Прохожий Прохожий,
19-06-2015 16:14
(ссылка)
Потом-потом
День был суматошый. Он глянул на ежедневник, потом на экран мобильника. «Надо конечно позвонить…». Мысль перебил очередной звонок.
- Алло…да…буду…да…контракт с собой…успею… пока
Он опять чертыхнулся. Какая-то манерная леди не торопясь разворачивалась, одновременно разговаривая по телефону и жестикулируя, дымящейся сигаретой, с невидимым собеседником. «Чем она рулит»,- раздраженно подумал он. Телефон опять блынцнул, доставив ему очередное сообщение.
«…блин, надо же позвонить…». Зеленый свет выбил из его головы все мысли, он резко надавил на педаль газа. «Потом позвоню. Без суеты. Сейчас смску кину. А то не очень красиво получается». Один глаз в дорогу, один в телефон. Он торопливо набил: «Цейтнот. Извини. Наберу позже». С чувством выполненного долга, и, с явным облегчением, он нажал кнопку «отправить».
«Ну и славно. Потом свяжемся. Девочка хорошая. Но затык по делам. Знакомы, конечно, не много. Но все равно как-то, не удобно. Ни то, ни се. Ни потрахаться без суеты. Ни пообщаться по-человечески. Не хорошо как-то. Надо пересечься, да объяснится».
Телефон вновь залился соловьем. «Да…уже паркуюсь».
Потом он опять замотался, разрываясь между переговорами и встречами. Заглядывая в телефон, он с облегчением видел, что от нее ответа нет: «Ну и славно, а то сейчас погрязать в переписку и выяснения, не очень хочется. Потом поговорим».
«Потом» все никак не наступал. Он промотался по делам допоздна. Утром умчался за триста верст на объект. Потом были выходные – он ездил к ребенку в лагерь. Он набил пару смсок «как дела», «чем занимаешься». Ответа не было. Возвращаясь с работы он набрал ее номер. Никто не ответил. «Ну и ладно, наверное»,- подумал он. Ну значит так надо.
Он набирал ее номер еще несколько раз. Потом телефон стал отвечать: «данный абонент не доступен». По делам они не пересекались. «Ну и хорошо наверное, что так разложилось»,- подумал он как-то, удаляя не нужные и старые сообщения. ««Цейтнот. Извини. Наберу позже»,- прочитал он старую смску. Набрал ее «данный номер в системе не зарегистрирован»,- равнодушно ответил металлический голос.
Перед новым годом он заехал к товарищу поздравить, раздавить по стопочке.
- Слушай, а у тебя в соседнем офисе девочка, ну не девочка, ну такая…
- А,- кивнул товарищ,- Ага. Помню. Умерла.
- Чего сделала? Ты шутишь что ли?
- Да ты чего,- товарищ налил по стопке,- Какие шутки.
- А что произошло? Болела?
- Да я толком не знаю, она не у меня же работала. Просто. Шла с работы и умерла.
- Ну, как так, шла и все? Может сердце или еще что-то?
- Да я тебе говорю, шла по парковке к машине и просто умерла. Я могу узнать подробности, но не сейчас только. Потом. Ок?
- Потом…
- Алло…да…буду…да…контракт с собой…успею… пока
Он опять чертыхнулся. Какая-то манерная леди не торопясь разворачивалась, одновременно разговаривая по телефону и жестикулируя, дымящейся сигаретой, с невидимым собеседником. «Чем она рулит»,- раздраженно подумал он. Телефон опять блынцнул, доставив ему очередное сообщение.
«…блин, надо же позвонить…». Зеленый свет выбил из его головы все мысли, он резко надавил на педаль газа. «Потом позвоню. Без суеты. Сейчас смску кину. А то не очень красиво получается». Один глаз в дорогу, один в телефон. Он торопливо набил: «Цейтнот. Извини. Наберу позже». С чувством выполненного долга, и, с явным облегчением, он нажал кнопку «отправить».
«Ну и славно. Потом свяжемся. Девочка хорошая. Но затык по делам. Знакомы, конечно, не много. Но все равно как-то, не удобно. Ни то, ни се. Ни потрахаться без суеты. Ни пообщаться по-человечески. Не хорошо как-то. Надо пересечься, да объяснится».
Телефон вновь залился соловьем. «Да…уже паркуюсь».
Потом он опять замотался, разрываясь между переговорами и встречами. Заглядывая в телефон, он с облегчением видел, что от нее ответа нет: «Ну и славно, а то сейчас погрязать в переписку и выяснения, не очень хочется. Потом поговорим».
«Потом» все никак не наступал. Он промотался по делам допоздна. Утром умчался за триста верст на объект. Потом были выходные – он ездил к ребенку в лагерь. Он набил пару смсок «как дела», «чем занимаешься». Ответа не было. Возвращаясь с работы он набрал ее номер. Никто не ответил. «Ну и ладно, наверное»,- подумал он. Ну значит так надо.
Он набирал ее номер еще несколько раз. Потом телефон стал отвечать: «данный абонент не доступен». По делам они не пересекались. «Ну и хорошо наверное, что так разложилось»,- подумал он как-то, удаляя не нужные и старые сообщения. ««Цейтнот. Извини. Наберу позже»,- прочитал он старую смску. Набрал ее «данный номер в системе не зарегистрирован»,- равнодушно ответил металлический голос.
Перед новым годом он заехал к товарищу поздравить, раздавить по стопочке.
- Слушай, а у тебя в соседнем офисе девочка, ну не девочка, ну такая…
- А,- кивнул товарищ,- Ага. Помню. Умерла.
- Чего сделала? Ты шутишь что ли?
- Да ты чего,- товарищ налил по стопке,- Какие шутки.
- А что произошло? Болела?
- Да я толком не знаю, она не у меня же работала. Просто. Шла с работы и умерла.
- Ну, как так, шла и все? Может сердце или еще что-то?
- Да я тебе говорю, шла по парковке к машине и просто умерла. Я могу узнать подробности, но не сейчас только. Потом. Ок?
- Потом…
Прохожий Прохожий,
11-06-2015 16:50
(ссылка)
Хочешь - я? 2
- Ну, почему???? Почему, я спрашиваю, доколе??? Вот почему это он должен быть инициатором и принимать решение. То, самое главное. Все остальное по жизни, наверноехренснимладноянепротив, пусть. Но, почему решение, точнее предложение должно быть от него? Почему я должна краснеть, волноваться. Предложит-не предложит. Скажет-не скажет. Я вот тоже хочу быть не молчаливыми «эректоратом», а решение декларирующим. Я тоже хочу. Не так!!! Это я хочу, чтобы он волновался, краснел, мучился, не спал. А я, ковыряя где-нибудь, сказала бы: Ну, чо – может поженимся? И такая ему дальше: Я пошла с девочками в спа, давай, до вечера. Ну, потому что, я свое дело сделала, да? Вот почему я должна ждать и волноваться? Почему у меня волнения: Чем его покормить, как его усладить, как ему не мешать. Почему он должен, анализируя все мои достоинства – мучить меня не известностью? А вот если я ему заранее скажу: Слышь, это – ты мне пожалуйста слезы не лей сразу, но имей – ввиду – я замуж не собираюсь!!! Ты мне давай-ка сам демонстрируй все свои качества и достоинства. А я, потом, если мне понравится - решу, что с тобой делать!!!!
- Аня, зеленый, поехали!!!!
- Аня, зеленый, поехали!!!!
Прохожий Прохожий,
10-06-2015 13:44
(ссылка)
Пинг-понг
- Скажи, ты же никогда не интересуешься как у меня дела на работе, что у меня происходит. Почему? Тебе совсем не интересно?
- Ну, не то, что не интересно, но – так себе.
- В смысле – так себе?
- Ну – я иногда спрашиваю. Ты отвечаешь – все нормально. Мне достаточно.
- Ты считаешь – просто спросить – этого достаточно?
- Да
- Нет!
- Почему?
- Потому что. Потому что, если человек неравнодушен к другому человеку, то он будет интересоваться его делами!!! Нет?
- Ну, отчасти да.
- От какой части?
- Мне не совсем все равно, что с тобой происходит. Я периодически спрашиваю – как твои дела. Но тут же вопрос в другом.
- О как…я вся во внимании, в чем же?
- Если что-то у тебя случится, то ты мне сама скажешь. И дальше я уже буду думать, анализировать, принимать решения, пытаться чем-то тебе помочь.
- Ты всерьез считаешь, что спрашивать «как дела» нужно только для этого?
- Ну, в нашем формате отношений – да.
- В нашем формате? А, расскажи, тогда мне, про наш формат.
- Ну чего ты заводишься?
- Я не завожусь. Я искренне недоумеваю, почему мужчине, с которым я встречаюсь – практически наплевать как проходит моя жизнь вне его.
- А зачем мне знать, как проходит твоя жизнь вне меня? Мне достаточно знать: что ты здорова, что с твоим ребенком ничего плохого не случилось, что с твоей машиной все в порядке; что в квартире, в которой ты живешь, все работает и не текут краны, а полочки прибиты.. Зачем мне знать что-то еще? Зачем мне загружать себя информацией о твоих подругах, которых я толком не знаю и практически не видел. О том: кто-чего-кому сказал. О твоей работе? О том, что не касается нас обоих.
- Тебе, правда, не интересно?
- Да дело не в интересе, дело в том, что – что мне делать со всей это информацией? Тебе же нужно, чтобы я не просто выслушал, а – как-то отреагировал. Ведь так?
- Мне важно, что человек рядом со мной….
- Я – человек рядом с тобой. Я всегда приду тебе на помощь, не дай бог конечно. Но ведь вся остальная информация, ни каким образом не влияет ни на что. Ни на мое отношение к тебе, ни на желание и возможность, что-то для тебя сделать. Зачем мне грузить себя лишним?
- Переживать о своей женщине – это грузить себя лишним?
- Не передергивай. Я переживаю о тебе. Я же всегда помогаю, когда ты сообщаешь.
- Когда я прошу! Заметь - это разные глаголы!
- Иногда когда ты просишь. Иногда я сам предлагаю.
- А ты не боишься, что в какой-то момент я не попрошу тебя?
- Я не думал об этом.
- А почему?
- А зачем?
- Как зачем?
- Ну, зачем мне за тебя думать? Если ты в какой-то момент примешь решения попросить не меня. Значит ты уже – приняла это решение.
- А если я его приняла именно потому, что ты…
- Потому что, я – что?
- Блин, ты всегда выкручиваешься. У тебя всегда ответы есть, на все.
- Не на все.
- Я всегда после таких разговоров чувствую себя дуррой.
- Не переживай))
- Хватит прикалываться!!!
- Я не прикалываюсь. Ну, сама подумай – что-то изменится от того, что я начну расспрашивать тебя о твоих делах, что было на работе. Долго и внимательно слушать.
- Конечно!!! Я буду чувствовать, что я нужна тебе!!!
- А если из-за этих разговоров у нас не будет оставаться времени на все остальное?
- А может в отсутствии разговоров – и не нужно ничего остального? Мы же не животные!!!
- А зря
- Почему?
- А они не болтают…
- Гад
- Да…
- Ты жадный на внимание.
- Может я эффективный?
- Дефективный!!!
- Ну как вариант.
- Тебя не задевает, что я задаю тебе такие вопросы?
- Нет…
- ….мне страшно…
- Включить свет?
- Включи мозги…ты своего ребенка тоже так воспитываешь? Ты действительно не понимаешь, о чем я с тобой говорю?
- Понимаю.
- И?
- И, поэтому знаю со мной – ничего не случится
- Я вот не могу понять – ты равнодушный на самом деле или просто рисуешься?
- А какая разница?
- А она есть, разница?
- Разница – одна любит, другая дразница… Тебе чего хочется на самом деле?
- Мне не объяснить тебе, если ты не понимаешь очень простых и элементарных вещей – внимание, беспокойство.
- Это слова, а есть дела.
- И есть намерения.
- Есть. Ты сомневаешься в них?
- Я не знаю их…
- Ну, не то, что не интересно, но – так себе.
- В смысле – так себе?
- Ну – я иногда спрашиваю. Ты отвечаешь – все нормально. Мне достаточно.
- Ты считаешь – просто спросить – этого достаточно?
- Да
- Нет!
- Почему?
- Потому что. Потому что, если человек неравнодушен к другому человеку, то он будет интересоваться его делами!!! Нет?
- Ну, отчасти да.
- От какой части?
- Мне не совсем все равно, что с тобой происходит. Я периодически спрашиваю – как твои дела. Но тут же вопрос в другом.
- О как…я вся во внимании, в чем же?
- Если что-то у тебя случится, то ты мне сама скажешь. И дальше я уже буду думать, анализировать, принимать решения, пытаться чем-то тебе помочь.
- Ты всерьез считаешь, что спрашивать «как дела» нужно только для этого?
- Ну, в нашем формате отношений – да.
- В нашем формате? А, расскажи, тогда мне, про наш формат.
- Ну чего ты заводишься?
- Я не завожусь. Я искренне недоумеваю, почему мужчине, с которым я встречаюсь – практически наплевать как проходит моя жизнь вне его.
- А зачем мне знать, как проходит твоя жизнь вне меня? Мне достаточно знать: что ты здорова, что с твоим ребенком ничего плохого не случилось, что с твоей машиной все в порядке; что в квартире, в которой ты живешь, все работает и не текут краны, а полочки прибиты.. Зачем мне знать что-то еще? Зачем мне загружать себя информацией о твоих подругах, которых я толком не знаю и практически не видел. О том: кто-чего-кому сказал. О твоей работе? О том, что не касается нас обоих.
- Тебе, правда, не интересно?
- Да дело не в интересе, дело в том, что – что мне делать со всей это информацией? Тебе же нужно, чтобы я не просто выслушал, а – как-то отреагировал. Ведь так?
- Мне важно, что человек рядом со мной….
- Я – человек рядом с тобой. Я всегда приду тебе на помощь, не дай бог конечно. Но ведь вся остальная информация, ни каким образом не влияет ни на что. Ни на мое отношение к тебе, ни на желание и возможность, что-то для тебя сделать. Зачем мне грузить себя лишним?
- Переживать о своей женщине – это грузить себя лишним?
- Не передергивай. Я переживаю о тебе. Я же всегда помогаю, когда ты сообщаешь.
- Когда я прошу! Заметь - это разные глаголы!
- Иногда когда ты просишь. Иногда я сам предлагаю.
- А ты не боишься, что в какой-то момент я не попрошу тебя?
- Я не думал об этом.
- А почему?
- А зачем?
- Как зачем?
- Ну, зачем мне за тебя думать? Если ты в какой-то момент примешь решения попросить не меня. Значит ты уже – приняла это решение.
- А если я его приняла именно потому, что ты…
- Потому что, я – что?
- Блин, ты всегда выкручиваешься. У тебя всегда ответы есть, на все.
- Не на все.
- Я всегда после таких разговоров чувствую себя дуррой.
- Не переживай))
- Хватит прикалываться!!!
- Я не прикалываюсь. Ну, сама подумай – что-то изменится от того, что я начну расспрашивать тебя о твоих делах, что было на работе. Долго и внимательно слушать.
- Конечно!!! Я буду чувствовать, что я нужна тебе!!!
- А если из-за этих разговоров у нас не будет оставаться времени на все остальное?
- А может в отсутствии разговоров – и не нужно ничего остального? Мы же не животные!!!
- А зря
- Почему?
- А они не болтают…
- Гад
- Да…
- Ты жадный на внимание.
- Может я эффективный?
- Дефективный!!!
- Ну как вариант.
- Тебя не задевает, что я задаю тебе такие вопросы?
- Нет…
- ….мне страшно…
- Включить свет?
- Включи мозги…ты своего ребенка тоже так воспитываешь? Ты действительно не понимаешь, о чем я с тобой говорю?
- Понимаю.
- И?
- И, поэтому знаю со мной – ничего не случится
- Я вот не могу понять – ты равнодушный на самом деле или просто рисуешься?
- А какая разница?
- А она есть, разница?
- Разница – одна любит, другая дразница… Тебе чего хочется на самом деле?
- Мне не объяснить тебе, если ты не понимаешь очень простых и элементарных вещей – внимание, беспокойство.
- Это слова, а есть дела.
- И есть намерения.
- Есть. Ты сомневаешься в них?
- Я не знаю их…
Прохожий Прохожий,
09-06-2015 14:24
(ссылка)
Хочешь - я?
- Хочешь – я пойму тебя? Я разделю все твои заботы, проблемы, радости, увлечения и хобби. Хочешь, я окружу тебя заботой? Я знаю, что ты любишь и уважаешь меня, и поэтому у нас дома будет полно бытовой техники, чтобы мне было легче. Хочешь, я буду мягкой и податливой когда надо, а когда не надо – не буду))). Твои рубашки всегда будут накрахмалены и выстираны, а воротнички на них остры и наглажены; так же как и стрелки твоих брюк. Хочешь, я буду ждать тебя покорно и самозабвенно? Стоять на берегу. Плакать и волноваться в телефонную трубку. Хочешь, я не буду выносить тебе мозг? Буду предугадывать все твои желания?
- Аня! Ты чего там бормочешь?
- Смотрю, что останется мое, после того когда я удовлетворю все эти библейские положения и требования.
- И чего?
- Да не понятно как-то. Наверное надо просто смириться и быть за мужем. Сзади.
- Или женой?
- Спереди?
- Ну как повезет.
- Вот эти вот – или-или. Все в мире стремится к математике. Стремится быть понятным и ровным. Значит ли это, что если из списка, блин, почти wish-list!!! Если оттуда выпадет что-то, то оно куда-то должно упасть. Или скомпенсироваться потерями? Ну, типа, рубашка не поглажена – минус в карму….или корму….
- Аня!!!
- А?
- Поехали уже.
- Да-да…Вот блин пробки до чего могут довести…чур меня…
- Аня! Ты чего там бормочешь?
- Смотрю, что останется мое, после того когда я удовлетворю все эти библейские положения и требования.
- И чего?
- Да не понятно как-то. Наверное надо просто смириться и быть за мужем. Сзади.
- Или женой?
- Спереди?
- Ну как повезет.
- Вот эти вот – или-или. Все в мире стремится к математике. Стремится быть понятным и ровным. Значит ли это, что если из списка, блин, почти wish-list!!! Если оттуда выпадет что-то, то оно куда-то должно упасть. Или скомпенсироваться потерями? Ну, типа, рубашка не поглажена – минус в карму….или корму….
- Аня!!!
- А?
- Поехали уже.
- Да-да…Вот блин пробки до чего могут довести…чур меня…
Прохожий Прохожий,
05-06-2015 16:22
(ссылка)
Лайк and страйк
- Ну, зашибись,- раздается шипение моей коллеги по бизнес-ланчу, сидящей со мной за одним столиком.
Я с недоумением подымаю глаза. Мы не особо знакомы, но – здороваемся при встрече. Она нажимает в айпеде что-то, и опять чертыхается. Я, конечно, понимаю, что она не вербует меня в собеседницы, но женский этикет и здравое любопытство – позволяет мне вступить в диалог.
- Чего там?
- Да, блин, пипец какой-то,- она сокрушенно качает головой
Я всем своим видом показываю, что я крайне заинтересована и целиком и полностью разделяю ее мнение.
