Откройте свой Мир!

«Борьба с эго, с умом – именно этого эго и желает. Вы не можете бороться с умом. Вы не можете подавить эго. Борьба с ним, сопротивление ему, контроль над ним – невозможны. Необходим негативный, или женственный, подход. То есть, поддаться, позволить вещам быть такими, как они есть».

Рамеш Балсекар. Справочник для просветленных

Все начинается с контроля ума. А заканчивается полной спонтанностью. Принятием всего. Ты двигаешься по лестнице развития, пока не осознаешь, что лестница эта как в сюрреалистичных картинах зациклена. Ты пытаешься отделить правильное от неправильного, пока не осознаешь, что ни то ни другое нельзя назвать правильным или неправильным. Даже твой поиск этого. Перестав контролировать – осознаешь что контроль в твоих руках. Лишь единство противоположностей рождает истину.

«Все головоломки, кажущиеся загадки, парадоксы и противоречия существуют в расщепленном уме, основанном на отношениях субъект-объект. Они растворяются сами по себе, когда видятся с точки зрения Тотальности».



Но лучше уж ум, стремящийся решить головоломки и парадоксы, чем ум, который не в состоянии адекватно взаимодействовать с другими, ум, лишенный способности к различению. Ум, который туп, и поэтому не может не только решить кажущиеся парадоксы вселенной, но и даже задуматься о них.
Путь страдания через мучения Ума, пытающегося найти Истину, ведет в конце концов к освобождению. Ум, отупленный иллюзией, не способный ни к чему, как только лишь к удовлетворению низменных желаний – не приведет никуда.

«Освобождение – это лишь избавление от идеи того, что есть некто, кто нуждается в освобождении»



Просветление, освобождение – это концепции. Есть Нечто, что невозможно описать словами. Т.к. это за гранью любых внешних проявлений энергии. Это мир парадоксов с точки зрения Ума. Ум создает концепции, и Ум же пытается затем их преодолеть. Змея, пытающаяся укусить себя за хвост.

«Организмы создаются с определёнными заданными характеристиками – с тем, чтобы определённые события могли иметь место».
«Всё, что ты можешь делать – это играть свою роль наилучшим образом. Последствия не находятся в твоих руках».
«Вопрос о том, как следует жить, основан на ошибочном понимании. Как видимая сущность, человек не проживает свою жизнь, он проживается, подобно марионетке на ниточках. Все его попытки "проживать свою жизнь" есть не что иное, как реакции на импульсы, порождаемые психофизиологическими условиями, над которыми у него нет никакого контроля. Все его так называемые акты волеизъявления есть лишь фантазии искусственной концепции "я", которая считает, что она проживает свою собственную жизнь по своей собственной "свободной воле"».



Я не могу сказать, что у нас нет выбора, или что мы не имеем своей воли и слепо ведомы судьбой. Нет. Но наши действия уже определены всей совокупностью причин, которые влияют на нас. Весь мир влияет на нас. Поэтому мы не можем считать себя отдельной единицей. Мы лишь часть организма, мы едины с окружением, а значит – мы имеем и ту Волю, которую имеет общее целое. Мы СОГЛАСНЫ быть ведомыми, именно поэтому нам кажется, что мы можем влиять на собственную жизнь. Узнав, что все предрешено, должны ли мы сложить руки и не перестать пытаться «влиять» на свою жизнь? Нет, ведь это часть игры. Вы и не сможете, а если сделаете – то это будет закономерностью. Вселенная слишком совершенная штука, чтобы не быть связанной и «просчитанной» заранее с математической точностью. Но тем не менее, делая выбор, помните, это Ваш выбор, но это и Выбор вселенной, который был сделан еще до того, как Вы начали выбирать. И поэтому перестаньте беспокоиться. Будьте спонтанными и наблюдайте, как на Вас влияет внешний мир. Наблюдайте за собой и осознавайте.

«Если глубоко внутри ты отчаянно желаешь выжить и держать всё под контролем, ты не можешь по-настоящему относиться ко всему этому без беспокойства. А пытаться положить конец беспокойству означает прилагать усилия к тому, чтобы сохранить контроль. Ты должен дать себе свободу волноваться, позволить уму размышлять обо всём, о чём он желает размышлять».

