Откройте свой Мир!

Те, кто злословят обо мне, пусть знают - Я ГОРАЗДО ХУЖЕ. (Чя-то мудрость.)



Моя тётя Люся была преподавателем, и их институт каждое лето посылал студентов работать вожатыми в летние лагеря, которые и сейчас ещё нет-нет да и называют пионерскими. Ну так - газовали семьдесят лет, а теперь тормозной путь - в зависимости от веса: пионерия рулит! Ведь в ней побывала вся страна. Вообщем, очём это я: меня тётя обеспечивала путёвками в разные летние лагеря, изредка даже ведомственными: где требовались вожатые, туда же преподавательский состав института сбагривал на каникулы своих детей.

Дело было в конце августа, я как раз вернулась после тётиной путёвки из самого лучшего лагеря на свете (не подумайте на Артек): там был полный бардак! Дисциплина формальная, режим плавающий - лишь бы детей вовремя накормить - мероприятия импровизируются на ходу и получаются просто шикарными - один смех! Вечером попеременно кино и дискотека. А в остальное время мы, "хозяева лагеря", чувствовали себя, как вольные пеликаны в пампасах - а пампасы в лагере и его окрестностях были огого! - набитые малиной, земляникой, черёмухой и тайными штабами. Нашими. В них "юные пионеры" играли в карты, в войну, курили бычки и изредка сигареты, между затяжками непринуждённо жонглируя междометиями - чувствовалось, что папы у них были подковаными в этом на все ноги - задние и передние. И нас, ясноглазых детей преподов, лихие индейцы, конечно, обучили всем этим тонкостям. В меня там влюбились двое мальчишек - в первый раз в жизни! И сразу двое! Это только десятилетним девочкам под силу заценить. А в десять лет всё всерьёз. Хотя, им-то было уже не десять, оба были старше меня - девочки, плачьте - на два года! И в мою подружку тоже влюбились двое - наш пионер и местный - и всё это добавляло к нашей роскошной вольной жизни бурю романтики и экшена.

Увы, всё хорошее мигом кончается. И вот, я вернулась в деревню, к тётке, в глушь, в Москву. В ней ещё немножко было лето, но такое блёклое - хоть плачь, с единственным для меня теперь развлечением - покататься с моей одноклассницей Анютой на великах. Грусть-тоска, а что делать - созвонились, договорились.

Через полчаса подъезжаю - вся такая по-ковбойски обветренная, в шортах, майке и кедах - к месту встречи. Издалека вижу, что Анюта уже на месте, но с какими-то проблемами: в неё вцепился пожилой довольно-таки дядька, схватил велик за руль а, чтоб не уехала, переступил через переднее колесо и ногами его зажал. Старый, весь в морщинах, а туда же - в маньяки. Аньку уже за руки хватает. И лицо фактурное. Вообщем, пора спасать.

Гоню последний метраж во все лопатки и колёса, резко, с разворотом торможу возле них и говорю грубо и даже так сипло:

- Эй, ты, дядя, а ну, отпусти её!

Дядя ко мне обернулся, смотрит и на меня тоже с интересом, но Аньку не отпускает. Тогда я рявкаю:

- Кому сказано, убери свои клешни! И... - дальше чешу отборными идеоматическими оборотами, почерпнутыми в детском санатории труда и отдыха. Вставляю туда про то, что вон за тем поворотом ещё наши ребята, сейчас они подъедут, и... дальше опять обороты - про то, что они с ним сделают. Вообщем: НАС СОПРОВОЖДАЮТ 2 КРЕЙСЕРА, 6 ИСТРЕБИТЕЛЕЙ, 4 ПОДВОДНЫЕ ЛОДКИ И МНОГОЧИСЛЕННЫЕ КОРАБЛИ ПОДДЕРЖКИ.

У мужика глаза поспели, как крыжовник, челюсть на груди, со стороны мы вообще картина с маслом: стоит девочка, ножки-спички, ручки бантиком, с велосипедом, и заваливает дядю с пухленькой девочкой отборными шматоблоками.

Ну вот, наконец я ему всё высказала и жду реакции. Тишина. Потом дядя говорит слабым голосом:

- Вы Маша?.. А я Аполлон Викторович.

Анюта тоже подбирает челюсть и говорит:

- Маш, не бойся. Всё хорошо. Это мой папа.

