигался резче, раскрывая Билла к себе навстречу большими пальцами, глядя на то, как толстый член с набухшими венами исчезает в растянутом до предела анусе. Нет, он не мог на это смотреть, потому что яйца уже готовы были лопнуть. Том быстро двигался, поддерживая Билла рукой за талию, потому что у того разъезжались колени. Его руки скользили по мокрой от пота коже, он не мог ухватиться крепче. Том быстро и часто дышал, постоянно облизывая губы, чувствуя соленый привкус на языке. В груди разрасталось какое-то сильное чувство, эйфория, счастье, радость, будто он, наконец, обрел то, что хотел обрести давно. Том гладил Билла по бокам, дергал на себя, входя глубже и резче, создавая невероятно приятное трение между членом и стенками узкого прохода. Билл, казалось, вообще ничего не соображал и не знал, что нужно делать. Жжение и боль плотно сплелись с невероятно ярким удовольствием. И все это хотелось как-то выплеснуть, выразить, ему казалось, что он сейчас взорвется от переполняющих все его существо эмоций.
- Помоги мне… кончить, - услышал он сдавленный голос Тома.
Билл сильнее выставил попу и подался назад, интуитивно сжимая мышцами его член. Том судорожно вздохнул, впился пальцами в бедра любовника и кончил, не в силах больше себя сдерживать. После чего повалился вперед и оперся локтями о постель, стараясь не задавить близнеца своим весом. Он никогда раньше не расходовал столько сил и эмоций во время секса, его будто провернули через мясорубку и выжали все соки. Но парадоксальным образом, он чувствовал себя чистым изнутри.
- Не выходи, - прошептал Билл, закидывая руку за спину, чтобы прижать брата к себе. Том одной рукой быстро довел его до оргазма, поддерживая другой его голову, чувствуя, как Билл дрожит под ним, глядя, как пот бежит по его лицу. Почувствовав глубокое удовлетворение и негу, он поймал одну капельку возле виска губами, а потом поцеловал брата в губы. Билл отвечал лениво и медленно, позволяя любовнику глубоко проникнуть ему в рот языком. Сердце потихоньку замедляло свой ритм, разгоряченные сексом тела начали остывать и покрываться мурашками. Хотелось отчего-то говорить всякие глупости и признаваться в любви, но придумывать слова и складывать их в предложения сил не было, поэтому Том лишь, не торопясь, вышел из Билла и встал с кровати, чтобы кинуть ему полотенце. Сам Билл встать был не в состоянии.
- Я в душ и вернусь, - мягко сказал Том, поцеловав брата в лоб.
В ванной парень провел минут десять, стирая с себя следы секса. Захотелось курить. Том заглянул в комнату, где оставил брата, и увидел, что тот уже спит, завернувшись в простынь, словно бабочка в кокон. Улыбнувшись, Каулитц-старший зашел внутрь, взял оставленные на столе сигареты и тихо прокрался на балкон. На улице тепло, дул легкий, уже по-летнему теплый ветер, небо было звездным. Романтика и красота. Улыбнувшись своим мыслям, Том щелкнул зажигалкой и по старой привычке сел на дверцу, расположенную сбоку балкона. Она тихо скрипнула и начала открываться. От ужаса Тома прошиб пот, он в отчаянии махнул руками, чувствуя, как сила притяжения тянет его назад. Лишь чудом ему удалось схватиться скользкими пальцами за железные прутья балкона. Выпала из пальцев и упала со второго этажа на землю, раскидывая вокруг себя искры, сигарета, зажигалка упала тоже, разлетевшись вдребезги. Том резко рванул вперед, подальше от края балкона, сердце отбивало в груди бешенный ритм, а в ушах шумела кровь. Парень сглотнул, с недоумением глядя на то, как качается со скрипом дверца. На негнущихся ногах Том подошел к ней и присел на корточки. Шпингалет был вырван с мясом. Том помнил, что Гордон приварил его накрепко, чтобы ни дай бог дверца никогда не отворилась. Но она отворилась, и у Каулитца не было сомнений по поводу того, кто ее открыл. Тома затошнило то ли от пришедшей в голову мысли, то ли от пережитого ужаса. Он сделал один глубокий вдох, второй, голова сильно закружилась, а из глаз неожиданно брызнули слезы. Усилием воли заставив себя сдержать неуместные рыдания, парень поднялся и потер руками лицо. Тому было страшно и паршиво, его трясло, как в лихорадке, а сердце никак не могло успокоиться, перегоняя по венам бешеный адреналин. Он хотел еще раз закурить, но не нашел зажигалки. В животе поселилось противное чувство страха и безысходности. Демон пытался убить его. Руками его собственного брата, которого он любил, которого он только что…Бл*-а-адь… Стараясь не смотреть на Билла, Том пересек комнату и спустился на первый этаж. На кухне должна была быть еще одна зажигалка. Закурив, парень стал лихорадочно ходить по комнате, пытаясь привести в порядок свои мысли. Так Билл или не Билл? Кто мог с мясом вырвать приваренный намертво шпингалет? Только человек, имеющий при себе какие-то приспособления. Билл весь день был дома, да никому и не нужно было залезать сюда и открывать эту дурацкую дверцу. Значит, это Демон руками Билла чуть его не убил. Опять. Том судорожно затянулся, и дым попал не в то горло, отчего парень закашлялся. Похоже, шутки кончились, а скоро полнолуние, и это значит, что встреча с Демоном не за горами. К этому нужно подготовиться.
Приняв решение, Том потушил сигарету и быстро поднялся на второй этаж в свою комнату. Он включил свет и стал рыться в массивном столе. В одном из шкафчиков стола был тайник, куда он не так давно спрятал изрядно потрепанный, разбухший и обгорелый дневник отца Пауля. Парень кинул его на крышку стола. Туда же полетели книгу по оккультизму и религии. Ему нужны были ответы на вопросы. Зачем Демону убивать его? Чего боится адская тварь? Как ее убить, не убив при этом брата?
Том чувствовал, что начинает злиться. Эта тварь очнулась слишком быстро, слишком быстро взяла контроль над его братом. И если Билл когда-нибудь узнает, что Демон заставлял его делать… Парень в бешенстве сжал зубы. Демон и так принес Биллу слишком много боли. Это нужно остановить как можно скорее. Он думал, что у него больше времени, но оказалось, что его у него нет совсем.
Том проснулся оттого, что в лицо ему навязчиво лез солнечный лучик. Поморщившись, парень перевернулся на другой бок и уткнулся носом в чьи-то волосы.
- Доброе утро, - прошептали над ухом. Том открыл глаза и увидел перед собой бодрого улыбающегося брата.
- Доброе. Который час?
- Десять утра.
- И какого черта ты меня будишь ни свет, ни заря? – возмутился Том, зарываясь носом в подушку.
- У тебя экзамен через два часа, забыл? – напомнил Билл брату. Тот в отчаянии застонал.
- Вставай. Я уже умылся. Твоя очередь. – Том нехотя встал с кровати и направился в ванную. Вид у него был помятый и невыспавшийся. По самым скромным подсчетам, он спал всего четыре часа, и как в таком состоянии ехать на экзамен представлялось с трудом. Каулитц умылся холодной водой и посмотрел в зеркало.
- Я переспал со своим братом. – Ничего не произошло: потолок не рухнул, земля не разверзлась, и ад не поглотил его. – И я не жалею. Это было лучшее, что со мной случилось в жизни, - продолжил он.- И, надеюсь, это не значит, что я моя жизнь – дерьмо.
Закончив философствовать, Том, наконец, взялся за зубную щетку.
Через десять минут умывшийся и посвежевший Каулитц сидел на боковых перилах балконе и курил. Дул прохладный утренний ветер, солнце уже давно встало, однако еще не успело согреть остывший ночью воздух, поэтому Тому, стоявшему на свежем воздухе в одних хлопковых штанах, было холодно.
- Ты сегодня идешь завтракать или нет? Я уже есть хочу, - заглянул на балкон Билл.
- Сейчас докурю. Можешь без меня начинать.
Уходить Билл не торопился. Он вышел на балкон, обхватив себя руками, и глубоко вздохнул.
- Мы будем обсуждать то, что произошло сегодня ночью? – спросил он. Том пожал плечами.
- А что там обсуждать? Ты хотел этого, я хотел этого, все шло к тому, что это должно было случиться. Что тут обсуждать?
- Да, ты прав. – Братья немного помолчали, наслаждаясь свежим воздухом. – А тут раньше была лестница, - вдруг сказал Билл, ткнув пальцем Тому за спину. Тот обернулся и кивнул.
- Да, была. Гордон снес ее семь лет назад после того, как воры по ней залезли в спальню. Унесли половину маминых украшений, но, к счастью, никто не пострадал. А дверцу замуровал. – Том слез с перил, показывая, что дверца, некогда соединявшая балкон и пожарную лестницу, действительно теперь не открывается.
- Не сидел бы ты на ней, - недовольно заметил Билл. – Чуть дернется эта дверь, навернешься со второго этажа и сломаешь себе шею.
- Да она намертво прикручена. Даже слон теперь ее с места не сдвинет, - отмахнулся Том.
- Многое тут изменилось за десять лет.
- Да ну, только мелочи.
- Вот именно. Мелочи, но они очень заметны тому, кто помнит дом таким, каким он был тогда. Обои везде другие, лестницы нет, входная дверь перекрашена, наша комната вообще изменилась до неузнаваемости. Теперь там живешь ты один. А если приедет мама с этим Гордоном, то мне вообще не будет здесь места, - задумчиво сказал Билл.
- Не пори чепухи. Это твой дом, тебя здесь любят. А когда приедут мама и Гордон, ты будешь спать со мной. Ты теперь всегда будешь спать со мной, а уж маме мы это как-нибудь объясним. Ладно, пошли жрать, а то я опоздаю.
Через полчаса Том уже был готов выехать.
- Когда будешь? – спросил Билл, глядя на то, как его брат обходит машину со всех сторон, пытаясь определить виден ли поцарапанный бок или нет.
- Часам к пяти точно освобожусь, я надеюсь. Ты только на улице особо не гуляй – та чокнутая псина где-то до сих пор шастает.
- Я даже не знаю, чем заняться.
- Поищи мне работу: купи газетку, полазай в Интернете. Не можем же мы вечно просить деньги у матери, а жить на что-то надо. Ты только записывай все телефоны, я по ним сам звонить буду, окей? – Том подмигнул близнецу. Тот кивнул.
- Хорошо, я поищу.
- Ну давай. – Том уже было хотел залезть в машину, но передумал, подошел к брату и притянул к себе за пояс джинсов. – Целоваться на прощанье будем?
- Как влюбленная парочка?
- Ага.
- Давай.
Том улыбнулся и на пару секунд прикоснулся своими губами к губам Билла в поцелуе:
- М-м-м-м, я буду очень торопиться домой.
- Езжай уже, - хмыкнул Билл и оттолкнул брата в сторону машины. Тот отсалютовал ему рукой, сел в авто и рванул с места. Билл пару секунд смотрел ему вслед, а потом закрыл гараж и ушел в дом.
~~XXX~~
- Да что за день такой сегодня, а?! – Том еще раз повернул ключ зажигания, машина натужно захрипела, а потом заглохла. Парень в бешенстве ударил по рулю. – Давай, милая, ну давай, заводись, пожалуйста. – Автомобиль никак не отреагировал. - Ах ты кобыла старая! – Том вышел из машины и пнул правое колесо.
- Что случилось, молодой человек? – Парень обернулся и увидел, что к нему обращается полицейский.
- Да вот, не заводится.
- Причины?
- Я пару дней назад попал в аварию – собака на дорогу кинулась. Ну вот, я думаю, что что-то не дочинил. Да вы не волнуйтесь, я сейчас позвоню друзьям… - начал вилять Том, но служитель закона его перебил.
- Зачем же. Мы сейчас поможем вам отогнать машину до ближайшего сервиса. Эй, Эд, тащи сюда трос. Сейчас мы человека откатим, - обратился полицейский к стоящему возле машины напарнику.
Том всплеснул руками, но спорить, естественно, не стал. В автосервисе пришлось торчать долго, однако к закрытию мастера не успели устранить неполадку, хоть и содрали с Тома целую кучу бабок. Возвращаться парню пришлось на общественном транспорте. В итоге дома он оказался только к одиннадцати вечера злой, голодный и уставший, как собака. И он думал, что придя домой, сможет отдохнуть? Черта с два!
- Ты вообще-то мог и позвонить, - холодно сказал Билл, глядя на то, как брат уплетает спагетти с сыром. Том не стал отвечать, понимая, что чтобы он не сказал, это будет использовано против него. Иногда его близнец сильно походил на мать. Билл открыл рот для того, чтобы сказать что-то еще, как в дверь позвонили. Братья застыли и переглянулись. – Ты кого-то ждешь? – поинтересовался Билл. Том покачал головой.
- Ты иди-ка лучше в свою комнату, а я открою. – Парень встал, вытер салфеткой рот и направился в холл. Дождавшись, когда Билл скроется на втором этаже, он открыл дверь… и порадовался тому, что отправил брата наверх. На пороге стоял священник местной церкви отец Йохан. – Добрый вечер, святой отец. Чем обязан?
- У меня есть к тебе разговор, Том. Впустишь?
- Да-да, конечно, проходите. – Каулитц посторонился, пропуская служителя церкви в дом, после чего закрыл за ним дверь. – Присаживайтесь на диван. Чаю?
- Нет, спасибо, - отозвался святой отец.
- Так что вы хотели? – спросил Том, садясь в кресло. Он немного нервничал и надеялся, что Билл будет вести себя тихо. Священнику определенно не стоило знать, что брат все еще дома.
- Это насчет твоего брата. – Том похолодел. Он нервно усмехнулся, вытер вспотевшие ладони о джинсы, облизал губы и бросил беспокойный взгляд в сторону лестницы, ведущей на второй этаж.
- А что такое? Вы его нашли? Он жив?
- К сожалению, мы до сих пор не осведомлены ни о его месторасположении, ни о его здоровье.
Том мысленно вздохнул с облегчением. Это единственное, что ему нужно было знать. Он как-нибудь разберется сам, без помощничков, которые лучшим средством от демонов считали хорошую порку.
- Значит, сюда вы пришли проверить, не скрываю ли я Билла? – Том решил, что лучшая защита – нападение.
- Нет, я сюда от отца Пауля. Он просил тебе кое-что передать на словах. Это касается твоего брата и, возможно, поможет тебе найти его, - сказал отец Йохан. Том напрягся и подался вперед.
- Я слушаю.
~~XXX~~
- Что он хотел? – Билл возник за его спиной так резко, что Том испугался. Он медленно закрыл входную дверь и прошел мимо брата на кухню попить водички – в горле пересохло.
- Он здесь по поручению отца Пауля. Тот все еще ищет тебя, считает, что ты опасен для общества. Тем более скоро опять полнолуние и времени у него не так уж и много. Отец Йохан спрашивал меня о тебе, говорил, что ты, скорее всего, подался в большой город. Там легче затеряться, типа в маленьком все друг друга знают. И уж тем более священники знают практически всех жителей, даже если те неверующие. Ну, это его слова, - пояснил Том, отпивая из чайника.
- Мне, наверно, лучше пока не светиться, кто-нибудь обязательно расскажет обо мне этому отцу Йохану.
- Да, ты прав. – Том подошел к брату, обнял его за талию и поцеловал в губы. – Интересно, чтобы сказал отец Пауль, узнай, чем мы тут занимаемся в свободное время?
- Он бы решил, что я околдовал тебя своей демонической силой, - усмехнулся Билл.
- А ведь он был бы прав. Ты околдовал меня. – Том втянул близнеца в глубокий чувственный поцелуй и погладил его спину, прижимая к себе. Какое-то время на кухне раздавались только влажные звуки поцелуя, редкий стук пирсинга о зубы и чуть слышные стоны. Том повернул брата так, что тот уперся задом о столешницу, и поставил колено ему между ног. Билл запрокинул голову, подставляя шею под поцелуи. Том медленно заскользил губами по нежной коже, а потом засосал ее, не удержавшись от возможности поставить отметину. Билл ерзал под ним, елозя пахом о его коленку, задирал ему футболку, добираясь горячими ладонями до кожи. И издавал сладкие стоны. Такой чувствительный и горячий. У Тома крышу сносило.
- Сейчас мы пойдем в спальню, - прошептал он близнецу на ухо. – Только мне надо умыться, я весь провонял бензином сегодня, а потом…
- Потом? – хриплым от возбуждения голосом спросил Билл.
-У меня для тебя есть подарок.
- Да?
- Ты его получишь прямо вот сюда. – Том хозяйским жестом схватил Билла за зад.
- Кажется, кто-то вошел во вкус, - усмехнулся тот, отстраняясь.
- О, да. Вчера я тебя просто пожалел. Но сегодня я оторвусь по полной, - бахвально заявил Каулитц-старший, характерно двигая бровями.
- Иди уже, мойся, - рассмеялся Билл.
И все же, несмотря на уверенный тон, Том немного трусил. Больше всего на свете он ненавидел во время секса думать об ответственности, но в данной ситуации было достаточно сложно забить на это. Однако стоило ему только зайти в комнату Билла, как все мысли быстро выветрились из головы. Брат лежал в постели и курил, старательно стряхивая пепел в хрустальную пепельницу, волосы были распущены, спускались по плечам на спину и на грудь, на шее наливался мощный засос, тело Билла было прикрыто снизу лишь легкой простыней. Он выглядел, как бог разврата.
- Не меня ждешь? – спросил Том, сдергивая с бедер полотенце и кидая его в кресло. – У меня кое-что есть. Прикупил по дороге. – Парень кинул брату небольшой тюбик с прозрачным гелем внутри. Билл прочитал этикетку и чуть покраснел.
- Значит, за этим ты заехать успел, а мне позвонить – нет.
- Упс, - произнес Том, залезая на кровать. Он дернул Билла на себя и поцеловал в губы, сходу залезая ему языком в рот. Ему уже порядком надоели разговоры. Билл охотно ответил, закидывая любовнику на шею руки, притягивая ближе к себе. Стянув с близнеца тонкую ткань, Том лег на него сверху, и оба парня застонали от прикосновения кожи к коже. Губами вниз по шее, поцелуй в ключицу, еще ниже до проколотого соска. Том схватил маленькое колечко губами и потянул, отчего Билл дернулся под ним.
- Больно.
- Прости, - тихо сказал Том, зализывая пострадавшее место. Теперь Билл дернулся повторно, но, судя по раздавшемуся стону, не от боли. Внезапно Том остановился и помутневшими глазами посмотрел на брата. – Повернись.
- Что? – нахмурился Билл. Его брови на секунду сошлись на переносице, а потом его осенило. – Нет. – Он стал ерзать, пытаясь приподняться на локтях, но Том дернул его за талию на себя и настойчиво повторил:
- Повернись, Билл. – Он повел ладонью брату по спине, нащупывая пальцами выпуклые шрамы, но тот выгнулся, стараясь уйти от прикосновения. Наклонившись, Том поцеловал Билла в шею и попросил еще раз.
- Ты извращенец, - вздохнул младший Каулитц.
- Это у нас семейное. – Обрадовался Том, помогая любовнику повернуться. Он откинул его волосы в сторону, обнажая то, чего так стеснялся Билл. В тусклом свете ночника шрамы не казались такими уж ужасающими, как днем. Том легонько прихватил зубами татуировку на шее брата, потом стал осыпать поцелуями спину вдоль шрамов, провел языком по длинным белым отметинам, массируя руками ягодицы, раздвигая их, приподнимая, скользя ладонями по внутренней стороне бедер. Он провел большим пальцем от копчика до самой промежности, отчего Билл нетерпеливо подался назад и обернулся. Его пухлые и блестящие от слюны губы были приоткрыты, Том не мог удержаться от желания поцеловать их, облизывая и посасывая, делая поцелуй чувственным и глубоким. Он был готов кончить только от этого, все тело покалывало то ли от пота, то ли от возбуждения. Том шарил по телу руками, залезая везде, до куда мог дотянуться, щипал проколотые соски, делая их до невозможности чувствительными, гладил истекающий смазкой член, нежно и ненавязчиво массировал судорожно сжимающееся колечко мышц, показывая, что хочет туда. Сейчас. И целовал так яростно и глубоко, что начинала болеть челюсть. Ему стало невозможно жарко, Билл под ним был тоже горячий и влажный. Дрожащий, жаждущий, стонущий, гибкий, плавящийся под его ласками. С громким звуком Том прервал поцелуй и прошептал:
- Я хочу тебя сзади. – Фраза будто ударила по оголенным нервам. Билл зажмурился, опустил голову, а потом вдруг приподнялся на локтях, покорно вставая в нужную позу. У Тома в глазах помутилось от той готовности, с которой брат подчинился ему. Это чертовски возбуждало. И не только его. Том не стал тратить уж очень много времени на подготовку, понимая, что Билл не кончил еще только чудом. Он легко скользнул перемазанными в смазке пальцами меж бедер, скорее лаская, чем растягивая. Обещая и дразня. Там было горячо и тесно. Голова кружилась от одной только мысли, что сейчас можно будет войти туда, оказаться в плену гладких мягких тканей.
Том подхватил партнера под живот, другой направил свой возбужденный член ему между ягодиц и надавил, глядя, как раскрываются перед натиском мышцы. Билл напрягся и зашипел, вынуждая любовника приостановиться. Том поцеловал его в середину спины, шепча что-то успокаивающее, и не двигался. Не понятно, откуда вообще рождались слова, потому что мозг плавился, не пропуская в себя ни одной мысли. Том чудом сдерживал себя, отвлекаясь на собственный шепот. Через какое-то время Билл расслабился и выгнул спину, облегчая скольжение. Том тут же двинул бедрами один раз, другой, чувствуя, как плотно обхватывают его член гладкие мышцы. Горячо, сильно, но, черт возьми, не до конца! Он дернул Билла на себя, насадив его до упора. Тот глухо застонал от того, как плотно обхватили чувствительную плоть нежные стенки входа, и вцепился ногтями в подушку. От сверхчувствительной головки до самого основания.
- Еще, Том.
- Еще?
- Да-да-да-да! – И Том задвигался резче, раскрывая Билла к себе навстречу большими пальцами, глядя на то, как толстый член с набухшими венами исчезает в растянутом до предела анусе. Нет, он не мог на это смотреть, потому что яйца уже готовы были лопнуть. Том быстро двигался, поддерживая Билла рукой за талию, потому что у того разъезжались колени. Его руки скользили по мокрой от пота коже, он не мог ухватиться крепче. Том быстро и часто дышал, постоянно облизывая губы, чувствуя соленый привкус на языке. В груди разрасталось какое-то сильное чувство, эйфория, счастье, радость, будто он, наконец, обрел то, что хотел обрести давно. Том гладил Билла по бокам, дергал на себя, входя глубже и резче, создавая невероятно приятное трение между членом и стенками узкого прохода. Билл, казалось, вообще ничего не соображал и не знал, что нужно делать. Жжение и боль плотно сплелись с невероятно ярким удовольствием. И все это хотелось как-то выплеснуть, выразить, ему казалось, что он сейчас взорвется от переполняющих все его существо эмоций.
- Помоги мне… кончить, - услышал он сдавленный голос Тома.
Билл сильнее выставил попу и подался назад, интуитивно сжимая мышцами его член. Том судорожно вздохнул, впился пальцами в бедра любовника и кончил, не в силах больше себя сдерживать. После чего повалился вперед и оперся локтями о постель, стараясь не задавить близнеца своим весом. Он никогда раньше не расходовал столько сил и эмоций во время секса, его будто провернули через мясорубку и выжали все соки. Но парадоксальным образом, он чувствовал себя чистым изнутри.
- Не выходи, - прошептал Билл, закидывая руку за спину, чтобы прижать брата к себе. Том одной рукой быстро довел его до оргазма, поддерживая другой его голову, чувствуя, как Билл дрожит под ним, глядя, как пот бежит по его лицу. Почувствовав глубокое удовлетворение и негу, он поймал одну капельку возле виска губами, а потом поцеловал брата в губы. Билл отвечал лениво и медленно, позволяя любовнику глубоко проникнуть ему в рот языком. Сердце потихоньку замедляло свой ритм, разгоряченные сексом тела начали остывать и покрываться мурашками. Хотелось отчего-то говорить всякие глупости и признаваться в любви, но придумывать слова и складывать их в предложения сил не было, поэтому Том лишь, не торопясь, вышел из Билла и встал с кровати, чтобы кинуть ему полотенце. Сам Билл встать был не в состоянии.
- Я в душ и вернусь, - мягко сказал Том, поцеловав брата в лоб.
В ванной парень провел минут десять, стирая с себя следы секса. Захотелось курить. Том заглянул в комнату, где оставил брата, и увидел, что тот уже спит, завернувшись в простынь, словно бабочка в кокон. Улыбнувшись, Каулитц-старший зашел внутрь, взял оставленные на столе сигареты и тихо прокрался на балкон. На улице тепло, дул легкий, уже по-летнему теплый ветер, небо было звездным. Романтика и красота. Улыбнувшись своим мыслям, Том щелкнул зажигалкой и по старой привычке сел на дверцу, расположенную сбоку балкона. Она тихо скрипнула и начала открываться. От ужаса Тома прошиб пот, он в отчаянии махнул руками, чувствуя, как сила притяжения тянет его назад. Лишь чудом ему удалось схватиться скользкими пальцами за железные прутья балкона. Выпала из пальцев и упала со второго этажа на землю, раскидывая вокруг себя искры, сигарета, зажигалка упала тоже, разлетевшись вдребезги. Том резко рванул вперед, подальше от края балкона, сердце отбивало в груди бешенный ритм, а в ушах шумела кровь. Парень сглотнул, с недоумением глядя на то, как качается со скрипом дверца. На негнущихся ногах Том подошел к ней и присел на корточки. Шпингалет был вырван с мясом. Том помнил, что Гордон приварил его накрепко, чтобы ни дай бог дверца никогда не отворилась. Но она отворилась, и у Каулитца не было сомнений по поводу того, кто ее открыл. Тома затошнило то ли от пришедшей в голову мысли, то ли от пережитого ужаса. Он сделал один глубокий вдох, второй, голова сильно закружилась, а из глаз неожиданно брызнули слезы. Усилием воли заставив себя сдержать неуместные рыдания, парень поднялся и потер руками лицо. Тому было страшно и паршиво, его трясло, как в лихорадке, а сердце никак не могло успокоиться, перегоняя по венам бешеный адреналин. Он хотел еще раз закурить, но не нашел зажигалки. В животе поселилось противное чувство страха и безысходности. Демон пытался убить его. Руками его собственного брата, которого он любил, которого он только что…Бл*-а-адь… Стараясь не смотреть на Билла, Том пересек комнату и спустился на первый этаж. На кухне должна была быть еще одна зажигалка. Закурив, парень стал лихорадочно ходить по комнате, пытаясь привести в порядок свои мысли. Так Билл или не Билл? Кто мог с мясом вырвать приваренный намертво шпингалет? Только человек, имеющий при себе какие-то приспособления. Билл весь день был дома, да никому и не нужно было залезать сюда и открывать эту дурацкую дверцу. Значит, это Демон руками Билла чуть его не убил. Опять. Том судорожно затянулся, и дым попал не в то горло, отчего парень закашлялся. Похоже, шутки кончились, а скоро полнолуние, и это значит, что встреча с Демоном не за горами. К этому нужно подготовиться.
Приняв решение, Том потушил сигарету и быстро поднялся на второй этаж в свою комнату. Он включил свет и стал рыться в массивном столе. В одном из шкафчиков стола был тайник, куда он не так давно спрятал изрядно потрепанный, разбухший и обгорелый дневник отца Пауля. Парень кинул его на крышку стола. Туда же полетели книгу по оккультизму и религии. Ему нужны были ответы на вопросы. Зачем Демону убивать его? Чего боится адская тварь? Как ее убить, не убив при этом брата?
Том чувствовал, что начинает злиться. Эта тварь очнулась слишком быстро, слишком быстро взяла контроль над его братом. И если Билл когда-нибудь узнает, что Демон заставлял его делать… Парень в бешенстве сжал зубы. Демон и так принес Биллу слишком много боли. Это нужно остановить как можно скорее. Он думал, что у него больше времени, но оказалось, что его у него нет совсем.
Юлия Соколова,
22-05-2010 07:30
(ссылка)
Одержимые 7
Глава № 7
Самое глупое времяпровождение, которое только можно для себя придумать – это сортирование DVD-дисков по тематике и названиям. Однако Билл целый день пытался себя чем-нибудь занять, чтобы как можно реже попадаться Тому на глаза. Сам же Том исподтишка наблюдал за братом, прикрывшись учебником по политологии. Наблюдал с грустью, потому что вид у Билла был крайне печальный: брови слегка насуплены, уголки губ все время норовили опуститься вниз. Том понимал, что сам виноват в плохом настроении брата. Тот проснулся в прекрасном расположении духа, улыбнулся близнецу широкой солнечной улыбкой, которая очень быстро стекла, стоило только Тому повторить свои вчерашние слова. Сегодня ночью они спят по отдельности. Видимых причин для этого было две: их вчерашняя ссора, чуть не закончившаяся для Тома весьма и весьма печально, и поцелуй, который сам Том и спровоцировал, но который определенно точно не должен был случиться. На самом деле причина была одна, но озвучивать ее Каулитц-старший не торопился. Он вообще не был уверен, что она стоит расстроенного лица Билла. Но держался, делая вид, что ему совершенно все равно.
Когда учиться надоело, Том решил заняться своей машиной. Выглядела она печально: правый бок оцарапан и помят, фара разбита вдребезги. О страховке, конечно, можно забыть, поэтому придется либо ездить так, либо ремонтировать самому. Том потратил полдня, обзванивая всех своих знакомых, пытаясь найти мастерскую, где ему бы продали фару подешевле. Так как без фары он ездить не сможет вообще.
- Билл, я отлучусь ненадолго, мне надо с машиной разобраться, - сказал Том жующему брату, заходя кухню. – Ты бы не сидел дома. Сходи в кино, там сейчас какой-то клевый фильм показывают.
Билл кивнул, не отрывая взгляда от телевизора. Том вздохнул, обещая себе, что по возвращении чем-нибудь займет близнеца. Вернулся он, правда, уже поздно – часам к восьми. Машина его сверкала новой фарой, а денег на карточке заметно поубавилось. Покраску автомобиля пришлось отложить до лучших времен. Билл, естественно, никуда не пошел. Сидел дома, как сыч, дрейфуя по просторам Интернета. Том сразу же принял решение.
- Так, Билл, хватит киснуть, собирайся, пойдем в кино, – с порога заявил он, глядя на то, как нехотя брат поднимает голову от компьютера. Он выглядел забавно и по-домашнему. Никакого лоска, как при выходе на люди: собранные в хвост волосы, чистое, ненакрашенное лицо, вытянутые на коленях спортивные штаны, серая футболка. Удивительно, но такой Билл тоже вызывал определенные желания. Хотелось схватить его в охапку, повалить на кровать и целовать-целовать-целовать.
Том покачал головой, отводя взгляд. Все-таки он конченный извращенец. Ни один нормальный человек не испытывает такого по отношению к своему брату.
- Что мы забыли в этом кино? У нас DVD-дисков полно. Я сегодня чуть не чокнулся, пока их сортировал, - скривился Билл.
- Просмотр фильма в кинотеатре – это совсем не то же самое. Так что собирайся. Я заказал билеты на девять тридцать вечера. – Том вышел из комнаты, намекая, что спорить больше не намерен. Билл спустился в гостиную вовремя. Волосы он так и не распустил, и накрашен был не очень ярко. Том понял, что собираться куда-то и идти Билл не хотел совершенно. Однако Каулитц-старший твердо вознамерился хоть как-то скрасить сегодняшний день, а так как развлечений в Лойтше немного, выбора у них особо не было.
Том запер дом и жестом показал брату, куда надо идти. Не удержавшись, он слегка прикоснулся к его локтю пальцами, отчего и он, и Билл вздрогнули. Том понять не мог, почему от малейшего физического контакта, их обоих трясет, но факт налицо. Это был даже не столько сексуальный трепет, сколько восторг, радость, счастье. Том поклялся себе, что сегодня будет держаться от брата подальше. Он боялся, к чему все это могло привести, но наравне со страхом он чувствовал и рождавшееся где-то глубоко внутри предвкушение.
В будний день в кинотеатре народу было немного. Когда парни брали билеты, заняты были всего восемь мест в середине зала. Им достались места позади всех.
- Ты любишь фантастику? - спросил Билл, разглядывая билеты.
- Безумно. Особенно ту, где задействованы машины и роботы. Садись, вот наши места. – Братья приземлились на сиденья, разложив вокруг себя попкорн и бутылки с колой. Билл сел, широко раздвинув ноги, и запустил руку в стакан с кукурузой.
- И часто ты ходишь в кино? – спросил он, пока на экране мелькали трейлеры будущих прокатов.
- Нет. Только если с какой-нибудь девушкой начинаю встречаться. Хотя и в этом случае редко. Не вижу причин тратить на это время.
- Сразу в постель? – заинтересовался Билл.
- Ага. На меня не действует та фигня, что, мол, пока девушка недоступна, она интересна. Все мои отношения начинались с секса. Если мне нравилось, да и девица оказывалась неглупа, то тогда я предлагал ей второе свидание. Если нет, то адьос.
- Да ты засранец.
Том фыркнул.
- Я не засранец. Если девушка ложиться ко мне в постель, только чтобы потом нацепить на меня обручальное кольцо, то она дура. Таких и обломать не грех. Я хочу спать только с той, которой нравится секс со мной, которая ищет того же, что и я.
- А таких нет?
- Мне не попадались, - покачал головой Том. – Одним нужны серенады и любовь с первых секунд знакомства, другим – деньги. Я не имею ничего против них, но мне такие не нужны.
Начался фильм, и парни замолчали. Но один вопрос жег Тома изнутри. Он не мог его не задать.
- А ты? У тебя же были какие-то отношения. Не верю, что тебя пасли в духовной школе круглые сутки.
Билл усмехнулся и стал вертеть в руках пластмассовую трубочку.
- У меня не было отношений. То есть… была одна девушка, когда мне исполнилось семнадцать. Я ей очень нравился, она – мне, но у меня всегда было слишком много проблем со школой, меня нельзя было среди ночи выдернуть на вечеринку, я не мог сорваться на весь уикенд на лоно дикой природы. И вообще я был странным. А еще в тот период, когда я испытывал сильные эмоции, Демон мог вырваться наружу. А секс, как ты понимаешь, вызывает очень сильные эмоции. Когда мы пытались… ну, ты понимаешь… я чуть не убил ее. Начал затягивать на ее шее шарф. Она решила, что я так шучу, но я не шутил. – Билл повернулся к брату и внимательно на него посмотрел. Свет от экрана тускло освещал его лицо, не давая рассмотреть в деталях.
- Мне очень жаль.
- Ничего. Тогда я порвал с ней и больше ни с кем не пытался. Хотя потребность была… дикая. Иногда выть хотелось и на стенку лезть. И я стал краситься, везти себя вызывающе. На меня все слетались, как мухи на варенье: парни, девушки – без разницы. Один даже пытался меня изнасиловать. Не повезло ему. Чуть яиц не лишился. В общем, весело было.
«Это не очень-то весело. Было поначалу, да в подростковый период. Знаешь, что он вытворял? Любо дорого посмотреть».
- Мы, кажется, фильм пришли сюда смотреть, - напомнил Том, чувствуя себя не в своей тарелке.
- Ага. – Билл повернулся к экрану, запихивая в рот горсть попкорна. А вот Том не смог так быстро переключиться. Мысль о том, что у брата никогда никого не было многое, несомненно, меняла. Теперь он точно не имел никакого морального права даже думать о Билле в этом плане. Впрочем, у него и до этого были довольно сомнительные права. Это ведь не могло быть просто так? То, что они чувствовали, стоило им только прикоснуться друг к другу. У Тома вообще никогда ничего подобного не было. Парень провел ладонью по руке Билла. Мелкие волоски на руках встали дыбом, Том не удивился бы, если бы в темноте зала увидел электрический разряд. Он переплел свои пальцы с пальцами брата и откинулся на сиденье. На Билла старался не оглядываться, чтобы не видеть удивленный взгляд. Он не собирался ничего объяснять. Ему просто хотелось чувствовать.
~~XXX~~
- Означает ли то, что было в кинотеатре, что я прощен? – поинтересовался Билл, бросая в кресло свою куртку. Том напрягся и сделал вид, что не понимает, о чем это он.
- Прощен? За что, интересно?
- За то, что я сказал тебе вчера. Я думал, что ты все еще злишься. – Билл повернулся к брату и скрестил руки на груди.
- Нет. Ты сказал, что сожалеешь, что ты так не думаешь. За что мне еще злиться? – пожал плечами Том.
- Но тогда… то, что ты мне сказал…
- Про то, что мы теперь спим по отдельности? Это не имеет к этому никакого отношения. Прости, я думал, что ты понял.
- Понял что? К чему тогда это имеет отношение? – Билл подошел к близнецу ближе. Казался он немного рассерженным.
- Просто мы … между нами что-то происходит. Это не должно зайти далеко, - попытался объяснить Том, хотя ему самому его доводы казались не убедительными.
- М-м-м-м, а чего ты боишься? Своего морального падения? – спросил Билл, закидывая брату руку на плечо. Лицо его остановилось буквально в двух сантиметрах от лица Тома. – Или моего? Ты боишься, что не удержишься и тра*нешь меня? – прошептал он в самое ухо близнеца. У Тома по коже побежали мурашки. Он схватил Билла за талию, заставил сделать несколько шагов назад, чтобы вместе с ним упасть на кровать.
- А ты хочешь, да? – Он повел руками по бедрам Билла, залезая под ремень джинсов. По всему телу начали распространяться волны жара и возбуждения. Билл прогнулся в пояснице. Не было нужды отвечать – ответ и так был очевиден. Да, он хотел. – И тебе совсем не кажется это ненормальным?
- В моей жизни вообще ничего нормального не было. И я не собираюсь играть по чьим-то чужим правилам и соблюдать ненужную мне мораль. Я хочу чувствовать, понимать, что я жив. С тобой у меня нет с этим проблем. Ты можешь только ответить «да» или «нет». Если да – ты сейчас остаешься здесь. Если нет, то ты уходишь и все. Больше мы эту тему не поднимаем.
Том внимательно посмотрел на ожидающего ответа Билла. Ему хотелось остаться, но у него был план. И он не мог бросить все и жить секундой. Не мог и все. Парень с сожалением встал с кровати.
- Зачем тогда нужно было начинать все это? Я предлагал тебе забыть, - возмущенно сказал Билл.
- Прости. – Том вышел из комнаты. Что-то тяжелое ударилось о дверь, стоило только ему ее закрыть.
Этой ночью братья долго не могли уснуть. Том ждал, пока ляжет Билл, однако тот не торопился. Из-под его двери пробивался свет, и тянуло табаком. Каулитц-старший за это время успел пятнадцать раз пожалеть, что все это затеял, он неспокойно ходил по комнате, каждые пять минут проверяя, не выключил ли брат свет. Это случилось только часам к трем ночи. Том аккуратно подошел к двери и прислушался. Было тихо. Терпеливо выждав четверть часа, Том как можно осторожнее нажал на ручку и толкнул дверь. Она с тихим скрипом приоткрылась, и парень заглянул внутрь. На кровати, подтянув под себя ноги, спал Билл. В комнате настолько сильно пахло сигаретным дымом, что Тома затошнило. Он тихо подошел к окну и открыл его, впуская холодный воздух. После этого парень сел на кресло и вытянул ноги. Он надеялся только, что ждать придется не очень долго. Однако время шло, а ничего не происходило. И Том начал клевать носом. Стараясь не уснуть, он пытался чем-нибудь себя занять. Ничего, кроме как сидеть и разглядывать брата, не придумывалось. И думать о том, что будет завтра, как они будут общаться, что говорить друг другу. Том не думал, что все будет так, что Билл поставит ультиматум, и вывернуться не получится. Он только надеялся, что все не зря. Не успев додумать мысль, Том уснул.
Разбудил Каулитца-старшего тихий вскрик, раздавшийся со стороны кровати Билла. Том резко открыл глаза и увидел то, чего ждал всю ночь. Не медля ни секунды, он вскочил со своего места, подбежал к постели и влез брату на бедра. Руки он завел за голову и обмотал запястья заговоренной веревкой. После чего наклонился к самому уху и прошептал:
- Слышишь меня, с*ка?
Билл дернулся под ним. Прошло несколько секунд в тишине, и когда Том решил уже было, что ничего не получилось, Билл сказал:
- А ты соскучился, как я погляжу. Приятно. А ведь как все обстряпал, я даже купился. Что тебе надо?
- Я ведь могу убить тебя, ублюдок. Ты же знаешь, что могу.
- Можешь, - прошептал Демон. – Но не захочешь. Потому что в этом случае коньки отбросит и твой дорогой братец.
- А с чего ты взял, что моя жизнь мне не дороже? – парировал Том. Демон несколько секунд молчал, раздумывая, блефует парень или нет.
- Да ладно. Это была шалость. Прости, не удержался. Ну получил ты пару синяков, что теперь? Будешь дуться? – И вот тогда Том решился посмотреть в черные глаза Демона. На один вопрос он получил ответ. Теперь остался другой.
- Конечно, нет. – И поцеловал Билла в губы. Это было странное чувство: будто что-то сильно ударило в грудь, и внутри отдалось болью. Это была не физическая боль, но сильнее ее Том никогда ничего не испытывал. Будто душа разорвалась на тысячу кусочков. Будто кто-то разрывал ее прямо сейчас. Том впился в губы Билла еще сильнее, чувствуя вкус крови на языке. И боль потихоньку отступила. Парень тут же прервал этот своеобразный поцелуй и стал разматывать руки брата. Тот поморщился и открыл глаза.
- Том?
- Привет, - ничего умнее Том придумать не смог. Он как можно незаметнее запихал ненужную уже веревку под подушку и нервно улыбнулся.
- Что ты здесь…
- Я могу передумать? – перебил младшего брата старший. – Ты задал мне вопрос, я дал неверный ответ. Могу я передумать?
- Ты хочешь сообщить мне об этом прямо сейчас? И в такой странной позе? – хмыкнул Билл.
- Да. – Том поцеловал Билла второй раз за ночь. На этот раз нежно, зализывая ранку на губе, проникая языком в рот, чувствуя, как Билл подается ему навстречу, целуя в ответ. Он не стал ничего спрашивать, хотя наверняка очень хотелось. Он вдруг испугался, что Том уйдет. Он так устал быть один, он просто хотел немного тепла. А кто, как ни Том, мог его дать? К черту гордость, к черту разум, к черту родственную связь. Да пусть весь мир катится к черту! Они сами готовы отправить его туда, если хоть кто-то вознамерится им помешать.
Том чуть отстранился и провел рукой по голове Билла, по щеке и вниз по шее. Погладил по кадыку, а потом зарылся рукой ему в волосы. Такого простого прикосновения уже было мало. Том наклонился, втягивая Билла в еще один поцелуй, и лег на него сверху, придавливая к кровати своим телом. Он хотел слиться с ним, вобрать его в себя, чтобы Билл пустил в нем свои корни. Он знал, что действует правильно. Так должно быть, это было предопределено задолго до этого момента. Еще там, в утробе матери, они были одним целым. Они должны пройти через это снова.
- То-о-ом? – настойчиво позвал Билл. Том понял, что какое-то время лениво массирует брату шею, углубившись в свои ощущения и эмоции. Он потянул за край футболки Билла и снял ее, обнажая худой торс, нетронутый загаром, открывая глазу маленькие соски, проткнутые сережками. Билл неожиданно покраснел под изучающим взглядом. Том поцеловал его в подбородок и повел языком вниз по дергающемуся кадыку до впадинки между ключицами. Нежно ткнулся губами в центр горла, в самое уязвимое место. Билл сглотнул, чувствуя как защекотало где-то в груди чувство легкой опасности, заставляющее мелкие волоски на теле вставать дыбом. Том провел руками по его груди, задевая соски, губы переместились ниже. Жар и возбуждение разливались по всему телу, оголяя нервы, вынуждая тело реагировать на ласки. А сердце в груди билось так быстро и отчаянно, что, казалось, сейчас просто вылетит из груди.
Только не уходи. Только не останавливайся. Только не оставляй меня одного.
Том вновь поцеловал Билла в губы, неожиданно напористо и страстно, почти грубо, вытесняя из головы все мысли и страхи. Парни перекатились на кровати. Теперь Том лежал на спине, а Билл сел на него сверху, целуя сильную грудь, лаская пальцами кубики пресса, вдыхая мускусный мужской запах. Он погладил грудь брата, чуть надавливая на кожу длинными ногтями, оставляя еле заметные белые борозды, с наслаждением глядя, как Том лениво и довольно улыбается. Они оба стояли на пороге запретного удовольствия, и это сильно кружило голову, заставляло учащаться пульс, перегонять горячую кровь быстрее по венам. Дыхание учащалось, и казалось, что если руки не переплетутся, а губы не соединятся, то произойдет конец света. Быть ближе, прижаться теснее, подарить нежность и любовь сейчас. Будет ли у них на это время потом?
Том схватил Билла за бедра, притискивая к себе так, чтобы тот почувствовал всю степень его возбуждения. Билл чуть не задохнулся от осознания того, что Том хочет его. Еще один поцелуй в губы, и он опять лежит на спине, цепляясь за сильные плечи брата, чувствуя как жар приливает не только к низу живота, но и к щекам. Оттого, как Том по-хозяйски залез к нему в штаны, сдергивая их до середины бедра, и схватил его между ног, заставляя выгибаться и кусать губы от неожиданного и неведомого ранее наслаждения. Это было стыдно – вот так открываться перед кем-то, даря жадному взгляду все свои эмоции. Но стыд этот не охлаждал возбуждение, а скорее заставлял сильнее плавиться в нем, яростнее отдаваться и принимать. Билл не заметил, как Том снял с него штаны совсем и раздвинул ему ноги, такая открытость вынуждала щеки пылать еще сильнее. Тем временем Том начал целовать внутреннюю сторону бедер любовника, дурея от тяжелого запаха секса, медленно наполнявшего комнату и уносившегося тут же сквозь открытое окно. Чуть солоноватая кожа под языком, очень нежная и гладкая, подрагивающий живот под ладонями. И низкий томный стон, когда он впервые в жизни, черт возьми, медленно и неглубоко взял в рот. Том сосал не спеша, желая лишь возбудить еще сильнее. У него у самого уже давно пылало между ног так, что хотелось выть. Он протянул руку вверх и надавил Биллу на губы двумя пальцами. Тот вспыхнул уже который раз за день от циничности этого жеста, не вязавшимся с тем, как нежно и бережно Том облизывал его снизу, даря непривычные, но невероятно сильные ощущения, от которых поджимались пальцы ног. И все же губы он раскрыл, впуская в рот длинные изящные пальца, смачивая их слюной, водя мокрым языком по кругу, посасывая, пока Том не отнял их у него и не… Ох, ты черт! Билл сам хотел этого, но не думал, все будет настолько остро: его будто обожгло внизу. Он давно уже не боялся боли, она преследовала всю его жизнь, но не ожидал, что и боль может приносить наслаждение, сродни самой нежной ласки. Да такое, что закатывались глаза, а бедра невольно подавались навстречу. Он не мог больше этого терпеть. Стиснув руками простыню так, что нежная ткань начала расходиться под ногтями, Билл с тихим вскриком кончил, попав спермой Тому на лицо и грудь. Тот привстал, рукой вытирая с себя вязкую жидкость, лицо его пылало, а дыхание было частым и прерывистым. Он свалился рядом с братом на кровать и сунул себе руку в так и не снятые штаны. Однако Билл отвел его ладонь в сторону, быстро стянул с брата оставшийся предмет одежды и посмотрел на гордо вздыбленный член примерно такого же размера, как и у него самого. Рука Билла легла на твердую плоть. Том дернулся, как от разряда тока, и глухо застонал, с силой сомкнув веки, под которыми будто взрывались яркие петарды. Билл стал ласкать любовника, как ласкал бы себя, быстро – Тому нужно было сейчас именно это – и уверенно. И жесткость движений с лихвой компенсировалась нежной лаской губ на губах, которую Том принял с жадностью и страстью. Через какое-то время он застонал в поцелуе, дернулся и кончил, чувствуя, как его лавиной накрывают нереальный кайф и долгожданное сладкое чувство единения.
- Вытри простыней, - посоветовал Том после нескольких минут расслабления. Билл лениво выполнил просьбу, скинул испорченную простынь на пол и прижался к брату, накрывая их мокрые от пота тела одеялом. Глаза слипались, а из тела, казалось, вынули все кости.
- Том… - вдруг позвал Билл.
- Что?
- Спасибо.
- Обращайтесь, - хмыкнул Том и затих. Билл провалился в сон следом за ним.
Самое глупое времяпровождение, которое только можно для себя придумать – это сортирование DVD-дисков по тематике и названиям. Однако Билл целый день пытался себя чем-нибудь занять, чтобы как можно реже попадаться Тому на глаза. Сам же Том исподтишка наблюдал за братом, прикрывшись учебником по политологии. Наблюдал с грустью, потому что вид у Билла был крайне печальный: брови слегка насуплены, уголки губ все время норовили опуститься вниз. Том понимал, что сам виноват в плохом настроении брата. Тот проснулся в прекрасном расположении духа, улыбнулся близнецу широкой солнечной улыбкой, которая очень быстро стекла, стоило только Тому повторить свои вчерашние слова. Сегодня ночью они спят по отдельности. Видимых причин для этого было две: их вчерашняя ссора, чуть не закончившаяся для Тома весьма и весьма печально, и поцелуй, который сам Том и спровоцировал, но который определенно точно не должен был случиться. На самом деле причина была одна, но озвучивать ее Каулитц-старший не торопился. Он вообще не был уверен, что она стоит расстроенного лица Билла. Но держался, делая вид, что ему совершенно все равно.
Когда учиться надоело, Том решил заняться своей машиной. Выглядела она печально: правый бок оцарапан и помят, фара разбита вдребезги. О страховке, конечно, можно забыть, поэтому придется либо ездить так, либо ремонтировать самому. Том потратил полдня, обзванивая всех своих знакомых, пытаясь найти мастерскую, где ему бы продали фару подешевле. Так как без фары он ездить не сможет вообще.
- Билл, я отлучусь ненадолго, мне надо с машиной разобраться, - сказал Том жующему брату, заходя кухню. – Ты бы не сидел дома. Сходи в кино, там сейчас какой-то клевый фильм показывают.
Билл кивнул, не отрывая взгляда от телевизора. Том вздохнул, обещая себе, что по возвращении чем-нибудь займет близнеца. Вернулся он, правда, уже поздно – часам к восьми. Машина его сверкала новой фарой, а денег на карточке заметно поубавилось. Покраску автомобиля пришлось отложить до лучших времен. Билл, естественно, никуда не пошел. Сидел дома, как сыч, дрейфуя по просторам Интернета. Том сразу же принял решение.
- Так, Билл, хватит киснуть, собирайся, пойдем в кино, – с порога заявил он, глядя на то, как нехотя брат поднимает голову от компьютера. Он выглядел забавно и по-домашнему. Никакого лоска, как при выходе на люди: собранные в хвост волосы, чистое, ненакрашенное лицо, вытянутые на коленях спортивные штаны, серая футболка. Удивительно, но такой Билл тоже вызывал определенные желания. Хотелось схватить его в охапку, повалить на кровать и целовать-целовать-целовать.
Том покачал головой, отводя взгляд. Все-таки он конченный извращенец. Ни один нормальный человек не испытывает такого по отношению к своему брату.
- Что мы забыли в этом кино? У нас DVD-дисков полно. Я сегодня чуть не чокнулся, пока их сортировал, - скривился Билл.
- Просмотр фильма в кинотеатре – это совсем не то же самое. Так что собирайся. Я заказал билеты на девять тридцать вечера. – Том вышел из комнаты, намекая, что спорить больше не намерен. Билл спустился в гостиную вовремя. Волосы он так и не распустил, и накрашен был не очень ярко. Том понял, что собираться куда-то и идти Билл не хотел совершенно. Однако Каулитц-старший твердо вознамерился хоть как-то скрасить сегодняшний день, а так как развлечений в Лойтше немного, выбора у них особо не было.
Том запер дом и жестом показал брату, куда надо идти. Не удержавшись, он слегка прикоснулся к его локтю пальцами, отчего и он, и Билл вздрогнули. Том понять не мог, почему от малейшего физического контакта, их обоих трясет, но факт налицо. Это был даже не столько сексуальный трепет, сколько восторг, радость, счастье. Том поклялся себе, что сегодня будет держаться от брата подальше. Он боялся, к чему все это могло привести, но наравне со страхом он чувствовал и рождавшееся где-то глубоко внутри предвкушение.
В будний день в кинотеатре народу было немного. Когда парни брали билеты, заняты были всего восемь мест в середине зала. Им достались места позади всех.
- Ты любишь фантастику? - спросил Билл, разглядывая билеты.
- Безумно. Особенно ту, где задействованы машины и роботы. Садись, вот наши места. – Братья приземлились на сиденья, разложив вокруг себя попкорн и бутылки с колой. Билл сел, широко раздвинув ноги, и запустил руку в стакан с кукурузой.
- И часто ты ходишь в кино? – спросил он, пока на экране мелькали трейлеры будущих прокатов.
- Нет. Только если с какой-нибудь девушкой начинаю встречаться. Хотя и в этом случае редко. Не вижу причин тратить на это время.
- Сразу в постель? – заинтересовался Билл.
- Ага. На меня не действует та фигня, что, мол, пока девушка недоступна, она интересна. Все мои отношения начинались с секса. Если мне нравилось, да и девица оказывалась неглупа, то тогда я предлагал ей второе свидание. Если нет, то адьос.
- Да ты засранец.
Том фыркнул.
- Я не засранец. Если девушка ложиться ко мне в постель, только чтобы потом нацепить на меня обручальное кольцо, то она дура. Таких и обломать не грех. Я хочу спать только с той, которой нравится секс со мной, которая ищет того же, что и я.
- А таких нет?
- Мне не попадались, - покачал головой Том. – Одним нужны серенады и любовь с первых секунд знакомства, другим – деньги. Я не имею ничего против них, но мне такие не нужны.
Начался фильм, и парни замолчали. Но один вопрос жег Тома изнутри. Он не мог его не задать.
- А ты? У тебя же были какие-то отношения. Не верю, что тебя пасли в духовной школе круглые сутки.
Билл усмехнулся и стал вертеть в руках пластмассовую трубочку.
- У меня не было отношений. То есть… была одна девушка, когда мне исполнилось семнадцать. Я ей очень нравился, она – мне, но у меня всегда было слишком много проблем со школой, меня нельзя было среди ночи выдернуть на вечеринку, я не мог сорваться на весь уикенд на лоно дикой природы. И вообще я был странным. А еще в тот период, когда я испытывал сильные эмоции, Демон мог вырваться наружу. А секс, как ты понимаешь, вызывает очень сильные эмоции. Когда мы пытались… ну, ты понимаешь… я чуть не убил ее. Начал затягивать на ее шее шарф. Она решила, что я так шучу, но я не шутил. – Билл повернулся к брату и внимательно на него посмотрел. Свет от экрана тускло освещал его лицо, не давая рассмотреть в деталях.
- Мне очень жаль.
- Ничего. Тогда я порвал с ней и больше ни с кем не пытался. Хотя потребность была… дикая. Иногда выть хотелось и на стенку лезть. И я стал краситься, везти себя вызывающе. На меня все слетались, как мухи на варенье: парни, девушки – без разницы. Один даже пытался меня изнасиловать. Не повезло ему. Чуть яиц не лишился. В общем, весело было.
«Это не очень-то весело. Было поначалу, да в подростковый период. Знаешь, что он вытворял? Любо дорого посмотреть».
- Мы, кажется, фильм пришли сюда смотреть, - напомнил Том, чувствуя себя не в своей тарелке.
- Ага. – Билл повернулся к экрану, запихивая в рот горсть попкорна. А вот Том не смог так быстро переключиться. Мысль о том, что у брата никогда никого не было многое, несомненно, меняла. Теперь он точно не имел никакого морального права даже думать о Билле в этом плане. Впрочем, у него и до этого были довольно сомнительные права. Это ведь не могло быть просто так? То, что они чувствовали, стоило им только прикоснуться друг к другу. У Тома вообще никогда ничего подобного не было. Парень провел ладонью по руке Билла. Мелкие волоски на руках встали дыбом, Том не удивился бы, если бы в темноте зала увидел электрический разряд. Он переплел свои пальцы с пальцами брата и откинулся на сиденье. На Билла старался не оглядываться, чтобы не видеть удивленный взгляд. Он не собирался ничего объяснять. Ему просто хотелось чувствовать.
~~XXX~~
- Означает ли то, что было в кинотеатре, что я прощен? – поинтересовался Билл, бросая в кресло свою куртку. Том напрягся и сделал вид, что не понимает, о чем это он.
- Прощен? За что, интересно?
- За то, что я сказал тебе вчера. Я думал, что ты все еще злишься. – Билл повернулся к брату и скрестил руки на груди.
- Нет. Ты сказал, что сожалеешь, что ты так не думаешь. За что мне еще злиться? – пожал плечами Том.
- Но тогда… то, что ты мне сказал…
- Про то, что мы теперь спим по отдельности? Это не имеет к этому никакого отношения. Прости, я думал, что ты понял.
- Понял что? К чему тогда это имеет отношение? – Билл подошел к близнецу ближе. Казался он немного рассерженным.
- Просто мы … между нами что-то происходит. Это не должно зайти далеко, - попытался объяснить Том, хотя ему самому его доводы казались не убедительными.
