Откройте свой Мир!

Природный значимый календарный день.

Все тексты канонических и апокрифических евангелий – литературная фикция, их бездарные и косноязычные составители использовали другие, не менее сомнительные тексты, в частности логии, и даже некоторые эллинистические записи мифологических сюжетов (миф о рождении критского Дия, Диониса-Загрея, о вознесении на небеса Геракла).
Фиктивный литературный образ Иешу ха-машшия или Иешу ха-Ноцри (Иесус-христос или Иесус назареянин) был состряпан, по крайней мере, из двух основных, более ли менее реальных персонажей еврейской истории. А именно, из образа Иешу бен Стада, научившегося египетскому чародейству, забитого камнями и повешенного накануне песаха, и образа Иешу бен Пандира, сына Мириам и легионера, основателя минейской (иудео-христианской ереси). Некоторые сюжеты попали в канонический и апокрифический евангелический канон из биографий других исторических древних евреев.
[ Читать далее... → ]

Политический (гражданский) календарь и летоисчисление Пифагора

Пифагор, поясняя слушателям, откуда происходит счет лет, сообщил такой миф:
«Когда после катаклизма Зевс распределил острова и земли между богами, то забыл о Гелиосе. Гелиос потребовал свою долю. Зевс призвал богиню судьбы Лахесис и попросил ее проследить за тем, чтобы любой новый остров стал владением Гелиоса.
Гелиос заметил, что к югу от Карии в море появляется новый остров, и решил довольствоваться им. Когда остров достаточно высоко приподнялся над волнами, Гелиос объявил его своим владением.
Нимфа Рода родила на острове, переименованном в ее честь, Гелиосу семь сыновей и одну дочь, которые и стали править островом после того, как он вновь поднялся из вод.
Все они были знаменитыми астрономами, а их единственная сестра Электрюо (‘Янтарная’) умерла девственницей, и ей стали поклоняться как полубогине. Братья позавидовали учености одного из них и убили его.
Один из братьев Гелиадов, по имени Актий, был изгнан за убийство брата и бежал в долину Нила, где основал город Гелиополь, и стал первым, кто обучил египтян астрологии, как того пожелал отец его Гелиос».
Вот от этого-то Актия и пошла традиция летоисчисления египтян, несколько исказивших первоначальное учение. А сам Пифагор полагал за лучшее всем эллинам вернуться к летоисчислению Актия, в основе которого лежала тетраэтерида или тетрактия.
Поэтому и в Клятве пифагорейцев есть примечательная строка:
«…клянусь изобретшим тетрактию мудрости нашей,
ту, из которой течет источник вечной природы,…»
Пифагорово летоисчисление основано на знании циклов (ΚΥΚΛΟΙ), его симметриях 1 к 4 и 31 к 128. На Пифагорейской же великой тетрактии (ΤΕΤΡΑΚΤΥΣ – tetraktýs, -ýos) и симметрии (ΣΥΜΜΕΤΡΙΑ – symmetría) один к четырем основана и традиционная Олимпиада.
В летоисчислении Пифагора точка отсчета – полдень летнего солнцестояния (с 21 на 22 июня по новому стилю), в отличие от аттического, в котором она приходится на 11–16 числа лунного месяца метагитниона после летнего солнцестояния.
1, 2, 3-й годы тетраэтериды (олимпиады) завершают 5 эпагомен:
1-я – рождение Дия Олимпийского (в егип. традиции Ор Баитит)
2-я – рождение Посейдона (в егип. традиции Сет – Тифон)
3-я – рождение Геры (в егип. традиции Исида)
4-я – рождение Деметры (в егип. традиции Нефтида)
5-я – рождение Гестии
А 4-й год тетраэтериды завершают 6 эпагомен:
1-я – рождение Аида-Плутона (в егип. традиции Осирис)
2-я – рождение Дия Олимпийского (в егип. традиции Ора Баитита)
3-я – рождение Посейдона (в егип. традиции Сета – Тифона)
4-я – рождение Геры (в егип. традиции Исида)
5-я – рождение Деметры (в егип. традиции Нефтиды)
6-я – рождение Гестии
После шести-пяти праздничных дней эпагоменов начинается новый гражданский год, состоящий из 36 декад – 36 периодов по 10 дней. Каждая декада имеет покровителем «стража и надзирателя неба» (phýlakes kaì epískopoi toữ ouranoữ) или, как их именовали неоплатоники, деканов (dekanoí). Эти деканы восходят в полночь на Олимп, т. е., достигают верхней кульминации около полуночи:






1 декада –
2 декада – Кротос и Лира (Вега)
3 декада – Аэтос (Альтаир)
4 декада – Айгикерос (Козерог)
5 декада – Кюнгос (Денеб)
6 декада –
7 декада – Водолей
8 декада – Ихтюс (Фомальгаут)
9 декада – Ихтюес (Рыбы)
10 декада –
11 декада –
12 декада –
13 декада – Криос (Овен)
14 декада –
15 декада –
16 декада – Плеяды
17 декада – Таврос (Альдебаран)
18 декада – Орион (Ригель, Бетельгейзе) и Возничий (Капелла)
19 декада –
20 декада – Кион (Сириус)
21 декада – Дидимы и Прокион
22 декада – Каркин
24 декада – Леон
25 декада – Леон (Регул)
26 декада – Леон
27 декада –
28 декада –
29 декады –
30 декада – Партенос (Борозда)
31 декада – Партенос (Спика)
32 декада – Арктофилак (Арктур)
33 декада – Весы
34 декада – Скорпион (Антарес)
35 декада –
34 декада – Дракон
36 декада –


Для устранения календарной погрешности Пифагор предписал своим последователям строго соблюдать симметрию 31 к 128, т. е. в последний год всякой 32-й тетраэтериды (олимпиады) не вставлять дня рождения Аида, ибо «Аид не явлен».
Простой, удобный, очень точный календарь, превосходящий все, до сих пор используемые системы: период накопления погрешности в одни сутки – 80000 лет! Это исчисление Пифагор сделал во славу Аполлона.


Пифагоровы симметрии Великого круга времен

Тетраэтерида и симметрия один к четырем (великая тетрактия или Олимпиада) – базовая единица Великого круга времен (Ο ΚΥΚΛΟΣ ΔΙΟΣ ho kýklos Diós, Ο ΚΥΚΛΟΣ ΗΛΙΟΥ ho kýklos Hēlíou) в 25920 лет.
Великий Диев круг времен в 25920 лет описывается в таких симметриях:

1 к 25920,
2 к 12960,
3 к 8640,
4 к 6480,
5 к 5184,
6 к 4320,
8 к 3240,
9 к 2880,
10 к 2592,
12 к 2160,
15 к 1728,
16 к 1620,
18 к 1440,
20 к 1296,
24 к 1080,
27 к 960,
30 к 864,
32 к 810,
36 к 720,
40 к 648,
45 к 576,
48 к 540,
54 к 480,
60 к 432,
64 к 405,
72 к 360,
80 к 324,
81 к 320,
90 к 288,
96 к 270,
108 к 240,
120 к 216,
135 к 192,
144 к 180,
160 к 162,
162 к 160,
180 к 144,
192 к 135,
216 к 120,
240 к 108,
270 к 96,
288 к 90,
320 к 81,
324 к 80,
360 к 72,
405 к 64,
432 к 60,
480 к 54,
576 к 45,
648 к 40,
720 к 36,
810 к 32,
864 к 30,
960 к 27,
1080 к 24,
1296 к 20,
1440 к 18,
1620 к 16,
1728 к 15,
2160 к 12,
2592 к 10,
2880 к 9,
3240 к 8,
4320 к 6,
5184 к 5,
6480 к 4,
8640 к 3,
12960 к 2,
25920 к 1

Религиозный календарь Пифагора
По религиозному календарю совершаются религиозные обряды и праздники.
Пифагор предложил эллинам весьма точный религиозный календарь, основанный на цикле луны в 28 дней, «ибо за столько дней она совершает свой круг». Плутарх пояснял: «Что касается счета годов, то они говорят, что Осирис жил, а другие – что он царствовал 28 лет. Ибо таков цикл луны, и за столько дней завершает она свой круг» (Плутарх. Об Исиде и Осирисе, 42).
Следовательно, Пифагор принял за основу вычислительного лунного календаря округлённый сидерический или драконический месяц (27.321661 или 27.2122 суток) и использовал симметрию 4 к 7 (28 на 13 = 364 дня в году). Месяц был наблюдаемый, фенологический. Сплошной счет дней был исключительным: от новолуния () 28 ночей + 1 ночь безлуния, затем от новолуния 28 ночей + 1 безлунная ночь и т. д. Время от времени безлунных ночей бывает две или даже три. Истинное новолуние становится видным только на вторую или даже третью ночь. Каждый год требовалась вставка полного лунного месяца. Каждый год содержал 12 месяцев + 1 вставной месяц (,embólimos mēn) да еще 13 ночей безлуния. 13 месяцев дополняет одна эпагомена тогда, когда наблюдается 2 безлунные ночи в реальности.
Такой лунный календарь удовлетворительно согласуется с солнечным гражданским календарём, основанном на симметрии 31 на 128. Олимпийский цикл выдерживается путем вставки дополнительного дня в 1, 2 и 3-й гг. и двух дней в 4-й год. Эти пять эпагомен () – премудрый дар Гермеса (Тота). Только 1 раз в 128 лет (каждую 32-ю олимпиаду) все четыре года вставляется по одной эпагомене каждый год (т. е. 13х28+1). Таким способом олимпийский цикл примиряет гражданский календарный цикл с религиозным календарным циклом (31 лет с 6 эпагоменами на 128 лет, а в последнюю, 32-ю олимпиаду – с 5 эпагоменами).
Новый год начинался тогда, когда Плейона (полный месячный, годовой цикл и юпитерианский циклы) и Атлант титанид (одна из 4х ипостасей титана Иапета, владыки планеты Юпитера) зачинали Плеяд. Тогда же начинался и полный юпитерианский цикл почти в 12 лет.
Самое раннее эллинское свидетельство календарного характера – астральный миф о браке Атланта и Плейоны и рождении 7 Плеяд, в том числе Майи, богоматери Гермеса (Apollod. III, 10, 1) [20]. Атлант – «выносливый». Плейона – «исполненная». Плеяды «дочери Плейоны», они же Атлантиды – олицетворение одноименного созвездия. Это иносказание о традиционном и.-е. новом годе, а именно, когда месяц нарождается или исполняется поблизости от созвездия Плеяд, тогда год исполняется (Плейона) (Hyg. Poet. Astr. XXI, 2–4) [4; 23]. Это древнейшее состояние эллинского календаря выглядит тождественным индоиранскому лунному календарю Сомы/Хаомы и 27 Накшатр.
Утренний восход Плеяд совпадал с весенним равноденствием около 1637 г. до н. э. Но прецессия делает это сопоставление необязательным, так как тысячелетия до того и тысячелетия после эта увязка двух событий неактуальна. Сейчас утренняя видимость Плеяд на северо-востоке приходится на лето.
Пережитком первичного и.-е. лунного календаря является хозяйственный календарь в поэме «Труды и Дни» Гесиода (Hes. Op.) [21], поэта, творившего, по мнению аттических хронологов, около -937 г., а, по мнению современных софистов между -800-700 гг. Гелиакический восход Плеяд был уже около 12 мая. Гесиод писал так: «Когда Плеяды восходят, начинай жатву»; «Когда Сириус над головой – руби деревья»; «Когда Плеяды собираются заходить – начинай пахоту» (заход на рассвете – начало ноября); «Когда Орион и Сириус выходят на середину неба – собирай виноград»; «Через 50 дней после солнцеворота можно везти товары морем на продажу»; «Появляется вечером Арктур – подрезай виноградные лозы» (конец февраля); «С заходом Ориона и Плеяд год завершен». Эти земледельческие указания позднее становились неактуальны из-за той же прецессии.
После Гесиода лунный календарь пришел в полное противоречие с фенологией, традиционные представления не соответствовали природным явлениям и народно-хозяйственным действиям. Календарные проблемы нарастали.
В классический период в результате многочисленных исправлений, подправок, преобразований традиционного календаря устоялась известная всем система. В году было 12 лунных месяцев, 6 по 30, 6 по 29 дней, т. е. 354 дня. Каждый месяц делился на три декады. Первая декада –  (новолуние), вторая декада –  (Луна в середине), третья декада –  (Луна убывающая). Так называемый предваряющий день изымался каждый второй месяц.
Традиционные локальные названия месяцев, будь то аттические или македонские (Hsch.; Tz.) [22; 28], имеют преимущественно религиозное происхождение.
Гекатомбайон ( ) – месяц жертвоприношения гекатомбы, т. е. 100 быков (вообще, большое общественное жертвоприношение) = Ло(й)ос () ~ (июль-август);
Метагитнион () – месяц праздника Метагитния, праздника новоселий, буквально «сезонной смены соседей» = Горпиайос () ~ (август-сентябрь)
Боэдромион () – месяц праздника боэдромия (в честь победы Тесея над амазонками, по эпиклезе Тесея Боэдромос – бегущего на помощь) = Гиперберетайос ( ) ~ (сентябрь-октябрь)
Пюанепсион () – месяц праздника Пюанепсия (праздник жатвы в честь Аполлона и Артемиды) в 7-й день месяца. Номинация мотивирована обрядовым блюдом из бобов или из ячменной крупы и стручковых плодов = Диос () ~ (октябрь-ноябрь)
Маймактерион () – месяц праздника Маймактерия в честь Дия Маймактэс (Бурного) = Апеллайос () ~ (ноябрь-декабрь)
Посидеон () – месяц праздника Посейдона, а также Малые или Полевые (Сельские) Дионисии = Авдо/юнайос () ~ (декабрь-январь)
Гамелион () – месяц праздника свадеб, бракосочетаний, от гамэлия тюсия – брачное жертвоприношение и пиршество, которое молодой супруг давал членам своей фратрии при вписывании имени своей жены в списки фратрии. Ленейские Дионисии или Дионисии в Лимнах = Перитиос () ~ (январь-февраль)
Антестерион () – месяц праздника Антестерия, праздника цветов в честь Диониса, Дионисии Антестерии или Дионисии Древнейшие = Дистрос () ~ (февраль-март)
Элафеболион () – месяц праздника Элафеболия «охота на оленей» в честь Артемиды = Ксант/дикос (/) (март-апрель)
Мунюхион () – месяц праздника Мунюхия в честь Артемиды Мунюхийской = Артемисиос () ~ (апрель-май)
Таргелион () – месяц праздника Таргэлия в честь Аполлона и Артемиды = Десиос () ~ (май-июнь)
Скирофорион () – месяц праздника в честь Афины Скирофорос «несущей зонтик» = Панемос () (июнь-июль)
Так как до полного солнечного года недоставало более 11 суток, применялся вставной месяц «второй Посидеон». Вставка дополнительного месяца производилась в таких периодах: триэтерида (1-й год – 12 мес., 2-й год – 13 мес. (Посидеон 1-й и 2-й), 3-й год – 12 мес.); октаэтерида (1-й год – 13 мес. = 1-й год нечетной олимпиады, 2-й год – 12 мес., 3-й год – 13 мес. = 3-й год нечетной олимпиады, 4-й год – 12 мес., 5-й год – 12 мес., 6-й год – 13 мес. = 2-й год четной олимпиады, 7-й год – 12 мес., 8-й год – 12 мес.) [11: 88–90]
Сохранилась парапегма из Милета от неомении 19-ти летнего цикла Метона с 16 июля 432 г. до н. э., в которой указаны астеризмы того времени [11: 77, 91, 117, 200]. Это свидетельство того, что исконный и.-е. признак сопряжения лунной фазы с определенным созвездием сохранялся в эллинской традиции классического времени. Но о новогоднем значении Плеяд уже изрядно позабыли.

