Откройте свой Мир!

Цветопсихосоматика
Компьютерная технология "Цветопсихосоматика" или "ЦПС" - это профессиональная информационно-консультативная программа, разработанная Научно-исследовательским инновационным центром новых технологий эффективного оздоровления и гармонизации личности.
Генеральной задачей технологии "ЦПС", является системное оздоровление негативного психоэмоционального состояния людей. "ЦПС" обладает колоссальным оздоровительным потенциалом, интенсивно используя целебную силу цвета и музыки, оказывая стимулирующее влияние на пробуждение защитных и восстановительных сил самого организма - а это лучший путь укрепления психосоматического иммунитета.
С помощью индивидуальных цветовых предпочтений программа определяет текущее психоэмоциональное состояние пациента, и основываясь на накопленных знаниях о результатах воздействия того или иного цвета, рассчитывает индивидуальный алгоритм курса цветокоррекции.
Первый этап - диагностика посредством тестирования. После отправки результатов тестирования на центральный сервер, вы получаете подробную психологическую характеристику с описанием общего настроения, целей, текущего состояния, сдерживаемых качеств, потребностей, источников тревожности и другие важные моменты психоэмоционального состояния, Программа определяет индивидуальные графики биоритмов: физический, эмоциональный, интеллектуальный. График изменения энергетических ритмов пользователя в течение биологического года.
Программа рассчитывает неблагоприятные периоды жизни. Большое внимание уделяется интегрирующей деятельности чакр пациента.
На основе всестороннего и глубокого анализа программа определяет для конкретного пользователя вероятность формирования психосоматических заболеваний органов и систем под влиянием отрицательных эмоций и стрессов. Программа оценивает личностные качества, такие как интуиция, жажда знаний, великодушие +- всего 20 основных черт.
Следующий этап программы - подбор индивидуального курса цветокоррекции, запись его на электронный носитель и собственно прохождения курса. Терапия выглядит, как пульсирующая цветовая гамма с индивидуальными для каждого пациента цветами, частотами пульсации и длительностью.
Механизм воздействия сеансов цветокоррекции заключается в том, что нервная клетка от рождения имеет здоровую "эталонную" вибрацию с определенной длиной волны. При различных патологических состояниях вибрация клетки меняется. В цветотерапии по принципу резонанса клетке навязывается здоровая вибрация. По своей природе нервная клетка способна усваивать и накапливать недостающие цвета и отталкивать цвета избыточные.
Предлагаем проведение презентации с целью повышения квалификации Ваших сотрудников.
e-mail: acitcps@yandex.ru
www.acitcps.ru
ООО «АЦИТ» Генеральный директор Бывшев Роман Владимирович
P.S. Если Вы считаете, что эта информация будет интересна кому-то из Ваших коллег или друзей, и может помочь ему в бизнесе и в жизни - пожалуйста, перешлите ему это письмо.

О Гуманоидах и не только.... 1
                                         44. Откуда пришли живые существа на Землю? 
“Земля содержала их зародыши, ожидавшие благоприятного мгновенья, чтобы развиться. Органические начала, как только исчезла сила, державшая их в разделении, соединились и образовали зародыши всех живых существ. Зародыши оставались в сокрытом и безжизненном состоянии, как куколка у бабочек и семена у растений, до- Мига, благоприятного для расцвета каждого вида; тогда существа каждого вида собрались вместе и размножились.”
       Аллан Кардек.  Спиритуалистическая философия (Книга духов) 1863г.
Самозарождение. Появление органических молекул  из неорганических. 
     Теория Опарина—Холдейна   ~ 1953г.   http://ru.wikipedia.org/wiki/%D1%E0%EC%EE%E7%E0%F0%EE%E6%E4%E5%ED%E8%E5   

Прежде чем, говорить о взаимоотношениях между Homo Sapiens  и «Гуманоидами», я должен обозначить границы  своей компетенции… По-иному;  степень достоверности  моих  утверждений.
Помните притчу?
  Однажды трое  слепых захотели узнать, что же такое слон,   хотя бы на что он похож. Попросили подвести их к слону. Один потрогал слона за   хобот, и подметил: "Слон похож на толстый канат ". Второй потрогал хвост, и возразил ему: «Нет, не на канат, а на верёвку...».   Третий, которыйтрогал слона за ногу, возразил: «Нет, он на столб похож вообще-то». И слепцы оживлённо заспорили, на что же похож слон на самом деле, да так экспрессивно, что  даже подрались….
  Я отдаю себе отчет в том, что в своих поисках, подобен «слепцу», исследующему определенную часть «вселенского слона».  Разница лишь в том,  что понимая ограниченность своих наблюдений,   готов прислушаться к мнению таких же «слепцов» как и я, для того, что бы сформировать более масштабное представление о  предмете.    По этой причине, для меня нет противоречий между  Э. Сведенборгом и А. Кардоком, Е. Блаватской и А. Бейли, Ч. Ледбиттером и Е. Рерих. Надеюсь, что и мои аппоненты,  используют механизм дисскусии для  ассимиляции  новых идей, а не для того, что бы победить в драке отстаивая свое виденье «хоботоносного животного».
                                                                                   О терминологии….   
Если помните изначально предметом обсуждения, была идея спасения человечества нашими «соседями гуманоидами».   Первое, что бросается в глаза: «Гуманоид (лат. humanoid — «подобный человеку»)».    http://ru.wikipedia.org/wiki/%C3%F3%EC%E0%ED%EE%E8%E4 
               «Бессознательное» предлагает исторические аналогии;
    Европейцы приплывают на острова и раздают туземцам стеклянные бусы,  крохотные зеркала  и глиняные кувшины. Обычно именно после таких визитов, у коренного населения и начинались проблемы. И хоть я отметаю   вариант  приземления межпланетных кораблей и раздачи подарков под ликование сынов человечества,  я бы не стал популяризовать различные материалы,  идущие от имени «инопланетных братьев».  И дело не в опасениях обусловленных сценарием фильма «Марс  атакует». Наши добровольные популяризаторы,  похожи на «туземцев». За  стекляшку-  родину продаст.
   В любом случае, при употреблении термина  «гуманоид», наше подсознание начинает выбрасывать такие разнообразные ассоциации, что я хочу отдельно подчеркнуть, используя это слово,  мы будем говорить  о более развитом «Самосознании», независимо от формы. 
                      Следующую  цитату, я предлагаю по двум причинам.        
          1. Я не открываю   ничего  нового.                     
          2.  Через эту цитату, Вы сможете найти путь практической реализации
                        (1936г.)  Агни Йога. Книга «Аум» ст. 137 
     « Обитаемость небесных тел до сего дня остается под сомнением. Даже лучшие астрономы не решаются высказаться по этому вопросу……. Между тем люди должны мыслить о дальних мирах обитаемых.
     Люди не могут приблизиться к ним в земном состоянии, но в тонком теле лучшие духи уже приближались к таким планетам и уносили воспоминания о строении поверхности, о красочности, о населении».   
     Практически в нашей  современности, Тонкий Мир,  становиться местом  общения различных форм «Самосознания».  С одной стороны,  это может быть предметом исследовательской работы, но с другой стороны, некоторые   «папуасы»  превращают этот процесс   в  новые религиозные культы.  
  Пример. Цитата…..
«Чтобы это стало более понятно и наглядно для тебя, Крайон упорядочил важнейшие факты о времени «горячей фазы»:
- переход начнётся с землетрясений различной силы, которые пройдут по всему земному шару;…
- перестанут работать все известные вам средства общения;…..
- прольётся дождь из серого пепла, а содрогание Земли будет продолжаться в течение 60 часов;..
- люди перейдут на дыхание Праной и будут всё больше и больше питаться Светом. …..
- если у тебя есть маленькие дети и младенцы, попроси Крайона и 36 Высших Советников провести ….  подготовку;
- произнеси своё изначальное имя или же проговори молитву «Отче Наш Нового Времени».»»»
   С одной стороны, мои оппоненты, (Крайоновские адепты) такие же «слепцы» как и я, но с другой стороны, похоже они не понимают какое истинное предназначение таких текстов. В принципе быть лохом или не быть,  каждый выбирает сам и все же иногда, как в случаях  употребления наркотических веществ, приходиться применять  агрессивное воздействие на проблему.     Выше представлен пример современного подкупа аборигенов.   Колонизаторы,  предлагают продукт, который   блестит  как  иголка, а что с этим делать не всем понятно.  Может кто-то и сможет с помощью такой иглы сшить одежду… Но в большинстве,  люди будут  либо сами наносить себе увечья, либо колоть окружающих. 
Статья полностью
http://blogs.mail.ru/mail/m...

Сказка о лунном лучике (полная перепечатка)
13:02
  Эту сказку написал подопечный детеныш (по хоспису) моего друга - Мишка, ему 12 лет (Москва).


С прошлой осени он "отказной" у врачей. Он написал ее на школьный литературный конкурс, но это не так важно. "...Важно, что он хочет, что бы его сказку читали. Что бы чувствовали - кому нужно и кто захочет..."


 Когда
Мишка лежал в реанимации ему пообещали, что его сказку будут еще
читать. На сегодня - ему лучше. Но это одно из тех чудес, что мы можем
сделать своими руками - что бы исполнилось желание ребенка, и сказка
прошла более длинный путь. Мишка заслужил это.




"Жил-был
маленький золотистый лунный лучик. Он был совсем тонкий, с трудом
пробивался сквозь густые тучи. В сумрачном лесу он часто терялся среди
веток, и не мог попасть в комнату через окно, если шторы были задернуты.
Он мечтал стать таким, как старшие братья - сильные и яркие солнечные
лучи, что бы приносить всем тепло, жизнь и радость.



Лучик печалился: «Неужели я всегда буду таким слабым? Что я смогу сделать хорошего?"



Но
однажды красивая серебряная звездочка сказала ему: « - Мы с тобой -
особенные. Мы умеем светить ночью и дарить миру волшебство. Просто гори
от всего сердца и ничего не бойся!"



И
лунный лучик побежал по темной воду реки и нарисовал сверкающую
дорожку. Все птицы, рыбы и даже деревья на берегах залюбовались ею.
Потом лучик пробрался в открытую форточку одного дома и ласково погладил
по щеке малыша, который увидел сказочный сон. Лучик заиграл на лесной
листве и помог заблудившемуся олененку найти свою маму.



А к утру он, усталый и счастливый, возвратился домой - в лунный диск. И спрятался там до заката, до следующих подвигов!"

Если вы разместите эту сказку у себя на странице - мы будем очень признательны.

СПАСИБО ОГРОМНОЕ ВСЕМ, КТО ПРОЧИТАЛ СКАЗКУ, КТО РАЗМЕСТИЛ У СЕБЯ - ВСЕМ, КТО ПОМОГАЕТ ДЕЛАТЬ ЧУДЕСА СВОИМИ РУКАМИ!


 


 Плейкаст  «Мишкина сказка» - СЛУШАТЬ ЗДЕСЬ


Информация от Наталии -

Для тех, у кого возник вопрос о состоянии Мишки - в сентябре с ним все было нормально.

http://l-ahve.livejournal.c...
http://waytosoul.ru/node/5945


Категория: Рассказы, сказки, очерки, эссе.... |
Просмотров: 119 |
Добавил: НаталиЯ
| Теги: сказки, дети

Эзотерическая психология

Привет Всем!
 Надеюсь я не ошибся предполагая встретить в Вашем лице, позитивно настроенных людей. 
   Возможно впервые, термин «Эзотерическая психология»  был употреблен А.А. Бейли, в начале 20-го столетия.  С тех пор, ясности в этом вопросе не прибавилось, но тем не менее, сложилось убеждение, что: «Психика это не Душа».
  Даже появилось такое определение: «Психика это Душа минус  обусловленные и  безусловные рефлексы. Где под рефлексами, кроме всего прочего понимаются  так же алгоритмы мышления и методики решения задач.»
   Сейчас в рамках  сайта, реализуется проект  суть которого  популяризация некоторых идей.   О чем речь? Что бы дать Вам подсказку предлагаю отрывок статьи.  Если у Вас есть желание принять участие в проекте…..  пишите.





Год назад я предложила обсудить тему: за что можно уважать людей пенсионного возраста? Что делают такого уникального взрослые, вышедшие из социальных задач люди, чего не умеют молодые? 
  Варианты: это наши родители; наши корни; наша история; наш архив; нравственность общества характеризуется отношением к детям, инвалидам и старикам – мы не рассматривали, как банальные и ничего не говорящие. Дискуссия зашла в тупик! Она захлебнулась в претензиях к родителям. Причем, я понимаю претензии 20-тилетних, ну, 30-тилетних, но, 50-тилетних – я не понимаю. Короче говоря, ничего внятно и конструктивного не получилось. 
   Но  меня-то эта тема продолжает интересовать!
   Я много слышала и читала о трех кризисах смысла жизни, о кризисе среднего  возраста, но что конкретно происходит понять было трудно, до тех пор пока сама не попала в этот жизненный период.
   Сегодня я могу сказать, что кризис  среднего возраста – это вполне локальное, четко обозначенное явление. Оно сопровождается сбоем работы физиологии, изменением психических настроек и мотиваций, но обостряется интуиция, чувство прогнозирования, проявляются  паранормальные способности и, как следствие, происходит перестройка системы ценностей.    
   Психосоматичность человека становится абсолютной объективностью и реальностью. Однако, становится очевидным насколько человек плохо знает себя и свои инструменты, плохо контролирует себя, плохо управляет собой, и, что это всё надо осваивать, изучать, экспериментировать, и какэто ТРУДНО. А главное спросить некого!  Остаешься  один на один с собой и свои любопытством.  Я внимательно наблюдала за собой и теми
изменениями, которые во мне  происходили,  дабы хоть как-то их описать, с чем-то сравнить. Получилась!
    Трансформационные процессы во мне навеяли образ превращения гусеницы в бабочку. Это абсолютно поэтическая  аллюзия.  Я не хочу сказать, что у человека должно, что-то отвалиться или вырасти. Нет! Но в природе есть пример перевоплощения  одной формы (гусеницы)  в принципиально другую, совершенно не похожую (бабочку). Значит, в принципе, такое возможно!? Почему бы не предположить, что в природе человека тоже может быть заложен столь же радикальный трансформационный механизм - механизм КАЧЕСТВЕННОГО изменения!?
   Это гипотеза! Гипотеза не обязывающая ни к чему, но, вполне, применимая. Это шанс, которым можно воспользоваться, а можно и не заметить, и никто не осудит. Это вопрос исключительно выбора самого человека!

Интересный материал я прочитал в книге Маргарет Мюррей «Бог Ведьм» о культе рогатого Бога, правда качество перевода не ахти какое но смысл понятен.
Предлагаю маленький отрывок из данной книги:


Рогатые боги были обычны в Месопотамии, и в Вавилоне и Ассирии. Медная голова, найденная в одной из золотых могил в Уре, является очень древней; возможно древнее, чем первая египетская династия. Это приблизительно в половину натуральной величины, и стиль, и мастерство показывает продвинутую стадию обработки металлов. Глаза были первоначально инкрустированы известняком или раковиной белого цвета для зрачка и ляписа - лазури для радужной оболочки. Голова носит два рожка, число, которое в немного более поздний период указало бы, что владелец был низшим божеством; для, в течение многих столетий, положение божества в вавилонском пантеоне показывало число носимых рожков. Большие боги и богини имели семь рожков, причиной чего является то, что божественный Ягненок в Книге Открытия, как говорили, имел семь рожков. Двурогие божества Вавилона настолько многочисленны, что вероятно, они были первоначально божеством примитивных жителей, которые должны были занять более низкое место, когда старшие боги были представлены; последним давали больше рожков чем божкам, чтобы показать их превосходящее положение. Рожки были признаком божественности. Когда Король или Высокий священник появились как бог, Ашшур с Королевой или Высокой жрицей как его супруг Иштар, соответствующее число рожков было установлено на королевских головных уборах, королевская пара, тогда расцениваемая как воплощенное божество. Когда Александр Великий поднял себя выше королей земли и сделал себя богом, он носил рожки в знак его божественности, отсюда и его имя в Коране, Dhu'l Karnain Двухрогатый. В Египте его рожки были таковыми из Амона, высшего бога.
Божок, который найден во всех частях Вавилона и во все периоды ее истории, является двурогой мужской фигурой, известной как Энкиду. Он представлен как борец с животными, или оказанием поддержки, но его специальная обязанность состоит в том, чтобы охранять дверь. Он имеет облик мужчины с двумя рожками на голове, его тело является человеческим, но от талии вниз он - бык. Иногда ноги, кажется, человеческие, но копыта всегда ясно обозначены, и хвост также - отмеченная особенность. Короче говоря, он похож на обычное описание христианского дьявола в наличии рожков, копыт и хвоста. Но в глазах ранних вавилонян он был далек от того, чтобы быть дьяволом, и его изображением. Иногда целая фигура, иногда голова только - была известна как защита против всего зла и неудачи. Ему приписывали большие защитные полномочия; настолько, чтобы его защита были в использовании повсюду в Вавилоне. Свидетельство показывает, что большие семирогие боги храмов, которые дали их специальную защиту королевскому семейству, имели маленькую или никакую привлекательность для людей, и что меньшее божество, небольшие двухрогие божки, были расценены как реальные защитники в вопросах каждодневной жизни.
В течении всего Бронзового и Железного века рогатое божество должно быть найдено в Египте. Самый ранний пример наделен женским лицом и рожками быка; это находится на палитре сланца Narmer, [2], кто обычно идентифицируется с первым историческим королем Египта. Это стоит отмечать, что, за исключением бога Менту, рожки рогатого скота принадлежали только богиням, в то время как боги имеют рожки овец. Верховным среди рогатых богов Египта был Амон, первоначально местное божество Фив, позже, высший бог целой страны. Он обычно представляется в человеческой форме, носящей изогнутые рожки барана Theban. Эродотас упоминает, что на большом ежегодном фестивале в Фивах фигура Амона была обернута в коже барана, очевидно, тем же самым способом, которым танцующий бог Ariиge был обернут. Было два типа овец, рожки которых были знаками божественности; порода Theban изогнула рожки, но обычная порода древних египетских овец горизонтально закрученные рожки. Горизонтальные рожки - наиболее часто употребляемые египетскими богами. Один из наиболее важных из этого божества - Khnum, бог района вокруг Первого Потока; он был богом создателем и был представлен как человек с большими и прямыми рожками овец. Но наиболее большой из всех рогатых богов Египта был Озирис, кто, кажется, Фараон в его аспекте как воплощенный бог. Корона Озириса, которого горизонтальные рожки были важной частью, была также короной монарха, указывая ко всем, кто понял символику, что король как бог был подателем всего изобилия'
В предверии божественного рождения египетских Королей, будущий отец божественного ребенка, Фараона, посещает королеву как бог Амон, носящий все знаки отличия божественности, включая рожки. В этой связи это должно также быть отмечено, что к последнему периоду истории божественный отец был всегда рогатым Амоном.
Есть две других связи между Египтом и танцующим богом Ariеge. На палитре сланца, которая датирована к периоду как раз перед, начало египетской истории, там представлено человек с головой и хвостом шакала; [3] как в Ariеge примере тело, руки и ноги являются человеческими; он играет на флейте, и подобно Палеолитическому богу он - посреди животных. Другая связь находится в церемониальном платье Фараона, который в больших случаях носил хвост быка, приложенный к его поясу. sed-heb или Праздник хвоста, когда король был наделен с хвостом, был однной из наиболее важных из королевских церемоний. Священный танец, выполненный Фараоном, носящим хвост быка, часто представляется как имеющий место в храме перед Минутой, богом человеческого поколения. Поклонение рогатых богов продолжалось в Египте до христианских времен, особенно в связи с рогатой богиней Изидой.
Индийские фигуры Рогатого Бога, найденного в Mohenjo-Daro, относятся к самому раннему Бронзовый век. Есть много примеров, и в каждом случае ясно, что человек представлен, или под маской или рогатый. Иногда фигура имеет человеческое тело с головой быка, иногда голова и тело закрыты шкурой, вероятно указывая, что бык скрывается. Наиболее замечательный - это человека с рожками быка на его голове, сидя скрестив ноги, и подобно фигуре Ariеge, окруженной животными (пластина III. i). Это представление было расценено в исторические времена как форма Шивы и называется Pasupati, " Бог животных". Когда в скульптуре помощи Pasupati является трехлицым, как здесь; но в фигурах в раунде он имеет четыре лица. Такое представление - наивная попытка показать всевидящего бога, и найдено в Европе в четырехлицом Янусе. Все еще сомнительно, возникла ли четырехлицая форма независимо в Индии и Европе, или является ли плодом заимствования; если верно последнее, индус, кажется, древнее.
Самый известный, из-за драматических легенд, приложенных к его культу, был Минойский бык, Минотавр, с Острова Крит. Он был в человеческой форме с головой быка и рожками, и почитался со священными танцами и человеческими жертвами. Он, как говорили, был потомством иностранного "быка" и королевы Крита, которая в браке появилась в облике коровы, другими словами, она была покрыта шкурой и маскировалась как животное подобно танцующему богу Ariеge. Представления боя между Тесеем и Минотавром показывают последнего как полностью человеческий, с маской быка (пластина iv. i). Тесей иногда представляется критским атлетом; это предлагает, что убийство, возможно, было критской традицией, человек, представляющий Минотавра, убиваемый в сражении в который, маскировал, как он был, он не мог быть никаким состязанием для его антагониста.
Фрезер указал, что Минос пошел к Зевсу каждые девять лет, и предложил, что это было эвфемизмом для жертвы каждого правителя в конце того срока. В легенде о Тесее интервалом времени были семь лет, но остальная часть истории так близко напоминает другие счета жертвы. бой, что это не может игнорироваться; Тесей не положил конец традиции, он просто освободил Афины от посылки ежегодных жертв, кто, подобно детям, украденным феями, должен был "заплатить teind черту" их жизнями.
Святость шкуры в Эгейском в раннем Бронзовом веке показывают в легенде о Helle и Phrixos. Они были детьми семейства, которые были установлены обособленно как жертвы, когда человеческая жертва требовалась. Жертва Helle была осуществлена, через утопление, но Phrixos убежал посредством божественного животного, которым он впоследствии пожертвовал, возможно как заместитель себя. История экспедиции Джейсона предлагает, что овечья шерсть имела божественную коннотацию, и что ее ценность была очень сверх свойственной ценности золота.
Из рогатых богов материка Греции самый известный современному миру, все же он помещен один среди многих, рогатое божество восточного Средиземноморья (пластина IV. 2). Его универсальность показывает его имя, которое указывает на время, когда он был единственным божеством в его собственном местоположении. Все представления его обязательно опаздывают, после пятого столетия до н.э; но даже в самых ранних формах его характеристики те же самые, длинное узкое лицо, резкая борода, маленькие рожки, и ноги козла. Места его поклонения показывают ему сопровождаемый процессией танца сатиров и нимф, в то время как он играет на трубах, которые имеют его название. Его внешность должна быть сравнена с маленьким танцующим богом Палеолитических людей (пластина II), и также с фигурой Робина Славного Малого (пластина X). Как возлюбленный божка людей он - подобно Энкиду, которого он также напоминает наличием копыт. Хотя наше знание его даты только к последнему Железному веку, его поклонение является, очевидно, более древним, и он, кажется, местный в Греции.
Другой рогатый бог Греции был Бычьим Дионисом, кто, подобно Минотавру Острова Крит, был убит. Дионис, как говорили, был принесен в Грецию с севера; его культ поэтому был бы иностранным поклонением, какой факт показывает, что вне Греции, в странах, которые имеют, никакой письменный записей, вера в рогатое божество преобладал в Железном веке и вероятно еще ранее.
Несколько вырезаний скалы в Скандинавии показывают, что рогатый бог был известен там также в Бронзовом веке. Только, когда Рим начался на ее карьере завоевания, любые письменные записи были сделаны о богов Западной Европы, и те доказывают, что рогатое божество, кого Католики по имени Кернунн, было одним из самых больших богов, возможно даже высшее божество, Галлии. Имя, данное ему Католиками означает просто Рогатый. На севере Галлии его важность показывают на алтаре, найденном под собором Богоматери в Париже. Дата алтаря - хорошо в пределах христианской эры; на трех сторонах - фигуры незначительных представленных богов, поскольку маленькие существа, на четвертой стороне - голова Кернунна (Пластина 4), который имеет огромные размеры по сравнению с другими фигурами. Он сделан так, чтобы человек возглавил, и подобно фигуре Ariege он носит рога оленя, которые далее украшены кольцами; они могут быть обручами withy или бронзовых колец. Подобно его Палеолитическому образцу он бородат. Этот алтарь показывает, что, в соответствии с римскими артистическими идеями, божественный мужчина не был замаскирован, он носит рожки и их придатки, установленные на его голове. Алтарь, кажется, посвящен в храме настолько священный, что участок многократно использовался для основного храма новой веры. Кернунн зарегистрирован в письменной форме и в скульптуре на юге Галлии, в той самой части, где Палеолитическая живопись его все еще выживает. Очень невероятно, что культ Рогатого Бога должен был заглохнуть в юго-западной Европе в Неолитические времена и остаться неизвестным через Бронзовые и Железные эры, только быть восстановлен перед прибытием Католиков. Более логично предположить, что поклонение, длившееся в течение незафиксированных столетий, и продолжалось на как один из главных культов Галлии в пределах христианской эры. Такой культ, должно быть, имел сильных, преданных поклонников, и среди неграмотного населения, и в менее доступных частях страны это задержалось бы в течение многих столетий после того, как новая религия была принята в другом месте.
В рассмотрении свидетельств из Великобритании близость Галлии к этой стране и постоянному потоку народов от одного берега до другого, должна быть принята во внимание. Что является верным о Галлии, верно о Великобритании, некоторое послаблением, сделанное для различий, вызванных эффектом другого климата на характере и на условиях жизни.
Наше главное знание рогатого бога в Британских островах основано на церковных и судебных отчетов. Поскольку они были сделаны исключительно Христианами, вообще священники, религиозные предубеждения всегда очень заметны. Сами поклонники были неграмотным и не оставили никаких записей их верований, кроме нескольких сохранившихся здесь и там. Самый ранний запись о замаскированном и рогатом человеке в Англии находится в Liber Poenitentialis [4] Теодора, который был Архиепископом от 668 до 690, и управлял Церковью в Англии с помощью Хадриана. Это было временем, когда - если мы должны верить церковным летописцам - Англия была фактически Обращена в христианство, все же Теодор выступает против любого, кто "идет как олень или бык; то есть делая себя в дикое животное и одеваясь в коже животного стада, и надевающий глав животных; те, кто в такой мудрый преобразовывает себя в появление дикого животного, эпитимия в течение трех лет, потому что это является дьявольским". Три столетия спустя Король Эдгар [5] нашел, что Старая Религия была более обычна, чем официальная вера, и он убеждает, чтобы "каждый христианин рьяно приучил его детей к Христианству. "
Большой приток Скандинавских язычников, при Свейне и Кануте в Англию и при Ролло во Францию, должно быть, был ужасным ударом к Христианству в Западной Европе, несмотря на так называемое преобразование правителей. Хотя Новая Религия устойчиво полученное основание, Старая Религия восстановила много "новообращённых", и больше чем одного правителя, проведенного твердо к вере его отцов. Это заметно имело место среди восточных саксов, самое мощное королевство в седьмом и восьмом столетиях. Восточные Саксонские короли, должно быть, странно раздражили христианским миссионерам, и повышения, и падение этих двух религий поочередно поучительно. В 616 Себерт, христианский король, умер и наследовался его тремя сыновьями, которые поддержали Старую Религию и вытесняли Христиан. Новая религия очевидно полученное основание позже, поскольку в 654 их преемниках был "обращен". Спустя десять лет после этого, в 664, Король Сигэр и большее число его людей отбросили Христианство и возвратились к древней вере. Даже когда король не был несклонен к Христианству, он был склонен действовать в манере смущения, пробуя служить двум хозяевам. Таким образом, согласно Беду, Король Редвалд имел "в том же самом храме алтарь, чтобы жертвовать Христу, и другому меньшему, чтобы предложить жертвы дьяволов". В конце девятого столетие весь мощное королевство Мерсии было под влиянием Датчан язычников; и Пенда, один из наиболее больших из мерсийских правителей, отказался изменять его религию и умер, поскольку он жил, набожный Язычник.
Те же самые трудности произошли в другом месте. В Нормандии Ролло, после его крещения, дал большие подарки христианским церквям, но в то же самое время пожертвовал христианскими пленниками его старым богам. Скандинавия, всегда в контакте с Великобританией (Норвегия владела Гебридами до 1263), успешно отвергала Христианство до одиннадцатого столетия. Свейна, сына Гарольда Синезубого, крестили в младенчестве, но когда он стал мужчиной, он вернулся к старой вере и вел религиозную войну против его христианского отца; и уже в конце тринадцатого столетия норвежский король был известен как "Священниконенавистник".
Нет сомнения, что записи неполны и что, если бы все случаи отказа от Христианства были так тщательно зарегистрированы как отступничество, было бы замечено, что правители Западной Европы не были христианином кроме на название в течение многих столетий после прибытия миссионеров. До норманнского Завоевания Христианство Англии было очень самой тонкой пленкой по основному Язычеству; предыдущие столетия христианских архиепископов и епископов не преуспели в выполнении больше чем, добиваются внешнего соответствия от правителей и руководителей, в то время как люди и многие из так называемых христианских священников оставались в неустанном язычестве.
То, что поклонники расценили так называемого "Дьявола" как, действительно Бога ясно замечено в свидетельстве, даже когда оно написано их фанатическими врагами. В больше чем одном случае это отмечено, что ведьма "отказалась называть его Дьяволом ", и во многих случаях обвиняемый явно назвал его богом. Следующие случаи не являются исчерпывающими, они охватывают столетие и взяты от фактических испытаний так же как от обобщений тех авторов, которые слышали свидетельство в непосредственно и самостоятельно пробовали многие случаи. Danaeus [6] был такой автор, он написал в 1575, что "ведьмы признают Дьявола для их бога, призывают его, просят к нему, и доверию ему ", и что, когда они идут на шабаш, "они повторяют присягу, которую они дали к нему в подтверждении его быть их Богом. Из Абердинских ведьм, которых судят в 1596 [7] Агнес Уобстер была обвинена в наличии деловых отношений с "Сатаной кого Вы называете ваш Бог"; Мэрион Грант признавал, что Christsonday был именем Божественного Персонажа, " Christsonday предлагал Вас называют его Богом, и вызванный Вас, чтобы поклоняться ему на ваших коленях как ваш Бог". Boguet, [8] Инквизитор, который делает запись со вкусом, что он пробовал и казнил много ведьм во Франции в 1608, заявляет, что "ведьмы, перед взятием их трапезы, благословляют стол, но со словами, полными богохульства, делая Вельзевула творцом и защитником всех вещей". Де Ланкре, [9] Исследователь в странах de Labourd (нижние Пиренеи), написал в 1613, что был "главный Дьявол, который является повелителем всех, который они все обожают";он также сделал запись свидетельства одной из его жертв, [10] "Дьявол заставил их полагать, что он был истинным Богом ", и он дает, поскольку общее утверждение [11] "наши ведьмы главным образом почитают этих Демонов как Боги". В Орлеане в 1614 [25] "они говорят Дьяволу, мы распознаем Вас как наш Хозяин, наш Бог, наш Создатель". В Эдмонтоне в 1621 Элизабет Сойере [12] признавал, что "он обвинял меня не молиться больше Иисусу Христу, но к нему Дьявол. " В Ланкашире в 1633 Маргарет Джонсон [13] "Встреченный дух или дьявол в костюме черных привязанный шелковыми веревками ", он проинструктировал ее называть его Мамилион, " и во всем ее разговоре и конференции она назвала упомянутый Мамилион ее богом". Gaule, делая общее заявление о верованиях ведьмы и методах в 1646, [14] говорит, что ведьмы "обещают брать его для их Бога, поклоняются, призывают, повинуются ему". Из Эссексских и Суффолкских ведьм, суды которых присходили в 1646, [15], Ребекка Вест "признавала, что ее мать молилась постоянно (и поскольку мир думал, очень серьезно), но она сказала, что это был Дьяволу, используя эти слова, О мой Бог, мой Бог, означая его, а не Бога". Эллен Гринлеиф также "признавала, что, когда она просила, что она молилась Дьяволу, а не Богу". Вдова Коман [16] "действительно признавала, что она сделала соглашение с ним и что он был ее Хозяин и сидел в правой руке Бога". Автор Приятного Трактата Ведьм, сильной ненависти которых к тем несчастным существам только приравнивают в горечи этим Инквизиторов, государства в 1673, что на Шабаше "они делают их приученное уважение, Обожая и Объявление его их Богом". В том же самом году в Ньюкасле-Тайне [17] Энн Армстронг свидетельствовала, что она слышала Энн Бэйтес "называла его иногда защитник, и другой иногда ее благословляемый спаситель"; и это "он был их защитником, которого они назвали их Богом". Салемская ведьма, Мэри Осгуд, в 1692, сказала [18], что "Дьявол сказал ей, что он был ее Богом, и что она должна обслужить и поклоняться ему".
Такая масса свидетельств показывает, что до конца семнадцатого столетия Старая Религия все еще считала большое количество последователей. Проблема была перепутана, возможно, преднамеренно, при помощи слова Дьявол в его христианской коннотации, для названия Бога, и клеймя поклонников как ведьмы. Последствие - то, что языческие люди теперь расценены как поклонявшиеся Принципу Зла, хотя в действительности они просто следовали за культом нехристианского Божества.
Первый зарегистрированный случай продолжительности поклонения Рогатого Бога в Великобритании приходится в 1303, когда Епископ Ковентри был обвинен перед Римским папой выполнения поклонения Дьяволу в форме овцы. [19] Факт, что человек в столь высоком положении как епископ мог быть обвинен в осуществлении Старой Религией, показывает, что культ Рогатого Бога был далек от того, чтобы быть мертвым, и что это было, по всей вероятности, все еще главное поклонение большой части людей. Должно также замечаться, что это - один из первых британских записей, в которых старого Бога называют Дьяволом христианскими авторами Средневековья.
Возможно, что высокое положение епископа в христианской иерархии спасло его от наказания, поскольку в случае также Леди Алисы Кителер в 1324 ее принадлежность к высокому сословию спасла ее, когда ее судили перед епископом Ossory за ее следование язычника. [20] Епископ, однако, имел достаточное свидетельство, чтобы доказать его случай и достаточную власть жечь более бедных единоверцев леди, хотя не непосредственно.
Herne Охотник, с рожками на его голове, был замечен в Виндзорском Лесу Графом Суррея в правление Генри VIII, и после того периода, это было любимое обвинение против всех политических врагов, что они были в союзе с "грязном злодеем", кто появился к ним в человеческой форме, рогатой подобно быку или оленю. Таким образом, Джон Нокс, как говорили, заключил договор с дьяволом в кладбище Собора в C-. Андрея. [21] Там является все еще существующим записи, что Кромвель сделал договор в течение семи лет с Дьяволом ночью перед сражением Вустера, и его не только выигранным подавляющая победа, но и умер в тот самый день семь лет спустя в середине худшей грозы в пределах человеческой памяти; который был доказательством, уверенным относительно правды истории в умах Роялистов. [22] С другой стороны Роялисты в Шотландии, как полагали, продали себя Злу. Епископы, как говорили, были с копытами и не бросали никаких теней, и те мировые судьи, назначенные пробовать политических заключенных были замечены часто говорящими дружественным способом с Дьяволом. [23] Этот свидетельства непрерывного существования веры в рогатое божество показывает, что лежание в основе официальной религии правителей там все еще оставалось древним культом со всеми его обрядами, почти нетронутыми
В показаниях ведьм при судах Рогатый Бог очень виден на больших собраниях. Рожки и маскировка животного были его "великим множеством", но в его обычном общении с его скоплением Воплощенный Бог появился в платье периода. Здесь снова конгрегация не видела бы никакого различия между их собственный и христианского священника, который также носил специальные одеяния при выполнении религиозных церемоний. Это изменение костюма особенно отмечено de Lancre, [24] "всегда заметно, что в любое время, когда он собирается получать любого, чтобы делать договор с ним, он представляет себя всегда как человек, чтобы не пугать или ужаснуть ихзаключат договор с козлом страшнее, чем с человеком. Но договор подписан, когда он получает любого для обожания, он обычно представляется как козел".

