Маргарита *,
13-01-2017 18:34
(ссылка)
БЫЛИННАЯ РУСЬ.
«Берегиня Святой Руси»
“Девы Даарии”
Александр Борисович Угланов – замечательный русский художник, родился в Твери в 1960 году. Окончил Тверское художественное училище имени Венецианова и посвятил своё творчество славянским, языческим темам, мифам, символике. Художник создает свой мир и показывает его зрителю. Это и волшебная сказка, и божественный свет энергии, любви, здоровья, мудрости и успеха. Работы мастера очень сильные и глубокие, пронизаны знаками жизненной силы и возрождения, воплощением идей добра и красоты. Александр Угланов, в своих картинах открывает перед нами дверь в глубины нашей истории, позволяет заглянуть в наше языческое прошлое.
“Соль Земли”
Сейчас для художника славянская тема является главенствующей. “Она глубокая, как океан, и простор здесь такой, что берегов не видно. Одна тема вытаскивает вторую, третью, друг за дружкой это все идет. Мне сейчас всё очень интересно”. – Александр Угланов.
“Берегиня Карна”
Александр Угланов свои картины пишет на основе древнейших знаков и символов, которые тысячи лет связывают человека с божественным миром, они дошли до нас в своей первозданной красоте и силе. Эти символы работают и в наши дни, помогая человеку.
Изображенные на картина х Берегини открывают нашему миру свою силу, вливают в нас положительную энергию, энергию любви Вселенной, вносит в наше сознание эволюцию и просветление.
«Покров»
С давних времен существовал обычай украшать дома картинами и оберегами. Картина-оберег улучшает энергетику помещений, наполняя человека положительной энергией. Она способна изменить качество нашей жизни, помочь воплотить цели и желания, наделяет мудростью, проницательностью, спасает от бесплодных желаний и поисков. Редкие люди сомневаются в силе оберега.
“Новолетие”
Каждую картину художника нужно внимательно рассматривать, потому что в ней каждый сантиметр несет какую-то информацию, какой-то сюжет.
Картины Александра Угланова находятся в музее города Тверь, украшают частные коллекции в России, Белоруссии, Греции, Германии. Художник полон творческих сил и идей. Много работает над иллюстрацией книг. Участвует в выставках, которые проходят с большим успехом.
“Охота князя Словена”
"Искушение."
“Пробуждение”
“Веда”
Метки: живопись
Маргарита *,
12-06-2016 14:19
(ссылка)
Апельсинные корки.
Апельсиновые корки. Детские переживания, пастельние рисунки и немного оранжевого настроения. 
Автор: Мария Моравская
Художник: Андрей Дубровский
Издательство: Август, 2013 г.
Автор: Мария Моравская
Художник: Андрей Дубровский
Издательство: Август, 2013 г.
Метки: литература, иллюстрации, стихи, детям, книга
Маргарита *,
09-04-2016 08:59
(ссылка)
Волшебная любовь Полины Виардо.
Если спросить, кто такая Полина Виардо, — многие ответят не задумываясь. Как кто? Женщина, которую сорок лет обожал Тургенев! И практически никто не вспомнит, что в образе «тургеневских девушек» от Полины очень мало. Если вы хотите изучить ее внутренний мир по художественной литературе, обратитесь к роману совсем другого автора — к легендарной «Консуэло» Жорж Санд. Прообразом главной героини послужила именно она — Мишель Полина Фернанда Гарсия-Виардо, звезда оперной сцены, женщина поразительно многогранного таланта.
Она невысокого роста, сутулая, с выпуклыми черными глазами и большим ртом. Настолько некрасива, что Гейне сравнивал ее внешность с экзотическим и чудовищным пейзажем. Казалось невероятным, что этот чернявый лягушонок способен блистать и покорять сердца. Но стоило Полине выйти на сцену — и происходило чудо. Она словно сбрасывала толстый панцирь, под которым прятала нежную и тонкую душу, — и ошеломленная публика вместо гальки видела россыпи жемчугов. Темные глаза вспыхивали, лицо озарялось внутренним светом. А голос... Голос был таким, что даже Варвара Тургенева, мать писателя, искренне ненавидевшая Виардо, признавала:- «А чертовски хорошо поет цыганка!»
В действительности Полина Виардо была не цыганкой, а испанкой. Она получила основательное музыкальное образование - вокалу ее обучали родители, известные певцы, игре на фортепьяно — сам Ференц Лист. Полина начала выступать с шестнадцати лет, вскоре после трагической гибели старшей
сестры, тоже певицы, но настоящий дебют состоялся двумя годами позже. Тогда юная актриса исполнила партию Дездемоны на сцене Итальянской оперы в Париже.Она была слишком хрупка для жестокого мира сцены. Эта чуткая, удивительно воспринимавшая окружающий мир девушка нуждалась в постоянной защите, в броне, которая уберегала бы ее от боли. И таким панцирем стала ее семья — сначала отец, затем муж. Едва дебютировав, Полина вышла замуж — за директора Итальянской оперы в Париже Луи Виардо.Супруг был старше на двадцать один год, но Полине это нравилось — уверенность и жизненный опыт Луи были той самой поддержкой, в которой она нуждалась. Она искренне и горячо любила мужа, а Луи, что случается очень редко в аристократических семьях, жене абсолютно доверял. Он восхищался не только ее голосом, но и умом, тактом, интуицией... Под его крылом многогранный талант Полины распустился, словно волшебный цветок. И тогда в их жизни появился Иван Тургенев — молодой русский дворянин, безумно влюбленный то ли в Полину, то ли в ее талант. Впервые он увидел ее на сцене, когда Итальянская опера гастролировала в Санкт-Петербурге. Увидел — и погиб.
Спустя несколько недель ему удалось познакомиться на охоте с Луи Виардо, который и представил его жене, отрекомендовал как заядлого охотника и посредственного стихоплета. Подобная аттестация, разумеется, не произвела должного впечатления на певицу, обладавшую утонченным вкусом и ценившую в людях одаренность, а не умение прожигать жизнь. Кто бы мог подумать, что «охотник и стихоплет» станет великим писателем, известным всей Европе? Что он напишет либретто к нескольким операм Полины Виардо? Что из-за него Полина выучит русский язык, и в камерные концерты будет обязательно включать русские романсы? На портрете Тургенева, написанном ее рукой, запечатлен отнюдь не тот образ, который приличествовал бы солидному классику. На этом портрете перед нами предстает другой Тургенев — красавец с узким нервным лицом, благородными чертами и пылающими глазами. Могла ли совсем молодая женщина — ей тогда не было двадцати пяти — устоять перед ним? Она была доброй и по-настоящему человечной. Узнав, что дочь Тургенева, плод его юношеского увлечения крепостной крестьянкой, подверглась унижениям со стороны бабушки, Полина предложила взять девочку к себе. В ее семье Пелагея, переименованная в Полину, и прожила до совершеннолетия. А Тургенев... Тургенев так и не женился, хотя мечтал о собственном доме. Много раз он пленился юной свежестью девиц на выданье, но всякий раз остывал, не обнаружив в них и следа того мистического пламени, которое так красило Полину... Того священного огня, который превратил посредственного стихоплета в великого писателя. Ей было тридцать шесть, когда страсть перешла в мучительную дружбу. Тургенев приехал в Париж, добился встречи... Девять месяцев спустя Полина родила сына Поля.Кто был его отцом — знала лишь она. И точно так же, как многие представительницы знака зодиака Рак, Полина променяла любовника на ребенка. Материнство заняло все помыслы — Тургеневу в ее сердце места не осталось.
Через несколько лет Полина покинула оперную сцену. Но в отличие от многих угасших звезд она не растворилась в небытии. Для нее началась зрелая жизнь — наполненная сочинением музыки, преподаванием вокала, да и камерные концерты она давала еще двадцать лет. А Тургенев? Лишенный возможности жить с любимой — он приедет к ней умирать. Он скончался в ее доме, и на родину его останки сопровождала дочь Полины — Клаудиа. Полина пережила его почти на тридцать лет. Она умерла в своем имении, окруженная внуками и правнуками. Умерла, но осталась жить вечно: уже как легенда о странной, волшебной, почти призрачной любви.(с)
Метки: литература, музыка, история любви
Маргарита *,
01-04-2016 21:46
(ссылка)
Вяжем достаток(история из жизни)
В девяностые годы закрылся завод, на котором мы с мужем работали.
Вскоре наступила самая настоящая нищета.
Мы поехали к старикам в деревню, чтобы хоть огородом прокормиться.
Там свекровь, послушав наши жалобы, сказала мне: «Вон у меня в каждом углу лежит вязаная салфетка.
Приглядись».
Я пригляделась: в одной салфетке в центре – бусинка, в другой – копеечка ввязана, в третьей – медное колечко.
В одной салфетке обнаружился сушеный гриб.
И свекровь научила меня премудрости.
Жизнь складывается вокруг.
Если вяжешь круглую салфетку, то создаешь центр, который будет притягивать то, вокруг вращается.
Что ввяжешь, то и поставишь на орбиту.
Вот, к примеру, сушеный гриб.
Свекор со свекровью каждую осень их собирают чуть не возами.
Почему? А потому что грибы вокруг того сушеного гриба закольцованы
Или – копеечка в салфетке.
Особого богатства нет, а никогда без средств не живут.
Может, надо бы рубль в серединку ввязать и купаться в деньгах, только это будет не к добру
И так во всем.
Я поняла, что к чему, и наши дела наладились.
Муж завел свое плотницкое дело.
У него в цеху лежит моя салфетка с маленькой фанеркой в середине.
Если надо какую-нибудь сторону жизни поставить на крепкое положение, я нахожу связанный с этой стороной предмет и говорю над ним: «Посажу тебя в середку, дам дело да работу
Сиди в нитяной городьбе, тяни подобное к себе! Собирай… (тут надо назвать, на что нацелена салфетка) и сохраняй!»Крючком вяжу вокруг предмета салфетку не меньше 21 сантиметра в диаметре.
Когда салфетка готова, кладу ее на предназначенное для нее место и говорю:«Здесь тебе место, здесь твоя столица, здесь твоя середина! Царствуй и правь, пока сил хватает, пока птица летает, пока рыба плывет, пока солнышко встает!»Важное значение имеет цвет салфетки.
Я их всегда делаю белыми или кремовыми.
Избегаю экспериментов с цветными нитками.
Хоть разноцветные узоры и привлекают бурное развитие событий, но могут и боком выйти.
Недавно по телевизору рассказывали, как люди собираются в коллективы, чтобы разукрашивать мандалы, то есть рисунки в кругу.
Солидная женщина объясняла, как мандала помогает привести внутренний мир человека в гармонию.
Тогда я и подумала: мои круглые салфетки ничем не хуже! Хоть я и неученая.
А я подумала, может и нарисовать можно?...))
Вскоре наступила самая настоящая нищета.
Мы поехали к старикам в деревню, чтобы хоть огородом прокормиться.
Там свекровь, послушав наши жалобы, сказала мне: «Вон у меня в каждом углу лежит вязаная салфетка.
Приглядись».
Я пригляделась: в одной салфетке в центре – бусинка, в другой – копеечка ввязана, в третьей – медное колечко.
В одной салфетке обнаружился сушеный гриб.
И свекровь научила меня премудрости.
Жизнь складывается вокруг.
Если вяжешь круглую салфетку, то создаешь центр, который будет притягивать то, вокруг вращается.
Что ввяжешь, то и поставишь на орбиту.
Вот, к примеру, сушеный гриб.
Свекор со свекровью каждую осень их собирают чуть не возами.
Почему? А потому что грибы вокруг того сушеного гриба закольцованы
Или – копеечка в салфетке.
Особого богатства нет, а никогда без средств не живут.
Может, надо бы рубль в серединку ввязать и купаться в деньгах, только это будет не к добру
И так во всем.
Я поняла, что к чему, и наши дела наладились.
Муж завел свое плотницкое дело.
У него в цеху лежит моя салфетка с маленькой фанеркой в середине.
Если надо какую-нибудь сторону жизни поставить на крепкое положение, я нахожу связанный с этой стороной предмет и говорю над ним: «Посажу тебя в середку, дам дело да работу
Сиди в нитяной городьбе, тяни подобное к себе! Собирай… (тут надо назвать, на что нацелена салфетка) и сохраняй!»Крючком вяжу вокруг предмета салфетку не меньше 21 сантиметра в диаметре.
Когда салфетка готова, кладу ее на предназначенное для нее место и говорю:«Здесь тебе место, здесь твоя столица, здесь твоя середина! Царствуй и правь, пока сил хватает, пока птица летает, пока рыба плывет, пока солнышко встает!»Важное значение имеет цвет салфетки.
Я их всегда делаю белыми или кремовыми.
Избегаю экспериментов с цветными нитками.
Хоть разноцветные узоры и привлекают бурное развитие событий, но могут и боком выйти.
Недавно по телевизору рассказывали, как люди собираются в коллективы, чтобы разукрашивать мандалы, то есть рисунки в кругу.
Солидная женщина объясняла, как мандала помогает привести внутренний мир человека в гармонию.
Тогда я и подумала: мои круглые салфетки ничем не хуже! Хоть я и неученая.
А я подумала, может и нарисовать можно?...))
Маргарита *,
14-03-2016 18:21
(ссылка)
"ПИСЬМА К ЭЛИЗЕ". ХУДОЖНИК ЯНА ФЕФЕЛОВА
Главная героиня книги - молода девушка Элиза - получает письма, автор которых ей не известен, но знает очень много о ней. Это не любовные письма, но они полны любви.
Через них она пытается совершить самое главное путешествие в жизни каждого человека - прийти домой: к Богу, к любви, к себе самой.
Сегодня ты мне вспомнилась в ситцевом сарафане, что стал приютом для летних дней и бабочек. Ты стоишь неподвижно, чтобы не рассыпать пыльцу с хрупких крыльев. Бабочки раскачиваются на ситцевых цветах, и так хочется застыть в этом моменте, раствориться в нем целиком, как будто никогда уже не будет такого волнительного оцепенения в природе. Эти бабочки были посланы мною.....
....каждый раз, когда ты задерживаешь взгляд на лепестках цветов или трепещущих крыльях бабочек, - это как воспоминание о тех днях полных ситцевого совершенства, как будто ты смотришь прямо в меня, как будто ты меня знаешь....
Говорят, что нет ничего хуже, чем ожидание. Тебе это известно лучше, чем кому бы то ни было. Как тягостно ждать телефонных звонков, задерживающихся рейсов, признаний. Потому что когда ждешь, от тебя уже ничего не зависит. Ожидание – это своеобразная игра, лотерея, в которой так сложно оказаться среди выигравших. А есть что-то, Элиза, намного страшнее ожидания. Это не дождаться.
Между нами литры акварели, акрила, масла, миллионы холстов, кисти, старинные рамы. Они одновременно разделяют и сближают нас с тобой. Каждый раз, когда ты посещаешь музеи, ты входишь в мой дом,
.....Тогда каждая картина становится зеркалом, волшебным отражением тебя в роскошных платьях, с зонтиком, танцующей, смеющейся...Но вдруг ты глядишь на часы и через один короткий вздох тебя уже не догнать. Ты уходишь и с тобой вянут подсолнухи и ирисы, всё теряет смысл. Но даже тогда я люблю тебя, потому что любить – это верить, что ты снова придешь и, может быть, однажды решишь остаться навсегда.
Какие сны тебе снятся? Среди множества толкующих сновидения книг на твоем столе есть ли хоть одна, которой ты доверяешь? Но ни одна не способна признаться, что бессильна понять твои сны. Тебе снится детство в красном комбинезоне со вкусом песочного печенья и яблочного сока, всегда одни и те же коридоры, по которым было так привычно бегать, люди, которых ты никогда не встречала или те, чьи имена стерлись из памяти. Ты не бережешь свои сны, сбрасываешь их на пол утром, чтобы навсегда о них забыть......
Мне кажется, я знаю всех твоих любовников в лицо – тех, что были, и тех, что тебе только предстоит встретить. Я вижу их пальто с измятым запахом на крючке в прихожей. Их шаги тверды и безжалостны, они никогда не возвращаются к тебе. Твои любовники не из тех, что пишут слезливые письма и дышат в трубку, им нечего тебе объяснить, и ты уже почти привыкла, что ответов на вопросы, возможно, не будет никогда. Они просто уйдут, не хлопая дверью...
... Неужели ты все это выбираешь? Или тебе хочется прожить один из тех фильмов в матовых тонах, где все предсказуемо грустно? Разве не хочется тебе прижаться, задрожать всем телом навстречу кому-то? И чтобы в тебе растворялись и грели твои пальцы? Не нужно спасать тех, кто не ищет спасения, Элиза. Важнее любить тех, кто ищет любви.
Кого только не встретишь в аэропортах и на вокзалах, в набитых автобусах, заспанных поездах и самолетах. Там можно услышать все истории мира, если оторвать глаза от журнала и всмотреться в лица. Там нет места страхам, там всё по-настоящему, там всё существует только сегодня. Правды нет во вчера и завтра, правда есть только сейчас, среди спешащих и опаздывающих, среди одиноко сидящих и ожидающих прибытия или отправления, а может быть, кого-то очень важного, любимого, может быть, даже тебя, Элиза. Поверь, им есть, что рассказать тебе. Я вкладываю в их уста мои послания, я молю их подсесть к тебе и говорить долго-долго в надежде, что ты станешь слушать. Они знают о странах, где солнца очень много, где людям просто, где нет войн. Они бывали на вершинах самых высоких гор, посреди огромных пустынь, на дне самых глубоких океанов. Они говорят на стольких языках, даже на твоем. Я нашептываю им слова, которые ты непременно узнаешь. Они будут улыбаться знакомыми улыбками, читать линии на твоей руке. В этих линиях будет только хорошее. В них наша встреча, в них мы станем едины.
Наверное, ты еще не знаешь, что и деревьям есть, что рассказать. Стоят ли они неподвижно, монотонно раскачиваются в такт твоему дыханию, или гнутся из стороны в сторону неистово, как и ты порой, но они, пожалуй, лучшие рассказчики. На их листьях – прозрачно зеленых, по-летнему жестких как папирусы, желтеющих и со звоном падающих на землю к твоим ногам – моим почерком аккуратно выведена вся эта история. В их прожилках, как и в твоих венах, все времена года поочередно сменяют друг друга. Поэтому тебе иногда так безудержно хочется жить, быть предоставленной ветру, внимать звукам лета, покрываться позолотой, кружиться в танце и исчезать, чтобы вскоре после нескольких минут тишины снова появиться на свет. Именно поэтому, когда тебе одиноко, и почти нестерпимо хочется лететь вниз по изумрудным скрижалям времени, дотронься до дерева, просто постой рядом, обними безрассудно, будто дерево – это я. И в промежутке между дыханиями стань этим деревом, обрети меня. Поверь, всё сложное может быть совсем простым. В простоте Бог, Элиза.
Автор Анастасия Волховская
© Copyright: Анастасия Волховская, 2010
Свидетельство о публикации №210071901256
художник - иллюстратор Яна Фефелова.
Через них она пытается совершить самое главное путешествие в жизни каждого человека - прийти домой: к Богу, к любви, к себе самой.
Сегодня ты мне вспомнилась в ситцевом сарафане, что стал приютом для летних дней и бабочек. Ты стоишь неподвижно, чтобы не рассыпать пыльцу с хрупких крыльев. Бабочки раскачиваются на ситцевых цветах, и так хочется застыть в этом моменте, раствориться в нем целиком, как будто никогда уже не будет такого волнительного оцепенения в природе. Эти бабочки были посланы мною.....
....каждый раз, когда ты задерживаешь взгляд на лепестках цветов или трепещущих крыльях бабочек, - это как воспоминание о тех днях полных ситцевого совершенства, как будто ты смотришь прямо в меня, как будто ты меня знаешь....
Говорят, что нет ничего хуже, чем ожидание. Тебе это известно лучше, чем кому бы то ни было. Как тягостно ждать телефонных звонков, задерживающихся рейсов, признаний. Потому что когда ждешь, от тебя уже ничего не зависит. Ожидание – это своеобразная игра, лотерея, в которой так сложно оказаться среди выигравших. А есть что-то, Элиза, намного страшнее ожидания. Это не дождаться.
Между нами литры акварели, акрила, масла, миллионы холстов, кисти, старинные рамы. Они одновременно разделяют и сближают нас с тобой. Каждый раз, когда ты посещаешь музеи, ты входишь в мой дом,
.....Тогда каждая картина становится зеркалом, волшебным отражением тебя в роскошных платьях, с зонтиком, танцующей, смеющейся...Но вдруг ты глядишь на часы и через один короткий вздох тебя уже не догнать. Ты уходишь и с тобой вянут подсолнухи и ирисы, всё теряет смысл. Но даже тогда я люблю тебя, потому что любить – это верить, что ты снова придешь и, может быть, однажды решишь остаться навсегда.
Какие сны тебе снятся? Среди множества толкующих сновидения книг на твоем столе есть ли хоть одна, которой ты доверяешь? Но ни одна не способна признаться, что бессильна понять твои сны. Тебе снится детство в красном комбинезоне со вкусом песочного печенья и яблочного сока, всегда одни и те же коридоры, по которым было так привычно бегать, люди, которых ты никогда не встречала или те, чьи имена стерлись из памяти. Ты не бережешь свои сны, сбрасываешь их на пол утром, чтобы навсегда о них забыть......
Мне кажется, я знаю всех твоих любовников в лицо – тех, что были, и тех, что тебе только предстоит встретить. Я вижу их пальто с измятым запахом на крючке в прихожей. Их шаги тверды и безжалостны, они никогда не возвращаются к тебе. Твои любовники не из тех, что пишут слезливые письма и дышат в трубку, им нечего тебе объяснить, и ты уже почти привыкла, что ответов на вопросы, возможно, не будет никогда. Они просто уйдут, не хлопая дверью...
... Неужели ты все это выбираешь? Или тебе хочется прожить один из тех фильмов в матовых тонах, где все предсказуемо грустно? Разве не хочется тебе прижаться, задрожать всем телом навстречу кому-то? И чтобы в тебе растворялись и грели твои пальцы? Не нужно спасать тех, кто не ищет спасения, Элиза. Важнее любить тех, кто ищет любви.
Кого только не встретишь в аэропортах и на вокзалах, в набитых автобусах, заспанных поездах и самолетах. Там можно услышать все истории мира, если оторвать глаза от журнала и всмотреться в лица. Там нет места страхам, там всё по-настоящему, там всё существует только сегодня. Правды нет во вчера и завтра, правда есть только сейчас, среди спешащих и опаздывающих, среди одиноко сидящих и ожидающих прибытия или отправления, а может быть, кого-то очень важного, любимого, может быть, даже тебя, Элиза. Поверь, им есть, что рассказать тебе. Я вкладываю в их уста мои послания, я молю их подсесть к тебе и говорить долго-долго в надежде, что ты станешь слушать. Они знают о странах, где солнца очень много, где людям просто, где нет войн. Они бывали на вершинах самых высоких гор, посреди огромных пустынь, на дне самых глубоких океанов. Они говорят на стольких языках, даже на твоем. Я нашептываю им слова, которые ты непременно узнаешь. Они будут улыбаться знакомыми улыбками, читать линии на твоей руке. В этих линиях будет только хорошее. В них наша встреча, в них мы станем едины.
Наверное, ты еще не знаешь, что и деревьям есть, что рассказать. Стоят ли они неподвижно, монотонно раскачиваются в такт твоему дыханию, или гнутся из стороны в сторону неистово, как и ты порой, но они, пожалуй, лучшие рассказчики. На их листьях – прозрачно зеленых, по-летнему жестких как папирусы, желтеющих и со звоном падающих на землю к твоим ногам – моим почерком аккуратно выведена вся эта история. В их прожилках, как и в твоих венах, все времена года поочередно сменяют друг друга. Поэтому тебе иногда так безудержно хочется жить, быть предоставленной ветру, внимать звукам лета, покрываться позолотой, кружиться в танце и исчезать, чтобы вскоре после нескольких минут тишины снова появиться на свет. Именно поэтому, когда тебе одиноко, и почти нестерпимо хочется лететь вниз по изумрудным скрижалям времени, дотронься до дерева, просто постой рядом, обними безрассудно, будто дерево – это я. И в промежутке между дыханиями стань этим деревом, обрети меня. Поверь, всё сложное может быть совсем простым. В простоте Бог, Элиза.
Автор Анастасия Волховская
© Copyright: Анастасия Волховская, 2010
Свидетельство о публикации №210071901256
художник - иллюстратор Яна Фефелова.
