Вы не можете комментировать, т.к. не авторизованы.
|
|
13-08-2010 11:19 (ссылка)
13-08-2010 11:20 (ссылка)
Re: фЕндом DBSK
Название: Снежные волки
Автор: Ренди
Бета: Rikarda J (как и всегда я падаю ниц и преклоняюсь!))
Пейринг: Ючон/ДжунСу, ЮнХо/ДжеДжун
Жанр: АУ, ангст, романс
Предупреждение: АУ с вытекающими ООС последствиями, но я старался свести их к минимуму.
От автора: я был хитер и коварен, а потому название и главный пейринг несколько не соответствуют тому, что вы можете увидеть. Не пугайтесь, это у автора такой прием специальный! А так… я желаю вам приятного прочтения!
Фик посвящается моему доброму, славному Киллии.
Дата написания: 02.06.09г.
Ким Джунсу никогда особо не жаловал всякие выезды на природу и тому подобные затеи. Но в этот раз его заманили обещанием одинокого дома в глуши леса и отсутствием людей на многие мили вокруг.
Джунсу скептически поглядел на своих друзей. Джеджун стоял напротив и выжидательно кусал губы. Юнхо, повиснув на Дже, игриво улыбался. Джунсу все еще сомневался. Наконец, Юнхо не выдержал:
— Су, ну дай себе расслабиться! У тебя через пару недель свадьба, пусть это будет твоим прощанием с холостятской жизнью!
Джунсу обречено вздохнул и потер переносицу. Юнхо как всегда умел очень грамотно убеждать, а вернее заставить сделать так, как он хочет.
— Хорошо, — сдался Джунсу, — но только на несколько дней!
Джеджун обрадовано улыбнулся. Значит, они все-таки поедут, и у него появится шанс пообщаться с Юнхо вдали от их жен.
— Решено! — Юнхо подмигнул Дже. — Завтра отправляемся!
В аэропорту было многолюдно и шумно. Джунсу кое-как протолкался к терминалу, где уже мучил свой паспорт Джеджун. Юнхо еще не было.
— Привет, — Джунсу улыбнулся и бросил свою сумку рядом с собой. — А где Юнхо?
— Он звонил, сказал, что будет чуть позже, — Дже явно очень нервничал. Об этом говорили теребящие обложку паспорта пальцы.
— Что, опять проблемы с женой? — Джунсу знал, что Дже на дух не выносит жену Юнхо, собственно, как и свою. Причина была ясна: когда родители сообщили, что нашли Джеджуну подходящую жену, тот учинил жуткий скандал и сбежал к Джунсу, где его и нашел Юнхо, который сказал, что его тоже женят. Джеджун умолял его все бросить и уехать. Но Юнхо наотрез отказался. Конечно, он был не в восторге, но они оба прекрасно знали, что рано или поздно им придется жениться. Таковы традиции их страны. К тридцати годам в Корее почти никто не оставался холостяком.
Джунсу вздохнул и осторожно сжал пальцы Дже. Нелегко ему приходится. Мало того, что они оба женаты, так еще и жены их оказались женщинами с на редкость скверными характерами. Бесконечный тотальный контроль добьет даже самого терпеливого и любящего. А уж как жены злятся, когда выясняют, с кем их мужья проводят время — уму непостижимо! Вот как сейчас примерно. Джунсу был уверен — в этот раз Юнхо придет. Потому что обещал. А этот человек никогда не нарушает своих обещаний.
— Он придет, — Джунсу улыбнулся.
— А что если, если его жена снова поставит ему ультиматум как в прошлый раз? Если снова потребует от него сделать выбор: мы или она?! — Дже готов был прямо сейчас бросить все и ехать к Юнхо домой. Он был почти в отчаянии. Н-да, любовь делает людей параноиками.
— Не волнуйся, второй раз на Юнхо такие угрозы не подействуют!
И словно в подтверждение его слов у эскалатора появилась широкоплечая фигура в белой куртке — Юнхо пришел, как и обещал. Джеджун был счастлив.
Джунсу никогда не думал, что перелеты могут быть такими утомительными. Самолет был маленьким, они сидели почти в самом хвосте, и всю дорогу отвратительно воняло керосином. Джунсу понадеялся, что обратно они поедут на поезде. И почему в Корее самый любимый вид транспорта именно самолет?! Ну, похоже, полет пришелся не по душе только ему. Дже и Юнхо упивались обществом друг друга, мало замечая, что происходит вокруг. Джунсу подумал, что больше не поедет с ними никуда. К счастью, в скором времени сообщили о посадке, и Джунсу с удовольствием пристегнул ремень. Скоро, очень скоро он снова будет на земле!
Наверное, Джунсу зря радовался. Просто он не очень хорошо относился к холоду. А тут был настоящий мороз! Джунсу замотал шарф и уткнулся в него носом. Настроение было таким же, как температура на улице — минусовым. В аэропорту их встретил долговязый парень в теплом комбинезоне, и Джунсу от души ему позавидовал.
— Добрый день, меня зовут Шим Чанмин, и я буду вашим проводником! — с этими словами парень поклонился.
Он казался очень молодым и в тоже время производил впечатление серьезного человека. А еще, похоже, он привел в восторг Джеджуна, тем самым не понравившись Юнхо. Чанмин предложил Джеджуну сесть рядом с ним на переднее сидение, и тот радостно согласился. Джунсу обречено вздохнул, забираясь в джип, где рядом все больше мрачнел Юнхо. Поездка обещала быть чертовки интересной.
Джунсу собирался разглядывать пейзаж за окном. Но как только машина тронулась с места, его убаюкал тихий вой ветра за окном, негромкая болтовня Джеджуна, мягкий смех Чанмина и молчаливое раздражение Юнхо. Ему снились белоснежные поля, высокие ели, цепь спящих хребтов и волки, провожающие его внимательными, чуть прищуренными глазами. Отчего-то Джунсу показалось, что из этой поездки он может не вернуться.
Их джип остановился перед большим двухэтажным коттеджем. Джеджун восторженно размахивал руками и кидался снежками в смеющегося Чанмина. Юнхо смотрел на них, и Джунсу был готов поклясться, что даже воздух стал напоминать накаленную сталь. Ох, кому-то сегодня ночью попадет. И Джунсу от души пожелал получить комнату в самом дальнем конце дома. От ревнивого Юнхо, добравшегося, наконец, до Джеджуна, музыка в плеере не спасет.
— Здесь замечательно! Правда ведь? — Дже сидел у камина в общей гостиной на первом этаже. На нем был большой белый свитер под горло, который делал его совершенно очаровательным. По крайней мере, это читалось во взглядах Юнхо. Хотя, может, Юнхо предпочел бы, чтобы камин этот оказался сейчас у него комнате, вместе с Дже, конечно. Ну, можно Дже и без камина. В общем, Юнхо поедал Дже глазами, и Джунсу был уверен, что хитрец об этом знал и нарочно раззадоривал его.
Юнхо в очередной раз нервно поправил ворот своего джемпера, чем вызвал еще один неописуемый приступ самолюбования у Джеджуна. Последний прислонился к подлокотнику дивана и откинул голову назад, открывая свою шею, спрятанную до этого темными волосами. Джунсу зачарованно разглядывающий огонь, подумал, что у Юнхо потрясающая выдержка, хотя даже его хваленый самоконтроль в этот момент начал давать сбои. Юнхо что-то прорычал себе под нос и поднялся. В этот самый момент в гостиную спустился Чанмин. Он оказался на редкость симпатичным парнем. В джинсах и простой водолазке он был таким же высоким, как Юнхо, только чуточку моложе.
— Вечер добрый, — он остановился на мгновение, разглядывая Дже, который даже не сдвинулся с места, позволяя и Чанмину полюбоваться им. — Я хотел сказать, что завтра с утра мы отправимся на лыжную прогулку, я покажу вам самые красивые места. Если повезет, то мы сможем встретить егеря, и он проведет нам небольшую экскурсию по лесу. В остальном, — Чанмин снова кинул взгляд в сторону Дже. Ну все, теперь у Юнхо однозначно будет на него зуб, — отдыхайте и не о чем не волнуйтесь, стены здесь толстые.
Осталось загадкой, что надумал там себе Дже, но Джунсу понял, что он чертовски смущен. Хотя, Су был уверен, Чанмин имел в виду, что они надежно защищены от лесной живности. Ну, Дже всегда трактовал все по-своему.
С комнатой Джунсу не повезло, она была смежной с комнатой Юнхо. И всю первую часть ночи ему пришлось слушать плеер, что, конечно же, мало помогало ему. Ох уж, чтоб им пусто было! Джунсу решил: как только представиться случай он обязательно отомстить им, причем жестоко! С этой успокаивающей мыслью Джунсу наконец-то смог заснуть.
Ему снова снились заснеженные поля. Ели, пронзающие небеса. Крик воронов. И одинокий волк на утесе. Огромный, невероятно красивый в сумеречном свете. Его темные глаза терялись в черной шерсти, но он точно смотрел прямо на Джунсу.
Утро застало Джунсу в совершенно не выспавшемся состоянии. И он от души хотел вмазать по довольной физиономии Юнхо. Ему-то хорошо, вон Дже снова светится рядом с ним и о Чанмине еще ни слово за все утро не сказал. А Джунсу чувствовал себе так, будто всю ночь вагон с кирпичами разгружал. Где-то часам к девяти появился Чанмин. Он тоже сиял, только не понятно по какой причине. Ровно в девять утра Джунсу, Юнхо и Джеджун под командованием ЧангМина вышли на лыжню, ведущую сквозь лес куда-то к озеру. Сегодняшний маршрут должен был закончиться у домика егеря. Джунсу втянул морозный воздух, поправил шарф и последовал за своими друзьями, ощущая, что день вполне возможно будет не таким уж плохим, каким казался еще пару часов назад.
Лыжня проходила сквозь гущу еловых зарослей и выходила к живописному озеру, от вида которого внутри у Джунсу все сжалось, и на какую-то удивительно-томительную минуту ему вдруг захотелось остаться здесь навсегда.
Но идиллия продлилась недолго. Внезапно откуда-то из-за огромного дерева на Джунсу прыгнуло что-то большое и рычащее, а потом послышался окрик:
— Харанг, стоять!
Дже в ужасе замер, схватившись за подставленную руку Юнхо. А сам Джунсу подумал, что ему жалко умереть вот так вот.
— Харанг!
Из леса выскочила фигура, одетая в огромную теплую куртку, капюшон которой прятал лицо человека. Он схватил животное за ошейник, и оттащил от Джунсу.
— Вы в порядке? — человек присел и смахнул капюшон с лица, чтобы тот не мешал осмотреть возможные раны.
Джунсу пару минут просто бездумно моргал, хватая ртом воздух. Харанг — огромный, лохматый пес — сидел рядом и с интересом их рассматривал. Где-то рядом раздался вздох облегчения, и послышался шорох сползающего на снег тела. Видно Дже решил немного посидеть. Чанмин подлетел сразу же, как только убедился, что пес не представляет опасности.
— Ючон! Блин, как же ты всех тут напугал! — Чанмин обращался к мужчине, внимательно разглядывающего ДжунСу.
— Простите, бога ради, — Ючон поглядел на Чанмина. — Харанг почуял чужих, и я, грешным делом, подумал, что к нам опять заглянули браконьеры.
Чанмин облегченно вздохнул и плюхнулся на снег.
— Познакомьтесь, — Чанмин обвиняющее ткнул пальцем в мужчину, — это и есть наш популярный егерь. Пак Ючон.
Джунсу, наконец, проморгавшись, поднял глаза на егеря.
Ничего особенного. Глубокие темные глаза, как у Дже или Юнхо. Мягкая улыбка. Изящные черты лица. Длинные темные волосы, теряющиеся в капюшоне. В общем-то, этот егерь ничем особенным от обычного корейца не отличался. Поэтому Джунсу не обратил на него особого внимания.
Ючон поднялся, отряхнул колени и протянул руку Джунсу. Тот ее принял. В этот самый момент, когда холодных пальцев Джунсу коснулись теплые пальцы Ючона, их взгляды встретились. Мир не ушел из-под ног, земля не сошла с орбиты, небо не разрезала молния, но было что-то иное. Что-то очень глубокое, тягучее и неопределенное. Джунсу отдернул руку и спрятал ее в перчатку, сославшись на холод. Ючон улыбнулся и предложил небольшую экскурсию. Дже, успевший уже проникнуться симпатией к странному егерю, тут же согласился. И теперь уже Юнхо на пару с Чанмином ревностно следили за их веселой беседой. Харанг бежал чуть впереди, временами останавливаясь и пробуя воздух на вкус.
Джунсу шагал позади. Морозный воздух казался кристальным, а окружающая тишина дарила удивительное умиротворение. Оглядываясь по сторонам, Джунсу начал понимать, почему Ючон выбрал такую работу, вдали от суеты большого города. Здесь время текло совсем по-иному.
Они забрались на утес, откуда открывался совершенно невероятный вид. Заснеженные поля. И разбросанные то тут, то там небольшие островки вековечных елей. От такого пейзажа внутри все замирало, и начинало щемить от какой-то непонятной, первобытной ностальгии. Здесь все казалось таким новым и в то же время таким томительно знакомым и родным. Джунсу повернулся, желая убедиться, что не только его переполняет такой неописуемый восторг. Его взгляд скользнул по замершим Дже и Юнхо, сжимающим ладони друг друга. Потом по Чанмину, который ерошил шерсть развеселившегося Харанга. И остановился на егере. Ючон стоял на самом краю, запрокинув голову назад и откинув капюшон с лица. Он был таким нереальным, что Джунсу невольно затаил дыхание. Глупо говорить, как красив был Ючон в этот момент. Рассыпавшиеся по плечам темные волосы. Прикрытые глаза. И удивительная улыбка. Такую улыбку Джунсу видел очень, очень редко. Теплая безмятежность — вот что было в ней. Создавалось впечатление, будто бы Ючон существовал только здесь и сейчас, как едва проступающий на бумаге карандашный набросок. Все это притягивало. Джунсу озадаченно закусил губу. Понять себя сейчас казалось невозможным.
Ючон обернулся и посмотрел на нерадивых туристов. Его темные глаза были полны озорных смешинок, когда он заметил, как Дже прижимается к Юнхо, тщетно пытаясь отогреть замершие ладони у него за пазухой.
В конечном итоге, вся пятерка вместе с Харангом оказалась в домике егеря. Дже удивленно присвистнул:
— Ни тебе телевизора, ни компьютера. Да тут даже телефона нет!
Юнхо выглядел спокойнее, но было заметно, что и он очень удивлен этим фактом. Ючон скинул куртку и подошел к камину.
— Не подумайте, что я такой дикий, каким могу показаться на первый взгляд. Вовсе нет. Просто природа не терпит город. Так же как и город не терпит природу. Все очень просто, — он улыбнулся, ставя на огонь чайник.
Дже сбросил куртку и принялся сооружать на голове подобие прически, стоя перед зеркалом. Теперь его ничто не могло отвлечь. Ючон мягко улыбнулся:
— Кому-то очень повезет с тобой, дружище…
— Уже повезло… — ответил тот, удивляя Джунсу тем, что вообще не убил Ючона за такое вот замечание. Юнхо не терпел разного рода высказываний по поводу их с Дже отношений. И уж тем более никогда так открыто не признавал, что они связаны чем-то большим, чем дружба. Джунсу в очередной раз поглядел на егеря. Что такого было в этом типе, что так к нему располагало?
Чанмин сидел на диване рядом с камином и разглядывал Джеджуна из-под опушенных ресниц. Он не первый раз был у егеря, а потому ничего нового здесь увидеть не мог.
Дже закончил наводить марафет и обернулся, ожидая восхищенных взглядов. Нет, Джеджун не был избалован вниманием. Скорее наоборот. Он был очень не уверен в себе и потому искал поддержки у других.
Чанмин открыл глаза и улыбнулся Джеджуну. Было видно, что Дже очень льстило такое внимание, хотя бы потому что можно было не ждать оценки Юнхо, который не всегда реагировал на такие вот молчаливые просьбы.
Ючон повернул голову и тоже глянул на Джеджуна. И подмигнул ему. Дже смущенно отвел взгляд, заставив Джунсу театрально поморщиться. Он терпеть не мог таких вот замашек и называл их женскими, вынуждая Дже каждый раз сконфуженно возвращаться к реальности.
— Ну-ну, не стоит так строго относиться к своему другу. Ему ведь, похоже, и в той его жизни не очень-то везет, правда? — Джунсу вздрогнул, когда услышал шепот у себя за спиной. Ючон стоял рядом и едва заметно улыбался. В руках у него был какой-то сверток.
— Я не строг, — холодно ответил Джунсу. — Я просто хочу, чтобы он не был таким безвольным.
— Поверьте, Джеджун намного сильнее, чем кажется… — с этими словами, Ючон развернулся к небольшому кухонному столу, оставив Джунсу задумчиво наблюдать за тем, как Джеджун пытается отобрать у Харанга свой шарф.
— Сильнее, говорите…
— Чанмин! Покажи, пожалуйста, нашим гостям, где они могут помыть руки! — Ючон указал кончиком ножа в сторону небольшой двери.
По дому начал распространяться завораживающий аромат.
— Что это такое?! Невероятно вкусно! — похоже, Дже решил сегодня побить все рекорды по удивлению.
Ючон благодарно склонил голову:
— Это всего лишь похлебка с кусочками картошки и мяса.
— Наваристо и сытно, — пробулькал Чанмин, уплетая импровизированный обед за обе щеки.
Юнхо вежливо улыбнулся, давая тем самым понять, что тоже сражен этим незамысловатым, но тем не менее вкусным блюдом.
Джунсу ел молча. Похлебка действительно была великолепна. Ничего подобного он в жизни не ел, но почему-то поднять глаза и высказать свой восторг Джунсу не мог. Просто не мог и все тут! Потому он продолжал есть, игнорируя вопросительные взгляды друзей.
— Большое спасибо, Ючон! — Дже тискал егеря в своих объятьях. Боже, и как у него получается так быстро сходиться с людьми? Ладно, следует просто сказать, что Ючон, как и Чанмин, сразу ему понравился, иначе он бы с ним и разговаривать не стал. Такой вот он человек.
Юнхо крепко пожал Ючону руку, улыбаясь уже не просто вежливо, а скорее дружелюбно.
— Юнхо, — Ючон рассмеялся, пытаясь спасти свою руку от стальной хватки, — не волнуйся, я понял, что обниматься с Дже мне опасно для жизни! Я понял, уверяю тебя!