Для жрецов орфического фиаса Пифагор предписал использовать свою симметрию 7 к 29, чтобы точно определять новолуния (неомении) и распределение солнечных и лунных затмений в циклах. Это исчисление Пифогор сделал во славу Гермеса, Артемиды и Гекаты.
Предложенный Пифагором 29-ти летний цикл (4+4+4+4+4+4+4+1) с 7 вставными днями (всякий год 1–7 Олимпиады кроме 8-й Олимпиады) дает погрешность в -1 сутки за 1220 лет, но охватывает инекс в 28.95 года. Инекс = 358 синодическим месяцам = 388,5 драконических месяцев = 30.5 драконических лет (по 10571.95, 10571.95 и 10571.91 суток соответственно). Всякий 4-й год тетраэтериды (Олимпиада) (т. е. 4, 8, 12, 16, 20, 24, 28-й годы этого периода) считался по 366 суток, 29-й год, как и обычные, по 365 суток. В рамках этого цикла Пифагор удерживал 1-е число месяца Гекатомбеона в одном и том же числе тропического года.
Наконец, излюбленный 216 летний восстановительный (ΑΠΟΚΑΤΑΣΤΑΣΕΩΣ – apokatastáseōs) цикл Пифагора без остатка объял традиционные эллинские ложную (108 раз по 2 года) и истинную (72 раза по 3 года) триэтериду, октаэтириду (27 раз по 8 лет), додекаэтериду – 18 раз по 12 лет (круг Юпитера). Число 216 считалось Пифагором апокатастатическим для всей ойкумены (сущ. apokatástasis ‘восстановление, возвращение в прежнее состояние, возвращение времен года к исходной дате’ соотносимо с глаг. apokathístēmi ‘ставить что-л. опять на прежнее место, восстановлять, приводить в прежнее положение, возвращать’). Помимо вышеупомянутых симметрий, этот цикл еще охватывает некоторые другие: 12 раз по 18 лет (совр. лунный сарос), 8 раз по 27 лет.
Таким образом, все симметрии Пифагора по этому циклу таковы:
216: 2 = 108, 216: 3 = 72, 216: 4 = 54, 216: 6 = 36, 216: 8 = 27, 216: 9 = 24, 216: 12 = 18, 216: 18 = 12, 216: 24 = 9, 216: 27 = 8, 216: 36 = 6, 216: 54 = 4, 216: 72 = 3, 216: 108 = 2.
В рамках этого цикла Пифагор удерживал неомению (1-е число) месяца Гекатомбеона в одном и том же числе тропического года (через 78894 сутки).

Io bona Saturnalia!

Золотой век

В краткие дни весёлых свадеб вспоминаем Век Золотой, вот как пииты его описали:

[ Читать далее... → ]В те далекие времена род нимф Мелий населял окрестности Лерны, род дактилей обитал на Крите, род тельхинов – на Родосе. Повсюду на островах и морских берегах расселялись нимфы Мелии, праматери человечества. Потому и говорят о людях – плоды ясеня.

Около 6640 до н. э. Фемида взошла на Олимп с весами и колосом в руках и возвестила начало золотого века Крона. Одни утверждают, что эта Парфенос была дочерью титана Иапета и титаниды Фемиды, другие – Астрая и Эос, детей титанов Крия и Гипериона. Парфенос жила во времена золотого рода человечества и управляла им. За усердное попечение о людях и праведный суд она звалась Дикеосиной – Справедливостью, и в те времена люди не вели жестоких войн с соседями, не пиратствовали на морях, но занимались только сборами плодов земли. Люди же, народившиеся после этого золотого поколения, перестали соблюдать законы и сделались более алчными, и поэтому Справедливость меньше времени проводила среди людей. Наконец пришло то время, когда народилось людское племя, называемое медным. Дикеосина уже не могла долее переносить их и вознеслась к созвездиям.

НОВОРОССИЯ ПЕРВОНАЧАЛЬНАЯ

В конце XVII в. старая граница России пролегала по северному берегу донского устья и по реке Сасянъ Колодязь (Saƒƒian Kolodaz) далее по водоразделу до села Глухой Бояракъ (Glukoi Bojarak), далее по водоразделу до верховья реки Лугань (Lugan R.) и крепости Бахмутъ (Bachmut – с 1924 г. Артемовск), оттуда по речке Д. Батiнка (D. Batinka R.), далее по водоразделу реки Торъ (Маяльска Majalska R., Бiшокъ Bisczok R., Якновка Iaknowka R., Сухой Торец Sukoi Toretz R.) и реки Самара (Волирь Vollir R.) далее на север. Здесь была расквартирована ландмилиция. Ландмилиция – род поселенного войска, существовавшего в России с 1713 по 1775 г. ландмилиция учреждена 2 февраля 1713 г., для защиты границы Новороссии от набегов ногайских татар, и была составлена из 5 пехотных некомплектных полков и поселенцев бывшей Белгородской черты, обязанных военно-пограничной службой еще со времен Иоанна Грозного. В 1722 г. к ландмилиции были причислены и украинские однодворцы. Затем повелением императора ландмилиция стала конной. В 1729 г. ландмилиция усилена до 4 регулярных и 6 иррегулярных полков. В 1731 г. эта ландмилиция названа Украинской, в отличие от вновь сформированной Закамской ландмилиции, и переформирована в 4 пеших и 16 конных регулярных полков, состояние которых, вследствие недостаточности средств на содержание, было весьма жалким. По представлению Миниха, все 20 полков преобразованы в конные (1736) и ландмилиция названа украинским ландмилиционным корпусом. В 1762 г. Петр III приказал этому корпусу именоваться просто украинским, и с тех пор наименование его ландмилицией прекратилось; при Екатерине II полки его перестали быть поселенными и были расквартированы в городах. В 1770 г. полки эти сравнены были во всех отношениях с полевыми полками и вошли в общий состав армии, а название "Украинский корпус" уничтожено.
В 1754 г. прибыли в Россию сербы Депрерадович и Шевич со значительным числом их одноплеменников. Им указано было поселиться между Бахмутом и Луганском (Славяно-Сербия) и образовать 2 гусарских полка по 1 тысяче человек в каждом.
Новороссия возникает в правление Петра Великого.
В результате азовских походов армии и флота Петра 1 в 1695–1696 гг. был взят турецкий Азовъ (1696 г.), который вместе с крепостью Семеновской (Таганрогъ) (1698 г.) вошел в новообразованную Азовскую губернию. С 1708 г. – губернский город Азовской губернии. В 1711 г. возвращен туркам. В 1739 г. город Азовъ и крепость Семеновская определены как барьерные территории, крепостные сооружения русских были разрушены (Белградский трактат). В 1769 г. Азов снова занят русскими, а по Кучюк-Кайнарджийскому миру 1774 г. окончательно отошел к Российской империи: Азовъ, Azof [Santini 1777]
В 1774 г. новая граница Новороссии пролегла сначала по реке Берда [Berda R.] от устья и крепости Петровская [Petrowƒkaja] до крепости Захарьевская [Zachariewƒkaja] и крепости Алексеевская [Aleksieewƒkaja], оттуда по водоразделу реки Каменка [Kamenka R.] и реки Конка до крепости Кvрiлловская [Kirilowƒkaja] (= Пологи?), оттуда до крепости Григорьевская [Grigoriewƒkaja] (= Орехов?) и по реке Конка до крепости Нiкитiнская [Nikitinƒkaja] (= Камышеваха?) до впадения реки Конка в Днѣпръ [Dniepr Fl.].
Таким образом, в Новороссии оказались местности и водосборные бассейны рек:
Морской Чулiкъ [Morskol Czulik],
Самбекъ [Sambek R.],
Ольшоватка [Olschowatka] с селом Данiилов Бояракъ [Danilow Bojarak] на ее берегу,
речка Лаентева [Laentewa],
речка Кринка [Krinka R.],
ручей Серматской [Sermatskoi R.], речка …,
река Носовка [Nosowra], впадающая в Лiманъ [Liman] супротив мыса Таганрогъ [Taganrog], на котором стоит сильная русская крепость Семеновская [Semenowƒkaja], основанная Петром Великим в 1698 г., а в 1739 г. разрушенная согласно Белградскому трактату,
Таганрогъ [Taganrog] – город с 1775 г.,
поток Малой Иланчiкъ [Maloi Ilanczik], …,
поток Великой Иланчiкъ [Wielikoi Ilanczik],
река Кальмiусъ [Kalmius R.] длиною 209 км,
поток Кальчiкъ [Kalczik R.] со своим притоком Канiшватка [Kanisz Watka R.],
ниже слияния Кальмиуса и Кальчика, в устье две крепости Бhло Чарайка [Bielo Czaraika], там в 1778 г. основан Мариуполь, ставший городом в 1779 г., от него начинается длинная Коса БhлоЧарайская [Kossa Bielo Czaraiskaja],
прекрасный залив, в котором много позже была основана Бердинская пристань, потом Бердянская в 1827 г., ставшая городом Бердянском в 1835 г., Бердинская коса [Koƒƒa Berdinƒkaja] оставалась еще под властью ногайцев.
река Берда [Berda R.] с крепостью Петровская у устья.
К северу от Лукоморья простирались водосборные бассейны рек Кривой Торець [Kriwoi Toretz] и Д. Батiнка [D. Batinka R.], а также обширный водосбор реки Волчья Вода [Wolczja Woda] с притоками:
Река Осiнавка [Oslnawka/Osinawka R.],
река В. Џалей [W. Galey R.],
река Ш. Џалей [Sz. Galey] (= Мокрые Ялы) с притоками Терновая [Ternowaja R.] с селом Терноватое, и Солонiнка [Soloninka R.],
река Малъ Џалей [Mal Galey],
река Гаискулъ [Haisoul/Haiscul R.] с притоком Каменка [Kamenka R.] (Гуляйполе).
Река Волчья Вода [Wolczja Woda] впадает в реку Самара [Samara].
Местности и притоки Днепра с юга на север:
река Конка пограничная, на берегу которой крепость Нiкитiнская [Nikitinƒkaja],
приток Курдруць [Kurdrutz R.],
речка Московка [Moskowka R.], у устья которой крепость Вiнокъ [Winok],
а дальше крепость Лисянка [Liƒianka]
и большая крепость Алеѯандровская [Alexandrowƒkaja], основанная в 1770 г. (город Александровск с 1806 г., с 1921 г. город Запорожье),
Будыска Забора [Budyƒka Zabora],
речка Забора [Zabora],
Ненасвець [Nienaƒwiec],
Звонець [Zwoniec],
село Луканы [Lukany],
Волчны [Wolczny],
река…,
крепость Самара [Samara],
устье 320 километровой реки Самара [Samara R.] с притоками Келечна [Kiełeczna], Сергеевской монастырь [Sergeevskoi Monast.] и Волiръ река [Vollir R.],
городок Самара [Samara] у устья реки Самара [Samara R.] супротив которой основан город Екатеринослав в 1776 г., (1776–1796 Екатеринослав, 1796–1802 Новороссийск, 1802–1926 Екатеринослав), и село Попоука [Popouka] у слияния Келечна и Самара,
форт Одолочанской [Odoloczanskoi],
крепость Сокольскъ [Sokolsk],
село Ромянъ [Romian],
крепость Перевскъ [Perewsk],
крепость Вiркускъ [Wirkusk],
река Чаплиньска Вода [Czaplinska Woda],
Борисо-Глhбскъ Кр. [Boryƒo Glebƒk Kr.],
река Орель, по северному берегу которой идут крепость…, крепость… и крепость Кытай Городъ [Kitay Hor.],
городок Орелъ или Орель [Orel],
впадение большой реки Ворскла, крепость Переволочна [Perewoloczna].

