Откройте свой Мир!

Та-а-ак... Тут в начале - просто отделные фразочки-отрывочки, абсолютно бредовые, но имхо прикольные (написанные, главным образом, из моих собственных впечатлений о себе и жзни)!!

*Фашист надулся от важности, увеличившись в объеме раза в полтора.

*Напившись, Фриц становился невменяем и вел себя еще отвратительнее, чем обычно.

*Пленный фашист лежал на полу и, по всем признакам, умирал в страшных муках. Он раскинулся в невообразимой вывернутой позе, откинул голову, и храпящие булькающие звуки, вырывающиеся из его горла, невозможно было принять ни за что иное, чем предсмертные хрипы.

*Фриц очень ранимый.. в упор очередью из автомата, если пули отбить стормозит.

*Пленный немец так хотел спать, что выглядел умученным до полусмерти. Он буквально падал на ходу и немедленно засыпал, как только его переставали тормошить. В таком виде показывать его начальству нельзя было ни в коем случае: самый первый и закономерный вопрос при этом был бы "Что вы с ним делали?!"

*С виду пленный немец был совершенно очаровательным существом: светловолосый, курносенький, с большущими ярко-голубыми глазами и милой улыбкой. Но пакостей он сделал тринадцатой роте едва ли не больше, чем все остальные немцы, вместе взятые. Ещё бы! Те за линией фронта, а этот – тут…
Верёвки Фриц не признавал. Любую попытку связать его он переносил стоически, но освобождался в течение одной минуты. В конце концов все плюнули на эту затею – связывать пленного немца и переводить на него всё новые и новые мотки верёвок (те оказывались не то перерезанными, не то перегрызенными и тщательно втоптанными в землю): это было просто глупостью и пустыми растратами.

Когда к фашисту пытались применить силу, он начинал громко вопить, хрипеть и панически звать на помощь, нещадно колотя при этом обидчика, который был уже и не рад, что ввязался. Ровно за секунду до того, как помощь прибывала, Фриц драться переставал и сползал на землю по любой вертикальной поверхности с видом насмерть избитой жертвы.

- Такой сволочной немец в плен попался, - жаловался комроты товарищу. - И ценный же, ценный, зараза! Ведь жив не буду, если не доставлю его живого и здоровенького в штаб. А он же, мразь фашистская, это просёк и теперь чего только у нас не вытворяет! И я этого поганца должен прощать и защищать, и смотреть ещё, чтобы ребята с ним не расправились сгоряча. А хочется мне всё время одного только: взять и пулю пустить в эту белобрысую башку! Так достал, так достал фашист - сил нет...

А это - ЭПОХАЛЬНОЕ: первоисточник того самого "срач-х*йло"!!
- Черт, ну ты ж немец, аккуратный по идее должен быть! - сетовал старлей. - А сам - что за срач тут развел, хайло ты фашистское?!
- Срач!! - радостно выпалил Фриц новое слово. - Срач, х*йло!!
- Ну это уж слишком... - поразился старлей: такого русского матюка, какой выдал пленный фашист, он ещё за свою многолетнюю практику не слыхал.

К появившемуся в роте пленному немцу все отнеслись по-разному. К примеру, военврач Дмитрий Петрович сделался одержим идеей вскрыть фашиста, посмотреть, как он устроен, и разобрать на органы. Фрицу от этого, правда, было скорее хорошо, чем плохо, потому что заниматься всем этим доктор полагал после прибытия в Куйбышев, а теперь просто защищал "подопытный материал" от агрессивно настроенных солдат, прикрикивая:
- Да что ж вы творите?! Ногами, ногами хоть не бейте!! Не вздумайте его повредить: он должен послужить науке!

- Сожри свои сапоги, фашист херов! - посоветовал Каскевич. - И можешь закусить гребаной свастикой.
- Сожри? - изумленно переспросил Фриц, проигнорировав последнюю фразу: всё, что русские говорили про свастику, было, как правило, бессмысленной чушью. - Fressen?
- Да, да, сапоги свои фрэссен, немчура тупая!
- Den Stiefeln fressen?? - Фриц вытаращился на Каскевича, как на клинического идиота. - Du wirst verrukt... [ты свихнулся]

- Вот всё нюхаю-нюхаю и никак в толк не возьму: чем это от немца несет так?.. Все люди как люди, а от него - хренью какой-то...
- Dummkopf! Это - дезик! - искренне возмутился Фриц. - А вы фоняйль!
Все заржали.
- Во придурок фашист!.. Нет чтоб вонять себе спокойно как все, да голову не дурить... Так он химией какой-то поливается! Буржуй!
- Шли вы все жопа, - обиделся фашист.

Потом неугомонный фашист придумал новую забаву, которой довёл до нервного истощения половину роты. С невинным видом Фриц подходил к очередной жертве, держа за спиной сирену воздушной тревоги, и спрашивал:
- Willst du sich schockieren?
Вопрос имел чисто формальный смысл, потому что вне зависимости от ответа ("Ась?", "Чего?", "Нет", "Ну", "Да", "Иди нахрен, фашист", "Не-е-ет!!") немец нажимал на кнопочку, и окрестности оглашал/оглушал раздирающий уши рёв.
Несколько секунд фашистский изверг наблюдал корчи несчастной на полметра подскочившей жертвы, а затем с хохотом удирал, когда оглушённый солдат приходил в себя от шока и с воплями бросался в погоню. В конце концов, Фриц начал экспериментировать с тональностью, что его и сгубило: настроив сирену на самый высокий звук, фашист пошёл шокировать Каскевича, но, как только сирена запищала, Фриц страшно заорал и в судорогах повалился на землю. Каскевич некоторое время восторженно наблюдал за бьющимся в корчах немцем, затем сжалился и выключил звук. Сирену Фриц тут же сломал, осознав, что это самое действенно оружие против него.

- Нууу... Зато наша рота может выиграть в конкурсе "Самые лучшие условия для пленного немца"...
- И это лучшие условия? А кто его вчера палкой по горбам перетянул? А жрать ему кто не дал?
- Так он же сам взял... А мне сдачи дал, сволочь.
- Другой бы на его месте давно у нас загнулся.
- Но всё равно наш Фриц - самый счастливый пленный немец на свете... Б**!! Снова по блиндажу скачет!!

- Фриц у нас симпатичный парень! Про таких пожилые тётки говорят: "Краса-а-авчик!" Ха-ха!..
- Ребят! Идея! Давайте на водку заработаем: продадим Фрица на ночь какой-нибудь бабе!
Грянул взрыв смеха.
- Только это... Вы смотрите, чтобы она не как самка паука!
- Это как?
- Попользуется - и сожрёт!! Он же фашист у нас, его любая баба ухватом забить готова!

Нашего Фрица просто обожают дети (те, что ещё не понимают, что такое фашист, и те, кому, пообщавшись с Фрицем, на это уже пофиг). Они лезут к нему со всех сторон обниматься, тормошат нещадно и тянут во все свои игры. Потом быстро обнаглевают и начинают Фрица доставать. А наш фашист - он ведь такой: не то что прикрикнуть на ребенка не может, а даже слова резкого сказать.. Потому начинает минут через пятнадцать мучаться головной болью, страдает от вопиющего неуважения к своей особе и в конце концов сбегает куда-нибудь от мелюзги подальше. Мелюзга ревет навзрыд и гоняется за паникующим немцем, пока не загоняет куда-нибудь в угол. Дальше следуют клятвенные заверения быть хорошими и не доставать Фрица, и всё повторяется по новому кругу.

- Фриц, почему ты не любишь морфиться?? Это же так весело - берешь и превращаешься в кого-нибудь!
- Знаешь, отрезать себе руку и пришить к заднице тоже весело, если бы не так больно!

- Мои саффетские друзья...
- А я тебе что - тоже советский друг, что ли? - обиделась Катя.
- Нет! - нахмурился фашист. - Ты - советский враг. Давай драться!

- А сейчас, Эрвин, йа расскажу тебе, как в сорок первом году был в плену у русских и накормил своего конвоира дерьмом...
- Фриц! Сцуко фашистское! Не смей рассказывать!!
- Па-а-апа! Расскажи!..
- Ну Фриц, ну честно: меня вырвет, если я вспомню...
- Фашик, солнышко, расскажи!
- Катька! Предатель Родины!!
- Мама! Пусть дядя Рус заткнется, а папа расскажет!
- Эрвин!..

Это всего лишь был сон... я лежала на кровати, прижав к себе ноги...
Было невыносимо больно, обидно, одиноко... не было ни Фрица, ни Руса...
кроме Гришки - никого... слава богу у меня был хотя бы он...

Потом пришла бабушка... чтобы она не видела моих слёз я пошла
умыться... и на миг мне показалось что ой зрачок вытянулся, стал
вертикальным. Я засмеялась. Хоть немного счастья...

Боже, как я хотела быть Иришкой! Этой вечно неунывающей, смелой,
весёлой девчонкой! которая немного косит под дурочку, умеет размахивать
сабельками, у которой есть друзья и человек которого она любит...

Пошла съела шоколадку... сразу выделился гормон счастья... целый день
носилась со своей собакой по квартире и смеялась.. чувствовала себя
той, кем так хочу быть...

Потом бабушка уезжала.. я пошла её провожать.  это было где-то часов 6
вечера... как раз заход солнца... Сначала оно было ослепительно желтым
- напомнило вечно улыбающегося Солнечного Фрица! Потом, ярко рыжим -
гыггыггыг... краснеющий Рус...

...а дальше небо стало розовым, и кроваво-красный диск солнца напомнил
мне закаты Средиземья... может, там... на своей планете есть и Рус... и
Фриц... и Катя...

а Гришка? ты же всегда со мной? я тебя слышу каждый день! Ты самое реальное для меня существо, во всём мире!  Пожалуйста, хотя бы ты не оставляй меня...
...какой бы эгоисткой я бы не была...
...ведь не может человек быть вечно одиноким...

