Откройте свой Мир!

'Вера в сверхъестесвенное начинается с веры в превосходство других' Айн Рэнд. 'Атлант расправил плечи. Книга 3'.

Вот прочёл осилил ... мозг сначала разобрался а потом собрался, надеюсь в нужном порядке. Очень позитивная книжка для жителей бывшего СССР. Читаю отзывы и рецензии в инете поражаюсь кардинально противоположными мнениями. А так как хорошими приобретениями нужно делиться я и делюсь....

Одна моя знакомая, Алла, сделала операцию по увеличению груди, но это скорее грустная история.

Она была не из тех зацикленных на зеркальном отражении тупиц, которых
может вывести из равновесия не вовремя вскочивший прыщик. Состоявшаяся
особа, young urban professional, высокооплачиваемый логист с
кембриджским дипломом, мама очаровательных близняшек, интеллектуалка,
меломанка, коллекционер антикварных карт, знаток хороших вин и
победительница полупрофессиональных конкурсов аргентинского танго, она
однажды подхватила вирус безумия, который в наше время легко передается
журнально-глянцевым путем. Один Бог знает, что она там себе
напридумывала. То ли однажды ночью проснулась от стука собственного
сердца, которое вдруг с удвоенной силой принялось гонять кровь по
ничего не подозревающему организму, и эта ядовитая кровь атаковала мозг
приступом необоснованной паники. А вдруг случится так, подумала
умница-красавица Алла, что однажды она проснется никому не нужной? Что
в один прекрасный день этот сумасшедший мир отвергнет ее, спишет на
склад невостребованных товаров, поставит на ней невидимый росчерк. В
сущности, странно, что этого не произошло до сих пор, что она
умудряется каким-то образом барахтаться на плаву – и это странно, когда
вокруг столько глянцевых холеных хищниц в два раза моложе и в сотни раз
проворнее ее. Всем известно, Москва – город нагло выпячиваемой красоты.
Куда ни посмотри – она везде, на любой вкус. И глянцевая, типичная,
растиражированная, и рангом пониже – подражательная, и настоящая,
эксклюзивная. Тысячи пар длинных крепких точеных ног чеканно выхаживают
по Тверской, хорошенькие мордашки улыбаются из окон троллейбусов,
молодые задорные груди в такт ходьбе подпрыгивают под модными
футболками.

К тому же Алла была одинока – вот уже почти десять лет. Неплохой стаж,
если бы за одиночество давали пенсию. Нет, конечно, любовники у нее
случались. Некоторые из них даже порой внушали какие-то надежды, но
каждый раз что-то не складывалось, такая уж судьба.

И вот в свои тридцать восемь Алла решила, что раз мужчины реализуют
кризис среднего возраста покупкой кабриолетов и беспорядочными связями
с линноногими старшеклассницами, то она поступит практичнее и подарит
себе новую грудь.

Сказано – сделано...

Швы снимали через неделю. Она пришла на прием встревоженной – ей совсем
не нравилось, как выглядела ее новая грудь. Она мечтала о естественных
мягких округлостях, а вместо этого получила два упругих мячика, которые
будто бы забрали у куклы для сексуальных утех и пришили к ее телу.
Врача это не смутило.

– Все супер, – улыбнулся он. – Так всегда бывает через неделю после
операции. Я ведь предупреждал о восстановительном периоде. Скоро сойдет
отек, а потом грудь немного опустится и будет выглядеть так, словно ее
подарила сама природа.

У Аллы был спокойный характер воина, она поверила и принялась ждать.
Прошел месяц, другой, третий, четвертый. Отек действительно сошел, и
выяснилось, что одна грудь большая и задорно смотрит вверх, а вторая –
чуть поменьше и подозрительно косится в сторону. Почмокав мясистыми
губами, врач сокрушенно покачал головой: придется переделывать. Да,
такое иногда случается. Никакой медицинской ошибки не было, просто вот
так отреагировал ее организм. Ну ничего, как говорится, дважды снаряд в
одну иту же яму не попадет, поэтому надо срочно готовиться к повторной
операции…

Вторая операция показалась ей более легкой – на этот раз боль была
привычной и совсем не адской, и на второй день она села за руль, а на
пятый – вышла на работу.

Прошел месяц, второй, третий, четвертый. Алла сходила с ума и лезла на
стенку – она всегда считала себя горячей и страстной, а тут… Восемь
месяцев без секса, а ведь она живая, здоровая, красивая. Дошло до того,
что она возбуждалась от занятий на велотренажере. Пришлось сыграть в
эмансипированную вамп и заказать по Интернету вибратор – он был
красивый, блестящий, почему-то глянцево-зеленый, но воспользоваться им
она так и не решилась. В последний момент ее разобрал смех. Раньше
такие проблемы решались просто, бесхитростно и в бешеном ритме города:
она шла в ближайший приличный бар, устраивалась у стойки, заказывала
ром-колу и краем глаза рассматривала окрестных мужчин. И среди них
почти стопроцентно находился тот, чей взгляд запускал в ее организме
священные химические реакции.