Как правило многие изучая эзотерические знания многие перескакивают через азы,
описание иерархии тёмных сил:
Иерархия Ада
Как же организованы все эти демоны? Кто над кем господствует? Кто приказывает, а кто исполняет приказы? 

По этому поводу велось немало споров, но единогласия так и не было достигнуто уже несколько веков. И лишь одно утверждение почти не вызывало возражений: Сатана, известный также как император Великой Преисподней, Князь Света и Ангел Тьмы, царствовал над всеми. Он был великим противником Бога, Змием, Гадом, Духом всеобщей ненависти. Именно Сатана воплотил в себе истинное зло. 

Под его началом существовала огромная и ужасная армия демонов и прочих тварей, приносящих бедствия, увечья и разрушения. Но содержать в повиновении такую орду было бы непомерной задачей даже для самого Сатаны, и, подобно Богу, имевшему серафимов, херувимов и архангелов. Сатана сплотил вокруг себя демонов-аристократов, чтобы те помогали ему в управлении Царством Тьмы. Эти демоны в противоположность девяти ступеням ангельской иерархии образовали свою адскую девятиступенчатую структуру. И все согласны с тем, что первым среди демонов был один из Старейших друзей Сатаны — могущественный ангел по имени Вельзевул. 
 

Вельзевул, повелитель мух Л. Бретон
Когда Сатана впервые взбунтовался на небе, он призвал в свои ряды нескольких очень могущественных серафимов, среди которых был Вельзевул. Попав в новую свою обитель, он научился соблазнять людей гордостью и честолюбием. Когда Вельзевул призвал к себе ведьм и колдунов, то появился перед ними в обличии мухи, так как его военным прозвищем было «Властелин мух». Он получил это имя, то, что наслал с мухами чуму на Ханаан, а может потому, что мухи, как считалось, были порождением мертвой плоти. Но в любом случае это прозвище так и осталось за Вельзевулом.

Другим великим ангелом, рухнувшим с небес вместе с «Люцифером, был Лериафан, которого изобразили в Библии как «змея изгибающегося ... чудовище морское» (Книга пророка Исаии, гл. 21, ст. 1). Иногда Левиафана обвиняют в том, что он был тем самым змеем, который соблазнил Еву в райском саду. В аду он считается секретарем по морским делам, так как Сатана назначил его главным над всеми водными просторами.

Асмодей — один из наиболее занятых демонов. Он не только надзиратель за всеми игорными домами в аду, но и главный распространитель разврата. Руководя всем этим, Асмодей был демоном похоти и нес личную ответственность за разжигание неурядиц в семьях. Быть может, причиной было то, что и сам он вышел из неблагополучной семьи. Согласно еврейской легенде, его матерью была смертная женщина Наама, а отцом один из падших ангелов (возможно, Адам до появления Евы). Знаменитый учебник магии «Завещание Соломона» описывал Асмодея как «свирепого и кричащего». Он ежедневно делал все что мог, чтобы помешать мужьям и женам совокупляться, в то же время подстегивал их скрытые животные инстинкты, подстрекая на измену и другие грехи. Перед смертными Асмодей появлялся сидящим верхом на драконе, со шпагой в руках. И было у него три головы: одна — бычья, другая — баранья, а третья — человеческая. Все три головы считались распутными по своему рождению. Ноги же демона по одной из версий были петушиные.

Астарот также разъезжал повсюду на драконе, но увозможно, занего была лишь одна голова, которую обычно рисуют весьма уродливой. В левой руке он держал гадюку. Этот демон был великим герцогом западных районов Ада, а кроме того хранителем адской сокровищницы. Астарот подстрекал людей на праздное времяпровождение, про- буждая в них лень, в свободное время он выполнял роль советника или наставника для остальных падших ангелов.

Бегемот был огромным демоном, о чем говорит и его имя. Обычно его изображают слоном с огромным круглым животом, ковыляющим на двух ногах. Он за- правлял всеми обжорами и руководил пирами в Аду. А так как по долгу службы ему приходилось бодрствовать большую часть ночи, то он к тому же был и сторожем. Бегемот в определенной мере известен также своим пением. 

Велиал был одним из наиболее почтенных демонов Сатаны. Еще до того как в Новом Завете главой темных сил преисподней был назван Сатана, Велиал уже достиг высокого положения. В одном из манускриптов Мертвого моря «Война сыновей света с сыновьями тьмы» Велиал предстает как единовластный правитель преисподней: 

«Ради разврата порожден ты, Велиал — ангел вражды. Ты и обитель твоя — тьма, а цели твои — сеять вокруг себя зло и боль».

В конце концов Велиал спустился с небес, но у него так и осталось имя демона лжи. Мильтон запечатлел его в своей книге «Потерянный рай-II» следующим образом: 

«...Честные небес не покидают, казалось, что рожден он был благородным и для славных дел, но всебыло обманом и неправдой, хотя язык его обещал манну небесную и мог придать благовидность любому злодеянию, чтобы смутить и поразить любой ра- зумный совет: так как помыслы его были низки, соблазнял он трудолюбивых, но робких к добрым делам и нерадивых до благородных поступков». 

Когда известный своими массовыми убийствами Жиль де Рэ попытался вызвать демонов, используя части рас- члененного тела убитого им ребенка, ему явились Вель- зевул и Велиал.
Демоны - всевозможные духи-посредники межжду потусторонним и земными мирами. Демоны у людей ассоциируются со злом. Но в до- и нехристианской культуре демоны были (и остаются) не только злыми и добрыми. Существуют плохие и хорошие демоны, а также те, которые творят и добро и зло. Науку о демонах называют демонологией. 

«Демон» обозначает «исполненный мудрости». Добрых демонов называют зудемонами, а зллых - какодемонами. Слово демон происходит от греческого термина даймон (Diamon), то есть «божественная власть», «рок», «Бог». Даймоны посредничали между богами и людьми. Добрый даймон мог быть духом-хранителем. Человек считался удачливым, если имел рядом демона, помогающего ему. Духи-хранители нашептывали советы и верные решения своим подопечным. Злые демоны, наобород, вводили людей в заблуждение.

На протяжении всей истории маги и чародеи имели власть над демонами. Демоны часто признавались виновниками болезней, несчастий и одержимости. В древнем Египте существовало поверье, что если чародей изгнал какого-то демона, то он автоматически получал над ним власть. 

Иудейская демонология -делит всех демонов на классы. Согласно КАББАЛЕ, власть тьмы исходит из левого ствола Древа Жизни и особенно из Гебура - сефиры божественного гнева. По другой версии демоны родились из ночных кошмаров. Некоторые источники считают, что демоны заполняют пространство между Землей и Луной.

Существуют демоны, которые, подобно ангелам, действую в ночные часы, или злые духи, являющиеся причиной болезней. Некоторые демоны имеют печать, которая может быть использована человеком, взывающим к темным силам.

В старославянских языческих религиозно-мифологических представления злые духи, демоны назывались бесами. 

С развитием христианской демонологии демоны стали ассоциироваться исключительно со злом, уже по своему происхождению являясь доверенными лицами дьявола. По христианскоу учению светлые духи - это ангелы. Согласно Библии демоны - падшие ангелы, последовавшие за Люцифером, когда он был низвержен Богом с небес. К концу раннехристианского периода все демоны стали отождествляться с падшими ангелами. Их верховным правителем был Сатана. Единственное предназначение демонов - подбивать людей на безнравственные поступки и становиться между людьми и Богом. 

В средние века и в период Ренесанса демоны, как посредники дьявола стали ассоциироваться с ведьмами и колдунами.

Систематизация и классификация демонов появилась по крайней мере в 100-400 годах н. э. Христианские специалисты по демонологии XVI и XVII веков давали перечни демонов по их иерархии в аду, приписывая им различные обязанности и атрибуты. Так, например, каждый демон представлял определенную народность мира. Йоганн Вейер, составитель наиболее полной иерархии, подсчитал, что общее количество демонов составляет 7405926 рядовых духов, состоящих под командование семидесяти двух князей тьмы. Книги церимониальной магии также дают свою собственную иерархию. Среди самых могущественных демонов: 

Асмодей - демон разврата, ревности, злобы и мстительности. Он стремится внести раздор между мужьями и женами, разрушает молодые семьи, сколняет мужчин к супружеской неверности. Он входит в число демонов, наиболее часто овладевающих людьми. Его считают одним из самых зловредных демонов сатаны. По описаниям он имеет три головы: великана-людоеда, барана и быка. Эти создания имеют нибольшую сексуальную распущенность. У него петушиные лапы и крылья (петух считается самой агрессивной птицей). Он ездит верхом на огнедышещем драконе.

Его образ уходит корнями в древнюю Персию. Он ассоциировалсяс демоном Айшма. Древние евреии считали, что родители асмодея - Наама и Шамдон. Асмодей был одним из серафимов, ангелов, наиболее приближенных к престолу Бога, но попал в немилость. По другим источникам, он был мужем Лилит, демона похоти. Легенда об Асмодее говорит о нем, как об отпрыске Лилит и Адама.

В средние века считали, что ведьмы подчинялись именно асмодею, а маги призывали его на помощь, стараясь обратить его мощь против своих врагов. Чернокнижники советовали обращаться к нему с непокрытой головой из уважения к его могуществу. Вейер утверждал, что Асмодей управляет игорными домами. 

Астарот (или Аштарот) - демон, обладающий мужскими свойствами, но эволюционировавший из богини плодородия Астарты. В новом воплощении, он однако слабо проявляет свою мужскую природу. Он покровительствует ученым, обладает секретами прошлого, настоящего и будущего. К Астароту взывают во время некромантических ритуалов предсказания будущего. Он появляется в ивде ангела с человеческим обликом. Исходя из одних источников, он уродлив, по другим - наоборот, прекрасен. Тем не менее, от него исходит жуткое зловоение. Вейер говорит, что астарот - великий князь ада, и под его началом находятся 40 легионов демонов. По другим источникам, Астарот - один из трех верховных демонов ада. 

Ваал - такое имя носили мелкие божества в древней Сирии и Персии. Однако великий Ваал был божеством плодородия и сельского хозяйства. Он был сыном Эла, верховного божества Ханаана, и властителем жизни. Он управлял циклом смерти и возрождения. Жители Ханаана покланялись Ваалу и приносили ему в жертву детей, бросая их в огонь. Христианский демон Ваал также был трехголовым: в центре у него была человеческая голова, а по бокам - кошачья и голова жабы. Ваал мог наделять мудростью и проницательностью.

Вельзевул - «повелитель мух». Он был князем демонов в древнееврейских верованиях и в христианском учении. В средние века ему преписывали огромную власть. Чародеи, взывавшие к нему, рисковали умереть от апоплексии или удушья. Призвав Вельзевула, было очень трудно прогнать его. Он появлялся в виде гиганстской уродливой мухи.

Он управлял шабашами ведьм. Они воспевали его во время ритуальных плясок.

Велиал (Белиал, Белиаль, Велиар) - «суета», «ничто», «не-бог», один из самых сильных и злых демонов Сатаны. Велиал предстает перед людьми в обманчиво прекрасном облике. Его речь приятна на слух, но он лжив и вероломен. Велиал подбивает людей на греховные поступки, особенно на сексуальные извращения, похоть и прелюбодеяние. 

Древние иудеи считали, что Велиал был создан сразу после Люцифера и имел злую сущность от рождения. Он один из первых поднялся против Бога. После того, как он был изгнан с небес, он стал воплощением зла. 

Вейер полагал, что Велиал командовал 88 легионами демонов (по 6666 демонов в каждом) и был представителем дьявольских войск в Турции. При его вызове необходимо было принести жертву. Велиал часто нарушал обещания, но если кто-то добивался его расположения, тот был щедро вознагражден. 

Люцифер - «несущий свет», изначально ассоциировался с утренней звездой. В иерархии демонов Люцифер - император ада и стоит над Сатаной, одним из его наместников. Люцифер, призываемый заклинаниями, появляется в виде прекрасного ребенка. Он правит европейцами и азиатами

Виды демонов
Некоторые демоны счищалисьбогами, Каш или Ксипе-Тотек,отличавшиеся особойжестокостью.Это объясняется тем,что демоны, как принято считать, неподчиняются законам природы имогут создавать свое тело извоздуха и тонких энергий, ониспособны принимать образ человекаили животных. 
Кали Ма - индийская богиня разрушения, чумы и смерти. В одной руке она держит голову Рактевиры - царя демонов. Она вступила с ним в смертельный поединок, победила и выпила всю его кровь. Одно из самых драматических изображений показывает её сидящей на корточках у тела мёртвого Шивы, поглощающей его пенис своим влагалищем, в то время как ртом поедает его кишечник. Эту сцену надо воспринимать не буквально, а духовно. Считается, что Кали принимает во влагалище семя Шивы, чтобы вновь зачать его в своей вечной утробе. Точно так же она пожирает и уничтожает всё живое вокруг себя, чтобы всё создать заново. На своей шее она носит ожерелье из черепов, на котором выгравированы санскритские буквы, считающиеся священными мантрами, при помощи которых Кали и творила, соединяя Стихии. Кали Ма имеет чёрную кожу и уродливое лицо с клыками, испачканными кровью. Над её бровью расположен третий глаз. Она имеет четыре руки с когтями на пальцах. Её обнажённое тело украшено гирляндами из младенцем, ожерельями из черепов, змей, голов её сыновей, а пояс сотворён из рук демонов.
   
ЭтоКсипе-Тотек, кровожадныймексиканский демон. Рассказывают,что он пьёт кровь грешников в аду. Вжертву ему в старину приносилипленников, захваченных на войне.Считается, что Ксипе-Тотекпоявляется всюду, где льётся кровь. 
  
  
 
СКАДИ. Богиня Скади была мрачной и жестокой богиней снежного и холодного Севера. Скандинавия когда-то называлась Скадин-ауйя, то есть Земля Скади. Норвежские мифы описывают эту богиню как прекрасную дочь великана Тьяцци. После убийства отца Тором Скади пришла к воротам Асгарда и бросила вызов богам. Пытаясь усмирить её справедливый гнев, Локи взял козла и вышел за ворота, чтобы её приветствовать. Один конец верёвки Локи привязал к козлу, а второй - к своим гениталиям. Козёл стал тянуть верёвку в одну сторону, Локи - в другую до тех пор, пока его гениталии не оторвались от тела. Истекая кровью, Локи припал к ногам Скади, омывая её своей кровью. Богиня сочла это достаточным наказанием за смерть отца. Но Локи с помощью магии вернул себе утраченные органы и продолжал преследовать других женщин-богинь.  
Ракшасы -злобные индийские демоны,раскапывающие могилы, вселяются вмёртвые тела и наводят ужас нажрецов и священников. Ракшасыобладают огромнойсверхъестественной силой и могутпринимать любой образ. Часто онипредставляют собой странныеискажённые тела самой невероятнойокраски.Эти кровожадные демонычрезвычайно опасны. Их длинныекогти чрезвычайно ядовиты. Они снаслаждением пожираютчеловеческое мясо, а иногда и другдруга. 
  
ХЕЛЬ. Скандинавская богиня Хель, известная немцам под именем Хольда или Берта, была покровительницей озёр и ручьёв, домашнего очага, прядения и растущего льна. По преданиям, она выезжала по небу вместе с Одином на его Дикую Охоту, которая, возможно, была связана с валькириями. Хель была королевой мёртвых и повелительницей Преисподней, называемой в норвежско-германских мифах Нифльхейм. Это царство она получила в подарок от Одина, и было оно одновременно миром леденящего холода и вулканического огня. Хель родилась от Локи и женщины-гиганта Ангрбоды. Её внешний вид был страшен, поскольку одна половина её тела была здоровая, а другая - большая и полусгнившая. Хель выступила на стороне Рагнарёка в борьбе против богов и людей, принимая в своё царство всех мертвых, кроме тех, что погибли в бою. В её царстве одна половина предназначалась праведникам и богам, другая же была местом наказания грешников.
Этот японскийдемон также нападает на людей.Каппа, как его называют, живёт вреках и любит топить всех, ктонеосторожно приблизится к нему. Откогтей Каппы можно спастись толькодвумя путями. Первый - угостить егоогурцом или дыней, которые Каппатак любит, что, получив, не обращаетникакого внимания на людей. Другойпуть - склониться перед ним. Каппанастолько вежлив, чтораскланивается перед своимижертвами, обрызгивая их жидкостьюиз макушки головы, придающий емусверхъестественное могущество. 
  
ШРИ ЛАКШМИ. Богиня Шри Лакшми, возлюбленная Вишну, изображалась с лотосом в руках или сидящей на лотосе, с ларцом и сыпящимися с ладони деньгами. Легенды рассказывают, что она родилась из пены молочного океана. Лакшми сопровождает Вишну в каждой реинкарнации, перерождаясь вместе с ним. Когда Вишну стал Рамой, Лакшми стала Ситой. Когда он стал Кришной, она стала пастушкой Радхой. Так как Лакшми - богиня удачи, говорят, что у нё довольно капризный характер, поскольку удача покидает человека внезапно.
Яра-ма - демоны,обитавшие в лесах Австралии. Онипредставляют собой небольшиесущества с голой красной илизелёной кожей и с присосками вместорук и ног. Яра-ма прячутся на ветвяхдеревьев, поджидая добычу. Когдажертва приблизится, он прыгает нанеё, впивается в тело и сосёткровь.У Яра-ма такой огромный рот,что они могут легко проглотитьчеловека. Иногда, если яра-мазасыпали сразу после своей трапезы,их жертвам удавалось вырваться испастись бегством. 
  
  
ИЦПАПАЛОТЛЬ. Ужасный ацтекскийдемон, представлявший собой нечтосреднее между женщиной и бабочкой.На концах его крыльев былиукреплены каменные ножи; вместоязыка тоже был нож. Ицпапалотльимел и особый магический плащ, спомощью которого мог легкопревращаться в безвредную бабочку. 
  
  
 
КЕЛПИ.Шотландский демон в образе коня.Человек, повстречавший келпи наберегу реки и переплывший на нем надругой берег, уже не сможетвернуться обратно. Келпи всегдатопит свои жертвы, прежде чемсожрать их. 
  
  
  
  
ЛАМИЯ.Демон-вампир с лицом прекраснойженщины и телом змеи. Согласнодревнегреческой легенде, ламияобвивается вокруг юношей и душитих. 
  
  
  
  
ЗОТЗ.Южноамериканский демон из легенднарода майя. Зотз представляетсобой злобное крылатое существо сголовой собаки, живущее в аду ипьющее кровь всякого, ктопоявляется на занимаемой имтерритории. 
  
 
 
Vassago 
- могущественный принц из рода Агареса, который называет вещи прошлые,
настоящие, приходит и открывает то, что было потеряно или спрятано. По природе
он хороший. Он повелевает 26 легионами духов.
Сведения о Vassago встречаются в древнейших источниках задолго до самых ранних
Вавилонских времен. Он был одним из Нэфилимов и в восточной легенде он считается
одним из семидесяти двух повелителей джинов.
Ваш эксперимент должен производиться во время ясной погоды, когда луна двух-,
четырех-, шести", восьми-, десяти-, двенадцати или четмрнадцатиднсвная и,
конечно, всегда растущая. Однако, могущество Vassago так велико (он является
"принцем" в иерархии), что он не зависит от каких-либо звездных или солнечных
закономерностей времени и поэтому может вызываться-в любое время дня и ночи. Он
должен вызываться только в чрезвычайно запутанных ситуациях, когда все другие
более простые методы предсказания не принесли
желаемого результата. Хотя он "добрый по натуре", чрезвычайно важно помнить о
том, что он является одним из семидесяти двух старейших, сформированных
первозданным огнем бесконечности еще до сотворения человека и его интеллект
намного превосходит разум живущих, а он вынужден смиренно подчиняться мольбам
Homo sapiens, еще мало, чем отличающихся от обезьян и вызывающих его крайне
неумело.
АББАДОН - демон, властелин бездны.
АБДУСЦИИУС - демон, вырывающий с корнями деревья.
АБИГОР - демон-всадник, искусный воин.
АДРАМАЛЕХ - демон советник, отвечающий за гардероб САТАНЫ.
АГАЛИАРЕПТ - демон, умеющий разгадывать любые загадки.
АГВАРЕС - демон, великий герцог ада, организатор танцев.
АЗАЗЕЛЬ - демон, знаменосец войск ада.
АЛАСТОР - демон-глашатай.
АЛЛОТРИОФАГИЯ - рвота или изрыгание чужеродных предметов;
обычно связаны с одержимостью Дьяволом или др. Демонами.
АЛРУНЫ - в германской мифологии - это колдуньи или Демоны
женского рода, способные изменять свой внешний вид.
АЛТАРЬ - возвышенное место, где происходят религиозные церемонии
и где приносят жертвы богам.
АМДУСЦИАС - демон-музыкант, великий герцог ада.
АМОН - демон-маркиз.
АНДРАС - демон, великий маркиз.
АНКУ - призрак с повозкой, предвещающий смерть (Бретань).
АНХ - египетский символ жизни, вселенной и бесмертия является
крест с петлей.
АРИАНРОД - уельсская богиня зари, отличающаяся необыкновенной
красотой; ее имя означает "серебряное колесо"
АСМОДЕЙ - демон похоти и семейных неурядиц.
АСТАРОТ - великий герцог, хранитель сокровищ ада.
АСТАРТ - великий герцог ада.
АСТАРТА - в древней Финикии - великая богиня плодородия, материнства и войны.
АТАМ - ритуальный кинжал, используемый ведьмами.
АХЕРОН - адское чудовище с пылающими глазами.
 
БАБА-ЯГА - в русском фольклоре: старуха, которая любит зажаривать
и есть людей, особенно детей.
БАРБАТОС - демон, умеющий находить спрятанные сокровища ипредсказывать будущее.
БАРРЕТТ ФРЕНСИС (XIX век) - автор Тне Мagus(1801), посвященного
окультизму и магии.
БАТОРИ ЕЛИЗАВЕТА - карпатская графиня, казненная в 1610 г. за то, что
купалась в крови молодых двушек с целью омоложения.
БАФОМЕТ - символ сатанинского козла; обычно изображается в виде
получеловека-полукозла или в виде человека с козлиной головой.
БЕГЕМОТ - огромный демон, заправлявший пирами в аду.
БЕЛЛАРМИНА КУВШИН - ведьмина бутыль, используемая для приготовления зелий.
БЕЛЬФЕГОР - демон, соблазняющий людей богатством.
БЕРТОН РОБЕРТ (1577 - 1640) - английский священослужытель и писатель.
БИНСФИЛД ПЕТЕР (ок. 1540 - 1603) - немецкий знаток колдовства.
БОДЕН ЖАН - французский юрист и демонолог, автор
"Daemonomanie des Sorciers" (1580).
БОКОР - колдун Вуду.
БРУХА, БРУХО - соответственно женское и мужское имена ведьм в 
Мексике, Центральной Америке и испанских общинах.
БУЛАВКИ - применяют в некоторых магических заклинаниях и
в симпатической магии.
 
ВААЛ - демон вероломства и обмана, великий герцог ада.
ВААЛБЕРИТ - главный секретарь ада.
ВАЛАФАР - демон, покровитель грабителей и разбойников.
ВАМПИР - мертвец, оживший, чтоб пить кровь людей.
ВАРЛОКИ - обозначение ведьм мужского пола.
ВЕДЬМА - женщина, использующая черную магию для достижения
своих целей.
ВЕДЬМИНА ОТМЕТИНА - необычно увеличеный сосок или другое место,
откуда ведьма кормит своих " любимцев "
ВЕЛИАР - могущественный союзник САТАНЫ, демон лжи.
ВЕЛЬЗЕВУЛ - командующий легионами ада, повелитель мух.
ВЕРБЕНА - трава, считающаяся священной со времен друидов.
ВЕРДЕЛЕТ - церемонимейстер ада.
ВУДУ - религия в Вест-Индии, гибрид африканских религий и католической веры.
ВУРДАЛАК - зловещее создание, разрывающее могилы и поедающее мертвечину.
 
ГЕКАТА - в греческой мифологии- сильная богиня, которая
покровительствует магии и волшебству.
ГЕЯ - в греческой мифологии Мать-Земля.
ГЛАСТОНБЕРИ - древнее священное место язычников
и христиан на западе Англии.
ГНОМЫ - духи, живущие в земле.
ГОБЛИНЫ - зловредные и уродливые эльфы.
ГОЛЕМ - в еврейском фольклоре страшный человек, созданный магией.
ГОМУНКУЛУС - искусственный человек, созданный при помощи алхимии.
ГОУДИ ИЗАБЕЛЛА - шотландская ведьма XVII века.
ГРИ-ГРИ - в шаманизме- чары или талисманы хранились
ради удачи и отвращения зла.
ГУАЦЦО ФРАНЧЕСКО-МАРИЯ - итальянский монах, автор
"Compendium Maladicarum" (1608).
 
ДАГОН - демон, пекарь ада.
ДАНТАЛИАН - демон, подбивающий людей на злые поступки.
ДАНТЕ АЛИГЬЕРИ (1265-1321) - итальянский поэт, автор "Божественной комедии".
ДАНУ - в кельтской мифологии прародительница фей.
ДЕМЕТРА - Греческая богиня плодородия и земледелия, чей образ является
составной частью культа женского божества в современном колдовстве.
ДЖИННЫ - в арабской мифологии - это обычно уродливые и
злые демоны , обладающие сверхестественной силой и подчиняющиеся
тем, кто владеет секретами магии. 
ДЖИФФОРД ДЖОРДЖ - английский проповедник, автор "Диалога..."(1593).
ДИ ДЖОН (1527-1608) - алхимик, математик, астроном и астролог.
ДИАНА (АРТЕМИДА) - античная богиня луны и охоты.
ДИС - поэтическое имя, данное Данте САТАНЕ.
ДЕВИ ДЖОНСА ЯЩИК - морское дно, туда отправлялись утонувшие моряки.
ДРУИДЫ - высокопоставленная каста кельтских жрецов.
ДЬЯВОЛ - Великий князь зла по христианскому учению.
ДЮББУК - в еврейской мифологии странствующий дух.
 
ЗЕПАР - демон, доводивший женщин до безумия.
ЗОМБИ - оживленный труп, выполняющий приказания колдуна.
ЗОСИМА - греческий философ и алхимик III или IV века до н.э.
 
ИННАНА - в Шумерской мифологии - богиня-мать, царица Небес.
ИНКУБУС - демон-любовник мужского пола.
ИСИДА - древнеегипетская богиня-мать, символ верной жены и 
плодовитой матери-защитницы.
ИШТАР - великая богиня-мать в древней ассирийской
и вавилонской мифологии.
И-ЦЗИН - древняя китаиская система гадания и колдовства.
 
КАББАЛА - еврейская система теософии, философии, науки, магии и 
мистицизма, получившая развитие со времен средневековья.
КАЛИ - индийская богиня смерти, разрушения, страха и ужаса,
супруга разрушителя ШИВЫ.
КАЛИОСТРО АЛЕССАНДРО (1743-1795) - сицилииский маг, алхимик,
парапсиолог и целитель.
КАССАНДРА - в греческой мифологии, пророчица, на чьи предсказания,
в т.ч. и на предсказание о падении Трои, никто не обращал внимания.
КЕРНУННОС - рогатый бог кельтов, бог охоты и плодородия.
КЕРРИДУЭН - кельтская богиня мудрости, разума, магии, 
гадания и волшебства.
КЛЕЙН ИОГАНН - профессор-юрист, специалист, изучавший сексуальные
отношения между ведьмами и дьяволом, автор книги " EXAMEN " (1731).
КЛЮЧ СОЛОМОНА - знаменитая колдовская книга, написаная якобы
царем Израиля Соломоном.
КОЦИТ - замерзшая река в девятом круге ада.
КРАМЕР ГЕНРИХ - монах-доминиканец, живший в XV в.,
соавтор " Malleus Maleficarum ".
КРОУЛИ АЛИСТЕР (1875-1947) - маг, оккультист, написавший много
научных трудов.
КСАФАН - демон, разводящий костры в аду.
 
