Откройте свой Мир!

Я закован в броню, словно в саван
Как танк и не сыщется камень
И не ранит он душу мою вновь в обман
Исковеркав и душу и память

Не осталось и страха в душе
От которого душно ночами
И кошмаров безжалостный рай в шалаше
Словно демон добра тихо встал за плечами

Позабыл я про дикую боль
Ту, которая будто бы невыносима
Счетчик импульсов боли поставлен на «ноль»
Мрак и пепел. Пустыня кругом. Хиросима.

Да, и нету чудес
Не играю с реальностью в прятки.
Позабыт к волшебству интерес
Нет надежд,и все силы растратил на блядки

А вернуть все безумно легко
Только слово,глаза и улыбка
Жизнь покатится вновь колобком
Все,что было- всего лишь ошибка

Над камнем летний зной колышется,на камне ящерка сидит.Наступит вечер- зной рассеется и ящерица убежит.Но снова утро я предчувствую, росу в дрожащем лепестке.На камне ящерицу шуструю и город белый.Вдалеке.

И вдруг постигну я природу
Твоих застенчивых стихов
Приятных нашему народу
За исключеньем дураков

О.это дивное плетенье!
О,этот милый эпатаж!
Мое разборчивое ухо
Закончит долгий саботаж

И мы с тобой сойдемся в битве
Вторичных дюжих эпиграмм
И застучат так звонко ритмы
По густо засранным полам

На миг покажется, что это
Блаженной истины момент
И соберутся папарацци
Снимать большой ангажемент

Что ж…напиши же мне в угоду
С душой, с огнем, без дураков
Смогу ль постичь ли я природу
Твоих застенчивых стихов?

Нас ждут, зовут, а мы не возвращаемся
Меняем явки,даты, роли, адреса
И, одичав, уже не возвращаемся
Расправив воли паруса


Вперед, путем, насквозь разорванным
Блестящим острием дождя
Туда, где за границей города
Нет улиц имени вождя

Где дом,весна и речки гладища
Купаться будем! Ну так чтож?
Ведь все, что мы считаем будущим
Когда-нибудь пройдет, как дождь

И вот тогда, когда пресытимся
Роскошной жрачкой и вином
Тогда и вспомним дуб раскидистый
И эту улицу и дом

Тогда пригрезится забитое
Гвоздями времени окно
За тем окном любовь забытая
И паруса пойдут на дно.

Случилось это не так давно, но очень далеко. Есть в мире небольшой остров, на котором живут странные лиски. Лиски с крыльями. Маленькие всё больше по земле ходят, но чем взрослее становится лиска, тем сильнее тянет её в небо. Так уж получается, что лапы взрослых лисок плохо держат, хотя лапы, вобщем-то, обычные… Просто лиски становятся лёгкими и летают в своё удовольствие. На земле им менее комфортно, чем в небе. А ещё у них уши, которыми они выражают свои эмоции, потому что больше такими большими ушами выражать нечего. Слушать? Ну, слушать и обычными ушами можно. А это эмоциональные уши. Когда лиски летают, уши у них на затылок лихо заломлены и прижаты - ветром сдувает.

Иногда лиски залетают на дальние Соседние Острова. На одном из них живут курицы. Они глупые и неверующие, и для них летящая лиска как для нас – йети – нонсенс, что-то нереальное, идущее вразрез с не совсем здравым куриным смыслом. Курицы орали и падали в обморок, а лиски кружились над ними и хихикали. Вообще, куриц принято есть, но лиски маленькие, а курицы - мало того, что бройлерные, так их ещё и взращивал страшный тренер женской сборной по баскетболу (или волейболу, я уже не помню) Его звали Карполь. Он был суров, жилист и больно наказывал пинками.

А ещё на одном из Соседских Островов живут такие же летающие медведики. Медведиков лиски уважают и побаиваются, так как медведики умные, сурьёзные и большие, могут и лапой треснуть по уху - но это если очень им очень сильно и долго надоедать. Но так классно с разлёту ткнуться в медведиково тёплое пузо и отпружинить обратно.

А ещё есть волки Позорные. Позорные - это в честь семьи, открывшей этих волков. Но так как семейство волки благополучно схарчили, широкая общественность о волках Позорных так и не узнала.