Граница Старой Руси (Малороссии) к западу от Днепра пролегала по реке Вершино-Севериновке, в верховьях которой расположены:
село Буркi [Burki],
село Лебединъ [Lebedyn], близ которого второклассный Лебединский женский монастырь в так называемом Лебединском лесу с XVII в.,
село Турья [Turya],
село Тулiнач [Tulinacz],
крепость у слияния рек … и …,
далее к селу Петровска [Pietrowska],
крепость Калевец [Kaliewec],
село Н. Сельце [N(owo) Sielce].

Позднее к югу от Малороссии была образована буферная зона, Ново-Сербия, граница также продвинулась к югу охватив два воинских подразделения русской армии:
Регiментъ Гусаров Хорбацких [Regm. Usarow Horbackich]. В 1723 г. Петр Великий приказал из австрийских сербов формировать («охотою») гусарские полки, сохранить им то жалованье, которое они получали в Австрии, и поселить их к югу от Малороссии. При императрице Анне Иоанновне (1730–1740) Миних опять занялся вербовкою гусар из разных выходцев (сербов, венгров, валахов, грузинских князей и дворян) с целью образовать из них пограничное войско иррегулярного строя. При Анне Леопольдовне (1740–1741) он же преобразовал всех гусаров в 5 поселенных гусарских полков (сербский, грузинский, молдавский, валашский и венгерский); но полки эти, составленные из разноплеменных бродяг, ничего, кроме вреда, не приносили. При Елизавете (1741–1761), в 1751 г., австрийскому выходцу, полковнику Хорвату, поручено было сформировать из сербских выходцев один гусарский полк в 4 тысячи кавалеристов, который и был поселен на правом берегу Днепра, в так называемой Ново-Сербии. В 1752 г. образовано еще два таких же гусарских полка, причем для защиты нового военного поселения построено укрепление св. Елисаветы (позднее Елизаветград). В 1756 г. из слободских казаков сформирован слободской гусарский полк, а затем еще два, из выходцев Македонии и Болгарии, которые в 1761 г. сведены были в один, македонский полк. В 1760 г. образован еще желтый гусарский полк. Таким образом, к 1761 г. было всего 12 гусарских полков. При Екатерине II после различных преобразований гусарские полки были переименованы в легкоконные. Регимент охватывал:
Укрепление Архангелгородъ Ст. [Archangelgorod St.] или Архангельскъ посадъ – посад бывших военных поселений в Елисаветградском уезде Херсонской губернии, с хуторами Архангельским, Дунаевым и Хамихиным; расположен при впадении речки Торговицы в Синюху, против местечка Торговицы Уманского уезда Киевской губ. Место, где стоит Архангелгород, было избрано в 1753 г. для устройства укрепления Архангелогорода, или Архангельского шанца. Тогда здесь устраивались военные поселения и Архангелгород был крайним сторожевым пунктом так называемой Новой Сербии, служа пограничным пунктом между польскими и татарскими (впоследствии запорожскими) землями. Архангелгород назывался одно время Ново-Архангельском, и с преобразованием сербских полков в гусарский он был назначен штаб-квартирой 7-й роты саперного полка. При учреждении Вознесенской губ. Архангелгород был причислен к Новомиргородскому уезду, а после перешел в Елисаветградский уезд Николаевской, впоследствии Херсонской губ. В 1818 г., при заведении вновь военных поселений в разных местах России, Архангелгород назван посадом и назначен главным местом окружного и полкового штабов 6-го округа Новороссийских поселений.
Село Петровска,
Генеральска Слобода [Generalzka Slob(oda)],
село Канiча [Kanicza],
село Ольховатка [Olchowatka],
село Панчов [Panczow],
крепость Миргородъ [Myrgorod], позднее Новомиргород,
керепость Буковъ [Bukow],
село Федварь [Fedwar], Тринадцатая рота или Лесницкое — село Александрийского уезда Херсонской губернии, при речке Вершино-Севериновке, в 6 верстах к северо-востоку медная руда. Населено малороссами и молдаванами. Основано в начале и XVII столетия; бывший шанц (13 рота) полка гусаров Хорвата с 1752 г.,
городок Дмитревскои [Dmitrewskoi = Dimitrowo?],
реку Адшанка [Adszanka R.],
село Адшанка [Adszanka],
село Мурсынка [Mursynka],
село Субодiца [Suboditza],
село Самборъ [Sambor].
Второе военное поселение – Регiментъ Пандуров [regiment Pandurow], название которого произошло от топонима Пандур в графстве Батском, Венгрия, пешее иррегулярное войско, впервые появившееся в Венгрии, одетое и вооруженное на образец турок. Война за испанское наследство была первой, в которой пандуры принимали участие. В последующие войны они приобрели весьма дурную репутацию жестокостью и грабительством. Однако польза, которую приносили пандуры, особенно при действиях в странах гористых и пересеченных, побудила увеличить их число. В начале 7-летней войны наподобие пандуров сформировано было несколько венгерских и хорватских батальонов, которые затем переименованы в пограничные полки. В России пандуры появились при императрице Елизавете, когда сербскому уроженцу Хорвату дозволено было в 1751 г. набрать из поселенных в южной России сербов полки конный гусарский и пеший пандурский, а в следующем году – еще два... В России были два пандурских полка 1751–1764 г., впоследствии расформированные. Это войсковое соединение занимало следующую территорию:
село Могылевъ [Mogiliew],
далее село Слан Камень [Slan Kamen],
село Варасдiнъ [Warasdin],
городок Глинской Глhньскъ [Glinskoi R.],
село Семуни [Semuni],
село Пастiч [Pasticz],
село Чанатъ [Czanat],
ручей Другый Ортебакъ [Drugi Omebak],
крепость Омельнiчкая [Omielniczkaja],
крепость Домачынцы [Domaczynczy],
крепость Тронiча [Tronicza].
После демаркации границ России и Турции по Белградскому миру 18.09.1739 г. добавились местности к югу от Новой Сербии, которые занимали воинские поселения:
Регiментъ украинцов [Regim(ent) Ukraincow] или поселенного пикинерского елисаветградского (уланского) полка украинского казачьего войска. Татарских огланов, выходцев из татарской орды, много сосредоточилось в Польше, где они состояли на военной службе, и где из них и возникли уланы, чье первоначальное одеяние было чисто татарское. Из него удержалась одна особенность – квадратный верх каски, соответствующий такому же верху шапки монгольской, существующей и поныне у калмыков. В России название уланы впервые встречается в проекте учреждения новороссийской ландмилиции, где предполагалось сформирование поселенного уланского полка, вооруженного саблями и пиками, такой конный полк и был сформирован, но получил название пикинерного (елисаветградского). При императоре Павле (1796–1801) образованы еще два подобных полка: конно-польский товарищеский и литовско-татарский конный; однако название уланы не употреблялось до 1803 г., когда сформирован был лейб-гвардии уланский полк. Переименованы в 1816 г. из четырех полков Украинского казачьего войска. В 1817 г. 1-й полк разделен на два, получивших в 1830 г. названия Украинского и Новомиргородского; 2-й – тоже на два, наименованных в 1830 г. Ново-Архангельским и Елисаветградским; из 3-го составлены 1-й и 2-й Бугские полки (2-й Бугский в 1830 г. назван Одесским); из 4-го образованы 3-й в 4-й Бугские уланские полки, в 1830 г. переименованные в Вознесенский и Ольвиопольский. Этот регимент охватывал:
село Терновка [Ternowka],
крепость Красная [Krasnaja],
село Луйка [Luika],
село Груская [Gruskaja],
фортецию Св. Елiсавеθы [F. S. Elizabeth], основанную в 1751 г.,
реку Ингулъ [Ingul R.],
село Юховка [Juchowka] у слияния Ингула и Адшанки [Adszanka].
Второе воинское поселение было между уланами и Днепром – казачье войско Козацi Слобожцы [Kozaci Słobodsczy], которые занимали следующие местности:
село Вербушка [Werbuszka],
фортъ Ингулъ [F.(ort) Ingul detruit],
село Овiньянка [Owinianka],
село Зеленая [Zelenaja, прежде польск. Zielona],
село Жёлтая [Sczoltaja, прежде польск. żółta woda],
реку Саѯаганъ [Saxagan R.],
село Кнѧжская [Knieźskaja],
село Камiсаровка [Kamisarowka = Komisarowka?],
село Лiховка [Lichowka],
село Калучiнi [Kaluczini],
село Каминка [Kaminka] – супротив крепости Переволочной.
К югу от этих трёх границ всегда простиралась территория Запорожцев [Territoire de Zaporoviens]. На этой буферной территории от границы Ново-Сербии вниз по Днепру следуют:
Стара Козакъ Сича [St(ara) Kosac(ka) Sicza] – крепость на высоком берегу Днепра, основана между 1500 и 1533 гг., с 1654 г. вассалы Московского царя, оставлена казаками в 1709 г., вновь отдана им в 1734 г.,
крепость Новыи Кудакъ [N(owy) Kudak],
Монастырь [Mon(astyr)],
крепость Конскои редутъ [Konskoi Red(ut)], теперь в черте г. Екатеринослав (Днепропетровск).
река Сура [Sura R.] со своим истоком Сура Сподпова(л)я [Sura Spodpowaja R., порча польского Spod- pował ‘бурелом’],
крепость Старый Кудакъ [St(ary) Kudak],
Сурский ручей [Surƒki R.],
остров Сурский [Surƒki],
остров Стречи [Streczi],
остров Кмабiнец [Kmabiniec],
остров Воронова [Woronowa],
Вольнёв ручей [Wolniow R.],
крепость Вольнёв [Wolniow],
крепость Тiвользаной [Tiwolzanoy],
мыс, берег, форт Вольной [F(ort) Wolnoi], ручей …,
остров Хортiкой [Chortikoi Oƒtr(ow)],
речка Чертомлукъ Су [Czertomluk Su], речка …,
крепость Нова Сича Запороуска [Nowa Sicza Zaporowƒka] основана по распоряжению российского правительства в 1734 г., вернувшимися из ханства казаками, окончательно ликвидирована в 1775 г.,
река Солоная Су [Solonaja Su],
река Бозувлукъ [Bozuwlut R. производное от ногай-татарск. buzo ‘vitellus, телёнок’],
Ч. Каменка река [Cz. Kamienka R., прежде польск. Kamionka], река …,
Термука Вода река [Temruka Woda R.],
Осокаровка река [Osokarowka R.],
Носовка река [Nosowka R.],
Омелова река [Omelowa R.],
Еловая река [Elowaia R.],
крепость Стара Сича [Stara Sicza = Siecza], основана в 1500–1530-х гг., ликвидирована в 1709 г. указом Петра, казаки ушли в ханство. В 1734 г. вернулись и поселились в крепости.
От берега Днепра начинается укрепленная граница Новороссии, возведенная позднее договора в Белграде (1739), эта фортификация была вся разрушена после 1774 г. Эта линия укреплений проходила:
от Днhпра [Driepr Fl(umen)] до Ингула Малого [Ingul Maly R.] по водоразделу,
от Ингула Малого [Ingul Maly R.] до реки …,
от реки … до форта Н. Сербия [F(ort) N(owa) Servia detr(uit)], разрушенного к 1777 г., он стоит на берегу Ингул Велкi [Ingul Wielki],
от форта Н. Сербiя [F(ort) N(owa) Servia detr(uit)] по водоразделу до реки Велка Грамолейка [Wielka Gramoleyka испорчено польск. Gromowlejka?] и крепости Истра [Iƒtra],
от Грамолейки [Wielka Gramoleyka = Gromowlejka] до речки …,
от речки … до речки …,
от речки … до села Волшанка [Wolszanka = польск. Włościanka?],
от села Волшанка [Wolszanka = Włościanka] до впадения реки Корабельна в Буг, на мысу при слиянии – село Корабельна [Karabelna],
от Корабельной [Karabelna] по реке Богъ [Bog R.] до форта Ловнiской [Lowniƒkoi],
от форта Ловнiской [Lowniƒkoi] по берегу реки… до крепости …, а оттуда до крепости Красная [Krasnaja], что в регименте украинцов [regiment Ukraincow].
Внутри очерченной территории вверх по реке Ингулъ Малый [Ingul Maly R.]:
приток Вода Умарла [Woda Umarła], польск.
приток Долiна Злодзеов [Dolina Złodzieow], польск.
форт Саѯаганской [F. Saxaganskoi detruit] у слияния рек Саѯаганъ [Saxagan R.] и Ингулъ,
Анiкиев [Anikiew] городок у слияния рек Березовка [Beresowka R.] и Баковья [Bakowia R. = Bokowia?], у излучины которого село Гроб(ла) Паулука [Grob(la) Pauluka].
Вверх по реке Ингулъ Велки [Ingul Wielki]:
Форт Н. Сербiя [F. N. Servia],
приток Долiна Цемна [Dolina Siemna, польск. Ciemna],
Берешовка река [Bereszowka R.],
форт Хмельнiкъ [F. Chmielnik Detruit],
Вербока река [Werboka R.],
Бабрiньце река [Babrince R.], ныне Бобринец,
Река Спасагу Су [Spashagu Su],
Груская река [Hruskaja R.].
Вверх по реке Велка Грамолейка [Wielka Gramoleyka]: крепость Істра [Iƒtra], речка Богахилена [Bogahilena].
Вверх по реке Богъ [Bog R.]:
древняя линия укреплений Ескi Метерiсi [Eski Meteresi],
крепость Карабельна [Karabelna],
река Карабельна [Karabilna R.],
село Нестеповка [Nestepowka] и речка…,
крепость Мiгая [Migaja],
река Каробельная [Karobelnaja R.],
форт Ловнiской [F. Lowniƒkoi], где в те времена сходились границы Новороссии, Польши и очаковских татар, вассальных Турции,
село Івана [Iwana],
село Федерова [Federowa],
село Мынова [Mynowa],
река Ласевата [Lasewata R.],
село Роскольнiца [Roskolnitza].
Вот таковы пределы первоначальной Новороссии, таковы названия ее местностей, рек и поселений.