ЛАМИЯ - демон-женщина, вампир, охотившаяся, в основном, за детьми.
ЛЕВИАФАН - огромная змея, властелин океанов.
ЛЕМЕГЕТОН - Малый Ключ Соломона, карманная колдовская книга.
ЛЕОНАРД - демон, хозяин шабашей.
ЛЕТА - река забвения в аду.
ЛЕТУЧИЙ ГОЛАНДЕЦ - капитан-призрак, управляющий призрачным корблем,
обреченный вечно скитаться по морям.
ЛИКАНТРОПИЯ - превращение людей в оборотней.
ЛИЛИАН - дети Лилит от демонов.
ЛИЛИТ - королева суккубусов, первая жена Адама.
ЛИТОМАНСИЯ - метод гадания с использованием камней. 
ЛОА - в религии Вуду " душа ".
ЛУБЕН - во Франции так называли живущих на кладбещах и 
питающихся мертвечиной.
ЛЬЕККЬО - (фин.) призрак похороненого в лесу ребенка.
ЛЮЦИФЕР - ангел, сын зари, восставший против Бога и низвергнутый
с неба, САТАНА.
ЛЮЦИФУГ РОФОКАЛ - премьер-министр ада.
ЛЮПЕН - во Франции так называли оборотней, живущих на кладбищах.
 
МАЛЕБОЛЬДЖЕ - восьмой круг ада, предназначенный для хитрецов и мошенников.
МАММОН - демон богатства.
МАНДРАГОРА - растение, при помощи которого получали магическое зелье,
придающее сил.
МАРБАС - демон, который мог наслать и излечить болезнь.
МАРЛОУ КРИСТОФЕР - (1564-1593)-английский драматург, автор
" Трагического проишествия с доктором фаустом ".
МЕЛЬХОМ - демон, хранитель сокровищ принцев ада.
МЕРЛИН - классический колдун из цикла о короле Артуре.
МЕФИСТОФЕЛЬ - демон, служивший Фаусту 24 года.
МИЛЬТОН ДЖОН - (1608-1674)-английский поэт, автор "Потерянного рая".
МОЛОТ ВЕДЬМ - исчерпывающая настольная книга охотников за ведьмами.
МОЛОХ - демон-божество, кому приносили в жертву детей.
МУЛЦИБЕР - демон, архитектор ада.
 
НАВКИ - души умертвленных или некрешенных детей (у славян).
НЕБИРОС - демон, фельдмаршал армии ада.
НЕКРОМАНТИЯ - старинное искуство заклинания мертвого
тела для воржбы.
НИБРАС - демон, ответственный за развлечения.
НИСРОК - демон, один из администраторов ада.
НОСТРАДАМУС (1503-1566) - французский целитель, астролог и пророк.
 
ОБОРОТЕНЬ - человек, превратившийся в волка.
ОЛИВЬЕР - падший архангел, пробуждающий в людях жестокость к бедным.
ОСИРИС - греческий бог мертвых.
ОХОТНИК ХЕРНЕ - призрачный охотник английских сказаний. 
 
ПАНДЕМОНИЙ - столица САТАНЫ в аду.
ПАРАЦЕЛЬС - (1493-1541)-шведский врач и алхимик.
ПЕТРОНИЙ - автор " Сатирикона " ( I век н.э.).
ПЕРВОЭЛЕМЕНТЫ - четыре первоэлемента - земля, воздух, 
вода и огонь.
ПЕЧАТЬ СОЛОМОНА - этот символ представляет собой
шестиконечную звезду, мощный амулет и талисман. 
ПЛИНИЙ - греческий натуралист ( I век н.э.).
ПРЕЛАТИ ФРАНЧЕСКО - монах, алхимик Жиля де Рэ.
ПСЕЛЛУС МИХАЭЛЬ - (ок. 1018-1080)-византийский 
философ и государственный деятель. 
ПУТ САТАНАКИЯ - верховный главнокомандующий армией САТАНЫ.
 
РЭ ЖИЛЬ ДЕ - (1404-1440)-пэр Франции, совершавший массовые убийства.
РУКА СЛАВЫ -кисть, отрезанная у повешенного, необходимая
для некоторых видов колдовства.
РУНЫ - магический алфавит из символов.
РУСАЛКИ - полуженщины-полурыбы, живущие в море.
 
САБНАК - демон, ответственный за гниение трупов.
САЛАМАНДРЫ - властелины огня, духи, живущие в пламени.
САРГАТАНАС - демон, генерал-майор армии ада.
САТАНА - Верховный повелитель ада и демонов.
САТАНИЗМ - поклонение Дьяволу или Сатане, повелителю злых сил 
в христианском мировозрении.
СВАСТИКА - могущественный священный символ античных и
языческих культур всего мира.
СВ. ЭЛЬМА ОГНИ - яркое свечение мачт корабля после шторма,
хороший знак для моряков.
СЕЛЕНА - греческая богиня луны.
СИНИСТРАРИ ЛЮДОВИКО-МАРИЯ - (1622-1701)-теолог,
автор " De Daemonalitfnt ".
СИМОН МАГ - колдун, организатор секты гностиков в I в. н.э..
СОЛОМОН - царь Израеля в Х в. до н.э..
СПИНА АЛЬФОНС ДЕ - испанский теолог XV в., автор " Fortalicium Filei ".
СТОУКЕР БРЭМ - автор " Дракулы " (опубликована в1897 г.).
СТРИГА - в античности так называли ночного духа, пьющего кровь.
СПРЕНГНР ЯКОБ - монах-доминиканец XV в., соавтор " Malleus Maleficarum".
СУККУБУС - дьяволица-любовница.
СИЛЬФЫ (СИЛЬВЕСТРЫ) - духи-властелины воздуха.
 
ТАЛИСМАНЫ - предметы, обладающие магической силой сами по себе,
передают эту силу владельцу.
ТОТ - древнеегипетский бог, творец вселенной, божество тайного знания.
ТРИНАДЦАТЬ - число, которое считается несчастливым и 
символизирует силы зла.
 
УЕСЛИ СЭМЮЭЛЬ - (1662-1735)-английский священник, " хозяин "
эпвортского полтергейста.
УЕСТ УИЛЬЯМ - английский юрист, автор " Символографии " (1594).
УНДИНЫ - духи-властелины воды.
УФИР - демон, врач ада.
УТБУРД - призрак мертвого ребенка (норвежск.).
 
ФАУСТ - средневековый врач и колдун, продавший свою душу Дьяволу.
ФЕЯ МОРГАНА - колдунья, обладавшая искуством волшебного
врачевания травами.
ФЛЕВРЕТИ - генерал-лейтенант Вельзевула, управляющий Африкой.
ФУРФУР - демон, управляющий громом, молнией и ураганными ветрами.
 
ХИРОМАНТИЯ - искусство гадания по руке.
ХОПКИНС МЕТЬЮ - человек, провозгласивший себя верховным следователем
по делам ведьм ( умер в 1647 г.).
ХУНГАН - священник в религии Вуду.
 
ЦИРЦЕЯ - в греческой мифологии волшебница, извесная своими
злыми чарами.
 
ШАКС - демон, ослепляющий и оглушающий свои жертвы.
 
ЭСБАТ - регулярные встречи общины ведьм.

 
http://www.youtube.com/watch?v=Pvgja3IHMYQ
 
http://www.youtube.com/watch?v=Fxmx-VuVRlw&feature=related
 
Профессор Михаель Лайтман - основатель и руководитель Международной Академии Каббалы
и Института исследования Каббалы им. Й. Ашлага (ARI — Ashlag Research Institute)...

После непродолжительного сопротивления, испуганные ученики разбежались, словно развеянные ветром. Лишь Иоанн и Петр держались в отдалении и последовали за Учителем во двор судилища, но сам Иисус был совершенно спокоен. Решение Его было принято и после того ни единого вздоха, ни единого протеста не сорвалось с уст Его. 
Синедрион собирается с поспешностью, в качестве полномочного собрания. Не смотря на ночной час, в судилище приводят Иисуса, ибо трибунал старается как можно скорее покончить с опасным пророком. 
Первосвященники в пурпуровых, желтых и фиолетовых туниках с тюрбанами на головах торжественно заседают полукругом. Посреди них, на возвышенном мест, восседает Каиафа, великий первосвященник. На двух концах полукружья, перед двумя небольшими трибунами, находятся два актуариуса: один – для защиты, другой – для обвинения (advokatus Dei, advokatus Diaboli). 
Иисус, невозмутимый, стоит в центре в своих белых одеждах Ессея. Служители, вооруженные плетями и веревками, окружают Его с угрожающим видом. Во всем судилище только одни обвинители, ни одного защитника. 
Первосвященник, он же и верховный судья, выступает главным обвинителем; обвинение определяется как мера общественной безопасности против потрясения религиозных основ; тогда как на деле это было преднамеренной местью со стороны встревоженного священнического сословия, власти которого угрожала опасность. 
Каиафа встает и обвиняет Иисуса в том, что Он соблазняет народ. Несколько свидетелей, взятых из толпы, дают свои показания, противореча один другому. Наконец один из них передает слова, признаваемые за кощунство, которые Иисус бросил в лицо фарисеям под портиками храма Иерусалимского: "Я разрушу храм сей и через три дня воздвигну другой". 
Иисус молчит. "Ты не отвечаешь?" спрашивает первосвященник. Иисус, зная что Его обвинение уже заранее решено, сохраняет молчание. Но этих слов недостаточно для окончательного обвинения; чтобы вырвать опасное признание у обвиняемого, ловкий саддукей Каиафа обращается к Нему, задевая самую жизненную сторону Его миссии. Он идет прямо к цели: "Если ты действительно Мессия, скажи нам!" 
Уклончивый ответ Иисуса показывает, что Он понял хитрость вопрошавшего: "Если скажу вам, вы не поверите; если же Я спрошу вас, не будете отвечать Мне и не отпустите Меня".31 
Каиафа, не добившись ничего судейской хитростью, пользуется правом первосвященника и говорит торжественно: "заклинаю Тебя Богом живым, скажи нам, Ты ли Христос, Сын Божий?" После такого обращения, принужденный или отвергнуть, или подтвердить свою миссию перед высшими представителями религии Израиля, Иисус более не колеблется. Он отвечает со спокойствием: "Ты сказал; даже сказываю вам: отныне узрите Сына Человеческого, сидящего одесную Силы и грядущего на облаках небесных" (Матвей XXVI, 63,64). Выражаясь этим пророческим языком Даниила и книги Еноха, ессейский Посвященный не говорит с Каиафой, как с личностью, Он знает что агностик саддукей неспособен понять Его; Он обращается к первосвященнику Иеговы и через него ко всем будущим первосвященникам, ко всему священству земли, желая сказать всем: "После окончания Моей миссии, запечатленной Моей смертью, царство слепого преклонения перед религиозным законом покончено и виде, и в действительности. Мистерии будут раскрыты и человек через человеческое узрит божественное. Религии и культы, в которых человеческое и божественное не будет оживотворять одно другое, потеряют свою власть над людьми". 
Таково, по эзотерическому смыслу пророков и Ессеев, значение Сына, сидящего одесную Отца. Понятый таким образом ответ Иисуса на вопрос первосвященника Иерусалимского содержит в себе завещание Христа духовным властям земли, подобно тому, как учреждение Тайной Вечери является Его завещанием любви и посвящения, данным апостолам и всему человечеству. 
Словами, обращенными к Каиафе, Иисус говорит с целым миром, но саддукей, у которого было определенное намерение, более не слушает его. Разорвав свои белые льняные одежды, он восклицает: "Он богохульствует, на что нам еще свидетелей? вот теперь вы слышали богохульство Его! Как вам кажется?" Следует зловещий ответ всего синедриона: "Повинен смерти!" и вслед за осуждением свыше, следуют злобные оскорбления и грубое надругательство снизу. 
Служители плюют ему в лицо и заушают его; другие же ударяют его по ланитам и говорят: "прореки нам, Христос, кто ударил тебя?" Под этим наплывом низкой и животной ненависти, божественное лицо страдальца должно было принять мраморную неподвижность ясновидца. Есть изваяния, который плачут, но бывают также страдания без слез и молитвы без слов, которые устрашают палачей и преследуют их в течение всей остальной жизни. 
Но не все еще было кончено. Синедрион мог произнести смертный приговор, но, чтобы привести его в исполнение, необходим был гражданский суд и одобрение римских властей. Беседа с Пилатом; подробно переданная св. Иоанном, не менее замечательна, чем беседа с Каиафой. 
Этот диалог между Христом и римским правителем, вперемежку со злобными восклицаниями еврейских священников и криками фанатичной толпы, которые играют роль хора в античной трагедии, – запечатлен признаками великой драматической подлинности. Ибо он срывает покров с души действующих лиц, он ясно показывает столкновение трех больших сил: римского цезаризма, узкого иудейства и вселенской религии Духа, представляемой Христом. 
Пилат, совершенно равнодушный к религиозным распрям, но чрезвычайно недовольный судилищем, так как оно вызывало в нем страх, что смерть Иисуса может повлечь за собой народное восстание, допрашивает Его с осторожностью и подставляет ему якорь спасения в надежде, что Он воспользуется им. "Ты царь иудейский?" спрашивает он. – "Царство мое не от мира сего", отвечает Иисус. "И так ты царь?" – "Я на то родился и пришел в мир, чтобы свидетельствовать об истине"... 
Пилат не понимает этого утверждения духовной царственности Иисуса, так же как Каиафа не понял Его религиозного завещания. "Что есть истина"? говорит он, пожимая плечами, и этот вопрос римского скептика раскрывает все состояние души тогдашнего языческого общества, находившаяся в упадке. Но, не находя в обвиненном ничего, кроме невинных мечтаний, он прибавляет: "я никакой вины не нахожу в Нем". И он предлагает Евреям отпустить его, но, подстрекаемая священниками чернь вопит: "не Его, но Варраву отпусти нам!". 
После этого Пилат, не терпящий иудеев, доставляет себе ироническое удовольствие предать бичеванию их предполагаемого царя. Он думает, что это удовлетворит фанатиков, но они еще более распаляются и начинают вопить: "распни, распни Его!" 
Несмотря на эту разнузданность народных страстей, Пилат продолжает сопротивляться. Он утомлен от жестокости, он видел столько пролитой крови в своей жизни, он отправил стольких мятежников на казнь, он слышал столько стонов и прокляли, оставаясь при этом равнодушным. Но немое и кроткое страдание галилейского пророка под накинутой на него багряницей и под терновым венцом потрясло его неведомым волнением. Уступая мимолетному видению, пронесшемуся перед его душой, он обронил такое слово: "Ессе Homo"! Вот Человек! Жесткий римлянин почти растроган, он готов произнести оправдание. 
Священники синедриона, не перестававшие следить за ним, подметили его волнение и испугались. Они почувствовали, что жертва ускользает от них. Они совещаются между собой и затем, в один голос, поднимая правую руку и отворачивая голову с выражением лицемерного ужаса, восклицают: "он сделал себя Сыном Божьим"! 
Услыхав эти слова, Пилат, по славам Иоанна, еще больше убоялся. Убоялся чего? Какое значение могло иметь это имя для неверующего римлянина, который презирал от всего сердца Евреев и их религию и верил только в одну политическую силу Рима и Цезаря? А между тем тревога эта могла иметь серьезную причину. Как ни изменяли смысл имени Сына Божьего, оно все же было достаточно распространено в древнем эзотеризме. И Пилат, несмотря на весь свой скептицизм, был не лишен суеверия. 
В Риме, во время малых мистерий Митры, в которых и римские военачальники принимали участие, он должен был слышать, что Сыном Божьим называют посредника между человеком и Божеством. И к какой бы нации и религии ни принадлежал такой посредник, покушение на его жизнь считалось великим преступлением. Пилат, может быть, и не верил этим восточным фантазиям, и все же произнесенное имя могло встревожить его и увеличить его замешательство. 
Заметив это, Иудеи бросают проконсулу тягчайшее из всех осуждений: "если ты отпустишь этого человека, ты не друг Кесарю; ибо каждый делающий себя царем, противник Кесаря... нет у нас царя, кроме Кесаря". Этому аргументу он не мог противостоять; отрицать Бога не трудно, убивать – легко, но участвовать в заговоре против Цезаря, это – величайшее из всех преступлений. Пилат был вынужден отступить и согласиться на смертный приговор. 
Таким образом, в конце своей земной деятельности Иисус становится лицом к лицу с властителем мира, с которым он боролся косвенно, как оккультный противник, в течение всей своей жизни. Тень Цезаря посылает Его на крест. Глубокая логика событий: Евреи предали его, а римский скипетр совершил над ним смертную казнь. Он убил Его тело, но именно Он, прославленный Христос, осиянный своим мученичеством, отнял на веки веков лживый ореол Цезаря, эту жесточайшую хулу на государственную власть... 
Пилат, омыв руки кровью неповинного, произнес страшное слово: Condemno, ibis in crucem. И уже нетерпеливая толпа устремилась к Голгофе. 
И вот, мы на голой вершине, усеянной человеческими костями, которая господствует над Иерусалимом и носит название Gilgal, Голгофа, или лобное место; зловещая пустыня, посвященная в течение многих веков мучительству и истязанию. 
На обнаженной горе не видно ни одного дерева, там растут только виселицы. Именно там один из царей иудейских присутствовал со всем своим гаремом при казни сотен пленников, там же Вар распял на кресте две тысячи мятежников и там же возвещенный пророками кроткий Мессия должен был подвергнуться смертным мукам, изобретенным жестоким воображением финикийцев и узаконенным неумолимым Римом. 
Когорта римских воинов составила большое кольцо на вершине холма; ударами копий разгоняли они приверженцев, последовавших за осужденным. То были галилейские женщины, молчаливые, исполненные отчаяния, они бросались ниц на землю. 
Верховный час настал. Защитник бедных, слабых и угнетенных заканчивал свой подвиг мучительной казнью, назначенной для рабов и разбойников. Настала минута пригвождения к кресту, предвиденная Иисусом в видении енгаддийском; нужно было Сыну Божьему испить чашу, предложенную Ему во время Преображения, нужно было сойти до глубины земных ужасов и самого ада. 
Иисус отказался от питья, изготовлявшегося по обычаю набожными женщинами Иерусалима, чтобы отнять сознание у казнимых. Он хотел пережить свою агонию в полном сознании. Пока Его привязывали к позорному кресту, пока грубые солдаты вбивали молотом гвозди в эти ноги, обожаемые всеми страждущими, в эти руки, который умели лишь благословлять, черное облако раздирающей скорби погасило Его зрение и остановило Его дыхание. Но в глубине еще не погасшего сознания Спасителя засветилась божественная жалость к Своим палачам и мольба за них сорвалась с Его уст: "Отче, прости им, ибо не ведают, что творят". 
И обнажилось дно чаши; настали часы агонии; от полудня до солнечного заката. Посвященный снял с себя полномочия; Сын Божий удалился с горизонта; остался лишь страдающий человек. На протяжении этих часов он покинул Свое небо, чтобы измерить бездну человеческого страдания. 
Медленно поднимается крест с своей жертвой и с надписью, последней иронией проконсула: Се Царь иудейский! Перед взорами распятого, в кровавом облаке смертной муки, проносится Иерусалим, священный город, который он хотел прославить и который предал его анафеме. 
Где его ученики? Исчезли. Он слышит одни лишь оскорбительные возгласы членов синедриона, которые торжествуют при виде его агонии. "Он спасал других", кричат они, "а себя не может спасти!" 
И среди всех этих враждебных криков и проклятий, в страшном видении будущего, Иисус видит все преступления, которые корыстолюбивые властители и фанатические священники будут совершать во имя Его. Именем Его будут пользоваться, чтобы проклинать! Крестом Его будут распинать! И не мертвое молчание закрытого для него неба, а тьма, разостлавшаяся над человечеством, вырвала у Него этот крик отчаяния: "Боже мой, Боже мой, для чего Ты меня оставил!" Вслед затем сознание Мессии, воля всей Его жизни, вспыхнула последней молнией и с возгласом: "свершилось!" душа Его освободилась и вознеслась. 
И Божественного Сына Человеческого не стало. Единым взмахом крыльев душа Его нашла свое небо, виденное в Енгадди и на горе Фавор. Он увидел свой победный Глагол, проносящийся над веками, и Он не захотел иной славы, кроме протянутых рук и возведенных очей тех, кого он исцелял и утешал. 
Но при последнем Его возгласе, непонятном для стороживших Его воинов, по ним пробежало содрогание. Они повернули голову и сияющий луч, оставленный отошедшим духом на лице умершего, так поразил их, что они стали со страхом спрашивать друг у друга: "не был ли Он действительно Богом?"... 
Действительно ли закончилась великая драма? Завершилась ли безмолвная борьба между божественной Любовью и Смертью, которая была направлена на Него властями мира сего? За кем же победа? За этими ли священниками, которые сходят с Голгофы, самоуверенные и успокоенные после того, как видели последний вздох Пророка, или – победа за этим бледным, распятым Сыном Человеческим? 
Для преданных женщин, которым позволили приблизиться и которые рыдали у подножья креста, для устрашенных учеников, укрывшихся в пещере Иосафатовой долины, все было кончено. Мессия, который должен был воссесть на трон иудейском, погиб позорной казнью креста. Учитель исчез, а с ним и надежда, и Евангелие, и Царство Небесное. 
Мрачное безмолвие, отчаянье беспросветное тяготеет над собравшимися. Даже Петр и Иоанн не могут преодолеть тоски. Темная ночь окружает их. Последний луч погас в их душе. 
Но так же, как в элевсинских мистериях за глубоким мраком следовал ослепительный свет, так же и в Евангелиях за этим глубоким отчаяньем следует неожиданная, молниеносная, исполненная чуда, радость. Она разражается, она разливается светом, как лучами восходящего солнца, и крики торжества проносятся по всей Иудеи: "Он воскрес!" 
Прежде всех Мария Магдалина, бродившая в глубокой тоски невдалеке от могилы, увидела Учителя, узнала Его по голосу, который призывал ее, и обезумев от радости, бросилась к Его ногам. Она видела, как Иисус поглядел на нее и сделал жест, словно запрещая всякое прикосновение, а затем видение исчезло, оставляя вокруг Магдалины горячую атмосферу восторга, вызванного подлинным присутствием. А затем, группа святых женщин встретила Воскресшего и услыхала следующие слова: "Пойдите и скажите моим братьям, чтобы они отправились в Галилею и что там они увидят Меня". 
В тот же вечер одиннадцать апостолов, собравшихся в горнице, увидели Иисуса, входящего через запертую дверь. Он занял свое место среди них и стал тихо говорить с ними, упрекая их в маловерии. Затем Он сказал им: "идите по всему миру и проповедуйте Евангелие всей твари" (Марк, XVI, 15). 
Странная вещь: в то время как они слушали Его, они все были как во сне, они совершенно забыли о Его смерти и были уверены, что Учитель более не покинет их. Но в момент, когда они собрались ответить Ему, Он исчез, словно угасающий луч света. Отзвук Его голоса еще дрожал в их ушах. 
Потрясенные апостолы смотрели на опустевшее место; неясный свет еще носился над ним, но затем и он погас. Матвей и Марк свидетельствуют, что Иисус появился перед пятьюстами братьями, собравшимися по повелению апостолов. Позднее Он появился еще раз перед собравшимися одиннадцатью апостолами. Затем появления эти прекратились. 
Но вера уже была создана, толчок дан, жизнь христианства началась. Апостолы, пламенем священного огня, исцеляли больных и проповедовали Евангелие своего Учителя. 
Три года спустя молодой фарисей, по имени Савл, движимый страстной ненавистью к новой религии и занятый преследованием христиан, отправился в Дамаск с несколькими единомышленниками. 
Во время дороги его внезапно осиял свет такой ослепительной силы, что он пал на землю. Весь дрожа, он спросил: "кто Ты?" И услыхал голос, говорящий: "Я Иисус, которого ты гонишь; трудно тебе идти против рожна". Люди же, шедшие с ним, стояли в оцепенении, слыша голос, но никого не видя. Савл, ослепленный молнией, три дня ничего не видел, не ел и не пил.32 
Он сразу обратился, пламенно поверил во Христа и стал Павлом, апостолом язычников. 
Все согласны с тем, что не будь этого обращения, христианству, замкнутому в Иудеи, трудно было бы завоевать Запад. 
Таковы события, передаваемые Новым Заветом. Никакие старания умалить их, не могут сделать из них простые легенды и не могут отнять от них ценности достоверного свидетельства во всем, что можно признать существенным. 
В течение девятнадцати веков волны сомнения и отрицания не переставали громить непоколебимую скалу этого свидетельства; в течение ста лет критика нападала на нее со всеми своими искусными приемами и со всем отточенным орудием. Но она смогла лишь пробить в ней несколько брешей, но не сдвинула ее с места. 
Что таится за видениями апостолов? Древние теологи, толкователи буквы и ученые агностики могут спорить друг с другом без конца, могут биться в темноте, но они не убедят друг друга и будут рассуждать в пустом пространства, пока теософия – эта истинная наука Духа – не расширит их кругозора и высшее понятие о душе не откроет им глаза. 
Но даже становясь на точку зрения только добросовестного историка, т.е. допуская подлинность передаваемых фактов, как фактов психических, – есть нечто, недоступное сомнению, это – подлинность появления распятого Христа перед апостолами, последствием чего явилась их непоколебимая вера в Его воскресение из мертвых. 
Если даже откинуть сказание Иоанна, как получившее свою последнюю редакцию спустя несколько лет после смерти Учителя, и сказание Луки о Эммаусе, как поэтическое дополнение, все же остаются ясные свидетельства Марка и Матвея, который и составляют истинный корень христианского предания. 
Но есть еще нечто более твердое и неоспоримое, это свидетельство Павла. Желая объяснить Коринфянам причину своей веры и основу Евангелия, которое он проповедует, он перечисляет по порядку шесть последовательных явлений Иисуса: появление перед Петром, перед двенадцатью, перед пятьюстами, из которых, прибавляет он, большая часть доныне жива,33 появление перед Иаковом, перед собравшимися апостолами, и наконец его собственное видение по дороге к Дамаску. 
Факты эти были сообщены Павлу самим Петром и Иаковом через три года после смерти Иисуса, вскоре после обращения Павла, во время его первого пребывания в Иерусалиме. Следовательно он знал об этих фактах от очевидцев и из всех этих видений самое неоспоримое и не менее удивительное было видение самого Павла. В своих посланиях он постоянно возвращается к этому видению, как к источнику своей веры. 
Принимая в соображение предшествующее психологическое состояние Павла и характер его видения, оно должно было появиться извне, а не изнутри; характер этого видения – неожиданный и молниеносный; он изменил все его существо сразу и до самого основания. Подобно огненному крещению, оно испепелило всю его низшую природу, облекло его в непроницаемую броню и сделало из него перед лицом всего мира непобедимого рыцаря Иисуса Христа. 
Таким образом, свидетельство Павла имеет двойную силу: и потому, что оно утверждает его собственное видение, и потому, что оно подкрепляет подлинность других, подобных же видений. Если захотеть сомневаться в искренности подобных свидетельств, пришлось бы откинуть множество исторических фактов и совсем отказаться от написания какой бы то ни было истории. 
И нужно прибавить к этому, что если не может быть исторической критики без точной проверки и без тщательного и разумного подбора документов, не может быть также и философии истории, если величина последствий не будет доказательством великого размера вызвавшей их причины. 
Можно вместе с Цельзем, Штраусом и Ренаном не придавать никакого значения воскресению из мертвых и смотреть на него, как на явление простой галлюцинации, но в этом случае придется основывать величайшую из религиозных революций человечества на простой аберрации чувств и на уклонении разума.34 А между тем, не следует забывать, что вера в воскресение мертвых есть основа исторического христианства. Без этого подтверждение учения Иисуса ярким конкретным фактом, религия Христа не могла бы даже и возникнуть. 
Этот факт вызвал полное преображение в душе апостолов, из иудейского их сознание обратилось в христианское. Для них – победивший Христос жив, он говорил с ними; небо разверзалось, потусторонний мир проник в этот мир; заря бессмертия прикоснулась к их челу и объяла их душу огнем, который не может уже погаснуть никогда. Над распадающимся земным царством Израиля апостолы провидели во всем величии Славы – Царство Небесное и Вселенское. Отсюда их порыв к борьбе, их радость мученичества. 
Воскресение Христа и есть та подлинная сила, дающая и чудотворный толчок, и ту необъятную надежду, которую Евангелие несет всем народам и которая напоит своими струями самые отдаленные берега земли. 
Для успеха Евангелия необходимы были две вещи, которые Фабр д'Оливе выражает так: нужно было чтобы Иисус захотел умереть и чтобы у него хватило силы воскреснуть. 
Для того, чтобы вывести из факта воскресенья разумную идею и чтобы понять все его религиозное и философское значение, нужно опираться на свидетельства о последовательном появлении Иисуса после смерти, устранив с самого начала невозможную идею воскресения физической тела; идея эта сама по себе является одним из камней преткновения христианского догмата, сохранившего, как в этом, так и в других случаях, младенчески первобытный характер. 
Исчезновение тела Иисусова может быть объяснено естественными причинами; следует отметить, что тела нескольких великих Адептов исчезли без следа и таким же таинственным образом; между другими и тела Моисея, Пифагора и Аполлона Тианского. Возможно, что их приверженцы предали огню останки своих Учителей, чтобы оградить их от враждебного поругания. 
Как бы то ни было, и научное подтверждена факта и все духовное величие воскресения из мертвых возможно лишь тогда, когда оно понимается в эзотерическом смысле. 
У Египтян, так же как у Персов, исповедующих маздаистскую религию Зороастра, как до, так и после появления Иисуса Христа у Израиля, а также и у христиан первых двух веков, Воскресение понималось двумя способами: одно понимание было материальное и противоречащее разуму, другое – духовное и теософическое. Первое – было распространено среди народа и было окончательно принято церковью после запрещения, наложенного на учения гностиков; второе – принадлежит глубокому пониманию посвященных. 
В первом случай Воскресение означает возвращение к жизни материального тела, или замена разложившегося и рассеявшегося трупа новым телом, которое должно появиться при втором пришествии Мессии или при Страшном Суде. Бесполезно указывать на грубый материализм этого представления. 
Для посвященного, факт воскресения имеет совершенно другой смысл; он относится к сложной природе человека и означает: очищение и преображение эфирного и астрального тела, которые являются проводниками жизненных и душевных процессов, а последнее – в некотором смысле и оболочкой духа. Это очищение может начаться уже и в этой земной жизни, путем внутренней работы души и определенного строя жизни; но для большинства людей очищение это происходит после смерти и притом в соответствии с внутренними стремлениями человека. В потустороннем мире лицемерие невозможно. Там души кажутся как раз тем, чем они были в действительности. Он являются неизбежно под той формой и в том свете, которые соответствуют их сущности: темными и безобразными, если они дурны; светлыми и прекрасными, если они хороши. 
Таков же и смысл учения, выраженного Павлом в послании к Коринфянам. Он говорит совершенно определенно: "есть тело душевное и есть тело духовное" (Посл. Коринф. XV, 44); Иисус возвещает о том же символически, но с большей глубиной, в своей ночной беседе с Никодимом. К этому следует прибавить, что чем одухотвореннее душа, тем полнее будет её удаление от земной атмосферы и тем отдаленнее та космическая область, которая ее привлекает своим сродством; из этого следует, что по мере духовного роста появление её на земле становится все труднее. 
Таким образом души, обладающие высшими свойствами, появляются перед человеком лишь в состоянии глубокого сна или экстаза; и тогда, при закрытых физических глазах, человек, наполовину отделившийся от своего физического тела, может – при некоторых условиях – увидать отделившуюся от тела душу. 
Но бывает иногда, что чрезвычайно высокий пророк, истинный сын Божий, появляется перед своими учениками в своем привычном для них облике во время их бодрствования, чтобы глубже убедить их и поразить их воображение. В таких случаях развоплощенная душа может придать своему духовному телу необходимую плотность, не только видимую, но иногда и весомую, путем особого динамизма, которым дух действует на матерью при посредстве электрических сил атмосферы и магнетических сил живых людей. 
Именно это и происходило при появлении Иисуса своим ученикам. Явления эти, как их передает Новый Завет, могли принадлежать как к первой так и ко второй категории: с одной стороны – возможность духовного видения, а с другой стороны – возможность материализации; во всяком случае не подлежит никакому сомнению, что для апостолов явления эти носили характер высочайшей реальности. Они усомнились бы скорее в существовании земли и неба, чем в своем живом общении с воскресшим Христом. Ибо эти появления Господа были самой светлой точкой их жизни и самым глубоким переживанием их души. 
Нет ничего "сверхъестественного", но есть в природе продолжение её явлений, неуловимое для наших физических чувств, просвечивание невидимого на границах видимого. При нашем настоящем состоянии сознания, нам очень трудно признать реальность невидимого; для высшего духовного сознания, явления материи физической и осязаемой, кажутся в такой же степени нереальными и несуществующими. Но синтез души и материи, представляющий собою две стороны единой жизни, заключается в Духе, ибо, если мы поднимемся к вечным началам, к первопричинам, мы найдем, что динамизм природы объясняется законами Разума, а законы жизни постигаются самопознанием, опытным изучением души. 
Воскресение из мертвых, понятое в эзотерическом значении, на которое я только что указал, являлось одновременно и необходимым завершением жизни Иисуса, и неизбежным введением в историческую эволюцию христианства. Воскресение было необходимым завершением, потому что Иисус много раз возвещал о том своим ученикам. И если Он владел властью появляться после своей смерти с такой яркостью и таким величием, это происходило благодаря врожденной силе и чистоте Его души, безгранично увеличенной оккультным посвящением и той духовной энергией, с которой Он осуществил свою великую миссию. 
С точки зрения внешней и земной, мессианская драма закончилась крестной смертью. Несмотря на всю свою божественность, в ней не хватало выполнения обещанного. С точки зрения внутренней и божественной, исходя из глубины сознания Иисуса, в ней разыгрались три акта, высшими моментами которых являются: Искушение, Преображение и Воскресение. Эти три акта обнимают собой Посвящение Христа, совершенное Откровение и Завершение дела Мессии. Они соответствуют тому, что апостолы и посвященные христиане первых веков называли мистериями Сына, Отца и Святого Духа. 
Воскресение из мертвых было, как я уже сказал, необходимым завершением жизни Христа и таким же необходимым введением в историческую эволюцию христианства. Корабль, построенный на берегу, должен быть спущен в океан. Кроме того, Воскресение было как бы открытой дверью, ведущей в недоговоренный эзотерический смысл учения Христа. Зная это, становится понятным, почему для первых христиан, которые были так ослеплены лучезарной силой Его появления, было достаточно и буквального смысла Его слов и у них не являлось даже и потребности проникать в их внутренний затаенный смысл. 
Но в наше время, когда человеческий разум описал двухтысячелетний круг, мы начинаем угадывать, что подразумевали св. Иоанн, св. Павел и Сам Иисус под мистериями Отца, Сына и Святого Духа. Мы видим, что они заключали в себе все, что теософическая интуиция Востока знала наиболее высокого и наиболее истинного. Мы видим также величие нового расширения, которое Иисус придал античной, вечной истине верховной силой Своей любви и божественной энергией Своей воли. И здесь мы усматриваем ту сторону христианства, одновременно метафизическую и практическую, в которой выражается его мощь и его жизненность. 
Древние теософы Азии были знакомы с потусторонними истинами. Брахманы нашли даже ключ к прошлому и будущему человеческой жизни, который они выражали в законе перевоплощения и в законе причин и последствий (карма). Но погружаясь всецело в невидимые миры и в созерцание вечности, они упускали из виду земное осуществление: индивидуальную и социальную жизнь. 
Греция, посвященная в те же истины под формами более сокровенными и более антропоморфическими, склонялась самым характером своего гения к жизни естественной и земной. Это дало ей возможность воплотить для всего мира бессмертные законы Красоты и установить принципы для опытных наук. Но, благодаря той же тяге к земному, её представление о потустороннем мире сузилось и стало постепенно меркнуть. 
В своей вселенской ширине, Иисус охватывает об стороны жизни, В молитве, которую Он оставил людям, Он говорит: "да будет Царствие Твое, как на небеси, так и на земли"; Царство же Божие на земле означает осуществление нравственного и общественного закона во всем объеме и во всем величии идеи Истины, Добра и Красоты. В этом и состоит высшая магия Его учения и присущая последнему безграничная способность к развитью, что она соединяет в одно неразрывное целое и нравственность и метафизику, и пламенную веру и вечную жизнь, и потребность осуществлять эту жизнь уже здесь, на земле, праведной деятельностью и активным милосердием. Христос говорит душе, удрученной всеми тяготами земли: поднимись, ибо твоя родина на Небесах; но, чтобы достигнуть ее, нужно свидетельствовать о ней уже здесь, на земле, делами и любовью! 
Глава VII
Обетование и Совершение 
Храм
"В три дня разрушу храм и в три дня воздвигну его снова", сказал своим ученикам сын Mapии, посвященный Сын Человеческий, духовный наследник Моисея, Гермеса и всех древних Сынов Божиих. Но исполнил ли Он это смелое обетование Посвященного и Посвятителя? 
Да, исполнил, если взять все последствия, которые Новый Завет, утвержденный смертью и воскресением Христа, имел для человечества, и если иметь в виду все то, что Его обетование содержит в себе для будущих судеб человечества. Его Слово и Его Жертва положили основу для невидимого храма, более крепкого и нерушимого, чем все храмы из гранита и мрамора; но этот невидимый храм осуществляется лишь в той мере, в какой люди работают над ним. 
Каков же этот храм? Это – храм преображенного человечества, храм нравственный, социальный и духовный. 
Под храмом нравственным следует понимать преображение человеческой души, перерождение личности под влиянием идеала, данного человечеству в лице Иисуса. Чудная гармония и полнота Его душевного совершенства почти не поддаются описанию. Уравновешенный разум, высокая интуиция, сила сочувствия, могущество слова и действия, чуткость, доходящая до страдания, и любовь, возвышающаяся до жертвы, полное самообладание и мужество перед лицом смерти, – нет тех великих качеств, которых не было бы у Него. В каждой капле Его крови было достаточно силы, чтобы сделать из Него героя и при этом весь Он был проникнуть божественной кротостью. 
Совершенное слияние героизма и любви, могучей воли и разума, Вечно-Мужественного и Вечно женственного, делают из Него венец человеческого идеала. Все Его нравственное учение, имеющее конечным выводом совершенную братскую любовь и единство всего человечества, излучается естественным образом из Его великой Индивидуальности. 
Работа истекших со времени Его смерти девятнадцати веков состояла в том, чтобы заставить проникнуть этот идеал в сознание всех. Ибо в настоящее время едва ли найдется хотя один человек в цивилизованном мире, который не имел бы более или менее ясного представления о Христе. В виду этого, можно утверждать, что нравственный храм, основанный Христом, хотя и не закончен, но уже заложен на нерушимых началах в душе современного человечества. 
То же самое можно сказать и о храме социальном. Последний предполагает основание Царствия Божьего или божественного закона во всех органических учреждениях человечества; но возведение этого храма все еще в будущем. Ибо человечество продолжает жить на положении воинствующем, подчиняясь закону Силы и Рока. 
Закон Христа, который уже проник в нравственное сознание людей, еще не перешел в их земные учреждения. Я касался лишь случайно и мимоходом вопросов общественных и политических, ибо книга эта имеет в виду одну цель: осветить религиозный и философский вопрос в самом его центре наиболее существенными эзотерическими истинами, а также и жизнью Великих Посвященных. И в этом заключении своей книги я не буду касаться названных вопросов. Они и превышают мои знания, и слишком обширны и сложны, чтобы я мог определить их хотя бы в кратких линиях. 
Скажу лишь одно: социальная война существует в принципе во всех европейских странах, ибо не имеется еще экономических, социальных и религиозных основ, которые бы были признаны всеми классами общества. Точно также среди европейских наций все еще не прекращается военное положение или вооруженный мир. Ибо не возникло еще такого общего федеративного начала, которое бы связывало всех одинаковым образом. Все интересы и стремления европейских народов не подчинены никакому признанному авторитету, не освящены никаким высшим трибуналом. 
Если закон Христа и проник в индивидуальное сознание и, до некоторой степени, и в общественную жизнь, зато наши политические учреждения подчиняются и по сие время закону языческому и варварскому. В современной жизни политическая власть опирается везде на недостаточные основы. Ибо с одной стороны она исходит из так называемого священного права царей, которое все сводится к военной силе; а с другой стороны – она опирается на всеобщую подачу голосов, которая выражает, в сущности, инстинкт масс, а вовсе не разум лучших людей. 
Нация не есть сумма слагаемых: она живой организм, состоящий из различных членов. И пока народное представительство не будет являть собою подобие такого организма во всех своих отделах и учреждениях, оно не будет обладать разумным и удовлетворительным строем. Пока действительно лучшие люди, представители всех научных учреждений и всех христианских церквей, не будут совместно заседать в высшем Совете, наши общества будут по-прежнему управляться инстинктом, страстью и грубой силой, и до тех пор не возникнет социального храма. 
Чем же объяснить, что над церковью, далеко еще не способной вместить в себя всего Христа, над политикой, которая Его отрицает, и над наукой, которая и до сих пор понимает Его лишь отчасти, Христос продолжает жить, и даже с большей силой, чем когда-либо? 
Это происходит потому, что Его верховная нравственность явится венцом столь же верховной науки; потому, что человечество лишь начинает предчувствовать весь объем Его творчества, весь размер Его обетования; потому, что за Ним можно различить всю древнюю теософию Посвященных Египта, Индии и Греции, сияющим подтверждением которой служить сам Христос. 
Мы начинаем распознавать, что преображенный Христос раскрывает свои любящие объятии всем своим Братьям, всем другим Мессиям, которые предшествовали Ему, которые были подобно Ему лучами живого Глагола; что Он широко раскрывает свои объятия и Науке во всей её полноте, и божественному Искусству, и совершенной Жизни. 
Но Его обетование не может исполниться без содействии всех живых сил человечества. 
Два главные условия необходимы для завершения Его великого дела: с одной стороны – принятие экспериментальной наукой и философией фактов психического порядка и области духовных истин; с другой стороны – расширение христианского догмата в смысле эзотерического предания и эзотерической науки, результатом чего будет полное преобразование церкви на основе постепенного посвящения; и важно, чтобы это произошло по свободном почину, который один приносить живые плоды, всех христианских церквей. 
Необходимо, чтобы наука стала религиозной, а религия – научной. Эта двойная эволюция, которая уже зачинается в человеческом сознании, приведет к неизбежному примирению науки и религии на почве эзотеризма. 
Достижение этой цели будет обставлено в начале большими трудностями, но все будущее европейских народов зависит от того. Преображение Христианства в эзотерическом смысле повлечет за собою преображение Иудейства и Ислама, а также и возрождение Брахманизма и Буддизма, что, в свою очередь, создаст религиозную основу для примирения Азии и Европы. 
Вот тот духовный храм, который должен возникнуть на земле, вот венец творчества Иисуса Христа. Его глагол любви образует магнетическую цепь, которая соединит науки и искусства, религии и народы и станет, таким образом, глаголом вселенского единства. 
Ныне Христос господствует на земле посредствам двух наиболее молодых и наиболее сильных рас, все еще полных веры. В России он соприкасается с Азией, посредством англо-саксонской расы он владеет Новым Светом. Европа старше Америки, но моложе Азии, и те, которые воображают, что она вступила в период вырождения, клевещут на нее. 
Но если она будет продолжать по прежнему жить во взаимной вражде, вместо того, чтобы образовать союз, скрепленный единственно ценным авторитетом – науки, опирающейся на религию; если, угасив ту веру, которая не что иное как свет разума, питаемый любовью, – она будет продолжать двигаться по тем же линиям нравственного и общественного вырождения, – в таком случае её цивилизация рискует погибнуть сперва под обломками социальных переворотов, а затем – от вторжения более молодых рас; и эти последние овладеют светочем, который побежденная Европа выпустит из своих слабеющих рук. 
Но ей следовало бы выполнить несравненно более прекрасную роль. Она должна бы сохранить свое главенство над миром и закончить социальную задачу Христа, осуществив сполна всю Его мысль, венчая тройным венцом Науки, Искусства и Справедливости духовный храм величайшего из Сынов Божиих. 