Рамеш Балсекар. Справочник для просветленных

Забавно, не правда ли? Совет звучит противоречиво. Это как: «Чтобы не утонуть, перестань грести». Но на самом деле, все именно так и обстоит. Это не значит, что Вам сейчас же стоит прекратить попытки контроля. Нет. Я бы сказал, что стадия спонтанности наступает спонтанно, простите за каламбур. И прийти к этой стадии, скорее всего, придется через стадию жесткой дисциплины. Во всяком случае, об этом говорит мой собственный опыт. А затем – осознание себя, как нечто отдельное от Ума, Личности. Как чистое сознание. А когда Вы – чистое сознание, Вам по большому счету плевать на то, что происходит.

«Когда мысль, дисциплина и переживания сделали всё возможное и, в конце концов, приняли своё поражение, тогда они прекращают своё функционирование. Это состояние вне как слов, так и молчания. Это ни одна вещь, ни другая. Невозможно иметь переживание Абсолютного ноумена. Знать его – это БЫТЬ им»



Это совсем не значит, что дисциплина и переживания не должны иметь места. Должны. Каким бы «мгновенным» не было пробуждение, к нему все равно ведет путь в сотни жизней, воплощений. Дисциплина делает свое дело. Аскетизм делает свое дело. Другой вопрос в том, что не они – ключ к просветлению. Такого ключа нет вовсе. Понять, что это значит, не будучи просветленным – думаю, просто невозможно. Соблюдайте дисциплину, тренируйте себя аскетизмом. Все то, что считаете нужным. Ищите! И рано или поздно найдете. То, что у Вас на кончике носа =).

«Когда вы достигаете настоящего осознания того, что эта жизнь и существование есть абсурд, вы присоединяетесь к этому танцу. Вы становитесь участником этого абсурда. Организм тела-ума продолжает жить в мире, но уже без ощущения себя исполнителем»



Одиночество монаха или жизнь мирянина – все одно. Танец проявления энергий. В независимости от того, как проявляется Ваша деятельность, имеет значение только состояние сознания. Внутренняя отрешенность, бесстрастность, пустота, осознание разницы между «Я» и Личностью, спонтанность, действие в «бездействии» - это то, что отличает просветленного.

«Что касается метафизической дуальности, то между парами противоположностей нет никакого противоречия. Тот конфликт, который человек видит между добром и злом, удовольствием и страданием, счастьем и несчастьем, так же немыслим в природе, как электрический ток без полярности положительного и отрицательного. Принцип полярной дуальности может быть понят только метафизически, через готовность принять все взаимосвязанные противоположности как саму основу вселенной и жизни в ней».



Ох, как часто атеисты говорят о том, что если бы был Бог, и он при этом был всемогущ, то он бы не допустил страданий и боли. А религиозные фанатики еще чаще говорят о том, что зло мира – это все происки Сатаны. Но и те и другие – лишь такой же продукт двойственности, как и то самое «зло» и «добро», противопоставленное друг другу только в Умах людей. Являющее собой двойственность, и единое по сути. Человек привык все измерять своими рамками. Отталкиваясь от своих представлений о реальности.

«На феноменальном уровне единственная вещь, не являющаяся концепцией, – это знание, которым обладает каждое человеческое существо во все времена человеческой истории: Я существую, Я Есть в этот момент, здесь и сейчас».



Задумывались ли Вы когда-нибудь, что есть реальность? Что есть Истина?
По большому счету, Вы не можете знать на все 100% абсолютно ничего. Почти ничего. Вы можете знать лишь «я существую». Вы не можете знать, что значит существование. Не можете знать, что такое это «я». Но у Вас есть Сознание собственного существования. Конечно, даже это может стать концепцией, если пропускать эту истину через призму Ума.
Ребенок не способен осмыслить собственное сознание. Он не знает, где «я», а где «внешний мир». А Вы знаете? Или думаете, что знаете?
Единственное, что является реальностью, это Сознание. Все остальное – концепции, рожденные двумя противоположностями. Лишь в Сознании нет противоположностей. Лишь в Сознании можно найти Себя. Потому что сознание и есть – Вы.
Из Сознания выходит проявление. Сознание рождает видимую «реальность». А значит, в Сознании можно найти ответы на все вопросы. Но помните – ответ будет всегда один. Объяснить невозможно – когда-нибудь, узнаете это на собственном опыте – тогда поймете.