Но на этот раз она не могла так поступить. Алла впервые стеснялась
своего тела, стеснялась, как угловатая девочка-подросток с прыщавой
спиной. Ее грудь. Она выглядела ужасно. На этот раз обе груди были
одного размера – ура, это победа! – но один имплантат почему-то все
время съезжал куда-то в подмышку. Ей приходилось носить утягивающее
компрессионное белье, и это было ужасно.

Когда Алла поняла, что чуда ждать бесполезно, она наняла дорогого
адвоката и вместе с ним отправилась в офис любезного седовласого врача.
А там ее ждал сюрприз – помещение клиники занимал теперь магазин
игрушек. В витрине одиноко стояла увеличенная копия Барби, глупо
улыбающаяся, пластмассовая, дурацкая, такая же, как сама Алла. Она села
на тротуар и заплакала, и юрист отпаивал ее новопасситом и коньяком.

Конечно, она нашла другого врача. Светило. Самые высокие цены в городе.
Очередь на три месяца вперед. Он едва взглянул на ее грудь, сразу начал
так кричать. Ругал ее за безответственность. Назвал ее врача бездарным
мясником. Довел до слез. Сказал, что работа настолько топорная, а
фактура – настолько сложная, что он не может взяться за переделку –
только испортит себе репутацию. У Аллы впервые в жизни случилась
истерика. Она вцепилась в кожаный диван и заявила, что никуда из
клиники не уйдет, пока ее не прооперируют, и что она согласна заплатить
двойную цену и подписать любые бумаги об отсутствии претензий.

Он, конечно, сжалился, сдался, он вообще не выносил женских слез.

Операцию назначили на тот же вечер.

На этот раз Алла не обольщалась. Ей казалось, что она больше никогда не сможет поверить в хорошее.

Или вообще кому-нибудь поверить, в особенности мужчине с замашками
Джеймса Бонда. Она даже не смотрела в зеркало до первой перевязки – то
ли хотела отсрочить естественную истерику, то ли просто боялась
сглазить. Зря, кстати, боялась – даже через неделю после операции,
отекшая и в синяках, грудь выглядела вполне соблазнительно. Она
недоверчиво улыбнулась врачу и полезла за кошельком, хотелось озолотить
его, отдать последнее. Но тот хмуро покачал головой:

– Подождите благодарить, еще ничего не видно.

– Но меня уже все устраивает! – веселилась Алла. – А ведь еще не сошел отек.

– Вот это меня и пугает. У вас и так был дефицит тканей, а еще так искромсали…

Словно сглазил.

Прошел месяц, другой, третий, четвертый…

Ее новая грудь была красивой – большой, приятной формы, с аппетитно
торчащими сосками, только вот стоило Алле наклониться, как на ней
проявлялись какие-то волны, бугры и впадины. Такое осложнение
называется контрактура, сказал врач. Можно подождать годик и
попробовать переделать.

Скупо попрощавшись, Алла навсегда покинула клинику.

Да, она была не из породы лузеров, депрессирующих невротиков или
склонных к болезненной рефлексии самоубийц. Она научилась с этим жить,
постепенно пришла в себя... у нее начали появляться новые мужчины.

Только вот с тех пор она всегда занималась любовью, не снимая бюстгальтера.

"секс был везде. а любовь. любовь найти было трудно.

даже если вы её искали, в отличии от многих.

даже если вы её нашли, в отличии от многих.

и даже если она была рядом с вами ... как вы могли её разглядеть если думали только о сексе ...."

"секс был везде. а любовь. любовь найти было трудно.

даже если вы её искали, в отличии от многих.

даже если вы её нашли, в отличии от многих.

и даже если она была рядом с вами ... как вы могли её разглядеть если думали только о сексе ...."

"секс был везде. а любовь. любовь найти было трудно.

даже если вы её искали, в отличии от многих.

даже если вы её нашли, в отличии от многих.

и даже если она была рядом с вами ... как вы могли её разглядеть если думали только о сексе ...."

Бойся глаз, губ ее, шёпота, шёлковых волос, смеха. Бойся слез ее. Бойся
гнева. Бойся нежных слов. Бойся молчания, когда телефон отключен, когда
листья желтеют. Бойся истерик, когда крадётся зима. Бойся метель, когда
глаза намокнут каплями, бойся страха, когда руки становятся ватными...

- Мне хорошо и одновременно плохо. Что это?

-Ты счастлива, дура.

Верная.Громкая.Вечная.

Бродила по улицам с яркими мыслями.Целовала кота в носик.Верила в
любовь и мечтала о небе.Разговаривала с луной,любопытно разглядывая
яркие звезды на небе.Носила темные очки,и почему то не смеялась.Не
верила ему но помнила о нем каждую секунду.Прощала врагов и называла
цветы именами.Ненавидела снег и холодный кофе.Куталась летом в теплое
одеяло и играла на своих нервах.

