1.«Конечно же, вы пьяница, – написал Эрнст Хемингуэй в 1934 году Ф. Скотту Фицджеральду. – Однако ничуть не больший пьяница, чем Джойс и другие хорошие писатели». Хемингуэй имел свой особенный взгляд на винопитие: поначалу он считал, что писать нужно на трезвую голову. Пил в дни отдыха. Но пил часто и дозы увеличивал. Могучий организм позволял ему и писать. Стал бравировать своей способностью пить и писать романы, «приобретал репутацию знаменитого на весь мир "папы" с неизменной бутылкой рома в руках». Приговаривал: «А я не пьяница!» Друзьям признавался, что, в отличие от алкоголика Ф. Скотта Фицджеральда, он пьет «умеренно».

2.«Фолкнер чувствовал, что может работать только пьяным. Он считал себя прежде всего летописцем, повествующим о событиях, которые уже произошли, а посему нуждался, как ему казалось, в обостренном их восприятии, которое достигалось с помощью алкоголя. В результате подогреваемое выпивкой создание книг сопровождалось ухудшением физического и психологического состояния. В возрасте, близком к сорока, во время написания романа "Авессалом, Авессалом!", Фолкнер погрузился в состояние глубочайшего запоя, из-за чего несколько раз попадал в больницу. Непонятно, каким чудом сохранилась его способность что-либо писать при таком губительном режиме. Следуя примеру Алджернона Суинберна, его любимого поэта и тоже алкоголика, Фолкнер нанял медбрата, чтобы тот следил за количеством потребляемого спиртного и помогал писателю не впадать ни в одну из крайностей, коими являются трезвость и запой. Попытка не удалась, и работать Фолкнеру становлюсь все труднее и труднее. Роман "Притча" создавался на протяжении почти десяти лет и не нравился автору».

"В нашей интеллигенции так было заведено - это касалось как Москвы, так и провинции. Смысл жизни нельзя понять всухую - чем больше ты пьешь, тем яснее видишь горизонты своей жизни, чем бессмысленнее твое бормотание, тем осмысленнее твое существование. Водка выводила писателей за казенные пределы советского бытия, бутылка даже по своей форме напоминала им космическую ракету, на которой можно улететь в космос и перевести дух. Космос и водка делали одно дело - тело становилось невесомым. С послевоенных времен писатели высоко несли знамя русского пьянства. Пили либералы и стукачи, бездари и гении. Пил с размахом Твардовский. Пил на широкую ногу Шолохов. Пил главный писатель страны Фадеев - напивался до чертиков. Пил лучший писатель страны - Андрей Платонов. Стареющая Ахматова тоже увлекалась водкой.
Шестидесятники - дети хрущевской оттепели - продолжили дело отцов-основателей советской литературы. Центральный Дом Литераторов в Москве недаром звали «кабаком». Там можно было встретить кумиров, не стоящих на ногах. Пьянство считалось высокой маркой, отличительным знаком свободы и протеста. Никто не стеснялся его. Я помню, как я гордился тем, что тащил на себе по лестнице вверх в писательском доме возле метро «Аэропорт» своего прозаического покровителя. Потом он резко бросил пить - стал бегать и долго бегал. Но многие другие, кто выжил, пропили всю жизнь напролет. Я помню пьяные угары и пьяные драки на шикарных чердаках в центре Москвы, в мастерских художников, на дачах в Переделкине. Водку глушили - писали стихи. С похмелья. Или поэму «Москва - Петушки» - это был тоже владимирский человек. Веничка написал немного, по сравнению с Мольером, который прожил такую же короткую жизнь. Но достаточно для того, чтобы определиться со смыслом жизни."
Виктор Ерофеев:водка и интеллигенция
источник:http://rest.oboz.ua/intervi...

"Что пили русские писатели 100 лет назад? "

Анкета
Французский журнал «La Revue» задумал и привел в исполнение интересную анкету на тему: «Как и что пьют французские писатели?» Одна из петербургских газет, вдохновившись этим примером, произвела подобную же анкету среди русских писателей. И в результате получился вывод, что ни французские, ни русские писатели и в рот хмельного не берут, а только и мечтают о чистой ключевой воде. Не знаем насколько это верно относительно французских писателей, но относительно русских мы решили проверить анкету по способу audiatur et altera pars. Так как в данном случае altera pars являются буфетчики посещаемых русскими писателями ресторанов, то мы и очутились первым долгом

у буфетчика литературного ресторан «Вена»