Джунсу тихо прыснул. Чанмин ехидно вскинул бровь. А Джеджун залился краской, смущенно пряча нос в куртке. Юнхо остался невозмутимым, лишь только тихо добавил:
— Я рад, что мы пришли к взаимопониманию, — и снова улыбнулся, как улыбался своему хорошему другу.
Джунсу был поражен тем, что Ючон так быстро нашел общий язык со всеми его друзьями. Он никак не мог взять в толк, отчего здесь, в этой глуши, все казалось таким простым и понятным. Друзья — это друзья, враги — враги. Нет необходимости что-то кому-то доказывать, можно не бояться, что тебя обманут, предадут. Видимо, понятие «волчьи законы» придумал город, и только там они могут существовать.
Вечер они провели в коттедже, сидя в гостиной у камина. Чанмин рассказывал им забавные случаи из его практики, и временами можно было слышать, как смеются Юнхо и Джеджун. У Чанмина был настоящий талант — он умел рассказывать, легко, непринужденно и очень образно. Джеджун обожал такие вот истории, они казались ему домашними и живыми. Юнхо же любил их потому, что ему нравилось наблюдать, как светлеют глаза у Дже и как он смеется, прикрывая рот ладошкой. Юнхо любил в Дже все, но эту его особенную непосредственность — больше всего. Джеджун казался ему уникальным. Неповторимым. Удивительным. Сильным и слабым. Открытым и таким скрытным одновременно. Юнхо не знал, как в одном человеке может уживаться столько разного. Загадка? Да, Дже был загадкой, и Юнхо не жалко было потратить всю свою жизнь в поиске ответов на вопросы, которые пока еще никто не задал.
Джунсу сидел на диване, поджав под себя ноги, и кутался в плед. Ему было хорошо. Спокойно и уютно. Он смотрел на делового Чанмина и думал, что тот все-таки очень коварный и хитрый тип. Он смотрел на Джеджуна и тихо хихикал. Смотрел на Юнхо и завидовал Дже. Джунсу никогда не видел, чтобы Юнхо так смотрел на свою жену. В этом взгляде было столько любви, столько щемящей нежности, что, казалось, только дай возможность — и Юнхо навсегда отберет Дже у этого мира. Они были невероятно красивой парой. Бог сыграл злую шутку, так жестоко поступив с ними. Они могли бы быть вместе, они могли бы быть счастливы… Только в их мире между ними всегда стоит слишком много «но»!
Джунсу вздохнул и зарылся в плед. Он не хотел думать о грустном. Он вообще не хотел думать о том, что есть мир за пределами этого дома. Здесь все они счастливы. И Джунсу очень хотел, чтобы так было всегда.
Сны — это зеркало реальности. Сны дарят мечту и сами же ее отбирают. И в этот раз Джунсу видел стаю волков, бегущую к огромной скале на краю поля. Они бежали, разрывая воздух горячим дыханием, поднимая с земли комья снега. А там, на скале, стоял одинокий черный волк. И его взгляд внимательно следил за парящим в небе молодым соколом.
На черном небе горела ослепительная луна.
Утро второго дня выдалось морозным, и снег поскрипывал под весом путников. Сегодня они вышли чуточку позже — Чанмин ездил в город по каким-то делам. Вернулся он мрачным и молчаливым и сразу же велел собираться. Через час после того, как они пришли в лес, Чанмин повеселел и снова начал делать едкие замечания в адрес их неловкости. Джеджун, всегда тонко чувствующий настроения окружающих его людей, задорно улыбался, норовя то и дело сойти с лыжни, вызывая тем самым у проводника возмущенное ворчание.
Ючон появился неожиданно. Как, впрочем, и в прошлый раз. Видно, он любил эффектные появления, подумал про себя Джунсу, наблюдая за тем, как егерь летит по пологому склону в их сторону. Рядом с ним во всем своем песьем великолепии мчался Харанг. Лыжи Ючона резко повернулись в сторону, тормозя, и окатили Джунсу снегом с ног до головы. Он зажмурился, прикрывая лицо ладонями, и повалился на снег. Через пару секунд Джунсу услышал тихий смех егеря и его торопливые извинения. Харанг носился вокруг Су и довольно размахивал хвостом.
— Извините! Извините! Я снова чуть не зашиб Вас! — Ючон протянул Джунсу руку.
— Главное, чтобы это не вошло в привычку, — проворчал Су, поднимаясь.
Ючон виновато улыбнулся и помог Джунсу отряхнуть снег. Видно, со стороны это смотрелось очень подозрительно, так как краем глаза Су увидел, что Джеджун едва заметно прищурился, осторожно ловя руку Юнхо. Только этого не хватало! Джунсу тихо крякнул и вежливо поблагодарил егеря, чем вызвал еще одну умиленную улыбку у Дже. Вечером его ждал задушевный разговор! Отлично! Только этого не хватало!
— Какими судьбами здесь? — Чанмин привлек к себе всеобщее внимание.
— Обычный обход, — Ючон неопределенно махнул рукой в сторону леса и, хитро ухмыльнувшись, многозначительно добавил. — Слежу, чтобы здесь не шастали всякие.
Юнхо едва заметно улыбнулся. Чанмин деловито фыркнул.
— О! — глаза Джеджуна в восхищении расширились. — Ючон, скажи, что и нам можно с тобой? Правда?! Ведь правда?!
Ючон смотрел на Джеджуна. Джеджун — на Ючона. Джунсу поправил шарф, игру в гляделки Дже никогда не проигрывал. И вот, пожалуйста!
— Хорошо, — сдался Ючон, — только чуть-чуть!
Дже просиял. Обалдеть можно, как у этого парня получается уговаривать людей! Потрясающе просто!
В конечном итоге, вся группа во главе с Ючоном направилась вглубь леса. Двигаться приходилось медленно и осторожно. И совсем не потому, что они опасались наткнуться на диких зверей. Скорее Ючон опасался встречи с иным зверями — браконьерами. Эти животные не признавали никаких правил, действовали в угоду своим низменным желаниям и двигали ими отнюдь не естественные инстинкты.
Джунсу вновь пригнулся, ощущая себя настоящим охотником. Ему нравилось это чувство. Нравилось идти след в след за Ючоном, слышать его дыхание, знать, что рядом с ним безопасно, но с другой стороны ощущать небывалый прилив адреналина и быть готовым в любой момент броситься на защиту друга. Друга? Джунсу поймал себя на мысли, что он симпатизирует Ючону. И доверяет ему. Странно. Именно странно, потому что Джунсу никогда и никому в этой жизни не верил. Так уж сложилось. Его слишком часто обманывали, чтобы он оставался все тем же наивным мальчиком, каким был еще совсем недавно. Джунсу снова взглянул на Ючона. Тот шел впереди, буквально принюхиваясь, отгораживая группу своей спиной, будто оберегая. Как волк, пришло на ум Джунсу. И ведь правда, Ючон очень походил на волка. Обманчивая мягкость, обманчивая доброжелательность, обманчивая легкость. Егеря могут выдать только его глаза. Такой внимательный взгляд. Будто он знает о тебе даже самое сокровенное. Волк… благородный, сильный, красивый…
Размышления Джунсу прервал резкий хлопок. Очень резкий. Да и не хлопок, а уж скорее… Джунсу замер. Это был не хлопок — выстрел! В этот момент Джунсу услышал еще один, и кто-то тяжелый уронил его в снег, прошептав на ухо:
— Не двигайся!
Джунсу испуганно поглядел на Ючона, который внимательно его разглядывал. Темные волосы выбились из-под капюшона и теперь обрамляли настороженные кофейные глаза. В этот момент он казался еще красивее. И Джунсу не мог понять, почему сейчас он чувствует себя таким беспомощным и жалким. А еще ему не давал покоя вопрос, отчего сейчас он так отчаянно хочет, чтобы Ючон обнял его, чтобы сказал, что все будет хорошо, что ничего страшного не произошло и он в безопасности. Ему почему-то невероятно сильно хотелось вцепиться в Ючона и попросить спрятать его. Взгляд Ючона из настороженного стал откровенно паническим, и он поднял голову. Откуда-то из-за сугроба выскочила фигура. Это был Юнхо. Он внимательно поглядел на совершенно бледного Джунсу и переглянулся с егерем. Джунсу слабо улыбнулся. Он не мог понять, что происходит, но спрашивать ему отчего-то было очень страшно. Из-за соседнего сугроба послышалось приглушенное ругательство, и уже через десять секунд оттуда кубарем вывалился Джеджун с винтовкой на перевес.
— Откуда это у тебя? — голос Юнхо казался напряженным и чуть испуганным.
— Чанмин подбросил, — весело сообщил Джеджун. Похоже, его очень забавляла вся эта ситуация. Он явно получал от этого какое-то садистское удовольствие. — Видел бы ты, как мы сделали этих браконьеров! Век сюда не сунутся со своими ружьями!
Юнхо нахмурился. Конечно, Джеджун был военным, но беготня наперевес с оружием еще никого до добра не доводила.
Джеджун присел на корточки и поглядел на Джунсу:
— Эй, ты чего?
— Он ранен, — ответил за него Юнхо. — Браконьеры постарались. Сволочи.
Это было последнее, что услышал Джунсу, прежде чем, наконец, потерять сознание.
Белое, или даже скорее бежевое рябое нечто встретило Джунсу, когда он открыл глаза. Все плыло. В голове было пусто, тело сковывала слабость. Отвратительно, констатировал Джунсу. Он попытался оглядеться. На тумбочке рядом с ним лежали бинты, какие-то баночки с лекарствами, мази и еще черт знает что. Джунсу пошевелился и почувствовал, что его руку сжимает чья-то ладонь.
Это был Ючон. Он уснул прямо тут, рядом с ним. Егерь казался уставшим, и под его глазами виднелись огромные синяки. Джунсу осторожно коснулся пальцами его волос. Мягкие. Именно такие, какими он их себе и представлял. Сейчас Ючон казался почти мальчишкой, безнадежно одиноким пареньком, отчаянно цепляющимся за рукав, будто боясь снова все потерять. Беззащитный… и бесконечно сильный. Джунсу сжал его пальцы. Ему еще никогда не было так хорошо.
Дверь в комнату тихо отворилась, и на пороге возник Юнхо. Он обеспокоено поглядел вначале на Ючона, а потом на Джунсу.
— Ты как? — тихо поинтересовался он.
— В норме, благодаря тебе, — ответил Джунсу. — Теперь я на себе испытал, что значит фраза «волшебные руки доктора Чона»
— Ну тебя! — улыбнулся Юнхо, осматривая рану. — Пуля прошла на вылет. Все нормально. Даже в больницу ехать не обязательно.
— Если ты здесь, зачем мне больница? — подмигнул ему Джунсу, щурясь от резкой боли.
ЮнХо покачал головой и тихо хмыкнул. Но, несмотря на видимую веселость, он выглядел напряженным.
— Эй, ты чего? Что-то не так? Что-то случилось?
— Да нет, все нормально.
— Кончай придуриваться, я же знаю тебя!
Юнхо поднял глаза и долго всматривался в соседнюю стену, будто раздумывая, стоит ли говорить.
— За Дже приехала его жена.
Джунсу застыл. Такого никогда не было. Жены, какими бы стервами они не были, никогда не позволяли себе вмешиваться в жизнь своих мужей. Таков был негласный договор.
— Она учинила жуткий скандал, разбила посуду… расцарапала ему лицо, — Юнхо замолчал.
Джунсу прекрасно знал, что Юнхо никогда не поднимет на женщину руку, но сейчас ему показалось, что Юнхо готов эту женщину не просто ударить — он готов убить ее за то, что она прикоснулась к его Джеджуну. Что теперь будет, Джунсу не знал…
— Она видела вас, так ведь? — тихо спросил Джунсу. Он боялся услышать ответ на этот вопрос. И боялся именно потому, что знал ответ.
— Да…
В этот самый момент Джунсу испугался, действительно испугался. Они все прекрасно знали, что однажды все раскроется, но со временем ощущение страха притупилось. Казалось, что вот так вот можно жить. Можно прятаться. Можно лгать. А теперь… теперь выходит, что они ошибались.
— Что теперь будет? — Джунсу смотрел на Юнхо, и его сердце ныло в непонятной тоске.
— Она пригрозила рассказать все отцу, если Дже не вернется с ней…
Джунсу в сотый раз проклял эту женщину. Дочь влиятельных людей, она умела вертеть окружающими. Она привыкла командовать. Она привыкла подчинять. Она была слишком капризна.
Еще никогда Джунсу не видел Юнхо таким разбитым. Их с Дже любовь грозила полностью разрушить их жизни. Вначале потеря работ. Первое, что уничтожат их влиятельные жены — это репутация и карьеры своих мужей. Потом будет бесконечная вереница унизительных судов, сенсационные заголовки в прессе, отвратительного содержания статьи. И, наконец, бесконечные, едкие, очень жестокие насмешки общественности. Джунсу смотрел на Юнхо и не мог найти выхода. Он не хотел верить в то, что все закончиться вот так…
— Где сейчас Дже?
— У себя. Он никому не открывает. Мне тоже…
Юнхо потер переносицу. Было видно, что он очень устал. Эта усталость копилась годами. Теми самыми годами, в течение которых им приходилось прятаться и обманывать. Они этого не хотели. Они не выбирали такую жизнь. Им навязали общие правила игры, хотя они были особенными и они должны были жить по другим законам. Но так не бывает. У этих правил нет исключений. Потому их легче было обвинить, нежели попытаться понять. Джунсу в отчаянии прикрыл глаза. Он понятия не имел, как помочь друзьям…
— Она постоянно донимала его звонками…
Джунсу поднял непонимающий взгляд. Юнхо отвел глаза:
— Она постоянно донимала его звонками все это время. Если он не поднимал трубку, заваливала ревнивыми сообщениями. Спрашивала, выясняла, вынюхивала. Прикрывалась беспокойством за любимого мужа! Черт! Джунсу, ты только послушай! — Юнхо сжал кулаки. — Любимый муж?! Какого черта все это?! С каких пор?! С каких пор он стал для нее чем-то большим, чем просто красивой игрушкой, ее вещью, украшением, которое она всегда носила с собой, хвастаясь им перед своими подружками?! С каких пор он значит для нее столько?! С каких пор ей позволено вмешиваться?! — Юнхо оборвал себя, не давая тираде продолжиться.
Конечно, он прекрасно понимал, что прав быть рядом с Дже у нее намного больше, чем у него самого. Но Юнхо не был готов. Он не был готов отдать этой женщине свою жизнь. Не был готов отпустить Джеджуна. Джунсу понимал это, и в отчаянии все сильнее сжимал пальцы Ючона, которые внезапно сжали ладонь Джунсу в ответ.
— Она настолько влиятельна? — Ючон. Он смотрел на Юнхо внимательным, очень серьезным взглядом.
— Да…
Юнхо ответил ему! Юнхо, который любому другому холодно указал бы на то, что это совсем не его дело, так легко допустил Ючона к такой болезненной и личной для Юнхо теме.
— Она важна для Джеджуна?
Джунсу нахмурился. Тон Ючона ему очень не нравился. Такой слишком серьезный, и голос тихий.
— Нет, Ючон. Этот брак ему навязали. Она генеральская дочь, а он отличный офицер с перспективным будущим. Так решили родители. И никто не стал возражать, — Юнхо закусил губу. Последнюю фразу он явно относил на свой счет. Наверное, считал, что, воспротивившись воле родителей и увезя Дже в Европу, как тот и хотел, он бы смог спасти их мечту. Глупый, глупый Юнхо. Только вот почему он так спокойно говорит об этом с Ючоном? Они ведь едва знакомы!
Джунсу не понимающе переводил взгляд с одного на другого. Ючон все так же сидел рядом с кроватью, не выпуская руки Джунсу, а Юнхо стоял у оконной рамы, прислонившись к ней спиной.
Дверь негромко скрипнула, и в комнату вошел Дже. Он казался ужасно бледным, будто выжатым. Юнхо напрягся, но не сдвинулся с места. Он не сводил глаз с Джеджуна, готовый в любой момент сорваться с места. На правой щеке Дже ярко-алыми полосами горели царапины от женских ногтей.
— Джунсу, ты как? — голос ДжеДжуна звучал глухо, будто он недавно плакал.
— Я хорошо. Не волнуйся, — Джунсу вдруг почувствовал себя чертовски неловко. Что такое его боль в сравнении с тем, что сейчас испытывает Дже.
— Ты прости… мне, наверное, придется уехать чуточку пораньше… тут, — Дже резко замолчал, прислушиваясь. Внизу послышался оглушительный грохот, и он не глядя рванул вниз по лестнице на шум. Юнхо вылетел вслед за ним. Джунсу и Ючон переглянулись.
— Сейчас принесу тебе халат, — тихо ответил Ючон на молчаливую просьбу Джунсу. — Только я буду придерживать тебя!
Когда Джунсу и Ючон спустились вниз, их глазам предстало отвратительное зрелище. Эта женщина действительно была ужасна. Она устроила настоящую истерику. Она кричала. Она плакала, захлебываясь собственными рыданиями. Она с дикой ненавистью смотрела на мужчин рядом с ней. Дже нежно прижимал ее к себе, а Юнхо быстро бинтовал окровавленные запястья. Джунсу замер на последней ступени. Господи, только такой как она могло прийти в голову резать себе вены! Ючон крепче сжал пальцы, не давая Джунсу возможности сделать шаг вперед. На немой, непонимающий взгляд Джунсу он просто покачал головой — не сейчас. Джунсу сердито дернулся. Конечно, он понимал, что егерь прав, но от одной мысли, что он не может сейчас помочь своим друзьям, он начинал сходить с ума. Ючон чуть удивленно вскинул бровь на непонятные метания Джунсу и внезапно разжал пальцы. Так внезапно, что Джунсу чуть не упал, схватившись за поручень. Он сердито поглядел на егеря, который просто стоял и смотрел на него.
Джунсу выпрямился и, развернувшись, молча вернулся в свою комнату. Ючону никогда не понять, каково это — видеть своих друзей такими! Раздавленными, обреченными, униженными. Будь проклята эта женщина! Будь проклята!
— Джунсу? — в комнату заглянул Ючон. — Что-то случилось? Ты так поспешно ушел, тебе плохо?
— Нет, — Джунсу коснулся ноющей руки. — Все нормально.
Ючон осторожно прикрыл за собой дверь.
— Не переживай так…
— Что?
