Гумбез Манаса В верхней горной части прекрасной долины Таласа, там, где река тысячелетиями разработала извилистое русло между Кыргызским хребтом и Таласским Алатау, неподалеку от села Таш-Арык на древнем кладбище расположен один из интереснейших архитектурных памятников Кыргызстана. Он издавна слывет в народе под названием “Манастын Кимбезю”, т.е. мавзолей Манаса (Гумбез Манаса) – легендарного батыра-героя кыргызского эпоса. Вся долина Таласа в народном представлении овеяна воспоминаниями о событиях, запечатленных в огромной эпической поэме о Манасе, о его славных дружинниках – сорока богатырях “кырк - чоро”, о его сыне Семетее и верной жене Каныкей.
Здесь, в долине Таласа, по преданию помещался военный стан, куда отовсюду стекались к Манасу кыргызские богатыри, готовясь к походу против кровного врага своего народа. На Вершину горы Камыр посменно поднимались дозорные Манаса, чтобы следить за возможным появлением неприятеля. Тут, в обнесенном огромной стеной-валом обширном заповеднике Кулан-Куруке, Манас держал жеребят от своего коня – тульпара, а в ущелье Ово, есть урочище, где стояли лошади Манаса.
О громадном, величиной с туловище верблюда, камне близ дороги, ведущей к Кенкольскому ущелью, говорят, будто Манас поднимал его, чтобы высечь огонь. В ущелье Капка показывают изготовленные Манасом ясли, подле которых он привязывал своего коня и взимал с проезжих торговцев одну сороковую часть их товаров в качестве пошлины. В полутора километрах к западу от Гумбеза бьет родник Манаса, где герой часто сиживал под огромным, давно исчезнувшим деревом. А, на полдороге, из Таласа в Ташарык еще на памяти дедов рос неподалеку от берега реки колоссальный “тополь Манаса”, под тенью которого якобы помещалось до 1200 баранов. От пня этого дерева и ныне поднимаются два гигантских побега.
У вершины Ичкеле-Тау находится скала, где, по преданию, был тайно погребен Манас и схоронены его сокровища. Но точно этого места никто указать не может, так как все присутствовавшие при погребении были убиты. По сказанию, после смерти Манаса его верная жена Каныкей, дочь Карахана, обосновалась в долине Таласа, и только настойчивые понуждения двух узурпаторов, выйти за одного из них замуж заставили ее бежать к своим родным в Бухару. Считается, что в долине Таласа появился на свет сын Манаса – Семетей. Сюда к нему прилетала из Ургенча, превращаясь в лебедя, вещая красавица Айчурек. Окруженный рощицей ручеек признается местом, где она опускалась на землю. А одно из ближайших ущелий носит имя жены Семетея – Чачекей. Их много повсюду, этих мест, которые придания киргизского народа связывают с Манасом, его жизнью и деятельностью. В этом стремлении конкретизировать старинные сказания народ не мог пройти мимо чудесных развалин – изумительного по своему декору мавзолея близ устья Кенкола. Сооружение это расположено на западном склоне отдельно стоящей горы, именуемой Манастын-чокузы – вершина Манаса, так как с нее будто бы герой обращался с призывом к народу и войску. По преданию, оно было построено Семетеем, который привез сюда тело своего отца. По одной версии, Семетей даже жил в мавзолее до тех пор, пока не был убит врагами. Труп его долго лежал без погребения, птицы и звери съели мясо скелета, а из бедренных костей его люди построили мост через реку Талас.
По другому, наиболее распространенному варианту народной легенды “Гумбез Манаса” возведен его женой Каныкей. Чтобы не привлекать внимания врагов и грабителей к схороненным в могиле мужа сокровищам, Каныкей велела в надписи на мавзолее поставить имя невесты Манаса, которая, прибыв из Китая, в течение долгого времени не могла стать женой героя, так как не была мусульманкой. Говорят, будто стены “Гумбеза Манаса” были покрыты росписью буро-красной охрой, изображавшей самого Манаса, Каныкей, кормящую грудью младенца Семетея, и вооруженных кырк-чоро. Наконец, лежащие ныне внутри мавзолея три больших камня, замысловато окрашенные и выветренные, выдают за ступни верблюда и верблюжонка, принадлежащих Манасу, и за сердце его коня Аккуле.