- Скажите, пожалуйста, что пьют русские писатели?
- Русские писатели пьют преимущественно очищенную, но не брезгуют и пивом, которое спрашивают всегда бокалами. Когда средства позволяют русские писатели охотно требуют и коньяку, предпочитая хорошим, но дорогим маркам плохие, но зато дешевые. Вина русские писатели пьют редко, - только когда их угощают, - что же касается ликеров то склонности к ним не чувствуют предпочитая повторить коньяк, чем перейти на ликер.
В отношении закуски русские писатели требуют преимущественно той закуски, которой за наименьшую цену полагается наибольшее количество. Многие пьют совершенно не закусывая или совершают обряд ерша заключающийся в том, что каждую рюмочку водки заглатывают глотком пива. Минеральную воду русские писатели не пьют, но квасу требуют и притом со льдом.
- А как пьют русские писатели?
- В кредит-с, хотя некоторые пьют и на наличные или в рассрочку платежа. Иногда русские писатели оставляют заложника и затем его выкупают. В отношении, так-сказать, емкости русские писатели идут непосредственно за купцами, причем и рюмки среднего размера - поменее купеческого и поболее общегражданского - называют у нас писательскими. Некоторые русские писатели пьют до положения риз, но большая часть русских писатели отличается хорошей закалкой и ума не пропивает. Напишись, русские писатели или целуются, или ругаются, а некоторые произносят речи на тему об искусстве или рассказывают про авансы, которые они получили и пропили, или собираются получить и пропить. Замечено, между прочим, что суммы этих авансов русские писатели по большей части значительно преувеличивают.

В «Капернауме»

- Скажите, пожалуйста, что и как пьют русские писатели?
-Водку-с. Закуску спрашивают мало. Бывают, которые начинают прямо с пива.
- А вина?
- Не уважют-с. Старые писатели – те действительно, требовали винца и толк понимали, а у нынешних кроме водки никакой продукт не идет.
- И много пьют?
- Пьют зло-с. Злее писателя один только мастеровой пьет-с.

У Федорова

- Русский писатель больше у стойки пьет, а на закуску выбирает бутерброд из пятачковых. Некоторые беллетристы припускают в водку пиконцу. Репортеры - те всегда требуют, чтобы пирожки были как огонь горячие, потому что они с морозу и на ходу. Когда писатели с актерами соединяются, мы их за круглый стол сажаем, а то уж очень руками размахивают.

У Кюба

Русские писатели совершенно не спрашивают шампанского, хотя есть группа писателей, которые ничего кроме шампанского не спрашивают даже к раннему завтраку. Ликеры русские писатели спрашивают по большей части такие, каких не существует вовсе. Русские писатели не дегустируют, а пьют залпом, На чай дают щедрее нефтяников, и разве только кораблестроительные инженеры дают на чай щедрее русских писателей.

В театральном клубе

- Ох, русские писатели, эх, русские писатели... Чего только не пьет русский писатель! Вот разве джину не пьет еще и пель-элю не спрашивает. Но и до этого дойдет! Все пьет русский писатель, здорово пьет русский писатель, большой кредит нужен русскому писателю, ибо много может вместить русский писатель.
- А пьют ли русские драматурги?
– И курица пьет, как же не пить русскому драматургу? Но драматург на четвертом месте по емкости. В первую голову идет по емкости публицист, за ним беллетрист, после поэт, а затем уж драматург.
Таковы результаты нашей беспристрастной анкеты. Выводы сумеет сделать сам читатель.

ВЛАД. АЗАРОВ.
Петербург. 1908 год"

FashionTime выбрал наиболее отчаянных пьяниц, чьи судьбы удивляют, страшат и в какой-то мере захватывают неистребимой страстью к этому пороку.
Эдгар Аллан По
Нареченный отец детектива пил так, что поверить сложно. При этом он говорил, в шутку, всерьез ли: "К пьянству меня толкают окружающие люди". Приступы белой горячки были для По в порядке вещей, случались они регулярно. Буйного писателя отвозили в больницу, где он общался с призраками и даже дрался с ними. С реальными людьми этот странный человек также не слишком ладил: после смерти своей кузины, на которой он был женат, По взял за правило предлагать руку и сердце всем подряд. Постепенно на почве запоев он начал терять рассудок, а погиб от алкогольной передозировки. Его нашли ограбленным в канаве, привезли в клинику, где автор "Убийства на улице Морг" и умер спустя сутки от закупорки сосудов головного мозга.
Джек Лондон

