Откройте свой Мир!

СУРА 68 ЧАСТЬ ВТОРАЯ

(34) Истинно, набожным у Господа блаженные сады.
(35) Поступим ли Мы с Подчиненными как с теми, что грешны?
(36) Что с вами и каково суждение?
(37) Или у вас писание, а в нём учение
(38) Что вам, поистине, любое предпочтение?
(39) Или у вас Наши клятвы вплоть до Дня Предстояния о том, что вам – плод вашего суждения?
(40) Спроси их, кем будут клятвы подтверждены?
(41) Или у них – святые? Пускай же приведут своих святых, если правдивы они.
(42) В тот день, когда откроются все тайны, и призовут земной поклон вершить, они не смогут сделать преклонение –
(43) Опущены их взоры и их постиг позор, а ведь могли они пасть ниц, (когда спустилось повеление).
(44) Оставь Меня с теми, кто ложью считает этот рассказ – когда они не будут знать, их жизнь постигнет завершение –
(45) Я дам отсрочку им, ведь замыслы Мои прочны.
(46) Или ты просишь награды и у них от платы отягощение?
(47) Или, быть может, пишут они тайное откровение?
(48) Ты дотерпи! Господь решит! Не будь подобен спутнику кита. Вот он воззвал, когда его постигло заточение.
(49) И если б не Господня милость, то был бы выброшен он на пустырь, его постигло б унижение.
(50) Избрал его Господь и сделал человеком правоты.
(51) А те, кто отвергает, своими взорами тебя готовы опрокинуть, и, слушая Упоминание, говорят: «Его коснулось бесов проникновение»
(52) Но это - не что иное, как Упоминание для народов, (ниспосланное с Божьей высоты).


Тимур Джумагалиев - ответственный за перевод.


Источник: http://blogs.mail.ru/mail/timjum/62F437EA42AA03A5.html

СУРА 68 ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

(1) Нун-буква. И записью и тем, что пишут клятва!
(2) Не ты охвачен бесом по милости Господней (необъятной)!
(3) И не иссякнет для тебя награда (и как она приятна)!
(4) Великим нравом обладаешь ты.
(5) Ты увидишь и они, (и станет понятно),
(6) В ком из вас безумие (было вероятно).
(7) Истинно Господь твой знает сбившихся, и знает идущих по Его пути.
(8) И тем, кто не поверил, не поддавайся ты.
(9) Они бы хотели, чтоб ты не противился, и они бы отнеслись халатно.
(10) И не поддавайся ничтожному, чьи клятвы пусты,
(11) Клеветнику, разносящему сплетни (для вражды),
(12) Препятствующему Добру, беззаконнику, тому, чьи поступки дурны,
(13) Тому, чьи действия грубы, а после этого низки,
(14) Хоть у него сторонники, а карманы деньгами полны.
(15) Когда ему читают знаки Наши, он говорит: «Благодаря сказаниям древних они сочинены»
(16)Мы поставим ему клеймо на рыло его (за слова, адекватно).
(17)Мы испытали их, подобно испытанию владельцев сада, когда те поклялись, что утром соберут плоды,
(18) Не захотев воздать хвалу, (что было б благодатно).
(19) Когда же спали - налетел на сад от Господа тайфун (внезапно).
(20) Наутро сад стал землею пустоты.
(21) И утром звали, (не зная постигшей беды):
(22) «Ступайте на участок, если хотите собрать плоды»
(23) Они отправились, шепча между собой (отвратно):
(24) «Пускай сегодня не входит к вам туда достигший бедноты».
(25) И стали сердиться они.
(26) Когда ж увидели свой сад, сказали: «Ведь, что мы сбились - (нам понятно).
(27) Напротив! Мы лишены плодов - (невероятно)!»
(28) Лучший средь них промолвил: "Что Бога восхвалить должны - не я ли говорил вам внятно?"
(29) Они сказали: "Господу хвала! Деяния наши злом омрачены".
(30) И стали упрек бросать друг другу (безрезультатно).
(31) Они сказали: "Горе нам! Произвол вершили мы.
(32) Возможно, Господь наш заменит сад лучшим, чем он. Ведь с просьбой к Господу мы возвращаемся обратно".
(33) Таково страдание. Страдание ж Последнего мира больше, если б знали они (знатно)!


Тимур Джумагалиев - ответственный за перевод.

Обсуждение здесь:
http://blogs.mail.ru/mail/timjum/369691C599B070A7.html

Прошу вас, комментируйте на странице ролика!!!Перейти

СУРА 96

Читай! Во имя Господа, который сотворил!*
Он человека сотворил из сгустка ДНК-чернил**.
Читай! Господь - Дающий уважение,
Который Записью дал обучение.
Он человека научил, где не было учения.
Нет! Истинно, человек произволу рад,
Видя, что он богат -
Истинно, к Господу твоему возврат.
Видал ли ты того, кто строит множество преград
Служителю, вершащему молитвенный обряд?
Видал ли ты, быть может, он на Пути (получения Божьих наград)?
Или приказывал он набожность (боясь ужасный ад)?
Видал ли ты, быть может, не поверил он и совершил от истины откат?
Неужто он не знал, что Божьи очи это зрят?;
Нет! Если он не прекратит, Мы схватим его за чуб волос -
Чуб*** лжи, вины - (и будет спрос).
К тому, к кому взывал, пусть сделает он помощи запрос,
Мы ж созовем охранников огня, (и будет в ад ужасный перенос).
Нет! Не поддавайся ты ему, а соверши земной поклон и ближе к Богу стань.

Тимур Джумагалиев - ответственный за перевод.

*Именно слово "читай" явилось первым словом, ниспосланным людям через Мухаммада (мир ему). Процесс чтения запускает работу Разума, поэтому так важно читать. С этой суры и началось ниспослание Корана.
**По поводу 'аляк - я думаю, это нечто большее чем принятое толкователями значение "сгусток крови" Если посмотреть корневые значения слова 'аляк, то выходят такие значения: "сцеплять, связывать", а слово 'алляка имеет значение "писать комментарии на полях". Молекула ДНК как раз и представляет определенную цепочку, связь, также представляет собой запись генетической информации человека.
*** Как сообщает профессор Кейт Мур, только в наше время было открыто, что передняя часть головного мозга отвечает за ложь и правду, хорошее или греховное поведение. Именно оттуда растет "насия", что было переведено как "чуб".

P.S. Прошу вас, пишите комментарии в моем блоге: http://blogs.mail.ru/mail/timjum/4103363D4E7D4EB1.html

Помогите найти полный текст(по ролям) мьюзикла Падший Ангел (или Темный, точно не знаю)

Первые строки:
В пустыне, чистой словно лист, я ведал письмена
В молчалчанье сотканном, повис, как тонкая струна
Я рек невидимый поток толкал по руслам вен
И долго высказать не мог один вопрос - Зачем?
Зачем ты нас создал?

Мои стихи. А также 1 книгу романа о рае, аде и Земле, написанную в оригинальной манере, можете скачать на сайте 

http://liliavetrova.ru/







* * *






Хочу бежать я по земле,

Вдыхая влажный воздух твоих губ,

Хочу сорваться налегке,

И мотыльком взлететь так просто вдруг.



Хочу я петь и танцевать

И кувыркаться в небе полутемном.

Тебя хочу в тиши я звать

Манящим взглядом самым скромным.



Я блестками рассыпаться хочу,

Чтоб на плечах твоих остаться.

Блистая синей глубиной в ночи,

К тебе навечно прикасаться.



Хочу пушинкой сделаться,

Лететь. И на щеке твоей найти успокоенье,

Хочу я вечно песни петь

Любви своей и очищенья.



Хочу к тебе, твоей рукой

Хочу ко лбу прикосновенье.

О тайна жизни, ты постой,

Останься вечное мгновенье.







Узники






Переживания дорогу заслонили,

В холодных небосвод тонах.

Имея друга, вы молили

Иметь других людей в друзьях.



Искали вы, не понимая,

Лишь интуицией ища.

Вы в паутине залипали,

Кузнечиком бездумно стрекоча.



Ища, искали вы, желая

Не жизни, лишь движения волны.

Пустыней время заполняли,

Любя форпосты лишь любви.



За крепостным валом из стенок

Квартиры узники Москвы.

На вас давило весом небо,

Лишая умыслом мечты.



Она хотела больше друга,

Биенье сердца сквозь бетон,

Преград не знать перегородок,

Литых колоколов мелодий перезвон.







Сломанный прут






На самом краю, опирая ладонь о перила,

Стою я над озером жизни своей,

Вода заросла, зацвела, запрудила,

Явись, я зову тебя, тайной моей.



Явись и как молния с края до края,

Пройди сквозь меня и сквозь сердце мое.

Явись, будь со мной, не улетая,

Мне взгляд подари и служенье твое.



Ресницу свою оброни ты на щеку,

Пальцем коснувшись, возьму я ее.

Нежно сдувая губами мечтаний,

Желанье смогу загадать я свое.



Ты знаешь, как много я слез проливала

В тиши. И молчала,

Когда не могла уж сказать я ни слова тебе.

Ты слышал и видел,

Как я умирала,

Тебя предавая за грезы во сне.



Ты знал, что поможешь,

Я свято мечтала.

Ты ведал, что вечно,

Я руки тянула к тебе.



Явись ты на небе, земли удивленьем,

Явись ты как гром и как счастье мое,

Явись ты так тайно, чтоб не разгадали,

Ко мне в тишине - явь, явленье твое.



Возьми ты за руку, ладонью сплетая,

Держи ты ее до изгиба локтя,

Я дар приготовила здесь для тебя.



Что может ценней быть на свете, что может желанней?

Что дать я могу из того, чего нет у меня?

Душою своею, что бьется в страданьях,

Я сердце свое отдаю для тебя.



Подарок Всевышний мне дал, и забвеньем

Его я люблю, предавая себя.

Тебе я дарю жизнь свою и виденьем,

Тебя я прошу: забери ты меня.



Ты только скажи мне:

Ведь нужен же ангел,

Тебе на земле и во плоти моей?

Я прут разломаю над телом

И ладан

Да будет свидетельством жертвы моей.



Родства отрекаясь Земли сотворенья,

Его отрекаюсь я смерти греха.

Пусть будет мой выбор без сна провиденьем,

Меня поднимая из самого дна.



Тумана завеса рассеется тенью,

И света явится мне тайна весны.

Тебя я не знаю, но верю доверьем,

Что сердце твое вихрь растопит зимы.



Что больше не будет ни озера

Речкой бесплодной,

Что больше не вижу я страха и зла,

Но будет во мне твой поток полноводный,

Оружием в вену, огонь твой сполна.



Я взглядом своим разгоняю всю скуку,

Я верю и знаю, что силой моей,

Узнаешь ты сколько же слабою волей,

Любить тебя могут из женщин людей.



Зачем мне страданья, мученьем пустыни?

Я сердце свое отдавала вам всем,

И больше не буду за плотью влеченьем.

Я веру свою отдаю насовсем.







Игра в карты






Землей не тронуты

И между небом,

Закутаны по плечи

В простынях,

Сидели души,

Не раскрывшись телом.

Играли души

В карты. На себя.



Ей ставку сделать несподручно.

На что?

Ведь нету ничего у ней.

Смолисто время и так скучно.

Давай играть помедленней скорей.



Кто был партнер?

Его не знала.

Лишь видела его глаза.

Зрачка стекло, и как бриллиант

Блистали.

Как лезвие, ресницы мгла.



Он симпатичен.

Слишком скользко.

Он как лощеной жизни

Франт.

Ему так карты шли,

И пальцы

Одеты золотом

В пожар.



И бил он душ ее тузами,

И видела она,

Как те,

Запутанные простынями,

Чернели, сгинув в вязкой тишине.

И лица ей не показали,

И жизнь не прожили

Они.

Лишь карту бито

Все стяжали…

И о любви для смеха

Ты моли.



А ей везло - играла дольше.

Но может быть, хотел он так.

И вот его подача.

Гостем

Пришедшим он незваный был.

Зачем пустили?

Нету мыслей. А если были -

Всё забыть…



Она подумала: уж поздно.

И очень хочется ей спать.

Но выйти из игры нельзя теперь

Или, однако ж, можно?..

И ей об этом не сказать.



Смотрел в ее лицо

И только.

И знал, победа, как она, близка.

О Боже, просто так ли небо?..

Ведь помнила, что нет туза.



Один лишь раз отбился картой

Он самой главной и одной.

Мошенничество – это фатум?..

И туз ложится козырной.



…Она смотрела.

Не забыто.

И что-то есть еще внутри,

И что-то блеском не избито.

О чем-то хочешь – говори.

Ладонь вперед.

И против правил

Она сказала: «Ты постой.

И я возьму себе тайм-аут:

Подумать надо

Мне душой».



…………………………



«Я так люблю»…

Что может проще?

Сложнее нет в его глазах.

Впотьмах кромешной полуночи

Когда семерка бьет туза.







С тобой






Никто к тебе сегодня не придет,

Никто сегодня не заглянет.

Лишь он один, что сны твои блюдет,

Тебя в сомненьях не оставит.



Ты не заметила,

А он сидит.

На покрывале,

Держит твои плечи.

Хотя и очень что-нибудь болит,

Он сердца боль

Своим вниманьем лечит.



Его ладонь тепла,

Как тонкое из шерсти одеяло.

И жизнь его - в твоей,

Чтоб берегла,

Искру в душе, что с детства запылала.



Ты плачешь, может быть,

А он готов

Делить с тобой твои печали.

Чтоб вскоре радость приоткрыть,

Которую вдвоем так ждали.



Он будет и когда

В тепле,

В горячих нежностью объятьях

Ты будешь с другом.

И наедине, забьется

Новое сердечко в твоем платье.



Тогда, он, отвернувшись к стенке…

Оглядываясь лишь издалека.

Улыбку прячет и рисует на обоях,

И счастлив он, как ты, наверняка.

- Коля! Коль!
Голос жены застал Николая на кухне, за приготовлением утреннего кофе. Он неспешно взъерошил чайной ложечкой начавшую было расти кофейную гриву, полюбовался на получившийся нефтяной водоворот, и немного убавил огонь. Вернул сахарницу на законное место, повесил на надлежащий крючок снятое с плеча полотенце. Задумчиво посмотрел в окно.
Там, на полузасохшем тополе, с самого утра сидел нахохленный чёрный дятел, внимательно, как казалось, наблюдавший за тем, что происходило в доме. У дятла была красная форменная шапочка и цепкий безразличный ко всему взгляд. Иногда, он отрывался от созерцания Колиной кухни, старательно примерялся к особо подозрительному куску древесной коры, и тогда по всей округе разносилась мягкая, деловитая дробь.
[ Читать далее... → ]

ссылка: http://www.litsovet.ru/inde...
Там читать:
Мистическое фентези: "Лещиха", роман
"Пафнутич", рассказ
"Лабиринт", мистика, рассказ, призёр конкурса "Супердесятка"
"Творцы Вечности", повесть (её части выложены у меня в блоге)
Буду рад гостям и высказанным оценкам. :)

Компании «ДипломТайм» на постоянной и разовой
основе необходимы сотрудники, разбирающиеся в современной литературе для
создания студенческих работ.



Подробности http://www.diplomtime.ru/

http://www.sunhome.ru/people

Normal
0


false
false
false







MicrosoftInternetExplorer4








/* Style Definitions */
table.MsoNormalTable
{mso-style-name:"Обычная таблица";
mso-tstyle-rowband-size:0;
mso-tstyle-colband-size:0;
mso-style-noshow:yes;
mso-style-parent:"";
mso-padding-alt:0cm 5.4pt 0cm 5.4pt;
mso-para-margin:0cm;
mso-para-margin-bottom:.0001pt;
mso-pagination:widow-orphan;
font-size:10.0pt;
font-family:"Times New Roman";
mso-ansi-language:#0400;
mso-fareast-language:#0400;
mso-bidi-language:#0400;}



Все
чаще я одеваю затемненные очки и, надевая плащ, поднимаю его воротник. Все чаще
закуриваю сигарету и, хлопая дверью, ухожу на улицу,  что бы слиться с серой массой в толпе. Очки
же мне нужны для того, что бы скрыть за темным стеклом  глаза, что б никто не догадался, что когда
улыбаюсь, в них все чаще появляются слезы.


 


Все
реже я радуюсь обыкновенным вещам, а 
ведь во всем есть  свое маленькое
чудо, но я больше не замечаю этого. Иду по улице, и мои слова звучат монотонно
да  безжизненно. Живу одной серой жизнью,
все в ней течет в одну сторону и вряд ли изменит русло, ведь я становлюсь
машиной, сливаюсь с улицей и я уже, такая же, как вы – живу, дышу, брожу по
Земле – одно машина.


 


Все
чаще замечаю, что где-то там, в моем теле органы начинают ржаветь и теперь они
уже не органы, а шурупы и болтики. Все чаще обращаю внимание, что там,  правее моей груди  еще болит - болит, значит, еще сопротивляется,
но ничего, мгновение и оно станет металлом. Наверно оно когда-то называлось
моим сердцем, теперь оно стало еще одной «деталькой», которая никогда не будет
беспокоить меня своей болью, разве что сломается, его вытащат из моей груди и
бросят в угол. В том углу, оно будет пылиться и ржаветь, и никогда не вернут
его обратно, потому что восстановлению оно не подлежит…


                                                                                     

что  это  у  вас?

 

Он снова пришел ко мне, как обычно впился в меня леденящим взглядом, ожидая чего-то взамен. Что его приводит ко мне каждую ночь?.. Молчит… Ждет… Не торопится… Тяжело дышит и ждет.
 

«Ох уж эти мне будильники всякие» - прошипела я сквозь зубы, - снова на работу. Было еще темно, но вставать было просто необходимо. Мысли путались, голова кружилась. Даже ночью не было мне покоя. И порой ночью я уставала больше, чем днем – намного больше.
«Черт бы побрал эти тапочки! – не нащупав ногой правый тапок вскричала я – Боже мой, что за урод похитил мою тапку? На кой она ему сдалась? – мысли сбивались… Какой сегодня день? Что это на мне такое? Пойду без тапок…
 

Завтрак не доставлял мне никакого удовольствия, скорее наоборот, - разочарование. Это вовсе не то, что я хотела бы есть на завтрак – обидно...
 