Редко слова, сказанные или написанные другим человеком, так точно отражают то, что глубоко внутри тебя самого. Мне повезло:

" Говинда провел ночь в хижине Сиддхартхи и спал на ложе, принадлежавшем
Васудеве. Он осыпал вопросами друга своей молодости, и Сиддхартха должен был
рассказать ему многое из своей жизни.
На другое утро, перед тем, как пуститься снова в путь, Говинда -- не
без колебания -- обратился к своему другу со словами:
Прежде чем продолжать свой путь, Сиддхартха, позволь задать тебе еще
один вопрос: есть ли у тебя какое-либо учение? Есть ли у тебя какая-нибудь
вера или знание, которым ты сле дуешь, которые помогают тебе жить и жить по
правде?
Ему ответил Сиддхартха:
-- Ты знаешь, мой милый, что я еще молодым человеком, когда мы жили у
аскетов в лесу, перестал доверять учителям и учениям и повернулся к ним
спиною. Я и теперь таких же взглядов. Тем не менее, у меня с того времени
было много учителей. Долгое время моим учителем была одна прекрасная
куртизанка. Еще были у меня учителями один богатый купец и несколько игроков
в кости. Однажды моим учителем был странствующий ученик Будды. Он сидел
подле меня, когда я заснул в лесу, во время странствия. И от него я кое-чему
научился, и ему я благодарен, весьма благодарен. Но больше всего я учился у
этой реки и у моего предшественника Васудевы. Это был совсем простой
человек, он не был мыслителем, но он знал то, что знать необходимо, так же
хорошо, как и сам Гаутама. Он и сам был Совершенный, святой.
Говинда же сказал:
-- Ты, кажется, и поныне еще любишь немного насмехаться. Я верю тебе,
Сиддхартха, и понимаю, что у тебя были многие учителя. Но нет ли у тебя
самого если не учения, то хоть известных мыслей, известных познавании,
которые выношены тобой одним и помогают тебе жить? Если бы ты поделился ими
со мною, то порадовал бы мое сердце.
-- Да,-- ответил Сиддхартха,-- у меня бывали свои мысли, от времени до
времени даже являлись откровения. Иногда -- в течение часа или целого дня --
я чувствовал в себе знание, точь-в-точь как ты чувствуешь жизнь в своем
сердце. Разные это были мысли, но мне трудно было бы передать их тебе. Вот,
к примеру, одна из мыслей, принадлежащих мне лично: мудрость непередаваема.
Мудрость, которую мудрец пытается передать другому, всегда смахивает на
глупость.
-- Ты шутишь? -- спросил Говинда.
-- Я не шучу. Я говорю то, в чем убедился на деле: передать можно
другому знание, но не мудрость. Последнюю можно найти, проводить в жизнь, ею
можно руководиться; но передать ее словами, научить ей другого -- нельзя.
Еще когда я был юношей, у меня временами мелькала эта мысль: она-то и
заставила меня уйти от учителей. А вот еще одна мысль, которую ты, Говинда,
примешь снова за шутку или за глупость, но которую я считаю лучшей из своих
мыслей. Он гласит: по поводу каждой истины можно сказать нечто совершенно
противоположное ей, и оно будет одинаково верно. Дело, видишь ли, в том, что
истину можно высказать, облечь в слова лишь тогда, когда она односторонняя.
Односторонним является все, что мыслится умом и высказывается словами -- все
односторонне, все половинчато, во всем не хватает целостности, единства.
Когда возвышенный Гаутама говорил в своих проповедях о мире, то должен был
делить его на Сан-сару и Нирвану, на призрачность и правду, на страдание и
искупление. Иначе и нельзя. Нет иного способа для того, кто хочет поучать
других. Но сам мир, все сущее вокруг нас и в нас самих, никогда не бывает
односторонним. Никогда человек или деяние не бывает исключительно Сансарой
или исключительно Нирваной, никогда человек не бывает ни совершенным святым,
ни совершенным грешником. Нам представляется так, потому что мы находимся
под влиянием ложного представления, будто время есть нечто действительно
существующее. Время не существует, Говинда, я часто, очень часто убеждался в
этом. А если время и есть нечто действительно существующее, то грань,
