Пушкин верил в тайные знания: некоторые его произведения иначе, как мистическими, не назовешь. В его жизни также происходило много странных событий, а его трагическая смерть была предугадана заранее. Пушкин считался суеверным человеком и не раз обращался к прорицателям и гадалкам. Так, будучи в Одессе, он встретился с известным греком - предсказателем, который повез его в лунную ночь в поле. Там, произнеся заклинание, он сделал страшное пророчество, что Александр умрет от лошади или беловолосого человека в белом на белой лошади.Впоследствии Пушкин признавался друзьям, что после этой встречи с греческим магом он каждый раз с отвращением ставил ногу в стремя... Грек не ошибся – убийца Пушкина Дантес был белокур, носил белый мундир и ездил на белой лошади...Однажды поэт после окончания лицея обратился к своей сестре Ольге с просьбой погадать по ладони (она серьезно увлекалась хиромантией). Ольга заупрямилась, не желая ворожить брату. А когда уступила просьбе и стала разглядывать его ладонь, то вдруг залилась слезами и сказала: « Зачем, Александр, принуждаешь меня сказать то, что и молвить боюсь? Грозит тебе смерть насильственная, и еще не в пожилые годы».Вообще-то преждевременная смерть была, как будто уготована ему судьбой. Можно ли было этого избежать? Известная на всю Европу немка-гадалка Кирхгоф зимой 1817 года приехала в Петербург, и к ней отправились выяснять свою судьбу столичные ловеласы. Среди них был и Пушкин, которому она гадала последним.Увидев Пушкина, Кирхгоф воскликнула: «О! Эта важная голова! Вы человек непростой и станете известным!» Она также предрекла юному Пушкину, что он получит вскорости деньги. В тот же вечер Пушкин, придя домой, обнаружил на столе конверт с карточным долгом.Также гадалка пообещала, что его ждет заманчивое предложение по службе. И, действительно, несколько дней спустя в театре его подозвал к себе генерал А. Ф. Орлов и стал отговаривать от поступления в гусары, настаивая, чтобы Пушкин поступил в конную гвардию.Также ведунья предупредила его, что он дважды подвергнется ссылке. Последнее же пророчество звучало так: «Может быть, ты проживешь долго, но на тридцать седьмом году берегись белой лошади, белой головы или белого человека». Следовательно, если ей верить, Пушкина могла ждать иная судьба, прояви он осторожность!Воспоминания современников поэта подтверждает тот факт, что Пушкин всеми силами пытался избежать злой участи. Вступив в масоны и узнав о причастности к ложе человека, чье имя в переводе означает «белая голова», он отошел от них. Также он отказался от поездки в Польшу в качестве военного, когда услышал, что один из руководителей восстания, с которым ему придется воевать, носит имя Вейскопф («белая голова»).Но от одного несчастья ему удалось уберечься. Александр Сергеевич находился в ссылке в селе Михайловском, когда до него дошло известие о кончине императора Александра I. Он решает немедленно ехать в Петербург, а остановиться у друга – поэта Рылеева. Пушкин приказал готовить коляску в дорогу и пошел проститься с соседями. Но тут путь ему пересек заяц, а на обратной дороге – еще один (в те времена это был плохой знак).Но на этом дурные предзнаменования не закончились. Слуга внезапно свалился в горячке, а когда запряженная повозка наконец-то тронулась от крыльца, то дорогу ей преградил священник. Внезапная встреча со служителем церкви также считалась плохой приметой.И вот тогда суеверный Пушкин решается отменить поездку. И правильно сделал! В доме, куда он собирался поехать, собрались те, кого впоследствии назовут декабристами. Многих их них после восстания на Сенатской площади повесят, а других сошлют в Сибирь за попытку уничтожить царя. Современник Пушкина, митрополит Филарет писал: «Если слово предостережения примем и употребим осторожность, то, хотя бы она оказалась ненужною, вреда не будет. А если оставим предостережение без внимания, и оно окажется справедливым, будет и вина, и грех». Но была ли вина Пушкина в том, что его судьба пошла по неблагоприятному варианту? Слишком много в его жизни было роковых совпадений!Московский ученый А.Глазунов выявил странные закономерности рокового сочетания цифр 666 (число антихриста) в жизни А.С.Пушкина. Немецкую вещунью Пушкин посетил, когда ему было 18 (6+6+6). Пророчества были даны в 1818 (6+6+6+6+6+6). В предсмертном бреду он провел 36 часов.Но число 6 также было «черной» цифрой в жизни поэта. В ссылку, предсказанную гадалкой, поэт отправится 6 мая, провел шесть лет в изгнании, помолвка с Натальей Гончаровой произошла также 6 мая, женат он был также 6 лет. По свидетельству современников, во время венчания происходили зловещие предзнаменования. Например, с аналоя упали крест и Евангелие, когда Пушкин с невестой шел по кругу, а потом погасла свеча. Пушкин даже побледнел, удрученный происходящим.Много мистики в жизни Пушкина было связано с его перстнями. Больше всего Пушкин дорожил золотым кольцом витой формы с восьмиугольным сердоликом (камень, приносящий удачу в любви) и вырезанной надписью на древнееврейском. Пушкину перстень был подарен в Одессе в 1823 году графиней Елизаветой Воронцовой, с которой у поэта был бурный роман. Впоследствии ходили слухи, что дочь Елизаветы — Софи, это дитя Пушкина, а не законного мужа графа Воронцова.По воспоминаниям друзей, Александр Сергеевич искренне верил в чудодейственную силу этого камня, и даже связывал успехи на литературном поприще с надписью на нем. Умирая, Пушкин подарил перстень В. А. Жуковскому, который снял его с мертвой руки Пушкина. После кончины Жуковского кольцо перешло к Л. Н. Толстому, затем – к Тургеневу, затем оно было передано в Пушкинский музей, оттуда перстень был украден. Остались лишь его отпечатки на воске и сургуче.У Пушкина был еще один талисман – кольцо с изумрудом квадратной формы, который долгое время хранился у В.И. Даля. По его воспоминаниям, кольцо оказывало необыкновенное воздействие. Когда Даль смотрел на перстень, по его телу пробегала искра с ног до головы.Также незадолго до рокового поединка Пушкин подарил своему товарищу Данзасу кольцо с бирюзой и произнес: "Возьми и носи его. Это талисман от насильственной смерти". Случайно ли после того, как он отдал свой талисман другому человеку, поэт погиб от руки соперника? Да и сохранить подарок Данзас не смог: перстень исчез!Кстати, в Евгении Онегине Пушкин как будто описывает собственную гибель. Ленский внешне похож на него, и обстоятельства книжной дуэли также напоминают жизненную трагедию самого поэта (все происходит из-за женщины). Неужели он предвидел свою гибель?А.С. Пушкин был не просто «солнцем русской поэзии», он имел огромное влияние на умы своих современников. В жизни его много тайного. Говорят, что многие стихи его являют собой шифр. Приписывают Пушкину и связь с масонством. Мистика в его жизни присутствовала, и в больших количествах. Да и сам поэт придавал огромное значение предсказаниям.

Вскоре после окончания Лицея Пушкин был зачислен на службу в Коллегию иностранных дел и поселился в Петербурге. Как-то он узнал, что северную столицу приехала известная гадалка немецкого происхождения Александра Кирхгоф. Пушкин с несколькими друзьями посетили ее.



Люди-загадки. Пушкин был масоном?


При виде Александра немка воскликнула: «О, вы важная голова!» Она взяла руку молодого человека и стала говорить. Сначала сказала, что по возвращении домой он найдет на столе пакет с деньгами, а затем продолжила: «Скоро вам предложат переменить род службы, а потом дважды подвергнут ссылке. Вы будете пользоваться огромной известностью у своих современников и потомков. На 37-м году жизни у вас будут большие неприятности из-за жены. Опасайтесь белого человека или белой лошади. Если они не помешают, то вы доживете до глубокой старости...»

По приходе домой поэт узнал, что к нему заходил товарищ по лицею Корсаков и вернул поэту карточный долг. Конверт с деньгами лежал на столе.

Через несколько дней генерал А.Ф. Орлов предложил Пушкину поступить на военную службу, а в 1820 году его за антиправительственные стихи выслали из Петербурга.

Как мы знаем, сбылось и остальное - убивший Пушкина Дантес был блондином и ездил верхом на белом коне... Причиной их дуэли была жена Пушкина Наталья Николаевна. А о славе, которой овеяно имя Пушкина и по сей день, и говорить не приходится...

Еще одна мистическая линия в жизни Пушкина связана с его перстнями, которые он носил как талисманы. Их можно увидеть на руке поэта на знаменитом портрете работы Тропинина.

Так, до конца жизни Пушкин не расставался с массивным золотым кольцом витой формы, куда был вставлен восьмиугольный сердолик с вырезанной на нем надписью на древнееврейском: «Симха, сын почтенного рабби Иосифа, да благословенна его память». Его подарила поэту графиня Елизавета Воронцова, с которой он познакомился в 1823 году в Одессе. У них был бурный роман, и даже утверждают, что дочь Елизаветы - Софи - рождена ею от поэта, а не от законного мужа графа Воронцова.

Кстати, на Руси издавна считали, что сердолик приносит удачу в любви. Неизвестно, верил ли в это Пушкин, но вот свои успехи на литературном поприще он связывал с надписью, выгравированной на камне.

Умирая, Пушкин подарил перстень В.А. Жуковскому, которому подарок так пришелся по душе, что он стал носить его постоянно на среднем пальце правой руки рядом с обручальным кольцом.

После кончины Василия Андреевича его сын подарил перстень И.С. Тургеневу. Тот, в свою очередь, высказывал пожелание, чтобы после его смерти кольцо перешло к Л.Н. Толстому. Но его возлюбленная Полина Виардо распорядилась иначе и передала реликвию в Пушкинский музей Александровского лицея. Оттуда перстень был украден, да так и не найден.

Еще одно кольцо - с бирюзой, подарок П.В. Нащокина, Пушкин незадолго до роковой дуэли подарил своему товарищу Данзасу. Протянув ему кольцо, он произнес: «Возьми и носи его. Это талисман от насильственной смерти». Вскоре поэт погиб на дуэли. По стечению обстоятельств, Данзас был одним из его секундантов. Однако сохранить подарок Данзас не смог: какое-то время спустя перстень затерялся.

Немало загадок связано и с творчеством Пушкина. Как известно, в «Евгении Онегине», изображая смерть Ленского на дуэли, он практически дал описание собственной гибели. Ленский очень схож со своим творцом: он тоже поэт, у него темные вьющиеся волосы, дуэль также происходит из-за женщины, и исход смертельный...

А период Болдинской осени, которому обязаны своим появлением «Маленькие трагедии», пять повестей, окончание «Евгения Онегина» и 30 стихотворений великого поэта? Все это было написано за каких-то три месяца! Казалось, вдохновение не оставляло Александра Сергеевича ни на день, чего не бывало ни до, ни после той осени...

В наши дни этим фактом заинтересовались исследователи области, весьма далекой от литературы, - физики.

Пуш­кин приехал в Болдино в 1830 году, когда в Нижегородской губернии вспых­нула эпидемия холеры. Намереваясь пробыть там совсем недолго, он, однако, не смог вернуться обратно из-за карантина и остался в имении затвор­ником.

Упоминание о холере не случайно. 1830 год был годом активного солнца. Такие годы обычно чреваты войнами и эпидемиями. Живые организмы по­лучают повышенные дозы космической радиации.

Сотрудники Института ядер­ной физики (Санкт-Петербург) экспериментальным путем доказали, что уро­вень рентгеновского излучения, соответствующего периоду солнечной актив­ности, стимулирует деятельность мозга и пробуждает воображение. Остается только сесть за письменный стол...

К пророкам давно относят Александра Сергеевича Пушкина и обычно речь ведут о том, что он предсказал свое будущее, нетленность, вечность своей поэзии и бессмертие своих прозаических произведений, и приводят в качестве примера широко известное его стихотворение «Памятник»: «Я памятник себе воздвиг нерукотворный…» (В одной из глав мы тоже приводили в пример его «Памятник»).
И совершенно неведомо многим из нас, что он был пророком в более широком значении этого слова и что, оказывается, его имя можно поставить в этом смысле рядом с именами всех известных великих пророков, избранников Божьих, которым открыто будущее человечества. Он, оказывается, был не только великим мастером слова, с помощью которого завораживал и завораживает два столетия людские души и умы, но и великим ученым-математиком, которому принадлежат научные пророчества.
В Таганроге в 1993 году вышел посвященный его открытиям спецвыпуск журнала «МИГ». Сейчас он в виде ксерокопий странствует по стране и стал библиографической редкостью. О пророческой миссии поэта рассказал журнал «Юность» в ряде своих публикаций в 1998 году.
Существует легенда, что в 1828 году Пушкин тайно передал свои научные труды, в которых он разработал модель общественного развития, изложил знания о Космосе, дал объяснение настоящему и будущему человечества, на хранение наказному атаману Войска Донского Дмитрию Ефимовичу Кутейникову. А род последнего из поколения в поколение хранил рукопись, называемую архивом, которая дошла до наших дней.
Столь долговременное замалчивание сущеетведа-ния этой рукописи объясняется волею самого поэта, который завещал хранить ее до 1979 года и лишь по истечении этого времени передать компетентным органам. Причем на передачу документов он отвел срок — 19, 5 года. Пророчества Пушкина опережают время, и сам он считал, что преждевременные знания могут быть и бесполезными, и опасными.
Главным хранителем пушкинского архива был Иван Макарович Рыбкин, который в 1979 году открыл домашний музей научных работ Пушкина в Таганроге. Архив первоначально представлял собой кожаную папку, где находились отдельные свитки и на каждом указывался срок обнародования. Все материалы написаны на французском, но мелькают слова и на других языках. К тому же все работы зашифрованы. Но работа над расшифровкой ведется с момента передачи документов. Иногда среди текста встречаются «белые пятна», которые расшифровщики из числа хранителей заполняют словами, подходящими по контексту, из числа новых: например, «Советский Союз», «советский народ», «СССР».
Материалы помогут познать грядущее. Толкователи называют их «философскими таблицами», построенными с помощью метода классической математики, родоначальником которой как раз и является Пушкин. Математика содержащая «четыре пространственных направления», выражает, абстрактные законы природы. Опираясь на законы выведенные Пушкиным, хранитель архива из рода Кутейниковых Иван Константинович Морозов определил, например, будущего руководителя грядущей революции 1917 года — Ленина.
О существовании «философских таблиц», как считают авторы легенды, Пушкин сообщает в 7-й главе романа «Евгений Онегина»:
Когда к благому просвещенью
Отдвинем более границ,
Со временем (по расчисленью
Философических таблиц,
Лет через пятьсот) дороги, верно,
У нас изменятся безмерно…
Пушкинские пророчества толкователи считают похожими на центурии Нострадамуса. Разница заключается в принципе, положенном в основу предсказаний, — космической математике.
Как объясняет доктор философских наук Г. В. Чефранов, математика, изобретенная Пушкиным, построена на логике ритмов и совсем недавно стала предметом изучения современной науки.
Ленин, по словам хранителей архива, был ознакомлен с этой логической ритмологией и учитывал ее, разделяя периоды жизни советского народа на «пятилетки». Пушкин открыл смену ритмов — чередование периода усталости народа и его активности. По пушкинской модели, они меняются каждые 4 года 331 день, В момент наибольшей усталости народа нельзя ни в коем случае затевать какие-либо перемены. А момент активности народа следует использовать как можно результативнее. Правительство должно учитывать эти ритмы, составляя экономические планы. Так говорят исследователи.
Они же утверждают, что, поскольку пушкинские тайные знания были для современных руководителей недоступны, законы ритмологии безбожно нарушались. Так, М.С. Горбачев затеял перестройку, требующую больших усилий, в период самой большой сначала века усталости народа. Пик усталости приходился « на 1990—1991 годы и совпал со «временем Сатаны» — периодом «средневековой инквизиции», разгулом темных сил.
Пушкин выявил периоды национальных резолюций, которые происходят каждые 78 лет. Его периодика совпала с волнениями августа 1991 года и октября 1993 года.
Архивы Пушкина — это свод знаний, важный (Для всего человечества. Великий пророк свой архив, в котором он вывел модель космоса, называл «Золотой цепью», и эта модель мироздания соответствует символике существующих религий.
Символом христианства является крест из двух пересекающихся под углом прямых, символом буддизма — круг с двумя монадами: белой и черной. Пророк Магомет избрал символом своей религии лунный серп, а символом пророка Моисея были два равносторонних треугольника. Они имеют дополнения, несущие ритмическую информацию, — двоичность, троичность. Пушкин составил свой символ (это круг с двумя стрелками на средней точке) и описал пять законов космоса. Символ означает вечное движение по кругу ж против часовой стрелки, которое в сумме равнозначно нулю. Наличие пространства и времени Пушкин отрицает.
Русский народ, по пушкинской теории, произошел от смешения славянской расы с азиатской, т. е. от смешения православной и мусульманской веры. Если люди не смешиваются, они не могут производить нового и повторяются. Если у растений в результате смешения образуется гибрид, то у народов рождается гений, или пророк.
Так родился сам Пушкин, у которого текла в жилах немецкая, шведская, итальянская кровь, значительная ее часть была африканской, но преобладала славянская. Кроме того, первооткрыватели пушкинских «философских таблиц», исследовав родословную поэта, пришли к выводу о его происхождении от семи российских святых по примой линии и многочисленной знати.
Оказывается, в пушкинском архиве указана дата начала печальных перемен в российском обществе, совпадающая с крайней усталостью народа, — 21 декабря 1988 года. Из архива И. М. Рыбкин почерпнул и следующее предсказание о том, что величайшая усталость начнется с огромного дефицита: пропажи масла, подорожания хлеба, падения курса рубля более чем в сто раз, остановки производства, разрушения армии.
Очередную социальную революцию Пушкин предсказывал в 1998 году. Как видим, дата несколько отодвинулась. В пушкинском архиве есть предсказания о том, что к власти должен прийти честный, мужественный человек, который должен овладеть пушкинскими откровениями и, следуя этим пророчествам, совершить революцию. Это еще раз подтверждает, что к пророкам — библейским, средневековым, современным, отечественным и иностранным — надо прислушиваться. Надо знать, что они предсказывают, принимать их откровения за предупреждение. Знание будущего дает в руки и средство избежать нежелательных последствий. И в жизни мы не раз убеждались в этом. На наш взгляд, к современным пророкам, свидетелям происходящего, надо прислушиваться вдвойне.
Авторы, которые донесли до широкой публики сведения о существовании тайных знаний Пушкина—Елена Мирзоян, Константин Куликов и Иван Ольшанский, — говорят о втором пришествии Пушкина на землю, когда исполнится его пророчество о приходе к власти истинного лидера. Они же считают, что сам Пушкин о втором своем пришествии сообщил в стихотворении «Пророк»:
Восстань, пророк, и виждь, и внемли,
Исполнись волею моей,
И, обходя моря и земли,
Глаголом жги сердца людей.
О будущем России Пушкин пишет: «Росам по своему положению — географическому, политическому — есть судилище, приказ Европы. Мы — великие судия…»
Пушкин видит спасение России в самом русском народе, в русском характере, в его святыням. предназначении русского народа, о котором так много говорили мыслители XIX века.
Итак, ведущие принципы пушкинских откровений: «Равенство противоположностей», «Вечное движение по кругу, равное в сумме нулю», «Цикличность явлений», «Смена ведущей родя». «Истина — любовь».
Теперь поясним суть космологической Пушкина, опираясь на разъяснение авторов легенды (иначе пока назвать ее мы не можем).
В математике Пушкина единица начинает рал самой главной гармоники и заключает в себе взаимовлияние всех единиц в космосе — особей, которые находятся в вечном взаимодействии, результатом которого является нуль. Центр вселенной — единица вечности — рай. Стремление к единице или нулю — стремление начала к концу. конца — к началу.
Мера всех величин — в числах, «русских матрицах», отражающих законы мироздания, которыми пользовался Пушкин, создавая свои творения:
Например, утверждают исследователи, расположить строки пушкинского стихотворении «Осень» согласно равенству противоположностей, то получится Мальтийский крест.
Смена ритмов духовной жизни, по Пушкину, происходит через 999 лет. Прибавив к дате крещения Руси — 999 году — еще 999 лет, получаем дату смены мировой идеи — 14 сентября 1998 года. Следующая смена идеи — 2997 год. Это расшифровка пушкинского постулата, в котором утверждается, что «две неподвижные идеи не могут вместе существовать в нравственной природе, так как два тела не могут в физическом мире занимать одно и то же место».
Что касается принципа цикличности явлений, то в модели Пушкина цикл физической жизни народа равен 314 годам. Такие же цифры соответствуют и циклу духовной жизни. Под физическим ритмом народа подразумевается период экономической цивилизации, а под духовным ритмом — цикл общественной цивилизации. Сложив эти равные числа, получим 628 — полный цикл физического и духовного развития. То есть каждые 628 лет народ проживает две цивилизации. На этом временном отрезке возникает и развивается новая научная идея, новое осмысление жизни, природы и жизнеустройства.
Ритмичность предполагает смену мира войнами, усталости — активностью. Ритм общественно-политической жизни равен 112 дням, тем 16 неделям, которые берутся за полный цикл. В этом временном отрезке каждые четыре спокойные недели чередуются с четырьмя бурными.
Исследователи версии пушкинских Божественных откровений приводят пример противостояния двух ветвей власти, начавшегося в октябре 1993 года, которое завершилось крупными изменениями в жизни российского общества — прекращением существования Верховного Совета и роспуском местных городских Советов народных депутатов, которые, по закону противоположностей, перешли внутрь исполнительной власти.
Далее. Равенство противоположностей предполагает неизбежность перехода одной противоположности в другую. Под этим подразумеваются революции. Пока противоположности уравновешивают друг друга и взаимодействуют, они существуют. Когда начинается борьба, качественный уровень обеих противоположностей ухудшается, и смерть одной влечет смерть другой. Этот принцип, по мнению исследователей, как раз и является тем, что отличает космологическую теорию великого поэта от мировоззрения других пророков.
Постулат «Смена ведущей роли» означает, по теории Пушкина, борьбу за мировое господство. Соперник России — Западная Европа, стремящаяся навязать нам чуждый образ жизни, сбивая нас со своего ритмам Запад, не желая уходить с мировой арены, ведет борьбу за сохранение ведущей роли на нашей территории, используя самые немыслимые средства, вплоть до помощи России, добиваясь того, чтобы русский народ в поисках врага внутри своей страны, среди своего народа, разрушил наш общий дом.

Особенно стараются они посеять вражду между православной и мусульманской верой, стремясь использовать вражду между христианами и исламистами в своих интересах. Это разжигание войны в Чечне и Дагестане. С помощью различия религиозных верований Запад стремится расколоть народы коренной России и Кавказа, чтобы прибрать затем их территории к своим рукам.
Эта постоянная борьба между Европой и Россией за ведущее место в мире, утверждают расшифровщики Пушкинского архива, идет с 1920 года и по сей день. Ее последняя фаза началась в 1979 году, и когда она завершится, роль Европы в мире изменится.


О Пушкине написано так много, что удивить человека, интересующегося литературой, исследованиями его жизни и творчества невероятно тяжело. Но все же существует вопрос, который не способен оставить равнодушным даже отъявленного скептика, при этом о нем мало сказано в трудах пушкинистов. Речь идет о том, что мистика буквально преследовала поэта и странным образом предопределила важнейшие вехи его судьбы.

Скажите, а вы верите в предсказания? Нет-нет, это не шутка, а вполне серьезный вопрос. Вы верите в то, что некоторые люди обладают невероятной способностью «считывать» информацию о прошлом, настоящем и будущем? Нет? А зря. Если, конечно, отрицательный ответ был искренним. Ведь согласитесь: отрицая существование ясновидящих, мы, тем не менее, с интересом выслушиваем информацию о различных «прогнозах на будущее», которые когда-либо получали наши близкие или знакомые. Да, ученые самых различных профилей до сих пор не могут дать внятного толкования невероятным «совпадениям», имеющим место в предсказаниях ясновидящих. Похоже, объяснить механизм этого процесса удастся лишь в весьма отдаленном будущем. Если, конечно, это вообще удастся, сделать. Но, тем не менее, отрицать существование такого явления официальная наука уже давно перестала. Может, и нам пора отказаться от чересчур скептического взгляда на мир? Тем более что пророчества, сделанные некоторыми людьми, и в самом деле имеют нехорошую привычку сбываться… Предупреждения о своей дальнейшей судьбе получали практически все великие люди в прошлом, да и в наши дни к ясновидящим по-прежнему обращаются за советом, помощью и предостережением. И это не кажется странным, особенно если вспомнить об историях жизни некоторых замечательных людей, чьи имена знакомы всему миру. Жизнь многих поэтов, писателей, ученых, военачальников, политических деятелей, глав государств продемонстрировала удивительное совпадение предсказаний и реальных жизненных событий, имевших место значительное время спустя. Итак, оставим в стороне здоровый скептицизм и поговорим о чуде…
Что мы знаем об Александре Сергеевиче Пушкине? Ответ предсказуем: помилуйте, да абсолютно все! Ведь об этом поэте написано столько, сколько не писалось, пожалуй, ни об одном из его коллег. Но один небольшой момент в жизнеописании знаменитого мастера пера как-то ускользает от внимания. Речь идет о ярко выраженной суеверности Пушкина. Его подчас даже укоряли в излишней вере в разного рода приметы, знамения, предсказания. На подобные дружеские нападки Александр Сергеевич обычно отшучивался: мол, у каждого свои странности. Но однажды поэт серьезно сказал, что таким суеверным он стал, уже, будучи взрослым. Виной такого изменения в мировоззрении Пушкина стала цепь интересных случаев…
Трудно поверить в то, что начало драмы, разыгравшейся 27 января 1837 года в пригороде Санкт-Петербурга на Черной речке, было положено еще зимой 1817/1818 годов, когда в город на Неве приехала известная гадалка, немка Александра Филипповна Кирхгоф.
…Стоял замечательный яркий день, когда любого тянет прочь из душных стен на вольный воздух. Поэт и его приятели Никита и Александр Всеволжские, Павел Мансуров и актер Сосницкий не были исключением из правил. Поскольку их желание «проветриться» вполне совпадало с возможностями, мужчины отправились на Невский проспект. Наобщавшись со знакомыми, которые то и дело встречались на улице, молодые люди пришли в разухабистое состояние духа. В этот момент одному из них на глаза попался номер ближайшего дома, и план очередной, честно сказать, недоброй шутки был готов в считанные минуты. Дело в том, что именно по этому адресу проживала некая «кофейная гадальщица», о которой довольно много говорили в Петербурге. Кто-то зло бросал, что «эта ведьма» только мозги порядочным людям пудрит, кто-то восхищенно воздевал очи к небу: ну надо же, все как есть рассказала! Пушкин с приятелями решили заглянуть к прорицательнице и, если получится, поднять ее на смех. Если же нет, то хотя бы время интересно проведут, а мошенницу заставят изрядно понервничать!
План развлечения начал трещать по всем швам с того момента, как молодые люди переступили порог обиталища петербургской пифии. Облик гадалки как-то не вязался со стереотипом, прочно утвердившемся в представлении случайных посетителей. Несколько надменная,, величаво-спокойная чопорная старая немка сухо приветствовала гостей и осведомилась о цели их визита. Молодые люди попросили женщину погадать им; при этом светские бездельники сказали, что прошлое их не интересует и копаться в нем не стоит. Зато будущее… Вот о нем следовало рассказать как можно подробнее.
Александра’ Кирхгоф (это была она) сначала выдала поэту прогноз на ближайшее время. Она заявила Александру Сергеевичу: ему стоит ждать письма, а через него — неожиданных денег. Затем поэта ждет на днях встреча с давнишним знакомым, который предложит Пушкину хорошее место по службе. Обрисовала прорицательница и наиболее важные этапы жизни клиента (в частности, то, что он прославится, станет кумиром соотечественников и дважды подвергнется ссылке), предрекла ему брак, рассказала о будущих детях. К концу сеанса Кирхгоф предупредила поэта: он кончит свою жизнь неестественной смертью…
Надо сказать, Александр Сергеевич отнюдь не страдал легковерностью, поэтому об услышанном у Александры Кирхгоф он благополучно забыл уже в тот момент, когда закрыл за собой дверь дома предсказательницы. Однако события того же вечера заставили поэта всерьез проанализировать результат сеанса ясновидения. Дело в том, что, как и предсказывала чопорная немка, Пушкин и вправду получил по почте письмо с деньгами… Поэт никаких денежных поступлений не ожидал и на пополнение своего кошелька незапланированной суммой не рассчитывал. Так откуда такая щедрость судьбы?!
Оказалось, эти деньги были… старым карточным долгом. Еще учась в лицее, Александр Сергеевич с Корсаковым, своим приятелем-соучеником, любили перекинуться в картишки. Ставки делались небольшие, однако, в конце концов, Пушкин выиграл приличную сумму. К проигрышу товарища он отнесся несерьезно и о долге забыл на следующий день. Но Корсаков оказался весьма щепетилен в денежных вопросах; лицей давно остался позади, но выплатить приятелю проигрыш он по-прежнему не мог. Только получив наследство от отца, товарищ Пушкина поспешил избавиться от старого долга… К слову, с Корсаковым поэт больше не увиделся, поскольку молодой человек вскоре совершенно неожиданно скончался в Италии.
В общем, поэт всерьез задумался над вопросом: откуда Кирхгоф узнала о получении денег? Неужели гадалка и вправду увидела нечто вполне определенное в кофейной гуще, оставшейся на дне большой старой чашки? Но простите, это невозможно! Или…? Нет, скорее всего, Кирхгоф просто угадала, и возврат забытого долга — не больше, чем совпадение. Но тут очередное событие снова заставило Пушкина усомниться в том, что его посещение гадалки — всего лишь не вполне удавшаяся шалость.
Несколько дней спустя Пушкин повстречал на Невском проспекте своего хорошего знакомого. Тот служил в Варшаве при великом князе Константине Павловиче и местом своим был очень доволен. Однако обстоятельства вынудили мужчину искать новую работу — в Петербурге. Поскольку чиновник не хотел подводить своего начальника, он решил найти и порекомендовать достойную замену. Приятель уверял Пушкина, что тому стоит занять место в Варшаве — этого, мол, хочет и сам цесаревич. В тот же день вечером в театре поэта подозвал к себе Алексей Федорович Орлов (впоследствии князь). Оказывается, он узнал о разговоре Александра Сергеевича с П. Д. Киселевым: Пушкин тогда говорил о своем желании поступить в гусары. Орлов начал усиленно отговаривать молодого человека от такого шага и убеждать его пойти служить в конную гвардию.
В общем, получалось, что Александра Кирхгоф в первой части своих предвидений ошибок не допустила. Итак, могла ли она сплоховать с последним предсказанием? Теперь Александр Сергеевич понимал, что нет. Он убедился: Кирхгоф недаром произвела такой фурор в высшем обществе Петербурга. Пожалуй, не осталось ни единого человека, не обращавшегося к немке-гадалке за прогнозом собственного будущего! Так что Пушкин с видимым беспокойством сказал, что теперь «надобно сбыться и третьему предсказанию». По многочисленным свидетельствам, именно с этого момента он стал очень суеверным.
По поводу преждевременной кончины поэта Кирхгоф предупредила: этот жизненный сценарий для него — далеко не единственно возможный. Если Александру Сергеевичу удастся перешагнуть рубеж 37 лет, его ждет долгая спокойная жизнь. Вот только «обойти» опасности, связанные со зловещей для Пушкина цифрой, очень непросто. Кигроф предупреждала: «…На 37-м году берегись белого человека, белой лошади или белой головы».
Все оставшиеся годы жизни Пушкин ожидал исполнения пророчества. И надеялся, что указанной крайности все же удастся каким-то образом избежать. Так, когда поэт изъявил желание уехать в Польшу (там как раз правительственные войска усмиряли очередное восстание), он случайно узнал интересную вещь, срезу же заставившую его изменить принятое решение и остаться в Москве. Оказалось, имя одного из повстанцев — Вейскопф — переводилось как «белая голова»… Что ж, Киргоф сумела убедить поэта достаточно серьезно воспринять ее слова; Александр Сергеевич решил не искушать судьбу и запланированную поездку отменил. На замечание приятеля он ответил: «Смотри, сбудутся предсказания немки, он непременно убьет меня».
Из-за пророчества Александры Кирхгоф Пушкин расстался и с масонами. В организацию «вольных каменщиков» поэт вступил, согласуясь с собственными убеждениями, однако, обнаружив, что к масонской ложе имеет непосредственное отношение человек, чье имя также означало «белая голова», порвал с ними. Так сказать, решил: лучше остаться живым, невредимым, хотя и непоследовательным, чем идейным, но мертвым…
И все же оказалось, что судьбу, и вправду, конем не объедешь. В день и час, указанный гадалкой, на жизненном горизонте поэта нарисовалась новая роковая личность, которой и было суждено поставить точку в существовании Александра Сергеевича. Убийца Пушкина, Дантес, вполне подходил под определение, данное Кирхгоф: молодой человек был белокур (вот вам и «белая голова»!), носил белый мундир кавалергарда (чем не «белый человек»?). Его рост составлял 180 сантиметров, что немало даже для нашего времени, а в XIX веке, ничего не знавшем о таком явлении, как акселерация, он вообще казался гигантом, поэтому попал в полк кавалергардов (там были особые требования к росту претендентов). И в его полку даже лошади были исключительно белой масти…
Но об угрозе насильственной смерти поэта предупреждала, оказывается, не только знаменитая немецкая прорицательница. Мало кто знает, что родная сестра Пушкина Ольга являлась, по свидетельству современников, сильным медиумом, прекрасно разбиралась в физиогномике и хиромантии. Когда она всерьез занялась развитием собственных способностей, то стала сама удивляться точности сделанных предсказаний. Девушка решила, что впредь будет обращаться с собственным даром осторожно, и старалась не гадать близким людям. Однако Александр Сергеевич после окончания лицея настоял на том, чтобы сестра рассказала о его будущем. Всмотревшись в линии его руки, Ольга залилась слезами. Что ее расстроило, выяснять пришлось долго. «Лучше тебе не знать», — звучало в ответ на все вопросы. Наконец девушка призналась: она боится за брата, поскольку тому предстоит насильственная смерть в среднем возрасте. «До старости ты не доживешь!» — плакала Ольга. Настроение Пушкина стало совершенно подавленным, и он молча ушел. Возможно, именно после этого случая .поэт, все еще не веревший в предсказания, решил при случае обратиться к знаменитой Кирхгоф… На 37 году жизни он, как и предсказывала знаменитая немка, простился с сим грешным миром. С того момента, как Александра Кирхгоф изрекла свое пророчество, и до того часа, когда глаза звезды русской литературы закрылись навеки, прошло почти два десятка лет.
В последнее, время ряд исследователей предприняли попытку найти в цепи значимых событий в жизни поэта некую «математическую закономерность», «цифровую логику». И, надо сказать, результат получился весьма занимательный: в предсказанную гадалкой ссылку Пушкин отправился 6 мая 1820 года. На 6 мая 1830 года приходится помолвка поэта с Натальей Гончаровой; шесть лет Пушкин проводит в изгнании и шесть лет он был женат. Более того, свадьба состоялась 18 февраля 1831 года. Данная сумма цифр, согласно законам нумерологии, равняется… опять-таки шести! (1+8+ +0+2+1+8+3+1=24; 2+4=6). Гончарова, кстати, познакомилась с будущим мужем в 16 лет (снова присутствует шестерка), а вышла замуж в 18 (а это три шестерки!), венчание состоялось 18 числа (комментарии, как говорится, излишни). Пророчество, сделанное поэту Кирхгоф, прозвучало в 1818 году (это уже дважды «число зверя»!); на тот момент Александру Сергеевичу исполнилось 18 лет (еще одно «число зверя»)… 18-м (три шестерки) по счету лицеистом своего курса он умер, шесть лет прошло между кончинами поэта и Дельвига, 36 часов (шесть шестерок), Пушкин провел в Предсмертной агонии… Когда же поэт скончался, Жуковский снял с его мертвой руки золотой перстень «витой формы с большим камнем красного цвета и вырезанной на нем восточной надписью», который Пушкин завещал ему. «Красный камень» оказался сердоликом. Если мы откроем «Откровение святого Иоанна Богослова», то найдем описание города из золота и драгоценных камней: «Стены украшены всякими драгоценными камнями: основание первое яспис, второе сапфир, третье халкидон, четвертое смарагд, пятое сардоникс…» Стоит ли говорить, что шестым камнем в перечне оказался именно сердолик? Знаете, объяснить такое изобилие одной цифры в жизни конкретного человека обычным совпадением как-то не получается. «Черная шестерка» Пушкина поневоле наводит на размышления. Что это было? Предупреждение судьбы или знак кармы? Кроме этой цифры стоит обратить внимание на странное совпадение знаменитых «тройки, семерки, туза» с датой смерти Александра Сергеевича. Ведь это ни что иное, как 37-й год, январь (поскольку туз в картах соответствует единице)!
Некоторые специалисты высказали предположение, что пророчества, обещавшие смерть Пушкина, в которые он поверил, слились в мощный энергоинформационный импульс. В подсознании поэта он трансформировался в программу определенных будущих событий. И первые два предсказания, так быстро исполнившиеся, сыграли роль своеобразного «магического крючка», на который, согласитесь, было трудно не клюнуть. Сила веры в неотвратимость судьбы, удивительное воображение творческой личности и банальный страх стали тем решающим фактором, который позволил материализовать мысль на физическом плане, превратив ее во вполне реальное событие.
Тем не менее, здесь следует сделать оговорку: в этом случае, человек должен иметь как минимум два варианта судьбы! Так был ли выбор у Пушкина?…
Источник: http://klukva-sugar.livejou...

Собранные мистические случаи из жизни семьи Пушкиных в свое время были изложены племянником поэта Львом Николаевичем Павлищевым, сыном родной сестры А.С.Пушкина Ольги Сергеевны. Наиболее известны опубликованные в «Историческом вестнике» в 1888 году записки под названием «Из семейной хроники».


ТАИНСТВЕННАЯ НЕЗНАКОМКА

«Бабка моя, Надежда Осиповна, - пишет Павлищев, - год спустя после появления на свет Александра Сергеевича, следовательно, в 1800 году, прогуливаясь с мужем днем по Тверскому бульвару в Москве, увидела шедшую рядом женщину, одетую в белый балахон; на голове у той был белый платок, завязанный сзади узлом, от которого висели два больших конца, ниспадавшие до плеч. Фигура эта, как показалось моей бабке, не шла, а скользила как бы на коньках. «Видите эту странную попутчицу, Сергей Львович?» Ответ моего деда последовал отрицательный, а странная попутчица, заглянув Надежде Осиповне в лицо, исчезла».

Прошло пять лет. Видение молодая женщина забыла. Пушкины переехали на лето в деревню. В самый день приезда вечером Надежда Осиповна, удалясь в свою комнату отдохнуть, присела на диван. И вдруг увидела перед собой ту самую фигуру. Страх лишил женщину возможности вскрикнуть, и она упала на диван. Странное существо приблизилось к ней, наклонилось, посмотрело в лицо и затем, скользя по полу опять как будто бы на коньках, исчезло.

Тут Надежда Осиповна начала кричать. Сбежалась прислуга, но все попытки отыскать непрошеную гостью остались напрасными.

Прошло еще лет пять или шесть. Пушкины переселились из Москвы в Петербург, так как будущего поэта готовили в лицей. К матери Павлищева Ольге Сергеевне определили в гувернантки англичанку мисс Белли. Однажды Надежда Осиповна в ожидании прихода гувернантки, укладывавшей Ольгу Сергеевну спать, вязала в своей комнате чулок. Комната освещалась тусклым светом висячей лампы, свечи же на столике женщина из экономии не сочла нужным зажигать до прихода мисс Белли.

Внезапно дверь отворилась, и Надежда Осиповна, не спуская глаз с работы, произнесла: «А! Это наконец вы, мисс Белли! Давно вас жду!» Вошедшая приблизилась к столу, и глазам дамы предстала все та же таинственная гостья... Загадочное существо вперило в Надежду Осиповну безжизненный взгляд, обошло или, лучше сказать, проскользнуло два раза вокруг комнаты и исчезло, как показалось напуганной женщине, в стене.

Спустя год или два после этого случая Надежда Осиповна увидела во сне похороны, и будто кто-то говорит: «Смотрите, хоронят «белую женщину» вашего семейства. Больше ее не увидите». Так и вышло.

Галлюцинации у Надежды Осиповны прекратились, а что это была за незнакомка - никто так и не узнал.

К ЧАЮ ВЫШЕЛ ДВОЙНИК


В 1810 году по случаю именин Сергея Львовича или жены его у Пушкиных собрались гости. Страдая зубною болью, Сергей Львович выслал камердинера с известием, что явиться к чаю не может. Общество занимала Надежда Осиповна.
Во время чаепития сидящая за самоваром рядом с Надеждой Осиповной мать ее Марья Алексеевна Ганнибал вдруг увидела, что Сергей Львович явился в гостиную в халате с подвязанной щекою и сел на стул. Ее поразило, как чопорный Сергей Львович мог выйти к столу в таком затрапезном виде; он, который принимал у себя посторонних не иначе как во фраке, согласно господствовавшему тогда этикету модных салонов. Удивление Марьи Алексеевны возросло, когда на вопрос, почему дочь не наливает чаю Сергею Львовичу, та указала на... пустой стул, сказав при этом: «Разве вы не знаете, мама, что Сергей из кабинета не выйдет? У него зубы болят, и чай ему я уже послала...»

Двойник, никем, кроме Марьи Алексеевны, не видимый, просидел на стуле до самого ужина, а когда перешли в столовую, последовал за всеми, но прошел, минуя столовую, в кабинет, где находился настоящий Сергей Львович.

Удостоверясь на следующий день, что Сергей Львович вовсе и не думал показываться в халате, Марья Алексеевна немало перепугалась и целый год никому не говорила о своем видении, полагая, что если она даст волю языку до этого срока, то Бог весть что может случиться с зятем...


К ЧАЮ ВЫШЕЛ ДВОЙНИК


В 1810 году по случаю именин Сергея Львовича или жены его у Пушкиных собрались гости. Страдая зубною болью, Сергей Львович выслал камердинера с известием, что явиться к чаю не может. Общество занимала Надежда Осиповна.
Во время чаепития сидящая за самоваром рядом с Надеждой Осиповной мать ее Марья Алексеевна Ганнибал вдруг увидела, что Сергей Львович явился в гостиную в халате с подвязанной щекою и сел на стул. Ее поразило, как чопорный Сергей Львович мог выйти к столу в таком затрапезном виде; он, который принимал у себя посторонних не иначе как во фраке, согласно господствовавшему тогда этикету модных салонов. Удивление Марьи Алексеевны возросло, когда на вопрос, почему дочь не наливает чаю Сергею Львовичу, та указала на... пустой стул, сказав при этом: «Разве вы не знаете, мама, что Сергей из кабинета не выйдет? У него зубы болят, и чай ему я уже послала...»

Двойник, никем, кроме Марьи Алексеевны, не видимый, просидел на стуле до самого ужина, а когда перешли в столовую, последовал за всеми, но прошел, минуя столовую, в кабинет, где находился настоящий Сергей Львович.

Удостоверясь на следующий день, что Сергей Львович вовсе и не думал показываться в халате, Марья Алексеевна немало перепугалась и целый год никому не говорила о своем видении, полагая, что если она даст волю языку до этого срока, то Бог весть что может случиться с зятем...