Почему-то, когда собираешься спасать мир, этот самый мир склонен к тому, чтобы очень жестоко пытаться помешать…
- Ну скоро ты там?! – недовольный и достаточно грубый голос за дверью потревожил Питера уже в четвёртый раз.
Ну как они не поймут, что перед тем, как сражаться с Сайларом, надо хоть чуть-чуть потренироваться?!
- Утонул там или верёвку сожрал?..
- Сейчас-сейчас! – прокричал Питер, опасливо покосившись на дёргающуюся дверную ручку, и с пятой попытки погасил пылающее вокруг ладони оранжевое свечение.
Что ж поделать, если единственное место в поезде, где можно опробовать слишком зрелищные сверх-способности, – это туалет, и жаждет уединения там не только Питер?..
Очередь, собравшаяся в тамбуре, смерила проходящего героя дружными уничижительными взглядами, и Питер предпочёл не думать о том, чем он там, по их мнению, так долго занимался.
Вся проблема его перенятых способностей была в том, что они проявлялись только с сильного перепугу и независимо от желания: в общем, говоря научно, "спонтанно и неконтролируемо". И с этим надо было успеть что-то сделать за то время, пока Сайлар не добрался до Клэр или сам Питер – до Сайлара.
А пока – если все вокруг будут так упорно мешать тренировкам – первая же встреча со злодеем может окончиться очень и очень печально…
* * *
- Займемся поисками.. завтра… – переведя дух, сообщил Сайлар. Он изо всех сил не подавал виду, как его добил подъём по лестнице, и старался дышать не слишком часто и замучено. – А сейчас надо поесть.. и немного отдохнуть.
- Если перелить тебе мою кровь, всё сразу станет хорошо!.. – искренне предложила Клэр, заходя вслед за монстром в его "логово"; Сайлар взглядом через плечо захлопнул входную дверь и поплёлся в комнату.
- Нет. Это просто кровопотеря, скоро пройдёт… Обойдусь едой и отдыхом, а твоя способность.. ещё пригодится....
Последние слова были совсем сонными и невнятными.
Сайлар уселся на кресло – даже, скорее, свалился; закрыл глаза с видом "Боже мой, наконец-то!.." и, откинув голову, – заснул.
Клэр снова поразилась этой его способности мгновенно отключаться: если бы не мерно смещающиеся складки майки на груди и животе, можно было бы подумать, что Сайлар неожиданно умер или потерял сознание.
"Бедняжка… И почему он отказался от помощи?.." – подумала Клэр. Подошла поближе. Спящий Сайлар выглядел так мило и трогательно с закрытыми глазами и беззащитным лицом…
Вдруг захотелось осторожно коснуться его рукой – и исцелить, заставить быстрее регенерировать клетки крови, которых он потерял так много.
Интересно, Сайлар что-нибудь чувствует при этом? Наверное, да: у него всегда становится какое-то странное лицо, когда его исцеляешь прикосновением… Ещё вдруг проснётся и, не разобравшись что к чему, вскроет череп…
Клэр провела ладошкой над его сильными полусогнутыми пальцами, расслабленно лежавшими на подлокотнике кресла.
Сайлар.
Убийца, монстр. Несущий смерть…
Такой симпатичный и неопасный. Собрался покушать, а вместо этого сел и заснул… – подумала Клэр и, неожиданно для себя, улыбнулась.
"И кто, интересно, собирается готовить?.. Явно не тот, кто спит!"
Прокравшись мимо спящего злодея, девочка пошла на кухню проводить ревизию продуктов.
* * *
- Проклятие!! – Дверь, распахнутая невидимым мощным рывком, ударилась об стену и отскочила.
Сайлар вылетел из кухни, ещё раз отшвырнув дверь; толкнулся от стенки коридорчика – и остановился посреди прихожей, разъярённо сопя сквозь зубы.
- Сбежала!! Сбежала, чёрт возьми, грёбаная "аптечка" сбежала!!
Попытка прислушаться с помощью сверх-способности обернулась потоком хаотичного шума, хлынувшим в уши.
"Сам виноват! Сам виноват!! – Сайлар схватился за голову, взъерошив волосы дыбом. – Вырубился, как последний слабак! Думал, всё под контролем?! Думал, такой особенный и можешь собой управлять?!.."
Он ворвался обратно в комнату и, уже в какой-то нелепой последней надежде, взмахом двух пальцев вздёрнул над полом кровать.
Клэр там не было.
"Сбежала!! – Сайлар взвыл это уже не вслух, а мысленно; мозг заклинило на одном этом слове, и оно больно пульсировало в голове, не оставляя места для мыслей о том, что делать дальше. – Сбежал мой список Особенных!.. – кровать крутнулась в воздухе, – сбежала моя личная реанимация!.. – на пол обрушились все вещи, сложенные на покрывале, – сбежала моя способность к исцелению!.. – кровать с грохотом врезалась в стенку, – ВСЁ моё сбежало!!!" И тут Сайлар услышал царапанье в замке.
Уронив кровать, он метнулся в прихожую, распахнул дверь – и с абсолютно бешеным перекошенным лицом навис над стоящей у порога Клэр. Она смотрела снизу вверх здоровенными перепуганными глазищами и обнимала большой бумажный пакет из магазина.
Об пол звякнул выпавший из пальцев ключ.
- Сай.. – заикнулась Клэр – и осеклась на полуслове; среди разрушительного грохота, в таком устрашающем виде, да ещё и непонятно из-за чего – Сайлар просто поверг её в шок.
- Я думал, ты сбежала!!..
- ..просто.. ходила в магазин... Я взяла немного денег, там на полке.. оставила записку... – Клэр лепетала так испуганно и беззащитно, что Сайлар обязательно должен был бы устыдиться, если б не его абсолютно неадекватное состояние психики в тот момент.
- Я думал, ты сбежала… – только и смог он повторить – и втащил девочку в квартиру, отобрав пакет. – А это ещё что?
- Нормальные продукты!.. Нельзя же питаться одними макаронами из баночки… – виновато пояснила Клэр.
Сайлар заглянул в пакет – и покупки, выплыв оттуда, повисли в воздухе и начали медленно вращаться.
- Фарш.. яйца.. мука, масло.. сметана.. хрень какая-то... Лук!.. Помидоры!.. И что теперь? Думаешь, я ем сырой фарш?!..
- Я приготовлю!.. – заверила неуничтожимая девочка.
Улыбнувшись взъерошенному Сайлару, она осторожно собрала всё из воздуха обратно в пакет и понесла на кухню.
* * *
- То есть, вы уверены, что он в Лоувилле.
- Абсолютно. Он будет ждать там выкупа за вашу дочь.
- И вы уверены, что нашли его квартиру.
- Да. Мы оставили там всё как есть и закрыли её.
- Что ж... – Ной Беннет задумчиво потер подбородок и окинул командира боевого подразделения "Прайматэка" тяжёлым взглядом исподлобья. – Будьте готовы к штурму. В любой момент. Как только я добуду то, что ему нужно, мы отправляемся в Лоувилль. И когда моя дочь будет в безопасности, вы должны сделать всё, чтобы Сайлар был уничтожен.
* * *
- Что ты делаешь?.. – принеся с собой запах ванили, Клэр осторожно заглянула через плечо.
Сайлар почувствовал себя как-то очень странно на таком близком расстоянии от её личика, находящегося в трёх дюймах от его щеки, с локоном её волос, щекотно коснувшимся уха. Он передёрнул горлом, сухо сглотнув.
- Чиню часы…
- Это же те самые, где было треснуто стекло!.. Здесь даже твоё имя написано…
- Хм… – Сайлар силой взгляда повертел в воздухе новое стекло, оценивая расположение крохотных выемок по краям, которыми оно будет крепиться к корпусу поверх циферблата.
Клэр тихонько села возле столика, пристроив подбородок на костяшки пальцев, и принялась смотреть. Такие тоненькие инструменты, такие крошечные детали – как Сайлар управляется с ними?.. Так заботливо склонился над часами… Наверное, для него теперь вокруг вообще ничего не существует, и он страшно удивился бы, если б вдруг обнаружил, что в комнате есть ещё кто-то!
- Вообще, они давно были сломаны, – в тишине это прозвучало так неожиданно, что девочка чуть не вздрогнула. – Я не хотел их чинить, они были чем-то вроде символа… Как шрам.
- А сейчас?.. – Клэр затаила дыхание на те бесконечные одиннадцать секунд, которые прирождённый часовщик промедлил с ответом.
- А сейчас видишь, почти приладил новое стекло.
И почему она ожидала чего-то вроде "В моей душе была только пустота и разрушение, а теперь я не один, ты меня починила, прямо как я – эти часы"?
Это же Сайлар, он бы в жизни подобной глупости не сказал!.. Как можно было даже подумать?
- А что случилось с часами?.. – как можно непринуждённее поинтересовалась Клэр, скрыв непонятную грусть в голосе. – Как они поломались?
- Об стекло машины, – приглушенно, будто издалека, ответил Сайлар. – Когда я.. убивал одного человека.
- Вы дрались?..
- Нет. Я просто бил его головой об стекло, пока он не умер. И часы случайно разбились.
Повисло тяжелое молчание, которое прерывали только часы: те, что тикали в шкафчике, и те, что скрипели подгоняемыми детальками в руках Сайлара.
- Кажется, там на кухне что-то горит…
И Клэр, будто ждала только этого, торопливо поднялась и вышла.
* * *
- Эй!..
Питер встрепенулся над книжкой по топографической анатомии, вытолкнув себя из полудрёмы.
Поезд всё так же мерно стучал колесами; на скамейке напротив седоволосый толстяк в фермерском комбинезоне сполз набок и оглашал переполненный вагон здоровым храпом, заглушая многоголосое бормотание остальных пассажиров; Питер сидел, скособочась, на самом краешке скамейки, с чьими-то удочками, опирающимися ему на голову – и всё-таки ухитрился заснуть над учебником.
- Ты ведь тоже к Командору, да?
- К Командору?.. – Питер спросонья совершенно не понимал, кто этот парень в кожаной куртке, севший напротив, и чего он хочет.
- Ну да, к Командору. К доктору Джону Бертсону. У тебя же способность, как у меня, я видел! А Командор сейчас собирает у себя суперов… Он и тебя позвал?
Питер распрямился, насколько возможно, и сделал попытку поудобнее устроиться под удочками, удивлённо разглядывая собеседника. Тот выглядел лет на шестнадцать-семнадцать, не больше – с короткими волосами, тщательно прилизанными во "взрослую" прическу и в кожаной куртке, и при этом – с совершенно мальчишеской заговорщицки-любопытной физиономией.
- Нет… Я еду не к Джону Бертсону, – ответил Питер – и тут же почувствовал себя виноватым в этом, увидев, как разочарованно вытянулось лицо паренька. – Но у меня действительно есть способность!..
Из долгого и оживлённого разговора (во время которого Питеру пришлось окончательно проснуться и спрятать учебник) стало ясно, что паренька зовут Билл Трейс, и едет он в Лоувилль – небольшой городок в Техасе. Сначала он очень огорчился, что Питер не знаком с неким Командором, живущим там, и даже пробормотал что-то вроде "Вот чёрт, проболтался…", но быстро утешил себя тем, что Командор всё равно будет рад новому суперу, даже если тот явится без приглашения…
В общем, встретив благосклонного слушателя (да ещё и «супера» – это, насколько понял Питер, было ещё одним названием для людей со сверх-способностями), Билл Трейс оказался невероятно открытым и общительным подростком: на взрослого он теперь уж никак не тянул. Питер слушал его, хлопая глазами, и начинал понимать, что чувствовал в юности Нэйтан, когда младший братец скакал вокруг него и радостно лепетал о том, как летал во сне…
- Вот что пишет Командор! – оживлённо вещал паренёк, развернув перед собой извлечённую из кармана распечатку (насколько это было возможно в такой давке) и одновременно сопротивляясь попыткам стоящей над душой тётки поставить ему на плечо сумку с чем-то мокрым. – «Настало время нам всем сплотиться перед лицом смертельной угрозы, объявившейся совсем рядом. Выжить и победить можно только вместе!» Так что – вот!
- Да уж… Мне повезло! – скопировал Питер фразочку старшего брата, даже не подозревая о том что под "смертельной угрозой" подразумевался его не совсем старый и не очень добрый знакомый…
* * *
- Ну?.. – Клэр в волнении переплела пальцы, бросая взгляд то на Сайлара, то на исходящую душистым паром сковородку с едой. – Как??
Впрочем, можно было и не спрашивать, потому что блинчики под овощами с завёрнутым в них фаршем стремительно убывали, а Сайлар работал вилкой так увлечённо и сосредоточенно, будто не ел уже дней десять.
- Что-то невероятное!.. – злодей попытался сказать ещё что-то, но забросил эту затею, потому что получалось совсем уж невнятно.
Клэр гордо улыбнулась и, покосившись с некоторой опаской на зверски расправляющегося с едой Сайлара, осторожно подцепила один блинчик-конверт для себя. Наверняка кто-то изобрёл это блюдо раньше, и оно было в сотне книг с рецептами – но сегодня Клэр Беннет придумала его сама и страшно этим гордилась!
У Сайлара хватило совести не провожать законно похищенный блинчик печальным взглядом, но на завтрак он потребовал то же самое – с такой очаровательной бесцеремонностью и довольным видом, что девочка просто не могла не умилиться.
- А сейчас – чай! – жизнерадостно объявила Клэр после еды и, вскочив, повернулась к плите.
И беззаботно подхватила кипящий чайник с отломанной ручкой прямо из огня, голыми руками. Она частенько делала так дома, шокируя маму, а тут ни с того ни с сего решила прихвастнуть своей способностью перед Сайларом…
Руки зашипели, как яичница на сковородке, и Клэр повернулась к столу, изо всех сил делая вид, что всё ей нипочем. Это была всего лишь жутковатая штука, игра на публику, но реакция на неё была мгновенной и поразительной: Сайлар с коротким вскриком подхватился с места, выхватил раскалённый чайник из дымящихся рук девочки и, развернувшись, грохнул об стол.
- Чокнулась!.. – взвыл он, тряся ошпаренными ладонями.
Клэр потрясённо замерла посреди кухни, широко распахнув глаза, с затягивающимися ожогами на неловко приподнятых руках.
Просто невероятно!.. Сайлар – испугался?! Сайлар – пожертвовал собой?!..
Но как бы то ни было, Клэр перепугалась ещё больше: чего-чего, а такого поступка она от серийного убийцы не ожидала…
- Это кто тут чокнулся?!.. Я же регенерирую!.. О боже мой, давай сюда руки… – Взглянув на перекошенное лицо Сайлара, Клэр уже успела замучиться совестью за свою глупость и за всё, что с перепугу накричала, но всё равно не удержалась от тихого укора: – Можно ведь было телекинезом схватить!..
Сайлар злобно сопел, предоставив жутко покрасневшие не разгибающиеся пальцы заботам "походной аптечки": не признаваться же, что телекинез в такой момент просто на ум не пришёл…
Клэр сокрушённо качала головой, сжав в руках его горячие, как кипяток, ладони; на считанные секунды перед тем, как окончательно затянуться, их ожоги случайно соприкоснулись. И нуклеопротеидные частицы – молекулы ДНК в белковой оболочке – те, что были в ампуле, которой Ральф выстрелил Клэр в лицо – вместе с кровью передались из девчоночьих рук в обожжённые руки серийного убийцы.

А это мой крылатый образ в виде Питера Петрелли из сериала "Герои". Его можно смело подставлять во все мои стихи на излюбленную тематику (про полёты)))
 
 

Выкладываю отдельной записью, ибо Нет глючный задолбал в конец) Поясняю. Сие есть обещанная иллюстрация к мини-рассказу "These Fucking Real Dreams"
 

Вот! Венец моих многочасовых трудофф))
Дя кто ленитцо переводить - полный перевод:

Клэр: - Привет, Сайлар)))
Сайлар: - Привет, Эклерчик!))) Уже разобралась с родителями? Что твой папа сказал насчёт остаться на ночь в часовой мастерской??..
Эмо-Пит: - Какого чёрта значит "остаться на ночь"?!!!
Сайлар: - НЕ ПОДСЛУШИВАЙ!!!!

