Откройте свой Мир!

Автор: Аня Сокол
Название: Призраки не умеют лгать
Жанр: женское фэнтези, детективное фэнтези
ОЧЕНЬ ЖДУ ОТЗЫВОВ И ОЦЕНОК
Книга в свободном доступе.

http://fan-book.ru/samizdat...

В книге, УВЫ, нет:
1. Ехидных девок, сующих нос, куда надо и не надо. Разве что,
бабка - соседка со шваброй наперевес.
2. Эльфийских принцев, восхищающихся к месту и не к месту
вставленными остротами. Есть пси специалисты, спасающие людей от призраков,
даже если это несет боль.
3. Супер способностей, дабы громить врагов по поводу и без
повода. Иногда способность оставаться человеком важнее любой магии.

Вы еще не передумали? Тогда добро пожаловать в Империю
камней!
Землю, где души умерших не уходят в свет, а возвращаются.
Не к тем, кто безутешен и готов отдать все за один взгляд,
за одно прикосновение,
а к тем, кто с ужасом ждет встречи, кто ярко горит в ночи
осознанием собственной вины.
К обидчикам, к ворам, обманщикам и убийцам.
И только пси специалисты стоят между требующими
справедливости призраками и людьми.
Только псионники. И еще камни.

"Темная Башня"... Больше тридцати лет прошло с тех пор, как Стивен Кинг начал писать свой прославленный цикл - сагу из семи книг о Роланде, последнем стрелке. О его приключениях в странном мире, центр которого - Темная Башня...
Предлагаю вашему вниманию все 7 книг этого великолепного произведения.
сылка http://allking.ru/books/col...

Очень понравились книги(жанр фэнтези)
ссылка http://ldinka.name/kniga21....

Ссылка на книгу http://www.lib.ru/PRIKL/SAB...

Люблю его книги.Легкость и глубина прекрасно уживаются в произведениях этого писателя.

Есть на свете сказочная страна, которую называют страной Изобилия, куда я хотел бы отправиться вместе со своей давней подругой.
Удивительная страна, застилаемая от наших взоров северными туманами, которую можно было бы назвать Востоком Запада, европейским Китаем, - настолько здесь дала себе волю пылкая и причудливая фантазия, терпеливо и упорно изукрасившая землю изысканной и нежной растительностью.
Воистину страна Изобилия, где все дышит красотой, богатством, спокойствием и добродетелью; где роскошь находит удовольствие в упорядоченности; где жизнь столь блаженна и легка, как воздух; где нет места разладу, пустой суете и случайностям; где счастье обручилось с тишиной; где даже кухня поэтична - обильная и утонченная одновременно; где все так напоминает мне вас, мой ангел.[ Читать далее... → ]

Все есть в этом рассказе:интрига,путешествия,приключения и даже любовь.
Приятного прочтения.
Ссылка на книгу http://lib.ru/INOFANT/VERN/...

Прекрасная книга от автора романа "Волкодав".
Читала и отдыхала душой,ощущая что-то до боли знакомое,родное,но утерянное в суете дней.
Ссылка на книгу http://www.loveread.ec/view...

Книга-чудо!
(с)– Души пользуются нашими снами как местом для передышки в пути. Если к тебе в сон залетит птица, это означает, что какая-то блуждающая душа воспользовалась твоим сном как лодкой для того, чтобы переправиться через еще одну ночь. Потому что души не могут плыть сквозь время как живые… Наши сны – это паромы, заполненные чужими душами, а тот, кто спит, перевозит их…

Ссылка http://bookz.ru/authors/dik...

Читаю эту книгу.Как много душевных переживаний выпало на долю милой девочки.Читаю,плачу,но знаю,что в итоге все у малышки будет хорошо.Ведь это же Диккенс.

Небольшая иллюстрация к книге.

Из центра этого города лучами расходятся 127 улиц,и о каждой автором рассказана сказка.Очень приятная книга.)

Сказки старого Вильнюса http://www.loveread.ec/read...

Сказки старого Вильнюса 2 http://www.loveread.ec/read...

После Набокова и Газданова начала читать "Лягушки" Владимира Орлова. Тем более, что совсем недавно перечитывала его "Альтиста Данилова", которого во времена моей молодости зачитывали до дыр.
Первые две главы читала три раза - никак не могла " вчитаться". Подумала, что это после Набокова не могу переключиться, другой язык, другой стиль и т. д.
Эта книга заявлена в качестве произведения, показывающего сегодняшнюю российскую действительность через «тонкий психологизм». Сюжетно она описывает приключения не вполне удачливого драматурга Ковригина, который живет и творит в российском «сегодня».
С третьей попытки процесс чтения пошел, но как же тяжело он продвигался. Читала старательно , убила три недели, пытаясь найти "суть" произведения. Понять о чём и зачем написано. Неуклюжесть, тяжеловесность, неповоротливость - это еще слабые эпитеты для этого текста.
Судя по всему, мне так показалось , текст ни о чем, написан для собственной забавы, ну и, конечно, для гонорара, вероятно. Ни "тонкого психологизма", ни сатиры, о которой читала в рецензии, я не заметила.
Цитаты о главном персонаже романа.