ТРАГИЧЕСКИЕ ПРЕДСКАЗАНИЯ ОЛЬГИ ПУШКИНОЙ

Хорошо известно, что Александр Сергеевич Пушкин очень активно интересовался всем, что было связано с мистикой и оккультизмом. Но мало кто знает, что его родная сестра Ольга умела предсказывать судьбу по линиям руки. Ольга Сергеевна была сильна не только в хиромантии, но и в физиогномике, а также, как отмечали современники, являлась довольно сильным медиумом. Она совершенно безошибочно распознавала характеры незнакомых ей людей и часто могла с первого взгляда предсказать их ближайшее будущее. Родственники Пушкина в частных письмах отмечали, что когда Ольга всерьез занялась хиромантией, то вскоре сама стала изумляться точности собственных предсказаний. Она решила обращаться с ниспосланным ей даром весьма осторожно и тщательно избегала делать какие-либо предсказания или гадать близким ей людям.
Впрочем, иногда Ольга Сергеевна нарушала свой обет. Известно, что по окончании лицея Александр Сергеевич настойчиво просил сестру погадать ему по руке, но Ольга под разными предлогами избегала этого. Наконец, терпение поэта лопнуло, и он стал откровенно настаивать.

- Ты зря это делаешь, - попыталась увещевать его сестра. - Поверь, искушать судьбу лишний раз не стоит. Однако Пушкин ничего не хотел слушать и требовал предсказания, приговаривая при этом, что другие гадалки или цыганки непременно могут его обмануть да еще возьмут за это деньги, а вот родная сестрица скажет всю правду и золота не попросит.

Под эти шутки и увещевания Ольга Сергеевна сдалась и взяла руку брата. Она долго всматривалась в линии его ладони, хмуря брови, а потом вдруг залилась слезами и, поцеловав Александру ладонь, хотела уйти, но он удержал ее.

- В чем дело, Оля?

- Лучше не спрашивай, - сквозь слезы отвечала сестра, вновь порываясь уйти.

Но брат не отпустил ее и стал настойчиво требовать сказать ему всю правду.

- Зачем ты принуждаешь меня? - со слезами ответила Ольга. - Скажу честно, что ужасно боюсь за тебя.

- Отчего?

- Тебе грозит насильственная смерть в среднем возрасте, и до старости ты не доживешь!

Поэт по своей привычке хотел рассмеяться в ответ, но слова почему-то застряли у него в горле. Он молча поцеловал сестру и вышел из комнаты в совершенно подавленном состоянии.

Позднее, как известно, он обращался к знаменитой гадалке Александре Филлиповне Киркгоф. И та полностью подтвердила и даже расширила предсказание, ранее сделанное сестрой поэта. Все знают, что оно трагически сбылось в 1837 году.

Другой известный пример необычайной прозорливости в предсказаниях Ольги Сергеевны также относится к тому печальному случаю, когда она вновь нарушила свой обет и погадала родственнику Пушкиных - поручику лейб-гвардии егерского полка А.Г.Батурину.

Это был полный сил, совсем еще молодой, цветущий офицер-гвардеец, подававший большие надежды. Вечером он гостил у Пушкиных и, будучи наслышан о необычайных способностях Ольги Сергеевны, начал просить ее по-родственному посмотреть на его руку.

- Нет, я не стану, - отказалась сестра поэта. - Вам это ни к чему, поверьте!

Тем не менее поручик продолжал настаивать и уговаривать, говоря, что верить в хиромантию совершенно нельзя и все это не больше чем пустая забава и безделица. И он готов побиться об заклад, что сделанное Ольгой Сергеевной предсказание так и не сбудется.

- Хорошо, извольте, - немного побледнев, сказала тогда Ольга Сергеевна, - но учтите, это вы меня заставили!

- Ничего страшного, - успокоил ее Батурин.

- Напротив, - посмотрев на его ладонь, ответила сестра великого поэта. - Вы умрете насильственной смертью, и она уже стоит у самого вашего порога!

Офицер со смехом заявил, что ни капли не верит предсказанию: он молод, здоров, отлично владеет оружием. К тому же нет никакой войны, и они далеки от Кавказа, где в ущельях происходят кровопролитные схватки.

- Кровь может пролиться везде, - глухо ответила ему Ольга Сергеевна и вышла из гостиной.

Вскоре гости разошлись, уехал и Батурин. Два дня спустя ему предстояло заступить на дежурство в казармах полка.

Когда сдавший дежурство офицер уже ушел, Батурин вдруг услышал какие-то крики и шум в казарме, где размещались солдаты. Поручик поспешил туда и увидел, как двое служивых пытались удержать третьего, по виду находившегося в состоянии сильного опьянения. Неожиданно он вырвался из их рук и кинулся на Батурина. Не ожидавший нападения офицер с ужасом увидел в руке пьяного солдата длинный и острый нож.

Никто ничего не успел сделать, как нож вонзился в грудь поручика, и тот упал на дощатый пол казармы, обливаясь алой кровью. От полученной раны Батурин скончался на месте. Неизвестно, вспомнил ли он в последние мгновения бытия предсказание Ольги Пушкиной о том, что смерть уже стоит у его порога.

Как оказалось, солдата жестоко наказал фельдфебель, и, напившись для храбрости, служивый решил отомстить обидчику. Да на беду в тот момент в казарму вошел Батурин, и солдат, спьяну приняв его за фельдфебеля, напал на офицера. Предсказание Пушкиной трагически сбылось.

Узнав о гибели родственника, Ольга Сергеевна поклялась более никогда никому не гадать ни по руке, ни на картах, ни каким-либо иным способом - по ее мнению, это могло ускорить трагедию, а то и привести к ней. Она всегда считала, что не стоит искушать судьбу гаданиями: все в воле Божьей!

Насколько известно, свою клятву сестра поэта сдержала и предсказаний более не делала.


АЛЕКСАНДР СЕРГЕЕВИЧ ПУШКИН И ЗНАКИ СУДЬБЫ


Предсказание знаменитой гадалки наложило отпечаток на всю его последующую жизнь, а попытка узнать свое будущее обернулась нескончаемой пыткой. И хотя Провидение словно вело Пушкина по жизни, то и дело посылая предупреждающие знаки, он все-таки пренебрег ими и бросил вызов судьбе!

Роковое предсказание

"Говорят, что не стоит пытаться узнать свое будущее
Вряд ли молодой Пушкин мог предположить, что визит к знаменитой гадалке запомнится ему на всю жизнь и окажет столь значительное влияние на его судьбу. Когда в Санкт-Петербург приехала известная гадалка Александра Филипповна Кирхгоф, Пушкин со своими друзьями из любопытства решили посетить ее.

Предсказание гадалки потрясло его, уж больно странным и зловещим оно было.
"Вот как писал об этом предсказании в статье «Таинственные приметы в жизни Пушкина» С. А. Соболевский: «Предсказание было о том, во-первых, что он скоро получит деньги. Возможно, вскоре Александр Сергеевич и забыл бы об этом предсказании, посчитал бы его несерьезным, но оно начало сбываться в тот же день! Вернувшись вечером домой, Пушкин обнаружил письмо, в котором его лицейский товарищ извещал его о высылке давно позабытого карточного долга… Надо ли говорить, что такое практически мгновенное исполнение первой части предсказания поразило молодого человека. Вскоре последовало и неожиданное предложение.

Через несколько дней Пушкин, посещая театр, встретился с Алексеем Федоровичем Орловым, который предложил ему поступить на службу в конную гвардию. Вероятно, именно после этого Александр Сергеевич окончательно уверовал в правоту гадалки.
Конечно, впоследствии поэта наиболее волновала та часть предсказания, в которой шла речь об угрозе для его жизни от белой лошади, белой головы или белого человека. Пушкин то пытается избежать белой «напасти», то, наоборот, словно бросает вызов судьбе.

Так он отходит от масонства, узнав, что одним из реформаторов тайной ложи является Адам Вайсхаупт (эта фамилия в переводе с немецкого — «белая голова»)… Поэт не едет на польскую войну, ведь на стороне мятежников сражается некто с практически аналогичной фамилией. Он с подозрением поглядывает на белых лошадей, а белокурые мужчины вызывают у него тревогу и раздражение.

Доходит до анекдотических ситуаций. На одном из балов у губернатора в уездном городке Пушкин видит офицера-блондина, который то и дело пристально поглядывает на поэта. Александру Сергеевичу становится не по себе от этого внимания «белой головы» и он переходит в другое помещение, но любопытствующий офицер следует за ним. Весь вечер Пушкин пытался избавиться от общества белокурого офицера, но тот словно преследовал его. Неизвестно, нарочно ли он это делал (допустим, зная от кого-то о тревожащем поэта предсказании) или просто хотел познакомиться, но не мог найти повода. Пушкин потом признался одному из своих знакомых: «Мне и совестно, и неловко было, и, однако, я должен сознаться, что порядочно струхнул!»

"Такой страх перед белой «мастью», конечно, раздражает поэта и лишает покоя. Все чаще в его голове возникала мысль о том, что последняя часть предсказания могла быть ошибочной, а все сбывшееся в нем было лишь случайным стечением обстоятельств. Во время пребывания в Одессе он узнает, что там есть грек, который очень точно предсказывает судьбу. Пушкин обращается к нему. В лунную ночь они едут в чистое поле, где грек после ряда заклинаний обращает глаза к небу. Александр Сергеевич потрясен, теперь у него нет никаких сомнений, что предсказание Кирхгоф — это роковая предопределенность, которой трудно избежать. Надо отметить, что повторная попытка узнать свою судьбу, словно усилила и меру наказания за это. Если в предсказании Кирхгоф у Пушкина еще есть шанс прожить долго, то грек уже говорит о неминуемой смерти. После Одессы поэт долго сокрушается, что не уточнил у грека: беловолосый человек — это блондин или, может быть, просто седой?

Иногда, как будто устав от этого страха перед «белым человеком», он начинал бросать вызов судьбе и специально задирал блондинов, бесстрашно нарываясь на дуэль. В 1827 году он написал очень язвительную эпиграмму на Андрея Муравьева, такое сочинительство вполне могло окончиться для него вызовом на дуэль. К счастью, белокурый Муравьев решил для начала выяснить причину столь непонятной для него неприязни у Соболевского, друга Пушкина. Последний исчерпывающе раскрыл ему причину появления подобной эпиграммы, объясняя все предсказанием гадалки Кирхгоф. Он сказал: «Пушкин — фаталист, и потому, как только случай сведет его с «белой головой», у него сейчас же появляется мысль испытать: не это ли роковой человек? Он даже старается раздражать его, чтобы скорее искусить свою судьбу. Так случилось и с вами, хотя Пушкин к вам очень расположен».
Наверное, Александр Сергеевич не раз клял себя за то любопытство, которое привело его на сеанс к гадалке. Роковое предсказание не давало ему покоя. Как была бы прекрасна жизнь без этого дамоклова меча, который, как в знаменитом предании, всю жизнь висел над его головой на тонком конском волосе!

Поэта спасает… заяц

Как отмечали многие друзья поэта, он был крайне суеверным человеком. Возможно, корни его веры в приметы были родом из детства, ведь именно его няня Арина Родионовна познакомила его с русскими сказками, народными обычаями и приметами. Однако несомненно, что визит к гадалке крайне обострил веру поэта во все сверхъестественное.

"Пушкин сам говорил об этом многим своим знакомым. Например, во время визита к казанскому краеведу К. Ф. Фуксу и его супруге он много рассказывал им о магнетизме, о посещениях духов, о предсказаниях.

Историю с гадалкой знали практически все друзья поэта, поэтому они снисходительно относились к случаям, когда из-за своего суеверия Пушкин нередко запаздывал на встречи. Вот только один подобный случай. Как-то Пушкина пригласили в село Апраксино в имение Новосильцевых на именины хозяйки. Хотя поэт должен был приехать к обеду, он не появился. Его долго ждали, но, в конце концов, решили садиться за стол без него. Когда откупорили шампанское, Александр Сергеевич появился. Он сразу подошел к имениннице и стал перед ней на колени, умоляя о прощении. Как вспоминала Толычева (Е. В. Новосильцева), он сказал: «Наталья Алексеевна, не сердитесь на меня: я выехал из дома и был уже недалеко отсюда, когда проклятый заяц пробежал поперек дороги. Ведь вы знаете, что я юродивый: вернулся домой, вышел из коляски, а потом сел в нее опять и приехал, чтобы вы меня выдрали за уши».

Как известно, есть примета, что перебежавший дорогу заяц приносит несчастье. Возможно, в случае с именинами г-жи Новосильцевой все бы и обошлось без происшествий, но Пушкин в этом случае решил не искушать судьбу.
Любопытно, но однажды вот такой же, пробежавший через дорогу заяц на самом деле спас поэта. Произошло это перед самым восстанием декабристов. Узнав о кончине Александра I, поэт, который находился в ссылке в Михайловском, решил, что в связи с возникшей сумятицей вокруг трона его кратковременная отлучка в Петербург пройдет без последствий. Он хотел навестить своих друзей, среди которых было много будущих декабристов. Первым делом Пушкин собирался посетить Рылеева…

Во время его поездки в Тригорское, чтобы попрощаться с соседями, дорогу перед ним и на пути туда и на пути обратно по разу перебегали зайцы. Был ли этот «предвестник несчастья» одним и тем же ушастым созданием, или же зайцы были разные не так важно, главное, что эти «перебежчики» заставили поэта призадуматься. Однако на этот раз Пушкин все же решил тронуться в путь, но внезапно слег его слуга. Он пренебрегает и этим знаком, берет с собой в дорогу другого и тут его повозка уже на выезде сталкивается со священником (есть старинная примета, что нежданная встреча с попом не сулит путнику ничего хорошего). Эта встреча окончательно сразила суеверного Пушкина, он приказывает развернуть повозку и остается в деревне.

А вот как сам Пушкин анализировал мрачные перспективы этой несостоявшейся поездки: «А вот каковы были бы последствия моей поездки. Я рассчитывал приехать в Петербург поздно вечером, чтобы не огласился слишком скоро мой приезд, и, следовательно, попал бы к Рылееву прямо на совещание 13 декабря. Меня приняли бы с восторгом, вероятно, я попал бы с прочими на Сенатскую площадь…» Нетрудно представить, что участие в восстании закончилось бы для поэта в лучшем случае каторгой или многолетней ссылкой в Сибирь.

Этот случай значительно усилил веру Пушкина в приметы. Как вспоминала жена Нащокина: «У Пушкина существовало великое множество всяких примет. Часто, собравшись ехать по какому-нибудь неотложному делу, он приказывал отпрягать тройку, уже поданную к подъезду, и откладывал необходимую поездку из-за того только, что кто-нибудь из домашних или прислуги вручал ему какую-нибудь забытую вещь вроде носового платка, часов и т. п. В этих случаях он ни шагу уже не делал из дома до тех пор, пока, по его мнению, не пройдет определенный срок, за пределами которого примета теряла силу…»

Надо отметить, что Александр Сергеевич живо интересовался всем сверхъестественным. Он был в курсе всех похождений знаменитого кудесника ХVIII века графа Сен-Жермена, мало того, он упоминает о нем в своей «Пиковой даме». Знал поэт и о других знаменитых магах и чародеях прошлого.
"В дневниковых записях Пушкина есть немало записей о различных таинственных явлениях. Так, в одной из них упомянут даже полтергейст! Поэт пишет: «В городе много говорят о странном происшествии: в одном из домов, принадлежащих ведомству придворной конюшни, мебели вздумали двигаться и прыгать…»

Он бросил вызов судьбе!

  


Пожалуй, Провидение все же благоволило Александру Сергеевичу, время от времени посылая ему знаки, которые должны были предостеречь его от роковых для него поступков. Вспомним тех же зайцев, священника и болезнь слуги перед его несостоявшейся поездкой в Петербург накануне восстания декабристов. Особенно много таких предупреждающих знаков было перед женитьбой А. С. Пушкина на признанной красавице Наталии Гончаровой.

Мало кто знает, что в 1828 году в Москве Пушкин сделал предложение Екатерине Ушаковой. Она согласилась выйти за него замуж. Все было бы хорошо, но Пушкину захотелось перед свадьбой побывать у известной московской гадалки. Ушакова была против, но Пушкин все же сходил к гадалке. После этого визита он пришел к Ушаковым и как бы в шутку сказал о предсказании гадалки, что «он умрет от своей жены».

Последствия визита к гадалке оказались весьма печальными для поэта. Ушакова заявила, что она сомневается в силе его любви, раз он против ее воли пошел к гадалке. По ее словам, после такого предсказания она не может выйти за него замуж, так как будет опасаться и за себя, и за его жизнь, хотя и не верит гадалке. Ушакова отказала поэту.

Ушакова боялась, что выбор Пушкина падет на Наталью Гончарову, которую считала «сущим Чистилищем»… Ее опасения подтвердились.
6 апреля 1830 года поэт сделал предложение Н. Гончаровой. Оно было принято. 6 мая прошла помолвка. А вот потом появились предупреждающие Пушкина знаки. Через несколько дней после помолвки последовала крупная ссора с будущей тещей, а невеста стала к нему холодна. Он понял, что помолвку хотят расторгнуть. В августе Александр Сергеевич уехал в Болдино, там он и получил письмо от Гончаровой, которое возродило его надежду на брак с первой красавицей.

Пушкин рвется в Москву, но именно в этот момент из-за эпидемии холеры карантины неприступной преградой отгораживают его от невесты. Поэт не хочет видеть в этом знака судьбы. Мало того, его назначают одним из надсмотрщиков за карантинами в его округе… Пушкин считает, что это просто «злая шутка судьбы».
Из-за всей этой истории с холерой свадьба переносится аж на февраль 1831 года… Практически в день венчания мать невесты вдруг заявляет Пушкину, что свадьбу необходимо отложить, так как на нее не достает денег. Александр Сергеевич как одержимый бросается занимать деньги, хотя, как пишет Н. Раевский в книге «Портреты заговорили», чувство поэта к невесте за столь длительный период жениховства одно время сильно остыло. Почему же он так стремится жениться на Гончаровой, в то время как накануне свадьбы пишет Вяземским, что сердце его остается несчастливым?

Может, предсказание гадалки, что «он умрет от своей жены», заставляет его идти наперекор всем предупреждающим знакам судьбы? Ему надоело жить в плену предсказаний, он бросает вызов судьбе!

Венчание становится настоящей мукой для столь суеверного человека, каким был Пушкин. Как вспоминала В. А. Долгорукова: «Во время венчания нечаянно упали с аналоя крест и Евангелие, когда молодые шли кругом. Пушкин весь побледнел от этого. Потом у него потухла свечка. «Все плохие предзнаменования», — сказал Пушкин». Кроме того, по другим источникам, во время обмена кольцами упало на ковер кольцо Пушкина…

Был ли счастлив поэт в семейной жизни? Не нам судить об этом. Когда наступил 1836-й, год его 37-летия, Пушкин начинает его серией вызовов на дуэли. С 1 января по 5 февраля он умудряется сделать три вызова на дуэль! Причем поводы для поединков несерьезны, друзья поэта улаживают эти конфликты.
Почти через год поэт решает бросить главный вызов своей судьбе. Гадалка говорила ему, чтобы он опасался белой лошади, белой головы и белого человека, а он вызывает на дуэль белокурого Дантеса, у которого была белая лошадь и белый мундир… Непосредственно перед дуэлью, уже спустившись по лестнице со своим секундантом, он вдруг возвращается (плохая примета!) и велит подать себе шубу. Он прекрасно помнит об этой примете, но ничего не делает, чтобы избежать дуэли или хотя бы отсрочить ее.

Возможно, он очень устал. Устал от висящего над ним столько лет дамоклова меча рокового предсказания, устал от хронического безденежья (на момент смерти поэта в его доме было всего 300 рублей, а долгов накопилось на 92500 рублей), устал от попыток написать историю Петра I (царь открыл для него секретные государственные архивы и назначил придворным историографом, но за пять лет кроме некоторых конспектов первоисточников он так ничего и не написал, в любой же момент император мог потребовать отчет о проделанной работе), устал от сплетен о его жене, возможно, устал и от многого другого.

Иногда высказывается мнение, что эта последняя дуэль Пушкина была с его стороны своеобразным самоубийством, но вряд ли это соответствует истине. Александр Сергеевич любил жизнь, просто он хотел стать ее настоящим хозяином…


Андрей СИДОРЕНКО

---

 Наталья Гончарова.jpg

 Александр Пушкин.jpg

 Дуэль.jpg

Мистики в жизни Пушкина было много. Да и сам поэт был крайне суеверен.
Интересную картину можно получить, если сравнить две дуэли. Евгений Онегин и Владимир Ленский... Александр Пушкин и Жорж Дантес...

1) Самое первое, что бросается в глаза, обе дуэли произошли зимой как известно.
2) Владимир Ленский-поэт, "кудри черные до плеч". Пушкин тоже был кудрявый.
3) Пушкин и Дантес были женаты на сестрах Гончаровых, а Онегин и Ленский при лучшем раскладе могли женится на сестрах Лариных.
4) Секунданты убитых: У Пушкина-К.К.Данзас, подполковник; у Ленского-Зарецкий, "вояка".
Секунданты убийц: У Дантеса- француз д'Аршиак; у Онегина-француз Гильо.

В романе: конфликт случился как раз в Татьянин день, на именинах героини. По старому стилю в эпоху Пушкина 12 января. Сейчас в России его празднуют 25 января. Возьмем и мы эту дату за точку отсчета.
25 января. Онегин приглашает на танец невесту поэта и «шепчет нежно какой-то ПОШЛЫЙ мадригал». Откровенно флиртует. Поэт с КУДРЯМИ до плеч взбешен.
26 января. Поэт отправляет вызов на поединок. «НЕ ПОТЕРПЛЮ, чтоб развратитель младое сердце искушал!»
27 января. Дуэль. На безымянной РЕЧКЕ у мельничной плотины.

ПЕРВЫМ стреляет Онегин. Мгновенная смерть поэта. Труп увозят на САНЯХ.

В жизни: 25 ЯНВАРЯ семейства Пушкиных и Дантесов были у Вяземских. Свояк Жорж откровенно флиртует с Натали. Как и накануне у Мещерских. В тот же самый день Пушкин получает анонимку про тайное свидание Дантеса с Натальей Николаевной. Допрошенная жена подтверждает факт встречи, инициатором которой был... «отец» свояка Геккерен. КУДРЯВЫЙ поэт взбешен.
26 января. Поэт отправляет Геккерену гневное письмо, называя барона сводником, бесстыжей старухой, а Дантеса - трусом и подлецом. «Это вы диктовали ему ПОШЛОСТИ, которые он отпускал... Я НЕ МОГУ ТЕРПЕТЬ, чтобы моя семья имела какие бы то ни было сношения с вашей». Поединок неминуем.

27 января. Дуэль на Черной РЕЧКЕ. ПЕРВЫМ стреляет Дантес. Поэт смертельно ранен. Его везут полверсты на извозчицких САНЯХ. И только потом перекладывают в карету





5) По исходу дуэли: тело Ленского увозят на санях; раненного Пушкина тоже сначала увозят на санях и только потом перемещают в карету.
6) Причина дуэли: красавица Ольга Ларина; красавица Натали Пушкина.
7) из письма Пушкина-Геккерену(старшему)
"... что после всего этого я не могу терпеть, чтобы мое семейство имело малейшее сношение с вашим.<...>Подобно старой развратнице, вы подстерегали мою жену во всех углах, чтобы говорить ей о любви вашего незаконнорожденного сына..."
мысли Ленского
"Буду ей спаситель.
Не потерплю, чтоб развратитель
Огнем и вздохов и похвал
Младое сердце искушал;"
8) После смерти Ленского, Ольга вышла замуж за улана и уехала в полк.
Наталья Пушкина после смерти поэта вышла замуж за полковника Петра Ланского (говорящее имя, почти Ленский), который служил в кавалергардском полку.

---

 А.С. Пушкин..jpg

 А.С. Пушкин....jpg

С. А. СОБОЛЕВСКИЙ

ИЗ СТАТЬИ «ТАИНСТВЕННЫЕ ПРИМЕТЫ В ЖИЗНИ ПУШКИНА»


О странном <...> предсказании, имевшем такое сильное влияние на Пушкина, было упоминаемо до сих пор в печати три раза:
1) в «Москвитянине» 1853 года, стр. 52, том 10-й, в статье Льва Пушкина;
2) в «Казанских губернских ведомостях» 1844 года, 2-е прибавление, в статье г-жи Фукс;
3) в «Московских ведомостях» 1855 года, № 145, в статье Бартенева, который вполне передал в ней и рассказ г-жи Фукс. <...> 1
Из этих рассказов всех подробнее и вернее изложение Бартенева. В многолетнюю мою приязнь с Пушкиным (замечу, что мои свидания и сношения с ним длились позже сношений и госпожи Фукс, и Вульфа, и Льва Пушкина) 2 я часто слышал от него самого об этом происшествии; он любил рассказывать его в ответ на шутки, возбуждаемые его верою в разные приметы. Сверх того, он в моем присутствии не раз рассказывал об этом именно при тех лицах, которые были у гадальщицы при самом гадании, причем ссылался на них. Для проверки и пополнения напечатанных уже рассказов считаю нужным присоединить все то, о чем помню положительно, в дополнение прежнего, восстановляя то, что в них перебито или переиначено. Предсказание было о том, во-первых, что он скоро получит деньги; во-вторых, что ему будет сделано неожиданное предложение; в-третьих, что он прославится и будет кумиром соотечественников; в-четвертых,что он дважды подвергнется ссылке; наконец, что он проживет долго, если на 37-м году возраста не случится с ним какой беды от белой лошади, или белой головы, или белого человека (weisser Ross, weisser Kopf, weisser Mensch), которых и должен он опасаться
Первое предсказание о письме с деньгами сбылось в тот же вечер; Пушкин, возвратясь домой, нашел совершенно неожиданное письмо

от лицейского товарища, который извещал его о высылке карточного долга, забытого Пушкиным. Товарищ этот был Корсаков, вскоре потом умерший в Италии
Такое быстрое исполнение первого предсказания сильно поразило Александра Сергеевича; не менее странно было для него и то, что несколько дней спустя, в театре, его подозвал к себе Алексей Феодорович Орлов (впоследствии князь) и стал отговаривать его от поступления в гусары, о чем уже прежде была у него речь с П. Д. Киселевым, а напротив, предлагал служить в конной гвардии 4.
Эти переговоры с Алексеем Феодоровичем Орловым ни к чему не повели, но были поводом к посланию, коего конец напечатан в сочинениях Пушкина (издание Геннади, том 1, с. 187), а начало в «Библиографических записках» 1858 г., с. 338. У нас ошибочно принято считать это послание посланием к Михаилу Феодоровичу Орлову, так как с ним Пушкин впоследствии очень сблизился <...>
Вскоре после этого Пушкин был отправлен на юг, а оттуда, через четыре года, в Псковскую деревню, что и было вторичною ссылкою. Как же ему, человеку крайне впечатлительному, было не ожидать и не бояться конца предсказания, которое дотоле исполнялось с такою буквальною точностию??? После этого удивительно ли и то, о чем рассказывал Бартеневу Павел Воинович Нащокин? Прибавлю следующее: я как-то изъявил свое удивление Пушкину о том, что он отстранился от масонства, в которое был принят, и что он не принадлежал ни к какому другому тайному обществу.
«Это все-таки вследствие предсказания о белой голове, — отвечал мне Пушкин. — Разве ты не знаешь, что все филантропические и гуманитарные тайные общества, даже и самое масонство, получили от Адама Вейсгаупта направление, подозрительное и враждебное существующим государственным порядкам? Как же мне было приставать к ним? Weisskopf, Weisshaupt, — одно и то же» 7.
Вот еще рассказ в том же роде незабвенного моего друга, не раз слышанный мною при посторонних лицах.
Известие о кончине императора Александра Павловича и о происходивших вследствие оной колебаний по вопросу о престолонаследии дошло до Михайловского около 10 декабря. Пушкину давно хотелось увидаться с его петербургскими приятелями. Рассчитывая, что при таких важных обстоятельствах не обратят строгого внимания на его непослушание, он решился отправиться туда; но как быть? В гостинице остановиться нельзя — потребуют паспорта; у великосветских друзей тоже опасно — огласится тайный приезд ссыльного. Он положил заехать
сперва на квартиру к Рылееву, который вел жизнь не светскую, и от него запастись сведениями. Итак, Пушкин приказывает готовить повозку, а слуге собираться с ним в Питер; сам же едет проститься с тригорскими соседками. Но вот, на пути в Тригорское, заяц перебегает через дорогу; на возвратном пути из Тригорского в Михайловское — еще заяц! Пушкин в досаде приезжает домой; ему докладывают, что слуга, назначенный с ним ехать, заболел вдруг белою горячкой. Распоряжение поручается другому. Наконец повозка заложена, трогаются от подъезда. Глядь — в воротах встречается священник, который шел проститься с отъезжающим барином. Всех этих встреч — не под силу суеверному Пушкину; он возвращается от ворот домой и остается у себя в деревне. «А вот каковы бы были последствия моей поездки, — прибавлял Пушкин. — Я рассчитывал приехать в Петербург поздно вечером, чтоб не огласился слишком скоро мой приезд, и, следовательно, попал бы к Рылееву прямо на совещание 13 декабря. Меня приняли бы с восторгом; вероятно, я забыл бы о Вейсгаупте, попал бы с прочими на Сенатскую площадь и не сидел бы теперь с вами, мои милые!»
Об этом же обстоятельстве передает Мицкевич в своих лекциях о славянской литературе, и вероятно, со слов Пушкина, с которым он часто видался (Pisma Adama Mickiewicza, изд. 1860, IX, 293).

Пушкине написано так много, что удивить человека, интересующегося литературой, исследованиями его жизни и творчества невероятно тяжело. Но все же существует вопрос, который не способен оставить равнодушным даже отъявленного скептика, при этом о нем мало сказано в трудах пушкинистов. Речь идет о том, что мистика буквально преследовала поэта и странным образом предопределила важнейшие вехи его судьбы.


Скажите, а вы верите в предсказания? Нет-нет, это не шутка, а вполне серьезный вопрос. Вы верите в то, что некоторые люди обладают невероятной способностью «считывать» информацию о прошлом, настоящем и будущем? Нет? А зря. Если, конечно, отрицательный ответ был искренним. Ведь согласитесь: отрицая существование ясновидящих, мы, тем не менее, с интересом выслушиваем информацию о различных «прогнозах на будущее», которые когда-либо получали наши близкие или знакомые. Да, ученые самых различных профилей до сих пор не могут дать внятного толкования невероятным «совпадениям», имеющим место в предсказаниях ясновидящих. Похоже, объяснить механизм этого процесса удастся лишь в весьма отдаленном будущем. Если, конечно, это вообще удастся, сделать. Но, тем не менее, отрицать существование такого явления официальная наука уже давно перестала. Может, и нам пора отказаться от чересчур скептического взгляда на мир? Тем более что пророчества, сделанные некоторыми людьми, и в самом деле имеют нехорошую привычку сбываться... Предупреждения о своей дальнейшей судьбе получали практически все великие люди в прошлом, да и в наши дни к ясновидящим по-прежнему обращаются за советом, помощью и предостережением. И это не кажется странным, особенно если вспомнить об историях жизни некоторых замечательных людей, чьи имена знакомы всему миру. Жизнь многих поэтов, писателей, ученых, военачальников, политических деятелей, глав государств продемонстрировала удивительное совпадение предсказаний и реальных жизненных событий, имевших место значительное время спустя. Итак, оставим в стороне здоровый скептицизм и поговорим о чуде...

Что мы знаем об Александре Сергеевиче Пушкине? Ответ предсказуем: помилуйте, да абсолютно все! Ведь об этом поэте написано столько, сколько не писалось, пожалуй, ни об одном из его коллег. Но один небольшой момент в жизнеописании знаменитого мастера пера как-то ускользает от внимания. Речь идет о ярко выраженной суеверности Пушкина. Его подчас даже укоряли в излишней вере в разного рода приметы, знамения, предсказания. На подобные дружеские нападки Александр Сергеевич обычно отшучивался: мол, у каждого свои странности. Но однажды поэт серьезно сказал, что таким суеверным он стал, уже, будучи взрослым. Виной такого изменения в мировоззрении Пушкина стала цепь интересных случаев...

Трудно поверить в то, что начало драмы, разыгравшейся 27 января 1837 года в пригороде Санкт-Петербурга на Черной речке, было положено еще зимой 1817/1818 годов, когда в город на Неве приехала известная гадалка, немка Александра Филипповна Кирхгоф.

...Стоял замечательный яркий день, когда любого тянет прочь из душных стен на вольный воздух. Поэт и его приятели Никита и Александр Всеволжские, Павел Мансуров и актер Сосницкий не были исключением из правил. Поскольку их желание «проветриться» вполне совпадало с возможностями, мужчины отправились на Невский проспект. Наобщавшись со знакомыми, которые то и дело встречались на улице, молодые люди пришли в разухабистое состояние духа. В этот момент одному из них на глаза попался номер ближайшего дома, и план очередной, честно сказать, недоброй шутки был готов в считанные минуты. Дело в том, что именно по этому адресу проживала некая «кофейная гадальщица», о которой довольно много говорили в Петербурге. Кто-то зло бросал, что «эта ведьма» только мозги порядочным людям пудрит, кто-то восхищенно воздевал очи к небу: ну надо же, все как есть рассказала! Пушкин с приятелями решили заглянуть к прорицательнице и, если получится, поднять ее на смех. Если же нет, то хотя бы время интересно проведут, а мошенницу заставят изрядно понервничать!

План развлечения начал трещать по всем швам с того момента, как молодые люди переступили порог обиталища петербургской пифии. Облик гадалки как-то не вязался со стереотипом, прочно утвердившемся в представлении случайных посетителей. Несколько надменная,, величаво-спокойная чопорная старая немка сухо приветствовала гостей и осведомилась о цели их визита. Молодые люди попросили женщину погадать им; при этом светские бездельники сказали, что прошлое их не интересует и копаться в нем не стоит. Зато будущее... Вот о нем следовало рассказать как можно подробнее.

Александра' Кирхгоф (это была она) сначала выдала поэту прогноз на ближайшее время. Она заявила Александру Сергеевичу: ему стоит ждать письма, а через него — неожиданных денег. Затем поэта ждет на днях встреча с давнишним знакомым, который предложит Пушкину хорошее место по службе. Обрисовала прорицательница и наиболее важные этапы жизни клиента (в частности, то, что он прославится, станет кумиром соотечественников и дважды подвергнется ссылке), предрекла ему брак, рассказала о будущих детях. К концу сеанса Кирхгоф предупредила поэта: он кончит свою жизнь неестественной смертью...

Надо сказать, Александр Сергеевич отнюдь не страдал легковерностью, поэтому об услышанном у Александры Кирхгоф он благополучно забыл уже в тот момент, когда закрыл за собой дверь дома предсказательницы. Однако события того же вечера заставили поэта всерьез проанализировать результат сеанса ясновидения. Дело в том, что, как и предсказывала чопорная немка, Пушкин и вправду получил по почте письмо с деньгами... Поэт никаких денежных поступлений не ожидал и на пополнение своего кошелька незапланированной суммой не рассчитывал. Так откуда такая щедрость судьбы?!

Оказалось, эти деньги были... старым карточным долгом. Еще учась в лицее, Александр Сергеевич с Корсаковым, своим приятелем-соучеником, любили перекинуться в картишки. Ставки делались небольшие, однако, в конце концов, Пушкин выиграл приличную сумму. К проигрышу товарища он отнесся несерьезно и о долге забыл на следующий день. Но Корсаков оказался весьма щепетилен в денежных вопросах; лицей давно остался позади, но выплатить приятелю проигрыш он по-прежнему не мог. Только получив наследство от отца, товарищ Пушкина поспешил избавиться от старого долга... К слову, с Корсаковым поэт больше не увиделся, поскольку молодой человек вскоре совершенно неожиданно скончался в Италии.

В общем, поэт всерьез задумался над вопросом: откуда Кирхгоф узнала о получении денег? Неужели гадалка и вправду увидела нечто вполне определенное в кофейной гуще, оставшейся на дне большой старой чашки? Но простите, это невозможно! Или...? Нет, скорее всего, Кирхгоф просто угадала, и возврат забытого долга — не больше, чем совпадение. Но тут очередное событие снова заставило Пушкина усомниться в том, что его посещение гадалки — всего лишь не вполне удавшаяся шалость.

Несколько дней спустя Пушкин повстречал на Невском проспекте своего хорошего знакомого. Тот служил в Варшаве при великом князе Константине Павловиче и местом своим был очень доволен. Однако обстоятельства вынудили мужчину искать новую работу — в Петербурге. Поскольку чиновник не хотел подводить своего начальника, он решил найти и порекомендовать достойную замену. Приятель уверял Пушкина, что тому стоит занять место в Варшаве — этого, мол, хочет и сам цесаревич. В тот же день вечером в театре поэта подозвал к себе Алексей Федорович Орлов (впоследствии князь). Оказывается, он узнал о разговоре Александра Сергеевича с П. Д. Киселевым: Пушкин тогда говорил о своем желании поступить в гусары. Орлов начал усиленно отговаривать молодого человека от такого шага и убеждать его пойти служить в конную гвардию.

В общем, получалось, что Александра Кирхгоф в первой части своих предвидений ошибок не допустила. Итак, могла ли она сплоховать с последним предсказанием? Теперь Александр Сергеевич понимал, что нет. Он убедился: Кирхгоф недаром произвела такой фурор в высшем обществе Петербурга. Пожалуй, не осталось ни единого человека, не обращавшегося к немке-гадалке за прогнозом собственного будущего! Так что Пушкин с видимым беспокойством сказал, что теперь «надобно сбыться и третьему предсказанию». По многочисленным свидетельствам, именно с этого момента он стал очень суеверным.
По поводу преждевременной кончины поэта Кирхгоф предупредила: этот жизненный сценарий для него — далеко не единственно возможный. Если Александру Сергеевичу удастся перешагнуть рубеж 37 лет, его ждет долгая спокойная жизнь. Вот только «обойти» опасности, связанные со зловещей для Пушкина цифрой, очень непросто. Кигроф предупреждала: «...На 37-м году берегись белого человека, белой лошади или белой головы».

Все оставшиеся годы жизни Пушкин ожидал исполнения пророчества. И надеялся, что указанной крайности все же удастся каким-то образом избежать. Так, когда поэт изъявил желание уехать в Польшу (там как раз правительственные войска усмиряли очередное восстание), он случайно узнал интересную вещь, срезу же заставившую его изменить принятое решение и остаться в Москве. Оказалось, имя одного из повстанцев — Вейскопф — переводилось как «белая голова»... Что ж, Киргоф сумела убедить поэта достаточно серьезно воспринять ее слова; Александр Сергеевич решил не искушать судьбу и запланированную поездку отменил. На замечание приятеля он ответил: «Смотри, сбудутся предсказания немки, он непременно убьет меня».

Из-за пророчества Александры Кирхгоф Пушкин расстался и с масонами. В организацию «вольных каменщиков» поэт вступил, согласуясь с собственными убеждениями, однако, обнаружив, что к масонской ложе имеет непосредственное отношение человек, чье имя также означало «белая голова», порвал с ними. Так сказать, решил: лучше остаться живым, невредимым, хотя и непоследовательным, чем идейным, но мертвым...
И все же оказалось, что судьбу, и вправду, конем не объедешь. В день и час, указанный гадалкой, на жизненном горизонте поэта нарисовалась новая роковая личность, которой и было суждено поставить точку в существовании Александра Сергеевича. Убийца Пушкина, Дантес, вполне подходил под определение, данное Кирхгоф: молодой человек был белокур (вот вам и «белая голова»!), носил белый мундир кавалергарда (чем не «белый человек»?). Его рост составлял 180 сантиметров, что немало даже для нашего времени, а в XIX веке, ничего не знавшем о таком явлении, как акселерация, он вообще казался гигантом, поэтому попал в полк кавалергардов (там были особые требования к росту претендентов). И в его полку даже лошади были исключительно белой масти...

Но об угрозе насильственной смерти поэта предупреждала, оказывается, не только знаменитая немецкая прорицательница. Мало кто знает, что родная сестра Пушкина Ольга являлась, по свидетельству современников, сильным медиумом, прекрасно разбиралась в физиогномике и хиромантии. Когда она всерьез занялась развитием собственных способностей, то стала сама удивляться точности сделанных предсказаний. Девушка решила, что впредь будет обращаться с собственным даром осторожно, и старалась не гадать близким людям. Однако Александр Сергеевич после окончания лицея настоял на том, чтобы сестра рассказала о его будущем. Всмотревшись в линии его руки, Ольга залилась слезами. Что ее расстроило, выяснять пришлось долго. «Лучше тебе не знать», — звучало в ответ на все вопросы. Наконец девушка призналась: она боится за брата, поскольку тому предстоит насильственная смерть в среднем возрасте. «До старости ты не доживешь!» — плакала Ольга. Настроение Пушкина стало совершенно подавленным, и он молча ушел. Возможно, именно после этого случая .поэт, все еще не веревший в предсказания, решил при случае обратиться к знаменитой Кирхгоф... На 37 году жизни он, как и предсказывала знаменитая немка, простился с сим грешным миром. С того момента, как Александра Кирхгоф изрекла свое пророчество, и до того часа, когда глаза звезды русской литературы закрылись навеки, прошло почти два десятка лет.
В последнее, время ряд исследователей предприняли попытку найти в цепи значимых событий в жизни поэта некую «математическую закономерность», «цифровую логику». И, надо сказать, результат получился весьма занимательный: в предсказанную гадалкой ссылку Пушкин отправился 6 мая 1820 года. На 6 мая 1830 года приходится помолвка поэта с Натальей Гончаровой; шесть лет Пушкин проводит в изгнании и шесть лет он был женат. Более того, свадьба состоялась 18 февраля 1831 года. Данная сумма цифр, согласно законам нумерологии, равняется... опять-таки шести! (1+8+ +0+2+1+8+3+1=24; 2+4=6). Гончарова, кстати, познакомилась с будущим мужем в 16 лет (снова присутствует шестерка), а вышла замуж в 18 (а это три шестерки!), венчание состоялось 18 числа (комментарии, как говорится, излишни). Пророчество, сделанное поэту Кирхгоф, прозвучало в 1818 году (это уже дважды «число зверя»!); на тот момент Александру Сергеевичу исполнилось 18 лет (еще одно «число зверя»)... 18-м (три шестерки) по счету лицеистом своего курса он умер, шесть лет прошло между кончинами поэта и Дельвига, 36 часов (шесть шестерок), Пушкин провел в Предсмертной агонии... Когда же поэт скончался, Жуковский снял с его мертвой руки золотой перстень «витой формы с большим камнем красного цвета и вырезанной на нем восточной надписью», который Пушкин завещал ему. «Красный камень» оказался сердоликом. Если мы откроем «Откровение святого Иоанна Богослова», то найдем описание города из золота и драгоценных камней: «Стены украшены всякими драгоценными камнями: основание первое яспис, второе сапфир, третье халкидон, четвертое смарагд, пятое сардоникс...» Стоит ли говорить, что шестым камнем в перечне оказался именно сердолик? Знаете, объяснить такое изобилие одной цифры в жизни конкретного человека обычным совпадением как-то не получается. «Черная шестерка» Пушкина поневоле наводит на размышления. Что это было? Предупреждение судьбы или знак кармы? Кроме этой цифры стоит обратить внимание на странное совпадение знаменитых «тройки, семерки, туза» с датой смерти Александра Сергеевича. Ведь это ни что иное, как 37-й год, январь (поскольку туз в картах соответствует единице)!