Пре-скриптум: В общем, мне надоело плестись за нашей Ирхен Вильфрайкой в хвосте... В машине скорой помощи родилась идея... На подстанции идея переросла в рисунок... Рисунок был дорисован, заценен, признан классным по всем параметрам... В общем, потом родилась и эта вещь, как описание рисунка. То есть, сначала было так. Теперь скорее наоборот - рисунок как иллюстрация к этому рассказу)
Ладно. Для тех, кто не любит переводить с английского, перевод даётся в тексте;)))
А ещё, Ирхен, если назвать в твоём стиле, то получится примерно следующее: "Что бы я с ним сделала, если бы он попал к нам в гестапо..." ... ... ... ))))))))))))
 
Всё, всем поклонникам историй про Иришку и Руса, приятного прочтения!.. Жду комментариев;))
З.Ы. Рисунок будет выложен скорее всего завтра, по техническим причинам) 
 

(Р.Г.Цветочкин)
 

Мне это снится?.. Да, наверное… Ведь этого просто не может быть, мы же теперь не на Земле –Альт. Да и с чего бы это Иришке вдруг надевать немецкую военную форму? Странный сон…
Не могу пошевелиться… Связан? Зачем?..
Она что-то говорит.. По-немецки? Нет, русский.
- Та-а-ак, пленный, значит. Кто такой? Как зовут?
- Что? Ир, развяжи меня…
Удар по лицу – почти не чувствительный.. в плане боли. Почему-то разбита губа.. Сплюнуть кровью.
- Здесь вопросы задаю я. Всё ясно?
Кивнуть головой. Всё плывёт перед глазами… Странный сон…
Невесомое прикосновение пальцем маленькой руки с аккуратно заточенными коготками царапает-обжигает кожу.. Почему она стала такой чувствительной?
- Вот и молодец! Итак, продолжим. Так как там тебя зовут?
- Рус. Руслан Григорьевич Цветочкин.
Удара не последовало. Вместо этого – маленькая ладонь, играя, кончиками пальцев пробежалась по голому торсу..
Приходится закусить губу. Снова кровь…
- Какой ты милый! Вы, русские, так чувствительны к ласкам…
Теперь рука смело исследует мышцы на груди, медленно опускаясь ниже.. ниже…
- Н.. Нет… Хва.. тит!..
Голос как будто чужой и плохо слушается. Тело предаёт разум, слишком охотно отвечая на лёгкие, сводящие с ума прикосновения… Это сон? Нет, не может быть, всё так реально…
- Что? Извини, не слышу. Мне прекратить?..
Слишком просто сказать-простонать «нет».. Приходится до боли стиснуть зубы. Немного помогает. Лучше боль, чем это ощущение.. беспомощности, слабости, открытости перед другим человеком…
- Я.. буду говорить…
Смеётся, как будто колокольчики звенят. Звуки её голоса обволакивают, заставляют бездумно слушать собственное сбивающееся дыхание… Мысли начинают замедлять бег. В мозгу пульсирует одна единственная, ставшая сейчас самой важной и жизненно-необходимой: ещё, только не останавливайся…
- Говорить? Я не хочу, чтобы ты говорил, глупый! Я хочу заставить тебя.. стонать…
Её руки повсюду: они блуждают по всему телу, непонятным образом умудряясь задевать самые чувствительные места… Я чувствую страх. Это нельзя контролировать: чувство невесомости, полный отрыв от реальности…
Я больше не могу сдерживаться: как будто оказался в эпицентре бури, имя которой, задыхаясь, самопроизвольно выдыхают вместе с обрывками воздуха губы:
- Ир.. хен!.. Мммммннн… Ахх…
Это похоже на взрыв: как будто тебя разорвало на тысячи мелких осколков, и каждому так хорошо и свободно парить в пустоте, и так не хочется снова собираться в единое целое…
Её голос звучит как будто издалека:
- Я же говорила, что ты милый… Ну же, давай, открой глаза!
Нет, ни за что в жизни! Я лучше умру, чем посмотрю на неё…
Она начинает меня трясти и приходится всё-таки открыть глаза – чтобы снова крепко их зажмурить под лучами яркого утреннего солнца.
- Рус, вставай, соня рыжая! Фриц уже давно поднялся! Скоро выдвигаемся, а ты ещё не завтракал!
Осторожно сажусь на измятой за ночь шинели и смотрю на её силуэт сквозь прищуренные ресницы. Она стоит надо мной, смешно уперев руки в бока: бодрая, аккуратно причёсанная, с привычно хитрым прищуром глаз…
Потягиваюсь с таким ощущением, будто всю ночь приходилось подрывать вражеские танки. Вся одежда насквозь пропиталась липким потом. Да ещё и… Scheiβe!..
Вскакиваю с шинели, одновременно поворачиваясь к ней спиной. Изобразив в пол оборота Фрицевскую фирменную улыбочку, делаю абсолютно жизнерадостный вид:
- Всё отлично! Передай Фрицу, что я буду готов через полчаса!
И я рванул к реке, лихо перемахнув через какой-то дурнопахнущий кустарник, возле которого вчера умудрился заснуть…
 

Чёртовы такие реальные сны!!!...

Напечатано мной по просьбе нашей Ирхен
 
 
Они думали, что загнали нас в угол. Зря. Они просчитались - Капитан никогда не сдастся, пока его боегруппа в опасности. Если бы они знали психологию Вильфраев так же хорошо, ка и я, то никогда бы не подвергли себя такой опасности. Если хочешь убить дракона, не стоит ему угрожать, наступив на хвост. И ещё одно.... Пожалуй, самое главное. Они похитили девушку Вильфрая. Как же безрассудно с их стороны: настроить против себя двоих Вольных, один из которых Капитан!
Я думал об этом, пока нёс тело своего Капитана и лучшего друга, тяжело перекинув его через плечо. Будучи человеком, мне ни за что бы не удалось провернуть такое, но сила и выносливость Вильфрая позволили не свалиться сразу под его тяжестью, хотя и шатало меня изрядно. Это было частью плана Фрица - добираться до базы Кху-Тааэй так,чтобы у башкастых не возникло никаких подозрений. Как и то, что Фриц запрограммировал своё тело на временную афункциональность (я не стану называть это смертью - слишком просто потерять чёртову выдержку, которой и так почти нет из-за Иришки).
- Вы, дреаранны, очень пунктуальны. И очень преданы своему Капитану, не так ли?
Я растянул губы в подобии вежливой равнодушной улыбки, грубо сгружая бездыханное тело друга на идеально гладкий зеркальный пол. Он остался лежать - неестественно. неподвижно - как сломанная кукла. Я отвёл взгляд.
- Где девочка?
Встретивший меня на входе в Кху-Тааэй башкастый подлетел к Фрицу на своём антиграве и брезгливо дотронулся до точки между ключицами - где у Вольных можно было прощупать пульс.
Я позволил себе проявить нетерпение: хотя на самом деле это была слабая попытка заглушить волну бешеной ненависти к этому уроду, который посмел прикоснуться к моему Капитану.
- ну так что, уговор в силе? Проводите меня к ней.
Башкастый проворно выпрямился на антиграве и стянул с руки перчатку - вот сволочь, ты будешь первым!!
Следуя указаниям Фрица, ни один мускул не дрогнул на моём лице.
- Обыкновенная проверка не может дать достоверных результатов. Наши знания физиологии Капитанов не простираются до подобных высот, так что.. Вы же понимаете, мы должны быть уверены в его смерти.
Я уже сообразил, куда клонит чёртов головастик - что мне делать, мой Капитан...
((Отключи программу. Транслирую схему))
- Мне расчленить тело?
Я постарался вложить в голос максимум небрежной брезгливости. Это было нелегко...
Башкастый скривился как от неприятного запаха.
- Достаточно будет отрезать ему голову. Но это сделаете не вы: при всём уважении, мы не можем доверить вам оружие, пока вы находитесь на территории Кху-Тааэй. Пройдёмте со мной в лабораторию. Да... И помогите мне донести его - всё же наши тела не приспособлены для физической нагрузки.
Я грубо взвалил тело Фрица на плечо и последовал за карликом. По крайней мере, для него всё выглядело именно так. Слишком быстрые движения, чтобы он мог их различить: два точечных удара в грудь и четыре в ключевые точки на лице и шее.
Фриц дышал.
- Положите его на стол. Отлично, теперь я вызову остальных. Всё займёт не более пяти минут - и вы со своей девушкой скоро будете уже далеко отсюда.
Он улыбнулся уголками губ - башкастый не собирался нас отпускать. Никого из нас. Заполучив нас с Фрицем, им бы просто осталось выследить Катю, Гришку и маленького Эрвина - очередной бесценный материал для экспериментов над расой Вольных.
- Я подожду.
Медленно привалившись к стене, я принял максимально расслабленную позицию и приготовился ждать. Приказа Фрица.
Они собирались молча - испуганно-напряжённые лица, суетливые движения коротких уродливых конечностей - давай нападём на них сейчас, Фриц...
((Ирхен. Не вижу. Прячут. Пускай поиграют))
Поиграют? Взять себя в руки - ты знаешь, что делаешь. Тебе чётко известен твой предел. Ты можешь отключить рецепторы, ослабить нервную импульсацию, заблокировать центры восприятия, скорректировать сознание... Нет, я не могу им мешать. Потому что есть маленькая девочка, которая всего этого не сможет. Один неверный жест. Один взгляд... Я не могу себе этого позволить.
- Отрежем голову и достанем сердце - этого будет достаточно.
Я проверну всё это с тобой, сволочь. Как только он даст команду атаковать. Хотя, нет... Ты заслужил гораздо большего.
- Приступим, не заставляйте нашего гостя ждать.
Прикосновение хирургического лазера к коже, тонкий надрез, пара капель крови - что ты чувствуешь, Фриц? Усилить мощность... Тонкая красная полоска через всю шею, идеально ровные края повреждённых тканей, зияние раны в вороте твоего мундира - что ты чувствуешь, Фриц? Голова откатилась в сторону, кровь на твоих волосах, торжествующее выражение лиц большеголовых - я ничего не чувствую...
- Вскрываем грудную клетку.
Скажи мне, что ты ещё жив, Фриц, скажи мне...
((Есть. Транслирую))
Не знаю, успели ли они что-нибудь понять. Просто из тела "мёртвого" Капитана внезапно вырвалось 12 угольно-чёрных шипов - по одному на каждого из стоящих вокруг стола головастых. Группа из пяти отдельно стоящих уродцев была убита уже мной полторы секунды спустя: не так кроваво, как мне хотелось бы - но каждая секунда промедления могла стоить Ирише жизни.
Заметив боковым зрением чёрные щупальца, показавшиеся из головы и тела Фрица, я выбежал из лаборатории в длинный коридор, по которому меня вёл сапхьян.
Схема чётко отпечаталась в совершенном мозге Вильфрая, и я точно знал, куда надо свернуть в следующую секунду, чтобы максимально сократить время. Прямо до упора, потом направо и три двери вперёд. Заперто. Не поддаётся, электронный замок. Прочный материал, слишком прочный. Боялись, что она вырвется? Предвидели такой исход? Сколько нужно времени Фрицу, чтобы восстановиться?
((Обходной путь. Транслирую))
Рус, где же ты... Мой Капитан, Фриц... Я вас не слышу...
Мне так холодно здесь. Я не могу пошевелиться..
Почему они держат меня здесь? Зачем я им нужна...
- Твой друг уже здесь, монстр. Ты рада?
Монстр? Нет, нет, я Ира, обычная девочка! А Рус - мой... Мой... Уже здесь?
- Почему она молчит? Вы что-то ей вкололи? А зачем повязка на глаза?
- Вертикальные зрачки. Не очень люблю дреараннов. Тот неудачный образец.. Я получил телепатический сигнал. Не очень приятные воспоминания.
- Не перестарайтесь с препаратами - нам необходимо изучить нативный материал.
О чём говорят эти существа?.. А, да, что Рус за мной пришёл. Наверное, и Фриц с ним тоже. Сейчас они меня спасут...
- Монстр! Знаешь, твой друг пошёл с нами на выгодную сделку - он умён для дреаранна, должен признать. Но недостаточно умён для сапхьяна. И поэтому вы все теперь наш материал для экспериментов. Он любезно предоставил нам труп вашего Капитана в обмен на свою жизнь и свободу.
Рус? Нет, он не мог! Он никогда бы этого не сделал!
- Я вам не верю!..
Почему так сложно стало говорить? Что происходит? Рус, мне страшно, где же ты, когда я зову тебя...
- Развяжите ей глаза, пусть удостоверится.
Какой яркий свет! Больно...
Где я?.. Я в Средиземье? Или на планете этих странных существ?
- Смотри на экран, монстр. Это твой друг. А это тело и голова твоего Капитана.
Нет, я не верю... Рус? Почему ты ничего не делаешь?.. Они убили... Они же Фрица!..
- Фри-и-и-и-иц!!!...
((Жив. Освободись. Транслирую))
Фриц!.. Слава Богу, ты жив! Я слушаю твою мыслеречь...
- Что за... Что происходит?! Почему не функционирует камера? Немедленно заблокировать вход! Если они напали, мы все уже мертвы...
- Что ж, монстр, мы не смогли изучить тебя. Но ты не причинишь больше зла.
Хорошо, мой Капитан. Выполняю.
- ИРХЕН!!!
А вот и ты, Рус... Пришёл меня спасать...
Из моих запястий выскользнули два длинных и острых шипа - дар Капитана, знаменитый пси-материал.
Когда я ворвался в лабораторию, всё было уже кончено. Иришка, моя Иришка открыла замок изнутри... Слава богам, жива!
- Рус...
Она пошатнулась и тихонько вскрикнула от боли - два чёрных, обильно покрытых кровью шипа, скользнули обратно внутрь её тела.
В долю секунды я оказался рядом, и крепко, но осторожно, опасаясь повредить, прижал её к себе. Она была горячая и вся дрожала... Сволочи. Как жаль, что эти твари уже мертвы.
- Что они сделали тебе, маленькая?..
Я не узнал собственный голос - он казался мне чужим. Моя Ириша, они сделали ей больно!
- Ты пришёл... И Фриц... Люблю...
Она вдруг вся обмякла в моих руках. Вздрогнув, я осознал, что моя правая рука, которой я поддерживал её за  талию, была вся перепачкана в крови...
Я почувствовал, что сам начинаю трястись крупной дрожью.
- ФРИЦ!!
Я резко обернулся, среагировав на движение у двери, готовый убить любого.
- Не ори, кровь не её. Ослабела от наркотика.
Твой голос всё ещё был хриплый после восстановления.
Я почувствовал невероятное облегчение: всё закончилось... Главное, что мы все живы..
- ну что, Фашыст, живой?
- А то! Ты главное в обморок не упади, Коммуняка.. А то ведь мне вас обоих потом тащить придётся...