Использована карта Новороссии по состоянию на 1774/5 гг. La Crimée, La Nouvelle Russie, les Tatars Nugay et d’Oczakov, les Zaporoviens et partie de la Circassie. Venise 1777 par Santini.

КОЛЯДА

Геортоним Коляда имеет, безусловно, праславянское происхождение, почти общеславянский статус. Сравнительное сопоставление слов разных славянских языков и диалектов позволяет убедительно реконструировать архетип *kolęda, заимствованный из лат. Calendae мн. ‘первый день (всякого) месяца’. Праславянское наименование сохраняло, прежде всего, следы языческого значения ‘обряд, связанный с началом гражданского, административного года’, и лишь вторично приобщилось к фиктивным иудео-христианским зимним праздникам. Латинское слово весьма рано распространилось у славян Потисья и Паннонии, о чем писал уже Миклошич [ЭССЯ 10: 134–135]. О раннем усвоении этого слова славянами свидетельствует богатство производных (ср. болг. кòледа, коледàр, коледàрка, коледàрче(та), коледнùк, коледнùца, коледàрски кравàй, коледàрски пùтки и венцù, коледàрски пèсни, коледỳвам, коледỳване, коледùсувам и др.)
Дата введения новогоднего празднования и обрядности известна совершенно точно. Отсчет ведется с январских Календ (с 1 января 45 г. до н. э.), когда начался 1 солнечный год консульства Гая Юлия Цезаря без коллеги (торжественное вступление в должность, увенчание, подарки и раздачи, народные гуляния и т. п.). Этот календарь разработал александрийский софист Сосиген по распоряжению Цезаря, реформировав традиционный римский календарь. В основе летосчисления, которым пользуются сегодня практически во всех странах, лежит календарь, введенный Юлием Цезарем с 1 января 45 года до н. э., и в его честь названный юлианским. Погрешность этого календаря вызвана тем, что в году 365 суток, 48 минут и 46 секунд. Древним было трудно создать удобный солнечный календарь, который бы всегда соответствовал временам года (потому пресловутый египетский календарь был «блуждающим» по временам года). В юлианском календаре эта трудность была частично преодолена: после трех обычных лет по 365 дней следовал високосный год, увеличенный за счет дополнительного дня (bis sextus – вставной день, повторение VI дня Мартовских Календ, ныне – 24 февраля).
Юлианский календарь и так называемая Цезарианская эра быстро распространились в Римской империи, позже всего – в испанских провинциях (с 38 года до н. э.).
Скорее всего, празднества и обрядность римских январских Календ вместе с наименованием были усвоены предками славян в Среднем Подунавье, в государстве даков, почти сразу после его введения в Риме. Активные культурные взаимоотношения между римлянами и даками случались и позднее: с 10 г. до н. э. и до смерти Августа, во время гражданской войны 68–69 гг. н. э. Затем в результате военных столкновений даков с римлянами в 86 и 88 гг. По мирному договору римляне пошли на уступки и передали дакам вооружения, военные материалы и военных ремесленников. Почти 12 лет римляне работали и жили среди даков, вероятно, соблюдая свои обычая и праздники (89–101). После победоносных походов Траяна в 105–106 гг. всё Дакийское государство было включено в состав Римской империи и оставалось в этом состоянии до 275 г. В древнерусской традиции память об этом сохранялась много веков – предание о владычестве волохов [ПВЛ 2 об., 8 об.]. В период римского владычества на территории Дакийских провинций возникло множество римских крепостей, городов, колоний и муниципиев, вилл и т. п. Так что, ставший известным почти сразу праздник, за последующие триста лет прочно вошел в культуру и обиход предков славян. Отсюда и очевидный языческий характер этой обрядности. Обрядность и символика римских январских Календ имеет много общего не только со славянскими, но и с аналогичными германскими новогодними праздниками.
Упразднить этот государственный, политический и общенародный римский праздник иудео-христианской секте так и не удалось. В отличие от Брумалий и Рождества Диониса Загрея подменить его чем-то из иудео-христианской традиции вообще не представлялось возможным. В конце концов, празднование январских Календ (по юлианскому календарю) как Нового года было признано римской церковью в 353 г., а константинопольской – в 379 г. Но полностью адаптировать этот праздник христианским церквям так никогда и не удавалось. Он оставался «мирским», «гражданским», «административным» Новым годом.
За прошедшие две с лишним тысячи лет накопилась календарная погрешность в 13 дней. Так как в юлианском календаре накапливалась заметная ошибка, уже в 1582 году Луиджи Лилио предложил реформу этого календаря. Цель реформы – подправить календарь в угоду пасхалии (чтобы иудео-христианский Песах-Пасха не переползал на лето). Новый календарь получил название григорианского (как водится, лавры достались римскому папе Григорию XIII), или нового стиля, юлианский же календарь стали называть старым стилем.

Литература

ЭССЯ = Этимологический словарь славянских языков. Праславянский лексический фонд. Выпуски 1–36. М.: Наука, 1974– продолж.
ПВЛ = Повесть временных лет по Лаврентьевскому списку.
Шапошников А. К. Крачун и Коляда. Истоки славянской традиции. Этимологический и культурологический аспекты // Культура в языке и литературе – язык и литература в культуре. Материалы Международной научной конференции, посвященной Дням славянской письменности и культуры – 23–25 мая 2008 г. Бишкек, 2008.