- М-м-м-м, а чего ты боишься? Своего морального падения? – спросил Билл, закидывая брату руку на плечо. Лицо его остановилось буквально в двух сантиметрах от лица Тома. – Или моего? Ты боишься, что не удержишься и тра*нешь меня? – прошептал он в самое ухо близнеца. У Тома по коже побежали мурашки. Он схватил Билла за талию, заставил сделать несколько шагов назад, чтобы вместе с ним упасть на кровать.
- А ты хочешь, да? – Он повел руками по бедрам Билла, залезая под ремень джинсов. По всему телу начали распространяться волны жара и возбуждения. Билл прогнулся в пояснице. Не было нужды отвечать – ответ и так был очевиден. Да, он хотел. – И тебе совсем не кажется это ненормальным?
- В моей жизни вообще ничего нормального не было. И я не собираюсь играть по чьим-то чужим правилам и соблюдать ненужную мне мораль. Я хочу чувствовать, понимать, что я жив. С тобой у меня нет с этим проблем. Ты можешь только ответить «да» или «нет». Если да – ты сейчас остаешься здесь. Если нет, то ты уходишь и все. Больше мы эту тему не поднимаем.
Том внимательно посмотрел на ожидающего ответа Билла. Ему хотелось остаться, но у него был план. И он не мог бросить все и жить секундой. Не мог и все. Парень с сожалением встал с кровати.
- Зачем тогда нужно было начинать все это? Я предлагал тебе забыть, - возмущенно сказал Билл.
- Прости. – Том вышел из комнаты. Что-то тяжелое ударилось о дверь, стоило только ему ее закрыть.
Этой ночью братья долго не могли уснуть. Том ждал, пока ляжет Билл, однако тот не торопился. Из-под его двери пробивался свет, и тянуло табаком. Каулитц-старший за это время успел пятнадцать раз пожалеть, что все это затеял, он неспокойно ходил по комнате, каждые пять минут проверяя, не выключил ли брат свет. Это случилось только часам к трем ночи. Том аккуратно подошел к двери и прислушался. Было тихо. Терпеливо выждав четверть часа, Том как можно осторожнее нажал на ручку и толкнул дверь. Она с тихим скрипом приоткрылась, и парень заглянул внутрь. На кровати, подтянув под себя ноги, спал Билл. В комнате настолько сильно пахло сигаретным дымом, что Тома затошнило. Он тихо подошел к окну и открыл его, впуская холодный воздух. После этого парень сел на кресло и вытянул ноги. Он надеялся только, что ждать придется не очень долго. Однако время шло, а ничего не происходило. И Том начал клевать носом. Стараясь не уснуть, он пытался чем-нибудь себя занять. Ничего, кроме как сидеть и разглядывать брата, не придумывалось. И думать о том, что будет завтра, как они будут общаться, что говорить друг другу. Том не думал, что все будет так, что Билл поставит ультиматум, и вывернуться не получится. Он только надеялся, что все не зря. Не успев додумать мысль, Том уснул.
Разбудил Каулитца-старшего тихий вскрик, раздавшийся со стороны кровати Билла. Том резко открыл глаза и увидел то, чего ждал всю ночь. Не медля ни секунды, он вскочил со своего места, подбежал к постели и влез брату на бедра. Руки он завел за голову и обмотал запястья заговоренной веревкой. После чего наклонился к самому уху и прошептал:
- Слышишь меня, с*ка?
Билл дернулся под ним. Прошло несколько секунд в тишине, и когда Том решил уже было, что ничего не получилось, Билл сказал:
- А ты соскучился, как я погляжу. Приятно. А ведь как все обстряпал, я даже купился. Что тебе надо?
- Я ведь могу убить тебя, ублюдок. Ты же знаешь, что могу.
- Можешь, - прошептал Демон. – Но не захочешь. Потому что в этом случае коньки отбросит и твой дорогой братец.
- А с чего ты взял, что моя жизнь мне не дороже? – парировал Том. Демон несколько секунд молчал, раздумывая, блефует парень или нет.
- Да ладно. Это была шалость. Прости, не удержался. Ну получил ты пару синяков, что теперь? Будешь дуться? – И вот тогда Том решился посмотреть в черные глаза Демона. На один вопрос он получил ответ. Теперь остался другой.
- Конечно, нет. – И поцеловал Билла в губы. Это было странное чувство: будто что-то сильно ударило в грудь, и внутри отдалось болью. Это была не физическая боль, но сильнее ее Том никогда ничего не испытывал. Будто душа разорвалась на тысячу кусочков. Будто кто-то разрывал ее прямо сейчас. Том впился в губы Билла еще сильнее, чувствуя вкус крови на языке. И боль потихоньку отступила. Парень тут же прервал этот своеобразный поцелуй и стал разматывать руки брата. Тот поморщился и открыл глаза.
- Том?
- Привет, - ничего умнее Том придумать не смог. Он как можно незаметнее запихал ненужную уже веревку под подушку и нервно улыбнулся.
- Что ты здесь…
- Я могу передумать? – перебил младшего брата старший. – Ты задал мне вопрос, я дал неверный ответ. Могу я передумать?
- Ты хочешь сообщить мне об этом прямо сейчас? И в такой странной позе? – хмыкнул Билл.
- Да. – Том поцеловал Билла второй раз за ночь. На этот раз нежно, зализывая ранку на губе, проникая языком в рот, чувствуя, как Билл подается ему навстречу, целуя в ответ. Он не стал ничего спрашивать, хотя наверняка очень хотелось. Он вдруг испугался, что Том уйдет. Он так устал быть один, он просто хотел немного тепла. А кто, как ни Том, мог его дать? К черту гордость, к черту разум, к черту родственную связь. Да пусть весь мир катится к черту! Они сами готовы отправить его туда, если хоть кто-то вознамерится им помешать.
Том чуть отстранился и провел рукой по голове Билла, по щеке и вниз по шее. Погладил по кадыку, а потом зарылся рукой ему в волосы. Такого простого прикосновения уже было мало. Том наклонился, втягивая Билла в еще один поцелуй, и лег на него сверху, придавливая к кровати своим телом. Он хотел слиться с ним, вобрать его в себя, чтобы Билл пустил в нем свои корни. Он знал, что действует правильно. Так должно быть, это было предопределено задолго до этого момента. Еще там, в утробе матери, они были одним целым. Они должны пройти через это снова.
- То-о-ом? – настойчиво позвал Билл. Том понял, что какое-то время лениво массирует брату шею, углубившись в свои ощущения и эмоции. Он потянул за край футболки Билла и снял ее, обнажая худой торс, нетронутый загаром, открывая глазу маленькие соски, проткнутые сережками. Билл неожиданно покраснел под изучающим взглядом. Том поцеловал его в подбородок и повел языком вниз по дергающемуся кадыку до впадинки между ключицами. Нежно ткнулся губами в центр горла, в самое уязвимое место. Билл сглотнул, чувствуя как защекотало где-то в груди чувство легкой опасности, заставляющее мелкие волоски на теле вставать дыбом. Том провел руками по его груди, задевая соски, губы переместились ниже. Жар и возбуждение разливались по всему телу, оголяя нервы, вынуждая тело реагировать на ласки. А сердце в груди билось так быстро и отчаянно, что, казалось, сейчас просто вылетит из груди.
Только не уходи. Только не останавливайся. Только не оставляй меня одного.
Том вновь поцеловал Билла в губы, неожиданно напористо и страстно, почти грубо, вытесняя из головы все мысли и страхи. Парни перекатились на кровати. Теперь Том лежал на спине, а Билл сел на него сверху, целуя сильную грудь, лаская пальцами кубики пресса, вдыхая мускусный мужской запах. Он погладил грудь брата, чуть надавливая на кожу длинными ногтями, оставляя еле заметные белые борозды, с наслаждением глядя, как Том лениво и довольно улыбается. Они оба стояли на пороге запретного удовольствия, и это сильно кружило голову, заставляло учащаться пульс, перегонять горячую кровь быстрее по венам. Дыхание учащалось, и казалось, что если руки не переплетутся, а губы не соединятся, то произойдет конец света. Быть ближе, прижаться теснее, подарить нежность и любовь сейчас. Будет ли у них на это время потом?
Том схватил Билла за бедра, притискивая к себе так, чтобы тот почувствовал всю степень его возбуждения. Билл чуть не задохнулся от осознания того, что Том хочет его. Еще один поцелуй в губы, и он опять лежит на спине, цепляясь за сильные плечи брата, чувствуя как жар приливает не только к низу живота, но и к щекам. Оттого, как Том по-хозяйски залез к нему в штаны, сдергивая их до середины бедра, и схватил его между ног, заставляя выгибаться и кусать губы от неожиданного и неведомого ранее наслаждения. Это было стыдно – вот так открываться перед кем-то, даря жадному взгляду все свои эмоции. Но стыд этот не охлаждал возбуждение, а скорее заставлял сильнее плавиться в нем, яростнее отдаваться и принимать. Билл не заметил, как Том снял с него штаны совсем и раздвинул ему ноги, такая открытость вынуждала щеки пылать еще сильнее. Тем временем Том начал целовать внутреннюю сторону бедер любовника, дурея от тяжелого запаха секса, медленно наполнявшего комнату и уносившегося тут же сквозь открытое окно. Чуть солоноватая кожа под языком, очень нежная и гладкая, подрагивающий живот под ладонями. И низкий томный стон, когда он впервые в жизни, черт возьми, медленно и неглубоко взял в рот. Том сосал не спеша, желая лишь возбудить еще сильнее. У него у самого уже давно пылало между ног так, что хотелось выть. Он протянул руку вверх и надавил Биллу на губы двумя пальцами. Тот вспыхнул уже который раз за день от циничности этого жеста, не вязавшимся с тем, как нежно и бережно Том облизывал его снизу, даря непривычные, но невероятно сильные ощущения, от которых поджимались пальцы ног. И все же губы он раскрыл, впуская в рот длинные изящные пальца, смачивая их слюной, водя мокрым языком по кругу, посасывая, пока Том не отнял их у него и не… Ох, ты черт! Билл сам хотел этого, но не думал, все будет настолько остро: его будто обожгло внизу. Он давно уже не боялся боли, она преследовала всю его жизнь, но не ожидал, что и боль может приносить наслаждение, сродни самой нежной ласки. Да такое, что закатывались глаза, а бедра невольно подавались навстречу. Он не мог больше этого терпеть. Стиснув руками простыню так, что нежная ткань начала расходиться под ногтями, Билл с тихим вскриком кончил, попав спермой Тому на лицо и грудь. Тот привстал, рукой вытирая с себя вязкую жидкость, лицо его пылало, а дыхание было частым и прерывистым. Он свалился рядом с братом на кровать и сунул себе руку в так и не снятые штаны. Однако Билл отвел его ладонь в сторону, быстро стянул с брата оставшийся предмет одежды и посмотрел на гордо вздыбленный член примерно такого же размера, как и у него самого. Рука Билла легла на твердую плоть. Том дернулся, как от разряда тока, и глухо застонал, с силой сомкнув веки, под которыми будто взрывались яркие петарды. Билл стал ласкать любовника, как ласкал бы себя, быстро – Тому нужно было сейчас именно это – и уверенно. И жесткость движений с лихвой компенсировалась нежной лаской губ на губах, которую Том принял с жадностью и страстью. Через какое-то время он застонал в поцелуе, дернулся и кончил, чувствуя, как его лавиной накрывают нереальный кайф и долгожданное сладкое чувство единения.
- Вытри простыней, - посоветовал Том после нескольких минут расслабления. Билл лениво выполнил просьбу, скинул испорченную простынь на пол и прижался к брату, накрывая их мокрые от пота тела одеялом. Глаза слипались, а из тела, казалось, вынули все кости.
- Том… - вдруг позвал Билл.
- Что?
- Спасибо.
- Обращайтесь, - хмыкнул Том и затих. Билл провалился в сон следом за ним.
Юлия Соколова,
22-05-2010 07:28
(ссылка)
Одержимые 6
Глава № 6
Конечно, Том никак не мог упустить возможность построить из себя больного. Билл хоть и ворчал, но вертелся вокруг брата как заботливая мамочка: перебинтовывал раны, готовил еду, стирал вещи, бегал в магазин. Том же валялся на диване, делал вид, что готовится к экзаменам, смотрел телевизор и резался в Playstation. Правда, возникшие проблемы с деньгами пришлось решать самому. Зарплата за прошлый месяц уже была на исходе, за текущий – потрачена Биллом в период их ссоры. Поколебавшись, Том написал матери электронное письмо. Он не любил просить денег у родителей, но иного выхода он не видел. Тем более, должен же он был сообщить, что Билл с ним. Если отец Пауль позвонил ей, то она наверняка волнуется. Хотя тогда она бы позвонила. Том не стал в письме особо вдаваться в подробности. Написал только, что с Биллом все в порядке, что они вместе и им нужны деньги до тех пор, пока Том не сдаст экзамены и не найдет работу. Мама ответила далеко не сразу: пошло почти три дня. Том не знал, что стало причиной задержки. То ли почту Симона проверяла не так часто, то ли ей нужно было время, чтобы собраться с мыслями и решить, что нужно делать. Письмо от нее было также достаточно лаконично: Здравствуй, Том. Я очень рада, что ты мне написал. Извини, что не звоню. Все время забываю, какая у нас разница во времени. Твое письмо очень взбудоражило меня, я подумала о том, что стоит приехать. Сейчас у Гордона небольшие проблемы на работе, но где-то через месяц мы сможем навестить вас. Я очень-очень соскучилась. Понимаю, что не имею права просить, но, может, ты поговоришь с Биллом на эту тему? Я очень боюсь, что он просто не захочет меня видеть. Деньги я переслала тебе на карточку. Люблю, мама. P.S. Чуть позже позвоню, и мы все обсудим, хорошо?
Том прочитал письмо утром перед экзаменом и всю дорогу до университета не мог выкинуть его из головы. На приезд матери он не рассчитывал и не был уверен, что Билл обрадуется такому. Но сказать матери, что ее приезд будет некстати? Нет, на это он тоже не согласен.
- Привет, Том. Экзамен сдавать? – Каулитц повернул голову в сторону говорящего и увидел своего друга Энди. Парень стоял на обочине перед зданием университета и поигрывал ключами. Том припарковался и вышел из автомобиля.
- Хотел бы схалтурить, да не выйдет. Придется сдавать. А ты какими судьбами? У тебя же «хвостов» нет. – Каулитц пожал другу руку и улыбнулся.
- Да так, зачетку сдать, да над неудачниками-однокурсниками поглумиться.
- Твоя доброта не знает границ.
- А то! Ты как?
- Нормально. Слушай, я вот что хотел спросить…- Энди сделал паузу. – Ну, насчет того, что было на вечеринке.
- А что было? – напрягся Том.
- Вы вели себя странно. Все это видели. Девчонки из нашей параллели даже решили, что ты теперь для них потерян. Я пытался сказать, что это твой брат, но…
- Это мой брат. Андреас, я не понимаю, к чему ты клонишь? Билл перебрал и устроил грязные танцы, я ему немного подыграл. Какие проблемы? И почему это обсуждает весь наш поток? Или мне напомнить, что на прошлой вечеринке было? Да там половина человек было обдолбано!
- Извини, чувак, просто это выглядело странно, и я спросил, - пошел на попятную Андреас. Но Том уже завелся. Еще не хватало, чтобы по всему университету поползли подобные слухи. И что, черт возьми, они сделали? Это их жизнь, и они могут творить, что душе вздумается. Какое дело до этого остальным?
- Ну да, спросил. Не тра*аю ли я своего брата! Да даже если так, то тебе-то какое дело? Противно? Не общайся со мной!
- Да ты что? Никто тебя в этом не обвиняет. Прости. Я не хотел тебя обидеть.
Том трясущимися руками закурил. Воистину злиться начинаешь тогда, когда совесть не чиста. Внезапно вспомнилось, что произошло пару ночей назад. Эта была третья их ночевка вместе. Том долго не мог заснуть, было очень душно, но скидывать одеяло он все же не решился. Какое-то время он наблюдал за братом. Тот спал на боку в неизменных штанах и майке, закинув на Тома руку. Он вообще любил обниматься во сне, так ему спокойнее спалось. У Билла немного задралась майка, обнажая края татуировки-звездочки. В прошлый раз Том постеснялся долго ее рассматривать, но сейчас она будто притягивала взгляд. Парень протянул руку и чуть приспустил штаны брата, оголяя рисунок. Три звезды, одна в другой. Так низко, что если провести пальцами по краю рисунка снизу, то можно ощутить подушечками пальцев жесткую щетину сбритых лобковых волос. Билл вдруг чуть слышно застонал, придвигаясь ближе. Том тут же отдернул руку, но, убедившись, что брат все еще спит, успокоился. Он аккуратно лег на левый бок, чуть поморщившись от остаточной боли в руке, и погладил брата пальцами по шее и открытой ключице.
- Ты все-таки настоящий демон, Билл. Другого объяснения нет. Иначе какого черта я тут делаю? – Вопрос остался без ответа. Парень придвинулся ближе, теперь даже в темноте можно было разглядеть, как трепещут во сне ресницы Билла, как поднимается и опускается от его дыхания тонкая прядь волос, можно было почувствовать, как одуряющее превосходно от него пахнет. Том никогда не видел человека красивее, чем его брат. Он не заслужил того груза, что несет на себе. Он хрупкий и не по-мальчишески нежный. Он создан для любви. И Том будет любить его как может. Оберегать его от неприятностей, пока есть силы. Кажется, что он даже рожден именно для этого. На десять минут раньше, потому что вышел посмотреть, безопасен ли этот мир для Билла. И хоть мир оказался не таким уж и безопасным, и хоть Том не очень яростно исполнял свои обязанности до этого, сейчас он сделает все, чтобы Биллу было хорошо.
- Мои отношения с братом – это мое дело, - процедил Том, выныривая из воспоминаний. – И очень надеюсь, что дальнейшие коллективные обсуждения нас с Биллом умрут в зародыше.
Парень выбросил сигарету в урну и ушел, даже не попрощавшись с другом.
~~XXX~~
Несмотря на удачно сданный экзамен, вернулся Том немного не в настроении. Все время, пока он провел, дожидаясь своей очереди, однокурсники косились на него и перешептывались. Можно подумать, другой темы для разговоров у них не было!
Загнав автомобиль в гараж, парень ввалился в дом и упал на диван, вытянув ноги. Встать сегодня пришлось рано, поэтому он не выспался.
- Билл! Вообще-то я уже дома, мог бы спуститься, поинтересоваться, как у меня дела, - крикнул он. Билл появился на пороге через минуту.
- Ну и как у тебя дела? – хмуро спросил он.
- Отлично! А ты что не в настроении?
- Ты, уходя, забыл выключить компьютер, он мешал мне спать.
- Прости, торопился. – Каулитц-старший не совсем понял, почему из-за такой ерунды нужно ходить с таким лицом.
- Я встал, чтобы исправить эту оплошность и наткнулся на одно любопытное письмо.
Том чуть не застонал в отчаянии. Ну что за дерьмовый день у него сегодня? Уж лучше бы он вообще не вставал с постели!
- И что теперь?
- И что теперь? – взорвался Билл. – Том, скажи мне, какого чёрта ты сказал матери, что я здесь? Тебя просил кто-то?
- Она имела право знать.
- Зачем, объясни мне? Она теперь хочет приехать, но я, бл*дь, совсем не хочу, чтобы она это делала!
Том предполагал такую реакцию, хоть и надеялся на другую. Однако он все равно не хотел понимать, почему нет. Почему их мама не может приехать домой? Они же могут поговорить друг с другом, попытаться простить. Почему нет? Том задал этот вопрос вслух.
- Ты просто не можешь простить ей, что она отдала тебя в духовную школу. Да, она ошиблась, но мы все ошибаемся. Она испугалась. Неужели нельзя понять?
- Том, и почему ты не пошел учиться на психолога? Тебе бы больше пошло, - съязвил Билл. Слова брата он как будто пропустил мимо ушей. Том вскочил с дивана. Его бесила эта маска близнеца: язвительность, сарказм и пофигизм. Как будто разговор идет и не про него вовсе.
- Да, она отдала тебя, - кивнул Том, - но я знаю, что она звонила отцу Паулю каждый день, спрашивала о тебе. Первое время он запрещал ей приезжать. И потом… у нее были большие трудности со мной, я постоянно сбегал из дома.
- Я сейчас разрыдаюсь.
- Билл! Да пойми же ты…
- Да мне плевать! Мне все равно, как страдала она! – закричал Билл. - Теперь уже ничего не исправить. Мы только принесем друг другу еще больше боли, а я не хочу. Я не хочу этого. Мне надоела боль, она у меня вот уже где. – Парень провел ребром ладони по горлу. – У меня уже все предохранители слетели.
- Билл, послушай, успокойся, - пошел на попятный Том, но брат его уже не слушал.
- Какого черта ты постоянно лезешь, куда тебя не просят? Везде суешь свой нос и все портишь. Да на какой черт мне сдалась, по-твоему, твоя помощь? Мне вон уже помогали плетьми по ребрам. Думаешь, мне легче стало? Нет, только им. Они делали все, что могли, они не чувствуют вины, потому что сделали все, что могли.
- Ты думаешь, я такой же? – возмутился Том. – Ты думаешь, что я это все делаю для себя, чтобы потом тешить себя мыслями, что пытался, но у меня не получилось?
- А что, нет? Скажи еще, что все это делается не для очистки совести. Или ты думаешь, мама хочет приехать? Ты реально думаешь, что она хочет? Да она бы век меня не видела. Просто не сможет потом себе простить! Ей нужно мое прощение для себя! Она хочет приехать сюда, броситься ко мне на шею и разрыдаться, чтобы я проникся ее фальшивыми страданиями, а потом она опять уедет в свою Индию, бросив меня на произвол судьбы. И ей все равно, что со мной будет.
- Не говори так. Ты не имеешь права так говорить о матери, она искренне переживает за тебя. Но она не знает как помочь. Она бежала не от тебя, а от своего бессилия.
Билл невесело рассмеялся.
- Очень хорошее оправдание.
- А я? Что ты думаешь обо мне? Скажи сейчас правду, раз у нас такой разговор. Ну же, не стесняйся. – Том скрестил руки на груди и с вызовом посмотрел на брата. В его душе бушевала буря. Несправедливость слов Билла просто жгла изнутри. Значит, все, что он делает, это для успокоения совести, да? Значит, ему на самом деле на брата плевать? Очень хорошо. Да больше он и пальцем ради него не пошевелит. И вот уж поверьте, совесть его потом мучить не будет.
- Ты… - Билл запнулся. – Иногда на тебя накатывают приступы вины, и тогда ты пытаешься что-то сделать. Дневник этот, и в Интернете роешься, я знаю, и пытаешься изобразить для меня нормальную человеческую жизнь.
- Из-за чувства вины? – уточнил Том, еле держа себя в руках, чтобы не двинуть Биллу хорошенько по симпатичной мордашке.
- А из-за чего же еще, по-твоему?
Том не выдержал, он подлетел к брату, схватил его за волосы так, что тот вскрикнул от боли. И прошипел, глядя прямо в глаза:
- А то, что я люблю тебя, тебе в голову не приходило? – Билл растерянно моргнул. Том оттолкнул его от себя и выбежал из дома. Через минуту взвизгнули колеса BMW, и парень на высокой скорости понесся по улицам Лойтше. До Магдебурга пару часов езды, а там есть отличный бар и нет его идиота-брата, способного сделать больно только одним своим присутствием в его жизни.
~~XXX~~
- О, да, детка, иди сюда, - пьяным голосом сказал Том, вертя несколькими купюрами в десять евро в руках. Танцовщица активнее завертела попой, подставляя ее парню. Тот усмехнулся, сунул девушке деньги в трусы и допил остатки своей текилы. – Бармен, повтори.
- Эй, парень, мы закрываемся через десять минут, - крикнул ему кто-то из обслуги. Том поморщился.
- Чертова Германия. И почему я живу не в Гамбурге? Там, по крайней мере, можно повеселиться. – Продолжая недовольно бурчать, Каулитц расплатился с барменом и вышел на улицу.
– Тебе бы сейчас не садиться за руль, - посоветовал ему охранник стрип-бара. Том махнул на него рукой.
- Сам справлюсь. Советчики, блин. – Каулитц отпер машину, сел за руль и закурил. Домой ехать не хотелось. Можно было завернуть в какой-нибудь переулок и уснуть в машине. Ночи сейчас более или менее теплые, только вот его могли сцапать или полицейские, или, что еще хуже, местные бравые ребята. И тогда прощай, магнитола. И это в лучшем случае. Значит, надо ехать домой. Господи, или не Господи, сделай так, чтобы Билл уже спал. Том выкинул сигарету, завел мотор и медленно поехал домой. Не хватало попасть в аварию. Или в полицию, что еще хуже. Том приоткрыл окно, позволяя свежему ночному воздуху заполнять салон. Впереди еще несколько часов пути. Это поможет ему протрезветь.
Всю дорогу Каулитц, включив музыку на полную катушку, подпевал любимым исполнителям. В голове было пусто, думать о дневной ссоре не было никакого желания. С тех пор, как брат вновь появился в его жизни, жизнь стала слишком насыщена событиями. Никогда Том не испытывал такой спектр эмоций: от щемящей нежности и любви до желания врезать так, чтобы одним ударом выбить всю дурь из братской головы. А иногда… иногда его посещали совсем другие желания. Физические. Быть ближе, максимально близко, кожа к коже, чтобы вновь почувствовать себя единым целым. Одним человеком.
- You let me violate you, - Том отбил ритм песни на руле, - you let me disgraces you. О, да, я люблю эту песню. – До дома оставалось чуть больше десятка километров, хмель немного выветрился из головы, и парень прибавил скорости. - Help me, get away from my self. I wanna fuck you like an animal. I wanna feel u from the inside. О да, я хочу тра*нуть тебя, как животное, чтобы выбить из тебя всю дурь. Я бы тра*ал тебя так, чтобы ты потом не нашел в себе силы говорить дня два. – Том сделал звук погромче и поудобнее сел на водительском кресле. Ужасно хотелось в туалет, к счастью, ему осталось проехать последний поворот. Дорогу почти не было видно из-за хлынувшего дождя. Пришлось закрыть окна, чтобы не промокнуть, но Каулитцу было плевать на плохую видимость. Сейчас ему на все было все равно. Тому хотелось орать песню во все горло, но что-то на подобии благоразумия пока что сдерживало его. - Help me, turn on my reason. Help me, sex I can smell. Черт, что я несу, мне надо меньше пить. ТВОЮ МАТЬ! – Кто-то выскочил к нему прямо под колеса. Он не видел кто, но это точно был человек. Так внезапно, что Том слишком резко вывернул руль, пытаясь уйти от столкновения. Потом еще раз, на этот раз, чтобы не влететь в чей-нибудь дом. Машину занесло. Том отпустил руль и закрыл глаза, уже не понимая, куда несет его машину. В голове будто туман образовался. Каулитц закрыл глаза, а потом почувствовал удар. Его мотнуло вперед, ремень безопасности больно врезался в тело, а лбом Том ударился о руль и потерял сознание.
You are the reason I stay alive.*
* Nine Inch Nails - Closer
~~XXX~~
- Давай, очнись, ну? Том, открой глазки, будь умницей. – В нос ударил резкий запах. Том дернулся, пытаясь уйти от источника «аромата» и попробовал открыть глаза. Голова тут же взорвалась дикой болью. – Слава Богу. Том, Томми, ты как? – Юноша попытался открыть глаза еще раз. В этот раз получилось, он увидел склонившегося над ним брата и понял, что лежит дома на диване в гостиной.
- Что случилось?
- Ты врезался в фонарь, - сообщил ему Билл. – Прямо на моих глазах. Я как чувствовал, что с тобой что-то случится и вышел из дома. Я увидел твою машину. Ты вдруг начал петлять, тебя занесло, и ты врезался в фонарь. Я жутко испугался, но потом убедился, что ты жив, отогнал машину в гараж, а тебя принес сюда. Надо сказать, ты очень тяжелый. – Брат говорил очень быстро, видимо, действительно перенервничал, но от его трескотни голова начинала болеть еще больше.
- Постой-постой. Там был человек. Я видел его. Он бросился мне под колеса.
- Там никого не было, Том. Вообще никого. Ты жутко пьян, тебе почудилось. Как ты мог сесть за руль в таком состоянии? У тебя не сработали подушки безопасности! Ты мог умереть! – Билл повысил голос, отчего Том со стоном схватился за голову.
- Клянусь, я видел кого-то, я не настолько пьян, чтобы галлюцинировать.
- Хорошо, давай я тебя сейчас полечу. Опять, - Младший Каулитц усмехнулся. Он взял со столика заранее приготовленные вату и перекись. – Сейчас будет щипать немного. – Билл приложил вату к брови Тома. Тот поморщился. – Тихо, вот так. Ты знаешь, - вдруг сказал парень, - я ведь очень испугался. Я прямо видел, как твою машину занесло, как она ударилась об этот фонарь. Я пока бежал к тебе, думал, что у меня сердце остановится. Понимал, что если с тобой что-то случилось, я умру прямо там. А еще я думал о том, что последние слова, которые я тебе сказал… это…
- Билл…
- Я ведь даже так не считаю, - перебил Тома брат. – Я не знаю, что меня заставило это сказать. Я вообще не соображал, что говорю, меня просто несло куда-то не туда.
- Билл, постой, - Тому вдруг пришла в голову интересная мысль. Даже боль немного прошла. Он приподнялся на локтях, проигнорировав боль в груди, и посмотрел на близнеца. – То есть ты хочешь сказать, что никого на дороге не было?
- Да, только я, но я стоял в метрах ста от тебя. Если не больше.
- Но не могло же мне поглючить?
- Сколько ты выпил?
- Дело не в этом, я уверен.
- А я уверен, что ты перебрал, - отрезал Билл и поднялся на ноги. – И мне очень жаль, что я стал этому причиной. Я прошу прощения. И уверяю, что все, что я сказал фигня. Я так не думаю. Хотя я до сих пор не желаю, чтобы мама приезжала. С тех пор, как я вернулся домой, ты постоянно ходишь в синяках. Не хочу для нее такой же участи. – Парень помог брату встать и проводил его в спальню на второй этаж.
Пока Том мылся, он перестелил постель. В ванной Каулитц-старший много времени не провел, он вышел оттуда уже по привычке в чем мать родила, выставляя на обозрения синяки и ссадины, которые он получил в последнее время. Еще не зажившие царапины от собачьих когтей, ссадина на брови, наливающийся синяк от ремня безопасности на груди. Том оглядел себя в зеркало и вздохнул. Возможно, Билл прав, и матери пока не стоит приезжать домой.
- Ложись, - сказал Билл, пряча глаза. Ему все еще было неудобно смотреть на абсолютно обнаженного брата. Он краснел, отводил глаза и думал о том, о чем думать нельзя было совершенно.
Том аккуратно лег и накрылся простыней. В голове роились самые разные мысли, но парень понимал, что ничего путного на пьяную и больную башку не надумает. Выключив свет, Билл лег рядом с ним, обняв одной рукой, придвинулся очень близко. Том боком чувствовал тепло его тела, отчего по коже побежали мурашки. В его крови все еще играли алкоголь и адреналин, поэтому близость Билла как-то резко подняла температуру его тела.
- Том…
- Что? – Каулитц-старший сглотнул.
- Я тоже люблю тебя. – Том повернулся к Биллу и посмотрел в глаза. В темноте они блестели и казались огромными. Парень понял, что его повело. Захотело выразить все, что он успел испытать сегодня за день. И он не нашел способа лучше, чем поцеловать Билла в губы. Снова. Но на этот раз не было того шока и растерянности, голова была на удивление ясной. Он навалился на парня всем телом, ложась сверху, размыкая языком губы, немного грубовато и напористо целуя, кусая. Он раздвигал ему челюсти до упора, всасывал к себе в рот язык Билла, слыша в тишине ночи, как оглушительно пирсинг стучит о зубы. Целовал глубже, яростнее, сильнее. Он не мог понять, больно делает или приятно. Это было не так важно. Он должен сказать, показать, выразить. Укусить губу и тут же поласкать языком пострадавшее место. Он почувствовал, как робко Билл кладет ему ладони на плечи и гладит руки. Они сказали друг другу все, что хотели сказать. Том с влажным звуком прервал поцелуй и, посмотрев в затуманенные и ошалевшие глаза брата, тихо произнес:
- Завтра ты спишь у себя в комнате.
Билл опустил ресницы и кивнул. Через секунду Каулитц-старший лег на свою сторону кровати и закрыл глаза.
Прости, Билл, так надо.
Конечно, Том никак не мог упустить возможность построить из себя больного. Билл хоть и ворчал, но вертелся вокруг брата как заботливая мамочка: перебинтовывал раны, готовил еду, стирал вещи, бегал в магазин. Том же валялся на диване, делал вид, что готовится к экзаменам, смотрел телевизор и резался в Playstation. Правда, возникшие проблемы с деньгами пришлось решать самому. Зарплата за прошлый месяц уже была на исходе, за текущий – потрачена Биллом в период их ссоры. Поколебавшись, Том написал матери электронное письмо. Он не любил просить денег у родителей, но иного выхода он не видел. Тем более, должен же он был сообщить, что Билл с ним. Если отец Пауль позвонил ей, то она наверняка волнуется. Хотя тогда она бы позвонила. Том не стал в письме особо вдаваться в подробности. Написал только, что с Биллом все в порядке, что они вместе и им нужны деньги до тех пор, пока Том не сдаст экзамены и не найдет работу. Мама ответила далеко не сразу: пошло почти три дня. Том не знал, что стало причиной задержки. То ли почту Симона проверяла не так часто, то ли ей нужно было время, чтобы собраться с мыслями и решить, что нужно делать. Письмо от нее было также достаточно лаконично: Здравствуй, Том. Я очень рада, что ты мне написал. Извини, что не звоню. Все время забываю, какая у нас разница во времени. Твое письмо очень взбудоражило меня, я подумала о том, что стоит приехать. Сейчас у Гордона небольшие проблемы на работе, но где-то через месяц мы сможем навестить вас. Я очень-очень соскучилась. Понимаю, что не имею права просить, но, может, ты поговоришь с Биллом на эту тему? Я очень боюсь, что он просто не захочет меня видеть. Деньги я переслала тебе на карточку. Люблю, мама. P.S. Чуть позже позвоню, и мы все обсудим, хорошо?
Том прочитал письмо утром перед экзаменом и всю дорогу до университета не мог выкинуть его из головы. На приезд матери он не рассчитывал и не был уверен, что Билл обрадуется такому. Но сказать матери, что ее приезд будет некстати? Нет, на это он тоже не согласен.
- Привет, Том. Экзамен сдавать? – Каулитц повернул голову в сторону говорящего и увидел своего друга Энди. Парень стоял на обочине перед зданием университета и поигрывал ключами. Том припарковался и вышел из автомобиля.
- Хотел бы схалтурить, да не выйдет. Придется сдавать. А ты какими судьбами? У тебя же «хвостов» нет. – Каулитц пожал другу руку и улыбнулся.
- Да так, зачетку сдать, да над неудачниками-однокурсниками поглумиться.
- Твоя доброта не знает границ.
- А то! Ты как?
- Нормально. Слушай, я вот что хотел спросить…- Энди сделал паузу. – Ну, насчет того, что было на вечеринке.
- А что было? – напрягся Том.
- Вы вели себя странно. Все это видели. Девчонки из нашей параллели даже решили, что ты теперь для них потерян. Я пытался сказать, что это твой брат, но…
- Это мой брат. Андреас, я не понимаю, к чему ты клонишь? Билл перебрал и устроил грязные танцы, я ему немного подыграл. Какие проблемы? И почему это обсуждает весь наш поток? Или мне напомнить, что на прошлой вечеринке было? Да там половина человек было обдолбано!
- Извини, чувак, просто это выглядело странно, и я спросил, - пошел на попятную Андреас. Но Том уже завелся. Еще не хватало, чтобы по всему университету поползли подобные слухи. И что, черт возьми, они сделали? Это их жизнь, и они могут творить, что душе вздумается. Какое дело до этого остальным?
- Ну да, спросил. Не тра*аю ли я своего брата! Да даже если так, то тебе-то какое дело? Противно? Не общайся со мной!
- Да ты что? Никто тебя в этом не обвиняет. Прости. Я не хотел тебя обидеть.
Том трясущимися руками закурил. Воистину злиться начинаешь тогда, когда совесть не чиста. Внезапно вспомнилось, что произошло пару ночей назад. Эта была третья их ночевка вместе. Том долго не мог заснуть, было очень душно, но скидывать одеяло он все же не решился. Какое-то время он наблюдал за братом. Тот спал на боку в неизменных штанах и майке, закинув на Тома руку. Он вообще любил обниматься во сне, так ему спокойнее спалось. У Билла немного задралась майка, обнажая края татуировки-звездочки. В прошлый раз Том постеснялся долго ее рассматривать, но сейчас она будто притягивала взгляд. Парень протянул руку и чуть приспустил штаны брата, оголяя рисунок. Три звезды, одна в другой. Так низко, что если провести пальцами по краю рисунка снизу, то можно ощутить подушечками пальцев жесткую щетину сбритых лобковых волос. Билл вдруг чуть слышно застонал, придвигаясь ближе. Том тут же отдернул руку, но, убедившись, что брат все еще спит, успокоился. Он аккуратно лег на левый бок, чуть поморщившись от остаточной боли в руке, и погладил брата пальцами по шее и открытой ключице.
- Ты все-таки настоящий демон, Билл. Другого объяснения нет. Иначе какого черта я тут делаю? – Вопрос остался без ответа. Парень придвинулся ближе, теперь даже в темноте можно было разглядеть, как трепещут во сне ресницы Билла, как поднимается и опускается от его дыхания тонкая прядь волос, можно было почувствовать, как одуряющее превосходно от него пахнет. Том никогда не видел человека красивее, чем его брат. Он не заслужил того груза, что несет на себе. Он хрупкий и не по-мальчишески нежный. Он создан для любви. И Том будет любить его как может. Оберегать его от неприятностей, пока есть силы. Кажется, что он даже рожден именно для этого. На десять минут раньше, потому что вышел посмотреть, безопасен ли этот мир для Билла. И хоть мир оказался не таким уж и безопасным, и хоть Том не очень яростно исполнял свои обязанности до этого, сейчас он сделает все, чтобы Биллу было хорошо.
- Мои отношения с братом – это мое дело, - процедил Том, выныривая из воспоминаний. – И очень надеюсь, что дальнейшие коллективные обсуждения нас с Биллом умрут в зародыше.
Парень выбросил сигарету в урну и ушел, даже не попрощавшись с другом.
~~XXX~~
Несмотря на удачно сданный экзамен, вернулся Том немного не в настроении. Все время, пока он провел, дожидаясь своей очереди, однокурсники косились на него и перешептывались. Можно подумать, другой темы для разговоров у них не было!
Загнав автомобиль в гараж, парень ввалился в дом и упал на диван, вытянув ноги. Встать сегодня пришлось рано, поэтому он не выспался.
- Билл! Вообще-то я уже дома, мог бы спуститься, поинтересоваться, как у меня дела, - крикнул он. Билл появился на пороге через минуту.
- Ну и как у тебя дела? – хмуро спросил он.
- Отлично! А ты что не в настроении?
- Ты, уходя, забыл выключить компьютер, он мешал мне спать.
- Прости, торопился. – Каулитц-старший не совсем понял, почему из-за такой ерунды нужно ходить с таким лицом.
- Я встал, чтобы исправить эту оплошность и наткнулся на одно любопытное письмо.
Том чуть не застонал в отчаянии. Ну что за дерьмовый день у него сегодня? Уж лучше бы он вообще не вставал с постели!
- И что теперь?
- И что теперь? – взорвался Билл. – Том, скажи мне, какого чёрта ты сказал матери, что я здесь? Тебя просил кто-то?
- Она имела право знать.
- Зачем, объясни мне? Она теперь хочет приехать, но я, бл*дь, совсем не хочу, чтобы она это делала!
Том предполагал такую реакцию, хоть и надеялся на другую. Однако он все равно не хотел понимать, почему нет. Почему их мама не может приехать домой? Они же могут поговорить друг с другом, попытаться простить. Почему нет? Том задал этот вопрос вслух.
- Ты просто не можешь простить ей, что она отдала тебя в духовную школу. Да, она ошиблась, но мы все ошибаемся. Она испугалась. Неужели нельзя понять?
- Том, и почему ты не пошел учиться на психолога? Тебе бы больше пошло, - съязвил Билл. Слова брата он как будто пропустил мимо ушей. Том вскочил с дивана. Его бесила эта маска близнеца: язвительность, сарказм и пофигизм. Как будто разговор идет и не про него вовсе.
- Да, она отдала тебя, - кивнул Том, - но я знаю, что она звонила отцу Паулю каждый день, спрашивала о тебе. Первое время он запрещал ей приезжать. И потом… у нее были большие трудности со мной, я постоянно сбегал из дома.
- Я сейчас разрыдаюсь.
- Билл! Да пойми же ты…
- Да мне плевать! Мне все равно, как страдала она! – закричал Билл. - Теперь уже ничего не исправить. Мы только принесем друг другу еще больше боли, а я не хочу. Я не хочу этого. Мне надоела боль, она у меня вот уже где. – Парень провел ребром ладони по горлу. – У меня уже все предохранители слетели.
- Билл, послушай, успокойся, - пошел на попятный Том, но брат его уже не слушал.
- Какого черта ты постоянно лезешь, куда тебя не просят? Везде суешь свой нос и все портишь. Да на какой черт мне сдалась, по-твоему, твоя помощь? Мне вон уже помогали плетьми по ребрам. Думаешь, мне легче стало? Нет, только им. Они делали все, что могли, они не чувствуют вины, потому что сделали все, что могли.
- Ты думаешь, я такой же? – возмутился Том. – Ты думаешь, что я это все делаю для себя, чтобы потом тешить себя мыслями, что пытался, но у меня не получилось?
- А что, нет? Скажи еще, что все это делается не для очистки совести. Или ты думаешь, мама хочет приехать? Ты реально думаешь, что она хочет? Да она бы век меня не видела. Просто не сможет потом себе простить! Ей нужно мое прощение для себя! Она хочет приехать сюда, броситься ко мне на шею и разрыдаться, чтобы я проникся ее фальшивыми страданиями, а потом она опять уедет в свою Индию, бросив меня на произвол судьбы. И ей все равно, что со мной будет.
- Не говори так. Ты не имеешь права так говорить о матери, она искренне переживает за тебя. Но она не знает как помочь. Она бежала не от тебя, а от своего бессилия.
Билл невесело рассмеялся.
- Очень хорошее оправдание.
- А я? Что ты думаешь обо мне? Скажи сейчас правду, раз у нас такой разговор. Ну же, не стесняйся. – Том скрестил руки на груди и с вызовом посмотрел на брата. В его душе бушевала буря. Несправедливость слов Билла просто жгла изнутри. Значит, все, что он делает, это для успокоения совести, да? Значит, ему на самом деле на брата плевать? Очень хорошо. Да больше он и пальцем ради него не пошевелит. И вот уж поверьте, совесть его потом мучить не будет.
- Ты… - Билл запнулся. – Иногда на тебя накатывают приступы вины, и тогда ты пытаешься что-то сделать. Дневник этот, и в Интернете роешься, я знаю, и пытаешься изобразить для меня нормальную человеческую жизнь.
- Из-за чувства вины? – уточнил Том, еле держа себя в руках, чтобы не двинуть Биллу хорошенько по симпатичной мордашке.
- А из-за чего же еще, по-твоему?
Том не выдержал, он подлетел к брату, схватил его за волосы так, что тот вскрикнул от боли. И прошипел, глядя прямо в глаза:
- А то, что я люблю тебя, тебе в голову не приходило? – Билл растерянно моргнул. Том оттолкнул его от себя и выбежал из дома. Через минуту взвизгнули колеса BMW, и парень на высокой скорости понесся по улицам Лойтше. До Магдебурга пару часов езды, а там есть отличный бар и нет его идиота-брата, способного сделать больно только одним своим присутствием в его жизни.
~~XXX~~
- О, да, детка, иди сюда, - пьяным голосом сказал Том, вертя несколькими купюрами в десять евро в руках. Танцовщица активнее завертела попой, подставляя ее парню. Тот усмехнулся, сунул девушке деньги в трусы и допил остатки своей текилы. – Бармен, повтори.
- Эй, парень, мы закрываемся через десять минут, - крикнул ему кто-то из обслуги. Том поморщился.
- Чертова Германия. И почему я живу не в Гамбурге? Там, по крайней мере, можно повеселиться. – Продолжая недовольно бурчать, Каулитц расплатился с барменом и вышел на улицу.
– Тебе бы сейчас не садиться за руль, - посоветовал ему охранник стрип-бара. Том махнул на него рукой.
- Сам справлюсь. Советчики, блин. – Каулитц отпер машину, сел за руль и закурил. Домой ехать не хотелось. Можно было завернуть в какой-нибудь переулок и уснуть в машине. Ночи сейчас более или менее теплые, только вот его могли сцапать или полицейские, или, что еще хуже, местные бравые ребята. И тогда прощай, магнитола. И это в лучшем случае. Значит, надо ехать домой. Господи, или не Господи, сделай так, чтобы Билл уже спал. Том выкинул сигарету, завел мотор и медленно поехал домой. Не хватало попасть в аварию. Или в полицию, что еще хуже. Том приоткрыл окно, позволяя свежему ночному воздуху заполнять салон. Впереди еще несколько часов пути. Это поможет ему протрезветь.
Всю дорогу Каулитц, включив музыку на полную катушку, подпевал любимым исполнителям. В голове было пусто, думать о дневной ссоре не было никакого желания. С тех пор, как брат вновь появился в его жизни, жизнь стала слишком насыщена событиями. Никогда Том не испытывал такой спектр эмоций: от щемящей нежности и любви до желания врезать так, чтобы одним ударом выбить всю дурь из братской головы. А иногда… иногда его посещали совсем другие желания. Физические. Быть ближе, максимально близко, кожа к коже, чтобы вновь почувствовать себя единым целым. Одним человеком.
- You let me violate you, - Том отбил ритм песни на руле, - you let me disgraces you. О, да, я люблю эту песню. – До дома оставалось чуть больше десятка километров, хмель немного выветрился из головы, и парень прибавил скорости. - Help me, get away from my self. I wanna fuck you like an animal. I wanna feel u from the inside. О да, я хочу тра*нуть тебя, как животное, чтобы выбить из тебя всю дурь. Я бы тра*ал тебя так, чтобы ты потом не нашел в себе силы говорить дня два. – Том сделал звук погромче и поудобнее сел на водительском кресле. Ужасно хотелось в туалет, к счастью, ему осталось проехать последний поворот. Дорогу почти не было видно из-за хлынувшего дождя. Пришлось закрыть окна, чтобы не промокнуть, но Каулитцу было плевать на плохую видимость. Сейчас ему на все было все равно. Тому хотелось орать песню во все горло, но что-то на подобии благоразумия пока что сдерживало его. - Help me, turn on my reason. Help me, sex I can smell. Черт, что я несу, мне надо меньше пить. ТВОЮ МАТЬ! – Кто-то выскочил к нему прямо под колеса. Он не видел кто, но это точно был человек. Так внезапно, что Том слишком резко вывернул руль, пытаясь уйти от столкновения. Потом еще раз, на этот раз, чтобы не влететь в чей-нибудь дом. Машину занесло. Том отпустил руль и закрыл глаза, уже не понимая, куда несет его машину. В голове будто туман образовался. Каулитц закрыл глаза, а потом почувствовал удар. Его мотнуло вперед, ремень безопасности больно врезался в тело, а лбом Том ударился о руль и потерял сознание.
You are the reason I stay alive.*
* Nine Inch Nails - Closer
~~XXX~~
- Давай, очнись, ну? Том, открой глазки, будь умницей. – В нос ударил резкий запах. Том дернулся, пытаясь уйти от источника «аромата» и попробовал открыть глаза. Голова тут же взорвалась дикой болью. – Слава Богу. Том, Томми, ты как? – Юноша попытался открыть глаза еще раз. В этот раз получилось, он увидел склонившегося над ним брата и понял, что лежит дома на диване в гостиной.
- Что случилось?
- Ты врезался в фонарь, - сообщил ему Билл. – Прямо на моих глазах. Я как чувствовал, что с тобой что-то случится и вышел из дома. Я увидел твою машину. Ты вдруг начал петлять, тебя занесло, и ты врезался в фонарь. Я жутко испугался, но потом убедился, что ты жив, отогнал машину в гараж, а тебя принес сюда. Надо сказать, ты очень тяжелый. – Брат говорил очень быстро, видимо, действительно перенервничал, но от его трескотни голова начинала болеть еще больше.
- Постой-постой. Там был человек. Я видел его. Он бросился мне под колеса.
- Там никого не было, Том. Вообще никого. Ты жутко пьян, тебе почудилось. Как ты мог сесть за руль в таком состоянии? У тебя не сработали подушки безопасности! Ты мог умереть! – Билл повысил голос, отчего Том со стоном схватился за голову.
- Клянусь, я видел кого-то, я не настолько пьян, чтобы галлюцинировать.
- Хорошо, давай я тебя сейчас полечу. Опять, - Младший Каулитц усмехнулся. Он взял со столика заранее приготовленные вату и перекись. – Сейчас будет щипать немного. – Билл приложил вату к брови Тома. Тот поморщился. – Тихо, вот так. Ты знаешь, - вдруг сказал парень, - я ведь очень испугался. Я прямо видел, как твою машину занесло, как она ударилась об этот фонарь. Я пока бежал к тебе, думал, что у меня сердце остановится. Понимал, что если с тобой что-то случилось, я умру прямо там. А еще я думал о том, что последние слова, которые я тебе сказал… это…
- Билл…
- Я ведь даже так не считаю, - перебил Тома брат. – Я не знаю, что меня заставило это сказать. Я вообще не соображал, что говорю, меня просто несло куда-то не туда.
- Билл, постой, - Тому вдруг пришла в голову интересная мысль. Даже боль немного прошла. Он приподнялся на локтях, проигнорировав боль в груди, и посмотрел на близнеца. – То есть ты хочешь сказать, что никого на дороге не было?
- Да, только я, но я стоял в метрах ста от тебя. Если не больше.
- Но не могло же мне поглючить?
- Сколько ты выпил?
- Дело не в этом, я уверен.
- А я уверен, что ты перебрал, - отрезал Билл и поднялся на ноги. – И мне очень жаль, что я стал этому причиной. Я прошу прощения. И уверяю, что все, что я сказал фигня. Я так не думаю. Хотя я до сих пор не желаю, чтобы мама приезжала. С тех пор, как я вернулся домой, ты постоянно ходишь в синяках. Не хочу для нее такой же участи. – Парень помог брату встать и проводил его в спальню на второй этаж.
Пока Том мылся, он перестелил постель. В ванной Каулитц-старший много времени не провел, он вышел оттуда уже по привычке в чем мать родила, выставляя на обозрения синяки и ссадины, которые он получил в последнее время. Еще не зажившие царапины от собачьих когтей, ссадина на брови, наливающийся синяк от ремня безопасности на груди. Том оглядел себя в зеркало и вздохнул. Возможно, Билл прав, и матери пока не стоит приезжать домой.
- Ложись, - сказал Билл, пряча глаза. Ему все еще было неудобно смотреть на абсолютно обнаженного брата. Он краснел, отводил глаза и думал о том, о чем думать нельзя было совершенно.
Том аккуратно лег и накрылся простыней. В голове роились самые разные мысли, но парень понимал, что ничего путного на пьяную и больную башку не надумает. Выключив свет, Билл лег рядом с ним, обняв одной рукой, придвинулся очень близко. Том боком чувствовал тепло его тела, отчего по коже побежали мурашки. В его крови все еще играли алкоголь и адреналин, поэтому близость Билла как-то резко подняла температуру его тела.
- Том…
- Что? – Каулитц-старший сглотнул.
- Я тоже люблю тебя. – Том повернулся к Биллу и посмотрел в глаза. В темноте они блестели и казались огромными. Парень понял, что его повело. Захотело выразить все, что он успел испытать сегодня за день. И он не нашел способа лучше, чем поцеловать Билла в губы. Снова. Но на этот раз не было того шока и растерянности, голова была на удивление ясной. Он навалился на парня всем телом, ложась сверху, размыкая языком губы, немного грубовато и напористо целуя, кусая. Он раздвигал ему челюсти до упора, всасывал к себе в рот язык Билла, слыша в тишине ночи, как оглушительно пирсинг стучит о зубы. Целовал глубже, яростнее, сильнее. Он не мог понять, больно делает или приятно. Это было не так важно. Он должен сказать, показать, выразить. Укусить губу и тут же поласкать языком пострадавшее место. Он почувствовал, как робко Билл кладет ему ладони на плечи и гладит руки. Они сказали друг другу все, что хотели сказать. Том с влажным звуком прервал поцелуй и, посмотрев в затуманенные и ошалевшие глаза брата, тихо произнес:
- Завтра ты спишь у себя в комнате.
Билл опустил ресницы и кивнул. Через секунду Каулитц-старший лег на свою сторону кровати и закрыл глаза.
Прости, Билл, так надо.
Юлия Соколова,
22-05-2010 07:24
(ссылка)
Одержимые 5
Глава № 5
Утром Билл, только проснувшись, убежал в ванную и застрял там минут на сорок. Судя по звукам, что периодически оттуда издавались, вечеринка не прошла для него без последствий. Том чувствовал себя не так плохо. Немного побаливала голова, и тошнота тоже тяжелым комом осела в желудке, но бывало и хуже. А вот руки болели сильно. Том с удивлением смотрел на плечи с пятью уродливыми продолговатыми синяками и ранками-полумесяцами из-за впившихся в кожу ногтей. Билл зашел в комнату как раз в тот момент, когда Том осторожно сдирал ногтем засохшую кровь.
- О, Господи, - выдохнул Билл, садясь рядом с братом и рассматривая его руку. – Это я сделал, что ли?
- Ага. Мое присутствие в твоей постели тебе вчера не понравилось. Хотя это, вроде, не я дал повод опасаться… – Билл вздрогнул и опустил голову. Том тут же пожалел о своих словах. – Что же тебе такое снилось? – Брат пожал плечами.
- Ничего такого. Обычный кошмар: духовная школа, святая вода, только вместо Демона на этот раз я. Мне часто такое снится, правда, обычно я после такого больше не могу уснуть. Вчера было иначе.
- Это из-за моего присутствия?
- Возможно. Когда ты рядом… - Билл запнулся, - … я чувствую себя лучше.
- Это ты потому вчера…
- Я не хочу это обсуждать, - отрезал Билл. Он схватил из кресла свои вещи и вышел из комнаты. Том вздохнул, еще раз оглядел свои боевые раны и направился принимать душ.
Завтракали немного в напряженной атмосфере. Билл сидел, уткнувшись в тарелку, волосы он собрал в хвост, отчего было видно, как алеют кончики ушей. Несмотря на неловкость, Том чувствовал, что это его забавляет, хотя он, конечно, старался не подавать вида, боясь, что брата это обидит.
- Ты себя хорошо чувствуешь после вчерашней пьянки? – спросил он, глядя на то, как близнец ковыряется в яичнице.
- Не важно. – Билл перестал притворяться, что хочет есть и отодвинул тарелку в сторону.
- Тогда, может, пойдем прогуляемся ближе к вечеру? А сейчас тебе лучше отдохнуть – ты плохо спал ночью.
- Том, прекрати вести себя, как мамочка. Я сам решу, чем мне сегодня заняться, - резко сказал Билл, вставая изо стола.
- Так ты отвергаешь мое предложение? – уточнил Том.
- Я подумаю.
Оставшись один, Каулитц старший тоже отодвинул от себя тарелку и стал убирать посуду со стола. Он понял, что слегка переборщил с заботой. Но отчего-то желание защищать и опекать иногда выражалось в таких вот причудливых формах.
Домыв посуду, Том отправился в свою комнату готовиться к экзаменам. Похмелье похмельем, но учебу, к сожалению, никто не отменял. Оторвался от учебников и компьютера Том только к шести вечера. Размяв затекшие от долгого сидения мышцы, парень спустился на кухню, чтобы перекусить. Там сидел Билл, разложив по всему столу какие-то листы, и писал.
- Что делаешь? – поинтересовался Том у брата.
- Рисую.
- А почему здесь?
- Тут свет лучше.
- Можно посмотреть? – Билл пожал плечами, мол, бери, если хочешь. Том взял в руки один из листов. На нем был всего в несколько штрихов изображен карандашом цветок. Парень с минуту смотрел на него, нарисовано было красиво, но явно недоделано, будто художник потерял интерес к своему творению. - Ты научился в школе?
- Да. У нас там был хороший учитель. Из светских. Он считал меня очень талантливым, но ленивым, поэтому всегда ставил мне низкие оценки, объясняя это тем, что я могу лучше, просто не стараюсь.
- А ты так не считал?
- Считал. Но все равно не старался. Моя жизнь в школе не очень-то располагала к творчеству. Если бы я рисовал то, что мне хотелось, то они бы точно сочли, что я полностью одержим. А цветочки и лепесточки… сам видишь, они мне были неинтересны.
- А сейчас?
- Сейчас тоже, но мне захотелось вспомнить, как это делается. После окончания школы я не брал в руки карандаш и бумагу, - пояснил Билл, рассматривая рисунки.
- Так мы пойдем сегодня гулять? – поинтересовался Том у брата. Тот закусил губу.
- Ты же будешь там задавать свои дурацкие вопросы?
- Я и дома их могу задать.
- Ладно, - вздохнул Билл. – На улице я, по крайней мере, смогу от тебя сбежать.