 
Вот. Первая выложенная мной запись меня))
Текст прилагаю (с аккордами, для играющих):
 
Будь ангелом моим на зареве рассвета,Am_Dm
Держи за руку и не дай мне вниз упасть.F_E
Я призываю сам себя к безмолвному ответу –Dm_E
Как чувства мне на грани бездны осознать? A7_Dm
                                                                            F_E
Бреду я медленно по острию ножа - не больно.
И кровь горячая из ран на ступнях бьёт.
Баллада о спасении прозвучала песней сольной
В последний миг. А дальше будет вниз полёт.

Я не хотел поверить, что причины есть у страха,
И лгать себе о том, что я смертельно болен был.
Пускай мои останки не развеют прахом -
Я грешник. Я любовь в себе навек искоренил.

Твои глаза мне долгими ночами будут сниться,
Пока я с лезвия стремглав не кинусь вниз.
Смерть - мученикам, жаждущим забыть, забыться...
Мучения же отведены для истинных убийц.
 

Вот, выкладываю кучей последние творческие достижения (частично, ибо на работу опоздаю!;))))
 
 
Цель
Солнце скрылось в реке
И показались звёзды
Я иду налегке
Боишься? Слишком поздно
Я ищу того, кто называется «Цель»
На его лицо уже настроен прицел
Беги, пока цел!..
Ты не знаешь меня,
Ты так наивен и мил!..
Ты сильнее всех,
Кого я прежде убил
Я считаю, мне недостанет сил
Ты упрям и смел, и ты так красив! 
Ты успел первей -
Я поймал твой взгляд
Разум шепчет: «Убей,
Нет пути назад»
Мы стоим посреди
Равнодушных тел
Взвод курка: «Уходи!»
Но ты правда смел
Я бы правда убил, если бы сумел
Но ты взял меня на другой прицел
И сказал, смеясь: «Беги, пока цел!»
 
Долг менестреля - превыше всего!..
Если под утро трещит голова,
Звёзды в глазах и убиться охота,
В зеркале вас не один и не два –
Если быть точным, ты сбился со счёта…
В памяти пусто и нет ничего,
Горло хрипит и простуду пророчит:
Глубже вздохни и вопи, что есть мочи:
«Долг менестреля – превыше всего!!!»
 

Бодро за спину повесив гитару,
Смело шагай по дороге вперёд!
Если туман – так иди по радару:
Впишешься в столб, всё равно не убьёт.
А если увидишь кого из прохожих,
Спой им все песни, что вспомнишь, подряд.
«Долг менестреля – не выдумки всё же!» -
Пусть с уважением они говорят!
 

Если отловят тебя конкуренты,
Чтоб разъяснить, кто главней менестрель,
Нагло лажай их тупые куплеты,
Ну а потом кулаками добей!
Если ж они оказались сильнее,
Правда всегда на твоей стороне!
Помни, священен твой долг менестреля,
Даже с фингалом ты нужен стране!

 
Не знаю, может и было уже. Но теперь в виде песни))

Ты ушёл в ледяной рассвет,Растревожив собою сердце.
Ты сказал мне: «Прости, но нет».
Я уже не смогу согреться…
Я хотела гореть огнём
 Растечься водой с ладоней…
Море, память храни о нём!..
Лишь в тебе моя боль утонет.
 

Вернись
С весенним ветром и дождём случайным,
Скажи
Всё то, что вижу я во снах,
Заставь меня забыть моё отчаяние
В твоих таких родных руках…
 

Заметёт прошлогодний снег
Наши чувства – сухие листья.
Но в душе я храню от всех
То тепло, что из ран сочится…
Ты ушёл в ледяной рассвет,
Удержать тебя я не посмею.
Будь счастлив, любимый, с ней,
А тебя я забыть не сумею…
 

Вернись
С весенним ветром и дождём случайным,
Скажи
Всё то, что вижу я во снах,
Заставь меня забыть моё отчаяние
В твоих таких родных руках…
 

Вернись!
По  каплям медленно сочится кровь,
Верни
Мне моё сердце, я прошу, верни!..
Тогда я буду жить, я буду верить снова
Тем, кто говорит о любви…
Тем, кто говорит о любви.
(посв. Эсси Давен и Геральту - А.Сапковский, "Ведьмак")

Вот. Сие такой жуткий отрывочный бред, что йа почти перед каждым его обрывком вставляю свой коммент, чтоб понятно было, о чём речь. Тех, кому оч.нравитцо Фриц, должновсё же порадовать))

Это какой-то солдат наставил на Фрица пистолет, а фашиняка показал ему в ответ боевой приём))
- Solange du sprichst, mache ich so… und so. [пока ты говоришь, я делаю так.. и так.]
Иванов и моргнуть не успел, как вдруг увидел приставленный к своей груди обструганный кол, а свой пистолет – в руке немца. Фриц ухмыльнулся, крутнул в пальцах пистолет и протянул обратно прикладом вперёд.
- Фашисссст… От падла, как ты это делаешь?!
Фриц пожал плечами, развернулся и пошёл к полевой кухне. Будто и предположить не мог, что ему выстрелят в спину… Такого искусства в бою, такой смелости и такой детской наивности Иванов больше нигде не видел; Фриц был как будто из другого мира – возможно, более жестокого, но куда более красивого и честного, чем этот.

Фриц кому-то из 13 роты говорит про Катю, на него возмущаются по типу "ты фашист", и тут в нём на пару секунд проявлется сущность вильфрая...
- Вы не умеете любить. Просто видите зло по привычке.
- Ты будешь указывать мне, где зло, фашист?!
Фриц с грустной улыбкой пожал плечами. И вдруг его взгляд закаменел, будто даже зрачки вытянулись в узкие разрубы, и в глазах отблеском чужого неба сверкнула сталь.
- Отпустите Катю, - хладнокровным, изменившимся голосом сказал Фриц без всякого немецкого акцента. - Она всё равно уйдёт, отпустите.
- К-куда уйдёт?..
- В другое "куда", в другое "когда"... Просто уйдёт.

Фриц загоняется (скорей всего, Русу, но может и нет) про Катю:
- А что есть любовь? – усмехнулся Фриц. – Если ей может помешать только то, что я из Германии, то существует ли она вообще?
- Дурак ты, фашист. Нашёл проблему, тоже мне… Выпендривается девка просто.
- Нет, – очень серьёзно возразил немец. – Она меня действительно ненавидит.

- Фриц! – окликнула Катя. – Нет.
- Что – нет?
- Ты спрашивал когда-то, я теперь отвечаю. Нет, я никого не люблю в этой роте.
- А я не в роте, я пленный! – радостно крикнул уже издалека немец.
- А про пленных фашистов я молчу!!

Из дневника Кати
"Я поняла. Я изначально порочна, я аморальна. Для меня с самого начала ничего не значило то, что он фашист; я полюбила его как только увидела. Всё это так, теперь я предательница Родины, но для меня это ничего не значит. Но мне очень важно, что скажут люди: я всегда так боялась этих гребаных людей!"

"Ты ведь не любишь меня, Фриц. Я для тебя - всего лишь последний яркий эпизод удовольствия перед твоей смертью; последняя оставшаяся рядом девушка после того, как исчезли куда более доступные связистки... Ты ведь не любишь меня, ты просто хочешь в последний раз увидеть жизнь."

А это ей снится почти каждую ночь, как Фрица привели наконец в Куйбышев, и там его НКВДшники пытают:
Они.. жестоки.. Как они жестоки!.. Что им за дело до твоих чудесных пронзительно-небесных глаз? Что им за дело до светлых волос, в беспорядке торчащих надо лбом во все стороны, образуя что-то вроде растрепанной свастики?.. Что им за дело до того, какой ты? Они видят только кто ты, и судят об этом лишь по мундиру...
- Прекратите его мучать!.. Слышите?.. Прекратите его мучать, хватит, хватит!.. - рыдала Катя, задыхаясь от ужаса и отчаянья..
Наблюдая в ужасной, замедленной съемке, как превращаются в кровавое месиво под инструментами следователей его пальцы, один за другим. Наблюдая, как Фриц кричит - жутко, беззвучно, со стянутыми в невидные ниточки зрачками в остановившихся от боли глазах; как они спрашивают что-то - и сами же не дают ответить, с новой силой продолжая пытку: только за то, что он в черном мундире с серебристой окантовкой, только за то, что на пряжке его "Gott mit uns", а на рукаве - черный знак Солнца; только за то, что он выглядит как ненавистный им "истинный ариец".
- Фри-и-иц!! Нет, нет, хватит, не мучайте его!!. - вопит Катя - и не слышит собственного голоса.
Она видит, как бессильно, механически - будто ниточку перерезали у марионетки - опадает его светловолосая голова, и удар сбоку по скуле швыряет пленного вбок, на пол.

Старлей и Фриц, уже на подходе к Куйбышеву:
- Эх, сказал бы мне кто летом, что я с немцем дружбу сведу и на расстрел его отдавать не захочу, так всю морду разбил бы болтуну, вот ей-же-ей... А теперь - не могу, и всё! Решил они там, наверху, что нельзя тебя оставлять в живых.
- Почему? Я же всё рассказал...
- Вот именно, что всё рассказал и не нужен больше: а вдруг ещё кому расскажешь...

Непоятно откуда. От лица Руса:
Прощай, Фриц; ты больше никогда не споешь фашистский гимн. Прощай, Фриц; мы больше никогда не поедим наперегонки кашу.
Про.. черт!! Прекрати придуриваться и вставай, фашист праздный, слышишь?! Это же не кровь.. Ты же не умер на самом деле, тебя же невозможно убить! Правда, Фриц?.. Правда?..

О боегруппе и детёнышах Капитанов
У Капитанов Вольной Стражи не бывает детей. Потому что дети Капитана - его боегруппа. А главное - ни один из них не позволит себе сделать Капитаном женщину, не прошедшую самостоятельно через ад апгрейда. От первой детской ярости, когда вцепляешься в глотку такому же новорожденному, как и сама, и до последнего вздоха с выплеснувшейся из горла кровью, когда остается только умереть от непереносимой боли и отчаянья - или стать Капитаном. Это надо пройти самой, и только самой. Такое могущество не получают через постель. Поэтому Капитан может делать со своей Подругой-на-вечно всё, что позволит ему его холодный ум, подобие любви в его шестикамерном сердце, энергия трех атомных реакторов в груди и морф-модификации его совершенного тела. Всё, что угодно, - но не позволить ей понести своего детеныша.

Это мои личные депрессивные рассуждения, от имени Фрица
Йа сильный. Йа очень сильный и быстрый. И единственное, что мне мешает, - это боль. Боль между уколами анестетиков. Вот бы сделать так, чтобы она никогда не приходила. Вот бы лишиться потребности в любви и тепле - и никогда по ней не тосковать. Вот бы найти такое лекарство, чтобы обезболиться навсегда.
Анестетик, который обезболит навечно, - это смерть! - понял вдруг Фриц и радостно-горько рассмеялся - так всё оказалось просто.