Лондон, чьи герои – мужественные люди, преодолевающие любые препятствия, сам таким не был. Верней, не хотел быть, но приходилось – неимоверными усилиями. Он работал по 17 часов в сутки, и за 15 лет писательства сочинил на 40 томов. При этом страдал депрессией и алкоголизмом. К 37 годам Лондон стал самым высокооплачиваемым писателем в мире. И – устал. Ежедневная порция – тысяча слов – убивала его. В ночь на 22 ноября 1916 года Джек Лондон покончил с собой. Рядом с телом нашли блокнот, в котором были цифры: перед смертью писатель вычислял необходимую дозу яда.
Скотт Фитцджеральд
После выхода в марте 1920 года романа "По эту сторону рая" Фицджеральд становится богат и успешен. Через месяц он женится на Зельде Сэйр. И они начинают прожигать жизнь вместе и на полную катушку. Вечеринки, поездки на курорты, всевозможные выходки – например, появление в голом виде на театральной премьере. С самого начала алкоголя было много и становилось еще больше. В августе 1925 года в приступе ревности к мужу Зельда бросилась с лестницы ресторана у всех на глазах. До этой выходки в ее поведении уже проскакивало что-то безумное, но уже после стало ясно – жена писателя больна. В 1930-м ей поставили диагноз "шизофрения". Зельда почти все время находилась в клиниках, а Фитцджеральд отправился из Парижа, где они жили последние годы, в Голливуд. И стал сценаристом. Он продолжал усиленно пить, уйдя в запой, превращался в жестокого тирана и умер в 1940 году в доме своей новой возлюбленной от сердечного приступа. Спустя восемь лет в пожаре, случившемся в клинике, погибла Зельда. Все эти восемь лет она постоянно разговаривала с мужем – отказывалась верить, что его нет.
Эрнест Хемингуэй

Незадолго до смерти Хемингуэй поинтересовался у одного из приятелей: "Что бывает с человеком, когда он вдруг осознает, что уже не напишет тех книг, которые обещал себе написать?" Попытки покончить с собой писатель предпринимал неоднократно: сочинял предсмертные записки и даже хотел выкинуться из самолета, когда летел в психиатрическую клинику на излечение. Выброситься ему не удалось, курс он прошел и был признан врачами здоровым. Вернувшись домой, Хемингуэй продержался недолго. 2 июля 1961 года, пока жена спала, он взял любимое ружье, вставил дуло в рот и нажал на курки большим пальцем ноги. Стреляться – это в семье Хемингуэя наследственное занятие: в 1928 году из пистолета застрелился отец писателя. Позже эстафету подхватил брат Эрнеста, Лестер – спустя 21 год он также убил себя из ружья.
Джон Стейнбек
В 1947 году по заданию американской газеты Джон Стейнбек – вместе с именитым фотографом Робертом Капа – приехал в Советский Союз, чтобы написать серию репортажей. У них было много встреч, американцев возили по стране, везде они видели Россию причесанную, подготовленную к их визиту. И вот однажды, утомившись от официоза, Стейнбек решил посмотреть настоящую жизнь русских. Он вышел из московского отеля один, без провожатого, и отправился гулять по столице. Догулялся до того, что напился в компании алкашей (!) и заснул на скамейке. Разбуженный милиционером, Стейнбек заученно произнес: "Я американский писатель. "А-а-а, Хемингуэй!" – обрадовался милиционер. Стейнбек, который терпеть не мог Хемингуэя, страшно оскорбился.
Уильям Фолкнер
Фолкнер был пьяницей наследственным – его отец и дед тоже пили не просыхая. Писатель, проживший почти всю жизнь в провинциальном городке, предпочитал пить в одиночку. Это была тяжелая и опасная работа: за пристрастие к алкоголю нобелевский лауреат заплатил периодически наваливавшимися на него истощением, язвой, ранениями, переломами, провалами памяти и прочая, и прочая. Умер он, свалившись с лошади.
Уильям Стайрон