— Не переживай за них. В конце концов, они должны были рано или поздно разобраться в этом. Нельзя вечно прятаться.
— Знаешь, я не хочу об этом говорить…
— Уверен?
— Слушай, — Джунсу в упор уставился на Ючона. — Ты ничего не знаешь. Лучше не надо лезть.
— Я действительно ничего не знаю о вас, — согласно кивнул Ючон, — но я знаю, что говорю. Либо они разберутся сейчас, либо не разберутся никогда.
Джунсу раздраженно прикрыл глаза и постарался успокоиться.
— Пойдем со мной, — Ючон протянул ему ладонь и на удивленный взгляд добавил: — Не волнуйся. Просто пойдем.
Джунсу вернулся в коттедж только за полночь. Он отчетливо помнил каждую минуту проведенную рядом с Ючоном. Ему было очень хорошо. Они носились с Харангом на перегонки, стараясь обогнать друг друга. Катались на коньках, которые неизвестно где раздобыл Ючон. Они видели стадо оленей, благородных и очень пугливых существ. Они воевали с белками, которые закидывали их еловыми шишками. Потом Ючон показал Джунсу нору лисиц, и Джунсу даже удалось рассмотреть одну, когда та выбежала и чуть не укусила его. Они так быстро от нее убегали, что, не вписавшись в поворот, угодили прямо в сугроб, где еще минут пятнадцать безостановочно смеялись как маленькие, закидывая друг друга снегом. При этом Ючон бесконечное количество раз обеспокоено интересовался, как Джунсу себя чувствует и не сильно ли они тревожат его руку. Они очень сильно тревожили ее, и она болела, но Джунсу было наплевать. Он хотел просто забыться, и Ючон помогал ему в этом. А в конце их прогулки он устроил для Джунсу пикник. Они грелись у костра, ели картошку, пили горячий чай, и егерь все говорил и говорил о звездах и о том, что у каждой из них есть своя легенда, а Джунсу смотрел на него и думал, что Ючон все-таки слишком красивый для того, чтобы быть настоящим. Его темные волосы серебрил снег, мягкая улыбка казалась сказочной в свете костра, а глаза были глубокими-глубокими, как северные озера. Джунсу решил, что навсегда сохранит этот образ в своей памяти. Образ егеря Пака Ючона, так похожего на снежного волка в своем нереальном настоящем…
Поднимаясь по лестнице, Джунсу внезапно замер, вглядываясь в темноту. У дверей его комнаты, на полу, прислонившись спиной к двери, кто-то сидел.
— Юнхо? — Джунсу говорил шепотом, но в тишине дома его было отлично слышно.
Юнхо открыл глаза и слабо улыбнулся, только Джунсу этого не видел. Он точно знал лишь одно: случилось что-то серьезное. Юнхо никогда не вел себя так. Он…
Джунсу присел на корточки рядом с ним.
— Можно я побуду у тебя? Моя комната по соседству с комнатой Дже. А она…
Джунсу приложил палец к губам Юнхо. Не надо заставлять его говорить очевидное. Эта женщина не отпустит Джеджуна так просто. И то, что сегодня ночью она заставит любить ее, сомнений не вызывало. Ей надо сломать их. И она знала, как это сделать. Стерва.
Джунсу помог Юнхо подняться. Оказывается, он был пьян. Только вот это не помогло заглушить его боль. Джунсу усадил Юнхо на кровать и включил настольную лампу.
— Ты ведь знаешь, кого он любит… — тихо сказал Джунсу, сбрасывая куртку.
— Знаю, но… но слышать ее, знать, что он прикасается к ней… что… что она… и его имя… имя моего Дже… она не имеет право произносить его! — Юнхо схватился за голову. — Джунсу, это выше моих сил! Я не могу так больше…
Джунсу забрался на кровать и крепко обнял Юнхо за плечи, утыкаясь носом в его волосы.
— Не думай! Слышишь, не думай! Она именно этого и хочет. Не сдавайся!
Юнхо с глухим рыком уронил Джунсу на кровать и навис сверху.
— Можно? — его дыхание было тяжелым и дурманящим.
Джунсу ошарашено замер под ним, глядя в темные глаза.
— Можно?
— Юнхо, я…
— Только один раз… только один! — он почти умолял, и Джунсу сдался.
— Хорошо. Но только один раз.
Юнхо накинулся на губы Джунсу, будто изголодавшийся зверь. Его поцелуй был грубым и злым. Джунсу крепко обнял его, зарываясь в его волосы, позволяя терзать свои губы, позволяя целовать себя, зная, что сейчас только так можно помочь ему. Один поцелуй не такая уж большая жертва. Джунсу хотел забрать боль, всю боль, без остатка. Он хотел помочь. И Юнхо принял помощь, целуя со всем неистовством, на которое был способен. Он был готов на что угодно, лишь бы не слышать ее последних стонов с именем Дже на проклятых губах, только чтобы не думать о том, что в их собственном мире Джеджун принадлежит только ему и только он может так к нему прикасаться. Только он может любить его и быть любимым в ответ. Только так и никак иначе.
Джунсу показалось, что он прикрыл глаза только на минутку. Буквально на какую-то долю секунды. Просто он так устал. Просто было так тяжело. Просто Юнхо было больно. Почти невозможно больно. И Джунсу ничего не мог с этим поделать. Только крепко обнимать, шепча слова утешения и бесконечно твердя, что Дже любит только его и никого другого. И что-то о том, чтобы он не смел сдаваться. Только не сейчас!
Джунсу подскочил на кровати, оглядываясь по сторонам. Часы на стене показывали четыре утра. Он уснул на целых полчаса! Комната была пуста. О, господи, Юнхо! Джунсу соскочил с кровати и вылетел в коридор. Там было пусто. Он рывком сбежал по лестнице и наткнулся на фигуру в темноте. Задохнувшись от испуга, Джунсу сделал шаг назад и чуть не упал. Его вовремя подхватила рука незнакомца и утянула за собой в тень.
— Ч… что?!
Джунсу попытался вырваться. Но человек молча указал в конец зала. Там, у окна, в темноте Джунсу смог разглядеть две неясные тени.
— Пусть твои глаза привыкнут к темноте. Тогда ты поймешь, почему я тебя остановил.
Джунсу удивленно уставился на незнакомца. Он узнал голос:
— Чанмин? Что ты делаешь здесь в такой час?
Чанмин едва заметно кивнул головой в сторону тех двоих, что раньше казались просто тенями.
Юнхо сидел на подоконнике, а рядом с ним, в кольце его рук, стоял Дже. Джунсу задержал дыхание. Они выглядели невероятно красиво и между тем так отчаянно обреченно. Юнхо крепко прижимал к себе Дже, будто боясь, что, отпустив, потеряет навсегда. Джеджун был бледен. Даже в темноте это было отчетливо видно. Он мягко обнимал Юнхо, чуть ероша его волосы, но его взгляд… Дже не смотрел, не смотрел на Юнхо! И потому казался сейчас таким равнодушным и таким пустым. Джунсу закусил губу, впиваясь ногтями в мягкую кожу ладони. Почему? Ну почему все должно быть так?! Разве они должны страдать?! Разве они виноваты?! Разве… разве… им нельзя помочь..? Юнхо сжал пальцы, комкая кофту Дже. Джунсу не понимал, что происходит, но видел, как плечи Юнхо начали подрагивать. Юнхо плакал! Джунсу не мог поверить своим глазам. Всегда такой сильный и уверенный Юнхо — плакал!
Дже крепко прижал к себе Юнхо, зарываясь лицом в его волосы. И время замерло. Джунсу казалось, что в этот самый момент мир рушится, он — невольный свидетель того, как рождается конец. Ведь такие объятья могут означать только одно — все кончено.
Сбежать. Куда угодно. Куда-нибудь. Просто сбежать от этого всепоглощающего отчаяния!
Джунсу оттолкнул Чанмина, попытавшегося его остановить, и выскочил на улицу. Он был в одном только свитере, штанах и домашних тапочках, без куртки. Он понесся, не разбирая дороги, и по его щекам текли слезы. Он никогда, никогда не думал, что все может быть вот так вот. Что в мире нет правды, что миру наплевать на людей, что мир не знает, что такое милосердие. Джунсу плакал. Плакал за Дже, который молчал. Плакал за Юнхо, который не мог найти выхода. Плакал за ту отвратительную женщину, которая решила поиграть в любовь. Плакал за всех, для кого эта ночь стала последней. Джунсу просто плакал, потому что ему было больно…
— Эй! — окрик, вслед за которым сильная рука схватила Джунсу за рукав свитера.
Ючон. Он стоял совсем рядом, так близко. И он… Джунсу глубоко вздохнул…
— Ты с ума сошел бегать в таком виде?! На улице чертовски холодно! К тому же ночь глухая! И, если ты не заметил, вокруг тебя дикий лес!
Ючон заставил Джунсу поднять на него глаза… и резко притянул к себе, крепко обнимая. Джунсу уткнулся в теплую куртку егеря и тихо всхлипнул. Сейчас он плакал по-настоящему. Разрешая себе довериться. Побыть хоть чуть-чуть слабым. Просто попросить помощи. Ючон мягко гладил его по спине, успокаивающе шепча всякие неважные вещи. Он грел его ладони своим дыханием, пока Джунсу сбивчиво говорил. Прижимал дрожащее тело к себе и ни на минуту не отпускал.
— Не хочу… — шептали замерзшие губы Джунсу. — Не хочу…
— Тише, тише, — Ючон накинул на Джунсу свою куртку и неторопливо повел в сторону своего дома.
— Куда мы?
— Ты совсем замерз…
— Я не хочу! Не хочу!
— Джунсу, успокойся, пожалуйста! — Ючон прижал вырывающего Джунсу к себе. — Все будет хорошо, просто доверься мне.
Джунсу снова всхлипнул и замер. Ючон обеспокоено попытался заглянуть ему в лицо, и в этот самый момент губы Джунсу нашли губы Ючона. Замершие губы целовали горячие. Целовали отчаянно, почти обреченно, надеясь на злобный ответ, какой был у Юнхо. Но в этот раз Джунсу почувствовал тепло и бесконечную нежность, а еще надежные объятия с согревающими ладонями за спиной. В какой-то момент он потерял нить, связующую с действительностью, и потянулся к Ючону. Его куртка легко скользнула на белый снег.
— Не надо… — Ючон бережно отстранил от себя Джунсу. — Все это совсем ни к чему…
— Почему нет? Почему?! — Джунсу зло оттолкнул егеря. — Чем я не подхожу?! Я не женщина, да?! Они всегда все портят!! Ненавижу их!
— Джунсу! Прошу тебя… Джунсу! Стой! Куда ты?! Джунсу!!
Джунсу бросился в сторону коттеджа, проклиная свой язык, свою всегдашнюю несдержанность, свой страх. Он так отчаянно хотел, чтобы сейчас все было иначе. Чтобы все в этом мире было иначе. Ему хотелось все вернуть. Или все разрушить. Джунсу ненавидел и не мог понять самого себя, отказываясь признаваться в том, что где-то в области сердца затаилась глухая, непроходящая боль. С этого дня слова перестали играть роль. Теперь ничто уже не имело значение. Отношения, так и не ставшие возможными, были разрушены.
На следующее утро была метель. Она завывала, пытаясь пробиться сквозь толстые стекла окон. Выходить в такую погоду казалось настоящим безумием. Но напряжение, которое здесь царило, казалось еще большим безумием. Столь явственно и ощутимо отчаяние никогда не вставало между Джунсу и его друзьями. Джунсу маялся. Ходил из угла в угол. И все ждал. Ждал. Ждал. Ждал неизвестно чего, неизвестно откуда. Помощи? Решения? Может быть. Он и сам не был в этом уверен. Джунсу просто хотел, чтобы все закончилось. Здесь и сейчас. Просто хотелось прекратить весь этот фарс как можно быстрее. И неважно, что будет дальше. Он поставил чемодан у дверей — сегодня они возвращаются домой.
ЧангМин вместе с Юнхо грузили вещи в багажник. Дже стоял, равнодушно глядя в окно, в то время как его жена бегала от вещи к вещи и восхищенно трещала о том, что в их с Джеджуном доме тоже нужны такие картины, коврики, занавесочки и т.д. Джунсу налил себе кофе. Он очень надеялся, что это ужасная женщина вот-вот замолчит. Джунсу никогда не думал, что может так сильно кого-то ненавидеть.
Входная дверь распахнулась, и на пороге возник Чанмин. Он сообщил, что все готово и они могут ехать. Женщина, весело рассмеявшись, схватила свою сумочку и выпорхнула на улицу. Джунсу вылил в себя остатки кофе и поднялся. Ну, вот и все…
Микроавтобус мчал их по заснеженным полям. Мимо мелькали замерзшие озера, вдалеке темнели мрачные цепи гор, высокие ели прощально помахивали огромными лапами-ветками. Джунсу уткнулся лбом в стекло и вспоминал. Как он впервые встретился с Ючоном. Как заворожено наблюдал за ним там, на утесе. Как удивительно тепло и уютно было у него дома. Каким необыкновенно-сказочным был Ючон в тот вечер у костра… Какими нежными оказались его губы. Джунсу вздохнул. Сегодня… Каким грустным было его лицо сегодня, когда они случайно увидели друг друга. Джунсу — из отъезжающего микроавтобуса. Ючон — стоя на дороге со смешным полосатым шарфиком, зажатым в руке. Джунсу прикрыл глаза, вслушиваясь в завывания ветра. Вот и пришел конец красивой сказки о снежных волках…
Весна в городе оказалась на редкость серой и безрадостной. В начале марта на улицах царила сырость и бесконечные дожди. Джунсу сидел на своем рабочем месте в офисе и бесцельно вырисовывал на бумаге ничего не значащие рисунки.
Когда Джунсу встречался со своей невестой, то с ужасом осознавал, что не испытывает к этой красивой женщине ничего кроме слепой ненависти. Она перестала привлекать его. Ее губы казались холодными, пальцы — слишком расчетливыми, слишком хорошо знающими. Это раздражало. Это злило. Джунсу ничего не мог с собой поделать. Вскоре они расторгли помолвку. Джунсу вряд ли когда-нибудь забудет, как горько она плакала, когда он говорил ей те жестокие слова. Наверное, он никогда не сможет простить себя за это.
А еще… он никому не говорил о том, что успел сделать снимок того утеса, куда их однажды привел Ючон. Джунсу хранил ее в своем нагрудном кармане с момента его приезда в Сеул, и теперь, спрятанная хлопком, она жгла его сердце. Джунсу дал себе обещание, что избавится от нее в самое ближайшее время.
Он жил все там же, в небольшой квартирке рядом с красивым парком. Вечерами он брал свой большой зонт и подолгу бродил по промокшим насквозь тропинкам. Как и раньше иногда останавливался у большого озера, кидая туда камушки. Только… только сейчас он ни о чем не мечтал, ничему не улыбался. Незаметно даже для себя он перестал строить планы на будущее.
Дже больше не приходил к нему в гости по пятницам. Юнхо больше не звонил и не звал к себе загород в выходные. Они теперь редко выделись. Джунсу говорил себе, что они просто все очень заняты, вот и все. Работа есть работы, ею нельзя пренебрегать. Ни в коем случае… нельзя…
Иногда Джунсу подолгу сидел на полу в своей темной квартире и думал. Думал, что было бы, если бы они не поехали в этот злосчастный отпуск, что было бы, если бы жена Дже ничего не узнала, что было бы, если бы… и этих «если бы» было так много, что, казалось, они заполняют комнату до краев и, нависая, душат, душат, душат. Душат из-за невозможности, из-за безысходности, из-за горькой боли, из-за дикого, панического страха… В эти моменты Джунсу крепко сжимал мобильный телефон, молясь что вот сейчас, вот еще немного, и его звонок разрушит это отчаянное безумие. Но мобильный всегда молчал…
В какой-то момент Джунсу показалось, что он начинает сходить с ума. Тени на стенах комнаты теперь пугали его. Темнота заставляла прятаться под одеяло и отчаянно скулить. Тишина и пустота выворачивали наизнанку. Он боялся. Боялся, что легче не станет. Он боялся, что никто не придет. Уже никогда. Ему было страшно оставаться в маленькой квартирке… наедине со своим одиночеством…
Когда звенящую пустоту разрушил дверной звонок, часы на стене пробили десять. Джунсу испуганно замер, не решаясь подойти к дверям. Его сердце отчаянно колотилось в груди, не давая дышать. Из неуверенного звонок стал раздражающе упорным, будто кто-то вдавил кнопку до самого основания, да там ее и оставил. Джунсу распахнул дверь, не в силах больше терпеть этот дребезжащий звук. В проеме стоял Юнхо. Он покачивался из стороны в сторону и едва держался на ногах. Джунсу прикрыл глаза. Он уже почти не хотел знать, что случилось сегодня.
Юнхо сидел на диване и смотрел в пол. Выглядел он ужасно. Пожалуй, таким Джунсу его никогда не видел. Щетина. Опухшее лицо. Рубашка не первой свежести. И стойкий запах алкоголя. Похоже, спиртное стало частым гостем в доме Юнхо.
Джунсу поставил перед Юнхо чашку крепкого чая и сел напротив. Он ничего не говорил, просто молча смотрел на него. Не осуждая, но и не признавая за Юнхо права на такое поведение.
— Не смотри на меня так, — голос у Юнхо казался каким-то глухим.
— А как мне на тебя смотреть? — Джунсу презрительно фыркнул.
— Я все прекрасно знаю…
— Зачем ты пришел? — Джунсу хотел, чтобы Юнхо ушел. Не мог видеть, во что превратился его друг. Хотел и дальше верить, что ничего не происходит.
— Жена выгнала меня из дома… жить теперь негде… да и с работы уволили…
Сердце Джунсу упало. Он не знал, что делать, не знал, как поступить. С одной стороны, ему так отчаянно хотелось прогнать Юнхо подальше и забыть все как страшный сон, лелея мысли о том, что его друг все еще такой, каким он его помнил, что ничего не изменилось. Но. Но, с другой стороны, Джунсу смотрел на друга, сломленного, сдавшегося, потерявшего все в этой жизни и понимал, что все изменилось, изменилось до неузнаваемости.
— Оставайся… — Джунсу поднялся. — Я приготовлю нам что-нибудь перекусить. Чистая одежда в шкафу. Где ванная, ты знаешь.
Он вышел в коридор и прикрыл глаза. Ему было страшно. Страшно признавать эту реальность, реальность, которая делала их такими слабыми и беззащитными, но он все еще чувствовал в Юнхо мелкие крупицы той когда-то неимоверной силы, которая сейчас им так нужна. Джунсу был уверен, что эта сила поможет им подняться.
