НЕПРИДУМАННЫЕ РАСКАЗЫ ИЗ ЖИЗНИ или современные чудеса в Церкви!
20-ЛЕТНЯЯ СХИМОНАХИНЯ

Случилось
это 28 апреля 2005 года. Привела Ольгу в Среднеуральскиий женский
монастырь родительница, поскольку у девушки был рак мозга, и её выписали
из Онкологического центра Екатеринбурга, сказав, что она безнадежна.
Тогда она не могла даже самостоятельно стоять на ногах, а потому мама
поддерживала её со спины. А родная бабушка уже шила ей погребальные
одежды, но работа отчего-то не ладилась. Женщина же всё не переставала
удивляться: отчего не получается такое простое шитьё?! И только через
год всем стало ясно, что не шилось за ненадобностью: той, кому
предназначались эти погребальные одежды, суждено было уйти в вечность в
Великой схиме, для чего и был дан ей этот удивительный год...

Когда
Ольга пришла в обитель, её подвели к отцу Сергию, духовнику и строителю
обители, и он сказал ей: «Если хочешь жить, то оставайся в нашем
монастыре». И она поверила ему и осталась. Болезнь сопровождалась
страшными головными болями, и она практически не могла есть. Но
буквально с первых дней жизни в монастыре Ольга постепенно стала не
только есть, но даже самостоятельно двигаться. Позже она поведала
сёстрам, что, когда обучалась в Магнитогорском университете и ей
объявили страшный диагноз, то первая мысль, возникшая тогда у девушки,
была: значит, уйду в монастырь. Почему так, она сама не знала, а только
очень этому удивилась. И потому, когда её подвели к отцу Сергию, и он
предложил ей остаться и пожить в монастыре, она вспомнила ту свою мысль и
сразу же согласилась. Позже у Ольги появилось иное желание: если
вылечится полностью, то останется в монастыре на всю оставшуюся жизнь.
Об этом и просила она теперь в своих горячих молитвах Богородицу, дала
Ей обет. Ведь и монастырь-то этот, ставший для девушки прибежищем в её
скорбные дни, Богородичный.
Поведав об этом отцу Сергию, услышала в
ответ: «Деточка, ты должна понять, насколько серьёзные вещи ты сказала
Богородице. Это ведь обет и его надо выполнять». А дальше произошло то,
что называется чудом исцеления. Девушка со страшным диагнозом, которой
был вынесен врачами окончательный вердикт, а потому выписанная домой
умирать, исцелилась в монастыре полностью (!).

Ещё недавно она
переступила порог этой обители с опухолью мозга, которая выдавила ей
левый глаз так, что вышла на лоб, а потому шишка была очень страшная.
Теперь же всё выровнялось, лобик стал абсолютно ровным, глаз открывался.
Она
была сама тишина, женственность и покой, вспоминают о ней сёстры. Никто
никогда не слышал, чтобы она роптала, повышала на кого-то голос. Как
часто бывает, что больной человек срывается от своей боли, любая
неловкость так сильно ранит других людей. Ольга же никогда ни на кого –
как бы ей не было больно – голоса не повышала и за все время, что
прожила в монастыре, ни разу ни с кем не поссорилась.

Когда Ольга
наконец излечилась, однокурсницы и подруги стали говорить ей о том, что
она ещё молода и симпатична, надо сначала доучиться, создать семью, а
уж потом, со временем, можно снова вернуться в монастырь. И девушка
стала склоняться к этим помыслам, а потом подошла к отцу Сергию и
призналась во всём. И тогда ей напомнили, что она давала обет, а это
очень серьёзно. «Давай просто помолимся, - предложил духовник, - и
попросим Богородицу: как Она устроит, по какому пути тебе идти». Так они
помолились вместе, а через некоторое время опухоль стала расти с
неимоверной скоростью, буквально на глазах. Но, что удивительно, именно в
это время появилось ощущение, что Ольга стала очень быстро расти
духовно. Она приняла свой крест, у неё не было никакого ропота. Девушка
поняла, что болезнь дана ей Богом для её же спасения. И если бы она
вернулась в мир, то наверняка произошло что-то, от чего могла бы
погибнуть её душа. Приняв свою болезнь, она согласилась нести этот свой
крест без ропота.