Волки любят две вещи: жрать и много. Лиски вкусные, поэтому к волкам не летают. Но волки иногда совершают наплывы на лисий островок и наводят там шороху - особенно среди маленьких и сонных. Лишь только силами медведиков лисок не съели совсем, потому что медведики мудрые и понимают, что в природе должна быть гармония и элементарная справедливость.

Вот такой маленький мир. На картах его нет, чтобы туристы не ломились и не портили нам сказку. Вроде как не добраться туда. Хотя бройлерами на рынках торгуют, да и про Карполя кое-где слышали. Но сказка-то не об этом.

Итак...

Жила-была на лисьем острове одна безымянная, но ужасно невезучая лиска. В раннем детстве она постоянно куда-то влипала - то в папин гуталин для носа, то в бабушкино варенье, то в мамину краску для хвоста. Хорошо, что клей умел готовить только Карполь, иначе лискино "была" случилось бы гораздо раньше, и никто бы о ней не узнал.

Бестолковый лисий младенец повсюду совался, родители её драли ремнём, но попа у нашей лиски была пушистая (завидная считалась невеста!), и родительские старания пропадали даром.

Однажды она не пошла в детский сад и весёлым крылатым комочком носилась по побережью. Ей нравилось ложиться на ветер - он её на ладонях баюкал…

Она до того увлеклась, что не заметила, что к берегу причалили волки с моторными хвостами – такими, вроде пропеллера.

Невезучую лиску бы съели всю, если б не вмешался случайно пролетавший мимо отряд медведиков. Они отбили горемыку. Всю. Кроме левого крыла. Вернули её маме.

Лишиться способности летать было среди лисок страшным позором. Такое случалось в результате жуткого проклятья, которым карали только преступников – и у них отсыхало одно крыло. Преступники… а тут вот тебе - однокрылый ребёнок, позор рода.

Лискины родители продержались молодцом несколько лет. Они потеряли всех друзей и положение в обществе - им запретили летать выше верхушек дубов и папу лишили права красить нос гуталином. Лискиных сестрёнок и братишек взяли только в самую непрестижную школу. Они были маленькие, поэтому искренне злились на горемычную сестрёнку. Кусали её и толкали, и обзывали гадкими словами.

Потом лискиного папу в очередной раз понизили в должности, и варенье в доме стало варить не на что. А потом лиска ушла. Ей старшая сестра объяснила, почему в семье одни беды и сказала, что если бы невезучей лиски не было, всё пришло бы в норму. Она не злая. Просто очень хотела есть. И больше других любила варенье.

Невезучая лиска была послушная. Она ушла в самую глубь острова, вырыла себе ямку под корнями большого дерева, и стала там жить. Питалась кузнечиками и листиками.

Хуже всего ей приходилось в сезон дождей. Лиски переживали его сообща - собираясь семьёй в тёплые шарики. Младших брали в середину - самую нежную, мягкую... Лиска часто вспоминала свой семейный шарик, забившись под самые корни дерева и слизывая с мокрого меха капли невкусной дождевой воды. Было холодно, иногда голодно и совершенно не с кем поговорить. Лиска одичала и забыла язык. Почти совсем. Помнила только слова "мама", "ветер", "люблю" и "спасибо".

Она пропиталась запахом трав, и её совсем перестали воспринимать как летающую лиску. Когда однажды на остров снова набежали волки, лиска вышла к ним сама. Она очень замёрзла. Очень. Когда холодно, вообще плохо соображаешь, что делаешь...

Волки сперва не поняли, что за рыженькое чучело с волчий кулак величиной стоит перед ними, покачиваясь на тонких лапках. Потом посмеялись - прикольно! воняет травой и не летает, ржачно же!

Лиской сыграли в матч "Россия - Голландия", ибо по мнению волков Позорных, лучшего мяча - мягкого, пушистого и лёгкого - было не найти. Поиграли и бросили. Лиске повезло - её бросили на солнышке, и она немного отогрелась. Мимо прополз червячок, она его съела. Маленькому тельцу много ли нужно? Появились силы, и лиска доползла до своего дерева. Кусочек коры, три листика сиреневого клевера, жужелица - и лиска поправилась.