Джунсу склонился над кастрюлей, когда на кухню вошел Юнхо.
— Помощь нужна? — гладко выбритый, в свежей одежде — Юнхо ничуть не изменился, все та же стать, все та же гордость во взгляде.
Джунсу испытал стыд, увидев его. Как, как он мог забыть, что это Юнхо, что это его лучший друг?! Разве может страх быть таким всепоглощающим и таким ядовитым?!
— Садись, я уже почти все приготовил, — Джунсу приподнял кастрюлю, которую держал в руках.
— А мы переживем твою стряпню? — Юнхо язвительно улыбнулся. Так знакомо.
И в этот самый момент Джунсу понял, как сильно он скучал по своему прошлому. Ему хотелось плакать, но вместо этого он выдал свою коронную фразу:
— Оставлю голодным!
И Юнхо рассмеялся, протягивая тарелку.
Теперь все должно наладиться!
Юнхо остался жить у Джунсу. Он устроился на работу в маленький книжный магазинчик на противоположном конце улицы. Его старая хозяйка уже не могла ухаживать за книгами и обслуживать покупателей, а потому с радостью приняла к себе Юнхо. Его прошлое ее нисколько не заинтересовало. В скором времени жена развелась с ним. Двери в прошлое захлопнулись.
Теперь вечера они проводили вдвоем. Джунсу по-прежнему ужасно готовил, и Юнхо приходилось частенько спасать их обеды. Иногда они отправлялись в небольшой ресторанчик на соседней улице, а потом гуляли в парке, бросая камушки в воду и дразня друг друга проигрышем. Казалось, что все начало налаживаться. Казалось, что теперь-то уж все пойдет хорошо.
Так было до того вечера.
Джунсу вернулся домой довольно поздно. Скинув сумку и обувь, он прошаркал в комнату, оглядываясь в поисках Юнхо. Тот сидел на кухне, уронив голову на руки, и молчал.
— Эй…
— Привет…
— Ну? — Джунсу выжидающе присел на краешек стула. — Что случилось?
Юнхо выдержал паузу и тихо прошептал:
— Тебе звонила мама Дже. Он… — Юнхо запнулся. Отчего-то Джунсу показалось, что ему очень сложно говорить. — Дже попал в автокатастрофу. Его машина… он…
Джунсу не понимающе уставился на друга. Почему ему вдруг звонила мама Дже? О какой машине идет речь? Что еще за катастрофа?! При чем тут Джеджун?! Что происходит, черт возьми?! И только потом Джунсу наконец-то осознал. Он подскочил к Юнхо и крепко его обнял. Юнхо вцепился пальцами в его кофту и замер. Джунсу опустил голову.
Вот так внезапно их настоящее дало очередную трещину.
В тот вечер в больнице они застали плачущую маму Джеджуна. Дже был в коме. Врачи сказали, что он никогда больше не сможет ходить.
— А где его жена? — Джунсу протянул матери Дже стаканчик с крепким кофе, растеряно оглядываясь по сторонам.
— Пакует вещи… — женщина снова начала плакать. — Она громко кричала, а потом бросила мне в лицо, что не собирается жить с калекой. А еще… она собирается избавиться от их с Дже ребенка, которого она носит под сердцем…
Джунсу поднял глаза и посмотрел на Юнхо, который сидел рядом с кроватью Джеджуна и нежно сжимал его пальцы. Говорите, что настоящей любви не существует, да?
Джунсу вернулся домой ночью. Он вытащил из кармана фотографию и коснулся ее пальцами. Холодная, неживая картинка. Он упал в кресло и закрыл лицо ладонями. Ему так хотелось сейчас увидеть Ючона.
Через несколько месяцев Дже выписали из больницы, и Юнхо привез его домой. Джунсу тогда еще пожаловался, что его дом не резиновый и им совершенно негде хранить коляску Дже, но тут же весело рассмеялся, глядя на смущенные лица своих друзей. Счастливый Юнхо носился по квартире, распевая какие-то совершенно глупые песни. Это было так непривычно, что даже Дже через какое-то время начал умолять его прекратить. Джунсу с удовольствием слушал их «кухонные перепалки»: Дже постоянно ворчал, что Юнхо совершеннейший растяпа в деле стряпни, а тот кидался в него то луком, то петрушкой.
Они пытались склеить остатки их жизней.
— Блин, ну не так надо! Не так! Вот сейчас как встану, да как надаю тебе по шее!
Джунсу закатил глаза и закрыл входную дверь. Теперь, возвращаясь домой, он частенько слышал эти слова. Значит, они снова пытаются готовить.
— А ты попробуй!
О, Юнхо опять дразнит Дже и, наверное, опять машет перед его носом каким-нибудь пореем.
— Ну все, ты допрыгался!
Обычно на этом все и заканчивалось. Уже много раз Юнхо пытался поднять Дже на ноги. Он не верил врачам и не давал верить им и Джеджуну. Но с каждой неудачной попыткой надежда таяла, и Дже становился все раздражительнее день ото дня. Он не привык чувствовать беспомощность. И сейчас это его убивало. Они частенько очень сильно ссорились.
Внезапно Джунсу услышал скрип инвалидного кресла, а потом наступила тишина.
Он влетел на кухню и замер в дверях. Дже буквально повис на руках Юнхо и тот отчаянно целовал его. Кресло стояло в другом конце кухни. Джунсу собирался было уже уйти, смущенный своим появлением, когда Юнхо уставился на него сияющими глазами и тихо выдохнул:
— Он пошел… ни с того ни с сего… Джунсу! Дже пошел!!
Подняв голову, Джеджун улыбнулся Джунсу и внезапно оказался на руках у Юнхо, который закружил его по кухне, все крича и крича, что Дже сделал свои первые шаги. Это был самый счастливый день в их новой жизни.
Лето наступило незаметно. Оно принесло с собой солнце, тепло и счастье. Правда, Джеджун остался без средств к существованию и без крыши над головой, так как при разводе жена обобрала его до нитки, но его это ничуть не расстроило. Главное, он начинал новую жизнь! После отставки, которую он получил, ему пришлось искать новую работу. И вскоре одним из теплых летних вечеров он гордо заявил, что, наконец, ее нашел.
— И? — Юнхо вскинул бровь, продолжая закатывать рукава на своей белоснежной рубашке.
Дже надулся:
— Мог бы проявить хотя бы чуточку внимания!
Джунсу рассмеялся:
— Зато я весь твой, Дже! И я готов выслушать тебя!
— Су! Я всегда знал, что ты самый лучший!
Дже бросился на Джунсу, всячески его тиская. Юнхо закатил глаза и прокашлялся.
— Так что там за работа такая, а?
Дже поглядел на Юнхо и глаза его засияли:
— Я буду учить людей танцевать!
Юнхо и Джунсу одновременно расхохотались.
— Что?! Ну, что вы смеетесь?! — Дже обиженно надулся.
— Прости, прости, — Юнхо обнял его со спины, блокируя все попытки вырваться. — Я просто никак не ожидал это услышать.
— Думаешь, я не справлюсь? — Дже был все еще обижен, но уже не пытался оттолкнуть от себя Юнхо.
— Думаю, что ты замечательно справишься, — улыбнулся ему Юнхо, — но ты не умеешь танцевать. Совсем!
И он снова рассмеялся. Джеджун, наконец, оттолкнул его от себя, рассерженно утыкаясь в свою тарелку.
Джунсу закатил глаза и тихо вздохнул. Его друзья — это настоящее национальное бедствие. Ну вот ей-богу!
Конечно, Джеджун не смог удержаться на этой работе. Вскоре ему пришлось признаться, что танцы — это не его. Он мрачным шатался по квартире целую неделю, и Джунсу начал всерьез за него беспокоиться, но вскоре Юнхо случайно оставил на столе журнал с адресом каких-то кулинарных курсов. Через месяц Дже уже точно знал, что ему нужно в этой жизни. А Джунсу, наконец, подтвердил свою теорию насчет того, что фартуки — это настоящий фетиш Юнхо. Он просто поедал Дже глазами, когда тот мелькал перед его носом в таком вот виде. Хитрый Юнхо!
Джунсу потянулся и сел на диване. Солнце ярко светило в окно, и свежий воздух неспешно витал по комнате. Как же было хорошо!
С кухни донеслись призывные запахи свежеиспеченных блинчиков и ароматного чая. Джунсу накинул рубашку и, сонно потирая глаза, поплелся к друзьям. Какого же было его удивление, когда вместо привычной картины улыбающейся друг другу парочки он увидел Чанмина, сидящего за столом и неспешно потягивающего кофе из большой кружки. Да, Чанмин не очень-то жаловал чай.
И если бы Юнхо не усадил Джунсу на стул, то тот так бы и остался стоять в дверях. Дже поставил перед ним чашку чая и тарелку с блинами, чтобы тут же вернуться к разговору с гостем.
Чанмин приветственно улыбнулся Джунсу:
— Я уже извинился перед ребятами, что завалился к вам в выходные в такую рань. Теперь, я думаю, нужно извиниться за свое вторжение перед хозяином квартиры…
— Чанмин приехал за заказом, а директор фирмы куда-то ускакал и до самого обеда! Ну, не мотаться же бедняге целых три часа по городу? — Джеджун усердно принялся защищать Мина и заработал очаровательнейшею улыбку от своего подзащитного. Джунсу был готов поспорить, что в этот момент у Юнхо начало сводить зубы.
— Я ничего против не имею, — улыбнулся Джунсу. — К тому же Джеджун в кое-то веки приготовил блинчики, которые я просил у него уже целую неделю.
Дже смущенно опустил глаза. Юнхо недовольно крякнул. Чанмин повел бровями. А Джунсу подумал о том, как все-таки хорошо, когда все собираются вместе.
— Кстати! — Чанмин полез под стол. — Я же приехал не с пустыми руками! — он вытащил на стол большую коробку и деловито улыбнулся. — Я привез фотографии!
Джеджуну больше ничего не требовалось. Он быстренько уселся рядом с Мином, нетерпеливо ерзая на стуле. Юнхо встал позади него и собственнически устроил свои ладони на плечах Джеджуна. Джунсу закатил глаза и примостился рядом.
Чанмин неторопливо вытаскивал фото и рассказывал о том, как и для чего он их делал. Джеджун весело тыкал в каждую фотографию, неизменно сопровождая их своими рассказами или комментариями. Юнхо деловито хмыкал и иногда, в особые для него моменты, улыбался. Например, когда увидел на фото Дже у камина. Или когда тот валялся в снегу. Или пытался накормить белку. В общем и целом, Джунсу понял, что Юнхо улыбался только тогда, когда на фото был Джеджун.
— А вот эту фотографию я сделал, пока модель не видела, — Чанмин протянул карточку в руки Джунсу. Тот непонимающе уставился на Мина, а потом перевел глаза на фото — Ючон вместе с Харангом, несущиеся по озеру. Подпись на другой стороне гласила: снежные волки. Джунсу замер, разглядывая фотографию. Ючон. Он так давно его не видел. Он почти забыл, как выглядит его улыбка. Он даже не подозревал, как сильно ему не хватает Ючона.
Джунсу смотрел на фото, а его сердце билось с каждой минутой все быстрее и быстрее. В какой-то момент он услышал, как тихий голос Мина прошептал:
— Он скучает…
Джунсу резко поднялся:
— У меня… у меня появилось срочное дело!
Он выскочил в коридор.
Джеджун сжал ладонь Юнхо у себя на плече и улыбнулся Чанмину:
— Спасибо, что ты приехал…
Через час поезд мчал Джунсу через всю страну в маленькую уютную долину. К его снежным волкам…
Автор: Ренди
Бета: Rikarda J (как и всегда я падаю ниц и преклоняюсь!))
Пейринг: Ючон/ДжунСу, ЮнХо/ДжеДжун
Жанр: АУ, ангст, романс
Предупреждение: АУ с вытекающими ООС последствиями, но я старался свести их к минимуму.
От автора: я был хитер и коварен, а потому название и главный пейринг несколько не соответствуют тому, что вы можете увидеть. Не пугайтесь, это у автора такой прием специальный! А так… я желаю вам приятного прочтения!
Фик посвящается моему доброму, славному Киллии.
Дата написания: 02.06.09г.
Ким Джунсу никогда особо не жаловал всякие выезды на природу и тому подобные затеи. Но в этот раз его заманили обещанием одинокого дома в глуши леса и отсутствием людей на многие мили вокруг.
Джунсу скептически поглядел на своих друзей. Джеджун стоял напротив и выжидательно кусал губы. Юнхо, повиснув на Дже, игриво улыбался. Джунсу все еще сомневался. Наконец, Юнхо не выдержал:
— Су, ну дай себе расслабиться! У тебя через пару недель свадьба, пусть это будет твоим прощанием с холостятской жизнью!
Джунсу обречено вздохнул и потер переносицу. Юнхо как всегда умел очень грамотно убеждать, а вернее заставить сделать так, как он хочет.
— Хорошо, — сдался Джунсу, — но только на несколько дней!
Джеджун обрадовано улыбнулся. Значит, они все-таки поедут, и у него появится шанс пообщаться с Юнхо вдали от их жен.
— Решено! — Юнхо подмигнул Дже. — Завтра отправляемся!
В аэропорту было многолюдно и шумно. Джунсу кое-как протолкался к терминалу, где уже мучил свой паспорт Джеджун. Юнхо еще не было.
— Привет, — Джунсу улыбнулся и бросил свою сумку рядом с собой. — А где Юнхо?
— Он звонил, сказал, что будет чуть позже, — Дже явно очень нервничал. Об этом говорили теребящие обложку паспорта пальцы.
— Что, опять проблемы с женой? — Джунсу знал, что Дже на дух не выносит жену Юнхо, собственно, как и свою. Причина была ясна: когда родители сообщили, что нашли Джеджуну подходящую жену, тот учинил жуткий скандал и сбежал к Джунсу, где его и нашел Юнхо, который сказал, что его тоже женят. Джеджун умолял его все бросить и уехать. Но Юнхо наотрез отказался. Конечно, он был не в восторге, но они оба прекрасно знали, что рано или поздно им придется жениться. Таковы традиции их страны. К тридцати годам в Корее почти никто не оставался холостяком.
Джунсу вздохнул и осторожно сжал пальцы Дже. Нелегко ему приходится. Мало того, что они оба женаты, так еще и жены их оказались женщинами с на редкость скверными характерами. Бесконечный тотальный контроль добьет даже самого терпеливого и любящего. А уж как жены злятся, когда выясняют, с кем их мужья проводят время — уму непостижимо! Вот как сейчас примерно. Джунсу был уверен — в этот раз Юнхо придет. Потому что обещал. А этот человек никогда не нарушает своих обещаний.
— Он придет, — Джунсу улыбнулся.
— А что если, если его жена снова поставит ему ультиматум как в прошлый раз? Если снова потребует от него сделать выбор: мы или она?! — Дже готов был прямо сейчас бросить все и ехать к Юнхо домой. Он был почти в отчаянии. Н-да, любовь делает людей параноиками.
— Не волнуйся, второй раз на Юнхо такие угрозы не подействуют!
И словно в подтверждение его слов у эскалатора появилась широкоплечая фигура в белой куртке — Юнхо пришел, как и обещал. Джеджун был счастлив.
Джунсу никогда не думал, что перелеты могут быть такими утомительными. Самолет был маленьким, они сидели почти в самом хвосте, и всю дорогу отвратительно воняло керосином. Джунсу понадеялся, что обратно они поедут на поезде. И почему в Корее самый любимый вид транспорта именно самолет?! Ну, похоже, полет пришелся не по душе только ему. Дже и Юнхо упивались обществом друг друга, мало замечая, что происходит вокруг. Джунсу подумал, что больше не поедет с ними никуда. К счастью, в скором времени сообщили о посадке, и Джунсу с удовольствием пристегнул ремень. Скоро, очень скоро он снова будет на земле!
Наверное, Джунсу зря радовался. Просто он не очень хорошо относился к холоду. А тут был настоящий мороз! Джунсу замотал шарф и уткнулся в него носом. Настроение было таким же, как температура на улице — минусовым. В аэропорту их встретил долговязый парень в теплом комбинезоне, и Джунсу от души ему позавидовал.
— Добрый день, меня зовут Шим Чанмин, и я буду вашим проводником! — с этими словами парень поклонился.
Он казался очень молодым и в тоже время производил впечатление серьезного человека. А еще, похоже, он привел в восторг Джеджуна, тем самым не понравившись Юнхо. Чанмин предложил Джеджуну сесть рядом с ним на переднее сидение, и тот радостно согласился. Джунсу обречено вздохнул, забираясь в джип, где рядом все больше мрачнел Юнхо. Поездка обещала быть чертовки интересной.
Джунсу собирался разглядывать пейзаж за окном. Но как только машина тронулась с места, его убаюкал тихий вой ветра за окном, негромкая болтовня Джеджуна, мягкий смех Чанмина и молчаливое раздражение Юнхо. Ему снились белоснежные поля, высокие ели, цепь спящих хребтов и волки, провожающие его внимательными, чуть прищуренными глазами. Отчего-то Джунсу показалось, что из этой поездки он может не вернуться.
Их джип остановился перед большим двухэтажным коттеджем. Джеджун восторженно размахивал руками и кидался снежками в смеющегося Чанмина. Юнхо смотрел на них, и Джунсу был готов поклясться, что даже воздух стал напоминать накаленную сталь. Ох, кому-то сегодня ночью попадет. И Джунсу от души пожелал получить комнату в самом дальнем конце дома. От ревнивого Юнхо, добравшегося, наконец, до Джеджуна, музыка в плеере не спасет.
— Здесь замечательно! Правда ведь? — Дже сидел у камина в общей гостиной на первом этаже. На нем был большой белый свитер под горло, который делал его совершенно очаровательным. По крайней мере, это читалось во взглядах Юнхо. Хотя, может, Юнхо предпочел бы, чтобы камин этот оказался сейчас у него комнате, вместе с Дже, конечно. Ну, можно Дже и без камина. В общем, Юнхо поедал Дже глазами, и Джунсу был уверен, что хитрец об этом знал и нарочно раззадоривал его.
