Откройте свой Мир!

Любовь Матвеева-Поротикова
Володя Добронравов был самым сговорчивым мужчиной в нашем проезде. Он легко соглашался помочь кому-то перетаскать уголь, смастерить загородку в сарае, почистить от снега дорожки или поколоть дрова, зарезать свинью – за бутылку. Например, помочь нам – мой ленивый муж избегал всякого напряжения, не связанного с поглощением колбасы или исполнением супружеского долга.
Володя работал на заводе имени Кирова, имел какую-то рабочую специальность, жену звали Валей. И Валя была простой женщиной, обмотчицей – перематывала моторы и трансформаторы. Обыкновенные, хорошие люди, услужливые с соседями и покорливые с начальством.
Добронравовы…
Но из своих сыновей, оказавшиеся честолюбивыми Володя и Валя, решили воспитать нечто необыкновенное, не характерное для детей городской окраины. Они хотели, чтобы те добились того, чего не смогли достичь родители! Не прочитав ни одной книжки вообще, а по воспитанию детей тем более, мальчишками они руководили насилием и строгостью.
А, может, так самоутверждались...
Сыновья росли хорошими, учились неплохо, слушались родителей иучителей.
Добронравовы…
С окрестными пареньками, озорниками, водиться им не разрешалось – родители боялись плохого влияния.
В учёных книжках написано, что в 13-14 лет у детей вырастает авторитет ровесников, происходит «вырывание» родительских корней из сердца. Если этот процесс прошёл правильно, в дальнейшем они способны создать хорошую семью. Нет – они навсегда остаются ведомыми родителями.
Да и вообще, вы представляете мальчиков-подростков без друзей? Немыслимо!
С девочками сыновьям Володи тоже не разрешалось дружить – рано…
Подробности мне неизвестны, я стала свидетелем такого факта. Когда ребята, уже парни, запоздали прийти к назначенному часу из городского парка, откуда ещё была слышна танцевальная музыка, когда ещё не закончился летний вечер и было вполне светло, отец, Володя, им надавал пощёчин в присутствии соседей! В том числе – молодых девушек.
При этом сам отец по росту был ниже сыновей… Парни не знали, куда деваться от стыда. И нам, соседям, было так же неловко. Мы недоумевали – старшему-то, Веньке, уже и жениться можно, а он ещё с девушками не дружил…
Ну, и что стало результатом такого воспитания? Пар копился, копился – и вырвался! Внезапно слышим – парни впятером изнасиловали девушку, прямо в нашем проезде! Затащили с улицы. Среди насильников – оба сына Володи…
Витьку как-то «отмазали» по малолетке, а Венька сел по полной – на пять лет.
Вот и честолюбивые мечты… Приходилось с ними распрощаться.
Вовка всё чаще стал запивать, с ним вместе – и жена Валя. Скоро Виктора забрали в армию, потом – служба в Афганистане. Венька вышел, отсидев весь срок. Может, он и хотел работать, да кто возьмёт его с судимостью?
Потом вообще расхотел, женился, разошёлся, снова женился. Бил жён, вымогал деньги у родителей, у брата. Потом и родителей бил. Ведь от них он усвоил – кто сильные, тот и прав. Мать Валентина от горя умерла.
К старости Володя за ум взялся, пить бросил совершенно, пытался склонить к трезвости сына – бесполезно. Поздно. Воспитывают-то не словами, а личным примером. Да и воспитывать мужчину после тюрьмы – дело неблагодарное.
Венька мучил отца – он уже окончательно поселился в родительском домике, «сел на шею». Пьяные компании «гудели», не переставая. Какие-то грязные женщины, разборки, иногда поножовщина. Милиция держала на заметке очаг разврата и преступности. Володя, отец, к тому времени уже жил в своём сарайчике, и чем питался – бог весть, ведь пенсия у него отнималась немедленно по получении!
Витька хоть жил отдельно, и женился, тоже терпел немало от брата и его дружков.

И вот однажды, когда сын заснул, абсолютно трезвый отец взял в руки топор, которым владел мастерски – сколько дров-то им было наколото за жизнь! Сколько заборов, навесов, пристроек и сараев было построено! Сколько туш скота разделано!

С первого удара, опытной рукой, отрубил сыну голову! Потом разделал и тело. Половину закопал у себя на огороде, половину завернул в мешок и унёс в мусорный контейнер.
Владимир Добронравов…

Скоро его забрали. До суда он не дожил... Умер от сердечного приступа.

Я ТЕБЯ ПОРОДИЛ…

«Домашняя дума дорогой не годится» (Русск. пог.)
Я возвращаюсь домой, в Казахстан, из Австралии, где прожила три месяца. Сердце моё поёт. Хотя дома меня никто не ждёт, родная земля зовёт. Я предвкушаю скорую встречу с РОДИНОЙ!
Самолёт арабских авиалиний из Абу-Даби на Алматы оказался маленьким и уютным. Пассажиров было едва на половину салона, и я сразу прошла в хвост самолёта, где почти все кресла были свободны. Плотный завтрак, крепкий сон на трёх креслах после бессонной ночи, и вот мы идём на посадку. В южной столице Казахстана совсем весна – шестнадцать градусов тепла!
Моё путешествие вступает в заключительную фазу. Получив багаж в аэропорту, я даже не стала доставать куртку из сумки, чтобы не терять время – так и «рванула» на автобус! Вдруг попаду на поезд? Все мысли были о доме!..
Поезд, и правда, уже стоял на первом пути. Как по заказу! Успею ли купить билет?
Успела бы, если бы они были. Какое разочарование! Сегодня 19 марта, а билеты есть только на 22-ое число! Четыре дня на вокзале или в гостинице? После того, как я за сутки преодолела 15 000 километров, ждать четыре дня, чтобы преодолеть последние полторы тысячи километров?.. Это было немыслимо!
Рассуждать было некогда, и я кинулась к проводникам: возьмите меня, ради бога! Нет. Безбилетников они даже за деньги не берут, а тут ради какого-то абстрактного понятия - бога! Я побежала к начальнику поезда. Она оказалась молодой женщиной. Очень милой, но бескомпромиссной. Принципиальной. Без билетов? Нонсенс! Глядя в её молодые, честные глаза, я поняла – теперь не те времена! И пожалела о прошедших. Но что же же мне делать? И поезд вот-вот тронется…
- Подождите! – Остановила меня начальница. - Мой компьютер показывает, что в кассах должно быть шесть билетов! Идите в «справочное бюро»!
«Почему в «справочное»? Правильнее в кассу!»– Подумала я, и кинулась обратно в здание вокзала.
- У вас есть шесть билетов! Почему не продаёте? – Нервно ору я кассиру. Та смотрит в свой компьютер и объявляет:
- Да, есть шесть билетов - до Астаны. Каждый – за 27 000 тенге. Берёте?
Ну, уж это перебор. Обычно-то я езжу плацкартным за 4 000 тенге. Да у меня столько и нет… Конечно, этот поезд дорогой, на него билеты по 16 000 тенге… В голове у меня мутится. Вот-вот объявят, что поезд уходит. Я лепечу что-то насчёт того, что давно не была дома, что только вчера была в Австралии, а теперь должна неделю ждать поезда до Петропавловска. Так встречает Родина?.. Пожалуйста, помогите! Посоветуйте что-нибудь!
Кассиру меня жаль, и она со значением говорит:
- Обратитесь в «Справочное бюро»!
Опять меня отсылают к «Справочному»!.. Причём здесь оно? Я хватаю багаж и лечу в указанном направлении. Суюсь в окно – да и что они могут?
- Я же вам сказала – билетов нет!
- Вам куда? – Подходит ко мне плотный молодой человек.
- В Петропавловск! – Ору я не своим голосом. Вынимаю кошелёк и пересчитываю деньги. У меня 20 000 тенге и немного долларов. Что делать? Здесь, на вокзале в Алматы, несколько часов отдыха, не сутки, в гостинице стоят три тысячи тенге! А ждать четыре дня поезда? Или «бичевать» на вокзале? В моём возрасте?
- Я могу вам помочь доехать до Петропавловска за 23 000 тенге. Согласны?
Ещё бы я не согласна! Я счастлива буду, если у парня это получится! Плотный высокий парень мне начинает казаться ангелом! Я тороплю его. Он куда-то звонит, о чём-то договаривается. Мы выходим на перрон. Я – вне себя. Мы идём вдоль поезда, парень здоровается с проводниками, с начальником поезда… Я стараюсь отвернуться – все же знают, что я без билета!
- Что вы так медленно идёте? Пойдёмте быстрее! Вдруг не получится договориться?
- Да не беспокойтесь вы! Место вам уже готовят!
- Через пять минут с первого пути отправляется поезд Алматы-Петропавловск! – Громко объявляет диктор по радио.
Подходим к первому вагону, проводник приглашает, и мы заходим в двухместное СВ.
-Давайте деньги! – Говорит мой спутник.
Я сомневаюсь. Сейчас уйдёт с деньгами, а меня выдворят на перрон…
- А вы отдали деньги? – Спрашиваю я будущего соседа – мужчину лет пятидесяти, с которым мне предстоит разделить это узкое пространство.
- Отдал. Не беспокойтесь! ВСЕ ВСЁ знают.
- И начальник поезда?
- Конечно! В первую очередь! – Подтверждают мой сосед, который не в первый раз так едет.
То же говорит и парень, и подошедший проводник.
Дрожащими руками я достаю кошелёк и отдаю все деньги. Сопровождавший меня парень берёт свои комиссионные, остальные отдаёт проводнику. Проводник предупреждает, что, возможно, ночью, в случае проверки, меня и соседа по купе придётся запереть в туалете.
Я согласна вообще всю дорогу ехать в туалете, лишь бы не высадили, и не обнаружился какой-нибудь другой подвох – в какое время-то живём!
Поезд трогается. Я счастлива, но ещё сомневаюсь – вдруг высадят на следующей же станции? Или позже? Или найдут нас в туалете?
И что вы думаете? Ведь доехала!
ЕСТЬ ЕЩЁ ЧЕСТНЫЕ ЛЮДИ!

ИДЕАЛЬНЫЙ МУЖЧИНА
«Мошна туга, всяк ей слуга» (Русск. пог.)
Бывают, бывают достойные мужчины! Я второй день приглядываюсь к Владимиру, соседу по купе. Мы едем в Петропавловск из Алма-Аты. Ему около пятидесяти, стройный, приятный на лицо. Занимается спортом. Бизнесмен. У него три магазина и два бизнеса по ремонту и перепродаже машин в Петропавловске.
. Только я появилась - он мне сразу уступил нижнюю полку. Помог устроить вещи наверх, чтобы не мешались под ногами. У нас сразу нашлись общие темы для разговора. Я же лечу из Эмиратов, где он бывал, как и в Пакистане, где бывала я. И мы делимся впечатлениями об этих странах. В своё время мы даже одинаковый товар – кожаные куртки - возили оттуда. Я давно бросила этим заниматься, а он теперь работает только с Китаем. В самом деле, какой смысл возить китайские вещи из третьих стран?
Вообще, иногда такое впечатление, что кроме Китая никто ничего не производит. Ведь когда я даже в Австралии или в Тайланде выбираю вещи для покупки, оказывается, все они произведены в Китае!
Поинтересовавшись, какую книгу он взял почитать в дорогу, я узнала, что читает он «Психологию влияния» Роберта Чалдини. Что психология – его большое увлечение настолько, что он и дочь увлёк, и теперь она получает высшее образование по этой части. Другая дочь собирается заняться экономикой. Обе они учатся в Москве, для них он снимает там квартиру.
Под началом Владимира работает сорок человек. По сотовому телефону он звонит то одному из своих работников, то другому. В Алматы приехал утром, порешал какие-то вопросы, вечером снова сел на поезд и торопится назад – дела! Оказалось, что какой-то Пётр, пользуясь отсутствием начальника, напился и не вышел на работу. Дозвонился до парня, сделал «выволочку», и обещал разобраться, если тот через час не будет на своём рабочем месте. Шевелит и других своих работников.
Звонил в Москву дочерям, но больше всего звонков – жене. Чувствуется, как он озабочен её проблемами, её самочувствием. Его голос меняется, когда он говорит со своей Наташей. Начальнические нотки исчезают, он нежен и внимателен. Даже немного раздражает: зачем же так часто звонить? Или я просто завидую?
Но вот проехали Смирново, я завидела ТЭЦовские трпубы, подъезжаем к городу.
-Вы просто идеальный мужчина! – Говорю я соседу комплимент. Ещё бы! Красивый, успешный, развитый, заботящийся о своей семье, любящий отец и муж. Чего ещё? Сразу столько достоинств в одном мужчине! Это необыкновенно!
- Не судите по первому впечатлению. – Ответил он мне. – Я ушёл от первой жены, оставив сына маленьким. Правда, я отдал жене квартиру, но сын в результате, не имея доброго примера, остался без образования, стал пить. Это Пётр, которого я вчера отчитывал за пьянство. Он работает у меня. Сейчас ему двадцать восемь лет.
Ушёл от первой жены ко второй, которая была на десять лет моложе меня. Мы с ней прожили двенадцать лет, она родила двух дочерей. Я ушёл от неё к третьей жене, которая была на двадцать лет моложе меня.
Третья жена родила одновременно с моей любовницей – обоим мальчикам сейчас по четыре года. Поняв, что ничего общего ни с третьей женой у меня нет, ни с любовницей, я ушёл от них ко… второй своей жене. Это та Наташа, которой я звонил.
Наши девочки к тому времени закончили школу и поступили в Московские институты. Понимая, что ей одной не вытянуть девчонок, моя жена меня простила. Но это – внешне. На самом деле ни она, ни дочери, конечно, не забыли моего предательства. Это подтачивает наши отношения. Но я считаю, что сделал работу над ошибками…
-Только сильный человек мог так поступить! – Сделал он сам себе комплимент. – Мне в этом помогло знание психологии. Я навещаю своих маленьких сыновей и собираюсь помочь им, чем смогу. Но это – только планы. Как будет на самом деле – не знаю. Ведь многих моих друзей уже нет на этом свете. А работа у меня нервная и небезопасная.
Да, женщины меня любили, но я объясняю это не личными достоинствами, а тем, что всегда был при деньгах. Заработать я умею.
Так что, судите сами, насколько я далёк от идеала!
На том мы и простились…
2.04.14 г.