Поправившись, первым делом она сделала ямку под корнями поглубже. Правда, в неё так натекло во время следующего дождя, что лиска во сне едва не утонула. Хлебнула воды, заболела пневмонией - пришлось есть лечебных вонючих жуков.

Постепенно она научилась справляться почти со всеми трудностями -

только одиночество плохо давалось...

Прошло несколько лет, наступило Время Парочек. В это время молодых лисок начинало звать и тянуть к себе небо. На земле им делалось больно. А в небе они находили себе пару. Как-то так само собой получалось…

Наша невезучая лиска измучилась. Она пыталась прыгать, хлопая крылышком, лезть на деревья… Слабые лапки болели, лиска тихонечко скулила и упрямо карабкалась вверх. Но лиски - не кошки, для лазания по деревьям не предназначены.

Удалось залезть только на нижнюю ветку ивы. Наша лиска сидела на иве почти два дня. Ей было хорошо. Потом захотелось пить. Чуть позже - кушать и очень сильно - пить. Пришлось слезть.

Снова потянулись злые дни Времени Парочек. Если бы лиска знала, что это продолжается годами, она доковыляла бы до моря и накормила собой оранжевых рыб. Но лиска была не очень умная. Она думала, что просто болеет из-за несвежего кузнечика, съеденного... когда она его съела? Не помнила. Поэтому лиска упорно день за днём карабкалась на иву.

Она отощала и перестала напоминать пушистый маленький комок. Мокрые уши было очень тяжело поднимать. Лиска пыталась втащить на иву запасы еды, но в сезон дождей ей особенно плохо думалось, и поэтому она так и не придумала, как это сделать. Изо дня в день она то карабкалась вверх, обдирая кору и теряя клочки меха, то обессилев от голода и жажды, печально сползала вниз – не землю, которая делала больно.

Так продолжалось два года, пока Карполь не решился на создание Общеостровного Мировецкого Зоопарка. Жители островов построили вольер и принялись стаскивать туда всё непохожее на них самих.

На тот момент, когда кто-то нашёл и поймал (хотя это громко сказано. На самом деле подобрал) нашу несчастную лиску, в зоопарке уже обитали шизанутый беззубый волк и потерявший способность летать медведик. А ещё были бройлеры и реактивные зайцы. Зайцев никто никогда не успевал увидеть, даже поговаривали, что нет на самом деле никаких зайцев, но еду из мисок зверей и сумочки у посетителей кто-то тырил.

Лиску положили посреди вольера и оставили в покое. Её не покормили, потому что не знали, что ест такая странная лиска. Решили, что ничего не ест.

В тот вечер лиску очень сильно тянуло небо. А ивы рядом не было. И было очень больно. Она лежала на камнях - голодная и больная. И тихо-тихо скребла камень лапкой - чтобы не плакать.

Шизоидный волк скакал вокруг и корчил лиске рожи. А потом подошёл медведик. Он наступил волку на ухо (правда, перед этим он связал ему лапы на спине узлом и потоптал хвост) и поставил около лиски мисочку с водой. Сам сел рядом, памятуя о реактивных зайцах, которые тырили даже воду, если за ней не присматривать.

Лиска сделала несколько глоточков и вспомнила слово "спасибо".

Медведик был очень умный. Он вспомнил, что земля с возрастом начинает делать лискам больно. Ночью лиска спала у него в лапах и у неё ничего не болело.А утром медведик выломал пару досок из карполевского грандиозного забора, заткнул образовавшуюся дыру волчьим задом и сделал лиске насест. Благодарная лиска к вечеру вспомнила слово «мама» - потому что более тёплого слова она не смогла себе представить. Медведик смутился и задумался.

Потом в вольер случайно попала книжка со сказками. Вряд ли её забыли волки Позорные или сам Карполь. Скорее, обронили реактивные зайцы или мудрые медведики. Как бы там не было, медведик, обозначаемый нашей лиской как «мама» (произносилось нежно и с придыханием), взялся за обучение невезучей чтению.

