Откройте свой Мир!

-Как вам глава? Знаю, что много розовых соплей в мрачом стиле. (стиль эмо)



* * *



Она училась на одном факультете с Томом Реддлом, только Том учился на слизерине,а Андрелия на Равенкло. (да, бывает и такое...)





* * *



-Да...но я первая в душь!-сказала Герми и пошла в ванну.

-Как хочеш... (интересно, что у автора было по русскому языку...)



* * *



Самолёт был высшего качества (покупайте наши самолеты)



* * *



Гарри было противно смотреть на своих лучших друзей. На друзей, с
которыми он прошел огонь, воду и хладные трупы. (какой кошмар...)

* * *



Настроение было такое, как будто кошки нагадили в душу. Он улыбнулся,
вспомнив МакГонагалл. (это было его единственное приятное
воспоминание...)





* * *



Надо признать, я был удивлен выбором Грэйнджер. Выбрать рыжую сосиску
вместо мировой знаменитости – это надо уметь. (нет, ну все-таки странные
нанче фетиши у людей... Я понимаю морковь. Или огурец. Но СОСИСКА?!
наверное автор был очень голодным, когда писал это)

* * *



Драко почувствовал, какое-то странное чувство. Это была совесть. (да ладно!)





* * *



Они все из разных стран,но хорошо владеют англисским. *Им бы хоть русским овладеть, а уж потом «англисским»*



* * *



Синнг (Снейп шифруется)





* * *



В дверь постучались:

-Вломитесь,-откликнулась она на чистом английском. (может все-таки "обломитесь"?)





* * *



Таким Макаром она добралась до Хогвартса. (что ж не Сусаниным то?)



* * *



Старая женщина в очках-параллелограммах и со шляпой в руках *И как бедная МакГонагалл не окосела в таких очках?*



* * *



- Аааааааааах, он скотина зеленая, да как он смел, так со мной красивой!- завыла Гермиона.

- Не ори дура, мне и так плохо.- простонал Поттер

- Заткнись алкаш старый у меня трагедия, мой фнуфнурик, козел сдох, -
подвела она итог. (нет, все-таки хорошую нынче травку продают...)



* * *



Чмо Чанг (а вот это уже попахивает рассизмом)

* * *



-Гермиоша, ты хочешь приехать?- вопрошал Рон с видом змея-искусителя,
которого огрели яблоком. (видимо, автор начал читать Библию... до конца
явно не дочитал, но общий смысл уловил)))

* * *



- Пойдем, погуляем? – тихо спросила Лили Эванс.

- Отлично! Я согласен! – также тихо и сладко ответил Джеймс Поттер.

Они шли по коридорам замка. Глухо отдавали их шаги. Трещали факела. (романтика...)



* * *



- УРА!! ЗАКАТИМ ВЕЧЕРИНКУ У ГАРРИ ДОМА!!!- проорало Герм. (У Гермионы проблемы с половой принадлежностью)



* * *



после его нечестной смерти, а точнее убийства… (я недогнала. Можно уточнить?)

* * *



Остатки дня пролетели так незаметно, что некто из друзей не успел очухаться. (Пить надо меньше)



* * *



Когда он начал целовать ее ... Гермиона почувствовала, что огонь,
который горел в камине, перекинулся и на нее. (соблюдайте правила
противопожарной безопасноти!)



* * *



- Твоя кожа как шелк, - прошептал Рон ей прямо в ухо. – Я не забыл,
nina. Я помню все, querida mia. Моя милая, сладкая gatita! (во первых не
nina а nana, что означает "замужная женщина". Во-вторых gatita
переводится как "мурка". автор оригинален)



* * *



ЗА 2 месяца упорных тренировок, занятий и т.п. Гарри превратился в
хорошо накаченного, умненького, выжившего мальчика. *А до этого он был
хилым, тупым, дохлым дебилом!* Дадли увидел, как тренируется Гарри, и
тоже захотел заняться спортом. И попросил Гарри стать его тренером.
Гарри, это было даже выгодно, не надо долго копить деньги на спортзал и
т.п. Они подружились. И стали, чуть ли не лучшими друзьями. *Может, они
ещё и любовниками до кучи стали? Это звучит более правдоподобно…* Письма
от друзей прилетали 1 раз в неделю. Потому что они были в разъездах.
Гермиона находилась в Эстонии, а Рон в Китае. Вот так воть. *Что-то мне
подсказывает, что аффтар из Прибалтики…*



* * *



- Гарри с тобой всё в порядке? – Спросил Хмури.

- Да. – Ответил тот и потащил вещи в газельку, на которой приехал
Аластор. (я так и вижу этот страый раздолбанный фургон с разбитой
фарой)))



* * *



Мионочка, Гермиоша, Малфуша, Дракошенька, Малфоичка, Гаррик (а автор подлизывается к героям!)



* * *



…как только она развязала полотенце и взяла платье, дверь открылась, и
вошел Люциус, которого она в своих фантазиях уже освежевала (Беги,
Люциус, беги!)





* * *



Дэн, не стесняясь масс натянул джинсы. (толстым людям не идут вещи в облипку, ну да ладно...)



* * *



Я хочу, чтобы ты была моей girlfrien. – выпалил Малфой (а вот фиг тебе!)



* * *



Гарри и Драк посмотрели друг на друга и … *слились в страстном поцелуе и стали Гарридракой окончательно *



* * *



Вот и Том в разговор начал встревать, а то все сидел и втыкал в окно. (???)



* * *



Возможно когда-нибудь я напишу фанфик и по шестой книге, но если по
этому мотиву захочет написать фанфик кто-то другой я буду только рада!
(ой, спасибо большое, а то мы уж все испереживались, не будешь ли ты
против!)





* * *



сказала весьма симпатичная девчушка лет 11 с уже оформившимися прелестями (раннее половое созревание)



* * *



А вы садитесь, склерозчица. (спасибо, я постою...)



* * *



целую ее. Коряво и грубо (блин, ну не умеешь целовать - не лезь! иди на помидорах практикуйся!)





* * *



Полина улыбнулась Вите. Витька почувствовал, что она к нему уже так же, как Наташка к Димке. (странный способ сравнения...)

* * *



Гарри и Чу, обнявшись, храпели. (ну по крайней мере их отношения гармоничны...)



* * *



-Ты сегодня не видел Снейпа или Дмитрия?

-Видел Снейпа.

-Где?

-В кошмаре.

-Да на... гм.. А наяву?

-Наяву-нет… (-Повезло...)



* * *



Через пять минут он уже тихо посапывал и хмурил нос {морщил уши и топорщил глаза...}



* * *



Она вышла замуж за Рона, у неё трое детей, двое из которых имеют рыжие
волосы, карие глаза и прямые зубы (а третий? ну а что третий... в соседа
пошел.)





* * *



В большом особняке в Годриковой впадине час за часом нарастало
напряжение. Черноволосый мужчина сидел в кресле, смотря вдаль. Это был
Гарри Поттер. Его жена, Гермиона, в данный момент рожала, и собственно
из-за нее это самое напряжение и росло. (купите стабилизатор напряжения и
в вашем дому всегда будет уют и покой!)

* * *



Он нежно поцеловал ее, его язык был горячим и властно заявил свои права (не надо ля-ля! Я свои права знаю!)



* * *



Драко гордо выпятил грудь и благодарно посмотрел на Снейпа. (служить бы рад, прислуживаться тоже)



* * *



«Он всего лишь моя игрушка» - подумала девушка, вспоминая, как в детстве
отрывала головы всем своим куклам. (ладно хоть не головки...)



* * *



- Помоги мне.- Она застонала.

- Ты бредишь. Ты должна меняться- тебе мешает кровь эльфа и вампира. Но ты сильная, ты выдержишь.

...Та открыла глаза.

- Спасибо.

И без перехода захрапела.

Гермиона молилась за нее всю ночь. (под звук раскатистого храпа она читала молитвы...)



* * *



Рон с Гарри глушили пиво. Гермиона осуждающе на них смотрела, мусоля
вторую бутылку. (нет, ну какая все-таки Гермиона лицимерка!)



* * *



Оробела *нет, никто не робел, это имя такое*



* * *



как назло пары РУ/ДП и ГП/ЧЧ собралась покинуть зал (а почему такие странные пейринги?)

            Один день из жизни Драко Малфоя6.00 Спал и видел сон, где Поттер падал с метлы.
6.10 Интересно, куда
он падает...
6.20 Это уже скучно...
6.30 ...Даже когда рядом
летит Уизли...
6.50 Проснулся.
7.00 Разбудил Крэбба.
7.20
Объяснил Крэббу, что его разбудил Гойл.
7.30 Какой я все-таки
вредный...
7.40 Переступил через остатки Крэбба и Гойла.
7.50
Умылся.
8.00 Оделся.
8.05 Посмотрел на себя в зеркало.
8.10
Ухмыльнулся.
8.20 Причесался.
8.30 Причесался.
8.40 Причесался.
8.50
Проклял того, от кого получил эти волосы в наследство.
9.00 Пошел на
завтрак.
9.15 Выдержал поцелуй Пэнси.
9.16 Пошел блевать.
9.20
Уй, как мне плохо...
9.30 Заглянул в Большой Зал, убедился, что
Пэнси там нет.
9.40 Прилетела срочная почтовая сова от мамы.
9.50
Отца кто-то проклял...
10.00 Пришли перебинтованные Крэбб и Гойл.
10.30
Очнулся в больничном крыле.
10.40 Осмотрел себя.
11.00 Очнулся.
11.05
Проклял Крэбба и Гойла.
11.10 Решил просачковать сегодня уроки.
11.15
Ухмыльнулся.
11.16 Ухмыльнулся.
11.17 Черт, как мне нравится это
делать!
11.30 Читал журнальчики. Какая разница какие?
12.00 Зашли
опухшие Крэбб и Гойл.
12.01 Притворился мертвым.
12.02 Они не
поверили.
12.30 Очнулся.
12.35 Крэбб и Гойл лежат рядом
перебинтованные, притворяются мертвыми.
12.36 Я не поверил.
12.40
Надеюсь это не повесят в мое личное дело...
13.00 Вытурили из
больничного крыла.
13.03 Решил пойти в Большой Зал.
13.10 По
дороге в Большой Зал увидел Поттера и компанию.
13.11 Обосрал
Поттера.
13.12 Обосрал Поттера.
13.13 Обосрал Поттера.
13.14
Обосрал Грэйнджер.
13.15 Получил затрещину.
13.16 Обосрал Хагрида.
13.17
Получил затрещину.
13.18 Обосрал Поттера.
13.19 Странно...
13.20
Заглянул в Большой Зал.
13.21 Увидел там Пэнси.
13.25 Пошел в
гостиную Слизерина.
13.30 Наступил на кошку.
13.31 Пора лечится:
кошка что-то сказала.
13.35 Наступил на мантию Снегга.
13.36 Снегг
заорал: 10 баллов с Гриффиндора.
13.40 На вопрос Почему с
Гриффиндора?¬ он ответил: потому что они тебя не взяли.
13.50 Проклял
Снегга.
13.55 Снегг стал белым...
14.00 Заблудился в подземелье.
14.01
Кто строил этот замок?!
14.05 Вышел в холл.
14.10 Решил сходить
прогуляться.
14.20 Дошел до домика Хагрида.
14.25 Послушал как
Хагрид играет на флейте.
14.26 Обнаружил, что замерз.
14.27
Обнаружил, что стою без плаща на тридцатиградусном морозе.
14.35
Хагрид меня заметил...
14.36 ...и предложил помочь ему с кормежкой
какого-то животного с дурацким названием.
14.37 Сдуру согласился.
14.38
Сдуру подумал, что Хагрид все-таки неплохой.
14.40 Это животное была
мантикора...
14.43 А кормежкой был я...
15.20 Очнулся в
больничном крыле.
15.25 Осмотрел себя.
15.45 Очнулся.
15.50
Проклял Хагрида.
15.55 С улицы донесся предсмертный вопль лесника.
16.00
Проклял мантикору.
16.05 С улицы донесся предсмертный вопль
мантикоры.
16.06 Ухмыльнулся.
16.35 Принесли остатки Хагрида.
16.55
Из разговора учителей понял, что мантикора подавилась Хагридом.
17.00
Решил побольше практиковаться в проклятиях.
17.30 Вытурили из
больничного крыла.
17.35 Решил поиздеваться над Поттером и компанией.
17.55
В холле нашел одного Уизли.
18.00 Ой, нет, не одного. Всех Уизли...
18.05
Решил не связываться со всеми Уизли.
18.15 Пошел в гостиную
Слизерина.
18.20 Осторожно заглянул в гостиную Слизерина.
18.30
Крэбб целуется с Гойлом?!
18.40 Приглядевшись понял: это не Гойл.
18.50
Приглядевшись получше понял: это Пэнси.
18.55 Пошел блевать.
19.10
Пошел на ужин.
19.20 Не дошел.
20.00 Очнулся в больничном крыле
от запаха нашатырного спирта.
20.10 Послушал лекцию о своем слабом
здоровье.
20.20 Подумал, не проклясть ли мне мадам Помфри.
20.30
Вытурили из больничного крыла.
20.40 Пошел в гостинную Слизерина.
Надеюсь, хоть сейчас дойду.
20.50 Наткнулся на Поттера.
21.00
Обосрал Поттера.
21.05 Надо же! Он ответил!
21.06 Очень мило
поговорили о достоинствах друг друга.
21.08 Поттер мне врезал!!!
21.09
Я врезал Поттеру?!
21.10 Поставил фингал этому белобрысому уроду...
Поттер! Пиши в своем дневнике!
21.15 Увеличил количество синяков и
переломов у себя и у него.
21.20 Из-за угла вышел Уизли.
21.40 Я
говорил, что ненавижу больничное крыло?
22.00 Вытурили из больничного
крыла.
22.10 Отошел на приличное расстояние и проклял больничное
крыло.
22.15 Ухмыльнулся.
22.20 Похоже, там обвалилась крыша.
22.30
Наконец, дошел до гостиной Слизерина.
22.35 Наконец, дошел до своей
спальни.
22.40 Разбудил Гойла.
22.45 Убедил Гойла, что его
разбудил Крэбб.
22.50 Какой я все-таки вредный...
22.57 Спал и
видел во сне, как Поттер набивает мне морду...
23.00 Во сне
очнулся... Я НЕНАВИЖУ БОЛЬНИЧНОЕ КРЫЛО!!!

  POV Гермионы. Война
закончена. Теперь можно отдохнуть и сыграть в некий аналог всем
известной маггловской игры. Ещё неизвестно, чем это может закончиться.
Если не сложно, напишите пару слов. Интересно узнать ваше мнение)

 Mир Гарри Поттера: Гарри Поттер
    Гермиона
Грейнджер, Драко Малфой, Гарри Поттер, Блейз Забини, Джинни Уизли
    Любовный
роман || гет || PG-13
    Размер: мини || Глав: 1
    Прочитано:
1520 || Отзывов: 7
|| Подписано: 6
    Предупреждения: ООС, AU

                                                  
Ничего, кроме правды.
Глава 1

Победа. Война закончилась. Тёмный
Лорд побеждён. Всё потихоньку становится на круги своя. Я и другие
студенты, оставшиеся в живых, вернулись в Хогвартс, чтобы закончить
обучение. На посту директора теперь находится Минерва. На места
погибших преподавателей пришли новые, некоторые из них ещё даже не
закончили университеты. Из всех четырёх факультетов на змеином сейчас
училось наименьшее количество учеников. Те, кто не успели принять метку и
те, кто, несмотря на приказы родителей, перешли на светлую сторону.

Спустя несколько недель после начала учебного года между гриффиндорцами
и слизеринцами было объявлено перемирие. Мы просто пораскинули мозгами и
решили, что запихнуть гордость в энное место будет самым правильным
решением. Ведь нам больше нечего делить, не за что бороться. Все мы
потеряли в войне близких людей. Все мы потеряли себя. Сначала было
тяжело быть рядом с теми, с кем ты всю жизнь находился по разные
стороны баррикад. Но ко всему привыкаешь. Естественно, личная неприязнь
осталась. От этого никуда не денешься. Рон, например, взрывается на
пустом месте, стоит только Малфою показаться рядом с нами. Джинни с
подозрением смотрит на Забини, когда тот предлагает помощь. Что касается
меня, то я смогла наладить отношения с большинством из слизеринцев.
Точнее с теми, кто на личном опыте убедился, что я хороший соперник как в
магических дуэлях, так и в словесных перепалках. Но оставались и те,
для кого «грязная кровь» перевешивала всё остальное. Среди них и Малфой.
Да, мы общаемся. Точнее сказать: терпим друг друга. И всё же в порыве
ярости он не раз называл меня грязнокровкой. До войны в таком случае я
бы просто заехала ему по лицу, а сейчас только встаю и ухожу. Молча.
Потому что слишком больно. Хочу вернуться к тому времени, когда я
ненавидела его. Искренне. Всей душой. Тогда всё было правильно. А то,
что я чувствую сейчас-это плохо, не правильно, аморально, в конце
концов…

***

Тем рождественским вечером в гостиной Гриффиндора сидели восемь человек.
Я, Гарри, Джинни, Луна, Рон, Симус, Забини и тот, кого я хотела бы
видеть в последнюю очередь-Малфой.

-Итак, правила известны всем?- Джинни оглядела всех, сидящих в кругу. -
Теперь осталось только подтвердить клятву кровью.

-Неужели это так обязательно,- простонал Рон.

Джинни ухмыльнулась.

-Конечно.

Она вопросительно взглянула на меня. Я кивнула. Тогда Джинни протянула
мне пергамент, где была написана клятва говорить правду и только правду.
Я положила его перед собой и, шепча заклинание, начала водить палочкой
по пергаменту, не касаясь поверхности. Спустя несколько секунд руна,
выводимая мною, загорелась огнём. Теперь предстояло сделать самое
главное. Принести жертву. Поднеся кончик палочки к своей руке, я шепнула
последнее слово и с силой провела палочкой вдоль всей ладони. Выступила
кровь. Я сжала руку в кулак, и капля крови упала прямо в центр знака.
Руна вспыхнула и растворилась в воздухе. Только на пергаменте от неё
остался багрово-красный отпечаток. В этот момент по гостиной пронеслись
тихие ругательства. У каждого, сидящего в кругу, на ладони, в том же
месте, что и у меня, появилась кровь.

Я разжала ладонь и, лизнув ранку, поморщилась.

-Кажется, перестаралась. Простите.

-Могла бы по-аккуратнее,- прошипел Малфой, залечивая рану. Остальные
последовали его примеру.

-Гермиона, а как же ты?- встревожилась Луна.

Я покачала головой и улыбнулась.

-Моей палочкой нельзя пользоваться до конца игры.

-Тогда позволь мне.

Блейз вмиг оказался рядом со мной и взял за руку. Я напряжённо следила,
как он достаёт палочку и проводит ею по ладони. Рана затянулась.

-Спасибо,- буркнула я, вырывая руку.

Парень улыбнулся и вернулся на своё место.

Джинни прокашлялась.

-Тогда начинаем?

Я положила свою палочку в центр круга.

-Кто первый?

-Я!- вызвался Рон и крутанул палочку.

Все напряжённо следили за ней. Наконец она остановилась. Гарри обречённо
простонал. Острый конец указывал на него. Джинни похлопала парня по
плечу, ели сдерживая смех.

-Валяй, Рон,- хмыкнула я.

-Так,- Уизли потёр руки в предвкушении.- Скажи-ка мне, мой друг, у тебя
с моей сестрой был…секс?

Гарри распахнул глаза. Джинни залилась краской и бросила на брата
убийственный взгляд.

-Рон!- воскликнула я.- Как тебе не стыдно?

-А что такое? Я её брат, в конце концов. Имею право!

-О, Боже,- выдохнула я.- Вот кретин.

-Ну, Гарри, отвечай скорее,- поторопил парня Симус.

-Ладно,- прохрипел Гарри и виновато посмотрел на свою девушку.- Да.

-Громче, Поттер,- ухмыльнулся Малфой.

-Да, чёрт возьми!- воскликнул Гарри.- Мы с Джинни спим вместе, довольны?

Мужская половина громко заржала. Мы с Луной с сочувствием посмотрели на
пунцовую Джинни.

Я вздохнула и громко хлопнула в ладоши. Все замолчали.

-Гарри, твоя очередь.

Гарри послушно крутанул. Когда острый конец указал на Забини, я
фыркнула. Сейчас что-то будет.

Блейз засмеялся и бросил на меня беглый взгляд, после чего снова
посмотрел на Гарри.

-Ну, Поттер, не жалей меня.

Гарри с минуту думал над вопросом. Джинни что-то шепнула ему на ухо.
Поттер улыбнулся и кивнул.

-Итак, Забини. Ответь мне вот на такой вопрос: ты рад, что война
закончилась именно так? Нашей победой.

-Да,- не раздумывая, ответил Блейз.- Трудно представить, что стало бы с
нашим будущем, если бы война закончилась по-другому.

Я бросила взгляд на пергамент, который всё ещё лежал возле меня. Он не
подавал никаких признаков. Блейз ответил честно. Я облегчённо
улыбнулась.

-Блейз, твой черёд…

В последующие сорок минут звучали самые разные вопросы. Личные,
издевательские и просто глупые. Кто-то смущался, кто-то злился. Когда
Малфой спросил Рона о его первом сексуальном опыте, Уизли тут же полез с
кулаками. Когда его успокоили, он нехотя ответил, что ещё девственник.
Ухмыльнувшись, Малфой как-то странно посмотрел на меня. Я не поняла
значение этого взгляда, но он мне не понравился.

Как ни странно за прошедшее время не было ни одного ложного ответа.
Возможно, это потому, что сливочное пиво и огневиски, принесённые Роном и
Симусом, развязали всем язык. Вскоре, когда выпивка почти закончилась,
«в живых» остались только Я, Гарри, Блейз и Малфой. Остальные просто
уснули. Кто на диване, кто на наколдованной раскладушке. Мы четверо сели
ближе друг к другу и образовали более тесный круг. Теперь я сидела
напротив Малфоя между Гарри и Забини. Последний постоянно пытался
дотронуться до меня, как бы невзначай, заставляя меня сильно нервничать.

Была очередь Малфоя крутить палочку. Я рассеянно следила за ней, не
зная, что меня ждёт. Когда кончик указал на меня, алкоголь моментально
испарился из моей головы. Я выпрямилась и с тревогой посмотрела на
парня.

Мама, папа, сегодня самый ужасный день в моей жизни!

-Ну, Грейнджер, я всегда искал повод, чтобы спросить тебя об этом. Кто
тебе нравится?

Я до боли закусила губу. Вот ведь попала, а. Может соврать? Но я не
знаю, какое наказание меня ждёт в этом случае.

Гарри с тревогой посмотрел на меня. Понял, что что-то пошло не так.

Забини задумчиво крутил в руках бутылку с огневиски. Я выхватила её из
его рук и отхлебнула приличный глоток. Огневиски обожгло горло. Я
закашлялась. Гарри покачал головой.

-Малфой, не заставляй её.

К моему удивлению Блейз поддержал Поттера.

-Драко, заканчивай. Видишь, она же не хочет отвечать.

Малфой только прищурился.

-Заткнитесь. Я хочу услышать ответ на свой вопрос.

Я сделала ещё один глоток. В голове зашумело.

-Грейнджер, я не собираюсь вечно ждать. Говори!- рявкнул Малфой.

-И скажу!- в ответ рявкнула я.- Мне нравится самый отвратительный,
самый эгоистичный из всех существовавших на Земле людей! Мне нравится
тот, кого мне хочется послать в задницу несколько раз в день. Мне
нравиться человек, которого я готова убить, лишь бы избавиться от тех
чувств, которые не дают мне нормально жить! Мне нравишься ты, Малфой!

Я глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться.

-Охренеть,- произнёс Гарри,- Герм, ты…

-Игра окончена,- я сожгла пергамент и, не оглядываясь, выбежала из
гостиной.

Не знаю как, но ноги сами принесли меня к Выручай Комнате. Открыв дверь,
я вошла внутрь и улыбнулась. Комнатка была совсем маленькая. В ней
находились только большое кресло и камин.

Я свернулась калачиком в кресле и уставилась в огонь.

Как такое могло случиться? Я ожидала чего угодно, но только не этого.
Что будет дальше? Ещё больше насмешек с его стороны? Или, может, после
рождественских каникул весь Хогвартс узнает, что грязнокровка влюбилась в
Малфоя. И ещё неизвестно, что хуже. В любом случае я конкретно попала.

Я взглянула на наручные часы, которые показывали полпервого-ночи.
Убаюканная теплом огня и потрескиванием брёвен, я зевнула. Мои глаза
закрылись, и, спустя секунду, мной завладел сон.

Не знаю, сколько времени прошло, но проснулась я от неприятного
ощущения. Как будто на меня кто-то смотрит. Пристально так смотрит,
изучающе. Боясь открыть глаза, я только крепче зажмурилась.

-Грейнджер, хватит притворяться. Я знаю, что ты уже не спишь.

Я попыталась нащупать палочку, но и тут меня ждала неудача. Палочка
осталась в гостиной.

-Грейнджер, больше повторять я не буду. Открой глаза!

Зная, что веду себя как последняя дура, я упрямо не открывала глаза и
молилась, чтобы Малфой просто плюнул и ушёл, но он не уходил.

-Я предупреждал. Aguamenti.

Струя ледяной воды ударила мне в лицо. Кашляя, я вскочила на ноги.

-Сдурел?- прошипела я, вытирая лицо рукавом мантии,- Какого чёрта ты
творишь, Малфой?

Тот ухмыльнулся и спрятал палочку в карман.

-Я же предупреждал, Грейнджер. Не недооценивай меня.

-Да пошёл ты,- выплюнула я, упав обратно в кресло.- Что ты здесь забыл?

Малфой наколдовал стул напротив кресла и изящно опустился на него.

-Я здесь забыл девушку, которая мучается от любви ко мне. Такой ответ
устраивает?

Я поёжилась.

-Ты специально бьёшь по больному?

Малфой приподнял бровь.

-Мне показалось, что это очень интригующе. В меня влюбилась
грязнокровка. Согласись, такое не часто случается.

Я прищурилась.

-Если ты не заткнёшься, я применю Обливейт.

Малфой поднялся и подошёл ко мне.

-Применяй,- наклонившись, выдохнул он мне в лицо.- Я забуду, но сможешь
ли забыть ты? Уверен, когда-нибудь твои чувства вырвутся наружу. Ведь
это так сложно, любить кого-то, кто находится выше тебя по статусу,
грязнокровка.

Я размахнулась и хотела залепить ему пощёчину, но Малфой резким
движением перехватил мою руку и с силой сжал ей.

Я вскинула голову и с вызовом посмотрела на парня.

- Не думай, что если у меня к тебе особенные чувства, то я не смогу
противостоять тебе.

-А ты сможешь?- фальшиво удивился Малфой и наклонился ещё ближе.

Я фыркнула и отстранила его. Слизеринец опустился обратно на стул и
изучающе посмотрел на меня.

Не выдержав его взгляда, я встала и подошла к окну.

-Слушай, я знаю, что тебе неприятно. Что тебе претит общение с такой как
я. Я всё понимаю. Воспитание родителей, зов крови и всё такое…

-Грейнджер.

-Поэтому давай забудем о том, что было сегодня. И забудь о моих словах. Я
как-нибудь разберусь.

-Грейнджер!

-Всё-таки стирание памяти сейчас мне кажется не такой уж и плохой иде…-
договорить я не успела. Малфой рывком развернул меня к себе лицом.

-А теперь ты заткнёшься и послушаешь меня, ладно?- вкрадчиво произнёс
он.

Тяжело сглотнув, я кивнула.

Да, сейчас ты всё скажешь. Я всё выслушаю…А потом просто сотру твою
память…и свою заодно….Да, так и сделаю.

Потерев вискИ, Малфой вернулся на своё место и выжидающе посмотрел на
меня. Вздохнув, я снова устроилась в кресле, поджав под себя ноги.

-Грейнджер.

Его голос показался мне слишком громким, и я вздрогнула. Малфой
нахмурился, но продолжил.

-Грейнджер, я не собираюсь клясться тебе в вечной любви, дарить плюшевые
игрушки и посвящать сопливые стихи. Я не знаю, будет ли у нас с тобой
будущее. Сама понимаешь, я единственный наследник своей семьи, и скорее
всего мне УЖЕ подыскивают подходящую невесту… Но я не был бы Малфоем,
если бы стал отрицать то, что меня чертовски сильно тянет к тебе. Один
Мерлин знает, что с нами случится через год, месяц, неделю…Но я живу
сегодняшним днём, и сегодня я хочу попробовать…как это…встречаться с
тобой.

-Я…Малфой…ты…то есть…О,Боже,- выдохнула я, обхватив себя руками.

Малфой усмехнулся.

-Не ожидала?

Я покачала головой и закусила губу.

-Да я сам от себя этого не ожидал,- Малфой взлохматил свои волосы.

Я вскинула бровь и улыбнулась.

-Что это? Неужели Принц растерян и смущён?

Малфой прищурился, принимая вызов. Он медленно поднялся со стула. Я тут
же вскочила и скрестила руки на груди, словно защищаясь. Парень
приблизился ко мне, гипнотизируя взглядом. Вся моя напущенная смелость
испарилась.Руки бессильно опустились. Я почувствовала себя загнанной в
угол.

-Боишься, Грейнджер?- прошептал Малфой, приблизившись ко мне вплотную.

Я гордо вскинула голову.

-Не дождёшься.

Вру. Вру и не краснею. Будьте уверены, если он сейчас отвернётся, я тут
же удеру отсюда, на другой материк.

Всё-таки не выдержав его взгляда, я опустила голову. Малфой двумя
пальцами взял меня за подбородок, принуждая посмотреть ему в глаза.
Снова встретившись с ним взглядом, я судорожно вздохнула. Сердце бешено
застучало, и я подавила желание прижать руки к груди.

Чувствую себя героиней дешёвых любовных романов, которыми я обычно
предпочитаю разжигать камин, нежели читать.

Я вздохнула.

- Паркинсон меня уничтожит.

Малфой улыбнулся. Именно улыбнулся.Знаете, ему очень даже…хм…

-Тогда ей придётся перетерпеть. С этой минуты я беру тебя под свой
контроль.

Я рассерженно фыркнула, безрезультатно пытаясь успокоить сердцебиение.

-Ты кого это собрался контролировать?!

Вместо ответа, Малфой с необычной для него мягкостью прикоснулся губами
к моему лбу, затем почти шутливо поцеловал в нос. Я закрыла глаза,
думая, надеясь, что сейчас он поцелует меня по-настоящему. Но этот
хорёк…Он прижался губами к уголку моего рта, проведя языком по
маленькому шраму под нижней губой. Чёрт, будь ты проклят!

Выкинув из головы женскую гордость и неприступность, я захватила губами
его верхнюю губу. Но Малфой и в Африке Малфой, поэтому он тут же
перехватил инициативу, запуская руки в мои волосы и вовлекая в глубокий
поцелуй.

Мама, папа, профессор Макгонагал, простите меня, но я просто не
могу...не могу остановиться.

Я не знаю, как описать тот водоворот ощущений, который буквально
подкосил меня.

Хотя нет, знаю. Мне откровенно снесло башню!

Его губы-твёрдые, но ошеломляюще нежные, заставляли снова и снова
отвечать на поцелуи. Его руки, ласкающие мою спину, заставляли
выгибаться ему на встречу...Как ни странно, его прикосновения не кажутся
мне чужими, скорее наоборот. Такие тёплые, такие родные.

Я схватила Малфоя за плечи, впившись в него ногтями, и тут же
почувствовала, как тот улыбнулся.

Ах, тебе смешно, да?!

Я слегка прикусила парня за нижнюю губу. Он нехотя отстранился и
вопросительно взглянул на меня.

-В чём дело?

-Уже поздно.

Малфой приподнял бровь, насмешливо глядя на меня.

Я закатила глаза.

-Да, чёрт возьми. Я была, есть и буду послушной девочкой.

-Секунду назад ты не казалась таковой,- хмыкнул Малфой.

-Да пошёл ты,- фыркнула я, покраснев.- И вообще, если ты попробуешь меня
испортить, то будешь иметь дело с Гарри и Роном.

-А ты, если сделаешь из меня влюблённого придурка, будешь иметь дело со
всей женской половиной Хогвартса,- парировал Малфой.

-Уж я постараюсь, поверь мне,- улыбнулась я.

Малфой ухмыльнулся.

-Очень на это надеюсь.

КОНЕЦ!
АВТОР Shellaria 

20 случайных
фактов о Драко, Джинни, других Уизли и даже о Шрамоголовом. И
эпизодическое появление двух красивых, не розововолосых, детишек.


    Mир Гарри Поттера: Гарри Поттер
    Драко
Малфой, Джинни Уизли
    AU / / || гет || PG
    Размер: мини ||
Глав: 1


                                                      20 фактов о Драко Малфое, о которых вы даже не
догадывались                                                     1 ГЛАВА   
1) Отец рассказывал Драко, что Бугимен это сумасшедший магл, живущий в
подземельях и поедающий маленьких волшебников, если те не слушаются
своих родителей. Драко знал, что отец никогда не лжет. Поэтому он спал
при свете три недели, пока его домашний эльф Малтус не пообещал
проклясть любого, кто войдет в комнату.