Ну, вот и утро. Я взяла кружку с почти остывшим чаем и выглянула в окно: - И где обещанный апокалипсис? Люди спешили на работу или еще по каким делам – это было не суть важно. Я открыла форточку и свежий холодный воздух с яростью обдул мне лицо одним мощным порывом – я пробудилась окончательно.
Утро мне нравилось именно свежим воздухом из форточки, видом из окна и даже этим почти остывшим чаем. На ум приходили разные мысли. Чаще я любила представлять себя в образе средневекового воина, смотрящего вдаль, вдыхающего ароматы провинциального городка и думающего о предстоящем сражении и о том,  чтобы, когда все закончилось, побродить по туманному и влажному полю, спуститься в овраг, прилечь на холодную и мокрую от расы траву, глубоко вдохнуть и вобрать всю свежесть ночного дыхания, и, в конце концов, уснуть.
О, как же я хотела испытать это все наяву…. Как же я хотела…
 

Работа не представляла для меня ничего интересного – обычная сидячая работа, надоевшая офисная атмосфера, шелест бумаг, нервное снование по коридору сотрудников, наверняка вспотевших не столько от проделанной работы, сколько от снования по коридору. Радовало одно – у меня иногда было свободное время и я погружалась либо в чтение книги, либо в свои мысли. Сколько я всего передумала во время работы, сколько всего осознала…. Еще мне нравится наблюдать за людьми, одних можно прочитать как отрытую книгу – это скучно, других вскрыть как банку  консервов, но увиденное тоже не приносит радости – практически везде содержимое одинаковое. Мне нравятся нестандартные люди, умеющие и желающие думать, осмысливать, познавать. С ними интересно, хотя таких очень мало, ну что ж…
 

Рабочее время проходит незаметно. А дома другая картина – там родственники и каждый со своими проблемами. Они любят обвинять друг друга в своих неудачах, поражениях и утрате здоровья. Вокруг них виновны все, а они невинные жертвы монстров, окруживших их со всех сторон и пытающихся погубить их и без того раненые души. Жалкое зрелище…
 

Я не сторонник бытовых скандалов, не любитель сплетен. Для меня большая пытка слышать подобные разговоры, но и деется от них никуда я не могу, -  увы, я пока живу с родственниками. И мне остается три варианта – либо погрузиться в чтение и напрочь забыть об окружающих меня людях, либо убежать куда-нибудь, скрыться, либо войти в свои мысли и раствориться в них. В зависимости от степени накала обстановки я и выбираю один из вариантов.
Больше всего я люблю ночь – темную,  прохладную, загадочную. Поистине королевой чувствую я себя  только ночью. Только ночью я получаю то, что мне нужно. Я чувствую с ней родство – очень близкое  и очень древнее. Мы с ней и подруги и компаньонки и любовницы. Верные только друг другу и самим себе. Привычка и особенности моего характера оставили меня одинокой и свободной от противоположного пола. Я довольно рано поняла, что хочу чего-то большего, чем обычная жизнь обычного человека. И всегда готовила себя к чему-то более сложному,  глубокому, внутреннему. Мне нравится мой образ жизни и другого бы я не захотела. С уверенностью скажу, что ошибок в моей жизни не было, иногда я думаю, что было бы, если бы я сделала так, а не иначе, и понимаю, что мой выбранный вариант прохождения пути – наилучшее решение поставленной передо мной задачи. Благодаря событиям в моей жизни и приобрела разносторонний опыт и умение выкручиваться совершенно из разных ситуаций. Я даже научилась плести паутину событий ради собственной выгоды, но об этом позже.
 

Мысли… мысли… Бурным потоком сплошные мысли, задумки – вот что творится в моей голове. И днем и ночью одни мысли. От них нет спасенья или это тоже моя собственная задумка. Может, стоит отпустить их, оставить в покое и пусть все идет так, как идет,.. но я не могу. Мои мысли и я – пленники друг друга и нам хорошо вместе, несмотря на мои утомления.
 

Пришел черед поделиться ими с кем-то еще, иначе моя голова взорвется.
 

Черное и белое – отсутствие цвета.
Мысль о звере.
Я чувствую зверя в себе, сильного, могучего, бесстрашного, способного на все ради себя самого. Он берет меня в оборот, строит свое логово в моем сердце – он там. Я чувствую его шевеление, его голод, его жажду. Ему необходимо что-нибудь поесть, он в ярости. Инстинкты берут верх. Ночь – время охоты. Я люблю охотиться ночью. Мне нужна необычная добыча, сопротивляющаяся, борющаяся, живая. Ночью все хорошо видно, я не спеша крадусь сквозь спящих тел, мертвых душ, черных сердец. И вот она – теплая, жаждущая приключений, дышащая паром душа. С ней-то я и поиграю…
Это снова повторилось, я снова вошла в чей-то сон, проникла в чьи-то тайные желания, запрещенные днем мысли. Это несложно, главное знать направление и идти по ниточке, цепляясь за предметы, ощущения, чувства. Я знаю, что будет потом. Она проснется, испугавшись собственных мыслей, приглушенно вскрикнет, оглянется вокруг и поймет, что это всего лишь сон. Но я буду еще рядом, здесь, в ее комнате. Я буду чувствовать ее, тянуть ее обратно в сон – я этого желаю. Она вновь сомкнет веки, и я вновь окажусь в ней, внутри ее тела, сплетаясь с ее тяжелой душой. Она снова будет видеть себя в главной роли. Она будет выполнять то, что пожелаю я. И вот я вживаюсь в ее мысли, я знаю, чего она боится, о чем мечтает, на кого тайно поглядывает во время лекций в институте. Теперь я с ней поиграю в догонялки. Пока она видит картинку яркого и эмоционального сновидения, я соединяю ее мысли со своими, я привязываю ее к себе, чтобы контролировать ее, наблюдать за ней, лепить ее по своему особому проекту. Девушка нервно подергивает пальцами ног, она снова убегает от ужасного монстра, которые идет за ней попятам. Но в моей власти изменить сюжет сновидения, я могу прекратить все это одним ходом мысли. Я охотник. Я получила еще один трофей. Сейчас я заберу у нее немного силы, чтобы насытиться. Те силы, что она потратила в дикой охоте, убегая от монстра, я заберу у нее, и она даже не будет знать, что с ней поиграли, ее использовали. Это зверь. Это я. И я не остановлюсь, пока…
 

В глаз засветило бело-желтое солнце. Ночью славно поохотилась не только я, где-то жалобно пищит комар, моему доброму приятелю-пауку перепал неплохой завтрак.  И засуетились, и заходили вместе с часами мои родственники.  
Сегодня я пополнила свои силы и выгляжу вполне прилично – нет темных кругов под глазами, глаза легко открываются. Сил хватит на работу тела и духа. Охота прошла удачно.
 

Иду. Мимо мелькают грязно-красные и серые следы, тянущиеся за человеческими туловищами. Мерзость, ярость, похоть, суета – это надо пережить. Сегодня я справлюсь. У меня сегодня есть силы оборонить себя от всего этого, поставить мощный блок, от которого это все будет отскакивать в течение дня. Я не впитают это ни сантиметром своего тела. Зверь, выходи!
 

Закон гармонии – равновесие. Сегодня нужно сделать что-нибудь доброе. Не важно, в какое время суток. Добрые роли мне тоже хорошо удаются. Почему бы и нет?
 

Когда-нибудь меня раскусят и тогда я уйду. А пока…
 

Какой пронизывающий холод, какая темная, безлунная ночь… Доброе дело…
Что бы такого сделать? Что я могу? Что в моей власти?..
 

… Какой ты сегодня неутомимый! Она обессилена, но довольна.
- Девочка моя, я сам не знаю, что на меня нашло, - он тяжело дышит, он глядит ей в глаза. – И что это сегодня с нами? – она смотрит на него глазами пресытившегося хищника.
У них сегодня был просто бешеный секс. Такого в их жизни еще не случалось. Бывало всякое, но такой животной страсти – никогда.
Я знаю, чего они хотели. Они оба хотели быть родителями, нежными, заботящимися. Они уже ими стали, правда, пока не подозревают об этом. Они поймут это позже. А пока они не могут налюбоваться друг на друга, едва понимая, что с ними произошло.
Доброе дело…
Входя в тело, необходимо изучить его состояние и его работу.   Это несложно, когда уже знаешь, как это делать. Описывать процесс небезопасно, неизвестно кому в руки попадет эта тетрадка. Сразу о результате. Он всегда положительный. Сегодня двумя счастливыми людьми стало больше. Силы потрачены не зря.  Инстинкты зверя помогают в любых ситуациях. Ведь, по сути, наше тело и есть зверь. Все что нужно для него – это потребности зверя. Для блага своего тела человек способен на многое. Не страшно выпускать зверя, когда он под контролем, когда ты знаешь, куда он пойдет и что будет делать – ведь это ты. Ты и есть зверь. Это в тебе.
 

«… не многим ты умалил его пред ангелами, славою и честью увенчал его, поставил владыкой над делами рук своих, все положил под ноги его…» Человек – венец творения Бога – и в нем животное начало и дыхание Бога живут в единстве. Человек, подобно Богу, вмещает все в себе – и зверя и человека, и ангела и демона, и Сатану и Господа, и рай и ад. Все в себе… Подобен Богу. Нет различия – в Боге все едино. Ведь Бог – Един. Все во всем. Полнота наполняющего…  Мысли… Погружение… Покой…
 

 


 

 

 

Normal
0


false
false
false







MicrosoftInternetExplorer4








/* Style Definitions */
table.MsoNormalTable
{mso-style-name:"Обычная таблица";
mso-tstyle-rowband-size:0;
mso-tstyle-colband-size:0;
mso-style-noshow:yes;
mso-style-parent:"";
mso-padding-alt:0cm 5.4pt 0cm 5.4pt;
mso-para-margin:0cm;
mso-para-margin-bottom:.0001pt;
mso-pagination:widow-orphan;
font-size:10.0pt;
font-family:"Times New Roman";
mso-ansi-language:#0400;
mso-fareast-language:#0400;
mso-bidi-language:#0400;}



Ах, - скажу я вам.


Как  надоело, когда
люди переходят на личности и пытаются «проорать» о двух началах Религии и
Сатанизме.


Кто прав, кто виноват не опытному, человеку понять, а уж
разобраться сложно.


Особенно, когда с обеих сторон сыпется одна пропаганда, а мы
верим, развесив уши, потому что людям нужно во что-то верить.  Это  часть психологического фундамента культуры
человечества.


ЭТО БЫЛ ПРОЛОГ.


 


СОЛИ?


 


У меня был период, когда против меня было все:
обстоятельства, время, друзья, коллеги и просто я ломалась психологически.
Естественно я потянулась в первую очередь к религии. В этом мне помогла
девушка, соответственно вращающийся в этой сфере.( никто тогда не додумался,
что нужна помощь специалиста) Я  ходила в
церковь, «била челом», плакала на плече «сестры» …


И что же получила взамен?


Мы помолимся за твою «душу» дитя мое – ВСЕ.


Ответы, я нашла позже (
не с помощью религии основанной на слове божьем), просто повзрослела и
открыла для себя психологию людей.


Пардон, но психология наука, широко используемая в церковных
рядах. НО – НАУКА!


 


Посменно пришел период - «безумно интересно». Я поверхностно
увлеклась сатанизмом и глубоко современной готикой. Опять – таки, меня
привлекли графические символы и готическая архитектура, потому что я художник.
Но я отвлекаюсь…


Я резала вены и странные символы на своем теле. В итоге
получила аллергию и узнала, что у меня плохо сворачивается кровь.


Ответов по-прежнему не было…


 


 


ПЕРЧИКУ?


 


 


На данный день для меня ясно одно – Религия и Сатанизм, «акт творения» самих же людей. Также как и
всеми забытые мифы и легенды о «древних богах Рима». Им тоже покланялись. Их
тоже считали богами, а потом оказалось, что это были люди с определенными
качествами.


На смену им родился сверхчеловек – Бог.


Написать самую популярную книгу человечества библилию – мог
только гений! Хотя, кто знает, мы пользуемся только копиями с переводами и
столетними дополнениями. Опять, дело рук людей? Его поклонников? Ну, не
инопланетяне писали же ее?


 Не многим позже родился
Гарри Гудини того времени – Сатана.


Величайший плагиатор всех времен.


 


 Так вот написать
такое мог только Вундеркинд (нем. Wunderkind, букв.-чудо-ребёнок). Да-да, вы не
очитались, даже в наших днях есть вундеркинды, которые впечатляют своими
способностями -  ученые выявили несколько
характерных особенностей развития головного мозга у детей-вундеркиндов. В
раннем возрасте кора головного мозга у таких детей тоньше, чем у их
сверстников, однако процессы утолщения коры происходят у них значительно дольше
и интенсивнее, достигая, пика к 11-12 годам. После этого объем коры начинает
быстро сокращаться…. Это научно подтвержденный факт. Поэтому психологически
вундеркинды развиваются быстрее, чем в физическом смысле.


 Идеальные вундеркинды
умирают, не дожив и до совершеннолетия. Другие постепенно становятся такими же
как и все. Таланты остаются, но проявляются пассивно.


 Так же есть
замечательная  наука – генетика.


 Понимаете, к чему я
клоню?


 Организм человека
несет огромное количество информации, в первую очередь заложенную генетически.


 Возникает вопрос  - Бог, который заложил в нас отпечатки своей
генетики?


Тогда все слишком просто, мы потомки человека в результате
эволюционировали и утратили хотя бы трети «стать идеальным вундеркиндом». Каким
являлся этот человек…


 


Это всего лишь – теория.


Как показывает практика  Религия и Сатанизм – два титана наделали
слишком много шума вокруг себя, но есть и обратная сторона.


Это величайшие памятники культуры – соборы, церкви, картины,
графика и скульптуры, литература - обсуждаемая и по сей день….


Таким образом, люди построили, весьма важную часть культуры
человечества – для самих же себя….


 


ЭПИЛОГ -  заключается…


 


Мечтаю – выпить на брудершафт с дьяволом святой воды.


Мечтаю – соблазнить священника.


Мечтаю – сыграть со знаменитым ученым в теннис, а теннисным
мячиком, чтоб был неон.


 


 


   

Новая мистическая повесть ТУПИК http://prozaru.com/2009/08/... и http://prozaru.com/2009/08/... - прямая дорога в тихий ад…

«…Подневольные мы люди, и больше ничего. Скажи-ка поперечное слово Павлу Степановичу, а он в бараний рог согнёт, как Еграфа Огибенина. Жив человек смерти боится».
Мамин-Сибиряк, «Хлеб»

«Мы знаем, что наш язык неспособен воспроизвести даже отражение ушедших в небытие диковинных состояний».
Жан Жене «Дневник вора»




ГЛАВА ПЕРВАЯ
Есть случаи, где и самый благомыслящий человек потеряет веру и представление об окружающей действительности. Просто не укладывается в голове, не поддаётся логичному объяснению, что подобное может произойти, – всё равно, что поставить чайник на огонь, а он не закипит, замёрзнет. Понимание идёт через страх. В мире, надо полагать, загадок хватает, но такую тайну познать – многого стоит… (Замечу, я остался в неведенье.)
Ещё на работе, в конце рабочего дня, когда за полчаса до окончания смены можно расслабиться, зайти в интернет, так, чтобы, конечно, никто не заметил, я наткнулся на заметку, в которой говорилось, что в Южном Федеральном округе, почти на всей его территории, пчёлы теряют ориентир, не могут возвратиться в семью – это может стать серьёзной экологической проблемой, а также нанести урон сельскому хозяйству. Причины не указывались, и я пропустил информацию мимо себя, опустил её в виртуальную корзину, и отыскал в интернете развлекательные новости: Ольга Бузова решила выйти замуж, «блестящие» - невесты, названы убийцы Майкла Джексона, как Лолита отдыхала в Болгарии…
После работы я направился на автомобильную стоянку, где оставил свой автомобиль. Я шёл по тропе через парк. Так поступаю всякий раз, как обычно, изо дня в день. Курю сигарету. Странным показалось то, что меня вдруг охватила гнетущая тишина, хотя с Волгоградского водохранилища только что дул сильный ветер. Курить тут же перехотелось – скажу даже так, сделалось плохо, затошнило, и я выкинул сигарету… Провал в памяти… Я сижу дома, голый, рядом очень красивая девушка (но это не Майя), блондинка, она одевается, её тело очень красиво, белоснежные волосы усыпаны, казалось, блёстками, они сверкали в полутьме… Лица я не вижу.
Я находился в некой прострации, не мог осознать, что к чему, и что делал вообще! В глазах двоилось.
Он зашёл в спальню и стоял неподалёку от нас. Это был парень, высокий и худой. Рассмотреть его я не мог: от оконного занавеса падала тень.
- Ты его знаешь? – спросила девушка. Голос её казался мелодичным, отдалённо напоминал детский. Она произносила букву «ш» через зубы. Это звучало так необычно для меня.
- Нет, - ответил я.
- Это мой новый муж, скоро поймёшь. Чтобы заняться любовью, нам нужен третий, так мы устроены.
Они ушли. Желание проводить их у меня отсутствовало. Было ощущение, что мною воспользовались. Я ничего не мог вспомнить и уснул мертвецким сном.
Утром я списал всё на усталость. И пошёл чистить зубы.
Звонила Майя:
- Ты почему не брал трубку, - она негодовала. Я забыл про неё. Вечером мы всегда перебрасывались телефонными звонками.
- Устал на работе, - говорю я. Понимаю, так не оправдываются.
- Не ври!
- Хочешь, не верь. Ты сама не захотела ждать…
Она бросила трубку. Зачем так делать, если хочешь услышать правду?
На работу пришлось добираться в общественном транспорте. Мой автомобиль, по крайней мере, так и остался стоять на стоянке – в обеденный перерыв я сбегал и проверил, не угнал ли его кто.
О случившемся никому не сказал – для чего?

ГЛАВА ВТОРАЯ
Отпуск мы решил провести на берегу моря, в Геленджике.
Майя уехала раньше, как я уже упомянул, – к сожаленью, у нас не совпадало начало отпуска, ни я, ни она так и не смогли договориться со своим начальством, поэтому так получилось, некое разногласие. (Если бы она осталась, в моей квартире не появились, я считаю, эта самая блондинка и незнакомец.) Ей не хотелось ждать меня, она рвалась к морю, словно птица из клетки, ей надоел Волгоград, душный, пыльный, и я её отпустил. Одну. Не сомневаясь в чём-либо непотребном. Отчасти мне даже было так удобней. Она сама, без моего участия находила ту гостиницу, которую считала для себя подходящей, обустраивалась, налаживала быт, а я уже через неделю должен был подъехать, так сказать, на готовое место.
Она звонила через каждый час, наверное. Иногда даже надоедала своими звонками, потому что я работал. Говорили ни о чём, как часто бывает. Я интересовался, что она делает, и Майя подробно рассказывала обо всём: как она доехала, где обосновалась, что ела, что пила, жаловалась на высокие цены, говорила, какая тёплая вода в море – прелесть; что отдыхающих много, пляж похож на лежбище морских котиков, и, если я скоро не приеду, можно не сомневаться, кто-нибудь с ней познакомится – это она так зло шутила, припоминая, видимо, тот самый странный для меня вечер.
Шеф, по всей вероятности зная о моей невесте, отпустил в отпуск на день раньше. Это не было на него похоже. Видимо, кто-то из сотрудников его уговорил. Я даже догадывался, кто это был, но знал, что этот человек скажет, Серёга, ты чего, надо мне больно…
- Сергей Анатольевич, - сказал шеф, - я прекрасно понимаю, что может произойти с красивой девушкой, одной, на курорте.
- Я в ней уверен, - убедительно ответил я.
- Когда будешь с ней рядом, тогда можешь так утверждать. Заветный перстень не всегда хорош поношенный. Отдел без тебя справится, поезжай.
Шеф умел за словом в карман не лезть. Это у него было в крови, с рождения, наверное. За это его и недолюбливали многие сотрудники отдела. Я относился к их числу. Но лишний день к отпуску для меня был кстати, чего уж там.
Вообще-то эту поездку мы планировали после свадьбы, но регистрация была назначена на октябрь месяц. А хотелось сейчас. Июль, жара: чего ждать? Так считали мы оба.
Вечером приготовил вещи, документы, проверил автомобиль – конь, импортный, не должен подвести – и рано утром выехал из города.