Лиска оказалась способной. Но очень робкой. Поэтому читать она научилась очень быстро, но про себя. Книжка была презамечательная. В ней рассказывалось о том, что далеко-далеко есть место, где земля больно не делает. Правда, упоминалось о том, что там свои проблемы, но нашу лиску это не волновало. Главное – там земля не делала больно.

Очарованная лиска часами просиживала на своём насесте или в лапах медведика и вчитывалась в волшебные строчки. Единственное крыло за спиной тихо шелестело мягкими пёрышками. Со стороны читающая лиска и охраняющий её медведик смотрелись так замечательно, что на них приходило глазеть огромное количество посетителей. Даже больше, чем на волка, затыкающего своей филейной частью дырку в заборе. И куда больше, чем на бройлеров.

Вскоре лиска заметила, что земля делает больно и медведику. Он всё больше спал и меньше ел. Зайцы опасались тырить у него еду, поэтому было очень заметно, что медведик плохо ест. Лиска испугалась, что медведик уснёт навсегда. И тогда она вспомнила слово «ветер».

Спросонья медведик долго не мог понять, почему его маленькая лиска тычет лапкой в книгу и всё время взволнованно твердит: «Мама, ветер!». А когда понял, усадил лиску на колени, погладил большой лапой смешные рыжие уши и объяснил, что по одному крылу – это маловато. Лиска расстроилась, попыталась возразить, что не по одному крылу, а два! Два крыла на двоих! Но как всегда – не сумела объяснить. Потому что умишком понимала, что один и один – уже целое волшебное «два», но слова такого не знала. Лиска поникла ушами.

Медведик снова засыпал. В полудрёме он думал о том, зачем в книжках пишут недоправду, в которую верят глупые невезучие лиски. На самом деле он и сам бы попробовал поверить, но ему очень хотелось спать…

Вскоре Зоопарк поднадоел обитателям Островов, и они попросили Карполя создать им ещё что-нибудь. Карполь попытался создать сборную по волейболу, но идею как-то не поддержали. Тогда он придумал Науку.

Медведики ворчали, что наука была и раньше, просто ею никто особо не интересовался. Но лиски, волки Позорные и особенно бройлеры карполевский авторитет признали и не особо медведиков слушали.

Наука призывала изучать всё непонятно. Как часы, которые тикают, потому что у них внутри тикалка цепляется за зубчики. А в электронных часах всё гладенько, тикалке зацепиться не за что – вот они и молчат, как оранжевые рыбы…

Зоопарк переделали в Лабораторию. Сперва изучили, почему у бройлера такие сильные ноги. Посмотрели на ниточки сухожилий, толстые кости, мощные мышцы… и скормили волкам то, что от бройлера осталось. Потом стало интересно, почему не летает медведик. Но сунуться к нему побоялись. Во-первых, медведик был большой, а во-вторых, слишком мудрый для изучения. Изучать решили невезучую лиску.

Лиска забралась высоко на насест и спряталась там. Она не знала, как именно её будут изучать, потому и не боялась. Но что-то ей подсказывало, что у неё отберут и замечательную книжку, и самого лучшего в мире медведика. Когда посетители Зоопарка ушли, лиска слезла с насеста. Она доковыляла до спящего медведика, зарылась в его густой мех и уснула до утра.

А утром распластавшись на тёплом медведиковом пузике, которое ей так нравилось обнимать лапками, лиска неожиданно вспомнила слово «люблю». «Люблю!» - пискнула она и запрыгала на пузике. «Люблю! Люблю! Люблю!»

Конечно же, медведик тут же проснулся. Потому что такое слово не услышать невозможно – если оно искреннее. И невозможно не откликнуться – если «люблю» настоящее. Невезучая лиска умела говорить только настоящими словами. Этот секрет медведик разгадал не сразу. А когда разгадал – поверил в слово «ветер».

Он посадил лиску на колени и долго-долго объяснял, что на самом деле может случиться всякое. И что возможно, нет ничего за Островами. И что Океан большой. И что по одному крылу на каждого из них – этого может быть мало. Ещё он подумал, что никто из них не знает, в какую сторону лететь, но вслух ничего не сказал. Просто обнял свою маленькую лиску и попросил махать крылышком изо всех сил. Сколько она сможет. И ещё тоже сказал «люблю».

