Елена Байер,
29-07-2009 17:25
(ссылка)
КРЕЩЕНИЕ РУСИ
В ответ на обращение Священного Синода УПЦ Президент Украины объявил
28 июля государственным праздником — Днем Крещения Киевской Руси-Украины
С 25 по 30 июля в Украине состоятся главные праздничные мероприятия, посвященные 1020-летию Крещения Руси. Для участия в праздновании в Киев прибывают делегации Константинопольского и Московского Патриархатов во главе с Предстоятелями - Святейшими Патриархами Варфоломеем и Алексием, а также представители других Поместных Православных Церквей.
28 июля государственным праздником — Днем Крещения Киевской Руси-Украины
С 25 по 30 июля в Украине состоятся главные праздничные мероприятия, посвященные 1020-летию Крещения Руси. Для участия в праздновании в Киев прибывают делегации Константинопольского и Московского Патриархатов во главе с Предстоятелями - Святейшими Патриархами Варфоломеем и Алексием, а также представители других Поместных Православных Церквей.
Н. М. КАРАМЗИН
ИСТОРИЯ ГОСУДАРСТВА РОССИЙСКОГО
Глава IX
ВЕЛИКИЙ КНЯЗЬ ВЛАДИМИР, НАЗВАННЫЙ В КРЕЩЕНИИ ВАСИЛИЕМ.
Г. 980–1014
(в сокращении)
Глава IX
ВЕЛИКИЙ КНЯЗЬ ВЛАДИМИР, НАЗВАННЫЙ В КРЕЩЕНИИ ВАСИЛИЕМ.
Г. 980–1014
(в сокращении)
Князь Владимир Красно Солнышко
Владимир с помощью злодеяния и храбрых варягов овладел государством; но скоро доказал, что он родился быть государем великим.
<…>
Владимир, утвердив власть свою, изъявил отменное усердие к богам языческим: соорудил новый истукан Перуна с серебряною головою и поставил его близ теремного двора, на священном холме, вместе с иными кумирами. Там, говорит летописец, стекался народ ослепленный и земля осквернялась кровию жертв. Может быть, совесть беспокоила Владимира; может быть, хотел он сею кровию примириться с богами, раздраженными его братоубийством: ибо и самая Вера языческая не терпела таких злодеяний... Добрыня, посланный от своего племянника управлять Новымгородом, также поставил на берегу Волхова богатый кумир Перунов.
Но сия Владимирова набожность не препятствовала ему утопать в наслаждениях чувственных.
Первою его супругою была Рогнеда, мать Изяслава, Мстислава, Ярослава, Всеволода и двух дочерей; умертвив брата, он взял в наложницы свою беременную невестку, родившую Святополка; от другой законной супруги, Чехини или Богемки, имел сына Вышеслава; от третьей Святослава и Мстислава; от четвертой, родом из Болгарии, Бориса и Глеба. Сверх того, ежели верить летописи, было у него 300 наложниц в Вышегороде, 300 в нынешней Белогородке (близ Киева), и 200 в селе Берестове. Всякая прелестная жена и девица страшилась его любострастного взора: он презирал святость брачных союзов и невинности. Одним словом, летописец называет его вторым Соломоном в женолюбии.
Владимир, вместе со многими героями древних и новых времен любя жен, любил и войну. <…> …К Северо-Западу он распространил свои владения до самого Балтийского моря: ибо Ливония, по свидетельству Стурлезона, летописца исландского, принадлежала Владимиру, коего чиновники ездили собирать дань со всех жителей между Курляндиею и Финским заливом.
Увенчанный победою и славою, Владимир хотел принести благодарность идолам и кровию человеческой обагрить олтари.
Исполняя совет бояр и старцев, он велел бросить жребий, кому из отроков и девиц Киевских надлежало погибнуть в удовольствие мнимых богов — и жребий пал на юного варяга, прекрасного лицом и душою, коего отец был христианином. Посланные от старцев объявили родителю о сем несчастии: вдохновенный любовию к сыну и ненавистию к такому ужасному суеверию, он начал говорить им о заблуждении язычников, о безумии кланяться тленному дереву вместо живого Бога, истинного Творца неба, земли и человека. Киевляне терпели христианство; но торжественное хуление веры их произвело всеобщий мятеж в городе. Народ вооружился, разметал двор варяжского христианина и требовал жертвы. Отец, держа сына за руку, с твердостию сказал: «Ежели идолы ваши действительно боги, то пусть они сами извлекут его из моих объятий». Народ, в исступлении ярости, умертвил отца и сына, которые были таким образом первыми и последними мучениками христианства в языческом Киеве. Церковь наша чтит их святыми под именем Феодора и Иоанна.
Владимир скоро имел случай новыми победами доказать свое мужество и счастие.
<…>
Теперь приступаем к описанию важнейшего дела Владимирова, которое всего более прославило его в истории... Исполнилось желание благочестивой Ольги, и Россия, где уже более ста лет мало-помалу укоренялось христианство, наконец вся и торжественно признала святость оного, почти в одно время с землями соседственными: Венгриею, Польшею, Швециею, Норвегиею и Даниею. Самое разделение Церквей, Восточной и Западной, имело полезное следствие для истинной Веры: ибо главы их старались превзойти друг друга в деятельной ревности к обращению язычников.
Древний летописец наш повествует, что не только христианские проповедники, но и магометане, вместе с иудеями, обитавшими в земле Козарской или в Тавриде, присылали в Киев мудрых законников склонять Владимира к принятию веры своей и что великий князь охотно выслушивал их учение. Случай вероятный: народы соседственные могли желать, чтобы Государь, уже славный победами в Европе и в Азии, исповедовал одного бога с ними, и Владимир мог также — увидев наконец, подобно великой бабке своей, заблуждение язычества — искать истины в разных верах.
Первые послы были от волжских или камских болгаров. На восточных и южных берегах Каспийского моря уже давно господствовала вера магометанская, утвержденная там счастливым оружием аравитян: Болгары приняли оную и хотели сообщить Владимиру. Описание Магометова рая и цветущих гурий пленило воображение сластолюбивого князя; но обрезание казалось ему ненавистным обрядом и запрещение пить вино — уставом безрассудным. Вино, сказал он, есть веселие для русских; не можем быть без него. — Послы немецких католиков говорили ему о величии невидимого Вседержителя и ничтожности идолов.
Князь ответствовал им: Идите обратно; отцы наши не принимали веры от Папы. Выслушав иудеев, он спросил, где их отечество? «В Иерусалиме, — ответствовали проповедники: — но Бог во гневе своем расточил нас по землям чуждым». И вы, наказываемые Богом, дерзаете учить других? сказал Владимир: мы не хотим, подобно вам, лишиться своего отечества. — Наконец, безымянный философ, присланный греками, опровергнув в немногих словах другие веры, рассказал Владимиру все содержание Библии, Ветхого и Нового Завета: историю творения, рая, греха, первых людей, потопа, народа избранного, искупления, христианства, семи Соборов, и в заключение показал ему картину Страшного Суда с изображением праведных, идущих в рай, и грешных, осужденных на вечную муку. Пораженный сим зрелищем, Владимир вздохнул и сказал: «Благо добродетельным и горе злым!» Крестися, — ответствовал философ, — и будешь в раю с первыми.
Летописец наш угадывал, каким образом проповедники вер долженствовали говорить с Владимиром; но ежели греческий философ действительно имел право на сие имя, то ему не трудно было уверить язычника разумного в великом превосходстве Закона христианского. Вера славян ужасала воображение могуществом разных богов, часто между собою несогласных, которые играли жребием людей, и нередко увеселялись их кровию. Хотя славяне признавали также и бытие единого существа высочайшего, но праздного, беспечного в рассуждении судьбы мира, подобно божеству Эпикурову и Лукрециеву. О жизни за пределами гроба, столь любезной человеку, вера не сообщала им никакого ясного понятия: одно земное было ее предметом. Освящая добродетель храбрости, великодушия, честности, гостеприимства, она способствовала благу гражданских обществ в их новости, но не могла удовольствовать сердца чувствительного и разума глубокомысленного. Напротив того, христианство, представляя в едином невидимом Боге создателя и правителя вселенной, нежного отца людей, снисходительного к их слабостям и награждающего добрых — здесь миром и покоем совести, а там, за тьмою временной смерти, блаженством вечной жизни, — удовлетворяет всем главным потребностям души человеческой.
[987 г.] Владимир, отпустив философа с дарами и с великою честию, собрал бояр и градских старцев, объявил им предложения магометан, иудеев, католиков, греков и требовал их совета. «Государь! — сказали бояре и старцы: — Всякий человек хвалит веру свою: ежели хочешь избрать лучшую, то пошли умных людей в разные земли испытать, который народ достойнее поклоняется божеству» — и великий князь отправил десять благоразумных мужей для сего испытания. Послы видели в стране болгаров храмы скудные, моление унылое, лица печальные; в земле немецких католиков богослужение с обрядами, но, по словам летописи, без всякого величия и красоты, наконец прибыли в Константинополь. Да созерцают они славу Бога нашего! сказал император и, зная, что грубый ум пленяется более наружным блеском, нежели истинами отвлеченными, приказал вести послов в Софийскую церковь, где сам Патриарх, облаченный в святительские ризы, совершал Литургию. Великолепие храма, присутствие всего знаменитого духовенства греческого, богатые одежды служебные, убранство олтарей, красота живописи, благоухание фимиама, сладостное пение клироса, безмолвие народа, священная важность и таинственность обрядов изумили россиян; им казалось, что сам Всевышний обитает в сем храме и непосредственно с людьми соединяется...
Возвратясь в Киев, послы говорили князю с презрением о богослужении магометан, с неуважением о католическом и с восторгом о византийском, заключив словами: «Всякий человек, вкусив сладкое, имеет уже отвращение от горького; так и мы, узнав веру греков, не хотим иной». Владимир желал еще слышать мнение бояр и старцев. «Когда бы Закон греческий, — сказали они, — не был лучше других, то бабка твоя, Ольга, мудрейшая всех людей, не вздумала бы принять его». Великий князь решился быть христианином.
Так повествует наш летописец, который мог еще знать современников Владимира, и потому достоверный в описании важных случаев его княжения. Истина сего российского посольства в страну католиков и в Царьград, для испытания Закона христианского, утверждается также известиями одной греческой древней рукописи, хранимой в Парижской библиотеке…
Владимир мог бы креститься и в собственной столице своей, где уже давно находились церкви и священники христианские; но князь пышный хотел блеска и величия при сем важном действии: одни цари греческие и Патриарх казались ему достойными сообщить целому его народу уставы нового богослужения. Гордость могущества и славы не позволяла также Владимиру унизиться, в рассуждении греков, искренним признанием своих языческих заблуждений и смиренно просить крещения: он вздумал, так сказать, завоевать Веру христианскую и принять ее святыню рукою победителя.
[988 г.] Собрав многочисленное войско, великий князь пошел на судах к греческому Херсону, которого развалины доныне видимы в Тавриде, близ Севастополя.
<…>
Завоевав славный и богатый город… российский князь еще более возгордился своим величием и чрез послов объявил императорам, Василию и Константину, что он желает быть супругом сестры их, юной царевны Анны, или, в случае отказа, возьмет Константинополь. Родственный союз с греческими знаменитыми царями казался лестным для его честолюбия. Империя, по смерти героя Цимиския, была жертвою мятежей и беспорядка… Василий и Константин, надеясь помощию сильного князя российского спасти трон и венец, ответствовали ему, что от него зависит быть их зятем; что, приняв Веру христианскую, он получит и руку царевны и Царство Небесное. Владимир, уже готовый к тому, с радостию изъявил согласие креститься, но хотел прежде, чтобы императоры, в залог доверенности и дружбы, прислали к нему сестру свою. Анна ужаснулась: супружество с князем народа, по мнению греков, дикого и свирепого, казалось ей жестоким пленом и ненавистнее смерти. Но политика требовала сей жертвы, и ревность к обращению идолопоклонников служила ей оправданием или предлогом.
Горестная царевна отправилась в Херсон на корабле, сопровождаемая знаменитыми духовными и гражданскими чиновниками: там народ встретил ее как свою избавительницу, со всеми знаками усердия и радости. В летописи сказано, что великий князь тогда разболелся глазами и не мог ничего видеть; что Анна убедила его немедленно креститься и что он прозрел в самую ту минуту, когда святитель возложил на него руку.
Бояре российские, удивленные чудом, вместе с государем приняли истинную Веру (в церкви Св. Василия, которая стояла на городской площади, между двумя палатами, где жили Великий Князь и невеста его). Херсонский митрополит и византийские пресвитеры совершили сей обряд торжественный, за коим следовало обручение и самый брак царевны с Владимиром, благословенный для России во многих отношениях и весьма счастливый для Константинополя: ибо великий князь, как верный союзник императоров, немедленно отправил к ним часть мужественной дружины своей, которая помогла Василию разбить мятежника Фоку и восстановить тишину в империи.
Сего не довольно: Владимир отказался от своего завоевания и, соорудив в Херсоне церковь… возвратил сей город царям греческим в изъявление благодарности за руку сестры их. Вместо пленников он вывел из Херсона одних иереев и того Анастаса, который помог ему овладеть городом; вместо дани взял церковные сосуды, мощи Св. Климента и Фива, ученика его, также два истукана и четырех коней медных, в знак любви своей к художествам (сии, может быть, изящные произведения древнего искусства стояли в Несторово время на площади старого Киева, близ нынешней Андреевской и Десятинной церкви). Наставленный херсонским митрополитом в тайнах и нравственном учении христианства, Владимир спешил в столицу свою озарить народ светом крещения.
Истребление кумиров служило приуготовлением к сему торжеству: одни были изрублены, другие сожжены. Перуна, главного из них, привязали к хвосту конскому, били тростями и свергнули с горы в Днепр. Чтобы усердные язычники не извлекли идола из реки, воины Княжеские отталкивали его от берегов и проводили до самых порогов, за коими он был извержен волнами на берег (и сие место долго называлось Перуновым). Изумленный народ не смел защитить своих мнимых богов, но проливал слезы, бывшие для них последнею данию суеверия: ибо Владимир на другой день велел объявить в городе, чтобы все люди русские, вельможи и рабы, бедные и богатые шли креститься — и народ, уже лишенный предметов древнего обожания, устремился толпами на берег Днепра, рассуждая, что новая Вера должна быть мудрою и святою, когда великий князь и бояре предпочли ее старой вере отцев своих.
Там явился Владимир, провождаемый собором греческих священников, и по данному знаку бесчисленное множество людей вступило в реку: большие стояли в воде по грудь и шею; отцы и матери держали младенцев на руках; иереи читали молитвы крещения и пели славу Вседержителя.
Когда же обряд торжественный совершился; когда Священный Собор нарек всех граждан киевских христианами: тогда Владимир, в радости и восторге сердца устремив взор на небо, громко произнес молитву: «Творец земли и неба! Благослови сих новых чад Твоих; дай им познать Тебя, Бога истинного, утверди в них Веру правую. Будь мне помощию в искушениях зла, да восхвалю достойно святое имя Твое!»...
В сей великий день, говорит Летописец, земля и небо ликовали.
Скоро знамения Веры Христианской, принятой Государем, детьми его, Вельможами и народом, явились на развалинах мрачного язычества в России, и жертвенники Бога истинного заступили место идольских требищ. Великий Князь соорудил в Киеве деревянную церковь Св. Василия на том месте, где стоял Перун, и призвал из Константинополя искусных зодчих для строения храма каменного во имя Богоматери, там, где в 983 году пострадал за Веру благочестивый Варяг и сын его.
Между тем ревностные служители олтарей, священники, проповедовали Христа в разных областях государства.
Многие люди крестились, рассуждая без сомнения так же, как и граждане киевские; другие, привязанные к закону древнему, отвергали новый: ибо язычество господствовало в некоторых странах России до самого XII века. Владимир не хотел, кажется, принуждать совести; но взял лучшие, надежнейшие меры для истребления языческих заблуждений: он старался просветить Россиян.
Чтобы утвердить Веру на знании книг Божественных, еще в IX веке переведенных на Славянский язык Кириллом и Мефодием и без сомнения уже давно известных Киевским Христианам, Великий Князь завел для отроков училища, бывшие первым основанием народного просвещения в России. Сие благодеяние казалось тогда страшною новостию, и жены знаменитые, у коих неволей брали детей в науку, оплакивали их как мертвых, ибо считали грамоту опасным чародейством.
Владимир имел 12 сыновей, еще юных отроков.
<…>
[994–996 гг.] Россия года два или три наслаждалась потом тишиною. Владимир, к великому своему удовольствию, видел наконец совершение каменного храма в Киеве, посвященного Богоматери и художеством греков украшенного. Там, исполненный Веры святой и любви к народу, он сказал пред олтарем Всевышнего: «Господи! В сем храме, мною сооруженном, да внимаешь всегда молитвам храбрых россиян!» — и в знак сердечной радости угостил во дворце княжеском бояр и градских старцев; не забыл и людей бедных, щедро удовлетворив их нуждам. — Владимир отдал в новую церковь иконы, кресты и сосуды, взятые в Херсоне; велел служить в ней херсонским иереям; поручил ее любимцу своему Анастасу…
<…>
Случай, опасный для Владимировой жизни, еще более утвердил сего князя в чувствах набожности. Печенеги, снова напав на области российские, приступили к Василеву, городу, построенному им на реке Стугне. Он вышел в поле с малою дружиною, не мог устоять против их множества и должен был скрыться под мостом. Окруженный со всех сторон врагами свирепыми, Владимир обещался, ежели Небо спасет его, соорудить в Василеве храм празднику того дня, Святому Преображению. Неприятели удалились, и великий князь, исполнив обет свой, созвал к себе на пир вельмож, посадников, старейшин из других городов.
<…>
Будучи другом усердных бояр и чиновников, он был истинным отцем бедных, которые всегда могли приходить на двор княжеский, утолять там голод свой и брать из казны деньги. Сего мало: больные, говорил Владимир, не в силах дойти до палат моих — и велел развозить по улицам хлебы, мясо, рыбу, овощи, мед и квас в бочках... Сию добродетель Владимирову приписывает Нестор действию христианского учения. Слова Евангельские: блажени милостиви, яко тии помиловани будут, и Соломоновы: дая нищему, Богу в заим даете, вселили в душу великого князя редкую любовь к благотворению и вообще такое милосердие, которое выходило даже из пределов государственной пользы. Он щадил жизнь самых убийц и наказывал их только… денежною пенею: число преступников умножалось, и дерзость их ужасала добрых, спокойных граждан. Наконец духовные пастыри Церкви вывели набожного князя из заблуждения. «Для чего не караешь злодейства?» — спросили они. Боюсь гнева небесного, ответствовал Владимир. «Нет, — сказали епископы: — ты поставлен Богом на казнь злым, а добрым на милование. Должно карать преступника, но только с рассмотрением». Великий князь, приняв их совет, отменил виру и снова ввел смертную казнь, бывшую при Игоре и Святославе.
Сим благоразумным советникам надлежало еще пробудить в нем, для государственного блага, и прежний дух воинский, усыпленный тем же человеколюбием. Владимир уже не искал славы героев и жил в мире с соседственными государями: польским, венгерским и богемским; но хищные печенеги, употребляя в свою пользу миролюбие его, беспрестанно опустошали Россию. Мудрые епископы и старцы доказали великому князю, что государь должен быть ужасом не только преступников государственных, но и внешних врагов, — и глас воинских труб снова раздался в нашем древнем отечестве.
<…>
Судьба не пощадила Владимира в старости: пред концом своим ему надлежало увидеть с горестию, что властолюбие вооружает не только брата против брата, но и сына против отца.
Наместники Новогородские ежегодно платили две тысячи гривен великому князю и тысячу раздавали гридням, или телохранителям княжеским. Ярослав, тогдашний правитель Новагорода, дерзнул объявить себя независимым и не хотел платить дани. Раздраженный Владимир велел готовиться войску к походу в Новгород, чтобы наказать ослушника; а сын, ослепленный властолюбием, призвал из-за моря варягов на помощь, думая, вопреки законам божественным и человеческим, поднять меч на отца и государя. Небо, отвратив сию войну богопротивную, спасло Ярослава от злодеяния редкого. [1015 г.]. Владимир, может быть от горести, занемог тяжкою болезнию, и в то же самое время печенеги ворвались в Россию; надлежало отразить их: не имея сил предводительствовать войском, он поручил его любимому сыну Борису, князю Ростовскому, бывшему тогда в Киеве, и чрез несколько дней скончался в Берестове, загородном дворце, не избрав наследника и оставив кормило Государства на волю рока...
Святополк, усыновленный племянник Владимиров, находился в столице: боясь его властолюбия, придворные хотели утаить кончину великого князя, вероятно для того, чтобы дать время сыну его, Борису, возвратиться в Киев; ночью выломали пол в сенях, завернули тело в ковер, спустили вниз по веревкам и отвезли в храм Богоматери. Но скоро печальная весть разгласилась в городе: вельможи, народ, воины, бросились в церковь; увидели труп государя и стенанием изъявили свое отчаяние.
Бедные оплакивали благотворителя, Бояре отца отечества... Тело Владимирово заключили в мраморную раку и поставили оную торжественно рядом с гробницею супруги его, Анны, среди храма Богоматери, им сооруженного.
Сей Князь, названный церковию Равноапостольным, заслужил и в истории имя Великого. Истинное ли уверение в святыне Христианства, или, как повествует знаменитый арабский историк XIII века, одно честолюбие и желание быть в родственном союзе с государями византийскими решило его креститься? Известно Богу, а не людям. Довольно, что Владимир, приняв Веру Спасителя, освятился Ею в сердце своем и стал иным человеком. Быв в язычестве мстителем свирепым, гнусным сластолюбцем, воином кровожадным и — что всего ужаснее — братоубийцею, Владимир, наставленный в человеколюбивых правилах христианства, боялся уже проливать кровь самых злодеев и врагов отечества. Главное право его на вечную славу и благодарность потомства состоит, конечно, в том, что он поставил россиян на путь истинной Веры; но имя Великого принадлежит ему и за дела государственные.
<…>
Слава его правления раздалась в трех частях мира: древние скандинавские, немецкие, византийские, арабские летописи говорят о нем. Кроме преданий Церкви и нашего первого летописца о делах Владимировых, память сего великого князя хранилась и в сказках народных о великолепии пиров его, о могучих богатырях его времени: о Добрыне Новогородском, Александре с золотою гривною, Илье Муромце, сильном Рахдае (который будто бы один ходил на 300 воинов), Яне Усмошвеце, грозе Печенегов, и прочих, о коих упоминается в новейших, отчасти баснословных летописях. Сказки не история; но сие сходство в народных понятиях о временах Карла Великого и князя Владимира достойно замечания: тот и другой, заслужив бессмертие в летописях своими победами, усердием к христианству, любовию к наукам, живут доныне и в сказках богатырских.
<…>
<…>
Князь-язычник Владимир и «Гора Богов» (сейчас на этом месте Андреевская церковь). В. Васнецов. 1918
Владимир, утвердив власть свою, изъявил отменное усердие к богам языческим: соорудил новый истукан Перуна с серебряною головою и поставил его близ теремного двора, на священном холме, вместе с иными кумирами. Там, говорит летописец, стекался народ ослепленный и земля осквернялась кровию жертв. Может быть, совесть беспокоила Владимира; может быть, хотел он сею кровию примириться с богами, раздраженными его братоубийством: ибо и самая Вера языческая не терпела таких злодеяний... Добрыня, посланный от своего племянника управлять Новымгородом, также поставил на берегу Волхова богатый кумир Перунов.
Но сия Владимирова набожность не препятствовала ему утопать в наслаждениях чувственных.
Великий князь Владимир Святославич и дочь полоцкого князя Рогнеда. А. Лосев
Первою его супругою была Рогнеда, мать Изяслава, Мстислава, Ярослава, Всеволода и двух дочерей; умертвив брата, он взял в наложницы свою беременную невестку, родившую Святополка; от другой законной супруги, Чехини или Богемки, имел сына Вышеслава; от третьей Святослава и Мстислава; от четвертой, родом из Болгарии, Бориса и Глеба. Сверх того, ежели верить летописи, было у него 300 наложниц в Вышегороде, 300 в нынешней Белогородке (близ Киева), и 200 в селе Берестове. Всякая прелестная жена и девица страшилась его любострастного взора: он презирал святость брачных союзов и невинности. Одним словом, летописец называет его вторым Соломоном в женолюбии.
Владимир, вместе со многими героями древних и новых времен любя жен, любил и войну. <…> …К Северо-Западу он распространил свои владения до самого Балтийского моря: ибо Ливония, по свидетельству Стурлезона, летописца исландского, принадлежала Владимиру, коего чиновники ездили собирать дань со всех жителей между Курляндиею и Финским заливом.
Увенчанный победою и славою, Владимир хотел принести благодарность идолам и кровию человеческой обагрить олтари.
Идол
Исполняя совет бояр и старцев, он велел бросить жребий, кому из отроков и девиц Киевских надлежало погибнуть в удовольствие мнимых богов — и жребий пал на юного варяга, прекрасного лицом и душою, коего отец был христианином. Посланные от старцев объявили родителю о сем несчастии: вдохновенный любовию к сыну и ненавистию к такому ужасному суеверию, он начал говорить им о заблуждении язычников, о безумии кланяться тленному дереву вместо живого Бога, истинного Творца неба, земли и человека. Киевляне терпели христианство; но торжественное хуление веры их произвело всеобщий мятеж в городе. Народ вооружился, разметал двор варяжского христианина и требовал жертвы. Отец, держа сына за руку, с твердостию сказал: «Ежели идолы ваши действительно боги, то пусть они сами извлекут его из моих объятий». Народ, в исступлении ярости, умертвил отца и сына, которые были таким образом первыми и последними мучениками христианства в языческом Киеве. Церковь наша чтит их святыми под именем Феодора и Иоанна.
Убиение святых мучеников-варягов Феодора и Иоанна.
День памяти святых 12 (25) июля
День памяти святых 12 (25) июля
Владимир скоро имел случай новыми победами доказать свое мужество и счастие.
<…>
Теперь приступаем к описанию важнейшего дела Владимирова, которое всего более прославило его в истории... Исполнилось желание благочестивой Ольги, и Россия, где уже более ста лет мало-помалу укоренялось христианство, наконец вся и торжественно признала святость оного, почти в одно время с землями соседственными: Венгриею, Польшею, Швециею, Норвегиею и Даниею. Самое разделение Церквей, Восточной и Западной, имело полезное следствие для истинной Веры: ибо главы их старались превзойти друг друга в деятельной ревности к обращению язычников.
