Кстати, роль страшной царской тетки – княгини Ефросиньи Андреевны Старицкой (урожденной Хованской) исполнила весьма симпатичная женщина и прекрасная актриса, а также театральный режиссёр Серафима Германовна Бирман (1890-1976гг.).



Бытует весьма распространенное мнение (особенно - среди зоологических русофобов), что вся история Руси-России за последние тысячу с лишним лет – сплошной кошмар, угнетение и смертоубийство. Представляется уместным привести и другое мнение – Л.Н.Толстого (1870 г.): "Читаю историю Соловьева... Читаешь эту историю и невольно приходишь к выводу, что рядом безобразий совершилась история России. Но как же так ряд безобразий произвели великое единое государство?".
Спорить с русофобами (любой национальности) – абсолютно бессмысленное занятие. Вместо этого решил изложить фрагмент книги одного из великих мыслителей ХХ века, показавшего образец системного аналитического подхода к исследованиям (в частности - подхода к изучению и пониманию истории) – В.В.Кожинова. Вадим Валерианович Кожинов (1930-2001 гг.) в середине 90-х годов написал глубочайший труд: “История Руси и русского Слова. Современный взгляд”. Советую всем интересующимся отечественной историей внимательно прочитать эту книгу.
Ниже приведены фрагменты из первой главы указанной книги - “Пути русского исторического самосознания”.
http://www.patriotica.ru/bo...

“Размышляя о всецело господствующем критицизме в отношении русской истории - критицизме, нередко приобретающем поистине экстремистский характер, - необходимо уяснить его наиболее глубокую основу.
Обращусь для этого к фигуре Ивана Грозного. Безусловное большинство историков и, далее, публицистов, писателей и т.п. рассматривают его как заведомо "беспрецедентного" и, в сущности, даже попросту патологического тирана, деспота, палача.
Нелепо было бы оспаривать, что Иван IV был деспотическим и жестоким правителем; современный историк Р.Г.Скрынников, посвятивший несколько десятилетий изучению его эпохи, доказывает, что ПРИ ИВАНЕ IV ГРОЗНОМ В РОССИИ ОСУЩЕСТВЛЯЛСЯ "МАССОВЫЙ ТЕРРОР", В ХОДЕ КОТОРОГО "БЫЛО УНИЧТОЖЕНО ОКОЛО 3-4 ТЫС. ЧЕЛОВЕК” [12]. Причем уничтожено во многих случаях явно безвинно и к тому же зверски, с истязаниями и наиболее тяжкими способами казни.

Но нельзя все же забывать или, вернее, не учитывать, что западноевропейские современники Ивана Грозного - испанские короли Карл V и Филипп II, король Англии Генрих VIII и французский король Карл IX самым жестоким образом казнили сотни тысяч людей. Так, например, именно за время правления Ивана Грозного - с 1547 по 1584 гг. - в одних только Нидерландах, находившихся под властью Карла V и Филиппа II, "число жертв... доходило до 100 тыс." [13]. Причем речь идет прежде всего о казненных или умерших под пытками "еретиках" (кстати, даже те, кто не изучал специально историю Европы, знают о чудовищном и даже садистском терроре Филиппа II из популярного исторического романа Шарля де Костера "Легенда об Уленшпигеле и Ламме Гудзаке").
Предельная жестокость казней выражалась в том, что значительная часть жертв сжигалась заживо на глазах огромной толпы и, как правило, в присутствии самих королей; по вполне достоверным сведениям, было "сожжено живьем 28 540 человек" [14]. Стоит сказать о том, что массовый террор XVI века нередко целиком "списывают" на инквизицию. Но это неверно; в Англии вообще не было инквизиции, а террор был не менее массовым (см. ниже). Еще более важно отметить, что инквизиция представляла собой только судебную инстанцию, а приговор приводился в исполнение по воле королевской власти и ее средствами.