Когда Каныкей задумала возвести мавзолей своему супругу, она призвала мастеров из Бухары, Самарканда, Бадахшана и Кашгара. Но Каныкей не остановилась на этом. Она снарядила шестьсот верблюдов, предприняла поиски подходящей глины в уголках Кокандского ханства. Нужную глину нашли, на горе Кюльпе, откуда ее караванами перевозили на место постройки. Замешивали глину в большом чане, для чего были привлечены шестьдесят сильных богатырей во главе с могучим сыном аксакала. В глину добавляли козью и коровью шерсть, а после изготовления кирпичных плиток для придания им большей прочности их опускали в особый чан и проваривали в сале нескольких тысяч козлов. Но учеными было установлено, что по составу глина похожа на местную, из близ лежащей реки Кенкол. А над процессом обжига работал недостаточно опытный мастер, о чем свидетельствует значительное количество брака. Относительно создателей памятника следует отметить, что в их коллектив входили специалисты неравноценной квалификации и, во всяком случае, во многом уступавшие их современникам – первоклассным мастерам из Бухары или Самарканда. Перечисленные дефекты дают основание предположить, что к строительству мавзолея были привлечены местные мастера.
Сам Гумбез – светлый, желтый – виден он из далека, и приближаясь к нему, испытываешь удовольствие от того, что вначале виден только общий контур, который постепенно детализируется, прорисовывается, открывая все новые черты глубоко продуманного архитектурного образа. Военные той эпохи смекнули, что если пейзаж с мавзолеем виден на далеком расстоянии из долины, то и долина со стороны мавзолея просматривается не хуже, поэтому через несколько лет после постройки Гумбеза на горе Манаса была построена сторожевая башня.
Сейчас от башни сохранился только фундамент. Метрах в пяти от него – камень, на котором оставил автограф некий Али Дервиш, сын Мухаммеда. Давно нет башни, и никто не узнает, как соотносилась она с архитектурой Гумбеза, но осталась надпись, и долго еще она будет утверждать, что Али Дервиш, владеет башней, которой нет. На портале (входной части) Гумбеза – широкая лента резной терракоты с надписью: “ Эта великолепная гробница добродетельной, целомудренной, скромной, идеала счастливых, зачинательницы богоугодных дел, четвертой опоры эпохи, славнейшей из жен, Кянизяк Хатун, дочери Эмира превосходного, почитаемого, уважаемого, источника щедрости и милости, победителя пером и мечем, эмира Абука, и да скроет аллах их тайны и да сделает рай их местом пребывания; и было это в начале месяца Рамазана, а он является месяцем Аллаха благословенного в году... четвертом”. Конец надписи обломлен.
Так как арабы пишут справа налево, то уцелела цифра, указывающая год постройки. Столетие известно – XIV век. Неизвестно только десятилетие, в которое был возведен Гумбез. По характеру начертания букв эксперты отнесли надпись к первой половине XIV века. Изучение имен показало, что эмир Абука был сыном известного хана Дувы, а Кянизяк Хатун, следовательно, приходилась Дуве внучкой. Подсчитали продолжительность их жизней, дата уточнилась 6 мая 1334 года. Набор титулов подтвердил ее.
В реальной истории эмир Абука при всей своей незначительности был представителем власти угнетающей, и такая память о нем должна была в эпосе “Манаса” поставить Абуке в ряды антиподов народов героя. Так и получилось – он упоминается в эпосе среди врагов Манаса под именем Абыке. Когда Манас умер, Абыке попытался заставить Каныкей, жену Манаса, выйти замуж. Женихом, конечно, был он сам. Получается странное переплетение. Реальный Абука – сын Дувы-хана. У него дочь Кянизяк Хатун. Она умирает, и мавзолей ее постепенно начинают считать усыпальницей Манаса.
Легендарный Манас – внук Дувы-хана. У него есть жена Каныкей. Манас умирает, и Абыке домогается руки Каныкей. Прежде всего, обращает на себя внимание родственная связь реального Абуки и легендарного Манаса: оба они потомки Дувы-хана. Этого родства домогается мифический Абыке. Ведь Каныкей родственница Дувы-хана по мужу, и женившись на ней, Абыке тоже будет иметь отношение к ветви Дувы. Реальная Кянизяк Хатун – внучка Дувы-хана. Мифическая Каныкей по мужу тоже приходится ему внучкой.
В имени Кянизяк слышится сходство с именем Каныкей, слово Хатун – это почтительное обращение. Одна из легенд доносит прямое указание на то, что Кянизяк Хатун была женой Манаса. А после смерти Манаса Каныкей приказала написать на портале мавзолея имя одной из жен богатыря, чтобы на гробницу не покусились враги Манаса. Как видим связь между мавзолеем и именем Манаса гораздо более крепкая, чем это кажется на первый взгляд. Манас как образ собирательный мог иметь несколько прототипов и один из них мог быть похороненным в Гумбезе.
Вы не можете комментировать, т.к. не авторизованы.