~~XXX~~
Билл спустился в холл примерно через час. Без косметики, в какой-то серой шапочке и такого же цвета свитере, он казался бледным.
- А я что говорю – Мышонок. Годы идут, а твоя любовь к серому цвету осталась, - хмыкнул Том. В ответ на эти слова младший братик с удовольствием показал старшему фак. Тот рассмеялся и приглашающим жестом распахнул дверь.
На улице было прохладно. Периодически налетал холодный ветер, солнце скрылось за тучами, не желая согревать землю своими лучами. Однако воздух был свежий, дышалось легко и свободно, а гулять при такой погоде было одно удовольствие. Братья шли в сторону леса, растущего на краю деревни: им нужно было уединение и тишина. Том не торопился начинать разговор, хотелось сначала немного собраться с мыслями, понять самому, что конкретно он хотел бы спросить у брата. Но перед глазами все вставал вчерашний поцелуй, и мысли путались. Том сам не мог понять, что он испытывал в тот момент. И тем более не мог предугадать, чем закончится их этот разговор. Он мог только надеяться, что не очередной ссорой.
А ведь как давно он ни с кем так не гулял. Все куда-то торопился, что-то делал, а ведь всего-то нужно было выделить час своего времени, чтобы привести мысли в порядок, подышать свежим воздухом и размять мышцы. Том покосился в сторону Билла. Плечи парня были чуть напряженны, и в целом было заметно, что он пока получает мало удовольствия от прогулки.
- Билл, расслабься. Не хочешь – можешь вообще ни на что не отвечать. Я не обижусь и пытать не буду. Просто… мы же не можем взять это и проигнорировать, правда?
- А почему нет? – спросил Билл и повернулся к Тому. – Мы были пьяны и не очень соображали.
- То есть ты отказываешься от тех своих слов целиком и полностью?
Каулитц-младший в досаде закусил губу, а потом вскинул голову и кивнул:
- Да. Я просто не привык пить в таких количествах. Учась в духовной школе, особо не погуляешь.
Том отступил на шаг назад. Слова брата должны были приносить облегчение, но вызывали только досаду.
- Значит, забыли?
- Конечно. Ты же мой брат! О каком влечении вообще может идти речь? Между нами в последнее время много чего происходит. Не мудрено принять все эти эмоции за нечто большее, - тихо сказал Билл. С этим сложно было не согласиться. Слишком много разных эмоций испытывали они друг из-за друга. И надо научиться давать свои чувствам определения, пока те не завели их на опасную дорожку. И все же настроение немного испортилось. Братья шли по лесной тропинке, соприкасаясь плечами, и молчали. Собираясь на прогулку, Том думал, что будет расспрашивать Билла о его жизни в духовной школе, друзьях, необычном имидже, но сейчас он понимал, что это все не так уж и важно. Зачем расспрашивать Билла о прошлом? Ему ведь наверняка будет неприятно вспоминать. И Том не стал. Он просто шел рядом, изредка поддерживая Билла за локоть, когда тот запинался о торчащие из земли корни деревьев и думал, что теперь это его прямая обязанность. Поддерживать брата, когда он собирается упасть, просто быть рядом и помогать по мере сил. Ведь он старший брат. Просто старший брат.
- О, Господи, Билл. Ты можешь внимательнее смотреть под ноги? – спросил Том, в очередной раз подхватывая близнеца под руку.
- Темно что-то стало, - заметил тот. Это была правда. Солнце скрылось за тучи, который день висевшие над Лойтше, вдобавок братья зашли в самую гущу леса, куда солнечный свет и в ясные-то дни проникал плохо. Том оглянулся и подумал, что им, пожалуй, пора возвращаться. Разговор не клеился, погода портилась. Зачем вообще тут торчать? Расстроившись, парень опустил руку Биллу на плечо и собрался сказать ему, что они идут обратно, как совсем рядом услышал треск веток. Сюда кто-то шел.
- Ты слышал? – спросил Билл. Он тоже начал озираться в поисках источника звуков, но ничего, кроме деревьев, в поле зрения не попадалось.
- Пошли уже отсюда, - предложил Том. Брат кивнул, развернулся и вновь запнулся. Каулитц-страший подхватил младшего под руки и поставил на ноги. В этот момент совсем рядом с ними раздалось рычание. Билл напрягся и инстинктивно придвинулся ближе к близнецу.
- Тут водятся дикие звери? – спросил он.
- Нет, конечно. Тут отродясь крупнее белки зверей не было.
- Тогда что, по-твоему, мы слышим?
Том не знал и ему стало немного жутковато. Он был не особым любителям фильмов ужасов, но несколько картин видел. Кажется, большинство из них начиналось именно так.
- Идем-идем, - прошептал он, хватая Билла за руку. Они быстрым шагом направились обратно и к своему ужасу услышали, что кто-то идет вслед за ними. Но, черт возьми, никого же вокруг не было! И все же было слышно, как трещат сухие ветки под чьими-то шагами. Том прибавил скорости, уже не стесняясь таща Билла за собой за руку. Дома они будут угорать над этим, и он сам себя объявит параноиком. Плевать, это будет дома, в безопасности. Сейчас у него слишком плохое предчувствие. Осталось совсем немного до конца тропинки, и они выйдут из леса.
В этот момент откуда-то сбоку выпрыгнуло что-то белое. Том дернулся в сторону, заталкивая брата себе за спину, и пригляделся. А потом вздохнул с облегчением и чуть не рассмеялся. Перед ними стоял уже знакомый белый дог.
- Билл, можешь расслабиться. Это всего лишь пес.
- Том, я бы не стал расслабляться. Ты же знаешь, как на меня животные реагируют.
- Да, они тебя бояться. Сейчас эта псина убежит, поджав хвост.
- Что-то она не торопится, - съязвил Билл, прижимаясь к Тому сильнее. Того это несколько отвлекало.
- Ладно, давай медленно обойдем его кругом. Ме-е-е-едлено. – Каулитцы осторожно стали обходить животное, следившее за ними настороженным взглядом. Когда они подошли слишком близко, пес зарычал, обнажив гигантские белые клыки. Парни застыли.
- И что теперь?
- Сойдем с дорожки. Давай, Билл, не тормози. – Все также медленно братья отошли в сторону, а потом вновь двинулись вперед. Пес зарычал еще громче. Клыки обнажились полностью, губы подрагивали. У Тома мурашки побежали по телу. Он никогда не боялся собак, но сейчас эта псина наводила самый настоящий ужас. – Тихо-тихо-тихо. Вот так… почти обошли. – Том схватил Билла за плечи, заставляя идти уже впереди себя. Позади них оставалась собака. Она все также следила за ними, рычание ее становилось тише. Парень выдохнул и повернул голову вперед. И как назло именно в этот момент споткнулся. Крикнуть «Беги» он успел даже раньше, чем услышал за своей спиной угрожающий лай. Оглянувшись, он с ужасом увидел, что пес несется прямо на него. Карие глаза животного горели ненавистью и злобой, дог казался огромным. В метре от Тома он присел и прыгнул на него. Мощные лапы толкнули его в грудь и повалили на землю. Парень больно ударился спиной о твердую почву, однако смог схватить псину за ошейник. Собака, впрочем, не спешила вцепляться ему в горло. Она оттолкнулась от его груди передними лапами и побежала дальше, потащив Тома за собой. Парень взвыл, почувствовав все неровности почвы собственной спиной. Он продолжал одной рукой держаться за ошейник, другой схватился за торчащий из земли корень дерева. И в эту же секунду ему показалось, что его сейчас порвет надвое. От боли потемнело в глазах, но Том продолжал держать собаку за ошейник.
- То-о-о-ом! – услышал он крик брата. Подняв голову, он увидел, что Билл далеко не убежал. Стоял в метрах десяти и, судя по всему, собирался возвращаться.
- Уходи, идиот! – перекрикивая лай собаки, приказал Том.
- Я не могу. Она же тебя убьет! – в отчаянии заорал Билл. Каулитц-старший скрипнул зубами.
- Не видишь что ли, что я ей не нужен. Она тебя сейчас порвет, если я ее отпущу. Билл, уходи! Я не смогу ее долго держать. Мне больно!
Ему действительно было больно. Собака рвалась к своей жертве, царапала его руку когтями до крови, колени постоянно елозили по земле, отчего на джинсах уже образовались дырки, вдобавок было трудно дышать. Парню казалось, что пес вот-вот оторвет ему руку. На Билла слова возымели действие. Он кинул на брата последний взгляд и побежал. Через минуту его фигура скрылась из поля зрения. Пес стал рваться еще сильнее. Том, стиснув зубы, попытался подтащить его к себе, но рука, держащая ошейник сорвалась. Собака бросилась догонять Билла. Том мог только надеяться, что брат успел убежать далеко. Парень поднялся на ноги и оглядел себя: джинсы в районе колен превратились в лохмотья, толстовка на груди и на левой руке была распорота когтями. С руки на землю капала кровь, а плечи и грудь болели просто нещадно. Эта с*ка хоть и кобель, но плечо ему вывихнула. Вот и прогулялись.
Том, чуть прихрамывая, поплелся домой. Возле коттеджа ненавистного пса не было, крови и следов драки, впрочем, тоже. Значит, Билл успел. Это радовало. Стоило только Тому зайти в дом, как на него тут же налетел Билл и взволновано воскликнул:
- Том, ты бы знал, как я волновался! Что у тебя болит? – Он усадил брата в кресло и расстегнул «молнию» толстовки. – О, Господи.
Том опустил взгляд на свою грудь. Футболка под толстовкой была разодрана, в прорезях видны глубокие царапины, покрытые уже свернувшейся кровью. На левой руке «красовались» еще две. Колени были стесаны в кровь. Том аккуратно снял с себя испорченные вещи, оставшись в один трусах.
- Я сейчас принесу воды, бинтов и перекись, - сказал Билл, оглядев все повреждения.
- И обезболивающего принеси, - крикнул вдогонку Том. Он чуть приподнял левую руку и охнул. Плечо придется вправлять. Брат вернулся быстро. – Мне надо вправить плечо. Дернешь за руку и наложишь тугую повязку, понял? Только дергай резко и сильно.
Билл быстро закивал. Том согнул руку в локте и закрыл глаза.
- Давай. Раз. Два. Три. Дергай. ТВОЮ МАТЬ! – Было больно. Том согнулся пополам, прижимая к себе поврежденную руку. Подождав пока перед глазами перестанут прыгать черные точки, парень осторожно откинулся на спинку кресла. Он какое-то время посидел так с закрытыми глазами, пока не услышал легкий всхлип. Том покосился в сторону брата. Тот окунал белое полотенце в тазик с водой.
- Ты чего, рыдаешь что ли?
- Вот еще. Заняться больше не чем, - буркнул Билл.
- Ну-ка, посмотри на меня. – Каулитц-старший протянул здоровую руку и приподнял голову брата за подбородок. Слез нет, но глаза у него покрасневшие. Костяшками пальцев Том погладил близнеца по щеке и улыбнулся. – И чего сырость разводим?
- Это у меня от стресса. – Билл сноровисто мотнул головой. – Еще ты, бл*дь… тоже мне, герой. На бешеную псину голыми руками попёр.
- А что я, по-твоему, должен был сделать?
- Что-нибудь другое, - огрызнулся Билл. – Не пришлось бы мне тебя теперь лечить.
- Тебя кто-то просит, что ли? Не хочется, так иди, посмотри телевизор. Я как-нибудь сам справлюсь, - обиженно процедил Том. Он, конечно, не рассчитывал на парад в свою честь, но элементарную благодарность брат мог бы и высказать.
- Справится он. – Билл стал смывать с груди близнеца кровь с таким лицом, что Том отобрал у него полотенце и резко сказал:
- Вали отсюда.
В груди больно кольнуло, и собака к этой боли не имела никакого отношения. Парень стиснул зубы и, перестав обращать на дорогого брата внимание, стал приводить себя в порядок. Царапины щипало, и одной рукой было действовать неудобно, но попросить помощи? Увольте. Он скорее съест все свои испорченные за день вещи.
- То-о-ом, - жалобно позвал Билл.
- Ты еще здесь? Я думал, у тебя есть более важные дела.
Брат опустился перед Томом на колени и заглянул в глаза, а потом перехватил его руку с полотенцем.
- Прости, я… перенервничал. Я просто очень испугался за тебя. У меня нервы в последнее время ни к черту: все время что-нибудь случается. – Все также глядя Тому в глаза, Билл поцеловал его руку. Тот вздрогнул, с потрясением взирая на брата. – Из-за меня всегда сплошные неприятности. И меньше всего я хотел, чтобы ты пострадал. У меня ведь кроме тебя никого нет, Том.
- Билл…
- Постой, я скажу. Я когда сюда ехал, больше всего боялся, что ты меня не примешь. Я вообще тогда не знал бы, куда идти. Подох бы где-нибудь в сточной канаве, а перед тем убил бы кого-нибудь обязательно. А ты принял. Не сразу, но принял. И даже помочь пытался. Неуклюже, правда. А потом… когда я ушел после ссоры. Я ведь не потому вернулся, что у меня деньги кончились. И не за вещами. Что у меня там за вещи-то? Я просто понял, что не могу уехать. Десять лет мог жить вдали от тебя, а теперь не могу. Так что ты не прав был тогда…я тоже без тебя не выживу.
- Ты же вещи собирать начал?
- Я ждал, когда ты меня остановишь.
Том не знал, что сказать. И не мог бы, наверно, больше вымолвить не слова, если бы захотел: в горле будто передавило что-то. Он прикрыл глаза и откинулся на спинку кресла, позволяя брату отмыть его от крови и грязи. Тот действовал аккуратно, дезинфицировал раны, мазал их какими-то мазями, чтобы быстрее зажило, перебинтовывал. Том почти не чувствовал боли, только легкие поглаживания Билла по руке и его теплое дыхание, когда он наклонялся слишком близко. В груди у Тома поселилось какое-то щемящее и нежное чувство, и он не знал, как его выразить. Хотелось схватить Билла в охапку… и что-нибудь сделать.
- Готово. – Том открыл глаза и увидел, что Билл действительно всего его забинтовал и заклеил пластырями. И Том был уверен, что вон там на бедре у него никаких ранок нет. Но спорить с братом он сейчас не решился. Тот все еще был насуплен и, судя по всему, собрался залечить близнеца до смерти.
- Спасибо.
- А теперь марш в кровать.
- Но сейчас только десять вечера, - пытался возразить Том. Билл недовольно на него посмотрел.
- Ничего страшного. Ляжем пораньше. – Каулитц-старший фыркнул, но возражать не стал. Удивительное дело, но он все-таки почувствовал себя виноватым за то, что спас брату жизнь!
- Тогда вместе, - выдвинул он ультиматум.
- Почему это?
- Мне надоело просыпаться среди ночи и будить тебя, спасая от кошмаров. Если рядом со мной тебе спится лучше, то будем спать вместе.
Сделав вид, что ему совершенно все равно, где спать, Билл начал собирать бинты, пластыри и лекарства со столика. Том хмыкнул и, хромая, направился в ванную чистить зубы.
Готовились ко сну Каулитцы каждый по отдельности, и даже не глядя друг на друга. Уже перед самой кроватью Тома настиг вопрос, в чем спать. Изменить своим привычкам или нет? Он не мог спать в одежде лет с тринадцати. Мама постоянно запихивала его в пижамы, которые на нем перекручивались и мешались, поэтому одним прекрасным утром он заявил, что спать теперь будет вообще без всего. Том посмотрел на брата, который как раз в этот момент вышел из ванной, вытирая полотенцем шею, и решился. Здоровой рукой он стянул боксеры и точным движением через два проема забросил их в корзину для белья. Билл не сразу понял, что только что пролетело мимо него. Он кинул взгляд на близнеца и залился краской. Было забавно наблюдать, как краснеют сначала его уши, потом щеки, потом шея.
- Ты … ты так будешь спать?
- Ага. Не люблю, когда что-то стесняет движения. Я и так весь в бинтах. А ты стесняешься что ли?
- С чего бы? – отрезал Билл и отвернулся. – Ты же не девица.
Однако второе одеяло он все же притащил и смотреть на Тома лишний раз опасался. Каулитц-старший понимал, что такие игры с братом до добра не доведут. Он не девушка и уж тем более не посторонний человек. Том прекрасно знал, как это называется. Однако после их разговора в лесу захотелось доказать, что все, что было вчера – это не пьяный угар. Тогда он впервые в жизни почувствовал, какого это: быть единым целым с другим человеком. И ему хотелось ощутить это вновь.
Том выключил свет и лег рядом с Биллом. Тот отвернулся от него, завернувшись в одеяло по самый подбородок. Парень придвинулся к близнецу и поцеловал в висок.
- Спокойной ночи, - тихо сказал он.
- Спокойной ночи, - ответили ему. Том лег на спину, осторожно положив рядом с собой больную руку, и закрыл глаза. Через какое-то время он услышал шорох и почувствовал, что Билл придвинулся к нему ближе и обнял одной рукой за талию. Том уснул с улыбкой на губах.
Юлия Соколова,
21-05-2010 12:08
(ссылка)
Шаг перед реальностью
Шаг перед реальностью
Aвтор: Jonny Worren-Bi
Пэйринг: Том/Билл, ???/Том
Рейтинг: R
Жанр: angst, deathfic
От автора: возможно глупо, возможно, наивно и такое уже сто раз было, но мне почему-то нравится... да я вообще себя люблю=)
--------------------------------------------------------------------------------
Ты показал мне этот мир, когда я ещё не умел видеть... Ты заставил меня влюбиться, когда я ещё не мог чувствовать... ты открыл мне дорогу в жизнь, когда я не знал жизни...
Разбитое стекло теперь лишь осколки...
Сгоревший дом - лишь пепел...
Сорванный цветок - только мусор...
И наши погибшие мечты-всего лишь воспоминание....
Треск. Улюлюканье. Шум. Гам. Толпа.
Я бы, наверное, умер, если бы не его тонкая руку, крепко держащая мою.
Деревянная дверь быстро открылась и закрылась. Коридоры. Бесконечные. Странно, причудливо изгибающиеся. Я видел лишь его хрупкую спину.
Никогда не мог привыкнуть к этому идиотизму. Всегда поражался брату, который бесстрашно шёл в эту безумную толпу, с неизменной улыбкой на лице...
Он выше их глупых издевательств, выше ИХ!
Кажется, меня чем-то ударили, потому что я оглох и почти ослеп...
Билл завёл меня в какую-то странную комнату. Пахло пылью и чем-то ещё, сладко-приторным... Посадил в старое, изъеденное молью кресло и хитро улыбнулся..
Ничего не смог понять, когда он быстрым, по-кошачьи изящным движением выскользнул из одежды... Засмеявшись своим неповторимым, дрожащим смехом, сел ко мне на колени, облизнулся и начал целовать... Медленно, будто лениво, играя с холодной серёжкой пирсинга и изредка покусывая губу. Машинально стал гладить его спину. А он вдруг посмотрел мне в глаза и тихо прошептал:
- Здесь их нет, Том! Здесь только МЫ...
Измученный и задыхающийся, дрожа от страшного возбуждения, я торопливо, неумело раздвинул его ноги. Он уже просто метался подо мной, судорожно комкая грязную простыню. Дыхание было сбито, сердце неистово билось, шумно ударяя в грудь, и гнало в голову волны горячей крови. Вздохнув несколько раз жадно и глубоко, я наконец-то вошёл в него. Моя кровь - твоя кровь. Моя плоть - твоя плоть. В этом его стоне выразилась вся наша любовь, пусть неправильная и странная, но самая искренняя на свете. Не было больше толпы за этими стенами. Не было мышей в уголке, которые через час станут добычей кошки. Да и кошки, которая скреблась в дверь, тоже не было.
Были МЫ. Я, он и наши тела, сплетаясь в какой-то причудливый узор, чтобы потом никогда больше не распасться. Становясь одним целым. Момент, и сердце перестало биться у нас в груди, комната завертелась перед глазами... Мы застыли будто в невесомости... Но это была наша невесомость... Щёлк, и сердце стало биться с утроенной силой, пульс по нашим венам - неровно и часто... Миг, и я слышу твой хриплый крик. Странная слабость во всём теле. Страшный звон в ушах. Его грудь поднималась и опускалась.
Из последних сил потянулся и стал нежно целовать его губы, все искусанные в порыве страсти, успокаивая, уговаривая расслабиться...
Солоноватый привкус нашей крови, холодное серебро пирсинга, сладкий запах пыли...
Я узнал, что это - вкус счастья...
Солёные слёзы по щекам...
Падая в пропасть, становятся дождём...
Быстрая кровь по рукам...
Стекая на землю - всего лишь жидкость...
Щелчки фотокамер...
Лишь кадры из жизни...
Чёрная ночь... жуткие, тёмные облака за окном толпились, словно привидения, исчезая за зубчатой, извилистой линией крыш... В жуткой, сонной тишине этой комнаты, мне было страшно... Глядя в чёрный, неподвижный мрак, я знал, что он здесь... Холодные, цепкие пальцы в одно мгновение охватили мои плечи... Некуда бежать, незачем кричать...
Глухой, жутковатый шёпот:
- Ну же, расслабься, детка! Я платил за вас много денег, теперь отрабатывай!
Горячее дыхание обжигает лицо... Жадные руки торопливо снимают одежду... Властно, совсем не стесняясь, он перевернул меня на спину и раздвинул ноги. А я твёрдо решил терпеть, вынести до конца...
Он быстро двигался во мне, своим разгорячённым телом чуть ли не вдавливая в кровать.
Торопливый, сбитый голос:
- Ну Томми, застони поэротичней, вспомни, что я сказал тебе! Ваш третий альбом... Твой брат не может без музыки!
Громко и отчётливо сказав "Мразь!", я застонал. Не от удовольствия, лишь потому, что я так хотел. Широко открыл глаза, вглядываясь во мрак, боясь упустить реальность, мир, в котором я живу...
Засмеявшись животным смехом, он тихо произнёс: "Вот так!" и продолжил наращивать темп, громко, натужно хрипя. Под конец я уже ничего не видел, только почувствовал тёплую жидкость, стекающую по ногам.
И свет... свет из открытой двери...
Я видел его слишком отчётливо, чтобы это было реальностью...
Но всё - его застывшая фигура, расширенные от ужаса глаза, быстро мелькнувший, убегающий силуэт - всё это не было иллюзией, не было дешёвым мексиканским сериалом, это была жизнь... Ломаная, неправильная, даже нереальная, но жизнь...
Лишь холодный смех себе в спину...
Я бежал, бежал от этой страшной комнаты, бежал к нему, к брату...
Ручка легко повернулась, дверь со скрипом открылась. В лицо подул ветер. Белоснежные, развевающиеся шторы ослепили.
Шаг. Всего лишь один шаг. В неизбежность.
И он исчез. В невесомости. Бесконечности. Которая больше не была нашей.
Треск. Визг. Шум. Толпа. Вспышки.
Всё точно так же, как тогда...
И снова толпа, так недолго оберегающая нас, насмехается над нами...
Они соединили нас, они нас и развели...
Выстрел. Всего лишь сухой щелчок для мира.
А для нас щелчок длинною в жизнь.
Жизнь, которая иногда похожа на сериал.
Только в ней нет хеппи-энда...
А есть лишь ты... я... наша кровь...
Aвтор: Jonny Worren-Bi
Пэйринг: Том/Билл, ???/Том
Рейтинг: R
Жанр: angst, deathfic
От автора: возможно глупо, возможно, наивно и такое уже сто раз было, но мне почему-то нравится... да я вообще себя люблю=)
--------------------------------------------------------------------------------
Ты показал мне этот мир, когда я ещё не умел видеть... Ты заставил меня влюбиться, когда я ещё не мог чувствовать... ты открыл мне дорогу в жизнь, когда я не знал жизни...
Разбитое стекло теперь лишь осколки...
Сгоревший дом - лишь пепел...
Сорванный цветок - только мусор...
И наши погибшие мечты-всего лишь воспоминание....
Треск. Улюлюканье. Шум. Гам. Толпа.
Я бы, наверное, умер, если бы не его тонкая руку, крепко держащая мою.
Деревянная дверь быстро открылась и закрылась. Коридоры. Бесконечные. Странно, причудливо изгибающиеся. Я видел лишь его хрупкую спину.
Никогда не мог привыкнуть к этому идиотизму. Всегда поражался брату, который бесстрашно шёл в эту безумную толпу, с неизменной улыбкой на лице...
Он выше их глупых издевательств, выше ИХ!
Кажется, меня чем-то ударили, потому что я оглох и почти ослеп...
Билл завёл меня в какую-то странную комнату. Пахло пылью и чем-то ещё, сладко-приторным... Посадил в старое, изъеденное молью кресло и хитро улыбнулся..
Ничего не смог понять, когда он быстрым, по-кошачьи изящным движением выскользнул из одежды... Засмеявшись своим неповторимым, дрожащим смехом, сел ко мне на колени, облизнулся и начал целовать... Медленно, будто лениво, играя с холодной серёжкой пирсинга и изредка покусывая губу. Машинально стал гладить его спину. А он вдруг посмотрел мне в глаза и тихо прошептал:
- Здесь их нет, Том! Здесь только МЫ...
Измученный и задыхающийся, дрожа от страшного возбуждения, я торопливо, неумело раздвинул его ноги. Он уже просто метался подо мной, судорожно комкая грязную простыню. Дыхание было сбито, сердце неистово билось, шумно ударяя в грудь, и гнало в голову волны горячей крови. Вздохнув несколько раз жадно и глубоко, я наконец-то вошёл в него. Моя кровь - твоя кровь. Моя плоть - твоя плоть. В этом его стоне выразилась вся наша любовь, пусть неправильная и странная, но самая искренняя на свете. Не было больше толпы за этими стенами. Не было мышей в уголке, которые через час станут добычей кошки. Да и кошки, которая скреблась в дверь, тоже не было.
Были МЫ. Я, он и наши тела, сплетаясь в какой-то причудливый узор, чтобы потом никогда больше не распасться. Становясь одним целым. Момент, и сердце перестало биться у нас в груди, комната завертелась перед глазами... Мы застыли будто в невесомости... Но это была наша невесомость... Щёлк, и сердце стало биться с утроенной силой, пульс по нашим венам - неровно и часто... Миг, и я слышу твой хриплый крик. Странная слабость во всём теле. Страшный звон в ушах. Его грудь поднималась и опускалась.
Из последних сил потянулся и стал нежно целовать его губы, все искусанные в порыве страсти, успокаивая, уговаривая расслабиться...
Солоноватый привкус нашей крови, холодное серебро пирсинга, сладкий запах пыли...
Я узнал, что это - вкус счастья...
Солёные слёзы по щекам...
Падая в пропасть, становятся дождём...
Быстрая кровь по рукам...
Стекая на землю - всего лишь жидкость...
Щелчки фотокамер...
Лишь кадры из жизни...
Чёрная ночь... жуткие, тёмные облака за окном толпились, словно привидения, исчезая за зубчатой, извилистой линией крыш... В жуткой, сонной тишине этой комнаты, мне было страшно... Глядя в чёрный, неподвижный мрак, я знал, что он здесь... Холодные, цепкие пальцы в одно мгновение охватили мои плечи... Некуда бежать, незачем кричать...
Глухой, жутковатый шёпот:
- Ну же, расслабься, детка! Я платил за вас много денег, теперь отрабатывай!
Горячее дыхание обжигает лицо... Жадные руки торопливо снимают одежду... Властно, совсем не стесняясь, он перевернул меня на спину и раздвинул ноги. А я твёрдо решил терпеть, вынести до конца...
Он быстро двигался во мне, своим разгорячённым телом чуть ли не вдавливая в кровать.
Торопливый, сбитый голос:
- Ну Томми, застони поэротичней, вспомни, что я сказал тебе! Ваш третий альбом... Твой брат не может без музыки!
Громко и отчётливо сказав "Мразь!", я застонал. Не от удовольствия, лишь потому, что я так хотел. Широко открыл глаза, вглядываясь во мрак, боясь упустить реальность, мир, в котором я живу...
Засмеявшись животным смехом, он тихо произнёс: "Вот так!" и продолжил наращивать темп, громко, натужно хрипя. Под конец я уже ничего не видел, только почувствовал тёплую жидкость, стекающую по ногам.
И свет... свет из открытой двери...
Я видел его слишком отчётливо, чтобы это было реальностью...
Но всё - его застывшая фигура, расширенные от ужаса глаза, быстро мелькнувший, убегающий силуэт - всё это не было иллюзией, не было дешёвым мексиканским сериалом, это была жизнь... Ломаная, неправильная, даже нереальная, но жизнь...
Лишь холодный смех себе в спину...
Я бежал, бежал от этой страшной комнаты, бежал к нему, к брату...
Ручка легко повернулась, дверь со скрипом открылась. В лицо подул ветер. Белоснежные, развевающиеся шторы ослепили.
Шаг. Всего лишь один шаг. В неизбежность.
И он исчез. В невесомости. Бесконечности. Которая больше не была нашей.
Треск. Визг. Шум. Толпа. Вспышки.
Всё точно так же, как тогда...
И снова толпа, так недолго оберегающая нас, насмехается над нами...
Они соединили нас, они нас и развели...
Выстрел. Всего лишь сухой щелчок для мира.
А для нас щелчок длинною в жизнь.
Жизнь, которая иногда похожа на сериал.
Только в ней нет хеппи-энда...
А есть лишь ты... я... наша кровь...
Юлия Соколова,
21-05-2010 12:06
(ссылка)
Эпизод
Название: Эпизод
Автор: Pani.KA
Бета: BelaRUsska
Пейринг: Шеннон/Билл
Рейтинг: PG-13
Жанр: романс
- Ну и куда ты пойдешь? - смотрю на него и с трудом сдерживаюсь, чтобы не рассмеяться. Злость на его смазливом личике всегда смотрится слишком наигранной, словно маска. Таким существам, как он, постоянно нужно улыбаться, не смотря на погоду и настроение.
Билл носился по комнате, скидывая в чемодан вещи. Постоянно обо что-то спотыкался, чуть не падал, ругался нехорошими для такого милого создания словами, но все равно продолжал сборы. Правда, после этого его лицо становилось все злее и раздраженнее. Еще чуть-чуть - и у малыша пар из ушей пойдет.
- Да куда угодно, главное, чтобы подальше от тебя, - прошипел он сквозь плотно стиснутые зубы и закинул в сумку очередную футболку.
Неужели Билл действительно собрался забрать весь гардероб? Тогда ему для этого потребуется грузовика два, не меньше. Никогда не думал ограничивать своего мальчика в тратах, особенно на одежду. Наоборот, любил смотреть, как на его лице разгорается радостная улыбка от возможности покрасоваться в новом.
Хотя, нельзя не учесть то, что без одежды малыш выглядит куда лучше, пусть и стесняется постоянно своей худобы. Не понимает, что это его только красит…
Билл, забросив на плечо пока еще легкую сумку и убежал в соседнюю комнату. Хочет забрать свою любимую вазу? Как минимум глупо. Разобьет ведь, а затем снова обвинит во всем меня. Как, в общем-то, и всегда. Но мне грех жаловаться - ведь потом малыш извиняется довольно умело.
Я остановился у комода, стоявшего неподалеку от кровати. Почему я не помню, когда он появился в нашем доме? Не помню, что в тот день было на ужин, какого цвета были тогда у Билла ногти и какие цветы стояли в той самой его любимой вазе.
Да что это со мной? Ведь никогда не был гребаным романтиком, живу настоящим, а не прошлым… и как мог забыть? Все дело в том, что бывают моменты, когда это просто необходимо. Как, например, сейчас. Я мог бы слышать его смех, а не злостное бормотание сквозь зубы. Мог бы, но… но память как всегда подводит.
Черт, говорю так, как будто бы стал уже каким-то стариком. Конечно трудно рядом с Биллом не чувствовать себя таким, но сорок два - это еще не девяносто, хоть и довольно близко к этому. Не забыть сказать это брату.
Я резко оглянулся на дверь, будто бы боялся, что кто-то может меня заметить. Даже сам удивился глупости своего порыва. Малыш шумит так сильно, что я услышу его задолго до того, как острый запах его одеколона донесется до моего довольно чуткого обоняния.
Запахи меня тоже раздражали, острые, противные запахи, которые иногда уже просто невозможно было терпеть…
Опершись локтем о деревянную поверхность тумбы, я осторожно взял в свободную руку фотографию в металлической рамке, украшенной причудливым узором, и слабо улыбнулся.
Вот этот момент я прекрасно помнил. Весной мы были на "каникулах", в Праге. Я, Билл, его брат и Джаред. Это было, наверное, около года назад, просто небольшая семейная вылазка "на природу". Малышу захотелось отдохнуть и увидеться с братом, разве мог я ему отказать?
Мы гуляли по берегу одной из многочисленных речушек, смеялись, разговаривали и просто наслаждались очарованием этого города.
На фотографии стоим обнявшись, и я вижу, даже чувствую ту нежность, что была в тот момент между нами. Чувство было таким ненавязчивым, мягким… тогда еще было все хорошо. Тогда я мог крепко прижимать его к себе и не думать ни о чем, кроме того, что от его волос приятно пахнет фруктами.
Самое забавное на этой фотографии в том, что я стою на каком-то пригорке и поэтому кажусь выше Билла. Его волосы еще так смешно щекотали мою шею… помню, что тогда все над этим смеялись. И я тоже. Наверное потому, что был счастлив. Хотя не знаю.
Практически грубо поставив фотографию на место, я подхватил яркую упаковку со шкафа и направился вслед за Биллом.
Тот сидел в гостиной и судорожно пытался запихнуть в уже переполненную сумку связку своих поясов. На его лице при этом было такое сосредоточенное выражение, что я снова невольно улыбнулся. Все-таки он чертовски забавный, а тем более, когда злится.
Я присел рядом с ним на колени, сохраняя при этом самую нежную улыбку, на которую только был способен. Выходило не так уж и плохо - хоть на что-то я годился
- Возьми, может пригодится, если решишь снова начать покорять шоу-бизнес, - мягко сказал я и кинул на сумку пачку разноцветных презервативов.
Билл так посмотрел на меня, что я действительно был уверен: малыш сейчас не сдержится и просто плюнет мне в лицо, разом выражая все то презрение и агрессию, бушующие в нем. Но я был не прав, он сдержался. Лишь подхватил с пола сумку и снова унесся в нашу спальню.
Наверное, все это началось после того, как всем стало ясно, что Tokio Hotel умирает. И Билл это прекрасно понимал, только цеплялся из последних сил, боялся, слишком сильно боялся… и не знал, в чем искать опору. Пытался в брате, пытался во мне, но мы ведь даже обнадежить не могли, потому что боялись его обманывать. Черт, это было полтора года назад, но я и сейчас прекрасно помню, какой болью горели его глаза, когда Юниверсал отказались продлевать контракт. Билл все еще надеялся, что можно будет все исправить, но когда брат, его родной любимый брат "предал" его, уехав обратно в Германию с целью завести семью и начать нормальную жизнь, он сорвался.
Человек, ощутивший на себе даже самое слабое дуновение славы, не может прожить потом без нее ни дня, пытается все вернуть и снова почувствовать себя счастливым и всем нужным. Что уж тут говорить о Билле, который практически родился знаменитым? Он сгорал у меня на глазах от осознания того, что больше никому не нужен, что для него все закончилось.
Малыш брался за любую мелочь, дабы вернуть все обратно. Неудавшаяся рок-звезда, неудавшийся актер, неудавшаяся модель. Он действительно сходил с ума оттого, что у него ничего не получалось. Билли свято верил, что не умеет ничего, кроме этого, что это смысл его жизни, его предназначение. Глупый…
В конце концов, Билл пошел на решительный и самый глупый шаг. Он рассказал о н а с. Весь мир смог узнать, что мы встречаемся уже более двух лет, что уже около года живем вместе и что во сне я так сильно его обнимаю, что малыш сходит с ума от смеси боли и нежности.
30 seconds to mars были в то время уже довольно сильно популярны, у нас как раз вышел третий альбом и мы были на пике славы. Шум поднялся не малый, и когда я узнал о его поступке (причем не от него, а из газет - малыш все это время молчал и лишь мило улыбался), то готов был просто убить его.
Удержал меня только Джей. Он серьезно поговорил со мной, разом выпив всю мою злость и успокоив. В тот момент я, наверное, даже забыл, что являюсь не младшим братом, а старшим. Только Джаред уверил меня в том, что это "черт побери, ни черта не важно, и если ты чертовски любишь его, то будь с ним и к черту плюнь на все". Может, он даже завидовал мне, потому что тоже мечтал о… такой любви. Не знаю, не важно.
Когда в тот вечер я пришел домой, малыш, понурив голову, сидел на кровати в ожидании скандала. Всем своим видом он выражал вину, и было понятно, что ему действительно жаль, что он не хотел.
Увидев его глаза с поволокой слез и непередаваемой словами жалостью, я лишь тихо рассмеялся и, взъерошив его волосы, ласково чмокнул в щеку. Тогда Билл пообещал мне, что больше никогда-никогда не будет так делать, что все будет хорошо. А я ему поверил, не мог не поверить.
Любил?.. Не важно. Но именно так этот маленький рокер оказался на моем иждивении.
Я поднялся с колен и, не теряя все той же слишком нежной и сладкой улыбки, пошел обратно в спальню, где сейчас шумел Билл. Обычно, когда он на нервах, то собирается гораздо быстрее. Видимо, в этот раз он настроен куда серьезнее.
Я прислонился к дверному косяку и, разом растеряв всю свою улыбку, следил за его перемещениями по комнате. Он то вытаскивал что-то из сумки, то засовывал обратно, то чертыхался, нервно вскидывая руки в столь смешном, но уже привычном жесте.
- Ты так и не ответил на мой вопрос. Я собираюсь заблокировать твою кредитку и не думаю, что такая принцесса, как ты, удовлетворится дешевыми мотелями, - я говорил сухо, будто бы действительно собирался это сделать.
В глазах малыша загорелась такая обида и злость, что сразу стало видно: он мне поверил. Боже, но я ведь не такой изверг…
- Поживу у брата, - не слова, а плевок в окружающее нас пространство. Похоже, он действительно начинает меня ненавидеть. Как мило.
- Ты все-таки спал с Джаредом, да? - с усмешкой на губах спросил я.
Только тут мне пришло в голову, что он может иметь в виду своего брата. Черт, но этот вопрос меня действительно всегда волновал… и как бы не оправдывались оба, своих подозрений я снимать не собирался. Потому что не верил.
Похоже, что малыш все-таки не сильно мне поверил на счет кредитки, раз собрался лететь из Нью-Йорка в Берлин. Или думает, что билет в аэропорту ему дадут бесплатно за красивые глаза и округлую попку?
- Я поеду к своему брату, придурок, - какой сюрприз, будто бы я сам уже этого не понял. Но продолжил Билл уже спокойно, несколько уставшим, обиженным голосом - Между нами действительно ничего не было, сколько можно повторять? Мы просто слишком много выпили и заснули на одном диване. Почему ты мне не веришь?
Да-да, я слышал все это уже десятки раз. И, наверно, это был единственный случай, когда я не мог поверить и Джею тоже. Ладно малыш, он то постоянно меня обманывал… но брат всегда был со мной честен. Просто тут я склоняюсь к варианту, что он не хотел делать мне больно. Знал, как я люблю этого малолетнего засранца.
- Потому что те же самые объяснения я слышал и на счет Роланда, и на счет Деборы, и на счет того темнокожего красавчика, работавшего в клубе, - в мой голос не прокралось и капли эмоций, я говорил сухо, будто бы робот. - Скажешь, что там тоже ничего не было? И видео с Майком смонтировали, да?
- Да пошел ты, - прошипел Билл и, оттолкнув меня плечом, унесся из комнаты в ванную, чтобы собрать свою многочисленную косметику.
Надо же, у малыша даже пропало все его хваленое красноречие. Но подобные разговоры мы проводили тысячи раз, его вполне можно понять. Как и меня впрочем, потому что смотря на Билла, извивающегося под нашим старым знакомым и просящего еще, невозможно было не сходить с ума. Наверное, если бы я не видел, а просто знал, то было бы куда легче. Но тот завистливый подонок, который когда-то звался моим другом, всучил мне этот диск с самой сладкой улыбочкой на лице из всех.
В тот день чаша моего терпения действительно была переполнена. Я был готов растерзать Билла, потому что я устал, потому что было невыносимо знать о его постоянных изменах, невыносимо было терпеть, крепко сжав зубы, и раз за разом прощать. Боже, да я не злился так сильно даже тогда, когда малыш дал то злополучное интервью на чертовом шоу! Сам ведь понимал, что нельзя так долго скрываться и жить в тени, что рано или поздно нужно будет раскрыться. Может, и не таким способом, но обязательно нужно. Это еще одно свойство любви - она не терпит тайн и обмана.
И если подумать, то поссорились мы сейчас именно из-за этого. Потому что у меня уже сил нет верить Биллу и его улыбке, честно. Я просто устал. Потому что это невыносимо. Потому что я схожу с ума от ревности и действительно все еще чертовски сильно люблю его, не смотря на гребаные четыре года, проведенные вместе.
Билл такой человек, он никогда не удовлетворится тем, что есть. Потеряв славу, не найдя себя ни в чем другом, он пытался сделать все, чтобы жить не скучая. Развлекался, ведь малыш еще так молод, он не может по-другому…
Многие друзья смеялись надо мной, потому что это действительно смешно. Смешно, что сорокалетний мужчина и двадцатилетняя малолетка вместе. Смешно, когда они говорят, что любят друг друга. Смешно, потому что никто не может поверить. Я тоже не могу, если честно. Наверное, это все потому что я разучился.
В коридоре громко хлопнула дверь, и тут же у меня будто бы глаза открылись. С комода исчезла рамка с фотографией. Та самая массивная вычурная рамка, которая мне так не нравилась, и где стояла одна из самых счастливых наших фотографий из Праги. Малыш…
Я как сумасшедший сорвался с места, споткнувшись о футболку, выпавшую из его сумки, и выбежал на лестничную площадку. Даже не посмотрев, свободен ли лифт, бросился вниз по ступенькам. Плевать, что наша Нью-Йоркская квартира находится на семнадцатом этаже, плевать.
Когда я вылетел из подъезда, то был взмылен так, будто бы только что прошел триатлон.
Билл, сгибаясь под весом своей сумки, стоял на обочине и ловил такси. Его волосы разносило ветром, что смотрелось красиво и одновременно смешно…
Уже была ночь, и машин, как собственно и людей, практически не наблюдалось. Малыш хмурился и кусал губу, высматривая что-то вдалеке. Только когда рядом с ним затормозило ярко-желтое такси, я наконец-то перестал стоять истуканом и бросился к нему.
Схватил его за плечо и грубо развернул к себе лицом, не выпуская из своих рук. Никогда не выпущу, как бы он не пытался вырваться.
- Стой… черт, да вали ты отсюда! - заорал я на водителя такси, который, как мне показалось, слишком косо посмотрел на нас. - Стой. Куда ты пойдешь? Сейчас ночь…
Сам не понимаю, что за ерунду я нес. Говорить нужно было совсем другое… не показывать свою обеспокоенность, а демонстрировать любовь. Только боялся я, боялся до безумия.
Билл тихо сопел, и пытался вырваться из моих рук. Его сумка уже свалилась с плеча, и сейчас лежала в самой пыли. Мне даже стало ее жаль, честно. Еще сильнее обхватив своего малыша руками, я затащил его на тротуар, подальше от огней проезжающих мимо машин. И не потому что я боялся, что он убежит, так я еще мог его вернуть.
- Ладно, хватит, ну что ты? Это же глупо, маленький… - я говорил, чтобы хоть что-то говорить. Руки Билла упирались мне в грудь, но оттолкнуть уже не пытались. Он ведь наверняка знал, что все так будет. - Я был не прав, слышишь? Абсолютно не прав. Это я во всем виноват…
И не важно, что не прав был Билл. А тем более никого не должно беспокоить то, что в нашей глупой и бессмысленной ссоре вообще не было правых и виноватых.
- Я же люблю тебя, малыш… - совсем тихо прошептал я, и осторожно поцеловал его в острый подбородок. Просто для того, чтобы прикоснуться.
- Шенн, хватит. Я устал. Я съезжу к брату, мне нужно немного отдохнуть, - он говорил, похоже сам не веря в свои слова.
С виду уже такой взрослый, а в действительности один большой ребенок. И если этот ребенок что-то решил, то сложно будет его переубедить. Только я то не хочу снова его терять.
Совершенно неожиданно для себя я расслышал за нашими спинами характерные щелчки. Оглянувшись через плечо, увидел одного из этих чертовых папарацци, замаскировавшегося на этот раз под обычного туриста. Черт, да как этот ублюдок смеет снимать нас сейчас? Не смог найти денег в другом месте, обязательно зарабатывать на - бля, как бы без пафоса то обойтись - людских трагедиях?
Сдавленно зарычав, я выпустил Билла из рук и кинулся к этому засранцу, который так и не прекратил фотографировать. Похоже, он не ожидал от меня такого рывка.
Все с тем же рыком я выхватил из его рук камеру и швырнул ее на асфальт. Хрупкая техника тут же разлетелась на маленькие куски пластмассы, этот ублюдок противно завизжал, а Билл что-то обеспокоено говорил за моей спиной. Еще бы слушал я его…
Разбив камеру, свою злость мне полностью выпустить не удалось. И поэтому я, совершенно не думая, что делаю, занес свой тяжелый кулак и с силой ударил мужчину в губу. Тот покачнулся и от неожиданности замолчал, а я ударял его снова и снова, сбивая с ног.
Билл за моей спиной что-то нетерпеливо говорил, умоляя остановиться, но я уже не обращал на это никакого внимания, методично избивая человека, который действительно меня достал. Тот уже лежал на асфальте, и я пинал его в живот, в открытую спину, оставляя на каждом куске тела свой "автограф".
- Хватит, Шенн, - чуть ли не шепотом сказал Билл, но оттащить меня не пытался.
Не хотел останавливать меня за счет своего подпорченного личика. Когда я зол, то ведь вообще ни черта не соображаю, могу и его ударить… только потом до меня дойдет, что я сделал. Сразу кинусь извиняться, но факта это уже не изменит. Было один раз…
Мой тяжелый ботинок угадил мужчине в лицо и, похоже, сломал нос. Этот ублюдок только сейчас завизжал, закрывая лицо рукой и требуя полицию. Я ему такую полицию покажу, он у меня потом ходить полгода не сможет…
- Шеннон, прошу, хватит, - и снова никакой реакции на это с моей стороны. - Мне страшно, Шенн!
После последних слов я, наконец, замер и, оглянувшись, посмотрел на его лицо. Оно действительно было испуганным. Малышу страшно…
Мне жутко хотелось курить, но я сдерживался. Только вытер руки об свою футболку, будто бы испачкал их в чем-то грязном. Да, собственно, так и было. Билл всхлипнул и бросился мне на шею, целуя куда-то в щеку и шепча неразборчивое безумие мне в ухо. Я даже не сделал попытки его обнять, потому что действительно не хотел этого.
- Ты хотел куда-то ехать, - сухо сказал я, пытаясь расцепить его руки со своей шеи.- Да и мне сейчас нужно будет проехаться до ближайшего участка.
Билл посмотрел на меня недоверчиво, а следом, забыв обо всем, прильнул к моим губам. Целовал жадно и агрессивно, и я наконец-то оттаял. Люблю его…
Похоже, что люди, разбуженные шумом, все-таки вызвали кого надо, потому что уже через минуту нашего поцелуя я отчетливо услышал шум сирены на улицах. Только когда рядом с нами остановилась машины, я оторвался от его сладких губ и обернулся. Так и есть, пора ехать…
Полицейский, оглядев всю картину трезвым взглядом, лишь присвистнул. Он даже не сделал попытки меня скрутить, видел, что мне уже абсолютно без разницы, что я пассивен, будто бы таблеток нажрался.
Фотографа уносили на носилках. Мне скрутили руки за спиной и, надев наручники потащили в машину, а Билл все это время крутился рядом и говорил, что поедет со мной, что он тоже виноват и никуда меня одного не отпустит. Я лишь слабо улыбнулся ему и сказал позвонить Джею, ведь тот устроит, чтобы меня быстро вытащили. Мой всегда готовый помочь братец…
Уезжая, я неотрывно смотрел через заднее стекло на его уменьшающуюся худую фигурку, замершую на тротуаре у нашего дома. А в голове навязчиво крутилась всего лишь одна вещь. Совсем не уместная, детская мысль, что мы будем вместе целую вечность.
Автор: Pani.KA
Бета: BelaRUsska
Пейринг: Шеннон/Билл
Рейтинг: PG-13
Жанр: романс
- Ну и куда ты пойдешь? - смотрю на него и с трудом сдерживаюсь, чтобы не рассмеяться. Злость на его смазливом личике всегда смотрится слишком наигранной, словно маска. Таким существам, как он, постоянно нужно улыбаться, не смотря на погоду и настроение.
Билл носился по комнате, скидывая в чемодан вещи. Постоянно обо что-то спотыкался, чуть не падал, ругался нехорошими для такого милого создания словами, но все равно продолжал сборы. Правда, после этого его лицо становилось все злее и раздраженнее. Еще чуть-чуть - и у малыша пар из ушей пойдет.
- Да куда угодно, главное, чтобы подальше от тебя, - прошипел он сквозь плотно стиснутые зубы и закинул в сумку очередную футболку.
Неужели Билл действительно собрался забрать весь гардероб? Тогда ему для этого потребуется грузовика два, не меньше. Никогда не думал ограничивать своего мальчика в тратах, особенно на одежду. Наоборот, любил смотреть, как на его лице разгорается радостная улыбка от возможности покрасоваться в новом.
Хотя, нельзя не учесть то, что без одежды малыш выглядит куда лучше, пусть и стесняется постоянно своей худобы. Не понимает, что это его только красит…
Билл, забросив на плечо пока еще легкую сумку и убежал в соседнюю комнату. Хочет забрать свою любимую вазу? Как минимум глупо. Разобьет ведь, а затем снова обвинит во всем меня. Как, в общем-то, и всегда. Но мне грех жаловаться - ведь потом малыш извиняется довольно умело.
Я остановился у комода, стоявшего неподалеку от кровати. Почему я не помню, когда он появился в нашем доме? Не помню, что в тот день было на ужин, какого цвета были тогда у Билла ногти и какие цветы стояли в той самой его любимой вазе.
Да что это со мной? Ведь никогда не был гребаным романтиком, живу настоящим, а не прошлым… и как мог забыть? Все дело в том, что бывают моменты, когда это просто необходимо. Как, например, сейчас. Я мог бы слышать его смех, а не злостное бормотание сквозь зубы. Мог бы, но… но память как всегда подводит.
Черт, говорю так, как будто бы стал уже каким-то стариком. Конечно трудно рядом с Биллом не чувствовать себя таким, но сорок два - это еще не девяносто, хоть и довольно близко к этому. Не забыть сказать это брату.
Я резко оглянулся на дверь, будто бы боялся, что кто-то может меня заметить. Даже сам удивился глупости своего порыва. Малыш шумит так сильно, что я услышу его задолго до того, как острый запах его одеколона донесется до моего довольно чуткого обоняния.
Запахи меня тоже раздражали, острые, противные запахи, которые иногда уже просто невозможно было терпеть…
Опершись локтем о деревянную поверхность тумбы, я осторожно взял в свободную руку фотографию в металлической рамке, украшенной причудливым узором, и слабо улыбнулся.
Вот этот момент я прекрасно помнил. Весной мы были на "каникулах", в Праге. Я, Билл, его брат и Джаред. Это было, наверное, около года назад, просто небольшая семейная вылазка "на природу". Малышу захотелось отдохнуть и увидеться с братом, разве мог я ему отказать?
Мы гуляли по берегу одной из многочисленных речушек, смеялись, разговаривали и просто наслаждались очарованием этого города.
На фотографии стоим обнявшись, и я вижу, даже чувствую ту нежность, что была в тот момент между нами. Чувство было таким ненавязчивым, мягким… тогда еще было все хорошо. Тогда я мог крепко прижимать его к себе и не думать ни о чем, кроме того, что от его волос приятно пахнет фруктами.
Самое забавное на этой фотографии в том, что я стою на каком-то пригорке и поэтому кажусь выше Билла. Его волосы еще так смешно щекотали мою шею… помню, что тогда все над этим смеялись. И я тоже. Наверное потому, что был счастлив. Хотя не знаю.
Практически грубо поставив фотографию на место, я подхватил яркую упаковку со шкафа и направился вслед за Биллом.
Тот сидел в гостиной и судорожно пытался запихнуть в уже переполненную сумку связку своих поясов. На его лице при этом было такое сосредоточенное выражение, что я снова невольно улыбнулся. Все-таки он чертовски забавный, а тем более, когда злится.
Я присел рядом с ним на колени, сохраняя при этом самую нежную улыбку, на которую только был способен. Выходило не так уж и плохо - хоть на что-то я годился
- Возьми, может пригодится, если решишь снова начать покорять шоу-бизнес, - мягко сказал я и кинул на сумку пачку разноцветных презервативов.
Билл так посмотрел на меня, что я действительно был уверен: малыш сейчас не сдержится и просто плюнет мне в лицо, разом выражая все то презрение и агрессию, бушующие в нем. Но я был не прав, он сдержался. Лишь подхватил с пола сумку и снова унесся в нашу спальню.
Наверное, все это началось после того, как всем стало ясно, что Tokio Hotel умирает. И Билл это прекрасно понимал, только цеплялся из последних сил, боялся, слишком сильно боялся… и не знал, в чем искать опору. Пытался в брате, пытался во мне, но мы ведь даже обнадежить не могли, потому что боялись его обманывать. Черт, это было полтора года назад, но я и сейчас прекрасно помню, какой болью горели его глаза, когда Юниверсал отказались продлевать контракт. Билл все еще надеялся, что можно будет все исправить, но когда брат, его родной любимый брат "предал" его, уехав обратно в Германию с целью завести семью и начать нормальную жизнь, он сорвался.
Человек, ощутивший на себе даже самое слабое дуновение славы, не может прожить потом без нее ни дня, пытается все вернуть и снова почувствовать себя счастливым и всем нужным. Что уж тут говорить о Билле, который практически родился знаменитым? Он сгорал у меня на глазах от осознания того, что больше никому не нужен, что для него все закончилось.
Малыш брался за любую мелочь, дабы вернуть все обратно. Неудавшаяся рок-звезда, неудавшийся актер, неудавшаяся модель. Он действительно сходил с ума оттого, что у него ничего не получалось. Билли свято верил, что не умеет ничего, кроме этого, что это смысл его жизни, его предназначение. Глупый…
В конце концов, Билл пошел на решительный и самый глупый шаг. Он рассказал о н а с. Весь мир смог узнать, что мы встречаемся уже более двух лет, что уже около года живем вместе и что во сне я так сильно его обнимаю, что малыш сходит с ума от смеси боли и нежности.
30 seconds to mars были в то время уже довольно сильно популярны, у нас как раз вышел третий альбом и мы были на пике славы. Шум поднялся не малый, и когда я узнал о его поступке (причем не от него, а из газет - малыш все это время молчал и лишь мило улыбался), то готов был просто убить его.
Удержал меня только Джей. Он серьезно поговорил со мной, разом выпив всю мою злость и успокоив. В тот момент я, наверное, даже забыл, что являюсь не младшим братом, а старшим. Только Джаред уверил меня в том, что это "черт побери, ни черта не важно, и если ты чертовски любишь его, то будь с ним и к черту плюнь на все". Может, он даже завидовал мне, потому что тоже мечтал о… такой любви. Не знаю, не важно.
Когда в тот вечер я пришел домой, малыш, понурив голову, сидел на кровати в ожидании скандала. Всем своим видом он выражал вину, и было понятно, что ему действительно жаль, что он не хотел.
Увидев его глаза с поволокой слез и непередаваемой словами жалостью, я лишь тихо рассмеялся и, взъерошив его волосы, ласково чмокнул в щеку. Тогда Билл пообещал мне, что больше никогда-никогда не будет так делать, что все будет хорошо. А я ему поверил, не мог не поверить.
Любил?.. Не важно. Но именно так этот маленький рокер оказался на моем иждивении.
Я поднялся с колен и, не теряя все той же слишком нежной и сладкой улыбки, пошел обратно в спальню, где сейчас шумел Билл. Обычно, когда он на нервах, то собирается гораздо быстрее. Видимо, в этот раз он настроен куда серьезнее.
Я прислонился к дверному косяку и, разом растеряв всю свою улыбку, следил за его перемещениями по комнате. Он то вытаскивал что-то из сумки, то засовывал обратно, то чертыхался, нервно вскидывая руки в столь смешном, но уже привычном жесте.
- Ты так и не ответил на мой вопрос. Я собираюсь заблокировать твою кредитку и не думаю, что такая принцесса, как ты, удовлетворится дешевыми мотелями, - я говорил сухо, будто бы действительно собирался это сделать.
В глазах малыша загорелась такая обида и злость, что сразу стало видно: он мне поверил. Боже, но я ведь не такой изверг…
- Поживу у брата, - не слова, а плевок в окружающее нас пространство. Похоже, он действительно начинает меня ненавидеть. Как мило.
- Ты все-таки спал с Джаредом, да? - с усмешкой на губах спросил я.
Только тут мне пришло в голову, что он может иметь в виду своего брата. Черт, но этот вопрос меня действительно всегда волновал… и как бы не оправдывались оба, своих подозрений я снимать не собирался. Потому что не верил.
Похоже, что малыш все-таки не сильно мне поверил на счет кредитки, раз собрался лететь из Нью-Йорка в Берлин. Или думает, что билет в аэропорту ему дадут бесплатно за красивые глаза и округлую попку?
