Физтех на "войне".
Которая кому - мать родна, а кому - злая тёща
(рассказ друга, присягавшего Родине после lV курса ФТФ
НЭТИ (НГТУ) в местечке Чаган
Семипалатинской обл., 1982 г.).
Диалог в WhatsApp за рюмкой чая…
- В Семипалатинске же вы присягали? С Кучо́м.
- Да. Чаган. Наше хоровое марширование произвело такое неизгладимое впечатление
на офицерский и сержантский состав части, что по вечерам нас больше не трогали.
- Слабились там животами не по-детски! То ли ты, то ли Вихтуар рассказывал…
- Насчет «слабились» - наглая ложь и зависть, могу написать в деталях про наш с
Воробьевым двухнедельный курорт, если хочешь.
- Пиши, если не влом! Читать-то легче, чем писать!
- Ну значить так...
Примерно через неделю наших сборов (и, видимо, после ящика винограда,
освоенного нашим бравым отделением за раз) у меня поднялась температура и
заболел живот. Косившие под смертельно больных к тому времени Сашка Митин
(комвзвода) и Вадька Ни (командыр отделения) отослали меня к медбрату, где я
получил Большую Армейскую Таблетку "От Всего" и рекомендацию - ежели
чо - обращаться...
К вечеру того же дня я, видимо, достал умирающий комсостав своим пердежом и
получил приказ выдвигаться в сторону медбрата, захватив с собой уже терявшего
связь с реальностью Воробьева....
Медбрат встретил нас без энтузиазма, но после того, как получил данные с
выданных нам градусников...
-Пляяяяя…! Ржунимагу!!... Пацтулом!!!... Щас усикаюсь! Ой, пля, Палыч, обожди!....
- Короче, его вечер перестал быть томным...
А мы получили в свое распоряжение двухместный номер со всеми удобствами -
отдельный гальюн, питание нам приносили в номер. Ну а после того, как мы
обнаружили за окном, решетка которого легко снималась, милый укромный и
тенистый палисадничек со столиком и скамеечками, сам понимаешь - жизнь
наладилась!
К сожалению нашим последователям не повезло...
Они уже лежали в общей с солдатами палате человек так, примерно, на сто и
вместе с теми же солдатами ходили на трудотерапию - откапывать теплотрассу на
сорокаградусной жаре.
Вот он - источник Витькиной клеветы!
Элементарная зависть.
Иллюстрации с другого места событий. Братск, 1981 г.
Протокол (личного обыска пьяного) 1986 г.
Метки: НЭТИ, днд, Физтех, Фейнмановсие лекции, Баренбойм, Бахтин, Рябушкин, Батуринец, общага, ФТ-2-23
Нестарый еврей
Был у нас очень хороший преподаватель по ТОЭ. Звали его, скажем, Абрам Исаевич. По национальности он был еврей, возрастом он был чуть за шестьдесят, но назвать его старым евреем у меня язык не поворачивался, не смотря на его преклонный возраст. Высокий, стройный, подтянутый. Отличный лыжник, в свои шестьдесят с хвостиком он бегал лыжные марафоны на 70 км. Лекции он излагал очень ясно, слушать его можно было часами. Иногда он ходил по институту и терпеливо сдирал листовки, в которых представителя общества «Память» призывали очистить Россию от жидомассонов.
Кончил он глупо и трагически. В этом же НИИ работал два его сына-красавца. Один из них в начале 90-х уехал работать в США и там неплохо устроился. Как-то раз он прислал своему отцу оттуда некую сумму денег. Время было трудное, месячная зарплата ведущего научного сотрудника едва превышала сумму в 100$. Абрам Исаевич поменял доллары на рубли, но до дома он их не донес. В подъезде его дома какой-то «патриот» проломил ему голову молотком, а деньги забрал. Вот такая вот смерть: глупая и бездарная…
Читать все
Маршальская фамилия.
А во лбу звезда горит...
Так вот, мы готовились к экзаменам на военной кафедре. Дело происходило в просторном классе для занятий по самоподготовке. Поскольку сведения, которыми пичкали наши умные головы товарищи офицеры, были секретные и уникальные, и любая утечка информации, безусловно, нанесла бы непоправимый ущерб обороноспособности нашего государства, то заниматься подготовкой по специальным предметам (а на военке все предметы – специальные) нельзя было нигде, кроме как в таких вот засекреченных аудиториях. Душно, шумно, в голову ничего не лезет. Тоска… Немножко подстегивает страх чего-то не сдать. Поскольку выучить то, о чем говорилось там было невозможно, а можно было только вызубрить, то каждый и зубрил в меру своего усердия. Скучно, стало быть.