Юнхо в очередной раз нервно поправил ворот своего джемпера, чем вызвал еще один неописуемый приступ самолюбования у Джеджуна. Последний прислонился к подлокотнику дивана и откинул голову назад, открывая свою шею, спрятанную до этого темными волосами. Джунсу зачарованно разглядывающий огонь, подумал, что у Юнхо потрясающая выдержка, хотя даже его хваленый самоконтроль в этот момент начал давать сбои. Юнхо что-то прорычал себе под нос и поднялся. В этот самый момент в гостиную спустился Чанмин. Он оказался на редкость симпатичным парнем. В джинсах и простой водолазке он был таким же высоким, как Юнхо, только чуточку моложе.
— Вечер добрый, — он остановился на мгновение, разглядывая Дже, который даже не сдвинулся с места, позволяя и Чанмину полюбоваться им. — Я хотел сказать, что завтра с утра мы отправимся на лыжную прогулку, я покажу вам самые красивые места. Если повезет, то мы сможем встретить егеря, и он проведет нам небольшую экскурсию по лесу. В остальном, — Чанмин снова кинул взгляд в сторону Дже. Ну все, теперь у Юнхо однозначно будет на него зуб, — отдыхайте и не о чем не волнуйтесь, стены здесь толстые.
Осталось загадкой, что надумал там себе Дже, но Джунсу понял, что он чертовски смущен. Хотя, Су был уверен, Чанмин имел в виду, что они надежно защищены от лесной живности. Ну, Дже всегда трактовал все по-своему.
С комнатой Джунсу не повезло, она была смежной с комнатой Юнхо. И всю первую часть ночи ему пришлось слушать плеер, что, конечно же, мало помогало ему. Ох уж, чтоб им пусто было! Джунсу решил: как только представиться случай он обязательно отомстить им, причем жестоко! С этой успокаивающей мыслью Джунсу наконец-то смог заснуть.
Ему снова снились заснеженные поля. Ели, пронзающие небеса. Крик воронов. И одинокий волк на утесе. Огромный, невероятно красивый в сумеречном свете. Его темные глаза терялись в черной шерсти, но он точно смотрел прямо на Джунсу.
Утро застало Джунсу в совершенно не выспавшемся состоянии. И он от души хотел вмазать по довольной физиономии Юнхо. Ему-то хорошо, вон Дже снова светится рядом с ним и о Чанмине еще ни слово за все утро не сказал. А Джунсу чувствовал себе так, будто всю ночь вагон с кирпичами разгружал. Где-то часам к девяти появился Чанмин. Он тоже сиял, только не понятно по какой причине. Ровно в девять утра Джунсу, Юнхо и Джеджун под командованием ЧангМина вышли на лыжню, ведущую сквозь лес куда-то к озеру. Сегодняшний маршрут должен был закончиться у домика егеря. Джунсу втянул морозный воздух, поправил шарф и последовал за своими друзьями, ощущая, что день вполне возможно будет не таким уж плохим, каким казался еще пару часов назад.
Лыжня проходила сквозь гущу еловых зарослей и выходила к живописному озеру, от вида которого внутри у Джунсу все сжалось, и на какую-то удивительно-томительную минуту ему вдруг захотелось остаться здесь навсегда.
Но идиллия продлилась недолго. Внезапно откуда-то из-за огромного дерева на Джунсу прыгнуло что-то большое и рычащее, а потом послышался окрик:
— Харанг, стоять!
Дже в ужасе замер, схватившись за подставленную руку Юнхо. А сам Джунсу подумал, что ему жалко умереть вот так вот.
— Харанг!
Из леса выскочила фигура, одетая в огромную теплую куртку, капюшон которой прятал лицо человека. Он схватил животное за ошейник, и оттащил от Джунсу.
— Вы в порядке? — человек присел и смахнул капюшон с лица, чтобы тот не мешал осмотреть возможные раны.
Джунсу пару минут просто бездумно моргал, хватая ртом воздух. Харанг — огромный, лохматый пес — сидел рядом и с интересом их рассматривал. Где-то рядом раздался вздох облегчения, и послышался шорох сползающего на снег тела. Видно Дже решил немного посидеть. Чанмин подлетел сразу же, как только убедился, что пес не представляет опасности.
— Ючон! Блин, как же ты всех тут напугал! — Чанмин обращался к мужчине, внимательно разглядывающего ДжунСу.
— Простите, бога ради, — Ючон поглядел на Чанмина. — Харанг почуял чужих, и я, грешным делом, подумал, что к нам опять заглянули браконьеры.
Чанмин облегченно вздохнул и плюхнулся на снег.
— Познакомьтесь, — Чанмин обвиняющее ткнул пальцем в мужчину, — это и есть наш популярный егерь. Пак Ючон.
Джунсу, наконец, проморгавшись, поднял глаза на егеря.
Ничего особенного. Глубокие темные глаза, как у Дже или Юнхо. Мягкая улыбка. Изящные черты лица. Длинные темные волосы, теряющиеся в капюшоне. В общем-то, этот егерь ничем особенным от обычного корейца не отличался. Поэтому Джунсу не обратил на него особого внимания.
Ючон поднялся, отряхнул колени и протянул руку Джунсу. Тот ее принял. В этот самый момент, когда холодных пальцев Джунсу коснулись теплые пальцы Ючона, их взгляды встретились. Мир не ушел из-под ног, земля не сошла с орбиты, небо не разрезала молния, но было что-то иное. Что-то очень глубокое, тягучее и неопределенное. Джунсу отдернул руку и спрятал ее в перчатку, сославшись на холод. Ючон улыбнулся и предложил небольшую экскурсию. Дже, успевший уже проникнуться симпатией к странному егерю, тут же согласился. И теперь уже Юнхо на пару с Чанмином ревностно следили за их веселой беседой. Харанг бежал чуть впереди, временами останавливаясь и пробуя воздух на вкус.
Джунсу шагал позади. Морозный воздух казался кристальным, а окружающая тишина дарила удивительное умиротворение. Оглядываясь по сторонам, Джунсу начал понимать, почему Ючон выбрал такую работу, вдали от суеты большого города. Здесь время текло совсем по-иному.
Они забрались на утес, откуда открывался совершенно невероятный вид. Заснеженные поля. И разбросанные то тут, то там небольшие островки вековечных елей. От такого пейзажа внутри все замирало, и начинало щемить от какой-то непонятной, первобытной ностальгии. Здесь все казалось таким новым и в то же время таким томительно знакомым и родным. Джунсу повернулся, желая убедиться, что не только его переполняет такой неописуемый восторг. Его взгляд скользнул по замершим Дже и Юнхо, сжимающим ладони друг друга. Потом по Чанмину, который ерошил шерсть развеселившегося Харанга. И остановился на егере. Ючон стоял на самом краю, запрокинув голову назад и откинув капюшон с лица. Он был таким нереальным, что Джунсу невольно затаил дыхание. Глупо говорить, как красив был Ючон в этот момент. Рассыпавшиеся по плечам темные волосы. Прикрытые глаза. И удивительная улыбка. Такую улыбку Джунсу видел очень, очень редко. Теплая безмятежность — вот что было в ней. Создавалось впечатление, будто бы Ючон существовал только здесь и сейчас, как едва проступающий на бумаге карандашный набросок. Все это притягивало. Джунсу озадаченно закусил губу. Понять себя сейчас казалось невозможным.
Ючон обернулся и посмотрел на нерадивых туристов. Его темные глаза были полны озорных смешинок, когда он заметил, как Дже прижимается к Юнхо, тщетно пытаясь отогреть замершие ладони у него за пазухой.
В конечном итоге, вся пятерка вместе с Харангом оказалась в домике егеря. Дже удивленно присвистнул:
— Ни тебе телевизора, ни компьютера. Да тут даже телефона нет!
Юнхо выглядел спокойнее, но было заметно, что и он очень удивлен этим фактом. Ючон скинул куртку и подошел к камину.
— Не подумайте, что я такой дикий, каким могу показаться на первый взгляд. Вовсе нет. Просто природа не терпит город. Так же как и город не терпит природу. Все очень просто, — он улыбнулся, ставя на огонь чайник.
Дже сбросил куртку и принялся сооружать на голове подобие прически, стоя перед зеркалом. Теперь его ничто не могло отвлечь. Ючон мягко улыбнулся:
— Кому-то очень повезет с тобой, дружище…
— Уже повезло… — ответил тот, удивляя Джунсу тем, что вообще не убил Ючона за такое вот замечание. Юнхо не терпел разного рода высказываний по поводу их с Дже отношений. И уж тем более никогда так открыто не признавал, что они связаны чем-то большим, чем дружба. Джунсу в очередной раз поглядел на егеря. Что такого было в этом типе, что так к нему располагало?
Чанмин сидел на диване рядом с камином и разглядывал Джеджуна из-под опушенных ресниц. Он не первый раз был у егеря, а потому ничего нового здесь увидеть не мог.
Дже закончил наводить марафет и обернулся, ожидая восхищенных взглядов. Нет, Джеджун не был избалован вниманием. Скорее наоборот. Он был очень не уверен в себе и потому искал поддержки у других.
Чанмин открыл глаза и улыбнулся Джеджуну. Было видно, что Дже очень льстило такое внимание, хотя бы потому что можно было не ждать оценки Юнхо, который не всегда реагировал на такие вот молчаливые просьбы.
Ючон повернул голову и тоже глянул на Джеджуна. И подмигнул ему. Дже смущенно отвел взгляд, заставив Джунсу театрально поморщиться. Он терпеть не мог таких вот замашек и называл их женскими, вынуждая Дже каждый раз сконфуженно возвращаться к реальности.
— Ну-ну, не стоит так строго относиться к своему другу. Ему ведь, похоже, и в той его жизни не очень-то везет, правда? — Джунсу вздрогнул, когда услышал шепот у себя за спиной. Ючон стоял рядом и едва заметно улыбался. В руках у него был какой-то сверток.
— Я не строг, — холодно ответил Джунсу. — Я просто хочу, чтобы он не был таким безвольным.
— Поверьте, Джеджун намного сильнее, чем кажется… — с этими словами, Ючон развернулся к небольшому кухонному столу, оставив Джунсу задумчиво наблюдать за тем, как Джеджун пытается отобрать у Харанга свой шарф.
— Сильнее, говорите…
— Чанмин! Покажи, пожалуйста, нашим гостям, где они могут помыть руки! — Ючон указал кончиком ножа в сторону небольшой двери.
По дому начал распространяться завораживающий аромат.
— Что это такое?! Невероятно вкусно! — похоже, Дже решил сегодня побить все рекорды по удивлению.
Ючон благодарно склонил голову:
— Это всего лишь похлебка с кусочками картошки и мяса.
— Наваристо и сытно, — пробулькал Чанмин, уплетая импровизированный обед за обе щеки.
Юнхо вежливо улыбнулся, давая тем самым понять, что тоже сражен этим незамысловатым, но тем не менее вкусным блюдом.
Джунсу ел молча. Похлебка действительно была великолепна. Ничего подобного он в жизни не ел, но почему-то поднять глаза и высказать свой восторг Джунсу не мог. Просто не мог и все тут! Потому он продолжал есть, игнорируя вопросительные взгляды друзей.
— Большое спасибо, Ючон! — Дже тискал егеря в своих объятьях. Боже, и как у него получается так быстро сходиться с людьми? Ладно, следует просто сказать, что Ючон, как и Чанмин, сразу ему понравился, иначе он бы с ним и разговаривать не стал. Такой вот он человек.
Юнхо крепко пожал Ючону руку, улыбаясь уже не просто вежливо, а скорее дружелюбно.
— Юнхо, — Ючон рассмеялся, пытаясь спасти свою руку от стальной хватки, — не волнуйся, я понял, что обниматься с Дже мне опасно для жизни! Я понял, уверяю тебя!
Джунсу тихо прыснул. Чанмин ехидно вскинул бровь. А Джеджун залился краской, смущенно пряча нос в куртке. Юнхо остался невозмутимым, лишь только тихо добавил:
— Я рад, что мы пришли к взаимопониманию, — и снова улыбнулся, как улыбался своему хорошему другу.
Джунсу был поражен тем, что Ючон так быстро нашел общий язык со всеми его друзьями. Он никак не мог взять в толк, отчего здесь, в этой глуши, все казалось таким простым и понятным. Друзья — это друзья, враги — враги. Нет необходимости что-то кому-то доказывать, можно не бояться, что тебя обманут, предадут. Видимо, понятие «волчьи законы» придумал город, и только там они могут существовать.
Вечер они провели в коттедже, сидя в гостиной у камина. Чанмин рассказывал им забавные случаи из его практики, и временами можно было слышать, как смеются Юнхо и Джеджун. У Чанмина был настоящий талант — он умел рассказывать, легко, непринужденно и очень образно. Джеджун обожал такие вот истории, они казались ему домашними и живыми. Юнхо же любил их потому, что ему нравилось наблюдать, как светлеют глаза у Дже и как он смеется, прикрывая рот ладошкой. Юнхо любил в Дже все, но эту его особенную непосредственность — больше всего. Джеджун казался ему уникальным. Неповторимым. Удивительным. Сильным и слабым. Открытым и таким скрытным одновременно. Юнхо не знал, как в одном человеке может уживаться столько разного. Загадка? Да, Дже был загадкой, и Юнхо не жалко было потратить всю свою жизнь в поиске ответов на вопросы, которые пока еще никто не задал.
Джунсу сидел на диване, поджав под себя ноги, и кутался в плед. Ему было хорошо. Спокойно и уютно. Он смотрел на делового Чанмина и думал, что тот все-таки очень коварный и хитрый тип. Он смотрел на Джеджуна и тихо хихикал. Смотрел на Юнхо и завидовал Дже. Джунсу никогда не видел, чтобы Юнхо так смотрел на свою жену. В этом взгляде было столько любви, столько щемящей нежности, что, казалось, только дай возможность — и Юнхо навсегда отберет Дже у этого мира. Они были невероятно красивой парой. Бог сыграл злую шутку, так жестоко поступив с ними. Они могли бы быть вместе, они могли бы быть счастливы… Только в их мире между ними всегда стоит слишком много «но»!
Джунсу вздохнул и зарылся в плед. Он не хотел думать о грустном. Он вообще не хотел думать о том, что есть мир за пределами этого дома. Здесь все они счастливы. И Джунсу очень хотел, чтобы так было всегда.
Сны — это зеркало реальности. Сны дарят мечту и сами же ее отбирают. И в этот раз Джунсу видел стаю волков, бегущую к огромной скале на краю поля. Они бежали, разрывая воздух горячим дыханием, поднимая с земли комья снега. А там, на скале, стоял одинокий черный волк. И его взгляд внимательно следил за парящим в небе молодым соколом.
На черном небе горела ослепительная луна.
Утро второго дня выдалось морозным, и снег поскрипывал под весом путников. Сегодня они вышли чуточку позже — Чанмин ездил в город по каким-то делам. Вернулся он мрачным и молчаливым и сразу же велел собираться. Через час после того, как они пришли в лес, Чанмин повеселел и снова начал делать едкие замечания в адрес их неловкости. Джеджун, всегда тонко чувствующий настроения окружающих его людей, задорно улыбался, норовя то и дело сойти с лыжни, вызывая тем самым у проводника возмущенное ворчание.
Ючон появился неожиданно. Как, впрочем, и в прошлый раз. Видно, он любил эффектные появления, подумал про себя Джунсу, наблюдая за тем, как егерь летит по пологому склону в их сторону. Рядом с ним во всем своем песьем великолепии мчался Харанг. Лыжи Ючона резко повернулись в сторону, тормозя, и окатили Джунсу снегом с ног до головы. Он зажмурился, прикрывая лицо ладонями, и повалился на снег. Через пару секунд Джунсу услышал тихий смех егеря и его торопливые извинения. Харанг носился вокруг Су и довольно размахивал хвостом.
— Извините! Извините! Я снова чуть не зашиб Вас! — Ючон протянул Джунсу руку.
— Главное, чтобы это не вошло в привычку, — проворчал Су, поднимаясь.
Ючон виновато улыбнулся и помог Джунсу отряхнуть снег. Видно, со стороны это смотрелось очень подозрительно, так как краем глаза Су увидел, что Джеджун едва заметно прищурился, осторожно ловя руку Юнхо. Только этого не хватало! Джунсу тихо крякнул и вежливо поблагодарил егеря, чем вызвал еще одну умиленную улыбку у Дже. Вечером его ждал задушевный разговор! Отлично! Только этого не хватало!
— Какими судьбами здесь? — Чанмин привлек к себе всеобщее внимание.
— Обычный обход, — Ючон неопределенно махнул рукой в сторону леса и, хитро ухмыльнувшись, многозначительно добавил. — Слежу, чтобы здесь не шастали всякие.
Юнхо едва заметно улыбнулся. Чанмин деловито фыркнул.
— О! — глаза Джеджуна в восхищении расширились. — Ючон, скажи, что и нам можно с тобой? Правда?! Ведь правда?!
Ючон смотрел на Джеджуна. Джеджун — на Ючона. Джунсу поправил шарф, игру в гляделки Дже никогда не проигрывал. И вот, пожалуйста!
— Хорошо, — сдался Ючон, — только чуть-чуть!
Дже просиял. Обалдеть можно, как у этого парня получается уговаривать людей! Потрясающе просто!
В конечном итоге, вся группа во главе с Ючоном направилась вглубь леса. Двигаться приходилось медленно и осторожно. И совсем не потому, что они опасались наткнуться на диких зверей. Скорее Ючон опасался встречи с иным зверями — браконьерами. Эти животные не признавали никаких правил, действовали в угоду своим низменным желаниям и двигали ими отнюдь не естественные инстинкты.
Джунсу вновь пригнулся, ощущая себя настоящим охотником. Ему нравилось это чувство. Нравилось идти след в след за Ючоном, слышать его дыхание, знать, что рядом с ним безопасно, но с другой стороны ощущать небывалый прилив адреналина и быть готовым в любой момент броситься на защиту друга. Друга? Джунсу поймал себя на мысли, что он симпатизирует Ючону. И доверяет ему. Странно. Именно странно, потому что Джунсу никогда и никому в этой жизни не верил. Так уж сложилось. Его слишком часто обманывали, чтобы он оставался все тем же наивным мальчиком, каким был еще совсем недавно. Джунсу снова взглянул на Ючона. Тот шел впереди, буквально принюхиваясь, отгораживая группу своей спиной, будто оберегая. Как волк, пришло на ум Джунсу. И ведь правда, Ючон очень походил на волка. Обманчивая мягкость, обманчивая доброжелательность, обманчивая легкость. Егеря могут выдать только его глаза. Такой внимательный взгляд. Будто он знает о тебе даже самое сокровенное. Волк… благородный, сильный, красивый…
Размышления Джунсу прервал резкий хлопок. Очень резкий. Да и не хлопок, а уж скорее… Джунсу замер. Это был не хлопок — выстрел! В этот момент Джунсу услышал еще один, и кто-то тяжелый уронил его в снег, прошептав на ухо:
— Не двигайся!