В аэропорту Абу-Даби
Смотрим сверху на приближающуюся землю. Голые складки гор без намёка на растительность, выжженные жестоким экваториальным солнцем пустыни, барханы, повсюду песок, песок… Населённые пункты в долинах между возвышенностями... Как здесь жить человеку, чему радоваться, что любить? Живут… Радуются… Любят… Другого не видели. А если видели, может, сравнивали в свою пользу…
Садимся на землю и долго-долго катимся по аэропорту. Останавливаемся, снова катимся, и наконец подъезжаем к своему терминалу. На арабской земле я в четвёртый раз. Над расширением аэропорта трудятся сотни экскаваторов, подъёмных кранов, самосвалов. Повсюду – стройка. Где-то поднимают почву, где-то роют котлованы, где-то закладывают новые корпуса. Уже сейчас современные аэропорты – целые города, где легко потеряться. Разве стала бы я добровольно ездить на инвалидной коляске? Что же будет потом?
Чтобы порадовать глаз пассажиров зеленью, там, где закончены строительные работы и проложены все коммуникации, целые поля выкладываются ярко-зелёным синтетическим травяным покрытием, а живая травка, если где и сохранилась, бурого цвета.
Через «рукав» попадаем в аэропорт, вот и мои «любимые» китайцы со своими колясками. Встречают наш рейс. Здоровенный парень с загипсованной ногой выходит из салона на костылях и устраивается в коляске. На этот раз его повезёт молоденькая хрупкая девушка. А где моя коляска? Где мой китаец?
Он бы мог мне указать, где удобно провести ночь - «перекантоваться» на каком-нибудь диване, зарегистрировать мои документы, а утром отвезти в нужное место на посадку… Его… нет. Система дала сбой?.. Встречающих человек шесть, но не меня они ждут. Я показываю им свой билет, называю свою фамилию, но они качают головами: не меня…
Что ж, у меня вся ночь впереди, разберусь. Но я в лёгкой панике. Попадаю со всем потоком пассажиров в терминал. Незнакомый. Здесь раньше не бывала. Замечаю новшество: среди обслуживающего персонала появились арабки.
Это молодые стройные высокие девушки в длинных, до пола, чёрных платьях с покрытыми головами. Лица открыты, у щеголих ладони и руки, а иногда лбы, татуированы коричневыми узорами, при этом ногти неухоженные, зачастую обломанные. На зубах тоже какие-то украшения. Ходят они величаво, явно любуясь собой, английский язык знают, но помочь мало чем могут, если только показать, где находится туалет… Туда они даже проводят, подождут тебя и спросят, чем ещё помочь. А потом подведут к какому-нибудь менеджеру, и он уже решит твои вопросы.
Мне повезло – парень-менеджер объяснил, что за 150 долларов можно переночевать в гостинице, показал, на каком табло ждать данные на мой самолёт, и в каком направлении двигаться, чтобы разыскать указанный терминал. Я спросила, не положен ли мне бесплатный ужин? Он ответил, что это можно устроить – кто ожидает больше 10 часов, тем положен. И хотя мне предстояло ожидать девять часов, дал мне талон в один из трёх ресторанов.
Я выбрала «Макдональдс». На этом же этаже. Получила большой бутерброд с курицей, салат и кофе, и стала искать, где устроиться. Вдруг слышу… русскую речь! За одним из столиков беседуют парень и девушка. Я устроилась по-соседству и стала внимать родным звукам, как лучшей песне. Потом обратилась за чем-то к ним. Они меня пригласили за свой столик, и я не отказалась.
Парень, Миша, тут же предложил мне выпить водки за встречу, но я не стала. Они с девушкой выпили. Оказалось, эта пара из Белоруссии. Летят… В Занзибар. Или в Зимбабве? Забыла... Летят распространять белорусские лекарства. И тут же попробовали меня заинтересовать. Но я отказалась под предлогом, что здорова, и ужаснулась – ведь то место, куда они летят, в Африке! Там не только река Лимпопо, где водятся крокодилы, там лихорадка Эбола, от которой не спасут даже их, самые лучшие в мире лекарства! Там сонная муха, от укуса которой не проснёшься! Там, в конце концов, диктаторы-каннибалы!
Парень после моей прочувствованной речи ещё налил себе горячительного и куда-то ушёл. Я спросила девушку, в каких они отношениях с парнем?
- Ни в каких. Он женат. Мы недавно познакомились. На фирме.
- По-моему, он склонен к употреблению спиртного. С таким спутником легко попасть в беду.
- Я заметила. Постараюсь быть осторожной.
Осторожной в Зимбабве? Или в Занзибаре?
Они сами переживают, как всё получится. Собираются первым делом устроиться в гостинице, а там – по обстоятельствам… Командировочные – 250 долларов в сутки. Их друзья летят в Ботсвану, тоже ничего не зная, в неизвестность…
- Они ночуют сейчас в гостинице, а мы решили сэкономить… Через шесть часов самолёт.
Возвращается Миша. Я беру данные девушки: Илона Бакун, 22 года, Минск., Мой Мир, чтобы узнать их дальнейшую судьбу, и мы прощаемся.
Смотрю им вслед. Какие отважные… Молодые, глупые… Их глаза доверчиво распахнуты навстречу миру... Но что их ждёт? А сколько было мне, домашней девочке, когда я завербовалась на Камчатку, на рыбную путину в 1970 году? Тоже 22 года… Что ж, удачи, ребята!
Где ты сейчас, Илона Бакун? Жива ли, дурочка? Что-то я не нашла тебя по интернету.
Салат я съела и кофе выпила, а на бутерброд смотрю что-то с сомнением.
Курица холодная, твёрдая, и аппетита не вызывает. Заверну в салфетку, возьму с собой. Надо идти, попробовать найти удобное место, до утра далеко.
Удобные места есть, но платные. Я же этого всячески избегаю. Наконец, нахожу такие же лежачие кресла, бесплатные. Конечно, все они заняты. Устраиваюсь неподалёку, и вот дождалась – одно из мест освободилось. Ложусь. Хорошо. Только яркий свет не даёт уснуть.
Рядом лежит женщина. Одета тепло – в зимних сапогах, тёплом пальто. Да ещё и одеялом, какие выдают в самолётах, накрыта. Спёрла. Она, такая находчивая, не одна. Не наша ли баба, такая инициативная? И одета тепло. Точно, наша! Вот только головной убор вызывает сомнение. Платок намотан как-то странно… Дождалась, когда женщина открыла глаза, спросила, где выдают одеяла?
Не понимает. Ни по-русски, ни по-английски. Про Казахстан никогда не слышала. Даже слово «Москва» ей незнакомо. «Рашен вумэн» - не понимает! Наконец догадывается:
- Россиян?
- Ес, Ес!
Сама она из Марокко, возвращается домой из Эмиратов. Ничего себе – из одной жаркой страны – в другую, и так «упакована»! В зимних сапогах! А что меня ждёт в Алма-Ате? Зима? Я немного переживаю. Даже лёгкая куртка – в багаже, когда его я получу? Не замёрзну ли?
У европейцев, почти у всех, очень близко посаженные глаза. Когда вижу широко расставленные, приходит в голову: не русские ли? Вон идёт пара. У него близко посаженные глаза, у неё – широко. Слышу – говорят по-русски! Остановила их:
- Русские?
- Были, теперь живём в Германии. Возвращаемся из Тайланда в Гамбург.
Он – немец из Караганды, она – русская из Целинограда.
- Не скучаете по родине?
- А у меня там никого не осталось, все переехали в Германию. Уже много лет не был.
- А по природе?
- Конечно. Таких лесов в Германии нет, КАК У НАС. И берёзы редко встречаются…
- Если у вас самолёт не скоро, вы можете вон там получить талон на питание в Макдональдсе! – Пытаюсь я помочь бывшим землякам. И… задержать.
- В Макдональдсе? Мы такую еду не любим. – Отвечает мужчина. - Да мы уже и закусили, у нас с собой сало солёное!
Они уходят. Я их понимаю – солёное сало – это вещь! Вспоминается: « А сало русское едят!».
Хотя на табло ещё нет моего рейса, я подхожу к менеджеру. Он набирает мой рейс по компьютеру, и называет номер терминала. Я не понимаю. Тогда он пишет его на билете, и я отправляюсь его искать.
Дальше всё было просто: мне куда-то показывали и показывали, и я шла, ехала и снова шла. Нашла. Сама.
А я так боялась потеряться!..

СИНГАПУР
«Дорожному путь не угроза» (Русск. пог.)

Над Сингапуром собиралась разразиться гроза, с моря вздымалась громадная – в полнеба – туча, из-под неё каждые несколько минут шли и шли на посадку один за другим самолёты. Жарко за стеклом, или прохладно, догадаться нельзя – в международном аэропорту такого класса всегда комфортная температура. Мы, прилетевшие из Австралии, тоже недавно совершили посадку. У нас здесь дозаправка. Семь часов полёта позади, впереди – ещё восемь, до Абу-Даби.
Нас всех выдворили из самолёта вместе с ручной кладью, и теперь мы смотрим из окна, как вышел экипаж, а в воздушное судно поднялась группа китайцев. Их задача – привести салон в порядок. Кто-то из пассажиров останется здесь, а кто-то полетит дальше.
Примерно через час мы продолжим полёт, а пока надо с пользой провести время. Я усаживаюсь в специальное кресло, и засовываю ноги в массажёр, включаю кнопку. После продолжительного полёта это – нелишняя процедура. Ого, больновато! Но ведь бесплатно, а, главное, полезно! И я терплю…
Достаю карту. Надо сориентироваться. Ага, вот он, Сингапур, островное государство. Крупнейший торгово-промышленный, финансовый и транспортный центр Юго-Восточной Азии.
Ба-а! А вот и Куала-Лумпур, совсем недалеко! Это отсюда поднялся несколько дней назад и загадочно пропал лайнер, направлявшийся в Пекин! «Господи, избави нас от такой участи!» - Мысленно молюсь я. И осматриваюсь.
Сейчас последние дни перед большим мусульманским праздником Курбан-Байрам, и в аэропорту много паломников из Индонезии. Они намерены поклониться святыням в Эмиратах. По всей видимости, мы полетим на одном самолёте. Длинные платья женщин и рубашки мужчин сшиты из одинаковой, похожей на атлас, ткани с каким-то символическим рисунком. На мужчинах шапочки, на женщинах хиджабы разного цвета, тщательно скрывающие волосы. Лица индонезиек открыты. Узкие лбы, полные щёки…Там, у них на родине, в лесах ещё живут дикие племена аборигенов, у этих же в руках, у каждого, дорогие айфоны. А у меня нет даже сотового телефона…
Людей в аэропорту тысячи. Чёрные, белые, жёлтые. Этих, жёлтых, больше всего. Несколько огромных терминалов, в каждом – десятки рейсов. Заблудиться легко, поэтому дочь заказывает сопровождение, чтобы я чувствовала себя увереннее.
Так китайцы поплатились за тот ужас, который я испытала при первом перелёте через Китай в Австралию. Там, в Китае, легко не только потеряться, но можно быть убитой… Такая обстановка. Уйгуры взбесились. А по стране ещё и шайки Синь-дзянских бандитов орудуют. Недавно они вырезали 30 человек и больше ста ранили на какой-то железнодорожной станции. Никто в аэропортах не понимает не только по-русски, но даже по-английски. Аэропорты огромные, а если между рейсами всего полчаса, а тебе надо не только найти место посадки, но и открыть визу? И при этом ты вынужден таскать весь свой багаж с собой?
Теперь меня в любом аэропорту мира у самолёта встречает… китаец с инвалидной коляской, в которую нельзя не сесть. И он тартает меня по всем этажам и переходам от самолёта к самолёту, отвечая за меня головой.
Я знакомлюсь со своей сопровождающей в Сингапуре. Это пожилая китаянка Дай-Ди-Ти. Родилась она здесь, вдали от родины. Незамужем. Вместе с незамужней, тоже уже немолодой сестрой, они снимают квартиру. Ни мужей, ни детей нет, вся жизнь их – это работа. Для собственной жизни они зарабатывают достаточно. Жизнью своей довольны, и на родину предков не хотят.
Ой, что-то массажёр долго не останавливается! Мнёт и мнёт мои щиколотки, икры. У меня же расширенные вены! А вдруг оторвётся тромб? Пожалуй, хватит… Хорошего помаленьку. Я останавливаю автомат-массажёр и снова подхожу к окну.
От нашего самолёта отошёл дозаправщик, вот из салона спускается цепочка китайцев с большими чёрными пакетами – мусором, загрузили ящики с питанием. Скоро посадка.
Вот появился и наш экипаж – лётчики, стюардессы. Одна стюардесса, крупная негритянка с неправильно поставленными ногами – иксом – кажется мне очень знакомой! Возможно, я с ней уже летала. Пора на посадку. За окном стемнело, дождь так и не начался. Туча рассеялась. Я сажусь на своё инвалидное кресло, и китаянка везёт меня на посадку мимо очереди. Так положено, и я уже не стесняюсь. Рядом маленький китаец везёт здоровенного парня с ногой в гипсе. Ещё в таких же креслах везут двух-трёх нетранспортабельных старушек.
В руках многих пассажиров, идущих на контроль, вижу красные паспорта. Наши, русские? Нет. Оказывается, это англичане. Моя соседка в салоне тоже англичанка. Она летит с мужем в Ирландию, в Дублин. «Ну, как там у вас, война?» «Нет, сейчас пока тихо» - Отвечает. Мы знакомимся.
-Чама! - Представляется она. Боже, как можно дать девочке такое имя? Удивляюсь я не в первый раз. Впрочем, может, на их языке эти звуки – благозвучные, и вызывают положительные эмоции? Девушка очень худа и очень красива. Ей двадцать пять лет. С таким же молодым мужем они летят из Тайланда, где отдыхали. Узнав, что я русская, парень, Нил, выдаёт весь запас известных ему русских слов: «Хорошо», «здравствуй», «сколько стоит», «ты красивая»! Он бывал в Санкт-Петербурге.
Мои соседи частенько покидают свои кресла и удаляются в конец самолёта, где, видно, выпивают, потому что после каждой отлучки возвращаются повеселевшие, возбуждённые.
В салоне самолёта тепло, приятная атмосфера. И это в то время, как за бортом температура ниже -67*С, ведь летим мы на высоте более двенадцати тысяч метров! Стюардессы разносят напитки, алкоголь. Потом – плотный ужин. Самолёт полон, так что спать придётся сидя. Мы ещё «чирикаем» с Чамой, я показываю ей свои фотографии, она мне с сотового телефона– свои.
Я поражаюсь в очередной раз: до чего бывают нефотогеничные люди! Красавицу-Чаму я вообще не узнаю на снимках! Между делом, она жалуется на мужа, что тот любит выпить. Я жалуюсь на тот же порок у своего мужа. Чама достаёт из сумки альбом из папируса с выпуклым слонёнком на обложке, и дарит мне на память – сувенир из Тайланда. Я достаю из своей сумки сувенир из Австралии – декоративное яйцо, которое надо положить в воду. Тогда через сутки из него вылупится страусёнок.
Мы обмениваемся своими данными в фэйсбуке. «Gemma Hardaker”- пишет она. Что ж, оказывается, не так уж плохо звучало бы по-нашему: Джемма, и я примиряюсь с именем своей соседки.
Её муж к тому времени уснул, лёжа головой на коленях жены. Она кладёт подушку на своё худенькое плечо, и предлагает мне положить на неё голову. Я в самом деле устала, и после плотного ужина меня клонит ко сну. Мы летим над Индией, всего надо преодолеть больше семи тысяч километров. Ещё лететь пять часов. Я прикладываюсь к подушке на плече соседки. «Ненадолго» - Думаю я, и бессовестно засыпаю…
Но вот включился яркий свет, и прозвучало долгожданное:
- Пристегните ремни, идём на снижение!..

