Две недели осталось до завершения Великого поста, и для многих хозяек это непростое время – все постные рецепты уже опробованы, скоро в доме начнет появляться скоромная еда, и надо придумывать, как кормить домашних.

Предлагаем вниманию читателей несколько рецептов постных блюд от матушки Марины Стародубцевой и ведущей кулинарного сайта Трапеза Ирины Беляевой:

От Марины Стародубцевой

Роллы с огурцом, перцем и красным апельсином

300 мл японского риса

2 ст л японского рисового уксуса

2 ст л сахара

1 1/2 ст л морской соли

1. Промыть рис. Намочить в свежей воде 10-15 мин, затем слить. Положить в кастрюлю, добавить 345 мл воды. Накрыть, довести до кипения и готовить на большом огне 5 мин. Снизить огонь, варить еще 10 мин пока вся вода не впитается. Снять с огня, накрыть и оставить на 10 мин.

2. Переложить рис в большую миску. Смешать остальные ингредиенты и посыпать рис сверху. Затем все перемешать, охладить перед тем как делать суши

Жареные помидоры. По рецепту из «Школы Гастронома»

На 2-3 ложки манки выжать 1 дольку чеснока. Перемешать хорошенько.

Помидоры нарезать кружками толщиной 1 см.

Обвалять в манке.

Обжарить в оливковом масле по 1,5 минуты с каждой стороны.

Очень быстро и, правда, вкусно!

Бутерброды, натертые чесночком с овощным салатом

Подсушить хлеб.

Сбрызнуть оливковым маслом

Натереть чесноком

Выложить салат на хлеб – готово

Салат:

помидоры, редиска, свежий или маринованный болгарский перец, листья салата – порезать мелкими кубиками и заправить соусом «а-ла Гуакамоле» (протереть в блендере помидоры, авокадо и острый перчик). У меня был «Гуакамоле» от Delicados

Салат с брокколи и цветной капустой

1 упаковка брокколи

1 упаковка цветной капусты

1 свежий огурец

1 маринованный огурец

1 томат

1 зубчик чеснока

2-3 пластинки маринованного имбиря

2 ст/л оливкового масла

отварить капусту в подсоленой воде. Откинуть на дуршлаг и дать воде стечь. порезать огурцы и помидоры кубиками или брусочками .

Порезать имбирь мелко, раздавить чеснок и смешать с оливковым маслом. В глубокой чашке смешать овощи и заправить чесночно-имбирным маслом

Салат с «Чиабаттой»

нарвать листья салата

нашинковать картофелечисткой тонкими пластинками огурец,

такими же пластинами нашинковать половину зеленого яблока (желательно кислого),

добавить 100 г спаржи по корейски (готовые салаты продаются),

порезать тонкими полукольцами сладкий салатный лук,

порезать 1 помидор,

1-2 маринованных болгарских перца порезать тонкими брусочками,

6 редисок тонко нашинковать.

Все аккуратно вымешать и заправить.

Заправка, которую я использовала:

соевый соус 1 ст/л

оливковое масло – 1 ст/л

яблочный уксус – 1 ст/л

маринад от болгарского перца – 1 ст/л

Хлеб «Чиабатта» порезать брусками и обжарить в сковороде с добавлением небольшого кол-ва оливкого масла и 1 зубчиком чеснока. Выложить салат горкой в салатницу и сверху положить жареный хлеб.

Рисовый «тортик»

Отварить рис

Выложить на дно глубокой миски первый слой риса

Промазать майонезом постным

Выложить оливки и маслины

Второй слой риса

Овощная зажарка (лук, морковь, помидоры)

Третий слой риса

Накрыть тарелкой и перевернуть

Получившийся «тортик» украсить овощами. Майонез можно не использовать и промазывать слои, например, кабачковой или баклажанной икрой.

Котлетки из…

Рецепт прост.

Оставались в кастрюльках по несколько ложечек гречневой и рисовой каши. Я все это пробила в блендере с 2мя дольками чеснока, пучком зелени и оставшимся кусочком кабачка.

Порезала мелко небольшую луковицу и 1 морковку потерла на крупной терке. Потушила.

Соединила с фаршем.

Добавила 2 столовые ложки манки и оставила ненадолго для того, что бы манка набухла.

Солим, перчим.

Лепим котлетки, обваливаем в муке и обжариваем на растительном масле.

Т.е. котлетки получаются абсолютно постными и …вкусными!!!!

От Ирины Беляевой

Котлеты картофельно-рисовые

500 граммов картофеля, 1/2 стакана риса, 2 луковицы, 2–3 моркови, растительное масло, соль.

Картофель очистить, отварить.

Размять или натереть на крупной тёрке.

Отдельно отварить рис.

Обжарить в растительном масле мелко нарезанные лук и морковь.

Соединить с картофелем и рисом, посолить по вкусу. Тщательно вымешать.

Сформировать котлеты.

Обжарить с двух сторон.

Бережное рагу из грибов

Макаронные изделия типа “спиральки” или “бантики” из твердых сортов пшеницы – примерно 200 граммов, лук репчатый – 3 штуки, шампиньоны – 500 граммов, кукуруза консервированная – 1 банка, имбирь свежий – кусочек примерно 2 см.

Макароны отварить и промыть.

Лук нарезать полукольцами.

Грибы нарезать небольшими дольками.

Обжарить грибы с луком.

На последней стадии готовности грибов добавить кукурузу.

Имбирь почистить, измельчить (лучше всего измельчить в блендере с небольшим количеством воды). Смешать макароны с грибами, луком и кукурузой в кастрюле, добавить имбирь. Тушить на медленном огне 10-15 минут.

Имбирь можно заменить соевым соусом.

Тушёные овощи с нутом

Лук репчатый – 1-2 штуки, чеснок – 2 зубчика, стебли сельдерея – 3 штуки, морковь – 3 штуки, помидоры консервинованные – 1 банка, нут (турецкий горох) – 200 граммов, фасоль стручковая – 5 горстей, соль, зелень.

Лук измельчить, 5 минут потушить в масле.

Морковь и чеснок измельчить, сельдерей нарезать колечками. Добавить к луку, готовить ещё 5 минут.

Помидоры разрезать на четвертинки, положить к овощам, влить жидкость от помидоров, добавить нут, посолить. Довести до кипения, уменьшить огонь и готовить 15 минут.

Добавить стручки фасоли и готовить ещё 15 минут. Добавить измельчённую зелень.

Заходите на сайт ТРАПЕЗА

Пост как всегда пролетает незаметно, поэтому перед его завершением нужно остановиться и вырваться из потока суеты, который поглощает наши силы и отнимает время, чтобы успеть исполнить хотя бы часть из того, что мы планировали. В эти последние дни поста нужно мобилизоваться. Список дел, которые нужно завершить постом может быть, например, таким.

1. Усердно помолиться, чтобы Господь дал увидеть свои грехи, подготовиться к подробной исповеди и просить духовника найти время ее принять.

2. Сходить на Литургию преждеосвященных Даров, которая служится в среду и пятницу, и причаститься на ней.

3. Начать читать утреннее и вечернее молитвенное правило полностью или хотя бы немного расширить свое молитвенное правило. Или постановить молиться с большим вниманием, чем обычно.

4. Прочитать хотя бы одно Евангелие. Великим Постом верующие стараются прочитывать все четыре Евангелия, но если не получилось, то хотя бы одно нужно успеть перечитать.

5. Доделать неотложные дела, которые мы откладывали и откладывали, чтобы освободить Великий Четверг и Великую пятницу на Страстной седмице.

6. Навестить родственников и уделить внимание домашним – хотя бы просто без спешки и с любовью пообщаться с ними и выслушать их.

7. Выполнить одно давнее обещание – прибить ли к стене картину, разобрать ли завалы в шкафу или что другое, что обещаешь много недель и все откладываешь.

8. Ограничить свое интернет-общение – силой воли, или специальными программами, контролирующими время на определённом сайте – минимизировать хотя бы на эти две недели свое пребывание в социальных сетях и интернет-дневниках.

9. Попросить прощения и примириться с теми, кого обидел давно или недавно.

10. Принять участие в каком-либо деле милосердия – хотя бы и посильной суммой или небольшим временем – главное - сделать первый шаг к тому, кому плохо, и кто нуждается в нашей помощи.

Читайте также:

Великий пост в 2011 году: 7 марта – 23 апреля

Календарь Великого поста – ИНФОГРАФИКА

Великий канон прп. Андрея Критского

Молитва св. Ефрема Сирина

Соборование. Таинство Елеосвящения

О Литургии Преждеосвященных даров

О покаянии и Причащении

Поучения в дни Великого поста

Рецепты постных блюд

Чтобы спастись, нужно ли все бросить и уехать в деревню? Стресс в большом городе – как его преодолеть по-христиански? Как победить одиночество, когда в толпе каждый – сам по себе? Можно стремиться к святости, если вокруг – суетная столица, средоточие искушений и греха?

Корреспондент портала «Православие и мир» беседует с протоиереем Игорем Фоминым.

Как появился первый мегаполис?

Для понимания особенностей жизни в мегаполисе, я бы хотел сначала рассказать о том, как он появился. Библия говорит нам следующее: после смерти Авеля, убитого его старшим братом Каином, Каин был проклят Богом и изгнан. Его жизнь была полна страха и скитаний, и после того как у Каина родился сын Енох, он закладывает первый город. Вероятно, первый город представлял собой некое укрепление, в котором было собрано его семейство, и к которому впоследствии примкнули другие. То есть первый город, который на тот момент, наверное, мог считаться мегаполисом, был заложен братоубийцей. Что подтолкнуло Каина создать город? Страх. А страх всегда порождается недоверием к Богу. Из-за недоверия у человека возникает желание огородиться от проблем своими собственными силами.

Если обратиться к Новому Завету, то во втором послании к Коринфянам (гл.11 ст.26) мы можем увидеть, что апостол Павел, перечисляя опасности, в которых он побывал, в том числе называет опасности города. Из этого можно сделать вывод, что город для него не был тем местом, где можно спокойно существовать, а местом, где он должен был нести свой крест.

Также мы видим, что великие подвижники благочестия сначала бегут из городов или крупных поселений, а потом поселения и города бегут к ним. Ярчайший тому пример – Троице-Сергиева Лавра, вокруг которой сформировался город Сергиев Посад. Другим примером являются монастыри, созданные на местах подвижничества египетских пустынников, или Серафимо-Дивеевский монастырь, некогда образованный для девушек и вдовствующих женщин, который в последствии стал градообразующим местом.

В деревню, в глушь?..

Протоиерей Игорь Фомин

- Если уж зашла речь о бегстве из городов подвижников, то насколько оправданы ожидания обычных православных людей, которые иногда оставляют свою городскую жизнь, и переезжают, например, под Оптину, сдают свою московскую квартиру и живут рядом с монастырем?

- В данном случае важное значение имеет устроение человека, его духовная жизнь. Надо учитывать, как повлияет такой переезд на духовный рост человека. Если это странное бегство, например бегство от страха, то тогда оно не правильно. Каждую такую ситуацию надо рассматривать отдельно, но в общем могу сказать, что никто из них скорее всего не проиграет. Я, конечно, не имею ввиду материальный достаток. В этом плане возможно будут немалые потери, лишение работы и хорошей зарплаты, но они приобретут нечто другое.

Говоря о сельской жизни, нельзя также не сказать, что с начала перестройки мы переживаем третью волну разрушения деревни. Поездив по России и наблюдая жизнь в разрушенных деревнях, в которых раньше были колхозы или промышленные предприятия, я обратил внимание на то, что человек, работавший ранее в колхозе, очень отличается от человека, который работал, скажем, на заводе. Рабочие из распавшихся промышленных предприятий отличаются внутренней озлобленностью, каким-то нехорошим блеском глаз и даже устройством своей деревни.

Деревни, в которых были колхозы, продолжают жить. У людей есть опыт жизни на земле, опыт выращивания сельскохозяйственных культур. У тех же, кто работал на конвеере, где человек не был человеком, а был подобием робота, механически закручивая гайки или добавляя песок в печь, люди и пьют крепче и разрушение деревни у них происходит быстрее.

Но надо вернуться к мегаполису и сказать, что в мегаполисе человек все-таки растворяется, мы действительно становимся разобщенными. Мы перенасыщены общением до того, что даже не хотим знать своих соседей по лестничной клетке. Если у человека нет навыка в общении, ему это тяжело, его это сильно угнетает. Но если даже человек имеет навык общения, ему тоже приходится не сладко. Он живет в переполненном жителями доме в квартире-клетушке с говорящим ящиком, он редко может побыть один. Выходя на улицу, он в основном видит творение рук человеческих, и в меньшей степени творения рук Божиих, что тоже не улучшает качество жизни.

Мы не говорим сейчас о людях, которые крепко стоят на духовных ногах в православной вере. Они и в мегаполисе находят приложение своим силам в делах милосердия и других делах доброделания. У православных в городе, особенно в крупных городах, всегда есть возможность помолиться в многочисленных храмах. Такие города как Москва и Питер – это города со множеством духовных православных традиций, множеством неравнодушных батюшек, с которыми можно пообщаться. Но для тех кто, скажем так, далек от духовной жизни мегаполис является развращающим началом, тем началом, которое в общем то разъединяет человека.

Городской житель видит вокруг себя множество искушений: дорогие машины, витрины бутиков, огни ресторанов и шикарных офисов. Человек видит, что каждый в мегаполисе стремится максимально насытить свое эго. Сам по себе мегаполис ничего хорошего в жизнь человека не привносит, наоборот он создает благотворную среду для раздражения, вечного недовольства другими людьми.

Мы не встретим в деревне той грубости, с которой мы сталкиваемся в городе. Надо отдать должное, что в городе есть возможность для получения хорошего образования, интеллектуального развития, чего нет в деревне. Но не одним этим жив человек. Жив человек Духом Божиим, а Дух живет, где хочет. Он есть и в деревне и в лесу и в мегаполисе, но вот воспринять Его человеку, как мне кажется, легче там, где не так остро идет борьба за его душу, кошелек или просто физическое присутствие, а там где человек больше предоставлен сам себе.

- Что же делать городским жителям?

- Я считаю, что надо быть не всегда довольным собою и всегда чего-то искать, всегда к чему-то стремиться, всегда что-то познавать. Если человек искренен в этих исканиях, Господь его всегда направит по нужному пути.

Запрещенные приемы в борьбе со стрессом

- Известно что городская жизнь – это жизнь в стрессе. Можно ли вообще не впадать в стресс? Говорит ли что-нибудь Церковь по этому поводу?

- Интересный пример описывает психолог Авдеев. К нему привели восьмилетнего мальчика с синяками под глазами, который не спал уже несколько ночей, был нервным, раздерганным. В ходе общения выяснилось, что помимо школьных занятий он ходит на два языковых кружка, три спортивные секции, кружок по фото и вышиванию. Мальчик не выходит просто погулять на улицу, да и дома бесцельное времяпровождение не считается приемлемым. Казалось бы, он занят положительными вещами, но у нет момента, в который он мог бы быть предоставлен размышлению.

Стресс взрослого человека развивается примерно по той же схеме. За нашу душу борются множество факторов, которые пытаются тебя склонить на свою сторону, и необдуманная реакция на это порождает нервное напряжение.

- Вы говорите, необдуманная реакция. Значит ли это, что мы должны все стрессовые явления разложить по полочкам и продумать, как к каждому из них относиться?

- В первую очередь, столкнувшись с чем-то, надо просто помолиться. Естественно, твоя молитва сразу будет услышана Богом, и тебе будет дан ответ. Возможно просто станет очевидно, как надо поступить в данной ситуации. Суета не дает возможности человеку предоставить все в руки Божии, он решает все самостоятельно, а самостоятельно мы решить почти ничего не можем. Если же решаем, то эти решения бывают, скажем так, неправильными. Помните, как Серафим Саровский говорит: «Когда я говорю от Бога волю Божию, то я не ошибаюсь, когда я говорю от себя, я ошибаюсь, и часто ошибаюсь».

- Приемлем ли в какой-то мере телевизор, как средство от стресса?

Для большинства людей телевизор неотъемлемая часть жизни. Как к нему относиться? Если ты выбираешь такие, например, замечательные каналы как «Союз» или «ЗооТВ» – это приемлемо. Если с помощью телевизора ты убиваешь время, что бы заполнить промежуток времени между ужином и сном, тогда – это горе для тебя. Ты подсаживаешься на него как на наркотик.

Есть замечательная история, которую сейчас часто рассказывают. Великим Постом приходит к священнику бабушка и просит: «Батюшка, не могу поститься, я немощна, стара, мне обязательно надо и молочко и колбаску. Благословите». Батюшка говорит: «Конечно, матушка, ешь побольше, надо поддерживать силы. Давай только ты полностью откажешься от телевизора на время Великого поста, не будешь смотреть любимые сериалы». С благословением бабушка отошла, но вскоре подходит обратно и говорит: «Нет, лучше я буду поститься, но от сериалов и телевизора не откажусь».

Иногда говорят: «Но новости то надо смотреть, иначе мы отстанем от жизни?» Не отстанешь от жизни, ничего с тобой не случиться. Вернее случится – ты будешь спокойнее, у тебя стрессов будет меньше.

Телевизор – это не спасение от стресса, а его усугубление. Когда мы включаем телевизор, что мы видим? Самую примитивную информацию в журналистике. Корреспондент становится на фоне разрушенной школы, упавшего горящего лайнера или операции боевиков, мелет всякую чепуху и всем это интересно, потому что происходит выброс адреналина.

- А кино можно посмотреть: мелодраму или детектив?

- У отца Александра Ильяшенко есть совершенно замечательное собрание мультиков, которые можно смотреть всей семьей. Некоторые фильмы тоже можно смотреть, есть поучительные для подрастающего поколения фильмы, например про войну. На самом деле «Все мне позволительно, но не все полезно» (1 Кор.6:12). А для того чтобы разобраться, что мне полезно, надо иметь ум, совесть, любящее Бога сердце и страх Божий.

- Чем еще допустимо снимать стресс православному человеку?

- Очень хорошо умиротворяет душу чтение Священного Писания. Также снимает стресс окружающая природа, когда ты выходишь и любуешься творением Божиим.

Как-то один из оптинских старцев, я не помню точно, кто именно, кажется Амвросий Оптинский, благословил свое духовное чадо прямо перед началом Пасхальной заутрени идти в лес. Чадо в смятении и стрессе говорит, что всю жизнь встречал Пасху в храме с народом. Но тем не менее поплелся он в лес, оттуда уже услышал, как зазвонили колокола и браться запели Христос Воскресе, а он все один, как вдруг он начал слышать: то там птичка запоет, прославив Бога, то здесь, и приобрел такое яркое благодатное утешение, что, вернувшись к своему батюшке, пал к нему в ноги, целовал и благодарил за ту радость, которую в этот пасхальный день он пережил впервые с момента своего рождения.

Говоря о том, чем нельзя снимать стресс, надо обязательно отметить, что стресс нельзя снимать рюмочкой.

- Даже одной рюмочкой или одной баночкой пива? Ведь и Христос и апостолы пили вино.

- Они не снимали стресс, когда пили вино, потому что они уже были в радости. Дело в том, что когда человек пьет для снятия стресса, он привыкает к этому. Если вино пьется в радости, ради праздничного события в компании, привыкания не происходит. Когда же имеется стрессовая ситуация, то человек знает, что он выпьет рюмочку и все умиротворится.

Замечательное повествование на эту тему есть у Василия Родзянко. Он пишет, что когда умерла его матушка, то горю его не было границ, и в своем горе он стал утешаться вином. Придет после службы домой, нальет себе рюмочку вина, выпьет, вроде хорошо становится, и так пошло по нарастающей. И вот на очередную родительскую субботу одной из прихожанок снится сон, что все почившие родственники идут из храма с авоськами, что-то несут по своим домам. Видит, идет и матушка с сеткой, а в ней пустые бутылки, она ее поднимает и говорит: «Смотри, мать, чем меня отец поминает, вот как он за меня там молится», и вся в слезах и ушла. Прихожанка рассказала это священнику, будущему епископу Василию Родзянко, и этот сон его так поразил, что он перестал снимать горе рюмочкой.

Слава Богу, что матушка его так любила, что даже после своей смерти о нем так заботилась и пеклась. Дело в том, что когда снимаешь стресс с помощью алкоголя, всегда приходится увеличивать дозу для достижения эффекта. От бутылочки к полутора бутылочкам, от полутора к двум, от двух к трем, ну и так дальше, потом пивной животик образуется и так далее. Или от рюмочки к бутылочке, и через несколько лет лицо человека приобретает цвет вина. Стресс, раздражение можно снимать не «клином», то есть новым грехом, а только возвращением в лоно Отчее. У кого-то это будет молитва, у кого-то чтение Священного Писания, у кого-то это доброе делание, у кого-то созерцание природы.

- А пасьянс разложить, это тоже не наш метод?

- Я не думаю, что таким способом можно достигнуть действительного спокойствия, просто проблемы отодвинутся на время пасьянса, ты забудешься, но потом они вернутся в полной мере.

Также, в попытке снять стресс, нельзя делать что-либо назло. Если твой стресс возник в результате общения с другим человеком, нельзя этому человеку делать что-то назло. Если ты узнала, что муж тебе изменяет, нельзя ему назло изменить тоже. То есть принцип «клин клином вышибают» действует только при колке дров.

- Учитывает ли современная церковь наличие стрессов в жизни горожанина, устанавливая меру поста, молитвы, иных сторон церковной дисциплины?

- Церковь не отделима от общества, от времени, в котором Она живет, но Церковь не изменяет Себя под людей, а пытается менять людей под Себя. Однако в процессе этого изменения действует закон экономии, то есть послабления и снисхождения. Самый яркий пример экономии – не отлучение кающегося от причастия за определенные грехи на многие годы, как это установлено церковными канонами. Современная церковь пытается утешить свое чадо, ввести его в церковную общину, если и налагает епитимью, то не такую строгую.

Меры поста в наше время тоже сокращены. Если взять богослужебный устав Типикон, по которому мы живем, то мы увидим, что при подготовке к причастию установлена неделя поста. Фактически же в наше время Церковь допускает трехдневный пост.

Однако есть неприемлемые явления, которые нельзя оправдать никаким стрессом: злоба, гнев, обиды, ложь, нарушение заповедей. С этим церковь всегда боролась в человеке, и будет бороться дальше.

Святой в мегаполисе

Для городской жизни особенно характерна суета, что делать, чтобы в этой суете не забывать о Боге?

- Надо уметь говорить нет, как бы болезненно это не было для тебя и для окружающих. Надо рассчитывать свои силы. Если одна просьба накладывается на другую, которую ты уже пообещал выполнить, надо уметь говорить нет, а не обещать, а потом бегать с высунутым языком, чтобы в итоге все сделать плохо. Лучше сразу отказать человеку. Может быть вернуться к этой просьбе в другой момент. Надо более четко рассчитывать свои силы.

Мы можем вспомнить, что Господь выбрал только 12 учеников и основное учение преподал 12-ти. Он не взял 120 человек, Он взял только 12 и смог уделить им столько времени, сколько было необходимо для того, чтобы они уразумели то, что просит от человека Господь. Потом эти 12 человек тоже выбрали себе определенное количество учеников и в итоге научили многие народы.

- Что Вы можете сказать по поводу такой городской болезни, как одиночество в толпе?

- Одиночество в толпе – это красиво сказано, но это действительно очень большая проблема. Она возникает из-за того, что человек служит своему эго. Он забывает, что тот, кто рядом с ним стоит в толпе, идет в толпе или бедный валяется в толпе – образ и подобие Божие. Никому нет дела до этого образа и подобия Божия, который бежит по своим делам. Каждый может укусить другого человека, если он проявит слабость, а укусив и получив ответ, даже очень часто не обидится, потому что это уже вошло в обычную жизнь. Порождением мегаполиса является ужасная разобщенность людей. Мы живем с ощущением того, что, наступив на ногу человеку, мы его больше никогда не увидим.

- Как вы себе представляете образ жизни идеального, святого человека в условиях мегаполиса? Или даже может быть не представляете, а реально встречали таких людей в Вашей жизни?