Древний летописец наш повествует, что не только христианские проповедники, но и магометане, вместе с иудеями, обитавшими в земле Козарской или в Тавриде, присылали в Киев мудрых законников склонять Владимира к принятию веры своей и что великий князь охотно выслушивал их учение. Случай вероятный: народы соседственные могли желать, чтобы Государь, уже славный победами в Европе и в Азии, исповедовал одного бога с ними, и Владимир мог также — увидев наконец, подобно великой бабке своей, заблуждение язычества — искать истины в разных верах.
Первые послы были от волжских или камских болгаров. На восточных и южных берегах Каспийского моря уже давно господствовала вера магометанская, утвержденная там счастливым оружием аравитян: Болгары приняли оную и хотели сообщить Владимиру. Описание Магометова рая и цветущих гурий пленило воображение сластолюбивого князя; но обрезание казалось ему ненавистным обрядом и запрещение пить вино — уставом безрассудным. Вино, сказал он, есть веселие для русских; не можем быть без него. — Послы немецких католиков говорили ему о величии невидимого Вседержителя и ничтожности идолов.
Великий князь Владимир выбирает веру. И. Эггинк
Князь ответствовал им: Идите обратно; отцы наши не принимали веры от Папы. Выслушав иудеев, он спросил, где их отечество? «В Иерусалиме, — ответствовали проповедники: — но Бог во гневе своем расточил нас по землям чуждым». И вы, наказываемые Богом, дерзаете учить других? сказал Владимир: мы не хотим, подобно вам, лишиться своего отечества. — Наконец, безымянный философ, присланный греками, опровергнув в немногих словах другие веры, рассказал Владимиру все содержание Библии, Ветхого и Нового Завета: историю творения, рая, греха, первых людей, потопа, народа избранного, искупления, христианства, семи Соборов, и в заключение показал ему картину Страшного Суда с изображением праведных, идущих в рай, и грешных, осужденных на вечную муку. Пораженный сим зрелищем, Владимир вздохнул и сказал: «Благо добродетельным и горе злым!» Крестися, — ответствовал философ, — и будешь в раю с первыми.
Летописец наш угадывал, каким образом проповедники вер долженствовали говорить с Владимиром; но ежели греческий философ действительно имел право на сие имя, то ему не трудно было уверить язычника разумного в великом превосходстве Закона христианского. Вера славян ужасала воображение могуществом разных богов, часто между собою несогласных, которые играли жребием людей, и нередко увеселялись их кровию. Хотя славяне признавали также и бытие единого существа высочайшего, но праздного, беспечного в рассуждении судьбы мира, подобно божеству Эпикурову и Лукрециеву. О жизни за пределами гроба, столь любезной человеку, вера не сообщала им никакого ясного понятия: одно земное было ее предметом. Освящая добродетель храбрости, великодушия, честности, гостеприимства, она способствовала благу гражданских обществ в их новости, но не могла удовольствовать сердца чувствительного и разума глубокомысленного. Напротив того, христианство, представляя в едином невидимом Боге создателя и правителя вселенной, нежного отца людей, снисходительного к их слабостям и награждающего добрых — здесь миром и покоем совести, а там, за тьмою временной смерти, блаженством вечной жизни, — удовлетворяет всем главным потребностям души человеческой.
[987 г.] Владимир, отпустив философа с дарами и с великою честию, собрал бояр и градских старцев, объявил им предложения магометан, иудеев, католиков, греков и требовал их совета. «Государь! — сказали бояре и старцы: — Всякий человек хвалит веру свою: ежели хочешь избрать лучшую, то пошли умных людей в разные земли испытать, который народ достойнее поклоняется божеству» — и великий князь отправил десять благоразумных мужей для сего испытания. Послы видели в стране болгаров храмы скудные, моление унылое, лица печальные; в земле немецких католиков богослужение с обрядами, но, по словам летописи, без всякого величия и красоты, наконец прибыли в Константинополь. Да созерцают они славу Бога нашего! сказал император и, зная, что грубый ум пленяется более наружным блеском, нежели истинами отвлеченными, приказал вести послов в Софийскую церковь, где сам Патриарх, облаченный в святительские ризы, совершал Литургию. Великолепие храма, присутствие всего знаменитого духовенства греческого, богатые одежды служебные, убранство олтарей, красота живописи, благоухание фимиама, сладостное пение клироса, безмолвие народа, священная важность и таинственность обрядов изумили россиян; им казалось, что сам Всевышний обитает в сем храме и непосредственно с людьми соединяется...
Возвратясь в Киев, послы говорили князю с презрением о богослужении магометан, с неуважением о католическом и с восторгом о византийском, заключив словами: «Всякий человек, вкусив сладкое, имеет уже отвращение от горького; так и мы, узнав веру греков, не хотим иной». Владимир желал еще слышать мнение бояр и старцев. «Когда бы Закон греческий, — сказали они, — не был лучше других, то бабка твоя, Ольга, мудрейшая всех людей, не вздумала бы принять его». Великий князь решился быть христианином.
Так повествует наш летописец, который мог еще знать современников Владимира, и потому достоверный в описании важных случаев его княжения. Истина сего российского посольства в страну католиков и в Царьград, для испытания Закона христианского, утверждается также известиями одной греческой древней рукописи, хранимой в Парижской библиотеке…
Владимир мог бы креститься и в собственной столице своей, где уже давно находились церкви и священники христианские; но князь пышный хотел блеска и величия при сем важном действии: одни цари греческие и Патриарх казались ему достойными сообщить целому его народу уставы нового богослужения. Гордость могущества и славы не позволяла также Владимиру унизиться, в рассуждении греков, искренним признанием своих языческих заблуждений и смиренно просить крещения: он вздумал, так сказать, завоевать Веру христианскую и принять ее святыню рукою победителя.
[988 г.] Собрав многочисленное войско, великий князь пошел на судах к греческому Херсону, которого развалины доныне видимы в Тавриде, близ Севастополя.
<…>
Переговоры Владимира с константинопольскими императорами. Миниатюра
Завоевав славный и богатый город… российский князь еще более возгордился своим величием и чрез послов объявил императорам, Василию и Константину, что он желает быть супругом сестры их, юной царевны Анны, или, в случае отказа, возьмет Константинополь. Родственный союз с греческими знаменитыми царями казался лестным для его честолюбия. Империя, по смерти героя Цимиския, была жертвою мятежей и беспорядка… Василий и Константин, надеясь помощию сильного князя российского спасти трон и венец, ответствовали ему, что от него зависит быть их зятем; что, приняв Веру христианскую, он получит и руку царевны и Царство Небесное. Владимир, уже готовый к тому, с радостию изъявил согласие креститься, но хотел прежде, чтобы императоры, в залог доверенности и дружбы, прислали к нему сестру свою. Анна ужаснулась: супружество с князем народа, по мнению греков, дикого и свирепого, казалось ей жестоким пленом и ненавистнее смерти. Но политика требовала сей жертвы, и ревность к обращению идолопоклонников служила ей оправданием или предлогом.
Прибытие царевны Анны. Миниатюра
Горестная царевна отправилась в Херсон на корабле, сопровождаемая знаменитыми духовными и гражданскими чиновниками: там народ встретил ее как свою избавительницу, со всеми знаками усердия и радости. В летописи сказано, что великий князь тогда разболелся глазами и не мог ничего видеть; что Анна убедила его немедленно креститься и что он прозрел в самую ту минуту, когда святитель возложил на него руку.
Крещение великого князя Владимира Святославича. В. Васнецов
Бояре российские, удивленные чудом, вместе с государем приняли истинную Веру (в церкви Св. Василия, которая стояла на городской площади, между двумя палатами, где жили Великий Князь и невеста его). Херсонский митрополит и византийские пресвитеры совершили сей обряд торжественный, за коим следовало обручение и самый брак царевны с Владимиром, благословенный для России во многих отношениях и весьма счастливый для Константинополя: ибо великий князь, как верный союзник императоров, немедленно отправил к ним часть мужественной дружины своей, которая помогла Василию разбить мятежника Фоку и восстановить тишину в империи.
Великий князь Владимир Святославич. В. Васнецов
Сего не довольно: Владимир отказался от своего завоевания и, соорудив в Херсоне церковь… возвратил сей город царям греческим в изъявление благодарности за руку сестры их. Вместо пленников он вывел из Херсона одних иереев и того Анастаса, который помог ему овладеть городом; вместо дани взял церковные сосуды, мощи Св. Климента и Фива, ученика его, также два истукана и четырех коней медных, в знак любви своей к художествам (сии, может быть, изящные произведения древнего искусства стояли в Несторово время на площади старого Киева, близ нынешней Андреевской и Десятинной церкви). Наставленный херсонским митрополитом в тайнах и нравственном учении христианства, Владимир спешил в столицу свою озарить народ светом крещения.
Истребление кумиров служило приуготовлением к сему торжеству: одни были изрублены, другие сожжены. Перуна, главного из них, привязали к хвосту конскому, били тростями и свергнули с горы в Днепр. Чтобы усердные язычники не извлекли идола из реки, воины Княжеские отталкивали его от берегов и проводили до самых порогов, за коими он был извержен волнами на берег (и сие место долго называлось Перуновым). Изумленный народ не смел защитить своих мнимых богов, но проливал слезы, бывшие для них последнею данию суеверия: ибо Владимир на другой день велел объявить в городе, чтобы все люди русские, вельможи и рабы, бедные и богатые шли креститься — и народ, уже лишенный предметов древнего обожания, устремился толпами на берег Днепра, рассуждая, что новая Вера должна быть мудрою и святою, когда великий князь и бояре предпочли ее старой вере отцев своих.
Крещение Руси. В. Васнецов
Там явился Владимир, провождаемый собором греческих священников, и по данному знаку бесчисленное множество людей вступило в реку: большие стояли в воде по грудь и шею; отцы и матери держали младенцев на руках; иереи читали молитвы крещения и пели славу Вседержителя.
Крещение Руси. М. Шаньков. XIX в.
Когда же обряд торжественный совершился; когда Священный Собор нарек всех граждан киевских христианами: тогда Владимир, в радости и восторге сердца устремив взор на небо, громко произнес молитву: «Творец земли и неба! Благослови сих новых чад Твоих; дай им познать Тебя, Бога истинного, утверди в них Веру правую. Будь мне помощию в искушениях зла, да восхвалю достойно святое имя Твое!»...
Крещение Руси
В сей великий день, говорит Летописец, земля и небо ликовали.
Скоро знамения Веры Христианской, принятой Государем, детьми его, Вельможами и народом, явились на развалинах мрачного язычества в России, и жертвенники Бога истинного заступили место идольских требищ. Великий Князь соорудил в Киеве деревянную церковь Св. Василия на том месте, где стоял Перун, и призвал из Константинополя искусных зодчих для строения храма каменного во имя Богоматери, там, где в 983 году пострадал за Веру благочестивый Варяг и сын его.
Закладка Десятинной церкви. В. Верещагин. 1919
Между тем ревностные служители олтарей, священники, проповедовали Христа в разных областях государства.
Крещение Руси князем Владимиром
Многие люди крестились, рассуждая без сомнения так же, как и граждане киевские; другие, привязанные к закону древнему, отвергали новый: ибо язычество господствовало в некоторых странах России до самого XII века. Владимир не хотел, кажется, принуждать совести; но взял лучшие, надежнейшие меры для истребления языческих заблуждений: он старался просветить Россиян.
Святой равноапостольный Владимир
Чтобы утвердить Веру на знании книг Божественных, еще в IX веке переведенных на Славянский язык Кириллом и Мефодием и без сомнения уже давно известных Киевским Христианам, Великий Князь завел для отроков училища, бывшие первым основанием народного просвещения в России. Сие благодеяние казалось тогда страшною новостию, и жены знаменитые, у коих неволей брали детей в науку, оплакивали их как мертвых, ибо считали грамоту опасным чародейством.
Сыновья князя Владимира. Фрагмент росписи Грановитой палаты
Владимир имел 12 сыновей, еще юных отроков.
<…>
[994–996 гг.] Россия года два или три наслаждалась потом тишиною. Владимир, к великому своему удовольствию, видел наконец совершение каменного храма в Киеве, посвященного Богоматери и художеством греков украшенного. Там, исполненный Веры святой и любви к народу, он сказал пред олтарем Всевышнего: «Господи! В сем храме, мною сооруженном, да внимаешь всегда молитвам храбрых россиян!» — и в знак сердечной радости угостил во дворце княжеском бояр и градских старцев; не забыл и людей бедных, щедро удовлетворив их нуждам. — Владимир отдал в новую церковь иконы, кресты и сосуды, взятые в Херсоне; велел служить в ней херсонским иереям; поручил ее любимцу своему Анастасу…
Св. Владимир - Креститель Руси
<…>
Случай, опасный для Владимировой жизни, еще более утвердил сего князя в чувствах набожности. Печенеги, снова напав на области российские, приступили к Василеву, городу, построенному им на реке Стугне. Он вышел в поле с малою дружиною, не мог устоять против их множества и должен был скрыться под мостом. Окруженный со всех сторон врагами свирепыми, Владимир обещался, ежели Небо спасет его, соорудить в Василеве храм празднику того дня, Святому Преображению. Неприятели удалились, и великий князь, исполнив обет свой, созвал к себе на пир вельмож, посадников, старейшин из других городов.
<…>
Будучи другом усердных бояр и чиновников, он был истинным отцем бедных, которые всегда могли приходить на двор княжеский, утолять там голод свой и брать из казны деньги. Сего мало: больные, говорил Владимир, не в силах дойти до палат моих — и велел развозить по улицам хлебы, мясо, рыбу, овощи, мед и квас в бочках... Сию добродетель Владимирову приписывает Нестор действию христианского учения. Слова Евангельские: блажени милостиви, яко тии помиловани будут, и Соломоновы: дая нищему, Богу в заим даете, вселили в душу великого князя редкую любовь к благотворению и вообще такое милосердие, которое выходило даже из пределов государственной пользы. Он щадил жизнь самых убийц и наказывал их только… денежною пенею: число преступников умножалось, и дерзость их ужасала добрых, спокойных граждан. Наконец духовные пастыри Церкви вывели набожного князя из заблуждения. «Для чего не караешь злодейства?» — спросили они. Боюсь гнева небесного, ответствовал Владимир. «Нет, — сказали епископы: — ты поставлен Богом на казнь злым, а добрым на милование. Должно карать преступника, но только с рассмотрением». Великий князь, приняв их совет, отменил виру и снова ввел смертную казнь, бывшую при Игоре и Святославе.
Сим благоразумным советникам надлежало еще пробудить в нем, для государственного блага, и прежний дух воинский, усыпленный тем же человеколюбием. Владимир уже не искал славы героев и жил в мире с соседственными государями: польским, венгерским и богемским; но хищные печенеги, употребляя в свою пользу миролюбие его, беспрестанно опустошали Россию. Мудрые епископы и старцы доказали великому князю, что государь должен быть ужасом не только преступников государственных, но и внешних врагов, — и глас воинских труб снова раздался в нашем древнем отечестве.
Владимир Красное Солнышко, равноапостольный великий князь
<…>
Судьба не пощадила Владимира в старости: пред концом своим ему надлежало увидеть с горестию, что властолюбие вооружает не только брата против брата, но и сына против отца.
Наместники Новогородские ежегодно платили две тысячи гривен великому князю и тысячу раздавали гридням, или телохранителям княжеским. Ярослав, тогдашний правитель Новагорода, дерзнул объявить себя независимым и не хотел платить дани. Раздраженный Владимир велел готовиться войску к походу в Новгород, чтобы наказать ослушника; а сын, ослепленный властолюбием, призвал из-за моря варягов на помощь, думая, вопреки законам божественным и человеческим, поднять меч на отца и государя. Небо, отвратив сию войну богопротивную, спасло Ярослава от злодеяния редкого. [1015 г.]. Владимир, может быть от горести, занемог тяжкою болезнию, и в то же самое время печенеги ворвались в Россию; надлежало отразить их: не имея сил предводительствовать войском, он поручил его любимому сыну Борису, князю Ростовскому, бывшему тогда в Киеве, и чрез несколько дней скончался в Берестове, загородном дворце, не избрав наследника и оставив кормило Государства на волю рока...
Святополк, усыновленный племянник Владимиров, находился в столице: боясь его властолюбия, придворные хотели утаить кончину великого князя, вероятно для того, чтобы дать время сыну его, Борису, возвратиться в Киев; ночью выломали пол в сенях, завернули тело в ковер, спустили вниз по веревкам и отвезли в храм Богоматери. Но скоро печальная весть разгласилась в городе: вельможи, народ, воины, бросились в церковь; увидели труп государя и стенанием изъявили свое отчаяние.
Равноапостольный великий князь Владимир — Василий
Бедные оплакивали благотворителя, Бояре отца отечества... Тело Владимирово заключили в мраморную раку и поставили оную торжественно рядом с гробницею супруги его, Анны, среди храма Богоматери, им сооруженного.
Сей Князь, названный церковию Равноапостольным, заслужил и в истории имя Великого. Истинное ли уверение в святыне Христианства, или, как повествует знаменитый арабский историк XIII века, одно честолюбие и желание быть в родственном союзе с государями византийскими решило его креститься? Известно Богу, а не людям. Довольно, что Владимир, приняв Веру Спасителя, освятился Ею в сердце своем и стал иным человеком. Быв в язычестве мстителем свирепым, гнусным сластолюбцем, воином кровожадным и — что всего ужаснее — братоубийцею, Владимир, наставленный в человеколюбивых правилах христианства, боялся уже проливать кровь самых злодеев и врагов отечества. Главное право его на вечную славу и благодарность потомства состоит, конечно, в том, что он поставил россиян на путь истинной Веры; но имя Великого принадлежит ему и за дела государственные.
Благоверный князь Владимир Киевский. Фреска Архангельского собора
<…>
Слава его правления раздалась в трех частях мира: древние скандинавские, немецкие, византийские, арабские летописи говорят о нем. Кроме преданий Церкви и нашего первого летописца о делах Владимировых, память сего великого князя хранилась и в сказках народных о великолепии пиров его, о могучих богатырях его времени: о Добрыне Новогородском, Александре с золотою гривною, Илье Муромце, сильном Рахдае (который будто бы один ходил на 300 воинов), Яне Усмошвеце, грозе Печенегов, и прочих, о коих упоминается в новейших, отчасти баснословных летописях. Сказки не история; но сие сходство в народных понятиях о временах Карла Великого и князя Владимира достойно замечания: тот и другой, заслужив бессмертие в летописях своими победами, усердием к христианству, любовию к наукам, живут доныне и в сказках богатырских.
<…>
Метки: Крещение Руси, Карамзин, Владимир кн
Елена Байер,
31-05-2010 14:35
(ссылка)
МЕМОРИАЛ. НИКТО НЕ ЗАБЫТ...
ЗДЕСЬ Я НАШЛА ЗАПИСЬ О СВОИХ ДЕДУШКАХ, ПРОПАВШИХ БЕЗ ВЕСТИ В ГОДЫ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ...
Метки: память
Елена Байер,
18-07-2009 20:49
(ссылка)
ПРАВОСЛАВНЫЙ КНЯЗЬ АСКОЛЬД
Аскольд, князь Киевский
18 июня 860 года 200 русских ладей во главе с князем Аскольдом, опустошив берега Черноморья и Босфора, вошли в бухту Золотой Рог и угрожали Константинополю.
Горожане видели плывущие русские корабли, высадившихся воинов, которые «проходили пред градом, простирая свои мечи». Император Михаил III (842–867) всю ночь молился, простершись ниц на каменных плитах храма Влахернской Божией Матери. Святой Патриарх Фотий обратился к пастве с проповедью, призывая слезами покаяния омыть грехи и в усердной молитве прибегнуть к заступничеству Пресвятой Богородицы.
Опасность возрастала с каждым часом. «Город едва не был поднят на копье», — говорит в своей проповеди Патриарх Фотий. Решили спасать церковные святыни, и прежде всего святую Ризу Богородицы, которая хранилась во Влахернском храме, недалеко от берега залива. После всенародного молебна святую Ризу Богоматери, взятую из Влахернского храма, с крестным ходом обнесли вокруг городских стен, погрузили с молитвой край ее в воды Босфора, а затем перенесли в центр Царьграда — храм Святой Софии.
Сохранились тексты проповедей, с которыми патриарх Фотий обратился к жителям Константинополя во время его осады русами и вскоре после их отступления:
«Ибо как только облачение Девы обошло стены, варвары, отказавшись от осады, снялись с лагеря, и мы были искуплены от предстоящего плена и удостоились нежданного спасения… Неожиданным оказалось нашествие врагов — нечаянным явилось и отступление их…»
(Вторая проповедь Фотия «На нашествие росов»)
Божия Матерь Своей благодатью покрыла и усмирила воинственность русских воинов. Заключив почетное перемирие, Аскольд снял осаду Константинополя. А 25 июня русские войска стали отходить, унося с собой большой выкуп.
Вскоре, осенью 860 года, русское посольство прибыло в Константинополь для заключения договора «любви и мира». В мирном договоре была предусмотрена выплата Византией русским ежегодной дани, разрешение русичам вступать в византийскую армию, вести торговлю на территории империи (прежде всего, в Константинополе), посылать в Византию дипломатические миссии.
Но важнейшим был пункт о Крещении Руси. В византийской «Хронике Феофана» записано:
«…посольство их прибыло в Царьград с просьбой сделать их участниками в святом Крещении, что и было исполнено».
Во исполнение обоюдного желания русских и греков в Киев направлена была православная миссия со святым Кириллом, который в 855 году составил славянскую азбуку и перевел Евангелие, и его братом святым равноапостольным Мефодием. Зиму 860/861 года братья провели в Херсоне, весной 861-го они были на Днепре, у князя Аскольда.
Перед Аскольдом, как впоследствии перед святым князем Владимиром, стоял нелегкий выбор, его прельщали то иудейской, то магометанской верой. Но под благодатным влиянием святого равноапостольного Кирилла князь сделал выбор в пользу православия. В конце 861 года Кирилл и Мефодий вернулись в Константинополь и привезли с собой послание князя Аскольда императору Михаилу III. Аскольд благодарил императора за присылку «такого мужа, который показал словом и примером, что христианская вера — святая». Далее Аскольд писал:
«Убедившись, что это истинная вера, повелели мы всем креститься по своей воле в надежде и нам достигнуть святости. Мы же все друзья твоему царству и готовы на службу твою, когда потребуешь».
Аскольд принял святое Крещение с именем Николай, крестились и многие из его дружины. Непосредственно из Царьграда пришли на Русь славянское Богослужение и славянская письменность.
Святой Патриарх Фотий писал, почти дословно цитируя послание князя Аскольда:
«Руссы, которые подняли руку против Римской державы, в настоящее время даже и они променяли нечестивое учение, которое содержали прежде, на чистую и неподдельную веру христианскую, с любовью поставив себя в чине подданных и друзей наших. [Византийцы считали подданными всех принимавших Крещение из Царьграда и вступивших в военный союз с империей.] И до такой степени разгорелись в них желание и ревность веры, что они приняли епископа и пастыря, и лобызают святыни христиан с великим усердием и ревностью».
О событиях 860 года повествуют не только византийские, но и русские летописные источники. Преподобный Нестор Летописец, подчеркивая значение русского похода на Царьград, отмечает, что с этого времени «начала прозываться Русская Земля». Некоторые летописи, среди них Иоакимовская и Никоновская, сохранили известия о Крещении князя Аскольда и Киевской Руси после похода на Царьград.
Праздник Положения Ризы Пресвятой Богородицы во Влахерне — это одновременно и праздник канонического основания Русской Православной митрополии в Киеве. Благословением Божией Матери и чудом от Ее святой Ризы совершилось не только спасение Царьграда от самой грозной осады за всю его историю, но и спасение русских из тьмы языческого суеверия к вечной жизни. Вместе с тем 860 год принес признание Киевской Руси Византией, ознаменовал равноправный выход молодого Русского государства на арену истории.
Когда-то апостол Андрей Первозванный, проповедуя Евангелие разным народам, остановился на ночлег на холмах, где впоследствии был построен Киев, и, по утверждению летописца, сказал своим ученикам:
«Видите ли горы сия? Яко на сих горах возсияет благодать Божия, имать град великий быти и церкви многи Бог въздвигнути имать».
Апостол поднялся на горы, благословил их и водрузил крест.
Попытка князя Аскольда возродить на Днепре христианское благовестие святого апостола Андрея Первозванного, задуманная им религиозная и государственная реформа окончилась неудачно. Время утверждения христианства на Русской Земле еще не настало. Слишком сильны были сторонники языческой старины, слишком слаба княжеская власть. При столкновении Аскольда с язычником Олегом в 882 году киевляне предали своего князя. Аскольд принял мученическую кончину от руки наемных убийц, обманом завлеченный в стан врагов для переговоров.
Но дело блаженного Аскольда (так называет его Иоакимовская летопись) не погибло в Русской Церкви. Вещий Олег, который, убив Аскольда, занял после него киевское княжение, называл Киев «матерью градам русским» — это дословный перевод греческого выражения «митрополия Русская». Благодарную память о первом киевском князе-христианине хранили древнейшие храмы православного Киева: церковь пророка Божия Илии, построенная Аскольдом и позже упомянутая в договоре Игоря с греками (944 г.), на месте которой и сейчас стоит храм того же имени, и церковь святителя Николая Чудотворца, воздвигнутая в 50-х годах Х столетия над могилой Аскольда святой равноапостольной Ольгой. Важнейшее завоевание Аскольда, навсегда вошедшее в церковное наследие не только Руси, но и всего православного славянства, — славянское Евангелие и славянское Богослужение, созданные трудами святых равноапостольных Кирилла и Мефодия. В Киеве при дворе Аскольда положено было в 861 году начало их апостольской деятельности среди славян, продолжившейся позже в Болгарии и Моравии. Вслед за блаженным Аскольдом, говоря словами древней «Азбучной молитвы», «летит ныне славянское племя — к Крещению устремились все».
Горожане видели плывущие русские корабли, высадившихся воинов, которые «проходили пред градом, простирая свои мечи». Император Михаил III (842–867) всю ночь молился, простершись ниц на каменных плитах храма Влахернской Божией Матери. Святой Патриарх Фотий обратился к пастве с проповедью, призывая слезами покаяния омыть грехи и в усердной молитве прибегнуть к заступничеству Пресвятой Богородицы.
Опасность возрастала с каждым часом. «Город едва не был поднят на копье», — говорит в своей проповеди Патриарх Фотий. Решили спасать церковные святыни, и прежде всего святую Ризу Богородицы, которая хранилась во Влахернском храме, недалеко от берега залива. После всенародного молебна святую Ризу Богоматери, взятую из Влахернского храма, с крестным ходом обнесли вокруг городских стен, погрузили с молитвой край ее в воды Босфора, а затем перенесли в центр Царьграда — храм Святой Софии.