- Я поеду к своему брату, придурок, - какой сюрприз, будто бы я сам уже этого не понял. Но продолжил Билл уже спокойно, несколько уставшим, обиженным голосом - Между нами действительно ничего не было, сколько можно повторять? Мы просто слишком много выпили и заснули на одном диване. Почему ты мне не веришь?
Да-да, я слышал все это уже десятки раз. И, наверно, это был единственный случай, когда я не мог поверить и Джею тоже. Ладно малыш, он то постоянно меня обманывал… но брат всегда был со мной честен. Просто тут я склоняюсь к варианту, что он не хотел делать мне больно. Знал, как я люблю этого малолетнего засранца.
- Потому что те же самые объяснения я слышал и на счет Роланда, и на счет Деборы, и на счет того темнокожего красавчика, работавшего в клубе, - в мой голос не прокралось и капли эмоций, я говорил сухо, будто бы робот. - Скажешь, что там тоже ничего не было? И видео с Майком смонтировали, да?
- Да пошел ты, - прошипел Билл и, оттолкнув меня плечом, унесся из комнаты в ванную, чтобы собрать свою многочисленную косметику.
Надо же, у малыша даже пропало все его хваленое красноречие. Но подобные разговоры мы проводили тысячи раз, его вполне можно понять. Как и меня впрочем, потому что смотря на Билла, извивающегося под нашим старым знакомым и просящего еще, невозможно было не сходить с ума. Наверное, если бы я не видел, а просто знал, то было бы куда легче. Но тот завистливый подонок, который когда-то звался моим другом, всучил мне этот диск с самой сладкой улыбочкой на лице из всех.
В тот день чаша моего терпения действительно была переполнена. Я был готов растерзать Билла, потому что я устал, потому что было невыносимо знать о его постоянных изменах, невыносимо было терпеть, крепко сжав зубы, и раз за разом прощать. Боже, да я не злился так сильно даже тогда, когда малыш дал то злополучное интервью на чертовом шоу! Сам ведь понимал, что нельзя так долго скрываться и жить в тени, что рано или поздно нужно будет раскрыться. Может, и не таким способом, но обязательно нужно. Это еще одно свойство любви - она не терпит тайн и обмана.
И если подумать, то поссорились мы сейчас именно из-за этого. Потому что у меня уже сил нет верить Биллу и его улыбке, честно. Я просто устал. Потому что это невыносимо. Потому что я схожу с ума от ревности и действительно все еще чертовски сильно люблю его, не смотря на гребаные четыре года, проведенные вместе.
Билл такой человек, он никогда не удовлетворится тем, что есть. Потеряв славу, не найдя себя ни в чем другом, он пытался сделать все, чтобы жить не скучая. Развлекался, ведь малыш еще так молод, он не может по-другому…
Многие друзья смеялись надо мной, потому что это действительно смешно. Смешно, что сорокалетний мужчина и двадцатилетняя малолетка вместе. Смешно, когда они говорят, что любят друг друга. Смешно, потому что никто не может поверить. Я тоже не могу, если честно. Наверное, это все потому что я разучился.
В коридоре громко хлопнула дверь, и тут же у меня будто бы глаза открылись. С комода исчезла рамка с фотографией. Та самая массивная вычурная рамка, которая мне так не нравилась, и где стояла одна из самых счастливых наших фотографий из Праги. Малыш…
Я как сумасшедший сорвался с места, споткнувшись о футболку, выпавшую из его сумки, и выбежал на лестничную площадку. Даже не посмотрев, свободен ли лифт, бросился вниз по ступенькам. Плевать, что наша Нью-Йоркская квартира находится на семнадцатом этаже, плевать.
Когда я вылетел из подъезда, то был взмылен так, будто бы только что прошел триатлон.
Билл, сгибаясь под весом своей сумки, стоял на обочине и ловил такси. Его волосы разносило ветром, что смотрелось красиво и одновременно смешно…
Уже была ночь, и машин, как собственно и людей, практически не наблюдалось. Малыш хмурился и кусал губу, высматривая что-то вдалеке. Только когда рядом с ним затормозило ярко-желтое такси, я наконец-то перестал стоять истуканом и бросился к нему.
Схватил его за плечо и грубо развернул к себе лицом, не выпуская из своих рук. Никогда не выпущу, как бы он не пытался вырваться.
- Стой… черт, да вали ты отсюда! - заорал я на водителя такси, который, как мне показалось, слишком косо посмотрел на нас. - Стой. Куда ты пойдешь? Сейчас ночь…
Сам не понимаю, что за ерунду я нес. Говорить нужно было совсем другое… не показывать свою обеспокоенность, а демонстрировать любовь. Только боялся я, боялся до безумия.
Билл тихо сопел, и пытался вырваться из моих рук. Его сумка уже свалилась с плеча, и сейчас лежала в самой пыли. Мне даже стало ее жаль, честно. Еще сильнее обхватив своего малыша руками, я затащил его на тротуар, подальше от огней проезжающих мимо машин. И не потому что я боялся, что он убежит, так я еще мог его вернуть.
- Ладно, хватит, ну что ты? Это же глупо, маленький… - я говорил, чтобы хоть что-то говорить. Руки Билла упирались мне в грудь, но оттолкнуть уже не пытались. Он ведь наверняка знал, что все так будет. - Я был не прав, слышишь? Абсолютно не прав. Это я во всем виноват…
И не важно, что не прав был Билл. А тем более никого не должно беспокоить то, что в нашей глупой и бессмысленной ссоре вообще не было правых и виноватых.
- Я же люблю тебя, малыш… - совсем тихо прошептал я, и осторожно поцеловал его в острый подбородок. Просто для того, чтобы прикоснуться.
- Шенн, хватит. Я устал. Я съезжу к брату, мне нужно немного отдохнуть, - он говорил, похоже сам не веря в свои слова.
С виду уже такой взрослый, а в действительности один большой ребенок. И если этот ребенок что-то решил, то сложно будет его переубедить. Только я то не хочу снова его терять.
Совершенно неожиданно для себя я расслышал за нашими спинами характерные щелчки. Оглянувшись через плечо, увидел одного из этих чертовых папарацци, замаскировавшегося на этот раз под обычного туриста. Черт, да как этот ублюдок смеет снимать нас сейчас? Не смог найти денег в другом месте, обязательно зарабатывать на - бля, как бы без пафоса то обойтись - людских трагедиях?
Сдавленно зарычав, я выпустил Билла из рук и кинулся к этому засранцу, который так и не прекратил фотографировать. Похоже, он не ожидал от меня такого рывка.
Все с тем же рыком я выхватил из его рук камеру и швырнул ее на асфальт. Хрупкая техника тут же разлетелась на маленькие куски пластмассы, этот ублюдок противно завизжал, а Билл что-то обеспокоено говорил за моей спиной. Еще бы слушал я его…
Разбив камеру, свою злость мне полностью выпустить не удалось. И поэтому я, совершенно не думая, что делаю, занес свой тяжелый кулак и с силой ударил мужчину в губу. Тот покачнулся и от неожиданности замолчал, а я ударял его снова и снова, сбивая с ног.
Билл за моей спиной что-то нетерпеливо говорил, умоляя остановиться, но я уже не обращал на это никакого внимания, методично избивая человека, который действительно меня достал. Тот уже лежал на асфальте, и я пинал его в живот, в открытую спину, оставляя на каждом куске тела свой "автограф".
- Хватит, Шенн, - чуть ли не шепотом сказал Билл, но оттащить меня не пытался.
Не хотел останавливать меня за счет своего подпорченного личика. Когда я зол, то ведь вообще ни черта не соображаю, могу и его ударить… только потом до меня дойдет, что я сделал. Сразу кинусь извиняться, но факта это уже не изменит. Было один раз…
Мой тяжелый ботинок угадил мужчине в лицо и, похоже, сломал нос. Этот ублюдок только сейчас завизжал, закрывая лицо рукой и требуя полицию. Я ему такую полицию покажу, он у меня потом ходить полгода не сможет…
- Шеннон, прошу, хватит, - и снова никакой реакции на это с моей стороны. - Мне страшно, Шенн!
После последних слов я, наконец, замер и, оглянувшись, посмотрел на его лицо. Оно действительно было испуганным. Малышу страшно…
Мне жутко хотелось курить, но я сдерживался. Только вытер руки об свою футболку, будто бы испачкал их в чем-то грязном. Да, собственно, так и было. Билл всхлипнул и бросился мне на шею, целуя куда-то в щеку и шепча неразборчивое безумие мне в ухо. Я даже не сделал попытки его обнять, потому что действительно не хотел этого.
- Ты хотел куда-то ехать, - сухо сказал я, пытаясь расцепить его руки со своей шеи.- Да и мне сейчас нужно будет проехаться до ближайшего участка.
Билл посмотрел на меня недоверчиво, а следом, забыв обо всем, прильнул к моим губам. Целовал жадно и агрессивно, и я наконец-то оттаял. Люблю его…
Похоже, что люди, разбуженные шумом, все-таки вызвали кого надо, потому что уже через минуту нашего поцелуя я отчетливо услышал шум сирены на улицах. Только когда рядом с нами остановилась машины, я оторвался от его сладких губ и обернулся. Так и есть, пора ехать…
Полицейский, оглядев всю картину трезвым взглядом, лишь присвистнул. Он даже не сделал попытки меня скрутить, видел, что мне уже абсолютно без разницы, что я пассивен, будто бы таблеток нажрался.
Фотографа уносили на носилках. Мне скрутили руки за спиной и, надев наручники потащили в машину, а Билл все это время крутился рядом и говорил, что поедет со мной, что он тоже виноват и никуда меня одного не отпустит. Я лишь слабо улыбнулся ему и сказал позвонить Джею, ведь тот устроит, чтобы меня быстро вытащили. Мой всегда готовый помочь братец…
Уезжая, я неотрывно смотрел через заднее стекло на его уменьшающуюся худую фигурку, замершую на тротуаре у нашего дома. А в голове навязчиво крутилась всего лишь одна вещь. Совсем не уместная, детская мысль, что мы будем вместе целую вечность.
Юлия Соколова,
21-05-2010 12:04
(ссылка)
Я выпустил Джинна
АВТОР: Aaliyah_Babygurl
НАЗВАНИЕ: Я выпустил Джинна
СТАТУС: Закончено
ЖАНР: Slash, Romance, Drabble, Angst, POV
РЕЙТИНГ: NC-17
ПЭЙРИНГ: Tom/Bill
КРАТКОЕ СОДЕРЖАНИЕ: жестокая любовь
Tom"s POV
Том, прошу тебя, остановись. - Ты просишь меня об этом каждую ночь, когда я бесцеремонно врываюсь в твое тело. Ты бьешь меня кулаками в грудь, в надежде, что это способно меня остановить. Как же ты наивен, братишка, неужели ты до сих пор не понял, что я люблю причинять боль. Я чертов садист. Я получаю удовольствие от твоих криков и слез. Ты срываешь свой голос, в надежде, что я однажды все-таки смогу остановиться. Давай же Schrei so laut du kannst. Когда же ты, наконец, запомнишь, что ты моя вещь, ты принадлежишь только мне. Я насилую тебя, даже когда ты уже почти не чувствуешь ног. Но мне все равно. Какой же ты дурачок, неужели ты на самом деле думаешь, что мы сможем остановиться? Зачем тебе это? Ведь нам так хорошо вместе. Вернее удовольствие получаю только я. Но, как известно не все бывает так, как мы того желаем. Иногда приходится многим жертвовать. Что ж ты сам выбрал для себя роль жертвы, ну а я тебе в этом активно помогаю. Ведь на самом деле, если б ты хотел, чтоб я оставил тебя в покое, ты бы давно закрыл дверь своего номера. Но она всегда открыта, так как ты ждешь меня каждую ночь. Я прохожу к тебе в номер, у тебя редко попадает туда свет, даже от ярких звезд. Ты стоишь, облокотившись о подоконник. Я хватаю тебя за запястье и швыряю на кровать. Я хватаю тебя за горло, оставляя белые следы на коже от своих пальцев. Я разрываю на тебя одежду, подобно тому, как срывают шкуру с убитого животного. Твоя бледная, молочного цвета кожа так и притягивает меня к себе. Мне хочется наслаждаться ею, но есть только один способ - впиваться в нее зубами, оставляя тебя истекать кровью. Я охотник, а ты - моя добыча. Ты начинаешь всхлипывать, но я бью тебя по лицу наотмашь. По твоему красивому кукольно-фарфоровому личику начинает стекать струйка алой крови. Хватит быть размазней, я хочу, чтоб ты стал мужиком. Мне надоели твои постоянные слезы. Мне надоело то, как ты себя нагло предлагаешь кому-то на моих глазах. Хватит быть подстилкой, Билл Каулитц. Просто перестань. Я наслаждаюсь твоими страданиями, они питают меня, заставляя чувствовать себя живым существом. Ты вырываешься, но, милый мой, ты забыл, что я всегда был проворней и сильней тебя. Вся женственность явно передалась тебе, а вот что касаемо силы, это уж только у меня. Я всегда смотрю тебе в глаза, что вызывает у тебя еще больше чувство страха и отчаяния. Ведь в моем взгляде ты можешь прочесть все, кроме нежности и любви. Эти чувства не для меня. Мое сердце похоже на сложный механизм, который был создан руками великого мастера, и как бы ты не старался механизм невозможно вывести из строя, заставив меня полюбить. Я люблю свободу, и никто, даже ты не сможет обуздать меня, надев на мое сердце оковы и кандалы. Твое тело дрожит от рыданий. Я оставляю на нем свои отметины при помощи ударов и острого лезвия ножа. Я вот постоянно думаю, где бы мне написать на твоем прекрасном теле, что ты моя собственность. Где бы мне вырезать свое имя, чтоб оно навсегда осталось на тебе, в твоем сердце, чтоб ты никогда не смог забыть меня. Ты не должен забывать, чья ты игрушка, и кто владеет такой подстилкой как ты.
-Том, прошу тебя мне страшно. - Эти слова я слышу от тебя каждую ночь, когда я набрасываюсь на тебя подобно зверю. Я загнал тебя в ловушку, и из нее тебе уже никогда не выбраться. Ты думаешь, что однажды я остановлюсь и прекращу мучить тебя. Как же ты заблуждаешься на этот счет. Тебе пора бы уже привыкнуть к тому, что я равнодушная и бесчувственная скотина. Но ты ведь сам виноват, что выбрал именно меня. Тебя пугает мой взгляд. По ночам он становится каким-то неестественно-дьявольским. Ты вскрикиваешь, когда я впиваюсь зубами в пульсирующую синюю жилку на твоей шее. Но мне плевать, я разрываю твою кожу на части. Ты истекаешь кровью, а я наслаждаюсь той картиной, что смог нарисовать при помощи твоего тела. Твоя плоть является моим полотном, на котором я каждую ночь рисую свой шедевр. Кисти мне заменяют мои руки и зубы, но чаще всего острие ножа, а краски - твоя собственная кровь. Прости меня, но я должен это делать. Ты чертов ублюдок, который решил, что любовь всемогущее чувство, которое способно побороть абсолютно все. Но ты не прав, ведь любовь не способна убить чувство страха во мне. Я боюсь, что стал, зависим от тебя. Я боюсь, что слишком сильно люблю тебя. Тебе, наверное, этого не понять. Ведь у тебя все слишком просто. Ты не можешь понять одного, что жизнь - это не только черное и белое, а это еще и множество оттенков и цветов. Любовь - она слишком сложна, чтоб ее можно было описать простыми словами. Иногда она просто не поддается описанию. Каждый ее видит, чувствует и воспринимает по-своему. В моем же случае достигнуть эйфории и почувствовать любовь можно только путем причинения тебе боли. Я не умею по-другому. Если тебе и в правду тяжело, то почему бы тебе ни закрыться от меня? Давай же.
А все, потому что ты жалкий трус, ты не способен ни на что, кроме как рыдать, уткнувшись в мою грудь. Ты думаешь, меня должны растрогать твои слезы. Как бы ни так. Мне все равно, что чувствуешь ты. Признаюсь честно, я редко думаю, о том, что происходит с тобой, после того как я выхожу из твоего почти неживого тела и ухожу к себе в номер. Я выхожу из тебя только тогда, когда моя пульсирующая плоть покрывается твоей кровью и моим семенем. Ты жалок. Я бью тебя до тех пор, пока твое тело не перестает отвечать дрожью на мои удары. Я бью тебя, пока ты не перестаешь всхлипывать и просить остановиться. После секса ты всегда сворачиваешься калачиком. А я лишь провожу пальцами по твоим окровавленным бедрам, доставляя еще больший дискомфорт, причиняя еще большую боль. Ты вздрагиваешь от каждого прикосновения, даже самого невесомого. С твоих пушистых ресничек падают капельки слез. Я обычно слизываю их языком. Ты тянешься ко мне, чтоб обвить мою шею руками, но вместо этого я снова переворачиваю тебя на живот, и приподнимаю тебя за бедра.
-Прошу, я больше не выдержу. Отпусти меня, перестань мучить мое тело и душу. - Каждый день ты умоляешь меня об этом. Я лишь хватаю тебя за прядь волос, и снова врываюсь в твое окровавленное тело. Ты лишь кричишь мое имя. Да, даже во время насилия ты зовешь именно меня. Ты надеешься, что я спасу тебя, но я не намерен это делать. Ты дрожишь, твое тело покрыто испариной, синяками и кровоподтеками. Но меня это распыляет еще сильнее. Мне нравится овладевать тобой против твоей воли, когда ты сопротивляешься, и умоляешь остановиться.
-Том, мне кажется, что я не чувствую ничего. - Глупыш, а что же ты хотел почувствовать любовь? Да, наивный мой, это не сказки, это реальная жизнь, в которой я имею собственного брата. А вернее было бы сказать - грубо насилую. Я трахаю тебя со слезами на глазах. Мне больно. Я страдаю, но вот знать бы еще почему.
За что ты так со мной? Я же твой брат? Помнишь, Томми? Вспомни, прошу тебя. - Помню, Билли, к сожалению помню. Ты ублюдок, который разрушил мою жизнь. Каждый день я схожу с ума. Ты крутишь своим тощим задом перед сотней богатеньких мудаков. А все почему? Потому что ты принцесса, которая желает острых ощущений. Ну что как тебе такой экстрим? Ты облизываешь свои вульгарные губки, чтоб тебя желали еще сильнее. А потом бежишь ко мне, чтоб я решал твои проблемы. А не проще ли перестать быть самовлюбленной сучкой? Конечно же, нет. Для тебя Билл проще строить из себя доступную шлюху. Ну, так позволь и мне воспользоваться тобою. Мне надоело твое вечное нытье. Ты постоянно требуешь от меня любви. А ты знаешь о ней хоть что-нибудь, помимо того, что у тебя она исчисляется в купюрах. За секс с тобой платят миллионы. Ты кретин, если до сих пор не понял, что я люблю тебя. Ведь ты бы давно мог уйти от меня, но ты сука, которая слишком сильно любит ощущать плоть внутри себя. Ты ведь не можешь без этого ощущения. Ты сможешь прожить без меня, но вот мое тело тебе просто необходимо. И я даю его. Даю, потому что я не хочу принадлежать никому другому. Ты тот, кого я по ошибке впустил в свое сердце, доверившись твоим глазам. А ты предал все то, ради чего я жил, за что я боролся. Ты поставил свои желания превыше всего. Ты всегда был эгоистом.
-Том, я больше не хочу так жить. Дай мне свободу. - Что ж теперь ты просишь отпустить тебя, но ты забыл, что именно ты выпустил Джинна на свободу. И теперь мы стали его рабами. Нам никогда не одолеть его. Это будет продолжаться до тех пор, пока однажды ночью ты все же не запрешь свой номер на ключ. Ведь это так просто, повернуть его в замочной скважине и ад закончится. Но ты предпочитаешь страдать, утоляя свой сексуальный голод. Но сегодня я все изменю. Больше не будет ничего. Надо просто вычеркнуть тебя из своего сердца. Я закрываю свой номер на ключ. Ты не должен мне помешать. Я прислоняю острие ножа к руке. Это тот самый нож, который каждую ночь оставляет следы на твоей нежной коже. Я закрываю глаза и пытаюсь посчитать до 5. Я чувствую, как кто-то вырывает нож из моих рук. Я поднимаю свои глаза, и встречаюсь с твоим взглядом. Ты плачешь, твое тело дрожит.
-Чего тебе надо, Билл?
-Зачем? - Ты срываешься на крик, и начинаешь бить меня кулаками в грудь. - Зачем. Да как ты мог так со мной поступить? Кто тебе давал такое право? Ублюдок. Я не позволю. - Я хватаю тебя за запястья и швыряю на кровать. Я усаживаюсь на тебе сверху. - Ну, давай же трахни меня. Я согласен на все. Но как ты мог так со мной поступить? Да кто тебе давал такое право?
-Билл, да что с тобой такое? - Бью тебя по лицу. Ты начинаешь еще громче рыдать.
-Кто тебе давал право думать о смерти? Ты хотел оставить меня одного? Да ты знаешь, что я без тебя никто. Я пустое место. Как ты мог решиться на этот шаг? Неужели я настолько тебе безразличен.
-Билл, не требуй от людей того, что никогда не сможешь дать им сам. Ты требуешь любви, а знаешь ли ты что это такое? Помимо твоих грязных игр. Настоящая любовь? Не за деньги. Нет. А все, потому что ты - шлюха, Билл. Ты отдаешься им всем. Просто потому что твой брат - кусок дерьма и не достоин даже взгляда от ИДОЛА. Ты требуешь, чтоб тебе все подчинялись. Сучонок, ты сделал это. Ведь даже я зависим от тебя. Неужели ты не понимаешь, как я страдаю. Я не могу делить тебя с ними со всеми. Это изначально неравный бой. Я никогда не смогу купить тебя за такую сумму денег, которую они платят тебе.
-Дурачок, ты купил меня не деньгами, а тем, что у тебя внутри. - Он прикладывает губы к сердцу. - Вот за твои губы я и продался. Я готов быть игрушкой в твоих руках. Я отдался за то, о чем многие мечтают все свою жизнь. Том. Ты самый ценный человек в моей жизни. Многие мечтают иметь рядом с собой такого человека. Но он есть у меня. И если надо я буду каждый день доказывать, что достоин, быть с тобой. Я буду бороться, чтоб ты никогда не посмел меня бросить. Слышишь, никогда. А если б я не успел? Я бы лишился всего. - Он снова начинает рыдать. Я только крепче прижимаю его к себе. Ну почему он такой? Он осознает что-то, когда уже близок к тому, чтоб потерять это.
-Билл, ты был близок к тому, чтоб потерять меня. Ты мог бы не успеть. В следующий раз может быть слишком поздно.
-Следующего раза уже никогда не будет.
-Почему...
-Я выпустил Джинна для тебя. Я попросил у него только одно - чтоб ты был счастлив. - Я целую твои сладкие губы. На них больше нет привкуса яда. Ты раздвигаешь свои стройные до неприличия ноги, и просишь дать почувствовать тебе любовь. Я снимаю с себя боксеры. Ты прижимаешься ко мне все крепче. Я беру со стола тюбик со смазкой. И медленно погружаю в тебя свои пальцы. Ты всхлипываешь. Но я вижу радость в твоих глазах. Я начинаю шевелить ими внутри тебя, осторожно растягивая, боясь причинить даже самую незначительную боль. Ты стонешь моя имя прямо на ухо. Я схожу с ума. Я хочу тебя полностью, всего и без остатка. Я медленно вынимаю из тебя пальцы, и вхожу во влажное и горячее отверстие. Я слегка надавливаю головкой и проскальзываю в узкую дырочку. Ты поддаешься вперед, насаживаясь на мой член. Я проталкиваю еще глубже, входя по самое основание. Наши стоны и крики сливаются в один сплошной поток мыслей и эмоций. Я наращиваю темп, ты царапаешь мою кожу коготками. Но мне все равно, сейчас я по-настоящему счастлив. Надо уметь не только причинять и давать боль, но и принимать ее взамен. Ты выгибаешься мне навстречу. Твои глаза прикрыты, губки слегка приоткрыты, и из них доносятся довольные стоны и крики. Тела покрыты испариной. Еще пару толчков и я изливаюсь в тебя. Обессиленный я падаю рядом с тобой.
-Том, у нас осталось еще два желания.
-Нет, давай отпустим Джинна. Эти два желания мы сможем исполнить и сами.
Ты засыпаешь на моей груди. Как же легко заставить тебя страдать, и как же трудно подарить тебе настоящее счастье. Ты невыносим. Но теперь я уже не смогу уйти от тебя. Сегодня ты окончательно приковал меня к себе. И только тебе решать, что ждет меня впереди. Полет к звездам, либо падение в бездну. Но что бы ты ни выбрал для меня, во время полета я буду вспоминать наши яркие отношения. Я люблю тебя, Билла. Слишком сильно, чтоб произнести эти слова вслух. Это что-то сокровенное, что я скажу тебе наедине, на языке наших тел. О нашей тайне никто не должен знать.
НАЗВАНИЕ: Я выпустил Джинна
СТАТУС: Закончено
ЖАНР: Slash, Romance, Drabble, Angst, POV
РЕЙТИНГ: NC-17
ПЭЙРИНГ: Tom/Bill
КРАТКОЕ СОДЕРЖАНИЕ: жестокая любовь
Tom"s POV
Том, прошу тебя, остановись. - Ты просишь меня об этом каждую ночь, когда я бесцеремонно врываюсь в твое тело. Ты бьешь меня кулаками в грудь, в надежде, что это способно меня остановить. Как же ты наивен, братишка, неужели ты до сих пор не понял, что я люблю причинять боль. Я чертов садист. Я получаю удовольствие от твоих криков и слез. Ты срываешь свой голос, в надежде, что я однажды все-таки смогу остановиться. Давай же Schrei so laut du kannst. Когда же ты, наконец, запомнишь, что ты моя вещь, ты принадлежишь только мне. Я насилую тебя, даже когда ты уже почти не чувствуешь ног. Но мне все равно. Какой же ты дурачок, неужели ты на самом деле думаешь, что мы сможем остановиться? Зачем тебе это? Ведь нам так хорошо вместе. Вернее удовольствие получаю только я. Но, как известно не все бывает так, как мы того желаем. Иногда приходится многим жертвовать. Что ж ты сам выбрал для себя роль жертвы, ну а я тебе в этом активно помогаю. Ведь на самом деле, если б ты хотел, чтоб я оставил тебя в покое, ты бы давно закрыл дверь своего номера. Но она всегда открыта, так как ты ждешь меня каждую ночь. Я прохожу к тебе в номер, у тебя редко попадает туда свет, даже от ярких звезд. Ты стоишь, облокотившись о подоконник. Я хватаю тебя за запястье и швыряю на кровать. Я хватаю тебя за горло, оставляя белые следы на коже от своих пальцев. Я разрываю на тебя одежду, подобно тому, как срывают шкуру с убитого животного. Твоя бледная, молочного цвета кожа так и притягивает меня к себе. Мне хочется наслаждаться ею, но есть только один способ - впиваться в нее зубами, оставляя тебя истекать кровью. Я охотник, а ты - моя добыча. Ты начинаешь всхлипывать, но я бью тебя по лицу наотмашь. По твоему красивому кукольно-фарфоровому личику начинает стекать струйка алой крови. Хватит быть размазней, я хочу, чтоб ты стал мужиком. Мне надоели твои постоянные слезы. Мне надоело то, как ты себя нагло предлагаешь кому-то на моих глазах. Хватит быть подстилкой, Билл Каулитц. Просто перестань. Я наслаждаюсь твоими страданиями, они питают меня, заставляя чувствовать себя живым существом. Ты вырываешься, но, милый мой, ты забыл, что я всегда был проворней и сильней тебя. Вся женственность явно передалась тебе, а вот что касаемо силы, это уж только у меня. Я всегда смотрю тебе в глаза, что вызывает у тебя еще больше чувство страха и отчаяния. Ведь в моем взгляде ты можешь прочесть все, кроме нежности и любви. Эти чувства не для меня. Мое сердце похоже на сложный механизм, который был создан руками великого мастера, и как бы ты не старался механизм невозможно вывести из строя, заставив меня полюбить. Я люблю свободу, и никто, даже ты не сможет обуздать меня, надев на мое сердце оковы и кандалы. Твое тело дрожит от рыданий. Я оставляю на нем свои отметины при помощи ударов и острого лезвия ножа. Я вот постоянно думаю, где бы мне написать на твоем прекрасном теле, что ты моя собственность. Где бы мне вырезать свое имя, чтоб оно навсегда осталось на тебе, в твоем сердце, чтоб ты никогда не смог забыть меня. Ты не должен забывать, чья ты игрушка, и кто владеет такой подстилкой как ты.
-Том, прошу тебя мне страшно. - Эти слова я слышу от тебя каждую ночь, когда я набрасываюсь на тебя подобно зверю. Я загнал тебя в ловушку, и из нее тебе уже никогда не выбраться. Ты думаешь, что однажды я остановлюсь и прекращу мучить тебя. Как же ты заблуждаешься на этот счет. Тебе пора бы уже привыкнуть к тому, что я равнодушная и бесчувственная скотина. Но ты ведь сам виноват, что выбрал именно меня. Тебя пугает мой взгляд. По ночам он становится каким-то неестественно-дьявольским. Ты вскрикиваешь, когда я впиваюсь зубами в пульсирующую синюю жилку на твоей шее. Но мне плевать, я разрываю твою кожу на части. Ты истекаешь кровью, а я наслаждаюсь той картиной, что смог нарисовать при помощи твоего тела. Твоя плоть является моим полотном, на котором я каждую ночь рисую свой шедевр. Кисти мне заменяют мои руки и зубы, но чаще всего острие ножа, а краски - твоя собственная кровь. Прости меня, но я должен это делать. Ты чертов ублюдок, который решил, что любовь всемогущее чувство, которое способно побороть абсолютно все. Но ты не прав, ведь любовь не способна убить чувство страха во мне. Я боюсь, что стал, зависим от тебя. Я боюсь, что слишком сильно люблю тебя. Тебе, наверное, этого не понять. Ведь у тебя все слишком просто. Ты не можешь понять одного, что жизнь - это не только черное и белое, а это еще и множество оттенков и цветов. Любовь - она слишком сложна, чтоб ее можно было описать простыми словами. Иногда она просто не поддается описанию. Каждый ее видит, чувствует и воспринимает по-своему. В моем же случае достигнуть эйфории и почувствовать любовь можно только путем причинения тебе боли. Я не умею по-другому. Если тебе и в правду тяжело, то почему бы тебе ни закрыться от меня? Давай же.
А все, потому что ты жалкий трус, ты не способен ни на что, кроме как рыдать, уткнувшись в мою грудь. Ты думаешь, меня должны растрогать твои слезы. Как бы ни так. Мне все равно, что чувствуешь ты. Признаюсь честно, я редко думаю, о том, что происходит с тобой, после того как я выхожу из твоего почти неживого тела и ухожу к себе в номер. Я выхожу из тебя только тогда, когда моя пульсирующая плоть покрывается твоей кровью и моим семенем. Ты жалок. Я бью тебя до тех пор, пока твое тело не перестает отвечать дрожью на мои удары. Я бью тебя, пока ты не перестаешь всхлипывать и просить остановиться. После секса ты всегда сворачиваешься калачиком. А я лишь провожу пальцами по твоим окровавленным бедрам, доставляя еще больший дискомфорт, причиняя еще большую боль. Ты вздрагиваешь от каждого прикосновения, даже самого невесомого. С твоих пушистых ресничек падают капельки слез. Я обычно слизываю их языком. Ты тянешься ко мне, чтоб обвить мою шею руками, но вместо этого я снова переворачиваю тебя на живот, и приподнимаю тебя за бедра.
-Прошу, я больше не выдержу. Отпусти меня, перестань мучить мое тело и душу. - Каждый день ты умоляешь меня об этом. Я лишь хватаю тебя за прядь волос, и снова врываюсь в твое окровавленное тело. Ты лишь кричишь мое имя. Да, даже во время насилия ты зовешь именно меня. Ты надеешься, что я спасу тебя, но я не намерен это делать. Ты дрожишь, твое тело покрыто испариной, синяками и кровоподтеками. Но меня это распыляет еще сильнее. Мне нравится овладевать тобой против твоей воли, когда ты сопротивляешься, и умоляешь остановиться.
-Том, мне кажется, что я не чувствую ничего. - Глупыш, а что же ты хотел почувствовать любовь? Да, наивный мой, это не сказки, это реальная жизнь, в которой я имею собственного брата. А вернее было бы сказать - грубо насилую. Я трахаю тебя со слезами на глазах. Мне больно. Я страдаю, но вот знать бы еще почему.
За что ты так со мной? Я же твой брат? Помнишь, Томми? Вспомни, прошу тебя. - Помню, Билли, к сожалению помню. Ты ублюдок, который разрушил мою жизнь. Каждый день я схожу с ума. Ты крутишь своим тощим задом перед сотней богатеньких мудаков. А все почему? Потому что ты принцесса, которая желает острых ощущений. Ну что как тебе такой экстрим? Ты облизываешь свои вульгарные губки, чтоб тебя желали еще сильнее. А потом бежишь ко мне, чтоб я решал твои проблемы. А не проще ли перестать быть самовлюбленной сучкой? Конечно же, нет. Для тебя Билл проще строить из себя доступную шлюху. Ну, так позволь и мне воспользоваться тобою. Мне надоело твое вечное нытье. Ты постоянно требуешь от меня любви. А ты знаешь о ней хоть что-нибудь, помимо того, что у тебя она исчисляется в купюрах. За секс с тобой платят миллионы. Ты кретин, если до сих пор не понял, что я люблю тебя. Ведь ты бы давно мог уйти от меня, но ты сука, которая слишком сильно любит ощущать плоть внутри себя. Ты ведь не можешь без этого ощущения. Ты сможешь прожить без меня, но вот мое тело тебе просто необходимо. И я даю его. Даю, потому что я не хочу принадлежать никому другому. Ты тот, кого я по ошибке впустил в свое сердце, доверившись твоим глазам. А ты предал все то, ради чего я жил, за что я боролся. Ты поставил свои желания превыше всего. Ты всегда был эгоистом.
-Том, я больше не хочу так жить. Дай мне свободу. - Что ж теперь ты просишь отпустить тебя, но ты забыл, что именно ты выпустил Джинна на свободу. И теперь мы стали его рабами. Нам никогда не одолеть его. Это будет продолжаться до тех пор, пока однажды ночью ты все же не запрешь свой номер на ключ. Ведь это так просто, повернуть его в замочной скважине и ад закончится. Но ты предпочитаешь страдать, утоляя свой сексуальный голод. Но сегодня я все изменю. Больше не будет ничего. Надо просто вычеркнуть тебя из своего сердца. Я закрываю свой номер на ключ. Ты не должен мне помешать. Я прислоняю острие ножа к руке. Это тот самый нож, который каждую ночь оставляет следы на твоей нежной коже. Я закрываю глаза и пытаюсь посчитать до 5. Я чувствую, как кто-то вырывает нож из моих рук. Я поднимаю свои глаза, и встречаюсь с твоим взглядом. Ты плачешь, твое тело дрожит.
-Чего тебе надо, Билл?
-Зачем? - Ты срываешься на крик, и начинаешь бить меня кулаками в грудь. - Зачем. Да как ты мог так со мной поступить? Кто тебе давал такое право? Ублюдок. Я не позволю. - Я хватаю тебя за запястья и швыряю на кровать. Я усаживаюсь на тебе сверху. - Ну, давай же трахни меня. Я согласен на все. Но как ты мог так со мной поступить? Да кто тебе давал такое право?
-Билл, да что с тобой такое? - Бью тебя по лицу. Ты начинаешь еще громче рыдать.
-Кто тебе давал право думать о смерти? Ты хотел оставить меня одного? Да ты знаешь, что я без тебя никто. Я пустое место. Как ты мог решиться на этот шаг? Неужели я настолько тебе безразличен.
-Билл, не требуй от людей того, что никогда не сможешь дать им сам. Ты требуешь любви, а знаешь ли ты что это такое? Помимо твоих грязных игр. Настоящая любовь? Не за деньги. Нет. А все, потому что ты - шлюха, Билл. Ты отдаешься им всем. Просто потому что твой брат - кусок дерьма и не достоин даже взгляда от ИДОЛА. Ты требуешь, чтоб тебе все подчинялись. Сучонок, ты сделал это. Ведь даже я зависим от тебя. Неужели ты не понимаешь, как я страдаю. Я не могу делить тебя с ними со всеми. Это изначально неравный бой. Я никогда не смогу купить тебя за такую сумму денег, которую они платят тебе.
-Дурачок, ты купил меня не деньгами, а тем, что у тебя внутри. - Он прикладывает губы к сердцу. - Вот за твои губы я и продался. Я готов быть игрушкой в твоих руках. Я отдался за то, о чем многие мечтают все свою жизнь. Том. Ты самый ценный человек в моей жизни. Многие мечтают иметь рядом с собой такого человека. Но он есть у меня. И если надо я буду каждый день доказывать, что достоин, быть с тобой. Я буду бороться, чтоб ты никогда не посмел меня бросить. Слышишь, никогда. А если б я не успел? Я бы лишился всего. - Он снова начинает рыдать. Я только крепче прижимаю его к себе. Ну почему он такой? Он осознает что-то, когда уже близок к тому, чтоб потерять это.
-Билл, ты был близок к тому, чтоб потерять меня. Ты мог бы не успеть. В следующий раз может быть слишком поздно.
-Следующего раза уже никогда не будет.
-Почему...
-Я выпустил Джинна для тебя. Я попросил у него только одно - чтоб ты был счастлив. - Я целую твои сладкие губы. На них больше нет привкуса яда. Ты раздвигаешь свои стройные до неприличия ноги, и просишь дать почувствовать тебе любовь. Я снимаю с себя боксеры. Ты прижимаешься ко мне все крепче. Я беру со стола тюбик со смазкой. И медленно погружаю в тебя свои пальцы. Ты всхлипываешь. Но я вижу радость в твоих глазах. Я начинаю шевелить ими внутри тебя, осторожно растягивая, боясь причинить даже самую незначительную боль. Ты стонешь моя имя прямо на ухо. Я схожу с ума. Я хочу тебя полностью, всего и без остатка. Я медленно вынимаю из тебя пальцы, и вхожу во влажное и горячее отверстие. Я слегка надавливаю головкой и проскальзываю в узкую дырочку. Ты поддаешься вперед, насаживаясь на мой член. Я проталкиваю еще глубже, входя по самое основание. Наши стоны и крики сливаются в один сплошной поток мыслей и эмоций. Я наращиваю темп, ты царапаешь мою кожу коготками. Но мне все равно, сейчас я по-настоящему счастлив. Надо уметь не только причинять и давать боль, но и принимать ее взамен. Ты выгибаешься мне навстречу. Твои глаза прикрыты, губки слегка приоткрыты, и из них доносятся довольные стоны и крики. Тела покрыты испариной. Еще пару толчков и я изливаюсь в тебя. Обессиленный я падаю рядом с тобой.
-Том, у нас осталось еще два желания.
-Нет, давай отпустим Джинна. Эти два желания мы сможем исполнить и сами.
Ты засыпаешь на моей груди. Как же легко заставить тебя страдать, и как же трудно подарить тебе настоящее счастье. Ты невыносим. Но теперь я уже не смогу уйти от тебя. Сегодня ты окончательно приковал меня к себе. И только тебе решать, что ждет меня впереди. Полет к звездам, либо падение в бездну. Но что бы ты ни выбрал для меня, во время полета я буду вспоминать наши яркие отношения. Я люблю тебя, Билла. Слишком сильно, чтоб произнести эти слова вслух. Это что-то сокровенное, что я скажу тебе наедине, на языке наших тел. О нашей тайне никто не должен знать.
Юлия Соколова,
21-05-2010 12:01
(ссылка)
Огненная мечта
Название: Огненная мечта
Автор: Engelhaft
Статус: Закончен
E-mail: engel_a@list.ru
Категории: Slash
Персонажи и пейринги: Билл/Бушидо
Рейтинг: PG - 13
От автора: С Днем Рождения, Evidence!
(идея, сюжет, тех. часть - x_Vampireheart)
От x_Vampireheart: Потому что вспоминая о тебе, расплываюсь в улыбке =) и даже самое плохое настроение в миг меняется от минуса к кавайнейшему плюсу))) С Днём Рождения, Эв!
"Не клуб, а отстойник для дебилов!" - раздраженно думал младший Каулитц, нервно охорашиваясь перед зеркалом в туалете. "Надо сваливать. Надоело!"
Дверь с грохотом распахнулась, и в помещение ввалились двое пьяных парней. Судя по всему, им было очень весело. Они громко ржали, распространяя вокруг себя стойкий запах спиртного.
Билл брезгливо поморщился.
- Ой, а кто это у нас тут? Куколка, ты двери не перепутала?
- Хорошенькая какая. А как насчет отсосать у взрослых дяденек?
Парни облепили Билла с двух сторон и начали фонтанировать сексуальными идеями.
Каулитц стоял, скрестив руки на груди, презрительно глядя в зеркало на их мерзкие рожи. Наконец, когда извращенные фантазии иссякли, парни, не встретив сопротивления, недоуменно заткнулись.
- Всё? - холодно спросил Билл.
- А теперь отпрыгнули от него! - так же холодно раздался сзади голос.
Мерзкие рожи с удивлением обернулись.
- ООО! Чувак! А я тебя знаю! У тебя такие классные песни!
- Ты нам тааак нравишься! Извини, мы не знали, что это твоя девочка. Нет проблем!
Парни отошли от Билла. Тот усмехнулся, чуть заметно кивнул своему спасителю и вышел из туалета. Спаситель вышел следом.
- Билл, подожди.
Каулитц обернулся, высокомерно вздернув подбородок:
- Что?
Мужчина смутился:
- Поговорить хотел.
- Говори, - равнодушно оборонил Билл.
- Здесь шумно и вообще...
- Что предлагаешь? - перебил Каулитц, в упор глядя на спасителя.
- Я бы предложил поехать ко мне в отель, - дерзко ответил тот, - но ты ведь не поедешь?
Билл отрицательно мотнул головой.
- Ну вот, - огорченно протянул мужчина. - А знаешь, у меня тут тачка с черного входа запаркована, на стоянке места не было, пошли, посидим там, поболтаем. Оценишь. Новую взял, вчера только. Lamborghini Diablo.
Билл нахмурился.
- Ну чего ты, - торопливо продолжил спаситель, - твой телохранитель будет знать, где ты. Так что, увезти тебя насильно, у меня нет шансов.
- А хотелось бы? - жестко спросил Каулитц.
- Да! - так же жестко ответил мужчина.
- Мне нравится твоя настойчивость, Анис - неожиданно улыбнулся Билл, - и сейчас, и... вообще. Заки! - он властно махнул рукой.
Охранник, маячивший неподалёку, облегчённо вздохнул и подошел к разговаривавшим. Каулитц ему строго настрого запретил приближаться без его согласия, мотивируя это тем, что он уже взрослый и может сам разруливать некоторые пикантные ситуации.
- Мы пойдем, посидим у него в машине, - кивнул в сторону собеседника Билл.
- Но...
- Заки! - укоризненно сказал Каулитц. - Прекрати.
Бушидо не удержался и по детски показал телохранителю язык.
- Пошли, - он приобнял Билла за талию.
- Руки убери, - возмутился Каулитц.
- Всё - всё! - рэппер поспешно отдернул руки, опасаясь, что Билл передумает.
По дороге, Бушидо не удержался, спросил ненавязчиво:
- А ты чего такой смелый-то был с этими отморозками? У тебя могли быть реальные проблемы.
Каулитц равнодушно пожал плечами:
- Я в зеркало видел, как ты вошёл.
"Вот в чём дело!" - самодовольно подумал Анис, пряча улыбку.
- Ты ведь не дал бы меня в обиду? - как само собой разумеющееся спросил Билл.
Этот вопрос, заданный таким невинным тоном, был для Бушидо как удар под дых.
- Да я за тебя любому пасть порву, мог бы и не спрашивать, - побурчал он.
Теперь уже улыбался Билл.
Они вышли на улицу. Было темно и красиво кружился снег.
"Прямо декорация для романтического свидания" - иронично подумал Каулитц. И в ту же секунду не сдержал восхищенного возгласа:
- Ух ты! Какая!!!
- Красавица! - горделиво похвастался Бушидо и щелкнул брелком. Сигнализация бесшумно отключилась, машина ярко мигнула фарами. И через секунду, почти неслышно, завелся мотор.
Ламборджини красиво переливалась в свете фонаря всеми оттенками черного, по её бокам плясали алые всполохи пламени.
- Красивый рисунок, - удивленно сказал Билл.
- Ты ещё вот это не видел, - усмехнулся рэппер, широким жестом смахивая снег с капота. Там красовался скорпион, тоже объятый пламенем.
Билл фыркнул:
- Не слишком ли много огня?
- Не, для меня в самый раз. Представляешь, она разгоняется до 100 км/час меньше, чем за 4 секунды! 550 лошадок! Максимальная скорость 330 км/час!!!
Каулитц с интересом смотрел на увлечённо рассказывающего мужчину. "А он ничего, - подумал отстраненно, - когда не смотрит на меня таким откровенно похотливым взглядом".
- Правда, у Ламборджини на счету нет ни одной громкой победы в автоспорте, - продолжал вещать Бушидо, - так что на гонках я катаю на другой машине. Но знаешь, чтобы поладить с управлением этой "дьяволицы", нужно иметь огромное терпение и сноровку. Меня это заводит, - он в упор посмотрел на Билла. - Я люблю долгие игры.
Билл ответил дерзким взглядом, насмешливо сказал:
- Я слышал, этот автомобиль сравнивают с самыми великолепными женщинами.
- В данном случае, я бы сравнил его с самым роскошным парнем на свете, - ответил Бушидо, - его тоже хочется... приручить.
Билл медленно провел ладонью по крыше машины, собирая нападавший снег. Анис завороженно наблюдал, как изящная рука Каулитца скользила по холодному металлу. Билл заметил пристальный взгляд Бушидо, самодовольно хмыкнул. Тот усмехнулся в ответ, предложил:
- Садись.
Каулитц слепил снежок, метнул в Аниса.
- Ай! - рэппер дурашливо схватился за плечо. - Билли, ты меня серьёзно ранил!
- Да ну? - кокетливо спросил Каулитц.
- Правда, правда!!! - поспешно закивал головой рэппер и сел в машину.
Билл фыркнул, открыл дверь со своей стороны и грациозно скользнул в салон.
- Странно, - произнес он задумчиво, оглядевшись. - Снаружи машина создает впечатление недоступности и таинственности, что невероятно привлекательно. Но вот салон... Тут узко как-то.
- Ничего, нам с тобой места хватит, - улыбнулся Бушидо. - Если, конечно, ты стремительно не растолстеешь, - преувеличенно заботливым тоном добавил он.
- С чего это вдруг? - возмутился Билл.
- А вон щёчки какие стали, как у хомячка! Так и хочется ущипнуть, - сказал Анис.
- Не люблю, когда щипают. Да ещё за щёчки! - тоном обиженного ребенка протянул Каулитц.
- Они созданы для поцелуев, - подхватил рэппер, потянулся к Биллу и легко коснулся губами его щеки.
Билл замер. Он опустил взгляд и не двигался, чуть слышно дыша.
- Билли, - тихо позвал Анис, - посмотри на меня.
Каулитц упорно не поднимал глаз. Дикое возбуждение и страх затопили его с головой, парализовали, отняли способность спокойно подумать. Мысли хаотичным клубком вертелись в голове: "Уйти... Уйти сейчас же. Мне страшно... Чего я боюсь? Он не сделает мне ничего плохого. Он не осмелится... Я не осмелюсь... Я не уйду".
Билл медленно повернул голову, увидел море обожания в карих глазах, которые были так близко, чуть улыбнулся...
Удар в дверь заставил обоих вздрогнуть.
- Черти бы вас всех драли!!! - прорычал Бушидо, рывком открывая дверь. - Том? Пацан, какого хера тебе здесь надо?
- Где мой брат? - пьяно спросил еле стоящий на ногах старший Каулитц.
- Я здесь, Том, - откликнулся Билл, вылезая из машины. - Анис мне авто показывал.
- Аааанис, - зло протянул Том. - А больше Ааанииис ничего тебе не показывал?
- Хватит дурить, - Билл вздохнул, - поехали домой, Том, я устал.
Он обвил талию брата рукой, кивнул на прощание рэпперу:
- Мы пойдем. Классная тачка. Покатаешь как-нибудь?
Бушидо только кивнул, с отчаянием наблюдая, как уводят его Мечту, его Негу, его Желание. Опять.
Автор: Engelhaft
Статус: Закончен
E-mail: engel_a@list.ru
Категории: Slash
Персонажи и пейринги: Билл/Бушидо
Рейтинг: PG - 13
От автора: С Днем Рождения, Evidence!
(идея, сюжет, тех. часть - x_Vampireheart)
От x_Vampireheart: Потому что вспоминая о тебе, расплываюсь в улыбке =) и даже самое плохое настроение в миг меняется от минуса к кавайнейшему плюсу))) С Днём Рождения, Эв!
"Не клуб, а отстойник для дебилов!" - раздраженно думал младший Каулитц, нервно охорашиваясь перед зеркалом в туалете. "Надо сваливать. Надоело!"
Дверь с грохотом распахнулась, и в помещение ввалились двое пьяных парней. Судя по всему, им было очень весело. Они громко ржали, распространяя вокруг себя стойкий запах спиртного.
Билл брезгливо поморщился.
- Ой, а кто это у нас тут? Куколка, ты двери не перепутала?
- Хорошенькая какая. А как насчет отсосать у взрослых дяденек?
Парни облепили Билла с двух сторон и начали фонтанировать сексуальными идеями.
Каулитц стоял, скрестив руки на груди, презрительно глядя в зеркало на их мерзкие рожи. Наконец, когда извращенные фантазии иссякли, парни, не встретив сопротивления, недоуменно заткнулись.
- Всё? - холодно спросил Билл.
- А теперь отпрыгнули от него! - так же холодно раздался сзади голос.
Мерзкие рожи с удивлением обернулись.
- ООО! Чувак! А я тебя знаю! У тебя такие классные песни!
- Ты нам тааак нравишься! Извини, мы не знали, что это твоя девочка. Нет проблем!
Парни отошли от Билла. Тот усмехнулся, чуть заметно кивнул своему спасителю и вышел из туалета. Спаситель вышел следом.
- Билл, подожди.
Каулитц обернулся, высокомерно вздернув подбородок:
- Что?
Мужчина смутился:
- Поговорить хотел.
- Говори, - равнодушно оборонил Билл.
- Здесь шумно и вообще...
- Что предлагаешь? - перебил Каулитц, в упор глядя на спасителя.
- Я бы предложил поехать ко мне в отель, - дерзко ответил тот, - но ты ведь не поедешь?
Билл отрицательно мотнул головой.
- Ну вот, - огорченно протянул мужчина. - А знаешь, у меня тут тачка с черного входа запаркована, на стоянке места не было, пошли, посидим там, поболтаем. Оценишь. Новую взял, вчера только. Lamborghini Diablo.
Билл нахмурился.
- Ну чего ты, - торопливо продолжил спаситель, - твой телохранитель будет знать, где ты. Так что, увезти тебя насильно, у меня нет шансов.
- А хотелось бы? - жестко спросил Каулитц.
- Да! - так же жестко ответил мужчина.
- Мне нравится твоя настойчивость, Анис - неожиданно улыбнулся Билл, - и сейчас, и... вообще. Заки! - он властно махнул рукой.
Охранник, маячивший неподалёку, облегчённо вздохнул и подошел к разговаривавшим. Каулитц ему строго настрого запретил приближаться без его согласия, мотивируя это тем, что он уже взрослый и может сам разруливать некоторые пикантные ситуации.
- Мы пойдем, посидим у него в машине, - кивнул в сторону собеседника Билл.
- Но...
- Заки! - укоризненно сказал Каулитц. - Прекрати.
Бушидо не удержался и по детски показал телохранителю язык.
- Пошли, - он приобнял Билла за талию.
- Руки убери, - возмутился Каулитц.
- Всё - всё! - рэппер поспешно отдернул руки, опасаясь, что Билл передумает.
По дороге, Бушидо не удержался, спросил ненавязчиво:
- А ты чего такой смелый-то был с этими отморозками? У тебя могли быть реальные проблемы.
Каулитц равнодушно пожал плечами:
- Я в зеркало видел, как ты вошёл.
"Вот в чём дело!" - самодовольно подумал Анис, пряча улыбку.
- Ты ведь не дал бы меня в обиду? - как само собой разумеющееся спросил Билл.
Этот вопрос, заданный таким невинным тоном, был для Бушидо как удар под дых.
- Да я за тебя любому пасть порву, мог бы и не спрашивать, - побурчал он.
Теперь уже улыбался Билл.
Они вышли на улицу. Было темно и красиво кружился снег.
"Прямо декорация для романтического свидания" - иронично подумал Каулитц. И в ту же секунду не сдержал восхищенного возгласа:
- Ух ты! Какая!!!
- Красавица! - горделиво похвастался Бушидо и щелкнул брелком. Сигнализация бесшумно отключилась, машина ярко мигнула фарами. И через секунду, почти неслышно, завелся мотор.
Ламборджини красиво переливалась в свете фонаря всеми оттенками черного, по её бокам плясали алые всполохи пламени.
- Красивый рисунок, - удивленно сказал Билл.
- Ты ещё вот это не видел, - усмехнулся рэппер, широким жестом смахивая снег с капота. Там красовался скорпион, тоже объятый пламенем.
Билл фыркнул:
- Не слишком ли много огня?
- Не, для меня в самый раз. Представляешь, она разгоняется до 100 км/час меньше, чем за 4 секунды! 550 лошадок! Максимальная скорость 330 км/час!!!
Каулитц с интересом смотрел на увлечённо рассказывающего мужчину. "А он ничего, - подумал отстраненно, - когда не смотрит на меня таким откровенно похотливым взглядом".
- Правда, у Ламборджини на счету нет ни одной громкой победы в автоспорте, - продолжал вещать Бушидо, - так что на гонках я катаю на другой машине. Но знаешь, чтобы поладить с управлением этой "дьяволицы", нужно иметь огромное терпение и сноровку. Меня это заводит, - он в упор посмотрел на Билла. - Я люблю долгие игры.
Билл ответил дерзким взглядом, насмешливо сказал:
- Я слышал, этот автомобиль сравнивают с самыми великолепными женщинами.
- В данном случае, я бы сравнил его с самым роскошным парнем на свете, - ответил Бушидо, - его тоже хочется... приручить.
Билл медленно провел ладонью по крыше машины, собирая нападавший снег. Анис завороженно наблюдал, как изящная рука Каулитца скользила по холодному металлу. Билл заметил пристальный взгляд Бушидо, самодовольно хмыкнул. Тот усмехнулся в ответ, предложил:
- Садись.
Каулитц слепил снежок, метнул в Аниса.
- Ай! - рэппер дурашливо схватился за плечо. - Билли, ты меня серьёзно ранил!
- Да ну? - кокетливо спросил Каулитц.
- Правда, правда!!! - поспешно закивал головой рэппер и сел в машину.
Билл фыркнул, открыл дверь со своей стороны и грациозно скользнул в салон.
- Странно, - произнес он задумчиво, оглядевшись. - Снаружи машина создает впечатление недоступности и таинственности, что невероятно привлекательно. Но вот салон... Тут узко как-то.
- Ничего, нам с тобой места хватит, - улыбнулся Бушидо. - Если, конечно, ты стремительно не растолстеешь, - преувеличенно заботливым тоном добавил он.
- С чего это вдруг? - возмутился Билл.
- А вон щёчки какие стали, как у хомячка! Так и хочется ущипнуть, - сказал Анис.
- Не люблю, когда щипают. Да ещё за щёчки! - тоном обиженного ребенка протянул Каулитц.
- Они созданы для поцелуев, - подхватил рэппер, потянулся к Биллу и легко коснулся губами его щеки.
Билл замер. Он опустил взгляд и не двигался, чуть слышно дыша.
- Билли, - тихо позвал Анис, - посмотри на меня.
Каулитц упорно не поднимал глаз. Дикое возбуждение и страх затопили его с головой, парализовали, отняли способность спокойно подумать. Мысли хаотичным клубком вертелись в голове: "Уйти... Уйти сейчас же. Мне страшно... Чего я боюсь? Он не сделает мне ничего плохого. Он не осмелится... Я не осмелюсь... Я не уйду".
Билл медленно повернул голову, увидел море обожания в карих глазах, которые были так близко, чуть улыбнулся...
Удар в дверь заставил обоих вздрогнуть.
- Черти бы вас всех драли!!! - прорычал Бушидо, рывком открывая дверь. - Том? Пацан, какого хера тебе здесь надо?
- Где мой брат? - пьяно спросил еле стоящий на ногах старший Каулитц.
- Я здесь, Том, - откликнулся Билл, вылезая из машины. - Анис мне авто показывал.
- Аааанис, - зло протянул Том. - А больше Ааанииис ничего тебе не показывал?
- Хватит дурить, - Билл вздохнул, - поехали домой, Том, я устал.
Он обвил талию брата рукой, кивнул на прощание рэпперу:
- Мы пойдем. Классная тачка. Покатаешь как-нибудь?
Бушидо только кивнул, с отчаянием наблюдая, как уводят его Мечту, его Негу, его Желание. Опять.
Юлия Соколова,
21-05-2010 11:21
(ссылка)
Обо всем и ни о чем
Обо всем и ни о чем
Aвтор: Finsternis
Пэйринг: Том/Билл
Рейтинг: NC-17
Жанр: romance
Посвящение: Моему маленькому старшему братику. Люблю тебя, солнышко. Соскучился...