Выдержка из книги Эдуарда Щуре Великие посвящённые, Ещё один взгляд на историю:

Книга Восьмая
ИИСУС
(Миссия Христа)
Не думайте, что Я пришел нарушить закон или пророков: не нарушить пришел Я, но исполнить. 
Матфей гл. V, 17. 
В мире был и мир через Него начал быть, и мир Его не познал. 
Иоанн гл. I, 10. 
Ибо, как молния исходит от востока и видна бывает даже до запада, так будет пришествие Сына Человеческого. 
Матфей гл. XXIV, 27. 
Глава I
Состояние мира при рождении Иисуса 1
Настал для мира торжественный час; небо нашей планеты было мрачно и полно зловещих предзнаменований. Несмотря на усилия посвященных, многобожие вызвало в Азии, Африке и Европе упадок цивилизации. Этот упадок не коснулся высокой космогонии Орфея, так великолепно воспетой, хотя и ссуженной Гомером. Виновата была в том природа человека, которой так трудно удержаться на определенной интеллектуальной высоте. 
Для великих умов древности боги были не что иное, как поэтическое выражение иерархических сил природы, говорящий образ её внутреннего бытия, и боги эти жили всегда в сознании человечества, как символы космических сил. Но в мысли посвященных это многообразие богов или сил природы было проникнуто идеей единого Бога или чистого Духа. 
Главной целью святилищ Мемфиса, Дельф и Элевсиса было научить этому божественному единству, и тем теософическим идеям и той нравственной дисциплине, который необходимы для усвоения единства. 
Но ученики Орфея, Пифагора и Платона не выдержали и отступили перед напором эгоизма политиканов, перед ничтожеством софистов и перед страстями толпы. Общественное и политическое растление Греции было последствием порчи её религии, морали и сознания. Аполлон – это лучезарное выражение божественной красоты и неземного мира – замолк. Погибло вдохновение, замолчали оракулы, не стало истинных поэтов: Минерва – Мудрость и Провидение – скрылась за покрывалом от народа, который исказил мистерии и оскорблял своих мудрецов и богов, любуясь фарсами во вкусе Аристофана, которые разыгрывались в театре Вакха. И даже сами мистерии пришли в упадок, ибо к элевсинским празднествам получили доступ и сикофанты, и куртизанки. 
Когда душа тупеет, религия делается идолопоклоннической; когда мысль склоняется к материализму, философия падает до скептицизма. Вот почему появился Лукиан Самосатский (софист, 125 г. по Р.X.), которого можно сравнить с зарождающимся микробом на трупе язычества, высмеивающим древние мифы, которые Карнеад Киренский (215 г. до Р.X.) исказил, не поняв их истинного происхождения. 
Суеверная в религии, агностическая в философии, полная эгоизма в политике, опьянявшая от анархии – вот чем стала эта дивная Греция, которая передала нам науки Египта и мистерии Азии в образах бессмертной красоты. 
Если кто понял причину падения античного Мира и сделал героическую попытку поднять его на прежнюю высоту, это был великий Александр. Этот легендарный завоеватель, посвященный, как и его отец Филипп, в самофракийские мистерии, был в одно и то же время и духовным сыном Орфея, и учеником Аристотеля. 
Несомненно, что пройдя с горстью греков через всю Азию до самой Индии, он мечтал о всемирной монархии; но не такой монархии, какую осуществили римские цезари, угнетавшие народы и уничтожавшие религии и свободу науки. Он был воодушевлен великой идеей соединить Азию и Европу помощью религиозного синтеза, опирающегося на авторитет науки. Движимый этой мыслью, он отдавал одинаковые почести как науке Аристотеля, так и Минерве Афинской, как Иегове Израиля, так и египетскому Озирису и Браме индусскому, признавая – в качестве истинного посвященного – единое божественное начало и единую божественную мудрость, скрытую под всеми этими символами. 
Меч Александра был последней молнией орфической Греции, которая вспыхнула и осветила Восток и Запад. Сын Филиппа умер в упоении своей победы и своей мечты, оставив свою распавшуюся империю произволу жадных военачальников. Но идея Александра не умерла с ним. Он основал Александрию, где восточная философия, иудейство и дух эллинов растворились в эзотеризме Египта в ожидании того времени, когда мир услышит весть о победе жизни над смертью из уст Христа. 
По мере того, как двойное созвездие Греции – Аполлон и Минерва – склонялись, бледнея, к горизонту, народы увидели поднимающийся на омраченном грозою небе новый знак: римскую волчицу. 
Что такое Рим? Из какого сочетания сил произошла римская империя? Заговор жадной олигархи во имя грубой силы, притеснение человеческого разума, религии, науки и искусства во имя обоготворенной политической мощи – вот из каких слагаемых возникало его правительство; оно не признавало той истины, по которой правящая сила должна опирать свое право на высшие начала науки, справедливости и экономии.2 
Вся римская история – последствие того беззаконного договора, посредством которого Отцы Конскрипты3 объявили войну сперва Италии, а затем и всему человеческому роду. Они хорошо выбрали свой символ! Бронзовая волчица с взъерошенной шерстью, вытягивающая свою голову гиены на Капитолий, есть истинный образ этого правления, та злая сила, которой была одержима душа Рима. 
В Греции уважались до конца святилища Дельф и Элевсиса. В Риме, с самого основания, наука и искусства были выброшены как ненужные. Попытка мудрого Нумы, который был этрусским посвященным, погибла благодаря ненасытному честолюбию римских сенаторов. Он принес в Рим книги Сивилл, которые заключали в себе часть герметической науки. Он создал судей, избираемых народом; он роздал народу земли; он построил храм Янусу в честь всемирного Закона; он подчинил военное право священным герольдам. 
Царь Нума, память которого высоко чтилась народом, является как бы историческим вмешательством священной науки в совершенно иной государственный строй, но он не представляет собою римского гения, его создало этрусское посвящение, которое следовало тем же началам, как и школы Мемфиса и Дельф. 
После Нумы римский сенат сжигает книги Сивилл, уничтожает авторитет римских жрецов и судей, и возвращается к своей системе, в которой религия была лишь орудием политического господства. Рим делается гидрой, поглощающей народы и их богов. Одна за другой, нации постепенно подчиняются Риму и их богатства расхищаются. Государственная тюрьма наполняется королями Севера и Юга. Рим, не хотевший иных жрецов, кроме рабов и обманщиков, убивает в Галлии, Египте, Иудеи и Персии последних представителей эзотерического предания. Он делает вид, что поклоняется богам, но в действительности Рим поклоняется только своей волчице. 
И вот, при свете кровавой зари, перед покоренными народами восстает последний отпрыск волчицы, и в нем сосредоточивается весь гений Рима: является Цезарь. Рим поглотил все народы; Цезарь – воплощение Рима – поглотил все власти. Честолюбие Цезаря не удовлетворяется званием императора всех наций; к императорскому венцу он присоединяет тиару и называет себя первосвященником. 
После одной из битв (при Тапсусе) ему устраивают героический апофеоз; после битвы при Мунде – апофеоз божественный; затем его статуя ставится в храме Квиринуса, и возникает коллегия жрецов, носящих его имя – Юлианов. Но, по высшей иронии и по высшей логике вещей, тот самый Цезарь, который делает себя богом, отрицает перед сенатом бессмертие души. 
Вместе с цезарями, наследница Вавилона, Римская Империя, налагает руку на весь мир. 
И во что обращается сама римская государственность? Правящая власть уничтожает всякую общественность; создает военную диктатуру в Италии; вызывает лихоимство своих представителей и ростовщиков в провинциях. Победоносный Рим ложится вампиром на труп античного мира. 
И вот, при ярком дневном свете развертывается римская оргия с её вакханалией пороков и торжеством преступлений. Она начинается сладострастной встречей Клеопатры с Антонием, она кончается развратом Мессалины и неистовством Нерона. Она выступает с похотливыми пародиями на мистерии; она завершается римским цирком, где дикие звери бросаются на обнаженных девственниц, мучениц за веру, при громких криках восторга двадцатитысячной толпы. 
Между тем, среди покоренных Римом народов, один называет себя народом Божиим и проявляет гений, как раз противоположный римскому гению. 
Чем можно объяснить, что Израиль, истощенный своими междоусобиями, раздавленный трехсотлетним рабством, все же сохраняет свою веру несокрушимой? Почему этот покоренный народ восстал перед лицом падшей Греции и беснующегося Рима, как пророк – с посыпанной пеплом главой и глазами, пылающими страшным гневом? Как смел он пророчить падение властелина, лежа под его пятой, и говорить о своем конечном торжестве, когда его собственная гибель казалась неизбежной? Почему? 
Потому, что великая идея жила в нем, она была внедрена в него Моисеем. При Иocии двенадцать колен Израилевых воздвигли камень с такой надписью: "Да будет это свидетельством между нами, что Иегова – единый Бог". 
Моисей, законодатель Израиля, сделавший единого Бога краеугольным камнем всего; науки, общественного закона и всемирной религии, вдохновением своего гения постиг, что только в победе этой идеи будущность человечества. Чтобы ее сохранить, он написал свою Книгу иероглифами, построил Ковчег из золота, создал Народ среди зыбучих песков пустыни. 
Над этими живыми свидетелями идеи духовности, проносился – по воле Моисея – огонь с небес и гремели страшные грозы. Все соединилось против них: не только Моавитяне, Филистимляне, Амаликитяне и все народности Палестины, но сами иудеи со своими страстями и слабостями. Книга его перестала быть понятной для духовенства, Ковчег был захвачен врагами, а Народ сотни раз был уже готов забыть свою идею. 
Почему же идея Моисея осталась живой, не смотря ни на что, почему сохранялась она запечатленная огненными буквами на челе и в сердце Израиля? В чем тайна этой исключительной устойчивости, этой неизменной верности, несмотря на все невзгоды бурной истории, наполненной катастрофами – верности, которая придает Израилю его единственный лик среди других народов? 
Чудо это совершено пророками и той эзотерической школой, которая воспитывала пророков. Со времен Моисея и до самого уничтожения иудейского царства, Израиль всегда, во все эпохи своей истории, имел своих пророков (Nabi), передававших устный предания друг другу. Но самый институт пророков появляется в первый раз в организованной форме при Самуиле. 
Самуил основал братства (Nebiim), эти школы пророков, которые возникали перед лицом зарождающегося царства и уже склоняющегося к упадку священства. Он сделал из них суровых охранителей эзотерического предания и всемирной религиозной идеи Моисея от притязаний царей, для которых первенствующее значение получила политическая идея и национальная цель. 
В этих братствах действительно сохранились остатки науки Моисея, священная музыка с её могучим ритмом, оккультная медицина и, наконец, искусство прорицания, которое у великих пророков достигло такой высоты и мощи. 
Дар прорицания существовал под самыми разнообразными формами у всех народов древнего цикла, но нигде не достигал он такой власти над духом, как в монотеизме Израиля. Пророчества, объясняемые теологами как непосредственное общение с личным Богом, отрицаемые натуралистической философией как чистое суеверие, в действительности – ни что иное, как выражение мировых законов божественного Разума. 
"Общие истины, управляющие миром, – говорит Эвальд в своей прекрасной книге о пророках, – иными словами мысли Божия – неизменны и совершенно независимы от колебаний материальной жизни, от воли и деятельности человека. Человек призван участвовать в них, понимать их и воплощать в своей жизни. И только благодаря этому сможет он достигнуть своего истинного назначения. 
Но, чтобы Глагол Духа мог проникнуть в человека, облеченного плотью, необходимо, чтобы он был потрясен до глубины великими историческими переворотами. Только при таком условии вечная истина прорывается наружу, подобно вспыхивающему свету. Вот почему в Ветхом Завете так часто упоминается, что Иегова – Бог живой. 
Когда человек внимает божественному призванию, в нем возникает новая жизнь, в которой он не чувствует себя более одиноким, ибо он соединился с Богом и с правдой Его. В этой новой жизни его мысль отождествляется с мировой волей. Он обладает ясновидением настоящего и полнотой веры в конечное торжество божественной Истины. Так чувствует пророк, тот, кого неудержимо влечет проявить себя перед людьми как посланника Божьего. Его мысль становится видением, и эта высшая сила, властно вырывающая истину из его души, разбивая иногда самую душу, и есть дар пророчества. Пророчества появлялись в истории как вспышки молнии, внезапно освещавшие истину".4 
Вот источник, из которого гиганты, подобные Илии, Иезекиилю и Иеремии, черпали свою силу. В глубине своих пещер и во дворцах царей они были истинными стражниками Вечного. Часто они предсказывали с полной точностью смерть царей, падение царств, кару Израиля. Но иногда, хотя и зажженный от света божественной Истины, пророческий факел колебался и тускнел в их руках, благодаря дуновению народных страстей. Но никогда они не ошибались относительно нравственных истин или истинного призвания Израиля, относительно конечного торжества справедливости в жизни всего человечества. 
Как истинные "посвященные", они проповедовали недостаточность одного внешнего культа и требовали уничтожения кровавых жертв, очищения души и милосердия. Дивной красоты достигают их видения, когда они говорят о конечной победе единобожия, о его освобождающей и примиряющей роли для всех народов. 
Никакие страшные бедствия, вплоть до нашествия иноплеменных и массового пленения Вавилонского, не могли поколебать в них эту веру. После слушайте Исаию во время вторжения Сенахерима: 
"Возвеселитесь с Иерусалимом и радуйтесь о нем, все любящие его! Возрадуйтесь с ним радостью, все сетовавшие о нем, ибо так говорить Господь: вот, Я направлю к нему мир как реку, и богатство народов, как разливающийся поток, для наслаждения вашего; на руках будут носить вас и на коленях ласкать. Как утешает кого-либо мать его, так утешу Я вас, и будете утешены в Иерусалиме... Ибо Я знаю деяния их и мысли их; и вот, приду собрать все народы и языки, и они придут и увидят славу Мою".5 
Только в наши времена – пред гробницей Христа – эти видения начинают осуществляться; но кто может отрицать их пророческую правду, вдумываясь в ту роль, которую Израиль сыграл на сцене мировой истории? 
Не менее чем вера в будущую славу Иерусалима, в его нравственное величие и в его религиозную всемирность, непоколебима у пророков и вера в Спасителя или Мессию, все пророки говорят о Нем. Исаия видит Его особенно ясно и так рисует его своим смелым языком: 
"И произойдет отрасль от корня Иессеева и ветвь произрастет от корня его; и почиет на Нем Дух Господень, дух премудрости и разума, дух совета и крепости, дух ведения и благочестия; и страхом Господним исполнится, и будет судить не по взгляду очей Своих и не по слуху ушей Своих решать дела. Он будет судить бедных по правде и дела страдальцев земли – решать по истине; жезлом уст Своих поразить землю, и духом уст Своих убьет нечестивого".6 
При этом видении мрачная душа пророка утихает, подобно небу, освободившемуся от грозовых туч, и подлинный образ Галилеянина возникает перед его внутренним взором: 
"Он взошел перед Ним, как отпрыск и как росток из сухой земли; нет в Нем ни вида, ни величия; и мы видели Его, и не было в Нем вида, который привлекал бы нас к Нему. Он был презрен и умален пред людьми, муж скорбей и изведавший болезни, и мы отвращали от Него лицо свое; Он был презираем, и мы ни во что ставили Его. Но Он взял на себя наши немощи и понес наши болезни, а мы думали, что Он был поражаем, наказуем и уничижен Богом. Но Он изъязвлен был за грехи наши и мучим за беззакония наши; наказание мира нашего было на Нем, и ранами Его мы исцелились... Он истязаем был, но страдал добровольно и не открывал уст Своих; как овца веден был на заклание, и как агнец пред стригущим его безгласен, так Он не отверзал уст Своих".7 
В течение восьми веков, вызванный вдохновенным словом пророков, образ Мессии носился над Израилем во все времена его многострадальной истории, то как страшный мститель, то как ангел милосердия. 
Взлелеянная под игом ассирийским и в вавилонском плену, расцветшая под персидским владычеством, идея Мессии выросла еще сильнее под управлением Селевкидов и Маккавеев. Когда настало римское владычество и царство Ирода, Мессия жил во всех сердцах. 
Если великие пророки предвидели в нем праведника, мученика и Истинного Сына Божьего, народ, верный духу иудейскому, представлял его не иначе, как Давидом или Соломоном, или даже новым Маккавеем. Но кто бы Он ни был, этот восстановитель Израиля, все в Него верили, все Его ждали и всё призывали Его. Такова действительная сила пророчества. 
Как римская история – путем неумолимой логики судьбы – привела к цезаризму, так и история Израиля – путем божественной логики Провидения, выразившейся в его представителях пророках – привела свободно к Христу. Зло предназначено роковым образом к самоотрицанию и разрушению, ибо оно – ложь; добро же, несмотря на все препятствия, зарождает свет и гармонию в грядущем, ибо оно – плод Истины. 
Из всего своего торжества Рим извлек один цезаризм; во время своих страданий Израиль зачал Мессию, оправдывая тем слова поэта: "Из собственного своего крушения, Надежда творит предмет своего созерцания!". 
Смутное ожидание повисло над народами. В чрезмерности своих страданий все человечество предчувствовало появление Спасителя. 
В течение веков слагались мифы о Божественном Младенце. В храмах говорили о Нем таинственным шепотом, астрологи вычисляли время Его появления; сивиллы пророчили в исступленном бреду гибель языческих богов. Посвященные утверждали, что придет время, когда миром будет править Сын Божий.8 Земля ожидала Духовного Царя, понятного для страдающих, смиренных и бедных. 
Поэт Эсхил, сын элевсинского жреца, едва не был убит Афинянами, когда решился вложить в уста своего Прометея, что царству Зевса-Судьбы наступить конец. А четыре века позднее, под сенью трона римского Августа, кроткий Вергилий предсказывал новую эру и воспевал свою мечту о Божественном Младенце: 
"Уже подходят последние времена, предсказанные сивиллой из Кума, великий ряд истощенных столетий возникает снова; уже возвращается Дева и с нею царство Сатурна; уже с высоты небес спускается новая раса. – Возьми, о целомудренная Люцина, под свой покров это Дитя, рождение которого должно изгнать железный век и вернуть для всего мира век золотой; уже царствует твой брат Аполлон. – Смотри, как колеблется на своей оси потрясенной весь мир; смотри, как земля и моря во всей их необъятности, и небо с своим глубоким сводом, и вся природа дрожат в надежде на грядущий век!".9 
Но где же появится этот Младенец? Из какой высшей области сойдет к нам его душа? Какая молния любви сведет ее к нам на землю? Каким чудом чистоты, каким непостижимым напряжением энергии сохранит она воспоминание о покинутых небесах? Каким неизмеримым усилием сможет Его душа из глубины своего земного сознания воспрянуть обратно к небесам и увлечь за собой все человечество? 
Никто не мог бы ответить на это, но все ожидали Мессию. Ирод Великий, покровительствуемый цезарем Августом, лежал в агонии в своем дворце у Иерихона; кончалось его кровавое царствование, покрывшее Иудею великолепными дворцами и человеческими гекатомбами. Он умирал от ужасной болезни, ненавидимый всеми; его грызли ярость и раскаяние, его преследовали призраки бесчисленных жертв, в толпе которых появлялась и благородная Марианна из рода Маккавеев, невинная жена его, и три собственных сына. И жены, и телохранители, всё покинули его, кроме его злого гения – сестры Саломеи, подстрекавшей его к самым черным преступлениям. В золотой диадеме, вся сверкающая драгоценными каменьями, вызывающая и надменная, она следила за последним вздохом, чтобы захватить власть в свои руки. 
Так умер последний царь иудейский. В это же время появился на земле будущий духовный Вождь человечества.10 А посвященные Израиля – их было немного – в тишине и неизвестности подготовляли его наступавшее царство. 
Глава II
Мария 
Первое развитие Иисуса
Иисус родился, по всей вероятности, в Назарете.11 В этом забытом уголке Галилеи протекало его детство и совершилось величайшее таинство христианства: расцвет души Христа. Он был сыном Мириам, называемой нами Марией, жены плотника Иосифа, галилеянки из благородного рода, присоединенной к секте Ессеев. 
Легенда окружает рождение Христа целой тканью чудес. Если в легенде встречаются порой и суеверия, она же покрывает собой психические истины, малоизвестные людям потому, что они превышают уровень обычного понимания. Из всей легендарной истории Марии можно вывести тот факт, что Иисус, еще до рождения был посвящен в пророки глубоким желанием своей матери. 
То же явление упоминается в связи со многими героями и пророками Ветхого Завета. Сыновья, посвящаемые таким образом своими матерями, назывались Назореями. Любопытна в этом отношении история Самсона и Самуила. Ангел возвещает матери Самсона, что она 
"зачнет и родит сына и бритва не коснется головы его, потому что от самого чрева младенец сей будет назорей Божий и он начнет спасать народ Израиля от руки Филистимлян".12 
Мать Самуила вымолила сама свое дитя у Бога. Анна, жена Елкана, была бесплодна и дала обет, говоря: 
"Господь Саваоф! Если Ты призришь на скорбь рабы Твоей и вспомнишь обо мне и дашь рабе Твоей дитя мужеского пола, то отдам его Господу в дар на все дни жизни его... и бритва не коснется головы его... И познал Елкана Анну, жену свою, и вспомнил о ней Господь. Через несколько времени зачала Анна и родила сына и дала ему имя Самуил, ибо, говорила она, от Господа я испросила его".13 
Принимая в соображение древние семитические корни, Сам-у-ил означает: Внутреннее Сияние Бога. Мать, чувствуя себя как бы озаренной возникавшей внутри её жизнью, видела в ней Сущность Самого Бога. 
Эти места чрезвычайно важны: они дают нам проникнуть в эзотерическое предание, никогда не умиравшее у Израиля, а через него и в истинный смысл сказания о рождении Христа. Елкана, муж по плоти – действительный отец Самуила, но по духу, Самуил – подлинный сын Божий. Здесь образный язык иудейского монотеизма прикрывает собою учение о предсуществовании души. Женщина, посвященная в мистерии, взывает к высшей душе, умоляя ее вселиться в её плоть, чтобы в мире мог появиться пророк. 
Это учение, тщательно прикрытое у евреев, совершенно отсутствующее в их официальном культе, составляло часть тайного предания посвященных. Оно сквозит в книгах пророков. Пр. Иеремия выражает его в таких словах: 
"И было ко мне слово Господне: прежде, нежели Я образовал тебя во чреве, Я познал тебя, и прежде, нежели ты вышел из утробы, я освятил тебя: пророком для народов поставил тебя".14 
Позднее Христос сказал фарисеям: 
"Истинно, истинно говорю вам: прежде нежели был Авраам, Я есмь".15 
Каким образом все это относится к Марии, матери Иисуса? По видимому, первые христианские общины считали Иисуса сыном Марии и Иосифа, что можно заключить из того, что апостол Матвей дает генеалогическое дерево Иосифа, чтобы доказать происхождение Иисуса от царя Давида. 
Как у некоторых агностиков, так и в первых христианских общинах, Иисуса считали сыном Божьим в том же смысле, как и Самуила. Позднее легенда, стремившаяся доказать сверх естественное происхождение Христа, набросила на его рождение свой покров, сотканный из небесной лазури: историю Иосифа и Марии, Благовещение, вплоть до детства Марии в храме.16 
Если отделить эзотерический смысл от иудейского предания и от христианской легенды, можно придти к следующему: воздействие духовного мира, которое участвует при рождении каждого человека, проявляется наиболее могущественно и осязаемо при рождении великого гения, появление которого совсем нельзя объяснить законом наследственности. 
Это воздействие духовного мира достигает наибольшей силы, когда дело идет об одном из тех божественных пророков, появление которых изменяет всю судьбу мира. Душа, избранная для божественной миссии, приходит из мира божественного; она появляется свободно и сознательно; но, чтобы ей возможно было действовать в земной жизни, необходим избранный сосуд, необходим призыв матери высокой чистоты, которая всем настроением своего нравственного существа и всей жаждой своей души предчувствует, притягивает, воплощает в свою плоть и кровь душу Искупителя, действующего в мире человеческом как истинный Сын Божий. 
Таков глубокий смысл, затаенный в древней идее о матери-девственнице. Индусский гений выразил его в легенде о Кришне. Евангелия Матфея и Луки передают его с простотою и поэзией еще более возвышенной. 
"Для души, сходящей с неба, рождение есть смерть", сказал Эмпедокл за 500 лет до Рождества Христова. Как бы божествен ни был дух, раз он воплотился, он потеряет на время всякое воспоминание о своем прошлом; раз колесо телесной жизни захватило его, развитие его земного сознания совершается по законам того мира, в котором он воплотился. Он подчиняется силе элементов и чем выше его происхождение, тем более требуется усилий, чтобы восстановить свои небесные свойства и познать свою высокую миссию. 
Души глубокие и нежные нуждаются в тишине, чтобы развернулись все их скрытые силы. Иисус вырастал в мирном покое Галилеи. Его первые впечатления были тихие, строгие и ясные. Родная долина, притаившаяся в горах, цвела идеальной красотой. Назарет почти не изменился с течением веков.17 Его дома, врезанные в скалы, белеют среди зелени гранатовых и фиговых деревьев и виноградников, между которыми перелетают стаи голубей. Чистый воздух гор обвевает эту тихую долину, полную свежести и зелени; с возвышенности открывается свободный и светлый горизонт Галилеи. 
В этой раме совершалась жизнь патриархальной семьи, строгая, степенная, проникнутая набожностью. Сила еврейского воспитания заключалась во все времена в единстве закона и веры, а также в строгой организации семьи, подчинявшейся национальной и религиозной идее. Отчий дом был для детства Христа подобием храма. 
Вместо смеющихся фресок с фавнами и нимфами, украшавших атриумы греческих домов, какие можно было встретить в Тибериаде, в еврейских домах – над дверями и по стенам – развертывались в строгих линиях начертанные халдейскими письменами изречения из пророков и из закона Моисеева. Но союз между отцом и матерью согревал и освещал эту суровую обстановку светом духовного единения. 
Там Иисус воспринял свое первое обучение, там из уст отца и матери Он впервые узнал Священное Писание. С самого начала Его жизни, таинственная многовековая судьба народа Божия развернулась перед Его очами; Он знакомился с ней благодаря периодическим праздникам, торжественно справляемым семьей посредством молитв, пения и чтения Св. Писания. В праздник Скинии строился шалаш из веток мирты и оливы на дворе или на крыше дома, в воспоминание тех незапамятных веков, когда патриархи кочевали со своими стадами. Зажигали подсвечник о семи свечах, развертывали папирусные свитки и принимались за чтение священных историй. 
Детская душа чувствовала присутствие Вечного не только в усеянных звездами небесах, но и в этом семисвечнике, отражавшем Его славу, и в речах отца, и в молчаливой любви матери. 
Так убаюкивали детство Иисуса великие дни Израиля, дни радости и скорби, торжества и изгнания, бесчисленных бедствий и вечной надежды. На вопрос ребенка – пламенный и настойчивый – отец молчал. Но мать, когда её глубокие глаза, в которых святилась высокая мечта, встречались с Его вопросительным взглядом, говорила Ему: "Слово Божие сохраняется у Его пророков. Когда-нибудь мудрые Ессеи, пустынники горы Кармель и Мертвого моря, ответят тебе". 
Нетрудно представить себе ребенка Иисуса среди сверстников, и то необыкновенное влияние, которое он имел на них и которое дается преждевременным разумом, соединенным с чувством справедливости и активной доброты. Или в синагоге, где Он прислушивался к прениям книжников и фарисеев, и где позднее сам упражнялся в своей могучей диалектике. Его с юных лет отталкивала сухость этих законников, которые до того погружались в букву, что изгоняли из неё все духовное содержание. 
Рядом с этим, Ему приходилось прикасаться и к язычеству и познавать его характер во время посещения богатого Сепфориса, резиденции Антипы, главного города Галилеи, над которыми возвышался Акрополь, охраняемый наемниками Ирода, Галлами, Фракийцами и варварами из всех стран. Весьма возможно, что во время одного из тех путешествии, которые были в обычай у еврейских семей, Ему приходилось бывать и в одном из прибрежных финикийских городов, которые в т времена представляли из себя настоящие человеческие муравейники. Он мог издали видеть их храмы с приземистыми колоннами, окруженные темными рощами, из которых доносились плачевные звуки флейт, сопровождавших пение жриц Астарты. Их страстные звуки, острые как страдание, должны были вызывать в Его изумленном сердце содрогание жалости и тоски. После этих впечатлений Он должен был возвращаться в свои тихие горы с чувством облегчения. Поднимаясь на скалу Назарета и вопрошая обширный горизонт Галилеи и Самарии, Он видел Кармель, Фавор и горы Сихема, этих древних свидетелей патриархов и пророков. Возвышенности развертывались перед взорами закругленным амфитеатром, поднимаясь над горизонтом подобно смелым алтарям, ожидающим жертвенного огня и фимиама. 
Но как ни могущественно ложились впечатления окружающего мира на душу Иисуса, они бледнели перед высшей истиной его внутреннего мира. Эта истина раскрывалась внутри Его души подобно светозарному цветку, освещавшему Его внутренний мир, когда Он оставался один и внутренне сосредоточивался. И тогда люди и вещи, близкие и отдаленные, являлись перед Ним как бы прозрачными, как бы раскрытыми в своей интимной сущности. Он читал мысли, он видел души человеческие. Затем Он различал в своем воспоминании, как бы через легкий покров, божественно-прекрасные и сияющие существа, склоненные над Ним или собравшиеся для поклонения духовному Свету, ослепительному по своей силе. Чудные видения преследовали Его во сне и становились между Ним и земной реальностью, вызывая в Нем настоящую двойственность сознания. На вершине этих экстазов, которые поднимали Его все выше и выше, Он испытывал порою как бы слияние с великим Светом. Эти чудные подъемы оставляли в сердце Его невыразимую нежность и великую внутреннюю мощь. Он испытывал в такие минуты влечение ко всему живому, чувствовал себя в гармонии со всей вселенной. 
Как же назвать тот таинственный Свет, который сливался с пребывавшим в глубине Его души светом, и соединял Его со всеми душами невидимыми вибрациями? Не было ли это самим Источником душ и миров? 
Он назвал этот свет Отцом Небесным.18 
Это чувство единства с Богом в свете Любви – вот первое великое откровение Иисуса. Оно освещало всю Его жизнь и давало Ему непоколебимую уверенность. Оно сделало Его кротким и непреодолимым, оно сделало из Его мысли сверкающий щит, из Его слова – огненный меч. 
Эта глубоко скрытая мистическая жизнь соединялась у юного Иисуса с полной ясностью во всех делах жизни. Лука изображает Его в возрасте двенадцати лет "преуспевающим в премудрости и возрасте и в любви у Бога и людей".19 Религиозное сознание было врожденным у Иисуса, совершенно независимым от внешнего мира, и позднее – благодаря особому посвящению и долгой внутренней работе; намеки на это встречаются в Евангелиях и в других писаниях. 
Первым сильным толчком является для Иисуса его первое путешествие в Иерусалим с родителями, о котором говорит Лука. Этот город, гордость Израильтян, был в то время центром еврейских национальных стремлений. Доставшиеся на его долю страдания служили лишь к воспламенению умов. Можно сказать, что чем более умножались Иерусалимские могилы, тем более вырастало надежд. 
Под управлением Селевкидов и Маккавеев Иерусалим подвергался жестоким нападениям. Кровь текла потоками: римские легионы превратили улицы Иерусалима в бойню; массовые распятия на крестах оскверняли окрестные холмы, представляя чудовищные зрелища. После стольких ужасов, после всех унижений римского владычества, после разгрома синедриона и приведения роли первосвященника к роли дрожащего раба, Ирод, словно по какой-то иронии, восстановил Иерусалимский храм в большем великолепии, чем он был при Соломоне. 
И все же Иерусалим оставался по прежнему священным градом. Не сказал ли Исаия, которого Иисус читал преимущественно перед другими пророками, что 
"придут народы к свету твоему и цари – к восходящему над тобою бытию... И будешь называть стены твои спасением и ворота твои – славою".20 
Увидать Иерусалим и храм Иеговы было мечтою всех евреев, в особенности с тех пор, как Иудея сделалась римской провинцией. Они стекались сюда из Персии, Галилеи, Александрии и Вавилона. Во время пути, в пустыне, под пальмами, осенявшими колодцы, пелись псалмы, неслись воздыхания к единому Предвечному, устремлялись взоры к вершинам Сиона. 