"....нынче он сознавал, что его более всего сейчас увлекает потешный текст....То есть и текста пока никакого не было, а происходило варево мыслей, фантазий и образов в голове и, казалось бы , во всей натуре Ковригина, оно и гнало его к письменному столу, тетрадям и компьютеру. Нетерпение поджигало его."
" Ковригин понимал: нечему радоваться, он-то создает нечто игровое. Игровое и пародийное, то есть несамостоятельное, как бы творение тупикового постмодернизма, никому не нужное, о нём и сам он забудет месяца через три."
"...несмотря на бессмысленность своей писанины он её продолжит. Нетерпение графомана подзуживало его...........Ковригин не взялся бы и самого себя просвещать, в чем смысл и сверхзадача его сочинения. Да ни о чем. Просто увлекся. Озорство подгоняло его, пинками. под зад коленом, колобком заставляло его катиться дальше, озорство! Именно от собственного озорства Ковригин и получал удовольствие."

Автор произведения ассоциировался у меня с главным персонажем текста. Позабавился как мог престарелый писатель, да ещё и порадовался своему "озорству". "Озорства" я не заметила. Скорее на занудность тянет, не более. Жаль потраченного времени((((((((.
Из прочтения извлекла некую пользу - порылась в Википедии и восполнила пробелы в знании истории : почитала о Марине Мнишек и о Софье Алексеевне.

Гайто Газданов, [ читать дальше → ]

Молодой русский эмигрант Лев Ганин живёт в Берлине, в захолустном пансионе, где вместе с ним обитают такие же изгнанники . Пошляк Алфёров, забытый всеми поэт Подтягин, молодая девушка Клара, влюбленная в Ганина безответной любовью, пара танцоров... Герои живут, как забытые на полустанке пассажиры, в доме рядом с железной дорогой. И даже номера их комнат - вырванные из календаря бумажные листки.
Главный герой - тоскует и потерял смысл жизни.Но вот по воле случая он может встретить здесь свою первую любовь. Жизнь завертелась, забурлила. Поток воспоминаний, планы, надежды...
И.......... вполне предполагаемый финал.
История, описанная в этой книге, проста и незатейлива. Летний роман, воспоминание молодости. В ней много светлой грусти и, порой, сожалений. Паутина и кружево слов. Какая-то пронзительность и боль. Красивый, образный язык. Виртуозные, до реалистичности, описания, так ярко представляются комнаты пансиона, парк, вокзал, лужайка... О чём книга? О любви? Может быть... но, скорее, о невозможности войти в одну реку дважды. О том, что не стоит пытаться вернуть прекрасные чувства, пережитые когда-то давно. Хотя, иногда этого хочется до боли... Но прежними они всё равно уже не будут. А другими они нам вряд ли окажутся нужны.

Грустно немного после прочтения. А вообще это правильно: первая любовь не должна иметь окончания, а должна как-бы... растворяться в прошлом.
Ещё грустнее от того что любые потрясения в государстве всегда меняют судьбы людей вроде бы и не причастных к этим потрясениям.

Месяца три назад перечитала " Гранатовый браслет" Рассказ "зацепил" и не отпускает)))
Принято считать, что рассказ Куприна " Гранатовый браслет" - это рассказ об уникальной, неповторимой, единственной в своем роде любви, которая бывает раз в 1000 лет, как говорит в книге генерал Аносов.
Для меня рассказ прочитался как рассказ о ненужной любви.
Бедный чиновник по фамилии Желтков страстно влюбляется в однажды увиденную даму.
С этих пор любовь стала для Желтков смыслом жизни, а княгиня Шеина превратилась в недосягаемое божество. Вначале , мне кажется, он пытается обратить на себя её внимание, посылая ей письма .
"Сначала письма его носили вульгарный и курьезно пылкий характер" , "Однажды он обмолвился, что служит в каком-то казенном учреждении маленьким чиновником". Неизвестный человек, совсем иного круга, мог ли он вызвать какой-нибудь интерес у Веры? Нет. И , конечно, Желтков это знал. Тем более, что, судя по всему, у неё в это время уже была любовь и был жених.Поскольку Желтков постоянно следил за Верой - он и это должен был знать. На ответные чувства Желтков и не надеялся. Но тем не менее продолжал писать письма, правда,более сдержанные, уже даже после того, как Вера вышла замуж, несмотря на то, что она просила перестать писать ей. Он так же не прекратил писать ей, когда ее муж и брат просили его. Нет, ему было ровным счетом все равно, что думает Вера и ее близкие. О ней ли, о ее благополучии заботился Желтков, принимая решение писать ей – или о себе? "Хочу писать - и буду! Не могу прекратить любить её!"
А ей каково? Об этом он ни разу не задумался. Семь лет Веру выслеживает везде где только может пылкий влюбленный, но не показывается ей на глаза, собирает любые вещицы её чудом попавшие в руки его, непременно сообщает ей об этом в очередном послании. Каково ей, каково её мужу? Хорошо ещё, что муж не ревнивый. Но казус сей, однако, преследовал семью и вряд ли был приятен.
Лишившись дальнейшей возможности продолжать донимать Веру своими посланиями, Желтков теряет смысл жизни. Но, уходя из жизни он делает всё возможное, чтобы не исчезнуть из памяти Веры никогда, то-есть, хотя бы таким способом , но вечно присутствовать в её жизни.
И такая любовь бывает. Но вот вопрос - что с ней делать тем, кому она не нужна?
Пока читала Куприна все время вспоминала слова Ларисы Антоновны из "Рассказа о безответной любви" Горького:
- «Вот, говорит, убил себя милый, умный мальчик, потому что я не уступила его желанию. Но - что же мне делать? Неужели я должна покорно отдаваться в руки всех, кто меня хочет? Брагину, который третий год ожидает своего часа, вам - вы ведь, конечно, тоже надеетесь видеть меня на своей постели? Но послушайте, неужели за то, что бог наградил меня красотой, я должна платить каждому, кто её хочет, если даже он противен мне?» ..........

