ФИЛЬМ "ПОП"
СТРОЧКИ ПОСЛЕ ФИЛЬМА...
Ну... осталось только молчать.
Слов нет. Все сказано.
Да, только еще, душу за ближних отдать -
Это уже не будет странным.
Жизнь свою положить
На алтарь служения правды;
Не для себя - для людей жить,
Что может быть еще отрадней?
И пусть злом за добро отплатят,
И жаль будет нервов и кожи,
Но если нужно идти на распятие, -
Иди! - Если не ты, то кто же!
Andrei Blinov,
13-07-2011 15:38
(ссылка)
Махнуть бы к чукчам…
Июль всё жарит, ночь беззвёздна,
Но даже ночью нелегко.
Пью с морозилки молоко,
Пишу себе: уже так поздно,
Моя твоя любить серьёзно,
А ты, однако, далеко.
Махнуть бы к чукчам, там не жарко,
Там тихий белый мир кругом,
Живут сегодняшним числом,
Олени вместо иномарки,
Летают редкие гагарки
И чум – дворец тебе и дом.
Я видно от жары свихнулся
Ты мне ответишь невзначай:
Моя твоя не понимай,
Ты точно там уже рехнулся…
Рассвет в окно мне усмехнулся:
Ложись, муру писать кончай.
2011
Метки: Андрей Блинов
Доброе воскресное утро, друзья!
С удовольствием почитала записи в нашем сообществе, порадовалась количеству талантливых людей. Я вот подумала о такой штуке, не знаю, знаете ли вы о ней - гугл проводит конкурс на лучший рассказ о том, как продукты гугла помогли Вам в реальной жизни. Если у кого-то есть желание - напишите сюда. Я написала и мой рассказик опубликовали - Быть стильной даже на странице поиска, восьмой сверху. Я думаю, что они все рассказы публикуют. Так что - дерзайте!
Наталья Кардач-Лисова,
26-01-2010 19:31
(ссылка)
Без заголовка
День, как день. И снег как снег
Сумасшедший в окна бъется.
И далеким остается
Самый близкий человек.
Не переступил черту,
Где метели, въюги, бури...
И бессмысленно до дури
К алтарю ведет не ту....
Снег беснуется и кружит:
"Ну впусти же Бога ради!!"
А мне нежно руки гладит
Тот, кто вовсе мне не нужен.
Но назло любой судьбе
Не оторваны от края.
И мы оба точно знаем:
"Ты во мне, а я в тебе!"
****
И мир сошел с ума внезапно.
Боль зацепилась за порог.
он говорил:" Пойду на Запад!"
А шел упрямо на Восток.
Он из полыни пил отвары.
Менял удачу на рубли.
он пил из рук чужих отраву,
Считая таинством любви.
Сто раз в минуту ошибался...
Он полз на ощуп, на угад....
Он столько раз с тобой прощался,
Что не ему пути назад!!!!!!!!!!!!
Сумасшедший в окна бъется.
И далеким остается
Самый близкий человек.
Не переступил черту,
Где метели, въюги, бури...
И бессмысленно до дури
К алтарю ведет не ту....
Снег беснуется и кружит:
"Ну впусти же Бога ради!!"
А мне нежно руки гладит
Тот, кто вовсе мне не нужен.
Но назло любой судьбе
Не оторваны от края.
И мы оба точно знаем:
"Ты во мне, а я в тебе!"
****
И мир сошел с ума внезапно.
Боль зацепилась за порог.
он говорил:" Пойду на Запад!"
А шел упрямо на Восток.
Он из полыни пил отвары.
Менял удачу на рубли.
он пил из рук чужих отраву,
Считая таинством любви.
Сто раз в минуту ошибался...
Он полз на ощуп, на угад....
Он столько раз с тобой прощался,
Что не ему пути назад!!!!!!!!!!!!
Рассказ без названия
У вас когда-нибудь была депрессия? Вам знакомо это ощущение – как будто на плечи повесили сумку, полную тяжелых кирпичей, которые постоянно прижимают вас к земле, и стоит чуть нагнуться, покориться давящему на вас весу, кажется, что оторваться от земли уже невозможно?
В таком состоянии каждое утро кажется серым, каждый день – нестерпимо длинным, а каждый вечер – одиноким. По мере того, как солнечный свет гаснет и земля облачается в ночной мрак, в груди растет панический ужас перед тем, что завтра предстоит пройти все снова.
Вы просыпаетесь утром с одной-единственной мыслью, скорее вопросом: «Неужели опять?». Собравшись с силами, которые вам из жалости или из желания поиздеваться, оставляет бессонница, вы предпринимаете поистине героическое усилие – выползаете из теплой постели на свет божий. Еще один рывок – и вот вы оделись и направляетесь на кухню. Сама мысль о том, чтобы поесть, кажется абсурдной – вам и так явно некомфортно от того, что в желудке перекатывается нечто ужасно неприятное, холодное и скользкое. Глянув напоследок в зеркало на свое бледное, осунувшееся, немного лохматое отражение, вы, собрав волю в кулак, идете на работу.
Свою «зеленую милю» вы стараетесь пройти как можно медленнее. (Кто-то сказал, что дорога в ад вымощена благими намерениями; как бы не так – она вымощена тротуарной плиткой противного рыжего цвета). Всматриваетесь в лица случайных прохожих, они что-то настойчиво вам напоминают (уж не то ли отражение?). В голову начинают стучаться маленькие злобные мысли. Они похожи на ос – больно жалят, беспрестанно меняясь. Вы ловите себя на том, что ваши «осы» похожи друг на друга как две капли воды. Вы понимаете, что самое страшное для вас сейчас – сдаться на милость этой разъяренной стае, но, тем не менее, с каким-то садистским упорством замедляете шаг. Ждете до последнего, и, когда промедление становится попросту преступным, входите в офис.
За работой (и в этом состоит ее очевидное достоинство), время летит быстро. Бардак на столе, в электронной почте и в порученных вам делах занимает большую часть мысленного пространства, и вы абстрагируетесь от своего готично-печального утреннего «я». Потом вы вдруг вспоминаете, что вам пора бы быть на совещании, и, кое-как собрав документы, торопитесь в конференц-зал. Вы открываете двери и… настроение, которое за то время, что вы провели не прогоняя по тысячному кругу обрывки односложных мыслей, с головокружительной скоростью летит вниз. Лица ваших коллег вызывают приступ раздражения, и вы изо всех сил стараетесь сдержать себя и не наброситься на первого, кто к вам обратиться. Женщины с вежливо-равнодушным участием, от которого выворачивает наизнанку, спрашивают, что с вами случилось и все ли в порядке, мужчины с пошлой ухмылкой пытаются выведать, что такого и с кем вы пили прошлой ночью. Вы начинаете ненавидеть их еще сильнее. Совещание вы проводите, сидя в углу и рисуя в ежедневнике крестики.
Обед. Стараясь не попадаться на глаза коллегам, вы окольными путями, как диверсант, идете в столовую. Выбираете то, от чего меньше тошнит и так же незаметно пробираетесь обратно в кабинет. Едите, не разбирая, что положили вам в тарелку и совершенно не чувствуя вкуса, что, вероятнее всего, к лучшему. От обеденного перерыва проходит всего полчаса, и, дабы скоротать оставшееся время и не допустить очередного вторжения в свой мозг, звоните подруге. Разговор не клеится, и уже через три минуты вы проклинаете себя за то, что вообще до такого додумались. У вас вдруг появляется масса неотложных дел, которые незамедлительно требуют вашего внимания, и вы поспешно прощаетесь.
Остаток рабочего дня вы честно пытаетесь посвятить себя работе. Однако по мере того, как подходит время возвращаться домой, вы находите себе все новые и новые занятия. В который раз перебираете почту, расставляете все папки в алфавитном порядке, наводите порядок везде, даже в мусорной корзине, кормите разжиревших от подобной заботы рыбок (5 раз за день). Наконец вас выгоняет уборщица. Вы нехотя идете домой.
Намеренно выбираете самую длинную дорогу, ибо страх оказаться в четырех стенах, наедине с бессонницей, оказывается сильнее усталости. Для вас невыносимо видеть счастливые лица – вы тут же вспоминаете, как недавно были счастливы и беззаботны. Начинаете жалеть себя, на глаза наворачиваются непрошеные слезы. Вы приказываете себе прекратить «это гнусное нытье», и, чтобы отвлечься, начинаете считать жуткую тротуарную плитку.
И вот вы дома. Грудь стискивают железные тиски, в горле застревает неприятный комок, вас начинает тошнить. Пытаетесь развлечь себя чтением, но, в пятидесятый раз пробегая взглядом одну и ту же строчку, признаете свое поражение. Включаете телевизор. На экране мелькает что-то яркое, но вы ничего не видите – глаза как будто заволакивает туманом.
Принимаете решение лечь спать пораньше. И тут начинается самое ужасное. Сон предательски сбегает – стараетесь изо всех сил удержать его, но ничего не получается. В голове как будто включается магнитофон – и все то, что вы весь день от себя отгоняли, начинает атаку на вашу обессилевшую душу. Сопротивление бесполезно. Несмотря на все обещания «не расстраиваться из-за этой ерунды», данные себе прошлой ночью, глаза становятся влажными, и слезы медленно, друг за другом катятся по щекам. Когда круговорот мыслей становится невыносим, вы поднимаетесь с постели. Пьете успокоительное, затем снотворное. Потом просто пьете. В итоге вы успокаиваетесь, алкоголь и лекарства доводят до легкого головокружения, и вы тонете в зябкой, липкой дреме.
Так проходит день за днем, неделя за неделей. Дни тянутся медленно, однообразно и бесполезно. Вашим друзьям быстро наскучивают ваши страдания, у них появляется все больше дел, и ваши звонки, как ни странно, оказываются всегда не вовремя. На роботе вас откровенно избегают. Вам кажется, что все вас бросили, вы несчастны и одиноки. Жизнь, со всеми ее красками, проходит где-то в стороне, вы оказываетесь выброшенным на ее обочину и смотрите на все со стороны. Отчаянно стараетесь найти оправдание своему существованию, но не находите во всем этом никакого смысла, что еще больше ввергает вас в бездну уныния.
Но вот, однажды утром вы обнаруживаете, что из-за туч выглянул лучик солнца. И вам не хочется начинать день с проклятий в адрес высших сил мироздания. Вы смотрите в зеркало и… улыбаетесь себе. На работе замечаете, что ваши коллеги не так уж плохи – все могло быть и хуже, верно? Удивляетесь, почему вы раньше этого не замечали. Проходя мимо витрин магазинов, понимаете, что вам непременно хочется воооон ту сумочку – и с искренним изумлением обнаруживаете, что у вас, впервые за столько времени, появилось настоящее, осознанное желание. Оказавшись дома, тут же зовете в гости подругу – и вас приятно удивляет, что она была по-настоящему рада, услышав в трубке ваш голос. И первый раз за время вашей депрессии вы засыпаете, едва голова касается подушки. Последней мыслью, которая успевает мелькнуть прежде, чем сознание вас покинет, становится благодарность за то, что в вашей жизни были эти несколько мучительных месяцев. Ведь именно они помогают нам понять, как прекрасна и удивительна, бесконечно разнообразна и многоцветна наша настоящая жизнь.
В таком состоянии каждое утро кажется серым, каждый день – нестерпимо длинным, а каждый вечер – одиноким. По мере того, как солнечный свет гаснет и земля облачается в ночной мрак, в груди растет панический ужас перед тем, что завтра предстоит пройти все снова.
Вы просыпаетесь утром с одной-единственной мыслью, скорее вопросом: «Неужели опять?». Собравшись с силами, которые вам из жалости или из желания поиздеваться, оставляет бессонница, вы предпринимаете поистине героическое усилие – выползаете из теплой постели на свет божий. Еще один рывок – и вот вы оделись и направляетесь на кухню. Сама мысль о том, чтобы поесть, кажется абсурдной – вам и так явно некомфортно от того, что в желудке перекатывается нечто ужасно неприятное, холодное и скользкое. Глянув напоследок в зеркало на свое бледное, осунувшееся, немного лохматое отражение, вы, собрав волю в кулак, идете на работу.
Свою «зеленую милю» вы стараетесь пройти как можно медленнее. (Кто-то сказал, что дорога в ад вымощена благими намерениями; как бы не так – она вымощена тротуарной плиткой противного рыжего цвета). Всматриваетесь в лица случайных прохожих, они что-то настойчиво вам напоминают (уж не то ли отражение?). В голову начинают стучаться маленькие злобные мысли. Они похожи на ос – больно жалят, беспрестанно меняясь. Вы ловите себя на том, что ваши «осы» похожи друг на друга как две капли воды. Вы понимаете, что самое страшное для вас сейчас – сдаться на милость этой разъяренной стае, но, тем не менее, с каким-то садистским упорством замедляете шаг. Ждете до последнего, и, когда промедление становится попросту преступным, входите в офис.
За работой (и в этом состоит ее очевидное достоинство), время летит быстро. Бардак на столе, в электронной почте и в порученных вам делах занимает большую часть мысленного пространства, и вы абстрагируетесь от своего готично-печального утреннего «я». Потом вы вдруг вспоминаете, что вам пора бы быть на совещании, и, кое-как собрав документы, торопитесь в конференц-зал. Вы открываете двери и… настроение, которое за то время, что вы провели не прогоняя по тысячному кругу обрывки односложных мыслей, с головокружительной скоростью летит вниз. Лица ваших коллег вызывают приступ раздражения, и вы изо всех сил стараетесь сдержать себя и не наброситься на первого, кто к вам обратиться. Женщины с вежливо-равнодушным участием, от которого выворачивает наизнанку, спрашивают, что с вами случилось и все ли в порядке, мужчины с пошлой ухмылкой пытаются выведать, что такого и с кем вы пили прошлой ночью. Вы начинаете ненавидеть их еще сильнее. Совещание вы проводите, сидя в углу и рисуя в ежедневнике крестики.
Обед. Стараясь не попадаться на глаза коллегам, вы окольными путями, как диверсант, идете в столовую. Выбираете то, от чего меньше тошнит и так же незаметно пробираетесь обратно в кабинет. Едите, не разбирая, что положили вам в тарелку и совершенно не чувствуя вкуса, что, вероятнее всего, к лучшему. От обеденного перерыва проходит всего полчаса, и, дабы скоротать оставшееся время и не допустить очередного вторжения в свой мозг, звоните подруге. Разговор не клеится, и уже через три минуты вы проклинаете себя за то, что вообще до такого додумались. У вас вдруг появляется масса неотложных дел, которые незамедлительно требуют вашего внимания, и вы поспешно прощаетесь.
Остаток рабочего дня вы честно пытаетесь посвятить себя работе. Однако по мере того, как подходит время возвращаться домой, вы находите себе все новые и новые занятия. В который раз перебираете почту, расставляете все папки в алфавитном порядке, наводите порядок везде, даже в мусорной корзине, кормите разжиревших от подобной заботы рыбок (5 раз за день). Наконец вас выгоняет уборщица. Вы нехотя идете домой.
Намеренно выбираете самую длинную дорогу, ибо страх оказаться в четырех стенах, наедине с бессонницей, оказывается сильнее усталости. Для вас невыносимо видеть счастливые лица – вы тут же вспоминаете, как недавно были счастливы и беззаботны. Начинаете жалеть себя, на глаза наворачиваются непрошеные слезы. Вы приказываете себе прекратить «это гнусное нытье», и, чтобы отвлечься, начинаете считать жуткую тротуарную плитку.
И вот вы дома. Грудь стискивают железные тиски, в горле застревает неприятный комок, вас начинает тошнить. Пытаетесь развлечь себя чтением, но, в пятидесятый раз пробегая взглядом одну и ту же строчку, признаете свое поражение. Включаете телевизор. На экране мелькает что-то яркое, но вы ничего не видите – глаза как будто заволакивает туманом.
Принимаете решение лечь спать пораньше. И тут начинается самое ужасное. Сон предательски сбегает – стараетесь изо всех сил удержать его, но ничего не получается. В голове как будто включается магнитофон – и все то, что вы весь день от себя отгоняли, начинает атаку на вашу обессилевшую душу. Сопротивление бесполезно. Несмотря на все обещания «не расстраиваться из-за этой ерунды», данные себе прошлой ночью, глаза становятся влажными, и слезы медленно, друг за другом катятся по щекам. Когда круговорот мыслей становится невыносим, вы поднимаетесь с постели. Пьете успокоительное, затем снотворное. Потом просто пьете. В итоге вы успокаиваетесь, алкоголь и лекарства доводят до легкого головокружения, и вы тонете в зябкой, липкой дреме.