Шизоидный беззубый волк обалдело наблюдал, как поднялась в воздух эта странная парочка. А когда они улетели, принялся выдираться из дырки в заборе, потому что изучать в Лаборатории кроме него было теперь некого…

Лиску и медведика на Островах больше не видели. И никто не знает по сей день, куда они делись.

Никто, кроме жителей одного маленького городка – того, где земля не делает больно, и сказки живут долго и счастливо.

Удивительный текст ... Как молитва … Был найден в Балтиморе в 1962 году в одной старой церкви. Автор неизвестен.

"Идите своим путем спокойно среди гама и суеты и помните о мире, который может быть в тишине. Не изменяя себе, живите, как только возможно, в хороших отношениях со всяким человеком. Говорите мягко и ясно свою правду и слушайте других, даже людей, неизощренных умом и необразованных; у них тоже есть своя история.
Избегайте людей шумных и агрессивных; они портят настроение. Не сравнивайте себя ни с кем: вы рискуете почувствовать себя никчемным или стать тщеславным. Всегда есть кто-то, кто более велик или более мал, чем вы.
Радуйтесь своим планам так же, как вы радуетесь тому, что уже сделали. Интересуйтесь всегда своим ремеслом; каким бы скромным оно не было - это драгоценность в сравнении с другими вещами, которыми вы владеете. Будьте осмотрительны в своих делах, мир полон обмана. Но не будьте слепы к добродетели; другие люди стремятся к великим идеалам, и повсюду жизнь полна героизма.
Будьте самим собой. Не играйте в дружбу. Не будьте циничны в любви - в сравнении с пустотой и разочарованием она так же вечна, как трава.
С добрым сердцем принимайте то, что советуют вам годы, и с благодарностью прощайтесь с молодостью. Крепите свой дух на случай внезапного несчастья. Не мучайте себя химерами. Многие страхи рождаются от усталости и одиночества.
Подчиняйтесь здоровой дисциплине, но будьте мягким с собой. Вы - дитя мироздания не меньше, чем деревья и звезды: вы имеете право быть здесь. И пусть это для вас очевидно или нет, но мир идет так, как он и должен идти. Будьте в мире с Богом, как бы вы Его ни понимали.
Чем бы вы ни занимались и о чем бы вы ни мечтали, в шумной суете жизни храните мир в своей душе. Со всеми коварствами, однообразными трудами и разбитыми мечтами мир все-таки прекрасен. Будьте к нему внимательны. Постарайтесь быть счастливым."

Все повторится,вновь и вновь.
Жизнь.смерть, дела, дома, гробницы
Глядишь,и взглянет кто-нибудь
В мои безглазые глазницы

Отринув страсти, боль и страх
Безжизненно, совсем бездушно
Я в теплых и живых руках
Лежу спокойно, равнодушно.


А он насмешлив, он смешон
Он в чем-то счастлив, он страдает
Я знаю все,что знает он
И то,чего еще не знает


Ворота склепа так темны
И луч на камне лунным мелом
Его стремления ясны
Как будто черное на белом

Он червь, он раб,он царь царей
На круглой,словно стол, арене
Пугает и смешит людей
Так одинок, один со всеми.

Колпак, бубенчиков кайма
Беспечным, наглым, умным, шумным
Сошедшим со смеху с ума
Весельчаком полубезумным


Не катаньем, так хоть мытьем
Аплодисменты,крики, свисты
Мир- это цирк,а в цирке том
Мы все лишь зрители, артисты

И завершится круг орбит
Земли и ада,мира, сцены
Погаснет солнечный софит
Над плоскостью его арены

Чернело небо.Ночь смирна
Плывет-бредет рожденье темной силы
Он черной волей колдуна
Мертвец, поднятый из могилы


Он, как судьба, неотвратим
И с ним нельзя договориться
И только роком одержим
И плотью, что еще дымится.