--------------------------------------------------------------------------------
- Эй, Том, - ты опять чуть не сбил мой самолет, - пытаюсь ущипнуть за бок, но в пальцах оказывается только футболка.
- Нечего летать по моей траектории! Не видишь что ли, тут летчик экстра класса, - смеется брат и делает в воздухе над сценой мертвую петлю, ловко управляясь с джойстиком в руках.
Смотрю на него и не замечаю, как мой собственный самолетик взмывает вверх и цепляется за осветительную конструкцию. Черт. Приходится просить Тоби достать, а Пилот экстра класса смотрит на меня и хитро щурится.
- Балда, - беззлобно бросает он, и мне хочется обнять его со спины, положить подбородок на плечо и сказать что-нибудь совсем неуместное.
Но Тоби как раз достает мой самолет. Маленькая игрушка с желтыми крыльями. Мне нравится, не помню уже, чья идея была, но нравится жутко.
Вообще меня поражает то, что мы остались, по сути, детьми. Как будто наш привычный мир просто вырос вместе с нами: крохотные клубы превратились в огромные залы, десятки зрителей - в тысячи, и деньги на карманные расходы в походы по дорогущим бутикам и квартиру в Гамбурге. А сама суть осталась той же. Мы играем и нам это нравится.
Когда со сборкой сцены, наконец, заканчивают, мы устраиваем саундчек. В пении перед пустым огромным залом есть что-то особое. На концерте, когда пространство становится как будто пушистым от тысяч зрителей, вязким и очень шумным - это другое, не лучше, просто другое. Стою перед пустым залом и вслушиваюсь в звенящую тишину в ответ. А потом, чуть помедлив, подхожу к Тому и усаживаюсь на край сцены, свесив ноги. Он улыбается и смотрит на меня сверху вниз.
Я много думаю о наших с Томом отношениях, и каждый раз сердце начинает биться чаще от ощущения бесконечного счастья. Наверное, если бы это не было моей реальностью, я бы ни за что и никому не поверил, что такое возможно. Только Том, чуть приподняв уголки губ в мягкой улыбке, смотрит на меня. И я верю, что мое счастье настоящее.
После саундчека мы еще долго сидим с братом на сцене, толком не замечая шныряющей туда-сюда команды. Просто сидим и болтаем ни о чем и обо всем сразу. И я вдруг на какое-то мгновение удивляюсь, что нам вообще есть о чем говорить. Мы же знаем друг друга наизусть.
- Георг вчера ляпнул, что ему нравится Памела Андерсон, во я поржал... Посмотрел бы я на его морду, когда она начала бы трясти своим силиконом перед его носом, она б его половиной придавила.
Тут же в красках представляю Йорки с Памелой. Бедняга Йорки. Не люблю таких женщин.
- Фи... - чуть морщусь, - Памела страшная.
- Точно, - тычет в меня пальцем Том, и я улыбаюсь.
- Грудь должна быть настоящая и не перевешивать задницу, - глубокомысленно заявляю я, глядя, как техник над ними возится с освещением.
- Хотя Памелу я б тоже пощупал, - выдает Том, а я фыркаю в ответ.
- Опять завтра все утро будете с Георгом смотреть порно с японскими школьницами? - спрашиваю я, таки дотянувшись до его бока и легко щипнув.
- А ты бы предпочел со школьниками? - подначивает он.
Усмехаюсь. Том любит подкалывать меня на эту тему, но только наедине, без посторонних ушей в округе. Да я, в общем-то, и не обижаюсь, хотя на школьников мне глубоко забить.
Мне нужно еще накраситься, и потому приходится прерывать разговор, вставать и идти в гримерку. А еще я чего-нибудь съел бы.
- Нормально? - спрашиваю я, закончив один глаз и смотря на Тома. Тот ржет, едва не подавившись пиццей.
- Который надо оценивать? Правый или левый? Ты выглядишь так, как будто я тебе только что врезал, - говорит Том, и я улыбаюсь в ответ.
- Еще б ты знал как бы я выглядел если б ты мне въезал... Черт... Врезал, - поправляю я оговорку и брат смеется.
Я знаю, что с макияжем все в порядке.
Сажусь есть к ребятам. Столик низкий - неудобно, и в Польше, кажется, напряг с посудой, приходится есть пиццу руками, выгибаясь, чтобы не насыпать ненароком чего-нибудь на футболку. Том подставляет ладонь как раз в тот момент, когда кусочек начинки чуть не падает мне на колени.
- Свин, - беззлобно говорит он.
Толкаю его в плечо и улыбаюсь.
Он играет мне, пока распеваюсь, а я толком не знаю на чем сосредоточиться, на своем голосе или на его пальцах. Лет с семи люблю смотреть, как Том играет. И так странно - иногда, вспоминая, чувствую себя, как будто на несколько лет старше него, и как будто сейчас вижу, как он растягивает маленькие пальчики, стараясь дотянуться до нужных ладов.
Мне приходится встать, чтобы, наконец, нормально распеться. Слышу, как Том усмехается. Сволочь.
Перед концертом начинает трясти всех. Улетучивается та вечная легкость в воздухе и хочется куда-нибудь спрятаться, или наоборот - быстрее на сцену. От возбуждения покалывает кончики пальцев. Том сидит напротив и глубоко дышит, стараясь успокоиться. Только что они с Георгом играли Муссон, и у Тома палец соскочил с нужного лада. Теперь его трясет еще сильнее.
Я подсаживаюсь к нему, когда Георг куда-то уходит, обнимаю за плечи и говорю:
- Не бойся, ты еще ни разу не слажал на сцене, - я окидываю взглядом комнату и целую брата в висок.
Он усмехается, отшатнувшись.
- В отличие от тебя, - толкает меня в плечо, и я понимаю, что раз задирается, значит в порядке.
Я бы и секунды не смог стоять на сцене без Тома. Развернулся бы и убежал. Так странно чувствовать публику, ее восхищение, безумие, ее любовь и похоть, наслаждаться этим, и в то же время отгораживаться от этого стеной. И тогда, когда тысячи человек там внизу у сцены рвут наши песни в клочья, применяя их на себя, пытаясь понять меня, Тома, ребят, разгадать загадку. Я оборачиваюсь на Тома и понимаю, что едва ли кому-то дано понять то, что есть между нами.
Концерт пролетает как одно мгновение. Вытираю с лица пот и вешаю полотенце на шею. Кажется, что все тело сейчас впитается в это полотенце. Прижимаюсь спиной к прохладной стене, чуть выгнувшись, и Том устало шепчет:
- Как?
Киваю, на улыбку не хватает сил. И мы снова идем на сцену вдвоем.
На самом деле я не люблю петь In die Nacht. Она особенная. Только наша с Томом. И большинству из присутствующих на концерте едва ли светит почувствовать хоть частичку, крупинку того, что чувствую я, что чувствует Том.
Каждый раз мне приходится отворачиваться и смотреть на публику, иначе я не удержусь и обниму его, прижму к себе, прямо на сцене, случайно забыв про существование всех этих тысяч вопящих девочек.
Вообще я люблю касаться Тома. Невзначай. Специально. Нежно. Грубо. И так, как ни стал бы прикасаться более ни к кому.
Мы едем в отель. В мой самый любимый. Это так странно - иметь любимый отель в Берлине. Мне нравятся маленькие, заставленные едва ли не антикварной мебелью комнаты. Все это создает какую-то иллюзию дома. Не такую уж нужную, но весьма приятную.
Мой дом - рядом с Томом.
Он приходит ко мне, едва держась на ногах. Мы все вымотанные после концерта, как черт знает что. Только впереди - свободный день.
Брат только что из душа - от него пахнет цитрусовыми фруктами, каким-то очень мужским одеколоном, зубной пастой и малиновыми леденцами. Он бесцеремонно ложится на мою кровать, пока я роюсь в своем чемодане в поисках белья.
- Би... - тянет он, я не оборачиваюсь, выпрямляясь и шагая к ванной, - я сегодня сплю здесь.
- Класс, - говорю я, - только тогда не засыпай без меня, идет? А то приду и защекочу до смерти.
Том усмехается и сонно кивает. И я понимаю - задрыхнет, едва включу воду.
Вообще, наверное, это дико, два восемнадцатилетних парня, брата, близнеца - и спят в одной постели. Только это совсем не кажется диким, когда прижимаешься к сонному такому своему и чужому одновременно телу и засыпаешь так, как редко спишь в одиночестве.
У нас с Томом странные для большинства непосвященных отношения, а поскольку посвященные только мы вдвоем, то приходится как-то сдерживать себя на публике. А на публике мы практически круглосуточно.
Только это совсем не тяжело. Мы научились притворяться.
Так уж получилось, что нам с братом долго не везло в отношениях с миром. То ли мы были слишком яркие для него, то ли слишком вместе. Только многие считали своим долгом сделать нам больно.
Это в восемнадцать кажется, что подначки в шестом классе это смешно, только в одиннадцать лет это нефига не смешно. И когда потом, перед выпускным, какая-нибудь мразь дергает за волосы и обзывает - приятного мало. Сказать «умей постоять за себя» проще, чем на самом деле переть против школьной банды. Иногда я думаю, что именно это - причина тому, что мы с Томом настолько близки.
Том вопреки ожиданиям не спит, а прилежно ждет меня, растянувшись на постели и разглядывая потолок.
- Би... - тянет он, и я начинаю догадываться, зачем он пришел.
Сажусь рядом с братом на кровать и провожу ладонью по его животу. Я уже говорил, что мне безумно нравится прикасаться к нему? Чувствую, как напрягаются под ладонью мышцы, и глажу выше. Том шумно выдыхает и прикрывает глаза.
Я стягиваю с его бедер мокрое полотенце и, склонившись, целую бедренные косточки, его влажный напряженный член касается моей шеи. Том дергает бедрами, и я отстраняюсь.
- Прости, - шепчет он. Я улыбаюсь и киваю.
Меня самого порой поражает, что я готов сделать для Тома. Я бы никогда в жизни, не стал делать этого ни для кого другого. При одной мысли о чьем-то члене у меня во рту мне становится гадко. Но Том - не просто кто-то. Его тело - почти мое, это почти как ласкать себя. И я никогда не позволил бы никому другому делать со мной то, что делает Том.
Я обхватываю его член губами и закрываю глаза. Опускаю голову ниже, вбирая глубже, и прижимаю его бедра к кровати. Мне нравится слушать сорванное дыхание брата, его тихие стоны, видеть краешком глаз, как он мнет простыни. Мне нравится, чувствовать то, что я делаю с ним.
Он чуть сжимает мое плечо, я отстраняюсь, пару раз провожу по его члену ладонью, и он кончает, чуть выгнувшись на постели и застонав.
Нам было по тринадцать, когда мы впервые сделали это. Помню, как Том касался меня, и меня трясло от легких прикосновений его пальцев. Это было другое, совсем не похоже на собственные руки, но в то же время именно так, как хотелось. Том знал, как я хочу и что я хочу, тогда как я метался по подушке, краснея и не в силах удержать бедра на месте.
Я обнимаю Тома, положив голову ему на плечо, и он целует меня в макушку.
- Спасибо, - шепчет он, а я улыбаюсь. Я люблю, когда ему хорошо - тогда нам обоим хорошо.
Мы лежим так еще несколько минут, а потом брат приподнимается на локте и сползает чуть ниже, целуя мой живот.
Прикрываю глаза и наслаждаюсь прикосновениями его губ. Том очень нежный, когда мне этого хочется. И он очень любит.
Он ласкает меня так, как может только он. Он знает мое тело едва ли не лучше, чем я сам. И его руки, его губы сводят с ума.
Я бы не назвал то, чем мы занимаемся, сексом. В этом секса как такового ноль целых ноль десятых. Это другое. Просто у нас нет времени на то, чтобы строить с кем-то отношения. Да и желания, признаться, нет. Нам хватает эмоций, у нас яркая, насыщенная жизнь, у нас много работы. А новые отношения это слишком сложно.
Я и Том - мы любим друг друга. Но совсем не так, как любили бы девушек. В наших отношениях нет ни капли притворства, мы не делаем друг другу одолжений, и нам не приходится ни в чем уступать. У нас общие цели, общие желания. Да и вообще общая жизнь.
Я кончаю, когда Том задевает меня пальцем глубоко внутри.
Мы долго лежим, прижавшись друг к другу, и слушаем дыхание. И мне так хорошо. Потому что я люблю, любим и даже больше, в миллионы раз больше.
Утром, вернее часа в четыре дня, Том целует меня. Очень мягко, нежно. Как никогда, ни разу не было ни с одной девушкой.
Помню, как лет в десять я просил Тома научить меня целоваться, потому что это чучело еще тогда воображало из себя мачо. Я боялся, что он откажет, что скажет, что я больной на голову. А он просто взял и поцеловал меня, мягко скользя теплым языком по губам, пропихивая его мне в рот, а я отвечал, думая, что неумело. Только Том тоже ничего толком не умел. Просто у нас получалось так, как хотели мы вдвоем.
Я обнимаю брата, и мы еще несколько минут лежим, сцепившись в один большой комок под теплым одеялом, пахнущим мной и Томом.
В голове туман с непривычно долгого сна, и хочется проваляться в постели до самого вечера, а потом выпить пару коктейлей и посидеть в баре, где престарелые музыканты играют унылые песни полувековой давности, и поболтать с Томом.
Брат крепко обнимает меня, сонно уткнувшись влажными губами в плечо, и мычит что-то невразумительное.
- Би... - шепчет Том, - я вчера не сказал...
Прикладываю палец к его губам. Мы никогда не говорим о том, что есть между нами. Слова - ненужная формальность не нашего мира. Они не нужны. И Том, поняв меня, просто крепко обнимает.
А я хочу. Хочу его рук, его губ. И брат чувствует, накрывая мой член ладонью. И становится так хорошо.
- О ком ты думаешь? - шепчем он мне на ухо, неторопливо двигая рукой.
Вместо ответа с губ срывается приглушенный стон.
- О ком? - повторяет брат.
Я ловлю себя на мысли, что уже давно не представляю рядом с собой никого конкретного, только размытые очертания слишком знакомого тела.
Когда позже я стираю полотенцем нашу сперму, Том пристально смотрит на меня. А потом вдруг резко толкает меня на подушки, нависая сверху, и целует.
- Я бы хотел такого мальчика как ты, - шепчет Том. И по позвонкам пробегает холодок.
- Ты бы хотел мальчика? - удивленно спрашиваю я.
- Ага, такого стройного брюнета с карими глазами и искусанными губами.
Я улыбаюсь не находя что ответить. И мне вдруг кажется, что что-то сломалось, что система дала сбой.
Я закрываю глаза и целую, стараясь представить на месте Тома кого угодно, только ничего не получается.
Томми улыбается, когда я отстраняюсь, и гладит меня по волосам. Я закусываю губу.
- Тшшш... - шепчет он, - не кусай.
Я обнимаю его и снова почти проваливаюсь в сон. Когда выспишься, начинаешь понимать, как же вымотался. И реальность кажется акварельным рисунком.
Мы спускаемся в бар, когда за окнами уже темно, слушаем музыку, пьем коктейли и болтаем. Обо всем и ни о чем. И спокойная, сонная вязкость вечера как будто обволакивает нас, запирая в теплый, такой родной и знакомый кокон.
Aвтор: Finsternis
Пэйринг: Том/Билл
Рейтинг: NC-17
Жанр: romance
Посвящение: Моему маленькому старшему братику. Люблю тебя, солнышко. Соскучился...
--------------------------------------------------------------------------------
- Эй, Том, - ты опять чуть не сбил мой самолет, - пытаюсь ущипнуть за бок, но в пальцах оказывается только футболка.
- Нечего летать по моей траектории! Не видишь что ли, тут летчик экстра класса, - смеется брат и делает в воздухе над сценой мертвую петлю, ловко управляясь с джойстиком в руках.
Смотрю на него и не замечаю, как мой собственный самолетик взмывает вверх и цепляется за осветительную конструкцию. Черт. Приходится просить Тоби достать, а Пилот экстра класса смотрит на меня и хитро щурится.
- Балда, - беззлобно бросает он, и мне хочется обнять его со спины, положить подбородок на плечо и сказать что-нибудь совсем неуместное.
Но Тоби как раз достает мой самолет. Маленькая игрушка с желтыми крыльями. Мне нравится, не помню уже, чья идея была, но нравится жутко.
Вообще меня поражает то, что мы остались, по сути, детьми. Как будто наш привычный мир просто вырос вместе с нами: крохотные клубы превратились в огромные залы, десятки зрителей - в тысячи, и деньги на карманные расходы в походы по дорогущим бутикам и квартиру в Гамбурге. А сама суть осталась той же. Мы играем и нам это нравится.
Когда со сборкой сцены, наконец, заканчивают, мы устраиваем саундчек. В пении перед пустым огромным залом есть что-то особое. На концерте, когда пространство становится как будто пушистым от тысяч зрителей, вязким и очень шумным - это другое, не лучше, просто другое. Стою перед пустым залом и вслушиваюсь в звенящую тишину в ответ. А потом, чуть помедлив, подхожу к Тому и усаживаюсь на край сцены, свесив ноги. Он улыбается и смотрит на меня сверху вниз.
Я много думаю о наших с Томом отношениях, и каждый раз сердце начинает биться чаще от ощущения бесконечного счастья. Наверное, если бы это не было моей реальностью, я бы ни за что и никому не поверил, что такое возможно. Только Том, чуть приподняв уголки губ в мягкой улыбке, смотрит на меня. И я верю, что мое счастье настоящее.
После саундчека мы еще долго сидим с братом на сцене, толком не замечая шныряющей туда-сюда команды. Просто сидим и болтаем ни о чем и обо всем сразу. И я вдруг на какое-то мгновение удивляюсь, что нам вообще есть о чем говорить. Мы же знаем друг друга наизусть.
- Георг вчера ляпнул, что ему нравится Памела Андерсон, во я поржал... Посмотрел бы я на его морду, когда она начала бы трясти своим силиконом перед его носом, она б его половиной придавила.
Тут же в красках представляю Йорки с Памелой. Бедняга Йорки. Не люблю таких женщин.
- Фи... - чуть морщусь, - Памела страшная.
- Точно, - тычет в меня пальцем Том, и я улыбаюсь.
- Грудь должна быть настоящая и не перевешивать задницу, - глубокомысленно заявляю я, глядя, как техник над ними возится с освещением.
- Хотя Памелу я б тоже пощупал, - выдает Том, а я фыркаю в ответ.
- Опять завтра все утро будете с Георгом смотреть порно с японскими школьницами? - спрашиваю я, таки дотянувшись до его бока и легко щипнув.
- А ты бы предпочел со школьниками? - подначивает он.
Усмехаюсь. Том любит подкалывать меня на эту тему, но только наедине, без посторонних ушей в округе. Да я, в общем-то, и не обижаюсь, хотя на школьников мне глубоко забить.
Мне нужно еще накраситься, и потому приходится прерывать разговор, вставать и идти в гримерку. А еще я чего-нибудь съел бы.
- Нормально? - спрашиваю я, закончив один глаз и смотря на Тома. Тот ржет, едва не подавившись пиццей.
- Который надо оценивать? Правый или левый? Ты выглядишь так, как будто я тебе только что врезал, - говорит Том, и я улыбаюсь в ответ.
- Еще б ты знал как бы я выглядел если б ты мне въезал... Черт... Врезал, - поправляю я оговорку и брат смеется.
Я знаю, что с макияжем все в порядке.
Сажусь есть к ребятам. Столик низкий - неудобно, и в Польше, кажется, напряг с посудой, приходится есть пиццу руками, выгибаясь, чтобы не насыпать ненароком чего-нибудь на футболку. Том подставляет ладонь как раз в тот момент, когда кусочек начинки чуть не падает мне на колени.
- Свин, - беззлобно говорит он.
Толкаю его в плечо и улыбаюсь.
Он играет мне, пока распеваюсь, а я толком не знаю на чем сосредоточиться, на своем голосе или на его пальцах. Лет с семи люблю смотреть, как Том играет. И так странно - иногда, вспоминая, чувствую себя, как будто на несколько лет старше него, и как будто сейчас вижу, как он растягивает маленькие пальчики, стараясь дотянуться до нужных ладов.
Мне приходится встать, чтобы, наконец, нормально распеться. Слышу, как Том усмехается. Сволочь.
Перед концертом начинает трясти всех. Улетучивается та вечная легкость в воздухе и хочется куда-нибудь спрятаться, или наоборот - быстрее на сцену. От возбуждения покалывает кончики пальцев. Том сидит напротив и глубоко дышит, стараясь успокоиться. Только что они с Георгом играли Муссон, и у Тома палец соскочил с нужного лада. Теперь его трясет еще сильнее.
Я подсаживаюсь к нему, когда Георг куда-то уходит, обнимаю за плечи и говорю:
- Не бойся, ты еще ни разу не слажал на сцене, - я окидываю взглядом комнату и целую брата в висок.
Он усмехается, отшатнувшись.
- В отличие от тебя, - толкает меня в плечо, и я понимаю, что раз задирается, значит в порядке.
Я бы и секунды не смог стоять на сцене без Тома. Развернулся бы и убежал. Так странно чувствовать публику, ее восхищение, безумие, ее любовь и похоть, наслаждаться этим, и в то же время отгораживаться от этого стеной. И тогда, когда тысячи человек там внизу у сцены рвут наши песни в клочья, применяя их на себя, пытаясь понять меня, Тома, ребят, разгадать загадку. Я оборачиваюсь на Тома и понимаю, что едва ли кому-то дано понять то, что есть между нами.
Концерт пролетает как одно мгновение. Вытираю с лица пот и вешаю полотенце на шею. Кажется, что все тело сейчас впитается в это полотенце. Прижимаюсь спиной к прохладной стене, чуть выгнувшись, и Том устало шепчет:
- Как?
Киваю, на улыбку не хватает сил. И мы снова идем на сцену вдвоем.
На самом деле я не люблю петь In die Nacht. Она особенная. Только наша с Томом. И большинству из присутствующих на концерте едва ли светит почувствовать хоть частичку, крупинку того, что чувствую я, что чувствует Том.
Каждый раз мне приходится отворачиваться и смотреть на публику, иначе я не удержусь и обниму его, прижму к себе, прямо на сцене, случайно забыв про существование всех этих тысяч вопящих девочек.
Вообще я люблю касаться Тома. Невзначай. Специально. Нежно. Грубо. И так, как ни стал бы прикасаться более ни к кому.
Мы едем в отель. В мой самый любимый. Это так странно - иметь любимый отель в Берлине. Мне нравятся маленькие, заставленные едва ли не антикварной мебелью комнаты. Все это создает какую-то иллюзию дома. Не такую уж нужную, но весьма приятную.
Мой дом - рядом с Томом.
Он приходит ко мне, едва держась на ногах. Мы все вымотанные после концерта, как черт знает что. Только впереди - свободный день.
Брат только что из душа - от него пахнет цитрусовыми фруктами, каким-то очень мужским одеколоном, зубной пастой и малиновыми леденцами. Он бесцеремонно ложится на мою кровать, пока я роюсь в своем чемодане в поисках белья.
- Би... - тянет он, я не оборачиваюсь, выпрямляясь и шагая к ванной, - я сегодня сплю здесь.
- Класс, - говорю я, - только тогда не засыпай без меня, идет? А то приду и защекочу до смерти.
Том усмехается и сонно кивает. И я понимаю - задрыхнет, едва включу воду.
Вообще, наверное, это дико, два восемнадцатилетних парня, брата, близнеца - и спят в одной постели. Только это совсем не кажется диким, когда прижимаешься к сонному такому своему и чужому одновременно телу и засыпаешь так, как редко спишь в одиночестве.
У нас с Томом странные для большинства непосвященных отношения, а поскольку посвященные только мы вдвоем, то приходится как-то сдерживать себя на публике. А на публике мы практически круглосуточно.
Только это совсем не тяжело. Мы научились притворяться.
Так уж получилось, что нам с братом долго не везло в отношениях с миром. То ли мы были слишком яркие для него, то ли слишком вместе. Только многие считали своим долгом сделать нам больно.
Это в восемнадцать кажется, что подначки в шестом классе это смешно, только в одиннадцать лет это нефига не смешно. И когда потом, перед выпускным, какая-нибудь мразь дергает за волосы и обзывает - приятного мало. Сказать «умей постоять за себя» проще, чем на самом деле переть против школьной банды. Иногда я думаю, что именно это - причина тому, что мы с Томом настолько близки.
Том вопреки ожиданиям не спит, а прилежно ждет меня, растянувшись на постели и разглядывая потолок.
- Би... - тянет он, и я начинаю догадываться, зачем он пришел.
Сажусь рядом с братом на кровать и провожу ладонью по его животу. Я уже говорил, что мне безумно нравится прикасаться к нему? Чувствую, как напрягаются под ладонью мышцы, и глажу выше. Том шумно выдыхает и прикрывает глаза.
Я стягиваю с его бедер мокрое полотенце и, склонившись, целую бедренные косточки, его влажный напряженный член касается моей шеи. Том дергает бедрами, и я отстраняюсь.
- Прости, - шепчет он. Я улыбаюсь и киваю.
Меня самого порой поражает, что я готов сделать для Тома. Я бы никогда в жизни, не стал делать этого ни для кого другого. При одной мысли о чьем-то члене у меня во рту мне становится гадко. Но Том - не просто кто-то. Его тело - почти мое, это почти как ласкать себя. И я никогда не позволил бы никому другому делать со мной то, что делает Том.
Я обхватываю его член губами и закрываю глаза. Опускаю голову ниже, вбирая глубже, и прижимаю его бедра к кровати. Мне нравится слушать сорванное дыхание брата, его тихие стоны, видеть краешком глаз, как он мнет простыни. Мне нравится, чувствовать то, что я делаю с ним.
Он чуть сжимает мое плечо, я отстраняюсь, пару раз провожу по его члену ладонью, и он кончает, чуть выгнувшись на постели и застонав.
Нам было по тринадцать, когда мы впервые сделали это. Помню, как Том касался меня, и меня трясло от легких прикосновений его пальцев. Это было другое, совсем не похоже на собственные руки, но в то же время именно так, как хотелось. Том знал, как я хочу и что я хочу, тогда как я метался по подушке, краснея и не в силах удержать бедра на месте.
Я обнимаю Тома, положив голову ему на плечо, и он целует меня в макушку.
- Спасибо, - шепчет он, а я улыбаюсь. Я люблю, когда ему хорошо - тогда нам обоим хорошо.
Мы лежим так еще несколько минут, а потом брат приподнимается на локте и сползает чуть ниже, целуя мой живот.
Прикрываю глаза и наслаждаюсь прикосновениями его губ. Том очень нежный, когда мне этого хочется. И он очень любит.
Он ласкает меня так, как может только он. Он знает мое тело едва ли не лучше, чем я сам. И его руки, его губы сводят с ума.
Я бы не назвал то, чем мы занимаемся, сексом. В этом секса как такового ноль целых ноль десятых. Это другое. Просто у нас нет времени на то, чтобы строить с кем-то отношения. Да и желания, признаться, нет. Нам хватает эмоций, у нас яркая, насыщенная жизнь, у нас много работы. А новые отношения это слишком сложно.
Я и Том - мы любим друг друга. Но совсем не так, как любили бы девушек. В наших отношениях нет ни капли притворства, мы не делаем друг другу одолжений, и нам не приходится ни в чем уступать. У нас общие цели, общие желания. Да и вообще общая жизнь.
Я кончаю, когда Том задевает меня пальцем глубоко внутри.
Мы долго лежим, прижавшись друг к другу, и слушаем дыхание. И мне так хорошо. Потому что я люблю, любим и даже больше, в миллионы раз больше.
Утром, вернее часа в четыре дня, Том целует меня. Очень мягко, нежно. Как никогда, ни разу не было ни с одной девушкой.
Помню, как лет в десять я просил Тома научить меня целоваться, потому что это чучело еще тогда воображало из себя мачо. Я боялся, что он откажет, что скажет, что я больной на голову. А он просто взял и поцеловал меня, мягко скользя теплым языком по губам, пропихивая его мне в рот, а я отвечал, думая, что неумело. Только Том тоже ничего толком не умел. Просто у нас получалось так, как хотели мы вдвоем.
Я обнимаю брата, и мы еще несколько минут лежим, сцепившись в один большой комок под теплым одеялом, пахнущим мной и Томом.
В голове туман с непривычно долгого сна, и хочется проваляться в постели до самого вечера, а потом выпить пару коктейлей и посидеть в баре, где престарелые музыканты играют унылые песни полувековой давности, и поболтать с Томом.
Брат крепко обнимает меня, сонно уткнувшись влажными губами в плечо, и мычит что-то невразумительное.
- Би... - шепчет Том, - я вчера не сказал...
Прикладываю палец к его губам. Мы никогда не говорим о том, что есть между нами. Слова - ненужная формальность не нашего мира. Они не нужны. И Том, поняв меня, просто крепко обнимает.
А я хочу. Хочу его рук, его губ. И брат чувствует, накрывая мой член ладонью. И становится так хорошо.
- О ком ты думаешь? - шепчем он мне на ухо, неторопливо двигая рукой.
Вместо ответа с губ срывается приглушенный стон.
- О ком? - повторяет брат.
Я ловлю себя на мысли, что уже давно не представляю рядом с собой никого конкретного, только размытые очертания слишком знакомого тела.
Когда позже я стираю полотенцем нашу сперму, Том пристально смотрит на меня. А потом вдруг резко толкает меня на подушки, нависая сверху, и целует.
- Я бы хотел такого мальчика как ты, - шепчет Том. И по позвонкам пробегает холодок.
- Ты бы хотел мальчика? - удивленно спрашиваю я.
- Ага, такого стройного брюнета с карими глазами и искусанными губами.
Я улыбаюсь не находя что ответить. И мне вдруг кажется, что что-то сломалось, что система дала сбой.
Я закрываю глаза и целую, стараясь представить на месте Тома кого угодно, только ничего не получается.
Томми улыбается, когда я отстраняюсь, и гладит меня по волосам. Я закусываю губу.
- Тшшш... - шепчет он, - не кусай.
Я обнимаю его и снова почти проваливаюсь в сон. Когда выспишься, начинаешь понимать, как же вымотался. И реальность кажется акварельным рисунком.
Мы спускаемся в бар, когда за окнами уже темно, слушаем музыку, пьем коктейли и болтаем. Обо всем и ни о чем. И спокойная, сонная вязкость вечера как будто обволакивает нас, запирая в теплый, такой родной и знакомый кокон.
Юлия Соколова,
21-05-2010 11:19
(ссылка)
Кактус
Кактус
Автор: Тн69
Бета: я бедный родственник
Рейтинг: х))) Юмор
Пейринг: братег Том и братег Билл
Конкурсный фик: идея закрутить чет вокруг 5 слов данных другими участниками ))))))))))))))))
Список слов:))))))))))))
1 СТРЕМЯНКА
2 Швабра
3 КАКТУС
4 ПОМИДОР
5 ЖЕНЩИНА ))))
Дисклеймер: отказываюсь от всех прав на персонажей. И сори за использование их имен и образов в Фан-фике
От автора: Надеюся, что вама понравится )))) Хотя это чушь полная потому, что писала на уроке Бел Яза
Посвящается: princess_twincest
- Том! Я хочу завести кактус! – проговорил Билл, лежа на плече Тома.
- А, ёжика не хочешь?
- Ну, за ним следить нужно и на концерты не повозишь, а кактус.. тут все гораздо проще! Полил и ему больше ничего не нужно и потом у него на макушке цветочек вырастит
- Билл, ты с ума сошёл! - закатив глаза, проговорил Том
- Ну что сразу с ума сошёл и потом помнишь ты мне говорил *Если что-то хочешь или у тебя проблемы обращайся ко мне – сощурив глазки промурлыкал Билл
- Да, я такое говорил! И, что? Но …- Том встал с кровати и принялся одеваться
- Ты куда? – непонимающе спросил Билл
- За кактусом! Я же тебе обещал!
- Нуу.. сейчас ты никуда не пойдёшь! Мы купим его завтра, а пока ложись обратно! – Билл похлопал рукой по месту, где пару минут назад лежал Том
- Ну, уж нет! Я сейчас пойду и куплю этот кактус – вырываясь из прилипшего к нему Билла, прорычал Том
- Ну, уж да! Ты, останешься! – вцепившись в ноги Тома, пищал Билл
- Отстань! дай выйти! – таща за собой, по полу Билла, кричал Том
- ОоО, а давай, ты, будешь моим кактусом! – выкрикнул первую пришедшую в голову мысль Билл
- Ну, уж нет! я не хочу, чтоб меня потом обзывали зеленой колючкой!
- Ну, это будет наш маленький секрет!
- Отстань! и перестань нести всякую хрень, а то я сейчас отшлепаю тебя этой шваброй!
- Ну, кактусёнок, иди ко мне! Ну, оттрахай меня своей колючкой! – раздвинув ноги, прорычал Билл
- Ну, все Би берегись! – Том взял в руки швабру и направился на Билла
- Ну, аааа нет! аа ай не Нет не трогай эту грязную швабру! Нет не ааааа помогите! – Том начал пугать Билла шваброй
- Ну, все детка ,ты попал! – Билл от страха выбежал на коридор, а следом за ним вылетел со шваброй в руках любимый братишка
- АААА я буду защищаться! - махая в руках половой тряпкой кричал Билл с стоящей напротив двери стремянки
- Слезь! – махая шваброй, кричал Том на весь подъезд. Вдруг откуда не возьмись, на лестничной площадке появился хозяин стремянки, т.е. сосед.
- Не трогай! Слезь! Изойди, демон проклятый! – крикнул сосед, отчего швабра Томата упала на пол, а на голову свалился с половой тряпкой в руках Билл
- аааааааа – кричали братики на руках друг друга, смотря на покрасневшего от злости толстого мужика. Вдруг прибежала женщина
- наверное, соседка подумал про себя Билл – женщина подняла швабру и махая ей во все стороны спросила:
- Что здесь происходит? Че вы так кричите?
- ааа я яя невиноват! просто на меня напал вот этот кактус со шваброй в руках! я залез на стремянку, а потом прибежал этот помидор иии….
- Хватит – крикнула женщина и разогнала всех по домам
*** ********
- Придурок! – посмотрев на Билла, бросил Том
- Ну, что? все я больше не прошу у тебя кактус! – надув губки проговорил Билл
- Ладно, иди ко мне – Билл подполз к Тому вцепился в самое не могу и пропищал на ухо Тому
- Ладно, давай уже оттрахай меня своим кактусом!!!!!!!!!!
- Ну, все ты нарвался!!! – Том расстегнул штаны и…..
****************************
Сцена секса
Выражена цензурой ))))))))))))))))))))
…………..THE END……..
Автор: Тн69
Бета: я бедный родственник
Рейтинг: х))) Юмор
Пейринг: братег Том и братег Билл
Конкурсный фик: идея закрутить чет вокруг 5 слов данных другими участниками ))))))))))))))))
Список слов:))))))))))))
1 СТРЕМЯНКА
2 Швабра
3 КАКТУС
4 ПОМИДОР
5 ЖЕНЩИНА ))))
Дисклеймер: отказываюсь от всех прав на персонажей. И сори за использование их имен и образов в Фан-фике
От автора: Надеюся, что вама понравится )))) Хотя это чушь полная потому, что писала на уроке Бел Яза
Посвящается: princess_twincest
- Том! Я хочу завести кактус! – проговорил Билл, лежа на плече Тома.
- А, ёжика не хочешь?
- Ну, за ним следить нужно и на концерты не повозишь, а кактус.. тут все гораздо проще! Полил и ему больше ничего не нужно и потом у него на макушке цветочек вырастит
- Билл, ты с ума сошёл! - закатив глаза, проговорил Том
- Ну что сразу с ума сошёл и потом помнишь ты мне говорил *Если что-то хочешь или у тебя проблемы обращайся ко мне – сощурив глазки промурлыкал Билл
- Да, я такое говорил! И, что? Но …- Том встал с кровати и принялся одеваться
- Ты куда? – непонимающе спросил Билл
- За кактусом! Я же тебе обещал!
- Нуу.. сейчас ты никуда не пойдёшь! Мы купим его завтра, а пока ложись обратно! – Билл похлопал рукой по месту, где пару минут назад лежал Том
- Ну, уж нет! Я сейчас пойду и куплю этот кактус – вырываясь из прилипшего к нему Билла, прорычал Том
- Ну, уж да! Ты, останешься! – вцепившись в ноги Тома, пищал Билл
- Отстань! дай выйти! – таща за собой, по полу Билла, кричал Том
- ОоО, а давай, ты, будешь моим кактусом! – выкрикнул первую пришедшую в голову мысль Билл
- Ну, уж нет! я не хочу, чтоб меня потом обзывали зеленой колючкой!
- Ну, это будет наш маленький секрет!
- Отстань! и перестань нести всякую хрень, а то я сейчас отшлепаю тебя этой шваброй!
- Ну, кактусёнок, иди ко мне! Ну, оттрахай меня своей колючкой! – раздвинув ноги, прорычал Билл
- Ну, все Би берегись! – Том взял в руки швабру и направился на Билла
- Ну, аааа нет! аа ай не Нет не трогай эту грязную швабру! Нет не ааааа помогите! – Том начал пугать Билла шваброй
- Ну, все детка ,ты попал! – Билл от страха выбежал на коридор, а следом за ним вылетел со шваброй в руках любимый братишка
- АААА я буду защищаться! - махая в руках половой тряпкой кричал Билл с стоящей напротив двери стремянки
- Слезь! – махая шваброй, кричал Том на весь подъезд. Вдруг откуда не возьмись, на лестничной площадке появился хозяин стремянки, т.е. сосед.
- Не трогай! Слезь! Изойди, демон проклятый! – крикнул сосед, отчего швабра Томата упала на пол, а на голову свалился с половой тряпкой в руках Билл
- аааааааа – кричали братики на руках друг друга, смотря на покрасневшего от злости толстого мужика. Вдруг прибежала женщина
- наверное, соседка подумал про себя Билл – женщина подняла швабру и махая ей во все стороны спросила:
- Что здесь происходит? Че вы так кричите?
- ааа я яя невиноват! просто на меня напал вот этот кактус со шваброй в руках! я залез на стремянку, а потом прибежал этот помидор иии….
- Хватит – крикнула женщина и разогнала всех по домам
*** ********
- Придурок! – посмотрев на Билла, бросил Том
- Ну, что? все я больше не прошу у тебя кактус! – надув губки проговорил Билл
- Ладно, иди ко мне – Билл подполз к Тому вцепился в самое не могу и пропищал на ухо Тому
- Ладно, давай уже оттрахай меня своим кактусом!!!!!!!!!!
- Ну, все ты нарвался!!! – Том расстегнул штаны и…..
****************************
Сцена секса
Выражена цензурой ))))))))))))))))))))
…………..THE END……..
Юлия Соколова,
21-05-2010 11:18
(ссылка)
Загадай желание
TH69
Загадай желание
Автор ТН69
Бета CyberDetka XDDD
Жанр: Юмор
Пейринг Хм…. конешн Билл/Том
ОТ Автора Ха не знаю чего мну не хватало в крови наверное прост ничего такого с братиками не читал ВОТ и думаю вам понравится
P. S. ИЗВИНИТЕ ЗА ОШИБКИ
Билл сидел на крыше отеля с сигаретой в руке и любовался звёздами.
"Как достали меня эти фанатки, - думал он, - вот интересно, был бы я девочкой, я бы им так же нравился?.."
"А как это вообще - быть девочкой?.. Вот взять бы и стать ею на пару дней!".
И тут он заметил, как с неба падает звезда. "А ну как сбудется", - развеселился Билл.
Он ещё немного посидел на крыше и пофшёл в номер спать.
***
- Билл, вставай, – прошипел Том.
- Уже, уже встаю – сонно пробормотал Билл и отвернулся к стенке.
- Что у тебя с голосом? – поинтересовался Том.
- Не знаю! Наверное… простыл – запинаясь ответил Билл.
- А вдруг опять ломается? – встревожено спросил Том.
- Ай, отстань! - Билл встал с кровати и поплелся в ванну.
Том задумчиво посмотрел на него и вруг зашёлся в приступе ржача.
- Что случилось?..
- Мне показалось, что у тебя сиськи выросли, - объяснил Том, - это ж надо было мне так напиться!
Билл подошёл к зеркалу и увидел, что у него действительно выросла грудь.
- Мама!!! - заорал он и потерял сознание.
На его крик прибежал Том и вылил на него стакан воды. Билл открыл глаза и тут же посмотрел вниз. Грудь была на прежнем месте.
- Ты тоже это видишь? - смущённо спросил Том. - ты тоже пил сегодня?
- Нет!!!
- Какая красивая сложнонаведённая галлюцинация... Билл, дашь потрогать?
- Обойдёшься, козёл!
- Ха, когда ты был мальчиком, то так и лез ко мне. А сейчас что?.. Решил стать лесбиянкой?
- Т-том... так что, я теперь девочка? - Билл вспомнил упавую звезду, и до него начало доходить, с чем это связано.
Том задумчиво посмотрел Биллу между ног. Даже потрогал, на что Билл отреагировал непонятным мявом.
- Девочка, - подтвердил он.
- Зашибись! – прошипел Билл.
- Сестренка, пошли потрахаемся, - сощурился Том.
- Да пошёл ты в пень, - разозлился Билл, - себя иди трахай! А я под душ полез!
- Так что это, - сощурился Том, - ты меня теперь не хочешь?
- Хочу, но сначала мне нужно под душ! Дай мне привыкнуть к... эээ...
- Ну-ну, - кивнул Том.
Билл зашёл в ванную, разделся и ещё раз посмотрел на себя в зеркало.
"Вот это сиськи! Неужели они мои?" - он стал их лапать так, как будто ни разу не трогал женскую грудь. Но вдруг он почувствовал, что по его ноге что-то течет.Он посмотрел вниз и закричал, словно его режут.
На крик прибежал Том и, увидев голого Билла, остановился на пороге с открытым ртом.
- Ни хрена себе буфера, - только и смог сказать он.
- У меня кровь, я лишился девственности! – завизжал Билл.
- Что? – тупо переспросил Том, не отрывая взгляда от груди Билла.
- Посмотри, у меня кровь!!!
Том опустил глаза.
- Ты что, снова удовлетворял себя расчёской?
- Да, нет, я ничего не делал, честное слово! – захныкал Билл.
- Это месячные! - наконец дошло до Тома.
- Бля! Че делать?!
- Нужно купить прокладки или тампоны, – умным голосом изрёк Том, продолжая пялиться на грудь.
- Да, купи мне, а я пока здесь посижу... и перестань пялиться на меня! Ты меня смущаешь! - Билл попытался прикрыться руками.
- Ага! Как ты себе это представляешь, Том Каулитц идёт в аптеку за прокладками и тампонами???
- Попроси у служанок из отеля, раз такой стеснительный! Давай быстрее, я уже весь в кровище!
Том вышел в коридор и увидел уборщицу:
- Девушка... можно вас на минуту?
- Чего надо? - ответила она.
- Эээээ... у вас есть прокладки или тампоны?
- У тебя, что, месячные начались? – удивилась девушка.
- Нет, у моей девушки.
- Ну, могу дать пачку тампонов.
Они зашли в уборную, а вернее в раздевалку служащих. Она достала из сумки пачку тампонов и дала Тому. Он уже хотел бежать, как она остановила его:
- А деньги? Я все-таки не так много получаю.
Том сунул ей $100, засунул тампоны в карман и побежал к Биллу.
«Во дает» - подумала уборщица и покосилась на Тома.
- Билл, держи – Том сунул пачку тампонов Биллу и стал наблюдать за происходящим
- О тампоны, мои любимые и ненаглядные, ура, эээ... А чё с ними делать? – Билл вопросительно посмотрел на Тома.
- Не знаю!.. Сам ни разу не пользовался, - признался Том.
Билл разорвал картонную коробочку. Тампоны вывалились на пол.
- Во, инструкция! – Билл, словно всю жизнь искал эту бумажку, вцепился в нее и принялся за изучение.
- Ну ты и свинья, - произнес наш самый главный чистюля.
- Я бы посмотрел на тебя в таком положении! И потом, у меня жутко болит живот! Помоги разобраться с этой хренью, я не понимаю ни черта!
Том забрал у Билла инструкцию.
- Ну, мне кажется, это надо засунуть... эээ...
- Куда?
- Ну... эээ... ТУДА. Тут так написано...
- Ладно, пошел вон, я сам все сделаю! – засмущалась наша маленькая примадонна.
- Ладно, не буду мешать. Кстати, помойся сначала, а то у тебя все ноги в этой дряни, – скривив лицо проговорил Том.
- Уйди, кому говорю!
Том вышел из ванной и услышал звонок мобильника, который лежал на стеклянном столике в комнате.
- Алё...
- Где вас носит?! Только вас и ждём!
- А, Дэвид, Билл заболел...
- Что?
- Ну это… ему плохо…
- Так, я сейчас поднимусь, – еще злее проговорил Йост.
- Нет, не стоит!
- Хорошо, я вызову доктора.
- Дэвид, мы разберемся сами! Успокойся, просто тут еще маленькие…
- Да что вы там делаете?.. У нас через 2 часа интервью!
- Йост, пожалуйста, отмени его...
- Это невозможно! И, в конце концов, что случилось?
- Ну… Понимаешь… у нас просто такая не очень хорошая ситуация...
- Какая?
- Эмм... ну в общем Билл... он теперь девочка...
- Что? Хватит прикалываться!!!!
- Тооооооооооом!!! - раздался из ванной сумасшедший вопль.
- Ладно, все, я пошел! Прости, но мы заняты! – Том бросил трубку и побежал к Биллу.
- Что, котенок?
- Я не могу его засунуть, мне больно! – злобно проговорил Билл.
- Бля, может мне еще и вставить тебе его туда?
- Ну, Том!!!!!!!!!!!!!
- Блять! Билл! - Том взял тампон. - Раздвинь ноги.
- Хорошо! - Билл раздвинул ноги и устроился поудобнее.
- Бля, у тебя кровь!
- Я знаю, – удручённо ответил Билл.
- Черт возьми, дай мне полотенце…
- Держи, – Билл протянул чистое белое полотенце.
Том взял полотенце, вытер кровь и начал вставлять тампон.
- ААААААА! - закричал Билл - мне больно…
- Йоп твою мать, девочкам тоже наверное больно! Привыкай, – раздраженно сказал Том.
- ААААААА!!!..
Том все-таки вставил тампон.
- А куда эту ниточку засунуть? А то болтается, как че-то непонятное.
- Все оставь меня! Мне нужно придти в себя!
- Дай мне руки помыть.
- Хорошо, мой, - Билл встал с умывальника натянул на себя, что попало и пошел в комнату широко расставляя ноги, как беременный пингвин.
- Билл, оденься! - возмутился Йост, который сидел в комнате
- Да, что ты хочешь? Не видишь, мне плохо! Принеси лучше таблеток от живота, а то я щас ежика рожу от боли!
- ЭЭЭЭЭЭЭЭЭ Билл?.. У тебя что, грудь выросла???
- Я знаю.
Йост уставился на Билла, но тот бесцеремонно треснул его и рявкнул:
- Вон с моего номера оставьте меня!
- Я принесу тебе завтрак в номер...
- Хорошо! Только вали давай!
Том помыл руки, убрал в ванне и выйдя из нее сказал:
- Ты должен поменять его через 3 часа.
- Зачем?
- Так написано на упаковке.
- Аааа как живот болит! Жесть! Принеси таблеток.
- А прикинь, как девочки мучаются!
- И долго из меня будет течь?..
- Не знаю.
- Так узнай!
- Бля, Билл, это кому нужно - тебе или мне? Отстань! Я и так вставил в тебя эту дрянь, а ты еще чего-то хочешь!
Билл озадаченно посмотрел на Тома, набрал воздуха в лёгкие и оглушительно разревелся своим профессионально натренированным фальцетом.
- Как ты можешь так поступать со своим братом?
- Сестрой, - поправил Том.
- Как ты можешь, так со своей сестрой...
- Бля, Билл ты ведешь себя, как истеричка!
- Ну я не виноват... не виновата... аааа.....
- Ой, ладно, я узнаю, только не реви так. Когда ты девочка, это у тебя ещё ужаснее получается.
Том вышел из номера нашел уборщицу и сказал:
- Можно вас на минуту?
- Ну что тебе? Может помочь ей вставить?
- Нет, нет, ну... да, нет…
- Что ты хочешь от меня?
- А можете рассказать про месячные?
- Зачем тебе? Или, может, они у тебя начались?
- Нет, у моего брата! – не выдержал Том. - Ой! Ну... то есть...
- Что?.. Это как?
- Пообещай, что никому не скажешь.
- Хорошо, - промычала уборщица, ничего не понимая.
- Ну, мой брат сегодня проснулся девочкой и у него начались месячные. Вот, - Том развёл руками.
- ???
- Я сам не знаю!
- Ладно, покажи мне его, а там разберемся!
- Пойдем за мной! Только не обращай внимания на то, как он себя ведет.
- Как он себя ведёт? - немного испугалась девушка.
- Ну он какой-то нервный...
- А это, ну такое бывает во время месячных.
- Том, бля, это ещё кто?.. Зачем ты её привёл? - развизжался Билл, едва увидев девушку.
- Эээ... ну в общем она объяснит тебе всё про месячные.
- Мог бы попросить Наташу!
- Она в отпуске!
- Не повышай на меня голос! - снова завопил Билл и сжал кулаки.
- Билл не нервничай, – сказала девушка со шваброй в руках.
- У меня живот болит, что нужно выпить?
В номер зашёл Йост с подносом в руках:
- Оу, как вас тут много... Я принёс таблетки и еду.
- Замечательно. Это и нужно для девушки, у которой месячные – сказала уборщица.
- Да чё вы тут все собрались, - не выдержал Билл, - выметайтесь!
- Окей, - быстро сказала девушка, - если что, то вы меня найдёте.
С этими словами она исчезла за дверью.
- Угу, - ответил Том и взял с подноса что-то мясное.
- А ну, руки от моей еды! - занервничал Билл.
- Ладно, мальчики, я тоже пошёл, - засобирался Йост.
- Угу - все так же с наполненным ртом сказал Том.
- Бля, Томми, хватит жрать мой завтрак, и так вон какой толстый...
- Что?!
- Ты себя в зеркало видел? На свинью похож!
- А ты на бабу!!!
- Иди ты!!!
- Да, ладно расслабься...
- Ууууу, ненавижу тебя!
- А позавчера говорил, что любишь!
- Это было позавчера, тогда я любил тебя!
- Ну Билл, нет, то есть Билла, эээ... я буду называть тебя Бэла!
- Оу, это как-то не по мне. Хочу быть Биллой.
- Ой, ой, ой... ааа... эээ... Будешь моей девушкой?
- Ты хочешь чтоб я подавилась и умела от этой жрачки?! - закашлялся Билл.
- Билл...
- Во-первых, я Билла, во-вторых, не смей задавать мне таких глупых и нелепых вопросов
- А в третьих...
- Отвали, дай пожрать!
СПУСТЯ 3 ДНЯ
- Ура, они закончились! - радостно кричал Билл, прыгая на кровати.
- Ура, они закончились, значит можно трахаться! - в тон ему ответил Том.
- Томми, у тебя все мысли об этом!
- Билла, когда ты была мальчиком, то удовлетворяла меня каждый день, а что сейчас?..
- Мне не хватает романтики...
- Блин. Начинается. Хватит ламываться!
- А что такого, я просто сказала...
- Ты ведешь себя как баба!
- Ну а кто я?..
- А... ну да...
- Тупой!
- Перестань... Ладно, я приглашаю тебя на ужин сегодня в 9 вечера! Готовься! - с этими словами Том чмокнул Билла и вышел.
- Вот это по мне! - Билл проводил его победным взглядом. После этого он в сотый раз подошёл к зеркалу и ещё минут пятнадцать любовался своей грудью.
БЛИЖЕ К ВЕЧЕРУ
"Как классно я накрасилась! Так, а, что мне надеть? Точно, у меня есть красивая блузочка и пиджачок, к ним чёрные брюки и казачки... да, точно!"
В номер зашёл Том.
- Ооооо привет, - жеманно произнёс Билл.
- Привет! А че ты так расфуфырилась? – пробурчал выпивший Том.
- Эй, сейчас откажусь от ужина!
- Ой, да ладно дорогая, пойдем, я же пошутил!
Том взял Билла за руку и повел в свой номер.
- Эй, эй, ты куда меня тащишь? - удивился Билл.
- К себе.
- А как же ужин?..
- Он будет у меня!
- Но я хочу в ресторан! – надув губки Билл.
- Билла, а ты подумала, что тебя могут увидеть в таком виде?..
- Ну и что, я же теперь девушка!
- Хорошо, давай сегодня побудем в отеле, а завтра пойдем в ресторан, согласна?
- Не согласна! Хочу живую музыку!
- У меня есть гитара и я умею на ней играть – раздраженно ответил Том.
- И что?? А я петь умею, и?..
- Ладно, Билла, я уверяю тебе понравится, - Том натянул улыбку и вкрадчиво посмотрел на Билла.
- Ну, ладно, только без секса, я еще девственница...
- Ты так думаешь?.. Ну ладно, - озадаченно ответил Том, и скрестил пальцы
- Что будем делать? - спросил Билл зайдя в номер.
- Можно, мультики посмотреть, - предложил Билл.
- Ладно, - Том достал какой-то диск и вставил его в плеер возле телика.
- УУУ АААХХ оооо ДАА ееееее ааааааа - раздалось из колонок.
- Ой, извини! Минутку.
- Тьфу, Том, ты любую романтику способен испортить!
- Ну, успокойся. Давай смотреть мультики.
- А они у тебя есть? - недоверчиво спросил Билл.
- Есть! Например, наш DVD! - заржал Том. - А еще Том и Джерри....
- Давай "Артура и Минипутов"!
- Чёрт с тобой, давай...
СПУСТЯ ЧАС
- А еще есть вино? - пьяным голосом спросил Билл.
- Ты и так уже пьяная, - возразил Том, еле шевеля языком.
Билл залез к Тому на колени, приблизился к его губам и прошептал:
- Хочешь меня?
- Э...
- Ну, хочешь же, - Билл провёл ногтем по его животу.
- Хочу, - упавшим голосом ответил Том, не в силах сдерживаться, - хочу...
Одежда полетела в непонятном направлении.
Том спустился с губ на шикарные формы Билла. Нежно всосал в себя соски от чего услышал стон. Но не вытерпев перевернул его, то есть, её, на диван и устроился у неё между ног...
- Нет, Том, я не хочу!
- Билл, то есть, Билла, что с тобой такое опять?.. Чего ещё ты хочешь?
- Минет!
- У тебя члена нет, забыл?
- Нет, я хочу сделать тебе минет...
- А... ну, это пожалуйста.
Том сел на диван, облокатившись о спинку, а Билл расстегнул его ремень, не спеша стащил с Тома штаны и встретился с стоячим членом губами.
- Да, - вырвалось у Тома.
Билл начал играть с ним языком, прижимая пирсинг к головке. Потом ввел его максимально глубоко в рот и принялся сосать помогая рукой, пока Том наконец не кончил. Он поцеловал брата, медленно возвращаясь в реальность, потом переверул Билла на спину, устроился между его ног и начал облизывать его гладкл выбритый вход. Билл извивался, как змея, отчего Том возбуждался еще больше и всасывался в него все сильнее, проникая в девственное влагалише на всю длину языка. Окончательно обезумев, он поднялся и начал в входить. Но сделав резкий толчок он он тут же услышал вопль:
- ААААААААААААААА мне больно!!!
- Расслабься все хорошо!
- Надень презерватив! Я же теперь девушка!
- Тьфу ты чёрт...
Том порыскал по номеру в поисках презерватива. Найдя, снова устроился над братом.
- Расслабься и получай кайф, - прошептал он.
Он резко пронзил ее своим членом, от чего на всю комнату раздался очередной визг:
- Ааа идиот мне больно!!!
- Потерпи еще чуть-чуть, и всё!
Том снова напрягся и изо всех сил вошёл в него, наконец лишив его невинности как следует. Билл закусил губу и замычал от боли.
- Ужас какой, - пожаловался он.
- Ну, как? - спросил Том через несколько минут.
- Не знаю... когда я был мальчиком, это было как-то приятнее.
- Ну извини, теперь уж потерпи, ведь не оставишь же ты своего брата без кайфа...
- Тогда давай уже быстрей трахай меня и не затягивай! - попросил Билл. Том так и сделал.
НАУТРО
- Ура, Том, ура, ура!
- Что ты прыгаешь, Билла? - спросил Том, не открывая глаз.
- Я снова парень!
- Что?..
- Мне нужно было перпихнуться, чтобы стать мальчиком!
- Блин, только во вкус вошёл, - сонно пробурчал Том.
- Томми, ты не рад?..
- Рад рад просто я хочу спать... А где твои сиськи?
- Том!!!
Билл запрыгнул на Тома и уселся ему аккурат на причинное место.
- Нежнее, Билл!
- Ура, Том, мы теперь сможем нормально трахаться!
- И как вседа прятаться от остальных...
- Ты не рад?
- Рад, просто я уже горю и пытаюсь успокоиться...
А зачем успокаиваться, когда я наконец трахну тебя а ты - меня?..
- Трахай, а не разговаривай!
=happy end=
Загадай желание
Автор ТН69
Бета CyberDetka XDDD
Жанр: Юмор
Пейринг Хм…. конешн Билл/Том
ОТ Автора Ха не знаю чего мну не хватало в крови наверное прост ничего такого с братиками не читал ВОТ и думаю вам понравится
P. S. ИЗВИНИТЕ ЗА ОШИБКИ
Билл сидел на крыше отеля с сигаретой в руке и любовался звёздами.
"Как достали меня эти фанатки, - думал он, - вот интересно, был бы я девочкой, я бы им так же нравился?.."