- Ну, вот прикинь,- продолжает она.
- Ага,- поддерживаю я.
- Он «лайкает» мою фотографию
- Отлично
- Потом пишет: Отличное фото. И куча восклицательных знаков, смайлов.
- Ну супер!!!
- Я его не знаю.
- Думаешь маньяк?
- Была бы рада!
- Я серьезно.
- Да не в этом дело,- она отодвигает тарелку с едой в бок, немного наклоняется ко мне; и между нами образуется поле доверия,- Смотри…
Я киваю. Техника активного слушанья прошла не зря.
- Вот он «лайкнул». Потом написал. Я ответила «спасибо». Он отправил кучу скобочек и восклицательных знаком. И?
- И?
- И что я должна сделать?
- Что?
- Ну, я тоже не знаю. То ли выслать ему смайл «я смущена и растрогана». То ли написать: Ваши знаки внимание привели меня в крайне взволнованное состояние. Что я должна сделать?
- А должна?
- А он зачем «лайкал» и писал?
- Ну, может просто так?
- Зачем?
- Ну, просто – ему понравилась твоя фотография. Кстати – покажешь?
- Вот.
- Весь мило и достаточно пуритански.
- Да хер с ним, спуританством.
- Согласно, не это нас красит.
- Вот эти вот нейтральные мессиджи. Меня это выбешивает.
- Бат вай,- я демонстрирую свой английский
- Би кос,- в тон мне отвечает она,- Сидит мужчина. Пишет что-то незнакомой девушке. И потом – зависает. Ну «лайкнул». Спасибо. «Засмайлил». Все. Спасибо. Освободи место. Вот к чему эти двусмысленности.
- Ну, может он - воспитан и тактичен,- я пытаюсь вступиться за незнакомого, но уже раздражающего мою собеседницу, мужчину.
- Может. Я не против. Я за! Но если ты,…, тактичен и воспитан, то, что ты дальше ждешь от девушки? Ну сделай следующий тактичный и воспитанный шаг.
- Ну, да, согласна.
- Я тебе скажу, что он ждет.
- Что?
- Он весь такой нейтральный, уверенный в себе. Как он думает. И еще, наверняка, думает – какой он галантный и загадочный.
- Ну, наверное, и?
- И вот его цель, чтобы я повелась на его молчаливую брутальность. Показала свою заинтересованность. Дала понять, что не против, встретиться. И знаешь, зачем вся эта цепочка?
- Зачем?
- Чтобы потом, сказать: Ну, я тут не причем. Ты была так настойчива.
- Удобно.
- Вот!!!- она торжествующе подымает палец,- Удобно. Он все обставит так, что…- она запинается,- Ну ты меня поняла.
- Да уж более чем. Чего будешь делать?
- Отвечу.
- А потом?
- А потом посмотрим, кто кого переиграет…
Я с недоумением подымаю глаза. Мы не особо знакомы, но – здороваемся при встрече. Она нажимает в айпеде что-то, и опять чертыхается. Я, конечно, понимаю, что она не вербует меня в собеседницы, но женский этикет и здравое любопытство – позволяет мне вступить в диалог.
- Чего там?
- Да, блин, пипец какой-то,- она сокрушенно качает головой
Я всем своим видом показываю, что я крайне заинтересована и целиком и полностью разделяю ее мнение.
- Ну, вот прикинь,- продолжает она.
- Ага,- поддерживаю я.
- Он «лайкает» мою фотографию
- Отлично
- Потом пишет: Отличное фото. И куча восклицательных знаков, смайлов.
- Ну супер!!!
- Я его не знаю.
- Думаешь маньяк?
- Была бы рада!
- Я серьезно.
- Да не в этом дело,- она отодвигает тарелку с едой в бок, немного наклоняется ко мне; и между нами образуется поле доверия,- Смотри…
Я киваю. Техника активного слушанья прошла не зря.
- Вот он «лайкнул». Потом написал. Я ответила «спасибо». Он отправил кучу скобочек и восклицательных знаком. И?
- И?
- И что я должна сделать?
- Что?
- Ну, я тоже не знаю. То ли выслать ему смайл «я смущена и растрогана». То ли написать: Ваши знаки внимание привели меня в крайне взволнованное состояние. Что я должна сделать?
- А должна?
- А он зачем «лайкал» и писал?
- Ну, может просто так?
- Зачем?
- Ну, просто – ему понравилась твоя фотография. Кстати – покажешь?
- Вот.
- Весь мило и достаточно пуритански.
- Да хер с ним, спуританством.
- Согласно, не это нас красит.
- Вот эти вот нейтральные мессиджи. Меня это выбешивает.
- Бат вай,- я демонстрирую свой английский
- Би кос,- в тон мне отвечает она,- Сидит мужчина. Пишет что-то незнакомой девушке. И потом – зависает. Ну «лайкнул». Спасибо. «Засмайлил». Все. Спасибо. Освободи место. Вот к чему эти двусмысленности.
- Ну, может он - воспитан и тактичен,- я пытаюсь вступиться за незнакомого, но уже раздражающего мою собеседницу, мужчину.
- Может. Я не против. Я за! Но если ты,…, тактичен и воспитан, то, что ты дальше ждешь от девушки? Ну сделай следующий тактичный и воспитанный шаг.
- Ну, да, согласна.
- Я тебе скажу, что он ждет.
- Что?
- Он весь такой нейтральный, уверенный в себе. Как он думает. И еще, наверняка, думает – какой он галантный и загадочный.
- Ну, наверное, и?
- И вот его цель, чтобы я повелась на его молчаливую брутальность. Показала свою заинтересованность. Дала понять, что не против, встретиться. И знаешь, зачем вся эта цепочка?
- Зачем?
- Чтобы потом, сказать: Ну, я тут не причем. Ты была так настойчива.
- Удобно.
- Вот!!!- она торжествующе подымает палец,- Удобно. Он все обставит так, что…- она запинается,- Ну ты меня поняла.
- Да уж более чем. Чего будешь делать?
- Отвечу.
- А потом?
- А потом посмотрим, кто кого переиграет…
Прохожий Прохожий,
28-05-2015 17:32
(ссылка)
Мы больше никогда
Тишина не была напряженной, или трескучей. Но, что-то в ней было - что напрягало.
Традиционное, субботнее, медленное утро. Неторопливый завтрак. Она всегда, ну разве что, за редким исключением, оставалась у меня в пятницу. С вечера мы что-то готовили, пили, смотрели кино, и дальше по списку. В субботу не торопясь завтракали. А потом разъезжались по своим делам.
Что-то в сегодняшней утренней тишине было все-таки не традиционно. Она оперлась рукой на стол, положила голову. Было очень уютно и по-домашнему. Она как-то негромко вдруг сказала:
- Давай не будем больше встречаться…
Я даже не сразу понял интонации. Вопросительные или утвердительные. Я повернулся к ней. Молча.
- Ага,- и она посмотрела на меня, не меняя позы. И в этом был какой-то решенный приговор.
Я, не то, что лихорадочно, но – перебрал в голове, все, что успел, за эти доли секунды. Вроде все нормально.
- Да нет,- продолжила она,- Ты не переживай. Все в целом хорошо.
- Ну, хоть это радует,- я старался быть невозмутимым.
Она встала, подошла ко мне сзади и обняла меня.
- Прощальный поцелуй перед уходом?- наверное, я вел себя как обиженный школьник
- Я не ухожу от тебя. Мы не будем больше встречаться.
- Большая разница?
- Ну, для меня да. Давай я не буду объяснять.
Она говорила негромко, аккуратно и очень округло. Мне хотелось бы за что-то уцепиться – но…не было за что. И вдруг, я сам неожиданно для себя выпалил:
- Айяй…как же больно то, черт….
Она отошла, видимо села за стол, мне совсем не хотелось оборачиваться.
- Давай я спрошу: что-то произошло?
- Нет
- Давай я сразу…
- Я знаю,- перебила она меня,- Ты ненавидишь женское «нутысамчтолинепонимаешь». Я знаю. Я тебе все расскажу. Я не смогу объяснить. Просто расскажу. Я не буду тебя грузить своим неопределенным статусом. Я не буду спрашивать: Что я значу в твоей жизни. Ты молодец, правда. Самое разумное, но самое глупое было бы - истерить, плакать, или в чем-то тебя обвинять.
- Я хороший?
- Ты лучший,- она рассмеялась,- Правда. Ты конечно живой, со всеми присущими живым людям заморочками. Но ты все делаешь правильно.
- Это белый флаг? Еще есть время отступить.
- Нет. Решение же принимается давно. А потом просто ждешь, когда наберется решимость его декларировать.
- Складно звонишь,- было некрасиво, но я не мог удержаться
- Ты лучший. Но ты ничей. Ты живешь где-то там, где-то сам. Тебе никто особо не нужен. Я знаю, ты сейчас скажешь, что ты столько лет один и тд. Я помню все. У тебя много дел, много своих увлечений. Да, я знаю, я их не разделяю. Я равнодушна к ним. У тебя дети. И ты молодец, что стараешься уделить им время, деньги, силы. Но меня совсем нет в твоей жизни. Ни капельки.
- Разве это так? Я же всегда рад тебя видеть.
- Мне бы, наверное, было проще, если бы ты где-то шоркался или бухал по клубам. По крайней мере, для меня это бы был повод. А так. Разве это повод, когда у человека просто нет свободного времени.
- …блин..
- Не будешь обижаться?
- Нет
- У тебя нет не времени, у тебя нет желания. Причем, ты сам того не осознаешь, что – на самом деле тебе никто не нужен. Тебе сейчас больно от того, что ты не можешь понять, что происходит.
- Не могу.
- Я не могу и не хочу, чтобы мое желание быть с тобой мешало твоим делам, заботам и увлечениям. Правда. Я не имею на это право. Правильно?
- Да
- Вот поэтому я говорю: Я не ухожу от тебя. Мы просто не будем больше встречаться….
Традиционное, субботнее, медленное утро. Неторопливый завтрак. Она всегда, ну разве что, за редким исключением, оставалась у меня в пятницу. С вечера мы что-то готовили, пили, смотрели кино, и дальше по списку. В субботу не торопясь завтракали. А потом разъезжались по своим делам.
Что-то в сегодняшней утренней тишине было все-таки не традиционно. Она оперлась рукой на стол, положила голову. Было очень уютно и по-домашнему. Она как-то негромко вдруг сказала:
- Давай не будем больше встречаться…
Я даже не сразу понял интонации. Вопросительные или утвердительные. Я повернулся к ней. Молча.
- Ага,- и она посмотрела на меня, не меняя позы. И в этом был какой-то решенный приговор.
Я, не то, что лихорадочно, но – перебрал в голове, все, что успел, за эти доли секунды. Вроде все нормально.
- Да нет,- продолжила она,- Ты не переживай. Все в целом хорошо.
- Ну, хоть это радует,- я старался быть невозмутимым.
Она встала, подошла ко мне сзади и обняла меня.
- Прощальный поцелуй перед уходом?- наверное, я вел себя как обиженный школьник
- Я не ухожу от тебя. Мы не будем больше встречаться.
- Большая разница?
- Ну, для меня да. Давай я не буду объяснять.
Она говорила негромко, аккуратно и очень округло. Мне хотелось бы за что-то уцепиться – но…не было за что. И вдруг, я сам неожиданно для себя выпалил:
- Айяй…как же больно то, черт….
Она отошла, видимо села за стол, мне совсем не хотелось оборачиваться.
- Давай я спрошу: что-то произошло?
- Нет
- Давай я сразу…
- Я знаю,- перебила она меня,- Ты ненавидишь женское «нутысамчтолинепонимаешь». Я знаю. Я тебе все расскажу. Я не смогу объяснить. Просто расскажу. Я не буду тебя грузить своим неопределенным статусом. Я не буду спрашивать: Что я значу в твоей жизни. Ты молодец, правда. Самое разумное, но самое глупое было бы - истерить, плакать, или в чем-то тебя обвинять.
- Я хороший?
- Ты лучший,- она рассмеялась,- Правда. Ты конечно живой, со всеми присущими живым людям заморочками. Но ты все делаешь правильно.
- Это белый флаг? Еще есть время отступить.
- Нет. Решение же принимается давно. А потом просто ждешь, когда наберется решимость его декларировать.
- Складно звонишь,- было некрасиво, но я не мог удержаться
- Ты лучший. Но ты ничей. Ты живешь где-то там, где-то сам. Тебе никто особо не нужен. Я знаю, ты сейчас скажешь, что ты столько лет один и тд. Я помню все. У тебя много дел, много своих увлечений. Да, я знаю, я их не разделяю. Я равнодушна к ним. У тебя дети. И ты молодец, что стараешься уделить им время, деньги, силы. Но меня совсем нет в твоей жизни. Ни капельки.
- Разве это так? Я же всегда рад тебя видеть.
- Мне бы, наверное, было проще, если бы ты где-то шоркался или бухал по клубам. По крайней мере, для меня это бы был повод. А так. Разве это повод, когда у человека просто нет свободного времени.
- …блин..
- Не будешь обижаться?
- Нет
- У тебя нет не времени, у тебя нет желания. Причем, ты сам того не осознаешь, что – на самом деле тебе никто не нужен. Тебе сейчас больно от того, что ты не можешь понять, что происходит.
- Не могу.
- Я не могу и не хочу, чтобы мое желание быть с тобой мешало твоим делам, заботам и увлечениям. Правда. Я не имею на это право. Правильно?
- Да
- Вот поэтому я говорю: Я не ухожу от тебя. Мы просто не будем больше встречаться….
Прохожий Прохожий,
22-05-2015 16:34
(ссылка)
Соломенные весы
… он сидит напротив меня и немного смущенно, глядя в сторону, рассказывает мне - почему он меня не любит. Я, зная его деликатность и неуверенность, тщательно скрываемую настолько, что он даже сам теперь верит в то, какой он твердый и основательный; я понимаю как ему нелегко. Чувства, которые я испытываю – режут меня пополам. От желания разреветься: не просто расплакаться, но разреветься: некрасиво, неизящно. Так, как плачут, когда совершилось что-то неисправимое. До – просто невозмутимо встать, и холодно с недоумением сказать (не спросить): «Ты думаешь - мне нужен, и меня как-то беспокоит твой этот, прости господи, душевный стриптиз. Я тебе не твой духовник». Но я замерла где-то посередине. Я выдыхаю. Я не плачу и не ухожу.
Я знаю его привычку пытаться во всем соблюсти равновесие, и мне даже любопытно, как он будет выкручиваться. Дело не в том, что у него есть какие-то обязательства по отношению ко мне. Нет!! К сожалению, нет; или к счастью нет. Есть моя многолетняя тяга к нему. Да!! К сожалению? Не знаю. То, что я узнала о нем и что увидела в нем за эти годы общения. Поражало меня, заставляло уважать его, и тянуло к нему. Да что уж теперь, он был, отчасти, невольным катализатором моего развода с мужем.
Тогда он сначала сразил меня своим уважительным отношением, вниманием мужчины к женщине, не как к сексуальному объекту, а как к ЖЕНЩИНЕ. Поскольку мы имели возможность пересекаться по делам, я могла оценить, что так он ведет по отношению ко всем. Это внушало уважение. А еще - он так неохотно принимал мои провокации. Один раз я даже сама вызвала его на поцелуй, на невинный…как мне показалось. А потом вдруг я узнала о нем столько и сразу… А потом все покатилось в моей жизни по-моему направлению. А в его жизни – по его.
Он продолжает излагать мне свои размышления. И самое удивительное, что между нами не возникает стена из аккуратных кирпичиков, не происходит ничего такого, чтобы вызвало во мне какую-то негативную реакцию, или гнев. Потому что, если вдуматься: «Ну, ничего себе, человек говорит тебе, что он тебя не любит; что он тебя, в принципе, хочет (или может). Но заниматься с тобой сексом так, время от времени, он не представляет возможным». Нормально, да?
Мне кажется, что я этакая блондинка из дурацкого сериала, которая хлопает своими длинными и густыми ресницами, и выпятив одновременно бюст и губы говорит, наморщив носик: ЮЮЮЮ….ты что, ты хочешь сказать, что ты меня бросаешь?
А я ведь совершенно ясно и четко понимаю, что не могу ему ничего возразить или хотя бы показать свое недоумение, или обиду. Ну, точнее, могу, просто это будет совсем по водевильному. Ведь все, что нас…не могу подобрать уместный глагол…(объединяло, связывало)последние два года – было не то, чтобы моей инициативой, но скажем так – моим ненавязчивым предложением пересечься. Пересекались. Не всегда это заканчивалось постелью, но и общение с ним – это было безумное удовольствием. Хотя меня нет-нет, но цепляла внутренняя обидка – ну почему он не пристает ко мне. Ну почему из года в год он единственный – не подтверждает аксиому, что «все мужики одинаковы».
Он аккуратно и тщательно рассказывает мне, как он влюбился в меня тогда – давно (ух-ты). Как я была закрыта и холодна (здорово как). Как он с трудом сдерживался, видя мои провокации (зачем). Как он потерял голову, когда я предложила выпить на брудершафт (есс). Как он все время натыкался на мою отстраненность. Как после развода с мужем он пытался ненавязчиво ухаживать за мной (вот мне до этого-то было в тот момент). Как потом понял, что не складывается, а быть назойливым не хотелось. Как увидел у меня на ноутбуке незакрытую страничку сайта знакомств (ффакк). Как понял, что у меня свои планы на жизнь, и он не вписывается, точнее не может ничего предложить. Как пропал из общения на год с лишним (точно, было такое, только смсились). Как был удивлен, когда я стала появляться в его жизни (вот уж действительно). Как за все эти годы он растерял все свои чувства ко мне (прям все…). Что я очень и очень привлекательна (ну так и?). Что хоть у него нет той душевной тяги, которая была (вот уж мне философ), но как женщина я остаюсь для него привлекательной и желанной (НУ ТАК И???). Но он не может просто так, иногда, от случая к случаю, заниматься со мной сексом…
Или может наоборот? Может у него есть ко мне небольшой душевный интерес? Может ему нравится со мной общаться, болтать, смотреть кино? И как в ответ на это он иногда будет заниматься со мной сексом? Вынужденно? Типа как плата, за общение? А можно часто общаться с мужчиной и не заниматься с ним сексом?
Мои мысли маятником раскачивались в голове, стукаясь то об один висок, то об другой. Зачем этот нелепый разговор и для чего он? Я же ни о чем никогда его не спрашивала и не просила? Сквозь вату моих размышлений простукивается его голос.
- Просто мне хотелось, чтобы ты знала все.
- Да, хорошо,- невпопад отвечаю я
- Ну так чего, может тогда поженимся?
Я знаю его привычку пытаться во всем соблюсти равновесие, и мне даже любопытно, как он будет выкручиваться. Дело не в том, что у него есть какие-то обязательства по отношению ко мне. Нет!! К сожалению, нет; или к счастью нет. Есть моя многолетняя тяга к нему. Да!! К сожалению? Не знаю. То, что я узнала о нем и что увидела в нем за эти годы общения. Поражало меня, заставляло уважать его, и тянуло к нему. Да что уж теперь, он был, отчасти, невольным катализатором моего развода с мужем.