ПОЧАЁВНИЧАЛИ
Раньше я работала на большом военном заводе, где было несколько тысяч рабочих. Все начальники цехов были русские, ну и евреи, конечно. Куда без них? Талантливый народ! Казахов-рабочих на заводе почти не было, а начальник цеха - казах - был всего один – Сабит Мурзагалеевич Кинчинбаев. Очень я его уважала, действительно умный человек! Таких умниц и среди других наций немного.
Но, видимо, у казахов в основной массе не инженерный склад ума, не математический. А вот амбиции большие.
Зато все милиционеры в городе были казахи. Как-то поехала в командировку во Владивосток, иду по городу, увидела издали милиционера. Подхожу ближе. Как-то я инстинктивно была готова увидеть милиционера-казаха, а он… русский.
Помню, что меня это поразило! Что, русский тоже может быть милиционером? – Была первая мысль.
С другой стороны, откуда на Дальнем Востоке взяться казахам?
Потом поехала в командировку в Комсомольск-на-Амуре. В вагон подсела казашка, которая тоже ехала по делам туда же. Через пять дней прибыли. Вместе устроились в гостинице, в одном номере. Я знала, что она здесь впервые, как и я, и никого из знакомых у неё нет.
Ушла я утром по командировочным делам, а вернулась уже после обеда. И что вижу? Полный номер казахов! Все сегодня встретились, познакомились, и от души радовались друг другу! Ведь их здесь, вдали от родины, мало! Пили чай, угощались, и … не могли расстаться. Только в одиннадцать часов дежурная выпроводила их – не положено.
Завидное качество – радоваться друг другу. Мы не умеем. Только вот в туалете ситуация была не из приятных... В юртах они здесь живут, что ли? Или нет, в общежитиях! Отсюда и отношение – не моё… Культуры-то у нас у всех не хватает.
Настали другие времена. Если раньше дети-казачата на вопрос, кем хочешь быть, отвечали:
- Милиционером!
То теперь говорят:
- Начальником милиции!
И не только говорят – становятся! Все начальники в нашем городе, как и в других в Казахстане, казахи. А когда заводы позакрывали, то открылось много всяких налоговых управлений, статистических, таможенных, всяких судопроизводств и адвокатских контор. И всё это – власть! Тут и все рядовые работники стали казахи. А русским работы не стало. Раньше было 17% населения - казахи, теперь процентное соотношение изменилось. Русские уезжают, казахи из сёл приезжают, а население города всё равно уменьшается.
Как-то прихожу на почту за пенсией, и что вижу? Раньше, вот только месяц назад, в ряд сидели три русских кассирши, пожилые уже, до пенсии года два оставалось. Теперь все враз сменились – казашки! Русских «попросили»…На улицу…
Вот взять наш подъезд. Раньше 3 казахских семьи жили, и 17 семей русских. Теперь – обратная статистика – всего 3 русских.
Когда дочь заканчивала университет, факультет информационных технологий, прошёл слух, что лучших студентов пригласят в Астану, в администрацию президента. Они и старались! Дочь закончила учёбу с Красным дипломом! Их не обманули. В самом деле, пригласили лучших. Только не по оценкам лучших - по признакам национальной принадлежности! Пришлось дочери отправиться в Москву. А которые остались, все сидят под казахами на рядовых должностях…
Вчера показывали старый фильм по повести Чингиза Айтматова «Белый пароход». Посмотрела с удовольствием – это жизнь маленького мальчика и его восприятие окружающего несправедливого мира. В числе прочих, там бичуется непреодолимая тяга киргизов – родственного казахам народа – к самовозвеличению. Быть начальником! Ходить с папкой! Заставлять подчинённых низкопоклонничать! Этого ни у казахов, ни у киргизов не отнять. Да и среди других наций такие есть.
Между тем, в остальном казахи - народ дружелюбный, мягкий, гостеприимный, добродушный, и, конечно, талантливый – писатели, поэты, музыканты, певцы, артисты… Один Чокан Валиханов чего стоит – энциклопедист!
Вчера иду по улице в районе мясокомбината – мимо так величественно проходит в дорогущей шубе (они сейчас все хорошо одеты по сравнению с нами) холёная казашка средних лет (наверное, чего-то достигшая по службе).
Что меня поразило – несёт торжественно перед собой ве-ли-ко-леп-ны-е розы с высокими-высокими бокалами. Конечно, ярко-красные – это наш любимый цвет! Мне покупать такие никогда не доводилось – очень дорого. А на улице больше двадцати градусов мороза! Я прикинула: несёт с вокзала! Уже шесть кварталов!
- Женщина, вы что делаете? Хоть шубой прикройте цветы! Они уже замёрзли! Вы же их принесёте – и выбросите!
Презрительно окинув меня взглядом, женщина неторопливо, молча продолжила путь. Только отойдя подальше, ускорила шаг. Да поздно уже! Наверняка она пренебрегла желанием продавщицы упаковать цветы – она лучше знает – и те хихикали ей вслед. Но… Клиент всегда прав! Я представила, во что превратятся розы через десять минут в тепле. Хоть бы успела вручить поздравляемому!
А как-то меня пригласили в музей изобразительного искусства на встречу с артистами кукольного театра. Актёры рассказывали пришедшим о своей работе, показывали фрагменты спектаклей. Среди зрителей было много детей. Они весело щебетали, хохотали и радовались. В холле, как всегда, угощали чаем, кофе, желающим и маленькую рюмочку коньяка наливали.
Я обратила внимание на женщину-казашку средних лет. Она была в истерике, почти лежала в кресле, с ней чуть ли не обморок был! Заболела, что ли? Рядом сидела маленькая испуганная девочка. А знакомые мне давно искусствоведы музея и сама заведующая приводили женщину в чувство, буквально обмахивали её платками, уговаривали не сердиться, не волноваться, прийти в чувство, униженно за что-то извинялись.
Что происходит? Видно было, что все переживали и даже были потрясены.
- Кто это? – Спросила я тихо у дежурной.
- Это представитель городского отдела образования! – Значительно сказала она и она назвала ни о чём не говорившее мне имя.
- А что с ней?- Спросила я, уверенная, что вот-вот прибудет «Скорая помощь».
- Ей подали холодный чай!
Холодный чай? Просто он оказался недостаточно горячим на её вкус, видимо. Вон самовар кипит. Или обошлись с ней недостаточно уважительно? Но этого не могло быть! Не под ручки с двух сторон к креслу подвели? Разговаривали без трепета?
Я поразилась ещё больше, когда встреча закончилась. Мы спустились сверху, и обнаружили, что за полтора-два часа представитель горотдела образования всё ещё не пришла в себя от пережитого шока – подать ЕЙ холодный чай! Вокруг неё по-прежнему униженно хлопотали испуганные высокообразованные интеллигентнейшие служители искусства!
В этой ситуации больше всего мне стало жаль девочку, которая так и просидела около матери все два часа, вероятно, с завистью прислушиваясь к звукам шедшего наверху представления… А мать думала не о ней – о своих амбициях!
Конечно, последствия были предсказуемыми: грянули кадровые изменения…
Вот вам и стакан чая! Про стакан воды-то вы уже слышали?

СЕМЕЙНЫЙ РАЗГОВОР
Лена:
- Мама, а это тучи?
- Тучи чёрные. А это – облака!
- Они чтобы солнышку холодно не было?

Мать, 80 лет:
- А я вот свёклу ем, и она меня греет, как грей-фрукт!




АНЕКДОТ. На заправке остановилась дорогая машина, респектабельный мужчина, что сидит за рулём, говорит сидящей с ним даме:
- Смотри-ка, а ведь заправщик – мой одноклассник! Если бы ты вышла за него замуж, была бы женой заправщика! Помнишь, ведь он тебе нравился?
- Нет, дорогой, тогда он бы был президентом!

ДИАЛОГ С МАКСИМОМ
- Максим, что такое СНЕГ?
- Это испаряющая вода!
- А ДЕРЕВО?
- Это живое существо, оно растёт, питается…
- А за что люди любят друг друга?
- За богатство!
- А что такое – Холодное оружие?
- Ножи.
- А горячее?
- Пистолет! Ой, меня тошнит! А что, невеста может родить, и я?
- Не бойся, ты не родишь. А вот Каринка может. Что это ты с ней в кустах делал? Помнишь? Когда вам по шесть лет было? Придётся теперь тебе на ней жениться! Опозорил девчонку – весь двор видел…
- Я уже Каринку не люблю. Ну её! Ой! Смотри – футбольная ферма!
- Что за футбольная ферма?
- Ну, где мячи делают. Ферма для мячей! А ты что думала? У меня же ещё голова дружит!
- Ну, а БОГ?..
- Бог самый первый родился, и первый умер. Он как призрак – его никто не видел, а он всем помогает. Его даже имя никто не знает – просто БОГ!
Подходит дружок Максима, Адильхан Утегенов, он же - Адилька:
- А меня что-нибудь спросите!
- Что такое ЭЛЕКТРИЧЕСТВО?
- СОЛНЦЕ!
Ну-у, парни совсем выросли! Всё знают! Ведь им уже по девять лет!

СТИМУЛ

«Живёшь – не оглянешься, помрёшь – не спохватишься» (Русск. пог.)

Сегодня, декабрьским деньком, за окном пасмурно, сильный ветер. И хоть пока больших морозов нет, настроение подавленное. А мне, чтобы жить, стимул нужен. Да ещё свет погас – видно, где-то ветром провода порвало. А без электричества ни за компьютер не сядешь, ни телевизор не посмотришь…
Что ж, зато почитаю, наконец. Что взять? Гоголя, Фабра? Тугласа? Всё перечитано не на один раз, всё почти наизусть помню. Оставила только самые- самые любимые, и то три полки в два ряда. Вот дочь приглашает в Австралию переехать, а как их, любимые книги, бросишь? Я дышать без них не смогу. Можно, конечно, каждую такую в библиотеке взять, но это – не то! Многие книжки – из детства… Странно, читать не могу, потому что знаю наизусть, а расстаться не могу, потому что они мне необходимы. Хотя бы по корешкам рукой иногда провести.
Раньше у меня была большая библиотека. Как-то решила дать книгам вторую жизнь, понимая, что далеко не все снова возьму в руки. Три полных, тяжёлых рюкзака увезла в терапевтическое отделение больницы, три – в хирургическое. Думаю, что приняла правильное решение. На последнем заходе убедилась: больные, которые до того сновали по коридорам и не знали, чем заняться, все лежат с книгами в руках по кроватям! А на подоконниках не осталось ни одной!
Схожу-ка в магазин! И мусор заодним отнесу. Прогуляюсь. Может, развеселюсь! Оделась наскоро, вышла.
- Здравствуй, Зоя!
- Здравствуй, Любушка!
Это соседка по дому, злая горбунья. Умная, язвительная. В глаза льстит, за глаза поносит, материт самыми изощрёнными матерками. В её-то возрасте так ругаться! Давно пошёл восьмой десяток. О душе бы пора подумать. Мимо и пройти страшно, если она с кем-нибудь стоит. Тогда они долго смотрят вслед и шевелят сухими губами. Слава богу, что я давно не молодая и стала почти безгрешной…
А больше всех Зоя поносит свою мать – недоглядела та когда-то, свалилась дочь всего-то со стула, повредила спину, и вся жизнь оказалась искалеченной. Жаль мне Зою. У всех за плечами какая-то жизнь, какая-то любовь, какие-то дети, какие-то воспоминания. А её никогда никто не любил. Только племянница иногда наведывается – не освободилась ли квартирка?
Всех старух жаль. Смотрю, как они по двору слоняются, Те, которые себе места не найдут, у которых дачи нет или внуки далеко. Иногда подойду к ним, угощу своими ягодами или огурчиками:
- Привет, молодёжь! Как вы ещё с ума не сошли?
- А почему ты думаешь, что мы не сошли? – Быстро находится Зоя. От остальных уже острого словца не дождёшься.
А мне и правда кажется, что они секрет какой-то знают. Спрашиваю одну, другую – бывает ли у неё депрессия? Нет, говорят, не бывает! У меня ещё так много занятий, а жить иногда тошно становится. Это просто беда!
Боже, какой ветер! И пасмурно. За облаками – солнце, утешаю я себя. Не помогает. Тоска. Мусор выброшен. В контейнере копается знакомая молодая бомжиха, Марина. Вчера днём вижу, сидит у меня под окном, совсем замёрзла. Я открыла форточку:
- Хочешь чаю?
- Давайте.
Вскипятила, заварила крепко, сахара насыпала побольше в литровую банку, кой-чего съедобного в пакет набросала, вышла, отдала:
- Осторожно, горячо, не разбей! (В прошлый раз она взялась за раскалённую банку, и выпустила её из рук. Чай, с душой заваренный, вылился). -Дать варежки?
Руки у неё даже не красные – синие.
- Давайте!
Поискала, какие отдать. Вот эти отдам, старые, но очень тёплые, из чистого мохера. Сама вязала! Могла бы ещё поносить, да ладно! Человек ведь пропадает!
В окно подала:
- Береги, не потеряй!
- Хорошо. Спасибо.
А через несколько часов пошла в аптеку, смотрю, сидит Маринка на трубе теплотрассы, греется, а синие руки в рукава прячет.
- А где мои варежки? – Удивилась я.
- Да я их выбросила. Они грязные стали! И порвались. Мы железяки таскали…
Конечно, зачем жалеть то, во что не вложен свой труд? В очередной раз убедилась - чужого не жаль…
Ну, вот, мусор выбросила. Теперь за хлебом зайду в магазин, и скорее домой. В такую погоду не очень-то тянет гулять. Впрочем, ветер, кажется, утих. И облака выше поднялись.
Когда вышла из магазина, тучи разошлись, появилось солнце. А с ним – и желание жить!
Да здравствует наше светило! И я в который раз убеждаюсь, что солнце – самый убедительный стимул к существованию!

ДИАЛОГИ

Еду в автобусе. Проезжаем мимо метеостанции. Спрашиваю молодого казаха, что сидит рядом. По виду он - студент университета, третьекурсник. Крупный, симпатичный, одет добротно, выглядит самоуверенно.
- Что это там написано?
Он читает:
- КАЗГИДРОМЕТ!
- А что это значит?
- Не знаю. Это что-то по-казахски!..