2) Драко всегда хотел завести питомца. Он умолял родителей купить ему
книзла и когда те наконец-то сдались, зверек не стал играть с
мальчиком. Однажды Драко удалось поймать его. Весь день он пытался
заставить книзла играть. Когда же ему надоело, Драко запер питомца в
ящике, чтобы в следующий раз не мучиться с поимкой. Нарцисса так и не
сказала сыну, что спустя неделю нашла в ящике мертвого книзла.



3) До поступления в Хогвартс, в туманную погоду Драко выходил в парк
Малфой-Мэнора с домашним эльфом Малтусом. Он любил сидеть на каменной
стене в саду, когда рассеивался туман, и смотреть на звезды.



4)Ни для кого не было секретом, что Драко боготворил профессора Снейпа.
Но не по тем причинам, о которых обычно говорили. Снейп не был крестным
Драко или близким другом его родителей. Настоящей причиной была любовь
Драко к зельям. Для него Зельеваренье было искусством, а Снейп –
мастером.



5) Драко никогда не завидовал славе Гарри Поттера. Он никогда не желал
его друзей, приключений или известности. И он почти смирился с тем,
что Поттер мог нарушить любое правило и выйти сухим из воды. Но Драко
совершенно не мог вынести того, что Поттер не обращал никакого внимания
на янтарные глаза, следящие за каждым его движением.



6) Драко никогда бы не признался, но к 15 годам он выучил наизусть поэму
Альфреда Теннисона «Смерть Артура»*.



7) Когда ему было пять, Драко спросил у отца, что значит «любовь».
Луциус посмотрел на мальчика сверху вниз и ответил: «Власть, сын». Когда
она, тряхнув огненно-рыжей копной волос, подмигивала ему через весь
Большой Зал, Драко совершенно точно знал, у кого вся власть. Когда ты
влюблен. Определенно не у него.



8) Несмотря на весь гардероб, любимым цветом Драко не был ни черный, ни
синий. Со времен второго курса - того происшествия в книжном магазине –
это рыжий. Рыжий с веснушками.



9) Из-за привычки читать в любое время, да еще и при плохом освещении,
Драко приходилось носить очки. Но он надевал их только в своей комнате.
Никто не должен был видеть его в менее чем безупречном виде. Или слишком
похожим на Поттера. Что, в общем-то, одно и то же.



10) Перед пятым курсом ему пришлось отбиваться от летучих мышей.
Впоследствии он получал удовольствие каждый раз, когда ему нужно было
размельчать их и использовать в зельях. Ухмыляясь, Драко думал о
страстном поцелуе, которым она одарила его, прежде чем проклясть. Стоило
позволить ей сбежать с Поттером и его друзьями и подвергнуть себя
опасности, чтобы узнать о ее истинных чувствах к нему.



11) Все прекрасно знали, какой он сладкоежка. Было просто невозможно
справиться с его пристрастием к шоколаду. Благодаря таблойдам, любой
ведьме было известно: ради кусочка шоколадного чизкейка Драко пойдет на
все. Но только один человек, самый важный человек, знал, что пьет Драко
исключительно турецкий кофе – черный и горький. А Джинни вряд ли
проболталась бы.



12) Едва ли он был виноват в том, что просыпался первым. Жаворонком он
стал после шести лет, проведенных рядом с Блейзом. Тот каждый день
вставал за два часа до завтрака, чтобы навести красоту и выглядеть
безупречно. Джинни любила поспать подольше, поэтому Драко не будил
любимую, а запускал пальцы в ее волосы и наблюдал за спящей девушкой.
Каждое утро.



13) Вопреки всеобщей убежденности, Драко никогда не был слизеринским
секс-символом. Конечно, и он обжимался с девчонками в чуланах для метел.
Но он рано решил, что если не сможет заниматься сексом с единственной
девушкой, с которой действительно хотел, то будет ждать женитьбы; тогда
ему просто придется. К счастью, рыжеволосая , о которой он мечтал,
согласилась и на замужество, и на секс. Ожидание того стоило!



14) Художественный талант он унаследовал от матери. Ей было достаточно
посмотреть на цветы, и в ее воображении сразу же возникала прекрасная
композиция. У Драко для этого был блокнот. Образы появлялись в его
голове до того, как он брал в руки карандаш.



15) Он клялся, что никогда не станет слушать магловскую музыку. Но на
третий день в Лас-Вегасе она услышала, как он напевает «Danke Schoen»**.
Осознав, что произошло, Драко попросил Джинни стереть ему память.



16) Впервые Драко играл в снежки в Норе. С самого начала это совершенно
не походило на увлекательную игру, однако Джинни быстро пришла ему на
помощь. Близнецы так и не узнали, кто на самом деле в них попал.



17) Как последний живущий потомок Блэков, Драко унаследовал жуткий
гобелен с генеалогическим древом, который Поттер наконец-то снял со
стены в доме на площади Гриммо. Драко утешал себя тем, что его предки
наверняка перевернутся в своих гробах, когда он добавит на гобелен имя
своей жены – предательницы крови.



18) Драко никогда никому не показывал свой патронус. Направляя палочку
на подарок, полученный на день рождения от Джинни, он не смог сдержать
ухмылку. Из палочки появился серебристый призрачный ягуар. Урча, он
обошел сияющий серебряный Jaguar XK Convertible***.



19) Драко ненавидел соглашаться с кем-либо из ее семьи. Но он
почувствовал облегчение, когда смог с уверенностью заявить, что Молли
была права. У блондина и рыжеволосой не бывает детей с розовыми
волосами. Дариен была прямым доказательством силы малфоевских генов.
Однако ее сестра-близнец Элизабет, с копной рыжих кудрей,
свидетельствовала, что Богу не чуждо чувство юмора.



20) Как ни трудно в это поверить, но глядя на трех любимых девочек,
гуляющих по родовому поместью, Драко ощущал неведомую до этого гордость.
Осознание того, что они его семья и любят его безоговорочно,
побудило Драко наконец-то забыть о неприязни к Поттеру. О неприязни,
всегда заставлявшей его чувствовать себя самым незначительным членом
семьи Уизли.

Тебе нравится стиль Эммы Уотсон?
Тогда быстрее смотри коллекцию одежды, которую Эмма Уотсон создала для марки
People Tree. Это третья и последняя коллекция, которую звезда поттерианы
сделала совместно с молодежным брендом.


 


Линейку из драпированных платьев, рубашек и укороченных брюк актриса
придумала в прошлом году. «Я разработала коллекцию после того, как поступила в
университет. София, основатель People Tree, и Мисато, дизайнер марки, приехали
в Род-Айленд специально для того, чтобы поработать со мной. Вместе мы
выбрали цвета, ткани и дизайн коллекции.
Прежде всего мы стремились создать пригодные для повседневной носки
вещи, которые отображают традиции Tree People», — говорит Эмма Уотсон.


 


Кстати, все вещи от звезды «Гарри Поттера»
сделаны из экологически чистых материалов.

    - Между мной и
Грейнджер не бывает – рявкнул Драко.
- Почему? - спросил Крэбб, вызвав тем самым очередную волну смеха.
Знаю, что многие верят в эту пару, но, как бы печально это не звучало,
они, по словам Малфоя, совершенно разные и несоприкасаемые люди.



    Mир Гарри Поттера: Гарри
Поттер
    Драко Малфой, Блейз Забини, Панси Паркинсон
    Общий
/ / || джен || G
    Размер: мини || Глав: 1


                                            Настоящая история
Глава 1

Драко
Малфой уже второй час пытался написать сочинение по истории магии, но
пока, за старания слизеринца Бинс не поставил бы даже
«удовлетворительно».



То ли день сегодня был не тот, то ли погода слишком хорошая, чтобы
сидеть в сырых и промёрзших подземельях, а может просто Паркинсон мешала
ему сосредоточиться, но, как бы то ни было, написать сочинение
слизеринскому старосте никак не удавалось.

Поэтому, отбросив пергамент и перо в сторону, парень устало потянулся и с
наслаждением откинулся на спинку дивана.



Усердию Забини можно было только позавидовать. Несмотря на то, что Блейз
от всей души ненавидел астрономию, его проект по измерению орбитальных
путей спутников был практически завершён.



Гринграсс увлечённо сочиняла сон для Трелони, Крэбб и Гойл играли в
шахматы, а Пэнси практиковала новое заклинание для удлинения ресниц,
которое она только что вычитала в Ведьмополитене.



Неожиданно Гойл со всего размаху стукнул кулаком по шахматной доске,
отчего все фигуры разлетелись в разные стороны. Слизеринцы в недоумении
оглянулись в его сторону.



- Гойл, у тебя совсем крыша поехала?! – с усмешкой спросил Пьюси.



- Угомонись, некоторые здесь вообще-то пытаются заниматься, -
раздражённо добавил Драко.



- Винсент не честно играет, он жульничает, – попытался оправдаться Гойл.



- А ты?! – отвлекся Блейз от своего проекта.



- А я нет!



- Звучит фальшиво, – усмехнулась Дафна.



Гойл лишь угрюмо посмотрел в сторону слизеринки и, вернув взмахом
палочки фигурки на свои места, отвернулся в сторону Крэбба.



Драко тяжело вздохнул, посмотрев на злосчастное сочинение.



- Пэнс, ты написала работу для Бинса? – обратился он к слизеринке.



Девушка с раздражением отложила зеркало и повернулась в сторону
однокурсника.



- Я похожа на Грейнджер?



- Ну, - протянул Блейз, - некоторое сходство есть, – с усмешкой ответил
он.



ЧТО? – девушка уставилась на друга, затем, схватив лежащее неподалёку
яблоко, швырнула его в сторону Забини.



Слизеринец, весело рассмеявшись, ловко увернулся от снаряда.



- И чем же я похожа на эту грязнокровку? – всё ещё сердито спросила
Пэнси.



- Хотя бы тем, что вы обе девушки – удачно выкрутился Блейз.



- Согласна, но это единственное наше сходство, - высокомерно заявила
слизеринка.



- Жаль, что ты не такая заучка, как Грейнджер, - задумчиво протянул
Драко.



- Что? Малфой, неужели ты нашёл в этой выскочке хотя бы одну
положительную сторону?! - искренне удивилась Дафна.



- ЧТО? Нет, конечно, нет! – начал отпираться Малфой.



- А может наш староста пылает к грязнокровочке страстной любовью?! –
спросил Забини елейным голосом.



Услышав немыслимое предположение Блейза, слизеринцы весело рассмеялись.

От злости лицо Малфоя покрылось красными пятнами.



- Очень остроумно, Забини, - прокомментировал он.



- А что? В жизни всякое бывает! – с серьёзным видом заметил Блейз.



- Между мной и Грейнджер не бывает – рявкнул Драко.



- Почему? - спросил Крэбб, вызвав тем самым очередную волну смеха.



- Во-первых, она грязнокровка, а я чистокровный волшебник. Во-вторых,
она гриффиндорка, а я слизеринец.



- Это не такая уж и большая помеха – вставил Пьюси.



Драко с сомнением посмотрел на слизеринца.



- В-третьих, она – подруга «Золотого мальчика», а я ненавижу Поттера.
В-четвёртых, я ненавижу саму Грейнджер с первого курса.



- От любви до ненависти один шаг – усмехнулся Забини.



- Это только в бульварных романах – отмахнулся Драко, - А к моей жизни
подобная чушь никакого отношения не имеет. В-пятых, Грейнджер страшная,
обратить внимание на такую может разве что, Уизли…



- На четвёртом курсе на неё обратил внимание известный на весь мир Крам –
вспомнила Пэнси, - А ведь за ним бегало столько девчонок.



- Кроме того, на балу, в честь турнира Трёх волшебников, она заметно
преобразилась, что не сможешь отрицать даже ты – добавила Дафна.



- Один раз ничего не стоит, по крайней мере, для меня – ответил Драко. И
вообще, мне порядком поднадоел этот глупый разговор.



- Значит, аргументы закончились? – решил уточнить Забини.



Малфой демонстративно отвернулся от друга, принявшись дописывать своё
злосчастное сочинение по истории магии.

Автор: Arlette
Шестой
курс. Слизеринцы играют в карты, и одному из них очень сильно не везет.
Юмор, стеб и несерьезнейшее чтиво. Благодарности - alekto1980. По
традиции:)
    Mир Гарри Поттера: Гарри Поттер
    Блейз Забини, Панси Паркинсон, Драко Малфой, Теодор Нотт, Луна Лавгуд
    Юмор || гет || PG-13
    Размер: миди || Глав: 1



                                                         
Шулера
Глава 1

Если даже с друзьями нельзя передергивать, зачем вообще садиться за бридж?

(Марсель Паньоль)







– Блейз, ну что там?

– Выпить гной бубонтюбера?

– Пэнси, неужели ты настолько жестока?

– Нет, это не я, это Грег писал…

– Я знаю! Ему, наверно, выпала серенада под окном Флитвика!



Они продолжают переговариваться между собой, в то время как я пытаюсь
сообразить, что мне теперь делать. Сначала я задумчиво смотрел на
пергамент, потирал подбородок, щурился – мол, разбираюсь в почерке, –
хотя прекрасно узнал твердые ровные буквы, выведенные рукой Нотта. Сразу
же загнул уголок записки к себе, пряча от любопытных глаз, и замер в
ожидании гениальной идеи, которая в любую секунду должна была вспышкой
осветить мои мозговые коридоры, где почему-то резко потемнело. Но
извилины шевелились плохо, и дальнейший план действий все никак не
складывался в четкую картинку. Единственной рациональной мыслью,
пришедшей мне в голову, было быстро засунуть записку в рот и проглотить.
Да, в мой адрес сразу посыплются упреки в трусости, Пэнси голосом
праведницы скажет, что это нечестно, но, Мерлин, я готов вытерпеть целую
неделю бойкота, лишь бы они ничего не прочитали. Не говоря уже о том,
что желудок, привыкший к хорошей кухне, почти наверняка устроит бунт,
вынудив меня отступить в направлении туалета.



И едва я начал скатывать обрывок пергамента в трубочку, чтобы он быстрее
прошел в пищевод, потому что даже самый любопытный слизеринец не
полезет ко мне в глотку, чтобы в прямом смысле слова добраться до
истины, как Пэнси делом доказала мне, что заслужила свое «Выше
ожидаемого» на Прорицаниях. С криком: «Даже не думай!» она резко
метнулась в мою сторону и вырвала записку, которую я уже приготовился
отправить в долгое путешествие по своей пищеварительной системе. Драко,
сидевший ко мне гораздо ближе, чуть не позеленел от зависти: будь у него
такая же реакция, Слизерин вообще не проиграл бы ни одного квиддичного
матча. Впрочем, с Пэнси тягаться было бесполезно: даже моя идеально
выдрессированная собака все-таки самую долю секунды обдумывает команду,
прежде чем принести палку. А Паркинсон сделала выпад раньше, чем я мог
бы озвучить самое короткое бранное слово, которому научился от одного из
последних отчимов; увы, при этом кусок праздничного пирога, на который я
нацеливался минутой раньше, был безжалостно раздавлен ее коленом.



Я с каким-то странным равнодушием отметил, что последняя оставшаяся
бутылка с огневиски разбилась, а шляпу кто-то спихнул на пол, пока
боролся с Пэнси за право первым узнать, что за страшная участь ждет
Блейза Забини. По ворсистому ковру веером разлетелись записки: злой рок
заставил меня вытащить из них именно ту, которую Грег и Драко сейчас
упорно пытались вырвать из рук моей одноклассницы. Дафна, боявшаяся
беспорядка, как Поттер – дементоров, тут же кинулась наводить чистоту.



Через пару минут Пэнси непонятно как снова одержала победу и
взгромоздилась на стул, помахивая клочком пергамента, словно флагом. Вид
у нее был почти геройский, будто она только что справилась не с двумя
изрядно подвыпившими приятелями, а по меньшей мере со здоровым драконом.
Пэнси гордо расправила плечи, и я, в ужасе поняв, что сейчас она
озвучит содержание записки на всю гостиную, попытался остаться
невозмутимым. В конце концов, вряд ли, приговорив за вечер ящик
спиртного, народ захочет надрывать глотки, извещая о моем позоре весь
замок.



– Блейз должен поцеловать Луну Лавгуд!



Судя по восторженным воплям и бурным овациям, я был неправ. Стало
безумно жаль разбившейся бутылки: огневиски был нужен как воздух. Я
втянул голову в плечи, думая, что если бы сразу смирился со своей
горькой участью, не предпринимая попытки уничтожить записку в недрах
своего желудка, то эта новость не вызвала бы такого ажиотажа. Но разве в
камере смертников Азкабана найдется хоть один бедолага, который раз в
жизни не помышлял бы о бегстве?



А день ведь так хорошо начинался: утром на Трансфигурации МакГонагалл по
неясной причине взъелась на свой Гриффиндор и отобрала кучу баллов; я
почти слышал, как зазвенели красные балльные шарики в их песочных часах,
проваливаясь в пустоту. Потом Пэнси на спор наступила на хвост кошке
Филча, и пока мы с ней удирали от завхоза, который с необыкновенной
прытью бежал за нами, окрыленный жаждой мести, я прямо на бегу пожал ей
руку, потому что сам бы вряд ли на такое решился. Я даже не представляю,
какое наказание назначил бы нам старый сквиб, но долго думать об этом
не пришлось: на повороте мы c Пэнси врезались в Слахгорна, который
направлялся к своему кабинету, подозрительно пряча за пазухой что-то,
подозрительно напоминающее бутылку, и повалились на пол одной большой
кучей. Пока Филч озвучивал удивленному профессору составленный по дороге
список, озаглавленный как «Сто причин, по которым эти студенты должны
быть немедленно отчислены», Пэнси с выражением невероятной муки на лице
потирала бок и жалобно просилась в медпункт. Я вторил ей, демонстрируя
умение быстро передвигаться, прыгая на одной ноге. Слахгорн, хитро нам
подмигнув, вызвался проводить пострадавших до больничного крыла,
клятвенно заверив Филча, что этим вечером он заставит нас обоих до
посинения драить склянки и колбы. Уходя, мы все еще слышали ворчание
завхоза, который в приступе нежности целовал свою старую облезлую кошку,
бормоча что-то о пытках, цепях и старых алкоголиках.



Едва мы скрылись за поворотом, как Слахгорн, оправдывая эпитет, которым
его наградил Филч, распахнул мантию, продемонстрировав нам чудом не
пострадавшую при столкновении бутыль ирландского виски, и заговорщицким
тоном предложил прийти сегодня на внеплановое собрание «Клуба слизней». Я
в общем-то был совсем не прочь, но суровый взгляд Пэнси напомнил о том,
что сегодня на нашу долю и без этого придется немало, – а если мы
сейчас отправимся в кабинет профессора, то шансов самостоятельно
добраться до собственной гостиной раньше следующего утра у нас не будет
вовсе. Мы еще раз извинились за шишку, оставленную на лбу профессора, и
я, вздохнув, расстался с давней мечтой напиться с преподавателем.
Внимая голосу вялого оптимиста, прячущегося на закромках души – на время
отложил.



А за ужином случилась еще одна приятная вещь, согревшая наши холодные
слизеринские сердца: Лонгботтом получил из дома Громовещатель, и
следующие десять минут Пэнси, трясясь, цеплялась за мое плечо, чтобы не
упасть со стула. Когда дело касалось Лонгботтома и его бабушки, все
факультеты демонстрировали редкостную сплоченность, забыв о вражде,
конкуренции и прочем: может, рэйвенкловцы и хаффлпаффцы и не падали со
стульев, как мы, а гриффиндорцы маскировали смех приступом удушающего
кашля, но готов поклясться, что знаю тему номер один этого вечера во
всех факультетских гостиных.



Словом, весь день прошел под слизеринскими знаменами, и ничто не предвещало беды.

И главное – это был мой день рождения. Утром Блейз Забини проснулся
совершеннолетним, и соблазнительные мысли о буйствах и кутежах – теперь
на законных основаниях – грели не меньше солнечных лучей, пробивающихся
сквозь окна. Я всерьез задумался о подслушанных как-то словах одной
гриффиндорки, уверявшей, что знает, как мы отмечаем день нашей
вседозволенности. Она даже голос понизила, делясь со своими
собеседницами сверхсекретными сведениями: когда студенту из Слизерина
исполняется семнадцать, весь факультет собирается в гостиной, чтобы
принести в жертву Великому Салазару какую-нибудь девственницу. Мы с
Пэнси, прятавшиеся за библиотечными стеллажами, в кровь искусали себе
губы, боясь быть обнаруженными: зато потом, в гостиной, как следует,
отсмеялись.



Что и говорить: вряд ли Гриффиндор подозревал, чем на самом деле мы
занимаемся у себя в гостиной в дни празднеств, но я уже раз двадцать за
последние пять минут проклял традицию особым способом отмечать наши дни
рождения, которую на третьем курсе завел Драко.



Обычно, приговорив все запасы спиртного, которые только можно было
раздобыть, мы садились играть в карты на желание, перед этим сложив в
шляпу записки с заданиями для игрока, которому сегодня не повезет. Я с
каждым годом убеждался, что на распределении Шляпа была стопроцентно
права в отношении каждого из нас: целомудренные гриффиндорцы наверняка
дружно упали бы в обморок, узнав о том, что должна была сделать Пэнси,
когда сложила карты на прошлом дне рождения Миллисенты.

Забавная вещь случилась на чествовании Дафны: Грегу выпало похищение
миссис Норрис с последующим недельным пленением в спальне для мальчиков,
хотя дальше попытки схватить ее, потянув за хвост, дело не пошло. Кошка
истошно заорала, вырвалась и тут же вцепилась в лицо Филча,
прибежавшего на крик любимицы. Состояние аффекта, послужившее причиной
того, чтобы отметить лоб завхоза тремя совершенными с геометрической
точки зрения царапинами, не спасло ее вспышки гнева хозяина. Пока Филч,
схватив кошку за шкирку, ругал ее на чем свет стоит, забыв как свою
любовь, в которой клялся ей не меньше двух раз на дню, так и причину,
подвигнувшую миссис Норрис так жестоко с ним поступить, Грег успел
скрыться. В общем, и Филчу, и его кошке с нами не очень везло.



И вот сегодня я каким-то образом сам потерпел крах. Нет, не скажу, что в
свои семнадцать я преуспел, заделавшись карточным королем: эти лавры с
первых дней принадлежали Драко, у которого, похоже, в каждом рукаве был
даже не один туз, а целых два. Но за все три года мне только раз
довелось проиграть; в основном, не везло Грегу и Милли, которые
разбирались в картах немногим лучше, чем тролль – в зельеварении. Винс в
последнее время тоже одним из первых выходил из игры, наводя меня на
мысли о том, что Драко по доброте душевной дает ему индивидуальные
уроки. Пэнси мухлевала – не так мастерски, как Малфой, но у нее тоже
получалось неплохо – и это из-под ее пера, кстати, выходили самые
страшные задания. Мы все жутко боялись в случае неудачи получить
пергамент, исписанный ее изящным почерком, но сегодня я бы пошел на все,
– даже запер бы МакГонагалл в чулане для метел, забыв, чем это в свое
время окончилось для Милли.



Пока я боролся с желанием заорать, Пэнси продолжала издеваться,
демонстрируя всем записку с таким торжеством, словно это был пожизненный
патент на бесплатное приобретение огневиски во всех магазинах Хогсмида.
Горевшие в свете камина слова: «Поцеловать Луну Лавгуд» были
равносильны встрече с дементором – внизу только не хватало подписи судьи
и присяжных. Жалости от своих можно было не ждать, если Пэнси – Паркинсон,
с которой мы прошли вместе огонь, воду и все слизеринские трубы, где,
по нашим расчетам, мог скрываться василиск (и которого в итоге все равно
отрыл Поттер), – первой отрезала мне путь к отступлению.



Мои собственные друзья были беспощадны. Они жаждали моей крови, Мерлин.



Я предпринял последнюю попытку спастись.



– Ребята, но сегодня же мой день рождения…



Драко довольно хрустнул пальцами и с видом гуру перечислил правила Игры, которые сам же и придумал.



– Правило номер один: проигравший обязан выполнить задание.



– Драко, я знаю, что ты жульничал. Каким образом двумя твоими последними
картами оказались тузы, если я до этого трижды видел у тебя…



– Правило номер два: сделанное должно точно соответствовать требованиям, указанным в записке.



– Драко, прошу тебя, ну ведь именинники никогда не выполняли никаких заданий…



– Просто никому до тебя так не везло, – хихикнул Тед, и я вспомнил, что
по кодексу чести слизеринцев давно должен был вызвать его на дуэль.
Милли шикнула на него, заставив замолчать, и, вполне вероятно, спасла
тем самым жизнь: в мыслях у меня были одни непростительные, а родители
Теда вряд ли бы обрадовались, получив останки сына в почтовом конверте.




– Правило номер три: невзирая на личные обстоятельства, проигравший имеет ровно двадцать четыре часа, чтобы выполнить задание.



– Драко, Грег же так и не смог выкрасть миссис Норрис…



– Мы были детьми, и правила еще не подлежали обязательному выполнению, –
Пэнси вставила свои три кната, успешно перенимая комично-официозный тон
Драко.



И ты, Брут.



– Правило номер четыре: запрещается пользоваться чьей-либо помощью при исполнении задания.



– Драко, Мерлин бы тебя побрал, подумай, о чем ты меня просишь! Вы бы еще МакГонагалл целовать отправили!



– Правило номер пять: запрещается оказывать давление на участников игры с целью отменить или скорректировать задание.



– Давление? Ты сказал – давление?! Да тебя ломом не пробьешь, ты, сухой, бесчувственный…



– Добро пожаловать в Слизерин. Правило номер шесть: запрещается
разглашать информацию о задании студентам и преподавателям, не
участвовавшим в игре.



– Нет, вы что, серьезно полагаете, что я это сделаю? Да ни за что, да я скорее сброшусь с Астрономической ба…



– Еще раз: правило номер один, – жестко повторил Малфой, и я понял, что об амнистии просить бесполезно.



Честно признаться: максимум, на что я рассчитывал, запуская руку в шляпу
– это выпить штрафную порцию огневиски, а вместо этого теперь обдумываю
способ самоубийства, который бы оставил тело максимально
привлекательным после смерти – не хочется, чтобы мои утренние
колдографии во всех газетах слишком травмировали психику матери.



Не помню, как я в ту ночь добрался до кровати: Пэнси в итоге сжалилась
надо мной и налила стакан припасенного для особых случаев ликера, от
которого я обычно плевался. Если честно, у меня разве что пар изо рта не
валит, когда я пью больше стопки огневиски разом, но все равно держусь
принципов: мужчины должны пить крепкие напитки. Но сейчас в обмен на
полный стакан «Амаретто» с миндальным вкусом я был готов предложить ей
руку, сердце и состояние (слова можно расставить в произвольном
порядке), если бы, конечно, не был так зол. В общем-то, злиться надо
было на себя: за то, что расслабился и даже, оставшись один на один с
Малфоем – Малфоем, который никогда не проигрывает – был уверен,
что все обойдется. Но вместо этого я мстительно прикидывал, что напишу в
своей следующей записке, и Мерлин упаси кого-нибудь вытащить ее на дне
рождения Миллисенты. Чей-то голос обязательно будет молить меня о
пощаде, а я буду нем, глух и нечувствителен как скала. То есть как Блейз
Забини.



Когда я заснул, мне приснился Драко, снова превратившийся в хорька, и глаза миссис Норрис, с вожделением следящие за ним.



***



Утро началось с общефакультетского похмелья. Вопреки моим опасениям, о
произошедшем вчера вспоминали мельком: куда более глобальной проблемой
был поиск болеутоляющего зелья, и здесь снова выделилась Пэнси, у
которой в шкафу, кажется, было все, в том числе и антипохмелин домашнего
изготовления. В список преподавателей, объективно оценивающих ее
таланты, я добавил Слахгорна и (немного подумав) Снейпа.



Пока Пэнси отпаивала антипохмелином остальных, я сел на кровать и
задумался. Ужас при мысли о поцелуе с Лавгуд и злость на свой факультет
выветрились вместе с остатками хмеля (жажду мести я намеренно зарыл
поглубже), и я решил составить план действий.



Итак, у меня был всего один день, чтобы каким-то образом выполнить свою
миссию и заставить Луну Лавгуд упасть в мои объятия. Самым простым
способом соблазнить ее было получение совместного наказания – ну где,
кроме как на отработках, студенты вражеских факультетов еще могут
загореться безумной страстью друг к другу? Я уже было приободрился,
когда вдруг вспомнил, что она училась курсом младше, и взрыв общего
котла на зельях с последующим выговором Слахгорна и каторжные работы в
его кабинете отменялись, не говоря уже о том, что образ Слахгорна,
назначающего мне отработку, заставил прыснуть со смеху.
Предложение о совместной охоте на миссис Норрис Лавгуд тоже вряд ли
встретила бы с большим энтузиазмом. Этой бедной кошке уже икается,
наверно.



Я, конечно, мог бы пригласить ее на свидание, но шансы на то, что она
согласится, равнялись нулю. Нет, я вроде только раз сказал ей какую-то
гадость – но это был особый день. Не знаю, какие силы были повинны в
неудачном расположении звезд, заставившем Малфоя в очередной раз
проморгать золотой мячик, но Драко был в отчаянии, и в его подозрительно
невнятной речи я смог разобрать только «сволочи», «умереть», и «с
башни». Надо было его как-то поддержать, а Грейнджер оказывала Поттеру
первую помощь при получении производственной травмы – выходя из пике,
очкарик стукнулся подбородком о древко метлы. В оказании помощи помимо
Грейнджер принимали участие еще примерно пять девушек в
красно-золотистых шарфах, зато Лавгуд – ярая поклонница Гриффиндора и
Гарри Поттера в частности, почему-то не очень стремилась к ним
присоединиться. Я даже не помню, что ей тогда сказал, но Малфой все
равно остался недоволен: только пятьдесят баллов, отнятых у одного
гриффиндорца за «излишне бурное выражение радости», немного скрасили ему
остаток дня. Попадись мне тогда под руку Грейнджер, он бы, наверно,
совсем смягчился.



Кстати, мы еще на первом курсе решили, что именно Драко станет символом
нашей темной слизеринской сущности – остальным была уготована роль
поскромнее. Я лично этому обрадовался: раз Малфою охота быть прототипом
главного злодея всех страшных гриффиндорских сказочек – пожалуйста! Да и
по части традиционного обмена гадостями с Гриффиндором мы тоже не
сильно напрягались: Драко посещала муза всякий раз, когда он сталкивался
с любым студентом факультета-соперника, и нам с Пэнси оставалось только
искать производные от «пустоголовых кретинов» и прочего.



На обеде, как и на завтраке Лавгуд не оказалось. Я нарезал круги вокруг
стола Рэйвенкло, как пес – вокруг мясной лавки, стараясь найти взглядом
ее покосившийся цилиндр конической формы или павлиньи перья, на
индейский маневр украшавшие прическу, но все было бесполезно. По-собачьи
принюхивался, надеясь отыскать ее по запаху парфюма: только она во всем
замке (и в целом мире тоже) предпочитала аромат дрожжей. Успешно
игнорировал хохот со стороны своего стола, пока не получил суровый отказ
от старосты Рэйвенкло, попросив ее о маленьком одолжении.



– Дорогая, ты не могла бы чуть отодвинуться? Я хочу залезть под стол и кое-что там проверить.



Смех слизеринцев перешел в истерику. Староста покраснела, зачем-то
одернула юбку, которая и так заканчивалась где-то в районе лодыжек, и
звенящим голосом пообещала позвать своего декана, если я не уберусь
отсюда в течение десяти секунд. Я улыбнулся так широко, как позволяли
лицевые мышцы, стараясь ее обаять, и осведомился, зачем в таких делах
нужны третьи лица. Староста покраснела еще больше и начала отсчет – это
почти убедило меня в том, что Лавгуд сегодня решила разделить трапезу с
какими-нибудь пылеплюями и затаилась под столом. Я дождался, пока
Большой Зал опустеет, и все-таки засунул голову под рэйвенкловскую
скатерть. Анализируя в дальнейшем собственное удивление оттого, что ее
там все-таки не оказалось, я понял, что, кажется, схожу с ума.



По дороге на Зелья, пока я прикидывал, каким же способом смогу получить
право на вторжение в рот Луны Лавгуд после того, как отыщу ее, мы
встретились с Грейнджер.

Драко оживился, прочистил горло, чтобы голос прозвучал твердо, и осыпал ее потоком оскорблений.

И тут случилось непредвиденное: нас с Пэнси сразил страшный творческий
кризис в тот момент, когда Малфой, назвав ее «троллем» и «волосатой
заучкой», покосился в нашу сторону. Пауза затянулась: мы смотрели на
Грейнджер и не могли придумать не то, что оригинального оскорбления –
вообще никакого. Малфой бросил на нас недовольный взгляд, а Грейнджер –
жалостливый.



Пэнси, замявшись, пролепетала что-то про «бобра-зубастика», хотя после
инцидента на четвертом курсе она завидовала новому прикусу Грейнджер, –
даже я был готов признать его не столь далеким от совершенства. Когда
очередь дошла до меня, я в последний раз попытался выдумать что-то
неординарное, окинул ее взглядом, поискал недостатки во внешнем облике,
которые бы могли появиться с нашего последнего вчерашнего столкновения
и…



– Отлично выглядишь, Грейнджер.