Так проходит день за днем, неделя за неделей. Дни тянутся медленно, однообразно и бесполезно. Вашим друзьям быстро наскучивают ваши страдания, у них появляется все больше дел, и ваши звонки, как ни странно, оказываются всегда не вовремя. На роботе вас откровенно избегают. Вам кажется, что все вас бросили, вы несчастны и одиноки. Жизнь, со всеми ее красками, проходит где-то в стороне, вы оказываетесь выброшенным на ее обочину и смотрите на все со стороны. Отчаянно стараетесь найти оправдание своему существованию, но не находите во всем этом никакого смысла, что еще больше ввергает вас в бездну уныния.
Но вот, однажды утром вы обнаруживаете, что из-за туч выглянул лучик солнца. И вам не хочется начинать день с проклятий в адрес высших сил мироздания. Вы смотрите в зеркало и… улыбаетесь себе. На работе замечаете, что ваши коллеги не так уж плохи – все могло быть и хуже, верно? Удивляетесь, почему вы раньше этого не замечали. Проходя мимо витрин магазинов, понимаете, что вам непременно хочется воооон ту сумочку – и с искренним изумлением обнаруживаете, что у вас, впервые за столько времени, появилось настоящее, осознанное желание. Оказавшись дома, тут же зовете в гости подругу – и вас приятно удивляет, что она была по-настоящему рада, услышав в трубке ваш голос. И первый раз за время вашей депрессии вы засыпаете, едва голова касается подушки. Последней мыслью, которая успевает мелькнуть прежде, чем сознание вас покинет, становится благодарность за то, что в вашей жизни были эти несколько мучительных месяцев. Ведь именно они помогают нам понять, как прекрасна и удивительна, бесконечно разнообразна и многоцветна наша настоящая жизнь.
Метки: проза, мое творчство, проза жизни депрессия
ЛЕГЕНДА
Произошла эта история в давние и забытые времена, о которых никто не помнит, но которая длится до сегодняшнего дня.
Жили в разных уголках планеты парень и девушка, которые не видели друг друга, но знали один об другом, они верили и мечтали что встретятся и обретут счастье. Были они так красивы что солнце любовалось ими и в его отражении глаз они увидели друг друга и влюбились. Целыми днями смотрели вверх и шептали нежные слова а птицы своим пением передавали их пронося сквозь расстояние, разделяющее их. Тепло которое они излучали, подхватывал ветер и в стремительном полете доносил и обогревал их, согревая и лаская. Закрыв глаза они чувствовали прикосновение пальцев, и сладкие поцелуи от которых учащенно билось сердце и лихорадочно блестели глаза. Мир существовал только для них, и казалось что никто не сможет помешать их счастью и вскоре они соединятся что б никогда не расстаться. Но тут вмешались боги, позавидовав их беззаботной жизни наполненной радостью и решили испытать их. В тот же миг черные тучи через которые не могли проникнуть лучи солнца, обволокли небо и мир погрузился во тьму. Но в парне и девушке пылающая любовь издавала сияние видимое на большое расстояние, служила маяком в пути для них. Еще больше разозлились боги, и в слепой ярости бросили в юношу молнию которая превратила его в скалу, в тот же миг тучи под напором ветра разошлись и солнце снова засияло, но в его глазах больше не отражался силуэт юноши, а возвышалась скала на огромной равнине. Напрасно высматривала девушка его, не могла она больше увидеть его и в отчаянии со слезами на глазах упала на землю и превратившись в родник, устремила свой бег в желании найти любимого. В начале, движение ее были стремительные и импульсивные, в пути все время звала его, и заглядывала под каждый камень, корни деревьев и не находя в отчаянии бросалась со скалы вниз, разлетаясь миллионами слезинок, блестящих в лучах солнца, но тут же успокаивалась и продолжала свой бег в поисках любимого. С каждым днем любовь росла а вместе с ней и ее сила, и вскоре она превратилась в огромную речку. Прошло много времени пока она добралась до скалы и узнала в ней своего любимого. В тот же миг она прекратила свой бег и разлилась морем вокруг него, закрывая от всего мира. Они соединились,и с тех пор она омывает его волнами, вложив в них всю нежность на которую была способна, а он молча стоит в ее объятиях и смотрит в голубизну бездонных глаз, пытаясь растворится в их глубине. Они прошли испытания и судьба свела их, может боги вскоре возвратят им первоначальный вид. А захотят ли они? ДЛЯ ЛЮБВИ НЕТ ОБЛИЧЬЯ.
Жили в разных уголках планеты парень и девушка, которые не видели друг друга, но знали один об другом, они верили и мечтали что встретятся и обретут счастье. Были они так красивы что солнце любовалось ими и в его отражении глаз они увидели друг друга и влюбились. Целыми днями смотрели вверх и шептали нежные слова а птицы своим пением передавали их пронося сквозь расстояние, разделяющее их. Тепло которое они излучали, подхватывал ветер и в стремительном полете доносил и обогревал их, согревая и лаская. Закрыв глаза они чувствовали прикосновение пальцев, и сладкие поцелуи от которых учащенно билось сердце и лихорадочно блестели глаза. Мир существовал только для них, и казалось что никто не сможет помешать их счастью и вскоре они соединятся что б никогда не расстаться. Но тут вмешались боги, позавидовав их беззаботной жизни наполненной радостью и решили испытать их. В тот же миг черные тучи через которые не могли проникнуть лучи солнца, обволокли небо и мир погрузился во тьму. Но в парне и девушке пылающая любовь издавала сияние видимое на большое расстояние, служила маяком в пути для них. Еще больше разозлились боги, и в слепой ярости бросили в юношу молнию которая превратила его в скалу, в тот же миг тучи под напором ветра разошлись и солнце снова засияло, но в его глазах больше не отражался силуэт юноши, а возвышалась скала на огромной равнине. Напрасно высматривала девушка его, не могла она больше увидеть его и в отчаянии со слезами на глазах упала на землю и превратившись в родник, устремила свой бег в желании найти любимого. В начале, движение ее были стремительные и импульсивные, в пути все время звала его, и заглядывала под каждый камень, корни деревьев и не находя в отчаянии бросалась со скалы вниз, разлетаясь миллионами слезинок, блестящих в лучах солнца, но тут же успокаивалась и продолжала свой бег в поисках любимого. С каждым днем любовь росла а вместе с ней и ее сила, и вскоре она превратилась в огромную речку. Прошло много времени пока она добралась до скалы и узнала в ней своего любимого. В тот же миг она прекратила свой бег и разлилась морем вокруг него, закрывая от всего мира. Они соединились,и с тех пор она омывает его волнами, вложив в них всю нежность на которую была способна, а он молча стоит в ее объятиях и смотрит в голубизну бездонных глаз, пытаясь растворится в их глубине. Они прошли испытания и судьба свела их, может боги вскоре возвратят им первоначальный вид. А захотят ли они? ДЛЯ ЛЮБВИ НЕТ ОБЛИЧЬЯ.
Andrei Blinov,
10-06-2011 19:17
(ссылка)
Силуэт
Накрылся белый мой модем
Потух инет. Июнь. Гроза.
От скуки лажу по «FM»,
Ловлю чужие голоса.
Сижу, ленюсь, кручу-верчу
Советский «Океан» и, что ж?
Любимый «Киевский» хочу,
Да где ж его теперь возьмёшь?
Шумы, помехи на волне,
Крутился, выключил, включил,
Заметил силуэт в окне
Напротив. Кто же это был?
Не видно: серые тона
С дождём сегодня заодно.
А может «он» или «она»
Всю жизнь глядит в моё окно,
И тоже любит грозовой,
Внезапный утренний налёт,
И в небо, кверху головой,
Застыть и ждать, когда сверкнёт?
Наверно мы уже давно
Знакомы, виделись не раз,
И нас таких – полным-полно,
Простых, непонятых подчас.
2011
Метки: Андрей Блинов
Мариш
Царевна, краше, чем Тансу,
В хоромах взаперти томится,
И рыцари спешат убиться,
Чтоб увидать ее красу.
Они спешат себя сгубить
Турнирами жестоких нравов,
Чтобы цветок с признаньем славы
Из белой ручки получить.
Чудесно хороша собой!
Талантлива и горделива,
Умна, добра и терпелива.
Украл бы и увез домой!!
© Copyright: Теодоре Дромас, 2009
Свидетельство о публикации №1903054944
В хоромах взаперти томится,
И рыцари спешат убиться,
Чтоб увидать ее красу.
Они спешат себя сгубить
Турнирами жестоких нравов,
Чтобы цветок с признаньем славы
Из белой ручки получить.
Чудесно хороша собой!
Талантлива и горделива,
Умна, добра и терпелива.
Украл бы и увез домой!!
© Copyright: Теодоре Дромас, 2009
Свидетельство о публикации №1903054944
Метки: Дромас
Andrei Blinov,
03-08-2011 09:02
(ссылка)
Отче Серафиме
Что необходимей
В жизни и важнее,
Отче Серафиме,
Что всего нужнее?
Почему с годами
Мы всё нетерпимей,
Что случилось с нами,
Отче Серафиме?
Жизнь – одни осечки.
В сердце опустевшем
Не слова – словечки,
Лепет надоевший.
И чем дальше – хуже,
Холод ощутимей.
Как ты всем нам нужен,
Отче Серафиме!
Ты Небесной, отче,
Молишься Царице,
Той, что небом хочет
С каждым поделиться!
2011
Метки: Андрей Блинов
Без заголовка
Закрыв глаза, я вижу явь,
А открывая – сразу брежу,
Я добровольно безутешен,
Чтоб выбраться на берег вплавь.
Я, трезвостью себя разбив,
Залег в глубинах иномира,
Но здесь для пламени так сыро,
Что я угас, не долюбив.
Я лег на дно, чтоб отдохнуть,
Посыпав раны крупной солью,
Я «упиваюсь» своей болью.
Твой стон не даст мне утонуть.
Твой голос у меня в крови,
Твой крик меня хранит и душит,
Я не хочу назад на сушу,
Я не вернусь, и не зови.
Теодоре Дромас
А открывая – сразу брежу,
Я добровольно безутешен,
Чтоб выбраться на берег вплавь.
Я, трезвостью себя разбив,
Залег в глубинах иномира,
Но здесь для пламени так сыро,
Что я угас, не долюбив.
Я лег на дно, чтоб отдохнуть,
Посыпав раны крупной солью,
Я «упиваюсь» своей болью.
Твой стон не даст мне утонуть.
Твой голос у меня в крови,
Твой крик меня хранит и душит,
Я не хочу назад на сушу,
Я не вернусь, и не зови.
Теодоре Дромас
Метки: Дромас
Евгений Юданов,
15-05-2009 23:06
(ссылка)
Без надежды на отзывы и комментарии...
Вот и все.Все в доме погасли огни...
Город спит,как бездомная кошка.
Но не сплю я один,просто молча стою.
Я стою и курю у окошка.
Я сегодня весь день у него простоял,
Все хотелось увидеть мне новое.
Я стоял и смотрел.Взгляд мой даль одолел.
Но знакомое все.Все не новое...
Я опять же увидел того алкаша,
что безстыдно лежит под заборами.
И тог малыша,что жуя не спеша,
Шел походкой,недетской-суровою...
Все как было вчера..Где загадка,где мысль?
Где-же люди с ясными взорами?
Где полеты фантазий,где радость,где жизнь?
Хорошо если в окнах.За закрытыми шторами...
Город спит,как бездомная кошка.
Но не сплю я один,просто молча стою.
Я стою и курю у окошка.
Я сегодня весь день у него простоял,
Все хотелось увидеть мне новое.
Я стоял и смотрел.Взгляд мой даль одолел.
Но знакомое все.Все не новое...
Я опять же увидел того алкаша,
что безстыдно лежит под заборами.
И тог малыша,что жуя не спеша,
Шел походкой,недетской-суровою...
Все как было вчера..Где загадка,где мысль?
Где-же люди с ясными взорами?
Где полеты фантазий,где радость,где жизнь?
Хорошо если в окнах.За закрытыми шторами...
Заветы великого воина!
Привет, друзья! Набрел в сети на "заветы Чингис Хаана", которые оказались весьма актуальными на сегодняшний день. Что вы об этом думаете?
О, потомки мои! К вам обращаю взор свой сквозь густой туман столетий. Услышьте меня, и слова мои сделают вас всемогущими. Ибо, если тело моё превратилось в ничто, то опыт мой — часть Вечности, неистребимой ни ветром, ни дождём, ни человеком.
Кто есть Великий? Разве тот, кто ПРАВИТ Великой Империей? Нет. Тот поистине Велик, кто СДЕЛАЛ Империю свою Великой! Тот, кто, подобно кедру, поднялся из грязи и дотянулся до Солнца. Совет мой не тем, кто счастлив, ибо счастливый сам советчик несчастным. Счастливый—не читай завет сей.
Хороший наездник никогда не оставит коня своего, пусть тот болен или вражеской стрелой пронзён. Так и хороший правитель—не бросит народ свой в смутные времена, и тогда народ отплатит ему тем же. Правитель! Не пугайся трудностей, ибо умиротворение не может наступить само по себе, а лишь после преодоления их. Так, только взобравшись на высокую гору, можно созерцать рассвет во всей его красоте.
Если в государстве твоём времена худые настали, не мучь себя мыслью, в чём хранить нажитое—в золоте или серебре. Ведь главное, что ты нажил—твои дом, семья и достоинство. Их и храни—они твоё золото. Не бойся во времена оные обзаводиться потомством: выросший в непогожую весну ковыль становится только крепче и долговечней. Даже в плохом стремись найти часть хорошего, ибо постоянная мысль о плохом подведёт и столкнёт тебя в пропасть. Помни, что Судьба благосклонна к ищущим Выход.
Не беспокойся, если женщины твои стенают о былой роскоши—они стенают всегда. Даже купаясь в море богатства, они плачут об отсутствии океана оного. Не можешь содержать дворец — не живи в нём. Лучше быть сытым в войлочной кибитке, чем умереть от голода в мраморной башне. Ответь себе на вопрос: что предпочтёшь ты, будучи умирающим от жажды путником под палящим солнцем в центре жаркой пустыни—пустой кубок из чистого золота или же глиняную чашу, полную холодной и свежей воды?
Не можешь прокормить табун лошадей — не печалься. Продай всех их, но оставь себе одного - самого выносливого и неприхотливого коня, закалённого битвами и походами. Накорми его лучшим овсом, напои чистой водой, и пусть подкуют его в лучшей кузнице, которую только можно найти, и конь сей со временем вернёт тебе и табун, и дворец.
Не печалься о Прошлом, но думай о Будущем, и тогда в Будущем станешь ты богатым, иначе так и останешься богатым в Прошлом. Тигрица не думает об олене, которым она давно насытила своих тигрят, но стремится за ланью, которая скоро накормит её и потомство.
В худые времена не чурайся любой работы, ведь, трудясь над ранее неизведанным тебе, убиваешь ты двух кабанов: кормишь себя и ремесло познаёшь. Но будь подозрителен к тем, кто шепчет тебе на ухо, что злато твоё приумножит, усилий при этом не требуя. Решившись легко увеличить казну - рискуешь ты с лёгкостью её потерять и концов не найти. Мираж ведь на то и мираж, чтоб всего лишь манить, но ничего не давать, сбивая при этом с истинного пути.
Только в смутное время узнаешь ты истинную цену тем, кто клялся в верности тебе, стуча рукою по сердцу через доспехи. Поймёшь ты тогда, что не тот верный друг тебе, кто яства вкушает с тобой, а тот, кто крохи поделит, сидя на голой земле. Не тот, кто пойдёт за тобою на пир, а тот, кто по лестнице шаткой полезет с тобою на стену градскую, рискуя испить кипящей смолы, посланной сверху лихими врагами. Не тот, кто излишне болтлив, но тот, кто молча полезен. Тот, кто желает знать тебя даже в трудное время!
Трудности пройдут подобно ране на теле бывалого воина. И, как доблестного воина не бывает без ран, так и не может быть жизни без множества трудностей. Но тот воин славен, который не боится стрелы и копья. Так и ты—не бойся падать, ибо упавшему предоставляется Великая Возможность подняться вновь, а кто отринет Возможность эту, тот станет добычей Небытия, а кто воспользуется, тот одной ногой в Вечности.