- Я вырос среди святых. Я могу сказать, что это мои родители. Мама уже почила, отец живой. Я считаю святым своего духовника – Василия Владышевкого, который уже скончался, а также разбившегося о.Алексея Грачева. Я думаю, что это современные святые мегаполиса.

А описание образа жизни святого человека в мегаполисе есть в житии Антония Великого. Этот равноангельный человек дабы приобрести еще большее совершенство, стал просить у Господа вразумления, и Господь послал к нему ангела, который сказал: «Велик ты пред Богом, но есть в Александрии две сестры, которые преуспели больше тебя на этом поприще».

Тогда Антоний отправляется в Александрию и находит там двух сестер-христианок, которые живут с мужьями язычниками. Он падает к ним в ноги и просит, чтобы они научили его духовной жизни. Женщины, естественно, испугались, и удивились, о какой духовной жизни он их спрашивает. Однако рассказали, что они хотели уйти в пустыню, но мужья их не отпустили, и что за все годы жизни они никогда не поссорились и не поругались, а всегда жили в мире.

- Это конечно замечательная история, но хотелось бы услышать о современных святых, какие-то их особенные черты или поступки в атмосфере суеты большого города?

- Отличие святого – это любовь к Богу, которая выражается, как сказал Антоний Сурожский, на лице человека. Любовь – это внутреннее чувство, которое выражается наружу радостью и благодарностью. И вторая черта – оправдание всех.

- Оправдание всех. Красиво. Прямо таки всех? Но некоторые все же в ад попадут. То есть их даже Бог не сможет оправдать.

- Если я имею надежду на спасение, то я понимаю, что если я войду в Царствие Небесное, то последним. Если же я считаю, что есть кто-то хуже меня, то это гордость, это осуждение, и я уже не подпадаю под ту категорию, которая может соприкоснуться с Богом.

Говоря же о примере святости, вспоминаю достаточно распространенный случай, который даже зафиксирован в классической литературе. Во время войны в одну больницу поступили два мальчика с воспалением легких. При этом дозу пенициллина привезли только одну, и врач решил вылечить одного ребенка. Он его вылечил, а второй ребенок умер, его похоронили, и потом выяснилось, что второй ребенок был ребенком этого самого врача.

- Страшный случай.

- Да страшный случай, но и в наше время иногда надо делать выбор.

Часто под категорию людей, проявляющих святое терпение и оправдание других, попадают матушки священников. Знаю об этом из личного опыта. Матушке часто приходится оставаться одной, батюшка может уехать в 6 часов утра на службу, вечером задержаться на исповеди, приехать в 12 ночи, и все это мимо семьи, матушка одна бедная. Да еще семьи священников в основном многодетные, и матушка не упрекнет и не устроит скандал за поздние приходы.

- Как может реализовать себя христианин в большом городе, т.е. какие богоугодные дела специфичны для города?

- Все что специфично для любящего сердца специфично и для города: строить больницы, ухаживать за бомжами, переводить старушек через дорогу. Последнее – чисто городское доброделание.

- Смешно как-то старушек через дорогу переводить.

- Да это же опасное дело. То в одном месте человека собьют, то в другом. Кроме того, в старости возникает обостренное чувство самосохранения, страх. Почему бы не помочь человеку в этом страхе, тем более что старики мало того, что медленно ходят, еще и плохо видят.

Собаку покормить – тоже доброе дело.

- Городская жизнь таит возможность избегать неприятных межличностных контактов, можно вместо примирения, которое требует от нас Христос, просто не пересекаться с этим человеком, который очень «удачно» находится от нас за километры? В деревне такой возможности нет, поскольку все друг у друга на виду.

- «Во гневе твоем да не зайдет солнце», – говорит псалмопевец Давид. То есть до того как закончится день надо постараться примириться со всеми. Тем более, научно-технический прогресс дает нам всяческие возможности, будь то телефон, е-майл, скайп или другие средства связи. Я думаю неправильно не пользоваться возможностью примирения с твоим ближним, когда тебе предоставлены для этого все средства. Все будет работать на тебя, чтобы ты примирился, Господь столкнет тебя нос к носу, только имей мужество. Какая разница в городе или в деревне, имей мужество. Надо искать средства, чтобы стать святым, а святость без оправдания, без прощения невозможна.

Читайте также:

Город и деревня: где выживет христианство?

Человек в городе: от Вавилона к Иерусалиму

Христианин в большом городе

«Старцы благословили…» — за этим началом нередко следует мрачноватое продолжение: «сжечь паспорт», «уйти в леса», «не делать прививок». Старческое служение — благодатный дар, но под «старческой внешностью» нередко скрываются шарлатаны или же люди, находящиеся в прелести. Как отличить истинного старца от фальшивого?

Дурная традиция

Тамара Ивановна, прихожанка небольшого провинциального храма, по совету подруги несколько лет назад отправилась в один из мужских монастырей Мордовии — к старцу-целителю. Паломники, такие же, как и Тамара Ивановна, провинциальные прихожане, проехали не одну сотню километров на автобусе, прежде чем добрались до места. У ворот монастыря их встретил схиархимандрит Феофил — тот самый «старец». Прямо из автобуса паломников проводили в трапезную, где мужчин попросили раздеться до пояса. Далее, держа в руках литургическое копие, отец-чудотворец принялся колоть гостей до крови. Женщин — через одежду, мужчин — прямо в оголенные спины и бока. «Не умеете каяться — терпите!» — приговаривал помощник «старца», монах помоложе. После всего паломникам предложили пожертвовать денег на монастырь. С одного автобуса, как утверждает Тамара Ивановна, набралось почти два пластиковых тазика наличности. «Когда нас стали колоть, я сразу заподозрила: что-то здесь не то происходит», — вздыхает паломница. Брать духовные советы у такого «старца» Тамара Ивановна не стала.

Целительство — одна из многих «специализаций» псевдостарцев. Впрочем, чаще они ограничиваются «наставлением» и «духовным руководством». По советам таких «старцев» в начале девяностых сотни человек продали городские квартиры и в ожидании скорого пришествия антихриста удалились в леса. Некоторые поселились вокруг Дивеева — по местному преданию, в конце мира только избранные праведники спасутся, спрятавшись от мировой катастрофы в кольце дивеевской Канавки. По прошествии лет кто-то из этих эсхатологических беженцев вернулся к обычной жизни, а кто-то не отступился и стал частью причудливого дивеевского пейзажа: в монастыре таких с иронией называют «неформалами». Та же картина характерна и для Оптиной пустыни, где с начала девяностых вокруг монастыря начали селиться младостарцы, часть из них — бывшие оптинские монахи, отчисленные из обители. Они проповедовали о последних временах и грехе ИНН.

Своего осуждения младостарчество дождалось лишь к 2000 году, когда стало объектом критики на юбилейном Архиерейском соборе Русской Церкви. К этому времени «традиция» успела укорениться в церковной жизни, особенно монастырской, скрытой от глаз высокого священноначалия. Чуть позже младостарчество даст плод в виде пензенских «сидельцев» и епископа Диомида.

«Сколько существовало старчество, столько существовал и феномен псевдостарчества, — профессор Православного Свято-Тихоновского университета Александр Дворкин, историк, ведущий российский сектовед, не склонен видеть в псевдостарчестве только «пережиток перестройки» или «лихих девяностых». — Просто имена настоящих подвижников остаются в истории, а шарлатанов — нет. Если мы вспомним «Братьев Карамазовых» Достоевского, то увидим там два примера: старец Зосима, с одной стороны, и псевдостарец Ферапонт — с другой. У всякого явления есть обратная сторона, своего рода пародия, существующая параллельно ему. Своеобразным историческим прецедентом псевдостарчества можно считать историю одного из крупнейших еретиков в истории христианства — александрийского пресвитера Ария. Он, безусловно, был влиятельным харизматическим лидером, противопоставлял себя церковной иерархии. Это был классический «лжестарец», и неспроста его окружали многочисленные почитатели, вдовицы и даже монахи».

Православный гуруизм

Для неофита, равно как и для человека малоцерковного, определить лжестарца довольно сложно. Когда очередной доброжелатель приглашает его в паломничество, то перспективы поездки он описывает, как правило, лучезарно: «батюшка посмотрит раз в глаза и все про тебя скажет». Но искренние неофиты принимают руководство лжестарцем за нормальную церковную жизнь только потому, что никакой другой церковной жизни они еще не знают.

На что обратить внимание, если вы отправились в поездку «к старцу»? «Очевидно, что настоящий старец никогда не навязывает свою волю, не лишает человека свободы выбора, — предостерегает Александр Дворкин. — Псевдостарец всегда больше похож на гуру и требует беспрекословного подчинения себе. Гуруизм в принципе — это и есть синоним младостарчества. Настоящее отсечение воли, о котором пишут святые отцы, это особая монастырская практика, предназначенная исключительно для монашествующих. Молодому монаху назначается руководитель из опытных насельников, он обучает новоначального премудростям аскетической борьбы, его советы послушник обязан выполнять неукоснительно. Но — с одним исключением: если старец начинает проповедовать грех или ересь, то ученик обязан обличить такого «старца» и уйти от него. То есть даже в случае отсечения воли мы говорим о сознательном послушании, но не о сектантском слепом повиновении. Последнее как раз характерно для лжестарчества».

Кроме того, можно обратить внимание на неканонические иконы со Сталиным, Иваном Грозным, Распутиным. «Это однозначный сигнал! — считает Александр Дворкин. — Малоцерковному человеку сложно оценить степень догматических заблуждений, которые могут разделяться общиной псевдостарца. Но некоторые признаки сложно не заметить. Если данная группа противопоставляет себя священноначалию, если старец начинает с приказаний, если в учении старца присутствует отрицание всей светской культуры, не критика какой-то из ее частей, а принципиальное отрицание культуры как «сатанинской», «нечистой», — все это знаки, на которые надо обратить внимание».

«Нужно помнить, что младостарческие идеи проникают в Церковь не только «справа», — продолжает профессор. — Известны и весьма либеральные общины с характерным для младостарчества отношением к их главе. Главное ведь не сами идеи, а отношение к священнику как к единственному непререкаемому авторитету, каждое слово которого — закон. А проповедует он царебожничество или то, что в Церкви есть двойной институт членства («полные» и «неполные» члены), — это уже частности.»

И еще один важный момент. Если поклонники такого духовного лидера начинают говорить вам, что их община — особенная, что только она по-настоящему православная, в отличие от всей (или почти всей) остальной Церкви, что только у них сохранена истинная традиция, от которой остальные отступили, — будьте осторожны!

Часто псевдостарцев окружает целая гвардия экзальтированных почитателей или почитательниц. Впрочем, само по себе их наличие не может быть решающим критерием. Святого праведного Иоанна Кронштадтского, известного русского подвижника начала XX века, тоже окружали экзальтированные поклонницы из числа прихожанок. Святой пытался всячески избавиться от них, обличал, но ничего не помогало. Важно отношение старца к таким людям. Если он поощряет поклонение собственной персоне — это непременно должно вызывать опасения.

Святость как условие

«Признак настоящего старца — смирение, — говорит протоиерей Владимир Воробьев, настоятель московского храма во имя святителя Николая в Кузнецах, ректор ПСТГУ, крупнейшего православного вуза страны. — Подлинный старец бежит от похвал, превозношения и людской молвы». В течение 20 лет отец Владимир регулярно посещал архимандрита Иоанна (Крестьянкина) — самого известного русского старца второй половины XX века. Богословский институт (сегодня — православный университет), основанный им тогда же, создавался по благословению отца Иоанна.

«Кто такой старец и чем он отличается от духовника?» — спрашиваем мы у отца Владимира.

«Духовник — это духовный руководитель, священник, с которым чадо находится в постоянном контакте. Он следит, наставляет, вникает в жизнь. Старческое служение — в русском понимании — это служение особое. Старец — это святой человек, а старчество — благодатный дар. Каждый из святых имеет свой чудотворный дар от Бога. Дар старчества — один из них. У старца нет возможности общаться с каждым, вникать в перипетии жизни, и поэтому к старцу идут не как к духовнику, а как к прозорливцу, который, ведомый Духом Святым, может дать верный совет. Вот почему старцы так популярны. Люди хотят видеть святых и всегда будут искать с ними встреч».

Повидать отцу Владимиру довелось многих старцев: и прославленного в лике святых схиархимандрита Серафима (Романцова), жившего в начале шестидесятых годов в Сухуми, куда ему пришлось переехать после закрытия Глинской пустыни, и знаменитого отца Тавриона (Батозского), проживавшего в Латвии. «Мы добирались к нему на поезде до Риги, автобусом до Елгавы, а дальше пешком через лес, — вспоминает отец Владимир. — Туда приезжало огромное количество народа. Студенты, профессора, крестьяне. Это была удивительная личность, оказавшая на меня большое влияние. Незадолго до смерти отца Тавриона я спросил его: «Батюшка, а правда, что вас вызывали в КГБ?» Он ответил: «Да. Я их спросил, мол, посадить хотите? Кра-со-та!» Отец Таврион долго сидел в лагерях и уже ничего не боялся. Чекисты тогда поняли, что они бессильны, и просто отпустили его». Бывал отец Владимир и у священника Николая Голубцова, отца Серафима Тяпочкина. Вел переписку с отцом Павлом (Троицким).

«Часто за святых старцев выдают себя персонажи далекие от всякой святости, — предостерегает он. — Так же как подделку от произведения искусства может отличить только профессионал, особенно если подделка достаточно тонкая, отличить старца от шарлатана иногда очень непросто, для этого нужен опытный человек».

Трезвый подход

Проблема младостарчества существует не только в России, но и у греков, сербов. Часто поклонники лжестарцев апеллируют к Афону. «Афон — это достаточно обширная территория, особенно если ходить пешком», — говорит Александр Дворкин. Его «Афонские рассказы», выдержавшие уже два печатных и одно аудиоиздание, пользуются заслуженной популярностью. Как ни странно, харизматики, раскольники-псевдостарцы встречаются и в этих рассказах. «Самая гористая оконечность полуострова — северная, там живет множество отшельников, не подчиняющихся ни одному монастырю. Обычно это неуправляемые зилоты, которые выглядят весьма экзотично. У них белые длинные бороды, вытертые подрясники, что может произвести на человека малосведущего большое впечатление. Своими речами они смущают паломников, новоприбывших. Другое дело, что эти зилоты не являются афонскими монахами по сути, на Афоне они находятся незаконно, бродяжничают, распространяют самые экзотические учения, — объясняет Александр Дворкин. — Последнее время там появилось много и русских «старцев» подобного типа, по паломнической визе они прилетают сюда из России и остаются нелегально».

Последний критерий «старчества» отец Владимир Воробьев подчеркивает отдельно: «Старец должен мыслить трезво, это обязательное условие. Если «старец» высказывает какие-то абсурдные идеи, нелепые, противные Преданию Церкви, — не стоит обращаться к такому старцу. Его советы смогут только навредить».

Отправляясь к «старцу», христианин оставляет этот поступок на собственной совести, самостоятельно определяя, кто стоит перед ним: святой подвижник, имеющий старческий дар, или шарлатан. Ни гарантий, ни «знака качества» тут быть не может. «Если вы сомневаетесь — спросите знающего человека, духовника», — советует отец Владимир.

Дмитрий РЕБРОВ

Мало кто знает, что самые древние православные храмы в России находятся не во Владимире или Суздале. Они построены аланами на Кавказе в горах современной Карачаево-Черкесской республики в месте под названием Нижний Архыз или Маас. Считается, что эти земли были центром известного и некогда грозного аланского государства. Здесь, на берегу реки Большой Зеленчук, была найдена так называемая «зеленчукская надпись», считающаяся памятником древнеосетинского языка, благодаря чему официальной исторической наукой осетины были объявлены прямыми потомками алан.

Аланы приняли христианство, как минимум, за сто лет до крещения Руси, поэтому участвовали, вместе с Хазарским каганатом, где практиковался религиозный плюрализм, в противостоянии языческому воинству Святослава. После Крещения Руси и упадка Хазарского каганата, Алания перестала быть великим государством, монголы уничтожили города алан, а хромой Тимур довершил разгром этого народа, с дочерьми которого не гнушались родниться и византийские императоры.

Много воды утекло с тех пор. Об аланах забыли на многие века и вспомнили лишь в прошлом веке, стараниями историков, в ряду которых стоит особо выделить Васо Абаева, который считал, что только осетины являются прямыми потомками алан. Но после распада Советского Союза, на аланское наследие стали претендовать не только осетины.

В последнее время даже вайнахи (чеченцы и ингуши) стали выводить своё родство от воинственных алан, а ингуши назвали свою новую столицу Магас, как и столицу древнего аланского царства. В этом незначительном и непонятном для большинства россиян событии кроются амбициозные планы вайнахов на осваивание аланского наследия, ведь территория исторической Алании простиралась от Дона до Волги. Карачаевцы так и вовсе уверены, что являются единственными потомками алан и что любой карачаевец якобы может читать зеленчукскую надпись безо всяких переводчиков и историков.

Аланский вопрос очень важен не только в историческом, но и в политическом контексте. Поэтому три старейших храма Российской Федерации до сих пор не принадлежат Русской Православной Церкви. Казалось бы, при всём влиянии РПЦ на общественно-политическую жизнь РФ, можно было бы без труда забрать эти храмы из-под опеки министерства культуры Карачаево-Черкесии. Но тогда вновь появляется призрак Аланской епархии и усилятся споры между народами Северного Кавказа за аланское наследие.

К примеру, форумом карачаевских общественных организаций, проходившим непосредственно в Архызе, была принята резолюция, которая требует сохранить за аланскими храмами статус памятников федерального значения и не допустить передачи «какого-либо объекта или всего комплекса какой-либо религиозной конфессии». Вот и находятся эти «памятники истории» не в надлежащем порядке, даже надписи, предупреждающие туристов от вандализма, выглядят будто бы сделанные самими вандалами:

Всего в Зеленчукском ущелье есть три древних аланских храма, которые названы археологи Верхним Зеленчукским храмом, Средним Зеленчукским храмом и, единственным ныне действующим, Южным Зеленчукским храмом.

Исследователи сходятся на том, что Северный Зеленчукский храм – был соборным храмом Аланской епархии в X-XIII веках нашей эры. Он освящён во имя самого почитаемого святого Кавказа Георгия Победоносца.

Средний Зеленчукский храм занимает особое место среди верхне-кубанских храмов и освящён во Имя Пресвятой Троицы. В XIX веке на территории Нижне-Архызского городища был основан мужской Александро-Невский монастырь. Бабушка святого Александра Мария Ясыня считается аланской княжной. Как и Северный Зеленчукский храм, Средний не является сегодня действующим и принадлежит Министерству культуры Карачаево-Черкесии, которая считается республикой, где главной религией является ислам, но так же влиятельны традиционные верования адыгов, изложенные в нравственном кодексе Адыге-хабзе.

Монахи из Аланского Успенского мужского монастыря, расположенного в Куртатинском ущелье Северной Осетии, неоднократно посещали эти святыни осетинского народа, но вопрос о передаче этих памятников церкви даже не поднимался – мусульмане-карачаевцы не хотят отдавать их ни при каких условиях.

И наконец, единственный действующий храм из всех трёх – это Южный Зеленчукский храм, посвящен святому пророку Илии. Этот храм и является древнейшим действующим христианским храмом на территории России. Но действующим его называют только потому, что у него освящён престол и есть антиминс – службы там проходят крайне редко, потому как храм, так же как другие, является объектом министерства культуры Карачаево-Черкесской республики, хотя и взят в аренду РПЦ до 2015 года.

Напротив Ильинского храма на скале есть так называемый «потаённый лик Христа», который вызывает удивительные чувства у любого, кто его видит.

Потаённый лик Христа...

Кажется, что Христос на потаённой иконе скорбит, что в Зеленчукских храмах не идут службы и что они стали заложниками национальных амбиций малых народов Северного Кавказа.

Думаю, что скорейший возврат всех трёх Зеленчукских храмов церкви сыграет немалую роль в возрождении христианства на Северном Кавказе, ведь там небольшое значение придают словам, которые не подтверждаются делами. И Бог, который не может вернуть свой дом, это – «слабый бог». На Кавказе почитают силу, и то, что эти храмы фактически национализированы народами Карачаево-Черкесии, не придаёт, и без того малого, авторитета Русской Православной Церкви.

Но это одна из малочисленных проблем, которая не решается в верхах. Нужно подготавливать почву для передачи храмов РПЦ снизу – организовывать многочисленные паломнические поездки к Нижнему Архызу и собирать документацию о положении Зеленчукских храмов и Александро-Невского монастыря до революции.

Действенным средством была бы реставрация Верхнего и Среднего храма засчёт церковных активов. Подобные действия приучили бы общественное мнение народов Карачаево-Черкессии, что рано или поздно Зеленчукские храмы будут возвращены церкви.

И ещё: нужно более усердное изучение аланского вопроса, потому что это основа межконфессионального мира на Северном Кавказе. И статус Зеленчукских храмов, как старейших действующих храмов России значительно усилил бы положение православия на Северном Кавказе.

Чем «болеет» душа современного христианина? Почему мы ленимся веровать? За какую ниточку потянуть, чтобы начать распутывать клубок нашего несовершенства? Что такое любовь? Об этом – интервью со священником Владимиром Новицким, психиатром и клириком храма бессребреников Косьмы и Дамиана в селе Космодемьянском (г. Химки Московской области).

Священник Владимир Новицкий

Как Вы считаете, свойственно ли воцерковленным людям искать от христианства некоего удобства? Если мусульмане готовы умирать за свою веру, а иеговисты готовы терпеть всяческие оскорбления, годами обивая пороги чужих квартир, то жертва христиан за свою веру сегодня вроде бы не видна. Так ли это?

Для человека естественно искать личного удобства. Как говорится: «Рыба ищет, где глубже, а человек, где лучше». Таково наше естество, и зачастую оно проявляется и в потребительском отношении к Богу и Церкви.

В жизни человека происходит много скорбей, кроме того, нестабильная обстановка в обществе еще более обостряет ситуацию. В таких условиях люди хотят высшей справедливости, хотят доброго, настоящего, чистого и светлого, и они идут к Богу, идут в Церковь. По-человечески это понятно, и люди действительно находят в Церкви и общение, и поддержку, и духовное утешение, которое посылает Господь. Да и вообще на святом месте всегда хорошо и радостно.

Однако надо понимать, что эти приобретения – начальный уровень, на котором нельзя оставаться всегда. От нас требуется гораздо больше, чем просто обретение удобства, безопасности и справедливости. Господь хочет, чтобы мы Его любили. Поэтому христианская жизнь начинается с того момента, когда завязываются личные отношения с Богом. Надо сказать, что в этом отношении имеются большие проблемы.

Что такое личные отношения, скажем, между людьми? Это взаимное доверие (вера и доверие это одно и тоже), взаимная симпатия, может быть даже любовь, и обязательно жертвенность. Если у нас близкие отношения с человеком, то мы жертвуем ему свое время, внимание, заботу. И он жертвует собой, давая нам то же самое. Примерно по этому образцу выстраиваются и отношения с Богом. Со Своей стороны Господь уже все сделал для того, чтобы мы были счастливы, имели спасение и Царство Небесное. Но что мы Ему можем дать?

Если мы будем гоняться за покоем и утешением, то мы будем на большой дистанции от Бога, у нас не будет личных отношений с Ним. Не будет, потому что Бог хочет, чтобы мы отдали Ему сердце, научились любить, благодарить, чтобы мы чувствовали потребность в Нем так же, как мы чувствуем потребность в воздухе, еде и воде. Господь хочет, чтобы Он стал для нас не далекой абстракцией, от которой надо что-то получить, а Отцом, и даже более чем Отцом – другом. Господь хочет, чтобы мы научились с Ним дружить, общаться и любить Его.

Фото orthphoto.net

На этой стадии начинается наше внутреннее сопротивление, потому что в каждом из нас живет ветхий человек, которому, прежде всего, свойственен эгоизм. Ветхий человек начинает бунтовать, потому что он хочет своего, хочет по-своему смоделировать мир, служить не Богу, а своим прихотям. Поэтому живущий в нас ветхий человек всегда является препятствием.