"А как это вообще - быть девочкой?.. Вот взять бы и стать ею на пару дней!".
И тут он заметил, как с неба падает звезда. "А ну как сбудется", - развеселился Билл.
Он ещё немного посидел на крыше и пофшёл в номер спать.
***
- Билл, вставай, – прошипел Том.
- Уже, уже встаю – сонно пробормотал Билл и отвернулся к стенке.
- Что у тебя с голосом? – поинтересовался Том.
- Не знаю! Наверное… простыл – запинаясь ответил Билл.
- А вдруг опять ломается? – встревожено спросил Том.
- Ай, отстань! - Билл встал с кровати и поплелся в ванну.
Том задумчиво посмотрел на него и вруг зашёлся в приступе ржача.
- Что случилось?..
- Мне показалось, что у тебя сиськи выросли, - объяснил Том, - это ж надо было мне так напиться!
Билл подошёл к зеркалу и увидел, что у него действительно выросла грудь.
- Мама!!! - заорал он и потерял сознание.
На его крик прибежал Том и вылил на него стакан воды. Билл открыл глаза и тут же посмотрел вниз. Грудь была на прежнем месте.
- Ты тоже это видишь? - смущённо спросил Том. - ты тоже пил сегодня?
- Нет!!!
- Какая красивая сложнонаведённая галлюцинация... Билл, дашь потрогать?
- Обойдёшься, козёл!
- Ха, когда ты был мальчиком, то так и лез ко мне. А сейчас что?.. Решил стать лесбиянкой?
- Т-том... так что, я теперь девочка? - Билл вспомнил упавую звезду, и до него начало доходить, с чем это связано.
Том задумчиво посмотрел Биллу между ног. Даже потрогал, на что Билл отреагировал непонятным мявом.
- Девочка, - подтвердил он.
- Зашибись! – прошипел Билл.
- Сестренка, пошли потрахаемся, - сощурился Том.
- Да пошёл ты в пень, - разозлился Билл, - себя иди трахай! А я под душ полез!
- Так что это, - сощурился Том, - ты меня теперь не хочешь?
- Хочу, но сначала мне нужно под душ! Дай мне привыкнуть к... эээ...
- Ну-ну, - кивнул Том.
Билл зашёл в ванную, разделся и ещё раз посмотрел на себя в зеркало.
"Вот это сиськи! Неужели они мои?" - он стал их лапать так, как будто ни разу не трогал женскую грудь. Но вдруг он почувствовал, что по его ноге что-то течет.Он посмотрел вниз и закричал, словно его режут.
На крик прибежал Том и, увидев голого Билла, остановился на пороге с открытым ртом.
- Ни хрена себе буфера, - только и смог сказать он.
- У меня кровь, я лишился девственности! – завизжал Билл.
- Что? – тупо переспросил Том, не отрывая взгляда от груди Билла.
- Посмотри, у меня кровь!!!
Том опустил глаза.
- Ты что, снова удовлетворял себя расчёской?
- Да, нет, я ничего не делал, честное слово! – захныкал Билл.
- Это месячные! - наконец дошло до Тома.
- Бля! Че делать?!
- Нужно купить прокладки или тампоны, – умным голосом изрёк Том, продолжая пялиться на грудь.
- Да, купи мне, а я пока здесь посижу... и перестань пялиться на меня! Ты меня смущаешь! - Билл попытался прикрыться руками.
- Ага! Как ты себе это представляешь, Том Каулитц идёт в аптеку за прокладками и тампонами???
- Попроси у служанок из отеля, раз такой стеснительный! Давай быстрее, я уже весь в кровище!
Том вышел в коридор и увидел уборщицу:
- Девушка... можно вас на минуту?
- Чего надо? - ответила она.
- Эээээ... у вас есть прокладки или тампоны?
- У тебя, что, месячные начались? – удивилась девушка.
- Нет, у моей девушки.
- Ну, могу дать пачку тампонов.
Они зашли в уборную, а вернее в раздевалку служащих. Она достала из сумки пачку тампонов и дала Тому. Он уже хотел бежать, как она остановила его:
- А деньги? Я все-таки не так много получаю.
Том сунул ей $100, засунул тампоны в карман и побежал к Биллу.
«Во дает» - подумала уборщица и покосилась на Тома.
- Билл, держи – Том сунул пачку тампонов Биллу и стал наблюдать за происходящим
- О тампоны, мои любимые и ненаглядные, ура, эээ... А чё с ними делать? – Билл вопросительно посмотрел на Тома.
- Не знаю!.. Сам ни разу не пользовался, - признался Том.
Билл разорвал картонную коробочку. Тампоны вывалились на пол.
- Во, инструкция! – Билл, словно всю жизнь искал эту бумажку, вцепился в нее и принялся за изучение.
- Ну ты и свинья, - произнес наш самый главный чистюля.
- Я бы посмотрел на тебя в таком положении! И потом, у меня жутко болит живот! Помоги разобраться с этой хренью, я не понимаю ни черта!
Том забрал у Билла инструкцию.
- Ну, мне кажется, это надо засунуть... эээ...
- Куда?
- Ну... эээ... ТУДА. Тут так написано...
- Ладно, пошел вон, я сам все сделаю! – засмущалась наша маленькая примадонна.
- Ладно, не буду мешать. Кстати, помойся сначала, а то у тебя все ноги в этой дряни, – скривив лицо проговорил Том.
- Уйди, кому говорю!
Том вышел из ванной и услышал звонок мобильника, который лежал на стеклянном столике в комнате.
- Алё...
- Где вас носит?! Только вас и ждём!
- А, Дэвид, Билл заболел...
- Что?
- Ну это… ему плохо…
- Так, я сейчас поднимусь, – еще злее проговорил Йост.
- Нет, не стоит!
- Хорошо, я вызову доктора.
- Дэвид, мы разберемся сами! Успокойся, просто тут еще маленькие…
- Да что вы там делаете?.. У нас через 2 часа интервью!
- Йост, пожалуйста, отмени его...
- Это невозможно! И, в конце концов, что случилось?
- Ну… Понимаешь… у нас просто такая не очень хорошая ситуация...
- Какая?
- Эмм... ну в общем Билл... он теперь девочка...
- Что? Хватит прикалываться!!!!
- Тооооооооооом!!! - раздался из ванной сумасшедший вопль.
- Ладно, все, я пошел! Прости, но мы заняты! – Том бросил трубку и побежал к Биллу.
- Что, котенок?
- Я не могу его засунуть, мне больно! – злобно проговорил Билл.
- Бля, может мне еще и вставить тебе его туда?
- Ну, Том!!!!!!!!!!!!!
- Блять! Билл! - Том взял тампон. - Раздвинь ноги.
- Хорошо! - Билл раздвинул ноги и устроился поудобнее.
- Бля, у тебя кровь!
- Я знаю, – удручённо ответил Билл.
- Черт возьми, дай мне полотенце…
- Держи, – Билл протянул чистое белое полотенце.
Том взял полотенце, вытер кровь и начал вставлять тампон.
- ААААААА! - закричал Билл - мне больно…
- Йоп твою мать, девочкам тоже наверное больно! Привыкай, – раздраженно сказал Том.
- ААААААА!!!..
Том все-таки вставил тампон.
- А куда эту ниточку засунуть? А то болтается, как че-то непонятное.
- Все оставь меня! Мне нужно придти в себя!
- Дай мне руки помыть.
- Хорошо, мой, - Билл встал с умывальника натянул на себя, что попало и пошел в комнату широко расставляя ноги, как беременный пингвин.
- Билл, оденься! - возмутился Йост, который сидел в комнате
- Да, что ты хочешь? Не видишь, мне плохо! Принеси лучше таблеток от живота, а то я щас ежика рожу от боли!
- ЭЭЭЭЭЭЭЭЭ Билл?.. У тебя что, грудь выросла???
- Я знаю.
Йост уставился на Билла, но тот бесцеремонно треснул его и рявкнул:
- Вон с моего номера оставьте меня!
- Я принесу тебе завтрак в номер...
- Хорошо! Только вали давай!
Том помыл руки, убрал в ванне и выйдя из нее сказал:
- Ты должен поменять его через 3 часа.
- Зачем?
- Так написано на упаковке.
- Аааа как живот болит! Жесть! Принеси таблеток.
- А прикинь, как девочки мучаются!
- И долго из меня будет течь?..
- Не знаю.
- Так узнай!
- Бля, Билл, это кому нужно - тебе или мне? Отстань! Я и так вставил в тебя эту дрянь, а ты еще чего-то хочешь!
Билл озадаченно посмотрел на Тома, набрал воздуха в лёгкие и оглушительно разревелся своим профессионально натренированным фальцетом.
- Как ты можешь так поступать со своим братом?
- Сестрой, - поправил Том.
- Как ты можешь, так со своей сестрой...
- Бля, Билл ты ведешь себя, как истеричка!
- Ну я не виноват... не виновата... аааа.....
- Ой, ладно, я узнаю, только не реви так. Когда ты девочка, это у тебя ещё ужаснее получается.
Том вышел из номера нашел уборщицу и сказал:
- Можно вас на минуту?
- Ну что тебе? Может помочь ей вставить?
- Нет, нет, ну... да, нет…
- Что ты хочешь от меня?
- А можете рассказать про месячные?
- Зачем тебе? Или, может, они у тебя начались?
- Нет, у моего брата! – не выдержал Том. - Ой! Ну... то есть...
- Что?.. Это как?
- Пообещай, что никому не скажешь.
- Хорошо, - промычала уборщица, ничего не понимая.
- Ну, мой брат сегодня проснулся девочкой и у него начались месячные. Вот, - Том развёл руками.
- ???
- Я сам не знаю!
- Ладно, покажи мне его, а там разберемся!
- Пойдем за мной! Только не обращай внимания на то, как он себя ведет.
- Как он себя ведёт? - немного испугалась девушка.
- Ну он какой-то нервный...
- А это, ну такое бывает во время месячных.
- Том, бля, это ещё кто?.. Зачем ты её привёл? - развизжался Билл, едва увидев девушку.
- Эээ... ну в общем она объяснит тебе всё про месячные.
- Мог бы попросить Наташу!
- Она в отпуске!
- Не повышай на меня голос! - снова завопил Билл и сжал кулаки.
- Билл не нервничай, – сказала девушка со шваброй в руках.
- У меня живот болит, что нужно выпить?
В номер зашёл Йост с подносом в руках:
- Оу, как вас тут много... Я принёс таблетки и еду.
- Замечательно. Это и нужно для девушки, у которой месячные – сказала уборщица.
- Да чё вы тут все собрались, - не выдержал Билл, - выметайтесь!
- Окей, - быстро сказала девушка, - если что, то вы меня найдёте.
С этими словами она исчезла за дверью.
- Угу, - ответил Том и взял с подноса что-то мясное.
- А ну, руки от моей еды! - занервничал Билл.
- Ладно, мальчики, я тоже пошёл, - засобирался Йост.
- Угу - все так же с наполненным ртом сказал Том.
- Бля, Томми, хватит жрать мой завтрак, и так вон какой толстый...
- Что?!
- Ты себя в зеркало видел? На свинью похож!
- А ты на бабу!!!
- Иди ты!!!
- Да, ладно расслабься...
- Ууууу, ненавижу тебя!
- А позавчера говорил, что любишь!
- Это было позавчера, тогда я любил тебя!
- Ну Билл, нет, то есть Билла, эээ... я буду называть тебя Бэла!
- Оу, это как-то не по мне. Хочу быть Биллой.
- Ой, ой, ой... ааа... эээ... Будешь моей девушкой?
- Ты хочешь чтоб я подавилась и умела от этой жрачки?! - закашлялся Билл.
- Билл...
- Во-первых, я Билла, во-вторых, не смей задавать мне таких глупых и нелепых вопросов
- А в третьих...
- Отвали, дай пожрать!
СПУСТЯ 3 ДНЯ
- Ура, они закончились! - радостно кричал Билл, прыгая на кровати.
- Ура, они закончились, значит можно трахаться! - в тон ему ответил Том.
- Томми, у тебя все мысли об этом!
- Билла, когда ты была мальчиком, то удовлетворяла меня каждый день, а что сейчас?..
- Мне не хватает романтики...
- Блин. Начинается. Хватит ламываться!
- А что такого, я просто сказала...
- Ты ведешь себя как баба!
- Ну а кто я?..
- А... ну да...
- Тупой!
- Перестань... Ладно, я приглашаю тебя на ужин сегодня в 9 вечера! Готовься! - с этими словами Том чмокнул Билла и вышел.
- Вот это по мне! - Билл проводил его победным взглядом. После этого он в сотый раз подошёл к зеркалу и ещё минут пятнадцать любовался своей грудью.
БЛИЖЕ К ВЕЧЕРУ
"Как классно я накрасилась! Так, а, что мне надеть? Точно, у меня есть красивая блузочка и пиджачок, к ним чёрные брюки и казачки... да, точно!"
В номер зашёл Том.
- Ооооо привет, - жеманно произнёс Билл.
- Привет! А че ты так расфуфырилась? – пробурчал выпивший Том.
- Эй, сейчас откажусь от ужина!
- Ой, да ладно дорогая, пойдем, я же пошутил!
Том взял Билла за руку и повел в свой номер.
- Эй, эй, ты куда меня тащишь? - удивился Билл.
- К себе.
- А как же ужин?..
- Он будет у меня!
- Но я хочу в ресторан! – надув губки Билл.
- Билла, а ты подумала, что тебя могут увидеть в таком виде?..
- Ну и что, я же теперь девушка!
- Хорошо, давай сегодня побудем в отеле, а завтра пойдем в ресторан, согласна?
- Не согласна! Хочу живую музыку!
- У меня есть гитара и я умею на ней играть – раздраженно ответил Том.
- И что?? А я петь умею, и?..
- Ладно, Билла, я уверяю тебе понравится, - Том натянул улыбку и вкрадчиво посмотрел на Билла.
- Ну, ладно, только без секса, я еще девственница...
- Ты так думаешь?.. Ну ладно, - озадаченно ответил Том, и скрестил пальцы
- Что будем делать? - спросил Билл зайдя в номер.
- Можно, мультики посмотреть, - предложил Билл.
- Ладно, - Том достал какой-то диск и вставил его в плеер возле телика.
- УУУ АААХХ оооо ДАА ееееее ааааааа - раздалось из колонок.
- Ой, извини! Минутку.
- Тьфу, Том, ты любую романтику способен испортить!
- Ну, успокойся. Давай смотреть мультики.
- А они у тебя есть? - недоверчиво спросил Билл.
- Есть! Например, наш DVD! - заржал Том. - А еще Том и Джерри....
- Давай "Артура и Минипутов"!
- Чёрт с тобой, давай...
СПУСТЯ ЧАС
- А еще есть вино? - пьяным голосом спросил Билл.
- Ты и так уже пьяная, - возразил Том, еле шевеля языком.
Билл залез к Тому на колени, приблизился к его губам и прошептал:
- Хочешь меня?
- Э...
- Ну, хочешь же, - Билл провёл ногтем по его животу.
- Хочу, - упавшим голосом ответил Том, не в силах сдерживаться, - хочу...
Одежда полетела в непонятном направлении.
Том спустился с губ на шикарные формы Билла. Нежно всосал в себя соски от чего услышал стон. Но не вытерпев перевернул его, то есть, её, на диван и устроился у неё между ног...
- Нет, Том, я не хочу!
- Билл, то есть, Билла, что с тобой такое опять?.. Чего ещё ты хочешь?
- Минет!
- У тебя члена нет, забыл?
- Нет, я хочу сделать тебе минет...
- А... ну, это пожалуйста.
Том сел на диван, облокатившись о спинку, а Билл расстегнул его ремень, не спеша стащил с Тома штаны и встретился с стоячим членом губами.
- Да, - вырвалось у Тома.
Билл начал играть с ним языком, прижимая пирсинг к головке. Потом ввел его максимально глубоко в рот и принялся сосать помогая рукой, пока Том наконец не кончил. Он поцеловал брата, медленно возвращаясь в реальность, потом переверул Билла на спину, устроился между его ног и начал облизывать его гладкл выбритый вход. Билл извивался, как змея, отчего Том возбуждался еще больше и всасывался в него все сильнее, проникая в девственное влагалише на всю длину языка. Окончательно обезумев, он поднялся и начал в входить. Но сделав резкий толчок он он тут же услышал вопль:
- ААААААААААААААА мне больно!!!
- Расслабься все хорошо!
- Надень презерватив! Я же теперь девушка!
- Тьфу ты чёрт...
Том порыскал по номеру в поисках презерватива. Найдя, снова устроился над братом.
- Расслабься и получай кайф, - прошептал он.
Он резко пронзил ее своим членом, от чего на всю комнату раздался очередной визг:
- Ааа идиот мне больно!!!
- Потерпи еще чуть-чуть, и всё!
Том снова напрягся и изо всех сил вошёл в него, наконец лишив его невинности как следует. Билл закусил губу и замычал от боли.
- Ужас какой, - пожаловался он.
- Ну, как? - спросил Том через несколько минут.
- Не знаю... когда я был мальчиком, это было как-то приятнее.
- Ну извини, теперь уж потерпи, ведь не оставишь же ты своего брата без кайфа...
- Тогда давай уже быстрей трахай меня и не затягивай! - попросил Билл. Том так и сделал.
НАУТРО
- Ура, Том, ура, ура!
- Что ты прыгаешь, Билла? - спросил Том, не открывая глаз.
- Я снова парень!
- Что?..
- Мне нужно было перпихнуться, чтобы стать мальчиком!
- Блин, только во вкус вошёл, - сонно пробурчал Том.
- Томми, ты не рад?..
- Рад рад просто я хочу спать... А где твои сиськи?
- Том!!!
Билл запрыгнул на Тома и уселся ему аккурат на причинное место.
- Нежнее, Билл!
- Ура, Том, мы теперь сможем нормально трахаться!
- И как вседа прятаться от остальных...
- Ты не рад?
- Рад, просто я уже горю и пытаюсь успокоиться...
А зачем успокаиваться, когда я наконец трахну тебя а ты - меня?..
- Трахай, а не разговаривай!
=happy end=
ВАЖНО!
Здравствуйте, уважаемые участники сообщества!
'kaulitz-twincest' расширяется! теперь мы есть не только на mail.ru, но и просто в сети.
Все самые свежие новости о жизни Ваших кумиров и, естественно, рассказы об однополой любви братьев-близнецов будут появляться именно там.
Мы будем рады видеть Вас не только здесь. Все очень просто. Заходите, регистрируетесь (не удивляйтесь, что открыта только одна тема, после регистрации будет доступно гораздо больше) и заполняете форму, которая находиться в разделе 'After | После регистрации'. Форма заполняется для того, что бы знать, кто вы есть на самом деле. С:
Вот ссылка на наш форум:
http://billundtomtwincest.m...
С уважением, Администрация сообщества 'kaulitz-twincest'
P.s. этот пост был одобрен создателем этого сообщества - [Kate •TR • Kiss]™
'kaulitz-twincest' расширяется! теперь мы есть не только на mail.ru, но и просто в сети.
Все самые свежие новости о жизни Ваших кумиров и, естественно, рассказы об однополой любви братьев-близнецов будут появляться именно там.
Мы будем рады видеть Вас не только здесь. Все очень просто. Заходите, регистрируетесь (не удивляйтесь, что открыта только одна тема, после регистрации будет доступно гораздо больше) и заполняете форму, которая находиться в разделе 'After | После регистрации'. Форма заполняется для того, что бы знать, кто вы есть на самом деле. С:
Вот ссылка на наш форум:
http://billundtomtwincest.m...
С уважением, Администрация сообщества 'kaulitz-twincest'
P.s. этот пост был одобрен создателем этого сообщества - [Kate •TR • Kiss]™
Без заголовка
уважаемы любители твинцеста, я создаю свой форум, кому интересно, можете регаться там
вот ссылка - http://billundtomtwincest.m...
P.S.:
через некоторое время там появятся и мои рассказы
вот ссылка - http://billundtomtwincest.m...
P.S.:
через некоторое время там появятся и мои рассказы
Юлия Соколова,
20-05-2010 10:57
(ссылка)
Одержимые 3
Глава № 3
- Тооом. Томми, проснись. – В сознание мягко проникал тихий приятный голос, заставляя его улыбаться. Однако спать хотелось сильнее, чем увидеть обладателя приятного голоса. – Том, твою мать, просыпайся немедленно! Я ссать хочу.
Парень испугано распахнул глаза. Он не сразу понял, где находится. Было темно, душно, а лежать очень неудобно. Том привстал, повертел головой, разминая затекшую шею, а заодно и пытаясь понять, где проснулся. А потом он все вспомнил. И огонь, и боль, и свой страх. Парень вскочил на ноги, и мышцы протестующие заныли. На кровати лежал Билл с очень недовольным лицом и, кажется, собрался материться.
- Сейчас, подожди. – Том кинулся развязывать его. Однако это было не так просто. Руки ходили ходуном, как с похмелья, а голова еще плохо соображала спросонья. Минут через десять все же Билл был свободен. Он прошелся туда-сюда, разминая мышцы, задеревеневшие за ночь. А потом вдруг застыл посреди комнаты, уставившись на пол.
- Что это? – Том опустил голову и увидел, что на полу выжжен круг.
Запах собственной жженой плоти, настойчиво проникающий в нос. Ослепляющее пламя. «Я могу показать тебе, что сейчас чувствует Билл. Это хуже, чем одиночество, поверь мне».
- Ничего, - ответил Том. - Ты, кажется, в туалет хотел.
- Точно! – через секунду Билла в помещении не было. Оставшийся в комнате парень присел на корточки рядом с кругом и провел по нему раскрытой ладонью. Сажи не осталось.
- Зачем ты мне это показываешь? Зачем тебе нужно, чтоб я знал? Все это неспроста. И у меня есть время, чтобы разгадать твои загадки. Я надеюсь.
Том поднялся на ноги и отряхнул руки. В голове у него зрел план.
~~XXX~~
К завтраку Билл вышел довольный, вытирая мокрые волосы полотенцем. Вид у него был такой, будто он и не провел всю ночь, будучи привязанным к кровати.
- Как же я хочу есть, кто бы знал! – Он с размаху сел за стол и выразительно посмотрел на Тома. – Что? Мне-то бутерброды не полагаются?
Том молча пододвинул к нему тарелку с тостами, а глазами указал на кофеварку.
Какое-то время они ели молча. Старший брат был хмур, младший же наоборот излучал довольство и радость.
- Билл, скажи… - решился Том на вопрос, - а когда ты просыпаешься после ТАКОЙ ночи, что ты помнишь?
Билл на секунду перестал жевать, а потом как можно спокойнее ответил:
- Ничего. Я ничего не помню, будто спал крепким сном без сновидений.
- Ну, может, ты что-то чувствуешь, отголоски боли или чего-то еще?
- Я чувствую только, что у меня затекло все тело. Хочется в туалет и жрать. Вот и все, что я чувствую. А теперь, может, ты перестанешь портить мне аппетит и заткнешься? – недовольным голосом продолжил Билл. Том кивнул, продолжая наблюдать за братом. Врал тот или не врал? Или просто не придавал значения своим ощущениям? Хотя… он-то тоже не ощущает ничего, что чувствовал из-за иллюзии Демона. Это ведь была иллюзия? Но может ли иллюзия оставить вполне реальные следы? Вопросов было слишком много, но у него был месяц на то, чтобы найти на них ответы. Сейчас задача была одна: выпроводить брата из дома.
- Билл, раз уж ты живешь здесь, то мог бы начать приносить хоть какую-то пользу, - осторожно начал Том. Билл фыркнул.
- Я уже, кажется, пытался работать, если ты не помнишь. Мне даже не заплатили.
- Если бы каждый сдавался после первой же попытки, то все бы сидели дома. Но я не об этом. Для начала ты просто можешь сходить в магазин. Я составлю список того, что нужно будет приобрести. – Том встал из-за стола и принялся складывать грязную посуду в раковину.
- А сам ты этого сделать не можешь?
- У меня завтра снова экзамен – надо подготовиться. Ну так что?
- Пиши свой список. – Билл нехотя отодвинул от себя тарелку с бутербродами и встал из-за стола. - Через полчаса я буду готов. – С этими словами он скрылся из кухни.
Том немного нервничал. Все же Биллу вряд ли понравится то, что он собрался сделать, если тот, конечно, узнает. Однако он старался ничем себя не выдать. И все же список написал побольше, чтобы Билл дольше не возвращался домой.
- Я готов.
Том поднял голову на брата. Тот был одет в кожу, которая облегала его тело, словно… ну, словно кожа. На носу у Билла красовались гигантские солнечные очки. Том покосился в сторону окна – погода на улице была пасмурной.
- Давай список. – Парень отдал брату листок. Тот быстро пробежал его глазами и поморщился. – Я надеюсь, все это будет в супермаркете?
- Будет, - уверенно сказал Том. Билл кивнул и вышел из дома. Через пару минут раздался рев мотоцикла.
Том выждал еще минут пять, прежде чем подняться на второй этаж в комнату брата. Он собирался рыться в его вещах. Вообще-то он в детстве частенько подслушивал чужие разговоры, рылся в вещах. Мама не спешила делиться с ним информацией о его брате, поэтому пришлось выкручиваться. Однако сейчас Тому было стыдно, но все же он понимал, что пока что Билл не готов с ним откровенничать. И неизвестно, когда будет готов, а времени у них не так уж и много.
В комнате после приезда Билла почти ничего не изменилось. В воздухе витал приятный еле уловимый аромат, а возле зеркала валялась косметика и разные побрякушки. Том даже знать не хотел, откуда они у него взялись. На тумбочке возле кровати стояло снотворное. Вот это парня удивило. Билл плохо спит? Или ему снятся кошмары, а таким образом он хочет от них избавиться? Том перевел взгляд с тумбочки на рюкзак, стоящий в углу комнаты: именно с ним Билл приехал сюда. Парень быстрым шагом подошел к сумке и заглянул внутрь. Пусто. Значит, вещи брат все же разобрал. Следующие десять минут Том был занят тем, что пересматривал все тумбочки, столы и шкафы в комнате. Ничего интересного: одежда, косметика, украшения. Никаких других личных вещей, типа мелких подарков, статуэток, никаких книг, записей, дневников. Ничего. Даже элементарной записной книжки не было. И уж тем более никаких ритуальных ножей, амулетов. Украшения были совершенно обычные. Том в расстройстве сел на кровать и обвел комнату еще одним внимательным взглядом. Похоже, он зря теряет время. То ли Биллу нечего скрывать, то ли он все очень тщательно прячет.
Том потер лицо и встал. Первая попытка узнать что-то провалилась. Парень пригладил покрывало на кровати, чтобы не было видно, что на нем кто-то сидел. И тут ему в голову пришла интересная мысль. Он осторожно сунул руку под подушку. Пусто. Потом под матрац. У изголовья рука наткнулась на что-то плоское. Книга! Том осторожно вытащил ее на свет. Книга была завернута в кожаную обложку и никаких опознавательных знаков на ней не имела. Однако открыв ее, Том понял, что ошибся. Это был дневник. Дневник отца Пауля. Вот оно. То, что ему сейчас нужно. Прочитав этот дневник, он поймет, что происходило с Биллом все эти годы. На такую удачу он не смел и надеяться. Подойдя ближе к окну, Том стал листать тетрадь.
15 октября 1995 год
Сегодня я впервые увидел этого мальчика. Совсем еще ребенок – шесть лет. Родители, естественно, напуганы, водили мальчика к психологу, но без толку. Они рассказали мне про первый вечер, когда Билл, так зовут мальчика, стал вести себя странно. Стоило мне услышать эту историю, как я сразу понял, что это может быть ОНО. Признаться, я почувствовал непреодолимое желание все увидеть самому. Не могу не описать то, что они мне рассказали. Это случилось два месяца назад. У Билла есть брат-близнец – Том. Он старше брата всего на несколько минут. Оба ребенка заболели, но Билл оправился быстрее, поэтому их разделили по разным комнатам. Мать боялась, что старший сын заразит младшего вновь…
Том помнил тот день так хорошо, будто это случилось вчера. Обычно Билл был слабее и болел дольше, но в тот раз случилось наоборот. Том болел уже вторую неделю. Симона очень беспокоилась и не позволяла детям играть вместе. Том постоянно лежал в кровати. Билла мама переселила в гостиную. В тот вечер как по заказу была гроза. Тома пугали сильные раскаты грома, бьющийся о стекло ливень и яркие молнии. Мама долго не могла его успокоить, он просил, чтобы она привела Билла. Том помнил, что ему было очень неспокойно тогда, как будто кошки скребли на душе. Он думал, что это страх грозы, поэтому не признавался матери. Но она что-то чувствовала или видела, что ребенок не в себе, поэтому сидела возле него и ждала, когда он уснет. Этому очень сильно мешали животные. И кот, и собака с утра вели себя беспокойно. Пес постоянно скулил, забившись в угол, а кот щетинился и орал. Было уже около двенадцати ночи, а Том никак не мог уснуть. Где-то внизу кот вновь начал истерично мяукать. Симона раздражалась, плотно закрывала дверь, но звук все равно был хорошо слышен.
- Подожди, милый, я сейчас успокою Казимира. – Но не успела она встать с кровати, как тот замолчал. Прошла минута, другая, но вопли не повторились. – Том, постарайся уснуть, я сейчас проверю Билла. Его, наверно, кот тоже разбудил.
Женщина вышла за дверь, но Том не мог больше лежать в кровати. Ему тоже нужно было увидеть Билла. Он уже был на середине лестницы, когда услышал крик матери. Сердце ушло в пятки. Он бросился вниз, чуть не скатившись с лестницы кубарем, и уже через пару секунд стоял рядом с матерью на пороге гостиной. То, что он увидел в темноте комнаты, привело его в ужас и потом долго являлось ему в кошмарах. Билл стоял прямо напротив него, одетый в веселую пижаму с мишками. В руке у него были зажаты маленькие маникюрные ножницы, а перед ним лежал кот. Со вспоротым горлом. Вокруг было полно крови: на бежевом ковре, на пижаме Билла, на его руках. Он стоил и смотрел на кота, не отрываясь, а потом тихо и спокойно сказал:
- Он мешал мне спать.
После этого случая Билла и отвели к психологу. Тот говорил, что ничего не помнит, плакал и просил мать, чтобы она отвела его домой. Симона не смогла ему противиться, однако к священнику сходила. Ее испугало то, что она увидела, хотя она никогда не была верующей. Так в их доме появился отец Пауль. Высокий мужчина с редкой проседью в черных волосах. Он долго смотрел Биллу в глаза. Мальчик постоянно вертелся, задавал глупые вопросы и вел себя… как обычный шестилетний ребенок. А потом священник что-то сказал на латыни. Каких-то пару слов, и Билл изменился. Он вдруг стал вялым, будто не спал очень-очень долго. Отец Пауль ушел, чтобы вернуться в полнолуние. С тех пор он бывал в их доме каждый месяц.
19 декабря 2001 года
Сегодня в полнолуние за Биллом наблюдали несколько человек. Признаться, я никак не могу привыкнуть к тому, что вижу каждый месяц. Эти глаза и голос… от них мурашки бегут по спине. И сегодня ОНО говорило. Не так, как при матери в доме. ОНО не кричало, не просило его развязать. ОНО говорило на латыни об Аде. Что там холод с одной стороны и жар с другой, что там кричат от боли. Там ненависть и хаос. А потом ОНО говорило, что нас ждут там, что наши имена уже в списке. Они ждут, пока наше земное пребывание закончится, чтобы принять нас у себя. ОНО говорило, что нас ждет. И многие не выдержали. Нам всем стало очень страшно, мы много молились, но некоторым этого показалось недостаточно. И они отвернулись от Бога, решив, что он не спасет и не поможет им. А в сердца других закралась ненависть и злоба к этому мальчику.
8 февраля 2010 года
Билл становится неуправляем. ОНО все больше и больше влияет на его мысли, поступки, действия. Мальчик не видит и не понимает этого, думая, что сам принимает решения, но я вижу – это не так. Он грубит и не хочет разговаривать, не понимая, что я хочу помочь ему. Хотя, боюсь, что это уже не в моих силах. Осталось немного времени – ОНО полностью захватит его разум и душу. Но я буду молиться за него, ведь только Бог сможет помочь ему.
Том внимательнее вчитался в строчки. Значит, отец Пауль думал, что на поступки Билла влияет Демон? И что он в скором времени полностью подчиниться этой адской твари. Парень потер рукой лоб и с шумом выдохнул. Ему надо внимательно прочитать этот дневник, может, он найдет причины таких выводов. Ему очень-очень надо.
Том захлопнул дневник и развернулся, чтобы вернуть тетрадь на место. На пороге стоял Билл, скрестив на груди руки, и смотрел на брата. У того будто все внутри оборвалось и ухнуло куда-то вниз. Он не знал, что сказать, только сжимал чертов дневник в руках. У Билла было такое лицо, словно он испытал свое самое большое разочарование в жизни. Из-за плотно сжатых зубов сильно напряглись желваки, выражение глаз было нечитаемым.
- Наверно, нет смысла спрашивать, какого черта ты тут забыл, правда?
- Правда, - ответил Том. Он не опустил головы, хотя выносить тяжелый взгляд брата было очень сложно.
- Хорошо. Дай мне дневник. – Билл протянул руку, но его брат лишь покачал головой. Парень медленно подошел к брату и повторил более отчетливо: Дай мне дневник.
- Я не отдам тебе его. Мне нужно прочитать, что там написано. Это очень важно.
- Нет.
- Мне нужно.
- Нет.
Том вздохнул, он хотел обойти близнеца кругом, но тот не дал ему это сделать. Билл попытался вырвать дневник из его рук, но он оказался проворнее и спрятал тетрадь за спину. Лицо Билла изменилось. Том отчетливо увидел, что брат разозлился, однако он совсем не был готов к тому, что он размахнется и со всей силы ударит его в челюсть. От боли и шока Том даже выпал на какое-то время из реальности и выронил тетрадь из рук. Билл же не растерялся, поднял ее и вышел из комнаты, оставив брата приходить в себя. Когда темные пятна перед глазами рассеялись, Том потихоньку начал соображать. Откуда-то сильно потянуло дымом. Парень выбежал из комнаты и пошел на запах. Горело в душевой: на дне ванны лежал дневник отца Пауля, полностью объятый пламенем. Билл стоял рядом, скрестив руки на груди, и равнодушно смотрел на горящую тетрадь. Том, выругавшись, включил воду. Дневник превратился в пару горелых размякших листов.
- Твою мать! – Каулитц-старший со злостью ударил кулаком по стенке душа. Та издала жалобный звук и пошла трещинами. Том никогда не был так зол, он схватил Билла за плечи и с силой припечатал его к стене. Тот, несмотря на это, смог сохранить на лице упрямое выражение, взбесившее Тома еще больше. – Ты, идиот, понимаешь, что ты сейчас сделал?
- Лишил тебя развлечения? – усмехнулся Билл. Том взвыл.
- Какое, к черту, развлечение? Я помочь тебе хотел, ты, дебил.
- Не надо мне помогать! Я сам со всем справлюсь!
- Я вижу как ты справляешься! – заорал Том прямо брату в лицо. – На людей уже набрасываешься в середине дня. Может, отец Пауль прав, и ты уже не ты? Может, тебя Он контролирует теперь постоянно? Влияет на твои действия, подчиняет себе?
- Да пошел ты на х*й со своими рассуждениями! – прошипел Билл. Лицо Тома исказилось, он потащил сопротивляющегося парня к себе в комнату. – Отпусти меня немедленно! Какого х*ра ты желаешь, с*ка! Пусти!
- Сейчас отпущу, только преподам тебе урок, как надо разговаривать со старшими братьями. Тебя, похоже, в детстве мало пороли.
Услышав это, Билл напрягся и стал вырываться еще активнее. Том повалил его на кровать лицом вниз, сел ему на ноги, одной рукой пытаясь удержать его руки. Брат был до ужаса сильный и изворотливый, хотя вид имел довольно хлипкий. Каулитцу-старшему понадобилось довольно много времени, чтобы вытащить из его штанов ремень и стянуть их до середины бедра. Билл уже не тратил силы на ругань, лишь молча брыкался, занавесив волосами лицо. И тут Том кое-что заметил. Он отложил ремень в сторону и задрал Биллу футболку. Ему показалось, что кто-то вылил ему за шиворот ледяной воды, в глазах потемнело, в легких будто кончился воздух. Мир перевернулся с ног на голову: все его представления о жизни брата в духовной школе рассыпались в прах. Билл уже не брыкался, он уткнулся лицом в покрывало и затих. Том, как завороженный, провел дрожащей рукой по спине близнеца, касаясь пальцами длинных белых шрамов, будто пытаясь убедиться, что глаза не обманывают его. Они действительно были там, и их было много: десять или больше. Одни были параллельны друг другу, другие пересекались. Длинные, какие-то гладкие, какие-то нет. Будто какой-то чертов вандал из зависти располосовал красивую скульптуру ножиком.
- Как видишь, пороли меня не мало, - раздался приглушенный голос Билла. Том тут же слез с него, позволяя встать и застегнуть штаны. Он не видел лица брата, тот опустил голову и не смотрел на него.
- Билл, мне очень жаль, - сказал он, чувствуя сильнейший в своей жизни стыд. Он практически сжигал его изнутри. Хотелось промотать жизнь, как пленку, на несколько минут, а еще лучше на несколько лет. Не дать всему этому случится, не дать белым длинным шрамам появиться на спине брата.
- А мне нет, - ответил Билл, поднимая на него горящее от унижения лицо с потеками туши на щеках. Через несколько секунд его в доме уже не было.
- Я идиот, - прошептал Том, закрывая лицо руками. – Господи, ну почему ты не дал мне мозгов при рождении? Какой же я дебил, б*яаа.
- Тооом. Томми, проснись. – В сознание мягко проникал тихий приятный голос, заставляя его улыбаться. Однако спать хотелось сильнее, чем увидеть обладателя приятного голоса. – Том, твою мать, просыпайся немедленно! Я ссать хочу.
Парень испугано распахнул глаза. Он не сразу понял, где находится. Было темно, душно, а лежать очень неудобно. Том привстал, повертел головой, разминая затекшую шею, а заодно и пытаясь понять, где проснулся. А потом он все вспомнил. И огонь, и боль, и свой страх. Парень вскочил на ноги, и мышцы протестующие заныли. На кровати лежал Билл с очень недовольным лицом и, кажется, собрался материться.
- Сейчас, подожди. – Том кинулся развязывать его. Однако это было не так просто. Руки ходили ходуном, как с похмелья, а голова еще плохо соображала спросонья. Минут через десять все же Билл был свободен. Он прошелся туда-сюда, разминая мышцы, задеревеневшие за ночь. А потом вдруг застыл посреди комнаты, уставившись на пол.
- Что это? – Том опустил голову и увидел, что на полу выжжен круг.
Запах собственной жженой плоти, настойчиво проникающий в нос. Ослепляющее пламя. «Я могу показать тебе, что сейчас чувствует Билл. Это хуже, чем одиночество, поверь мне».
- Ничего, - ответил Том. - Ты, кажется, в туалет хотел.
- Точно! – через секунду Билла в помещении не было. Оставшийся в комнате парень присел на корточки рядом с кругом и провел по нему раскрытой ладонью. Сажи не осталось.
- Зачем ты мне это показываешь? Зачем тебе нужно, чтоб я знал? Все это неспроста. И у меня есть время, чтобы разгадать твои загадки. Я надеюсь.
Том поднялся на ноги и отряхнул руки. В голове у него зрел план.
~~XXX~~
К завтраку Билл вышел довольный, вытирая мокрые волосы полотенцем. Вид у него был такой, будто он и не провел всю ночь, будучи привязанным к кровати.
- Как же я хочу есть, кто бы знал! – Он с размаху сел за стол и выразительно посмотрел на Тома. – Что? Мне-то бутерброды не полагаются?
Том молча пододвинул к нему тарелку с тостами, а глазами указал на кофеварку.
Какое-то время они ели молча. Старший брат был хмур, младший же наоборот излучал довольство и радость.
- Билл, скажи… - решился Том на вопрос, - а когда ты просыпаешься после ТАКОЙ ночи, что ты помнишь?
Билл на секунду перестал жевать, а потом как можно спокойнее ответил:
- Ничего. Я ничего не помню, будто спал крепким сном без сновидений.
- Ну, может, ты что-то чувствуешь, отголоски боли или чего-то еще?
- Я чувствую только, что у меня затекло все тело. Хочется в туалет и жрать. Вот и все, что я чувствую. А теперь, может, ты перестанешь портить мне аппетит и заткнешься? – недовольным голосом продолжил Билл. Том кивнул, продолжая наблюдать за братом. Врал тот или не врал? Или просто не придавал значения своим ощущениям? Хотя… он-то тоже не ощущает ничего, что чувствовал из-за иллюзии Демона. Это ведь была иллюзия? Но может ли иллюзия оставить вполне реальные следы? Вопросов было слишком много, но у него был месяц на то, чтобы найти на них ответы. Сейчас задача была одна: выпроводить брата из дома.
- Билл, раз уж ты живешь здесь, то мог бы начать приносить хоть какую-то пользу, - осторожно начал Том. Билл фыркнул.
- Я уже, кажется, пытался работать, если ты не помнишь. Мне даже не заплатили.
- Если бы каждый сдавался после первой же попытки, то все бы сидели дома. Но я не об этом. Для начала ты просто можешь сходить в магазин. Я составлю список того, что нужно будет приобрести. – Том встал из-за стола и принялся складывать грязную посуду в раковину.
- А сам ты этого сделать не можешь?
- У меня завтра снова экзамен – надо подготовиться. Ну так что?
- Пиши свой список. – Билл нехотя отодвинул от себя тарелку с бутербродами и встал из-за стола. - Через полчаса я буду готов. – С этими словами он скрылся из кухни.
Том немного нервничал. Все же Биллу вряд ли понравится то, что он собрался сделать, если тот, конечно, узнает. Однако он старался ничем себя не выдать. И все же список написал побольше, чтобы Билл дольше не возвращался домой.
- Я готов.
Том поднял голову на брата. Тот был одет в кожу, которая облегала его тело, словно… ну, словно кожа. На носу у Билла красовались гигантские солнечные очки. Том покосился в сторону окна – погода на улице была пасмурной.
- Давай список. – Парень отдал брату листок. Тот быстро пробежал его глазами и поморщился. – Я надеюсь, все это будет в супермаркете?
- Будет, - уверенно сказал Том. Билл кивнул и вышел из дома. Через пару минут раздался рев мотоцикла.
Том выждал еще минут пять, прежде чем подняться на второй этаж в комнату брата. Он собирался рыться в его вещах. Вообще-то он в детстве частенько подслушивал чужие разговоры, рылся в вещах. Мама не спешила делиться с ним информацией о его брате, поэтому пришлось выкручиваться. Однако сейчас Тому было стыдно, но все же он понимал, что пока что Билл не готов с ним откровенничать. И неизвестно, когда будет готов, а времени у них не так уж и много.
В комнате после приезда Билла почти ничего не изменилось. В воздухе витал приятный еле уловимый аромат, а возле зеркала валялась косметика и разные побрякушки. Том даже знать не хотел, откуда они у него взялись. На тумбочке возле кровати стояло снотворное. Вот это парня удивило. Билл плохо спит? Или ему снятся кошмары, а таким образом он хочет от них избавиться? Том перевел взгляд с тумбочки на рюкзак, стоящий в углу комнаты: именно с ним Билл приехал сюда. Парень быстрым шагом подошел к сумке и заглянул внутрь. Пусто. Значит, вещи брат все же разобрал. Следующие десять минут Том был занят тем, что пересматривал все тумбочки, столы и шкафы в комнате. Ничего интересного: одежда, косметика, украшения. Никаких других личных вещей, типа мелких подарков, статуэток, никаких книг, записей, дневников. Ничего. Даже элементарной записной книжки не было. И уж тем более никаких ритуальных ножей, амулетов. Украшения были совершенно обычные. Том в расстройстве сел на кровать и обвел комнату еще одним внимательным взглядом. Похоже, он зря теряет время. То ли Биллу нечего скрывать, то ли он все очень тщательно прячет.
Том потер лицо и встал. Первая попытка узнать что-то провалилась. Парень пригладил покрывало на кровати, чтобы не было видно, что на нем кто-то сидел. И тут ему в голову пришла интересная мысль. Он осторожно сунул руку под подушку. Пусто. Потом под матрац. У изголовья рука наткнулась на что-то плоское. Книга! Том осторожно вытащил ее на свет. Книга была завернута в кожаную обложку и никаких опознавательных знаков на ней не имела. Однако открыв ее, Том понял, что ошибся. Это был дневник. Дневник отца Пауля. Вот оно. То, что ему сейчас нужно. Прочитав этот дневник, он поймет, что происходило с Биллом все эти годы. На такую удачу он не смел и надеяться. Подойдя ближе к окну, Том стал листать тетрадь.
15 октября 1995 год
Сегодня я впервые увидел этого мальчика. Совсем еще ребенок – шесть лет. Родители, естественно, напуганы, водили мальчика к психологу, но без толку. Они рассказали мне про первый вечер, когда Билл, так зовут мальчика, стал вести себя странно. Стоило мне услышать эту историю, как я сразу понял, что это может быть ОНО. Признаться, я почувствовал непреодолимое желание все увидеть самому. Не могу не описать то, что они мне рассказали. Это случилось два месяца назад. У Билла есть брат-близнец – Том. Он старше брата всего на несколько минут. Оба ребенка заболели, но Билл оправился быстрее, поэтому их разделили по разным комнатам. Мать боялась, что старший сын заразит младшего вновь…
Том помнил тот день так хорошо, будто это случилось вчера. Обычно Билл был слабее и болел дольше, но в тот раз случилось наоборот. Том болел уже вторую неделю. Симона очень беспокоилась и не позволяла детям играть вместе. Том постоянно лежал в кровати. Билла мама переселила в гостиную. В тот вечер как по заказу была гроза. Тома пугали сильные раскаты грома, бьющийся о стекло ливень и яркие молнии. Мама долго не могла его успокоить, он просил, чтобы она привела Билла. Том помнил, что ему было очень неспокойно тогда, как будто кошки скребли на душе. Он думал, что это страх грозы, поэтому не признавался матери. Но она что-то чувствовала или видела, что ребенок не в себе, поэтому сидела возле него и ждала, когда он уснет. Этому очень сильно мешали животные. И кот, и собака с утра вели себя беспокойно. Пес постоянно скулил, забившись в угол, а кот щетинился и орал. Было уже около двенадцати ночи, а Том никак не мог уснуть. Где-то внизу кот вновь начал истерично мяукать. Симона раздражалась, плотно закрывала дверь, но звук все равно был хорошо слышен.
- Подожди, милый, я сейчас успокою Казимира. – Но не успела она встать с кровати, как тот замолчал. Прошла минута, другая, но вопли не повторились. – Том, постарайся уснуть, я сейчас проверю Билла. Его, наверно, кот тоже разбудил.
Женщина вышла за дверь, но Том не мог больше лежать в кровати. Ему тоже нужно было увидеть Билла. Он уже был на середине лестницы, когда услышал крик матери. Сердце ушло в пятки. Он бросился вниз, чуть не скатившись с лестницы кубарем, и уже через пару секунд стоял рядом с матерью на пороге гостиной. То, что он увидел в темноте комнаты, привело его в ужас и потом долго являлось ему в кошмарах. Билл стоял прямо напротив него, одетый в веселую пижаму с мишками. В руке у него были зажаты маленькие маникюрные ножницы, а перед ним лежал кот. Со вспоротым горлом. Вокруг было полно крови: на бежевом ковре, на пижаме Билла, на его руках. Он стоил и смотрел на кота, не отрываясь, а потом тихо и спокойно сказал:
- Он мешал мне спать.
После этого случая Билла и отвели к психологу. Тот говорил, что ничего не помнит, плакал и просил мать, чтобы она отвела его домой. Симона не смогла ему противиться, однако к священнику сходила. Ее испугало то, что она увидела, хотя она никогда не была верующей. Так в их доме появился отец Пауль. Высокий мужчина с редкой проседью в черных волосах. Он долго смотрел Биллу в глаза. Мальчик постоянно вертелся, задавал глупые вопросы и вел себя… как обычный шестилетний ребенок. А потом священник что-то сказал на латыни. Каких-то пару слов, и Билл изменился. Он вдруг стал вялым, будто не спал очень-очень долго. Отец Пауль ушел, чтобы вернуться в полнолуние. С тех пор он бывал в их доме каждый месяц.
19 декабря 2001 года
Сегодня в полнолуние за Биллом наблюдали несколько человек. Признаться, я никак не могу привыкнуть к тому, что вижу каждый месяц. Эти глаза и голос… от них мурашки бегут по спине. И сегодня ОНО говорило. Не так, как при матери в доме. ОНО не кричало, не просило его развязать. ОНО говорило на латыни об Аде. Что там холод с одной стороны и жар с другой, что там кричат от боли. Там ненависть и хаос. А потом ОНО говорило, что нас ждут там, что наши имена уже в списке. Они ждут, пока наше земное пребывание закончится, чтобы принять нас у себя. ОНО говорило, что нас ждет. И многие не выдержали. Нам всем стало очень страшно, мы много молились, но некоторым этого показалось недостаточно. И они отвернулись от Бога, решив, что он не спасет и не поможет им. А в сердца других закралась ненависть и злоба к этому мальчику.
8 февраля 2010 года
Билл становится неуправляем. ОНО все больше и больше влияет на его мысли, поступки, действия. Мальчик не видит и не понимает этого, думая, что сам принимает решения, но я вижу – это не так. Он грубит и не хочет разговаривать, не понимая, что я хочу помочь ему. Хотя, боюсь, что это уже не в моих силах. Осталось немного времени – ОНО полностью захватит его разум и душу. Но я буду молиться за него, ведь только Бог сможет помочь ему.
Том внимательнее вчитался в строчки. Значит, отец Пауль думал, что на поступки Билла влияет Демон? И что он в скором времени полностью подчиниться этой адской твари. Парень потер рукой лоб и с шумом выдохнул. Ему надо внимательно прочитать этот дневник, может, он найдет причины таких выводов. Ему очень-очень надо.
Том захлопнул дневник и развернулся, чтобы вернуть тетрадь на место. На пороге стоял Билл, скрестив на груди руки, и смотрел на брата. У того будто все внутри оборвалось и ухнуло куда-то вниз. Он не знал, что сказать, только сжимал чертов дневник в руках. У Билла было такое лицо, словно он испытал свое самое большое разочарование в жизни. Из-за плотно сжатых зубов сильно напряглись желваки, выражение глаз было нечитаемым.
- Наверно, нет смысла спрашивать, какого черта ты тут забыл, правда?
- Правда, - ответил Том. Он не опустил головы, хотя выносить тяжелый взгляд брата было очень сложно.
- Хорошо. Дай мне дневник. – Билл протянул руку, но его брат лишь покачал головой. Парень медленно подошел к брату и повторил более отчетливо: Дай мне дневник.
- Я не отдам тебе его. Мне нужно прочитать, что там написано. Это очень важно.
- Нет.
- Мне нужно.
- Нет.
Том вздохнул, он хотел обойти близнеца кругом, но тот не дал ему это сделать. Билл попытался вырвать дневник из его рук, но он оказался проворнее и спрятал тетрадь за спину. Лицо Билла изменилось. Том отчетливо увидел, что брат разозлился, однако он совсем не был готов к тому, что он размахнется и со всей силы ударит его в челюсть. От боли и шока Том даже выпал на какое-то время из реальности и выронил тетрадь из рук. Билл же не растерялся, поднял ее и вышел из комнаты, оставив брата приходить в себя. Когда темные пятна перед глазами рассеялись, Том потихоньку начал соображать. Откуда-то сильно потянуло дымом. Парень выбежал из комнаты и пошел на запах. Горело в душевой: на дне ванны лежал дневник отца Пауля, полностью объятый пламенем. Билл стоял рядом, скрестив руки на груди, и равнодушно смотрел на горящую тетрадь. Том, выругавшись, включил воду. Дневник превратился в пару горелых размякших листов.
- Твою мать! – Каулитц-старший со злостью ударил кулаком по стенке душа. Та издала жалобный звук и пошла трещинами. Том никогда не был так зол, он схватил Билла за плечи и с силой припечатал его к стене. Тот, несмотря на это, смог сохранить на лице упрямое выражение, взбесившее Тома еще больше. – Ты, идиот, понимаешь, что ты сейчас сделал?
- Лишил тебя развлечения? – усмехнулся Билл. Том взвыл.
- Какое, к черту, развлечение? Я помочь тебе хотел, ты, дебил.
- Не надо мне помогать! Я сам со всем справлюсь!
- Я вижу как ты справляешься! – заорал Том прямо брату в лицо. – На людей уже набрасываешься в середине дня. Может, отец Пауль прав, и ты уже не ты? Может, тебя Он контролирует теперь постоянно? Влияет на твои действия, подчиняет себе?
- Да пошел ты на х*й со своими рассуждениями! – прошипел Билл. Лицо Тома исказилось, он потащил сопротивляющегося парня к себе в комнату. – Отпусти меня немедленно! Какого х*ра ты желаешь, с*ка! Пусти!
- Сейчас отпущу, только преподам тебе урок, как надо разговаривать со старшими братьями. Тебя, похоже, в детстве мало пороли.
Услышав это, Билл напрягся и стал вырываться еще активнее. Том повалил его на кровать лицом вниз, сел ему на ноги, одной рукой пытаясь удержать его руки. Брат был до ужаса сильный и изворотливый, хотя вид имел довольно хлипкий. Каулитцу-старшему понадобилось довольно много времени, чтобы вытащить из его штанов ремень и стянуть их до середины бедра. Билл уже не тратил силы на ругань, лишь молча брыкался, занавесив волосами лицо. И тут Том кое-что заметил. Он отложил ремень в сторону и задрал Биллу футболку. Ему показалось, что кто-то вылил ему за шиворот ледяной воды, в глазах потемнело, в легких будто кончился воздух. Мир перевернулся с ног на голову: все его представления о жизни брата в духовной школе рассыпались в прах. Билл уже не брыкался, он уткнулся лицом в покрывало и затих. Том, как завороженный, провел дрожащей рукой по спине близнеца, касаясь пальцами длинных белых шрамов, будто пытаясь убедиться, что глаза не обманывают его. Они действительно были там, и их было много: десять или больше. Одни были параллельны друг другу, другие пересекались. Длинные, какие-то гладкие, какие-то нет. Будто какой-то чертов вандал из зависти располосовал красивую скульптуру ножиком.
- Как видишь, пороли меня не мало, - раздался приглушенный голос Билла. Том тут же слез с него, позволяя встать и застегнуть штаны. Он не видел лица брата, тот опустил голову и не смотрел на него.
- Билл, мне очень жаль, - сказал он, чувствуя сильнейший в своей жизни стыд. Он практически сжигал его изнутри. Хотелось промотать жизнь, как пленку, на несколько минут, а еще лучше на несколько лет. Не дать всему этому случится, не дать белым длинным шрамам появиться на спине брата.
- А мне нет, - ответил Билл, поднимая на него горящее от унижения лицо с потеками туши на щеках. Через несколько секунд его в доме уже не было.
- Я идиот, - прошептал Том, закрывая лицо руками. – Господи, ну почему ты не дал мне мозгов при рождении? Какой же я дебил, б*яаа.
Юлия Соколова,
20-05-2010 10:54
(ссылка)
Теорема Каулитца 14
Pov Bill
Меня трясло, было жутко неприятно. Я уже тысячу раз успел передумать знакомиться с родителями Тома. Пусть даже в качестве «лучшего друга». Я почувствовал руки на своей талии, обвивающие меня, как оковы. Стало тепло, страх постепенно уходил. Оставался только терпкий осадок. Я попытался выбросить всё из головы.
Дом Каулитцев был уже виден. Не очень маленький, но и не большой особняк, украшенный различного рода цветами, тёплого бежевого цвета. Окна начищены до блеска. На газоне мелкими каплями брызгала поливалка, орошая красивые яркие цветы. Из далека было видно, что в доме живут хорошие, добрые люди. Казалось, само солнце любило это жилище, укутывая его своими тёплыми лучами.
-Как у вас красиво… - прошептал я, когда Том открыл калитку.
-Да, мама очень трепетно ухаживает за своей округой. Гордон тоже ей помогает, когда не на работе. – улыбнулся Том, пропуская меня в дом.
Я зашёл во внутрь. Внутри было не менее красиво. Домик встречал гостей тепло и гостеприимно, своим уютом внушал доверие к хозяевам. Я уже жду не дождусь встретиться с этой прекрасной, должно быть, женщиной. Матерью любимого парня, отличной домохозяйкой. С кухни доносились различные запахи, будто стараясь перегнать друг друга и дать себя почувствовать и захотеть.
-Томми, ты пришёл? –женский голос раздался с кухни. Уже по голосу было понятно, что женщина очень гостеприимна и очень любит своих родных.
-Да, мам. Я с Биллом. – сердце почему-то понеслось вскачь.
-Раздевайтесь, проходите на кухню, а то я пирог вытаскиваю. Твой любимый, вишнёвый.
-Ух ты. Уже-уже. – Том ещё шире улыбнулся, снимая обувь и помогая мне снять курточку.
-Том, мне страшно.
-Би-и-и…Ну, что ты как маленький? Это ж мама моя.
-Не знаю, -я взял руку Тома и положил её себе на грудь с левой стороны. Сердце тут же начало долбить в его ладонь.
-Господи, маленький, всё хорошо. Сейчас покушаешь мамкиного пирога-а-а…
-Мальчики, где вы там?