Драко весь день игнорировал мое существование, а Пэнси была обрадована
тем, что за обедом поймала ее кота – в отличие от миссис Норрис, этот
рыжий толстяк приводил ее в восторг. Судя по тому, что Грейнджер,
увлеченная беседой со своими друзьями, игнорировала недовольные вопли
любимца с другого конца зала, она не возражала.



Подключив все возможные связи, я выяснил расписание Лавгуд и здорово
опоздал на Трансфигурацию, потому что караулил ее у кабинета прорицаний,
а потом пожертвовал Нумерологией, чтобы сразу утащить Лавгуд в
какое-нибудь подземелье, похитив после Зелий. Но среди пятикурсников в
сине-бронзовых мантиях ее не было. Пользуясь расположением Слахгорна, я
решил спросить обо всем у него.



– Луна Лавгуд?.. – Слахгорн почесал затылок, словно впервые слыша это
имя. – Нет, сегодня ее не было. А зачем она вам, Блейз? – в глазах
старика загорелся жадный интерес. – У вас к ней личное дело?



Да, профессор, я вчера проиграл в карты и теперь должен…



Я осекся, наткнувшись взглядом на Пэнси, ухмылявшуюся мне в дверном проеме. Правило номер шесть, ну конечно.



Я заверил профессора, что все еще не забыл о нашей маленькой приват-вечеринке и решил продолжить поиски в другом месте.



Часам к двум я приуныл: мало того, что за день я так и не придумал, под
каким предлогом затащу Лавгуд в какую-нибудь нишу, – я вообще ее ни разу
встретил. Невероятным мозговым усилием я выудил из памяти пару эпизодов
с ее участием и пришел к выводу, что Лавгуд, по сути, ни с кем не
дружила, и вряд ли будет звать на помощь, потому что звать ей некого.
Вырываться, кусаться и предпринимать другие попытки нанести мне увечья
она тоже не станет. Но если меня во время исполнения долга обнаружит
какой-нибудь староста, то мой вечер в лучшем случае закончится в
кабинете директора.



Можно, правда, было одолеть противника молниеносной атакой: если я
быстренько сделаю это, поймав ее по дороге с какого-нибудь урока, она и
не поймет ничего, приняв меня за своего мозгошмыга. О мозгошмыгах и о
многом другом мы узнали от сестры Винса, которой однажды довелось
отбывать с Лавгуд наказание – события того вечера могли бы занять
достойное место в архиве больницы святого Мунго с пометкой «наблюдение
за буйными». Но целовать Лавгуд на глазах даже сотой части студентов
было бы кощунством: во-первых, остальные девяносто девять процентов
узнают об этом в ближайшие полчаса, а во-вторых, я до окончания
Хогвартса (если не жизни) стану героем похабной песенки о вечной любви
рэйвенкловки и слизеринца.



День плавно подошел к середине: я ощущал себя хомяком, гоняющим колесо в
прозрачном аквариуме, – слизеринцы, за исключением недовольного Малфоя,
отслеживали каждый мой шаг. Но на вопрос «не видел ли кто Полоумную
Лавгуд», отмалчивались.



– Правило номер четыре, – сжалилась Пэнси после десятой попытки хоть что-то разузнать у нее.



Я гнал от себя мысль о нападении на любого студента с Рэйвенкло с
требованием открыть мне местонахождение Лавгуд, угрожая в противном
случае сжечь все конспекты и учебники, которые найду в его ранце: для
любого рэйвенкловца это почти апокалипсис.



Дела были плохи.



Я снова прогулял урок – на сей раз, Историю магии, чтобы поискать ее по
замку – Пэнси, сославшись на весенний авитаминоз, последовала за мной.
(Правило номер тринадцать: в течение всего срока, данного для исполнения
задания, за проигравшим должно вестись наблюдение.)



Лавгуд не было нигде: я заглянул, как мне показалось, во все доступные
кабинеты и комнаты, совершил пятикратный марш-бросок по коридорам,
ведущим в башню Рэйвенкло, обыскал теплицы мадам Спраут… Когда я в
крайнем отчаянии уже направился было к Запретному лесу, предположив, что
Лавгуд решила отправиться в исследовательскую экспедицию, меня нагнал
Филч. И что ему в замке не сиделось? Кошка выгнала?



Отработку я все-таки получил: Филч, движимый порывом отыграться на мне
за весь факультет, довольно потирал руки. Мне предстоял долгий вечер в
компании странного приспособления, которое завхоз назвал граблями, и
бесконечные просторы, усеянные пожухлой листвой. Проверяющие в лице
Пэнси хвостом ползли за нами – но когда она увидела мои попытки оседлать
подгнившее древко (я все-таки поначалу решил, что это метла), то сразу
уткнулась лицом в ствол ближайшего дерева. Я пообещал себе учесть и этот
момент, когда буду планировать свою месть.



Пока я насаживал листья на острые зубья, Филч вертелся рядом, пиная
ногами землю и отпуская ехидные комментарии. Пэнси осмелела настолько,
что хохотала в голос, хотя от Филча ее отделяли всего десяток метров и
поляна с редкими деревцами. Впрочем, завхоз был настолько поглощен
зрелищем моего унижения, что не заметил бы даже бегающую по округе
миссис Норрис с привязанной к хвосту консервной банкой.



Главное – спокойствие. Я взывал к Мерлину – наверно, впервые с десяти
лет: тогда мама нашла у меня под кроватью журнал «Страстная вейла» и
устроила скандал – в итоге я каким-то образом убедил ее, что журнал
забыла моя семилетняя кузина, гостившая неделю назад.



Вот бы здесь появилась Лавгуд – Филч найдет, под каким предлогом
заставить ее присоединиться ко мне... Технический вопрос можно оставить
на потом: главное – вообще ее поймать. А что, совместная уборка листиков
– вполне неплохо для начала. Я встану красиво, двумя движениями ладоней
приглажу волосы – Аполлон! Может, она даже примет варварски нанизанную
на острые зубья листву за букет цветов, когда я всучу ей грабли – под
вазочку. Для листьев – цветов в смысле.



Но вместо Лавгуд через пятнадцать минут на горизонте нарисовалась
МакГонагалл, которая меня и спасла, отправив в помощь какому-то студенту
– начищать кубки и награды в Зале Славы. Озлобленный Филч отправился
искать нового каторжника – самостоятельно разгребать листву ему явно не
хотелось, а я пообещал себе утром послать МакГонагалл букет цветов –
настоящих. А если студентом, который сейчас отчищал застарелые
позолоченные чаши, окажется Лавгуд, я, наверно, даже отправлю вместе с
цветами записку с подписью – конечно, не своей, но думаю, страсть Винса
или Грега ей польстит.



Но в Зале Славы Лавгуд снова не оказалось: вместо нее над каким-то
покрытым плесенью кубком корпел Лонгботтом. У меня даже не было сил на
оскорбления – до того я был разочарован. Мы обменялись мрачными
взглядами, и я схватил первую попавшуюся тарелку, брезгливо снимая с нее
паутину – светлое сияние образа МакГонагалл померкло, едва она
сообщила, что палочкой пользоваться нельзя.



Пэнси не отставала: улучив момент, когда Лонгботтом нагнулся за
очередным оброненным кубком, она проскользнула в дверь и спряталась за
ближайшим шкафом. Наверняка звук бьющейся посуды стал для нее сигналом –
естественно, когда Лонгботтом вылез-таки из-под стола, она уже надежно
спряталась, укутанная тьмой. Судя по гулким голосам, по ту сторону двери
все еще стояли Тед, Винс и Милли, которые, однако, не рисковали
следовать ее примеру. А может, Пэнси назначили шпионом – бросили в самое
пекло, а сами подглядывали в замочную скважину.



Мое настроение колебалось от злости до отчаяния: всем было ясно, что я
проиграл, потому что Лонгботтом даже в светлом парике и с горшком из-под
цветов на голове все равно был бы мало похож на Луну Лавгуд.
Содрогнувшись от собственных мыслей, я продолжил скоблить изрядно
заржавевшую Награду за Особые заслуги перед школой.



Через час Лонгботтом, видимо, устал молчать и попытался завязать разговор.



– Забини, тебе еще долго?



– Если ты знаешь способ быстро очистить полторы тысячи тарелок без применения магии – то нет.



– Слушай... Я тут вдвое дольше тебя...



– Охотно верю. И что?



– Ну... в общем, мне нужно идти... Поэтому... Ты и без меня справишься, я думаю...



В былые времена я бы ограничился смешком, но тут на фоне общей безнадежности во мне подняло голову любопытство.



– А куда это ты так торопишься, Лонгботтом? На свидание?



Он не ответил, только с какой-то странной суетливостью заскреб по
тарелке. Вечернего света факелов было достаточно, чтобы различить
расползшийся по щекам румянец.



– Ну так что, Забини... Я пойду?



Что? Не мог же я, в самом деле, упустить шанс хоть немного испортить ему
жизнь, особенно когда моя, судя по взглядам из-за шкафа, обещала пройти
под клеймом «неудачник».



– Не-е-ет, Лонгботтом, давай-ка ты домоешь эти прелестные, пахнущие
плесенью чашки. Нехорошо подводить своего декана – а я уж не премину его
позвать, если ты вздумаешь смыться.



– Забини, да я вернусь! Это буквально минут на пятнадцать!



Лонгботтом оправдывается... Сдавленные смешки откуда-то справа скоро
перестанут походить на звук оттираемой ржавчины. Проклятая Паркинсон –
ничего, я еще вдоволь отсмеюсь над тобой!



– Ты так необходителен? Что ты собираешься успеть за это время? Уверен, дама будет недовольна...



– Это уж не твое дело, Забини, – Лонгботтом отбросил очередной кубок, и
тот, просвистев, ударился о стену. Удача была на его стороне – а иначе
позолота давно бы пошла трещинами. Красное лицо с надувающимися
желваками обещало заварушку. Можно сколько угодно смеяться над
неповоротливостью этого парня – но по части размера кулаков он успешно
конкурировал с Винсом и Грегом.



– Не мое, говоришь? Да, наверно – потому что все равно ты никуда не пойдешь до тех пор, пока Зал не будет сверкать!



– Да какая тебе разница? Ты за полтора часа всего два кубка отчистил!



– А ты за полчаса едва не угробил половину реликвий. По-моему, все честно.



Если он продолжит срывать злость на посуде, в скором времени здесь не
останется ни одного целого предмета, и напоминать о величии былых героев
сможет разве что архив с пожелтевшими фотокарточками.



– Ну все, Забини. Зови кого хочешь, а я ухожу.



– Ой, ты в жизни меня не убедишь, что это и правда свидание.



– Не собираюсь ни в чем тебя убеждать…



– Если только это не... О-о, я догадался! Она такая страшная, мерзкая...



– Что ты сказал?!



– ...Облезлая, дурнопахнущая, злая...



Кажется, ему было неинтересно – во всяком случае, не настолько, чтобы
остановить занесенный для удара кулак и внять моим соображениям по
поводу собственных перспектив на этот вечер. А я как раз собирался
добавить «кошка Филча». Не знаю, почему я так часто поминаю миссис
Норрис – да и вероятность того, что у этого толстяка на самом деле
свидание, не так уж мала... А почему бы и нет? Какая-нибудь сестра по
духу, курсу к пятому овладевшая искусством ровной установки котлов, – и
такое бывает...



К сожалению, в число моих достоинств нельзя было записать владение
техникой боя – мне как-то лень было вкалывать в спортзале. А зря: надо
было попросить маму отдать меня, пятилетнего, не в секцию рисования, а
на кулачные бои. Маггловские способы разборки в волшебном мире – не
такая уж редкость, а дрался Лонгботтом неплохо: во всяком случае, мне
хватило трех ударов, чтобы осесть на пол.

Впрочем, это продлилось недолго: Пэнси с визгом выбежала из укрытия и
повисла у него на спине, призывая Мерлина и сотоварищей на помощь.



Лонгботтом, однако, был тверд как скала – и даже не замечал не
слишком-то худенькую Пэнси, отчаянно молотившую его по голове. Кажется,
магглы зовут это «состоянием аффекта».



– Да как ты посмел?.. – бум, – повтори еще раз! – бум, – значит, она мерзкая, страшная, облезлая?!



Эх, и как я мог забыть, что для гриффиндорцев оскорбление чести и
достоинства – как удар под дых. Кулаки у Лонгботтома и правда тяжелые – в
пользу этого факта готовы были свидетельствовать мой нос, правая рука и
резко занывшая печенка.



На крики Пэнси, отчаявшейся справиться с потерявшим контроль
Лонгботтомом, вбежали остальные – Тед и Винс и – совместными усилиями
все-таки оторвали от меня Лонгботтома, и тем самым, кажется, спасли меня
от смерти. Наверно, гибель на полу зала Славы точно обеспечила бы мне
солидное место в анналах истории – и награду бы тут же дали. Посмертно,
конечно.

Я собирался поблагодарить ребят, но пинта крови, скопившаяся под языком,
помешала сделать это внятно. Помилуйте, Блейз Забини идеален – он не
может посрамить свою репутацию нечеткой дикцией.



Вряд ли драка закончилась бы в этот момент, не появись очень вовремя
МакГонагалл – в своей обычной манере – видимо, привлеченная шумом.



– Минус тридцать баллов Гриффиндору, – возвестила она, выслушав
сбивчивый рассказ Пэнси. – Лонгботтом, что с вами? Опрокинули дюжину
котлов на зельях, а теперь избили Забини!



– Он оскорбил меня, профессор, – все еще неровно дыша, заявил
Лонгботтом, не сводя с меня яростного взгляда. Ответный взгляд наверняка
получился жалким – набухший глаз сводил на нет все мои усилия казаться
грозным.



– Оскорбил? Какие же страшные слова стоят подобного?.. – рука резким
жестом указала в мою сторону. Я подозревал, что мое зеркало скуксилось
бы, реши я спросить у него «кто сегодня самый красивый слизеринец в
замке».



Лонгботтом, немного придя в себя, видимо, понял, что завелся с
пол-оборота – почти не имея на то причин. Я ведь даже не разошелся
толком, подумаешь, пошутил про кошку... Подождите, так я сказал ему про
кошку или нет? Гудящая голова отказывалась соображать. Впрочем, едва ли
его дама сердца сильно уступает моей характеристике.

Лонгботтом смолчал, неловко опустив глаза. Гриффиндорец, осознавший собственную тупость, достоин фотоальбома.



– Я очень разочарована в вас, Невилл... Раз комментариев не будет,
продолжайте работать. Держать вас дольше одиннадцати я – увы – не имею
права, но вы будете приходить сюда каждый вечер до тех пор, пока в Зале
останется хоть один пыльный кубок! А вам, мистер Забини... Вам нужно в
медпункт!



Я даже не собирался спорить с ней. Происшедшее, кажется, ее шокировало –
иначе она бы обязательно осведомилась, что здесь забыла половина
факультета Слизерин.



– Профессор, мне тоже туда нужно! – ожил Лонгботтом.



– На твоем месте я бы только там и сидел, – вздохнул я.



МакГонагалл удивленно оглядела целехонького Лонгботтома и сурово
поправила съехавшее пенсне. Странно, что столпившийся народ не вызвал у
декана никакой реакции – слова Лонгботтома, кажется, перебили все мысли.



– Крэбб, Нотт, Булстроуд, Паркинсон – будьте любезны проводить вашего
товарища в медпункт. А с вами, Лонгботтом, нам стоит поговорить
отдельно...



***



Пока Винс тащил меня на себе, Пэнси с эльфийским мазохизмом заламывала
руки и терла покрасневшие глаза. Разлившаяся по телу слабость не
позволила мне по достоинству оценить драматизм момента – рыдающая
Паркинсон курса с третьего стала диковинной редкостью.



– Мерлин, ну зачем мы все это затеяли?



– О чем ты, Пэнси?.. Да, я проиграл... Драко может на законных основаниях считать меня неудачником.



– Увидит твою физиономию и сразу простит, – буркнул Нотт, озабоченно поглядывая в мою сторону. – Все, наигрались.



– Да уж, кто бы подумал, к чему может привести Луна Лавгуд, точнее – ее поиски, – мрачно констатировала Милли.



Винс ногой открыл дверь в больничное крыло.



– Если бы не я со своим дурацким...



Ее причитания уже стали действовать на нервы.



– Пэнси, да успокойся ты! Если уж на то пошло, я должен злиться на Теда – это ведь в его записке...



– Детка, да мы все написали в своих записках одно и то же!



Стоп. Я медленно перевел взгляд на скуксившуюся Пэнси, пытаясь
припомнить крепенькое словцо, которое оказалось бы наиболее подходящим.
Что она только что сказала?!



– Блейз, это моя идея была... Ну, просто пошутить хотели. Ты ныл о несложившейся личной жизни...



– Я ныл?! Что?! Забини не ноют! И подобные сведения вообще-то не должны выноситься на широкую публику!



– Блейз, последний раз это случилось, когда ты, напившись, стал
плакаться на моем дне рождении, – сказал Тед. – Ну мы и решили, что это
было бы забавно...



Они – решили. В мозгах резко прояснилось – нечеткие мысли грозили вылиться во вполне реальные Авады. Мне бы сейчас палочку...



Значит, все это унижение было тщательно спланировано? Ну, погодите...
Ну, держись, Паркинсон, и не смотри на меня так виновато: я тебе
обеспечу личную жизнь – да такую, что этот день тебе еще в кошмарах
являться будет!



Мадам Помфри встретила нас почти с восторгом – кому-то в этом замке пора
задуматься о причинах такого повышенного внимания к детям – и тут же
депортировала меня на больничную койку, разложив на тумбочке с десяток
лечебных снадобий.



– Больной должен лежать, – строго сказала она всей компании. – Если он захочет, вы можете прийти завтра.



Я зло глянул на виновато опустившую глаза Паркинсон и отвернулся к
стене. Вскоре палата опустела. Что ж, проигрывать тоже надо уметь.



Сон не шел – горящее лицо мешало думать о чем-то, кроме мести. Какая
муха укусила Лонгботтома? Это же у Уизли кулаки – финальный аргумент в
любом споре, впрочем – и единственный. А этот недотепа чего так
разозлился? Не иначе как правда торопился на свидание...



Где-то рядом скрипнула дверь. Ну уж нет, не хочу быть свидетелем сеанса
самобичевания от Паркинсон. Она все это затеяла – вот пусть и помучается
моим равнодушием.

Я встал с кровати, с трудом добрел до двери и нетвердым шагом вышел в коридор.



– Пэнси, что во фразе: «Больной не хочет никого видеть» тебе не поня...



Окончание слова застряло в горле. В коридоре стояла не Пэнси – там
вообще не было ни одного слизеринца. Сквозь сумрак моему взору предстала
совершенно другая фигура – я, не в силах отодрать язык от неба, молча
смотрел, как она приближается, все четче вырисовываясь знакомым
контуром.



– Блейз? Привет.



– Привет... Луна.



Мысли закипели. Я проверил каждый камень в этом замке и на его
территории – и при этом единственном местом, куда не ступала моя нога,
было больничное крыло! Итак, она здесь. Стоит в какой-то странной
голубой пижаме с зайцем, закусив губу, – в общем-то, ее внешний вид
удивления не вызвал. Беглый взгляд на часы уверил меня в своих силах –
время еще было. Правда, такой же взгляд в настенное зеркало сразу же в
них разуверил – сложно составить мне конкуренцию по непривлекательности.



Хотя девица, укравшая мой первый поцелуй в восьмилетнем возрасте, в
стихах воспела мой животный магнетизм – может, это сработает? Ладно, в
восемь это был помидор. И сонеты сочинил я сам.



Лавгуд совершенно не смутилась, мельком оглядев меня с головы до ног, ровно как и не удивилась ответному обращению по имени.



– Честно говоря, я думала, что это Невилл...



– Лонгботтом?



– Ага. Он собирался зайти ко мне сегодня, даже не испугался лунного календаря...



– Что? Какого календаря?



– Ну... Папа вчера прислал мне лунный календарь на этот месяц. Сочетание
Марса и Меркурия пагубно влияет на здоровье, вот поэтому он и
посоветовал мне посидеть в больничном крыле во избежание каких-либо
происшествий...



Мерлин, вот почему ее не было весь день. Вот, к кому торопился
Лонгботтом! Вот почему он так вышел из себя – недотепа подумал, что я
оскорбляю его любовь! Весна у него взыграла...



Мне в голову пришла идея, которую я счел почти гениальной – даже голова перестала болеть. Забини так просто не отступают.



– Э-э... Луна... Я, кажется, знаю, что с тобой...



– Под воздействием двух планет я немного пострадала от мигрени, но в остальном...



– Да нет же! Ты... видишь, как я выгляжу?



Лавгуд растерянно захлопала глазами, словно только сейчас углядела
запекшиеся в крови губы. О том, как лицо выглядело в целом, было страшно
даже подумать.



– О... это заразно?



– Конечно, – радостно закивал я. Какое счастье, что она мыслит не как нормальный человек.



Что ж, от намеченной цели меня отделяет всего пара минут – надо приготовиться.

В свое время Грег с детским восторгом встретил мое признание в том,
скольких девушек я успел поцеловать: откровенность со стороны
слизеринцев, даже между собой – редкий случай. Чтобы я признался, что
добавил к этой цифре пару нулей, понадобится не меньше пинты
Веритасерума.



– Знаю... Папа мне о таком рассказывал. Алехраны устроили гнездо у тебя на лице?



Не представляю себе, кто это, но вот она, кажется, имеет понятие. Значит, не подойдет.



– Нет. Это... Горлогрызы.



Сказал – и сам испугался. Такого точно нет – и сто к одному, что она в лучшем случае покрутит пальцем у виска.

Но Лавгуд не зря считалась самой странной девушкой своего факультета за всю историю, поэтому заметно оживилась.



– Горло… грызы? Я о них никогда не слышала… А что они из себя представляют?



– Ну… – Фантазия работала плохо, но я заставил себя говорить
убедительно. – Такие маленькие… жучки… в общем, их сотни, нет – тысячи…
они такие… ну…



– Погоди, они похожи на фламандских панулов?



– Да-да, это один вид, только он… э… мутировал и…



– Но фламандские панулы живут только в волосистой части головы и…



– Нет-нет, я перепутал! Этот вид новый, искусственно выведенный за
последние десятилетия с целью… э-э-э, ну в общем... – врать получалось
все хуже.



– Ой, мой папа как раз занимается новыми видами! Он точно должен что-то знать. Я сейчас отправлю ему сову!



– Нет, не вздумай! В смысле… Я хочу сказать, что ты можешь не успеть… Эти… глоткогрузы очень опасны…



– Ты же сказал горлогрызы!



– Я... ошибся. Названия похожи, ты же понимаешь...



Посмотрев в лицо Лавгуд, я почему-то вспомнил взгляд своего домашнего
эльфа, который никак не мог въехать, что значит
«это-мать-твою-должно-быть-убрано-к-приходу-родителей».



– А откуда тебе о них известно?



Я напрягся, вспоминая имя то ли шестого, то ли седьмого отчима.



– Ты слушала об Одене Пирсе? Известный исследователь...



– Да, они работали вместе с папой. Очень жаль, что он умер – такая странная смерть...



– Да уж, подскользнуться на банановой шкурке и съехать в овраг с
крокодилами... В общем, мое лицо – это результат деятельности
горлогрызов. Они заразны, понимаешь! И у тебя они тоже есть!



– Но как?..



– Достаточно пяти минут в обществе зараженного, чтобы их заполучить.



– Но тогда зачем же ты здесь стоишь? Разве тебя не должны были посадить на карантин?



А ведь логичный же вопрос. Кажется, я впервые почувствовал, что передо мной все-таки студентка с Рэйвенкло.



– Прости, Луна... Мне захотелось с тобой поболтать, и я совсем забыл о смертельной опасности, которая тебе угрожает.



– Теперь я умру? – будничным тоном спросила Лавгуд, по-птичьи склонив голову набок.



– Нет... Но тебе требуется помощь. Нужно срочно вытащить из тебя заразу.



– Позвать мадам Помфри?



– Что? Нет, она ведь и не знает о таком, информация известна только узкому кругу ученых...



– А где живут эти горлогрызы?



– Как это где? Во рту – отсюда и название. В общем, чтобы как-то искупить свою вину за заражение, я тебя и спасу.



– Но ты же сам болен...



– Нет, я переболел! У меня этот... иммунитет. Следы сойдут через
несколько дней. А вот остальные скончаются в муках при непосредственном
контакте с заразой.



Взгляд Лавгуд потеплел.



– Хорошо... Тащи. – С этими словами она широко открыла рот, высунув язык.



Здорово, Блейз. Гениальная идея же пришла тебе в голову.



– Лав… Луна, их нельзя достать голыми руками.



– То есть как – нельзя? Тебе нужны перчатки? Ой, у меня в сумке,
кажется, лежат: вчера на уходе за магическими существами Хагрид разрешил
нам подержать в руках детенышей дракона, но поскольку они дышат...



И я еще минутой ранее был уверен, что Шляпа не ошиблась, отправив ее в Рэйвенкло?



Я ухватил Лавгуд за рукав пижамы – небось собралась идти за перчатками. Нет уж, так просто ты не уйдешь.



– Луна... здесь нужен особый подход. Поверь... переболевшему.



– Значит, руками не достать? Нужно чем-то другим?



В моих глазах это предположение сделало ее немного более достойной своего факультета.



– А как же тогда – щипцами?



Нет, языком. Только сейчас я понял, что поторопился, уверовав в
собственную гениальность. Кажется, часть моих мозгов выбил кулак
Лонгботтома – и они остались размазанной кашей лежать на полу Зала
Славы. Более дурацкой идеи было не придумать – даже такая, как Лавгуд,
не купится.



Думай, Блейз, думай.



По правде говоря, можно было и не пускаться в столь пространные
объяснения: мы стояли одни в глухом коридоре, и меня в общем-то ничего
не останавливало – я ведь так и планировал изначально... Но врожденная
любовь к эстетике удерживала меня от мысли просто прижать ее к стене и
осуществить свою миссию.



– Но раз они настолько малы, щипцами их тоже не возьмешь... Но ты ведь знаешь, как от них избавиться?



Да! Бинго! Еще одна подобная догадка, – и я даже не стану подавать
петицию в Верховный Магический Суд с требованием утилизировать Шляпу по
причине ее профнепригодности.



– Луна, ты хочешь жить? – голосом героя, спасающего принцессу из лап дракона, спросил я.



– Да, конечно...



– Тогда... – я медленно придвинулся, оценивающе взглянув на ее растерянное лицо, – тогда доверься мне.



– Что мне сделать? – покорно спросила Лавгуд.



Не так уж и нелепа ее пижама. Волосы чистые, между прочим, и заплетены в косы – почти ровные. И вообще – я люблю блондинок...



– Закрой глаза.



Лавгуд зажмурилась, зачем-то сжав кулаки. Я был так увлечен процессом
подготовки, что даже не обратил внимания на скрипнувшую позади дверь.



Я осторожно взял ее лицо в свои ладони. Лавгуд по-прежнему не открывала
глаз – может, это даже хорошо, потому что мой видок вряд ли навеял бы ей
романтичные мысли.



И в тот момент, когда наши губы наконец встретились, когда ее глаза
начали раскрываться в каком-то особенном даже для нее недоумении, дверь
резко распахнулась, заставив нас отпрыгнуть друг от друга.



На пороге стояла Пэнси в компании Драко.



– Ну поздравляю, старик, – Малфой вальяжно кивнул, чем-то очень довольный. – Никак боевые раны сыграли свою роль?



Лавгуд в своей обычной манере уставилась на вошедших. Она очень забавно улыбается, кстати...



– Вам еще придется постараться заставить меня с вами разговаривать, – отрезал я.



– Это они тебя заразили, Блейз?



– Нет-нет... – я с ухмылкой следил за тем, как по лицам друзей
расползается недоумение. Кстати, они почему-то не выглядели удивленными,
когда увидели здесь Лавгуд. Что, совсем все просчитали, значит?! Знали,
что она здесь? Судя по лицу Паркинсон, та явно была в курсе.



– Ты рассказал ей, кто тебя так разукрасил? – усмехнулся Малфой,
совершенно точно не понимая, что к чему. – Лонгботтом, кстати, до сих
пор...



– Невилл болен? А его можно вылечить, Блейз? Ты ему поможешь?



Я содрогнулся от мыслей, пришедших в ее голову и, гордо повернувшись, потянул ее за собой.



– Лонгботтом здоров, Луна, а вот ты... Мы с тобой еще не избавились от всех глоткогрузов – они, знаешь ли, очень живучи.



Лавгуд загадочно улыбнулась: на что не пойдешь, чтобы спасти свою
жизнь... Я крепко сжал ее ладонь: чего не сделаешь, чтобы выполнить свой
слизеринский долг... И... я уже упоминал, что мне нравятся блондинки?



Быстрые шаги с другого конца коридора свидетельствовали о приближении
мадам Помфри. Лиц Пэнси и Драко я уже не видел – плотно прикрыв дверь в
свою палату, я приступил к лечению.



***



Семнадцатилетие Милли прошло в нашей обычной манере. На сей раз не
повезло Пэнси, и она с видимой опаской тащила свою записку. Рука чуть
подрагивала, по-птичьи порхая над смятыми пергаментами.



Ей-Мерлин, зря она так переживает. Боится ухмылки, с которой я на нее
смотрю, – ну так это просто настроение у меня такое... Вот остальной
очень уж притихшей компании ей бы надо опасаться, но лучшего друга? Мы
же с пеленок вместе, ей ли не знать, как я безгранично, безумно ее...



– Что значит «оборотное зелье», «кошачий волос» и «кот Грэйнджер»?!



Я уже говорил, что моя любовь к Пэнси не имеет границ?

Один день из жизни Гарри Поттера










5.03 Проснулся из-за того, что Пивз - полтергейст орал в ухо.

5.10 Спустился в гостиную гриффиндорцев

5.11 Решил навестить Буклю

5.15 По дороге встретил Малфоя

5.16 Что, не спится, Поттер? -на что дал Малфою оплеуху
Иди Ты к
черту! -сказал ему

5.17 Из ух у меня порос лук-порей

5.18 Из ух Малфоя кочан капусты

5.20 Пошел к мадам Помфри

5.25 Встретил сера Кедогена

Доброе утро, благородный сер!!!

5.26 Не обратил на это внимания, прошел мимо

5.30 Получил оплеуху от Букли за то, что не притащил печенья

5.35 Опять Малфой!!! НЕНАВИЖУ!!!

5.40 Очнулся в больничном крыле на соседней койке от Малфоя

5.41 Что, Поттер, тебе досталось? -за это был выперт из Больничного
крыла

5.50 Я был выперт из больничного крыла

6.03 Обычно Рон просыпается в это время, подумал я

6.05 Проснулся Рон

6.09 Отправились обсeрать Малфоя

6.13 В Большом зале его нет

6.14 В Совятне тоже

6.16 Нет и в больничном крыле

6.17 Он был в Туалете!!

6.18 Смыли его в унитаз

6.20 Пришел Снейп, снял по пятдесят очков с каждого за попытку вывести
ловца Слизерина из строя

6.40 Пошли досматривать 3-ий сон

7.10 Разбудил Оливер Вуд на тренировку

7.11 Господи! Когда это кончится!

7.20 Оказалось, что забыл Молнию в комнате

7.33 Молнию УКРАЛИ( чёртов Малфой )

7.40-8.10 Искал метлу. Оказалось она была в моём шкафу

8.20 Тренировка закончилась. Получил выговор от Капитана

8.30 Ем в Большом зале

8.31 Кто-то хотел смыть твою метлу в унитазе?? - сказал всё тот-же
мерзкий голос

8.32.05 А тебе какое дело??

8.32.12 А ты не догадываешься, Поттер?

8.33 Вызвал белобрысую крысу на поединок

9.00 У НАС ПРОРИЦАНИЯ!!!

9.00-11.00 Профессор Трелони предсказывает тысячи и тысячи вариаций моих
смертей, Рон тысячи и тысячи раз выругался, за что был удален из класса


11.20 Опять встретил Малфоя. Чёрт! Ну как не везёт!

11.21 Послан Малфоем

11.22 Послал Малфоя

11.23 Локомотор Мортис и у Малфоя ноги онемели.

11.24 Риктусемптра и у меня начался смех

11.25 Снейп снял 50 очков с Гриффиндора и отправил нас с Малфоем в
больничное крыло. Чтобы мы не поцапались с нами пошёл Перси

11.25-11.40 Идем туда. Малфой вприпрыжку.

11.55 Меня выперли из больничного крыла. Малфой меня проклял

12.00-14.00 Уход за волшебными существами со Слизеринцами

12.01 Малфой пролял Хагрида. Получил от меня оплеуху

12.30 Малфой пролял Хагрида. Получил от Рона оплеуху

13.00 Малфой пролял Хагрида. Получил от Гермионы оплеуху

13.30 Терпеть не могу Малфоя!!!!!

14.00 После урока я отправил Малфоя в больничное крыло

14.05 Ещё 15 баллов с гриффиндора от Снейпа

14.10-14.30 Болтали с Роном и Гермионой

14.30 Пришел угадайте кто?