Чтобы преодолеть это препятствие, надо потерпеть, побороться с собой и пострадать. Унижать и умертвлять ветхого человека – очень болезненное действие, для которого требуется мужество и решимость. Но именно с этого момента завязываются отношения с Богом. Когда мы ради Христа начинаем жертвовать собою, смиряться и умервщлять ветхого человека, в нас зарождается новый человек. Сначала это происходит довольно сложно, у нас еще нет опыта переживания положительного результата, нет опыта переживания благодати, которую Бог дает в результате этих усилий. Но стоит сделать хотя бы маленький шажочек в этом направлении, и Господь помогает. Господь приходит, укрепляет своею невидимою десницею, и мы уже делаем следующие шаги более уверенно.

Я читал у митрополита Антония Сурожского рассуждения о молитве, в которых он как раз затрагивает проблему отношений с Богом. Отвечая на вопрос о том, почему нам так тяжело читать слова молитвы, в то время как чтение книг, газет и журналов происходит безо всякого напряжения, он говорит, что это происходит потому, что у нас нет личных отношений с Богом. Мы не научились пребывать с Богом в молчании.

Когда у нас с каким-то человеком существуют близкие, тесные отношения, мы можем с ним просто помолчать. В этом молчании нам с ним хорошо и радостно, и тогда уже можно и поговорить. Так и с Богом. Если мы научимся просто быть с Ним в тишине, чувствовать или желать чувствовать Его присутствие рядом, верить в Его любовь и заботу о нас, тогда нам будет легко читать слова молитвы или обращаться к Нему своими словами.

Все, что касается взаимоотношений с Богом, на самом деле очень трудно. Гораздо легче поискать утешения, покоя и удобства. Нам хочется не работать над собой, а расслабляться; хочется, чтобы все было меньшими усилиями и меньшими жертвами. Но когда мы позволяем себе лениться, в нашей духовной жизни моментально включается тормоз. В лучшем случае мы топчемся на месте, но, как правило, бывает наоборот, мы скатываемся.

Духовная жизнь похожа на подъем в гору, который, как известно, нелегко дается. А вот скатиться легко, для этого вообще не надо усилий. Поэтому надо всегда преодолевать свою лень. Иногда нам кажется, что у нас ничего не получается, мы не научились ни молиться, ни каяться, ни себя преображать, и, наверное, у нас ничего и не получится. Но на самом деле мы не такие немощные, как считаем, просто мы ленимся и ничего не делаем.

Как Вам кажется, у ваших прихожан происходит преображение ветхого человека?

Конечно, люди преображаются. Самому человеку не дано видеть своего преображения, иначе бы он возгордился, ему наоборот кажется, что он становится еще хуже. А со стороны видно, что у людей светлеют мысли, светлеют чувства, постепенно укрепляется воля, направленная на богоугодную деятельность. Человек становится мягче, теплее, и, самое главное, у него появляется любовь и смирение, то есть дух Христов. Приходя в храм, люди пусть и не сознательно, но преображаются, и они начинают любить это преображенное состояние. Раньше они, может быть, любили греховные пристрастия, а сейчас в их духовном опыте появляется нечто новое – духовная любовь, тонкая, радостная и теплая.

Существует ли, на Ваш взгляд, такая проблема, как замена покаяния перечислением грехов? И что с этим делать? Возможно ли воссоздать в себе то глубокое покаянное чувство, которое было при вхождении в Церковь?

Фото orthphoto.net

Когда люди впервые приходят в храм, они переживают и первый опыт встречи с Богом и первое покаяние. Это первое покаяние сродни перерождению, просветлению и даже прозрению. Мы вдруг видим вещи, как они есть, видим себя и свои духовные болезни. Мы видим, как благ Господь к нам; видим, что в мире действуют Божии законы, без которых нельзя жить. Все это происходит с нами в начале нашего пути по Божией благодати, и поэтому нам бывает легко ходить в храм, с энтузиазмом молиться, читать Евангелие и общаться со священником.

Потом происходит оскудение всей этой легкости, становится трудно, проходит радость. Отчего так бывает? Духовно опытные отцы говорят нам о том, что в начале пути Господь дает благодать для того, чтобы призвать нас в храм и помочь там закрепиться. Так же как ребенка учат ходить, поддерживая его, чтобы он не упал, так Господь поддерживает наши первые шаги в духовной жизни. Нам же думается, что это мы сами такие хорошие, все у нас получается, и будет получаться еще лучше. А потом Господь, научая нас ходить самостоятельно, ослабляет поддержку, как и родители, отпускают своего малыша для того, чтобы он пошел сам. Его отпускают, и он падает.

Вы не считаете, что когда Господь нас отпускает, мы падаем и уже практически не встаем?

Думаю, что нет. Когда мы устанем от этих падений – мы смиримся. Господь попускает падения для того, что бы человек, глубоко почувствовав свою немощь, обратился к Богу – «из глубины воззвах к Тебе Господи». Тогда начинается наше восстание.

Что Вы думаете по поводу такой болезни верующих, как формальное благочестие? Состояние, в котором живой связи с Богом нет, а некоторые формы духовной жизни присутствуют?

По-моему, отец Димитрий Смирнов сказал, что человек зачастую проходит разные стадии своего развития. Одна стадия близка к бесовской, когда человек живет во грехе. Другую стадию условно можно назвать животной, когда человек хотя бы оставляет грех и начинает жить естественной жизнью. Третья стадия как раз является стадией благочестия, когда человек начинает внимать законам Божиим и применять их к правилам своей жизни.

Человек проходит свои стадии роста. Ребенок не может сразу стать взрослым. Но и нельзя оставаться на какой-либо стадии: ни естественно-животной, ни формального благочестия. Во-первых, Господь требует от нас гораздо большего. Во-вторых, если человек живет только внешне благочестиво, и считает это нормой, внутри у него – гордыня до небес. Людей, находящихся в таком состоянии, Господь уподобил «окрашенным гробам, которые снаружи кажутся красивыми, а внутри полны костей мертвых и всякой нечистоты» (Мф 13:27).

От внешнего должен происходить рост к внутреннему. Однако без благочестия не будет внутреннего роста. Если человек будет вести себя как разбойник, ему будет сложно вырасти в ту меру духовности, к которой призван человек, если, конечно, он в особых случаях не покается. Поэтому Господь хочет от нас не только внешнего благочестия, это понятно, но того, чтобы постепенно-постепенно произошло внутреннее перерождение. Здесь начинается жизнь духовная и умервщление ветхого человека. Здесь начинается жизнь благодати Божией в сердце человека и жизнь во Христе. Здесь начинаются заповеди блаженств. Такая жизнь – выше естественной, и именно к ней призваны все верующие. Поэтому хорошо, если человек внешне благочестив, но надо расти, и смотреть, что у тебя внутри.

Как вы считаете, существует ли у нас проблема в отношение постов? Многие люди сетуют, что пост не приносит им духовного плода.

Кто о себе может сказать, что он имеет плоды? Господь не дает нам видеть плоды, иначе мы возгордимся. Я думаю, что главный плод состоит в том, что мы все-таки в Церкви, из Нее не уходим и все-таки стремимся быть со Христом.

Какие еще проблемы, на Ваш взгляд, свойственны современному православному человеку?

Если попытаться оценить и обобщить ситуацию, то, на мой взгляд, главная проблема состоит в том, что люди отравлены всевозможными видами информации, несомненно ложной. Зло, к сожалению, возрастает. И, наверное, люди, поражаясь различными видами зла, становятся более расслабленными, более немощными, и, ко всему прочему, более ленивыми, потому что расслабленность и леность взаимосвязаны.

Если говорить в целом, то оскудевает любовь. Ведь смысл христианской жизни и главная заповедь – любить Бога и ближнего. Наша проблема в том, что нам любви не хватает. Любовь друг к другу начинается не с каких-то абстрактных размышлений, а с простых вещей: забота, внимание, сопереживание, сострадание, самопожертвование, хотя бы на поверхностном уровне.

Другая проблема – это эгоизм, потребительское отношение к жизни. Главной целью становится получение удовольствия, и жертвенность просто не вписывается в эту жизненную схему.

Но это лично мое мнение, я не претендую на объективность. Во-первых, потому что я не могу судить о положении в целом, а во-вторых, я сам такой же расслабленный.

Возможно ли православному человеку преодолеть эти обстоятельства, и не стать их жертвой?

Конечно, потому что Христос один и тот же, и благодать одна и та же, и сила Божия, которая помогает и лечит, тоже одна и та же. Поэтому нам надо потрудиться, пожертвовать собой немножечко, смириться, прийти к Богу и научиться любить. Я думаю, что все возможно верующему. Нам может быть в чем-то труднее, чем поколениям, которые жили до нас. Хотя у каждого поколения есть свои серьезные искушения.

С чего начать распутывать этот клубок проблем, за какую нитку дернуть?

Начать надо со смирения. Это универсальная нитка, за которую дернешь – не ошибешься. И второе – это любовь, которую нужно поставить как цель и как смысл нашей жизни. Не ту любовь, чтобы тебя любили, а ту любовь, когда ты любишь. У нас к любви другое отношение. Мы хотим, чтобы кто-то на нас внимание обратил, кто-то нас пожалел, кто-то нас потерпел и так далее. Но, а сам-то ты, что делаешь? Поэтому начнем сами творить дела любви, придет и любовь тоже. Господь ее даст. Ведь любовь – это дар Божий. Но как Он нам даст Свой дар, если мы эгоисты? Если же мы будем попирать свои эгоизм, смирять себя, то Господь даст нам любовь. Мы будем любящими, радостными и счастливыми, потому что любовь наша будет во Христе.

Читайте также:

Не зная Бога, нельзя знать душу. Путь от врача-психиатра к священнику

От редакции: После смерти легенды советского и российского кино Людмилы Гурченко СМИ затеяли детальный и безжалостный разбор ее судьбы. Диапазон публикаций о Людмиле Марковне максимально широк – от теплых и искренних историй о ней до скандальных статей, которые «только сейчас решились опубликовать». Много говорится и о вере великой актрисы. Была ли крещена? Что думала о Русской Церкви? Догадок и смелых заявлений сделано множество. Говорят, отпевать себя запретила, вот и заголовок готов!

Предлагаем вашему вниманию воспоминания о Людмиле Гурченко человека, который был ее другом и другом ее семьи, – игумена Даниила (Ирбитса), секретаря архиепископа Берлинского и Германского Феофана.

Так много хочется написать о том человеке, которого знал и любил. Любил, как душевного друга и мудрого собеседника. А между тем время так быстротечно, что мы не замечаем, как наши воспоминания становятся историей…

Мои воспоминания – о Людмиле Марковне Гурченко.

I. Знакомство

Игумен Даниил (Ирбитс)

С Людмилой Марковной я познакомился в далеком 2003 году во время ее гастролей по Германии. Это было в Берлине. Чувствется, что она была весьма уставшей после концерта, но непременно хотела встретится с представителем Церкви.

В тот вечер я пришел к ней с большим букетом алых роз. И в дверях меня встретила не великая актриса, а простой, земной человек, даже немного уставший от всего, и, как потом выяснилось, со своими проблемами и горестями.

Так произошло наше знакомство, которое со временем переродилось в долгую и крепкую дружбу.

  

В тот ноябрьский вечер 2003 года мы долго сидели в гримерке и разговаривали на разные темы. Людмила Марковна рассказывала о своей жизни, о предательстве близких друзей, о ролях в кино и театре. Живо интересовалась жизнью Церкви в Германии.

Она говорила, что не помнит, была ли крещена в детстве, но, по одним источникам, ее крестили тайно «бабушки», а по другим источникам, мол, некрещеная. «Но я очень бы хотела креститься по возможности. Для меня вера и Бог – это что-то личное, внутреннее…» – говорила в тот вечер Людмила Марковна. И мы мечтали, что если это произойдет, то обязательно в Берлине, в кафедральном Соборе, котрый ей очень понравился.

На следующий день она должна была ехать в Гамбург с концертом. Она предложила мне поехать вместе с ней, чтобы была духовная и моральная поддержка, которой ей вдали от Родины так не хватало.

Всю дорогу я рассказывал Людмиле Марковне о монашестве. Ее очень интересовала тема, как люди уходят в монашество, почему, зачем? После концерта мы прогулялись по Гамбургу, от которого Люся осталась под впечатлением. Во время прогулки она много рассказывала о своем военном детстве, об отце, которого сильно любила. Рассказывала о своих добрых отношениях с митрополитом Харьковским Никодимом, о том, что когда приезжает на могилку к отцу (он похоронен на Ваганьковском кладбище в Москве), всегда заходит в храм и ставит свечку Святителю Николаю Чудотворцу. Очень любила и почитала она этого святого.

Отец Даниил (Ирбитс) и Людмила Марковна Гурченко

Вот так и прошли наши первые два дня знакомства с Людмилой Марковной. Она улетела в Москву, оставив на память открытку с автографом и массу приятных впечатлений и воспоминаний о двух счастливых днях.

 

Но связь не была потеряна. Мы созванивались, беседовали с ней и уже мечтали встретится в Москве, у нее дома. Я хотел познакомится с ее супругом – Сергеем Михайловичем Сениным. Но встреча произошла намного раньше и, по воле случая, опять в Берлине.

II. Подготовка к новой встрече в Берлине

Одно театральное агенство, владельцы которого были прихожанами нашего Собора, организовывало в 2004 году благотворительное мероприятие в Берлине, полученные средства от которого шли на помощь творчески одаренным детям из малоимущих семей России. То есть детям оплачивалось обучение, покупались инструменты и т.п. И у них была идея пригласить на это мероприятие под названием «Царский бал» Людмилу Марковну Гурченко.

Это была не просто акция, а настоящий благотворительный бал, в котором приняли участие многие политики Германии и России, известные бизнесмены, артисты, представители общественности. Все это транслировалось по каналам немецкого телевидения. После беседы с организаторами мероприятия я позвонил Людмиле Марковне и рассказал об идее ее участия в благотворительном вечере. Помню тогда ее слова: «Так в чем же вопрос, отец? Конечно же, все лучшее детям! Я прилечу!» С этого момента пошли месяцы тщательной подготовки прилета Люси в Берлин. Оговаривали все нюансы: перелет, встречу, размещение и программу пребывания в Берлине.

Всем этим Люся попросила заниматься мне, для ее душевного спокойствия, для уверенности, что все пройдет нормально. И обязательным пунктом программы было посещение Свято-Воскресенского кафедрального Собора. «Я очень хочу, чтобы Боженька меня благословил перед этим добрым делом,» – говорила Людмила Марковна по телефону, мотивируя причину своего посещения нашего Собора.

Я понимал, что ей очень хочется побыть наедине с Богом, вдали от назойливых глаз публики и СМИ. Постоять и помолиться, подумать о чем-то своем, сокровенном, поставить свечку об упокоении внука, которого она так любила, светлую память о котором берегла в своем сердце. Видимо, он был олицетворением другого любимого человека, о котором она ни на минуту не забывала – своего покойного, но вечно живого в ее памяти отца. Она хотела побыть самой собой в храме, не оглядываясь на упертые в спину взоры…

III. Новая встреча в Берлине

И вот настал день прилета Людмилы Марковны в Берлин. Самолет летел с небольшим опозданием, но мы все равно спешили в аэропорт, объезжая небольшие (по сравнению с Москвой) берлинские пробки. Людмила Марковна вышла с улыбкой на лице и в добром расположении духа: «Гутент таг! Аллес нормалес?» – шутя спросила она. «Все хорошо, Людмила Марковна! Ждали Вас, переживали», – ответил я с улыбкой. «А что меня ждать? Вот она я. Тут!»- пошутила Люся.

После завтрака, во время которого Людмила Марковна решила все рабочие моменты своего выступления с организаторами благотворительного бала, мы направились в Свято-Воскресенский кафедральный Собор. Зайдя в Собор, она купила свечи и спросила : «Отец, а где можно поставить свечки за упокой?». Мы прошли к поминальному столику. Она долго стояла и молилась про себя. Молилась за упокой папы, за упокой своего любимого внука…

Я рассказал ей об истории собора. Она подошла к иконе святителя Николая Чудотворца, перекрестилась, поставила свечку и долго стояла… Затем подошла ко мне и сказала : «Все будет хорошо, отец. Я чувствую. Можем ехать!» Дальше наш путь лежал по Берлину, который Люся хотела посмотреть.

После прогулки по Берлину мы направились в гостиницу, так как Люсе надо было немного отдохнуть и подготовиться к вечернему выступлению. Перед самим выходом на сцену я зашел к Люсе в номер, чтобы немного поддержать ее духовно и пожелать доброго выступления.

И вот выход на сцену. Аншлаг. Люся пела песни военных лет, а публика стоя слушала и аплодировала великой актрисе. В тот вечер у всех было много позитивных эмоций и впечатлений. Немецкая публика надолго запомнила песни Людмилы Марковны. Все были тронуты тем, как просто и на равных она общалась с народом. Восторг. Аплодисменты и благодарность.

Следующий день был полностью свободен, и мы, по просьбе Людмилы Марковны, поехали на «Блошиный рынок». Она очень любила старинные вещи. Ведь эти вещи были воспоминанием о ее нелегком военном детстве, о ее юности, первой любви. Долго ходили по рядам и рассматривали пожелтевшие от лет фотографии, картины. В тот день мы приобрели старинный кофейный набор времен Великой Отечественной Войны, который до сих пор стоит у меня дома в память о Людмиле Марковне.

Перед вылетом Людмилы Марковны в Москву мы заехали ко мне домой на обед.



После обеда мы долго беседовали с Людмилой Марковной о вере, Церкви, о человеческих ценностях и отношениях, о ее супруге Сергее Михайловиче, которого она очень любила и с которым скорее хотела нас познакомить в Москве. Она делилась своими душевными переживаниями. Рассказывала о творческих планах на будущее. И жизнь тогда казалась так добра и благосердна. Перед самым отлетом мы помолились с ней о благом путешествии и о здравии ее родных и близких. Также я ей показал старинное Евангелие.

Могу одно сказать – все, что касалось веры, было для нее очень близко. Она относилась к вере искренне и трепетно, никогда не выносила ее на всеобщее обозрение, на публику. Просто верила. «Моя жизнь и так вся напоказ, должно же остаться что-то личное?»- любила говорить в таких случаях Люся. И сейчас, когда некоторые СМИ спекулируют на том, что якобы Людмила Гурченко просила, чтобы ее не отпевали в Церкви, мне хочется сказать: «А вы сами это слышали от нее?»

Просто родственники актрисы до конца не уверены, была крещена Людмила Марковна или нет. Поэтому, до выяснения всех обстоятельств и свидетельств, решили не проводить отпевание в храме, а потом провести его заочно на могилке, если будет больше предположений, что ее все-таки в детстве тайно крестили. Но я немного отошел от темы.

По приезду в аэропорт объявили маленькую задержку рейса, и, пройдя регистрацию, мы нашли немного времени на чаепитие. Люся рассказывала смешные истории из актерской жизни, много шутила и приглашала скорее прилететь в Москву, в гости. И встреча в Москве уже была не за горами…

IV. Москва

В Москву я прилетел в феврале 2005 года по служебным делам. Очень запомнились сильные морозы в Первопрестольной. Но меня согревала мысль, что я снова увижусь с Людмилой Марковной и, наконец-то, познакомлюсь с ее супругом, о котором так много слышал хорошего.

Людмила Гурченко с супругом Сергеем Сениным

Разместившись у своих родственников, я решил съездить в Донской монастырь, а потом прогуляться по старому Арбату. Во время прогулки раздается звонок: «Отец, ты уже на месте? Мы с папой ждем тебя на ужин…» Папа – именно так по-доброму и с любовью называла она своего супруга Сергея Сенина. Вообще об их любви можно написать целую поэму. Очень редко встретишь такой семейный уют и искренние взаимоотношения.

Мы договорились на определенное время, и я побежал домой за подарком, который приготовил для Люси и ее супруга.

И вот я на Трехпрудном переулке. Домофон. Лифт. Звонок в дверь. Открыла Люся, сказала с улыбкой: » С прилетом, отец!» Как много счастья и светлых слез было в тот момент. Именно тогда мы все ощущали, будто знакомы вечность. Будто вместе росли на одной улице, бегали по разгромленным улицам Харькова… Очень редко бывают такое.

На ужин Сергей Михайлович приготовил раков, которых мы смели со стола за четверть часа. Пришли друзья Людмилы Марковны и Сергея Сенина. Мы много говорили о духовности, о современном искусстве. В тот вечер я получил от Люси много жизненных советов, которые постараюсь соблюсти. Жаль, что все прекрасное тоже имеет свой конец, так подошел и наш ужин к своему завершению. А на следующий день меня ждал уже Берлин. Но я навсегда запомню это прекрасное время в кругу добрых и искренних друзей…

V. Санкт-Петербург

Мне вспоминается еще одна встреча с Люсей и ее супругом в Северной столице. Вообще с Санкт-Петербургом меня многое связывает. Здесь живут родственники по отцовской линии. Здесь похоронены моя бабушка, дедушка и отец. А когда я учился в 4-ом классе, мы с родителями год жили в Лахте, так как мой отчим был офицером Советской Армии и в то время проходил свою службу в Санкт-Петербурге. Много воспоминаний из детства и юности об этом городе. И волею судьбы я оказался опять в Питере.

Мы заранее созвонились с Сергеем Михайловичем, и он сказал, что они как-раз тоже собираются в Санкт-Петербург на спектакль, и будет возможность встретиться.

И вот в один из дней мне звонит Сергей Михайлович и предлагает вместе с ними пойти в Эрмитаж. Я был немного простывший, но все же не решился отказаться от такого культурного мероприятия. Учитывая то, что, к большому сожалению, в Эрмитаже был последний раз с экскурсией еще учащимся четвертого класса… Договорились о времени.

И вот, новая встреча – у входа в Эрмитаж. Как всегда сияющая Людмила Марковна, и Сергей Михайлович. Становимся в общую очередь, покупаем билеты и идем смотреть. К сожалению, нам не удалось осмотреть все композиции, так как я почувствовал (видимо, из-за простуды) легкое недомогание. Люся, видя мое состояние, предложила пойти в город и немного перекусить, а главное попить чай с лимоном и медом.

Помню, как мы пешком гуляли по Невскому проспекту и рассуждали о жизни. Люся вспоминала своих ушедших друзей, актеров. Много рассказывала об Андрее Миронове, Олеге Дале. И, конечно, мы говорили о вере, о любви к ближнему и прощении. Именно тогда Людмила Марковна открывалась мне совсем с другой стороны. И в те минуты я чувствовал, как ей близка вера, как она к ней тянется. Просто не с каждым можно было поговорить на эти темы. Но ей так хотелось, чтобы правильно поняли, не осудили. Потому Люся вновь и вновь делилась самым сокровенным, что таила долгие годы в душе, неся это все по нелегким путям своей жизни. А я в те минуты старался быть внимательным и покорным слушателем.

Благодаря ее наставлениям, и мне удалось избежать некоторых ошибок в жизни. Она делилась своим богатым жизненным опытом и всегда старалась предостеречь от падений.

VI. Послесловие

Еще много незабываемых встреч было в нашей жизни. Я старался во время каждой поездки в Москву позвонить Людмиле Марковне, либо встретиться с ней. Приезжала Людмила Марковна с супругом и к нам в Даниловский монастырь, общалась с нашим архиепископом Феофаном.

Я знал, что всегда, в любую минуту могу ей позвонить и посоветоваться. Она же, в свою очередь, всегда интересовалась нашими религиозными праздниками, спрашивала совета с духовной стороны. Всегда находила время, чтобы тайком зайти в храм и помолиться.

Много неправды говорили о Людмиле Марковне при жизни, много и после ее ухода. Поэтому мне хотелось просто рассказать о том, какой я знал ее. Рассказать о ее простом – без гордости и лицемерия – отношении к другим людям.

И я навсегда запомню ее слова во время последней нашей встречи :»Даниил, только… только не предавай меня». Не предам, Людмила Марковна. Верю, что еще не раз воспользуюсь Вашими мудрыми советами. В моем сердце Вы живы всегда. Спасибо Вам за все, за Вашу материнскую любовь, за Вашу искреннюю дружбу, за Вашу человечность!