Чудесное спасение Константинополя в 860 году
Сохранились тексты проповедей, с которыми патриарх Фотий обратился к жителям Константинополя во время его осады русами и вскоре после их отступления:
«Ибо как только облачение Девы обошло стены, варвары, отказавшись от осады, снялись с лагеря, и мы были искуплены от предстоящего плена и удостоились нежданного спасения… Неожиданным оказалось нашествие врагов — нечаянным явилось и отступление их…»
(Вторая проповедь Фотия «На нашествие росов»)
Божия Матерь Своей благодатью покрыла и усмирила воинственность русских воинов. Заключив почетное перемирие, Аскольд снял осаду Константинополя. А 25 июня русские войска стали отходить, унося с собой большой выкуп.
Вскоре, осенью 860 года, русское посольство прибыло в Константинополь для заключения договора «любви и мира». В мирном договоре была предусмотрена выплата Византией русским ежегодной дани, разрешение русичам вступать в византийскую армию, вести торговлю на территории империи (прежде всего, в Константинополе), посылать в Византию дипломатические миссии.
Но важнейшим был пункт о Крещении Руси. В византийской «Хронике Феофана» записано:
«…посольство их прибыло в Царьград с просьбой сделать их участниками в святом Крещении, что и было исполнено».
Во исполнение обоюдного желания русских и греков в Киев направлена была православная миссия со святым Кириллом, который в 855 году составил славянскую азбуку и перевел Евангелие, и его братом святым равноапостольным Мефодием. Зиму 860/861 года братья провели в Херсоне, весной 861-го они были на Днепре, у князя Аскольда.
Равноапостольные Кирилл и Мефодий,
учители словенские
учители словенские
Перед Аскольдом, как впоследствии перед святым князем Владимиром, стоял нелегкий выбор, его прельщали то иудейской, то магометанской верой. Но под благодатным влиянием святого равноапостольного Кирилла князь сделал выбор в пользу православия. В конце 861 года Кирилл и Мефодий вернулись в Константинополь и привезли с собой послание князя Аскольда императору Михаилу III. Аскольд благодарил императора за присылку «такого мужа, который показал словом и примером, что христианская вера — святая». Далее Аскольд писал:
«Убедившись, что это истинная вера, повелели мы всем креститься по своей воле в надежде и нам достигнуть святости. Мы же все друзья твоему царству и готовы на службу твою, когда потребуешь».
Князь Аскольд - в Крещении Николай
Аскольд принял святое Крещение с именем Николай, крестились и многие из его дружины. Непосредственно из Царьграда пришли на Русь славянское Богослужение и славянская письменность.
Святой Патриарх Фотий писал, почти дословно цитируя послание князя Аскольда:
«Руссы, которые подняли руку против Римской державы, в настоящее время даже и они променяли нечестивое учение, которое содержали прежде, на чистую и неподдельную веру христианскую, с любовью поставив себя в чине подданных и друзей наших. [Византийцы считали подданными всех принимавших Крещение из Царьграда и вступивших в военный союз с империей.] И до такой степени разгорелись в них желание и ревность веры, что они приняли епископа и пастыря, и лобызают святыни христиан с великим усердием и ревностью».
О событиях 860 года повествуют не только византийские, но и русские летописные источники. Преподобный Нестор Летописец, подчеркивая значение русского похода на Царьград, отмечает, что с этого времени «начала прозываться Русская Земля». Некоторые летописи, среди них Иоакимовская и Никоновская, сохранили известия о Крещении князя Аскольда и Киевской Руси после похода на Царьград.
Праздник Положения Ризы Пресвятой Богородицы во Влахерне — это одновременно и праздник канонического основания Русской Православной митрополии в Киеве. Благословением Божией Матери и чудом от Ее святой Ризы совершилось не только спасение Царьграда от самой грозной осады за всю его историю, но и спасение русских из тьмы языческого суеверия к вечной жизни. Вместе с тем 860 год принес признание Киевской Руси Византией, ознаменовал равноправный выход молодого Русского государства на арену истории.
Когда-то апостол Андрей Первозванный, проповедуя Евангелие разным народам, остановился на ночлег на холмах, где впоследствии был построен Киев, и, по утверждению летописца, сказал своим ученикам:
«Видите ли горы сия? Яко на сих горах возсияет благодать Божия, имать град великий быти и церкви многи Бог въздвигнути имать».
Апостол поднялся на горы, благословил их и водрузил крест.
Н. Ломтев.
Апостол Андрей Первозванный водружает крест на горах Киевских
Апостол Андрей Первозванный водружает крест на горах Киевских
Попытка князя Аскольда возродить на Днепре христианское благовестие святого апостола Андрея Первозванного, задуманная им религиозная и государственная реформа окончилась неудачно. Время утверждения христианства на Русской Земле еще не настало. Слишком сильны были сторонники языческой старины, слишком слаба княжеская власть. При столкновении Аскольда с язычником Олегом в 882 году киевляне предали своего князя. Аскольд принял мученическую кончину от руки наемных убийц, обманом завлеченный в стан врагов для переговоров.
Аскольдова могила
Но дело блаженного Аскольда (так называет его Иоакимовская летопись) не погибло в Русской Церкви. Вещий Олег, который, убив Аскольда, занял после него киевское княжение, называл Киев «матерью градам русским» — это дословный перевод греческого выражения «митрополия Русская». Благодарную память о первом киевском князе-христианине хранили древнейшие храмы православного Киева: церковь пророка Божия Илии, построенная Аскольдом и позже упомянутая в договоре Игоря с греками (944 г.), на месте которой и сейчас стоит храм того же имени, и церковь святителя Николая Чудотворца, воздвигнутая в 50-х годах Х столетия над могилой Аскольда святой равноапостольной Ольгой. Важнейшее завоевание Аскольда, навсегда вошедшее в церковное наследие не только Руси, но и всего православного славянства, — славянское Евангелие и славянское Богослужение, созданные трудами святых равноапостольных Кирилла и Мефодия. В Киеве при дворе Аскольда положено было в 861 году начало их апостольской деятельности среди славян, продолжившейся позже в Болгарии и Моравии. Вслед за блаженным Аскольдом, говоря словами древней «Азбучной молитвы», «летит ныне славянское племя — к Крещению устремились все».
Елена Байер,
07-07-2009 23:41
(ссылка)
КАК ОПИСАТЬ ВЗГЛЯД
ВЗГЛЯД
1. Выражение глаз, устремленность зрения
1. Выражение глаз, устремленность зрения
О продолжительности
Беглый, быстрый, длинный, долгий, затяжной, короткий, летучий, мгновенный, мимолетный, молниеносный, неторопливый, спешный, стремительный, тягучий.
О свойстве, характере, выражении; об опосредованной передаче чувства, настроения, состояния
Бархатный, бегающий, бездонный, безжизненный, безмолвный, бешеный, блеклый, блестящий, буравящий, влажный, внимательный, водянистый, воспаленный, всевидящий, всепроникающий, выцветший,вялый, гипнотизирующий, гипнотический, глубокий, говорящий, горячий, горящий (поэт.),
жадный, жаждущий, жалящий, жаркий, жгучий, жесткий, живой, зажигательный, заспанный, застывший, затаенный, затуманенный, значащий, значительный, зоркий, избегающий, искрометный (поэт.), испепеляющий, исподлобный, ищущий, клейкий, колючий, колющий, косой, красноречивый, легкий, ледяной, лихорадочный, лучистый,
масленый, матовый, мертвенный, мертвый, мерцающий, многоговорящий, многозначительный, многообещающий, молодцеватый, молчаливый, мрачный, мутный, мягкий, наблюдательный, напряженный, настойчивый, настороженный, насупленный, небрежный, невидящий, немой, немигающий, неморгающий, неотрывный, неотступный, неподвижный, непроницаемый, огнемечущий, огненный,
огневой (устар.), одичалый, оживленный, оловянный, опустошенный, опытный, осмысленный, осоловелый, остекленевший, осторожный, острый, остылый, открытый, отрешенный, отсутствующий, отуманенный, отчужденный, охмелелый, оценивающий, оцепенелый, пасмурный, пламенный, погасший,
посоловелый (простореч.), потухший, пристальный, присупленный (простореч.), прищуренный, пронзающий, пронзительный, пронизывающий, проникновенный, проницательный, профессиональный, прямой, пустой, пытливый, расплывчатый, рассеянный, режущий, ровный, рутинный, сверкающий, сверлящий, светлый, свинцовый, сдержанный, сияющий, случайный, смирный, смутный, собранный, сонный, сосредоточенный, спокойный, стальной, стариковский,
старческий, стеклянный, сторожкий (простореч.), странный, страшный, стремительный, студенистый, сумрачный, схватчивый, твердый, тихий, туманный, тупой, тусклый, тягучий, тяжелый, узкий, упорный, упрямый, хваткий, хмурый, холодный, цепкий, чистый, чудесный, чудный, чужой, шальной, энергичный, ясный.
О прямом выражении конкретного чувства, настроения, состояния
Апатичный, безжалостный, безмятежный, безразличный, безучастный, беспечный, беспокойный, беспомощный, беспощадный, бессмысленный, бесстрастный, бесстыдный, бесцеремонный, бешеный, благодарный, благосклонный, блаженный, боязливый, боязный (простореч.), вдумчивый, величественный, веселый, виноватый, вкрадчивый, властный, влюбленный, вопросительный, вопрошающий, восторженный, восхищенный, враждебный, выжидательный, вызывающий, выпытывающий, выразительный, высокомерный, гневный, гордый, горестный, грозный, грустный, дерзкий, добрый, доверительный, доверчивый, дружелюбный, дружеский, жалостливый, жестокий, жуткий, завистливый, загадочный, заговорщицкий, задорный, задумчивый, заинтересованный, заискивающий, злобный, зловещий, злой, игривый, изумленный, изучающий, инквизиторский, иронический, испуганный, испытующий, испытывающий, кокетливый, кроткий, ласкающий, ласковый, ленивый, ликующий, лукавый, любовный, любопытный, любопытствующий, любящий, манящий, мечтательный, молящий, меланхолический, наглый, наивный, насмешливый, нахальный, нахмуренный, невеселый, невинный, негодующий, недобрый, недоверчивый, недовольный, недоумевающий, недоуменный, недружелюбный, нежный, нелюбезный, ненавидящий, ненасытный, неподкупный, непримиримый, неприязненный, нескромный, несмелый, нетерпеливый, ободряющий, обожающий, одобрительный, ожидающий, озабоченный, озлобленный, озорной, оробелый, оскорбительный, оторопелый, печальный, плотоядный, плутовской, подбадривающий, победный, подозрительный, покорный, понимающий, понурый, похабный (простореч.), похотливый, почтительный, пошлый, презирающий, презрительный, пренебрежительный, приветливый, призывный, притворный, просительный, прощальный, прямодушный, пугливый, пылкий (поэт.), раболепный, равнодушный, радостный, разъяренный, растерянный, ревнивый, робкий, сентиментальный, сердечный, сердитый, скептический, скорбный, скучающий, сладострастный, смелый, смущенный, соболезнующий, сочувственный, сочувствующий, страдальческий, страстный, строгий, стыдливый, счастливый, сытый, теплый, томный, торжественный, торжествующий, тоскливый, тоскующий, требовательный, тревожный, трусливый, убийственный, уверенный, угодливый, угрожающий, угрюмый, удивленный, укоризненный, укорительный (устар.), улыбчивый, умиленный, умилительный, умный, умоляющий, умственный (шутл.), уничтожающий, успокаивающий, усталый, участливый, хитрый, хищный, чарующий, честный, ядовитый, яростный, ярый (устар.).
В сравнении с животными, птицами и др.
Бараний, бычий, воловий, волчий, газелий, голубиный, змеиный, кошачий, орлиный, рыбий, рысий, собачий, соколиный, ястребиный.
Индивидуально-авторские эпитеты
Агатовый, бесшабашный, взболтанный, дряхлый, думающий, дымный, животворный, задымленный, зеркальный, зыбкий, зыркающий, каменный, кромешный, неломкий, солнечный, стрелоподобный, тяжеловесный, царапающий, шершавый, щупающий.
2. Мнение, суждение, точка зрения
Беглый, бескомпромиссный, беспристрастный, благоприятный, верный, ветреный, взаимоисключающие (мн.), господствующий (обычно мн.), диалектический, допотопный (разг.), закостенелый, заплесневелый (разг.), здравый, идеализированный, консервативный, косный, крайний, критический, легкий, легкомысленный, ложный, мизантропический, мрачный, наивный, научный, независимый, непредвзятый, непредубежденный, обветшалый, объективный, ограниченный, односторонний, определенный, отживший, отсталый, ошибочный, парадоксальный, поверхностный, полярные (мн.), последовательный, правильный, предубежденный, провинциальный, прогрессивный, противный, противоположный, противоречивые (мн.), разноречивые (мн.), разумный, реальный, распространенный, революционный, серьезный, старомодный, строгий, субъективный, твердый, традиционный, трезвый, тупой, убежденный, узкий, умеренный (обычно мн.), упрощенный, устарелый, устоявшийся, чуждый, широкий, эволюционный, эклектичный, элементарный (устар.), ясный.
Индивидуально-авторские эпитеты
Аскетический, байронический, держимордовский, ископаемый, сухой, черный.
Терминологические и бытовые определения
Терминологические и бытовые определения
Большевистский, буржуазный, демократический, идеалистический, коммунистический, марксистский, материалистический, пацифистский, позитивистский, политический, реалистический, философский, эволюционистский, эстетический и т. п.
Метки: эпитеты
Елена Байер,
06-07-2009 23:24
(ссылка)
ОБ ЭПИТЕТЕ
 |
Из предисловия к Словарю эпитетов русского языка К. С. Горбачевича |
Велика роль эпитетов среди других стилистических средств литературного языка. Удачный, свежий эпитет усиливает выразительность и образность нашей речи, обогащает содержание высказывания, подчеркивает индивидуальный признак определяемого предмета или явления. Недаром эпитеты наряду с синонимами и фразеологическими выражениями нередко относят к золотому фонду национального языка. Общепризнано и то, что русский литературный язык необыкновенно богат эпитетами. Высказывания об этом мы находим и у писателей, и у исследователей художественной речи.
Об эпитетах писали много и многие. Рассуждения о роли, назначении эпитетов, об источниках их возникновения встречаются еще в сочинениях античных мыслителей (Аристотеля, Квинтилиана, Деметрия и др.). Выяснение природы эпитетов занимало умы многих выдающихся филологов XIX — начала XX в.: Ф. И. Буслаева,
А. Н. Веселовского, А. А. Потебни и других исследователей языка и поэтики. В наше время к изучению эпитетов обращались видные лингвисты и литературоведы: В. М. Жирмунский,
Б. В. Томашевский, А. П. Евгеньева и др. Существует немало специальных работ, в которых рассматривается употребление эпитетов классиками русской литературы — Гоголем, Лермонтовым, Тургеневым, Тютчевым, Есениным, Блоком. Эпитет как традиционный прием стилистики издавна занял прочное место в различных исследованиях художественной речи.
И все же законченной и общепринятой теории эпитета пока не существует. В науке нет еще единого взгляда на само понятие «эпитет». Термин этот используется в разных смыслах. Одни исследователи придерживаются узкого понимания термина «эпитет», относя его к явлениям чисто стилистического порядка. Эпитеты, по их мнению, — это определяющие слова, обладающие особой художественной выразительностью, выражающие чувства автора к изображаемому предмету, создающие живое представление о предмете и т. п. Таким образом, эпитет в этом понимании — только красочное, образное определение, возникающее обычно на основе переносного значения слова. С этой точки зрения прилагательные «голубой», «серый», «синий» и т. п. в сочетании со словом «небо» не могут быть названы эпитетами; таковыми служат, например, прилагательные «свинцовый», «стальной», «янтарный» и т. п.
Другие ученые рассматривают термин «эпитет» в широком смысле. При этом учитывается, что эпитеты свойственны не только поэзии, но и прозаической, даже обиходно-разговорной речи.
К тому же не всегда легко провести четкую грань между художественным и нехудожественным определением. Экспрессивно-образную функцию могут выполнять и нейтральные, обычные слова. Поэзия Пушкина в зрелом периоде творчества, проза Тургенева,
Л. Толстого, Чехова свидетельствуют о простоте системы образных средств. Ни у Пушкина, ни у многих других выдающихся мастеров слова не было выраженной установки на подбор необычных, редкостных эпитетов. Для Пушкина характерно было стремление
к краткой, точной и объективной характеристике явлений. Постоянные поиски поэтичности в самом простом, будничном во многом свойственны прозе Тургенева и Чехова. Например, определениями к слову «утро» у Тургенева часто служат прилагательные «тихое», «теплое», «ясное», «серое» и т. п.
Не случайно литературовед
Л. И. Тимофеев считает, что «в широком смысле слова эпитетом является всякое слово, определяющее, поясняющее,
характеризующее и т. д. какое-либо понятие.
В этом смысле эпитетом является любое прилагательное»
(Тимофеев Л. И. Теория литературы).
Однако не каждое определение, естественно, можно назвать эпитетом. Относительные прилагательные, лишенные всякого качественного оттенка, указывающие лишь на чистое отношение (взаимосвязь) понятий, в противоположность эпитетам относят обычно к логическим определениям.
Ср. «железная кровать» и «железный характер»,
«серебряная ложка» и «серебряный ключ»
(в значении — родник).
Не возникает сомнения, что первые из приведенных пар сочетаний содержат логические определения, формирующие видовые понятия (железная кровать, деревянная кровать, серебряная ложка, алюминиевая ложка) по отношению к родовым — «кровать», «ложка». Иное дело «железный характер» и «серебряный ключ». Здесь перед нами эпитеты, несущие смысловую и экспрессивно-эмоциональную нагрузку.
Впрочем, различие между эпитетами и логическими определениями не всегда так самоочевидно, как в приведенных выше примерах. Во многих случаях, когда мы встречаемся со сложными, диалектически противоречивыми и эволюционирующими явлениями языка, установление функции прилагательного-определения может быть осуществлено лишь в контексте, в словесном окружении, при учете характера и взаимовлияния вступающих в сочетание слов.
Б. В. Томашевский тонко подметил, что если мы в сочетании «красная роза» словом «красная» определяем особый сорт роз в отличие от чайной розы, белой и т. д., то определение является логическим. Если же мы имеем в виду только красные розы, наиболее обычные, то в сочетании «красная роза» определение привлекает внимание к свойству, указанному словом «роза», поэтому оно может быть названо эпитетом
(Томашевский Б. В. Теория литературы).
Недостаточная разработанность теории эпитетов объясняется, в первую очередь, малым количеством собранного материала. Даже традиционные эпитеты (не говоря об индивидуально-авторских) не были еще объектом достаточно полной, систематической «инвентаризации» и описания. Некоторые исследователи, пытаясь создать теорию эпитетов, опирались на сравнительно скудный материал; примеры употребления эпитетов нередко «перекочевывают» из одной статьи в другую.
Другая причина трудности определения понятия «эпитет» связана, по-видимому, с самим изменением словоупотребления, с эволюцией поэтического стиля. Не случайно поэтому
А. П. Евгеньева различает античный, классический, романтический и реалистический эпитет. «Литература XIX в., — пишет она, — используя прилагательное-определение как художественный прием, подходит к нему иначе, чем в предыдущие эпохи... И то, что
в поэтической системе средневековья и классицизма XVIII в. рассматривалось как «прозаизм», epitheton necessarium — «логическое определение», в реалистической литературе
XIX в. приобретает исключительную силу как художественное средство»
(Евгеньева А. П. О некоторых поэтических
особенностях русского устного эпоса
XVII—XIX вв.
(постоянный эпитет).
Об эпитетах писали много и многие. Рассуждения о роли, назначении эпитетов, об источниках их возникновения встречаются еще в сочинениях античных мыслителей (Аристотеля, Квинтилиана, Деметрия и др.). Выяснение природы эпитетов занимало умы многих выдающихся филологов XIX — начала XX в.: Ф. И. Буслаева,
А. Н. Веселовского, А. А. Потебни и других исследователей языка и поэтики. В наше время к изучению эпитетов обращались видные лингвисты и литературоведы: В. М. Жирмунский,
Б. В. Томашевский, А. П. Евгеньева и др. Существует немало специальных работ, в которых рассматривается употребление эпитетов классиками русской литературы — Гоголем, Лермонтовым, Тургеневым, Тютчевым, Есениным, Блоком. Эпитет как традиционный прием стилистики издавна занял прочное место в различных исследованиях художественной речи.
И все же законченной и общепринятой теории эпитета пока не существует. В науке нет еще единого взгляда на само понятие «эпитет». Термин этот используется в разных смыслах. Одни исследователи придерживаются узкого понимания термина «эпитет», относя его к явлениям чисто стилистического порядка. Эпитеты, по их мнению, — это определяющие слова, обладающие особой художественной выразительностью, выражающие чувства автора к изображаемому предмету, создающие живое представление о предмете и т. п. Таким образом, эпитет в этом понимании — только красочное, образное определение, возникающее обычно на основе переносного значения слова. С этой точки зрения прилагательные «голубой», «серый», «синий» и т. п. в сочетании со словом «небо» не могут быть названы эпитетами; таковыми служат, например, прилагательные «свинцовый», «стальной», «янтарный» и т. п.
Другие ученые рассматривают термин «эпитет» в широком смысле. При этом учитывается, что эпитеты свойственны не только поэзии, но и прозаической, даже обиходно-разговорной речи.
К тому же не всегда легко провести четкую грань между художественным и нехудожественным определением. Экспрессивно-образную функцию могут выполнять и нейтральные, обычные слова. Поэзия Пушкина в зрелом периоде творчества, проза Тургенева,
Л. Толстого, Чехова свидетельствуют о простоте системы образных средств. Ни у Пушкина, ни у многих других выдающихся мастеров слова не было выраженной установки на подбор необычных, редкостных эпитетов. Для Пушкина характерно было стремление
к краткой, точной и объективной характеристике явлений. Постоянные поиски поэтичности в самом простом, будничном во многом свойственны прозе Тургенева и Чехова. Например, определениями к слову «утро» у Тургенева часто служат прилагательные «тихое», «теплое», «ясное», «серое» и т. п.
Не случайно литературовед
Л. И. Тимофеев считает, что «в широком смысле слова эпитетом является всякое слово, определяющее, поясняющее,
характеризующее и т. д. какое-либо понятие.
В этом смысле эпитетом является любое прилагательное»
(Тимофеев Л. И. Теория литературы).
Однако не каждое определение, естественно, можно назвать эпитетом. Относительные прилагательные, лишенные всякого качественного оттенка, указывающие лишь на чистое отношение (взаимосвязь) понятий, в противоположность эпитетам относят обычно к логическим определениям.
Ср. «железная кровать» и «железный характер»,
«серебряная ложка» и «серебряный ключ»
(в значении — родник).
Не возникает сомнения, что первые из приведенных пар сочетаний содержат логические определения, формирующие видовые понятия (железная кровать, деревянная кровать, серебряная ложка, алюминиевая ложка) по отношению к родовым — «кровать», «ложка». Иное дело «железный характер» и «серебряный ключ». Здесь перед нами эпитеты, несущие смысловую и экспрессивно-эмоциональную нагрузку.
Впрочем, различие между эпитетами и логическими определениями не всегда так самоочевидно, как в приведенных выше примерах. Во многих случаях, когда мы встречаемся со сложными, диалектически противоречивыми и эволюционирующими явлениями языка, установление функции прилагательного-определения может быть осуществлено лишь в контексте, в словесном окружении, при учете характера и взаимовлияния вступающих в сочетание слов.
Б. В. Томашевский тонко подметил, что если мы в сочетании «красная роза» словом «красная» определяем особый сорт роз в отличие от чайной розы, белой и т. д., то определение является логическим. Если же мы имеем в виду только красные розы, наиболее обычные, то в сочетании «красная роза» определение привлекает внимание к свойству, указанному словом «роза», поэтому оно может быть названо эпитетом
(Томашевский Б. В. Теория литературы).
Недостаточная разработанность теории эпитетов объясняется, в первую очередь, малым количеством собранного материала. Даже традиционные эпитеты (не говоря об индивидуально-авторских) не были еще объектом достаточно полной, систематической «инвентаризации» и описания. Некоторые исследователи, пытаясь создать теорию эпитетов, опирались на сравнительно скудный материал; примеры употребления эпитетов нередко «перекочевывают» из одной статьи в другую.
Другая причина трудности определения понятия «эпитет» связана, по-видимому, с самим изменением словоупотребления, с эволюцией поэтического стиля. Не случайно поэтому
А. П. Евгеньева различает античный, классический, романтический и реалистический эпитет. «Литература XIX в., — пишет она, — используя прилагательное-определение как художественный прием, подходит к нему иначе, чем в предыдущие эпохи... И то, что
в поэтической системе средневековья и классицизма XVIII в. рассматривалось как «прозаизм», epitheton necessarium — «логическое определение», в реалистической литературе
XIX в. приобретает исключительную силу как художественное средство»
(Евгеньева А. П. О некоторых поэтических
особенностях русского устного эпоса
XVII—XIX вв.
(постоянный эпитет).
Метки: эпитеты
Елена Байер,
06-07-2009 16:12
(ссылка)
ПРАВОСЛАВНЫЕ МЫСЛИ
ПУСТЬ СЛОВО НАШЕ
БУДЕТ С БЛАГОДАТИЮ
БУДЕТ С БЛАГОДАТИЮ
«Язык — небольшой член, но много делает»
(Иак. 3, 5).
Действительно, сколько хорошего может сделать иной раз одно слово, сказанное вовремя, обдуманно, слово, исходящее из сердца, плод доброго чувства, возвышенной мысли. С другой стороны, сколько невообразимого зла может сделать одно недоброе, едкое слово, действующее, как яд, направленный против ближнего. Как строго мы должны следить за этим "небольшим членом", который призван только благословлять, распространять одно добро и противодействовать злу, где только может.
Большею частью люди смотрят слишком легко на сказанное слово; как часто, желая блеснуть умом, они готовы исказить истину и сказать то, что может принести великий вред; и так как мы уже не можем остановить действия сказанного слова, которое бывает гораздо сильнее, чем мы думаем, оно распространяется все дальше и дальше, преувеличивая по пути высказанную мысль, и, прежде чем мы успеваем опомниться, оно уже поставило клеймо на человека, может быть, и ложное.
Постараемся же всегда помнить это и будем чаще повторять в своем сердце: "Положи, Господи, хранение устам моим!" И вместе с тем, не дай нам, Господи, воздержаться от того слова, которое подчас должно быть сказано в защиту правды или для ободрения и утешения скорбящего, которого нередко одно слово может подкрепить и согреть в минуту уныния. Не будем лишать ближнего этой поддержки из ложного стыда или неуместной робости, и пусть слово наше "будет всегда с благодатию... дабы вы знали, как отвечать каждому" (Кол. 4, 6).