Светнесущие, котрые только и мечтают, что уничтожить руками Фрица Тьмойразящих, а потом - и самого Фрица, когда не нужен станет:
- А нет случайно какого-нибудь древнего пророчества о Воине Солнечного Света в чёрных одеждах, который уничтожит мир?
- Я и сам перерыл всё.. Такого бреда не нашлось. Нет такого пророчества.
- Значит, будет. Этот воин Фриц - морф, и он не должен существовать.

Суд вольновского Круга Капитанов над Фрицем:
- Фриц Блитц-Тод, недостойный потомок своего рода! За попрание Кодекса Воинов и всех Заветов Круг Капитанов приговорил тебя к уничтожению.
- Я не из вашего мира. Я с другой планеты, из другой звёздной системы. Моя родина - Германия на Земле-Альт. Какую фласть имейт Кха-Пи'тан-Крайсс [Круг Капитанов] над йа?! - Фриц будто выплюнул последние слова, сбившись на немецкий акцент.
- Ты - Drearann aeodni, и этого достаточно. Ты - Капитан, и это опасно вдвойне. Ты набрался наглости взять себе боегруппу, и это - самое большое преступление. Ты будешь уничтожен.
- И как вы планируете сделать это? - оскалясь одной половиной лица, осведомился фашист. - Повесить меня? Отрубить голову? Предложить мне выпить йаду? Пригласить в газенваген?
- Ко всему, ты ещё слишком разговорчив, недо-Капитан. Тебя казнят, как казнят всех отступников. Все будут сражаться с тобой по очереди, каждый до первой крови. Пока ты не умрёшь.

- Способность морф запретна и позорна для благородного Капитана Вольной Стражи. Применив её, ты опозорил не только себя, но и весь Круг Капитанов, и всю расу Drearann.

Морфы всегда внушали ужас, порожденный завистью и непониманием. Морфы вызывали отвращение зрелищем трансформаций и ненависть - своей непобедимостью. Морфов убивали лихорадочно, отчаянно, превозмогая ужас, как ядовитых тварей, приходя в омерзение от их живучести, когда окровавленные обрубки угольно-черной плоти сползались вместе и, выставляя шипы, всё ещё пытались защищаться.
Слишком много ужаса вокруг нашей расы - слишком много ужаса и ненависти. Так мы не выживем на чужой планете. СмертеВзблеск, адские котята и морф - эти слова не должны иметь в сознании Чужих ничего общего с именем нашей расы. И потому мы вынуждены скрывать своих детенышей, отказаться от своей истории и заставить себя забыть способность морф, объявив её запретной и позорной.

О том, почему Фрица в Средиземье зовут Воин Солнечного Света
- Магический знак Солнца? - маг указал на повязку на рукаве Фрица. - Ты под защитой небесного огня?
- Это свастика.. - похлопал глазами опешивший фашист. - В вашем мире она в общем-то ничего не значит. Но моих советских друзей бесит, специально ради них и ношу...
- Ты ошибаешься. Значит! Воин Солнца - это многое значит. Ты избран Светом. Ты должен быть на стороне Света. Ты посвящен Солнцу - это же очевидно!

Непонятно откуда... Это, по ходу, Фриц уже уничтожен или всё идёт к тому
- Не забывайте меня! - попросил Фриц. Он сказал это с таким выражением, как если бы Рус удерживал его от падения в пропасть, а Фриц просил не отпускать руку. - Пока обо мне помнят, я где-то существую. Пока меня любят, у меня есть шанс вернуться...
- Тебя никто не забудет, фашистяра! - пообещал Рус, чувствуя, как стискивается изнутри горло. - Я буду всегда помнить тебя, и Хелька будет, и вся-вся кампфгруппа! И даже не сомневайся в том, что мы тебя любим...

Катя и Рус - вы ещё не поняли, кто это? Они - стабилизаторы. Не станет кого-то из них - и Фриц просто свихнется от горя и от своей силы и начнет убивать всё вокруг.

А вы убейте кого-нибудь из его боегруппы. Тогда он точно свихнется и взбесится, и вы сможете удовлетворить свое любопытство насчет того, какую часть мира он при этом уничтожит...

Тэк-с. Мне так было интересно как Рус будет спасать Иришку, что я устала ждать когда фриц допишет и начала выдумывать сама. Не ругайте меня бездарщину.. я не  специально эту мурню писала....

Ситуация: Ириша как-то сбежала из лаборатории Мудрых. Вся изрезаная шатается по заброшенным этажам (откуда они появились в моей голове гхыр его знает!). Тем временем Русу взбрендило попасть в лаборатории Мудрых через эти самые заброшенные этажи.
З. Ы. За Ирхен погоня!

Она бежала по коридору. Под ногами противно хлюпала вода. Вдруг Иришка в кого-то врезалась и началось:
- АААААААА... плюх!
- УУУУУУУ, моя нога! Бум!
- Гррррр.... Ряяяяяя....
- Вааааааааааа!!!! Плюх!
- Жива! - и это быыло не слово, скорее больше напоминало "жииииии!" и "ва!".
- Гыгыгыгыгыгыгы...
- ира это ты?
- Гыгыгыгыгыгы...
- Ира не балуйся.... - попросил грустный голос из темноты.
- А ты кто?
- Ты не узнаешь?
- Неа.
Наступило гробовое молчание.
- Фриц?
Продолжение гробового молчания.
- Рус?
В ответ раздалось недовольное бурчание.
- Урррряяяяя!!!! Рус пришел меня спасать! - Ириша бросилась вильфраю на шею.
- А куда я денусь? - всё то же недовольное бурчание, но какое-то.... довольное что ли?
Увы, девочка не видела красное-красное лицо Руса - оно составляло собой очень прикольное зрелище.


Ну не тупо, ли? Тафтологии полно, неясных мычаний и звуков полно, никакого конца.
                           ФРИЦ ПРОСТИ МЕНЯ!!!!!!

- Слух, а тебе когда-нибудь хотелось любить?
- В смысле?
- Любить... Преданно, необдуманно. Всей душой. Как собака. Идти за человеком которого любишь когда угодна, в любой миг, даже не раздумывая. Мчаться сломя голову, зная что он уходит. Хотелось?
- Не знаю... я тебя просто не понимаю...
- Но почему? Ведь тебе тоже 14, ты такой же как я. Почему?
- Наверное моя голова занята совсем другими вещами.
- Наверное. А почему ты со мной дружишь, если не понимаешь?
- Именно по-этому и дружу. Потому что не понимаю. Ты для меня что-то иное. Потустороннее. Мы живём в разных мирах. Даже когда говорим вроде об одном и том же, всё же мы говорим о разных вещах. Я дружу с тобой чтобы найти в этом мире что-то новое. Просто я и так всё увидел, а тут ты... Другой... Яркий... Живой...
- Знаешь.. а ты ведь любишь.. как собака...
- Что?
- Да-да.. ты сам не замечая любишь.. Ты просто не замечаешь этого, потому что не знаешь ЧТО это такое.
- И кого же я люблю?
- Меня...
- Ты спятил!
- Дурак...
- Теперь я тебя точно не понимаю! Я? Тебя? У тебя наверное совсем колёсики за ролики уехали!
- Балда... Вот как тупо... Знаешь что такое мужская дружба? Это собачья дружба. Порвут за друг друга любого. А ведь дружба граничит с любовью... Ты не согласен, Пёс?
- ...

Будьте такими же красивыми, как этот букет или ещё лучше

- Я хочу быть с тобой!!! Просто любить!!! Мне не нужно ничего больше! Услышь ты это наконец-то!!! - плача, кричала Рита. Кричала безмолвно. Кричала всей душой сидя на дереве. Ей было так жаль что нету дождя. Её верного спутника.
- Зачем ты ушел? почему? - тихо прошептала она. - Как это глупо... Богиня, а ничего сделать не могу... Наследница Афродиты... А зачем мне нужна эта тупая бесполезная любовь если ты мёртв?!!! Почему твоей души нет в царстве Аида?... Почему тебя нет ни в одном мире?... Где ты?... А был ли ты вообще?...
Девушка слезла с дерева и пошла по лесу. Длинное платье цеплялось за всё что только можно. спокойно оторвав юбку, так что она стала длиной до середины бедра.
Неожиданно из-за веток выглянуло Святилище. Здание величественно возвышалось над деревьями. Марго дотронулась до мраморной колонны. Та оказалась тёплой, как-будто была живой. Пройдя по галерее, Рита вошла в зал. Не было в нём тронов и круглого стола... Не было богов... и вдруг...
Девушку кто-то подхватил и закружил. Сначала Марго ничего не поняла, в голове всё смешалось...
- А я всё слышал, - сказал знакомый голос. - Будь со мной!!!
"Неужели?", пробежала в голове счастливая мысль, но увы...
Рита открыла глаза. Она всё так же стояла у колонны.... Это был мираж, или тревожная память.. Но почему она всё ещё чувствует это бешеное головокружение?

А я сижу на крыше и болтаю ногами в пустоте. Хотя, как можно назвать
ЭТО пустотой, если сейчас в этом пространстве летают тысячи атомов?

Какой же завораживающий вид открывается с этой крыши, а ведь в доме
только 4 этажа! Да-да, не удивляйтесь, только 4, потому что дом был
построен во времена Сталина, да и квартиры в нём так и называются -
сталинки. Но всё же я говорю не об этом.

Видимо у наших властей нету денег чтобы закупить лампочки одинакового
цвета, так что фонари желтые, оранжевые, зелёные... и все как звёзды. С
моей крыши открывается прекрасный вид, потому что нет поблизости

высоток, только маленькие дома и деревья. О! А там ярко мигает вывеска супермаркета! Я на неё с детства люблю смотреть...

А как же много звёзд я вижу! Ужасное множество!Правда не только я их
вижу, но то КАК я их вижу, могу знать только я... Луна серебрится, на
ней какие-то странные круги-кратеры... Откуда они появились? Надо
энциклопедию почитать чтобы не жить в неясности.

Эх, холодно...

Вдруг на плечи мне лёг тёплый плед... рядом сел эльф...

Как-то странно, никогда их не видела, этих благородных существ. И
откуда он взялся? Наверное моё больное воображение... потом я услышала
как кто-то сел рядом с другой стороны... эльфёнышь. Такой радостный
патлатый с огромными яркими глазами. Я улыбнулась и начала смотреть на
луну... на её фоне увидела китайского дракона с разноцветной гривой и
ярко-рыжей чешуёй, только брюки выделялось небесной синевой. Рядом с
драконом летели две фигурки. И я отчетливо знала что это два моих
героя...

За спиной своей я услышала шаги и обернувшись увидела радостного
белобрысого немца, который смотрел на луну и так же улыбался. Его
искренняя детская улыбка мало отличалась от улыбки эльфёныша.

Только сейчас мне вздумалось взглянуть на эльфа, который укрыл меня
пледом и... это оказался не эльф. Да, лицо было эльфячье, но уши были
другой формы, и не сидел бы эльф в форме советского солдата с гитарой
за спиной, скорее с бандурой! А рыжие волосы как-то не по-эльфийски
торчали в разные стороны...

Немного погодя на крышу ворвалась толпа эльфов, и не только эльфов,
всех их я знала. Конечно не все, даже большинсвто, не мною выдуманными,
но все были мне родными...

Где-то  стремительно промелькнул контрабас и сверкнули бронзовые крылья. Мне вспомнилось:

Выше нос Лео! Мы ещё покажем судьбе мгновенный перевертон!

Внизу, по улице мчится мотоцикл на котором сидит байкер, а за ним -
радостно кричащая ведьма. Мимо них проходят два паренька. Один весь
синий и дымит трубкой как паровоз, другой же смуглый с рыжим "взрывом"
на голове в ярком пончо.

О, а там в далеке летит эльфийка на механических крыльях и тащит на
Лунном поясе бледного подростка с огромными голубыми глазами!

Ха! А во дворе под деревом дрыхнет извращенец и пентюх! Ой, он проснулся... хорошо, хорошо... изверг...

А там я вижу как серая тень залазит в окно, под которым орёт и прыгает маленькая гоблинша...

В парке же, который находится неподалёку, прогуливаются два вампира и белобрысый юноша, стесняющийся своего имени...

Там же на качеле катается рыжая девочка, а на соседнем сиденьи сидит
мужчина очень похожий на филина, и держит в руках скрипку такую же
рыжую как и девочка!

На крше школы №1 сидит задумчивый белокурый юноша удивительной красоты,
но взгляд его туманен, потому что он думает о портрете стоящем на
чердаке а его доме, который находится в Лондоне...

И точно! Выше нос! Мы ещё покажем судьбе мгновенный перевертон!

Ведь если со мной друзья, то не всё потерянно! И кто говорил что
обычный хуманс не достанет звезду с неба? Я ещё покажу жизни такое...
она в обморок упадёт!

Этой ночью, чарующей ночью, жило волшебство... а я в это верю... а
звёзды и луна свидетели тому что этой ночью, в городе одессе, было  всё
что описанно в этом рассказе...