Молюсь, чтобы Господь упокоил душу рабы Божией Людмилы в Селениях Праведных, где нет ни скорби, ни болезни, ни печали, но жизнь Вечная. Помним, любим, скорбим…

Господи, от гордости избави мя.

Господи, кто в мир грех принес, так что занемог мир и стал добычей смерти?

Через врата ума грех в мир вошел. Через ум капля яда просочилась в сердце и душу.

Утративший святость и девственность не троичный уже – единичный, отпадает ум от Святой Троицы и становится четвертым, имя которому – небытие. И помышляет о земном, не о Божественном.

Отделившийся от девства души и святости сердца, становится он тенью Сына Божия, изнанкой Мудрости. Тьмою ложится тень на ум и сердце. И когда все трое погружаются во тьму и тлен, образуется несвятая троичность, тень Святой Троичности, так же как небытие – призрачная тень бытия.

Чем вначале согрешил ум человеческий, Господи, каким грехом принес он страдание и муку всему роду человеческому?

Первым грехом ума стал самообман, вторым – гордость. Чувства приковали человека к ложному, и ложное ум принял за истинное.

Самообман отражение месяца в озере за настоящий месяц принимает и спешит поймать отражение.

Самообман веревку за змею принимает и бежит от нее.

Самообман пса видит отражение пса в воде и заставляет лаять на отражение.

Самообман о полноте тленной жизни мирской заставляет ум придавать значение миру ложному и заслоняет от него мир истинный.

Поистине, самообман ума есть первый грех. И первый грех сей вступает в брак с гордыней, от которого рождаются все грехи и все зло, причиняющие муки и страдания.

Господи мой, как вслед за самообманом рождается гордыня?

Первооткрыватели прежде неведомого всегда исполняются гордыней.

Обманувшийся ум открывает нечто новое и неведомое. Ах, если бы знал он, что открывает гроб свой! Самообман подменяет мир истинный ложным, представляя его открытием нового. Каким губительным помрачением станет для него открытие сие!

Открывая мир ложный, самообман закрывает мир истинный и представляет его нереальным.

Господи мой, Единый Сущий, спаси ум мой от грехов сих адских.

Истина моя, спаси меня от злосчастного обмана ума моего.

Властителю и Дародавче всего, что имею и что есмь, избави мя от гордыни – погибели глупцов и безумцев.

У православных христиан начинается Рождественский пост. Рождественский пост – один из четырех многодневных постов в православии: он продлится с 28 ноября по 6 января. Рождественский пост готовит верующих к светлому празднику Рождества Христова.

Рождественский пост менее строгий, чем Великий и Успенский – по уставу во вторник, четверг, суббота и воскресенье – разрешено принимать пищу с растительным маслом. В обычной приходской практике в Рождественский пост исключаются мясо, яйца и молочные продукты. Рыба во время Рождественского поста разрешается в субботние и воскресные дни и великие праздники, например, в праздник Введения во храм Пресвятой Богородицы, в храмовые праздники и в дни великих святых, если эти дни приходятся на вторник или четверг. Больным и детям допускается послабление физического поста: Как поститься беременным женщинам?

О принятии поста всерьез

Как поститься беременным женщинам?

Врачи о пользе поста

Суббота для человека

Мысли врача о послаблении в пост

Врачи о пользе поста

Установление Рождественского поста, как и других многодневных постов, относится к древним временам христианства. Уже с четвертого века св. Амвросий Медиодаланский, Филастрий, блаженный Августин упоминают в своих творениях Рождественский пост. В пятом веке о древности Рождественского поста писал Лев Великий. Первоначально Рождественский пост длился у одних христиан семь дней, у других – несколько больше. На соборе 1166 года бывшем при константинопольском патриархе Луке и византийском императоре Мануиле всем христианам было положено хранить пост пред великим праздником Рождества Христова сорок дней.

Митрополит Антоний Сурожский о Рождественском посте

Сейчас наступает время поста и собранности, которое приведет нас и поставит лицом к лицу перед Богом, пришедшим и плоти, чтобы спасти нас. Но Его приход – также и суд, потому что нельзя встретить Бога и не оказаться перед судом. И вот, найдется ли в нас что-либо общее, роднящее нас с Сыном Божиим, Который по жертвенной, распинающейся любви отдает Себя в наши руки? Или придется нам встать перед Ним и сказать: я получил все Твои дары, но не принес плода, – как человек из притчи, который получил талант и схоронил, закопав в землю? Будем ли мы, как приглашенные на брачный пир царского сына, которые отказались прийти: один – потому что купил поле; он хотел стать землевладельцем, но земля поработила его; или другой, у которого было дело на земле, и ему некогда было отвлечься от своих занятий ради Бога, ради того, чтобы побыть с Ним. Или как тот, который нашел себе жену по сердцу, и в его сердце не осталось места, чтобы разделить радость царственного жениха?

Притча эта будет читаться в конце рождественского поста, перед самым приходом Спасителя, и как мы к ней подготовимся? Будем копить дальше и дальше, не принося плода?

Протоиерей Александр Ильяшенко: Пост – как тренировка перед соревнованием!

Постом меняется напряжение духовной жизни. Православный человек в своей жизни вырабатывает некий средний режим, на котором он живет, а постом человек переходит на режим более напряженный. Это происходит так же, как в спорте: человек изо всех сила тренируется, но перед соревнованиями он переходит на особый режим питания, режим жизни, режим тренировок. Так и в жизни христианина: если получается перейти на более напряженный духовный ритм – цель поста достигнута.

Обычно мы привыкаем к своим небольшим, на первый взгляд, грехам: раздражаемся, где-то не проявим деликатности, где-то незаметно себе потакаем. Если ты повторяешь на исповеди одно и то же изо дня в день, – это надоедает. И здесь проявляется искусство, подобное искусству и умению спортсмена быть на пике своих возможностей. Быть на пике всегда – невозможно, поэтому мы должны учиться жить более напряженно, чем мы живем в своей повседневной жизни.

Случается так, что наше намерение провести пост максимально напряженно, наталкивается на внешние искушения, скажем, на проблемы с коллегами. В таком случае нужно заранее умозрительно представить себе ситуацию, проиграть, продумать, как поступить в этом случае. Ты думаешь о человеке, с которым сложны отношения на работе, посмотри, не всколыхнется ли в тебе нелюбовь? Если да, то надо приложить все свои силы и горячо молиться за человека: «Господи, спаси и сохрани его!». Господь призывает нас молиться о творящих напасть. Поэтому такой молитвой мы исполняем волю Божию. Чтобы преодолеть в себе грех благодатью Божией, надо от себя требовать напряженного усилия, и тогда Господь дарует мир душе. Человек, возможно, снова сделает тебе плохо, а ты будешь относиться к нему по-другому, потому что Господь тебя изменил. А если ты не молишься, то внутри тебя спит нелюбовь к человеку: человек совершит неприятный тебе поступок, а в тебе все всколыхнулось, как будто не было никакой духовной работы. Работал ли ты над собой с напряжением? Значит, результат не достигнут.

Отец Всеволод Шпиллер давал ученикам мясо для борьбы с фарисейством. Часто мы внешнему придаем намного большее значение, чем внутреннему. Например, приходит девушка и долго извиняется что она в брюках, без платка. А потом она на исповеди или в беседе говорит об очень тяжких грехах, которым придает намного меньше внимания, чем отсутствию платка…

В случае с о. Всеволодом – старец предлагает съесть мясо – это проверка твоей духовной дисциплины – ясно, что человек делает это с определенной целью – это воспитательная мера. Сознавая, что это учебный процесс, которых выходит за рамки твоих привычек, ты уважаешь и ценишь своего руководителя и спокойно ешь мясо. Известен эпизод из жития свт. Спиридона Тримифунтского, когда он, постившийся строжайше, принял в своем доме странника и съел с им мясо, чтобы и тот тоже поел – это опыт жизни. Так и о. Всеволод показывал, как тяжело подчиниться внутреннему и преодолеть внешнее: труднее проявить послушание, нежели воздержаться.

Как быть с детским постом. Ребенок без мяса может прожить, и у нас дети постились без мяса, все остальное мы им давали. А Лидия Владимировна Каледа-Амбарцумова, скажем, давала студентам мясной бульон: нагрузки студентов были большими и она усиленно детей питала. В посте ребенка или в посте взрослого – неважно – всегда надо знать мер. Если из-за поста дети вырастут больные – кому это нужно? Подумаем, надо нам мериться силами с преподобным Серафимом или Иоанном Кронштадским, которые могли вообще не обращаться к врачам, в таком случае нам можно готовить могилу. Пост должен быть в тех границах, в которых он не вредит здоровью, и как только он начинает портить здоровье – ослаблять пост.

Пост – это и школа и врачебница – врачебница от духовных недугов. Желаю нашим дорогим читателям здоровья физического, возрастания духовного и исцеления нравственного от недугов греховных.

Наталия Сухинина: Рождественский пост – добрый путь – добрые помыслы!

Раньше, в далеком и наивном детстве, имелась у меня маленькая зимняя радость – встреча с первой пушистой елочкой. То ли были это радивые продавцы, еще задолго до новогоднего праздника обряжавшие в магазине елку в шары да гирлянды, то ли где-то в окошке напротив вспыхивали вдруг разноцветные лампочки, то ли в метро над головами спешащих людей вдруг проплывала зимняя красавица, поддерживаемая бережными руками – домой, к детям, к их безграничной радости… Потом-то я привыкала. Но самая первая елочка была благой вестью моему нетерпеливому сердцу – скоро Новый год!

Теперь-то на моем «спидометре» много верст понакручено, и уже грамотная, от зубов отскакивают знания про все и про вся. Знаю, что Новый год православные люди отмечают без шума и веселья, потому что не он наш главный праздник зимы. Наш главный – Рождество Христово – чуть позже Нового года, самую малость потерпеть. Но слово «Рождество» задолго до самого праздника, как случайная елочка моего детства, не сходит с уст православных христиан. Вернее не Рождество, а – рождественский.

- С постом тебя с Рождественским!

- Вот и Рождественский пост подоспел…

- Рождественский пост на дворе, надо нам настороже к себе быть.

Рождественский пост… Еще не Рождество, а мы произносим это слово охотно. Еще нам до него шагать и шагать, листая версты-листочки календарные. И что интересно – нет привычки. Сколько раз уже, слава Тебе, Господи, вступаю на дорогу, ведущую к Рождеству. Дорогу, именуемую Рождественским постом. А всегда как вновь. Всегда волнуюсь, радуюсь и – робею. Как оно будет, каким окажется на этот раз моя дорога, какими встречами благословит Господь, какие испытания пошлет, какими радостями утешит?

Пост-то не особенно строг, разрешается вкушать рыбу. Но мы подчас усматриваем в этом послаблении возможность не очень-то напрягаться. Рыбы сейчас в магазинах! Широкий бредень у нынешних рыботорговцев, глаза разбегаются – копченая, заливная, соленая, свежая… вот тебе и пост, вот тебе и особый «подвиг» духовного возрастания. А может, это еще одна Господняя милость к нам, немощным? Но не в том милость, чтобы накушаться всяческой рыбки впрок и надолго, а чтобы силы, высвободившиеся от нестрого поста, направить, наконец, на борение с изнуряющими, въевшимися в плоть и кровь грехами?

Взять хотя бы такой «пустяк» как телефонные разговоры. Ведь за две-три минуты можно спокойно сказать все, что мы развозим на сорок минут, а то и на «добрый» час. Почему? А судачим, перемываем косточки, одно и то же повторяем в зуде многоглаголанья. А потом сетуем – времени не хватает, нет минуточки к сыну в дневник заглянуть, с дочкой о сокровенном пошептаться, умную книгу почитать, помолиться толком. Господи, прости нас, грешных… Ведь идем к Твоему светлому празднику Рождества, а по дороге не в небесную синь вглядываемся, а шарим жадным прищуром по придорожным кустам. Беда нашего бытия – досужие разговоры. Пустяковый такой недуг, а как репей на нашем придорожном костюме. Нестрогий пост, рыба благославляется… Но в остальном строг. И пересуды, сплетни, многоглаголанье никто нам в этот нестрогий пост, как рыбу, не благословлял.

Больше месяца длится Рождественский пост. За это время вполне можно одолеть полезный навык доброго молчания. Спросили – ответили. Спорят – не встревай со своим скорым мнением, надо сказать – скажи коротко, без размазывания темы по чужим мозгам, не испытывая терпения близких своими занудными постулатами. А ведь до чего мы лукавы!

- Не в осуждение говорю, а в рассуждение, – смиренно губы подожмем, глаза долу опустим да и пойдем месить чужую грязь по чужим душам-потемкам. Да еще заедая хулу эту поганую благословенным бутербродом с рыбкой.

Нестрогий пост. Да строго спросит Господь и за эту долгую дорогу к празднику. Денечки бегут, быстро бегут, безвозвратно. Вчерашний день искать – дело зряшное, сетовать о прожитых впустую годах тоже. Но вот Рождественский пост вновь стелется перед нами календарной дорожкой – понедельник, вторник… воскресенье. Пойдем по ней широким шагом не боящегося трудностей путника, освободим свою поклажу от случайного и бессмысленного груза. Расправим плечи. К Рождеству. К ликованию. К празднику. Добрый путь – добрые дела, добрые помыслы, доброе устроение души.

- Геронда, почему я легко впадаю в гордость?

Если ты легко впадаешь в гордость, это означает, что имеешь высокое о себе мнение. Думаешь, что что-то из себя представляешь. Человек не стал бы гордиться, если бы не думал, что что-то из себя представляет. И поскольку ты считаешь себя человеком выдающимся, то и гордишься по малейшему поводу, как гипертоник, у которого мгновенно подскакивает давление, стоит ему немного поволноваться.

- Геронда, у меня опять охладело сердце. Почему со мной так происходит?

- Потому что голова у тебя как следует не закручена и в ней гуляет ветер высокоумия. Я ставлю заглушку, закручиваю, а ты её срываешь. Теперь нам нужно поставить заглушку побольше и закрутить её покрепче. Знаешь, какие бы ты могла получить от Христа дарования, если бы не имела этого недостатка? Когда мы теряем внимание, то незаметно приходит диавол, пронзает нам голову остриём высокоумия, надувает, как воздушный шар, и запускает вверх.

- Тому, кто высокого о себе мнения, нелегко разглядеть хорошее в других.

- Это так. Человек, высоко о себе мнящий, находится во мгле гордости и не имеет ни духовного здоровья, ни зрения, потому и не может разглядеть дарования, которые имеют другие люди. Как могут прийти высокие мысли от Бога, если он занят высокими мыслями о себе? Если Христос чуть-чуть повернёт у нас в голове хоть один винтик, так мы тут же станем нести чепуху. Какое уж тут высокое о себе мнение?

Имеющий высокое мнение о себе находится вне себя, такой человек – безумец. Нужно плавно спуститься на землю, чтобы найти самого себя, а иначе так и будешь парить в облаках и тратить бензин попусту!

- Геронда, что значит «Аще не Господь созиждет дом, всуе трудишася зиждущий» (Пс.126,1)?

- Это сказано о человеческой самоуверенности. Когда при совершении великого пострига постригаемого спрашивают: «Сия вся… претерпети обещаваешилися?» – он отвечает: «Ей, Богу поспешествующу». Не говорит «Да, я сам всё вытерплю». Если человек не поставляет впереди во всём Бога, но говорит: «Я сам сделаю это, я своими силами сделаю то-то», тогда он хоть лоб себе расшибёт, всё равно ничего не сделает.

- Геронда, я сильно огорчаю сестёр: они мне говорят одно, а я делаю совсем другое.

- Это с тобой происходит из-за самоуверенности. Тебе кажется, что ты мух на лету хватаешь, а на самом деле ловишь не мух, а воздух! Поднимаешь руку и думаешь, что поймала муху. «Я поймала», – кричишь, а в кулаке-то у тебя пусто. Поднимаешь другую руку. «Я поймала муху», – кричишь, а кулак-то снова пустой. Ты сначала смотри, есть ли что в кулаке, а потом уже говори: «Я поймала».

- Сестры говорят, что им со мной тяжело, потому что я настаиваю на своём мнении, но я этого не замечаю.

- Знаешь, в чём тут дело? Когда у тебя есть определённое мнение, ты не рассуждаешь: «Мне пришёл помысел, и я не знаю, правильный он или нет», но считаешь, что твоё мнение всегда верное, и потому стоишь на своём. Ты как та хозяйка, которую муж попросил приготовить осьминога, а у осьминога не хватало одного щупальца. «Ну что, готово? Сварился осьминог?» – спрашивает муж. «Какой осьминог? Семиног!» – отвечает жена. «Не семи-ног, а осьминог!» – «Не осьминог, а семиног!» В конце концов муж не выдержал и, разозлившись на упрямую жену, бросил её в колодец Но и оттуда она продолжала на пальцах показывать «семь, семь, семь»! Так что, говори, что думаешь, но не настаивай на своём мнении.

- Но я часто замечаю, что моё мнение правильнее, чем мнение сестёр, с которыми я вместе работаю.

- Из-за твоей самоуверенности вещи представляются тебе в таком свете. Будь аккуратной: тот, кто имеет ко всему слишком логический подход, со своим эгоизмом и самоуверенностью может дойти до того, что перестанет вообще кого-либо слушать.

- А как мне избавиться от самоуверенности?

- Присмотрись к себе, и ты увидишь, что у тебя нет ничего своего, что ты ничего не можешь сделать без помощи Божией. Если поймёшь, что то хорошее, что ты делаешь, – от Бога, а глупости – твои собственные, то перестанешь доверять себе и избавишься от самоуверенности.

- Геронда, в ком сидит гордость, тот всегда объявляет о добре, которое делает?

- Объявляет или не объявляет, всё равно скрытое самодовольство в нём сидит! На днях пришёл ко мне один человек. Говорил всё о себе да о себе и то и дело вставлял: «Говорю это во славу Божию». Рассказывает-рассказывает…. «Говорю это во славу Божию». Я аккуратно замечаю: «Может, немного и твоей славы тут есть?» «Да нет же, – отвечает, – всё во славу Божию…» Получается, человек пришёл не для того, чтобы рассказать о том, что его волнует, а чтобы поведать о своих достижениях «во славу Божию», хотя на самом деле он всё рассказывал ради своей собственной славы.

Во всяком случае, человек всегда теряет, если сообщает другим о сделанном им добре и гордится сделанным Только без толку трудится, ещё и осуждается. Один человек, который готовился стать священником, за сорок дней до хиротонии удалился в глухой монастырь. Спустя тридцать восемь дней ему нужно было выйти из монастыря в мир. И он из кожи вон лез, чтобы вернуться в монастырь и «отсидеть» ещё два дня, чтобы потом говорить, что провёл в монастыре сорок дней перед хиротонией. Ведь и Моисей, прежде чем получить десять заповедей, пробыл на Синае сорок дней!.. Потом он всем говорил: «Я перед хиротонией провёл в уединении сорок дней». Но разве так приходит благодать? Да лучше бы он просидел двадцать, или пятнадцать, или вообще ни одного дня, чтобы не иметь повода хвалиться, что просидел сорок дней, – больше бы благодати получил.

- Геронда, апостол Павел говорит. «Хваляйся, о Господе да хвалится» (1Кор. 1,31). В такой похвале может быть гордость?

- Нет. Как же в ней может быть гордость? Не гордость, а славословие, благодарность Богу. Если мы считаем за великую честь и за благодеяние то, что Благой Бог устроил так, что мы стали христианами, то в этом нет никакой гордости. Если, допустим, кто-то считает особым благословением и радуется, что Бог дал ему хороших и благочестивых родителей, то это не значит, что человек хвалится мирской похвалой. Это значит, что он испытывает благодарность Богу.

Читайте также:

Гордость – генеральный штаб страстей

«Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят»

(Мф. 5:8)

Приближается Рождественский пост. Как обычно, и накануне поста и в его течение, а также и в любое другое время приходской священник слышит сотни раз повторяющийся вопрос — что можно есть в пост, в какие дни, большая часть вопросов именно о еде или о не-еде.

В народном сознании, особенно людей малоцерковных, пост – это прежде всего гастрономическое, диетическое предприятие. Видимо, наша проповедь была не настолько дерзновенной, чтобы вместо постной скатерти-самобранки мы в наших дома прежде всего, и во-вторых и в-третьих видели Христа-Спасителя, слышали Его слово. Слово о спасении верой, спасении через напряженную повседневную работу над собой, через труд по очищению своих сердец.

Печалят газетные и интернет-рубрики: «В Рождественский пост едим с удовольствием», «Изысканные блюда традиционной русской постной кухни» и так далее. С другой стороны, волнуют люди, которые боятся оскверниться наличием в хлебе молочной сыворотки, следов якобы сливочного масла в печенье; люди, которые знают, что такое «оскоромиться» и поэтому дышат через раз, попав в «скоромную» атмосферу современного супермаркета в время поста. За спиной 20 лет после Тысячелетия Крещения Руси, а мы по большей части все еще заняты поиском непостных молекул в необъятном мире православной трапезы.

Фото Дениса Маханько

О посте написано немало, и в книгах, и в православных периодических изданиях, и в Интернете можно найти много святоотеческих мыслей и рассуждений о посте, руководств, пособий, написанных нашими современниками, замечательными архиереями и священниками (и даже диаконами!). Но трезвый святоотеческий взгляд на пост зачастую остается неизвестным тем, кто хочет поститься поверхностно — вкушая одно и не вкушая другого.

Я хочу выразить одну мысль, которая мне кажется, в ключе евангельского и святоотеческого учения о посте и воздержании, главной, основополагающей. Соблюдать пост — это стоять на посту. Каждый христианин должен стоять на страже своего сердца и это для каждого из нас Пост №1.

Стоять на посту у своего сердца – это значит не допускать туда вражеских помыслов злобы, уныния, чревоугодия, печали, гнева и так далее по семи смертным грехам (или основным страстям, разрушающим человека). Не допускаются помыслы вниманием человека к своему духовному миру, молитвой собственной, а также обращением за помощью к Спасителю, к Матери Божией, к Ангелу-хранителю, к своим любимым святым.

Я думаю, что также важно не выпускать из своего сердца те же недобрые помышления, взращенные там внутри нашей безбожной и немолитвенной жизнью, сладчайшим Именем Иисусовым поражая накопленный «ядерный» потенциал всевозможной нечистоты внутри нашей души. Результатом сердечного внимания и противодействия Врагу должно быть чувство покаяния, желание всегда быть с Богом, жить по святым Его заповедям.

Если мы не знаем Христа, то и поститься не можем с духовной пользой. Я не рискнул бы назвать такой пост совсем безблагодатным, потому что Бог иногда и неверие, и нечестие людей употребляет для их покаяния и обращения. Мы не можем знать всех путей, которые Он проложил к каждому человеку и каждому человеку к Себе. Но если мы дети Церкви, то для нас должно быть естественным как дыхание поститься ради Христа.

У афонского иеромонаха Парфения Кавсокаливита есть очень поучительная история о том, как нам надо всегда чувствовать Христа, жить Им. Одна девушка на исповеди пожаловалась старцу, что она очень любит одного молодого человека и никак не может избавиться от мыслей о нем. Он снится ей, в течение дня она неоднократно обращается в мыслях к нему, как бы испрашивая его совета, делясь с ним своими думами и переживаниями. Его образ согревает ее девичье сердце.

Отец Парфений помог молитвой этой барышне, но другим пересказывал эту житейскую историю как притчу. Посмотрите на эту девушку, говорил старец, она не делала над собой никаких усилий, чтобы думать о своем парне, обращаться к нему, согревать свою душу помышлением о нем. Это делает любовь. Все по-другому, когда любишь. Если бы мы открыли в себе любовь ко Христу и жили этой любовью, вся наша жизнь была бы наполнена Им. Тогда и пост, и молитва, и желание причащаться Его Пречистого Тела были бы совершенно естественным явлением нашей жизни. Душа бы желала этого, вожделела бы дышать благодатью и видеть всех и вся глазами Христа. Это не отменяет аскетики — необходимо употреблять усилия, чтобы открыть в себе Царство Божие, чтобы выстоять перед искушениями врага и насылаемых им помыслов и страстей. Но если человек устремлен к Спасителю, Сам Господь стоит на страже его сердца. «Если Господь не созиждет дома, напрасно трудятся строящие его; если Господь не охранит города, напрасно бодрствует страж» (Пс. 126:1).