Продолжение http://prozaru.com/2009/08/... и http://prozaru.com/2009/08/... - прямая дорога в тихий ад…

Normal
0


false
false
false







MicrosoftInternetExplorer4








/* Style Definitions */
table.MsoNormalTable
{mso-style-name:"Обычная таблица";
mso-tstyle-rowband-size:0;
mso-tstyle-colband-size:0;
mso-style-noshow:yes;
mso-style-parent:"";
mso-padding-alt:0cm 5.4pt 0cm 5.4pt;
mso-para-margin:0cm;
mso-para-margin-bottom:.0001pt;
mso-pagination:widow-orphan;
font-size:10.0pt;
font-family:"Times New Roman";
mso-ansi-language:#0400;
mso-fareast-language:#0400;
mso-bidi-language:#0400;}



- Ты меня любишь? - Спрашиваю я, как буд-то предлагаю кофе.


 


- Нет. - Отвечаешь ты, отказываясь от ароматной чашечки, - А
ты меня?


 


- Конечно же - нет! - Отвечаю я, словно он сказал какую-то
глупость.


 


- Не понимаю тогда, почему мы вместе? - Удивляешься ты и
гладишь меня по голове.


 


В ответ я только пожимаю плечами и сладко зеваю:


 


- Знаешь этот вопрос, я задаю, каждый раз, когда еду
навещать родителей. И каждый раз моя мама говорит о том, что мы разные и не подходим
друг другу. Она считает, что ты по сравнению со мной развратный мужик, а я
«девочка-колокольчик»…


 


-  Ну, с этим можно
поспорить….., - ты многозначительно улыбаешься, при этом стараешься остаться с
серьезным лицом.


 


  - Ну, вот и я,
говорю  ей - «Ага»,  и тянусь к телефонной трубке, чтобы набрать
твой номер. Потому что на третий день, я уже лезу на стенки, потому что не
слышу твоего голоса.


 


- Вот-вот, - на полуслове подхватываешь ты, - у меня
примерно так же - хожу из угла в угол и курю. Потому что тебя нет рядом….


 


- Подожди? - перебиваю я, - ты куришь? А мне не разрешаешь?


 


- Ну-ууу…. Ты же женщина, - пожимаешь теперь ты плечами.


 


- Ну, вот, - я обиженно надуваю губы и растираю затекшую
ногу.


 


- Что? - спрашиваешь ты, изогнув бровь.


 


- Нога «уснула», пошевелить не могу, - жалуюсь я.


 


- Давай разотру? - интересуешься ты.


 


- Да, спасибо… Мне лучше, - от его массажа я готова
замурлыкать как кошка:


 


- Слушай, а на чем мы остановились? - спрашиваю я.


 


- Я уже не помню, - отвечаешь ты.


 


- Значит, это не было так важно, - прихожу к выводу я.


 


- Тогда может по кофе... И ты меня любишь? - предлагаешь ты.


 


- Нет, - отвечаю я, - а 
по  кофе можно….

Normal
0


false
false
false







MicrosoftInternetExplorer4








/* Style Definitions */
table.MsoNormalTable
{mso-style-name:"Обычная таблица";
mso-tstyle-rowband-size:0;
mso-tstyle-colband-size:0;
mso-style-noshow:yes;
mso-style-parent:"";
mso-padding-alt:0cm 5.4pt 0cm 5.4pt;
mso-para-margin:0cm;
mso-para-margin-bottom:.0001pt;
mso-pagination:widow-orphan;
font-size:10.0pt;
font-family:"Times New Roman";
mso-ansi-language:#0400;
mso-fareast-language:#0400;
mso-bidi-language:#0400;}



Я
– таксист.  За рулем около тридцати лет.
На практике было много чего – и плохого и хорошего. Ты становишься участником
спектакля жизни незнакомых тебе людей. Вот один пример  из них.


Этот
случай был наверно, самым необычным в моем опыте…


  Я зашел в одно придорожное кафе, чтобы
немного отдохнуть с дороги и перекусить. Кафе ничем не примечательное – чисто и
главное недорого. Люди здесь бывают разные: туристы, местные, дальнобойщики,
таксисты.


Допив
ароматный кофе, я уже было собирался идти к машине, как случайно услышал
необычный мне говор. Разговаривали двое – мужчина и женщина. Он – невысокий,
сутулый, в очках, с немецким акцентом. Она – женщина лет сорока, красивая,
статная. Я даже удивился, как такую птицу занесло в это захолустье. Говорила
тоже с акцентом, только разобрать каким не смог.


-
Все! Закончились  мои годы рабства, я
ухожу. Сказка дописана, - говорила женщина.


-
Ты думаешь, если вернешься, то все не повториться заново? – спросил мужчина.


-
Нет, - бросила через плечо женщина и, увидев меня, направилась в мою сторону.


-
Вы таксист? – спросила она. Я кивнул, - Отлично. Тогда я хорошо заплачу, если
согласитесь отвести меня. Предупреждаю, дорога будет долгой.


В
ответ я сказал, что мне не привыкать.


Через
полчаса я погрузил в машину ее чемоданы, и мы отправились в путь. На мой вопрос
«Куда?». Она ответила – к морю. К морю так к морю.


 Через  несколько часов мы стояли возле моста,
переброшенного по  другую сторону. Я
остановил машину и вопросительно посмотрел на мою спутницу. Она поняла меня без
слов:


-
Я заплачу двойную цену, если вы перевезете меня 
и доставите к порогу моего дома. Дорогу укажу, - властно заявила она, -
только у меня есть просьба. Вы должны успеть до 
того как солнце коснется моря.


-
К закату? – поправил я. Женщина кивнула.


Сказано
сделано.


Вот
только не ожидал я, что переезд через мост займет больше четырех часов. Не ожидал
даже от себя, что соглашусь на эту авантюру. Ведь  мне не изменяла память моста  здесь не было и за ним никаких построек,
только степь и дорога.


-
Зачем так спешить? – наконец спросил я.


-
Знаете, есть древняя забытая всеми легенда. Похищенная драконом королева
несколько веков обязана была жить среди людей, но любой срок истекает. Не
правда ли? Но есть и уговор, если она не успеет к закату, дракон вернется за
ней,- ответила  она так на мой вопрос и
немного помолчав, добавила:


 -  Я так
давно не была дома. Теперь сверните направо.


Удивленный
ее словами, я повернул и решил при этом больше не разговаривать со странной
спутницей.


 Через 
несколько минут мы увидели дом незнакомки. Это был самый что ни на есть
замок, стоящий у обрыва. Он был так огромен, что еще взглянув на него вдалеке,
можно было подумать, что он стоит рядом.


…
Машина затормозила  возле резной ограды,
и нас встретил мальчик лет десяти:


-
О, мадам как вы во время!


-
Да, солнце садиться. Я успела благодаря быстрому извозчику. – Ответила женщина.


 Я молча доставал чемоданы, желая быстрее
распрощаться с этими странными людьми. Не тут – то было, мне любезно предложили
пищи и ночлег, но я отказался. Только помог донести поклажу, на сороковой этаж.
Так как, по словам мальчишки, лифт был сломан, а главная лестница была на
реконструкции. Так и распрощались…


…
Вернувшись, домой я рассказал всю историю коллегам, в ответ те пожали плечами:


-
Странно, - сказали мне, - мост должны достроить только через два года, а  по ту 
сторону действительно стоит замок, но такой старый, что от него остались
одни развалины.


С
тех пор больше на дальние расстояния я не езжу, и в последнее время таксовать
стал редко. Все вспоминаю про случай и думаю, что это было?

Новый фантастический рассказ «ПОСТОРОННИЙ» http://prozaru.com/2009/07/... это жестокая реальность, которая плавно перетекает в иной мир и обратно, где тяжело отличить реальность от вымысла: всё минётся, одна правда останется.

Жду ваших откликов!

Стеклянный страж в оцифровке полная версия


letitbit(точка)net/download/f97841884b/Emets_Mefodiy_Buslaev_13_Steklyannyiy_strazh(точка)150932(точка)rtf(точка)zip(точка)html

Друзья, я тут недавно закончил фэнтези повесть в пяти главах "Красавица Миррил, чудовище Миррил". Жду Вашей критики. Произведение можно найти на моей страничке:
http://prozaru.com/author/sergeev/

23-26 апреля 2009 года "Эннеагон Пресс" представит свои книги в рамках
IV международной специализированной выставки-ярмарки "САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ МЕЖДУНАРОДНЫЙ КНИЖНЫЙ САЛОН - 2009".

Это уникальная для жителей Петербурга возможность приобрести РЕДКИЕ книги издательства <<Эннеагон Пресс>> по ценам издательства (то есть в два-три раза дешевле магазинных, при том, что в Питере их вообще почти нет)! Например, китайские классические романы "Путешествие на Запад", "Речные заводи", книги Идриса Шаха, книги по современному суфизму, книги культового мистика Головина, мудрые сказки для всех возрастов и т.д.

Выставка обещает быть интересной!

Выставка пройдет по адресу:
г.Санкт-Петербург,
Выставочный комплекс "Ленэкспо" (как добраться)

Павильон 7, стенд №646 («Эннеагон Пресс») (схема Павильона 7)

Normal
0


false
false
false







MicrosoftInternetExplorer4








/* Style Definitions */
table.MsoNormalTable
{mso-style-name:"Обычная таблица";
mso-tstyle-rowband-size:0;
mso-tstyle-colband-size:0;
mso-style-noshow:yes;
mso-style-parent:"";
mso-padding-alt:0cm 5.4pt 0cm 5.4pt;
mso-para-margin:0cm;
mso-para-margin-bottom:.0001pt;
mso-pagination:widow-orphan;
font-size:10.0pt;
font-family:"Times New Roman";
mso-ansi-language:#0400;
mso-fareast-language:#0400;
mso-bidi-language:#0400;}



Звук  часов меня
раздражал и поэтому, я разбила часы о стену. От стены отлетела штукатурка и то,
что осталось от будильника. За всеми моими 
действиями следила подруга, шикарно устроившись на кровати, а так как
она неплохо устроилась на месте, вставать и поднимать «осколки» было лень. Мне
тоже, они так и остались лежать
на полу. Зато в помещении наступила тишина, только ненадолго:


 


-  Лер, когда ты злая
– ты напоминаешь мне   кошку.


 


Я молчала, бесцельно смотрела в окно и не слушала ее. Лиса
(именно так  я называла
подругу)  продолжала:


 


- Ну, правда… тебя не погладишь против шерсти, - понимая,
что она сказала лишнее, Лиса
пошла на отступление, - Лерка, интернет это помойка и сволочей, там обитает
море и…. подумаешь, рецензия
плохая, сколько их будет, такое же море. И 
вообще, это я виновата.
Не  предупредила тебя, что рассказ «дурной», а ты
скинула в сеть и вот….


 


На моих глазах
уже блестели слезы, разговор обретал серьезный
характер:


 


- Мертвая точка…, - наконец сказала я.


 


- Что? – не поняла она.


 


- Я – мертвая точка, вернее на мертвой точке. Понимаешь, все
движется, время проходит, но мимо меня, - я нервно отбросила упавшую прядь
волос со лба, -  Кричу – хочу, что бы
услышали, а никто не реагирует. Не обернется на мой крик, не протянет руки.  Я как буд - то застряла, черт знает где…. 


 


- Знаешь, что Лер, ты с нэтом чокнешься скоро. Тебе мужика надо, не виртуального,
как твой лучший друг. Кто он, там - фотограф? Из плоти и крови, нужен человек.
На худой конец развеяться надо. Может, в кино сходим или в кафе?


 


 Я отрицательно
покачала головой:


 


- Не хочу. Пойми, я как буд-то потеряла мечту, одновременно
надежду и веру на чудо. Когда и где? Сама не заметила…Слушай Лиса? – я
посмотрела на то, что осталось от часов, - сколько времени? 


 


- Черт! Черрррт!!! Пары! – одновременно закричали мы. Лиса
ловко выбралась с кровати,  одевая джинсы
на ходу. Я  же постояла на месте и опять удобно устроилась
в кресле, достала крем.


 


- Я опаздываю!!!! А у меня, между прочим, философия! – в панике
закричала подруга, бегая по комнате ищя выходную кофту, - с твоими ночными
посиделками совсем забыла!


 


-  Я вообще не пойду.
Прошлый раз он меня выгнал и сказал,
чтобы ноги моей на его парах не
было,- я посмотрелась в зеркальце и печально вздохнула, - а ты, Лиса тоже не
попадешь на пары. До Питера четыре часа ехать….


 


- Вот,  блин!! А я
забыла, что у тебя в городе! Болда-аа, - печально протянула собеседница. Я же
немного воспряла духом, разговор принял другое русло и был интересным:


 


- Не понимаю, тебя Лис... Как можно дружить
с преподаваетелем? Это же нереально, 
вы как разные углы вселенной?


 


- Можно. - Пожала плечами та, - мы же просто общаемся.
Ничего такого страшного или
местического в этом нет, он такой же человек как ты или я... Ни то, что
у тебя, как в том фильме на линии
огня или поле боя – аудитория. Кошмар… Скажи, ведь он тебе нравиться? Честно?


 


-  Нравиться, - тихо
ответила я, - нравиться, как он
злится. Тебе нравиться, как я злюсь, а мне нравиться, как он. Даже не много скучно без
него, -  с ехидно-сладкой улыбкой
закончила я. Лиса ничего не ответила, только махнула на меня рукой.


 


 В нашей жизни
получился интересный  «заворот».
Одновременно на нашем пути встретились молодые неженатые преподаватели, не
смотря на то, что мы жили и учились в разных городах. Лиса поступила, как
всегда умно и хитро, нашла ключик к сердцу учителя и из легиона поклонниц вошла
в узкий круг друзей. Я же как
всегда, из  поклонниц в  круг врагов. Сначала  издеваться над ним было шуткой, но дальше больше, как наркотик - ты
получаешь  удовольствие, доводя
собеседника до точки кипения.


 


-Лер, - перебила поток моих мыслей подруга, - может по чаю и
спать?


 


- А давай! – согласилась я, и мы дружно затопали на кухню.


 


 


 


***


 


Я со злостью сжала «мышку», когда увидела очередные гадости
в свой адрес на моей страничке, где был опубликован рассказ. Потом воровато
оглянулась назад на подругу, та мирно сопела в подушку. Значит, мне никто не
помешает.


 


 -Ну, погоди серый
волк или волчица, кто ты там у нас? – прошептала я, немного нервно отбивая по клавиатуре:


 


 «да, вы правы текст
нужно редактировать, но это не дает вам 
права сравнивать меня под одну гребенку с бездарностями…»


 


Через некоторое время монитор показал текст:  «автор, посуди сама - что за фигня? Набор
штампов в тексте? Пробу негде поставить!» - она подписалась, как Йод. Ненавижу,
когда меня критикует женщина и поэтому я довольно крепко выразилась в ее адрес,
разумеется вслух, а написала ей следующее:


 


«думаю магистр Йода, найдет много фигни и у других авторов,  не удивлюсь, ЕСЛИ ИМИ ОКАЖУТЬСЯ И другие АВТОРЫ!!!!»


 


«не ори на меня!»


 


«я не ору!»


 


« я не орал на тебя «мадам брошкина»! Реплика с КАПСОМ означает крик!» - на этом
переписка остановилась, потому что я несколько раз перечитывала последнее. Она
мужчина? Как интересно? Похоже, я становилась хозяйкой положения. Такой поворот
мне нравился:


 


«о, вы мужчина?!»


 


«о, я мужчина!!» - передразнил меня Йод.


 


«да, я миниатюрная «мадам», с таким
же миниатюрным басом, мой критик»


 


«я не ваш критик» - отрезал он.


 


«А чей?» - не отставала я.


 


«ничей», - похоже я достала его, -«и еще Лера, 
меня давно не удивляет, твой бас» - с этой фразой Йод вышел из
сети.


 


- Не поняла? – вслух сказала я, - он что знает меня в
жизни?...- и тоже вышла из интернета.


 


 


***


 


 


 


На следующий день, на первую пару не пришел преподаватель и
ее заменили другой. Его парой. Я
сидела и слушала музыку, как ко мне подошел он
и убрал один наушник из моего уха. Попросил:


 


- Убери.


 


- Хорошо. – Я 
сделала, все о чем он говорил
и вообще, сидела тихо, молча, уставившись в одну точку. Ночная интернетная
переписка, забрала у меня все силы и эмоции. Всю пару я гадала: кто же он –
мистер Йод? В голову пришло несколько десятков имен.


Оказывается  у меня
так много врагов, а казалось милая общительная девушка…ха! C легионами недоброжелателей!


 


После звонка на перемену он
окликнул меня: - Валерия! Подойди.


 


Понимая, что я не буду говорить первой, преподаватель
продолжал:


 


- Ты когда, мне сдашь отработки? А, Лера?


 


- Сдам, - тихо ответила я.


 


- Когда? – он смотрел
на меня в упор, я молчала, - Лера? С тобой все в  порядке?


 


- Не знаю, - и я почему – то дотронулась до носа. Пальцы
окрасились в алый цвет.


 


- Пошли. Прогуляемся в медпункт, - в его голосе чувствовались ноты испуга. Он  взял меня за локоть, но я
не удержалась на ногах, так как картинка перед глазами поехала в бок.
Последнее, что я помнила, как  уткнулась ему в грудь и он обнял меня…


 


Я уже не могла видеть, как человек аккуратно опустил меня на
пол и быстрыми шагами добрался до двери. Распахнул  ее и попал в шумный коридор,  вертя головой во все стороны. На его лице не отражалось никаких эмоций, зато действия
говорили о многом: в первую очередь он  сказал что – то «системотехнику» и тот почти
бегом помчался по коридору, потом одним движением ослабил петлю галстука и вернулся
в аудиторию….


 


 


***


 


 


- Как ты не помнишь?! – возмутилась Лиса, - Вот как ты не
можешь помнить?! Как добралась до дома?! – она шумно поставила на пол сумку, -
я никуда не поеду!!!


 


- Пожалуйста, хоть навсегда оставайся у меня, - я
безразлично пожала плечами, - подумаешь, гемоглобин упал или все таки весна,  витаминов не хватает…


 


- Подумаешь, в
обморок упала, - ехидно состроила рожицу подруга, - завтра анализы пойдем
сдавать!


 


- Пойдем, - согласилась я, сев за компьютер.


 


- Куда?


 


- Туда.


 


- Ты обалдела, тебе отдыхать нужно, Лерка! А ты  своему фотографу пишешь! – еще больше
возмутилась Лиса, -  что он там написал…
«…Маринка привет!!! Давно не видел твоего
почерка. Много - много работы, а как  ты
там, мой старый северный друг?...» слушай какой обаятельный. Можно, я с ним
попешусь?


 


 В ответ я только рассмеялась, но  улыбка быстро сошла с лица при виде
сообщения. Автором был человек под псевдонимом Йод.


 


-  Дай мне клавиатуру, Лиса!!! – подруга удивленно
посмотрела на меня, так как редко повышаю голос, но просьбу все же выполнила, сев так, что бы видеть наш диалог.