Бесконечная

Девочка с голубыми глазами.

Я устал быть одиноким, как воробей под дождем.

 (с)

к/ф  Зеленая миля

Мой стиль-это собранные в высокий хвост длинные волосы.

Одежда-строгая, неярких тонов-никаких излишеств

Я никогда не ношу юбок; высокие каблуки для меня-редкое явление

Лицо почти без косметики-только тушь и иногда тональный крем

Моя жизнь-это суета, постоянный круговорот событий.

Я очень много общаюсь с людьми-но самодостаточная и независимая.

Но кто знает, что я, деловая, общительная, целеустремлённая 

Сижу в забегаловке с плеером, держа в руках остывший кофе

Читаю  Марину Цветаеву, ищу себя в каждом дуновений ветра

Измеряю свою жизнь цитатами и текстами песен,

Люблю слушать дождь и НЕ пытаюсь найти смысл жизни?

Я не выдавливаю из себя улыбку, не пытаюсь играть на людях

Не надеваю маску и НЕ скрываю душевные страдания

Я просто переменчива.

И никто не может представить, насколько я счастлива

До дрожи в коленях. До истерики

Самая счастливая.

а я вот представила,как мы сидим в кино и смотрим какую-то комедию,смеемся и жуем попкорн,запивая вредной кока-колой....а потом мы с тобой гуляем ночью под звездным небом,и пытаемся сосчитать все звездочки,все до единой...под утром мы приходим домой и заваливаемся спать,я обнимаю тебя как мягкого мишку и сладко засыпаю,а ты даже не пытаешься освободиться от моих объятий....а днем,когда мы выспимся,мы просто гуляем по городу,наслаждаясь солнышком...брызгаемся из фантанов....кушаем мороженое,и пьем пиво...

...и нам кажется никто не нужен...в этом городе...[городе нашей влюбленности]....

Она давно не давала обещаний. Никогда. И никому. И
вот несколько фраз из бездушной машины отбросили ее назад, приземлили,
сломали и похоронили под грудой строительного мусора...

 

(с) Анна Гавальда "Просто вместе"

Он так же разорвет меня на цитаты

как мы рвем страницы и песни

потом выкинет к чертовой матери

оставив только пару слов от меня

зато буду я помнить все, включая количество упавших на эту страницу его серых ресниц

и повториться все как встарь(с

Есть люди, которые из твоей жизни уходят.

а есть те, кто из твоей жизни умирают...

очень мучительно и больно.(с)

В воздухе, в нитяной, полотнянной тишине - я рисую черной акварелью
свое настроение, добавляя то тут то там яркие пятна красной помадой и
сумбурно-радужными воспоминаниями. Живя в акварельном мире, все еще
пытаюсь - карабкаться, все еще мечтаю поравть эти мерзкие бумажные цепи
- как гирлянду на елке - зимой,в детстве, с легким привкусом вины и
оеломляющим экстазом от осознания неправильности действия.

Просто не осталось больше цвета - вырисовала - неосторожно расходовала на мгновения, на взгляды, на ощущения..

Сломаю кисть, разолью воду, выброшу краски - забьюсь в угол - и буду
выть. Или просто сидеть и говорить. С собой. Обо всем. выскажу себе все
- вдруг, с замиранием сердца и проблеском солнца - вдруг поможет? Может
быь, и слез уже небудет. Может быть, и голс сядет, и вслух опять ничего
не скажу.

Что это?

Это прострация без себя и без своих мыслей - хрустяще-вафельных, а
тошнотворная слизь, которая окутывает в переходах метро, которая
появляется и вздувается волдырями накоже, пачкает руки, губы волосы...
Мерзкая слизь, которая отталкивает от тебя людей и которую зовут
отчаянием.

Поверить в свою необходимость? Эгоизм или нет. всего лишь хочется
немного исключительности. Чтобы - в двустороннем порядке - и никуда
больше. Чтобы верить, и плевать на все законы, что ты незаменим, что ты
дорого, к черту послать всех и вся и верить другу. Это эгоизм или
что-то архаичное, чего уже нет, и существует лишь в моем воспаленном
воображении?

Вы все еще там - все, до единого,я бережно храню вас в альбоме своей
памяти, четкие, как фотографии, ваши образы живут со мной. Я люблю вас.
Чтобы не ненавидеть.

Что это?

Всего лишь просьба об исключительности. Всего лишь просьба не посчитать
предательством то, что им не является. Задушить в себе
фиолетово-зеленую обиту и лелеять росток смирения, оберегая от порывов
сильных эмоций и разрушающего забвения.

Что это?

Это - ничего. Это- просто так. как всегда. Никогда не выходя на требуемый уровень серьезности, смирение с существующим.