Блаженны чистые сердцем… Чем более человек очищает свое сердце теми средствами, которые дает ему Церковь – постом, молитвой церковной и домашней, осознанным участием в Таинствах, благодарным расположением души к Богу, умилением души, как свидетельством принятого Богом покаяния и освобождения от грехов и страстей, тем более он становится восприимчивым к благодати Святого Духа, освящающей желающего этого освящения. Благодати, исцеляющей немощи и восполняющей недостающие и оскудевающие силы в малом человеческом сердце.

Со времен Галилео Галилея ученые строят телескопы, совершенствуют линзы, с каждым столетием расширяя для своего взора ускользающий от человеческого глаза огромный мир звезд и галактик. Но человек с чистым сердцем сможет смотреть на мир людей и на Вселенную как Христос, он сможет увидеть всех людей святыми, без той ложной наносной шелухи, которой в страстях и житейской суете обросли их сердца. Он сможет увидеть всю Вселенную, потому что Христос видит весь мир и за каждую душу в этом мире Он на Кресте принес жертву о спасении всех. Если об этом люди бы задумались в пост, помолились о своем сердце, чтобы Бог помог нашему неформальному искреннему покаянию прощением наших грехов и очищением сердец Своею благодатью.

Мне кажется, что человек, идущий в пост на исповедь, прежде всего должен думать о чистоте сердца, о радости жизни по заповедям Христовым, ведь это и есть благодатная жизнь с Ним. Ко мне на исповедь как-то пришла одна женщина и призналась: «Я первый раз на исповеди, особо не знаю, что и говорить — ну ругаюсь там, курю, особо никаких там грехов нет у меня». Я поинтересовался, известно ли ей, что такое исповедь, зачем она нужна, как ее совершать, не было ли у нее возможности почитать что-то про покаяние? Она сказала, то нет и попросила меня рассказать об этом хотя бы кратко.

Я ответил ей, что исповедь должна бы совершаться с вывернутой наружу душой, без истерики и экзальтации, но все же с распахнутым перед Богом сердцем, по крайней мере такой могла бы быть первая, осознанная исповедь. Готовы ли к тому? Мне понравилась честность этой дамы. Она сказала, что услышала для себя нечто неожиданное и понимает, что именно так она сейчас не готова поисповедаться, но теперь ей есть о чем подумать. «Неужели исповедоваться надо с распахнутым перед Богом сердцем?» Да, если исповедь это дело нашей любви к Богу, а не просто обычай, исполняемый нами ради причастности к традициям нашего неоднозначного прошлого.

В пост как на Посту №1 — стоим на страже сердца, если еще не знаем как идти за Христом — учим Его заповеди. Заповеди – это указание пути, или даже так — Пути (потому что Христос — Путь, Истина и Жизнь). Пост – это время покаяния, то есть благодатного изменения своей души, а не просто отчет о «проделанной работе от греха №1 до греха №2503».

Пост – это время для того, чтобы питаться Словом Божиим — Святым Евангелием, а также Телом и Кровью Спасителя, подаваемым нам в Таинстве Причащения. Христос же просто сказал нам о том – «истинно, истинно говорю вам: если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную, и Я воскрешу его в последний день. Ибо Плоть Моя истинно есть пища, и Кровь Моя истинно есть питие. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь пребывает во Мне, и Я в нем». (Ин. 6: 53-56).

Ну и самое простое из постной гастрономии, что можно и чего нельзя есть: «Нельзя есть людей!»

Мы призваны любить друг друга. Любовь начинается с момента, когда мы видим в человеке нечто такое драгоценное, такое светлое, такое дивное, что стоит забыть себя, забыть про себя, и отдать всю свою жизнь — свой ум, свое сердце на том, чтобы этому человеку было светло и радостно. Это не обязательно только обыкновенная, земная радость, это может быть нечто большее. В отношении к Богу, например, если мы говорим, что мы Его любим, мы должны поставить перед собой вопрос: является ли Он самой великой ценностью в моей жизни? Готов ли я так прожить, чтобы Он мог на меня радоваться? Способен ли я на то, чтобы отвернуться от себя для того, чтобы только о Нем думать? Это не значит не думать ни о чем другом, но думать так, чтобы Ему радость была от дум моих и от последующих действий…

По отношению к человеку, о том же говорит Евангелие: так любить человека, чтобы всю жизнь отдать за него. На войне это ясно: ты выходишь в бой, и тебя могут убить для того, чтобы другого спасти. Я вспоминаю друга своего одного, который был очень высокого роста и широкоплеч, и всегда жаловался на это, потому что это обращало внимание людей на него. А во время войны, с одного уголка фронта на другой, он мне послал записку: я теперь только понял для чего Бог меня создал таким высокорослым и широкоплечим: когда бывают обстрелы, то двое могут спрятаться за моей спиной… Это было сказано как бы с улыбкой, но сколько любви надо для того, чтобы стать между пулями и человеком, которого может быть ты даже и не знаешь, но у которого есть мать, жена, дети, которых ты можешь спасти…

И в жизни мы можем также становиться между бедой и человеком, даже не знаемым нам человеком, даже человеком, о котором мы не знаем ничего, — только что он есть и что ему нужна помощь; жить так, чтобы быть защитой для другого, чтобы никогда другого не ранить, чтобы для другого быть вдохновением, чтобы для другого быть радостью… Попробуем так прожить, в простоте, не усложняя вещей; подумаем о всех тех, которые нас окружают, о самых близких сначала, которые являются так часто жертвами нашего себялюбия, эгоизма, сосредоточенности на себе, А потом расширим свой кругозор, к посмотрим на других людей, которые вокруг нас есть.

Я помню, была у нас прихожанка, которая для всех была камнем преткновения, трудным человеком; её многие не понимали, потому что не знали. Четырнадцати лет она была взята в концентрационный лагерь, вышла из него четыре года спустя, и в ней остался, если так можно выразиться, животный страх. Если кто-нибудь приближался к ней сзади, она реагировала с ужасом и криком. И я помню как мне одна благочестивая женщина сказала: Сколько времени нам ее терпеть? — И я ей ответил: Первые 25 лет будет трудно, а потом это будет радостью… И оно так и случилось. До того, как она скончалась, все ее полюбили.

Подумаем об этом, и научимся любить ценой, открытым сердцем, радостью о том, что можно любому человеку принести радость и крепость, когда есть слабость, и вдохновение, когда нет ничего в жизни ради чего можно жить. Аминь.

В неделю 25-ю по Пятидесятнице – Лк 10:25–37 (зач. 53):

…Один законник встал и, искушая Его, сказал: Учитель! что мне делать, чтобы наследовать жизнь вечную? Он же сказал ему: в законе что написано? как читаешь? Он сказал в ответ: возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всею крепостию твоею, и всем разумением твоим, и ближнего твоего, как самого себя. Иисус сказал ему: правильно ты отвечал; так поступай, и будешь жить. Но он, желая оправдать себя, сказал Иисусу: а кто мой ближний? На это сказал Иисус: некоторый человек шел из Иерусалима в Иерихон и попался разбойникам, которые сняли с него одежду, изранили его и ушли, оставив его едва живым. По случаю один священник шел тою дорогою и, увидев его, прошел мимо. Также и левит, быв на том месте, подошел, посмотрел и прошел мимо. Самарянин же некто, проезжая, нашел на него и, увидев его, сжалился и, подойдя, перевязал ему раны, возливая масло и вино; и, посадив его на своего осла, привез его в гостиницу и позаботился о нем; а на другой день, отъезжая, вынул два динария, дал содержателю гостиницы и сказал ему: позаботься о нем; и если издержишь что более, я, когда возвращусь, отдам тебе. Кто из этих троих, думаешь ты, был ближний попавшемуся разбойникам? Он сказал: оказавший ему милость. Тогда Иисус сказал ему: иди, и ты поступай так же.

И всё-таки, как представляется, полезнее и правильнее будет обратить внимание прежде всего на сам сюжет, а также на тот вопрос, ответом на который и явилась притча. Законник спрашивает Христа: «Кто мой ближний?», подразумевая со своей стороны очевидный во все времена ответ: ближние – семья, родственники, друзья, соседи, люди своего круга. И уж, само собой разумеется, с точки зрения законника ближним может быть лишь правоверный иудей.

Но Христос вместо готового ответа по обыкновению предлагает собеседнику и всем слушателям притчу, в которой представлена необычная, но, судя по реакции законника, вполне правдоподобная ситуация: мимо израненного человека прошли священник (т. е., собственно говоря, жрец) и левит (храмовый служитель). Они не смогли и не захотели ничем ему помочь. Но лишь житель Самарии, сочетавший служение Яхве с поклонением ложным богам, оказал милосердие несчастному путнику. И на вопрос Спасителя: «Кто из этих троих – ближний попавшемуся разбойникам?», законник с неизбежностью отвечает: «Оказавший милость ему», имея в виду, конечно, самарянина, хоть он и не произнес это неприятное для иудея слово.

Обычно из этого ответа делают такой вывод: ближние – не только родственники и друзья. Ближний – это тот человек, который оказывается на нашем жизненном пути, тот, с кем у нас возникают какие-то отношения, тот, кто нуждается в нашей помощи, заботе, добром слове. Всё это, в общем-то, верно. Но заметим, что Христос показывает ситуацию с обратной стороны: «Кто из этих троих, спрашивает Он, – ближний попавшемуся разбойникам?» В качестве точки отсчета берется как раз тот человек, который нуждается в помощи. И что выясняется? Ближний по отношению к нему – тот, которому этот несчастный, будь он в добром здравии, не подал бы, как говорится, руки. Ближним-то оказался презренный самарянин, который хуже, чем язычник!

Так бывает и в нашей жизни. Мы ждем душевного участия от священника, порой надеемся на помощи от Церкви как от организации. Мы рассчитываем на поддержку со стороны единоверцев, которые все как один – благочестивые люди, читающие «духовную литературу». Но бывает так, что священник не может или не хочет услышать нашу боль. В ближайшем к нашему дому приходе заявляют, что не занимаются благотворительностью и кормить бомжей не намерены («здесь же батюшки обедают!»). Читатели духовной литературы как-то вдруг все исчезают из поля зрения (наверное, чтобы раздобыть еще больше душеспасительных книг). И человек остается один на один со своей болью, со своим горем, со своей бедой.

Но неожиданно приходит чаемая помощь. Впрочем, приходит она оттуда, откуда не ждали. Какой-нибудь наш сосед, имя которого мы едва ли помним, который не дурак выпить и посидеть в хорошей компании; или наша приятельница, которая ходив в неправильную церковь и потому не рассматривалась нами как тот, к кому можно обратиться; или вообще случайный, незнакомый нам человек – звонят, и приходят, и взваливают нас на себя, и несут. И правоверный православный обливается слезами благодарности и стыда – благодарности за ниспосланную Господом помощь и стыда за свое высокомерие и помраченность.

Но всех нас, и правильных, и неправильных, грешных и тех, кто без греха, эллинов и идуеев, возлюбил до смерти Милосердный Самарянин, осмеянный, поруганный и убитый, – наш ближний, спасший нас своим Воскресением от разбойника-диавола и открывший человечеству Небесное Царство.

Никогда не видела, чтобы святые на иконах изображались улыбающимися. Разве они не улыбались? Улыбаться грех? Юлия

Отвечает Ирина Языкова, искусствовед, завкафедрой христианской культуры Библейско-богословского института св. апостола Андрея, преподаватель Коломенской духовной семинарии:

– Уважаемая Юлия. Улыбаться, безусловно, не грех. Но улыбка – это естественная эмоция, можно сказать, земная эмоция. И, может быть, это лучшее, что есть на земле, особенно если это чистая улыбка ребенка, добрая улыбка матери, искренняя улыбка друга. Но икона говорит нам о сверхъестественном, это образ иной, преображенной реальности, образ Царства Небесного.

Святые изображаются на иконах в молитвенно-созерцательном состоянии, они предстоят пред Богом лицом к лицу, они озарены Его светом. Улыбка — это эмоция, то есть, реакция душевная, а выражение неземного состояния — это уже проявление духовной природы.

Икона не портрет, это преображенный идеальный образ человека, и потому здесь неуместен психологизм, активная мимика, выражение каких-либо аффектов. В иконописной терминологии лицо именуется ликом, поскольку он являет не природное состояние человека, а его преображенную природу. И потому лик на иконе должен быть как прозрачная гладь воды, в которой отражается лик Христа.

Апостол Павел пишет о цели христианской жизни: «Дети мои, я снова в муках рождения, покуда не изобразиться в вас Христос» (Гал. 4:19). А Спаситель говорил так: «Видевший Меня, видел Отца» (Ин.8:14), так же и святой на иконе представляет не только самого себя, но через него и вместе с ним мы предстоим Христу. Словом, смысл и содержание иконы весьма далеко от того, что допустимо в портретах, реалистических, авангардных или каких-либо иных.

Конечно, это не значит, что всякая эмоция из иконы должна быть изгнана. Эмоция выражается в иконографии через жест — радостно-благословляющий жест архангела Гавриила в иконе «Благовещение» или молитвенный, воздетые к небу руки в образе Богоматери-Оранты, или прижатая к щеке рука как выражение страдания, так изображается Богоматерь у Креста и т.д. Но заметим, что лики при этом пишутся бесстрастными, спокойными, ясными.

В клеймах житийных икон, где изображается земной путь святого, допустимы более эмоциональные образы, да и то в сдержанной манере.

Важнейшее значение в иконе имеют глаза. На древних иконах их писали крупно, как бы широко раскрытыми. Известное выражение «глаза — зеркало души» как нельзя лучше подходит к иконе. В глазах также содержится эмоциональный ключ образа. Сравните несколько разных икон Спасителя, и вы увидите, что на одних он милостивый, на других грозный, на третьих внимательный, на четвертых отрешенный и т.д. Акцент на глазах создает эффект, будто не вы смотрите на икону, а она — на вас. Но это не эмоция, а именно взгляд. Не случайно, выдающийся современный иконописец архимандрит Зинон говорит, что в иконе писать надо не глаза, а взгляд.

И, наконец, эмоциональную насыщенность дает свет в иконописи. Почему фрески и иконы Феофана Грека описывают как драматические, насыщенные энергией, потому что у него очень интенсивный свет, словно взрывающий материю изнутри. Напротив, Андрей Рублев характеризуется как тихий, ясный, спокойный, созерцательный, потому что у него нет световых эффектов, всполохов, энергичных бликов, а свет ровно заливает поверхность иконы, мягко ложится на горки и ткани одежд, озаряет внутренним сиянием лики. При этом заметим, что выражение ликов оба мастера пишут без всяких внешних эмоций. Вы не увидите в классической иконописи ни Византии, ни Руси улыбающихся ликов, потому что это лики тех, к кому мы обращаем молитвы. Да и во второстепенных персонажах активных эмоций почти нет, хотя к ним предъявляются менее жесткие требования.

Итак, подытожим. На иконах никто не улыбается не потому, что улыбаться грех или что Царство Небесное уныло, а потому что икона есть откровение не только о Боге, но о человеке, и человеческая природа в святых раскрывается гораздо более глубоко, чем мы привыкли ее воспринимать в нашем обыденном мире.

Почему иконы не улыбаются

Шотландцы, в отличие от англичан, люди очень живые и во многом на нас похожие, поэтому редко беседы заканчивались только оговоренными темами. Лекции – другое дело. Здесь особенно наглядно выявилась разница между протестантами и католиками. Первые были старательны, не опаздывали, аккуратно вели записи, задавали въедливые вопросы. Со вторыми я ощущал себя как дома, в России. После лекций католикам оставалось чувство, что я старался сеять против ветра.

Я не читаю Апокалипсис

Сегодня мы поговорим о кончине мира. Обычно мы не затрагиваем эту тему, поскольку не знаем судеб Божиих. Я, например, почти не читаю Апокалипсис: боюсь, стану поневоле толковать то, что для меня является тайной, — знать это можно только тогда, когда это открывает Дух Святой.

В наше время, как вы знаете, очень многие люди интересуются этой темой, об этом говорят, мечтают, этим устрашают друг друга, и все задаются вопросом: когда наступит кончина мира? Рассуждают о том, что приближаются последние времена, что кончина мира будет в таком-то году или через столько-то лет.

Люди много говорят о кончине мира, но не делают, казалось бы, простого вывода: когда бы она ни наступила, к этому моменту надо быть готовым и нужно знать, как к нему готовиться.

Я всегда говорю вам о том, что нужно помнить о смерти и стараться к ней готовиться. Для человека, имеющего память смертную, эту важнейшую добродетель, кончина мира не станет внезапной. Если он готов умереть, то он готов и к тому, что мир вообще перестанет существовать. В общем-то, для человека это одно и то же.

Кончина мира — начало пакибытия

Сейчас я хочу обратиться к евангельскому тексту и показать, что, когда Спаситель говорит о кончине мира, Он сразу довольно пространно начинает рассуждать о том, что нужно делать для того, чтобы приготовить себя к этому страшному событию. (Современные люди такой подготовке не придают никакого значения, из чего можно сделать вывод о легкомысленности их рассуждений.) Прежде всего нужно сказать о том, что такое Второе пришествие, как к этому нужно относиться, как искать Царствия Божия. Ведь кончина мира — это не прекращение существования, а начало нового бытия, начало пакибытия. Вот как следует на это смотреть. А для нас кончина — это исчезновение дорогого, приятного для нас телесного существования.

Фарисеи, искушая Спасителя, спросили Его: «Когда придет Царствие Божие?» Он ответил им: «Не придет Царствие Божие приметным образом», или, по-славянски, «не приидет Царствие Божие с соблюдением», то есть мы не сможем заранее это предусмотреть. «И не скажут: вот, оно здесь, или: вот, там» (Лк. 17, 20–21). Эти слова Спасителя, конечно, опровергают неправильный взгляд фарисеев на то, что Царствие Божие должно представлять собой некий земной порядок: пусть это будет царство в буквальном смысле слова, то есть какое-то идеальное государство, или земная Церковь, не имеющая в себе никаких изъянов. (Я, конечно, имею в виду скорее внешнюю сторону Церкви, чем Церковь как Тело Христово.) Если человек ожидает явления Царствия Божия как проявления чего-то внешнего, то он должен знать, что на земле он этого найти не может. Так предсказал Спаситель: «И не скажут: вот, оно здесь, или: вот, там. Ибо вот, Царствие Божие внутрь вас есть» (Лк. 17, 21).

Внутреннее Царствие

Это внутреннее Царствие Божие может быть нами достигнуто. Всё, что дает нам Церковь, является средством для того, чтобы обрести Царствие Божие внутри себя. Все Таинства, обряды, церковные установления имеют одну цель: чтобы внутри каждого из нас раскрылось Царствие Божие. Не в каком-то благоприятном, удобном, прекрасном, идеальном образе жизни, а внутри нас, потому что всё внешнее — это только средство и само по себе не может быть целью, так как несовершенно.

Совершенство открывается внутри нас и открывается не потому, что мы совершенны, а потому, что в нашем сердце является совершенный Бог. В то же время Спаситель предсказывает и Второе пришествие.

Можно понимать так: Царствие Божие, которое находится внутри нас, когда-то возобладает всем миром, станет всем миром, или Господь преобразует мир так, что он станет Царствием Божиим. А вещественного Царствия Божия быть не может, оно всегда духовное: либо внутри нас, либо в будущем, но оно не может быть сейчас вне нас.

Читаем далее: «Сказал также ученикам: придут дни, когда пожелаете видеть хотя один из дней Сына Человеческого, и не увидите; и скажут вам: вот, здесь, или: вот, там, — не ходите и не гоняйтесь» (Лк. 17, 22–23).

Не нужно искать внешних проявлений Царствия Божия и думать, что Христос тайно пришел и где-то находится, или что в каком-то месте Царствие Божие уже существует. Этого быть не может. Я говорю это не для того, чтобы порицать порядки, а, наоборот, для того, чтобы вы поняли, что любой самый прекрасный порядок — это всё же лишь некая тень идеала.

«Ибо, как молния, сверкнувшая от одного края неба, блистает до другого края неба, так будет Сын Человеческий в день Свой. Но прежде надлежит Ему много пострадать и быть отвержену родом сим. И как было во дни Ноя, так будет и во дни Сына Человеческого: ели, пили, женились, выходили замуж, до того дня, как вошел Ной в ковчег, и пришел потоп и погубил всех» (Лк. 17, 24–27).

Это тоже важный момент. Люди всегда живут как обычно. Но истинный христианин, даже находясь среди обычного порядка вещей, постоянно должен помнить о горнем. Он должен иметь Царствие Божие внутри себя, чтобы огненный потоп при Втором пришествии Христовом не стал для него неожиданным, каким был потоп для современников Ноя. «Так же, как было и во дни Лота: ели, пили, покупали, продавали, садили, строили; но в день, в который Лот вышел из Содома, пролился с неба дождь огненный и серный и истребил всех; так будет и в тот день, когда Сын Человеческий явится» (Лк. 17, 28–30).

Еще раз повторю: люди рассуждают о кончине мира, но это никак не влияет на их жизнь, что обнаруживает несерьезность их рассуждений.

«В тот день, кто будет на кровле, а вещи его в доме, тот не сходи взять их; и кто будет на поле, также не обращайся назад. Вспоминайте жену Лотову. Кто станет сберегать душу свою, тот погубит ее; а кто погубит ее, тот оживит ее» (Лк. 17, 31–33). Можно было бы всё толковать аллегорически, но мы не будем переходить за границы буквального смысла. Остановимся на изречении «вспоминайте жену Лотову», то есть не оглядывайтесь, как оглянулась она. Если мы стремимся приобрести Царствие Божие, и оно внутри нас, то получается, что мы должны идти не в то или другое место, потому что там мы ничего не найдем, а должны «идти» внутрь себя. И когда мы совершаем это путешествие, можно сказать, бегство (если уподобить это тому, что произошло с Лотом) внутрь себя, то мы не должны оглядываться назад. Жена Лотова обратилась в соляной столп, оттого что сожалела о покинутом Содоме со всеми его земными благами, и мы, сожалея о чем-нибудь земном и оглядываясь назад, также можем испытать сердечное окаменение.

Сберечь душу или погубить?

Спаситель часто повторяет изречение: «Кто станет сберегать душу свою, тот погубит ее; а кто погубит ее, тот оживит ее».

Мы должны свою душу, то есть всё то, что нам в себе дорого, погубить. Дорого нам бывает, конечно, не только доброе, но и злое. И не только очевидно злое, но и то, что иногда прикрывается видом добра, другими словами, мы должны погубить всё то, что противно Евангелию, хотя бы оно срослось с нами настолько, что воспринималось бы нами как наша собственная жизнь, как наша душа. Это злое кажется нам до такой степени естественным, родным, что иногда возникает мысль, будто у нас две души. И тот, кто погубит ту часть своей души, которая является земной, слишком человеческой, подверженной всевозможным страстям, тот оживит свою душу для жизни вечной и приобретет в своей душе то, что является идеальным, бессмертным, чистым, богоподобным.

Вернемся к повествованию о Втором пришествии. «Сказываю вам: в ту ночь будут двое на одной постели: один возьмется, а другой оставится; две будут молоть вместе: одна возьмется, а другая оставится» (Лк. 17, 34–35). Мы должны быть бдительными, потому что одна вера без дел не принесет нам пользы. Казалось бы, двое будут единодушны, будут заниматься одной деятельностью, по видимости всё у них будет одинаково, но один спасется, а другой не спасется, потому что всё будет зависеть от внутреннего состояния человека. «На это сказали Ему: где, Господи? Он же сказал им: где труп, там соберутся и орлы» (Лк. 17, 37).

Как орлы знают, где будет труп, чувствуют это непонятным для нас образом, так и люди, ведущие духовный образ жизни, будут чувствовать, когда должна произойти кончина мира и как это будет происходить. Но для того чтобы это почувствовать, надо иметь возвышенное состояние — быть духовным орлом, над всем возвышаться. Тогда человек сможет это постичь, а представить это в виде каких-то рассудочных выводов невозможно. Спаситель об этом и не говорит.