Французский король Карл IX 23 августа 1572 года принял активное "личное" участие в так называемой Варфоломеевской ночи, во время которой было зверски убито более 3 тыс. гугенотов [15] -- только за то, что они принадлежали к протестантству, а не к католицизму; таким образом, ЗА ОДНУ НОЧЬ БЫЛО УНИЧТОЖЕНО ПРИМЕРНО СТОЛЬКО ЖЕ ЛЮДЕЙ, СКОЛЬКО ЗА ВСЕ ВРЕМЯ ТЕРРОРА ИВАНА ГРОЗНОГО! "Ночь" имела продолжение, и "в общем во Франции погибло тогда в течение двух недель около 30 тыс. протестантов.
В Англии Генриха VIII только за "бродяжничество" (дело шло в основном о согнанных с превращаемых в овечьи пастбища земель крестьянах) вдоль больших дорог "было повешено 72 тысячи бродяг и нищих" [16]. (Уникальное сочетание изощренного лицемерия и садизма! Сначала власть согнала СВОИХ крестьян с земли. А затем, когда они пошли - куда глаза глядят, стала их вешать тысячами… за бродяжничество. – А.В.).

Словом, если на Руси Ивана Грозного было казнено 3-4 тысячи человек (об этом говорит не только Скрынников, но и другой современный историк, также несколько десятилетий изучавший эпоху: "жертвами царского террора стали 3-4 тыс. человек"; однако он почему-то тут же умозаключает, что-де "царский произвол приобретал... характер абсолюта [17], то есть "беспрецедентный" характер), то в основных странах Западной Европы (Испании, Франции, Нидерландах, Англии) в те же времена и с такой же жестокостью, а также сплошь и рядом "безвинно" КАЗНИЛИ НИКАК НЕ МЕНЕЕ 300-400 ТЫСЯЧ ЧЕЛОВЕК! И все же - как это ни странно и даже поразительно - и в русском, и в равной мере западном сознании Иван Грозный предстает как ни с кем не сравнимый, уникальный тиран и палач...
Сей приговор почему-то никак не колеблет тот факт, что КОЛИЧЕСТВО ЗАПАДНОЕВРОПЕЙСКИХ КАЗНЕЙ ТЕХ ВРЕМЕН ПРЕВЫШАЕТ РУССКИЕ НА ДВА ПОРЯДКА, В СТО РАЗ. При таком превышении, если воспользоваться популярной в свое время формулой "количество переходит в качество", и зловещий лик Ивана Грозного должен был вроде бы совершенно померкнуть рядом с чудовищными ликами Филиппа II, Генриха VIII и Карла IX. Но этого не происходит. Почему? Кто повинен в таком возведении Ивана IV в высший ранг ультратирана и сверхпалача, хотя он безнадежно "отставал" с этой точки зрения от своих западноевропейских коронованных современников?

Нет сомнения, что в этом повинны русские общественные деятели, историки, публицисты, да и русские люди вообще. Но с определенной точки зрения главным виновником этого представления об Иване Грозном как о совершенно исключительном, из всех рядов выходящем тиране и палаче является... сам Иван Грозный, который, например, в 1573 г. (то есть через год после отмены опричнины) в своем получившем широкую известность послании в Кирилло-Белозерский монастырь обвинял себя "в скверне, во убийстве... в ненависти, во всяком злодействе", в том, что он - "нечистый и скверный душегубец" [18].
Вполне естественно было счесть Ивана Грозного непревзойденным душегубцем, если уж он и сам это всецело признает... К тому же позднее, в 1582 году, Иван Грозный официально объявил о "прощении" (как бы сказали ныне, реабилитации) всех казненных при нем людей и передал в монастыри огромные деньги для их вечного поминания, по сути дела полностью признав их пострадавшими безвинно...
Ничего подобного никогда не делали западноевропейские властители - современники Ивана Грозного. Не менее характерно и то, что западная Церковь всячески одобряла и благословляла казни; так, сообщает историк, "папа Григорий XIII при известии о "подвигах" Варфоломеевской ночи иллюминировал Рим и важнейшие пункты своей области, выбил медаль в честь этого богоугодного дела и отправил в Париж кардинала Орсини для поздравления "христианнейшего короля и его матери" - Карла IX и Екатерины Медичи" [19].

Между тем именно в это время митрополит Московский Филипп в Успенском соборе принародно отказался благословить Ивана Грозного (несмотря на его троекратную просьбу об этом), во всеуслышание сказав: "За алтарем неповинно кровь льется христианская, и напрасно умирают". Филипп был сослан в Тверь и, по преданию, тайно убит там, но уже в 1591 г., всего через семь лет после смерти царя, его причислили к лику святых. И святитель Филипп - один из наиболее почитаемых на Руси.
Менее широко известен его прямой предшественник (образ Филиппа как бы заслонил его) - святитель Герман...
В мае 1566 г. (опричный террор начался в 1565 г.) Иван Грозный возвел Германа Полева в сан митрополита, но новый глава Церкви тут же объявил, что царя ждет Страшный суд за содеянное. Иван Грозный отрешил Германа от его поста, и 27 июля 1566 г. митрополитом (до 4 ноября 1568 г.) стал Филипп, в конечном счете пошедший по пути Германа.

