Увы , Господь не дал мне возможность иметь работу и источник доходов , что бы помогать материально , все что я могу это надеяться и просить Божью помощь для исцеления Христового война Антония !
Спаси его Господи !

У него же вроде плечо было отравлено пулей?
Моя зарплата зависит от продаж, как только получу деньги сразу сообщу.

нас в сообществе больше тысячи! если каждый перевел бы хотя бы по 50-100 рублей - уже набралась почти вся необходимая сумма. я уже не говорю про другие сообщества. 150 тысяч - не такая уж и астрономическая сумма. есть возможность переводить деньги на веб-мани или яндекс-деньги? это бы очень помогло сбору средств

Дай Бог воину Антонию здравия телесного!!!

почему по пять тысяч, по 200 рублей собрать будет значительно проще

Полностью согласна с Романом Лиховым! Не по 5 т.р. должны люди собирать, а по стольку, сколько могут. Я тоже терплю нужду. Но от небольшой суммы, не умру с голода. Как, впрочем и все. тем более, что небольшими суммами быстрее и легче собрать нужные деньги. Для одного человека 150 т.р - огромная сумма. Для большинства людей и 5 тыс. руб. - значительная. Во всяком случае, для меня. А рублей 200-300 я смогла бы найти. Думаю, мое мнение разделяет большинство людей. Давайте соберем эту сумму как можно скорее! И каждый из нас обращается в своих молитвах к Богу. Неважно в какую церковь он ходит и к какой конфессии она относится. Бог един! да и вообще, ходит ли в храм. Конечно, можно сказать, что "Кому церковь не мать, тому и Бог не отец", но я знаю, что многие люди молятся дома, и глубоко в Душе своей! наверное, лучше дома думать о Боге, чем стоя в церкви о чем-то отвлеченном! Кроме сбора средств давайте сердечно помолимся за воина! "И аз воздам"- говорил господь. Каждая молитва будет услышана. и это ничуть не меньшая помощь рабу Божьему Антонию! Бог в помощь!

5 тыс не смогу найти... а идея столько сколько кто сможет , мне больше нравится... Буду молиться.

С мира по нитке соберем, с Божьей помощью! Пишите, как перевести деньги.

Грех не помочь, вышлю сколько соберем казаками, только куда и как?

Многие спрашивают "почему по 5000 руб?" .. это сумма взята как пример .. а так конечно, кто сколько сможет..

В этом можно не сомневаться, найдутся и не мало!

Если человек станет здоровым это будет хорошо, если выздоровит всё Российское общество это будет ещё лучше, ПРЕКРАСНО!!!

Сейчас не могу помочь материально,у меня проблемы с работой.

С миру по нитке, ...Гитлеру верёвка... Надо помогать, кто чем может! И молиться, молиться...

Дай Бог ему крепкого здоровья.

В предыдущем номере “Русичей” была статья об Антоне Маньшине, подполковнике запаса, человеке, на судьбу которого выпало много испытаний – три чеченские командировки, ужас и жестокость этой войны. И самое страшное для Антона – потеря бойцов, которые находились под его командованием. Мне посчастливилось много общаться с ним и присутствовать на встречах, которые организовывались в воинских частях. Поразили его доброта, отзывчивость и любовь к Богу и окружающим людям. Этот человек не сломался, не стал жестоким и злым после того, что ему пришлось пережить. Именно потому, что увиденное и пережитое сопровождалось необыкновенной молитвой и верой, а также смиренным сознанием того, что все это послано Богом. В одной из бесед о войне Антон рассказывал бойцам, как был помилован чеченский боевик, которого взяли в плен. Один из находившихся в зале сказал: “Вы проявили доброту, в этом ваша слабость”. Антон на это ответил: “В этом наша сила! Русский солдат милосерден и имеет любовь к своему врагу”. А потом были сказаны те слова, которые за год окормления мной как священником воинской части я никогда не говорил: “Имейте братья любовь с маленькое зернышко и любите ваших врагов, и они полюбят вашу веру”.