Прочла "Ключ" и "Бегство". Начала читать" Пещера". Получаю удовольствие от чтения. Рецензию писать не буду .

Приведу отрывок из рецензии Адамовича.


Есть во всем, что пишет Алданов, одна особенность, которую не могут не ценить читатели: необычайная «занимательность» чуть ли не каждой страницы. Ставлю слово «занимательность» в кавычки умышленно, подчеркивая, что слово это в данном случае не совсем точно или не совсем традиционно передает мысль. Обычно ведь считается занимательным то, что полно внешнего движения, авантюрных неожиданностей в фабуле и всяческих метаморфоз в положениях. Однако Метерлинк когда-то не без горькой иронии заметил, что это «литература для дикарей», и Алданов, разумеется, от нее далек. У него — другое. У него — особый, редкий дар: он как бы непрерывно заполняет пустоты в читательском сознании, ни на минуту его не отпуская, но при этом нисколько его не утомляя.
Алданов не бывает неинтересен. Если бы он когда-нибудь решил пересказать легенду о сотворении мира или басню о стрекозе и муравье, то и это, вероятно, сумел бы сделать так, что от книги трудно было бы оторваться... В чем тут дело? По-видимому, в том, что Алданов не только все время что-то сообщает, но и почти безостановочно задевает мысль какими-нибудь замечаниями, сравнениями, соображениями, воспоминаниями. У него нет «фразы для фразы» или, говоря проще, — болтовни для болтовни. Он не упивается своим стилем, своим красноречием, как иной оратор — своим голосом. Более, чем кто-либо из современных русских писателей, он вежлив к читателю в том смысле, что неизменно помнит о его присутствии и неизменно заботится о его умственном удовлетворении. И читатель ему за это благодарен, часто не отдавая себе отчета, чем эта благодарность вызвана. Можно даже сказать, что предупредительность Алданова по отношению к незнакомцу, держащему книгу в руках, побуждает его к известной сдержанности, и если сравнить раннюю, юношескую его книгу о Толстом и Ромене Роллане с позднейшими писаниями, видишь, что с годами черта эта в нем усилилась*. Алданов как будто стесняется занимать читателя самим собой, то есть подчеркнуто личным взглядом на что-либо, каким-либо исключительно индивидуальным чувством. Ему неловко обращать на себя внимание, он никогда не «красуется» и предпочитает известную общность суждений — или, вернее, общеприемлемость — всякой их диковинности и показному своеобразию (впрочем, на это есть у него, по-видимому, иные, более глубокие основания, о которых скажу несколько слов дальше). Очень многие писатели торопятся поделиться с нами своими сокровеннейшими догадками или сомнениями, в этом видят свое назначение, и если в случае подлинной духовной оригинальности — например, у Достоевского — это захватывает и увлекает, то при подмене пафоса аффектацией — например, у Леонида Андреева — это скорей отталкивает. Алданов, при внимательном и долгом чтении его книг, становится близок и ясен в целом, но то, что обычно определяется как «мировоззрение» — то есть не психологический склад, а мысли и взгляды, — это остается неуловимо (по крайней мере, в романах его). Зато непрерывно узнаешь, что автор думает о такой-то мелочи, о таком-то явлении или историческом деятеле, и даже не только узнаешь, но и поддаешься на приглашение самому поразмыслить о том же. Автор незаметно дает читателю почувствовать, что его, читательское, суждение может оказаться столь же интересным, ценным, как его собственное, и в ответ мы закрываем книгу с удовольствием, в котором есть и частица польщенного самолюбия. Прельщает в книгах этих даже то, что в них обыкновенно мало бывает загадок, над которыми разуму пришлось бы биться, мучиться, проверять себя: автор — общепризнанно умный человек, значит, — решает читатель — и я не совсем дурак, если с полуслова схватываю все его намеки!
Ни один из современных русских писателей не создал чего-либо, достойного сравнения с романами Алданова по сложной стройности частей, по законченности и четкости архитектоники. Композиционный дар, обнаружившийся давно, уже в исторической алдановской трилогии, — явление у нас исключительное, а кому кажется, что композиция в повествовании не бог весть как важна, тому следовало бы вспомнить пушкинские знаменитые слова о «едином плане Дантова Ада»...
Нередко говорят о композиционном таланте Набокова, и в самом деле, Набоков — большой мастер завязок, развязок и вообще ведения действия. Но у него почти всегда — одна тема, один фабульный замысел, который он и развивает искусно и остроумно. У Алданова совсем не то: его композиционный рисунок, менее драматический и острый, чем набоковский, гораздо шире. Набоков исходит из факта, Алданов в основу того, о чем пишет, кладет образ, из многих единичных фактов слагаемый, — «дьявольская разница», хотелось бы сказать, еще раз процитировав Пушкина. Набокова можно пересказать, потому что логика в его романах играет роль столь же очевидную, как и связь событий. Алданов, несмотря на последовательность, в повествовании всегда соблюдаемую, на неизменное наличие действия, пересказу не поддается — по той же причине, почему голосом можно передать мелодию, но никак не полифонию. Оба чувствуют время гораздо сильнее и непосредственнее, нежели пространство, — в противоположность Бунину, наименее «временному», наиболее «пространственному» из новых русских писателей, но во времени Сирин очерчивает эпизод, Алданов целую полосу его, не ограничиваясь одной сюжетной линией. Незачем, надеюсь, добавлять, что такого рода замечания не представляют собой ни упрека, ни похвалы. Это лишь характеристика метода и приемов, т.е. того, что так же мало определяет истинное значение художника, как описание черт лица в паспорте — красоту или безобразие человека.
В творчестве своем Алданов не столько живописец, сколько скульптор. Его герои вылеплены большей частью с такой скульптурной всесторонностью, что нечего и добавить. Люди у него не намечены, они полностью показаны, и нам не приходится догадываться по одной черте о всех остальных свойствах того или иного характера: мы человека видим и знаем. Именно она, эта алдановская скульптурная галерея, производит впечатление «мира», хотя от скульптурности порой и кажется, что перед нами мир застывший, безмолвный, показанный нам будто ночью, при вспышке молнии. ...