- А кто такой Евгений Онегин?
- Не знаю. Никогда не слышал.
Его друг:
- Поэт!
Другой:
- Писатель!
Девушка лет двадцати пяти:
- Крепостной!
Я:
- А что вы понимаете под словом «крепостной»?
- Ну, это барин, на которого работают крестьяне…
- А Ленин?
- Революционер!
- А Надежда Константиновна Крупская?
- Не знаю, первый раз слышу.
Хотела спросить, кто ей симпатичнее – Наполеон или Бонапарт, но ни того, ни другого не знает…

ТЁТЯ ТАСЯ

Месяц назад я приехала навестить её, подругу моей матери, тётю Тасю, и угадала прямо в день рождения – ей исполнялось девяносто семь лет! Да, сама уже бабушка, я продолжаю называть её тётей, как в далёком детстве. Привезла бутылку кагора – старушки его любят. Улыбчивая и ласковая, она, как всегда, наговорила мне столько приятных слов, сколько я и от родной матери не слышала. Добром помянула и моих родителей, и бывших соседей.
Привезла ей свежие публикации моих заметок, на этот раз - про общих знакомых, которых тётя Тася хорошо знала в своё время. И она их обязательно прочитает. В отличие от моих подруг, которые моим «творчеством» не интересуются.
Мы беседовали, она живо расспрашивала про судьбы знакомых. Потом вспомнила, как раскулачили в деревне её семью – отобрали единственную корову. Как тяжело жилось, как распалась родительская семья с её деревенским укладом, как от голода все подались в город…
У самой тёти Таси родилось шесть детей, уже в здесь, в Петропавловске. Как она их выкормила, вырастила, не знаю. Помню, что и меня, единственную, было вырастить непросто моим родителям. Всё время хотелось есть, и в шесть лет я объелась лесной ягоды. С тех пор у меня к ней жестокая аллергия. А ели мы тогда всё подряд – и «калачики», и корни рогоза, и цветки акации, и лебеду, и сурепку, а жмых, которым теперь кормят животных, и подвяленная в печи морковь были лакомством…
Что ела сама тётя Тася в голодные годы, во время войны и после, имея шестерых детей? Тогда и овощными очистками, и мороженой картошкой не пренебрегали. За бардой с коромыслом ходили на спиртзавод. Это я помню.
Вчера была передача по ЦТ – учили, как правильно питаться, чтобы прожить долгую жизнь. Смешные люди! Будто, им это известно! Вон Травинка учила всех, учила, столько последователей имела, а сама прожила едва больше шестидесяти…
Я люблю людей, которые живут долго. А жить долго в нашей стране, где во все времена изводят народ с методической ненавистью – особая заслуга! Мало кто выдерживает. По кладбищу и сейчас страшно идти: лежат молодые мужчины сплошь и рядом… Слабаки! Уходят от этой жизни раным-рано, малодушно оставляя всё на женских плечах… И только фанатическая материнская любовь не даёт жизни погаснуть. Только она!
Как чувствует себя на Земле человек, намного переживший своих ровесников? Как пришелец из прошлого, засланный в будущее? Интересно долго жить! Родиться при Ленине, пережить всех наших монстров одного за другим – словно кукиш им показать: «А на-ка, выкуси! Тебя уже нет, а я ещё жива, как ты ни старался!»
Вчера Вера Васильева, артистка, отмечала юбилей – 85 лет. Она ещё «в форме», и даже выходит на сцену. Часто показывают и фильмы с её участием, где она совсем молоденькая. С каким чувством смотрит их она, пережившая всех товарищей по сцене? Никого не осталось… Редкие «могикане», вроде Этуша и Зельдина, вышли её поздравить.
Мне-то «всего» шестьдесят шесть лет, а по городу даже в праздник иду – словно на другой планете – ни одного знакомого лица! Куда все делись?
Может, секрет долгой жизни в хорошем характере? Вот тётя Тася прожила на виду у всех достойно всю свою жизнь. И детей она, почти неграмотная, вырастила достойных, не трепля языком, а на собственном примере. Никого не обидела, не злобствовала и не завистничала, врагов прощала.
Я вот не обладаю таким качеством. Злопамятная. Не прощаю никого. Зато и сижу дома одна, как сыч – никто не стучит в мою дверь, не звонит по телефону…

А в этом тёплом доме меня всегда ждал тёплый приём. Приняли и сегодня. Сегодня я приехала проводить тётю Тасю в последний путь... Много соседей, родных, детей, внуков и правнуков утирают искренние слёзы.
Когда-то сама тётя Тася была очень красивой женщиной - кудрявая, темноглазая, улыбчивая, с ямочками на щеках. Волосы она сохранила великолепные - у молодых такие редко встретишь. А как она умела обогреть и приласкать! И дети, внуки пошли в неё - все, как на подбор, хороши! Только некоторым детям кому за пятьдесят, а кому и за семьдесят.
Но не такая уж это грустная картина, когда пожилые уже дети провожают старую мать. Она их одарила не только красотой, трудолюбием, уживчивостью, а и хорошими генами. У них значительные перспективы стать долгожителями!
До последних дней Анастасия Силантьевна Костюкова сохраняла оптимизм и желание жить. Она даже и обещала нам дожить до ста лет, но не исполнила слова. Видно, не от неё это зависело...
И мы на тётю Тасю за это обижаться не будем, а пожелаем, чтобы следующая её жизнь была полегче!..

Едем на экскурсию.

Зазвонил телефон. Это Максим, мой девятилетний сосед. Только он и украшает мою одинокую жизнь.
- Ты говорила, что в воскресенье мы поедем на озеро Пёстрое. Поедем?
- Поедем! Приходи через пятнадцать минут.
Через пять минут звонок в домофон:
- Что, уже прошло пятнадцать минут? Я раздумал на Пёстрое, поехали лучше в Ботанический сад животных кормить!
- Поехали!
Я заталкиваю в сумку большой кабачок, половину вилка капусты, нож и большой белый батон. Готово. Отправляемся.
Садимся в девятнадцатую маршрутку. Едем. Рядом молодая казахская семья – муж, жена, двое малышей.
- Пап, а кто такой – водяной? – Нудно тянет старший мальчик, лет семи. Ни отец, ни мать не отвечают. А тот снова и снова повторяет вопрос:
- Пап, мам, кто такой – водяной?
Молчание.
- Что же вы не ответите ребёнку? – вмешиваюсь я.
Отец достаёт телефон и набирает вопрос: ВОДЯНОЙ?
Дожились! Наклоняюсь к Максиму:
- Кто это – водяной?
- Водяной зелёный, дышит под водой. Я видел его в колодце. Он ест мух!
- Боишься его?
- Ага.
- А что его бояться, если он мух ест?
- А он всё подряд ест. И людей может. Я его маме показал, и мы сразу ушли. Испугались!
Водитель объявляет следующую остановку: «Уют». Есть у нас такой магазин. «Что такое – уют?» - Спрашиваю у своего спутника.
- Уют – это где бездомных детишек приючивают!
- А вон магазин «Атлантида». Что значит это слово?
- Атлантида – это океан!
- Что такое «кабель»?
- Это чтобы смотреть телевизор.
- Я вижу, у тебя новые красивые штаны. Тёплые? А то сегодня мороз. Кто купил?
- Бабушка. Она мне всё покупает.
- Хорошо она тебя одевает! Считаешь ты себя богатым человеком?
- Да. У нас же компьютер есть и хомяки!
- А причём здесь хомяки?
- А знаешь сколько клетка для них стоит? 3 000 тенге!
Так за разговором время прошло незаметно, а вот и наша остановка. Время провели не без пользы, и, как всегда, я многое узнала от соседа.

МАКСИМ И БОГДАН

Девятилетнему Максиму скучно – во дворе никого нет, и он звонит мне по домофону. Я знаю, что ему надо! Беру банку с гвоздями, молоток, секатор, пилу, и выхожу в садик. Всё здесь уже в зоне досягаемости отпилено, обрезано, приколочено, но трудолюбивые руки работу себе найдут! И Максим начинает прибивать одну дощечку к другой.
- Что это будет?
- Я бабе скамеечку сделаю на дачу!
- А-а! Молодец! Максимка, ты такой умный, объясни мне, кто такой – ПРЕЗИДЕНТ? А то я не понимаю.
- Президент – это очень богатый, и обладающий всей землёй человек! – Важно отвечает мне приятель.
- А из-за чего бывают войны?
- Золото два государства не поделят – вот и война!
- А что такое вата?
- Её берут из подсолнуха!
- Может, из хлопчатника?
- Да, да, я хотел сказать – из хлопчатника. Почти догадался!
- Кто это – БОГ?
- Умерший человек. Он родился самый первый, а потом пошли все люди.
- Ты вот недавно видел передачу, как женщина рожает. А мужчина может родить?
- Может. Если он больной. Ну, не как все. Наполовину женщина если…
- Как ты определишь – что такое рыба?
- Существо, которое дышит жабрами.
- С кем ты больше всех дружишь?
- С Адилей. Мы с ним общаемся, друг к другу в гости ходим, делимся всем.
- Твоё любимое блюдо?
- Я люблю пищу, хлеб, молоко, яйца, пюре, рагу, подливку, картошку и мясо!
- А что любят есть птицы?
- Корм для птиц и крошки!
- А свиньи?
- Зерно, отходы…
- Ну, Максим, ты уже всё знаешь! А давай у Богдана спросим:
- Богдан, у тебя сёстры, братья есть? – Обращаюсь я к пятилетнему малышу. Тот подошёл и завистливо глядит, как управляется с молотком Максим. И когда мальчишка. отчаявшись сделать скамеечку, отбрасывает сколоченные дощечки, берёт в руки пилу и идёт подпиливать всё, что попадётся, Богдан хватается за гвозди и молоток. Поняв, что в деревяшку ему не вбить, он обнаруживает, что в землю гвозди входят великолепно, и упражняется в этом направлении. Ему совсем не до разговоров, но я настаиваю, и он отвечает:
- У меня есть бабушка, мама и кот!
- А папа?
- Папы нет. Он живёт далеко.
- Ты его видел?
- Нет. Но мама видела.
- Какая у тебя любимая сказка?
- Козёл и баран.
- Расскажи!
- Забыл!
Такая увлекательная работа требует сосредоточенности, и он перестаёт отвечать на мои глупые вопросы.
Когда в землю вбит Богданом последний гвоздь и Максимом отпилена последняя ветка, до которой можно дотянуться, я благодарю парней за помощь, вручаю им по тридцать тенге, и они, довольные, отправляются в магазин за мороженым.
С деньгами, заработанными собственным потом!

СТАРЫЕ МАТЕРИ

«Мать кормит детей – сохнет, а они по ней и не охнут» (Русск. пог.)

Любопытство частенько ведёт меня туда, куда другие не заглядывают. В старой части города, Рабочем посёлке, где я когда-то родилась и закончила школу, откуда давным-давно уехала сначала блуждать по стране, а потом вернулась и поселилась в новой части города, в благоустроенной квартире, у меня сохранилось много знакомых. Иногда я их навещаю, или разыскиваю следы потерянных. Увы, увы, многих на этой земле уже не найти.
Сегодня я разыскиваю Раю Пересыпкину. Не видела лет двадцать. С трудом через знакомых узнала её нынешний адрес. Раньше она была очень амбициозна. На жизнь у неё были большие планы. Как-то, лет через двадцать после школы, встретила её. Она давай мне «заливать», как хорошо живёт. Я стою, киваю и делаю вид, что верю ей. Но оторванный и пришитый «на живульку» рукав старого её пальтишка говорил совсем о другом…
Вот говорят, наш город – маленький. 200 000 населения у нас считается так себе! А можно всю жизнь прожить, и не встретить бывшего одноклассника!
Я иду по Рабочему посёлку, и сердце моё трепещет. Но не о былом я думаю сегодня. За прошедшие годы построено много новых домов, кое-какие хорохорятся и стараются «держать фасон». Но большинство запущенных лачуг, погрузившихся по плечи в землю, где грязные занавески, где подставленное под вываливающуюся стену бревно, где привязанная худая собака или старое бельишко на верёвке дают знать, что здесь ещё живут.
Я знаю, кто живёт в каждом из старых домишек – старые матери! Я знаю, как выглядят эти «дома» изнутри: выгнутые полы с хлюпающей под половицами водой, осыпающаяся с давно небелёных стен глина, почерневшие протекающие потолки, разваливающиеся печи с проглядывающими красными кирпичами и чёрными заслонками…
Не всегда так было. Многие из этих матерей были хорошими хозяйками, и, как могли, по-бабьи, конечно, ухаживали за домиками снаружи и внутри. Мужьям было не до того. Они или пили, или рано умирали. А сейчас женщинам по восемьдеся-девяносто лет, и сил у них хватает ненамного – так, за водой сходить с пятилитровой пластмассовой банкой, да печь истопить. Без этого – никак. Не мыть уже пол – подмести. Не подбелить печь – только щели глиной замазать, чтобы дым в комнату не валил, чтобы тяга была. А дымком попахивает. И не только дымком… Бедностью и кое-чем ещё…
Нет, дети их не забыли. Кто-то построил новый дом, кто-то живёт в других частях города в благоустроенных квартирах, некоторые даже имеют собственное дело и совсем не бедствуют. Я знаю одного такого сына. Он – владелец продуктового магазина. Названия говорить не буду, вы знаете этот магазин...
И матерей дети навещают. Обычно – после получения ими пенсии. Почему-то все, и богатые тоже, очень нуждаются в деньгах. И стоят у матерей пустыми кастрюли на печке и пустыми полки в холодильниках. Если они, холодильники, вообще есть. А телевизоры у большинства есть. Ну, те, старые, коробками. В которых каналов всего два-три.
- У вас же пять детей, сбросились бы, да купили вам новый телевизор, да провели кабельное!.. - Иногда досадую я на свою девяностолетнюю учительницу.
- Зачем мне? Сколько жить-то осталось?
С этой мыслью они прожили пол-жизни – сколько жить-то осталось? И радостно продолжают выделять для деток сладкую капельку, отказывая себе во всём. Это и есть для них радость – они нужны! Радость, без которой человек жить не может. Последняя радость старых матерей...
Первая моя мысль была: «Бедные, несчастные матери! Гадкие дети! Чем они отличаются от личинок, которые выводятся в телах своих матерей-гусениц?» Вторая была оптимистичнее: «Счастливые женщины! Ведь им под сто лет! Они живые, и поживут ещё! А где их подруги, которым дети устроили «счастливую» жизнь, взяв их к себе, в благоустроенные квартиры? Если их впоследствии не заели от тесноты, то лишили необходимости двигаться. А шестьдесят телевизионных каналов лишили и желания что-то делать!»
Я не застала «дома» Раю Пересыпкину. Нет у неё дома. В свои шестьдесят шесть лет она живёт из милости у какой-то старушки. Считается – ухаживает за ней. Старушка, лет на двадцать старше моей подруги, с трудом колола дрова во дворе. Полный дворик гогочущих гусей. Штук пятьдесят. Хозяйка пригласила меня в домик. Знакомая картина – между потолком и полом расстояние небольшое, грязь, обвалившаяся со стен глина, рваные шторы, вонища – от гусей со двора несёт чистым аммиаком! Мы познакомились.
Я – Любовь Матвеева, старушка – Любовь Матвеевна! Легко запомнить. Раньше женщина работала в торговле, была в авторитете, жила в достатке. Теперь повсюду следы бедности и немощности. Через дорогу – хороший дом её дочери.
- Ну, что, скоро Новый Год! – Бодро говорю я. - Гусятины вам до весны хватит!
- Что вы! Это – не для еды. На продажу! Дочке деньги нужны!..
От моей собеседницы я узнала, что моя Рая выходила замуж, неудачно. Муж ушёл, сын умер ещё маленьким. Одинока. Своего жилья нет. Ухаживает за стариками, где можно и самой пожить. Пенсия маленькая. Не то, что у неё, Любови Матвеевны!
- Так у вас хорошая пенсия? Что-то незаметно.- С сомнением огляделась я. - У вас и съедобным не пахнет. Ощущение такое, что и крошки хлеба в доме нет.
- Ну, хлеб-то есть! Это временно... Сынок строиться надумал… - И глаза её загорелись фанатическим огнём материнской любви.
- Что сын! Ему, поди, лет шестьдесят, да и внукам вашим уже лет по сорок! Хоть не пьющие?
- Внуки у меня хорошие! Младший только немного "закладывает". Вот бывают редко. Года два не видела. - Замаслилась от гордости старушка.
- Увидите, если сыну недосуг будет ходить к вам за пенсией!