14.40 Ему всё мало

14.41 Он пошел в больничное крыло. Гермиона в библиотеку. Рон остался со
мной. 10 баллов с гриффиндора

14.50 У нас скоро Трансфигурация с Хаффлпаффцами! Опаздаем!!!

15.00-17.00:

1. Проф. Паджер-Сплит рассказала об анимагах. Дала домашнюю работу(
зачем нам это? - сказал Рон)

2. Гермиона за урок получила 50 баллов ( Докучливая всезнайка - сказал
Рон)

3. Джастин Финч-Флетли о чем-то спорил с Сюзан Боунс( 5 баллов с
Хаффлпаффа за болтовню на уроке - сказала профессор

4. Симус и Дин рассматривали какую-то книгу под партой ( 5 баллов с
гриффиндора за отвлекание от темы )



17.05 Пошел на тренировку. Встретил...(сами догадаетесь?). Сбил его с
ног.

До 19.00 успешно поймал всё выпущенные Оливером снитчи.( Молодец, Гарри!
)

19.00 Слизеринцы нас прогнали с поля.

20.00-20.30 Рон, я и Гермиона пошли к Хагриду.
Гермиона, где ты была всё свободное время? -спросил я по дороге

Догадайся! -шепнул Рон

Я в библиотеке читала о ... - Неуспела договорить нас обнаружил Снейп

10 баллов с гриффиндора!

За что? -спросил Рон

За то, что идёте в мимо моего кабинета

Рон тихо покрутил у виска.

20.30-20.50 У Хагрида смотрели его коллекцию флоббер-червей( КАКАЯ
МЕРЗОСТЬ! У НИХ ИЗ ПАСТИ РАЗИТ КАК У МАЛФОЯ!!!)

22.00 Лёг спать. Надеюсь Драко мне не приснится!!!!!!!!!!!!!

    Гермиона
Грейнджер, Драко Малфой, письма в стихах и прозе.
 

  Mир Гарри Поттера: Гарри Поттер
    Гермиона
Грейнджер, Драко Малфой
    AU /Пародия/стёб /Любовный роман || гет
|| PG-13
    Размер: мини || Глав: 1



                                             Письма, проза и стихи  
Глава 1

Гермиона Грейнджер, качая ножкой,
сидела на диване в гостиной Гриффиндора и думала о любви. Да, да! Не
удивляйтесь, даже такая прагматичная девочка как Гермиона иногда думала о
любви. А делала она это, как правило в строго отведенное время, а
именно, в День Св. Валентина!

И вот сегодня настал этот светлый праздник, и Гермиона, продолжая
качать ножкой, размышляла над тем, кто же все-таки подарил ей
валентинку. В валентинке содержался стих и приглашение на свидание.
Стих, откровенно говоря, был написан абсолютно бездарным поэтом,
вследствие этого вся открытка была в красных чернилах, а пару раз
почесав нос пером, Гермиона окрасила и его в красный цвет, но сказать ей
об этом было некому, поэтому Гермиона, продолжая качать ножкой,
придумывала план действий.

Как человек, имеющий неограниченный словарный запас и вечное желание
обучить кого-нибудь чему-нибудь, она просто не могла упустить шанс
обучить своего нерадивого поклонника искусству писательства. После
получасовых дебатов с самой собой, Гермиона прекратила покачивать ножкой
и отправилась на свидание.

Быстро проходя по коридорам, Гермиона успела объяснить одному портрету,
на котором был изображен художник, рисующий свою картину, что «горизонт
завален» и «между глазами должен помещаться ещё один глаз». Она
завернула за угол и оказалась возле библиотеки, там её должен был ждать
тот самый поклонник. Но вместо поклонника возле библиотеки ошивался
Драко Малфой, в руках он держал маленький букетик.

- Эй, Малфой! Уходи! Сейчас сюда придет мой поклонник! У меня свидание! –
закричала Гермиона. – Можешь поискать для встреч с Паркинсон другое
место.

Драко растерянно посмотрел на Гермиону и, бормоча что-то невнятное,
попятился назад, а через несколько шагов и вовсе помчался прочь на всех
порах, при этом уронив букетик на пол.

Гермиона попыталась крикнуть Малфою, что он забыл цветы, но Драко уже
скрылся за поворотом. Недолго думая, Гермиона подняла букетик и, заметив
записку, вытащила её. В ней были стихи, надо сказать, что стихи были
даже бездарней тех, которые получила Гермиона. Скривившись, она
схватилась за перо и красные чернила, благо дело, взяла с собой сумку.
После продолжительных мучений со стихами, Гермиона обнаружила, что
поклонник так и не явился, это несколько её разозлило, зачем звать, если
сам не являешься, да ещё и рифмовать совсем не умеешь.

Злобно запихнув цветы, открытку и чернила с пером в сумку, Гермиона ещё
раз огляделась и отправилась прочь. По пути к башне, она успела поругать
малыша на портрете, который «держал вилку не в той руке».



На следующий день Гермиона решила, что больше никогда не будет ходить на
свидания, кто бы её не звал. Она уже успела рассказать Гарри и Рону о
своих ночных похождениях, переделать их домашнюю работу и расчесать
Косолапуса.

После завтрака Гермиона отправилась на Руны. Профессор Вектор с чего-то
вдруг решила, что пора заняться побратанием факультетов, поэтому,
недолго думая, она подсадила к Гермионе Грейнджер Драко Малфоя, который,
в свою очередь, был красный, как гриффиндорский шарф. Критично оглядев
Драко, Гермиона вынесла диагноз:

- Малфой, ты что-то плохо выглядишь. Кажется, тебе нужно сходить к Мадам
Помфри. У тебя такие красные щеки, ты случайно не гриппом заболел? – с
этими словами Гермиона приложила ладонь ко лбу Драко. Малфой вытаращил
на Гермиону глаза и, покачнувшись, повалился на пол.

Гермиона сориентировалась быстро, она тут же попыталась привести Малфоя в
чувство, и как только последний снова начал дышать, девочка
наколдовала носилки, водрузила на них Драко и, взмахнув палочкой,
отправила носилки в больничное крыло.

После урока Гермиона отправилась в лазарет, чтобы отдать Драко его вещи.
Малфой лежал на больничной койке, у него в руках был пергамент, и Драко
с огромной скоростью что-то строчил.

- Малфой, замечательно, ты пришел в себя. Я принесла твои ве...-
Гермиона замерла на полуслове, Драко испуганно взглянув на нее, вдруг
снова потерял сознание. Пергамент и перо повалились на пол. Гермиона,
быстро подняв их, позвала Мадам Помфри, а сама отправилась на урок.

Все Прорицание Гермиона исправляла глупый стих Драко. Такого ужаса, она
ещё не видела. Красные чернила уже заляпали все вокруг, но Гермиона
упорно пыталась придать стишку цивильный вид. Так же интересным являлось
содержание:

«О, девочка с глазами карими,

Они такие карие, как шоколад.

О, девочка с блестящими волосами.

Они такие блестящие, как мармелад...»

И так далее, и тому подобное. Нервно теребя волосы Гермиона пыталась
понять, почему Драко Малфой забыл, что у Паркинсон глаза зеленые, и
почему он так помешан на сладостях.

После урока Гермиона снова отправилась в лазарет, желая высказать
Малфою, что она думает о его писательском таланте, и отдать, наконец,
его глупые стишки. Драко лежал на больничной койке с компрессом на лбу и
вновь что-то писал на пергаменте. Гермиона, чуя очередное «произведение
искусства», быстро подбежала к нему и выдернула у него из рук лист.

- Малфой! Ты опять... пишешь что-то? – Гермиона прищурилась.

- Я... я... Грейнджер, я...

- Так. То что «ты, ты и ещё раз ты», я уловила. Мне больше интересно,
кто учил тебя писать стихи?! Малфой, это же абсолютно не... – так
началась лекция о содержании, рифме, олицетворении, метафорах... и
остальных подручных средствах поэта. – Ты понимаешь, что слова должны
идти из души, а не из жо... В общем, это должен быть слог сердца и... –
Гермиона посмотрела на Малфоя и, не обнаружив понимании, изрекла, -
короче, Малфой, лично мое мнение, пиши лучше прозу. – С этими слова она
обернулась и уже собралась уходить, но вспомнила:

- Ах, да! Я исправила твои писульки. Можешь меня не благодарить. И! У
твоей Панси глаза зеленые! Эх, мальчишки...

Драко восторженно посмотрел на Гермиону Грейнджер и... снова потерял
сознание.

- Мадам Помфри, Малфой, кажется, в обмороке, – прокричала Гермиона,
покидая лазарет.



Гермиона еле-еле пережила Зелья, Снейп был совсем не в духе, он бродил
по классу, кидаясь на всех гриффиндорцев. Урок подходил к концу, и
Гермиона, отряхнув юбку от паучьих ножек, уже собралась к выходу, как
вдруг перед ней возник Драко Малфой, который тут же сунул ей в руку
пергамент и ринулся прочь из кабинета. Гермиона, недолго думая,
развернула пергамент и стала вчитываться в строчки.

« О, девочка с глазами цвета дуба ...» – Гермиона Грейнджер застонала,
свернула пергамен в трубочку и вышла из кабинета, думая о том, насколько
сильно она заблуждалась в писательском «таланте» Малфоя.

Вечером в гостиной Гермиона наконец решила заняться исправлением ошибок
*читать -полным изменением содержимого* послания Малфоя. Размахивая
пером и разбрызгивая вокруг красные чернила, Гермиона пыталась понять,
как Паркинсон только терпит Малфоя и его глупые письма.



На следующий день Гермиона спустилась в Большой Зал и столкнулась в
дверях с Драко, который при виде её покраснел, как мак и уставился в
пол.

- Эй, Малфой! Я исправила тот ужас, что ты мне дал. Теперь можешь смело
отдавать его Паркинсон. Ей понравится. – Драко посмотрел на Гермиону
широко открытыми глазами и вдруг сорвался с места и убежал. Гермионе
показалось, что она слышит всхлипы.

«О, Великий Мерлин, нельзя же быть таким сентиментальным», - подумала
она, подсаживаясь к Гарри и Рону.





Гермиона отправлялась на урок к Хагриду, Гарри и Рон опять где-то
пропадали, и поэтому она спешила на урок одна. Солнышко палило нещадно, и
Гермиона остановилась у стены замка, прячась в тени. Мимо пролетали
птицы, и Гермиона задрала голову, пытаясь проследить за их полетом. Её
взгляд наткнулся на Астрономическую башню, с карниза которой что-то
вдруг сбросилось вниз. Гермиона внимательно наблюдала за падением, и чем
ниже падало это «что-то», тем четче она видела человека. Внезапно
Гермиона осознала, что на нее летит Драко Малфой! Наверняка, другая бы
на её месте впала бы в панический ступор, но мы ведь говорим о Гермионе
Грейнджер, которая вынула палочку и стала выкрикивать заклинания: -
«Вингардиум Левиоса! Локомотор! Левикорпус! Мобиликорпус...»

Драко завис примерно в пяти метрах над землей ногами вверх. Он попытался
стянуть с себя мантию, которая повисла вокруг головы, но ничего не
выходило, и Драко продолжал беспомощно барахтаться в воздухе. Гермиона
поймала себя на мысли, что Драко очень милый в таком положении, тут же
она осознала, что глупо так держать его и стоит опустить слизеринца на
землю, но барахтающийся Драко вызвал у Гермионы внезапный приступ
умиления, и добрая половина её мозга вдруг отключилась.

- Эй, Малфой! Зачем ты прыгнул с башни, ты ведь мог разбиться? –
взволновано спросила Гермиона.

- Я хотел совершить ритуаль... в общем, я собирался покончить жизнь
самоубийством! – засопел Драко из-под мантии.

- Ах! Что ты такое говоришь? – испуганно спросила Гермиона. – Зачем?
Паркинсон тебя не любит? Стихи не помогли?

Драко раздвинул полы мантии, посмотрел на Гермиону и вдруг зарыдал во
весь голос. Она от удивления уронила палочку, а вслед за палочкой на
землю повалился и сам Драко. Гермиона кинулась к нему и испуганно
потеребила его за рукав мантии. Малфой раскрыл глаза, и с криком: -
«Гермиона, я люблю тебя!», поцеловал испуганную Гермиону.



Очнулась Гермиона в лазарете. Рядом с её кроватью сидел Драко Малфой. Он
влюблено взглянул на неё и заключил в свои объятия. Гермиона
отшатнулась, пытаясь выпутаться из его рук.

- Малфой, ты чего? Так сильно головой ударился? – удивленно спросила
она.

- Какая ты глупая, Гермиона! Я ведь люблю тебя, неужели, ты ещё не
поняла?

- Я глупая?! Я глупая?! Да, как ты мог такое ска... ЧТО?! Ты... меня...
любишь? – Гермиона посмотрела на Драко широко открытыми глазами.

- Да... – только шепнул Малфой. – И все мои стихи и письма были для
тебя, а не для Панси. Мы вообще с Панси только дружим. Она, конечно
очень хорошая, но я...

- Драко... - перебила его Гермиона, вдруг осознав, все свои чувства.

- Что? - взволнованно спросил Малфой.

- Я тоже тебя люблю! – сказала она и бросилась Драко на шею.
Конец

Название:1 День из жизни Блейза Забини.
Автор:Гермиона!_ангел ф кедах_!
Пейринг:Блейз Забини.
Рейтинг:G
Размар:мини.  

 06:00. Спал ивидел сон, где  мы выиграли кубок по квидичу.
 06:10. До меня дошло,что кубок выиграли не мы,  а……   
 06:20.Чёртовы Гриффиндорцы!  
 06:30. Проснулся. Пообещал себе набить морду любому гриффиндорцу который пройдёт мимо.
06:40.Встал с кровати.                                                                                         
06:50.Дошёл до ванны.
07:20.Вышел из ванны.
07:40.Наделся.                                        
07:50.Вышел из комнаты не забыл хлопнуть дверь.
07:55.Судя поз вукам, я  всех разбудил (какой же я гадкий).                   08:00.Опоздал на завтрак пошёл на зельеварение.  
08:05.Пока шёл не встретил не одного гриффиндорца.  
08:10.Странно. Дошёл до класса.                                                       
09:00.Пошёл на трансфигурацию.                                                                             09:10.И здесь нет   гриффиндорцев
09:15.Достал расписание.                         
09:20.Неодного совмещённого урока, а  жалко.  
10:10.Пошёл на прорицание.                      
10:15.Паркиснон да отстань, ты не знаю я, где твой Малфой!                        11:00.Пошёл на уход за магическими существами.
11:15.Какя з*ибался ходить.                                                                                 11:30.Меня укусил флобер-червь.                                           
11:40.Высказал Хагриду все, что о нём думаю и его ервях.        
11:50.Выгнали с урока.                       
11:55.Меня проводили как героя.
12:00.Решил прогулять заклинания.                                                                12:10.Встретил Поттера.
12:15.Обосрал Поттера.                                                                                      
12:30.Поттер назвал меня слизняком.    
12:40.Я врезал Поттеру.
12:40.Поттер врезал мне.                                                                             12:50.Прибежала Макгонагалл и отняла у нас по 50 очков.                                 12:55.Карга старая.
13:00.Ничего профессор просто мысли в слух.                                                      13:10.Как минус 10 баллов???                                                               
13:40.Злой пошёл на обед.                          
14:00.Пошёл на травологию.                                                                          14:40.Пока всё идёт нормально.   
14:50.Звонок.                                     
15:00.Тренировка по квидичу.
15:30.Опоздал на тренировку.                                                   
15:40.Получил от Малфоя.
15:50.Малфой получил от меня.                                                                   
15:55.Получил от Паркинсон. 
16:00.Эй Паркинсон а ты чё здесь делаешь?16:05.Паркинсон ушла. Ну наконец-то.                              
16:10.Начали тренировку.                                                                                       16:20.Кто то заколдовал мою метлу!!!
16:30.Упал с метлы.
16:40.Пришёл в себя.  
16:50.Я не ненавижу Поттера!      
17:00.Нашёл Поттера он был с Уизли. 18:00.Проснулся.                                                                                                                                                       
18:10.Увидел белый потолок.
18:15.Подумал  в психушке.                                                                              18:20.Повернулся на лево увидел Поттера и Уизли.
18:30.Все сомнения насчёт психушки отпали.                                                           18:40.Пришла мадам Помпи( или как там её)?                                                           18:50.Дала какую-то жижу.                                                                        19:00.Голова   закружилась.                                                                                 19:05.Эй сто это она мне такое дала?                                                        
19:10.Уснул.
23:00.Вышел из больничного крыла.                                                                      23:10.Пошёл гостиную.
23:20.Чёт мне х*еново!  
23:30.Зашёл в комнату.                                                
23:40.Разделся.                                                                                                                                          23:50.Обнаружил огромную царапину на   спине.  
00:00.Пообещал себе завтра набить морду Поттеру и Уизли.                           
00:10.Уснул.

 Факультетское
распределение в Хогвартсе - одна из самых почитаемых традиций у
волшебников. Но что будет, если окажется, знаменитая Распределяющая
Шляпа совсем не так объективна, как думают все? Небольшая зарисовка о
том, как нерядовые сотрудники Министерства Магии решают судьбу
волшебного мира.
    Mир Гарри Поттера: Гарри Поттер
    Блейз Забини, Гермиона Грейнджер, Драко Малфой
    Общий || джен || G
    Размер: мини || Глав: 1

 

                      История вершится нами или Всё дело в шляпе
Глава 1

Автор сердечно благодарит за неоценимую помощь и поддержу свою бетту - alekto1980!

***

Блейз Забини никогда не опаздывал. В Министерстве Магии, где он работал
без малого уже десять лет, о его пунктуальности ходили легенды.
Собранный и организованный еще со школьных лет, Блейз обладал
безошибочным чувством времени и железной волей. Вряд ли кто-то из
близких и коллег мог бы припомнить за ним даже секундное опоздание: он
появлялся в назначенном месте вовремя, всегда безупречно выглядящий, с
неизменной очаровательной улыбкой на лице. Даже после умопомрачительных
ночных вечеринок отдела Магической Аналитики, в котором он работал до
повышения, бывший слизеринец умудрялся каким-то (известным только ему)
образом приходить на работу в срок, со свежим лицом и в прекрасном
настроении. Драко Малфой утверждал, что у Забини имелся Маховик Времени,
ведь только этим можно было объяснить удивительную способность
организма его лучшего друга приходить в себя и достойно функционировать
после трех распитых бутылок огневиски и ночных похождений в барах
Косого переулка.



Кроме всех вышеупомянутых качеств, Блейз Забини обладал гибким,
совершенно нестандартным мышлением и невероятным даром убеждения, что
вкупе с фирменными слизеринскими хитростью и дипломатичностью, делали
его незаменимым сотрудником в глазах начальства. Именно поэтому Блейз не
задержался в отделе Магической Аналитики, куда его распределили после
окончания Академии Высших Магических Искусств. Незаурядные способности
помогали ему быстро продвигаться по карьерной лестнице, несмотря на то,
что на обложке его личного дела в Министерстве Магии долгое время
красовался неприемлемый для перспективного сотрудника штамп «причастен к
деятельности УПСов». В итоге к своим тридцати годам Блейз Забини был
назначен на одну из высших должностей Министерства Магии. Он являлся
начальником Департамента Магических Инноваций и по совместительству
личным советником министра по особо важным делам.



Министерство Магии подверглось кардинальному реформированию после войны с
Темным Лордом. Мракоборцы зверствовали: по малейшему подозрению в
пособничестве Лорду и Упивающимся уволили и понизили в должности
половину сотрудников. Бывший мракоборец Кингсли, исполнявший обязанности
министра в послевоенное время, предпочел нанять талантливых молодых
волшебников, что радикально изменило кадровый состав министерства.
Именно этим можно было объяснить два небывалых в истории магической
Англии факта: во-первых, все верховные управленческие должности занимали
маги, возраст которых едва перевалил за тридцатилетний рубеж;
во-вторых, министерство впервые за последние двести лет возглавляла
женщина.



Блейз Забини ни на йоту не удивился, когда уходящий в отставку Кингсли
передал свои полномочия одной из лучших ведьм Департамента Магической
Юриспруденции, кавалеру Ордена Мерлина первой степени – Гермионе
Грейнджер.



Отношение Блейза к Гермионе не всегда было одинаковым. В школе она для
него просто не существовала. В семье Забини было принято обращать
внимание только на существенное, выделять главное, не распыляться по
мелочам. Поэтому его интересовали исключительно выдающиеся чем-либо
личности. Например, Поттер. А вот прилагающиеся к нему оболтус Уизли и
зубрилка Грейнджер совершенно не стоили драгоценного внимания отпрыска
благородной фамилии. Так было на протяжении семи лет их совместного
обучения, вплоть до кровавой битвы за Хогвартс. В тот день Блейз
посмотрел на девчонку другими глазами: она восхитила его своей отвагой.
Гермиона, тогда еще подросток, билась с опытными магами не хуже многих
матерых мракоборцев.



Позднее (после расследования, суда и оправдательного приговора) судьба
свела их во время учебы в Академии Высших Магических Искусств. Они с
Грейнджер выбрали один и тот же факультет – Магической Юриспруденции.
Следует отметить, что в том году крайне мало абитуриентов выбрали это
направление: Министерство Магии сильно дискредитировало себя, профессия
чиновника перестала казаться надежной. Предпочтение отдавали
факультетам, где изучался прикладной аспект колдовства.



С первого курса Гермиона Грейнджер стала ночным кошмаром для всего
профессорского состава Академии и предметом вожделения большинства
студентов мужского пола. Девушка невероятно похорошела, но при этом все
свои силы бросала на учебу, а не на свойственные барышням ее возраста
занятия. Она изводила преподавателей вопросами, требовала разъяснений,
знала наизусть все статьи и разделы Кодекса Магического
Законодательства, а также поправки к нему. Блейз сразу понял, какие
перспективы откроются перед героиней Второй Магической Войны, оценил
возможности ее связей – один глава Мракоборческого Отдела со шрамом на
лбу чего стоил! Поэтому даже в шутку парень не пытался с ней
соперничать. Дальновидный слизеринец приложил все усилия, чтобы изменить
мнение, сложившееся у Гермионы о нем. Он действовал очень осторожно,
продумывая каждый шаг. Блейз не ставил себе целью стать ее другом, но к
концу обучения он все-таки смог наладить с несносной Грейнджер
приятельские отношения. Кроме того, он намеренно принимал участие во
всех конференциях, семинарах и коллоквиумах, на которых появлялась
бывшая гриффиндорка. На них он старался проявлять себя с лучшей стороны,
показывал себя умным, начитанным и креативным. Он даже записался на все
внепрограммные спецкурсы, которые посещала Гермиона. И надо сказать,
все его усилия в скором времени окупились с лихвой.



Оказавшись в министерском кресле, Гермиона, как любой новый начальник,
произвела кадровую перестановку. Она окружила себя не просто
талантливыми, исполнительными сотрудниками с блестящими умственными
способностями. Все они обладали сильными характерами и независимой
точкой зрения. Грейнджер не терпела лизоблюдства и ценила в людях
способность мыслить самостоятельно, творчески.



В скором времени вокруг министра сформировалась команда
высококвалифицированных профессионалов, входящих в своеобразный «ближний
круг». Именно с помощью этих людей Гермиона Грейнджер превратила косную
бюрократическую систему Английского Министерства Магии в прогрессивную
организацию с четким кругом полномочий и отлаженной системой действий.
Несмотря на то, что Гермиона была строгим и требовательным начальником,
работники Министерства уважали ее: каждого из них министр знала в лицо,
всех безошибочно называла по именам и была в курсе семейных дел своих
подчиненных. С волшебниками, входящими в команду «ближнего круга», она
общалась на равных, создавая атмосферу дружбы и доверительности, что ко
всему прочему подкреплялось астрономически высокой заработной платой.
Блейз Забини был одним из первых, кто получил предложение нового
министра войти в состав «ближнего круга».



***



– Блейз, зайди, ко мне, – в углу кабинета материализовалась светящаяся выдра – Патронус Гермионы.



Забини целый день ждал этого сообщения и тщательно готовился к встрече.
Выходя из кабинета, он придирчиво оглядел себя в большом зеркале. Хоть
министр с недавнего времени стала замужней дамой, это не отменяло
желания Блейза предстать перед ней в лучшем виде. Отражение белозубо
улыбнулось и подняло вверх большой палец на правой руке: так держать,
дружище!



Шагая по коридорам, Блейз раз за разом прикидывал в уме варианты
развития предстоящей беседы. Разговор предстоял не из легких, но
отступать было некуда. Подойдя к кабинету Гермионы, Блейз столкнулся с
выходящим оттуда Дином Томасом. Щеки бывшего гриффиндорца пылали, волосы
были взлохмачены. Судя по всему, бедняге крепко влетело. Пропуская
Блейза в кабинет, Дин состроил страшную гримасу и рассек ладонью воздух у
себя под подбородком, предупреждая приятеля о скверном расположении
духа босса. Вздохнув, Забини изобразил на лице фирменную улыбку и
скрылся за дверью кабинета.



– Миссис…

– Оставь, Блейз. Мы не в Визенгамоте, – оборвала его Гермиона.

– Как скажешь, – улыбнулся он, присаживаясь в кресло.

– Догадываешься, по какой причине я тебя вызвала?

– Не имею понятия, – нагло соврал бывший слизеринец.



На самом деле Блейз отлично знал, что стало причиной внепланового вызова
в кабинет начальницы. Уже полгода его отдел готовил дерзкий во всех
отношениях законопроект. Сама идея появилась сразу после окончания
Второй Магической. Разработку начали вести сотрудники Отделов Колдовской
Статистики и Аналитики. Департамент Магических Инноваций, которым
заведовал Блейз Забини, проанализировал результаты исследований,
проверил их правовую сторону и теперь предоставил министру на одобрение.
Для Блейза протолкнуть этот законопроект стало делом чести. Он
выкладывался не только из уважения к гигантской работе, которую
проделали сотрудники трех отделов. Существовало некое обстоятельство,
сулившее бывшему слизеринцу значительную выгоду при решении данного
вопроса в его пользу.



Дело в том, что министр Магии находилась в очень интересном для общества
положении. Попросту говоря – на восьмом месяце беременности. Сей факт
означал для представителей Магического Мира только одно: через месяц
предстояло выбирать нового министра. Шансы Блейза занять министерское
кресло были невероятно высоки: за годы работы он создал образ
безупречного чиновника и делом доказал способность быть талантливым
управленцем. В том, что сотрудники Министерства в большинстве своем
поддержат его кандидатуру, Забини не сомневался. Дело оставалось за
малым: получить поддержку публики. Ему элементарно требовался
предвыборный пиар. А что может привлечь внимание лучше, чем
нововведение, направленное на улучшение жизни простого люда? Собственно,
только безвозмездная раздача золотых галлеонов на улицах…



Вот так, руководствуясь подобными меркантильными интересами, Блейз, сам
того не зная, собирался поспособствовать принятию закона, который
коренным образом навсегда изменит жизнь магического сообщества, и тем
самым внесёт скромное имя Блейза Забини в анналы истории.



***



– Нет, мне просто интересно, как вы все додумались до ЭТОГО? – голос
Гермионы дрожал, что свидетельствовало о крайней степени возмущения.

– Ты же не думаешь, что проект состряпали на голом месте? Полсотни
человек работали над ним. Были проведены соответствующие исследования.
Я, кстати, приложил все копии, – Блейз изо всей силы старался не выдать
волнения.

– А с каких это пор вопросы образования стали входить в компетенцию твоего отдела? – наступала бывшая гриффиндорка.

– С тех пор, как система прогнила до основания! Тебе ли не знать! – парировал он.

– Блейз, вы слишком многого хотите от меня! – не выдержала наконец
Гермиона. – Кто я такая, чтобы отменять вековую традицию?! Она
существовала сотни лет до нашего появления и сделала наш мир таким,
каков он есть!

– Эта традиция безнадежно устарела и стала не просто бесполезной, но и
опасной! – не сдавался Блейз. – Ты же понимаешь, как никто другой, ЧТО
породило войну, и какое значение в ней сыграло распределение на
факультеты. Война началась не с рождения Темного лорда – она началась с
того момента, как судьбы людей доверили решать примитивному артефакту!



В кабинете повисла тишина. Гермиона задумалась, глядя на пухлую подшивку
документов, озаглавленную как «ЗАКОНОПРОЕКТ ОБ УПРАЗДНЕНИИ
ФАКУЛЬТЕТСКОГО РАЗДЕЛЕНИЯ СТУДЕНЧЕСКОГО КОНТИНГЕНТА В ШКОЛЕ ЧАРОДЕЙСТВА И
ВОЛШЕБСТВА ХОГВАРТС». В глубине души она прекрасно осознавала, как
сильно влияли факультетские разногласия на психологический климат в
школе. Ей прекрасно были известны негласные факультетские правила
поведения, невольно навязываемые ученикам, и то, во что могут вылиться
межфакультетские вражда и соперничество, которые так и не удалось
полностью искоренить даже после войны. Но в то же время, она все еще
жила идеалами Гриффиндора, привитыми в юности; и не могла
собственноручно лишить будущие поколения юных волшебников радости и
чувства единения, которые могла подарить факультетская дружба.



– Мне нужны основания, – наконец сказала она.

– Их предостаточно! – воодушевился Блейз, радуясь, что непоколебимость
начальницы дрогнула. – Все началось с того, что Отдел Колдовской
Статистики решил определить, какой из факультетов Хогвартса взрастил
наибольшее количество магов за всю историю своего существования.
Результат удивил всех: с момента основания школы до настоящего времени
факультеты выпустили абсолютно одинаковое количество студентов. Это при
том, что количество абитуриентов, поступающих на четыре факультета,
всегда разное.

– Не пойму, к чему ты клонишь?

– Все просто: Шляпа жульничает!

– В смысле?!

– Распределяя студента на тот или иной факультет, старая развалина
совсем не смотрит на способности юного волшебника. Она ориентируется на
количество студентов, покинувших школу в предыдущие годы.

– Ты шутишь… – недоверчиво процедила Гермиона.

– Отнюдь! Выявилась следующая закономерность: число выпускников всех
четырех факультетов сравнивается раз в пять лет. Шляпа рассчитывает
количество абитуриентов, зачисляемых на один из факультетов так, чтобы
через пять лет общее количество выпускников было равным.



Блейз протянул Гермионе сводные таблицы с цифрами. Действительно: каждые
пять лет общее количество студентов, выпускаемых Гриффиндором,
Слизерином, Пуффендуем и Когтевраном, уравнивалось.



– И как этого раньше не заметили? – удивилась девушка. – Но, Мерлин, зачем тогда весь этот цирк с распределением?!



Гермиона едва сдерживала себя, ведь ее привычный мир рушился на глазах.
Все эти годы она не просто любила Хогвартс – она верила в него. В нем
сконцентрировалось все лучшее, во что верила бывшая гриффиндорка. Это
был оплот дружбы, мудрости и справедливости. Школа была для нее той
самой «чистой идеей», за которую нужно было бороться, а при
необходимости – отдать жизнь. Доводы Забини просто не укладывались в ее
голове.



– Это же очевидно! – ответил Блейз. – Артефакт создали, чтобы
поддерживать элементарное равновесие в Магическом Мире. Без шляпы
начался бы хаос! Большинство чистокровных семей старались бы пропихнуть
своих чад на Слизерин, ну или в крайнем случае на Когтевран. А
количество мест на факультетах, знаешь ли, не резиновое! А кто,
по-твоему, добровольно захочет поступить на Пуффендуй и всю жизнь потом
выполнять нудную однообразную работу только потому, что Шляпа сочла его
трудолюбивым и справедливым? – Блейз сверкнул белозубой улыбкой. О
Гриффиндоре он благоразумно умолчал.

– Ладно, предположим, эти цифры подтверждают некоторую предвзятость
Распределяющей Шляпы. Но мы ведь не можем объявить всему магическому
сообществу, что самое важное решение в их жизни принял артефакт, на деле
оказавшийся банальным калькулятором!

– Банальным… чем?

– Не важно! Вы уверены, что Шляпа руководствуется только подсчетами?

– Вообще-то не совсем, – признался Блейз, – в Отделе Работы с
Артефактами пришли к выводу, что Шляпа считывает ауру человека, на чью
голову она надета. У чистокровных волшебников, получивших хорошее
воспитание и умеющих подавить свое волнение, аура зеленого цвета – их
отправляют на Слизерин. У людей с повышенной эмоциональностью аура
оранжевая – им путь на Гриффиндор. На Когтевран попадают интеллектуалы с
нестандартным мышлением, чья аура излучает синий или сиреневый цвет. А у
студентов Пуффендуя аура бледно-желтая. Но это в идеале. Эксперименты
показали, что большинство абитуриентов настолько волнуются во время
процедуры распределения, что Шляпа просто не может различить истинный
цвет их ауры. В стрессовой ситуации она становится красной. Вот тогда-то
пристрастная рухлядь и начинает подтасовывать результат! – довольно
ухмыляясь, подытожил Блейз.

– Просто невероятно! – выдохнула Гермиона.