ДИЕВА ИГРА

Название праздника рождества в современном русском языке происходит из староболгарского при посредстве русско-церковнославянского мертвого книжного языка. Но само понятие праздника рождения бога гораздо старше не только православия, но и всей совокупной иудео-христианской традиции.
Зимний солнцеворот, самые короткие дни года (ныне 20-е числа декабря), отмечался орфиками как день рождения Дия, сына Реи и Крона, а также Диониса Загрея, сына присно девы Коры и Дия, на Крите. Праздник и обряды рождества у всех европейских народов восходят именно к этой критской календарной и обрядовой традиции куретов (т. е. предков-прародителей). Свидетельством этого единственно верного положения является календарный миф о рождестве критского Дия в изложении «Генеалогий» Аполлодора [Аполлодор 2006: 26–27]:
«Крон женился на сестре Рее и, так как Гея и Уран предрекли ему, что он будет лишен власти его собственным сыном, стал поглощать (свои собственные) порождения. Так он проглотил перворожденную Гестию, затем Деметру и Геру, а после них Плутона и Посейдона.
Рассерженная этими деяниями, Рея отправилась на Крит, в то время когда она была беременна Дием, и родила его в пе¬щере (горы) Дикты, передала его на воспитание куретам и дочерям Мелиссея, нимфам Адрастее и Иде.
Они-то и вскармливали его (Дия) молоком Амалфеи, а куреты в полном вооружении охраняли в пе¬щере младенца, чтобы Крон не услышал голоса сына. Рея же спеленала камень и дала его проглотить Крону как новорожденного сына».
В результате сведения воедино нескольких мифов, выясняются примечательные обстоятельства и особенности обряда архаичного новогоднего праздника [Орфей 2001: 98–102].
Итак, третьего сына безутешная богоматерь Рея родила тайно на горе Ликей в Аркадии, где не падала тень ни от одного существа, в глухую ночь. Она омыла его в реке Неда и передала матери Гее, чтобы та отнесла его на остров Крит и скрыла в Диктейской пещере на Козьем холме. А сама запеленала камень и дала его проглотить Крону-отцу, который долго пребывал в уверенности, что проглотил своего сына Дия.
Уход за младенцем Дием поручили нимфе-козе Амалфее, нимфе-телице Ио и трехликой нимфе Адрастее, являющейся то в облике Ананке, то Дике, то Немесиды и устанавливающей внутрикосмические и надкосмические законы. Она также предопределяет круговорот душ. Дия выкармливали медом и молоком Амалфеи вместе с его сводным молочным братом Паном, внебрачным сыном Крона.

Орфический гимн № 15

Дию
воскурения – стиракс

Зевс много чтимый, несешь ты от зол избавленье, а также –
твердый Закон бытия, приводящий к порядку рассудок.
И потому я к тебе обращаюсь со страстной мольбою:
Царь, твой божественный ум нам внушил почитанье бессмертных:
Геи-праматери, гор, наполняющих гулом пространство;
моря; а также – того, что в себе небеса заключают.
Зевс – громовержец, чей жезл непреклонен; всеобщий родитель,
духом могучий, в тебе – окончанье всего и начало.
О пронзитель земли, очиститель, исток животворный,
стрелы пускающий, гром низвергающий, и плодовитый.
О многоликий, услышь, неустанно тебя призываю.
Дай нам здоровье и мир, и достатка прирост безупречный!

Вокруг золотой колыбели Дия, висевшей на ветке вечнозеленого дерева (чтобы Крон не мог найти его ни в небесах, ни в море, ни на земле), стояли вооруженные куреты, дети Реи. Они били мечами по щитам и бряцали доспехами, чтобы Крон не услышал плача младенца.
Затем Рея превратилась в Идейскую мать и воспитывала Зевса, живя в другой пещере на горе Ида. Так-то Зевс возмужал среди пастухов горы Иды.
По совету Метиды он посетил свою мать Рею и попросил сделать его виночерпием Крона. Что и было осуществлено. Затем Метида посоветовала подмешать в медовый напиток Крона соль и горчицу, превратив его в рвотное средство. Рея достала соль и горчицу, а Зевс подмешал их к напитку. Хлебнув его, Крон сначала изрыгнул камень, а потом сестер и братьев Дия. Камень, изрыгнутый из уст Крона, Зевс установил в Дельфах. Этот священный камень называется Омфалом – «пупом земли».
Когда Зевс обрел полноту власти во вселенной, он поместил своих кормилиц и нянек в виде созвездия Гиад (Телец) на небесах.
Из этих мифов следует, что обычай водить шумный хоровод вокруг вечнозеленого дерева восходит к обряду рождения Дия у критских куретов.
Методом астрохронологии рождество Дия датируется 3400 г. до н. э. Тогда Гиады и Тавр (Телец) впервые явились на северо-западе в полночь зимнего солнцеворота. Эта Эра Гиад продлится 14040 лет от -3400 (северо-западная видимость в полночь зимнего солнцеворота) до +10640 (северо-восточная видимость в полночь зимнего солнцеворота). От +3080 до +4160 Зевс и Гиады взойдут на самую вершину Олимпа, после +4160 Лев исчезнет в лучах восходящего солнца, но уже к +6320 на западе родится новая звезда, Орел, а на юго-западе – Рыба.
Очевидным образом с рождением Идейского Дия связано рождество его сына Диониса Загрея (Диагрея). Вот как орфическая традиция описывает рождение богоматерью-девой Корой бога-сына Загрея [Орфей 2001: 116–117].
Юная Кора тайно зачала Загрея от Дия Кронида до того, как Аид похитил ее и увлек в свое царство. Родила его она в положенный срок, когда была выпущена по договору между богами из царства мёртвых на землю, явившись на острове Крите.
Зевс-отец приказал спутникам матери Реи, критским куретам, а также корибантам, сторожить колыбель с младенцем в пещере на горе Ида, выплясывая вокруг него и бряцая оружием, чтобы заглушить крики младенца и скрыть его рождение от ревнивой Геры и ее союзников-титанов.
Враги Дия, титаны, подосланные Герой чтобы убить младенца, прибыли на Крит. Они выкрасились белым гипсом, чтобы остаться неузнанными, и стали ожидать ночи, когда куреты заснут.
В полночь, когда Персефона и куреты забылись тяжелым сном, полным ужасных сновидений (“белые страсти Коры”), титаны выманили Загрея-младенца из пещеры детскими игрушками: шишками, раковинами, золотыми яблоками, зеркальцами, костяшками-бабками и клочком белой шерсти.
Когда младенец вышел за пределы охранительной черты, титаны набросились на него. Но он не выказал перед ними детской слабости и, чтобы обмануть их, стал менять свой облик. Сначала он явился им в виде Дия в накидке из козьих шкур, затем в виде Крона, творящего дождь. Потом он превратился во Льва, Коня, Рогатого Змея, Тигра и в Тельца. В этот миг титаны крепко схватили его за рога и ноги, разорвали его на части и принялись пожирать его сырую плоть. Из пролитой крови Загрея проросло гранатовое дерево. Куски его тела, отделенные от костей, титаны сварили в котле и приступили к тайной трапезе.
Когда кровавое пиршество подходило к концу, его прервала явившаяся Афина. Зевс-отец в гневе поразил перунами всех титанов, которые бросились в разные стороны, роняя повсюду части плоти растерзанного Загрея. Рассеяв титанов, Афине удалось спасти только сердце Загрея, вложить его в гипсовую фигуру и вдохнуть в нее жизнь. Таким образом Загрей обрел бессмертие и способность к последующим воплощениям. Кости растерзанного Загрея–тельца были собраны той же Афиной и погребены в Дельфах.
Бабка Загрея, титанида Рея, в великом горе разыскала куски его тела, составила их и вернула внука к жизни (см. Орфический гимн № 53).

Орфический гимн № 30

Дионису
воскурения благовонной смолой

Бурный Дионис, ликующий, грохот повсюду творящий,
о первородный и трижды рожденный, владыка безумья,
дикий, двурогий, двуликий, в себе две природы сокрывший,
плющ изумрудный, неистовый Вакх, восклицающий “эвой!”,
мальчик трехлетний, титанами пожранный, но возрожденный,
гроздь винограда несущий, и в пеплос проросший одетый,
я призываю тебя, Эвбулей велемудрый, что Дием
и Персефоной зачат на любовных таинственных ложах:
голос услышь мой, исполненный, благости и упования
на благосклонность твою и кормилиц твоих, о, блаженный!

Между прочим, именно этот Дионис Загрей под именем Эвбулей встречает души умерших и выносит окончательное решение о посмертной участи каждой души.
Методом астрохронологии рождество Диониса Загрея датируется 2320 г. до н. э. Тогда в полночь зимнего солнцеворота, на севере сияло созвездие Дракона, на западе – созвездия Тельца и Овна, на юге – созвездие Льва (Царь небес – Регул), на востоке – созвездие Змея. Регул (Царь небес) был тогда точно по меридиану, Кион, Орион, Гиады и Плеяды – на западе, Спика и Арктур – на востоке и юго-востоке. Такое же расположение созвездий повторяется через 26 тысячелетий.
Этот орфический миф – отголосок древнейшего индоевропейского астрального и календарного мифа. В данном мифологическом материале обнаруживаются все истоки европейских рождественских традиций:
вечнозеленое дерево,
ёлочные игрушки,
маски с переодеванием,
шумный хоровод вокруг дерева,
игры,
праздничный пир,
«звездный аспект» и проч.
К критской же традиции восходит и идея рождественского вертепа: образ пещеры, изображения богородицы присно девы Коры, коровы Ио, козы Амалфеи, овцы Иды, пастухов Идейских или Дактилей и т. п.
Этот праздник всегда был самым популярным у индоевропейских народов Средиземноморья, а позднее – и всего гиперборейского пояса, отменить его открыто чужеземные идеологи не смогли даже в пору своего полного господства.
Когда римской иудео-христианской общиной управлял епископ Телесфор (предположительно между 125–136 гг.), необычайно популярному языческому празднеству рождества Дия и Диониса Загрея было злонамеренно противопоставлено празднование рождества Христова, бывшее сначала календарно подвижным, так как никаких реальных оснований для определения точной даты этого события в иудео-христианской традиции нет.
Тем же временем датируется беллетристическое «Евангелие» от Луки, в котором мифы о рождении Критского Дия и Диониса Загрея сознательно были переделаны в умилительные истории чудесного зачатия и рождения Иешу ха-Ноцри [Лука 1: 26–38; 2: 6–20] с целью адаптации языческой критской традиции (следуя правилу: то, что нельзя искоренить, следует возглавить).
Лука – некий, ближе неизвестный, еврей-эллинист, получивший стандартное риторическое образование и склонный к литературной фальсификации, выполнил идеологический заказ не слишком ловко. Отсюда происходят многочисленные «недоуменные места» иудео-христианской традиции: мифологическая богоматерь присно дева Кора–Персефона неловко подменена реальной иудейкой Мириам, титан Крон подменен реальным иудейским царьком Геродом (Иродом), загадочное «непорочное зачатие», избиение младенцев, вертеп, бегство в Египет и прочие очевидные неувязки, объяснение которых находится вне самой этой недостоверной традиции.
Рождество какого бога на самом деле отмечают все славяноязычные народы Восточной Европы безотносительно их нынешней конфессиональной принадлежности? Ответ напрашивается сам собой. Поскольку предшествующие семь дней посвящены богу Крачуну или Корочуну, то есть Крону – Сатурну, то новорожденный бог – это никто иной как Перун! А вся обрядовая символика – весёлые проводы «золотого века Крона» и встреча нового владыки вселенной, проводы старого и встреча нового…

Литература

[Аполлодор 2006] = Аполлодор. Мифологическая библиотека / Перевод, предисловие и комментарий Александра Шапошникова. – М.: Изд-во Эксмо, 2006. – 416 с.
[Орфей 2001] = Орфей. Языческие таинства. Мистерии восхождения. – М.: Изд-во ЭКСМО-Пресс, 2001. – 432 с., илл.

2 день 19 декады 2 года 698 олимпиады = 22.12.2013 нд 6-й день римских Сатурналий, 2-й день Брумалий.

Об истоках народной славянской обрядовой традиции Крачуна и Корочуна.