В следующей главе говорится о том, как должен вести себя человек, ожидающий кончины мира. Надо сказать, что в первоначальном тексте Евангелия не было деления на главы, стихи, церковные зачала. И при чтении текст воспринимался как сплошное повествование, в уме человека он естественно делился на смысловые части.

Мы прочитали последний стих семнадцатой главы, далее начинается следующая глава, и это разделение как бы говорит нам о том, что мы уже читаем нечто новое, но логически это продолжение того же разговора Спасителя с учениками. Так бывает в литературе: когда человек пишет книгу, он заранее продумывает композицию и содержание. Хотя каждая глава в книге и опирается на смысл предыдущей, но в какой-то степени она самостоятельна. Однако евангелист Лука (нужно иметь это в виду) не вводил деления на главы. Это не входило в его первоначальный замысел, а было сделано позднее издателями текста Евангелия. Я говорю это не для того, чтобы вы повычеркивали номера глав или стихов, — не нужно доходить до такого примитивного отношения, — но при чтении нужно уметь их не замечать.

Сразу после слов «Он же сказал им: где труп, там соберутся и орлы» следуют слова: «Сказал также им (тем, кто его спросил, — ученикам. — Схиигум. А.) притчу о том, что должно всегда молиться и не унывать» (Лк. 18, 1). Вот что должен делать человек, который думает о кончине мира, — всегда молиться и не унывать. Это сказал Сам Спаситель.

Чего бояться перед концом мира?

А сейчас очень распространены апокалиптические настроения, люди рассуждают о кончине мира, но что надо делать, не знают.

Говорят, что не нужно принимать ИНН, новые паспорта. Иногда доходит до комического: некоторые считают, что паспорт нужно «прожарить» в микроволновке, после чего в нем исчезают какие-то коды, и тогда можно этим паспортом пользоваться.

Сейчас распространяют листовки с указаниями, что нужно делать, когда к тебе приходят люди, желающие дать тебе ИНН или новый паспорт, — нужно иметь водяной пистолет, наполненный святой водой, и, когда человек заходит, ты стреляешь в него из водяного пистолета. Или шприц, с помощью которого «агентам антихриста» надо то ли брызгать в лицо, то ли делать укол.

Вот как люди готовятся к кончине мира — покупают водяные пистолеты. Будут брызгать в антихриста: брызг, брызг — и тот убежит. Видимо, у нас, христиан, должно быть свое особенное оружие, у других огнестрельное, а у нас — водяные пистолеты. Люди дошли уже до такого, можно сказать, слабоумия. Но мы не должны быть на них похожи!

Что должен делать человек, чтобы всегда быть готовым к кончине мира? Один, может быть, и не знает, когда это произойдет, и не думает об этом, но он готов. А другой что-то вычисляет, пытается толковать Апокалипсис, находит какие-то признаки кончины мира, по большей части мнимые, но ничего не делает, кроме таких нелепостей, о которых мы только что говорили.

Спаситель сказал нам, что нужно делать: «Сказал также им притчу о том, что должно всегда молиться и не унывать, говоря: в одном городе был судья, который Бога не боялся и людей не стыдился. В том же городе была одна вдова, и она, приходя к нему, говорила: защити меня от соперника моего. Но он долгое время не хотел. А после сказал сам в себе: хотя я и Бога не боюсь и людей не стыжусь, но, как эта вдова не дает мне покоя, защищу ее, чтобы она не приходила больше докучать мне. И сказал Господь: слышите, что говорит судья неправедный? Бог ли не защитит избранных Своих, вопиющих к Нему день и ночь, хотя и медлит защищать их?» (Лк. 18, 1–7) Вот о чем нужно думать. Если мы хотим, чтобы Бог нас защитил, мы должны вопить к Нему день и ночь.

Мы всегда должны быть готовы к испытаниям: будь то кончина мира, гонение или просто жизненные скорби. Иоанн Златоуст, например, подвергся ужасным скорбям от православных же людей, от православного государя, Святейший Патриарх Никон — от «собинного друга» [1], царя Алексея Михайловича.

Можно было бы привести много других примеров. Казалось бы, не кончина мира, а, наоборот, расцвет христианства, однако люди терпят неожиданные, невыносимые скорби. Как быть к ним готовым?

Вот что говорит нам Евангелие: «Бог ли не защитит избранных Своих, вопиющих к Нему день и ночь, хотя и медлит защищать их? Сказываю вам, что подаст им защиту вскоре» (Лк. 18, 7–8). Следующая фраза подтверждает мысль о том, что эта притча говорит о подготовке человека к кончине мира. «Но Сын Человеческий, придя, найдет ли веру на земле?» (Лк. 18, 8) Ясно, что речь идет о последних временах.

Кто имеет веру? Тот, кто непрестанно молится, а не тот, кто вычисляет времена и сроки. Может быть, есть какие-то выдающиеся богословы или просвещенные Богом люди, могущие это определить, но при этом они должны непрестанно молиться, а не заниматься всякими нелепостями и пропагандой абсурдного поведения. А мы видим только этих несчастных людей, дошедших до слабоумия, деятельность которых нужно запрещать.

Спаситель продолжает — «Сказал также к некоторым, которые уверены были о себе, что они праведны, и уничижали других, следующую притчу» (Лк. 18, 9). Действительно, если мы желаем спасения, если мы боимся за себя, то должны знать, в каком находимся состоянии: в полной ли мы безопасности, потому что мы праведные люди, или нуждаемся в милости Божией. И Спаситель как бы говорит: не думайте, что кто-то из вас находится в безопасности, что вы праведные и можете других уничижать, а себя почитать спасенными.

Необходимо покаяние

«Два человека вошли в храм помолиться: один фарисей, а другой мытарь. Фарисей, став, молился сам в себе так: Боже! благодарю Тебя, что я не таков, как прочие люди, грабители, обидчики, прелюбодеи, или как этот мытарь: пощусь два раза в неделю, даю десятую часть из всего, что приобретаю. Мытарь же, стоя вдали, не смел даже поднять глаз на небо; но, ударяя себя в грудь, говорил: Боже! будь милостив ко мне грешнику! Сказываю вам, что сей пошел оправданным в дом свой более, нежели тот: ибо всякий, возвышающий сам себя, унижен будет, а унижающий себя возвысится» (Лк. 18 10–14).

Итак, необходимо самоуничижение, смирение, покаяние. Нужно непрестанно молиться, и эта молитва должна быть с покаянием. Никто не имеет права кого-либо осуждать и считать, что сам он находится в безопасности. Человек должен всегда каяться, и тогда он будет оправдан. Именно такая подготовка необходима человеку, если он думает о кончине мира или, что более здраво и безопасно, о собственной смерти. Но пусть даже мы думаем о кончине мира, пусть мы даже боимся ее, ожидаем ее — нам необходимо непрестанно молиться и каяться. А этого мы, к сожалению, среди определенного рода людей отнюдь не наблюдаем.

Я нигде не видел в «литературе» об ИНН (хотя я, конечно, не очень много из нее читал: нужно большое терпение, чтобы читать эти книжки, брошюрки и листовки), что нужно непрестанно молиться, каяться. Даже наоборот, в одной газете говорилось, что если человек не примет ИНН, то ему всё простится, даже страшные грехи. Людям разрешили не каяться, только бы они не принимали ИНН.

Ей, гряди, Господи Иисусе!

Незадолго перед страданиями Спасителя, когда Он был на горе Елеонской, ученики спросили Его о том, когда погибнет Иерусалимский храм. И Он стал говорить им о кончине мира: «Когда же начнет это сбываться, тогда восклонитесь и поднимите головы ваши, потому что приближается избавление ваше» (Лк. 21, 28). Мы должны понимать, что кончина мира — это не печальное и страшное событие, а радостное, потому что открывается Царство Божие. Печальное и страшное оно для грешников.

Если бы мы имели Царствие Божие внутри себя, то всей душой стремились бы к этому событию, не трепетали бы от страха, а вожделевали бы его. Апокалипсис заканчивается такими словами: «Дух и Невеста говорят: приди… Ей, гряди, Господи Иисусе!» (см. Откр. 22, 17 и 20) Вот каким должно быть наше отношение к этому событию.

Спаситель сказал ученикам такую притчу: «Посмотрите на смоковницу и на все деревья: когда они уже распускаются, то, видя это, знаете сами, что уже близко лето. Так, и когда вы увидите то сбывающимся, знайте, что близко Царствие Божие» (Лк. 21, 29–31).

Казалось бы, говорится о внешних признаках, но для того, чтобы понять их и увидеть, нужно быть внутренне к этому готовым. Это не просто вычисления, и это зависит не от образованности, не от знания Священного Писания, не от превосходных умственных способностей, а от духовного состояния. «Истинно говорю вам: не прейдет род сей, как все это будет; небо и земля прейдут, но слова Мои не прейдут. Смотрите же за собою» (Лк. 21, 32–34), или, по-славянски, «внемлите же себе». Для того чтобы эти признаки были нам видны, нужно прежде внимать себе.

Бодрствуйте на всякое время

Вспомним слова Спасителя об осуждении: «И что ты смотришь на сучок в глазе брата твоего, а бревна в твоем глазе не чувствуешь?» (Мф. 7, 3) Эти слова Господа можно понимать и так: если человек имеет в своем глазу бревно, то не может увидеть сучец в глазу брата своего, то есть не может трезво видеть нравственных недостатков другого человека. Однако, имея бревно в глазу, он ничего другого также не может увидеть — не только сучка в глазу брата своего, но и вообще того, что вокруг него происходит, потому что его духовное зрение искажено грехом. В другом месте Спаситель сказал: «Из сердца исходит… око лукаво» (см. Мк. 7, 21–22), то есть от нашего внутреннего состояния рождается превратный взгляд на вещи.

«Смотрите же за собою, чтобы сердца ваши не отягчались объядением и пьянством и заботами житейскими, и чтобы день тот не постиг вас внезапно, ибо он, как сеть, найдет на всех живущих по всему лицу земному» (Лк. 21, 34–35). Действительно, хотя мы и не знаем, когда будет кончина мира, но разве смерть, как сеть, не улавливает людей неожиданно для них самих? Много ли можно найти людей, к сожалению даже среди православных, которые готовы к смерти и для которых она не становится неожиданностью? А ведь эта сеть улавливает всех, никто ее не избежит — ячейки этой сети слишком мелкие.

И снова говорится о том, как нужно готовиться к кончине мира: «Итак бодрствуйте на всякое время и молитесь, да сподобитесь избежать всех сих будущих бедствий и предстать пред Сына Человеческого». По-славянски это звучит так: «Бдите убо на всяко время молящеся, да сподобитеся убежати всех сих, хотящих быти, и стати пред Сыном Человеческим» (Лк. 21, 36). Сам Спаситель говорит о бодрствовании и непрестанной молитве.

А люди, занятые проблемой ИНН, ничего об этом не говорят. Да они и знать ничего не могут, ибо для того, чтобы понять, увидеть признаки времен, как раз с этого нужно начинать, то есть с бодрствования и молитвы. Тот, кто имеет раскрывшееся Царствие Божие внутри себя, увидит его приближение и во всей вселенной. А как может увидеть Царствие Божие тот, кто не знает, что это такое?

Может случиться и так, что человек, думающий о кончине мира и боящийся антихриста, как раз и примет его: он не знает ни Христа, ни Его Царства внутри себя и не сможет отличить Христа от лжехриста. Избегая всяких «опасностей» в виде ИНН и прочих малозначащих вещей, он попадет в сети того, кто под видом ревности будет «оберегать» своих подопечных и предлагать им некую духовную свободу.

Между прочим, Ефрем Сирин и Иоанн Златоуст говорят, что антихрист воссядет именно в Церкви Христовой. Он будет стараться прельстить по возможности избранных, то есть истинных христиан, а еретики и люди заблуждающиеся ему будут не нужны (ради справедливости скажу, что Иоанн Дамаскин считает, что антихрист воссядет в Иудейском храме). И получится, что мнимые ревнители как раз и придут к антихристу. Он же будет преследовать всякие заблуждения, секты и поощрять ревностных верующих. Таким образом, тот, кто не внимает себе, кто не очищает свое сердце, может оказаться обманутым.

Держаться Отцов

Нужно понимать, что и люди, имеющие духовный опыт, иногда ошибаются. Почему? Потому что они подвержены посторонним влияниям и не проверяют их, не умеют их проанализировать.

Об этом прекрасно рассуждает преподобный Варсонофий Великий. Он говорит, что отцы заблуждались, потому что не молились о том, чтобы Господь «открыл им относительно первых их учителей: Духом ли Святым внушено было то, что они им преподали» [2]. Но иное дело, если помолится сам Варсонофий Великий и ему будет открыто, что, допустим, святитель Григорий Нисский что-то сказал неправильно по такому-то вопросу. А иное — если помолится человек, может быть имеющий благодатный опыт, но не достигший такого высокого преуспеяния, — в его внутреннем состоянии ничего не изменится.

Тем более это касается нас. Мы должны трезвиться и следовать учению святых отцов и не поддаваться никаким посторонним влияниям. Если мы ошиблись вместе с преподобным Ефремом Сириным, то это не страшно, но если мы ошибемся вместе с человеком, который находится вне Церкви, то это ужасно.

Всю кашу с ИНН заварила одна американка, сектантка. Она решила, что штрихкод — это плохо, что это связано с антихристом, у нее чуть ли не видения были на эту тему. Она написала две книги, которые были переведены на греческий язык ревнителями благочестия афонскими монахами и стали распространяться на Афонской Горе [3].

Эти книги стали читать люди духовные, настроенные подвижнически, в частности старец Паисий. В результате появилось мнение, высказанное духовным человеком. Да, он человек духовный, но такой взгляд на штрихкод сложился у него отнюдь не поэтому, а как раз под влиянием посторонних, даже не церковных источников. Ему не было это открыто, как выразился Варсонофий Великий, «через молитву к Богу».

Мы, правда, не знаем, молился ли старец Паисий о том, чтобы ему была открыта истина о штрихкоде, или не молился. Может, и молился, но если человек заранее настроен определенным образом, значит, он примет всё и постарается это всячески оправдать.

Поэтому нужно извлечь для себя урок: мы должны придерживаться исключительно святоотеческого учения и ничего постороннего не принимать, как бы оно нам ни льстило, как бы оно нам ни нравилось. Никто из здравомыслящих людей не станет утверждать, что «Протоколы сионских мудрецов» принадлежат святому отцу. Так ведь? Однако многие православные христиане и по сей день верят этой книге гораздо больше, чем святоотеческим писаниям.

Не знаем ни дня, ни часа!

Мы рассмотрели только то, что говорит о Втором пришествии евангелист Лука. А сейчас обратимся к евангелисту Марку. Мы не будем разбирать всю главу, в которой приведены слова Спасителя о Втором пришествии, но кратко скажем о том, какое у нас должно быть к этому отношение. «О дне же том, или часе, никто не знает, ни Ангелы небесные, ни Сын, но только Отец» (Мк. 13, 32).

Хочется поиронизировать: ангелы об этом дне не знают, Сын не знает — зато те, кто борется с ИНН, знают, а больше никому об этом не известно. «Смотрите, бодрствуйте, молитесь, ибо не знаете, когда наступит это время» (Мк. 13, 33). Снова сказано: «Бодрствуйте, молитесь». По-славянски звучит более емко: «Блюдите, бдите и молитеся». Замечательные слова, которые можно повторять и повторять. Это изречение содержит глубочайший смысл — бодрствуйте, следите за собой и молитесь. Вот как нужно готовиться к кончине мира. В этих трех словах всё сказано. Нужно над собой бодрствовать. Наблюдать не столько за признаками времен, сколько за собой, потому что, очищая свое сердце, ты делаешь его способным правильно воспринимать действительность.

«Подобно как бы кто, отходя в путь и оставляя дом свой, дал слугам своим власть и каждому свое дело, и приказал привратнику бодрствовать. Итак бодрствуйте, ибо не знаете, когда придет хозяин дома: вечером, или в полночь, или в пение петухов, или поутру» (Мк. 13, 34–35).

Спаситель сравнивает наше пребывание на земле с ночью. Действительно, мы находимся словно во тьме и поэтому всегда должны бодрствовать, потому что не знаем, когда придет хозяин. «Чтобы, придя внезапно, не нашел вас спящими. А что вам говорю, говорю всем: бодрствуйте» (Мк. 13, 36–37). По-славянски: «А яже вам глаголю, всем глаголю: бдите». Вот как нужно готовиться и к собственной кончине, и к кончине мира — бодрствовать над собой, непрестанно пребывать в бдении. Конечно, прежде всего это касается духовного бдения, но и ограничение себя во сне, и вообще, ограничение всех своих телесных потребностей — это, с одной стороны, проявление внутреннего бдения, с другой — средство к достижению внутренней собранности и трезвения.

У евангелиста Матфея о кончине мира приведено пять притч, в которых говорится о том, как нужно к ней готовиться, как должен вести себя человек, чтобы он мог надеяться на милость Божию. Первая притча краткая: «Итак бодрствуйте, потому что не знаете, в который час Господь ваш приидет. Но это вы знаете, что если бы ведал хозяин дома, в какую стражу придет вор, то бодрствовал бы и не дал бы подкопать дома своего. Потому и вы будьте готовы, ибо в который час не думаете, приидет Сын Человеческий» (Мф. 24, 42–44). Ночь делилась на четыре стражи, и одна стража составляла несколько часов [4]. И если нам, предположим, было бы неизвестно, в какой именно час, какой миг придет вор, но мы бы знали, в какую он придет стражу, то мы бы, естественно, в это время бодрствовали, чтобы его не пропустить. И хозяин дома, видимо, считает, что если бы он вдруг откуда-то узнал, в какой промежуток времени придет вор, то уже этого было бы достаточно и он бы постарался к приходу вора подготовиться.

Мы должны вести себя подобно этому хозяину, то есть бодрствовать. Пусть нам и неизвестно время кончины мира, но то, что «стража» эта ограничена временем нашей жизни, мы точно знаем. Если кончина мира не наступит во время нашей земной жизни, то мир для нас окончится вместе с нашей смертью.

Добрый пример

Обратимся к следующей притче. «Кто же верный и благоразумный раб, которого господин его поставил над слугами своими, чтобы давать им пищу во время? Блажен тот раб, которого господин его, придя, найдет поступающим так; истинно говорю вам, что над всем имением своим поставит его. Если же раб тот, будучи зол, скажет в сердце своем: не скоро придет господин мой, и начнет бить товарищей своих и есть и пить с пьяницами, — то придет господин раба того в день, в который он не ожидает, и в час, в который не думает, и рассечет его, и подвергнет его одной участи с лицемерами; там будет плач и скрежет зубов» (Мф. 24, 45–51). Это сказано прежде всего учителям Церкви, пастырям. Но мы можем понимать эти слова и в более широком смысле. Вокруг нас всегда есть люди, и мы волей-неволей влияем на них, и наше учение, пусть даже выражающееся в каких-то, может быть, простых словах, распространяется на окружающих.

«Если же раб тот, будучи зол, скажет в сердце своем: не скоро придет господин мой, и начнет бить товарищей своих, и есть и пить с пьяницами».

Разве эти слова не могут быть отнесены к любому человеку, не только к пастырю? Разве мы не соблазняем людей, если ведем себя не по-евангельски, нарушаем заповеди? Нам необходимо вести себя так, чтобы не соблазнять тех людей, которые находятся рядом с нами и в отношении которых мы являемся пастырями.

Наоборот, мы должны показывать им добрый пример. И вообще всячески заботиться о тех, кто от нас зависит. «И рассечет его, и подвергнет его одной участи с лицемерами». Если мы не будем исполнять этих заповедей, не будем заботиться о том, чтобы приносить окружающим пользу, значит, у нас будет одна участь с лицемерами, то есть с неверующими людьми.

Уподобимся мудрым девам

Следующая притча более пространная. «Тогда подобно будет Царство Небесное десяти девам, которые, взяв светильники свои, вышли навстречу жениху. Из них пять было мудрых и пять неразумных (по-славянски, «юродивых». — Схиигум. А.). Неразумные, взяв светильники свои, не взяли с собою масла. Мудрые же, вместе со светильниками своими, взяли масла в сосудах своих» (Мф. 25, 1–4).

Что в притче подразумевается под маслом? Преподобный Серафим Саровский говорит, что под маслом нужно понимать благодать Божию [5]. Также под елеем традиционно подразумеваются и добрые дела [6]. Мы сейчас не будем в это углубляться, смысл в том, что мы должны быть запасливыми. Не нужно рассчитывать на то, что всё произойдет очень быстро. Может быть, нам придется очень долго трудиться — и мы должны быть готовы к испытаниям, трудностям, мы должны иметь терпение, то есть, повторю, что бы мы ни понимали под маслом, мы должны им запастись. Иначе наша порывистость принесет нам в свое время страшный вред. Помимо усердия нужно еще иметь и благоразумие, но не трусливое, которое лишает человека ревности, а такое, которое делает человека готовым к преодолению трудностей.

«Мудрые же, вместе со светильниками своими, взяли масла в сосудах своих. И как жених замедлил, то задремали все и уснули. Но в полночь раздался крик: вот, жених идет, выходите навстречу ему. Тогда встали все девы те и поправили светильники свои» (Мф. 25, 4–7).

Действительно, наглядный, реалистичный образ: фитили обгорели, надо было их поправить, и в тот момент обнаружилось, что масла-то нет, всё выгорело. Они ожидали, что всё произойдет быстро и сразу, а нужно было долго ждать, и они оказались к этому не готовы.

Между прочим, смысл притчи относится и к монашествующим: поначалу все имеют пламенную ревность, некий порыв, а ведь так надо прожить всю жизнь. Если впадешь потом в нерадение, то лишишься всего, и окажется, что этот решительный шаг был напрасным, но не потому, что он был неправильным, а потому, что дальнейшие действия были непродуманны.

«Тогда встали все девы те и поправили светильники свои. Неразумные же сказали мудрым: дайте нам вашего масла, потому что светильники наши гаснут» (Мф.25, 7–8). Конечно, в жизни это сделать невозможно — человек не может свое терпение, благоразумие отдать тому, кто его не имеет. Человек не может передать свою благодать, но даже если бы это и было возможно, то мудрость состоит не только в том, чтобы иметь елей, но и в том, чтобы не растерять то, что ты имеешь. Делясь с другим, ты сам становишься неготовым к встрече жениха. Если бы эти мудрые девы оказались такими же неразумными, как и прочие пять, и отдали бы им свой елей, тогда никто из них не смог бы встретить жениха: ни мудрые, ни неразумные.

«Неразумные же сказали мудрым: дайте нам вашего масла, потому что светильники наши гаснут. А мудрые отвечали: чтобы не случилось недостатка и у нас и у вас, пойдите лучше к продающим и купите себе» (Мф. 25, 8–9). Если мы будем общаться с людьми нерадивыми, то получится, что мы и им не поможем, и сами всё растеряем. Поэтому нам нужно быть очень благоразумными и думать, можем ли мы реально помочь человеку? Или же только себе повредим, а ему никакой пользы не принесем?

«Когда же пошли они покупать, пришел жених, и готовые вошли с ним на брачный пир, и двери затворились; после приходят и прочие девы, и говорят: Господи! Господи! отвори нам. Он же сказал им в ответ: истинно говорю вам: не знаю вас» (Мф. 25, 10–12). Неразумные девы оказались вне брачного чертога по той причине, что хотя имели ревность, но не имели благоразумия, терпения, не приобрели благодати Божией. Как бы мы это ни толковали, суть в том, что они не подготовились, не запаслись елеем в достаточном количестве на долгое время.