(Иак. 3, 5).
Действительно, сколько хорошего может сделать иной раз одно слово, сказанное вовремя, обдуманно, слово, исходящее из сердца, плод доброго чувства, возвышенной мысли. С другой стороны, сколько невообразимого зла может сделать одно недоброе, едкое слово, действующее, как яд, направленный против ближнего. Как строго мы должны следить за этим "небольшим членом", который призван только благословлять, распространять одно добро и противодействовать злу, где только может.
Большею частью люди смотрят слишком легко на сказанное слово; как часто, желая блеснуть умом, они готовы исказить истину и сказать то, что может принести великий вред; и так как мы уже не можем остановить действия сказанного слова, которое бывает гораздо сильнее, чем мы думаем, оно распространяется все дальше и дальше, преувеличивая по пути высказанную мысль, и, прежде чем мы успеваем опомниться, оно уже поставило клеймо на человека, может быть, и ложное.
Постараемся же всегда помнить это и будем чаще повторять в своем сердце: "Положи, Господи, хранение устам моим!" И вместе с тем, не дай нам, Господи, воздержаться от того слова, которое подчас должно быть сказано в защиту правды или для ободрения и утешения скорбящего, которого нередко одно слово может подкрепить и согреть в минуту уныния. Не будем лишать ближнего этой поддержки из ложного стыда или неуместной робости, и пусть слово наше "будет всегда с благодатию... дабы вы знали, как отвечать каждому" (Кол. 4, 6).
Метки: ПРАВОСЛАВНЫЕ МЫСЛИ
Елена Байер,
18-06-2009 22:04
(ссылка)
КАК РАССКАЗАТЬ О ЖЕНЩИНЕ
 |
КНЯГИНЯ ОЛЬГА. Художник В. М. Васнецов |
О фигуре, сложении, чертах лица и т. п. Авантажная (устар.), аппетитная, величественная, видная, высокая, высокорослая, гибкая, грациозная, грудастая (простореч.), грузная, дебелая (простореч.), длинная (разг.), длиннолицая, длинноногая, длинноносая, длинношеяя, долговязая (простореч.), долгоногая, долгоносая, долгошеяя, дородная, дюжая (простореч.), здоровая (в значении — большая; разг.), изможденная, изморенная, изящная, интересная (разг.), исхудалая, казистая (устар.), коротконогая, короткошеяя, костистая, костлявая, красивая, крепкая, кривоногая, круглая, круглолицая, круглоплечая, крупная, кряжистая, курносая, ладная (разг.), |
маленькая, массивная, милая,, миловидная, миниатюрная, могучая, монументальная, мощная, мужеподобная, мясистая (разг.), невысокая, некрасивая, носастая (простореч.), носатая (разг.), обольстительная, обрюзгшая, осанистая, ослепительная, очаровательная, пикантная, плотная (разг.), полная, полногрудая, полнотелая, представительная, презентабельная (устар.), прекрасная, прелестная, привлекательная, пригожая (нар.-поэт.), приземистая, пухлая, пышная, пышногрудая, рослая, симпатичная, складная (разг.), славная, смазливая (разг.), соблазнительная, солидная, статная, стройная, сутулая, сухая, сухощавая, толстая, тонкая, тощая, тучная, узкоплечая, хорошенькая, хрупкая, худая, худощавая, цветущая, шикарная (разг.), широколицая, широкая, щекастая (разг.), эффектная.
 |
СВЯТАЯ ОЛЬГА. Художник М. В. Нестеров |
О складе ума, о поведении, темпераменте, характере Бедовая, беззаботная, беззащитная, беззлобная, безнравственная, беспечная, бессердечная, бессловесная, бесстыдная, бесхарактерная, благоразумная, благородная, блудливая, бодрая, боевая (разг.), бойкая, болтливая, важная, вежливая, великодушная, вероломная, веселая, взбалмошная, властолюбивая, внимательная, волевая, восторженная, вспыльчивая, |
высокомерная, гадкая, глупая, гордая, горластая, грубая, гулящая (разг.), деликатная, дерзкая, добрая, добродетельная, добродушная, добропорядочная, добросердечная, дрянная, дурная, душевная, ершистая (разг.), ехидная, жадная, жалостливая, жалостная (разг.), желчная, жестокая, жизнерадостная, завистливая, задиристая, зажигательная (разг.), заносливая (простореч.), заносчивая, застенчивая, злая, злобная, интеллигентная, истерическая (устар.), истеричная, капризная, кичливая, коварная, кокетливая, кроткая, культурная, ласковая, легкомысленная, ленивая, лживая, лихая, лицемерная, лукавая, любвеобильная, любезная, любящая, малоречивая, меланхолическая (устар.), меланхоличная, мелкая, мерзкая, милая, милосердная, милостивая (устар.), мнительная, молчаливая, мстительная, мужелюбивая, мужественная, мягкая, мягкосердечная, мятежная (устар.), надменная, насмешливая, настойчивая, нежная, незлобивая, неподатливая, непокорная, непочтительная, нервная, неугомонная, неуемная (разг.), неунывающая, ничтожная, нравная (простореч.), обаятельная, обидчивая, обходительная, озорная, остроумная, отзывчивая, падшая, порядочная, потерянная (устар.), почтенная, пошлая, поэтическая, приветливая, пустая, пылкая, равнодушная, разбитная, развратная, разгульная, раздражительная, разумная, распутная, распущенная, рассудительная, резкая, респектабельная, решительная, робкая, роковая, самолюбивая, сангвиническая, светская, своенравная, святая, сдержанная, себялюбивая, сексапильная, сексуальная, сердечная, сердитая, сердобольная, серьезная, сильная, скандальная (разг.), скверная, скромная, слабая, слабодушная, слабонервная, сладострастная, сластолюбивая, словоохотливая, спесивая, спокойная, степенная, стойкая, страстная, строгая, строптивая, суетливая, суетная, сумасбродная, сумасшедшая (разг.), суматошливая (разг.), суматошная, суровая, твердая, темпераментная, терпеливая, тихая, томная, увлекающаяся, удивительная, умная, упорная, упрямая, утонченная, учтивая, флегматичная, хитрая, хитроумная, холерическая, холодная, целомудренная, церемонная, чадолюбивая (устар.), чванливая, честная, чопорная, чувственная, чуткая, шаловливая, щедрая, эгоистичная, экзальтированная, энергичная, ядовитая, язвенная (разг.), язвительная, языкастая (разг.).
Редкие, индивидуально-авторские эпитеты
Статуеподобная, тумбообразная, хлесткая.
Определения бытового и терминологического характера
Вдовствующая, замужняя, незамужняя, одинокая, публичная, семейная, холостая (разг.).
Метки: эпитеты
Елена Байер,
18-06-2009 20:10
(ссылка)
ДАР СЛОВА
ЧИСТОТА ДУШЕВНАЯ. Икона
«Смерть и жизнь — во власти языка, и любящие его вкусят от плодов его» (Пр. Сол. 18, 21).
Апостол Иаков указывает нам на страшное влияние и силу языка человеческого, этого малого члена, действия которого так велики.
Он нас предостерегает от опасных последствий злобного языка, воспламеняющего и отравляющего все вокруг себя; а в выше указанной притче сказано, что и жизнь и смерть во власти слова человеческого! Создавая человека по образу и подобию Своему, вдыхая в него бессмертный дух жизни, Бог возвысил его над бессловесной тварью, одарив его умом и сердцем, для выражения которых дан ему Господом язык — орудие слова. Таким образом, слово есть выражение души человеческой, данное ей для прославления Творца, для служения правде Божией! Между тем, язык в жизни человеческой служит часто, почти постоянно, злобе, лжи, клевете, богохульству; язык наносит раны, сеет вражду, убивает хуже острого меча, отравляет вернее самого смертоносного яда. Язык действует, как скрытый враг, из-за угла, невидимо; трудно от него остеречься, трудно предотвратить нанесенный им удар; часто трудно, даже невозможно, найти источник злого, неумолимо жестокого слова и проследить и угадать, откуда оно.
Сколько зла, сколько страданий, хуже телесной смерти, были совершены языком, сколько злого семени им посеяно! Всего этого невозможно измерить, смертоносные плоды эти как будто уходят в вечность. Особенно беспощадно и ужасно по своим последствиям слово неверия, слово безнравственное, нечистое, отражающееся в молодой восприимчивой душе ребенка или юноши! Такое слово убивает самое дорогое, самое прекрасное в жизни, заглушает доброе Божие семя в зачатке, уничтожает расцветающий цветок, затемняет ясную утреннюю зарю молодой души! Часто в порыве злобы и раздражения, под влиянием сомнения и личного разочарования мы необдуманно, без злого намерения скажем в присутствии ребенка слово, выражающее состояние нашей души. Мы пройдем мимо и забудем про это, а впечатлительная молодая душа запомнит, примет в себя это безбожное, злое, холодное слово и отравится его ядом.
Как-то особенно больно подумать, что это зло развивается и растет между людьми, носящими имя Христово и называющими друг друга братиями. И не только злым словом, но и холодным, молчаливым выслушиванием злых речей мы грешим друг против друга. Действительно, как сказано Соломоном, смерть во власти языка, и Божия заповедь "не убей" прежде всего, глубже всего относится к нашему языку!
О, если бы мы могли обуздать свое слово или, что еще лучше, изменить свое сердце, — тогда язык наш сделался бы орудием жизни, силой животворящей любви! Из сладкого источника не потечет горькая вода — из того сердца, где обитает Бог, не вырвется ни одно злое слово, но польется хвала Богу, слова любви к ближнему.
Словом искренней похвалы будем ободрять и поощрять друг друга, словом ласки радовать, словом сочувствия смягчать страдания, словом веры воспламенять сердца, словом благословения и молитвы освещать всю жизнь кругом себя и в себе! Господи! измени наше сердце, перероди его и сделай источником любви и добра и язык наш сделай орудием славы Божией и правды вечной!
Он нас предостерегает от опасных последствий злобного языка, воспламеняющего и отравляющего все вокруг себя; а в выше указанной притче сказано, что и жизнь и смерть во власти слова человеческого! Создавая человека по образу и подобию Своему, вдыхая в него бессмертный дух жизни, Бог возвысил его над бессловесной тварью, одарив его умом и сердцем, для выражения которых дан ему Господом язык — орудие слова. Таким образом, слово есть выражение души человеческой, данное ей для прославления Творца, для служения правде Божией! Между тем, язык в жизни человеческой служит часто, почти постоянно, злобе, лжи, клевете, богохульству; язык наносит раны, сеет вражду, убивает хуже острого меча, отравляет вернее самого смертоносного яда. Язык действует, как скрытый враг, из-за угла, невидимо; трудно от него остеречься, трудно предотвратить нанесенный им удар; часто трудно, даже невозможно, найти источник злого, неумолимо жестокого слова и проследить и угадать, откуда оно.
Сколько зла, сколько страданий, хуже телесной смерти, были совершены языком, сколько злого семени им посеяно! Всего этого невозможно измерить, смертоносные плоды эти как будто уходят в вечность. Особенно беспощадно и ужасно по своим последствиям слово неверия, слово безнравственное, нечистое, отражающееся в молодой восприимчивой душе ребенка или юноши! Такое слово убивает самое дорогое, самое прекрасное в жизни, заглушает доброе Божие семя в зачатке, уничтожает расцветающий цветок, затемняет ясную утреннюю зарю молодой души! Часто в порыве злобы и раздражения, под влиянием сомнения и личного разочарования мы необдуманно, без злого намерения скажем в присутствии ребенка слово, выражающее состояние нашей души. Мы пройдем мимо и забудем про это, а впечатлительная молодая душа запомнит, примет в себя это безбожное, злое, холодное слово и отравится его ядом.
Как-то особенно больно подумать, что это зло развивается и растет между людьми, носящими имя Христово и называющими друг друга братиями. И не только злым словом, но и холодным, молчаливым выслушиванием злых речей мы грешим друг против друга. Действительно, как сказано Соломоном, смерть во власти языка, и Божия заповедь "не убей" прежде всего, глубже всего относится к нашему языку!
О, если бы мы могли обуздать свое слово или, что еще лучше, изменить свое сердце, — тогда язык наш сделался бы орудием жизни, силой животворящей любви! Из сладкого источника не потечет горькая вода — из того сердца, где обитает Бог, не вырвется ни одно злое слово, но польется хвала Богу, слова любви к ближнему.
Словом искренней похвалы будем ободрять и поощрять друг друга, словом ласки радовать, словом сочувствия смягчать страдания, словом веры воспламенять сердца, словом благословения и молитвы освещать всю жизнь кругом себя и в себе! Господи! измени наше сердце, перероди его и сделай источником любви и добра и язык наш сделай орудием славы Божией и правды вечной!
Метки: ПРАВОСЛАВНЫЕ МЫСЛИ
Елена Байер,
18-06-2009 19:59
(ссылка)
А. Н. АФАНАСЬЕВ
Александр Николаевич Афанасьев — исследователь народного творчества. Родился он 11 июля 1826 года в г. Богучаре Воронежской губернии. Неся государственную службу и будучи чиновником, Афанасьев заинтересовался народным творчеством и посвятил ему все свободное время. В 1851 году вышла его статья «Языческие предания об острове Буяне», в которой автор сформулировал свой взгляд на народное творчество.
В 1855 году А. Н. Афанасьев выпустил первый том «Русских народных сказок», а всего с 1855 по 1863 год вышло 8 томов.
В 1866–1869 годах появились три тома его замечательного труда «Поэтические воззрения славян на природу». Собрав чрезвычайно богатый материал, Афанасьев стал одним из первых серьезных исследователей в этой области, «первым настоящим представителем сравнительного славяноведения в России»,
по словам академика И. В. Ягича.
Умер Александр Николаевич Афанасьев в 1871 году от чахотки.
В 1855 году А. Н. Афанасьев выпустил первый том «Русских народных сказок», а всего с 1855 по 1863 год вышло 8 томов.
В 1866–1869 годах появились три тома его замечательного труда «Поэтические воззрения славян на природу». Собрав чрезвычайно богатый материал, Афанасьев стал одним из первых серьезных исследователей в этой области, «первым настоящим представителем сравнительного славяноведения в России»,
по словам академика И. В. Ягича.
Умер Александр Николаевич Афанасьев в 1871 году от чахотки.
Метки: Афанасьев
Елена Байер,
11-06-2009 18:16
(ссылка)
РОССИЯ - СТРАНА ВОЗМОЖНОСТЕЙ, или КАК ЭТО ПО-РУССКИ!
Когда-то прочитала высказывание одной ревнительницы чистой речи и грамотного письма. Ей повезло - она нашла виноватых в "порче" нашего достояния! - Лица кавказской национальности, которые пишут неправильно названия фруктов и овощей на ценниках в ларьках и на рынке... Вот, оказывается, где собака... все и так знают ЧТО СДЕЛАЛА...
Другое дело МЫ! Мы - не лица, ценников не пишем... с ошибками. МЫ - носители языка, и это звучит, как говорил классик, гордо!Что же может быть в нашей жизни ВЕЛИКО-МОГУЧЕЕ русского языка? Особенно для любителей лозунгов, простите, слоганов...
Какие, интересно знать, российские возможности собрались преодолевать авторы, идейные вдохновители и "воплотители" этого шедЁвра настенного письма и зачем им это понадобилось?
Эдак, под шумок, пока НОСИМ свой язык, возьмем и преодолеем все свои возможности. Останутся одни проблемы. А это уже проще, с этим мы всегда БОРЕМСЯ.
Другое дело МЫ! Мы - не лица, ценников не пишем... с ошибками. МЫ - носители языка, и это звучит, как говорил классик, гордо!Что же может быть в нашей жизни ВЕЛИКО-МОГУЧЕЕ русского языка? Особенно для любителей лозунгов, простите, слоганов...
Какие, интересно знать, российские возможности собрались преодолевать авторы, идейные вдохновители и "воплотители" этого шедЁвра настенного письма и зачем им это понадобилось?
Эдак, под шумок, пока НОСИМ свой язык, возьмем и преодолеем все свои возможности. Останутся одни проблемы. А это уже проще, с этим мы всегда БОРЕМСЯ.
Метки: носители языка
Елена Байер,
06-06-2009 02:34
(ссылка)
ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ ПУШКИНА
ГОЛУБИ ПРИЛЕТАЮТ И УЛЕТАЮТ... А ПУШКИН ОСТАЕТСЯ!
ВОСПЕТАЯ ПОЭТОМ АДМИРАЛТЕЙСКАЯ ИГЛА
ШУМНЫЙ И ЛЮДНЫЙ НЕВСКИЙ
ЛЕТНИЙ САД
МЕДНЫЙ ВСАДНИК
АЛЕКСАНДРОВСКАЯ КОЛОННА, ИЛИ АЛЕКСАНДРИЙСКИЙ СТОЛП
НЕВЫ ДЕРЖАВНОЕ ТЕЧЕНЬЕ, БЕРЕГОВОЙ ЕЕ ГРАНИТ
Метки: Пушкин
Лилия Аторф,
26-05-2009 11:39
(ссылка)
Любопытные вопросы этимологии
Иногда очевидное начинает подвергаться сомнению...
Сегодня наткнулась на статью по поводу происхождения слова "хохма". Конечно, у нас оно ассоциируется в первую очередь со словом "хохот", но интересно ведь увидеть еще возможные связи. Так вот... Ивритское слово חכמה- (хохама) - переводится, как "мудрость". :-)
Сегодня наткнулась на статью по поводу происхождения слова "хохма". Конечно, у нас оно ассоциируется в первую очередь со словом "хохот", но интересно ведь увидеть еще возможные связи. Так вот... Ивритское слово חכמה- (хохама) - переводится, как "мудрость". :-)
Метки: этимология
Тарасов Евгений,
28-03-2009 13:40
(ссылка)
Еще раз сказка про фонетику
Когда я перечитал одно из стихотворений Галича, усомнился в нем, как в лирике (хотя всегда снимал шляпу перед Галичем-Гражданином) Банально и пошловато сравнивать колени женщины с пристанью.Уж куда там за оригинальностью, и тем болееза поэзией!А ведь это последняя строчка!- слащавенько...Но вот я помню его, Галича, песни в его исполнении. Люди этой когорты всегда учили меня русскому
языку. Самому сокровенному, что в неместь-его фонетике. Послушайте наших
дикторов. На государственных каналах, по крайней мере. Их научили всему, по мере возможности, конечно: дикции,правильному ударению, у них поставлен
голос, у них красивый тембр; но в них нет самого главного для их жанра. Русская фонетика Бунина, Есенина, Вертинского, Гоголевой, Царева, наконец, подменена
сурогатом современного московского наречия. - Жалкого компромисса московской
толпы, чванливо называющей себя "тусовкой", с Академией русского
языка. Куда смотрят ученые мужи, давшие почить в бозе старомосковскому выговору!
Вот и идешь учиться у Галича, как произносить -а- -и- -э- -о- -у- и все такое...А правильный, эстетически оправданный звук языка порождает благородство мысли. В то время, когда вульгарные звуки московской черни, выспрено называющей себя "светом",как то: завсегдатаи ночных клубов, кинозвезды, звезды российской эстрады,
попса, рэперы,ведущие ток-шоу и всяких разных шоу, и так дальше в том же духе, и
призванные культивировать красоту русского языка; являясь агентами его
разрушения, культивируют вульгарность и хамство. Вот когда нам в пору пойти и
поучиться у Галича...фонетике.
языку. Самому сокровенному, что в неместь-его фонетике. Послушайте наших
дикторов. На государственных каналах, по крайней мере. Их научили всему, по мере возможности, конечно: дикции,правильному ударению, у них поставлен
голос, у них красивый тембр; но в них нет самого главного для их жанра. Русская фонетика Бунина, Есенина, Вертинского, Гоголевой, Царева, наконец, подменена
сурогатом современного московского наречия. - Жалкого компромисса московской
толпы, чванливо называющей себя "тусовкой", с Академией русского
языка. Куда смотрят ученые мужи, давшие почить в бозе старомосковскому выговору!
Вот и идешь учиться у Галича, как произносить -а- -и- -э- -о- -у- и все такое...А правильный, эстетически оправданный звук языка порождает благородство мысли. В то время, когда вульгарные звуки московской черни, выспрено называющей себя "светом",как то: завсегдатаи ночных клубов, кинозвезды, звезды российской эстрады,
попса, рэперы,ведущие ток-шоу и всяких разных шоу, и так дальше в том же духе, и
призванные культивировать красоту русского языка; являясь агентами его
разрушения, культивируют вульгарность и хамство. Вот когда нам в пору пойти и
поучиться у Галича...фонетике.
настроение: умиротворенное
хочется: благозвучия
слушаю: BBC classic FM Rahmaninov
Метки: СОХРАНИТЬ ЯЗЫК
Svetlana Tirkkonen,
18-04-2009 13:44
(ссылка)
Поздравляю с наступающим праздником Пасхи!
Метки: анимация, анимированные открытки к Пасхе, открытка, картинка, Пасха
Елена Байер,
30-01-2009 02:30
(ссылка)
Свв. равноап. Мефодий и Кирилл, учители словенские. Житие
Родные братья Кирилл и Мефодий происходили из благочестивой семьи, жившей в греческом городе Солуни (в Македонии). Они были дети одного воеводы, родом болгарского славянина. Святой Мефодий был старшим из семи братьев, святой Константин (Кирилл — его монашеское имя) — самым младшим.
Равноапостольные Мефодий и Кирилл
Святой Мефодий сначала служил, как и отец его, в военном звании. Царь, узнав о нем, как о хорошем воине, поставил его воеводой в одно славянское княжество Славинию, бывшую под греческой державой. Это помогло Мефодию лучше научиться славянскому языку, как будущему впоследствии духовному учителю славян. Через 10 лет, оставив воеводство и все утехи мира, он ушел в монахи на гору Олимп.
Мефодий Моравский
А брат его святой Константин с юности своей показал блестящие успехи как в светском, так и в религиозно-нравственном образовании. Он учился вместе с малолетним императором Михаилом у лучших учителей Константинополя. Получив блестящее образование, он в совершенстве постиг все науки своего времени и многие языки, особенно прилежно изучал он творения святителя Григория Богослова, за что получил прозвание Философа (мудрого). По окончании учения святой Константин принял сан иерея и был назначен хранителем патриаршей библиотеки при храме святой Софии, но удалился в один из монастырей при Черном море. Почти насильно он был возвращен в Константинополь и определен учителем философии в высшей Константинопольской школе.
Святые Кирилл и Мефодий
Затем Кирилл удалился к брату Мефодию и несколько лет разделял с ним иноческие подвиги в монастыре на Олимпе, где впервые стал заниматься изучением славянского языка. Вскоре император вызвал обоих святых братьев из монастыря и отправил их к хазарам для евангельской проповеди.
В Корсуни святой Константин нашел Евангелие и Псалтирь, написанные «русскими буквами», и человека, говорящего по-русски, и стал учиться
у этого человека читать и говорить на его языке. После этого святые братья
отправились к хазарам, где одержали победу в прениях с иудеями и мусульманами, проповедуя Евангельское учение.
Святители Кирилл и Мефодий
Вскоре пришли к императору послы от моравского князя Ростислава, притесняемого немецкими епископами, с просьбой послать в Моравию
учителей, которые могли бы проповедовать на родном для славян языке. Император призвал святого Константина и сказал ему: «Необходимо тебе идти туда, ибо лучше тебя никто этого не выполнит». Святой Константин с постом и молитвой приступил к новому подвигу. С помощью своего брата святого Мефодия и учеников Горазда, Климента, Саввы, Наума и Ангеляра он составил славянскую азбуку и перевел на славянский язык книги, без которых не могло совершаться Богослужение: Евангелие, Псалтирь и избранные службы. Некоторые летописцы сообщают, что первые слова, написанные на славянском языке, были слова апостола Евангелиста Иоанна: «Вначале бе (было) Слово, и Слово бе к Богу, и Бог бе Слово». Это было
в 863 году.
Кирилл, учитель Словенский
После завершения перевода святые братья отправились в Моравию, где были приняты с великой честью и стали учить Богослужению на славянском
языке. Папа Римский утвердил Богослужение на славянском языке, а переведенные братьями книги приказал положить в римских церквах и совершать Литургию на славянском языке.
Святые Кирилл и Мефодий — учителя Словенские
Находясь в Риме, святой Константин, в чудесном видении извещенный Господом о приближении кончины, принял схиму с именем Кирилл. Через
50 дней после принятия схимы, 14 февраля 869 года, равноапостольный Кирилл скончался в возрасте 42 лет. Перед смертью он говорил брату: «Мы с тобой как дружная пара волов вели одну борозду; я изнемог, но ты не подумай оставить труды учительства и снова удалиться на свою гору». Папа приказал положить мощи святого Кирилла в церкви святого Климента, где от них стали совершаться чудеса.
Кирилл и Мефодий
В последние годы своей жизни святитель Мефодий с помощью двух учеников-священников перевел на славянский язык весь Ветхий Завет, кроме Маккавейских книг, а также Номоканон (Правила святых отцов) и святоотеческие книги (Патерик).
Святитель предсказал день своей смерти и скончался 6 апреля 885 года в возрасте около 60 лет. Отпевание святителя было совершено на трех языках — славянском, греческом и латинском; он был погребен в соборной церкви Велеграда — столицы Моравии.
К лику святых равноапостольные Кирилл и Мефодий причислены в древности. В Русской Православной Церкви память равноапостольных просветителей славян чествуется с XI века. Торжественное празднование памяти святых первосвятителей равноапостольных Кирилла и Мефодия было установлено в Русской Церкви в 1863 году.
В Иконописном подлиннике сказано: «Мефодий — подобием стар, власы седы, брада долга аки Власиева, ризы святительские и омофор, в руках Евангелие. Константин — ризы преподобнические и в схиме, в руках книга, а
в ней написана русская азбука А, Б, В, Г, Д и прочие слова (буквы) все по
ряду...»
Кирилл и Мефодий, учители Словенские
Для православной России празднование свв. первоучителям имеет особое значение: «Ими бо начася на сроднем нам язьще словенстем Литургия Божественная и все церковное служение совершатися, и тем неисчерпаемый кладезь воды текущия в жизнь вечную дадеся нам».
Метки: Кирилл и Мефодий, письменность
Елена Байер,
28-02-2009 11:34
(ссылка)
СКВЕРНОСЛОВИЕ - ЭТО ПАГУБА РОССИИ
В словаре Владимира Даля сказано: «Сквернословить — вести непристойныя, зазорныя, постыдныя речи; срамно, похабно ругаться».