Ночью на железнодорожной ветке Петербург-Москва терпит аварию странный поезд, состоящий из локомотива и одного-единственного пассажирского вагона, поезд, колеса которого сделаны из сплава драгоценных металлов. Поезд, которого в этом месте и в это время по всем официальным бумагам просто не могло быть. Выживает только один человек — альбинос тридцати двух лет, не помнящий и не знающий о себе ничего, даже имени, но не испытывающий по этому поводу какого-либо дискомфорта. А в это время на Чукотке к девятнадцатилетнему Ягердышке, начинают являться духи погибших эскимосов...
Так начинается роман - образный, яркий и......бессмысленный. Роман ни о чем. Динамичное повествование о переплетении судеб, стечении обстоятельств... и ни о чем. Читается легко, ждешь, что же там дальше, утопаешь в мистическом реализме, обалдеваешь от обилия всяческих неприятных физиологических подробностей, цепляешься за идею борьбы добра и зла, чтобы хоть как-то оправдать потраченное время, дочитываешь и недоумеваешь - зачем время тратила.........

Многие смотрели одноименный фильм.А почитать?

ссылка на книгу http://lib.rus.ec/b/364803/...

(с)– Вы Роберт Нильсен? – спросила она.

Я ответил утвердительно, и она протянула мне конверт со словами:

– Тогда это вам.

Я с подозрением взглянул на конверт и спросил, что это такое.

– Сообщение от вашего брата, – ответила она. Мои подозрения усилились.

– Что вы имеете в виду? – спросил я.

– Ваш брат Крис надиктовал мне эту рукопись, – объяснила она.

Ее слова меня разозлили.

– Не знаю, кто вы такая, – сказал я ей, – но имей вы хоть какую-то информацию о моем брате, вы бы знали, что он умер больше года тому назад.

Женщина вздохнула.

– Я это знаю, мистер Нильсен, – устало произнесла она. – Я – медиум. Ваш брат передал мне этот материал из…

Она замолчала, а я тем временем начал закрывать дверь.

Тут она быстро прибавила:

– Мистер Нильсен, прошу вас.