Я, тихонько-тихонько, как мышка:

- Ой...Простите...

Ну да, у неё же ещё отчество такое смешное, весь класс не переставал шутить - Аполлоновна.

Вот так я и познакомилась с её папой - само собой, Аполлоном. Интеллигентом, Бог знает, в каком поколении, человеком энциклопедических знаний. Когда я подъехала, он Анюте на велике руль выравнивал.

Если у них застолье, и я в гостях, он обязательно рассказывает эту историю, хоть под стол прячься: вечно он это вспоминает и наверняка опять всё слышит, как наяву, хоть полностью, конечно, не озвучиватет. Звучит это у него так:

- Мы правили велосипед. Тут Маша подъехала и вступилась за Аню - думала, что я маньяк. - И он всегда при этом неудержимо улыбается: - Просто как тигрица на меня набросилась, я даже испугался. Ну, вот, так разволновалась за Аню. А я за неё после этого меньше стал волноваться. - И поднимает за меня тост.

С тех пор не ругаюсь матом.

Да! Если ещё не догадались: мой любимый на все времена лагерь, откуда я тогда вернулась, был от МВД (Министерство Внутренних Дел, милицейское начальство). Назывался он Дзержинец. Вся обслуга, вплоть до поворов, там состояла из дембелей от примыкающей военной части.

И путёвки туда были у тёти только в то единственное лето...


(Уже публиковала в инете под псевдонимом Лисяндр.)

Выставляла под псевдонимом Лора Лекс.

Твержу себе - не стоит торопиться,
Сналёту согласившись на свиданье.
А надо бы прогнать, нельзя влюбиться:
Ты даже вскользь тревожишь мирозданье.

Палитру встреч и выставочных залов,
Насущных дел и офисных обедов
Меняют до того твои глаза,
Что можно, кажется, пойти по следу -

С сердечных перекрёстков на обочины,
Затейливой, как тайнопись, царапинкой,
По маскам, беспробудно-озабоченным -
Ты четкий росчерк - бирюзовый с крапинкой.

Шепнул, скользя:
прогнать нельзя,
влюбиться...
И сыпануть в распутицу веков
На смутно обозначенные лица
Осколками весенних облаков.

Цитата:
  "Мне, кстати, давно уже приходило в голову, что русским душам
суждено пересекать Стикс, когда тот замерзнет, и монету
получает не паромщик, а некто в сером, дающий напрокат
пару коньков (разумеется, та же духовная сущность.)
   О, в каких подробностях увидел я вдруг эту сцену! Граф
Толстой в черном трико, широко взмахивая руками, катил
по льду к далекому горизонту; его движения были медленны
и торжественны, но двигался он быстро, так, что трехглавый
пес, мчавшийся за ним с беззвучным лаем, никак не мог его
догнать. Унылый красно-желтый луч неземного заката
довершал картину."  
В.Пелевин "Чапаев и Пустота". 

Сорвавшись с лезвия сознанья,
Навеки выпав из "присутствия",
Они, изнанкой мирозданья
Скользя, всё образы несут свои.
Минуют грани в неизвестное -
Рекой тумана с мутной гривой,
Кто - шатким мостиком над бездною,
Кто - на коньках по льду залива...

За Солнца бледный мокрый лучик
Держись. И лучше не гляди,
Что за неведомый попутчик
Бесшумно мчится позади.

В ларце души - созвездья откровений,

Влюбленности, несложенные сказки...

Храня их от чужих прикосновений,

Мы примеряем и меняем маски.

Скрываемся - надежно и удобно:

С утра наденешь - к вечеру истает...

Скромна, мила, стервозна, бесподобна!

И что-то незаметно прирастает...

Так легче жить - сменяя настроенья,

Страдая вроде, вроде бы любя...

Но в лабиринтах ложного строения

Порой так сложно

Отыскать себя...

Вдохновение от Оли Артамоновой

Безумный сон: как будто я волчица -

Тоски, ума и злобы понемножку...

Вдруг из под лап ее вcпорхнула птицей!

Потом внезапно превратилась в кошку:

Подушечки мягки, и тело гибко,

Рыбешку подцеплю когтем и ммня!

Щелчок - и тело в чешуе. Я рыбка?..

И кошка уже лопает меня!

Все дальше, среди живности кишащей,

Вне злобы дня, сомнений и проблем -

Свет, жизнь, восторг, движение! Но чаще

То жрут меня, то я кого-то ем...