РЕЗКИЙ КОНТРАСТ В ОТНОШЕНИИ К ЗЛОДЕЙСТВУ ГЛАВЫ ЗАПАДНОЙ И ГЛАВ РУССКОЙ ЦЕРКВИ В ВЫСШЕЙ СТЕПЕНИ ХАРАКТЕРЕН. О причинах этого контраста писали многие русские мыслители и писатели. Приведу размышление И.В.Киреевского о различии "западного" и русского человека:
"ЗАПАДНЫЙ, ГОВОРЯ ВООБЩЕ, ПОЧТИ ВСЕГДА ДОВОЛЕН СВОИМ НРАВСТВЕННЫМ СОСТОЯНИЕМ, почти каждый из европейцев всегда готов, с гордостию ударяя себя по сердцу, говорить себе и другим, что совесть его вполне спокойна, что он совершенно чист перед Богом и людьми... Русский человек, напротив того, всегда живо чувствует свои недостатки... даже в самые страстные минуты увлечения всегда готов осознать его нравственную незаконность".
И слова Достоевского: "...Пусть в нашем народе зверство и грех, но вот что в нем неоспоримо: это именно то, что он, в своем целом, по крайней мере (и не в идеале только, а в самой заправской действительности) НИКОГДА НЕ ПРИНИМАЕТ, НЕ ПРИМЕТ И НЕ ЗАХОЧЕТ ПРИНЯТЬ СВОЕГО ГРЕХА ЗА ПРАВДУ!".

С этой русской "чертой" жестко столкнулись в XX веке большевики: в 1908 году Ленин, исходя из впечатлений только что закончившейся первой русской революции, писал о Толстом: "С одной стороны, замечательно сильный, непосредственный и искренний протест против общественной лжи и фальши, с другой стороны, "толстовец", т. е. истасканный, истеричный хлюпик, называемый русским интеллигентом, который, публично бил себя в грудь, говорит: "я скверный, я гадкий..."
Как ни странно, автор этих памфлетных строк не вдумался в тот факт, что обе "стороны" на самом деле едины и неразрывны: БЕСКОМПРОМИССНЫЙ ПРОТЕСТ ПРОТИВ ЛЖИ И ФАЛЬШИ В ОБЩЕСТВЕ, И В РАВНОЙ МЕРЕ В САМОМ СЕБЕ. И напрасно здесь сказано "русский интеллигент"; на следующей же странице Ленин сам себя опроверг:
"В нашей революции... совсем небольшая часть поднималась с оружием в руках на истребление своих врагов. Большая часть крестьянства плакала и молилась... совсем в духе Льва Толстого". И даже более того:. "Не раз власть переходила в войсках в руки солдатской массы, но... через пару дней, иногда через несколько часов, убив какого-нибудь ненавистного начальника, они освобождали из-под ареста остальных, вступали в переговоры с властью и затем становились под расстрел, ложились под розги... - совсем в духе Льва Николаевича Толстого!" [20].
Здесь совершенно правильно выявлено единство общего народного представления о добре и зле, равно присущего графу и великому писателю Толстому и каждому, любому крестьянину, в т.ч. и облаченному в солдатскую форму. Против этого сформировавшегося в течение веков русского нравственного склада и боролись всеми силами большевики...

Но вернемся к Ивану Грозному. Не кто иной, как Сталин, резко осудил его за его "русскость": "Иосиф Виссарионович отметил, что он (Иван IV. - В.К.)... не довел до конца борьбу с феодалами. Если бы он это сделал, то на Руси не было бы Смутного времени... Грозный ликвидирует одно семейство феодалов, один боярский род, а потом целый год кается и замаливает "грех" (именно так - в кавычках. - В.К.), тогда как ему нужно было бы действовать...." [21].
Но если уж сам Иван Грозный так себя вел, вполне понятно отношение к нему. Его западные современники Генрих VIII или Карл V - ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО ВЫСОКО ПОЧИТАЕМЫЕ В СВОИХ СТРАНАХ ИСТОРИЧЕСКИЕ ДЕЯТЕЛИ, которым воздвигнуты гордые памятники. Между тем даже памятник Тысячелетия России в Новгороде (1862 г.), где воссозданы облики 109 русских деятелей, отвергнул Ивана Грозного; его фигура там отсутствует (не говоря уже о "специальных" монументах - их нет).
И Россия сумела убедить и себя, и весь остальной мир, что угнетателя и злодея таких масштабов никогда дотоле не рождала Земля. Одно из не столь уж крупных выражений мирового зла было превращено в будто бы уникальное, ни с чем не сопоставимое на Земле "чисто" русское зло.