Я знаю, что по завету моему, потомки оставили миру «Тайную историю монголов». И была эта великая «мозаика» выложена языками девяти разных народов, дабы были они едины и жили в мире и согласии. Много времени пройдет с тех пор и ветер странствий и походов разметает их по миру. Но верю, что придет время и воссоединятся они вновь. И откроют они миру мою тайну, и будут жить в единстве и согласии под единым Вечно Синим Небом
Завет Чингис - Хаана
О, потомки мои! К вам обращаю взор свой сквозь густой туман столетий. Услышьте меня, и слова мои сделают вас всемогущими. Ибо, если тело моё превратилось в ничто, то опыт мой — часть Вечности, неистребимой ни ветром, ни дождём, ни человеком.
Кто есть Великий? Разве тот, кто ПРАВИТ Великой Империей? Нет. Тот поистине Велик, кто СДЕЛАЛ Империю свою Великой! Тот, кто, подобно кедру, поднялся из грязи и дотянулся до Солнца. Совет мой не тем, кто счастлив, ибо счастливый сам советчик несчастным. Счастливый—не читай завет сей.
Хороший наездник никогда не оставит коня своего, пусть тот болен или вражеской стрелой пронзён. Так и хороший правитель—не бросит народ свой в смутные времена, и тогда народ отплатит ему тем же. Правитель! Не пугайся трудностей, ибо умиротворение не может наступить само по себе, а лишь после преодоления их. Так, только взобравшись на высокую гору, можно созерцать рассвет во всей его красоте.
Если в государстве твоём времена худые настали, не мучь себя мыслью, в чём хранить нажитое—в золоте или серебре. Ведь главное, что ты нажил—твои дом, семья и достоинство. Их и храни—они твоё золото. Не бойся во времена оные обзаводиться потомством: выросший в непогожую весну ковыль становится только крепче и долговечней. Даже в плохом стремись найти часть хорошего, ибо постоянная мысль о плохом подведёт и столкнёт тебя в пропасть. Помни, что Судьба благосклонна к ищущим Выход.
Не беспокойся, если женщины твои стенают о былой роскоши—они стенают всегда. Даже купаясь в море богатства, они плачут об отсутствии океана оного. Не можешь содержать дворец — не живи в нём. Лучше быть сытым в войлочной кибитке, чем умереть от голода в мраморной башне. Ответь себе на вопрос: что предпочтёшь ты, будучи умирающим от жажды путником под палящим солнцем в центре жаркой пустыни—пустой кубок из чистого золота или же глиняную чашу, полную холодной и свежей воды?
Не можешь прокормить табун лошадей — не печалься. Продай всех их, но оставь себе одного - самого выносливого и неприхотливого коня, закалённого битвами и походами. Накорми его лучшим овсом, напои чистой водой, и пусть подкуют его в лучшей кузнице, которую только можно найти, и конь сей со временем вернёт тебе и табун, и дворец.
Не печалься о Прошлом, но думай о Будущем, и тогда в Будущем станешь ты богатым, иначе так и останешься богатым в Прошлом. Тигрица не думает об олене, которым она давно насытила своих тигрят, но стремится за ланью, которая скоро накормит её и потомство.
В худые времена не чурайся любой работы, ведь, трудясь над ранее неизведанным тебе, убиваешь ты двух кабанов: кормишь себя и ремесло познаёшь. Но будь подозрителен к тем, кто шепчет тебе на ухо, что злато твоё приумножит, усилий при этом не требуя. Решившись легко увеличить казну - рискуешь ты с лёгкостью её потерять и концов не найти. Мираж ведь на то и мираж, чтоб всего лишь манить, но ничего не давать, сбивая при этом с истинного пути.
Только в смутное время узнаешь ты истинную цену тем, кто клялся в верности тебе, стуча рукою по сердцу через доспехи. Поймёшь ты тогда, что не тот верный друг тебе, кто яства вкушает с тобой, а тот, кто крохи поделит, сидя на голой земле. Не тот, кто пойдёт за тобою на пир, а тот, кто по лестнице шаткой полезет с тобою на стену градскую, рискуя испить кипящей смолы, посланной сверху лихими врагами. Не тот, кто излишне болтлив, но тот, кто молча полезен. Тот, кто желает знать тебя даже в трудное время!
Трудности пройдут подобно ране на теле бывалого воина. И, как доблестного воина не бывает без ран, так и не может быть жизни без множества трудностей. Но тот воин славен, который не боится стрелы и копья. Так и ты—не бойся падать, ибо упавшему предоставляется Великая Возможность подняться вновь, а кто отринет Возможность эту, тот станет добычей Небытия, а кто воспользуется, тот одной ногой в Вечности.
Я знаю, что по завету моему, потомки оставили миру «Тайную историю монголов». И была эта великая «мозаика» выложена языками девяти разных народов, дабы были они едины и жили в мире и согласии. Много времени пройдет с тех пор и ветер странствий и походов разметает их по миру. Но верю, что придет время и воссоединятся они вновь. И откроют они миру мою тайну, и будут жить в единстве и согласии под единым Вечно Синим Небом
СВАТОВСТВО
Сватовство...
Мне 28.
Родственники приглашают меня в гости. Иду, несу тёте цветы.
Оказывается решили меня сосватать, не предупредив,
иначе я бы и не пошла.Дядя мой - тренер по боксу. Сидит у них весь в ожидании такой
Б О Л Ь Ш О Й мужчина, лет 30-ти.Какой-то чемпион, с какими-то званиями...Смотрит оценивающим взглядом.
- А ты ничего, я думал крокодила какого-нибудь пригласят...А цветы зачем? Зря деньги тратила...
Пауза...
- А почему в брюках, ноги кривые?
- Снять?
- Не сейчас!
Иду к тёте в кухню, делаю салат, действие перемещается туда.
- О! ты и готовить умеешь! Это хорошо!
-Да нет, я только если помочь, да если покажут как.....
- Ничего, моя мама научит!
-Да уже пробовали учить, не получается...
Пауза....
-А у тебя ресницы свои? или приклеенные?
-У меня и зубы вставные... Вынуть?
-Вроде не такая старая, а без зубов! Плохо!.........
Действие переходит в гостиную....
Долгий оценивающий взгляд:
-Дети есть?
Похоже у моей тёти кончилось терпение , она неожиданно произносит :
- Двое...
- Так ! Сюрпризы начинаются! Почему не предупредили? -укоризненно дяде.
Дядя с недоумением смотрит то на меня, то на тётю...
-Да шутят они , шутят....
- Мне такие шутки ни к чему... А где дети? с тобой живут? Сразу говори...
-Нет, пока у бабушки...
Суровый оценивающий взгляд...Укоризненный взгляд в дядину сторону, который продолжает :
" шутят они, нет у неё детей"
-Да, надо подумать...Ещё и дети...Да ещё скрывает....
Пауза...............
-Ладно, беру! И детей забери...Но учти у меня мама строгая!
-Как беру? Я же не корова?
-Ладно, ладно, сказал беру , значит беру!И чтоб без сюрпризов больше...Детей правда всего двое?
Если что, сразу скажи! Я сюрпризы не люблю... Завтра же платье покупаю.Сам выберу!
Только учти - мама у меня строгая, посуда у нас очень дорогая, аккуратней чтобы ( и что-то ещё в том же духе ),
так... свадьбу не дорогую делаем, раз дети...
Роняю тётушкину праздничную тарелку( тоже не дешёвого сервиза),под предлогом,что надо убрать
быстро исчезаю....из гостиной и из квартиры...
Потом от родственников выслушала то ли жалобу то ли обиду, они для меня старались, я смылась,
а им с трудом удалось выпроводить кандидата в женихи, который напился и стал требовать
- верните моё, я же её уже взял, куда спрятали, в поисках перевернул всю квартиру....
Чувствовалось в их словах что-то типа " для тебя старались, ты должна была и увести, а ты нас кинула...."
Мне 28.
Родственники приглашают меня в гости. Иду, несу тёте цветы.
Оказывается решили меня сосватать, не предупредив,
иначе я бы и не пошла.Дядя мой - тренер по боксу. Сидит у них весь в ожидании такой
Б О Л Ь Ш О Й мужчина, лет 30-ти.Какой-то чемпион, с какими-то званиями...Смотрит оценивающим взглядом.
- А ты ничего, я думал крокодила какого-нибудь пригласят...А цветы зачем? Зря деньги тратила...
Пауза...
- А почему в брюках, ноги кривые?
- Снять?
- Не сейчас!
Иду к тёте в кухню, делаю салат, действие перемещается туда.
- О! ты и готовить умеешь! Это хорошо!
-Да нет, я только если помочь, да если покажут как.....
- Ничего, моя мама научит!
-Да уже пробовали учить, не получается...
Пауза....
-А у тебя ресницы свои? или приклеенные?
-У меня и зубы вставные... Вынуть?
-Вроде не такая старая, а без зубов! Плохо!.........
Действие переходит в гостиную....
Долгий оценивающий взгляд:
-Дети есть?
Похоже у моей тёти кончилось терпение , она неожиданно произносит :
- Двое...
- Так ! Сюрпризы начинаются! Почему не предупредили? -укоризненно дяде.
Дядя с недоумением смотрит то на меня, то на тётю...
-Да шутят они , шутят....
- Мне такие шутки ни к чему... А где дети? с тобой живут? Сразу говори...
-Нет, пока у бабушки...
Суровый оценивающий взгляд...Укоризненный взгляд в дядину сторону, который продолжает :
" шутят они, нет у неё детей"
-Да, надо подумать...Ещё и дети...Да ещё скрывает....
Пауза...............
-Ладно, беру! И детей забери...Но учти у меня мама строгая!
-Как беру? Я же не корова?
-Ладно, ладно, сказал беру , значит беру!И чтоб без сюрпризов больше...Детей правда всего двое?
Если что, сразу скажи! Я сюрпризы не люблю... Завтра же платье покупаю.Сам выберу!
Только учти - мама у меня строгая, посуда у нас очень дорогая, аккуратней чтобы ( и что-то ещё в том же духе ),
так... свадьбу не дорогую делаем, раз дети...
Роняю тётушкину праздничную тарелку( тоже не дешёвого сервиза),под предлогом,что надо убрать
быстро исчезаю....из гостиной и из квартиры...
Потом от родственников выслушала то ли жалобу то ли обиду, они для меня старались, я смылась,
а им с трудом удалось выпроводить кандидата в женихи, который напился и стал требовать
- верните моё, я же её уже взял, куда спрятали, в поисках перевернул всю квартиру....
Чувствовалось в их словах что-то типа " для тебя старались, ты должна была и увести, а ты нас кинула...."
Метки: Babushka
Юрий Чефранов,
05-04-2009 15:51
(ссылка)
Жаль
Я не верю В Бога, я не верю в счастье,
И в любовь я верю только лишь отчасти...
А в конце тоннеля отключили Солнце,
Жаль, что харакири - только для японцев...
И в любовь я верю только лишь отчасти...
А в конце тоннеля отключили Солнце,
Жаль, что харакири - только для японцев...
настроение: Безразличное
Метки: стихи, авторские стихи
Сергей Шумаков,
01-12-2008 11:53
(ссылка)
А вот песня хулигана у мирового судьи
Сегодня, ваша честь, задержан я нарядом.
Но то, что про меня сказали, всё не так.
Ведь я не нарушал общественный порядок.
Я только нарушал общественный бардак.
Бардак творится здесь веков двенадцать кряду.
Об этом говорит «Повéсть времённых лет».
У вас порядка нет – его вам и не надо.
А можно ли нарушить то, чего здесь нет?
В былые времена – при кесаре Траяне
Еще порядок был, и был при нем закон.
А нынче времена хулиганья и пьяни.
Москва не Третий Рим, а Новый Вавилон.
Поэтому прошу не брать меня под стражу
И строго не карать проступок этот мой.
Ведь тут не протокол – одна сплошная лажа
Порвите это всё, и я пойду домой.
Метки: Сергей шумаков
Andrei Blinov,
28-03-2014 12:17
(ссылка)
Родина
Грустно. Одиноко. Неуютно.
В городе народ уже не тот.
Выгодой живёт сиюминутной,
Крестится отчаянно, и лжёт.
Книга хоть какая то отрада.
Собственной не чувствуешь вины.
Господи! Чего ещё мне надо?
Книге в это время нет цены.
Вот очередной грозы дыханье
Слышится в дрожании стекла.
Хочется под это громыханье
Нежиться в чём мама родила.
Зря себя вопросами не мучить:
Есть ли где счастливее края?
Для меня, наверное, всех лучше –
Маленькая родина моя.
2014
Метки: Андрей Блинов
Настасья Алексеевна С,
02-03-2009 00:04
(ссылка)
Я и мой палач.
Я и мой палач.
Началась эта история весьма банально. Я уж точно не знал, в какие дебри она меня заведет. Ко мне по соседству переехал старичок, Степан Иванович. Весьма милый и добродушный пенсионер, ветеран войны и труда. Раньше в этой квартире жила одна весьма предприимчивая девица, Леночка. Так вот она вышла замуж и переехала к мужу. Новобрачные, недолго думая, избавились от старичка, мешавшего их семейному счастью в квартире мужа. Степан Иванович воспринял переезд достаточно спокойно и никогда не отзывался о внуке плохо.
Был он невысокого роста, весь такой складный и сухонький, но не костисто-жилистый, как часто бывает. Ходил по дому в старомодных советских тапочках, подбитых байкой, и в теплой клетчатой рубашке, был опрятным и каким-то своим, родным. Притом, что Степан Иванович был уже в очень степенном возрасте, в отличие от множества виденных мною пенсионеров, был он не ворчлив и не докучлив, не сильно любопытен и не брюзглив. Одним словом, мы с ним быстро нашли общий язык.
Началось все с того, что я помог затащить старую софу, вместе с которой переехал мой сосед, после чего был немедленно приглашен на чай. И хотя я смущался тем, что мое чаепитие может существенно ударить по запасам старика, а пенсия у него как и у многих пенсионеров не оставляет никаких широких перспектив, через полчаса общения, я забыл вообще про любые неудобства. Степан Иванович любил рыбалку и знал множество рыбачьих баек. Был он не чужд поговорить и о политике и о современном мироустройстве, причем мысли его не всегда были столь несовременными, как могло бы показаться. Истории о войне, которые он рассказывал, не заставляли меня смущаться и чувствовать себя виновато-обязанным юнцом перед ветераном, потому что они были о разных мелочах, бытовых деталях, смешных случаях и встречах. В общем, было интересно.
Мы стали часто чаевничать, причем всегда у Степана Ивановича. Он не любил ходить в гости, а заставлять старика мне не хотелось. Да и нечего у меня в доме особо смотреть. Жены у меня не было, детишек тоже. Богатой истории жизни или каких-то интересных предметов не водилось, а хвастаться компьютером и кучей дисков перед стариком просто бессмысленно. Он с уважением относился к моим занятиям, хотя, в общем-то, уважать меня было не за что: полуофисный-полусвободный программист фрилансер с перманентными заработками и хондрозом. Но сосед мой очень серьезно воспринимал мои знания всех этих сложных машин. Будучи в молодости наладчиком станков на тракторном заводе, он воспринимал меня не просто как коллегу, но и как более высокого по должности и часто обращался ко мне как будто бы с советом: -« А что, Алексей Валентинович, как вы думаете, можно ли починить кинескоп у этого рубина?»-, и показывал на свой старенький барахлящий телевизор. Я, смущаясь от такого обращения, не хотел разочаровывать старика и говорить ему, что компьютеры и телевизоры не имеют почти ничего общего. Мы обсуждали, какие лампочки можно поменять в телевизоре, даже иногда действительно это делали, и оставались собой довольными, несмотря на невеликие результаты борьбы с этим динозавром отечественной промышленности.
Короче, понемногу, понемногу, мы стали друзьями. Однако с недавнего времени я стал ощущать беспокойство при мыслях о моем соседе. Я стал разбираться в себе. Вроде бы я его ничем не обижал, даже нечаянно. Да и обидеть Степана Ивановича довольно сложно, ибо был он очень добрым и человеколюбивым, и легко прощал человеческие слабости. Затаенных недосказанностей с его стороны вроде бы я тоже не замечал. Меня пугали конечно мысли о его степенном возрасте и смерти, но не настолько же, чтоб испытывать дискомфорт от присутствия человека. Скорее наоборот.