С наречением имени Евдокия её постригли в
мантию. Тогда она ещё могла передвигаться, а потому постриг был в храме.
Она, как и полагается, распиналась на ковре с Иисусовой молитвой, хотя
идти самой ей было трудно, и её поддерживали с двух сторон матушка
Варвара и благочинная, тоже Варвара, будущая настоятельница обители.
Прошло ещё немного времени и у неё началось благодарение: за этот крест,
за данную ей Богом болезнь. Это было настолько удивительно! «Я так
благодарна Богу, - признавалась монахиня Нина, - что довелось увидеть
это собственными глазами. Как-то зашла к ней в келью, а было это перед
самым её постригом в Великую схиму. Её постригли в повечерие
Благовещения, когда стало понятно, что она должна отойти к Богу,
настолько быстро развивалась болезнь. Но именно благодарение в болезни
побудило отца Сергия обратиться к владыке с прошением о постриге в
Великую схиму двадцатилетней монахини. И вот, перед этим событием, я
зашла к ней в келью. У нас много людей к ней заходило, но так, чтобы не
надоедать и с ней побыть немножко. Нередко же и для того, чтобы эти
несколько минут, проведённые с ней – и это удивительно – дали силы
самому человеку, пришедшему сейчас в эту келью. Потому как было ощущение
света, который идёт изнутри».

«И вот я подошла к ней, и
спрашиваю о самочувствии. У неё в тот момент были очень сильные головные
боли, а потому ставили капельницу. Её причащали каждый день, она и
держалась-то от причастия к причастию. Но когда боль становилась
невыносимой, она всё же просила и ей ставили капельницу. Помню, это было
перед самой ночью. Так вот, на мой вопрос о её самочувствии она
ответила: «Какая я счастливая!» Мне показалось, что я ослышалась, а
потому наклонилась к ней и говорю: «Что ты сказала?» И вновь слышу в
ответ: «Какая я счастливая!» И было в этом столько тихой радости! Помню,
мы говорили с ней тогда о вечности, причем, совершенно спокойно. Она не
боялась смерти. Я свидетель: когда зашёл отец Сергий, она сложила
ладони крестом и обратилась к нему со словами: «Батюшка, благословите
умереть!» А он, улыбаясь, отвечает ей: «Ну, схимонахиня Анна, если все
умрут, кто ж молиться будет? Давай, мы ещё поживём!» Через некоторое
время она опять смиренно просит: «Батюшка, благословите меня умереть! Я
туда хочу». И показывает вверх. Кровать-то в келье двухъярусная, вот он и
пытается сейчас отшутиться: «Куда ж, туда? Там Иринка наша клиросная». А
она ему: «Нет, я не на второй ярус, я к Богородице хочу, я к Богу
хочу!» И всё это было так тихо, так радостно! Словно просится человек к
своим родным, к тем, кого так любит, так по ним соскучился, что больше
сил нет находиться без них, вдали от них … я смотрела на них и думала, -
неужели это происходит в моей жизни? Не в книгах каких-то, а вот тут,
реально, рядом, сейчас… и ещё я видела, что это возможно: когда вот оно
тело - исстрадавшееся, больное, которое отмирает у тебя на глазах, а
душа - радуется! И это возможно, когда человеку всего двадцать лет!
Когда идёт благодарение Богу за тот крест, который Он дал, и через это
благодарение изливается благодать и радуется сердце. Как оказалось
потом, она всё же получила благословение от отца Сергия, и они оба
помолились Пресвятой Богородице, а там – как Пречистая определит...

Она
мирно отошла ко Господу 21 апреля 2006 года на Страстной Седмице, в
Великую Пятницу, в тот самый час, когда Господь висел на Кресте, но душа
уже покинула Его. Хоронили её в Пасху, со словами пасхальной радости, и
отец Сергий восклицал: «Христос Воскресе! Схимонахиня Анна, Христос
Воскресе!» И у всех, кто был на её похоронах, было ощущение такой
радости, такого света!»
Монах Давид приезжал в монастырь за некоторое
время до её мирной кончины, и когда с отцом Сергием зашёл к ней в
келью, то был потрясён ощущением той силы, что «совершается в немощи»
этой двадцатилетней девочки. Он долго и серьезно смотрел на неё, и тогда
она (не будучи тогда ещё схимницей, а просто монахиней) задала ему
вопрос: «Почему вы так серьёзно смотрите на меня?» И услышала: «Просто я
думаю, как тебе помочь». Она же ответила монаху: «А у меня всё хорошо!»
И тогда он выбежал в коридор и там расплакался. Потом он сказал: «Я
буду просить на Афоне, чтобы молились за неё».

Когда же она
отошла в вечность, позвонили с Афона и сказали, что трём старцам на
Святой Горе было открыто, что душа её прошла без мытарств. И что она
очень светла и находится у Престола Божия. А ещё поздравили монастырь с
тем, что такая душа ушла отсюда вечность.
За тот недолгий срок, что
был определён ей Господом, она испила и чашу скорби, и чашу милости
Божией, с благодарностью приняв от Бога всё.