Был у нас один паренек, который несколько выбивался из общей, в общем-то, неглупой студенческой среды. Не то, чтобы он был туп, вовсе нет. Дело наверное в том, что он был невероятно заносчив, и в сочетании с некоторой ограниченностью ума это выглядело довольно смешно. Парню бы поскромнее быть, и все было бы нормально. А так… В общем, всяк норовил над ним немножечко подшутить. Вообще-то народ у нас был не злобный, даже можно сказать дружный, но такой кадр сей сам напрашивался на подколки. И получал их регулярно. Паренька того звали, ну скажем, Сева. Вообще-то он не Сева, но в рассказе пусть будет Сева, чем не имя?
К концу четвертого астрономического часа занятий, когда мозги уже изрядно подустали, а крыша стала подрагивать в такт тикающим на стене часам, неизвестно у кого появился в руках ляписный карандаш. Из тех, которыми роковые красотки пятидесятых годов прошлого века пририсовывали себе на щеках сексуальные родинки.
- Сева, а давай мы тебе родинку нарисуем?
- А ты мне лучше звезду на лбу нарисуй!
Бедный Сева не знал тогда, что рисунки от такого карандаша проявляются не сразу, а спустя сутки или двое. Так вроде ничего не видно - просто бледное пятно.
Ребята озорно переглянулись. Сказано – сделано, и вот, на Севином лбу засияла виртуальная пока еще звезда…
На следующий день, пятиконечная звезда на Севином лбу стала проявляться. Постепенно до народа стал доходить смысл происходящего, хотя все это выглядело пока еще невинной шуткой. Развязка наступила на следующий день – день сдачи экзаменов. Звезда уже светилась коричневым загаром на бледном Севином лбу. Чтобы как-то исправить положение он зачесал волосы как можно больше на лоб, А-ля Адольф Гитлер. Сначала все было нормально. Но тут роковую роль сыграла одна невинная Севина привычка. Когда он думал, то начинал елозить своими руками по своим вискам и лбу, точь-в точь как Борис Спасский во время шахматной партии. Естественно, само собой так получилось, что эта самая звезда в результате вновь засияла как Венера на утреннем небосклоне. Подполковник Васильев, который принимал в тот раз экзамен, сказал беззлобно нашему ротному:
- Смотри-ка у того вон что на лбу нарисовано.
Ротный боялся всего и вся. Он был майор, а некоторые майоры, похоже, испытывали на военной кафедре неисправимый комплекс неполноценности. Тот возьми и доложи об этом начальнику цикла. На всякий случай. На грех тут же находился гроза и легенда всей военной кафедры полковник Почес. Тут надо сказать несколько слов о нем, ведь не всякому студенту НЭТИ посчастливилось иметь дело с этим преподавателем. Почес любил карать и миловать. Причем его выбор, по-моему, не зависел от личных качеств студента. «Ну, не нрависся ты мне…» Если кто-то попадал к нему в категорию «отличничков», то все – будет сосать кровь вплоть до самой сессии. Быть «отличничком» - значит получить двойку. Он будет тебя мурыжить до Тришкиного заговья, пока вдоволь не насладившись своим величием, он так и быть, смилостивившись наконец, позволит тебе исправить двойку. Исправить двойку раньше назначенного им часа было невозможно, он был неумолим как рок.
- Товарищ полковник, разрешите перездать?
- Иди учи, отстань!
- Товарищ полковник, я все выучил!
- Что? Все выучил? Нука, скажи сколько гаубиц находится на вооружении надцатного полка сунь-хуй-чайской китайкой полевой армии?
- Понял, товарищ полковник. Разрешите идти учить?
В общем, в тот злосчастный день настроение у товарища полковника было боевое. Сначала он вызвал в преподавательскую бедного Севу. Потом Севу, который к тому времени приобрел вид скомканного и истоптанного листа бумаги, выгнали и позвали командира взвода. Минут через пятнадцать он вышел красный как рак, и сказал мне: «Иди, тебя зовут!»
Надо сказать, что в то время я был одним из углов единственного в мире тупоугольного треугольника (комсорг-профорг-строста). А именно комсоргом. Стало быть, и мне полагалось в этой ситуации попасть под раздачу.
В преподавательской царило раздраженное оживление.
- Пиши объяснительную – сказал мне полковник Почес – будем студента Такого-то из института исключать.