Душу Иисуса должно было объять тягостное чувство, когда Он впервые увидал раскинувшийся на горе подобно мрачной крепости город с его грозными стенами, когда Он увидал у его входных ворот римский амфитеатр Ирода, башню Антония, господствующую над храмом и римских легионеров с пиками в руках, наблюдавших с вершины городских стен. 
Он увидал великолепие его мраморных портиков, под которыми фарисеи разгуливали в роскошных одеяниях; Он прошел через двор язычников и через двор женщин; Он приблизился, вместе с толпой израильтян, к двери Никанора и к балюстраде, за которой виднелись священники в торжественных одеяниях, фиолетовых и пурпуровых, сверкающих золотом и драгоценными камнями, которые служили перед святилищем, приносили в жертву козлов или быков, окропляли народ их кровью и произносили одновременно благословения. Как мало походило это на храм Его грез, на небо Его сердечных упований... 
Затем, Он спускался в народные кварталы нижнего города; Он видел там нищих, изнуренных голодом, лица с печатью страдания, со следами пережитого во время последних войн, во время казней и распинаний. Выходя из тех или других ворот города, Он блуждал по каменистым долинам, окруженным мрачными лощинами, где находились каменоломни, рыбные садки и гробницы царей, которыми, словно могильным поясом, был окружен Иерусалим. Из скалистых пещер появлялись от времени до времени сумасшедшие, выкрикивающие проклятия против живых и мертвых. 
Затем, спускаясь по широкий лестнице к источнику силоамскому, глубокому как цистерна, Он видел у краев его желтой воды толпы прокаженных и паралитиков с страшно обезображенной кожей. Непреодолимое влечение должно было притягивать Его к ним, и глядя на них, Он должен был испивать всю чашу их страданий. Одни просили у Него помощи, другие молчали, потеряв надежду, третьи, отупев от страданий, казалось, уже перестали сознавать что бы то ни было. 
"К чему этот храм и эти священники, эти гимны и жертвоприношения – должен был думать Иисус – если они не в состоянии облегчить хотя бы часть этих страданий?" И тогда весь этот поток человеческих слез, вся скорбь этих отверженных и этого города, этого народа и всего человечества проникли в Его сердце, и Он постиг, что должен расстаться с тем блаженством, которым не мог поделиться с другими. Эти молящие, полные отчаяния взгляды не могли уже изгладиться из Его памяти. Мрачная спутница – страдание человеческое – сопутствовала Ему и говорила: я более не покину Тебя никогда. 
Он уходил полный глубокой грусти и смертельной тоски, и когда возвращался к светлым вершинам Галилеи, из глубины Его сердца вырывалась мольба: Отец Небесный!.. Я хочу знать, Я хочу исцелять, Я хочу спасать! 
Глава III
Ессеи 
Иоанн Креститель 
Искушение
Те знания, к которым должен был стремиться Иисус, могли быть в те времена только у Ессеев. 
Евангелие обходит полным молчанием жизнь Иисуса до Его встречи с Иоанном Крестителем, после которой Он как бы вступает в отправление своего высокого служения. Непосредственно после этого Он появляется в Галилее с совершенно определенным учением, с уверенностью пророка и сознанием Мессии. Но очевидно, что этому смелому выступлению предшествовала долгая подготовка и высшее посвящение. Не менее вероятно и то, что посвящение это должно было произойти в единственном братстве, которое сохраняло в те времена в стране израильской истинные эзотерические традиции и высокий уровень жизни древних пророков. 
В этом не может быть никакого сомнения для тех, кто в состоянии подняться над суеверным почитанием мертвой буквы и понять внутренний смысл событий в духе и истине. Это подтверждается не только внутреннею близостью, которая существует между учением Иисуса и учением Ессеев, но и тем молчанием, которое Христос и его близкие сохраняли относительно этой секты. Почему Он, который нападает так смело и свободно на все религиозные партии своего времени, ни разу не упоминает даже имени Ессеев? Почему апостолы и евангелисты не говорят о них почти ничего? Это обстоятельство можно объяснить только тем, что они смотрели на Ессеев как на своих, что они были связаны клятвой, которая давалась при посвящении в мистерии, и что секта эта слилась с христианами. 
Братство Ессеев представляло во времена Иисуса последние остатки тех школ пророков, которые были основаны Самуилом. Деспотизм палестинского правительства и ревнивая зависть честолюбивого и раболепного священства загнали их в уединенное убежище и принудили их к молчанию. Они не боролись более, как их предшественники, и довольствовались тем, что сохраняли в целости предания. 
Они имели два главных центра: один в Египте, на берегу озера Маориса, другой в Палестине в Енгадди, на берегу Мертвого моря. Избранное ими для себя название Ессеев происходит от сирийского слова Asaya, что означает врачи, а по-гречески терапевты, ибо их открытая деятельность среди народа состояла в излечении физических и нравственных недугов. 
"Они изучали с большим старанием различные врачебные манускрипты, в которых были изложены оккультные свойства растений и минералов".21 
Некоторые из них обладали даром пророчества, как, напр., Менахем, который предсказал Ироду его царствование. 
"Они служат Богу – говорит Филон – с великим благочестием, и не внешними жертвоприношениям, а очищением своего собственного духа. Они бегут из городов и прилежно занимаются мирными искусствами. У них не существует ни одного раба, они все свободны и работают одни для других".22 
Правила ордена были очень строгие: чтобы вступить в него, нужно было пробыть на испытании не менее года. Если свойства ищущего оказывались подходящими, его допускали к обрядам омовения, но вступать в сношения с учителями ордена можно было лишь после нового двухлетнего испытания, после которого нового члена принимали в самое братство. Этому предшествовало произнесение "страшных клятв", которыми вступающий обязывался исполнять все постановления ордена и ничего не выдавать из его тайн. 
После этого вступающий допускался к общей трапезе, которая происходила с большою торжественностью и составляла внутренний культ Ессеев. Они смотрели на одежду, употреблявшуюся при этих трапезах, как на священную, и снимали ее прежде чем приняться за обыденные работы. Эти братские вечери, которые являются прообразом Тайной Вечери, основанной Иисусом, начинались и оканчивались молитвой. Тут же давались толкования священных книг Моисея и пророков. Но толкование текстов, так же как и посвящение, имело три ступени и три смысла. Очень немногие достигали высшей ступени. 
Все это удивительно похожие на организацию Пифагорейского ордена,23 но сходство это происходить от того, что та же организация существовала и у древних пророков и везде, где происходило посвящение. 
Прибавим, что Ессеи исповедовали основной догмат орфической и пифагорейской доктрины – догмат предсуществования души, в котором кроется причина её бессмертия. 
"Душа – говорили они, – спускающаясь из самого тончайшего эфира и притягиваемая к воплощению определенными естественными чарами, пребывает в теле как в темнице: освобожденная от цепей тела, как от долгого рабства, она улетает с радостью" (Josephe A.J. II, 8). 
У Ессеев принятые братья жили в общине, пользуясь общим имуществом и сохраняя безбрачие; они избирали для места жительства уединенные местности, возделывали землю и нередко воспитывали заброшенных детей. Что касается до семейных Ессеев, они составляли нечто в роде ордена третьей степени, усыновленного первым и подчиненного ему. Они отличались своею молчаливостью, кротостью и серьезностью и занимались только мирными ремеслами: многие из них были ткачами, плотниками, садоводами, но купцов или оружейных мастеров между ними не было никогда. 
Рассеянные небольшими группами по всей Палестины, до самой горы Хорива, они находили друг у друга самое радушное гостеприимство. И мы видим Иисуса и Его учеников, переходящих из города в город, из округа в округ в полной уверенности, что они везде найдут приют. 
"Ессеи, – говорит Жозеф, – отличались образцовой нравственностью: они стремились господствовать над своими страстями и сдерживать всякий порыв гнева; всегда доброжелательные и миролюбивые в своих сношениях, они вызывали полное к себе доверие. Их простое слово имело более силы, чем клятва; они так и смотрели на всякую клятву в обыденной жизни, как на греховный поступок. Они готовы были скорее вынести самые страшные муки, и притом с улыбкой на устах, чем нарушить малейшее из своих религиозных убеждений". 
Равнодушный к внешнему великолепью Иерусалимского культа, далекий от жесткости саддукеев и гордости фарисеев, отталкиваемый педантизмом и сухостью синагоги, Иисус был привлечен к Ессеям внутренней близостью, естественным сродством.24 
Ранняя смерть Иосифа предоставила полную свободу сыну Марии. Его братья могли продолжать дело отца и поддерживать дом. Мать согласилась на то, чтобы Он ушел неведомо для всех к Ессеям в Енгадди. Принятый как брат и приветствуемый как избранник, Он должен был оказывать непреодолимое влияние на самих учителей ордена, благодаря своему превосходству, своему пламенному милосердию и тому божественному отпечатку, который покоился на всем Его существе. 
И все же от них получил Он то, что только одни Ессеи и могли дать: эзотерическое предание пророков и отсюда – осведомленность относительно исторической и религиозной эволюции. Он сознал ту пропасть, которая разделяла официальную еврейскую доктрину от древней мудрости Посвященных, которая была истинной матерью всех религий, постоянно преследуемой "сатаной", т.е. духом зла, эгоизма, ненависти и отрицания, соединенным с политическим абсолютизмом и с церковным лицемерием. Он узнал, что Книга Бытия под своим символизмом заключает теогонию и космогонию, столь же далекую от своего буквального смысла, как далека самая глубокая из наук от детских сказок. Он увидал в Днях Творения вечное творчество путем эманации элементов и образования миров; Он созерцал происхождение душ и их возврат к Богу путем постоянно совершенствующихся существований или "поколений Адама"; Он был поражен величием мысли Моисея, который стремился подготовить религиозное единство всех народов, создавая культ единого Бога и воплощая эту идею в Израиле. 
Там же Он должен был узнать учение о божественном Глаголе, которое в Индии провозглашалось Кришной, в Египте – жрецами Озириса, в Греции – Орфеем и Пифагором и которое было известно среди пророков под именем Мистерий Сына Человеческого и Сына Божьего. 
По этому учению наивысшее проявление Бога есть человек, который по своему строение, по своей форме, по своим органам, по своему разуму, есть образ и подобие Бога, свойствами которого он обладает. Но в земной эволюции человечества Бог как бы рассеян и раздроблен во множестве людей и в несовершенстве человеческом. Он страдает, Он ищет Себя, Он борется внутри человека; Он – Сын Человеческий. Совершенный человек, являющийся наиболее высокой мыслью Бога, остается скрытым в бесконечной глубине Его желания и Его силы. 
Но в известные эпохи, когда человечество подходить к бездне и его необходимо спасти и дать ему толчок, чтобы возвести его на новую ступень, Избранник отождествляется с Богом, притягивая Его к себе силою, мудростью и любовью, чтобы проявить Его снова в сознании людей. И тогда божественная природа, проникшая в него силою Духа, воплощается в нем: Сын Человеческий становится Сыном Божиим и Его живым Глаголом. 
В другие века и у других народов уже появлялись Сыны Божии, но в Израиле со времен Моисея было лишь ожидание, поддерживаемое пророками, грядущего Мессии. Ясновидцы говорили, что на этот раз Он будет именоваться Сыном Жены, небесной Изиды, которая считалась Супругой Господа, ибо свет Любви будет сиять в Нем с такой силою, какой земля на знала до Него. 
Эти тайны, раскрываемые патриархом Ессеев перед молодым Галилеянином на пустынном берегу Мертвого моря, в нерушимом уединении Енгадди, казались Ему одновременно и чудесными, и знакомыми. Его должно было охватывать особое волнение, когда глава Ордена объяснял Ему слова, который находятся и поныне в книге Еноха: 
"От начала Сын Человеческий был в тайне. Всевышний хранил его у Себя и проявлял Его своим избранным.. Но владыки земные испугаются и упадут ниц, и ужас обуяет их, когда они увидят Сына Жены сидящим на престоле Славы... И тогда Избранник призовет все силы неба, всех святых свыше и могущество Божие. И тогда все Херувимы и все ангелы Силы, и все ангелы Господа, т.е. Избранника, и другой силы, которая служит на земле и поверх вод, поднимут свои голоса.25 
При этих откровениях, слова пророка загорались новым светом в душе Иисуса, подобно молнии, сверкающей в темную ночь. Кто же был этот Избранник и когда появится Он среди Израиля? 
Иисус прожил несколько лет у Ессеев. Он подчинялся их дисциплине, Он изучал вместе с ними тайны природы и упражнялся в оккультной терапевтике. Он победил свою земную природу и овладел своим высшим сознанием. Изо дня в день размышлял Он над судьбами человеческими и углублялся в самого себя. Важнейшим моментом Его пребывания у Ессеев была та знаменательная для всего братства ночь, когда Он в глубочайшей тайне принял высшее посвящение четвертой ступени – то, которое давалось только в случае высокой пророческой миссии, добровольно принимаемой на себя Посвященным и утверждаемой Старейшинами. 
Собрание происходило в пещере, высеченной внутри горы на подобие обширного зала, имевшего алтарь и сиденья из камня. Лишь глава Ордена и его Старейшины, да иногда две или три посвященные пророчицы могли присутствовать при таинственной церемонии. Неся в руках факелы и пальмы, облаченные в белые льняные одежды, пророчицы приветствовали нового Посвященного как "Супруга и Царя", которого они предчувствовали и которого вероятно видят в последний раз... Затем глава Ордена, обыкновенно столетний старец (по утверждению Жозефа, Ессеи жили чрезвычайно долго), подавал ему золотую чашу – символ высшего посвящения, которая заключала в себе вино из виноградника Господня – символ божественного вдохновения. 
Есть указания, что Моисей пил из такой чаши вместе с семьюдесятью Старейшинами, а еще ранее – Авраам, получивший от Мелхиседека такое же посвящение под видом хлеба и вина.26 Никогда Старейший не вручал чашу человеку, который не владел ясными признаками пророческой миссии. Но самую миссию определить мог лишь сам пророк; он должен был найти ее внутри себя, ибо таков закон посвящения: ничего извне, все изнутри. 
С этого момента Иисус становится свободным, полным господином над своей жизнью, независимым от ордена; отныне сам Иерофант, Он был предоставлен воздействию Духа, который мог низвергнуть Его в бездну или поднять на вершину, недосягаемую для страдающего и греховного человечества. 
Когда после пения гимнов, после молитв и торжественных слов Старейшего, Иисус Назорей принял чашу, бледный луч зари, проникали через отверстие горы, скользнул по факелам и по длинным белым одеждам ессейских пророчиц; они содрогнулись, увидев освещенного этим лучом бледного Галилеянина, ибо великая грусть появилась на прекрасном лице Его. Не воскресло ли в Нем воспоминание о Силоаме, и сквозь эту великую грусть не увидал ли Он лежавший перед ним путь? 
В это же время Иоанн Креститель проповедовал на берегу Иордана; он не принадлежал к Ессеям, он был народным пророком, из крепкого племени Иуды. Гонимый в пустыню суровым благочестием, он вел там жизнь, полную лишении, в постоянных молитвах, в посте и изнурении. Поверх обнаженного тела, сожженного солнцем, он носил вместо власяницы одежду из верблюжьей шерсти, как знак покаяния его самого и его народа, ибо он глубоко чувствовал бедствия Израиля и не переставал ожидать его освобождения. Он думал, следуя верованию иудейскому, что Мессия появится скоро, как мститель и исполнитель правосудия, и, подобно Маккавею, поднимет народ, прогонит римлян и покарает всех виновных, а затем, торжественно вступив в Иерусалим, восстановит царство Израильское в мире и справедливости и вознесет его выше всех народов земли. 
Он проповедовал народу скорое появление Мессии и увещевал, что нужно подготовиться к Его появлению раскаянием и очищением сердца. Приняв от Ессеев обычай священных омовений и преобразовав его по своему, он придавал крещению в Иордане значению видимого символа, как бы всенародное совершение внутреннего очищения, которое он требовал от людей. Эта новая церемония, эта пламенная проповедь перед толпами народа в величавой раме пустыни, перед священными водами Иордана, между строгими горными хребтами Иудеи и Персии, сильно действовала на воображение и привлекала множество людей. Она напоминала славные дни древних пророков; она давала народу то, чего он не находил в храме: внутренний толчок и, вслед за страхом раскаяния, веяние надежды, смутной и чудесной. 
К Иоанну Крестителю сбегались со всех концов Палестины и даже из еще более отдаленных стран, чтобы послушать святого пустынника, который предвещал Мессию. Народ, привлеченный его словом оставался у берегов Иордана целыми неделями, разбив близ реки целый лагерь и не желая уходить вдаль, чтобы не пропустить появления Мессии. Многие предлагали взяться за оружие, что-бы под его предводительством начать священную войну. Ирод Антипа и священники Иерусалима начинали уже тревожиться этим народным движением. Кроме того, признаки времен были угрожающие. Тиберий, достигший семидесяти четырех лет, заканчивал свою жизнь, предаваясь распутным пирам в Капри; Понтий Пилат удваивал свою строгость против евреев; в Египте жрецы провозглашали, что феникс готовится восстать из пепла.27 
Иисус, который чувствовал, как внутри Его растет пророческое призвание, но который все еще искал своих путей, пришел в свою очередь в пустыню Иордана с несколькими братьями Ессеями, которые уже тогда следовали за Ним как за Учителем. Он хотел видеть Крестителя, услышать его проповедь и подвергнуться всенародному крещению. Он желал проявить смирение и отдать дань уважения пророку, который осмелился возвысить голос против представителей власти и разбудить из летаргии душу Израиля. 
Он увидал сурового аскета с львиной головой духовидца, стоящего перед деревянным престолом, под грубым навесом, покрытым ветвями и козьими шкурами. Вокруг него, среди тощего кустарника пустыни, огромная толпа, целый раскинутый лагерь: Мытари, солдаты Ирода, Самаритяне, иерусалимские Левиты, Идумейцы со своими стадами овец и даже Арабы, остановившиеся там же со своими верблюдами, палатками и караванами, привлеченные "гласом вопиющего в пустыне". И его гремящий голос проносился над толпой: "Кайтесь, приготовьте пути Господу, прямыми сделайте стези Ему". Он называл фарисеев и саддукеев порождениями ехидны. Он утверждал, что "уже и секира при корне дерев лежит" и говорил о Мессии: "я крещу вас водою, а Он будет крестить вас огнем". 
К вечеру, когда солнце склонялось к закату, Иисус видел, как вся эта толпа теснилась к небольшому заливу Иордана, и видел как Иродовы наемники и даже разбойники склоняли свои могучие спины под струями воды, которыми их поливал Креститель. 
Иисус приблизился к пророку. Иоанн не имел понял об Иисусе, но он узнал Ессея по Его льняным одеждам. Он увидал Его среди толпы, спускающегося в воду по пояс и смиренно склоняющего голову, чтобы принять окропление водой. Когда получивший крещение поднял голову, могучий взгляд Крестителя встретился со взглядом Галилеянина. Пророк пустыни задрожал под лучом дивной кротости этого взгляда и невольно у него вырвался вопрос: "не Ты ли Мессия?"28 Таинственный Ессей не отвечал ничего, но склонив голову и скрестив руки, просил у Иоанна благословения. Креститель должен был знать, что молчание было в обычае у Ессейских посвященных и он торжественно протянул над Иисусом обе руки. После этого Иисус удалился со своими спутниками. 
Креститель следил за ним взором, в котором смешивались сомнение, скрытая радость и глубокая печаль. Что значить все его вдохновение и пророческая сила перед сияющим светом, который исходил из глаз Незнакомца и осветил до глубины все его существо? О, если бы молодой и прекрасный Галилеянин был ожидаемым Мессией, какая радость спустилась бы в сердце его. Тогда дело его жизни было бы закончено и голос его мог бы умолкнуть. С этого дня он проповедовал с скрытым волнением о том, что "Ему нужно расти, а мне умаляться". Он вероятно испытывал утомление и печаль старого льва, ложащегося в молчании в ожидании смерти. 
"Не Мессия ли Ты?" Этот вопрос Крестителя раздавался в душе Иисуса. С самого начала своей сознательной жизни, Он нашел Бога в себе, и уверенность в царстве небесном освещала сияющей красотой Его внутренние видения. 
Позднее, человеческое страдание пронзило Его сердце. Мудрецы ессейские открыли Ему тайну религии и науку Мистерий; они указали Ему на духовное падение человечества и на ожидание Спасителя. Но где та сила, которая могла бы вынести страдающее человечество из темной бездны? Прямой вопрос Иоанна Крестителя проник в тишину Его глубоких дум, подобно синайской молнии. Не Мессия ли Он? 
Иисус мог ответить на этот вопрос только после глубокого сосредоточения в тишине своего собственного духа. Отсюда потребность в уединении, тот сорокадневный пост, который Матвей изображает в форме символической легенды. Искушение является в жизни Иисуса поистине великим кризисом и тем верховным прозрением в истину, через которое неминуемо проходят все пророки, все основатели религий перед началом своего великого дела. 
Выше Енгадди, там, где Ессеи разрабатывали кунжут и виноградники, крутая тропинка вела в пещеру, скрытую в горе. В нее входили мимо двух дорических колонн, вырезанных в скале, подобных тем, которые находились в Иосафатовой долине, в Убежище Апостолов. Там, в этом гроте, человек как бы висел над пропастью, словно в орлином гнезде. В глубине видимого оттуда ущелья находились виноградники и жилища людей; далее Мертвое море, неподвижное и серое, и печальные горы Маовитские. Ессеи пользовались этим уединенным местом для тех из своих братьев, которые хотели подвергнуться испытанию одиночеством. В гроте этом находились свитки с изречениями пророков, укрепляющие благовонные вещества, сухие фиги и пробивающаяся из расселины скалы тонкая струя воды, единственное подкрепление аскета во время медитации. Иисус удалился туда. 
Прежде всего Он обозрел в духе все прошлое человечества. Он взвесил важность наступившего часа. Рим являлся его выразителем: он представлял собою то, что персидские маги называли царством Аримана, а пророки – царством сатаны, печатью зверя, апофеозом зла. Мрак поглотил человечество. Народ израильский получил от Моисея священную миссию – сохранить для мира религию Отца, чистого Духа, передавать ее другим народам и стремиться к её торжеству. Удалось ли его царям и его священникам выполнить эту миссию? 
Пророки, которые одни сознавали священную миссию своего народа, отвечали единодушно: нет! Израиль погибал медленной смертью в крепких объятиях Рима. 
Следовало ли в сотый раз рискнуть поднять народ, как о том еще мечтали фарисеи, и силою восстановить временное царство Израиля? Следовало ли объявить себя сыном Давидовым и воскликнуть вместе с Исаией: "Я растопчу народы во гневе моем, Я напою их моим негодованием, я опрокину их силою на землю". Следовало ли стать новым Маккавеем и объявить себя Царем-Первосвященником? 
Иисус мог рискнуть на это. Он видел, как толпы были готовы подняться по велению Иоанна Крестителя, а сила, которую Он чувствовал внутри себя, была неизмеримо большей силой. Но можно ли насилие побеждать насилием? Может ли меч положить конец царству меча? Не значило ли это вызвать к жизни новые темные силы? 
Не лучше ли было раскрыть для всех ту истину, которая до тех пор оставалась достоянием нескольких святилищ и небольшого числа посвященных? Не следовало ли подействовать на сердца людей в ожидании того времени, когда путем высшего знания и внутреннего откровения истина проникнет в сознание людей? Не следовало ли проповедовать Царство Небесное смиренным и простым, не следовало ли заменить Царство Закона царством Благодати, преобразить человечество изнутри, возродить его душевную жизнь? 
Но за кем останется победа? За сатаной или за Богом? За духом зла, который царствует вместе с сильными мира сего, или за божественным духом, господствующих в невидимых высших мирах и скрытым в сердце каждого человека, подобно искре внутри камня? Но какова будет участь пророка, который решится разорвать завесу храма, чтобы разоблачить пустоту Святилища, который осмелится оказать неуважение одновременно и Ироду, и Цезарю? 
Но время настало! Внутренний голос не говорил Ему, как пророку Исайи: "возьми большую книгу и пиши на ней пером человеческим". Голос Вечного взывал к Нему: "восстань и говори". Необходимо было найти живой глагол, веру, которая двигает горами; силу, которая разбивает неприступные крепости. 
Иисус пламенно молился. Во время этой молитвы какое-то беспокойство, какая-то растущая тревога стала овладевать Им. Он начинал терять чудную радость обретенной силы, и душа Его начинала погружаться в темную бездну. Черное облако окутало Его. Это облако было чревато всевозможными тенями: Он узнавал в них образы своих братьев, своих учителей Ессеев, своей Матери. Тени эти одна за другой говорили Ему: "Ты хочешь невозможного! Ты не знаешь, что ожидает Твое безумие! Откажись!" Но непреодолимый внутренний голос возражал: "Это неизбежно". Он боролся таким образом в течение нескольких дней и ночей, то прислонись к стене, то стоя на коленях, то распростертый ниц. И все глубже раскрывалась перед Ним бездна, и все чернее становилось окружавшее его облако. Он словно приближался к чему-то страшному и невыразимому. 
Затем Он впал в тот ясновидящий экстаз, когда глубоко скрытое высшее сознание пробуждается, вступает в общение с живым духом всех вещей и отбрасывает на прозрачные ткани сновидения образы прошедшего и будущего. Внешний мир исчезает, глаза закрываются. Ясновидец созерцает Истину в лучах того Света, который затопляет все Его существо, образуя из Его сознания пламенеющее средоточие этого Света. 
Загремел гром, гора задрожала до самого основания; внезапный вихрь поднял Ясновидца на вершину Иерусалимского храма. Крыши и башни города сверкали в воздухе, словно лес из золота и серебра. Священные гимны доносились из Святая Святых храмов. Волны фимиама поднимались со всех алтарей и неслись к ногам Иисуса. Народ в праздничных одеждах наполнял портики. Прекрасные женщины пели для Него гимны пламенного обожания. Трубы звучали, и сто тысяч голосов восклицали: "Слава Царю Израилеву!" 
– Ты будешь этим царем, если поклонишься мне, – раздался голос. 
– Кто ты? – спросил Иисус. 
И снова поднялся вихрь и понес Его через пространство на вершину горы. У Его ног развернулись царства земли, освещенные золотистым сиянием. 
– Я – царь духов и князь земли – доносился голос снизу. 
– Я знаю, кто ты, – сказал Иисус. – Ты появляешься под бесчисленными видами и имя твое – сатана. Появись в своем земном образе. 
Видение коронованного властителя появилось на троне из облаков. Бледное сияние окружало его царственную голову. Темный образ вырисовывался на кровавом сиянии, лик его был бледен и взгляд его был как сверкание меча. Он сказал: "Я – Цезарь, склонись передо мной, я дам Тебе все царства земли". Иисус отвечал: 
– Назад, искуситель! Ибо написано: "Ты будешь поклоняться лишь Вечному, лишь Богу Твоему". И немедленно видение исчезло. 
Очутившись снова в одиночестве, в пещера Енгадди, Иисус вопросил: 
– Каким знаменьем одержу я победу над владыками земли? 
– Знаменьем Сына Человеческого, – произнес голос сверху. И вслед за тем блестящее созвездие появилось на горизонте; оно состояло из четырех светил в форм Креста. Галилеянин узнал знак древних посвящений, употреблявшийся в Египте и сохраненный Ессеями. На заре человечества сыновья Яфета поклонялись ему, как символу земного и небесного огня, как знаменью Жизни со всеми её радостями и Любви со всеми её чудесами. Позднее посвященные Египта видели в нем символ великой мистерии, Троицы, сливающейся в Единстве, образ жертвы Неисповедимого, который раздробляется, чтобы проявить Себя в мирах. Символ одновременно и жизни, и смерти, и воскресения, он встречался и в подземельях, и на могилах, и в бесчисленных храмах. 
Сияющий крест увеличивался и приближался, словно привлекаемый сердцем Ясновидца. Его четыре звезды пламенели, подобные четырем Солнцам. 
– Смотри, магический знак Жизни и Бессмертия – произнес невидимый голос. – Некогда люди обладали им, но затем потеряли его. Хочешь Ты возвратить его людям? 
– Хочу, – ответил Иисус. 
– Если хочешь, взирай! Вот Твоя судьба. 
Внезапно четыре звезды погасли. Настала ночь. Подземный гром потряс землю и со дна Мертвого моря поднялась темная гора, на вершине которой виднелся черный крест. Человек, изнемогающий в смертных муках, был пригвожден к нему. Беснующийся народ покрывал гору и вопил со злобным издевательством: "Если Ты действительно Мессия, спаси себя!" Ясновидец узнал: тот распятый человек был Он сам... 
Он все понял. Чтобы победить, нужно было отождествить себя с этим страшным двойником, представшим перед Ним как предостережение. Неуверенность закралась в душу Иисуса, и Он почувствовал себя словно висящим в пустоте и раздираемым и муками пригвожденного, и оскорбленьями сынов человеческих, и глубоким молчанием Небес. 
– Ты можешь принять жертву, или же отвергнуть ее, – сказал невидимый голос. 
И уже видение начинало дрожать и местами бледнеть, и призрак Креста с казненным уплывать вдаль, когда перед внутренними очами Иисуса стали проходить в яркой картине все страдальцы у купели Силоамской, а позади них целая армия измученных душ, от которых неслись жалобные вопли: "Без Тебя мы погибнем... Спаси нас Ты, который умеешь любить". Иисус медленно выпрямился и раскрывая объятия, воскликнул: "Принимаю крест, и да будут они спасены!" И в тот же миг Он почувствовал страшное сотрясение во всем существе Своем и испустил громкий крик... Черная гора обрушилась, крест исчез, нужный свет затопил Ясновидца, неземным блаженством повеяло на Него, и в неизмеримых высотах пронесся торжествующе голос: "Сатана побежден! Смерть попрана! Слава Сыну Человеческому! Слава Сыну Божьему!". 
Когда Иисус пробудился, ничто не изменилось вокруг Него; восходящее солнце золотило внутренность грота Енгаддийского; теплая роса увлажнила его оцепеневшие ноги; колеблющиеся туманы поднимались над Мертвым морем. Но Он сам был уже не тот. Нечто, навсегда решающее судьбу, совершилось в неисповедимой глубине Его сознания. Он разрешил загадку Своей жизни. Он завоевал мир, и великая уверенность проникла в Него. Из победы над земной своей природой, на которую Он наступил ногой и, побежденную, навсегда отбросил от Себя, из пережитой смертельной агонии, возникло новое сознание, сияющее небесной радостью: Он знал, что непреложным решением своей воли Он стал отныне Мессией. 
Вскоре после этого Он спустился в поселок Ессеев и узнал, что Иоанн Креститель был захвачен Антипой и заключен в темницу в крепости Макеру. Это известие было для него признаком, что времена созрели и что пора начать действовать. Он объявил Ессеям, что пойдет проповедовать в Галилею "Евангелие Царства Небесного". 
Слова эти скрывали Его решение сделать доступными для простых и смиренных великие Мистерии, решение перевести на понятный для всех язык учение посвященных. 
Подобного не совершалось с того времени, когда Шакья-Муни – последний Будда – двигаемый беспредельной жалостью, проповедовал на берегах Ганга. 
То же божественное сострадание к человечеству одушевляло и Иисуса, но Он восполнил его такой мощью любви и таким величием веры и деятельной энергии, которые принадлежали только Ему одному. Из недр смерти, которую Он измерил и предвкусил, Он вынес для своих братьев по человечеству надежду и вечную жизнь 
Глава IV
Внешняя жизнь Иисуса 
Открытое учение и учение эзотерическое 
Чудеса 
Апостолы 
Женщины
До сих пор я стремился осветить светом самого Иисуса Христа ту часть Его жизни, которая в Евангелиях остается в тени, или скрывается под покровом легенды. Я пытался указать на тот вид посвящения и на ту эволюцию души и мысли, путем которых Христос достиг мессианского сознания; другими словами я – пытался восстановить внутренний генезис Христа. Раз установленный, он облегчит мне остальную часть моей задачи. 
Внешняя жизнь Иисуса изложена в Евангелиях. В этих рассказах встречаются разногласия, противоречия и разновременный состав. Легенда, прикрывая или искажая известные мистерии, виднеется здесь, и там, но из всей совокупности евангелических рассказов следует такое единство мыслей и действия, возникает индивидуальность столь могучая и оригинальная, что мы невольно чувствуем себя в присутствии неопровержимой реальности самой жизни. Нельзя подделать эти неподражаемые рассказы, которые в своей детской простоте или под своей символической красотой говорят более, чем самые распр