В ее голосе звучала такая неподдельная мольба, что я взглянул на нее с удивлением.

– В течение полугода я неотрывно трудилась над расшифровкой этой рукописи, – сказала она. – Не по собственной воле. У меня уйма других дел, но ваш брат не хотел оставить меня в покое, пока я не запишу каждое слово его послания и не пообещаю, что обязательно доставлю его вам. – В ее голосе зазвучали нотки отчаяния. – А теперь вы должны взять это, чтобы я могла обрести покой.

С этими словами она сунула конверт мне в руки, повернулась и заспешила по дорожке к тротуару...

ссылка на рассказ http://lib.rus.ec/b/181919/...

(с)Один мой друг как-то заявил, что есть ряд моментов, которые нам всем необходимо пережить, если мы хотим изведать жизнь сполна. Например, твердая уверенность, что ты вот-вот неминуемо утонешь. Или быть застигнутым в кровати (разговор происходил на не слишком официальном званом обеде) с чьей-то чужой женой. В-третьих, увидеть привидение и убить, кого-то – в-четвертых. Помнится, я, хотя и сам добавил парочку не менее абсурдных примеров про себя немножечко огорчился, что мне ни разу ничего подобного испытать не довелось. В моей жизни возникали свои проблемы, но убийство никогда не казалось практичным способом их разрешения – или всего лишь на секунду, в связи с одним–двумя непростительно предвзятыми отзывами на мои книги. Мое сквернейшее зрение помешало мне активно участвовать во Второй мировой войне. Я побывал в постели с чужой женой – во время упомянутой войны, – но муж на протяжении всей нашей кратенькой связи оставался на безопасном расстоянии в Северной Африке. Плавать я толком не умел, что надежно исключало возможность утонуть, а привидения с непонятным равнодушием к собственным интересам словно бы упорно не желают являться скептикам вроде меня. И вот наконец-то, после шестидесяти шести лет безопасного существования, я переживал еще один из этих «жизненно важных» моментов: узнать, что ты не один в доме, где, по-твоему, ты был один.

Если книги не научили меня превозносить и искать правду в письменном слове, значит, свою жизнь я прожил напрасно, и в этом рассказе я меньше всего хочу представить себя иным, чем я есть. Я никогда не пытался представить себя человеком действия, хотя мне нравится думать, что некая толика юмора на собственный счет, а также ирония делают определение «книжный червь» несколько несправедливым. Я очень рано – в школе-интернате – убедился, что скромная репутация остряка или хотя бы некоторый навык подкалывать самодовольство в какой-то мере противостоят уничижительным ярлыкам вроде «зубрила» и «читатель», если только речь не идет о наиболее самоупоенных атлетах. Без сомнения, таким способом я подпитывал характерную злобность физически обделенных и не стану делать вид, будто я не всегда смаковал (а при случае, боюсь и активно способствовал их распространению) сплетни, бросающие тень на других писателей. Да и мой самый успешный и провокационный «Карлик в литературе» был не совсем тем образцом объективности и эрудированного анализа, на который претендовал. К весьма большому сожалению, мои собственные недостатки представлялись мне куда интереснее добродетелей других людей. Не могу я и отрицать, что книги – писать их, читать, критиковать, способствовать их изданию – были моей жизнью гораздо больше, чем сама жизнь. И выглядело вполне уместным, что положение, в котором я оказался в ту ночь, возникло благодаря исключительно книге...

Удобное чтение электронных книг.
Ссылка http://www.yugzone.ru/readb...

Несколько лет назад приснился мне Незнакомец.Худощавый,с заостренной бородкой,в изящном пенсне.Чуть насмешлив,но бесспорно обходителен.Честно,не признала в незнакомце Великого русского поэта-писателя.И произведения его припоминала с трудом.Не знакома,стало быть с его творчеством.Стыдно то как.(
Недавно дочери в школе по чтению задали прочесть Деда Мазая.Вспомнила сон,нашла на Либрусике произведения и остановилась на этом.Заинтересовало с первых строк...
Предлагаю вашему вниманию.

"Несчастливец в любви, или Чудные любовные похождения русского Грациозо."

ссылка на произведение http://lib.rus.ec/b/190404/...

(с) Не говорите мне о постоянстве женщин, о том, что они способны на всё великое и прекрасное, о самоотвержении и героизме их: не верю, тысячу раз не верю… Женщина создана для шутки; есть не что иное, как шутка; жизнь ее замысловатая шутка, страсти ее -- шутка, и способна она на одни великие мелочи, на одни шутки!.. Не говорите мне, что она в состоянии понять высокую, фанатическую любовь мужчины: она притворяется, что понимает ее; мужчина верит ей на слово и скоро узнаёт, что то была новая шутка!.. Я ненавижу женщин и смело сознаюсь в том, не боясь мщения прекрасного пола.