по-видимому отделяющая мир от вечности, страдание от блаженства, зло от
добра, оказывается также призрачной.
-- Как так? -- испуганно спросил Говинда.
-- Слушай, мой милый, слушай внимательно. Грешник, вроде меня или тебя,
конечно грешник и есть, но когда-нибудь он будет снова Брамой; когда-нибудь
он достигнет Нирваны, будет Буддой. Так вот, заметь себе: это
"когда-нибудь"- только ложное представление, образное выражение. Грешник не
есть человек, еще только находящийся на пути к совершенству Будды; он не
находится в какой-нибудь промежуточной стадии развития, хотя наше мышление
не в состоянии представлять себе эти вещи. Нет, в грешнике уже теперь, уже
сейчас живет будущий Будда, его будущее уже налицо. И в нем, и в тебе, и в
каждом человеке ты должен почитать грядущего, возможно, скрытого Будду. Мир,
друг Говинда, не есть нечто совершенное или медленно подвигающееся по пути к
совершенству. Нет, мир совершенен во всякое мгнове ние; каждый грех уже
несет в себе благодать, во всех маленьких детях уже живет старик, все
новорожденные уже носят в себе смерть, а все умирающие -- вечную жизнь. Ни
один человек не в состоянии видеть, насколько другой подвинулся на своем
пути; в разбойнике и игроке ждет Будда, в брахмане ждет разбойник. Путем
глубокого созерцания можно приобрести способность отрешаться от времени,
видеть все бывшее, сущее и грядущее в жизни, как нечто одновременное, и
тогда все представляется хорошим, все совершенно, все есть Брахман.
Оттого-то все, что существует, кажется мне хорошим: смерть, как и жизнь,
грех, как и святость, ум, как и глупость -- все должно быть таким, как есть.
Нужно только мое согласие, моя добрая воля, мое любовное отношение -- чтобы
все оказалось для меня хорошим, полезным, неспособным повредить мне. На
собственном теле и на собственной душе я убедился в том, что мне нужен был
грех, что и сладострастие, и стремление к земным благам, и тщеславие -- мне
нужны были в такой же степени, как и мое постыдное отчаяние, дабы наконец
отказаться от противодействия миру, дабы научиться любить его таким, как он
есть, не сравнивая его с каким-то желательным, созданным моим воображением
миром, с придуманным мною видом совершенства. Вот, о Говинда, некоторые из
моих мыслей, до которых я додумался.
Сиддхартха нагнулся, поднял с земли камень и взвесил его на руке.
-- Вот камень,-- сказал он, играя последним.-- Через некоторое время
он, может быть, превратится в прах, а из земли станет растением, животным
или человеком. В прежнее время я бы сказал: "Этот камень -- только камень.
Он не имеет никакой ценности, он принадлежит миру Майи. Но так как в
круговороте перевоплощений он может стать человеком или духом, то я и за ним
признаю ценность". Так, вероятно, я рассуждал бы раньше. Ныне же я рассуждаю
так. Этот камень есть камень; он же и животное, он же и бог, он же и Будда.
Я люблю и почитаю его не за то, что он когда-нибудь может стать тем или
другим, а за то, что он давно и всегда есть то и другое. Именно за то, что
он камень, что он теперь, сегодня представляется мне камнем -- именно за то
я люблю его и вижу ценность и смысл в каждой из его жилок и скважин, в его
желтом или сером цвете, в его твердости, в звуке, который он издает, когда я
постучу в него, в сухости или влажности его поверхности. Бывают камни,
которые на ощупь словно масло или мыло; другие напоминают листья, третьи
песок; каждый представляет что-нибудь особенное, каждый молитвенно
произносит Ом на свой манер, каждый есть Брахма и в то же время, в той же
самой степени -- камень, маслянистый или сочный. И это-то именно нравится
мне; это-то и кажется мне удивительным, достойным благоговения. Но довольно
об этом. Слова вредят тайному смыслу. Стоит только высказать какую-нибудь
мысль вслух, как она уже получает несколько иной характер, звучит немного
фальшиво, немного глупо. Впрочем, и это хорошо и нравится мне. Пусть то, что