Тогда он сначала сразил меня своим уважительным отношением, вниманием мужчины к женщине, не как к сексуальному объекту, а как к ЖЕНЩИНЕ. Поскольку мы имели возможность пересекаться по делам, я могла оценить, что так он ведет по отношению ко всем. Это внушало уважение. А еще - он так неохотно принимал мои провокации. Один раз я даже сама вызвала его на поцелуй, на невинный…как мне показалось. А потом вдруг я узнала о нем столько и сразу… А потом все покатилось в моей жизни по-моему направлению. А в его жизни – по его.
Он продолжает излагать мне свои размышления. И самое удивительное, что между нами не возникает стена из аккуратных кирпичиков, не происходит ничего такого, чтобы вызвало во мне какую-то негативную реакцию, или гнев. Потому что, если вдуматься: «Ну, ничего себе, человек говорит тебе, что он тебя не любит; что он тебя, в принципе, хочет (или может). Но заниматься с тобой сексом так, время от времени, он не представляет возможным». Нормально, да?
Мне кажется, что я этакая блондинка из дурацкого сериала, которая хлопает своими длинными и густыми ресницами, и выпятив одновременно бюст и губы говорит, наморщив носик: ЮЮЮЮ….ты что, ты хочешь сказать, что ты меня бросаешь?
А я ведь совершенно ясно и четко понимаю, что не могу ему ничего возразить или хотя бы показать свое недоумение, или обиду. Ну, точнее, могу, просто это будет совсем по водевильному. Ведь все, что нас…не могу подобрать уместный глагол…(объединяло, связывало)последние два года – было не то, чтобы моей инициативой, но скажем так – моим ненавязчивым предложением пересечься. Пересекались. Не всегда это заканчивалось постелью, но и общение с ним – это было безумное удовольствием. Хотя меня нет-нет, но цепляла внутренняя обидка – ну почему он не пристает ко мне. Ну почему из года в год он единственный – не подтверждает аксиому, что «все мужики одинаковы».
Он аккуратно и тщательно рассказывает мне, как он влюбился в меня тогда – давно (ух-ты). Как я была закрыта и холодна (здорово как). Как он с трудом сдерживался, видя мои провокации (зачем). Как он потерял голову, когда я предложила выпить на брудершафт (есс). Как он все время натыкался на мою отстраненность. Как после развода с мужем он пытался ненавязчиво ухаживать за мной (вот мне до этого-то было в тот момент). Как потом понял, что не складывается, а быть назойливым не хотелось. Как увидел у меня на ноутбуке незакрытую страничку сайта знакомств (ффакк). Как понял, что у меня свои планы на жизнь, и он не вписывается, точнее не может ничего предложить. Как пропал из общения на год с лишним (точно, было такое, только смсились). Как был удивлен, когда я стала появляться в его жизни (вот уж действительно). Как за все эти годы он растерял все свои чувства ко мне (прям все…). Что я очень и очень привлекательна (ну так и?). Что хоть у него нет той душевной тяги, которая была (вот уж мне философ), но как женщина я остаюсь для него привлекательной и желанной (НУ ТАК И???). Но он не может просто так, иногда, от случая к случаю, заниматься со мной сексом…
Или может наоборот? Может у него есть ко мне небольшой душевный интерес? Может ему нравится со мной общаться, болтать, смотреть кино? И как в ответ на это он иногда будет заниматься со мной сексом? Вынужденно? Типа как плата, за общение? А можно часто общаться с мужчиной и не заниматься с ним сексом?
Мои мысли маятником раскачивались в голове, стукаясь то об один висок, то об другой. Зачем этот нелепый разговор и для чего он? Я же ни о чем никогда его не спрашивала и не просила? Сквозь вату моих размышлений простукивается его голос.
- Просто мне хотелось, чтобы ты знала все.
- Да, хорошо,- невпопад отвечаю я
- Ну так чего, может тогда поженимся?
Прохожий Прохожий,
21-05-2015 13:16
(ссылка)
...март-апрель-май 2015 (всегда)
Наша очаровательная нежная питерская весна вновь показала себя стопроцентной женщиной. Проавансировав теплом и режущим, глаза, солнцем. Она смахнула все широким, легким, почти прозрачным, и поэтому почти неуловимым шлейфом пушистого спбэшнго снега и молча, ушла.
- Разве я что-то обещала,- молча, ответила она
- Что вы от меня хотите,- надменно приподняла она бровь
- Не морочьте мне голову,- и она припорошила все белым инеем
- Откуда мне знать, готова я или нет,- привычный питерский дождь обмотал нас сырым целлофаном, за которым, сквозь плотные шторы туманов, что-то все-таки просвечивало…
Понять бы что)
- Разве я что-то обещала,- молча, ответила она
- Что вы от меня хотите,- надменно приподняла она бровь
- Не морочьте мне голову,- и она припорошила все белым инеем
- Откуда мне знать, готова я или нет,- привычный питерский дождь обмотал нас сырым целлофаном, за которым, сквозь плотные шторы туманов, что-то все-таки просвечивало…
Понять бы что)
Прохожий Прохожий,
21-05-2015 12:41
(ссылка)
Когда-то будет мы
- А почему мы почти никуда не ходим?- она переворачивается на живот и смотрит на меня.
- Куда? Зачем?
Я пытаюсь закрыть глаза. Мы только что закончили наши любовные утехи, и мне меньше всего хочется напрягаться и о чем-то говорить.
- А зачем мы встречаемся?
Она не отстает от меня. Я поворачиваю к ней свое делано сонное лицо.
- Мы - утоляем свои нереализованные фантазии и потребности!
- И все?- она натягивает на себя одеяло.
- Этого мало?- я пытаюсь обнять ее и притянуть к себе.
- Тебе, конечно, это удобно, тебя это устраивает!- она упирается локтем мне в живот.
- А тебя нет?
- Меня нет!!!
- Что-то изменится в наших отношениях, если мы будем куда-то ходить чаще?
Я дотягиваюсь до пульта.
- Не включай телевизор!
Она садится на кровати, как-то очень по-особому – то ли согнув, то ли загнув свои ноги.
- Какая ты у меня ёжистая!
- Чего?
- Ну, это от слова йога. Я, вот, в жизни так не сяду и не смогу даже сложить свои ноги.
Она закрывает глаза и откидывается обратно на кровать.
- Блин. Я хочу…- она открывает глаза, - Поехали в отпуск?
- Поехали.
- Я серьезно!!
- Я тоже. Куда ты хочешь? Ну, кроме Мальдив. Не потяну. Полетели в Европу?
- В Европу?
- Полетели в Рим? Я там не был. Будем гулять, пить красное вино, есть сыр, дурачиться.
- Я хочу в Париж!!!
- Отлично!!!
Я понимаю, что это меньшее из бед. Что сейчас все начнет закольцовываться. Я пойду делать кофе. Вернусь – она будет сидеть, съежившись и замотавшись в одеяло с головой, и смотреть в окно. Не оборачиваясь, она скажет: «Извини. Дашь мне полотенце?».
Она садиться на кровати и заматывается в одеяло.
- Сделаешь кофе?
- Конечно.
Я иду в кухню, включаю кофеварку, и, пока она нагревается, иду в душ.
Она сидит, съежившись и замотавшись в одеяло с головой, и смотрит в окно.
- Дашь мне полотенце?
- Да. Держи кофе.
- Я не хочу кофе. Пойдем погуляем?
- Сколько у нас времени?
- Часа полтора, потом мне за сыном ехать.
- Отлично! Мойся, одевайся, рисуйся!
Она поворачивается ко мне, проливает кофе на одеяло.
- О…блин, прости!!
- Фигня, стиралка работает регулярно.
Я вижу по ее глазам, что поезд ее мыслей повернул на стрелке в другую сторону.
- Не успеем. Пока я в душ, пока доедем, пока погуляем. Ты прав как всегда.
- Я прав? Чем?
- Своим молчанием. Спасибо, на самом деле тебе.
- За?
- Ты никогда не споришь и не пытаешься меня переубедить ни в чем.
- А смысл?
- Вот-вот….но от этого явного смысла…- она не договаривает, допивает кофе,- Пошла в душ.
- Хочешь, возьмем мелких, твоих-моих и куда-нибудь смотаемся на выходные?
- У моего тоже есть воскресный папа… Может потом как-то…на каникулах….
Как-то когда-то может быть все и будет….у кого-то, что-то…
- Куда? Зачем?
Я пытаюсь закрыть глаза. Мы только что закончили наши любовные утехи, и мне меньше всего хочется напрягаться и о чем-то говорить.
- А зачем мы встречаемся?
Она не отстает от меня. Я поворачиваю к ней свое делано сонное лицо.
- Мы - утоляем свои нереализованные фантазии и потребности!
- И все?- она натягивает на себя одеяло.
- Этого мало?- я пытаюсь обнять ее и притянуть к себе.
- Тебе, конечно, это удобно, тебя это устраивает!- она упирается локтем мне в живот.
- А тебя нет?
- Меня нет!!!
- Что-то изменится в наших отношениях, если мы будем куда-то ходить чаще?
Я дотягиваюсь до пульта.
- Не включай телевизор!
Она садится на кровати, как-то очень по-особому – то ли согнув, то ли загнув свои ноги.
- Какая ты у меня ёжистая!
- Чего?
- Ну, это от слова йога. Я, вот, в жизни так не сяду и не смогу даже сложить свои ноги.
Она закрывает глаза и откидывается обратно на кровать.
- Блин. Я хочу…- она открывает глаза, - Поехали в отпуск?
- Поехали.
- Я серьезно!!
- Я тоже. Куда ты хочешь? Ну, кроме Мальдив. Не потяну. Полетели в Европу?
- В Европу?
- Полетели в Рим? Я там не был. Будем гулять, пить красное вино, есть сыр, дурачиться.
- Я хочу в Париж!!!
- Отлично!!!
Я понимаю, что это меньшее из бед. Что сейчас все начнет закольцовываться. Я пойду делать кофе. Вернусь – она будет сидеть, съежившись и замотавшись в одеяло с головой, и смотреть в окно. Не оборачиваясь, она скажет: «Извини. Дашь мне полотенце?».
Она садиться на кровати и заматывается в одеяло.
- Сделаешь кофе?
- Конечно.
Я иду в кухню, включаю кофеварку, и, пока она нагревается, иду в душ.
Она сидит, съежившись и замотавшись в одеяло с головой, и смотрит в окно.
- Дашь мне полотенце?
- Да. Держи кофе.
- Я не хочу кофе. Пойдем погуляем?
- Сколько у нас времени?
- Часа полтора, потом мне за сыном ехать.
- Отлично! Мойся, одевайся, рисуйся!
Она поворачивается ко мне, проливает кофе на одеяло.
- О…блин, прости!!
- Фигня, стиралка работает регулярно.
Я вижу по ее глазам, что поезд ее мыслей повернул на стрелке в другую сторону.
- Не успеем. Пока я в душ, пока доедем, пока погуляем. Ты прав как всегда.
- Я прав? Чем?
- Своим молчанием. Спасибо, на самом деле тебе.
- За?
- Ты никогда не споришь и не пытаешься меня переубедить ни в чем.
- А смысл?
- Вот-вот….но от этого явного смысла…- она не договаривает, допивает кофе,- Пошла в душ.
- Хочешь, возьмем мелких, твоих-моих и куда-нибудь смотаемся на выходные?
- У моего тоже есть воскресный папа… Может потом как-то…на каникулах….
Как-то когда-то может быть все и будет….у кого-то, что-то…
Прохожий Прохожий,
01-05-2015 13:05
(ссылка)
Добро пожаловать!!)))
Здравствуйте! Спасибо, что зашли))).
Здесь - мои опусы http://blogs.mail.ru/mail/p...
и еще здесь http://blogs.mail.ru/mail/p...
и, заодно здесь - http://prohojiy07.livejourn...
Здесь - то, что подобрал в сети и чем готов поделиться http://blogs.mail.ru/mail/p.... Везде где могу - проставляю авторов.
Здесь, для тех кому интересно мое творчество в бумаге, мои книги http://blogs.mail.ru/mail/p...
http://blogs.mail.ru/mail/p...
Купить Вы их можете у моих друзей в http://www.vtp24.net/cat/go...
и http://www.vtp24.net/cat/go....
А у них в гостях Вы можете полакомиться не только прекрасной литературой, но и хорошим чаем, и купить что-то домой.
Для моих скандинавских друзей и соседей есть и такая возможность http://www.ruslania.com/ent...
Вообщем - храни Вас всех и да будет Вам здесь уютно и комфортно. <
Здесь - мои опусы http://blogs.mail.ru/mail/p...
и еще здесь http://blogs.mail.ru/mail/p...
и, заодно здесь - http://prohojiy07.livejourn...
Здесь - то, что подобрал в сети и чем готов поделиться http://blogs.mail.ru/mail/p.... Везде где могу - проставляю авторов.
Здесь, для тех кому интересно мое творчество в бумаге, мои книги http://blogs.mail.ru/mail/p...
http://blogs.mail.ru/mail/p...
Купить Вы их можете у моих друзей в http://www.vtp24.net/cat/go...
и http://www.vtp24.net/cat/go....
А у них в гостях Вы можете полакомиться не только прекрасной литературой, но и хорошим чаем, и купить что-то домой.
Для моих скандинавских друзей и соседей есть и такая возможность http://www.ruslania.com/ent...
Вообщем - храни Вас всех и да будет Вам здесь уютно и комфортно. <
Прохожий Прохожий,
03-04-2015 11:44
(ссылка)
Ржавый скальпель
Самое ужасное, а точнее – паскудное, это то, что ты даже сама не замечаешь, как твое легкое увлечение – спланированное, как развлечение - перерастает в какие-то чувства. И то, что это произошло не сразу, но – произошло, ни хрена не радостно и не смешно. И даже – ни разу не романтично.
Когда-то тогда, все, как и положено всему продуманному, начинается стандартно - флирт, шалость. И себе, ты, весьма конкретно, хоть и где-то там, в глубине души (где-то очень глубоко) объясняешь (или уговариваешь), что эта - затевающаяся история – это, естественно, нечто легкое, ненавязчивое. Для остроты, для удовольствия. Ну, потому что, ведь совсем в загул, уходить не хочется:
- ведь нет такой базовой потребности - раз.
- ведь есть наличие устроенного, ленивого, и как следствие спокойного и безмятежного быта – два.
- ведь есть наличие – устойчивых, а значит утомленных, семейных отношений – три.
То есть, все, что планируется: это - чуть пощекотать себе нервы. Понять (знать), что тебя еще хочет кто-то конкретный. И что еще - этот кто-то конкретный - тебя примет. И что-то кто-то еще хочет именно тебя и ждет этого момента, и подстраивает свое время под это. И тебе нужно не какое-то абстрактное обожание и любование, тебе и так его есть и хватает. Играть в «…незримый, ты мне был уж мил…» тебе нет необходимости, твою грудь не сжимает от неясного волнения. Ты четко понимаешь кто и для чего тебе нужен – раз, два, три.
Ты отдаешь себе отчет, что в процессе общения будут (должны) возникать какие-то трения, уколы и неудовольствия. Но важно то, что за этим не должно последовать каких-то жестких выводов, или необходимых решений. Все эти моменты могут (должны) добавлять живости и остроты, но никак не проблем и негатива.
И снова возвращаясь к началу – ну, в принципе же, какой-то острой необходимости и нужды вроде, как и не было. Нехватка эмоций? Скука? Черт его знает, чего не хватает. Кто разберет, чего не достает в действительности? Ты не нимфетка и не фригидная. Ты достаточно взвешена и разумна, чтобы не накручивать себя темами «мне не хватает внимания», «кругом рутина», «острота ощущений». То есть, та, всякая лабуда, которой тебя пытаются пичкать глянцевые журналы, скармливая истории о просветленных и независимых леди. Твои подруги, которые повелись на эту ароматизированную пастилу, манящую далеким и поэтому очень привлекательным горизонтом - растеряли то, что было и не получили то, чего грезилось. Иллюзорное облако сладкой ваты с формулировками «ты этого достойна», «все вокруг тебя желают» и «вырвись из плена, почувствуй себя женщиной» по факту приводят лишь к кариесу и жестокому разочарованию - что ты на самом деле: всего лишь самая обычная женщина. Кстати, у которой лихорадочно тикают возрастные часики.
Вопрос «зачем», вот, что портило вкус и не давало возможности насладиться напитком сразу.
Да - ты не сразу решилась на это. Да - ты осматривалась. ДА!!! Потому, что ты не хотела, чтобы это повлияло на твою жизнь. Это должен был быть герой второго плана. Оказывать влияние на сюжет, но не менять его. Нелепые романы на работе и с друзьями отметались сразу, понятно почему. Все эти офисные истории корявы. Все они тащат за собой никому не нужные, и от этого еще более нелепые, поступки.
Встреча с ним, была почти случайной, и он точно не был в планах. Но отвечал всем требованиям. Присмотревшись к нему и все взвесив, ты сделала выбор и не пожалела. А еще – и это было очень приятно - он был свободен. А это очень и очень грело твое самолюбие.
В целом ты конечно иллюзий не питала, но отсутствие постоянной жены, к которой он должен был уезжать и, или, искать место для встреч – тебя возвышало в собственных глазах. Ну, и действительно, ситуация - твоя несвобода и его свобода – это все придавало некую пикантность. В ситуации взаимной несвободы – это все отягощалось бы либо: - неясными и проблемными отношениями, подразумевающими, или другими словами – включающие в себя какие-то: обязательства, глубину и яркость чувств; но также несущие за собой ярко-раскрашенные пакеты лжи (ложь должна быть яркой, это правда – серая унылая птичка, которую кормят лишь из жалости), и - обязательным трагизмом, который бы маячил над линией горизонта черной тучей. Ожидая момента, когда он (трагизм) может реализоваться штормовым порывом.
Все это было удобно.
Все это было классно.
И вот сейчас…
Но вот сейчас, вся твоя взвешенность летит в тартарары. Вниз, в пропасть, с большой и высокой горы. Никто из родных, близких, друзей и т.д. даже не догадываются о том, что с тобой происходит. В принципе, тебе даже нечего скрывать. Не было совместных отпусков, поездок на природу, фотографий или чего-то оставляющего следы в жизни. Ты даже просила его не дарить ничего серьезного. Так, мелочи. Все, что было, не должно было оставить нигде никаких следов. Все начиналось и создавалось не для памяти и прошлого. Даже его телефонный номер был в голове. Смски тщательно вычищались. А в телефонных отчетах информации о мессенджерах – не дают.
Прошлого нет, будущего нет.
Ты сидишь и смотришь на телефон. Ирония судьбы в том, что он тебе звонить или писать не будет. Случайная смска или звонок – это то, что может быть не вовремя и поэтому – не нужно.
Ты даже не можешь заплакать. Как то все внутри тебя пусто и каменно. Сердце испуганно затихло. И ты с ужасом понимаешь – что твое легкое увлечение – спланированное, как развлечение - переросло в какие-то чувства. И то, что это произошло не сразу, но – произошло, ни хрена не радостно и не смешно. И даже – ни разу не романтично. Это ужасно больно и безвыходно.