Стайрон, один из классиков американской "серьезной" литературы, пил 40 лет подряд. Аукнулось это весьма неожиданным манером. В возрасте 60 лет Стайрон заработал непереносимость алкоголя. Один глоток – и у него начинались тошнота и кошмары. Стайрон перестал пить, однако без привычных вливаний ему было еще хуже. Он впал в депрессию и попал в психиатрическую больницу. Оклемался и написал – по следам своего пребывания в дурдоме – книгу "Зримая тьма". Прожил после этого Стайрон еще 15 лет, умер в возрасте 86 лет. Не пил. Страдал ли от вынужденной трезвости, мы не знаем.
Чарльз Буковски
Буковски – один из тех, кому алкоголь приносил радость и даже пользу. И совсем не тяготил. Буковски, открывший для себя опьянение в детстве, сразу понял – вот то, что сможет сделать его счастливым. Так и вышло. Он пил всегда, пил везде, предпочитая пиво и вино, и прожил 74 года. Буковски искренне любил алкоголь, и тот платил ему взаимной симпатией. В 24 года писатель ударился в десятилетний запой, который закончился внутренним кровотечением и умиранием на койке в больнице для нищих. Его выходили, однако строго-настрого запретили пить: бутылка пива – и вы мертвец, сказали врачи Буковски. Выйдя за пределы клиники, потенциальный мертвец не спеша отправился в ближайший бар и напился до чертиков. И ничего с ним не случилось. Известность пришла к Буковски в 51 год, после выхода первого романа "Почтамт". В 70-е он написал все свои главные книги и превратился в культового автора. А в следующем десятилетии Буковски настигла настоящая слава. Он стал вполне обеспечен и последние годы жил в доме с бассейном, не изменив, впрочем, своему привычному образу жизни: играть на скачках, писать почти каждую ночь, слушая классическую музыку и попивая красное вино.
Сергей Довлатов
"Жена моего брата говорила: "Боря в ужасном положении. Оба вы пьяницы. Но твое положение лучше. Ты можешь день пить. Три дня. Неделю. Затем ты месяц не пьешь. Занимаешься делами, пишешь. У Бори все по-другому. Он пьет ежедневно, и, кроме того, у него бывают запои". ("Записные книжки") Исчерпывающая в определенном смысле реплика, показывающая как силу привычки пить, так и способность отнестись к этой привычке с юмором. Настолько, насколько возможно относиться с юмором к этой, в общем, страшной болезни. "Друзей у меня не так много, раздражительность увеличивается с каждым запоем, а главное, я все же на четырех работах: литература, радио, семья и алкоголизм", – писал он другу. То, что в книгах Довлатова выглядело по-своему захватывающе, даже пьянство, в реальной жизни вряд ли было столь привлекательно.
Джон Чивер
Американский писатель Джон Чивер советовал сыну: "Никогда не носи красных галстуков, не спи в брюках с женщиной и не пей пива после виски". Сам он пил и виски, и пиво, и все вместе. Писатель, которого называли американским Чеховым, был замечен во множестве пороков, и пьянство было лишь одним из них. Бисексуальность – а в те времена (середина прошлого века) это был порок, заставляла Чивера мучиться. Тем не менее, он прожил в браке с женой 41 год, но постоянно ходил "налево", в основном с мужчинами. В пригороде Нью-Йорка, где он жил, у Чивера была еще та репутация: и после его смерти в 1982 году жители вспоминали дебоши писателя, и купание в голом виде в фонтане, и уединение с юношами в лесу. Любивший русскую литературу, бывавший в СССР, Чивер писал: "У меня с русскими есть три общих свойства: любовь к крепким напиткам, энтузиазм и умение покрасоваться". В конце жизни он отказался от спиртного и окончательно понял про себя, что является гомосексуалом.
Юджин О'Нил
О'Нил – наследственный алкоголик: в его семье пили все. Отец, актер Джеймс О'Нил, начинал день с коктейлей, брат Джеми уже к двадцати годам был сформировавшимся алкоголиком. Мать немного выбивалась из этого ряда – она употребляла наркотики. И вся семья боялась Юджина – он представлял опасность для окружающих, когда напивался. Однажды в студенческом общежитии после бутылки абсента он перевернул всю мебель и пытался пристрелить приятеля. Знаменитый драматург ничего не боялся и употреблял внутрь все подряд, включая разбавленный лак. Любое огорчение заставляло его напиваться вусмерть. Ни строчки на трезвую голову – таков был девиз О'Нила. Правда, последние двадцать лет он не пил, так как серьезно заболел (болезнь Паркинсона). Болезнь, впрочем, не помешала О'Нилу писать.
Трумэн Капоте
После выхода "Завтрака у Тиффани" Капоте стал звездой. Он постоянно посещал вечеринки, пил, употреблял наркотики, спал с мужчинами – известными и неизвестными. Пил и писал. В итоге к середине 70-х Капоте превратился в развалину, конченого алкоголика. Ездил по Нью-Йорку на своей роскошной машине, скучал и болел. Алкоголь он потреблял по поводу и без, терпеть не мог, когда ему мешали напиваться, регулярно устраивал скандалы. В последней своей книге, опубликованной под псевдонимом, рассказал о себе всю правду. Книга вышла после его смерти.
Источник: FashionTime.ru

Это тема наркологов и сусловских ребят. А у автора не очень хорошо ни с топонимикой, ни с, простите, выбором блюдами, ни кто от чего и как. Выпивал бы он сам с ...................................................................................... Тогда - погоны голубенькие, а так - бабки рубит, че вестись? ПОДЛО! Мы и сами знаем с кем выпивать - с кем душевно...

Да, пьют писатели сильно. Впрчем, как и представители других профессий. По мне, кому охота, пусть бы и пили, себя губили. Ну а вот представьте, каково жить с такими больными? И если, к примеру, у жены есть выбор, жить с таким уродом или бросить его, то ведь у матерей и у детей выбора нет. И ещё (повторюсь) очень противно, когда пьянством бахвалятся и оправдывают, обосновывают его.