один человек считает своим сокровищем и мудростью, звучит для другого, как
глупость -- я и против этого ничего не имею.
Безмолвно выслушал его Говинда.
-- Почему ты выбрал для примера камень? -- спросил он нерешительно,
после некоторого раздумья.
-- Я сделал это случайно. А впрочем -- я, может быть, и хотел тебе
показать, что я одинаково люблю и камень, и реку, и все вещи, на которые мы
смотрим и от которых мы можем чему-нибудь научиться. Камень я могу любить,
Говинда, так же, как и дерево или кусок коры. Это вещи, а вещи можно любить.
Но слова я любить не могу. Оттого-то всякие учения ничего для меня не стоят;
они не обладают ни твердостью, ни мягкостью, у них нет цветов, запаха и
вкуса, нет граней -- они представляют одни лишь слова. Быть может, именно
это, именно обилие слов мешало тебе обрести душевный мир. Ведь искупление и
добродетель, Сансара и Нирвана-также одни только слова. Нет такой вещи,
которую можно назвать Нирваной. Есть только слово Нирвана.
-- Нирвана не одно только слово, друг мой,-- заметил Говинда.-- Это
мысль.
-- Мысль -- пожалуй,-- продолжал Сиддхартха.-- Только признаюсь тебе,
мой милый: я не вижу большого различия между мыслями и словами. Откровенно
говоря, я не придаю особого значения и мыслям. Для меня важнее вещь. Здесь,
на этом перевозе, например, моим предшественником и учителем был святой
человек, который много лет верил в одну только реку, другой религии у него
не было. Он заметил, что река имеет голос, и стал прислушиваться к нему.
Этот голос стал его учителем и руководителем, сама река представлялась ему
божеством. В течение многих лет он и не подозревал, что каждый ветерок,
каждое облако, каждая птица или жук в такой же степени божественны, столько
же знают и могут научить, как почитаемая им река. Но к тому времени, как
этот святой ушел в леса, он уже знал все, знал больше, чем я или ты, и без
помощи учителей и книг -- только потому, что верил в реку.
Говинда же возразил:
-- Но разве то, что ты называешь "вещами", представляет что-нибудь
действительно существующее, имеет реальность? Не являются ли они только
обманчивыми, призрачными образами Майи? Разве твой камень, твое дерево, твоя
река -- реально существующие вещи?
-- И это меня мало тревожит,-- ответил Сиддхартха.-- Пусть вещи имеют
только кажущееся бытие. Но ведь в таком случае и мое бытие есть только
кажущееся -- значит, в том и в другом случае, они одинаково сродни мне.
Оттого-то я и отношусь к ним с любовью и уважением. Оттого-то я и могу
любить их. А вот наконец и мое учение, над которым ты, наверное, будешь
смеяться: Любовь, о Говинда, по-моему важнее всего на свете. Познать мир,
объяснить его, презирать его -- все это я предоставляю великим мыслителям.
Для меня же важно только одно -- научиться любить мир, не презирать его, не
ненавидеть его и себя, а смотреть на него, на себя и на все существа с
любовью, с восторгом и уважением.
-- Это я понимаю,-- сказал Говинда.-- Но именно это Возвышенный признал
заблуждением. Он предписывает доброжелательность, терпимость, кротость,
снисходительность, но не любовь. Он запретил нам отдавать наше сердце любви
к земному.
-- Знаю,-- сказал Сиддхартха, и улыбка засияла на его лице.-- Я знаю
это, Говинда. Вот мы и забрели с тобой в дебри мнений, в спор из-за слов. Не
могу отрицать, мои слова о любви как будто находятся в противоречии со
словами Гаутамы. Оттого я и не доверяю словам. Но это противоречие только
кажущееся. Я знаю, что я совершенно согласен с Гаутамой. Возможно ли, чтобы
не знал любви тот, кто познав всю бренность и ничтожность человеческого
бытия, тем не менее настолько любил людей, что посвятил долгую, тяжелую
жизнь исключительно тому, чтобы помочь им, просветить их. И в нем, в твоем
великом учителе, дело мне милее слов, его жизнь и дела важнее его речей,
движение его руки важнее его мнений. Не в словах и мыслях вижу я его
величие, а в делах и в жизни."