С пол-часа я, наверное, посидела, но потом стало так есть глаза от аммиака, что не выдержала, ушла. Ушла, не дождавшись подруги, которая ухаживает ещё за каким-то инвалидом в похожем домике, и пообещав придти в другой раз.
Только вряд ли она будет рада меня видеть - хвалиться нечем...

ПОБЕДИЛИ… ИНДЕЙЦЫ!

«Во всяком подворье своё поверье» (Русск. пог.)

Мы гуляем с дочерью погожим днём – а они тут, в Австралии, похоже, все погожие – по небольшому городку Мериборо, штат Квинсленд. Населения тут – с наше хорошее село, но куда нашему селу до Мериборо! Даже городу. Вокруг чисто, благоустроено, удобные коттеджи, спокойные доброжелательные люди, ухоженные приусадебные участки с растениями, которые у нас растут на подоконниках. Здесь выпускается собственная цветная газета, есть театр, университет, несколько скверов и парков, и даже не один музей!
«Мэмори милитари» - читаю над одним из зданий.
- Что это – военный музей? – Спрашиваю у дочки.
- Да. Хочешь зайти?
- Хочу. – Здание лёгкое, с большими окнами, пронизано светом. Это не наши мрачные музеи, похожие на склепы!
Заходим. Интересно! Трёхэтажное здание внутри просматривается с пола до потолка и полно воздуха и света, а вдоль стен этакие полу-этажи со множеством экспонатов. Поднимаемся по удобным лестницам, обзор начинаем сверху. Там собрано всякое оружие и орудия для стрельбы, начиная со времён колонизации континента.
Вот даже настоящая великолепная военная повозка для перевозки пушек и пулемётов с откормленными лошадьми, ну совсем, как живыми. А сбруя! Куда там нашим бедолагам-коняшкам, которым довелось торить тропы на дорогах первой и второй мировых войн! Представлены всякие подручные средства: сумки для патронов, рюкзаки, обмундирование, карты сражений, галеты. И, конечно, фотографии и биографии героев и рядовых военных, их личные вещи.
В экспонатах отражены и семнадцатый-восемнадцатый, и девятнадцатый –двадцатый века. Но я уже начинаю уставать. Теперь мне не терпится узнать подробнее, какое участие принимала Австралия в последней мировой войне?
Что там говорить, маловато мы про это знаем! Для нас она «Великая Отечественная», начавшаяся в 1941 году, и мы об этом довольно хорошо осведомлены. А ведь на самом деле война началась в 1939! И происходила не только на евразийском континенте, а и на севере Африки, на Тихом океане, даже создалась угроза высадки на территорию Австралии! Семьдесят два государства было вовлечено в эту адскую мясорубку! Было мобилизовано в общей сложности сто десять миллионов человек!
К нам обращается очень пожилой человек, по всей видимости, он помогает служителям музея добровольно, а, может, и является участником событий в последней войне. На груди несколько наград.
- А вы откуда? – Обращается он ко мне.
Видно, его привлек непонятный для него язык, на котором мы говорим с дочерью.
- Ай эм рашен вумэн! – С гордостью сообщаю ему я. Здесь, в музее, в зале, посвящённом последней войне, это, как нигде более, уместно, считаю я. Наверное, он и русских видит впервые. Я даже собираюсь где-то немного упиться славой русского оружия, сломавшего хребет нацизму!
Но к тому обстоятельсву, что мы русские, старичок отнёсся без интереса, и начал с вдохновением рассказывать о доблести австралийской армии, и об ужасных её потерях – сорока тысячах военных и семистах человек гражданского звания!
- А как вы думаете, чья основная заслуга перелома в ходе войны? – Спрашиваю его, пытаясь подвинуть его ближе к интересующему меня вопросу ценят ли здесь, в Австралии, наши жертвы? Старик охотно демонстрирует свои знания, называя основополагающими в победе усилия армий США, Франции, Британского Союза, называет ещё десяток государств и доходит даже… до заслуг в ходе войны индейских племён. Ни словом не вспомнив о России!
В доказательство он открывает какую-то книгу, и указывает мне на потери наших союзников, исчисляемые сотнями тысяч.
И словно не видит первую строчку, где написаны потери России – 20 000 000!
Мы поблагодарили пожилого энтузиаста, выразив уважение к стране, боровшейся с фашизмом, и вышли на улицу, молча переглянувшись с дочерью.

ЧЁРНАЯ ВДОВА

«Смерть придёт – и на печи найдёт» (Русск. пог.)

Не старая ещё женщина шла по базару, с ног до головы одетая в чёрное.
-Что это вы оделись, как чёрная вдова? – Спросила я её, когда она подошла к моему прилавку. Подвинула к ней плетёное лукошко с каштанами: - Купите каштан – приносит удачу и исполняет желания!
- Я и есть вдова. Ещё сорока дней не прошло, как умер второй муж. Ну, ладно, первый: больной, и выпить любил. А второй так заботился о своём здоровье, никаких вредных привычек! Зарядку делал, обливался холодной водой. Утром пошёл на работу, как всегда. Вдруг звонят: упал и умер. Не понимаю…
Женщина одета, насколько можно в таких обстоятельствах, изящно и даже кокетливо. Чёрный цвет ей к лицу. Она перебирает каштаны и о чём-то думает. Мимо прошёл мужчина. Задержал на ней взгляд. И она посмотрела ему вслед.
- Наверное, снова выйдете замуж. Вы ещё молодая.
- Что ж, если найдётся хороший человек…
- Человек-то найдётся, да только может побояться, узнав, что вы – роковая женщина. Ко мне один сватался, понравился. Только мне шепнули, что у него уже две жены умерло, и я отказала. Он нашёл другую. Через два с половиной года и эта умерла.
- Предрассудки!
- Сейчас он свободный. Хотите, познакомлю? Симпатичный!
- Не-ет уж! Так вы говорите, исполняют желания? – Продолжала она перебирать каштаны.
- Да. Дочку никто замуж не брал, я поклала в карман, и загадала: в Англию! И что вы думаете? Через пол-года она была замужем за англичанином!
Женщина вынула пятьдесят тенге и протянула мне. Положила каштан в сумочку и спросила:
- Так вы считаете, про двух умерших мужей лучше не говорить?
- Когда бывает два, бывает и три. Всё равно чего. Это – система! А. может, купив каштан, вы прервали порочную связь? Желаю счастья и вам, и вашему будущему избраннику!
Через несколько дней она снова появилась на базаре. На ней был светлый плащ. Проходя мимо, она молча вынула каштан из кармана и показала мне. Я так же молча помахала ей рукой.
-

ПРИНИМАЙТЕ ГОСТЕЙ!

«Детушек воспитать – не курочек пересчитать» (Русск. пог.)

Ани и Лена, молодые матери, сидят на шезлонгах под тентом и весело болтают. В воздухе стоит гомон из детских голосов – двое деток наши, двое Аниных, да двое детей Тиган гостят со вчерашнего дня. Тиган, самая любимая Ленина подруга, сегодня пользуется долгожданной свободой - устраивает личную жизнь. Ей двадцать семь лет, и у неё бурный роман по интернету сегодня должен завершиться встречей.
Вот так весело обычно и бывает по субботам, если сами хозяева не уезжают к кому-нибудь в гости - настоящий детский сад! Конечно, это хлопотно, зато и у Лены проблем нет, если есть необходимость "сбыть" детей на время.
Коттедж стоит в эвкалиптовом лесу, воздух здесь целебный – постоянная ингаляция эфирных масел и фитонцидов. На усадьбе растут всякие "экзоты" - гранаты, бананы, вечноцветущий хлопчатник и неведомые мне растения. Сейчас здесь зима, что ничуть не мешает обильно цвести кустарникам, многие из которых растут на моей родине, как комнатные цветы.
В коттедже есть всё для удобной жизни, вплоть до посудомоечной машины. Каждый месяц за его аренду и электричество моя дочь платит 1300 долларов владельцу всех окрестных земель, ландшафтного парка и ботанического сада, расположенного по соседству на многих гектарах – отцу Ани. На все семейные расходы хватает детского пособия с лихвой, но, кроме того, дочь работает. А за то, что учится заочно в университете, государство также приплачивает.
Отец Ани очень богатый человек, у него много нанятых работников, да и сам он с сыном трудится с утра до вечера почти без выходных. То на тракторе, то на грузовой машине, то с лопатой в руках вижу его каждый день, когда гуляю с внучкой. Он прост и приветлив, как и все вокруг – помашет рукой, улыбнётся, притормозит, если едет на машине, чтобы не обдать пылью:
- О-о, литл бэби!
Коттедж Ани стоит отсюда в полукилометре по одной из трёх дорог, она –наша ближайшая соседка. Ани - высокая, стройная, длинноногая и симпатичная шатенка. У неё высшее образование. До замужества девушка любила путешествовать, в том числе была в России, а теперь воспитывает двух маленьких детей. Муж Ани Бен много работает, чтобы, так же, как мы, оплачивать за коттедж отцу Ани, в котором живёт семья будущей богатой наследницы. Да, вот так - на общих основаниях… Там, в Австралии, как и на западе, дети богатых родителей не расслабляются…
Ани, как может, помогает мужу – старается не без пользы проводить время дома, пока маленькая дочка не сошла с рук. Она разводит калифорнийских червей для получения гумуса, и регулярно забирает у нас пищевые отходы. От узла с детскими вещами Ани тоже не откажется, как и мы. Почти всё, что носит наша четырёхлетняя Синди и малышка Эмили – с плеч подросших детей другой подруги дочери – Вероники. Австралийцы экономны и бездумно вещей не выбрасывают. Если некому отдать – сдают бесплатно в специальные магазины.
Вчера Ани с мужем, который наверняка устал на работе, приехали вечером оба, каждый на своей машине, с детьми, чтобы помочь установить новый аттракцион – большой батут. Дочь купила его за 200 долларов. Я видела из окна, как Ани с Беном украдкой целовались, думая, что их никто не видит. Любовь! За день-то соскучились друг по другу!
А сегодня все дети весело прыгают – кто выше? Выше всех – Хьюго, Анин сын! Вообще он удивительно нежен и застенчив, Синди, моя внучка, им командует, как хочет. Но на батуте ему равных нет! Ему годика четыре, и он не понимает, что такое страх. Смелый мальчик! Недавно прыгнул в пруд, который находится на их участке, и чуть не утонул - плавать-то не умеет! Хорошо, что взрослые оказались неподалёку. Теперь родители возят его на плавание.
А ещё у нас на участке есть и качели, и горки, и сетки для забрасывания мячей, и канат, а для самых маленьких – песочница с разноцветными мячиками. Всё - новое, яркое, красивое, безопасное! Вечером мы с детьми разожжём костёр, и искры от него высоко взлетят к звёздам!
Усадьба обнесена проволочным забором, но наша собака Элли знает секретное место, которое нам никак не удаётся обнаружить. И потому она имеет свободный доступ к тому, чтобы посетить соседних шавок или развлечься у дороги, облаивая проезжающие машины. Больше всего она ненавидит синий бьюик, в кузове которого гордо восседает большущий белый пёс, который не считает нужным и бровью повести в её сторону. Это очень обидно, и она долго сопровождает своего врага истерическим лаем, буквально кидаясь под колёса. Добром это не кончится! И в свободное время мы с дочерью опять безуспешно исследуем забор...
Видно, опять убежала – за забором появляется одна кенгуру с младенцем , выглядывающим из сумки, другая. Почти пятнадцать кенгуру разместились за забором в десяти метрах от нас. Одни неторопливо лакомятся травой, другие внимательно разглядывают беснующихся человеческих детёнышей. Их крики, хохот и визг животных не пугают. Некоторые кенгуриные детки повыпрыгивали из сумок и тоже пытаются устроить свалку. Они бы, наверное, и от батута не отказались!
Трава вокруг забора регулярно обкашивается – от змей, и заново обрастает молодой травкой, она-то и привлекает животных. В лесах трава старая, жёсткая. Кенгуру драчливы. Недавно один мужик решил разнять поссорившихся самцов, за что и получил порядочно – попал на больничную койку.
У австралийцев культа еды нет, едят они, на мой взгляд, невкусно. После целого дня работы они могут удовлетвориться одним салатом, протёртым супом или пареными овощами, намазав на хлеб безвкусное манго. Рыбы здесь хорошей не видела, и консервы рыбные невкусные. Мясо ( в том числе кенгуриное) продают солёным, которое надо варить почему-то в сладкой воде. Бульон после этого выливается.
Как-то дочь ждала в гости подругу с севера Австралии, которая вместе с маленьким сынишкой провела в дороге семь часов. А до этого прислала для только что родившейся Эмили дорогие подарки по почте. Сели за стол. Смотрю – а на столе пара салатов, да колбаса нарезана. Я кинулась жарить котлеты. Настоящую еду австралийцы любят и ценят, только редко дают себе за труд приготовить её.
Я тоже постепенно начала облегчать свой стол, за что была вознаграждена: давление без лекарств нормализовалось, да исчезли и кое-какие другие проблемы, связанные с пищеварением. То же происходит с другими пожилыми людьми, приехавшими в гости к детям - все, без исключения, отмечают это обстоятельство.
Малыши здесь едят какие-то сухарики, обмазанные чем-то горьким. Великолепную манную кашу никогда не пробовали. Я сварила – внучке не понравилась! А дочь с удовольствием съела, и просила потом каждый вечер. Привезённые прекрасные шоколадные конфеты хорошей фирмы –целых шесть килограмм – раздали друзьям и знакомым: «Попробуйте русские конфеты!» Сами не ели – вредно!
А сегодня я жарю оладьи и, свеженькие, горячие, выкладываю на низкий детский стол на веранде. Волнуюсь – понравятся ли? Кажется, понравились. Тарелка быстро пустеет. Дети подбегают, хватают горячее лакомство - здесь это лакомство, и снова уносятся играть. Им весело! Ани тоже пробует осторожно – она такого ещё не ела. Нравятся!
Но вот залаяла прибежавшая собака. Кенгуру бесшумно растворились среди эвкалиптов, а к дому подъехала знакомая машина. Из неё вывалились Вероника, её муж и двое детей.
- Принимайте гостей! – Сказала по-русски родившаяся в Таджикистане Вероника. А я снова кинулась к плите...