 http://oculus.ru/bibl.php

Глава IV
Внешняя жизнь Иисуса 
Открытое учение и учение эзотерическое 
Чудеса 
Апостолы 
Женщины
До сих пор я стремился осветить светом самого Иисуса Христа ту часть Его жизни, которая в Евангелиях остается в тени, или скрывается под покровом легенды. Я пытался указать на тот вид посвящения и на ту эволюцию души и мысли, путем которых Христос достиг мессианского сознания; другими словами я – пытался восстановить внутренний генезис Христа. Раз установленный, он облегчит мне остальную часть моей задачи. 
Внешняя жизнь Иисуса изложена в Евангелиях. В этих рассказах встречаются разногласия, противоречия и разновременный состав. Легенда, прикрывая или искажая известные мистерии, виднеется здесь, и там, но из всей совокупности евангелических рассказов следует такое единство мыслей и действия, возникает индивидуальность столь могучая и оригинальная, что мы невольно чувствуем себя в присутствии неопровержимой реальности самой жизни. Нельзя подделать эти неподражаемые рассказы, которые в своей детской простоте или под своей символической красотой говорят более, чем самые распространенные трактаты. 
Но что для нашего времени является необходимостью, это – осветить роль Иисуса путем эзотерических преданий и эзотерических учений и показать внутренний смысл и трансцендентную высоту Его открытого и Его сокровенного учения. 
Глашатаем какой новой истины явился проповедник нового Евангелия? Какой силою намеревался Он изменить самый лик земли? Мысль пророков завершалась в Нем. Сильный своей божественной природой, Он хотел разделить с людьми то Царство Небесное, которое Он завоевал в своих внутренних созерцаниях и в своей борьбе, в своих необъятных скорбях и в своих безграничных радостях. 
Он пришел, чтобы разорвать покров, который древняя религия Моисея набросила на потусторонний мир. Он пришел, чтобы возвестить: "Веруйте, любите и да будет надежда душою всей вашей жизни. Над этой землей существует иной, духовный мир, иная, более совершенная жизнь. Я это знаю. Я пришел оттуда и Я поведу вас туда. Но, чтобы достигнуть ее, нужно осуществлять ее здесь, на земле, сперва внутри вашей души, а затем и в окружающем мире. Как осуществлять? Любовью и деятельным милосердием". 
Мы остановились на том моменте жизни Иисуса, когда Он, сознавая свою миссию, появился в Галилее. Он не говорил о том, что Он – Мессия, но Он беседовал о законе и о пророках в синагоге. Он проповедовал на берегу Генисаретского озера, в лодках рыбаков, вблизи источников, в зеленых оазисах, которые в изобилии попадались между Капернаумом, Вифсаидой и Хоразином. Он исцелял больных возложением рук, или одним взглядом, или приказанием, часто одним своим присутствием. 
Толпы народа следовали за Ним; уже многочисленные ученики присоединились к Нему. Он набирал их среди народа, между рыбаками и мытарями, ибо Ему нужны были натуры прямые, пламенные и верующие, и на такие натуры Он имел непреодолимое влияние. В своем выборе Он руководствовался тем даром ясновидения, которое являлось во все времена принадлежностью религиозных инициаторов. Его проникновение измеряло душу человеческую до самого дна. Ему не нужно было другого указания, и когда Он говорил: "Следуй за Мной", за Ним действительно следовали. 
Он привлекал к Себе смиренных и колеблющихся, говоря им: "Придите ко Мне все удрученные, и Я успокою вас. Иго Мое – благо и бремя Мое – легко".29 Он отгадывал сокровенные мысли людей, и они узнавали в Нем своего Господа. Иногда, в самом неверии Он приветствовал прямоту. Когда Нафанаил спросил: "Может ли из Назарета быть что-либо доброе?", Иисус ответил: "Вот подлинно Израиль, в котором нет лукавства". От своих адептов Он не требовал ни клятв, ни исповедания определенной веры, ему нужны были любовь и доверие. Он ввел общее имущество между своими не как правило, а как основу братства. 
Так стремился Иисус осуществить между своими учениками то Царство Небесное, которое Он хотел основать на земле. Нагорная проповедь являет собой образ этого Царства в его зародыше и в то же время краткое изложение всего открытою учения Иисуса. На вершине холма поместился Учитель; будущие посвященные разместились у Его ног; далее теснился народ, жадно внимая каждому слову, слетавшему с Его уст. Что провозглашает Пророк? Пост? Умерщвление плоти? Всенародное покаяние? Нет, Он говорит: "Блаженны нищие духом, ибо их есть Царствие Небесное, блаженны плачущие, ибо они утешатся"... 
Он развертывает затем в восходящем порядке четыре добродетели страдающих: чудную силу смирения, сострадание к другим, доброту сердца и жажду справедливости. Затем раскрываются добродетели активные, деятельные и торжествующие: милосердие, чистота сердца, доблесть воинствующих и наконец мученичество во имя справедливости. "Блаженны чистые сердцем, ибо они узрят Бога!" Подобно звуку благовеста, раскрывают слова эти перед слушающими Небо, которое успело уже заискриться звездами над головой Учителя. Они видят в небесной высоте вереницу осуществленных добродетелей, но не в виде исхудалых призраков в покаянных одеждах, а в образе блаженных светозарных девственниц, затмевающих собою красоту лилий полевых и славу Соломона. Они держат пальму мира в руках и от их мановения до жаждущих сердец доносится благоухание Царства Небесного. 
Но главное чудо в том, что Царство это из далей небес переносится в сердца самих присутствующих. Они обмениваются изумленными взглядами; эти нищие духом становятся внезапно столь богатыми. С бóльшим могуществом, чем Моисей, ударил Иисус по их сердцам, и бессмертный родник забил из них. Его открытое, всенародное учение содержится в этих четырех словах: "Царство Небесное внутри вас!" И теперь, когда Он излагает перед ними необходимые пути, чтобы достигнуть этого неслыханного счастья, они не удивляются всему необычному, что Он требует от них: убить даже самое желание зла, прощать обиды, любить врагов своих. 
Так могуч поток любви, устремляющийся из Его сердца, что он увлекает их. В Его присутствии все кажется им легко. Вся новизна и смелость этого учения состоят в том, что внутренняя жизнь души поднимается Иисусом выше всех внешних действий, невидимое выше видимого, Царство Небесное выше всех благ земных. Он требует выбора между Богом и Маммоной. 
В конечном выводе все Его учение говорит: "Любите ближнего, как самого себя, и будьте совершенны, как совершенен Отец ваш Небесный". Под этой популярной формой Он дает провидеть всю глубину своей этики и своего знания, ибо верховные требования посвящения состоят в отражении божественного совершенства в совершенстве своей собственной души, и вся суть сокровенной науки заключается в цепи уподоблений и аналогий, которые, в расширяющихся кругах, соединяют частное с общим, конечное с бесконечным. 
Если таково было всенародное, чисто нравственное учение Иисуса, рядом с ним должно было существовать для ближайших учеников более глубокое учение, объясняющее внутренний смысл первого и проникающее до глубины духовной истины; учение, которое Он вынес из эзотерического предания Ессеев и из Своего собственного духовного опыта. 
Благодаря тому, что эзотерическое предание, начиная со второго века нашей эры, было задушено церковью, большинство теологов даже и не подозревает истинного значения Христовых слов с их двойным и даже тройным смыслом и воспринимает лишь один их буквальный смысл. 
Но для того, кто углублялся в значение мистерии древней Индии, Египта и Греции, эзотерическая мысль Христа освещает не только малейшее из Его слов, но и каждое действие Его жизни. Уже просвечивающая в трех первых Евангелиях, она ясно различима в Евангелии Иоанна. 
Вот пример, который относится до существенной части эзотерической доктрины: Иисус проходит через Иерусалим. Он еще не проповедует в храме, но уже исцеляет больных и учит в тесном кругу друзей. Дело любви должно подготовить почву, на которую упадет доброе семя. Никодим – ученый фарисей – слышал о новом Пророке. Исполненный любопытства, но не желая компрометировать себя в глазах своих, он просит у Галилеянина тайной беседы. Иисус соглашается. Никодим появляется ночью в Его жилище и говорит: "Равви, мы знаем, что Ты Учитель, пришедший от Бога, ибо таких чудес, какие Ты творишь, никто не может творить, если с ним не будет Бог". Иисус сказал ему в ответ: "Истинно, говорю тебе: если кто не родится свыше, не может узреть Царствия Божия". Никодим говорит Ему: "Как может человек родиться, будучи старе? Неужели он может в другой раз войти в утробу матери своей и родиться?" Иисус отвечал: "Истинно говорю тебе: если кто не родится от воды и духа, не может войти в Царствие Божие (Иоанн, гл. III, 2-5). 
Иисус подразумевает под этой символической формой древнюю доктрину о возрождении, которая была известна в мистериях Египта. Возрождение водою и духом, крещение водою и огнем обозначали две ступени посвящения, два этапа внутреннего духовного развития. Вода обозначает здесь истину, познаваемую разумом; она очищает душу и развивает духовный зародыш. Возрождение духом, или крещение огнем (небесным), означает усвоение этой истины волею человека в такой степени, чтобы она стала кровью, жизнью и душою всех действий возрожденного. Последствием такого усвоения является полная победа духа над материей, абсолютное господство одухотворенной души над превратившимся в послушное орудие телом, – господство, которое пробуждает все её скрытые способности, раскрывает все внутренние чувства и дает ей интуитивное познание истины и непосредственное сношение души с душой. Это состояние равносильно небесному состоянию, которое Иисус Христос называет Царствием Божиим. 
Таким образом, крещение водой или интеллектуальное посвящение есть начало возрождения; крещение духом означает совершенное возрождение, полное переплавление души в огне разума и воли и, как последствие этого, преображение до известной степени и элементов тела. Отсюда и исключительные силы, которые даются этим высшим крещением. 
Вот земной смысл теософической беседы между Никодимом и Иисусом. Но она имеет и другой смысл, который можно бы назвать эзотерическим учением о составе человека. По этому учению человек троичен: он обладает телом, душою и духом. Он состоит из бессмертного и неделимого начала – духа, и из преходящего и делимого начала – тела. Душа, которая служит для них связью, разделяет природу обоих; она заключена в эфирное, флюидическое тело, сходное с физическим телом, которое без этого невидимого двойника не имело бы ни жизни, ни движения, ни единства. 
Смотря потому, следует ли человек голосу духа или настояниям тела, склоняется ли он к первому или к последнему, флюидическое тело утончается и сохраняется, или же уплотняется и разлагается. Вследствие этого, после физической смерти большинство людей должны перенести и вторую смерть, которая состоит в освобождении от нечистых элементов астрального тела, а для людей грубых – в ожидании его медленного разложения; тогда как вполне возрожденный человек, образовавший уже в здешней жизни свое духовное тело, несет свое небо в себе самом и беспрепятственно устремляется в ту высшую область, куда его притягивает внутреннее сродство. 
Нужно к этому прибавить, что в древнем эзотеризме вода символизирует астральную, необычайно пластическую матерью, тогда как огонь символизирует единый дух. Говоря о возрождении водой и духом, Христос делает намек на двойное преображение духовного существа и его флюидической оболочки, которое ожидает человека после его смерти, и без которого он не может проникнуть в царство освобожденных душ и чистых духов, ибо: "рожденное от плоти есть плоть (т.е. связано и подлежит уничтожению), а "рожденное от духа есть дух" (т.е. свободно и бессмертно). 
"Дух дышит, где хочет, и голос его слышишь, а не знаешь, откуда приходить и куда уходит; так бывает со всяким рожденным от Духа" (Иоанн, гл. III, 6,8). 
Так говорил Иисус Никодиму в глубокой тишине Иерусалимской ночи. Маленькая лампа, стоявшая между ними, едва освещала смутные очертания двух собеседников, но глаза Галилеянина сияли внутренним светом и в темноте. Эти глаза с их удивительным выражением – то кротким, то властным, заставляли верить Ему. Фарисейский наставник видел, как рассыпается в прах его наука, построенная на текстах, но над этим разрушением он увидал зарю грядущего нового мира. Он видел свет, исходящий из Пророка, он чувствовал, как могучая сила, истекавшая из Его существа, притягивала его к Нему. Он различил светлый ореол вокруг Его чела, и словно дуновение Божьего Духа пронеслось по его сердцу. 
Взволнованный, потрясенный, Никодим входит крадучись в свой дом под темным покровом ночи. Он будет продолжать жить среди фарисеев, но в тайниках своего сердца останется верным Христу. 
Отметим еще одну важную сторону этого учения. Материалистическая наука считает душу случайным и преходящим соединением физических сил; по учению спиритуалистов, она есть нечто абстрактное, лишенное постижимой связи с телом, тогда как в эзотерическом, единственно вполне разумном учении, физическое тело является результатом неустанной работы души, которая действует на него посредством своего высшего начала так же, как вечный Дух действует на видимый мир, который есть не что иное, как его проявленный динамизм. Вот почему Иисус дает это учение Никодиму как объяснение творимых им чудес. 
Оно может служить ключом к оккультному врачеванию, которое производилось Иисусом и некоторыми адептами и святыми как до, так и после Христа. Обыкновенная медицина борется с болезнями, действуя на тело. Адепт или святой, являющий собой очаг духовной силы, действует непосредственно на душу больного, и это действие передается через астральный проводник физическому телу. То же самое происходит при всех магнетических лечениях. 
Иисус действует силами, который существуют во всех людях, но в Нем эти силы бесконечно совершеннее, и поэтому так могущественны Его воздействия. Он указывает книжникам и фарисеям на Свою силу врачевать физическое тело как на доказательство того, что Он может прощать или исцелять душу, к чему и направлялось дело Его жизни. Таким образом, физическое исцеление являлось указанием на исцеление нравственное, что позволяло ему говорить всему человеку, во всей его полноте: "Встань и ходи!" 
Современная наука стремится объяснить явления, которые древние называли одержимостью, простым нервным расстройством, но это объяснение недостаточно. Психологи, которые стремятся проникнуть глубже в тайну души, видят в этом явлении раздвоение сознания, вторжение его не проявленной части. 
Этот вопрос соприкасается с различными состояниями человеческого сознания, изменчивая игра которого изучается в различных проявлениях сомнамбулизма. Явление это соприкасается точно также и с высшим миром. Но как бы то ни было, несомненно, что Иисус владел способностью возвращать равновесие больному организму, а в душах людей будить их высшее сознание. 
"Истинная магия, – сказал Плотин – вызывается любовью, но также и её противоположностью – ненавистью. Магические чары действуют или силою любви, или силою ненависти". Любовь на высоте высочайшего сознания и своей наивысшей силы – такова была магия Христа. 
Многочисленные ученики Иисуса пользовались Его эзотерическим учением. Но, чтобы упрочить новую религию, необходимо было выделить группу избранных деятелей, которые явились бы столпами духовного храма, воздвигнутого Христом в противоположность храму земному; отсюда – учреждение апостольства. 
Он выбрал апостолов не среди Ессеев, ибо Он хотел вкоренить Свою религию в самое сердце народа. Симон Петр и Андрей, сыновья Ионины – с одной стороны, Иоанн и Иаков, сыновья Заведеевы – с другой, все четверо рыбаки по профессии, из зажиточных семей, составили ядро апостолов. В самом начале своего появления среди народа мы видим Иисуса в их доме в Капернауме, на берегу Генисаретского озера, где они имели свои рыболовные тони. Он останавливается у них, учит среди них, обращает всю семью в свою веру. 
Петр и Иоанн выдвигаются на первый план и господствуют над остальными, как натуры наиболее значительные. Петр, сердце прямое и цельное, ум наивный и неширокий, так же легко поддающийся надежде, как и разочарованию, но полный деятельной энергии, способный вести за собой других силою своей воли и безграничной веры. Иоанн – натура замкнутая и глубокая, одаренная таким кипучим энтузиазмом, что Иисус называл его "сыном грома"; он обладал духовной интуицией и душою пламенной, всегда сосредоточенной в самой себе, обыкновенно грустной и мечтательной, но способной и на страшные взрывы и на такие глубины нежности, которых никто, кроме Учителя, даже и не подозревал в нем. Лишь он, молчаливый созерцатель, мог овладеть всей глубиной мысли Иисуса, и именно ему суждено было стать Евангелистом божественной любви и божественного сознания, эзотерическим апостолом по преимуществу. 
Убежденные Его словом и Его делами, подчиненные Его великой мудрости и проникнутые Его высоким магнетизмом, апостолы следовали за Учителем из селения в селение. Всенародная проповедь сменялась более сокровенным обучением. 
Постепенно Он раскрывал перед своими ближайшими учениками Свои мысли, но все еще молчал о Себе самом, о своей роли, о своем будущем, Он говорил, что Царство Небесное близко, что близок приход Мессии. уже апостолы твердили между собой: "Это Он!" и повторяли то же и другим. Но Он сам называл себя просто "Сыном Человеческим" – выражение эзотерическое, смысла которого они еще не понимали, но которое, казалось, говорило в Его устах: "Посланник страдающего человечества", ибо Он прибавлял: "И волки имеют свое логовище, а Сын Человеческий не имеет, где бы Ему приклонить голову". 
Апостолы понимали идею Мессии так же, как все евреи, и в своей наивной надежде представляли себе Царство Небесное настоящим царством, в котором Иисус будет коронованным царем, а они – Его ближайшими помощниками. Побороть эту идею, преобразить ее до самого основания, открыть перед Апостолами истинного Мессию, царствующего в Духе; сообщить им верховную Истину, которую Он называл Отцом, и духовную Силу, которую Он называл Духом, таинственную силу, которая соединяет человека с миром невидимым; показать им в Своем слове, в Своей жизни и в Своей смерти истинного Сына Божьего; внедрить в них убеждение, что и они, и все люди – Его братья и могут соединиться с Ним, если захотят того; раскрыть перед их духовным взором всю необъятность неба – вот чудо, которое Иисус совершил над своими апостолами. 
Будут ли они в состоянии поварить, или не будут – в этом ядро внутренней драмы, которая происходила между ними и Им. Но драме еще более напряженной предстояло разыграться в глубине Его собственной души. Мы скоро подойдем к ней. 
В этот же час поток радостного света разливался в сознании Христа. Буря еще не проносилась над Тивериадским озером. Это была весенняя пора Евангелия, занимающаяся заря Царствия Божия, мистическое соединение посвященного с своей духовной семьей. Эта весенняя пора сопровождает каждый его шаг, верующая паства теснится вокруг Него, следует за возлюбленным Учителем, радостно вслушивается в каждое Его слово, расположившись на берегу лазурного озера, заключенного, словно в золотую чашу, в оправу из гор. 
Радостно возбужденные последователи идут за Ним, переходя с зеленеющих берегов Капернаума в апельсиновые рощи Вифсаиды или в гористый Хоразин, где группы стройных пальм господствуют над Генисаретским озером. В этой свите Иисуса женщины занимали особое место; матери или сестры учеников, чистые девушки и раскаявшиеся грешницы окружали Его везде, где бы ни появлялся Он. Внимательные, верные, отдающиеся всей душой, они как бы усыпали Его путь цветами своей любви, веры и надежды. Им не нужно было доказывать, что Он – Мессия. Для них достаточно было видеть Его. Необычайный свет, который исходил из Него, соединенный с божественным состраданием, скрытою болью звучавшим в глубин Его существа, убеждал их, что Он – истинный Сын Божий. 
Иисус овладел Своей земной природой вполне. Он победил безвозвратно в течение своего пребывания у Ессеев всю её власть над Собой. Благодаря этому, Он приобрел высшую власть над душами и божественное право прощать грехи. Обращаясь к грешнице, павшей к Его ногам, Он говорит: "Ей будет много прощено, ибо она много любила". Великое слово, в котором кроется все Искупление, ибо кто прощает, тот творит Освобождение. 
Христос – восстановитель прав женщины и её освободитель, чтобы не говорили ап. Павел и Отцы церкви, которые, принизив женщину до роли служанки, извратили мысль Учителя. В ведические времена прославляли женщину, Будда не доверял ей; Христос поднял ее, признав её силу в любви и в интуиции. Посвященная Женщина представляет собою Душу человечества, Aisha как ее называл Моисей, т.е. Могущество Интуиции, способность любить и предвидеть. 
Пламенная Мария Магдалина, из которой, по библейскому выражению, Иисус изгнал семь демонов, стала наиболее преданной из его учениц. Она первая, по словам ап. Иоанна, увидала божественного Учителя – духовного Христа – воскресшим из мертвых. Легенда изобразила в женщине страстной и верующей наиболее великую любовь к Иисусу, как бы посвящение сердца, и она не ошиблась, ибо её история изображает всю полноту возрождения женщины, какого желал Христос. 
Иисус любил отдыхать от своих трудов в мирном доме, в Вифании, в обществе Марфы и Марии Магдалины и среди них укреплять свои силы для предстоящих великих испытаний. Обращаясь к ним, Он произносил свои наиболее проникновенные утешения, и в тихих беседах с ними говорил о божественных тайнах, которые еще не считал возможным открыть Своим ученикам. 
Иногда в час заката, когда его пурпур угасал среди ветвей олив и надвигающийся сумрак скрадывал тонкие очертания древесной листвы, Иисус погружался в задумчивость. Облако набегало на Его светлый лик. Он думал о трудностях своей задачи, о колеблющейся вере апостолов, о враждебных силах мира сего. И тогда храм, Иерусалим и все человечество, со своими пророками и неблагодарностью, надвигались словно огромная живая гора на Него. 
Окажется ли в Его руках, воздетых к небу, достаточно силы, чтобы превратить ее в прах, или же Ему суждено быть раздавленным под её страшной тяжестью? В такие минуты Он упоминал об ожидающем Его страшном испытании и о своей близкой кончине. Пораженные торжественностью минуты, женщины не осмеливались вопрошать его. Несмотря на всю неизменную ясность Иисуса они чувствовали, что душа Его объята покровом неизреченной грусти, который отделял Его от радостей земли. Они предвидели судьбу Пророка, они предчувствовали Его непоколебимое решение. Не от того ли поднимались эти темные тучи со стороны Иерусалима? Не от того ли это знойное дуновение смерти, пронесшееся по их сердцу, как оно проносилось по засыхающим холмам Иудеи с их мертвенно-лиловой окраской? Однажды вечером... женщины увидали слезу, блеснувшую в глазах Иисуса. Они содрогнулись, и в мирной тишине Вифании пролились их молчаливые слезы: они оплакивали Его, Он оплакивал человечество. 
Глава V
Борьба с фарисеями 
Удаление в Кесарию 
Преображение
Два года длилась эта галилейская весна, когда казалось, что слова Христа вызывали предрассветные зори восходящего Царстве Небесного пред толпами, напряженно внимавшими Ему. Но затем небо потемнело и на нем засверкали зловещие молнии, предвестники надвигавшейся грозы. И она разразилась над духовной семьей Иисуса подобно тем бурям, которые проносятся над Генисаретским озером, поглощая в своей беспощадности утлые лодки рыбаков. 
Но если ученики пришли в смятение, Иисус не был поражен, ибо Он ожидал грозы. Было невозможно, чтобы Его проповедь и Его растущая популярность не вызвали волнения среди религиозных властей евреев. Невозможно было, чтобы между ними и Пророком не завязалась решительная борьба. Более того – полнота истины могла проявиться лишь благодаря этому столкновению. 
Фарисеи во времена Иисуса были сплоченным сословием, состоявшим из шести тысяч человек. Самое имя их Perishin означало отделенные или знатные. Одаренные пылким патриотизмом, часто героическим, но узким и горделивым, они были представителями партии национальной идеи, которая возникла при Маккавеях. На ряду с писанным преданием, они допускали предание устное. Они верили в ангелов, в будущую жизнь, в воскресение, но эти проблески эзотеризма, достигшего до них из Персии, гасли во мраке грубого и материалистического толкования. 
Точные блюстители законов, но в смысле совершенно противоположном духу пророков, которые видели религию в любви, божественной и человеческой, фарисеи полагали благочестие в ритуалах и в церемониях, в постах и в публичных покаяниях. Их можно было видеть проходящими по улицам среди бела дня с лицом, покрытым пеплом, выкрикивающими молитвы с сокрушенным видом и раздающими милостыню на показ. Живя в роскоши, домогаясь всеми средствами лучших мест и власти, они, тем не менее, стояли во главе демократической партии и держали в руках весь народ. 
Саддукеи, наоборот, представляли собой священническую и аристократическую партию. Они состояли из семейств, которые считали за собой право преемственного отправления священнических обязанностей со времен царя Давида. Консерваторы до последней степени, они отвергали устные предания, признавая лишь букву закона, отрицали бессмертную душу и будущую жизнь. В то же время они осмеивали преувеличенную набожность фарисеев и их верования. Для них религия сосредоточивалась исключительно в священнических храмовых церемониях. 
Они удерживали за собой первосвященство под управлением Селевкидов и сохраняли самые дружеские отношена с язычниками, заимствуя от греческой софистики и щеголяя элегантным эпикуреизмом. При Маккавеях Фарисеи отвоевали у них первосвященство, но при Ироде и под римских господством они восстановили свое преобладающее значение. Это были люди жесткие, упорные, любящие хорошо пожить, имевшие лишь одно убеждение – уверенность в своем превосходства, и лишь одно стремление – сохранить власть, которая им принадлежала по традиции. 
Что мог найти в этой религии посвященный в божественную Мудрость, наследник пророков, Ясновидец енгаддийский, который искал в общественном строе отражения строя божественного, где справедливость господствует над жизнью, знание руководит справедливостью, а любовь и мудрость царят над всем? 
В храмах, этом средоточии верховной науки и посвящения, господствовало лицемерие священников, проникнутых агностическим невежеством, пользовавшихся религией как орудием власти. В школах и синагогах, вместо хлеба жизни царила корыстолюбивая мораль, прикрытая формальным благочестием, т.е. ханжеством. В общественной жизни – высокоподнятый над всеми, царствующий в ореоле славы, всемогущий Цезарь, который в те времена представлял собою обожествление материи, единый бог современного мира, единый возможный властелин над саддукеями и фарисеями, все равно – хотели они его, или нет. 
Иисус, принявший вместе с пророками от персидского эзотеризма идею Аримана или сатаны, не мог называть такое царствование иначе, как царством сатаны, в котором преобладала материя над духом и которое он стремился заменить царством духа. Как все великие реформаторы, Он боролся не с людьми, которые могли быть и дурны и хороши, но с доктринами и учреждениями, под влиянием которых формуется большинство людей. Необходимо было бросить вызов, объявить войну сильным мира сего. 
Борьба началась в синагогах Галилеи и продолжалась под портиками иерусалимского храма, где Иисус оставался подолгу, проповедуя и вступая в диспуты с своими противниками. И здесь, как во всей своей деятельности, Иисус действовал одновременно и мудро и смело, соединяя вдумчивую сдержанность и энергичную активность, которыми отличалась его чудно уравновешенная натура. 
Он не начинал с нападения на своих противников, Он ждал их нападения, чтобы отвечать на него. И оно не заставляло себя ждать, ибо с самого выступления Иисуса, фарисеи завидовали его исцелениям и его популярности. Вскоре они начали подозревать в Нем опасного для себя врага. И тогда они начали обращаться с Ним с той насмешливой вежливостью, с тем коварным недоброжелательством, прикрытым лицемерной кротостью, которые были свойственны им. 
В качестве ученых наставников, людей значительных и авторитетных, они требовали от Него отчета относительно Его общения с мытарями и людьми дурной жизни. И почему Его ученики подбирали колосья в день субботний? Все это было серьезным нарушением их постановлений. Иисус отвечал им со свойственными Ему кротостью и широтою словами терпимости и великодушие. Он попробовал над ними Свое слово любви. Он говорил им о любви Бога, который радуется при виде одного раскаявшегося грешника более, чем при виде многих праведников. Он рассказал им причту о потерянной овце и о блудном сыне. Смущенные, они замолчали. Но, решив напасть на него сызнова, они начали упрекать Его в противозаконном исцелении больных в день субботний. "лицемеры!" – возразил Иисус с негодованием, – не снимаете ли вы цепи с ваших быков, чтобы вести их на водопой в день субботний? А дочь Авраама не может быть в этот день избавлена от цепей сатаны?". 
Не зная более что сказать, фарисеи начали говорить, что Он изгоняет бесов силою Вельзевула, на что Иисус возражает с одинаковою глубиной и находчивостью, что дьявол не может изгонять себя сам, и что грех против Сына Человеческого может быть прощен, но грех против Святого Духа не подлежит прощению. Он хотел этим сказать, что оскорблениям, направленным против Его личности, Он придает мало значения, но отрицание добра и истины, когда она признана, доказывает внутреннюю испорченность, непростительный порок, неизлечимое зло. 
Это слово было объявлением войны. Его называли "богохульник!" Он отвечал: "лицемеры!" – "Сообщник Вельзевула!" Он отвечал: "род ехидный". С этого момента борьба продолжалась все увеличиваясь в размерах. Иисус обнаружил в ней диалектику точную и сжатую, Его слово пронзало словно острием меча. 
К этому времени Он изменил свои приемы: вместо того, чтобы защищаться, Он нападал и отвечал на обвинения еще более сильными обвинениями, не щадя главного порока своих врагов – лицемерия. "Зачем преступаете вы закон Бога и предпочитаете ему ваши предания? Господь повелел: чти отца твоего и матерь твою. вы же разрушаете не выполнять этот завет, когда вам это выгодно. Вы служите Богу одними устами, в вашем благочестии нет сердца живого". 
Иисус никогда не терял самообладания и в то же время Он ширился и вырастал в этой борьбе. По мере того, как на Него нападали, Он утверждал все громче, что Он – Мессия, посланник Божий. Он грозил храму, Он предсказывал несчастия Израилю, Он ставил им в пример язычников, Он говорил, что Господь пришлет иных работников в Свой Виноградник. 
После этого иерусалимские фарисеи начали волноваться. Убедившись, что Его нельзя было заставить замолчать, они также изменили свою тактику. Они решили вовлечь его в западню. Они послали к Нему своих уполномоченных, чтобы уловить его в ереси, которая дала бы возможность схватить Его как богохульника во имя закона Моисеева, или же осудить как мятежника перед римским правительством. 
Отсюда возникли коварные вопросы относительно прелюбодеяния женщины и относительно подати Цезарю. Проникая безошибочно в намерения Своих врагов, Иисус обезоруживал их своими ответами, в которых глубокое психологическое проникновение соединялось с искусным отпором врагов. 
Убедившись, что Его трудно поймать, фарисеи попробовали запугать Его и начали преследовать Его на каждом шагу. И уже чернь, на которую они не переставали воздействовать, отвернулась от Него, видя, что Он не думает восстановлять царство Израильское. Всюду, даже в незначительных селениях, Он встречал недружелюбное и подозрительное настроение шпионов, которые следили за Ним, и враждебных соглядатаев, которым было поручено лишать Его бодрости. Некоторые говорили Ему: "Удались отсюда, ибо Ирод Антипа ищет Твоей смерти". На что Он отвечал с спокойным достоинством: "Скажите этой лисице: не бывало никогда, чтобы пророк умер вне Иерусалима". 
Ему нисколько раз приходилось переплывать озеро Тивериадское и искать убежища на восточном берегу, чтобы избегнуть расставленных для него сетей. Он не был в безопасности нигде. Тем временем пришла весть о смерти Иоанна Крестителя, которому Антипа велел отрубить голову в крепости Махероне. Рассказывают, что Ганнибал, увидав голову брата своего Гасдрубала, убитого римлянами, воскликнул: "Теперь я знаю участь Карфагена!". Иисус мог узнать свою участь в смерти своего предшественника. Он не сомневался в ней со времени видения в Енгадди; Он принял ее заранее; тем не менее, эта весть, принесенная учениками в пустыню поразила Иисуса как зловещее предупреждение. Он воскликнул: "Они не признали его и сделали над ним что хотели; так же пострадает от них и Сын Человеческий". 
Двенадцать апостолов встревожились; Иисус не хотел, чтобы Его взяли невзначай, Он хотел отдаться добровольно, когда окончено будет Его дело и, как истинный пророк, принять смерть в час, избранный Им самим. Преследуемый в течение целого года, удачно ускользая от врага благодаря своей предусмотрительности, видя охлаждение со стороны народа, которое последовало за взрывами энтузиазма, Иисус решился еще раз удалиться с своими ближайшими учениками. 