Джунсу испуганно поглядел на Ючона, который внимательно его разглядывал. Темные волосы выбились из-под капюшона и теперь обрамляли настороженные кофейные глаза. В этот момент он казался еще красивее. И Джунсу не мог понять, почему сейчас он чувствует себя таким беспомощным и жалким. А еще ему не давал покоя вопрос, отчего сейчас он так отчаянно хочет, чтобы Ючон обнял его, чтобы сказал, что все будет хорошо, что ничего страшного не произошло и он в безопасности. Ему почему-то невероятно сильно хотелось вцепиться в Ючона и попросить спрятать его. Взгляд Ючона из настороженного стал откровенно паническим, и он поднял голову. Откуда-то из-за сугроба выскочила фигура. Это был Юнхо. Он внимательно поглядел на совершенно бледного Джунсу и переглянулся с егерем. Джунсу слабо улыбнулся. Он не мог понять, что происходит, но спрашивать ему отчего-то было очень страшно. Из-за соседнего сугроба послышалось приглушенное ругательство, и уже через десять секунд оттуда кубарем вывалился Джеджун с винтовкой на перевес.
— Откуда это у тебя? — голос Юнхо казался напряженным и чуть испуганным.
— Чанмин подбросил, — весело сообщил Джеджун. Похоже, его очень забавляла вся эта ситуация. Он явно получал от этого какое-то садистское удовольствие. — Видел бы ты, как мы сделали этих браконьеров! Век сюда не сунутся со своими ружьями!
Юнхо нахмурился. Конечно, Джеджун был военным, но беготня наперевес с оружием еще никого до добра не доводила.
Джеджун присел на корточки и поглядел на Джунсу:
— Эй, ты чего?
— Он ранен, — ответил за него Юнхо. — Браконьеры постарались. Сволочи.
Это было последнее, что услышал Джунсу, прежде чем, наконец, потерять сознание.
Белое, или даже скорее бежевое рябое нечто встретило Джунсу, когда он открыл глаза. Все плыло. В голове было пусто, тело сковывала слабость. Отвратительно, констатировал Джунсу. Он попытался оглядеться. На тумбочке рядом с ним лежали бинты, какие-то баночки с лекарствами, мази и еще черт знает что. Джунсу пошевелился и почувствовал, что его руку сжимает чья-то ладонь.
Это был Ючон. Он уснул прямо тут, рядом с ним. Егерь казался уставшим, и под его глазами виднелись огромные синяки. Джунсу осторожно коснулся пальцами его волос. Мягкие. Именно такие, какими он их себе и представлял. Сейчас Ючон казался почти мальчишкой, безнадежно одиноким пареньком, отчаянно цепляющимся за рукав, будто боясь снова все потерять. Беззащитный… и бесконечно сильный. Джунсу сжал его пальцы. Ему еще никогда не было так хорошо.
Дверь в комнату тихо отворилась, и на пороге возник Юнхо. Он обеспокоено поглядел вначале на Ючона, а потом на Джунсу.
— Ты как? — тихо поинтересовался он.
— В норме, благодаря тебе, — ответил Джунсу. — Теперь я на себе испытал, что значит фраза «волшебные руки доктора Чона»
— Ну тебя! — улыбнулся Юнхо, осматривая рану. — Пуля прошла на вылет. Все нормально. Даже в больницу ехать не обязательно.
— Если ты здесь, зачем мне больница? — подмигнул ему Джунсу, щурясь от резкой боли.
ЮнХо покачал головой и тихо хмыкнул. Но, несмотря на видимую веселость, он выглядел напряженным.
— Эй, ты чего? Что-то не так? Что-то случилось?
— Да нет, все нормально.
— Кончай придуриваться, я же знаю тебя!
Юнхо поднял глаза и долго всматривался в соседнюю стену, будто раздумывая, стоит ли говорить.
— За Дже приехала его жена.
Джунсу застыл. Такого никогда не было. Жены, какими бы стервами они не были, никогда не позволяли себе вмешиваться в жизнь своих мужей. Таков был негласный договор.
— Она учинила жуткий скандал, разбила посуду… расцарапала ему лицо, — Юнхо замолчал.
Джунсу прекрасно знал, что Юнхо никогда не поднимет на женщину руку, но сейчас ему показалось, что Юнхо готов эту женщину не просто ударить — он готов убить ее за то, что она прикоснулась к его Джеджуну. Что теперь будет, Джунсу не знал…
— Она видела вас, так ведь? — тихо спросил Джунсу. Он боялся услышать ответ на этот вопрос. И боялся именно потому, что знал ответ.
— Да…
В этот самый момент Джунсу испугался, действительно испугался. Они все прекрасно знали, что однажды все раскроется, но со временем ощущение страха притупилось. Казалось, что вот так вот можно жить. Можно прятаться. Можно лгать. А теперь… теперь выходит, что они ошибались.
— Что теперь будет? — Джунсу смотрел на Юнхо, и его сердце ныло в непонятной тоске.
— Она пригрозила рассказать все отцу, если Дже не вернется с ней…
Джунсу в сотый раз проклял эту женщину. Дочь влиятельных людей, она умела вертеть окружающими. Она привыкла командовать. Она привыкла подчинять. Она была слишком капризна.
Еще никогда Джунсу не видел Юнхо таким разбитым. Их с Дже любовь грозила полностью разрушить их жизни. Вначале потеря работ. Первое, что уничтожат их влиятельные жены — это репутация и карьеры своих мужей. Потом будет бесконечная вереница унизительных судов, сенсационные заголовки в прессе, отвратительного содержания статьи. И, наконец, бесконечные, едкие, очень жестокие насмешки общественности. Джунсу смотрел на Юнхо и не мог найти выхода. Он не хотел верить в то, что все закончиться вот так…
— Где сейчас Дже?
— У себя. Он никому не открывает. Мне тоже…
Юнхо потер переносицу. Было видно, что он очень устал. Эта усталость копилась годами. Теми самыми годами, в течение которых им приходилось прятаться и обманывать. Они этого не хотели. Они не выбирали такую жизнь. Им навязали общие правила игры, хотя они были особенными и они должны были жить по другим законам. Но так не бывает. У этих правил нет исключений. Потому их легче было обвинить, нежели попытаться понять. Джунсу в отчаянии прикрыл глаза. Он понятия не имел, как помочь друзьям…
— Она постоянно донимала его звонками…
Джунсу поднял непонимающий взгляд. Юнхо отвел глаза:
— Она постоянно донимала его звонками все это время. Если он не поднимал трубку, заваливала ревнивыми сообщениями. Спрашивала, выясняла, вынюхивала. Прикрывалась беспокойством за любимого мужа! Черт! Джунсу, ты только послушай! — Юнхо сжал кулаки. — Любимый муж?! Какого черта все это?! С каких пор?! С каких пор он стал для нее чем-то большим, чем просто красивой игрушкой, ее вещью, украшением, которое она всегда носила с собой, хвастаясь им перед своими подружками?! С каких пор он значит для нее столько?! С каких пор ей позволено вмешиваться?! — Юнхо оборвал себя, не давая тираде продолжиться.
Конечно, он прекрасно понимал, что прав быть рядом с Дже у нее намного больше, чем у него самого. Но Юнхо не был готов. Он не был готов отдать этой женщине свою жизнь. Не был готов отпустить Джеджуна. Джунсу понимал это, и в отчаянии все сильнее сжимал пальцы Ючона, которые внезапно сжали ладонь Джунсу в ответ.
— Она настолько влиятельна? — Ючон. Он смотрел на Юнхо внимательным, очень серьезным взглядом.
— Да…
Юнхо ответил ему! Юнхо, который любому другому холодно указал бы на то, что это совсем не его дело, так легко допустил Ючона к такой болезненной и личной для Юнхо теме.
— Она важна для Джеджуна?
Джунсу нахмурился. Тон Ючона ему очень не нравился. Такой слишком серьезный, и голос тихий.
— Нет, Ючон. Этот брак ему навязали. Она генеральская дочь, а он отличный офицер с перспективным будущим. Так решили родители. И никто не стал возражать, — Юнхо закусил губу. Последнюю фразу он явно относил на свой счет. Наверное, считал, что, воспротивившись воле родителей и увезя Дже в Европу, как тот и хотел, он бы смог спасти их мечту. Глупый, глупый Юнхо. Только вот почему он так спокойно говорит об этом с Ючоном? Они ведь едва знакомы!
Джунсу не понимающе переводил взгляд с одного на другого. Ючон все так же сидел рядом с кроватью, не выпуская руки Джунсу, а Юнхо стоял у оконной рамы, прислонившись к ней спиной.
Дверь негромко скрипнула, и в комнату вошел Дже. Он казался ужасно бледным, будто выжатым. Юнхо напрягся, но не сдвинулся с места. Он не сводил глаз с Джеджуна, готовый в любой момент сорваться с места. На правой щеке Дже ярко-алыми полосами горели царапины от женских ногтей.
— Джунсу, ты как? — голос ДжеДжуна звучал глухо, будто он недавно плакал.
— Я хорошо. Не волнуйся, — Джунсу вдруг почувствовал себя чертовски неловко. Что такое его боль в сравнении с тем, что сейчас испытывает Дже.
— Ты прости… мне, наверное, придется уехать чуточку пораньше… тут, — Дже резко замолчал, прислушиваясь. Внизу послышался оглушительный грохот, и он не глядя рванул вниз по лестнице на шум. Юнхо вылетел вслед за ним. Джунсу и Ючон переглянулись.
— Сейчас принесу тебе халат, — тихо ответил Ючон на молчаливую просьбу Джунсу. — Только я буду придерживать тебя!
Когда Джунсу и Ючон спустились вниз, их глазам предстало отвратительное зрелище. Эта женщина действительно была ужасна. Она устроила настоящую истерику. Она кричала. Она плакала, захлебываясь собственными рыданиями. Она с дикой ненавистью смотрела на мужчин рядом с ней. Дже нежно прижимал ее к себе, а Юнхо быстро бинтовал окровавленные запястья. Джунсу замер на последней ступени. Господи, только такой как она могло прийти в голову резать себе вены! Ючон крепче сжал пальцы, не давая Джунсу возможности сделать шаг вперед. На немой, непонимающий взгляд Джунсу он просто покачал головой — не сейчас. Джунсу сердито дернулся. Конечно, он понимал, что егерь прав, но от одной мысли, что он не может сейчас помочь своим друзьям, он начинал сходить с ума. Ючон чуть удивленно вскинул бровь на непонятные метания Джунсу и внезапно разжал пальцы. Так внезапно, что Джунсу чуть не упал, схватившись за поручень. Он сердито поглядел на егеря, который просто стоял и смотрел на него.
Джунсу выпрямился и, развернувшись, молча вернулся в свою комнату. Ючону никогда не понять, каково это — видеть своих друзей такими! Раздавленными, обреченными, униженными. Будь проклята эта женщина! Будь проклята!
— Джунсу? — в комнату заглянул Ючон. — Что-то случилось? Ты так поспешно ушел, тебе плохо?
— Нет, — Джунсу коснулся ноющей руки. — Все нормально.
Ючон осторожно прикрыл за собой дверь.
— Не переживай так…
— Что?
— Не переживай за них. В конце концов, они должны были рано или поздно разобраться в этом. Нельзя вечно прятаться.
— Знаешь, я не хочу об этом говорить…
— Уверен?
— Слушай, — Джунсу в упор уставился на Ючона. — Ты ничего не знаешь. Лучше не надо лезть.
— Я действительно ничего не знаю о вас, — согласно кивнул Ючон, — но я знаю, что говорю. Либо они разберутся сейчас, либо не разберутся никогда.
Джунсу раздраженно прикрыл глаза и постарался успокоиться.
— Пойдем со мной, — Ючон протянул ему ладонь и на удивленный взгляд добавил: — Не волнуйся. Просто пойдем.
Джунсу вернулся в коттедж только за полночь. Он отчетливо помнил каждую минуту проведенную рядом с Ючоном. Ему было очень хорошо. Они носились с Харангом на перегонки, стараясь обогнать друг друга. Катались на коньках, которые неизвестно где раздобыл Ючон. Они видели стадо оленей, благородных и очень пугливых существ. Они воевали с белками, которые закидывали их еловыми шишками. Потом Ючон показал Джунсу нору лисиц, и Джунсу даже удалось рассмотреть одну, когда та выбежала и чуть не укусила его. Они так быстро от нее убегали, что, не вписавшись в поворот, угодили прямо в сугроб, где еще минут пятнадцать безостановочно смеялись как маленькие, закидывая друг друга снегом. При этом Ючон бесконечное количество раз обеспокоено интересовался, как Джунсу себя чувствует и не сильно ли они тревожат его руку. Они очень сильно тревожили ее, и она болела, но Джунсу было наплевать. Он хотел просто забыться, и Ючон помогал ему в этом. А в конце их прогулки он устроил для Джунсу пикник. Они грелись у костра, ели картошку, пили горячий чай, и егерь все говорил и говорил о звездах и о том, что у каждой из них есть своя легенда, а Джунсу смотрел на него и думал, что Ючон все-таки слишком красивый для того, чтобы быть настоящим. Его темные волосы серебрил снег, мягкая улыбка казалась сказочной в свете костра, а глаза были глубокими-глубокими, как северные озера. Джунсу решил, что навсегда сохранит этот образ в своей памяти. Образ егеря Пака Ючона, так похожего на снежного волка в своем нереальном настоящем…
Поднимаясь по лестнице, Джунсу внезапно замер, вглядываясь в темноту. У дверей его комнаты, на полу, прислонившись спиной к двери, кто-то сидел.
— Юнхо? — Джунсу говорил шепотом, но в тишине дома его было отлично слышно.
Юнхо открыл глаза и слабо улыбнулся, только Джунсу этого не видел. Он точно знал лишь одно: случилось что-то серьезное. Юнхо никогда не вел себя так. Он…
Джунсу присел на корточки рядом с ним.
— Можно я побуду у тебя? Моя комната по соседству с комнатой Дже. А она…
Джунсу приложил палец к губам Юнхо. Не надо заставлять его говорить очевидное. Эта женщина не отпустит Джеджуна так просто. И то, что сегодня ночью она заставит любить ее, сомнений не вызывало. Ей надо сломать их. И она знала, как это сделать. Стерва.
Джунсу помог Юнхо подняться. Оказывается, он был пьян. Только вот это не помогло заглушить его боль. Джунсу усадил Юнхо на кровать и включил настольную лампу.
— Ты ведь знаешь, кого он любит… — тихо сказал Джунсу, сбрасывая куртку.
— Знаю, но… но слышать ее, знать, что он прикасается к ней… что… что она… и его имя… имя моего Дже… она не имеет право произносить его! — Юнхо схватился за голову. — Джунсу, это выше моих сил! Я не могу так больше…
Джунсу забрался на кровать и крепко обнял Юнхо за плечи, утыкаясь носом в его волосы.
— Не думай! Слышишь, не думай! Она именно этого и хочет. Не сдавайся!
Юнхо с глухим рыком уронил Джунсу на кровать и навис сверху.
— Можно? — его дыхание было тяжелым и дурманящим.
Джунсу ошарашено замер под ним, глядя в темные глаза.
— Можно?
— Юнхо, я…
— Только один раз… только один! — он почти умолял, и Джунсу сдался.
— Хорошо. Но только один раз.
Юнхо накинулся на губы Джунсу, будто изголодавшийся зверь. Его поцелуй был грубым и злым. Джунсу крепко обнял его, зарываясь в его волосы, позволяя терзать свои губы, позволяя целовать себя, зная, что сейчас только так можно помочь ему. Один поцелуй не такая уж большая жертва. Джунсу хотел забрать боль, всю боль, без остатка. Он хотел помочь. И Юнхо принял помощь, целуя со всем неистовством, на которое был способен. Он был готов на что угодно, лишь бы не слышать ее последних стонов с именем Дже на проклятых губах, только чтобы не думать о том, что в их собственном мире Джеджун принадлежит только ему и только он может так к нему прикасаться. Только он может любить его и быть любимым в ответ. Только так и никак иначе.
Джунсу показалось, что он прикрыл глаза только на минутку. Буквально на какую-то долю секунды. Просто он так устал. Просто было так тяжело. Просто Юнхо было больно. Почти невозможно больно. И Джунсу ничего не мог с этим поделать. Только крепко обнимать, шепча слова утешения и бесконечно твердя, что Дже любит только его и никого другого. И что-то о том, чтобы он не смел сдаваться. Только не сейчас!
Джунсу подскочил на кровати, оглядываясь по сторонам. Часы на стене показывали четыре утра. Он уснул на целых полчаса! Комната была пуста. О, господи, Юнхо! Джунсу соскочил с кровати и вылетел в коридор. Там было пусто. Он рывком сбежал по лестнице и наткнулся на фигуру в темноте. Задохнувшись от испуга, Джунсу сделал шаг назад и чуть не упал. Его вовремя подхватила рука незнакомца и утянула за собой в тень.
— Ч… что?!
Джунсу попытался вырваться. Но человек молча указал в конец зала. Там, у окна, в темноте Джунсу смог разглядеть две неясные тени.
— Пусть твои глаза привыкнут к темноте. Тогда ты поймешь, почему я тебя остановил.
Джунсу удивленно уставился на незнакомца. Он узнал голос:
— Чанмин? Что ты делаешь здесь в такой час?
Чанмин едва заметно кивнул головой в сторону тех двоих, что раньше казались просто тенями.
Юнхо сидел на подоконнике, а рядом с ним, в кольце его рук, стоял Дже. Джунсу задержал дыхание. Они выглядели невероятно красиво и между тем так отчаянно обреченно. Юнхо крепко прижимал к себе Дже, будто боясь, что, отпустив, потеряет навсегда. Джеджун был бледен. Даже в темноте это было отчетливо видно. Он мягко обнимал Юнхо, чуть ероша его волосы, но его взгляд… Дже не смотрел, не смотрел на Юнхо! И потому казался сейчас таким равнодушным и таким пустым. Джунсу закусил губу, впиваясь ногтями в мягкую кожу ладони. Почему? Ну почему все должно быть так?! Разве они должны страдать?! Разве они виноваты?! Разве… разве… им нельзя помочь..? Юнхо сжал пальцы, комкая кофту Дже. Джунсу не понимал, что происходит, но видел, как плечи Юнхо начали подрагивать. Юнхо плакал! Джунсу не мог поверить своим глазам. Всегда такой сильный и уверенный Юнхо — плакал!