Метки: литература, иллюстрации
Маргарита *,
29-01-2016 13:39
(ссылка)
Ne me quitte pas
«Ne me quitte pas» (фр. «Не покидай меня») — популярная французская песня, написанная Жаком Брелем в 1959 г. Исполнялась многими певцами, одна из самых известных версий принадлежит Нине Симон, переведена на множество языков. В английском варианте «If You Go Away» превратилась в поп-стандарт.
Не бросай меня!
Надо все забыть!
Можно все забыть,
Все, чему не быть:
И тоскливый страх,
И обиды боль,
И на раны соль,
И вопрос в глазах!
Положить конец
Тягостным часам,
Изгонявшим нам
Счастье из сердец.
Не бросай меня,
Не бросай меня,
Не бросай меня,
Не бросай меня!
Подарю тебе
Жемчуга дождей –
Одеянье фей,
Что росы светлей.
Чтоб тебя укрыть
Золотым руном,
Буду землю рыть
До скончанья дней,
Строя край мечты,
Где царит любовь,
Где закон – любовь,
А царица – ты!
Не бросай меня,
Не бросай меня,
Не бросай меня,
Не бросай меня!
Не бросай меня!
Я скажу слова,
Что умны едва ль,
Но в них жар огня.
Расскажу о том,
Что сердечный пыл
Мне весь мир затмил!
И лишь мы вдвоем!
Тот же, кто не смог
Повстречать тебя,
Умер, не любя…
Был ли в жизни прок?
Не бросай меня,
Не бросай меня,
Не бросай меня,
Не бросай меня!
Крепко спит вулкан,
Что, казалось, стар,
Но, оживши вдруг,
Он взметнет пожар!
А бывает так,
Что земля сгорит,
А потом двойной
Урожай дарит.
И, заката след,
Полыхнет заря –
И сплелись, горя,
Черный с красным цвет!
Не бросай меня,
Не бросай меня,
Не бросай меня,
Не бросай меня!
Не бросай меня!
Я без слез и слов
Рядом быть готов,
Не гони меня!
Буду я смотреть,
Как ты будешь жить,
Танцевать, кружить,
Хохотать и петь.
Распростершись ниц,
Буду тенью дней,
Тень руки твоей,
Тень твоих ресниц…
Не бросай меня,
Не бросай меня,
Не бросай меня,
Не бросай меня!
Автор перевода —Ирина Олехова
Не покидай меня, не уходи
Ты все прости
И что прошло, прошу тебя, забудь
И время ссор, что потеряли мы,
И те часы,
Что в сердце счастье
"В раз" убили
Ну почему?
И как забыть?
Не покидай меня,
Не уходи,
Не покидай меня,
Не уходи,
Я подарю тебе росу
Из мира без дождя,
Я землю всю переверну
И золотом и светом
Окроплю,
Я сотворю страну Любви,
Где королевой будешь ты,
Не покидай меня,
Не уходи
Не покидай меня,
Не уходи
Не покидай меня
Я безрассудное создам
Но милое тебе,
О сердце любящих скажу,
От всех негод оберегу,
Не покидай меня,
Не уходи
Не покидай меня,
Не уходи...
...
Не покидай меня
Я не заплачу,
Я буду нем,
Я взгляд свой спрячу,
Чтоб видеть
Как танцуешь ты,
И слышать все твои шаги,
И не смущать твои мечты
Позволь мне быть в твоей тени,
И тенью быть твоей руки,
Не покидай меня,
Не уходи
Не покидай меня,
Не уходи
Автор перевода — Владимир Александрович Гуров
Не покидай меня
Нужно забыть
Все можно забыть
Что уже прошло
Забыть время
Ссоры
И потерянное время
Так же, как
И забыть эти часы
Которые иногда убивали
Ударами сомнений
Сердце счастья
Не покидай меня
Не покидай меня
Не покидай меня
Не покидай меня
Я предложу тебе
Жемчужины дождя
Из страны
Где не идет дождь
Я буду рыть землю
Даже после своей смерти
Чтобы покрыть твое тело
Золотом и светом
Я сотворю землю
Где любовь будет королем
Где любовь будет законом
Где ты будешь королевой
Не покидай меня
Не покидай меня
Не покидай меня
Не покидай меня
Не покидай меня
Я придумаю для тебя
Бессмысленные слова
Которые ты поймешь
Я расскажу тебе
О тех любовниках
Которые два раза увидели
Как зажглись их сердца
Я расскажу тебе
Историю короля
Который умер
Потому что не смог встретиться с тобой
Не покидай меня
Не покидай меня
Не покидай меня
Не покидай меня
Видели часто как
Вновь извергался
Старый вулкан,
Который считали уже потухшим
Он похож
На выжженные земли
Которые дают больше пшеницы
Чем в лучший из апрелей
И когда спускается вечер
Чтобы зарделось небо
Разве не соединяются
Красное с черным
Не покидай меня
Не покидай меня
Не покидай меня
Не покидай меня
Не покидай меня
Я не буду больше плакать
Я не буду больше говорить
Я спрячусь там
Чтобы смотреть на тебя
Как ты танцуешь и улыбаешься
И слушать тебя
Как ты поешь, а потом смеешься
Позволь мне стать
Тенью твоей тени
Тенью твоей руки
Тенью твоей собаки
Не покидай меня
Не покидай меня
Не покидай меня
Не покидай меня
Автор перевода —hirondelle
Не бросай меня!
Надо все забыть!
Можно все забыть,
Все, чему не быть:
И тоскливый страх,
И обиды боль,
И на раны соль,
И вопрос в глазах!
Положить конец
Тягостным часам,
Изгонявшим нам
Счастье из сердец.
Не бросай меня,
Не бросай меня,
Не бросай меня,
Не бросай меня!
Подарю тебе
Жемчуга дождей –
Одеянье фей,
Что росы светлей.
Чтоб тебя укрыть
Золотым руном,
Буду землю рыть
До скончанья дней,
Строя край мечты,
Где царит любовь,
Где закон – любовь,
А царица – ты!
Не бросай меня,
Не бросай меня,
Не бросай меня,
Не бросай меня!
Не бросай меня!
Я скажу слова,
Что умны едва ль,
Но в них жар огня.
Расскажу о том,
Что сердечный пыл
Мне весь мир затмил!
И лишь мы вдвоем!
Тот же, кто не смог
Повстречать тебя,
Умер, не любя…
Был ли в жизни прок?
Не бросай меня,
Не бросай меня,
Не бросай меня,
Не бросай меня!
Крепко спит вулкан,
Что, казалось, стар,
Но, оживши вдруг,
Он взметнет пожар!
А бывает так,
Что земля сгорит,
А потом двойной
Урожай дарит.
И, заката след,
Полыхнет заря –
И сплелись, горя,
Черный с красным цвет!
Не бросай меня,
Не бросай меня,
Не бросай меня,
Не бросай меня!
Не бросай меня!
Я без слез и слов
Рядом быть готов,
Не гони меня!
Буду я смотреть,
Как ты будешь жить,
Танцевать, кружить,
Хохотать и петь.
Распростершись ниц,
Буду тенью дней,
Тень руки твоей,
Тень твоих ресниц…
Не бросай меня,
Не бросай меня,
Не бросай меня,
Не бросай меня!
Автор перевода —Ирина Олехова
Не покидай меня, не уходи
Ты все прости
И что прошло, прошу тебя, забудь
И время ссор, что потеряли мы,
И те часы,
Что в сердце счастье
"В раз" убили
Ну почему?
И как забыть?
Не покидай меня,
Не уходи,
Не покидай меня,
Не уходи,
Я подарю тебе росу
Из мира без дождя,
Я землю всю переверну
И золотом и светом
Окроплю,
Я сотворю страну Любви,
Где королевой будешь ты,
Не покидай меня,
Не уходи
Не покидай меня,
Не уходи
Не покидай меня
Я безрассудное создам
Но милое тебе,
О сердце любящих скажу,
От всех негод оберегу,
Не покидай меня,
Не уходи
Не покидай меня,
Не уходи...
...
Не покидай меня
Я не заплачу,
Я буду нем,
Я взгляд свой спрячу,
Чтоб видеть
Как танцуешь ты,
И слышать все твои шаги,
И не смущать твои мечты
Позволь мне быть в твоей тени,
И тенью быть твоей руки,
Не покидай меня,
Не уходи
Не покидай меня,
Не уходи
Автор перевода — Владимир Александрович Гуров
Не покидай меня
Нужно забыть
Все можно забыть
Что уже прошло
Забыть время
Ссоры
И потерянное время
Так же, как
И забыть эти часы
Которые иногда убивали
Ударами сомнений
Сердце счастья
Не покидай меня
Не покидай меня
Не покидай меня
Не покидай меня
Я предложу тебе
Жемчужины дождя
Из страны
Где не идет дождь
Я буду рыть землю
Даже после своей смерти
Чтобы покрыть твое тело
Золотом и светом
Я сотворю землю
Где любовь будет королем
Где любовь будет законом
Где ты будешь королевой
Не покидай меня
Не покидай меня
Не покидай меня
Не покидай меня
Не покидай меня
Я придумаю для тебя
Бессмысленные слова
Которые ты поймешь
Я расскажу тебе
О тех любовниках
Которые два раза увидели
Как зажглись их сердца
Я расскажу тебе
Историю короля
Который умер
Потому что не смог встретиться с тобой
Не покидай меня
Не покидай меня
Не покидай меня
Не покидай меня
Видели часто как
Вновь извергался
Старый вулкан,
Который считали уже потухшим
Он похож
На выжженные земли
Которые дают больше пшеницы
Чем в лучший из апрелей
И когда спускается вечер
Чтобы зарделось небо
Разве не соединяются
Красное с черным
Не покидай меня
Не покидай меня
Не покидай меня
Не покидай меня
Не покидай меня
Я не буду больше плакать
Я не буду больше говорить
Я спрячусь там
Чтобы смотреть на тебя
Как ты танцуешь и улыбаешься
И слушать тебя
Как ты поешь, а потом смеешься
Позволь мне стать
Тенью твоей тени
Тенью твоей руки
Тенью твоей собаки
Не покидай меня
Не покидай меня
Не покидай меня
Не покидай меня
Автор перевода —hirondelle
Маргарита *,
09-01-2016 09:36
(ссылка)
УДИВИТЕЛЬНАЯ ИСТОРИЯ....
В новогоднюю ночь мы ждем какого -то чуда, и, бывает, случаются удивительные истории. Особенно в юности. Иногда очень хочется, чтоб они случились, но увы. Видимо, не время. Сегодня прочитала о действительно удивительной истории, и совсем неважно, что случилась она не в новогоднюю ночь.
Олег Евгеньевич Оcетинский (Пашков) поведал:
На днях прочёл в газете: "Нашлось кольцо Марлен Дитрих. Она потеряла его в озере 75 лет назад, катаясь на американских горках". Марлен Дитрих — надменная суперзвезда, "голубой ангел" западного кино, подруга Хемингуэя, Ремарка, Жана Габена, такая, казалось бы, далёкая от нашей бедной, ограбленной большевиками и олигархами России...
Но вспомнилась удивительная история…
Был я когда-то московским советским мальчиком, любил, как почти все дети того времени, читать сентиментальные рассказы писателя Константина Паустовского. Потом поехал в Сибирь, прошёл там суровейшую школу выживания. Вернувшись в Москву, стал пробиваться в кино…
Все мы тогда бредили Западом, русской культуры как бы стеснялись. Было время хрущёвской оттепели, первая духовная "перестройка"... Однажды раздался звонок Андрона Кончаловского: "Марлен Дитрих приехала! Она в Доме кино!"
Вечером у Дома кино на Воровского было не пробиться. Но Андрон, сын С.М. Михалкова, достал места в партер. И вот выходит она: узкое белое платье, потрясающая фигура. Колье из сияющих бриллиантов. Запела! Чуть хрипловато, бесстрастно, как бы сверху… чудовищно эротично. "Лили Марлен"… Мы лопались от священного восторга: вот оно, вот он, волшебный Запад! Зал ревел
Напились мы тогда у Андрона — по-страшному. Орали, визжали, — к чёрту Россию лапотную — только Запад! Там изощрённость, раскрепощённость, свобода! Проснулись днём, продолжили восторги, и вечером сил пойти на второй концерт Марлен Дитрих уже не было.
Прошло много лет, и — сбылись наши оттепельные мечты, пришла Перестройка! Перепалка! Перестрелка! Дюжина олигархов и двадцать тысяч обкомовцев-ЦКВЛКСМовцев быстро скупили за гроши всю Россию. Народ среагировал немедленно — начал вымирать по миллиону в год. Слово "мораль" было оплёвано по самое некуда, самой популярной в России стала фраза: "Я ничего никому не должен!" Россия захлёбывалась восторгом свободы, не замечая её стремительного обращения в дикое своеволие, в свободу только от русской христианской цивилизации.
Над словами "долг", "патриотизм", "душевность" издевались все на радио и ТВ. Страной правили новые русские мошенники, блатные и горсть новых бюрократов. Я от этой вони и грязи сбежал на Запад, с ужасом слушал новости о Жириновском, об "авторитетах", правящих целыми областями, о путанах, ставших главными звёздами медиа, о Березовских и Потаниных, о батальонах киллеров и прочей пене нашего лже-капитализма. Так прошло 15 лет! Мало-помалу Россия при Президенте Путине стала опоминаться, оглядываться, — хотя бы стонать.
Я вернулся в Москву, башенную и "безбашенную". Съездил в Крым, страну нашего юного диссидентства. С ужасом бежал из шалманистого, грохочущего Коктебеля. Заехал в Старый Крым — и случайно попал в маленький, только что открытый музейчик всеми забытого советского писателя, кумира моего детства К. Паустовского. Осмотрел простенькую экспозицию и со снисходительной полуусмешкой умудрённого путешествиями по земному шару небожителя заметил вдруг на стене странную фотографию: Константин Паустовский, а перед ним на коленях какая-то странная женщина... Наклонился, щурясь… и, не веря своим глазам, обернулся к девушке-заведующей. Она кивнула мне с доброй улыбкой понимания: "Да, это — Марлен Дитрих"!
Мария Магдалена (Марле́н) Дитрих (нем. Marie Magdalene "Marlene" Dietrich, [maɐˈleːnə ˈdiːtʁɪç]; 27 декабря 1901, Берлин — 6 мая 1992, Париж) — немецкая и американская актриса, секс-символ и певица, создавшая один из совершенных кинематографических женских образов.
Марлен Дитрих оказала яркое, незабываемое влияние на моду, кино, стиль и женское сознание. Она представляла собой шокирующий тип прекрасной и обаятельной женщины, одновременно порочной и невинной, вызывающе сексуальной и неприступной. Несмотря на то, что Марлен Дитрих не была величайшей в мире актрисой, певицей или танцовщицей, её популярность была исключительно высока. Её необычная судьба, связанная с искусством, политикой и сексом, с одиночеством в конце жизни, вызывает интерес и споры и в ХХI веке
Константи́н Гео́ргиевич Паусто́вский (19 (31) мая 1892, Москва — 14 июля 1968, там же) — русский советский писатель, классик русской литературы. Член Союза писателей СССР. Книги К. Паустовского неоднократно переводились на многие языки мира. Во второй половине XX века его повести и рассказы вошли в российских школах в программу по русской литературе для средних классов как один из сюжетных и стилистических образцов пейзажной и лирической прозы.
Признаюсь, я испытал лёгкий шок. А когда девушка рассказала мне историю этой фотографии — пришёл шок настоящий… Оказалось, что 35 лет назад, на том самом втором вечере Дитрих в ЦДЛ, куда мы с Андроном не дошли, случилось нечто фантастическое для нашей "новой" России.
В конце концерта на сцену ЦДЛ вышел с поздравлениями и комплиментами большой новый начальник и любезно спросил Дитрих: "Что бы вы хотели еще увидеть в Москве? Кремль, Большой театр, Хрущёва, казино?".
И эта как бы недоступная богиня в миллионном колье вдруг тихо ему сказала: "Я бы хотела увидеть советского, русского писателя Константина Паустовского. Это — моя мечта много лет!".
Сказать, что все присутствующие были ошарашены, значит не сказать ничего. Мировая звезда — и какой-то Паустовский! Что за бред? Все зашептались — что-то тут не то! Начальник, тоже обалдевший поначалу, опомнился первым, дошло: с жиру звезда бесится. Ничего, и не такие причуды полоумных звёзд пережили!
И, натурально, — всех мигом на ноги! К вечеру этого самого Паустовского — уже полуживого, умирающего в дешёвой больнице, — разыскали. Объяснили суть нужной встречи. Но он отказался. Потребовали! Не вышло. И вот пришлось — с непривычки неумело — умолять! Умолили…
При громадном скоплении народа вечером на сцену ЦДЛ вышел, чуть пошатываясь, худой высокий старик. А через секунду на сцену вышла легендарная звезда, гордая валькирия, подруга Ремарка и Хемингуэя, — и вдруг, не сказав ни единого слова, молча грохнулась перед ним на колени.
А потом, схватив его руку, начала её целовать, и долго прижимала к своему лицу, залитому абсолютно не киношными слезами. Весь большой зал беззвучно застонал и замер, как в параличе. И только потом вдруг — медленно, неуверенно, оглядываясь, как бы стыдясь чего-то, — начал вставать. И встали все. И чей-то женский голос негромко выкрикнул что-то потрясённо-невнятное, — зал сразу прорвало бешеным водопадом рукоплесканий!..
А потом, когда замершего от неожиданности Паустовского усадили в старое кресло, и зал, отбив ладони, затих, Марлен Дитрих тихо объяснила, что прочла она книг немало, но самым большим литературным событием в её жизни считает рассказ советского писателя Константина Паустовского "Телеграмма", который случайно прочитала в переводе на немецкий в каком-то сборнике, рекомендованном для чтения немецкому юношеству.
Быстро утерев бриллиантовую слезу, Марлен сказала очень просто: "С тех пор я чувствовала как бы некий долг — поцеловать руку писателя, который это написал. И вот — сбылось! Я счастлива, что успела это сделать. Спасибо вам всем — и спасибо России!"…
Вот, собственно, и вся история. Как часто мы обманываемся насчёт Запада! И как трудно иногда разглядеть за гламурным блеском недоступной звезды трепетно бьющееся человеческое сердце. Доброе и отзывчивое.
А вообще, — как же это круто — у с п е т ь выполнить свой долг!
И, слава Богу, модная среди отбросов олигархата фраза: "Я никому ничего не должен", — выходит в России из моды.
Всё моднее быть честным и добрым.
И, возможно, скоро вообще станет модным иметь некий долг. И ещё моднее — исполнить его.
Олег Евгеньевич Оcетинский (Пашков) поведал:
На днях прочёл в газете: "Нашлось кольцо Марлен Дитрих. Она потеряла его в озере 75 лет назад, катаясь на американских горках". Марлен Дитрих — надменная суперзвезда, "голубой ангел" западного кино, подруга Хемингуэя, Ремарка, Жана Габена, такая, казалось бы, далёкая от нашей бедной, ограбленной большевиками и олигархами России...
Но вспомнилась удивительная история…
Был я когда-то московским советским мальчиком, любил, как почти все дети того времени, читать сентиментальные рассказы писателя Константина Паустовского. Потом поехал в Сибирь, прошёл там суровейшую школу выживания. Вернувшись в Москву, стал пробиваться в кино…
Все мы тогда бредили Западом, русской культуры как бы стеснялись. Было время хрущёвской оттепели, первая духовная "перестройка"... Однажды раздался звонок Андрона Кончаловского: "Марлен Дитрих приехала! Она в Доме кино!"
Вечером у Дома кино на Воровского было не пробиться. Но Андрон, сын С.М. Михалкова, достал места в партер. И вот выходит она: узкое белое платье, потрясающая фигура. Колье из сияющих бриллиантов. Запела! Чуть хрипловато, бесстрастно, как бы сверху… чудовищно эротично. "Лили Марлен"… Мы лопались от священного восторга: вот оно, вот он, волшебный Запад! Зал ревел
Напились мы тогда у Андрона — по-страшному. Орали, визжали, — к чёрту Россию лапотную — только Запад! Там изощрённость, раскрепощённость, свобода! Проснулись днём, продолжили восторги, и вечером сил пойти на второй концерт Марлен Дитрих уже не было.
Прошло много лет, и — сбылись наши оттепельные мечты, пришла Перестройка! Перепалка! Перестрелка! Дюжина олигархов и двадцать тысяч обкомовцев-ЦКВЛКСМовцев быстро скупили за гроши всю Россию. Народ среагировал немедленно — начал вымирать по миллиону в год. Слово "мораль" было оплёвано по самое некуда, самой популярной в России стала фраза: "Я ничего никому не должен!" Россия захлёбывалась восторгом свободы, не замечая её стремительного обращения в дикое своеволие, в свободу только от русской христианской цивилизации.
Над словами "долг", "патриотизм", "душевность" издевались все на радио и ТВ. Страной правили новые русские мошенники, блатные и горсть новых бюрократов. Я от этой вони и грязи сбежал на Запад, с ужасом слушал новости о Жириновском, об "авторитетах", правящих целыми областями, о путанах, ставших главными звёздами медиа, о Березовских и Потаниных, о батальонах киллеров и прочей пене нашего лже-капитализма. Так прошло 15 лет! Мало-помалу Россия при Президенте Путине стала опоминаться, оглядываться, — хотя бы стонать.
Я вернулся в Москву, башенную и "безбашенную". Съездил в Крым, страну нашего юного диссидентства. С ужасом бежал из шалманистого, грохочущего Коктебеля. Заехал в Старый Крым — и случайно попал в маленький, только что открытый музейчик всеми забытого советского писателя, кумира моего детства К. Паустовского. Осмотрел простенькую экспозицию и со снисходительной полуусмешкой умудрённого путешествиями по земному шару небожителя заметил вдруг на стене странную фотографию: Константин Паустовский, а перед ним на коленях какая-то странная женщина... Наклонился, щурясь… и, не веря своим глазам, обернулся к девушке-заведующей. Она кивнула мне с доброй улыбкой понимания: "Да, это — Марлен Дитрих"!
Мария Магдалена (Марле́н) Дитрих (нем. Marie Magdalene "Marlene" Dietrich, [maɐˈleːnə ˈdiːtʁɪç]; 27 декабря 1901, Берлин — 6 мая 1992, Париж) — немецкая и американская актриса, секс-символ и певица, создавшая один из совершенных кинематографических женских образов.
Марлен Дитрих оказала яркое, незабываемое влияние на моду, кино, стиль и женское сознание. Она представляла собой шокирующий тип прекрасной и обаятельной женщины, одновременно порочной и невинной, вызывающе сексуальной и неприступной. Несмотря на то, что Марлен Дитрих не была величайшей в мире актрисой, певицей или танцовщицей, её популярность была исключительно высока. Её необычная судьба, связанная с искусством, политикой и сексом, с одиночеством в конце жизни, вызывает интерес и споры и в ХХI веке
Константи́н Гео́ргиевич Паусто́вский (19 (31) мая 1892, Москва — 14 июля 1968, там же) — русский советский писатель, классик русской литературы. Член Союза писателей СССР. Книги К. Паустовского неоднократно переводились на многие языки мира. Во второй половине XX века его повести и рассказы вошли в российских школах в программу по русской литературе для средних классов как один из сюжетных и стилистических образцов пейзажной и лирической прозы.
Признаюсь, я испытал лёгкий шок. А когда девушка рассказала мне историю этой фотографии — пришёл шок настоящий… Оказалось, что 35 лет назад, на том самом втором вечере Дитрих в ЦДЛ, куда мы с Андроном не дошли, случилось нечто фантастическое для нашей "новой" России.
В конце концерта на сцену ЦДЛ вышел с поздравлениями и комплиментами большой новый начальник и любезно спросил Дитрих: "Что бы вы хотели еще увидеть в Москве? Кремль, Большой театр, Хрущёва, казино?".
И эта как бы недоступная богиня в миллионном колье вдруг тихо ему сказала: "Я бы хотела увидеть советского, русского писателя Константина Паустовского. Это — моя мечта много лет!".
Сказать, что все присутствующие были ошарашены, значит не сказать ничего. Мировая звезда — и какой-то Паустовский! Что за бред? Все зашептались — что-то тут не то! Начальник, тоже обалдевший поначалу, опомнился первым, дошло: с жиру звезда бесится. Ничего, и не такие причуды полоумных звёзд пережили!
