Откройте свой Мир!

Зайченко А.А. "Метаноя" или что бывает  "после понимания" // Античный мир и мы: Материалы докладов и сообщений научной конференции, 25-26 апреля 2002. - Саратов: Изд-во ГосУНЦ "Колледж", 2002. - Вып.8. - С.57-61.

"Большая часть  нынешних  противоречий
относительно   Евангелия вращается вокруг 
определения нескольких  ключевых  слов,
таких как  "покаяние"

(Ironside H.A., 1937).

Термином "покаяние" традиционно переводится греческое слово "метаноя", от "мета" ("после") и "ноео" (понимать, мыслить, воспринимать) и, таким образом, буквально обозначает "после понимания", "после восприятия" ("поздняя мысль", "думать после"): "Библейское покаяние подразумевает перемену ума" (Constable Th. L., 1982). Однако христианское понимание этого термина не ограничивается переменой мыслей: "преобладающее интеллектуальное понимание слова "метаноя" как перемены ума играет очень незначительную роль в Новом Завете" (Goetzman J., 1986) и "непременно включает в себя стыд и сожаление о грехе" (MacArthur J.F., 1994). Наиболее ярко, почти гротескно, акцентуацию на греховности в подходе к пониманию покаяния делает, к примеру, теолог Д. Мартин Ллойд-Джонс, цитируемый J.F. MacArthur (1994): "Покаяние  это осознание того, что в присутствии Божьем вы   виновный, мерзкий грешник, заслуживающий гнев и наказание от Бога, что вы - пленник ада".
Если "Словарь греческого языка" под редакцией J.H. Thayer (1962) определяет "метаноя" как "перемену ума тех, кто стал ненавидеть свои блуждания и преступления и решил стать на путь лучшей жизни, которая принимает реальное осознание греха и сожаление о нем, и искреннее исправление, знаками которого являются добрые дела", то в статье J. Behm (1967) "Метаноя"  из  "Теологического  словаря"  под  редакцией G. Kittel основной акцент прямо делается на обращение к Богу". Необходимо отметить, что термином "метаноя" в греческом переводе Нового Завета передается арамейское слово "тешува", означающее "ответить", "вернуться", "обратиться" (Зайченко А.А., 1999). То есть покаяние, по существу, представляет собой обращение к Богу в ответ на его призыв: одним из возможных переводов термина "метаноя" может быть "после восприятия" (призыва Бога). Покаяние дается Богом, (Деян.11:18; 2Тим.2:25): "Никто не может придти ко Мне, если не привлечет его Отец, пославший меня" (Иоан.6:44), "никто не может придти ко Мне, если то не дано будет ему от Отца Моего" (Иоан.6:65) (отметим при этом, что, согласно L.S.Chafer (1948), слово "покаяние" не встречается в Евангелии от Иоанна и только однажды встречается в Послании к Римлянам). "Всякий раз, когда кто-то ищет Бога, можно быть уверенным, что это отклик на побуждение ищущего Бога" (MacArthur J.F., 1994). Однако это обращение к Богу, ответ на Его призыв могут быть лишь результатом напряженной работы: "Подвизайтесь войти сквозь тесные врата, ибо, сказываю вам, многие поищут войти и не возмогут" (Лук.13:24). Словом "подвизайтесь" переведен греческий термин "агонизомай", подразумевающий мучительную, напряженную и целеустремленную борьбу. Это же слово использовано в 1Кор9:24-25, где говорится об атлетах, стремящихся получить награду, в Кол.4:12 об Епафрасе, подвизающемся в молитвах, и в 1Тим.6:12, где дается совет подвизаться "добрым подвигом веры". Христос говорит: "Придите ко Мне, все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас" (Матф.11:28). Словом "труждающиеся" переведен греческий термин "копиао", обозначающий изнурительный труд до изнеможения.
Покаяние является условием спасения, неизбежным результатом которого является преобразованный человек. Иисус был рожден как Спаситель: "Он спасет людей Своих от грехов их" (Матф.1:21). Спасение является природой Иисуса. Проповедь Христа является ответом на вопрос "так кто же может спастись?" (Матф.19:25) и представляет собой систему, правила спасения. Как на пляже ставят доску "Правила спасения на водах", так Христос поставил доску "Правила спасения в этом мире". Он  учитель спасения и дает его, подобно тому, как давал хлеб и рыбу, спасая от голодной смерти (Матф. 14:15-21, 15:32-38; Марк 6:35-44; Лука 9:12-17; Иоанн 6: 5-13). Свобода выбора человека заключается в том, что он может выбрать другую систему, другие правила. Или тонуть. "Спасение" в проповеди Христа надо понимать буквально. Человеку лишь следует иметь острую необходимость, а также достаточно ума и решительности, чтобы обратиться непосредственно к идее спасения через покаяние. Свою проповедь Иисус начал со слов: "покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное" (Матф.4:17), а свою задачу Он видел в том, чтобы "призвать ... грешников к покаянию" (Лук.5:32), так как "если не покаетесь, все так же погибнете" (Лук.13:3,5).
В Энциклопедическом словаре "Христианство" под покаянием понимается не только и не столько раскаяние, но, прежде всего, возрождение, полное изменение существа (Барсов И.И., 1995). В соответствии с выделением A. Strong (1907) и L. Berkhoff (1939) трех обязательных компонентов веры - интеллектуального (нотитиа), эмоционального (ассенсус) и волевого (фидициа)  G. Vos (1972) рассматривает покаяние как процесс, который "не ограничивается каким-то одним участком разума, а включает всего человека, интеллект, волю, чувства". Этот подход основан на анализе трех греческих слов, использованных, согласно G. Vos, в Евангелиях для описания этого процесса: "метамеломай" (сожаление, раскаяние) выражает эмоциональный элемент (Матф.21:29-32), "метаноео" (перемена мыслей) - интеллектуальный компонент (Матф.12:42; Лук.11:32; 15:7,10), "эпистрефомай" - замену одних потребностей другими, перемену направления жизни (Матф.13:15; Лук.17:4; 22:32). J.F. MacArthur (1994) еще более конкретен: "Покаяние в отношении ума начинается с признания греха, в отношении чувств сопровождается печалью, тогда как в отношении воли приводит к перемене поведения". При этом "покаяние требует духовного кризиса, ведущего к полному повороту, и в итоге, к абсолютному преобразованию".
В связи с экзистенциальным выбором современного человека между метаноей и паранойей, основные принципы христианского покаяния, включающие его интеллектуальный, эмоциональный и волевой компоненты должны лечь в основу христиански-ориентированной психотерапии.