 


 «кто ты?» - написала
я.


 


«а кто ты?» - ответил он, наверно улыбнулся и звонко щелкнув
зажигалкой закурил.


 


«отвечай!!! Я ЗАДАЛА ВОПРОС!!!!» -
я наклонилась к монитору и казалось,
хотела кому -то заглянуть в глаза.


 


« я тебе не ору…. уважаемый литератор –  не кричи и мне, лучше переходи сразу на
базарную брань» - он выдохнул кольцо сигаретного дыма и откинулся назад кресла.


 


« никогда …поверь,
у меня хватает выдержки», - под моими пальцами жалобно скрипнула клавиатура.


 


«никогда, не говори никогда – слышала такое?» - тонкие,
длинные пальцы мужчины ловко пробежались по кнопкам, - « или ты тоже не слышала
этого выражения, так же как и слово «перловка»?»


 


«чихать я хотела на «перловку»!!!» - я дышала громко,
отрывисто, буд-то мое дыхание готово было сорваться с губ в крик.


 


«будь здорова!» - он улыбнулся и затушил окурок.


 


 Я со стоном сжала
углы клавиатуры: « что тебе от меня надо?»


 


« ты!» - он провел пальцами по краю монитора, я же
шарахнулась в сторону от компьютера, опрокинув стул на пол, но даже не заметила
этого.


 


- Ничего себе! – присвистнула Лиса, возвращая меня к
реальности….


 


 


 


***


 


 


 


Утром меня разбудил телефонный звонок. Чертыхаясь на того,
кому вздумалось звонить так рано, да и еще в воскресенье, я кое-как добралась
до телефона:


 


- Алло.


 


-  Не разбудил?


 


- Разбудил, - честно призналась я, перебирая в памяти имена.
Голос говорившего был мне знаком , но я ни как не могла вспомнить его.


 


- Извини, я не хотел. Как ты Лера?...- чем дольше он
говорил, тем больше росло мое удивление. Оно отразилось на моем лице и в
отражении  на стекле балкона. Вот тогда я
увидела, что он стоит напротив 
моего балкона.


 


- А вы ранняя птичка...., - с этими словами я открыла окно и,
окликнув  его, помахала мужчине. В
ответ  он сделал тоже. Не долго
думая я накинула халат и шурша тапочками, вышла во двор. Через несколько минут
мы уже сидели на лавочке и мирно беседовали. 
Я поймала себя на мысли, что нет никакой стены, я разговариваю с ним  как с равным и... и мне в первые  было все равно, что я спросонья и не
накрашена, что прохожие не много ехидно смотрят в нашу строну — все  это были мелочи, на которые обращает женщина.
Они  больше не волновали меня.


 


- Что это? – спросил мужчина, указывая на карман, откуда
выглядывали  листы бумаги.


 


- А… это. Моя рукопись, 
забыла вытащить из кармана.


 


-  Давно пишешь?


 


- Несколько лет.  – Я
широко улыбнулась,  - пишу, как дышу.


В согласие он
кивнул: - Лера, знаешь, что  ты
талантливая девочка и… - и человек перешел в другое русло разговора: мы
договорились, что я через несколько часов зайду в университет, и мы решим все
мои проблемы. Вот только по нему было
заметно, что сказать он хотел другое,
от этого разговор зашел в тупик, и мы попрощались…


 


 


***


 


 -  Не имеет смысла продолжать рассказ, если суть
его уже понятна читателю. Лучший вариант поставить все точки над I и не вдаваться в лишние
«ходы лабиринта рассказа». Да и зачем? Если все и так понятно. Такие рассказы
пользуются успехом у среднего читателя и часто имеют спрос, - я замолчала и
вопросительно взглянула на собеседника. Мужчина потер лоб, буд-то он был  у него
грязным и сказал:


 


- Наверно развязка сюжета, это самая интересная часть
рассказа, но и неожиданная? – только когда я кивнула, он продолжил, - одного не могу понять? Зачем ты скидываешь не
отредактированное в сеть? Это…, - 
преподаватель помолчал, подыскивая нужное слово, - не профессионально.


 


После его слов я
ошарашено взглянула на мужчину и остановилась, а так как мы шли по тротуару и
обычно в час пик бывает ни только скопление машин на дороге, но и прохожих
достаточно на тротуаре.  Плечом меня
задел какой-то человек.


 


- Осторожно! – бросила в след я, все так же  глядя на собеседника.


 


- Лера? – он взял
меня за плечи, - я человек под псевдоним – Йод.


 


- Ты…, - я не нашла больше слова, как сказать, - ты – идиот!
– и вырвавшись из его объятий,
зашагала прочь.


 


 Сложно сказать,
сколько чувств и эмоций было в моей душе: страх, обида, злость и какое - то
необъяснимое облеглечение – все смешалось и давило «снежной  лавиной» на меня. Я шла в толпе, и мне
хотелось кричать, так что бы голос сорвался в крик. В реальность меня вернуло
то, что кто – то взяв  за локоть,
развернул к себе. Я попыталась вырвать руку, но человек держал ее мертвой
хваткой. Так длилось несколько минут. Их хватило сполна, что бы понять, что
ничего больше нет: нет никакой мертвой точки, нет  каменной стены возведенной между двумя
людьми, нет тех слов, которые нужно сказать сейчас. Да и к чему слова? Если
достаточно просто обнять человека, что бы где-то в глубине души волновалось
непонятное существу чувство.

**************************

Две души, два мира, два космоса
Умирают рядом от скуки…
И вертятся стрелки компаса
В безумном танго разлуки.

26.02.08



Болезнь

За окошком снег цвета болезни
Диффузирует с холодом дня,
Разрезает затупленным лезвием
Мир на части: где он и где я.

Там где он для меня неизвестность,
Там где я только тусклость свечи
Разыгралась, на стену подвесив
Тень твою в приходящей ночи.

В эту ночь за тобою бросаюсь,
Покидаю комнат рукав,
Но грызет меня, как не стараюсь
Мысль одна, что ты все-таки прав.

Да, ты прав, что же это меняет?
Ты ушел, просто взяв и предав…
Только слезы рябина роняет,
Той болезни румянец придав.

22.01.08

* * *

Хватило мне только пол взмаха,
Полвзмаха полуруки
Одетую в полурубаху
Державшую полушнурки.

Решил я всего лишь полшеи
Стянуть крепко полупетлей
Чтоб женщина в полушинели
Смела меня полуметлой.

Свое тело полуразрушив
Вдруг понял я полувися
Что нет того, кто мою душу,
Поднял бы, в ладонях неся

И полный бокал бы наполнил,
Обнял как родную жену
За рюмкой случайно напомнил,
Что полностью нужен ему.

А раз не нашлось, так болтаюсь
Над бездною в полуаду,
Но даже и неполукаюсь,
А верю назад я приду.

26.01.08
* * *

В затертых сумерках подъезда,
Сбежав от суетности дня,
Стояли двое бесполезно
Для многих время проводя.

Стояли просто без движений,
Без обсуждения причин,
Толкнувших их принять решенье,
Так просто быть вдвоем в ночи.

И молча рядышком стояли,
Тонули взгляды в темноте,
Пролеты только лишь стреляли
Гудками эха в немоте.

Луна сквозь щель их освещала,
День окончательно притих…
Им в эту ночь лишь не хватало
Одной постели на двоих.

27.01.08

************************

Из лохматых варежек зимы
Вырву я тебя и обогрею,
Только будь со мною рядом ты,
Только будь со мною, будь моею.

Я дыханием снежинки оботру
На ресницах, что замерзли и повисли,
И дрожат на глянцевом ветру
Над глазами, изогнувшись коромыслом.

И ладони я в лохмотья заверну,
Ветошь, что в душе моей осталась…
У коленей твоих рядом прикорну,
Лишь на миг, чтобы прогнать усталость.

А потом мы разожжем камин,
Я в ногах, ты рядом в старом кресле…
Выпьем и закусим на помин,
Прошлой жизни, там, где мы не вместе.

05.02.2008

************************

Наверно я просто стар…
Не телом, а мятой душой.
И просто сильно устал,
Раз хочется только покой.

Скорее ты просто не та,
Прописана, что судьбой.
Поэтому пустота
Сквозит между мной и тобой.

Быть может спешил я жить,
Быстрее судьбы бежал.
И вроде совсем не «жид»,
А многих в пути обижал.

И вроде всего тридцать два,
Всего тридцать две весны
Жизнь вроде наладил едва,
Но снятся лишь черные сны.

Наверное, просто маразм,
Все думать, пока не усну,-
Сколько отмерено раз
Увидеть мне в жизни весну.

16.02.2008

************************

Звонит надрывисто будильник,
Я собираюсь впопыхах…
И сразу лезу в холодильник,
Смотрю в него: что там, да как?..

А в нем всего лишь жуткий холод.
Нет там копченой колбасы…
Внутри желудок подал голос,
Но нет любимой иваси.

Нет мяса там и нет там сыра,
Картина ясна и проста:
Так и в душе моей нет мира…
Такой же холод, пустота.

17.02.2008

Normal
0


false
false
false







MicrosoftInternetExplorer4








/* Style Definitions */
table.MsoNormalTable
{mso-style-name:"Обычная таблица";
mso-tstyle-rowband-size:0;
mso-tstyle-colband-size:0;
mso-style-noshow:yes;
mso-style-parent:"";
mso-padding-alt:0cm 5.4pt 0cm 5.4pt;
mso-para-margin:0cm;
mso-para-margin-bottom:.0001pt;
mso-pagination:widow-orphan;
font-size:10.0pt;
font-family:"Times New Roman";
mso-ansi-language:#0400;
mso-fareast-language:#0400;
mso-bidi-language:#0400;}



              Волонтер.


 


  « Рассказ одной женщины»


 


 


Впервые в жизни я не знаю, как начать  рассказ. 
Рука  дрожит.   Путаю  буквы, впрочем, как всегда. Великий русский
язык останется для меня загадкой, так же как и то, что я пишу.


 


Да-да вы, не отчитались.  Хм, неожиданно даже для себя, я открыла этот
талант. Все начиналось с томов Пушкина  и
Толстого, отличные оценки по литературе. Дружеский  обмен с подружками стихов в дневники.  В  моей
семье не приветствовались шумные компании. Узкий  круг друзей, остался со мной по сей день. Но
речь не о том.


 


Судьба играла со мной свою игру, ставила на мой путь к счастью
талантливых людей, но все будет позже.


 


 Пока тринадцатилетний
ребенок, то есть -  я, мечтала писать
стихотворения, но так  и не осилила ямб и
хорей, и темп, тогда это было важно,  а я
спустила все на тормоза. Детские стихи 
остались догорать в печке после того, когда  впервые отнесла их в редакцию местной газеты.
Редактор «мучил» меня несколько недель, а потом сказал, что из меня не выйдет
толк.


 


Он – ошибся.


 


 


 После  случая, 
я несколько лет не писала, ни строчки, ни столбца, лишь в тетради по
русскому языку, проскакивали отрывки моих мыслей. Тогда это были бессвязные
предложения, только позже я поняла, что они лягут в строки  моих рассказов и повестей.


 


 


Возможно, со  временем
как у всех молодых людей страсть писать прошла, но я знала, что я была, есть, и
буду, не как все.  Я - особенная. И мир
лежит у моих ног.


 


Нет.


 


 Мир не лежал у моих
ног, он был у человека, благодаря, которому я пишу, и по сей день. Честно
говоря,  до сих пор не знаю, что это за
чувство…


 


Любовь? Как можно любить, человека не зная его? Если не разу
в жизни не встречалась с ним? Но при виде очередной работы его театре и кино, я
как «замороженная» следила за каждым движением…


 


Любовь к искусству? Из меня плохая актриса, на первом же
отборе в народный театр, я провалилась с шумом! Меня больше привлекала работа,
с декорациями, монтаж фильмов, я любила рисовать и следить из зала за игрой
актеров. Все  вскоре превратилась в профессию…


 


Фанатизм? Конечно, коллекция фильмов украшала мои полки, но
не больше. Тащиться черт, знает, куда с толпой «фанатиков»? Нет уж, увольте.
Кстати, у меня нет даже его автографа.


***


 


 


Шли годы, детская игра, превратилась из хобби в нечто
серьезное. Чувство к нему,  по- прежнему
не оставляло меня. С годами, оно становилось, то сильнее, то, угасало. Только
где–то в глубине души я надеялась на встречу с ним…


 


Однажды, мы выехали в командировку, что-то вроде обмен
литературными знаниями. Самое сладкое в гастролях была дорога и то, что со мной
были люди, дружбой которых, я дорожу и по сей день.  Я так ждала ту, поездку и многое от нее, а в
итоге перед моими глазами престала, нагая правда жизни. Все оказалось не так, как я представляла себе. Вскоре
и жизнь раскидала нас по разным углам страны.


 


Поэтому я так боялась и ждала  встречи: а вдруг она разрушит мой мир? И что
тогда? Звезда пленительно счастья окажется не такой уж и яркой, как за
горизонтом?


 


 Вопросы остались без
ответов. Тем временем, почти, два года я печаталась в газетах, появлялась в
свете, а потом … Стала писать в стол. Судьба снова испытывала меня на
прочность, но я выдержала.  Больно  и долго, поднималась по карьерной лестнице. И
вот, случай свел меня с редактором, одной крупной газеты бывшей столицы.
Рассказы  заметили, а параллельно у меня
развивался роман с одним влиятельным человеком.


 


Постепенно в литературных кругах меня признали и я стала,
опять, появляться в свете и все произошло так, быстро… Что очнуться не успела
как оказалась на одном из  приемов нового
света. Мы пили шампанское, знакомились с интересными и неочень людьми. Там-то я
и  увидела его, мы шли на встречу друг
другу. Я понимала, что нас хотят познакомить. Мое сердце сильно забилось. Мне
даже почудилось, оно отбивает ритм танго. Я остановилось по середине зала, не
зная куда деться, впервую очередь от себя.


 


Люди оглядывались на бежащую в сторону туалета женщину, этой
женщиной была я. С силой  захлопнула
двери и сползла по ней на пол. По моим щекам текли слезы. Нет! Не так, я
представляла встречу с этим человеком, еще рано…


 


Я вздрогнула.


 


 То ли оттого, что
надо мной стоял мужчина, по ошибке  перепутала
уборные. То ли, что на улице выла сирена, непонятная слуху штацкого.


 


 Тяжелыми  шагами на страну надвигался 1941 год…


 


 


                                                                         


                                                              
                                                9.01.
2009 год.


 


 


 


 


 


«От края до края»


 


 


 



Караваны поездов с беженцами доходили до самого Иркутска.
Это была самая долгая поездка в один конец, под именем неизвестность.


 


 Отца не взяли на
фронт, была бронь, а брата забрали на вокзале, сняли с поезда и пересадили на
идущий в фронт. Все женщины плакали, кроме меня. Я смотрела на небо. В небе
горела северная звезда. Тогда отец сказал, что я «антихрист» у меня нет души и
сочувствия, что могу плакать только над своими «рассказиками». Довольный, что
задел меня, он оскандалился с женщинами… 



 


Казалось, жизнь начала налаживаться, и вот все
расплескалось, как горькое вино по стакану от края до края. Мечтать, что ты
выйдешь в печать, когда советская страна превратилась в одну боевую машину,
было глупо. Интелегенция  после развала
царской России,  не приветствовалась, в
народе была жива память о язвах прошлой войны. Странно почему-то язвами назвали
нас.


 


Иркутск встретил нас прохладно. Семья жила в бараках. Родители
устроились на завод, меня не взяли. Посмотрели косо, что белоручка и вежливо
указали на дверь. Пришлось идти разнорабочей в столовую. Работать приходилось
от заката до рассвета, вечерами 
оформляла клуб, где готовилось выступление военного ансамбля. В городе
находился, госпиталь, по традиции, возвращающимся на фронт  солдатам 
давали концерт.


 


 Со временем  я стала обзаводиться знакомыми. В клубе мне
помогала Даша, ее отец работал при госпитале врачом, его дочка не плохо
рисовала и играла на пианино. Благодаря незаурядным талантам ее взяли, в
ансамбль. Гораздо позже, она призналась, что тоже пишет и даже, дала почитать
очерки. Мне понравилось, хотя, многое требовало редакции. Мы подружились. Обе
писали  в стол, обе надеялись на
признание, обе одновременно начали работать с заказниками. В основном это были
статьи на военную тему, но слабый свет в туннели забытья, давал надежду.


 


Сегодня было 2 марта 1943 года, этот день круто изменил
русло моей жизни. Навсегда. В полухолодный дом забежала Даша и сказала, что
приехал редактор из Омска и просит нас.


Накинув гимнастерку, счастливая, я побежала за подругой.
Путь лежал на другой конец города, у нас было много времени, чтобы фантазировать,
как мы станем, не знаменитыми, но точно хорошими журналистами. Нас признают.
Взявшись за руки, мы бежали по мосту. Я 
запнулась, отпустила руку Даши, и хрупкие доски  не выдержали. Я провалилась в реку, в холодную
воду. Потом мне рассказывала  подруга,
что она только скинула пальто, как ее опередил солдат, прыгнув с моста за мной.
Он то и вынес меня на берег.


 


Несколько недель я пролежала в лихорадке с воспалением.
Лечили дома. Все больницы были переполнены ранеными, небыло места.


 


 С работы уволили. В  клубе меня замещала Даша. Многое изменилось
там, появились  добровольцы.  Меня встретили тепло. Теперь я посвящала
больше времени, реставрации помещения.


 


 Все смотрела, на
дверь. Может, зайдет тот солдат, которому я была обязана жизнью? Он не пришел,
ни сегодня, завтра, не на следующий день. Пройдет много лет, прежде чем, я
узнаю, что этим человеком был ты. С которым 
судьба, едва не столкнула на приеме в Новом Свете. Как давно это было,
казалось в иной жизни.


 


Жизнь продолжала приносить маленькие сюрпризы, одним из них
стал Кирилл. Он был одним из добровольцев работавших в клубе. Он  был замечательный, не много глуповатый,
чопорный молодой человек. Хотя, я недооценила его…


 


…Через несколько месяцев, когда мы жили в гражданском браке,
я столкнулась с тупым не пониманием моего мира. Однажды он стал свидетелем,  того, как я бродила из угла в угол комнаты,
куря трубку деда, жестикулировала руками и плакала. Обычно так ложился на
бумагу новый рассказ. Он ничего не понял и решил, что это ненормально.


 


После, очередного скандала, Кирилл сказал, либо я перестаю
писать эти глупости, либо он уходит на фронт. В ответ я пожала плечами. Он
уехал. Письма от него приходили все реже, потом и вовсе перестали. Пришло последнее,
в нем говорилось, что мой муж пропал безвести.


 


После известия моя жизнь пошла по кривой, мне отказали в
статьях. Даша уехала в Омск без меня, так как я все ждала письма от Кирилла.
Скандалы  дома стали совсем не
возможными. Крайней оказывалась почему–то  я. Бабушке поставили диагноз – психоз.
Последней каплей стало, то, что мама случайно сожгла в печке роман.


 


 Я уехала, на фронт.


 


…Поезд был переполнен, ранеными, беженцами, солдатами. На
следующем разъезде, нас должны были разделить идущих в «мир» и по ту сторону.