И, натурально, — всех мигом на ноги! К вечеру этого самого Паустовского — уже полуживого, умирающего в дешёвой больнице, — разыскали. Объяснили суть нужной встречи. Но он отказался. Потребовали! Не вышло. И вот пришлось — с непривычки неумело — умолять! Умолили…
При громадном скоплении народа вечером на сцену ЦДЛ вышел, чуть пошатываясь, худой высокий старик. А через секунду на сцену вышла легендарная звезда, гордая валькирия, подруга Ремарка и Хемингуэя, — и вдруг, не сказав ни единого слова, молча грохнулась перед ним на колени.
А потом, схватив его руку, начала её целовать, и долго прижимала к своему лицу, залитому абсолютно не киношными слезами. Весь большой зал беззвучно застонал и замер, как в параличе. И только потом вдруг — медленно, неуверенно, оглядываясь, как бы стыдясь чего-то, — начал вставать. И встали все. И чей-то женский голос негромко выкрикнул что-то потрясённо-невнятное, — зал сразу прорвало бешеным водопадом рукоплесканий!..
А потом, когда замершего от неожиданности Паустовского усадили в старое кресло, и зал, отбив ладони, затих, Марлен Дитрих тихо объяснила, что прочла она книг немало, но самым большим литературным событием в её жизни считает рассказ советского писателя Константина Паустовского "Телеграмма", который случайно прочитала в переводе на немецкий в каком-то сборнике, рекомендованном для чтения немецкому юношеству.
Быстро утерев бриллиантовую слезу, Марлен сказала очень просто: "С тех пор я чувствовала как бы некий долг — поцеловать руку писателя, который это написал. И вот — сбылось! Я счастлива, что успела это сделать. Спасибо вам всем — и спасибо России!"…
Вот, собственно, и вся история. Как часто мы обманываемся насчёт Запада! И как трудно иногда разглядеть за гламурным блеском недоступной звезды трепетно бьющееся человеческое сердце. Доброе и отзывчивое.
А вообще, — как же это круто — у с п е т ь выполнить свой долг!
И, слава Богу, модная среди отбросов олигархата фраза: "Я никому ничего не должен", — выходит в России из моды.
Всё моднее быть честным и добрым.
И, возможно, скоро вообще станет модным иметь некий долг. И ещё моднее — исполнить его.
Метки: литература
Маргарита *,
02-03-2015 14:22
(ссылка)
Чайное... Художник-иллюстратор Пётр Фролов, Стихи - tobico
Вздернул нос высоко старый чайник,
Не пролиться и капле случайно.
А из тонкого носика -
Как из трубы паровозика,
Быстро бегущего, срочного -
Белый пар облаками-клочьями.
В глубине обжигающей, темной,
Как в пещере таится укромно -
Не увидишь случайно -
В лепестках чайных,
В ароматах цветочных,
Пряных, восточных,
Стремительных, вьюжных -
Дракон Жемчужный,
Что делает чай прекрасным
Огнем и дыханьем страстным.
Снова утро, будильника яростный звон,
За окном - перекличка галдящих ворон.
Подавляя усилием сладкий зевок,
В чашку - чай, рафинада зернистый брусок.
Кинуть взгляд на спешащие вечно часы,
Отрезая на завтрак кусок колбасы,
Шаткий столик ногою задеть невзначай...
Опрокинется чашка и выльется чай.
И проснется нежданное вдруг волшебство:
Зачернеют леса с ароматной листвой,
А на чайной тропе среди чайных кустов
Запестреют цепочки звериных следов.
На высоком холме среди чайных озер
Встанет дом, на наличниках - чайный узор,
А на чайном крылечке, на коврике в ряд
Замяукают четверо чайных котят.
Прыгнут в комнату чайного солнца лучи,
И согреется чайник на чайной печи,
И смешые щенки - цвета чая носы -
Прибегут, чтобы чайной куснуть колбасы.
Дождь барабанит на стекле,
А мы устроим посиделки -
Расставим чашки на столе,
Достанем пестрые тарелки,
Заварим чай, что как-то раз
Купили в чудной старой лавке,
И пирога - не напоказ -
Предложим каждому добавки.
Стрекочет ходиков "тик-так"
Всю ночь на кухоньке со стенки.
А мы болтаем, просто так,
Уютно подобрав коленки.
В каком-то южном городке
Средь крохотных домов,
В тени сиреневых кустов
В уютном закутке
Надежно скрыта от всего
Гирляндами цветов,
Есть лавка. В лавке - волшебство
И чай трехсот сортов.
Он привезен со всех сторон
Из ста одной страны:
Айслаби с острова Цейлон,
Где водятся слоны;
Из Чайны сдержанной плывет,
Пронизан ян и инь,
Тот чай, то молодость дает, -
Легенда Те-гуань-инь.
Чтоб утро было веселей
Неутомимей день,
Приобретите поскорей
Божественный Жень-шень.
Взбодриться надо - есть Матэ
И круглый калебас,
А нет - возьмите Каркадэ-
Рубиновый окрас.
Чтоб снять забот тяжелый груз,
Усталости нагар,
Поможет Сенчи мягкий вкус -
От самураев дар.
Там чай для каждого из вас,
Любимых и друзей;
На каждый день и каждый час -
Купите поскорей!
Метки: иллюстрации, стихи
Маргарита *,
31-01-2015 13:16
(ссылка)
Бесподобное от Ирины Андреевой )
- Ааа! Они потрясающие! - воскликнет каждый, кто когда-нибудь их увидит.
Это не игрушки, не сувениры и даже не предметы оформления интерьера. Ирина Андреева называет их авторскими куклами или скульптурами из войлока. Все, что будет показано ниже, сделано из этого казалось бы мало подходящего для творчества материала
Самое известное нам изделие из войлока - конечно валенки. Ирина тоже начинала с них. Потом были коровы, куклы и, наконец, целые композиции.
Шкафы и пианино, телевизоры и диваны, велосипеды, домашние растения, кошки и пельмени - все то, среди чего живут маленькие войлочные девочки.
Что удивительно - свои работы Ирина не продает. Занимается этим потому, что душа попросила. И чтобы у людей оставались только светлые чувства, решила - продавать не будет. Делает большие проекты, возит погородам. Вот такой художник-передвижник.
Это не игрушки, не сувениры и даже не предметы оформления интерьера. Ирина Андреева называет их авторскими куклами или скульптурами из войлока. Все, что будет показано ниже, сделано из этого казалось бы мало подходящего для творчества материала
Самое известное нам изделие из войлока - конечно валенки. Ирина тоже начинала с них. Потом были коровы, куклы и, наконец, целые композиции.
Шкафы и пианино, телевизоры и диваны, велосипеды, домашние растения, кошки и пельмени - все то, среди чего живут маленькие войлочные девочки.
Что удивительно - свои работы Ирина не продает. Занимается этим потому, что душа попросила. И чтобы у людей оставались только светлые чувства, решила - продавать не будет. Делает большие проекты, возит погородам. Вот такой художник-передвижник.
Метки: скульптура, куклы
Маргарита *,
31-01-2015 08:58
(ссылка)
МУЗЫКА В КАРТИНАХ ЕВГЕНИЯ КУЗНЕЦОВА....
Ветер чуть слышно поёт,
Липа вздыхает у сада…
Чуткая музыка всюду живёт
В шелесте трав,
В шуме дубрав
Только прислушаться надо.
Звонко струится ручей,
Падает гром с небосвода
Это мелодией вечной своей
Мир наполняет природа!
Тихие слёзы свои
Ива роняет у брода…
Трелью приветствуют ночь соловьи.
Звоном ветвей,
песней дождей
Мир наполняет природа.
Птицы встречают восход,
Ласточка солнышку рада!
Чуткая музыка всюду живёт,
Только прислушаться надо.
Вадим Семернин
Первое в другое - слова переставляю
Первое - тебя люблю, второе - это знаю
Третее четвёртым - пространства пронизаю
В трёх - тебя люблю, в четвёртом - это знаю
Пятое к шестому - нежно прижимаю
Пять - опять тебя люблю, шестым я чувством знаю
Седьмое - в небеса душа к Богу прилетает
Говорит, как я люблю тебя, Бог улыбнётся ,знаю
Восьмое и девятое конечно в бесконечность
Я прокричу, - люблю тебя - и сотрясется вечность
Десятое в десяточку, точь - в - точь поставит точку
И жизни завершив игру
По клавишам - люблю, люблю....
Так с музыкой уйду...умру
Nikus 16.03.2014
забери меня
отсюда
всё равно куда.
сделаюсь послушной
раз и навсегда.
буду тебе песни
вечерами петь,
целовать ладони,
ласково смотреть
в твоё небо,
синее,
с звёздами горящими.
думаешь,шучу?
нет,
по-настоящему.
© Copyright: Вика Упрямая, 2012
Свидетельство о публикации №112022801898
Маргарита *,
11-01-2015 16:54
(ссылка)
Карнавал
Николай Гумилев
КАРНАВАЛ
Столица дожей одевает
Все блёстки звёздные на бал,
Кипис, смеётся и болтает,
Сверкает пестрый карнавал.
Вот Арлекин под маской черной,
Как жар горит его тряпьё,
Кассандру нотою задорной
Он бьёт, посмешище своё.
Весь белый, словно большеротый
Пингвин над северной скалой,
Пьеро в просвете круглой ноты
Покачивает головой.
Болнский доктор обсуждает
В басах понятный всем вопрос,
Полишинель, сердясь сгибает
Осмушкой нотной длинный нос.
Отталкивая Тривелина,
Сморкающегося трубой,
У Скарамуша Коломбина
Берет с улыбкой веер свой.
Звучит каданс, и скоро, скоро
В толпе проходит домино,
Но в прорези лукавства взора
Прикрыть ресницам не дано.
О тонкая бородка кружев,
Что вздох колышет, легче сна,
Мне, тотчас тайну обнаружив,
Поет арпеджио: — она!
И я узнал влюбленным слухом
Под страшной маскою губу,
Как слива с золотистым пухом,
И мушку чёрную на лбу.
Венецианский карнавал -
ты полуявь и полусказка,
твои герои в полумасках
спешат на бал.
Ты эту тайну раз в году
изысканнейше примеряешь
и даме в белом назначаешь
ты рандеву.
Полунамек, полукивок
за полумаской.
Ах, это только мотылек,
судьбы гримаска.
И не меняется сюжет,
и будто ожил
актера птичий силуэт
и плащ вельможи.
Венецианский каранавал -
ты смерть над жизнью возвеличил,
слегка припудрив для приличья
ее оскал.
Какой непревзойденный фарс -
бесстрастных масок поединок,
где побеждают сарацина
презреньем глаз.
Венецианский карнавал -
лоскут лиловый на ступенях,
двух полумасок полутени,
луны кристал.
Затихнут вскоре голоса
любовников сиюминутных,
пять нот полупризнаний смутных
и плеск весла.
Полунамек, полукивок...
© 1996 А. Постолов
Обладатель медали Vermeil «Наук,искусств и литературы», Марсель Нино Пажо
(Marcel Nino Pajot) - французский график и иллюстратор.
Сцены карнавала Марселя Пажо являются основной темой в его творчестве. На холсте раскрывается что-то очень личное, люди и лица под масками, зарисовки о приключениях и начало историй. Что касается контраста, выбора цвета: "Темы моих картин, - говорит художник, - редко преднамеренны, они появляются случайным образом из моей кисти, в зависимости от состояния - радости или отчаяния... Полагаю, живопись, это, прежде всего, работа с цветом, затем добавляются штрихи, царапины, рискованная смесь чернил, гуашь, акриловые краски… Интересно рисовать на различных газетах, холсте, а особенно бумаге, это более чувственный материал». Добавляя дозу лиризма, зерно глупости, гримасу удивления, чувственность, высокопарность, фарс, праздничный запах, прикосновение к тайне, его композиции приобретают дух комедии или трагедии, передавая настроение с цветной виртуозностью
Маргарита *,
06-01-2015 13:10
(ссылка)
Ангелы Вари Колесниковой
Если прислушаться к музыке сердца,
И на мгновенье забыть о делах,
Ты, приоткрыв бесконечности дверцу,
Ангела света узришь в небесах.
Светлые кудри спадают на плечи
А за спиной два огромных крыла,
Это твой ангел явился на встречу,
Он не покинет тебя никогда.
Всю твою жизнь он находится рядом,
Шепчет подсказки на трудном пути.
Ангелу жизни не нужно награды,
Скверные мысли оставь позади..
(Из интернета)
Варя Колесникова живет в Санкт - Петербурге. Ее работы - это двухмерная компьютерная графика в удачном соединении с талантом, фантазией и настроением.
Любил я тихий свет лампады золотой,
Благоговейное вокруг нее молчанье,
И, тайного исполнен ожиданья,
Как часто я, откинув полог свой,
Не спал, на мягкий пух облокотясь рукою,
И думал: в эту ночь хранитель Ангел мой
Придет ли в тишине беседовать со мною?..
И мнилось мне: на ложе, близ меня,
В сиянье трепетном лампадного огня,
В бледно-серебряном сидел он одеянье...
И тихо, шепотом я поверял ему
И мысли, детскому доступные уму,
И сердцу детскому доступные желанья.
Мне сладок был покой в его лучах.
Я весь проникнут был божественною силой.
С улыбкою на пламенных устах,
Задумчиво внимал мне светлокрылый;
Но очи кроткие его глядели вдаль,
Они грядущее в душе моей читали,
И отражалась в них какая-то печаль...
И Ангел говорил: «Дитя, тебя мне жаль!
Дитя, поймешь ли ты слова моей печали?»
Душой младенческой я их не понимал,
Края одежд его ловил и целовал,
И слезы радости в очах моих сверкали
Яков Полонский
На жизнь два ангела нам в спутники даны
И в соглядатаи за нами:
У каждого из них чудесной белизны
Тетрадь с летучими листами.
В одну заносится добро, что мы творим,
Все, чем пред совестью мы правы;
В другую все, в чем пред ближними грешим,
И каждый умысел лукавый.
Поспешно добрых дел возносит список свой
Один к стопам Отца-Владыки;
Другой все ждет: авось раскаянья слезой
Не смоются ль на нас улики?
Петр Вяземский
Варя о себе....
Я выросла в городе Пенза. В детстве я хотела стать, как и полагается, полицейским или, на крайний случай, дрессировщиком. Космонавт, кстати, в мои планы не входил никогда. Потом мне отчаянно хотелось стать кинологом, а позже, все так же отчаянно — писателем. Но в итоге я закончила филологический факультет, и меня осенило, что я на самом деле — иллюстратор и должна переехать в Петербург. К сожалению, я никогда не посещала художественную школу или курсы, так что обучаться мне пришлось самостоятельно. На счастье, в нашем доме лежала книжка Н.Г. Ли по академическому рисунку. Мне нравится рисовать картинки в стилизованной манере с каким-нибудь романтическим сюжетом. Я рада, если они удаются теплыми и пахнут имбирными пряниками и миндалем.
Метки: стихи, иллюстрации
Маргарита *,
26-12-2014 11:54
(ссылка)
Тканевая живопись. Марина Принцева
Тканевая живопись .Марина Принцева
Когда смотришь на красоту, которая попала в поле твоего зрения почти случайно, всегда отмечаешь: сколько красивого вокруг, которого ты еще не знаешь. Говорят "ищущий художник"... Хорош не тот художник, который ищет, а тот, который находит. К таким художникам относится Марина Принцева. Марина Принцева родилась в г. Пскове, окончила ЛВХПУ им.В.И.Мухиной, член Союза художников России, а так же член Международной ассоциации дизайна и текстиля.
Марина работает в технике, которую принято называть смешанной. Её работы - это смесь вышивки, росписи и аппликации. Подобных аналогов ни в России, ни за рубежом нет. Скорее, это тканевая живопись или акварельное шитье.Главное – это удивительная поэтичность, выразительность образов, которая покоряла и покоряет зрителей России, США, Великобритании, Франции, Германии, Голландии, Израиля, Швеции, Финляндии и Японии на 17 персональных выставках.
*
*
И дней наперечёт нам не узнать значенья.
Неспешно бьёт волна в откос, что под Кремлём.
В седой тиши, у сердца нет сомненья:
Свечой сгорая - мы живём.
С иглы стекает шёлк, и жемчуга, и злато,
Преображая холст в отраду для очей.
Для мастерицы пусть ценна земная плата:
За пальцы в кровь – любовь,
на память – труд ночей.
Вернемся вновь, сует отбросив бремя,
И средоточием избрав творенья путь.
Мы шьём судьбу, вывязываем время,
За рукодельем познавая жизни суть.
Автор – Анохина Лена
*
*
*
*
*
*
Когда смотришь на красоту, которая попала в поле твоего зрения почти случайно, всегда отмечаешь: сколько красивого вокруг, которого ты еще не знаешь. Говорят "ищущий художник"... Хорош не тот художник, который ищет, а тот, который находит. К таким художникам относится Марина Принцева. Марина Принцева родилась в г. Пскове, окончила ЛВХПУ им.В.И.Мухиной, член Союза художников России, а так же член Международной ассоциации дизайна и текстиля.
Марина работает в технике, которую принято называть смешанной. Её работы - это смесь вышивки, росписи и аппликации. Подобных аналогов ни в России, ни за рубежом нет. Скорее, это тканевая живопись или акварельное шитье.Главное – это удивительная поэтичность, выразительность образов, которая покоряла и покоряет зрителей России, США, Великобритании, Франции, Германии, Голландии, Израиля, Швеции, Финляндии и Японии на 17 персональных выставках.
*
*
И дней наперечёт нам не узнать значенья.
Неспешно бьёт волна в откос, что под Кремлём.
В седой тиши, у сердца нет сомненья:
Свечой сгорая - мы живём.
С иглы стекает шёлк, и жемчуга, и злато,
Преображая холст в отраду для очей.
Для мастерицы пусть ценна земная плата:
За пальцы в кровь – любовь,
на память – труд ночей.
Вернемся вновь, сует отбросив бремя,
И средоточием избрав творенья путь.
Мы шьём судьбу, вывязываем время,
За рукодельем познавая жизни суть.
Автор – Анохина Лена
*
*
*
*
*
*
Метки: Вышивка
Маргарита *,
16-12-2014 09:32
(ссылка)
Ангелы
У них у всех уста устами,
И души досветла ясны.
И лишь случайные печали
Порою им смущают сны.
Они как будто не у дела,
И, Божий населяя сад,
Они, как мирные пробелы,
В его мелодии молчат.
Но стоит крыльям их раскрыться,
Разбудит ветер все края,
Так Бог перелистнуть стремиться
Рукою скульптора страницу
Небесной книги бытия.
Райнер Мария Рильке
В прозрачных пространствах Эфира,
Над сумраком дольнего мира,
Над шумом забытой метели,
Два светлые духа летели.
Они от земли удалялись,
И звездам чуть слышно смеялись,
И с Неба они увидали
За далями новые дали.
И стихли они понемногу,
Стремясь к неизменному Богу,
И слышали новое эхо
Иного чуть слышного смеха.
С Земли их никто не приметил,
Но сумрак вечерний был светел,
В тот час как они над Землею
Летели, покрытые мглою.
С Земли их никто не увидел
, Но доброго злой не обидел,
В тот час как они увидали
За далями новые дали.
Константин Бальмонт
Художник Чувиляева Галина окончила Мухинское училище, является членом Союза дизайнеров РФ и Союза художников. Участник многочисленных выставок, где с упехом выставлялись ее картины и ювелирные работы. Автор серии работ "Солнечный ангел - хранитель земного счастья" и "Наши друзья коты". Художница считает, что главное, чтобы картина несла в себе хорошее настроение и любовь.
никус Суришам,
15-12-2014 17:40
(ссылка)
Раймон Хименес
Женщина рядом с тобой -
музыку, пламя, цветок -
все обнимает покой.
сходят с ума без нее
Если с тобой ее нет,
музыка, пламя и свет.
музыку, пламя, цветок -
все обнимает покой.
сходят с ума без нее
Если с тобой ее нет,
музыка, пламя и свет.
Метки: стихи
Маргарита *,
17-11-2014 13:23
(ссылка)
Детство в бронзе скульптора Angela Mia De La Vega
Angela Mia De La
Vega – американский скульптор. При просмотре ее работ, создается ощущение,
что еще мгновение и они оживут. Кстати, вдохновение свое черпает от детей,
считая, что нет ничего завершенного, все продолжает расти и развиваться, как
дети. И надеется передать чувства радости, счастья и света всем кто смотрит на
ее работы.
Выразительные лица и естественные движения тела
стали признанной торговой маркой бронзовой скульптурыамериканского скульптора
Angela Mia De La Vega. Наибольшим вдохновением своих работ являются её дети.
Ангела с отличием закончила Clarion University
of Pennsylvania, в 1990 — 1993 годах учеба и аспирантура в Университете Мадрида.
Недавно она была избрана членом престижного Национального общества скульптуры.
Работы Анжелы представлены в Vail Fine Art in Vail, Colorado; Pitzer’s Fine Art
in Wimberley, TX; Weatherburn Gallery in Naples, FL; и S R Brennen Galleries in
Santa Fe, NM, Palm Desert, CA, и Scottsdale, AZ. Её скульптуры можно встретить
на городских площадях, в торговых центрах, в парках по всей стране.
«Существует так много красоты, и хочется, чтобы
каждый момент жизни был отражен в моих работах. После окончания мне трудно
противостоять ощущению, что скульптура уже завершена… У меня есть сильное
чувство, что нет ничего завершенного, что все продолжает развиваться и расти,
как это делают наши дети. Я надеюс ьпередать эти чувства, эмоции радости детства
для тех, кто смотрит на мои работы.»
Метки: скульптура
Маргарита *,
13-11-2014 16:31
(ссылка)
РОЖДЕНИЕ УЛЫБКИ
Когда заулыбается дитя
С прививкою и горечи, и сласти,
Концы его улыбки, не шутя,
Уходят в океанское безвластье.
Ему непобедимо хорошо,
Углами губ оно играет в славе —
И радужный уже строчится шов
Для бесконечного познанья яви.
На лапы задние поднялся материк —
Улитки рта наплыв и приближенье —
И бьет в глаза один атлантов миг:
Явленья явного в улыбку превращенье.
И цвет, и вкус пространство потеряло,
Хребтом и аркою поднялся материк,
Улитка выползла, улыбка просияла,
Как два конца их радуга связала,
И в оба глаза бьет атлантов миг.
декабря 1936 — 11 января 1937
Осип Мандельштам
Мой тихий сон, мой сон ежеминутный —
Невидимый, завороженный лес,
Где носится какой-то шорох смутный,
Как дивный шелест шелковых завес.
В безумных встречах и туманных спорах,
На перекрестке удивленных глаз
Невидимый и непонятный шорох
Под пеплом вспыхнул и уже погас.
И как туманом одевает лица,
И слово замирает на устах,
И кажется — испуганная птица
Метнулась в вечереющих кустах.
Отчего душа так певуча,
И так мало милых имен,
И мгновенный ритм — только случай,
Неожиданный Аквилон?
Он подымет облако пыли,
Зашумит бумажной листвой
И совсем не вернется — или
Он вернется совсем другой.
О, широкий ветер Орфея,
Ты уйдешь в морские края,—
И, несозданный мир лелея,
Я забыл ненужное «я».
Я блуждал в игрушечной чаще
И открыл лазоревый грот...
Неужели я настоящий
И действительно смерть придет?
Лаймонас Смергелис (Шмергелис), литовский художник, родился в 1972 году в г. Утена. В 13 лет закончил городскую детскую художественную школу. Поступил в Шауляйский педагогический университет, который закончил в 1995 году со степенью бакалавра в области прикладных искусств, а в 1997 году, в том же университете, получил степень магистра гуманитарных наук в области изобразительного искусства. Преподавал рисование в начальной школе, а с 2003 года – на организованных им областных курсах для детей-инвалидов. Принимал участие в многочисленных выставках. Картины художника пользуются заслуженной популярностью во всем мире.
Маргарита *,
23-10-2014 15:35
(ссылка)
Вот оно, рядом, лишь стоит позвать...)
Украинская художница Irene Sheri
Если однажды утром весенним
Скинуть с себя одеяло рывком,
Прямо в кровати встать на колени
И покрутиться в ней кувырком,
Если смеясь и плескаясь умыться,
Кошке сонливой язык показать,
Если совсем не боясь простудиться,
Шапку оставить, умчаться гулять,
Если в ботинках по лужам прошлепать,
Видя себя удалым моряком,
И на стаканчик простого мороженого
Не поскупиться последним рублем,
Верить в волшебников и в Буратино
И до безумства любить шоколад,
В старой часовне под старой осиной
До посиненья раскапывать клад,
А простудившись, бояться компресса,
Если хоть день так суметь провести,
Взрослые, знайте, не кончилось детство
И никуда не хотело уйти.