– Это еще не всё! – Забини похоже собирался окончательно растоптать все
иллюзии бывшей гриффиндорки. – Аналитический Отдел тоже накопал для нас
кое-что интересное. Данные исследований подтверждают, что выбор будущей
профессии студентов Хогвартса напрямую зависит от заканчиваемого ими
факультета. Правда, мы обработали данные только за последние пятьдесят
лет, но и этого вполне достаточно. Взгляни! – сказал Блейз и услужливо
протянул начальнице документ.



Гермиона развернула внушительных размеров свиток и начала читать вслух:



«Согласно данным, предоставленным Департаментом Учета и Контроля
Численного Состава Магической Британии в период с …бла-бла-бла… Так…Ага,
вот здесь! Более семидесяти процентов гриффиндорцев стали
мракоборцами, остальные тридцать процентов – работали в Департаменте по
Работе с Магглами. Практически сто процентов когтевранцев выбрали
профессии, связанные с практическим использованием магии: зельеварение,
колдомедицина, исследование артефактов, изобретение и тестирование
новейших заклинаний, методика наложения чар и т.д. Представители
Пуффендуя в большинстве своем предпочли специализироваться на
теоретическом аспекте магии, выбирая профессии историков, научных
исследователей, а также невыразимцев. Выпускники Слизерина становятся
либо дипломатами и юристами при Министерстве Магии, либо специалистами в
области Тёмных Искусств. Среди них также небольшой процент составляют
бизнесмены».



– И что крамольного усмотрели твои работнички в этих данных?

– Да то, что эти подсчеты строятся на неверных цифрах. Отдел Статистики
использовал списки абитуриентов, зачисленных на первый год обучения в
Академию Высших Магических Искусств. А надо было анализировать списки
выпускников. Более тридцати процентов всех поступивших были отчислены за
профнепригодность. Еще тридцать меняли специальность уже во время
обучения. Итого?

– Получается, что только в сорока процентах случаев Шляпа угадала
истинное призвание волшебника, – недовольно подытожила Гермиона.

– Ну, что-то вроде этого. А если еще проанализировать коэффициент
эффективности работы каждого из волшебников, работающих в Министерстве,
то получится и того меньше. Возьмем, например, процент смертности
сотрудников Мракоборческого Отдела…

– Блейз, достаточно! – Гермиона не хотела слушать неприятные факты. –
Предположим, я согласна со всем, сказанным выше. Но ты же прекрасно
знаешь Кодекс. Глава 112, статья 34, страница 975 – раздел о должностных
и юридических полномочиях Министра Магии. Пункт 3 гласит: «Волшебник,
исполняющий обязанности Министра Магии, не имеет права самовольно
отменять или упразднять многовековые традиции/обычаи/уклад».



Гермиона с вызовом взглянула на Блейза. Что-что, а закон она знала
назубок. По расчетам министра цитата должна была сразить бывшего
слизеринца наповал. Но своенравный подчиненный даже бровью не повел.
Мало того: в какой-то момент Гермиона готова была поклясться, что Забини
приложил массу усилий, чтобы подавить просачивающуюся на лицо улыбку. И
была совершенно права: Блейз готовился выхватить припрятанного в рукаве
джокера.



– Раздел «Поправки», страница 1345, – в тон ей проговорил Забини, –
«Многовековая традиция/уклад/обычай/, являющийся неотъемлемым элементом
жизни магического сообщества, может быть упразднен волевым решением
Министра Магии, если будет доказано, что подобная традиция/уклад/обычай
наносит вред и ущерб членам магического сообщества. В таком случае
решение Министра Магии должно подкрепляться согласием четырех активных
общественных деятелей, заинтересованных в процветании и благополучии
магического сообщества».



От бешеной смеси досады и чувства, что ее загнали в угол, Гермиона не смогла проронить ни слова.

«Приехали! – пронеслось у нее в голове. – Поздравляю, Грейнджер! Тебя
только что со свистом побрил собственный советник. Стыдобище!!!».

Гермиона вдруг почувствовала себя очень уставшей. Захотелось оказаться
дома, уткнуться носом в шею мужа и пожаловаться ему на тяжелый день.



– Хорошо Блейз, – вымолвила она наконец. – Подготовь все нужные бумаги
на подпись. На следующей неделе можешь предоставить мне список
кандидатур, подходящих на роль тех самых «четырех заинтересованных лиц».

– Уже сделано.

– Как сделано?

– Я взял на себя смелость и попросил четырех известных магическому миру
личностей подписать ходатайство об упразднении факультетского
распределения.

– Ну-ка дай его сюда! Хочу видеть имена этих предателей, – рявкнула бывшая гриффиндорка.

Однако взглянув на подписи просителей, Гермиона звонко рассмеялась.

– Знаешь, Блейз, я явно недооценивала твои способности. Пожалуй, надо
повысить тебе зарплату в полтора раза. Нет, в два! Это ж не документ!
Это почти полная коллекция автографов членов ОД: Глава Мракоборческого
Отдела – мистер Поттер; главный редактор «Придиры» – мисс Лавгуд;
директор Хогвартса – профессор Лонгботтом; ветеран войны, изобретатель –
мистер Джордж Уизли.



После этих слов Блейз вздохнул с облегчением и позволил себе улыбнуться.
Его предположения о том, какое воздействие будут иметь подписи друзей
на министра, подтвердились. Он мысленно похвалил себя.

– Как мы преподнесем все это общественности, мистер Забини? Полагаю, вы и
об этом успели подумать? – с легкой издевкой в голосе бросила Гермиона.

– Скажем, что Хогвартсу накладно содержать четыре команды по квиддичу, –
попытался отшутиться Блейз, – А если серьезно: организуем пышную
церемонию открытия Единого Факультета имени Четырех Основателей Школы. А
Шляпу отдадим в Отдел Работы с Артефактами. Пусть поработают с ней и
научат распознавать склонность мага к определенного рода деятельности,
но не при поступлении в школу, а на выпускном балу.



Гермиона вдруг очень серьезно посмотрела на Блейза.



– Ты ведь понимаешь, какие последствия повлечет за собой вся эта затея?
Ведь если я подпишу документ, ничего уже не будет как прежде.

– Ну и хорошо, что не будет! Я за перемены к лучшему. По крайней мере,
мы будем уверены, что сделали все, чтобы перед нашими детьми, – он ткнул
пальцем в выпирающий живот Гермионы, – не встал выбор, который пришлось
делать нам.



***

После разговора Блейз чувствовал себя усталым, но необыкновенно
довольным собой. Его охватило чувство эйфории, которое испытывает
боксер, победивший сильного соперника на ринге. Усилия не пропали даром,
и путь к креслу министра, о котором он в тайне грезил, теперь стал
значительно короче.



Выйдя из кабинета Гермионы, Блейз попрощался с секретаршей и вышел в
коридор, где на него буквально налетел Драко Малфой. Забини мгновенно
оценил ситуацию. Он знал лучшего друга как облупленного и поэтому сразу
заметил, что Драко был сильно взволнован и к тому же ужасно торопился.
Пальто нараспашку, криво завязанный галстук и растрепанные волосы только
подтверждали догадку.



– Ну как? – с надеждой в голосе спросил Малфой.



В ответ Блейз скорчил страшную гримасу, повторил жест Дина Томаса, когда
тот покидал кабинет Гермионы, и без тени улыбки отрезал:

– Рвет и мечет.



Судя по тому, как вытянулось лицо Драко, тот принял шутку друга всерьез.



– Акцио букет! – рявкнул Малфой.



Через секунду в его вытянутой руке появился невероятных размеров букет алых роз, и Драко, не попрощавшись, шагнул в приемную.

«Бедняга, – думал Блейз, направляясь к выходу из Министерства, – совсем
шутки понимать перестал. Тяжело, наверное, быть мужем министра магии…».


                                        

Спать Блейзу
совершенно не хотелось. И, как говорится: «Дело было вечером. Делать
было нечего». Вот тут-то и пришла в голову коварного Слизеринца одна
идея…

    Mир Гарри Поттера: Гарри
Поттер    Драко Малфой, Блейз Забини, Панси Паркинсон
    Общий
/Юмор / || джен || G
    Размер: мини || Глав: 1



                                             Дело было вечером. Делать было нечего.
Глава 1

Блейз Забини устало потянулся в
кровати. Стрелка настенных часов медленно приближалась к полуночи.
Приятели с его первого курса Крэбб и Гойл и ещё пару мальчишек мирно
посапывали в своих постелях, затянув пологи. Драко Малфой как всегда
начиная с первого дня в Хогвартсе, когда все были в душе, кидал дротики в
портрет Поттера, а потом, когда все уже сопели в две дырочки шёл в
ванную и закрывался там на некоторое время, чтобы привести себя в
порядок перед сном. Вот и теперь Драко был в ванной.



Спать Блейзу совершенно не хотелось. И, как говорится: «Дело было
вечером. Делать было нечего».



Вот тут-то и пришла в голову коварного Слизеринца одна идея…



***



Драко уже полчаса нежился в ванной, наполненной доверху горячей водой.
Самого мальчика, собственно говоря, видно не было из-за большого слоя
ароматизированной мыльной пены. Лишь только резиновая жёлтая уточка
виднелась сквозь пену.



Да… Малфой младший любил принимать ванну. Не зря же ему мать подарила на
прошлое Рождество огромный набор средства для ванны. Там были и
всевозможные гели, шампуни, мыло ручной работы и, что понравилось Драко
больше всего, много-много разных размеров, цветов и запахов резиновых
уточек для ванны.



Это был рай. Даже набор гелей для волос, подаренный на то же Рождество
отцом, не восхитил мальчика так, как подарок матери.



Но всё хорошее когда-нибудь заканчивается. И Малфой с печальным видом
вылез из ванны, вытерся, почистил зубы, умылся, сходил в туалет (перед
сном это надо делать обязательно) и отправился в свою кроватку бай-бай.



Полог своей кровати Драко никогда не зашторивал, ему нравился свет луны,
пробивавшийся из окна ночью.



Но пока Малфой спать не собирался. Удостоверившись, что свет включён, а
все его однокурсники спят, он осторожно, чтобы никого не разбудить и не
выдать тем самым существование своего дневника, открыл блокнот и
принялся записывать в нём всё, что произошло с ним за этот день, удобнее
устроившись на кровати.



«Сегодня на завтраке в Большом зале я наконец-то унизил злосчастного
Поттера! Пока он сидел за своим столом и разговаривал со своими
противными друзьями Уизли и Грейнджер, я…»



Тут творческий процесс Малфоя прервал непонятный звук. Слизеринец
осмотрелся по сторонам (с его кровати открывался потрясающий вид) и
определил виновного. С соседней кровати доносился то ли стон, то ли ещё
что-то. Полог не был задернут, но лица стонавшего видно не было, а Драко
всё никак не мог вспомнить, кто, же всегда спал на этой кровати. Он
всегда был очень любопытен. И, спрятав дневник под подушку, младший
Малфой аккуратно сел поперёк кровати и стал наблюдать за происходящим на
соседней кровати.



Драко просидел так минут пять, но ничего не происходило, и он уже было
подумавший, что ему всего лишь показалось, достал свой личный дневник,
намереваясь продолжить повествовать происшедшее за день, но тут спящий
на той соседний кровати мальчик резко сел. Драко от неожиданности аж
грохнулся с кровати, завалившись от испуга назад. Когда же он опасливо
выглянул из-за края матраца, то оказалось, что тот сидящий мальчик,
вовсе не сидящий мальчик, а мирно спящий.



Малфой поднялся на ноги и для пущей убедительности моргнул, чтобы
проверить, действительно ли его сосед спит. Сосед спал. Тогда белобрысый
Слизеринец с мыслями о том, что надо будет спросить у отца зелье от
шизофрении, снова уселся на кровать и продолжил писать в блокноте.



«Сегодня на завтраке в Большом зале я наконец-то унизил злосчастного
Поттера! Пока он сидел за своим столом и разговаривал со своими
противными друзьями Уизли и Грейнджер, я взял со стола свою порцию
омлета и заговорил её приземлиться на голову Гриффиндорца… Но моим
мечтам не суждено было сбыться, и отправленная мною тарелка с омлетом
приземлилась на голову…»



Тут с соседней кровати снова стали доноситься непонятные звуки.



«Малфой ты или не Малфой, Драко?! – спросил мальчуган сам себя. – Не
обращай на это внимания. Да… Действительно надо будет спросить у отца
зелье от шизофрении!»



Дневник снова пришлось отложить, так как пересилить свое любопытство и
не посмотреть, что же там делается, Слизеринец не мог.



И пять минут Драко наблюдал за истерикой соседа по кроватям. Да и по
парте тоже, Блейза Забини.



«Видимо, у того был просто сложный день», - решил мальчик и вернулся к
личным записям, не намереваясь наблюдать продолжавшуюся истерику друга.



«Сегодня на завтраке в Большом зале я наконец-то унизил злосчастного
Поттера! Пока он сидел за своим столом и разговаривал со своими
противными друзьями Уизли и Грейнджер, я взял со стола свою порцию
омлета и заговорил её приземлиться на голову Гриффиндорца… Но моим
мечтам не суждено было сбыться, и отправленная мною тарелка с омлетом
приземлилась на голову Снейпу! И тут вся жизнь промелькнула у меня перед
глазами, и я подумал было, что мне конец, но… Золотая троица весело
заржала, и Снейп (слава Мерлину!) грозно посмотрел на Поттера. А потом
по Большому залу разнёсся его голос: «Пятьдесят баллов с Гриффиндора!
Поттер! И месяц отработок за мытьем котлов вручную, для вас и ваших
друзей! Мистер Уизли и мисс Грейнджер!» Я помню, какого цвета физиономии
стали у этих неудачников. Как хорошо, что всё так сложилось. P.S.
Простите, дядя Северус.



Но это ещё не все! То, что было на зельеварении, было гораздо
интереснее, а точнее Лонгботтом взорвал свой котёл с…»



Стоны и всхлипы, доносившиеся с соседней кровати, утомили Драко. Ну,
сколько можно?! Сколько можно действовать Драко Люциусу Малфою на
нервы?!



Белобрысое чудо с гневным видом слезло с постели и решило-таки разбудить
Блейза. Но Забини во время успокоился и уже снова ровно сопел в две
дырочки.



«Эх! Что за ночь?! Никто спокойно посидеть и пописать в дневник не даст!
Что за невоспитанные люди пошли?!» - недовольно ворчал про себя
мальчик, снова забираясь на кровать и снова беря в руки блокнот.



«Сегодня на завтраке в Большом зале я наконец-то унизил злосчастного
Поттера! Пока он сидел за своим столом и разговаривал со своими
противными друзьями Уизли и Грейнджер, я взял со стола свою порцию
омлета и заговорил её приземлиться на голову Гриффиндорца… Но моим
мечтам не суждено было сбыться, и отправленная мною тарелка с омлетом
приземлилась на голову Снейпу! И тут вся жизнь промелькнула у меня перед
глазами, и я подумал было, что мне конец, но… Золотая троица весело
заржала, и Снейп (слава Мерлину!) грозно посмотрел на Поттера. А потом
по Большому залу разнёсся его голос: «Пятьдесят баллов с Гриффиндора!
Поттер! И месяц отработок за мытьем котлов вручную, для вас и ваших
друзей! Мистер Уизли и мисс Грейнджер!» Я помню, какого цвета физиономии
стали у этих неудачников. Как хорошо, что всё так сложилось. P.S.
Простите, дядя Северус.



Но это ещё не все! То, что было на зельеварении, было гораздо
интереснее, а точнее, Лонгботтом взорвал свой котёл с зельем скунса.
(Оно придавало чему-либо или кому-либо ужасный запах) Драко искренне
надеялся, что всё содержимое выльется на голову Поттеру и его
подпевалам, но, увы, надежды Слизеринца не оправдались. Вернее
оправдались, но не совсем так. Вернее так, но… В общем, большая часть
содержимого котла Лонгботтома попала на Снейпа, который ещё с утра был
не в духе, хотя на Поттера и его компанию зелье тоже попало. «Сто баллов
с Гриффиндора! Лонгботтом! Поттер! Уизли! И Грейнджер! Весь год будете
отрабатывать по три часа в день за мытьем котлов! – раздался гневный
голос Снейпа. – Спасибо, мистер Малфой за противоядие для этого зелья.
Двадцать баллов Слизерину!» Да, я гениален! Не зря стащил противоядие и
дал его Снейпу, а Гриффиндорцы будут так вонять, ещё целую неделю!
Уахаха! Драко коварен!»



Наконец! Наконец! Наконец Драко закончил писать о сегодняшнем дне.



Он спрятал дневник под подушку, поцеловал перед сном фотографию
родителей и, наконец, лёг под одеяло.



Но спустя несколько минут он понял, что забыл выключить свет, и уже
потянулся к выключателю, но с соседней кровати снова раздался стон.
Драко обессилено повалился на кровать, лицом к соседу.



Так он пролежал несколько минут, и решил уже выключить всё-таки свет, но
рука соседа вдруг поднялась в воздух. Малфой вздрогнул от
неожиданности. А Блейз тем временем уже успел сесть, и истерика у него,
видимо, началась снова. Белобрысый Слизеринец устало вздохнув, сел снова
поперёк кровати и стал наблюдать за однокурсником.



Так он сидел, смотрел и зевал пару минут, а потом Забини вдруг стал
тыкать в него указательным пальцем. Малфой младший подумал, что его друг
уже не спит, но глаза того были, закрыты. На мгновение Драко испугался,
но потом подумал, что его другу что-то снится и не придал этому
никакого значения. Но Блейз снова стал тыкать в него пальцем, и Малфою
стало неудобно. Он пересел немного в сторону, надеясь, что теперь будет
наблюдать за этим всем не так неловко. Но Забини снова стал показывать,
на него пальцем, усиленно мыча. Драко пересел опять в сторону, Забини
опять стал показывать в него пальцем. Тогда Слизеринец решил всё-таки
встать с кровати и пересесть в кресло, и уже там переждать истерику
друга.



Но Блейз, видимо, не намерен был останавливаться. Он стал усиленно
мычать и завывать на всю комнату. Странно, что ещё другие ребята не
проснулись.



А через минуту вместо того, чтобы тыкать в друга пальцем и мычать,
Забини собрался встать с кровати. Пока он искал свои тапочки, Малфоя как
ветром сдуло с кресла. Он тут же очутился у входа в спальню мальчиков.



Драко был не из трусливых. Отец с детства привил ему эту черту. Но
некоторых вещей он все, же боялся. А именно: темноты (благо в комнате
горел светильник), клоунов и… лунатиков.



А что касалось последних, то именно к таким Драко и отнёс Блейза.



С прохода Малфою открывался прекрасный вид, и он с замершим сердцем
наблюдал, что же делает его однокурсник.



А с Забини происходило явно что-то из ряда вон выходящее. Он,
раскачиваясь преодолел расстояние между своей кроватью и своим шкафом,
небрежно стащил с его верха свою шлюпу и напялил её по самые глаза так,
что лица его не было видно абсолютно. Эти действия Драко ничуть не
обрадовали, а наоборот привели в полнейший ужас. А когда Блейз
направился в его сторону, он выбежал (пока что без криков) из комнаты на
лестницу. Через пару секунд в дверном проёме показалась голова
темнокожего друга, который всё ещё продолжал что-то бормотать. Он
остановился, и его лицо устремилось по направлению к лицу Слизеринского
принца. Тот уже был готов бежать в спальню к Снейпу и жаловаться на
соседа лунатика. Будить Блейза он не стал лишь потому, что в детстве
мама сказала малышу Драко, что нельзя будить лунатиков.



Малфой младший открыл рот, чтобы заорать, и…



Забини выпрямился и сдёрнул с себя шапку. Он огляделся сонными глазами и
с удивлением посмотрел на перепуганного до чёртиков друга.



- Малфой, - начал он слегка хрипловатым ото сна голосом. – Что? Что я
здесь делаю? Зачем ты меня сюда притащил?!



Драко хотел было возмутиться, но решил не возражать ничего против слов
Забини и рассказать тому, что случилось утром, а сейчас просто пойти и
нормально без всяких лунатиков поспать. К тому же было уже далеко за
полночь…



- Эээ… Я просто…



- Зачем ты меня притащил сюда, Малфой?! А?! И… Зачем напялил на меня эту
шляпу?! Малфой! Что за шутки?! – грозно восклицал Забини.



- Блейз! Блейз! Тише! Все спят! Я… Я просто решил пошутить… Да… Согласен
шутка вышла дурацкая, но… Всё! Пошли спать! Я тебе всё утром объясню!



Забини недоверчиво покосился на однокурсника, но все, же согласился с
ним и поплёлся обратно в свою кроватку.



…





Уже через пять минут, выключив свет, Драко лежал в своей кровати с
закрытыми глазами и думал, что он устроит Блейзу завтра! Ну… А пока…
Пора спать…



Драко снились пудели. Такие красивые…



Но тут из объятий Морфея его вывел уже знакомый стон.



Драко с трудом открыл слипающиеся глаза и пискнул, грохнувшись с
кровати. Прямо над ним возвышался Блейз Забини с закрытыми глазами,
замотанный в одеяло и пододеяльник, и что-то бормочущий.



Потерев ушибленную коленку, Драко осторожно поднялся на ноги и попятился
назад, прочь от кровати, прочь от Блейза. Сбылась мечта идиота. Теперь и
темнота есть и лунатик есть. Не хватает только клоуна для полного
«счастья»…



А тот с видом… А черт знает. С каким видом залез на кровать Малфоя и
лёг.



Слизеринский принц задохнулся от возмущения. Никто не имеет права лежать
на его кровати, кроме него самого.



Он стянул с тумбочки Теодора Нотта расчёску и запустил ею в Забини. Тот
зарычал во сне, но это придало Драко ещё больше решительности. Он стянул
с тумбочки Нотта бутылку с водой и, открыв её, запульнул в бедного
Блейза. Тот зарычал сильнее и спрыгнув с кровати прыжками как волк
направился к перепуганному наследнику Малфоев со словами: "Я тебе
отомщу!", но передумав, снова вернулся на кровать Драко.



В голову Слизеринцу лезли мысли о ужастиках, которые он смотрел пару раз
в маглловских кинотеатрах. Там как раз такие люди так передвигались. От
этого мальчику стало совсем страшно.



А Забини тем временем схватив подушку друга, направился к открытому
окну. Сев на подоконник, он обернулся на Драко и с закрытыми глазами
сказал:



- Я тебя вижу! Я тебя слышу!



Ох! Как Драко был напуган.



А потом Блейз взял подушку Малфоя в руки и выкинул в окно.



Слизеринец лишь открыл рот от такой наглости.



- Ты полетишь вслед за ней! – зловеще произнёс Забини и спрыгнув с
подоконника, поплёлся на встречу Малфою.



Тот же в свою очередь, споткнувшись не один раз направился в общую
гостиную.



Он остановился в центре комнаты и обернулся, в метре от него стоял
зловещий друг и неприятно скалился. И тут… Резко рванулся за Драко. Тот
со всех ног метнулся к незакрытой двери спальни девочек.



Услышав за спиной голос: «Я в чужие комнаты не хожу!», Малфой
приободрился и подбежав к кровати Пэнси Паркинсон стал её тормошить.



Та нехотя открыла глаза:



- Что?



- Там! Там! Там! Блейз лунатит! – воскликнул Драко.



Пэнси лишь сочувственно вздохнула и ответила:



- Я бы тебе помогла, но… ХРРР! ХРРР!!!



Драко сел на её кровать и стал обдумывать всё, что произошло.



Всё! Теперь он точно никогда в жизни больше не ляжет спать рядом с
Блейзом Забини!



Через несколько минут из-за двери раздался голос Блейза:



- Драко! Ты где?! Почему ты не спишь?!



Малфой опасливо выглянул из комнаты, но увидев вполне нормального не
спящего Блейза, взревел:



- Забини! Я тебя прибью!



Блейз удивлённо взглянул на Драко.



- Пошли-ка в спальню! Я тебе всё объясню!



Через десять минут Драко заканчивал свою гневную тираду.



- А ещё! А ещё! Ты меня чуть не раздавил, когда я проснулся, а ты на мне
сидишь!



Блейз загадочно посмотрел на Малфоя и ухмыльнулся.



- Знаешь. Малфой! Я тебя разыграл!



- А ещё...! … ЧТО?! ТЫ МЕНЯ РАЗЫГРАЛ?! – Драко был в шоке. – ДА ТЫ..! ДА
Я..!



- Остынь, Драко, - спокойно ответил Забини. – И знаешь, я ведь не сидел
на тебе. Врать нехорошо! – он погрозил пальчиком.



- ДА ТЫ..! – с этими восклицаниями Малфой обиделся и ушёл спать, а
Забини лишь коварно ухмыльнулся.



Да… Дело было вечером. Делать было нечего.



***



На следующий день вся школа знала, что Блейз шутник.



На следующий день вся школа знала о том, что Драко боится лунатиков.



На следующий день вся школа знала что Драко боится темноты.



На следующий день вся школа знала, что Драко просил помощи у девочки.



На следующий день вся школа знала, что Драко лгунишка.



Было плохо… Драко было плохо…



А всем остальным было весело.



...



А в дневнике Драко Люциуса Малфоя было жирным шрифтом выведено:



«БЛЕЙЗ ЗАБИНИ ПРОТИВНАЯ КОЗЯВКА!!!»



А ниже было написано:



"Спасибо, Малфой! Мне льстит твоё внимание!"



Драко был зол, Драко был очень зол.



The End

Актриса Эмма Уотсон, известная зрителям по роли Гермионы Грейнджер в фильмах про Гарри Поттера, намерена сняться в мюзикле, созданием которого занят эксцентричный рок-музыкант Мэрилин Мэнсон, сообщает ресурс Monsters And Critics.
Проект
описывается как «готическая версия "Золушки"». По свидетельству
неназванного источника в окружении актрисы, Уотсон хочет
продемонстрировать, что ее амплуа не исчерпывается ролью в «поттериане».
«Она видела, как ее партнер Дэниел Рэдклифф
успешно экспериментирует с жанрами, сыграв в пьесе «Конь», и думает,
что смогла бы сделать нечто подобное», - прокомментировал источник.
В
одном из последних интервью Эмма Уотсон призналась, что не горит особым
желанием продолжить актерскую карьеру. В дальнейшем она согласится
участвовать в проектах, которые «вызовут у нее не меньший энтузиазм, чем
сериал о Поттере».
В ближайших планах Уотсон поступление в один из американских вузов, название которого пока держится в секрете, пишет "Lenta.ru".

Авторы: Маус и Леся
Название: Ну и такое бывает!
Пейринг:ДР\Кетрин Диггори
Жанр:роман
Описание: 
между
любовью и ненавистью нет тонкой грани. Между ними Большая Китайская Стена с
вооруженным караулом, выставляемым каждые 20 секунд. и Драко прийдется преодалеть эту стену что бы быть рядом с ней.






фан
фик немного отличается по содержанию 4 книги. В нашей версии Седрик Диггори все
еще жив. Он конечно турнир не выиграл, но теперь пользовался огромным спросом у
не малой части девушек. Он успешно окончил школу и сейччас работает в месте
Флёр Делакур в в банке «Гринготтс» А так же после 5ти лет обучения в шарм-ботонской
академии волшебства переводится в Хогвартс его младшая сестра Кетрин.
Директриса не очень возражала по пводу ее перевода( теперь у нее будет лишний
повод навестить Хагреда)))





 


Все ученики Хогвартса сидели в главном зале ожидая появления
первокурсников. В зале стоял гул.Кто то обсуждал каникулы, кто-то просто
сплетничал , а некоторые вспоминали как сами подходили к распределительной
шляпе и ждали ее решения.




И вот открылись главные двери и
в зал вошли первокурсники. Больше всего учеников удивляла красивая девушка с
каштановыми волосами. Она явно была старше 14 лет. И вот назвали ее имя: Кетрин
Диггори. После долгово молчания шляпы все же было вынесено решение - слизерлин!





 «вот черт! Почему
слизерлин!? Я что избалованная дочка? Или владею большой силой?я должна быть
там где был Седрик »


Сразу  же девушку
охватило какое-то чувство потерянности и тоски, она ведь перешла сюда что бы
быть рядом с Седриком, а теперь что? от грустных мыслей ее отвлек парень
сидевший рядом с ней, который почему то ей совсем не понравился.


- Я Крабб, а ты вроде Кетрин Диггори? Ты сестра Седрика?


-оу! нет, мы однофамильцы!- как же меня бесят тупые вопросы!
Нет ну как можно, было такое спросить? Или он считает, что Диггори встречаются
на каждом шагу?


-Сколько сарказма! Видимо шляпа не ошиблась! На какой
курс  ты поступишь?


-на шестой. А ты на каком? 



-я тоже. Мне кажется ты ожидала не такова решения шляпы. Не
так ли?


- да.


- ты не стесняйся, мы тебя не укусим


Парень выдал милую улыбочку, но на девушку она не произвела
некагого впечатления. Кетрин уже давно не доверяла мимике людей 


-а с чего ты взял что я стесняюсь? –хмыкнув спросила Кет


- ну ты замкнутая и отвечаешь очень коротко. Хотя по
грубости можешь поспорить с Малфоем.


Такой ответ вызвал небольшую вспышку неприязни к парню


-значит, ты составляешь свое мнение о человек по тому, как
он тебе отвечает? Это очень глупо, учитывая, что ты знаешь меня всего 5 минут.


-   а ты считаешь что
составить мнение о человек очень тяжело?


-  мнение нужно
складывать из поступков человека


-  ну а как же слова?


- они ничего не значат без их подтверждения на деле


 И тут к счастью
Кетрин закончился ужин, и старост попросили показать новичкам школу.


Идя по коридорам девушка рассматривала картины и внутреннюю
обстановку Хогвартса. И осталась очень довольна увиденным. Тут не было
стандартных девчачьих тонов, которые так мозолили  ей глаза в академии. Да и весь вид школы
радовал глаз Кетрин. Картины, которые висели буквально на каждом сантиметре
стены, приведения, носившиеся под потолком - все это создавало очень уютную
обстановку. И у Кетрин как-то быстро прошло сожаление об уходе из академии.


Вот староста привел их в общую комнату слизерлинцев. И
провел их в спальни.


Разложив вещи Кетрин решила написать Седрику что бы понять
почему ее направили в слизерлин а не в Когтевран как его. написав письмо она
отправилась в совятню что бы его отправить


-Вы видели сестру Седрика? Горячая штучка!


И Кетрин невольно обернулась. Фраза была сказана тем парнем,
который так тщательно заставлял считать секунды до конца ужина.




-Смотри
не обожгись! - сказала Кетрин и  вышла из
комнаты





После первого ужина в этом
учебном году Драко сидел с Краббом и Гойлом в гостиной , они болтали о всякой
фигне и речь зашла об их новой одногрупнице. После того как Крабб сказал
пошленькое словечко в ее сторону она не только не засмущалась, но и даже
подколола его.


«Неплохо для новенькой . жаль что
так быстро ушла, а то можно было бы посмотреть на что еще она способна»


Дальше разговор зашел об
учителях….




На
следующее утро Драко проснулся с твердым желанием по больше узнать о этой
девчонке. И ждать долго не пришлось. Когда он подошел к теплице он увидел ее.
Переделанная школьная форма смотрелась на ней необычно: с одной стороны
облегающая юбка с сильно завышенной талией , облегающей рубашкой и узким
зеленым галстуком смотрелось привлекательно, но не вызывающе. А длинные каштановые
волосы слегка отливали попадая на свет. Драко заметил, что ее уже окружили
самые популярные девушки слизерлина.  И
они явно пытались набиться ей в друзья, но , судя по виду так и не смогли
заинтересовать Диггори. А когда прозвенел звонок, Малфлой заметил на лице
новенькой облегчение.





Войди в класс Кетрин долго не
знала куда ей сесть. Было свободное место рядом с Панси. Но Кетрин быстро
отвергла эту мысль т.к. не успела она подойти к классу и тут же появилась эта
девчонка и стала «объяснять» ей кто тут кто.


Но так как другого варианта у Кэт
не было и ей пришлось провести урок в компании Панси.


 Следующий урок который у них был по расписанию
зельеворенья с профессором Снейпом. Их деканом. Урок был смещённым с Грифиндорскими
учениками.


Снейпу пришлось поместить в пару
к Диггори Грейнджер так как с появлением Кэт на их факультете кол-во учеников
стало нечётным. После чего по классу прошёл 
небольшой шум по этому поводу.


В течении урока профессор
зельеваренья задавал вопросы мисс Диггори по теории проверяя её знания. Она
оказалась достаточно осведоблённой для своего 6го года обучения и даже умнеее
Гермионы, но она не была такой же выскочкой как Грифиндорка. Кэт сразу же
понравилась Снейпу и он по окончанию урока добавил 25 очков Слизарину


После урока Зельеваренья была
История магии. Это был единственный урок который вело приведение, а так же
единственный урок который не сильно вдохновил юнную Диггори


После окончания первой половины
учебного дня все факультеты отправились на обед.


Кетрин села за слизерлинский стол
к своим одногрупникам. Посуда была наполнена разными вкусностями, большинство
которых она не видела в своей французкой школе.


Пообедав Кетрин отправилась на
опушку Запретного леса.