Мои размышления ни к чему толковому не привели. За собой никакой вины я не чувствовал, со стороны Степана Ивановича никаких неприятных поступков и слов я не замечал, но беспокойство мое нарастало. Я стал все чаще думать о нем, даже иногда стал заставать себя в глухой задумчивости с занесенными руками над клавиатурой. С самим Степаном Ивановичем я стал меньше общаться, боясь, что чем-нибудь выдам свои мысли.
Через какое-то время вроде бы все прошло. Я с головой погрузился в работу и стал мало видеться с соседом. Он относился к моей нехватке времени на встречи с пониманием. Через пару недель относительно спокойной жизни я и думать забыл о своих переживаниях. Выполнив очередной заказ, я купил тортик и пошел к соседу за очередной порцией добрых историй и душевного спокойствия. Мы замечательно посидели, посмотрели кино, обсудили наводнения в Париже, новые реформы и многое другое и я пошел домой спать. Ночью мне приснился кошмар. Степан Иванович весь в красном одеянии с красным плащом сидел на ведре посредине людной улицы и показывал на меня пальцем. Все оборачивались на меня и, подмигивая мне, клали вокруг него поленья. Выросли уже большие кучи дров. Я стою с факелом. Делаю шаг к нему. Я не хочу его поджигать, кричу, прошу людей остановить меня, но люди смотрят на меня пустыми глазницами и кидают, кидают дрова. Степан Иванович начинает петь какой-то марш. Я медленно иду к нему, с трудом переставляю ноги, потому что пытаюсь их не двигать. Но меня к нему тянет. Я кричу и плачу. Заношу факел над дровами и….. просыпаюсь в холодном поту.
Я посидел на кухне, выпил холодной спитой заварки. Покурил. Мысли вертелись вокруг сна. В юности мы все понемногу увлекались психологией, каждый на свой манер. И я был не исключением. Переворошив свои скудные сомнительные знания в этой области, я подумал, что этот сон для меня значит скорее всего то, что я в чем-то виню Степана Ивановича или кого-то еще, в его облике. Но мне решительно не в чем было его винить, тем более, что знакомы мы были всего чуть менее года. Просидев на кухне почти час, я с тяжелыми мыслями пошел в спальню. Спать я боялся. Остаток ночи я проработал.
Далее этот сон и другие, с участием моего соседа, стали приходить ко мне все чаще. Я почти перестал спать нормально, осунулся и помрачнел. Соседа своего я избегал под всякими предлогами, вызывая у него грустную улыбку и непонимание причин. Мне становилось перед ним стыдно, что еще больше мешало нашему дальнейшему общению. Однако, сны не прекращались. Мысли мои все время возвращались к соседу. Я стал замечать следы его присутствия везде. В лифте, в подъезде и даже в магазине рядом с домом, где он потерял свой платок, а я его сразу приметил. Мне стало казаться, что Степан Иванович вездесущ и что он уже преследует меня. Это было глупо. Но постоянный недосып и кошмары довели меня до того, что я стал неприязненно реагировать на все, связанное с моим соседом. Притом, что еще недавно мы были хорошими приятелями, я чувствовал злобу на него, на себя, на психологию и на весь мир, вкупе с раскаянием и угрызениями совести. И еще я скучал по нашим встречам.
Так больше не могло продолжаться. Но что мне было делать. Не переезжать же теперь из-за каких-то снов и старенького пенсионера. Да и куда…..
****
Снедаемый всеми этими безысходными мыслями я пошел на встречу с другом Витькой. Мы дружили с института. И хотя в последнее время виделись реже, дружбу сохранили. Витька теперь стал семьянином и ему стало меньше выпадать возможностей посидеть с другом – разгильдяем за кружечкой пивка. Жена его не слишком-то меня жаловала, но Витьку это мало волновало. Был он человеком практичным, предприимчивым, жизнерадостным и неунывающим. А еще у него был талант на знакомства и разные деловые авантюры мелкого масштаба. Увидев меня, Витька сильно обеспокоился. Еще бы, выглядел я хуже, чем на той знаменитой гулянке, закаченной нами сразу после последнего экзамена на последнем курсе. Суть да дело, смущаясь глупости ситуации и своих каких-то бабских переживаний, я рассказал Витьке о своей беде. Витька, хоть и не особо впечатленный моим случаем, смеяться не стал. Ему моя проблема и мои умозаключения показались какими-то нереальными, но вот мои переживания и мое состояние его видимо впечатлило, независимо от того, чем оно было вызвано. Стали думать вместе, что же со мной происходит. Идею на счет отдыха «обсосали» со всех сторон и все-таки отложили. Не так уж я сильно устаю при своем непостоянном режиме. Были идеи и на тему порчи и сглаза, и насчет моего не совсем здорового состояния психики. Все перебрали и отбросили, за несерьезностью или нереальностью. Витька решил, что надо идти от обратного и взяться за старика.
- А ты найми детектива, пусть он разыщет всю его подноготную. Может он тебя в детстве обидел, а ты его не узнаешь теперь»
- Да ты что!. Откуда я возьму столько денег на детектива. Да мне Степан Иванович и так все рассказал про себя. Когда я был маленьким, он работал на заводе в Туле. Он в Москве то живет 6 лет последних.
- Ну а соврал он тебе, а? Может он работал в органах, сам знаешь каких, и членовредительством занимался?
- А я по твоему враг народа? Или какой преступник, чтоб меня всякие службы прорабатывали? Да и не те времена давно. Даже в нашей юности уже не те времена были. А в его возрасте уж точно уже никто в органах не работает.
- Мда. Задачка. Ну а сам у него повыпытывай всякими вопросиками случайными. Попробуй поймать его. Вдруг он что и ляпнет?
- Интересно, о чем мне его пытать?
- Не пытать а выпытывать.
- Хорошо. Чего спрашивать? Я ж не знаю даже, что могло произойти. Если вообще произошло что-то. Может я в детстве его портрет на передовице видел, когда меня отец порол, а он и не в курсе.
- Ну и что ж тогда делать?.....
Витька задумался. Я уныло хлебал пиво и смотрел, как на экране в баре наши футболисты подстать моему настрою лениво пинали мяч по влажному полю. Все казалось мне серым и бесполезным.
Вдруг Витька аж чуть ли не подскочил на своем стуле.
- Слушай. Я вспомнил. У меня знакомый один есть, профессор. Он занимается гипнозами и тестами всякими, мозг человека изучает и мистику всякую. Тебе к нему надо. Он тебя загипнотизирует и все пройдет. А не пройдет, так хоть выяснишь, где тебя твой дед обижал!
- Гипноз. Не верю я во всю эту чушь.
- А куда тебе деваться. Сходи. Попробуй. Хуже не будет. Он тебе не откажет. Я ему помог с сыном очень в свое время, когда у него младшего в армию хотели забрать. Скажешь, что от меня и по моей просьбе и все будет ОК.
- Да уж точно. Ладно схожу. Давай адрес.
****
Вот таким образом через неделю я оказался в одном неприметном переулке у одного неприметного трехэтажного здания, бравурно покрашенного в белый и красный цвет. Почему я промаялся неделю, мне сложно точно сказать, но скорее всего все-таки от неверия и от того, что проблема моя мне казалась какой-то глупой или нелепой. Потерял сон из-за старика-соседа. Бред.
Профессор Мальтин принял меня сразу, но не скажу, что с сильно распростертыми объятиями. Он усадил меня в кресло, предложил чаю и что-то стал писать в своем толстом журнале. Дождавшись, пока мое неудобство и нетерпение достигнет пика, он неторопливо начал беседу.
- Вы в курсе чем мы тут занимаемся?
- Мне Виктор сказал, что мозг изучаете.
- Мозг. Хм. Это не совсем точная формулировка. Есть, конечно, и институт мозга в мире. Но нас интересует мозг опосредованно, вернее не только мозг. Мы изучаем парапсихологические возможности человека. И не только. В мире происходит множество необъяснимых вещей, которые, однако, зачастую происходят только в воображении человека. Иногда многих людей одновременно. Мы изучаем то, как воздействуют способности и воображение человека на окружающую действительность. Ведь есть же такая теория, что если достаточное множество людей что-нибудь захочет или вообразит, то это непременно осуществится. Вот так. Так о чем мы. Вас прислал Виктор. Видимо ему показалось, что ваш случай интересен для меня. Что ж. Выкладывайте.
- Ну я не знаю, чем я могу быть полезен для вас, да и честно не знаю чем вы можете мне помочь (сказал я, закипая от того, что профессор решил, что я ему буду интересен как подопытный кролик). – Я даже не уверен, что я пришел туда, куда нужно.
- Хм. Да вы рассказывайте. Рассказывайте.
- Думаю, мне все-таки нужен психолог, а не мистик. Виктор, наверное, ошибся.
- А психолог вам, видимо, не по карману – сказал профессор, неожиданно цепко оглядывая меня. – Ну расскажите уж, раз пришли. Вы меня не знаете, я вас не знаю. Вы мне расскажете о вашей проблеме, раз уж пришли, и если мы решим, что я вам помочь не смогу, вы спокойно уйдете, и мы больше не увидимся.
- Ну ладно.
Тут я надолго замолчал, собираясь с мыслями. Профессор был на удивление терпелив, если учесть, что я пришел без предварительной договоренности в разгар рабочего дня, и у него наверняка было много работы. Тут я заметил, что в углу стола у него стоит небольшой приборчик. На экране приборчика светилась какая-то расплывчатая цветастая фигура, которая видимо очень интересовала профессора. Видимо он включил приборчик сразу же, как я пришел. Очевидно, что-то, что показывал экран, было весьма примечательным, потому, что профессор периодически кидал на него взгляд, помечал что-то в тетради и снова смотрел на меня, еще внимательнее, чем прежде.
Так, смущаясь и запинаясь, я рассказал профессору историю своих сложных отношений со Степаном Ивановичем.
- Что ж – сказал профессор – это весьма и весьма интересно. Думаю, мы можем попытаться с вами все исправить. Или выяснить хотя бы причину вашего недуга.
- Как?
- Гипноз. Слышали когда-нибудь. Плюс, попробуем оценить потенциальные возможности вашего пенсионера. Все может быть. Может быть, он экстрасенс большой силы и не знает об этом.
- Степан Иванович? Чушь какая-то. Будь он экстрасенсом он бы наверное не был ранен на войне. Уж проколдовал бы что-нибудь.
- Ну начнем с того, что экстрасенс – не колдун. Колдунов в их литературном виде вообще не бывает. А во-вторых, его способности вполне могли пробудиться позже. Ладно. Давайте так. Вы постарайтесь побольше узнать о его детстве, семье, родственниках. Поспрашивайте про всякие странные и необычные случаи в его жизни. И постарайтесь достать его фотографию.
- А фотографию то зачем?
- У нас есть, так сказать, специалист узкого профиля. Он может оценить способности человека, с известной долей ошибки, конечно же, по его изображению.
- Может не стоит? Это уже вообще походит на фокусы, которые показывают по телевизору.
- Стоит. Стоит. Ну не тащить же вам дедушку сюда. Как вы ему объясните причину? Как уговорите? Я понимаю, что вы сомневаетесь. Но все-таки, попробуйте. Вам это ничего не будет стоить, кроме нескольких часов времени. Может быть вас это даже развлечет.
Так профессор уговорил меня на эксперимент с гипнозом. Мы попрощались, договорившись о встрече через неделю. Ушел я со смешанным чувством разочарования и облегчения. Легче мне стало оттого, что я выговорился человеку, которому явно было интересно меня слушать, который собирался мне помочь и выглядел при этом более знающим ситуацию, чем я. А разочарование было оттого, что вся эта болтовня про гипнозы и сверхспособности отдавала сказкой или еще хуже шуткой. Я бы успокоился, если б в конце разговора доктор потребовал задаток в крупную сумму. Тут бы я сразу выявил в них шарлатанов. Но доктор ничего не просил. Еще останавливало то обстоятельство, что профессора мне посоветовал Витька, а он меня надувать не будет. Он вообще не того типа человек, чтобы шутить так мерзко. У него интересы в жизни другие.
Вот так, морща лоб, размышляя и вздыхая, я ехал домой. Дома же передо мной встала реальная проблема. Надо общаться со Степаном Ивановичем, чтобы выяснить все чудеса в его жизни. И, что еще сложнее, сделать незаметно, добыть его фотографию. Уснул я беспокойно, но как ни странно, в ту ночь мне ничего не снилось вообще. Видимо профессор все-таки что-то наколдовал.
****
Выполнить миссию по добыче информации оказалось и легко и сложно. Легко, потому что Степан Иванович страшно обрадовался моему визиту. Я, как никак, не приходил уже почти два месяца. Он суетился и рассказывал, рассказывал и суетился, накрывая на стол нехитрое угощение. Но потом он, видимо, все-таки почувствовал мою скованность, и весь как-то стушевался и поник. От этого мне стало еще более тошно и стыдно перед ним. В этом-то была как раз трудная составляющая задания.
Степан Иванович рассказывал много и охотно всегда. Вот и на мой с невинным ,видом заданный вопрос про всякие интересные и необычные случаи он отвечал охотно и если можно так сказать, со смаком. Оказалось, что ничего сверхъестественного в его жизни не происходило, если не считать чудом то, что он пережил всю войну, побывав два раза в окружении. Да еще в юности у него был случай с братом, а у него был брат близнец, который погиб в войну. Они потерялись в лесу и вышли на одну и ту же поляну секунда в секунду, как будто сговорились. Вот и все чудеса.
Степан Иванович рассказывал вдохновенно, но все-таки иногда посматривал на меня грустно. Он, видимо, понял, что в наших добрососедских отношениях произошел какой-то перелом. В глазах его была надежда. Я же чувствовал себя все хуже. Мне было и жаль его, и меня он пугал и даже раздражал своей добротой и понятливостью. Если б он забрюзжал как любой другой старик, мне было б легче злиться на него. А так. Я просто сидел и клял себя. И думал как бы быстрее уйти. Короче, вечер закончился скомкано. Я обещал еще прийти и убежал, сославшись на срочную работу.
С фотографией я тоже вопрос разрешил. Сначала я думал взять его фотографию из альбома, который мы как-то смотрели. Но мне было до смерти жаль брать у старика его старую, одну из немногих, карточку. Да и сделать это незаметно было бы весьма трудно. Я придумал хитрый ход. Раскопав у себя в столе цифровой фотоаппарат, приобретенный мною в прошлом году, когда мне в голову пришла мысль, что я могу быть отличным фотографом. Мысль ушла, натолкнувшись на реальность, а фотоаппарат остался. Вот с ним-то я и пришел через день в гости. Сказал, что я раньше увлекался, а теперь вот и по работе нужно. Надо снять разных людей в жизни. А кого ж мне еще снимать как не своего соседа. Принес я и распечатанные кое-какие свои фотографии, сделанные в прошлом году, чтобы показать Степану Ивановичу, какие выкрутасы ему предстоит притерпеть. Ему понравилось. Так вот я и получил его фотографии в разных ракурсах и свете. Пообещав ему напечатать и подарить самую удачную, я отправился домой с добычей, мысленно проклиная профессора. Так прошла неделя.
*****
Через неделю я был у профессора. Отдав ему снимки и рассказав истории Степана Ивановича, я ожидал, что сейчас придет некая загадочная личность в черном, расставит свечи и начнет втыкать иголки в фотографию и читать по ней тайны вселенной. Но ничего такого не случилось. Профессор вызвал ассистента и велел передать фотографии и запись диктофона, а оказалось, что в столе был диктофон, с моим рассказом некоему Игорю Петровичу на экспертизу.
- Пусть специалист займется. А мы пока займемся вами – сказал мне профессор. – Расскажите теперь вы, не было ли у вас в жизни каких-нибудь необычных случаев.-
Я оказался совсем совсем скучной персоной с точки зрения жизнеописания. Ничего необычного, если не считать необычным то, что я закончил-таки институт. Профессор слушал молча, изредка поглядывая на экран того же пресловутого приборчика, и удовлетворенно хмыкал время от времени. Когда я закончил, он сказал: - Что ж, приступим к исследованиям. Ложитесь на ту кушетку, сейчас мы определим вашу гипновнушаемость.