Герман Гессе. "Сиддхартха"

http://www.biografia.ru/arh...

В независимости от того, какой путь Вы избрали, и как трактуете духовную жизнь - прочитать это стОит.

Любые представления Ума о бытии - ложны и могут быть только намеками, символами реальности.
Истинно только чистое Сознание. Остальное - игра, иллюзия, майя.

Достаточно заглянуть внутрь себя, и можно увидеть все, что необходимо знать.Потому как самое важное знание - это знание Себя. Себя настоящего, того наблюдателя, что бесстрастно наблюдает за игрой энергий, наблюдает за движением мира внутри и вне. Создает миры сам, осознавая связь между миром внутренних мыслеформ и миром внешним - проявлением этих мыслеформ.
Наблюдая можно понять, например, что власть эмоций, или упущение "контроля" над эмоциями может сразу же привести к изменению "реальности" вокруг на какой-то период.
Таких "открытий" может быть очень много и со временем к этому всему привыкаешь, не стараешься тотально контролировать все (а кто контролер? Ум?), но лишь наблюдаешь за циклами, зная, что теперь, все все равно идет только туда, куда ты (или лучше сказать Бог через тебя) сам это сознательно или пока еще бессознательно - направил.

«Вы можете сказать: «Какое отношение все это имеет к жизни? Я должен жить этой повседневной жизнью, ходить на службу, мыть тарелки, ехать в переполненном гремящем автобусе – как все это соотносится с медитацией?». Медитация есть понимание жизни, каждодневной жизни со всеми ее сложностями, страдания, печали, одиночества, отчаяния, страха, зависти, стремления стать знаменитым, добиться успеха: понимание всего этого есть медитация. Без понимания жизни любая попытка встретить тайну пуста, бессмысленна; это похоже на попытку дезорганизованного ума прийти к математическому порядку. Медитация имеет самое прямое отношение к жизни, это не уход в эмоциональное экстатическое состояние. Существует экстаз, не являющийся удовольствием; этот экстаз приходит только тогда, когда есть этот внутренний математический порядок в самом себе, порядок абсолютный. Медитация является образом жизни, повседневной жизни – только тогда может возникнуть и войти в жизнь то, что непреходяще, в чем нет времени».



Не стоит стараться объединить то, что объединить невозможно. Духовное и материальное, мирское. Отдайте Богу богово, а кесарю кесарево.
Но старайтесь, двигаясь в мирской жизни, все время памятовать о духе. Осознавать себя наблюдателем, духом, оживляющим материю, но не сливающимся с ней, потому что материя временна, а дух вечен.
Не нужно отводить время для духовности, медитации, йоги – йога либо с Вами всегда, либо вы ее пока не практикуете, не осознаете дух.

«… отвергать мораль общества, отвергать то, как мы живем, - наши маленькие, мелочные жизни, наше пустое и поверхностное мышление и существование, то удовлетворение на поверхностном уровне, которое дают нам накопленные вещи,- отвергать все не в качестве реакции, а просто видя крайнюю глупость и разрушительный характер такого способа жизни, - отвергать все это и означает жить. Видеть ложное ложным – это видение и есть истина».


Упражнение: Представляйте время от времени, что сейчас Вам нужно встать, выйти из дома, и пойти, куда глаза глядят, чтобы начать отшельнический образ жизни, и Вы никогда не увидите больше Ваших родных, не вернетесь к Вашему образу жизни. Забудете про все планы, которые Вы строили и просто уйдете. Мало того, не просто представьте, а подумайте, не стоит ли это сделать действительно. Прочувствуйте, что Вы приняли решение уйти. Примите решение! Уйдете Вы или нет – внутренне захотите этого! Умрите для всего, к чему Вы привыкли!

«Мы не пуритане, не ханжи, мы не говорим, что не должно быть удовольствия. Когда вы смотрите на облако, на небо, на красивое лицо, вы испытываете наслаждение. Когда вы смотрите на цветок, существует красота этого – мы не отрицаем красоту. Красота – не удовольствие мысли, но именно мысль привязывает удовольствие к красоте. Точно так же, когда мы любим и имеем сексуальные отношения, мысль привязывает к сексу удовольствие, образ того, что было испытано, повторение его в будущем. В этом повторении – удовольствие, которое не является красотой. Красота, нежность и любовь не исключают секса. Но сейчас, когда все дозволено и кажется, что общество впервые открыло для себя секс, секс приобрел чрезмерную важность. Видимо, в настоящее время именно секс представляется человеку единственным спасением, единственной свободой; во всем остальном человеком помыкают, запугивают, он подвергается интеллектуальному и эмоциональному насилию, он повсюду раб, разорен, разрушен, и единственное время, когда он может быть свободным, приходится на секс. В такой свободе он находит определенную радость, и человек хочет повторения этой радости. Мы наблюдаем все это – и где же любовь? Только ум и сердце, полные любви, способны увидеть все движение жизни. Тогда человек с такой любовью, что бы он не делал, - морален, добр, а то, что он делает – прекрасно».