Законы духовные и экономические

А вот еще одна притча о том, как нужно готовиться к этому великому и страшному событию — кончине мира. «Итак, бодрствуйте, потому что не знаете ни дня, ни часа, в который приидет Сын Человеческий. Ибо Он поступит, как человек, который, отправляясь в чужую страну, призвал рабов своих и поручил им имение свое: и одному дал он пять талантов, другому два, иному один, каждому по его силе; и тотчас отправился. Получивший пять талантов пошел, употребил их в дело и приобрел другие пять талантов; точно так же и получивший два таланта приобрел другие два; получивший же один талант пошел и закопал его в землю и скрыл серебро господина своего. По долгом времени, приходит господин рабов тех и требует от них отчета. И, подойдя, получивший пять талантов принес другие пять талантов и говорит: господин! пять талантов ты дал мне; вот, другие пять талантов я приобрел на них» (Мф. 25, 13–20).

Что бы мы ни подразумевали под талантами, важно то, что деньги были даны для того, чтобы их пустили в оборот.

Сейчас эта притча понятнее, чем при советской власти. Тогда деньги держали в «кубышке», девать их было некуда, и читающему Евангелие было непонятно, почему деньги дали, а потом спрашивают: «Как же ты возвращаешь те же самые деньги и без прибыли?» Вообще те, кто при советской власти занимались торговлей, считались «негодяями», недовольными социалистическим строем.

Сейчас совершенно очевидно, что если тебе дана определенная сумма, то ты должен и эту сумму вернуть, и прибыль принести, потому что хозяин уже потерпел убыток — он дал тебе деньги, а мог бы вложить их в другое дело.

Поэтому ясно, что господин давал их не на хранение (иначе, зачем бы их давать разным людям?), а для того, чтобы каждый занялся делом, и каждому он дал по его способностям. Если пустить деньги в оборот, то они будут приносить прибыль. Чем быстрее оборот, тем больше прибыль. Лучше всего деньги сохраняются тогда, когда они находятся в торговле. Что происходит, когда они лежат? Они постепенно обесцениваются в результате инфляции. Я думаю, что и в древности это было. Финансовые законы — это законы неизменные, они всегда были приблизительно одинаковы. В то время не было бумажных денег, а были монеты или даже слитки золота, но это всё условность, ведь золото — это универсальный денежный эквивалент.

Спаситель сравнивает наше нравственное или духовное состояние с торговлей — мы должны не только сберечь то, что у нас есть, но и обязательно возвратить с прибылью то, что в нас было вложено: природное ли это дарование или благодать Божия, а может быть, добродетели, полученные нами при воспитании в родительском доме, или в монастыре, или через наставления духовника. Всё это должно приумножаться, то есть человек должен стремиться к тому, чтобы увеличить то доброе, что в нем есть, а не только лишь сохранить. Конечно, при нашем нерадении это страшный упрек, потому что мы думаем, что если мы сохранили, то уже много сделали.

Для монашествующих эта притча должна быть хорошо понятна: не нужно успокаиваться. Например, ты ведешь себя, как говорится, прилично, и думаешь, что этого достаточно. Но ты должен стремиться к постоянному преуспеянию: и в молитве, и в исполнении заповедей, и даже в монастырских трудах. Нельзя останавливаться, нельзя быть довольным собой.

«Господин его сказал ему: хорошо, добрый и верный раб! в малом ты был верен, над многим тебя поставлю; войди в радость господина твоего. Подошел также и получивший два таланта и сказал: господин! два таланта ты дал мне; вот, другие два таланта я приобрел на них. Господин его сказал ему: хорошо, добрый и верный раб! в малом ты был верен, над многим тебя поставлю; войди в радость господина твоего» (Мф. 25, 21–23). Господин справедливый: он не требует, чтобы тот, кому он дал два таланта, вернул ему не четыре, а, скажем, десять талантов, дал ему два, значит, требует с него еще два. «Подошел и получивший один талант и сказал: господин! я знал тебя, что ты человек жестокий, жнешь, где не сеял, и собираешь, где не рассыпал, и, убоявшись, пошел и скрыл талант твой в земле; вот тебе твое» (Мф. 25, 24–25).

Что значит «скрыл в земле»? Может быть, увлекся чем-то земным, не думал о спасении души. Возможно, просто проявил нерадение. Этот человек оправдывался тем, что заниматься какой-либо деятельностью рискованно, можно потерпеть убыток и лучше сохранить хотя бы то, что есть. Может быть, иной хозяин был бы и этим доволен и снизошел бы к нему, а в этой притче Господь изображается разгневанным.

«Господин же его сказал ему в ответ: лукавый раб и ленивый!» (Мф. 25, 26) Действительно, если ты знал, что я жну, где не сеял, и собираю, где не рассыпал, если ты знал, что я жестокий, почему же ты меня не устрашился и хотя бы от страха не сделал то, что я просил? «Посему надлежало тебе отдать серебро мое торгующим, и я, придя, получил бы мое с прибылью; итак, возьмите у него талант и дайте имеющему десять талантов, ибо всякому имеющему дастся и приумножится, а у неимеющего отнимется и то, что имеет» (Мф. 25, 27–29).

Человек потерял всё, что имел, то есть был лишен всех дарований Божиих. «А негодного раба выбросьте во тьму внешнюю: там будет плач и скрежет зубов. Сказав сие, возгласил: кто имеет уши слышать, да слышит!» (Мф. 25, 30) Плач и скрежет зубов — это, конечно, не покаянный плач, а, скорее, сожаление о том, что упущенного назад не вернешь.

Господь с нуждающимися

И наконец, рассмотрим пятую притчу, которую читают в Неделю о Страшном суде.

«Когда же приидет Сын Человеческий во славе Своей и все святые Ангелы с Ним, тогда сядет на престоле славы Своей, и соберутся пред Ним все народы; и отделит одних от других, как пастырь отделяет овец от козлов; и поставит овец по правую Свою сторону, а козлов — по левую (овцы есть образ смирения, покорности, а козлы — упрямства. — Схиархим. А.). Тогда скажет Царь тем, которые по правую сторону Его: приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира: ибо алкал Я, и вы дали Мне есть; жаждал, и вы напоили Меня; был странником, и вы приняли Меня; был наг, и вы одели Меня; был болен, и вы посетили Меня; в темнице был, и вы пришли ко Мне. Тогда праведники скажут Ему в ответ: Господи! когда мы видели Тебя алчущим и накормили? или жаждущим, и напоили? когда мы видели Тебя странником и приняли? или нагим, и одели? Когда мы видели Тебя больным, или в темнице, и пришли к Тебе?» (Мф. 25, 31–39)

Этот пространный образ приведен для того, чтобы показать нам, как это важно — к любому человеку относиться с милосердием, хотя бы на первый взгляд он казался недостойным его, хотя бы этот человек был и в темнице, то есть был бы преступником. Я уж не говорю об алчущих и странниках.

«И Царь скажет им в ответ: истинно говорю вам: так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне. Тогда скажет и тем, которые по левую сторону: идите от Меня, проклятые, в огонь вечный, уготованный диаволу и ангелам его: ибо алкал Я, и вы не дали Мне есть; жаждал, и вы не напоили Меня; был странником, и не приняли Меня; был наг и не одели Меня; болен и в темнице, и не посетили Меня» (Мф. 25, 40–43). Спаситель отождествляет Себя даже с преступником. Если мы не оказали милосердия преступнику, значит, мы отвергли Спасителя. На этом примере в особенности видно, что если мы, невзирая на лица, оказываем милосердие людям, то мы оказываем милосердие Самому Господу, и Он это воспринимает как добро, сделанное Ему.

Господь придет и будет нас судить. В каком случае Он к нам снизойдет? Если мы сделаем Ему добро. Когда мы делаем добро любому человеку, даже, с нашей точки зрения, совершенно презренному, мы делаем добро Господу.

Бывает и так, что алчущего мы кормим, а если сестра пришла в трапезную, то мы ею пренебрегаем: мол, обойдется, она ведь с голоду не умирает. Но в таких мелочах и проявляется наше расположение — жизнь по заповедям или, наоборот, сопротивление заповедям. Мы кому-то грубо что-то сказали, а на самом деле мы грубо сказали Христу. Нам кажется, что это пустяки, житейские мелочи, а может быть, у нас в жизни ничего серьезного, значительного и не будет, так наша жизнь и пройдет. Мы всё говорим: кончина мира, кончина мира… А никто к ней и не пытается готовиться, потому что друг к другу мы относимся без всякой приязни, я уж не говорю о том, чтобы проявить по отношению к ближнему самопожертвование.

Вернемся к притче. «Тогда и они скажут Ему в ответ: Господи! когда мы видели Тебя алчущим, или жаждущим, или странником, или нагим, или больным, или в темнице, и не послужили Тебе? Тогда скажет им в ответ: истинно говорю вам: так как вы не сделали этого одному из сих меньших, то не сделали Мне. И пойдут сии в муку вечную, а праведники в жизнь вечную» (Мф. 25, 44–46). Так заканчивается поучение Спасителя о Втором пришествии и Страшном суде.

В ожидании Хозяина

Если мы соединим слова Господа, которые приведены евангелистом Лукой, с теми, которые приведены евангелистом Матфеем, то у нас получится целостная картина.

Итак, что необходимо человеку, чтобы быть готовым к этому страшному событию? Он должен непрестанно молиться, каяться и почитать себя грешником, никогда никого не презирать и не уничижать; он должен бодрствовать так, как если бы ближайшей ночью ждал грабителя.

Почему Спаситель приводит такие примеры? Потому что для Его современников, для Его слушателей это был упрек в том, что в житейских вопросах они оказывались гораздо более серьезными и ответственными, чем в отношении того, что касалось спасения их души. Значит, мы должны быть бдительными, как будто мы ждем вора, хотя не знаем точно, когда он придет.

Мы должны ожидать Спасителя как хозяина, поручившего нам управление домом, и хорошо заботиться о тех людях, которые находятся в этом доме. Мы должны быть благоразумными и терпеливыми и понимать, что нам придется преодолевать определенные трудности или долгое время усердно трудиться. Мы должны не только сохранять то, что у нас есть, но и стараться приумножить и принести своему Господину прибыль, конечно же не вещественную, в которой он не нуждается, а духовную и нравственную.

И наконец, мы должны быть ко всем милосердны и в каждом видеть Господа. Если мы всё это исполним, то для нас всякий человек будет словно пришедший к нам Господь, и мы с благоговением послужим Ему и будем совершать добро не свысока, как бы из снисхождения, а словно служа Самому Спасителю.

Я не толковал все притчи подробно, а рассмотрел их кратко, чтобы мы могли составить общую картину того, что говорит Спаситель о кончине мира. Мы видим, насколько нелепо думать, будто бы, вычислив день конца света, мы уже к нему и готовы. Этому странному подходу мы должны противопоставить истинно евангельский подход. Нам необходимо знать, что нужно делать хотя бы минимально (я уж не говорю о том, что христианину следует исполнить всё Евангелие), — Господь Сам сказал о том, как нужно вести себя, что нужно исполнять, какие добродетели совершать, чтобы не мнимо, а подлинно готовиться к Его Второму пришествию.

***

Вопрос. Когда я начинаю ощущать приближение вечности, меня охватывает страх оттого, что я не готова перейти в нее и что я слишком сроднилась со всем земным. Правильно ли это? Боюсь, как бы не впасть при этом в отчаяние.

Ответ. Сроднились мы или не сроднились, а расставаться-то всё равно придется. Что значит «ощущаю приближение вечности»? Если это просто мысль о том, что когда-то нам придется этот мир покинуть — это одно, а если мы чувствуем эту вечность как некую реальность, открывающуюся через молитву, — это другое. И конечно, если это касается молитвенного состояния, то тут нужно не бояться, а, наоборот, стараться как можно более напряженно молиться, чтобы удержать такое ощущение. И оно будет нас преобразовывать, создавать в нас другое отношение к действительности.

Ощущение вечности в молитве — это тоже своего рода память смертная, и более подлинная, чем мысль о смерти. Мысль — это своего рода воображение, а при молитве мы уже в некоторой степени вкушаем то, что с нами должно произойти, ощущаем и вечность, и бессмертие своей души. Мы понимаем, что когда-нибудь полностью уйдем в ту вечность, которую сей-час видим как бы со стороны, и это должно приводить нас к покаянию.

Что касается отчаяния, то оно тоже бывает разное. Отчаяние бывает и хорошее — говорят, например: человек отчаянно смелый или отчаянный человек, в том смысле, что он готов совершить какой-то мужественный поступок, что он ни на что не посмотрит. В духовной жизни это имеет большое значение. Если человек видит свои грехи, свою немощь, неисправность, но в то же самое время с отчаянием молится, просит Бога о прощении и понуждает себя к исправлению, хотя ему это исправление и представляется невозможным, то это прекрасно. Человеку нужно иметь такое отчаяние: ничего не получается, а он всё равно будет делать так, как ему велит совесть, как ему велит долг. Это хорошо. А когда человек чуть-чуть подумал о грехах и сразу отчаялся, то это неправильно. Бывают, конечно, и такие люди.

Как человеку можно покаяться, если его чуть-чуть обличишь, а он сразу начинает отчаиваться? Скажешь кому-нибудь, что он гневливый, а он: «Всё, я погиб». — «Нет, ты кроткий, ты смиренный». — «Ну, теперь всё хорошо». Но изменения-то не происходит. Надо иметь мужество и быть именно отчаянно мужественным, а не просто отчаиваться.

Вопрос. Батюшка, вы посмеиваетесь над теми, кто высчитывает время кончины мира. Но разве в Апокалипсисе не дано позволения, и можно даже сказать, указания вычислять число зверя: «Кто умен, тот сочти» (см. Откр. 13, 18)?

Ответ. Ну, это если кто умен, а если кто-то — нет? Такому лучше не считать. Да, в Апокалипсисе сказано: «Кто мудр, тот пусть сочтет число зверя». Но из этого можно сделать два вывода. Можно подумать так: «Я мудр и буду считать», но это, мне кажется, не по-христиански; либо так: «Я человек обыкновенный, лишенный духовной мудрости, поэтому лучше я этого касаться не буду». Конечно, были люди, которые обладали такой мудростью и пытались вычислить число зверя, — скажем, Андрей Кесарийский и другие святые отцы. Но и они говорили об этом предположительно, никто не настаивал на том, что его толкование правильное и окончательное. А уж нам-то куда за это браться?

Читать Апокалипсис нам никто не запрещает, но мы не имеем права самостоятельно толковать эту книгу, как, впрочем, и Евангелие, и другие книги Священного Писания. В этом нам необходимо всегда ориентироваться на святых отцов. Вычислениями времени кончины мира заниматься опасно. Если кто-то желает получить пользу от чтения Апокалипсиса, то оттуда надо извлекать скорее нравственные уроки. Недавно, беседуя с вами о нерадении, мы как раз толковали слова из Апокалипсиса: «Если ты будешь тепел, то я изблюю тебя из уст Моих» (см. Откр. 3, 16). Если кто-то интересуется Апокалипсисом — прочтите святоотеческое толкование. Самостоятельно толковать Священное Писание, как я уже сказал, вообще опасно, но сугубая опасность подстерегает тех, кто пытается толковать Апокалипсис.

Вопрос. Господь, говоря о кончине мира, сказал: «От смоковницы возьмите подобие: когда ветви ее становятся уже мягки и пускают листья, то знаете, что близко лето» (Мф. 24, 32; Мк. 13, 28). Значит, увидеть признаки кончины мира всё же будет возможно?

Ответ. Я не говорил о том, что это будет невозможно. Но чтобы увидеть эти признаки, нужно внутренне быть измененным. Если человек духовно слеп, как он сможет это заметить? Это ведь не так просто, как увидеть на смоковнице распускающиеся листья. Если все люди распознают признаки кончины мира, то как же они будут «есть, пить, жениться и выходить замуж»? Значит, не каждый это увидит, не для всех это будет понятно. Спаситель сказал: «Внемлите же себе», то есть только внимая себе, мы способны различить признаки времен. Если человек ведет духовную жизнь, трезвится, очищает свое сердце, он замечает признаки нравственного разложения в мире, а если он сам ведет безнравственный образ жизни, невнимателен к себе, то как он их заметит? Такой человек не понимает, что мир приближается к кончине. Что мы и наблюдаем: люди живут вполне спокойно, так сказать, в свое удовольствие.

Фарисеи не видели в Иисусе Христе Мессию также по той причине, что внутренне были испорчены, хотя знамений было достаточно для того, чтобы увидеть. Поэтому Спаситель и сказал им: «Если бы вы были слепыми, то не имели бы греха, ныне же говорите, что видите, поэтому грех ваш пребывает» (см. Ин. 9, 41), то есть они всё видели, но не хотели принимать.

Что касается Второго пришествия, то здесь уже иная ситуация: в зависимости от нашего внутреннего состояния мы можем быть к нему готовы или нет. Впрочем, есть и нечто общее. Как фарисеи не могли (или не хотели) постичь очевидных вещей по той причине, что были к этому нравственно неготовыми, духовно слепыми, так и люди в последние времена: если будут нравственно слепыми, ничего не увидят. А для людей возвышенной духовной жизни, как мы уже говорили в беседе, всё будет столь же очевидно, как для орлов или воронов, которые чувствуют, где будут трупы, и слетаются на это место.

Вопрос. Я слышал мнение о том, что пророчества Спасителя относительно гибели Иерусалима можно отнести и к кончине мира. Действительно ли это так?

Ответ. Нет, толкователи всё же различают, что в этих пророчествах относится к разрушению Иерусалима, а что — к кончине мира. Но очень интересно то, что апостолы, когда Спаситель сказал им о разрушении храма и гибели Иерусалима, сразу подумали о кончине мира. Им казалось, что вместе с разрушением храма должен разрушиться и мир, вместе с гибелью Иудейского государства должна погибнуть и вся вселенная. У греков впоследствии были похожие представления. Они считали, что Константинополь не падет до самой кончины мира, а когда наступит конец света, храм Софии Константинопольской поднимется на небо. (У нас распространен подобный апокриф о том, что при кончине мира Серафимо-Дивеевская обитель будет вознесена на небо.)

Но мы видим, что после падения Константинополя прошло уже больше пятисот лет, а кончины мира нет. И храм Софии на небо не поднялся. Там долгое время была мечеть, недавно она закрылась, и сейчас там находится музей. И в России после революции были распространены похожие настроения о кончине мира. Такие взгляды, между прочим, распространял Сергей Нилус: он говорил, что раз Россия погибает, значит, должна наступить кончина мира.

На самом деле и государства погибают, и народы исчезают, а мир существует. Поскольку мы живем в мире, который, по сути, ограничен нашим сознанием (в частности, национальным), то нам кажется, что при исчезновении опоры в виде сильного государства всё должно погибнуть. А никто не знает, когда это произойдет. Евреи с 70 года нашей эры — по крайней мере, с начала II века точно — не имели своего государства. Государство Израиль вновь образовалось лишь в 1948 году. Значит, у них почти тысячу девятьсот лет не было своей территории. Народ же, тем не менее, существовал — хотя и кочевал из страны в страну и испытывал различные беды, но существовал.

В свое время и апостолам казалось, что мир должен погибнуть вместе с разрушением Иерусалима, поэтому Спаситель им и сказал, что одно дело — гибель Иерусалима, и другое — кончина мира.

20 декабря 2004 года

[1] То есть своего особенно близкого друга.

[3] Имеются в виду книги некой Мэри Стюарт Рэлф «Когда ваши деньги теряют смысл» («When your money fails») и «Новая финансовая система» («New Financial System»). Подробнее об этом см.: Мелетий, митр. Никопольский. Печать антихриста в Православном Предании. М., 2001. С. 6–10.

[4] В ветхозаветный период ночь делилась на три стражи, а в римский — на четыре. Их либо нумеровали, либо называли вечерней, полночной, рассветной и утренней (См.: Большой библейский словарь / под ред. У. Элуэлла, Ф. Камфорта. СПб., 2005. С. 1207).

[5] См.: О цели христианской жизни: беседа преподобного Серафима Саровского с симбирским помещиком и совестным судьей Николаем Александровичем Мотовиловым // С. Нилус. Великое в малом: записки православного. Репр. воспр. изд. 1911 г. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1992. С. 183–184.

[6] См. толкование этой притчи: Феофилакт Болгарский, блж. Евангелие от Матфея // Благовестник, или толкование на Святое Евангелие: в 2 т. Т. 1. Ч. 1. С. 223–224; Иоанн Златоуст, свт. Толкование на Евангелие от Матфея // Священное Писание в толкованиях святителя: в 9 т. Т. 4. Кн. 2. Бес. 78. С. 466–467; Толкование Евангелия от Матфея, составленное по древним святоотеческим толкованиям византийским, ХII века ученым монахом Евфимием Зигабеном. Гл. 25 // Толкование на Евангелия. СПб., 2000. С. 305–307.

Опубликовано на сайте Ново-Тихвинского женского монастыря.

Один мой знакомый, студент медицинского университета как-то листал при мне книгу «Я полюбил страдание…» святителя и хирурга Луки Войно-Ясенецкого.

- Что за бред, – бормотал Дима. – Ну разве это врач? Врач должен уметь облегчать страдания, а не учиться их любить.

- Ты мыслишь плоско. Он был прекрасным врачом, оперировал, и страдания других облегчал. А свое страдание – полюбил, он себя имеет в виду.

Короленко писал, что человек создан для счастья как птица для полета, Достоевский – что человек должен заслужить счастье страданием. Оба правы, как и все классики. Анатоль Франс утверждал, что всему, что есть в нем доброго – он обязан страданию. А кого-то наоборот страдание ломает и ожесточает…

Терпеть или нет, когда все в твоих силах изменить, и что делать – когда ты не в силах этого сделать?

Позже эти – свои и Димины - вопросы я задала епископу Пантелеимону (Аркадию Шатову), председателю Комиссии по церковной социальной деятельности при епархиальном совете г. Москвы.

– Почему терпение – это не только добродетель, но и необходимое условие христианской жизни?

– Терпеть нужно не только в христианстве. Терпеть приходится всем людям, даже тем, которые не верят в Бога. Почему с Красной площади нужно далеко идти до Университета на Воробьевых горах? Потому что они в разных точках пространства. Почему нужно терпеть? Потому что мы живем во времени. Терпение – это естественное состояние человека, который живет во времени. В этом времени могут происходить явления, которые будут для нас трудными и тяжелыми. Иногда хочется, чтобы это мгновение остановилось, потому, что оно прекрасно, а иногда – только и ждешь «Поскорее бы это закончилось». Но часто мы не в силах что-то изменить и поэтому приходится терпеть. Но некоторые терпят нетерпеливо, со злостью, отчаянием, а некоторые терпят терпеливо, с надеждой и внутренним спокойствием. В христианстве терпение носит другой характер.

– У терпения есть две грани: можно быть рабом обстоятельств и ничего не пытаться изменить к лучшему. «Об меня ноги вытирают, а я терплю» – и это признак слабости. И когда человек с честью все терпит, потому что не может ничего изменить и это признак силы…

- Да, в терпении не должно быть пассивности. Есть такой рассказ про двух лягушек, которые попали в кувшин с молоком. И одна из них терпеливо сложила лапки и опустилась на дно, а другая терпеливо барахталась, продолжала трудиться, пока не взбила молоко в масло и не выбралась. И терпение может быть очень активным действием. Можно терпеливо делать свою работу, не отступать, как бы ни было тяжело.

Можно терпеливо бороться со страхом, с унынием, с грехом. И это не значит пассивность. Терпение – это явление активное. Можно терпеливо идти, каждый раз подниматься после ударов судьбы, и снова идти в бой. Можно терпеливо строить что-то, терпеливо заниматься творчеством. Не получается – снова и снова этим заниматься. Терпение – совсем не означает какой-то проигрыш.

– Наверное, много чего не нужно терпеть в жизни. Приведу пример: медсестра работает в отделении для престарелых. И вроде бы у нее благие намерения, в этом отделении персонала мало, все только и говорят о важности ее работы. Но она терпеть не может работать с престарелыми, и каждый день собирается перейти в детское отделение, потому что ей нравится работать с детьми. Получается, что она себя ломает в этой ситуации? Или нет – просто воспитывает в себе терпение?