Оказалось, что подверженность гипнозу у меня средняя, в пределах нормы, если тут уместно такое понятие. Профессор колдовал и прыгал вокруг меня, подключая и отключая разные датчики. Крутил маятниками, водил руками и какой-то металлической дугой. Просил закрывать и открывать глаза, все время задавая разные и неожиданные вопросы обо мне и моей жизни. Все это порядком меня утомило. Я разозлился, но слабо. Все больше хотелось спать. И как-то незаметно для себя я уснул.
Снился мне океан. Над волнами летали чайки. Я шел по колено в воде, заходя все глубже. Но я не погружался. Мои ноги все удлинялись и удлинялись. Я шел и шел. Вдруг я понял, что я опять маленький и одет в комбинезон с корабликом, что в детстве я так любил. Мне стало так весело и хорошо. Я засмеялся. Вокруг летали чайки и какие-то еще птицы. Они садились мне на руки и взлетали. Я устал. Очень захотелось отдохнуть. И тут я увидел плот. Я хотел сесть на него. Но он был какой-то неустойчивый. Я попытался лечь на нем и уснуть, но его так качало, что мне пришлось встать и идти по морю дальше. Потом я встретил еще плот, но и с ним история повторилась. Так я шел и шел, ненадолго останавливаясь на разных плотах посреди океана. Плоты выглядели по-разному: иногда старые, поросшие водорослями и мхом, иногда в белой краске, иногда сколоченные скобами, а иной раз свиты веревками из сухого бамбука. Иногда на них сидели разные звери от зайца до кенгуру, а иногда лежали самые разнообразные вещи. На одном плоту я увидел старый патефон, на другом – детскую ванну и мышеловку. Я страшно устал и вдруг вдалеке я увидел тонкую полоску берега. Я кинулся к нему. Но вода как будто стала плотнее, и идти стало все труднее. Я уже почти совсем отчаялся, и тут меня окликнул голос мамы: - «Алешенька. Иди сюда. Пора домой. Возвращайся, Алеша».-
Я обернулся и вдруг понял, что это мы с мамой отдыхаем в Гудауте. Я так обрадовался, что кинулся сломя голову обратно. Идти с каждым шагом было легче. Добежав до берега, я лег на песок и закрыл глаза от радости, что вокруг опять берег, солнце и рядом мама.
Открыл глаза я в кабинете профессора. Пока я соображал, что происходит, где я нахожусь, профессор вынимал из принтера какие-то ленты, исчирканные закорючками, причмокивал и хмурился. Я хоть и расстроился от того, что радость была только во сне, а сон уже кончился, с удивлением обнаружил, что я отлично отдохнул. –«Ну если мне профессор не поможет, то я хотя бы высплюсь.» - подумал я и посмотрел на профессора. Он явно был чем-то озадачен и увлечен.
- Что случилось, профессор? Что вы выяснили?
- Ничего, дружочек. Только то, что пока в твоей жизни не обнаружил ничего противоестественного
- А как это вы обнаружили?
- Все очень просто. Ты был под гипнозом и вспоминал детали своей жизни. Прошли мы немного. Вернее большой отрезок, но по маленькому куску из разных периодов. Заодно я выяснял, не встречал ли ты своего пенсионера.
- И как?
- Пока никак. Но процесс поиска может быть долгим. Я разработаю программу поиска. Сначала пройдемся по самым ярким воспоминаниям. Потом – по самым тяжелым. Потом захватим те моменты, когда ты сильно удивлялся. Потом подробнее пойдем по детству, ведь там, как известно, закладываются самые глубинные переживания.
Все это вызвало у меня не только сомнения, но и некоторый страх. Посторонний человек будет копаться в моих воспоминаниях. Этого бы никому, я уверен, не хотелось. Как будто прочитав мои мысли, профессор сказал: - «О. Не беспокойтесь. Дальше этой комнаты ваши воспоминания не выйдут. А меня можете не бояться. Меня скорее интересуют не пикантные подробности, а саамы обычные на первый взгляд вещи.»-
Увидев, что он меня не убедил, профессор предложил мне прослушать запись нашего, так сказать, разговора (оказывается и такая имелась).
Все на записи было так, как сказал профессор. Пару раз я краснел. Особенно при воспоминаниях об эпизоде с Ленкой. Я, было, потом чуть на ней не женился. Но Ленка оказалась умнее меня и ушла к другому. Вообще же прослушивание моего голоса, лишенного всяческих эмоций и говорящего все, что было в жизни и на душе, здорово испугало меня. В этом было что-то жуткое. Профессор же, напротив, был чем-то весьма доволен и кажется озадачен.
- «У вас очень интересные показатели, мой друг» - сказал он. – «Надо еще раз повторить.»
Мои не слишком активные попытки отказаться он отмел сразу. Договорились о следующей встрече, еще через неделю. За это время мне было дано задание еще пару раз навестить Степана Ивановича и поспрашивать его о месте, где он родился и о предках.
****
Так мы начали проводить сеансы два-три раза в неделю. Мне поначалу было неловко, но затем я попривык. Стало даже интересно. Я вспомнил много хорошего из своей жизни, о чем уже успел позабыть, узнал о себе много нового, прослушивая записи с сеансов. Да и спать я стал несравнимо лучше. Профессор же мрачнел день ото дня. Когда я спросил его, от чего он так расстраивается, он мне объяснил:
- Понимаешь, когда ты к нам пришел, я провел изучение твоего поля. Уже на первой нашей встрече твои показатели оказались крайне интересными. Такие показатели встречаются у очень сильных экстрасенсов или у людей на сильном пике переживаний, как, например, перед смертью или при рождении или сильном сильном испуге. Да и твои видения во сне, а это были именно видения, оказались не совсем стандартными. Я сперва действительно подумал на твоего старичка, что это он – сильный Экстро. Но мы обследовали его поле по фотографии, изучили твои рассказы, да и сами провели кое-какие исследования. С ним все в норме.
- А как же случай в лесу? Ну с его братом?
- О. это совершенно нормально. Близнецы вообще в своем взаимном общении проявляют завидную, просто-таки неестественную чувствительность. Нередки случаи, например, когда один из близнецов ранится, а другой в это время, будь он даже на другом конце земного шара, обнаруживает у себя такую же рану.
- Так что же получается. Это я что ль по вашему ненормальный? Ну или как вы говорите – Экстро?
- Не совсем так. Ничего из твоего прошлого, да и настоящего тоже не говорит об этом. Способностей у тебя никаких нет. Но поле твое все-таки отличается от нормы. Мы могли бы еще продолжать исследования в надежде натолкнуться на какие-то случаи, но, увы, тут еще и внешние обстоятельства наложились. Видишь ли мы – не бесплатно тут работаем. У на сесть оплачиваемый государством фонд. Мы проводим исследования на вполне определенные темы по заказам госорганов. Наши с тобой исследования уж слишком затягиваются при том, что результатов почти что нет.-
Я понял, к чему клонит профессор, и в общем-то испытал некоторое облегчение. Уж больно нереально выглядели наши исследования. Я было стал собираться, но профессор меня остановил:
- Я не сказал, что мы сейчас на этом остановимся. Ваши интересные показатели никуда не делись, и ваши сны к вам вернутся. Я решил сделать еще несколько сеансов, но уже с другим материалом. –
Я заинтересовался: - «Что еще вы хотите предпринять? Танцы вокруг костра с бубном? На это не рассчитывайте. Я – пас.»
- Вовсе нет. Что вы. Это ненаучно. Есть теория о том, что через гипноз можно увидеть ваши прошлые жизни. Да. Доказано, что некоторые люди проходит круг жизни не один раз. С чем это связано, я не знаю. На этот вопрос ответы пока дает только религия. Но факт наличия воспоминаний из прошлых жизней есть. Даже доказуем. Вот и мы с вами перейдем ваш смертный барьер и посмотрим, где, когда и кем вы били раньше. –
- А вы уверены? Это сильно похоже на развлекательные передачи по телевизору. Я в это не верю.
- Давайте попробуем. Что вам уже терять?...
- Хорошо. А как это будет происходить? Я должен буду впасть в клиническую смерть и увидеть тот самый свет в конце туннеля?
Доктора моя ирония, казалось, совсем не задела. Он был вдохновлен новым направлением поиска.
- Ничего похожего. Вы так же «уснете» как и всегда и увидите те же видения. Помните, вы мне в первый раз рассказывали про океан и противоположный берег? Так вот, этот берег был вашей смертью и прошлой жизнью. Океан был вашей жизнью, а плотики – точками воспоминаний, которые мы изучали. Ближе к берегу вам стало трудно идти, помните? Это ваше сознание сопротивлялось приближению к критическим моментам рождения и смерти. В нашем случае я в этот момент погружу вас в еще более глубокие слои сознания, и вы сможете перейти этот барьер. Потом вероятно вы будете видеть океан, а может даже вперемешку с реальными картинами из прошлой жизни. И вы будете мне рассказывать, что видите. Ну как? Рискнем?
- Ладно. Давайте. Не хотелось бы вас так вот оставить после всех этих попыток.
- Отлично. До встречи в четверг.
*****
Я шел по воде. Опять было солнце, птицы и плотики. Я шел, уже не задерживаясь у плотов. Они стали встречаться все реже и реже, а мне становилось все труднее и труднее идти. Вот уже берег стал отчетливо виден вдалеке. Я остановился. Дальше идти я не мог. Тут я увидел даже не плот, а какой-то столб с деревянной площадкой сверху, торчащий прямо из воды и идущий из какой-то невообразимой глубины. Я с трудом доволочил свои длинные ноги до площадки и просто плюхнулся на нее. И тут я понял, что уже не могу с нее встать. Сначала просто от усталости. Все тело казалось просто свинцовым. А потом я понял, что я просто прилип к доскам. Я попытался оторваться и встать, но не смог. Открыл рот, чтобы закричать, но смог только что-то тихо шептать. Глаза стали закрываться. И тут площадка медленно начала погружаться под воду. Я так устал, что уже не мог сильно испугаться. Меня охватило равнодушие и спокойствие. Я медленно ушел под воду. Вода оказалась какой-то непрозрачной, и темнота наступила почти сразу. И тут я почувствовал, что двигаюсь. Без сопротивления почти. Я плыл по кругу, погружаясь по спирали. В этой темноте и без ориентиров и внешних ощущений время куда-то исчезло. И тут вдалеке я увидел светлое пятно. Я приближался к нему медленно. Оно стало расти, и внутри стали неотчетливо проступать какие-то тени и цвета, как сквозь опаленное стекло. Я увидел дом. Детали я не различал почти, но дом этот был мне знаком до каждой черточки, так что, то, что на ступеньках старого крыльца сидит девочка и гладит козу, а на шее у козы висит потертый медный колокольчик, я скорее угадал, чем увидел. И тут я как бы разом приблизился и оказался у крыльца. Девочка пела себе под нос песенку и гладила козу. Коза меланхолично что-то жевала. Вдруг девочка вскочила и кинулась к калитке, где ее поджидал какой-то мужчина. С криками - «Папка, папка!» она кинулась к нему на шею. Я приблизился и увидел эту сценку почему-то сверху. Вдруг картинку повело, как будто меня несло на карусели. Голова закружилась. Я почувствовал, что меня несет куда-то вверх. Я зажмурился, а когда открыл глаза увидел, что весь мокрый лежу на кушетке у профессора и кашляю с сильными судорогами.
- Все в порядке. Расслабьтесь. Дышите глубже. Все уже прошло.- Сказал профессор, давая мне выпить воды.
- Что случилось?
- Вы были не готовы. Переход через смертный рубеж прошел нормально. Но потом вы стали слишком глубоко погружаться. Ваше сознание не справилось с переходным шоком и стало обороняться от поступивших впечатлений. Вы реально начали тонуть.
- Но я видел, что-то знакомое. Девочку, дом, крыльцо, козу. Даже запахи мне кажется почувствовал.
- Все нормально. Продолжим через три дня. Только не так быстро. Теперь ваш мозг не должен так сильно сопротивляться, я надеюсь.
- А почему не продолжить сейчас или завтра? Вы ведь почти ничего не узнали? Вы что-нибудь записали?
- Записал совсем мало. Хотел шагнуть на 1 год назад и не вышло. У тебя начались спазмы. Непонятно. Как будто жизнь у тебя была крайне короткая. Впрочем, увидим в следующий раз. Тебе надо хорошо отдохнуть. Если будет подташнивать не удивляйся. Но продолжать мы сможем не раньше чем через три дня.
- А может все таки раньше? Вы забыли, что у вас сроки горят? Да и мне уже хорошо. (меня разбирало сильное любопытство)
- Нет. Не забыл. Но ты же не хочешь слечь с переутомлением или еще хуже перестать вести себя адекватно?
- Нет.
- Ну и славненько. Жду через три дня.
*****
Три дня прошли для меня незаметно. Разницы между днем и ночью я не замечал. Степан Иванович пригласил меня было на чай, когда мы столкнулись в лифте, но я отказался, сославшись на работу. Говорить с ним мне сейчас не хотелось. Что-то было не в порядке. Я чувствовал, что я на пороге разгадки. Какое-то смутное знакомое ощущение преследовало меня, не давая сосредоточиться. Ночами я сидел на кухне или в комнате перед компьютером, пил остывший чай и отмахивался от насекомых, залетавших в открытое окно. В один такой момент, убив кого-то, укусившего меня, я застыл. Мне казалось, что вот я почти наше ответ. Вот уже почти рядом. Но момент ушел, а ответ так и не проявился. Я лег спать под утро неудовлетворенным и с нехорошим предчувствием.
Пришел день сеанса. Ехал я торопясь как на свидание, огрызаясь в сутолоке транспорта. Профессор меня ждал. Он наметил программу исследований почти как в прошлый раз: ключевые моменты, пики удивления и испуга и так далее. Мы начали.
Когда все кончилось, я открыл глаза и увидел профессора со странным выражением лица. По часам на стене выходило, что сеанс продлился немногим больше получаса, хотя раньше мы работали гораздо дольше.
- Что случилось? Почему мы прекратили?
- Что? А. да. Понимаете. Странная картинка выходит. Вы описываете только какие-то разрозненные куски, причем все в каком-то странном ракурсе. Ничего не описываете про свою жизнь. К ключевым пикам вообще подойти не удалось. Как будто у вас их не было вовсе. Но так ведь не бывает. Да и перемещения вдоль вашей жизни сделать не удалось. Хотите послушать свою запись?
По моему молчаливому кивку он включил воспроизведение. Говорил я действительно странно. Да вопросы о том, что я делаю, с кем общаюсь, что я чувствую, я не отвечал вообще. Кратко и как бы неохотно описывал то, что я вижу.
«Вижу крышу. Большое черное. Сверху. Снизу хорошо. Пахнет вкусно. Мне надо туда. Твердое. Белое. Горит. Не пройти. Вижу движение. Большое движение. Высоко. Тепло. Стало темно. Движение пропало.» Дальше профессор задал серию вопросов, которые я вообще проигнорировал. Раздавалось только как-то мычание и шуршание. Дальше опять зазвучал мой бесцветный голос: - «Светло. Вижу дом. Под домом человек. Пахнет плохо. Дом отодвигается. Еще дом. Еще дом. Еще дом. Вижу большое здание. Плохо пахнет. Машины. Люди. Много движения. За зданием тень. Там люди. Сидят на чем-то. Я приближаюсь. Пахнет.»
Тут я, видимо замолчал, а потом раздался кашель и вздохи. Профессор стал выводить меня из транса.
- Вот и все – Сказал профессор. Дальше мы не смогли пройти.
- Непонятно. Кто же я. Кем я был. Вы что-нибудь понимаете?
- Ровным счетом ничего. Завтра попробуем пройти моменты рождения и смерти.
- Нет. Сегодня.
Видимо по тону, которым я это произнес, профессор понял, что я не шучу. Нервы мои были на пределе. Я дрожал, как гончая, взявшая след. Что-то было во всей этой белиберде, что я наговорил в трансе. Что-то смутно знакомое. Я почти сложил картинку.
- Хорошо. Раз вы настаиваете. Только давайте прервемся на полчаса. Вам надо отдохнуть. А мне настроить аппаратуру. Я хочу опробовать кое-что, что, возможно, поможет вам сконцентрироваться и заговорить.
Мне было уже все равно, что профессор будет испытывать на мне. Я вышел из его кабинета и пошел на улицу, находясь в некоем оцепенении. На улице стояла жара и запах, который, как мне казалось, я чувствовал в своем видении. И еще настойчиво бился какой-то звук на грани восприятия. Что-то раздражало и манило. Я сел в тени деревьев. Отмахнулся от мошек. Погрузился в себя. Как прошли полчаса, я не заметил.