В верхней горной части прекрасной долины Таласа, там, где река тысячелетиями разработала извилистое русло между Кыргызским хребтом и Таласским Алатау, неподалеку от села Таш-Арык на древнем кладбище расположен один из интереснейших архитектурных памятников Кыргызстана. Он издавна слывет в народе под названием “Манастын Кимбезю”, т.е. мавзолей Манаса (Гумбез Манаса) – легендарного батыра-героя кыргызского эпоса.
Вся долина Таласа в народном представлении овеяна воспоминаниями о событиях, запечатленных в огромной эпической поэме о Манасе, о его славных дружинниках – сорока богатырях “кырк - чоро”, о его сыне Семетее и верной жене Каныкей.
Здесь, в долине Таласа, по преданию помещался военный стан, куда отовсюду стекались к Манасу кыргызские богатыри, готовясь к походу против кровного врага своего народа. На Вершину горы Камыр посменно поднимались дозорные Манаса, чтобы следить за возможным появлением неприятеля. Тут, в обнесенном огромной стеной-валом обширном заповеднике Кулан-Куруке, Манас держал жеребят от своего коня – тульпара, а в ущелье Ово, есть урочище, где стояли лошади Манаса.
О громадном, величиной с туловище верблюда, камне близ дороги, ведущей к Кенкольскому ущелью, говорят, будто Манас поднимал его, чтобы высечь огонь.
В ущелье Капка показывают изготовленные Манасом ясли, подле которых он привязывал своего коня и взимал с проезжих торговцев одну сороковую часть их товаров в качестве пошлины.
В полутора километрах к западу от Гумбеза бьет родник Манаса, где герой часто сиживал под огромным, давно исчезнувшим деревом. А, на полдороге, из Таласа в Ташарык еще на памяти дедов рос неподалеку от берега реки колоссальный “тополь Манаса”, под тенью которого якобы помещалось до 1200 баранов. От пня этого дерева и ныне поднимаются два гигантских побега.
У вершины Ичкеле-Тау находится скала, где, по преданию, был тайно погребен Манас и схоронены его сокровища. Но точно этого места никто указать не может, так как все присутствовавшие при погребении были убиты.
По сказанию, после смерти Манаса его верная жена Каныкей, дочь Карахана, обосновалась в долине Таласа, и только настойчивые понуждения двух узурпаторов, выйти за одного из них замуж заставили ее бежать к своим родным в Бухару. Считается, что в долине Таласа появился на свет сын Манаса – Семетей. Сюда к нему прилетала из Ургенча, превращаясь в лебедя, вещая красавица Айчурек. Окруженный рощицей ручеек признается местом, где она опускалась на землю. А одно из ближайших ущелий носит имя жены Семетея – Чачекей.
Их много повсюду, этих мест, которые придания киргизского народа связывают с Манасом, его жизнью и деятельностью. В этом стремлении конкретизировать старинные сказания народ не мог пройти мимо чудесных развалин – изумительного по своему декору мавзолея близ устья Кенкола. Сооружение это расположено на западном склоне отдельно стоящей горы, именуемой Манастын-чокузы – вершина Манаса, так как с нее будто бы герой обращался с призывом к народу и войску. По преданию, оно было построено Семетеем, который привез сюда тело своего отца. По одной версии, Семетей даже жил в мавзолее до тех пор, пока не был убит врагами.
Труп его долго лежал без погребения, птицы и звери съели мясо скелета, а из бедренных костей его люди построили мост через реку Талас.
По другому, наиболее распространенному варианту народной легенды “Гумбез Манаса” возведен его женой Каныкей. Чтобы не привлекать внимания врагов и грабителей к схороненным в могиле мужа сокровищам, Каныкей велела в надписи на мавзолее поставить имя невесты Манаса, которая, прибыв из Китая, в течение долгого времени не могла стать женой героя, так как не была мусульманкой. Говорят, будто стены “Гумбеза Манаса” были покрыты росписью буро-красной охрой, изображавшей самого Манаса, Каныкей, кормящую грудью младенца Семетея, и вооруженных кырк-чоро. Наконец, лежащие ныне внутри мавзолея три больших камня, замысловато окрашенные и выветренные, выдают за ступни верблюда и верблюжонка, принадлежащих Манасу, и за сердце его коня Аккуле.