Подчас те или иные историки пытались как-то "скорректировать" это заведомо ложное представление. Так, например, польский историк России Казимир Валишевский писал в своем сочинении "Иван Грозный" (1904 г.): "В свой век Иван имел пример... в 20 европейских государствах, нравы его эпохи оправдывали его систему... Просмотрите протоколы... того времени. Ужасы Красной площади покажутся вам превзойденными. Повешенные и сожженные люди, обрубки рук и ног, раздавленных между блоками... Все это делалось средь бела дня, и никого это не удивляло, не поражало" [22].
Но возражение Валишевского (хотя он был в свое время очень популярным автором) отнюдь не было услышано. И существенную причину этого невольно, бессознательно объяснил сам Валишевский, заметив, что НА ЗАПАДЕ МАССОВОЕ И ЖЕСТОЧАЙШЕЕ УНИЧТОЖЕНИЕ ЛЮДЕЙ "НИКОГО НЕ УДИВЛЯЛО, НЕ ПОРАЖАЛО". СОВСЕМ ПО-ИНОМУ ОБСТОЯЛО ДЕЛО В РОССИИ...

В последнее время в одном из обращенных к широкому читателю сочинений была предпринята попытка снять ореол "исключительности" с террора Ивана Грозного: "Иван IV был сыном... жестокого века", - пишут видные историки этой эпохи, - с присущим ему истреблением тысяч (на деле - сотен тысяч. - В. К.) инакомыслящих... деспотическим правлением монархов, убежденных в неограниченности своей власти, освященной церковью, маской ханжества и религиозности прикрывавших безграничную жестокость по отношению к подданным... Французский король Карл IX сам участвовал в беспощадной резне протестантов в Варфоломееву ночь, 24 августа 1572 г., когда была уничтожена добрая половина родовитой французской знати. Испанский король Филипп II... с удовольствием присутствовал на бесконечных аутодафе на площадях Вальядолида... В Англии, когда возраст короля или время его правления были кратны числу "семь", происходили ритуальные казни: невинные жертвы должны были якобы искупить вину королевства. По жестокости европейские монархи XVI в.... были достойны друг друга" [23]. Но это - только небольшая "оговорка" в сочинении, которое в целом не выходит за рамки привычного возведения Ивана Грозного в "сверхпалачи".
Непосредственно в наше время (1991 г.) появляется сочинение воинствующего разоблачителя "русского безобразия" В.Б.Кобрина, который пишет, что-де эпохе Ивана Грозного присущ "невероятный масштаб репрессий, кажущийся избыточным” [24]. "Невероятный", "избыточный" - по сравнению с чем? С сотнями тысяч замученных и казненных тогда в Испании, Франции, Англии, Голландии? Кобрин ссылается на т.с. бесспорный авторитет: "В.И.Ленин, - пишет он - подчеркивал, что русское самодержавие "азиатски дико", что "много в нем допотопного варварства". Но ведь европейцы Филипп II или Карл IX поистине грандиозно превзошли "азиата" Ивана IV!
Почему же Кобрин твердит о "невероятном масштабе репрессий" и повторяет ленинские изречения о некой "азиатской дикости" и "допотопном варварстве"? Ленина, между прочим, еще можно "понять": он стремился как-то "оправдать" революционный террор. Но для чего Кобрин пытается внушить читателям, что-де "русский" террор "невероятен" по масштабу?... У этого автора главная цель - ПРОКЛЯСТЬ В ЛИЦЕ ИВАНА ГРОЗНОГО САМУ РОССИЮ.