Язык — это душа народа, основа его культуры и Божиего Духа в нем. Употребляемые скверные слова разрушают и уничтожают главное богатство народа — наш родной язык, культуру и чистоту нравственного поведения. Скверные слова содержат и передают сатанинскую энергию зла, которая вызывает болезни у человека и может убить его.
«Язык — мышление — дух» — эта связь есть основа саморазвития любой нации, её культуры и традиций. Все открытия и достижения потенциально заложены в этой связи. Язык — это словесная модель мира нации.
«В современном русском языке заложены нашими предками истинные огромные богатства — сокровенные знания о человеке, природе, истории, культуре наших предков, об уникальных методах и технологиях усвоения и творческой переработки информации управления системами и процессами своего организма, управления силами и средствами природы, преобразования элементов и живых объектов, в том числе и человека, и многое другое» (А. А. Корабельников. Год чтения по-русски).
Язык — это душа народа, основа его культуры и Божиего Духа в нем. Употребляемые скверные слова разрушают и уничтожают главное богатство народа — наш родной язык, культуру и чистоту нравственного поведения. Скверные слова содержат и передают сатанинскую энергию зла, которая вызывает болезни у человека и может убить его.
«Язык — мышление — дух» — эта связь есть основа саморазвития любой нации, её культуры и традиций. Все открытия и достижения потенциально заложены в этой связи. Язык — это словесная модель мира нации.
«В современном русском языке заложены нашими предками истинные огромные богатства — сокровенные знания о человеке, природе, истории, культуре наших предков, об уникальных методах и технологиях усвоения и творческой переработки информации управления системами и процессами своего организма, управления силами и средствами природы, преобразования элементов и живых объектов, в том числе и человека, и многое другое» (А. А. Корабельников. Год чтения по-русски).
В последнее время наш родной прекрасный русский язык — основа нашей жизни — все более загрязняется и искажается, опошляется, профанируется, уродуется вроде бы культурными и образованными людьми, как написал неизвестный поэт, горячо любящий Россию:
О, бедный мой язык родной,
О, прелесть русской речи чистой!
Кто не глумился над тобой —
Шпана, чиновники, лингвисты —
Кто, бедолагу, не ломал,
Не выворачивал, не мучил:
«Облéгчить, нáчать, взад, принЯл,
Средствá, осУжденный, подклЮчил...»
Ну, ладно б жулик, или вор,
Иль алкаши и наркоманы —
Но педагог, но прокурор,
Но дикторы с телеэкрана!..
О, прелесть русской речи чистой!
Кто не глумился над тобой —
Шпана, чиновники, лингвисты —
Кто, бедолагу, не ломал,
Не выворачивал, не мучил:
«Облéгчить, нáчать, взад, принЯл,
Средствá, осУжденный, подклЮчил...»
Ну, ладно б жулик, или вор,
Иль алкаши и наркоманы —
Но педагог, но прокурор,
Но дикторы с телеэкрана!..
Искажение ударений и звучания родных слов — это ещё полбеды. Гораздо хуже то, что родной русский язык усиленно вытесняется примитивным англо-саксонским «новоязом», словоподобными формами чуждого звучания с далеко не равнозначным смыслом.
Если человек не имеет веры в свой язык, если родной язык для него не святыня, он не имеет веры и в свою культуру, историю, в будущее своего народа. Смена языка для народа — это катастрофа.
Если происходят манипуляции мышлением, то они обязательно отражаются и в языке, а это неизбежно влечёт за собой духовно-культурный упадок нации. Например, если изъять церковно-славянский язык из Русской православной церкви и заменить его современным русским языком (как настойчиво предлагают современные обновленцы), то мы получим необратимые мутации в русском православном сознании, упадок нравственно-духовного состояния русского человека.
Как известно, основой национального языка является его письменность. Письменность — это языковой код нации. Вмешаться в письменность путём её «реформирования» — значит вторгнуться в самые глубинные недра нации — в её интеллектуально-духовную психосферу. Смена графики письма также означает, что следующее поколение, как правило, лишается возможности читать старые тексты. (Уже сейчас, когда предлагаешь кому-нибудь интересный дореволюционный текст, нередки ответы: ой, тяжело, тут с твёрдыми знаками!..)
А. С. Пушкин называл орфографию «геральдикой письма». Каноны письменности, её сокровища всегда хранит национальная элита. Языковой код защищается аристократией от тех, кто не имеет духовно-культурных связей с данной нацией, не составляет с ней единое целое. Поэтому если удаётся внедриться в язык и манипулировать им, то уничтожается аристократический дух языка и подменяется так называемой демократичностью. Эта демократичность влечёт за собой духовную пустоту в языке и изгоняет из языка истину, то есть Бога.
«Реформы» письменности в России начались при Петре I, который иногда весьма оригинально «стоял на страже» русских православных традиций и русской самобытности (взять хотя бы трагикомичную эпопею с бородами), что было следствием его отчасти прозападного воспитания, отчасти оторванности от «почвы».
Следующим важным этапом в истории русского языка (и необходимым следствием всех предыдущих отклонений) стал 1917 год, когда к власти в России пришли большевики. Сегодня уже понятно, что это были безпочвенники, которые не имели никакой историко-культурной привязанности к Русской Земле, никакого духовно-нравственного единения с русским народом.
5 января 1918 года вступил в силу декрет Совнаркома «О введении новой орфографии», хотя научные дискуссии по поводу возможной «реформы» русского языка начались ещё в 1905–1907 годах, то есть в период зарождения первой революционной волны. И тогда, кстати, хранителем чистоты русского языка выступил сам Император Николай II, который весьма отрицательно реагировал на необоснованное употребление иностранных слов: «Русский язык так богат, — говорил он, — что позволяет во всех случаях заменять иностранные выражения русскими. Ни одно слово неславянского происхождения не должно было бы уродовать нашего языка».
Переход к новым правилам оказался совсем не таким, как задумывали разрабатывавшие их ученые. Они считали, что внедрение нового правописания должно быть безболезненным и занять немало лет, но новая безбожная власть поставила вопрос ребром: кто пишет по-старому, тот контрреволюционер.
Итак, каким же предстал русский язык после этих «реформ»?
Весь русский алфавит был упразднён: наполненный смыслом понятийно-ассоциативный ряд аз, буки, веди, глагол, добро заменили безóбразной, безсвязной цепочкой а, бэ, вэ, гэ, дэ... Потеряв доступ к первоначальным образам и представлениям о том, кто такой аз, что такое буки, веди и т. д., русский народ лишился естественной языковой образности словаря, тысячелетиями воспроизводившего мудрость и единство народа. Если до принятия христианства в идеальных образах русского алфавита жили дух наших предков-арийцев и связь поколений, то после принятия христианства Киевской Русью русская азбука обрела новый религиозный смысл. «Азбука», «аз-бука» — значит «я есть слово». Вспомним Евангелие: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог» (Ин., 1:1). «Азбука» — это в своём роде светское толкование Нового Завета. В ней воспроизведён важный понятийный ряд: аз, буки, веди, глаголи, добро, есть, живете — как бы карта христианского пути: «Я знаю буквы, чтобы творить добро. Это и есть жизнь».
Таким образом, если до большевистской «реформы» наша самобытная русская азбука была логично привязана к нашей естественной, нравственно-культурной психосфере и поэтому не было необходимости в механическом запоминании — то новый «реформированный» алфавит подталкивал к механическому заучиванию безсмысленных звуков, никак не связанных между собою. Русской азбуке навязывался формализм, а русскому школьнику — принцип талмудического зазубривания. «Реформация» внешней стороны русского языка — алфавита — незамедлительно повлекла к «перекройке» и внутренней, смысло-содержательной красоты языковой структуры. После 1918 года русский язык наводнили термины и производные терминоиды большевистской идеологии. На фоне внедрения в русский язык этих новых слов появилось и огромное количество аббревиатур (сокращений, употребляемых в письме и устной речи): совпромторг, моссельпром, сельхозпродмаг, учпедгиз, главнаука, наркомпрос, губнаробраз и многие другие. Появились странные, дико звучащие имена: Владлен, Марлен, Вилен, Рэм, Мэлор, Вилор, Виль, Сталь, Сталина, Ленор, Рой, Ким, Бебелина, Пестелина, Маузерина... Все эти и им подобные уродливые наросты на нашем языке появились сразу же после воцарения безбожной власти. Искажение русского языка — это одно из свидетельств позорного отпадения русского человека от Бога.
Вообще, надо сказать, русский язык за последние 300 лет испытал множество враждебных атак и наскоков, начиная с реформ Петра I. Этот период характерен обмирщением языка, насыщением его понятиями чисто светскими, очень часто — заимствованными за границей. Первая половина XIX века отмечена франкоманией, англоманией, масонством. Вторая половина сильно окрашена нигилизмом, нарастающим безбожием, веянием революции. И всё это — несмотря на мощный расцвет в это же время великой русской литературы! Начало XX века — декаданс, упаднические изыски, затем волна революции, ломка русского языка под дулом маузера, дальше — накат суконного слога партийных директив и собраний, распространение «канцелярита». Конец XX столетия — шквал рыночно-убогих западных терминов: ваучер, шоп, бутик, дефолт, провайдер...
Если человек не имеет веры в свой язык, если родной язык для него не святыня, он не имеет веры и в свою культуру, историю, в будущее своего народа. Смена языка для народа — это катастрофа.
Если происходят манипуляции мышлением, то они обязательно отражаются и в языке, а это неизбежно влечёт за собой духовно-культурный упадок нации. Например, если изъять церковно-славянский язык из Русской православной церкви и заменить его современным русским языком (как настойчиво предлагают современные обновленцы), то мы получим необратимые мутации в русском православном сознании, упадок нравственно-духовного состояния русского человека.
Как известно, основой национального языка является его письменность. Письменность — это языковой код нации. Вмешаться в письменность путём её «реформирования» — значит вторгнуться в самые глубинные недра нации — в её интеллектуально-духовную психосферу. Смена графики письма также означает, что следующее поколение, как правило, лишается возможности читать старые тексты. (Уже сейчас, когда предлагаешь кому-нибудь интересный дореволюционный текст, нередки ответы: ой, тяжело, тут с твёрдыми знаками!..)
А. С. Пушкин называл орфографию «геральдикой письма». Каноны письменности, её сокровища всегда хранит национальная элита. Языковой код защищается аристократией от тех, кто не имеет духовно-культурных связей с данной нацией, не составляет с ней единое целое. Поэтому если удаётся внедриться в язык и манипулировать им, то уничтожается аристократический дух языка и подменяется так называемой демократичностью. Эта демократичность влечёт за собой духовную пустоту в языке и изгоняет из языка истину, то есть Бога.
«Реформы» письменности в России начались при Петре I, который иногда весьма оригинально «стоял на страже» русских православных традиций и русской самобытности (взять хотя бы трагикомичную эпопею с бородами), что было следствием его отчасти прозападного воспитания, отчасти оторванности от «почвы».
Следующим важным этапом в истории русского языка (и необходимым следствием всех предыдущих отклонений) стал 1917 год, когда к власти в России пришли большевики. Сегодня уже понятно, что это были безпочвенники, которые не имели никакой историко-культурной привязанности к Русской Земле, никакого духовно-нравственного единения с русским народом.
5 января 1918 года вступил в силу декрет Совнаркома «О введении новой орфографии», хотя научные дискуссии по поводу возможной «реформы» русского языка начались ещё в 1905–1907 годах, то есть в период зарождения первой революционной волны. И тогда, кстати, хранителем чистоты русского языка выступил сам Император Николай II, который весьма отрицательно реагировал на необоснованное употребление иностранных слов: «Русский язык так богат, — говорил он, — что позволяет во всех случаях заменять иностранные выражения русскими. Ни одно слово неславянского происхождения не должно было бы уродовать нашего языка».
Переход к новым правилам оказался совсем не таким, как задумывали разрабатывавшие их ученые. Они считали, что внедрение нового правописания должно быть безболезненным и занять немало лет, но новая безбожная власть поставила вопрос ребром: кто пишет по-старому, тот контрреволюционер.
Итак, каким же предстал русский язык после этих «реформ»?
Весь русский алфавит был упразднён: наполненный смыслом понятийно-ассоциативный ряд аз, буки, веди, глагол, добро заменили безóбразной, безсвязной цепочкой а, бэ, вэ, гэ, дэ... Потеряв доступ к первоначальным образам и представлениям о том, кто такой аз, что такое буки, веди и т. д., русский народ лишился естественной языковой образности словаря, тысячелетиями воспроизводившего мудрость и единство народа. Если до принятия христианства в идеальных образах русского алфавита жили дух наших предков-арийцев и связь поколений, то после принятия христианства Киевской Русью русская азбука обрела новый религиозный смысл. «Азбука», «аз-бука» — значит «я есть слово». Вспомним Евангелие: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог» (Ин., 1:1). «Азбука» — это в своём роде светское толкование Нового Завета. В ней воспроизведён важный понятийный ряд: аз, буки, веди, глаголи, добро, есть, живете — как бы карта христианского пути: «Я знаю буквы, чтобы творить добро. Это и есть жизнь».
Таким образом, если до большевистской «реформы» наша самобытная русская азбука была логично привязана к нашей естественной, нравственно-культурной психосфере и поэтому не было необходимости в механическом запоминании — то новый «реформированный» алфавит подталкивал к механическому заучиванию безсмысленных звуков, никак не связанных между собою. Русской азбуке навязывался формализм, а русскому школьнику — принцип талмудического зазубривания. «Реформация» внешней стороны русского языка — алфавита — незамедлительно повлекла к «перекройке» и внутренней, смысло-содержательной красоты языковой структуры. После 1918 года русский язык наводнили термины и производные терминоиды большевистской идеологии. На фоне внедрения в русский язык этих новых слов появилось и огромное количество аббревиатур (сокращений, употребляемых в письме и устной речи): совпромторг, моссельпром, сельхозпродмаг, учпедгиз, главнаука, наркомпрос, губнаробраз и многие другие. Появились странные, дико звучащие имена: Владлен, Марлен, Вилен, Рэм, Мэлор, Вилор, Виль, Сталь, Сталина, Ленор, Рой, Ким, Бебелина, Пестелина, Маузерина... Все эти и им подобные уродливые наросты на нашем языке появились сразу же после воцарения безбожной власти. Искажение русского языка — это одно из свидетельств позорного отпадения русского человека от Бога.
Вообще, надо сказать, русский язык за последние 300 лет испытал множество враждебных атак и наскоков, начиная с реформ Петра I. Этот период характерен обмирщением языка, насыщением его понятиями чисто светскими, очень часто — заимствованными за границей. Первая половина XIX века отмечена франкоманией, англоманией, масонством. Вторая половина сильно окрашена нигилизмом, нарастающим безбожием, веянием революции. И всё это — несмотря на мощный расцвет в это же время великой русской литературы! Начало XX века — декаданс, упаднические изыски, затем волна революции, ломка русского языка под дулом маузера, дальше — накат суконного слога партийных директив и собраний, распространение «канцелярита». Конец XX столетия — шквал рыночно-убогих западных терминов: ваучер, шоп, бутик, дефолт, провайдер...
У торговцев, у послов
(да в любой газете)
Появилось много слов,
Непонятных «умных» слов,
Вот таких, как эти:
Ноу хау, чартер,
Тюнер, плеер, бартер,
Бонус, саммит, комби,
Кастинг, брокер, лобби,
Сервис, ксерокс, принтер,
Блейзер, сканнер, спринтер,
Фьючерс, дайджест, рейтинг,
Имидж, спонсор, серфинг,
Шоу, таймер, бизнес,
Брифинг, картридж, фитнесс,
Дайвинг, драйвер, клиринг,
Селинг, лизинг, дилинг,
Плоттер, триллер, дилер,
Пейджер, рэкет, киллер...
Нет от них покоя мне
Наяву, да и во сне,
И никак я не пойму,
Что к чему и почему...
(Н.П.Колесников)
(да в любой газете)
Появилось много слов,
Непонятных «умных» слов,
Вот таких, как эти:
Ноу хау, чартер,
Тюнер, плеер, бартер,
Бонус, саммит, комби,
Кастинг, брокер, лобби,
Сервис, ксерокс, принтер,
Блейзер, сканнер, спринтер,
Фьючерс, дайджест, рейтинг,
Имидж, спонсор, серфинг,
Шоу, таймер, бизнес,
Брифинг, картридж, фитнесс,
Дайвинг, драйвер, клиринг,
Селинг, лизинг, дилинг,
Плоттер, триллер, дилер,
Пейджер, рэкет, киллер...
Нет от них покоя мне
Наяву, да и во сне,
И никак я не пойму,
Что к чему и почему...
(Н.П.Колесников)
Во всех этих случаях вполне можно было обойтись исторически русскими словами. За свою многовековую историю русский язык никогда не испытывал таких значительных (и таких губительных!) преобразований, как в XX столетии. Это напрямую связано с коренными политическими, экономическими и культурными изменениями, которые происходили в государстве, ведь именно в XX веке Россия пережила два крупных потрясения: переворот 1917 года и «перестройку» 90-х годов. В результате революции появилось мощное тоталитарное государство СССР со всеми характерными для него атрибутами. Советский образ жизни породил и советское мышление, и соответствующий ему язык. Однако и при обилии всех партийных идеологем это был ещё далеко не худший вариант русского языка. Советская идеология из всего богатства русской литературы поставила на первое место, конечно, произведения революционно-социального и протестного звучания (Герцен, Белинский, Чернышевский, Горький). Но и на почётном «втором» месте всё же остались чудесные творения, воспитывающие патриотизм, любовь к родной природе, культуре, языку, истории (Пушкин, Гоголь, Достоевский, Тургенев, Чехов, Л.Толстой и многие другие). И советская литература, продолжая лучшие традиции русской классической, старалась сохранять русский язык в целости (М. Шолохов, А. Толстой, К. Паустовский, К. Симонов и др.). Старшее поколение хорошо помнит великолепные радиопостановки русской и советской классики; многие артисты, певцы, работники культуры, дикторы радио и телевидения 60–70-х годов служили образцом правильной русской речи.
После Второй мировой войны и Великой Победы России над фашизмом русский язык стали воспринимать как язык великой державы, как один из самых информативных языков (60–70 % мировой информации публикуется на английском и русском языках). Однако врагов России — и внешних, и внутренних — всё это не устраивало. «Перестройка» привела к распаду СССР, демократизации общества. С приходом к власти «демократов» сразу началось очередное наступление на русский язык, самое, пожалуй, страшное из всех до того бывших. Дремавшие в людях пороки: стяжательство, формализм, жестокость — вылезли наружу и расцвели пышным цветом. Какой там долг перед Родиной, когда вдруг подфартило хапать и хапать! Идеология, не сдерживаемая ни верой, ни партией, в одночасье поменялась: всё, что не запрещено законом, — разрешено, а законы мы пишем сами, да ещё по коварной подсказке с Запада (вспомним доктрину Даллеса!). И на авансцену российской истории нагло вылезли «его величество капитал» и «его величество криминал» — два близнеца-брата. Соответственно — и проплаченные ими либерально-демократические средства массовой информации. И язык тут же отреагировал: стал чуть ли не наполовину воровской «феней», обильно насыщенной иностранщиной и матом. Уже и по радио, и с телеэкрана посыпались на нас многочисленные: «мочить», «хавать», «разборка», «бабки», «стрелка», «крыша», «достал» и т. д. и т. п. А деятели от культуры, вроде М. Швыдкого, стали с пеной у рта доказывать, что сквернословие — неотъемлемый элемент языка. Очевидно, их языка. Из радио ушли старые, «классические» дикторы с правильной русской речью, поставленным голосом, верными интонациями. Вместо них эфир заполнили суетливые картавые и шепелявые текстовки на какой-то смеси одесского жаргона и иностранных искажённых заимствований. В свою очередь, радио потеснил телевизор.
Этот процесс, сопряженный с прямым глумлением и издевательством над традициями русского языка, ускорился в наши дни, когда вседозволенность выражений, матерный лексикон, засилье иностранной терминологии стали делом обыденным и даже привлекательным и престижным. Особенно усердствуют в этом телевидение и периодические издания, авторы которых словно соревнуются в степени хулиганского обращения с русским языком. Разговоры наших школьников свелись практически к трём «универсальным» понятиям: «короче», «блин» и «прикол» — не за горами уже переход к двум: «ку» и «кю» (по фильму «Кин-дза-дза»). Эллочка-людоедка будет кусать локти от зависти!
Уже можно со скорбью отметить, что из народной массы ушло традиционное устное семейное чтение по вечерам, имеющее огромное значение в воспитании детей и укреплении семьи. Навык писать письма фактически утрачен, потому что его вытеснила техника: вездесущий телефон — и стационарный, и мобильный, а также Интернет. А если исчезает навык читать и писать, значит, уходит прилежание, усидчивость, словотворчество, сокращается словарный запас, обедняется речь. С одной стороны, русский язык недопустимо урезается, становится примитивным, схематичным, бедным и пошлым. Большой массив чисто русских понятий забыт и вытеснен иностранными словами, в результате чего язык становится уже и не совсем русским. С другой стороны, привычные нам русские понятия умышленно заменяются иноземными с неопределённым смыслом и сниженной или завуалированной нравственной окраской. Например, встреча именуется саммитом, согласие — консенсусом, блудница — путаной. Извращенцы и содомиты ласково называются людьми «с нестандартной сексуальной ориентацией», причём эта «ориентация», оказывается, тоже имеет «права» и крикливо заявляет о них! «Будучи лишено русских корней, слово лишается смысла, действующего на душу человека. Достаточно сравнить современное «бесчувственное» словечко киллер с разящими наотмашь — убийца и душегуб» (Ирзабеков).
Вот куда направлен главный удар — на русский корнеслов! Из слова вынимается его корень, сердцевина, его смысл и сакральная (духовная) сущность. Человек, говорящий на таком «обезглавленном» языке, духовно не развивается, а скользит по поверхности и деградирует. А если человек не имеет любви к своему языку, если родной язык для него не святыня, он не имеет веры и в свою культуру и в будущее своего народа.
Вся реклама, наименования, вывески работают в этом же направлении. И
если классический русский язык противится этому (а он действительно по сути своей этому противится) — то его просто и нагло вытесняет «новояз», снимающий моральные запреты и проблемы.
Появилось огромное количество рекламных вывесок со словами, написанными латиницей, иностранными словами на кириллице, надписи вперемешку русскими и латинскими буквами, вывески только на иностранных языках. Каждый день человек неосознанно впитывает в себя эту языковую какофонию, пробегая глазами по рекламным вывескам, «фотографируя» их и занося в свою образную психосферу. Это трансформирует сознание человека в нужном режиме для тех, кто создаёт для него программы.
Всё это приводит к тому, что современный русский язык теряет совесть и может вскоре совсем утратить свою великую роль учителя, воспитателя, носителя культурных и духовных традиций, словесной модели мира русского человека. Способности к культурной деятельности снижаются, если население утрачивает свой родной язык. Западные агрессоры знают, что язык как система понятий и слов есть самое главное средство воздействия на сознание человека и средство подчинения людей. Когда угнетённый использует язык тех, кто его угнетает, он становится угнетённым окончательно.
Примеров сколько угодно. В СМИ уже проскальзывают фразы: «В Доме учёных проводится Open House», «У нас в студии гость VIP», «Британская сторона готова оказать иракцам financial aid». Почему бы не сказать: «В Доме учёных проводится день открытых дверей», «У нас в студии почётный гость», «Британская сторона готова оказать иракцам финансовую помощь»? Почему бы не назвать всё по-русски: ваучеры — обман, приватизация — воровство, конверсия — разгром обороноспособности. Новое словосочетание «Россия — энергетическая сверхдержава», активно насаждаемое чрез СМИ, в переводе означает всего лишь закрепление за нами роли поставщика сырья и ресурсов для более развитых стран. Элементарное казнокрадство уважительно именуется ныне «нецелевым расходованием бюджетных средств». «Глобализация» — ну, тут пора прямо сказать, что это ширма, за которой осуществляется финансовая, экономическая, информационная колонизация страны.
Однако такую экспансию надо до поры до времени скрывать. И сейчас в странах Евросоюза создаются терминологические комиссии, целью которых является издание законов, запрещающих перевод английских терминов (типа Open House, financial aid, VIP, world net, human rights и т. д.) на территории России на русский язык, потому что это якобы сугубо деловая лексика, и она не предполагает перевода.
Важный вывод: современные языковые «реформы» (на примере русского языка) имеют чётко спланированный антихристианский характер. Наша задача — знать это, предвидеть и бороться! Возвращение к своим истокам и корням — вот то, что должно стать основой жизни современного человека. В этом и заключается идея Спасения. Но в первую очередь мы, дети России, сами должны «познать и почувствовать» русский язык, ибо мы сами недостаточно его знаем, плохо им владеем, небрежно к нему относимся, а ведь мы, и только мы, несём ответственность за состояние родного языка, его дальнейшее развитие, обогащение, за его место в мире.
После Второй мировой войны и Великой Победы России над фашизмом русский язык стали воспринимать как язык великой державы, как один из самых информативных языков (60–70 % мировой информации публикуется на английском и русском языках). Однако врагов России — и внешних, и внутренних — всё это не устраивало. «Перестройка» привела к распаду СССР, демократизации общества. С приходом к власти «демократов» сразу началось очередное наступление на русский язык, самое, пожалуй, страшное из всех до того бывших. Дремавшие в людях пороки: стяжательство, формализм, жестокость — вылезли наружу и расцвели пышным цветом. Какой там долг перед Родиной, когда вдруг подфартило хапать и хапать! Идеология, не сдерживаемая ни верой, ни партией, в одночасье поменялась: всё, что не запрещено законом, — разрешено, а законы мы пишем сами, да ещё по коварной подсказке с Запада (вспомним доктрину Даллеса!). И на авансцену российской истории нагло вылезли «его величество капитал» и «его величество криминал» — два близнеца-брата. Соответственно — и проплаченные ими либерально-демократические средства массовой информации. И язык тут же отреагировал: стал чуть ли не наполовину воровской «феней», обильно насыщенной иностранщиной и матом. Уже и по радио, и с телеэкрана посыпались на нас многочисленные: «мочить», «хавать», «разборка», «бабки», «стрелка», «крыша», «достал» и т. д. и т. п. А деятели от культуры, вроде М. Швыдкого, стали с пеной у рта доказывать, что сквернословие — неотъемлемый элемент языка. Очевидно, их языка. Из радио ушли старые, «классические» дикторы с правильной русской речью, поставленным голосом, верными интонациями. Вместо них эфир заполнили суетливые картавые и шепелявые текстовки на какой-то смеси одесского жаргона и иностранных искажённых заимствований. В свою очередь, радио потеснил телевизор.