В наше время, пожалуй, одну крайность нужно лечить другой крайностью, прежде чем будет достигнута золотая середина. Не умеешь контролировать низшее – отсеки его вовсе! Возможно тогда начнет приходить понимание, и дальше прибегать к такого рода насилию не придется.

«…все проясняется, если посмотреть внутрь самих себя, понаблюдать за собой в действии, понаблюдать за работой своих мнений, своих мыслей, умозаключений. Когда вы смотрите на себя критически, вы можете видеть, что ваши действия основаны на каком-нибудь прошлом выводе, формуле или стереотипе, которые проецируют себя на будущее в виде идеала, и вы действуете в соответствии с этим идеалом. Так что прошлое всегда действует вместе со своими мотивами, умозаключениями, формулами и рецептами; ум и сердце перегружены воспоминаниями, которые формируют нашу жизнь, внося в нее фрагментацию».



Сначала наблюдение, без действий, без выводов. Просто наблюдение. Затем понимание. Позже – контроль, сила. Возможность создавать миры внутри себя. Ад и рай. Возможность использовать то, что раньше использовало ваc.
Эмоции, «Настроение», грубые энергии – все становится лишь инструментом, тем, чем оно и должно быть.

«Давайте возьмем в качестве примера насилие и жестокость – они являются фактом, реальностью. Люди жестоки и склонны к насилию; они построили общество насилия, несмотря на все, что было сказано религиями о любви к ближнему и любви к Богу. Все это – лишь идеи, в которых нет подлинной ценности, ведь человек остается жестоким, склонным к насилию и эгоистичным. И будучи склонным к насилию, он изобретает противоположное – ненасилие. Прошу вас вникнуть в это вместе со мной.
Человек все время старается прийти к ненасилию. Так что существует конфликт между тем, что есть, то есть насилием, и тем, что должно быть, то есть ненасилием. Между этими двумя противоположностями существует конфликт. Это – самая суть потери энергии. Пока сохраняется двойственность между «тем, что есть» и тем что «должно быть», и человек пытается стать кем-то другим, прилагает усилия для достижения того, что «должно быть», этот конфликт является потерей энергии. Пока существует конфликт противоположностей, у человека не будет хватать энергии, чтобы измениться. Почему я вообще должен иметь эти противоположности? Например, идеал ненасилия? Ведь идеал реальностью не является, в нем нет смысла, он ведет лишь к различным формам лицемерия; быть агрессивным, но с претензией на святость. Или если вы говорите, что следуете идеалу и со временем станете мирным, это – великое притворство, отговорка, потому что вам потребуется много лет, чтобы избавиться от насилия,- а на деле это может и вовсе не произойти. Тем временем вы являетесь лицемером и по-прежнему склонны к насилию. Таким образом, если мы сможем не в абстракции, но на деле отбросить все идеалы и иметь дело с фактом (в данном случае – с фактом нашей склонности к насилию), то никакой потери энергии не будет. Это на самом деле важно понять, и это – не особая теория ведущего беседу. До тех пор, пока человек блуждает в лабиринте противоположностей, он неизбежно впустую теряет энергию и потому не в состоянии измениться.
Итак, на одном дыхании вы можете стереть все идеологии, все противоположности. Прошу вас, вникните в это, поймите это; то, что происходит, действительно необыкновенно. Если человек, который раздражен, притворяется спокойным, или пытается избавиться от раздражения, то в этом есть конфликт. Но если он говорит: «Я буду наблюдать за этим раздражением, не стараясь уйти от него или дать ему рациональное объяснение», - у него имеется энергия, чтобы понять раздражение и положить ему конец. Если мы просто развиваем идею, что ум должен быть свободен от обусловленности, будет оставаться двойственность между фактом и тем, что «должно быть». Так что это – потеря энергии. Если вы говорите: «Я выясню, что обуславливает этот ум»,- это как отправиться к хирургу, когда имеешь рак. Хирург занимается операцией и удалением опухоли. Но если пациент размышляет о том, как чудесно он будет жить впоследствии, или если мучается страхом по поводу операции – это пустая потеря энергии».