Но не так легко искоренить заблуждение веков одними словами, без доказательств, и потому, как человек, постигающий всю важность предпринимаемого подвига, представляю я на суд всех благомыслящих людей неоспоримые доказательства того, что утверждаю; они не придуманы, по взяты из жизни вашего покорнейшего слуги, который имей равную с вами глупость даться в обман и быть игралищем женщин более, чем кто-либо…

Ссылка на книгу http://lib.rus.ec/b/146700/...

Золотые слова:"Любви много не бывает".
Эх,встречаются люди с черствыми сердцами.
Цитата из романа(с) Добродетель, милый мой студент, не делится на части; или она есть, или ее нет.
И этим всё сказано.

Уютная книга.О добрейшем человеке.Он любит жизнь,ценит дружбу,прощает обиды.Видеть только хорошее в любой ситуации,не унывать-это лишь немногие добродетели мистера Пиквика(главного героя).
Долгими зимними вечерами вас согреют и расслабят эти наивные трогательные истории.
ЗЫ Я "местами" даже всплакнуть умудрилась.)

[ читать дальше → ]

[ читать дальше → ]

Ссылка http://lib.rus.ec/a/71252

Это интересно.Лично описание характера человека моего числа рождения показалось местами схожим моему характеру.Но,я отношусь к подобным книгам с юмором.Думаю каждому из нас,чуть-чуть,будут близки описания в этих книгах.)

Долго читала, перечитывала отдельные главы и наконец осилила «Курсив мой» Н. Н. Берберовой .
Книга полностью автобиографична и построена на фактах и действительно происходивших событиях. Большая часть книги рассказывает о жизни русской послереволюционной эмиграции во Франции, Германии, Италии, о встречах Нины Николаевны с Горьким, Ахматовой, Цветаевой, Буниным, Мережковским, Гиппиус, Милюковым, Керенским и другими хорошо известными нам сегодня литераторами и уже забытыми политическими деятелями.
Именно этим она меня и привлекала.Давно собиралась прочитать, наконец прочла.
Писательница рассказывает читателю свою жизнь,как бы впускает читателя в свой внутренний мир, говорит о своем личном отношении к людям и событиям.
Как бы впускает... многое мне показалось "показным", претендующим на откровенность, многое очень субъективным, а философские рассуждения показными и скучными рассуждениями "ни о чем".
Не смотря на то , что в конце книги приведено много восторженных отзывов о ней, мне ее прочтение далось не легко.
Некоторое недоумение появилось сразу вначале: читать было скучно. Откровенно тяжело и скучно. Появилась даже мысль, что, возможно, это я просто такая тупая, что не понимаю умного и интеллектуального текста...
Затем читать стало интереснее - примерно с момента возвращения Берберовой в Петербург - стало больше событий и меньше не понятных мне рассуждений... Тут появилась другая проблема - меня стал раздражать автор...В отдельных местах книга стала напоминать желтую прессу - сборник сплетен. А автор - отстранившегося индивидуума указывающего - вот смотрите какие они! а я НЕ такая, я НАД ними.
Видимо что-то сугубо личное в отношениях с теми о ком она пишет не позволило писательнице создать объективные портреты тех о ком она пишет. Кроме того такое впечатление, что она ОДНА здорова. Все в её окружении больны, в большинстве - душевно больны.

Каждая книга пишется в свое время и для своего читателя. Наверное надо было читать её сразу как вышла в свет.
Интересно будут ли через несколько десятков лет интересоваться жизнью эмиграции начала века и произведениями, написанными в то время и о том времени.

Добавляю небольшой кусочек,повесть пропитана любовью, нежностью,надеждой,болью.Хотелось бы добавить ее полностью,но как-то получилось,подумалось и,скопировала именно этот момент откровения.Приятного прочтения.