Уже почти везде знают о подвиге Евгения Родионова, русского солдата, не снявшего крест и принявшего мученическую смерть за свою веру. Бог укрепил православного воина на принятие мученического венца с любовью к своим врагам, моля Бога, чтобы он их простил. Антон рассказывал об отце Михаиле, человеке, который, исполняя свой долг военного священника, погиб, крестя и исповедуя солдат во время боя. Он знал, идя в Чечню, что его ждет, но о том, что нет выше той любви, как умереть за други своя, он знал прежде всего.

Дай Бог Антону здоровья и многих лет жизни, чтобы он обо всем рассказал.

Хочется пожелать, чтобы каждый политик, будь то президент или лидер какой-либо партии, помнил о том, что его святой долг – сохранить мир в родной стране, не допуская кровопролития и гибели своего народа. Да выполнит он заповедь Божию: возлюби ближнего своего, как самого себя.

о. Александр Бай.

Маньшин Антон Леонидович, подполковник запаса, проходил службу милостью Божией в Республике Ичкерия, или Чеченской Республике 1994–1996 гг. в должности командира штурмовой группы 166-й бригады специального назначения под командованием генерал-майора Булгакова. Участвовал в штурме Грозного в первой чеченской кампании, Шали, Бамута, по контузии и ранению был заменен в 96-м году в мае. Проходил службу в Республике Чечня с сентября 99-го года по май 2000 года в должности замбатальона мотострелкового батальона специального назначения. Последнее место службы – начальник разведки 207-й комендантской тактической группы главной тактической группировки Республики Ичкерия в юго-западном р-не Чеченской Республики, который был самым неспокойным районом в 2003 г. Задачей коменданта тактической группы было удержание поставленного объекта, ликвидация и разоружение банд­формирований при нахождении и помощь мирному населению по отражению атак боевиков и поддержанию конституционного порядка в жилом р-не населенного пункта Баланцу.

Был трижды ранен, два тяжелых ранения, награды боевые, но это не главное, главное то, что милостью Божией остался жив. Имею жену, дорогую и любимую мною рабу Божию Наталию, мою боевую подругу, которая выходила меня, приезжала ко мне в самые дальние концы моей службы. Даже так получилось, что умудрилась приехать ко мне в Чечню, в 1-ю кампанию, после контузии. Помню, открываю глаза – передо мной стоит моя жена. В сердце и страх – война идет, тут женщине не место – и в то же время и радость. Имею ребеночка, доченьку нашу совместную, отроковицу Марию, которая является для меня светочью той веры, символом которой является Лучезарный наш Господь Иисус Христос с Матушкой Его Царицей Небесной и сонмом святых, в земле Русской просиявших. Вот таким же лучиком света для меня являются моя жена и дочь, которые вымаливают меня, окаянного грешника, дают силы мне ходить еще по этой земле, видеть, встречаться, разговаривать с ближними, братьями и сестрами, которых дал мне Господь, и делиться той болью, которую дал мне Господь испытать.

Середина января 95-го. Штурм Грозного. Бригада, в которой я находился и служил в должности командира штурмовой группы, т.е. это обычный мотострелковый взвод из тридцати человек, три БМП, усиленный ПКМ-гранатометами, снайперскими винтовками. Бой в городе современной войны отличается своей не безысходностью, а скажем, плачевностью и жестокостью ведения боя, потому что современная техника, вооружение дают возможность на себе испытать, что значит боль, кровь и слезы в той ситуации, в которой ты непосредственно участвуешь.

И вот середина-конец января 95-го, мы встали в районе электрозавода на перекрестке с задачей его удержания. Моя штурмовая группа, три БМП, встали веером, удерживая сектора обстрела, назначенные мной. Прямо дорога уходила в 15-й микрорайон, площадь Минутка, которую в то время удерживал Хаттаб – к тому времени известный боевой командир. Слева дорога уходила на электрозавод, справа – на Чеченский государственный университет. И вот моя главная машина БМП-2, 362-й борт, справа от меня, я находился метрах в 20 от нее.