Назвать себя агностиком («я не знаю Бог есть или нет») я не могу. Я, скорее, внеконфессиональный верующий. Мало того, что я не знаю разницу между православием, католицизмом и протестантством, я знаю, что «буддизм, даосизм и конфуцианство – суть одно». Так же как и суфийско-хасидские заморочки. Этакая религиозная ризома. Меня можно сколь угодно долго упрекать в нью-эйдже. 

Зайченко А.А. Интеллект и Танатос // Концепции жизни и сознания: Материалы Всероссийской научной конференции. - Саратов, 18-19 ноября 1996. - Саратов: Изд-во СГУ. - С.136-138.

Интеллект является мощным адаптационным механизмом, предоставляющим человеку, казалось бы, неограниченные приспособительные возможности, благодаря которым весь мир становится для его носителя экологической нишей. При этом все остальные виды становятся "неконкурентоспособными" с этим панойкуменным видом. Однако название Земли "планетой людей" так и осталось, как известно, красивой метафорой.
Что же препятствует интеллекту – этому "сверхадаптационному оружию" – выполнить свою функцию? Для ответа на этот вопрос необходимо остановиться на некоторых аспектах прегоминоидной эволюции. Известно отсутствие у хищников и наличие у травоядных инстинкта, позволяющего убийство представителей своего вида, что имеет очевидное биологическое значение. Наличие этого инстинкта у хищников сделало бы просто невозможным существование подобных видов (что делает само предположение абсурдным). Сохранение этого инстинкта на этапах гоминизации явилось одним из факторов ограничения численности вида, обладающего интеллектом. Модифицируясь в социогенезе, этот инстинкт является основой формирования социально-этнического феномена "мы и они", способствуя внутригрупповой идентификации, стабильности, "внутригруппового нарциссизма" (термин З.Фрейда).
Представляется, однако, что у человека вместе с сохранением инстинкта, позволяющего убийство представителя своего вида, появляется и другой, видимо отсутствующий в других видах (за исключением, может быть, китообразных). Существование этого инстинкта впервые было постулировано З.Фрейдом в работе "По ту сторону принцина удовольствия" (1920). Этот инстинкт, в противоположность "Эросу" – персонификации инстинкта жизни, включающего инстинкт самосохранения и сексуальный инстинкт с энергией либидо, был назван "Танатосом" - олицетворением инстинкта смерти, понимаемым как стремление индивида к возвращению в неорганическое состояние, потребность разрушить, уничтожить самого себя. Для обозначения гипотетической энергии инстинкта смерти, в противоположность "либидо", используется термин "деструдо" ("мортидо"). Расплывчатая трактовка понятия "инстинкт" обусловила его замену в поздних переводах психоаналитических работ терминами "позыв", а так же "влечение". Согласно Фрейду, "инстинкт агрессии является отпрыском и главным представителем первичного позыва Смерти". Подобный подход к агрессии как проекции врожденного саморазрушительного влечения человека составляет существенную часть и клейнианской теории, являющейся в этой своей части, по выражению Ч.Рейкрофта (1995), более фрейдистской, чем сам фрейдизм". Однако, как отмечает E.Jones (1957), "не было обнаружено ни одного биологического наблюдения, которое подтверждало бы идею инстинкта смерти – идею, которая противоречит всем принципам биологии". Этот основной довод против существования  влечения к самодеструкции снимается признанием параллельности существования у человека агрессии в отношении других и саморазрушительных тенденций в отношении себя, а также специфичности последних лишь для человека.
Среди трех основных видовых морфологических признаков человека – прямохождения, оппозиции первого пальца кисти и высокой степени энцефализации – самодеструктивные тенденции могут быть связаны лишь с формированием  последнего признака и, тем самым, интеллекта. Влечение к саморазрушению, возникая параллельно с интеллектом, возможно являясь его продуктом или одним из качеств, несет функцию ограничения адаптационной универсальности интеллекта. Наряду с сохраненным инстинктом, позволяющим убийство представителя своего вида, новообразование инстинкта самодеструкции лишает интеллект его неограниченных, сверхадаптивных свойств.
Самодеструктивные установки в младенчестве и детстве находят свое выражение в стойких негативных эмоциях страха или потери, ощущении своей малоценности, бесполезности, неверии в свои возможности, недоверии к окружающему миру.
Эти переживания сохраняются и в подростковом возрасте, проявляясь формированием негативного Я-идеала и негативных моделей поведения. К последним относятся и такие самоповреждающие действия как  разрушение своих ногтей или околоногтевых валиков (онихотилломания), вырывание у себя волос (аутодепиляция, трихотилломания, синдром Аллопо), повторные суицидальные попытки, пристрастие к алкоголю, наркотикам и другие виды химической зависимости, психосоматические расстройства и хроническое ощущение собственного недомогания, интрапунитивный (самообвиняющий) тип реакции на фрустрацию, при котором субъект обвиняет в собственных неудачах исключительно себя, игнорируя объективные внешние обстоятельства, "поиск наказания" – провоцирующее поведение, направленное на поиск облегчения, которое приносит наказание.
J.D.Noshpitz (1994) отмечает, что терапия должна исключать оценку степени доминирования саморазрушительных установок в модели поведения. Если они являются центральным механизмом поведения, психотерапевту необходимо найти способ довести этот механизм до сознания пациента, помочь пациенту понять, каким образом этот компонент личности проявляется в его поведении, разобраться в индивидуальной истории его возникновения и научить противостоять разрушительным тенденциям.
Однако терапия значительно затрудняется или становится невозможной в результате неспособности пациентов с влечением к самодеструкции принять успех. Ощущение прогресса, которое стимулирует усилия большинства пациентов, вызывает у них негативную реакцию и заставляет применять такие способы защиты как отвержение, уклонение, проявление сверхэмоциональности. Как правило, эти пациенты стараются превратить психотерапию в еще один источник боли, фрустрации, разочарования и неудачи. Таким образом, рациональная психотерапия самодеструкции, апеллирующая к интеллекту, оказывается малоэффективной или даже противопоказанной. Это обстоятельство вполне объяснимо с позиций предлагаемой концепции филогенетической связи интеллекта и стремления к саморазрушению: одержать победу над продуктом (качеством) интеллекта – Танатосом – с помощью самого интеллекта не представляется возможным. В связи с этим техники, направленные на прыжок за рамки интеллекта, достижения состояния "не-ума", приобретают особую психотерапевтическую значимость.