****
Я лег на кушетку. Доктор пристраивал к моей голове какие-то датчики. Я вяло поинтересовался, что это, но объяснений уже не услышал. Я был мысленно уже там. Я был готов. Погрузился в транс почти сразу и без помощи.
Я опять шагал по океану. Дошел до той площадки и уже спокойно погрузился под воду. Выплывая из темноты, я увидел слабый-слабый свет. Все блестело. Мне было больно и тесно. Я задыхался. Я застрял в чем-то, что слепило и давило меня. Медленно постепенно я стал вылезать из под этого пресса. Когда я уже было потерял сознание от напряжения и нестерпимого света, я отпрянул в спасительную темноту. Провисев в ней неизвестно сколько времени, я опять ощутил свечении сзади. Я повернулся. Свет уже не был таким нестерпимым. Я увидел знакомое по описанию большое здание и почувствовал тот самый плохой запах. Он был повсюду. Он давил. Но сквозь него тянулся сладкий душистый аромат, как песня в шуме волн. Он то исчезал, то пропадал. Он манил. Я двинулся на него, ощущая близость озарения, катарсиса. За зданием в тени сидели люди. Запах шел от них. Я приблизился к крайнему. Он пах как все самое лучшее в мире, соединенное в своем воплощение в одно целое, невыразимое и прекрасное. Я услышал гром. Еще гром раздался от другого человека. Двигались они замедленно, как под водой. Даже еще медленнее. Вдруг что-то закрыло мне свет. Большое и длинное двигалось на меня сверху. Я легко отодвинулся. Опять раздался гром у меня над головой. Я почти сошел с ума от запаха и вожделения. Это был запах самой жизни. Я уже не видел ничего. Я жаждал. Алкал. Это была моя цель. Этот запах был всем. Я приблизился к нему вплотную. Опять раздался гром, которого, впрочем, я уже не слышал. Потемнело. Я не заметил. И вдруг… Я провалился в темноту и безмолвие. Запаха не было. Ничего не было. Мне стало так обидно и больно. Я закрыл глаза и приготовился умереть от горя.
- Алексей. Вы меня слышите?
Я открыл глаза. Профессор склонился надо мной. Выглядел он странно. Я не сразу понял, где я нахожусь.
- Что случилось?
- Мы придвинулись к моменту вашего рождения, но там все совсем непонятно и видимо очень болезненно. Дальше мы перескочили на момент смерти.
- И что? Я помню людей, лавку, здание и этот чудный запах. И все. Куда все делось? Зачем вы оборвали сигнал? Я уже почти разгадал загадку? Я почти все понял. Я почувствовал.
- Дальше вы умерли. А я понял причину ваших снов. Я нашел воспоминания о вашем соседе в вашем видении.
- И что же? Говорите?
- Лучше сами послушайте.
Он включил запись. Я описывал море. Погружением. Опять бесцветным голосом описал здание и людей. Зато в этот раз я описывал много больше. Чаще отвечал на вопросы профессора. Вот я опять приблизился к людям в тени. Опять услышал гром и учуял запах. Я пытался описать его профессору, но попытки свелись к какому-то шепоту и мычанию. Дальше я описал все свои передвижения, уклонение от чего-то темного. Запах уже сводил с ума и я стал говорить почти бессвязно. Зато гром я воспроизводил почти точно. Даже не знал что мои связки способны воспроизвести такие звуки. Вот настала кульминация и я замолк. Потом послышались шипение и стуки. Похоже я забился в конвульсиях. Запись отключилась.
- Ну и что? Что тут понятного вам? Я не услышал ничего, что бы говорило о Степане Ивановиче.
Профессор сильно смущался. Отворачиваясь к приборам, он сказал:
- Я в этот раз проводил эксперименты не только с методикой погружения. Вы же заметили, что вы вспомнили и сказали больше. Также я поэкспериментировал с самой записью. Я вычленил те части, где вы изображаете гром и проиграл их на разной частоте. Вот послушайте сами.
« - Ну что Степ. Покурим?
- Давай. Устал я сегодня. Норму перевыполнили. Хорошо. Палыч будет доволен.
- Да. Если б не жара, мы б тоже перевыполнили. Сил уж нет. Дышать нечем.
- Да уж. А в тени комарье. Одолели уже.
- И не говори. Вон, кстати, у тебя на ноге сидит один. У, гад, напился почти.
- Ты смотри. Ну сейчас я его.»
Раздался щелчок. И потом послышалось тоненькое знакомое - «Ззззззззззззззззззззззззззззззз».
Потом еще щелчок и тишина. Запись оборвалась.
Я смотрел на профессора, а он на меня. Я подумал о Степане Ивановиче, моем палаче. И о том, чьим палачом стал и стану я.
_________
я не знаю. может быть я нарушаю правила, когда выкладываю такой большой кусок. но я ничего такого не видела. возможно это и можно как-то короче выложить или частями. может модератор мне поможет.
вот. прошу любить и жаловать мой второй эксперимент. родился за 5 минут позавчера.
настроение: Веселое
Vladimir Vybornyy,
15-02-2009 13:55
(ссылка)
Томик Гёте (окончание)
Весь полет до Москвы Сергей молчал. Михаил пытался с ним пошутить, но Сергей молчал.
- И где же тебя угораздило повстречаться с такой очаровашкой? Подскажи такие места и я тоже там познакомлюсь.
Но Сергей только пробурчал –
- Заткнись пожалуйста, прошу тебя.
Больше Михаил не трогал Сергея до посадки в Москве, видимо осознал, что эта тема для друга достаточно болезненная.
Их самолет шел на посадку, а в это время Маша на автомате прошла по магазину, покупая бытовую химию для мытья посуды и прочую мелочь, вышла из магазина, бросила на заднее сиденье покупки, завела автомобиль и резко стартанула. Она не заметила, как автомобиль быстро набрал скорость и вот она уже мчится быстрее разрешенной скорости. Впрочем нарушала она не долго. Проскочив свой дом, Маша минут через пять выскочила на автобан, где скорость по правилам не может быть меньше ста километров. Она стремительно летела в Дортмунд. Летела по автобану в другой город совершенно без цели. Только уже подъезжая к Дортмунду, Маша определилась с целью поездки. Она едет в гости к своей старинной подруге! К подруге, с которой можно поболтать обо всем, выплакаться, которая ее выслушает, поймет и не наябедничает мужу. Пошел дождь. Небо резко потемнело от свинцовых грозовых туч и на землю полились с небес потоки воды.
Сергей добрался до квартиры. Дома! Да, верно подмечено, что в гостях хорошо, а дома лучше. Он включил одновременно телевизор и кофеварку. Варил кофе, смотрел телевизионные новости и ожидал ужин. Наконец зазвонил домофон. Разносчик пиццы привез заказанную еще в автомобиле по мобильному телефону пиццу, которая еще была горячей.
Перекусив, Сергей включил компьютер, решив повидаться с Машей и передать ей поцелуй из далекой Москвы. Маши на сайте не было. Немного побродив по сайту, Сергей отошел от компа, включил телевизор и стал смотреть исторический канал 365. Уже около полуночи он снова вышел на сайт одноклассников, но Маши по прежнему не было. Легкая досада посетила Сергея, он принял душ и лег спать.
Не появилась Маша на сайте и на следующий день, и через день и потом тоже не объявилась на сайте. Сергей не на шутку обеспокоился. Что случилось? Ну не могла же она уехать, не оставив ему хоть какого то сообщения!
Прошло почти три месяца с того дня, как он в последний раз виделся с Машей. И, вот, одним из вечеров, когда Сергей вышел на сайт, он увидел, как фотография Маши мигала оранжевым цветом, уведомляя всех, что ее владелица находится у компьютера и вышла на сайт.
Сергей очень обрадовался, что его Маша наконец то объявилась! Он набрал текст –
- Привет, радость моя! Где пропадала?
К тексту он прикрепил смайлики, цветов и лицо радостного человечка.
Прошло минут двадцать, ответа Сергей не получил. Прошло тридцать минут, тридцать пять, а Маша все не отвечала.
Сергей не выдержал и направил новое послание –
- Что случилось? Ты не хочешь со мной общаться?
Только сейчас ему пришел ответ, но лучше бы ответа не было вовсе.
- Маши нет. Она умерла.
Сергей застыл в безмолвном ступоре. Как будто его тело пронзило тысяча острых иголок и одновременно на него вылили ведро ледяной воды.
- Не шути так. Если решила больше со мной не общаться, то так честно мне и скажи.
Он набрал очередное послание, интуитивно ощущая, что происходит нечто страшное и сейчас он должен узнать правду.
Из далекой Германии пришел новый ответ –
- Я не шучу. Маша погибла в автокатастрофе. А за компом я, ее муж, решил удалить ее страничку, а пока просто смотрю ее фотографии и читаю ерунду, что писали ей всякие «друзья».
Сергей понял, что это не шутка, что Маши действительно больше нет.
- Когда это случилось?
- Скоро будет три месяца, как это произошло. Зачем-то поехала в Дортмунд, а по дороге попала в сильный ливень и не справилась с управлением автомобиля, как заявили в дорожной полиции. Впрочем, почему все это я тебе рассказываю? Прощай на всегда.
В комнате наступила гробовая тишина. Словно уши Сергея, всю его голову обложили толстым слоем ваты. И в этой нереальной тишине громко, как звук основного колокола на колокольне, стучало сердце. Тук – тук-тук. Бум-бум-бум. Время остановилось, мир казался нереальным. Сергей смотрел в одну точку и в какой то момент ему показалось, что он воспарил к потолку и от туда, сверху он осматривает свою комнату.
Прошло еще несколько месяцев. Все шло своим чередом – дом-работа, работа-дом. Только вечера стали казаться ужасно длинными. Ужин и просмотр телевизора, редко чтение книг. К чтению книг Сергей вернулся после гибели Маши. Интернет его более не привлекал и даже отталкивал, поскольку на «одноклассниках» невольно вспоминалась Маша.
Как то вечером снова позвонил Михаил и вновь предложил Сергею поучаствовать в ежегодной выставке медицинской техники в Германии. Через месяц они уже летели в самолете в Гамбург. Потом снова местный самолет, такси, прежний номер в «своей» гостинице.
Выставка приносила результаты, работа шла, дни пробегали в привычном ритме – переговоры, контракты. Только в последний день работы выставки рабочий ритм стал более спокойным. Наконец работа завершилась. Все что могли успеть – успели, а что не успели, мягко отложили до следующего года. Сергей проснулся в своей комнате. Солнечный лучик тепло освещал комнату через не полностью прикрытые оконные шторы. Начинался воскресный день. Сергей знал, как он проведет этот день. Он встал, побрился, спустился в ресторан, где из-за малого количества постояльцев был накрыт не шведский стол, а сервирован стол персонально для Сергея.
- Guten Tag! – поздоровался с ним официант.
- Guten Tag!
- Сегодня предлагаются блинчики с мясом, сосиськи. Что господин желает?
- Господин желает блинчики.
После завтрака Сергей вышел из гостиницы, прошел по улице до небольшого рынка, который находится у городской площади, сразу за средневековым фонтаном. Купив на рынке цветы, он зашагал вниз, мимо городского парка. Такси не брал, хотелось не спеша идти в одиночестве. Прошло минут двадцать, прежде чем Сергей подошел к городскому кладбищу. У входа он чуть задержался, словно раздумывал, потом решительно вошел на территорию. И только теперь он осознал, что будет искать иголку в стоге сена. Поэтому, увидев проходящего мимо человека в униформе, обратился к нему по-английски, спрашивая где находится захоронение Маши. К сожалению, местный сотрудник совершенно не понимал по-английски. Повторенный вопрос по-русски также не принес результата. Лишь с третьей попытки мужчина догадался, что нужно этому странному иностранцу, случайно забредшему на городское кладбище. Сергей медленно повторил имя и фамилию Маши и «местный» повел Сергея в маленький домик с красной черепицей, где на клавиатуре компьютера настучал данные и через мгновение на мониторе отобразился номер участка, где произошло захоронение и местонахождение участка на плане городского кладбища. Сергей поблагодарил местного смотрителя и направился на поиски. Поиски не были долгими. Немецкая педантичность, склонность к порядку позволяют создать простой и понятный порядок во всем, в том числе и в захоронениях.
Сергей подошел к нужному ему номеру участка. На участке было небольшое надгробие, точно такое, какие были справа и слева.
- Ну, здравствуй Маша – вслух сказал Сергей. Он положил цветы к надгробию, где для них находилась специальная полочка, присел на маленькую скамеечку и погрузился в воспоминания. Время, казалось, что остановилось. Прошел час или полтора, а Сергей все сидел и не уходил. А по узенькой аллее к Маше шел мужчина. С ним за руку шла девочка лет десяти. Еще одна девочка, почти уже девушка, шла с другой стороны от мужчины и в руках держала цветы. Они шли в полной тишине. Когда до участка осталось шагов сто, маленькая девочка обратилась к мужчине –
- Смотри, папа, у мамы какой-то дядя, а у мамы цветы.
Мужчина остановился, достал сигареты, прикурил и стал внимательно разглядывать Сергея. Сергей почувствовал на себе чей то взгляд, обернулся и увидел всех троих. Девочки, что сопровождали мужчину были очень похожи на дочерей Маши, фотографии которых Сергей видел. Понимая, что сейчас он лишний, встал, в последний раз бросил взгляд на надгробие и зашагал по аллее в противоположную сторону от мужа и детей Маши.
- Папа, а что было нужно дяде? – спросила отца младшая.
- Наверное, это ее знакомый, который пришел попрощаться с нашей мамой – ответил мужчина.
Вернувшись домой он решил разыскать Сергея, тем более с «одноклассников» он знал его имя и фамилию. Городок небольшой, гостиниц не так уж и много, поэтому уже во второй гостинице, по телефону ответили, что такой-то остановился в их гостинице.
Сергей вернулся в гостиницу. Пообедал, потом поднялся к себе в комнату. Часы показывали четыре часа дня. На вечер Михаил назначил прощальный ужин в ресторане для немецких партнеров. До ужина была еще уйма времени и Сергей включил телевизор.
В входную дверь постучали.
- Входите! – воскликнул Сергей. Однако ни кто не вошел. Сергей встал с кресла, подошел к двери и открыл ее. У входа стояла Маша… Брр. Сергей зажмурился, открыл глаза, однако Маша не пропала. Она реально стояла у входа, только сильно помолодела. Это была ее старшая дочь.
- Bitte, hiriene! – Произнес Сергей и жестом предложил войти.
Молодая фройляйн вошла, осмотрела комнату и с сильным акцентом сказала –
- Здрафствуйте!
После чего она протянула ему сверток -
- Мой папа вам передавать эта книга.
Передав сверток девушка ушла. Сергей взял сверток в руки. Это действительно была какая то книга. Повертев его в руках он отложил сверток на стол, достал из бара банку кока колы, открыл ее и стал пить большими глотками. Потом зазвонил телефон и Михаил позвал Сергея к себе в комнату.
- Заходи, Серега! Давай отпразднуем удачное время для нашей компании!
Сергей вошел в комнату Михаила. Михаил открывал бутылку виски, разливал их по стаканам
- Давай, Серега, за нас и наше дело.
- Подожди, у нас еще вечер впереди!
- Вечер само собой, но там пить много нельзя. Наши немцы не пьют.
Друзья выпили по стаканчику. Потом был не очень веселый, но все равно хороший вечер в ресторане. С немецкими партнерами они прощались уже как старые друзья.
На следующее утро Сергей и Михаил улетали в Москву. Только в самолете Гамбург – Москва Сергей вспомнил о переданной ему книге. Он развернул сверток. Это была книга, его книга, та самая, что Сергей подарил Маше! Сборник стихов Гете. Было видно, что книгу частенько открывали. Сергей открыл книгу на странице, где более всего ее открывали и прочитал –
«Горные вершины
Спят во тьме ночной,
Тихие долины
Полны свежей мглой;
Не пылит дорога,
Не дрожат листы…
Подожди немного –
Отдохнешь и ты!»
- И где же тебя угораздило повстречаться с такой очаровашкой? Подскажи такие места и я тоже там познакомлюсь.
Но Сергей только пробурчал –
- Заткнись пожалуйста, прошу тебя.
Больше Михаил не трогал Сергея до посадки в Москве, видимо осознал, что эта тема для друга достаточно болезненная.