 


 До разъезда поезд не
дошел.


 


 Напоследок уходящая
немецкая армия заминировала мост и когда составы проходили под ним, взрывчатка
сработала. Часть моста обрушилась на пару вагонов, где ехала я и другие
беженцы. Сидевший рядом со мной мальчик, схватился за мою руку, и мы отошли к
двери. За секунду, полвагона   примяло к
земле. Мы увидели, что вреди, несколько вагонов взорваны, а остальная часть
сошла с рельсов…


 


Непомню, как к нам  и
другим выжившим добрались русские солдаты. Шел дождь, я сидела на коленях
обнимая моего сына, это был мой сын. Самое дорогое, что подарила судьба,
женщине, не имеющей детей. Теперь в этом мире 
остались только мы. Теперь только двое 
«переломанных надвое», а  дождь
шел все сильнее будто оплакивал смерть. К нам хотел подойти, мужчина в форме,
но старший по званию, отвел его в сторону. Сначала я не узнала тебя, а ты – мой
ангел хранитель, узнал, ту девочку, которую спас из ледяной воды весной 43 –го…


 


Ехать  в действую
армию, с семилетним ребенком на руках, было безумие. Мне пришлось вернуться в
Иркутск.


 


В семье произошли перемены.  Мы их увидели, когда переступили порог. Люди  в черном. Единственное  в комнате зеркало было завешано простыней.
Мама сидела на пороге, раскачиваясь из  стороны в сторону. Она сказала, что с  большой войны пришла похоронка на брата, а
несколько дней назад хоронили отца.  Бандиты
вытащили карточки, на которые месяц должна была питаться семья. Избив, еще
живого  отца бросили под идущий поезд…


 


 


Я взялась руками, за  вески и посмотрела в  небо. Там, на небе, нетленно горела северная
звезда. Еще ярче, еще ходней…


 


 


                                                        
                              9-10.01.2009 год.


 


 


 


«Океан»


 


 


 


После войны, мы переехали в
Омск.  На переезде настояла Даша, теперь
она была  заместителем редактора крупной
газеты. Она чувствовала вину, что бросила меня 
в трудную минуту. Первой возобновила переписку, помогла с переездом.
Даже с жильем. Нам дали целых две комнаты в хрущевке. Нашей соседкой стала все
та же Даша.


 


Никакой вины не было, тем
более обиды, все сделала я сама.   Я  боялась что–либо менять. Война со своими
переменами, навсегда, оставила след в нашей памяти.


 


  Вечерами мы долго спорили на тему, кто прав
кто виноват. В  итоге послали ее к черту
и стали наслаждаться жизнью. Да, тогда были самые счастливые годы на родине. Единственное,
что омрачало их – несколько лет я не могла писать.


 


Однажды ко мне зашла взволнованная
Даша и сказала, что  со мной кое-кто
хочет поздороваться. Еще она сказала, что я знаю его очень давно. В комнату
зашел Кирилл. Я слабо улыбнулась, так как меня «мучил грипп», а вместо того,
что бы обнять его протянула ему руку. Так ко мне вернулся муж. Семья приняла
Киру, кроме  сына. Олег никогда не смог
назвать его отцом, для него он остался дядей Кирой.


 


Время шло. Я медленно
угасала. Меня  больше не радовали поездки,
загород на шашлыки. Не увлекал  Кирилл. В
статьях газеты Даши,  не находила покоя.
Все чаще проводила время в саду у беседки. Потом и вовсе заперлась на чердаке
дома. Первыми мое странное поведение заметили соседи. Когда на уговоры, Киры и
Даши, я неподавала признаков жизни, они выломали дверь чердака.… Нет, они не
увидели меня с дыркой во лбу. Я сидела на полу возле разбросанных бумаг, с
безумными глазами и счастливая, что ко мне вернулось вдохновение, я опять
начала писать.


 


 


Роман не дали в печать.  Вошла  в
черный список, запрещенных писателей. Всю злость я положила в истерику статьи
заказника, чем подставила Дашу. Вечером за нами приехали люди в кожаных куртках
и  неотвечая на вопросы родственников,
забрали. Я до сих пор помню, как на глазах Олега, на меня одели наручники…


 


…Камера. Крысы, бегающие из угла в угол. Во рту застыл
привкус крови. Тогда во мне проснулась обида и какая-то злость, которые таились
в потемках моей души, до сегодняшнего дня.  Мне захотелось взять нож и полоснуть по горлу
шестерки, с ехидной рожей курящей трубку моего деда. Сволочи! Что же они
сделали с Дашей такое, что накануне ночью она пыталась удавиться в камере
напротив?


 


Это было первое и последние их предупреждение. Игры
закончились. Начиналась  война, моя
война.


 


Через несколько дней, после того как нас отпустили, я сидела
возле окна, на чердаке и смотрела в сторону, где по моим расчетам долен, быть
океан.


 


«он наверно,  очень
красивый» - сказал Олег.


 


«наверно»…


 


«уезжай, они не отстанут. Уезжай к океану  или они 
убьют тебя, ма»


 


«уже звучал контрольный выстрел…. Я не могу, сына, немогу
бросить вас»


 


«я позабочусь о бабушках»


 


« ты хочешь сказать, если я буду с вами они не оставят
никого в покое?»


 


«да. Ты же сидела и думала о смерти?» - он кивнул на
карманный нож в моей руке.


Я вздрогнула. Он был прав, я действительно думала о суициде.
– «мы можем писать друг другу письма?»


 


В ответ я только кивнула. Обняла его и поцеловала. Это была
последняя встреча с сыном.


Родным я сказала, что меня командировали  в Петербург…


 


Только одному богу известно, чего мне стоило, чтобы стоять
на коленях перед холодной гладью океана. Там за ним родина покрытая  «броневым панцирем» черты. Там где – то, в ее
необъятных просторах затерялась моя семья.


 


 Дороги назад нет.
Есть только грязные ступеньки второсортного кафе и холодный дождь, плюющий в
лицо ветром.


 


Поежившись от холода, я посмотрела на небо и сказала звезде,
что русские не здаются и зашла в помещение…


 


                                                                       
11.01. 2009 год.


 


 


 


 


 


«Боги седьмого мира»


 


 


 


Каждое утро почтальон бросает газеты к дверям домов. Мимо
моего дома он не может просто проехать. Мистер Смит, слезает с  велосипеда, полюбовавшись океаном,
проходит   


к крыльцу и бережно ложит на доски почту. Либо, зная, что я
уже не сплю, собираюсь на работу, заходит на минутку узнать как успехи у юной
мисс Смит. Дело в том, что я преподаю в школе, где учиться дочь почтальона.


 


Четыре года как я живу в этой стране со своими причудами и
чудаками. Чудо уже то, что у меня дом у океана, неплохая машина, положение в
обществе. Год назад меня приняли в редакцию  Нью-Йорка в качестве, черт знает кого, просто
они присылают для перевода работы зарубежных авторов, взамен ежемесячно выходит
моя колонка. Ко мне относятся уважительно, но в большую печать не дают. Потому
что я эмигрантка…


 


 


После семи вечера я обычно предоставлена себе: проверяю
работы школьников, перевожу, пишу, гуляю с собакой и здороваюсь с соседом, он
хвалит, что мой английский стал лучше. Веду  вполне земной образ жизни, провинциального
жителя.


 


Сегодня выдался теплый вечер, после дождя. Я остановилась
возле двери, заметила, что у меня гость. Мужчина сидел в кресле на веранде и
курил сигару. Я почему-то подумала, что он британец. Оказалось, почти угадала.


 


«добрый вечер мисс Волонтер»- русскую речь, услышать было не
много странно.


 


«добрый» - ответила по-русски.


 


«Виктор Лир британский музей археологии…»- он произнес долго
и путано, но суть я поняла, - « …работаю по контракту  в штатах, переводчиком при музее,…хотя, что я,
все формальности»


 


«пройдемте в дом, мистер Лир, разговор будет долгим.» - мы
прошли в гостиную, - « так чем же моя скромная особа заинтересовала
археологов?»


 


«как вам не сказали? о, я, похоже, испортил сюрприз.
Коллектив подал вас на конкурс. Теперь вы входите в состав экспедиции, в
качестве корреспондента «Нью-Йорк Таймс». О вас узнает мир в любом из исходов
экспедиции! поздравляю!»


 


«интересно» - пробормотала я и посмотрела на золотые часы,
которые он достал из кармана. На их крышке я заметила герб рухнувшей империи.-
«вы русский?»


 


«дед русский эмигрант, от него. Вы же тоже?»


 


Я кивнула: « мама из интелегенции, отец рабочий с завода.
Они  познакомились в госпитале, 20 –го, а
встретились только спустя пять лет.»


 


« мисс Волонтер, мне уже пора идти, но  послушайте моего совета, скажите – да. В
столице вас любят и читают. До встречи»


 


« до свидания» - сказала я, закрыла за ним двери и осела на
пол…


 


 


***


 


 


«Майя – затерянная цивилизация!» - кричали взахлеб газеты.
Экспедиция действительно оказалась удачной, найти пирамиду в центре тропиков,
дано не каждому, наверно. Честно  даже не
знаю, я всего лишь была наблюдателем со стороны за  работой коллектива, но, не смотря на это, в
Штатах меня встретили как народную героиню.


 


 После  мной заинтересовались  крупные издательства. В свет вышло несколько
книг сразу. Меня узнавали на улице, даже просили автограф. Приглашали на
закрытые вечеринки, на одном из них я встретила Дашу. Она  окликнула меня на лестнице ведущей из холла в
зал:


 


«черт побери, Волонтер! Тебя не узнать, под тридцать, а
выглядишь на двадцать! Я уже молчу, чего стоило к тебе подойти! Охраны – то
столько зачем?!»


 


«дашь, я тебя тоже не узнала сначала» - обнимая подругу,
сказала я, - «  а с охраной долгая
история. Мне тут поклонник один угрозы пишет. Ну, куда без этого?!  Ладно, черт с этим,  лучше скажи как ты?!»


 


« нормально»


 


«сколько уже за границей?»


 


«с год. Сама понимаешь, как сюда попадают» - Даша многозначительно
замолчала.


 


«господи и до тебя добрались» - пробормотала я,- « а семья,
как они?»


 


«пока – хорошо»


 


« что значит: пока - хорошо?!» - получилось грубо  с акцентом. Мы говорили по - русски.


 


«тебя хотят вернуть на родину. Твоя популярность не нравиться
многим. Ты похожа на бога, нежели на человека, падать будет больно» - она
говорила тихо, без эмоций.


 


«меня нельзя упаковать и отослать бандеролью обратно, я уже
ни та писака, что раньше» - я тоже говорила тихо, только как-то глухо, –
«передай им, что я поданная Соединенных Штатов Америки  и они не представляют моих возможностей, если
моей семье будет плохо. понимаешь?»


 


«понимаю…»


 


«Даша?.... Дашь? Что с тобой? Я могу помочь, у меня есть
связи…»


 


« нет спасибо, если я  и останусь здесь, меня все равно найдут и итог
будет тот же» - это говорила уже ни та Даша, которую я знала прежде. Этот
человек был другим, - «ответь мне на вопрос - ты счастлива?»


 


«и да, и нет» - я нервно смахнула с лица упавшую прядь
волос.


 


« а-а… ясно. С твоей семьей все хорошо. Кирилл остался в
Омске, снова  женился. Олег хотел стать
священником, вовремя отговорили. Сама понимаешь, зачем стране священник, где
кресты с груди срывают? Он теперь, в черноморском флоте, на корабле плавает. У
него уже целая коллекция писем тебе. Вот 
так»


 


«обыскивали?»


 


«нет, он мне сам показывал. Я не враг твоей семье, не нужно
делать из меня чудовище…»


 


«прости, нервы сдают» - я сняла с пальца перстень и вложила
в ее руку, -«Дашь, пожалуйста, передай это моему сыну и скажи, что моя
коллекция – больше»


 


«ого, целое состояние. Не боишься, что не дойдет до
адресата?»


 


«нет» - я поднялась по лестнице выше и обернулась, « - …
Даша! Скажи им, что я их люблю!.... демоны рвут душу и рука тянется  к виску, что бы спустить курок, но что–то
останавливает ее… это строки из романа, который читает эта страна, а на родине
из-за него от меня отреклись…»


 


«да уж, боги седьмого мира. Кто мы?» - пробормотала Даша, -
подожди меня!»


 


«идем! А то без нас начнут!»


 


                                                 
12.01.2009 год.


 


 


 


 


 


«Места на седьмом небе »


 


 


 


«…Мне снилась церковь. Я
стояла возле ее крыльца и смотрела вверх, блеск куполов ослепил глаза. Был
яркий день, и без солнцезащитных очков невозможно было глядеть на ее кресты.
Это  снилась родина. Потом  бежала к дому, там, где мы жили раньше. Все
как до войны: забегаю в дом, мама ругается, вижу сына. Обнимаю. Говорю что–то,
меня окликает, мужчина, наверно Кира или отец, может брат. Вместо них вижу Яна.
Почему, этот не приятный мне человек, сниться?...»


 


На этом письмо оборвалось,
вернее его вырвали из моих рук.


 


«Ян отдайте мне бумагу!» - я
протянула руку.


 


«отдать? Еще чего!» - мужчина
повертел рукой в воздухе с написанным, -«что вы там написали мисс совершенство?
О, русский! Вы еще знаете и русский? Вы даже удостоили и мое имя включить?»


 


«письмо отдай!» - неутерпела
я и побежала к нему, хотела вырвать, но он был выше, только подпрыгнула вверх -
«сволочь!»


 


«господа! Что же это такое?»-
вмешался Виктор, видя, что будет драка, -«прекратите! вы как дети!»


 


«а чего мы здесь торчим, как,
черт знает кто?! Почему бы не развлечься?! Здесь ничего нет! Кроме писка и
Нила!»


 


«причем здесь мисс Волонтер?»
- спросил Виктор.


 


«может мне нравиться
помучить, этого пупсика!» - он больно ущипнул меня за щеку. Это  было последней каплей, с криком – чурка,
французская. Я  сбила его с ног.


 


Понимая, что дело принимает
скверный оборот, Виктор с криками: «профессор! Они сейчас поубивают друг
друга!»- Побежал в сторону палатки. Тем временем, катаясь по песку, мы
обменивались «дружескими поздравлениями», я даже ухватила его за нос,  в это время нас разняли.


 


«вы что?! с ума посходили?!»
- пробасил профессор, - « жара мозги высушила?! У нас дел по горло?! А вы?!»


 


«каких дел? Профессор,
очнитесь! Я даю, телеграмму во Францию, что бы сворачивали вашу лавочку!» -
Ян  вытирал разбитую губу.


 


Я хотела,  ответить за профессора, но держащий меня
мужчина, закрыл рукой мои губы и сказал по-английски:  «по-моему, вы уже, достаточно показали, что
вы русская» - за своей спиной я ощутила, что–то твердое, наверно нож,-  « закричите  и  мир
решиться талантливого журналиста. Идемте»


 


Конечно, я сделала все, как
сказал незнакомец, все в точности наоборот. Закричала и оттолкнула мужчину, еще
умудрилась обрезаться об нож. Через доли минуты меня окружили люди. Виктор и
профессор о чем–то спорили, Ян перевязывал и обрабатывал и порез. Пока
выясняли, что да как, маньяк растворился в ночи.


 


«как долго?» - спросил Ян,
когда мы зашли в палатку и остались одни.


 


«что как долго?» - непоняла
я.


 


«тебя преследует – этот
псих?»


 


«а-а… это, не помню, точно. С
год или два. Обычно у меня охрана, а тут экспедиция и я не стала,… не думала,
что он потащиться за мной»


 


«ты играешь со смертью мисс
Волонтер»- на лице и в поведении француза не было и намека на иронию.-« я
думаю, могу помочь…»


 


«чем?»


 


« есть человек, который
развяжет тебе руки»


 


«нет. Ты что это… нет, я не
убийца. Нет…»


 


 


Я еще долго буду вспоминать
наш разговор с Яном.  Он изменит многое в
моей жизни. Так сказать расставит все точки над и….


 


Расставить все по местам,  я решила, когда вернулась после экспедиции.  Брела  по улочкам большого города, сжимала в руке
листок с адресом и молилась, чтобы  моя
свита из охраны не нашла меня. Последние месяцы выходки, моего  поклонника, стали все более дерзкими. Каплей
завершающей терпение стало то, что местом битвы 
был мой дом.  Отрезанные  головы животных и, больная фантазия – стало
нормой моей жизни, а после последней встречи из моей спины вытаскивали осколки
стекла…


 


 С такими мыслями я  сделала глубокий вдох, и перешагнула порог
квартиры. Много белого цвета ослепило глаза,  а из мебели я увила, только большой белый стол
в гостиной, пару стульев.


 


«вечер добрый, в жизни вы
моложе, чем на страницах газет» - сказал мужчина на русском.


 


 Я обернулась, сощурилась, что бы увидеть его
лицо, но бесполезно: « вы – волонтер?» - говорить прозвище киллера, было
смешно. Я улыбнулась.


 


« я - волонтер. Мисс
Волонтер» - он тоже усмехнулся, мне показалось, одновременно обаятельно и
как-то хищно.


 


«тогда я по адресу, но у нас
мало времени…..» - начала рассказ я.


 


 


 


***


 


…Мы встречались несколько раз
в неделю, что бы я могла рассказать о моем поклоннике.  Сначала я испытывала страх, ведь я никогда не
могла подумать, что один на один буду разговаривать с убийцей. Как грубо звучит
– убийца. Такой же человек, как я, и ты, и он. Он пройдет мимо тебя в толпе, и
ты подумаешь, что обычный человек как все. У каждого свое призвание и талант. У
кого-то писать книги, а у кого-то нажимать на курок.


 


Вот я и попалась, разговоры,  на полу балкона все больше увлекали меня.  Мне было все равно, что он знает обо мне все,
а я…. Что же я? Честно, даже имени не знала, только, что он напоминал немного
пирата, ему было 48 лет, у него красивые карие глаза и любимое полусухое вино…
не много. Но этого было достаточно, что бы влюбиться без оглядки в этого не
многословного и чертовски обаятельного человека…


 


…Шел дождь, я стояла у окна,
прислонившись лбом к холодному стеклу. Сегодня все закончилось. Это был самый
долгий день в моей жизни, мне показалось, что он был длиньше той поездки в
Иркутск в августе 41-го. Просто, как просто, я видела смерть: улица, на
встречу, друг другу идут два человека. В руке одного пистолет, движение  и душа в облака. Моя машина проезжала мимо, я
все видела…


 


…С испуганным лицом,
спотыкаясь о ступеньки, я забегаю в одинокую квартиру. У меня нет надежды, что
ты там, а ты стоишь на балконе под дождем и куришь. Я уже не знаю, от чего мне страшно
больше – видеть  нагую правду или  то, что все, закрыта тетрадь нашего романа. Кричу,
нелепо размахивая руками, а ты обнимаешь меня и говоришь, что был прав. У меня
больше нет сил. Я устала, сопротивляться тебе,  а ты говоришь, что я соблазнила тебя и на нас
падают дождинки. На утро мы расстанемся. Просто, я и ты встретились не в той
жизни. Все неправильно. Все получилось наоборот. Заключили контракт на смерть, получили
любовь.