При загадочных обстоятельствах
Майк Пернст был отправлен в больничное крыло мадам Помфри (но мы же знаем что
это эффект от блевательных батончиков из магазина Фреда и Джоржа)




Хагред
предубедил, что для изучения носоглотов ученикам потребуется разбиться на пары.
И Кет достался Драко Малфлой собственной персоной!

Дорогая Хелена поздравляем вас с днём рождением,желаем счастья,любви,успехов в карьере,долгой и весёлой жизни!!!!!!)

Автор:Дочь Пророка
   А может слизеринцы не такие уж и идеальные... Ммм?
    Mир Гарри Поттера: Гарри Поттер
    Блейз Забини, Теодор Нотт, Драко Малфой, Панси Паркинсон
    Общий / / || G
    Размер: мини || Глав: 1



                                                А у него пижама в мишках!


Глава 1

Поместье Паркинсонов, читальный зал, около девяти часов вечера.



Малфой раздраженно расхаживал по комнате, сложив руки за спину. Иногда
он останавливался, бросал непонимающий взгляд на двух парней, сидевших
на диване напротив камина.

Блики огня плясали на их бледных и серьезных лицах. В кресле, стоявшем
сбоку, возле стеллажа с книгами, сидела Панси, сложив руки на коленях и
гордо выпрямив спину. При серьезном выражении лица ее глаза истерически
хохотали, казалось, еще секунда и она сама согнется пополам от смеха. Но
девушка держалась из последних сил, боясь нарушить тишину, царившую в
зале.

Наконец-то Драко перестал метаться по комнате и встал напротив Блейза и
Теодора, которые не пошевелились с того момента, как зашли в помещение.

-Итак, может, вы, наконец, объясните, что произошло?- спросил он, хмуро
глядя на однокурсников. Оба парня сохранили молчание, но как только
Теодор открыл рот, Забини резко выпалил:

-Это Нотт виноват!- Драко перевел взгляд стальных глаз на Теодора, лицо которого вытянулось от удивления.

-Что?- воскликнул парень писклявым от гнева голосом.

-Ты напал на меня, как только я открыл дверь твоей комнаты!

-Ну конечно, а палочку ты держал не для нападения, а просто так, похвастаться вытащил, да?!

-Я просто проверял на месте ли она.

-А что она могла куда-то деться?

-Сейчас неспокойное время. Мало ли что может случиться.

-Ну конечно… Можно подумать, кому-то нужна твоя палочка.

-Что ты хочешь сказать?

-А то, что твой жалкий обрубок никому не нужен!

-Жалкий обрубок?!- взревел мулат, соскакивая с дивана.- Можно подумать у тебя…

-Хватит!- прикрикнул Драко.- Вы ведете себя, как дети!

-Но…- начал возражать Забини.

-Никаких но! Вы наследники величайших родов, вы сташекурсники, вы
слизеринцы в конце концов! Что на вас нашло? Какого черта вы устроили в
комнате?

-Я решил зайти к Нотту за конспектом по Зельеварению за прошлый семестр,- начал Блейз, отсаживаясь от Теодора на другой диван.

-И зачем же он тебе понадобился?- хмыкнул Малфой, приподнимая бровь.

-Решил восполнить пробелы в знаниях.

-Сейчас? А почему не спросил у меня?

-Ну… Вам с Панси ведь нужно было побыть наедине. Как-никак жених с
невестой…- сбивчиво начал объяснять Забини. Драко закатил глаза. Неделю
назад была объявлена их помолвка с Панси, и за это время Забини не
упускал момента, чтобы задеть этим Малфоя.

-Так я продолжу…- сказал Блейз и заерзал на диване, устраиваясь
поудобнее.- Открываю дверь, а этот сумасшедший бросается на меня с
подушкой из-за угла, начинает ею лупить и что-то вопить. Я начал
защищаться.

-Подушкой?- уточнил Драко.

-Моя палочка была выбита из рук и это первое, что попалось мне под руку.

Теодор недовольно фыркнул и сложил руки на груди. Драко снова посмотрел на слизеринца.

-Что ты скажешь по этому поводу, Нотт?

-Что у Забини пижама в мишках,- пробубнил парень. Драко замер и
посмотрел на Блейза удивленными глазами. Из угла, в котором сидела
Панси, донеслось сдавленное похрюкивание. Забини же покраснел, как
помидор.

-Ты же обещал никому не говорить!- зашипел он.

-Не нужно было рассказывать про мое нижнее белье,- фыркнул Теодор.-
Забини пришел в мою комнату, чтобы отомстить, и я это прекрасно знал.
Драко, ты не заметил, что в последнее время все девушки как-то странно
реагировали на Блейза?

-Ну… Да. Он возвращался мрачнее тучи и не под утро.

-Так вот я в отместку пустил слух о его извращениях по замку.

-Что?! Так это был ты?!- взорвался Блейз, подлетая к парню. Драко
схватил мулата за запястье и оттащил пышущего яростью Блейза от Теодора,
которому удавалось сохранять спокойствие даже при своем растрепанном
виде. Волосы были всклокочены, и из них в разные стороны торчали перья,
новый костюм был помят и весь в пятнах от пыли. В таком виде на подиум
не пустят.

-Так, я не понял. А ты ему за что мстил?

-Он всем рассказал, что у меня имеются плавки, на которых изображены миловидные белые овечки на лугу.

-Что?- переспросил Драко, скрывая улыбку.

-Ты идиот, Нотт. Я никому не рассказывал!

-Но ты же…- удивленно спросил Теодор, глядя на подозрительно подергивающийся уголок рта Драко.

-Мало ли, что я говорил!- буркнул недовольный Забини. Спокойствие Нотта
сошло на нет, теперь его очередь была заливаться краской. Наконец-то
Драко смог взять себя в руки.

-Значит так, два слизеринца устроили борьбу подушками, при попытке
каждого из них отомстить друг другу. Забавная ситуация, не находите?
Думаю, она займет первую страницу в «Пророке», не желаете попозировать?

***

Блейз ступал осторожно, чтобы остаться незамеченным. Он, как кошка,
подкрался к двери комнаты Нотта и тихонько повернул ручку, выставив
палочку наготове. Он ожидал увидеть парня лежащим на кровати с книгой,
но каково было его удивление, когда в комнате оказалось пусто. Он
переступил через порог и высунул свою голову из-за двери, тут его сильно
ударили по голове чем-то мягким. Он потерял равновесие и упал на пол,
выронив палочку, которая закатилась под кровать. Удар же повторился
снова, а затем снова и снова. Забини закрыл лицо руками, но нападавший
продолжал его колотить. Наконец-то Забини махнул кулаком и весьма
удачно, попав по челюсти нападавшего. Тот упал на пол, Блейз же схватил
подушку, выпавшую из его рук и принялся лупить обидчика. От усердия
слизеринца из подушки полетели перья, покрывая комнату белым воздушным
слоем. Перья летали в воздухе, лезли в глаза и нос, мешая дышать. Когда
от «орудия» осталась лишь наволочка, парень соскочил с места и кинулся к
кровати за новым. Но его схватили за ногу, и Блейз снова оказался на
полу, хорошенько ударившись головой об паркет.

Теодор опередил своего противника и, схватив новую подушку, накинулся на
однокурсника. Забини увернулся от первого удара и, взяв «оружие» в
руки, пошел в атаку.

В самый разгар схватки дверь в комнату открылась, и на пороге показались
ошарашенный Малфой с Панси, маячившей за спиной парня. Драко, услышав
крики, доносившиеся с верхнего этажа, решил, что на его друзей напали, и
кинулся на помощь. Но, когда открыл дверь, то онемел от представшей
перед его взором картины. Два взрослых парня дрались подушками. По всей
комнате были разбросаны перья, да и сами однокурсники были изрядно
помяты. Наконец-то дар речи вернулся к Малфою-младшему.

-Вы что творите?!- прикрикнул он. Теодор и Блейз замерли, выронив из рук
подушки. Через минуту они уже сидели в читальном зале, виновато опустив
головы вниз, а Драко раздраженно расхаживал по комнате.



***

-Прости, я не хотел, чтобы кто-нибудь знал о твоей пижаме,- сказал Тео,
когда они с Блейзом шли по коридору, направляясь к комнате слизеринца.
Панси назначила им наказание в виде уборки за устроенный погром и
причиненное неудобство.

-Да ладно, рано или поздно все бы все равно узнали,- хмыкнул Блейз.- А ты неплохо дерешься.

-Да уж… Ты тоже. Может, как-нибудь повторим?

-Только без свидетелей и в Выручай-комнате.

-Договорились!

 Как могла Пенси
Паркинсон влюбиться?
Странный вопрос для девушки-подростка. Все влюбляются в семнадцать лет.
Но Пенси не принадлежала к числу глупых девиц, мечтающих о принце на
коне, влюблённом в неё до потери пульса. Она размышляла чётко и
лаконично: выйти замуж за богатого чистокровного мужчину, родить ему
наследника и жить, не зная забот и хлопот.


    Mир Гарри Поттера: Гарри Поттер
    Панси
Паркинсон, Блейз Забини, Драко Малфой
    Драма /Любовный роман / ||
джен || PG-13
    Размер: мини || Глав: 1
   
                                                      

                                            
Можешь называть меня мисс
Глава 1

-Как могло это случиться? Я всю
жизнь знала его.- Подумала про себя Пенси Паркинсон.

Гостиная Слизерина была пуста, и никто не мог помешать старосте подумать
над происходящим. Хотя, думать было не о чём. В голове роем кружились
вопросы и среди них ни одного ответа. Лишь одно слизернка знала
наверняка - она влюбилась.

Осознать это самой было ещё ужаснее чем, если бы кто-нибудь поведал
ей эту страшную тайну. Как могла Пенси Паркинсон влюбиться?

Странный вопрос для девушки-подростка. Все влюбляются в семнадцать лет.
Но Пенси не принадлежала к числу глупых девиц, мечтающих о принце на
коне, влюблённом в неё до потери пульса. Она размышляла чётко и
лаконично: выйти замуж за богатого чистокровного мужчину, родить ему
наследника и жить, не зная забот и хлопот. В планы Пенси не входило
любить своего избранника. Да и к детям она относилась не слишком то
хорошо. А кто, собственно, любит маленьких орущих существ, которые
пачкают пелёнки и отнимают драгоценное время?

Но, человек предполагает, а Мерлин располагает. А ведь её мечты начинали
сбываться. Малфои пришли свататься в дом Паркинсонов в начала августа.
Главы семейств закрылись в кабинете и обсуждали выгоды брака детей, в то
время как сами дети вспоминали прошедший учебный год и веселились, как
могли.

В итоге, было решено устроить свадьбу в январе. И вот, когда до
исполнения её мечты оставалось каких-то четыре месяца, всё начало
рушиться. Хотя, как предполагала девушка, всё началось в день её
шестнадцатилетия.



- Эй, Пенс, ты чего грустишь? Радоваться надо, у тебя же сегодня
праздник!- Как всегда весёлый Блез Забни с самым невозмутимым видом
зашёл в женскую спальню, заколдовав ступеньки лестницы.

- Я веселилась, пока Малфой не пригласил меня на свидание сегодня.

Блез расплылся в улыбке:

- Что же тебя так огорчило?

Пенси вздохнув, посмотрела на друга детства:

- Знаю я, зачем нужно это свидание. Наши родители решили, что не плохо
было бы нас поженить. Хотя официальное сватовство будет только через
год.

- Ты же мечтала выйти замуж за Малфоя, разве нет?

- Да, конечно. Но, во-первых, это моё первое свидание, а во-вторых, я не
умею целоваться.

- Не думаю, что тебе это понадобиться это умение.

- Будь уверен. Драко намекнул, что за тем, как развиваются наши
отношения, будет наблюдать его отец. Так что, если сегодня он меня не
поцелует, то очень получит от своего грозного папочки.

- Значит, вся причина грусти малышки Пенс в этом?

- Да.

Блез рассмеялся:

- Что ж, Золушка, я твой добрый фей. Из скромного невинного создания я
превращу тебя в развратницу.

Тут уж пришла очередь Пенси смеяться:

- Как же ты собираешься это сделать, милый фей?

- Я научу тебя целоваться. Вставай.

Пенси послушно поднялась с кровати.

- Давай.- Она крепко зажмурила глаза и сложила руки по швам.

- Пенс. Расслабься и открой глаза. – Попросил её Блез. Девушка
посмотрела на него.

- Что я сделала не так?

- Ну,- начал Забни, подойдя к ней ближе и обняв за талию,- для начала
улыбнись мне. Вот так. Теперь положи руки мне на шею.

- Так?- спросила девушка, прижавшись маленькими ладожками к его коже.

- Да, всё правильно. Теперь просто расслабься.- Попросил Блез и
наклонился к её губам. Он осторожно прикоснулся к ней. Девушка подалась
навстречу. Забни прихватил нижнюю её губу зубами и притянул Пенси ближе к
груди. Девушка решила проявить инициативу и коснулась языком его
верхней губы. В ту же секунду его губы стали твёрже, а язык проник в её
рот. Дальше всё получилось само собой. Забни учил её увлечённо, с
неожиданной страстью. А Пенси отвечала на все его ласки.

- Ты точно целуешься в первый раз?- спросил её Блез, отстраняясь, что бы
глотнуть воздуха.

- Точно.



Пенси приложила ладонь ко лбу. От нахлынувших чувств её бросило в жар.
Зря она вспомнила тот вечер. Но, благодаря Блезу свидание прошло
отлично. Хотя Малфой целовал её спокойнее и не так увлечённо, девушка
сумела подстроиться под него, за что получила немного удивлённую, но
довольную улыбку Драко.

Тогда её ничуть не удивило то, что Блез предложил продолжить их занятия.
Девушка и сама была рада узнать что-то новое из странной для неё пока
науки - соблазнения.

Следующие несколько уроков прошли весело, по крайней мере, для Пенси.
Блез учил удивительным вещам. Прикосновение, взгляд, даже тембр голоса
мог свести мужчину с ума. Ей попался опытный и терпеливый учитель.
Особенно Пенси запомнился их последний урок перед началом каникул.



- Теперь одной ногой обхвати меня за бедро.

Пенси выполнила указание и тут же рассмеялась. На высоченных шпильках не
так-то просто было удержать равновесие.

- Молодец. Теперь проведи рукой по груди. Да не по своей! Хотя так тоже
выглядит не плохо. Чёрт, я почти хочу тебя, малышка!

Пенси вновь рассмеялась. Она отлично понимала, что Блез шутит. Её вдруг
захотелось подразнить своего учителя.

Девушка повела рукой по его шее, чуть царапая кожу ноготками, облизнула
губы. Забни замер. Переборов желание расхохотаться, Пенси приблизилась к
нему и поцеловала. К её огромному удивлению, Блез почти накинулся на
неё. Он обхватил её губы своими и начал целовать каждый миллиметрик
чувствительной кожи. Девушка пошатнулась и чтобы не упасть, ухватилась
за ворот рубашки парня. Раздался треск материи, и пуговицы посыпались с
разорванной ткани.

- Ох, Блез! Прости, я порвала рубашку!- Начала девушка, но извинения
были остановлены страстным поцелуем. Забни прижал её к обнажённой груди,
не позволяя вырваться.



Пенси мотнула головой. Тогда она поверила, что он лишь хотел научить её
«взрослому» поцелую. Как смешон был Блез с растрёпанной шевелюрой и
разорванной рубашкой. Он выглядел смущённым и немного виноватым. То же
выражение лица было у него, когда они вместе с Пенси спалили гардероб
его матери.

Если бы можно было вернуться в детство! Тогда Забни был лишь лучшим
другом. Другом, с которым она училась ходит и говорить. С которым первый
раз проявилась её магия. С тем, кто знал заветную мечту Пенси.

Но того, что сделано, нельзя изменить.



Седьмой год в Хогвартсе начался традиционной перебранкой с гриффиндором,
в которой, к огромному удивлению сокурсников, не участвовал Малфой. Он
просто махнул палочкой, разнимая дерущихся Уизли и Креба. Да, ещё снял
баллы с рыжего.

Пенси сперва заинтересовалась внезапной толерантностью Драко по
отношению к Гриффиндору. Но последующие события заставили её забыть о
своих подозрениях. Блез предложил её продолжить их уроки. Почему она
согласилась тогда?

Что-то менялось. Драко почти не появлялся в гостиной. Он не приглашал её
больше на свидания и не целовал прилюдно на ночь.

Сложнее дела обстояли с Блезом. В нём всё было идеально. Он помогал ей с
уроками и обязанностями старосты. При том продолжал учить женским
хитростям. И очень скоро Пенси поняла, что не может без него.



- Блез, мы куда-то уходим?

- Не мы, а я.- Сообщил Забни, завязывая шарф.

- Куда это ты собрался? У нас же урок?

- Отменим урок. У меня свидание.

- С кем?- поинтересовалась Пенси, чувствуя странное раздражение.

- С Оливией.

- И кто это такая?

- Пенс,- усмехнулся Блез,- ты ведёшь себя как ревнивая жена. Прости за
то, что не предупредил.- Забни чмокнул её в лоб и выбежал из гостиной.



Пенси усмехнулась. Стоил ли вечер, проведённый ей в одиночестве того,
что случилось дальше? Пожалуй, стоил.



Блез появился около полуночи. Он устало потёр глаза и на ходу расстегнул
пиджак.

- Как вечер?- поинтересовалась Пенси. Блез дёрнулся и немного испуганно
взглянул на неё.

- Пенс! Нельзя так пугать человека. У меня чуть сердце не остановилось!

- Как вечер?- повторила Пенси, привыкшая получать желаемое.

- Не плохо. Я немного устал.

- Очень хорошо, что немного. У нас сейчас будет урок.

- Пенс, давай завтра.- Попросил Забни.- Я хочу спать.

- Ну, уж нет, скажи спасибо Оливии с её свиданием. Идём.- Слизернка
поманила его в комнату старост.

- Ох.- Простонал Блез, поднимаясь за ней. Он уселся в кресло напротив
камина.- Чем мы будем заниматься?

- Показательными выступлениями.- Заявила Пенси. Она давно хотела
научиться этому. Заодно можно подразнить Блеза. Он очень её расстроил.
Или рассердил?

- Чем?- Переспросил горе-учитель.

- Вот чем.

Пенси осторожно развязала пояс халата и скинула его с плеч. Под толстой
шерстяной тканью пряталась шёлковая ночнушка. Пенси приблизилась к Блезу
и спустила одну из тоненьких лямочек с плеча.

- Прекрати.- Неожиданно резко попросил Забни.

- Почему? Слишком устал от любовных игр с Оливией?

- Нет. Оденься немедленно.- Блез поднялся с кресла и, отстранив Пенси от
себя, подошёл к двери.

- Блез!- воскликнула девушка.- Что происходит? Я хочу научиться!

- Я больше не буду тебя учить.

- Что случилось?

- Ничего.- Слизеринец открыл дверь.- Спокойной ночи.

- Поцелуй меня.- Внезапно попросила Пенси.

- Что?- Опешил Забни и повернулся к ней.

- Поцелуй меня.- Повторила Пенси.

- Я не думаю, что это хорошая идея.

Но девушка не ответила. Она стремительно пересекла комнату и, обняв
Забни за плечи, поцеловала его.

Она ожидала какой угодно реакции, но только не того, что он ответит на
поцелуй. Тем не менее, Блез обхватил её и со стоном прижался к губам.
Девушка не помнила, когда он целовал её так яростно и отчаянно. И этот
поцелуй разительно отличался от всех предыдущих. Раньше Пенси испытывала
лишь приятные ощущения, но сейчас ей хотелось погрузиться в Забни
целиком. Вцепившись в него руками и обвив его бедро ногой, как он сам
когда-то учил, девушка погружалась в странное для неё состояние
физического желания.

Весь мир завертелся вокруг. И остановился в тот миг, когда его горячая
ладонь скользнула по её ноге. Пенси провела руками по его груди и
поразилась тому, что он успел снять с себя пиджак. Девушка чувствовала,
что ситуация выходит из-под контроля. И то, чем они занимались, было
слишком далеко от обычных уроков.

Собрав все силы, он вытолкнула Блеза за дверь комнаты.

- Спокойной ночи.- Задыхаясь, прошептала она и захлопнула дверь перед
носом возбуждённого Забни.



Пенси вздохнула. Ей было тяжело вспоминать те дни. Но память услужливо
подкидывала самые яркие воспоминания.



Мисс Паркинсон не общалась с Блезом несколько дней. Они обменивались
лишь обычными «Доброе утро» и «Спасибо». Но каждый раз, когда Забни
оказывался слишком близко, тело Пенси напрягалось, а сердце пускалось в
галоп.

Но жизнь продолжалась. Наступил январь и свадьба, которая должна была
состояться во второе воскресенье месяца, приближалась быстрее, чем Пенси
этого хотелось. И чем ближе была свадьба, тем мрачнее становился
Малфой. И вскоре, Пенси узнала о причине странного состояния Драко.
Случилось это абсолютно неожиданно. Жених и невеста договорились
встретиться в северной башне, что бы обсудить какой-то важный вопрос.

Пенси поднималась по лестнице, когда за её поворотом услышала голоса.

- Гермиона, прости меня!

- Ты просто пользовался мной! Почему ты сразу не сказал, что женишься на
Паркинсон?

- А ты осталась бы со мной?

- Нет.

- Я люблю тебя.

- Ты лжёшь!

- Да нет же, глупая! Поверь, я люблю тебя, но ничего не могу поделать. Я
обязан на ней жениться!

- Так иди и женись!- послышался топот. Видимо, Грейнджер, а это был
именно её голос, решила уйти не попрощавшись. Она просто сбежала по
другой лестнице. Пенси вошла в башню.

- И когда ты собирался рассказать мне, что встречаешься с Грейнджер?-
Спокойно поинтересовалась она. Малфой выглядел убитым. Глаза пустые и
ничего не выражающие.

- Давай, - предложил он,- начни упрекать меня!

- И не подумаю. Я понимаю, что у нас с тобой брак по расчёту и совсем не
жду любви. Но что бы ты не обольщался, сообщаю - я не люблю тебя.

- Я знаю.- Просто ответил он.

- Что за важная новость?

- Мой отец хочет, что бы я переспал с тобой.

- Что?!- возмущённо воскликнула Пенси.

- То, что слышала.

- Зачем?

- Что бы я научил тебя, как нужно вести себя в постели с Малфоем.-
Сообщил Драко. В его голосе было столько яда, что можно было бы
отравить всех магглов на земле.- Дурацкая традиция Малфоев!

- И когда нам нужно это сделать?

- До свадьбы.

- То есть до завтра? Хорошо.- Автоматически согласилась Пенси.- Я пойду.

Она спустилась вниз. В голове творился полный бардак. Малфой любит
Грейнджер, но жениться на ней. Его чокнутый папаша требует, что бы сын
лишил невесту девственности. А чего хочет сама невеста?

Пенси быстро нашла ответ на этот вопрос. Она бросилась на восьмой этаж.
Там, насколько помнила слизернка, находилась выручай-комната.

После её просьбы в стене появилась дверь с медной ручкой. Девушка
повернула её и вошла. Небольшое помещение. Никакого освещения. Но
посередине комнаты стояло то, что было ей нужно - рояль.

Мечтой Пенси было заниматься музыкой. С раннего детства она пела. Благо,
её старая няня одобряла это. А вот мать была против, считая музыку
недостойным занятием для наследницы чистокровного рода. Но девушка, все
же, научилась играть на маггловском инструменте. Опять же не без помощи
няни.

Пенси села на скамеечку и открыла крышку рояля. Ладонь приятно холодила
чёрная полированная поверхность. Девушка нажала на клавишу, и по комнате
покатился звук. Пенси закрыла глаза и принялась играть. Пальцы легко
вспоминали аккорды.

- Ты чем-то расстроена?- Раздался голос за её спиной. Девушка резко
развернулась. Не доигранная мелодия повисла в тишине.

- Блез? С чего ты взял?

- Когда тебе плохо ты всегда находишь утешение в музыке. Помнишь, когда у
тебя умер щенок, ты приехала ко мне и весь день играла на фортепиано?

Девушка кивнула. Из всех её друзей лишь Блез знал её любовь к игре на
рояле.

- Малфой сказал мне, какое условие поставил его отец.

Пенси вскочила на ноги.

- И что? Зачем ты пришёл?

- Что бы утешить тебя.

- А может не надо меня утешать?! Я хочу побыть одна!- В сердцах
воскликнула девушка, и тут же оказалась в объятьях Блеза. Слезы полились
из глаз, а руки сами собой потянулись к плечам Забни.

- Я не хочу замуж за Малфоя!- В перерывах между рыданиями сообщила она.
Блез не ответил. Он поцеловал её в мокрую щёку. Потом в лоб, коснулся
кончика носа, глаз. Пенси зажмурилась, отдаваясь на милость Блеза. И вот
его губы прикоснулись к её губам. Она ответила на его поцелуй страстно и
дико, вжимаясь в его тело. В какой-то момент девушка испугалась, что
Блез может оттолкнуть её. Но он и не собирался этого делать. Приподнял
Пенси, Забни посадил её на рояль. Девушка обвила его талию ногами и
прижалась к груди. Блез начал целовать её шею, плечо. Он резко дёрнул
края блузки, оголив грудь в белом лифчике, и принялся целовать её кожу.

Пенси задыхалась, но не хотела терять ни минуты проведённой с ним.
Девушка запустила руки в его волосы.

- Похоже, я научу тебя ещё кое-чему пред свиданием с Малфоем.

Пенси хотела ответить, но не успела. Блез опять завладел её губами. В
сердцах подростков пылала страсть. Но горечь омрачала великолепие
ситуации. Девушка отвечала но поцелуи Забни с отчаянием. Она с особой
нежностью проводила по его оголённой груди понимая, что делает это в
последний раз. Мелкими поцелуями Блез проложил дорожку к её животу.
Пенси затряслась от предвкушения и страха. Забни словно почувствовал
это. Он поднял голову и посмотрел девушке в глаза.

- Всё будет хорошо.- Пообещал он. И Пенси поверила. Она вновь поцеловала
его, укладывая рядом с собой на крышку рояля.



Дверь гостиной отворилась.

- Мисс Паркинсон. Ваш экипаж прибыл.



Я смотрю в зеркало. И не вижу лица. Фата скрывает глаза, но может так
лучше?

Мама суетиться рядом:

- Ну, быстрее же! Что за старая рухлядь! Для чего я держу тебя в доме?-
кричит она на мою старушку Марту. А Марта как всегда невозмутима.

- Госпожа, не беспокойтесь, ваша дочь будет готова вовремя.- И тут же
добавляет, едва за матерью закрывается дверь.- Ну, что ты, птичка. Вся
дрожишь! И щёчки побледнели. Как же ты такой жениху покажешься, ласточка
моя?

Я едва заметно пожимаю плечами. По коже скользит лямочка платья. Няня
вздыхает, и принимается поправлять ненавистный бутон розы, за который
она получила нагоняй от хозяйки.

Вновь смотрю в зеркало. Пышные волны атласа и газа на юбке, тугой
корсет. Вот бы хлопнуться в обморок, может тогда свадьбу отменят?

Нет, конечно. Не отменят. Внизу полный зал народу, репортёры из
«Ежедневного пророка». Даже Скитер! Ох, если бы на месте Драко был Блез…

Нет, не думать о Блезе. Но, что за предательские слёзы?! Вечно они не
вовремя. Нужно было расплакаться тогда, когда мне объявили о помолвке.
Может быть, отец бы сжалился? Выбрал другого… Но тогда я мечтала выйти
замуж за Малфоя.

Мимо проходит Марта, она спешит к туалетному столику за диадемой. На ней
синее платье. Синее. Такого цвета его глаза.

Глаза. И улыбка. Смуглая кожа. Мой Блез, мой. Такой родной, близкий.

И такой далёкий. Я вернусь в Хогвартс с кольцом на левой руке и
приставкой миссис к фамилии. Фамилии Драко.

Осторожно наклоняю голову, и Марта надевает диадему на мою макушку.
Диадему семьи Малфоев. Взять бы этот золотой обруч и…

- Подумай, милая! Он богат и известен, при том красив и галантен. Он…

Даже не думает обо мне сейчас. Я то знаю, о ком его сны. Об этой… Но она
не виновата. И Драко не виноват.

Снова распахивается дверь. Отец.

- Быстрее. Я должен привести тебя к алтарю.

Я послушно киваю и смотрю в последний раз на Марту. Последний раз я её
маленькая девочка. Няня плачет, заглушая всхлипы кулаком и вытирая глаза
платком.

Я спускаюсь по каменным ступеням вниз. Хоть бы споткнуться и упасть.
Тогда я бы взлетела и обрела свободу. Но отец, словно прочитав мои
мысли, сильнее схватывает мою руку.

И вот двери зала открыты. Драко стоит у алтаря. Ужасно бледный. Или он
всегда такой?

Я тут же представила на его месте другого человека. Полную
противоположность Малфою. Если бы там стоял Блез…

- Ты ужасно бледная.- Говорит Малфой, принимая мою руку из рук отца.

- Ты тоже.- Сообщаю я срывающимся шёпотом.

- Всё будет…- И Драко замолкает, не закончив фразу. Но я точно знаю, как
всё будет. Всё будет ужасно.

- Дорогие волшебники и волшебницы. Мы собрались здесь, что бы соединить
два любящих сердца…

Да уж, любящих, только не друг друга. Я благополучно пропускаю половину
речи о супружеской верности и счастье до гроба.

- Согласны ли вы, Пенси Паркинсон взять в мужья этого мужчину?- Слова
эти врезаются в мои мысли и сердце. Я умоляюще смотрю на Драко. Но он
спокоен. Быстро Малфой смирился. А так клялся в любви Грейнджер!

- Ваш ответ?

- Да.- И словно рушиться всё вокруг меня. Чувствую, как трясутся колени и
понимаю, что если всё не закончиться в скором времени я просто рухну
прямо здесь к ногам новоиспечённого мужа.

- А вы, Драко Малфой, согласны взять в жёны эту девушку?

Теперь он смотрит на меня с улыбкой. Но это улыбка не Малфоя. Так
улыбается Грейнджер.

- Будь счастлива.- Говорит Драко.

- Ваш ответ?- нетерпеливо спрашивает голос издалека.

- Нет.

И Малфой исчезает, трансгрессировав в изящном повороте. Исчезнув,
оставляет мне два крыла для свободного полёта.



Блез сидел на самом верху северной башни. На нём не было мантии. Ветер
трепал его волосы, но первому красавчику школы, казалось, было всё
равно. Он прикидывал, как долго придётся падать с такой высоты и больно
ли будет удариться о землю. Странно было рассуждать о собственной
смерти. Но и жизнь теперь не имела значения.

- Мне сказали, что ты здесь.- Раздался за его спиной голос. Самый родной
голос. Самый любимый.

- Тебе лучше уйти.- Посоветовал он Пенси Паркинсон. Точнее Пенси Малфой.

Пара рук обхватила его озябшие плечи и прижала к груди.

- Я не позволю тебе замёрзнуть.

Блез опустил глаза. И почувствовал, как сердце остановилась в груди - на
левой руке Пенси не было кольца.

- Миссис Малфой?- тихо спросил он.

- Можешь называть меня мисс.- Разрешила она. И добавила:

- Я тебе люблю.

Саммари: Середина седьмого года в Хогвартсе. Волдеморт повержен.
Война закончилась. Но неужели кто-то полагал, что не останется
последствий? Этот фик прежде всего о человеческих отношениях. Вся
история - это всего лишь обратная сторона победы…



Глава первая. Совесть и вспоминания.



«Нет все-таки Рон Уизли - самый отвратительный эгоистичный ублюдок,
которого я когда-либо видела!» - думала Гермиона, крадясь по ночному
Хогвартсу. - «Да как он мог так поступить! Мало того, что он обиделся и
убежал, так ему даже не хватило мозгов оставить мне мантию-невидимку!
Ненавижу его! И Гарри с его дурацкими советами! Когда он, наконец,
прекратить нянчить этого придурка! Да он же сам даже девушку пригласить
на свидание не может! Ненавижу его! Ненавижу!»

С Роном Уизли она начала встречаться неделю назад. Хотя нет, это было
бы неправильно, точнее было бы сказать два месяца назад, однако большую
часть этого времени, они провели в ссоре. С начала все было
замечательно, Гермиона отлично помнила тот день, когда он впервые ее
поцеловал.

…

—Ну же Гермиона, перестань плакать, - успокаивал ее Рон нежно
обнимая за плечи. Он сам очнулся едва два дня назад. Через день после
победы и по иронии судьбы в тот момент, когда он очнулся его друг
умирал… - С Гарри все будет в порядке. Он очнется, обязательно, он
просто не может умереть после того, как сделал это.
Но девушка молчала не в силах вымолвить ни слова, а только тихо плакала.
Тогда она верила, что потеряла одного из своих лучших друзей, а по сути
самого близкого ей человека, он всегда был ее значительно ближе, чем
Рон, и тогда единственный, кому она могла доверять. Это уже было
слишком, после всего того, что пришлось ей перенести… Слишком много
смертей, слишком много убитых на ее глазах…

Когда в ее сердце не осталось ни капли надежды, Рон ее поцеловал. Это
был короткий неумелый поцелуй, но тогда он спас Гермиону, от совершения
того, чего нельзя было бы изменить.