ЧЕЛОВЕК РОДИЛСЯ!
«Дружно не грузно, а врозь – хоть брось» (Русск. пог.)

- А как мы будем рожать? – Спросила я у дочери, которая «дохаживала» последние дни перед родами. – И вообще, как вы здесь живёте – в лесу?
- Не бойся, все уже готовы и ждут!.. – Ответила мне она загадочно. – А что в лесу, так мне здесь очень нравится! Особенно после Москвы...
Я прилетела в Австралию, чтобы помочь дочери. Мы не виделись пять лет после того, как две недели провели вместе в Тайланде. С мужем-англичанином Марком Лена прожила восемь лет, из них четыре года в Англии. Так и этак она пыталась сделать из него что-то годное для семьи – никак! И в апреле 2013 года, отказалась от этой мысли окончательно, имея на руках трёхлетнюю дочь Синди и находясь на седьмом месяце беременности второй. Марк улетел в Англию.
И вот мы живём в лесу и ждём. Утром Лена увозит Синди в садик, который та посещает с двух месяцев, а мы с дочерью то на море едем, которое находится в 19 километрах – Тасманово, то в кафе, то по магазинам.
- И когда я рожу? Уже пора, а я ничего не чувствую! – Сказала она как-то вечером. За окном ярко сияло ночное небо, и луна была в последней четверти. Такая знакомая луна… Через пять часов она будет освещать наш Петропавловск…
- Вот будет полная луна, и ты родишь! – Почему-то сказала я.
- Сегодня 22 июня, сегодня не рожай! – Сказала я дочери через несколько дней. – Плохой знак! - Внучка Синди давно спала, я читала на диване, а Лена возилась на кухне. Всё-таки интересно, кто первый родит - Кейт Уинслет, жена будущего короля Англии, или она? Дочь в этот вечер себя странно чувствовала, и мы не ложились спать. Было два часа ночи, когда Лена заявила:
- Кажется, началось!
Я перепугалась – что я могу? До ближайших соседей пол-километра по каждой из трёх дорог. Внучка Синди меня не признаёт, и сидеть со мной не согласится. Мы и не понимаем с ней друг друга – по-русски она не знает ни слова, а я – по-английски. Дочь взяла телефон, позвонила кому-то…
И началось…
Через пятнадцать минут в ночном лесу зашарили фары, залаяла собака, и с дороги к дому свернула машина. Спящую внучку разбудили и куда-то увезли. Подъехала другая машина. Это Ани. Дочь взяла приготовленную сумку, поцеловала меня, велела не волноваться, села в машину. Уехали. До роддома около часа езды. Успеют ли?
В шесть утра за мной приехала Ронни – Вероника. Мы с ней уже знакомы – она ездила с дочерью за мной в аэропорт, встречала. Надо ехать в роддом, а я ключа от дома не найду. Пришлось махнуть рукой – здесь дома редко запирают. Поехали.
- А нас пустят?
- Пусть попробуют не пустить! – Заявила Ронни. Десятилетней девочкой родители вывезли её из Таджикистана, и переехали на ПМЖ в Германию. Потом она вышла замуж и уехала жить с мужем в Австралию. У них двое детей, которые хорошо говорят и по-английски, и по-немецки, пытаются и по-русски. Ронни – идеальная жена и мать. Сама она отлично говорит по-русски – не забыла! Два дня в неделю они с мужем работают на благотворительность - обычно в приюте для животных, в остальные дни - на себя.
Мы приехали. Раннее утро. Идём по коридору в ту часть больницы, где родильное отделение. Надпись что-то вроде: «Посторонним нельзя!»
- Так нельзя же! – Говорю я.
- Мы не посторонние! – Говорит Вероника, и обезвреживает руки из сосуда на стене. Я делаю то же, и мы проходим дальше. Персонал улыбается и показывает нам палату дочери.
У Лены продолжаются схватки, и время от времени она вдыхает какой-то обезболивающий газ из трубки. Она не напугана, улыбается. Время от времени подходят то молоденькая врач, то опытная медсестра. Сделали рентген, немного обеспокоены – ребёнок неправильно выдвинул подбородок, и если ничего не изменится, придётся делать кесарево сечение.
- Но это не страшно! – Говорит медсестра.
А мы боимся. В бытовке можно налить себе молока или кефира, заварить чая или кофе – попить с печеньем. Но всем не до того: неужели придётся делать операцию? В палату забежала Ани, которая увезла ночью Лену в больницу. Посидела, попереживала. Рассказала нам, как они с мужем путешествовали по России – ехали из Москвы пять дней по Транссибирской магистрали до Иркутска, как их ограбили наши бандиты, как они из Иркутска через Монголию вернулись домой.
Переводит с английского её рассказ Вероника. Мы сидим в удобных креслах, беседуем о том, о сём. Ленка мучается, принимая участие в разговоре между схватками.
- А ведь ты проезжала наш город – раз по Транссибирской магистрали… - Говорю я Ане.
- Да? - Удивляется она, и переспрашивает его название.
- Петропавловск! – Отвечаю ей.
Нет, Ани, конечно, не запомнила такого города.
Мы скрываем свою встревоженность, разговариваем, и ждём. Ани убегает. У неё дела в городе, да и дома ждут муж и двое маленьких детей. Сколько ждать - неизвестно. Возможно, долго…
- Может, ты поедешь домой? – Предлагаю Веронике. Тебя ведь тоже ждут дети!
- Не сдвинусь с места, пока Лена не родит!
А когда она родит? А если в самом деле придётся делать операцию? Стра-ашно! Но мы бодро улыбаемся, чтобы не пугать Ленку. И разговариваем с медсестрой.
- Вы много лет работаете, что можете сказать? – Спрашиваю её я. – Ну, может, что-то общее для всех заметили? И вообще…
- Заметила, что всё меньше белых детей рождается, всё полукровки,и что особенно много родов приходится на полнолуние – и она кивает на полную луну за окном. Её ещё видно на посветлевшем утреннем небосводе. Скоро и солнце взойдёт!
Внезапно Лене делается невыносимо лежать на спине – столько часов! Она сползает на пол и встаёт, облокотившись на кровать. Расставляет ноги. Медсестра на полу на коленях кладёт на пол зеркальце между ног и держит наготове руки. Пять, десять минут. На зеркало капает несколько мутных капель. Зачем руки-то? – Недоумеваю я. Встаю с кресла, нагинаюсь, и немного приподнимаю подол трикотажной ночнушки дочери.
О чём-то болтает Вероника, стонет Ленка, что-то кому-то сказала медсестра, а я… вижу под юбкой перевёрнутый бюст маленького человечка! Ещё НИКТО НИЧЕГО не знает, только я и медсестра видим удивительную картину появления Человека…
В то же мгновение ребёнок мягко шлёпается в руки медсестры. Ошеломлённая Вероника замолкает, Ленку укладывают снова на кровать, и помещают ей на живот совсем новенькую дочку. Мы уже услышали её крик, а теперь смотрим во все глаза. У той открыт один глаз, и смотрит на нас подозрительно. Потом медленно открывается второй… Взгляд такой же подозрительный. Круглые глазки совершенно сиреневого цвета!
«Так вот ты какая, Эмили»! – Думаем мы.
« А какие вы?» - наверное, думает она. Взгляд осмысленный.
Вероника щёлкает фотоаппаратом, делая один снимок за другим. Ребёнок бело-розовый, как зефир, и красоты необыкновенной, а, самое важное, сразу видно – здоров! И роженица улыбается. Слава богу: всё хорошо! Всего девять часов утра…
Мне вручают ножницы - я должна перерезать пуповину. Господи, хоть бы руки так не дрожали! Волнуюсь, но смыкаю лезвия инструмента! Пуповина - тоненькая синеватая пустая волнистая кишочка.
- Послед заберёте с собой?
- А что, надо? - Дрожащим голосом спрашиваю я.
- Как хотите!
Дают - надо брать. А то выкинут на какую-нибудь помойку. Лучше я сама найду для него хорошее место!
- Заберу!

Мы снова болтаем. Взглянув на часы, я говорю:
- За разговорами чуть не пропустили юбилей: у человека дата: целый час жизни!
- За это надо выпить! – Говорит Вероника, и приносит всем по чашке кофе.
Побыв ещё немного в палате, мы благодарим персонал, поздравляем уставшую роженицу, которой хочется спать, прощаемся, и выходим на улицу. В моих руках - пластмассовое ведёрко с последом. В этот же день я закопала его под цветущим кустом рододендрона.
23 июня 2013 года… Такой важный день…
- Значит, Кейт ещё мучается. Пусть и у неё родится здоровый ребёнок! - От души желаю я добра английской короне.
- Две тройки в дате рождения Эмили – это хорошо! – Говорит Вероника, которая немного «балуется» нумерологией.
- И хорошо, что не в день начала Великой Отечественной войны, - добавляю я.

Во всём мире разгорается новое утро, для кого-то – первое!
А на Земле всё идёт своим порядком - встаёт солнце, дышит море, поют птицы, радуются дети!

ЮЖНЫЙ КРЕСТ

Я училась в восьмом классе, когда учительница прямо на уроке с гордостью сообщила: « Мы – первые в космосе! Наш человек вышел на орбиту! Юрий Гагарин!!!»
Все обрадовались. Ещё бы! Мысленно мы, подростки, побывали уже далеко от нашей солнечной системы, и даже от нашей Вселенной. Книг тогда читали много, фантасты были «фантастические», и мы упивались счастьем почувствовать немного где-то и себя – через Гагарина - межгалактическими путешественниками! Впрочем, разве мы ими не являемся?
Конечно, узнав, что полёт длился недолго и совершено было всего несколько оборотов вокруг Земли, были немного разочарованы. Но небо продолжало привлекать наши взоры: Большая Медведица, Малая, Кассиопея, Весы, Стожары, инопланетяне, астрофизика, парсеки…
Я научилась находить Полярную Звезду, совсем незаметную - центр Северного полушария звёздного неба. А вот какой он, Южный Крест, главное созвездие Южного полушария? Я знала, что длинная его перекладина почти точно указывает на южный полюс мира. Только вряд ли увижу его когда-нибудь. Каким ветром меня может занести в Южную Америку, Африку или Австралию?
Занесло. Этим надо было воспользоваться!
В ПЕРВЫЙ ЖЕ ВЕЧЕР ВЫШЛА полюбоваться «их» звёздами. Ничего себе – на меня обрушилась вся Вселенная! Такой величины звёзд на нашем небе единицы, а здесь их мириады крупных в облаках мелких! Млечный Путь неровный – какой-то клоками – весь расшитый такой же неправдоподобной величины светилами, наискось пересекает небосклон! Картина такая, как если бы по нашему небу в два, три, четыре слоя раскидали самые крупные и яркие светила!
Луна ещё не взошла, а светло… от звёзд. У нас такого я не видела! Это что-то неправдоподобное! Так не бывает! Оттого ли это, что дом стоит в лесу, далеко от города и дороги? Или здесь прозрачная атмосфера? Или это как-то связано с углом наклона планеты?
Этого я не постигаю, и, заворожённая, долго озираю необычную картину…
Но где же Южный Крест? Я мысленно так и так провожу линии, соединяя те и эти звёзды, чтобы получился крест. Не знаю. Та группа звёзд или эта? Неужели вон та? Но это «несолидно»! В воображении моём главное созвездие очень велико и осеняет пол-неба! Кого бы спросить? Дочь не знает. Ну и молодёжь пошла!
Я и не замечаю, что босыми ногами давно отошла по мокрой от росы холодной траве далеко от веранды. А в темноте можно наступить на змею! Громко квакают большие американские лягушки. Величиной они с небольшой мяч, кожа сухая, толстая, в бородавках. Любят устроить посиделки на сухом цементном полу веранды под стеной дома - там тепло. На них тоже можно неожиданно наступить. Ночи очень холодные , а днём ничего, тепло - до 25*!
Прошёл не один день гаданий - где же Южный Крест?. Погода всё время была ясной, и за долгие вечера и ночи я не раз выходила полюбоваться восхитительным зрелищем. Однажды к нам с ночевой приехала из соседнего города подруга дочери Кристина. В Германии она преподавала английский язык, а здесь она – учитель немецкого языка и знаток литературы.Приехала сюда из Германии, оставив сыновей-подростков мужу там. Здесь она вышла замуж за австралийца, и родила дочь. С ней и приехала в гости.
Наконец-то у меня нашёлся достойный собеседник! Днём мы с удовольствием побеседовали с ней о мировой литературе, знаменитых авторах, любимых книгах, некоторые из которых оказались общими. Например, «Будденброки» Томаса Манна. Припомнили и его брата Генриха Манна, поговорили об их достоинствах и недостатках, как писателей. Дочь была переводчицей.
Я решила сделать приятное Кристине, и сообщила, что немецкий писатель Эрих Мария Ремарк – один из самых любимых и читаемых в России! Закатив глаза, я вспомнила его «Три товарища», «Триумфальная арка», «Время жить и время умирать» и что-то ещё. В своё время была очень им увлечена! К моему удивлению, узнаю, что Кристина никогда о нём не слышала! Такого писателя она не знала!
Это меня поразило! Я даже не сразу поверила! Такой просвещённый человек…
Но она наверняка знает и покажет мне созвездие Южный Крест!
Мы вышли на веранду. Перед нами открылось феерическое зрелище, к которому нельзя было привыкнуть!
- Вот он! – моя собеседница протянула руку. Это и оказалось то непримечательное созвездие, на котором я в конце концов мысленно и остановила своё внимание. Вот так. Можно, оказывается, и без помпы являться столь значительным объектом… А вот и его длинная, указующая юг, перекладина…
Перед сном опять смотрела за окно, на огромные звёзды. Это будоражило и мешало заснуть, и я задёрнула занавеску...
Могу сказать по чистой совести – звёздное небо Австралии – одно из самых сильных впечатлений, которые увозишь с собой отсюда! Не зря они присутствуют и на национальном флаге – золотые звёзды на тёмно-синем фоне.
Красивая страна, красивый флаг!

