Третий день льёт дождь и его тугие струи с приятным грохотом ударяются о стены и крышу старого автобуса. В автобусе, завернувшись в потрёпаный, но тёплый плед, сидела Лиза и с отрешенным благодушием смотрела в окно. Ей нравилось это, когда за окном холодно и противно, а у нее “в доме” она может просто смотреть на ярость стихии вот так, завернувшись в пушистый мамин плед.

Воспоминания о маме вырвало Лизу из сладкой пелены отрешенности. Прошло уже пять лет со дня смерти её родителей, а она по прежнему грустила… Лиза взяла с кровати фотопортрет, где она и ее родители на фоне берез о чем -то спорят. Да когда-то она была одной из НИХ, тех что живут в ГОРОДЕ ЗА БАРЬЕРОМ, но неизвестный вирус, убивший ее родителей стал для Лизы проклятием.

Лиза хорошо помнила тот день, когда ее вызвали в центр расследований эпидемических заражений. Два десятка пар безразличных глаз уставились на бедную девушку. А верховный судья медленно, как будто растягивая удовольствие, произносил какую-то чепуховую речь о том, как нехорошо поступили родители, принеся в ГОРОД неизвестный вирус… Спустя два дня Лизу вышвырнули за ворота ГОРОДА.

Из-за вновь нахлынувшись воспоминаний Лиза была готова расплакаться, но пять лет, прожитые во внешнем мире приучили ее контролировать свои эмоции. Чтобы успокоиться Лиза зарылась поглубже в плед и стала считать удары капель, просачиващихся через щели в крыше автобуса, служившего Лизе домом… ”Раз…Два…Три” - тупая боль, вновь зашевелившаяся было внутри, постепенно улеглась.