Некоторые специалисты высказали предположение, что пророчества, обещавшие смерть Пушкина, в которые он поверил, слились в мощный энергоинформационный импульс. В подсознании поэта он трансформировался в программу определенных будущих событий. И первые два предсказания, так быстро исполнившиеся, сыграли роль своеобразного «магического крючка», на который, согласитесь, было трудно не клюнуть. Сила веры в неотвратимость судьбы, удивительное воображение творческой личности и банальный страх стали тем решающим фактором, который позволил материализовать мысль на физическом плане, превратив ее во вполне реальное событие.

Тем не менее, здесь следует сделать оговорку: в этом случае, человек должен иметь как минимум два варианта судьбы! Так был ли выбор у Пушкина? Обратите внимание: Александра Кирхгоф как раз и говорила о возможной кармической «вилке смерти» для поэта! Итак, рассмотрим иной «сценарий», выбранный роком для российской знаменитости.

Следует сказать, что чувство Пушкина к Наталье Николаевне (она, по собственным словам поэта, являлась его «113-й страстью») за долгие месяцы жениховства в какой-то,момент сильно остыло. Под венец этот ловелас шел очень неохотно, уже по обязанности, и говорил'друзьям, будто остается «несчастливым сердцем». Торжественная церемония, состоявшаяся в «приходе невесты у Большого Возвнесения», тоже не обошлась без мрачных мистических предостережений. Когда молодые обходили аналой, с него без видимых причин упали крест и Евангелие, а спустя несколько минут на полу оказалось и венчальное кольцо жениха. Пушкин, знавший, что каждая из этих примет является крайне недоброй, стал белее платья невесты. И, в довершение всего, у него в руках потухла свеча...

Может, все эти знамения старались указать поэту на совершаемую ошибку? Давайте снова вспомним предсказание немецкой гадалки: Пушкину предлагалось остерегаться «белого человека, белой лошади, белой головы». Но только ли Дантес подходил под это описание? Может, судьба и раньше подавала Александру Сергеевичу знак-предупреждение, почему-то оставленный им без внимания?
Для прояснения этого вопроса вернемся в 1825 год. Тогда, находясь в Москве, поэт сделал предложение Екатерине Ушаковой. Девушка согласилась связать свою судьбу с Пушкиным, и родня обоих вовсю занялась подготовкой к свадьбе. Однако поэту почему-то приспичило сходить к жившей в городе известной гадалке, чему Ушакова категорически воспротивилась. Невзирая на мнение девушки, Александр Сергеевич отправился к прорицательнице, а затем, в очередной раз, явившись к невесте, он огорошил ее известием: согласно словам гадалки, поэту предстояло... «умереть от своей жены»!
Рассказывая об этом, Пушкин смеялся. Ушакова же высказалась категорично: не обратив внимания на ее слова, поэт показал, что не слишком-то любит свою невесту. К тому же подобное предсказание заставит ее постоянно опасаться за себя и за жизнь мужа. Так что будет лучше, если их свадьба не состоится... Одновременно Ушакова высказала друзьям опасение: мол, теперь Пушкин, возможно, женится на предмете другого своего увлечения — Гончаровой. Екатерина называла Наталью не иначе как «чистилище». Графиня Дарья Фикельмон, которую за удивительный дар провидения будущего даже называли Сивиллой Флорентийской, тоже предупреждала: совместная жизнь Гончаровой и Пушкина будет весьма печальной...

В то же время поэт оказался просто сбит с толку московской гадалкой; он посчитал возможной причиной своей преждевременной смерти Ушакову и поэтому не обратил внимания на одно обстоятельство, совпадавшее со словами Кирхгоф. Александр Сергеевич впервые увидел Наталью Гончарову на балу у танцмейстера Иогеля, в доме на Тверском бульваре. Девушка, облаченная в белое воздушное платье, с тонким золотым обручем на голове поразила прожженного ловеласа своей царственной красотой. Заметьте: именно после этого знакомства гадалка предупредила поэта о «смерти от жены»... Итак, возможно, это и был тот самый «белый штрих», ставший началом цепочки, роковых событий, которая оборвалась только выстрелом на Черной речке. Драма Пушкина, таким образом, началась с «белого человека» и закончилась им же. Причем, как и предупреждала гадалка, в смерти поэта оказалась повинна его жена.

В ночь с 13 на 14 декабря 1825 года, буквально за несколько часов, Пушкин написал очень интересное произведение — «Граф Нулин». Почему мы вспомнили именно о нем? Если задуматься над особенностями творческой биографии Пушкина, то наше внимание привлечет одна странная особенность: природа как будто сыграла с ним злую шутку, щедро наделив литературным талантом, но обделив при этом сколько-нибудь значительной способностью предвидеть будущее. Пушкин очень любил делать предсказания и даже называл себя пророком, однако его пророчества практически никогда не сбывались. И только тогда, когда он абсолютно не задумывался над мистической стороной своих творений, из-под его пера выходили странные вещи. Оставим пока в стороне «Евгения Онегина» — о нем написано слишком много; обратившись же к «Графу Нулину», мы можем наблюдать совершенно фантастическую картину. Текст этот соотносился с жизнью автора самым сложным и неоднозначным образом в нем описаны события, которым предстояло произойти в будущем, спустя 11 лет, а именно: увлеченность императора Натальей Пушкиной, ревность Александра Сергеевича, тяжело переносившего светские успехи жены, первой красавицы Петербурга, ветреное кокетство очаровательной виновницы проблемы. Набросанная в два утра поэмка теперь, после смерти Пушкина, выглядит как тщательно расписанная программа последних лет его жизни — и именно тех ее сторон, которые привели его к гибели. Вот только беспокойство у поэта должен был вызывать вовсе не император — ему, несмотря на свое положение и обаяние, так и не удалось добиться взаимности Натальи Николаевны. Зато зимой 1834/1835 года супруга Пушкина познакомилась с Жоржем Дантесом... Сюжет «Графа Нулина» повторился в предпоследнем периоде жизни Александра Сергеевича, который начался с увлечения Дантеса Натальей Пушкиной (этому поначалу не придал значения никто, включая самого поэта) и закончился в ноябре 1836 года, когда поэт узнал ;о тайном свидании жены с красавцем кавалергардом. Таким образом, описанная в «Графе Нулине» интрига повторяется буквально: есть ревнивый муж, мечущий громы по адресу некого высокопоставленного лица, осмелившегося домогаться его жены; сама жена, кокетничающая со всеми подряд, и некто третий, стоящий как будто в стороне от развития событий, а на самом деле играющий основную роль.

Представим на минуту, что Наталья Пушкина не отвергла бы ухаживания Николая I; тогда Дантес напрасно растрачивал бы пыл, пытаясь покорить красавицу, сплетни по Петербургу ползли бы совсем другого рода. Поэт, конечно, впал бы в бешенство, но... стреляться не полагалось даже с великими князьями, не, то, что с хозяином империи! В этом случае Александр Сергеевич, скорее всего, отбыл бы за границу, о чем мечтал всю жизнь, и до смерти Николая I в Россию бы не вернулся. А значит, у него появилась бы возможность преодолеть зловещую веху в собственной судьбе и спокойно дожить до седых волос. Но император на деле получил от ворот поворот…
Если вспомнить историю, именно 14 декабря восставшие вышли на Сенатскую площадь, и у поэта имелись все шансы оказаться в их рядах. В это время Пушкин находился в ссылке в Михайловском и, узнав о смерти императора Александра, решил потихоньку съездить в Петербург повидаться с друзьями. Властям было не до опального литератора, однако останавливаться в гостиницах он не мог. Поэтому поэт решил заехать на квартиру к Рылееву и разузнать об обстановке в городе. Перед отъездом Пушкин отправился к соседям — скоротать время, пока будет приготовлен экипаж. По дороге в Тригорское и обратно ему дважды перебегал дорогу заяц (в России это считается зловещим знаком); по приезде домой Александр Сергеевич обнаружил, что слуга, который должен был ехать с ним, слег с белой горячкой. В довершение всего, стоило экипажу тронуться, на подворье объявился сельский священник, решивший проститься с барином. Такое скопление недобрых примет могло подкосить и менее впечатлительную, чем Пушкин, личность. Литератор предпочел отказаться от авантюрного проекта и остаться в Михайловском.

Если бы не суеверность, он уже вечером 13 декабря попал бы к Рылееву, у которого как раз собрались на совет декабристы. Александра Сергеевича приняли бы с восторгом, и он вместе с остальными вышел бы на Сенатскую площадь. Нет, под шальную пулю поэту угодить не светило; в тот день убитым оказался только губернатор Петербурга Милорадович (ему, кстати, все та же Александра Кирхгоф за две недели до того предсказала скорую гибель от пули). Однако, вернувшись вместе с Рылеевым к нему домой, Пушкин тоже попал бы под арест и на год раньше познакомился бы с Николаем I. Быть повешенным как зачинщик бунта литератору тоже не грозило. Зато он «загремел» бы по «пятому разряду» в Сибирь на поселение (даже не на каторгу!) лет на 10. И тогда не было бы ни женитьбы на «белой даме» Наталье Гончаровой, ни трений с правительством, ни журнальной травли, ни возни с Булгариным, ни «белого человека» с «белой головой» на белой лошади — Дантеса, ни светских сплетен, ни дуэли, ни безвременной гибели. Возможно, затем Пушкина перевели бы на Кавказ, где он познакомился бы с Лермонтовым и вернулся к литературе, незаметно для себя миновав зловещий «порог». Тогда' сбылась бы вторая часть предсказания Кирхгоф, и Александр Сергеевич получил бы возможность дожить до преклонного возраста. Но обстоятельства вновь не позволили мнительному поэту изменить собственную судьбу.

Еще осенью 1830 года, в Болдине, он почему-то заторопился: спешно стал заканчивать давно начатые произведения, доводить черновые наброски, пересмотрел старые замыслы, глубоко переосмыслил всю свою жизнь, подвел своеобразный итог творчества, ответил критикам, ставшим особенно невоздержанными на язык. Тем не менее, суеверный поэт как будто стал забывать о страшном пророчестве. К 1836 году он вел себя так, словно никогда не слышал предостережения пророчицы о «пороге» — 37 годах своей жизни, — о котором до того момента помнил всегда. Александр Сергеевич ненавидел Дантеса, но совершенно не чувствовал, какую роль этот человек сыграет в его судьбе. И это при том, что гадалка дала вполне четкое и недвусмысленное описание личности, которой предстоит поставить точку в земном пути Пушкина. Поэт не только не сумел предвидеть события собственного будущего, но даже не воспользовался готовым пророчеством. Очень недвусмысленным, ясным и точным. А может, он просто торопился пройти указанную немкой развилку — не с тем, так с иным результатом?

Забыли о словах Кирхгоф и друзья поэта, прекрасно осведомленные обо всех подробностях этого давнего предсказания. Ссора с Дантесом продолжалась на протяжении нескольких месяцев и не раз грозила дойти до дуэли. Но окружающие реагировали на накалявшиеся страсти лениво-благодушно, не испытывая ни малейшей тревоги. И это при том, что гибель Александра Сергеевича стала, пожалуй, самым страшным и тягостным событием в жизни Баратынского, Гоголя, Жуковского, Вяземского! Последний вообще во время отпевания друга бился в истерике на ступенях, церкви, умоляя умершего простить его за то, что он не смог предотвратить дуэль. Кстати, тремя днями ранее тот же Вяземский с удовольствием пересказывал сплетни о жене Пушкина и Дантесе... То есть все почему-то забыли о зловещем предсказании именно тогда, когда подошел Срок его исполнения! Словно кто-то специально стер воспоминания о предупреждении гадалки у людей, имевших отношение к трагедии на Черной речке...

Что ощущала суховатая арийская пифия, вглядываясь в кофейную гущу, оставшуюся на дне чашки молодого шалопая? Может, она и в самом деле видела Черную речку, дуэльные пистолеты, остановившиеся часы? А может, чей-то загадочный голос шептал ей, какой страшный конец ждет сидевшего перед ней юношу. Какой знак подсказал гадалке, когда и от чьей руки он погибнет? Невозможно представить, что ощущала Александра Кирхгоф, увидев у себя очередного кандидата на тот свет. Возможно, она жалела молодого одаренного повесу, которому судьба так скупо отмерила срок жизни. А может, она вообще не выделила Пушкина из толпы своих посетителей, среди которых, кстати, были и Лермонтов, и Баратынский... В конце концов, у всех приходящих к немке людей были свои проблемы — настоящие и будущие, мелкие и огромные. Все, обращавшиеся к Кирхгоф за пророчеством, хотели знать час своей смерти. И не всем судилось покинуть мир в покое, в собственной постели, окруженным плачущими потомками. Так что Пушкин, вполне возможно, был для нее всего лишь «одним из»...




Пушкин: путь поэта

Почему все большие, значительные люди нашей культуры проходили и проходят «через» Пушкина или, лучше сказать, приходят к Пушкину? Почему разговор о Пушкине — это всегда разговор о любви, о России и о Боге?

Есть общие места в нашей культуре. По их поводу не спорят — и жаль, что не спорят. Ведь сегодня особенно важно доказывать, что Пушкин необходим нам, как никогда.

Мы с детства знаем, что он великий, и это создает между ним и нами непреодолимую стену. Он — великий, которому дано, — остается по одну сторону этой стены, а мы — обыкновенные, которым не дано, — по другую ее сторону. И мы снимаем с себя всякую ответственность, возлагая ее на Пушкина (это уже даже не анекдот, а присказка: «кто виноват? Пушкин?») и ему подобных гигантов.

Нам кажется, что Пушкин всегда был великим и родился таким. Просто сначала был маленький великий Пушкин, а потом вырос и стал большой великий Пушкин. Но это не очень честно по отношению к Александру Сергеевичу. Это перечеркивает весь его путь — путь к себе самому, к своему предназначению, к своей миссии. За 36 лет жизни он совершил великое и удивительное путешествие. Но эту трудную, порой мучительную дорогу он прошел так, что в нашем сознании имя Пушкина осталось как что-то легкое, искристое, прекрасное и высокое. Как сказал Блок, «веселое имя: Пушкин».

ПУТЬ ПОЭТА

Сентябрь 1835 года выдался теплым. Еще только-только начали желтеть листья, воздух был напоен ароматами трав, а по утрам отчаянно, наперебой, пели птицы. По высокому небу бежали пушистые, кудрявые, совсем летние облака.

Стоя на крутом берегу Сороти, подставив грудь ветру, Пушкин с радостью и надеждой оглядывал окрестные луга с разбросанными вокруг деревеньками, озера, мельницу — немудрящий, но столь милый сердцу пейзаж. Сколько отчаяния, надежд, откровений было с ним связано!.. Он вдруг вспомнил, как увидел все это в первый раз.

Под вашу сень, Михайловские рощи,
Являлся я — когда вы в первый раз
Увидели меня, тогда я был —
Веселым юношей, беспечно, жадно
Я приступал лишь только к жизни...

Да, «беспечно, жадно»... Еще бы — тогда, в 1817 году, он только-только вышел из Лицея. Это потом, спустя годы, он по-настоящему оценил и лицейское братство, и своих наставников, и всю неповторимость этого учебного заведения, равного которому в России нет. А тогда он, как птенец, вырвавшийся из клетки, жадно пил жизнь.

Россия бурлила. Недавняя победа над Наполеоном, ощущение собственной силы, жажда деятельности, служения на благо России — этим жила вся тогдашняя молодежь. Пушкин, как и многие из его выпуска, мечтал о военном мундире, но отец настоял на Министерстве иностранных дел: семья была небогата.

Петербург закружил Пушкина. В щегольском черном фраке, в непомерно широкой шляпе a la bolivar он спешил вознаградить себя за вынужденное шестилетнее уединение. Его с радостью принимали везде — на великосветских балах и офицерских пирушках, на субботниках Жуковского и в мещанской гостиной актрисы Колосовой, у Карамзиных и у «ветреных Лаис», а проще говоря, у продажных женщин. Имя Пушкина звучало все чаще. А он не желал ничем отличаться от обыкновенных светских людей, пытался скрывать в большом обществе свою литературную известность.

И я, в закон себе вменяя
Страстей единый произвол,
С толпою чувства разделяя,
Я Музу резвую привел
На шум пиров и буйных споров,
Грозы полуночных дозоров;
И к ним в безумные пиры
Она несла свои дары
И как Вакханочка резвилась,
За чашей пела для гостей,
И молодежь минувших дней
За нею буйно волочилась —
А я гордился меж друзей
Подругой ветреной моей.
В те годы всё стремились делать сообща, объединять усилия, обмениваться мыслями, энергией, устремлениями. Но не принято было смешивать кружки или участвовать в нескольких. Пушкина это не смущало, он вращался везде, но везде оставался собой. Искал себя.

Однако «серьезные» друзья и приятели его не одобряли — среди них многие были старше и мудрее, опытнее его. Талант этого страстного, горячего юноши был неоспорим, он ослеплял и сбивал с толку, а разбросанность казалась изменой этому таланту, пустой тратой сил, которые следовало бы направить на благие дела... Что это за благие дела, каждый из них, впрочем, понимал по-своему. Жуковский говорил: «Сверчок, закопавшись в щелку проказы, оттуда кричит, как в стихах: „я ленюся!“» А. И. Тургенев ежедневно бранил Пушкина за «леность и нерадение о собственном образовании. К этому присоединились и вкус к площадному, волокитству, и вольнодумство, — также площадное, 18 столетия». Батюшков писал А. И. Тургеневу: «Не худо бы его запереть в Геттинген — и кормить года три молочным супом и логикою». Доброжелателей вокруг было много, но кто из них по-настоящему понимал его?

Поучения «стариков», недоверие друзей, напряженный ритм светской жизни — немудрено, что он вспыхивал от любого пустяка, видя в нем угрозу своей чести. Е. А. Карамзина писала брату, Вяземскому: «У г. Пушкина всякий день дуэли; слава богу, не смертоносные».


Итак, два года в Петербурге, четыре года на юге — Кишинев, Одесса... В Лицее для Пушкина миром свободы виделся Петербург, а в Петербурге — деревня. А когда он был «переведен» на юг, то воспринял это как жестокое ограничение своей свободы.

В михайловскую ссылку он приехал уже прославленным автором романтических поэм, прелестной лирики, вольнолюбивых воззваний и острых эпиграмм.

В сознании многих читателей таковым он и останется навсегда. Они не захотят увидеть, как он будет меняться с каждым ударом судьбы, как будут проясняться его цели, обостряться восприятие священного. Впрочем, все это будет позже...

...Облака все бежали по небу, а Пушкин обычным быстрым шагом шел по узенькой тропинке вдоль Сороти к своей любимой Савкиной горке. Сбивая тяжелой палкой зонтики пижмы, он вспоминал, как отчаянно, даже яростно метался он по окрестным тропкам и дорожкам в августе 1824 года, уже больше десяти лет назад. Ему казалось тогда, что жизнь кончена, что он заперт в клетке, что его навсегда оторвали и от любви, и от друзей, и вообще от жизни... Да, это была уже настоящая ссылка — без срока, без надежды, да еще и под надзором родного отца. Горечь, отчаяние, разочарование!.. «Бешенство скуки пожирает мое глупое существование», — писал он.

Дважды пытался он бежать из ссылки, хлопотал о перемене дедовского имения даже на любую из крепостей.

А я от милых южных дам,
От жирных устриц черноморских,
От оперы, от темных лож
И, слава богу, от вельмож
Уехал в тень лесов Тригорских, В далекий северный уезд;
И был печален мой приезд.
(«Путешествие Онегина», из ранних редакций)

В августе 1824 года в Михайловское приехал пылкий юноша, а покинул его в сентябре 1826 года взрослый человек, помудревший и многое переживший. В кармане его, как гласит легенда, лежал листок со стихотворением «Пророк»...

Что произошло за это время? Никогда, даже в дружеских письмах, не описывал Пушкин своих глубоких, интимных переживаний. Все можно найти в его стихах — но уже в универсально-человеческой форме. Так и в этот раз — написал было Александр Сергеевич в черновике письма Раевскому (по-французски): «Я чувствую, что дух мой созрел окончательно. Я могу творить», да было ли то письмо отправлено? А годы спустя, в вычеркнутом, промелькнет:

Здесь меня таинственным щитом
Святое провиденье осенило,
Поэзия, как Ангел-утешитель, спасла меня,
И я воскрес душой.

Вот парадокс: стиснутый внешними обстоятельствами, он как будто ломал границы внутреннего мира и переносился творческим воображением из глухой псковской деревни в иные страны и времена. Греция и Египет, Франция и Восток, средневековая Европа и Испания... Все, что ему никогда не дадут увидеть, увидел и прожил его гений.

Ему пришлось много читать — как когда-то тома французских писателей в отцовской библиотеке, здесь он жадно глотал книги из обширной библиотеки соседнего Тригорского — восполнял недостатки своего образования.

Да, это была настоящая, большая, кропотливая работа: здесь он подготовил первый сборник своих стихотворений — наконец-то, не все же им гулять по России в списках! Здесь написал четыре сердцевинных главы «Онегина», «Графа Нулина», «Цыган»...

Но главное — «Борис Годунов», «плод добросовестных изучений, постоянного труда»! Пушкин, так жаждавший общения и здесь лишенный его, безмерно любивший своих друзей и считавшийся у них... даже слишком разговорчивым, — он не проговорился, не послал ни строчки из трагедии! И только уже закончив, делился с Вяземским: «Трагедия моя кончена; я перечел ее вслух один и бил в ладоши и кричал, — ай да Пушкин, ай да сукин сын!» Как было не обратиться к истории здесь, в местах, по которым сама история не раз прокатилась мощными волнами? Как не обратиться к русской душе, русскому характеру здесь, где, что ни день, можно эти характеры наблюдать живьем — на ярмарке, да в Святогорском монастыре, да одна нянюшка чего только не расскажет?! Но из-под его пера вышла не просто романтическая стилизация в старинном духе. Это спор о том, кто и какой ценой делает историю, о роли народа. Он давно разошелся в оценке истории и политики со своими несчастными друзьями, которые теперь в Сибири — если не повешены. Он давно разуверился в насилии как движущей силе истории. Человек и его совесть, человек и правда — вот сила.

Пушкин улыбнулся, вспомнив, как по приезде в Москву читал «Годунова» в доме поэта Веневитинова в Кривоколенном — он, который шесть лет был оторван от культурной жизни России, принес с собой что-то, что опережало развитие этой жизни... Он вообще менялся быстрее, чем публика это замечала и могла оценить. Впрочем, публика инертна, привыкает к чему-то одному и этого же ждет от писателя, а новизна ее смущает и кажется отсталостью.

И еще «Пророк»... Никто никогда не узнает, что произошло с ним здесь, в Михайловском, как родились эти строки, довольно самих стихов: в них всё есть, а прочее пусть останется только с ним... Он-то помнит, как вот здесь, на этой самой Савкиной горке, глядя в это же высокое небо с бегущими по нему облаками, он вдруг остро, пронзительно-ясно почувствовал... Впрочем, как это передать обычными словами? «И Бога глас ко мне воззвал...» Он долго шел к нему, и все его лицейское и юношеское «безверие», «афеизм», злосчастная «Гавриилиада» — всё это отрицание было поиском, тоской по еще не обретенному, но столь необходимому... Поиском страстным — он по-другому не умел.

А.С. Пушкин..jpg (61.33 Кб, 638x486 - просмотрено 41 раз.)

А.С. Пушкин....jpg (52.63 Кб, 643x507 - просмотрено 44 раз.)

Вот и Савкина горка. Пренебрегши окольной круговой тропинкой, Пушкин легко взбежал по крутому склону. Старинная часовенка, древние покосившиеся каменные кресты... Он бросился в траву, раскинул руки и долго лежал, глядя в высокое небо. Оно здесь так близко — кажется, достать рукой. Он так мечтал выкупить Савкино, писал своей дорогой тригорской соседке Прасковье Александровне, просил похлопотать, да неуступчивы оказались владельцы...

Через год после ссылки, в 1827 году, он вновь приехал сюда из Петербурга — как сообщил Дельвигу, «убежал в деревню, почуя рифмы». «Я в деревне и надеюсь много писать... вдохновенья еще нет, покамест принялся я за прозу». В молдавской красной шапочке и халате, за рабочим столом начал он свое первое прозаическое произведение, где главное лицо — его прадед Ганнибал. Тогда же он написал «Поэта» и еще несколько стихотворений, начал седьмую главу «Евгения Онегина». В то время, после «Пророка», он очень много думал о своем назначении, о поэтическом призвании. Как происходит таинственный процесс творчества? Кто нашептывает поэту слова? Почему рифмованные строки производят столь необычное, магическое впечатление на слушателей, читателей? Каково назначение поэзии? Развлекать? Выражать мысли и чувства поэта? Учить? Побуждать к чему-то? И кто такой поэт?

Обо всем этом Пушкин задумывался давно, еще в лицейские времена. Но теперь ощущение собственного дара рождает в нем не столько гордость, сколько чувство ответственности и достоинства.

А вторая половина двадцатых годов стала нелегким для Пушкина временем. После первого восторга свободы снова, как после Лицея, светская суета Петербурга, приятели, карты... Друзья же почему-то замечают только эти его загульные периоды, как будто не видя, что, даже не имея собственного угла, живя в знаменитом Демутовом трактире, под шум пирушек, он умудряется писать — да не что-нибудь, а «Полтаву»!

Но всё так же — и не так. Ведь он уже написал «Пророка»... Теперь он уже знает, пережил нечто, что зовет и манит, заставляет идти дальше, с чем можно сверяться, что вытягивает из самых черных душевных бездн. Но вытягивает не всегда...

В конце 1820-х Пушкин уже совсем не так моден, как прежде. Многие считают, что он исписался, отстал от жизни. «Борис Годунов», столь дорогое и важное его детище, успехом не пользуется. От него ждут романтической поэзии, которой он прославился в начале творческого пути. А он уже другой.

Пушкин мечется: переезжает из Петербурга в Москву и обратно, посещает нижегородскую вотчину, проезжает много тысяч верст по дорогам России. Играет много и проигрывает. Четыре раза сватается. Даже побывал на кавказской войне. Ну и нелепо, должно быть, он выглядел в своем штатском сюртучке и шляпе среди мундиров. Зато ходил в атаку! И много писал. Но в его лирике появились новые мотивы.

Его, тридцатилетнего, настигло прошлое — «безумная шалость» юности.

Воспоминание безмолвно предо мной
Свой длинный развивает свиток:
И, с отвращением читая жизнь мою,
Я трепещу, и проклинаю...

Грехи, совершенные по глупости, по молодости, не смываются даже при всем раскаянии. Что сделано — того не воротить. И «Гавриилиада» ходит по стране, развращая молодежь, и время упущено в пирушках и пошлом разврате...

Да, не один он такой — все проходят через это... Но что позволено любому другому — для него непозволительно. С него спрос другой. На него всегда смотрели особо — и судьба, и люди. Смотрели с надеждой. Человек, наделенный таким великим даром, как у него, даром, которого отрицать не мог никто, даже завистники и недоброжелатели, всегда считался отмеченным Богом.

...Что сделано — того не воротишь. Но можно искупить. И пусть публика считает, что он исписался, что потерял легкость и блеск. Он-то знает, что важно. Он знает что-то такое, чего другие не знают. Он пишет об этом в каждом своем новом произведении, но кто это увидит? Где этот пытливый, внимательный читатель?

...И вот снова осень, и снова он здесь, в михайловских рощах... Прошлые приезды, даже ссылка, вспоминаются светло и радостно. Теперь же всё по-другому.

10 сентября 1835 года он приехал из Петербурга. В деревне благодатная пора: стоят ясные, теплые осенние дни, а осень — его время. Но эта осень стала исключением: уже прошло несколько дней, а он писать и не начинал. Причину Пушкин назвал сам в письме Плетневу: «Для вдохновения нужно сердечное спокойствие, а я совсем не спокоен». «А о чем я думаю? — пишет он из деревни жене. — Вот о чем: чем нам жить будет? Отец не оставит мне имения; он его уже вполовину промотал; ваше имение на волоске от погибели. Царь не позволяет мне ни записаться в помещики, ни в журналисты. Писать книги для денег, видит Бог, не могу. У нас ни гроша верного дохода...»

Да, теперь Пушкин женат, он отец семейства. Деньги его всегда волновали мало: есть — хорошо, нет — так заработаем, одолжим, выиграем. Сейчас другое дело. Еще в июле 1831 года он выразил желание быть полезным правительству изданием политическо-литературного журнала и попросил позволения работать в архивах, чтобы «исполнить давнишнее желание написать историю Петра Великого и его наследников до Петра III». Журнал издавать не разрешили, но дали право работать в архиве с окладом 5000 рублей. «Царь взял меня на службу — но не в канцелярскую, или придворную, или военную — нет, он дал мне жалование, открыл мне архивы, с тем, чтоб я рылся там и ничего не делал... Ей Богу, он очень мил со мной», — делился Пушкин с Плетневым.

Но не прошло и трех лет, как он с горечью написал жене: «Я не должен был вступать в службу и, что еще хуже, опутать себя денежными обязательствами». Снова его пытались скроить по своей мерке. Положение обязывало бывать на балах, достойно содержать жену-красавицу. Перед женитьбой Пушкин обещал теще, что «даст Натали возможность болтать и веселиться». Он сдержал слово.

Из письма Нащокину: «Жизнь моя в Петербурге ни то, ни се. Заботы о жизни мешают мне скучать. Но нет у меня досуга, вольной холостой жизни, необходимой для писателя. Кружусь в свете, жена моя в большой моде — все это требует денег, деньги достаются мне через труды, а труды требуют уединения». Нелегко быть первым профессиональным литератором, зарабатывающим своим трудом на хлеб насущный!

1834 год стал для Пушкина переломным. Его произвели в камер-юнкеры — не очень почетно и смешно для его лет, тем более что придворная служба и расходов требовала, и, что еще хуже, обязательного и постоянного участия в светской жизни. Жене благодать — блистай да и только, а ему бы в деревню, и писать, писать, писать...

Взбесило Пушкина и то, что Николай прочел его письмо жене. Он не сразу понял, что за ним установлен постоянный тайный надзор. Все-таки он очень наивен в некоторых вещах, слишком доверяется людям, их слову. Сказал Бенкендорф, что надзора никакого нет, он и поверил... А ведь с самого приезда из ссылки он всегда, каждый день был под наблюдением, вскрывались его письма, он должен был отпрашиваться, чтобы куда-то поехать, а иначе его, признанного главу русской литературы, отчитывали, как мальчишку. Но царь, дворянин, читающий чужое интимное письмо, вмешивающийся в супружескую жизнь...

Пушкин подал в отставку. Царь ее принял в оскорбительных для поэта выражениях. Но Жуковский обвинил Пушкина в неблагодарности, и тот взял прошение об отставке обратно.

Да еще и отец вконец разорился, и Пушкин принял на себя большие, но бесплодные хлопоты о множестве родственников.

Друзья, сами не слишком трудолюбивые, часто корили его за праздность. А он, как бы поздно ни вернулся накануне с бала, утро проводил за работой. Для него это было такой же ежедневной потребностью, как гимнастика, которой он всю жизнь занимался. Разрешение посещать архивы Пушкин использовал добросовестно — почти каждый день бывал он то в библиотеке Эрмитажа, то в архивах министерств, накопил несколько тетрадей выписок, главным образом по истории Петра Великого... И эту черную, архивную работу Пушкин выполнял со своим всегдашним писательским тщанием.

В мае 1835 года он наконец сумел вырваться в Михайловское и через две недели после возвращения написал письмо Бенкендорфу, в котором просил у царя разрешения поселиться в деревне на несколько лет.

Но, по горькому выражению Пушкина, «плюнуть на Петербург да удрать в деревню» не удалось. Пушкину предложили лишь отпуск на четыре месяца, и он воспользовался этим.

И вот он здесь, а ему не пишется... Впрочем, кажется, сегодня он наконец-то снова «почуял рифмы»...

Облака все так же бежали над Савкиной горкой по высокому-высокому небу. Пушкин вдруг расхохотался, вспугнув уток на Сороти, — он-то знал, что такое свобода! «Ты царь, живи один!» «И Бога глас ко мне воззвал...» Он знал, что все еще только начинается. Впереди — целая вечность...

Ольга Наумова
Литература:
Битов А. Моление о чаше. Последний Пушкин. М., 2007.
Лотман Ю. Пушкин. СПб., 2009.
Непомнящий В. Пушкин. Избранные работы 1960-х — 1990-х гг. М., 2001.
Тыркова-Вильямс А. Жизнь Пушкина. М., 2004.



Болдино


 А.С. Пушкин_.jpg 

 Святогорский монастырь.jpg 


...Вновь я посетил
Тот уголок земли, где я провел
Изгнанником два года незаметных.
Уж десять лет ушло с тех пор — и много
Переменилось в жизни для меня,
И сам, покорный общему закону,
Переменился я — но здесь опять
Минувшее меня объемлет живо,
И, кажется, вечор еще бродил
Я в этих рощах.
Вот опальный домик,
Где жил я с бедной нянею моей.
Уже старушки нет — уж за стеною
Не слышу я шагов ее тяжелых,
Ни кропотливого ее дозора.

Вот холм лесистый, над которым часто
Я сиживал недвижим — и глядел
На озеро, воспоминая с грустью
Иные берега, иные волны...
Меж нив златых и пажитей зеленых
Оно синея стелется широко;
Через его неведомые воды
Плывет рыбак и тянет за собой
Убогой невод. По брегам отлогим
Рассеяны деревни — там за ними
Скривилась мельница, насилу крылья
Ворочая при ветре...
На границе
Владений дедовских, на месте том,
Где в гору подымается дорога,
Изрытая дождями, три сосны
Стоят — одна поодаль, две другие
Друг к дружке близко, — здесь, когда их мимо
Я проезжал верхом при свете лунном,
Знакомым шумом шорох их вершин
Меня приветствовал. По той дороге
Теперь поехал я, и пред собою
Увидел их опять. Они всё те же,
Всё тот же их, знакомый уху шорох —
Но около корней их устарелых
(Где некогда всё было пусто, голо)
Теперь младая роща разрослась,
Зеленая семья; [кусты] теснятся
[Под сенью их как дети.] А вдали
Стоит один угрюмый их товарищ
Как старый холостяк, и вкруг него
По-прежнему всё пусто.
Здравствуй, племя
Младое, незнакомое! не я
Увижу твой могучий поздний возраст,
Когда перерастешь моих знакомцев
И старую главу их заслонишь
От глаз прохожего. Но пусть мой внук
Услышит ваш приветный шум, когда,
С приятельской беседы возвращаясь,
Веселых и приятных мыслей полон,
Пройдет он мимо вас во мраке ночи
И обо мне вспомянет.
1835

---

 Михайловское. Дом. Пушкина..jpg 

 Михайловское. Савкина горка.jpg 

 Тригорское.jpg 




 А.С. Пушкин__.jpg 

 Михайловское. Просторы, открывающиеся с Савкиной горки.jpg

Мистические талисманы А.С. Пушкина

«… от измены, от забвенья сохранит мой талисман!» – это слова из одного из стихотворений А.С. Пушкина. В школе нам мало рассказывали о личной жизни классиков и не всегда раскрывали истинные мотивы написания стихов. Между тем у Пушкина действительно был талисман, в магическую силу которого он свято верил. Тем более, что его подарила любимая женщина – графиня Воронцова. Было это в 1824 году во время одесского периода жизни поэта.

Сердолик – камень от сглаза

Подарок Воронцовой – золотое кольцо с сердоликом Александр Сергеевич носил до самой смерти, даже на посмертном портрете оно запечатлено на его руке. Перстень, видимо, когда-то привезли с Ближнего Востока, а на камне были выгравированы слова на иврите. Пушкин, по воспоминаниям современников, был очень суеверным человеком, даже связывал свой талант с чудесным воздействием перстня и бережно хранил драгоценность, а иногда даже использовал как сургучную печать для писем.

Поэт верил во влияние драгоценных камней на свою судьбу. Сердолик же наделен большой целебной силой. В древности из него даже изготавливали порошки для приема внутрь, накладывали на раны. Этот камень хранит от колдовства, от молний и приносит своему владельцу счастье и здоровье, оберегает от ссор и споров, усмиряет и успокаивает.

Почему же его действие не помогло Пушкину, и он погиб на дуэли? Поэт родился под знаком Близнецов, а благоприятным цветом для них считается зеленый, но не красный, как сердолик. Поэтому перстень в лучшем случае не вредил поэту, но и помочь вряд ли мог.

Пушкин погиб, лишившись кольца с бирюзой?

Еще одни талисманом Пушкин считал перстень с квадратным изумрудом, «правильным» для него камнем. Как он попал к поэту, неизвестно. Но считается, что именно о нем написано стихотворение «Храни меня, мой талисман». Умирающий Пушкин передал кольцо Владимиру Далю, и тот долгое время носил его, также считая талисманом, и каждый раз при взгляде на него испытывал желание «приняться за что-нибудь порядочное».

Были у Пушкина и другие украшения. Например, кольцо с бирюзой. Поэт носил его тоже не просто так, он верил, что этот камень убережет его от насильственной смерти. Однако, то ли по совпадению, то ли действительно из-за прекращения действия камня, Александр Сергеевич погиб вскоре после того, как подарил это кольцо своему другу Данзасу.

К сожалению, перстни с сердоликом и бирюзой в настоящее время утрачены. Первый был украден из музея, второй новый владелец случайно обронил, снимая перчатку. А вот кольцо с изумрудом и сегодня хранится в Санкт-Петербурге, в Доме-музее Пушкина на Мойке.