Дже крепко прижал к себе Юнхо, зарываясь лицом в его волосы. И время замерло. Джунсу казалось, что в этот самый момент мир рушится, он — невольный свидетель того, как рождается конец. Ведь такие объятья могут означать только одно — все кончено.
Сбежать. Куда угодно. Куда-нибудь. Просто сбежать от этого всепоглощающего отчаяния!
Джунсу оттолкнул Чанмина, попытавшегося его остановить, и выскочил на улицу. Он был в одном только свитере, штанах и домашних тапочках, без куртки. Он понесся, не разбирая дороги, и по его щекам текли слезы. Он никогда, никогда не думал, что все может быть вот так вот. Что в мире нет правды, что миру наплевать на людей, что мир не знает, что такое милосердие. Джунсу плакал. Плакал за Дже, который молчал. Плакал за Юнхо, который не мог найти выхода. Плакал за ту отвратительную женщину, которая решила поиграть в любовь. Плакал за всех, для кого эта ночь стала последней. Джунсу просто плакал, потому что ему было больно…
— Эй! — окрик, вслед за которым сильная рука схватила Джунсу за рукав свитера.
Ючон. Он стоял совсем рядом, так близко. И он… Джунсу глубоко вздохнул…
— Ты с ума сошел бегать в таком виде?! На улице чертовски холодно! К тому же ночь глухая! И, если ты не заметил, вокруг тебя дикий лес!
Ючон заставил Джунсу поднять на него глаза… и резко притянул к себе, крепко обнимая. Джунсу уткнулся в теплую куртку егеря и тихо всхлипнул. Сейчас он плакал по-настоящему. Разрешая себе довериться. Побыть хоть чуть-чуть слабым. Просто попросить помощи. Ючон мягко гладил его по спине, успокаивающе шепча всякие неважные вещи. Он грел его ладони своим дыханием, пока Джунсу сбивчиво говорил. Прижимал дрожащее тело к себе и ни на минуту не отпускал.
— Не хочу… — шептали замерзшие губы Джунсу. — Не хочу…
— Тише, тише, — Ючон накинул на Джунсу свою куртку и неторопливо повел в сторону своего дома.
— Куда мы?
— Ты совсем замерз…
— Я не хочу! Не хочу!
— Джунсу, успокойся, пожалуйста! — Ючон прижал вырывающего Джунсу к себе. — Все будет хорошо, просто доверься мне.
Джунсу снова всхлипнул и замер. Ючон обеспокоено попытался заглянуть ему в лицо, и в этот самый момент губы Джунсу нашли губы Ючона. Замершие губы целовали горячие. Целовали отчаянно, почти обреченно, надеясь на злобный ответ, какой был у Юнхо. Но в этот раз Джунсу почувствовал тепло и бесконечную нежность, а еще надежные объятия с согревающими ладонями за спиной. В какой-то момент он потерял нить, связующую с действительностью, и потянулся к Ючону. Его куртка легко скользнула на белый снег.
— Не надо… — Ючон бережно отстранил от себя Джунсу. — Все это совсем ни к чему…
— Почему нет? Почему?! — Джунсу зло оттолкнул егеря. — Чем я не подхожу?! Я не женщина, да?! Они всегда все портят!! Ненавижу их!
— Джунсу! Прошу тебя… Джунсу! Стой! Куда ты?! Джунсу!!
Джунсу бросился в сторону коттеджа, проклиная свой язык, свою всегдашнюю несдержанность, свой страх. Он так отчаянно хотел, чтобы сейчас все было иначе. Чтобы все в этом мире было иначе. Ему хотелось все вернуть. Или все разрушить. Джунсу ненавидел и не мог понять самого себя, отказываясь признаваться в том, что где-то в области сердца затаилась глухая, непроходящая боль. С этого дня слова перестали играть роль. Теперь ничто уже не имело значение. Отношения, так и не ставшие возможными, были разрушены.
На следующее утро была метель. Она завывала, пытаясь пробиться сквозь толстые стекла окон. Выходить в такую погоду казалось настоящим безумием. Но напряжение, которое здесь царило, казалось еще большим безумием. Столь явственно и ощутимо отчаяние никогда не вставало между Джунсу и его друзьями. Джунсу маялся. Ходил из угла в угол. И все ждал. Ждал. Ждал. Ждал неизвестно чего, неизвестно откуда. Помощи? Решения? Может быть. Он и сам не был в этом уверен. Джунсу просто хотел, чтобы все закончилось. Здесь и сейчас. Просто хотелось прекратить весь этот фарс как можно быстрее. И неважно, что будет дальше. Он поставил чемодан у дверей — сегодня они возвращаются домой.
ЧангМин вместе с Юнхо грузили вещи в багажник. Дже стоял, равнодушно глядя в окно, в то время как его жена бегала от вещи к вещи и восхищенно трещала о том, что в их с Джеджуном доме тоже нужны такие картины, коврики, занавесочки и т.д. Джунсу налил себе кофе. Он очень надеялся, что это ужасная женщина вот-вот замолчит. Джунсу никогда не думал, что может так сильно кого-то ненавидеть.
Входная дверь распахнулась, и на пороге возник Чанмин. Он сообщил, что все готово и они могут ехать. Женщина, весело рассмеявшись, схватила свою сумочку и выпорхнула на улицу. Джунсу вылил в себя остатки кофе и поднялся. Ну, вот и все…
Микроавтобус мчал их по заснеженным полям. Мимо мелькали замерзшие озера, вдалеке темнели мрачные цепи гор, высокие ели прощально помахивали огромными лапами-ветками. Джунсу уткнулся лбом в стекло и вспоминал. Как он впервые встретился с Ючоном. Как заворожено наблюдал за ним там, на утесе. Как удивительно тепло и уютно было у него дома. Каким необыкновенно-сказочным был Ючон в тот вечер у костра… Какими нежными оказались его губы. Джунсу вздохнул. Сегодня… Каким грустным было его лицо сегодня, когда они случайно увидели друг друга. Джунсу — из отъезжающего микроавтобуса. Ючон — стоя на дороге со смешным полосатым шарфиком, зажатым в руке. Джунсу прикрыл глаза, вслушиваясь в завывания ветра. Вот и пришел конец красивой сказки о снежных волках…
Весна в городе оказалась на редкость серой и безрадостной. В начале марта на улицах царила сырость и бесконечные дожди. Джунсу сидел на своем рабочем месте в офисе и бесцельно вырисовывал на бумаге ничего не значащие рисунки.
Когда Джунсу встречался со своей невестой, то с ужасом осознавал, что не испытывает к этой красивой женщине ничего кроме слепой ненависти. Она перестала привлекать его. Ее губы казались холодными, пальцы — слишком расчетливыми, слишком хорошо знающими. Это раздражало. Это злило. Джунсу ничего не мог с собой поделать. Вскоре они расторгли помолвку. Джунсу вряд ли когда-нибудь забудет, как горько она плакала, когда он говорил ей те жестокие слова. Наверное, он никогда не сможет простить себя за это.
А еще… он никому не говорил о том, что успел сделать снимок того утеса, куда их однажды привел Ючон. Джунсу хранил ее в своем нагрудном кармане с момента его приезда в Сеул, и теперь, спрятанная хлопком, она жгла его сердце. Джунсу дал себе обещание, что избавится от нее в самое ближайшее время.
Он жил все там же, в небольшой квартирке рядом с красивым парком. Вечерами он брал свой большой зонт и подолгу бродил по промокшим насквозь тропинкам. Как и раньше иногда останавливался у большого озера, кидая туда камушки. Только… только сейчас он ни о чем не мечтал, ничему не улыбался. Незаметно даже для себя он перестал строить планы на будущее.
Дже больше не приходил к нему в гости по пятницам. Юнхо больше не звонил и не звал к себе загород в выходные. Они теперь редко выделись. Джунсу говорил себе, что они просто все очень заняты, вот и все. Работа есть работы, ею нельзя пренебрегать. Ни в коем случае… нельзя…
Иногда Джунсу подолгу сидел на полу в своей темной квартире и думал. Думал, что было бы, если бы они не поехали в этот злосчастный отпуск, что было бы, если бы жена Дже ничего не узнала, что было бы, если бы… и этих «если бы» было так много, что, казалось, они заполняют комнату до краев и, нависая, душат, душат, душат. Душат из-за невозможности, из-за безысходности, из-за горькой боли, из-за дикого, панического страха… В эти моменты Джунсу крепко сжимал мобильный телефон, молясь что вот сейчас, вот еще немного, и его звонок разрушит это отчаянное безумие. Но мобильный всегда молчал…
В какой-то момент Джунсу показалось, что он начинает сходить с ума. Тени на стенах комнаты теперь пугали его. Темнота заставляла прятаться под одеяло и отчаянно скулить. Тишина и пустота выворачивали наизнанку. Он боялся. Боялся, что легче не станет. Он боялся, что никто не придет. Уже никогда. Ему было страшно оставаться в маленькой квартирке… наедине со своим одиночеством…
Когда звенящую пустоту разрушил дверной звонок, часы на стене пробили десять. Джунсу испуганно замер, не решаясь подойти к дверям. Его сердце отчаянно колотилось в груди, не давая дышать. Из неуверенного звонок стал раздражающе упорным, будто кто-то вдавил кнопку до самого основания, да там ее и оставил. Джунсу распахнул дверь, не в силах больше терпеть этот дребезжащий звук. В проеме стоял Юнхо. Он покачивался из стороны в сторону и едва держался на ногах. Джунсу прикрыл глаза. Он уже почти не хотел знать, что случилось сегодня.
Юнхо сидел на диване и смотрел в пол. Выглядел он ужасно. Пожалуй, таким Джунсу его никогда не видел. Щетина. Опухшее лицо. Рубашка не первой свежести. И стойкий запах алкоголя. Похоже, спиртное стало частым гостем в доме Юнхо.
Джунсу поставил перед Юнхо чашку крепкого чая и сел напротив. Он ничего не говорил, просто молча смотрел на него. Не осуждая, но и не признавая за Юнхо права на такое поведение.
— Не смотри на меня так, — голос у Юнхо казался каким-то глухим.
— А как мне на тебя смотреть? — Джунсу презрительно фыркнул.
— Я все прекрасно знаю…
— Зачем ты пришел? — Джунсу хотел, чтобы Юнхо ушел. Не мог видеть, во что превратился его друг. Хотел и дальше верить, что ничего не происходит.
— Жена выгнала меня из дома… жить теперь негде… да и с работы уволили…
Сердце Джунсу упало. Он не знал, что делать, не знал, как поступить. С одной стороны, ему так отчаянно хотелось прогнать Юнхо подальше и забыть все как страшный сон, лелея мысли о том, что его друг все еще такой, каким он его помнил, что ничего не изменилось. Но. Но, с другой стороны, Джунсу смотрел на друга, сломленного, сдавшегося, потерявшего все в этой жизни и понимал, что все изменилось, изменилось до неузнаваемости.
— Оставайся… — Джунсу поднялся. — Я приготовлю нам что-нибудь перекусить. Чистая одежда в шкафу. Где ванная, ты знаешь.
Он вышел в коридор и прикрыл глаза. Ему было страшно. Страшно признавать эту реальность, реальность, которая делала их такими слабыми и беззащитными, но он все еще чувствовал в Юнхо мелкие крупицы той когда-то неимоверной силы, которая сейчас им так нужна. Джунсу был уверен, что эта сила поможет им подняться.
Джунсу склонился над кастрюлей, когда на кухню вошел Юнхо.
— Помощь нужна? — гладко выбритый, в свежей одежде — Юнхо ничуть не изменился, все та же стать, все та же гордость во взгляде.
Джунсу испытал стыд, увидев его. Как, как он мог забыть, что это Юнхо, что это его лучший друг?! Разве может страх быть таким всепоглощающим и таким ядовитым?!
— Садись, я уже почти все приготовил, — Джунсу приподнял кастрюлю, которую держал в руках.
— А мы переживем твою стряпню? — Юнхо язвительно улыбнулся. Так знакомо.
И в этот самый момент Джунсу понял, как сильно он скучал по своему прошлому. Ему хотелось плакать, но вместо этого он выдал свою коронную фразу:
— Оставлю голодным!
И Юнхо рассмеялся, протягивая тарелку.
Теперь все должно наладиться!
Юнхо остался жить у Джунсу. Он устроился на работу в маленький книжный магазинчик на противоположном конце улицы. Его старая хозяйка уже не могла ухаживать за книгами и обслуживать покупателей, а потому с радостью приняла к себе Юнхо. Его прошлое ее нисколько не заинтересовало. В скором времени жена развелась с ним. Двери в прошлое захлопнулись.
Теперь вечера они проводили вдвоем. Джунсу по-прежнему ужасно готовил, и Юнхо приходилось частенько спасать их обеды. Иногда они отправлялись в небольшой ресторанчик на соседней улице, а потом гуляли в парке, бросая камушки в воду и дразня друг друга проигрышем. Казалось, что все начало налаживаться. Казалось, что теперь-то уж все пойдет хорошо.
Так было до того вечера.
Джунсу вернулся домой довольно поздно. Скинув сумку и обувь, он прошаркал в комнату, оглядываясь в поисках Юнхо. Тот сидел на кухне, уронив голову на руки, и молчал.
— Эй…
— Привет…
— Ну? — Джунсу выжидающе присел на краешек стула. — Что случилось?
Юнхо выдержал паузу и тихо прошептал:
— Тебе звонила мама Дже. Он… — Юнхо запнулся. Отчего-то Джунсу показалось, что ему очень сложно говорить. — Дже попал в автокатастрофу. Его машина… он…
Джунсу не понимающе уставился на друга. Почему ему вдруг звонила мама Дже? О какой машине идет речь? Что еще за катастрофа?! При чем тут Джеджун?! Что происходит, черт возьми?! И только потом Джунсу наконец-то осознал. Он подскочил к Юнхо и крепко его обнял. Юнхо вцепился пальцами в его кофту и замер. Джунсу опустил голову.
Вот так внезапно их настоящее дало очередную трещину.
В тот вечер в больнице они застали плачущую маму Джеджуна. Дже был в коме. Врачи сказали, что он никогда больше не сможет ходить.
— А где его жена? — Джунсу протянул матери Дже стаканчик с крепким кофе, растеряно оглядываясь по сторонам.
— Пакует вещи… — женщина снова начала плакать. — Она громко кричала, а потом бросила мне в лицо, что не собирается жить с калекой. А еще… она собирается избавиться от их с Дже ребенка, которого она носит под сердцем…
Джунсу поднял глаза и посмотрел на Юнхо, который сидел рядом с кроватью Джеджуна и нежно сжимал его пальцы. Говорите, что настоящей любви не существует, да?
Джунсу вернулся домой ночью. Он вытащил из кармана фотографию и коснулся ее пальцами. Холодная, неживая картинка. Он упал в кресло и закрыл лицо ладонями. Ему так хотелось сейчас увидеть Ючона.
Через несколько месяцев Дже выписали из больницы, и Юнхо привез его домой. Джунсу тогда еще пожаловался, что его дом не резиновый и им совершенно негде хранить коляску Дже, но тут же весело рассмеялся, глядя на смущенные лица своих друзей. Счастливый Юнхо носился по квартире, распевая какие-то совершенно глупые песни. Это было так непривычно, что даже Дже через какое-то время начал умолять его прекратить. Джунсу с удовольствием слушал их «кухонные перепалки»: Дже постоянно ворчал, что Юнхо совершеннейший растяпа в деле стряпни, а тот кидался в него то луком, то петрушкой.
Они пытались склеить остатки их жизней.
— Блин, ну не так надо! Не так! Вот сейчас как встану, да как надаю тебе по шее!
Джунсу закатил глаза и закрыл входную дверь. Теперь, возвращаясь домой, он частенько слышал эти слова. Значит, они снова пытаются готовить.
— А ты попробуй!
О, Юнхо опять дразнит Дже и, наверное, опять машет перед его носом каким-нибудь пореем.
— Ну все, ты допрыгался!
Обычно на этом все и заканчивалось. Уже много раз Юнхо пытался поднять Дже на ноги. Он не верил врачам и не давал верить им и Джеджуну. Но с каждой неудачной попыткой надежда таяла, и Дже становился все раздражительнее день ото дня. Он не привык чувствовать беспомощность. И сейчас это его убивало. Они частенько очень сильно ссорились.
Внезапно Джунсу услышал скрип инвалидного кресла, а потом наступила тишина.
Он влетел на кухню и замер в дверях. Дже буквально повис на руках Юнхо и тот отчаянно целовал его. Кресло стояло в другом конце кухни. Джунсу собирался было уже уйти, смущенный своим появлением, когда Юнхо уставился на него сияющими глазами и тихо выдохнул:
— Он пошел… ни с того ни с сего… Джунсу! Дже пошел!!
Подняв голову, Джеджун улыбнулся Джунсу и внезапно оказался на руках у Юнхо, который закружил его по кухне, все крича и крича, что Дже сделал свои первые шаги. Это был самый счастливый день в их новой жизни.
Лето наступило незаметно. Оно принесло с собой солнце, тепло и счастье. Правда, Джеджун остался без средств к существованию и без крыши над головой, так как при разводе жена обобрала его до нитки, но его это ничуть не расстроило. Главное, он начинал новую жизнь! После отставки, которую он получил, ему пришлось искать новую работу. И вскоре одним из теплых летних вечеров он гордо заявил, что, наконец, ее нашел.
— И? — Юнхо вскинул бровь, продолжая закатывать рукава на своей белоснежной рубашке.
Дже надулся:
— Мог бы проявить хотя бы чуточку внимания!
Джунсу рассмеялся:
— Зато я весь твой, Дже! И я готов выслушать тебя!
— Су! Я всегда знал, что ты самый лучший!
Дже бросился на Джунсу, всячески его тиская. Юнхо закатил глаза и прокашлялся.
— Так что там за работа такая, а?
Дже поглядел на Юнхо и глаза его засияли:
— Я буду учить людей танцевать!
Юнхо и Джунсу одновременно расхохотались.
— Что?! Ну, что вы смеетесь?! — Дже обиженно надулся.
— Прости, прости, — Юнхо обнял его со спины, блокируя все попытки вырваться. — Я просто никак не ожидал это услышать.