 


 


Я отошла от окна, вышла на
балкон. Села на пол, в последний раз и посмотрела в  небо. Там горела звезда, ее закрыл самолет,
пролетевший над  домом. Вот и все, вся
моя жизнь, как этот самолет. Одна ошибка в моем полете и все летит к черту….


 


 


 


                                                                                             13-18.01.2009
год


 


 


 


«Рассказ Олега, как эпилог»


 


 


 


Я стою, прислонившись к окну
гостиницы, эту привычку я перенял у мамы. Смотрю на улицу, но не вижу ее. Перед
моими глазами как кадры кинофильма пробегает вся жизнь. Она сделала для меня
нечто большее, чем мои погибшие родители, 
она сделала из меня человека. Того, кто я теперь. Дядя Кира говорил, что
она бросила нас. Как  он мог судить?
Если, меньше, чем через год, нашел утешение на плече молодой жены и изредка
звонил нам.  Никто  никого не бросал. Это был вынужденный шаг или
она задохнулась бы здесь. Со временем я понял, как легко перекрыть кислород, что
бы человек плюхнулся с большого полета, лицом в грязь.


 


Нам  неизменно помогала Даша, она так и не вышла
замуж, а посвятила жизнь, чужой семье. Если 
бы не она, может, мы бы пошли по этапу, и на моем пальце не блестело
кольцо моей матери. Она даже косвенно, помогла встречи на моем пути, моего
лучшего друга Олега Евгеньевича. Во флоте снимали кино про войну. У моего тезки
была ведущая роль, все окружали его, просили автографа, только я один не
подходил.  Именно тогда  показалось странным, что он попросил только у
меня прикурить, так завязался разговор. Оказалось, что он поклонник моей матери
и даже знает ее немного. После съемок, мы договорились, зайти куда-нибудь
поговорить. Не устели сесть в булочной, как 
к нам подошла Даша. Всегда оставалось секретом, как она находила
меня.  Даша - то и узнала в нем солдата,
который спас жизнь мамы…


 


После, мы стали тесно
общаться. В основном разговаривали о маме, следили за ее успехами. Однажды,
Олег достал газету, где было фото группы людей, а среди них была ма. Она являлась
автором статьи. В ней говорилось, о каком-то открытии. Теперь я стал понимать,
что это ее маленькая война и не я один. Дашу неожиданно отправили в штаты.
Накануне она зашла хмурая на вопросы не отвечала. Сказала только, что ей жизнь
сломали, теперь и мамы доломать пытаются. Только фига им, мама птица высокого
полета, не доберутся. Теперь  я стал
понимать, что Даша все эти годы, была между молотом и наковальней. Я удивился
силе воли женщины…


 


Неделю назад, к нам зашел
Олег и сказал, что меня ждет сюрприз. Так мы оказались в Риге.  Сегодня дают концерт в честь приехавших
иностранных гостей.


 


Долгие  15 лет   я  ждал  встречи,
что теперь боюсь ее. Сижу, в зале и ищу 
глазами  маму. Она в числе
приглашенных.. Как нестранно я узнал ее. Она сидела  в первом ряду. Мне захотелось закричать, что я
здесь, посмотри на меня, но этого не допустил Олег… Еще нужно подождать, около
часа, и потом будет антракт…


 


Спустя час, мы стояли в
холле. Друг  кивнул назад, я
обернулся  К нам быстрыми шагами, с
огромным букетом цветов, приближалась женщина, потом вовсе побежала.. Ко мне
бежала – она. Эта красивая, знаменитая женщина, бросившая на пол цветы и
обнявшая меня - моя мама!


 


«как ты вырос!» - с акцентом
говорит она. Целует. Потом опять обнимает.


 


« а ты…такая…» - я ненашел
больше слова,- «неземная»


 


 «да?» - Она смеется, - «а кто это? С тобой? О,
я вас знаю! Вы актер?» - опять улыбается.


 


«да и друг вашего сына» -
смущаясь, говорит он, больше годившийся мне в отцы.


 


«о, мне приятно!» - она
смеется, смотрит на меня. Мы снова обнимаемся и нам все равно, как на нас
смотрят окружающие. Ведь, нам о многом нужно поговорить прежде, чем мы
расстанемся, что бы долгими вечерами, новой разлуки читать письма, которые
писали друг другу….


 


                                                                                      18.01.2009
год.

«Нажимая enter»

 

                                                              

 

                                                         …Из записей книги…

 

«….По лесной дороге   мчится  всадник,  уходя от преследователей спустивших овчарок, по его следу. Его путь лежит на юг, к горам, где  найдет приют и быть может покой. Все дальше и дальше от моря уходит он,  откуда еще слышен запах гари и крови  падшего замка в мятежное время… В памяти всадника еще живы воспоминая о том, как пал замок, как один из рыцарей помог пройти живой заслон из солдат, рискуя своей жизнью…

 

   Он вновь пришпорил измученную лошадь, слушая голоса преследоватей. Они были так близко, что уже могли видеть хрупкую фигуру всадника, одетого в мужской костюм не шедший ему. Они так же могли заметить, что одной  рукой он придерживает раненого  мальчика, второй мертвой хваткой держит поводья. 

 

Возглавлял  врагов, человек с лицом  бога и «каменным» сердцем. Его  лошадь  была резвее, и он почти поравнялся с отступающим. Отравленный  клинок вынутый из ножен разрезал ткань и кожу убегающего. С губ всадника сорвался стон….

 

- Отдай принца! – кричит он юноше.

 

- Никогда! - отвечает тот, - го,  Ласточка!

 

- Король мертв! – смеется мужчина, видя, что отступать всаднику некуда.  Мост, к которому гнал свою Ласточку тот, был сожжен отступающей армией.

 

- Честь бессмертна! – отвечает всадник, стоя как неприступная скала на месте.

 

-  Глупо, клясться на крови! Отдай нам принца!

 

Юноша ничего не ответил, только взглянул на свои ладони. Одна из них была в крови мальчика, вторая в его собственной. Медленно переведя взгляд с одного на другого убийцы, он посмотрел в небо и сказал: - Спасите нас, во имя! Я – вера, которая Вы есть! – и всадник развернул лошадь к обрыву….»
 

 

 

***

 

 

…Я отрыла глаза и увидела, что силуэт закрывает небо. Кажется, я лежу на снегу, значит все-таки, отпустила поводья и свалилась с лошади.
 

- Вы как девушка? – спросил мужской голос сверху. Я пригляделась ближе и увидела молодого человека лет семнадцати, - она так вас несла, что «жесть»…
 

- По-моему, ничего не сломала…, - сказала я ощупывая себя, когда смогла сеть. Одежда  измазалась кровью. Я взглянула на ладони: одна кровоточила из раны, вторая была в чьей-то крови.
 

- Вы счастливая, свалиться  с несущейся лошади сможет каждый, но так приземлиться, - он восхищенно покачал головой, доставая из кармана платок, что бы перебинтовать рану.
 

- Можно попросить о дружеском одолжении…, - я едва несказала имя незнакомца, так как узнала его. Мы недавно познакомились в интернете и вели переписку. Похоже, в жизни он неузнал меня, - когда вернемся на ипподром, о случившемся ни слова. Нехочу,  тратить время и  нервы друзей…
 

- Хорошо.- без вопросов кивнул он, поднимая из снега книгу в толстом переплете, - ваша?  
 

- Да… Только как она тут оказалась? – удивилась я, отряхивая снег с коленей.
 

- Увлекаетесь? – пролистывая страницы отпечатанные письменным почерком спросил он, - Пишите?
 

- Нет. Мне подарила его незнакомая женщина в автобусе. Она сказала, что «книга повернет мою жизнь на 180 градусов»…. Черт, она оказалась права…

 

В ответ  мой собеседник кивнул и перевел тему разговора:  - Давайте, я вас довезу? Я ехал на машине, когда заметил вас… А где же мы будем искать вашу красавицу?
 

- Ласточка наверно повернула на ипподром, - при имени лошади вздрогнула, вновь совпадение. Последние время я становлюсь участницей  романа описанного в книге: мелкие пакости, совпадения сюжета и жизни, и вот теперь это – меня понесла лошадь. Мне уже казалось, что я уже живу героями книги, а все началось с того, что племянница, попросила почитать. Не  долго думая я взяла эту книгу,( будь она неладна), ни только девочке, но и мне понравилось, так стала читать…
 

 Что бы отвлечься от неприятных мыслей,  я боковым зрением  взглянула на Костю, а именно так звали моего «сетевого» друга. В жизни он был моложе, выше, хотя определить по фотографии рост невозможно. Заметив мой взгляд, он улыбнулся и на щеках, появились милые ямочки. Я же поймала себя на мысли, что с его –то внешностью он наверно любимец «женщин», да и еще, зная его характер по переписке, что  романтик. Ох, ну прям Ромео! Воображение уже рисовало, как вечером в сети, он расскажет, что спас девушку, а я улыбнусь сидя за компьютером, зная, что это была я. Казус.
 

- Знаете, - обратился он ко мне, прерывая поток мыслей, - у меня такое чувство, что мы где-то виделись…
 

- Возможно, - пожала я плечами, - земля круглая, - мне  не хотелось раскрывать свое инкогнито, в этом была своя прелесть. Теперь я стала понимать Костю, чувствуешь некую власть над человеком, о котором знаешь, почти все.
 

 Что бы молчание не тянулось слишком долго,  спросила просто так: - Чем по жизни занимаешься?  Учишься?
 

-  Работаю. Давно отучился.
 

Я удивленно приподняла бровь: - Долго в холодильнике сидел?
 

- Каждый день, по три часа, - ответил Костя и мы, переглянувшись рассмеялись, - вот и на месте.
 

- Спасибо.
 

- Точно все хорошо?
 

 В ответ я только кивнула, на этом встреча  закончилась, но начались расспросы подруг. Ко мне шла Светка, с испуганным бледным лицом: - Гоша, мы тут все на измене! Твоя лошадь пришла без тебя! Что случилось?
 

Недолго думая, я ответила: -  Немного … э-э… упала с лошади.
 

-Как это немного упала? Гоша?!
 

- Просто неудержалась в седле. У меня же бывает, даже на ровном месте.
 

- Ага… а кто это был? Такой симпатичный, - спросила Вика, подавая мне забытую книгу, - просил предать. Сказал: «отдай Марго». Вы знакомы?
 

- В сети. Мы переписываемся,  - туманно ответила я думая, что как хорошо, что роман не остался у него. Ведь кто знает, чтобы случилось с ним, если бы книга оказалась в его руках, хватит и моих приключений.
 

Только кто мог знать, что все случившиеся только цветочки, ягодки начались тогда, когда наша машина возвращалась по трассе в город. Мы увидели страшную аварию: обе легковые столкнулись так, что напоминали, черт знает, что они напоминали…
 

 Одна из них была Костина.
 

- Останови!!! – заорала я и выбежала, на встречную, лихорадочно набирая номер скорой…
 

 

 

«Чертовка»

 

 

***

 

 

По дороге большого города, мигая сиренами, мчится скорая помощь. Машина ловко маневрирует между рядами и кажется, что она не едет, а летит. Там в ней работает целый механизм борьбы за жизнь человека, которому сегодня выпала смерть на рельсах метро. Только никто не знает, что рядом со скорой рука об руку идут два ангела: один белый, а другой темный и ведут они не спор, а борьбу за душу…

 

 

***

 

Новость в деревне, как воробей. От края до края, и вот опять она пришла, откуда прибыла, к порогу учреждения, откуда вышли двое людей. Мужчина с рюкзаком за плечами и женщина в форме. Оба переглянулись, когда увидели толпу у крыльца.

 

- мы тут слышали, что к нам человек из города приехал жить! – крикнули из толпы.

 

- ага, вот решили поглядеть! – подхватили голоса.

 

- что? насмотрелись?- недовольно ответила участковый, городской молчал.

 

-не груби, Михайловна! Мы же по - свойски!

 

-для интересу!

 

- слышали, что комнату дали в доме у озера!

 

-вот думаем проводить вас!

 

- ну, провожайте! Только ножи и топоры оставьте, не к чему они! Ничего она не сделает с вами!  – сказала женщина и тут же обратилась к стоящему рядом мужчине, - дикари, если что, решили, не отстанут. Идем.

 

- а что там, в доме у озера? Приведение? Или домовой? – спросил мужчина, усмехнувшись, поправляя поклажу на плечах.

 

- ничего. Баба  одна живет. – ответила нехотя участковая, - дурной славой в народе пользуется, что лечит… В деревне ее Чертовкой прозвали. На мой взгляд, девка как девка, только со странностями. Ни с кем почти не общается, живет изгоем, но как говорят у каждого своя правда. Вот, почти и пришли…

 

- а-а, понятно, - сказал городской и плюнул между ног, не потому что когда-то в далеком детстве жил в деревне и дурные привычки давали о себе знать. Он просто не хотел показывать вида, что открывшееся ему  картина не нравиться. Дом стоял, почти  у края воды. Двухэтажный мрачный, а в метрах тридцати, за ним начиналась непроходимая тайга. Построек  возле дома не наблюдалось и поэтому, казалось, что он был некой чертой от мира людей, до мира, черт знает чего.

 

Когда подошли ближе, то увидели старуху на крыльце. Ковыляя  к гостям, бабка проскрипела: - Что все к Чертовке? Что принесли? Вижу – вижу! Душу! Ха-ха! Или тело? Или то и другое? На погибель к ведьме сама привела?! ха-ха!

 

-Пульхерия!- прикрикнула милиционер, - помолчи! И так тошно! Где хозяйка?! Мы к ней жильца подселяем!

 

Старая женщина на вопрос не ответила, кивнула в строну леса и опираясь на палку зашла в дом. Деревенские так и остались стоять у дома, пока из тайги непоказался всадник. Пришпоривая вороную лошадь он направлялся в строну дома. При виде его, кое-кто попятился, кто начал креститься, были и такие, что  и вовсе решили уйти восвояси. Всадник и в правду смотрелся жутко: весь в черном, на вороном коне, лицо скрывал капюшон, за спиной ружье, а возле седла болтались отрезанные головы лесных жителей. Впереди его бежал белый волк.

 

Приезжий подумал, что персонаж русской сказки сошел со страниц книги и на всякий случай, придерживал руку возле пояса, там был спрятан "макаров". Когда всадник подъехал ближе и слез с лошади стало видно, что это не кощей бессмертный и не баба-яга, а женщина небольшого роста, а когда сняла капюшон и вовсе оказалась, молодой девушкой, еще ребенком, но внешность была обманчива. Мужчина, молча обругал себя, даже кепку одел ближе к глазам, чтобы не заметили его смущения, но люди не заметили. Стояли молча с бледными, испуганными лицами.

 

-Что надо?- не здороваясь, начала Чертовка, - всем миром и ко мне.- Кивнула она на толпу.

 

-По делу -то, пришли, - мягким голосом начала участковая, - не серчай на люд, Кира.

 

-Н-не тяни, Михайловна. Говори как есть.

 

- В паспортном решили, что у тебя жилплощадь позволяет. Подселяем человека из большого города к тебе. Думаю, вот пока поживет у тебя, а там решим окончательно. Ну, что дом пустует? Ты с Пульхерией живешь, она не мешает, ну и человек без жилья тож. Сама посуди, куда его в полуразрушенную хрущевку что ли? Или в "бордель", в бараки? - закончила милиционерша, а мужчине показалось, что вот-вот и женщина ей в ноги поклонница. Странный все-таки народ в деревни.

 

- Хорошо, п-пусть живет, - пожала плечами заика и завела лошадь в стойло. Люди стали расходиться. Новый жилец сидел, молча на ступеньках крыльца. Ждал пока хозяйка с делами закончит, наконец не выдержал сказал:

 

- Тебя Кирой зовут?!

 

-Да. - сухо ответила та.

 

- Меня Михаилом. Твой волк не кусается?

 

Не глядя в сторону мужчины она ответила: - Нет. Держи к-ключи, будешь жить на первом этаже, там комната б-большая и кухня. Все вещи есть, ведро и тряпка в чулане, вода на улице, - девушка не много подумала и добавила, - ко мне на в-второй не суйся, гостей не люблю,"пороху" понюхаешь. Понял?

 

Михаил кивнул: - Не бойся, я человек мирный.

 

-Хм, мирный и книжки читаешь, а за пазухой оружие носишь.

 

Тот усмехнулся бдительности девчонки, может и вправду Чертовка? На этом разговор и оборвался.

 

 

***

 

 

Прошло больше недели, как в деревне прожил Михаил. Обжился, устроился на работу в гараж, машины ремонтировать. К нему относились добро, но дружбы никто не водил.  Предлагали пару раз мужики, водки попить, но он отказался. На этом все закончилось. Домашних почти не видел, только Пульхерию пару раз и то, старуха пыталась оскандалиться. Ругаться не стал, после, в знак перемирия предложил варенья и чай, чем и подкупил старуху.

 

-  Вижу, Михаил, человек  ты не плохой, предупредить хочу.  С Чертовкой дружбы не води, бесы в ней водятся, - откровенничала женщина, отхлебывая из кружки. Миша слушал молча, не перебивая, - хоть она тож из города, только антихрист к рукам ее прибрал. Вон в тайгу, опять к нему поехала, почту и вести с большого мира повезла. Колдовать вурдалак будет, на люд. Ха! Лесником зовется, но я то знаю, кто он! - Старуха помолчала и опять начала, - он ее из мира сам привез, говорят пожалел, жизнь спасти хотел и спас. Хворая, она сильно была. Люди говорили, что мертвяка привез  в лес, к ведьмам на шабаш. Вышла, значит, она из тайги, другая, с жизнью, лечить стала, травы варить...только бесу душу отдала, взамен на память о себе заикой оставил. Ты берегись ее, ведьма она. Одно - Чертовка!

 

Михаил на ее слова отвечать ничего не стал, понял одно, что Пульхерия многое преувеличивала, да и в бесов, и ведьм, и  в черную магию, он не верил. Понял, одно, что в жизни девчонки случилось, много не хорошего. Заиками так просто не становятся...

 

К вечеру из тайги вернулась Кира, как всегда молча и тихо, хотела зайти, только к крыльцу подъехала иномарка с городскими номерами. Говорили они не долго, она вынесла сверток из дома и машина была такова. Через некоторое время в дверь Михаила постучали. На пороге

стояла Чертовка, недобро сверкая глазами. Без приглашения зашла на порог и тут же толкнула его в комнату со словами:

 

- Уходи! Слышишь!? Уходи! Ты смерть несешь, она мне в доме не нужна! -  прокричала  девчонка.

 

- Что сглазишь или порчу наведешь? Не смеши меня, - улыбнулся мужчина, - за мной приезжали?

 

- Да! Г-городские, все яды просят  д-дать. Сам понимаешь зачем,  и  т-тебя они ищут! - сильнее заикаясь, сказала Чертовка, - Уходи, они люд черный.... Кто ты - Миша? Людей сторонишься? Сам как нелюд! Нет, зла мне  н-не … н –нуж-н-но…, - последние слова она сказала почти со стоном, то ли оттого, что выговорить не смогла, то ли испугалась, что человек разозлился. Мужчина толкнул ее к стене и больно схватил за шею.