АВСТРАЛИЙСКИЙ МАЧО.

«Красота до венца, а ум до конца» (Русск. пог.)

- Ой, какой красавец! Дай посмотрю. Настоящий мачо! – Сказала я дочери, увидев на экране её компьютера среди друзей симпатичного мужчину. Он казался воплощением всех мыслимых и немыслимых мужских достоинств.
- Ты что-то понимаешь в мужчинах? – Снисходительно удивилась дочь.
- Не понимала бы, откуда бы ты взялась? – Обиделась я.
Дочь вышла на страницу Кевина, и показала другие его фото. Да-а, хорош дочерин сослуживец! Такой украсил бы и обложку «Плейбоя»! А какие живописные наколки на руках, плечах, груди! Как, интересно, складывается жизнь у таких парней? Я попросила дочь рассказать о нём.
Родился Кевин в Мантайзо – шахтёрском городке на севере Австралии, в 1973 году. Родился одним из четырёх близнецов – ещё две сестры и брат. У матери и отца были очень пылкие отношения, большая любовь, но от горячности отец иногда жену поколачивал. Детям было тяжело видеть семейные сцены, однако характер у них тоже был пылким.
Когда Кевин подрос и окреп, он побил отца – вступился за обиженную мать. Терпения ему точно недоставало. Легко ввязывался в драки. И первые деньги зарабатывал в жестоких драках в железной клетке напоказ. Зрителей бывало много, делались ставки.
Мускулов он себе понаращивал, но голова не однажды была разбита, нос поломан, кости искалечены. В молодости он частенько привлекал к себе критические ситуации, лишь с годами остепенился, стал умнее, поступил на работу.
Конечно, он привлекал внимание женщин, но почему-то сам никогда не был инициатором отношений. Больное самолюбие, боязнь отказа, неуверенность в себе?
Полина увидела его на пляже во всей красе, когда ему было за двадцать. Он лежал, загорал. Она подошла, посыпала ему на грудь песочек. Познакомились. Её ревность забавляла Кевина – так, она не разрешала ему ходить без рубашки – очень уж он привлекал особ противоположного пола.
Сама она была средней привлекательности, но, как все австралийки, очень уверенная в себе. Характер у неё был вздорный, ладить с ней было трудно, но Кевин терпел. Поженились. Только через десять лет брака появился ребёнок – сын. Кевин к нему очень привязался, вставал по ночам, менял «напи» - так там называют подгузники.
К тому времени эксцентричная Полина горячо уверовала в бога и решила стать ни много, ни мало – проповедником! Для этого надо было поступить в Богословскую Академию.
- Знаешь, мы не пара! Посмотри на себя. Я хочу сблизиться с богом, а ты неверующий и весь в наколках. Не плачь, ты нас скоро забудешь! – Сказала она рыдающему мужу.
Она взяла ребёнка, села в машину и уехала к родителям, в другой город.
Он попытался покончить с собой – проглотил лезвие бритвы. Спасли с трудом, сделав операцию.
- Какой же я дурак! – Корил он себя потом. – Больше я так никогда не поступлю!
Потрясение от расставания с женой и сыном было пережито очень тяжело, но когда жена через год, не сумев поступить в Академию, попыталась вернуться, воспротивился. Кевин её не принял. Она стала жить в Бризбене, он – в Мериборо. Каждый совершает по полтора часа пути навстречу друг другу, и раз в неделю он получает сына на выходные. Малютку она привозит без «наппи», без детской одежды, в отместку, – но отец рад сам участвовать в воспитании, и два дня в неделю сын – его!
Само собой, он платит приличные алименты, на которые и живут неработающая бывшая жена и маленький сын. Сейчас ему десять лет. Полина замуж не вышла – другого отважного мужчины, способного выдерживать её «закидоны», не нашлось. Даже в Австралии…
К тому времени Кевин работал в солидной организации сначала охранником, затем менеджером по развитию персонала. Получал неплохие деньги, радовался встречам с сыном. Холостяковал.
Тут на работе одна из сослуживиц, лет сорока пяти, намного его старше , непривлекательная и очень полная, «положила на него глаз». Однажды, застав его одного в кабинете, заблокировала дверь и попыталась его соблазнить. В планы Кевина это никак не входило, и он… бежал. Да, растерялся и сбежал. Понятно, приобретя непримиримого врага! А обозлённая женщина способна на многое…
Но молодой мужчина не должен быть один, тем более, такой заметный. Стал встречаться с женщиной – психологом по профессии. Однажды она ему откровенно заявила, что он у неё – не единственный любовник! Кевин хотел уйти.
- Не ты будешь решать, когда мы перестанем встречаться! – Заявила она. Отношения продолжались ещё некоторое время.
Однажды в тренажёрном зале он встретился с симпатичной молодой женщиной, влюбился. Она оказалась юристом с приличным опытом. Поженились. Купили дом на заработанные к тому времени Кевином деньги. Прожили два года в счастливом браке. Детей она не хотела. Вдруг Кевин узнаёт, что его жена спит… со своим двоюродным братом, с которым находится в многолетней связи…
Кевин ушёл ни с чем, всё оставив жене и много на этом потеряв – связываться с юристом себе дороже!
Бекки он встретил в магазине. Она увидела его и сказала:
- Ты на мне женишься!
Как вам это нравится? И ему это не понравилось. Он её избегал, она его преследовала, оставляя на стёклах его машины свой телефонный номер и всякими другими путями. Понемногу стали общаться – как друзья.
Кевин узнал, что она из неблагополучной семьи, что у неё двое детей, имеет психологические проблемы, живёт отдельно от родителей – арендует коттедж. Кевину было её жаль. Однажды она позвонила ему среди ночи, как другу, прося защиты: пьяный отец разгромил весь дом, напугал детей и её грозится убить!
Что оставалось Кевину? Он, конечно, поехал. И успел во-время: отец Бекки, действительно разоривший дом, сел за руль её машины, перевернулся, разбил машину, и сам попал в беду - ему почти оторвало руку!
Оказав первую помощь, Кевин вызвал «скорую». Осталась женщина без дома, без машины, на улице с двумя детьми. Что было делать Кевину? Он и перевёз их к себе…
Стали жить вместе. Всё получилось, как задумала Бетти. Ну и коза! Говорила Кевину, что не хочет его связывать и принимает противозачаточные таблетки, но обманывала. Нет, таблетки она действительно, принимала, только наркотические! Накопились долги. Узнав о такой беде, Кевин заплатил долги диллерам, а когда они стали продолжать преследовать Бекки, побил их, чуть не попав в тюрьму. Вылечил забеременевшую к тому времени Бекки и женился на ней.
Понятно, что ребёнок родился нездоровым, с признаками аутизма.
Бекки никогда не работала, а деньги тратить любила. На последние могла неожиданно купить дорогую собаку в приюте для животных. Вдруг у неё появилась тяга к спорту – метанию ножей. Часами она загоняла острые ножи в доску, а однажды приставила нож ночью к горлу Кевина:
- Вставай!
И потребовала объяснений, почему ему на телефон пришло сообщение от какой-то его бывшей подруги, которую он давно забыл?
Опасные сцены ревности стали повторяться всё чаще. Развелись. После развода она хвалилась знакомым:
- Я пришла к нему ни с чем, а уехала с мебелью и машиной!
И с деньгами, которые он выплатил за половину купленного им же дома… А на это ушли его пенсионные накопления за пятнадцать лет работы, и пятьдесят тысяч долларов, полученные в компенсацию за повреждённое на работе плечо.
И как же Бекки распорядилась деньгами?
Она сделала себе искусственную грудь!
Кевин встречается и со вторым сыном, помогает бывшей жене. Истратив все деньги, Бекки, захотела вернуть Кевина. Не получилось. Она вскрыла себе вены и позвонила ему. Он не поехал. Её доставили в больницу. Спасли.
- Есть у вас друг, который вас поддержит?
- Есть! – Ответила Беки, и назвала фамилию бывшего мужа. Кевина, конечно.
Сейчас у Кевина снова есть подруга, которая хоть сегодня готова к нему переехать, но у того нет ни энергии, ни душевных сил для новых отношений. Год назад ему поставили диагноз: повышенное содержание железа в крови, плохое самочувствие. Возникла необходимость сдавать кровь на анализ каждую неделю. Спустя некоторое время, нашли опухоль в мозгу, назначили химиотерапию. Опухоль, пока не злокачественная, начала сжиматься.
Ослаблен иммунитет. Болит плечо. Появились другие болячки. Нашли опухоль в носоглотке. Начал ходить к психологу. Перерезал семенной канальчик, чтобы не иметь больше случайных детей от домогающихся его женщин. И... продолжает оставаться красавцем!
Вот таким он оказался – австралийский мачо. Так слабый он или сильный? Хотели бы вы иметь такого друга или мужа? По-моему, хороший человек! Пожелаем ему здоровья!
-

ЗАЛОГ СЧАСТЬЯ

Очень люблю английскую литературу, и в своё время порядочно её проштудировала. В силу этого мне известно многое об особенностях национального характера и воспитания англичан. В частности, об их эмоциональной холодности и склонности к депрессии.
Суровое воспитание и практическое отсутствие родительской любви делают их такими. Вот только что по ТВ была передача про принца Чарльза – ошибки воспитания повторяются здесь из столетия в столетие…
Моя дочь вышла замуж за представителя этой нации. Крупный, красивый, умный – отчего неудачник? Марк совершенно неспособен ладить с людьми, находить компромиссы, приспосабливаться к обстоятельствам. Оттого теряет работу, месяцами лежит на диване и поглощает шоколад пачками в надежде, что это поможет обрести ровное настроение. Наши-то мужики знают более надёжное средство!
И в жене он разочаровался – уже вторую русскую взял, думал, что она будет нянчить его. А она вон что – снова ребёнка собралась рожать! Да у него уже есть двое взрослых детей! Правда, выросли они без него. Те – от англичанок. Недавно виделся с двадцатилетним сыном. Выпили по кружке пива в пабе… Дочь тоже нашла Марка, отца, по интернету, но, видно, поняв, что тут ей ничего не светит, перестала выходить на контакт…
Восемь лет брак моей дочери Елены держался только благодаря ей, благодаря российской женской природе – жалеть и спасать мужчину. Но этой весной они расстались. Теперь он живёт на шее у сестры в Англии, и успел в очередной раз потерять работу… Рекомендации по воспитанию дочерей даёт по скайпу. В этом, он считает, и есть его отцовское участие. А она растит девчонок – четырёх лет и пяти месяцев, работает в офисе с документами в серьёзной организации, и учится в институте на психолога.
Эмоциональная холодность… Тут, в Австралии, как и в Англии, ею поражены многие. Одна знакомая – уже пожилая подруга дочери, Мери – отдала своего одиннадцатилетнего сына мужу много лет назад в другой город. Другая, тоже пожилая, Тэсс, отправила свою пятилетнюю дочку в Англию самолётом. Сейчас дочке лет сорок. Обе ничего не знают о своих детях и не интересуются. И других детей у них нет.
Сама Тэсс выросла в большой семье, но лет в шестнадцать сбежала из дома, и с тех пор ничего не знает ни про свою семью, ни когда умерли родители. А. может, они живые? Здесь живут подолгу!
Тэсс очень любит лошадей и держит их штук по десять – просто так, для души. Лошади - источник её эмоциональных переживаний. Недавно у неё было горе – лошадь зашла в сарай и объелась овса. Пришлось пристрелить!
Мужа зовут Рэнни. Раньше он был управляющим имений, и теперь, в свои семьдесят лет, не сидит без работы. Люди они состоятельные оттого, что много работали, имеют дом и десять акров земли – это порядочно! Общих детей нет. Прожили много лет вместе. Сын Рэнни тоже вырос где-то, без его участия…
Спрашиваю у Тэсс, считает ли она себя счастливым человеком? Удалась ли жизнь?
- Удалась! Я – счастливый человек! – Уверенно заявляет она. Наверное, оттого, что живёт для себя?
Нет, нам этого не понять. Не такие мы люди!
Такой же вопрос я задала ещё одной нашей соседке, Тигэн. И тоже получила похожий ответ. Каждое утро Тигэн с мужем или с другими взрослыми женщинами "гоняют" на велосипеде по дороге. Издали сквозь деревья я вижу их яркие жилеты (на дороге надо соблюдать острожность) и развевающиеся из-под шлемов седины Флёранс. Тигэн с мужем ещё не старые - лет пятидесяти пяти. Они сознательно, с молодости, сделали с мужем свой выбор - не иметь детей. И успешно его "претворили".
Здоровые и крепкие, сейчас они на пенсии - заработали достаточно, имеют отличный коттедж и приличный участок земли. У них на участке много цветов и попугаев - их специально прикармливают. Сюда приехали из Южной Африки, где были фермерами. Чёрные, борясь за свою независимость, против аппартеида, выгнали их оттуда, а теперь зовут назад - поняли, что сами неспособны эффективно хозяйничать.
- Нас выгнали, овладели всем, а не знают, что коров надо доить два раза в день. Коровы перестали давать молоко, а новые хозяева решили, что бывшие хозяева - колдуны. Заговорили коров. Работать надо! - Рассказывала она, когда пришла к нам поздравить с новым членом семьи.
Когда этим летом появилась у меня вторая внучка, дочке местные подруги сразу подсунули книжку по воспитанию малыша. Как сделать так, чтобы ребёнка отучить плакать? А надо не обращать внимания на его крики! Надоест – замолчит! Он же сухой и сытый!
Я сразу воспротивилась: так ведь не оттого замолчал, что надоело! Оттого, что обессилел, потерял надежду на помощь и сочувствие! Пусть другие, как хотят, а ты не должна давать ребёнку плакать! Как это отразится на психике в дальнейшем?
Только недавно западных учёных осенила мысль: а правильно ли они воспитывают своих детей?
Сказать по-правде, и у нас есть перекос в воспитании - многие наши дети так и не становятся самостоятельными.
Уже писала, что в Австралии вдоль дорог и повсюду много призывов – быть счастливыми, довольными, ценить своё благополучие. Но ведь всё познаётся в сравнении! Те, кто приехал сюда из разных стран на работу – китайцы, индусы (все врачи здесь из Шри-Ланка), русские понимают, как хороша здесь жизнь. Почти все приезжие выросли в большой или маленькой семье, получили вдоволь родительской любви. А не она ли – залог счастья?
А местные – нет! Не понимают. Депрессируют...
Поэтому моя дочь учится на психолога. Уже перешла на третий курс. Здесь это очень востребованная профессия!
Надо же помочь бедным австралийцам, получившим так мало родительской любви!