Взрослые, знайте, оно не умчалось,
Вот оно, рядом, лишь стоит позвать,
Если фантазию, детскую шалость
Вы не успели из сердца прогнать!
Светлана Карпук
Если однажды утром весенним
Скинуть с себя одеяло рывком,
Прямо в кровати встать на колени
И покрутиться в ней кувырком,
Если смеясь и плескаясь умыться,
Кошке сонливой язык показать,
Если совсем не боясь простудиться,
Шапку оставить, умчаться гулять,
Если в ботинках по лужам прошлепать,
Видя себя удалым моряком,
И на стаканчик простого мороженого
Не поскупиться последним рублем,
Верить в волшебников и в Буратино
И до безумства любить шоколад,
В старой часовне под старой осиной
До посиненья раскапывать клад,
А простудившись, бояться компресса,
Если хоть день так суметь провести,
Взрослые, знайте, не кончилось детство
И никуда не хотело уйти.
Взрослые, знайте, оно не умчалось,
Вот оно, рядом, лишь стоит позвать,
Если фантазию, детскую шалость
Вы не успели из сердца прогнать!
Светлана Карпук
Маргарита *,
23-10-2014 12:05
(ссылка)
Человеческое сердце - это музыкальный инструмент
Любовь – это питание для души.
Любовь для души – это то же самое,
что пища для тела.
Без пищи тело слабо,
без любви слаба душа.
Ошо (Бхагван Шри Раджниш)
Человеческое сердце – это музыкальный инструмент, оно содержит великую музыку. Она спит, но она здесь, ждёт подходящего момента, чтобы воспламениться, быть выраженной, быть спетой, быть станцованной. И это мгновение возникает через любовь. Без любви человек никогда не узнает, какую музыку он носил в своём сердце. Только через любовь эта музыка становится живой, пробуждённой, из возможной начинает становиться действительной.
Когда вы близко подходите к любви, вырастает великий страх, возникает сомнение, если вы расслабитесь, если вы действительно войдёте в это, будете ли вы в состоянии снова вернуться назад? Будете ли вы в состоянии защитить вашу личность, вашу индивидуальность? Правильно ли так рисковать? И ум решает не рисковать так, потому что, по крайней мере, вы есть – ненапитанный, ненасыщенный, голодный, несчастный – но, по крайней мере, вы есть. Исчезнув в какой-то любви – кто знает? Вы исчезнете, и потом, какая гарантия, что там будет радость, что там блаженство...
Люди думают, что они могут полюбить, только когда они найдут достойного человека – чепуха! Вы никогда не найдёте такого. Люди думают, что они полюбят, только когда найдут совершенного мужчину или женщину. Ерунда! Вы никогда не найдёте их, потому что совершенная женщина и совершенный мужчина не существуют. А если они существуют, то их не волнует ваша любовь.
Запомните, никогда не требуйте совершенства. У вас нет права требовать что-либо от кого-либо. Если кто-то любит вас, будьте благодарны, но не требуйте ничего – потому что он не обязан любить вас. Если кто-то любит – это чудо, будьте трепетны перед этим чудом.
Давать любовь – это настоящее, прекрасное переживание, потому что тогда вы – император. Получать любовь – это очень мелкое переживание, потому что это переживание нищего. Не будьте нищим. По крайней мере, в том, что касается любви, будьте императором, потому что любовь – ваше неистощимое качество, вы можете давать сколько хотите.
Вот основное требование любви: "Я принимаю человека таким, как он есть". И любовь никогда не пытается изменить другого человека в соответствии со своей собственной идеей. Вы не станете пытаться подрезать человека здесь и там, чтобы подогнать его под размер, который создан везде, во всём мире.
Я учу вас сначала любить самих себя. Это не имеет ничего общего с эго. Фактически, любовь – это такой свет, что темнота эго вообще не может в нём существовать. Если ты любишь других, если твоя любовь сфокусирована на других, ты будешь оставаться в темноте. Обрати свой свет сначала на самого себя, стань сначала светом самому себе. Пусть этот свет рассеет твою внутреннюю темноту, внутреннюю слабость. Пусть любовь сделает тебя огромной энергией, духовной силой.
Ты не уважаешь себя, не любишь себя. Вся твоя жизнь тратится впустую на осуждение других. Именно поэтому люди так хорошо умеют находить недостатки. Они находят недостатки в себе – как они могут избежать того, чтобы не находить те же недостатки в других? Фактически, они их находят и преувеличивают, делают их как можно больше. Это кажется единственным выходом; тебе приходится это делать, чтобы хоть как-то сохранить лицо. Именно поэтому в мире столько критики и так мало любви.
Любите друг друга, но не делайте из любви оков. Это должно быть свободным подарком, отдаваемым или принятым, но не должно быть никакого требования. Иначе очень скоро вы будете вместе, но все же останетесь далекими, как звёзды.
Рудольф Карл Горман – индеец народа навахо. Родился в 1937 году в семье художника. Отец преподавал живопись, возможно, поэтому Рудольф рисовал с самого детства – с 3-х лет. Рисовал везде – на песке, на грязи, царапал на камнях понятные только ему картинки. Кстати, живопись на песке является одним из элементов традиционной культуры навахо.
Первые свои «скульптуры» он лепил из природной глины, так как пластилина будущий художник в детстве не видел. Большая роль в его воспитании принадлежит бабушке, которая с упоением рассказывала о его корнях, о предках, яркими красками раскрашивала легенды своего племени. Мальчик отличался тонкой восприимчивостью, хорошо чувствовал природу.
Основным занятием навахо является скотоводство, поэтому еще совсем маленьким он уходил в долины и пас овец. Высокое небо, цветы, травы, тишина наполняли его душу особым состоянием покоя, счастья и гармонии. Он любил вспоминать о детских годах и таком сладком чувстве свободы, переполнявшем его в то время. Потом учеба, служба во флоте, опять учеба в университете, но уже по специальности. В 1958 году он получил премию-стипендию на учебу вне территории США и уехал учиться в художественный колледж в Мехико. Знакомство с известными мексиканскими художниками заметно повлияло на его творчество.
Его живопись колоритна и символична, а излюбленная тема – это женщины. Женские образы в его живописи особенные. Он с юмором говорит, что «большие женщины лучше заполняют лист», да и не любитель он идеальных женщин, их не бывает. Идеальные женские образы существуют только на обложках глянцевых журналов. Его «большие женщины» остаются нежными, грациозными.
Линии текучие и плавные, действительно, завораживают. И хоть картины перекликаются в своих сюжетах и чувствуется, что многие из них – дань моде ( самобытные полотна раскупались мгновенно), но на его живопись хочется смотреть. Женщины в национальных костюмах, шали , кувшины, цветы, звездное небо, птицы – все такое сочное, красивое, теплое и даже возвышенное.
С 1970 года его стали знать не только на территории США, но и за рубежом. Рудольф Карл Горман, будучи известным художником рисунка и живописи, скульптором, стал лицом современного искусства индейцев. Его называли «индейский Пикассо» или «Пикассо из племени Навахо». В 37 лет он открыл первую в мире индейскую картинную галерею.
У художника было более двадцати индивидуальных выставок, а один из дней 1986 года в Сан-Франциско стал Днем Гормана. Жизнь Рудольфа Карл Гормана , его творчество послужили примером для многих талантливых индейцев. Он перешел от работы с маслом, с акрилом и пастели к литографии, керамике и скульптуре. Его образ женщины – целомудренной, женственной – можно увидеть на кувшинах и вазах.
Женские образы Гормана находятся в коллекциях многих музеев мира и в частных коллекциях (у Грегори Пэка, Шварцнеггера, Элизабет Тейлор, Джеки Кеннеди Онассис, Энди Уорхола). Кстати, Энди Уорхол (культовая персона современного искусства) даже сделал его портрет.
Любовь для души – это то же самое,
что пища для тела.
Без пищи тело слабо,
без любви слаба душа.
Ошо (Бхагван Шри Раджниш)
Человеческое сердце – это музыкальный инструмент, оно содержит великую музыку. Она спит, но она здесь, ждёт подходящего момента, чтобы воспламениться, быть выраженной, быть спетой, быть станцованной. И это мгновение возникает через любовь. Без любви человек никогда не узнает, какую музыку он носил в своём сердце. Только через любовь эта музыка становится живой, пробуждённой, из возможной начинает становиться действительной.
Когда вы близко подходите к любви, вырастает великий страх, возникает сомнение, если вы расслабитесь, если вы действительно войдёте в это, будете ли вы в состоянии снова вернуться назад? Будете ли вы в состоянии защитить вашу личность, вашу индивидуальность? Правильно ли так рисковать? И ум решает не рисковать так, потому что, по крайней мере, вы есть – ненапитанный, ненасыщенный, голодный, несчастный – но, по крайней мере, вы есть. Исчезнув в какой-то любви – кто знает? Вы исчезнете, и потом, какая гарантия, что там будет радость, что там блаженство...
Люди думают, что они могут полюбить, только когда они найдут достойного человека – чепуха! Вы никогда не найдёте такого. Люди думают, что они полюбят, только когда найдут совершенного мужчину или женщину. Ерунда! Вы никогда не найдёте их, потому что совершенная женщина и совершенный мужчина не существуют. А если они существуют, то их не волнует ваша любовь.
Запомните, никогда не требуйте совершенства. У вас нет права требовать что-либо от кого-либо. Если кто-то любит вас, будьте благодарны, но не требуйте ничего – потому что он не обязан любить вас. Если кто-то любит – это чудо, будьте трепетны перед этим чудом.
Давать любовь – это настоящее, прекрасное переживание, потому что тогда вы – император. Получать любовь – это очень мелкое переживание, потому что это переживание нищего. Не будьте нищим. По крайней мере, в том, что касается любви, будьте императором, потому что любовь – ваше неистощимое качество, вы можете давать сколько хотите.
Вот основное требование любви: "Я принимаю человека таким, как он есть". И любовь никогда не пытается изменить другого человека в соответствии со своей собственной идеей. Вы не станете пытаться подрезать человека здесь и там, чтобы подогнать его под размер, который создан везде, во всём мире.
Я учу вас сначала любить самих себя. Это не имеет ничего общего с эго. Фактически, любовь – это такой свет, что темнота эго вообще не может в нём существовать. Если ты любишь других, если твоя любовь сфокусирована на других, ты будешь оставаться в темноте. Обрати свой свет сначала на самого себя, стань сначала светом самому себе. Пусть этот свет рассеет твою внутреннюю темноту, внутреннюю слабость. Пусть любовь сделает тебя огромной энергией, духовной силой.
Ты не уважаешь себя, не любишь себя. Вся твоя жизнь тратится впустую на осуждение других. Именно поэтому люди так хорошо умеют находить недостатки. Они находят недостатки в себе – как они могут избежать того, чтобы не находить те же недостатки в других? Фактически, они их находят и преувеличивают, делают их как можно больше. Это кажется единственным выходом; тебе приходится это делать, чтобы хоть как-то сохранить лицо. Именно поэтому в мире столько критики и так мало любви.
Любите друг друга, но не делайте из любви оков. Это должно быть свободным подарком, отдаваемым или принятым, но не должно быть никакого требования. Иначе очень скоро вы будете вместе, но все же останетесь далекими, как звёзды.
Рудольф Карл Горман – индеец народа навахо. Родился в 1937 году в семье художника. Отец преподавал живопись, возможно, поэтому Рудольф рисовал с самого детства – с 3-х лет. Рисовал везде – на песке, на грязи, царапал на камнях понятные только ему картинки. Кстати, живопись на песке является одним из элементов традиционной культуры навахо.
Первые свои «скульптуры» он лепил из природной глины, так как пластилина будущий художник в детстве не видел. Большая роль в его воспитании принадлежит бабушке, которая с упоением рассказывала о его корнях, о предках, яркими красками раскрашивала легенды своего племени. Мальчик отличался тонкой восприимчивостью, хорошо чувствовал природу.
Основным занятием навахо является скотоводство, поэтому еще совсем маленьким он уходил в долины и пас овец. Высокое небо, цветы, травы, тишина наполняли его душу особым состоянием покоя, счастья и гармонии. Он любил вспоминать о детских годах и таком сладком чувстве свободы, переполнявшем его в то время. Потом учеба, служба во флоте, опять учеба в университете, но уже по специальности. В 1958 году он получил премию-стипендию на учебу вне территории США и уехал учиться в художественный колледж в Мехико. Знакомство с известными мексиканскими художниками заметно повлияло на его творчество.
Его живопись колоритна и символична, а излюбленная тема – это женщины. Женские образы в его живописи особенные. Он с юмором говорит, что «большие женщины лучше заполняют лист», да и не любитель он идеальных женщин, их не бывает. Идеальные женские образы существуют только на обложках глянцевых журналов. Его «большие женщины» остаются нежными, грациозными.
Линии текучие и плавные, действительно, завораживают. И хоть картины перекликаются в своих сюжетах и чувствуется, что многие из них – дань моде ( самобытные полотна раскупались мгновенно), но на его живопись хочется смотреть. Женщины в национальных костюмах, шали , кувшины, цветы, звездное небо, птицы – все такое сочное, красивое, теплое и даже возвышенное.
С 1970 года его стали знать не только на территории США, но и за рубежом. Рудольф Карл Горман, будучи известным художником рисунка и живописи, скульптором, стал лицом современного искусства индейцев. Его называли «индейский Пикассо» или «Пикассо из племени Навахо». В 37 лет он открыл первую в мире индейскую картинную галерею.
У художника было более двадцати индивидуальных выставок, а один из дней 1986 года в Сан-Франциско стал Днем Гормана. Жизнь Рудольфа Карл Гормана , его творчество послужили примером для многих талантливых индейцев. Он перешел от работы с маслом, с акрилом и пастели к литографии, керамике и скульптуре. Его образ женщины – целомудренной, женственной – можно увидеть на кувшинах и вазах.
Женские образы Гормана находятся в коллекциях многих музеев мира и в частных коллекциях (у Грегори Пэка, Шварцнеггера, Элизабет Тейлор, Джеки Кеннеди Онассис, Энди Уорхола). Кстати, Энди Уорхол (культовая персона современного искусства) даже сделал его портрет.
Маргарита *,
21-10-2014 08:56
(ссылка)
Осень художницы Юстины Копаня
Осенний лист устало-нежный
Слетает в чашу бытия.
И шум дождя,и стон прибрежный,
Все это есть у сентября.
И птиц унывное прощанье,
И быстротечный отблеск дня,
Зимы холодной ожиданье,
Все это есть у сентября.
И вот часы уже за тридцать
Печаль и грусть выводят зря,
А лето может повториться
На удивленье сентября.
Nikus
Ты здесь,
на этом самом месте,
по эту сторону стекла,
где и душа, и тело вместе,
и лгут привычно зеркала.
Всё для тебя –
дождя длинноты
и паузы, и ветра свист,
и лист, созревший для полёта
в густую синь,
тишайший лист...
И так пронзителен и сладок
медовый привкус сентября,
и столько в вечности загадок,
и вера теплится не зря...
Ещё не поздно – безыскусно
творить, дышать и жить, спеша –
открыться сокровенным чувствам,
чтоб светом полнилась душа.
Пусть время жизнь твою итожит.
Глупа язычница-молва.
Ещё твой лучший день не прожит,
не все озвучены слова...
Эльвира Юрасова
Осень…
Как нынче осень хороша,
Душа на воле колобродит,
Девчонка – рыжая коса
С ветрами хороводы водит,
Белила неба из свинца
Водою черною разводит –
Ее забавам нет конца,
А жизнь… тихонечко уходит,
И отпевают голоса.
Осень
Жёлтая метель вокруг венчала
Кропотливый труд земной любви,
Ветер у последнего причала
Золотой напев остановил.
Кто-то видит в нём свои потери,
Кто-то делит грусть забытых нив…
Вольный ветер ни во что не верит,
Развлекаясь, блудит в кронах ив.
Предвещали взмахом крыл начало
Перемен, курлыча, журавли.
Небосклон, присев, рыдал печально,
Растворяя птичий крик вдали.
И прощальной осени красою
Отшумели грустно тополя…
И мороз хрустальной белизною
Серебрил уснувшие поля.
Брижатый Станислав
Перед тем, как возмущаться,плыть себе по воле плыти
Перед тем,как открываться для задуманных открытий
Формы форм -всё без реформы,пропусти и не взирая
Осторжно-можно сложно-опадая,опадая
Лист, закружит совершенством,перекроет все движенья
И увидишь сверху к низу пожеланье повеленья
И услышишь звука ради, тех которых без сомненья
Создавал волну и дальше -кружева вокруг круженья...
Совершенство-совершенно,ластится у ног природа
По ступенькам постепенно непогода непогода
Цепью сцепленные крики в небеса уходит лето
Засыпает засыпанье было где-то,было где-то...
Танец в танце,ритм без ритма плачет,нет навзрыд рыдает
Разве можно Рита,Рита...Эхо гулко грустно тает
Солью сладкая водица отражает годы, лета
Повтореньем повторяя- было где -то ,было где-то
Nikus 21.09.2012.
Грустит осенний дождь, и клён мой ропщет,
А ветер кружит вихрем, как судьбой!
Ему вздымать на море гребни проще
И слушать, как ласкается прибой.
И брызги подхватив солёной пены,
С волной бежать неведомо куда!..
А я один в плену унылых пений
И жёлтый дым, как призрак, у пруда.
И горести обманутой надежды
Летят в туман безвестности дорог,
И песни грусти в золотой одежде
Таинственно ложатся мне у ног.
И тихий шелест вдаль уносит ветер,
А может быть, и он, как я, влюблён
В туманны жёлтоглазые рассветы
И в старый наш звенящий медью клён.
1981 Брижатый Станислав
И тополя уходят...
(Ф.Г.Лорка)
Порозовела тихая вода
невзрачных лужиц,
и день встаёт такой же, как всегда,
в проёмах улиц.
Дрожащий свет дробится в зеркалах
витрин и спален...
и ветер с моря сыростью пропах,
дворами сдавлен.
Так тонок нити огненной накал,
но воздух светел -
как будто в небе паучок наткал
для солнца сети.
Полощутся на влажных сквозняках
цветные листья.
Серебряной изнанкой ивняка
рассвет пролился.
Бредут в парное небо тополя
из тесных скверов.
Чуть слышно дышит сонная земля -
dum spiro, spero...
*
dum spiro, spero -
пока дышу, надеюсь (лат).
Эльвира Юрасова
Маргарита *,
10-10-2014 08:29
(ссылка)
О красоте...и вкусе...
Мерилами красоты у японцев служат четыре понятия — саби, ваби, сибуй и югэн. Первые три понятия своими корнями уходят в древнюю религию синто, а югэн — навеяно буддийской философией. В традиционной японской эстетике саби, ваби, сибуй и юген определяют сущность прекрасного.
Саби дословно означает ржавчина. Этим понятием передается прелесть потертости, некоего налета времени, патины, следов прикосновения многих рук. Саби — это естественная красота, рожденная временем, его печать. Считается, что время способствует выявлению сути вещей. Поэтому японцы видят в свидетельствах возраста особое очарование. Их привлекает темный цвет старого дерева и замшелый камень в саду. Категория саби выражает связь искусства с природой. Чем явственнее приметы времени, тем драгоценнее вещь. Японцы любят заваривать чай в чайнике из необожженной глины. С каждой заваркой запах становится богаче, а чайник дороже. А чашка станет совершенной, после того, как глазурь покроется изнутри сеточкой трещин.
Ваби - это отсутствие нарочитого, красота простоты. С этим понятием связана практичность, функциональность и утилитарная красота предметов. Красота и естественность для японцев — понятия тождественные. Ваби - это мост между искусством и повседневной жизнью. Понятие ваби очень трудно объяснить словами, его надо почувствовать. Ваби - это отсутствие чего-либо вычурного, броского, нарочитого, то есть вульгарного.
Ваби и саби со временем стали употребляться как одно понятие — ваби-саби, которое затем обрело более широкий смысл, превратившись в обиходное слово сибуй.
Сибуй — это красота, заключенная в материале при его минимальной обработке, и практичность изделия. Сочетание этих двух качеств японцы считают идеалом. На протяжении столетий японцы развили в себе способность распознавать и воссоздавать качества, определяемые словом сибуй, почти инстинктивно.
Юген — недосказанность, красота, которая лежит в глубине вещей, не стремясь на поверхность. Кенко Ио-шида в XVIII веке писал: «У всех вещей законченность плоха, лишь неоконченное дает радостное, расслабляющее чувство». Предмет, который завершен, неинтересен, изменчивость природного пропадает в законченности. Японское искусство отрицает и симметрию — она воплощает в себе повторение. Тайна искусства состоит в том, чтобы вслушиваться в несказанное, любоваться невидимым. Это и есть четвертый критерий японского представления о красоте...
Кагэ Хиротонисан
Вместил весь мир
И безразличие постиг.
Пора обратно.
Всем....красоты....
Маргарита *,
08-10-2014 13:07
(ссылка)
КУКЛЫ ОЛЬГИ ПОПУГАЕВОЙ И ДМИТРИЯ НЕПОМНЯЩЕГО
Будет прав, кто театром наш мир назовет.
Все мы-куклы, а кукольник-сам небосвод.
На ковре бытия он нам даст порезвиться,
И в сундук одного за другим уберет.
Омар Хайам
Фея знала своё дело,
И, летая в небесах,
Днём и ночью, то и дело
Совершая чудеса.Фея кукол создавала,Мастерила, колдовала,
Всё чего она касалась,
Оживало, просыпалось.
И в её руках послушно,
Обретали куклы души.
Ведь у кукол судьбы тоже,
С человеческими схожи.
А потом свои трофеи
Раздавала людям фея.
Потому что это средство,
Чтобы вечно помнить детство.
Л. Рубальская
В твоих нарисованых глазках,
С надеждай взирающах в даль.
Почти настоящие слезки,
А также тоска и печаль.
В пустынных комнатах тени,
Сидишь одиноко в пыли.
Распахнуты настеж все двери
Тебя позабыв все ушли.
А раньше была так красива,
Одетая в яркий наряд.
Девчонкой наивной любима
Много весен назад.
Теперь на шкафу ты пылишся
В холодном,доме большом.
И к ней некогда не вернешся,
Ты в ее жизни фантом.
По стеклам стучат ветви бука,
Придется смерится с судьбой.
Простая,тряпичная кукла,
Никто не придет за тобой.
Набиваю куклу ватой.
То смешно мне, то грущу.
Будет ангел толстопятым,
Вот набью и отпущу.
Скоро вытащу иголки
И скажу ему:"Малыш!
Если муторно на полке,
Поднимайся выше крыш!
Ангел тихо улыбнется,
Обведет глазами дом,
И взволнованно забьется
Сердце, где-то под крыло.
Ночью звездной втихомолку,
Ангел мой махнет в окошко.
А к утру, опять на полку-
Мол, все было-понарошку..."
Есть иголка у меня, ножницы, наперсток.
Куклу сделаю сейчас из лоскутьев пестрых.
Я лицо ей разошью нитками цветными,
И волшебное сама выдумаю имя.
Маргарита *,
07-10-2014 05:43
(ссылка)
Осеннее настроение...
Художник Леонид Афремов. Серия "Осень".
Осенью нужно ходить не спеша, жадно вдыхая влагу и свет, подбирать с травы поздние яблоки, грызть, протерев рукавом, подолгу сидеть на открытых верандах кафе или просто на бульварах, бросив на мокрую скамью тряпичную сумку, с которой вышли за хлебом час, день, вечность назад. Осенью нужно покупать побольше обновок на зиму и даже на весну, хотя именно осенью возня с одеждой кажется глупой, осенью каждый день как последний, или даже не «как» – вот именно поэтому.
Осенью...
Мир становится так пронзительно прекрасен, гулок, звонок и полон собой, что наша внешность и даже сам факт нашего присутствия здесь окончательно утрачивает значение для всех, кроме, разве что, нас самих, да и то вопрос остается открытым.
Да просто время года такое особенное. Мост между летом и зимой, а значит, между жизнью и смертью. От всех этих осенних дождей, хризантем и мокрых каштанов, запахов, свежих, горько-сладких, обморочно звенящих в ушах, почти невыносимо болит сердце, вынужденное расти, расширяться, чтобы вместить все это предзимнее великолепие мира.