Тылы запаздывали, и бойцы, солдаты уже около полутора суток ничего не ели, только пили воду. И вот 30% личного состава сидели грелись у костров в метрах 15 от боевых машин, а остальные 70% – на позиции, потому что вот-вот ожидали штурма, т.к. прорывалась банда полевого командира Абульсами и нужно было удерживать данные опорные пункты. В это время в моей головной машине наводчик-оператор пушки 2-42 мой солдатик Вадим вылез из люка и с радостью сообщил, что нашел (где – одному Богу известно) кусок белого хлеба, черствого, как камень, – для нас это уже была радость.

Он постучал им по броне и сказал: “О, ребята, – хавчик! (на военном жаргоне означает “еда”) Сейчас растопим на воде, хоть пожуем что-то!”. И тут подходит чеченский мальчик, лет 12, и протягивает левую руку, жестом прося этот хлеб. Вадим посмотрел на хлеб, посмотрел на мальчика и протянул ему этот последний кусок, единственную свою пищу, а взамен он получил гранату Ф-1, которую мальчик держал в правой руке у себя за спиной. Граната упала в люк. В люке находились “выстрелы” от РПГ-7В, это гранатометные “выстрелы”, радиус поражения которых около 2,5 м. И вот около пяти таких выстрелов лежало в башне. Боекомплект сдетонировал, и башня отлетела метров на пятнадцать. Все это было на моих глазах. Я стоял в шоке, сначала не понимая что произошло. Мальчик стал удаляться по направлению Чеченского государственного университета. Рядом со мной стоял мой снайпер Саша, контрактник. Он поймал в оптический прицел убегающего мальчик. Произошла пауза. Я не мог дать команду “огонь”, в мыслях было только два слова: “Господи, помоги!”, просил Господа помочь мне и моим солдатам. Саша не выстрелил, опустил винтовку СВД и сказал только несколько слов: “Командир, я поймал в прицел убегающего пацаненка, но у меня в России остался брат такого же возраста. Я подумал, что стреляю в моего братишку, я не мог, командир”.

На этом примере, дорогие мои друзья, мы видим, что наши братья, ваши братья, такие же, как и вы, наполнены такой глубины любовью и верой, любовью даже к врагам, выполняя свой долг, один отдает самое последнее, что есть, кусок хлеба, а в ответ получает гранату Ф-1 и умирает. От Вадима не нашли ничего, только кусок камуфляжа. И вот его матери с отцом в Ростовскую область отправили пустой цинк. И в этом цинке лежал только кусок камуфляжа. И другой солдат, который целится в мальчика, пусть в мальчика, но врага, из-за невиданного чувства той непонятной многим, я еще раз повторяю, непонятной многим любви, любви Христовой, не может убить врага, мальчика.