Этот процесс, сопряженный с прямым глумлением и издевательством над традициями русского языка, ускорился в наши дни, когда вседозволенность выражений, матерный лексикон, засилье иностранной терминологии стали делом обыденным и даже привлекательным и престижным. Особенно усердствуют в этом телевидение и периодические издания, авторы которых словно соревнуются в степени хулиганского обращения с русским языком. Разговоры наших школьников свелись практически к трём «универсальным» понятиям: «короче», «блин» и «прикол» — не за горами уже переход к двум: «ку» и «кю» (по фильму «Кин-дза-дза»). Эллочка-людоедка будет кусать локти от зависти!
Уже можно со скорбью отметить, что из народной массы ушло традиционное устное семейное чтение по вечерам, имеющее огромное значение в воспитании детей и укреплении семьи. Навык писать письма фактически утрачен, потому что его вытеснила техника: вездесущий телефон — и стационарный, и мобильный, а также Интернет. А если исчезает навык читать и писать, значит, уходит прилежание, усидчивость, словотворчество, сокращается словарный запас, обедняется речь. С одной стороны, русский язык недопустимо урезается, становится примитивным, схематичным, бедным и пошлым. Большой массив чисто русских понятий забыт и вытеснен иностранными словами, в результате чего язык становится уже и не совсем русским. С другой стороны, привычные нам русские понятия умышленно заменяются иноземными с неопределённым смыслом и сниженной или завуалированной нравственной окраской. Например, встреча именуется саммитом, согласие — консенсусом, блудница — путаной. Извращенцы и содомиты ласково называются людьми «с нестандартной сексуальной ориентацией», причём эта «ориентация», оказывается, тоже имеет «права» и крикливо заявляет о них! «Будучи лишено русских корней, слово лишается смысла, действующего на душу человека. Достаточно сравнить современное «бесчувственное» словечко киллер с разящими наотмашь — убийца и душегуб» (Ирзабеков).
Вот куда направлен главный удар — на русский корнеслов! Из слова вынимается его корень, сердцевина, его смысл и сакральная (духовная) сущность. Человек, говорящий на таком «обезглавленном» языке, духовно не развивается, а скользит по поверхности и деградирует. А если человек не имеет любви к своему языку, если родной язык для него не святыня, он не имеет веры и в свою культуру и в будущее своего народа.
Вся реклама, наименования, вывески работают в этом же направлении. И
если классический русский язык противится этому (а он действительно по сути своей этому противится) — то его просто и нагло вытесняет «новояз», снимающий моральные запреты и проблемы.
Появилось огромное количество рекламных вывесок со словами, написанными латиницей, иностранными словами на кириллице, надписи вперемешку русскими и латинскими буквами, вывески только на иностранных языках. Каждый день человек неосознанно впитывает в себя эту языковую какофонию, пробегая глазами по рекламным вывескам, «фотографируя» их и занося в свою образную психосферу. Это трансформирует сознание человека в нужном режиме для тех, кто создаёт для него программы.
Всё это приводит к тому, что современный русский язык теряет совесть и может вскоре совсем утратить свою великую роль учителя, воспитателя, носителя культурных и духовных традиций, словесной модели мира русского человека. Способности к культурной деятельности снижаются, если население утрачивает свой родной язык. Западные агрессоры знают, что язык как система понятий и слов есть самое главное средство воздействия на сознание человека и средство подчинения людей. Когда угнетённый использует язык тех, кто его угнетает, он становится угнетённым окончательно.
Примеров сколько угодно. В СМИ уже проскальзывают фразы: «В Доме учёных проводится Open House», «У нас в студии гость VIP», «Британская сторона готова оказать иракцам financial aid». Почему бы не сказать: «В Доме учёных проводится день открытых дверей», «У нас в студии почётный гость», «Британская сторона готова оказать иракцам финансовую помощь»? Почему бы не назвать всё по-русски: ваучеры — обман, приватизация — воровство, конверсия — разгром обороноспособности. Новое словосочетание «Россия — энергетическая сверхдержава», активно насаждаемое чрез СМИ, в переводе означает всего лишь закрепление за нами роли поставщика сырья и ресурсов для более развитых стран. Элементарное казнокрадство уважительно именуется ныне «нецелевым расходованием бюджетных средств». «Глобализация» — ну, тут пора прямо сказать, что это ширма, за которой осуществляется финансовая, экономическая, информационная колонизация страны.
Однако такую экспансию надо до поры до времени скрывать. И сейчас в странах Евросоюза создаются терминологические комиссии, целью которых является издание законов, запрещающих перевод английских терминов (типа Open House, financial aid, VIP, world net, human rights и т. д.) на территории России на русский язык, потому что это якобы сугубо деловая лексика, и она не предполагает перевода.
Важный вывод: современные языковые «реформы» (на примере русского языка) имеют чётко спланированный антихристианский характер. Наша задача — знать это, предвидеть и бороться! Возвращение к своим истокам и корням — вот то, что должно стать основой жизни современного человека. В этом и заключается идея Спасения. Но в первую очередь мы, дети России, сами должны «познать и почувствовать» русский язык, ибо мы сами недостаточно его знаем, плохо им владеем, небрежно к нему относимся, а ведь мы, и только мы, несём ответственность за состояние родного языка, его дальнейшее развитие, обогащение, за его место в мире.
С чего начать? Нам кажется, прежде всего — с резкого неприятия сквернословия, мата, площадной лексики, жаргона. И не только в общественных местах, но повсюду, и в первую голову — в семьях. С пелёнок надо внушать ребёнку, что всё это — «грязные слова», грех, повреждение души. Мать Хемингуэя, когда он в детстве сквернословил, мыла ему рот с мылом. И была абсолютно права, — если бы и все матери поступали так!
Произнесение скверных слов нарушает духовно-словесную ауру и, подобно табачному дыму, вредит не только самому сквернослову, но и окружающим. Вот что говорил об этом святитель Лука (Войно-Ясенецкий): «Ни одно слово, исходящее из уст человеческих, не теряется в пространстве бесследно. Оно всегда оставляет глубокий, неизгладимый след, оно живёт среди нас и действует на сердца наши, ибо в слове содержится великая духовная энергия — или энергия любви и добра, или, напротив, богопротивная энергия зла. А энергия никогда не пропадает. Это знают физики относительно энергии материальной, которая во всех видах своих не теряется. Энергия духовная тоже никогда не исчезает бесследно, она распространяется повсюду, она действует на всех".
Кандидат филологических наук Мария Ковшова отмечает: «Русский язык превращается в блатную феню, потому что мы стали видеть мир сквозь призму криминальных образов. Молодым нравятся их сила и энергия. А криминальный сленг очень агрессивный — как и деятельность тех, кто изначально его использовал. Многие молодёжные выражения и речевые штампы отвратительны, но от них буквально веет силой, и это просто завораживает молодежь...»
Резко возросла и необходимость борьбы с угрожающим количеством иноязычных заимствований в нашем языке. Василий Ирзабеков в книге «Тайна русского языка» приводит яркий пример: «Терпимость ныне обернулась толерантностью, разномыслие — плюрализмом, соглашение — консенсусом. Русскому человеку предписывают отныне испытывать не кураж, задор или азарт, а драйв. А как вам, к примеру, такой разговор: «Классный тюнинг у тачки! Фарэва! Это бойфренд той бизнес-вумен? Вау! Как насчет бодибилдинга и фитнеса? А может, дайвинг? Хочешь построить коттедж? Определись с бизнес-планом, сайдингом... Ты геймер? Хакер или юзер? Фифти-фифти? О-кей! Как насчет шопинга в уик-энд? Или пати? А может, махнем на биеннале? Скажи, прикольно?..»
При глубоком изучении языка какого-нибудь народа неизбежно знакомство с его психологией, нравами и обычаями, географией. Что же касается языка русского, то здесь случай особый. Вся его красота, вся бездонная чистая глубина, вся необъятная высь и ширь его становятся понятными лишь в свете христианской веры. Русский язык попросту не может полноценно жить и развиваться в пространстве, лишённом света православия, вне церковной ограды. Как пророчество и грозное предупреждение обращены к нам слова великого Ломоносова: «Российский язык в полной силе, красоте и богатстве переменам и упадку не подвержен утвердится, коль долго Церковь Российская славословием Божиим на славянском языке украшаться будет». И это для нас не риторическая фраза, потому что и в Церкви сейчас имеются тревожные сигналы о якобы целесообразной «реформе» — замене богослужебного церковно-славянского языка на светский русский.
Как видим, атака на язык идёт по всем линиям. И чтобы не «прославиться» как Иваны, родства не помнящие, чтобы не стать духовными предателями своей истории и своих предков, чтобы не вырастить себе на смену губителей культуры и Отечества, необходим сейчас наш сознательный активный патриотизм, одухотворённый огнём веры и любовью к родному русскому языку. В наших общениях сегодня существует изобилие скверных слов, которые ослабляют и уничтожают в человеке лучшие свойства: веру в Бога, любовь к ближним и своей Родине, здоровье, творческие способности, крепость и счастье семейной жизни. Распространяющееся сквернословие усиливает и умножает грехи непочтения к родителям, осуждения ближних, смотрения греховных телепередач, зависимости от компьютерных игр, курения, потребления спиртного и наркотиков, нецеломудренного поведения и прелюбодеяний, распада семей и убиения младенцев в утробе матери. Апостол Павел в послании к Ефесянам сказал (4, 29): «Никакое гнилое слово не исходит из уст ваших, а только доброе для назидания в вере, дабы оно доставляло благодать слушающим».
Бранные слова вызывают мутации, аналогичные воздействию радиации. В конце XX века за научное доказательство вреда сквернословия взялся сотрудник Института проблем управления Российской академии наук биолог П. Гаряев. Он создал аппарат, который «переводил» человеческие слова в электромагнитные колебания, а затем исследовал, как эти колебания влияют на молекулы наследственности — ДНК. Во время отборной брани корежатся и рвутся хромосомы. Опытам подверглись семена растения арабидопсис. В течение нескольких недель регулярно — по три-четыре часа в день — магнитофон поблизости от них «начитывал» грубые фразы. В результате большинство семян погибли. А выжившие стали генетическими уродами. А когда тот же самый магнитофон стал воспроизводить слова добрые, «теплые» — аппарат зафиксировал, как стала меняться структура молекул ДНК. Разорванные спирали «срастались», семена ожили и взошли. А в контрольной группе они так и остались мертвыми.
В ходе экспериментов было доказано, что воздействие брани равносильно радиационному облучению в 10–40 тысяч (!) рентген. То есть бранные слова вызывают мутации, аналогичные воздействию радиации. Грубыми, злыми словами можно не только расшатать здоровье, вызвать болезнь, но и убить человека. Издревле известно: хотите долго жить — чаще говорите хорошие слова.
Есть много свидетельств, что сквернословие — язык демонов.
Привычный мат — это высшее проявление бескультурья.
Вокруг русского мата в обыденном сознании сложился целый ряд мифов. Самый устойчивый из них — представление о том, что наиболее циничные ругательства появились в период татаро-монгольского ига и привнесены в русский язык именно ордынцами. Это неверно: корни большинства нецензурных слов имеют общеславянское или даже индоевропейское происхождение.
Привычный мат — это абсолютное и законченное проявление бескультурья. Основная среда формирования привычного сквернословия — семья, основная причина — культурный вакуум, царящий в ней. Поэтому сквернословие так устойчиво: ребенок, который ежедневно слышит, как его родители «ласкают» друг друга забористым словом, почти наверное вырастет «матерноговорящим» и передаст эту привычку своим детям.
Широко распространено так называемое «аффективное» сквернословие. Оно связано с выражением какого-либо чувства и обычно является эмоциональной реакцией человека на ситуацию, слова или поведение других людей, даже на собственные действия.
Предпринимаются попытки (это характерно и для детской среды) вытеснить нецензурные слова, заменить их другими. Именно в этом причина распространения слова «блин» в своеобразной междометной функции: «Вот, блин, опять не получается». Однако здесь присутствует явный и нескрываемый фонетический намек на «первоисточник» и потому является бранным словом.
Бранное, скверное слово потому и называется скверным, что оно оскверняет произносящего его человека («Не то, что входит в уста, оскверняет человека; но то, что выходит из уст, оскверняет человека... а исходящее из уст — из сердца исходит; сие оскверняет человека» (Мф. 15:11, 18).
Господь говорит: «Из сердца исходят: злые помыслы убийства, прелюбодеяния, любодеяния, кражи, лжесвидетельства, хуления. Это оскверняет человека» (Мф. 15:19, 20).
Святитель Иоанн Златоуст говорит: «У тех людей, кто раздражается, ругается, злится и обижается, недостаток ума». Это все происходит от нашей гордости, от нашей испорченности, потому что мы — люди гордые, стараемся держать себя выше всех, потому и причиняем много зла не только себе, но и ближним. Чем душа наполнена, то из этой души и
изливается. Если человек раздражается, возмущается, в нем Дух Святой не живет, потому что Господь сказал: «Один источник не может изливать соленую и сладкую воду» (Иак. 3,12).
Мы имеем дело с таинством слова. Кого зовешь, тот и приходит.
Сквернословие наносит вред всем, кто его слышит, но больше всего самому матерщиннику. Здесь мы имеем дело с таинством слова. Кого зовешь, тот и приходит. Называешь человека по имени — он отзывается. Призываешь имя Божие в молитве — Господь ответит, если будет Его воля. Когда произносятся имена чертей, дьявола, демонических сил, откликаются бесы, которые и сопровождают чертыхающегося человека. Не случайно люди, которых бесы связали грехом, слышащие «голоса», свидетельствуют, что в их сознании против их воли звучит поток бранных и богохульных слов. Или возьмем другой пример. У закоренелых матерщинников бранные слова едва ли не полностью вытесняют нормальную речь. Без мата они уже двух слов связать не могут. Так отбирается разум у людей, удалившихся от Бога, погрязших в сквернословии.
Язык человека отражает состояние души. И каков человек, таковы и его слова. Если человек циничен, то циничны его слова, поступки и вся жизнь. И конец его будет соответствующим. Не зря сказал Господь Иисус Христос: «Говорю же вам, что за всякое праздное слово, какое скажут люди, дадут они ответ в день суда: ибо от слов своих оправдаешься, и от слов своих осудишься» (Мф. 12, 36–37). Мат является тяжким грехом, поскольку всякое матерное слово — это вызов, брошенный Богу, хуление Бога. И он не останется без последствий, каждый употребляющий «крепкие» слова должен это знать.
Необходимо быть осторожным в словах и знать, что человек, проклинающий другого, на самом деле насылает проклятие на свою голову, так как по Божию закону воздаяния мы получаем то, что желаем другим. Желаем другим добра, получим от Господа добро (и от людей, как правило, тоже); желаем другим зла, а оно упадет на нашу голову.
В прежние времена на Руси отдавали себе отчет в том, насколько гнусно сквернословить. За него строго наказывали. Еще при царях Михаиле
Феодоровиче и Алексее Михайловиче за сквернословие полагалось телесное наказание: для всеобщего назидания ругателей на улицах наказывали розгами.
Так что же такое мат? Во все времена наш народ любил и почитал Матерь Божию, Матерь-Церковь, свою мать, мать-землю и мать-Родину. И тогда, когда Русь 300 лет находилась под татаро-монгольским игом, захватчики, зная, кого и что почитает русский народ, старались специально нанести оскорбление ему. Матерные слова они направили против Церкви, против Матери Божией. В мате — сатанинский дух. И все, для кого «мат» и «Матерь» едины, должны помнить, что они добровольно служат сатане.
Во всём мире известно, что русский язык — один из самых богатых и выразительных языков. И весьма печально, что, обладая великим, прекрасным и могучим языком, многие русские люди отказываются от этого бесценного «клада и достояния», и в общении друг с другом пользуются жалким подобием человеческой речи — нецензурной бранью.
Речь человека, заражённого недугом сквернословия, до крайности бедна и свидетельствует о душевной неразвитости. Интересна мысль на эту тему Ф. М. Достоевского: «Сквернословят вслух, несмотря на целые толпы детей и женщин, мимо которых проходят, — не от нахальства, а так, потому что пьяному и нельзя иметь другого языка, кроме сквернословного...»
Академик Д.С. Лихачёв, отбывая в молодости срок на Соловках, создал научный труд, в котором подверг филологическому анализу воровскую речь и пришел к интересным выводам. Сквернословие не является в подлинном смысле человеческим языком. Эти «слова» воздействуют не на интеллект человека, а на чувственную часть души, т.е. подобны сигналам, которыми пользуются животные. Из этого можно заключить, что не только употреблять в своей речи, но даже слушать сквернословие вредно, так как можно «испортить вкус» к нормальному человеческому слову.
Особенно опасно сквернословие для детей. Их интеллектуальное развитие зависит, главным образом, от того языка, на котором разговаривают окружающие их взрослые. Если ребёнок слышит только речь, остоящую из двух-трёх десятков слов и выражений (в основном неприличных), то ни о каком душевном и умственном развитии этого ребёнка не может быть и речи. Поэтому особенно необходимо защищать от сквернословия детей. Это важнейший рубеж защиты нашего Отечества!
Христианство сразу наложило табу на сквернословие, которое по своей сути является «молитвой» бесам, своеобразным заклятием и проклятием того, к кому она обращена.
Привычка к сквернословию — признак духовного и нравственного разложения человека. «Для него нет ничего святого» — именно так можно охарактеризовать человека, который слово «мать» регулярно употребляет в грязных бранных выражениях. Можно ли о нем сказать, что он хороший сын? Хороший отец?.. Хороший гражданин (ведь Родина — тоже мать)?..
В русском народе издавна матерщинников именовали богохульниками. Сквернословы Царства Божия не наследуют. Есть благочестивое поверье, что Матушка Пресвятая Богородица молится за самых отчаянных грешников Своему Сыну. Не молится Она лишь о матерщинниках...
В заключение уместно сказать следующее.
С Россией враги наши ведут многостороннюю войну: информационную, экономическую, политическую, наркотическую, духовную и вооруженную, что недавно произошло при защите Абхазии и Осетии от Грузии. Одно из главных направлений происходящей войны — отравление сквернословием народа, молодежи и детей.
Сквернословие и матерщина, суммируясь, представляют ту непрерывную громадную энергию зла, которая не дает России подняться и встать на ноги. А каждый из нас и все мы вместе своим неучастием в сквернословии и своим разнообразным решительным противодействием ему можем осуществить оздоровление и подъем нашей Родины. Не будем помогать сатане! А жить, как предки, — богоугодно и этим поможем преодолеть происходящий кризис.
Сквернословие — это один из видов особо опасной наркотической
зависимости, которая в отличие от принятия наркотического вещества, компьютерных игр и других зависимостей индивидуального действия, оказывает вредное влияние — телесное и духовное разрушение всех окружающих людей, особенно детей и молодежи, кто слышит скверные слова и заражается ими.
Данное пособие по защите и сохранению русского языка написано для тех, кто любит Россию и способствует ее возрождению. Если обобщить все, изложенное в нем, то можно сделать следующий вывод. Россия испытывает многосторонне разрушение на уничтожение; возможно, повторяет историю падения Великой Византии. Одно из главных
направлений покорения и уничтожения в недалеком прошлом Великой России состоит в уничтожении нашей главной основы — русского языка, а вместе с ним — великой русской культуры и народа. Предотвратить эту мировую трагедию можем только мы — русские люди, молодые и пожилые. Будем самоотверженно стоять и защищать свое Отечество!
Дорогие учащиеся школ и студенты, родители и учителя! Будем беречь и защищать нашу главную силу — родной язык, будем стараться быть примером его правильного применения в жизни.
Данное пособие составлено профессором, священником Александром Половинкиным. В нем в большой мере использованы фрагменты их двух брошюр:
— членов Спасо-Преображенской общины Волгоградской епархии Александра Дмитриева, Геннадия Колдасова, Никиты Позднякова «Сила языка и ущербность речи» (Санкт-Петербург, 2008).
— Белгородского регионального отделения Всероссийского общества «Знание» «Наше условие — долой сквернословие» (Белгород, 2006).
Произнесение скверных слов нарушает духовно-словесную ауру и, подобно табачному дыму, вредит не только самому сквернослову, но и окружающим. Вот что говорил об этом святитель Лука (Войно-Ясенецкий): «Ни одно слово, исходящее из уст человеческих, не теряется в пространстве бесследно. Оно всегда оставляет глубокий, неизгладимый след, оно живёт среди нас и действует на сердца наши, ибо в слове содержится великая духовная энергия — или энергия любви и добра, или, напротив, богопротивная энергия зла. А энергия никогда не пропадает. Это знают физики относительно энергии материальной, которая во всех видах своих не теряется. Энергия духовная тоже никогда не исчезает бесследно, она распространяется повсюду, она действует на всех".
Кандидат филологических наук Мария Ковшова отмечает: «Русский язык превращается в блатную феню, потому что мы стали видеть мир сквозь призму криминальных образов. Молодым нравятся их сила и энергия. А криминальный сленг очень агрессивный — как и деятельность тех, кто изначально его использовал. Многие молодёжные выражения и речевые штампы отвратительны, но от них буквально веет силой, и это просто завораживает молодежь...»
Резко возросла и необходимость борьбы с угрожающим количеством иноязычных заимствований в нашем языке. Василий Ирзабеков в книге «Тайна русского языка» приводит яркий пример: «Терпимость ныне обернулась толерантностью, разномыслие — плюрализмом, соглашение — консенсусом. Русскому человеку предписывают отныне испытывать не кураж, задор или азарт, а драйв. А как вам, к примеру, такой разговор: «Классный тюнинг у тачки! Фарэва! Это бойфренд той бизнес-вумен? Вау! Как насчет бодибилдинга и фитнеса? А может, дайвинг? Хочешь построить коттедж? Определись с бизнес-планом, сайдингом... Ты геймер? Хакер или юзер? Фифти-фифти? О-кей! Как насчет шопинга в уик-энд? Или пати? А может, махнем на биеннале? Скажи, прикольно?..»
При глубоком изучении языка какого-нибудь народа неизбежно знакомство с его психологией, нравами и обычаями, географией. Что же касается языка русского, то здесь случай особый. Вся его красота, вся бездонная чистая глубина, вся необъятная высь и ширь его становятся понятными лишь в свете христианской веры. Русский язык попросту не может полноценно жить и развиваться в пространстве, лишённом света православия, вне церковной ограды. Как пророчество и грозное предупреждение обращены к нам слова великого Ломоносова: «Российский язык в полной силе, красоте и богатстве переменам и упадку не подвержен утвердится, коль долго Церковь Российская славословием Божиим на славянском языке украшаться будет». И это для нас не риторическая фраза, потому что и в Церкви сейчас имеются тревожные сигналы о якобы целесообразной «реформе» — замене богослужебного церковно-славянского языка на светский русский.
Как видим, атака на язык идёт по всем линиям. И чтобы не «прославиться» как Иваны, родства не помнящие, чтобы не стать духовными предателями своей истории и своих предков, чтобы не вырастить себе на смену губителей культуры и Отечества, необходим сейчас наш сознательный активный патриотизм, одухотворённый огнём веры и любовью к родному русскому языку. В наших общениях сегодня существует изобилие скверных слов, которые ослабляют и уничтожают в человеке лучшие свойства: веру в Бога, любовь к ближним и своей Родине, здоровье, творческие способности, крепость и счастье семейной жизни. Распространяющееся сквернословие усиливает и умножает грехи непочтения к родителям, осуждения ближних, смотрения греховных телепередач, зависимости от компьютерных игр, курения, потребления спиртного и наркотиков, нецеломудренного поведения и прелюбодеяний, распада семей и убиения младенцев в утробе матери. Апостол Павел в послании к Ефесянам сказал (4, 29): «Никакое гнилое слово не исходит из уст ваших, а только доброе для назидания в вере, дабы оно доставляло благодать слушающим».
Бранные слова вызывают мутации, аналогичные воздействию радиации. В конце XX века за научное доказательство вреда сквернословия взялся сотрудник Института проблем управления Российской академии наук биолог П. Гаряев. Он создал аппарат, который «переводил» человеческие слова в электромагнитные колебания, а затем исследовал, как эти колебания влияют на молекулы наследственности — ДНК. Во время отборной брани корежатся и рвутся хромосомы. Опытам подверглись семена растения арабидопсис. В течение нескольких недель регулярно — по три-четыре часа в день — магнитофон поблизости от них «начитывал» грубые фразы. В результате большинство семян погибли. А выжившие стали генетическими уродами. А когда тот же самый магнитофон стал воспроизводить слова добрые, «теплые» — аппарат зафиксировал, как стала меняться структура молекул ДНК. Разорванные спирали «срастались», семена ожили и взошли. А в контрольной группе они так и остались мертвыми.
В ходе экспериментов было доказано, что воздействие брани равносильно радиационному облучению в 10–40 тысяч (!) рентген. То есть бранные слова вызывают мутации, аналогичные воздействию радиации. Грубыми, злыми словами можно не только расшатать здоровье, вызвать болезнь, но и убить человека. Издревле известно: хотите долго жить — чаще говорите хорошие слова.
Есть много свидетельств, что сквернословие — язык демонов.
Привычный мат — это высшее проявление бескультурья.
Вокруг русского мата в обыденном сознании сложился целый ряд мифов. Самый устойчивый из них — представление о том, что наиболее циничные ругательства появились в период татаро-монгольского ига и привнесены в русский язык именно ордынцами. Это неверно: корни большинства нецензурных слов имеют общеславянское или даже индоевропейское происхождение.
Привычный мат — это абсолютное и законченное проявление бескультурья. Основная среда формирования привычного сквернословия — семья, основная причина — культурный вакуум, царящий в ней. Поэтому сквернословие так устойчиво: ребенок, который ежедневно слышит, как его родители «ласкают» друг друга забористым словом, почти наверное вырастет «матерноговорящим» и передаст эту привычку своим детям.
Широко распространено так называемое «аффективное» сквернословие. Оно связано с выражением какого-либо чувства и обычно является эмоциональной реакцией человека на ситуацию, слова или поведение других людей, даже на собственные действия.
Предпринимаются попытки (это характерно и для детской среды) вытеснить нецензурные слова, заменить их другими. Именно в этом причина распространения слова «блин» в своеобразной междометной функции: «Вот, блин, опять не получается». Однако здесь присутствует явный и нескрываемый фонетический намек на «первоисточник» и потому является бранным словом.
Бранное, скверное слово потому и называется скверным, что оно оскверняет произносящего его человека («Не то, что входит в уста, оскверняет человека; но то, что выходит из уст, оскверняет человека... а исходящее из уст — из сердца исходит; сие оскверняет человека» (Мф. 15:11, 18).
Господь говорит: «Из сердца исходят: злые помыслы убийства, прелюбодеяния, любодеяния, кражи, лжесвидетельства, хуления. Это оскверняет человека» (Мф. 15:19, 20).