Ясно, что все равно не дорастет. Не вместит. Но надо стараться. Вернее, не «надо» даже, потому что оно – само. По крайней мере на меня осень действует именно так. Накануне зимы я всякий раз словно бы прыгаю в пропасть. Затяжной прыжок, веселый и горький, никогда заранее не знаешь, кто откроет глаза там, на дне, весной.
Эта разновидность одиночества знакома многим. Когда человек окружен семьей и друзьями, но поговорить о том, что иногда видит, как ткань бытия выворачивается наизнанку, швами наружу, как летит мимо густое чужое прошедшее время, как реальность трескается подобно разбитому стеклу, и из трещин льется невидимый глазу, но физически ощущаемый свет – не с кем. А все остальное не имеет никакого смысла, сколь бы старательно ни притворялись мы, будто только оно и есть.
Осень преподносит человеку щедрый дар – науку умирать, мы все знаем об этом, только мало кто признается себе, чему учится каждую осень, пока золото всех небес изливается к нашим ногам, и лишь коснувшись земли превращается в сухую листву.
Покупать обновки следует просто для равновесия, настойчиво напоминать себе, что будущее, которого нет, хотя бы теоретически возможно, изобретать нелепые гарантии, брать заложников – белый свитер специально для января, алый шарф станем носить в феврале, когда все прочие устанут нас согревать, а самые лучшие в мире ботинки изумрудного цвета, на тонкой подошве можно будет надеть лишь в апреле, не раньше, и каким надо быть идиотом, чтобы теперь не дожить до весны.
Ветры, ангелы и люди
Макс Фрай
Маргарита *,
25-08-2014 16:56
(ссылка)
Цветы от Маяковского...
Есть женщины, которые, в принципе, ничего в жизни и не сотворили,
однако оказались вписанными в великую книгу истории за их способность покорять
мужчин. И каких мужчин…
Татьяна Алексеевна Яковлева – одна из двух муз великого поэта Маяковского.
Из всех женщин, с которыми был близок поэт, только двум он подарил не только
сердце, но и строки своих стихов. И если про Лилю Брик знают почти все, то про его
вторую любовь слышали лишь единицы. О чувствах Владимира Маяковского к
Лиле Брик помнят многие: это великая любовь талантливого поэта, необыкновенные
чудеса и памятные встречи. Любимая женщина Маяковского всегда достойна самого
лучшего! Слагались легенды о драгоценном автографе Блока на только что
отпечатанной тонкой книжечке стихов, о трогательном букетике из двух рыжих
морковок в голодной Москве, о признаниях и невероятных чувствах.
Последние два года жизни Маяковского, мир его личных переживаний и чувств связаны
с именем Татьяны Яковлевой. За полтора с небольшим года до знакомства с Маяковским
Татьяна Яковлева приехала из России в Париж по вызову дяди, художника А.Е.Яковлева.
Двадцатидвухлетняя, красивая, высокая, длинноногая, с выразительными глазами и
яркими светящимися желтыми волосами, пловчиха и теннисистка, она, фатально
неотразимая, обращала на себя внимание многих молодых и немолодых людей своего
круга.
Точно известен день знакомства - 25 октября 1928 года. Вспоминает Эльза Триоле -
известная французская писательница, родная сестра Лили Брик: "Я познакомилась с
Татьяной перед самым приездом Маяковского в Париж и сказала ей: "Да вы под рост
Маяковскому". Так, из-за этого "под рост", для смеха, я и познакомила Володю с
Татьяной. Маяковский же с первого взгляда в нее жестоко влюбился".
Через 21 день после отъезда Маяковского, 24 декабря 1928 года, Татьяна отправит
письмо матери в Россию: "Он такой колоссальный и физически, и морально, что после
него - буквально пустыня. Это первый человек, сумевший оставить в моей душе след..."
Татьяна встретила уклончиво уговоры Маяковского ехать женой его с ним в Москву, и
на следующий день за обедом в ресторане Petite Chaumiere он прочел ей свои ночные
стихи...
И еще одно обстоятельство настораживало Маяковского: он читает в русском обществе
Парижа посвященные ей стихи - она недовольна, он хочет напечатать их - она не
торопясь вносит полную ясность в отношения с поэтом, не дает согласия на это.
Ее уклончивость и осторожность были восприняты Маяковским как замаскированный
отказ. В стихотворении сказано об этом прямо и резко:
Не хочешь?
Оставайся и зимуй...
Больше месяца длилась их первая встреча. Перед отъездом Маяковский сделал заказ в
парижской оранжерее - еженедельно посылать цветы по адресу любимой женщины.
И Маяковский уехал в Москву один. От этой мгновенно вспыхнувшей и не состоявшейся
любви ему осталась тайная печаль, а нам - волшебное стихотворение "Письмо Татьяне
Яковлевой" со словами:
"Я все равно тебя когда-нибудь возьму-
Одну или вдвоем с Парижем!"
После отъезда поэта на имя Татьяны Яковлевой несколько лет шли цветы - цветы от
Маяковского.
Существует красивая легенда о грузинском художнике Пиросманишвили, осыпавшем
любимую розами (Помните песню на стихи Андрея Вознесенского: "Жил был художник
один..."). Но то легенда, а перед нами - прекрасная быль:
И теперь -
то ли первый снег,
То ли дождь на стекле
полосками -
В дверь стучится к ней человек,
Он с цветами
от Маяковского.
Парижская фирма с солидным именем четко выполняла указания сумасбродного
клиента - и с тех пор, невзирая на погоду и время года, из года в год в двери Татьяны
Яковлевой стучались посыльные с букетами фантастической красоты и единственной
фразой: "От Маяковского".
Его не стало в тридцатом году - это известие ошеломило ее, как удар неожиданной
силы. Она уже привыкла к тому, что oн регулярно вторгается в ее жизнь, она уже
привыкла знать,что он где-то есть и шлет ей цветы.
И на следующий день на ее пороге возник рассыльный с неизменным букетом и
неизменными словами: "От Маяковского".
Цветы приносили в тридцатом, когда он умер, и в сороковом, когда о нем уже забыли.
В годы Второй Мировой, в оккупировавшем немцами Париже она выжила только потому,
что продавала на бульваре эти роскошные букеты. Если каждый цветок был словом
"люблю", то в течение нескольких лет слова его любви спасали ее от голодной смерти.
Советский инженер Аркадий Рывлин услышал эту историю в юности, от своей матери и
всегда мечтал узнать попасть в Париж.
Татьяна Яковлева была еще жива, и охотно приняла своего соотечественника.
Они долго беседовали обо всем на свете за чаем с пирожными.
В этом уютном доме цветы были повсюду - как дань легенде, и ему было неудобно
расспрашивать седую царственную даму о когдатошнем романе ее молодости:он
полагал это неприличным. Но в какой-то момент все-таки не выдержал, спросил,
правду ли говорят, что цветы от Маяковского спасли ее во время войны?
Разве это не красивая сказка? Возможно ли, чтобы столько лет подряд... -
Пейте чай, - ответила Татьяна - пейте чай. Вы ведь никуда не торопитесь?
И в этот момент в двери позвонили.
Он никогда в жизни больше не видел такого роскошного букета, за которым почти не
было видно посыльного, букета золотых японских хризантем, похожих на сгустки
солнца. И из-за охапки этого сверкающего на солнце великолепия голос посыльного
произнес: "От Маяковского".
Как сложилась судьба Татьяны Яковлевой? Бертран де Плесси, муж Татьяны,
организатор первой эскадрильи Свободных французских военно-воздушных сил
де Голля, в июле 1941 года был сбит фашистской зенитной артиллерией над
Средиземным морем. Впоследствии Татьяна Яковлева вышла замуж вторично и
переехала в США. Умерла Т.А.Яковлева-Либерман в 1991 году.
Цветы от Маяковского
Париж говорит о ее осанке:
Русская, но парижской чеканки.
И взгляд ее как весна распахнут,
И чем-то она похожа на яхту.
А он - ледокол из страны советов,
Таранящий время и лед планеты.
И я себе никогда не представлю,
Что где-то и кем-то он был оставлен.
И что ледоколу льдинки ломкие,
И что ему буруны яростные,
Но от него уходит тонкая,
От него уходит парусная,
Уходит самая красивая, любимая,
Но мало любящая.
И сдерживать себя не в силах, я
Кричу ей в прошлое из будущего:
Не уходите, нет, не надо,
Ведь это флагман, и на вахте
Так важно, чтобы рядом маленькая
Яхта.
Был отказ ее как удар.
Он уехал в рассветном дыме.
Но парижский свой гонорар
он оставил цветочной фирме.
И теперь то ли первый снег,
То ли дождь на стекле полосками,
В дверь стучится к ней человек,
Он с цветами: "От Маяковского".
Стук рассыльный как всякий стук.
Но нелепо, нежданно, странно:
Маяковский - и астры вдруг.
Маяковский - и вдруг тюльпаны.
Маяковский - и розы чайные...
Что в них - нежность или отчаянье?
Или ревность, что не расплескана,
Или рыцарство Маяковского?
Завидую обиде рубящей,
Когда цветы нежней, чем
Он шлет их даже и не любящей,
А я - не шлю и той, что любит.
А потом этой смерти бред...
Застрелился. Весна московская.
Маяковского - больше нет.
А букеты - от Маяковского.
Эти фирменные, усадебные,
Что вовек не будут свадебными,
Эти самые бесподобные,
Только все-таки не надгробные.
Жизнь ломает ветер крут -
А букеты его идут.
Хоть Париж уже под фашистами,
А букеты его идут,
И дрожат лепестки росистые.
И чтоб выжить, она пока
Продает их - зима ли, лето ли,
Эти белые облака,
Эти черные облака,
Эти красные облака,
Что зовутся его букетами...
А потом несет букеты
Черных уголных брикетов,
И морковок двух букет,
Как когда-то нес поэт:
Не домой, не на суп,
А к любимой в гости,
Две морковинки несу,
За зеленый хвостик.
Две морковинки как чудо:
Может, он их на рассвете
Из двадцатого, оттуда,
Ей отправил в сорок третий.
И розы вдруг не пахнуть розами,
Хоть, может, их недавно срезали,
А пахнут буднями и прозою,
Куда скорее, чем поэзии.
Или чашкою кофе, или запахом крема,
И букеты как строфы лепестковой поэмы.
Но без этой поэмы очень многое немо.
Без такого сияния, без такого свечения,
Как нелепо собрание всех его сочинений.
Вот уже и Берлин берут,
А букеты его идут,
Жены мертвых уже не ждут,
А букеты его идут.
Вот и старости лег маршрут,
Старость сумрачна и сурова,
А букеты его идут,
От живого,
От молодого.
Яхта, яхта! В глазах слеза,
И теперь через годы вижу я,
Были алыми паруса -
Стали крашеными и рыжими.
И равняться с ним, видно, нечего,
Но коль встречу судьбу такую,
Как же я долюблю ушедшее,
Чем же я тогда доревную?..
Аркадий Рывлин
однако оказались вписанными в великую книгу истории за их способность покорять
мужчин. И каких мужчин…
Татьяна Алексеевна Яковлева – одна из двух муз великого поэта Маяковского.
Из всех женщин, с которыми был близок поэт, только двум он подарил не только
сердце, но и строки своих стихов. И если про Лилю Брик знают почти все, то про его
вторую любовь слышали лишь единицы. О чувствах Владимира Маяковского к
Лиле Брик помнят многие: это великая любовь талантливого поэта, необыкновенные
чудеса и памятные встречи. Любимая женщина Маяковского всегда достойна самого
лучшего! Слагались легенды о драгоценном автографе Блока на только что
отпечатанной тонкой книжечке стихов, о трогательном букетике из двух рыжих
морковок в голодной Москве, о признаниях и невероятных чувствах.
Последние два года жизни Маяковского, мир его личных переживаний и чувств связаны
с именем Татьяны Яковлевой. За полтора с небольшим года до знакомства с Маяковским
Татьяна Яковлева приехала из России в Париж по вызову дяди, художника А.Е.Яковлева.
Двадцатидвухлетняя, красивая, высокая, длинноногая, с выразительными глазами и
яркими светящимися желтыми волосами, пловчиха и теннисистка, она, фатально
неотразимая, обращала на себя внимание многих молодых и немолодых людей своего
круга.
Точно известен день знакомства - 25 октября 1928 года. Вспоминает Эльза Триоле -
известная французская писательница, родная сестра Лили Брик: "Я познакомилась с
Татьяной перед самым приездом Маяковского в Париж и сказала ей: "Да вы под рост
Маяковскому". Так, из-за этого "под рост", для смеха, я и познакомила Володю с
Татьяной. Маяковский же с первого взгляда в нее жестоко влюбился".
Через 21 день после отъезда Маяковского, 24 декабря 1928 года, Татьяна отправит
письмо матери в Россию: "Он такой колоссальный и физически, и морально, что после
него - буквально пустыня. Это первый человек, сумевший оставить в моей душе след..."
Татьяна встретила уклончиво уговоры Маяковского ехать женой его с ним в Москву, и
на следующий день за обедом в ресторане Petite Chaumiere он прочел ей свои ночные
стихи...
И еще одно обстоятельство настораживало Маяковского: он читает в русском обществе
Парижа посвященные ей стихи - она недовольна, он хочет напечатать их - она не
торопясь вносит полную ясность в отношения с поэтом, не дает согласия на это.
Ее уклончивость и осторожность были восприняты Маяковским как замаскированный
отказ. В стихотворении сказано об этом прямо и резко:
Не хочешь?
Оставайся и зимуй...
Больше месяца длилась их первая встреча. Перед отъездом Маяковский сделал заказ в
парижской оранжерее - еженедельно посылать цветы по адресу любимой женщины.
И Маяковский уехал в Москву один. От этой мгновенно вспыхнувшей и не состоявшейся
любви ему осталась тайная печаль, а нам - волшебное стихотворение "Письмо Татьяне
Яковлевой" со словами:
"Я все равно тебя когда-нибудь возьму-
Одну или вдвоем с Парижем!"
После отъезда поэта на имя Татьяны Яковлевой несколько лет шли цветы - цветы от
Маяковского.
Существует красивая легенда о грузинском художнике Пиросманишвили, осыпавшем
любимую розами (Помните песню на стихи Андрея Вознесенского: "Жил был художник
один..."). Но то легенда, а перед нами - прекрасная быль:
И теперь -
то ли первый снег,
То ли дождь на стекле
полосками -
В дверь стучится к ней человек,
Он с цветами
от Маяковского.
Парижская фирма с солидным именем четко выполняла указания сумасбродного
клиента - и с тех пор, невзирая на погоду и время года, из года в год в двери Татьяны
Яковлевой стучались посыльные с букетами фантастической красоты и единственной
фразой: "От Маяковского".
Его не стало в тридцатом году - это известие ошеломило ее, как удар неожиданной
силы. Она уже привыкла к тому, что oн регулярно вторгается в ее жизнь, она уже
привыкла знать,что он где-то есть и шлет ей цветы.
И на следующий день на ее пороге возник рассыльный с неизменным букетом и
неизменными словами: "От Маяковского".
Цветы приносили в тридцатом, когда он умер, и в сороковом, когда о нем уже забыли.
В годы Второй Мировой, в оккупировавшем немцами Париже она выжила только потому,
что продавала на бульваре эти роскошные букеты. Если каждый цветок был словом
"люблю", то в течение нескольких лет слова его любви спасали ее от голодной смерти.
Советский инженер Аркадий Рывлин услышал эту историю в юности, от своей матери и
всегда мечтал узнать попасть в Париж.
Татьяна Яковлева была еще жива, и охотно приняла своего соотечественника.
Они долго беседовали обо всем на свете за чаем с пирожными.
В этом уютном доме цветы были повсюду - как дань легенде, и ему было неудобно
расспрашивать седую царственную даму о когдатошнем романе ее молодости:он
полагал это неприличным. Но в какой-то момент все-таки не выдержал, спросил,
правду ли говорят, что цветы от Маяковского спасли ее во время войны?
Разве это не красивая сказка? Возможно ли, чтобы столько лет подряд... -
Пейте чай, - ответила Татьяна - пейте чай. Вы ведь никуда не торопитесь?
И в этот момент в двери позвонили.
Он никогда в жизни больше не видел такого роскошного букета, за которым почти не
было видно посыльного, букета золотых японских хризантем, похожих на сгустки
солнца. И из-за охапки этого сверкающего на солнце великолепия голос посыльного
произнес: "От Маяковского".
Как сложилась судьба Татьяны Яковлевой? Бертран де Плесси, муж Татьяны,
организатор первой эскадрильи Свободных французских военно-воздушных сил
де Голля, в июле 1941 года был сбит фашистской зенитной артиллерией над
Средиземным морем. Впоследствии Татьяна Яковлева вышла замуж вторично и
переехала в США. Умерла Т.А.Яковлева-Либерман в 1991 году.
Цветы от Маяковского
Париж говорит о ее осанке:
Русская, но парижской чеканки.
И взгляд ее как весна распахнут,
И чем-то она похожа на яхту.
А он - ледокол из страны советов,
Таранящий время и лед планеты.
И я себе никогда не представлю,
Что где-то и кем-то он был оставлен.
И что ледоколу льдинки ломкие,
И что ему буруны яростные,
Но от него уходит тонкая,
От него уходит парусная,
Уходит самая красивая, любимая,
Но мало любящая.
И сдерживать себя не в силах, я
Кричу ей в прошлое из будущего:
Не уходите, нет, не надо,
Ведь это флагман, и на вахте
Так важно, чтобы рядом маленькая
Яхта.
Был отказ ее как удар.
Он уехал в рассветном дыме.
Но парижский свой гонорар
он оставил цветочной фирме.
И теперь то ли первый снег,
То ли дождь на стекле полосками,
В дверь стучится к ней человек,
Он с цветами: "От Маяковского".
Стук рассыльный как всякий стук.
Но нелепо, нежданно, странно:
Маяковский - и астры вдруг.
Маяковский - и вдруг тюльпаны.
Маяковский - и розы чайные...
Что в них - нежность или отчаянье?
Или ревность, что не расплескана,
Или рыцарство Маяковского?
Завидую обиде рубящей,
Когда цветы нежней, чем
Он шлет их даже и не любящей,
А я - не шлю и той, что любит.
А потом этой смерти бред...
Застрелился. Весна московская.
Маяковского - больше нет.
А букеты - от Маяковского.
Эти фирменные, усадебные,
Что вовек не будут свадебными,
Эти самые бесподобные,
Только все-таки не надгробные.
Жизнь ломает ветер крут -
А букеты его идут.
Хоть Париж уже под фашистами,
А букеты его идут,
И дрожат лепестки росистые.
И чтоб выжить, она пока
Продает их - зима ли, лето ли,
Эти белые облака,
Эти черные облака,
Эти красные облака,
Что зовутся его букетами...
А потом несет букеты
Черных уголных брикетов,
И морковок двух букет,
Как когда-то нес поэт:
Не домой, не на суп,
А к любимой в гости,
Две морковинки несу,
За зеленый хвостик.
Две морковинки как чудо:
Может, он их на рассвете
Из двадцатого, оттуда,
Ей отправил в сорок третий.
И розы вдруг не пахнуть розами,
Хоть, может, их недавно срезали,
А пахнут буднями и прозою,
Куда скорее, чем поэзии.
Или чашкою кофе, или запахом крема,
И букеты как строфы лепестковой поэмы.
Но без этой поэмы очень многое немо.
Без такого сияния, без такого свечения,
Как нелепо собрание всех его сочинений.
Вот уже и Берлин берут,
А букеты его идут,
Жены мертвых уже не ждут,
А букеты его идут.
Вот и старости лег маршрут,
Старость сумрачна и сурова,
А букеты его идут,
От живого,
От молодого.
Яхта, яхта! В глазах слеза,
И теперь через годы вижу я,
Были алыми паруса -
Стали крашеными и рыжими.
И равняться с ним, видно, нечего,
Но коль встречу судьбу такую,
Как же я долюблю ушедшее,
Чем же я тогда доревную?..
Аркадий Рывлин
Метки: история любви, стихи, Маяковский
Маргарита *,
21-08-2014 18:15
(ссылка)
Ведическая Русь Всеволода Иванова
Предстоящая беседа
Арктида зовет
Арктида — гипотетический северный полярный континент, предположительно
существовавший в геологическом прошлом. То же самое, что и легендарная Гиперборея,
родина древних славян.
Заброшенный волок
В веке Индры
Один из главных образов Вед - Индра, божественный всадник с молнией-мечом в руке,
символ весеннего Солнца.112 В славянской религии ему соответствует солнечный
Ярило, весенний бог, празднование которого приходилось на 23 апреля.
В городе Словенске.
Словенск – город, основанный князем Словеном в Киммерийскую эпоху.
Дошедшие до нас источники утверждают, что данный город был основан в 2400 г до н.э.
Построен на земле у реки Волхов, недалеко от Чудова и Дубцов.
Вечереет. На прогулке.
Видение поморам богини Гипербореи
Падение небесного камня
Жрец Соколиного Бога
Анастасия
Исход гиперборейцев
Изгнание или Вторгшийся во владения
Капище у озера
Ночь накануне праздника Купалы
Радуга над Арконой
Волкодлак
В славянской мифологии оборотень — человек, обладающий сверхъестественной
способностью превращаться в волка. Оборотням помогает чудодейная тирлич-трава.
А ещё, чтобы превратиться в волка, надо слева направо перекинуться через двенадцать
ножей, воткнутых в осиновый пень. Когда захочешь снова стать человеком — перекинуться
через них справа налево. Но беда, если кто-то уберёт хоть один нож: никогда уже волкодлак
потом не сможет обернуться человеком!
Священное озеро Сиверских гор
Сиверскими горами в древней Руси иногда называли Урал.
День морской богини
Флот Гипербореи выполнит приказ
Просич (Ноябрь)
Два зодиакальных знака господствуют в ноябре – Скорпион и Стрелец. Они сменяют друг друга в последней трети месяца.
Изображена та пора года, когда все признаки лета исчезли, но зима еще не пришла. Фигура Китавраса, (Полкана) олицетворяющего образ стрельца, застыла посреди леса у дуплистого дерева, наросты на коре у которого явно напоминают облик скорпиона.
В правой стороне картины выделяется дерево, в которое вселился Дух Просич.
На стволе дерева изображены два ведических знака — символы Скорпиона и Стрельца.
Храм бога Знича. Зима
Храм Радогоща. Лето
Подношение духам реки
Белояр (март)
Белояр – древнее название месяца марта – в честь великого владыки Руси Древнейшей
Буса Белояра. Месяц Белояр знаменовал начало года, время пробуждения природы от
цепких объятий зимы. Позже, когда образ Буса Белояра стёрся из народной памяти,
этот месяц звучал в устах русичей как «березень» или «березозол». На картине
отражено время, близкое к смене Небесных Чертогов. На реке появились проталины.
Справа высится храм, посвящённый Бусу Белояру.
Святилище Числобога
Числобог у древних русов ведал ходом времени, которое делилось на множество различных отрезков:
как огромных эр и эпох, так и месяцев и дней.
Два лика Перыни
Долгожданная встреча
Покраска статуи Полкана
Цветень (апрель)
Этот месяц находится под покровительством Лады, божественного пастуха и избранника Лады — Леля.
В апреле главенствуют два знака. Во второй половине месяца Телец сменяет Овна.
На картине изображён поздний апрель, когда деревья покрыты ранней зеленью.
На небе изображены два зодиакальных знака: Z — Овен, У – Телец.
3нак на крыше ворот означает символ входа в Правь – олицетворение развития и будущего.
В узоре деревьев и листвы можно прочитать лики Овна и Тельца.
Светлый Альв и тёмный Альв
Явление хвостатой звезды
В городе русского рода
Храм Свентовида в Арконе
…в начале второго тысячелетия многие земли Балтийской Руси были завоёваны германцами.
Так Липецк, Дроздяны, Берлога, Переславль, Бранный Бор и т.д. стали городами Лейпцигом, Дрезденом, Берлином, Бреслау (Вроцлав), Бранденбургом. Оставался последний клочок славянской земли – город Аркона.
На площади Арконы стоял большой деревянный храм, посвящённый Свентовиту.
На картине изображён один из многочисленных праздничных обрядов в честь Великого Бога.
Князь Рус прилетел по весне
\вы меня простите, но название картины ужасно смешное\
Легендарный, но от этого не менее исторический образ князя Руса известен по многим русским сказаниям и летописям.
Брат такого-же легендарного Словена, он основал древнейший русский град недалеко от места, где сейчас стоит райцентр Старая Русса. Из преданий известно и то, что в распоряжении князя была "небесная колесница", на которой Рус совершал полёты.