Когда-то тогда, все, как и положено всему продуманному, начинается стандартно - флирт, шалость. И себе, ты, весьма конкретно, хоть и где-то там, в глубине души (где-то очень глубоко) объясняешь (или уговариваешь), что эта - затевающаяся история – это, естественно, нечто легкое, ненавязчивое. Для остроты, для удовольствия. Ну, потому что, ведь совсем в загул, уходить не хочется:
- ведь нет такой базовой потребности - раз.
- ведь есть наличие устроенного, ленивого, и как следствие спокойного и безмятежного быта – два.
- ведь есть наличие – устойчивых, а значит утомленных, семейных отношений – три.
То есть, все, что планируется: это - чуть пощекотать себе нервы. Понять (знать), что тебя еще хочет кто-то конкретный. И что еще - этот кто-то конкретный - тебя примет. И что-то кто-то еще хочет именно тебя и ждет этого момента, и подстраивает свое время под это. И тебе нужно не какое-то абстрактное обожание и любование, тебе и так его есть и хватает. Играть в «…незримый, ты мне был уж мил…» тебе нет необходимости, твою грудь не сжимает от неясного волнения. Ты четко понимаешь кто и для чего тебе нужен – раз, два, три.
Ты отдаешь себе отчет, что в процессе общения будут (должны) возникать какие-то трения, уколы и неудовольствия. Но важно то, что за этим не должно последовать каких-то жестких выводов, или необходимых решений. Все эти моменты могут (должны) добавлять живости и остроты, но никак не проблем и негатива.
И снова возвращаясь к началу – ну, в принципе же, какой-то острой необходимости и нужды вроде, как и не было. Нехватка эмоций? Скука? Черт его знает, чего не хватает. Кто разберет, чего не достает в действительности? Ты не нимфетка и не фригидная. Ты достаточно взвешена и разумна, чтобы не накручивать себя темами «мне не хватает внимания», «кругом рутина», «острота ощущений». То есть, та, всякая лабуда, которой тебя пытаются пичкать глянцевые журналы, скармливая истории о просветленных и независимых леди. Твои подруги, которые повелись на эту ароматизированную пастилу, манящую далеким и поэтому очень привлекательным горизонтом - растеряли то, что было и не получили то, чего грезилось. Иллюзорное облако сладкой ваты с формулировками «ты этого достойна», «все вокруг тебя желают» и «вырвись из плена, почувствуй себя женщиной» по факту приводят лишь к кариесу и жестокому разочарованию - что ты на самом деле: всего лишь самая обычная женщина. Кстати, у которой лихорадочно тикают возрастные часики.
Вопрос «зачем», вот, что портило вкус и не давало возможности насладиться напитком сразу.
Да - ты не сразу решилась на это. Да - ты осматривалась. ДА!!! Потому, что ты не хотела, чтобы это повлияло на твою жизнь. Это должен был быть герой второго плана. Оказывать влияние на сюжет, но не менять его. Нелепые романы на работе и с друзьями отметались сразу, понятно почему. Все эти офисные истории корявы. Все они тащат за собой никому не нужные, и от этого еще более нелепые, поступки.
Встреча с ним, была почти случайной, и он точно не был в планах. Но отвечал всем требованиям. Присмотревшись к нему и все взвесив, ты сделала выбор и не пожалела. А еще – и это было очень приятно - он был свободен. А это очень и очень грело твое самолюбие.
В целом ты конечно иллюзий не питала, но отсутствие постоянной жены, к которой он должен был уезжать и, или, искать место для встреч – тебя возвышало в собственных глазах. Ну, и действительно, ситуация - твоя несвобода и его свобода – это все придавало некую пикантность. В ситуации взаимной несвободы – это все отягощалось бы либо: - неясными и проблемными отношениями, подразумевающими, или другими словами – включающие в себя какие-то: обязательства, глубину и яркость чувств; но также несущие за собой ярко-раскрашенные пакеты лжи (ложь должна быть яркой, это правда – серая унылая птичка, которую кормят лишь из жалости), и - обязательным трагизмом, который бы маячил над линией горизонта черной тучей. Ожидая момента, когда он (трагизм) может реализоваться штормовым порывом.
Все это было удобно.
Все это было классно.
И вот сейчас…
Но вот сейчас, вся твоя взвешенность летит в тартарары. Вниз, в пропасть, с большой и высокой горы. Никто из родных, близких, друзей и т.д. даже не догадываются о том, что с тобой происходит. В принципе, тебе даже нечего скрывать. Не было совместных отпусков, поездок на природу, фотографий или чего-то оставляющего следы в жизни. Ты даже просила его не дарить ничего серьезного. Так, мелочи. Все, что было, не должно было оставить нигде никаких следов. Все начиналось и создавалось не для памяти и прошлого. Даже его телефонный номер был в голове. Смски тщательно вычищались. А в телефонных отчетах информации о мессенджерах – не дают.
Прошлого нет, будущего нет.
Ты сидишь и смотришь на телефон. Ирония судьбы в том, что он тебе звонить или писать не будет. Случайная смска или звонок – это то, что может быть не вовремя и поэтому – не нужно.
Ты даже не можешь заплакать. Как то все внутри тебя пусто и каменно. Сердце испуганно затихло. И ты с ужасом понимаешь – что твое легкое увлечение – спланированное, как развлечение - переросло в какие-то чувства. И то, что это произошло не сразу, но – произошло, ни хрена не радостно и не смешно. И даже – ни разу не романтично. Это ужасно больно и безвыходно.
Прохожий Прохожий,
16-02-2015 18:46
(ссылка)
Fall in love
…вдруг он замолкает, подымает голову от документов, и смотрит на меня: «Ира, я наверное очень быстро говорю? Вы все понимаете, что я сейчас сказал?». Я как дура заливаюсь краской, торопливо киваю головой и повторяю все, что он произнес. Я беру лист бумаги и ручку, и начинаю дополнять и комментировать его тезисы. Он внимательно слушает, удовлетворенно хмыкает: «Спасибо!!! Вы извините, мне просто показалось…»….Он смотрит на меня опять, а я просто отключаюсь, видимо кровь приливает к голове…шум в ушах, и я только по артикуляции его губ понимаю его слова…
…влюбиться в 37 лет – это полная нелепица. Вот именно: не увлечься, а - влюбиться. Влюбиться в том, в детском, всепоглощающем смысле этого слова. Когда краснеешь, когда бледнеешь, когда цепенеешь; когда все невпопад, не в такт… Как там было в песне: «…нелепо, смешно, безрассудно…».
Влюбиться безоговорочно. На одном выдохе, увидев его, когда он пришел к нам в компанию. Он тогда первый раз зашел к нам в отдел, и я случайно встретилась с ним взглядом; и ахнув где-то там внутри, я едва не пискнула во весь голос: «Мама родная».
Когда мы встречаемся в коридоре, я стараюсь максимально быстро пробормотать приветствие и исчезнуть. Меня цепляет в нем все – от манеры шутить, до запахов и его эти глаза, блин….
Устойчивое английское выражение: «fall in love – упасть в любовь» – это было про меня. Полностью, на все - сто процентов. Споткнуться, упасть, утонуть и никак не всплыть…
…влюбиться в 37 лет – это полная нелепица. Вот именно: не увлечься, а - влюбиться. Влюбиться в том, в детском, всепоглощающем смысле этого слова. Когда краснеешь, когда бледнеешь, когда цепенеешь; когда все невпопад, не в такт… Как там было в песне: «…нелепо, смешно, безрассудно…».
Влюбиться безоговорочно. На одном выдохе, увидев его, когда он пришел к нам в компанию. Он тогда первый раз зашел к нам в отдел, и я случайно встретилась с ним взглядом; и ахнув где-то там внутри, я едва не пискнула во весь голос: «Мама родная».
Когда мы встречаемся в коридоре, я стараюсь максимально быстро пробормотать приветствие и исчезнуть. Меня цепляет в нем все – от манеры шутить, до запахов и его эти глаза, блин….
Устойчивое английское выражение: «fall in love – упасть в любовь» – это было про меня. Полностью, на все - сто процентов. Споткнуться, упасть, утонуть и никак не всплыть…
Прохожий Прохожий,
20-11-2014 14:13
(ссылка)
Утка с миндалем
-…пожалуйста, я прошу - только не перебивай! Послушай меня, наберись терпения. Это займет всего пару минут. Меня тяжело слушать, потому что я говорю медленно и едва слышно.
То, что сейчас происходит со мной - отвратительно и унизительно, в первую очередь для меня. То, что случилось со мной тогда, что сделало меня в одну секунду из успешного веселого боевого и подтянутого мужика, кучкой мягкого мяса - это все. Это край. Это даже не подведенная черта, это мгновенно образовавшаяся пропасть. Дело не в том, что ее не перепрыгнуть. Это все книжные красивые слова. Самое ужасное в том, что мне всего 53 года. Я ходил, ел, пил, что-то делал. Воспитывал детей, строил планы. А потом раз - и все. Все дальнейшее стало невозможным.
Я вижу - ты отвел глаза. Это не потому, что тебе неприятно - тебе скучно. Я осознаю это. Я просто хочу, чтобы ты понял - почему ты должен это сделать, не обязан – но должен. Мне больше не кого попросить.
Пойми - не так страшно для меня то, что произошло. Как - то, что есть сейчас. Нет. Не так.
Подожди.
Сейчас я сформулирую.
Смотри - я совершенно недвижим. Мне протирают водой лицо, чистят зубы, подмывают меня после опорожнения. Кормят через трубочку. Это в фильмах - весело и забавно. А в жизни это все не так. Конечно, мне повезло больше чем другим - у меня есть какое-то количество денег, которое немного освобождает моих родных и близких от этих неприятных моментов; и делает их немного более снисходительными ко мне. Ну, сам подумай - кому радостно наблюдать этот недвижимый кусок мяса. И ведь - не просто наблюдать - быть с ним рядом. Пытаться делить какие-то эмоции, что-то обсуждать – ведь говорить я пока еще могу.
Извини. Все я заканчиваю.
Сухой остаток - 53 года и полная недвижимость. Да, ударение на второе «и». Повторюсь - не так пугает это, как осознание того, что еще как минимум двадцать лет я буду потихоньку разлагаться. Лежать и медленно-медленно умирать. Не так! Умру я быстро. А вот существование в эти двадцать лет…. я не могу представить… А ты?
Жизнь будет не пролетать мимо меня, нет!!! Она будет проползать. Дети, внуки, родственники будут с подчеркнутым пониманием заходить, говорить проникновенные слова, и ждать момента, когда можно выскочить из комнаты и глубоко отдышаться. Ну, кому нравится быть в комнате с живым трупом.
Внукам будут говорить:
- Вы туда не ходите, там дедушка болеет.
- А чем он болеет?
А когда они вдруг без спроса забегут, пока никто не видел - мы будем долго смотреть друг на друга.
- Деда, а ты, правда, двигаться не можешь?
И они с криками выскочат из комнаты через секунду.
Понимаешь?
Я не хочу, я не могу лежать. Мне это не возможно!!!
Я всегда бегал, летал. Я даже пил большими стаканами - торопился жить.
Я даже не виню того парня. Я был против судилища над ним. Он не виноват, а все остальное - что толку? Эти отсуженные деньги никого не спасут.
Все-все.
У меня регулярно бывают приступы астмы, по ночам. Ты просто не приходи. От приступа астмы не так страшно и не так больно умирать. Я знаю. Ты просто отключи рацию и все. Или оставь ее мне. Твоя совесть чиста. Это мое решения.
Я просто хочу, чтобы ты понял - почему ты должен это сделать, не обязан – но должен. Мне больше не кого попросить.
Договорились!!
Спасибо.
А сейчас - вынеси утку, не хочу уходить с переполненным желудком…
То, что сейчас происходит со мной - отвратительно и унизительно, в первую очередь для меня. То, что случилось со мной тогда, что сделало меня в одну секунду из успешного веселого боевого и подтянутого мужика, кучкой мягкого мяса - это все. Это край. Это даже не подведенная черта, это мгновенно образовавшаяся пропасть. Дело не в том, что ее не перепрыгнуть. Это все книжные красивые слова. Самое ужасное в том, что мне всего 53 года. Я ходил, ел, пил, что-то делал. Воспитывал детей, строил планы. А потом раз - и все. Все дальнейшее стало невозможным.
Я вижу - ты отвел глаза. Это не потому, что тебе неприятно - тебе скучно. Я осознаю это. Я просто хочу, чтобы ты понял - почему ты должен это сделать, не обязан – но должен. Мне больше не кого попросить.
Пойми - не так страшно для меня то, что произошло. Как - то, что есть сейчас. Нет. Не так.
Подожди.
Сейчас я сформулирую.
Смотри - я совершенно недвижим. Мне протирают водой лицо, чистят зубы, подмывают меня после опорожнения. Кормят через трубочку. Это в фильмах - весело и забавно. А в жизни это все не так. Конечно, мне повезло больше чем другим - у меня есть какое-то количество денег, которое немного освобождает моих родных и близких от этих неприятных моментов; и делает их немного более снисходительными ко мне. Ну, сам подумай - кому радостно наблюдать этот недвижимый кусок мяса. И ведь - не просто наблюдать - быть с ним рядом. Пытаться делить какие-то эмоции, что-то обсуждать – ведь говорить я пока еще могу.
Извини. Все я заканчиваю.
Сухой остаток - 53 года и полная недвижимость. Да, ударение на второе «и». Повторюсь - не так пугает это, как осознание того, что еще как минимум двадцать лет я буду потихоньку разлагаться. Лежать и медленно-медленно умирать. Не так! Умру я быстро. А вот существование в эти двадцать лет…. я не могу представить… А ты?
Жизнь будет не пролетать мимо меня, нет!!! Она будет проползать. Дети, внуки, родственники будут с подчеркнутым пониманием заходить, говорить проникновенные слова, и ждать момента, когда можно выскочить из комнаты и глубоко отдышаться. Ну, кому нравится быть в комнате с живым трупом.
Внукам будут говорить:
- Вы туда не ходите, там дедушка болеет.
- А чем он болеет?
А когда они вдруг без спроса забегут, пока никто не видел - мы будем долго смотреть друг на друга.
- Деда, а ты, правда, двигаться не можешь?
И они с криками выскочат из комнаты через секунду.
Понимаешь?
Я не хочу, я не могу лежать. Мне это не возможно!!!
Я всегда бегал, летал. Я даже пил большими стаканами - торопился жить.
Я даже не виню того парня. Я был против судилища над ним. Он не виноват, а все остальное - что толку? Эти отсуженные деньги никого не спасут.
Все-все.
У меня регулярно бывают приступы астмы, по ночам. Ты просто не приходи. От приступа астмы не так страшно и не так больно умирать. Я знаю. Ты просто отключи рацию и все. Или оставь ее мне. Твоя совесть чиста. Это мое решения.
Я просто хочу, чтобы ты понял - почему ты должен это сделать, не обязан – но должен. Мне больше не кого попросить.
Договорились!!
Спасибо.
А сейчас - вынеси утку, не хочу уходить с переполненным желудком…
Прохожий Прохожий,
30-10-2014 18:17
(ссылка)
Ополаскиватель
Я стою в душе, и прямо там, под горячими струями, снимаю с себя одежду. За неделю в море, кажется, что всё на мне и во мне просолилось и пропиталось: ветром, водой, потом, усталостью. Шевелиться не хочется и не можется. Горячая вода успокаивает и убаюкивает. Стою уперевшись локтями стену и лбом в ладони. Вся напряженность постепенно уходит, я растворяюсь в этих струях. Вода смывает и забирает с собой все лишние ощущения. Кажется, что это вторая, новая кожа. Всё уходит, удаляется, исчезает. Я едва слышу, как в раздевалке о чем-то смеется народ, который, так же, как и я, вернулся с регаты несколько часов назад.
Выключаю воду, чувствуя, что еще немного и я начну срубаться. Несколько суток в море дают о себе знать. Промакнувшись полотенцем натягиваю шорты, и чтобы ни кому не мешать, беру футболку и выхожу из раздевалки. Я хочу натянуть футболку. Я подношу ее к лицу, и тут меня накрывает.
Я чувствую свежий, почти домашний, уютный и умиротворяющий запах ополаскивателя – и меня накрывает. Меня начинает трясти, слезы текут из глаз, и я зажимаю рот, чтобы не закричать в голос. Я забиваюсь в какой-то темный угол коридора, и, прижавшись спиной, сползаю в низ. Меня трясет, руки ходят ходуном, и мне едва хватает сил закрыть ими рот, чтобы никто не услышал моей истерики.
Семьдесят часов шторма нашли меня на берегу и опрокинули. Этот запах «луговых трав и утренней свежести» сделал со мной то, что не смог сделать восьмибальный bora-bora и океанская качка.
Порванный стаксель, сломанная мачта соседней лодки, брошенная в море яхта одной из команд. Рулевой, повисший на леерах в тот момент, когда пришедший порыв и волна положили нашу яхту в жесткий брочинг. Сейчас понятно, что тогда никто не осознавал происходящего, а просто продолжал гоняться, и не бороться, но отстаивать у природы свое место в море. Любопытные дельфины, летающие вокруг яхты со скорость сорок километров в час. Флегматичные морские черепахи. И тонна воды, заливающая нас каждые 2-3 минуты. Беспощадные волны, закрывающие и перекрывающие все вокруг. И ветер - порывами до 75 километров в час. Это все нельзя было закончить, прекратить, остановить, сойти. Вариантов был только один – вперед. Спокойно и аккуратно. И даже тогда, когда уже второй раз лодку положило в брочинг и мы должны были, согласно всем законам физики, перевернуться, а там, дальше – как повезет… Повезло до – не перевернулись. Все это сейчас - не перед моими глазами, не проходит кинолентой, не зафиксировалось одной картиной – это все обрушилось на меня вспышкой… и сейчас, вспоминая то «тогда» – я сижу в углу темного коридора и меня трясет…
Выключаю воду, чувствуя, что еще немного и я начну срубаться. Несколько суток в море дают о себе знать. Промакнувшись полотенцем натягиваю шорты, и чтобы ни кому не мешать, беру футболку и выхожу из раздевалки. Я хочу натянуть футболку. Я подношу ее к лицу, и тут меня накрывает.
Я чувствую свежий, почти домашний, уютный и умиротворяющий запах ополаскивателя – и меня накрывает. Меня начинает трясти, слезы текут из глаз, и я зажимаю рот, чтобы не закричать в голос. Я забиваюсь в какой-то темный угол коридора, и, прижавшись спиной, сползаю в низ. Меня трясет, руки ходят ходуном, и мне едва хватает сил закрыть ими рот, чтобы никто не услышал моей истерики.
Семьдесят часов шторма нашли меня на берегу и опрокинули. Этот запах «луговых трав и утренней свежести» сделал со мной то, что не смог сделать восьмибальный bora-bora и океанская качка.