Зайченко А.А. Греческая трагедия и психотерапия // Античный мир и мы: Материалы и тезисы конференции, Саратов, 23-24 апреля 1996.- Саратов: Изд-во ГосУНЦ "Колледж", 1997.- Вып.3.- С.38-42.

Зайченко А. А. Психотерапия и греческая трагедия: катарсис // Областная научно-практическая конференция психиатров, наркологов и психотерапевтов: Сборник научных трудов. - Вып. 4. (Саратов, 1 марта 2006 г.). - Саратов, 2006. - С. 65-72.


Эрос и Танатос оргиастического начала дионисийских культов в середине первого тысячелетия до н.э. силой полиса были введены в русло государственных мистерий и трагедии (примечательно, что завершающей жизнь последнего великого трагика античности Еврипида была трагедия "Вакханки"  последний всплеск дионисийского оргиазма). Если в пратрагедии герой  сам Дионис, руководитель оргий и преступник, поскольку преступает закон, то в поздних трагедиях герой  чаще всего преступник поневоле, расплачивающийся за оргиазм предков. Недаром античные трагедии объединялись в трилогии, описывающие трагедию, истоки которой кроются в преступлениях родителя или прародителя, то есть, фактически, охватывают трагедию рода (таковы трилогии "Лай"  "Эдип"  "Семеро против Фив" Эсхила, "Эдип-царь"  "Эдип в Колоне"  "Антигона" Софокла).
"Изначальное зло" в трагедии Софокла "Эдип-царь"  убийство Эдипом своего отца Лая  лежит вне пределов трагедии. Исходная ситуация заключается в том, что Аполлон карает чумой жителей Фив, где благополучно царствует ослепленный неведением собственной вины Эдип. Все действия Эдипа направлены на познание "изначального зла", осознание, таки образом, своей виновности и, в конечном счете, на отождествление себя с самим собой. Результатом является очищение Эдипа, которое происходит в последней трагедии Софокла "Эдип в Колоне". Самоотождествление, нахождение источника бед в себе, знание, решение принять и исполнить свою истинную судьбу, достигнутые в борьбе с роком, приводят к очищению, "Ибо я  не прежний я" . Однако, "изначальное зло" продолжает действовать в цепи последующих поколений, о чем мы узнаем из пролога третьей части трилогии Софокла  "Антигона" и заключительной части трилогии Эсхила  "Семеро против Фив" (две первые части  "Лай" и "Эдип" не сохранились): врагом царствующего в Фивах сына Эдипа Этеокла становится его брат Полиник (греч. "распря", "брань")  "И брат рукою брата был убит в бою" . Дочери Эдипа  Антигона и Исмена  уходят за телами Полиника и Этеокла, при этом хор, являясь смысловым фоном трагедии, подтверждает, что на стороне каждой из них своя неоспоримая правда.
Герой трагедии, находясь перед неодолимым роком, субъективно осознает себя свободным в поступках и, следовательно, виновным в их возможных последствиях. При этом он, как правило, совершает выбор из равно пагубных возможностей, предопределенных судьбой. Идея судьбы задается изначальным событием, определяющим "склад событий" трагедии целью которой является познание судьбы. Если "изначальное зло", как правило, лежит в мифологическом сюжете, вне рамок данного действия, то начало трагедии  незнание, ослепление  причина ошибок и преступлений героя, а ее конец  в очищении героя путем приобретения им трагического знания.
Обобщением опыта греческой трагедии является теория Аристотеля, для которого, впрочем, трагедия является уже не универсальным социокультурным институтом, а произведением искусства с главной частью в виде "склада событий", содержащим "то главное, чем трагедия увлекает душу,  переломы и узнавания" . Аристотель определяет трагедию как "подражание действию важному и законченному, … (производимое) в действии, а не в повествовании и совершающее посредством сострадания (элеос) и страха (фобос) очищение (катарсис, katharsis) подобных страстей" . Таким образом, элеос и фобос  сострадание и страх  лучше всего характеризуют те чувства, которые вызывает трагедия у зрителя, идентифицирующего себя с героем, а понятие катарсиса  очищения  лежит в самом определении трагедии. В понятие катарсиса у Аристотеля кроме очищающего воздействия трагедии на зрителя включается и очищение (ритуальное, нравственное и психическое) в самой трагедии, без которого невозможно избавление от безумия, освобождение, примирение, которое Гегель назвал "восстановление целостности сознания" . Оба эти смысла очищения связаны через аффекты "ужаса" и "страдания". Будучи изображенными ("подражание"), страдания героя трагедии, преобразуясь "состраданием" и "страхом", доставляя зрителям удовольствие от познания, приводят к очищению. В этом  психотерапевтический аспект катарсиса, дарующего, по Аристотелю, "среднее" здоровье.
В Европе драма рождалась дважды: впервые родившись в середине первого тысячелетия до н. э., она умерла с гибелью античной культуры (последним автором трагедий, которые игрались в театре, был консул-суффект 44 года Публий Помпоний Секунд), второе рождение произошло через три-четыре века. Общим для них является ритуальное происхождение и мифологическое содержание. Но если греческая трагедия берет начало в ритуалах дионисийских культов, то средневековая драма  в календарных обрядах европейских народов и христианском богослужении. Ницше, противопоставляя христианство, как "философию рабов", трагическому, как "философии свободного человека", утверждал, что христианство в принципе исключает трагическое, враждебно самому духу трагедии. В таблице представлены параллели "склада событий" греческой трагедии и христианской традиции, обусловленные на наш взгляд, не традиционно прослеживаемой связью античности с христианством через стоицизм и неоплатонизм, а связью, обусловленной архетипом восприятия индивидуального и исторического времени.