И,смертным голодом ведом
Бредет он в поисках наживы
И, вдруг идет сквозь бурелом
К нему прохожий нерадивый

Он, источая жизни жар
Навстречу брел в спортивке мятой
На банке надпись «Ягуар»
В руке блестит его зажатой

И страшен полуночный час
Инстинкты черные взыграли
И мозг под кепкой «Адидас»
Его манил клубком блаженной шмали

Охриплый, страшный, тихий стон
Вдруг шелестящим пролетел дуплетом
Успел заметить мертвым глазом он
Кулак, к нему летящий, ощетинившись кастетом

И мир, как лампочка, погас
Перегорел, как ночью свет в парадной
И вот ему второй уж раз
Лежать в могиле хладной

А гопник будет зол всерьёз:
«Сегодня мне не пофартило.
Какой-то конченый обсос:
Ни лавандоса, ни мобилы»

Стояли полуголые деревья
И рухнула оттуда,свысока
Как будто с клавиш белого рояля
Усталая кленовая рука
И, взбудоражив лужицу асфальта
Застыл он кляксой возле ног моих
И вспомнился мне парк, родной мой Город
Зачем? Ну кто ж поймет уж их.
В душе звучал, возвышенно и грустно
Мотив любовный стоном, в стиле Джаз энд Блюз
Подумалось- ведь так же точно умирают чувства
А если так- зачем любить, к чему святой союз?
Любви придет на смену боль прощанья
Смотреть в глаза, что слезами полны
А были ночи, были обещанья
И звезды, небо, плеск морской волны

Пустело…в парке тихо опустевшем
Чернела постепенно неба сталь
Охапкой палых листьев обтеревшись
Задумчиво побрел куда-то вдаль…

А жизнь - она везде такая -
за лицемерием паскудство.
летя над высями Аршана,
я посмотрел в своё искусство -

и растворился - лютый демон.
святые, Господи, спасите!
мир этот сделан - мною сделан! -
чтоб избежать поспешных слитий.

лишь дети вхожи в спальню к Маме.
...и ни за что не упрекая,
меня несло в бескрайнем храме,
когда над высями Аршана

я пролетал - и ангел мира
меня нес в свете жаждой Света...
я не творил себе кумира -
и получил сполна за это.

Смеялись блошки, цапли, волки, лисы..
Хихикал лес и морщилась земля
стояло жаркое, засушливое лето
горели конопляные поля....

До солнышка, до первой травки,
До медуницы и крапивы
Дотянем мы, и на поправку
Пойдут дела. И будем живы.

А там уже, я это знаю,
В зеленый бор, где воздух пьяный,
Пойдем со мной, моя родная,
На витаминные поляны.

Там мы найдем, я обещаю,
Лишь только б ты была со мною,
И сныть-траву, и дикий щавель,
Что так полезны нам весною.

И мы поймем с тобою скоро,
Там, где калина и рябина,
Все наши споры и раздоры
От недостатка витаминов.

И вот тогда, по всем приметам,
Мы заживем в любви и мире…
Да, только жаль, что быстро лето
Проходит в Западной Сибири.


Виктор Черников

Взгляни-

Вот золото, алмазы, жемчуг, самоцветы
Вот льются вина вот. течет елей
И все твое- сокровища без счета и без меры
Земных, небесных и морских царей

И будешь ты богат и знатен, жить в почете
Придет само собой все, без труда,затей
Вся жизнь твоя, до смерти легкой,
промчится словно вешняя вода
Ты будешь беззаботен,весел лишь склонись пред мною-

Никогда!

А вот смотри-

Колышутся знамена, блеск доспехов яркий
И армий легионы за тобой
И молнии воителей небесных
И топот конницы земной

И пред тобой склоняются владыки
Во тлене, прахе стонут города
При жизни назовут тебя великим
Меня теперь восславишь?-
Никогда!

Так что ж…..
Не хочешь ты богатства.
Не хочешь власти, женщин, славы боевой
И, прежде чем совсем сдаваться
Я покажу последний искус мой

Гляди-

Родился бедным ты, в простом селеньи
И, в мир придя, страдал от суеты
И умер обвиненным в преступленьи
В котором невиновен ты
Ну а затем….тебя ославят богом
Тем, кто победить смог дьявола искус
Религии ты станешь знаменем, залогом
Лишь подпишись здесь.Кровью.