Порванный стаксель, сломанная мачта соседней лодки, брошенная в море яхта одной из команд. Рулевой, повисший на леерах в тот момент, когда пришедший порыв и волна положили нашу яхту в жесткий брочинг. Сейчас понятно, что тогда никто не осознавал происходящего, а просто продолжал гоняться, и не бороться, но отстаивать у природы свое место в море. Любопытные дельфины, летающие вокруг яхты со скорость сорок километров в час. Флегматичные морские черепахи. И тонна воды, заливающая нас каждые 2-3 минуты. Беспощадные волны, закрывающие и перекрывающие все вокруг. И ветер - порывами до 75 километров в час. Это все нельзя было закончить, прекратить, остановить, сойти. Вариантов был только один – вперед. Спокойно и аккуратно. И даже тогда, когда уже второй раз лодку положило в брочинг и мы должны были, согласно всем законам физики, перевернуться, а там, дальше – как повезет… Повезло до – не перевернулись. Все это сейчас - не перед моими глазами, не проходит кинолентой, не зафиксировалось одной картиной – это все обрушилось на меня вспышкой… и сейчас, вспоминая то «тогда» – я сижу в углу темного коридора и меня трясет…
Прохожий Прохожий,
30-10-2014 11:00
(ссылка)
Блогер РУНЕТА 2014
Привет all!)))
Тут такое дело – участвую в номинации «Блогер РУНЕТА»
Если вдруг мои опусы попадали в глаза, и не вызвали чувство неприятия, то можно отправить на premia@ozon.ru – то, что ниже)))). А если кто-то из Ваших друзей тоже отправит – ваще супер)))).
Рекомендуем - Уткин Александр «Прохожий»
http://www.chitalnya.ru/use...
http://prohojiy07.livejourn...
http://my.mail.ru/community...
http://www.prohojiy.com
Тут такое дело – участвую в номинации «Блогер РУНЕТА»
Если вдруг мои опусы попадали в глаза, и не вызвали чувство неприятия, то можно отправить на premia@ozon.ru – то, что ниже)))). А если кто-то из Ваших друзей тоже отправит – ваще супер)))).
Рекомендуем - Уткин Александр «Прохожий»
http://www.chitalnya.ru/use...
http://prohojiy07.livejourn...
http://my.mail.ru/community...
http://www.prohojiy.com
Прохожий Прохожий,
08-10-2014 18:10
(ссылка)
Каляка-маляка
Чем больше жена рассказывает о том, как она замоталась сегодня на работе и как она была вынуждена куда-то везти передавать документы. Тем яснее я понимаю, что она врет. Видимо по-моим глазам она понимает, что я не верю. И тогда ее рассказ начинает изобиловать мелочами и подробностями, которые должны меня убедить, что все было именно так, как она говорит. Она говорит все более активно, ярко, жестикулирует, смеется. Но постоянно выдавать экспромты не получается. В какой-то момент ее фантазия иссякает, она делано всплескивает руками: "Блин, я же забыла Светке перезвонить". Она выходит в прихожую, ищет в сумке телефон. Потом я слышу, как она натужно и долго говорит. Она не идет в комнату, чтобы удобно устроиться на диване и спокойно, смакуя - пообщаться с подругой. Затем она возвращается в комнату.
- Пойдем ужинать?
- Пойдем.
- Ты какой-то странный, что-то случилось?
В этот момент у меня в душе разверзается бездна. Сказать, что: Да, произошло! Я чувствую, что ты меня обманываешь и т.д.
Это значит...значит, что обратного пути не будет. И эту приоткрытую дверь, надо будет открыть нараспашку; а кто его знает, что за ней прячется. Может там легкое смущение, извинение, объяснение и примирительные объятья.
А может наоборот: Она устало сядет на пороге и скажет: Ну, и к лучшему, что ты все узнал....
Не сказать, промолчать - тоже не возможно. Потому, что если ты останешься с этим один на один внутри, то будешь обязан снаружи делать вид, что - ничего не произошло. Все ок!
Я вспомнил, как мне случилось играть в карты с шулерами. Не знаю как, но я почувствовал это. Потом мне показалось, что они обмениваются какими-то незаметными знаками. Я не мог встать, и что-то предъявить им – не было явных оснований. Прекратить игру тоже было неудобно. Я изобразил резкую боль в животе и сославшись на понос, вяло откланялся.
Сейчас было тоже самое. Есть такой термин у судей – «…по внутреннему убеждению…».
- Почему ты молчишь?
Она кладет мне руку на плечо, смотрит в глаза.
- Ты не заболел? Дай я лоб потрогаю.
Она тянется, но я погруженный в свои мысли инстинктивно отшатываюсь.
- Блин...знаешь что...
Она порывисто отворачивается, но я отмечаю, как она украдкой, но испытующе бросает на меня внимательный взгляд. Сейчас она должна пойти по пути "почемутымолчишь...чтопроисходит...". Дальше, обязательное недоумение и обида. И потом уже я начну стучаться к ней.
Меня охватывает полная апатия. Я вышел из системы и теперь вижу ее со стороны. Все происходящее становится пресным и плоским. Похоже на детский рисунок, в котором все просто и понятно. Солнышко, луг, лес, речка.
И где-то там, в лесу, притаилась каляка-маляка...
- Пойдем ужинать?
- Пойдем.
- Ты какой-то странный, что-то случилось?
В этот момент у меня в душе разверзается бездна. Сказать, что: Да, произошло! Я чувствую, что ты меня обманываешь и т.д.
Это значит...значит, что обратного пути не будет. И эту приоткрытую дверь, надо будет открыть нараспашку; а кто его знает, что за ней прячется. Может там легкое смущение, извинение, объяснение и примирительные объятья.
А может наоборот: Она устало сядет на пороге и скажет: Ну, и к лучшему, что ты все узнал....
Не сказать, промолчать - тоже не возможно. Потому, что если ты останешься с этим один на один внутри, то будешь обязан снаружи делать вид, что - ничего не произошло. Все ок!
Я вспомнил, как мне случилось играть в карты с шулерами. Не знаю как, но я почувствовал это. Потом мне показалось, что они обмениваются какими-то незаметными знаками. Я не мог встать, и что-то предъявить им – не было явных оснований. Прекратить игру тоже было неудобно. Я изобразил резкую боль в животе и сославшись на понос, вяло откланялся.
Сейчас было тоже самое. Есть такой термин у судей – «…по внутреннему убеждению…».
- Почему ты молчишь?
Она кладет мне руку на плечо, смотрит в глаза.
- Ты не заболел? Дай я лоб потрогаю.
Она тянется, но я погруженный в свои мысли инстинктивно отшатываюсь.
- Блин...знаешь что...
Она порывисто отворачивается, но я отмечаю, как она украдкой, но испытующе бросает на меня внимательный взгляд. Сейчас она должна пойти по пути "почемутымолчишь...чтопроисходит...". Дальше, обязательное недоумение и обида. И потом уже я начну стучаться к ней.
Меня охватывает полная апатия. Я вышел из системы и теперь вижу ее со стороны. Все происходящее становится пресным и плоским. Похоже на детский рисунок, в котором все просто и понятно. Солнышко, луг, лес, речка.
И где-то там, в лесу, притаилась каляка-маляка...
Прохожий Прохожий,
21-08-2014 11:37
(ссылка)
...how my poor heart aches (С)
-…мне 28 лет
этот город не ждал меня, да и я от него не в восторге
но похерить свою жизнь, в засранной деревне - не хотела. Добро бы она была засрана коровами или свиньями - людьми. Меня не могут обвинить, что я поперлась в город в поисках легкой жизни, что не хотела крутить хвосты коровам. У нас уже давно нет коров - нет травы, которую они должны есть. Нет лугов, на которых они должны пастись и наращивать жирок. Есть пара свиней, потому что они могут жрать, что попало.
Можно я не буду рассказывать историй о том, как деревня погибает в пьянстве? А что там еще делать? Собственное хозяйство - это давно забытое слово. Его есть смысл вести только для того, чтобы выжить. Чтобы тебе было что пожрать. Посадил картошку - выкопал - еда есть. Мы не покупаем почти ничего из фруктов и овощей. Не на что.
Производства у нас нет.
Хозяйства тоже - почвы не плодородные.
Соответственно - мы не можем ничего поставить во вне, чтобы получить деньги внутрь.
Вот такая вот простая экономика. Отсутствие внутреннего продукта влечет за собой отсутствие денег. И мое село стало дохнуть. Оно стало дохнуть задолго до моего рождения. Не я вбила гвоздь в крышку его гроба. Да мне и наплевать, честно говоря, на это. Почему у меня должна болеть голова об этом?
Моя голова болела о том, чтобы меня подростком не...оттрахали от скуки сначала мои сверстники, а потом солдаты из соседней части. Слово изнасиловать, тут не подходит. Здесь само собой разумеется, что тебя должны трахнуть. Твое желание и мнение не особо кого интересует. Да и ты сама понимаешь – не отвертеться, а куда деться?
Историю, про пьющую семью, надо? Или как?
Но нет, тут я выбьюсь из общей колеи.
Видимо мне просто повезло - отец попал сюда по распределению послу ВУЗа. Мне долго мать объясняла эту аббревиатуру - Высшее Учебное Заведение. Это были последние судороги подыхающей государственной советской системы. Отца с матерью забросили сюда и забыли.
Все ж таки, наверное, потому, что они были городские, матери удалось вбить мне в голову эту мысль - вали отсюда!!!! Мать заставляла меня мыть голову, каждый день стирать трусы, даже если они у тебя одни, чтобы на утро все было чистое.
Отец погиб случайно. Подробности ни чему. Вся остальная жизнь моей матери была направлена на то, чтобы хоть немного заполнить мою голову чем-то, что потом преобразуется в понимание, что жить здесь и жить плохо нельзя; но - никто не кинет тебе веревку. Дадут стакан и скажут - да ладно, забей и напейся. Если вы думаете, что в деревне все мучаются от недостатка цивилизации, литературы, кино и прочего эстетизма - то я вас расстрою - НЕТ. Там просто нет понимания про все эти вещи. Если ты не пил "просеку" - ты не можешь тосковать по его вкусу.
Я не буду врать, что меня воротило от быта, от пошлости и тупости односельчан. Нет. Но я росла с какой-то сжатой внутри пружиной, которая только ждала момента, чтобы распрямиться.
Кто-то из одноклассниц рожал, кто-то шел на трассу, кто-то уезжал в райцентр, кому-то везло уехать в город. Не знаю, как у кого сложилось. Мне не интересно.
Мать копила всю жизнь. И когда прошел выпускной, то на утро, вместе с рассолом, она дала мне конверт с деньгами. Если бы я чуть меньше уважала мать, то я бы сказала, что ее напутствие было патетическим. Но я знала, что стоит за этими словами. "...у тебя нет шансов выжить ни здесь, ни в городе. Я не могу тебе больше помочь ни чем. Все, что у тебя есть - это только твоя голова на плечах и благоразумие. Эти деньги тебе особо не помогут, но дадут возможность какое-то время осмотреться.
Я не Скарлетт, и у меня нет возможности подумать о чем-то завтра. У меня нет времени. Жизнь проходит быстро, а молодость – еще быстрее… Еще быстрее можно уйти на дно. Хотя дно может быть теплое, уютное. Барахаться - тоже не по мне. По мне - это рвать мощными гребками против течения. Не останавливаясь и не давая себе передышки. И клянусь - когда придет мое время выдохнуть - я стану кроткой, спокойной и послушной. Никто и никогда не узнает, как мне пришлось всего этого добиться. Сколько и скольких я пережила. Сколько раз я стискивала зубы прежде чем научилась и позволила себе улыбаться.
- Понимаю, но я бы на Вашем месте все-таки подумал…мы можем гарантировать, что роды будут успешными…но как я уже сказал, Ваше сердце…
- Я слышала…
- И что делаем?
этот город не ждал меня, да и я от него не в восторге
но похерить свою жизнь, в засранной деревне - не хотела. Добро бы она была засрана коровами или свиньями - людьми. Меня не могут обвинить, что я поперлась в город в поисках легкой жизни, что не хотела крутить хвосты коровам. У нас уже давно нет коров - нет травы, которую они должны есть. Нет лугов, на которых они должны пастись и наращивать жирок. Есть пара свиней, потому что они могут жрать, что попало.
Можно я не буду рассказывать историй о том, как деревня погибает в пьянстве? А что там еще делать? Собственное хозяйство - это давно забытое слово. Его есть смысл вести только для того, чтобы выжить. Чтобы тебе было что пожрать. Посадил картошку - выкопал - еда есть. Мы не покупаем почти ничего из фруктов и овощей. Не на что.
Производства у нас нет.
Хозяйства тоже - почвы не плодородные.
Соответственно - мы не можем ничего поставить во вне, чтобы получить деньги внутрь.
Вот такая вот простая экономика. Отсутствие внутреннего продукта влечет за собой отсутствие денег. И мое село стало дохнуть. Оно стало дохнуть задолго до моего рождения. Не я вбила гвоздь в крышку его гроба. Да мне и наплевать, честно говоря, на это. Почему у меня должна болеть голова об этом?
Моя голова болела о том, чтобы меня подростком не...оттрахали от скуки сначала мои сверстники, а потом солдаты из соседней части. Слово изнасиловать, тут не подходит. Здесь само собой разумеется, что тебя должны трахнуть. Твое желание и мнение не особо кого интересует. Да и ты сама понимаешь – не отвертеться, а куда деться?
Историю, про пьющую семью, надо? Или как?
Но нет, тут я выбьюсь из общей колеи.
Видимо мне просто повезло - отец попал сюда по распределению послу ВУЗа. Мне долго мать объясняла эту аббревиатуру - Высшее Учебное Заведение. Это были последние судороги подыхающей государственной советской системы. Отца с матерью забросили сюда и забыли.
Все ж таки, наверное, потому, что они были городские, матери удалось вбить мне в голову эту мысль - вали отсюда!!!! Мать заставляла меня мыть голову, каждый день стирать трусы, даже если они у тебя одни, чтобы на утро все было чистое.
Отец погиб случайно. Подробности ни чему. Вся остальная жизнь моей матери была направлена на то, чтобы хоть немного заполнить мою голову чем-то, что потом преобразуется в понимание, что жить здесь и жить плохо нельзя; но - никто не кинет тебе веревку. Дадут стакан и скажут - да ладно, забей и напейся. Если вы думаете, что в деревне все мучаются от недостатка цивилизации, литературы, кино и прочего эстетизма - то я вас расстрою - НЕТ. Там просто нет понимания про все эти вещи. Если ты не пил "просеку" - ты не можешь тосковать по его вкусу.
Я не буду врать, что меня воротило от быта, от пошлости и тупости односельчан. Нет. Но я росла с какой-то сжатой внутри пружиной, которая только ждала момента, чтобы распрямиться.
Кто-то из одноклассниц рожал, кто-то шел на трассу, кто-то уезжал в райцентр, кому-то везло уехать в город. Не знаю, как у кого сложилось. Мне не интересно.
Мать копила всю жизнь. И когда прошел выпускной, то на утро, вместе с рассолом, она дала мне конверт с деньгами. Если бы я чуть меньше уважала мать, то я бы сказала, что ее напутствие было патетическим. Но я знала, что стоит за этими словами. "...у тебя нет шансов выжить ни здесь, ни в городе. Я не могу тебе больше помочь ни чем. Все, что у тебя есть - это только твоя голова на плечах и благоразумие. Эти деньги тебе особо не помогут, но дадут возможность какое-то время осмотреться.
Я не Скарлетт, и у меня нет возможности подумать о чем-то завтра. У меня нет времени. Жизнь проходит быстро, а молодость – еще быстрее… Еще быстрее можно уйти на дно. Хотя дно может быть теплое, уютное. Барахаться - тоже не по мне. По мне - это рвать мощными гребками против течения. Не останавливаясь и не давая себе передышки. И клянусь - когда придет мое время выдохнуть - я стану кроткой, спокойной и послушной. Никто и никогда не узнает, как мне пришлось всего этого добиться. Сколько и скольких я пережила. Сколько раз я стискивала зубы прежде чем научилась и позволила себе улыбаться.
- Понимаю, но я бы на Вашем месте все-таки подумал…мы можем гарантировать, что роды будут успешными…но как я уже сказал, Ваше сердце…
- Я слышала…
- И что делаем?
Прохожий Прохожий,
01-07-2014 11:48
(ссылка)
....из непечтаного 072014
Природа стремится к универсальности и простоте. Нет ничего такого, что не может один из партнеров, а в условиях роста стяжательства и нивелирования возможностей; все чаще у обоих партнеров встает вопрос: А на хрена мне все это нужно.
Но тут вмешивается природа, мать твоя. Которая с ехидной ухмылкой теребит то внутренне женское "Я", которое она (женщина) пытается запрятать очень глубоко. Потребность в физиологии пока еще существует и еще не скоро исчезнет, и даже никакие технические прибамбасы не заменят жадных губ и крепкого локтя. Попытки вброса текстов "пропали мужчины" скорее и лежат как раз в области того, что женщина рвясь к самостоятельности и обретя ее - понимает, что эта самоцель - плацебо.
Рассказы о разбросанных носках и о том, что мужик требует борща - это как раз клич Ярославны - где ж ты, куда ты и тд.
И как бы не пыжились леди в том, что - я сама себе сам - все это упрется в то, что хочется с кем-то смотреть кино, смеяться, варить кофе по утрам и видеть друг друга - небритыми и некрашенными.
Глубже стоит проблема в том, что ни одна женщина ни когда в жизни не признается в этом. А принимая во внимание, что мы так или иначе тащим за собой "постсовковое наследие", в котором вопрос симпатий и эмпатий отходил на второй план, то мы еще долго будем срыгивать от изжоги подмены понятий и целей.
Наверное все есть в Библии.
Но тут вмешивается природа, мать твоя. Которая с ехидной ухмылкой теребит то внутренне женское "Я", которое она (женщина) пытается запрятать очень глубоко. Потребность в физиологии пока еще существует и еще не скоро исчезнет, и даже никакие технические прибамбасы не заменят жадных губ и крепкого локтя. Попытки вброса текстов "пропали мужчины" скорее и лежат как раз в области того, что женщина рвясь к самостоятельности и обретя ее - понимает, что эта самоцель - плацебо.
Рассказы о разбросанных носках и о том, что мужик требует борща - это как раз клич Ярославны - где ж ты, куда ты и тд.
И как бы не пыжились леди в том, что - я сама себе сам - все это упрется в то, что хочется с кем-то смотреть кино, смеяться, варить кофе по утрам и видеть друг друга - небритыми и некрашенными.
Глубже стоит проблема в том, что ни одна женщина ни когда в жизни не признается в этом. А принимая во внимание, что мы так или иначе тащим за собой "постсовковое наследие", в котором вопрос симпатий и эмпатий отходил на второй план, то мы еще долго будем срыгивать от изжоги подмены понятий и целей.
Наверное все есть в Библии.
Прохожий Прохожий,
01-04-2014 17:17
(ссылка)
…я пишу, тебе это письмо, прощаясь…(С)
…я пишу, тебе это письмо, прощаясь…
Он отложил ручку. В голове крутилась куча мыслей, одна сочнее другой, но как только он пытался зафиксировать это на бумаге – все, куда-то рассыпалось, пряталось, исчезало. Он опять взял ручку, прикрыл глаза и попытался собраться с мыслями.
Ему, зачем то захотелось написать ей письмо именно ручкой. Не на ноуте, не е-мэлом. А именно ручкой. Ему отчего-то решилось, что именно изложив свои мысли ручкой – ему удастся донести до нее свои чувства и боль своей потери.