- За что его исключать-то, товарищ полковник?
- За антисоветскую деятельность. Он издевается над вашими дедами и отцами, над красными партизанами. Именно их он пародирует. Пиши объяснительную – снова потребовал он.
Все начинало приобретать очертания сюжета, достойного пера гениального Кафки. Вроде ничего особенного поначалу, совершенно безобидный эпизод, который постепенно раскручиваясь, вдруг начинал приобретать зловещие очертания. Запахло керосином не на шутку.
- Да никакой Сева не антисоветчик, товарищ полковник. Дурак он – это да, но за это разве из института выгоняют?
- Пиши объяснительную, там разберемся!
Я сел писать объяснительную записку:
Я не усматриваю антисоветской деятельности в поступке студента Такого-то. Звезду на лбу он нарисовал по недомыслию, а не с целью дескридитировать Советскую власть.
Дата
Подпись
Полковник выхватил у меня из рук объяснительную.
- Ах не усматриваешь? Ну, тогда мы и с тобой разберемся. Тоже вылетишь!
Тут мне стало совсем не до шуток. Это сейчас история сия выглядит как дурь, тогда же времена были совсем иные. Горбачевская перестройка еще только вот-вот собиралась грянуть в Советском Союзе, Черненко еще был жив, а слава диссидента меня совсем не манила.
- В общем так. Иди в деканат и без комсорга факультета не возвращайся.
Я пошел в деканат. Встретил там комсорга и рассказал ему эту историю. Вместе мы пошли к декану.
- Ну, выгонять кого - или не выгонять, это мы решать будем, Андрей – обратился он к комсоргу – сходи туда, поговори с военными.
На этом история для меня закончилась. Севу, по-моему потаскали для вида по каким-то комиссиям. Но декан слово свое сдержал, бедного студента не выгнали. Звезд на лбу у себя он больше не рисовал.
диплом в июне 1985-го
Я с друзьями зашел в общагу к знакомой пятикурснице. Я не сразу понял, в чем дело. Через несколько секунд до меня дошло. В ушах звенела зловещая, не предвещающая ничего хорошего тишина. Ни звука, ни вопля, ни мата. Тихо. Т-с-с… - Будто немцы в городе, и все ушли в партизаны и затаились в близлежащем болоте. Ничего не понимая мы зашли в комнату. Хозяйка, с видом революционерки –заговорщицы, только что закончившей приготовление очередной бомбы, закрыла дверь на ключ.
- Выгнали.
- Кого выгнали?
- Да парня одного у нас из института выгнали. Представляешь, за две недели до защиты диплома. Взяли и выгнали.
- Да за что выгнали-то?
- За пьянство. Да и не пил он вовсе. Просто присутствовал в компании ребят. А тут ОКОДовцы вечером в комнату вломились и застукали их за бутылкой. Всех выгнали. А ему обидней всего, он уже диплом написал ведь…
Тут до меня стало доходить, что к чему. Времена тогда пошли трезвые. В стране объявили сухой закон. Стало быть, стали бороться с пьянством. В Молдавии бульдозерами закатали все виноградники, в магазинах исчезло приличное вино, а советский народ, лишившись привычной отдушины, занялся исправлением ситуации при помощи ацетона и полиэтиленовых пакетов. Как справедливо заметил один классик, в Советском Союзе лучше попасть под трамвай, чем под компанию. Антиалкогольная, похоже ничем не отличалась от остальных компаний. Вот и не повезло нашему бедолаге. А остальные «пятикурсники-счастливчики» расползшись по углам, втихаря отмечая день защиты диплома. Не осталась в стороне от этого процесса и моя знакомая. Воровато оглядев закрытую дверь, она достала из под кровати вожделенную бутылку портвейна. Когда разлили по стаканам, каждый взял свой граненый «фужер» а-ля «чтобы-декан-не-слышал», прикрыв стакан ладонью сверху. Мы мужественно стукнули в братско-сестренском студенческом порыве плескающийся кусочек будущей самостоятельной жизни.
- Бум – сказали стаканы.
- Ну, за диплом! - сказали мы.
P.S. Говорят, парень тот защитился год спустя. И то - слава Богу…
Черная кошка четверть века назад
Фрэнсис Бэкон
Вы не суеверны? Не собираюсь вас разубеждать и прошу рассматривать эту историю, как ряд случайных совпадений.