Поднявшись на вершину горы с двенадцатью апостолами Он обернулся, чтобы в последний раз взглянуть на свое любимое озеро, на берегах которого Он жаждал вызвать зарю Царства Небесного. Он окинул взглядом города, раскинувшиеся по его берегам, или поднимавшиеся уступами по склонам гор и утопавшие в своих зеленых оазисах, все эти дорогие для Него селения, белевшие в полумраке наступивших сумерек, в которых Он сеял глаголы жизни и которые готовы были покинуть Его. 
Предвидение будущего охватило его. Пророческим взглядом окинул он весь чудный край, превращенный рукой мстительного Измаила в пустыню, и с Его уст сорвались эти слова, в которых звучал не гнев, а глубокая грусть: "Горе тебе, Капернаум; горе тебе, Хоразин; горе тебе, Вифсаида!". Затем, повернув к стране язычников, Он направил свой путь по долине Иордана в Кесарию Филлиппову. 
Тяжел и долог был путь беглецов посреди тростников и болот верхнего Иордана, под палящими лучами жгучего сирийского солнца. Ночи приходилось проводить в палатках пастухов или у Ессеев, водворившихся в маленьких поселках этого затерянного края. Подавленные ученики были молчаливы. Учитель был погружен в свои размышления. Он думал о невозможности внедрить в сознание народа свое учение одной проповедью. Он с грустью размышлял над происками своих врагов. 
Решительная битва была неизбежна. Чем кончится она? С другой стороны, Его мысль возвращалась с любовью и заботой к своей духовной семье, рассеянной по разным местам, и в особенности к двенадцати апостолам, которые отказались от всего и все покинули, чтобы следовать за Ним. Он знал, что сердца их разрывались, теряя последнюю светлую надежду на торжество Мессии. Мог ли Он оставить их без Себя? Достаточно ли проникла истина в глубину их сознания? Не поколеблется ли в них вера в Его учение? Достаточно ли ясно сознают они кто Он? Под влиянием этой тревоги Он спросил: "за кого люди почитают Меня?" И они отвечали: "одни за Иоанна Крестителя, другие за Илью, а иные за Иеремию или за одного из пророков". "А вы за кого почитаете Меня?" Тогда Симон Петр ответил за всех: "Ты Христос, Сын Бога живого" (Матф. XVI. 13-16). В устах Петра это слово не означало, как установила позднее церковь: Ты – единое воплощение всемогущего Бога, второе лицо Троицы; оно означало: Ты – Избранник Израиля, провозглашенный пророками. В посвящении индусском, египетском и греческом, имя Сына Божьего означало сознание, отожествившееся с Божественной истиной и воля, способная проявить эту истину. По мысли пророков, этот Мессия должен был явить собою величайшее проявление подобного сознания и подобной воли. Он будет Сыном Человеческим, т.е. Избранником земного человечества, и Сыном Божиим, т.е. Посланником Небесного Человечества, и, как таковой, будет иметь в себе Отца или Духа, который посредством Небесного Человечества управляет вселенной. 
При этом доказательстве веры апостолов в Него, Иисус должен был испытать великую радость. Ученики поняли Его: Он будет жить в них. Живая связь между небом и землей была установлена, Иисус сказал Петру: "Блажен ты, Симон, сын Ионин, ибо не плоть и кровь открыли тебе это, но Отец Мой, сущий на небесах". Этим ответом Иисус дает понять Петру, что он признает его посвященным, силою глубокого внутреннего проникновения в истину. 
В этом и только в этом истинное откровение, тот камень, на котором Христос создаст церковь свою и которую врата адовы не одолеют. Иисус полагается на апостола Петра только поскольку он владеет этим сознанием. Когда же вслед за тем последний становится снова обыкновенным человеком, боязливым и ограниченным, Учитель обращается к нему совершенно иначе. Возвещая своим ученикам о своей предстоящей смерти в Иерусалиме, Он вызывает такое возражение со стороны Петра: "Будь милостив к Себе, Господи! Да не будет этого с Тобою!" Иисус, как бы видя в этом порыв участия искушение плоти, стремящейся поколебать Его решимость, обращается к апостолу с такими словами: "Отойди от Меня, сатана, ты меня соблазнишь, ибо думаешь не о том, что Божие, но что человеческое". (Матф. XVI. 22, 23). 
И сказав это, Он снова пошел вперед в пустыню. Смущенные Его торжественным голосом и строгим взглядом, апостолы умолкли и продолжали в безмолвии свой путь по каменистым холмам Гавлопитиды. Это бегство Иисуса и его учеников из предела Израиля походило на приближение к разгадке мессианической тайны, последнего слова которой искал Иисус. 
Он приблизился к воротам Кесарии. Город этот, ставший языческим со времен Антиоха Великого, прятался в зеленеющем оазисе у источника Иордана, на подошве снеговых вершин Иермона. Город имел свой амфитеатр, он блистал роскошными дворцами и греческими храмами, Иисус прошел городом к тому месту, где Иордан вырывается искрящимся потоком из расселины горы. Там, по близости, был небольшой храм, посвященный Пану, и в гроте, внутри которого была названная расселина, с обеих сторон, стояло множество колонн и мраморных нимф, изображавших языческие божества. 
Евреи относились с негодованием к этим знакам языческого культа, но Иисус смотрел на них иными глазами. Он должен был видеть в них несовершенные попытки найти лик той божественной красоты, сияющие образы которой Он носил в своей душе. Он пришел не для того, чтобы проклинать язычество, но чтобы преобразить его; не для того, чтобы бросить анафему земле и её таинственным силам, но чтобы показать ей путь к небу. Его сердце было достаточно велико, и Его учение было достаточно широко, чтобы объять все культы и сказать всем народам: "Поднимите голову и познайте, что у всех вас один и тот же Отец". 
И, несмотря на это, или вернее именно вследствие этого, Он очутился на грани двух царств, преследуемый словно опасный зверь и сдавленный между двумя мирами, которые одинаково отвергали Его. Перед Ним расстилался языческий мир, который не понимал Его, в котором Его слово замирало в бессилии; позади Его – еврейский мир, народ, который побивал каменьями своих пророков и закрывал уши, чтобы не слышать своего Meccию, и стая фарисеев и саддукеев, подстерегавших свою добычу. 
Какое сверхчеловеческое мужество и безграничную силу любви нужно было иметь, чтобы разбить всё эти препятствия, чтобы сквозь языческое идолопоклонство и еврейскую жестокость проникнуть до самого сердца страдающего человечества и запечатлеть в нем благую весть о воскресении из мертвых! 
Перед лицом иного мира мысль его должна была устремиться назад, по течению Иордана, этой священной реки Израиля. От храма Пана она перенеслась к храму иерусалимскому: она измерила все расстояние, которое отделяло античный мир от вселенских мыслей пророков, и, поднимаясь к своему собственному источнику, она обратилась от скорби, пережитой при Кесарии. И вот перед Ним снова выплыл из Мертвого моря тот же страшный призрак креста... Не настал ли час великой жертвы? В Иисусе, подобно всем людям, было два сознания: одно – земное, говорило Ему: может быть еще возможно избежать тяжкой судьбы; другое – божественное, повторяло неумолимо: путь к победе проходить через врата скорби. И Он внимал последнему. 
Мы видим, что во все великие минуты своей жизни Иисус удалялся в уединение для молитвы. Не говорит ли индусский мудрец: "Молитва поддерживает небо и землю и имеет власть над Богами?" Иисус знал эту величайшую из всех сил. Обыкновенно Он не допускал никого в свое уединение в минуты, когда нисходил в святая святых своего сознания. На этот раз Он взял с собой Петра и двух сынов Зеведеевых, Иоанна и Иакова, и пошел с ними на высокую гору, чтобы провести там ночь. Легенда говорит, что это была гора Фавор. Там, между Учителем и тремя наиболее посвященными учениками произошло то таинственное событие, которое в Евангелие передается под названием Преображение. 
По словам Матвея, апостолы увидали появившийся в прозрачных сумерках восточной ночи сияющий и как бы прозрачный образ Учителя, причем лик его светился как солнце и одежды его распространяли яркий свет, и две фигуры появились по обеим Его сторонам, которых ученики приняли за Моисея и Илью. Когда же они пробудились из этого необыкновенного состояния, которое казалось одновременно и глубоким сном, и самой яркой действительностью, они увидали что Учитель стоить около них и прикасается к ним, чтобы окончательно разбудить их. Но преображенный Христос, которого они созерцали в этом видении, остался навек запечатленным в их памяти (Матф. XVII 1-8). 
Но что же видел, что перечувствовал сам Иисус в течение этой ночи, которая предшествовала решительному моменту в Его, приходившей к концу, миссии? Сперва постепенное исчезновение всех земных вещей в пламени молитвы, затем поднятие сознания все выше и выше, пока оно не проникло в иной мир – в мир чистой духовности и божественного совершенства. 
Далеко от Него остались все солнца, все миры, все земли, все вихри скорбных воплощений; перед Ним открылся небесный свет, и в его сияние легионы светлых существ образовали как бы подвижный свод, небесную твердь, состоящую из эфирных тел, белеющих как снег, из которых вырывались нежные зарницы. На блистающем облаке, служившем для Него подножием, шестеро в одеждах первосвященников поднимали в соединенных руках сверкающую Чашу. То были шесть Мессий, которые уже появлялись на земле, седьмым должен быть Он, и эта Чаша означала Жертву, которую Он должен был принести, воплощаясь в свою очередь. Под сверкающим облаком раскрылась черная бездна: бесчисленные круги поколений, пучина жизни и смерти, земной ад. 
Сыны Божии поднимают с мольбою Чашу, неподвижное небо ожидает. Иисус, в знак согласия, простирает крестообразно руки словно желая обнять вселенную. Тогда Сыны Божии склоняются ниц и сонм ангелов с длинными крыльями и опущенными глазами возносит сверкающую Чашу к светящемуся небосводу. "Осанна!" разносится от неба и до неба в невыразимо нежных звуках... А Он после того погружается в темную бездну... 
Вот что должно было происходить в духовном мире, в недрах Бога Отца, где празднуется мистерия вечной Любви и где круговороты светил проносятся как легкие волны. Вот что Он должен совершить, вот для чего Он родился, ради чего боролся до этого дня. И тогда Им снова овладело великое решение, постигнутое в минуты экстаза Его божественным сознанием во всей полноте. 
Он решился: чаша должна быть испита до дна. Он пробудился на дне бездны, на рубеже мученичества. Все сомнения исчезли; час пробил, небо заговорило, земля стонала о помощи. 
После этого Иисус спустился по долине Иорданской и направился к Иерусалиму. 
Глава VI
Последний путь в Иерусалим 
Обетование 
Тайная вечеря 
Суд 
Смерть 
Воскресение
"Осанна Сыну Давидову!" Этот крик разносился по всему пути Иисуса, когда он вошел через восточный врата в Иерусалим по дорог, устилаемой пальмовыми ветвями. Встречали Его с таким энтузиазмом единомышленники, сбегавшиеся из окрестностей и из города, чтобы устроить Ему торжественную встречу. Они преклонялись перед освободителем Израиля, который вскоре должен стать их Царем, и даже сопровождавшие Его двенадцать апостолов сохраняли эту упорную мечту, несмотря на все предупреждения Учителя. 
Один Он, признанный Мессия, знал, что Его путь ведет к страданию и что даже Его ближайшие ученики могут проникнуть в Святилище Его мысли лишь после Его смертного часа. Он приносил Себя в жертву непоколебимо, с полным сознанием и твердой волей. Отсюда – Его покорность, Его кроткая ясность. 
В то время, как Он проходил под огромными вратами, пробитыми в мрачной крепости Иерусалима, ликующие крики, проникая под своды, преследовали Его как голос рока, хватающего свою жертву: "Осанна Сыну Давидову!" Этим торжественным входом Иисус всенародно объявил духовным властям Иерусалима, что Он принимает на себя роль Мессии со всеми её последствиями. 
На другой день Он появился в храме, в преддверии, где толпились торговцы скота и меновщики денег, которые своими жадными криками и звоном монет оскверняли священные плиты храма; обращаясь к ним, Он повторил им эти слова Исаии: "Написано: дом Мой будет домом молитвы, а вы делаете из него дом разбойников". Торговцы, устрашенные приверженцами Иисуса, которые окружали Его плотным кольцом, и еще более Его власть имущим взором и повелительным движением руки, разбежались, унося с собой столы и деньги. 
Пораженные священники удивлялись такой смелости с Его стороны и страшились такой власти. Посланные от синедриона подошли к Нему, требуя отчета и спрашивали: "Какой властью делаешь Ты все это?" На этот лукавый вопрос Иисус ответил, по своему обыкновению, другим вопросом, не менее затруднительным для Его противников: "Крещение Иоанново откуда было: с небес или от человека?" Они же рассуждали между собой: "Если мы скажем – с небес, Он спросит, почему же мы не поверили ему, а если скажем – от человека, боимся народа, ибо все почитают Иоанна за пророка". И сказали в ответ Иисусу: "Не знаем". Тогда Иисус произнес: "И я не скажу вам, какой властью Я это делаю". 
Ответив таким образом на нападение их, Он перешел в наступление и прибавил: "Истинно говорю вам, что мытари и блудницы вперед вас идут в царство Божие". Затем, приведя притчу, Он сравнил их с дурным виноградарем, который убивает сына своего хозяина, чтобы завладеть его наследством, и кончил свою беседу с ними такими словами: "Камень, который отвергли строители и который сделался главою угла, на кого упадет, того раздавит". 
Всеми этими действиями и словами во время своего последнего появления в столиц Израиля, Иисус отрезал Себе всякую возможность отступления. Уже давно во власти Его врагов было два главных обвинения, достаточные для того, чтобы погубить Его: Его угроза против храма и то, что Он есть Мессия. Последние же нападения Иисуса на своих врагов раздражили их до последней степени, и с этой минуты Его смерть, уже решенная врагами, сделалась лишь вопросом времени. 
С момента Его появления в Иерусалиме наиболее влиятельные члены синедриона, саддукеи и фарисеи, которых общая ненависть к Иисусу соединила на время, сошлись на решении погубить "соблазнителя" народа. Но они еще колебались схватить Его при народе, так как боялись народного восстания. 
Уже несколько раз городская стража, которую посылали, чтобы взять Его, возвращалась ни с чем, устрашенная Его словами или смущенная многочисленными сборищами. Нисколько раз состоявшие при храме воины утверждали, что Он исчезал из их глаз совершенно непостижимым образом. Борьба между Иисусом и фарисеями и саддукеями продолжалась тайным образом, с их стороны – с все усиливающеюся ненавистью, а с Его стороны – с силою, стремительностью и энтузиазмом, возраставшим по мере приближения рокового часа. Это было последним нападением Иисуса на властей мира сего. Он проявил в этой борьбе необыкновенную энергию и мужественную силу, облекавшую, словно броней, божественную нежность, которую можно бы назвать Вечно-Женственным началом Его души. 
Эта опасная битва закончилась громовыми обвинениями против лицемерных представителей религии: 
"Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что затворяете Царство Небесное человекам! Горе вам книжники и фарисеи, лицемеры, что даете десятую из своего имения и оставляете важнейшее в законе: суд, милость и веру... Горе вам, что уподобляетесь гробам окрашенным, которые снаружи кажутся красивыми, а внутри полны костей мертвых и всякой нечистоты".30 
Заклеймив таким образом на все века религиозное лицемерие и лживый священнический авторитет, Иисус решил, что битва Его кончена. Он вышел из Иерусалима в сопровождении своих учеников и направился с ними к горе Елеонской. Поднявшись на её вершину, можно было увидеть храм Ирода во всем его великолепии, с многочисленными террасами, обширными портиками и облицовкой из белого мрамора, с инкрустациями из яшмы и порфира, и его сверкающие крыши, выложенные золотом и серебром. 
Ученики, терявшие надежду и предвидевшие катастрофу, обратили его внимание на великолепие храма, покинутого их Учителем навсегда. В их словах должны были звучать грусть и сожаление, ибо в тайниках души они до последней минуты надеялись заседать в Иерусалимском храме как судьи Израиля, окружая венчанного в первосвященники-цари Мессию. Иисус обернулся, измерил взорами храм и сказал: "Видите ли все это? Истинно говорю вам: не останется здесь камня на камне" (Матф. XXIV, 2). 
Он судил о продолжительности храма Иеговы по нравственной ценности тех, которые господствовали в нем. Он знал, что фанатизм, нетерпимость и ненависть не представляли достаточного оружия против язычества и против топоров римского Цезаря. Своим прозрением посвященного, ставшим еще более проникновенным благодаря приближающейся смерти, он видел как иудейская гордость, политика его царей, и вся история Израиля роковым образом двигалась к этой катастрофе. 
Торжество Израиля было не там; оно было в мысли пророков, во вселенской религии и в том невидимом храме, который Иисус один сознавал вполне в этот час. Что же касается древней крепости Сиона и храма, построенного из камня, Он уже видел ангела разрушения, стоящего у его дверей с факелом в руках. 
Иисус знал, что близится решительный час, но Он не хотел быть застигнутым врасплох синедрионом и удалился в Вифанию. Чувствуя особое влечение к горе Елеонской, он приходил туда почти ежедневно беседовать с своими учениками. С этой высоты открывается чудный вид. Вдали виднеются строгие горы Иудеи и Моавии, тонущие в голубоватых и лиловых тонах; еще далее, в конце Мертвого моря, виднеется словно свинцовое зеркало, из которого поднимаются серные пары. У подошвы горы развертывается Иерусалим, а над ним господствуют храм и крепость Сиона. 
Даже и ныне, когда спускаются сумерки в мрачные ущелья Иосафата, град Давида и Христа, оберегаемый сынами Измаила, выдвигается величественно и живописно из глубины темных долин. На его куполах и минаретах отражается умирающий свет заката, и кажется, что они вечно ожидают ангелов правосудия. Там Иисус давал своим ученикам свои последние поучения о будущем принесенной Им религии и о грядущих судьбах человечества, завещая им свое земное и небесное обетование, глубоко связанное с Его эзотерическим учением. 
Нет сомнения, что редакторы синоптиков передали нам апокалиптические речи Иисуса в такой сбивчивой форме, которая делает их почти неподдающимися толкованию. Их смысл начинает выясняться лишь в евангелие св. Иоанна. Если бы Иисус действительно верил в свое второе пришествие на облаках через несколько лет после смерти, как это допускает натуралистическое толкование, или если бы он воображал, что конец мира и последний суд над людьми произойдут в той форме, в какой их представляет ортодоксальная теология, Он был бы лишь несовершенным ясновидящим и фантастическим мечтателем, вместо того чтобы быть мудрым Посвященным и божественным Духовидцем, о чем свидетельствуют каждое слово Его учения, каждый шаг Его жизни. 
Несомненно, что и здесь, более чем когда-нибудь, Его слова должны быть понимаемы в аллегорическом смысле, соответственно высшему символизму пророков. Тот из четырех евангелистов, который передал лучше других эзотерическое учение Иисуса, подсказывает нам это толкование сам, когда передает следующие слова Учителя: 
"Еще многое имею сказать вам, но вы теперь не можете вместить... Доселе Я говорил вам притчами, но наступает время, когда уже не буду говорить вам притчами, но прямо возвещу вам об Отце" (Иоанн, гл. XVI, ст. 12, 25). 
Торжественное обетование Иисуса, данное апостолам, относится к четырем сферам все увеличивающегося круга жизни, земной и космической: психической индивидуальной жизни отдельного человека; национальной жизни Израиля; земной эволюции человечества; его божественной эволюции. Возьмем одну за другой все четыре ступени обетования, все четыре сферы, куда мысль Христа, перед Его мученическим концом, излучает свет подобно заходящему солнцу, наполняющему своей славой всю земную атмосферу до самого зенита, прежде чем начать светить другим мирам. 
1.Первый Суд означает потустороннюю судьбу души после смерти физического тела. Она определяется сокровенной природой души и её поступками в течение жизни. Я уже касался этой стороны учения по поводу беседы Иисуса с Никодимом. На Масличной горе Он сказал по этому поводу апостолам: "Смотрите же за собою, чтобы сердца ваши не отягчались объедением и заботами житейскими и чтобы день тот не настиг вас внезапно" (Лука, гл. XXI, ст. 34). И еще: "Потому и вы будьте готовы, ибо в который час не думаете, придет Сын Человеческий" (Матфей, гл. XXIV, ст. 44). 
2.Разрушение храма и конец Израиля. "Ибо восстанет народ на народ... Тогда будут предавать вас на мучение... Истинно говорю вам: не прейдет род сей, как сие будет" (Матфей XXIV, 7, 9, 34). 
3.Земная цель человечества, которая не определена какой-нибудь указанной эпохой, но которая достигается рядом последовательных и постепенных совершенствований. Эта цель – пришествие социального Христа или Богочеловека на землю; т.е. воплощение Истины, Справедливости и Любви в человеческом обществе, и, как последствие, умиротворение всех народов. Исаия предвидел эту отдаленную эпоху в великолепном видении, которое начинается следующими словами: "Ибо я знаю деяния их и мысли их; и вот приду собрать все народы и языки, и они придут и увидят славу Мою. И положу на них знамение" и т.д. (Исайя LXVI, 18-24). 
Довершая это пророчество, Иисус объясняет своим ученикам, каково будет это знамение. Это будет полное раскрытие мистерий или пришествие св. Духа, которого Он называет также Утешителем или "Духом Истины, который поведет вас к полной истине". 
"И Я умолю Отца и даст вам другого Утешителя, да пребудет с вами во век. Духа истины, которого мир не может принять потому, что не видит Его и не знает Его; а вы знаете Его, ибо Он с вами пребывает и в вас будет" (Иоанн, гл. XIV, 16, 17). 
Апостолы будут иметь это откровение ранее, все человечество получит его поздние, в течение будущих веков. Но каждый раз, когда дух истины проникает в сознание отдельного человека или целой группы людей, он пронизывает его до самой глубины, "ибо как молния исходить от востока и видна бывает даже до запада, так будет пришествие Сына Человеческого" (Матфей XXIV, 27). Так бывает, когда зажигается великая духовная истина, она освещает все вытекающие из неё истины и светит на все миры. 
4.Страшный Суд означает конец космической эволюции человечества или его вступление в состояние духовное. Это то, что персидский эзотеризм называл победой Ормузда над Ариманом, или духа над материй. Индусский эзотеризм называет это окончательным поглощением материи духовным началом, или концом "единого дня Брамы". После тысячей и миллионов веков должна появиться эпоха, когда путем длинного ряда воплощений, отдельные индивидуумы, составляющие человечество, перейдут окончательно в состояние духовности, или же будут поглощены и уничтожены – как сознательные души – началом зла, т.е. своими собственными эгоистическими страстями, символом которых и является "геена огненная и скрежет зубовный". 
"Тогда явится знамение Сына Человеческого на небе; и тогда восплачутся все племена земные и увидят Сына Человеческого, грядущего на облаках небесных с силою и славою великой. И пошлет Ангелов Своих с трубою громогласной; и соберут избранных Его от четырех ветров, от края небес до края их" (Матвей XXIV, 30, 31). 
Сын Человеческий – термин родовой, означает здесь человечество в его представителях, достигших совершенства, т.е. то небольшое число, которое воспитало себя до ступени Сына Божьего. Знак Сына Человеческого – Агнец и Крест, т.е. Любовь и вечная Жизнь. Облака – образ мистерий, ставших прозрачными, а также тонкой материи, преображенной духом, субстанции утонченной, которая не представляет более плотного и темного покрова, но легкое и прозрачное облачение души, не являющееся грубой преградой, но выражающее Истину; образ не обманчивой видимости, но самой духовной истины, внутреннего мира, беспрепятственно и непосредственно проявляемого. Ангелы, собирающие избранных, совершенные духи, которые сами произошли из человечества. Призывная труба символизирует живое слово Духа, раскрывающее истинную суть человеческой души и разрушающее все лживые видимости материи. 
Иисус зная себя накануне смерти, раскрывал перед апостолами все лучезарные перспектива, которые с самых древних времен составляли часть учения мистерий, но которым каждый новый Основатель религии давал новую форму и индивидуальное освещение. Чтобы запечатлеть эти истины в их душе, чтобы облегчить их распространение, Он изложил их в образах изумительной смелости и внутренней силы. 
Раскрывающий образ, говорящий символ – вот что было всеобщим языком древних посвященных. Язык этот обладает силою приобщать, способностью влиять на сознание сильно и длительно, которые отсутствуют у отвлеченных выражений. Пользуясь им, Иисус следовал примеру Моисея и пророков. Он знал, что Его идея не могла быть понята немедленно и Он хотел запечатлеть ее огненными письменами в юной душе своих учеников, предоставляя будущим виткам вызвать наружу скрытые силы, заключенные в Его словах. 
Иисус чувствовал Себя в единении со всеми пророками, которые предшествовали Ему, которые подобно Ему были глашатаями вечной Жизни и вечного Глагола. В этом чувстве единения и слияния с неизменной истиной, перед этими безграничными горизонтами, которые можно охватить лишь пребывая в зените Источника Жизни, Он мог сказать своим огорченным ученикам эти гордые слова: "небо и земля прейдут, но слова Мои не прейдут (Матфей XXIV, 35). 
Так проходили утра и вечера на Масличной горе. Однажды, движимый одним из тех порывов Своей пламенно любящей и впечатлительной природы, которая внезапно переводила Его внимание с величайших высот на страдания земли, ощущаемые Им как собственные страдания, – однажды, глядя на Иерусалим, Он проливал слезы над его святыней и над его обитателями, тяжкую судьбу которых Он предчувствовал. 
Его собственная судьба приближалась с страшной быстротой. Уже происходили совещания в Синедрионе и решено было предать Его смертной казни; уже Иуда из Кариота обещал выдать своего Учителя. 
Надо думать, что эта черная измена была вызвана не низкой жадностью к деньгам, но честолюбием и несбывшимися надеждами. Иуда, отличавшийся холодным эгоизмом и духом позитивизма, не способный на малейший идеализм, мог сделаться учеником Христа из одних лишь мирских побуждений. Он рассчитывал на немедленное земное торжество Пророка и на свое собственное возвышение, Он не мог понять глубокого значения слов Учителя: "Кто хочет сберечь душу свою, тот потеряет ее, а кто потеряет душу свою ради Меня, тот сбережет ее". (Лука IX, 24). 
Иисус в своем безграничном милосердии принял его в число своих, в надежде изменить его природу. Когда Иуда увидал, что дела принимают худой оборот, что Иисус погиб, Его ученики на дурном счету и он сам обманут во всех своих ожиданиях, разочарование его превратилась в ярость. Несчастный предал Того, Кого считал неистинным Мессией, обманувшим все его надежды. 
Одного пристального взгляда было достаточно, чтобы Иисус угадал, что происходило в душе изменника и Он решил не избегать более судьбы Своей, неизбывные сети которой сжимались все теснее вокруг Него. 
Был канун Пасхи иудейской. Он велел ученикам приготовить Пасху в городе у одного из Своих сторонников. Он предвидел, что она будет последней в Его жизни и хотел придать ей как можно более торжественности. 
Здесь мы подходим к последнему акту мессианской драмы. Чтобы понять душу Иисуса и самое Его дело в его источнике, необходимо было осветить изнутри суть первых двух актов Его жизни, т.е. Его посвящение и Его публичное служение. В них развернулась вся внутренняя драма Его сознания. 
Последний акт его жизни, или драма Страстей Господних, есть последствие двух предыдущих; как все великое, она является в одно и то же время и простой и необъятной, и ясной и таинственной. Драма Страстей Господних содействовала могучим образом распространению христианства. Она исторгла слезы у всех, кто имел сердца; она обратила миллионы душ. Все отдельные сцены этой драмы, рассказанные в Евангелиях, отличаются необыкновенной красотой. Даже сам Иоанн спускается с своих недоступных высот и его рассказ дышит проникающей правдой личного свидетельства. Каждый может возродить в себе божественную драму, но никто не смог бы переделать ее. 
Чтобы докончить мою задачу, я должен направить лучи эзотерического предания на три существенные обстоятельства, которыми закончилась жизнь божественного Учителя: Тайную Вечерю, суд над Мессией и Воскресение из мертвых. Если направленный на эти три точки свет осветит их в достаточной степени, он упадет отраженными лучами и на всю судьбу Христа и на всю будущую историю христианства. 
Двенадцать апостолов, составляя вместе с Учителем тринадцать, собрались в горнице одного из Иерусалимских домов. Неизвестный приверженец Иисуса – хозяин дома – украсил комнату богатым ковром. По восточному обычаю ученики и Учитель возлегли по трое на четырех широких ложах, расположенных четырехугольником вокруг стола. Когда был подан пасхальный агнец и чаши были наполнены вином, а также и золотая чаша, поставленная незнакомым приверженцом перед Иисусом, Он , имея по одну сторону Иоанна, а по другую Петра, сказал: "очень желал Я есть с вами сию Пасху прежде Моего страдания; ибо сказываю вам, что уже не буду есть её, пока она не совершится в Царствии Божием" (Лука XXII, 15, 16). 
После этих слов в воздухе повеяло тяжелой грустью. "Ученик, которого любил Иисус" и который один отгадывал Его мысли, молча склонил свою голову на грудь Учителя. По обычаю иудейскому на праздники Пасхи полагалось есть пасхального агнца с горькими травами и пресным хлебом в молчании. И тогда Иисус "взяв хлеб и благодарив, преломил и подал им, говоря: сие есть тело Мое, которое за вас предается; cиe творите в Мое воспоминание. Также и чашу после вечери, говоря: сия чаша есть Новый Завет в Моей крови, которая за вас проливается" (Лука XXII, 19, 20). 
Так была учреждена Тайная Вечеря во всей её простоте. В ней заключается более того, чем обыкновенно думают. Это не только символический и мистический акт, которым завершается все учение Христа, но она, кроме того, освещает и обновляет чрезвычайно древний символ посвящения. У посвященных Египта и Халдеи, точно также у пророков и Ессеев, братская вечеря означала первую ступень посвящения. Приобщение под видом хлеба означало знание мистерий земной жизни и в то же время разделение земного имущества, последствием чего явилось совершенное единство членов братства. 
На высшей ступени, приобщение под видом вина, которое можно считать кровью лозы, проникнутой солнцем, означало общность небесных благ, сопричастие к духовным мистериям и к божественной науке. 
Иисус, передавая эти символы апостолам, безмерно расширил их значение, ибо через них братство Посвященных, ограниченное в первое время несколькими личностями, распространилось на все человечество. И Он добавил к этим символам глубочайшую из мистерий, величайшую из сил: свою Собственную Жертву. Он сделал из неё цепь любви, невидимую и в то же время неразрывную, между собою и своими. Она дает Его просветленной душе божественную власть над их сердцами и над сердцами всего человечества. 
Эту чашу истины, идущей из пророческих веков, эту золотую чашу посвящения, которую Он Сам принял из рук Ессейского старца в день Своего посвящения в пророки, когда Он на её дне увидел свою собственную кровь, – ее Он протягивает Своим возлюбленным ученикам с невыразимой нежностью последнего прощания. 
Но увидали ли и поняли ли апостолы Его искупительную Мысль, обнимавшую все миры? Она должна была сиять в глубоком и скорбном взоре, который Учитель переводил с любимого ученика своего на того, который должен был предать Его. Нет, они еще не поняли Его и их удивило небывалое выражение на лице Христа. И когда Иисус объявил им, что Он проведет ночь в саду Гефсиманском на Елеонской горе и предложил им идти с Собой, они все еще не подозревали ближайшего будущего... 
Иисус провел в Гефсиманском саду ночь, полную скорби. С страшной ясностью видел Он как суживался роковой круг, в котором Ему суждено погибнуть. На один миг Он содрогнулся; на один миг отступила Его душа перед ожидавшими пытками, капли кровавого пота показались на Его челе, но молитва укрепила Его. 
Отдаленный звук смешанных голосов, колеблющиеся свет факелов под темными маслинами, усиливающийся звон оружия: приближалась толпа солдат, посланных синедрионом. Иуда, шедший впереди, поцеловал своего Учителя, чтобы солдаты могли отличить Его. Иисус, отдав ему поцелуй, сказал с невыразимой жалостью: "друг, для чего ты пришел"? 
Действие этой кротости, этого братского поцелуя, данного взамен самой черной измены, подействовало столь сильно на эту жесткую душу, что после этого Иуда, охваченный раскаянием и страхом, наложил на себя руки. 
Грубые солдаты схватили галилейско