Он посмотрел под стол - кучка смятых или порванных листов белым флагом капитуляции устилала пол, и манила его: плюнуть на все и смириться с поражением.
Содержимое стопки перекочевало к нему в рот он, слегка поморщившись, проглотил и занюхал хлебом. Он специально не закусывал, надеясь, что алкоголь: с одной стороны снимет с него тяжесть, которая аккуратно уместилась у него в груди; с другой – что, освободившиеся от пут и оков мысли, разметавшись и успокоившись, примут то, единственно верное и нужное ему положение, и он сможет, наконец, закончить письмо.
Облегчение не приходило. Мысли не выстраивались в плавный и четкий походный строй, а продолжали неуловимо скакать в его голове.
Опьянение болталось в его голове неторопливой походкой прохожего, бесцельно шатающегося по незнакомому городу. Оно заглядывало в окна, приподымало водосточные люки, принюхивалось к углам, где обычно складывают мусор, который вроде и не нужен, но и выбрасывать лень.
Он посмотрел на бутылку. «Перцовки» оставалось все меньше, но ни настроению, ни мыслям, пропорционально выпитому – это не помогало. Он встал и пошел к окну, его неуловимо качнуло, но он успел среагировать. «Замечательно» - подумал он,- «Все ж таки, забирает». Он посмотрел в окно. Питерская самостоятельная весна молодцевато резанула по глазам ярким солнцем. Он даже зажмурился. Через некоторое мгновение медленно открыл сначала один глаз, второй распахнулся сам, от изумления. Шел снег. Легкий, смешной, но – шел. «Тридцать первое марта»- подумал он,- «Вот ведь...». мысль упорхнула незаконченной.
Он опять сел за стол. Перечитал тезисы, которые он пытался размотать в письмо для нее и о ней… Все выглядело смешным и жалобным. Даже в письмах ему не хватило характера. Он смял все листки, поднял с пола остальное. Бросил в раковину. «Лучше, конечно, сжечь. Но это будет слишком пафосно. Да и никто не увидит». Он зачем то воровато оглянулся. «Чушь какая-то»,- согласился он сам с собой,- «Я дома совершенно один».
«Совершенно один». Эхом заметалось в голове. «Один…один…один…»,- улюлюкая кричали под окном. Он сглотнул слюну, и прижавшись к стене выглянул на улицу. Какие-то мальчишки стояли во дворе и ритмично орали: «Дим…выходи…».
Он облегченно выдохнул. Допил стопку. Сгреб бумаги из раковины и кинул их в унитаз.
Зайдя в ванну, посмотрел в зеркало: «Красавец». Отражение подмигнуло ему и попыталось изобразить улыбку. «Не смешно»: остановил он себя. Поплескав холодной водой на лицо, вернулся в кухню.
Последние дни он старался не заходить в спальню. Кухня была большой, и там стоял диван, на котором он спал.
Он был благодарен ей, что она ушла мгновенно. Без ругани и без слов, которые могли оставить тяжелое послевкусие. Она, также мгновенно, забрала все свои вещи, и даже какие-то их совместные мелочи: «Это, чтобы не напоминать мне о ней»,- понимал он. Но – стены, кровать, плазменный телевизор – все бубунило о ней, незаметным, но назидательным речитативом. Он перемещался по квартире как по зачумленному городу, стараясь не смотреть по сторонам и ни к чему не прикасаться.
Пульт перебрал несколько программ и остановился на Тиле Швайгере «Достучаться до небес».
- Может мне чем-нибудь заболеть,- трусливо мелькнула мысль.
- И что?
- Ну, может, отвлекусь?
- То есть – не смертельной?
- Нет….жить то хочется…
- Как в том анекдоте - А смысл?
- Ага!!
- Шутишь – уже хорошо!!!
- Думаешь, не стоит?
- Что - шутить?
«Сам с собой разговариваю…точно – белочка идет»: он потряс головой и выключил телевизор.
Тишина прессовала и складывала ненужные и лишние мысли в аккуратные брикеты, и тщательно запихивала ему в голову, как монетки в монетоприемник.
Он лег на диван. Какая-то ненужная и лишняя мысль не давала ему покоя. Он дотянулся до бутылки и допил остатки. Глаза стали слипаться, сознание медленно проваливалось куда-то, он с облегчением закрыл глаза…
…возвращение давалось с трудом. Он никогда не опохмелялся, но в этом случае решил пересилить себя. Скривившись, дошел до холодильника и достал из морозилки заиндевевшую бутылку «Перцовки». Делать закуску не хотелось, он сгреб два оставшихся помидора. Поставил все на стол. Заметил на полу белый лист бумаги. Поднял и стал читать:
«…Душа моя, Анастасия Тихоновна!
Дела и заботы наши, дня текущего, никак не дают нам времени поговорить не торопясь, и с чувством; и обсудить наши сердечные дела, которыми я так обеспокоен в последнее время.
Да и я, данное письмо вынужден писать аккурат в ночь, поскольку объезжал сегодня наши поместья и до самого вечера ругался с шельмой-управляющим.
Дожди затянулись, и вот-вот упущено будет время покоса. Но не так беспокоит меня это, как грусть и боль, поселившаяся в моем сердце и моей душе.
Свет очей моих, радость всей моей жизни, уважаемая и любимая моя, Анастасия Тихоновна. Не могу словами передать Вам, как скучаю и бездарно в пустоте и тишине провожу вечера в Ваше отсутствие. Понимаю, как Вам, столь цельной и целеустремленной натуре, неловко читать мои строки. Представляю удивление на Вашем лице и складку на лбу, когда Вы морщитесь. Эту складку я частенько вижу, когда мы вместе с Вами разбираем записи в наших амбарных книгах.
Предупреждая Ваше удивление, прошу дочитать до конца мое письмо, не снисходительно, но внимательно и с пониманием того,ьчто муж Ваш умом здоров и светел. Ведь вряд ли я еще, когда наберусь мужества передать бумагой те мысли и чувства, которые переполняют меня в отношении Вас. А уж словами, находясь рядом с Вами и любуясь Вами, я уж и подавно не сумею сказать это. Да и письмо складывалось и писалось не в один раз, а по крупицам, по строчкам по слову, собирал я его…»
Он прервался и налил себе водки. Запрокинув голову, чуть сморщившись, он проглотил и закусил помидором. Сок брызнул во все стороны. Капли попали на бумагу. «Нет…на кровь не похоже…а было бы так красиво и романтично - письмо обагренное кровью разлюбленного сердца..»,- он скомкал письмо, и сел на диван,- «На пару дней меня еще хватит... а дальше что-то надо делать…или менять…».
Бутылка в теплом помещении оттаивала, и капли сползающие по стеклу напоминали слезы. Он даже с отвращением передернулся, когда в его мозгу промелькнула эта метафора. Он провел пальцем по горлышку бутылки: «Ну, что – поплачем вместе?».
Он отложил ручку. В голове крутилась куча мыслей, одна сочнее другой, но как только он пытался зафиксировать это на бумаге – все, куда-то рассыпалось, пряталось, исчезало. Он опять взял ручку, прикрыл глаза и попытался собраться с мыслями.
Ему, зачем то захотелось написать ей письмо именно ручкой. Не на ноуте, не е-мэлом. А именно ручкой. Ему отчего-то решилось, что именно изложив свои мысли ручкой – ему удастся донести до нее свои чувства и боль своей потери.
Он посмотрел под стол - кучка смятых или порванных листов белым флагом капитуляции устилала пол, и манила его: плюнуть на все и смириться с поражением.
Содержимое стопки перекочевало к нему в рот он, слегка поморщившись, проглотил и занюхал хлебом. Он специально не закусывал, надеясь, что алкоголь: с одной стороны снимет с него тяжесть, которая аккуратно уместилась у него в груди; с другой – что, освободившиеся от пут и оков мысли, разметавшись и успокоившись, примут то, единственно верное и нужное ему положение, и он сможет, наконец, закончить письмо.
Облегчение не приходило. Мысли не выстраивались в плавный и четкий походный строй, а продолжали неуловимо скакать в его голове.
Опьянение болталось в его голове неторопливой походкой прохожего, бесцельно шатающегося по незнакомому городу. Оно заглядывало в окна, приподымало водосточные люки, принюхивалось к углам, где обычно складывают мусор, который вроде и не нужен, но и выбрасывать лень.
Он посмотрел на бутылку. «Перцовки» оставалось все меньше, но ни настроению, ни мыслям, пропорционально выпитому – это не помогало. Он встал и пошел к окну, его неуловимо качнуло, но он успел среагировать. «Замечательно» - подумал он,- «Все ж таки, забирает». Он посмотрел в окно. Питерская самостоятельная весна молодцевато резанула по глазам ярким солнцем. Он даже зажмурился. Через некоторое мгновение медленно открыл сначала один глаз, второй распахнулся сам, от изумления. Шел снег. Легкий, смешной, но – шел. «Тридцать первое марта»- подумал он,- «Вот ведь...». мысль упорхнула незаконченной.
Он опять сел за стол. Перечитал тезисы, которые он пытался размотать в письмо для нее и о ней… Все выглядело смешным и жалобным. Даже в письмах ему не хватило характера. Он смял все листки, поднял с пола остальное. Бросил в раковину. «Лучше, конечно, сжечь. Но это будет слишком пафосно. Да и никто не увидит». Он зачем то воровато оглянулся. «Чушь какая-то»,- согласился он сам с собой,- «Я дома совершенно один».
«Совершенно один». Эхом заметалось в голове. «Один…один…один…»,- улюлюкая кричали под окном. Он сглотнул слюну, и прижавшись к стене выглянул на улицу. Какие-то мальчишки стояли во дворе и ритмично орали: «Дим…выходи…».
Он облегченно выдохнул. Допил стопку. Сгреб бумаги из раковины и кинул их в унитаз.
Зайдя в ванну, посмотрел в зеркало: «Красавец». Отражение подмигнуло ему и попыталось изобразить улыбку. «Не смешно»: остановил он себя. Поплескав холодной водой на лицо, вернулся в кухню.
Последние дни он старался не заходить в спальню. Кухня была большой, и там стоял диван, на котором он спал.
Он был благодарен ей, что она ушла мгновенно. Без ругани и без слов, которые могли оставить тяжелое послевкусие. Она, также мгновенно, забрала все свои вещи, и даже какие-то их совместные мелочи: «Это, чтобы не напоминать мне о ней»,- понимал он. Но – стены, кровать, плазменный телевизор – все бубунило о ней, незаметным, но назидательным речитативом. Он перемещался по квартире как по зачумленному городу, стараясь не смотреть по сторонам и ни к чему не прикасаться.
Пульт перебрал несколько программ и остановился на Тиле Швайгере «Достучаться до небес».
- Может мне чем-нибудь заболеть,- трусливо мелькнула мысль.
- И что?
- Ну, может, отвлекусь?
- То есть – не смертельной?
- Нет….жить то хочется…
- Как в том анекдоте - А смысл?
- Ага!!
- Шутишь – уже хорошо!!!
- Думаешь, не стоит?
- Что - шутить?
«Сам с собой разговариваю…точно – белочка идет»: он потряс головой и выключил телевизор.
Тишина прессовала и складывала ненужные и лишние мысли в аккуратные брикеты, и тщательно запихивала ему в голову, как монетки в монетоприемник.
Он лег на диван. Какая-то ненужная и лишняя мысль не давала ему покоя. Он дотянулся до бутылки и допил остатки. Глаза стали слипаться, сознание медленно проваливалось куда-то, он с облегчением закрыл глаза…
…возвращение давалось с трудом. Он никогда не опохмелялся, но в этом случае решил пересилить себя. Скривившись, дошел до холодильника и достал из морозилки заиндевевшую бутылку «Перцовки». Делать закуску не хотелось, он сгреб два оставшихся помидора. Поставил все на стол. Заметил на полу белый лист бумаги. Поднял и стал читать:
«…Душа моя, Анастасия Тихоновна!
Дела и заботы наши, дня текущего, никак не дают нам времени поговорить не торопясь, и с чувством; и обсудить наши сердечные дела, которыми я так обеспокоен в последнее время.
Да и я, данное письмо вынужден писать аккурат в ночь, поскольку объезжал сегодня наши поместья и до самого вечера ругался с шельмой-управляющим.
Дожди затянулись, и вот-вот упущено будет время покоса. Но не так беспокоит меня это, как грусть и боль, поселившаяся в моем сердце и моей душе.
Свет очей моих, радость всей моей жизни, уважаемая и любимая моя, Анастасия Тихоновна. Не могу словами передать Вам, как скучаю и бездарно в пустоте и тишине провожу вечера в Ваше отсутствие. Понимаю, как Вам, столь цельной и целеустремленной натуре, неловко читать мои строки. Представляю удивление на Вашем лице и складку на лбу, когда Вы морщитесь. Эту складку я частенько вижу, когда мы вместе с Вами разбираем записи в наших амбарных книгах.
Предупреждая Ваше удивление, прошу дочитать до конца мое письмо, не снисходительно, но внимательно и с пониманием того,ьчто муж Ваш умом здоров и светел. Ведь вряд ли я еще, когда наберусь мужества передать бумагой те мысли и чувства, которые переполняют меня в отношении Вас. А уж словами, находясь рядом с Вами и любуясь Вами, я уж и подавно не сумею сказать это. Да и письмо складывалось и писалось не в один раз, а по крупицам, по строчкам по слову, собирал я его…»
Он прервался и налил себе водки. Запрокинув голову, чуть сморщившись, он проглотил и закусил помидором. Сок брызнул во все стороны. Капли попали на бумагу. «Нет…на кровь не похоже…а было бы так красиво и романтично - письмо обагренное кровью разлюбленного сердца..»,- он скомкал письмо, и сел на диван,- «На пару дней меня еще хватит... а дальше что-то надо делать…или менять…».
Бутылка в теплом помещении оттаивала, и капли сползающие по стеклу напоминали слезы. Он даже с отвращением передернулся, когда в его мозгу промелькнула эта метафора. Он провел пальцем по горлышку бутылки: «Ну, что – поплачем вместе?».
Прохожий Прохожий,
09-10-2013 16:47
(ссылка)
Пустота.
От старика пахло старостью. Глубокой, затхлой, неприятной и унизительной. Или - оскорбительной. Я смотрел в его глаза, с ободком неярких и мутноватых зрачков, и силился что-то сказать. Что-то такое легкое, светлое. Жизнеутверждающее. По дряблой щеке скатилась капля влаги с края его глаза. Так бывает после инсульта. Он смотрел на меня ни грустно, ни требовательно. Просто так. Меня же почему то переворачивало и корежило от его взгляда. Он не был вопросительный. Он не был требовательный, он был просто – прямой, но не жесткий, как кинжальный огонь пулемета, а какой-то бесконечно безразличный и безучастный. Там не было ни вселенской мудрости, ни - вечных знаний - пустота. Он был – безрадостный. Он не был похож на взгляд плаката из моего детства взгляд - «А ты – записался?».
Я не мог отвезти взгляд от его глаз. Изобразив зевок, я прикрыл ладонью рот и с трудом перевел взгляд ниже. Я смотрел на застиранную рубашку с истрепанным воротом, и худую, всю в каких складках и пигментационных пятнах, шею. Нас качнуло, и я опять машинально посмотрел на него. Взгляд его не поменялся. Я попытался поискать в его глазах обиду, боль, горе. Может у него умерла жена, маленькая пенсия, дети не приезжает. Там не было ничего. Он был пустой. Мне перехватило горло. Почему то захотелось то ли бухнуться на колени, то ли схватить его за руки; и говорить что-то, объяснять; за что-то просить прощение и каяться. Губы мои свело судорогой. Я чувствовал, что еще секунду и я разревусь….
…лифт щелкнул, створки нежно разъехались, выпуская нас. Он не мешкался. Выждав секунду и поняв, что я пропускаю его, он вышел. Не медленно, а как то неторопливо и осторожно. То ли баюкая какую-то рану, то ли просто – никуда не торопясь.
Я не смог выйти за ним на улицу. Сделав вид, что мне нужно проверить почтовый ящик, я свернул, остановился; и долго копался, ожидая пока стихнут его шаги. Потом, пока хлопнет дверь. Потом, прикидывая, как далеко он ушел.
Я чувствовал, что меня трясет. Я поднял руку – пальцы ходили ходуном, как после боксерского поединка. Я вышел на улицу. Подошел к машине. Было ощущение бесконечной физической тяжести. Я бросил портфель в багажник и дошел до ларька.
- Водка есть?
- Не продаем крепкие напитки.
- Не грузи, дай бутылку!!
- Правда, не продаем. У меня, вот, случайно, в сумке, своя лежит….
- Давай
- Но я для себя брал, она дорогая!!!
- Сколько?
- Сто пятьдесят рублей!!!
- Давай!
….было пошло….я стоял тут же у ларька, и, свернув серебристый колпачек, большими глотками пил водку. Вдвойне пошло было то, что я действительно не чувствовал вкуса. Я понюхал – это все-таки была водка. Я сел на ограду газона. Кто-то негромко и безучастно спросил:
- Вам плохо, молодой человек?
Я покачал и поднял голову. Старик из лифта стоял и смотрел на меня.
- Нет. Все хорошо. Наверное, даже чересчур…
Он так же, молча, и безучастно кивнул, и пошел в сторону. Я поднял руку с бутылкой, оставалось чуть меньше половины. С надеждой, что я смогу смыть тяжесть водкой, я запрокинул голову….
Я не мог отвезти взгляд от его глаз. Изобразив зевок, я прикрыл ладонью рот и с трудом перевел взгляд ниже. Я смотрел на застиранную рубашку с истрепанным воротом, и худую, всю в каких складках и пигментационных пятнах, шею. Нас качнуло, и я опять машинально посмотрел на него. Взгляд его не поменялся. Я попытался поискать в его глазах обиду, боль, горе. Может у него умерла жена, маленькая пенсия, дети не приезжает. Там не было ничего. Он был пустой. Мне перехватило горло. Почему то захотелось то ли бухнуться на колени, то ли схватить его за руки; и говорить что-то, объяснять; за что-то просить прощение и каяться. Губы мои свело судорогой. Я чувствовал, что еще секунду и я разревусь….
…лифт щелкнул, створки нежно разъехались, выпуская нас. Он не мешкался. Выждав секунду и поняв, что я пропускаю его, он вышел. Не медленно, а как то неторопливо и осторожно. То ли баюкая какую-то рану, то ли просто – никуда не торопясь.
Я не смог выйти за ним на улицу. Сделав вид, что мне нужно проверить почтовый ящик, я свернул, остановился; и долго копался, ожидая пока стихнут его шаги. Потом, пока хлопнет дверь. Потом, прикидывая, как далеко он ушел.
Я чувствовал, что меня трясет. Я поднял руку – пальцы ходили ходуном, как после боксерского поединка. Я вышел на улицу. Подошел к машине. Было ощущение бесконечной физической тяжести. Я бросил портфель в багажник и дошел до ларька.
- Водка есть?
- Не продаем крепкие напитки.
- Не грузи, дай бутылку!!