Итак, стояла приятная, светлая осень одна тысяча девятьсот восемьдесят третьего года. Четверо второкурсников физтеха НЭТИ,[ Читать далее... → ]
Преподаватель философии Глебов Владимир Львович
[ Читать далее... → ]
Метки: преподаватели, Глебов
Песенка про стройотряд "Софит"
Метки: стихи, А.К. Хрусталев, ФТ-2-23, стройотряд
Гимн Физтеха и многое другое
Не тронь меня - я гордый, я с физтеха
(Гимн физтеха)
Не тронь меня - я гордый, я с физтеха,
А остальные - пойди по сторонам.
Хоть не Дин Рид я и не Эдита Пьеха,
Но все равно спою сегодня вам.
Не так уж страшно, что нас не так уж много,
Но если глянуть сверху из небесных сфер,
Одна вторая на Земле от Бога,
А остальное - это дело ФТФ.
Мы тверже стали, огнеупорней кварца,
А остальные - это мелочь, не народ,
И верю я, что даже сам товарищ Шварцман
За хвастовство меня не упрекнет.
Все говорят про физика-студента
Что он на общем фоне несколько дурной,
А что же делать, если семьдесят процентов
Из нас роняли в детстве на пол головой.
Пока зубришь, учеба как-то лезет,
А если уж опустишься до дна,
Тогда снимают стипендию на месяц,
Конечно с тех, кому она дана.
С утра за пивом с трехлитровой банкой,
Хоть ничего не сделано еще,
И как в войну с гранатою под танки,
Закрыв глаза, мы рвемся под зачет.
А нам плевать - стипендию вернули,
А остальное подальше бы послать,
И до того нам наука приглянулась,
Что кое-что сдавали раз по пять.
Я вижу - почему-то вы смеетесь,
Но, честно слово, напрасен этот смех,
Еще не то, ребята, запоете,
Когда вы все поймете за физтех.
А после нас останется вам веха,
Идите смело вперед по маякам,
Не трожь меня! Я гордый! Я с физтеха!
Официант, налей еще сто грамм...
ЗИМНЯЯ СЕССИЯ
Заметает землю снегом,
Стонут сосны на ветру,
Вот семестр уже как не был,
А в науках я не пру.
Надвигается кровавое месиво -
Приближается проклятая сессия.
Страшно, аж жуть!
Что наука - бог с наукой,
Я давно послал ее,
Только вот плохая штука -
Без стипендии житье,
Это значит, что опять трезвость вечная -
Жить рублей на тридцать пять ежемесячно.
Страшно, аж жуть!
И задался я такою
Благородною мыслёй:
Я, как будто древний воин,
Выхожу с наукой в бой,
Как разбойник, али вор, али прочие,
Завожу с ней разговор поздно ночью я!
Страшно, аж жуть!
Как зверюги смотрят кванты -
Ты попробуй нас возьми.
Уползает вверх упрямо
Нижний уровень Ферми.
И смеется Поль Дирак, упокойненький:
Ах, какой же ты дурак бестолковенький!
Страшно, аж жуть!
Время мчится, как в ракете,
До экзаменов три дня.
Никаких понятий нету
О науке у меня:
Как линейные решать уравнения,
И как цепи рассчитать нелинейные
Не понятно ничуть!
Вот идет последний вечер,
Я сижу, судьбу кляня.
Ополчилось всё на свете
Против бедного меня!
Голова забита формул каскадами,
Прёт механика, которая с квантами...
Страшно, аж жуть!
Я дрожу, как в резонансе,
Я без пищи и без сна,
Я размазался в пространстве,
Как Де-Бройлева волна.
А к утру хватает дикая паника -
Впереди ещё электродинамика.
Страшно, аж жуть!
А учить уж нету мочи,
Хоть разбейся на куски,
Хоть захочешь - не подскочишь
Выше собственной башки:
Что со мною, то моё - может выкручусь,
Ведь не в первый раз сдаю, ведь не первый курс.
Страшно, аж жуть!
Может быть, не очень четкий
И не ясный был ответ -
Пять очков стоит в зачетке,
Хочешь верь, а хочешь нет.
А теперь гуляй и пей, и про все забудь,
И на следущей отвертимся как-нибудь,
И не страшно ничуть!
ЛЕТНЯЯ СЕССИЯ
Уже не декабрь и климат иной -
Расплавлен солнцем июльский зной
И ласковой сенью манит сосновый бор,
И можно свернуть, на пляж заглянуть,
Но мы выбираем трудный путь -
В науку, как на плаху под топор.