Иисус

Снова памяти резвый разгон
Возвращает ушедшие годы
И поселок и озеро, дом
Там стоят как живые, пройдя непогоды

Крыши. голуби, стекла. За ними
Подоконник и ласковый кот
И глядит все глазами пустыми
Дом- четыре окна наперед

Лес ночами играется с ветром
За порогом- таинственно, тишь
Раним утром. с лучами, с рассветом
За грибами идешь и молчишь

В печке пенкой молочной томится
Молоко, что давала коза
Помнит старое зеркало лица
Что уже не воротишь назад

Ну а вечером, день провожая
Полыхает заката пожар
Вечер гулом своим согревая
Зашумит, запоет самовар

Детства милые, добрые тени
Вот и солнце ушло на покой
И старинные темные стены
На ночь только остались с тобой

Как же много с тех пор изменилось!
Но тот мир- он поныне со мной
Все храню я клубки дорогие
С прочной нитью судьбы непростой

На окошке китайская роза
Пышным цветом нарядно цветет,
Возвращает в ушедшие грезы,
В дом – четыре окна наперед…

16 СТЕПЕНЕЙ ПУСТОТЫ
Спит христианин на посту
Даос бредёт своей дорогой
А я рисую пустоту
И радуюсь, что краски много...

ДАВАЙ, ГОСПОДЬ, НЕ ЖАЛЕЙ!

Заснув давно и ото сна
Не пробудившись и поныне,
Песком слепым занесена
Эдема бывшего пустыня.

Лежит в бесстрастии немом,
Разрушена стена из стали,
Давно с пылающим мечом
Оттуда ангела убрали.

Змея и лев, орел и рысь,
И остальные, что имелись,
Из рая все поразбрелись,
Порасползлись, поразлетелись.

А ветер, из легенды в быль
И вновь в библейское сказанье
Проносит по равнине пыль –
Остатки Дерева Познанья.

Там в центре, исходя смолой,
Стоит дитя земного чрева -
Пятисотрукий часовой,
Живое Вечной Жизни Древо.

Не в силах бог, ни черт, ни смерть
Остановить его усердья:
Оно на пламенную твердь
Роняет яблоки бессмертья.

К нему убийцы всех мастей,
Идут сквозь горы и трясины,
К нему идут рабы царей,
И приезжают бедуины.

Пятиохватному стволу
Воздав молитвы благозвучья,
Они берут кору, смолу,
Они берут пыльцу и сучья.

И на себя взвалив пуды,
Влекутся прочь под вой шакалий,
Вдавив бессмертия плоды
В песок подошвою сандалий.

А люди – млад и зрел и стар –
Со страхом, и с бессильным гневом
Зовут то дерево анчар,
И величают Смерти Древом.

... Идут в бреду по белу свету
В огнях тернового венца
Неисправимые поэты
Непревзойденные сердца

Коммунизм, это когда не надо просыпаться по утрам?

Хитрые законы бытия
Чуть видны, чуть слышимы в пространстве
Это вам не книжки в школьном ранце
Это вам законы бытия...
Это у трамвая колея
А у циферблата ровно сутки
Бытие же, вопреки рассудку
Незаметно как в траве змея

ВОЛХВЫ
Вернувшись через коридоры лет
Они, взглянув легко и строго,
Рассыпали ответы на столе
И своего в него всадили бога
И в этот миг коровью грудь
Уста телят листать устали
Глаза их стали цвета стали
А взгляд такой, что не согнуть...

Незамутненный вздор — зимой дышать на стекла
Смотреться как в глазок в расплавленный фрактал
Заметить сквозь узор Тот взор незамутненный
И ясно осознать — насколько мир устал

Как муху кот, как зверолова зверь
Как некто - кайф, как рыбу рыболов
Однажды я поймал себя на мысли
Что мы тут неоправданно зависли -
В киноконцертном зале кислых снов...