С XVII века в литературе имеются описания целительного действия театральных спектаклей, ориентированных на специфическое положение страдающего героя. В XIX веке существовала специальная медицинская литература, в которой для терапии душевнобольных рекомендовались театральные игры.
Одним из последних наиболее глубоких и серьезных исследований, посвященных всестороннему рассмотрению катарсиса, является работа Н. Гладких "Катарсис смеха и плача" (1999) , где автор, ссылаясь на А. Ф. Лосева, указывает, что уже к 1931 году насчитывалось 1425 различных толкований термина "катарсис", часто выходящих далеко за пределы тех эстетических установок Аристотеля. Понимание катарсиса как явления двустороннего, синтезирующего эстетический и психологический аспекты, предложил Л. С. Выготский в работе "Психология искусства" (1915-1925, впервые опубликована в 1957 г.): "несмотря на неопределенность его содержания и несмотря на явный отказ от попытки уяснить себе его значение в аристотелевском тексте, мы все же полагаем, что никакой другой термин из употреблявшихся до сих пор в психологии не выражает с такой полнотой и ясностью того центрального для эстетической реакции факта, что мучительные и неприятные аффекты подвергаются некоторому разряду, уничтожению, превращению в противоположные и что эстетическая реакция как таковая, в сущности, сводится к такому катарсису, то есть к сложному превращению чувств" . Различая в художественном произведении две группы эмоций: эмоции, вызываемые содержанием, и эмоции, вызываемые формой, он показал, "что они находятся в постоянном антагонизме, они направлены в противоположные стороны и что от басни и до трагедии закон эстетической реакции один: она заключает в себе аффект, развивающийся в двух противоположных направлениях, который в завершительной точке, как бы в коротком замыкании, находит свое уничтожение. Вот этот процесс мы и хотели определить словом катарсис. Мы могли бы показать то, что художник всегда формой преодолевает свое содержание, и мы нашли для этого блестящее подтверждение и в строении басни и в строении трагедии" . "Мы могли бы сказать, что основой эстетической реакции являются вызываемые искусством аффекты, переживаемые нами со всей реальностью и силой, но находящие себе разряд в той деятельности фантазии, которой требует от нас всякий раз восприятие искусства. Благодаря этому разряду чрезвычайно задерживается и подавляется внешняя моторная сторона аффекта, и нам начинает казаться, что мы переживаем только призрачные чувства. На этом единстве чувства и фантазии и основано всякое искусство. Ближайшей его особенностью является то, что оно, вызывая в нас противоположно направленные аффекты, задерживает только благодаря началу антитезы моторное выражение эмоций и, сталкивая противоположные импульсы, уничтожает аффекты содержания, аффекты формы, приводя к взрыву, к разряду нервной энергии. В этом превращении аффектов, в их самосгорании, во взрывной реакции, приводящей к разряду тех эмоций, которые тут же были вызваны, и заключается катарсис эстетической реакции" . Механизм действия этой реакции Л. С. Выготский проверяет, в числе прочих эстетических объектов, на таких классических категориях как трагическое и комическое, отмечая при этом: "Многие авторы совершенно правы, утверждая, что, по существу, эти категории и не суть категории эстетические, но что комическое и трагическое возможно и вне искусства (Гаман, Кроче)" .
В психотерапии катарсис понимается как а) состояние внутреннего очищения, освобождения после вторичного переживания и адекватного отреагирования патогенных и (или) стрессогенных аффектов, послуживших источником психической травмы; б) специальный (катарсический) метод воздействия , направленный на выявление и разрядку, отреагирование, абреакцию бессознательных импульсов; в) фаза психотерапии, в ходе которой пациент, находясь в измененном состоянии сознания, вспоминает и воспроизводит психотравмирующие события, вызывая тем самым разрядку патогенных аффектов. В основе катарсической психотерапии лежит повторное воспроизведение сильной эмоции, обусловленной психотравмирующей ситуацией. Механизм действия катарсиса состоит в освобождении от неотреагированных эмоций при отсутствии негативных последствий, имевших место в реальности. Это облегчает возможность пересмотра значимости психотравмы для пациента. Катарсис успешен, когда тревога, связанная с восстановлением контакта с ситуацией, подавляется другими позитивными эмоциями в психотерапевтических условиях, чувством защищенности и безопасности . Катарсис достигается полным погружением в психотравмирующую ситуацию или путем поэтапного приближения к ней (десенсибилизация) . Согласно психотерапевтической концепции катарсиса, у человека, перенесшего психическую травму и аффективно не отреагировавшего ее, остаются комплексные переживания, подвергающиеся вытеснению из сознания. Эти аффективно-насыщенные бессознательные переживания, являются причиной болезненных отражений в сознании и соматике. Их символами являются симптомы невроза, соматоформные расстройства и психосоматические заболевания. К катарcическим методам в психотерапии могут быть отнесены психокатарсический метод Брейера-Фрейда, методика репродуктивных переживаний Асатиани-Лившица, психокатарсическая терапия Франка, метод экспериментальной репродукции невротических синдромов Платонова, методы Мура и Лейнера, автологокатарсис Атанасова, гипнотическая абреакция, декапсуляция Чолакова, искусственная репродукция аффективных переживаний (графокатарсис) Крестникова, фармакологическая абреакция, психолиз. Катарсические методы нашли применение в телесно-ориентированной терапии Райха и Лоуэна , психоделической трансперсональной терапии Грофа , психодраме по Морено. Именно в психодраме психотерапия и театр достигли максимального взаимопроникновения, когда клиент с помощью ведущего и группы воспроизводит в драматическом действии значимые, но не вполне осознаваемые и не пережитые в полной мере события своей жизни (иногда  события, которым жизнь не позволила и, возможно, не позволит осуществиться). Действие структурируется таким образом, чтобы клиент, одновременно являясь и творцом драмы, и ее героем, и зрителем, достигает катарсиса. При этом катарсис может быть "обсервационным" (пассивным) и "акциональным" (активным спонтанным): "В греческой драме духовное очищение являлось процессом, происходящем в зрителе, "пассивным катарсисом",… Из Древней Греции мы сохранили драму и сцену, тогда как от Ближнего Востока переняли принцип осуществления катарсиса в самом конкретном человеке". Психодрама рождает и групповой катарсис  опыт сообщества, возникающий благодаря содействию и сопереживанию участников действия судьбе реального члена группы.