В Афинах Крону был посвящен храм у подножия Акрополя, праздник в его честь совершался в 12 день месяца Гекатомбеона, то есть был перенесен ближе к летнему солнцестоянию и началу гражданского года. В этой связи примечательны случаи славянских и восточно-романских переносов наименования Крачун на летнее солнцестояние.
В западном полушарии, в столице Гесперии – Риме, главный народный зимний праздник именовался Брумалии и Сатурналии.
Брумалии (лат. Brūmalia мн. ч. – производное от прилаг. brūmale, словосочетания dies brūmalis ‘самый короткий день’) – праздник в дни зимнего солнцестояния. Брума (Brūma – результат стяжения breuima) – ‘период кратчайших дней в году’, ‘зимний солнцеворот’, ‘зимняя пора, зимний холод, стужа’, ‘год’ (tempus a brūmā ad brūmam vocatur annus ‘время от брумы до брумы зовется годом’).
Сатурналии (лат. Saturnalia мн. ч. – производное от прилаг. saturnale ‘(всё) относящееся к Сатурну’. Древний храм бога Сатурна находился у подножия Капитолия, и в нем хранилась государственная казна Рима.
В конце года, после окончания жатвы и сбора всех плодов, в честь Сатурна с 17 декабря в Риме в течение 7 дней праздновались Сатурналии. В этом празднике римляне старались, как бы воскресить память о золотых днях правления Сатурна: прекращали всякую работу и под возгласы: “Io Saturnalia”, “Io bona Saturnalia” (“Ура Сатурналиям!”) предавались необузданному веселью. Римляне пировали, играли, делали друг другу подарки, угощали рабов за своим столом в знак того, что в царствование Сатурна не было никакого различия между сословиями.
Отсюда и римские пословицы: semper Saturnalia agere ‘всегда кататься как сыр в масле’; non semper erunt Saturnalia! ‘не всё коту масленица, не вечно же праздновать’.
Праздники и обряды Брумалий и Сатурналий, восходящие к критским, сохранялись и в Риме, и Византии до VII–VIII, а местами и до XII вв. Красочное описание этих праздников встречается даже в таких тенденциозных агиографических памятниках, как «Житие Стефана Нового».
Брумалии были учреждены при самом начале римского государства самим Ромулом и состояли в том, что зимою, когда прекращались военные дела, царь созывал и кормил у себя во дворце сенаторов и высших сановников. Но не всех вдруг, а сначала тех, имена которых начинались с буквы «Альфа», далее по алфавиту до «Омеги».
То же самое должны были делать знатные и богатые сановники (патроны) по отношению к своим клиентам, простолюдинам – каждый кормил, кого хотел.
Предводители (pándouroi) каждого отдельного отряда (hekástou arithmoû) вечером накануне отправлялись к домам своих патронов (обязавшихся к гостеприимству лиц) и звуками давали знать, что завтра они будут здесь обедать.
Во время праздничного пира за столом обильно ели и пили, непристойно шутили, возносили хвалу в честь Диониса Вакха и Брума, как подателей вина и семян, совершали жертвоприношения и возлияния (spondē) на алтаре.
Этот обычай Брумалий удержался у римлян не только после переноса столицы в Византий, но и в Новом Риме еще долгие века после этого. В 692 г. Трулльский синод 62-м каноном запретил Брумалии, Календы, Воты и праздник в честь Пана – покровителя домашних животных. Но этот запрет презирал не только простой народ (как селяне, так и городской люд), праздновавший Брумалии, Календы, Русалии и в VIII и в XII вв., но и знать. При царском дворе наибольшего расцвета праздник Брумалий достиг при императорах Исаврийской династии 717–802 гг.

Анто-славянский концепт Корочунъ-Крачунъ ‘короткие дни во время зимнего солнцеворота’ тождествен латинскому концепту Bruma < *breuima = breuissima (dies) ‘период кратчайших дней в году, зимнее солнцестояние’, анто-славянская веселая ночь перед рождеством – латинскому веселому языческому празднику Brumalia (Saturnalia). Определение первичного значения наименования Крачунъ как «тот, который укорачивает (дни)» позволяет прояснить и обозначаемое, некую календарную реалию, получившую такое латинское и славянское обозначение.
Дальнейшее анто-славянское – восточно-романское культурное взаимодействие привело к вытеснению латинского наименования праздника Brumalia славянским диалектным Крачунъ в самих восточно-романских диалектах. В отличие, например, от того, что произошло с позднелатинским названием праздника Rosalia, которое, напротив, вытеснило исконное славянское наименование. Восточно-романское Русáлие «злая фея» дало производящую основу для русского сущ. русалка.
Истоки византийских и римских Брумалий и Сатурналий находятся в обрядовости Эллады и Крита. Этот праздник Кронии завершал уходящий сельскохозяйственный и военный год, был кануном Рождества Зевса, Диониса Загрея в зимний солнцеворот и началом нового годового цикла. У эллинов существовали празднества в честь Крона — праздник урожая. Особо они отмечались в Олимпии, Аттике и на Крите.
В Олимпии к северу от священного округа Алтиды возвышался холм Крона, на котором ему приносили жертвы во время праздников Кроний.
Сам же Крон, у которого волосы в бороде были всегда черны, взял в жены свою сестру Рею и воцарился в Элиде. Однако по предсказанию матери Геи и проклятию умирающего Урана, Крона должен был свергнуть один из его сыновей. Поэтому Крон каждый год проглатывал всех детей, которых ему рождала Рея. Поначалу он проглотил Гестию, потом Деметру и Геру, затем Аида и Посейдона.
Однажды Крон разделил ложе с океанидой Филирой и был застигнут в неподобающий момент своей супругой Реей. Крон обернулся жеребцом и умчался прочь, оставив Филиру с младенцем в виде коня с человеческими головой, торсом и руками вместо конской головы и гривы. Таким образом появился на свет первый кентавр, получивший бессмертие и помещенный среди созвездий.
Филира пришла в ужас от вида младенца, которого ей приходилось кормить грудью. Несчастная мать взмолилась, чтобы титаны избавили ее от страданий. Тогда Рея превратила ее в дерево липу (филиру).
Выросший и возмужавший ребенок стал кентавром Хироном, прародителем всех кентавров, премудрым в науках и искусствах. Этот кентавр воспитал и обучил немало богов, героев и людей. Хирон был нечаянно ранен отравленной стрелой, пронзившей ему левое колено, когда он вместе с кентавром Фолом и юным Ахиллом принимали Геракла на горе Пелион. Опечаленный Геракл вытащил наконечник стрелы, и Хирон, стеная, удалился в свою пещеру, но не умер, потому что был бессмертным. Позднее Прометей согласился освободить Хирона от страданий, став бессмертным вместо него. Зевс утвердил этот обмен и даровал Хирону сладостную кончину. Через девять дней Зевс поместил образ кентавра Хирона среди звезд, как созвездие Кентавра.
Самый первый над земными человеками царил Крон. Люди, которые поклонялись Крону, назывались золотым поколением. Жили они без забот и трудов со спокойной душой, питались желудями, дикими плодами и ягодами, и диким медом, который капал прямо с деревьев, пили овечье и козье молоко, никогда не старели, танцевали и много смеялись. Руки и ноги их были всегда одинаково сильны. Смерть для них была не более страшна, чем сон. Из них уже никого не осталось, но их духи по-прежнему существуют. Они стали благостными божествами, защитниками справедливости и подателями справедливости.
Старший род Муз был при Кроне. От и Эфиальт Алоады первыми почтили муз жертвами на Геликоне. Они же дали им имена Мелета, Мнема и Аойда, полагая, что их три.
Гимн №13
Крону, воскурение — стиракс.
Темный, блаженных богов и людей прародитель бессмертный,
Хитрый, всесильный Титан, незапятнанный и не согбенный.
Сам разрушаешь и вновь созидаешь все то, что разрушил.
Сходятся в длани твоей неразрывные нити Вселенной.
Кроне, всеобщий отец, громогласный и красноречивый,
Геи-праматери сын и Урана, владыки созвездий.
Ты награжден красотой, что не свойственна низшему роду,
Реи почтенный супруг и божественный Промысел неба.
Родоначальник, во всех областях необъятной Вселенной
Ты обитаешь. Услышь, хитроумный, молитву земную.
Муж величавый, нашей жизни исход безупречный!
Рея родила Посейдона и, подменив его жеребенком, отдала последнего на съедение Крону. Она же превратила сына в белого жеребенка и спрятала в табун белых лошадей, пасущийся на лугу, вследствие чего Крон не смог обнаружить его. Способность превращаться в коня Посейдон сохранил и возмужав. Поэтому он почитается как создатель коня, изобретатель узды, упряжки, колесницы и конных скачек. Он же отмерил первое поприще (стадий) на острове Тельхинов, который впоследствии некоторое время именовался Стадия.
Могла превращаться в кобылицу и родная сестра Посейдона Дея (Деметра). Когда безутешная Деметра странствовала в поисках своей пропавшей дочери Коры, Посейдон пытался добиться ее взаимности. Отчаявшаяся и уставшая от бесплодных поисков Деметра не была расположена к любовным утехам и превратилась в кобылицу. Она стала пастись в табуне Онка, сына Аполлона, царствовавшего в Аркадии. Однако ей не удалось этим ввести в заблуждение Посейдона, который обернувшись жеребцом, покрыл ее. Ярость Деметры была столь велика, что она стала Деметрой-мстительницей. От этой связи появилась нимфа Деспойна и дикий конь Арейон. Так впоследствии звали коней героев Геракла и Адраста.
Гимн № 14
Рее, воскурения – ароматы
Рея, владычица, дочь многоликого Протогенея,
На колеснице летишь, что быками влекома по кругу.
Бьющая в бубен, ступаешь под звуки победных кимвалов,
Дия могучего мать, щитодержца, владыки Олимпа.
Крона супруга; красы несравненной, любимая всеми.
Крики твои, что гремят над горами, – то в буйство, то в трепет
Смертных приводят людей, о, блаженная, шумная дева.
Рея, владычица всех, с непреклонным воинственным духом,
Ты избавляешь от зол, обманувшая Крона; праматерь
Смертных людей и богов – имена их приводим в молитвах:
Гея, бескрайний Уран, Понт глубокий, Эфирные струи.
Скачки ты любишь, воздушная дева, коней быстроногих.
О заклинаю: прийди, низводящая к людям Эйрену,
Мистов спаси, огради от несчастий разумным советом.
Ибо, пречистая, нам ты приносишь достаток, а злобу,
Смерть и бесчестья позор отсылаешь к пределу земному!
Зевс. Третьего сына безутешная Рея родила тайно на горе Ликей в Аркадии, где не падала тень ни от одного существа, в глухую ночь. Она омыла его в реке Неда и передала матери Гее, чтобы та отнесла его на остров Крит и скрыла в Диктейской пещере на Козьем холме. А сама запеленала камень и дала его проглотить Крону, который долго пребывал в уверенности, что проглотил своего сына Зевса. Некоторые утверждают, что и Посейдон проглочен не был, а вместо него Рея дала Крону проглотить жеребенка, спрятав сына среди пасущихся коней. Позднее она передала его на воспитание тельхинам на их остров.
Уход за младенцем Дием поручили нимфе-козе Амалфее, нимфе-телице Ио и трехликой нимфе Адрастее, являющейся то в облике Ананке, то Дике, то Немесиды и устанавливающей внутрикосмические и надкосмические законы. Она также предопределяет круговорот душ. Дия выкармливали медом и молоком Амалфеи вместе с его сводным молочным братом Паном, внебрачным сыном Крона.