Когда Каныкей задумала возвести мавзолей своему супругу, она призвала мастеров из Бухары, Самарканда, Бадахшана и Кашгара. Но Каныкей не остановилась на этом. Она снарядила шестьсот верблюдов, предприняла поиски подходящей глины в уголках Кокандского ханства. Нужную глину нашли, на горе Кюльпе, откуда ее караванами перевозили на место постройки. Замешивали глину в большом чане, для чего были привлечены шестьдесят сильных богатырей во главе с могучим сыном аксакала. В глину добавляли козью и коровью шерсть, а после изготовления кирпичных плиток для придания им большей прочности их опускали в особый чан и проваривали в сале нескольких тысяч козлов.
Но учеными было установлено, что по составу глина похожа на местную, из близ лежащей реки Кенкол. А над процессом обжига работал недостаточно опытный мастер, о чем свидетельствует значительное количество брака. Относительно создателей памятника следует отметить, что в их коллектив входили специалисты неравноценной квалификации и, во всяком случае, во многом уступавшие их современникам – первоклассным мастерам из Бухары или Самарканда. Перечисленные дефекты дают основание предположить, что к строительству мавзолея были привлечены местные мастера.
Сам Гумбез – светлый, желтый – виден он из далека, и приближаясь к нему, испытываешь удовольствие от того, что вначале виден только общий контур, который постепенно детализируется, прорисовывается, открывая все новые черты глубоко продуманного архитектурного образа.
Военные той эпохи смекнули, что если пейзаж с мавзолеем виден на далеком расстоянии из долины, то и долина со стороны мавзолея просматривается не хуже, поэтому через несколько лет после постройки Гумбеза на горе Манаса была построена сторожевая башня.
Сейчас от башни сохранился только фундамент. Метрах в пяти от него – камень, на котором оставил автограф некий Али Дервиш, сын Мухаммеда. Давно нет башни, и никто не узнает, как соотносилась она с архитектурой Гумбеза, но осталась надпись, и долго еще она будет утверждать, что Али Дервиш, владеет башней, которой нет.
На портале (входной части) Гумбеза – широкая лента резной терракоты с надписью: “ Эта великолепная гробница добродетельной, целомудренной, скромной, идеала счастливых, зачинательницы богоугодных дел, четвертой опоры эпохи, славнейшей из жен, Кянизяк Хатун, дочери Эмира превосходного, почитаемого, уважаемого, источника щедрости и милости, победителя пером и мечем, эмира Абука, и да скроет аллах их тайны и да сделает рай их местом пребывания; и было это в начале месяца Рамазана, а он является месяцем Аллаха благословенного в году... четвертом”. Конец надписи обломлен.
Так как арабы пишут справа налево, то уцелела цифра, указывающая год постройки. Столетие известно – XIV век. Неизвестно только десятилетие, в которое был возведен Гумбез. По характеру начертания букв эксперты отнесли надпись к первой половине XIV века. Изучение имен показало, что эмир Абука был сыном известного хана Дувы, а Кянизяк Хатун, следовательно, приходилась Дуве внучкой. Подсчитали продолжительность их жизней, дата уточнилась 6 мая 1334 года. Набор титулов подтвердил ее.
В реальной истории эмир Абука при всей своей незначительности был представителем власти угнетающей, и такая память о нем должна была в эпосе “Манаса” поставить Абуке в ряды антиподов народов героя. Так и получилось – он упоминается в эпосе среди врагов Манаса под именем Абыке. Когда Манас умер, Абыке попытался заставить Каныкей, жену Манаса, выйти замуж. Женихом, конечно, был он сам. Получается странное переплетение.
Реальный Абука – сын Дувы-хана. У него дочь Кянизяк Хатун. Она умирает, и мавзолей ее постепенно начинают считать усыпальницей Манаса.
Легендарный Манас – внук Дувы-хана. У него есть жена Каныкей. Манас умирает, и Абыке домогается руки Каныкей. Прежде всего, обращает на себя внимание родственная связь реального Абуки и легендарного Манаса: оба они потомки Дувы-хана. Этого родства домогается мифический Абыке. Ведь Каныкей родственница Дувы-хана по мужу, и женившись на ней, Абыке тоже будет иметь отношение к ветви Дувы. Реальная Кянизяк Хатун – внучка Дувы-хана. Мифическая Каныкей по мужу тоже приходится ему внучкой.
В имени Кянизяк слышится сходство с именем Каныкей, слово Хатун – это почтительное обращение. Одна из легенд доносит прямое указание на то, что Кянизяк Хатун была женой Манаса. А после смерти Манаса Каныкей приказала написать на портале мавзолея имя одной из жен богатыря, чтобы на гробницу не покусились враги Манаса.
Как видим связь между мавзолеем и именем Манаса гораздо более крепкая, чем это кажется на первый взгляд. Манас как образ собирательный мог иметь несколько прототипов и один из них мог быть похороненным в Гумбезе.