- Правда, не продаем. У меня, вот, случайно, в сумке, своя лежит….
- Давай
- Но я для себя брал, она дорогая!!!
- Сколько?
- Сто пятьдесят рублей!!!
- Давай!
….было пошло….я стоял тут же у ларька, и, свернув серебристый колпачек, большими глотками пил водку. Вдвойне пошло было то, что я действительно не чувствовал вкуса. Я понюхал – это все-таки была водка. Я сел на ограду газона. Кто-то негромко и безучастно спросил:
- Вам плохо, молодой человек?
Я покачал и поднял голову. Старик из лифта стоял и смотрел на меня.
- Нет. Все хорошо. Наверное, даже чересчур…
Он так же, молча, и безучастно кивнул, и пошел в сторону. Я поднял руку с бутылкой, оставалось чуть меньше половины. С надеждой, что я смогу смыть тяжесть водкой, я запрокинул голову….
Прохожий Прохожий,
04-10-2013 17:57
(ссылка)
Венины хроники.
Веню нахватила директриса, когда он сидел и увлеченно рассматривал порно-журнал. Сидел он, как и положено за школой. Точнее за трансформаторной будкой в школьном дворе, куда после каждого сбора макулатуры сваливали кучи бумаги, так старательно собранной школьниками. Туда и забрел Веня, и на свою беду, узрев в блеклой безликой бумажной массе, яркий лакированный журнал. Журнал действительно выделялся ярким пятном, в этой отвратной куче целлюлезного шлака, состоящего из калиброванных и пережеванных кусков бумаги. Вытащив из серой безликой кучи, яркое, резанувшее ему по глазам, как солнечный летний утренний луч солнца, яркое пятно - несчастный Веня остолбенел. Онемел. Тайны, которые так манили и терзали его подростковое сознание, были бесстыдно, скрупулезно препарированы, и тщательно разложены на толстой красивой бумаге, как продукты на праздничном столе в ожидании гостей. И вот сейчас все это таинства перед на расстоянии его, еще не длинных рук.
Веня, подобно Шлиману, наслаждался, стараясь не дышать и не вспугнуть резким движением то странное ощущение, которое посетило его. В этот самый момент, подобно черной тучей над Иршалаимом, возникла директриса. Расскажи кому сейчас о том, что кто-то из школьников смотрит порнуху, никто и не удивится. То сейчас. А в то время развитого социализма Вене прилетело под первое число. Сразу. Потом под второе. Казалось бы, ну смотрит пацан, да и хрен то с ним. Да и скандал раздувать тоже не в масть, директор школы то была депутатом районного совета, и школа была на хорошем счету. Кому нужен этот дым, и обком, звонящий в колокол. Да не по резьбе пошло в тот день у Вени. Поскольку, совсем без внимания оставить такое происшествие было нельзя, то маме позвонили на работу, и как водится - пригласили в школу. У Вени и так то не очень была репутация. Нет, он не курил, не хамил. Но как то был всегда в каких-то своих думах и всегда с каким-то; почерпнутым из литературы, которую в школе не всегда и вслух-то произносили; мнением, то – как говорят на флоте – потенциальный залетчик.
И усугублялось все тем, что Веня по-идиотски, всегда пытался дать сдачи всем, и потом пытаться что-то объяснить. Поскольку, мальчик он хоть был и крепкий и здоровый, но жутко сентиментальный и чувствительный. Как сейчас скажут – неформатный чувак. Неформатный чувак шестнадцати лет шел по своей ленинградской улице, точнее – по Съездовской линии, и, глотая слезы, представлял как расстроится мама. Чувство горя накрыло его полностью, и одиночество стало столько невыносимым, что он решил позвонить свое девочке. Да вот беда - телефона дома не было, не во всех квартирах питера тогда были телефоны. Добрел он до телефонной будки и стал разменивать свой пятачок. Он, был жутко вежливый, типичный ленинградский мальчик, воспитанный без отца мамой, с трудом выжившей в блокаду, и бесконечно обожающей историю и литературу. Она и Веню то читать научила в четыре с половиной года. Правда с криками и ремнем.
Давясь слезами и всхлипывая, он дошел до телефонной будки рядом со своим домом, которая находилась аккурат в трех метрах от пивного ларька; и была регулярным поставщиком желающих помочиться с Вениной парадной.
- Ты чего тут трешься,- нарвался он на окрик стоящего рядом милиционера
- Я позвонить
- Ну, так звони
- А у меня «двушки» нет
- Ты, что, пришел звонить без денег?
- Сейчас разменяю и позвоню. Придурок,- пробухтел Веня себе под нос
- Бегом давай, звонильщик.
Веня с облегчением забрался в будку и стал крутить диск. Но, как выяснилось через несколько секунд, все еще только начиналось.
- А ну вали отсюда
Дверь распахнулась и над Веней навис человек с кружкой пива. Веня на тот момент был ростом около 175 сантиметров, но человек нависал над ним, как гора.
- Мне позвонить надо
- Иди на х.й , я тебе сказал
Человек рывком выдернул Веню из будки, и с удовольствием сам устроился в ней, зажав плечом телефонную трубку и прихлебывая из кружки «жигулевское». Все Венино расстройство улетучилось в один момент, в голову ему ударила и кровь, и злость, и всемирная несправедливость. Он рванул дверь и с размаху ударил ногой. Тот стоял в будке, удобно устроившись между телефоном и боковой стенкой, практически лицом к дверям. Удар пришелся ему точнехонько в пах. Но согнулся он, скорее, машинально, чем от боли. Хоть и умел Веня драться, василеостровские дворы быстро этому учат, но все ж таки мышечная масса нета, да и длина ноги. Но поскольку кровь и адреналин вспенили ему все, что можно, следующее, что сделал Веня, тоже машинально - он рывком закрыл дверь. И тут уже шутки с судьбой прекратились мгновенно. Человек, резко согнувшись, прилетел лицом в закрывающуюся дверь. Как там было в «Бременских музыкантах»: «…осел схватился за штаны, сыщик за пистолеты, а Трубадур – за края ковровой дорожки…». Вектора сложились. Сначала хрустнул нос, потом треснуло стекло, кровь радостно брызнула во все стороны. Веню радостно вязали как «контрас» попавшегося в руки кубинской милиции.
Инспектор комиссии по делам несовершеннолетних был измучен своими бытовыми вопросами, когда ему позвонили из отделения милиции и попросили срочно приехать. Он спокойно, по мере возможности, относился к шалостям своих подопечных, а эта новая фамилия, и имя – ну и имя ему выбрали – Вениамин – ему совсем ничего не говорила.
- Ну, что, старший лейтенант, совсем не следишь за обстановкой на участке?
- Слежу, где могу.
- Наследил по полной твой школяр.
- Почему мой, он на учете не стоит.
- Не стоит? Я в школу позвонил - порно-журналы у него директор нашла! А человека избил у пивной!! Что он там вообще делал?!!!- раскатисто громыхал начальник отделения,- хорошо там наш сотрудник был, и во время успел вмешаться, сам чуть не пострадал.
Веня, когда его повалили на тротуар, продолжал пинаться, и попал кому-то по ногам.
- Когда уж он столько успел?
- Это у тебя надо спрашивать - когда. Это только за один день. А представляешь, сколько может быть, если копнуть. Наверняка и фарцовка есть.
- Что, обыск устраивать?
- А я бы устроил. Ничего себе. К Олимпиаде готовимся, в Москве, вон, всех тунеядцев на сто первый вывозят, а тут шпана резвится.
- Разберусь!
- Да уж, сделай милость, сам понимаешь. Шум на весь район. Не тяни. Оперативно. Четко.
- Так точно!
Не подозревал Веня, какие над ним сгущаются тучи. Да и не об этом он думал. Думал, как расстроится мама, и как она будет плакать. И именно это больше всего мучило его. «Может все объяснить в милиции, а когда отпустят, скажу директрисе, что мама заболела. А там уже каникулы недалеко»,- мысли Вени были прозрачны и наивны, как и все мысли подростков.
- Ну, что, ганстер, выходи,- громыхнул ключами милиционер,- мать там твоя пришла, будь готов
- Всегда готов,- заученно ответил Веня, и пошел как на эшафот….
Веня, подобно Шлиману, наслаждался, стараясь не дышать и не вспугнуть резким движением то странное ощущение, которое посетило его. В этот самый момент, подобно черной тучей над Иршалаимом, возникла директриса. Расскажи кому сейчас о том, что кто-то из школьников смотрит порнуху, никто и не удивится. То сейчас. А в то время развитого социализма Вене прилетело под первое число. Сразу. Потом под второе. Казалось бы, ну смотрит пацан, да и хрен то с ним. Да и скандал раздувать тоже не в масть, директор школы то была депутатом районного совета, и школа была на хорошем счету. Кому нужен этот дым, и обком, звонящий в колокол. Да не по резьбе пошло в тот день у Вени. Поскольку, совсем без внимания оставить такое происшествие было нельзя, то маме позвонили на работу, и как водится - пригласили в школу. У Вени и так то не очень была репутация. Нет, он не курил, не хамил. Но как то был всегда в каких-то своих думах и всегда с каким-то; почерпнутым из литературы, которую в школе не всегда и вслух-то произносили; мнением, то – как говорят на флоте – потенциальный залетчик.
И усугублялось все тем, что Веня по-идиотски, всегда пытался дать сдачи всем, и потом пытаться что-то объяснить. Поскольку, мальчик он хоть был и крепкий и здоровый, но жутко сентиментальный и чувствительный. Как сейчас скажут – неформатный чувак. Неформатный чувак шестнадцати лет шел по своей ленинградской улице, точнее – по Съездовской линии, и, глотая слезы, представлял как расстроится мама. Чувство горя накрыло его полностью, и одиночество стало столько невыносимым, что он решил позвонить свое девочке. Да вот беда - телефона дома не было, не во всех квартирах питера тогда были телефоны. Добрел он до телефонной будки и стал разменивать свой пятачок. Он, был жутко вежливый, типичный ленинградский мальчик, воспитанный без отца мамой, с трудом выжившей в блокаду, и бесконечно обожающей историю и литературу. Она и Веню то читать научила в четыре с половиной года. Правда с криками и ремнем.
Давясь слезами и всхлипывая, он дошел до телефонной будки рядом со своим домом, которая находилась аккурат в трех метрах от пивного ларька; и была регулярным поставщиком желающих помочиться с Вениной парадной.
- Ты чего тут трешься,- нарвался он на окрик стоящего рядом милиционера
- Я позвонить
- Ну, так звони
- А у меня «двушки» нет
- Ты, что, пришел звонить без денег?
- Сейчас разменяю и позвоню. Придурок,- пробухтел Веня себе под нос
- Бегом давай, звонильщик.
Веня с облегчением забрался в будку и стал крутить диск. Но, как выяснилось через несколько секунд, все еще только начиналось.
- А ну вали отсюда
Дверь распахнулась и над Веней навис человек с кружкой пива. Веня на тот момент был ростом около 175 сантиметров, но человек нависал над ним, как гора.
- Мне позвонить надо
- Иди на х.й , я тебе сказал
Человек рывком выдернул Веню из будки, и с удовольствием сам устроился в ней, зажав плечом телефонную трубку и прихлебывая из кружки «жигулевское». Все Венино расстройство улетучилось в один момент, в голову ему ударила и кровь, и злость, и всемирная несправедливость. Он рванул дверь и с размаху ударил ногой. Тот стоял в будке, удобно устроившись между телефоном и боковой стенкой, практически лицом к дверям. Удар пришелся ему точнехонько в пах. Но согнулся он, скорее, машинально, чем от боли. Хоть и умел Веня драться, василеостровские дворы быстро этому учат, но все ж таки мышечная масса нета, да и длина ноги. Но поскольку кровь и адреналин вспенили ему все, что можно, следующее, что сделал Веня, тоже машинально - он рывком закрыл дверь. И тут уже шутки с судьбой прекратились мгновенно. Человек, резко согнувшись, прилетел лицом в закрывающуюся дверь. Как там было в «Бременских музыкантах»: «…осел схватился за штаны, сыщик за пистолеты, а Трубадур – за края ковровой дорожки…». Вектора сложились. Сначала хрустнул нос, потом треснуло стекло, кровь радостно брызнула во все стороны. Веню радостно вязали как «контрас» попавшегося в руки кубинской милиции.
Инспектор комиссии по делам несовершеннолетних был измучен своими бытовыми вопросами, когда ему позвонили из отделения милиции и попросили срочно приехать. Он спокойно, по мере возможности, относился к шалостям своих подопечных, а эта новая фамилия, и имя – ну и имя ему выбрали – Вениамин – ему совсем ничего не говорила.
- Ну, что, старший лейтенант, совсем не следишь за обстановкой на участке?
- Слежу, где могу.
- Наследил по полной твой школяр.
- Почему мой, он на учете не стоит.
- Не стоит? Я в школу позвонил - порно-журналы у него директор нашла! А человека избил у пивной!! Что он там вообще делал?!!!- раскатисто громыхал начальник отделения,- хорошо там наш сотрудник был, и во время успел вмешаться, сам чуть не пострадал.
Веня, когда его повалили на тротуар, продолжал пинаться, и попал кому-то по ногам.
- Когда уж он столько успел?
- Это у тебя надо спрашивать - когда. Это только за один день. А представляешь, сколько может быть, если копнуть. Наверняка и фарцовка есть.
- Что, обыск устраивать?
- А я бы устроил. Ничего себе. К Олимпиаде готовимся, в Москве, вон, всех тунеядцев на сто первый вывозят, а тут шпана резвится.
- Разберусь!
- Да уж, сделай милость, сам понимаешь. Шум на весь район. Не тяни. Оперативно. Четко.
- Так точно!
Не подозревал Веня, какие над ним сгущаются тучи. Да и не об этом он думал. Думал, как расстроится мама, и как она будет плакать. И именно это больше всего мучило его. «Может все объяснить в милиции, а когда отпустят, скажу директрисе, что мама заболела. А там уже каникулы недалеко»,- мысли Вени были прозрачны и наивны, как и все мысли подростков.
- Ну, что, ганстер, выходи,- громыхнул ключами милиционер,- мать там твоя пришла, будь готов
- Всегда готов,- заученно ответил Веня, и пошел как на эшафот….
Прохожий Прохожий,
02-10-2013 17:21
(ссылка)
Блюз (2) "Кло".
"….знаешь, Кло, сегодня была хорошая погода. Я, как и всегда, погладил и надел свой костюм, и сходил на службу, старина Марк все так же читает свои проповеди. Все так же - немного скучно и занудно))). Он обещал сегодня зайти, и мы с ним выпьем по стаканчику вина.
Детки не приезжали в эти выходные. У них много дел, но они звонят почти каждый день и как минимум раз в неделю приезжают, привозят продукты и убирают квартиру. Мне даже немного стыдно перед ними. У них столько дел, и живут они не близко. Это у нас на юге Италии - солнце, безделье и туристы. А поэтому и денег здесь немного. Все заработки и заводы на севере. Вот и приходится им мотаться с севера сюда.
Помнишь, они как-то давно привезли нам смешную штуку, называлась факс. Чтобы мы не тратили время на почту, а просто засовывали наши письма туда. А теперь у них еще более забавные вещи - маленькие тонкие компьютеры. Тоньше чем наш свадебный альбом. Они пишут письма прямо там и тут же отправляют. И прямо в них делают фотографии и прямо в них пересылают. На прошлой неделе я прямо по ней разговаривал с внуками и не просто разговаривал, а видел их на экране. Маленький Антуан такой смешной и очень похож на тебя. Такая же складка упрямых губ.
Кстати, так забавно. Во время службы Марк теперь произносит свои проповеди через микрофон, и играет на электрическом пианино.))) По всему храму висят динамики и его слова слышны в каждом закуточке.
Солнце сегодня было несильное. Это хорошо, а то глаза начинают болеть от яркого солнца. Я каждое утро варю кофе как и прежде, только кладу его теперь чуть меньше. Я как и прежде держу в порядке вещи и глажу их. Как и прежде я заканчиваю свой вечер молитвой.
Знаешь, Кло, сегодня был очень забавный случай. Я шел на службу, как и прежде - немного раньше. Ведь дорога стала длиннее)))). И у самого поворота к церкви дорогу переходили молодые ребята, туристы. Они увидели меня и так мило и радостно заулыбались. Парень присел и стал меня фотографировать, а девушка подошла и что-то сказала мне на чужом языке. А ты же помнишь, у меня всегда было плохо с языками. Она обняла меня и поцеловала в щеку. А парень улыбался и фотографировал. Потом он подошел и пожал мне руку. Ты тоже вспомнила? Да. Так же как и мы с тобой, тогда, во Франции, перед войной. Мы гуляли и встретили старика. Видно было, что он старый, но опрятный. Мы так же весело смеялись рядом с ним, я сфотографировал вас. А потом ты поцеловала его. Мы пошли дальше, а он остался стоять такой важный и жутко одинокий.
Знаешь, Кло, солнце с каждым днем все ярче. Звезды в небе все больше и больше. И уже стремительно взрослеют наши внуки. Президенты и премьеры меняются с такой скоростью, что я уже перестал следить и за ними и за их обещаниями.
Знаешь, Кло….я частенько кладу ладонь на холодную простынь с твоей стороны и думаю, что нам чертовски повезло во всем. И даже эта мерзкая война не смогла с нами ничего сделать, хоть и украла у нас часть наших лет. И, знаешь, мы жили с тобой, все время в движении, куда-то. Мы что-то строили, ремонтировали, воспитывали, работали. Сейчас в литературе очень модно писать о том, что кто-то что-то не успел и теперь на закате своей жизни, сидит и скулит о том, что он чего-то не успел… Знаешь, Кло, мы с тобой успели все…»
Детки не приезжали в эти выходные. У них много дел, но они звонят почти каждый день и как минимум раз в неделю приезжают, привозят продукты и убирают квартиру. Мне даже немного стыдно перед ними. У них столько дел, и живут они не близко. Это у нас на юге Италии - солнце, безделье и туристы. А поэтому и денег здесь немного. Все заработки и заводы на севере. Вот и приходится им мотаться с севера сюда.
Помнишь, они как-то давно привезли нам смешную штуку, называлась факс. Чтобы мы не тратили время на почту, а просто засовывали наши письма туда. А теперь у них еще более забавные вещи - маленькие тонкие компьютеры. Тоньше чем наш свадебный альбом. Они пишут письма прямо там и тут же отправляют. И прямо в них делают фотографии и прямо в них пересылают. На прошлой неделе я прямо по ней разговаривал с внуками и не просто разговаривал, а видел их на экране. Маленький Антуан такой смешной и очень похож на тебя. Такая же складка упрямых губ.
Кстати, так забавно. Во время службы Марк теперь произносит свои проповеди через микрофон, и играет на электрическом пианино.))) По всему храму висят динамики и его слова слышны в каждом закуточке.
Солнце сегодня было несильное. Это хорошо, а то глаза начинают болеть от яркого солнца. Я каждое утро варю кофе как и прежде, только кладу его теперь чуть меньше. Я как и прежде держу в порядке вещи и глажу их. Как и прежде я заканчиваю свой вечер молитвой.