 

- От нелюда слышу, - глухо отозвался он, - хочешь знать кто я? Женское любопытство, от него не может удержаться даже  Чертовка?

 

- Уходи...

 

-Хм, зачем? Два беса не плохое сочетание? – убирая руки от ее шеи, сказал он. Женщина молчала. Мужчина прошелся по комнате. Его взгляд упал на столовый нож, не долго думая, он взял его и вонзил до половины в деревянный стол. Постояв несколько минут на месте, он все же заговорил :

 

 - Я - киллер. Так- то Кира..., - человек посмотрел, на девушку, та стояла все также неподвижно, глядя в одну точку и в этом взгляде было, что-то пустое, буд - то вместо ее души был мрак. В ответ на ее молчание, он рассмеялся, сел на пол и достал из кармана сигареты: - Черт, никогда никому не говорил, а тебе скажу... Я  устал, от этой собачьей жизни. Покоя хочу и света, поэтому я здесь, только на долго ли? Ведь, нажимать на курок, как наркоману игла... одного не пойму, как тебя  так - "перекосила" жизнь? Семья-то  есть?

 

- Была, а теперь нет, - наконец заговорила она, подошла к мужчине и сев рядом с ним тоже закурила, взяв сигарету из его пачки: - Каждый выбирает дорогу по себе и не мне судить..., - не успела договорить, как в комнату заглянула женщина с заплаканным лицом: - Кира, выручай! Антон опять зверствует, Наташка с сестрой у Михайловны, а мальчонка, похоже, в доме остался! Там драка у них с соседями, как бы ребенка не забили!

 

- Иду!

 

-  Я с тобой, - сказал Михаил.

 

- Не твое дело! - и перед ним захлопнулась дверь…

 

На утро он нашел ее спящую на лавочке, косточки руки были сбиты в кровь, возле губы опухло, и запеклась кровь. Обычно пес Чертовки ютился рядом, но волка не было по близости. Может, забили? Миша ошибся, Хищник хромая брел к дому. Видать обоим сегодня досталось. Недолго думая, он поднял хрупкую поклажу и отнес на второй этаж.

 

Комната оправдала все ожидания: черно-белые занавески, деревянный пол, по обе стороны стен банки с травами, стеллажи книг, в углу ютилось пианино, возле кровать без ножек, посередине комнаты не к месту был длинный стол. Не богато, зато сердито.

 

Некстати, женщина проснулась на его руках. Мужчина поспешил опустить ее на ноги.

 

- Ты что? – недовольно спросила она.

 

- Ничего. Я уже ухожу.

 

-Подожди! Г-де Хищник? Не видел?

 

-Видел. –  обернулся он из-за плеча, - возле крыльца сахар грызет.

 

-Предатель… Если п-пес, смог уступить чужому это уже не пес, - сказала Кира, снимая с гвоздя ружье.

 

-Тише - тише! На поворотах!- Скороговоркой сказал Миша, преграждая ей путь,- если ты злишься на меня, то животное не в чем не виновато. Не надо вымещать, свою злость на нем, лучше отдай его мне.

 

-Иш-ты, какой шустрый. А с чего  т-ты взял, что я Хищника забивать иду, м-может…

 

-Ага, в лес по грибы…., - усмехнулся тот, - не смеши, Кира.

 

- Успокойся, я только хочу его не много привести в  н-нормальный вид и взять с собой в деревню,  у меня там вечером роженица, а  м-многие не рады моим визитам. Доволен?

 

- Нет, - забирая оружие, сказал он, - не доволен. Ты лучше себя в порядок приведи, это у тебя лучше получается, а я пока этим займусь. Хм, как никак профессия.

 

-Миша, что тебе от меня н-надо? Не пойму? Зачем ты мне все рассказываешь о себе? Н-не боишься, что…, - она неопределенно кивнула головой в сторону.

 

- Не боюсь. Не расскажешь. Ты многих тайны хранишь и мою не скажешь, только свою схоронить не получится. Правда?

 

- Правда… Черт, Катька опять гадать притащилась, говорила ж не зачем, - с этими словами Кира вышла. Слов Миша не слышал, только судя по выкрикам женщин - было понятно ругаются. Зло хлопнув дверью на пороге стояла Кира:

 

- Дура! Жить, еще не начала, а у нее горе! Знает ли она, что такое горе?!

 

- А  ты знаешь? – осторожно спросил Миша.

 

- Знаю, лучше других. Может, у меня т-тоже было все как у этой…, - Кира запнулась, - пустышки… только беда вошла в дом, когда брату захотелось легких д-денег. Легкие деньги лежали в сейфе отца. Был скандал, а потом у меня в сумочке н-нашли, несколько купюр…, - на глазах Киры блестели слезы, - меня заклеймили словом – воровка, а дальше больше,  я оказалась беременна. Человек, с которым  встречалась, узнав о  н-новости, испарился, умно, за развращение несовершеннолетних статья.  Мне же пришлось раздвигать ноги, сидя на «операционном» стуле… чтобы вернуть долги, я устроилась на работу, начались п-проблемы в колледже…точки над и расставила неожиданная встреча с отцом моего ребенка, этой т-точкой стало, то что со злости он толкнул меня на рельсы, под электричку… - по бледной щеке скатилась слеза. Шумно вздохнув Кира, продолжала, - тебе наверно доложили о леснике? Да, ему я обязана жизнью… к-когда врачи, пожимают плечами на вопрос – будет ли жить?... А знаешь, что самое обидное? Однажды я видела семью. Они были такие счастливые, далекие  и чужие. Нет, это я для них  чужая теперь….,- голос девушки сел и она, по-детски растирая глаза кулаками, заплакала, нервно подрагивая худыми плечами. Человек стоял рядом, понуро опустив голову, разглядывал трещины на досках.

 

 

***
 

На следующую ночь Михаила разбудили голоса и шум у Киры наверху. В дверь постучали, на пороге стояла Пульхерия сказала, что Чертовка к себе зовет. Когда поднялись в комнату, то увидели много людей, на столе лежала женщина в разорванной и окровавленной одежде, «знахарь» стояла возле нее и мерила пульс. При появлении Миши, она даже не повернула головы :

 

- Слушай меня внимательно. Хотел помочь? Получай. За Нину и Захара, отвечаешь головой, - она кивнула в сторону красивой женщины обнимающей испуганного ребенка, - в мое отсутствие всю опеку за них я перекладываю на твои плечи… и не дай бог..., - Кира говорила  особенно, в ее голосе чувствовались ноты металла.

 

- Что случилось? – только и спросил он.

 

-Горе. – Она посмотрела на него, и ее глаза небыли зелеными как прежде, они были даже не карие – они были черные, как ночной мрак…

 

- Где Михайловна?

 

- Нет больше Михайловны…

 

- Кто? – не унимался Миша.

 

- Тот, кто и ее…, - Кира набрала в шприц лекарство. По помещению прошлись недовольное бормотание.

 

- Из города, когда помощь придет? – спросил он.

 

- Не придет… И не в город ее повезу, а тропами тайги, за болото,  по ту сторону. Скоро Хищник  приведет проводника.

 

- Сколько туда пути?

 

- Два дня…

 

- Она не выдержит дороги, - насторожился Миша.

 

- Выдержит, т- тут у нее сестра и сын остались….  На войне с простроенным сердцем до оков  д - доползали…- сказала Кира, а Михаил немного расслабился, слыша  ее обычную речь. По  помещению вновь прошелся  рокот:

 

- Что она знает о войне?

 

- Ей нельзя верить…

 

- Куда это Чертовка собралась?

 

- Ведьма же…, - тут голоса говоривших оборвались, так как в помещении появилось новое лицо. Мужчина был одет в белое и смотрелся более чем странно. Как  и при первой встрече с Чертовкой его лицо скрывал  копюшен.  Вошедшему не дали  сделать и шага, к раненой и Кире.

 

- Кто такой? – спросили из толпы.

 

- Проводник! Пропусти! – сказал мужчина, снимая копюшен. Удивленные, недовольные и испуганные взгляды уставились на человека. Кто отошел вплотную к стене пропуская его, кто во все глаза смотрел боясь моргнуть, с чьих –то губ сорвалось – « вурдалак ». Миша же нервно дернул плечом, но вида не подал.

 

Казалось, природа зло пошутила над лицом лесника, сделав из нее  маску, но мало того, что она изуродовала его кожу: от брови к щеке тянулся глубокий шрам, а кончика носа и вовсе небыло, на лбу  была видна кость черепа.

 

Лесник не обращая внимания на реакцию окружающих, тяжелыми шагами подошел к столу, аккуратно взял на руки женщину и,  оглядев толпу взглядом, остановившись им на Мише, вышел. Кира сорвала с вешалки черный плащ и хотела  идти следом, но Михаил взял ее за руку:

 

 - Будь осторожна.

 

- Хорошо, - ему показалось, что она немного улыбнулась, - береги сестру Наташи и сына. Я вернусь на н - новую луну… - с этими словами Чертовка вышла…

 

…Все дальше и дальше от поселений, в глубь тайги, неизведанными ее тропами, через затерянное кладбище,  мчится черный всадник и несет он не смерть, а жизнь на руках своих.

За ним, не отставая несется белый, будто тень преследует его. Их путь лежит к краю земли, против времени, потому что они сыграли со смертью в игру, и на кону стоит высокая цена – жизнь…

 

Человек в черном останавливает лошадь, а впереди лежит болото, конь же нетерпеливо топчится на месте ожидая новой команды.

 

- Ты уверена? - Спрашивает мужчина подъезжая к всаднице, бережно обнимающую женщину, - ты действительно хочешь ступить, по другую сторону?

 

- Да.

 

- А не боишься ли ты, что оттуда возврата нет?

 

- Я  д-давно не верю в сказки, - отвечает всадница.

 

- Однако, ты здесь?

 

- Здесь… ведь когда-то нужно оправдывать свое п-прозвище? – невесело улыбнулась человек в черном, - не правда ли – вурдалак? – и оба, как – то зло рассмеялись.

 

- Ладно, - сказала Чертовка, обрывая смех, - ты ведешь через болото. Предстоит долгая и опасная дорога, а время против нас…

 

 

***

 

 

Прошел месяц.

 

 

Последнее время Михаил  только и делал, что курил. Бродил из угла в угол комнаты и курил, курил, и курил. На столе пока мирно, лежал заряженный «макаров». Ожидая своего часа.

 

 Красивая женщина сидела в углу, возле кровати, где спал мальчик и молча следила за ним.  Ее звали Ниной, она была сводной сестрой Наташи, женщины которую, накануне, едва до смерти не забил собственный муж, а произошло все банально до тупика. Мужики очередным вечером напились, «нажрались» до такой степени, что украли соседские Жигули, машиной выбили двери местного магазинчика так как решили украсть водки, тут некстати подоспела Михайловна. Слово за слово, дошло до драки, участковую толкнули и женщина напоролась на стекло, неудачно… Убийцей оказался муж Наташи, Антон. Так вот, недовыпив  водки, мужчина вернулся домой не в настроении. Свое «ненастроение» он выместил на жене, да был таков. Нина же не растерялась, подняла шум, в итоге умирающая Наташа оказалась у Чертовки.

 

Продолжение истории оказалось скучным, Антон пропал. В деревни, начинали злиться, ходили нехорошие слухи, что Наташа, умерла, а Чертовка была такова. В итоге Нина боялась выйти на улицу, от злости люди могли выместить на ней и племяннике негодование. Мише пришлось взять отпускные, что бы больше времени проводить с гостями. Ведь  слово есть слово.  Тем более  слова Чертовки начинали сбываться. Однажды на идущую женщину, по пути к дому, напал бандит, им оказался Антон. Если Михаил неподоспел во время, то кто знает, чем бы закончилось…нападавший неожидал, что через мгновение  он окажется на земле, вот только ловок преступник был, ранил Михаила в ладонь, да был таков. Только Миша был не так прост, вынув оружие. Он выстрелил. Человек упал….

 

- Она редко с кем сходиться, - наконец заговорила Нина, отрывая его от своих мыслей.

 

- Кто? – непонял Миша.

 

- Чертовка, то есть Кира, - высокомерно разглядывая его, сказала женщина, - и немудрено: оба немногословные, с местными держитесь на расстоянии и  благородные – держите слово, как один. Даже внешне темноволосые да светлоглазые. Незная  вас, можно подумать как брат и сестра…- она недоговорила, так как увидела на  пороге стоящую женщину – это была Наташа. Только другая, буд-то ее подменили и небыло никого несчастья. Она улыбалась, добро и весело сверкая глазами. Нина закрыла рот ладонью и вскрикнула,  сестра засмеялась и обняла ее. Оставляя женщин, Миша почти бегом, поднялся на верх по лестнице. Киры дома не оказалось.

 

 Он редко прислушивался к своим чувствам, больше полагался на логику, только сейчас, ему казалось, что кто-то  нашептывал на ухо, что  с Кирой  беда.

 

Мужчина молча прошел в комнату, необращая на радостные всхлипы женщин, взял оружие со стола, несколько запасных обойм и так же молча вышел…

 

 

***

 

Больше  недели над тайгой, стояла невыносимая жара. Она сжигала легкие и кожу людей. Вода из колодцев, ушла в глубь. Урожай погорел. Из леса тянуло запахом гари, говорили, что тайга горит, огонь подбирается к поселениям.  А солнце стояло высоко над горизонтом, буд-то боги всего мира прокляли это место.

 

На шестой день, на небе нависли тяжелые тучи, раскаты молнии зверствовали в лесу тайги, но ни дождинки, ни капельки не упало на землю. Так продлилось, еще несколько дней…

 

… Сегодня небеса еще больше издевалось над людьми, как  толпа над женщиной привязанной к столбу. Тучи нависали над головами и казалось вот –вот сорвутся в ураган на грешную землю.

 

Женщине же кричали мат в след. Обвиняли во всех грехах, даже природы. Кто швырял камни в нее, кто плюнул в лицо, кто больно ударил в скулу, потом ей на лицо попал бензин, раны обожгло, в нос ударил едкий запах. Были такие, что задавали нахальные вопросы, но она ничего не отвечала, только переводила уставший взгляд с одного человека на другого. Молча ждала своей невеселой участи.

 

- Скажи что – нибудь, ведьма? Что ты молчишь? Так сдохнешь ничего, не сказав? – спросили ее.

 

- Бог, рассудит, - сказала Чертовка, только зря сделала, стоящий рядом, ударил ее так, что она  запрокинула голову и ударилась затылком о деревянный столб. Из носа пошла кровь.

 

- Что с ней церемониться!

 

- Поджигай! – крикнули из толпы и человек с зажженным «факелом»  направился к женщине. Только  не суждено было ему дойти, откуда –то сбоку вышел человек с оружием и выстрелил в идущего, но никто не заметил этого. Одновременно в землю между Чертовкой и поджигателем, ударила молния. Люди закричали и как перепуганная стая разбегались в разные стороны. Через несколько минут, ни души не было, только мужчина, стрелявший в человека, обнимал освобожденную пленницу:

 

- Я с тобой… с тобой, - говорил Михаил, целуя ее в лицо, потом вновь обнимая, девушка в ответ крепко обхватила его шею, буд-то боялась отпустить. По ее щекам текли слезы, смешивались с каплями дождя. Дождь разошелся так, что мужчина и женщина, через несколько минут были мокрые до нитки…

 

 Небо же над людьми, смеялось громом, проливало градом слезы счастья, а  на многие километры от поселения, за болотом, в самом сердце тайги, стоит замок высеченный  из камня скал.  Укрыт  он от глаз цивилизации, так, что незнающий в век не сыщет его.

 

На балконе его стоит седая женщина, а рядом с ней человек по прозвищу «вурдалак». Сейчас они спустятся по каменной винтовой  лестнице, туда, куда недоходят даже подводные реки и зайдут в подземный зал, скрывающей тайну человечества. Нет, это ни золото, ни затерянная целливизация, не пережитки древней культуры – это гигантская библиотека,  собравшая все ответы на вопросы, в своих книгах и рукописях. Это тайна, которую хранят отшельники и лелеют, как дитя. Кто знает, может в будущем, она принесет добро или зло…

   

                                                                                      21. 02. 2009.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Загляните почитать мои стихи. Там их много -- на любой вкус:

http://www.litkonkurs.ru/index.php?dr=17&luid=2302
 
В качестве аванса -- вот это стихотворение, недавнее:
 
Памятник отцу
 
Еще одна вдова,
Еще одно сиротство...
Седая голова,
Лучистые глаза...
Закончилось его
Геройское отцовство.
И выросла трова
И высохла слеза.
 
Подержанный рабай,
По-русски по бумажке
О доблести давай
Его и доброте...
А маме, мне с сестрой
Секунды эти тяжки.
Прощай отец, прощай... –
И все слова – не те.
 
Поставлены цветы
К подножью обелиска
И камешки легли
На черный монолит.
Гляди, отец, гляди,
С него на нас, мы близко.
Такой красивый ты,
Костюм удачно сшит...
 
Метели и дожди
Просыплются, прольются...
Гляди, отец, гляди,
Кто навестить придет...
Господь, вознагради
Его – и пусть зачтутся
И подвиги отца и доблестный уход...

 

 
           Я   отдаю вам свое сердце…

                                        

                                         
 

 

 
 «... я иду к тебе, через время, через  тысячи километров - сделаю тебе шаг на встречу. Ты только дождись меня. Я сохраню для тебя лучшее, не смотря на ту боль в моей душе, которую оставили следы прошлого. ты только жди.  я приду к тебе нежданно, нажму звонок и скажу - здравствуй...»

 

 

  я прикоснулась кончиками пальцев к холодному стеклу зеркала. какие  тысячи километров? при чем тут дверной звонок, если там, в начале 20-х, их в помине  не было ?  и  что за странные мысли приходят в мою голову? Совсем с этим проектом cойтис ума можно! А может и не в проекте дело? Может зеркало во всем виновато? права была соседка, брать  у покупщиков, что-либо дурного стоит.  Зеркало, конечно большое почти во всю стену. А кто его знает, может зеркало - вампир? как пишут любители мистических историй: отражало темную сторону дома, так и так пропадали люди.
 

 

 - это бред, какой - то, - обратилась я к своему отражению в зеркале, - в моей голове полная ахинея. Я просто устала.- и  кивнула  себе в знак согласия: - нужно лечь спать, ведь завтра еще один новый день. ох, шеф опять  начнет, что проект, не вовремя здан. - я  прошлась по комнате и вновь заговорила с зеркалом, - а как ты думаешь? там, в дореволюционные годы было все по-другому? И рекламу снимать не нужно было? Нарисовал, наклеил, и счастлив? да, откуда ты можешь знать? ведь ты всеволишь зеркало, - сказала я и пошла спать...
 

 

 

 

 

 

 

 

 на следующий день, зло хлопнув дверью. Забросив  папку с рисунками, куда - то за диван, я пожаловалась зеркалу: - нет, ты представляешь!!!? я ему эскизы, а он мне!!! Марина Владимировна, может мы после работы обсудим??  какой  хам?! Видите ли, на меня плохо влияет работа в офисе, а кофеин, не тормозит мозги!!! козел!! да, мой шеф козел! Задал мне головоломку! А у меня воображение может, отключили! И все!! вот, скажи. Почему я не родилась, например, сто лет назад? Графиней, например и все такое? Может, счастливее была?   - я повернулась спиной к зеркалу, продолжая бубнить себе под нос, как из- за моего плеча донеслось:
 
 - … это ты шумишь?
 