Сокрушительные проклятья по адресу Ивана Грозного начались при его жизни и продолжаются до нашего времени. И их невозможно и ни в коем случае не следует прекращать - иначе мы перестанем быть русскими.
Но вместе с тем необходимо все же глубоко и основательно понять, что дело вовсе не в некоей исключительности, неком "превосходстве" русского зла над мировым злом, а, если угодно, В ИСКЛЮЧИТЕЛЬНОСТИ РУССКОГО ОТНОШЕНИЯ К СВОЕМУ, РУССКОМУ ЗЛУ.
Мы еще вернемся к этой теме; здесь же скажу так: нам следует в конечном счете не сгорать от стыда за то, что у нас был Иван Грозный (ибо ведь он далеко "отстал" в сеянии зла от своих испанских, французских, английских современников), а с полным правом гордиться тем, что мы, русские, вот уже четыреста с лишним лет никак не можем примириться со злом этого своего царя...
Впрочем, это явно напрасная надежда: русские люди в своем большинстве все равно будут терзаться тем, что у них был Иван Грозный.

Стоит привести в связи с этим еще один выразительный "пример". В 1847 г. Александр Герцен эмигрировал из России, поскольку считал свою родину средоточием зла, своего рода "апогей" которого он видел в казни пяти участников восстания 14 декабря. Он не мог не знать, что с 1773 (подавление пугачевского бунта и казнь шести его главарей) и до 1847-го - то есть ПОЧТИ ЗА 75 ЛЕТ, - КАЗНЬ ДЕКАБРИСТОВ БЫЛА ЕДИНСТВЕННОЙ КАЗНЬЮ В РОССИИ. И все же он отказывался жить в стране, где возможна такая неслыханная жестокость.
Однако не прошло и полутора лет после отъезда Герцена в благословенную Европу как непосредственно на его глазах были в течение всего трех дней расстреляны одиннадцать тысяч участников парижского июньского восстания 1848 года. Поначалу бедный Герцен почти обезумел от ужаса и написал своим друзьям в Москву совершенно "недопустимые" слова: "Дай Бог, чтобы русские взяли Париж, пора окончить эту тупую Европу..!" Сообразив, что его оголтелые западнические друзья будут крайне возмущены таким пожеланием, он бросил им обвинение: "Вам хочется Францию и Европу в противоположность России так, как христианам хотелось рая в противоположность земле... Я стыжусь и краснею за Францию... Что всего страшнее, что ни один из французов не оскорблен тем, что делается...".
Это последнее наиболее важно: Герцен "стыдится", а французы - нисколько. Но Герцен все же остается русским: отдышавшись после шока 1848 года, он через восемь лет начал издавать в Лондоне альманах "Полярная звезда", на обложку которого поместил силуэты пяти мучеников-декабристов - как неумолимый укор России. И Европа "согласилась" с Герценом: в массе изданных там сочинений КАЗНЬ ДЕКАБРИСТОВ КВАЛИФИЦИРУЕТСЯ КАК ВЫРАЖЕНИЕ БЕСПРЕЦЕДЕНТНОЙ ЖЕСТОКОСТИ, ПРИСУЩЕЙ ИМЕННО РОССИИ...
И еще одно необходимое замечание. В 1989 году Франция самым торжественным и восторженным празднеством встретила юбилей своей революции. Между тем, как мне представляется, в России отныне, после - пусть и неполного - выявления истинной картины революции, вряд ли когда-либо будет возможно ее восхищенное прославление (хотя, конечно, историография еще даст объективный анализ совершившегося), - так же, как невозможно в России "оправдание" Ивана Грозного...

И вот какой итог следует подвести предшествующим размышлениям. ГОВОРЯ ОБ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ИСТОРИИ, НЕОБХОДИМО РАЗЛИЧАТЬ ДВЕ ПРИНЦИПИАЛЬНО РАЗНЫЕ ВЕЩИ: реальное содержание и значение той или иной эпохи, того или иного явления и, с другой стороны, русское нравственное отношение к этим эпохам и явлениям, нашу этическую "оценку" их. Ничто не заставит русских людей "отменить" нравственный приговор тому же Ивану Грозному. Но, изучая историю его времени, необходимо все же видеть в ней одно из (и не столь уж чудовищное на фоне деяний его западноевропейских современников) проявлений всемирного зла, А НЕ НЕЧТО ИСКЛЮЧИТЕЛЬНОЕ, "ЧРЕЗВЫЧАЙНОЕ" И - ЧТО ОСОБЕННО ВОЗМУТИТЕЛЬНО! - ПРИСУЩЕЕ ИМЕННО И ТОЛЬКО РУССКОЙ ИСТОРИИ”.