Коленки затряслись, но я покорно пошёл за Томом. Стоило зайти мне на кухню и я увидел худенькую женщину в фартуке. Короткие светлые волосы были убраны в хвост. Она стояла к нам спиной и вытирала руки.
Следующая секунда разделилась на кадры, как в замедленной съёмке. Симона повернулась, и её глаза впились в меня изучающим взглядом. Но на лице всё и остановилось. В глазах помутнело.
-Билли…сынок…
Меня трясло, было жутко неприятно. Я уже тысячу раз успел передумать знакомиться с родителями Тома. Пусть даже в качестве «лучшего друга». Я почувствовал руки на своей талии, обвивающие меня, как оковы. Стало тепло, страх постепенно уходил. Оставался только терпкий осадок. Я попытался выбросить всё из головы.
Дом Каулитцев был уже виден. Не очень маленький, но и не большой особняк, украшенный различного рода цветами, тёплого бежевого цвета. Окна начищены до блеска. На газоне мелкими каплями брызгала поливалка, орошая красивые яркие цветы. Из далека было видно, что в доме живут хорошие, добрые люди. Казалось, само солнце любило это жилище, укутывая его своими тёплыми лучами.
-Как у вас красиво… - прошептал я, когда Том открыл калитку.
-Да, мама очень трепетно ухаживает за своей округой. Гордон тоже ей помогает, когда не на работе. – улыбнулся Том, пропуская меня в дом.
Я зашёл во внутрь. Внутри было не менее красиво. Домик встречал гостей тепло и гостеприимно, своим уютом внушал доверие к хозяевам. Я уже жду не дождусь встретиться с этой прекрасной, должно быть, женщиной. Матерью любимого парня, отличной домохозяйкой. С кухни доносились различные запахи, будто стараясь перегнать друг друга и дать себя почувствовать и захотеть.
-Томми, ты пришёл? –женский голос раздался с кухни. Уже по голосу было понятно, что женщина очень гостеприимна и очень любит своих родных.
-Да, мам. Я с Биллом. – сердце почему-то понеслось вскачь.
-Раздевайтесь, проходите на кухню, а то я пирог вытаскиваю. Твой любимый, вишнёвый.
-Ух ты. Уже-уже. – Том ещё шире улыбнулся, снимая обувь и помогая мне снять курточку.
-Том, мне страшно.
-Би-и-и…Ну, что ты как маленький? Это ж мама моя.
-Не знаю, -я взял руку Тома и положил её себе на грудь с левой стороны. Сердце тут же начало долбить в его ладонь.
-Господи, маленький, всё хорошо. Сейчас покушаешь мамкиного пирога-а-а…
-Мальчики, где вы там?
Коленки затряслись, но я покорно пошёл за Томом. Стоило зайти мне на кухню и я увидел худенькую женщину в фартуке. Короткие светлые волосы были убраны в хвост. Она стояла к нам спиной и вытирала руки.
Следующая секунда разделилась на кадры, как в замедленной съёмке. Симона повернулась, и её глаза впились в меня изучающим взглядом. Но на лице всё и остановилось. В глазах помутнело.
-Билли…сынок…
Юлия Соколова,
20-05-2010 10:38
(ссылка)
Теорема Каулитца 13
Уильям согласно кивнул, опустив плечи.
-Мы встречаемся. – Лернхам открыла рот, собираясь что-то сказать, но получалось только глотать воздух, как рыба.
-Я…
-Фрау Лернхам, прошу, только ничего не говорите. Да мы знаем, что это неправильно, грязно и тому подобное. Но...
-Ребят, я, конечно, всё понимаю, но я вас не по этому поводу вызывала.
-Как? – встрепенулся Билл.
-Из министерства пришла задача. Не решаемая, по их мнению. Требующая новой теоремы. Так как вы у нас вдвоём гении математики, я решила отдать её в ваши руки. За всю свою учительскую карьеру я не видела таких задач и свойств, которых она требует. Объявлен конкурс.
-Но…- мы с Биллом сидели, открыв рты. Надо ж так облажаться. Второй раз за день…
-Так вот, дорогие, решите - свободная дорога в ВУЗы высшей математики и другие. Не хотите – ваше право, всё равно, как по мне, это провальная идея. И ещё… Мальчики, это ваша жизнь. Вам, и только вам ею распоряжаться. Хотите - будьте вместе, это не моё дело, но, по-моему, вы красивая пара. И приходите ко мне. Я вас всегда поддержу. Вы – мои любимые ученики. Не стесняйтесь.
-Спасибо… - только и смогли выдохнуть мы.
-Не за что. А теперь идите. Задачку дам вам завтра.
-Хорошо. – мы кивнули и вышли за дверь.
-Пи**ец…- мы зашли в курилку. Я сел на подоконник, уронив голову на руки.
Билл затянулся сигаретой, жадно втягивая дым. Я безапелляционно забрал сигарету, кинув в унитаз. Билл только опустил голову, закрывая лицо копной чёрных волос. Я притянул его за плечи к себе, так что он положил голову мне на плечо.
-Мы придурки. – утвердил я, поцеловав брюнета в макушку.
-Мы умные придурки. – улыбнулся Билл, водя кончиком носа по моему плечу.
-Что думаешь?
-Ровным счётом, ничего. Попробую решить задачку, может дело в элементарном, а они не соображают. Ведь, знаешь, порой второстепенные вещи намного важнее главных.
-Ты о чём?
-Забей. Ну что, пойдём?
-Если ты готов…
-Я готов! – воскликнул Билл и наскоро поцеловал меня в губы.
-Э-э-э… - возмущённо пролепетал я.
-А ещё будет потом! После знакомства с твоей семьёй.
-Всё, я поймал тебя на слове!
-Да пожалуйста. – Мюллер сексуально дёрнул бёдрами, заставляя слепо следовать за ним.
Мы быстро переключились на другую тему по дороге ко мне домой. Если честно, то я немного боялся встречи мамы с Биллом. Предчувствие нехорошее было. К тому же, только на его имя, в самом начале года, она неадекватно отреагировала. Тело покрывалось мелкой дрожью, когда я заводил разговор о нём. При семейных ужинах с мамой и Гордоном, я мог рассказать о чём угодно, практически ничего не скрывая. Но я перестал рассказывать о Билле за столом после инцидента, когда мама подавилась едой, закашлявшись чуть не до обморочного состояния. Причина её такой реакции до сих пор не известна. И до коле мне терпеть это тоже. Может, сегодня всё разрешится.
Чувствую, что с каждым шагом, становится всё хуже. Накатывает непонятная волна, давящая своей тяжестью. Чего-то неминуемого, неизбежного. С каждым шагом что-то умирает, грудь наполняется густым страхом и холодом. Майское солнце палило, а я поёжился от холода. Холод изнутри. Тело покрылось мурашками. Повернувшись к Биллу, я увидел ничуть не лучшее состояние. Только в глазах непонятный мне тёплый огонёк.
Я обнял моего мальчика сзади, укутывая своим телом, стараясь защитить вот это тёплое чувство, запрятанное глубоко в душе у него и у меня. Билл с радостью изогнулся так, чтобы мне было удобно его обнимать. Волна медленно отступала, оставляя неприятный осадок.
-Мы встречаемся. – Лернхам открыла рот, собираясь что-то сказать, но получалось только глотать воздух, как рыба.
-Я…
-Фрау Лернхам, прошу, только ничего не говорите. Да мы знаем, что это неправильно, грязно и тому подобное. Но...
-Ребят, я, конечно, всё понимаю, но я вас не по этому поводу вызывала.
-Как? – встрепенулся Билл.
-Из министерства пришла задача. Не решаемая, по их мнению. Требующая новой теоремы. Так как вы у нас вдвоём гении математики, я решила отдать её в ваши руки. За всю свою учительскую карьеру я не видела таких задач и свойств, которых она требует. Объявлен конкурс.
-Но…- мы с Биллом сидели, открыв рты. Надо ж так облажаться. Второй раз за день…
-Так вот, дорогие, решите - свободная дорога в ВУЗы высшей математики и другие. Не хотите – ваше право, всё равно, как по мне, это провальная идея. И ещё… Мальчики, это ваша жизнь. Вам, и только вам ею распоряжаться. Хотите - будьте вместе, это не моё дело, но, по-моему, вы красивая пара. И приходите ко мне. Я вас всегда поддержу. Вы – мои любимые ученики. Не стесняйтесь.
-Спасибо… - только и смогли выдохнуть мы.
-Не за что. А теперь идите. Задачку дам вам завтра.
-Хорошо. – мы кивнули и вышли за дверь.
-Пи**ец…- мы зашли в курилку. Я сел на подоконник, уронив голову на руки.
Билл затянулся сигаретой, жадно втягивая дым. Я безапелляционно забрал сигарету, кинув в унитаз. Билл только опустил голову, закрывая лицо копной чёрных волос. Я притянул его за плечи к себе, так что он положил голову мне на плечо.
-Мы придурки. – утвердил я, поцеловав брюнета в макушку.
-Мы умные придурки. – улыбнулся Билл, водя кончиком носа по моему плечу.
-Что думаешь?
-Ровным счётом, ничего. Попробую решить задачку, может дело в элементарном, а они не соображают. Ведь, знаешь, порой второстепенные вещи намного важнее главных.
-Ты о чём?
-Забей. Ну что, пойдём?
-Если ты готов…
-Я готов! – воскликнул Билл и наскоро поцеловал меня в губы.
-Э-э-э… - возмущённо пролепетал я.
-А ещё будет потом! После знакомства с твоей семьёй.
-Всё, я поймал тебя на слове!
-Да пожалуйста. – Мюллер сексуально дёрнул бёдрами, заставляя слепо следовать за ним.
Мы быстро переключились на другую тему по дороге ко мне домой. Если честно, то я немного боялся встречи мамы с Биллом. Предчувствие нехорошее было. К тому же, только на его имя, в самом начале года, она неадекватно отреагировала. Тело покрывалось мелкой дрожью, когда я заводил разговор о нём. При семейных ужинах с мамой и Гордоном, я мог рассказать о чём угодно, практически ничего не скрывая. Но я перестал рассказывать о Билле за столом после инцидента, когда мама подавилась едой, закашлявшись чуть не до обморочного состояния. Причина её такой реакции до сих пор не известна. И до коле мне терпеть это тоже. Может, сегодня всё разрешится.
Чувствую, что с каждым шагом, становится всё хуже. Накатывает непонятная волна, давящая своей тяжестью. Чего-то неминуемого, неизбежного. С каждым шагом что-то умирает, грудь наполняется густым страхом и холодом. Майское солнце палило, а я поёжился от холода. Холод изнутри. Тело покрылось мурашками. Повернувшись к Биллу, я увидел ничуть не лучшее состояние. Только в глазах непонятный мне тёплый огонёк.
Я обнял моего мальчика сзади, укутывая своим телом, стараясь защитить вот это тёплое чувство, запрятанное глубоко в душе у него и у меня. Билл с радостью изогнулся так, чтобы мне было удобно его обнимать. Волна медленно отступала, оставляя неприятный осадок.
Юлия Соколова,
20-05-2010 10:34
(ссылка)
Теорема Каулитца 12
Часть вторая
Глава 12
***
-Пап, когда дядя Билл уже приедет? – светловолосая малышка запрыгнула ко мне на колени.
-Скоро, родная, скоро. Ты же знаешь, ему далеко ехать, у него работа, дела.
-Ну, почему он так далеко живёт? – захныкала Эмили. – А что он привезёт?
-Как всегда, много подарков. Большинство для тебя. – ухмыльнулся я, отлично зная Билла.
-И вы будете как всегда разговаривать всю ночь?
-Наверное. – грустно усмехнулся я.
-А Билл до сих пор решает ту сложную задачку, о которой всегда говорил?
-Похоже, он никогда её не решит, Эм.
-А почему ты ему не поможешь? Ты же тоже хорошо знаешь математику. Одна голова хорошо, а две ещё лучше!
-Наши школьные времена прошли, малыш. Давно уже. Тогда же я и отказался решать эту задачу.
-Ну, ты такой упёртый! Посмотри, у него даже семьи нет, потому что он всё ещё не решил её! Разве ты не хочешь помочь сделать жизнь своего близнеца счастливой? Он же заслуживает! А он даже и не любил никогда!
-Любил, маленькая, и до сих пор любит.
-Кого? У него разве есть невеста?
-Нет, Эми, нет. Всё очень сложно, как и его задача. И вообще, ты ещё маленькая такие проблемы решать!
-Мне уже восемь лет! Я должна знать, что происходит в жизни моего дяди, я его люблю!
-Давай он приедет, и ты у него спросишь?
-Ну-у-у… Скажи, кого он любит?
-Эмили… - устало вздохнул я. Характер дочери достался от брата. Она его невероятно любит, как и он её, как и я его… - Правда, у него всё очень запутано в жизни. Но он не жалуется. – я удивился, когда увидел одинокую слезу, скатившуюся по щеке малышки. – Ну, что ты, ляля моя?
-Почему ты его так не любишь, пап? И почему ты так меня называешь? Мне не нравится так! «Ляля» - передразнила Эмили, нахмурившись, как и Билл когда-то.
-Люблю его, и ты даже не представляешь как… - выдохнул я, укладывая дочку себе на грудь и поглаживая шелковистые волосы. Улыбнулся, слушая, как выравнивается её дыхание и как тихонько она начинает сопеть. Как и мой любимый братик. В голове всплыл образ любимого, и я закрыл глаза, снова погрузившись мыслями туда, в школу, в самые счастливые и ненавистные дни…
***
Время шло невероятно быстро. Калейдоскоп событий не переставал захватывать, затягивая нас в водоворот жизни. Нас с моим Биллом. И мы крутились и вертелись, сверкая улыбками, скрашивая время наедине. Уже подходит конец учебного года, экзамены, подготовка к ним, контрольные работы. Не кривя душой могу сказать, что это был лучший учебный год в моей жизни. Всё существенно изменилось после нашего первого секса с Биллом. Ник с Питом перестали нас доставать, и мы даже здоровались, пожимая друг другу руки. Я было подумал возобновить дружеские связи, так как дружбы не хватало. Просто потому, что, как только у нас с Мюллером намечается серьезный разговор, тяжёлые волны начинают подкатывать к низу живота, и этот разговор всегда кончается одним и тем же. Он просто КОНЧАЕТСЯ. Смешно, ага? В принципе, это и стало моим наркотиком. ОН стал моим наркотиком. Как и кофе, как и сигареты. Я завишу от его поцелуев, ласк, от его улыбки, от блестящего, вспотевшего лица после очередного акта нашей любви. Мама ругается, почему я до сих пор не познакомил её со своим «лучшим другом». Не знаю, ревнует ли она, но чаще всего мы ходим к нему домой. Фрау Мюллер уже привыкла, что сына дома либо нет, либо он со мной. Мы бесимся, постоянно. После моего ухода Билл устаёт убирать бардак, отставляемый после меня, и смешно ворчит, какой я неряха, при этом счастливо улыбаясь. Ещё у Билла замечательный отец. Они невероятно тесно общаются, я даже не уверен, что он не знает о наших отношениях. Крис очень любит сына и, соответственно, меня. Каждый вечер, проведённый с ним, остаётся у меня и у Билла в памяти. Я иногда даже скучаю по крепкому рукопожатию со словами «ЗдорОво, Томас!». Он единственный человек, которому я позволяю так себя называть, потому что знаю, что это такой прикол. Он разный, с нами Крис и взрослый профессор, и строгий отец, и друг-сверстник. И мне это безумно нравится.
Сегодня я уже запланировал вечер знакомства у меня дома, и Билл об этом знает и морально готовится. Мы пойдём ко мне сразу же после школы. Ещё и Лернхам вздумалось нас позвать. Я даже знаю, по какому поводу. Мы с Билли спалились. На физ-ре, когда прогуливали. Биллу вздумалось меня поцеловать, причём прямо около учительской. У Лернхам как раз окно было, как по закону подлости, блин. Как вспомню её глаза… Мама моя, женщина. Такие глаза, как будто мы, как минимум, её сыновья, которые, при всём при том, сексом занимаются. Да уж…
-Это ж надо было так вляпаться, Мюллер! – возмущался я, направляясь в классный кабинет и таща за собой Билла.
-Ну, что, я же, это…
-Слишком много текста! Причём, бессмысленного! – жестом руки остановил я поток ненужных слов.
-Каулитц! Что ты меня обвиняешь? Нет, я не понимаю, тебе что-то не нравится? Давай, будем ходить по отдельности! Я для безопасности паранджу надену! И в В-класс перейду!
-Так, Мюллер, не истери! Я тебе перейду!
-А что? Как раз сейчас к Хельге идём, я с ней поговорю по этому вопросу! – Билл вышел вперёд меня и пошёл быстрее и увереннее.
-Стоп! – перекрыл дорогу я, взявшись за его плечи. – Билл, давай не будем идти на крайние меры. Я устал от твоих истерик. Честно. – выдохнул я. – А ещё от этих бессмысленных ссор. Ну, получилось так, ну погорячился я, с кем не бывает? Ну прости, Ляль…- я обнял своего парня, прижав к себе.
-Не называй меня так. – насупился Билл, выпятив губки. – Я истеричка, да?
-Малыш, ты самый лучший. Просто мы иногда перегибаем палку. Ты ведь не собирался переходить в другой класс?
-Ну, вообще-то… - я не дал ему договорить, осторожно накрывая его губы своими.
-То-о-ом… - пропел Билл, упирая ладони мне в грудь, легонько отталкивая. – Тебе не хватило одного раза? Или ты хочешь, чтоб на этот раз нас директор увидел?
-Ладно, пойдём.
Мы прошли ещё несколько метров по этажу и, постучавшись, зашли в наш кабинет.
-Я как раз вас ждала. – улыбнулась Лернхам, рукой приглашая сесть. – Не знаю, догадываетесь ли вы, по какому поводу.
-Фрау Лернхам, мы сейчас не будем доказывать, типа вы не так поняли, скажем сразу честно. Билл?
Глава 12
***
-Пап, когда дядя Билл уже приедет? – светловолосая малышка запрыгнула ко мне на колени.
-Скоро, родная, скоро. Ты же знаешь, ему далеко ехать, у него работа, дела.
-Ну, почему он так далеко живёт? – захныкала Эмили. – А что он привезёт?
-Как всегда, много подарков. Большинство для тебя. – ухмыльнулся я, отлично зная Билла.
-И вы будете как всегда разговаривать всю ночь?
-Наверное. – грустно усмехнулся я.
-А Билл до сих пор решает ту сложную задачку, о которой всегда говорил?
-Похоже, он никогда её не решит, Эм.
-А почему ты ему не поможешь? Ты же тоже хорошо знаешь математику. Одна голова хорошо, а две ещё лучше!
-Наши школьные времена прошли, малыш. Давно уже. Тогда же я и отказался решать эту задачу.
-Ну, ты такой упёртый! Посмотри, у него даже семьи нет, потому что он всё ещё не решил её! Разве ты не хочешь помочь сделать жизнь своего близнеца счастливой? Он же заслуживает! А он даже и не любил никогда!
-Любил, маленькая, и до сих пор любит.
-Кого? У него разве есть невеста?
-Нет, Эми, нет. Всё очень сложно, как и его задача. И вообще, ты ещё маленькая такие проблемы решать!
-Мне уже восемь лет! Я должна знать, что происходит в жизни моего дяди, я его люблю!
-Давай он приедет, и ты у него спросишь?
-Ну-у-у… Скажи, кого он любит?
-Эмили… - устало вздохнул я. Характер дочери достался от брата. Она его невероятно любит, как и он её, как и я его… - Правда, у него всё очень запутано в жизни. Но он не жалуется. – я удивился, когда увидел одинокую слезу, скатившуюся по щеке малышки. – Ну, что ты, ляля моя?
-Почему ты его так не любишь, пап? И почему ты так меня называешь? Мне не нравится так! «Ляля» - передразнила Эмили, нахмурившись, как и Билл когда-то.
-Люблю его, и ты даже не представляешь как… - выдохнул я, укладывая дочку себе на грудь и поглаживая шелковистые волосы. Улыбнулся, слушая, как выравнивается её дыхание и как тихонько она начинает сопеть. Как и мой любимый братик. В голове всплыл образ любимого, и я закрыл глаза, снова погрузившись мыслями туда, в школу, в самые счастливые и ненавистные дни…
***
Время шло невероятно быстро. Калейдоскоп событий не переставал захватывать, затягивая нас в водоворот жизни. Нас с моим Биллом. И мы крутились и вертелись, сверкая улыбками, скрашивая время наедине. Уже подходит конец учебного года, экзамены, подготовка к ним, контрольные работы. Не кривя душой могу сказать, что это был лучший учебный год в моей жизни. Всё существенно изменилось после нашего первого секса с Биллом. Ник с Питом перестали нас доставать, и мы даже здоровались, пожимая друг другу руки. Я было подумал возобновить дружеские связи, так как дружбы не хватало. Просто потому, что, как только у нас с Мюллером намечается серьезный разговор, тяжёлые волны начинают подкатывать к низу живота, и этот разговор всегда кончается одним и тем же. Он просто КОНЧАЕТСЯ. Смешно, ага? В принципе, это и стало моим наркотиком. ОН стал моим наркотиком. Как и кофе, как и сигареты. Я завишу от его поцелуев, ласк, от его улыбки, от блестящего, вспотевшего лица после очередного акта нашей любви. Мама ругается, почему я до сих пор не познакомил её со своим «лучшим другом». Не знаю, ревнует ли она, но чаще всего мы ходим к нему домой. Фрау Мюллер уже привыкла, что сына дома либо нет, либо он со мной. Мы бесимся, постоянно. После моего ухода Билл устаёт убирать бардак, отставляемый после меня, и смешно ворчит, какой я неряха, при этом счастливо улыбаясь. Ещё у Билла замечательный отец. Они невероятно тесно общаются, я даже не уверен, что он не знает о наших отношениях. Крис очень любит сына и, соответственно, меня. Каждый вечер, проведённый с ним, остаётся у меня и у Билла в памяти. Я иногда даже скучаю по крепкому рукопожатию со словами «ЗдорОво, Томас!». Он единственный человек, которому я позволяю так себя называть, потому что знаю, что это такой прикол. Он разный, с нами Крис и взрослый профессор, и строгий отец, и друг-сверстник. И мне это безумно нравится.
Сегодня я уже запланировал вечер знакомства у меня дома, и Билл об этом знает и морально готовится. Мы пойдём ко мне сразу же после школы. Ещё и Лернхам вздумалось нас позвать. Я даже знаю, по какому поводу. Мы с Билли спалились. На физ-ре, когда прогуливали. Биллу вздумалось меня поцеловать, причём прямо около учительской. У Лернхам как раз окно было, как по закону подлости, блин. Как вспомню её глаза… Мама моя, женщина. Такие глаза, как будто мы, как минимум, её сыновья, которые, при всём при том, сексом занимаются. Да уж…
-Это ж надо было так вляпаться, Мюллер! – возмущался я, направляясь в классный кабинет и таща за собой Билла.
-Ну, что, я же, это…
-Слишком много текста! Причём, бессмысленного! – жестом руки остановил я поток ненужных слов.
-Каулитц! Что ты меня обвиняешь? Нет, я не понимаю, тебе что-то не нравится? Давай, будем ходить по отдельности! Я для безопасности паранджу надену! И в В-класс перейду!
-Так, Мюллер, не истери! Я тебе перейду!
-А что? Как раз сейчас к Хельге идём, я с ней поговорю по этому вопросу! – Билл вышел вперёд меня и пошёл быстрее и увереннее.
-Стоп! – перекрыл дорогу я, взявшись за его плечи. – Билл, давай не будем идти на крайние меры. Я устал от твоих истерик. Честно. – выдохнул я. – А ещё от этих бессмысленных ссор. Ну, получилось так, ну погорячился я, с кем не бывает? Ну прости, Ляль…- я обнял своего парня, прижав к себе.
-Не называй меня так. – насупился Билл, выпятив губки. – Я истеричка, да?
-Малыш, ты самый лучший. Просто мы иногда перегибаем палку. Ты ведь не собирался переходить в другой класс?
-Ну, вообще-то… - я не дал ему договорить, осторожно накрывая его губы своими.
-То-о-ом… - пропел Билл, упирая ладони мне в грудь, легонько отталкивая. – Тебе не хватило одного раза? Или ты хочешь, чтоб на этот раз нас директор увидел?
-Ладно, пойдём.
Мы прошли ещё несколько метров по этажу и, постучавшись, зашли в наш кабинет.
-Я как раз вас ждала. – улыбнулась Лернхам, рукой приглашая сесть. – Не знаю, догадываетесь ли вы, по какому поводу.
-Фрау Лернхам, мы сейчас не будем доказывать, типа вы не так поняли, скажем сразу честно. Билл?
Юлия Соколова,
15-05-2010 14:24
(ссылка)
Не нежничай
Автор: bellax-xmuerte
Пейринг: Билл/Том
Жанр: pwp
Рейтинг: R (по мне, так спокойно можно было давать NC-17)
Перевод: Infanta
Бета перевода: Ashtray Girl
Я изо всех сил тяну своего брата за дреды, и улыбка расползается по моему лицу по мере того, как он стонет, вжимаясь лицом в кровать. Наших родителей не будет всю ночь, а это значит, что мы предоставлены сами себе. И я, естественно, решил выжать из этой ситуации по максимуму.
И вот мой обнаженный брат-близнец распластался на своей кровати в нашей маленькой комнате. Том лежит животом вниз, с разведенными ногами, а я сижу позади него на коленях и тяну его за волосы, затем наматываю его хвост себе на руку и вновь со всей силы дергаю его на себя. Его голова запрокидывается назад, обнажая чувственную дугу шеи, кожу которой я так люблю посасывать, когда он имеет меня. Но сегодня вечером моя очередь, сегодня сверху я, и все будет так, как я решу. Без вопросов.
Он испускает еще один глубокий стон, и у меня чуть член не сводит – это абсолютно совершенно невыразимо прекрасно наблюдать за своей почти идентичной копией, стонущей от наслаждения. Я отпускаю его голову, по-кошачьи скольжу вдоль его тела, медленно подбираюсь к его уху, и шепчу: «Ты готов для меня?» Он еле заметно кивает, но так не пойдет. Я уже практически лежу на нем и тут спускаю свою руку к его бедру, а затем сильно шлепаю, не спеша убирать ладонь.
– Я спросил, – начинаю я снова, – ты готов к тому, что я тебя сейчас отымею? Развратная сучка! – я запускаю ногти в кожу его бедер, и он протяжно стонет мне в ответ.
– Да, Билл, я готов, готов!
Том – маленькая чертова дрянь, и это одна из тех вещей, которые я узнал за несколько последних месяцев – ему нравятся боль и подчинение. Ему нравится чувствовать себя слабым и уязвимым, нравится, когда я заставляю страдать его задницу или лицо. Все это его возбуждает и заводит.
Удовлетворенный реакцией брата, я, убрав ногти с его ноги, снова сажусь и провожу ногтями вниз по его спине. Присев на корточки, удовлетворенно наблюдаю, как тут же, прямо у меня на глазах, на его нежной коже выступают алые капельки. Он дрожит и выгибается всем телом вперед, но это движение только усугубляет боль, и его бедра дергаются, вжимаясь в простыни.
Новый стон вырывается из его горла, вылетает из его развратного пухлого рта, и я усмехаюсь. Устраиваясь ниже, развожу его ноги чуть шире, я уверен, что у него в паху все напряжено до предела и даже больше. Затем я больно бью его по ягодице так, что он задыхается, и я понимаю, что настала очередь для следующего удара, снова бью его в тоже место, но уже сильнее. Ладонь начинает гореть и покалывать, и я убираю ее, но Том опять откидывает голову и, не контролирую себя, дергается бедрами вперед.
– Билл… ударь меня еще, – тихо просит он, а я вслушиваюсь в его прерывистое поверхностное дыхание и, раскрыв ладонь, наношу новый удар.
Он громко стонет, неосознанно ерзая на месте, а я склоняюсь над ним, закусывая такую сладкую плоть его спины, и всасываю в себя настолько сильно, насколько смогу.
– Теперь ты готов, чтобы я трахнул тебя? – почти выплевываю эти слова. Он только кивает, а я кровожадно улыбаюсь. Я-то знаю, до каких крайностей все это может дойти.
Я опускаю обе ладони на его ягодицы, раздвигаю их и, не говоря ни слова, проникаю в него, внимательно наблюдая, как он кричит подо мной. Наблюдаю и убеждаюсь, что в этих воплях больше наслаждения, чем боли. Я начинаю резко двигаться в нем, чувствуя, что почти разрываю его на части.
– Черт! – вскрикивает он и подается назад, насаживаясь на меня еще глубже, одновременно сгребая простыни вокруг своего лица.
– О, но тебе же это нравится, да, Томми? – я выхожу из него. – Нравится, когда я разрываю тебя вот так, изнутри? – я загоняю в него свой член целиком, и снова жестко подаюсь назад.
– Черт! – стонет Том, просовывая руку под себя. Я перехватываю ее и завожу ему за спину.
– Отвратительно! – порицаю я его, а он лишь усмехается и пытается посмотреть на меня через плечо. Но я толкаю его голову, заставляя снова уткнуться в кровать, и продолжаю погружаться в него, жестко и глубоко, медленно и болезненно.
Я просовываю руку под него, намеренно не касаясь его члена, намерено доводя его этим до отчаянного возбуждения. Хотя сам долго не выдерживаю и обхватываю его ладонью. Пробегаю пальцами вверх-вниз по стволу, в ритме своего движения в нем.
– Боже, Билл, – всхлипывает он, а я продолжаю проникать в него раз за разом.
Еще немного, и я уже сыт по горло невозможностью видеть его лицо, и полностью выхожу из него. Я покидаю его тело и убираю руку с его члена, а он скулит и с тревогой смотрит на меня, взамен получая лишь мое подмигивание.
– Перевернись, – приказываю я, – я хочу посмотреть на то, что с тобой сделал. Он сразу делает, как ему было велено, и смотрит на меня, не отрываясь. Он ждет, когда мое прикосновение избавит его напряженный член от всей этой пытки.
– Ты все еще хочешь, чтобы мы сделали то, о чем говорили раньше? – коротко спрашиваю я, получая в ответ от моего истерзанного брата лишь короткий кивок. Я развожу его ноги и продолжаю свое грубое вторжение в его узкое и горячее тело, в то время как он оплетает своими ногами мою талию.
Я чувствую, что еще не много, и не сдержусь, и, не задумываясь, безжалостно бью его по лицу. Том захлебывается болью и удивлением, совершенно не ожидая подобного от меня именно в этот момент. Я усмехаюсь, но прежде, чем он это заметит, стремительно обхватываю его шею и начинаю душить. Он мгновенно давится, а я все еще вколачиваюсь в него, чувствуя, как упругие мышцы его шеи сокращаются под моими ладонями.
Его руки мечутся по кровати, и даже сам воздух вокруг нас становится тяжелее. Он пробует что-то мне сказать, но я не обращаю внимания до следующей его попытки. Затем, убрав руки с его горла, рассматриваю красные отметины, которые я оставил на нем, в то время пока он шепчет мне: «Билл, не нежничай со мной. Сделай это максимально жестко». Новой пощечиной я вырываю из него еще один стон, и замечаю, как из его члена начинает сочиться сперма.
Обхватываю его шею и душу теперь по-настоящему. Мои пальцы впиваются в шелк кожи, а его лицо заливается краской, когда он ногами толкает меня еще глубже в себя из последних сил. Глаза брата наливаются кровью, его ресницы трепещут и он бурно кончает мне на живот, а я тут же отпускаю Тома и заполняю его тело собственной горячей спермой.
Он ловит воздух ртом и пытается восстановить дыхание где-то с минуту, я сползаю с него и дожидаюсь, когда Том придет в себя. Свожу его ноги вместе и нежно поглаживаю его лицо, пока он, наконец, не дарит мне теплой улыбки удовлетворения.
– Это был лучший секс в моей жизни, – шепчет он своим низким, севшим от возбуждения голосом.
– Я рад, – искренне отвечаю ему, улыбаюсь и наклоняюсь, чтобы поцеловать его в щеку.
Большую часть следующего часа мы сидим в абсолютном покое и тишине перед тем, как решаем пошевелиться. Через час вернутся наши родители, и нам нужно выглядеть так, чтобы они хотя бы не заподозрили, что мы занимались сексом друг с другом.
Том натягивает на себя майку и пижамные штаны, я вслед за ним делаю то же самое. Придирчиво рассматриваю отметины на шее брата, которые сам же и оставил, слава богу, сейчас они уже не так заметны, и подумываю разыскать свою косметичку. Он расправляет свою кровать и бросает на нее сверху покрывало, чтобы по первому же знаку нырнуть в нее.
Внезапно дверь в прихожей со скрипом отворяется, и мы слышим, как наши болтающие родители входят в дом. Том приподнимается и быстро оставляет на моих губах нежный поцелуй, после чего мы оба забираемся в наши кровати и старательно укрываемся покрывалами.
Вслушиваемся в шаги наших родителей, поднимающихся по лестнице и заглядывающих в нашу комнату. Мы оба притворяемся спящими, как обычно, и вскоре они оставляют нас одних. Дожидаемся, пока они уйдут в свою комнату, а потом протягиваем руки навстречу друг другу и крепко сжимаем ладони. На следующей недели будет очередь Тома, и я уже подумываю о свечах, цветочных лепестках и ванной…
Пейринг: Билл/Том
Жанр: pwp
Рейтинг: R (по мне, так спокойно можно было давать NC-17)
Перевод: Infanta
Бета перевода: Ashtray Girl
Я изо всех сил тяну своего брата за дреды, и улыбка расползается по моему лицу по мере того, как он стонет, вжимаясь лицом в кровать. Наших родителей не будет всю ночь, а это значит, что мы предоставлены сами себе. И я, естественно, решил выжать из этой ситуации по максимуму.
И вот мой обнаженный брат-близнец распластался на своей кровати в нашей маленькой комнате. Том лежит животом вниз, с разведенными ногами, а я сижу позади него на коленях и тяну его за волосы, затем наматываю его хвост себе на руку и вновь со всей силы дергаю его на себя. Его голова запрокидывается назад, обнажая чувственную дугу шеи, кожу которой я так люблю посасывать, когда он имеет меня. Но сегодня вечером моя очередь, сегодня сверху я, и все будет так, как я решу. Без вопросов.
Он испускает еще один глубокий стон, и у меня чуть член не сводит – это абсолютно совершенно невыразимо прекрасно наблюдать за своей почти идентичной копией, стонущей от наслаждения. Я отпускаю его голову, по-кошачьи скольжу вдоль его тела, медленно подбираюсь к его уху, и шепчу: «Ты готов для меня?» Он еле заметно кивает, но так не пойдет. Я уже практически лежу на нем и тут спускаю свою руку к его бедру, а затем сильно шлепаю, не спеша убирать ладонь.
– Я спросил, – начинаю я снова, – ты готов к тому, что я тебя сейчас отымею? Развратная сучка! – я запускаю ногти в кожу его бедер, и он протяжно стонет мне в ответ.
– Да, Билл, я готов, готов!
Том – маленькая чертова дрянь, и это одна из тех вещей, которые я узнал за несколько последних месяцев – ему нравятся боль и подчинение. Ему нравится чувствовать себя слабым и уязвимым, нравится, когда я заставляю страдать его задницу или лицо. Все это его возбуждает и заводит.
Удовлетворенный реакцией брата, я, убрав ногти с его ноги, снова сажусь и провожу ногтями вниз по его спине. Присев на корточки, удовлетворенно наблюдаю, как тут же, прямо у меня на глазах, на его нежной коже выступают алые капельки. Он дрожит и выгибается всем телом вперед, но это движение только усугубляет боль, и его бедра дергаются, вжимаясь в простыни.
Новый стон вырывается из его горла, вылетает из его развратного пухлого рта, и я усмехаюсь. Устраиваясь ниже, развожу его ноги чуть шире, я уверен, что у него в паху все напряжено до предела и даже больше. Затем я больно бью его по ягодице так, что он задыхается, и я понимаю, что настала очередь для следующего удара, снова бью его в тоже место, но уже сильнее. Ладонь начинает гореть и покалывать, и я убираю ее, но Том опять откидывает голову и, не контролирую себя, дергается бедрами вперед.
– Билл… ударь меня еще, – тихо просит он, а я вслушиваюсь в его прерывистое поверхностное дыхание и, раскрыв ладонь, наношу новый удар.
Он громко стонет, неосознанно ерзая на месте, а я склоняюсь над ним, закусывая такую сладкую плоть его спины, и всасываю в себя настолько сильно, насколько смогу.
– Теперь ты готов, чтобы я трахнул тебя? – почти выплевываю эти слова. Он только кивает, а я кровожадно улыбаюсь. Я-то знаю, до каких крайностей все это может дойти.
Я опускаю обе ладони на его ягодицы, раздвигаю их и, не говоря ни слова, проникаю в него, внимательно наблюдая, как он кричит подо мной. Наблюдаю и убеждаюсь, что в этих воплях больше наслаждения, чем боли. Я начинаю резко двигаться в нем, чувствуя, что почти разрываю его на части.
– Черт! – вскрикивает он и подается назад, насаживаясь на меня еще глубже, одновременно сгребая простыни вокруг своего лица.
– О, но тебе же это нравится, да, Томми? – я выхожу из него. – Нравится, когда я разрываю тебя вот так, изнутри? – я загоняю в него свой член целиком, и снова жестко подаюсь назад.
– Черт! – стонет Том, просовывая руку под себя. Я перехватываю ее и завожу ему за спину.
– Отвратительно! – порицаю я его, а он лишь усмехается и пытается посмотреть на меня через плечо. Но я толкаю его голову, заставляя снова уткнуться в кровать, и продолжаю погружаться в него, жестко и глубоко, медленно и болезненно.
Я просовываю руку под него, намеренно не касаясь его члена, намерено доводя его этим до отчаянного возбуждения. Хотя сам долго не выдерживаю и обхватываю его ладонью. Пробегаю пальцами вверх-вниз по стволу, в ритме своего движения в нем.
– Боже, Билл, – всхлипывает он, а я продолжаю проникать в него раз за разом.
Еще немного, и я уже сыт по горло невозможностью видеть его лицо, и полностью выхожу из него. Я покидаю его тело и убираю руку с его члена, а он скулит и с тревогой смотрит на меня, взамен получая лишь мое подмигивание.
– Перевернись, – приказываю я, – я хочу посмотреть на то, что с тобой сделал. Он сразу делает, как ему было велено, и смотрит на меня, не отрываясь. Он ждет, когда мое прикосновение избавит его напряженный член от всей этой пытки.
– Ты все еще хочешь, чтобы мы сделали то, о чем говорили раньше? – коротко спрашиваю я, получая в ответ от моего истерзанного брата лишь короткий кивок. Я развожу его ноги и продолжаю свое грубое вторжение в его узкое и горячее тело, в то время как он оплетает своими ногами мою талию.
Я чувствую, что еще не много, и не сдержусь, и, не задумываясь, безжалостно бью его по лицу. Том захлебывается болью и удивлением, совершенно не ожидая подобного от меня именно в этот момент. Я усмехаюсь, но прежде, чем он это заметит, стремительно обхватываю его шею и начинаю душить. Он мгновенно давится, а я все еще вколачиваюсь в него, чувствуя, как упругие мышцы его шеи сокращаются под моими ладонями.
Его руки мечутся по кровати, и даже сам воздух вокруг нас становится тяжелее. Он пробует что-то мне сказать, но я не обращаю внимания до следующей его попытки. Затем, убрав руки с его горла, рассматриваю красные отметины, которые я оставил на нем, в то время пока он шепчет мне: «Билл, не нежничай со мной. Сделай это максимально жестко». Новой пощечиной я вырываю из него еще один стон, и замечаю, как из его члена начинает сочиться сперма.
Обхватываю его шею и душу теперь по-настоящему. Мои пальцы впиваются в шелк кожи, а его лицо заливается краской, когда он ногами толкает меня еще глубже в себя из последних сил. Глаза брата наливаются кровью, его ресницы трепещут и он бурно кончает мне на живот, а я тут же отпускаю Тома и заполняю его тело собственной горячей спермой.
Он ловит воздух ртом и пытается восстановить дыхание где-то с минуту, я сползаю с него и дожидаюсь, когда Том придет в себя. Свожу его ноги вместе и нежно поглаживаю его лицо, пока он, наконец, не дарит мне теплой улыбки удовлетворения.
– Это был лучший секс в моей жизни, – шепчет он своим низким, севшим от возбуждения голосом.
– Я рад, – искренне отвечаю ему, улыбаюсь и наклоняюсь, чтобы поцеловать его в щеку.
Большую часть следующего часа мы сидим в абсолютном покое и тишине перед тем, как решаем пошевелиться. Через час вернутся наши родители, и нам нужно выглядеть так, чтобы они хотя бы не заподозрили, что мы занимались сексом друг с другом.
Том натягивает на себя майку и пижамные штаны, я вслед за ним делаю то же самое. Придирчиво рассматриваю отметины на шее брата, которые сам же и оставил, слава богу, сейчас они уже не так заметны, и подумываю разыскать свою косметичку. Он расправляет свою кровать и бросает на нее сверху покрывало, чтобы по первому же знаку нырнуть в нее.
Внезапно дверь в прихожей со скрипом отворяется, и мы слышим, как наши болтающие родители входят в дом. Том приподнимается и быстро оставляет на моих губах нежный поцелуй, после чего мы оба забираемся в наши кровати и старательно укрываемся покрывалами.
Вслушиваемся в шаги наших родителей, поднимающихся по лестнице и заглядывающих в нашу комнату. Мы оба притворяемся спящими, как обычно, и вскоре они оставляют нас одних. Дожидаемся, пока они уйдут в свою комнату, а потом протягиваем руки навстречу друг другу и крепко сжимаем ладони. На следующей недели будет очередь Тома, и я уже подумываю о свечах, цветочных лепестках и ванной…
Юлия Соколова,
15-05-2010 14:24
(ссылка)
Наша безымянная звезда
Наша безымянная звезда
Aвтор: Ksu
Бета: Fialka
Пэйринг: Том/Билл
Рейтинг: NC-17
Жанр: angst, deathfic
--------------------------------------------------------------------------------
ПРОЛОГ
Звезды загораются, рождаются на просторах небосвода, чтобы освещать чей-то путь... Горят, год за годом, и, наконец, гаснут, когда умирает их покровитель или чувство, которое жило в его сердце...
Звезды - это отражение человеческих душ - таких же ярких, горячих и в то же время блеклых и пустых... Это зеркала, в которых отражаются человеческие судьбы, чувства и мысли... И только сам человек способен их разбить...
*****
- Ты водишь! - громко крикнул ты, задыхаясь, когда наконец догнал меня и победоносно шлепнул ладонью по спине, а после вновь скрылся в темноте июльской ночи. Она мгновенно проглотила тебя и лишь твой заливистый смех выдавал твое местонахождение. Я улыбнулся и побежал по мокрой от только что прошедшего дождя траве, босыми ногами чувствуя, как она приятно щекочет ноги.
Твоя ярко-красная футболка мелькнула перед глазами и, стоило мне только протянуть руку, как я схватил тебя за тонкое запястье. Ты взвизгнул от неожиданности, теряя равновесие и падая, тем самым увлекая меня за собой на сырую, пропахшую влагой землю.
- Ты продул, - смеюсь я, нависнув сверху и вглядываясь в твое лицо, едва различимое в темноте. Твой игривый блеск глаз ослепляет, а горячее прерывистое дыхание обжигает кожу. Ты обнажаешь свои белые зубы и щелкаешь меня по носу. Смеешься, пытаясь спихнуть меня:
- Слезь с меня, болван, - слова с трудом срываются с твоих губ, и я вдруг чувствую странное тепло, разливающееся по всему телу и охватывающее меня полностью, без остатка. Так странно... Впервые чувствую что-то подобное за четырнадцать лет своей жизни. Чувство, вдруг внезапно охватившее меня, пробуждает желание, которое, поглощая меня, словно лишая разума, и я безумным рывком впиваюсь в твои холодные влажные губы. Проходит всего секунда, прежде чем твое напряженное тело обмякает подо мной, а тонкие руки уже скользят по моей спине, забираясь под футболку. Я улыбаюсь сквозь поцелуй. Так странно осознавать, но мне нравится вкус твоих губ: они сладкие и пахнут мятой и ментолом... Этот аромат тебя, смешанный с запахом зелени и свежести, повисшей в воздухе от прошедшего дождя, дурманит так, что я едва нахожу в себе силы, чтобы разорвать поцелуй. Ловлю в твоих глазах недоумение и скатываюсь в сторону, упираясь взглядом в небо и опасаясь разорвать тишину из-за незнания того, что за этим может последовать.
Скольжу пальцами по мокрой траве и нечаянно натыкаюсь на твою влажную руку. Отдергиваю пальцы, но ты вдруг накрываешь мою ладонь своей.
- Посмотри какая яркая звезда, - с восторгом выдыхаешь ты.
И правда... Яркая, ослепляющая свои светом звезда, мигая и переливаясь всеми цветами радуги, нависает прямо над нами. Она такая большая, что хочется дотянуться до нее и схватить рукой. Хочется, но нельзя, потому что страшно: я боюсь обжечься.
- Красивая, - срывается с моих губ.
- Давай она будет наша, - вдруг предлагаешь ты, - наша с тобой.
Я встречаюсь с твоим взглядом. Глаза блестят наивностью и энтузиазмом. Ты такой непосредственный, по-детски наивный, немного безумный. Кажется таким абсурдом присваивать себе далекое, недостижимое ночное светило, но я вдруг киваю, сжимая твою руку. Ты смеешься и снова смотришь на небо. Я смеюсь в ответ. Наши пальцы переплетаются, а взгляды нечаянно сталкиваются в темноте. Звезда приветливо мигает с ночного, практически беззвездного неба...
*****
Я на ощупь нажимаю кнопку десятого этажа и, как только двери лифта с писком закрываются, прижимаю тебя к стенке, пересохшими губами скользя по нежной коже на шее. Ты запрокидываешь голову, громко выдыхаешь, а твои тонкие пальчики с уже подпорченным маникюром скользят по моей спине, пытаясь отчаянно забраться под футболку. Я нехотя открываюсь от твоей кожи, облизывая губы, и вытаскиваю тебя за руку из лифта, как только он останавливается на нашем этаже. Ты смеешься, а накрашенные глаза с размазанной тушью игриво блестят. Ты абсолютно пьян и чертовски прекрасен...
- Томми... - ты со стоном выдыхаешь мне в рот, когда мы наконец оказываемся в номере. Я рывком расстегиваю тебе ремень, и твои джинсы, которые только и держались на нем, сползают на пол. Мои руки скользят по твоим бедрам, притягивая к себе. Ты тянешься ко мне за поцелуем, на который я с жадностью отвечаю, чувствуя горечь алкоголя и дорогих сигарет во рту. Ты пахнешь дорогим ночным клубом с примесью аромата туалетной воды, которая всегда меня сводит с ума. Мой язык скользит по твоей щеке, достигая подбородка. Я собираю капельки пота с твоей разгоряченной кожи, желая запомнить или хотя бы просто почувствовать твой вкус. Он неповторим, неподражаем, ведь он твой...
Ты усмехаешься, хватая меня за подол длинной футболки и тянешь на кровать. Не удержавшись на ногах, мы оба падаем на нее, и тишина гостиничного номера раскалывается, наполняясь нашим звонким, пьяным хохотом. Мои пальцы путаются в твоих жестких от лака волосах. Ты недовольно мычишь и трешься животом о мой пах, еще больше распаляя и без того огромное, полыхающее желание. Я стягиваю с тебя футболку, через мгновение то же самое делая и со своей, а потом вновь впиваясь в твои губы поцелуем. Кажется, что я сейчас растворюсь в их сладости и приторности. Захватываю зубами твой пирсинг на языке, осторожно потягивая на себя, боясь причинить тебе хотя бы малейшую боль, даже самую незначительную. Ты хрупок и нежен, как ангел... Кажется, одно неловкое движение - и ты сломаешься...
Твои проворные руки добираются до моего ремня на джинсах. Пальцы дрожат. Наверняка от волнения, ведь ты еще не знаешь, что последует дальше, точно так же, как не знаю я. Алкоголь, музыка, твои изящные движения на танцполе, стройные ноги свели меня с ума. Возможно, мы пожалеем об этом завтра, но сейчас я просто хочу тебя, а на аморальность и проклятые принципы плевать.
Ты стягиваешь с меня джинсы вместе с трусами. Я замираю на мгновение, прижимая твои запястья к шелковой простыне и вглядываясь в янтарную бездну глаз. В них пляшут озорные чертики - такие, каков ты сам. Боюсь оторвать взгляд, чтобы не потерять эту связь, чтобы не спугнуть то тепло и нежность, в которой я уже почти растворился.
Мои губы касаются твоего подбородка, скользя все ниже и проделывая влажную дорожку к шее, а потом ниже - к груди. Она часто поднимается и опускается, а сам ты хрипишь, закусывая припухшые, раскрасневшиеся от поцелуев губы. На фоне твоей бледной кожи, которая кажется почти прозрачной в сумраке при лунном свете, они горят ярким, обжигающим пятном, словно рябина не снегу. Я бы смог любоваться вечность тем, как ты застывшим взглядом смотришь в потолок в ожидании чего-то большего и еле сдерживая стоны удовольствия, боясь проронить хоть звук и нарушить волшебную тишину этой ночи, которую мы оба никогда не забудем.
Мой губы касаются пупка. Ты напрягаешься еще больше и я, поднимая свой туманный взгляд, вижу как ты ноготками цепляешься в белую простынь, едва не разрывая ее, но все еще молчишь - лишь сдавленные хрипы срываются с твоих приоткрытых, манящих губ, в которые безумно хочется впиться поцелуем - дерзким, резким, сумасшедшим и пьянящим...
Лучи твоей звезды-татуировки заманчиво выглядывают из-под резинки трусов, притягивают. Я медленно, осторожными движениями оголяю твою кожу, пока наконец твоя разгоряченная возбужденная плоть не вырывается наружу. Я касаюсь ее губами, скольжу языком по всей длине, захватываю головку и с удовлетворением вслушиваюсь в твой стон, который наконец вырывается из твоей груди. Я растворяюсь в ощущениях, задыхаюсь чувствами и возбуждением, а мир вокруг вдруг превращается в пустоту, в невесомость, где существуем только мы...
Я вновь возвращаюсь к твоим губам, провожу по ним кончиком языка, а твои в ответ захватывают мою сережку пирсинга, прикусывая ее. Твои влажные ладони скользят по спине, царапая. Мне больно, но эта боль приносит только очередную волну удовольствия. Одну руку я кладу тебе на пах, а второй нащупываю на тумбочке тюбик твоего крема для рук. Тебе так не нравится, когда я без спроса беру твои вещи, но сейчас ты лишь улыбаешься, пронизывая меня похотливым взглядом, когда видишь, как густая вязкая масса расползается у меня на ладони. Я растираю крем между ладоней. Он немного липкий и пахнет лавандой. Твой любимый запах, но все же он никогда не сравнится с тем, как пахнет твоя кожа.
Мои влажные пальцы скользят по внутренней стороне бедра, оставляя после себя влажный след. Твоя кожа покрывается мурашками. Ты дрожишь, но не просишь остановиться, раскинув руки в стороны. Я осторожно ввожу один палец, потом второй, третий... Ты стонешь и хрипишь мое имя. Пожалуй, нет ничего слаще этого ощущения, от которого кружится голова. Я приподнимаюсь на локтях, вынув пальцы и едва покачиваюсь - действие алкоголя только усиливается. я почти теряю равновесие, но, хватаясь пальцами за твои тонкие запястья, удерживаюсь, и со стоном вхожу. Приглушенный крик срывается с твоих губ, но я спешу смягчить твою боль поцелуем - глубоким и нежным, как будто первым, как тот, на лужайке дома, четыре года назад. Теперь нам восемнадцать, и наша жизнь изменилась, но многое до сих пор осталось по-прежнему: в твоих глазах, как и раньше, пляшут искры огня, а в моем сердце до сих пор живет странное чувство к тебе. Именно его романтики называют любовь...
Я медленно двигаюсь, поцелуи становятся прерывистее, стоны громче. Ты обхватываешь губами мои все еще влажные от крема пальцы, скользишь по ним проворным языком, сложно желая самому почувствовать и впитать свой вкус. Я делаю еще несколько движений и взрываюсь, обрушившись своим весом на твое хрупкое тело. Ты кончаешь мне на живот, вцепившись пальцами в мои худые плечи, оставляя не них кровавые следы. Но я не чувствую боли, не чувствую, как горячая кровь из свежих царапин струится по моей бледной кожи. Я просто смотрю в твое лицо и замираю и с улыбкой на губах: в твоих глазах отражается блеск нашей звезды - такой же яркой, как и прежде, и такой же горячей.
Она горит, пока мы живы...
Она горит, пока мы есть...
*****
Дождь зарядил с самого утра... Несильный, но безумно холодный, моросящий, осенний. Да, осень в этом году пришла на удивление рано. Еще август, лето, а желтые листы уже срываются со старых, ветвистых деревьев и, оседая на мокрый асфальт, прилипают к нему, лишь иногда вздрагивая от порывов ветра. Не люблю, ненавижу такие унылые пейзажи, хотя погода сейчас как никогда соответствует моему настроению и состоянию души.
Я провожу ладонью по холодному стеклу, выдыхая, и слежу взглядом за пожелтевшим листом, который бесшумно, кружась будто в вальсе, падает на карниз окна. Он похож на меня: сухой, одинокий, еще пока живой, но в то же время уже и мертвый. Я - это он...
Твоя теплая ладонь касается моего обнаженного плеча, но я резко вздрагиваю и сбрасываю твою руку. Специально не поворачиваюсь, чтобы не смотреть в глаза. Мне страшно, что я могу увидеть в них то, что запутает и собьет меня с толку еще больше. Я люблю тебя, храню вкус твоего тела, губ, но понимаю, что так нельзя, что так не должно быть... Мы слишком далеко зашли, а если сейчас не вернуться обратно, то потом уже не сможем вернуться никогда. Это похоже на чертов замкнутый круг, когда понимаешь, надо остановиться, прекратить то, что так мешает тебе жить, душит, лишает кислорода, но не можешь сделать этого, потому что уверен: ты погибнешь... Но и бесконечно ходить по этому кругу тоже больно, словно по лезвию, царапаясь до крови об острые края и давясь собственными горячими слезами...
- Уходи... - шепчу я. Это слово болью ударяет мне по всем закоулкам души, голос становится больше похожим на хрип. Мне больно...
- Почему, Том, почему? - я знаю, что ты плачешь, пускай и не вижу твоих слез, но я их чувствую... Ощущаю, как каждая капля сползает по твоим бархатным щекам и разбивается о пол под ногами на тысячи осколков. Раскалывается и исчезает, как и наши мечты, которыми мы грезили, которые хотели воплотить в жизнь... Прости, братишка, все изменилось... Мы изменились... Мир изменился...
- Потому... - шепчу я. Слово едва слышно срывается с моих приоткрытых губ, - Уходи, Билл...
Ты встаешь... Твои тонкие, дрожащие пальцы с длинным и как всегда ухоженным маникюром касаются моих волос. Ты аккуратно отодвигаешь их и касаешься сухими губами мочки уха, слегка прикусывая ее. Я замираю... Кажется, что время остановилось и даже дождь немного притихает, а капли скользят по стеклу медленно, словно выжидая чего-то...
- Я люблю тебя... - выдыхаешь ты, обжигая дыханием кожу. Я закрываю глаза.. Так хочется повернуться и впиться поцелуем в твоих пухлые губы, вкус которых я так люблю. Он ни с чем не сравнимый, ничем не заменимый, как и ты сам. Ты такой идеальный, что порой кажется, что ты не существуешь, что ты лишь просто моя тень, которую я сам себе придумал, нарисовал...
Всего секунда - и ты исчезаешь... Лишь дверь приглушенно закрывается за твоей спиной, а слезы, упавшие мне ладонь из твоих глаз, лишний раз мне напоминают о том, как тебе больно...
Я провожу губами по влажной ладони, ощущая соленый привкус, и поднимаю глаза на ночное небо. Тысячи небесных светил мерцают на бархатной, черной глади небосвода. Звезд так много, и все они кажутся пустыми и блеклыми, и наша, сливаясь с их блеском, кажется совершенно незаметной. Она бледная, почти прозрачная и такая крохотная... Кажется, она вот-вот погаснет или просто растает в ночном бархате неба. Так страшно думать, зная, что это далекое небесное светило - символ нашей жизни. И как жаль, что я уже ничего не могу сделать для того, чтобы звезда засияла ярче как тогда, когда она отражалась в твоих глазах неоновым блеском и играла улыбкой на твоем безупречном лице...
*****
Пустые дома, улицы, пустое небо... Ни звезд, ни луны. Все погасло, притихло, потухло...
Пустой мир, совершенно чужой.
Уже больше не наш - не твой и не мой.
Тишина и осколки звезды под босыми ногами режут кожу, блестя и сверкая... Мне больно и одиноко. Я что-то теряю, я все погубил... И лишь рухнувший купол неба напомнит о том, что мы потеряли, а боль напомнит о том, что я жив...
Небоскреб... Он прячется в тучах и меркнет на недосягаемой высоте - там. где встречаются все ветра, где можно рукой дотянутся до неба, где другой, чужой, звездный мир. Бесконечность..
И среди тумана, внезапно охватившего город, среди пыли и запаха гари, я чувствую твой аромат - еще знакомый, но почти растворившийся в окружающей действительности. Твой размытый силуэт, окутанный облаком - там, наверху. Я боюсь не успеть, я боюсь опоздать и, падая, спотыкаясь, бегу лишь вперед, слушая как хрустят под ногами, словно стекло, осколки нашей разбитой надежды....