Проснулась в шоке, чуть не став амебой.

Тьма жизней! И родиться не ленюсь?

Пожалуй, пару раз еще попробую

И ангелу когда-нибудь приснюсь...

Не кисни!

За это сжигали здоровье 

И жизни

Ученые средневековья.

Похитив секрет

Из глубин мироздания,

Посеяв в умах

Вдохновенные мысли,

Шепча на кострах

Потаенное знание -

Случайностей нет!

Все исполнено смысла!

Не ведая мер,

Искажая пространство,

Обыденных сфер

Сокрушая теченье,

Неопределенности

И постоянства

Нашли равновесье!

Но есть исключенье.

Не ждет повеленья.

Стучит ниоткуда.

Твое появленье -

Случайность...

И чудо.

Летел лишь в Рай? -

Получишь клин!

Удержишь - край!

Отпустишь - сплин...

В горсти таких -
                        теплые, 

                                        цветные, 

                                                пушистые...

Насыпать их
                       окнами

                             в глубины

                                            души своей...

Обставив Рок на пол-крыла,

Взвилась удача!

Но - все невпрок, она лгала,

Смеясь и плача.

Мол, все прекрасно, а у ног

Три розы с перцем.

Сознанье ясно, вдох глубок,

Но... проза в сердце.

Нет сил сомнения рубить,

Упреки градом:

И - в неумении любить

Того, кто рядом -

В грудь попадает неспеша,

А в бровь - мгновенно

И рассыпается, шурша

Как кровь, по венам.

Эфемерная линия ложного прикосновенья,

Где желанная близость привычна и невероятна:

Небо дарит Земле потрясающие откровенья...

Но стремленье туда, как и прежде, приводит обратно.


Не достигнуть границы у самого края Вселенной,

Не упасть в звездопад... сокровенное неисполнимо.

Но вчерашней зарницей растаяли милые стены,

Что-то шепчет пассат, и вдали исчезают любимые.


Не тверди: "Это старый обман!" Если хочешь, скажи им:

Все пути закольцованы, намертво сцеплены звенья

Неизведанных стран. И по-прежнему недостижима

Эфемерная линия ложного прикосновенья.

    Прислушиваюсь к мелочам. Порой подолгу зависаю
"в невесомости", потому только, что оборвался шнурок на кроссовке, прервалась в назначенное время связь, пропала в пиковый момент любимая кофточка...     Отметаю выгодные предложения. Разочаровываю отказом неотразимых поклонников. Иду только туда, где "прет" - нужные вещи словно сами прыгают в руки, изниоткуда появляются люди, цитаты, решения каких-то заморочек... Все вокруг бурлит, пухнет, фонтанирует. Ты просто идешь... И оно расступается, и чья-то выпроставшаяся из общего безобразия рука незримо поддерживает тебя под локоток.  И все светофоры загораются зеленым.
    Не торопись.   Прислушайся.    Подожди.    Доооолго? 
    И даже еще дольше.
    Но оно стоит того.

Все это - ответы на вопросы, которые мы еще не умеем задать.

(Братья Стругацкие.)

Из тьмы явился новый лик -

Дитя мечты и непокоя:

"Кто я? И что это такое?

Сон? Бред? Игра? Познанья миг?"

Так миллиарды до него

Всходили и ныряли в Лету,

Увидев все и ничего,

Дав сто вопросов на ответы.

И, зная, что, наверно, прост

Все объясняющий вопрос -

Рыдали, пели, просто жили:

Работа, дети, книги... Или

Восстать и крикнуть: "Я велик!

Мне посчастливилось родиться!"

И... в мирозданьи раствориться,

Как этот мимолетный крик.

... но затаю протеста ожидание
Улыбкой-отблеском на кончике пера,
Где память наслаждается стиранием
Рисунка покорённого бедра.
(Иван Дмитриев.)

Химические элементы

Наш мир,

Или сеть памяти

Под кожей?..

Пером

До дыр

И замети

Фрагменты

Сотрем.

Быть может...

Сказали мне - забудь дожди и муки!

Все впереди: ладони приготовь,

И жди, когда в протянутые руки

Обрушится счастливая любовь.

Лови! - и жизни пестрые тетрадки

Взметнутся шалой заметью страниц.