Святитель Иоанн Златоуст говорит: «У тех людей, кто раздражается, ругается, злится и обижается, недостаток ума». Это все происходит от нашей гордости, от нашей испорченности, потому что мы — люди гордые, стараемся держать себя выше всех, потому и причиняем много зла не только себе, но и ближним. Чем душа наполнена, то из этой души и
изливается. Если человек раздражается, возмущается, в нем Дух Святой не живет, потому что Господь сказал: «Один источник не может изливать соленую и сладкую воду» (Иак. 3,12).
Мы имеем дело с таинством слова. Кого зовешь, тот и приходит.
Сквернословие наносит вред всем, кто его слышит, но больше всего самому матерщиннику. Здесь мы имеем дело с таинством слова. Кого зовешь, тот и приходит. Называешь человека по имени — он отзывается. Призываешь имя Божие в молитве — Господь ответит, если будет Его воля. Когда произносятся имена чертей, дьявола, демонических сил, откликаются бесы, которые и сопровождают чертыхающегося человека. Не случайно люди, которых бесы связали грехом, слышащие «голоса», свидетельствуют, что в их сознании против их воли звучит поток бранных и богохульных слов. Или возьмем другой пример. У закоренелых матерщинников бранные слова едва ли не полностью вытесняют нормальную речь. Без мата они уже двух слов связать не могут. Так отбирается разум у людей, удалившихся от Бога, погрязших в сквернословии.
Язык человека отражает состояние души. И каков человек, таковы и его слова. Если человек циничен, то циничны его слова, поступки и вся жизнь. И конец его будет соответствующим. Не зря сказал Господь Иисус Христос: «Говорю же вам, что за всякое праздное слово, какое скажут люди, дадут они ответ в день суда: ибо от слов своих оправдаешься, и от слов своих осудишься» (Мф. 12, 36–37). Мат является тяжким грехом, поскольку всякое матерное слово — это вызов, брошенный Богу, хуление Бога. И он не останется без последствий, каждый употребляющий «крепкие» слова должен это знать.
Необходимо быть осторожным в словах и знать, что человек, проклинающий другого, на самом деле насылает проклятие на свою голову, так как по Божию закону воздаяния мы получаем то, что желаем другим. Желаем другим добра, получим от Господа добро (и от людей, как правило, тоже); желаем другим зла, а оно упадет на нашу голову.
В прежние времена на Руси отдавали себе отчет в том, насколько гнусно сквернословить. За него строго наказывали. Еще при царях Михаиле
Феодоровиче и Алексее Михайловиче за сквернословие полагалось телесное наказание: для всеобщего назидания ругателей на улицах наказывали розгами.
Так что же такое мат? Во все времена наш народ любил и почитал Матерь Божию, Матерь-Церковь, свою мать, мать-землю и мать-Родину. И тогда, когда Русь 300 лет находилась под татаро-монгольским игом, захватчики, зная, кого и что почитает русский народ, старались специально нанести оскорбление ему. Матерные слова они направили против Церкви, против Матери Божией. В мате — сатанинский дух. И все, для кого «мат» и «Матерь» едины, должны помнить, что они добровольно служат сатане.
Во всём мире известно, что русский язык — один из самых богатых и выразительных языков. И весьма печально, что, обладая великим, прекрасным и могучим языком, многие русские люди отказываются от этого бесценного «клада и достояния», и в общении друг с другом пользуются жалким подобием человеческой речи — нецензурной бранью.
Речь человека, заражённого недугом сквернословия, до крайности бедна и свидетельствует о душевной неразвитости. Интересна мысль на эту тему Ф. М. Достоевского: «Сквернословят вслух, несмотря на целые толпы детей и женщин, мимо которых проходят, — не от нахальства, а так, потому что пьяному и нельзя иметь другого языка, кроме сквернословного...»
Академик Д.С. Лихачёв, отбывая в молодости срок на Соловках, создал научный труд, в котором подверг филологическому анализу воровскую речь и пришел к интересным выводам. Сквернословие не является в подлинном смысле человеческим языком. Эти «слова» воздействуют не на интеллект человека, а на чувственную часть души, т.е. подобны сигналам, которыми пользуются животные. Из этого можно заключить, что не только употреблять в своей речи, но даже слушать сквернословие вредно, так как можно «испортить вкус» к нормальному человеческому слову.
Особенно опасно сквернословие для детей. Их интеллектуальное развитие зависит, главным образом, от того языка, на котором разговаривают окружающие их взрослые. Если ребёнок слышит только речь, остоящую из двух-трёх десятков слов и выражений (в основном неприличных), то ни о каком душевном и умственном развитии этого ребёнка не может быть и речи. Поэтому особенно необходимо защищать от сквернословия детей. Это важнейший рубеж защиты нашего Отечества!
Христианство сразу наложило табу на сквернословие, которое по своей сути является «молитвой» бесам, своеобразным заклятием и проклятием того, к кому она обращена.
Привычка к сквернословию — признак духовного и нравственного разложения человека. «Для него нет ничего святого» — именно так можно охарактеризовать человека, который слово «мать» регулярно употребляет в грязных бранных выражениях. Можно ли о нем сказать, что он хороший сын? Хороший отец?.. Хороший гражданин (ведь Родина — тоже мать)?..
В русском народе издавна матерщинников именовали богохульниками. Сквернословы Царства Божия не наследуют. Есть благочестивое поверье, что Матушка Пресвятая Богородица молится за самых отчаянных грешников Своему Сыну. Не молится Она лишь о матерщинниках...
В заключение уместно сказать следующее.
С Россией враги наши ведут многостороннюю войну: информационную, экономическую, политическую, наркотическую, духовную и вооруженную, что недавно произошло при защите Абхазии и Осетии от Грузии. Одно из главных направлений происходящей войны — отравление сквернословием народа, молодежи и детей.
Сквернословие и матерщина, суммируясь, представляют ту непрерывную громадную энергию зла, которая не дает России подняться и встать на ноги. А каждый из нас и все мы вместе своим неучастием в сквернословии и своим разнообразным решительным противодействием ему можем осуществить оздоровление и подъем нашей Родины. Не будем помогать сатане! А жить, как предки, — богоугодно и этим поможем преодолеть происходящий кризис.
Сквернословие — это один из видов особо опасной наркотической
зависимости, которая в отличие от принятия наркотического вещества, компьютерных игр и других зависимостей индивидуального действия, оказывает вредное влияние — телесное и духовное разрушение всех окружающих людей, особенно детей и молодежи, кто слышит скверные слова и заражается ими.
Данное пособие по защите и сохранению русского языка написано для тех, кто любит Россию и способствует ее возрождению. Если обобщить все, изложенное в нем, то можно сделать следующий вывод. Россия испытывает многосторонне разрушение на уничтожение; возможно, повторяет историю падения Великой Византии. Одно из главных
направлений покорения и уничтожения в недалеком прошлом Великой России состоит в уничтожении нашей главной основы — русского языка, а вместе с ним — великой русской культуры и народа. Предотвратить эту мировую трагедию можем только мы — русские люди, молодые и пожилые. Будем самоотверженно стоять и защищать свое Отечество!
Дорогие учащиеся школ и студенты, родители и учителя! Будем беречь и защищать нашу главную силу — родной язык, будем стараться быть примером его правильного применения в жизни.
Данное пособие составлено профессором, священником Александром Половинкиным. В нем в большой мере использованы фрагменты их двух брошюр:
— членов Спасо-Преображенской общины Волгоградской епархии Александра Дмитриева, Геннадия Колдасова, Никиты Позднякова «Сила языка и ущербность речи» (Санкт-Петербург, 2008).
— Белгородского регионального отделения Всероссийского общества «Знание» «Наше условие — долой сквернословие» (Белгород, 2006).
http://www.religare.ru/2_62...
Елена Байер,
13-02-2009 10:34
(ссылка)
КАК ОХАРАКТЕРИЗОВАТЬ РЕЧЬ
 |
 |
РЕЧЬ
1. Способность говорить, выражать свои мысли; разговор, беседа.
О характере произношения или произнесения; о манере говорить, об эмоциональной окраске речи.
Беспокойная, бесстрастная, благозвучная, благоуханная (устар. поэт.), бойкая, буйная, бурная, быстрая, вдохновенная, взволнованная, вкрадчивая, внятная, возбужденная, возбужденно-радостная, восторженная, восторженно-пылкая, вялая, гнусавая, гортанная, горячая, громкая, громкогласная (устар.), громовая, грубая, живая, задористая (разг.), задорная, задумчивая, замедленная, запальчивая, звучная, картавая, кипучая, клокочущая, косноязычная, крикливая, лаистая (разг.), лихорадочная, медленная, медлительная, медлительно-плавная, мерная, могучая, молодая, монотонная, мягкая, невнятная, неторопливая, нечленораздельная, обрывистая, отрывистая, патетическая, певучая, плавная, пламенная, покойная, полноголосая, полнозвучная, порывистая, проникновенная, прочувствованная, пулеметная, пылкая, равнодушная, размеренная, резвая, резкая, ритмическая, сиплая, скрипучая, сладкогласная (устар. поэт.), сладкозвучная (устар. поэт.), спокойная, степенная, страстная, стрекочущая, стремительная, сухая, сюсюкающая, темпераментная, тенористая, теноровая, тихая, торжественная, торопливая, трескучая, тягучая, холодная, хриплая, чеканная, членораздельная, шёлковая (шелкóвая, нар.-поэт.), шепелявая, эмоциональная.
О О содержательности и значительности, доходчивости, ясности и лаконичности речи; о выражении какого-либо чувства, настроения; о форме, способе высказывания.
Безапелляционная, беспорядочная, бессвязная, бессмысленная, бессодержательная, бесхитростная, бесцветная, благодушная, бледная, важная, вежливая, верная, веселая, веская, ветреная, витиеватая, властная, водянистая, ворчливая, враждебная, вразумительная, выразительная, высокопарная, выспренняя, вычурная, гордая, горькая, грамотная, грозная, двусмысленная, деловая, дерзкая, дерзновенная, длинная, досужая, дурманная, душещипательная, желчная, задушевная, закорючистая (простореч.), заманчивая, занозистая (разг.), запутанная, злая, игривая, изобличительная, искренняя, кабалистическая, коварная, корявая, краткая, крепкая, кудрявая, культурная, лаконическая (устар.), лаконичная, ласковая, лицемерная, логическая, льстивая, малословная, медовая (устар.), медоточивая, многословная, мудрая, мятежная (устар.), надутая (разг.), наносная (устар.), напыщенная, нарядная, наставительная, невнятная, невыразительная, негодная (разг.), непонятная, несвязная, нечестивая, неясная, нудная, обольстительная, образная, открытая, отчетливая, пестрая, печальная, подлая, подобострастная, покаянная, покорная, полуграмотная, понятная, популярная, поучительная, похвальная, почтительная, правдивая, правильная, приторная, приторно-ласковая, простая, прямая, пугающая, пустая, пышная, радостная, разумная, рассудительная, рельефная, сахарная (нар.-поэт.), самобытная, самокритическая, самоуверенная, самоуничижительная, сбивчивая, связанная, сердечная, скованная, скользкая, скомканная, скупая, скучная, сладкая, слащавая, смелая, снисходительная, соблазнительная, соленая, сочная, спутанная, страдальная (устар.), страшная, строгая, стройная, суконная, сумбурная, тоскливая, точная, трогательная, туманная, тусклая, убедительная, уверенная, увесистая (разг.), увещательная, уклончивая, укорительная (устар.), умная, упрямая, усмешливая (разг.), успокоительная, успокоительно-благоразумная, утешительная, хвалебная, хитрая, хитростная (устар.), худая (устар.), цветистая, цветисто-вычурная, честная, четкая, чувствительная, шальная (разг.), шероховатая, щегольская, экономная, ядовитая, ядреная (простореч.), язвительная, яркая, ясная.
Редкие, индивидуально-авторские эпитеты.
Булькающая, воспаленная, кисельная, лучистая, нагая, немытая, пергаментная, полноводная, скорострельная, сладкошепчущая, тихоструйная, увертливая.
Определения бытового и терминологического характера.
Диалогическая, канцелярская, книжная, косвенная, монологическая, народная, обиходная, письменная, поэтическая, простонародная, просторечная, прямая, разговорная, родная, стиховая, стихотворная, сценическая, устная, чужая и т. п.
2. Публичное выступление, высказывание на определеную тему, обращенное к слушателям.
Авторитетная, благонамеренная (устар.), бледная, блестящая, важная, вдохновенная, великолепная, верноподданническая (устар.), впечатляющая, выдающаяся, выразительная, высокопарная, горячая, громовая, деловая, длинная, жгучая, живая, забористая (простореч.), зажигательная, захватывающая, защитительная, изобличительная, интересная, короткая, крамольная, краткая, крепкая, критическая, логическая, многословная, мудрая, напутственная, наставительная, обвинительная, обличительная, огневая, огненная, остроумная, открытая, патетическая, пламенная, поджигательная (устар.), покаянная, поносная (устар.), потрясающая (разг.), правильная, практическая, продуманная, прозаическая, пространная, пустая, разгромная, разносная, самокритическая, сатирическая, сбивчивая, сильная, скучная, смелая, содержательная, сотрясательная (устар.), страстная, стройная, сумбурная, торжественная, туманная, тусклая, убедительная, удачная, умная, утешительная, утомительная, шумливая, эзоповская, ядовитая, яркая.
Редкие, индивидуально-авторские эпитеты.
Железная, зажигательно-казенная, непреложная, тараторливая.
Определения бытового и терминологического характера.
Вступительная, заключительная, застольная, надгробная, погребальная, поздравительная, политическая, предвыборная, приветственная, программная, траурная, тронная, юбилейная и т. п.
Татьяна Головачук,
14-02-2009 00:16
(ссылка)
Не убивайте матом хромосому.
В последнее время мне страшно находиться среди людей. Со всех сторон слышится мат,
как будто других слов в русском языке нет. Пресса время от времени устраивает дискуссии
- хорошо или плохо ругаться матом. Между тем ученые дают на это однозначный ответ:
бранные слова "взрываются" в генетическом аппарате человека, вследствие чего происходят
мутации, которые поколение за поколением ведут к вырождению.
Исследователи изобрели аппарат, который переводит человеческие слова в электромагнитные
колебания. А они, как известно, влияют на молекулы наследственности ДНК. Ругается
человек, не переставая - и его хромосомы рвутся и гнутся, гены меняются местами.
В результате ДНК начинает вырабатывать противоестественные программы.
Вот так постепенно потомству передаётся программа самоликвидации. Учёные зафиксировали:
бранные слова вызывают мутагенный эффект, подобный тому, что даёт радиоактивное облучение
мощностью в тысячи рентген.
Эксперимент с облучением много лет проводился на семенах растения арабидопсис. Почти
все они погибли. А те, что выжили, стали генетическими уродцами. Эти монстры, перенеся
множество болезней, передали их по наследству. Через несколько поколений потомство
полностью выродилось.
Интересно, что мутагенный эффект не зависел от силы слова, они могли произноситься
то громко, то шёпотом. На этом основании учёные сделали вывод, что определённые слова
обладают информационным воздействием на ДНК.
Проведён был и прямо противоположный эксперимент. Учёные "благословляли" семена,
убитые радиоактивным облучением в 10 тысяч рентген. И вот перепутавшиеся гены, разорванные
хромосомы и спирали ДНК встали на свои места и срослись. Убитые семена ожили.
Скажете" "Ну что вы людей сравниваете с растениями!" Но в том-то и дело, что генетический
аппарат всех живых организмов работает по универсальным законам.
Подтвержденная исследователями способность людей воздействовать словами на программы
наследственности известна верующим людям с древних времён. Из святоотеческой литературы
мы знаем, как нередко, благодаря святым, исцелялись безнадёжно больные и воскресали
мёртвые. Причём благословение праведников распространялось не только на конкретного
человека, но и на его потомство.
Слово - обоюдный инструмент. Вспомним Евангелие. Апостол Пётр уличил Анания и его
жену Сапфиру в том, что они утаили часть денег, вырученных ими за землю. Услышав
слова обвинения, Ананий и Сапфира упали бездыханными.
Скептик усомнится: как обыкновенные слова могут влиять на наследственную программу.
Дело в том, что представление о генетическом аппарате, состоящем только из химических
веществ, устарело.
На самом же деле, чтобы из ДНК построить живой механизм, нужны куда более сложные
программы, в которых должна содержаться львиная доля всей наследственной информации.
Новая наука, "волновая генетика", автором которой является Пётр Петрович Горяев,
свидетельствует: ген - это не только клетка. Программа человека зашифрована в так
называемой "мусорной" части ДНК. И не только в химических веществах, но и в физических
полях, которые образуются вокруг хромосом и имеют голографическое строение. Вся информация
о прошлом, настоящем и будущем организма содержится в свернутом виде в каждой точке
волнового генома. Молекулы ДНК обмениваются этой информацией с помощью электромагнитных
волн, в том числе акустических и световых. Сегодня учёные научились "накачивать"
ДНК энергией света и звука. Как бы осветили и прочитали упрятанные страницы генетических
текстов. Запуская определённые генетические программы, они стимулируют резервные
возможности организма. В результате выздоравливали безнадёжно больные и оживали мёртвые
растения. Человек подобные чудеса может вызвать именно молитвами.
Учёные пришли к ошеломляющему выводу: ДНК воспринимает человеческую речь. Её "уши"
прямо-таки приспособлены к улавливанию звуковых колебаний. Пушкин когда-то писал
своей жене: "Не марай душу чтением французских романов". Наш современник разве что
улыбнётся этому наказу гения, а зря. Молекулы наследственности получают и акустическую,
и световую информацию: молчаливое чтение доходит до клеточных ядер по электромагнитным
каналам. Один текст оздоравливает наследственность, а другой её травмирует. Молитвенные
слова пробуждают резервные возможности генетического аппарата. Проклятие разрушает
волновые программы, а значит, нарушает нормальное развитие организма.
П. Горяев считает, что с помощью словесных мыслей-форм человек созидает свой генетический
аппарат. К примеру, ребёнок, взявший от родителей определённую программу, начинает
дебоширить, сквернословить. Тем самым, он разрушает себя и свою среду - как социальную,
так и психологическую. И катится этот "снежный ком" из поколения в поколение.
Так что генетическому аппарату совсем небезразлично, о чём мы думаем, говорим, какие
книги читаем. Всё впечатывается в волновой геном, то есть волновую генетическую программу,
которая меняет в ту или иную сторону наследственность и программу каждой клетки.
Так, слово может вызвать рак, а может вылечить человека. Причём ДНК не разбирает,
общаетесь вы с живым человеком или с героем телевизионного сериала.
(Перепечатка статьи из журнала
"Сельская новь", 4/1998 г. стр. 49)
Елена Байер,
27-02-2009 01:17
(ссылка)
КАК РАССКАЗАТЬ О ЗЕМЛЕ
«О, светло светлая и прекрасно украшенная земля Русская! Многими красотами прославлена ты: озерами многими славишься, реками и источниками местночтимыми, горами, крутыми холмами, высокими дубравами, чистыми полями, дивными зверями, разнообразными птицами, бесчисленными городами великими, селениями славными, садами монастырскими, храмами Божьими и князьями грозными, боярами честными, вельможами многими. Всем ты преисполнена, земля Русская, о правоверная вера христианская!» — начинает свое повествование автор «Слова о погибели Русской земли».
Нам, современным носителям русского языка, низведшим «великий и могучий, правдивый и свободный» до сленга и скороговорки, стоит обратиться к национальному богатству — родному слову, такому музыкальному, образному, емкому, многозначному и живому.
Нам, современным носителям русского языка, низведшим «великий и могучий, правдивый и свободный» до сленга и скороговорки, стоит обратиться к национальному богатству — родному слову, такому музыкальному, образному, емкому, многозначному и живому.
ЗЕМЛЯ
1. Почва, грунт; площадь, участок, используемый для посевов.
О степени влажности, твердости, о температуре, наличии растительности и т. п.
Влажная, волглая, выжженная, вязкая, голая, грузная, загрубелая, задернелая, заклёклая (простореч.), замерзшая, затвердевшая, зачерствелая, звонкая, испепеленная, мерзлая, мокрая, непросохшая, обнаженная, оголенная, озябшая, плотная, податливая, подмерзлая, пористая, разбухшая, размякшая, раскисшая, распаренная, рыхлая, сухая, сыпучая, сырая, талая, твердая, теплая, топкая, увлажненная, хлюпкая, холодная, хрящеватая (устар.), черствая (устар.).
О степени обработанности, плодоносности.
Безжизненная, бесплодная, богатая, бросовая, жирная, заброшенная, истощенная, неудобная (устар.), оскуделая, плодоносная, плодородная, пустая, пустотная, пышная, скудная, тощая, тучная, хлебная, щедрая.
Редкие, индивидуально-авторские эпитеты.
Алчная, беременная, ласковая, могучая, приветливая, сонная, сытая, трепетная, упитанная.
Определения бытового и терминологического характера.
Белая (истор), выгонная, государственная, дачная, душевая (истор.), залежная, казенная, колхозная, конфискованная, монастырская, надельная (истор.), национализированная, общественная, орошаемая, отрезная (истор.), пахотная, пахотноспособная, пойменная, поливная, помещичья, приусадебная, совхозная, фермерская, фондовая, целинная, церковная, черная (истор).
2. Страна, государство; край.
Благословенная, благословленная (устар.), великая, вольная, вражья, горькая, далекая, дорогая, древняя, милая, мирная, многострадальная, неизведанная, несчастная, отчая, отеческая, полуденная (устар. поэт.), родимая, родная, свободная, священная, сказочная, солнечная, счастливая, царственная, чужелюдная (устар.), чужая.
1. Почва, грунт; площадь, участок, используемый для посевов.
О степени влажности, твердости, о температуре, наличии растительности и т. п.
Влажная, волглая, выжженная, вязкая, голая, грузная, загрубелая, задернелая, заклёклая (простореч.), замерзшая, затвердевшая, зачерствелая, звонкая, испепеленная, мерзлая, мокрая, непросохшая, обнаженная, оголенная, озябшая, плотная, податливая, подмерзлая, пористая, разбухшая, размякшая, раскисшая, распаренная, рыхлая, сухая, сыпучая, сырая, талая, твердая, теплая, топкая, увлажненная, хлюпкая, холодная, хрящеватая (устар.), черствая (устар.).
О степени обработанности, плодоносности.
Безжизненная, бесплодная, богатая, бросовая, жирная, заброшенная, истощенная, неудобная (устар.), оскуделая, плодоносная, плодородная, пустая, пустотная, пышная, скудная, тощая, тучная, хлебная, щедрая.
Редкие, индивидуально-авторские эпитеты.
Алчная, беременная, ласковая, могучая, приветливая, сонная, сытая, трепетная, упитанная.
Определения бытового и терминологического характера.
Белая (истор), выгонная, государственная, дачная, душевая (истор.), залежная, казенная, колхозная, конфискованная, монастырская, надельная (истор.), национализированная, общественная, орошаемая, отрезная (истор.), пахотная, пахотноспособная, пойменная, поливная, помещичья, приусадебная, совхозная, фермерская, фондовая, целинная, церковная, черная (истор).
2. Страна, государство; край.
Благословенная, благословленная (устар.), великая, вольная, вражья, горькая, далекая, дорогая, древняя, милая, мирная, многострадальная, неизведанная, несчастная, отчая, отеческая, полуденная (устар. поэт.), родимая, родная, свободная, священная, сказочная, солнечная, счастливая, царственная, чужелюдная (устар.), чужая.
ПОЛЕ
Безлесная равнина, пространство; обрабатываемая под посев земля, участок земли.
О величине, протяженности; о местонахождении, рельефе и т. п.
Безбрежное, безграничное, бездорожное, безоглядное, бесконечное, бескрайнее, беспредельное, большое, бугристое, волнистое, гладкое, горбатое, громадное, зыбистое (простореч.), необозримое, неоглядное, обширное, огромное, привольное, просторное, раздольное, ровное, уединенное (устар. поэт.), холмистое, широкое.
О цвете поля; о наличии или характере растительного покрова; о влажности, температуре, плодородности и т. п.
Бархатное, безжизненное, безлюдное, белое, белоснежное, бесплодное, бесцветное, благостное, бледно-зеленое, блекло-желтое, богатое, влажное, выжженное, голое, дикое, душистое, желтое, жирное, зеленое, зелено-серебристое, златое (устар. поэт.), знойное, золотистое, золотое, изумрудное, иссохшее, истощенное, мертвое, нагое (устар.), нарядное, неплодородное, обнаженное, обнищавшее, одичалое, отдыхающее, пересохшее, плешивое, плодородное, посеребренное, потное (устар.), промокшее, пустое, пустынное, пышное, раскаленное, роскошное, росное, серебристое, серое, скудное, сухое, сырое, талое, темное, тощее, тучное, увянувшее, холодное, цветистое, чахлое, черное, чистое (нар.-поэт.), щедрое, янтарно-желтое.
О впечатлении, психологическом восприятии.
Безмолвное, грустное, дремлющее, задумчивое, любимое, милое, мирное, молчаливое, мрачное, неласковое, неприглядное, неуютное, отчее, печальное, родимое, родное, скучное, сонное, сумрачное, тихое, тоскующее, угрюмое, унылое.
Редкие, индивидуально-авторские эпитеты.
Малиновое, порожнее, растрепанное, светлое, усатое, щетинистое.
Определения бытового и терминологического характера.
Глинистое, капустное, картофельное, клеверное, клещевинное, ковыльное, колхозное, кукурузное, льняное, люцерновое, маисовое, овсяное, песчаное, подсолнуховое, просяное, пшеничное, ржаное, рисовое, свекловичное, совхозное, травяное, хлебное, хлопковое, черноземное, ячменное и т. п.
Безлесная равнина, пространство; обрабатываемая под посев земля, участок земли.
О величине, протяженности; о местонахождении, рельефе и т. п.
Безбрежное, безграничное, бездорожное, безоглядное, бесконечное, бескрайнее, беспредельное, большое, бугристое, волнистое, гладкое, горбатое, громадное, зыбистое (простореч.), необозримое, неоглядное, обширное, огромное, привольное, просторное, раздольное, ровное, уединенное (устар. поэт.), холмистое, широкое.
О цвете поля; о наличии или характере растительного покрова; о влажности, температуре, плодородности и т. п.
Бархатное, безжизненное, безлюдное, белое, белоснежное, бесплодное, бесцветное, благостное, бледно-зеленое, блекло-желтое, богатое, влажное, выжженное, голое, дикое, душистое, желтое, жирное, зеленое, зелено-серебристое, златое (устар. поэт.), знойное, золотистое, золотое, изумрудное, иссохшее, истощенное, мертвое, нагое (устар.), нарядное, неплодородное, обнаженное, обнищавшее, одичалое, отдыхающее, пересохшее, плешивое, плодородное, посеребренное, потное (устар.), промокшее, пустое, пустынное, пышное, раскаленное, роскошное, росное, серебристое, серое, скудное, сухое, сырое, талое, темное, тощее, тучное, увянувшее, холодное, цветистое, чахлое, черное, чистое (нар.-поэт.), щедрое, янтарно-желтое.