Юрий АРАБОВПРЕДСКАЗАНИЕ КИРХГОФ(отрывок из книги)
О чем речь?Книга писателя, драматурга и сценариста Юрия Арабова (им написаны сценарии почти ко всем фильмам режиссера Александра Сокурова), которая полностью будет опубликована в альманахе «Киносценарии», -- содержит еще один вариант «сценария» пушкинской жизни. Сценария, написанного с точки зрения сегодняшнего мистика, бдительно читающего любые знаки судьбы. Подходит ли он Александру Сергеевичу -- решит читатель. А вот то, что накануне 200-летнего юбилея поэта -- до него осталось чуть больше двух лет -- мы вновь оказываемся в эпицентре мрачных, яростных споров и вдохновенных изысканий, само по себе факт показательный. Прошлое волнует всех. Прошлое волнует нацию. Прошлое затягивает не меньше, чем будущее. Или даже больше?..
(...) Кажется, с финальной частью композиции под названием «Жизнь Пушкина» все более или менее ясно. Кульминацией и развязкой здесь является дуэль на Черной речке и смерть поэта. Но где завязка этих событий? Отчего Пушкин так болезненно прореагировал на привычный ему флирт какого-то смазливого юнца? Ведь измены не было. Не было и серьезных поводов к ней. В самом начале супружеской жизни Пушкин категорически запретил Наталье Николаевне оставаться с мужчинами наедине даже в том случае, если муж сидит рядом в кабинете. Почти на всех балах, где блистала Гончарова, Александр Сергеевич бывал лично. Пушкинисты объясняют болезненность реакции его на вздор со стороны Дантеса совокупностью обстоятельств: безденежьем, тяготами света, унизительным камер-юнкерством, африканской кровью и т.д.
Если это и была завязка выстрелов на Черной речке, то писалась она создателем мыльных опер. Нет, здесь нужно идти дальше, например найти ряд психологических обстоятельств, заставивших Пушкина принять шута горохового всерьез.
«Известность Пушкина и литературная и личная с каждым днем возрастала. Молодежь твердила наизусть его стихи, повторяла остроты его и рассказывала о нем анекдоты. Все это, как водится, было частью справедливо, частью вымышлено. Одно обстоятельство оставило Пушкину сильное впечатление. В это время находилась в Петербурге старая немка по имени Кирхгоф.
В число различных ее занятий входило и гадание. Однажды утром Пушкин зашел к ней с несколькими товарищами. Госпожа Кирхгоф обратилась прямо к нему, говоря, что он -- человек замечательный; рассказала вкратце его прошедшую и настоящую жизнь, потом начала предсказания сперва ежедневных обстоятельств, а потом важных эпох его будущего. Она сказала ему между прочим: «Вы сегодня будете иметь разговор о службе и получите письмо с деньгами». О службе Пушкин никогда не говорил и не думал; письмо с деньгами получить ему было неоткуда; деньги он мог иметь только от отца, но, живя у него в доме, он получил бы их, конечно, без письма. Пушкин не обратил большого внимания на предсказания гадальщицы. Вечером того дня, выходя из театра до окончания представления, он встретился с генералом Орловым.
Они разговорились. Орлов коснулся службы и советовал Пушкину оставить свое министерство и надеть эполеты. Возвратясь домой, он нашел у себя письмо с деньгами: оно было от одного лицейского товарища, который на другой день отправился за границу; он заезжал проститься с Пушкиным и заплатить ему какой-то карточный долг еще школьной их шалости. Госпожа Кирхгоф предсказала Пушкину его изгнание на Юг и на Север, рассказала разные обстоятельства, с ним впоследствии сбывшиеся, предсказала его женитьбу и, наконец, преждевременную смерть, предупредивши, что должен ожидать ее от руки высокого белокурого человека. Пушкин, и без того несколько суеверный, был поражен постоянным исполнением этих предсказаний и часто об этом рассказывал».
Л.С. Пушкин (брат поэта).
Итак, странная немка по фамилии Церковный Двор нагадала молодому человеку вещи, которые исполнялись всю жизнь.
И еще одно свидетельство о том же, самое, быть может, важное.
«В многолетнюю мою приязнь с Пушкиным я часто слышал от него самого об этом происшествии, он любил рассказывать его в ответ на шутки, возбуждаемые его верою в разные приметы. Сверх того, он в моем присутствии не раз рассказывал об этом именно при тех лицах, которые были у гадальщицы при самом гадании, причем ссылался на них. Для проверки и пополнения напечатанных уже рассказов считаю нужным присоединить все то, о чем помню положительно. Предсказание было о том, во-первых, что он скоро получит деньги; во-вторых, что ему будет сделано неожиданное предложение; в-третьих, что он прославится и будет кумиром соотечественников; в-четвертых, что он дважды подвергнется ссылке; наконец, что он проживет долго, если на 37-м году возраста не случится с ним какой беды от белой головы или белого человека (weisser Ross, weisser Kopf, weisser Mensch), которых и должен он опасаться. Первое предсказание о письме с деньгами сбылось в тот же вечер; Пушкин, возвратясь домой, нашел совершенно неожиданное письмо от лицейского товарища, который извещал его о высылке карточного долга, забытого Пушкиным. Товарищ этот был Корсаков, вскоре потом умерший в Италии. Такое быстрое исполнение первого предсказания сильно поразило Александра Сергеевича; не менее странно было для него и то, что несколько дней спустя, в театре, его подозвал к себе А.Ф. Орлов и стал отговаривать его от поступления в гусары, а предлагал служить в конной гвардии... Вскоре после этого Пушкин был отправлен на Юг, а оттуда, через четыре года, в псковскую деревню, что и было вторичною ссылкою. Как же ему, человеку крайне впечатлительному, было не ожидать и не бояться конца предсказания, которое дотоле исполнялось с такой буквальной точностью??? Прибавлю следующее: я как-то изъявил свое удивление Пушкину о том, что он отстранился от масонства, в которое был принят, и что он не принадлежал ни к какому другому тайному обществу. «Это все-таки следствие предсказания о белой голове, -- отвечал мне Пушкин. -- Разве ты не знаешь, что все филантропические и гуманитарные общества, даже и самое масонство, получили от Адама Вейсгаупта направление подозрительное и враждебное существующим государственным порядкам? Как же мне было приставать к ним? Weisskopf, Weisshaupt -- одно и то же».
С.А. Соболевский.
Прервем наши цитаты и извинимся за их продолжительность -- без них, увы, никак нельзя. В этой истории поражает не столько само исполнение гадания, сколько то значение, которое придавал ему Пушкин. Всю свою жизнь он старался угадать эту белую голову, иногда путая ее с белой лошадью, рассказывал друзьям, что каждый раз, когда он садится в седло, то навсегда прощается с жизнью. Он даже дошел до того, что спутал белую голову с белым начальником -- Weisshaupt, т.е. возможным главой масонства, и от этого с масонством, говоря по-нынешнему, «завязал». Самым крупным «белым начальником» того времени был, безусловно, император Александр I, светловолосый и плешивый. Пушкин, как известно из эпиграмм и из десятой песни «Онегина», особенно этого царя не жаловал. Но Александр скончался (по другой версии, таинственно исчез) в конце 1825 года. Думал ли тогда Пушкин, что вместе с исчезновением «белого начальника» исчезает предсказанная гадалкой опасность его жизни? Об этом мы, конечно, не узнаем никогда...
Обращает также внимание вариантность жизни Пушкина, отмеченная в гадании: если жизнь не прервется в 37 лет, то Александр Сергеевич будет жить долго.
(...) После приведенных цитат вопрос, родившийся ранее, отчего поэт не узнал в Дантесе «белую голову» и довел конфликт до кровавого конца, становится и вовсе неразрешимым. Однако кое-что мы все-таки сказать можем. Одной из причин «неузнаваемости Дантеса» был характер жизни, которую вел молодой поэт в Петербурге.
Послушаем, что говорят друзья поэта. Говорят вообще об образе жизни тогдашней «золотой молодежи».
«После смерти отца молодой Нащокин, избалованный богатой матерью, предался свободной и совершенно независимой жизни так, что, живя на всем готовом в доме родительницы, он нанимал бельэтаж какого-то большого дома на Фонтанке для себя, а вернее, для друзей. Сюда он приезжал ночевать с ночных игр и кутежей, сюда же каждый из знакомых его мог явиться на ночлег не только один или сам-друг, но мог приводить и приятелей (не знакомых Нащокину), и одиноких, и попарно. Многочисленная прислуга под управлением карлика Карлы-головастика обязана была для всех раскладывать на полу матрацы со всеми принадлежностями приличных постелей: парных -- в маленьких кабинетах, а холостяка -- в больших комнатах, вповалку.
Сам хозяин, явясь позднее всех, спросит только, много ли ночлежников, потом тихо пробирается в свой рабочий кабинет. Но зато утром все обязаны явиться к кофе и чаю: тут происходят новые знакомства и интересные эпизоды... Случалось, что в торжественные дни рождения Нащокина гвардейская молодежь с красотками, после великолепного завтрака и множества опорожненных бутылок, сажали в четырехместную карету, запряженную четверкой лошадей, нащокинского Карлу-головастика с кучей разряженных девиц, а сами, сняв мундиры, в одних рейтузах и рубашках, засев на место кучера и форейтора и став на запятки вместо лакеев, летели во всю конскую прыть по Невскому проспекту, по Морской и по всем лучшим улицам. А раз, по инициативе Пушкина, тоже в день рождения Нащокина, приглашают друзья его самого в собственный его приют, где при входе приготовили ему сюрприз, до того циничный, что невозможно описать».
Н.И. Куликов со слов П.В. Нащокина.
О характере этого сюрприза историки спорят до сих пор.
Привлечем еще одного свидетеля, наиболее почтенного. Это Екатерина Карамзина, супруга историка и поэта:
«Пушкин всякий день имеет дуэли; благодаря Богу, они не смертоносны, бойцы всегда остаются невредимыми».
(...) Наверное, с этого дуэльного времени Пушкин и завел обычай ходить с неподъемной и неудобной металлической палкой. Он подбрасывал ее вверх и ловил. На вопрос приятеля, зачем он это делает, Пушкин отвечал, что тренирует руку, чтоб она не дрожала во время дуэлей.
В отрывках, приведенных выше, речь прежде всего идет об игре. В частности, о странной кровавой игре под названием «дуэль». Подобная игра являлась нормой того времени почти такой, как удовлетворение сексуальных желаний. Одним лишь понятием «дворянской чести» эту игру не объяснишь.
Или скажем иначе: игра, если ею злоупотреблять, станет в один прекрасный день очень «серьезной», и карманный ножичек, который неразумный ребенок бросает в дуб, может отскочить от коры и поразить бросающего в самое сердце. Пушкин не был ребенком, стреляясь с Дантесом. Как и его вызов не был игрой. Но ветер, поднятый игровыми, «ненастоящими», дуэлями его юности, привел, как мне представляется, к буре, к единственной серьезной дуэли на Черной речке, которую поэт проиграл.
Шутливые выстрелы юности оборачиваются через семнадцать лет настоящей кровью. Игровые картели «завязывают» нечто такое, что развязать можно исключительно собственной жизнью.
(...) Другая важная завязка, приведшая к известным событиям в конце жизни, -- характер любовных отношений молодого Пушкина. Например, во время его первой ссылки на Юг, в частности в Кишинев.
«Любимым занятием Пушкина была верховая езда; бывали дни, когда он почти не слезал с лошади... Проезжая однажды по одной из многолюднейших улиц (Харлампиевской), Пушкин увидел у одного окна хорошенькую головку, дал лошади шпоры и въехал на самое крыльцо. Девушка, испугавшись, упала в обморок, а родители ее пожаловались Инзову. Последний за это оставил Пушкина на два дня без сапог. Затем Пушкин в эту же часть города очень часто появлялся в самых разнообразных и оригинальных костюмах. То, бывало, появляется он в костюме турка, в широчайших шароварах, в сандалиях и с феской на голове, важно покуривая трубку, то появится греком, евреем, цыганом и т.п. Разгуливая по городу в праздничные дни, он натыкался на молдаванские хороводы и присоединялся к ним, не стесняясь присутствующими, которые, бывало, нарочно приходили «смотреть Пушкина». По окончании плясок он из общества молдаван сразу переходил в общество «смотревших» его лиц образованного класса, которым и принимался с восторгом рассказывать, как весело и приятно отплясывать «джок» под звук молдавской «кобзы».
Со слов кишиневских старожилов.
Из этого текста мы видим, что гротески и «апокрифы» Даниила Хармса имеют под собой хорошо известную основу. Хармс в своей «пушкиниаде», в общем-то, был плагиатором-фольклористом, опиравшимся на традицию, идущую из первой трети XIX века.
Но если считать приведенное мнение «старожилов» фольклором и вымыслом, то все же следует заметить, что вымысел этот имел под собой некоторые основания. Как признавался поэт в одном из писем, Н.Н. Гончарова была его 113 страстью. Это не считая, по-видимому, случайных и публичных женщин.
Сколько бы ни гадали современники о причине холодной вражды между Воронцовым и Пушкиным, для нас, потомков, этот вопрос более или менее ясен благодаря усилиям пушкинистов -- главной причиной удаления Александра Сергеевича из Одессы был его флирт с супругой губернатора.
Точно на такой же флирт более чем через десять лет пустится другой обаятельный молодой человек, чье остроумие могло поспорить с пушкинским -- Жорж Дантес. Только объектом флирта будет не графиня Воронцова, а Н.Н. Гончарова...
Драматурги прекрасно знают этот «переворот»: посеявший ветер пожинает бурю. Беда для Пушкина была лишь в том, что эта буря оказалась для него последней. Я сейчас говорю не о том, что в ситуации с дуэлью на Черной речке повинен Пушкин. Нет, вина здесь целиком лежит на Геккернах, старшем и младшем, -- это не новость. Я говорю лишь о том, что очень часто наши собственные «невинные» поступки против других людей, совершенные давным-давно, вдруг оборачиваются против нас самих, возвращаясь увеличенными в десятки раз.
Чтобы доказать это, я и привлек сегодня скорбную тень Пушкина...
(...) Знал ли, догадывался ли Александр Сергеевич о том «катке», который на него надвигался? Знал. Более того, его ожидание предсказанной развязки в последние годы становится экстатическим и страстным.
«Когда я возвратился летом в Москву, я спросил Соболевского: «Какая могла быть причина, что Пушкин, оказавший мне столь много приязни, написал на меня такую злую эпиграмму?» Соболевский отвечал: «Вам покажется странным мое объяснение, но это сущая правда: у Пушкина всегда была страсть выпытывать будущее, и он обращался ко всякого рода гадальщицам. Одна из них предсказала ему, что он должен остерегаться высокого белокурого молодого человека, от которого придет ему смерть. Пушкин довольно суеверен, и потому, как только случай сведет его с человеком, имеющим сии наружные свойства, ему сейчас приходит на мысль испытать: не этот ли роковой человек? Он даже старается раздражать его, чтобы скорее искусить свою судьбу. Так случилось и с вами, хотя Пушкин к вам очень расположен».
А.Н. Муравьев.
К этому трудно что-либо добавить.
* * *Пора подвести некоторые итоги нашего скромного экскурса к истокам русской литературы да и нашего национального духа в целом. Мы поняли, что ни «горячая кровь», ни нужда, ни обида на власти не объясняют причин черного дня на Черной речке. «Черт», «судьба» или самоубийство более удовлетворительны как объяснение. Только в последнем случае -- небольшая закавыка: отчего человек, решивший прощаться с жизнью, обязательно хочет утащить на тот свет своего противника? Помните, как говорил уже смертельно раненный Александр Сергеевич: как поправимся, так снова начнем. Отчего? Оттого, чтобы не скучно было умирать одному? Нет. И в версии самоубийства психологические «концы с концами» не сходятся.
Конечно, есть вероятность, что субъективно такой финал мог устраивать великого мистика. Объективно же его земная жизнь была раздавлена как следствие совершенных ранее поступков. Все, что Пушкин совершал в юности сам, вдруг обратилось против него в зрелости в увеличенном, безобразно-гротескном образе...
(...)Мы обращали внимание на ту власть, которую имели над Пушкиным различные суеверия. Эту свою традицию веры в приметы поэт пронес с собой до могилы. Чем же в таком случае явилось для Пушкина предсказание мадам Кирхгоф? Благом или верным злом?
Всем нам не хватает веры величиною с горчичное зерно, о большем вообще говорить не приходится. Не хватало этой веры и Пушкину, несмотря на его гениальность.
Вместо Христа мы верим в примету, в зайца или кошку, перебежавших дорогу, в предсказание на картах, в рок... Это приводит к тому, что кармические законы, причинно-следственные связи лишь укрепляются, и выйти из паутины собственных грехов и заблуждений не представляется возможным. Карма, таким образом, при всей своей мистичности есть понятие «от мира сего», посюстороннее. В этой ее механистичности и заключен демонизм, заключено богопротивное начало, отрицающее спасение через любовь и веру. Вот отчего блюстители кармы по Даниилу Андрееву -- существа исключительно демонической природы, пирамидальные, с собачьими головами, с изощренным интеллектом, но исключительно холодной сферой чувств...
Идя путем искреннего покаяния, Пушкин безусловно мог бы продлить собственную жизнь и написал бы многое -- черновики с задумками и планами, оставшиеся после него, подтверждают это. Тогда бы и сбылся первый вариант предсказания старухи Кирхгоф -- долгая счастливая жизнь до преклонных лет. Вера же в приметы и прочую дичь окончательно сделали жизнь А.С. игрушкой в руках блюстителей кармы. Пушкин знал об этом, описав, по-видимому, самого себя в «Пиковой даме»: за верой в примету у Германа стоит безумие и смерть.
Остается только надеяться, что Господь на том свете достойно наградил поэта за те страдания, которые перенес он на земле, за милость к падшим и мученический финал. И как, наверное, смешно Александру Сергеевичу оттуда, из «эйнштейновского пространства», читать о себе некрологи и слушать всякий вздор со стороны друзей и недругов:
«Жаль поэта -- (жертва) и великая, а человек был дрянной. Корчил Байрона, а пропал, как заяц. Жена его, право, не виновата. Ты знал фигуру Пушкина; можно ли было любить (его), особенно пьяного!»
Ф.В. Булгарин -- А.Я. Стороженке.

Любаша Жукова


Пушкин и суеверие
Пушкинский «атеизм» легко уживался с суеверностью.

Пушкин от природы был суеверен и весьма расположен к объяснению частных событий таинственными, неведомыми причинами, что, может быть, составляет необходимое условие поэтических, восприимчивых натур.

А.С. Пушкин был не просто «солнцем русской поэзии», он имел огромное влияние на умы своих современников. В жизни его много тайного. Говорят, что многие стихи его являют собой шифр. Пушкин был связан с масонством. Мистика в его жизни присутствовала, и в больших количествах. Да и сам поэт придавал огромное значение предсказаниям.

Однажды он зашел к известной тогда гадальщице на кофе, немке, г-же Кирхгоф, которая предсказала ему встречу с другом и весь разговор с ним, потом неожиданное получение денег и, наконец, преждевременную смерть.

Скорое исполнение двух первых предсказаний оставило навсегда в Пушкине убеждение, что и последнее должно сбыться непременно...

Вот как он сам рассказывал об этом в 1833 году в Казани г-же А. А. Фукс, из
статьи которой ("Казанские губернские ведомости", 1844 г.) взяты эти строки:

"Вам, может быть, покажется удивительным, - начал опять говорить
Пушкин, - что я верю многому невероятному и непостижимому; быть так суеверным заставил меня один случай.

Раз пошел я с Н.В.В(севоложским) ходить по Невскому проспекту, и, из проказ, зашли к кофейной гадальщице. Мы просили ее нам погадать и, не говоря о прошедшем, сказать будущее.
"Вы, - сказала она мне, - на этих днях встретитесь с вашим давнишним знакомым, который вам будет предлагать хорошее по службе место; потом, в скором времени, получите через письмо неожиданные деньги; а третье, я должна вам сказать, что вы кончите вашу жизнь неестественною смертию"...
Без сомнения, я забыл в тот же день и о гадании и о гадальщице. Но спустя недели две после этого предсказания, и опять на Невском проспекте, я действительно встретился с моим давнишним приятелем, который служил в Варшаве; он мне предлагал и советовал занять его место в Варшаве. Вот первый раз после гадания, когда я вспомнил о гадальщице. Через несколько дней после встречи с знакомым я в самом деле получил с почты письмо с деньгами; и мог ли я ожидать их? Эти деньги прислал мой лицейский товарищ, с которым мы, бывши еще учениками, играли в карты, и я его обыграл. Он, получив после умершего отца наследство, прислал мне долг, который я не только не ожидал, но и забыл об нем. Теперь надобно сбыться третьему предсказанию, и я в этом совершенно уверен..."
Так передала г-жа Фукс слова Пушкина.

Если даже допустить, что рассказ г-жи Фукс - это легенда, то всё-равно хочется верить, что так могло быть.

Эту историю рассказывали с некоторыми вариантами многие знакомые Пушкина.
Вот ещё один вариант:

«Когда гадалка увидела перед собой Пушкина, она воскликнула: «О, вы важная голова!» Г-жа Кирхгоф взяла руку молодого человека и стала говорить. Сначала сказала, что по возвращении домой он найдет на столе пакет с деньгами, а затем продолжила: «Скоро вам предложат переменить род службы, а потом дважды подвергнут ссылке. Вы будете пользоваться огромной известностью у своих современников и потомков. На 37-м году жизни у вас будут большие неприятности из-за жены. Опасайтесь белого человека или белой лошади. Если они не помешают, то вы доживете до глубокой старости...»

По приходе домой поэт узнал, что к нему заходил товарищ по лицею Корсаков и вернул карточный долг. Конверт с деньгами лежал на столе.
Через несколько дней генерал А.Ф. Орлов предложил Пушкину поступить на военную службу, а в 1820 году его за антиправительственные стихи выслали из Петербурга в Кишинёв.

Как мы знаем, сбылось и остальное - убивший Пушкина Дантес был блондином и ездил верхом на белом коне... Причиной их дуэли была жена Пушкина Наталья Николаевна...»

«Позже, в Одессе ещё один предсказатель, какой-то грек, подтвердил ему слова немки. Он возил Пушкина в лунную ночь в поле, спросив час и год его рождения и сделав заклинания, сказал ему, что он умрет от лошади или от беловолосого человека. Пушкин жалел, что позабыл спросить его: белокурого или седого должно опасаться ему. Он говорил, что всегда с отвращением ставит свою ногу в стремя.»

Василий Щербаков (московский библиофил), «Заметки о Пушкине».

Вера Нащокина в «Рассказах о Пушкине» пишет, что после предсказания Александр Сергеевич опасался белокурых. Пушкин сам рассказывал, как возвращаясь в Петербург после ссылки, в каком-то городе он был приглашен на бал к местному губернатору. В числе гостей Пушкин заметил одного светлоглазого, белокурого офицера, который так пристально и внимательно осматривал поэта, что тот, вспомнив пророчество, поспешил удалиться от него из залы в другую комнату, опасаясь, как бы тот не вздумал его убить. Офицер проследовал за ним, и так и проходили они из комнаты в комнату в продолжении большей части вечера. «Мне и совестно и неловко было, - говорил поэт, - и, однако, я должен сознаться, что порядочно – таки струхнул». (Вера Нащокина. «Рассказы о Пушкине».)

Вокруг фигуры знаменитого поэта всегда ходит много легенд. Но мы очень часто приписываем событиям таинственный смысл задним числом. То, что в реальном времени не казалось нам многозначительным и загадочным, впоследствии оказывается именно таковым. Загадки, тайны и совпадения органично вплетаются в судьбу поэта. Мистика в его жизни присутствовала, и в больших количествах. Да и сам поэт придавал огромное значение предсказаниям.

Любой вере, как и безбожию, присущи национальные и эпохальные черты. Это не только мировоззрение, доктрина, догматика, — это еще и культура.

Вера в приметы вообще характерна для христианского сознания.

«XVIII век дал новые виды "суеверий", заимствованных через контакты с культурой Запада: хиромантию, гадания на картах, кофейной гуще. Наконец, порождение нового века — масонство — также было отнесено к области "суеверий", ложных представлений о мире. Поиск масонами философского камня, их стремление к обладанию духами брали начало в средневековой западной мистике».

XIX век не уступал веку минувшему: в первые десятилетия появляются приметы, связанные с тем или иным проявлением социальной жизни дворян. Условно их можно назвать «светскими» приметами. Без них не обходятся ни мода, ни карточная игра, ни бал, ни застолье, ни охота, ни дуэль, ни переживавшая расцвет в пушкинскую пору альбомная культура.

«Много говорили и писали о необычайном суеверии Пушкина. Я лично могу только подтвердить это, - утверждала жена Нащокина, - С ним и с моим мужем было сущее несчастие (Павел Воинович был не менее суеверен). У них существовало великое множество всяких примет. Часто случалось, что, собравшись ехать по какому-нибудь неотложному делу, они приказывали отпрягать тройку, уже поданную к подъезду, и откладывали необходимую поездку из-за того только, что кто-нибудь из домашних или прислуги вручал им какую-нибудь забытую вещь, вроде носового платка, часов и т. п. В этих случаях они ни шагу не делали из дома до тех пор, пока, по их мнению, не пройдет определенный срок, за пределами которого зловещая примета теряла силу.»

«В другой раз А. С. Пушкин предложил проигравшему несколько раз в карты П.В. Нащокину «на счастье» свой бумажник. «И как раз Павел Воинович выиграл в этот вечер тысяч пять. Пушкин тогда сказал: "Пускай этот бумажник будет всегда счастьем для тебя", - записала в свой дневник В.А. Нащокина.

«Да сделай одолжение: перешли мне мой опекунский билет, который оставил я в секретной твоей комоде; там же выронил я серебряную копеечку. Если и ее найдешь, и ее перешли. Ты их счастию не веруешь, а я верю».
(Из письма А.С. Пушкина П.В. Нащокину 1832 г.)

Действительно, и А. С. Пушкин, и многие его современники, в том числе, - друзья-поэты были суеверны.

«...Я почти никого не знаю, кто бы не верил чудесному, сверхъестественному, даже нелепому», — записывает в дневнике В. К. Кюхельбекер.

«Дельвиг был постоянно суеверен».

«Ты знаешь, что я суеверен, — писал жене П. А. Вяземский. — Повторяю: не люблю вмешиваться в дела провидения, то есть рыться в ящике его, пока не предстоит необходимости. Будет время, когда час воли Божией придет.»

Взаимоотношения «истинной веры» и «суеверия» волновали и В. А. Жуковского, который в книге "Нечто о привидениях" рассказывает о случаях, когда кому-нибудь грезилось видеть наяву или слышать сверхъестественные вещи.
Про себя и жену он сообщает подобные случаи, доказывающие усиленную в обоих нервную восприимчивость».

Вот дневниковое свидетельство 20-х годов М. П. Погодина: «…Говорили о приметах, предчувствиях, видениях и проч. Веневитинов много рассказывал о суеверии Пушкина».

«Пушкин, я думаю, был иногда... суеверен; он говаривал о приметах, которые никогда его не обманывали, и, угадывая глубоким чувством какую-то таинственную, непостижимую для ума связь между разнородными предметами и явлениями, в коих, по-видимому, нет ничего общего, уважал тысячелетнее предание народа, доискивался в нем смыслу, будучи убежден, что смысл в нем есть и быть должен, если не всегда легко разгадать.» (Владимир Даль)


Всем близким к Пушкину известно странное происшествие, которое спасло его от неминуемой большой беды.

«Известие о кончине Императора Александра Павловича и о происходивших впоследствие оной колебаний по вопросу престолонаследия дошло до Михайловского около 10 декабря. Пушкину давно хотелось увидаться с его петербургскими приятелями. Рассчитывая, что при таких важных обстоятельствах не обратят строгого внимания на его непослушание, он решил отправиться туда; но как быть? В гостинице остановиться нельзя – потребуют паспорта; у великосветских друзей тоже опасно – огласится тайный приезд ссыльного. Он положил заехать сперва на квартиру к Рылееву, который вел жизнь не светскую, и от него запастись сведениями. Пушкин приказывает готовить повозку, а слуге собираться с ним в Питер; сам же едет проститься с Тригорскими соседками. Но вот, на пути в Тригорское, заяц пробегает через дорогу; на возвратном пути из Тригорского в Михайловское – еще заяц! Пушкин в досаде приезжает домой; ему докладывают, что слуга, назначенный с ним ехать, заболел вдруг белою горячкой. – Распоряжение поручается другому. Наконец, повозка заложена, трогаются от подъезда. Глядь! В воротах встречается священник, который шел проститься с отъезжающим барином. Всех этих встреч – не под силу суеверному Пушкину; он возвращается от ворот домой и остается у себя в деревне.
«А вот каковы бы были последствия моей поездки, - прибавлял Пушкин. – Я рассчитывал приехать в Петербург поздно вечером, чтобы не огласился слишком скоро мой приезд, и, следовательно, попал бы к Рылееву прямо на совещание 13 декабря. Меня приняли бы с восторгом; вероятно, я забыл бы о Вейсгаупте, (белой голове), попал бы с прочими на Сенатскую площадь – и не сидел бы теперь с вами, мои милые!»

Сергей Соболевский. "Таинственные приметы в жизни Пушкина".

Так вера в народные приметы спасла Пушкину жизнь.

Многим покажется очень странным, что Пушкин при своем умственном развитии (Пушкин, который сомневался… во многом таком, в чем и сомневаться бы не следовало), - придавал… значение и несчастливым дням, и встрече с попами и зайцами. Он также терпеть не мог подавать и принимать от знакомых руку (в особенности левую) через порог; не выносил – ни числа тринадцати человек за столом, ни просыпанной невзначай на стол соли, ни подачи ему за столом ножа.

Почешется у него правый глаз – ожидает он в течение суток неприятностей. Встретит ли, выйдя из дома, похороны – говорит: «Слава Богу! Будет удача». Если же, находясь в пути, увидит месяц от себя не с правой, а с левой стороны, - призадумается, и непременно прочтет про себя «Отче наш», да три раза истово перекрестится.
(Лев Павлищев. Из семейной хроники)

«Пушкин сказывал, что в бытность свою в Михайловском, накануне казни пяти декабристов 13 июля 1826 года, ему приснилось, будто у него выпало пять зубов».

(Василий Щербаков. "Заметки о Пушкине")

«Это дурное предзнаменование!» — произнес Пушкин, когда его обручальное кольцо во время венчания упало неожиданно на ковер. Неприятное впечатление произвела подобная случайность и на А.С. Грибоедова. Если свечи под венцом гаснут, то это предвещает скорую смерть одного из новобрачных. Чья свеча короче — тот скорее умрет.»

..Еще одна мистическая линия в жизни Пушкина связана с его перстнями, которые он носил как талисманы. Их можно увидеть на руке поэта на знаменитом портрете работы Тропинина.

Так, до конца жизни Пушкин не расставался с массивным золотым кольцом витой формы, куда был вставлен восьмиугольный сердолик с вырезанной на нем надписью на древнееврейском: «Симха, сын почтенного рабби Иосифа, да благословенна его память». Его подарила поэту графиня Елизавета Воронцова, с которой он познакомился в 1823 году в Одессе, и у них был бурный роман. Кстати, на Руси издавна считали, что сердолик приносит удачу в любви. Неизвестно, верил ли в это Пушкин, но вот свои успехи на литературном поприще он связывал с надписью, выгравированной на камне.
Умирая, Пушкин подарил перстень В.А. Жуковскому, которому подарок так пришелся по душе, что он стал носить его постоянно на среднем пальце правой руки рядом с обручальным кольцом.
После кончины Василия Андреевича его сын подарил перстень И.С. Тургеневу. Тот, в свою очередь, высказывал пожелание, чтобы после его смерти кольцо перешло к Л.Н. Толстому. Но его возлюбленная Полина Виардо распорядилась иначе и передала реликвию в Пушкинский музей Александровского лицея. Оттуда перстень был украден, да так и не найден.


А.С.Пушкин хорошо знал древнерусскую историю, летописи и русский фольклор. Он со всей серьёзностью относился к легендам, былинам и народным преданиям, обращая внимание на мистические мелочи.
Могучее поэтическое воображение поэта преображало предания и легенды в его творчестве, где он выступал своеобразным проводником народных традиций.
Заговоры, причитания, заклинания, народные поверья, мистика и эзотерика – всё это мы можем найти в сказках, поэмах и других произведениях, когда мифы переплетаются с живой историей и поэтически воплощаются сказания русской древности.
Достаточно вспомнить поэмы «Руслан и Людмила», Песнь о вещем Олеге», «Бахчисарайский фонтан», «Сказки Пушкина» и многое-многое другое.

Его любимые герои, так же, как он, наделены всем, что было близко и знакомо ему самому. Например, в романе А. С. Пушкина «Евгений Онегин» читаем:

Татьяна верила преданьям
Простонародной старины,
И снам, и карточным гаданьям,
И предсказаниям луны.
Ее тревожили приметы;
Таинственно ей все предметы
Провозглашали что-нибудь,
Предчувствия теснили грудь.


...О неразрывной связи российских дворян с народной культурой, крестьянским бытом писали многие исследователи. Суеверия, которым в равной степени были подвержены и дворяне, и крестьяне, достаточно изучены. Они существовали на все случаи жизни.

Вполне естественно, что порождение нового века — масонство, хранившее много тайн, с его символами, ритуалами и высокими идеями "духовного строительства", взаимного нравственного совершенствования и поддержки, религиозной терпимости в поисках истины, их стремление к братству, очень привлекало Пушкина, и в Кишинёве он реализовал своё желание стать масоном.

Пушкин и масоны -

В начале 1821-го года в Кишиневе была создана масонская ложа, основателем которой стал генерал-майор Павел Сергеевич Пущин.

Именно в это время Пушкин вместе с другом Алексеевым вступают в масонскую ложу «Овидий». «4 мая был я принят в масоны», - записал в своем дневнике Пушкин.

На тот момент ложа не была еще «зарегистрирована» Великой Ложей Астреей, созданной в 1815 году в Петербурге. Одобрение от «Астреи» датировано 7 июля 1821 годом, кишиневской ложе дали название «Овидий» и номер – 25. Легально ложа просуществовала недолго. В 1822 году царь Александр, испугавшись нарастающего вольномыслия, закрыл все масонские ложи, в одной из которых состоял и его брат Константин.

Историческая справка:

Истоки масонского движения уходят в глубь веков, обрастая, правда, при этом множеством легенд и мифов. Еще в древности стали появляться разного рода объединения жрецов, рабочих по профессии и т.д.

В средневековой Западной Европе объединения по профессиям (це-хи) умножились, изменившись при этом по характеру. Кроме того, стали возникать так называемые братства, которые не ограничивались чисто профессиональной деятельностью, а ставили перед собой более широкие цели воспитательного, нравственного и религиозного характера. Поскольку в средние века одной из наиболее важных, если не важнейшей, была профессия строителя, то очень распространенными оказались «свободные братства» строителей-каменщиков (уже тогда в их члены принимали представителей родственных профессий — художников, архитекторов, скульпторов и выходцев из «благородных» сословий).
По-французски, каменщик, кладчик — macon; свободный — franc, откуда и пошло название «свободных каменщиков», «франкмасонов».

«Современное, «новое масонство» начинается в 1717 году, когда в Лондоне открылась первая Великая Ложа. В целом организация масонского движения в масштабах Европы была хаотичной, но внутри лож она носила строго иерархический характер. У каждого масона была своя «степень». В ложах, построенных в подражание ордену тамплиеров, было, например, восемь степеней, имевших и обычные и символические названия: ученик, подмастерье, адепт, адепт Востока, адепт Черного орла Святого Иоанна, совершенный адепт Пеликан, оруженосец, рыцарь стражи внутренней башни. В других ложах встречались не менее экзотические степени: великий зодчий, великий патриарх, рыцарь храма и т.д. В отдельных направлениях насчитывалось до 33 и даже до 99 степеней».

Основной формой организации масонов были тогда самоуправляемые ложи, которые контролировались в каждой стране Великой Ложей, имевшей иногда и наднациональный характер.

Вскоре после появления первых масонских лож возникли различия в понимании задач и целей масонского движения, его нравственных, религиозных, мировоззренческих, философских принципов. Уже у их предшественников — в братствах средневековых свободных каменщиков — символы и эмблемы служили не только для того, чтобы узнавать друг друга. В них вкладывался особый, мистический смысл, они считались священными. Масоны верили, что за символами скрыта некая высшая Правда и их использование обеспечит успех движению.

В масонстве XVIII века стали пользоваться популярностью древние и средневековые теософские учения о мистическом познании бога и человека.

Вообще, мистика, поначалу игравшая небольшую роль в масонстве, постепенно проникала в разные его направления. Получили распространение так называемые оккультные (от латинского слова occultus — тайный, сокровенный) науки, призванные проникать в загадки вещей. Важнейшими из них считались алхимия и астрология (покоящаяся на вере в зависимость судьбы человека от движения планет). Из древних это, в первую очередь, магия (и ее разновидность — теургия, допускавшая возможность «избранных» общаться с духами и богами) и искусство каббалы (когда верующие при помощи специальных ритуалов и молитв пытались вмешиваться в созданный богом мир). В масонстве XVIII века постепенно стали пользоваться популярностью также древние и средневековые теософские учения о мистическом познании бога и человека.

Долгое время масонство объединяло представителей привилегированных сословий, аристократии, вплоть до особ царствующих династий.

В XVIII — XIX веках масонами были английский король Георг IV, прусские короли Фридрих II и Фридрих III, американские президенты: Дж. Вашингтон - первый президент; Джеймс Монро - пятый президент; Эндрю Джексон - седьмой президент; философы-просветители Монтескье, Вольтер, Дидро, Лессинг; поэты Байрон и Гёте, композиторы Моцарт и Гайдн, В.Гюго, Фр. Шиллер, В. Скотт, Артур Конан Дойл, Киплинг, химик Альфред Нобель, ученый Лаплас, революционеры Марат и Робеспьер, Дж. Гарибальди и т.д. (Списки знаменитых масонов сегодня можно найти в интернете.)

В разных странах масонские организации существенно отличались друг от друга.

Для английской системы были характерны простота форм организации, акцент на моральные цели и неучастие в политике, космополитическая установка на братство всего человечества, признание равенства людей всех классов, наций, религий, профессий, значительная свобода мысли, ориентация на разум (мистицизм проник в английское масонство из Франции лишь в конце XVIII века).

Во французском же масонстве рано проявились радикальные социально-политические цели, стремление к идеалам будущего совершенного человеческого общества. Многие французские масоны стали борцами против расовых и национальных предрассудков, привилегий, за прогрессивные реформы. Некоторые масоны приветствовали Французскую революцию конца XVIII века, а в начале XIX века французское масонство стало одним из оплотов свободомыслия, либерализма и демократии. Во Франции впервые возникли масонские ложи, в которые принимались женщины... Здесь получили широкое распространение организационные формы, символика и ритуалы средневековых рыцарских орденов: сильным было увлечение оккультизмом, мистицизмом и теософией.

В Германии было особенно распространено масонство розенкрейцерского толка, ориентированное на строгую дисциплину в духе рыцарских орденов, на оккультные науки и мистику.

...О масонах у нас знают мало, но особенно плохо то, что даже имеющееся знание представлет собой чудовищную смесь полуправды с выдумками и явной ложью. Особенно это относится к тому, что пишут о российских масонах, среди которых были замечательные люди, внесшие неоценимый вклад в национальную историю, люди, которыми и по сей день гордится русская культура.

...О масонах у нас знают мало, но особенно плохо то, что даже имеющееся знание представлет собой чудовищную смесь полуправды с выдумками и явной ложью. Особенно это относится к тому, что пишут о российских масонах, среди которых были замечательные люди, внесшие неоценимый вклад в национальную историю, люди, которыми и по сей день гордится русская культура .

В Россию масонство было занесено при Петре Великом почти одновременно с его возникновением на Западе, и у нас оно чрезвычайно быстро прижилось.

Масонство (mason (англ.) – «каменщик») – религиозно-философское движение, возникшее в начале XVIII века в Англии, откуда затем оно распространилось по всей Европе, а потом и в России. Целями масонского союза были провозглашены нравственное совершенствование, познание себя и истины. Каждая из этих целей достигается на определенной ступени посвящения - ученик, подмастерье и мастер.

Сущность масонства в любой период его легального существования можно выразить словами князя Н. Н. Трубецкого: "...А как масонство есть единое средство, чрез которое мы можем человеков возбуждать к воззрению на самих себя, к почувствованию своей ничтожности и к покорению своей воли, то все силы наши к тому стремиться должны, чтоб средство сие распространить и тем собратий наших из когтей сатанинских исторгнуть..."
(Я.Л.Барсков. Переписка московских масонов XVIII века. Пг. 1915, с.256).

Масонские ложи - не что иное, как школа духовного развития и возвышения человека.. Это была популярная форма нравственного воспитания.

По преданию, первыми членами и должностными лицами ложи были сам Пётр Первый, Лефорт и Гордон. Заимствовав это учение в момент его появления на Западе, Россия, таким образом, не отстала от Западной Европы, а шла в ногу с ней. Естественно, первыми членами русских лож были иностранцы, окружавшие Петра.

В царствование Елизаветы Петровны масонство начинает проникать уже и в русские слои общества, и в единственном сохранившемся с того времени реестре гранметров и масонов мы видим имена Голицыных, Сумарокова, Дашкова, Воронцова и многих других. Из 35 названных в реестре лиц лишь 10 имен принадлежат иностранцам.

А с того времени, когда масонство начало особенно сильно развиваться, то- есть с 1774 - 1775 годов, членами лож стали лица всех сословий, званий и профессий, вплоть до купцов и ремесленников. Тогда же гроссмейстерство в России перешло от иностранцев к русскому: И.П.Елагин занял это почетное место.

Отдавая дань времени, в царствование Екатерины главным в деятельности масонов было просвещение.

Идея "духовного строительства", взаимного нравственного совершенствования и поддержки, религиозной терпимости и другие идеалы, попав на нетронутую почву, зазвучали в понимании русских вольных каменщиков в их особой чистоте.

Вольные каменщики различались лишь по степени увлечения масонством. Одних привлекала внешняя сторона, другие отдавали должное чистоте и высоте самого учения, третьи воспринимали его всей душой и отдавали ему все жизненные помыслы.

И вся масонская работа с первых шагов до момента запрещения в 1822 году была освещена "исканием истины", даже когда дело шло лишь о ритуалах, степенях или других тайных познаниях.

Для огромной массы русских вольных каменщиков масонство было настоящим светлым лучом, направлявшим их мысль на пути к достижению тайн бытия и развитию человеческого духа.

В России масонство не было только эпизодом и играло роль очень важного духовного фактора. Без масонов невозможен был никакой интеллектуальный прогресс в ту пору, масонство по природе и целям своим изначально было явлением интернациональным и составило эпоху в мировой истории и культуре.

Влияние, которым обладало масонство, в значительной степени объясняется участием в братстве таких выдающихся лиц, которые одним своим именем привлекали громадное число других.

Называя лишь некоторые имена выдающихся российских масонов, мы хотим показать, что многое из того, что сегодня составляет гордость России и всего Человечества, создано именно усилиями масонов или при их непосредственном участии:

Пётр Первый, Павел Первый, Великий князь Константин – брат Александра 1, А.В. Суворов, А.Н. Радищев, Н.И Новиков, Фонвизин, М.И.Кутузов, Бестужев, Рылеев, Чаадаев, Пестель, Муравьёв-Апостол, Херасков, Брюлловы, Воронцовы, В.И. Баженов, М.И Глинка, Римский-Корсаков, Тургеневы, Жуковский, Карамзин, Вяземский, Пушкин, Грибоедов, Некрасов, и многие другие...

Появление Пушкина среди масонов было совершенно естественным.

Отец Александра Пушкина Сергей Львович и его дядя Василий Львович были масонами в больших масонских чинах и состояли в знаменитых ложах. Он рос в масонской атмосфере, в доме, где было изобилие масонских книг:

«Весь круг его чтения, а дом его был очень читающий, это всё масонские книги: новиковские альманахи, журналы, которые издавал Гамалея, «Сионский вестник» Лабзина. Там были журналы розенкрейцеров, переводные сочинения немецких, французских масонов, т-е, имя Сен Мартена, властителя дум тогдашних масонов Европы и России, он знал, будучи ещё ребёнком, дошколёнком по нынешним временам. Поэтому для него масоны, как люди, не представляли никакой тайны, это были его родственники. И он естественно не разделял никаких дурацких предрассудков, которые в ходу до сих пор. Он знал, что это хорошие люди, ничего дурного в масонстве он не видел. Кроме того, строй его мыслей, фундамент мировоззрения закладывался под влиянием масонских сочинений. Для него это был абсолютно естественный выбор.»
(Л. Мацих, доктор филологии и теологии, Братья. История масонства в России)

... Очагом масонских идей был и Царскосельский лицей, созданный исключительно для луфтонов, то-есть, для детей масонов не ниже градуса шотландского мастера. (см. Семевский В.И., Политические и общественные идеи декабристов. СПб. 1909 и его же в журнале “Минувшие годы”, 1908. №№ 2,5-6, работу “Декабристы-масоны”.
Они считались как бы детьми ордена. Для вступления их в масонство не требовался обряд приема в полном объеме. Сказанное относится и к А. С. Пушкину. ...

Царскосельский лицей был рассадник в самом лучшем смысле этого слова масонских идей, это было настоящее гнездо масонского влияния. Его затевал масон Сперанский вместе с масоном Энгельгардтом, директор лицея В.Ф. Малиновский и все лучшие преподаватели - профессора были членами масонских лож; выпускники лицея: Пущин, Кюхельбекер, Горчаков и др. - были масонами.

О том внимании, которое уделяло масонство лицею говорит тот факт, что в 1819 году ложа Астрея обратилась с циркуляром ко всем ложам ее союза с предложением учредить масонские стипендии в Царскосельском лицее. (То, что предложение было принято, видно из постановления симбирской ложи от 11 ноября 1819 года, когда братья подтвердили ежегодный взнос в 100 рублей на воспитание в лицее двух луфтонов “от имени ложи Великой Астреи туда назначаемых”.) (Семевский В.И., Политические и общественные идеи декабристов, с.351).

Наряду с другими высшими и привилегированными учебными заведениями, Царскосельский лицей был призван сформировать корпус чиновников высшего и среднего разрядов из числа лиц, преданных идеям масонства и идеям его “братства”. Отсюда этот лицейский культ “дружбы", воспетый Пушкиным.

В формировании Пушкина как личности принимали участие многие масоны — это Вяземский Пётр Андреевич, Василий Андреевич Жуковский, Карамзин Николай Михайлович, (хотя Карамзин формально тогда с масонством порвал, но разумеется, духовную связь сохранял всегда), Каверин, Катенин, Чаадаев, который тогда уже был гусаром, блестящим офицером...
Многие его знакомые, друзья и родственники являлись членами Братства.

Все эти люди оказывали на него огромное влияние. Поэтому для Пушкина круг масонских идей был абсолютно своим. Это не было для него неким откровением. Это было естественное продолжение всего его духовного бытия. Человек его круга и взглядов вполне закономерно мог состоять в братстве.

Идеи масонства витали в воздухе и, несомненно, привлекали Пушкина. Важно и то, что он видел в тайном ордене вольных каменщиков содружество людей самобытных, даровитых и искренних.

Как и другие "образованные люди свободных взглядов", он хотел видеть себя среди посвященных и ещё в 19-летнем возрасте готов был стать членом ложи. «Он подал прошение о приёме в в петербургскую ложу «Трёх добродетелей». Но ему отказали. Пушкин был ещё молоденьким парнишкой. Он уже признавался поэтическим дарованием. Никто не знал, что он будет «нашим всем», тогда он был просто молодой повеса и гуляка. Кстати, нрава он был весьма буйного и поведения очень неблагонравного. Но сейчас это всё скрашивается масштабами его дарования и тем, какое место он занял в русской культуре. А тогда он был просто один из непутёвых шалунов и инфантильных молодых людей. Ему отказали. И это было некоторой травмой для него.» (Л. Мацих)

В начале XIX века Александр I сам покровительствовал масонам, пока не столкнулся с их революционными идеями, когда на первый план были выдвинуты уже и социально-политические вопросы.

В мае 1821 года Пушкин стал масоном, а в конце 1821 г., вследствие агентурных донесений, кишинёвская ложа „Овидий” была закрыта.
1 августа 1822 г. последовал указ императора о закрытии всех масонских лож в России.

После декабрьского восстания Пушкин, сообщая масону Жуковскому о своих связях с декабристами, писал 20 января 1826 г: "В Кишиневе я был дружен с майором Раевским, с генералом Пущиным и Орловым. Я был масон в Кишиневской ложе, т. е. в той, за которую уничтожены в России все ложи. Я наконец был в связи с большою частью нынешних заговорщиков". ...

Перешагнув за запрещение 1822 года, замкнувшись в тайных кружках, русское масонство сохраняло то же направление: "Были слова все те же, что и до запрета 1822 года: о борьбе со злом в мире и в самом себе, о восхождении по таинственной лестнице или о цепи, соединяющей мир земли и тленья с миром духа". (Т.О.Соколовская. Капитул Феникса. Пг., 1916, с.90).

Не исключено, что организация «Овидий», официально закрытая, продолжала действовать нелегально. А наместник Бессарабии генерал И.Н. Инзов лишь отписывался высшему руководству, заявляя, что никаких масонских лож в Бессарабии нет.
(После закрытия ложи близкий друг Пушкина чиновник особых поручений Н.С. Алексеев, который был казначеем «Овидия», передал 27 мая 1822 г. поэту три масонские тетради для приходно-расходных записей. В эти тетради поэт, будучи еще в Кишиневе, вписывал бессмертные строки – начало «Евгения Онегина» и другие свои работы.)