Спросите у тех, кто летом сдавал,
Над чьей головой висел "завал",
Кто шел по науке, как сквозь дремучий лес,
Спихните в июле ТФКП
И вы представите себе
Десятую долю таких красот и чудес.
Но сам себя не предавай,
На знания очень-то не уповай -
Со знаньями мало здесь кому повезло,
Надеемся только на ловкость рук,
На то, что шпору подкинет друг,
И молимся, чтобы спецфункции пронесло.
А если друг попал в застой -
Пришел с зачеткою пустой
(Поскольку в советских вузах не ставят кол),
То в память о нем, как вечным огнем,
Сверкнет лежандров полином,
Которого он так и не расколол...
***
Надоели сборища шумные,
Надоело без толку пить,
Голова под мыслями умными,
Как кровать по ночам скрипит.
Как бессмысленно деньги тратятся,
Как не нужно годы летят,
Интеллект мой все раком пятится
И чем дальше, тем больше назад.
По науке ударить что ли,
Или хобби себе завести...
А в кармане, как в чистом поле,
Только ветер уныло свистит.
Понимаю, что не резонно
Не считая деньги швырять -
Не рожденный козырным тузом я,
Так с чего бы мне козырять.
Нет, не буду больше бездельником -
Ждут меня иные пути...
Я с похмелья с утра без денег -
Хоть бы рубь на пиво найти.
ОТЛИЧНИЧЕК С ФТФ
Я - не лодырь и не бездельник,
Я не пью, не хожу в кафе,
Не монах я и не отшельник,
Я - отличничек с ФТФ.
Я ночами тружусь до пота -
Пусть другие гуляют и пьют,-
У меня одна забота -
На повышенную натянуть.
Это, в общем, не так уж важно,
Что на танцы я не хожу.
Важно, что после сессии каждой
На доске я почета вишу.
Я обласкан рукой декана,
Твердо знаю: ученье - свет.
И подобно монгольскому хану
Рвусь к диплому, как он к Москве.
Вы смеетесь, а мне не до смеха,
Вы - сермяги, а я - корифей,
Я - титан, я - гордость физтеха,
Я - отличничек с ФТФ.
ПЕСНЯ ПЯТИКУРСНИКОВ
Зарыты напрочь в землю все таланты,
Других халаты беленькие ждут,
А мы уходим прямо в лейтенанты,
Так для чего кончали институт.
Пусть для других Эйнштейна имя свято,
Портрет Ландау в рамке на столе,
Для нас нет Бога окромя комбата -
Для нас он первый после Гречко на земле.
А ты считай свои гипотенузы
И открывай какой-нибудь мезон,
А мы послужим Советскому Союзу,
Чтоб ты имел спокойный ночью сон.
Потом, глядишь, пробьешься в аспиранты,
До геморроя просидев свой хилый зад,
А мы уходим прямо в лейтенанты….
…И, может быть, воротимся назад!
***
Над землей осенней
плавают леса -
Это бы Есенин
четко описал.
Не оригинальность
мне ласкает взгляд -
Самый тривиальный
желтый листопад.
В золото одетый
мудрый русский лес.
Где-то рвут ракеты
чистоту небес,
Выхлопами мучают
трепетный рассвет -
Может это к лучшему,
может быть - и нет.
Надоела мода,
надоел прогресс,
Плюхнуться б в природу,
в этот самый лес.
Да какого черта!
Я ж не этот мир,
Я привык к комфорту
городских квартир.
Взять бы все да сбросить
в серебро ручья...
Что такое осень?
Осень - это я!
***
Путь - это скорость помножить на время.
Долой паутину моральных корост!
Если времени мало отмерено -
Значит, надо давить на скорость.
К чертям сомненья, туда же условности,
Если не хочешь прожить в неизвестности.
Жизнь - это прежде всего гонка
По очень сильно пересеченной местности.
В горло сопернику зубы и когти,
По спинам, по трупам любыми путями...
Здесь проявляется чувство локтя
В том, что тебя толкают локтями.
С дороги под ноги больных и убогих,
Пусть ты еще рвешься, но силы не те,
И на спидометре, как на манометре,
Стрелка танцует на красной черте.
И воздух не нежен, и легкие режет,
И ты как пружина предельно зажат,
И спины передних, как стимул последний,
Тебя заставляют бежать и бежать.
Дорога-стерва пилою по нервам,
И солнце навстречу, как в челюсть удар.
Летят повороты, секунды, годы
Мы из никуда бежим в никуда...