                                                          около 02.30 по московскому времени

                                                                                                 02.03.09

ДОвольно личное. Хотите -не читайте. Хотите-читайте.

Я всегда один. Я не имею права жаловаться. Так я буду слабым. но порой настолько плохо..очень. И тогда я начинаю думать о том, что возможно однажды произойдет, о том, во что я верю, о том, чего я жду. О том что однажды ты, Соби , появишься, и скажешь Я люблю тебя, Рицка. А я посмотрю на тебя как на идиота, и скажу: Мы знакомы? Потом мы проведем много прекрастного времени вместе. Мы будем много гулять, мы понимать друг друга без слов, мы будем видеть в друг друге многое. Мы будем не только веселится, но мы сможем и молчать часами. просто находяь друг с другом, и нам ни капельки не будет стыдно. Мы будем друг с другом такими, какие мы есть на самом деле. Не нужно будет носить эту глупую маску, не нужно будет больше ходить и показывать какой я сильный, или ты...Мы будем знать, что мы сильны друг перед другом.Нам будет так хорошо!Но...
Но где же ты, Соби?Ведь я жду, ищу тебя, мне все труднее. ск аждым днем я жду тебя все больше, я исчу тебя, но все те Соби - лишь фальшивки. не те.А каков ты на самом деле? Ты можешь сделать мне больно? а потом ты сможешь загладить свою вину? А если я тебе сделаю больно, ты простишь меня?Кому это пишу..ведь тебя нет..наверное ты - лишь мое бурное воображение. Но знаешь, Соби, я так жду того дня, когда однажды, со слезами на глазах, нет, с рыданиями, я смогу бросится к тебе в обьятия, прижаться к твоей груди и рассказать. Рассказать все. Как я тебя ждал,и как мне было плохо. Сказать: Знаешь, Соби, те годы. без тебя, были сущим адом! я так ждал тебя, я плакал каждую ночь, я мечтал о тебе.Сидя дома под монитором, идя один по улице, смотря на людей с печальными глазами..мне было так страшно! так страшно превратится в них! Но я верил. я знал что ты придешь, что ты появишься!И вот наконец я дождался. Я так тебя люблю, Соби! Ты даже не представляешь как ты важен мне! И просто меня. за мою слабость..Просто так хотелось сказать: Я так тебя люблю...Я ждал, я верил, и моя мечта наконец сбылась..Спасибо, что ты есть, Соби...
Но тебя все еще нет. А я все глубже ухожу в себя. Я верю, но слабею от этой веры. Слабею от надежд, боюсь, что всё что я пишу ты никогда не увидишь, не узнаешь, что сейчас от моих слез клавиатура окончательно залипнет, и я уже ничего не напечатаю. Мне нравится писать для тебя, ведь я люблю тебя. хоть ты всего лишь и плод моей больной фантазии..Просто знай: я люблю тебя, я верю в тебя, и бесконечно, даже после смерти буду ждать тебя....
твой одинокий странник Рицка

Это - клип про Сайлара и Клэр. Маленькая трагичная история, можно сказать "рассказ", но под музыку (музыка прилагается). Если слушать её по кусочкам (так, как текст песни в рассказе написан), то "увидеть" этот клип можно почти так же, как вижу его йа))))

Я стою одна над обрывом
И смотрю в холодную бездну,
Я уже вижу острые камни
На дне.
Надо мной сгущаются тени –
Исполинские чёрные грифы –
Те, что зорко следят за движением
Тёмных планет…

Клэр стояла на краю, раскинув руки. Ветер дул навстречу, развевая светлые волосы; ветер держал её в своих невидимых объятиях и не давал наклониться и рухнуть вниз. Ветер раздувал в стороны дорожки слёз на её лице – и потёки крови, спустившиеся из тонкого надреза от виска до середины лба.

Позови меня, останови меня
Не дай стать мне жертвой обезумевших птиц!
Спаси меня, унеси меня
И больше не давай смотреть мне вниз…

- Сайлар!.. Что с тобой?..
Его взгляд пустой и безумный, из-под полуопущенных век; в его глазах – мёртвые огни, его голова неестественно-плавно поворачивается на закаменевшей от напряжения шее. Взмах! Её, широко распахнувшую глаза, невидимой силой отшвыривает об косяк двери.
Её рука ломается об перевернувшийся от удара стол; Клэр с криком падает в кучу обломков, когда невидимая сила, прижавшая к стене, вдруг перестаёт держать.
- Беги!! – Сайлар прохрипел это, приподнявшись на одном колене.
Она с ужасом смотрит на смертельную борьбу в его глазах и на безысходную боль – и, вскочив, бросается прочь.
Неистовый рывок сзади – и Клэр у самой двери с размаху опрокидывается на спину, затылком об пол.
Дальше – только ужас и отчаянный вопль; и его подёрнутые безумием глаза – его лицо, мёртво перечёркнутое кривым подобием ухмылки. Голову вспарывает раздирающая боль – как след убийственного огня, ползущего через лоб – и растопыренные пальчики, судорожно шарящие по полу, нащупывают тяжёлый обломок с железным креплением.
Сдавленный вскрик – и удар! Она ещё видит сквозь кровь, заливающую глаза, как он опрокидывается в сторону – и, рыдая, спотыкаясь в обломках мебели, ковыляет к двери.
Она выбегает на улицу – с болтающейся, как плеть, сломанной рукой и с окровавленным лбом, в пушистых домашних тапочках и в переднике – и, дрожащими руками вдёрнув выбитые кости обратно в суставы, с плачем бежит в темноту.

Слишком медленно тянется время,
Я боюсь не дождаться рассвета…
Да и что он изменит, если
Темно внутри?..
Безответны холодные камни,
Ненасытны коварные грифы –
Будут жадно клевать моё сердце
До самой зари…

И вот – Клэр стоит на краю. Внизу, на двадцатиэтажной глубине, ползут маленькие светящиеся тени машин. А здесь – только темнота и ветер. И – боль, боль, боль…
Сайлар!..
Его улыбка; солнечный свет в его глазах, в которых все остальные не видят ничего, кроме смерти. «Ты нужна мне живой, Клэр. Ты моя походная аптечка».
Его рука, приподнявшаяся, чтобы поправить её сбитые ветром локоны; его пальцы такие тёплые, когда переплести с ними свои – тоненькие и дрожащие от холода. «Я надеюсь, ты не умеешь простужаться?» И – накинутое на поджатые плечики, поверх завитых светлых волос – тяжёлое чёрное пальто с двойным рядом пуговиц.
Сайлар…
Его неумение приготовить ничего, кроме растворимых макарон из баночки да кислого кофе; его очаровательная привычка покупать карамельное мороженое на завтрак…
«Что там за бурная деятельность на кухне?.. Клэр?.. Эй!.. Что значит «не мешай»?!»
Его часы, которые ночью тикают под самой щекой и не дают спать! Обжигающее, сводящее с ума, растопляющее рассудок – тепло его тела; его рука, крепко сжимающая её тоненькое запястье даже во сне. «Это чтоб ты не сбежала, пока я сплю…» О боже, как будто она собиралась…
Сайлар.
Его желание спрятать её и защитить от всего мира. Его кровь на её руках. Его горячее дыхание над её ушком. Его невидимые прикосновения к пылающей коже, заставляющие сладко дрожать всё внутри…
Его недоверие и надежда, её детский страх и домашний уют, их безрассудство и любовь.
И – его БЕЗУМИЕ.

Найди меня, освободи меня
От грохота крыльев обезумевших птиц,
Укрой меня, успокой меня
И больше не давай смотреть мне вниз!..

Выкарабкавшись из деревянных обломков, не замечая острых щепок, расцарапавших руки – Сайлар сел, сгорбившись, с прижатой к половине лица растопыренной ладонью. Между пальцев просачивались и падали на пол тяжёлые капли крови.
- Клэр.
Пустая тишина в квартире. Совершенный слух по громкости звуков с улицы может определить, насколько широко открыта дверь.
- Клэр!..
Тёплый ужин – он остывает сейчас на полу, среди осколков посуды; её солнечная улыбка – она превратилась в гримаску перепуганного ребёнка, когда он пошатнулся вдруг на полушаге и тяжело опёрся на стол; багровая волна безумия, жарко рухнувшая на глаза и в сознание. Рывок наружу из ревущей темноты – попытка спасти – Клэр, боже мой, Клэр, что я делаю?! – и слепая чудовищная ярость, снова стёршая все мысли и все желания, кроме одного – УБИВАТЬ.
Что я наделал?!!
Сайлар выскочил из дома – пошатнувшись в двери, оттолкнувшись от косяка; рука всё ещё прижата к лицу – и замер, тяжело дыша, среди тёмной улицы. Он не знал, куда бежать.

- Подонок!! Что ты сделал с моей дочерью, что?!! – удар в лицо шатнул Сайлара вбок, заставив тяжело рухнуть на колени.
Он не пытался закрыться.
Когда он прибежал к дому Беннетов – истрепанный, задыхающийся и с залитой кровью половиной лица – Ной сразу понял всё, увидев его рассечённую бровь и скулу.
- Помогите мне найти Клэр, – повторил Сайлар, глядя снизу вверх.
Его губы, разбитые только что ударом тяжёлого кулака, едва шевелились, а глаза из-под изломанных болью бровей смотрели прямо, в упор, с бешеной обречённой решимостью идти до конца. Если бы Сайлар сейчас умирал, его взгляд был бы точно таким же.
И Ной Беннет вдруг понял, что не может ударить ногой эту хищную тварь, как бы сильно ни хотелось. Отец Клэр умел любить и защищать, умел видеть настоящие чувства во взгляде и поступках, умел ненавидеть – и проникаться уважением.
- Едем! – бросил он – и быстрым шагом направился к машине.

Среди светлых небесных сводов,
Среди тёмных безжизненных улиц
Есть ли в мире хоть кто-то, чтоб всё это
Остановил?!..
Осуждай меня, если хочешь:
Я безмерно устала от боли,
И мне просто хотелось услышать
Слова любви…

- Я думала, что меня можно полюбить. А оказалось, можно только притвориться!..
Питер сделал маленький шаг вперёд, но она – стоящая уже только на пятках, с низко опущенной головой – остановила его взмахом руки.
- Но Клэр, я люблю тебя.
Дрожащие от плача губки тронула горькая-горькая тень улыбки. Клэр повернула к Питеру лицо – он только сейчас увидел потёки крови на её лбу – и медленно-медленно покачала головой, позволяя ветру городских вершин в последний раз поиграть с беспорядочно лежащими на плечах локонами.
- Прости… Мне нужна не твоя любовь.
По-детски искривлённое плачем личико вмиг застыло, став пустым и серьёзным – и Клэр безвольной игрушечной фигуркой рухнула вниз.

Найди меня, освободи меня,
И мысли – стая обезумевших птиц!..
Пойми меня, обними меня –
И больше не давай смотреть мне вниз!..

Он молча, с места, как хищный зверь, метнулся из машины.
- Клэ-э-э-эр!!.. – замирающий вопль в высоте – и спикировавшая через край крыши фигурка летуна – медленно, слишком медленно!
Грохот отброшенной автомобильной дверцы – где-то далеко позади, в другом мире, а Сайлар уже швырнул себя вперёд бешеным бегом. Слишком далеко! – он рывком вскинул вверх руки – телекинез! – и визг летящей с двадцатого этажа девчонки оборвался чудовищным ударом об его тело. Сайлар кувырком полетел на асфальт, рыча от боли, ломая кости – и крепко сжав Клэр в искалеченных руках.
На землю спрыгнул Питер, добежал от машины Ной Беннет – но Клэр не видела их. Она открыла глаза – Сайлар скорчился над ней, дрожа, с подёргивающимся лицом, разбитым с двух сторон. Его ноги были жутко переломаны, и Клэр с ужасом почувствовала грудью выткнувшиеся из-под его одежды сломанные рёбра.
- Псих… – потрясённо выдохнул Питер, и Беннет неодобрительно покосился на него.
- Сайлар… зачем?!.. – прошептала Клэр; первая капля крови упала с его подбородка ей на ладонь. – Ты же знаешь, что я не разбилась бы…
Сайлар приподнял искорёженную руку и неловко стёр кровь с её лба. Он пытался изобразить улыбку хотя бы той стороной рта, которая не была разбита, но ничего не получилось: рука кошмарно болела даже от прикосновения к самому любимому и светлому существу в мире…
- Чтобы ты.. простила меня, – он кашлянул склонился ниже. Нет, нет, Сай, не теряй сознание, ты должен договорить!.. – И чтобы поняла.. что когда тебе больно.. то не тебе одной……

Вся в крови, в издырявленном пулями свитере – неуничтожимая девочка замерла над телом Сайлара, в широкой багряной луже.
Его голова, которую приподняла Клэр, была тяжёлая-тяжёлая, а шея на раздробленных позвонках изогнулась так податливо и неестественно, раскрыв ещё шире жуткую рваную рану…
- Сайлар…
Его руки были раскинуты в стороны: одна – с исковерканными судорогой пальцами, другая – наполовину сжата в кулак, и палец с незримым лезвием указывал теперь в залитый собственной кровью асфальт, а не в лоб распростёртой неподалёку жертвы.
Сайлар получил по заслугам.
Но с ним была его походная аптечка. Живое лекарство ото всех болезней и от любых ран.
У "походной аптечки" дрожали губы и ползли вверх внутренние края аккуратных бровок, превращая красивое личико в маску отчаянья.
- Сайлар, это так страшно… – Холодная липкая кровь под голыми коленками… Где-то рядом то стонал, то хрипло рыдал стрелок с выколотыми глазами, запрокинув к небу безглазое лицо; внезапный душераздирающий вопль огнемётчицы заставил "походную аптечку" похолодеть: из обессилевшей Хессет, приподнявшей наконец голову над лужей рвоты, как будто выдирали живьём сердце.
- Что мы наделали, Сайлар… – Это странное-странное, не передаваемое словами ощущение… Его беспомощно запрокинутая голова, тяжело и безжизненно придавившая бёдра Клэр, наполовину прикрытые красной юбочкой болельщицы; это тепло и щекотное прикосновение коротких волос на затылке – и струйка его крови, стекающая на асфальт по её коленке...
Клэр зажмурилась, отвернувшись от своих рук – и нажала на курок.
Грохнул выстрел, и неуничтожимая девочка выронила пистолет, тряся простреленной насквозь ладошкой.
Тонкие пальцы, дрогнув, накрыли зияющий изодранный провал под запрокинутым подбородком злодея. – "Исцеляю, только когда регенерирую сама..." – и кровавые клочья с обломками позвонков медленно-медленно зашевелились в глубине раны, соединяясь между собой.