... И самое главное, идеи масонства нашли отражение в творчестве Александра Сергеевича. Это тот самый дух просвещения и свободы, без которого не было бы великого поэта.

«...Масонская символика появляется в его поэзии, когда он обращается к члену братства. Таково "Послание в Сибирь", явно адресованное посвященным масонам.

"Звезда пленительного счастья", "Свобода", принимающая пленников "у входа", и братья, отдающие им воплощение власти, меч, - все это символы, абсолютно понятные посвященному в братство.

Куда сложнее символика "Пророка", вероятно, самого масонского стихотворения поэта. В нем угадывается церемония масонского посвящения: отверзаются и становятся всевидящими глаза, вместо "грешного языка" в уста вкладывается "жало мудрыя змеи", вместо сердца в грудь вкладывается горящий уголь, пророк возвращается к жизни по зову Бога...

Помимо прямых упоминаний о «звезде пленительного счастья» (это и есть «пламенеющая звезда», орденский символ надежды и веры, божественной и материальной мощи природы, с латинской буквой «G» в центре, знаком божественной геометрии), «молотке» (орудие досточтимого мастера), «верном брате», «каменщике почтенном», «солнце святом» (солнце – главное божество масонского пантеона, его вызолоченное изображение стояло в центре храма, а праздник Св.Иоанна Крестителя, покровителя ордена, приходился на самый солнечный день года – 24 июня) у поэта есть и многочисленные скрытые обращения к орденским идеям, символам и шифрованному языку, которые предстоит еще отыскать и разъяснить.

Когда масон Пушкин из Кишинева пишет в 1821 году масону Дельвигу загадочную фразу «Умертви в себе ветхого человека», в ней видят все, что угодно, кроме простой цитаты из ритуального масонского текста, каковой она является.

Тогда же поэт создает знаменитое стихотворение «Кинжал» и со знанием дела рисует излюбленное оружие ордена с характерным «пламенеющим», то есть волнообразно изогнутым лезвием (воспроизведено в книге Т.Г.Цявловской «Рисунки Пушкина»). Вспоминаются слова ученого знатока масонства Т.О.Соколовской: «Вот кинжал обоюдоострый, трехгранный – символ стойкости в борьбе за свет…

Так мертвые символы говорят живым языком». Кому-то говорят, а кто-то этого языка не понимает и не хочет слышать…» (Всеволод Сахаров, Поэт и «Дети вдовы». Новое о масонских связях А.С.Пушкина - http://archives.narod.ru/Pn... )

Масонская символика проглядывается и в других произведениях поэта: "Вакхической песне", "Страннике", "Повестях Белкина" и, конечно, в "Маленьких трагедиях".

"Моцарт и Сальери", неоднозначно воспринятая современниками, выражала глубокие раздумья поэта не только о сути творчества, но и об отношениях внутри масонства. И Сальери, и Моцарт - не только выдающиеся музыканты, но и масоны, но сколь различается их отношение к жизни и творчеству. Педант Сальери разъял музыку на части, алгеброй проверил гармонию и... умертвил в себе творца, а легкомысленный Моцарт играючи создавал бессмертные мелодии. Если столь разные люди состоят в одном братстве, то горе братству! - правильные сальери всегда возьмут верх над неправильными моцартами. Эту мысль, видимо, и зашифровал Пушкин в сцене отравления Моцарта: ведь как человек, интересовавшийся и хорошо знавший историю, он не мог не знать настоящей причины смерти великого музыканта.»

В его стихах - достаточно много масонских символов.
Именно о вольных каменщиках пишет А.С.Пушкин: “людей священные друзья”. Это они — та “бессмертная семья”, которая “неотразимыми лучами” когда-нибудь нас озарит и мир блаженством одарит” (см. Лотман Ю.М. Роман А.С.Пушкина “Евгений Онегин”. Комментарий. Л.. 1983 г., с. 184).

Эта “бессмертная семья” поставила поэту надгробный памятник по всем правилам масонской символики. И есть за что..

Посвящённые видели свое призвание в совершенствовании мира и человечества, имея в виду идею коллективного спасения через рост культуры и приведения людей и природы к точке всеединства, когда всё сольется в одно целое с Абсолютным Разумом.

Обращает на себя внимание участие в масонстве и лиц, с обликом которых не вяжутся представления о духовных исканиях. Таковы, например, шеф жандармов Бенкендорф и министр полиции Балашов. Среди вольных каменщиков можно отметить немало имён, чьё участие в масонстве было, очевидно, данью молодости и общему увлечению.

«Известно, что дядя Пушкина Василий Львович, вступая в масонскую ложу, должен был пролежать несколько часов под грудой матрацев, словно под толщей земли, — говорит один из очевидцев,— Пушкин тоже участвовал в подобных процедурах. Обряды проходили в масонских традициях: члены Кишинёвской ложи «Овидий», все знатные люди того времени, собирались в доме грека Кацика, затемняли окна черными шторами, надевали плащи и цилиндры, разбрасывали по полу атрибуты “вольных каменщиков” — молотки и прочие орудия труда.»

Во время посвящения в масонские тайны болгарского архимандрита Ефрема, жившего тогда в Кишиневе, произошел скандал, после которого о ложе «Овидий» пошла нехорошая слава.

Ложа собиралась в доме на площади у старого собора, возле которого постоянно толпились беженцы – греки, и болгары, спасавшиеся от турков. Дом был огорожен только железной решеткой. Как-то раз они увидели, что в этот дом вошел архимандрит Ефрем, а через некоторое время его вывели под руки с завязанными глазами, провели по двору и втолкнули в подвал. Толпившимся на площади почудилось, что священник в опасности. Толпа ворвалась в дом, проникла в подвал, где шла церемония принятия архимандрита в масонское братство, и «освободила» его. Уже утром эта история обсуждалась во всех кишиневских кофейнях, и очень скоро о случившемся узнали в Санкт-Петербурге и Москве.

В масонской иерархии: ученик – подмастерье – мастер Пушкин за несколько месяцев достиг второй ступени. Об этом говорит и количество черепов, оказавшихся в его могиле.
«У масонов действительно существует древний культ “мертвой головы”, который мы переняли у средневековых рыцарей-тамплиеров. Черепа по сей день участвуют в наших обрядах: разбрасываются по полу или используются вместо чаши — для причастия. Их кладут в склеп только к самым уважаемым членам ложи», - рассказывает один из масонов.

Но если найденные в могиле русского гения черепа и оказались подброшены членами масонской организации, то Пушкин вряд ли сам это им завещал.

«Александр Сергеевич с возрастом отошел от революционных масонских идей»,— пишет исследователь масонов в рамках русской культуры Владимир Новиков.

Он не достиг больших посвящений, современники его пишут о том, что ему предлагалось пройти некий обряд, который назывался на масонском языке «Наложение на уста печати молчания», Соломоновой печати скромности. Но он отказался.

Трудно было бы себе представить, чтобы Пушкин был с замкнутыми устами. Он не терпел никакой цензуры, ни государственной, ни церковной. Не потерпел бы он и масонской. А масонство предполагало определённые границы в высказываниях, определённые согласования своих речей с братьями, находящимися старше по иерархии. Для него это было невозможно.

И, наконец, последнее.
Исторический факт: на похоронах во время прощания с поэтом князь Вяземский снял с руки и положил в гроб Пушкина белую масонскую перчатку, ритуально прощаясь с почившим братом. Это - традиционный обряд, означающий, что “братья” не расстанутся и после смерти.» Не говорит ли это о том, что даже в те годы масоны видели в А.С.Пушкине своего брата?



Код на памятнике рукотворный

Как известно, обелиск на могиле Пушкина появился только в 1841 году.
Друзья поэта помнили не раз высказанное им желание быть похороненным рядом с Михайловским и настояли, чтобы его прах отвезли в Псковскую губернию.

И хоть бесчувственному телу
Равно повсюду истлевать,
Но ближе к милому пределу
Мне всё б хотелось почивать.

Близко к «милому пределу», к Михайловскому, похоронили Пушкина морозным февральским утром.

В последний путь поэта провожали лишь его старый друг А. И. Тургенев и верный дядька поэта, крепостной крестьянин Никита Козлов... «Назначен я в качестве старого друга, - записал А. И. Тургенев в своем дневнике 2 февраля, - отдать ему последний долг ...»

В феврале 1837 стояли сильные морозы, и для гроба Пушкина сделали временное пристанище.

...Через две недели после трагедии Наталья Николаевна с детьми и сестрой Александриной уехала в Полотняный Завод, к брату Дмитрию.
Там она прожила на попечении брата и матери до 1839 года, растила детей, занималась хозяйством, как и просил ее поэт перед смертью: "Поезжай в деревню. Носи по мне траур два года, а потом выходи замуж, но только за порядочного человека",.. побывала в Михайловском, поставила первый памятник на могиле Пушкина. Сначала его могила была отмечена только простым деревянным крестом.

Поэт и критик Петр Александрович Плетнев, один из ближайших друзей Пушкина, навестивший это место через год, описал его так:
«Перед жертвенником есть небольшая насыпь земли... Она укреплена дерном. Посредине водружен черный крест, на котором из белых букв складывается имя “Пушкин”».

В конце 1839 года Наталья Николаевна Гончарова, вернувшись в Петербург, заказала «каменных дел мастеру» А.Пермагорову мраморный обелиск на могилу мужа... В ноябре 1840 г. посмотреть монумент к мастеру приезжали Наталья Николаевна, графы М.Ю.Вильегорский и Г.А.Строганов. Памятник всем понравился, и было решено отправить его в Святые Горы.

Лето 1841 и 1842 годов Наталья Николаевна с детьми и сестрой провела в псковском имении.
Осенью 1841 года по её распоряжению памятник на могиле поэта Пушкина в Святогорском монастыре был установлен и под ним сооружен склеп, в котором поместили останки Пушкина и его матери.
Такой в основном могила сохранилась до наших дней.

Получилось, что Пушкина хоронили дважды: А.И.Тургенев в 1837 г. и вдова — Наталья Николаевна — в 1841 г.

В работе «Святые горы - последнее пристанище Пушкина» (http://his.1september.ru/20...) Александр Романов пишет:

«Памятник работы петербургского мастера А. Пермагорова очень прост и строг: на трех гранитных четырехугольных плитах, суживающихся кверху, белый мраморный обелиск с нишей, в которой стоит мраморная урна, покрытая покрывалом. Над нишей — скрещенные факелы, над ними лавровый венок.
На гранитном цоколе высечены слова:
«Александр Сергеевич Пушкин. Родился в Москве 26-го мая 1799 года. Скончался в С.-Петербурге 29-го января 1837 года».

В облике памятника угадывается стремление автора (возможно, что идея принадлежит Василию Андреевичу Жуковскому) избежать обыденности «праздных урн и мелких пирамид». Надгробие отличают сдержанность и простота. Символика, исполненная глубокого смысла, призвана передать и закрепить в сознании грядущих поколений определенное впечатление.

Обелиск увенчан простым четырехконечным крестом со «всевидящим оком». Распространенные символы скорби — урна и два горящих факела, обращенные к земле, лишь аранжируют главную тему обелиска.
В культурной традиции обелиск определяется как символ солнечного света и «проникающего духа».

В центре обелиска — шестиконечная звезда или щит Давида — символ борьбы с силами тьмы. (Вспомним бой библейского царя с великаном Голиафом.) Нельзя исключить и трактовку звезды как Вифлеемской — знака Божественного дара, определенного поэту. Дар этот, в свою очередь, приравнивается к пророческому. Именно поэтом и певцом был творец псалмов Давид — один из возможных прототипов пушкинского «Пророка».
Николай Языков говорил о поэтах: «Жрецы высокого искусства, Пророки воли Божества...»
Такое совпадение во мнениях могло восходить как к общим представлениям, так и к беседам Пушкина и Языкова в памятное лето 1826 г., когда оба поэта встретились в усадьбе Прасковьи Осиповой — Тригорском, неподалеку от будущей могилы.

Развивает тему пророчества лавровый венок, в который заключена звезда на монументе. Это — известная со времен Древней Греции награда победителю, символ людского признания поэта....»

Хранитель склепа Вера Герасимова рассказывает:

«Изготовили стелу из белого итальянского мрамора на деньги вдовы Пушкина в петербургской мастерской Пермагорова. А вот автор рисунка могилы неизвестен до сих пор.
По мнению некоторых исследователей, проект могилы мог нарисовать Жуковский — не только поэт, но и живописец и гравер. Он нарисовал план квартиры поэта и изобразил Пушкина в гробу, — предполагает хранитель склепа Вера Герасимова. — Стела — символ луча, духа, устремленного к небу. Нижняя его часть, свод, — единство неба и земли. Под ним урна — скорбь. Плащ на урне разделяет жизнь и смерть… Скрещенные факелы, опущенные к земле, — угасшая жизнь. Вифлеемская шестиконечная звезда — память о божественном даре поэта. («И шестикрылый Серафим на перепутье мне явился...») Лавровый венец — победа гения. Как видите, в лепнине использованы весьма поэтические символы.»

Только поэтические ли? Не зря масоны, к которым принадлежал и Жуковский, всюду отмечались каббалистическими знаками, понятными лишь посвященным. В эзотерических книгах черным по белому перечислены символы, которые использованы и на пушкинском надгробии. Подтвердили двоякую трактовку “кода” на могиле поэта и масоны.

- « Христиан не хоронят в урнах, а западные масоны всегда подвергали себя кремации. О том, что на могиле Пушкина изображена масонская урна, свидетельствует накинутый на нее наш ритуальный плащ, — говорит Зелот. (Евгений К. /Зелот, зам. великого секретаря Великой ложи России").
— В масонском учении шестиконечная звезда, так называемая тетраграмма, — печать Соломона, строителя первого храма. Это предназначение человека. По краю свода помещены ровно десять Cоломоновых звезд — жизненный путь поэта. Лавровый венок — благотворение. Веревочная петля, которая завязана на обоих венках, — чисто масонский знак союза. А факелы в этой петле (как на обелиске) — означает борьбу нашего братства против врагов» .

Конечно, символы можно трактовать как угодно. Ритуальное захоронение — всё же факт посильней.

В канун 208-летия со дня рождения Пушкина “МК” попытался раскрыть последнюю, посмертную, тайну великого русского поэта.
Ниже привожу немного сокращённую публикацию Марии ЧЕРНИЦЫНОЙ в газете «Московский Комсомолец» № 24483 от 5 июня 2007 г., которая мне показалась интересной:

«…Реставрация могилы Александра Сергеевича Пушкина была в самом разгаре. Рабочие бережно разбирали надгробие. Отодвинули очередную плиту и — ахнули, в ужасе отпрянув в сторону. В гранитном цоколе обелиска, что над сводом подземного склепа с гробом поэта, оказалась вмонтирована небольшая кирпичная камера. Из нее на каменщиков в четыре черные глазницы уставились два неизвестных черепа!
Как бесхозные останки угодили в могилу, являющуюся культурным наследием? Могли они быть частью ритуального захоронения Пушкина как бывшего члена масонского братства? И почему отец русской литературы до сих пор делит свою обитель упокоения с подобными соседями?

На Святую гору к могиле Пушкина ведет узкая витиеватая лесенка.
— В 1941 году, во время войны, Пушкинские горы попали в зону оккупации, — говорит хранитель некрополя Ганнибалов Вера Герасимова. — В 44-м году могилу поэта на территории Святогорского монастыря фашисты заминировали и закрыли досками. Советские солдаты подорвались на этой лестнице. Обелиск спасли саперы, памятник поэта лишь накренило взрывной волной.

Работами по реставрации после войны, в 1953 году, заведовал директор пушкинского заповедника Семен Гейченко.
— Нужно было проверить, не обрушился ли свод подземного склепа от взрыва. Рабочие бережно разбирали надгробие Пушкина и заворачивали каждую деталь в одеяла. Так добрались до наземной плиты, — Вера Герасимова показывает на подножие памятника. — В центр гранитного цоколя указывала выбитая на нем же стрела. Чтобы рабочим было ясно, где лучше вскрывать плиту, пробиваясь к склепу.
Но когда каменщики раздвинули гранитные створки цоколя — отпрянули от ужаса. Склеп Пушкина оказался двухэтажным.
“На второй день сняли наземные части памятника, очистив две большие плиты в его основании, — описывает этот момент в архивных документах Семен Гейченко. — Когда убрали и их, то обнаружили квадратную камеру толщиной стенок в один кирпич и длиной каждой из них в 11 кирпичей. А на дне в юго-западном и северо-западном углах находились два человеческих черепа и кости.
Останки сразу подверглись обмерам, и их поместили в специальный свинцовый ящик…
Экспертиза показала, что они принадлежали мужчине и женщине пожилого возраста”.

— Следов насильственной смерти на черепах экспертиза не обнаружила, — подтверждает Герасимова. — А определить, когда умерли эти люди, никто и не пытался.

Свод склепа оказался поврежден взрывом: “Два кирпича обвалились внутрь склепа. Принесли электрический фонарь и осторожно опустили его в отверстие… На дне склепа мы увидели гроб с прахом поэта. Крышка сгнила и обрушилась внутрь гроба… Прах Пушкина сильно истлел. Нетленными оказались волосы...”

Сотрудники заповедника не стали устраивать дознание, каким образом два черепа закатились в могилу любимого поэта.
— Конечно, мы не рассказываем о “лишних” обитателях могилы Пушкина на экскурсиях. Но бывший директор Семен Гейченко никогда не скрывал от нас, что черепа по-прежнему там, — Вера Герасимова указывает на цоколь пушкинской могилы. — В 53-м году разрушенную кирпичную камеру просто заменили свинцовым ящиком и вмонтировали в плиту на прежнее место…

...У сотрудников заповедника даже имеется свое объяснение, почему захоронение Пушкина до сих пор является братской могилой. Ведь на Святой горе находится семейное кладбище предков поэта Ганнибалов, о чем свидетельствуют две надгробные плиты с надписью.
— Известно, что под плитами покоятся останки Ганнибалов — дедушки и бабушки Александра Сергеевича, — продолжает хранительница некрополя. — А вот точное местонахождение праха родителей поэта — Сергея Львовича и Надежды Осиповны — в документах не зафиксировано. Может, это они оказались в могиле своего сына? Мы побоялись что-либо менять, все-таки погост Пушкина для нас — святыня.

Версию акта вандализма над “священной могилой” работники заповедника во внимание не принимают. Но против их мирной гипотезы выступает сама история. Мать Пушкина скончалась в 1836 году, отец же умер в 1848-м. По документам, после установки памятника в 41-м году могилу классика никто “не беспокоил” аж до начала ХХ века. Да и никаких актов, подтверждающих, что родителей поэта подзахоранивали в могилу Пушкина, не сохранилось. А в середине XX века еще нельзя было сделать современную экспертизу, сверив ДНК “нетленных” волос поэта и найденных реставраторами в могиле “чужих” костей.
Работники заповедника склонны предположить, что черепа могли попасть в могилу Пушкина случайно. “На Святой горе издавна было много захоронений”, но кирпичная камера и расположение черепов больше походят на хорошо продуманную акцию — ритуальное захоронение.

Но когда камера с двумя бесхозными черепами могла попасть в постамент на могиле поэта? До реставрации 1953 года покой Александра Сергеевича Пушкина был нарушен посторонним вмешательством всего два раза (немецкие захватчики не вторгались в склеп). Во время установки памятника в 1841 году в Михайловское наведался все тот же Вяземский. Возможно, он не ограничился проделкой с масонской перчаткой?

— Однако в актах укрепления могильного холма и первой реставрации в 1902 году о черепах ничего не сказано, — возражает Герасимова. — А между тем архитектор Назимов указывает в своих отчетах, что ремонтировал тогда свод могилы и подвел под памятник новый гранитный цоколь. Тот самый, под которым была найдена таинственная камера с чужими останками. Кроме того, рабочие заложили в него железные балки, то есть наверняка были осведомлены о внутреннем содержании гранитной плиты.
“Немедленно было приступлено к подведению под существующий кирпичный свод на известковом растворе нового свода, на цементном растворе”, — описывает процесс реставрации Назимов. А в 1953 году Семен Гейченко замечает, что кирпичи камеры с двумя черепами были промазаны только цементным раствором. Получается, два черепа были заложены в могилу Пушкина во время реставрации 1902 года. Но кем?

Кроме актов реставрации сохранилось свидетельство журналиста “Нового времени” В.К.Фролова. В репортаже он отметил, что рабочие трудятся на могиле без какого-либо надзора. Журналист даже умудрился стащить кусочек парчи с обнажившегося гроба Пушкина. На это Назимов указывает, что во время своих отлучек с рабочего места поручал реставрацию земскому начальнику П.Ф.Карпову и члену комитета Я.П.Крестину. Кто из них прозевал (или заложил?) камеру с черепами, остается только гадать.

— Накануне революции 1905 года масоны могли совершить подобную провокацию, — считает масонский исследователь Владимир Новиков. — Ведь это время считается апогеем активности масонских лож в России. И главные их деятели — художники и архитекторы. Так, все-таки кто?

...Ответа на этот вопрос нет. Возможно, современные археологи рискнут побеспокоить склеп великого поэта и провести экспертизу “соседей” Пушкина по последнему пристанищу. Тогда-то и выяснится, кто подложил черепа. Масоны? Или рабочие, оставленные без надзора, возложили над нетленной головой русского гения останки кого-нибудь из своих почтенных родственников?»...


***

Мне кажется, многое свидетельствует о том, что А.С. Пушкин, оставаясь верным себе, разделял взгляды масонов до конца жизни, о чём знали его друзья и близкие.


... В этом небольшом очерке хотелось обратить внимание на историческую роль русских вольных каменщиков. Исчерпывающие выводы невозможны без работы в русских архивах. Но и знакомство с уже опубликованными материалами позволяет сказать, что в истории русской культуры масонство играло роль очень важного духовного фактора и объединяло многих прогрессивно настроенных образованных людей своего времени, среди которых был и А.С. Пушкин.

Тема «Пушкин и масоны» многими воспринимается чисто эмоционально, то-есть ненаучно и неисторично; вокруг нее сложилась целая мифология, как масонская, так и антимасонская, существенно затемняющая реальную суть дела. Высказано много мнений, но мало достоверных новонайденных документов, новых фактов и, главное, объективного, научного осмысления их.

Между тем, не определено пока главное – место масонства в истории русской духовной культуры. Пушкин был порождением и наследником всей этой культуры, куда масонство с XVIII века входило как важная составная часть, самобытный источник философских и творческих идей. Речь здесь идет о целостном миросозерцании, философии жизни. Это был один из разработанных и влиятельных стилей, культурных языков предпушкинской и пушкинской эпох, который мало чем уступал романтизму и мимо которого не мог пройти великий национальный поэт и мыслитель.



Ссылки

http://lib.rus.ec/b/213808 - о масонах

Великая Ложа Франции - www.gldf.org

Объединенная Великая Ложа России - www.mason.ru

http://mnogo-referatov.info... – русское масонство

http://masonic.narod.ru/fam... - Александр Пушкин

http://archives.narod.ru/Pn... Всеволод Сахаров, Поэт и «Дети вдовы», Новое о масонских связях А.С.Пушкина

Владимир Новиков, “Масонство и русская культура”.

МАСОНСТВО в РОССИИ, Т.А. Бакунина-Осоргина, Русские вольные каменщики.

Пушкин и масоны (24.03.2010) http://lib.rus.ec/b/213808/...

http://www.mk.ru/old/articl... Московский Комсомолец № 24483 от 5 июня 2007 г. - Коммунальная могила Пушкина

http://his.1september.ru/20... - А.Романов, Последнее пристанище Пушкина.


ПУШКИН-МИСТИКЗвание первого национального поэта Пушкин удерживает недаром. Ни в чьем поэтическом пространстве так не комфортно человеческой душе, не дышится так легко и вольготно, как в его. А главное, мир обитания души предстает столь целокупно-огромным и абсолютно реальным. Духовный реалист (*1) - вот подлинное стилистическое наименование для Пушкина-поэта, мыслителя и "мудреца", как его называли современники. А начал Пушкин с четкого и внимательного освоения посюстороннего мира, хотя с самого начала в его поэтической повадке и интонации чувствовалось присутствие мира иного, горнего, высшего. Вот почему очная встреча с этим миром в "Пророке" описана с потрясающей достоверностью.
Появление Пушкина не было случайностью. Его ждали. Оно подготавливалось всем русским ХVIII веком. Русские эзотерики, объединившиеся в сеть тайных обществ, активно и самозабвенно просвещали Отечество, продолжая апостолатом первого русского "каменщика" Петра (удивительная, супермистическая развертка имени Петр - "камень"; ведь он был первым Петром на троне) начатое дело. Предчувствуя великие перемены, Н.М.Карамзин, сам воспитанник русского эзотерического братства, предсказывал появление в новом столетии великого поэтического голоса, соответствующего мощности "певческого горла" России. Русский духовный гнозис встает в это время вровень с европейским; русские эзотерики зачитываются духовными откровениями Гете, Беме, Сен-Мартена, Юнг-Штиллинга, Эккартсгаузена.
А в это время маленькому шустрому арапчонку приходит время учиться, и волей Провидения в Петербурге, словно специально для него, основывается Лицей. В дальнейшей судьбе поэта ведущую роль сыграл Василий Львович Пушкин, известный поэт, щеголь и добряк. "Мой дядя самых честных правил", - это о нем. М а с о н с к и й роман "Евгений Онегин" начинается с этой всем известной фразы. Но что это, собственно, за "правила"? Это - законы розенкрейцеров, к общине которых принадлежал Василий Львович. Председательствовал в ложе С.С.Ланской, рукописный сборник речей которого провиденциально попал в мои руки, как только интерес к Пушкину оформился в целенаправленную исследовательскую "силовую линию".
Итак, отрок Александр рос потомственным розенкрейцером. И если он тоже "читал охотно Апулея, а Цицерона не читал", - то надо признать, что жрец храма Изиды Апулей и впрямь является более захватывающим гностическим чтением, чем сухопарый ритор Цицерон. Но ко времени создания "Памятника" мысль повзрослевшего Пушкина догнала и железную поступь Цицерона - автора философских "Диалогов" и "Сна Сципиона". Ни одно из сокровищ мировой духовной культуры не прошло мимо пытливого взора юноши, ни один из ее регионов не был проигнорирован.
Последние дни пребывания в Лицее. В Царское Село приезжает своего рода выпускная комиссия (*2), и начинаются большие масонские "смотрины". Выпускником остаются довольны, но для адаптации непоседы к орденскому житию решают создать род "подготовительного класса", где в шутливо-игровой форме ему была преподана обрядная символика. Заводилами вызываются быть Жуковский и дядюшка. По розенкрейцерскому обычаю все братья получают новые имена в соответствии с традицией священного переименования. Имена эти берутся из баллады Жуковского "Светлана". Сам Василий Андреевич получает прозвище "Светлана", дядюшка - "Вот", а юное дарование - "Сверчок". Так что Пушкин становится орденским человеком, еще будучи в стенах Лицея.
Вознесенный на плечах титанов мировой духовной культуры, хватаясь за участливые руки старших братьев, воистину "растет царевич там не по дням, а по часам". Восемнадцатилетний юноша создает одно из самых величественных русских эпических произведений - рапсодическую песнь "Руслан и Людмила". Она является вершиной пятидесятилетней работы русских поэтов-эзотериков над реконструкцией русского былевого фольклора. Пушкин суммировал то, над чем они трудились коллективно, создавая корпус произведений, подобный такому эпосу, как "Махабхарата". Перевод Жуковским фрагмента великого индийского эпоса "Наль и Дамаянти" задал тональность этой деятельности на всю первую половину XIX века. Пушкин по-хозяйски включился в эту игру. "Сверчок" был общим любимцем в "Арзамасе"; не удивительно, что молодой аэд первыми же строками поэмы создал основополагающую мифологему духовной структуры русского этноса.
Лукоморье - сакральное место при впадении в "Русское море" священной реки.
Дуб зеленый - Мировое Древо, связующее мир горний (Правь), мир дольний (Явь) и корнями уходящее в мир хтонический, подземный (Навь).
Златая цепь - концептуальное название для сочинений, состоящих из цепи "златых слов", собрания высшей мудрости метаэтнической общности: древних цивилизаций и их нынешних наследников-восприемников.
Кот ученый - кошачьи были тотемами древних цивилизаций. Эта связь с древним знанием у Пушкина выражена эпитетом. Никаких суеверий - порождений невежества; ученость испокон была врагом обскурантизма. Поэтому речь идет не о культе, а о мировоззрении. Вспомним Шопенгауэра: религии, как светлячки, могут светить только в абсолютной темноте. Юный рапсод подхватывает:
Ты, солнце святое, гори!
Как эта лампада бледнеет
Пред ясным восходом зари,
Так ложная мудрость мерцает и тлеет
Пред солнцем великим ума.
Да здравствует солнце, да скроется тьма!
Лукоморье Пушкина все залито светом; ученость кота стоит на страже трезвости и здравомыслия... Что же мы видим окрест Мирового Древа?
Там чудеса, там леший бродит,
Русалка на ветвях сидит;
Там на неведомых дорожках
Следы невиданных зверей,
Избушка там на курьих ножках
Стоит без окон, без дверей...
Полный набор сказочных персонажей и весь этот мир - не байки-баюки домашнего мурлыки, а достоверный пейзаж мифологического пространства-времени. Идеи-образы взаимна связаны, порождают друг друга. Чудо является типовым элементом этого пространства; впрочем, "чудо" оно только на взгляд из этого мира.
Но вот:
Тридцать витязей прекрасных
Чредой из вод выходят ясных,
С ними дядька их морской.
Витязей при ближайшем рассмотрении оказывается на три больше (пересчет произведен мастером в "Сказке о царе Салтане") - соответственно количеству градусов масонского посвящения. А вот в дядьке Черноморе проступают черты Вота - Василия Львовича. Но главное - черноморская прародина славянства связана с изначальным атлантским монотеизмом, а зороастрийский-манихейский дуализм выражен в борьбе титанов-магов: "Головы", Карлы, Наины, Финна. На земном плане это представлено соревнованием-соперничеством Руслана и Фарлафа; причем если Руслан - Еруслан Лазаревич - рыцарь достаточно русский, то в облике Фарлафа легко узнается шекспировский Фальстаф. Так творчество Пушкина намертво связывает себя с наследием английских розенкрейцеров, писавших под коллективным псевдонимом Шекспир.
Итак, утверждение изначального отсутствия дуализма в славянской религиозной системе, подтвердившееся позднее исследованием ученых, приводит Пушкина к ироническому обыгрыванию профанной оппозит-пары Белбог-Чернобог. Белбог в поэме размыт и неуловим (в опере Глинки его роль играет Баян), зато в ироническом уничижении Чернобога-Черномора Пушкин отвел душу. Он и ничтожен ростом, и кривоног, и похотлив, и обладает огромной холеной бородой (в пушкинские времена - отличительная особенность русских церковных иерархов).
В конце концов лишившийся могущества и прощенный Карла становится карликом-шутом при дворе светлейшего князя. Незавидная участь!
Но главная мысль Пушкина: миром управляют тайные неведомые "финны" - мудрецы, святые, арбитры, а мордовороты рыцари (русланы в том числе) кротко прибегают к их всемогущему покровительству. Русь-Русланд не составляет здесь исключения.
Приверженность к холуйскому обоготворению царя-батюшки - это позднее извращение и дегенерация: Древняя Русь была республиканской. Не только Новгородское народоправство, но и Киевское объединенное рыцарство под началом князя являют благое пушкинское равенство: за столом пирующего Владимира Ратмир, Руслан, Фарлаф и (в опере) Рогдай чувствуют себя независимо и ведут себя соответственно этому. Русское, варяжское, хазарское, половецкое богатырство никогда никому не лизало униженно самодержавную десть. С началом фарс-мажора "царя-батюшки" рыцарство кончается.
Поэтому восстановление этого звания невольно ставит масонов в оппозицию знаменитой триаде: православие, самодержавие, народность (тем более что последнее понятие является лишь декорацией для первых двух). Единственный шанс для властей - войти на равных в великое братство. И император Павел, и все его сыновья были людьми орденскими и благоволили ложам и капитулам, пока передовое стояние России не стало слишком резко означенным. Переход от фривольной вседозволенности к подлинной потаенности сделался лишь переносом акцента с курьезности на серьезность. Непоседу Пушкина оторвали от столичных борделей и послали поправлять здоровье на Юг; "Арзамас" без него захирел и распался. Лукоморье ласково приняло его в свои объятия, а "свободная стихия" поддержала в смятении чувств. Здесь и произошло тонкоматериальное свидание с Овидием, ставшим его духовным поводырем.
Некий великий римский поэт был выслан в причерноморскую глухомань в результате августейшего остракизма; то же произошло через "надцать" столетий с Пушкиным. "Место встречи" их и породнило мистически. Овидий был мастером метаморфоз-превращений; Пушкин проходит у него эту магическую школу. Кишиневские масоны принимают эстафету от петербургских: неофит со стажем (Пушкин был принят в ложу "Трех Добродетелей" еще в Петербурге) уже выступает как знающий толк в орденских таинствах юный брат, а старшие (генералы Пущин и Инзов, В.Ф.Раевский и др.) подыгрывают ему. В Кишиневе создается ложа "Овидий", где Пушкин занимает второе место после Павла Пущина (заочным главой стал молдавский господарь Суццо). Судя по всему, название "Овидий" выбрано по предложению Пушкина - это единственный зафиксированный случай называния ложи именем поэта.
Собственно, ложа де-факто так и не была открыта (хотя Пушкин в частном письме фиксирует дату своего приема в неё - 4 мая 1821 года). Пока шла переписка с петербургской "материнской" ложей, последовали два происшествия (где Пушкин - там события), послужившие поводом для закрытия кишиневского филиала. Сначала гоголевски-анекдотический. Во время принятия в ложу местного иерея слуги разнесли слух, что "батюшку" водят с завязанными глазами и только что отконвоировали в подвал; это, конечно, значит, что его изловили и собираются принести в жертву сатане... Мгновенно собралась толпа выручать "святого отца", дело дошло до полиции. Батюшку, к его вящему неудовольствию, "спасли", но произошел скандал, смута, и начальство сочло за благо прикрыть начинание. Второе происшествие было серьезнее и трагичнее. По доносу с обвинением "в неблагонадежности" был арестован В.Ф. Раевский - член ложи, поэт, вольнодумец. Поэтическое вдохновение, упав на очаг вольнодумства, произвело тот всполох, о котором и было донесено начальству. Раевский, "первый декабрист", был заключен в застенок. Слава Богу, братья успели предупредить, и самые компрометирующие бумаги были им сожжены. Но срок был получен, правда, переписка с братьями продолжалась и из заточенья.
Инзов ("Инзушко") относился к Пушкину по-отечески: баловал, жалел, оберегал от мести обманутых мужей. Роль Пущина в событиях зафиксировал сам Пушкин в известном посвящении "Генералу Пущину", написанном в июне 1821 года:
В дыму, в крови, сквозь тучи стрел
Теперь твоя дорога;
Но ты предвидишь свой удел,
Грядущий наш Квирога!
И скоро, скоро смолкнет брань
Средь рабского народа,
Ты молоток возьмешь во длань
И воззовешь: свобода!
Хвалю тебя, о верный брат!
0 каменщик почтенный!
О Кишинев, о темный град!
Ликуй, им просвещенный!
На Юге происходит оставившая глубочайший след в судьбе и мировоззрении Пушкина встреча с представителем замечательного семейства Тучковых - Сергеем Алексеевичем, генерал-майором и казначеем кишиневской ложи. Произошло это во время остановки на день в Измаиле 20 декабря 1821 года. Липранди, который сопровождал Пушкина в этой поездке, вспоминает:
"Почтенный старец этот (*7), тогда еще в сильной опале, неотменно пожелал видеть Пушкина и просил сказать Славичу, что и он будет к нему на щи. Вот уже собрались, но Пушкин и его два спутника пришли к самому обеду. Пушкин был очарован умом и любезностью Сергея Алексеевича Тучкова, который обещал что-то ему показать, и отправился с ним после обеда к нему. Пушкин возвратился только в 10 часов, но видно было, что он был как-то не в духе. После ужина, когда мы вошли к себе, я его спросил о причине пасмурности; но он отвечал неудовлетворительно, заметив, что если бы можно, то он остался бы здесь на месяц, чтобы посмотреть все то, что ему показывал генерал. "У него все классики и выписки из них", - сказал мне Пушкин".
Пушкин чрезвычайно дорожит не только гностической высотой посвящения, но и внешними знаками и признаками принадлежности к ордену. Когда в 1827 году, возвращенный из михайловского сидения, которое избавило его от эшафотно-ссыльной участи декабристов, Пушкин был коронован в звание первого поэта России и обогрет царем (*3), Тропинин, явившийся писать заказанный ему портрет Пушкина, цепким взором художника мгновенно обратил внимание на его длинный, холеный ноготь мизинца и по этому знаку, общему для всех братьев, определил масонскую принадлежность портретируемого. Выбор перстней, амулетов, талисманов имел в жизни поэта тот же мистически-знаковый характер.
Море и тень Овидия подпитали Пушкина духовно и душевно, укрепили его дух перед лицом следовавших по пятам репрессий (суд над Раевским и через несколько лет - над декабристами). Прощаясь с обоими, Пушкин обнаруживает какую-то финикийскую приверженность духу океана:
Прощай, свободная стихия!
В последний раз передо мной
Ты катишь волны голубые
И блещешь гордою красой.
Как друга ропот заунывный,
Как зов его в прощальный час,
Твой грустный шум, твой шум призывный
Услышал я в последний раз.
Моей душе предел желанный!
Как часто по брегам твоим
Бродил я тихий и туманный,
Заветным умыслом томим!
Как я любил твои отзывы,
Глухие звуки, бездны глас,
И тишину в вечерний час,
И своенравные порывы!
Смиренный парус рыбарей,
Твоею прихотью хранимый,
Скользит отважно средь зыбей:
Но ты взыграл, неодолимый,
И стая тонет кораблей. [...]
Прощай же, море! Не забуду
Твоей торжественной красы
И долго, долго слушать буду
Твой гул в вечерние часы.
В леса, в пустыни молчаливы
Перенесу, тобою полн,
Твои скалы, твои заливы,
И блеск, и тень, и говор волн.
Вспоминая описания метели ("Метель", "Бесы"), гор (Кавказские стихи, "Арзрум" и пр.), ветра и моря ("Шуми, шуми, послушное ветрило" и т.д.), невольно приходит на ум, что Пушкин общался с духами стихий, стихиалями, как их позднее назовёт Даниил Андреев. Полетность - без всякой нервической взвинченности является одним из его характерных качеств. Наиболее адекватно он выразил это в двух вариантах своеобразного гимна воле, каждый из которых совершенен, а двукратность повторения темы говорит о ее первостепенной важности.
Зачем крутится вихрь в овраге,
Подъемлет лист и пыль несет,
Когда корабль в недвижной влаге
Его дыханья жадно ждет?
Зачем от гор и мимо башен
Летит орел, тяжел и страшен,
На чахлый пень? Спроси его.
Зачем арапа своего
Младая любит Дездемона,
Как месяц любит ночи мглу?
Затем, что ветру и орлу
И сердцу девы нет закона. (*4)
К упомянутым природным стихиям здесь добавляются стихия человеческих чувств и стихия поэтического вдохновения. От их неупорядоченного произвола дело спасает система посвящений, которую проходит человек в течение жизни. Хорошо, когда она осмыслена посвящаемым и он проходит ее с максимальной готовностью. Тогда...
Духовной жаждою томим,
В пустыне мрачной я влачился,
И шестикрылый серафим
На перепутье мне явился;
Перстами легкими как сон
Моих эениц коснулся он:
Отверзлись вещие зеницы,
Как у испуганной орлицы.
Моих ушей коснулся он,
И их наполнил шум и звон:
И внял я неба содроганье,
И горний ангелов полет,
И гад морских подводный ход,
И дольней лозы прозябанье.
И он к устам моим приник,
И вырвал грешный мой язык,
И празднословный и лукавый,
И жало мудрыя змеи
В уста замершие мои
Вложил десницею кровавой.
И он мне грудь рассек мечом,
И сердце трепетное вынул,
И угль, пылающий огнем,
Во грудь отверстую водвинул.
Как труп в пустыне я лежал,
И Бога глас ко мне воззвал:
"Восстань, пророк, и виждь, и внемли,
Исполнись волею моей,
И, обходя моря и земли,
Глаголом жги сердца людей".
"Духовной жаждою томим..." Как Пушкин мучился с этой первой - важнейшей - строкой! "Великой скорбию" - было сначала. Велеречиво, литературно,архаично. (*5) Возможно,за этим стояла реальная скорбь о том, что он подразумевал позже, говоря: "С каким глубоким отвращеньем я озираю жизнь мою... " Но нет, отрицательные эмоции, страх могут гнать только в лоно культа. И как сказал великий мистик Ангел Силезиус: "Праведники почивают спокойно, а грешник своими молитвами всю ночь мешает им спать". Нет, здесь речь идет о другом - духовном пилигримстве в поисках истины - о том, что ставит человека на путь, дао, - а здесь уже светит изнутри немолчное да добру, свету. И нет человеку покоя в мирском, пока он не сольется с истиной. Значит - вот оно! - духовная жажда - его личное, робкое, сокровенное. Именно с этим чувством вошел он когда-то в посвятительный зал ложи "Трех Добродетелей"... И эти добродетели не оставили его. Вера привела к знанию, Надежда обернулась уверенностью, Любовь не дала миновать истины. Люди, удивляющиеся силе слов этого текста и списывающие всё на пушкинскую гениальность, не понимают, что велеречивость, напыщенность и "пафосность", над которыми потом всласть поиздевался Островский в своих комедиях, обойдены Пушкиным не за счет версификаторской ловкости, а за счет подлинности переживаний.
В 1821 году в письме к П.Я.Чаадаеву Пушкин обронил фразу о своей "остылой душе" - можно сказать даже "обайронил". И вот пятью годами позже он уже не Онегиным-Чайльд-Гарольдом приемлет в грудь "угль пылающий". Потому что шутейное, легкое, игривое дело вдруг оказалось серьезным донельзя: братья, решившие мечты о светлом будущем претворить в жизнь, очутились кто в тюрьме, кто на каторге, кто на эшафоте. Особенно трагична и героична участь талантливейшего Рылеева, которого как поэта очень любил и ценил Пушкин. Рылеев вослед Новикову и Радищеву явил подлинно, у не в некрасовском резонерстве, что значит: "Поэтом можешь ты не быть, но гражданином быть обязан". (*6)
И Пушкин понял, что эзотерика - дело серьезное.
О. Кандауров
------------------
Примечания
*1 Или у Достоевского - "реалист в высшем смысле"
*2 В эту орденскую "пентаграмму" входили Н.М.Карамзин, В.А.Жуковский, А.И.Тургенев, В.Л.Пушкин и П.А.Вяземский.
*3 По этому поводу Пушкин предлагал именовать себя Николаевым или хотя бы Николаевичем.
*4 Текст первой импровизации из "Египетских ночей"; второй вариант - это XIII глава "Езерского".
*5 Хотя это точное начало "Pilgrim's Progress" Баньена, что и зафиксировало Пушкиным в его переводе-переложении "Странник".
*6 Даже Николай I сокрушался, подписывая приговор: "Каких я и Россия теряем людей превосходных... "
*7 в 1821 году Сергею Тучкову было 53 года.