Ссылка http://lib.rus.ec/b/72605/read

(с) Мечтатель — если нужно его подробное определение — не человек, а, знаете, какое-то существо среднего рода. Селится он большею частию где-нибудь в неприступном углу, как будто таится в нем даже от дневного света, и уж если заберется к себе, то так и прирастет к своему углу, как улитка, или, по крайней мере, он очень похож в этом отношении на то занимательное животное, которое и животное и дом вместе, которое называется черепахой. Как вы думаете, отчего он так любит свои четыре стены, выкрашенные непременно зеленою краскою, закоптелые, унылые и непозволительно обкуренные? Зачем этот смешной господин, когда его приходит навестить кто-нибудь из его редких знакомых (а кончает он тем, что знакомые у него все переводятся), зачем этот смешной человек встречает его, так сконфузившись, так изменившись в лице и в таком замешательстве, как будто он только что сделал в своих четырех стенах преступление, как будто он фабриковал фальшивые бумажки или какие-нибудь стишки для отсылки в журнал при анонимном письме, в котором обозначается, что настоящий поэт уже умер и что друг его считает священным долгом опубликовать его вирши? Отчего, скажите мне, Настенька, разговор так не вяжется у этих двух собеседников? отчего ни смех, ни какое-нибудь бойкое словцо не слетает с языка внезапно вошедшего и озадаченного приятеля, который в другом случае очень любит и смех, и бойкое словцо, и разговоры о прекрасном поле, и другие веселые темы? Отчего же, наконец, этот приятель, вероятно недавний знакомый, и при первом визите, — потому что второго в таком случае уже не будет и приятель другой раз не придет, — отчего сам приятель так конфузится, так костенеет, при всем своем остроумии (если только оно есть у него), глядя на опрокинутое лицо хозяина, который в свою очередь уже совсем успел потеряться и сбиться с последнего толка после исполинских, но тщетных усилий разгладить и упестрить разговор, показать и с своей стороны знание светскости, тоже заговорить о прекрасном поле и хоть такою покорностию понравится бедному, не туда попавшему человеку, который ошибкою пришел к нему в гости? Отчего, наконец, гость вдруг хватается за шляпу и быстро уходит, внезапно вспомнив о самонужнейшем деле, которого никогда не бывало, и кое-как высвобождает свою руку из жарких пожатий хозяина, всячески старающегося показать свое раскаяние и поправить потерянное? Отчего уходящий приятель хохочет, выйдя за дверь, тут же дает самому себе слово никогда не приходить к этому чудаку, хотя этот чудак в сущности и превосходнейший малый, и в то же время никак не может отказать своему воображению в маленькой прихоти: сравнить, хоть отдаленным образом, физиономию своего недавнего собеседника во все время свидания с видом того несчастного котеночка, которого измяли, застращали и всячески обидели дети, вероломно захватив его в плен, сконфузили в прах, который забился наконец от них под стул, в темноту, и там целый час на досуге принужден ощетиниваться, отфыркиваться и мыть свое обиженное рыльце обеими лапами и долго еще после того враждебно взирать на природу и жизнь и даже на подачку с господского обеда, припасенную для него сострадательною ключницею?
[ Читать далее... → ]

(с)Странная, не поддающаяся рациональному объяснению перемена произошла в моем друге Кроуфорде Тиллингасте. Я не видал его с того самого дня, когда два с половиной месяца тому назад он поведал мне, к какой цели вели его физические и метафизические исследования. Тогда на мои опасения и увещевания он ответил тем, что в приступе ярости выдворил меня из своего дома. Я знал, что после этого он заперся в лаборатории с этой ненавистной мне машиной, отвергая всякую пищу и помощь прислуги. Мне с трудом верилось, что такой короткий промежуток времени, как десять дней, способен столь сильно изменить и обезобразить человеческое существо.

Согласитесь, что не так уж приятно видеть некогда цветущего человека неожиданно и сильно исхудавшим, а еще неприятнее замечать, что его обвисшая кожа желтеет, а местами становится серой, глаза проваливаются, округляются и жутко поблескивают, лоб покрывается сетью морщин с проступающими сквозь них кровеносными сосудами, а руки дрожат и подергиваются.
[ Читать далее... → ]