Знаешь, Кло, сегодня был очень забавный случай. Я шел на службу, как и прежде - немного раньше. Ведь дорога стала длиннее)))). И у самого поворота к церкви дорогу переходили молодые ребята, туристы. Они увидели меня и так мило и радостно заулыбались. Парень присел и стал меня фотографировать, а девушка подошла и что-то сказала мне на чужом языке. А ты же помнишь, у меня всегда было плохо с языками. Она обняла меня и поцеловала в щеку. А парень улыбался и фотографировал. Потом он подошел и пожал мне руку. Ты тоже вспомнила? Да. Так же как и мы с тобой, тогда, во Франции, перед войной. Мы гуляли и встретили старика. Видно было, что он старый, но опрятный. Мы так же весело смеялись рядом с ним, я сфотографировал вас. А потом ты поцеловала его. Мы пошли дальше, а он остался стоять такой важный и жутко одинокий.
Знаешь, Кло, солнце с каждым днем все ярче. Звезды в небе все больше и больше. И уже стремительно взрослеют наши внуки. Президенты и премьеры меняются с такой скоростью, что я уже перестал следить и за ними и за их обещаниями.
Знаешь, Кло….я частенько кладу ладонь на холодную простынь с твоей стороны и думаю, что нам чертовски повезло во всем. И даже эта мерзкая война не смогла с нами ничего сделать, хоть и украла у нас часть наших лет. И, знаешь, мы жили с тобой, все время в движении, куда-то. Мы что-то строили, ремонтировали, воспитывали, работали. Сейчас в литературе очень модно писать о том, что кто-то что-то не успел и теперь на закате своей жизни, сидит и скулит о том, что он чего-то не успел… Знаешь, Кло, мы с тобой успели все…»
Прохожий Прохожий,
20-09-2013 17:55
(ссылка)
Шоколадное масло.
Светофор был длинный, видимо пропускали кортеж. Макс выключил щетки и с удовольствием любовался падающими на лобовое стекло снежинками. До того как они растают он успевал рассмотреть их причудливый рисунок. «И ведь ни один узор не повторяется» - подумал он,- «Каждый уникален».
Светофор задумчиво вспыхнул желтым, и тут же перешел на зеленый. Машины, как кони после старта стали стремительно набирать скорость, стараясь нагнать то время, которое было упущено. Макс аккуратно втопил педаль и тщательно посматривая по сторонам, погнал в общем потоке. Дел оставалось немного. Пару адресов и все. А завтра – 31. Все – новый год. Он радостно и облегченно вздохнул и счастливо рассмеялся.
Месяц сложился удачный. Все было в шоколаде! Руководство оплатило всю переработку и даже выделило премию, что было очень кстати. Особенно перед новым годом. Все было суперически. И халтура, которая сегодня подвернулась и даже… Он, вспомнив, опять радостно улыбнулся:
«…халтура была в бизнес-центре, и когда он закончил, ему подарил талон на бизнес-ланч. Это было кстати. И - время обеда пришло, да и сэкономленная копеечка была в тему. Обед был, конечно, не королевский, но, как он уже приучил себя по жизни: дареному коню – кариес не ищут. В заключение обеда, официантка принесла ему кофе. Настроение – было суперическое. Читая смску с дальнейшими заказами на сегодня, он механически глазел по сторонам. К столику, не прекращая разговора по телефону, подошел парень и молча, одними глазами, вопросительно кивнул на свободный стул. Макс чуть отодвинулся, давая тому место. Парень сунул телефон в карман и плюхнулся рядом.
- Кирдык. Конец года. Просто вешаюсь,- пожаловался он Максиму.
Макс покосился на него: "Типичный менеджер, офисный планктон",- как он вычитал где-то,- "Устал он в офисе сидеть. Помотался бы с коробками по этой снежной каше". В этот момент телефон у парня в кармане заверещал, парень чертыхнулся, встал и потянул телефон из кармана.
- Что? Блин! Сейчас приду.
Макс видел как одновременно с телефоном из кармана узких джинс, у парня из кармана выпали купюры. Парень обернулся, и пожаловался.
- Даже поесть не могу.
Макс молча смотрел. Тот даже не заметив, выпавших денег, умчался.
Макс посмотрел по сторонам. Никто ни чего не увидел. Они медленно наклонился и спокойно взял деньги с пола и сунул их в накладные. «…ого!!!...» - пересчитал он потом в машине,- «Четыре с половиной тысячи». Мелкая так хотела эту новую самообучающуюся куклу. А тут такое дело. «Судьба» - подумал Макс,- «Спасибо тебе Вселенная»….»
Макс принял чуть влево, пропуская выезжающую из двора машину. «Вечером, как раз заеду в магазин и куплю, чтобы на завтра не откладывать; а весь день посвятить подготовке к празднику и хоть немного разгрузить жену. Кстати, надо вытащить эти деньги из накладных». Он потянулся вперед к торпедо, чтобы взять папку с документами. Ремень безопасности натянулся, чертыхнувшись, он чуть откинулся назад и наклонился чуть вбок. Машина вильнула на льду, ее развернуло вправо, и со всего маху впечатало в столб. Макса крутануло и он ударился головой об боковую стойку. Стекла сыпались, машина медленно стала крениться на бок на двух колесах. Кто-то закричал на улице.
«Судьба…Аннушка разлила чье-то масло…»,- неторопливо и равнодушно подумал Макс…
Светофор задумчиво вспыхнул желтым, и тут же перешел на зеленый. Машины, как кони после старта стали стремительно набирать скорость, стараясь нагнать то время, которое было упущено. Макс аккуратно втопил педаль и тщательно посматривая по сторонам, погнал в общем потоке. Дел оставалось немного. Пару адресов и все. А завтра – 31. Все – новый год. Он радостно и облегченно вздохнул и счастливо рассмеялся.
Месяц сложился удачный. Все было в шоколаде! Руководство оплатило всю переработку и даже выделило премию, что было очень кстати. Особенно перед новым годом. Все было суперически. И халтура, которая сегодня подвернулась и даже… Он, вспомнив, опять радостно улыбнулся:
«…халтура была в бизнес-центре, и когда он закончил, ему подарил талон на бизнес-ланч. Это было кстати. И - время обеда пришло, да и сэкономленная копеечка была в тему. Обед был, конечно, не королевский, но, как он уже приучил себя по жизни: дареному коню – кариес не ищут. В заключение обеда, официантка принесла ему кофе. Настроение – было суперическое. Читая смску с дальнейшими заказами на сегодня, он механически глазел по сторонам. К столику, не прекращая разговора по телефону, подошел парень и молча, одними глазами, вопросительно кивнул на свободный стул. Макс чуть отодвинулся, давая тому место. Парень сунул телефон в карман и плюхнулся рядом.
- Кирдык. Конец года. Просто вешаюсь,- пожаловался он Максиму.
Макс покосился на него: "Типичный менеджер, офисный планктон",- как он вычитал где-то,- "Устал он в офисе сидеть. Помотался бы с коробками по этой снежной каше". В этот момент телефон у парня в кармане заверещал, парень чертыхнулся, встал и потянул телефон из кармана.
- Что? Блин! Сейчас приду.
Макс видел как одновременно с телефоном из кармана узких джинс, у парня из кармана выпали купюры. Парень обернулся, и пожаловался.
- Даже поесть не могу.
Макс молча смотрел. Тот даже не заметив, выпавших денег, умчался.
Макс посмотрел по сторонам. Никто ни чего не увидел. Они медленно наклонился и спокойно взял деньги с пола и сунул их в накладные. «…ого!!!...» - пересчитал он потом в машине,- «Четыре с половиной тысячи». Мелкая так хотела эту новую самообучающуюся куклу. А тут такое дело. «Судьба» - подумал Макс,- «Спасибо тебе Вселенная»….»
Макс принял чуть влево, пропуская выезжающую из двора машину. «Вечером, как раз заеду в магазин и куплю, чтобы на завтра не откладывать; а весь день посвятить подготовке к празднику и хоть немного разгрузить жену. Кстати, надо вытащить эти деньги из накладных». Он потянулся вперед к торпедо, чтобы взять папку с документами. Ремень безопасности натянулся, чертыхнувшись, он чуть откинулся назад и наклонился чуть вбок. Машина вильнула на льду, ее развернуло вправо, и со всего маху впечатало в столб. Макса крутануло и он ударился головой об боковую стойку. Стекла сыпались, машина медленно стала крениться на бок на двух колесах. Кто-то закричал на улице.
«Судьба…Аннушка разлила чье-то масло…»,- неторопливо и равнодушно подумал Макс…
Прохожий Прохожий,
30-08-2013 16:09
(ссылка)
....Петя и волк.
Петя аккуратно расстрелял все четыре патрона; что были в обойме, по патрону на человека, как его и учили. Это все оказалось более просто и легко, чем там, и тогда. Одна только проблема, которой не было там, и тогда: трупы надо было куда-то деть. От них надо было избавиться в любом случае. В противном случае они приведут к нему или бандитов или ментов. Что было, как говорится - хрен редьки не слаще. Устраивать пожар было глупо и нелепо, именно это как раз привело бы к нему, как муравьев по сахарной дорожке, представителей обоих сторон власти. Хороший вариант - это кислота, но не было такой ванны. Первоначальная идея дать им под каким-нибудь видом или соусом сильный наркотик, и потом заснувшие тела посадить в их же машину и организовать съезд в Неву - потерпела крах, парни отказались от еды.
Главное было не торопиться. Это не бой. Время на обдумывание и принятие решения было достаточно. И самое главное, Петя знал: здесь, в этом месте - их никто искать не будет, ни сейчас, ни потом. Ментам не до построения схем и рассуждений, а бандюкам, тоже не с руки заниматься дедукцией; им всем надо деньги зарабатывать. Но, если менты точно не будут ничего выяснять, если только Петя не сочинит какой-нибудь глупости, по которой приедет наряд, вызванный бдительным пенсионером; то бандосы спохватятся через какое-то время - куда это вдруг исчезли четыре представителя этой прекрасной профессии. Пусть это были не самые яркие представители, но, весьма заметные. Можно было предположить, что в банде никто не в курсе куда они отправились, с кого получать бабло. Но Петя очень давно, еще с первой учебной группы привил себе правило: трактовать сомнения в опасения, и работать с опасением как с явной, сформулированной проблемой.
Так, как-то раз, ему довелось почти три часа лежать в кустах, засыпанному листьями, только потому, что ему почудился треск сломанной ветки. Он пролежал эти часы практически не шевелясь, позволяя себе чуть двинуться в моменты завывания ветра, и регулярно с силой напрягая и расслабляя мышцы, чтобы они не затекли. Два раза он даже был вынужден мочиться под себя в буквальном смысле. Хорошо - не по-большому. Он никогда не ел перед операциями. Через три часа валежник под чьими-то ногами скрипнул, и человек подошел к кустам, где его приняла на нож, Петина рука. В тот момент Петя понимал, что враг один, иначе бы он не прятался в ожидании Петиной ошибки, столько времени. Но - правило ставшее привычкой сработало и сейчас. Удар был поставлен многочасовыми тренировками, и задача была только в том, чтобы успеть принять тело и беззвучно положить его на землю.
Глупые штуки с алиби его особо не беспокоили. Это все киношные темы. Тут скорее вопрос насколько правдоподобным и уверенным будет он выглядеть при расспросах, если до них дойдет. А до них - дойдет, Петя был уверен. Следы остаются всегда.
Самый изящный вариант - это отвезти на ферму и кинуть свиньям. Те пережевали бы эти четыре тела в течении суток. Но...не приедешь же на ферму с предложением: "Давайте я свинок покормлю".
С тем первым, который узнал Петю на улице и приперся к нему на дачу было просто до смеха. Когда он сделал шаг к дверям, Петя протянул руки, со стороны это выглядело как будто один обнимает другого (Петя помнил - все должно быть естественно), крепко пожав правую, он мгновенно положил левую на правое плечо, затем рука тут же скользнула к шее; и Петя с силой приложил гостя к косяку. Удар о косяк был сильный, рама косяка из стали. Височная кость хрустнула как сладкая вафелька во рту ребенка. Пока еще тот был теплый и не окаменел, Петя стянул веревкой колени к груди, а стопы притянул к шее, заботливо и крепко обмотав около щиколоток. Был конец августа, и в четыре утра там вряд ли кто-то был стал купаться. Озеро было глубокое, с внутренними ключами. Там регулярно топли люди. а сетками никто не рыбачил. Поэтому Петя не особенно переживал, что если на следующий год кто-то каким-то образом (каким) найдет в озере обглоданный рыбами и раками труп. Местный участковый спишет на алкашей и сдаст в архив.Важно было, чтобы тот сам со временем не всплыл. Поэтому он тщательно притянул две гири к ногам и плечам не веревкой, а скотчем.
Но четыре трупа тащить на озеро и устраивать там групповое купание, было надуманным и трудно осуществимым. Идея должна была родиться сама, из воздуха. Толчком к ней могла быть любая случайность. Петя наклонился и стал тщательно обыскивать одежду бандитов. Все! Супер! Подсказка лежала на поверхности, как сухой лист на воде.... Петя улыбнулся...
Главное было не торопиться. Это не бой. Время на обдумывание и принятие решения было достаточно. И самое главное, Петя знал: здесь, в этом месте - их никто искать не будет, ни сейчас, ни потом. Ментам не до построения схем и рассуждений, а бандюкам, тоже не с руки заниматься дедукцией; им всем надо деньги зарабатывать. Но, если менты точно не будут ничего выяснять, если только Петя не сочинит какой-нибудь глупости, по которой приедет наряд, вызванный бдительным пенсионером; то бандосы спохватятся через какое-то время - куда это вдруг исчезли четыре представителя этой прекрасной профессии. Пусть это были не самые яркие представители, но, весьма заметные. Можно было предположить, что в банде никто не в курсе куда они отправились, с кого получать бабло. Но Петя очень давно, еще с первой учебной группы привил себе правило: трактовать сомнения в опасения, и работать с опасением как с явной, сформулированной проблемой.
Так, как-то раз, ему довелось почти три часа лежать в кустах, засыпанному листьями, только потому, что ему почудился треск сломанной ветки. Он пролежал эти часы практически не шевелясь, позволяя себе чуть двинуться в моменты завывания ветра, и регулярно с силой напрягая и расслабляя мышцы, чтобы они не затекли. Два раза он даже был вынужден мочиться под себя в буквальном смысле. Хорошо - не по-большому. Он никогда не ел перед операциями. Через три часа валежник под чьими-то ногами скрипнул, и человек подошел к кустам, где его приняла на нож, Петина рука. В тот момент Петя понимал, что враг один, иначе бы он не прятался в ожидании Петиной ошибки, столько времени. Но - правило ставшее привычкой сработало и сейчас. Удар был поставлен многочасовыми тренировками, и задача была только в том, чтобы успеть принять тело и беззвучно положить его на землю.
Глупые штуки с алиби его особо не беспокоили. Это все киношные темы. Тут скорее вопрос насколько правдоподобным и уверенным будет он выглядеть при расспросах, если до них дойдет. А до них - дойдет, Петя был уверен. Следы остаются всегда.
Самый изящный вариант - это отвезти на ферму и кинуть свиньям. Те пережевали бы эти четыре тела в течении суток. Но...не приедешь же на ферму с предложением: "Давайте я свинок покормлю".
С тем первым, который узнал Петю на улице и приперся к нему на дачу было просто до смеха. Когда он сделал шаг к дверям, Петя протянул руки, со стороны это выглядело как будто один обнимает другого (Петя помнил - все должно быть естественно), крепко пожав правую, он мгновенно положил левую на правое плечо, затем рука тут же скользнула к шее; и Петя с силой приложил гостя к косяку. Удар о косяк был сильный, рама косяка из стали. Височная кость хрустнула как сладкая вафелька во рту ребенка. Пока еще тот был теплый и не окаменел, Петя стянул веревкой колени к груди, а стопы притянул к шее, заботливо и крепко обмотав около щиколоток. Был конец августа, и в четыре утра там вряд ли кто-то был стал купаться. Озеро было глубокое, с внутренними ключами. Там регулярно топли люди. а сетками никто не рыбачил. Поэтому Петя не особенно переживал, что если на следующий год кто-то каким-то образом (каким) найдет в озере обглоданный рыбами и раками труп. Местный участковый спишет на алкашей и сдаст в архив.Важно было, чтобы тот сам со временем не всплыл. Поэтому он тщательно притянул две гири к ногам и плечам не веревкой, а скотчем.
Но четыре трупа тащить на озеро и устраивать там групповое купание, было надуманным и трудно осуществимым. Идея должна была родиться сама, из воздуха. Толчком к ней могла быть любая случайность. Петя наклонился и стал тщательно обыскивать одежду бандитов. Все! Супер! Подсказка лежала на поверхности, как сухой лист на воде.... Петя улыбнулся...
Прохожий Прохожий,
20-08-2013 17:17
(ссылка)
Рельсы-рельсы, шпалы-шпалы, ехал...
Мы стоим на перроне и продолжаем истошно врать друг другу. Мы напропалую строим планы и обсуждаем их. Не глядя на часы я чувствую, что время подошло. И тут же я чувствую как тугой струной натянулась твоя спина. Ты продолжаешь говорить мне о том, куда мы обязательно должны будем съездить, о том, что к следующему раз ты, не смотря на мое упорство, все равно возьмешь билеты в театр. Я благодарен тебе, что ты не убираешь глаза, что они сухи и уверенны. Что губы твои не дрожат, и что голос твой не срывается. Ты крепко прижимаешься ко мне. Целуешь меня: «Я пойду». Еще секунду ты стоишь, вцепившись в мой рукав, потом мгновенно разворачиваешься и уходишь. Я так же мгновенно, не глядя тебе в след, разворачиваюсь и подымаюсь в вагон. Я почти ничего не слышу. Весь посторонний шум и чужие разговоры висят фоном, как сигаретный дым. Все, что я могу позволить себе это прижаться ладонями к прохладному вагонному стеклу. Я стою у окна и молю, чтобы поезд быстрее начал движение. И стал наматывать на вагонную ось все мои мысли. Крепко, сильно, как струну на колок. И ждать того момента, когда эта струна не выдержав напряжения лопнет и я облегченно выдохну и на какое-то время перестану думать. Но «какое-то время» пройдет и мысли мои, как настоявшееся, а потом забродившее варенье станет медленно и лениво переваливаться через края моей души. Но это уже не так страшно и больно. А потом, после первого выстрела, или команды «оружие к бою» - эти все мысли уйдут совсем, до редких минут не отдыха, а возможности отгородиться ото всех и съежившись в бушлат и подняв воротник, думать о тебе. Нельзя думать о будущем. Нельзя думать о встрече. Нельзя лакомиться воспоминаниям. Надо просто думать о тебе. Скупо и обреченно. Это четвертая командировка. Это обычное сопровождение. Все оговорено заранее. Все отлажено. Мы всего на всего обеспечиваем выход транспорта. Все будет хорошо. И через две недели на перроне моя басовая струна обмякнет и уже не ты, а я ткнусь в твой рукав…..
В этой группе, возможно, есть записи, доступные только её участникам.
Чтобы их читать, Вам нужно вступить в группу
Чтобы их читать, Вам нужно вступить в группу