Крепко обнявшись они сидели на кушетки напротив кровати, где уже три
дня лежал без сознания Гарри. Как он смог уничтожить Темного Лорда никто
не знал, по правде говоря Гермиона не знала этого и сейчас. Гарри, так
никому и не рассказал, что произошло в кабинете директора два месяца
назад. Об этом знал разве что Дамблдор, но и он унес этот секрет с собой
в могилу. Единственное, что было ей известно, что это чуть не убило
Гарри.

Через несколько дней Гарри очнулся, а Рон, как только его друг смог
адекватно воспринимать окружающий мир, тут же объявил Гермиону своей
девушкой. А Гарри, так обрадовала весть, что все хорошо и его друзья
счастливы, что Гермиона не смогла возразить. Да и сама она была в тот
момент так счастлива, что мысль о том, что ей придется какое-то время
встречаться с Роном, не слишком омрачала настроение.


Но то что случилось сегодня переходило все границы. Бросить. Ее.
Одну. На Улице. Забрав. С собой. Мантию-Невидимку. От злости у девушки
перехватило дыхание, она вспомнила ту фразу, которую он произнес перед
тем, как бросить ее. Но это было не главное… больнее было другое… Да он
не знал всего, что произошло, не видел, но мог бы хотя бы попытаться ее
понять.

—Если, ты меня не понимаешь, Гермиона, и не способна для меня
пожертвовать своими дурацкими принципами, я не знаю, сможем ли мы и
дальше продолжать какие-либо отношения.
Девушка хотела крикнуть в ответ, что-нибудь резкое, но Рон уже исчез из
виду, и она осталась одна, без каких-либо шансов добраться до комнаты
без приключений…


Гермиона так глубоко ушла в свои мысли, что перестала замечать, что
ее по началу осторожные шаги обратились гулким стуканьем каблуков,
отдающихся эхом по коридорам замка.
Неудивительно, что она не
заметила человека стоящего в конце коридора, пока тот не произнес ее
имени.
<
—Оп-па Грейнджер?! - воскликнул кто-то стоящий у окна. Внезапно
вырванная из своих мыслей, Гермиона не могла сразу вспомнить кому
принадлежит этот голос, но, определенно, он был до омерзения знакомый. -
Что делает примерная староста школы одна в коридоре замка? Что
Грейнджер твои дружки, наконец, разглядели тебя при нормальном освещение
и вытолкали куда подальше?

—Заткнись, Малфой! - рявкнула Гермиона. Она наконец вспомнила кому
принадлежит этот голос. - Тебя не касается, что и когда я делаю!

—Тише, Грейнджер, - он спрыгнул с подоконника, где он до того
находился, вплотную подошел к Гермионе и прошептал ей на ухо. - Ты ведь
не хочешь, чтобы нас услышали.

—Отвали, придурок, и дай мне пройти! - прошипела она. Мысль о том,
что Малфой находиться так близко от нее вызывала в ней смешанные
чувства, и девушка попыталась оттолкнуть его, но он успел перехватить ее
руку.

—Спокойно, Грейнджер, не дергайся, я не собираюсь тебя трогать. Сама
подумай, ты же умная, зачем мне нужна какая-то грязнокровка? А если бы
стал, что бы ты смогла сделать? - он снова перехватил ее руку, и теперь
он сжимал обе ее руки. - Кричать-то ты не станешь…

—Чего тебе от меня надо? - выдавила Гермиона, пытаясь предать своему
голосу уверенность, но он предательски дрожал. Что-то в нем напоминало
ей о прошлом… заставляло ее снова испытать страх.

—Мне от тебя? - переспросил Драко, казалось, что он всерьез
задумался над этим вопросом. - С чего ты взяла, что мне что-то от тебя
надо? Я думаю, ты, маглоуродье, слишком много о себе возомнила.
Он презрительно хмыкнул и еще сильнее сжал запястья девушки.

—Так отпусти меня, ублюдок, - рявкнула Гермиона. Страх потихоньку
отступал «Этот придурок не изменился, он все такой избалованный
маменькин сынок» - успокаивала она сама себя.

—Черт, Грейнджер, я начинаю, сомневаться в твоих умственных
способностях, - раздраженно произнес он, манерно растягивая слова. - Ты
хочешь, чтобы на твои вопли сбежалось полхогвартса?

Внезапно со стороны лестницы послышалось торопливое шарканье и
сбивчивое дыхание.

- Молодец, Грейнджер! - с сарказмом в голосе протянул Драко. - Сюда
идет Филч.

Не став дожидаться ее реакции, он затолкал девушку в тесный чулан для
метел, и с помощью заклинания запечатал дверь.

До Гермионы не успело окончательно дойти, что происходит, как она уже
лежала на полу в каком-то пыльном помещении, придавленная Малфоем.
За дверью послышалось тихое бормотание Филча, а затем шаги начали
удаляться.

—Слезь с меня, - потребовала Гермиона, когда Филч удалился на
безопасное расстояние. Драко косо ухмыльнулся, но все же послушался.
Упершись ладонями, он немного привстал, как услышал сдавленный вскрик
Гермионы. Опустив глаза, он заметил (если вообще возможно что-то
заметить при таком освящении), что его руки упираются прямо в грудь
Гермионы.

—Ох, извини, Грейнджер. Это должно быть, действительно, больно, -
притворно сочувственно произнес Драко. Он смягчил давление, но руки не
убрал.

—Перестань меня лапать, подонок! - прошипела Гермиона. Она уже
начинала терять самообладание. К горлу подкатила тошнота, нахлынули
воспоминания… «Нет» - подумала она. - «Он не станет…»

—А, то что? - снова ухмыльнулся он, и убрав одну руку он достал
волшебную палочку и зажег свет. Перед ним престало красное лицо старосты
Гриффиндора.

—Малфой, пожалуйста, слезь с меня, - дрожащим голосом попросила
Гермиона. Теперь она по-настоящему испугалась. Он был не только ее
физически сильнее, у него была и волшебная палочка. У девушки начиналась
паника…

—Грейнджер, не надо дергаться, у тебя прекрасная грудь, - как всегда
растягивая слова. Он не понимал, что по-настоящему творится в душе
девушки. Да и не мог понимать, для него она была очередной игрушкой. Как
мышь для сытого кота.

Он откровенно наслаждался ситуацией. Она была абсолютно беспомощна.
Похоже у нее не было даже волшебной палочки. Дверь была закрыта. И он
мог делать с ней все… все, что хотел, и никто не сможет ему помешать…

Он погасил палочку и прошептал: - Силенсио…

—Теперь, ты не сможешь даже закричать… - прошептал он ей на ухо.
Девушка вздрогнула, затем что-то беззвучно прошептала, но Драко не
обратил на это ни малейшего внимания. Она была его. Она была в его
власти…

«Нет, нет, не надо - не переставая шептала девушка, но он не мог ее
слышать. - не надо, только не снова». У нее не было сил сопротивляться,
ее слишком сильно поломали, и теперь она только плакала, и глотала
горячие слезы, текущие по ее лицу. Воспоминанпие, которые она, как ей
казалось, так глубоко запрятала, в собственном сознание, снова
вернулись…вместе с желанием умереть, лишь бы все это прекратилось…

Он распахнул мантию девушки, и начал медленно расстегивать пуговицы
на блузке. Он чувствовал, как она вся напряглась, но это лишь больше
возбудило его. Драко провел рукой по шелковому бюстгальтеру, девушка
лишь больше сжалась и по ее телу прошла крупная дрожь.
Драко поднял глаза не ее лицо. В глазах девушки стояли слезы… Сначала он
не поверил увиденному. Гермиона Грейнджер плачет? Не может быть.
Но так оно и было, Гермиона плакала. Плакала от бессилия, оттого, что
этот чертов день так кончается и оттого, что она не в силах что-либо
изменить.

На какое-то время Драко оторопел и долго вглядывался ей в глаза.
Увидев, что он на нее смотрит, Гермиона беспомощно зашевелила губами.
Внезапно для самого себя он отступил и снял с девушки заклятие.

- Не надо, пожалуйста, не надо, - всхлипывала девушка, когда ее голос
снова обрел звук.
Она плакала, а он сидел, смотрел на нее и не мог понять, почему он так
погано себя чувствует. Он даже не мог понять, что это за чувство.
Совесть? Жалость? Он определенно знал, что прежде такого не испытывал.
Он всегда делал почти, все что хотел. А с тех пор, как его отец попал в
Азкабан, его никто ни в чем не ограничивал. Он был страшно богат,
чертовски красив, способен и умен. Все девушки доставались ему без
малейших усилий. Ему даже не приходилось что-то говорить, он просто
делал, что ему хотелось, и никто никогда не жаловался и не протестовал.
Кроме Грейнджер. Он всегда хотел получить ее, хотя бы потому что она
этого не хотела. Иногда перед сном он обдумывал планы мести, чтобы
заставить заплатить ее за все: начиная от той пощечины на третьем курсе и
заканчивая тем проклятием, которое она запустила в него на прошлой
недели. Он мечтал, как заставит ее заплатить за каждую минуту унижения,
как унизит ее саму.
Представлял, как она будет стоять на коленях
умоляя его не убивать ее…

И вот теперь она сидела перед ним и, размазывая по лицу слезы,
умаляла его не трогать ее. Только это не приносило ему ни радости, ни
удовлетворения. Он смотрел на дрожащею девушку, и в груди росло какое-то
мерзкое чувство, которое словно говорит ему об его ущербности. Сейчас
ему хотелось только одного, чтобы она перестала плакать. Он наколдовал
носовой платок и протянул его девушке.

—Ну, все хорошо… Перестань плакать, - он старался говорить, как
можно мягче. - Я не буду тебя трогать.

Гермиона подняла глаза и недоверчиво на него посмотрела.

«Во что сейчас он играет?» - пронеслось у нее в голове. Она не верила
в то, что Малфоя мог почувствовать что-либо сродни жалости или
состраданию.

Не смотря на свои подозрения Гермиона все-таки взяла, протянутый
платок и шумно высморкалась.

—Ну что, успокоилась? - спросил Драко через какое-то время. Гермиона
удивленно посмотрела на Малфоя и кивнула головой. Его голос звучал
почти ласково. Не издевательски участливо, а именно ласково…

Получив утвердительный ответ, он расколдовал дверь.

- Ты можешь идти, - холодно произнес он. - И тебе лучше поторопиться,
пока я не передумал.
Быстро вскочив, на ходу застегивая мантию, Гермиона бросилась прочь в
сторону Гриффиндорской башни, не веря, в то что Малфой все-таки
отступил, в то что он не такой, как его отец…

Проводив девушку взглядом, Драко поднялся на ноги и медленно пошел в
сторону подземелий со смутным подозрением, что заснуть ему сегодня не
удастся…

Добравшись до спальни, Гермиона тихо разделась, стараясь не разбудить
Парвати и Лаванду, и залезла в кровать. Пытаясь унять дрожь в теле и не
думать о Малфое, она сама не заметила, как уснула…
продолжение http://rusfentasy.narod.ru/...
                                     2 ГЛАВА
Спустя несколько часов брожений по замку Драко Малфой, наконец,
вернулся в свою комнату. Спать по-прежнему не хотелось, да и
неудивительно, он редко спал по ночам, особенно в последнее время… А
сейчас, как ему казалось, он не смог бы уснуть и после двойной порции
Сонного зелья. Все его мысли были заняты Гермионой Грейнджер. Он даже не
мог представить, что способен так хотеть кого-то и тем более
грязнокровку… Хотеть так, чтобы это причиняло боль. Нет, не боль. Малфои
не чувствуют боли.
Он окинул полным отвращения взглядом храпящих Кребба, Гойла и еще двух
своих одноклассников и вышел в гостиную. Он несколько раз пересек
комнату, и от осознания того, что не может понять, что с ним происходит,
бессильно рухнул в кресло напротив камина. Из ванной для девочек вышла
третьекурсница. Увидев Малфоя девочка тихо вскрикнула. Она отлично
знала, на что способен староста Слизерина, если ему помешать… Драко
оторвал взгляд от огня, медленно осмотрел девочку и удовлетворенно
усмехнулся… Кажется теперь он знает способ избавится от гнетущего его
чувства…

-Сэмми, разве ты не знала, что ночью маленькие девочки должны спать?
- издевательски прошептал он.

-Но…но я… только вышла на минутку в туалет, - попыталась оправдаться
она.
Драко понимал, что она абсолютно права, и вообще еще ребенок, и то что
стоило бы просто отправить ее спать, но ее дрожащий голос так напомнил
Гермионин, что он только больше утвердился в своих намереньях. Жестом
руки, он прервал ее нелепые оправдания и поманил рукой.

- Иди ко мне, Сэмми…

Она безропотно подошла.
Драко быстро стянув с нее тонкую ночную рубашку и трусики, он опрокинул
девочку на холодный каменный пол.
Закончив, он посмотрел на нее. Девочка от боли прикусила губу, по щекам
текли слезы. Конечно, ей было больно, Драко никогда не был нежным и
аккуратным, но она не осмелилась даже всхлипнуть.

- Умница, - похвалил ее юноша и с удовлетворением заметил, что не
ощущает даже тени тех чувств, которые его заставила испытать Грейнджер. -
Можешь идти.

Натянув брюки, он отправился в душ, намериваясь принять его еще до
того, как начнут просыпаться остальные.
Он долго стоял запрокинув голову, ловя ртом прохладные струйки воды.
Постепенно его мысли начали возвращаться к Гермионе. На него нахлынули
воспоминания ее гладкой кожи, напряженных от холода сосков… Драко
почувствовал, что у него снова начинается эрекция… Понизив до предела
температуру воды и увеличив напор, он подождал пока его организм придет в
норму быстро оделся и вышел. Ему нужно было еще подготовится к
трансфигурации, в отличие от Снейпа МакГонаголл никогда не спускала с
рук невыполненное домашнее задание.




* * *




Гермиона сегодня проснулась сегодня позже чем обычно, да и то только,
когда обеспокоенные Лаванда и Парвати разбудили ее. Дело было не в том,
что она не спала пол ночи, к бессонным ночам она привыкла еще с первого
курса, бродя где-нибудь с Гарри и Роном или делая домашние задания,
которые она вечно не успевала сделать днем из-за того, что помогала этим
двум балбесам осуществить очередной из их безумных планов. Дело было в
том, что подсознательно Гермиона не хотела выходить из сонных грез и
возвращаться к реальной жизни. Во сне было так хорошо и спокойно, но
проснувшись она сразу же ощутила на себе весь груз вчерашних проблем:
ссору с Роном, встречу с Малфоем… Девушка почувствовала как горлу
подкатывает тошнота. Затем попросив подруг сказать всем, что она
заболела, накрылась с головой одеялом.

-Гермиона, может быть нам позвать мадам Помфри? - осторожно спросила
Парвати. Мысль о том, что староста и лучшая ученица школы Гермиона
Грейнджер может прогулять урок, казалась обоим девочкам безумной. Они
искренне полагали, что она может пропустить урок только в том случае,
если находится при смерти или мир висит на волоске. Поскольку второе,
теперь было маловероятным, они всерьез забеспокоились о ее здоровье.

-Нет, нет, ничего страшного. Я просто переутомилась, единственное,
что мне сейчас надо это немного поспать, - заверила их она. Подруги
недоверчиво переглянулись и вышли из комнаты.
Когда ее соседки скрылись за дверью, Гермиона, наконец, дала волю слезам
и уткнувшись в подушку девушка горько зарыдала. Она оплакивала их
безвозвратно ушедшую дружбу с Роном, страх, который заставил ее
испытать Малфой, вернулась боль утраты, которую она отчаянно глушила в
себе с тех пор, как очнулся Гарри. А последней битве погибли многие,
близкие ей люди. Да даже Гарри изменился почти до неузнаваемости. Его
перестали волновать чувства других людей. Конечно, он по-прежнему
искренне переживал из-за Рона или нее, но кроме них и еще нескольких
человек остальные по-настоящему его не волновали. Слишком многих он
потерял: свою девушку, которую он любил, Дамблдора, Люпина, Хмури,
которые как могли заменяли ему погибших родителей и крестного. Но а
известие о гибели Невилла Лонгботтама, наверное, окончательно, сломало в
нем что-то. Только оставаясь наедине с самыми близкими для него людьми,
он оставался почти старым Гарри. Хотя, это неправда, он начал меняться
еще после смерти родителей Гермионы. Он переживал намного больше, чем
девушка, он винил себя в их смерти. Тогда он прятался у них… Но разве
можно спрятаться от Темного Лорда? А Гермиона давила в себе боль, лишь
бы облегчить страдания Гарри. Горькая ирония судьбы… Но со смертью
родителей Гермиона действительно смирилась. С тех пор, как пришло письмо
из Хогвартса, они стали потихоньку друг от друга отдалятся. По началу
они очень ругались, что дочь не приезжает даже на каникулы, а затем
смирились… А после начала войны, они и вовсе отдалились; виделись две
недели в году, да и тогда было не о чем поговорить за столом. Девушка
была слишком поглощена проблемами, чтобы слушать про новаторские методы в
стоматологии и все больше времени проводила в своей комнате, тренируясь
в боевой магии и анализируя газеты. А родители не понимали до
последнего, почему из-за того, что началась война, она не может выйти в
магазин за хлебом. Не верили ей, когда она говорила, что ее в любую
минуту могут убить. Все мерили по своим магловским меркам… Это их и
убило…
Гермиона заплакала еще громче. Нет, это она виновата… Если бы она
уделяла бы им больше внимания… если бы попыталась им объяснить все… если
б заставила поверить в опасность…
Внезапно кто-то откинул одеяло и приподняв ее крепко обнял.

-Герм, что случилось? - нежно прошептал хрипловатый мужской голос, -
Ну что ты плачешь?

-Гарри… - всхлипнула девушка. - Как ты здесь оказался… Ведь в
женскую спальню… нельзя…заклинание блокирует…

-Ну-ну успокойся, - он еще крепче прижал к себе лучшую подругу. - А
заклинание легко блокируется. Но это не важно. Скажи, пожалуйста, что с
тобой проиходит? Я не могу смотреть, как ты плачешь… Герм, ты с каждым
днем все больше таешь, как будто на глазах…

-Что со мной происходит? - взяла себя в руки девушка. - А что с
тобой? После всего того, что случилось, мы больше не будем прежними! И
ты это не хуже меня знаешь! Один только Рон не как не может повзрослеть!

-Так в Роне все дело? Да он иногда ведет себя как ребенок, он же не
виноват, что он не видел всего того, что видели мы, он не виноват, что
его чуть не убили и он провалялся бес сознания в койке, что его не
пытали и на его глазах не убивали его близких! Ты же его любишь, неужели
ты не можешь смирится с тем, что он иногда ведет себя как идиот?

-Нет, Гарри, я его не люблю.

-Но, Гермиона, Рон сказал мне, что вы поссорились, но разве…

-Я его никогда не любила.

-Что? Но почему тогда…

-Не знаю, Гарри… Я ничего уже не знаю… Я не знаю, чего я хочу! -
Гермиона снова заплакала. - Я знаю, чего я не хочу. Я не хочу, чтобы
меня лапали всякие ублюдки, напоминали мне о…

Дальше она не смогла говорить, и от рыданий горло перекрыло и она не
могла больше выговорить ни слова.

-Герм, только скажи мне, кто тебя обидел и он пожалеет, - прошипел
Гарри. Гермиона давно его не видела таким. Он боялась его… такого… Но
как не печально, это был истинный Гарри Поттер, Гарри Поттер способный
убить любого, кто посмеет причинить боль людям, которых он любит, любому
кто ему помешает… - Хочешь я его убью.

-Не надо, - ответила девушка, - Он больной в сущности человек, но он
остановился и значит не безнадежен… Не проси меня сказать, кто это был,
пожалуйста… Потому что я не смогу тебе врать, а ты не сможешь его не
убить…
Они долго сидели. Гарри и сидящая у него на руках Гермиона. Вместе, но
каждый наедине со своей болью.

-Гарри, - внезапно прервала тишину девушка. - Скольких ты убил?

-Многих, - вздохнул он. - Слишком многих, чтобы считать. Давай не
будем говорить об этом.
Немного подумав, он добавил.

-Мне тоже больно, Гермиона. Я тоже иногда думаю, что больше не могу
жить. Но надо бороться, и надо надеяться.

-Но я не могу! Не могу, понимаешь… Это ты сильный, ты совсем
справишься, а я нет! Больше нет.

-Никогда, слышишь, никогда не говори так, - прошептал он. - Не
позволяй умереть в тебе прежней Гермионе. Никогда не смеряйся, чтобы
случилось, не опускай руки… Мы переживем это…И когда-нибудь все пройдет,
и ты снова будешь счастливой и сильной. Я обещаю.

-Спасибо, - так же тихо прошептала девушка и посмотрела на уставшее
лицо Гарри. Глядя, на это лицо нельзя было сказать, что ему семнадцать
лет, что еще недавно он мог искренне радоваться малейшему пустяку. А
больше и нечему было радовался, если подумать. В Гермионе снова
проснулась жалость, но не молодому мужчине, который никогда больше не
будет по-настоящему счастлив, а к мальчику, у которого никогда не было
детства. Жизнь у Дурслей научила его только, молча терпеть любую боль.
Хогвартс принес, конечно, радость, но так же быстро и забрал, всю
беззаботность, которая когда-либо у него была, заставил решать взрослые
проблемы…
А потом Гарри ее поцеловал, и в поцелуй вложил всю нежность, оставшеюся в
его сердце, а вместе с этим и боль. Подняв ее на руки, он бережно
уложил ее на кровать, и не переставая целовать, стал аккуратно
расстегивать пуговицы на ее пижаме.

-Не надо, - внезапно отпрянув от Гарри, попросила Гермиона. - Для
тебя ведь это ничего не значит. Ты же спишь со всеми кто подвернется под
руку, а я не хочу быть одной из многих…

-Извини, - промямлил Гарри. - Я не хотел тебя обидеть.

-А ты и не обидел, - ответила Гермиона. - Я понимаю, ты хотел, как
лучше… Только вот, я не ты, мне это не поможет…

Он посмотрел на девушку. Она улыбалась… Это была та теплая улыбка,
которой она всегда успокаивала его, что бы ни случилось… И улыбнувшись в
ответ, он взял ее за руку и спросил:

- Ну чем займемся сегодня? На Алхимию мы уже опоздали, поэтому на
уроках нам лучше не появятся. Может, сходим в Хогсмид?


                                                 3 ГЛАВА
— Рон, — окрикнул его кто-то когда он выходил из Большого Зала.
Оглянувшись, он увидел Патриссию Уайт. Одну из тех тупоголовых шлюшек,
которые вечно таскаются за Гарри, или за этим слизеринским ублюдком
Малфоем.


— Чего тебе? — грубо спросил он.


— О, я просто хотела узнать, не знаешь ли ты где Гарри? — томно
протянула она.


— Нет, не знаю, — отрезал он. — Я что нянька ему? Он, понимаешь ли, не
спрашивает у меня разрешения, прежде чем куда-то пойти.


— Я просто подумала, что ты его лучший друг, —


«Ха, лучший друг… Я тоже так думал», — мрачно пронеслось в голове у
юноши. — «Я верил ему, верил, что он мне поможет, а он ушел в спальню
моей девушки, полтора часа назад и с тех пор никто не видел из обоих…
Они что считают меня идиотом?! Думают, что я ничего не понимаю?!» — И
то, что ты можешь знать где, он, — продолжала Джессика. — По крайней
мере, с ним ведь ничего не случилось?


— Нет, с ним ничего не случилось! — рявкнул Рон. «Пока…» — добавил он
мысленно. Он ни на секунду не сомневался, что Гарри хочет лишить его
Гермионы, лишить той единственной, которую он любил… Не дожидаясь пока
Патриссия сама от него отстанет, он быстрыми шагами зашагал прочь в
сторону Гриффиндорской Башни. На уроки идти сегодня он тоже не
собирался.

* * *



— Мистер Малфой, вы слышали заданный вопрос?


— Простите, нет, профессор, — ответил Драко. Как он ненавидел эту старую
маразматичку, которая вечно портила ему жизнь. И как он ненавидел то,
что обязан сидеть и молча терпеть, все чтобы она не сказала… Хорошо,
хоть место директора ей не досталось…


— Вы вообще слушали меня сегодня? — спросила МакГонаголл повысив тон.
Драко невольно поморщился. Бессонные ночи начали сказываться и его
голова буквально раскалывалась от боли. Он поднял голову и воспаленными
от усталости глазами посмотрел на преподавательницу. Ее губы сжались в
тонкую линию и она всем видом показывала, что ждет от него немедленного
ответа.


— Нет, — буркнул он.


— Простите… — МакГонаголл удивленно подняла брови. Как же Драко тогда
хотел достать палочку и покончить с этой стервой раз и навсегда… Но
крепко сжав зубы он разборчиво повторил ответ:


— Нет, я не слушал.


— Позвольте узнать почему?


Крепко сжав кулаки, Драко мысленно досчитал до семи и раздраженно
ответил:


— Я неважно себя чувствую.


— Что ж, если вы не в состоянии элементарно сосредоточится, то почему, в
таком случае, вы не в Больничном Крыле. На мой взгляд ученики в таком
состоянии должны находится именно там.
Казалось, она просто издевалась над ним.


«Как Снейп над Поттером» — мрачно подумал Драко. Как же ему хотелось ее
убить. Только Азкабан — это не та, цена которую он был готов заплатить…
Знать всему цену и выбирать наиболее выгодное — была одна из тех
немногих вещей, которых успел ему вбить в голову отец. Раз и навсегда…
Собрав остатки самообладания, Драко, стараясь, чтобы его голос звучал,
как можно вежливее, произнес:


— Как только урок кончится, я, непременно, схожу туда.


— Зачем же ждать, мистер Малфой? Не смею вас задерживать. В конце
концов, заботится о здоровье учеников тоже наша обязанность.
Драко поднялся так резко, что сидевшая рядом Пенси Паркинсон тихо
вскрикнула. Взгляды встревоженных одноклассников устремились на него, но
Малфой подхватив свои вещи спокойно вышел из класса, не забыв вежливо
попрощаться с МакГонаголл, и только зайдя за угол он смог дать волю
эмоциям и со всей силы ударил кулаком по стене. Легче не стало, злость
осталась, только теперь еще добавилась боль руке. С туманной надеждой,
что запястье все-таки не сломано он спустился вниз по лестнице, ведущей в
подземелье. Может быть, удастся поспать…

* * *



Ворвавшись в гостиную факультета Гриффиндор, Рон прямиком бросился в
комнату Гермионы. «Что ж стоит поблагодарить Гарри хотя бы зато, что он
успел обучить его этому простенькому заклинанию, на овладение которым
Рону потребовалось почти полтора месяца усилий.


— Алопортус Опенерус!


Рон ворвался в спальню. Не обнаружив никого, он пришел еще в большую
ярость.


— Ушли! — прошипел он. Он несколько раз пересек комнату туда и обратно, а
затем его взгляд упал на зеркало весящее над столиком Гермионы. На
Рона нахлынула волна воспоминаний… _Я тебя люблю, Гермиона…_ НЕТ!!! ОНА
ДОЛЖНА ПРИНАДЛЕЖАТЬ ТОЛЬКО ЕМУ… НИКТО НЕ ПОСМЕЕТ БОЛЬШЕ ДО НЕЕ
ДОТРОНУТЬСЯ… НИКТО, ДАЖЕ ЕГО ЛУЧШИЙ ДРУГ…

* * *



— Ай! Гарри, это свинство с твоей стороны! — кричала Гермиона, когда в
нее попал еще один снежок, посланный юношей. — Так мы до вечера в
Хогсмид не доберемся!


— Ну и что! У нас целый день еще впереди, — резонно заметил он, и снова
спрятался за дерево, за которым снова продолжил обстрел.


— Ну держись! — крикнула она, и смеясь, бросилась к нему.

* * *



— Тони, перестань! — резко отдернула парня Джинни.


— Джин, ты чего? — удивленно спросил он, но все же оторвал губы от ее
шеи. — Ты какая-то странная сегодня…


— Да, наверное, — задумчиво ответила девушка. — Извини, что наорала на
тебя, я просто не выспалась… Вчера всю ночь писала эссе по Истории
Магии.


И не дожидаясь реакции парня она встала с его колен и добавила:


— Знаешь, я пожалуй, лучше пойду прилягу, — и чмокнув его в щеку
зашагала прочь.


«О Боже, как же он мне надоел! Как бы его бросить помягче?» — ломала
голову Джинни всю дорогу до портрета Полной Дамы. Едва она открыла рот,
чтобы произнести пароль, как ее сбил с ног родной брат. Девушка отлетела
назад и больно ударилась головой об скамейку, но Рон даже не заметил
этого.


— Рон! — возмущенно крикнула она, но он даже не обернулся и скрылся за
поворотом.


— Рон! — на этот раз едва слышно прошептала Джинни. — Братишка, что же с
тобой происходит?! Что происходит со всеми нами?..

* * *



— Все, я сдаюсь! — крикнула Гермиона через несколько минут и упала в
снег.


— Уже? — разочарованно спросил Гарри, падая рядом.


— Ага, — вздохнула она, и они снова засмеялись. Смех, игра в снежки,
радость… Как же давно все это было…


— Спасибо, — тихо сказала она.


— За что? — удивился Гарри.


— За все.


— Это тебе, спасибо, Гермиона… — грустно улыбнулся юноша и нежно
поцеловал девушку. Но тут же вскочил на ноги и протянул ей руку, чтобы
помочь ей встать.


— Ну что, куда теперь пойдем? — спросил он как ни в чем не бывало. —
Если боишься лишних вопросов мадам Розметры, то можешь не беспокоится.
Она уехала в Лондон и сейчас там работает ее внучка, а ей абсолютно без
разницы ходим мы на уроки или нет.


Гермиона недоверчиво посмотрела на друга и кивнув головой, поднялась с
земли. Похоже с тем, что она теперь никогда не сможет понять, что думает
или чувствует Гарри, ей придется смириться…

* * *



— Драко, Драко, проснись! — верещал противный голос у него над самой
головой. Уже догадываясь, кто предстанет перед ним Малфой с раздражением
распахнул глаза и приподнял голову с подушки.


— Какого черта ты здесь делаешь, Пенси?! — прорычал он.


— Но, Драко, тебе снился кошмар, и я подумала… — испугано заморгала
глазами девушка.


— Какой еще кошмар?! Что ты несешь? Ты когда-нибудь… — внезапно он
осекся на полуслове. Раскрасневшиеся лицо, в один миг стало бледным, как
полотно… Ледяная волна ужаса, которая отступила вместе с криками
Паркинсон, вновь нахлынула на него… _Кровь…Дементоры… Крики… Отец…
Волдеморт и… Нет этого не может быть! Нет!

_
— Драко, ты в порядке? — в голосе девушки уже была слышна паника.


— Да, в полном, — слабо сказал он, пытаясь придать своему голосу обычную
самоуверенность. — Иди, Пенси, со мной все в порядке.


Но слизеринка не спешила уходить.


— Может, мне принести тебе воды? Или...


— Иди, я сказал! — рявкнул Драко. — Ты меня плохо слышишь?!


Пенси мигом скрылась за дверью. Юноша устало уронил голову на подушку.


_Нет, это не могло случится… Это был просто сон… Просто сон… И ничего
больше...Это не могло оказаться правдой…_


Не в силах больше находится в спальне, он вытащил из сундука зимний плащ
и вышел из комнаты. Возможно, свежий воздух ему поможет… К тому же
нужно кое-что обдумать…

                                

4 ГЛАВА
Всю оставшуюся дорого до «Трех Метел» Гарри и Гермиона провели в тишине,
стараясь не пересекаться даже взглядами.


— Гермиона, прости меня, пожалуйста, — тихо попросил Гарри перед самым
входом в бар. Девушка обеспокоено посмотрела на него. Таким она не
видела его уже очень давно… Сердце Гермионы болезненно сжалось… Маска
благополучия и беззаботности, за которой он прятался все это время,
исчезла, и она, наконец, увидела истинные чувства друга… Таким он был,
когда на четвертом курсе погиб Седрик Диггори, и восстал Волдеморт,
когда убили Сириуса, когда Темный Лорд пытал его девушку, пока она не
умерла, а Дамблдор умер, старясь защитить Гарри от проклятия… Он
выглядел таким несчастным, виноватым и потерянным, но в то же время он
оставался готовым идти навстречу чему угодно.


— Гарри, — мягко сказала Гермиона и крепко сжала его ладонь. — Ты ни в
чем передо мной не виноват. Перестань, пожалуйста, бесконечно извинятся.
От этого не будут легче ни мне, ни тебе. Ты не сделал мне больно, если
ты об этом. Но я прошу тебя, давай останемся просто друзьями… Ради нас
обоих… По крайней мере, пока ты не разберешься сам в себе… Хорошо?


— Хорошо, — кивнул Гарри. — Если ты этого не хочешь, мы останемся просто
друзьями… Я все понимаю. Ты права…


Он старался говорить убедительно, но в его голосе была слышна
немодельная боль.


— Дело не во мне, — тихо возразила девушка. — Дело в тебе… Я понимаю,
тебе сейчас очень тяжело, намного тяжелей, чем любому другому. Я не
знаю, что тогда произошло, да и не хочу знать, если честно. Но я знаю,
что чтобы не творилось у тебя в душе, ты с этим справишься…


— Я не справлюсь, — покачал головой он. — Но мы справимся…


Он улыбнулся девушке, и Гермиона улыбнулась в ответ.