* * *
- Командор!! – огнемётчица рыдала, стиснув мобильник в руке. – Командор, они убили Джози!.. Они убили Джози!!
Если бы Сайлар мог сейчас что-то слышать, он очень удивился бы, услышав из мобильника Хессет знакомый голос, хоть и неузнаваемо севший за эти несколько секунд:
- Джози мертва?! Мы лишились блокатора!.. О чёрт… Сайлар сожрал её мозг?!
- Боже мой, Джози, Джози, он убил Джози!.. – повторяла, рыдая, Хессет.
- Успокойся и рассказывай, что произошло. Сейчас же! Какие способности забрал Сайлар? Походная аптечка у вас?!
- Они убили Марлен.. и Джози… Они ослепили Ральфа. Сайлар получил пулю, Клэр исцеляет его… Он не успел.. не успел Джози… Клэр забрала пистолет, я не могу схватить её…
- Глупая сучка!.. Не хватать девчонку. Я сказал – не хватать!! Выстрели в неё ампулу и убирайся. Завтра Сайлар сам принесет её мне!.. И ещё.. сожги тело блокатора.
* * *
Джози лежала так, как упала, когда телекинез Сайлара перестал её держать: лицом вниз, неестественно подогнув вбок пухлые ножки. Черепная крышка отлетела, обнажив розово-кровавый мозг, до которого это чудовище, слабо подёргивающееся теперь в судорогах, так и не успело добраться.
Хессет ковыльнула ближе – мобильник выпал из невидяще разжавшихся пальцев – и серая стена, забрызганная кровью, качнулась и поплыла перед её глазами.
Белобрысая малявка, державшая голову монстра у себя на коленях, вздрогнула и обернулась.
Так хотелось испепелить их всех вместе…
Но это всё было уже далеко-далеко, и не имело никакого значения.
* * *
- Только попробуй подойди, – прорычала сквозь зубы тихая неуверенная скромняжка Клэр – и, отняв пальцы от шеи злодея, вскинула навстречу Хессет пистолет.
Огнемётчица – с посеревшим перепачканным лицом, вся в кровавых ошмётках, которыми швырнул в неё Сайлар – как живой труп, застыло грохнулась на колени.
Клэр медленно опустила пистолет и положила подальше от Хессет, прижав сверху коленкой.
Сайлар слабо кашлял, не открывая глаз; по его телу, от первых импульсов срастающегося спинного мозга, то и дело пробегали короткие судороги.
А Хессет – дрожащей рукой коснулась полусогнутых пальцев мёртвой Джози, торчащих, как обломанные веточки, над безжизненной ладошкой.
Сайлара трясло всё сильнее; из регенерирующего горла пытались вырваться какие-то звуки, но получалось только слабое стонущее сипение напополам со сгустками крови. Клэр часто и испуганно гладила его ладошкой по груди, будто это могло успокоить судорожную дрожь и избавить от боли.
За спиной раздался тихий сухой треск, и "походная аптечка" обернулась.
Хессет сидела над убитой Джози – раздавленная и уничтоженная – и пыталась вызвать огонь. Слабые рыжеватые искры коротко вспыхивали между её ладоней и медленно гасли – неяркие и обречённые: их создательница, глядя на них, желала им смерти.
- Я должна её сжечь. Чтобы Сайлар не добрался до её способностей... – обычно самоуверенный и резкий, голос огнемётчицы шелестел теперь, как сухая трава.
Сайлар скребнул рукой по асфальту, болезненно ощерясь в своём лихорадочном сне-бреду. Пальцы Клэр замерли на его груди, над часто колотящимся сердцем, стиснув плоскую чёрную пуговицу от пальто. Вторая рука прижалась к затылку, сращивая раздробленные шейные позвонки.
- Разве ты не попытаешься мне помешать?.. – сама не понимая зачем, спросила Клэр. – Я же лечу Сайлара.
- Мне плевать на Сайлара, – мёртвым голосом произнесла Хессет. – Мне плевать на тебя и плевать на командора. Джози умерла.
Огнемётчица дрожащими пальцами подняла с земли черепную крышку с обкромсанными незримым лезвием русыми волосами – и осторожно приставила на место.
- Я могу помочь.. наверное, – неуверенно сказала Клэр. – Но не просто так.
- Помочь?! – Хессет вскинула голову, как волчица в капкане. – Исцелить Джози?!..
- Я попытаюсь. Если вы уйдете от вашего командора и больше не будете драться против нас.
Но Хессет не слушала. По залитому кровью асфальту, по разбросанным повсюду ошмёткам от Марлен – она ползла на коленях к "походной аптечке", вцепившись в её глаза безумным умоляющим взглядом.
- Помоги... Помоги, слышишь?! Верни её!.. Я.. всё что угодно… Ты же можешь! Можешь!! Помоги!!..
Клэр сглотнула, передёрнув окровавленным горлом. И протянув ладонь, потребовала:
- Шприц. И обожги мне руку.
* * *
Звуки. В мире остались только звуки – и боль. Выжигающая боль там, где были глаза, ловившие в полете любое движение и ни разу в жизни не позволившие промахнуться.
Ральф перебирал чуткими пальцами грани своего последнего оставшегося пистолета и слепо таращился в вечную тьму перед собой.
- Вот. Это командор выдал каждому, – торопливый, нервный голос Хессет. – Он предусмотрел всё!
Клэр молча взяла стерильную упаковку с пустым шприцем.
Треск бумаги и пленки. Слишком недолго. Слишком тихо.
- Быстрее, пожалуйста… – голос Хессет осип; с трудом можно было понять, кто говорит. "Ого!.. Эта чокнутая фашистка знает слово "пожалуйста""… – усмехнулся сквозь гримасу боли Ральф. – Мы должны успеть, пока Сайлар не очнулся!..
По соседней улице проехал грузовик, и слова "походной аптечки", даже если она что-то сказала, потонули в его грохоте. Ральф простонал сквозь зубы проклятие – из-за адской боли каждая неудача заставляла чуть ли не рыдать – и снова замер, прислушиваясь.
Он сидел, сжимая в руках третий пистолет, и ждал, пока "походная аптечка" скажет хоть одно слово. Так, чтобы можно было стрелять наверняка.
* * *
С глубоким захлёбывающимся вдохом Джози встряхнулась и рывком распахнула один глаз. Другой, залитый кровью, беспомощно мигал, пытаясь разлепить ресницы.
- Получилось!.. – выдохнула Клэр.
И коротко вскрикнула, вскинув руку к лицу: в её щеке, у самых губ, вдруг возник остро взблеснувший кусочек стекла.
Ральф выпустил воздух сквозь зубы, и рука с пистолетом расслабленно опала вниз.
"Выстрели в Клэр ампулу. Сайлар сам принесет её мне," – сказал командор. Ральф, похоже, остался единственным из всех, кто до последнего выполнял приказы.
* * *
- А сейчас уходите, – Клэр, опять склонившаяся над Сайларом, бросила быстрый взгляд на его жертву.
Разрез на лбу Джози медленно таял, стягиваясь в тонкую линию; оставались только засохшие бордовые потеки.
- Хессет, – первый осмысленный взгляд – широко распахнутый, удивленный, как у детских кукол-"пупсов" – сразу упёрся в огнемётчицу, нависшую над Джози потрясённой растрепанной тенью. – Всё уже закончилось?.. ..Почему ты так смотришь?
- Бегите!.. – приглушенно вскрикнула Клэр: Сайлар вскинулся с хриплым воплем, сбросив тонкую ладошку, закрывавшую ему глаза. Если бы не жестокий кашель, тут же заставивший злодея согнуться пополам и отплёвываться кровью, он не смог бы не заметить двух панически бегущих прочь по улице девушек, одна из которых тащила за руку слепого парня.
* * *
- Здесь были мозги блокатора. Где они?!
* * *
- Ты неудачница, Хессет, – Ральф сказал это холодно и независимо, как будто его не вели сейчас за собой, как маленького ребенка. – Ты валялась и блевала, пока все дрались. Ты продалась Сайлару и его мелкой шлюхе за свою розовую подружку.
Хессет стремительно развернулась – стрелок не видел её лица и не мог испугаться, но кто угодно сейчас понял бы, за что Ральф прозвал огнемётчицу чокнутой фашисткой – с выброшенных впёред пальцев сорвался ком огня – и беззвучно осыпался искрами перед самым лицом Ральфа. Хищно скрюченные пальцы Хессет сжались на пустоте, которая только что была гудящим пламенем: способность исчезла.
Джози стояла, крепко сжав перед грудью ладони, и смотрела снизу вверх, в упор.
- Нет, Хессет! Он же беспомощный, разве тебе не противно нападать?..
Огнемётчица опустила руку – с таким видом, будто сама погасила огонь, явив высшую милость.
- Ещё раз скажешь что-то подобное, белобрысый – и я найду способ поджарить твой язык.
- Вы не уйдёте от командора, – произнёс Ральф, глядя прямо перед собой.
Они шли очень быстро, и Джози опустила руки, устав держать блок.
Стрелок вздрогнул – но не сбился с шага, когда над его ухом вспыхнул в воздухе крошечный огненный шарик: трескучий, чтобы быть заметным не только по жару, но и по звуку.
- Нет, мой горючий материалец, – сказала Хессет почти ласково, и к первому огоньку добавился второй, – это только я не уйду, – огоньки начали кружиться вокруг головы Ральфа, то приближаясь, то отдаляясь. – А труп Джози я сожгла, как мне и приказали. И лучше бы тебе запомнить это и сказать командору, – Ральф отдёрнулся от короткой вспышки, опалившей ухо; огоньки вокруг головы всё множились. – Он больше не пошлет в бой блокатора, потому что блокатор мёртв. И если ты хоть словом кому-нибудь обмолвишься о том, что это неправда.. ты знаешь.
Длинные пальцы сжались в кулак – и огоньки осиным роем врезались в Ральфа со всех сторон – крохотные и обжигающие – и с шипением погасли на коже.
- Ой… Как я неосторожно. Ну ничего, спишем это на Сайлара.

Это невероятно красивая часть сюжета рассказа нашего Фрица-Сайлара и ещё много кого, но всегда моего любимого и вечно "жжущего" аффтора))))
Хессет и Джози - две девушки со способностями из команды Бертсона. Хессет управляет огнём, Джози умеет блокировать способности других. И вместе с тем история не про способности. Это очень романтичная и отчаянная история любви, которая частично будет отражена в "Походной аптечке". Выдавая секреты нашего Аффтора, нагло заявляю, что такие необычные отношения были введены в рассказ специально, чтобы заинтересовать нас, скромных читателей, и немножко для меня, как любителся отчаянных романтических историй с трагичным концом (который обязательно можно переделать на хэппи-энд!;))
Эта линия проскользнёт в следующей выложенной им главе (9-й по счёту). Читайте, чтобы понять, о чём стих.
 
Ты умерла, тебя больше нет.
Кровью твоей клянусь отомстить!..
Ты была жизнь, ты была смерть,
Я тебя не спасла. Прости…
 

Сердце толчками гонит огонь,
Просто взять и сгореть дотла..
Я так хотела быть с тобой!..
Не удержала, и ты ушла...
 

Воздух нагрелся, трудно дышать,
С пальцев стекает жидкий огонь.
Хочется нежно в объятиях сжать,
К щеке приложить ладонь…
Я помню твои неземные глаза,
Когда ты смотрела в мои.
И в сердце стучало немое «нельзя»…
Прощай, моя жизнь, гори!..
 