Просветление

Сидя под драконьим деревом, перед столетним камнем, что украшал маленький уютный дворик монастыря У- Ден, наставник Чжоу и его юный ученик, послушник Линь, вели между собой благочестивую беседу.
- Ты прошел восемь ступеней просвящения, мой ученик. Сейчас настала пора твоей завершающей стадии обучения. Готов ли ты?
- О да, мой учитель, скажите мне, что я должен сделать?
- Завтра,на рассвете. в час,когда утренняя стража прокричит час тигра,ты отправишься на гору Ушань и будешь медитировать там. На пятый день медитации тебя постигнет просветление.
В противном случае я сам должен буду подняться на гору Ушань и броситься в пропасть, ибо труд мой был напрасен.
И наступило утро и утренняя стража прокричала час тигра.
И отправился Линь на гору Ушань,и,поднявшись, устроился на вершине и начал медитацию.
Весенний пронизывающий ветер сквозил вершину великой горы, но ничто не могло отвратить от медитации юного послушника.
В первый день своего подвига обнаружил он,что медитирует, сидя на муравейнике.Муравьи лезли под одежду,кусали его и понял он,что не постичь ему в этот день просветления.
На второй день медитации увидел он окружающие его горные вершины и долину под ним в необычном свете. Все вокруг него переливалось всеми цветами радуги, от камней поднимались столбики золотистого цвета. И ощутил он любовь ко всему сущему и увидел он внутренним взором каждую живую тварь, обитающую в этом мире.
Но затем.спустя некоторое время,его укусила неведомо откуда залетевшая пчела. Ухо.на которое нацелилось зловредное насекомое, опухло и горело огнем и понял монах,что и во второй день своего послушания не достичь ему просветления.
В третий день медитации, ранним прохладным утром,сидя на рыжей прошлогодней траве, ощутил он неодолимые позывы облегчиться. Пытаясь преодолеть соблазны плоти,в своих мыслях поднимался он в чертоги высших духов.обращался к богине милосердия Гуаньинь.
И предстали птицы в ущельях,рыбы в горных реках пред ним в удивительном радужном свете,но так и не снискалг просветления в этот день юный монах.
И на четвертый день медитации постиг он иную суть вещей, увидев окружающее другими глазами, отринув зло и постигнув гармонию, мелодию окружающего пространства.
И забыл он ненависть,как имя свое.
И перестал он понимать,что такое грех
И возлюбил он любую жизнь вокруг себя
И понял он, что нет напрасного и ненужного в этом мире,что все происходящее – часть вечной песни бытия….
И накрыло его Всеобщей Любовью. Окутало его невидимым,но вполне материальным облаком.
Словно хвост кометы, следовала она за ним,рассыпаясь искорками серебра и жизнь его предстала пред ним исполненной великим смыслом.
И там,на грани абстракции и понимания, стремительно падая вверх,начал постигать он загадки мироздания.
И.казалось, вот она….словно золотая рыбка, словно искорка, проскользнуло,проплыло ,скользнуло радужным хвостом по щеке озарение, близко,ближе, совсем близко….но…
Ощутил Линь приступы голода и понял он,что и в этот день не стать ему просветленным…
А на пятый день увидел он грязную оборванную пастушку Мэй, пасущую стадо коз неподалеку.
Подошла она к нему и сказала:
- А почему ты сидишь тут,весь обгаженный,злой и в муравьях? Может тебе лучше умыться, привести себя в порядок и поесть,у меня в котомке лежит вкусный кусочек сыра.
И настало просветление.

Вот внешний мир - занозы, зеркала
Сырые птицы, скомканные… лоси
Чуть ниже - смерть, что так и не смогла
Скосить мои глаза в ту липовую осень
(Лишь нанесла визит и пару лёгких ран
Да обещала заглянуть ближайшим летом)
И что с того? Да в общем ничего...
Вот небо - в нём подъёмный кран
Торчит. (Он не касается планеты)
Вот я стою средь этого всего
Немыслимый как инок с сигаретой
Нелепый как с шарманкою шаман...

ОСЕННЯЯ ГАРМОНИКА
Северной бедной природе как будто
Осень вложила персты свои в раны
Травы пригнула, грибов раздавила
В кровь обмакнула осиновый лист
Изморозь тронула зеркала раму
И заиграл в глубине гармонист...

почему так бысто тает лето,
почему любовь,как песнь,пропета
и свинцовым одеялом облака.
жизнь,как перышко...прозрачна и легка