 - что?- непоняла я. В комнате кроме меня никого не было: - странно. Почудилось?
 

- милая. нешуми. спускайся к нам! - донесся звонкий голос из зеркала. Я же со страху, начала двигаться к зеркалу, на голос, вместо выхода. Спросила: - это вы мне?
 

- мари, дочка, ты в комнате?!
 

- с ума сойти, - пробормотала я, прикасаясь к стеклу, - мне пора пить валерьянку. Дожилась, что разговариваю с собственным отражением, - я протянула ладонь дальше, стекло оказалось мягким, как бархат. Несколько шагов и я уже стояла в смежной комнате. Странно. Такое же зеркало и комната… Нет, другая.
 Много фотографий. Старинных платьев, в открытом шкафу. Кровать постелена по – другому, да и обстановка по меркам наших дней была бедноватая. Я взглянула, в свое отражение и увидела на себе длинное платье, аккуратно собранные  волосы, хорошо, что лицо мое.
 

- мари, дружек. Ты здесь? Можно? – в комнату вошел человек в форме.
 

- да.- скупо ответила я, разглядывая пожилого человека. – я, где?
 

- дома. С тобой все нормально? Голова не болит?
 

- нет, не болит… А какой сейчас год?
 

- о господи! – мужчина схватился за вески, - неужели опять?! Ты вновь ничего не помнишь?
 

Я поняла, что нужно что – то сказать или закончиться плохо: - папа, если у меня и бывают… то, что  не могу… многое вспомнить это не значит, что я сумасшедшая. Я просто не много запуталась в числах…
 

Кажется, угадала: - обошлось, слава богу, я  то старый идиот, подумал, что у тебя опять… Сам – то забыл, что сегодня мы едем к Андрею Панычу. Вот почему ты спрашиваешь. Сегодня 12 декабря 191… года.
 

- 191… – го? Интересно, - пробормотала я.
 

- что? Что ты сказала мари?
 

- ничего.- пожала плечами я.
 

- ладно, собирайся. Кстати, с нами мама не едет, а наш дядя Кирилл Кириллович соизволил удовольствие. – сказал отец, закрывая за собой дверь…
 

 

 

 

 

 

 

« …Дурдом какой–то… сама напросилась, все ныла, хотела в другой век. Вот и попала. А как вести-то себя? Что делать? А что будет, если я останусь здесь навсегда? Хм, а почему бы и нет? Ведь у меня такое чувство, что я здесь была...» - думала я, поднимаясь в залу приемов, делая вид, что слушаю свою старшую сестру. Ах, да у меня есть сестра Даша.
 

- … и не делай такое растерянное лицо. Там все–таки офицеры будут, - очнулась я на последних словах сестры.
 

- какие офицеры? Ты про что?
 

- Ты, где витаешь? Это светской прием, там будут все «сливки» общества…– Даша замолчала на полуслове и  сделала ангельское лицо, как только нас стали представлять гостям.
 

«подхалимка»,- подумала  я на Дашу,- «похоже, что мир мало изменился, лишь внешне. Лож, лицемерие и еще черт знает что, всегда пользовались успехом…»
 

- Марина Владимировна, - я обернулась к хозяину вечера и увидела мужчину в белой форме,  при виде его, я почувствовала испуг, -   позвольте вам представить кавалер ордена св. Елены  Константин Андреевич Колосов. – продолжал хозяин дома, как только к нам подошел человек невысокого роста. По нему было видно, что он хочет избавиться, от толстенько старичка, с бегающими глазками. Поэтому сразу, улыбнулся мне и начал разговор.
 

 - очень приятно, - я протянула руку, опять  странные чувства, сердце екнуло, когда офицер поцеловал руку, я готова была поклясться, что знала его раньше. Только не могла вспомнить…
 

- взаимно, - он взял меня под руку, - марина Владимировна, на балах есть две вещи…
 

- какие же?
 

 -  даму приглашают на танец или проводят время за беседой. Вы подарите мне вальс? – поинтересовался мужчина.
 

«черт побери, еще опозориться не хватало. М-да, театральное представление – дизайнеры осваивают мазурку или, что там, вальс? Весело…» - подумала я, а вслух вырвалось: - нет! Дело в том, что я не… благодарю, но… мне нельзя…
Словом, может лучше не стоит?
 

- хорошо. Только наволнуйтесь. Шампанское? Оно помогает почувствовать себя лучше. Ведь это ваш первый выход в свет? Как я понимаю?
 

Я кивнула. Если бы он только знал, что о балах я знала из «войны и мира».
 

- знаете, наверно говорить даме или барышне…  простите, вы курсистка?
 

- да, - неуверенно сказала, соображая над незнакомым словом, - в прошлом году закончила.
 

- поздравляю, вас. Так вот, говорить такое даме не скромно, но  все же… - Луконин  прищурил карие глаза, - меня такое чувство, что ваше лицо мне знакомо. Мы не встречались раньше?
 

 Как пишут в романах, настала долгая пауза. Я почувствовала какую – то пустоту, боль и почему–то страх, что раскроют  тайну. Только что? Мне захотелось, что бы он ушел, исчез из моей жизни  - навсегда.
 

  - я бы и сама хотела это знать, Константин Андреевич.
 

- всмысле? – он нахмурил брови.
 

- говорят, что у меня провалы в памяти – амнезия.  Мне пора. Прощайте… - и я спустилась вниз по лестнице, все еще чувствуя его удивленный взгляд вслед…
 

 

 

 

 

 

 

 

 

Поспать мне удалось всего несколько часов, путешествие во времени заняло около 4 часов. Вернулась я  к 5-ти утра, с помощью все того же зеркала. Наверно. Просто я не помню, как оказалась дома, как проснулась на диване.
 

 Что  не говори, а на работе ко мне пришло долгожданное вдохновение. Рука болела от  множества эскизов. Я  не заметила, как на пальце появилась мозоль. Только о чудо, мне впервые в жизни, было все равно на проект, на мозоль и прочие мелочи.  Мои мысли были заняты, происшествием ночи. У меня было предчувствие, что мы встретимся вновь. Ведь, что я не говорила тебе, в тайниках души я желала встретиться с тобой вновь. Наша последняя встреча пробудила в душе, много вопросов и сомнений. Будто я спала все это время, а ты разбудил меня…
 

И вот я дома…
 

 Сейчас иду по снежному тротуару парка. Мимо меня проходят пары, дети играют в снежки, курсисты идут домой с занятий, проезжают экипажи, город живет своей жизнью. Меня окликнула Даша и помахала рукой, когда я оглянулась назад, то за забором парка,  увидела, как из экипажа вышел человек. Постояв не много, он резко оглянулся назад, как будто почувствовал мой взгляд. Я же зашагала параллельно забору прочь от мужчины.
 

- Марина Владимировна!
 

Я шла не оглядываясь. Совсем близко прозвучал его голос: - Марина… что же вы… бегаете от меня? Мы… мы  не дети, в конце концов?- Колосов говорил, тяжело дыша, отрывисто. Похоже, он бежал за мной: - Да, что же вы… подождите!- он поймал меня за руку, а я подумала, что железный забор, отделяющий нас, это целый век, между нами.
 

- Что вам нужно, Константин Андреевич? – наконец сказала я.
 

- Мне нужно поговорить, Марина Владимировна. Если бы вы знали, как я виноват перед вами…
 

- Константин… я не понимаю… если вы о приеме, то ничего страшного нет…
 

- …Простите меня. - Перебил он, - Простите, что не уберег вас… вы – та женщина, перед которой нужно стоять на коленях. Вы – ангел… не просто ангел. Вы - ангел хранитель…
 

- Что? Что ты знаешь обо мне! Я не помню, я не…, - я поперхнулась собственными словами, - Господи, как же страшно… ничего не помнить.- Я заговорила тише, потому что на нас стали оглядываться прохожие, - Константин Андреевич,    расскажите мне. Прошу. У нас мало времени. С каждой встречей, его все меньше.
 

- Почти десять лет назад вы участвовали в военных действиях. Вы –  медсестра, которая спасла мне жизнь… вот, где я видел вас Марина Владимировна.
 

- Это не сон, это кошмар какой-то, - пробормотала я.
 

- Я верю, что вы вспомните, все… и простите…
 

- Неужели это так важно, для вас?
 

- Да.
 

- Мне нужно идти. Меня ждет сестра.- Я хотела идти, но он не отпустил мою руку:
 

- Пообещайте мне, что мы встретимся вновь?
 

- Обещаю, Константин Андреевич.
 

Когда я подошла к Даше. Сестра ехидно заметила: -  У тебя испуганный вид. Он говорит о многом. Нужно прятать истинные чувства, они делают слабее.
 

- Непонимаю о чем ты?
 

- Думаешь, я поверю? Ни капельки. – сестра остановилась, - ты думаешь спасти его? Бесполезно, мы все равно победим, или его расстреляют, или погибнешь ты. В этом мире за все нужно платить. Иногда ценой жизни.
 

- Ты чудовище, Даша. – сказала сестре и зашагала прочь.
 

Я шла по незнакомым, улицам прошлого века. Одна. Без цели шла, не оглядываясь назад.  Все  думала над словами Даши. Неужели она права?  За любовь к тебе придется заплатить? Получается палка о двух концах? Он или я? Я или он? Как много мыслей, от них, слегка кружиться голова. Я дотронулась рукой до носа, пальцы окрасились в кровь. Что происходит? Я стою на перроне? Вокзал? Декорации сменили друг друга? Нет. Просто память неожиданно решила посетить  хозяйку…
 

Интересно сколько мне было, когда увидела впервые Колосова? Четырнадцать или пятнадцать? Нас представил мой отец, с Константином Андреевичем была прекрасная дама, он смотрел только в ее сторону. Куда мне было девчонке с веснушками на носу, до самой богини оперы?
 

 

Я незаметила, как в мое сердце закралась любовь к нему. Ведь только он мог говорить так, о музыке, поэзии, родине, войне и мире. Именно он научал меня многим  хорошим вещам. И самой главной – любить отечество. Только в этом человеке могла сочетаться детская наивность и хладнокровие военного, одновременно.  С каждой новой встречей,  я понимала, что погибла. Что  он никогда не узнает, о моей первой любви. Я просто несмогу сказать ему это, у меня нет, той смелости и силы духа, как этом человеке…
 

Однажды вечером, я узнала, что завтра Колосова и других офицеров, поездом, отправляют на войну. Завтра же семья едет на юг к родственникам. Уже завтра…
 
 Вокзал. Мы стоим с Дашей на перроне. Ждем гувернантку, она и дядя, встречают маму с племянниками. Отец пошел договариваться на счет билетов. Сестра как всегда не может обойтись без гадостей. Говорит больно, ядовито, в своем стиле.
Мне неприятно. Я вырываю ее руку и убегаю прочь, в купе поезда. Только вот, через минуты он увезет мою семью на курорт, а меня на фронт. В поезде мое присутствие замечают не сразу. Посовещавшись, солдаты отводят к доктору. Тогда на меня впервые повысили голос. Доктор  говорил, что детям на войне не место и что-то в подобном духе, только поезд назад не повернешь…
 

Так я оказалась в военном госпитале при действующей армии. Говорят, человек ко всему привыкает, и я привыкла слышать гром снарядов, видеть боль раненых и смерть. Помню, как меня рвало за сараем, когда на моих глазах  отрезали 17-летнему юноше обе ноги. Война – страшнее слова нет…
 

Колосова я видела лишь однажды, когда поездом эвакуировали тяжело раненых. Константин Андреевич стоял напротив моего вагона, разговаривал с главнокомандующем. Мое лицо скрывала тень, а платье медсестры делало старше, и он прошел мимо, даже не взглянул в мою сторону.
 

После случая я стала проситься у доктора, что бы отпустили в «полевые медсёстры». Он не пускал, говорил, что еще семью создавать, а то покалечит или снарядом разорвет. Который раз я выходила из кабинета почти в слезах, как столкнулась лицом с Колосовым.
 

- Марина Владимировна? Луконина?
 

- Здравствуйте, Константин Андреевич,- сказала, а сердце предательски «сжалось».
 

-Что же это вы на фронте? Да, еще в таком виде?- удивился офицер.
 

-Выполняю свой долг…
 

- Что выполняете? Долг? К черту долг! Вы подумали о родителях? Это не роман! Это  война!- он не кричал, он говорил громко,- завтра же Марина Владимировна, я позабочусь о том…

 

- Вы не о чем не позаботитесь! - Закричала я, - это моя жизнь и мое право распоряжаться ею! Вы не имеете право! Я вам никто. – уже спокойнее сказала я, - Константин Андреевич, вы выполняете долг офицера, я же долг гражданина.
 

- Конечно, - мне показалось, что его голос дрогнул. Только  от чего? От моих взрослых слов? Или от их смысла? Последнее сказанное им  развеяло мои сомнения, - мари, я ценю ваш поступок, только ваш отец не простит смерти.- Он положил свои руки мне на плечи.
 

- Вы ничего так и не поняли. Константин Андреевич, простите, но вы дурак, - я оттолкнула его и побежала прочь по коридору…
 

…Совсем рядом с окопом упал снаряд и окатил дождем из земли. От страха у меня дрожали руки. Это не госпиталь. Страшно-то как. Что делать? Как перебинтовывать? Думала я, перевязывая голову солдату, одновременно что-то говорила офицеру, которому осколком разворотило весь живот. Все понимали, что офицеру не жить. К нам подобралась медсестра. Оставив на нее раненых, я выползла из окопов.
 

Хотелось плакать и кричать от страха и бессилия, перед этим адом. Но я ползла вперед. Надежда здесь бессильна, здесь нужна нечеловеческое бесстрашие и удача, лишь одна мысль двигала мной, что на месте каждого солдата можешь оказаться и ты.
 

Колосова  я увидела неожиданно, даже мельком. Он был верхом. От разорвавшегося снаряда, его лошадь встала на дыбы и придавила Константина Андреевича. Кто-то крикнул мне, что там мины. Там был ты.
 

 Здесь, на войне я забыла  все молитвы и молилась, как могла. Господи, сохрани его жизнь, лучше забери мою.  Если он умрет, моя жизнь будет ничто. Спаси и сохрани. Помилуй наши грешные души…
 

Он был жив! Хотя в полуобмарачном состоянии. От счастья я поцеловала его в сухие губы. Мне было все равно, о последствиях. Главное он был жив. Только добраться до «своих». Вновь в метрах ударил снаряд, на мои глаза начала  стекать кровь. Я ничего не слышала, лишь по твоим губам прочитала свое имя. Потерпи, только не умирай! Это будет нечестно, когда до окопов рукой подать. Господи, как же я устала, но я не имела право быть слабой. Россия не прощает слабостей.
 

Когда мы добрались, у меня забрали тебя. Я  еще прошла несколько шагов, прежде чем впасть в болезненный обморок, расплатившись богу своей памятью…
 

…Через неделю, меня уже будет встречать семья, все благодаря доктору. Константин Андреевич  несколько месяцев будешь, лечиться в госпитале, а потом вновь вернется на фронт. Отложив нашу встречу на долгие годы…»
 

 

 

 

«… опять я стою напротив зеркала, все в тех же джинсах. За моей спиной мигает монитор компьютера, выдавая годы твоей жизни. Почему? Столько жертв и ради чего? Что бы смерть настигла тебя в кабинете, своего же дома? От руки своих же солдат?
 

Пожалуйста, зеркало подари еще полчаса встречи с тобой? Я закрыла глаза. Прошу, я найду правильное решение  времени. Мой выбор сделан, все решено. Когда  я открыла их, то уже стояла в прихожей твоего дома. Все двери были открыты, поэтому я без труда подошла к человеку сидящему за столом кабинета и обняла его за плечи. Он вздрогнул.
 

- Я не хотела пугать вас Константин…
 

- Марина…? Что вы здесь делаете? На улице не безопасно, - он указал в окно на солдат с винтовками и красными лентами на рукавах.
 

- Мне не привыкать, - улыбнулась я, - идемте, нужно спешить.
 

- Куда? – спросил он, но из-за стола все же встал.
 

- Через час, вас расстреляют. Идемте, я здесь, что бы помочь вам.
 

- Может и к лучшему?...
 

- Нет! - Вырвалось у меня, - если вы умрете, я буду никем. Идемте.- Я потянула его за руку, - много лет назад, я могла оставить вас умирать, там, на войне, но я не оставила. Не отпущу и сейчас.
 

- Вы все вспомнили?
 

- Да, и если не последуете, за мной, я не прощу вас никогда! Я понимаю, прошло столько лет, но я выполняю свои обещания. Может вот она, та обещанная мной встреча? – мы зашли в мой дом, поднявшись по лестнице, остановились напротив зеркала во всю стену: - Константин, если вы любите меня, то примите, мой дар – прожить, мою жизнь. Понимаю, это безумие, но только так, я могу помочь вам.
 

Он молчал, понуро опустив голову, а когда поднял ее, в его глазах блестели слезы.
 

 

- Скажите мне? Почему вы не скажите?
 

Он молчал.
 

- Константин Андреевич?
 

- Бедная девочка, вы отдали за меня все: честь, семью, любовь, а сейчас отдаете мне самое дорогое - свое сердце, свою жизнь. А  я? Что же я? Несмог дать даже любви? Я не могу, сделать этот шаг без вас. Дайте мне вашу руку, здесь я не оставлю вас... Потому что там, без вас я ничто.
 

Я кивнула в ответ и протянула ему свою руку…»
 

 

 

 

«… Будильник  звенел,  наверно  уже  полчаса.  Так  не  хотелось  вставать, выбираться из теплой  кровати.  Константин открыл сначала один глаз, потом открыл второй.  Подумал поспать еще, с часок, но  не  дал  вой  сирены пожарной машины за окном. 

 

Что же это такое? Сначала водитель говорит, что заболел. Придется тащиться на остановку, а машину прогревать лень.  Потом  сны не понятные сняться, что он был военным   и  вот  еще сирена.  И  гарью пахнет?

 

Мужчина соскочил с кровати   и   как был в халате  и в   тапочках выбежал   на улицу,  к  толпе зевак.

 

Горела смежная   квартира, в   соседнем  подъезде.  Пожарные успели,  помочь выбраться   пострадавшей.  Погорельца    посадили  на скамейку и  в ее  чертах, он  узнал девушку из сна.

 

Что- то шептало ему на ухо спросить  ее   имя…

 

 

- Марина? - Она не откликнулась, но голову все же повернула  в  его  сторону, --  меня  Костей зовут,  я  ваш сосед.   Можно я   вам,  помогу ?  А то вы совсем  в одной майке  замерзните? Вставайте…- девушка  неопределенно кивнула, но все же встала.

 

- А  мы разве раньше встречались? – спросила  она, - ведь вы знаете, мое  имя?

 

- Полное, честно, не знаю…

 

- Луконина. Марина Владимировна.

 

- Да? Очень красивое имя, - улыбнулся мужчина и помог ей подняться по лестнице, а когда они зашли  в квартиру, то в  прихожей  солнечный свет упал на зеркало во всю стену…»