В середине февраля 95-го мы брали Чеченский государственный университет. Очень тяжелая задача предстояла перед нашей штурмовой группой: ЧГУ был одним из плацдармов, оплотов, который занимал очень важное стратегическое значение в Первомайском районе. И вот при штурме ЧГУ я с пятью солдатами оказались блокированными в районе лекционного зала. Над нами была пробоина в потолке, и луч света освещал четыре трупа моих бойцов, которые были убиты во время окружения, и пятого солдатика. Он лежал у меня на руках, ему осколками от мин оторвало две ноги по колено. И вот я лямками от своего автомата и автомата моего солдата перетянул обрубки его ног, чтобы он не истек кровью. В груди у него торчал осколок величиной с кулак. Если вынуть этот осколок, то он просто от потока крови, исходящей из сердца, умрет на моих руках. Он плакал и говорил мне только об одном: “Товарищ лейтенант, я не хочу умирать. У меня остались одна мать и маленькая сестренка, я один кормилец у них”. Его сине-голубые глаза я не забуду никогда, потому что в последнее мгновение, когда он умирал на моих глазах, я ревел, как ребенок, вместе с ним и просил только одного, чтобы Господь забрал меня, а ему дал жизнь. Но молиться я не умею, поэтому Господь не слышал, наверное, моей молитвы. Он забрал в селения вечные рядового Виктора Никифорова. И когда он умирал, он сказал мне только три слова: “Товарищ лейтенант, помолитесь обо мне”. Я Витю взял на руки, поверьте, я хотел бы всех пятерых взять с собой, но физически я этого не мог сделать. Так я вышел из здания ЧГУ и нес Витю два квартала. “Чехи” видели меня в прицелах своих снайперских винтовок, но среди них тоже были люди: они видели, что я выношу убитого своего боевого товарища, боевого друга, и они не убили меня. Рядом с моими ногами, когда я шел, всю дорогу поднимались фонтанчики земли от разрывов пуль из снайперской винтовки. “Чехи” просто сопровождали меня и дразнили. А я нес Витю и читал молитву, единственную которую знал, молитву Господню “Отче наш”. Видимо, она мне и спасла жизнь. Нес и плакал. Что самое интересное, тело Вити, этот обрубок, который я нес, святые мощи, оно было совсем невесомое. Часа два с половиной, пока я его нес, руки у меня даже не устали. Царство ему Небесное и вечный покой.



Где-то в конце февраля мы блокировали 15-й микрорайон, последний район города, площадь Минутка. Фронтом против нас стоял Хаттаб. Мы удерживали позицию по железному полотну. Наутро, в 5 часов, была команда: штурмовать частный сектор. Перед нами стояли две пятиэтажки “развернутой книгой”, а в центре стояло трехэтажное здание, видимо, школа, которая была оплотом неимоверной стойкости: верхний этаж – снайперы, второй этаж – гранатометчики и первый этаж – пулеметчики – такая огненная стена, которая не давала нам возможности продвигаться вперед. Штурмовать предстояло совместно с соседней штурмовой группой, командиром которой был мой боевой друг Артур Аравитян. В его взводе был солдат, который не отличался особой радивостью, допускал небольшие упущения по службе: то автомат не почистит, то задачу недовыполнит, за что не раз получал по затылку и был всячески ругаем своим командиром. Он не раз просился в мой взвод, знал, что я старался относиться к своим солдатам с снисхождением, милосердием, любил их. И сейчас люблю, особенно тех, кто уже не со мной. И вот так получилось, что в тот день штурма этот солдатик шел вперед в штурмовой тройке, и его ранил снайпер. В это время он находился между моим подразделением и Артуром. И вот он лежит и стонет, “чехи” “обняли его трассами”, не давая отползти. Была такая тактика у снайперов: сначала ранят одного, потом того, кто подползал к нему, пытаясь его спасти, затем третьего, четвертого, а потом методическими выстрелами в голову убивали их всех. Этого они ожидали и сейчас, но был такой плотный огонь, что никто не решался вытащить солдатика. И вот что я вижу: на моих глазах Артур делает прыжками 10–12 шагов навстречу этой огневой лаве и накрывает собой своего солдата, которого он постоянно ругал. Тут подоспели танки и прямой наводкой уничтожили боевые позиции в этой школе, “трешку” взяли. А когда подошли к телам двух лежащих наших воинов, то обнаружили в теле Артура 12 пулевых ранений, и все смертельные. Артур скончался на месте, а этот солдатик остался жив. Раненый, но жив. Вот так наши офицеры, такие же ваши братья, спасают жизнь своим подчиненным.