- Нет, подожди! - мой крик, эхом отражаясь от невидимых стен, разносится гулом вокруг. Твои глаза блестят и смеются, а тонкие, совсем хрупкие руки с бледной, почти прозрачной кожей, тянутся ко мне, когда я встречаюсь с тобой взглядом. Ты почти невесомый, как будто прозрачный, качаясь от каждого дуновения осеннего ветра, стоишь над пропастью, в которой мелькает уже не наша жизнь, горит огнем. Я касаюсь пальцами твоих ладоней, и ты ногтями впиваешься мне в руки. И мне даже почти не больно - страх куда сильнее... И лишь твоя детская, совсем наивная улыбка еще спасает. Я притягиваю тебя к себе, и ты обвиваешь мою шею руками, касаясь губ поцелуем. Только сейчас вместо привычной сладости и привкуса мяты, такого знакомого, который я знал и помнил годами, чувствую лишь горечь...
- Братишка, не надо... - я шепчу и, сжимаю твое тоненькое запястье...
Твой смех неожиданным звоном рассыпается вокруг, ты вырываешься и качаешь головой, отступая назад. Расставляя руки в стороны, словно ангел свои крылья, ты поднимаешь голову к небу. Слова срываются с твоих бледных губ:
- Наша звезда... Смотри.
Мой взгляд упирается в небосвод, и я застываю, ослепленный ярким, полыхающим блеском ночного светила. Красная, огненная, большая, она горит, словно маленькое солнце. Никогда не видел ничего ярче этого огромного шара. похожего больше на яркую комету, нежели на ту звездочку, которую мы присвоили себе четыре года назад. Кажется, я сгорю под ее ярким светом, которые пронизывает меня насквозь своими тонкими лучами.
Я делаю шаг назад и вдруг застываю: звезда, срываясь с места и рассыпаясь тысячами искр, стремительно начинает падать вниз, оставляя после себя сверкающий, серебряный шлейф из россыпи блестящих капель, похожих на росу, которая, оседая на траву, блестит и переливается в лунном свете, словно жемчужины из серебра. Я протягиваю руку, пытаясь схватить ее, не дать упасть... Кажется, она так близко, что до нее можно дотянуться, но она все равно предательски ускользает, несясь к горизонту, к своему вечному пристанищу...
- Загадай желание! - смеясь, выкрикиваешь и ступаешь ногой в черную бездну, - Загадай!
Твои слова рассыпаются вокруг и тают, а холодный, поднявшийся ветер, играя и кружа почерневшей, грязной листвой, подхватывает тебя, увлекая вслед за звездой и развивая твои локоны волос... А на твоем лице застывает маска счастья с искренней улыбкой и живыми глазами, в которых еще не потух свет...
- Билл! - имя безнадежно вырывается из груди и хриплым эхом разбивается о пустоту... Мой плач уже никто не услышит, а слезы уже не спасут. И лишь боль в спине и ногах еще напоминает с сожалением о том, я что жив. А ветер, издевательски хлеща по щекам, еще доносит до меня твой смех...
*****
- Билл! - я подскакиваю на кровати и безумно, ошалело обегаю взглядом комнату, погруженную в полумрак. Провожу ладонью по лицу - она мгновенно становится влажной от проступивших капель пота. Мне так часто снятся кошмары в последнее время, но этот - самый ужасный из всех. Наверное, все из-за того, что он слишком реальный. Я так остро ощутил чувство одиночества и чувство потери, что боль от этих ощущений чувствую до сих пор. Она сковывает меня, и я невольно дрожу, пытаясь отдышаться и прийти в себя. Всего лишь сон, как и десятки других, но все же иной... Губы по-прежнему горят, храня на себе печать поцелуя, а соленые, мокрые дорожки на щеках обжигают кожу. И лишь острое желание видеть тебя прямо сейчас, посреди ночи, перебивает эту боль. Я встаю с кровати и направляюсь к тебе в комнату. Ты там, за стенкой, за соседней дверью... Наверняка ты спишь, обхватив плюшевого медвежонка. Я коснусь твоей нежной, теплой, бархатной кожи, заберусь к тебе под одеяло, а ты по привычке уткнешься холодным носом мне плечо... Я буду поглаживать твои темные, спутанные волосы, изредка касаясь родных губ, и сжимать в объятьях - крепких и в то же время нежных, как когда-то... Я все верну, а наша звезда будет гореть еще тысячу лет, ведь ты веришь, что наша любовь вечна и нерушима...
Я опускаю ладонь на дверную ручку и на мгновение прикрываю глаза. Всего на секунду, чтобы вспомнить твой аромат. Я его стал забывать... Я даже не помню уже твоего янтарного блеска в глазах, который, светясь в темноте, отражался в моей карей бездне, даря неподдельное ощущение счастья... Встряхиваю головой, и влажные дреды в беспорядке рассыпаются по плечам. Осторожно, стараясь не нарушить твой сон, захожу в комнату, и замираю в дверях - кровать пуста, и лишь помятые простыни и витающий в воздухе шлейф твоей туалетной воды говорит о том, что я разминулся с тобой всего на десяток минут.
Ноги почему-то ватные и слабые. Лунный свет, льющийся сквозь тонкие занавески позволяет видеть слабые очертания комнаты. Я останавливаю взгляд на тумбочке, на которой, аккуратно сложенный, лежит лист бумаги, немного поблескивая при лунном свете. Моя дрожащая ладонь сжимает его и я, отойдя к окну, аккуратно разворачиваю это письмо. Сразу узнаю твой почерк - мягкий, наклонный, немного девичий, неразборчивый, но аккуратный. Провожу пальцами по буквам, задумавшись на секунду, а потом начинаю вчитываться в строки, выведенные на белой, блестящей бумаге:
"Звезды загораются, рождаются на просторах небосвода, чтобы освещать чей-то путь... Горят, год за годом, и, наконец, гаснут, когда умирает их покровитель или чувство, которое жило в его сердце... Это зеркала, которых, если они разобьются, уже никогда не склеить...
Наше разбилось, Том...
Прости..."
Лист плавно оседает на пол из моей разжатой, дрожащей руки... Я отдергиваю занавеску, которая, от резкого движения срывается с петель. Взгляд на небо - пустота. Мириады звезд, светил, а на том месте, где светила наша зияет черная гнетущая пустота... Ее больше нет, и лишь алое, прозрачное облако, словно клякса алой крови, расплывшись по всему небу, приносит осознание действительности - мой сон не иллюзия и не пустой ночной кошмар. И что спасет? Что сохранит? Что воскресит и возродит наш мир из осколков под ногами, которые блестящей пеленой застилают небо, которое было подарено нам и купол которого разбился, оставив трещины на сердце в виде никогда уже не заживающих кровоточащих ран.
Трудно дышать... Двигаться еще труднее. Я закрываю глаза, чувствуя как пол уходит из-под ног. Все кружится, пляшет цветными огнями. В голове шум... И только лишь звук мобильного телефона, требовательно вибрирующего в кармане, заставляет меня очнуться...
- Алло?
- Том... - дрожащий, срывающийся на хрип голос Георга, - Я...
- Я знаю, Георг, я знаю... - отбрасываю телефон в сторону, и он с грохотом разбивается о стену, обломками усыпая ковер. воцаряя в комнате тишину - напряженную и натянутую как струна. И только мой плач под завывание внезапно поднявшегося ветра, который кружит листвой за окном, нарушает покой этой ночи, которая пройдет, сменившись утром, не жалея о том, что потеряло одно из своих звездных, безымянных светил, и не понимая, что в эту ночь разбились две души - такие разные, но в то же время пугающе одинаковые...
ЭПИЛОГ
День сменится ночью, город погрязнет во тьме и ночных огнях. Его проглотят сумерки и осенний туман, а на небе, как и тысячи других ночей назад, проступят яркими бусинами звезды - небесные светила, освещая чей-то путь и отражая души своих покровителей.
И вновь загорятся...
И снова погаснут.
А я, устремляя взгляд в небосвод, улыбнусь крохотной, совсем молодой звезде, которая переливается и блестит с небосвода, заняв место нашей. Улыбнусь, ведь знаю, что желание, загаданное мной, обязательно сбудется - теперь я верю в чудеса...
Aвтор: Ksu
Бета: Fialka
Пэйринг: Том/Билл
Рейтинг: NC-17
Жанр: angst, deathfic
--------------------------------------------------------------------------------
ПРОЛОГ
Звезды загораются, рождаются на просторах небосвода, чтобы освещать чей-то путь... Горят, год за годом, и, наконец, гаснут, когда умирает их покровитель или чувство, которое жило в его сердце...
Звезды - это отражение человеческих душ - таких же ярких, горячих и в то же время блеклых и пустых... Это зеркала, в которых отражаются человеческие судьбы, чувства и мысли... И только сам человек способен их разбить...
*****
- Ты водишь! - громко крикнул ты, задыхаясь, когда наконец догнал меня и победоносно шлепнул ладонью по спине, а после вновь скрылся в темноте июльской ночи. Она мгновенно проглотила тебя и лишь твой заливистый смех выдавал твое местонахождение. Я улыбнулся и побежал по мокрой от только что прошедшего дождя траве, босыми ногами чувствуя, как она приятно щекочет ноги.
Твоя ярко-красная футболка мелькнула перед глазами и, стоило мне только протянуть руку, как я схватил тебя за тонкое запястье. Ты взвизгнул от неожиданности, теряя равновесие и падая, тем самым увлекая меня за собой на сырую, пропахшую влагой землю.
- Ты продул, - смеюсь я, нависнув сверху и вглядываясь в твое лицо, едва различимое в темноте. Твой игривый блеск глаз ослепляет, а горячее прерывистое дыхание обжигает кожу. Ты обнажаешь свои белые зубы и щелкаешь меня по носу. Смеешься, пытаясь спихнуть меня:
- Слезь с меня, болван, - слова с трудом срываются с твоих губ, и я вдруг чувствую странное тепло, разливающееся по всему телу и охватывающее меня полностью, без остатка. Так странно... Впервые чувствую что-то подобное за четырнадцать лет своей жизни. Чувство, вдруг внезапно охватившее меня, пробуждает желание, которое, поглощая меня, словно лишая разума, и я безумным рывком впиваюсь в твои холодные влажные губы. Проходит всего секунда, прежде чем твое напряженное тело обмякает подо мной, а тонкие руки уже скользят по моей спине, забираясь под футболку. Я улыбаюсь сквозь поцелуй. Так странно осознавать, но мне нравится вкус твоих губ: они сладкие и пахнут мятой и ментолом... Этот аромат тебя, смешанный с запахом зелени и свежести, повисшей в воздухе от прошедшего дождя, дурманит так, что я едва нахожу в себе силы, чтобы разорвать поцелуй. Ловлю в твоих глазах недоумение и скатываюсь в сторону, упираясь взглядом в небо и опасаясь разорвать тишину из-за незнания того, что за этим может последовать.
Скольжу пальцами по мокрой траве и нечаянно натыкаюсь на твою влажную руку. Отдергиваю пальцы, но ты вдруг накрываешь мою ладонь своей.
- Посмотри какая яркая звезда, - с восторгом выдыхаешь ты.
И правда... Яркая, ослепляющая свои светом звезда, мигая и переливаясь всеми цветами радуги, нависает прямо над нами. Она такая большая, что хочется дотянуться до нее и схватить рукой. Хочется, но нельзя, потому что страшно: я боюсь обжечься.
- Красивая, - срывается с моих губ.
- Давай она будет наша, - вдруг предлагаешь ты, - наша с тобой.
Я встречаюсь с твоим взглядом. Глаза блестят наивностью и энтузиазмом. Ты такой непосредственный, по-детски наивный, немного безумный. Кажется таким абсурдом присваивать себе далекое, недостижимое ночное светило, но я вдруг киваю, сжимая твою руку. Ты смеешься и снова смотришь на небо. Я смеюсь в ответ. Наши пальцы переплетаются, а взгляды нечаянно сталкиваются в темноте. Звезда приветливо мигает с ночного, практически беззвездного неба...
*****
Я на ощупь нажимаю кнопку десятого этажа и, как только двери лифта с писком закрываются, прижимаю тебя к стенке, пересохшими губами скользя по нежной коже на шее. Ты запрокидываешь голову, громко выдыхаешь, а твои тонкие пальчики с уже подпорченным маникюром скользят по моей спине, пытаясь отчаянно забраться под футболку. Я нехотя открываюсь от твоей кожи, облизывая губы, и вытаскиваю тебя за руку из лифта, как только он останавливается на нашем этаже. Ты смеешься, а накрашенные глаза с размазанной тушью игриво блестят. Ты абсолютно пьян и чертовски прекрасен...
- Томми... - ты со стоном выдыхаешь мне в рот, когда мы наконец оказываемся в номере. Я рывком расстегиваю тебе ремень, и твои джинсы, которые только и держались на нем, сползают на пол. Мои руки скользят по твоим бедрам, притягивая к себе. Ты тянешься ко мне за поцелуем, на который я с жадностью отвечаю, чувствуя горечь алкоголя и дорогих сигарет во рту. Ты пахнешь дорогим ночным клубом с примесью аромата туалетной воды, которая всегда меня сводит с ума. Мой язык скользит по твоей щеке, достигая подбородка. Я собираю капельки пота с твоей разгоряченной кожи, желая запомнить или хотя бы просто почувствовать твой вкус. Он неповторим, неподражаем, ведь он твой...
Ты усмехаешься, хватая меня за подол длинной футболки и тянешь на кровать. Не удержавшись на ногах, мы оба падаем на нее, и тишина гостиничного номера раскалывается, наполняясь нашим звонким, пьяным хохотом. Мои пальцы путаются в твоих жестких от лака волосах. Ты недовольно мычишь и трешься животом о мой пах, еще больше распаляя и без того огромное, полыхающее желание. Я стягиваю с тебя футболку, через мгновение то же самое делая и со своей, а потом вновь впиваясь в твои губы поцелуем. Кажется, что я сейчас растворюсь в их сладости и приторности. Захватываю зубами твой пирсинг на языке, осторожно потягивая на себя, боясь причинить тебе хотя бы малейшую боль, даже самую незначительную. Ты хрупок и нежен, как ангел... Кажется, одно неловкое движение - и ты сломаешься...
Твои проворные руки добираются до моего ремня на джинсах. Пальцы дрожат. Наверняка от волнения, ведь ты еще не знаешь, что последует дальше, точно так же, как не знаю я. Алкоголь, музыка, твои изящные движения на танцполе, стройные ноги свели меня с ума. Возможно, мы пожалеем об этом завтра, но сейчас я просто хочу тебя, а на аморальность и проклятые принципы плевать.
Ты стягиваешь с меня джинсы вместе с трусами. Я замираю на мгновение, прижимая твои запястья к шелковой простыне и вглядываясь в янтарную бездну глаз. В них пляшут озорные чертики - такие, каков ты сам. Боюсь оторвать взгляд, чтобы не потерять эту связь, чтобы не спугнуть то тепло и нежность, в которой я уже почти растворился.
Мои губы касаются твоего подбородка, скользя все ниже и проделывая влажную дорожку к шее, а потом ниже - к груди. Она часто поднимается и опускается, а сам ты хрипишь, закусывая припухшые, раскрасневшиеся от поцелуев губы. На фоне твоей бледной кожи, которая кажется почти прозрачной в сумраке при лунном свете, они горят ярким, обжигающим пятном, словно рябина не снегу. Я бы смог любоваться вечность тем, как ты застывшим взглядом смотришь в потолок в ожидании чего-то большего и еле сдерживая стоны удовольствия, боясь проронить хоть звук и нарушить волшебную тишину этой ночи, которую мы оба никогда не забудем.
Мой губы касаются пупка. Ты напрягаешься еще больше и я, поднимая свой туманный взгляд, вижу как ты ноготками цепляешься в белую простынь, едва не разрывая ее, но все еще молчишь - лишь сдавленные хрипы срываются с твоих приоткрытых, манящих губ, в которые безумно хочется впиться поцелуем - дерзким, резким, сумасшедшим и пьянящим...
Лучи твоей звезды-татуировки заманчиво выглядывают из-под резинки трусов, притягивают. Я медленно, осторожными движениями оголяю твою кожу, пока наконец твоя разгоряченная возбужденная плоть не вырывается наружу. Я касаюсь ее губами, скольжу языком по всей длине, захватываю головку и с удовлетворением вслушиваюсь в твой стон, который наконец вырывается из твоей груди. Я растворяюсь в ощущениях, задыхаюсь чувствами и возбуждением, а мир вокруг вдруг превращается в пустоту, в невесомость, где существуем только мы...
Я вновь возвращаюсь к твоим губам, провожу по ним кончиком языка, а твои в ответ захватывают мою сережку пирсинга, прикусывая ее. Твои влажные ладони скользят по спине, царапая. Мне больно, но эта боль приносит только очередную волну удовольствия. Одну руку я кладу тебе на пах, а второй нащупываю на тумбочке тюбик твоего крема для рук. Тебе так не нравится, когда я без спроса беру твои вещи, но сейчас ты лишь улыбаешься, пронизывая меня похотливым взглядом, когда видишь, как густая вязкая масса расползается у меня на ладони. Я растираю крем между ладоней. Он немного липкий и пахнет лавандой. Твой любимый запах, но все же он никогда не сравнится с тем, как пахнет твоя кожа.
Мои влажные пальцы скользят по внутренней стороне бедра, оставляя после себя влажный след. Твоя кожа покрывается мурашками. Ты дрожишь, но не просишь остановиться, раскинув руки в стороны. Я осторожно ввожу один палец, потом второй, третий... Ты стонешь и хрипишь мое имя. Пожалуй, нет ничего слаще этого ощущения, от которого кружится голова. Я приподнимаюсь на локтях, вынув пальцы и едва покачиваюсь - действие алкоголя только усиливается. я почти теряю равновесие, но, хватаясь пальцами за твои тонкие запястья, удерживаюсь, и со стоном вхожу. Приглушенный крик срывается с твоих губ, но я спешу смягчить твою боль поцелуем - глубоким и нежным, как будто первым, как тот, на лужайке дома, четыре года назад. Теперь нам восемнадцать, и наша жизнь изменилась, но многое до сих пор осталось по-прежнему: в твоих глазах, как и раньше, пляшут искры огня, а в моем сердце до сих пор живет странное чувство к тебе. Именно его романтики называют любовь...
Я медленно двигаюсь, поцелуи становятся прерывистее, стоны громче. Ты обхватываешь губами мои все еще влажные от крема пальцы, скользишь по ним проворным языком, сложно желая самому почувствовать и впитать свой вкус. Я делаю еще несколько движений и взрываюсь, обрушившись своим весом на твое хрупкое тело. Ты кончаешь мне на живот, вцепившись пальцами в мои худые плечи, оставляя не них кровавые следы. Но я не чувствую боли, не чувствую, как горячая кровь из свежих царапин струится по моей бледной кожи. Я просто смотрю в твое лицо и замираю и с улыбкой на губах: в твоих глазах отражается блеск нашей звезды - такой же яркой, как и прежде, и такой же горячей.
Она горит, пока мы живы...
Она горит, пока мы есть...
*****
Дождь зарядил с самого утра... Несильный, но безумно холодный, моросящий, осенний. Да, осень в этом году пришла на удивление рано. Еще август, лето, а желтые листы уже срываются со старых, ветвистых деревьев и, оседая на мокрый асфальт, прилипают к нему, лишь иногда вздрагивая от порывов ветра. Не люблю, ненавижу такие унылые пейзажи, хотя погода сейчас как никогда соответствует моему настроению и состоянию души.
Я провожу ладонью по холодному стеклу, выдыхая, и слежу взглядом за пожелтевшим листом, который бесшумно, кружась будто в вальсе, падает на карниз окна. Он похож на меня: сухой, одинокий, еще пока живой, но в то же время уже и мертвый. Я - это он...
Твоя теплая ладонь касается моего обнаженного плеча, но я резко вздрагиваю и сбрасываю твою руку. Специально не поворачиваюсь, чтобы не смотреть в глаза. Мне страшно, что я могу увидеть в них то, что запутает и собьет меня с толку еще больше. Я люблю тебя, храню вкус твоего тела, губ, но понимаю, что так нельзя, что так не должно быть... Мы слишком далеко зашли, а если сейчас не вернуться обратно, то потом уже не сможем вернуться никогда. Это похоже на чертов замкнутый круг, когда понимаешь, надо остановиться, прекратить то, что так мешает тебе жить, душит, лишает кислорода, но не можешь сделать этого, потому что уверен: ты погибнешь... Но и бесконечно ходить по этому кругу тоже больно, словно по лезвию, царапаясь до крови об острые края и давясь собственными горячими слезами...
- Уходи... - шепчу я. Это слово болью ударяет мне по всем закоулкам души, голос становится больше похожим на хрип. Мне больно...
- Почему, Том, почему? - я знаю, что ты плачешь, пускай и не вижу твоих слез, но я их чувствую... Ощущаю, как каждая капля сползает по твоим бархатным щекам и разбивается о пол под ногами на тысячи осколков. Раскалывается и исчезает, как и наши мечты, которыми мы грезили, которые хотели воплотить в жизнь... Прости, братишка, все изменилось... Мы изменились... Мир изменился...
- Потому... - шепчу я. Слово едва слышно срывается с моих приоткрытых губ, - Уходи, Билл...
Ты встаешь... Твои тонкие, дрожащие пальцы с длинным и как всегда ухоженным маникюром касаются моих волос. Ты аккуратно отодвигаешь их и касаешься сухими губами мочки уха, слегка прикусывая ее. Я замираю... Кажется, что время остановилось и даже дождь немного притихает, а капли скользят по стеклу медленно, словно выжидая чего-то...
- Я люблю тебя... - выдыхаешь ты, обжигая дыханием кожу. Я закрываю глаза.. Так хочется повернуться и впиться поцелуем в твоих пухлые губы, вкус которых я так люблю. Он ни с чем не сравнимый, ничем не заменимый, как и ты сам. Ты такой идеальный, что порой кажется, что ты не существуешь, что ты лишь просто моя тень, которую я сам себе придумал, нарисовал...
Всего секунда - и ты исчезаешь... Лишь дверь приглушенно закрывается за твоей спиной, а слезы, упавшие мне ладонь из твоих глаз, лишний раз мне напоминают о том, как тебе больно...
Я провожу губами по влажной ладони, ощущая соленый привкус, и поднимаю глаза на ночное небо. Тысячи небесных светил мерцают на бархатной, черной глади небосвода. Звезд так много, и все они кажутся пустыми и блеклыми, и наша, сливаясь с их блеском, кажется совершенно незаметной. Она бледная, почти прозрачная и такая крохотная... Кажется, она вот-вот погаснет или просто растает в ночном бархате неба. Так страшно думать, зная, что это далекое небесное светило - символ нашей жизни. И как жаль, что я уже ничего не могу сделать для того, чтобы звезда засияла ярче как тогда, когда она отражалась в твоих глазах неоновым блеском и играла улыбкой на твоем безупречном лице...
*****
Пустые дома, улицы, пустое небо... Ни звезд, ни луны. Все погасло, притихло, потухло...
Пустой мир, совершенно чужой.
Уже больше не наш - не твой и не мой.
Тишина и осколки звезды под босыми ногами режут кожу, блестя и сверкая... Мне больно и одиноко. Я что-то теряю, я все погубил... И лишь рухнувший купол неба напомнит о том, что мы потеряли, а боль напомнит о том, что я жив...
Небоскреб... Он прячется в тучах и меркнет на недосягаемой высоте - там. где встречаются все ветра, где можно рукой дотянутся до неба, где другой, чужой, звездный мир. Бесконечность..
И среди тумана, внезапно охватившего город, среди пыли и запаха гари, я чувствую твой аромат - еще знакомый, но почти растворившийся в окружающей действительности. Твой размытый силуэт, окутанный облаком - там, наверху. Я боюсь не успеть, я боюсь опоздать и, падая, спотыкаясь, бегу лишь вперед, слушая как хрустят под ногами, словно стекло, осколки нашей разбитой надежды....
- Нет, подожди! - мой крик, эхом отражаясь от невидимых стен, разносится гулом вокруг. Твои глаза блестят и смеются, а тонкие, совсем хрупкие руки с бледной, почти прозрачной кожей, тянутся ко мне, когда я встречаюсь с тобой взглядом. Ты почти невесомый, как будто прозрачный, качаясь от каждого дуновения осеннего ветра, стоишь над пропастью, в которой мелькает уже не наша жизнь, горит огнем. Я касаюсь пальцами твоих ладоней, и ты ногтями впиваешься мне в руки. И мне даже почти не больно - страх куда сильнее... И лишь твоя детская, совсем наивная улыбка еще спасает. Я притягиваю тебя к себе, и ты обвиваешь мою шею руками, касаясь губ поцелуем. Только сейчас вместо привычной сладости и привкуса мяты, такого знакомого, который я знал и помнил годами, чувствую лишь горечь...
- Братишка, не надо... - я шепчу и, сжимаю твое тоненькое запястье...
Твой смех неожиданным звоном рассыпается вокруг, ты вырываешься и качаешь головой, отступая назад. Расставляя руки в стороны, словно ангел свои крылья, ты поднимаешь голову к небу. Слова срываются с твоих бледных губ:
- Наша звезда... Смотри.
Мой взгляд упирается в небосвод, и я застываю, ослепленный ярким, полыхающим блеском ночного светила. Красная, огненная, большая, она горит, словно маленькое солнце. Никогда не видел ничего ярче этого огромного шара. похожего больше на яркую комету, нежели на ту звездочку, которую мы присвоили себе четыре года назад. Кажется, я сгорю под ее ярким светом, которые пронизывает меня насквозь своими тонкими лучами.
Я делаю шаг назад и вдруг застываю: звезда, срываясь с места и рассыпаясь тысячами искр, стремительно начинает падать вниз, оставляя после себя сверкающий, серебряный шлейф из россыпи блестящих капель, похожих на росу, которая, оседая на траву, блестит и переливается в лунном свете, словно жемчужины из серебра. Я протягиваю руку, пытаясь схватить ее, не дать упасть... Кажется, она так близко, что до нее можно дотянуться, но она все равно предательски ускользает, несясь к горизонту, к своему вечному пристанищу...
- Загадай желание! - смеясь, выкрикиваешь и ступаешь ногой в черную бездну, - Загадай!
Твои слова рассыпаются вокруг и тают, а холодный, поднявшийся ветер, играя и кружа почерневшей, грязной листвой, подхватывает тебя, увлекая вслед за звездой и развивая твои локоны волос... А на твоем лице застывает маска счастья с искренней улыбкой и живыми глазами, в которых еще не потух свет...
- Билл! - имя безнадежно вырывается из груди и хриплым эхом разбивается о пустоту... Мой плач уже никто не услышит, а слезы уже не спасут. И лишь боль в спине и ногах еще напоминает с сожалением о том, я что жив. А ветер, издевательски хлеща по щекам, еще доносит до меня твой смех...
*****
- Билл! - я подскакиваю на кровати и безумно, ошалело обегаю взглядом комнату, погруженную в полумрак. Провожу ладонью по лицу - она мгновенно становится влажной от проступивших капель пота. Мне так часто снятся кошмары в последнее время, но этот - самый ужасный из всех. Наверное, все из-за того, что он слишком реальный. Я так остро ощутил чувство одиночества и чувство потери, что боль от этих ощущений чувствую до сих пор. Она сковывает меня, и я невольно дрожу, пытаясь отдышаться и прийти в себя. Всего лишь сон, как и десятки других, но все же иной... Губы по-прежнему горят, храня на себе печать поцелуя, а соленые, мокрые дорожки на щеках обжигают кожу. И лишь острое желание видеть тебя прямо сейчас, посреди ночи, перебивает эту боль. Я встаю с кровати и направляюсь к тебе в комнату. Ты там, за стенкой, за соседней дверью... Наверняка ты спишь, обхватив плюшевого медвежонка. Я коснусь твоей нежной, теплой, бархатной кожи, заберусь к тебе под одеяло, а ты по привычке уткнешься холодным носом мне плечо... Я буду поглаживать твои темные, спутанные волосы, изредка касаясь родных губ, и сжимать в объятьях - крепких и в то же время нежных, как когда-то... Я все верну, а наша звезда будет гореть еще тысячу лет, ведь ты веришь, что наша любовь вечна и нерушима...
Я опускаю ладонь на дверную ручку и на мгновение прикрываю глаза. Всего на секунду, чтобы вспомнить твой аромат. Я его стал забывать... Я даже не помню уже твоего янтарного блеска в глазах, который, светясь в темноте, отражался в моей карей бездне, даря неподдельное ощущение счастья... Встряхиваю головой, и влажные дреды в беспорядке рассыпаются по плечам. Осторожно, стараясь не нарушить твой сон, захожу в комнату, и замираю в дверях - кровать пуста, и лишь помятые простыни и витающий в воздухе шлейф твоей туалетной воды говорит о том, что я разминулся с тобой всего на десяток минут.
Ноги почему-то ватные и слабые. Лунный свет, льющийся сквозь тонкие занавески позволяет видеть слабые очертания комнаты. Я останавливаю взгляд на тумбочке, на которой, аккуратно сложенный, лежит лист бумаги, немного поблескивая при лунном свете. Моя дрожащая ладонь сжимает его и я, отойдя к окну, аккуратно разворачиваю это письмо. Сразу узнаю твой почерк - мягкий, наклонный, немного девичий, неразборчивый, но аккуратный. Провожу пальцами по буквам, задумавшись на секунду, а потом начинаю вчитываться в строки, выведенные на белой, блестящей бумаге:
"Звезды загораются, рождаются на просторах небосвода, чтобы освещать чей-то путь... Горят, год за годом, и, наконец, гаснут, когда умирает их покровитель или чувство, которое жило в его сердце... Это зеркала, которых, если они разобьются, уже никогда не склеить...
Наше разбилось, Том...
Прости..."
Лист плавно оседает на пол из моей разжатой, дрожащей руки... Я отдергиваю занавеску, которая, от резкого движения срывается с петель. Взгляд на небо - пустота. Мириады звезд, светил, а на том месте, где светила наша зияет черная гнетущая пустота... Ее больше нет, и лишь алое, прозрачное облако, словно клякса алой крови, расплывшись по всему небу, приносит осознание действительности - мой сон не иллюзия и не пустой ночной кошмар. И что спасет? Что сохранит? Что воскресит и возродит наш мир из осколков под ногами, которые блестящей пеленой застилают небо, которое было подарено нам и купол которого разбился, оставив трещины на сердце в виде никогда уже не заживающих кровоточащих ран.
Трудно дышать... Двигаться еще труднее. Я закрываю глаза, чувствуя как пол уходит из-под ног. Все кружится, пляшет цветными огнями. В голове шум... И только лишь звук мобильного телефона, требовательно вибрирующего в кармане, заставляет меня очнуться...
- Алло?
- Том... - дрожащий, срывающийся на хрип голос Георга, - Я...
- Я знаю, Георг, я знаю... - отбрасываю телефон в сторону, и он с грохотом разбивается о стену, обломками усыпая ковер. воцаряя в комнате тишину - напряженную и натянутую как струна. И только мой плач под завывание внезапно поднявшегося ветра, который кружит листвой за окном, нарушает покой этой ночи, которая пройдет, сменившись утром, не жалея о том, что потеряло одно из своих звездных, безымянных светил, и не понимая, что в эту ночь разбились две души - такие разные, но в то же время пугающе одинаковые...
ЭПИЛОГ
День сменится ночью, город погрязнет во тьме и ночных огнях. Его проглотят сумерки и осенний туман, а на небе, как и тысячи других ночей назад, проступят яркими бусинами звезды - небесные светила, освещая чей-то путь и отражая души своих покровителей.
И вновь загорятся...
И снова погаснут.
А я, устремляя взгляд в небосвод, улыбнусь крохотной, совсем молодой звезде, которая переливается и блестит с небосвода, заняв место нашей. Улыбнусь, ведь знаю, что желание, загаданное мной, обязательно сбудется - теперь я верю в чудеса...
Юлия Соколова,
15-05-2010 14:23
(ссылка)
Наш мир
Автор: bredgit
Название: Наш мир
Персонажи: Том/Билл
Категория/Жанр: Slash, Bill's POV, PWP, Romance
Рейтинг: NC-17
Статус: закончено
От автора: Написано все очень красиво...
Почти без пошлости)))
Bill's POV
Сейчас я просто сижу на своем любимом месте – на подоконнике, подтянув колени к груди. Хорошо, что за окном уже потемнело. Ничего не хочу видеть, чувствовать. Я просто забылся, уставившись в одну точку – на маленькую капельку на стекле – последствие недавно закончившегося дождя. Подоконник широкий. Прижимаюсь плечом и виском к холодному окну, но почти этого не воспринимаю.
Наверное, о чем-то, может, и думаю, но не понимаю… Ничего конкретного в голове.
Держусь пальцами за острые коленки, легонько глажу их, ощущая шершавую материю джинсов. Вероятно, у меня сейчас немного потерянный вид…
Пришел в себя, приподнял бровь, пробежался взглядом по подсыхающим брызгам на стекле, оторвал голову от холода… Я оглядел комнату. В ней тоже темно, но проникает свет от уличных фонарей, разрывая мрак на части. По полу растянулась серебристо-желтая полоска – на ковре линия света… И тень от моего тела на границе с тьмой. Зашевелился… Шевельнулись и очертания на полу.
Снова смотрю в окно. Я на одном из верхних этажей отеля, но и сюда проникал свет от искусственного освещения ночи по ту сторону, снаружи.
Прижался ладонью к стеклу. Ее сразу прошило резкое онемение и легкая тянущая боль от холода. Отдернул руку… Лицо невозмутимое, лишь чуть вновь приподнял бровь. Провел по идеальной гладкой поверхности пальцем, приблизил губы к стеклу и медленно подул своим горячим дыханием. Окошко сразу запотело в виде маленького мутноватого следа-пятнышка. Но этого вполне достаточно, чтобы........
Подношу вновь свой указательный пальчик к тому самому месту и медленно вывожу три самые главные буквы в своей жизни – имя того, кого я люблю: «Т О М».
И улыбаюсь счастливой улыбкой. Пятнышко с краев начинает как бы таять, поглощая и мою надпись. Вот она и пропала.
Но я продолжаю улыбаться… И снова дышу на стекло… Опять три буквы… И стук в дверь.
Моментально выхожу из этого состояния забытья, резко слезаю с окна и бегу через всю комнату по светлой полоске на ковре. Я открыл дверь, уже зная, кто там. Только ты так стучишься ко мне. Тихо и осторожно. Я ведь жду тебя так уже не первую ночь, а ты до сих пор боишься меня потревожить… Как будто даже стесняешься…
На людях ты совсем другой.
И лишь наедине со мной, твоим братом-близнецом, бываешь настоящим.
Вот ты стоишь на пороге и смотришь в мои глаза. В них читается нежность, бесконечная любовь… И вновь робость… Поэтому сгребаю тебя в охапку за твою широкую безразмерную футболку и тяну внутрь. Ты обнимаешь меня в ответ.
Братик… Какой же ты удивительный…
Отрываюсь от твоего тела. Оно чуть теплее моего. Я перенял часть холода улицы через окно-портал в тот другой мир, который нас никогда не поймет. Я соприкоснулся с ним, но теперь хочу ощущать лишь тебя. Только с тобой я бываю счастлив, наслаждаюсь жизнью.
Захлопываю дверь… Поворачиваюсь и смотрю в твои глазки. Они светятся бесконечным счастьем во мраке комнаты. Подхожу вплотную, прикасаюсь к твоей щеке тыльной стороной ладони, веду вниз, перехватываю подбородок двумя пальчиками – большим и указательным. Гляжу на припухшие губки и приоткрытый рот, подтягиваю твое личико к себе и легко прикасаюсь губами на одно мгновение. Отрываюсь и смотрю на еще закрытые твои глаза…
Мы молчим, но оба знаем, зачем ты пришел, что будем делать этой ночью.
Ну что же ты так смущаешься? Вот уже отвел взгляд…
Опять приближаюсь к тебе и целую, но теперь уже долго и с желанием. Ты отвечаешь.
Твои губки такие нежные и сладкие. Наконец-таки ты смог расслабиться и крепко сжимаешь меня в своих объятиях. Я запускаю руку в дреды. Обхватываю за плечо, перемещаю руку на нежную шею. Чувствую, как сквозь наш поцелуй ты улыбаешься. Улыбаюсь тоже.
Опять отрываюсь от тебя. Ты прикасаешься и гладишь меня по спине, запускаешь руки под рубашку…
Ведешь себя, как в первый раз…
Но это только со мной и только пока… Зато я знаю, сколько ласки получу в эту ночь.
***
В комнате немного мрачновато. И все такое чужое и холодное. Так и должно быть.
Я даже не успеваю привыкать к обстановке часто меняющихся номеров отелей. Зато всегда рядом ты – самый родной и необходимый для меня человек в этой жизни. И я бесконечно рад тому, что есть между нами. Это особенное чувство было всегда – эта не братская любовь.
И теперь мы знаем, как выразить наши чувства не только словами, как показать друг другу все то, что ощущаем каждой клеточкой, то, от чего сердце радостно бьется и рвется из груди, то, от чего хочется жить в этом враждебном мире. Но он там, за окном. А ты тут – в моих объятиях, заполняешь все мои мысли, все чувства, все желания – лишь ты один, мой любимый братик.
Здесь наш мирок, наше пристанище – то место, которое есть у любого, где каждый счастлив… И у каждого человека он свой. А для нас общий. И лишь мы вдвоем знаем дорогу туда.
***
Я легко вырываюсь из твоих уже крепких объятий, делаю несколько шагов назад. Смотришь мне в лицо, теребя край своей длинной футболки. Я опускаюсь на кровать, ложусь и одновременно скидываю одеяло прямо на пол.
Знаешь, наверное, в тебе не смущение, а просто нежность. Ты все еще боишься сделать что-то не так, доставить боль, обидеть.
Ты очень хочешь показать, как любишь меня… Именно показать. И я это понимаю. И делаю то же самое.
Как же мне нравится, что ты именно такой… И то, как ты ведешь себя. Во взгляде постоянно читается обожание.
Ты такой всегда – чуткий и любящий. Другим я тебя не знаю.
А на людях… Нет, не хочу больше думать о том, что нам приходится строить из себя в другом мире. Он начинается там, за дверью номера. А тут только мы…
Подходишь ко мне, забираешься сверху, устраиваешься коленями между ног, ладонями упираешься около моих плеч. Наклоняешься и целуешь меня. Наконец-таки сам. Видимо убедившись, что я не против, как и, впрочем, всегда.
Томи, ты удивительный… На самом деле мы очень похожи. Ты такой же романтик. Это читается по твоему взгляду… И ты скрываешь свои глаза под козырьком кепки, чтобы лишь я мог ими любоваться… Твоими глазками и счастливыми искорками в их глубине.
Твоя нежность заводит намного больше, чем если бы была только страсть. И я уже обхватываю тебя ногами за бедра. Ты усиленно вдавливаешься в меня, чтобы я мог ощутить, как ты меня хочешь.
Поцелуи становятся более уверенными. Сквозь ласку уже ощущаю напор с твоей стороны. Но мы никуда не спешим – целая ночь впереди.
Ты уже перебрался поцелуями на мою шею, лижешь ее языком. Я застонал, непроизвольно и очень томно. От прикосновений по телу бегут мурашки. Начинаешь расстегивать одну за другой пуговицы на моей рубашке, прикасаясь теплыми губками к оголяющимся частям моего тела. Уже так сладко, что начинает кружиться голова. А ты между тем опустился до самого низа, расстегнул последнюю пуговицу и поцеловал мой живот прямо над ремнем. Поднимаешь свои глазки на меня. В них таится что-то странное. Смотришь хитро, затем накрываешь мои губы своими, а рукой, точнее одними пальчиками, прикасаешься ко мне через ширинку.
Потом приподнимаешься надо мной. Я снимаю рубашку до конца и сбрасываю ее вниз. Она падает рядом с одеялом. Тогда ты кладешь на мою грудь свои ладони, гладишь меня ими, вновь нежно целуешь, втягивая немного кожу.
Знаешь, что мне нравится. Я люблю, когда ты делаешь все сам, проявляешь инициативу. Тогда я чувствую, что принадлежу тебе. А ты любишь обладать мной. И нам обоим доставляет наслаждение показывать свои чувства…
Я застонал. А ты прервался. Смотришь, как я уже нервно облизнул губы, выгнулся всем телом. Но с каждым новым прикосновением нас накрывает не страсть, а новая волна наслаждения от бесконечной нежности. И ты хочешь быть только таким со мной.
Опять приблизился к моему лицу, улыбнулся и напористо засосал мои губы своими. Я ладонями сдвигаю твою футболку вверх, за край стягиваю ее через голову. Отбросил и ее в сторону. Ты прижался грудью ко мне. Такой теплый… И так приятно ощущать вес тела на себе.
Гладишь меня по волосам, целуешь мои губки, запускаешь пальцы между прядками. А я вожу своими ноготочками по твоей спине.
Но ты все-таки приподнимаешься с меня, устраиваешься между моих ног и медленно расстегиваешь ремень, сами джинсы и смотришь прямо мне в глаза. А я даже не моргаю, изучаю твое лицо сейчас. Оно немного напряженное, но в глазах одно удовольствие, любовь и предвкушение… Я приподнимаю бедра. Ты стаскиваешь с меня все за один раз. Так же сбрасываешь с кровати в сторону. Затем освобождаешь от одежды себя и вновь ложишься сверху.
Чувствую, как ты возбужден, и это сводит с ума. Становится жарко, просто нестерпимо хочу тебя. Чувство нахлынуло так резко, что я жадно целую тебя, прикусывая за нижнюю губу.
Ты трешься о меня всем телом, вызываешь новые волны удовольствия и стоны, протяжные, немного сдержанные, но молящие о продолжении.
И ты так же отвечаешь на мои поцелуи, с желанием.
Отрываешься от меня, прилагая усилие, проводишь ладошкой по моей груди, животу очень медленно, а сам закусываешь губу. Плавно переходишь на бедро и резко прижимаешь руку между моих ног.
Судорога удовольствия прошла по всему телу, а в следующее мгновение я ощутил, как ты растягиваешь меня пальцами.
Я инстинктивно двигаюсь им на встречу и вижу улыбку на твоем лице. Вынимаешь пальчики, прижимаешься ко мне и легко входишь, на мгновение замирая.
Я требовательно посмотрю на тебя. Все понимаешь и улыбаешься опять, начиная двигаться. Я обхватываю тебя за спиной ногами, впиваюсь ногтями, хватаю ртом воздух, а ты легко целуешь меня, вслушиваешься в протяжные стоны.
С каждым толчком проникаешь все глубже. Нестерпимо жарко и бесконечно хорошо. Только ты можешь доставить такое удовольствие. И только тебе я позволю это делать. Я весь твой, целиком. Душой и телом.
И я ощущаю, что скоро дойду до предела. Стоны срываются на крики, ты двигаешься все чаще, непроизвольно прикрываешь глаза, дышишь через рот, обжигаешь своими резкими вздохами.
Ты тоже уже еле сдерживаешься.
Еще несколько движений, и мы кончаем почти одновременно. Я прикусываю губу, но все равно прорывается стон, поджимаю пальчики на ногах, впиваюсь ноготками в твои плечи.
Ты резко дернул головой и что-то промычал, затем повалился ко мне на грудь, весь расслабился.
Наслаждение все еще волнами гуляло по телу. Ты долго и часто дышал, пытался успокоиться.
Через некоторое время приподнял голову и посмотрел на меня. Ты счастлив. И я ощущаю твою любовь. Мы обменялись чувствами пару минут назад.
Ощущать твою взаимность – вот истинное удовольствие. Ты поднялся с моей груди, подполз к краю кровати, дотянулся до одеяла и затащил его обратно, укрывая меня и себя.
Я устроился на твоем плече, уткнувшись носом шею. Обнимаешь меня одой рукой.
Уже засыпая, я проговорил:
- Спокойной ночи, Том.
- Спокойной ночи, Билл. – Ответил ты и поцеловал в макушку.
***
Я проснулся первым.
За окном так холодно, что оно запотело изнутри. Сразу вижу твою «работу» и улыбаюсь. Сейчас ты все еще спишь, но возможно просыпался рано утром… Я вылезаю из-под одеяла, из твоих теплых объятий и босыми ногами подхожу к окну. На стекле нарисовано пальцем огромное сердце, а внутри него написано отрывистым почерком: «T O M + B I L L», ниже добавлено: «Я безумно люблю тебя, братик».
Замираю на месте. Меня переполняет столько чувств…
Ты оставил будто сообщение для того другого мира из нашего. Ты написал о нас на этой «границе», рассказал людям о наших чувствах. Им не понять, никогда… Но я продолжаю улыбаться…
А через просветы букв наших имен в комнату проникает солнце яркими лучиками..
Название: Наш мир
Персонажи: Том/Билл
Категория/Жанр: Slash, Bill's POV, PWP, Romance
Рейтинг: NC-17
Статус: закончено
От автора: Написано все очень красиво...
Почти без пошлости)))
Bill's POV
Сейчас я просто сижу на своем любимом месте – на подоконнике, подтянув колени к груди. Хорошо, что за окном уже потемнело. Ничего не хочу видеть, чувствовать. Я просто забылся, уставившись в одну точку – на маленькую капельку на стекле – последствие недавно закончившегося дождя. Подоконник широкий. Прижимаюсь плечом и виском к холодному окну, но почти этого не воспринимаю.
Наверное, о чем-то, может, и думаю, но не понимаю… Ничего конкретного в голове.
Держусь пальцами за острые коленки, легонько глажу их, ощущая шершавую материю джинсов. Вероятно, у меня сейчас немного потерянный вид…
Пришел в себя, приподнял бровь, пробежался взглядом по подсыхающим брызгам на стекле, оторвал голову от холода… Я оглядел комнату. В ней тоже темно, но проникает свет от уличных фонарей, разрывая мрак на части. По полу растянулась серебристо-желтая полоска – на ковре линия света… И тень от моего тела на границе с тьмой. Зашевелился… Шевельнулись и очертания на полу.
Снова смотрю в окно. Я на одном из верхних этажей отеля, но и сюда проникал свет от искусственного освещения ночи по ту сторону, снаружи.
Прижался ладонью к стеклу. Ее сразу прошило резкое онемение и легкая тянущая боль от холода. Отдернул руку… Лицо невозмутимое, лишь чуть вновь приподнял бровь. Провел по идеальной гладкой поверхности пальцем, приблизил губы к стеклу и медленно подул своим горячим дыханием. Окошко сразу запотело в виде маленького мутноватого следа-пятнышка. Но этого вполне достаточно, чтобы........
Подношу вновь свой указательный пальчик к тому самому месту и медленно вывожу три самые главные буквы в своей жизни – имя того, кого я люблю: «Т О М».
И улыбаюсь счастливой улыбкой. Пятнышко с краев начинает как бы таять, поглощая и мою надпись. Вот она и пропала.
Но я продолжаю улыбаться… И снова дышу на стекло… Опять три буквы… И стук в дверь.
Моментально выхожу из этого состояния забытья, резко слезаю с окна и бегу через всю комнату по светлой полоске на ковре. Я открыл дверь, уже зная, кто там. Только ты так стучишься ко мне. Тихо и осторожно. Я ведь жду тебя так уже не первую ночь, а ты до сих пор боишься меня потревожить… Как будто даже стесняешься…
На людях ты совсем другой.
И лишь наедине со мной, твоим братом-близнецом, бываешь настоящим.
Вот ты стоишь на пороге и смотришь в мои глаза. В них читается нежность, бесконечная любовь… И вновь робость… Поэтому сгребаю тебя в охапку за твою широкую безразмерную футболку и тяну внутрь. Ты обнимаешь меня в ответ.
Братик… Какой же ты удивительный…
Отрываюсь от твоего тела. Оно чуть теплее моего. Я перенял часть холода улицы через окно-портал в тот другой мир, который нас никогда не поймет. Я соприкоснулся с ним, но теперь хочу ощущать лишь тебя. Только с тобой я бываю счастлив, наслаждаюсь жизнью.
Захлопываю дверь… Поворачиваюсь и смотрю в твои глазки. Они светятся бесконечным счастьем во мраке комнаты. Подхожу вплотную, прикасаюсь к твоей щеке тыльной стороной ладони, веду вниз, перехватываю подбородок двумя пальчиками – большим и указательным. Гляжу на припухшие губки и приоткрытый рот, подтягиваю твое личико к себе и легко прикасаюсь губами на одно мгновение. Отрываюсь и смотрю на еще закрытые твои глаза…
Мы молчим, но оба знаем, зачем ты пришел, что будем делать этой ночью.
Ну что же ты так смущаешься? Вот уже отвел взгляд…
Опять приближаюсь к тебе и целую, но теперь уже долго и с желанием. Ты отвечаешь.
Твои губки такие нежные и сладкие. Наконец-таки ты смог расслабиться и крепко сжимаешь меня в своих объятиях. Я запускаю руку в дреды. Обхватываю за плечо, перемещаю руку на нежную шею. Чувствую, как сквозь наш поцелуй ты улыбаешься. Улыбаюсь тоже.
Опять отрываюсь от тебя. Ты прикасаешься и гладишь меня по спине, запускаешь руки под рубашку…
Ведешь себя, как в первый раз…
Но это только со мной и только пока… Зато я знаю, сколько ласки получу в эту ночь.
***
В комнате немного мрачновато. И все такое чужое и холодное. Так и должно быть.
Я даже не успеваю привыкать к обстановке часто меняющихся номеров отелей. Зато всегда рядом ты – самый родной и необходимый для меня человек в этой жизни. И я бесконечно рад тому, что есть между нами. Это особенное чувство было всегда – эта не братская любовь.
И теперь мы знаем, как выразить наши чувства не только словами, как показать друг другу все то, что ощущаем каждой клеточкой, то, от чего сердце радостно бьется и рвется из груди, то, от чего хочется жить в этом враждебном мире. Но он там, за окном. А ты тут – в моих объятиях, заполняешь все мои мысли, все чувства, все желания – лишь ты один, мой любимый братик.
Здесь наш мирок, наше пристанище – то место, которое есть у любого, где каждый счастлив… И у каждого человека он свой. А для нас общий. И лишь мы вдвоем знаем дорогу туда.
***
Я легко вырываюсь из твоих уже крепких объятий, делаю несколько шагов назад. Смотришь мне в лицо, теребя край своей длинной футболки. Я опускаюсь на кровать, ложусь и одновременно скидываю одеяло прямо на пол.
Знаешь, наверное, в тебе не смущение, а просто нежность. Ты все еще боишься сделать что-то не так, доставить боль, обидеть.
Ты очень хочешь показать, как любишь меня… Именно показать. И я это понимаю. И делаю то же самое.
Как же мне нравится, что ты именно такой… И то, как ты ведешь себя. Во взгляде постоянно читается обожание.
Ты такой всегда – чуткий и любящий. Другим я тебя не знаю.
А на людях… Нет, не хочу больше думать о том, что нам приходится строить из себя в другом мире. Он начинается там, за дверью номера. А тут только мы…
Подходишь ко мне, забираешься сверху, устраиваешься коленями между ног, ладонями упираешься около моих плеч. Наклоняешься и целуешь меня. Наконец-таки сам. Видимо убедившись, что я не против, как и, впрочем, всегда.
Томи, ты удивительный… На самом деле мы очень похожи. Ты такой же романтик. Это читается по твоему взгляду… И ты скрываешь свои глаза под козырьком кепки, чтобы лишь я мог ими любоваться… Твоими глазками и счастливыми искорками в их глубине.
Твоя нежность заводит намного больше, чем если бы была только страсть. И я уже обхватываю тебя ногами за бедра. Ты усиленно вдавливаешься в меня, чтобы я мог ощутить, как ты меня хочешь.
Поцелуи становятся более уверенными. Сквозь ласку уже ощущаю напор с твоей стороны. Но мы никуда не спешим – целая ночь впереди.
Ты уже перебрался поцелуями на мою шею, лижешь ее языком. Я застонал, непроизвольно и очень томно. От прикосновений по телу бегут мурашки. Начинаешь расстегивать одну за другой пуговицы на моей рубашке, прикасаясь теплыми губками к оголяющимся частям моего тела. Уже так сладко, что начинает кружиться голова. А ты между тем опустился до самого низа, расстегнул последнюю пуговицу и поцеловал мой живот прямо над ремнем. Поднимаешь свои глазки на меня. В них таится что-то странное. Смотришь хитро, затем накрываешь мои губы своими, а рукой, точнее одними пальчиками, прикасаешься ко мне через ширинку.
Потом приподнимаешься надо мной. Я снимаю рубашку до конца и сбрасываю ее вниз. Она падает рядом с одеялом. Тогда ты кладешь на мою грудь свои ладони, гладишь меня ими, вновь нежно целуешь, втягивая немного кожу.
Знаешь, что мне нравится. Я люблю, когда ты делаешь все сам, проявляешь инициативу. Тогда я чувствую, что принадлежу тебе. А ты любишь обладать мной. И нам обоим доставляет наслаждение показывать свои чувства…
Я застонал. А ты прервался. Смотришь, как я уже нервно облизнул губы, выгнулся всем телом. Но с каждым новым прикосновением нас накрывает не страсть, а новая волна наслаждения от бесконечной нежности. И ты хочешь быть только таким со мной.
Опять приблизился к моему лицу, улыбнулся и напористо засосал мои губы своими. Я ладонями сдвигаю твою футболку вверх, за край стягиваю ее через голову. Отбросил и ее в сторону. Ты прижался грудью ко мне. Такой теплый… И так приятно ощущать вес тела на себе.
Гладишь меня по волосам, целуешь мои губки, запускаешь пальцы между прядками. А я вожу своими ноготочками по твоей спине.
Но ты все-таки приподнимаешься с меня, устраиваешься между моих ног и медленно расстегиваешь ремень, сами джинсы и смотришь прямо мне в глаза. А я даже не моргаю, изучаю твое лицо сейчас. Оно немного напряженное, но в глазах одно удовольствие, любовь и предвкушение… Я приподнимаю бедра. Ты стаскиваешь с меня все за один раз. Так же сбрасываешь с кровати в сторону. Затем освобождаешь от одежды себя и вновь ложишься сверху.
Чувствую, как ты возбужден, и это сводит с ума. Становится жарко, просто нестерпимо хочу тебя. Чувство нахлынуло так резко, что я жадно целую тебя, прикусывая за нижнюю губу.
Ты трешься о меня всем телом, вызываешь новые волны удовольствия и стоны, протяжные, немного сдержанные, но молящие о продолжении.
И ты так же отвечаешь на мои поцелуи, с желанием.
Отрываешься от меня, прилагая усилие, проводишь ладошкой по моей груди, животу очень медленно, а сам закусываешь губу. Плавно переходишь на бедро и резко прижимаешь руку между моих ног.
Судорога удовольствия прошла по всему телу, а в следующее мгновение я ощутил, как ты растягиваешь меня пальцами.
Я инстинктивно двигаюсь им на встречу и вижу улыбку на твоем лице. Вынимаешь пальчики, прижимаешься ко мне и легко входишь, на мгновение замирая.
Я требовательно посмотрю на тебя. Все понимаешь и улыбаешься опять, начиная двигаться. Я обхватываю тебя за спиной ногами, впиваюсь ногтями, хватаю ртом воздух, а ты легко целуешь меня, вслушиваешься в протяжные стоны.
С каждым толчком проникаешь все глубже. Нестерпимо жарко и бесконечно хорошо. Только ты можешь доставить такое удовольствие. И только тебе я позволю это делать. Я весь твой, целиком. Душой и телом.
И я ощущаю, что скоро дойду до предела. Стоны срываются на крики, ты двигаешься все чаще, непроизвольно прикрываешь глаза, дышишь через рот, обжигаешь своими резкими вздохами.
Ты тоже уже еле сдерживаешься.
Еще несколько движений, и мы кончаем почти одновременно. Я прикусываю губу, но все равно прорывается стон, поджимаю пальчики на ногах, впиваюсь ноготками в твои плечи.
Ты резко дернул головой и что-то промычал, затем повалился ко мне на грудь, весь расслабился.
Наслаждение все еще волнами гуляло по телу. Ты долго и часто дышал, пытался успокоиться.
Через некоторое время приподнял голову и посмотрел на меня. Ты счастлив. И я ощущаю твою любовь. Мы обменялись чувствами пару минут назад.
Ощущать твою взаимность – вот истинное удовольствие. Ты поднялся с моей груди, подполз к краю кровати, дотянулся до одеяла и затащил его обратно, укрывая меня и себя.
Я устроился на твоем плече, уткнувшись носом шею. Обнимаешь меня одой рукой.
Уже засыпая, я проговорил:
- Спокойной ночи, Том.
- Спокойной ночи, Билл. – Ответил ты и поцеловал в макушку.
***
Я проснулся первым.
За окном так холодно, что оно запотело изнутри. Сразу вижу твою «работу» и улыбаюсь. Сейчас ты все еще спишь, но возможно просыпался рано утром… Я вылезаю из-под одеяла, из твоих теплых объятий и босыми ногами подхожу к окну. На стекле нарисовано пальцем огромное сердце, а внутри него написано отрывистым почерком: «T O M + B I L L», ниже добавлено: «Я безумно люблю тебя, братик».
Замираю на месте. Меня переполняет столько чувств…
Ты оставил будто сообщение для того другого мира из нашего. Ты написал о нас на этой «границе», рассказал людям о наших чувствах. Им не понять, никогда… Но я продолжаю улыбаться…
А через просветы букв наших имен в комнату проникает солнце яркими лучиками..
В этой группе, возможно, есть записи, доступные только её участникам.
Чтобы их читать, Вам нужно вступить в группу
Чтобы их читать, Вам нужно вступить в группу