Гимн № 15
Зевсу, воскурения – стиракс.
Зевс многочтимый, несешь ты от зол избавленье, а также —
Твердый Закон бытия, приводящий к порядку рассудок.
И потому я к тебе обращаюсь со страстной мольбою:
Царь, твой божественный ум нам внушил почитанье бессмертных:
Геи-праматери; гор, наполняющих гулом пространство;
Моря; а также — того, что в себе небеса заключает.
Зевс-громовержец, чей жезл непреклонен; всеобщий родитель,
Духом могучий в тебе — окончанье всего и начало.
О сотрясатель земли, очиститель, исток животворный,
Стрелы пускающий, гром повергающий, и плодовитый.
О многоликий, услышь, неустанно тебя призываю.
Дай нам здоровье и мир, и достатка прирост безупречный!

Вокруг золотой колыбели Дия, висевшей на ветке вечнозеленого дерева (чтобы Крон не мог найти его ни в небесах, ни в море, ни на земле), стояли вооруженные куреты, дети Реи. Они били мечами по щитам и бряцали доспехами, чтобы Крон не услышал плача младенца.
После Идейских Дактилей родились девять Куретов. Одни полагают их земнородными, другие – потомками Дактилей. Обитали Куреты поначалу в горных лесах и ущельях, пещерах и гротах, поскольку еще не было изобретено сооружение жилищ.
Они ввели в обиход лук и стрелы, псовую охоту, первые собрали овец и коз в стада, одомашнили других животных, а также обучили людей пчеловодству. Куреты изобрели общение посредством речи и жизнь в обществе для живших прежде разрозненно людей. Они же считались учредителями согласия и благозакония среди людей. Куреты изобрели мечи, шлемы и щиты, пляски с оружием.
Куреты приняли на воспитание новорожденного Зевса, которого в тайне от отца им передала Рея. Своими плясками с бряцанием доспехов и оружия они вводили в заблуждение Крона.
Гимн № 31
Гимн Куретам
Я призываю Куретов, что движутся в пляске военной;
Звонко бряцая доспехами, такт отбивая ступнями!
Вас, быстроногих, несущих оружие, спутников славных
Матери горной, сверкающих стражей, бегущих по кругу.
Оргиастических таинств жрецы, заклинаю, явите
Добрую волю своим волопасам и речью хвалебной
Дух укрепите, суля им надежду и светлую радость!

Затем Рея превратилась в Идейскую мать и воспитывала Дия, живя в другой пещере на горе Ида. Так-то Зевс возмужал среди пастухов горы Иды.
Сначала Зевс воспылал страстью к титаниде Метиде, жившей у потока Океана и стал домогаться ее. Она принимала различные образы, чтобы скрыться от своего обожателя, но он все-таки настиг ее и оставил с ребенком. Пророчество матери Геи гласило, что на сей раз родится дочь, но если Метида понесет вновь от Дия, то родится сын, который свергнет отца. Поэтому Зевс проглотил Метиду, заманив ее медоточивыми словами. Находясь в его утробе Метида давала иногда советы Дию.
По ее совету он посетил свою мать Рею и попросил сделать его виночерпием Крона. Что и было осуществлено. Затем Метида посоветовала подмешать в медовый напиток Крона соль и горчицу, превратив его в рвотное средство. Рея достала соль и горчицу, а Зевс подмешал их к напитку. Хлебнув его, Крон сначала изрыгнул камень, а потом сестер и братьев Дия (Гестию, Деметру, Геру и Аида). Камень, изрыгнутый из уст Крона, Зевс установил в Дельфах.
Гимн № 19
Зевсу Керавну, воскурения — стиракс.

Грозный отец, бороздишь ты простор светозарной вселенной.
Стрелами молний эфир прожигаешь, божественным громом
Ты сотрясаешь Олимп, где живут всемогущие боги.
Смерчи рождаешь, дожди проливные, небесные грозы.
Ужасом души объяв, над землей возжигаешь сполохи.
Гневный, ты всё на пути превращаешь в дымящийся пепел.
Страшный, крылатый огонь, ты приводишь в смятенье рассудок.
Волосы дыбом встают у людей при твоем появленье.
Гулкий, священный снаряд, что по кругу вращаясь со свистом,
Все истребляет и все пожирает в порыве внезапном.
Неодолимый, как смерть; неизбежный и мрачный владыка,
Молниевидной стрелой низвергающий ярость, от коей
В море вскипает волна и земля содрогается в страхе.
В трепет приводишь зверей оглушительным грохотом. Лик твой
Грозно сверкает, когда освещаются пламенем тучи;
Гулом округа полна, и сгущается воздух в лощинах.
Ты покрывало небес разрываешь стрелой ярко-белой.
Всепоглощающий дух, ты — бессменный властитель высоких
Гор и глубин темно-синего Понта, и смертных.
Но, если нашу мольбу ты расслышал,— яви, о, блаженный,
Все, что судьба припасла для рассудка и светлого духа:
Жизнь, неподвластную злу, ибо с ней Гигиея в союзе,
И приносящая мир, что сулит процветанье,— Эйрена.
Дай же нам, Отче, залог благоденствия — здравый рассудок!

Все Кронионы были целы и невредимы и предложили Зевсу возглавить их в борьбе с титанами, которые избрали своим предводителем огромного Атланта, сына Иапета, ибо Крон уже миновал пору своего расцвета.
В Афинах Крону был посвящен храм у подножия Акрополя, праздник в его честь совершался в 12 день месяца Гекатомбеона, то есть был перенесен ближе к летнему солнцестоянию и началу гражданского года. В этой связи примечательны случаи славянских и восточно-романских переносов наименования Крачун на летнее солнцестояние.
В западном полушарии, в столице Гесперии – Риме, главный народный зимний праздник именовался Брумалии и Сатурналии.
Брумалии (лат. Brūmalia мн. ч. – производное от прилаг. brūmale, словосочетания dies brūmalis ‘самый короткий день’) – праздник в дни зимнего солнцестояния. Брума (Brūma – результат стяжения breuima) – ‘период кратчайших дней в году’, ‘зимний солнцеворот’, ‘зимняя пора, зимний холод, стужа’, ‘год’ (tempus a brūmā ad brūmam vocatur annus ‘время от брумы до брумы зовется годом’).
Сатурналии (лат. Saturnalia мн. ч. – производное от прилаг. saturnale ‘(всё) относящееся к Сатурну’. Древний храм бога Сатурна находился у подножия Капитолия, и в нем хранилась государственная казна Рима.
В конце года, после окончания жатвы и сбора всех плодов, в честь Сатурна с 17 декабря в Риме в течение 7 дней праздновались Сатурналии. В этом празднике римляне старались, как бы воскресить память о золотых днях правления Сатурна: прекращали всякую работу и под возгласы: “Io Saturnalia”, “Io bona Saturnalia” (“Ура Сатурналиям!”) предавались необузданному веселью. Римляне пировали, играли, делали друг другу подарки, угощали рабов за своим столом в знак того, что в царствование Сатурна не было никакого различия между сословиями.
Отсюда и римские пословицы: semper Saturnalia agere ‘всегда кататься как сыр в масле’; non semper erunt Saturnalia! ‘не всё коту масленица, не вечно же праздновать’.
Праздники и обряды Брумалий и Сатурналий, восходящие к критским, сохранялись и в Риме, и Византии до VII–VIII, а местами и до XII вв. Красочное описание этих праздников встречается даже в таких тенденциозных агиографических памятниках, как «Житие Стефана Нового».
Брумалии были учреждены при самом начале римского государства самим Ромулом и состояли в том, что зимою, когда прекращались военные дела, царь созывал и кормил у себя во дворце сенаторов и высших сановников. Но не всех вдруг, а сначала тех, имена которых начинались с буквы «Альфа», далее по алфавиту до «Омеги».
Тоже самое должны были делать знатные и богатые сановники (патроны) по отношению к своим клиентам, простолюдинам – каждый кормил, кого хотел.
Предводители (pándouroi) каждого отдельного отряда (hekástou arithmoû) вечером накануне отправлялись к домам своих патронов (обязавшихся к гостеприимству лиц) и звуками давали знать, что завтра они будут здесь обедать.
Во время праздничного пира за столом обильно ели и пили, непристойно шутили, возносили хвалу в честь Диониса Вакха и Брума, как подателей вина и семян, совершали жертвоприношения и возлияния (spondē) на алтаре.
Этот обычай Брумалий удержался у римлян не только после переноса столицы в Византий, но и в Новом Риме еще долгие века после этого. В 692 г. Трулльский синод 62-м каноном запретил Брумалии, Календы, Воты и праздник в честь Пана – покровителя домашних животных. Но этот запрет презирал не только простой народ (как селяне, так и городской люд), праздновавший Брумалии, Календы, Русалии и в VIII и в XII вв., но и знать. При царском дворе наибольшего расцвета праздник Брумалий достиг при императорах Исаврийской династии 717–802 гг.

Дорогие сообщники

А. Г. Чередниченко оформил страницу "The Poet's House" на сайте Hermisium:

https://sites.google.com/si...

Перевод проф. Грэма Гаррисона изрядный,желаю всем приятного чтения.

Трубачев Олег Николаевич (Сталинград, 1930 – Москва, 2002), филолог, д. филол. н. (1966), чл.-корр. АН СССР (Москва, 1972), чл.-корр. Финно-угорского общ. (Хельсинки, 1980), чл.-корр. Хорватской Академии наук и искусств (Загреб, 1983), академик (действ. чл.) РАН (Москва, 1992). Окончил филол. ф-т Днепропетровского ун-та (1952), аспирантуру Ин-та Славяноведения АН СССР (1956), докторантуру Ин-та Рус. языка АН СССР (1965). Занимаемые должности: мнс Ин-та Славяноведения АН (1956-1961), снс, зав. сект. этимологии и ономастики Ин-та Рус. языка АН (1961-1986), отв. ред. ежегодника «Этимология» (1963), зам. директора Ин-та Рус. языка АН (1966-1982), отв. ред. «Этимологического словаря славянских языков» (1974), зав. отд. этимологии и ономастики Ин-та Рус. языка АН (1986-2002), глав. ред. журнала «Вопросы языкознания» (1996-2002), председатель Национального комитета славистов РФ (1996-2002), зам. акад.-секретаря Отделения литературы и языка РАН (1997-2002). Автор более 600 науч. тр., в т. ч. по русистике, славистике, индоевропеистике, сравнительно-историческому языкознанию, этимологии и ономастике. Разрабатывал проблемы славянской прародины, восточнославянского распространения и русского языкового союза. Был инициатором создания «Русской энциклопедии» (1987-1988). За фундаментальный лексикографический труд «Этимологический словарь славянских языков. Праславянский лексический фонд» О. Н. Трубачев был удостоен постановлением Президиума РАН от 31 января 1995 г. первой золотой медали имени В. И. Даля. В сентябре того же года за научные достижения в области славистики ему присуждено почетное звание Doctor honoris causa Кошицкого Университета (Словакия) и вручена золотая медаль имени П. Й. Шафарика (1795-1861). Президиум РАН постановлением от 26 июня 2001 года присудил академику О. Н. Трубачеву Премию имени А. С. Пушкина за работу «Этногенез и культура древнейших славян. Лингвистические исследования» (1991).
Trubachev O.N.

Oleg Nikolayevich Trubachev (23. 10. 1930 - 09. 03. 2002) was a prominent Russian and Slavonic philologist, a specialist in Slavonic etymology, etymological lexicography and ethnic history of Slavs, the founder of the Moscow etymological school.
For many years he was an Academician of the Russian Academy of sciences, the chair-man (president) of the Russian national committee of Slavonic philologists, the head of Etymology and Onomastics department at the Institute of Russian language of the Russian Academy of sciences, the chief-editor of the “Questions of Linguistics” journal.
He was also an Associate Member of Finno-Ugorian Society in Helsinki and South-Slavonic (now Croatian) Academy of sciences and arts in Zagreb.
Oleg Trubachev was an author of more than 600 publications, including 8 fundamental works. He accomplished translation of the four-volume Etymological dictionary of Russian language by Max Vasmer with additions, which form more than 1/5 of the original German text. This dictionary has run into five editions.
The fundamental many-volume Etymological Dictionary of Slavonic languages (Common Slavonic lexical fund) is being compiled under his guidance. There have been issued 34 volumes since 1974. O. N. Trubachev was awarded the first Golden Medal by the name of V. I. Dahl for this work.
The degree of Doctor honoris causa of Koshitsky University (Slovakia) was conferred on him for his achievements in Slav philology and ethnic history as well as he was presented to the Golden Medal by the name of P.J. Shafarik.