В начале 96-го , в январе, я со своей штурмовой группой выезжал на боевое задание. И по пути мы проходили много блокпостов, на которых обычно не хватало боеприпасов, продовольствия, того, что нужно солдату на войне. Мы всегда старались с ними делиться чем могли: боеприпасов им подкинем, “ленты”, гранаты и из еды что-нибудь (тушенку, сгущенку). И вот мы проходили мимо блокпоста, который находился на границе с Ингушетией, под Бамутом. Помню, останавливаюсь возле этого блокпоста, спрыгиваю с головной машины, и тут подбегает ко мне солдат и представляется: “Рядовой Родионов”. Я ему говорю: “Родионов, имя-то у тебя есть?”– “Да, Женя”. – “Ну, здоров, Женя”. И я запомнил – у него на камуфляж с груди выпал крестик. Необычный, без распятия, тот самый Крест, от которого он не отрекся. Спрашиваю: “Женя, Евангелие читать любишь?”. У меня было с собой Евангелие, которое мне благословил мой духовник со словами: “Антоний, молиться у тебя на войне времени не будет, читай молитву Господню, Иисусову молитву и по возможности Евангелие, хотя бы по одному стиху в день”. И в моменты затишья, в перерывах между боями, я старался реализовывать эти святейшие словеса, которые сохраняли мне жизнь и моим солдатам не единожды. И вот мы открыли и читали Евангелие от Луки, предпоследнюю главу о крестных страданиях Господа нашего Иисуса Христа. И что поразительно, ко гда мы читали эти святые словеса, дышащие огнем, огнем благодати Духа Святого, я посмотрел на Женю – у него из глаз буквально потоком текли слезы. Т.е. он каждое слово воспринимал буквально так, как его воспринимал его Спаситель, так, как его воспринимали апостолы. И в этой тишине, паузе, которая возникла у нас после чтения Священного Писания, Женя спросил меня: “Товарищ лейтенант, наверно, тяжело умирать?”. Он как будто предвидел свою смерть. И что я мог сказать ему? У меня тогда было одно легкое ранение, две контузии, т.е. не умирал. Это во вторую Чечню Господь дал мне уже такие испытания. И я сказать ему мог только то, что прочитал вместе с ним, т.е. под впечатлением прочитанного: “Женя, вспомни, что мы с тобой читали. Среди беснующейся толпы иудеев, которая стояла возле Креста, плюя и насмехаясь над распятием Господа нашего Сладчайшего Иисуса Христа, вдруг раздался крик, даже не крик, а стон благоразумного разбойника: “Помяни мя, Господи, егда приидеши во Царствие Твое”. И что Господь делал? Господь молился за своих убийц и говорил: “Не вмени им греха сего, ибо не ведают, что творят”. А разбойнику, среди умолкнувшей на мгновение толпы, сказал: “Сегодня же будешь со мною в раю”. Больше ничего я сказать не мог, подходило время уходить, нужно было выполнять нашу задачу. Мы попрощались.