Их самолет шел на посадку, а в это время Маша на автомате прошла по магазину, покупая бытовую химию для мытья посуды и прочую мелочь, вышла из магазина, бросила на заднее сиденье покупки, завела автомобиль и резко стартанула. Она не заметила, как автомобиль быстро набрал скорость и вот она уже мчится быстрее разрешенной скорости. Впрочем нарушала она не долго. Проскочив свой дом, Маша минут через пять выскочила на автобан, где скорость по правилам не может быть меньше ста километров. Она стремительно летела в Дортмунд. Летела по автобану в другой город совершенно без цели. Только уже подъезжая к Дортмунду, Маша определилась с целью поездки. Она едет в гости к своей старинной подруге! К подруге, с которой можно поболтать обо всем, выплакаться, которая ее выслушает, поймет и не наябедничает мужу. Пошел дождь. Небо резко потемнело от свинцовых грозовых туч и на землю полились с небес потоки воды.
Сергей добрался до квартиры. Дома! Да, верно подмечено, что в гостях хорошо, а дома лучше. Он включил одновременно телевизор и кофеварку. Варил кофе, смотрел телевизионные новости и ожидал ужин. Наконец зазвонил домофон. Разносчик пиццы привез заказанную еще в автомобиле по мобильному телефону пиццу, которая еще была горячей.
Перекусив, Сергей включил компьютер, решив повидаться с Машей и передать ей поцелуй из далекой Москвы. Маши на сайте не было. Немного побродив по сайту, Сергей отошел от компа, включил телевизор и стал смотреть исторический канал 365. Уже около полуночи он снова вышел на сайт одноклассников, но Маши по прежнему не было. Легкая досада посетила Сергея, он принял душ и лег спать.
Не появилась Маша на сайте и на следующий день, и через день и потом тоже не объявилась на сайте. Сергей не на шутку обеспокоился. Что случилось? Ну не могла же она уехать, не оставив ему хоть какого то сообщения!
Прошло почти три месяца с того дня, как он в последний раз виделся с Машей. И, вот, одним из вечеров, когда Сергей вышел на сайт, он увидел, как фотография Маши мигала оранжевым цветом, уведомляя всех, что ее владелица находится у компьютера и вышла на сайт.
Сергей очень обрадовался, что его Маша наконец то объявилась! Он набрал текст –
- Привет, радость моя! Где пропадала?
К тексту он прикрепил смайлики, цветов и лицо радостного человечка.
Прошло минут двадцать, ответа Сергей не получил. Прошло тридцать минут, тридцать пять, а Маша все не отвечала.
Сергей не выдержал и направил новое послание –
- Что случилось? Ты не хочешь со мной общаться?
Только сейчас ему пришел ответ, но лучше бы ответа не было вовсе.
- Маши нет. Она умерла.
Сергей застыл в безмолвном ступоре. Как будто его тело пронзило тысяча острых иголок и одновременно на него вылили ведро ледяной воды.
- Не шути так. Если решила больше со мной не общаться, то так честно мне и скажи.
Он набрал очередное послание, интуитивно ощущая, что происходит нечто страшное и сейчас он должен узнать правду.
Из далекой Германии пришел новый ответ –
- Я не шучу. Маша погибла в автокатастрофе. А за компом я, ее муж, решил удалить ее страничку, а пока просто смотрю ее фотографии и читаю ерунду, что писали ей всякие «друзья».
Сергей понял, что это не шутка, что Маши действительно больше нет.
- Когда это случилось?
- Скоро будет три месяца, как это произошло. Зачем-то поехала в Дортмунд, а по дороге попала в сильный ливень и не справилась с управлением автомобиля, как заявили в дорожной полиции. Впрочем, почему все это я тебе рассказываю? Прощай на всегда.
В комнате наступила гробовая тишина. Словно уши Сергея, всю его голову обложили толстым слоем ваты. И в этой нереальной тишине громко, как звук основного колокола на колокольне, стучало сердце. Тук – тук-тук. Бум-бум-бум. Время остановилось, мир казался нереальным. Сергей смотрел в одну точку и в какой то момент ему показалось, что он воспарил к потолку и от туда, сверху он осматривает свою комнату.
Прошло еще несколько месяцев. Все шло своим чередом – дом-работа, работа-дом. Только вечера стали казаться ужасно длинными. Ужин и просмотр телевизора, редко чтение книг. К чтению книг Сергей вернулся после гибели Маши. Интернет его более не привлекал и даже отталкивал, поскольку на «одноклассниках» невольно вспоминалась Маша.
Как то вечером снова позвонил Михаил и вновь предложил Сергею поучаствовать в ежегодной выставке медицинской техники в Германии. Через месяц они уже летели в самолете в Гамбург. Потом снова местный самолет, такси, прежний номер в «своей» гостинице.
Выставка приносила результаты, работа шла, дни пробегали в привычном ритме – переговоры, контракты. Только в последний день работы выставки рабочий ритм стал более спокойным. Наконец работа завершилась. Все что могли успеть – успели, а что не успели, мягко отложили до следующего года. Сергей проснулся в своей комнате. Солнечный лучик тепло освещал комнату через не полностью прикрытые оконные шторы. Начинался воскресный день. Сергей знал, как он проведет этот день. Он встал, побрился, спустился в ресторан, где из-за малого количества постояльцев был накрыт не шведский стол, а сервирован стол персонально для Сергея.
- Guten Tag! – поздоровался с ним официант.
- Guten Tag!
- Сегодня предлагаются блинчики с мясом, сосиськи. Что господин желает?
- Господин желает блинчики.
После завтрака Сергей вышел из гостиницы, прошел по улице до небольшого рынка, который находится у городской площади, сразу за средневековым фонтаном. Купив на рынке цветы, он зашагал вниз, мимо городского парка. Такси не брал, хотелось не спеша идти в одиночестве. Прошло минут двадцать, прежде чем Сергей подошел к городскому кладбищу. У входа он чуть задержался, словно раздумывал, потом решительно вошел на территорию. И только теперь он осознал, что будет искать иголку в стоге сена. Поэтому, увидев проходящего мимо человека в униформе, обратился к нему по-английски, спрашивая где находится захоронение Маши. К сожалению, местный сотрудник совершенно не понимал по-английски. Повторенный вопрос по-русски также не принес результата. Лишь с третьей попытки мужчина догадался, что нужно этому странному иностранцу, случайно забредшему на городское кладбище. Сергей медленно повторил имя и фамилию Маши и «местный» повел Сергея в маленький домик с красной черепицей, где на клавиатуре компьютера настучал данные и через мгновение на мониторе отобразился номер участка, где произошло захоронение и местонахождение участка на плане городского кладбища. Сергей поблагодарил местного смотрителя и направился на поиски. Поиски не были долгими. Немецкая педантичность, склонность к порядку позволяют создать простой и понятный порядок во всем, в том числе и в захоронениях.
Сергей подошел к нужному ему номеру участка. На участке было небольшое надгробие, точно такое, какие были справа и слева.
- Ну, здравствуй Маша – вслух сказал Сергей. Он положил цветы к надгробию, где для них находилась специальная полочка, присел на маленькую скамеечку и погрузился в воспоминания. Время, казалось, что остановилось. Прошел час или полтора, а Сергей все сидел и не уходил. А по узенькой аллее к Маше шел мужчина. С ним за руку шла девочка лет десяти. Еще одна девочка, почти уже девушка, шла с другой стороны от мужчины и в руках держала цветы. Они шли в полной тишине. Когда до участка осталось шагов сто, маленькая девочка обратилась к мужчине –
- Смотри, папа, у мамы какой-то дядя, а у мамы цветы.
Мужчина остановился, достал сигареты, прикурил и стал внимательно разглядывать Сергея. Сергей почувствовал на себе чей то взгляд, обернулся и увидел всех троих. Девочки, что сопровождали мужчину были очень похожи на дочерей Маши, фотографии которых Сергей видел. Понимая, что сейчас он лишний, встал, в последний раз бросил взгляд на надгробие и зашагал по аллее в противоположную сторону от мужа и детей Маши.
- Папа, а что было нужно дяде? – спросила отца младшая.
- Наверное, это ее знакомый, который пришел попрощаться с нашей мамой – ответил мужчина.
Вернувшись домой он решил разыскать Сергея, тем более с «одноклассников» он знал его имя и фамилию. Городок небольшой, гостиниц не так уж и много, поэтому уже во второй гостинице, по телефону ответили, что такой-то остановился в их гостинице.
Сергей вернулся в гостиницу. Пообедал, потом поднялся к себе в комнату. Часы показывали четыре часа дня. На вечер Михаил назначил прощальный ужин в ресторане для немецких партнеров. До ужина была еще уйма времени и Сергей включил телевизор.
В входную дверь постучали.
- Входите! – воскликнул Сергей. Однако ни кто не вошел. Сергей встал с кресла, подошел к двери и открыл ее. У входа стояла Маша… Брр. Сергей зажмурился, открыл глаза, однако Маша не пропала. Она реально стояла у входа, только сильно помолодела. Это была ее старшая дочь.
- Bitte, hiriene! – Произнес Сергей и жестом предложил войти.
Молодая фройляйн вошла, осмотрела комнату и с сильным акцентом сказала –
- Здрафствуйте!
После чего она протянула ему сверток -
- Мой папа вам передавать эта книга.
Передав сверток девушка ушла. Сергей взял сверток в руки. Это действительно была какая то книга. Повертев его в руках он отложил сверток на стол, достал из бара банку кока колы, открыл ее и стал пить большими глотками. Потом зазвонил телефон и Михаил позвал Сергея к себе в комнату.
- Заходи, Серега! Давай отпразднуем удачное время для нашей компании!
Сергей вошел в комнату Михаила. Михаил открывал бутылку виски, разливал их по стаканам
- Давай, Серега, за нас и наше дело.
- Подожди, у нас еще вечер впереди!
- Вечер само собой, но там пить много нельзя. Наши немцы не пьют.
Друзья выпили по стаканчику. Потом был не очень веселый, но все равно хороший вечер в ресторане. С немецкими партнерами они прощались уже как старые друзья.
На следующее утро Сергей и Михаил улетали в Москву. Только в самолете Гамбург – Москва Сергей вспомнил о переданной ему книге. Он развернул сверток. Это была книга, его книга, та самая, что Сергей подарил Маше! Сборник стихов Гете. Было видно, что книгу частенько открывали. Сергей открыл книгу на странице, где более всего ее открывали и прочитал –
«Горные вершины
Спят во тьме ночной,
Тихие долины
Полны свежей мглой;
Не пылит дорога,
Не дрожат листы…
Подожди немного –
Отдохнешь и ты!»
Орика
Опять перечитаю «Ночь нежна»,
Отброшу. Сердце просит страсти,
Когда очнусь, боюсь, мне станет страшно,
Наверно, захочу сойти с ума…
Любовью не насытившись со сна,
Перенесу блаженство в явь невольно,
Когда проснусь, боюсь, мне будет больно,
Наверно, захочу сойти с ума…
Я пьян игрою нежной без вина,
Мой мир – ты, я и наше чувство,
Когда вернусь, на сердце станет пусто,
Наверно, захочу сойти с ума…
Теодоре Дромас
Отброшу. Сердце просит страсти,
Когда очнусь, боюсь, мне станет страшно,
Наверно, захочу сойти с ума…
Любовью не насытившись со сна,
Перенесу блаженство в явь невольно,
Когда проснусь, боюсь, мне будет больно,
Наверно, захочу сойти с ума…
Я пьян игрою нежной без вина,
Мой мир – ты, я и наше чувство,
Когда вернусь, на сердце станет пусто,
Наверно, захочу сойти с ума…
Теодоре Дромас
Метки: Дромас
Светлана Филиппова,
01-07-2011 21:07
(ссылка)
Град
Град разбивая,выстрелила пушка,
А у окна заплакала старушка,
В аптечке руки шарят наугад,
Как -будто в сердце выстрелил снаряд.
Во время боя прятались в пшенице,
А после фрицы въехали в станицу,
Искали в хатах,чем бы поживиться.
На все лады визжали молодицы.
А мать в подвале дорезала поросенка,
Покрепче зажимая пятачок,
И в люльке громко плакала сестренка,
А что война,ей было невдомек.
С войны не дождались они отца,
Не получили даже письмеца.
Солдату в вечность выпала дорога
Навеки от родимого порога.
По крыше старой дождик зашуршал,
И вроде успокоилась душа.
А может это валидол помог?
Перекрестила лоб:"Не дай-то Бог!"
А у окна заплакала старушка,
В аптечке руки шарят наугад,
Как -будто в сердце выстрелил снаряд.
Во время боя прятались в пшенице,
А после фрицы въехали в станицу,
Искали в хатах,чем бы поживиться.
На все лады визжали молодицы.
А мать в подвале дорезала поросенка,
Покрепче зажимая пятачок,
И в люльке громко плакала сестренка,
А что война,ей было невдомек.
С войны не дождались они отца,
Не получили даже письмеца.
Солдату в вечность выпала дорога
Навеки от родимого порога.
По крыше старой дождик зашуршал,
И вроде успокоилась душа.
А может это валидол помог?
Перекрестила лоб:"Не дай-то Бог!"
Метки: светлана филиппова
Анна Сотникова,
07-10-2010 15:26
(ссылка)
Библиотека или Интернет?Где Вы берете книги?
настроение: Внимательное
Andrei Blinov,
17-05-2011 14:33
(ссылка)
Хандра
Когда хандра найдёт, бегу из дома,
На берег тихий, в лес, куда-нибудь,
В другую жизнь спешу, к себе другому,
От разных дел и просто отдохнуть.
И покидая временные блага
Приевшейся квартиры городской,
Я радуюсь опушкам и оврагам,
И наслаждаюсь небом и рекой.
В таких местах легко раскрепоститься,
Не жалиться, не плакаться судьбе
С упрёками к цыганской ворожбе.
Что не сбылось, тому уже не сбыться.
Слова чужие далеко не каждый
Прочувствует и слышать будет рад…
Я от домов, бегу, многоэтажных
В берёзово-сосновый аромат.
2011
На берег тихий, в лес, куда-нибудь,
В другую жизнь спешу, к себе другому,
От разных дел и просто отдохнуть.
И покидая временные блага
Приевшейся квартиры городской,
Я радуюсь опушкам и оврагам,
И наслаждаюсь небом и рекой.
В таких местах легко раскрепоститься,
Не жалиться, не плакаться судьбе
С упрёками к цыганской ворожбе.
Что не сбылось, тому уже не сбыться.
Слова чужие далеко не каждый
Прочувствует и слышать будет рад…
Я от домов, бегу, многоэтажных
В берёзово-сосновый аромат.
2011
Метки: Андрей Блинов
GalaXY Hunter,
27-01-2009 20:10
(ссылка)
В зеркале душ...
*****
Метки: GalaXY Hunter, GHs collage, поэзия, стихи, стихи о любви, сонет, Любовь, эскиз, печалинка, каст
Образчик Бульварного Чтива?Возможно.Но достойный читающей ауди.
Попалась тут одна книга, название привлекло внимание. Пробежал глазами – и купил… ( http://www.afisha.ru/person...)
Хочу рассказать немного - поделиться, так сказать – потому что есть повод задуматься.
Книга известного блоггера, бывшего гендиректора холдинговой компании «КИТ Финанс», первого издателя русской версии журнала Forbes, первого главного редактора газеты «Ведомости» и делового еженедельника «Smart Money» Леонида Бершидского…(это из официальной рецензии от издателя ) (собственно – достаточно молодой – а уже стольким перебывал….опытный наверное)…И название отличное – «Кризис в ж…..» (провокационно – и забавно )
Книга – не просто книга… более-менее биографична, даже автобиографична… А для кого-то может и стать отличным руководством к действию СЕЙЧАС – пока кризис.
Автор книги – американцы таких называют «селф-мэйд-мэн» (который сам создал себя) – взглянул на КРИЗИС изнутри, влез в его эпицентр, так сказать… Взглянул профессионально, но без заумной научной тягомотины (которой страдают академические профессора ) – достаточно простым и доступным языком. Взглянул с откровенной иронией (и самоиронией ) – и ненавязчивым юмором. Некоторые места просто – откровенно ржачные Масса жизненных случаев делает книгу живой (хотя она и не художественная литература ) – и это её неоспоримое преимущество.