Зайченко А.А. Изображение обряда инициации в искусстве верхнего палеолита // Научно-теоретическое обеспечение подготовки студентов педвуза: Методические рекомендации и указания. Вып.5. - Саратов, 1993. - С.54.

Составляющими композиции из пещеры Ляско (возраст 15515±900 лет) являются:
раненый бизон, в теле которого застрял дротик, а из раны течет кровь или вываливаются внутренности;
падающий мужчина с птицеобразным лицом;
птица на шесте, расположенная рядом с мужчиной.
А.Д.Столяр (1985), сравнивая эту сцену с картиной из пещеры Пиндаль, отмечает совпадение их содержания. Однако вместо "птицы на шесте" здесь представлены шесть профильных женских знаков. Это наряду с анализом изображений из Пеш-Мерль, Куньяк, Рок де Сер, грота Виллар и Лас Монедас позволяет сделать вывод о семантической связи образов женщины и птицы в ситуации, трагической для мужчины. По мнению J.G.Frazer (1984), сочетание изображения души в виде птицы и мужчины в критической ситуации отвечает представлению о том, что в экстремальные моменты душу можно поместить в безопасное место – предметы, растения, животные. Одним из обрядов, связанных с этим представлением, является инициация с "умерщвлением" и "воскрешением" участника обряда, душа которого помещается во внешний предмет, являющийся тотемом, а человек возвращается в жизнь в образе тотемного животного. С другой стороны, инициация проводилась в период достижения половой зрелости, на основании чего J.G.Frazer утверждает, что тотемизм направлен на уменьшение опасности, связанной с отношением полов.
Представляется, что содержанием ряда композиций, относящихся к верхнему палеолиту (пещеры Пеш-Мерль, Пиндаль, Ляско, Куньяк), является обряд инициации или мотивы, лежащие в его основе. Здесь мы встречаемся с "умерщвлением" участника обряда (фигуры "мертвых" мужчин), душа которого переселяется в тотем (птица на шесте) и "воскрешением" в образе тотема (птицеобразное лицо мертвеца). Достижение инициируемым половой зрелости подтверждается подчеркнутыми признаками пола, а связь с опасностями отношения полов - наличием женских знаков или фигур в изображениях из Пеш-Мерль и Пиндаль.

Зайченко А.А. Концептуальные основы христианских праздников в психотерапии экзистенциальной депрессии // Проблемы диагностики и коррекции психического развития детей: Сборник научных трудов преподавателей кафедры дефектологии педагогического института Саратовского государственного университета. - Саратов: Изд-во СПИ, 1999. - С.30-33.

Зайченко А.А. Концептуальные основы христианских праздников в психотерапии депрессии и самодеструктивных тенденций при эндофилолагнии и алекситимии // Античный мир и мы: Материалы и тезисы конференции. Саратов, 22-23 апреля 1999. - Саратов: Изд-во ГосУНЦ "Колледж", 2000. - Вып.6.- С.11-20.

Зайченко. А.А. Христианские праздники в психотерапии депрессии и самодеструктивных тенденций // Актуальные вопросы современной психиатрии и наркологии. Вып.6. - Пенза, 2003. - С.89-93.

Зайченко А.А. Христиански-ориентированная психокоррекция // Актуальные вопросы современной психиатрии и наркологии. Вып.7. - Пенза, 2004. - С.142-153.

Зайченко А.А. Христиански-ориентированная психотерапия // Областная научно-практическая конференция психиатров, наркологов и психотерапевтов: Сборник научных трудов. - Вып. 3. - Саратов, 2005. - С. 105-107.