— Может, зайдем внутрь, а то я уже замерзла…

* * *



Не долго думая Джинни, поднялась на ноги, и не обращая на боль в
затылке, бросилась вслед за братом.


«Ну где же он?» — добежав до главного входа, она завертела головой в
разные стороны, пытаясь, понять, куда направился Рон. Где-то на улице
мелькнуло рыжее пятно, и девушка устремилась туда, но внезапно ее кто-то
резко схватил за руку, и она была вынуждена притормозить. Она резко
оглянулась и увидела глупо улыбающуюся Патриссию Уайт.


— Куда спешишь? — поинтересовалась она, и ее губы растянулись еще шире.


— Никуда! — отрезала Джинни. Ей совсем не хотелось посвящать эту
тупоголовую куклу в свои проблемы, а уж тем более в проблемы, касающееся
ее брата. — А тебе что надо?


— Фу, ну зачем так грубо? — поморщилась Патриссия. — Я думала, что мы с
тобой подруги…


«Я скорее с Малфоем встречаться буду, чем стану подругой такой стерве,
как тебе!» — подумала Джинни, но вслух сказала:


— Извини, я просто хотела догнать своего брата, пока он не ушел, —
примирительно улыбнулась девушка, надеясь на то, что эта причина
покажется Патриссии достаточной, чтобы отвязаться от нее.


— Своего брата? Зачем он тебе? — она презрительно сморщилась. — Джинни,
ты, конечно, извини, но твоего брата все считают ненормальным. Ты в
курсе?


— Нет, не в курсе, — холодно ответила девушка. Но Уайт это не
остановило, она уже открыла свой грязный рот и она продолжила выливать
на гриффиндорку поток сплетен:


— Странно, как ты смогла такое не заметить? Это же очевидно… У него едет
крыша. Он всюду таскается за вашей Грейнджер. Если бы он не был другом
Гарри, то его бы наверняка забрали бы в «Святой Мунго». А еще мне вчера
Оливия Харли рассказала, что он, когда увидел, как Грейнджер
разговаривает с Терри Бутом…


— Слушай, почему бы тебе ни заткнуть свою поганую пасть! Еще одно слово о
моем брате, и ты, дрянь, пожалеешь, что вообще открыла рот! — рявкнула
Джинни. Внутри у нее все клокотало от ярости. К тому же она отлично
занала, что произошло вчера. У-у… Как же она ненавидела эту стерву!


— Что?! — от возмущения грудь, которая, как подозревали многие была
ненастоящая, вздымалась так сильно, что на ее блузки пуговицы грозили
оторваться. Ее лицо покраснело, а рот перекосился от злости. — Да как ты
смеешь меня затыкать?! Да кто ты такая?!


Ее крики привлекли внимания и вокруг них уже собралась небольшая толпа.
Это еще больше распалило когтевранку.


— Да узнай Гарри, как ты со мной разговариваешь, он бы, он бы… —
запнулась она на полуслове.


— И что бы он мне сделал? — ухмыльнулась Джинни. Это же было просто
смешно. Да, Гарри никогда не воспринимал ее как девушку, но всегда
любил, как младшую сестру, тем более после всего пережитого вместе… — Да
и вообще, с чего ты взяла, что он твой парень?


— Конечно, он мой парень! — уверено заявила Патриссия. — Ты просто мне
завидуешь! Он меня любит!


— Да-а? — полувопросительно сказала она. Эта фраза вызвала у нее только
ироническую усмешку. Ей даже стало немного жаль эту девочку, которая с
таким убеждением заявляет, что Гарри Поттер, ее любит. — Ты уверена?
Тогда скажи мне, пожалуйста, где он был прошлой ночью?


Ответа на этот вопрос когтевранка не знала.


— Что молчишь? Не знаешь? А позапрошлой? А я знаю, так что не распускай
свой грязный язык, если не хочешь, что бы сплетни пошли и о тебе.


Закончив фразу, Джинни с достоинством повернулась и зашагала на улицу.
Но оказавшись снаружи, девушка обнаружила, что понятия не имеет, в какую
сторону пошел ее брат. Более того было ужасно холодно и шел снег, а не
ней была одета только школьная мантия. Но побоявшись опоздать, она не
стало возвращаться в замок и доверясь интуиции она побежала в сторону
озера.


Под деревом у самой воды стояла одинокая фигура в черном плаще с
накинутым на голову капюшоном. Девушка вспомнила, что именно в таком
плаще ее брат был на похоронах Перси и Билла… Не долго думая, она
подошла поближе. Он подошел, так близко к краю, что казалось, сейчас
упадет в воду. Джинни уже не знала, чего можно ожидать от Рона. Иногда
ей казалось, что он способен на все, даже на самоубийство. При мысли о
том, что он может покончить с собой, Джинни стало нехорошо, она
подбежала к озеру и с криком «Рон, не надо!» Она потянула его за плечи
на себя и они вместе упали в метре от воды.

* * *



Драко стоял на берегу озера и смотрел на покрывшуюся тонкой кромкой льда
воду. Внезапно раздался крик, и его что-то толкнуло и увлекло за собой.
Оказавшись на земле, он мигом вскочил на ноги и, мгновенно достав
палочку, направил ее на, до сих пор лежавшую, девушку.


— Уизли, ты в своем уме?! Ты вообще соображаешь, что делаешь?! —
прошипел он. — Ты понимаешь, что я сейчас с тобой сделаю?!


— Извини, я перепутала тебя с Роном… — пролепетала она, уже заранее
готовясь к худшему.


— Что?! — вытаращился на нее Драко. — Как ты могла перепутать меня с
этим недоумком?!
Джинни вся сжалась, ожидая, что сейчас последует какое-нибудь проклятие,
но Малфой почему-то медлил.


— Нет, Уизли, ты серьезно?


Она вымученно кивнула, а потом случилось то, что она меньше всего
ожидала. Драко Малфой засмеялся. Джинни недоверчиво покосилась на парня.
За всю ее жизнь она не разу не видела, что бы он по-настоящему смеялся…
Ей казалось это каким-то невероятным.


Отсмеявшись, Малфой воскликнул:


— Скажи мне, как можно перепутать меня с этим рыжим идиотом?!


Девушка молчала.


— Уизли, когда я задаю вопрос, это значит, что я хочу услышать на него
ответ, — раздраженно сказал он. — Чем я напоминаю тебе твоего брата?!


— Ну у него такой же плащ и рост у вас одинаковый, — опустив глаза
ответила Джинни. Не понятно почему, но она всегда боялась Малфоя, не
меньше чем Волдеморта.


— Замечательно, — саркастически протянул он. — Вот уж чего не ожидал,
так это того, что в этот и без того прекрасный день я услышу, что
одеваюсь так же, как и нищий рыжий недоумок.
Подняв глаза, девушка увидела, что Малфой застегивает пуговицы на плаще.


— Что ты делаешь? — испуганно спросила она.


— Избавляюсь, от этого плаща, а ты что подумала? — он послал ей свою
фирменную усмешку и бросил ей плащ. — Теперь в вашей семье будет два
приличных плаща. Можешь не благодарить.
И развернувшись он зашагал по снегу в сторону замка.


Девушка еще долго ошалело пялилась ему вслед, а затем натянула
малфоевский плащ и последовала за ним.


— Малфой, подожди! — крикнула она ему вслед. Она хотела получить
объяснение его действиям. Уж больно они не соответствовали имиджу
слизеринца.


— Что еще, Уизли? Хочешь вдобавок к плащу получить еще и ботинки?


— Почему, ты так сделал?


— Почему? А что ты надеешься услышать? Что я решил стать
благотворителем или то что этот плащ смертельнл ядовит? Какой вариант
тебе больше нравиться, Уизли?! А?! — зарычал Малфой. — Можешь выбрать
любой, меня меньше всего волнует, что обо мне подумаешь ты и твой
чокнутый братец!


— Не говори так о Роне!


— Уизли, ты начинаешь забываться. Если тебе один раз сошло, что-то с
рук, то это не значит, что так будет всегда! — Он подошел к ней вплотную
и поднял за воротник своего же плаща. Джинни беспомощно повисла в
воздухе, не в силах вырваться. — Запомни это, Уизли. А сегодняшний день
можешь считать, своим счастливым…


Он резко отпустил ее и девушка упала в сугроб.

* * *



— Ну, поскольку в первом полугодие у нас игр не было, то придется играть
каждый месяц. Первая игра будет сразу после рождественских каникул, —
объяснял Гарри Гермионе, чтобы хоть как-то развлечь девушку.


— А ты как собираешься провести каникулы, останешься в школе? —
поинтересовалась Гермиона и сделала еще несколько глотков сливочного
пива. Ей в этом году предстояло отпраздновать Рождество в школе. Как
всегда впрочем, за исключением того, что теперь ей было некуда уехать…


— Ну вообще-то, я собирался поехать на каникулы к Парвати, — замялся он,
— но если хочешь, я могу остаться.


— Не надо. Зачем? К тому же тебе не повредит проветриться, — заверила
его Гермиона. Не хватало еще, что бы из-за нее он лишался возможности
нормально провести каникулы, а не в пыльной библиотеке.


— Ты уверена? — обеспокоено переспросил Гарри.


— Конечно, — улыбнулась Гермиона. — К тому же ты знаешь, как я обычно
провожу каникулы. Учеба, учеба и только учеба… А тебе надо отдохнуть…


— Ну как знаешь… В любом случае, если вдруг передумаешь, скажи мне, я
останусь с тобой. Тебе достаточно только этого захотеть… Или могу
попросить Парвати пригласить тебя. Она не откажет, да и возражать не
станет. Честное слово.


— Я знаю, Гарри. Спасибо, — еще раз улыбнулась она. — Но я
действительно хочу остаться в школе. Не беспокойся обо мне.


— Ну ладно, убедила. Будешь еще что-нибудь?


— Нет, давай лучше пойдем, а то уже поздно…
Одевшись, они направилась к выходу из кафе, где нос к носу столкнулись с
Роном.


— Я вас нашел, — сказал он со странной улыбкой на лице…



                           
5 ГЛАВА
Посмотрев на обиженно-испуганное лицо Джинни, Драко резко отвернулся и
зашагал прочь. Посмотри девушка на его лицо несколькими мгновениями
раньше, она бы увидела его торжествующею улыбку.


«Малышка Уизли ищет неприятностей» — ухмыльнулся он. — «Что ж она их
получит…А заодно и поможет мне разобраться в кое-чем…»

* * *



Несколько минут Джинни просидела на снегу, пытаясь осознать
произошедшее. И кто только дернул ее догонять Малфоя… Будто ее волнует,
что он на самом деле думает… Или волнует?.. Нет, это бред…


— Эй, Джин, что ты здесь делаешь? — чей-то голос над головой вырвал ее
из собственных мыслей…


— Сижу… — раздраженно ответила девушка. К ней приближался Энтони
Гольдштейн, а вместе с ним и неприятный разговор, который она не знала, с
чего начать…


— Ну и зря! — весело ответил он, и подойдя поближе воткнул метлу в
соседний сугроб. — Простудишься и заболеешь… А у вас игра сразу после
каникул. Проболеешь все тренировки – проиграете.


— Не проиграем, — упрямо заявила она, но все-таки поднялась.


— Почему на тебе мужской плащ? — подозрительно сощурился Тони. Когда
хрупкая и невысокого роста девушка встала на ноги, это ужасно бросалась в
глаза. — Чей он?


— Рона, — невозмутимо ответила она, сама не понимая зачем она врет. Она
ведь хотела с ним расстаться?..


— А-а… — тут же успокоился он. — Понятно. Пойдешь со мной на тренировку?


— Давай, — согласилась Джинни. И позволив парню себя обнять отправилась
вместе с ним на квиддичное поле.

* * *



При виде Рона девушка от неожиданности вскрикнула и отшатнулась.


— Что Герми, уже шарахаешься при виде меня?! — не укрылось это от глаз
парня. — Может, я вообще тебе больше не нужен? Конечно, не нужен! Кому я
вообще нужен, может тебе Гарри? Нет! Что может быть общего у
знаменитого и несравненного Гарри Поттера с таким ничтожеством, как я?!
Так, Гарри? Тебе ведь плевать на меня, и на Гермиону! Да, тебе вообще на
всех НАПЛЕВАТЬ. Ты ломаешь одну жизнь за другой! Ты бесчувственный
ублюдок, вот ты кто!


— Не надо, Рон, пожалуйста, — пролепетала девушка. Она видела, как
побледнел Гарри. Как у него начала дергаться щека. Господи, пусть
только он не обратит внимания на слова Рона… Пусть он поймет, что Рон
говорит это с горяча, что на самом деле никто так не думает… Иначе…


— Что, Гермиона? Не нравиться слушать правду о своем новом дружке. Ну
еще бы, вы же с ним заодно. Вы оба такие умные и хорошие… А я один…


— Рон, прекрати истерику, — жестко оборвал его Гарри. Голос его был
таким холодным, что у Гермионы не осталось не малейших сомнений: слова
Рона сыграли свою роль…


— С какой стати?! Я что, по-твоему, молча смотреть, как ты делаешь из
моей девушки шлюху?!


— Я не делаю из нее шлюху! И она больше не твоя девушка! — рявкнул
Поттер.


— Уже нет! Чудесно! Ни девушки, ни лучшего друга! Ты испоганил жизнь
мне, а теперь испоганишь ей! А я ведь всегда верил тебе, Гарри. А ты
оказался подонком! — и не в силах себя больше сдерживать Рон из-за всех
сил съездил Гарри по морде. Вытерев кровь с разбитой губы, Гарри ударил
лучшего друга. Рон не смог устоять на ногах и упав, ударился головой об
каменный порог. И без того ослабленный организм юноши не выдержал и он
потерял сознание…


— О боже, Гарри! Что с ним? — истерично крикнула Гермиона, упав на
колени рядом с Роном. Она осторожно приподняла его голову, и
почувствовала рукой что-то липкое. Кровь. Гермиона беспомощно посмотрела
на Гарри, показывая ему испачканную кровью руку. Юноша понял все без
слов. С помощью заклинания он наложил на голову Рона бинты, и наколдовал
носилки.


— Его нужно срочно отнести в больничное крыло, — испуганно сказала
девушка, стараясь не встречаться с ним взглядом. Ее больше пугал не
истекающий кровью Рон, ее пугал сам Гарри. Она не раз видела, как он
убивал, не колеблясь при этом ни секунды, но то с каким жестоким
равнодушием он ударил его, по-настоящему шокировало ее. Рон бил не так,
он бил, выплескивая эмоции, от обиды и безысходности. Да и вообще, он
никогда не умел себя контролировать. Но Гарри… всегда такой спокойный,
добрый и уравновешенный. Откуда такое холодное безразличие? Гермиона,
наконец, подняла голову и посмотрела на друга. Его лицо не выражало
ровным счетом ничего. Плотно сжатые губы, равнодушный взгляд. Он просто
взмахнул палочкой, произнес заклинание и быстрым шагом направился к
замку, даже не посмотрев при этом на девушку.


За всю дорогу до госпиталя, Гарри ни разу не повернулся к ней. Лишь
передав Рона в руки школьной медсестры, он наконец повернулся к ней.


— Ты останешься с ним? — спросил он ее. От него буквально веяло холодом…
Этот голос, даже отдаленно не напоминал голос ее лучшего друга.


— Да… — только и кивнула она.


— Хорошо. А я лучше пойду, не думаю, что он захочет меня видеть, когда
очнется.
Произнеся эту фразу он вышел из больничного крыла.

* * *



Во время ужина Драко не лез кусок в горло. Он нехотя запихал в себя
несколько ложек картофельного пюре, в надежде, что аппетит наконец
проснется. Но это не помогло, он, по-прежнему, при виде еды испытывал
лишь отвращение. Славу Богу, хоть Пенси или еще какая-нибудь дура не
надоедает своей тупой болтовней. Впрочем, его настроение после встречи с
малюткой Уизли, значительно улучшилось… Если бы не эта головная боль…
Наверное, стоит сходить к мадам Помфри и попросить у нее какое-нибудь
зелье.


Так он и поступил. Он вышел из Большого зала и отправился в больничное
крыло, и чуть нос к носу не столкнулся с гриффиндорцами, но успел во
время завернуть за угол. Судя по выражению лица Поттера, с ним лучше
сейчас не связываться… Да и вообще, что с ними произошло. Зареванная
Грейнджер, Уизли без сознания, Поттер с таким выражением лица, которому
бы позавидовал сам Волдеморт… Дуэль из-за Грейнджер?.. Вполне может
быть…


Драко еще больше утвердился в своих подозрениях, когда минуту спустя
Поттер вылетел из госпиталя в гордом одиночестве…


«Так он ушел, Уизли, наверняка проваляется здесь еще долго, значит
Грейнджер будет возвращаться одна… — решил Драко. — Что ж подождем…»


                                   5 ГЛАВА(2 часть)
Добравшись до Гриффиндорской башни Гарри бессильно рухнул в кресло
напротив горящего камина. К его огромному облегчению сейчас было время
ужина, и в гостиной не было ни души. Ему было просто необходимо побыть
наедине с самим собой и разобраться со всем тем, что творилось у него в
голове. Он смотрел в огонь, но видел перед собой лишь лица друзей… Хотя,
захотят ли они остаться его друзьями? Обиженный Рон… Плачущая Гермиона…
Рон лежащий без сознания в луже собственной крови… Затем замелькали
другие лица… Дамблдор, Перси, Невилл, Сириус, Хмури, Тонкс, Элизабетт… И
в смерти каждого из них виноват он… Его считают героем, но от него
исходит только боль и несчастье. Сегодня он был готов убить лучшего
друга… А теперь ни Рон, ни Гермиона больше уже никогда не посмотрят в
его сторону… Да может, это и к лучшему… По крайней мере они будут в
безопасности. Теперь, когда в нем живет частица Волдеморта, он не имеет
права поддаваться собственным эмоциям… Отныне ценой такому выплеску
будет не просто отношения с его близкими, на кону стоит весь волшебный
мир…
Гарри отлично помнил последние слова Дамблдора… Он больше не принадлежит
себе. Он не имеет права любить или ненавидеть… Желая спасти мир, старик
обрек его на вечное одиночество… А сам благополучно скончался, очевидно
пологая, что Гарри воспримет его действия, как дар судьбы… Впрочем, его
никогда не волновал сам Гарри, он был для Дамблдора всего лишь оружием.
Оружием, которое как он считал никогда не даст сбоя… Но что будет если
он ошибался?..
Огонь в камине тихо потрескивал, за окном дул холодный ветер, а Гарри
Поттер сидел в кресле, опустив голову на колени и положив на нее руки,
пытаясь найти ответ на вопрос, на который не было ответа, не видя и не
слыша ничего вокруг...


Постепенно стали возвращаться с ужина другие гриффиндорцы, но, наверное,
почувствовав настроение Гарри, никто даже не приблизился к креслу,
стоящему у камина. А может, просто потому, что многие ни раз видели его,
сидящим в этом кресле одним или в окружение друзей в не самые лучшие
времена…


— Тебя не было на ужине? Что-нибудь случилось? — присела рядом с ним на
подлокотник, положив руку Гарри на плечо.


— А-а? — хрипло переспросил он и поднял голову. — Да все в порядке?


— Ну и отлично, — весело отозвалась девушка. — Пойдем погуляем?


«А Гермиона бы поняла, что что-то не так…» — совсем некстати подумал он,
а в слух сказал:


— Да ну, там такой холод…


— Тогда, может, поднимемся в мою комнату, поможешь мне с Защитой От
Темных Сил? — продолжила попытки девушка. Гарри внимательно посмотрел на
нее. Он отлично понимал, что на самом деле хотела от него девушка…
Очевидно, каждая хорошенькая девушка в Хогвартсе, считала своим долгом
переспать с Мальчиком-Которы-Выжил… Гарри усмехнулся: почему бы нет? И
позволил Парвати увести себя наверх.


— У нас с тобой куча времени… — прошептала ему на ухо девушка, когда они
поднимались по лестнице. — У Лаванды сегодня свидание, а Гермиона в
больничном крыле, кажется Рон заболел…


Договорив, она страстно поцеловала его, не замечая, как Гарри вздрогнул и
побледнел…

* * *



Гермиона сидела возле кровати Рона, который по-прежнему был без
сознания. Мадам Помфри позволила ей остаться, и она просидела здесь весь
вечер, прекрасно зная, что Гарри она нужна сейчас значительно больше,
чем ему, тем более в таком состояние. Но она не могла себя заставить
встать и пойти к другу. Она теперь вообще не представляла себе, как
посмотрит ему в глаза… Она не ненавидела Гарри, она даже в какой-то
степени считала его удар оправданным, но она все равно боялась его…
Именно боялась… Та ярость, которая была в его глазах, она просто
парализовала ее… Прежде такую ярость она видела в глазах только одного
человека…


— Как?! Мисс Грейнджер, вы до сих пор здесь сидите? — рассерженно
спросила ее мадам Помфри. — Сейчас же отправляйтесь к себе! Вам нужно,
проспаться, моя дорогая, на вас же лица нет…


— Хорошо… — вяло ответила девушка, и подхватив свое пальто, отправилась к
двери.
Школьная медсестра проводила ее удивленным взглядом. Гермиона Грейнджер
ушла не споря и не попрощавшись?!


Пройдя несколько метро она почувствовала, как кто-то схватил ее за руку и
закрыл рот рукой.


— Грейнджер, я тебя сейчас отпущу, только ты не ори и не убегай. Мне
нужна твоя помощь…

* * *



Едва Гарри успел натянуть брюки, как в комнату вбежала Лаванда и с ходу
начала тараторить.


— Парвати, ну ты представляешь, каким он оказался придурком?! Знаешь,
что он мне сказал?! Он сказал, что… — заметив Гарри, она резко замолчала
и смущенным голосом спросила — извините меня, пожалуйста, я, наверное,
вам помешала.


Недовольный вид ее подруги показывал, что как раз очень помешала, но
Гарри был этому даже рад.


— Нет, я как раз собирался уходить, — ответил он Лаванде, поднимая с
пола рубашку.
Застегиваясь на ходу, он пожелал девушкам спокойной ночи и вышел из
комнаты…
Не спускаясь в гостиную, он сразу пошел в спальню, в которой уже мирно
посапывал Дин. Симуса еще не было.


Гарри посмотрел на часы. Десять минут первого. Значит, Гермиона
предпочла нарушить школьные правила, чем встречу со мной. Гарри горько
усмехнулся. А что он, собственно говоря, хотел? Она ведь смотрела на
него, как на чудовище…
Почувствовав острое желание выплеснуть куда-нибудь свою обиду, он достал
из-под кровати «Молнию», и незаметно выскользнул из Гриффиндорской
Башни.


Когда он уже шел по коридору ему в голову пришла в голову запоздалая
мысль, что следовало бы взять карту или хотя бы мантию-невидмку. Но Рон
до сих пор их не вернул, а ему не хотелось рыться в его вещах. И надеясь
на свою удачу Гарри, не стал возвращаться. Она его не подвела и до
главного выхода он добрался без каких-либо приключений.


Оказавшись на улице, он глубоко вдохнул в себя морозный воздух, и на
какое-то мгновение ему, действительно, стало легче. Сев на метлу, Гарри
взмыл высоко в небо и со всей скорости полетел на встречу облакам…


Спустя пару часов, когда уже устали мышцы, и он замерз, что едва мог
двигаться, Гарри, наконец, вернулся обратно в замок. Стараясь, не
слишком громко шлепать по полу продрогшими конечностями, он медленно
зашагал по ночному Хогвартсу.


— Мистер Поттер! — раздался голос МакГонаголл за его спиной.


Гарри повернулся и равнодушно посмотрел на декана. Не Снейп и Славу
Богу.


— Знаете, мистер Поттер, это уже чересчур! Я вас ловлю ночью в
коридорах, уже пятый раз за последний месяц! Сначала вы просто ходили к
своим многочисленным подружкам, я все понимаю. Но вам этого было не
достаточно! Вам многое сходит с рук, но летать по ночам на метле за
пределами территории замка — это слишком!
То что Гарри равнодушно молчал, разозлило ее еще больше и она рявкнула.


— Все хватит для вас поблажек, мы сейчас же отправляемся к директору!
Она развернулась на каблуках и зашагала в сторону кабинета директора.
Юноша только хмыкнул. Директор… Ха… После гибели Дамблдора директором
Хогвартса назначали, какого-то административного работника, присланного
из Америки, по имени Альберт Гиббонс. Возможно, он был не плохим
специалистом в своей области. Но между ним и Альбусом Дамблдором лежала
огромнейшая пропасть. И это понимали даже первокурсники.


МакГонаголл отвела его в кабинет директора, а сама ушла за Гиббонсом.
Долго ждать не пришлось, директор появился спустя три минуты.


— Салитесь, мистер Поттер, — сказал он и грузно уселся в кресло, не
замечая, что Гарри уже сидит. — Профессор МакГонаголл пожаловалась мне,
что вы нарушаете правила школьной дисциплины. Это так?


Юноша молча кивнул.


— Меня предупреждали, что вы не самый обычный студент, но запомните,
мистер Поттер, я не, в отличие, от вашего прежнего директора не буду
делать ни для кого исключения. И вы будете наказаны.


«Зря он сравнил себя с Дамблдором, зря» — подумал Гарри, и почувствовал,
как в нем начинает закипать гнев.


— Один раз я вас прощаю. Но если вы проведете, хоть еще одну ночь за
пределами своей спальни вы об этом горько пожалеете, — продолжал
дребезжать Гиббонс.


Гарри не удержался и хмыкнул.


— Интересно как? Вы думаете, что окажетесь страшнее Волдеморта и пару
сотен Упивающихся Смертью?


— Что?! Вы мне хамите?! — взвился на ноги директор. — Еще, одно слово, и
вы пожалеете, о том, что выжили!


Гарри непроизвольно зевнул. Он уже не помнил, когда последний раз спал, а
бред Гиббонса нагонял на него только тоску.


— Уже пожалел, — флегматично заметил он.


— Встать, когда говоришь со старшими! — окончательно вышел из себя
мужчина.


Юноша послушно встал и взяв в руки метлу направился к выходу.


— Кто тебе разрешал уйти?! — завопил Гиббонс.
Но не обращая на его крики не малейшего внимания, он вышел из кабинета и
отправился в Гриффидорскую башню. В надежде спокойно проспать остаток
ночи.


                                        
ГЛАВА 6
Почувствовав, что вырваться она не может, Гермиона судорожно кивнула.
Малфой, как и обещал, отпустил руки и, развернув к себе девушку,
повторил.


— Мне нужна твоя помощь.


— А с какой стати я должна тебе помогать? — прошипела она. Он еще смеет
просить у меня помощи?!


— Это и в твоих интересах тоже, — холодно ответил Драко.


— Да-а? А что ж ты вчера об этом не упомянул? — язвительно заметила
девушка. Волшебная палочка лежала в кармане, и она была полностью
уверена, что в случае чего успеет ее во время вытащить, но все-таки
какое-то смутное ощущение опасности и незащищенности не покидало ее. Для
большей безопасности, она засунула руку в карман и крепко сжала
палочку. — Или тогда этой нашей общей проблемы, которую просто
необходимо немедленно решить не было?


— Я не сказал, что это наша общая проблема, — раздраженно пояснил он.
Как же она бесила его, когда вела себя именно так! Самоуверенная и
заносчивая. У него сразу появлялось желание заткнуть ее… — Я сказал, что
это касается и тебя.


— Нет, Малфой, меня это не касается! — отрезала девушка и развернувшись,
зашагала прочь.


— Ты никуда не уйдешь, пока не выслушаешь меня! — рявкнул он и сильно
сжал плечо девушки. Его раздражение перешло в ярость. Как она смеет
игнорировать его!


— Не смей прикасаться ко мне! — взвизгнула она и вытащила палочку. —
Петрификус Тоталус!


Драко упал. Гермиона осторожно отошла от него на несколько шагов и
усмехнулась.


— Боюсь, Малфой, тебе придется полежать здесь, пока тебя кто-нибудь не
найдет. Например, Филч… Может быть ночь, проведенная таким образом, хоть
немного научить тебя, как не следует обращаться с девушками.


Чувствуя себя наконец отомщенной, и считая, что слизиринец получил по
заслугам, она отправилась в Гриффиндорскую башню, в надежде, что Гарри
уже спит, и неприятный разговор можно будет отложить еще на несколько
часов.


Войдя в гостиную, Гермиона облегченно вздохнула, она ожидала, что Гарри
будет сидеть у камина и ждать ее прихода. Она быстро прошмыгнула в
спальню, стараясь не искушать судьбу. Увидев ее Парвати и Лаванда резко
замолчали.


— Можно подумать, что вы обо мне говорили… — раздраженно произнесла
девушка.


— Почему обязательно о тебе? Мы говорили о Гарри, — Лаванда
многозначительно закатила глаза и покосилась на Парвати. — А ты, где
была, сейчас половина первого ночи. Неужели мадам Помфри разрешила тебе
сидеть в больничном крыле так долго? Да, и кстати, так и не объяснила,
где ты сегодня провела весь день. Только не говори, что спала. Мы во
время перемены заходили тебя проведать, но тебя здесь не было.


— И Гарри, тоже весь день нигде не было, — продолжила вторая девушка. В
ее голосе звучала откровенная обида. — Вы были вместе, да?


— Ну да… — произнесла Гермиона, не понимая почему у ее соседки такой
обиженный вид. Но поймав ледяной взгляд, брошенный ей, сразу же
вспомнила. Как же она могла быть такой тупой?! Он ведь даже едет к ней
на Рождество, сам говорил… — Парвати, мы просто друзья. Между нами
ничего нет, — отчеканила она, заученную еще с четвертого курса фразу, и
почувствовала, что этот факт причиняет боль. Но ведь она не любит Гарри…
Почему тогда?..


— Точно? — недоверчиво уточнила она.


— Точно, — отрезала Гермиона. — Мы с Гарри никогда не были и не будем
вместе. Мы просто не подходим друг другу. А сейчас спокойной ночи, я
хочу завтра встать пораньше и успеть сделать домашнее задание.


Она залезла с ногами на кровать и задернула полог, надеясь на том, что
ее соседки не успели разглядеть слезы у нее на щеках. Уткнувшись лицом в
подушку, он прикусила край одела, чтобы не разрыдаться в голос.


Когда тихое перешептование девушек, сменилось тихим посапыванием,
Гермиона вытерла с глаз слезы и встала с кровати. Ей просто необходимо
немедленно поговорить с Гарри. И Рон в этом разговоре будет стоять на
последнем месте.
Войдя на цыпочках в спальню мальчиков, она осторожно заглянула под
полог. Кровать была завалена одеждой, учебниками, кусками пергамента и
прочей школьной утварью, но самого юноши не было. У девушки появилось
подозрение, что на этой кровати никто не спал по меньшей мере пару
месяцев. Да, наверняка оно так и было! От досады и обиды она снова
разрыдалась.


— Гермиона, это ты? — донесся до нее сонный голос Симуса. — Что
случилось?


— Ничего, все в порядке, — ответила она сквозь слезы, и направилась к
двери.


— Эй, нет, — схватил ее за руку юноша. — Так не пойдет. Давай,
рассказывай, что случилось.


— Ничего, — упрямо повторила она. — Мне просто нужно поговорить с Гарри.
Ты не знаешь, где он?


— Не знаю… — задумчиво произнес он. — В последний раз я видел его с
Парвати. В вашей спальне его случайно нет?


— Нет, — мотнула головой она. Симус даже не понял, что причинил ей боль.



— А в чем дело? Зачем он тебе? — продолжал расспросы он. — Что-то с
Роном? Может, я могу помочь?


— Нет, ты не можешь… И дело не в Роне, — она вырвала свою руку и
добавила. — Если, увидишь сегодня Гарри, не говори ему, что я заходила.
Поговорю с ним завтра, а сейчас мне лучше выспаться. Извини, что
разбудила.


Не снимая мантию, Гермиона плюхнулась на свою кровать и забралась под
одеяло. Через несколько минут пришел беспокойный сон.

* * *


Ввалившись в спальню, Гарри поскользнулся и с грохотом растянулся на
полу.


— Черт! — выругался он и мысленно сделал вывод. — «Нужно поспать, а то
уже ноги не держат».


— Мне дадут сегодня поспать! — раздался раздраженный голос Симуса. — Вот
Дин дрыхнет себе спокойно всю ночь. Почему я так не могу?!


— А что, кто-то еще приходил? — поинтересовался Гарри.


— Да, — начал он но вовремя вспомнил, что Гермиона попросила его не
говорить и осекся. — Да, нет. Никто.


— Почему ты тогда, возмущаешься? — подозрительно сощурился Гарри. —
Симус, ты лучше не темни.


— Хорошо, — мигом сдался он. Спорить с Поттером ему не очень хотелось.


— Приходила Гермиона.


— Что она сказала? — сон, как рукой сняло.


— Да, ничего особенного. Искала тебя.


— Она не говорила зачем?


— Нет, но просила, чтобы я тебе не говорил. И еще, что поговорит с тобой
завтра, а сейчас ей надо выспаться.


—