Сердце толчками гонит огонь,
Просто взять и сгореть дотла..
Я так хотела быть с тобой!..
Не удержала, и ты ушла...
 

Прости, это был последний приказ,
Ведь я умею любить.
Два тела в объятиях – единственный раз -
Огонь собой поглотит.
 

Сердце толчками гонит огонь,
Просто взять и сгореть дотла..
Я так хотела быть с тобой..
Не удержала, и ты ушла...

- В нашей команде есть всё, чтобы победить Сайлара, надо только умело это применить. Атаку начнёшь ты, Марлен. Ударишь по ним инфразвуком, на той частоте, которая создаёт панику. Девчонка испугается и побежит, хорошо если в вашу сторону. В любом случае, когда она отбежит от Сайлара достаточно далеко, в игру вступает Хессет. Пали изо всех сил, чтобы даже пепла не осталось: Сайлар нам не нужен, его можно смело уничтожать.
- Ха!.. Это легче сказать, чем сделать…
- Для этого у нас и есть моя маленькая Джози. Правда?.. Блокируй Сайлара сразу, как только подберёшься достаточно близко. Ральф! Ты должен схватить Клэр. Если Сайлар будет её держать, стреляй в него. Вот, держи ещё один пистолет. Он заряжен ампулами. Если что-то пойдёт не так, стреляй из него в Клэр и уходите.
       * * *
- А сейчас.. ты поднимаешься и не спеша идешь к киоску, – лицо Сайлара не изменилось, только голос стал чуть ниже и спокойный-спокойный. – Становишься там, ешь мороженое и не оглядываешься на меня.
Не отрывая взгляда от холодного блеска, зажёгшегося в его глазах – чуть прищурившихся глазах хищника, почуявшего добычу – Клэр поднялась на ноги,  стиснув в руках холодное ведёрко.
За спиной Сайлара, у поворота узкой улочки, стояли четыре человека. На ладони длинноволосой брюнетки в ярком свитере – одной из вчерашних "лаборанток" Бертсона – горел трепещущий столбик огня.
- А вот и они, – промурлыкала Хессет, одним движением пальцев свивая из пламени сверкающий шарик.
- А вот и мои новые способности, – мечтательно ухмыльнулся ей навстречу Сайлар.
- Марлен.
Он успел заметить, как покрепче упёрлась ногами в землю худая мулатка с короткими свисающими на лицо волосами – и тут же стремительная волна убийственного страха затопила его сознание до краёв. Это было как густая чёрная грязная вода, в которой тонешь, слепнешь, задыхаясь от беззвучного вопля, захлёбываясь в собственных кошмарах…
За спиной пронзительно завопила от ужаса Клэр – и бросилась не прочь, а к Сайлару. Ткнулась, как перепуганный котёнок, ему в бок и вцепилась так, что грудь и спину сквозь майку ожгло болью.
- Отдавай девчонку, чёртов мозгокрад!! – голос загрохотал в голове, как неистовые удары грома, оглушая, сминая волю, уничтожая…
Сайлар пригнулся к серому асфальту, едва не грохнувшись на колени, взвыл от ужаса – и, выкинув вперёд руку, резким выпадом разжал пальцы. Взвизг незримых лезвий, донёсшийся будто из иного мира, перекрыл на долю секунды мёртвый металлический вой ожившего кошмара. Испускавшая инфразвук Марлен без единого вскрика развалилась на мелкие куски. И ужас схлынул так же быстро, как появился, тут же показавшись надуманным и нелепым.
Завизжала, окаченная кровью, пухленькая русоволосая девушка, стоявшая позади всех; вскинул тяжёлый пистолет блондин в светлом плаще; Сайлар коротко двинул рукой – и невидимая сила стремительно расшвыряла их в стороны, ударив девушек об стены, парня – о припаркованную машину, и следом плеснул дождь из кровавых ошмётков, оставшихся от Марлен.
Хладнокровная огнемётчица Хессет истошно завопила, вскинув залепленное мутно-белёсой плёнкой лицо.
Блондин потянулся к выбитому из руки пистолету – и тот отлетел далеко в сторону, звонко ляпнув об стену.
Сайлар шагал к противникам по обезлюдевшей узкой улице, оставив позади упавшую Клэр; взмах! – левая кисть окуталась голубоватым призрачным светом. Взмах! – Сайлар вытряхнул такой же сгусток сияния из правой ладони.
- Джози!! – хрипнул Ральф; девушка, всхлипывая, пыталась подобрать под себя поцарапанные коленки и подняться.
Взмах! – ком синего света сорвался с распрямленных пальцев…
И растаял в воздухе, не долетев до скорчившейся у стены Хессет: Джози успела. Она схлопнула перед собой ладони, неузнаваемо исказив от напряжения пухленькое веснушчатое личико, залитое слезами и забрызганное кровью.
Свет в руке Сайлара погас, будто задутый стремительным порывом ветра.
Попытка швырнуть толстушку телекинезом об стену обернулась лишь нелепым и бессильным подёргиванием двух пальцев.
- Хессет, я держу!.. – простонала сквозь зубы Джози.
Огнемётчица не слышала: она согнулась у стены, об которую её ударил Сайлар, вся облепленная искромсанными кишками несчастной Марлен, и сотрясалась в судорогах рвоты.
- Блокатор!.. – потрясённо взрыкнул Сайлар, метнувшись взглядом по своим рукам, лишившимся способностей.
И стремительным шагом двинулся к Джози.
* * *
Клэр открыла глаза. С тех пор, как от убийственного ужаса, нахлынувшего со всех сторон, у неё что-то лопнуло в голове и она безвольно сползла на асфальт вдоль ноги Сайлара, она не видела и не слышала ничего.
Теперь – звуки стремительно возвращались в окружающий мир: впереди раздавался судорожный кашель, будто кого-то рвало, и – нарастающий скрипящий визг девушки, которая надрывается, удерживая непосильную тяжесть.
- Стоять, мразь!!..
Звук удара, вскрик.
Клэр моргнула несколько раз, приподнимаясь и регенерируя разбитую об асфальт бровь.
Сайлар стоял вполоборота к ней, вскинув локоть к лицу, бешено ощерившись сквозь рассеченные губы – стоял напротив блондина в светлом плаще, над перепачканной в крови полненькой девушкой, сложившей руки, будто в молитве. 
Бросок! – Сайлар пригнулся, уворачиваясь от следующего удара, – и одновременно двинул ботинком по стиснутым ладоням Джози. Клэр резко втянула воздух сквозь зубы, увидев, как девушка опрокинулась на спину, затылком об асфальт.
С коротким воплем Ральф отлетел назад и грохнулся об стену рядом с Хессет, вслед за небрежным щелчком пальцев.
- Блокатор, – повторил Сайлар, с сумрачной поволокой безумия в полуприкрытых глазах – и Джози, вздёрнувшись вверх, с размаху распласталась по стенке в полуфуте над землей. – Отличная способность…
- Не надо.. – шепнула Клэр. – Нет!..
Обернувшись на слабый вскрик, Сайлар бросил взгляд через плечо: "походная аптечка" испуганно таращится во все глаза, не смея и шагу ступить; безоружный Ральф валяется возле стенки, огнемётчицу всё ещё рвёт на куче покромсанной требухи.
- Клэр, отвернись, – Жуткий-жуткий, совершенно спокойный хрипловатый голос – для Джози он был голосом Смерти…
"Нет, нет, не делай этого, нет…" – Клэр уже не кричала это, а неслышно шептала дрожащими губами, медленно поворачивая голову из стороны в сторону.
Джози завопила высоко и пронзительно – таким тонким голосом, что даже ужас и боль были в нём почти неразличимы. С её последним воплем слился едва различаемый визг незримого лезвия, заставивший Клэр сжаться дрожащим зажмуренным комочком, стиснув ладошками голову…
Вопль оборвался только тогда, когда брызжущий кровью разрез протянулся от одного виска до другого. Пухлые ножки в сандалиях дёрнулись ещё несколько раз – и повисли над лужей крови на асфальте.
И в этот момент Сайлар услышал лёгкий металлический щелчок за спиной. Он не мог не услышать, это была его способность.
Сайлар развернулся одновременно со стремительно вскинутым пистолетом – палец всё ещё направлен в голову Джози, другая рука уже вскинулась, чтобы впечатать Ральфа в стену, на этот раз окончательно…
Он не учел только одного: Ральфу не нужно было время, чтобы прицелиться. Это тоже была способность.
Пистолет метнулся в сторону одновременно с Сайларом, и палец, ещё в движении, уверенно нажал на курок. Пуля с треском перешибла позвоночник, разодрала спинной мозг – и вышла спереди через шею, превратив пищевод, гортань и сосуды на своем пути в рваное месиво, плеснувшее на мёртвую Джози кровью убийцы.
Отброшенный выстрелом, Сайлар крутнулся на месте, врезался боком в стену – и опрокинулся навзничь, поливая асфальт кровью из взорванного горла.
Передернув желваками на щеках, Ральф театральным жестом дунул на дымящийся ствол.
- Ты думал, пистолет у меня только один, мразь?..
- Са-а-а-а-ай!!.. – отчаянный вопль неуничтожимой девочки оборвался ударом в живот, когда Ральф перехватил её на бегу поперек туловища.
Клэр взвыла и забилась в его руках, как бешеная кошка. Пятка в мягкой белой кроссовке изо всех сил впечаталась Ральфу в ногу, острый локоть вонзился под ребра. Ральф охнул, согнулся – и перехватил Клэр за горло и правую руку, развернув к себе лицом. Она тяжело дышала, вперив ему в глаза ненавидящий взгляд; хорошенькое личико было перекошено отчаяньем и свирепой досадой на тщетные усилия вырваться.
- Отпусти меня немедленно.
- Только когда приведу к командору! У тебя поменялся хозяин, походная аптечка, – Ральф кивнул на неподвижное тело, из развороченного горла которого пульсирующе выталкивалась кровь. – Я не промахиваюсь.
Девчонка метнулась взглядом вбок – всего лишь на долю мига. Ральф успел заметить, как по губам её пробежала мучительная судорога, а потом – левая рука Клэр взметнулась и влепилась ему в лицо, ломая нос.
- Сучка!! – взвыл Ральф, а Клэр уже не могла кричать, даже если бы захотела: твёрдые пальцы стрелка, изо всех сил стиснувшиеся от боли, с хрустом раздавили ей горло.
Тонкие хрящики гортани сложились внутрь, порвав голосовые связки и взрезав сосуды. Захлёбываясь собственной кровью, Клэр изо всех сил крутанула пальцы, как на крышечке от "Фанты", с отвращением и ужасом чувствуя под ними податливый хруст костей.
С задохнувшимся рёвом Ральф перехватил левой рукой пистолет и, втолкнув его между собой и озверевшей маленькой тварью, в упор выстрелил ей в сердце. Пуля прошла навылет, кровавыми клочьями разметав свитер на спине. Руки Клэр судорожно вздёрнулись – и вцепились в голову Ральфа, будто простреленная насквозь девчонка хотела притянуть его к себе и поцеловать. Смерть медленно сползла с её лица и покинула её глаза, остекленевшие только на миг.
- Ну и что? – выговорили залитые кровью губы, и это было последним, что смог увидеть Ральф в этом мире.
"Нет, ты не можешь говорить, я же раздавил тебе горло…" – это было последней связной мыслью. А дальше была только бездна боли.
Стиснув на висках стрелка ладони, Клэр со вскриком отвращения всадила большие пальцы ему в глаза. Это было как тёплое мокрое желе под упругой пленкой; это было кошмарно.
Ральф ещё вопил что-то истошно-безумное, без пауз и знаков препинания ("А-а-а-а-а нет НЕТ умри умирай же УМИРАЙ чертова сука А-а-а-а-а-а господи хватит умирай умирай же шлюха уродская сдохни сдохни СДОХНИ!!.."), вцепившись в её скользкую от крови шею, и стрелял в упор. Каждый выстрел бил и подшвыривал лёгкое тельце Клэр, и из спины её во все стороны летели кровавые ошметки: пули не пробивали, пули раздирали. Ноги перестали держать, и она повисла, вцепившись в нижние края окровавленных глазниц, и Ральф с хриплым вскриком осел вслед за ней на землю.
И его пальцы наконец разжались – и на изломанном горле Клэр, и на рукояти пистолета.
Светловолосый парень с кровавыми впадинами вместо глаз раскачивался и хрипло выл, скорчившись на асфальте среди отстрелянных гильз. Изорванная груда плоти и тряпок у его ног в несколько дёрганых движений поднялась с земли и хрустнула встающими на место обломками костей. Позвоночник, перебитый в нескольких местах, крутнулся, прогнулся, вытянулся – и бесформенное кровавое нечто, откинув с лица светлые волосы, стало похоже на Клэр.
Она с отвращением стёрла кровянистую слизь с пальцев и, бросив взгляд на изуродованное лицо стрелка, подхватила с асфальта его пистолет.