Взаимоотношения религии, психологии и психотерапии, по мнению R.H.Cox (1997), определяются тем, что если психология исследует то, чем человек является, то религия и психотерапия говорят о том, чем человек может стать. S.-A.Gopaul McNicol (1997), ссылаясь на позиции Boyd-Franklin (1989) и Peck (1993), утверждает, что психотерапевты не должны игнорировать вопросы религиозного характера при работе с пациентами.
Христиански-ориентированная психотерапия может рассматриваться и в русле проблемы взаимоотношений православия и медицины (Силуянова И.В., 1998). Наиболее яркий представитель "Третьей венской школы", основоположник такого известного направления экзистенциальной психотерапии как логотерапия, Виктор Эмиль Франкл пишет о том, что к психотерапевту часто обращаются с теми проблемами, которые в действительности должны ставиться перед священником. Более того, психотерапию В.Э.Франкл называет "медицинским священничеством", понимая под этим то, что она оперирует вдоль великой линии, разделяющей медицину и религию (Франкл В., 1990; Бурлачук Л.Ф., Кочарян А.С., Жидко М.Е., 2003). Сходные идеи можно найти и у Карла Густава Юнга, писавшего о том, что отсутствие религиозности порождает бессмысленность жизни, что выступает одним из основных препятствий на пути индивидуации и является "эквивалентом заболевания" (Юнг К.Г., 1994).
Несмотря на сомнения в возможности создания христиански-ориентированных психологии и психотерапии (Розин М.В., 1994), в настоящее время предпринимаются активные попытки осуществления подобного синтеза (Занадворнов М.С., 1994; Воловикова М.И., Махнач А.В., 1995). Об этом свидетельствует, в частности, и состоявшаяся 10-16 мая 1997 года в Санкт-Петербурге 3-я Международная конференция "Психология и Христианство: путь интеграции" (Православие и современность…, 1997). Так, на этой конференции современный православный богослов – патриарх Антио¬хийский Игнатий отмечал, что для психологии принципиально важно нахо¬диться в поле глубинного диалога с богословием. N.Malony (Фуллеровская Теологическая Семинария, США) в своем докладе констатировал, что хрис¬тианская экзистенциальная точка зрения может и должна служить основой современной психологии. Б.С.Братусь (Психологический институт РАО, Москва) посвятил свое сообщение взаимоотношениям "христианской и светской психотерапии". В "Московском психотерапевтическом журнале" в 1998 году публиковались фрагменты книги православного пастыря кандидата психологических наук о. Бориса Нечипорова "Психология энергийности и праздничная стихия" и работа игумена Евмения "Пастырская помощь душев¬нобольным". В настоящее время концептуальные основы христианской психологии (Братусь Б.С. и др., 1995) и православной психотерапии (Психотерапевтическая энциклопедия / Под ред. Б. Д. Карвасарского…, 2000) могут считаться разработанными. На интеграции церковного опыта и психотерапии базируется массовая эмоционально-эстетическая психотерапия алкоголизма по Г.И. Григорьеву (1993) (Психотерапевтическая энциклопедия / Под ред. Б. Д. Карвасарского…, 2000).
Автором разработана групповая христиански-ориентированная психотерапия, базирующаяся на концептуальных основах хрис¬тианских праздников (Зайченко А.А., 1999, 1999а, 2000, 2002, 2003, 2004, 2005). Наиболее близким психотерапевтическим методом является этнотерапия Гауснера (Hausner M.) и Кочовой (Kocova Z.) (Слободяник А. П., 1982; Психотерапевтическая энциклопедия / Под ред. Б. Д. Карвасарского…, 2000). Так же, как и в этнотерапии, группы функционируют по календарному плану годового цикла (сессии приурочены к праздничным дням). Предлагаемая форма психотерапии наибо¬лее адекватно раскрывается названием метода – "Беседы и вопросы", что близко названиям известных в народной традиции произведений ("Беседа трех святителей", "Вопросы Иоанна Богослова Господу").
Ниже приводятся тезисы тем отдельных "праздничных" терапевтических бесед.

Благовещение - "первый праздник", "корень праздников" (Иоанн Златоуст). В христианской традиции этот праздник ассоциируется с покоем и радостью. То, что Иисус возвестил людям, он назвал на арамейском языке "бесора" (греч. евангелион) - "радостное или благое известие". Радость сопровождает жизнь христианина, являясь плодом Святого Духа и отличи¬тельным свойством Царства Божия (Рим.14, 17; 1 Кор.13, 6; 2 Кор.7,4; Гал.5,22; 1Петр.1; Ио.15,11; Ио.17,13; Пс.15,11; Ис.12,3). "Духовную Веселость" (термин Франциска Ассизского), "радость духовную христиане должны иметь в благополучии и неблагополучии" (Тихон Задонский).

АППАРАТ ЛИНЬЦЗЫ,

КУРТ КОБЕЙН И ТИМУР ГАЙДАР ИЛИ

 БОГ ДЖА ПОМНИТ О НАС

Хочу что-нибудь сочинить.

Хотя, как принято сейчас говорить в России, "НА САМОМ ДЕЛЕ" (одна из эмболофраз, отражающих ощущение иллюзорности существования),для сочинительства мне не хватает многого. Напимер (может быть).

Полумрака.

Печатной машинки.

Живописи прерафаэлитов на стенах.

Книжек в мягкой кислотной обложке.

Папирос с высушенным растением каннабис.

Идеологии психоделической революции в глубине измененного сознания.

БОГ ДЖА ПОМНИТ О НАС

Посвящается Т.Г.К. и  BOB MARLEY

В Пятке Косяка... БЫЛЬ

(истинная правда).

Я очнулся в антителевизионной студии Александра Гордона.

Вместо Гордона на его стуле сидел я.

Все было красным.

На экране я увидел:

ГДЕ ВЗЯТЬ?

Это, очевидно, было темой передачи.

На столе лежал брусок в 100 кг золота и открытый дипломат с 1 млн. евро.

У стола сидели двое: явный драг диллер и дувший траву носом тарчк.

По этим косвенным признакам того, что  макрокосм  корпоративной сансары стал

вдруг вывернутым наизнанку микрокосмом, я понял, что сижу на измене и, фактически, зарубаюсь.

- Дайте водички, ребят. Сушняк, - начал я, чтобы начать разговор.

Они молча смотрели на меня.

- Пацаны, где взять?- прямо спросил я.

- Мир, в котором ты живешь, не беспределен, а замкнут и ограничен, -

явно обращаясь ко мне, сказал барыга.

- А что же за ним-то?

- Не за ним, а в нем! - прогнусавил тарчк.