— Думаешь, я не справлюсь? — Дже был все еще обижен, но уже не пытался оттолкнуть от себя Юнхо.
— Думаю, что ты замечательно справишься, — улыбнулся ему Юнхо, — но ты не умеешь танцевать. Совсем!
И он снова рассмеялся. Джеджун, наконец, оттолкнул его от себя, рассерженно утыкаясь в свою тарелку.
Джунсу закатил глаза и тихо вздохнул. Его друзья — это настоящее национальное бедствие. Ну вот ей-богу!
Конечно, Джеджун не смог удержаться на этой работе. Вскоре ему пришлось признаться, что танцы — это не его. Он мрачным шатался по квартире целую неделю, и Джунсу начал всерьез за него беспокоиться, но вскоре Юнхо случайно оставил на столе журнал с адресом каких-то кулинарных курсов. Через месяц Дже уже точно знал, что ему нужно в этой жизни. А Джунсу, наконец, подтвердил свою теорию насчет того, что фартуки — это настоящий фетиш Юнхо. Он просто поедал Дже глазами, когда тот мелькал перед его носом в таком вот виде. Хитрый Юнхо!
Джунсу потянулся и сел на диване. Солнце ярко светило в окно, и свежий воздух неспешно витал по комнате. Как же было хорошо!
С кухни донеслись призывные запахи свежеиспеченных блинчиков и ароматного чая. Джунсу накинул рубашку и, сонно потирая глаза, поплелся к друзьям. Какого же было его удивление, когда вместо привычной картины улыбающейся друг другу парочки он увидел Чанмина, сидящего за столом и неспешно потягивающего кофе из большой кружки. Да, Чанмин не очень-то жаловал чай.
И если бы Юнхо не усадил Джунсу на стул, то тот так бы и остался стоять в дверях. Дже поставил перед ним чашку чая и тарелку с блинами, чтобы тут же вернуться к разговору с гостем.
Чанмин приветственно улыбнулся Джунсу:
— Я уже извинился перед ребятами, что завалился к вам в выходные в такую рань. Теперь, я думаю, нужно извиниться за свое вторжение перед хозяином квартиры…
— Чанмин приехал за заказом, а директор фирмы куда-то ускакал и до самого обеда! Ну, не мотаться же бедняге целых три часа по городу? — Джеджун усердно принялся защищать Мина и заработал очаровательнейшею улыбку от своего подзащитного. Джунсу был готов поспорить, что в этот момент у Юнхо начало сводить зубы.
— Я ничего против не имею, — улыбнулся Джунсу. — К тому же Джеджун в кое-то веки приготовил блинчики, которые я просил у него уже целую неделю.
Дже смущенно опустил глаза. Юнхо недовольно крякнул. Чанмин повел бровями. А Джунсу подумал о том, как все-таки хорошо, когда все собираются вместе.
— Кстати! — Чанмин полез под стол. — Я же приехал не с пустыми руками! — он вытащил на стол большую коробку и деловито улыбнулся. — Я привез фотографии!
Джеджуну больше ничего не требовалось. Он быстренько уселся рядом с Мином, нетерпеливо ерзая на стуле. Юнхо встал позади него и собственнически устроил свои ладони на плечах Джеджуна. Джунсу закатил глаза и примостился рядом.
Чанмин неторопливо вытаскивал фото и рассказывал о том, как и для чего он их делал. Джеджун весело тыкал в каждую фотографию, неизменно сопровождая их своими рассказами или комментариями. Юнхо деловито хмыкал и иногда, в особые для него моменты, улыбался. Например, когда увидел на фото Дже у камина. Или когда тот валялся в снегу. Или пытался накормить белку. В общем и целом, Джунсу понял, что Юнхо улыбался только тогда, когда на фото был Джеджун.
— А вот эту фотографию я сделал, пока модель не видела, — Чанмин протянул карточку в руки Джунсу. Тот непонимающе уставился на Мина, а потом перевел глаза на фото — Ючон вместе с Харангом, несущиеся по озеру. Подпись на другой стороне гласила: снежные волки. Джунсу замер, разглядывая фотографию. Ючон. Он так давно его не видел. Он почти забыл, как выглядит его улыбка. Он даже не подозревал, как сильно ему не хватает Ючона.
Джунсу смотрел на фото, а его сердце билось с каждой минутой все быстрее и быстрее. В какой-то момент он услышал, как тихий голос Мина прошептал:
— Он скучает…
Джунсу резко поднялся:
— У меня… у меня появилось срочное дело!
Он выскочил в коридор.
Джеджун сжал ладонь Юнхо у себя на плече и улыбнулся Чанмину:
— Спасибо, что ты приехал…
Через час поезд мчал Джунсу через всю страну в маленькую уютную долину. К его снежным волкам…
Комментарии запрещены
13-08-2010 11:21 (ссылка)
Re: фЕндом DBSK
Название: Сегодняшние воспоминания
Автор: Ренди
Бета: Rikarda J
Пейринг: Ючон/ДжунСу
Жанр: ангст, драма, романс, POV ДжунСу
Дата написания: 04.12.08г.
Мы шли по пустынной улице. Небо было удивительно чистым и звездным, ночной воздух заставлял чуть ежиться. Мы шли и держались за руки– так, как делали только когда были уверены, что не попадемся на глаза журналистам и любопытным зевакам. Нас окружала тишина и спокойствие. Мы негромко разговаривали, смеялись, бросали друг на друга многозначительные взгляды. Мы чувствовали себя властителями мира, нам были подвластны все и вся. Мы жили этим волшебным моментом. Мы жили для себя, друг для друга. Мы просто были счастливы…
Никто не знал, когда все закончится. Никто из нас об этом не задумывался. Нам было не до этого. Мы тонули в любви и ласке друг друга. Мы думали, что всегда будем вместе. Мы решили, что все выдержим. Мы были наивны…
Дело даже не в том, что у нас какое-то особое положение в обществе. Не в том, что на однополую любовь давным-давно наложили табу. Дело в нас. В наших мечтах и желаниях. В том, что я хотел совсем другого. Но я так и не смог ему ничего рассказать.
Он ушел очень тихо. Мы не скандалили. Мы не били посуду. Мы не устраивали драк. Просто однажды он пришел, и я понял, что это в последний раз. В ту ночь мы любили друг друга очень нежно.
Мы утопали в отчаянии, которое нас окружило. В грязных слухах и чужих мнениях. Что мы сделали не так? Где мы оступились? Когда он понял, что между нами больше ничего быть не может? Я не знаю. Да и не хочу знать. Иногда лучше не понимать. Лучше не понимать, потому что так легче. Легче пережить возвращение в пустую квартиру. Фотографии на стенах. Молчащий рояль. Позавчерашний кофе. И бесконечное, горькое одиночество…
Возможно ли жить по соседству с тишиной? Знать, что дома ты сможешь поговорить разве что с телевизором. Отчаянно сжимать в руке мобильный, зная, что никто не позвонит. Хвататься за любую работу и бояться идти домой. Возвращаться и плакать в ванной…
Что мы сделали не так? Я не понимаю…
Я был не готов к тому, что снова останусь один. Я до сих пор не готов. Каждый скрип, каждый звук открывающейся двери заставляет меня вскакивать. Я до сих пор варю кофе на две чашки. Я все еще добавляю в спагетти томатную пасту, хотя терпеть ее не могу. Я все еще оставляю записки на зеркале в гостиной. Я все еще храню второй зонтик, а в коридоре стоят две пары домашних тапочек… Я все еще живу нами…
Где мы оступились? Я уже ни в чем не уверен…
Надо жить дальше… Надо каждый день спускаться в промерзшее насквозь метро… Надо купить теплый шарф… Надо доделать ремонт в доме… Надо съездить проведать маму… Надо заставить себя разобрать хлам в шкафу… Надо снова научиться покупать еду на одного…
У меня все получится. Я буду гулять в одиночестве. Я привыкну к бурчанию телевизора в пустой комнате. Я смогу продать рояль и выбросить чистые нотные тетради. Я переживу молчание телефона. Я сам согрею свою постель… Я больше не буду прижиматься к стеклу электрички и прятать озябшие руки в полосатые варежки, которые он мне подарил…
Только…
Только…
Только не сегодня, ладно? Разрешите мне сегодня снова закрыться в ванной… Разрешите включить воду… сесть на пол, подтянув колени к себе… Разрешите мне сегодня повторять его имя и умолять вернуться ко мне… Разрешите заглушить мое маленькое горе… Разрешите мне сегодня снова плакать… Не волнуйтесь, я буду тихо…
Он ничего не узнает, потому что уже не придет…
Автор: Ренди
Бета: Rikarda J
Пейринг: Ючон/ДжунСу
Жанр: ангст, драма, романс, POV ДжунСу
Дата написания: 04.12.08г.
Мы шли по пустынной улице. Небо было удивительно чистым и звездным, ночной воздух заставлял чуть ежиться. Мы шли и держались за руки– так, как делали только когда были уверены, что не попадемся на глаза журналистам и любопытным зевакам. Нас окружала тишина и спокойствие. Мы негромко разговаривали, смеялись, бросали друг на друга многозначительные взгляды. Мы чувствовали себя властителями мира, нам были подвластны все и вся. Мы жили этим волшебным моментом. Мы жили для себя, друг для друга. Мы просто были счастливы…
Никто не знал, когда все закончится. Никто из нас об этом не задумывался. Нам было не до этого. Мы тонули в любви и ласке друг друга. Мы думали, что всегда будем вместе. Мы решили, что все выдержим. Мы были наивны…
Дело даже не в том, что у нас какое-то особое положение в обществе. Не в том, что на однополую любовь давным-давно наложили табу. Дело в нас. В наших мечтах и желаниях. В том, что я хотел совсем другого. Но я так и не смог ему ничего рассказать.
Он ушел очень тихо. Мы не скандалили. Мы не били посуду. Мы не устраивали драк. Просто однажды он пришел, и я понял, что это в последний раз. В ту ночь мы любили друг друга очень нежно.
Мы утопали в отчаянии, которое нас окружило. В грязных слухах и чужих мнениях. Что мы сделали не так? Где мы оступились? Когда он понял, что между нами больше ничего быть не может? Я не знаю. Да и не хочу знать. Иногда лучше не понимать. Лучше не понимать, потому что так легче. Легче пережить возвращение в пустую квартиру. Фотографии на стенах. Молчащий рояль. Позавчерашний кофе. И бесконечное, горькое одиночество…
Возможно ли жить по соседству с тишиной? Знать, что дома ты сможешь поговорить разве что с телевизором. Отчаянно сжимать в руке мобильный, зная, что никто не позвонит. Хвататься за любую работу и бояться идти домой. Возвращаться и плакать в ванной…
Что мы сделали не так? Я не понимаю…
Я был не готов к тому, что снова останусь один. Я до сих пор не готов. Каждый скрип, каждый звук открывающейся двери заставляет меня вскакивать. Я до сих пор варю кофе на две чашки. Я все еще добавляю в спагетти томатную пасту, хотя терпеть ее не могу. Я все еще оставляю записки на зеркале в гостиной. Я все еще храню второй зонтик, а в коридоре стоят две пары домашних тапочек… Я все еще живу нами…
Где мы оступились? Я уже ни в чем не уверен…
Надо жить дальше… Надо каждый день спускаться в промерзшее насквозь метро… Надо купить теплый шарф… Надо доделать ремонт в доме… Надо съездить проведать маму… Надо заставить себя разобрать хлам в шкафу… Надо снова научиться покупать еду на одного…
У меня все получится. Я буду гулять в одиночестве. Я привыкну к бурчанию телевизора в пустой комнате. Я смогу продать рояль и выбросить чистые нотные тетради. Я переживу молчание телефона. Я сам согрею свою постель… Я больше не буду прижиматься к стеклу электрички и прятать озябшие руки в полосатые варежки, которые он мне подарил…
Только…
Только…
Только не сегодня, ладно? Разрешите мне сегодня снова закрыться в ванной… Разрешите включить воду… сесть на пол, подтянув колени к себе… Разрешите мне сегодня повторять его имя и умолять вернуться ко мне… Разрешите заглушить мое маленькое горе… Разрешите мне сегодня снова плакать… Не волнуйтесь, я буду тихо…
Он ничего не узнает, потому что уже не придет…
Комментарии запрещены
Автор: Ренди
Пейринг: Юнхо/Джеджун; Хенджунг (SS501)/Джеджун
Жанр: ангст, романс
От автора:
1) автор очень болен, потому он мечтает только об одном - о смирительной рубашке и очаровательном соседе по палате^^";
2) посвящается моему фею Крейзику (crazy little thing)
Джеджун внимательно смотрит, как Юнхо складывает вещи в чемодан. Брюки, рубашка, теплый свитер, потом носки, галстук, рядом тюбик с зубной пастой и щетка, чуть подальше, в другом отделе – парочка дисков с блюзом. Джеджун никогда не замечал, чтобы Юнхо слушал эти диски, но он всегда возил их собой. Почему? Дже не знал. Хотя ему казалось, что о лидере он знает все.
Юнхо застывает на несколько секунд, а потом скрывается в соседней комнате. Джеджун продолжает сидеть на маленьком пуфике, подобрав ноги под себя. Его сумка все еще не собрана.
Юнхо вновь появляется в комнате и бережно кладет в чемодан какой-то сверток. Джеджун наклоняет голову на бок. На свертке маленький розовый бантик и сердечко. Что это? Юнхо продолжает молчать, не обращая на Дже никакого внимания.
В комнату заглядывает Джунсу. Он капризно заявляет, что Ючон мешает ему собираться, а еще они с Чанмином устроили там настоящий погром и Джунсу никак не может их утихомирить. Лидер вздыхает и идет разбираться. Джеджун неотрывно смотрит на сверток. Что в нем? Он встает, подходит к чемодану, осторожно касается розовой оберточной бумаги. Девчачий цвет. Подарок? Он легонько приоткрывает обертку – диски. Два диска. Джеджун удивленно смотрит на их название. Это блюз! Снова? Джеджун не может понять, что это. Он стоит и смотрит на диски, совсем не замечая, что за ним наблюдают.
- Что ты ищешь в моем чемодане? – голос Юнхо звучит почти раздраженно.
Он захлопывает чемодан перед носом Дже и пристально смотрит тому в глаза. Джеджун отводит взгляд.
- Извини, - тихо произносит он.
Юнхо устало потирает переносицу.
- Не извиняйся. Не надо, - он натянуто улыбается. – Котенок, собирай свои вещи, ладно?
Джеджун кивает головой и идет в сторону кровати. Ему противно думать о том, что нежность Юнхо фальшива. С некоторых пор. Только вот когда? Когда Юнхо перестал быть по-настоящему ласковым? Когда лидер перестал ему доверять? Когда… Дже закусывает губу… когда их отношения стали тяготить Юнхо?
Джеджун смахивает челку и закидывает в сумку первые попавшиеся вещи. Ему совсем не хочется думать.
На улице светит ослепительное солнце. Лето в этом году балует всех своими теплыми, легкими днями. Джеджун смотрит на друзей. Джунсу мрачно стоит у машины, делая вид, что совсем не слышит Ючона, который старательно пытается заслужить прощение. Чанмин стоит рядом и откровенно ржет. Юнхо разговаривает с менеджером и водителем, видимо, обсуждая маршрут сегодняшней поездки. Джеджун натягивает темные очки. Он чувствует себя уставшим.
- Джеджун!
На голос оборачиваются все. Красный ягуар. Высокая фигура в черном костюме. В пальцах, унизанных кольцами, темные очки. Хенджунг. Лидер SS501. Он мягко улыбается, глядя на Дже. Тот удивленно смотрит в ответ. Они стоят так пару минут, любуясь друг другом. Старые друзья. Известные люди. Звезды. Улыбка Хенджунга становится чуть шире и Дже торопливо бежит к нему. Джунсу и Ючон начинают глупо хихикать. Чанмин закатывает глаза и залезает в машину. И только Юнхо сверлить Дже долгим, жестким взглядом.
Хенджунг ловит Дже в объятья, пока тот, смеясь, пытается отдышаться.
- Куда направляетесь?
Джеджун поднимает глаза и смотрит на друга. Он так невероятно рад видеть его, что совсем не знает, как сказать об этом. Хенджунг прикладывает пальцы к губам Дже, давая понять, что ему не нужны слова. Не нужны. Джеджун снова улыбается.
- У меня съемки сегодня, - наконец, выдыхает Дже, едва касаясь губами пальцев Хенджунга.
- Джеджун! – теперь уже другой голос. Резкий. Раздраженный. Дже оборачивается. Юнхо. Он недовольно смотрит в его сторону, указывая на часы. Джеджун опускает глаза. Ему больно. Он снова чувствует себя виноватым.
- Юхно, я подброшу его! Мне все равно в ту же сторону! Иди, я поеду следом за вами! – Хенджунг хватает Дже за руку и запихивает в свою машину. – Поезжай!
Юнхо делает шаг на встречу, будто бы собираясь что-то сказать, но отступает, мрачно кивая головой. Джеджун утыкает лбом в стекло. Юнхо даже не попытался вернуть его.
- Дже, - мягкие пальцы Хенджунга касаются его щеки.
- Все в порядке…
- Дже, – Хенджунг осторожно поворачивает голову Джеджуна к себе. - Посмотри на меня, пожалуйста.
Джеджун поднимает глаза и встречается взглядом с Хенджунгом. Теплый, заботливый, внимательный, в противовес холодному, уставшему, равнодушному взгляду Юнхо. Два лидера. Два совершенно разных человека. Дже грустно улыбается ему и Хенджунг ласково касается его волос, зарываясь в них пальцами.
- Поедем, я куплю тебе мороженного, - Хенджунг улыбается.
- Но, у меня съемки! Юнхо будет в гневе!
- Плевать мне на Юнхо! – небрежно бросает Хенджунг, - считай, что я краду тебя у всего мира на 15 минут!
Джеджун испугано размахивает руками. Ему немного не по себе. От того, что рядом с ним Хенджунг, от того, что этот лидер совсем не похож на Юнхо. От того, что Хенджунгу наплевать на правила, о которых так печется Юнхо. От того, что Хенджунг…
- Это неправильно… ведь… - выдает Дже. – Тебе достанется…
- Пф! Дже, что может быть важнее твоей улыбки, а? – Хенджунг улыбается. – Остальное неважно, поверь.
Красный ягуар трогается с места, увозя с собой смех и улыбки, невысказанное «спасибо» и молчаливое «давай попробуем».