Вполне вероятно, что диковинный воздухоплан был создан во времена высоких технологий гиперборейского допотопья.
Через вереницу тысячелетий он достался князю Pycy.
В городе князя Ящера
Закатное солнце освещает оранжево-золотистым светом таинственный Русский город.
Кумиръ Рода, покрытый тонкими золотыми пластинами, сверкает в лучах заходящего
солнца. В средоточии (центре) кумира Рода установлен трёхлепестковый самогранник
(кристалл), сделанный из горного хрусталя. Огромная жизненная сила заключена в
этом камне. Он обладает способностью менять цветовые оттенки в ответ на изменение
погоды и мысли находящихся вблизи него людей.
Пленённый губитель русских
Святилище Бога Правосудия
Побеждённый Гиперборей
Тревожные времена
В IX и X веках персидским и арабским путешественникам и учёным были известны три
русские цивилизации – Киевская, Новгородская и Артания.
Столица Артании находилась на месте нынешнего города Томска, на берегах реки
Тёмной (Томи). Русичи зорко охраняли границы своих земель. Существовало много
способов завести незваных "гостей" в гиблые и непроходимые леса и болота. На картине
изображён сигнальный пост. Два воина, зорко вглядываются в сторону дальнего перевала,
где показались враги.
Великий табу
Следы былого
Когда-то на этом месте у побережья Варяжского моря была священная роща Славян.
Идол одного из Ведических Богов был воздвигнут прямо на берегу, служа маяком для
проходящих кораблей.
Шло время. В XI–XII веках враги захватили этот край. Роща была вырублена, идол низвергнут.
Постепенно он покрылся слоем земли и порос мхом, скрывшись под зелёным покрывалом от сторонних глаз.
Высоко в небесах сияют руны – скрытый знак покинутого Бога.
Чернобог
Этот бог славян был противоположностью Белому богу – Белбогу.
Чернобога почитали злым божеством. Как ночь противостоит дню, как холод — теплу,
так и зло имеет своим противником добро.
Так поддерживается равновесие в нашем мире. Но абсолютное торжество
Чернобога на Земле невозможно, как и полное господство Белбога.
Белбог и Чернобог
Два всадника едут, каждый по своей тропе. то два бога – Белбог и Чернобог. Первого
Бога изображали мудрым седобородым старцем, второго – олицетворением зла.
Однако русские почитали их в равной мере. Они неотделимы друг от друга, как день
от ночи, свет от тьмы и т.д. Эти боги вечно следят за человеком и записывают его дела
в особые книги. Добрые "регистрирует" Белбог, злые – Чернобог. Однако у человека
есть свободный выбор, по какой тропе пойти.
В чертоге Кащея
Безсмертный служитель Нави внимательно смотрит на золотую иголку, видимую сквозь
скорлупу утиного яйца. В сундуке среди драгоценностей – золотая утка. В иголке
заключена вечная жизнь Кащея. На стене мощного бревенчатого сруба висит карта
допотопного мира. Отчётливо виден остров Посейдон, где Кащей был один из главных
служителей Чернобога. Теперь служитель Нави обитает где-то в глубинах сибирской
тайги.
Хозяин озера. Тайна озера Бросно
На западе Тверской области расположено глубокое озеро Бросно. Старинное предание
рассказывает о варяжском вожде, который, переплывая на лодке водную гладь Бросно,
был убит огромным чудовищем.В 30-х годах двадцатого века окрестным жителям
удалось поймать бросненское чудовище. Невиданная шкура долго красовалась во дворе
одного из домов, но так и не заинтересовала учёные круги. Судя по известным
данным – это было огромное пресмыкающееся, похожее на плезиозавра или плиозавра.
День почитания небес
Когда-то небесная колесница, объятая пламенем, совершила аварийную посадку на
Земле. Прошло много тысяч лет. Сверхпрочный остов когда-то летавшего чуда не
смогла разрушить бездна прошедших столетий. Однако для наших пращуров праславян,
звездолёт вовсе не чудо. Их цивилизация ещё далека от великих достижений древнейших
эпох, но эти люди живут счастливой жизнью, являясь частью окружающего их мира.
Глядя, на загадочного небесного пришельца, они понимают, что для развития духа путь
к безудержному развитию техники не всегда приемлем.
Храм Свентовида. Весна
Бог Свентовид олицетворял мир. У Свентовида четыре лица, которые олицетворяют
четыре времени года.
Волхвы. Храм бога Хорса.
Прибытие Волхвов-Русов
Звёздные врата
Арии-русы ушли, волки пришли
Много тысячелетий назад существовала Сибирская Русь. Множество городов красовалось
среди лесов и степей. Так проходили века и тысячелетия. Но однажды наступило
внезапное похолодание. Показан момент, когда жители этого города, как и
большинства других соседних городов и весей покинули обжитые очаги. Жизнь в таком
климате стала просто невыносима. Все силы и время уходили на то, чтобы просто
выжить. Лютые зимние морозы и короткое лето окончательно решили вопрос о переселений
в более тёплые края.
Прилёт Перуна на Землю
Четыре тысячи лет назад космическая колесница Бога Перуна стремительно прокатилась
по небесному куполу Земли". Так гласят древние сказания. Русичи радостно приветствуют
прилет своего божества. Родовые союзы свято чтут и выполняют все заветы Перуна,
в которых заключена сила и мудрость Великого Космоса. Возможно, поляна со святилищем
Бога находится в Словенской земле, близ Ильмень-озера… Великий Перун вскоре покинет
Землю на следующие четыре тысячи лет.
Полёт. Йогиня-Матушка
Так уж случилось, но самые древние образы русских ведических божеств наиболее
искажены. Богиня-Йога — одна из них. Автор представил "злую бабу-ягу, костяную ногу"
в её истинном обличье — молодой светловолосой женщиной. Она летит на конструкции,
которую впоследствии назовут ступой. Струя реактивного пламени говорит о технических
возможностях этого летательного аппарата — наследия технологии допотопного мира.
В руках у Йогини балансир в виде двух метелок-вееров.
Борей - ветер возмездия
Гнев Богов
У ворот Шамбалы. Легенда о монахе Сергии
Посланник Асгарда прибыл в Атлантиду
Переживший царство Святогора
Появление цивилизации Гипербореи на земле
Цветет сирень в Триполье
В гавани Золотого века
Курс к острову Посейдона
Богиня Макошь
Страж света
Маргарита *,
21-08-2014 16:30
(ссылка)
Ёжики Зои Кавешниковой
— А когда тебя не было, ты где-нибудь был?
— Угу.
— Где?
— Там, — сказал Ёжик и махнул лапой.
— Далеко?
Ёжик съежился и закрыл глаза.
— Ты когда-нибудь слушал тишину, Ёжик?
— Слушал.
— И что?
— А ничего. Тихо.
— А я люблю, когда в тишине что-нибудь шевелится.
— Приведи пример, — попросил Ёжик.
— Ну, например, гром, — сказал Медвежонок.
После долгой разлуки они сели на крыльце и, по обыкновению, заговорили.
— Как хорошо, что ты нашелся,- сказал Медвежонок.
— Я пришел.
— Ты представляешь, если бы тебя совсем не было?
— Вот я и пришел.
— Где же ты был?
— А меня не было, — сказал Ёжик.
— Мне бы знаешь чего больше всего хотелось? — подумав, сказал Медвежонок, Ёжику.
— Мне бы больше всего хотелось, чтобы на каждой твоей иголке выросло по шишке.
— А что бы выросло потом?
— А потом бы ты стал настоящей елкой и жил целых сто лет.
— Это хорошо... А как бы ты со мной разговаривал?
— Я бы забирался на самую макушку и шептал в темечко.
Если бы ты только знал, Медвежонок, как я по тебе скучаю!
— И я.
— Я так по тебе скучаю, что стал даже с тобой говорить во сне.
— И я.
— Однажды я тебе говорю: «Эй, ты где?»
— А я?
— А ты: «Здесь я, Ежик, здесь! Просто меня не видно».
— Как же меня может быть не видно? Вон я какой!
— Я знаю. Но так ты сказал во сне.
— Угу.
— Где?
— Там, — сказал Ёжик и махнул лапой.
— Далеко?
Ёжик съежился и закрыл глаза.
— Ты когда-нибудь слушал тишину, Ёжик?
— Слушал.
— И что?
— А ничего. Тихо.
— А я люблю, когда в тишине что-нибудь шевелится.
— Приведи пример, — попросил Ёжик.
— Ну, например, гром, — сказал Медвежонок.
После долгой разлуки они сели на крыльце и, по обыкновению, заговорили.
— Как хорошо, что ты нашелся,- сказал Медвежонок.
— Я пришел.
— Ты представляешь, если бы тебя совсем не было?
— Вот я и пришел.
— Где же ты был?
— А меня не было, — сказал Ёжик.
— Мне бы знаешь чего больше всего хотелось? — подумав, сказал Медвежонок, Ёжику.
— Мне бы больше всего хотелось, чтобы на каждой твоей иголке выросло по шишке.
— А что бы выросло потом?
— А потом бы ты стал настоящей елкой и жил целых сто лет.
— Это хорошо... А как бы ты со мной разговаривал?
— Я бы забирался на самую макушку и шептал в темечко.
Если бы ты только знал, Медвежонок, как я по тебе скучаю!
— И я.
— Я так по тебе скучаю, что стал даже с тобой говорить во сне.
— И я.
— Однажды я тебе говорю: «Эй, ты где?»
— А я?
— А ты: «Здесь я, Ежик, здесь! Просто меня не видно».
— Как же меня может быть не видно? Вон я какой!
— Я знаю. Но так ты сказал во сне.
Метки: акварель
Маргарита *,
20-08-2014 20:25
(ссылка)
Дождь...
Небо крошилось на мелкие капли дождя - ждя
Тебя и меня под зонтиком
Ты не спешила выходить ,для меня,
Я мок,стоял под подъездом,притворяясь ремонтником
Ты не спешила бежать под дождь,
В мокрые мои объятия
Ты говорила себе- он не вождь
Он не имеет понятия,
Что я принцесса голубых кровей,
Что не стоит он моего мизинца длинного,
Пусть лучше мокнет и стоит у дверей,
И машет ушами ослиными-
Утро,разутренничало и снова дождь,
А зуб у тебя разболелся
И хочешь ты этого или не хошь,
Но надо двигать коленца.....
И я,у подъезда ,простоял не зря
Держа руку с зонтиком
Ты ,выходишь-видишь в небе заря
И я,твой камердинер с понтиком
Вот видишь,небо всё- таки право
Мы вместе -и под одним зонтиком
Nikus
Ты рассказала мне о сне,
В котором дождь, весь в седине,
К стеклу приник.
Во сне своем узнала ты,
Что любит дождь стучать в зонты -
Ведь он шутник.
Дождь неприкаянный поэт,
Его неясный силуэт
Возник в окне.
Ему отпущены грехи,
И он читал тебе стихи
Наедине.
Дождь рифмы сыпал мишурой,
Своей любовной «Хванчкарой»
Тебя поил.
Ты плечи кутала в туман,
Пила рифмованный дурман –
Он так пьянил.
Дождь перешёл с тобой «на ты»,
В ладони падал с высоты
Карнизов крыш.
И ты не ведала, чудя
Под поцелуями дождя,
Что просто спишь.
А утром – все стекло в слезах.
И запах ночи в волосах
Встречал зарю.
Ты с чашкой кофе и суфле
Дождю писала на стекле:
«Благодарю».
Макаров Олег
Художник Леонид Афремов
Тебя и меня под зонтиком
Ты не спешила выходить ,для меня,
Я мок,стоял под подъездом,притворяясь ремонтником
Ты не спешила бежать под дождь,
В мокрые мои объятия
Ты говорила себе- он не вождь
Он не имеет понятия,
Что я принцесса голубых кровей,
Что не стоит он моего мизинца длинного,
Пусть лучше мокнет и стоит у дверей,
И машет ушами ослиными-
Утро,разутренничало и снова дождь,
А зуб у тебя разболелся
И хочешь ты этого или не хошь,
Но надо двигать коленца.....
И я,у подъезда ,простоял не зря
Держа руку с зонтиком
Ты ,выходишь-видишь в небе заря
И я,твой камердинер с понтиком
Вот видишь,небо всё- таки право
Мы вместе -и под одним зонтиком
Nikus
Ты рассказала мне о сне,
В котором дождь, весь в седине,
К стеклу приник.
Во сне своем узнала ты,
Что любит дождь стучать в зонты -
Ведь он шутник.
Дождь неприкаянный поэт,
Его неясный силуэт
Возник в окне.
Ему отпущены грехи,
И он читал тебе стихи
Наедине.
Дождь рифмы сыпал мишурой,
Своей любовной «Хванчкарой»
Тебя поил.
Ты плечи кутала в туман,
Пила рифмованный дурман –
Он так пьянил.
Дождь перешёл с тобой «на ты»,
В ладони падал с высоты
Карнизов крыш.
И ты не ведала, чудя
Под поцелуями дождя,
Что просто спишь.
А утром – все стекло в слезах.
И запах ночи в волосах
Встречал зарю.
Ты с чашкой кофе и суфле
Дождю писала на стекле:
«Благодарю».
Макаров Олег
Художник Леонид Афремов
Маргарита *,
06-08-2014 14:56
(ссылка)
Просто проволока...
Робин Уайт создает сказочные скульптуры из стальной проволоки. Процесс он описывает так: сначала изготавливается стальной каркас, затем формируется скелет и мышцы тела.
По словам Уайта, в каждой фее он хранит каменное «сердце», на котором иногда
оставляет гравировку с посланием.
Эти чудесные феи будто готовы сорваться и полететь прямо сейчас!
Приручите меня, я прошу, приручите.
Утолите во мне жажду вечной игры.
Подарите любовь, нерешимость простите.
Где вы фея моя из волшебной страны.
Покажите мне сон из сокрытых желаний.
Проведите тропою через нежности сад.
Наберите с меня в верности обещаний.
Не смотрите с укором, если я виноват.
Научите прощать, и не думать о прошлом.
Восхитите своей красотою души.
Помогите, я очень устал в этом пошлом.
Нашем мире людей, из корысти и лжи.
Сергей Яворский, 2005
В прозрачных капельках воды
играет Солнца яркий луч,
сверкает он, неся мечты
к Земле, презрев ненастье туч.
Вобрав в себя, поток Любви,
расцветит тысячи сердец.
К тебе он мчится! Погляди!
В нем - жизни радость и венец.
Водяная фея - перстом осенила,
подарила чары, в руки мне вложила
ласковое слово и открыла душу.
Пусть приходит снова, хочется мне слушать
ее тихий говор, ее шепот звонкий.
Капельки-дождинки ритм отмерят тонкий,
убегая в реки, море-океаны,
смоют все печали и залечат раны.
Мне она - сестрица, а быть может - мама.
Вместе с ней - мы Птицы! В даль умчимся рано,
в голубое небо - там где Сон и Быль...
В Бесконечной Сини звездных капель пыль...
Я не принцесса - просто фея,
Любви, цветов и красоты!
И делаю, лишь что умею -
Влюбляю пылкие мечты!
На парусах гоню надежду,
К далеким горным берегам.
Там корабли со страстью нежной,
Встречают взгляды дам сердешных...
Давно затихли фонари
В березовой аллее,
Но ты не меркни, говори,
Моя ночная фея.
Тебе покладист мой убор,
Слиянья звездной дымки,
И никнет мгла перед тобой,
Осевши невидимкой.
Поведай же мне быль о том,
Кто правит краем сумерк,
И пригласи в свой лунный дом,
Чарованный рассудок.
Пока заутрени лучи,
Не подпалят на зорьке
Твои одежи, не молчи,
С собратом одиноким.
Где Сказка бродит звездною порою,
там, в чашечках цветов ночуют Сны...
Когда Луна на небо выплывает и освещает,
поднебесный Мир, спешат на свет ее
воздушные созданья на крылышках Мечты.
Стрекозы-Феи в танце кружат,
взлетают к звездам, устремляясь в Вечность, поют ей песни.
Жемчужины чудес, в гирлянды собираясь, отправятся,
к разбросанным подушкамс легким ветерком.
Салютом расцветаютв пелене Феерий,радужные и ласковые, Сны.
И... дверца в Душу открывается неслышно,
впуская, Счастье и Любовь, под Пологом дрожащей Тьмы.
И, Представленье НАЧАЛОСЬ! Остановилось Время...
И не торопится, и не спешит...
Сюжет неписанный, сплетаясь кружевами, меняется,
и Небыль с Былью, говорит...
И Действие, не меряно часами, в сей Миг,
в правленьи добрых Фей, под неземными небесами.
В глубинных дебрях страждущего сердца
Однажды совершилось волшебство,
В души моей невидимые дверцы
Небесное вселилось существо.
Окрасила бесцветные владенья,
И самые глухие уголки
Ожили ото сна прикосновеньем
Её, из неги сотканной руки.
Воспрянула сердечная столица,
Исчез закабаливший душу сон,
Нашёл я для страны своей царицу,
Зовёт на праздник колокола звон.
Ах, милая моя лесная фея,
Волнует сердце зелень твоих глаз!
Моею быть просить тебя не смею,
Твоим быть попрошу сто тысяч раз!!!
По словам Уайта, в каждой фее он хранит каменное «сердце», на котором иногда
оставляет гравировку с посланием.
Эти чудесные феи будто готовы сорваться и полететь прямо сейчас!
Приручите меня, я прошу, приручите.
Утолите во мне жажду вечной игры.
Подарите любовь, нерешимость простите.
Где вы фея моя из волшебной страны.
Покажите мне сон из сокрытых желаний.
Проведите тропою через нежности сад.
Наберите с меня в верности обещаний.
Не смотрите с укором, если я виноват.
Научите прощать, и не думать о прошлом.
Восхитите своей красотою души.
Помогите, я очень устал в этом пошлом.
Нашем мире людей, из корысти и лжи.
Сергей Яворский, 2005
В прозрачных капельках воды
играет Солнца яркий луч,
сверкает он, неся мечты
к Земле, презрев ненастье туч.
Вобрав в себя, поток Любви,
расцветит тысячи сердец.
К тебе он мчится! Погляди!
В нем - жизни радость и венец.
Водяная фея - перстом осенила,
подарила чары, в руки мне вложила
ласковое слово и открыла душу.
Пусть приходит снова, хочется мне слушать
ее тихий говор, ее шепот звонкий.
Капельки-дождинки ритм отмерят тонкий,
убегая в реки, море-океаны,
смоют все печали и залечат раны.
Мне она - сестрица, а быть может - мама.
Вместе с ней - мы Птицы! В даль умчимся рано,
в голубое небо - там где Сон и Быль...
В Бесконечной Сини звездных капель пыль...
Я не принцесса - просто фея,
Любви, цветов и красоты!
И делаю, лишь что умею -
Влюбляю пылкие мечты!
На парусах гоню надежду,
К далеким горным берегам.
Там корабли со страстью нежной,
Встречают взгляды дам сердешных...
Давно затихли фонари
В березовой аллее,
Но ты не меркни, говори,
Моя ночная фея.
Тебе покладист мой убор,
Слиянья звездной дымки,
И никнет мгла перед тобой,
Осевши невидимкой.
Поведай же мне быль о том,
Кто правит краем сумерк,
И пригласи в свой лунный дом,
Чарованный рассудок.
Пока заутрени лучи,
Не подпалят на зорьке
Твои одежи, не молчи,
С собратом одиноким.
Где Сказка бродит звездною порою,
там, в чашечках цветов ночуют Сны...
Когда Луна на небо выплывает и освещает,
поднебесный Мир, спешат на свет ее
воздушные созданья на крылышках Мечты.
Стрекозы-Феи в танце кружат,
взлетают к звездам, устремляясь в Вечность, поют ей песни.
Жемчужины чудес, в гирлянды собираясь, отправятся,
к разбросанным подушкамс легким ветерком.
Салютом расцветаютв пелене Феерий,радужные и ласковые, Сны.
И... дверца в Душу открывается неслышно,
впуская, Счастье и Любовь, под Пологом дрожащей Тьмы.
И, Представленье НАЧАЛОСЬ! Остановилось Время...
И не торопится, и не спешит...
Сюжет неписанный, сплетаясь кружевами, меняется,
и Небыль с Былью, говорит...
И Действие, не меряно часами, в сей Миг,
в правленьи добрых Фей, под неземными небесами.
В глубинных дебрях страждущего сердца
Однажды совершилось волшебство,
В души моей невидимые дверцы
Небесное вселилось существо.
Окрасила бесцветные владенья,
И самые глухие уголки
Ожили ото сна прикосновеньем
Её, из неги сотканной руки.
Воспрянула сердечная столица,
Исчез закабаливший душу сон,
Нашёл я для страны своей царицу,
Зовёт на праздник колокола звон.
Ах, милая моя лесная фея,
Волнует сердце зелень твоих глаз!
Моею быть просить тебя не смею,
Твоим быть попрошу сто тысяч раз!!!
Метки: скульптура, стихи, фея, фэнтези
Маргарита *,
02-08-2014 15:27
(ссылка)
Картины, которые хочется потрогать
Благодаря необычной технике художница Юстина Копанья создает
невероятные пейзажи, поражающие своей глубиной и объемом.
«Искусство — это мое убежище, жизнь, поэзия, музыка, вкусные
сигары и крепкий чай,это все и везде. Мои работы отражают мир,
каким я его вижу, все мои чувства, люди которых я встречаю и
люблю, природу, которой я восхищаюсь, и вещи, которые
окружают и влияют на меня.
Человек — мое основное вдохновение, это главная тема моих работ.
Предпочтение отдаю живописи маслом на больших холстах, пишу в
своей студии по несколько часов в день. Главное это передать
атмосферу картины, мои кусочки из воспоминаний так, чтоб
зритель тоже смог их прочувствовать и понять.» Юстина Копанья.
Обладательница невероятного навыка, польская художница
Юстина Копанья (Justyna Kopania), в своих экспрессивных размашистых
работах смогла сохранить прозрачность тумана, легкость паруса,
плавное покачивание корабля на волнах.
Ее картины поражают своей глубиной, объемом, насыщенностью,
а текстура такова, что от них невозможно оторвать взгляд,
настолько они притягивают к себе, заставляют ощутить не просто
оптическое, но тактильное прикосновение.
Сама Юстина говорит, что как картина, так и кисть требуют краски
и она ее не жалеет. Поэтому ее работы такие «мясистые».
Она всегда старается передать атмосферу того момента, который
врезался ей в память,но делает это по-особому — так, что мы
взглянули на окружающий нас мир под другим углом. И, возможно,
открыли что-то новое для себя.
Художница советует воспринимать мир иногда глазами ребенка или
как композитор или просто вглядываться в лишайник на берегу
моря, в луну, звезды, небо, в городские здания и человеческие
лица...
И тогда, возможно, в каждой капле дождя, в каждой песчинке и в
каждой снежинке можно будет увидеть миллион красок, которые
были раннее нам недоступны.
«Я смотрю в окно и вижу ночь ... время идет ... И если человек
был бы в состоянии остановить время, он по-прежнему оставался
бы человеком?»
Метки: живопись
Маргарита *,
01-08-2014 10:49
(ссылка)
Нежное... Oleg Pigilev... Полевые цветы...
Иван Бунин
Полевые цветы
В блеске огней, за зеркальными стеклами,
Пышно цветут дорогие цветы,
Нежны и сладки их тонкие запахи,
Листья и стебли полны красоты.
Их возрастили в теплицах заботливо,
Их привезли из-за синих морей;
Их не пугают метели холодные,
Бурные грозы и свежесть ночей...
Есть на полях моей родины скромные
Сестры и братья заморских цветов:
Их возрастила весна благовонная
В зелени майской лесов и лугов.
Видят они не теплицы зеркальные,
А небосклона простор голубой,
Видят они не огни, а таинственный
Вечных созвездий узор золотой.
Веет от них красотою стыдливою,
Сердцу и взору родные они
И говорят про давно позабытые
Светлые дни.
1887
Ольга Колова
Есть особая прелесть в цветах полевых –
Васильках, колокольчиках, в той же ромашке...
Вот она словно солнышко в белой рубашке,
Все кивает головкою нам из травы.
Всей бескрайностью манит волнистая рожь.
Меж нее свою синь поразбрызгало небо.
Нежной синей ресничкой мигают из хлеба
Васильки: «Не грусти, когда мимо идешь!»
Над лугами медовый плывет аромат –
Щедро клевер повсюду рассыпало лето.
И мелькают в траве, словно блики рассвета,
Те душистые шарики, радуя взгляд.
Зачаруют тебя полевые цветы.