-  А ещё есть? - кивнув в сорону тарчка, спросил я у барыги.

- Тебе сколько? Стакан? Домну? - он явно потешался. Мой вид, очевидно, не внушал ему доверия..

- Мне кораблик, - подумав, сказал я и, прикинув свои финансовые возможности,

вернее отсутствие таковых, добавил: "Или  косяк".

-  Надо догнаться? Азии нет.

-  А батайской нет?

-  Может тебе голландскую? Это, блин, не  Амстердам.

-  А что у тебя за ботва?  Батыр с кладбисча?

-  Антоновка.  Бошки одни. 

-  Поди бутор беспонтовый. Не прёт совершенно? 

-  Зря ты так. Не надо  грубить. Балдшой план. Хорошо стегает. Бомба.

- Знаю я антоновку. Велосипед.

И т. д.

При этом я лежу и думаю, что выстраивая, по М.М.Бахтину, свою мысль

из изначально унаследованных чужих слов, ХОРОШО БЫ НАПИСАТЬ

Антологию многих повествований в духе средневекового сборника, где эпический текст сменяется комическим, а тот - элегией.

Женский роман с полуулыбками, "как бы случайными" взглядами, движением руки к прическе...по волосам, фразой "Это звонила подруга", с духом  мнимости, маленькими тайнами и случайными вещами.

Роман ощущений - запахов, зрительных образов и красок, звуков, в котором только в последнюю очередь чувствуются слова.

Текст-галлюцинацию,  сомнамбулически-автоматическое письмо, которое обладало бы  суггестивно-наркотическим воздействием и обеспечивало тотальное вхождение читателя в текст.

По-детски трогательную и свободную психоделическую музыкальную прозу с  бесконечной мимикрией образов, медленным струением переходящих друг в друга алогичных причудливых метафор, их буквализацией и очеловечиванием абстрактных понятий

Псевдотриллер на основе  буквализации метафор ("он потерял от не голову"... и т.д.).

Про расчлененку.

Портрет как натюрморт.

Историю жизни как историю болезни.

Готический роман с черным дыханием.

"Черное дыхание" - главное в готическом романе.

Как "чувство шизофрении" - в ее диагностике.

Роман с совмещением порнографии и ужасов.

Рассказы по-японски простой туши любования сюрреалистичностью обыденного и,

с западным нарциссизмом, собой, с которых начинается путешествие к себе и другому,

растворение в вечности, таящейся в подсознании. Или сверхсознании.

Постмодернистский пастиш (pastiche) на что-нибудь постмодернистское, или, на худой случай, к примеру, на киберпанк постиндустриального цирка или эзотерическую попсу нью-эйджа.

Серьезную постмодернистскую метапрозу.

То есть это должно быть саморефлексирующее повествование, рассказывающее о самом себе с помощью пародирования и розыгрыша, обращения к мифам и фольклору, не претендуя на изложение достоверной истории. Наиболее частые приемы - "роман в романе" и "остроты Стерна" (сноски, каталоги, списки, авторские разговоры с читателем,

прием множественности концов произведения с предоставлением читателю выбора и другие эксперименты с текстом) - для вовлечения читателя в игру уничтожения последовательного повествования. Может быть оптимальной для меня является "минимальная метапроза" эксцентрических историй?

То есть это должна быть игра с серьезными намерениями.

Грань между искусством и реальностью должна быть стерта путем сочетания явно

фактического (реальные истории, общественные деятели) и явно фиктивного материала.

Герой моего литературного дневника должен быть духовной субстанцией,

материализующейся либо в подвалах анатомических театров, либо психбольнице, либо в римских катакомбах, где он преобразуется от больного на вязках в Отца Бога Предвечного, а алкогольный делирий - в крещение Огненной водой.

Роман должен был бы быть написан с основным принципом организации постмодернистского текста нонселекцией, создающей эффект преднамеренного повествовательного хаоса, с использованием принципа двойного кодирования,

аппелировать одновременно и к  массовой публике (материал и техника популярной литературы) и к "искушенной" аудитории, с приемом развенчания мифологизирующих процессов формирования ложного сознания, в форме игры с серьезными намерениями между автором и читателем.

Хотя все эти лингвистические эксперименты могут быть лишь маской очередного посредственного письма.

А вообще с письмом все должно быть просто.  

В 1995 году муж и жена John Coleman и Deborah Darnell из Yale University нашли в 40 км к северу от Луксора и в 400 км к югу от Каира табличку из известняка 0,5х0,5 м, датируемую 5250 л (время Царя Скорпиона), с доиероглифическим письмом. Изобретение письменности – граница, делящая ход времени на доисторический и исторический периоды. Ранее считалось, что письменность изобретена в Шумере (Ирак)

("The New York Times" от 16 апреля 2002 года).

Самая древняя книга обнаружена в 40-х годах ХХ века на Юго-Западе Болгарии .

Она состоит из 6 скрепленных между собой золотых пластин, написана на этрусском

языке и иллюстрирована изображениями всадника, русалки и лиры.

Сегодня хочется перейти от четвертых измерений трехмерных многослойных и многословных палимпсестов, разных там "путешествий в подземелье" к мысли Стивена Фрая "Гиппопотам", о том, что "...время - всего лишь время. А место - место и только место", а (добавлю и Зигмунда Фрейда) "сигара - всего лишь сигара. И ничего больше". К всаднику, русалке и лире. И получить тем самым райское отдохновение.

Герой романа Брюса Стерлинга "Zeitgest" ("Дух времени") Старлиц перечисляет имена современных французских философов, называя их "мудрейшими людьми на свете, владеющими истинным ключом", но тут же спрашивает: "Разве им это помогает?" - "Ничуть!" Они "душат собственных жен" (Луи Альтюссер) и "попадают под грузовик с грязным бельем" (Ролан Барт), а "после 2000 года вся их болтовня и вовсе выйдет из моды". Иными словами (А.З.), Ролан Барт будет вытеснен Бартом Симпсоном.