Растает мир... Останутся загадки,

Нашептанные в пёрышки ресниц.

В них тьма и нежность,

        Смерч и постоянство,

Там суть и бред...

Но дел полно иных.

И снова обрывается в пространство

Недотканная строчка позывных.

                              Рассталась струна с заключительным

Касаньем задумчивых рук,

Оставив последний, мучительно

И нежно осмысленный звук.

Реальности неоткровений,

Немыслей, нетел и неслов,

Пройдя глубиной немгновений,

Вернулись в пространство неснов.

Из плена дурной бесконечности

Скользнули за краешек дня,

Ему не оставив ни вечности,

Ни боли, ни слез, ни меня.

Непойманные, налегке

Порхают строчек вереницы,

А от щербинок в потолке

Свет расслоился на страницы.

Но этих дымчатых страниц

Пером не тронуть. Им довольно

Звезды, сорвавшейся с ресниц...

Оттаивать - немного больно.

Сощуришь веки и сомкнешь,

Лучи листаешь в полудреме...

И - то ли бабочкой вспорхнешь,

То ли истаешь на соломе.

Все, нагулялася на славу

Я с этой окаянной мастью!

Как рыжий флаг неся лукавое,

Непостоянное, но счастье.

Решилась живо, не корная:

Мне снилась грива вороная!

Вся - вспышка, резкость, откровенье!

Что слишком?.. Что?.. Грубей матроса?..

Малышка - чудное мгновенье:

Ты больше не черноволоса!

Вздохни, забудь волненья страсти -

Воздушна, пепельна, неловка...

Смысл разделения на масти -

Ловушка.

Суть.

И маскировка.

Когда припоминали челки

Мужчин, которых упустили,

Что там за отблески, девчонки,

Во тьме кромешной нам светили?

Кто гениальней геометра

В стремлении к округлым формам?

Обласкан солнцем он и ветром

И голой истиной оформлен!

Нахала ослепит сияньем,

Без шлема он за вас сразится!

Он гладок, полон обаянья,

В нем можно даже отразиться!

Чтоб за можай загнать кручину,

Ищите лысого мужчину!

                     
                  Быт торжествует. Но однажды -
               
                Прорыв в пространство без границ!

Незнающая утоленья жажда

В простом движении ресниц...

Мы соскользнули с гребня страсти,

Озноб восторгов позабыт.

Но обрели покой и счастье.

И снова -

Миром правит быт.

     Настроение непонятное: ничего не хочется, а чего хочется, того либо нельзя, либо попросту нету.  Расскажу историю: это помогает отвлечься, а потом вернуться, но уже немножко иной.

   Есть у меня один друг - не друг, а приятель: человек довольно известный, обладающий потрясающим аналитическим умом, писательским и поэтическим талантами, и не лишенный чувства юмора. Пересекаемся мы с ним в основном на общественных мероприятиях, не исключающих увеселения и банкеты. Сейчас вспомнился один случай, очень ярко его характеризующий: на какой-то приватной вечеринке, когда все уже были в изрядном подпитии, а он с виду - так просто в хлам, вдруг вспыхнула историческо-политическая дискуссия, и кто-то сгоряча попросил его, пьянущего, рассудить спорящих. Он на пару мгновений замер, словно задумавшись, и вдруг четко и совершенно трезво заговорил: разобрал все приведенные с той и другой стороны доводы, указал на ошибки, привел какие-то даты и, закончив, через мгновение вновь был пьян. Вот такой потрясающий мужик. 

   А теперь к истории: как-то раз, после очередного банкета, перед самым расставанием разговорились мы с ним, а я возьми и скажи: 

- Столько лет с тобой знакомы, а все как-то "шапочно", давай наконец телефонами обменяемся! 

   Он поглядел на меня эдак задумчиво и говорит, без тени улыбки:

- А смысл? Ты ведь все равно не дашь.

  Умеет же человек так быстро озвучить наиболее интересующий его вопрос! Вернее - факт, самый для него важный в собеседнике.

Я это, само собой, восприняла иронически. Спрашиваю: 

- Ты всем друзьям предьявляешь это требование?

   Он заулыбался и впервые на моей памяти ответил что-то банальное и совершенно незапомнившееся. Телефонами мы все-таки обменялись, но так ни разу и не созвонились. 

    А смысл? Я ведь все равно ему не дам.