Церкви Пушкина

Елоховский собор


Церковь, где венчался Пушкин с Гончаровой


Храм Спаса Нерукотворного на Конюшенной. Санкт-Петербург


Святогорский монастырь

Разрешите представить вашему вниманию статью , которую нашла на просторах интернета Радуга. Она передает всем привет. Я лично прочла статью с большим интересом. Как мало, оказывается, я знала о Пушкине. Итак

Когда благому просвещенъю
Отдвинем, более границ,
Со временем (по расчисленью
Философических таблиц,
Лет чрез пятьсот) дороги, верно,
У нас изменятся безмерно.
(А.С.Пушкин, "Евгений Онегин”)

Эти строки из романа "Евгений Онегин” Александра Сергеевича Пушкина, вероятно, у многих вызовут недоумение: что за расчеты, что за философические таблицы? Оказывается, это не просто игра слов. В 1998-году в Таганроге было завершено обнародование тайного Архива Пушкина (тех самых "философических таблиц”). Пушкин был не только поэт, но пророк, ученый, математик.
Весной 1829 года Пушкин направлялся на Кавказ. Однако поехал он не обычной дорогой (через Курск и Харьков), а заехал в Новочеркасск, где в то время жил наказной атаман Войска Донского Дмитрий Ефимович Кутейников. Об этом мы узнаем из письма племянника Д.Е.Кутейникова, Алексея, своему, брату Ивану (письмо хранится в родовых архивах этой семьи). Разговор длился всю ночь. Именно тогда, как предполагают, и был передан на хранение тайный Архив Пушкина. На обратном пути, уже осенью, Пушкин вновь заехал к Кутейникову и получил от него пять тысяч рублей золотом. За что он получил эти деньги - остается загадкой.
Род Кутейниковых держал рукописи Пушкина в секрете вплоть до 27 января 1979 года. Именно эту дату поэт назвал как начало оглашения Архива. Последний хранитель Архива, бывший преподаватель истории, потомок знатного казачьего рода Кутейниковых-Багратионовых-Морозовых, Иван Макарович Рыбкин в этот день открыл домашний музей научных работ Пушкина в Таганроге. Сначала планировали, что будет открыто последовательно 30 выставок по числу работ Пушкина, посвященных прошлому и будущему человечества, Космосу. Но удалось сделать только одну эскпозицию, потому что Архивы не были признаны официально, и после, смерти И.М.Рыбкина домашний музей закрылся.
А жаль, потому что независимо от того, были это подлинные документы или копии (предполагают, что точно такой же Архив Пушкин оставил на хранение в Сибири), он содержал ценнейшие научные открытия, к которым современные ученые только сейчас начинают приближаться.
Из поколения в поколение хранители Архива придерживались определенных традиций. Обязательно создавался Совет хранителей, избирающий ведущего, который имел два голоса. Все вопросы, касающиеся Архива, обсуждались только сообща, на заседаниях Совета.
Архив, переданный на хранение Кутейникову, представлял собой 30 отдельных свитков в кожаной папке, каждый из которых был помечен датой обнародования. Статьи были написаны на очень качественной бумаге, с водяными знаками владельца фабрики, что позволило им прекрасно сохраниться. Пушкин был полиглотом, поэтому материалы написаны на французском языке, но можно встретить слова на итальянском, немецкем, латинском, иврите, персидском языках. Информация была зашифрована, поэтому хранителям пришлось заниматься и переводом тайных знаний Пушкина.
Эта работа велась хранителями с 1829 года. Совет имел ключ к шифру, который представлял собой подстрочный перевод текста. Толковалось каждое слово. Но и сами хранители знали примерное содержание трудов, передавая эти сведения от отца к сыну, что помогало им правильно интерпретировать тайный труд Пушкина. Однако в истории рода Кутейниковых были и такие случаи, когда практически в одно время умирал отец и сын, а внук еще не был подготовлен к работе с Архивом. Поэтому неизбежно часть знаний утрачивалась.
Иногда Пушкин пропускал название тех или иных событий, явлений, потому что имя им должна была дать история. Уже хранители давали название СССР, советскому народу и т.д.
Сам Пушкин назвал свой Архив "Златая цепь” - по модели Мироздания, которая была им разработана. Его можно считать основоположником русской классической математики, которая до сих пор известна немногим. Но, тем не менее, она прекрасно описывает явления атомного мира, ядерные процессы, применима в биологических и исторических науках, чего не скажешь о европейской математике. Можно сказать, что Лобачевский был последователем Пушкина. Он создал новую геометрию - науку общественной культуры. Работы Лобачевского продолжили писатели (и математики) Н.Я.Данилевский и Л.Н.Толстой.
Иначе новую пушкинскую математику можно назвать волновой логикой, или логикой ритмов, изучением которой современные ученые только сейчас начинают заниматься. Согласно пушкинской космологии-социологии, развитие общества идет циклично, за взлетами следуют падения. Зная циклы развития общества, можно предсказать те или иные события в жизни человечества. Интересны предсказания Пушкина о развитии событий в России. Немного ошибся он (или его толкователи?) в дате Октябрьской революции - 1920 год. Точно предсказаны события в августе 1991 года и октябре 1993. Еще одна революция была предсказана 14 сентября 1998 года. Если считать августовский кризис 1998 года революцией (что, в общем-то, похоже на правду), то и здесь Пушкин ошибся всего на месяц.
По словам Ивана Макаровича Рыбкина, его дед, Иван Константинович Морозов, долгое время был главным хранителем Архива. Внимательно изучая труды Пушкина, он смог правильно вычислить будущего вождя революции. Рыбкин утверждает, что рядом с Лениным в период его эмиграции в Париже по заданию дедушки постоянно находилась младшая сестра Ивана Макаровича Зинаида Макаровна, которая посвятила будущего вождя в теорию циклов. Не потому ли Владимир Ильич так хорошо знал ритмы настроения народа? Ведь именно он придумал пятилетки. Если обратиться к пушкинской ритмологии, то усталость народа сменяется активностью каждые 4 года и 331 день, то есть практически каждые пять лет! Вот Ленин и предложил соотносить планы развития народного хозяйства именно с этими периодами. Есть даже одно письмо Ленина, в котором он не советует в период усталости народа затевать большие дела.
Не потому ли так успешно была завершена пятилетка 1925-1930 годов, которая была начата именно в период наибольшей активности народа? Следующая, вторая, пятилетка 1930-1934 годов прошла очень спокойно, без особых призывов к "подвигам”, потому что это был период усталости. И вновь на взлете, в период третьей пятилетки, появляются стахановцы и новаторы производства.
Зато сейчас мы видим полное непонимание настроений народа. М.С.Горбачев начал перестройку на спаде активности, перед самой большой усталостью народа 1988-1993 годов. Кроме того, пик этой усталости приходился на 1990-1991, период, который, например, в средневековье соответствовал временам разгула инквизиции, или "временам Сатаны”. Перестройка затянулась, потому что потребовала от народа слишком много усилий, когда он очень устал. Если бы преобразования начались на взлете, возможно, все прошло бы быстрее и легче.
Помимо рукописей Пушкина в Архив входила ценнейшая библиотека, собранная сестрами Кутейниковыми. Это были редкие книги и документы, его произведения и вообще все, что касалось Пушкина. Сейчас это около двухсот редких книг, рукописи, документы, фотографии, математические таблицы.
И.М.Рыбкин рассказывал, что в юности, он учился у цыганки (все хранители Архива Пушкина проходили специальное обучение в Совете, перед тем как вступить во владение Архивом). Корни цыган уходят в Индию, поэтому им знакомы древние знания этой страны. Опытная цыганка-гадалка может по внешнему виду, форме частей тела, по лицу и даже по количеству родинок определить тип человека. Если же она еще знает и его возраст, то предсказание будущих событий жизни этого человека будет очень точным, вплоть до нескольких дней. Это древняя наука, которая с математической точностью занимается предсказаниями. Рыбкин освоил ее для того, чтобы лучше понять пушкинские знания, ведь Александр Сергеевич тоже очень внимательно изучал науку древних, изложенную в книгах. Он оставил нам описание 64 типов людей, методов их определения и предсказания будущего.
Пушкин завещал так долго тайно хранить свой Архив, потому что он намного опередил современные ему знания. Девятнадцать лет (с 1979 по 1998 год) было отведено им на знакомство широкого круга людей со своими трудами. Но, к сожалению, до сих пор мало кто знает о существовании Архива. Пушкин и после смерти остается непознанным.
Голомолзины Евгений и Марина - "Грани нового мира”
http://www.relgros.su/index...

МИРОЗДАНИЕ ПО ПУШКИНУ
Здание мира основано на Высшем Законе Природы, или иначе, на Законе Космоса. Согласно с ним - Любая Особь, от великой до малой, построена и движется по одному и тому же правилу. Следова-тельно, зная этот Единый Вечный Закон, можно познать весь мир по одной части: дыхание Вселенной, развитие жизни на Земле, историю Человечества, организм человека, однолетнее растение и др.
Сколько мыслителей Европы и России на протяжении последних трёх веков пытались вывести этот закон, опираясь на описания учёных разных направлений, но никто, кроме одного, не смог дать яс-ное определение общего закона.
Оказывается, такое понимание мира даётся в начале пути только Пророку. Его не понимают. То-гда он оставляет потомкам записи своего миропонимания. И обычно, через 200 лет, его знания начинают понимать единицы, которые пытаются разными способами донести истину до людей. Люди над ними смеются с высоты своего образования. В нашем случае - европейского.
Но среди них находятся люди, волей судьбы, имеющие гибкий ум, позволяющий сравнить две противоположные науки: европейскую, идущую от частного к общему и русскую, обладающую знанием основополагающего закона.
Но как пробить брешь в традиционном понимании мира как случайности? Мы ведь уверены, что после ночи наступит день, что после зимы наступит лето, что после детства наступит старость! Археоло-гические раскопки говорят о существовании в древности могучих государств, которые со временем пали. Но на смену им шли другие. После посева приходит жатва. И так круг за кругом.
Какой же срок отпускается ведущему государству, чтобы оно могло, созрев, дать плод своего раз-вития? Кто вычислял? Одни говорят о 300-х годах, другие о 1000, третьи о 660. Что же верно?
В природе всё проходит свой круг. Значит, есть и радиус. Его познал ЧЕЛО-век. "Вращается весь мир вкруг человека” - подтверждает Пушкин.
Если принять, что ЧЕЛО - круг, очерченный радиусом в один век, то длина окружности L=2pR=2х3,14х100=628 лет.
Эта удивительная и парадоксальная на первый взгляд догадка подтверждается, пока ещё тайным, но известным в обществах "Пушкинская наука”, Архивом А.С. Пушкина. Его он передал на 150-летнее хранение в 1829 году наказному атаману Войска Донского - Д.Е. Кутейникову.
200 листов Архива написаны Пушкиным на старофранцузском языке с включением других язы-ков, да ещё зашифрованы, и никто, кроме хранителей, не мог прочесть их.
Этот Архив Пушкин отразил в образе Татьяны Лариной (Тайный ларец, который был взят Пуш-киным в дорогу в 1829 году).
О нём же его "урна гробовая” (”Для берегов отчизны дальной…”, 1829г.), в которой скрылась до времени его наука, обещавшая ответный "поцелуй” через сотни лет.
Это и "обитель скорбная” (”Придёт ужасный час…”, 1823г.), куда сошла Наука, а "вслед за ней” сошёл Пушкин.
Это и Любовь Пушкина - "безумная, безнадежная” (”Я вас любил”, 1829г.), которой он желает "любимой быть другим” спустя более 150 лет.
Это и "гений чистой красоты” в первой строфе "Я помню чудное мгновенье…”, который повто-ряется в 5-й строфе, пройдя цикл в 4 фазы.
Цикличность из 4-х фаз показана и в сказке о рыбаке и рыбке”: корыто, изба, дворянство, царство. Пятое желание "возвращает всё на круги своя”.
Многие произведения Пушкина построены по круговому закону. "Руслан и Людмила” - начина-ется и кончается пиром Владимира. "Пиковая дама” - начинается и кончается игрой в карты.
Всё, что он видел в окружающей природе, говорило ему о цикличности в 4 фазы:
· цикл бабочки - яйцо, гусеница, куколка, бабочка;
· цикл луны - новолуние, первая четверть, полнолуние, последняя четверть;
· цикл годовой - зима, весна, лето, осень;
· цикл суток - ночь, утро, день, вечер и пр.
Сам он применял этот закон в творчестве и пророчествах, советовал "наблюдать различ-ные приметы”. Тогда нам легко будет понять его научные труды из Архива, который был пере-дан в руки честных учёных после 14 сентября 1998 года.
Наука, изложенная в Архиве Пушкина, подобна наукам эпохи Возрождения Европы. Но после расцвета науки приходило время преследования её. Тогда учёные эти знания зашифровывали, искажали, и в таком виде они дошли до нас. Это астрология, магия, парапсихология. Но они не точны и не ясны. Поэтому нужно заново создавать русские науки.
Так 64 периода по 64 недели, составляющие ритм человека в 78,5 лет, были зашифрованы в 64 клетках шахмат.
Карты Таро в количестве 78 штук тоже говорят о ритме в 78,5 лет.
А "философические таблицы” в разных порядках были скрыты в известных всем игральных кар-тах. Игра в "очко” сохранила память о ритме органов человека, равном 21 часу. Чёрная масть - это ору-дия нападения, несущие смерть, а красная масть - это орудия защиты, жизни. Даже в следующем порядке черная масть делится на пики - орудие дальнего боя, и крести (мечи) - орудие ближнего боя. А красная масть делится на черви (щит) - орудие физической защиты, и бубны (флаг) - орудие духовной защиты. В свою очередь противоположные пары разных мастей образуют известные символы: органов безопасно-сти - щит и меч, и знамени путём объединения флага и древка пики.
Такие же скрытые символы есть: в храмах эпохи Возрождения; в поклонениях славян Святой Троице - Прави, Яви и Нави.
Наступило время, когда Истина изначально известна. Поэтому, выделяя из общей картины мира искомое явление и применяя к нему Закон Вечного Движения, описываем его строение и развитие. Это позволит правильно оценивать действия и ход работы, находить разумные решения.
Хранитель Архива Пушкина - Иван Макарович Рыбкин - объяснял: "У Вселенной есть две про-тивоборствующие силы: световое и лучевое излучение, которое стремится развеяться; и притяжение, сплачивающие частицы материи друг с другом, создающие звёздные системы.
Силы эти равны и противоположны. Ибо при малейшем отклонении от равенства Вечность сделала бы мир либо одной звездой, либо пустой бездной. Но мы уже знаем, что ни то, ни другое само по себе существовать не может.
…Мы знаем, что Законы Природы единовозможны: и для особи - Вселенной, и для особи - одно-летнего растения, и для особи - вида пернатых, и для особи - вида рыб, и для особи - вида современного человечества, и вообще для всего взятого обособленного.” (”Основы русской математики” И.М.Рыбкин, 1997г.,г. Таганрог, с.3)
В новой математике не двоичная система, не десятеричная, а парная. Единица заменяется Осо-бью, состоящей из пар противоположностей. Так Особь супружеской пары можно изобразить в виде "философической таблицы”, о которой Пушкин упомянул 7-й главе "Евгения Онегина”: Супружеская пара = Мужчина + Женщина.
Реально мы видим по отдельности мужа и жену. А соединённые в пару - они исключают друг друга и становятся супружеской парой, семьёй. Разделяя Особь далее по парам, придём к существованию бесконечно малых пар противоположностей. Однако, в природе наряду с разделением, существует и об-ратный процесс - соединение.
Ряды, разделённые попарно противоположностями, особи, подособи и т.д. носят название ПОРЯДКОВ (0,1,2,3…) Такова модель Особи второго порядка. Особь = Мужская (М+Ж) + Женская (Ж+М).
При одинаковой скорости распространения, одновременно существует различное количество пе-риодов, которые равны своим порядкам. В электротехнике это похоже на гармоники электромагнитных колебаний, а в теории света - на гамму цветов.
Время выражается также волновой линией. То, что заметно нашему разуму, видно как ритмичное движение по кругу: времена года, смена дня и ночи, рождение и смерть и т. п. Но если Порядок Особи находится ближе к Порядку Вечности, то наш кругозор не может охватить такой ритм, такую длину вол-ны. Надо подняться выше, чтобы увидеть дали за горизонтом. Таков порядок истории государств, мира в целом в глазах непросвящённых. В старину исследователей истории, учёных, вооружённых подобной математикой, называли ПРОРОКАМИ. Таким был и остаётся А.С. Пушкин. Он оставил свои печатные и непечатные труды, над которыми советует размышлять:
Ф.М. Достоевский писал, что появление Пушкина "сильно способствовало освещению тёмной дороги нашей новым направляющим светом. В этом смысле ПУШКИН ЕСТЬ ПРОРОЧЕСТВО И УКАЗАНИЕ” (т.26, с.136).
Теперь, зная Законы Космоса не из Блаватской или Каббалы, а из чистого источника Пушкинской Науки, можем применять их в других науках: истории, естествознании, физике, химии, биологии, поэзии, музыке, в семье и т. д. При этом избежим "ошибки трудные”, будем вознаграждены провидением "от-крытием чудным”, в той или иной области знаний.
Подведём итог. 27 января 1979 г. по завещанию Пиита Пушкина была "открыта книга за 7-ю пе-чатями”, как сказано в гл.8:1 "Откровении” Иоанна Богослова. Семёрка - означает тайное знание о наи-меньшем ритме общества и природы, равном одной неделе (неделимые 7 дней). Она лежит в основе За-конов Космоса.
1-й Закон - Вселенная не имеет ничего выше себя и представляет встречное Вечное Движение по кругу двух противоположностей.
2-й Закон - Равенство противоположностей одной пары.
3-й Закон - Разделение и Соединение попарно.
4-й Закон - Порядки.
Согласно Закону Космоса о движении по Кругу наша страна снова входит в период понимания этого Закона, о чём Пушкин написал в Архиве: Там в ритме повторится Русь.
В.М. ЛОБОВ

ПУШКИН ОБ ОБРАЗЕ ПРАВЛЕНИЯ НА РУСИ

В тайном Донском Архиве Пиита А.С. Пушкина есть сведения о ритмах России и Европы. Из них стало ясно, что ведущая роль Европы, длившаяся 628 лет, закончилась в 1920 г. На смену ей пришла Россия. Об этом говорят многие работы обществ "Пушкинская наука”. А как утверждал Пушкин: "Никакое богатство не может перекупить влияние обнародованной мысли. Никакая власть, никакое правление не может устоять противу всеразрушительного действия ТИПОГРАФИЧЕСКОГО СНАРЯДА… Действие человека мгновенно и одно; действие книги множественно и повсеместно” (т.11, с.264, 265).

Итак, 1/8 часть пути мы прошли. Были взлёты и падения, активность и усталость, просвещение и бескультурье.

А.С. Пушкин в своих произведениях оставил нам советы – как нам выйти из трудного положения, создавшегося именно в наши дни. Не надо много слов, чтобы описывать обстановку в стране – её описал давным-давно Пушкин (т.2.1, с.281):

И ГОРД И НАГ ПРИШЁЛ РАЗВРАТ,
И ПЕРЕД НИМ СЕРДЦА ЗАСТЫЛИ,
ЗА ВЛАСТЬ - ОТЕЧЕСТВО ЗАБЫЛИ,
ЗА ЗЛАТО - ПРОДАЛ БРАТА БРАТ.
Рекли безумцы: нет Свободы,
И ИМ ПОВЕРИЛИ народы.
И безразлично, в их речах,
Добро и зло, ВСЁ СТАЛО ТЕНЬЮ -
ВСЁ было предано ПРЕЗРЕНЬЮ,
Как ветру предан дольный прах.

Но, несмотря на усиление хаоса в стране, появились силы, проповедующие знание, что всё изменится к лучшей организации. Ф.М. Достоевский тоже об этом знал: "Но что мы говорим о гласности! Всегда, во всяком обществе есть так называемая золотая посредственность, претендующая на первенство… Они с уничтожающим презрением и с нахальною дерзостью смотрят на всех не блистающих, неизвестных, ещё тёмных людей. Они-то первые и начинают бросать камни в каждого новатора… Разумеется, они поймут наконец новую мысль, но поймут всегда после всех, всегда грубо, ограниченно, тупо…”(Ф.Д.,т.18,с.61).

Силы сопротивления никогда не дремлют, о чём знают все мудрецы. О них писал Пушкин: "…Дружины УЧЁНЫХ И ПИСАТЕЛЕЙ… всегда впереди во всех набегах ПРОСВЕЩЕНИЯ, на всех приступах образованности. Не должно им малодушно негодовать на то, что вечно им определено выносить первые выстрелы и ВСЕ НЕВЗГОДЫ, все опасности ремесла. Таким образом и возрастает МОГУЩЕСТВО ОБЩЕСТВЕННОГО МНЕНИЯ, на котором в просвещённом народе основана ЧИСТОТА ЕГО НРАВОВ. Мало помалу образуется и уважение к личной чести гражданина” (т.11, с.163).

В "Вольности” Пушкин (т.2.1, с.43) показал, как будут развиваться события в конце ХХ века:

6.1997
Пушкин У Нострадамуса этот же период описан подобно:

…О, стыд! О УЖАС наших дней!
Как звери, вторглись янычары!..
Падут бесславные удары…
ПОГИБ увенчанный ЗЛОДЕЙ.

В столетья 100 раз умирают ТИРАНЫ,
УЧЁНЫМ и ЧЕСТНЫМ сдавая всю власть.
Не скоро затянуться старые раны,
Ведь низость и грязь не смогли обуздать

9.1998
Пушкин: Нострадамус подобно отразил это время:

И днесь УЧИТЕСЬ, о, цари:
Ни наказанья, ни награды,
Ни кров темниц, ни алтари,
Не верные для вас ограды.
Склонитесь первые главой
Под сень надёжную Закона,
И станут вечной стражей трона
Народов ВОЛЬНОСТЬ и ПОКОЙ.

НАУКА! Терпи переходное время
Как зверь начинается следущий век
Цвет серый и чёрный на ангельских крыльях,
ОБЩИНУ суровый ведёт человек.

12.1999

Приведённые выше параллельные строки из Х центурии подтверждают Пушкина. Впервые понятый с помощью Пушкинской науки циклов, Нострадамус тоже говорил об ОБЩИНЕ на 314 лет после 1998 г.

РУСИ БЫТЬ ВЕЛИКОЙ владыкой империй
Ждёт СЛАВА учёных её и солдат
ЕЙ ТРИ СОТНИ ЛЕТ будут многие верить
Но луизианец ей будет не рад.

Когда община станет повсеместной, тогда разнузданная гласность прекратит своё существование. Всё будет печататься согласно с Законом высшим. Об этом писал А.С. Пушкин: "…я убеждён в необходимости цензуры в образованном нравственном обществе, под какими бы законами и правлением оно бы ни находилось.

Что составляет величие человека, ежели не мысль? Да будет же мысль свободна, как должен быть свободен человек: в пределах закона, при полном соблюдении условий, налагаемых обществом” (т.11, с.235). А Достоевский заметил, что именно тогда до народа дойдёт неискажённый голос поэта-пророка, когда "…только развитие коснётся народа, Пушкин тотчас же получит и для этой массы своё народное значение… и будет уже для неё одним из главнейших провозвестников общечеловеческих начал, так гуманно и так широко развившихся в Пушкине” (т.19, с.16).

В свои 14 лет Пушкин предупреждал в "Монахе” всех людей, в том числе и политиков, что, особенно в 1997-1999 годах, следует помнить о чистоте помыслов, а не о выгоде:

Но помни то, что не на лошака
Ты возложил свои почтенны ноги.
ДЕРЖИСЬ, ДЕРЖИСЬ ВСЕГДА ПРЯМОЙ ДОРОГИ,
ВЕДЬ В МРАЧНЫЙ АД ДОРОГА ШИРОКА.

Певец русской государственности предупреждал будущих политиков, что демократия представляет собой "отвратительный цинизм, жестокие предрассудки, нестерпимое неравенство и эгоизм, подавляющий всё благородное, всё бескорыстное, всё возвышающее душу человеческую” ("Джон Теннер”, Пушкин, 1836 г.).

Из "Записок” Александры Осиповны Смирновой-Россет, которые она записала при жизни Пушкина методом стенографии, видно, что ещё Пушкин говорил о демократии: "По моему мнению, ДЕМОКРАТИЯ в том виде, как её понимают, только слово – не более. Во все времена были избранные предводители; это восходит до Ноя и Авраама. Существует одно основное положение: это – что миром управляла мысль; разумная воля единиц и меньшинства управляла человечеством. В массе воли разъединены и тот, кто овладеет ею, сольёт их воедино. Роковым образом люди, при всех видах правления, подчинялись меньшинству или единицам; так что слово "ДЕМОКРАТИЯ” в известном смысле, представляется мне бессодержательным и лишённым почвы”.

Пушкин написал "Анджело”, чтобы рассказать нам о начале перехода к общинному образу правления (т.3, с.324):

Вам объяснять ПРАВЛЕНИЯ НАЧАЛА
Излишним было б для меня трудом –
Не нужно вам ничьих советов. – ЗНАНЬЕМ
ПРЕВЫШЕ САМИ ВЫ ВСЕГО. Мне только
Во всём на вас осталось положиться.
НАРОДНЫЙ ДУХ, [ЗАКОНЫ], ХОД ПРАВЛЕНЬЯ
ПОСТИГЛИ ВЫ ВЕРНЕЙ, чем кто б то ни был.
ВОТ ВАМ НАКАЗ: желательно б нам было,
ЧТОБ ОТ НЕГО НЕ [ОТШАТНУЛИСЬ] ВЫ…

То есть, чтобы не отказались от тех знаний (о казачьем круге и земском самоуправлении), которые были изложены в тайном Донском Архиве Пушкина. Поэтому тем, кто ныне идёт во власть, совет Пушкина звучит своевременно. В другом месте Пушкин советовал политикам конца ХХ века: "Молодой человек! Если записки мои попадутся в твои руки, вспомни, что лучшие и прочнейшие изменения суть те, которые происходят от улучшения нравов, без всяких насильственных потрясений… не должно торопить времени, и без того уже довольно деятельного…

Те, которые замышляют у нас невозможные перевороты, или молоды и не знают нашего народа, или уж люди жестокосердные, коим чужа головушка полушка, да и своя шейка копейка” (VIII, кн. II, с.878)” Это предупреждение всем экстремистам, зовущим народ к насильственному свержению власти. И только соратники Пушкина с любовью относятся к сведениям, полученным от хранителя Архива – Ивана Макаровича Рыбкина. Они слушают голос Пророка, не прося показать им листки из Архива, но проверяя в жизни изложенные там Законы. Придёт время, и они соберутся вокруг Архива по совету Александра Сергеевича (т.2, с.352):

Когда гроза пройдёт, толпою суеверной
Сбирайтесь иногда читать МОЙ СВИТОК ВЕРНЫЙ,
И, долго слушая, скажите: это он;
ВОТ РЕЧЬ ЕГО. А Я, забыв могильный СОН,
ВЗОЙДУ НЕВИДИМО И СЯДУ МЕЖДУ ВАМИ,
И САМ ЗАСЛУШАЮСЬ, И ВАШИМИ СЛЕЗАМИ
УПЬЮСЬ… и, может быть, утешен буду я
Любовью; может быть, и РУКОПИСЬ МОЯ,
Уныла и БЛЕДНА…

Ф.М. Достоевский знал содержание Архива. Поэтому так утвердительно говорил о судьбе русского народа. Он в "Дневнике писателя за 1876 г.” писал: "Для нас народ… руководитель, и что бы ни ждало его, какие бы мучения и колебания ни стерегли его на дороге, он хоть и уклонится, может быть, временно, но никогда не собьется с пути, потому что он несёт с собой ПРАВОСЛАВИЕ и выходящие из него начала, слишком ценны и вески и пропасть ни в каком случае не могут, да и самих несущих уберегут, так что, если мы примкнём к нему даже теперь, то спасёмся с ним. Кто же считает ПРАВОСЛАВИЕ за глупость, тому слова мои непонятны”. (т.24, с.198)

Он говорил утвердительно о сроках величия России в "Дневнике Писателя”: "Всякий великий народ верит и должен верить, если он только хочет быть долго жив, что в чём-то, и только в нём одном, и заключается СПАСЕНИЕ МИРА, что он живёт на то, чтобы СТОЯТЬ ВО ГЛАВЕ НАРОДОВ, приобщить их всех к себе воедино и вести их, в согласном хоре, к окончательной цели, всем им предназначенной… Я УТВЕРЖДАЮ, что так было со всеми великими нациями мира, древнейшими и новейшими, что только эта лишь вера и возвышала их до возможности, каждую, иметь в СВОИ СРОКИ огромное влияние на судьбы человечества”.

И ещё пророчество Достоевского о наших днях, опирающееся на пушкинский Архив:

"Европа накануне падения… повсеместного, общего и ужасного… с расшатанным до основания нравственным началом… Наступит нечто такое, чего никто не мыслит. Все эти парламентаризмы, все исповедываемые теперь гражданские теории, все накопленные богатства, банки, науки, жиды - всё это рухнет в один миг и бесследно - кроме разве жидов, которые и тогда найдутся как поступить, так что им даже в руку будет работа. Всё это "близко, при дверях”… И вот пролетарий на улице… Это после политического-то социализма, после интернационалки… они бросятся на Европу, и всё старое рухнет навеки. Волны разобьются лишь о наш берег, ибо только тогда только, въявь и воочию, обнаружится перед всеми, до какой степени наш национальный организм особлив от европейского”. (т.26, с.168).

Вот ещё нужные для нас ныне "Выписки для истории французской революции”, сделанные А.С. Пушкиным из "Журнала де Деба” 1 июля 1831г. [в переводе] (т.11, с.442-444)

"Вот уже 40 лет… мы видели последовательно, как… республиканская монархия… будучи лишена своей естественной опоры, выродилась в анархию… Анархия породила террор… военный деспотизм, (который В.Л.) погиб именно от избытка славы… ненавидимый… Наконец как конституционная монархия пала в свою очередь вследствие того, что нарушила законы, в которых была вся её сила.

Трон среди республики - это безрассудное противоречие, неразрешимая задача. Всякая форма правления имеет свои условия существования. Если вы трон без защиты предаёте поруганию, ненависти, презрению, как хотите вы, чтобы он не погиб! Если вы создаёте вокруг него ряд учреждений, среди которых он как бы изолирован, если …вместо того чтобы сделать его стержнем свободного общества, вы ставите свободу во враждебные с ним отношения… Такова была судьба монархии, созданной с такими усилиями Учредительным собранием. Чего же не хватало Учредительному Собранию? - Проявлять меньше недоверия к власти. Униженная, какою она тогда была, лишённая своих существенных прерогатив, монархия со своим цивильным листом и своими дворцами могла лишь служить мишенью крамоле. Возобновите этот опыт, и вы увидите, долго ли последствия заставят себя ждать!

Несколько дней назад мы утверждали, что худшая из всех тираний - это тирания законов. Предпишите какому-нибудь народу самую свободную форму правления в мире, и только вследствие того, что не он избрал её, а вы ему навязали, только вследствие того, что его нравы и взгляды её отвергают, вы уже вынуждены начинать так называемое царство свободы с диктатуры… революция в своём бреду отталкивала сердца и ухудшала своё положение! ТО, ЧЕГО НЕ СЛЕДУЕТ НИКОГДА ЗАБЫВАТЬ. Всё или почти всё совершено было меньшинством. Большинство не хотело падения трона, большинство не хотело диктатуры… резни, большинство, слабое своей умеренностью, всё допустило, вплоть до чрезмерности зла.

…как только свобода грозит выродиться в распущенность, множество людей, (либерально настроенных - В.Л.), обращают взор к деспотизму. Самое жестокое правление кажется им золотым веком… Реставрация, чтобы спасти себя, должна была только воспользоваться опытом прошлого. Её миссией, прежде всего, было УВАЖАТЬ ЗАКОНЫ… Законный порядок был тем, что защищало её против республики, против империи, против печальных воспоминаний двух неприятельских вторжений, против той малой симпатии, которую она внушала новым поколениям. На неё в некотором роде переносилась неприкосновенность законов… Ей много простили, её подлоги при выборах, её цензуру… И она эти законы попрала ногами, она сама опрокинула стену, защищавшую её”.

Первое, что нам надо сделать – это перестать смотреть в рот Европе. Это советовал нам так же Достоевский: "Западничество есть лакейство, лакейство мысли (т.11, с.169). Ведь он внимательно изучал Пушкина, поучавшего западников: "Поймите же и то, что Россия никогда ничего не имела общего с остальною Европою; что история её требует другой мысли, другой формулы” (т.11, с.127).

Г.Н. Качура – председатель Таганрогского общества "Пушкинская наука” в своей работе "Исправление имён” (1997 г.) убедительно утверждает: " XXI век – расцвет Русской Общины. Русская Община – это организация всего народа, состоящая из множества общин, входящих одна в другую. Это семьи, города, области, предприятия, спортивные, культурные, научные объединения. Каждая община – это особь, живое существо со своим ритмом жизни и определённым местом в народе…

Равенство – основа общины. Умеренность – основа благополучия жизни. Покой – есть духовное благополучие…

Если будет Равенство, Умеренность и Покой, незачем будет притеснять друг друга и Вольность не покинет общину” (с. 64).

Главное в государстве – единство законодательной, исполнительной и судебной властей и спокойствие народа, уверенного в своих руководителях, мудро ведущих народ по жизни. Эти руководители должны знать характер и направление развития русского народа. А это даёт наука о Законах Космоса, которую несут людям общества "Пушкинская наука”. Сейчас появились люди, способные воспользоваться этими знаниями для организации общества. "Хорошее общество может существовать и не в высшем кругу, а везде, где есть люди честные, умные и образованные” (А.С. Пушкин, т.11, с.98).
В.М.ЛОБОВ

Источник: http://2012god.ru/tajnyj-ar...

Юрий Арабов: Сценарий жизни Пушкина /Из книги «Механика судеб»/
Автор: Юрий Арабов
Каждому из нас известно выражение: «Весь мир – театр», но, кажется, ещё никто не осмеливался перенести законы драматургии на реальную человеческую жизнь и посмотреть, например, в каком «жанре» живёт тот или иной человек, соответствуют ли «развязки» и «кульминации» его бытия «завязкам», происшедшим в далёком прошлом. Замысел книги Юрия Арабова «Механика судеб», главу из которой мы публикуем, родился из одного-единственного вопроса: работает ли Господь Бог как драматург, соответствует ли понятие «судьбы» тем законам, которые мы знаем из теории драматургии? Вооружившись знанием законов драматургии и опытом создания десятков сценариев, автор выбрал для исследования подробно документированную жизнь А. С. Пушкина. Оказалось, что жизнь Пушкина почти целиком укладывается в те механизмы, которые нам известны из анализа драматических произведений. По «завязкам», происшедшим в молодости, можно вполне просчитать события, которые произошли в «развязочной части композиции», то есть перед смертью. Оказалось даже, что в композиции жизни есть точка «золотого сечения».



* * *
«…Он умер от раны за дерзкую и глупую картель, им же писанную, но, слава Богу, умер христианином».
Любой драматург, проработавший какое-то время в театре или в кино и достигший хотя бы минимальных результатов, задается вопросом: а зачем, собственно говоря, все это нужно? Знание композиционных законов, завязка и развязка, напряженное (или вялотекущее) действие? И даже аристотелевский катарсис, совершенно уже неподвластный современным перьям, мало что объясняет в вопросе – зачем? Зачем все это? Неужели только для того, чтобы слепить еще один «удачный» фильм, о котором лет через пять никто и не вспомнит? Совершенная же беда наступает тогда, когда драматург начинает читать теоретический курс, отливая свое интуитивное знание в чеканные (по возможности) формулировки. Такая беда происходит с автором этих строк уже четвертый год в связи с преподаванием в киноинституте известного предмета, который хоть и не во всей полноте, но все-таки сказывается в так называемом авторском кино.
Итак, зачем все это? К чему эта драматургия нужна?
На мой взгляд, ни одна из наук не стоит ломаного гроша, если не отвечает на коренные вопросы бытия, на те самые онтологические вопросы, которые составляют сердцевину философии и «людоведения»: зачем мы живем? что происходит после смерти? почему с нами случается то или иное событие? что движет случаем? и т. д.
Христианство говорит нам, что ничего не происходит без ведома Царя Небесного, ни один волосок не упадет с головы без Его Воли. Восточные культы, и прежде всего индуизм, вводят понятие кармы, или воздаяния за совокупность совершённых деяний, оно может наступать в последующих жизнях, в существовании потустороннем, но также и в жизни «этой». Древние эллины были, казалось, совершенными политеистами, что само собой предполагает полный хаос, вернее, плюрализм воззрений и культов. Однако из древнегреческой трагедии до нас дошел «механизм воздаяния», который включается как бы «автоматически» после нарушения «нормы», а также понятия рока (не путать с роллом) и судьбы.
Сегодняшняя постмодернистская культура вообще отрицает какие-либо закономерности бытия, утверждая хаос и отчаяние как единственные константы в неподвластном уму мире. С этим я бы охотно согласился, если бы не одно «но»: произведения постмодернистов в кино и литературе построены по четко выверенным закономерностям, доставшимся нам в наследство от предыдущих культурных эпох, так называемая «случайность» почти сведена к нулю. Лучшие произведения постмодерна антихаотичны, и этим постмодернизм изобличает сам себя, свою философию и идеологическую сердцевину: даже проповедь хаоса должна быть четко выстроена, даже «непроповедь» должна в себе нести черты проповеди.
Человеческое сознание, несмотря на философию, исповедуемую тем или другим индивидуумом, строго структурировано – об этом давно знают психологи и физиологи. Неструктурированное сознание называется шизофренией, маниакально-депрессивным психозом. Хотя последнее утверждение вряд ли верно: в мании также присутствует хотя бы один структурообразующий элемент (например, любая фобия), такое расстроенное сознание точнее будет назвать злокачественно структурированным.
Но если элементы сознания тесно «увязаны» друг с другом, то что нам мешает допустить точно такую же «увязанность» элементов окружающего нас мира? Об этом прекрасно знают маги, и, кажется, пока ничто не опровергло «алмазную скрижаль» Гермеса Трисмегиста – малое подобно большому, что внизу, то и наверху.
Грош цена той науке, которая не помогает нам разгадать свою судьбу и судьбы других людей. Грош цена тому искусству, которое не может прочесть «письмена Аллаха», начертанные на всем, например на среднеазиатской дыне. Грош цена той философии, которая не может трактовать «странные сближения», столь волновавшие, например, модерниста Набокова. А если так, то нам следует сделать первый шаг и задаться вопросом: а правомерно ли будет наложить механизм драматургии на «саму жизнь», чтобы объяснить ее «странные сближения», или на судьбу конкретного человека не в огнях рампы, не на «сырой простыне» киноэкрана, а «здесь и сейчас»? И, может быть, мысль Шекспира о том, что «весь мир – театр», вдруг поймется нами отнюдь не в карнавальном смысле, как понимается сейчас…
Тогда можно будет сказать кое-что и о самом Драматурге. Или лучше о Нем помолчать.
Вероятно, что понятие жанра нам вряд ли поможет. Любая жизнь трагична, коль связана с физическим исчезновением ее носителя. Или комична и напоминает игру в прятки, когда все ищут мертвеца, а он только посмеивается. Это как посмотреть.
По-видимому, речь должна идти не о жанрах, а о вещах более общих, например, о структурной композиции той или иной человеческой судьбы, о таких глобальных драматургических механизмах, как «нарушение нормы», включающих механизм «воздаяния» тому, кто эту «норму» нарушил. Или о принципе «раскручивающейся пружины» – человека «сжимают» обстоятельства, но потом он начинает «раскручиваться», подчиняя обстоятельства себе. Или о драматургической модели «посеявший ветер пожнет бурю». Во всех этих механизмах речь идет практически об одном и том же, только называются они по-разному.
Зададим себе риторический вопрос (на него, правда, пытались ответить все мудрецы мира): как отражаются на жизненном пути человека те или иные поступки, например неблаговидные? Как отразилось, например, на жизни Тургенева его трусливое поведение во время пожара па пароходе «Николай I»? Чем отозвалось Горацию его бегство с поля боя в битве при Филиппах? Какие последствия навлекла на Маркса его юношеская поэма, прославляющая сатану? Что сдвинулось в Володе Ульянове в тот момент, когда он топтал ногами нательный крестик? Моралисты нам скажут, что сдвинулось, отозвалось и перепало. Что неблаговидные поступки так или иначе повлияли на последующую жизнь этих исторических личностей. Но мнение моралистов меня не очень интересует. Теперь каждый – моралист и судит-рядит обо всем, исключая только себя самого.
Человек же практический, наоборот, заявит нам, что все это дрянь и досужие сплетни: Гораций как был великим поэтом, так великим поэтом и останется, бросил ли он свой щит на поле брани или нет. Со щитом или без, а все равно он вдохновлял поэтов от Пушкина до Бродского, и вообще, какое нам дело до щита?
Также и Тургенев, и Ленин с Марксом, как им была предопределена «колея», так они по ней и топали… Но нет ничего скучнее мнения «практического человека», особенно тогда, когда пишешь работу, посвященную, в общем-то, мистическому вопросу.
Я бы вообще не спешил с ответом. Тут требуется не скорый поверхностный ответ, а дотошное вглядывание в ту или другую человеческую судьбу. Вероятно, для анализа драматургии «действительной жизни» требуется взять фигуру такого человека, о судьбе которого известно многое, чуть ли не всё, где рылись и роются архивариусы, натаскивая факты и подшивая сплетни. И поглядеть, укладывается ли эта «великая жизнь» в тот или другой драматургический механизм, независимо от воли «великого человека».
Для решения нашей непростой задачи я дерзну назвать имя Александра Сергеевича Пушкина. Во-первых, потому, что об этой жизни «всё известно» и незачем предаваться домыслам и оперировать сплетнями. Во-вторых, Пушкин есть и будет исходной точкой отечественной культуры. Создатель современного литературного языка, он еще был, по выражению Даниила Андреева, вестником миров горних, призванным, в частности, «просветить» плоскую в духовном смысле культуру французских энциклопедистов началами христианской нравственности, к которым сам поэт с трудом и потерями пришел под конец своей короткой жизни.
Однако сегодня нас будет интересовать не миссия Пушкина, а ее бытовые слагаемые, из которых мы сможем (или не сможем) проследить драматургические механизмы судьбы, не зависящие от воли самого поэта.
Заранее извинимся за количество цитат, но именно в них, а не во мнении автора книги, заключены «рифмы» и закономерности событий, сквозь которые заметен потусторонний замысел неизвестного нам Драматурга.
Итак, в который раз поговорим о Пушкине.