Пусть на клумбах в садах есть и краше букеты –
Лишь в лугах ты услышишь мелодию лета
Удивительной нежности и чистоты.
Все печали прогнав, расплескаться б душой
В светлом море цветов, безмятежно-бескрайнем,
И хотя бы на миг прикоснуться к большой,
Исцеляющей душу божественной тайне.
Метки: фото, стихи, макросъёмка
Маргарита *,
29-07-2014 20:42
(ссылка)
Ее боль и счастье
Спасение наше - друг в друге,
в божественно замкнутом круге,
куда посторонним нет входа
ге третье лицо лишь природа.
Спасение наше - друг в друге,
в разломленной надвое вьюге,
в разломленном надвое солнце.
Всё поровну. Этим спасёмся.
Спасение наше - друг в друге:
в сжимающем сердце испуге
вдвоем не остаться, расстаться
и в руки чужие достаться.
Родители нам - не защита.
Мы дети друг друга - не чьи то.
Нам выпало няньчиться с нами.
Родители наши - мы сами.
Какие поддельные страсти
толкают к наживе и власти,
и только та страсть неподдельна,
где двое навек неотдельны.
Всемирная слава - лишь призрак,
когда ты любимым не признан.
Хочу я быть всеми забытым
и только в тебе знаменитым!
А чем я тебя обольщаю?
Бессмертье во мне обещаю.
Такую внутри меня славу,
Которой достойна по праву.
Друг в друга навек перелиты,
мы слиты. Мы как сталактиты.
И северное сиянье -
не наше ли это слиянье?
Людей девяносто процентов
не знают любви полноценной,
поэтому так узколобы
апостолы силы и злобы.
Но если среди оскоплённых
осталось лишь двое влюблённых,
надеяться можно нелживо:
ещё человечество живо.
Стоит на любви всё живое.
Великая армия - двое.
Пусть шепчут и губы и руки:
«Спасение наше - друг в друге».
Евгений Евтушенко
Ты не представляешь как мне больно, каждый раз, когда меня поворачивают в кровати,
я проливаю потоки слез, впрочем, как говорится, собачьему визгу и женским слезам
верить нельзя. Вот так я потеряла невинность.
6-го июля родилась родилась одна из самых известных в мире художниц. Любовь к
мужчине, к живописи, страсть к жизни она пронесла сквозь всю трагическую судьбу.
Коммунистка, сквернословица, экспрессивная и эксцентричная Фрида, любившая
смеяться, пить текилу и курить, стала известной незадолго до своей смерти. Сейчас
ее картины стоят миллионы долларов. Например, «Корни» былa проданa в 2006 году
за 6 миллионов долларов, а один из многочисленных автопортретов в 2000 году — за
5 миллионов долларов.
Ее превозносят феминистки, хотя сама Фрида не была феминисткой. Перед ней
преклоняется ЛГБТ-сообщество, хотя сама она и была бисексуалкой, но не это было
важно. Гораздо важнее ее судьба и творчество.
В шесть лет маленькая Фрида перенесла полиомиелит. Болезнь иссушила ее правую
ногу, поэтому Кало всю жизнь прихрамывала и прятала ногу под брюками или
длинными юбками национальных платьев. Сверстники дразнили ее
«Фрида — деревянная нога». А через 12 лет она попала в страшную автокатастрофу.
В автобус, в котором она ехала со своим другом Алехандро, врезался трамвай.
Алехандро отделался легко, а Фриду покалечило так, что врачи были единодушны в
своих неутешительных прогнозах. Тройной перелом позвоночника, тройной перелом
таза, одиннадцать переломов костей и так настрадавшейся правой ноги, раздробленная
стопа, переломы ключиц и ребер. Железный прут прошил ей живот и таз, навсегда
лишив ее возможности иметь детей.
Фрида выжила — невзирая и вопреки. Но все внутри нее так и осталось покалеченным.
Тридцать две операции, годы в гипсе и на инвалидной коляске, бесконечная боль.
И первые шаги в живописи. Зеркало над кроватью и специальный подрамник,
позволявший писать картины лежа. Автопортреты — то, что Фрида рисовала
постоянно, потому что фактически она сама была единственным, что могла видеть,
будучи прикованной к постели.
Это случилось сразу после того, как мы сели в автобус. Вначале мы ехали в другом,
но я заметила, что потеряла зонтик, и мы вышли, чтобы его найти; вот так я и
оказалась в автобусе, который разорвал меня в клочья. Столкновение произошло на
углу, перед рынком Сан-Хуан. Трамвай ехал медленно, но водитель нашего автобуса
был молод и нетерпелив. Трамвай повернул - и наш автобус оказался зажатым между
ним и стеной.
Я тогда была не глупа для своих лет, но, хотя и пользовалась определенной свободой,
не имела никакого житейского опыта. Наверно, поэтому я не сразу поняла, что со мной
произошло, какие травмы я получила. Первое, о чем я подумала, это хорошенькая
пестрая безделушка, которую в тот день купила и везла с собой. Я попыталась её
найти, думая, что авария несерьезная.
Неправда, будто люди в первую минуту осознают, что с ними произошло, неправда,
будто они плачут. Я не плакала. От толчка нас всех бросило вперед, и обломок
одной из ступенек автобуса пронзил меня, как шпага пронзает быка. Какой то прохожий,
видя, что я истекаю кровью, взял меня на руки и положил на бильярдный стол, а там
уже обо мне позаботился Красный Крест.
Вот так я потеряла невинность. У меня была повреждена почка, я не могла мочиться,
но хуже всего было с позвоночником. Казалось, никто особенно не беспокоится.
Рентгена мне не делали. Я кое как села и попросила известить моих родных.
Матильда узнала о том, что случилось из газет, она первая пришла ко мне и потом
три месяца сутками не отходила от меня. Моя мать месяц была в шоке, она так и не
навестила меня. Когда обо мне сказали сестре Адриане, она упала в обморок.
А отец от расстройства заболел, и я увидела его только три недели спустя.
Через несколько лет, восстановившись после аварии, художница приехала к
Диего Ривере показать свои автопортреты, созданные за год, который она провела в
постели, закованная в ортопедический корсет.
Картины Фриды Кало впечатлили известного художника: "Они передавали исполненную
жизни чувственность, которую дополняла беспощадная, но очень чуткая, способность
к наблюдению. Для меня было очевидно, что эта девочка была прирожденной
художницей".
К тому времени страстный Ривера уже расстался со своей второй женой, и ничто
не мешало ему увлечься двадцатилетней художницей, остроумной, смелой и
талантливой. Невозможно было не влюбиться в незаурядный интеллект Фриды.
Диего был старше на 20 лет, страшен и огромен. Растущие клочьями волосы, выпученные
от возбуждения, или, наоборот, прикрытые набрякшими веками глаза. Он напоминал
людоеда, но «людоеда доброго», как сказал о Диего Максимилиан Волошин, встречавшийся
с ним в Париже. Сам себя Ривера любил изображать в виде толстобрюхой лягушки
с чьим-то сердцем в руке. Его всегда обожали женщины, Диего отвечал взаимностью,
но как-то признался: «Чем сильнее я люблю женщин, тем сильнее я хочу заставить их
страдать».
В моей жизни были всего две по-настоящему тяжелых катастрофы: одна — когда я
попала под трамвай, другая - под Диего.
Одно из самых известных высказываний Кало, передающее весь смысл их отношений.
А одна из самых известных картин на эту тему — «Всего несколько уколов». Кровавая
постель и мужчина с ножом, стоящий над распростертым телом Фриды.
«Всего несколько уколов»
Ривера изменял жене направо и налево. «Я пыталась утопить свои печали, но эти
ублюдки научились плавать...», и она тоже стала изменять. Ривера ревновал и
бесился — ей не было позволительно то, что он позволял себе. После пяти лет
скандалов, упреков и ссор они развелись, но через год поженились снова.
Ни на одном автопортрете Фрида не улыбается: серьезное, даже скорбное лицо,
сросшиеся густые брови, чуть заметные черные усики над плотно сжатыми
чувственными губами.
Идея ее картин зашифрована в деталях, фоне, фигурах, появляющихся рядом с Фридой.
Или рядом с двумя Фридами. Ей часто приходилось будто разделяться. Она до
аварии — и она после аварии. Она страдающая — она спокойная. На людях она почти
всегда была бодрой, заразительно хохотала, громко материлась, пила, курила и вела
себя так, будто она самый счастливый человек на свете. Ее истинные внутренние
переживания находили выход в картинах и дневнике.
«Две Фриды»
Одно время я одевалась как мальчик, с бритой головой, в брюках, ботинках и кожаной
куртке. Но когда я отправилась на свидание с Диего, я надела теуанский костюм.
«Дерево надежды»
«Диего в мыслях»
Когда ты вернешься, я не смогу дать тебе ничего такого, чего бы тебе хотелось.
Раньше я была ребячливой и кокетливой, теперь буду ребячливой и ни на что не
годной, а это гораздо хуже... Вся моя жизнь в тебе, но насладиться этой жизнью
я не смогу никогда...
«Корни»
«Автопортрет с распущенными волосами»
1947. «The Broken Column»
Когда она в Штатах потеряла второго своего ребенка, то прямо в больнице написала
картину «Госпиталь Генри Форда». Это исповедь женщины, утратившей не только
своего ребенка, но и свою женственность, свой род, свое предназначение и будущее.
По горизонту — урбанистический ландшафт Америки, в центре — железная больничная
кровать, на которой лежит истекающая кровью Фрида, символично связанная пуповиной
с зародышем, улиткой и анатомическим макетом. Лаконизм и простота символов Фриды
обнажают силу ее переживаний, статичность образов подчеркивают немую, застывшую
боль.
«Госпиталь Генри Форда»
Больше всего в жизни Фрида любила саму жизнь — и это магнитом притягивало к ней
мужчин и женщин. Несмотря на мучительные физические страдания, она искрилась
юмором, могла хохотать до изнеможения, подшучивать над собой, развлекаться и от
души кутить. И только взяв кисть, позволяла себе думать о неизбежном. Она мечтала
о ребенке, но страшная травма не позволила ей иметь детей. Три беременности — а это
был настоящий подвиг в ее положении — закончились трагично. И тогда она стала
рисовать детей. Чаще всего — мертвых.
Последние 10 лет Фрида Кало вела дневник, успев исписать и изрисовать скромные
170 страниц, которые теперь являются частью ее наследия. Сорок лет он пролежал в
закрытом архиве мексиканского правительства, прежде чем его опубликовали. 170
страниц с акварелями и коллажами, воспоминаниями о детстве, записями о болезни
и мучительной любви к мужу.
Имя Diego встречается в ее дневнике чаще других слов. Она мучается от того, что не
может найти слов, чтобы высказать ему все о своих чувствах, от того, что они
невыразимы.
«Диего — начало,
Диего — мой ребенок,
Диего — мой друг,
Диего — художник,
Диего — мой отец,
Диего — мой возлюбленный,
Диего — мой супруг,
Диего — моя мать,
Диего — я сама,
Диего — это все».
Она рисует в дневнике птицу с опущенными крыльями. Над птицей Фрида пишет:
Te vas? — Ты уходишь? И отвечает — Нет. Alas rotas — Сломаны крылья. Ей никуда
не деться ни от сломанных костей, ни от истерзанного сердца. Не получится ни
улететь, ни уйти, ни даже уползти.
Это к нему обращено обведенное и многократно подчеркнутое слово ternura — нежность.
Его лицо будет проступать в случайных образах ее беглых зарисовок. В 1953-м году,
будучи в одиночестве и вдали от него, она по-своему отпразднует его день рождения,
записав в дневнике «8 декабря... Диего... Любовь».
«Да здравствует Сталин, да здравствует Диего».
В 1950 году ей сделали еще 7 операций на позвоночнике, 9 месяцев она провела на
больничной койке и теперь уже навсегда осталась в инвалидной коляске. В 1953 году,
за год до смерти, ей ампутировали правую ногу, чтобы остановить гангрену. И в это
же время в Мехико открылась ее первая персональная выставка. На открытие Фрида
прибыла на машине скорой помощи с включенными сиренами. Она улыбалась, в одной
руке была неизменная сигарета, во второй — бутылка текилы, в волосах — цветок, в
смехе — радость и ирония.
За неделю до смерти Фрида написала картину «Да здравствует жизнь» — «Viva la vida».
Солнечный натюрморт, в котором сосредоточилось ее отношение к жизни. И к смерти.
«Viva la vida»
А потом она все же смогла найти слова, в которых выразила свою любовь к Диего Ривере.
«... В слюне
в бумаге
в затмении
Во всех строчках
Во всех красках
во всех кувшинах
В моей груди
снаружи, внутри...
ДИЕГО в моих устах в моем сердце в моем безумии
в моем сне в промокательной бумаге в кончике пера в карандашах
в пейзажах в еде в металле в воображении в болезнях в витринах
в его уловках в его глазах в его устах в его лжи».
Она записала их на клочке бумаги. Диего получил его за несколько дней до
его собственной смерти.
Ноги — зачем мне они, раз у меня есть крылья, чтобы летать?
Комплименты мне не нужны. Мне нужны советы знающего человека.
В искусстве я не любитель, и не знаток. Я просто девушка, которой нужно работать,
чтобы жить.
Тревога, горе, наслаждение, смерть - это, по сути, один,
и всегда один, способ существовать.
Они думали, что я сюрреалистка, но я не была ею. Я никогда не писала снов.
Я писала собственную реальность.
…самое главное для всех в Гринголандии – обладать честолюбием, добиться успеха,
стать «кем-то», и, честно, у меня нет таких амбиций, даже самую малость,
я презираю тщеславие, и в любом случае мне неинтересно
быть gran caca (большой шишкой)...
Если так будет продолжаться, то лучше бы меня убрали с этой планеты...
Мечтаю уйти радостно и никогда не возвращаться.
в божественно замкнутом круге,
куда посторонним нет входа
ге третье лицо лишь природа.
Спасение наше - друг в друге,
в разломленной надвое вьюге,
в разломленном надвое солнце.
Всё поровну. Этим спасёмся.
Спасение наше - друг в друге:
в сжимающем сердце испуге
вдвоем не остаться, расстаться
и в руки чужие достаться.
Родители нам - не защита.
Мы дети друг друга - не чьи то.
Нам выпало няньчиться с нами.
Родители наши - мы сами.
Какие поддельные страсти
толкают к наживе и власти,
и только та страсть неподдельна,
где двое навек неотдельны.
Всемирная слава - лишь призрак,
когда ты любимым не признан.
Хочу я быть всеми забытым
и только в тебе знаменитым!
А чем я тебя обольщаю?
Бессмертье во мне обещаю.
Такую внутри меня славу,
Которой достойна по праву.
Друг в друга навек перелиты,
мы слиты. Мы как сталактиты.
И северное сиянье -
не наше ли это слиянье?
Людей девяносто процентов
не знают любви полноценной,
поэтому так узколобы
апостолы силы и злобы.
Но если среди оскоплённых
осталось лишь двое влюблённых,
надеяться можно нелживо:
ещё человечество живо.
Стоит на любви всё живое.
Великая армия - двое.
Пусть шепчут и губы и руки:
«Спасение наше - друг в друге».
Евгений Евтушенко
Ты не представляешь как мне больно, каждый раз, когда меня поворачивают в кровати,
я проливаю потоки слез, впрочем, как говорится, собачьему визгу и женским слезам
верить нельзя. Вот так я потеряла невинность.
6-го июля родилась родилась одна из самых известных в мире художниц. Любовь к
мужчине, к живописи, страсть к жизни она пронесла сквозь всю трагическую судьбу.
Коммунистка, сквернословица, экспрессивная и эксцентричная Фрида, любившая
смеяться, пить текилу и курить, стала известной незадолго до своей смерти. Сейчас
ее картины стоят миллионы долларов. Например, «Корни» былa проданa в 2006 году
за 6 миллионов долларов, а один из многочисленных автопортретов в 2000 году — за
5 миллионов долларов.
Ее превозносят феминистки, хотя сама Фрида не была феминисткой. Перед ней
преклоняется ЛГБТ-сообщество, хотя сама она и была бисексуалкой, но не это было
важно. Гораздо важнее ее судьба и творчество.
В шесть лет маленькая Фрида перенесла полиомиелит. Болезнь иссушила ее правую
ногу, поэтому Кало всю жизнь прихрамывала и прятала ногу под брюками или
длинными юбками национальных платьев. Сверстники дразнили ее
«Фрида — деревянная нога». А через 12 лет она попала в страшную автокатастрофу.
В автобус, в котором она ехала со своим другом Алехандро, врезался трамвай.
Алехандро отделался легко, а Фриду покалечило так, что врачи были единодушны в
своих неутешительных прогнозах. Тройной перелом позвоночника, тройной перелом
таза, одиннадцать переломов костей и так настрадавшейся правой ноги, раздробленная
стопа, переломы ключиц и ребер. Железный прут прошил ей живот и таз, навсегда
лишив ее возможности иметь детей.
Фрида выжила — невзирая и вопреки. Но все внутри нее так и осталось покалеченным.
Тридцать две операции, годы в гипсе и на инвалидной коляске, бесконечная боль.
И первые шаги в живописи. Зеркало над кроватью и специальный подрамник,
позволявший писать картины лежа. Автопортреты — то, что Фрида рисовала
постоянно, потому что фактически она сама была единственным, что могла видеть,
будучи прикованной к постели.
Это случилось сразу после того, как мы сели в автобус. Вначале мы ехали в другом,
но я заметила, что потеряла зонтик, и мы вышли, чтобы его найти; вот так я и
оказалась в автобусе, который разорвал меня в клочья. Столкновение произошло на
углу, перед рынком Сан-Хуан. Трамвай ехал медленно, но водитель нашего автобуса
был молод и нетерпелив. Трамвай повернул - и наш автобус оказался зажатым между
ним и стеной.
Я тогда была не глупа для своих лет, но, хотя и пользовалась определенной свободой,
не имела никакого житейского опыта. Наверно, поэтому я не сразу поняла, что со мной
произошло, какие травмы я получила. Первое, о чем я подумала, это хорошенькая
пестрая безделушка, которую в тот день купила и везла с собой. Я попыталась её
найти, думая, что авария несерьезная.
Неправда, будто люди в первую минуту осознают, что с ними произошло, неправда,
будто они плачут. Я не плакала. От толчка нас всех бросило вперед, и обломок
одной из ступенек автобуса пронзил меня, как шпага пронзает быка. Какой то прохожий,
видя, что я истекаю кровью, взял меня на руки и положил на бильярдный стол, а там
уже обо мне позаботился Красный Крест.
Вот так я потеряла невинность. У меня была повреждена почка, я не могла мочиться,
но хуже всего было с позвоночником. Казалось, никто особенно не беспокоится.
Рентгена мне не делали. Я кое как села и попросила известить моих родных.
Матильда узнала о том, что случилось из газет, она первая пришла ко мне и потом
три месяца сутками не отходила от меня. Моя мать месяц была в шоке, она так и не
навестила меня. Когда обо мне сказали сестре Адриане, она упала в обморок.
А отец от расстройства заболел, и я увидела его только три недели спустя.
Через несколько лет, восстановившись после аварии, художница приехала к
Диего Ривере показать свои автопортреты, созданные за год, который она провела в
постели, закованная в ортопедический корсет.
Картины Фриды Кало впечатлили известного художника: "Они передавали исполненную
жизни чувственность, которую дополняла беспощадная, но очень чуткая, способность
к наблюдению. Для меня было очевидно, что эта девочка была прирожденной
художницей".
К тому времени страстный Ривера уже расстался со своей второй женой, и ничто
не мешало ему увлечься двадцатилетней художницей, остроумной, смелой и
талантливой. Невозможно было не влюбиться в незаурядный интеллект Фриды.
Диего был старше на 20 лет, страшен и огромен. Растущие клочьями волосы, выпученные
от возбуждения, или, наоборот, прикрытые набрякшими веками глаза. Он напоминал
людоеда, но «людоеда доброго», как сказал о Диего Максимилиан Волошин, встречавшийся
с ним в Париже. Сам себя Ривера любил изображать в виде толстобрюхой лягушки
с чьим-то сердцем в руке. Его всегда обожали женщины, Диего отвечал взаимностью,
но как-то признался: «Чем сильнее я люблю женщин, тем сильнее я хочу заставить их
страдать».
В моей жизни были всего две по-настоящему тяжелых катастрофы: одна — когда я
попала под трамвай, другая - под Диего.
Одно из самых известных высказываний Кало, передающее весь смысл их отношений.
А одна из самых известных картин на эту тему — «Всего несколько уколов». Кровавая
постель и мужчина с ножом, стоящий над распростертым телом Фриды.
«Всего несколько уколов»
Ривера изменял жене направо и налево. «Я пыталась утопить свои печали, но эти
ублюдки научились плавать...», и она тоже стала изменять. Ривера ревновал и
бесился — ей не было позволительно то, что он позволял себе. После пяти лет
скандалов, упреков и ссор они развелись, но через год поженились снова.
Ни на одном автопортрете Фрида не улыбается: серьезное, даже скорбное лицо,
сросшиеся густые брови, чуть заметные черные усики над плотно сжатыми
чувственными губами.
Идея ее картин зашифрована в деталях, фоне, фигурах, появляющихся рядом с Фридой.
Или рядом с двумя Фридами. Ей часто приходилось будто разделяться. Она до
аварии — и она после аварии. Она страдающая — она спокойная. На людях она почти
всегда была бодрой, заразительно хохотала, громко материлась, пила, курила и вела
себя так, будто она самый счастливый человек на свете. Ее истинные внутренние
переживания находили выход в картинах и дневнике.
«Две Фриды»
Одно время я одевалась как мальчик, с бритой головой, в брюках, ботинках и кожаной
куртке. Но когда я отправилась на свидание с Диего, я надела теуанский костюм.
«Дерево надежды»
«Диего в мыслях»
Когда ты вернешься, я не смогу дать тебе ничего такого, чего бы тебе хотелось.
Раньше я была ребячливой и кокетливой, теперь буду ребячливой и ни на что не
годной, а это гораздо хуже... Вся моя жизнь в тебе, но насладиться этой жизнью
я не смогу никогда...
«Корни»
«Автопортрет с распущенными волосами»
1947. «The Broken Column»
Когда она в Штатах потеряла второго своего ребенка, то прямо в больнице написала
картину «Госпиталь Генри Форда». Это исповедь женщины, утратившей не только
своего ребенка, но и свою женственность, свой род, свое предназначение и будущее.
По горизонту — урбанистический ландшафт Америки, в центре — железная больничная
кровать, на которой лежит истекающая кровью Фрида, символично связанная пуповиной
с зародышем, улиткой и анатомическим макетом. Лаконизм и простота символов Фриды
обнажают силу ее переживаний, статичность образов подчеркивают немую, застывшую
боль.
«Госпиталь Генри Форда»
Больше всего в жизни Фрида любила саму жизнь — и это магнитом притягивало к ней
мужчин и женщин. Несмотря на мучительные физические страдания, она искрилась
юмором, могла хохотать до изнеможения, подшучивать над собой, развлекаться и от
души кутить. И только взяв кисть, позволяла себе думать о неизбежном. Она мечтала
о ребенке, но страшная травма не позволила ей иметь детей. Три беременности — а это
был настоящий подвиг в ее положении — закончились трагично. И тогда она стала
рисовать детей. Чаще всего — мертвых.
Последние 10 лет Фрида Кало вела дневник, успев исписать и изрисовать скромные
170 страниц, которые теперь являются частью ее наследия. Сорок лет он пролежал в
закрытом архиве мексиканского правительства, прежде чем его опубликовали. 170
страниц с акварелями и коллажами, воспоминаниями о детстве, записями о болезни
и мучительной любви к мужу.
Имя Diego встречается в ее дневнике чаще других слов. Она мучается от того, что не
может найти слов, чтобы высказать ему все о своих чувствах, от того, что они
невыразимы.
«Диего — начало,
Диего — мой ребенок,
Диего — мой друг,
Диего — художник,
Диего — мой отец,
Диего — мой возлюбленный,
Диего — мой супруг,
Диего — моя мать,
Диего — я сама,
Диего — это все».
Она рисует в дневнике птицу с опущенными крыльями. Над птицей Фрида пишет:
Te vas? — Ты уходишь? И отвечает — Нет. Alas rotas — Сломаны крылья. Ей никуда
не деться ни от сломанных костей, ни от истерзанного сердца. Не получится ни
улететь, ни уйти, ни даже уползти.
Это к нему обращено обведенное и многократно подчеркнутое слово ternura — нежность.