Тренируйте свой ум. Мыслите, размышляйте. «Ум – убийца реального». Но чем он тренированнее, чем выше интеллектуальный уровень, тем больше он поддается «дрессировке», тем более управляемым становится, тем больше подконтрольным Воле он будет. Наблюдайте его, осознавайте его обособленность от Вас самих, и пользуйтесь им правильно, как мастер пользуется инструментом. Не позволяйте себе быть «обезьяной с гранатой».

«Чтобы погрузиться глубоко внутрь, необходимо также понимание внешнего. Чем больше вы понимаете внешнее — не просто факт расстояния до луны, техническое знание, но внешние движения общества, наций, войны и ненависть, существующую повсюду, — когда вы понимаете это внешнее, вы можете погрузиться в себя очень глубоко, и эта внутренняя глубина не имеет предела. Вы не можете сказать: "Я достиг предела, это — просветление". Просветление нельзя получить от другого — просветление приходит вместе с пониманием смятения; а чтобы понять смятение, вы должны посмотреть на него».

«Участник беседы: Как я могу увидеть целостность, увидеть всё как единое целое?
Кришнамурти: Человек привык фрагментарно смотреть на вещи, видеть дерево как нечто отдельное, жену как нечто отдельное, службу, начальника — всё в виде фрагментов. Как я могу видеть мир — частью которого я являюсь — полностью, тотально, не разделённым? Теперь, просто слушайте, сэр, просто слушайте: кто будет отвечать на этот вопрос? Кто скажет вам, как смотреть, — ведущий беседу? Вы поставили вопрос, и вы ожидаете ответа, — но от кого? Если вопрос действительно серьёзный — я не говорю, что ваш вопрос неправильный, — если вопрос действительно серьёзен, тогда в чём проблема? Проблема в том, что я не могу увидеть целостность, так как смотрю на всё фрагментарно! Когда ум смотрит на вещи фрагментарно? Почему? "Я люблю свою жену и ненавижу своего начальника!" — Вы понимаете? Если бы я любил свою жену, я обязательно любил бы и остальных. Разве нет? Не надо говорить "да", если нет любви. Вы не любите свою жену, детей, не любите, хотя, возможно, и говорите об этом. Если бы вы любили жену и детей, вы по-другому обучали бы их, вы заботились бы о них, не финансово, но по-другому. Лишь тогда, когда есть любовь, нет разделения. Вы понимаете, сэр? Когда вы ненавидите, есть разделение, — вы озабочены, жадны, завистливы, жестоки, склонны к насилию; но когда вы любите (любите не умом, любовь — не слово, любовь — не удовольствие), когда вы действительно любите, удовольствие, секс и так далее имеют совсем иное качество; в такой любви нет разделения. Разделение возникает, когда появляется страх. Когда вы любите, нет "меня" и "тебя", "нас" и "других". Но вы спросите: "Как мне любить? Как почувствовать этот аромат?" На это есть только один ответ: смотрите на себя, наблюдайте за собой; не истязайте себя, а наблюдайте, и в этом наблюдении, видя всё таким, как есть, вы, быть может, и обретёте такую любовь. Но для этого требуется огромное усердие в наблюдении; в наблюдении нельзя быть ленивым, нельзя быть невнимательным»




Похоже, что если развитие человеческой души, если вообще можно так выразиться, не достигло определенного уровня, который определяется, возможно, опытом, или просто определяется свыше, либо и то и другое – так вот, если это развитие недостаточно, и понимания нет, нет интереса – то не будет и результата. Никакое насильственное обучение и жаркое желание помочь со стороны Учителей не сможет изменить ситуацию. Если интерес есть – то это значит, что процесс уже запущен, и дальнейшие результаты – не заслуга Учителей, а заслуга Жизни, которая сводит все свои процессы к равновесию, сводит одних людей с другими, образовывая «химические реакции», энергетические реакции. Жизнь создает сама из себя жизнь, а мы потом оформляем это в сложные философские метафоры и раздуваем щеки, показывая свою мудрость. В то время как мудрость – не более чем один из инструментов Жизни, Духа. Даже не инструментов – а процессов. Все есть процесс, игра, и мы в этой игре можем быть либо сознательны и наблюдать со стороны за движением (в том числе и за движением своей личности в этой игре), либо быть бессознательными, находясь сознанием в смертной личности.