Первое произведение Бёлля, 40 лет назад прочитанное мной – великолепный роман «Глазами клоуна», очень понравился . Тогда же удалось посмотреть великолепный спектакль "Глазами клоуна" по роману в постановке и с участием Геннадия Бортникова.С интересом прочла тогда же «И не сказал ни единого слова», «Дом без хозяина», «Бильярд в половине десятого».Бёлль был первым и, пожалуй, самым популярным в СССР западногерманским писателем молодого послевоенного поколения, книги которого были изданы в переводе на русский. С 1952 по 1973 на русском языке было опубликовано более 80 рассказов, повестей, романов и статей писателя, причем его книги выходили намного большими тиражами, чем на родине, в ФРГ.
Писатель неоднократно бывал в СССР, однако был известен и как критик советского режима. Принимал у себя А. Солженицына и Льва Копелева, изгнанных из СССР. В предшествующий период Бёлль нелегально вывозил рукописи Солженицына на Запад, где они были опубликованы. В результате произведения Бёлля были запрещены к публикации в Советском Союзе.Запрет был снят лишь в середине 1980-х гг. с началом перестройки. В 1972 стал третьим из немецких писателей после Германа Гессе и Нелли Закс, удостоенным Нобелевской премии после Второй мировой войны. Во многом на решение Нобелевского комитета повлиял выход нового романа писателя «Групповой портрет с дамой» (1971), в котором писатель попытался создать грандиозную панораму истории Германии XX века.
За «Групповой портрет с дамой» я бралась с надеждой. Интерес подогревал тот факт, что данный роман собственно и принес автору Нобелевскую премию.
Итак, действие происходит в Германии в период с 1922 по 1970 год. Роман повествует о жизни и нелегкой судьбе некой Лени Пфейфер, безусловно, личности незаурядной и сложной. С одной стороны, она особа наивная, замкнутая и молчаливая, с другой – когда дело касается ее счастья, Лени готова бороться до конца, не взирая на смертельную опасность и осуждение общества. Повествование ведется довольно необычным образом: автор якобы собирает своеобразное досье на героиню, проводит своё расследование. Всё, что мы узнаем о Лени, мы узнаем со слов ее подруг, знакомых, соседей и прочих персонажей каким-либо образом встречающихся на пути героини. Это же окружение, дающее достаточно противоречивые сведения, так же очень занимает автора, я бы даже сказала, чрезмерно занимает. Как матёрая ищейка, идущая по следу, автор допрашивает «свидетелей», при чем, каждого по несколько раз. И на удивление, люди так запросто рассказывают незнакомцу достаточно интимные вещи из собственной жизни и из жизни Лени Пфейфер. С какой стати они открывают ему душу? И какова собственно причина его столь глубокого интереса? Загадка… Автор не скупится на крохотные детальки, мельчайшие подробности и этим создает эффект достоверности, так же предупреждает читателя: какому из свидетелей можно доверять, на его усмотрение, в большей степени, и чьи показания он бы подверг сомнению. Для повествователя важно всё. Кропотливо и утомительно он повествует о способах изготовления и видах похоронных венков, о сестре Рахели, которой приходится рассматривать человеческие экскременты, дотошно пытается выяснить сколько секунд длилась гробовая тишина в ключевой сцене с чашкой кофе, или сколько раз героиня была близка с мужчинами и т.д. и т.п… Нужно сказать, приём Генриха Белля сработал. При чтении меня не оставляло ощущение, что роман - толстое личное дело человека, к которому приложено множество показаний свидетелей, с цитатами и ссылками.
Еще следует отметить, что все хитросплетения сюжета показаны на фоне исторических событий, происходящих в Германии в те годы. Бомбёжки, страх и отчаяние немецких граждан перед нацистской машиной, жестокое отношение к пленным… все это описано в романе достаточно натуралистично и подробно.
И всё же, роман «Групповой портрет с дамой» не оправдал моих ожиданий. Читала и всё время смотрела - много ли ещё осталось........

(c)— Ну, тут уж ничего не поделаешь, — сказал Кот, — мы все здесь сумасшедшие. Я сумасшедший. Ты сумасшедшая.
— С чего вы взяли, что я сумасшедшая? — спросила Алиса.
— Это должно быть так, — сказал Кот, — иначе ты бы сюда не попала.

* * *

— Куда мне отсюда идти?
— А куда ты хочешь попасть?
— А мне все равно, только бы попасть куда-нибудь.
— Тогда все равно куда идти. Куда-нибудь ты обязательно попадешь.

* * *

— Но ведь завтра когда-нибудь будет сегодня!
— Нет, никогда! Завтра никогда не бывает сегодня! Разве можно проснуться поутру и сказать: «Ну, вот, сейчас, наконец, завтра»?
— Ничего не понимаю, — протянула Алиса. — Все это так запутано!
— Просто ты не привыкла жить в обратную сторону, — добродушно объяснила Королева. — Поначалу у всех немного кружится голова….
— Не может быть! — воскликнула Алиса. — Я этому поверить не могу!
— Не можешь? — повторила Королева с жалостью. — Попробуй ещё раз: вздохни поглубже и закрой глаза.
Алиса засмеялась.
— Это не поможет! — сказала она. — Нельзя поверить в невозможное!
— Просто у тебя мало опыта, — заметила Королева. — В твоем возрасте я уделяла этому полчаса каждый день! В иные дни я успевала поверить в десяток невозможностей до завтрака!

Казалось бы,что проще-поверить в мечту.
А вы летаете во сне?
ссылка http://lib.rus.ec/b/178174/...

Как здорово прошелестело-"угловатому и неуклюжему миру нашей усталости".Он и правда такой,в сравнении с мирами Морфея.

Один из рассказов полностью

Лети.

Нет, не как птица, не надо никаких размахиваний руками, глупых, бесцельных движений, лишь только оттолкнуться особым образом — и плавно подняться в воздух, оторваться от земли, превозмочь её противодействие, и лететь — это ведь так просто — достаточно только пожелать, задать направление — и вот ты паришь.

Я всегда презирал тех, кто ни разу не летал во сне, для кого пределом возможного было падение в пропасть, на дне которой неизменно ждала холодная и липкая от страха подушка и размётанные простыни постели — места, где всегда заканчивались их жалкие полёты, куда, впрочем, возвращался и я после моих волшебных видений, но это — единственное, что объединяло меня и их. Обречённые чувствовать лишь испуг из всего безграничного спектра ощущений, даримых свободным и счастливым полётом, они никогда не вызывали у меня ни жалости, ни даже сочувствия.
[ Читать далее... → ]