Хотя все-таки, если честно, мне нравится и простота, и сложность: "Я люблю и груши, и гранаты. Одни - за утонченную вязкость. Другие - за кровь, брызжущую на подбородок", -

говорит Амели Нотомб (романы "Ртуть", "Преступление"), утверждающая, кстати, что ест гнилые продукты, чтобы наказать тело (она заявляет, что пыталась убить себя в 4 года).

Но я должен позиционироваться. Например, что я - не "Я" измеряемое в байтах, или, к примеру, не "аватара хаоса" и уже никогда не стану, например, модификационистом - представителем радикального боди-арта, ампутирующим части тела или амотрепанатором - производящим себе трепанацию черепа (Адам Парфи). В конце концов инвариантной развязки не будет. Поэтому я в последнее время все чаще думаю о способах освобождения от привычки построения интеллектуальных конструкций.

Для осуществления радикальной перемены сознания, достижения у-син (безмыслия %-6 Brain dead. Moзг yмep) в настоящее время мною даже разрабатывается АППАРАТ «ЛИНЬ-ЦЗЫ» (яп. "Риндзай"). В России распространение аппарата планируется под названием "Посох Великого Патриарха". Принцип его работы базируется на максималистски-экстремистском подходе к решению проблемы "внезапного просветления" и спонтанной реализации "природы Будды" (фо-син), идентичной абсолютной реальности (чжэньчжу), характереном для основоположника школы линьцзы, именем которого и назван разрабатываемый аппарат. При этом, Линьцзы делал акцент на на мгновенной и полной реализации  "природы Будды" "здесь и сейчас". Широко известна жесткость методов психотренинга этой школы, приобретавших подчас жестокие и грубые формы шокового психофизического воздействия. Идея почерпнута мною из "Линьцзы-лу" (яп. "Риндзай-року") - " Записей бесед Линьцзы" (перевод Н.В.Абаева, 1989), одного из канонических произведений чань- (дзен-) буддизма. В тексте этого произведения, относящегося к популярному в чаньской литературе жанру "юй-лу" (яп. гороку) - "записи бесед и высказываний чаньских патриархов", приводятся многочисленные примеры того, как во время проповедей и бесед Линцзы внезапно применял удары посохом или кулаком и оглушительные крики: "Хэ!!!".  Принцип работы аппарата таков. На голову, конечности, туловище или любую другую часть тела крепится металлический обруч переменного диаметра. Он соединен с системным блоком компьютера, в который вводится программа, распознающая "философские" ("метафизические") вопросы (реагирующая на такие словосочетания как "смысл жизни" и т.п). Ищущий радикального и тотального переворота сознания адепт садится за клавиатуру, набирает интересующий его вопрос, после чего нажимает клавишу "Enter". В том случае, если в вопросе встречаются "ключевые слова" (см. выше), система отвечает ударом тока и возгласом "Хэ!!!".  Если вопросы с подобными "философскими" словами повторяются, сила тока и возгласа возрастают.

Таким образом, аппарат выполняет функцию посоха великого патриарха, чем и обусловлено одно из его названий.

КУРТ КОБЕЙН И ТИМУР ГАЙДАР

Вот уже два года как я занимаюсь исследованием древнейших, еще языческих, русских корней фамилии "Кобейн". Вот что об этом пишет ведущий отечественный специалист по Древней Руси Борис Александрович Рыбаков. В его классической монографии "Язычество Древней Руси" (М., 1988) на с.269 читаем: "К облакогонителям и чаровникам иногда присоединяют еще "кобников", "нарочитых кобников". И как это метко сказано - именно "нарочитых" (не устаю удивляться меткости русского языка). Хочу, кстати, заметить, что в приведенном отрывке речь идет не о "гопниках", как может показаться, а совсем наоборот - где "г" - там "к", а где "п", совсем даже напротив - "б" - "кобниках".

В "Материалах для словаря древнерусского языка" (М., 1958) И.И.Средневского читаем: "Кобь - гадания о судьбе, гадание по полету птиц ("чары деяху и коби зряху")".  Чем же, как ни этим, занимался Курт Кобейн!"?

Но вернемся к монографии Б.А.Рыбакова. "Возможно, - продолжает автор, - что гадательный обряд сопровождался какими-то действиями, может быть ритуалами, так как современный глагол "кобениться" (выделено мною - А.З.) с необычными телодвижениями".

А уж о необычных телодвижениях, то есть языке тела Курта Кобейна и его последователей и учеников можно написать ни одну статью и диссертацию. То есть, я полагаю, совершенно понятно, что Курт Кобейн - один из немногих истинных продолжателей древнерусских традиций в современном мире.

Мои научные интересы, однако, не ограничиваются лишь курткобейнизмом. В ближайшее время я собираюсь заняться глубоким изучением творчества Гайдара. Конечно, не Егора Тимуровича, а его покойного дедушки - Аркадия Петровича. Ведь в своем нетленном произведении "Тимур и его команда" он описал, по существу, первых советских художников граффити. Помните: "Поздняя ночь и черно-красной звезды на воротах не видно. Но она тут" (выделено мною - А.З.). Вы понимаете - "Она тут". Ее не видно, а ОНА ВСЕ РАВНО ТУТ. Вот так-то, батюшка ты мой. Тут она.

Обратите внимание на форму и цветовую гамму граффити Тимура. Это черно-красные пентаграммы (что еще мог изобрести мальчик, запрограмми-рованный своим именем). Подобные знаки до сих пор, судя по мистическим триллерам и фильмам ужасов, появляются на стенах и заборов домов от Иокогамы до Сан-Франциско. Дело Тимура, изобретенное и воплощенное в слове его отцом, до сих пор живет. Я считаю, что эта тема - для настоящего исследователя, не боящегося трудностей и темных сил.