Если вкратце, мое личное мнение о книге таково. Книга о том, что такое нынешний всемирный экономический кризис, откуда он начался, когда кончится. Книга о том, что надо делать, чтобы не сойти с ума во время кризиса. Рассказано с позиции автора, который потерял все, но не сорвался из-за этого в пропасть. Потому что понимает, что это – не конец и не начало конца. Понимает, что кризис ГЛОБАЛЬНЫЙ не должен превратиться в кризис ЛИЧНЫЙ. Человек – сам творец своей судьбы и он в силах послать «Кризис в ж…..». Потому что только так можно выжить. Так и никак иначе. Книга окончательно подтвердила мои прежние смутные догадки о том, что любой кризис начинается с самих людей, с их ГОЛОВ/МОЗГОВ. И это объективная, а не субъективная реальность. Поэтому, чтобы остановить это зло (кризис), нужно остановить кризис в самом себе и в своей голове! Нужно быть позитивным, а не жить вечным негативом и мрачными ссылками на мировой кризис. И при помощи этой книги сделать это гораздо легче!
К тому же, книга содержит просто массу поразительных наблюдений и ценнейших практических советов. Например, о том, что делать, если вы должны банку деньги, что делать, чтобы вас не уволили, как заработать на кризисе (!!!) и так далее.
а ваше отношение к провокационным произведениям ??? напишите мне. в обсуждении может и родится у нас истина относительного такого рода литературы.
Хочу рассказать немного - поделиться, так сказать – потому что есть повод задуматься.
Книга известного блоггера, бывшего гендиректора холдинговой компании «КИТ Финанс», первого издателя русской версии журнала Forbes, первого главного редактора газеты «Ведомости» и делового еженедельника «Smart Money» Леонида Бершидского…(это из официальной рецензии от издателя ) (собственно – достаточно молодой – а уже стольким перебывал….опытный наверное)…И название отличное – «Кризис в ж…..» (провокационно – и забавно )
Книга – не просто книга… более-менее биографична, даже автобиографична… А для кого-то может и стать отличным руководством к действию СЕЙЧАС – пока кризис.
Автор книги – американцы таких называют «селф-мэйд-мэн» (который сам создал себя) – взглянул на КРИЗИС изнутри, влез в его эпицентр, так сказать… Взглянул профессионально, но без заумной научной тягомотины (которой страдают академические профессора ) – достаточно простым и доступным языком. Взглянул с откровенной иронией (и самоиронией ) – и ненавязчивым юмором. Некоторые места просто – откровенно ржачные Масса жизненных случаев делает книгу живой (хотя она и не художественная литература ) – и это её неоспоримое преимущество.
Если вкратце, мое личное мнение о книге таково. Книга о том, что такое нынешний всемирный экономический кризис, откуда он начался, когда кончится. Книга о том, что надо делать, чтобы не сойти с ума во время кризиса. Рассказано с позиции автора, который потерял все, но не сорвался из-за этого в пропасть. Потому что понимает, что это – не конец и не начало конца. Понимает, что кризис ГЛОБАЛЬНЫЙ не должен превратиться в кризис ЛИЧНЫЙ. Человек – сам творец своей судьбы и он в силах послать «Кризис в ж…..». Потому что только так можно выжить. Так и никак иначе. Книга окончательно подтвердила мои прежние смутные догадки о том, что любой кризис начинается с самих людей, с их ГОЛОВ/МОЗГОВ. И это объективная, а не субъективная реальность. Поэтому, чтобы остановить это зло (кризис), нужно остановить кризис в самом себе и в своей голове! Нужно быть позитивным, а не жить вечным негативом и мрачными ссылками на мировой кризис. И при помощи этой книги сделать это гораздо легче!
К тому же, книга содержит просто массу поразительных наблюдений и ценнейших практических советов. Например, о том, что делать, если вы должны банку деньги, что делать, чтобы вас не уволили, как заработать на кризисе (!!!) и так далее.
а ваше отношение к провокационным произведениям ??? напишите мне. в обсуждении может и родится у нас истина относительного такого рода литературы.
Поля Овсяникова,
11-08-2008 22:51
(ссылка)
Я видела счастье
Это стихотворение мне очень нравится, вот хочу поделиться... Недавно ночью я видела счастье.
Такое пушистое, сладкое снилось.
Щепотка доверия, ложечка страсти,
И вот оно - счастье. Ну, так получилось.
И счастье меня окружало повсюду,
Такое родное, что плакать хотелось.
И сердце тянулось к случайному чуду,
И очень боялось, и скоро согрелось.
Оно с непривычки совсем растерялось,
Страшилось навстречу сделать движенье.
А счастье кружилось, взлетало, смеялось,
Я видела в небе его отраженье.
Так горько проснуться, и некуда деться,
И верить не верю, душа растрепалась.
Ты где, мое счастье? И только на сердце
Медово-прохладная капля осталась.
Конечно же, нужно рискнуть и собраться
Вдогонку за счастьем. В огонь или в воду.
Пока не успела совсем затеряться
Искристая капелька с запахом меда.
настроение: Мечтательное
Последние каникулы. Маленькая глава из новых сочинений.
Бег ускоряет пульс. То есть, когда ты бежишь, твоё сердце бьётся быстрее, пытаясь
догнать тебя и не отставать. И чем быстрее ты бежишь, тем быстрее бьется твоё
сердце. И если ты бежишь слишком быстро, и твоё сердце не может догнать тебя,
то оно отстаёт, бросает тебя, и ты умираешь из-за остановки сердца. А ещё можно
умереть из-за солнца, которое все так любят и все так хвалят и многие так часто
его ждут. Можно от счастья умереть, от горя, от одиночества… От чего только
люди не умирают. Сталкиваются с этим в жизни сто раз, а потом случайно или даже
специально умирают. Умирают от огня, которым грелись и любовались, прикуривали
сигареты, умирают от любви, которую ждали и берегли, от воды которую обожали и
боготворили… От старости ещё умирают.
Так вот случайно, как человек, но всё-таки по мистически странной закономерности,
умерли каникулы Сумкина. Причём не просто закончились, а именно умерли, потому
как были они последними, и не суждено им было больше быть – каникулам Сумкина.
И умерли, как и люди от того, с чем часто встречались – от осени. Каждый год на
протяжении одиннадцати лет каникулы уходили на покой, как только Сентябрь
начинал сбрасывать листья с деревьев. Уходили и приходили снова тогда, когда в
мае цвела мать-и-мачеха.
А сейчас они уходили навсегда. Они умирали. И в душе Сумкина зародилось такое
странное чувство как скорбь. Он скорбел по своим каникулам. Он понимал, что
больше не проснётся первого июня с мыслью о том, что ему три месяца, для того
чтобы изменить мир к лучшему.
А зачем же ещё нужны каникулы? В каникулы люди только тем и занимаются, что
меняют мир к лучшему. В отпусках они этим не занимаются, так как они уже очень
взрослые люди, а в каникулы только этим и занимаются.
Сумкин сидел в свой последний каникулярный день и думал о том, что за десять
трёхмесячных каникул он так и не поменял мир, не сделал его лучше. А может, и сделал,
но просто не заметил. Ведь мир так огромен, так велик, в нём так много всего
есть, что люди, которые хотят изменить мир, даже не понимают, что если их
замысел и осуществится, то, несмотря на то, что очень многое изменится, гораздо
большее останется по-прежнему.
И ещё Сумкин тогда не понимал, что всего лишь через жизнь с хвостиком он вновь
пойдёт на каникулы, но, только наивно предполагая, что они будут для него
первыми. И пусть это будет уже не Сумкин, каникулы не станут для него первыми,
потому как всего лишь одну жизнь назад, он уже прощался с ними навсегда.
догнать тебя и не отставать. И чем быстрее ты бежишь, тем быстрее бьется твоё
сердце. И если ты бежишь слишком быстро, и твоё сердце не может догнать тебя,
то оно отстаёт, бросает тебя, и ты умираешь из-за остановки сердца. А ещё можно
умереть из-за солнца, которое все так любят и все так хвалят и многие так часто
его ждут. Можно от счастья умереть, от горя, от одиночества… От чего только
люди не умирают. Сталкиваются с этим в жизни сто раз, а потом случайно или даже
специально умирают. Умирают от огня, которым грелись и любовались, прикуривали
сигареты, умирают от любви, которую ждали и берегли, от воды которую обожали и
боготворили… От старости ещё умирают.
Так вот случайно, как человек, но всё-таки по мистически странной закономерности,
умерли каникулы Сумкина. Причём не просто закончились, а именно умерли, потому
как были они последними, и не суждено им было больше быть – каникулам Сумкина.
И умерли, как и люди от того, с чем часто встречались – от осени. Каждый год на
протяжении одиннадцати лет каникулы уходили на покой, как только Сентябрь
начинал сбрасывать листья с деревьев. Уходили и приходили снова тогда, когда в
мае цвела мать-и-мачеха.
А сейчас они уходили навсегда. Они умирали. И в душе Сумкина зародилось такое
странное чувство как скорбь. Он скорбел по своим каникулам. Он понимал, что
больше не проснётся первого июня с мыслью о том, что ему три месяца, для того
чтобы изменить мир к лучшему.
А зачем же ещё нужны каникулы? В каникулы люди только тем и занимаются, что
меняют мир к лучшему. В отпусках они этим не занимаются, так как они уже очень
взрослые люди, а в каникулы только этим и занимаются.
Сумкин сидел в свой последний каникулярный день и думал о том, что за десять
трёхмесячных каникул он так и не поменял мир, не сделал его лучше. А может, и сделал,
но просто не заметил. Ведь мир так огромен, так велик, в нём так много всего
есть, что люди, которые хотят изменить мир, даже не понимают, что если их
замысел и осуществится, то, несмотря на то, что очень многое изменится, гораздо
большее останется по-прежнему.
И ещё Сумкин тогда не понимал, что всего лишь через жизнь с хвостиком он вновь
пойдёт на каникулы, но, только наивно предполагая, что они будут для него
первыми. И пусть это будет уже не Сумкин, каникулы не станут для него первыми,
потому как всего лишь одну жизнь назад, он уже прощался с ними навсегда.
настроение: Хорошее
хочется: Есть
слушаю: Юта
Без заголовка
Мною плюнула природа,
Мною белый свет ослеп,
Робко потопчась у входа,
Я иду, туманя след.
Мной свирепнуло торнадо,
Мною подавился смерч,
Значит, так кому-то надо
Жизнь мою месить и жечь.
Мною вспенилось цунами,
Мной вземлетряснулся свет.
Странно, я, как прежде, с вами,
Только Тео больше нет.
Теодоре Дромас
Метки: Дромас
Ещё не вечер…
- Куда бежишь? Достали «этажи»?
-«Лечу» от них, как птица на свободу!
- Ты мне потом, хоть что-то расскажи,-
Сосед махнул зонтом по небосводу.
Сплошной туман снаружи и «внутри»,
Как будто сердце заодно с природой.
Погода – дрянь, и мысли-пузыри
Сегодня соответствуют погоде.
Ещё не вечер и плохой прогноз
Изменится на день благоприятный.
И я увижу старый абрикос,
И дворик свой, красивый и опрятный!
2009
Метки: Андрей Блинов
Наталья Первова,
24-02-2010 09:29
(ссылка)
Он просто был...
Эх, юность бесшабашная - славное время надежд!Когда он появился в моем жизненном пути? Теперь мало, кто вспомнит….
…Обрывки воспоминаний, в которых главным фигурантом выплывает Танька.
[ Читать далее... → ]
Метки: проза
Andrei Blinov,
14-04-2011 13:00
(ссылка)
Я с тобой!
Легко сказать: «Прости, забудь!».
И оказаться в западне
Глухой тоски, на самом дне…
А я прошу, не обессудь:
«Ты хоть во сне со мной побудь,
В необъяснимом, тонком сне».
Грешно? Наверное, грешно…
И по какой реке мне плыть?
Зачем-то в мире нужно быть…
А дождь, сквозь сон, стучит в окно:
«Не суждено, не суждено»,
Но не проснуться, долюбить…
Там, в невесомости ночной –
Особый мир и звёздный храм
Всю ночь открыт и светит нам,
Раскинув крылья над судьбой.
Я ей не верю, я с тобой,
И даже сонный – не отдам!
2011
Метки: Андрей Блинов
Рождественская ночь
Ах, какая ночь, какие звёзды,
Верю, верю я ещё не поздно
Разыскать сквозь суету земную
Звёздочку души своей живую.
И понять отчётливо и ясно,
Как же эта жизнь, друзья, прекрасна,
Даже, если дней осталось мало
И куда-то счастье убежало…
Город спал торжественный и белый,
И душа моя над ним летела,
Жаль зима пока ещё не знает,
Что весною этот снег растает.
Только я скажу: ещё не вечер
И зажгу рождественские свечи.
На судьбу свою махну рукою,
Богу душу грешную открою!
2009
Метки: Андрей Блинов
Andrei Blinov,
24-04-2011 06:41
(ссылка)
Пасхальная ночь
Горит ночник, всю ночь не спится.
Читаю Эту Книгу вновь,
И на Евангельских страницах,
На каждой букве вижу Кровь.
И словно резкой болью схвачен,
Сдержаться больше не могу,
И, как мальчишка, плачу, плачу
И горько сердцу моему.
Как долго зло меня носило!
Как плохо я Тебя искал,
И понапрасну тратил силы,
А Ты всё ждал меня, всё ждал…
Я шёл по ветру, голос плоти
Умом неистовым кричал:
«Зачем тебе Тот нищий Плотник?»
И я, как верный пёс, молчал.
А Этот Плотник, умирая,
Нам двери рая открывал
И римский сотник, прозревая,
Внезапно Бога увидал.
Вот Истина, как мир седая,
Зря на земле не льётся Кровь.
Любви без Жертвы не бывает,
Иначе – это не Любовь.
Не тот святой, кто кучу слов
Способен о любви сказать,
Но тот, кто жизнь свою готов,
Всю душу за Любовь отдать.
Легко сказать, исполнить трудно,
Есть в этой жизни свой предел,
Но возвращается сын блудный,
Оставив бремя грязных дел.
И нет уже обиды давней,
И сердце радуют слова,
Оно поёт о самом главном:
«Христос воскрес!» - Любовь жива!
Метки: Андрей Блинов
Andrei Blinov,
17-01-2013 10:11
(ссылка)
След
У всех одиночеств
Неласковы ночи,
И кресло, и выцветший плед,
Для мёртвых закат безнадёжно просрочен,
Я вижу, я чувствую след!
Обидел? Простите!
Не нравлюсь? Идите…
Я зла не держу – вовсе нет!
Но знойной пустыни коснулась святыня,
Я вижу, я чувствую след!
А душу? – На волю!
Спасибо за долю!
Подальше от глупых бесед,
Спросите – отвечу,
быть может под вечер:
Я вижу, я чувствую след!
Дай Бог всем удачи,
а как же иначе?
Пора выбираться на свет!
Люблю снегопады,
Дожди, листопады
Привет, моя радость, привет!
Спокойная сила
Из тьмы выводила,
А я улыбался в ответ.
Очнулся – счастливый,
На нашей красивой
Земле – невозможного нет!
2013
Метки: Андрей Блинов
Светлана Бородина,
13-08-2008 15:33
(ссылка)
Для чего?
Для чего нужна калитка?
Ну конечно для друзей.
Для чего нужна улыбка?
Чтобы было веселей.
Для чего нужно лукошко?
Ну конечно для грибов.
А крючки,костер,рыбалка?
Это все для рыбаков.
Для чего нужны секреты?
Чтобы верно их хранить.
А случайные ошибки?
Чтобы их не повторить
Для чего нужны подарки?
Для того чтобы дарить.
Для чего нужна надежда?
Чтобы верить и любить.
Ну конечно для друзей.
Для чего нужна улыбка?
Чтобы было веселей.
Для чего нужно лукошко?
Ну конечно для грибов.
А крючки,костер,рыбалка?
Это все для рыбаков.
Для чего нужны секреты?
Чтобы верно их хранить.
А случайные ошибки?
Чтобы их не повторить
Для чего нужны подарки?
Для того чтобы дарить.
Для чего нужна надежда?
Чтобы верить и любить.
Метки: мои стихи, добрые стихи, Светлана Бородина, Детские стихи
В этой группе, возможно, есть записи, доступные только её участникам.
Чтобы их читать, Вам нужно вступить в группу
Чтобы их читать, Вам нужно вступить в группу