1.
Кажется, с финальной частью композиции под названием «Жизнь Пушкина» всё более или менее ясно. Кульминацией и развязкой здесь являются дуэль на Черной речке и смерть поэта. Но где завязка этих событий? Нам сразу же подскажут: прибытие Дантеса в Петербург на пароходе «Николай I», на котором впоследствии случится пожар, заставивший сильно растеряться Ивана Сергеевича Тургенева. («Странные сближения» судьбы или ее метка.)
Но у меня создается впечатление, что это все-таки не завязка, потому что рождает множество вопросов: отчего Пушкин так болезненно прореагировал на привычный ему флирт какого-то смазливого юнца? Ведь измены не было. Не было и серьезных поводов к ней. В самом начале супружеской жизни Пушкин категорически запретил Наталье Николаевне оставаться с мужчинами наедине даже в том случае, если муж сидит рядом в кабинете. Почти на всех балах, где блистала Гончарова, Александр Сергеевич бывал лично. Пушкинисты объясняют болезненность его реакции на вздор со стороны Дантеса совокупностью обстоятельств: безденежьем, тяготами света, унизительным камер-юнкерством, африканской кровью и т. д.
Если это и была завязка выстрелов на Черной речке, то писалась она создателем мыльных опер. Нет, здесь нужно идти дальше, например, найти ряд психологических обстоятельств, заставивших Пушкина принять шута горохового всерьез.
Где их искать? Может быть, в молодых годах поэта, когда он впервые появился в Петербурге после Лицея, этак конец 10-х – начало 20-х годов. Там есть прелюбопытнейшая история, тянущая на завязку никак не меньше, чем Дантес на пароходе «Николай I»…
«Известность Пушкина и литературная, и личная с каждым днем возрастала. Молодежь твердила наизусть его стихи, повторяла остроты его и рассказывала о нем анекдоты. Все это, как водится, было частью справедливо, частью вымышлено. Одно обстоятельство оставило Пушкину сильное впечатление. В это время находилась в Петербурге старая немка, по фамилии Кирхгоф.
В число различных ее занятий входило и гадание. Однажды утром Пушкин зашел к ней с несколькими товарищами. Госпожа Кирхгоф обратилась прямо к нему, говоря, что он – человек замечательный; рассказала вкратце его прошедшую и настоящую жизнь, потом начала предсказания сперва ежедневных обстоятельств, а потом важных эпох его будущего. Она сказала ему между прочим: «Вы сегодня будете иметь разговор о службе и получите письмо с деньгами». О службе Пушкин никогда не говорил и не думал; письмо с деньгами получить ему было неоткуда; деньги он мог иметь только от отца, но, живя у него в доме, он получил бы их, конечно, без письма. Пушкин не обратил большого внимания на предсказания гадальщицы. Вечером того дня, выходя из театра до окончания представления, он встретился с генералом Орловым. Они разговорились. Орлов коснулся службы и советовал Пушкину оставить свое министерство и надеть эполеты. Возвратясь домой, он нашел у себя письмо с деньгами: оно было от одного лицейского товарища, который на другой день отправился за границу; он заезжал проститься с Пушкиным и заплатить ему какой-то карточный долг еще школьной их шалости. Госпожа Кирхгоф предсказала Пушкину его изгнание на юг и на север, рассказала разные обстоятельства, с ним впоследствии сбывшиеся, предсказала его женитьбу и, наконец, преждевременную смерть, предупредивши, что должен ожидать ее от руки высокого, белокурого человека. Пушкин, и без того несколько суеверный, был поражен постоянным исполнением этих предсказаний и часто об этом рассказывал».
Л. С. Пушкин (брат поэта) *
Итак, странная немка по фамилии Церковный Двор нагадала молодому человеку вещи, которые исполнялись всю жизнь.
А что скажут на это другие свидетели?
«В Петербург раз приехала гадательница Кирхгоф. Никита и Александр Всеволодские и Мансуров Павел, актер Сосницкий и Пушкин отправились к ней (она жила около Морской). Сперва она раскладывала карты на Всеволодского и Сосницкого. После них Пушкин попросил ее загадать и про него. Разложив карты, она с некоторым изумлением сказала: «О, это голова важная! Вы человек не простой!» Т. е. сказала в этом смысле, потому что, вероятно, не знала по-русски. Слова ее поразили Всеволодского и Сосницкого, ибо, действительно, были справедливы. Она, между прочим, предвещала ему, что он умрет или от белой лошади, или от белой головы (Weisskopf)».
Писатель П. И. Бартенев
И еще одно свидетельство о том же, самое, быть может, важное.
«В многолетнюю мою приязнь с Пушкиным я часто слышал от него самого об этом происшествии, он любил рассказывать его в ответ на шутки, возбуждаемые его верою в разные приметы. Сверх того, он в моем присутствии не раз рассказывал об этом именно при тех лицах, которые были у гадальщицы при самом гадании, причем ссылался на них. Для проверки и пополнения напечатанных уже рассказов считаю нужным присоединить все то, о чем помню положительно. Предсказание было о том, во-первых, что он скоро получит деньги; во-вторых, что ему будет сделано неожиданное предложение; в-третьих, что он прославится и будет кумиром соотечественников; в-четвертых, что он дважды подвергнется ссылке; наконец, что он проживет долго, если на 37-м году возраста не случится с ним какой беды от белой головы или белого человека (weisser Ross, weisser Kopf, weisser Mensch), которых и должен он опасаться. Первое предсказание о письме с деньгами сбылось в тот же вечер; Пушкин, возвратясь домой, нашел совершенно неожиданно письмо от лицейского товарища, который извещал его о высылке карточного долга, забытого Пушкиным. Товарищ этот был Корсаков, вскоре потом умерший в Италии. Такое быстрое исполнение первого предсказания сильно поразило Александра Сергеевича; не менее странно было для него и то, что несколько дней спустя, в театре, его подозвал к себе А. Ф. Орлов и стал отговаривать его от поступления в гусары, а предлагал служить в конной гвардии… Вскоре после этого Пушкин был отправлен на юг, а оттуда, через четыре года, в псковскую деревню, что и было вторичною ссылкою. Как же ему, человеку крайне впечатлительному, было не ожидать и не бояться конца предсказания, которое дотоле исполнялось с такой буквальной точностью??? Прибавлю следующее: я как-то изъявил свое удивление Пушкину о том, что он отстранился от масонства, в которое был принят, и что он не принадлежал ни к какому другому тайному обществу. «Это все-таки следствие предсказания о белой голове, – отвечал мне Пушкин. – Разве ты не знаешь, что все филантропические и гуманитарные общества, даже и самое масонство получили от Адама Вейсгаупта направление подозрительное и враждебное существующим государственным порядкам? Как же мне было приставать к ним? Weisskopf, Weisshaupt – одно и то же».
С. А. Соболевский
Прервем наши цитаты и извинимся за их продолжительность – без них, увы, никак нельзя. В этой истории поражает не столько само исполнение гадания, сколько то значение, которое придавал ему Пушкин. Всю свою жизнь он старался угадать эту белую голову, иногда путая ее с белой лошадью, рассказывал друзьям, что каждый раз, когда он садится в седло, то навсегда прощается с жизнью. Он даже дошел до того, что спутал белую голову с белым начальником – Weisshaupt, то есть возможным главой масонства, и от этого с масонством завязал. Самым крупным «белым начальником» того времени был, безусловно, император Александр I, светловолосый и плешивый. Пушкин, как известно из эпиграмм и из десятой песни «Онегина», особенно этого царя не жаловал. Но Александр скончался (по другой версии – таинственно исчез) в конце 25-го года. Думал ли тогда Пушкин, что вместе с исчезновением «белого начальника» исчезает предсказанная гадалкой опасность его жизни? Об этом мы, конечно, не узнаем никогда…
Обращает также внимание вариантность жизни Пушкина, отмеченная в гадании: если жизнь не прервется в 37 лет, то Александр Сергеевич будет жить долго. Запомним это.
После приведенных цитат вопрос, родившийся ранее, отчего поэт не узнал в Дантесе «белую голову» и довел конфликт до кровавого конца, становится и вовсе неразрешимым. Однако кое-что мы все-таки сказать можем. Одной из причин «неузнаваемости Дантеса» был характер жизни, которую вел молодой поэт в Петербурге. Вот свидетельство недоброжелателя Пушкина графа Корфа:
«В свете Пушкин предался распутствам всех родов, проводя дни и ночи в непрерывной цепи вакханалий и оргий. Должно дивиться, как и здоровье, и талант его выдержали такой образ жизни, с которым естественно сопрягались и частые гнусные болезни, низводившие его не раз на край могилы. Пушкин не был создан ни для света, ни для общественных обязанностей, ни даже, думаю, для высшей любви или истинной дружбы. У него господствовали только две стихии: удовлетворение плотским страстям и поэзия, и в обоих он – ушел далеко. В нем не было ни внешней, ни внутренней религии, ни высших нравственных чувств, и он полагал даже какое-то хвастовство в отъявленном цинизме по этой части: злые насмешки – часто в самых отвратительных картинах – над всеми религиозными верованиями и обрядами, над уважением к родителям, над родственными привязанностями, над всеми отношениями – общественными и семейными – это было ему нипочем, и я не сомневаюсь, что для едкого словца он иногда говорил даже более и хуже, нежели в самом деле думал и чувствовал… Вечно без копейки, вечно в долгах, иногда почти без порядочного фрака, с беспрестанными историями, с частыми дуэлями, в близком знакомстве со всеми трактирщиками, непотребными домами и прелестницами петербургскими, Пушкин представлял тип самого грязного разврата».
Граф М. А. Корф
Но это говорит недоброжелатель, что ему верить? За эти строки граф был подвергнут остракизму нашим литературоведением и выброшен на помойку истории.
Тогда послушаем, что говорят о том же друзья поэта. Говорят вообще об образе жизни тогдашней «золотой молодежи».
«После смерти отца молодой Нащокин, избалованный богатой матерью, предался свободной и совершенно независимой жизни, так что, живя на всем готовом в доме родительницы, он нанимал бельэтаж какого-то большого дома на Фонтанке для себя, а вернее, для друзей. Сюда он приезжал ночевать с ночных игр и кутежей, сюда же каждый из знакомых его мог явиться на ночлег не только один или сам-друг, но мог приводить и приятелей (не знакомых Нащокину), и одиноких, и попарно. Многочисленная прислуга под управлением карлика Карлы-головастика обязана была для всех раскладывать на полу матрацы, со всеми принадлежностями приличных постелей: парных – в маленьких кабинетах, а холостякам в больших комнатах, вповалку.
Сам хозяин, явясь позднее всех, спросит только, много ли ночлежников, потом тихо пробирается в свой рабочий кабинет. Но зато утром все обязаны явиться к кофе и чаю: тут происходят новые знакомства и интересные эпизоды… Случалось, что в торжественные дни рождения Нащокина гвардейская молодежь с красотками, после великолепного завтрака и множества опорожненных бутылок, сажали в четырехместную карету, запряженную четверкой лошадей, нащокинского Карлу-головастика с кучей разряженных девиц, а сами, сняв мундиры, в одних рейтузах и рубашках, засев на место кучера и форейтора и став на запятки вместо лакеев, летели во всю конскую прыть по Невскому проспекту, по Морской и по всем лучшим улицам. А раз, по инициативе Пушкина, тоже в день рождения Нащокина, приглашают друзья его самого в собственный его приют, где при входе приготовили ему сюрприз, до того циничный, что невозможно описать».
Н. И. Куликов со слов П. Б. Нащокина
О характере этого сюрприза историки спорят до сих пор.
Привлечем еще одного свидетеля, наиболее почтенного. Это Екатерина Карамзина, супруга историка и поэта:
«Пушкин всякий день имеет дуэли; благодаря Богу, они не смертоносны, бойцы всегда остаются невредимыми».

О чем идет речь в этих отрывках и как нам их оценить? Мнение Корфа комментировать не хочется. Могу лишь заметить, что речь в нем идет, по-видимому, не о «грязном разврате», а, выражаясь языком Лермонтова, «разврате ребяческом». Рассказ о днях и ночах Нащокина подтверждает это. Вообще, с чего мы решили, что шалости панков, гранджеров и К° явление нового времени? Карла-головастик и голые юнцы на карете, конечно же, перекрывают забавы нашего времени с головой. Особенно интересно мнение Карамзиной: каждый божий день дуэли и всё оканчиваются ничем. Наверное, с этого дуэльного времени Пушкин и завел обычай ходить с неподъемной и неудобной металлической палкой. Он подбрасывал ее вверх и ловил. На вопрос приятеля, зачем он это делает, Пушкин отвечал, что тренирует руку, чтоб она не дрожала во время дуэлей.
В отрывках, приведенных выше, речь, прежде всего, идет об игре. В частности, о странной кровавой игре под названием «дуэль». Подобная игра являлась нормой того времени, почти такой, как удовлетворение сексуальных желаний. Одним лишь понятием «дворянской чести» эту игру не объяснишь. И вообще, если дуэль есть норма, то вполне вероятно пропустить и «белую голову», стоящую по другую сторону барьера.
Или скажем иначе: игра, если ею злоупотреблять, станет в один прекрасный день очень «серьезной», и карманный ножичек, который неразумный ребенок бросает в дуб, может отскочить от коры и поразить бросающего в самое сердце. Пушкин не был ребенком, стреляясь с Дантесом. Как и его вызов не был игрой. Но ветер, поднятый игровыми «ненастоящими» дуэлями его юности, привел, как мне представляется, к буре, к единственной серьезной дуэли на Черной речке, которую поэт проиграл.
Шутливые выстрелы юности оборачиваются через семнадцать лет настоящей кровью. Игровые картели «завязывают» нечто такое, что развязать можно исключительно собственной жизнью.

2.
Есть в них, этих безумных картелях, еще и идеологический момент. О нем почти исчерпывающе написал Лотман. Мне же интересно поразмышлять об одном психологическом казусе, из которого, на мой взгляд, вышла вся русская литература, вышла норма бытия образованного слоя людей, который впоследствии получил имя «интеллигенция».
Я хочу сослаться на один удивительный документ – неотправленное письмо Александру I, возможному кандидату в «белые головы», которое поэт написал в мае – июне 1825 года. В письме Пушкин с удивительной прямотой объясняет характер своего поведения в великосветском Петербурге. Заметим, что жизни белой царской голове оставалось полгода, и если даже Александр I не умер в Таганроге от неизвестной болезни, а ушел странствовать по Руси, то все равно перестал существовать в качестве императора. Да и в качестве возможного противника по ту сторону барьера. Итак, предоставим слово самому Александру Сергеевичу:
«Мне было 20 лет в 1820 г. Необдуманные отзывы, сатирические стихи… Разнесся слух, будто я был отвезен в тайную канцелярию и высечен. До меня до последнего дошел этот слух, который стал общим. Я увидел себя опозоренным перед светом. На меня нашло отчаяние, я метался в стороны, мне было 20 лет. Я раздумывал, не следует ли мне прибегнуть к самоубийству или умертвить (ваше величество). В первом случае я только бы подтвердил разнесшуюся молву, которая меня бесчестила; во втором – я бы не мстил за себя, потому что прямой обиды не было, а совершил бы только преступление и пожертвовал бы общественному мнению, которое презирал, человеком, внушавшим мне уважение против моей воли. Таковы были мои размышления. Я сообщил их другу, который был совершенно моего мнения. Он мне советовал попытаться оправдаться перед властью, я чувствовал бесполезность этого. Я решил высказывать столько негодования и наглости в своих речах и своих сочинениях, чтобы наконец власть вынуждена была обращаться со мною, как с преступником. Я жаждал Сибири или крепости, как восстановления чести».
Что-то удивительно знакомое слышится в этих речах. Что-то поразительно узнаваемое таится в выведенной формуле: человек, чтобы спасти свою честь, должен стать преступником. Ба! Да ведь перед нами Достоевский, его герой, его тема… Например, Раскольников, убивающий старуху-процентщицу в доказательство своих прав. Смердяков, пристукивающий отца из-за того бесправия и грязи, в которых он находится. Ведь это всё о чести. Или о том, как понимает честь русский человек.
Пушкин, конечно же, не Смердяков и не Раскольников. Но настроение это, изложенное в неотправленном письме, отзовется потом и в знаменитой угрозе «горделивому истукану»: «Ужо тебе!..», и в самочувствии народовольцев, особенно в их действиях, и во многом другом… Достоевский, по-видимому, не знал о неотправленном письме. Но его настроение гениально почувствовал, «схватил», как верткого зверька. Были эти настроения и внутри самого Федора Михайловича. Да и внутри любого русского человека.
Преступление восстанавливает честь преступника… Мы до сих пор не можем развязать этого узелка, размотать сию ниточку.

3.
Другая важная завязка, приведшая к известным событиям в конце жизни, – характер любовных отношений молодого Пушкина. Например, во время его первой ссылки на Юг, в частности в Кишинев.
«В своих любовных похождениях Пушкин не стеснялся и одновременно ухаживал за несколькими барышнями и дамами. Однажды он назначает в одном загородном саду свидание молодой даме из тамошней аристократической семьи. Они сошлись на месте свидания. Вдруг соседние кусты раздвигаются, и оттуда выскакивает смуглая цыганка с растрепанными волосами, набрасывается на даму, сваливает ее наземь и давай колотить. Пушкин бросился разнимать их, но усилия оказались тщетными. Он выхватывает из виноградника жердь и начинает колотить цыганку. Она оставила свою жертву и бросилась было на Пушкина, но, опомнившись, отшатнулась и важною поступью ушла прочь. Благодаря посторонним людям, подоспевшим к этой истории, весть о ней быстро разнеслась по городу. Пушкин целые две недели после этого не показывался в городе и заперся дома. Дама сильно заболела, и ее увезли за границу.
Любимым занятием Пушкина была верховая езда; бывали дни, когда он почти не слезал с лошади… Проезжая однажды по одной из многолюднейших улиц (Харлампиевской), Пушкин увидел у одного окна хорошенькую головку, дал лошади шпоры и въехал на самое крыльцо. Девушка, испугавшись, упала в обморок, а родители ее пожаловались Инзову. Последний за это оставил Пушкина на два дня без сапог. Затем Пушкин в эту же часть города очень часто появлялся в самых разнообразных и оригинальных костюмах. То, бывало, появляется он в костюме турка – в широчайших шароварах, в сандалиях и феской на голове, важно покуривая трубку, то появится греком, евреем, цыганом и т. п. Разгуливая по городу в праздничные дни, он натыкался на молдованские хороводы и присоединялся к ним, не стесняясь присутствующими, которые, бывало, нарочно приходили «смотреть Пушкина». По окончании плясок он из общества молдован сразу переходил в общество «смотревших» его лиц образованного класса, которым и принимался с восторгом рассказывать, как весело и приятно отплясывать «джок» под звук молдавской «кобзы».
Со слов кишиневских старожилов
Из этого текста мы видим, что гротески и «апокрифы» Даниила Хармса имеют под собой хорошо известную основу. Хармс в своей «пушкиниаде», в общем-то, был плагиатором-фольклористом, опиравшимся на традицию, идущую из первой трети XIX века.
Но если считать приведенное мнение «старожилов» фольклором и вымыслом, то все же следует заметить, что вымысел этот имел под собою некоторые основания. Как признавался поэт в одном из писем, Н. Н. Гончарова была его 113-й страстью. Это не считая, по-видимому, случайных и публичных женщин.
Из-за очередной страсти, на этот раз к супруге своего покровителя генерал-губернатора Новороссийского и Бессарабского графа Воронцова, Пушкин лишается его расположения и выгоняется из Одессы вон. Многие современники считали причиной этого исключительно «холодный цинизм» графа-англомана. Чтобы согласиться (или не согласиться) с этим, давайте послушаем мнение самого Воронцова.
«С Пушкиным я говорю не более четырех слов в две недели, он боится меня, так как знает прекрасно, что при первых дурных слухах о нем, я отправлю его отсюда и что тогда уже никто не пожелает взять его на свою обузу; я вполне уверен, что он ведет себя много лучше и в разговорах своих гораздо сдержаннее, чем раньше, когда находился при добром генерале Инзове, который забавлялся спорами с ним, пытаясь исправить его путем логических рассуждений, а затем дозволял ему жить одному в Одессе, между тем как сам оставался жить в Кишиневе. По всему, что я знаю на его счет и через Гурьева, и через Казначеева, и через полицию, он теперь очень благоразумен и сдержан; если бы было иначе, я отослал бы его и лично был бы в восторге от этого, так как я не люблю его манер и не такой уж поклонник его таланта, – нельзя быть истинным поэтом, не работая постоянно для расширения своих познаний, а их у него недостаточно».
Гр. М. С. Воронцов – П. Д. Киселеву, 6 марта 1824 года
Согласимся, что отзыв, в целом, корректный. А вот для сравнения известный отзыв самого Александра Сергеевича на своего начальника:
Полу-милорд, полу-купец,
Полу-мудрец, полу-невежда,
Полу-подлец, но есть надежда,
Что будет полным наконец.

Говорили также, что Пушкин был изгнан из Одессы из-за неудачи экспедиции по истреблению саранчи, в какую и был определен на исправительные, так сказать, работы. Можно думать, что подобная экспедиция доставила Александру Сергеевичу много радости. Вот его отчет, поданный графу: «Саранча летела, летела и села. Сидела, сидела – всё съела. И вновь улетела».
Но сколько бы ни гадали современники о причине холодной вражды между Воронцовым и Пушкиным, для нас, потомков, этот вопрос более или менее ясен благодаря усилиям пушкинистов – главной причиной удаления Александра Сергеевича из Одессы был его флирт с супругой губернатора.
Точно на такой же флирт более чем через десять лет пустится другой обаятельный молодой человек, чье остроумие могло поспорить с пушкинским, – Жорж Дантес. Только объектом флирта будет не графиня Воронцова, а Н. Н. Гончарова…
Драматурги прекрасно знают этот «переворот» – посеявший ветер пожинает бурю. Беда для Пушкина была лишь в том, что эта буря оказалась для него последней. Я сейчас говорю не о том, что в ситуации с дуэлью на Черной речке повинен Пушкин. Нет, вина здесь целиком лежит на Геккеренах, старшем и младшем, – это не новость. Я говорю лишь о том, что очень часто наши собственные «невинные» поступки против других людей, совершённые давным-давно, вдруг оборачиваются против нас самих, возвращаясь увеличенными в десятки раз. Чтобы доказать это, я и привлек сегодня скорбную тень Пушкина.
Есть в этой великой жизни еще одна «завязочка», едва ли не самая тяжелая, отозвавшаяся впоследствии самыми роковыми обстоятельствами. Я говорю о религиозных воззрениях молодого Александра Сергеевича.
Один из приятелей в начале 20-х годов застал его за чтением какой-то книги. «Что читаешь?» – спросил он у Пушкина. «Историю одной статуи», – ответил Александр Сергеевич. Приятель заглянул в заглавие. Оказалось, что Пушкин читает Евангелие.
По-видимому, это была подготовка к написанию «Гавриилиады». Пушкин читал Евангелие глазами Вольтера, а переписал его рукою Парни. И этим намного превзошел обоих. Потом, испугавшись последствий, лихорадочно начал истреблять списки поэмы. Но она, как птица Феникс, постоянно возникала из небытия и требовала от сочинителя все новых объяснений с начальством. Александр Сергеевич говорил, что поэму написал не он, что еще в лицейские годы у многих ходила она по рукам…
Но это была неправда. Автором «Гавриилиады» явился именно Пушкин. Кстати, культ, созданный вокруг него в советские годы, частично объясняется еще и тем, что в наследии поэта оказалось это произведение, перед которым меркли даже атеистические стишата Бедного Демьяна. Вернее, в этом случае учителем Бедного выступал непосредственно Александр Сергеевич.
В общем, из «истории одной статуи» вышла такая клюква, да еще и приправленная неистовым эросом, что рядом с ней, во всяком случае в русской словесности, нечего поставить. Разве что газету «Еще».

4.
Одному монаху в середине прошлого столетия1 привиделся Пушкин, опаленный темным пламенем, скорбный и подавленный, как и положено в геенне. Однако другой великий духовидец прошлого Даниил Андреев утверждал, что лично видел Александра Сергеевича в Синклите России – одном из метафизических слоев просветленных душ. Там Пушкин выступал как «ярчайшая звезда».
Я больше доверяю Андрееву. Но, думаю, сам автор «Гавриилиады» не мог не чувствовать неких роковых последствий сочинения этой «поэмы», в частности, его упорное от нее отнекивание было вызвано, конечно, не только причинами практическими.
Гений от не гения отличается как раз тем, что первый может в иные минуты чувствовать свою судьбу, прозревать далекие последствия, таящиеся в будущем, от действий, произведенных в полузабытом прошлом. И тогда провидец пытается эти следствия изменить, «перезавязав» завязки, уничтожив причины… На мистическом языке это называется «сменой кармы». Мне представляется, что необходимость подобных «новых завязок», перечеркивающих старые, пришла к Пушкину в Михайловском, во время так называемой его «второй ссылки», по терминологии гадальщицы Кирхгоф.
В теории драматургии есть понятие «золотого сечения» по отношению к композиции того или другого художественного произведения. Понятие это пришло из математики. В драматургии оно связывается чаще всего с некой точкой покоя где-то в середине композиции, в которой действие как бы останавливается. «Середина» берется условно. Если выражаться более точно, то «остановка» делит композицию художественного произведения в соотношении одной трети к двум третям или двух третей к одной трети… Это, на первый взгляд, кажется заумным и сложным. Но вглядитесь в композицию жизни Пушкина, и вы убедитесь, что те два года, которые поэт провел «в деревне», как раз и делят его жизнь в соотношении двух третей к одной трети.
Но это так, к слову… Любой литературовед вам объяснит, что в Михайловском муза Пушкина стала другой, более зрелой, «серьезной». Да и сама жизнь поэта, лишенная светских увеселений, претерпела существенные изменения – он стал больше читать и писать, безумные романы сменились дружескими беседами, дуэли – уединенными размышлениями о себе и своем будущем.
Я не знаю, насколько осознанно поэт решил сменить парадигмы своего существования. Но то, что во время и после Михайловского он стремится «перевязать» старые завязки, для меня несомненно.
Мы уже рассмотрели их, теперь разберемся в новых, а главное, в вопросе, что Александру Сергеевичу удалось изменить. И вообще, удалось ли…
Итак, завязка первая под условным названием «Пушкин и власть». Припомним его «теорию» преступления, смывающего бесчестие, и обратимся к завязке «новой», но на эту же тему.
«Всемилостивейший государь! В 1824 году, имев несчастье заслужить гнев покойного императора легкомысленным суждением касательно афеизма, изложенным в одном письме, я был выключен из службы и сослан в деревню, где и нахожусь под надзором губернского начальства. Ныне с надеждой на великодушие вашего императорского величества, с истинным раскаянием и твердым намерением не противоречить моими мнениями общепринятому порядку (в чем и готов обязаться подпиской и честным словом) решился я прибегнуть к вашему имп. вел-ву с просьбою: здоровье мое, расстроенное в первой молодости, и род аневризма давно уже требуют постоянного лечения, в чем и представляя свидетельство медиков, осмеливаюсь всеподданейше просить позволения ехать для сего или в Москву, или в Петербург, или в чужие края.
Всемилостивейший государь, вашего императорского величества верноподданный Александр Пушкин. (Приложено обязательство):
Я, нижеподписавшийся, обязуюсь впредь ни к каким тайным обществам, под каким бы именем ни существовали, не принадлежать; свидетельствую при сем, что я ни к какому тайному обществу таковому не принадлежал и не принадлежу и никогда не знал о них».
10-го класса Александр Пушкин, 11 мая 1826 года
Итак, главный шаг к побегу из Михайловского сделан. Однако была еще попытка до этого, пришедшаяся на начало зимы 25-го, попытка не только неудавшаяся, но и отмеченная очередной «черной меткой» судьбы. Эта метка, в отличие от случая с гадалкой Кирхгоф, вошла, кажется, даже в школьные учебники, во всяком случае, я слышал о ней во времена средней школы.
«Известие о кончине императора Александра I и происходивших вследствие оного колебаний о престолонаследии дошло до Михайловского около 10 декабря. Пушкину давно хотелось увидеться с его петербургскими приятелями. Рассчитывая, что при таких важных обстоятельствах не обратят строгого внимания на его непослушание, он решился отправиться в Петербург…
Он положил сперва заехать на квартиру Рылеева и от него запастись сведениями. Итак, Пушкин приказывает готовить повозку, а слуге собираться с ним в Питер; сам же он едет проститься с тригорскими соседками. Но вот, на пути в Тригорское, заяц перебегает через дорогу; на возвратном пути, из Тригорского в Михайловское, – еще раз заяц! Пушкин в досаде приезжает домой; ему докладывают, что слуга, назначенный с ним ехать, заболел вдруг белой горячкой. Распоряжение поручается другому. Наконец, повозка заложена, трогаются от подъезда. Глядь, в воротах встречается священник, который шел проститься с отъезжающим барином. Всех этих встреч не под силу перенести суеверному Пушкину; он возвращается от ворот домой и остается у себя в деревне».
М. Л. Погодин
Сам Пушкин трактовал эти предупреждения как спасение от известных событий на Сенатской площади, в которых предположительно мог принять участие он сам. То, что перед нами знамения, – нет сомнений. Сомнения возникают лишь в толковании. На мой взгляд, здесь речь идет о чем-то большем, о том, например, что Пушкину вообще не надо было покидать Михайловское ни под каким видом.
Но Александр Сергеевич все-таки попадает в одну из столиц (Москву) в сентябре 26-го года после своего прошения на Высочайшее имя. И привозит его туда специальный посланник нового русского царя Николая Павловича.
Итак, «новая завязка» в жизни великого поэта вот-вот состоится. Но вслушаемся в рассказы современников. Ощущение некой фальши и сбоев присутствует в каждом из них.
«Небритый, в пуху, весь измятый, был он представлен дежурному генералу Потапову и с ним вместе поехал тотчас же во дворец, в кабинет государя. К удивлению Ал. С-ча, царь встретил поэта со словами:
– Брат мой, покойный император, сослал вас на жительство в деревню, я же освобождаю вас от этого наказания, с условием ничего не писать против правительства.
– Ваше величество, – ответил Пушкин, – я давно ничего не пишу противного правительству, а после «Кинжала» и вообще ничего не писал.
– Вы были дружны со многими из тех, которые в Сибири? – продолжал государь.
– Правда, государь, я многих из них любил и уважал и продолжаю питать к ним те же чувства!
– Можно ли любить такого негодяя, как Кюхельбеккер, – продолжал государь. – Мы, знавшие его, считали всегда за сумасшедшего, и теперь нас может удивлять одно только, что и его с другими, сознательно действовавшими и умными людьми, сослали в Сибирь!
– Я позволяю вам жить где хотите, пиши и пиши, я буду твоим цензором, – кончил государь и, взяв его за руку, вывел в смежную комнату, наполненную царедворцами. – Господа, вот вам новый Пушкин, о старом забудем».
Н. И. Лорер со слов Л. С. Пушкина
А теперь дадим слово самому Александру Сергеевичу:
«Всего покрытого грязью меня ввели в кабинет императора, который сказал мне: «Здравствуй, Пушкин. Доволен ли ты своим возвращением?» Я отвечал, как следовало. Государь долго говорил со мною, потом спросил:
– Пушкин, принял бы ты участие в 14 декабря, если б был в Петербурге?
– Непременно, государь, все друзья мои были в заговоре, и я не мог бы не участвовать в нем. Одно лишь отсутствие спасло меня, за что я благодарю Бога!
– Довольно ты подурачился, – возразил император, – надеюсь, теперь будешь рассудителен, и мы более ссориться не будем. Ты будешь присылать ко мне все, что сочинишь; отныне я сам буду твоим цензором».
Пушкин в передаче Л. С. Хомутовой
И последний рассказ об исторической встрече из уст «недоброжелателя», с которым мы уже сталкивались на страницах этого грустного повествования:
«Однажды за небольшим обедом у государя, при котором и я находился, было говорено о Пушкине. «Я, – говорил государь, – впервые увидел Пушкина после моей коронации, когда его привезли из заключения ко мне в Москву совсем больного и покрытого ранами – от известной болезни.
– Что сделали бы вы, если бы 14 декабря были в Петербурге? – спросил я его между прочим.
– Стал бы в ряды мятежников, – отвечал он.
На вопрос мой, переменился ли его образ мыслей и дает ли он мне слово думать и действовать иначе, если я пущу его на волю, он наговорил мне пропасть комплиментов насчет 14 декабря, но очень долго колебался прямым ответом и только после длинного молчания протянул руку, с обещанием – сделаться другим».
Граф М. А. Корф
Есть еще несколько рассказов об этой исторической беседе, но они все о том же, за исключением упоминаний об «известной болезни», которую мы оставляем на совести то ли Корфа, то ли императора Николая Павловича. Пора, как говорится, сверить стрелки.
Мы видим, что «новая завязка» линии «я и власть» удается Пушкину не вполне. С одной стороны, поэт прощен, с другой – он колеблется в отречении от старых друзей, чем вызывает неудовольствие августейшей особы. Кроме того, за Александром Сергеевичем устанавливается сверхопека в лице цензора – Николая I, – это и честь, и новое стеснительное обстоятельство. Существует еще короткий рассказ о том, что Пушкин перед встречей с императором потерял на лестнице дворца черновик послания к декабристам и только на обратном пути, выходя из кабинета, нашел…
Но главное противоречие заключено в самих помыслах опального поэта, они двоятся, и угадать их не столь уж просто. Вот один прелюбопытнейший документ, написанный Пушкиным незадолго до встречи с императором:
«Ты, который не на привязи, как можешь ты оставаться в России? Если царь даст мне свободу, то я месяца не останусь. Мы живем в печальном веке, но когда воображаю Лондон, чугунные дороги, паровые корабли, английские журналы или парижские театры и бордели, то мое глухое Михайловское наводит на меня тоску и бешенство. В 4-й песне Онегина я изобразил свою жизнь; когда-нибудь прочтешь его и спросишь с милою улыбкой: где ж мой поэт? в нем дарование приметно. Услышишь, милая, в ответ: он удрал в Париж и никогда в проклятую Русь не воротится, – ай да умница! Прощай!»
Пушкин – кн. П. А. Вяземскому
Странно думать, что, может быть, вся эпопея примирения, все старания с «новой завязкой» затеяны только для того, чтобы посетить парижские бордели.
Естественно, если все начатое – двусмысленность, если в начале взаимоотношений положена в основу неискренность, то и продолжаться эти отношения будут «странно»: натянуто, неровно, постоянно уязвляя самолюбие обеих сторон.
Пушкин будет стеснен цензорством Николая. Очередным ударом по его самолюбию станет камер-юнкерство, пожалованное поэту «естественным образом», то есть без нарушения формальных правил продвижения по службе. Всякое вольное слово в перлюстрированных жандармами пушкинских письмах будет, в свою очередь, раздражать царя. И полной уже изменой со стороны Пушкина он посчитает просьбу об отставке со службы после женитьбы на Н. Н. Гончаровой.
В итоге эта «новая завязка» линии «я и власть» окажется ложной или псевдозавязкой. Она не сможет «укрепить» ранее расшатанные отношения и только усугубит их, вылившись в полную уже фантасмагорию: распоряжение Николая I о том, чтобы Бенкендорф предотвратил дуэль, выполнится сверхдвусмыленно – Бенкендорф пошлет жандармов в противоположную от Черной речки сторону.
Теперь рассмотрим «новую завязку» линии – «я и женщины», на которую решился поэт после Михайловского. Я говорю о женитьбе, которая в идеале должна была «перебить» следствия беспутной жизни Пушкина в молодости. Я не буду останавливаться на многочисленных сватовствах поэта – это дело историков. Напомню лишь еще одну «метку судьбы», сделанную Пушкину во время венчания с Н. Н. Гончаровой.
«Во время обряда Пушкин, задев случайно за аналой, уронил крест; говорят, при обмене колец одно из них упало на пол… Поэт изменился в лице и тут же шепнул одному из присутствующих: «tous les mauvais augures!» (все это плохие знаки)».
Рус. стар., 1880
А вот свидетельство княгини Долгоруковой:
«Во время венчания нечаянно упали с аналоя крест и Евангелие, когда молодые шли кругом. Пушкин весь побледнел от этого. Потом у него потухла свечка…»
Кн. Е. Л. Долгорукова по записи Бартенева
В очередной раз кто-то «сверху» предупреждает поэта о вероятной тщетности «новой завязки».
Но дело, конечно, не в упавшем кресте. Несмотря на то, что Пушкин боготворил свою жену, прежняя «страстность» натуры давала, по-видимому, себя знать. Молва того времени утверждала, что Пушкин был страстно влюблен в сестру своей жены Александру Николаевну Гончарову и даже был с ней близок.
«Александра была некрасивая, но весьма умная девушка. Еще до брака Пушкина на Nathalie, Аlexandrine знала наизусть все стихотворения своего будущего зятя и была влюблена в него заочно. Вскоре после брака Пушкин сошелся с Александриною и жил с нею. Факт этот не подлежит сомнению. Александрина сознавалась в этом г-же Полетике».
Кн. А. Б. Трубецкой
С госпожой Полетикой мы еще столкнемся – у отвергнутой Пушкиным поклонницы были все основания наводить на него напраслину. Но следующий эпизод, не подлежащий сомнению, косвенно подтверждает этот слух:
«Княгиня Вяземская сказывала мне, что раз, когда она на минуту осталась с умиравшим Пушкиным, он отдал ей какую-то цепочку и просил передать ее от него Александре Николаевне (Гончаровой). Княгиня исполнила это и была очень изумлена тем, что Александра Николаевна, принимая этот загробный подарок, вся вспыхнула, что и возбудило в княгине подозрение».
П. И. Бартенев – П. Е. Щеголеву
Вяземская не была недоброжелателем Пушкина, ей можно доверять. Но будем осторожными, мы ведь пишем не «тайные дневники Пушкина». Можно лишь сказать, что несомненным фактом является увлечение поэта Александриной, душевная привязанность между ними.
Однако факт влюбленности Пушкина «на стороне» подтверждает и сама Наталья Николаевна Гончарова. Через много лет она объяснит, отчего принимала ухаживания Дантеса:
«Ухаживание Геккерена (младшего) сначала забавляло меня, оно льстило моему самолюбию, первым побуждением служила мысль, что муж заметит новый шумный успех и это пробудит его остывшую любовь».
Да и со многими женщинами Пушкин в присутствии жены обращался так, чего другим, в том числе и Дантесу, никогда не прощал.
«Идалия Григорьевна Полетика заявляет большую нежность к памяти Натальи Николаевны. Она рассказывает, что однажды они ехали в карете и напротив сидел Пушкин. Он позволил себе схватить ее за ногу. Нат.Ник. пришла в ужас, и потом по ее настоянию Пушкин просил у нее прощения».
П. И. Бартенев
Тяжело все-таки быть гением. Каждое слово, каждый невинный жест к истории пришьют и обсуждать будут в немыслимых статьях… Если прибавить к этому постоянное безденежье, огромные долги, потому что балы, на которых блистала Гончарова, требовали солидных затрат, то следует признать, что и вторая завязка с женитьбой явилась завязкой ложной, лишь усугубившей и без того нелегкие следствия в последней четверти жизни.
Но была еще попытка по новой завязать и «третью линию» – отбросить атеизм с французским привкусом и постепенно войти в лоно православия. В ряде предсмертных стихотворений Пушкина явственно звучит тема Христа: «Как с древа сорвался предатель-ученик…», «Отцы-пустынники и жены непорочны…». Особенно беспрецедентна приписка Пушкина к стихотворению «Пора, мой друг, пора…»:
«Юность не имеет нужды в аt home (домашнем очаге), зрелый возраст ужасается своего уединения. Блажен кто находит подругу – тогда удались он домой. О скоро ли перенесу я мои пенаты в деревню – поля, сад, крестьяне, книги; труды поэтич. – семья, любовь еtс. – религия, смерть».
Духовник, исповедовавший поэта перед смертью, скажет потом, что точно такой же кончины желал бы для себя… Приведенный отрывок интересен еще и тем, что Пушкин, по-видимому, воспринимает религию чисто эсхатологически, то есть она для него расположена в одной точке со смертью отдельной личности и, может быть, всего мироздания в целом.
Но постоянно воскресавшая из пламени «Гавриилиада» (это про нее, кажется, сказано, что рукописи не горят) сводила эти попытки нового мирочувствования на нет, во всяком случае, в глазах властей. Сколько бы поэт ни лукавил, ни открещивался бы от написанного, но это был явно тот случай, когда написанное пером нельзя было вырубить и топором.
«В июне 1828 года три дворовых человека отставного штабс-капитана Митькова подали Петербургскому митрополиту Серафиму жалобу, что господин развращает их в понятиях православной веры, прочитывая им некоторое развратное сочинение под названием «Гавриилиада». 4 июля Митьков был арестован».
Может быть, именно из-за этой скверной истории митрополит Серафим через девять лет откажется хоронить тело Пушкина, объясняя это тем, что «самоубийц хоронить нельзя».
Кажется, это было первое мнение современников о пушкинской дуэли как самоубийстве. Потом это мнение утвердилось постепенно у части наших историков и литературоведов. Однако автором мнения был митрополит Петербургский Серафим и… Геккерен-старший, режиссировавший интригу против Пушкина.
«Жоржу (Дантесу) не в чем себя упрекнуть; его противником был безумец, вызвавший его без всякого разумного повода; ему просто жизнь надоела, и он решился на самоубийство, избрав руку Жоржа орудием для своего переселения в другой мир».
Барон Геккерен-старший – госпоже Дантес, 29 марта 1837 г.
Митрополит Серафим и дипломат Геккерен бесконечно далеки друг от друга как социально, так и духовно. Однако мнения их о случившемся идентичны. На мой взгляд, это, скорее, доказывает ту сумятицу и хаос, которые поселились в головах современников после дуэли, – никто ничего не понял.
И здесь мы подходим к основному мистическому моменту, ради разгадки которого и затеяна эта работа.
Приведу два уникальных документа. Один из них – мнение свидетеля трагедии, находившегося с Пушкиным в дружеских отношениях. Другой – отзыв участника дуэли через пятьдесят лет после нее.
«Пушкин был прежде всего жертвою (будь сказано между нами) бестактности своей жены и ее неумения вести себя, жертвою своего положения в обществе, которое, льстя его тщеславию, временами раздражало его, жертвою своего пламенного и вспыльчивого характера, недоброжелательства салонов и, в особенности, жертвою жестокой судьбы, которая привязалась к нему, как к своей добыче, и направляла всю эту несчастную историю».
Кн. П. А. Вяземский – кн. О. Л. Долгоруковой, 7 апр. 1837 г.
Как мы видим, в этом мнении чрезвычайно интересно последнее высказывание о «жестокой судьбе», которая привязалась к поэту. Высказывание это, вероятно, родилось из-за того, что сам Вяземский отлично понимал недостаточность аргументов, состоящих из «общих мест»: бестактность жены, недоброжелательство салонов и т. д. Такие аргументы не устраивали даже современников, которые «ничего не понимали», так отчего же они устраивают наших пушкинистов?
Но слово все-таки произнесено: жестокая судьба… Что скрывается за ней? А может быть, и кто?..
Сейчас слово возьмет непосредственный участник дуэли, который поставит все точки над «i».
«За несколько лет перед тем (1880 г.) В.Д. Давыдов (сын поэта Дениса Давыдова) был в Париже. Приехав туда, он остановился в отеле, где всякий день ему встречался совершенно седой старик большого роста, замечательно красивый собой. Старик всюду следовал за приезжим, что и вынудило Василия Денисовича обратиться к нему с вопросом о причине такой назойливости.
Незнакомец отвечал, что, узнав его фамилию и что он сын поэта, знавшего Пушкина, он долго искал случая заговорить с ним, причем, рекомендовавшись бароном Дантесом-Геккереном дe Бревеардом, объяснил Давыдову, будто бы он, Дантес, и в помышлении не имел погубить Пушкина, а напротив того, всячески старался примириться с Александром Сергеевичем, но вышел на поединок единственно по требованию усыновившего его барона Геккерена, кровно оскорбленного Пушкиным. Далее, когда соперники, готовые сразиться, стали друг против друга, а Пушкин наводил на Геккерена пистолет, то рассказчик, прочтя в исполненном ненависти взгляде Александра Сергеевича свой смертный приговор, растерялся и уже по чувству самосохранения предупредил противника и выстрелил первым, сделав четыре шага из пяти, назначенных до барьера. Затем, будто бы целясь в ногу Александра Сергеевича, он, Дантес, «страха ради» перед беспощадным противником, не сообразил, что при таком прицеле не достигнет желаемого, а попадет выше ноги. «Le diable s'en est mêlé» (черт вмешался в дело), – закончил старик свое повествование, заявляя, что он просит Давыдова передать это всякому, с кем бы его слушатель в России не встретился».
Л. Н. Павлищев
Если это и легенда, то выдумана она «по делу» и бьет в самую точку. Перед нами, собственно говоря, послание всей России, «всякому», кому интересны истинная подоплека событий на Черной речке, истинный режиссер, «вмешавшийся в дело» и доведший это «дело» до блестящего финала, так что плач и аплодисменты не смолкают до сих пор.
Поражает, конечно, наивность грешного старика Жоржа. Кого в России интересует черт? В месте, где сатана правит бал, все поголовно атеисты и черта считают предрассудком, сказками «седой старины». Пусть и в церкви в конце прошлого века2 (когда написаны приведенные выше строки) еще ходят и на углы крестятся. Но уже с Запада поднимается грозный «призрак коммунизма», который в своих выкладках будет оперировать чем угодно, только не чертями. Поражаешься наивности престарелого сенатора Дантеса, отстал старик от жизни, ничего не понимает…
Обычно говорят, что Дантес после дуэли не чувствовал никакого раскаяния да и в последующей жизни после России был «счастлив и глуп». Приведенное выше воспоминание опровергает подобную точку зрения. И кто внял словам старика здесь, в России?
Кажется, только один человек. Хотя, я думаю, документ этот был ему незнаком. Этот человек – Даниил Андреев. В «Розе Мира» он утверждает, что Дантес неосознанно исполнял темную миссию самого Гагтунгра (планетарного демона, сатаны по-нашему). После Пушкина уже в двадцатом веке он (при очередном воплощении) погубил еще одно крупное дарование, на этот раз неизвестное широкой публике. В двадцать первом веке погубит еще одно, для себя последнее, и «будет выброшен из нашей брамфатуры3, как шлак».
Поражаешься тому, что Дантес в рассказе Давыдова как бы понимает это, знает истинного зачинщика кровавых событий. Черт – существо могущественное, но просто так к любому не прицепится. Тут нужно сделаться ему как бы открытым, чтобы судьба, по выражению Вяземского, начала терзать тебя и гнать, как дичь… Или, выражаясь языком драматургии, качество развязки зависит от качества завязок и начала сюжетных линий.
Знал ли, догадывался ли Александр Сергеевич о том «катке», который на него надвигается? Знал. Более того, его ожидание предсказанной развязки в последние годы становится экстатическим и страстным.
«Когда я возвратился летом в Москву, я спросил Соболевского: «Какая могла быть причина, что Пушкин, оказавший мне столь много приязни, написал на меня такую злую эпиграмму?» («Лук звенит, стрела трепещет…»). Соболевский отвечал: «Вам покажется странным мое объяснение, но это сущая правда: у Пушкина всегда была страсть выпытывать будущее, и он обращался ко всякого рода гадальщицам. Одна из них предсказала ему, что он должен остерегаться высокого белокурого молодого человека, от которого придет ему смерть. Пушкин довольно суеверен, и потому, как только случай сведет его с человеком, имеющим сии наружные свойства, ему сейчас приходит на мысль испытать: не этот ли роковой человек? Он даже старается раздражать его, чтобы скорее искусить свою судьбу. Так случилось и с вами, хотя Пушкин к вам очень расположен».
А. Н. Муравьев
К этому трудно что-либо добавить.