***
Я писал про дальнее, я писал про близкое,
Про любовь большую и большой бардак,
Только не писал я ничего о физике,
А ведь по бумажкам я - физик, али как?
Я писал про темное, я писал про светлое,
Про хороших женщин, и тех что не по мне,
И что смысл жизни в пьянке беспросветной,
И про то, что истина кроется в вине.
И про диалектику, что кружит как в вальсе,
И что заедают нас сотни мелких дел,
Только вот о физике как-то не собрался,
В переводе значит - просто не сумел.
Можно, правда, выдать кое-что ученое,
Алгоритмом вывернуть - и стишок готов,
Только вместо этого я пишу про черное,
Про свою сгоревшую детскую любовь.
Я писал про всякое, я писал про разное -
Про удары в спину, про судьбы оскал,
Только вот о физике как-то не собрался,
Может быть и правильно - то, что не писал!?
Тексты взяты с сайта
f-t-ovcy.narod.ru/biblioteka/nftf/brikman-fefelov.htm
и
НЕ МОГУТ БЫТЬ ПЕРЕПЕЧАТАНЫ
ИЛИ ИСПОЛЬЗОВАНЫ В КОММЕРЧЕСКИХ ЦЕЛЯХ
без согласия автора или же издателя
(создателя сайта «Физ-Тех-Овцы»).
настроение: С чувством выполненного долга
хочется: грамм 100, не больше
Конкурс «Курсовик». Апрель 1985 г. Физтех НЭТИ.
Якобы первый в истории физтеха конкурс «Курсовик». Это некоторое подобие КВН, но команды формировались по «поточному» принципу - от каждого курса по команде. В 1985 году в конкурсе участвовали только команды II и III курсов. Проходил в Актовом зале I-го корпуса. Победили второкурсники!
Я помню еще один - в 1986 г., он проходил в кафе «По интегралом», в VI корпусе.Команы те же, но на год старше. Проводился ли конкурс дальше, понятия не имею.
В 1985 году команда III курса называлась «Трояк», и имела эмблему в виде 3-х копеечной монеты. Вот оно порочное влияние нумизматов (Паша Абрамский (ФТ-1-21), Вова Ярославцев (ФТ-2-23) и иже с ними) в рядах физтеховцев!
Состав команды:Асташкина Лариса (ФТ-2-25), Батуринец Сергей (ФТ-2-23), Билан Владимир (ФТ-2-23), Зубенко Елена (ФТ-2-25), Пономарев Виктор (ФТ-2-22), Ромашко Лариса (ФТ-2-23), Такташева Лариса (ФТ-2-24), Трифутин Владимир (ФТ-2-23), Тяжов Аркадий (ФТ-2-24), Хрусталев Александр (ФТ-2-23)
Песенка-визитка
Мы всё прошли - колхоз и стройотряд!
И героически пять сессий уже сдали!
Нас не согнул не «Хим» и не «Кремат»,
И даже НИРСом нас не доконали!
Нас так безжалостно порою отчисляли.
Сводили в деканате с нами счеты…
Нас со стипендии не раз уже снимали,
И отправляли на сельхозработы…
Мы - третий курс! Вглядитесь в наши лица!
И вспомните ушедших на всегда -
Тех, кто в ИЯФе открывал частицы,
И окислялся в «полупроводах».
Нам памятник конечно не поставят,
И старшим курсам лавры отдадут,
И все-таки они нас не исправят!
И все-таки они нас не поймут!
19 апреля 1985
Фрагменты выступления
Дуэт Лариса Ромашко, Шурик Хрусталев.
В. Трифутин в роли бракованной микросхемы
Команда "Трояк" у 5-й общаги НЭТИ с призовым тортиком.
Слева направо, сверху вниз: Шурик Курбетьев, Сергей Батуринец, Лариса Такташева, Шурик Хрусталев, Лариса Ромашко, Аркаша Тяжов, Володя Трифутин, Витя Пономарев, Вова Билан, Лена Зубенко.
5-й общаге НЭТИ. 1984
Серыми плечами этажей
Общежитие устало держит небо.
Тоже серое - без звезд и без чижей.
Мелкий дождик бьет по мутным стеклам.
Где-то грустно форточка скрипит...
Там, наверно, шторина промокла
И конспект что на столе лежит.
Строгих формул неразборчивые строки
Поползли разводами ветвясь,
Отраженьем облаков далеких
На листах тетрадных становясь.
17 мая 1984
Чтобы их читать, Вам нужно вступить в группу