О впечатлении, психологическом восприятии.
Безмолвное, грустное, дремлющее, задумчивое, любимое, милое, мирное, молчаливое, мрачное, неласковое, неприглядное, неуютное, отчее, печальное, родимое, родное, скучное, сонное, сумрачное, тихое, тоскующее, угрюмое, унылое.
Редкие, индивидуально-авторские эпитеты.
Малиновое, порожнее, растрепанное, светлое, усатое, щетинистое.
Определения бытового и терминологического характера.
Глинистое, капустное, картофельное, клеверное, клещевинное, ковыльное, колхозное, кукурузное, льняное, люцерновое, маисовое, овсяное, песчаное, подсолнуховое, просяное, пшеничное, ржаное, рисовое, свекловичное, совхозное, травяное, хлебное, хлопковое, черноземное, ячменное и т. п.
СТЕПЬ
О протяженности, характере рельефа.
Безбрежная, безграничная, бездорожная, бесконечная, бескрайняя, беспредельная, волнистая, глубокая, необозримая, необъятная, неоглядная, нескончаемая, огромная, открытая, плоская, просторная, раздольная (разг.), ровная, холмистая, широкая.
О климате, цвете, запахе; о наличии воды, растительности, животного мира; о пригодности для жизни человека.
Безводная, безжизненная, безлесная, безлюдная, бестравная, буранная, бурая, глухая, голая, голодная, голубая, горючая (устар.), густая, девственная, дикая, душная, дымчатая, желтая, заповедная, заснеженная, засушливая, зеленая, знойная, золотая, золотисто-бурая, коричневая, лиловая, мертвая, мокрая, нагая (устар.), пахучая, плодородная, полумертвая, пустынная, пышная, розовая, рыжая, светлая, сухая, темная, туманная, хлебородная, холодная, цветущая, черная.
О впечатлении, психологическом восприятии.
Беззвучная, безмолвная, безотрадная, безрадостная, бесприютная, благодатная, богатырская, былинная, веселая, вольная, враждебная, дремлющая, дремотная, мирная, молчаливая, мрачная, немая, неслышная, печальная, привольная, родная, сказочная, скучная, смирная, суровая, тихая, тоскливая, тревожная, угрюмая, унылая, хмурая.
Редкие, индивидуально-авторские эпитеты.
Запудренная, застуженная, косматая, смирная, сытая, тусклая.
Определения бытового и терминологического характера.
Горная, злаковая, ковыльная, кустарниковая, луговая, песчаная, полынная, целинная, черноземная, щебенная (устар.), щебневая и т. п.
О протяженности, характере рельефа.
Безбрежная, безграничная, бездорожная, бесконечная, бескрайняя, беспредельная, волнистая, глубокая, необозримая, необъятная, неоглядная, нескончаемая, огромная, открытая, плоская, просторная, раздольная (разг.), ровная, холмистая, широкая.
О климате, цвете, запахе; о наличии воды, растительности, животного мира; о пригодности для жизни человека.
Безводная, безжизненная, безлесная, безлюдная, бестравная, буранная, бурая, глухая, голая, голодная, голубая, горючая (устар.), густая, девственная, дикая, душная, дымчатая, желтая, заповедная, заснеженная, засушливая, зеленая, знойная, золотая, золотисто-бурая, коричневая, лиловая, мертвая, мокрая, нагая (устар.), пахучая, плодородная, полумертвая, пустынная, пышная, розовая, рыжая, светлая, сухая, темная, туманная, хлебородная, холодная, цветущая, черная.
О впечатлении, психологическом восприятии.
Беззвучная, безмолвная, безотрадная, безрадостная, бесприютная, благодатная, богатырская, былинная, веселая, вольная, враждебная, дремлющая, дремотная, мирная, молчаливая, мрачная, немая, неслышная, печальная, привольная, родная, сказочная, скучная, смирная, суровая, тихая, тоскливая, тревожная, угрюмая, унылая, хмурая.
Редкие, индивидуально-авторские эпитеты.
Запудренная, застуженная, косматая, смирная, сытая, тусклая.
Определения бытового и терминологического характера.
Горная, злаковая, ковыльная, кустарниковая, луговая, песчаная, полынная, целинная, черноземная, щебенная (устар.), щебневая и т. п.
ПРОСТОР
О безграничности, необозримости, отдаленности.
Безбрежный, безграничный, безгранный, бездонный, безмерный, бесконечный, бескрайний, беспредельный, богатырский, необозримый, необъемлемый (устар.), необъятный, неоглядный, широкий.
О цвете, окраске, степени прозрачности.
Безоблачный, блещущий, голубой, зеленый, золотой, лазоревый, лазурный, лиловый, неясный, розовый, прозрачный, серебряный, синий, сияющий, темный, туманный, чистый.
О впечатлении, психологическом восприятии.
Вольный, горделивый, гордый, дремотный, заманчивый, звонкий, зыбкий, манящий, мертвенный, могучий, молчаливый, неведомый, неизвестный, немой, обманчивый, очаровательный, печальный, пленительный, покойный, пустынный, радостный, родной, свободный, сказочный, скучный, сонный, спокойный, торжественный, тоскливый, тревожный, хмурый, чудный, чужой.
Редкие, индивидуально-авторские эпитеты.
Бессильный, врачующий, пеннопесенный, пронзительный, свободно-голубой, черноземный, щемящий.
Определения бытового и терминологического характера.
Морской, полевой, речной, снежный, степной и т. п.
О безграничности, необозримости, отдаленности.
Безбрежный, безграничный, безгранный, бездонный, безмерный, бесконечный, бескрайний, беспредельный, богатырский, необозримый, необъемлемый (устар.), необъятный, неоглядный, широкий.
О цвете, окраске, степени прозрачности.
Безоблачный, блещущий, голубой, зеленый, золотой, лазоревый, лазурный, лиловый, неясный, розовый, прозрачный, серебряный, синий, сияющий, темный, туманный, чистый.
О впечатлении, психологическом восприятии.
Вольный, горделивый, гордый, дремотный, заманчивый, звонкий, зыбкий, манящий, мертвенный, могучий, молчаливый, неведомый, неизвестный, немой, обманчивый, очаровательный, печальный, пленительный, покойный, пустынный, радостный, родной, свободный, сказочный, скучный, сонный, спокойный, торжественный, тоскливый, тревожный, хмурый, чудный, чужой.
Редкие, индивидуально-авторские эпитеты.
Бессильный, врачующий, пеннопесенный, пронзительный, свободно-голубой, черноземный, щемящий.
Определения бытового и терминологического характера.
Морской, полевой, речной, снежный, степной и т. п.
Н. В. ГОГОЛЬ
ТАРАС БУЛЬБА
(отрывок)
ТАРАС БУЛЬБА
(отрывок)
А между тем степь уже давно приняла их всех в свои зеленые объятия, и высокая трава, обступивши, скрыла их, и только козачьи черные шапки одни мелькали между ее колосьями.
— Э, э, э! что же это вы, хлопцы, так притихли? — сказал, наконец, Бульба, очнувшись от своей задумчивости.— Как будто какие-нибудь чернецы! Ну, разом, разом! Все думки к нечистому! Берите в зубы люльки да закурим, да пришпорим коней, да полетим так, чтобы и птица не угналась за нами!
И козаки, прилегши несколько к коням, пропали в траве. Уже и черных шапок нельзя было видеть; одна только быстрая молния сжимаемой травы показывала бег их. Солнце выглянуло давно на расчищенном небе и живительным теплотворным светом своим облило степь. Всё, что смутно и сонно было на душе у козаков, вмиг слетело; сердца их встрепенулись, как птицы.
Степь, чем далее, тем становилась прекраснее. Тогда весь Юг, всё то пространство, которое составляет нынешнюю Новороссию, до самого Черного моря, было зеленою девственною пустынею. Никогда плуг не проходил по неизмеримым волнам диких растений. Одни только кони, скрывавшиеся в них, как в лесу, вытоптывали их. Ничто в природе не могло быть лучше их. Вся поверхность земли представлялася зелено-золотым океаном, по которому брызнули миллионы разных цветов. Сквозь тонкие, высокие стебли травы сквозили голубые, синие и лиловые волошки; желтый дрок выскакивал вверх своею пирамидальною верхушкою; белая кашка зонтикообразными шапками пестрела на поверхности; занесенный, бог знает откуда, колос пшеницы наливался в гуще. Под тонкими их корнями шныряли куропатки, вытянув свои шеи. Воздух был наполнен тысячью разных птичьих свистов. В небе неподвижно стояли целою тучею ястребы, распластав свои крылья и неподвижно устремив глаза свои в траву. Крик двигавшейся в стороне тучи диких гусей отдавался, бог знает, в каком дальнем озере. Из травы подымалась мерными взмахами чайка и роскошно купалась в синих волнах воздуха. Вон она пропала в вышине и только мелькает одною черною точкою. Вон она перевернулась крылами и блеснула перед солнцем. Чорт вас возьми, степи, как вы хороши!
— Э, э, э! что же это вы, хлопцы, так притихли? — сказал, наконец, Бульба, очнувшись от своей задумчивости.— Как будто какие-нибудь чернецы! Ну, разом, разом! Все думки к нечистому! Берите в зубы люльки да закурим, да пришпорим коней, да полетим так, чтобы и птица не угналась за нами!
И козаки, прилегши несколько к коням, пропали в траве. Уже и черных шапок нельзя было видеть; одна только быстрая молния сжимаемой травы показывала бег их. Солнце выглянуло давно на расчищенном небе и живительным теплотворным светом своим облило степь. Всё, что смутно и сонно было на душе у козаков, вмиг слетело; сердца их встрепенулись, как птицы.
Степь, чем далее, тем становилась прекраснее. Тогда весь Юг, всё то пространство, которое составляет нынешнюю Новороссию, до самого Черного моря, было зеленою девственною пустынею. Никогда плуг не проходил по неизмеримым волнам диких растений. Одни только кони, скрывавшиеся в них, как в лесу, вытоптывали их. Ничто в природе не могло быть лучше их. Вся поверхность земли представлялася зелено-золотым океаном, по которому брызнули миллионы разных цветов. Сквозь тонкие, высокие стебли травы сквозили голубые, синие и лиловые волошки; желтый дрок выскакивал вверх своею пирамидальною верхушкою; белая кашка зонтикообразными шапками пестрела на поверхности; занесенный, бог знает откуда, колос пшеницы наливался в гуще. Под тонкими их корнями шныряли куропатки, вытянув свои шеи. Воздух был наполнен тысячью разных птичьих свистов. В небе неподвижно стояли целою тучею ястребы, распластав свои крылья и неподвижно устремив глаза свои в траву. Крик двигавшейся в стороне тучи диких гусей отдавался, бог знает, в каком дальнем озере. Из травы подымалась мерными взмахами чайка и роскошно купалась в синих волнах воздуха. Вон она пропала в вышине и только мелькает одною черною точкою. Вон она перевернулась крылами и блеснула перед солнцем. Чорт вас возьми, степи, как вы хороши!
А. П. ЧЕХОВ
СТЕПЬ
(отрывок)
СТЕПЬ
(отрывок)
Между тем перед глазами ехавших расстилалась уже широкая, бесконечная равнина, перехваченная цепью холмов. Теснясь и выглядывая друг из-за друга, эти холмы сливаются в возвышенность, которая тянется вправо от дороги до самого горизонта и исчезает в лиловой дали; едешь-едешь и никак не разберешь, где она начинается и где кончается... Солнце уже выглянуло сзади из-за города и тихо, без хлопот принялось за свою работу. Сначала, далеко впереди, где небо сходится с землею, около курганчиков и ветряной мельницы, которая издали похожа на маленького человечка, размахивающего руками, поползла по земле широкая ярко-желтая полоса; через минуту такая же полоса засветилась несколько ближе, поползла вправо и охватила холмы; что-то теплое коснулось Егорушкиной спины, полоса света, подкравшись сзади, шмыгнула через бричку и лошадей, понеслась навстречу другим полосам, и вдруг вся широкая степь сбросила с себя утреннюю полутень, улыбнулась и засверкала росой.
Сжатая рожь, бурьян, молочай, дикая конопля — всё, побуревшее от зноя, рыжее и полумертвое, теперь омытое росою и обласканное солнцем, оживало, чтоб вновь зацвести. Над дорогой с веселым криком носились старички, в траве перекликались суслики, где-то далеко влево плакали чибисы. Стадо куропаток, испуганное бричкой, вспорхнуло и со своим мягким «тррр» полетело к холмам. Кузнечики, сверчки, скрипачи и медведки затянули в траве свою скрипучую, монотонную музыку.
Но прошло немного времени, роса испарилась, воздух застыл, и обманутая степь приняла свой унылый июльский вид. Трава поникла, жизнь замерла. Загорелые холмы, буро-зеленые, вдали лиловые, со своими покойными, как тень, тонами, равнина с туманной далью и опрокинутое над ними небо, которое в степи, где нет лесов и высоких гор, кажется страшно глубоким и прозрачным, представлялись теперь бесконечными, оцепеневшими от тоски...
Сжатая рожь, бурьян, молочай, дикая конопля — всё, побуревшее от зноя, рыжее и полумертвое, теперь омытое росою и обласканное солнцем, оживало, чтоб вновь зацвести. Над дорогой с веселым криком носились старички, в траве перекликались суслики, где-то далеко влево плакали чибисы. Стадо куропаток, испуганное бричкой, вспорхнуло и со своим мягким «тррр» полетело к холмам. Кузнечики, сверчки, скрипачи и медведки затянули в траве свою скрипучую, монотонную музыку.
Но прошло немного времени, роса испарилась, воздух застыл, и обманутая степь приняла свой унылый июльский вид. Трава поникла, жизнь замерла. Загорелые холмы, буро-зеленые, вдали лиловые, со своими покойными, как тень, тонами, равнина с туманной далью и опрокинутое над ними небо, которое в степи, где нет лесов и высоких гор, кажется страшно глубоким и прозрачным, представлялись теперь бесконечными, оцепеневшими от тоски...
Елена Байер,
11-03-2009 00:46
(ссылка)
БЕРЕЧЬ РОДНОЙ ЯЗЫК
Из статьи Павла Липченко
«ПОЧЕМУ ПОТОМКИ РУССКИХ ЭМИГРАНТОВ БЕРЕГУТ РОДНОЙ ЯЗЫК ЛУЧШЕ, ЧЕМ МЫ В РОССИИ?»
«ПОЧЕМУ ПОТОМКИ РУССКИХ ЭМИГРАНТОВ БЕРЕГУТ РОДНОЙ ЯЗЫК ЛУЧШЕ, ЧЕМ МЫ В РОССИИ?»
 |
 |
Президент В.В. Путин объявил 2007-й годом русского языка, а в СМИ, как и обществе в целом, никаких заметных «движений» в этом отношении так и не последовало. Хотя заинтересованные ведомства, в первую очередь министерства образования, культуры, печати и массовых коммуникаций, их структуры на местах после столь высокого благословения, казалось, должны были ринуться на спасение исконных норм нашей словесности в письме и речи — всё ещё, к счастью, теплящихся, незагубленных до конца ультрамодной псевдофилологией. Но нет, не ринулись. Более того, кое-кто делает вид, что не заметил обеспокоенности Президента, который, кстати, владеет русским языком лучше, чем иные профессиональные словесники.
Живущий за границей русский человек, дворянин, граф Пётр Шереметев часто бывает в России и стал замечать, что состояние русского языка в нашей стране катастрофически ухудшается с каждым годом.
Граф Пётр Шереметев, по сути поставивший нам всем двойку по русскому, постигал умопомрачительные изъяны в современной словесности России, конечно же, не в дешёвых кабаках, куда ему, человеку весьма интеллигентному и воспитанному, не к лицу заглядывать. Тогда где же?
<Везде —> только слушай да читай.
Живущий за границей русский человек, дворянин, граф Пётр Шереметев часто бывает в России и стал замечать, что состояние русского языка в нашей стране катастрофически ухудшается с каждым годом.
Граф Пётр Шереметев, по сути поставивший нам всем двойку по русскому, постигал умопомрачительные изъяны в современной словесности России, конечно же, не в дешёвых кабаках, куда ему, человеку весьма интеллигентному и воспитанному, не к лицу заглядывать. Тогда где же?
<Везде —> только слушай да читай.
Так называемая ненормативная лексика, составляющая лишь 2–3 процента нашей словесности, стала в современном русском языке доминировать! И когда осознаёшь, что эти жалкие проценты словесной плесени затягивают чистоту и красочность исконных норм письма и речи, становится не по себе.
То, что всегда указывало на место, нынче указывает на время («где-то в семь вечера»).
Слово «порядок» вдруг обрело округляющее содержание («порядка двух тысяч»).
Если кому-то не до шуток, то, значит, «полный серьёз».
Если бы Лев Толстой жил в наши дни, то он свой роман «Война и мир», наверное, весь написал на французском. Потому что сложные оттенки чувств его героев невозможно передать с помощью нынешней словесной шелухи типа: «Я как бы шёл как бы пешком как бы с женой как бы на работу». А такое ведь звучит сплошь и рядом! И графу Шереметеву не нужно было опускаться на наше социальное дно, дабы услышать всё это. Создаётся ощущение, что дно поднялось само и окатило нас своими «отстоями». И когда клёвый ништяк в натуре вместе с крутыми штанами короче переполняют слух и взор, хочется разразиться чем-нибудь семиэтажным. По крайней мере, это было бы по-русски.
При хорошем языке самих массовых коммуникаций общество лучше бы постигало и щадило свою родную словесность от скверны. Но то, что мы в реальности видим и слышим из СМИ, увы, никак не способствует сбережению лучших норм лингвистики. И усилия даже самых талантливых преподавателей русского языка, воспитывающих наших детей и внуков, наверняка будут сведены на нет.
Во Франции любые публичные нарушения норм национального языка, посягательства на него в угоду иностранщины пресекаются самим государством. И штрафы за это бывают весьма значительными.
В Польше проводят общенациональные контрольные на знание родного языка.
Очень консервативным в смысле защиты от всего наносного остаётся немецкий язык. И подобных примеров в цивилизованных странах очень много.
У нас же родной язык гибнет, разлагается. А поскольку он является не только средством общения, но и хранителем культуры, то разрушается и она сам.
То, что всегда указывало на место, нынче указывает на время («где-то в семь вечера»).
Слово «порядок» вдруг обрело округляющее содержание («порядка двух тысяч»).
Если кому-то не до шуток, то, значит, «полный серьёз».
Если бы Лев Толстой жил в наши дни, то он свой роман «Война и мир», наверное, весь написал на французском. Потому что сложные оттенки чувств его героев невозможно передать с помощью нынешней словесной шелухи типа: «Я как бы шёл как бы пешком как бы с женой как бы на работу». А такое ведь звучит сплошь и рядом! И графу Шереметеву не нужно было опускаться на наше социальное дно, дабы услышать всё это. Создаётся ощущение, что дно поднялось само и окатило нас своими «отстоями». И когда клёвый ништяк в натуре вместе с крутыми штанами короче переполняют слух и взор, хочется разразиться чем-нибудь семиэтажным. По крайней мере, это было бы по-русски.
При хорошем языке самих массовых коммуникаций общество лучше бы постигало и щадило свою родную словесность от скверны. Но то, что мы в реальности видим и слышим из СМИ, увы, никак не способствует сбережению лучших норм лингвистики. И усилия даже самых талантливых преподавателей русского языка, воспитывающих наших детей и внуков, наверняка будут сведены на нет.
Во Франции любые публичные нарушения норм национального языка, посягательства на него в угоду иностранщины пресекаются самим государством. И штрафы за это бывают весьма значительными.
В Польше проводят общенациональные контрольные на знание родного языка.
Очень консервативным в смысле защиты от всего наносного остаётся немецкий язык. И подобных примеров в цивилизованных странах очень много.
У нас же родной язык гибнет, разлагается. А поскольку он является не только средством общения, но и хранителем культуры, то разрушается и она сам.
Метки: СОХРАНИТЬ ЯЗЫК
Елена Байер,
29-01-2009 18:31
(ссылка)
Федор Иванович Тютчев. «Нам не дано предугадать...»
Нам не дано предугадать,
Как слово наше отзовется, –
И нам сочувствие дается,
Как нам дается благодать...
27 февраля 1869
Метки: СТИХИ О Р ЯЗ, тютчев
Елена Байер,
29-01-2009 18:53
(ссылка)
Николай Заболоцкий. ЧИТАЯ СТИХИ
Любопытно, забавно и тонко:
Стих, почти непохожий на стих.
Бормотанье сверчка и ребенка
В совершенстве писатель постиг.
И в бессмыслице скомканной речи
Изощренность известная есть.
Но возможно ль мечты человечьи
В жертву этим забавам принесть?
И возможно ли русское слово
Превратить в щебетанье щегла,
Чтобы смысла живая основа
Сквозь него прозвучать не могла?
Нет! Поэзия ставит преграды
Нашим выдумкам, ибо она
Не для тех, кто, играя в шарады,
Надевает колпак колдуна.
Тот, кто жизнью живет настоящей,
Кто к поэзии с детства привык,
Вечно верует в животворящий,
Полный разума русский язык.
1948
Стих, почти непохожий на стих.
Бормотанье сверчка и ребенка
В совершенстве писатель постиг.
И в бессмыслице скомканной речи
Изощренность известная есть.
Но возможно ль мечты человечьи
В жертву этим забавам принесть?
И возможно ли русское слово
Превратить в щебетанье щегла,
Чтобы смысла живая основа
Сквозь него прозвучать не могла?
Нет! Поэзия ставит преграды
Нашим выдумкам, ибо она
Не для тех, кто, играя в шарады,
Надевает колпак колдуна.
Тот, кто жизнью живет настоящей,
Кто к поэзии с детства привык,
Вечно верует в животворящий,
Полный разума русский язык.
1948
Метки: СТИХИ О Р ЯЗ, Заболоцкий
Елена Байер,
21-02-2009 00:54
(ссылка)
ПРАЗДНЫЕ СЛОВА
«За всякое праздное слово, какое скажут люди, дадут они ответ в день суда» (Мф. 12, 36).
В снежных горах Швейцарии, в некоторых местностях, проводники предупреждают путешественников, чтобы они не произносили ни одного слова, так как от малейшего колебания воздуха нависший снег может отделиться от глыбы и произвести обвал, уносящий все за собою в пропасть. Кто бы подумал, что одно слово может иметь такие страшные последствия? Однако нравственное влияние наших слов еще невыразимо значительнее. Необдуманные слова, которые мы так часто и легко бросаем на ветер, двигают событиями в течение веков, и великий день суда обнаружит страшные последствия наших слов.
В тот день мы дадим ответ «за всякое праздное слово».
Не страшно ли подумать о множестве сказанных нами слов, которые предстанут пред нами тогда с неумолимой ясностью? «Праздные слова» — это те, которые возникают из праздной жизни, слова ненужные, легкомысленные, часто вредные. Такие пустые слова, переходящие от нечего делать из уст в уста, нередко чернят нравственный облик человека, наносят раны, выражают злорадство при виде чужой неудачи и из пустых становятся жестокими.
К «праздным словам» принадлежат и те разговоры, вторгающиеся в сокровенную область семейной жизни, которые под видом пустой шутки или неуместного намека могут пошатнуть основы семейного счастья. Нужно быть достаточно осторожным в употреблении слов. Пусть слова наши будут правдивы, просты, чистосердечны, пусть будут они доброжелательны и любвеобильны.
«Слово ваше да будет всегда с благодатью», — говорит ап. Павел (Кол. 4, 6). Мысль о суде Божьем должна быть уздой нашему языку. Мы говорили бы с большей мудростью, если бы помнили постоянно, что слова наши слышны на небе и что в них мы найдем себе оправдание или обличение в последний день. Как священно было бы для нас каждое слово, как чисто, как правдиво, если бы мы помнили, что одно из имен Самого Иисуса Христа было — «Слово» (Ин. 1, 1).
В тот день мы дадим ответ «за всякое праздное слово».
Не страшно ли подумать о множестве сказанных нами слов, которые предстанут пред нами тогда с неумолимой ясностью? «Праздные слова» — это те, которые возникают из праздной жизни, слова ненужные, легкомысленные, часто вредные. Такие пустые слова, переходящие от нечего делать из уст в уста, нередко чернят нравственный облик человека, наносят раны, выражают злорадство при виде чужой неудачи и из пустых становятся жестокими.
К «праздным словам» принадлежат и те разговоры, вторгающиеся в сокровенную область семейной жизни, которые под видом пустой шутки или неуместного намека могут пошатнуть основы семейного счастья. Нужно быть достаточно осторожным в употреблении слов. Пусть слова наши будут правдивы, просты, чистосердечны, пусть будут они доброжелательны и любвеобильны.
«Слово ваше да будет всегда с благодатью», — говорит ап. Павел (Кол. 4, 6). Мысль о суде Божьем должна быть уздой нашему языку. Мы говорили бы с большей мудростью, если бы помнили постоянно, что слова наши слышны на небе и что в них мы найдем себе оправдание или обличение в последний день. Как священно было бы для нас каждое слово, как чисто, как правдиво, если бы мы помнили, что одно из имен Самого Иисуса Христа было — «Слово» (Ин. 1, 1).
(Из дневника православного священника).
Икона "Чистота душевная"
Икона "Чистота душевная"
Метки: слово
Тарасов Евгений,
25-02-2009 02:14
(ссылка)
Язык
Как трудно понимать, природа,
Велеречивый твой язык
Сей род людской, он род от рода
Тебя утрачивать привык
Привык он жить своей привычкой
И ни за что, и никакой
Тебя не вскроет он отмычкой--
Своею грубою рукой
По-прежнему кладут на плаху
Язык Гомера, желтчх пчел
А он литит себе, как птаха,
В хивотворящий нежный дол...
Велеречивый твой язык
Сей род людской, он род от рода
Тебя утрачивать привык
Привык он жить своей привычкой
И ни за что, и никакой
Тебя не вскроет он отмычкой--
Своею грубою рукой
По-прежнему кладут на плаху
Язык Гомера, желтчх пчел
А он литит себе, как птаха,
В хивотворящий нежный дол...
Метки: СТИХИ О Р ЯЗ
В этой группе, возможно, есть записи, доступные только её участникам.
Чтобы их читать, Вам нужно вступить в группу
Чтобы их читать, Вам нужно вступить в группу