В христианстве сонм ангелов подразделяется на три класса, или иерархии,
а каждая иерархия, в свою очередь, подразделяется на три лика.
Вот самая распространенная классификация ангельских лиц,
которую приписывают Дионисию Ареопагиту: 
Первая иерархия: серафимы, херувимы, престолы.
Вторая иерархия: господства, силы, власти.
Третья иерархия: начала, архангелы, ангелы. 
Серафимы, относящиеся к первой иерархии, поглощены вечной любовью к Господу и почитанием Его. Они непосредственно окружают Его трон. Серафимы как представители Божественной Любви чаще всего имеют красные крылья и иногда держат в руках зажженные свечи. 
Херувимы знают Бога и поклоняются Ему. Их как представителей Божественной Мудрости изображают в золотисто-желтых и голубых тонах. Иногда у них в руках книги. 
Престолы поддерживают трон Господа и выражают Божественное Правосудие. Часто их изображают в мантиях судей с жезлом власти в руках. Считается, что они получают славу непосредственно от Бога и даруют ее второй иерархии.

Вторая иерархия состоит из господств, сил и властей, которые являются управителями небесных светил и стихий. Они, в свою очередь, проливают на третью иерархию полученный ими свет славы. 
Господства носят короны, скипетры и иногда державы, как символы власти. Они символизируют власть Господа. 
Силы держат в руках белые лилии или иногда красные розы, являющиеся символами Страстей Господних. 
Власти часто облачены в доспехи воинов — победителей злых сил. 
Посредством третьей иерархии осуществляется контакт с сотворенным миром и
с человеком, ибо представители ее являются исполнителями воли Божьей.
По отношению к человеку начала управляют судьбами народов, 
архангелы являются небесными воинами, а 
ангелы — посланниками Бога к человеку. Кроме перечисленных функций сонм ангелов служит небесным хором. 
Этот план расстановки небесных послужил основой для создания и теологического
обоснования структуры небесных сфер как основы средневековой картины мира.
В соответствии с этим планом херувимы и серафимы ответственны за первотолчок
(Primum mobile) и за сферу неподвижных звезд, престолы - за сферу Сатурна,
господства - Юпитера, силы - Марса, власти - Солнца, начала - Венеры,
архангелы - Меркурия, ангелы - Луны, ближайших к Земле небесных тел.

АРХАНГЕЛЫ
Архангел Михаил (Кто как Бог, Кто равен Богу). Вождь небесного воинства. Победитель сатаны, держит в левой руке на груди зеленую финиковую ветвь, а в правой руке копье, на верху коего белая хоругвь, с изображением красного креста, в ознаменование победы Креста над Диаволом. 
Архангел Гавриил (Крепость Божия или Сила Божия). Один из высших ангелов, в Ветхом и Новом Заветах является, как носитель радостных благовестий. Изображается со свечей и зеркалом из ясписа в знамение того, что пути Божии до времени не бывают ясны, но постигаются через время путем изучения слова Божия и послушания голосу совести. 
Архангел Рафаил (Исцеление Божие или Врачевание Божие). Врач недугов человеческих, главный из ангелов-хранителей, изображается держащим в левой руке сосуд (алавастр) с врачебными средствами (лекарством), а в правой – стручец, то есть остриженное птичье перо для помазывания ран. 
Архангел Салафиил (Ангел Молитвы, Молитва к Богу). Молитвенник, всегда молящийся Богу о людях и возбуждающий людей к молитве. Он изображается с лицом и очами, склоненными (опущенными) вниз, и руками, прижатыми (сложенными) крестом на груди, как умиленно молящийся. 
Архангел Уриил (Огнь Божий или Свет Божий). Как Ангел света, он просвещает умы людей откровением истин, для них полезных; как Ангел Огня Божественного, он воспламеняет сердца любовью к Богу и истребляет в них нечистые привязанности земные. Изображается держащим в правой руке против груди обнаженный меч, а в левой – огненный пламень. 
Архангел Иегудиил (Хвала Божия, Славитель Божий). Архангел Божий Иегудиил изображается держащим в правой руке золотой венец, как награду от Бога за полезные и благочестивые труды святым людям, а в левой руке бич из трех черных веревок с тремя концами, как наказание грешным за леность к благочестивым трудам 
Архангел Варахиил (Благословение Божие). Святый Архангел Варахиил, раздаятель благословений Божиих и ходатай, испрашивающий нам Божия благодеяния: изображается несущим на груди своей на одежде белые розы, как бы награждающим по повелению Божию за молитвы, труды и нравственное поведение людей.

Элементалы - духи Природы (Х.А. Ливрага)
ЭЛЕМЕНТАЛЫ
Элементалы заполняют страницы древних книг. В Шумере и Египте, Китае и малоизвестных культурах Америки и Черной Африки, у жителей Полинезии и обитателей приполярных областей, в предшествовавших нам цивилизациях Европы — во всех этих культурах, гораздо более естественных и менее искаженных, чем наша, духи Природы играли весьма значительную роль. 
Рассказы о духах, гномах, ундинах, эльфах и всей остальной широчайшей гамме элементалов пронизывают историю человечества, и без этих существ невозможно и само его развитие, и рассказ о нем. Об этом говорят и миф об Энкиду и Гильгамеше, и гомерова «Одиссея», и саги об Артуре и Мерлине. И не элементалы ли научили танцевать Айседору Дункан и вдохновили стеклянные фантазии Галле? 
Еще совсем недавно их резные изображения венчали носы кораблей, еще совсем недавно сотни их каменных изваяний украшали мир — статуями в парках и на прибрежных скалах. 
В те времена, когда дети были детьми, взрослые взрослыми, старики стариками, — в те времена бабушки, независимо от того, имели ли они университетские дипломы и благородное происхождение или не умели читать, рассказывали своим внукам истории о духах Природы, прекраснейшие истории, героями которых были русалки, гномы, феи, эльфы и которые описывали их внешность и образ жизни, их чудеса и явления. 
Элементалы высшего уровня умеют сочетать практичность и красоту: они отворачивают края мантии моря белым мехом пены, строят города и башни из облаков и высекают суровые лики из камня. Они используют все средства, какие есть в их распоряжении, чтобы днем Солнце озаряло нас своим блеском, а свет звезд – существующих ныне или уже погасших – расцвечивал мрак наших ночей. Они не создали все это, поскольку их могущество не столь велико, но они подарили нам возможность любоваться Природой, придав ей те оттенки цвета и звука, которые не просто скрашивают наше пребывание в этом измерении, но делают его счастливым. Музыку, цвет, архитектуру, танец – все гармонично соединили эти чудесные мастера.
АНГЕЛ-ХРАНИТЕЛЬ
Одним из многих мифов (а в действительности — психологических реальностей), которые христианство унаследовало от древних мистериальных религий, является представление об ангеле-хранителе. 
Когда рождается ребенок, говорят Древние Учения, его высшие принципы не воплощаются сразу, это происходит постепенно, и поэтому новорожденный не имеет в своем распоряжении настоящего ментального тела и может пользоваться лишь ментальным подтелом эмоционального тела. Это делает его менее защищенным перед жизненными обстоятельствами. И поэтому пока ребенок не достигнет семилетнего возраста, его бессменно сопровождает элементал, который через форму внутреннего голоса подсказывает малышу, каких опасностей тот должен избегать. Это способ проявления разумного или, по крайней мере, наработанного инстинкта, поскольку, как мы увидим дальше, у элементалов нет разума в нашем понимании. 
Ангел-хранитель представляется в человеческом облике, обычно очень красивой молодой девушки с большими крыльями, которая в древнем символизме означала хранителя, а также присутствие смерти. Иногда он держит в руке светящуюся ветвь туберозы или просто фонарь. 
За некоторыми исключениями, только дети могут видеть или каким-то образом воспринимать его. Его тело очень пластично и может принимать те формы, которые для мальчика или девочки наиболее приятны; а если ребенок восприимчив, он знакомит его с танцующими гномами и неугомонными эльфами, живущими в бутонах цветов. 

Быстрее скорости света,
и дольше тысячи веков............мгновение сейчас.........
 
 
Громче самого громкого звука,
Оглушает своим спокойствием и необьятностью..........тишина........

   Я в детстве был далёк от мистицизма, и жизнь воспринимал просто как кино. Ничто меня особенно не удивляло, я рос себе потихоньку в восточном городке, Облазил все окрестные руины и в компании таких же сорванцов, без особого трепета относился к различным тысячелетним черепкам и бусинкам, которыми после редких дождей были усеянны придорожные канавы. На развалинах древней крепости мы искали монетки, позеленевшие от времени, и меняли их у старьёвщиков на резинки для рогаток, стеклянные шарики, и на прочие детские сокровища. Или прыгали на велосипеды и мчались загород к реке Заравшан, что переводится" золотоносная". Помню, забросив удочки и вдоволь накупавшись, мы падали загорать, и уткнувшись носом в песок, подолгу смотрели на крапинки слюды и золотые песчинки. Я вспоминаю этот день. Я ищу самую большую золотую крупинку, а в глазах рябит от блеска маленьких крупинок кварца.  Потом пропадают все звуки кроме шороха песка, шорох превращается в гром и песок подо мной становится гладким. Как бы поточнее описать это ощущение, он стал просто как полированные прозрачные пульсирующие шары. Всё вокруг двигалось, а я скользил по гладким глыбам и проваливался всё глубже. Я уже не задевал шары, они резко увеличивались в размерах, они стали как планеты. Потом я с каким-то внутренним равнодушием отметил, что у меня нет ни рук, ни ног, да и смотрю я на всё как-то по-другому, на всё сразу. Меня понесло в сторону золотой песчинки, она захватила меня против воли, я понял, что падаю на планету и больше не смогу вернуться назад.. Много лет спустя у меня перед глазами этот песок превращается в камни затем в горы, а потом в целые планеты, и где-то там затерялась другая земля, и на ней другой я смотрю в песок. И я понимаю, что больше никогда не вернусь в детство, все стало другим, и я отчаянно одинок в этом мире.    Я лежу на пляже, вижу загорелые  лица товарищей и пытаюсь рассказать, как странно было лететь в песок. Все смеются, и мы снова наперегонки бежим к воде.

Игры,эти бесконечные игры понимания и осознанности в здесь и сейчас!
 
Наши скрытые страхи-как протухшие, смрадные-истлевшие скелеты в шкафу, которых мы чувствуем и как то пытаемся от них избавиться, но как? Мы что открываем нараспашку свой шкаф и полностью вытряхиваем весь хлам и тлен? Нет мы только слегка приоткрываем его и ужаснувшись от того что увидели и учуяли заливаем в шкаф флакон духов,стараемся его как можно сильнее закупорить и законопатить. СТРАХ!
Это ведь на что то похоже, вся эта метафора, это описание нееффективности, и ещё в очередной раз человечек скажет а.х и это мне тоже не помогло, (и эти духи не убирают вонь).
Мне интересны мысли других личностей-гениев тех кто прочтёт то что я написал, мысли и слова, практиность и эффективность.

Жизнь так коротка а мы порой делаем такие глупости. 

Наконец-то все Секреты Интуиции представлены в виде Полного и Эффективного Тренинга "Шестое Чувство"!
Возможно вы и не станете ясновидящим, предсказывающим Любое Событие, но Повысить Уровень Вашей Интуиции минимум в 2-3 раза и всего за 2 месяца - это реально на все 100%.

Даже если вы считаете, что у вас интуиции нет, это не имеет никакого значения, так как все, кто получил материалы курса, начинают применять врожденное, но не до конца расскрытое чувство, уже в первые дни тренинга!

http://www.ecommtools.com/c...

Как реализовать себя на все 100%?

Что нужно сделать, чтобы не было ощущения бесцельно прожитого времени?

Как усилить свои положительные стороны?

Как убрать неэффективные шаблоны поведения и наработать эффективные?

Что сделать, чтобы улучшить взаимоотношения?

Как прийти к будущему, которое будет нравиться?

На эти вопросы вы найдете ответы в материалах нового тренинга.

http://www.ecommtools.com/c...

Будьте счастливы!!!В наше время стало очень модно увлекаться всякими там
модными направлениями психологии и эзотерики.
Почему всякими, потому что едва начав изучать,
что ли-бо, вдруг появляется что то модное и новое,
и даже не начав и не сделав каких то маленьких шажков,
в одной школе,искатели бегут срочно заниматься
суппер-модной и суппер-эффективной методикой. 
к каждому человеку переживание приходит по разному,
и все воспринимают его по своему.
Я предлагаю написать о своём опыте знакомства, с эзотерическими знаниями.

Что есть Дзен
Дзэн (иногда дзен, от яп. 禅; санскр. ध्यान дхья́на, кит. 禪 чань, кор. 선сон) — течение в буддизме традиции Махаяны, зародившееся в Китае и получившее распространение на Дальнем Востоке (Вьетнам, Китай, Корея, Япония).
ЭтимологияИз всех названий этого направления буддизма наиболее широкую известность на Западе получило его японское наименование (собственно «дзэн»). Этимология этого слова восходит своими корнями к санскритско-палийскому термину «дхьяна/джхана», означающему «созерцание, медитацию». Произношение этого слова претерпело трансформацию в китайском языке в «чань» (ср. вьет. «тьен», кор «сон»), затем, распространившись в Японии — в «дзэн».
В настоящее время словом дзэн обозначают как собственно медитативную практику с целью достижения просветленного состояния, так и дзэн-буддизм как ветвь махаянистского буддизма вообще.
ИсторияПринято считать, что свое распространение дзэн получил в Китае в V веке н. э. Принесшим это учение Будды в Китай считается индийский буддийский монах Бодхидхарма (в китайской традиции — Дамо, в японской — Дарума), часто называемый преемником 27 индийских Партиархов буддизма, ставший в последствии первым Патриархом дзэн. Бодхидхарма обосновался в монастыре Шао-Линь, считающимся в наши дни колыбелью китайского чань-буддизма. На протяжении 6—8 веков дзэн распространялся на территории Кореи, а затем и Японии. Впоследствии на протяжении веков учение передавалось от патриарха к патриарху, приобретая все больше приверженцев. В настоящее время получило распространение на Западе (Западная Европа, Северная Америка).
Краткая суть ученияДзэн, или буддийское течение «Будда Хридайя» («Сердце Будды») — ветвь махаянистского буддизма, имеющая ряд специфических особенностей. Наиболее важной из них считается вера в возможность достижения нирваны, просветления, минуя череду перерождений, сразу, посредством медитативной практики, через состояние сатори (кэнсё). Особый акцент делается на внутренний, персональный духовный опыт, при котором внешняя культовая атрибутика буддизма, равно как и священные тексты отходят на второй план. Именно поэтому дзэн не считается религией в строгом смысле, равно как и логически обоснованной философской системой. Наставникам дзэн отводится роль указывающих направление духовного развития, чтобы ученик не стал, по выражению Вон Кью Кита, «натуралистическим еретиком». Дзэну невозможно научить. Можно лишь подсказать путь достижения персонального просветления. Несомненным преимуществом дзэн перед другими буддистскими учениями является, следовательно, возможность достичь состояния нирваны не только аскетам, отшельникам и монахам (как в «фундаментальном» буддизме), но и любому человеку, постигшему суть дзэн через внутренний опыт. Особая роль в этом постижении отводится воле, необходимой для того, чтобы «порвать узы разграничения и неведения». Дзэн-буддизм отрицает превосходство интеллекта над чистым опытом, считая последний совместно с интуицией верными помощниками человеку, пожелавшему достичь просветления — сатори, проникновения в истинную суть вещей.
Медитативная практикаМедитация, созерцательность занимает важнейшее место в дзэн-буддизме. Несмотря на различия в подходе к достижению сатори в разных школах дзэн, все они отводят медитации важнейшую роль. Медитативная практика дзэн (дзадзэн яп. 座禅, «сидячая медитация», традиционно, хотя и не обязательно - в «позе лотоса»), в отличие от созерцательности, к примеру, древнегреческих материалистов (Демокрит, скептики и т. д.), является не целью, а всего лишь действенным средством для достижения просветления.Суть дзен в том, что человеское Я - иллюзия.
КоаныОсновная статья: КоанКоаны (кит. 公案, гунъань, яп. 公案, ко:ан) — обычно притча, рассказывающая о достижении просветления какими-либо историческими личностями. Коан — специфическое явление буддизма, основной его задачей является пробудить ум слушающего для просветления. Непосвященному читателю коаны часто кажутся запутанными и даже парадоксальными. Однако, они широко распространены в практике дзэн-буддизма, совместно с медитацией, для «встряски» сознания субъекта с целью достижения сатори. Коаны присутствовали во всех школах китайского буддизма, но для дзэн-буддийской школы Риндзай коан стали основополагающим аспектом достижения просветления.
Этика дзэнДзэн требует не испытывать ненависти, избегать суеты, сохранять душевную невозмутимость и спокойствие.