Его лицо будет проступать в случайных образах ее беглых зарисовок. В 1953-м году,
будучи в одиночестве и вдали от него, она по-своему отпразднует его день рождения,
записав в дневнике «8 декабря... Диего... Любовь».
«Да здравствует Сталин, да здравствует Диего».
В 1950 году ей сделали еще 7 операций на позвоночнике, 9 месяцев она провела на
больничной койке и теперь уже навсегда осталась в инвалидной коляске. В 1953 году,
за год до смерти, ей ампутировали правую ногу, чтобы остановить гангрену. И в это
же время в Мехико открылась ее первая персональная выставка. На открытие Фрида
прибыла на машине скорой помощи с включенными сиренами. Она улыбалась, в одной
руке была неизменная сигарета, во второй — бутылка текилы, в волосах — цветок, в
смехе — радость и ирония.
За неделю до смерти Фрида написала картину «Да здравствует жизнь» — «Viva la vida».
Солнечный натюрморт, в котором сосредоточилось ее отношение к жизни. И к смерти.
«Viva la vida»
А потом она все же смогла найти слова, в которых выразила свою любовь к Диего Ривере.
«... В слюне
в бумаге
в затмении
Во всех строчках
Во всех красках
во всех кувшинах
В моей груди
снаружи, внутри...
ДИЕГО в моих устах в моем сердце в моем безумии
в моем сне в промокательной бумаге в кончике пера в карандашах
в пейзажах в еде в металле в воображении в болезнях в витринах
в его уловках в его глазах в его устах в его лжи».
Она записала их на клочке бумаги. Диего получил его за несколько дней до
его собственной смерти.
Ноги — зачем мне они, раз у меня есть крылья, чтобы летать?
Комплименты мне не нужны. Мне нужны советы знающего человека.
В искусстве я не любитель, и не знаток. Я просто девушка, которой нужно работать,
чтобы жить.
Тревога, горе, наслаждение, смерть - это, по сути, один,
и всегда один, способ существовать.
Они думали, что я сюрреалистка, но я не была ею. Я никогда не писала снов.
Я писала собственную реальность.
…самое главное для всех в Гринголандии – обладать честолюбием, добиться успеха,
стать «кем-то», и, честно, у меня нет таких амбиций, даже самую малость,
я презираю тщеславие, и в любом случае мне неинтересно
быть gran caca (большой шишкой)...
Если так будет продолжаться, то лучше бы меня убрали с этой планеты...
Мечтаю уйти радостно и никогда не возвращаться.
Маргарита *,
23-07-2014 06:43
(ссылка)
Текстильная скульптура Устиновой Юлии
"Эротику" можно и крючком, и спицами связать...)))
Автор Устинова Юлия среди своих работ
У Юлии нет псевдонима или привычного для всех нас ника. Она не сидит в виртуальных
сообществах рукодельниц. Однако ее парящие толстушки известны во всем мире - они
необычно пластичны, реалистичны и очаровательны. Они были главными персонажами
не одной выставки, потрясли до глубины души и покорили массу людей. В каждой такой
кукле можно увидеть не только свой - особый - характер, но и очень хорошо
прочувствовать ее судьбу. А разве бывает у женщины простая судьба?..
Устинова Юлия Николаевна родилась в Москве в 1961 году в семье художников.
Училась в Московской средней художественной школе (МСХШ), затем в Полиграфическом
институте на факультете книжной графики. С 1978 года и по сегодняшний день
сотрудничает с издательствами как художник-иллюстратор детской литературы.
Также некоторое время занималась детской модой и текстильным дизайном.
С 1988 года член Союза Художников по секции скульптуры.
Вязаную скульптуру впервые представила на выставке «Художник и его увлечения»в Московском доме художника (МДХ) на Кузнецком мосту в 1989 году.
Затем последовали выставки в музее Декоративно-прикладного искусства,
Доме скульптора, галерее Дэвидсон в Сиэтле, в журнале «Наше наследие»,
несколько персональных выставок состоялось в ЦДХ. Сейчас работы Юлии находятся
в частных коллекциях в России и за рубежом.
Ее вязаные женщины занимаются обычными повседневными делами, а иногда устав от
быта, взлетают и парят над землей. Юлия Устинова посвящает свои работы, в основном,
женским образам древней мифологии и, по сути, они обращены к извечной
теме — женщина в искусстве. Ее текстильная скульптура, созданная крючком, точно
«подцепляет» и заостряет ту часть античных мифов, которая может быть обытовлена,
приближена к нашему времени, к общему течению повседневной жизни.
Нить, которой Устинова владеет так, как владеет глиной традиционный скульптор,
оказывается в ее руках материалом, способным передать выразительную пластику тела,
сродни хореографии, и тонкую психологию, приправленную долей абсурда.
Фигурки связаны из разноцветной пряжи (главным образом, шерсть с акрилом).
Каждая представляет законченный образ. Есть дамы — мечтательницы и игривые
сирены. Вязаные женские фигуры вызывают добрую улыбку и желание поскорее
взяться за крючок. Ведь вязальщицы в коллекции тоже присутствуют.
"Я родилась в семье у мамы-скульптора и папы-книжного иллюстратора, рисовала
всегда и всё. Хотя мудрые родители насильно меня в искусство не тащили, для меня
самой выбора не было - только в художники! Родители, конечно, меня поддерживали,
и я до сих пор обращаюсь к ним за профессиональными советами.
Мама и бабушка учили меня вязать лет с четырёх - косички, цветочки. А годам к
шести-семи я уже обвязывала кукол с ног до головы, и, спасибо маме, она никогда не
жалела для меня ниток, хотя я их и нещадно портила.
В седьмом-восьмом классе я (уже на спицах) начала вязать себе - ужасно много, а из
остатков вязала крючком игрушки, в основном, зверюшек, а потом и куколок - обычных,
в разных одёжках. Позже мне захотелось такую куколку закрепить вертикально - возник
каркас, постамент.
В общем, соединилась скульптура, которой к тому времени я уже начала заниматься, и
моя любовь к вязанию. Первые работы, к сожалению, не сохранились или находятся в
плачевном состоянии - я набивала их резаным поролоном, не зная, что со временем он
превращается в липкую гадость.
Толстушки - как олицетворение женского начала. Да и сам материал, мне кажется,
диктует объёмность, ведь сплошной целлюлит вывязывается! Стройных пыталась вязать
-не то. В неправильной, изобильной фигуре больше характера.
Как рождаются - не знаю. Чаще всего - в муках, в борьбе с колющейся проволокой,
с непластичными нитками, сбивающейся набивкой... А вяжу всегда по наитию, без
схемы, ну разве что ряды в руках или ногах посчитаю - чтобы приблизительно одной
длинны были. Времени уходит по разному (куклы-то) разные - от двух дней до месяца.
Установка на постамент – это ужасная морока. И пилишь, и сверлишь, такое вот рукоделие...
Источники вдохновения? Вдохновение анализу не поддаётся, если б знать...
А так - много рисую на пляже, с моря всегда привожу несколько идей, да и по улицам
ходят замечательные персонажи! Поза и фигура - продуманные, они для выражения
настроения, а вот с чего идея куклы начинается - трудно сказать, всегда по-разному.
Или увидишь какую-нибудь женщину, ну прямо олицетворяющую материнство, или
наоборот – одиночество. А то нитки так по цвету сложатся - совершенная весна, тогда
к ним придумывается тётенька... Результата стараюсь добиться соответствующего перво
начальной задумке - иногда перевязываю по нескольку раз, а то и сразу всё совпадает.
Нитки я больше всего люблю шерсть с акрилом, но часто для сложности цвета
добавляю и тонкие хлопковые, типа "ириса". Вообще пряжу составляю сама - из двух,
трёх и более цветов. Иногда покупаю пакеты обрезков и из них собираю цветовые
сочетания. Конечно, куча узелков, зато как с палитрой. Кукол я раньше вязала,
в основном, розовых, и они были какие-то слишком голые, а мне это не нужно.
Мне нужна форма. Меланж ,мне кажется, эту проблему снял. А крючки я использую
размером 2,5 и 3.
Куклы большей частью живут у меня дома и ездят по выставкам. Продаю редко и
только в хорошие руки. Иногда дарю - добрым друзьям. Делаю ещё небольшие
игрушечки - вот их сдаю в магазины уникальных подарков или сама продаю на
выставках. Из мест, где есть мои работы, больше всего горжусь и люблю Кукольный
Дом на Варварке. Там живёт кукла в натуральную величину. Она у меня одна такая,
называется - "женщина с не сложившейся судьбой". Впрочем, на детские праздники
её переодевают феей.
Учеников у меня нет, наверное, потому, что как же можно учить и одновременно
рисовать-лепить-вязать? И выкроек-схем у меня тоже нет."
Женская проза
Ариадна и Минотавр
Метки: скульптура
Маргарита *,
19-07-2014 19:34
(ссылка)
Английский художник Richard Thorn
" О МОРЕ, задыхаюсь я от СЧАСТЬЯ, ОТ твоего безбрежья и красы.
Не слышу я, как на моем запястье,считая время,тикают часы.
Не слышу я, как быстро стрелки скачут.
Я ощущеньем вечности полна. Я-как волна.
А это значит,Что времени я не подчинена."
Море бездонное, нежно манящее,
Тихий прибоя звон.
Чайки в небе натужно кричащие,
Пена, барашки волн.
Берег песчаный, влажный и трепетный,
Яркого солнца лучи.
Волны качаются с ритмами времени,
Вдаль унося корабли.
Те за луной уплывают просторами,
К пальмам из южных стран.
Эх, побродяжничать, сбросить оковы бы,
Душного города хлам.
Море бездонное, тихо манящее,
Нежный прибоя звон,
И корабли, в мираж уходящие,
Чаек надрывный стон.
— Стоишь на берегу и чувствуешь солёный запах ветра, что веет с моря. И веришь, что свободен ты, и жизнь лишь началась. И губы жжет подруги поцелуй, пропитанный слезой.
— Я не был на море…
— Ладно, не заливай… Ни разу не был на море?
— Не довелось. Не был.
— Уже постучались на небеса, накачались текилой, буквально проводили себя … в последний путь. Хм. А ты на море-то не побывал.
— Не успел, не вышло.
— Не знал, что на небесах никуда без этого?
— …
— Пойми, на небесах только и говорят, что о море. Как оно бесконечно прекрасно. О закате, который они видели. О том, как солнце, погружаясь в волны, стало алым, как кровь. И почувствовали, что море впитало энергию светила в себя, и солнце было укращено, и огонь уже догорал в глубине. А ты? Что ты им скажешь? Ведь ты ни разу не был на море. Там наверху тебя окрестят лохом.— Что ж теперь поделаешь… (Достучаться до небес)
Не слышу я, как на моем запястье,считая время,тикают часы.
Не слышу я, как быстро стрелки скачут.
Я ощущеньем вечности полна. Я-как волна.
А это значит,Что времени я не подчинена."
Море бездонное, нежно манящее,
Тихий прибоя звон.
Чайки в небе натужно кричащие,
Пена, барашки волн.
Берег песчаный, влажный и трепетный,
Яркого солнца лучи.
Волны качаются с ритмами времени,
Вдаль унося корабли.
Те за луной уплывают просторами,
К пальмам из южных стран.
Эх, побродяжничать, сбросить оковы бы,
Душного города хлам.
Море бездонное, тихо манящее,
Нежный прибоя звон,
И корабли, в мираж уходящие,
Чаек надрывный стон.
Вольфгер Владислав Валериевич
Если хочешь, ладонью тронь.
Море - это живой огонь.
Море - это купель без дна,
Сон из яви и явь из сна.
Море - это дыханье сфер,
Если любишь - любовь без мер,
Если хочешь дойти до звезд -
Меж землею и небом мост.
Море - это уснувший гром,
Сплав из вечности с серебром,
Мир где время бежит легко
Прямо в сердце живой рекой.
От черты до черты вода...
Век бы слушать, придя сюда,
Как поет глубиной у ног
Грудь, в которой смеется Бог.
Море - это живой огонь.
Море - это купель без дна,
Сон из яви и явь из сна.
Море - это дыханье сфер,
Если любишь - любовь без мер,
Если хочешь дойти до звезд -
Меж землею и небом мост.
Море - это уснувший гром,
Сплав из вечности с серебром,
Мир где время бежит легко
Прямо в сердце живой рекой.
От черты до черты вода...
Век бы слушать, придя сюда,
Как поет глубиной у ног
Грудь, в которой смеется Бог.
Юлия Крылова
Я ветром развеян на тысячу снов
По всем побережьям твоих океанов,
Серебряный пепел разбитых миров
Уносит прибой из ладоней тумана...
Сплошная печаль – я придуман тобой,
Как рифма к зиме, одиночеству, снегу.
Монета волшебной страны на руке,
Страны – где не буду, увы, да и не был…
Я ветром развеян на тысячу слов,
Запретных стихов и запретов стихами.
Серебряный пепел разбитых миров
Уносит прибой разноцветными снами…
Снежный Рыцарь)...
По всем побережьям твоих океанов,
Серебряный пепел разбитых миров
Уносит прибой из ладоней тумана...
Сплошная печаль – я придуман тобой,
Как рифма к зиме, одиночеству, снегу.
Монета волшебной страны на руке,
Страны – где не буду, увы, да и не был…
Я ветром развеян на тысячу слов,
Запретных стихов и запретов стихами.
Серебряный пепел разбитых миров
Уносит прибой разноцветными снами…
Снежный Рыцарь)...
— Стоишь на берегу и чувствуешь солёный запах ветра, что веет с моря. И веришь, что свободен ты, и жизнь лишь началась. И губы жжет подруги поцелуй, пропитанный слезой.
— Я не был на море…
— Ладно, не заливай… Ни разу не был на море?
— Не довелось. Не был.
— Уже постучались на небеса, накачались текилой, буквально проводили себя … в последний путь. Хм. А ты на море-то не побывал.
— Не успел, не вышло.
— Не знал, что на небесах никуда без этого?
— …
— Пойми, на небесах только и говорят, что о море. Как оно бесконечно прекрасно. О закате, который они видели. О том, как солнце, погружаясь в волны, стало алым, как кровь. И почувствовали, что море впитало энергию светила в себя, и солнце было укращено, и огонь уже догорал в глубине. А ты? Что ты им скажешь? Ведь ты ни разу не был на море. Там наверху тебя окрестят лохом.— Что ж теперь поделаешь… (Достучаться до небес)
"Молитва морю"
Солнце и звезды в твоей глубине,
Солнце и звезды вверху, на просторе.
Вечное море,
Дай мне и солнцу и звездам отдаться вдвойне
Сумрак ночей и улыбку зари
Дай отразить в успокоенном взоре.
Вечное море,
Детское горе мое усыпи, залечи, раствори.
Влей в это сердце живую струю,
Дай отдохнуть от терпения - в споре.
Вечное море,
В мощные воды твои свой беспомощный дух предаю!
Солнце и звезды в твоей глубине,
Солнце и звезды вверху, на просторе.
Вечное море,
Дай мне и солнцу и звездам отдаться вдвойне
Сумрак ночей и улыбку зари
Дай отразить в успокоенном взоре.
Вечное море,
Детское горе мое усыпи, залечи, раствори.
Влей в это сердце живую струю,
Дай отдохнуть от терпения - в споре.
Вечное море,
В мощные воды твои свой беспомощный дух предаю!
Цветаева
Маргарита *,
13-07-2014 08:12
(ссылка)
Картины Maria Zeldis
Maria Zeldis - художник-самоучка. Мария родилась в 1955 г в Киеве. Живёт в Мексике.
Она профессиональный музыкант, пианистка. Графика - это её хобби, которым занимается
около 10 лет. Профессиональная художница - её сестра - близнец, иконописца, монахиня
в Киевском Фроловском монастыре. Друзья сына подарили ей страницу на deviantart.
Её работы мгновенно разошлись по интернету.
1.
2.
3.
Оживает душа от предчувствия новых историй,
Что диктует весна под стаккато апрельских дождей…
Снится жёлтое солнце и самое синее море,
Появляется множество ярких и светлых идей –
Будто в каждом из нас спит волшебник – весёлый и добрый,
И магической силой наполнен звенящий эфир.
Каждый, кто пожелает, сумеет легко и свободно
Вдруг однажды, случайно, придумать свой собственный мир!
Мир, распахнутый настежь попутному доброму ветру,
Мир чудес и загадок, которые просто решить,
Мир для тех, кто, как веточка тянется, тянется к свету,
Мир, в котором так просто и радостно-солнечно жить!
4.
5.
6.
Жизнь расчерченная на полосы —
Чередуются свет и тень…
Свежий ветер ерошит волосы,
Прогоняя хандру и лень.
Счастье – хрупкое, скоротечное…
Впрочем, может и надо так —
Чтобы радость чистосердечную
Приносил нам любой пустяк:
Солнца луч из-за туч пробившийся…
Первый дождичек по весне…
Или сон, вдруг однажды сбывшийся…
Или первый пушистый снег…
Свежий ветер ерошит волосы
Мысли путая всё сильней…
Жизнь-художник рисует полосы
Многоцветной палитрой дней!
7.
8.
Этот маршрут не отмечен на контурной карте,
Нет ни подсказок, ни самых счастливых примет.
И не доехать никак - ни в купе, ни в плацкарте…
Впрочем, туда и не купишь обратный билет!
Детство…
«Секретик», зарытый под старой берёзой –
Бусина, фантик, цветочек, осколок стекла…
Смех и веселье… А самые горькие слёзы
Лишь от того, что бабуля домой позвала –
«Женя! Обедать!» - весомее нет аргумента!
А во дворе без меня продолжают играть…
Самое яркое и бесшабашное лето
Мне не забыть, но, увы, не вернуть, не догнать…
Детство…
Нотации мамы про тёплую шапку,
Ту, что у школы снимаешь и прячешь в портфель…
Фотоальбом и с рисунками старая папка -
Словно в минувшее приоткрывается дверь…
Мы то грустим, то, порой, беззаботно смеёмся,
То ускоряемся, то никуда не спешим…
Детство... оно не уходит, оно – остаётся
Где-то на самой окраине нашей души.
9.
10.
11.
12.
13.
14.
15.
16.
17.
Она профессиональный музыкант, пианистка. Графика - это её хобби, которым занимается
около 10 лет. Профессиональная художница - её сестра - близнец, иконописца, монахиня
в Киевском Фроловском монастыре. Друзья сына подарили ей страницу на deviantart.
Её работы мгновенно разошлись по интернету.
1.
2.
3.
Оживает душа...
Евгения Шарова
Евгения Шарова
Оживает душа от предчувствия новых историй,
Что диктует весна под стаккато апрельских дождей…
Снится жёлтое солнце и самое синее море,
Появляется множество ярких и светлых идей –
Будто в каждом из нас спит волшебник – весёлый и добрый,
И магической силой наполнен звенящий эфир.
Каждый, кто пожелает, сумеет легко и свободно
Вдруг однажды, случайно, придумать свой собственный мир!
Мир, распахнутый настежь попутному доброму ветру,
Мир чудес и загадок, которые просто решить,
Мир для тех, кто, как веточка тянется, тянется к свету,
Мир, в котором так просто и радостно-солнечно жить!
4.
5.
6.
Свежий ветер...
Евгения Шарова
Евгения Шарова
Жизнь расчерченная на полосы —
Чередуются свет и тень…
Свежий ветер ерошит волосы,
Прогоняя хандру и лень.
Счастье – хрупкое, скоротечное…
Впрочем, может и надо так —
Чтобы радость чистосердечную
Приносил нам любой пустяк:
Солнца луч из-за туч пробившийся…
Первый дождичек по весне…
Или сон, вдруг однажды сбывшийся…
Или первый пушистый снег…
Свежий ветер ерошит волосы
Мысли путая всё сильней…
Жизнь-художник рисует полосы
Многоцветной палитрой дней!
7.
8.
Детство
Евгения Шарова
Евгения Шарова
Этот маршрут не отмечен на контурной карте,
Нет ни подсказок, ни самых счастливых примет.
И не доехать никак - ни в купе, ни в плацкарте…
Впрочем, туда и не купишь обратный билет!
Детство…
«Секретик», зарытый под старой берёзой –
Бусина, фантик, цветочек, осколок стекла…
Смех и веселье… А самые горькие слёзы
Лишь от того, что бабуля домой позвала –
«Женя! Обедать!» - весомее нет аргумента!
А во дворе без меня продолжают играть…
Самое яркое и бесшабашное лето
Мне не забыть, но, увы, не вернуть, не догнать…
Детство…
Нотации мамы про тёплую шапку,
Ту, что у школы снимаешь и прячешь в портфель…
Фотоальбом и с рисунками старая папка -
Словно в минувшее приоткрывается дверь…
Мы то грустим, то, порой, беззаботно смеёмся,
То ускоряемся, то никуда не спешим…
Детство... оно не уходит, оно – остаётся
Где-то на самой окраине нашей души.
9.
10.
11.
12.
13.
14.
15.
16.
17.
Маргарита *,
06-07-2014 19:29
(ссылка)
Черепаха (авт. Осип Мандельштам 1919 г.)
На каменных отрогах Пиэрии
Водили музы первый хоровод,
Чтобы, как пчелы, лирники слепые
Нам подарили ионийский мед.
И холодком повеяло высоким
От выпукло-девического лба,
Чтобы раскрылись правнукам далеким
Водили музы первый хоровод,
Чтобы, как пчелы, лирники слепые
Нам подарили ионийский мед.
И холодком повеяло высоким
От выпукло-девического лба,
Чтобы раскрылись правнукам далеким
Архипелага нежные гроба.
Бежит весна топтать луга Эллады,
Обула Сафо пестрый сапожок,
И молоточками куют цикады,
Как в песенке поется, перстенек.
Высокий дом построил плотник дюжий,
На свадьбу всех передушили кур,
И растянул сапожник неуклюжий
На башмаки все пять воловьих шкур.
Обула Сафо пестрый сапожок,
И молоточками куют цикады,
Как в песенке поется, перстенек.
Высокий дом построил плотник дюжий,
На свадьбу всех передушили кур,
И растянул сапожник неуклюжий
На башмаки все пять воловьих шкур.
Нерасторопна черепаха-лира,
Едва-едва беспалая ползет,
Лежит себе на солнышке Эпира,
Тихонько грея золотой живот.
Ну, кто ее такую приласкает,
Кто спящую ее перевернет?
Она во сне Терпандра ожидает,
Едва-едва беспалая ползет,
Лежит себе на солнышке Эпира,
Тихонько грея золотой живот.
Ну, кто ее такую приласкает,
Кто спящую ее перевернет?
Она во сне Терпандра ожидает,
Поит дубы холодная криница,
Простоволосая шумит трава,
На радость осам пахнет медуница.
О, где же вы, святые острова,
Где не едят надломленного хлеба,
Где только мед, вино и молоко,
Скрипучий труд не омрачает неба
И колесо вращается легко?
Сухих перстов предчувствуя налет.
Простоволосая шумит трава,
На радость осам пахнет медуница.
О, где же вы, святые острова,
Где не едят надломленного хлеба,
Где только мед, вино и молоко,
Скрипучий труд не омрачает неба
И колесо вращается легко?
Сухих перстов предчувствуя налет.
Мне в подарок черепаху
Принесли осенним днем.
В это время черепахи
Спать должны глубоким сном.
Из коробки еле-еле
Выбралась она и вдруг,
Приподняв как мачту, шею,
Осмотрела все вокруг.
Сонно хлопали глазенки.
Волоча короткий хвост,
Поползла она в потемки,
Под диван. Вот это кросс!
Шаг, другой, передней, задней,
Вновь переднею ногой,
Громыхал тяжелый панцирь
По паркетной мостовой.
Добралась благополучно
И затихла до весны.
Кто сказал, что это скучно,
Видеть сны?
(А. Носков)
Принесли осенним днем.
В это время черепахи
Спать должны глубоким сном.
Из коробки еле-еле
Выбралась она и вдруг,
Приподняв как мачту, шею,
Осмотрела все вокруг.
Сонно хлопали глазенки.
Волоча короткий хвост,
Поползла она в потемки,
Под диван. Вот это кросс!
Шаг, другой, передней, задней,
Вновь переднею ногой,
Громыхал тяжелый панцирь
По паркетной мостовой.
Добралась благополучно
И затихла до весны.
Кто сказал, что это скучно,
Видеть сны?
(А. Носков)
В этой группе, возможно, есть записи, доступные только её участникам.
Чтобы их читать, Вам нужно вступить в группу
Чтобы их читать, Вам нужно вступить в группу
