Откройте свой Мир!

Один мой друг подбирает бездомных кошек,
Несёт их домой, отмывает, ласкает, кормит.
Они у него в квартире пускают корни:
Любой подходящий ящичек, коврик, ковшик,
Конечно, уже оккупирован, не осталось
Такого угла, где не жили бы эти черти.
Мой друг говорит, они спасают от смерти.
Я молча включаю скепсис, киваю, скалюсь.

Он тратит все деньги на корм и лекарства кошкам,
И я удивляюсь, как он ещё сам не съеден.
Он дарит котят прохожим, друзьям, соседям.
Мне тоже всучил какого-то хромоножку
С ободранным ухом и золотыми глазами,
Тогда ещё умещавшегося на ладони...


Я, кстати, заботливый сын и почетный донор,
Я честно тружусь, не пью, возвращаю займы.
Но все эти ценные качества бесполезны,
Они не идут в зачет, ничего не стоят,
Когда по ночам за окнами кто-то стонет,
И в пении проводов слышен посвист лезвий,
Когда потолок опускается, тьмы бездонней,
И смерть затекает в стоки, сочится в щели,
Когда она садится на край постели
И гладит меня по щеке ледяной ладонью,
Всё тело сводит, к нёбу язык припаян,
Смотрю ей в глаза, не могу отвести взгляда.
Мой кот Хромоножка подходит, ложится рядом.
Она отступает.

Ежик шел по лесу и горько плакал.
Его маленькие лапки ухватились за одну из иголок на его шубке и пытались ее безуспешно оторвать. И ежику было больно. И еще очень обидно.


- Нет, ну где справедливость? Ну почему белка, например, вся такая мягкая и пушистая? Заяц тоже шелковистый и легкий. Даже енот и тот, ворчун, но никаких иголок из него не торчит?!

От возмущения и обиды иголки еще только больше растопырились в разные стороны... И ежик почти зарыдал.



Он уже и по земле катался, и о камень спинкой терся, чтобы хоть как-то их затупить и сточить. И в дерево с ра-а-а-азбегу врезался всем маленьким тельцем. Ничего не спасало. Иголки торчали упрямо и колко.
И хоть бы одна надломилась!
А душа у ежика была трогательная и нежная. И еще очень ранимая.
«Смотрите, игольная подушка шкандыбает!» - смеялся над ним Хорек.
«Эй, лучший друг наркомана, куда намылился?» - издевался циничный Волк.
А под новый год хулиганы даже поймали его и попытались нарядить вместо елки, развешивая на нем фантики от конфет, огрызок яблока, кусочки мандариновой кожуры вперемешку с мишурой...

- Вот в лепешку разобьюсь, а с иголками покончу!
И ежик решительно засеменил лапками в сторону поселка.

Когда-то давно на солнечной поляне он подслушал случайно разговор старой Борзой и симпатичной Болонки, которых хозяева вывезли на пикник.
«Вы сегодня - просто неотразимы!» - вальяжно пролаяла Борзая.

«Да мы тут на днях заезжали к парикмахеру. Ах, пришлось мне целый час терпеть его неповоротливость. И этот звук лязгающих ножниц - сплошное раздражение! Но результат - неплохой! Тем более, что лето на носу», - болонка тряхнула аккуратными кудряшками, принюхалась и убежала к хозяйской руке за кусочком ветчины.

Ежик слушал и размышлял.
И вдруг... буквально подпрыгнул на месте.
- То, что нужно! Ножницы...

Он еще точно не знал, как выглядят эти лязгающие приятели, но именно в них он увидел свое спасение.
Ежик уже добрался до ограды какого-то дома, как вдруг! Всегда вот случается это непредвиденное - ВДРУГ. Навстречу ему выбежала маленькая девочка.Они удивленно уставились друг на друга.

- Это точно не ножницы! - подумал Еж.
- Какая странная мышка, - подумала девочка.

Она взяла ежика на руки, его сердце почти остановилось от испуга... за девочку. Он так боялся поранить ее крошечные теплые ладошки, что даже зажмурился.

А девочка положила его на ладошку, а другой стала приглаживать его иголки, приговаривая: «Не бойся, миленькая мышка! Я тебя не обижу! Давай поиграем с тобой в дочки-матери!»

Она продолжала щебетать и гладить ежика... И вдруг он заметил, что его иголки, словно живые, перестали топорщиться, а покорно и складно легли одна к другой, подчиняясь движению рук малышки...

С тех пор Ежик забыл про Ножницы, Хорька, Волка и все свои обиды.
Он просто полюбил девочку всем сердцем. И играл с ней в дочки-матери, пока она не выросла.
http://www.ljplus.ru/img/s/...

Знаешь, как я тебя люблю?

Настало время спать, и маленький зайчонок крепко ухватил большого зайца за длинные-длинные уши. Он хотел точно знать, что большой заяц его слушает.

- Знаешь, как я тебя люблю?
- Конечно, нет, малыш. Откуда мне знать?..
- Я люблю тебя – вот как! – и зайчонок раскинул лапы широко-широко.
Но у большого зайца лапы длинней.
– А я тебя – вот как.
«Ух, как широко», – подумал зайчонок.
– Тогда я люблю тебя – вот как! – и он потянулся вверх изо всех сил.
– И тебя – вот как, – потянулся за ним большой заяц.
«Ого, как высоко, – подумал зайчонок. – Мне бы так!»
Тут зайчонок догадался: кувырк на передние лапы, а задними вверх по стволу!
– Я люблю тебя до самых кончиков задних лап!
– И я тебя - до самых кончиков твоих лап, – подхватил его большой заяц и подбросил вверх.
– Ну, тогда... тогда... Знаешь, как я тебя люблю?.. Вот так! – и зайчонок заскакал-закувыркался по полянке.
– А я тебя – вот так, – усмехнулся большой заяц, да так подпрыгнул, что достал ушами до веток!
«Вот это прыжок! – подумал зайчонок. – Если б я так умел!».
– Я люблю тебя далеко-далеко по этой тропинке, как от нас до самой реки!
– А я тебя – как через речку и во-о-о-он за те холмы...
«Как далеко-то», – сонно подумал зайчонок. Ему больше ничего не приходило в голову.
Тут вверху, над кустами, он увидел большое тёмное небо. Дальше неба ничего не бывает!
– Я люблю тебя до самой луны, – шепнул зайчонок, и закрыл глаза.
– Надо же, как далеко... – Большой заяц положил его на постель из листьев.
Сам устроился рядом, поцеловал его на ночь...

...и прошептал ему в самое ухо:
– И я люблю тебя до самой луны. До самой-самой луны... и обратно.

По рзелульаттам илссеовадний одонго анлигйсокго унвиертисета, не иеемт
занчнеия, в кокам пряокде рсапожолены бкувы в солве. Галвоне, чотбы преавя и
пслоендяя бквуы блыи на мсете. Осатьлыне бкувы мгоут селдовтаь в плоонм
бсепордяке, все-рвано ткест чтаитсея без побрелм. Пичрионй эгото ялвятеся
то, что мы не чиатем кдаужю бкуву по отдльенотси, а все солво цлекиом.