КУКАБАРЫ

Начинается сентябрь – первый месяц весны в Австралии. Ничего не изменилось: так же тепло днём, так же росисто и прохладно ночью. То ли дело у нас: просыпаешься однажды от капели за окном: тук, тук! Вот снег тает на солнышке, вот первоцветы полезли из земли, а вот и садить огород пора! И всё так волнительно!
А тут – никаких признаков. И так – круглый год? Когда садить, когда снимать урожай? Или круглый год можно? Непонятно… Спрашиваю у дочери: какие здесь признаки весны? Теплее становится, говорит. Так и было тепло, а вы всё кашляете! Совсем иммунитета нет! – Недовольна я, и всё ищу, ищу признаки весны.
Наконец, понимаю: птицы раскрасились! Раньше, кроме попугаев, все были серые, невзрачные, а теперь что творится! Особенно кукабары – у самцов появились голубые, розовые вставки в оперении, на головке кокетливая шапочка! Они хохочут изо всех сил, соперничают друг с другом в своём превосходстве и боевом настрое, а серые самочки в сторонке, по-моему, посмеиваются над своими кавалерами. Они, по-прежнему невзрачные, уверены в себе: мы и так хороши!
Эти «девчонки» мне напомнила австралиек: те и в голову не берут, как понравиться противоположному полу. Вот идёт очередная «каравелла Колумба», совершенно бесформенное существо. А лицо! Лучше на него не смотреть. А как одета! Карикатура! И это – молодая женщина! Двое детей прицепилось к юбке, троих ведёт отец. Отец красавчик! Стройный, хорошо сложенный, аккуратный. Мужчинам здесь лучше не терять форму – надо быть начеку. Женщины очень взыскательны! Они вышли из магазина с загруженной доверху тележкой, переложили пакеты в багажник, рассадили детей по креслам, пристегнули – здесь с этим строго. Муж подсадил жену – ну и корова! И сам молодцевато запрыгнул на водительское сиденье. Хорош!
Я проводила взглядом машину, а из магазина выплыла очередная «каравелла» с детьми и внимательным мужем. Господи, видели бы наши бабы!
В это воскресенье мы едем развлекаться в парк с детьми и подругой дочери. Она заехала сообщить, что едет в том же направлении на своей машине.
- Видела, как Тэсс нарядилась? – Спрашивает меня дочь.
Нарядилась? Только и заметила, что на той не обычная стандартная одежда – джинсы и кофта. Нет, сегодня поверху надет мятый плащ жёлтого яркого цвета старого фасона. Наверное, лет десять провалялся где-нибудь в гараже в сумке! Значит, яркий цвет плаща даёт самцам человеческого рода надежду? Да в таком наши девочки и до магазина не пошли бы!
Тут вообще не существует никаких движений моды, люди очень свободны, не украшают ни жилища, ни себя, при желании ходят по городу, заходят в банки и учреждения босиком. Как-то заехала с дочерью в библиотеку узнать, нет ли русской литературы? Мне выдали целую коробку – двадцать книг прекрасных современных авторов и классиков, каких бы я не обнаружила в нашей областной библиотеке. Но я обратила внимание на детей: они по одному и группами валялись на полу, разглядывая картинки, лежали на креслах, потягивались на диванах…
Свободный, не запуганный условностями народ!
Любимая подруга дочери - Порша. Имена здесь часто неблагозвучные. Ей под тридцать, двое маленьких детей. Она одинока, но это ненадолго. На лицо она очень хороша, особенно в интернете, на странице знакомств. Но телосложение... Из тех, "какавелл". Знакомится она с парнем. Три дня активной переписки - и вот сегодня состоится знакомство. Он приедет из соседнего городка! Чтобы его сильно не разочаровывать, Порша предупреждает: "Я полненькая". Ничего себе - полненькая! Полторы сотни килограмм!
Дочь волнуется за подругу, я - тоже. Хоть бы всё получилось! Порша - замечательная женщина, так хочется, чтобы она нашла своё счастье! Её дети сегодня ночь проведут у нас. Скоро будем их укладывать спать, с нашими - четверо. Только почему встреча назначена так поздно - в одиннадцать часов вечера?
- И как она его ждёт? - Спрашиваю у дочери. - Наверное, стол накрыла?... Коньячок взяла? Принарядилась?
- Нет. Зачем? Она сейчас в спальне сидит на кровати, в пижаме...
- ????
К слову сказать, наверное, всё-таки новый друг был ошеломлён обилием томящейся плоти, и в первую ночь у него ничего не получилось. Приятный, стройный мужчина. Утром за детьми они приехали вместе. Теперь он, видно, попривык, и они - пара.
Сейчас середина ноября. Я дома, в Петропавловске. Вспоминаю Австралию. Шесть утра, мне не спится. За окном ещё темно, а по асфальту цок-цок каблучки! Наши девочки спешат на работу. Вымытые, выглаженные, разодетые в пух и прах на свою мизерную зарплату! Реснички, глазки они, может, и на работе подведут, но в девять утра каждую – хоть на посольский приём!
Ах вы, птички-кукабары! Будете хохотать и пытаться привлекать внимание самцов ярким оперением? А шансов-то немного…
Впрочем, удачи вам!

СЕНТЯБРЬ - ПЕРВЫЙ МЕСЯЦ ВЕСНЫ
Я прожила в Австралии три месяца, хотя боялась, что не выдержу и недели. И вот снова подала заявку на визу - сама послала документы в Москву, в Австралийское посольство. У нас, в Казахстане, нет их представительства. Так проще и дешевле всего. Не дай бог связаться с нашими посредниками! Ну, ладно, эти здесь из нас душу выматывают (и деньги). Так мало этого! Если ты к нашим чиновникам там, в Австралии, обратишься за чем-нибудь в российское представительство, и душу, и деньги – всё вымотают! А, казалось бы, уж там-то они окружены добрыми примерами человечности…
В общем, я вернулась в сентябре домой, в Петропавловск, уладила дела, и в преддверии надвигающейся зимы подумала: «Что я здесь делаю? Ведь в Австралии лето только начинается!» Да, я улетела туда в начале нашего лета – их зимы. Представьте: 20-25* тепла днём у них – зима! Они ходят в зимних сапогах, кашляют и чихают всерьёз, и ждут… тепла!
Дочь старается меня развлекать. Раз в неделю едем к морю – Тасманову. Я живенько раздеваюсь и – плюх в воду! Жара. Солнце припекает. Вода тёплая. Австралийцы бродят по берегу и ждут лета – им тоже охота искупаться, но не зимой же! На меня молча удивляются: морж! Или громко восхищаются моим мужеством! На море отлив, и по обмелевшим берегам бродят пеликаны с синими ногами и розовыми подкрыльями.
Везде вдоль берега, как и в парках и скверах - детские бесплатные аттракционы и общественные туалеты, в которых – о диво – никогда не заканчивается бумага! Пожилые люди и инвалиды, испытывающие трудность в ходьбе, ловко передвигаются на электрических автоматических колясках наслаждаясь, наравне со здоровыми соотечественниками, встречей с друзьями за кружкой пива в кафе и прогулкой по удобной набережной. И аттракционы предусмотрены для инвалидных колясок!
В это время года больше совершают прогулок по морю на собственных яхтах – вон их сколько виднеется на глади моря! Тут же на берегу удобный механизм для спуска на воду и подъёма на машину моторных лодок, тоже бесплатный.
Все рады хорошей погоде. За три месяца моего пребывания случился только один ливень, которому все были рады. Дело в том, что за воду здесь почти не платят – коттеджи обеспечены большими баками для дождевой воды и автоматической её очисткой, так что вода с крыши даже не нуждается в кипячении перед употреблением.
Старшей моей внучке, Синди, четыре годика. Младшей, Эмили, сейчас, в ноябре, почти пять месяцев. Я присутствовала при появлении младшей на свет в роддоме, в июне. Все посетители могли воспользоваться в больнице бытовкой – там можно было приготовить себе кофе, чай, полакомиться печеньем и конфетами, или налить себе молока, кефира. Бесплатно, разумеется. Водителей-дальнобойщиков тоже в дороге бесплатно напоят чаем, кофе, угостят печеньем, чтобы передохнул, не наделал беды от переутомления.
Много часов безвозмездного труда австралийцы посвящают благотворительности – работают в ботанических садах, помогают животным в приютах или соседям, попавшим в беду от наводнения или пожара. Я встретилась с женщиной, которая четыре дня в неделю работает бесплатно, и только один – за деньги. Но и эти деньги её кормят. Другая моя знакомая и подруга дочери, Вероника, два дня в неделю вместе с мужем, работают в зоопарке. И все полны доброжелательности, улыбчивы и позитивны. Но это, наконец, надоедает!
Наконец наступает вечер, и я желаю получить привычную долю негатива! Мне не по себе в сплошном желе улыбок и радости! Я подхожу к компьютеру и набираю Российские каналы. Ага! Новости! Это – то, что надо! Я включаю, и вижу суровые лица ведущих, которые, кажется, никогда не посещает улыбка. И понеслось: пожары, взятки, похищения, убийства, криминал!
Хорошо –то как! Вот в такие минуты и я ощущаю наслаждение. Теперь я снова ощущаю гармонию окружающего мира… А то сказка какая-то…

(Продолжение к «Высокое небо Австралии») 2

Но вот какой-то страшный плакат: гора черепов, увенчанная крестом. Потом встречается другой: лицо девушки, истекающей кровью.
- А что здесь написано? – Спрашиваю у дочери.
- «Замедлись, дурак!» - переводит она. Да-а, такой категорический призыв впечатляет…
Вокруг дороги пролетают тёмные неприветливые леса, заваленные старыми и поваленными ветром деревьями – буш. Это не наши весёлые берёзовые колки, так и манящие под свою сень! Высокая сухая трава, наверняка кишащая змеями, и проволочные заборы с табличками, напоминающими: «Частная территория», не добавляют желания прогуляться по такому лесу. А никто там и не гуляет, кроме кенгуру. Только их тропы проложены сквозь эти завалы. Да-а, в таком лесу пожара не остановить!
Леса сменяются полями красной, иногда почти вишнёвого цвета земли, когда поросшей степными невысокими травами, когда распаханными и засаженными сахарным тростником или ананасами.

Иногда дорога пересекает очередную реку, небольшую на вид. Но в сезон дождей она разольётся и затопит всё вокруг, подмоет дороги и мосты, а кое-для кого и создаст критическую ситуацию. Воображение рисует крокодила, который может внезапно вылезти из этой реки, и такая картина тоже не будит желания посидеть на берегу…
Но вот мы и прибыли «на место дислокации». Коттедж, в котором живут мои родные, расположен в эвкалиптовом лесу. Высокие-высокие деревья, источающие целебный хвойный запах, визуально делают и небо очень высоким. Птиц на них среди негустых, вроде бы, ветвей, не разглядишь. Просто не увидишь – высоко. Птицы разные, больше всего попугаев. Самые экзотические – кукабары. Сами они похожи сверху – на сову, снизу на дятла. Перья напоминают мех животных, но самое интересное – их пение. В четыре часа ночи они начинают громко хохотать, и ты понимаешь: скоро утро! Ни воробья, ни синички, ни даже вороны я за три месяца так и не увидела.
От нашего коттеджа идут три дороги, и ближайшие соседи по каждой – в полукилометре. Нагулялась я по этим дорогам! Утром с маленькой, только что родившейся внучкой и с собакой идём в одну сторону, в обед – в другую, а вечером – в третью. Дороги просёлочные, и проходящие машины притормаживают, чтобы не обдать нас пылью. Водители высовываются из окон, приветливо машут руками:
- О-о, литл бэби!
Я улыбаюсь им в ответ.
- Ай из ю нэйбо! – Пытается познакомиться со мной сосед на дорогом джипе. Я не против.
Женщины здесь «в цене». Таких красоток, как у нас, почти не встретишь – не умеют здесь ни одеться, ни эффектно подать себя. Наверное, потому, что нет в этом нужды. И так заметят! И рожать не боятся – хоть от прохожего молодца! Государство позаботится, если не сам «молодец». А что? Простой шоферюга на большой машине здесь получает до 5 000 долларов в неделю! Тут легко женятся на женщинах с чужими детьми и относятся к ним, как к своим.
Правда, в последнее время, видать, бабы «достали» мужиков, и они стали защищаться – за одну тысячу долларов делают себе операцию – перерезают семенной канальчик. За пятнадцать тысяч можно его снова восстановить… Отцы в случае развода не бегают от детей сломя голову, а всячески доказывают своё право общаться с ними в судах.
Едят здесь невкусно, варят мало. Семидесятилетний сосед Рэнни, который раз в месяц приходит подрезать траву (чтобы змеи не подползали близко) и заработать пятьдесят долларов, с интересом разглядывает пельмени, которыми я его в этот раз угощаю.
- Что-то не так? – Спрашиваю его.
- А как ты туда мясо затолкала? – спрашивает он.
Его жена Тэсс почти ничего не умеет готовить и мужа не балует. Тут вообще мужей не балуют, и та же Тэсс иногда исчезает дней на пять, не сообщив ничего о своих планах мужу. Что уж говорить о молодых женщинах!
- Ты где была? – Спрашиваем мы с дочерью у семидесятилетней «красотки» Тэсс, когда она, наконец, появляется .
- Я ездила на море, сняла там домик на колёсах, познакомилась с интересными людьми. Мы играли в разные игры, беседовали и равлекались. Было весело!
- А почему ничего не сказала Рэнни? Он беспокоился!
- Да он мне уже надоел!
Другая наша соседка после тридцати лет совместной жизни оставила мужа и детей не потому, что тот был плохим, а потому, что захотелось попробовать и другой жизни. И в следующем муже она также не ошиблась!
Наверное, благодаря отсутствию стрессов в социальной жизни и большому обилию овощей и фруктов, живут в Австралии долго – зачастую и муж, и жена - по девяносто лет. А уж если женщина осталась без мужа в семьдесят – восемьдесят, так у неё тут же заводится бой-фрэнд! Я сравниваю с собой: муж ушёл к другой женщине, когда мне было шестьдесят. За шесть лет никого на горизонте не появилось!
Ну, ничего. Я снова ожидаю визу в Австралию. Надеюсь, наш одинокий «нейбо» - сосед на дорогом джипе и владелец отличного особняка, мой ровесник, ещё не нашёл себе подругу!..