– Невозможно заглянуть и понять – что в голове и в сердце этой девушки. В каком-то случае нужно обязательно, срочно уходить. Если у нее есть такое призвание – работать с детьми, способности, талант, данный Богом, то это, конечно, хорошо. Если же она просто привыкает к тому, что происходит, перестает чувствовать, то она и с детьми перестанет потом работать. И то, что ей кажется: с детьми будет у нее хорошо, – это может только казаться так. И поэтому ей лучше, может, все-таки научиться любить бабушек и дедушек. Дети, конечно, – это цветы жизни… Но я знаю многих воспитательниц детских садов, детских домов, которые поработали с детьми – и вымотаны гораздо больше, чем работающие с бабушками.

Дети иногда такое устраивают! Для работы с ними нужно гораздо больше энергии. Если у нее это есть – то, конечно, можно и нужно бросать бабушек. Может быть, она как раз мучается от того, что у нее есть какой-то запас сил, и она не может их израсходовать в работе с бабушками. Надо понять, в чем причина этой нелюбви.

Вообще, если человек верит в Бога, то он должен искать исполнения воли Божьей. Что такое воля Божья? Это не значит, что наверху сидит деспот, который изначально все определил. Нет! Воля Божья – это то, ради чего мы созданы и где мы можем найти наибольшую свободу и наибольшую радость.

Человек – это особенное существо, это особый мир, очень богатый и сравнимый с целой Вселенной. И вот ему, этому миру, дана такая возможность от Бога, исходя из его качеств, талантов, воспитания, окружающей обстановки, времени, в котором он живет, места, где он родился – наиболее реализовать себя, получить наибольшую радость. И если человек идет против этой воли Божьей, то он обедняет сам себя. Вот, например, гвоздь. Можно попытаться гвоздь употреблять в пищу. Или попробовать вырастить цветочек из него какой-нибудь. Но это гвоздь — ничего не получится. Человек – это не гвоздь. У него нет только одной функции, ради которой он сделан. И человек в особых условиях может раскрыться и стать удивительно прекрасным. А в каких-то условиях он может исказить себя до неузнаваемости, превратиться во что-то мерзкое и отвратительное. Так что надо искать исполнение воли Божией.

– Так это самое сложное…

– Конечно. Это самое сложное для нас, потому что мы закрыты от Бога. Бог Свою волю не хранит от нас, как тайну за семью печатями. Узнавать волю Божью, конечно, сложно. Бог не всем открывает это, потому что то, что легко дается – мало ценится. Человек должен употребить усилие, чтобы ясно было, что, узнав эту волю Божью, он использует ее во благо себе. И Бог хочет ее открыть нам. А то, что мы уши свои закрываем и глаза зажмуриваем и не хотим услышать и узнать, к чему нас призывает Бог, – это наша вина. Нужно отказаться от своей порочной воли. Потому что у нас есть свое неправильно сформированное мнение о нас самих. Вот сумасшедший. Он считает, что он – великий писатель или изобретатель. А его держат в психушке и мешают ему осчастливить человечество гениальными изобретениями. Но на самом деле он – сумасшедший, больной человек. И многие из нас совершенно искаженные грехом люди, которые нуждаются в лечении, прежде всего. Вот его полечить – и он будет хорошим, может быть, садовником или хорошим сантехником, писателем, бухгалтером. Но сначала надо полечиться. И вот воля Божья о нем – находиться ему в этой психлечебнице, принимать лекарства, слушаться врачей.

– И в каком направлении идти, чтобы понять волю Божию?

– Прежде всего нужно об этом спросить Бога. И спрашивать его постоянно. Часто воля Божья открывается через чтение Евангелия. Есть люди в Церкви, которые помогают узнать волю Божью. Это старцы. Воля Божья открывается всегда, когда человек понимает, что есть Бог, и хочет узнать Его волю о себе, узнать, ради чего он Богом создан. Все-таки мы не сами себя произвели на свет. Есть молитва «Отче наш»: «Да будет воля Твоя» – прошение этой молитвы. Если повторять его каждый день утром и вечером – есть шанс, что ты узнаешь волю Божью. Конечно, нужно и остальное соблюдать. Если мы хотим узнать волю Божью, мы должны исполнять то, что говорит нам Христос. Мы не сами себя сделали из ничего, а нас создал Бог для чего-то. И создал нас, конечно, для счастья. Но счастье это открывается в определенных условиях. Если ты будешь есть железные опилки, если ты будешь ходить голым в 40-градусный мороз, если ты будешь есть одни конфеты, если ты не будешь обследоваться у врачей, ты, скорее всего, заболеешь и умрешь. И вот тут тоже нужно терпение, чтобы заставить себя все-таки услышать то, что хочет сказать Бог.

- Христианство учит терпению. «Терпи», «попробуй смириться». А если у человека есть очевидные возможности изменить все к лучшему?

Моя подруга сейчас пробует поступить на стипендию в какой-нибудь университет Европы. Потому что её не очень устраивает её жизнь на данный момент, её работа, то, что живет она с родителями и пр. Человек пытается самореализоваться, пытается улучшить свою жизнь и не желает терпеть те обстоятельства, которые ему кажутся неудобными. Это же нормально – стремиться к лучшему? Зачем терпеть?

- В этом есть обман какой-то. Потому что в Европе та же самая жизнь, что и здесь, в России. Люди везде одинаковы, по большому счету. Кажется, что ты там чувствуешь себя другим. Но я думаю, что все-таки это – обольщение. Потому что это пройдет со временем. И она опять упрется в ту же самую стену, перед которой она стоит здесь. Преодоление этой стены заключается не в изменении места жительства, а в изменении состояния сердца, в изменении устроения души.

– Может быть, у человека там изменится сердце…

– Может быть. Я не говорю, что не надо ехать в Европу, и что нет на это воли Божьей… Просто надо как следует подумать и все взвесить.

Нужно понимать, что воля Божья – в том, чтобы мы, даже уехав в Европу, шли внутрь себя, внутрь своего сердца. Чтобы мы искали ту дверь в своем сердце, которая ведет в Царство Небесное. Эта дверь – не в Европе и не в России. Она – в нашем сердце. И человек, нашедший это сокровище, открывший для себя Царство Небесное – он исполнил свое предназначение.

Можно всю жизнь блуждать по плоскости. А можно выйти в трехмерное пространство. И человек, обретший веру, знающий Бога, выходит в другое пространство, в другое измерение.

А вообще, мне нравится народная мудрость, которая говорит: «Сиди, лягушка, в луже, чтоб не было хуже».

– Будет хуже – можно всегда вернуться.

– Не всегда. В одну реку нельзя войти дважды. Вернешься уже не туда, откуда ты уехал, и не тем, каким ты был тогда. И поэтому, конечно, лучше Родину не оставлять.

–А как можно человеку сказать: «Терпи», если он тяжело болен, и нет никакой надежды на его выздоровление?

– Отец Иоанн (Крестьянкин), когда мы начинали заниматься с сестрами милосердия, сказал, что цель сестры милосердия – «научить больных полюбить свою болезнь».

– А это возможно? По-моему, ее ненавидят, свою болезнь.

–Отец Иоанн (Крестьянкин) еще и так говорил: «Каждой скорби нужно в ножки поклониться и ручку у нее поцеловать».

– Мне кажется, это недостижимый идеал, удел святых…

– Леночка, ты еще – человек молодой. Я еще тоже не очень старый, но, тем не менее, я понимаю сейчас, что все скорби, которые отпустил мне Бог в моей жизни, все болезни, которые были в моей жизни, – они помогли мне не стать хуже, чем я есть.

– Бывает и наоборот…

– Если нет веры в Бога – конечно, бывает. Это происходит тогда, когда человек не верит.

У меня было много в жизни тяжелых моментов. Конечно, я не пережил весь страшный ХХ век. Я не знал войны, не знал голода, не знал гонений на церковь. Но в моей жизни было, конечно, много всяких сложностей и трудностей. И я понимаю, что это было отпущено не зря, и я благодаря этому не стал хуже. И многое во мне плохое не получило своего развития, потому что я претерпел вот эти прижигания болезнями. Я стал сочувственнее относиться к горю других, пережив сам какие-то трудности. Я перестал думать только о своем теле. Потому что когда тело страдает, ты невольно как-то понимаешь, что ты – не только тело. Что только телом жить нельзя, что у человека есть душа. Эти страдания и скорби подготавливают нас к смерти. Если бы мы всю жизнь жили безбедно и совершенно спокойно, мы бы не захотели никогда умирать. Я знал женщину, которая заболела раком и тяжело страдала. И она очень хотела жить, несмотря ни на что. Но в конце концов, она примирилась со смертью. Перед кончиной сказала: «Нет, я жить больше не хочу. Я хочу умереть скорей». Эта жизнь – прихожая. Эта жизнь –преддверие чего-то. Нужно это понимать. И понимать – что в прихожей не ставят диван, не пьют чай.

– Для верующих это очевидно. А для неверующих?

– Да, неверующий пытается устроиться в прихожей. Но кончается все равно плохо. Все равно прихожая не может быть спальней, не может быть рабочим кабинетом.

Бог дал нам свободу. А неверующего пожалеть просто можно. Ну что с ним сделаешь? Надо пожалеть его, помочь ему, утешить, погладить его по головке, успокоить…

Мир, в котором мы живем, – это промежуточный этап, это промежуточная какая-то станция нашего пути, через которую мы должны пройти. Если человек хочет на этой станции поселиться навсегда – на дороге, на шпалах, на проезжей части, неминуемо какие-то беды у него будут.

Почему люди не верят в Бога? Потому что верующие люди очень часто представляют образ Бога не таким, какой он есть на самом деле. Неверующие с этим не могут согласиться. Я сам был неверующим долгое время, потому что я думал, что Бог – это дедушка, который сидит на облаке и распоряжается судьбами этого мира. Но я этим неверующим остался и сейчас. Я верю в другого Бога.

Мы все умрем все равно. Ну куда от этого деться? Если ты едешь на поезде и знаешь, что в конце будет обрыв, пропасть… Ну нельзя же ехать в нем спокойно! Надо что-то делать!

Если бы человек был создан только для смерти, после которой ничего нет, то тогда он не задумывался бы ни о чем. Был бы тогда цветочком, или комаром каким-нибудь, который живет один день. И поэтому человека и мучают такие вопросы – о Боге, о вечности. И пострадать такой человек готов, и потерпеть — потому что он понимает, что страдание есть выражение любви. Потому что иначе нельзя научиться любить, без этого не станешь человеком.

– Получается, что дьявол не может любить, потому что он не хочет страдать?

–Когда нам дается свобода от Бога, то у нас есть некая тенденция попробовать стать абсолютным властителем всего того, что есть в мире. Эта свобода, неправильно истолковываемая человеком. Бог есть свобода и любовь. А дьявол – это свобода без любви. Его свобода – подавлять свободу других.

А Сам Бог – Он смирился. Он унизил Себя до того, что стать человеком. Он унизил Себя до того, что стал рабом, стал подсудимым, умер на кресте, между двух разбойников. И этим явил нам Свою любовь. И сказал каждому: «Возьми свой крест и иди за Мной. Иди за Мной, смиряясь, страдая ради других, жертвуя собой ради других.» Я эти слова повторяю с трудом, потому что я тоже так не живу и так не делаю. Это очень трудно. Но я понимаю правду этих слов и стараюсь их хотя бы в малой степени исполнить.

Мне кажется, многие люди не верят в Бога, потому что не хотят принять свободу, которая есть любовь. Они не хотят учиться любви, а желают быть властителями и тиранами в этом мире, хотят стать центром этого бытия. Ну, или допустить существование разных центров бытия, автономных, договориться о каких-то границах власти.

А есть другой образ жизни – когда ты всем готов пожертвовать ради другого, когда ты становишься любовью.

– Мы подошли к теме страдания. Многие великие писатели, философы и святые отцы утверждали, что страдание очищает душу. Есть книга и высказывание архиепископа Луки: «Я полюбил страдание, которое так удивительно очищает душу». Непонятно, почему такая роль отведена именно страданию – очищать, возвышать? А почему не любовь, не радость душу очищает, а именно страдание?

– Если за этим страданием нет любви – тогда, конечно, это неправильно. Оно бессмысленно в таком случае. И показывать Бога страдающего, как сделано, скажем, в фильме «Страсти Христовы» – неправильно. Там видно страдание и не видно любви Божьей. Страдание есть выражение любви. И послушание есть выражение любви. Мне бабушка говорила в детстве: «Аркаша, ну будь смиренным». Меня это возмущало до глубины души… Взорваться был готов. Как это так? Перед чем смиряться? Перед кем? Зачем? Но если есть любовь, то это становится понятным. Если я люблю свою бабушку – я буду её слушаться.

Если девушка любит какого-то юношу… Да она в лепешку расшибется, чтобы сделать ему приятное. Если мать любит своего ребенка – так она даст себя на кусочки разрезать, лишь бы ему было хорошо. Она примет любое страдание. И ей от этого будет хорошо.

Есть притча про человека, которому сказали: «Надо принести сердце матери». И он пошел, вырвал у неё сердце, несет сердце – и вдруг упал. И сердце матери ему говорит: «Ты не ушибся, сынок?»

А само по себе страдание – бессмысленно. Адское страдание мучительно тем, что безысходно и не имеет ни цели, ни какого-то смысла даже. Человек обрекает себя на бессмысленное страдание такой вот совершенно бездумной жизнью. А человек, который любит Христа, своим страданием свидетельствует о любви. Бог для меня сделал вот это, вот это, вот это, и вот это. Он ради меня умер на кресте. Ради меня Он пострадал. Чем я могу ответить Ему? Ему же ничего не нужно. И если Он посылает мне какое-то страдание, терпя это страдание, как праведный Иов, я говорю себе: «Я должен и хорошее принимать от Бога, и плохое. Я не могу ни от чего отказываться». Этим я свидетельствую свою любовь и верность Ему. Терпением и страданием.

– Но страдания нужны не Богу, а нам?

– Конечно. Страданием моя душа очищается от греха, укрепляется моя вера, усиливается моя любовь, проверяется мое устроение души.

– Можно научиться любить не страдая?

– Невозможно. Потому что любовь – это когда ты выходишь из себя, когда ты отказываешься от себя ради кого-то.

Страдание было даже в раю. И терпение. Когда Адам с Евой получили заповедь не есть от этого дерева – им сначала было делать это легко. Но потом настал момент искушения – когда Еве захотелось съесть запретный плод. Она послушалась голоса змея. И если бы она потерпела, если бы она пошла на страдание ради любви к Тому, Кто дал заповедь ее мужу не есть плодов от этого дерева ради послушания Богу, тогда не было бы всего того ужаса, который есть сейчас на земле.

- В общем, страдать и терпеть – удел человека. А если у человека есть возможность прекратить страдание, когда оно уже достигнет апогея? Такого, когда становится неполезным?

Приведу пример: жила жена с мужем-алкоголиком. Всю жизнь он издевался над ней, бил. А она все терпела и страдала. И наступил день, когда терпение ее лопнуло, и она пырнула его ножом. Нашло на нее какое-то затмение. Было бы правильнее, наверное, ей не терпеть и не страдать, а гораздо раньше с мужем расстаться. Где этот критерий – что все, пора прекращать терпеть?

– Есть церковные правила – когда брак разрушается другим супругом, ты вправе его оставить. Потому что брак разрушен. Зачем жить с человеком, который тебе не муж? Он своим поведением перестал быть ее мужем.

Если дело касается физической боли – наверное, лучше сразу пойти к врачу и определить, что происходит с тобой. И для каждого человека такие правила – они разные. Подвижники клали себе в обувь острые камни, носили на себе вериги. Мы тоже должны потерпеть, но в свою меру… Друг друга терпеть, не раздражаться, не обижаться, хотя это сложно.

Жару нужно терпеть, не уезжать на Северный полюс, когда жарко летом в Москве. Специально, аскетически брать на себя какие-то подвиги, носить на себе вериги смогут далеко не все. И в наше время совершать подобные подвиги, конечно, могут только единицы, избранные. Потому что наше время – это время благодушного перенесения скорбей. То, что посылается, ты терпи. А большего тебе, наверное, не нужно искать. Специально терпеть, чтобы тебя кушали комары, как кушали они подвижников, современные люди не смогут. Уж лучше купить репеллент.

Подвижники специально шли навстречу страданиям. Но возможно ли такое для тебя, лучше определять с помощью человека, который более опытен, чем ты. Чтобы не ты сам это решил, а чтобы помог в этом кто-то другой. Потому что когда ты сам решаешь, тут очень большой соблазн или взять на себя больше, чем ты можешь, и сломаться. Или, наоборот, не дотянуть до той планки, которую ты мог бы все-таки преодолеть.

– То есть с человеком со стороны полезно иногда бывает советоваться…

– Полезно, чтобы у человека был духовник. Раз мы встроены в систему человеческих взаимоотношений, то у нас должен быть руководитель. Как есть у нас люди, которых мы воспитываем. Общество – оно иерархично. Если мы выпадаем из этой иерархии – сложно придется.

– Нужно ли в наше время избегать страданий, которых в принципе можно избежать? Яркий пример: обезболивание в родах. Моя знакомая своего первого ребенка рожала в России. Роды были очень тяжелые, она их с трудом перенесла. А потом они с мужем переехали в США, и там она узнала, что при родах всем делают спинальную анестезию – то есть все рожают более-менее безболезненно. И тогда они решились на второго ребенка. Она прекрасно родила второго, и говорила, какое же это прекрасное изобретение – анестезия. Потому что сколько бы ни прошло лет после того первого ребенка, она до сих пор свои ужасные роды помнит. Зато с анестезией эта мама и на третьего готова решиться.

– Я очень рад, что мне никогда не придется испытывать родовые схватки, поскольку я являюсь мужчиной. И поэтому я не имею права сказать: «Знаешь, нужно потерпеть, так написано в Библии, что «в страдании будешь рождать детей»…

– Многие на это ссылаются!

– В наше время далеко не все, что написано в Библии можно с точностью исполнить, потому, что времена сильно изменились и, разумеется, ситуации разные бывают. И поэтому сказать так женщине нельзя – рожай и все, без обезболивания! Говорят, что не всегда это полезно бывает, но это надо у врачей выяснять и исходя из конкретной ситуации. Раньше же делали операции без наркоза вовсе. Раньше люди страдали от жары, от холода, страдали во время голода, страдали от многого… Сейчас жизнь стала намного комфортней. И здесь важен, конечно, не уровень страданий, потому что мы в наше время не способны к такому страданию, которое переживали наши предки. А важно само допущение того, что страдание – оно есть, и оно неизбывно, оно необходимо, оно есть свидетельство любви. И хоть мало, хоть немного, но пострадать нужно обязательно. Вот это должно быть, мне кажется, воспитано в человеке. А в какой степени – это решается индивидуально.

– Какие книги Вы можете посоветовать почитать людям, которые пытаются разобраться в понятиях «страдание», «терпение», задают вопрос – зачем страдать…

– Книгу Льюиса «Страдание». Ещё нужно читать Евангелие – оно очень многое объяснит, поможет. Через Евангелие с тобой может говорить Бог, может Христос явить себя. Как это было в случае с митрополитом Антонием Сурожским, который, читая Евангелие, уверовал во Христа, потому что реально почувствовал Его присутствие.

– Когда я училась в университете, нам на социологии говорили, что корень коррупции, безнаказанности и многих проблем в России – в долготерпении русского народа, которое стало притчей во языцех…

Виноваты сами люди, потому что они пассивны, они привыкли жить под прессом, они привыкли, что за них все решено, привыкли смиряться и терпеть. А сейчас уже ситуация, мне кажется, меняется, и многие, в том числе и православные люди подают в суд, пытаются доказать свою правоту, пытаются что-то оспаривать. Даже с чиновниками было несколько случаев, когда простые смертные судились и выигрывали. Это прогресс?

– Я скажу, что это совершенно неправильный взгляд. Потому что пока русские люди терпели, Россия существовала как великая держава и шла на вершину своего бытия. Когда русские люди подняли мятеж, когда они захотели переустроить этот мир и взялись за топоры, то началось для России самое кровавое время, которое только было в истории. И получилось государство, в котором никто не хочет ничего терпеть, а все хотят вершить свою волю. Вот мы живем в мире, который создан как раз теми людьми, которые не захотели терпеть, а захотели переустроить этот мир – революционерами. А терпение Христа создало величайшую христианскую цивилизацию. И Россия была создана людьми – великая Россия, русская культура, литература – людьми, которые умели и хотели терпеть.

Наше освобождение от богоборческого ига связано прежде всего с терпением мучеников, которые положили свои жизни, для того чтобы Россия освободилась от этого безбожья, от страшного наваждения. И освободили ее не демократы, не диссиденты, которые были просто коммунистами наоборот. А освободили ее мученики, их кровь, их страдания. Если поставить во главу угла вот этот принцип: «Надо протестовать, надо добиваться…» – все закончится плохо. Я не говорю, что не надо протестовать. В каких-то случаях, может, это и нужно. Понятно, я не говорю о таких примерах – как война, когда напали на твою родину, и ты пошел её защищать. Но главным все-таки должно быть терпение, смирение, жертва. Если я хочу что-то сделать, я должен себя принести в жертву. Вот тогда я чего-то добьюсь. Если я не готов к этому, если я готов жертвовать другими, готов других «строить», другими распоряжаться – ничего хорошего не будет. Пока не принесена жертва, доброе дело не получается.

– Если сосед мне спать не дает, врубает музыку ночью – я же могу написать заявление в милицию на него? Я же не обязана терпеть.

– В крайнем случае, – конечно. Но сначала вы можете попробовать с ним поговорить, помолиться за него.

– А если я испробовала все и ничего не получается. Я хочу ночью спать, почему я должна слушать его?

– Если девочка хочет спать, она может задушить младенца, как в известном рассказе Чехова. Вот она не захотела больше терпеть. А преподобный Серафим Саровский, когда к нему пришли грабители, сложил руки на груди и терпел, как они его избивали. И чего он достиг этим? Он достиг того, что эти мужики бросили свой разбой и пришли к нему, попросили прощения. Он спас этих разбойников, своим терпением. Да, можно повторить – он святой, а мы обычные люди. Не каждый в потенциале – Пушкин, Достоевский, Бах или Моцарт. Но каждый человек в потенциале – святой. Если он не реализует свою святость, ему будет очень горько.

Не все будут такими святыми, как Серафим Саровский. Но быть подобными ему может каждый. В Евангелии не написано: «Если будут убивать тебя – ты не сопротивляйся». Просто Серафим Саровский – он совершил больше, чем предписывает Евангелие. Если тебя оскорбляют – отвечай любовью. Тебя унижают – отвечай любовью. Молись за этого человека. Вот это надо выполнять обязательно. И это будет уже святость. Не такая, как у преподобного Серафима Саровского, но подобная ему.

– А если унижают, ты терпишь, смиряешься, а человека совсем не трогает то, что ты с любовью отвечаешь на все унижения…

– А его и не должно это трогать. Это ты делаешь для Бога, чтобы спасти свою душу.

– Какие в Вашей пастырской практике были ситуации, когда к Вам обращались люди с просьбой о помощи, и Вы в одном случае говорили: терпеть, а в другом – подавать в суд?

– Одна женщина пустила к себе по просьбе других людей семью, у которой не было места где жить. Пустила их на время. Эти люди оккупировали ее квартиру, заполнили своими вещами, стали указывать, как ей нужно жить и что делать. И она терпела года полтора этих людей, хотя пустила их на два или три месяца, как договаривались. В конце концов, я ей сказал, что хватит терпеть. Мы попросили знакомых, они пришли и вывезли вещи этих людей. И она их не пускает в квартиру. Они теперь с ней судятся, пытаясь доказать, что она сначала их пустила, потом забрала их вещи…

И второй случай. Была у меня одна прихожанка замечательная. У нее была свекровь неверующая, которую вера снохи очень раздражала. Эта свекровь детей специально приглашала к себе в комнату, кормила их мясом во время поста, показывала им по телевизору всякие фильмы… Эта свекровь ее мучила, ругалась, вела себя совершенно безобразно. И сноха терпела несколько лет. И вот незадолго до смерти эта свекровь попросила позвать священника и сноху, поклонилась ей, как могла, попросила у нее прощения и сказала, что она виновата. И умерла, примирившись с ней и примирившись с Богом. Сноха своим подвигом, терпением спасла ее душу.

Елена Коровина

В сокращении опубликовано в журнале «Наследник»