5.
Эта главка написана в качестве примечания и будет короткой.
Повторим еще раз: как говорил Булгаков устами Воланда, кирпич просто так никому на голову не свалится. То же можно сказать и о «жестокой судьбе» по Вяземскому – чтобы она «прицепилась», нужны веские причины, нужна та «открытость», которая делает человека приманкой для различных инфернальных тварей.
Но там, где есть потусторонний разгул, там и светлые силы действуют более явно, более открыто.
В окружающих Пушкина персонажах «второго плана» заметна довольно странная закономерность, обсуждать которую я не берусь, так как не понимаю, что она означает. Я только назову ее и этим ограничусь.
В пушкиниане остался любопытный рассказ о том, как однажды Александр Сергеевич во время пребывания на Кавказе зашел в расположение артиллерийской батареи. «Кто вы такой?» – спросил его командир. – «Сочинитель Пушкин». «Ура! – закричал офицер и отдал команду. – Салют в честь господина Пушкина!» И пушки застреляли, чем, видимо, переполошили затаившихся горцев.
История сохранила имя бравого артиллериста – офицер Григоров.
Через несколько лет после этого незапланированного салюта он уволится со службы и канет в небытие… А потом, в начале 50-х, Л. И. Арнольди запишет интересный рассказ Николая Васильевича Гоголя. Гоголь будет говорить о том, как он любит бывать в Оптиной Пустыни: «Там у меня есть человек, которого я очень люблю… Я хорошо знаю и настоятеля, отца Моисея». – «Кто же этот друг ваш?» – «Некто Григорьев (Григоров), дворянин, который был прежде артиллерийским офицером, а теперь сделался усердным и благочестивым монахом и говорит, что никогда в свете не был так счастлив, как в монастыре. Он славный человек и настоящий христианин; душа его такая детская, светлая, прозрачная!»
Этим другом Гоголя и был тот самый артиллерист, который закатил в честь Пушкина салют. Теперь он находился в Оптиной Пустыни. Интересно, что и сам Гоголь, еще один человек из пушкинского окружения, тоже ушел в монастырь, но, так сказать, внутри себя…
Рядом с Пушкиным была и еще одна фигура с аналогичной судьбой – князь Гагарин. Ряд пушкинистов считают его самым ярым недоброжелателем поэта, втянутым в авантюру с получением А. С. приглашения от «ордена рогоносцев». В частности, бумага, на которой было написано приглашение, находилась на столе князя – это кто-то видел и рассказал. Сам Гагарин энергично отрицал свою причастность к пасквилю, намекая, что его написал на принадлежащей князю бумаге другой человек.
После гибели Пушкина князь пропал. И отыскался, как и Григоров, в далеком монастыре, но не в России, а в Италии. Князь, оказывается, принял католичество, стал иезуитом и трудился теперь на славу ордена в провинциальной глуши.
И еще один человек из пушкинского окружения, но гораздо более заметный. А именно Петр Яковлевич Чаадаев, блестящий гусар и основоположник русской светской философии. Отойдя от света, он также принимает католичество и «духовно делает» себя, в то время как Пушкин борется с миром…
Что это, цепь случайностей или некая закономерность, еще одна «метка судьбы»? Я не знаю.

6.
А теперь пришла нам пора коснуться трагической развязки великой жизни – дуэли и смерти Пушкина. Писать об этом трудно еще и потому, что развязка эта знакома каждому с детства. Тут можно только лишний раз вздохнуть и вспомнить лермонтовское «Погиб поэт, невольник чести…», составленное, кстати, из общих мест. Но, как говорится, кто может, пусть сделает лучше.
Сначала нам потребуется охарактеризовать хоть вкратце главных действующих лиц трагического финала. Начнем с Жоржа Дантеса.
Пушкинисты обычно изображают Геккерена-младшего непроходимым пошляком, этаким жеребцом, забравшимся в цветник пушкинской жизни, типом пошлым, недалеким, самолюбивым и злым. Что-то в этом мнении справедливо, но многое опирается лишь на эмоции оскорбленного национального чувства и никак не сходится с оставшимися от тех событий документами. То, что я не преувеличиваю, доказывает один простой факт: Дантес в первых встречах понравился Александру Сергеевичу Пушкину.
«Красивой наружности, ловкий, веселый и забавный, болтливый, как все французы, Дантес был везде принят дружески, понравился даже Пушкину, которому дал прозвание Расha a trois gues (трехбунчужный паша), когда однажды тот приехал на бал с женою и ее двумя сестрами. Скоро он страстно влюбился в г-жу Пушкину. Наталья Николаевна, быть может, немного тронутая сим новым обожанием, невзирая на то, что искренно любила своего мужа, до такой степени, что даже была очень ревнива, или из неосторожного кокетства, казалось, принимала волокитство Дантеса с удовольствием. Муж это заметил, было домашнее объяснение, но дамы легко забывают данные обещания супругам, и Наталья Николаевна снова принимала приглашения Дантеса на долгие танцы, что заставляло ее мужа хмурить брови».
Н. М. Смирнов. Из памятных заметок
Есть и другие свидетельства, доказывающие, что Пушкин имел к Дантесу в начале его появления в Петербурге некоторый интерес и расположение. Косвенное доказательство этому – тот факт, что Геккерен-младший беспрепятственно бывал дома у поэта. Ситуация вне расположения немыслимая. Фаддей Булгарин, надо заметить, не мог себе этого позволить. Между двумя людьми постепенно завязывались дружеские отношения.
«В 1835 и 1836 годах барон Геккерен и усыновленный им барон Дантес часто посещали дом Пушкина и дома Карамзиных и князя Вяземского, где Пушкины были, как свои».
К. К. Данзас по записи А. Аммосова
А вот еще одна характеристика «блистательного Жоржа»:
«Это был столь же ловкий (gewander), как и умный человек, но обладал особенно злым языком, от которого и мне доставалось; его остроты вызывали у молодых офицеров смех».
Ген. Р. Е. Гринвальд. Записки
Кого-то разительно напоминают эти рассказы о записном остроумце, вызывающем восторг молодежи. Будто речь идет не о Дантесе, а о молодом Пушкине. Кстати, мне представляется небесполезным сравнить остроумие обоих. Вот образчик пушкинских каламбуров во времена, когда «белая голова» зачастила в его дом.
«Уже незадолго перед смертию Пушкин в Александрийском театре сидел рядом с двумя молодыми людьми, которые беспрестанно, кстати и некстати, аплодировали Асенковой, в то время знаменитой актрисе. Не зная Пушкина и видя, что он равнодушен к игре их любимицы, они начали шептаться и заключили довольно громко, что сосед их дурак. Пушкин, обратившись к ним, сказал: «Вы, господа, назвали меня дураком; я – Пушкин и дал бы теперь же каждому из вас по оплеухе, да не хочу: Асенкова подумает, что я ей аплодирую».
М. М. Попов
А вот образчик злословия Жоржа. Нужно пояснить, что контекст приведенного ниже разговора целиком относится к прекрасному полу.
«Граф А-н как-то сказал барону Дантесу:
– Дантес, про вас говорят, что вам очень везет.
– Женитесь, граф, и я вам это докажу!»
А. Мердер
Как видим, пушкинское остроумие, конечно же, предпочтительнее. Однако и Дантес шутит вполне приемлемо, сколь эти остроты остаются в истории. И весьма рискованно.
Сохранился рассказ об их своеобразном турнире, когда отношения между двумя остроумцами уже совершенно испортились. Геккерен-младший носил на пальце перстень с изображением головы одного из членов французской королевской фамилии. Пушкин громко сказал:
– Поглядите, господа, барон носит на пальце изображение обезьяны!
– Не думаю, чтобы это был ваш портрет, – парировал Дантес.
Тогда эта перепалка не привела еще к дуэли.
Вообще, мне кажется знаменательным то обстоятельство, что убийцей Пушкина оказался не только остроумец, пользующийся популярностью в светских салонах, но и француз. Вспомним преклонение самого Александра Сергеевича перед французской культурой. Не это ли обстоятельство, в частности, заставило его принимать у себя почти булгаковских иностранцев – Геккерена-старшего и Геккерена-младшего? Кстати, в то время в Петербурге служило достаточно иностранцев помимо французов: и немцы, и поляки, и голландцы.

Интересно, как вообще относилось общество того времени к любовной интриге, которую затевал французский остроумец. Из множества документов, просмотренных мною к этой работе, меня поразил один, который я сейчас приведу. Поразил заурядностью того, что происходило в семье Пушкина.
«Дантес был статен и красив; на вид ему было в то время лет 20, много 22 года. Как иностранец, он был пообразованнее нас, пажей, как француз – остроумен, жив, весел. И за ним водились шалости, но совершенно невинные и свойствененные молодежи, кроме одной, о которой мы узнали гораздо позднее. Не знаю, как сказать: он ли жил с Геккерном, или Геккерн жил с ним… В то время в высшем обществе было развито бугрство.
Судя по тому что Дантес постоянно ухаживал за дамами, надо полагать, что в сношениях с Геккерном он играл только пассивную роль. Он был очень красивый, и постоянный успех в дамском обществе избаловал его: он относился к дамам вообще, как иностранец, смелее, развязнее, чем мы, русские, а как избалованный ими, требовательнее, если хотите, нахальнее, наглее, чем даже принято в нашем обществе.
В то время Новая Деревня была модным местом. Мы (кавалергарды) стояли в избах, эскадронные учения производились на той земле, где теперь дачки и садики 1-й и 2-й линии Новой Деревни. Все высшее общество располагалось на дачах поблизости, преимущественно на Черной речке. Дантес часто посещал Пушкина. Он ухаживал за Наташей, как и за всеми красавицами (а она была красавица), но вовсе не особенно «приударял», как мы тогда выражались, за нею. Частые записочки, приносимые Лизою (горничной Пушкиной), ничего не значили: в наше время это было в обычае. Пушкин хорошо знал, что Дантес не приударяет за его женой, он вовсе не ревновал, но, как он сам выражался, ему Дантес был противен своею манерою, несколько нахальною, своим языком, менее воздержанным, чем следовало с дамами, как полагал Пушкин. Надо признаться, при всем уважении к высокому таланту Пушкина, это был характер невыносимый. Он как будто боялся, что его мало уважают, недостаточно почета оказывают; мы, конечно, боготворили его музу, а он считал, что мы мало перед ним преклоняемся.
Манера Дантеса просто оскорбляла его, и он не раз высказывал желание отделаться от его посещений. Nathalie не противоречила ему в этом. Быть может, даже соглашаясь с мужем, но, как набитая дура, не умела прекратить свои невинные свидания с Дантесом. Быть может, ей льстило, что блестящий кавалергард всегда у ее ног. Когда она начинала говорить Дантесу о неудовольствии мужа, Дантес, как повеса, хотел слышать в этом как бы поощрение к своему ухаживанию. Если б Nathalie не была так непроходимо глупа, если бы Дантес не был так избалован, все кончилось бы ничем, так как в то время, по крайней мере, ничего собственно и не было – рукопожатие, обнимания, поцелуи, но не больше, а это в наше время были вещи обыденные».
Кн. А. Б. Трубецкой. Об отношениях Пушкина к Дантесу
Кажется, никто не воспринимал эту интригу серьезно. Никто, кроме Пушкина. Кроме того, упоминание о горничной Лизе с записками от Гончаровой – момент крайне неприятный, заставляющий предположить, что Наталья Николаевна не была столь невинна, как утверждает сегодняшнее пушкиноведение.
Но в ряде документов того времени мы находим упоминание об Александре Сергеевиче в аналогичном контексте, исключая, конечно, подмётные письма и какой-либо расчет в амурных шалостях.
«К нам часто приезжала княжна Г., «общая кузина», как ее все называли, дурнушка, недалекая старая дева, воображавшая, что она неотразима. Пушкин жестоко пользовался ее слабостью и подсмеивался над нею. Когда «кузина» являлась к нам, он вздыхал, бросал на нее пламенные взоры, становился перед нею на колени, целовал ее руки и умолял окружающих оставить их вдвоем. Кузина млела от восторга и, сидя за картами (Пушкин неизменно садился рядом с ней), много раз в продолжение вечера роняла на пол платок, а Пушкин, подымая, каждый раз жал ей ногу».
В. А. Нащокина
«В пример милой веселости Пушкина Нащокин рассказывал следующий случай. Они жили у старого Пимена, в доме Иванова. Напротив их квартиры жил какой-то чиновник, рыжий и кривой, жена у этого чиновника было тоже рыжая и кривая, сынишка – рыжий и кривой. Пушкин, для шуток, вздумал волочиться за супругой и любовался, добившись того, что та стала воображать, будто действительно ему нравится, и начала кокетничать. Начались пересылки: кривой мальчик прихаживал от матушки узнать от Александра Сергеевича, который час и пр. Сама матушка с жеманством и принарядившись, прохаживалась мимо окон, давая знаки Пушкину, на которые тот отвечал преуморительными знаками. Случилось, что приехал с Кавказа Лев Сергеевич и привез с собой красильный порошок, которым можно было совсем перекрасить волосы. Раз почтенные супруги куда-то отправлялись, остался один рыжий мальчик. Пушкин вздумал зазвать его и перекрасить. Нащокин, как сосед, которому за это пришлось бы иметь неприятности, уговорил удовольствоваться одним смехом».
П. И. Бартенев
Роман Дантеса с Натальей Николаевной развивался не на очень благоприятном для Пушкина фоне. Всё более во «светской черни» утверждалось мнение о романе самого Александра Сергеевича с сестрою его жены Александрой Николаевной.
«Уже впоследствии, когда я была замужем и стала матерью, я добилась от старой нашей няни объяснения сохранившихся в памяти ее оговоров Александры Николаевны. Раз как-то Александра Николаевна заметила пропажу шейного креста, которым она очень дорожила. Всю прислугу поставили на ноги, чтобы его отыскать. Тщетно перешарив комнаты, уже отложили надежду, когда камердинер, постилая на ночь кровать Александра Сергеевича – это совпало с родами его жены, – нечаянно вытряхнул искомый предмет.
Этот случай должен был неминуемо породить много толков, и, хотя других данных обвинения няня не могла привести, она с убеждением повторила мне: – Как вы там ни объясняйте, а по-моему, – грешна была тетенька перед вашей маменькой».
А. Л. Арапова
Что можно на это сказать? Стечение ли это «роковых» совпадений, оговор ли, навет, но, похоже, что другим мы не позволяем того, что позволяем себе. Это относится ко всем людям, и «великим», и «заурядным».
Но вернемся к Дантесу. Несомненно то, что человек этот был умен в практическом смысле, – доказательством служит хотя бы его карьера, которую он сделал после высылки из России. Упоминание о нем находится даже у Виктора Гюго в примечаниях к стихам.
«Теперь – сенатор. 30 000 франков жалованья в год».
«О дальнейшей судьбе Дантеса вплоть до переворота 2 декабря 1851 г. нам почти ничего не известно.
По возвращении из России во Францию он сначала заперся в деревне своей (в Эльзасе), а затем в 40-х годах выступил на политическом поприще, был избран депутатом и сначала продолжал быть крайним легитимистом. Затем он из легитимиста превратился в бонапартиста. В награду за услуги, оказанные Луи Наполеону, Дантес был назначен им в день декабрьского переворота сенатором. В сенате он обратил на себя особое внимание своими речами в защиту светской власти пап. Во время последней империи Дантес был реrsonа grata при дворе Наполеона III. Дантес был одним из основателей Парижского Газового общества и оставался директором этого общества до своей смерти, благодаря чему составил себе большое состояние. По словам одного из наших соотечественников, знавшего в Париже Дантеса, это был человек очень одаренный и крайне влиятельный, даже большой оригинал; он был замешан во всех событиях и происках Второй империи».
С. А. Панчулидзев. Сборник биографий кавалергардов
На этом, я думаю, можно о нем и закончить.
Теперь кратко охарактеризуем другую фигуру на нашей шахматной доске, замешанную в историю с дуэлью. Это, конечно, «славный папаша» – Геккерен-старший. Как я ни старался отыскать что-нибудь благородное по поводу этого европейского дипломата, хотя бы одно дружеское слово в защиту его, но увы… Такого документа мне неизвестно. Вероятно, это все-таки был подлец. Тут традиция пушкиноведения вполне совпадает с фактами.
«Старик Геккерен был человек вполне хитрый, расчетливый еще более, чем развратный; молодой же Геккерен был человек практический, дюжинный, добрый малый, балагур, вовсе не ловелас, ни дон-жуан, а приехавший в Россию сделать карьеру. Волокитство его не нарушало никаких великосветских петербургских приличий».
Князь П. Вяземский
А сейчас я приведу уже индивидуальный портрет:
«Старик барон Геккерен был известен распутством. Он окружал себя молодыми людьми наглого разврата и охотниками до любовных сплетен и всяческих интриг по этой части; в числе их находились кн. Петр Долгоруков и граф Л.С.».
Кн. В. Ф. Вяземская по записи Бартенева
«Геккерен – низенький старик, всегда улыбающийся, отпускающий шуточки, во все вмешивающийся».
Арк. О. Россет
Что еще сказать о нем? По-видимому, немного шпион, как и любой дипломат. Когда Николай I объявил его персоной non grata, Геккерен лично распродавал имущество своего петербургского дома, вынес вещи на улицу, прилепил ценники, сам сел на продававшийся стул… Какой-то офицер только из-за отвращения к Геккерену этот стул тут же купил и выбил его из-под сладкого старичка.
То, что старичок был сладкий, не вызывает сомнения. Сомнения вызывают мотивы его наглого вмешательства в семейную жизнь Пушкина. Тут, на самом деле, довольно много версий, среди них есть, например, и такая, что европейский содомит специально и осознанно губил жизнь русского гения, сбивая вокруг него заговор. Не думаю, что это правда. О гениальности Пушкина в те годы не догадывался никто, включая Вяземского и Баратынского.
А вот мнение Анненкова я считаю совершенно верным. Что просто, то и верно:
«Геккерен был педераст, ревновал Дантеса и поэтому хотел поссорить его с семейством Пушкина. Отсюда письма анонимные и его сводничество».
Поговорим теперь о самой тяжелой фигуре на нашей шахматной доске, об императоре Николае Павловиче. Обычно его изображают болваном с глазами василиска, от которых падают в обморок лакеи и впечатлительные дамы. Это еще не только василиск, но и вешатель, воздвигший эшафот для пятерых славных ребят, намеревавшихся то же самое, приди они к власти, сделать с царем. Традиция изображать Николая напыщенным идиотом идет не только от каких-нибудь семинаристов, проникших в русскую литературу, но от самого главного нашего артиллериста Льва Николаевича Толстого.
В случае же с Пушкиным царю, в основном, не повезло, во-первых, оттого, что ряд серьезных исследовательских работ были написаны в советское время, которое царей не баловало; во-вторых, Николая Павловича подвела одна фраза в известном разговоре о Пушкине. Возражая против сравнения его с Карамзиным, царь заметил: «Карамзин умер, как ангел. А этого мы насилу заставили умереть христианином».
С этой фразой в советское время много возились (в частности, покойный И. Андронников), доказывая посредством нее, что Николай и есть истинный убийца, «насильник» великого поэта.
Мне же кажутся интересными совсем другие высказывания русского самодержца. Они почти совсем неизвестны широкой читательской аудитории и взяты из переписки Николая Павловича с князем Паскевичем.
«Здесь все тихо, и одна трагическая смерть Пушкина занимает публику и служит пищей разным глупым толкам. Он умер от раны за дерзкую и глупую картель, им же писанную, но, слава Богу, умер христианином».
Император Николай I – кн. Паскевичу
То есть причастился перед смертью; вот в чем смысл фразы Николая «насилу заставили умереть христианином». Но продолжим дальше эту знаменательную переписку:
«Жаль Пушкина, как литератора, в то время, как его талант созревал; но человек он был дурной».
Кн. И. Ф. Паскевич – императору Николаю I
«Мнение твое о Пушкине я совершенно разделяю, и про него можно справедливо сказать, что в нем оплакивается будущее, а не прошедшее».
Николай I – кн. И. Ф. Паскевичу
Не знаю, как вам, но мне нравится последнее высказывание императора Николая Павловича. Нравится, конечно, не умалением значения Пушкина при жизни, а тем, что царь усматривал в этой жизни значительно более грандиозное будущее. Здесь, кстати, «василиск-царь» оказывается умнее многих из нас, кто считают, что Пушкин исписался к концу своей жизни как литератор и кончился как человек. Лично для меня одно это высказывание Николая I, несмотря на внешнюю противоречивость, говорит кое-что об его уме. Во всяком случае, болваном его назвать никак нельзя.
И, наконец, нужно кратко описать самих Пушкиных в середине тридцатых. Прежде всего, Наталью Николаевну. В нашем общественном мнении образ этой женщины прошел две стадии. Сначала ее винили во всех смертных грехах, чуть ли не в романе с царем, и называли ее поведение одной из причин гибели Александра Сергеевича. Потом, уже в наши дни, в период совкового феминизма, полностью реабилитировали. Мое мнение? Оно в документах, приводимых в этой работе. Я уже цитировал позднее объяснение Натальи Николаевны, отчего она принимала ухаживание Дантеса, – оттого, чтобы раздразнить Пушкина, в котором угасла страсть. Верится в это с трудом (не в угасшую страсть А. С., а в цели Гончаровой). Роман с Жоржем продолжался несколько лет, и трудно представить, чтобы он хоть как-то не развивался. Ряд современников однозначно считают, что Дантес «жил с ней». Пушкинисты в большинстве своем это отрицают. Я верю науке, а особенно пушкинистам. Для меня очевидно лишь то, что Наталья Николаевна совершенно не понимала того, что происходит. Как и все участники этой трагедии.
Сам же Александр Сергеевич… Чтобы описать его состояние в последние годы, нужна целая книга. Кому оно интересно, пусть читают «серьезных» исследователей, Лотмана, например, а не вашего покорного слугу. Я лишь укажу на некоторые штрихи, которые считаю важными. Во-первых, суеверие Пушкина не становилось меньше, а все более развивалось.
«У Пушкина существовало великое множество всяких примет. Часто, собравшись ехать по какому-нибудь неотложному делу, он приказывал отпрягать тройку, уже поданную к подъезду, и откладывал необходимую поездку из-за того только, что кто-нибудь из домашних или прислуги вручал ему какую-нибудь забытую вещь вроде носового платка, часов и т.п. В этих случаях он ни шагу уже не делал из дома до тех пор, пока, по его мнению, не пройдет определенный срок, за пределами которого зловещая примета теряла силу».
В. А. Нащокина
Интересна в этом смысле история с кольцом Нащокина.
«Нащокин носил кольцо с бирюзою против насильственной смерти, и в последний приезд Пушкина настоял, чтоб он принял от него такое же кольцо. Оно было заказано. Его долго не несли, и Пушкин не хотел уехать, не дождавшись его. Кольцо было принесено поздно ночью. По свидетельству Данзаса, кольца этого не было на Пушкине во время предсмертного поединка; но перед самою кончиною он велел подать ему шкатулку, вынул из нее бирюзовое кольцо и, подавая Данзасу, сказал: «От общего нашего друга».
П. И. Бартенев со слов П. В. Нащокина
Странно, почему, при суеверии Пушкина, он не надел того кольца в день злополучного поединка. Или черт махнул хвостиком и Александр Сергеевич запамятовал, или не так уж неправы те, кто разрабатывают версию самоубийства поэта. Нам, однако, не важны личные устремления каждого из участника событий, нам важен внутренний механизм, драматургия конкретной трагедии, вытекающая из причинно-следственной связи.
После получения известного пасквиля Пушкин, кажется, становится совершенно невменяемым. Кстати, стоит, наверное, процитировать этот, по нынешним понятиям, вполне дурацкий документ, чтобы лишний раз убедиться, как ничтожное, по выражению одного из современников А. С., убивает гения наповал.
«Великие кавалеры, командоры и рыцари светлейшего Ордена Рогоносцев в полном собрании своем, под председательством великого магистра Ордена, его превосходительства Д. Л. Нарышкина, единогласно выбрали Александра Пушкина коадъютором (заместителем) великого магистра Ордена Рогоносцев и историографом ордена».
Непременный секретарь: граф I. Борх
Документ этот произвел на Пушкина впечатление взрыва. Теперь даже в гостях он не мог сидеть спокойно, в каждом взгляде, случайном слове, письме, которое приносили, ему чудился страшный подвох. Ведь дело усугублялось тем, что пасквиль аноним отправил не только Пушкину, но и ряду его светских знакомых. Это уже был позор нестерпимый. В наше время анонимы уже не стали бы прибегать к письмам, они бы прибегли к телефонным звонкам…
Состояние Пушкина в то время можно представить по картине, нарисованной очевидцем. По бульвару идет красавчик Жорж в сопровождении Екатерины и Натальи Гончаровых. Вдруг откуда ни возьмись появляется Александр Сергеевич, черный как туча. Подобно вихрю обгоняет их и скрывается за углом…
Если читать все воспоминания о Пушкине последних лет, описывающие цепь интриг, обид и бытовых хитросплетений, то создается ощущение, что на поэта надвинулась черная воронка из инфракосмоса, которая душит его, вытягивает все соки и не дает работать, как прежде. И чем дальше Пушкин сам втягивается в интригу, чем больше принимает ее всерьез, тем меньше сил остается.
А дьяволам только и нужно, чтобы их принимали всерьез. Ничто так не укрепляет силы бесовского легиона, как наше к нему серьезное отношение. Оно и порождает диалог, спор, в котором невозможно выиграть.

7.

«УСЛОВИЯ ДУЭЛИ
МЕЖДУ г. ПУШКИНЫМ И г. БАРОНОМ ЖОРЖЕМ ГЕККЕРЕНОМ
1. Противники становятся на расстоянии двадцати шагов друг от друга, за пять шагов назад от двух барьеров, расстояние между которыми равняется десяти шагам.
2. Противники, вооруженные пистолетами, по данному сигналу, идя один на другого, но ни в коем случае не переступая барьера, могут пустить в дело свое оружие.
3. Сверх того принимается, что после первого выстрела противникам не дозволяется менять место для того, чтобы выстреливший первым подвергся огню своего противника на том же расстоянии. »
Вот и добрались мы с тобой, дорогой читатель, до кульминации и развязки. Стоит ли комментировать место в пьесе, где льется кровь и герой погибает? Не думаю. Во всяком случае, я постараюсь себя ограничивать и приберегу выводы на потом, когда тело будет предано земле и зрители поспешат в раздевалку. Вот в эти спины я и прокричу кое-что заветное. А сейчас ограничимся документами.
«Несмотря на ясную погоду, дул довольно сильный ветер. Морозу было градусов пятнадцать. Закутанный в медвежью шубу, Пушкин молчал, по-видимому, был столь же спокоен, как и во все время пути, но в нем выражалось сильное нетерпение приступить скорее к делу. Когда Данзас спросил его, находит ли он удобным выбранное им и д'Аршиаком место, Пушкин отвечал:
– Мне это решительно все равно – только, пожалуйста, делайте все это поскорее.
Отмерив шаги, Данзас и д'Аршиак отметили барьер своими шинелями и начали заряжать пистолеты. Во время этих приготовлений нетерпение Пушкина обнаружилось словами к своему секунданту:
– Ну что же! Кончили?
Все было кончено. Противников поставили, подали им пистолеты, и по сигналу, который сделал Данзас, махнув шляпой, они начали сходиться.
Пушкин первый подошел к барьеру и, остановясь, начал наводить пистолет. Но в это время Дантес, не дойдя до барьера одного шага, выстрелил, и Пушкин, падая, сказал:
– Кажется, у меня раздроблено бедро».
А. Аммосов
«Г. Пушкин упал на шинель, служившую барьером, и остался неподвижным, лицом к земле».
Виконт д'Аршиак – князю П. А. Вяземскому
«Секунданты бросились к нему; и, когда Дантес намеревался сделать то же, Пушкин удержал его словами:
– Подождите! Я чувствую достаточно сил, чтобы сделать свой выстрел».
А. Аммосов
«После слов Пушкина, что он хочет стрелять, г. Геккерен возвратился на свое место, став боком и прикрыв грудь свою правою рукою».
К. К. Данзас – кн. П. А. Вяземскому
«Ужас сопровождал их бой. Они дрались, и дрались насмерть. Для них уже не было примирения, и ясно видно было, что для Пушкина нужна жертва или погибнуть самому».
А. Л. Языков – А. А. Катенину
«На коленях, полулежа, Пушкин целился в Дантеса в продолжение двух минут и выстрелил так метко, что, если бы Дантес не держал руку поднятой, то непременно был бы убит; пуля пробила руку и ударилась в одну из металлических пуговиц мундира, причем все же продавила Дантесу два ребра».
А. А. Щербинин
«Геккерен упал, но его сбила с ног только сильная контузия; пуля пробила мясистые части правой руки, коею он закрыл себе грудь, и, будучи тем ослаблена, попала в пуговицу, которою панталоны держались на подтяжке против ложки: эта пуговица спасла Геккерена. Пушкин, увидя его падающего, бросил вверх пистолет и закричал: «Браво!» Между тем кровь лила из раны».
В. А. Жуковский – С. Л. Пушкину
«Придя в себя, Пушкин спросил у д'Аршиака:
– Убил я его?
– Нет, – ответил тот, – вы его ранили.
– Странно, – сказал Пушкин, – думал, что мне доставит удовольствие его убить, но я чувствую теперь, что нет… Впрочем, все равно. Как только мы поправимся, снова начнем».
Кн. П. А. Вяземский – вел. кн. Михаилу Павловичу
Не могу удержаться от короткого комментария. И по сегодняшний день эти строки невозможно читать без волнения. Поражает не только трагизм происходившего, но и стечение обстоятельств, не позволившее Пушкину сделать с Дантесом то же самое, что Дантес сделал с ним. Рок и судьба здесь настолько явны, что их присутствие дало рождение целой материалистической теории, будто на Дантесе была надета кольчуга.
Потом у нас и в Лермонтова стрелял не Мартынов, а какой-то наемник (быть может, чеченец) из кустов. Возникновение последней версии совпало по времени с убийством президента Кеннеди. Так русское сознание отреагировало на трагедию в Техасе, привычно говоря, что мы видели и не такое.
Но зачем нам выдумывать сложности? Кусты, кольчуги, наемники? Не проще ли сказать, что «черт вмешался в дело»? Проще и честнее.
…После ранения мы впервые видим поэта смирившегося, с мужеством и отвагой принимающего такой финал, о котором двадцать лет назад его предупредила странная гадалка. Его мужественное поведение на смертном одре лишний раз доказывает, что Пушкин был натурой высокой, несмотря на многочисленные его прегрешения. Перед смертью не врут. По тому, как человек умирает, мы можем судить о самых тайных сторонах его души.
«Он исполнил долг христианина с таким благоговением и таким глубоким чувством, что даже престарелый духовник его был тронут и на чей-то вопрос по этому поводу отвечал: Я стар, мне уже недолго жить, на что мне обманывать? Вы можете мне не верить, когда я скажу, что и для себя самого желаю такого конца, какой он имел».
Кн-ня Екатерина Н. Мещерская-Карамзина
«Священник говорил мне после со слезами о нем и о благочестии, с коим он исполнил долг христианский. Пушкин никогда не был еsprit fort (вольнодумец), по крайней мере, не был им в последние годы жизни своей; напротив, он имел сильное религиозное чувство, читал и любил читать Евангелие, был проникнут красотою многих молитв, знал их наизусть и часто твердил их».
Кн. П. А. Вяземский – Д. В. Давыдову
Красота последних часов жизни поэта была лишь замутнена попыткой самоубийства – чтобы облегчить свои невыносимые страдания. Пушкин спрятал под подушку заряженный пистолет, и только вмешательство друзей отвело его руку…
«Когда все ушли, я сел перед ним и долго один смотрел ему в лицо. Никогда на этом лице я не видал ничего подобного тому, что было в нем в эту первую минуту смерти. Голова его несколько наклонилась; руки, в которых было за несколько минут какое-то судорожное движение, были спокойно протянуты, как будто упавшие для отдыха после тяжелого труда. Но что выражалось на его лице, я сказать словами не умею. Оно было для меня так ново и в то же время так знакомо! Это был не сон и не покой. Это не было выражение ума, столь прежде свойственное этому лицу; это не было также и выражение поэтическое. Нет! Какая-то глубокая, удивительная мысль на нем разнилась, что-то похожее на видение, на какое-то полное, глубокое, удовольствованное знание.
Всматриваясь в него, мне все хотелось спросить: что видишь, друг? и что бы он отвечал мне, если бы мог на минуту воскреснуть? Вот минуты в жизни нашей, которые вполне достойны названия великих. В эту минуту, можно сказать, я видел самое смерть, божественно тайную, смерть без покрывала. Какую печать наложила она на лицо его, и как удивительно высказала на нем и свою и его тайну! Я уверяю тебя, что никогда на лице его не видал я выражения такой глубокой, величественной, торжественной мысли. Она, конечно, проскакивала в нем и прежде. Но в этой чистоте обнаружилась только тогда, когда все земное отделилось от него с прикосновением смерти. Таков был конец нашего Пушкина».
В. А. Жуковский

8.
Пора подвести некоторые итоги нашего скромного экскурса к истокам русской литературы, да и нашего национального духа в целом. Мы поняли, что ни «горячая кровь», ни нужда, ни обида на властей не объясняют причин черного дня на Черной речке. «Черт», «судьба» или самоубийство более удовлетворительны как объяснения. Только в последнем случае – небольшая закавыка: отчего человек, решивший прощаться с жизнью, обязательно хочет утащить на тот свет своего противника? Помните, как говорил уже смертельно раненный Александр Сергеевич: «Как поправимся, так снова начнем». Отчего? Оттого, чтобы не скучно было умирать одному? Нет. И в версии самоубийства психологические «концы с концами» не сходятся.
Конечно, есть вероятность, что субъективно такой финал мог устраивать великого мистика. Объективно же его земная жизнь была раздавлена следствием совершённых ранее поступков. Всё, что Пушкин совершал в юности сам, вдруг обратилось против него в зрелости в увеличенном, безобразно-гротескном образе. По-видимому, предчувствуя интуицией гения возможность подобного оборота, он и решил «перевязать» после Михайловского три главные линии своей жизни. Тщетно… Но не будем повторяться.
Мы обращали внимание на ту власть, которую имели над Пушкиным различные суеверия. Эту свою традицию веры в приметы поэт пронес с собой до могилы. Чем же, в таком случае, явилось для Пушкина предсказание мадам Кирхгоф? Благом или верным злом?
На первый взгляд кажется, что благом. За этим предсказанием как бы слышится голос миров горних, предостерегающих великого поэта. Но как же быть тогда с тем, что христианская церковь отрицает суеверия, во всяком случае, не видит за ними никакого положительного смысла для души?..
Здесь следует разобраться. Христос по Евангелию никогда не гадает, не ворожит. Его исцеления и пророчества вообще совершаются не от его человеческого «я», но от лица Единого. Этим он решительно отличается от всех гадателей и колдунов вместе взятых, которые творят «от себя», но с помощью различных потусторонних сил. Волхвы (колдуны), склонившиеся над младенцем Иисусом в хлеву, означают преклонение старого языческого мира, основанного, в частности, на ворожбе, перед новым Словом и новой Истиной.
Что она означает, эта новая истина, в интересующем нас контексте объясняют ряд христианских мыслителей и философов. Христианство отрицает гадание, в частности потому, что отрицает вообще детерминированный, обусловленный чем-либо мир. Мир причинно-следственных связей. Мир, где царствует «автоматический» закон кармы, или воздаяния. Отрицает не потому, что этого «нет» в мире (это, как мы убедились, «есть»), а потому, что подобная вера-суеверие затормаживает путь души человеческой к Богу. Карма несущественна в мире, где есть Суд Божий. А Бог «кого хочет» награждает благодатью и спасением. С точки зрения причинно-следственных связей непонятно, например, отчего разбойник, распятый с Иисусом, попадет в Рай (а он попал именно туда), а благочестивый фарисей и респектабельный богач, может, туда и пролезут, но только после того, как верблюд пролезет в игольное ушко. Также христианство отрицает судьбу и рок, но не потому, что их «нет». Просто эти понятия гаснут перед понятием единственным – веры величиною с горчичное зерно.
Имеешь такую малую веру и скажешь скале «Иди!», она тронется с места и пойдет. Что это значит? А это значит – полная независимость от законов «этого» мира при условии «малой веры». Потому, в частности, и называют христианство религией абсолютной свободы.
Но что же тогда получается? Зачем мы угробили уйму времени и извели уйму бумаги, выясняя закономерности и «драматургию» жизни Пушкина? Ее что, нет?! Но мы же доказали, что драматургия эта существует, – она-то и раздавила любимого нашего поэта…
Драматургия, конечно же, существует. Но мы сейчас говорим о другом. Мы говорим о том, что любой христианин интуитивно знает, как ослабить причинно-следственную связь, как уйти от равнодушной «кармы», как существенно исправить драматургию собственной жизни. Если вообще ее не отменить.
Для этого в христианской церкви существует великое Таинство покаяния и причастия. Покаяние разрывает сети кармических связей, в которые попал человек, как муха в паутину. Оно вообще переводит исповедующегося на совершенно «другие рельсы», часто неожиданные для него самого. И здесь, если можно так выразиться, мы вступаем в загадочное и новое для нас пространство. Вырываясь из мира посюстороннего, где царствует причинно-следственный механизм, мы вступаем в мир потусторонний.
Из пространства Эвклида и Лобачевского мы уходим в пространство Эйнштейна и современной топологии.
Всем нам не хватает веры величиною с горчичное зерно, о большем вообще говорить не приходится. Не хватало этой веры и Пушкину, несмотря на его гениальность.
Вместо Христа мы верим в примету, в зайца или кошку, перебежавших дорогу, в предсказание на картах, в рок… Это приводит к тому, что кармические законы, причинно-следственные связи лишь укрепляются, и выйти из паутины собственных грехов и заблуждений не представляется возможным. Карма, таким образом, при всей своей мистичности, есть понятие «от мира сего», то есть посюстороннее. В этой ее механистичности и заключен демонизм, заключено богопротивное начало, отрицающее спасение через любовь и веру. Вот отчего Блюстители кармы, по Даниилу Андрееву, – существа исключительно демонической природы, пирамидальные, с собачьими головами, с изощренным интеллектом, но исключительно холодной сферой чувств…
Идя путем искреннего покаяния, Пушкин, безусловно, мог бы продлить собственную жизнь и написал бы многое – черновики с задумками и планами, оставшиеся после него, подтверждают это. Тогда бы и сбылся первый вариант предсказания старухи Кирхгоф – долгая счастливая жизнь до преклонных лет. Вера же в приметы и прочую дичь окончательно сделала жизнь А. С. игрушкой в руках Блюстителей кармы. Пушкин знал об этом, описав, по-видимому, самого себя в «Пиковой даме»: за верой в примету у Германа стоят безумие и смерть.
Остается только надеяться, что Господь на том свете достойно наградил поэта за те страдания, которые перенес он на земле, за милость к падшим и мученический финал. И как, наверное, смешно Александру Сергеевичу оттуда, из «эйнштейновского пространства», читать о себе некрологи и слушать всякий вздор со стороны друзей и недругов:
«Жаль поэта – (жертва) и великая, а человек был дрянной. Корчил Байрона, а пропал, как заяц. Жена его, право, не виновата. Ты знал фигуру Пушкина; можно ли было любить (его), особенно пьяного!»
Ф. В. Булгарин – А. Я. Стороженке
* Здесь и далее я цитирую по доступным мне историческим источникам, а также использую антологию В. Вересаева «Пушкин в жизни».
1 В середине XIX века. – Прим. ред.
2 XIX века. – Прим. ред.
3 Брамфатура (согласно Даниилу Андрееву) – совокупность разноматериальных слоев небесного тела. – Прим. ред.

Вот это материальчик!!!

Отличный материал, но за один присест не прочесть

СПАСИБО ЗА ТВОИ ТРУДЫ!

Огромные труды!! Спасибо Лисонька дорогая!!!

В этот раз ты у нас Архивариус!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!

Очень интересный пост. Спасибо! С большим удовольствие прочла все и сразу.

Спасибо огромное!!!

спасибо, интересно