Я уехал, но через два дня мы возвращались мимо этого блокпоста. И вдруг Женя радостно подбегает ко мне и говорит: “Товарищ лейтенант, давайте почитаем с вами Евангелие!”. И мы читали Евангелие от Иоанна, не помню какую главу, нужно было снова спешить. Прочитали, обнялись и ровно через два месяца Женя был пленен. А пленен таким образом. Банда (около 30 человек) прорывалась мимо этого блокпоста. И как могли 30 бойцов им противостоять? Между ними завязался тяжелый бой, в результате которого четыре бойца были убиты и четыре пленены. Это были Игорь, Александр, Алексей и Женя, но крестик был только у Жени Родионова. И так случилось, что когда мы в Верхнем Бамуте взяли полевого командира Хайхароева, по приказу которого был обезглавлен Женечка Родионов (моли Бога о нас!), приехала мама Жени Любовь Васильевна. Она заложила квартиру в Подольске и хотела выкупить хотя бы обезглавленное тело сына. Ее, как всегда, обманули: деньги забрали, а тело не отдали. Из-за этого мы были очень обозлены на чеченцев и сказали этому командиру: “Вы что, уроды, делаете? Мать приехала, тело отдайте”. Он когда узнал, что приехала мама Жени, при нас упал перед ней на колени и сказал: “Если б все солдаты России были такими же, как ваш сын, то ваша Россия была бы непобедимой!”. И он нам рассказал, что когда приставили нож к горлу, ему сказали: “Сними крест, всего-навсего сними крест и будешь жив, домой даже отпустим”. На что Женя сказал: “Крест я никогда не сниму. Да простит вас Господь за то, что вы делаете”. Т.е. то, что мы с ним читали вместе девять месяцев назад (25 мая 96-го г. он был казнен), он оставил в своем сердце и молился за своих убийц. Сам Господь говорит в Своих святых словесах, что нет любви большей, чем если кто душу свою положит за други своя. Вот такую любовь даже за врагов своих испытывал Женя, в чем я глубоко уверен. И когда ему перерезали горло, он до хрипоты повторял: “Нет, не сниму крест!”. Новомучениче воине Евгение моли Бога о нас! Тело Жени после того, как его обезглавили, долгое время находилось на месте его мученической смерти, под дубом, и оно осталось не тронуто: ни вороны его не клевали, ни шакалы не ели. О маме отдельная история. Когда мама в слезах пошла по минному полю, ее пытались остановить наши бойцы. Все-таки минное поле было необезврежено. За ней побежал капитан ФСБ Володя, но через 100–150 м он подорвался. Ему отсекло полпятки на правой ноге на наших глазах, а Любовь Васильевну как будто Ангелы вели по минному полю. Когда я потом выставлял на горах блокпосты, то услышал такой стон-плач матери, когда она, по-видимому, нашла тело своего сына, какого горы не слышали давно. А саперы, когда пошли по следам Любови Васильевны, сняли восемь мин МЖ-5, МОН-90. Это итальянские мины, взрывная масса которых около 100 осколков. Можете себе представить, каким чудным образом эти мины не сдетонировали.

http://www.rusichi.net/gaze...

Я посмотрел видеоинтервью этого прекрасного человека. Это надо показать по всем центральным каналам. Он гастоящий герой нашего времени, - воин Христов.
Я постараюсь помочь и молитвой и деньгами, хотя получаю жалкие гроши. Мы все должнв быть такими как он, как Константин Душенов (www.rusprav.org), как Cв.Великомученник Евгений Романов и многие другие войны святой России.

РОССИЯ ГИБНЕТ БЕЗ ЦАРЯ - ПОМАЗАННИКА БОЖЬЕГО, И ЕЙ ОСТАЛОСЬ СУЩЕСТВОВАТЬ НЕ БОЛЕЕ ГОДА, А ЛЮДИ БЕЗБОЖНЫЕ, СЛЕПЫЕ И НЕ ВЕДАЮТ ЭТОГО.



http://video.mail.ru/mail/r...


http://video.mail.ru/mail/v...


http://video.mail.ru/list/1...

http://video.mail.ru/list/s...

http://video.mail.ru/inbox/...

http://video.mail.ru/inbox/...

Сегодня гибнет миллионы русских людей, потому что идет геноцид русского народа и поэтому нужно помогать всем людям, а не избранным.

РОССИЯ ГИБНЕТ БЕЗ ЦАРЯ - ПОМАЗАННИКА БОЖЬЕГО, И ЕЙ ОСТАЛОСЬ СУЩЕСТВОВАТЬ НЕ БОЛЕЕ ГОДА, А ЛЮДИ БЕЗБОЖНЫЕ, СЛЕПЫЕ И НЕ ВЕДАЮТ ЭТОГО.



http://video.mail.ru/mail/r...


http://video.mail.ru/mail/v...


http://video.mail.ru/list/1...

http://video.mail.ru/list/s...

http://video.mail.ru/inbox/...

http://video.mail.ru/inbox/...

Я думаю, что помощи было бы намного больше если бы не мошенники, которые прекрываясь чужой бедой выманивают деньги, нужно придумать такой способ помощи, что бы каждый из помогающих людей был уверен, что это не очередное мошенничество, а реальная помощь, реальному человеку

я РАД ПОМОЧЬ ! ! ! , да денег нет . (существую на средства родителей ) . А молитвы мои БОГу ненравятса