Покинул нас видный болгарский тюрколог и болгарист, профессор Эмил Боев.см.: https://sites.google.com/site/posidima/home/pamat

Как известно, Юлианский календарь был
введен Гаем Юлием Цезарем в Риме с Календ Януария 45 г. до н. э. В Испанских
провинциях переход на юлианский календарь начался с Календ Януария 38 г. до н.
э. Это летоисчисление продолжалось 570 лет и дало календарную погрешность в 3–4
дня.


С 1 января 525 г. Дионисий Малый ввёл
новое летоисчисление «от Рождества Христова». Никаких календарных поправок
Дионисий в юлианском календаре не сделал, а лишь высчитал (и то с ошибкой!) по
таблице пасхалий дату предполагаемой первой пасхи, отсчитал от нее
предполагаемый возраст Христа и получил фиктивную дату, к которой приурочил
начало новой эры по старому цезарианскому же календарю. За прошедшие со времени
введения этого летоисчисления тысячу лет накопилась календарная погрешность в
10 дней.


Так как в юлианском календаре
накапливалась заметная ошибка, уже в 1582 году Луиджи Лилио предложил папской
курии реформу этого календаря. Цель реформы – подправить календарь в угоду
пасхалии (чтобы иудео-христианский Песах-Пасха не переползали на лето). Новый
календарь получил название григорианского (как водится, лавры достались
римскому папе Григорию XIII, а не самому реформатору) или нового стиля,
юлианский же календарь стали называть старым стилем.



Даты перехода стран мира на
григорианский папский календарь:


последний день юлианского календаря → первый день григорианского календаря



Италия, Испания, Португалия, Польша
4.10.1582 →
15.10.1582


Франция 9.12.1582 → 20.12.1582


Голландия,
Люксембург 21.12.1582 → 1.01.1583


Бавария
5.10.1583 → 16.10.1583


Вестфалия,
Вюрцбург, Кёльн, Майнц, Фрейбург в разные месяцы 1583–1584 гг.


Австрия
6.01.1584 → 17.01.1584


Швейцария
11.01.1584 → 22.01.1584


Венгрия
21.10.1587 → 1.11.1587


Пруссия
22.08.1610 → 2.09.1610


Протестантская Германия, Дания, Норвегия
18.02.1700 →
1.03.1700


Великобритания
2.09.1752 → 14.09.1752


Швеция,
Финляндия 17.02.1753 → 1.03.1753


Япония
с 1.01.1873


Китай
с 20.11.1911


Болгария
31.03.1916 → 14.04.1916


Советская
Россия 31.01.1918 → 14.02.1918


Сербия,
Румыния 18.01.1919 → 1.02.1919


Греция
9.03.1924 → 23.03.1924


Турция
18.12.1925 → 1.01.1926


Египет
17.09.1928 → 1.10.1928

http://rutracker.org/forum/...

Завершаются семидневные празднества весёлых римских Брумалий и Сатурналий, а по-русски - Карачун.
см. https://sites.google.com/site/posidima/home/genealogiae

С рождеством истинносущих богов - Дия Олимпийского, Критского и Диктейского, а также его сына, Диониса Загрея!

см. https://sites.google.com/site/posidima/home/dieu

 


Сегодня 10-й
день 18-й декады 1-го года 698 Олимпиады. Завершается первое полугодие,
начинается второе. С 21 на 22 декабря Григорианского стиля приходится в этом
году Великая Ночь.


 Зимний солнцеворот, самые короткие дни года (Брумалии
– ныне 20-е числа декабря), отмечается орфиками как день рождества Дия
Критского, сына Реи и Крона, а также Диониса Загрея, сына присно девы Коры и
Дия, на Крите. Праздник и обряды рождества у всех европейских народов восходят именно
к этой критской астральной, календарной и ритуальной традиции куретов (т. е.
предков-прародителей).


Свидетельством этого
единственно истинного утверждения является астральный и календарный миф о
рождестве Дия Критского в изложении «Генеалогий» Аполлодора [Аполлодор 2006:
26–27]:


 


Крон женился на
сестре Рее и, так как Гея и Уран предрекли ему, что он будет лишен власти его
собственным сыном, стал поглощать (свои собственные) порождения. Так он
проглотил перворожденную Гестию, затем Деметру и Геру, а после них Плутона и
Посейдона.


Рассерженная
этими деяниями, Рея отправилась на Крит, в то время когда она была
беременна Дием, и родила его в пе­щере (горы) Дикты, передала его на воспитание
куретам и дочерям Мелиссея, нимфам Адрастее и Иде.


Они-то и
вскармливали его (Дия) молоком Амалфеи, а куреты в полном вооружении охраняли в
пе­щере младенца, чтобы Крон не услышал голоса сына. Рея же спеленала камень и
дала его проглотить Крону как новорожденного сына».


В результате
сведения воедино нескольких эллинских мифов, выясняются примечательные
обстоятельства и особенности обряда архаичного рождественского праздника [Орфей
2001: 98–102].


Итак,
третьего сына безутешная богоматерь Рея родила тайно на горе Ликей в Аркадии,
где не падала тень ни от одного существа, в глухую ночь. Она омыла его в реке
Неда и передала матери Гее, чтобы та отнесла его на остров Крит и скрыла в
Диктейской пещере на Козьем холме. А сама запеленала камень и дала его
проглотить Крону-отцу, который долго пребывал в уверенности, что проглотил
своего сына Дия.


Уход за
младенцем Дием поручили нимфе-козе Амалфее, нимфе-телице Ио и трёхликой нимфе
Адрастее, являющейся то в облике Ананке, то Дике, то Немесиды и устанавливающей
внутри космические и над космические законы. Адрастея также предопределяет
круговорот душ. Дия выкармливали  медом и
молоком Амалфеи вместе с его сводным молочным братом Паном, внебрачным сыном
Крона.


 


Орфический гимн № 15


Зевсу, воскурения – стиракс.


 


Зевс много чтимый, несешь ты от
зол избавленье, а также –


твердый Закон бытия, приводящий
к порядку рассудок.


И потому я к тебе обращаюсь со
страстной мольбою:


Царь, твой божественный ум нам
внушил почитанье бессмертных:


Геи-праматери, гор, наполняющих
гулом пространство;


моря; а также – того, что в
себе небеса заключают.


Зевс – громовержец, чей жезл
непреклонен; всеобщий родитель,


духом могучий, в тебе – окончанье
всего и начало.


О пронзитель земли, очиститель,
исток животворный,


стрелы пускающий, гром низвергающий,
и плодовитый.


О многоликий, услышь, неустанно
тебя призываю.


Дай нам здоровье и мир, и
достатка прирост безупречный!


                                         


Вокруг золотой
колыбели Дия, висевшей на ветке вечнозеленого дерева (чтобы Крон не мог найти
его ни в небесах, ни в море, ни на земле), стояли вооруженные куреты, дети Реи.
Они били мечами по щитам и бряцали доспехами, чтобы Крон не услышал плача
младенца.


Затем Рея
превратилась в Идейскую мать и воспитывала Зевса, живя в другой пещере на горе
Ида. Так-то Зевс возмужал среди пастухов горы Иды.


По совету
Метиды он посетил свою мать Рею и попросил сделать его виночерпием Крона. Что и
было осуществлено. Затем Метида посоветовала подмешать в медовый напиток Крона
соль и горчицу, превратив его в рвотное средство. Рея достала соль и горчицу, а
Зевс подмешал их к напитку. Хлебнув его, Крон сначала изрыгнул камень, а потом
сестер и братьев Дия. Камень, изрыгнутый из уст Крона, Зевс установил в
Дельфах. Этот священный камень называется Омфалом – «пупом земли».


Когда Зевс
обрел полноту власти во вселенной, он поместил своих кормилиц и нянек в виде
созвездия Гиад (Телец) на небесах.


 


Из этих мифов
следует, что обычай водить шумный хоровод вокруг вечнозеленого дерева восходит ещё
к обряду Рождества Дия у критских куретов.


К критской же
традиции восходит идея рождественского вертепа (образ пещеры, изображения
богородицы, коровы – Ио, козы – Амалфеи, овцы – Иды, пастухов – Идейские
пастухи или Дактили и т. п.)


Методом
астрохронологии рождество Дия датируется 3400 г. до н. э. Тогда Гиады и Тавр (Телец) впервые
явились на северо-западе в полночь зимнего солнцеворота. Эта Эра Гиад продлится
14040 лет от -3400 (северо-западная видимость в полночь зимнего солнцеворота)
до +10640 (северо-восточная видимость в полночь зимнего солнцеворота). От +3080
до +4160 Зевс и Гиады взойдут на самую вершину Олимпа, после +4160 Лев исчезнет
в лучах восходящего солнца, но уже к +6320 на западе родится новая звезда, Орел,
а на юго-западе – Рыба.


 


Очевидным  образом с рождеством Идейского Дия связано
рождество его сына Диониса Загрея. Вот как орфическая традиция описывает рождение
богоматерью-девой (Корой) бога-сына (Загрея) [Орфей 2001: 116–117].


 


Юная Кора тайно
зачала Загрея от Дия Кронида до того, как Аид похитил ее и увлек в свое
царство. Родила его она в положенный срок, когда была выпущена по договору
между богами из царства умерших на землю, явившись на острове Крите.


Зевс-отец
приказал спутникам матери Реи, критским куретам, а также корибантам, сторожить
колыбель с младенцем в пещере на горе Ида, выплясывая вокруг него и бряцая
оружием, чтобы заглушить крики младенца и скрыть его рождение от ревнивой Геры
и ее союзников-титанов.


Враги Дия,
титаны, подосланные Герой чтобы убить младенца, прибыли на Крит. Они
выкрасились белым гипсом, чтобы остаться неузнанными, и стали ожидать ночи,
когда куреты заснут.


В полночь,
когда Персефона и куреты забылись тяжелым сном, полным ужасных сновидений
(“белые страсти Коры”), титаны выманили Загрея-младенца из пещеры детскими
игрушками: шишками, раковинами, золотыми яблоками, зеркальцами, костяшками-бабками
и клочком белой шерсти.


Когда младенец
вышел за пределы охранительной черты, титаны набросились на него. Но он не
выказал перед ними детской слабости и, чтобы обмануть их, стал менять свой
облик. Сначала он явился им в виде Дия в накидке из козьих шкур, затем в виде
Крона, творящего дождь. Потом он превратился во Льва, Коня, Рогатого Змея,
Тигра и в Тельца. В этот миг титаны крепко схватили его за рога и ноги,
разорвали его на части и принялись пожирать его сырую плоть. Из пролитой крови
Загрея проросло гранатовое дерево. Куски его тела, отделенные от костей, титаны
сварили в котле и приступили к тайной трапезе.


Когда кровавое
пиршество подходило к концу, его прервала явившаяся Афина. Зевс-отец в гневе
поразил перунами всех титанов, которые бросились в разные стороны, роняя
повсюду части плоти растерзанного Загрея. Рассеяв титанов, Афине удалось спасти
только сердце Загрея, вложить его в гипсовую фигуру и вдохнуть в нее жизнь.
Таким способом Загрей обрел бессмертие и способность к последующим воплощениям.
Кости растерзанного Загрея – тельца были собраны той же Афиной и погребены в
Дельфах.


Бабка Загрея,
титанида Рея, в великом горе разыскала куски его тела, составила их и вернула
внука к жизни (см. Орфический гимн № 53).


 


Орфический гимн
№ 30


Дионису,
воскурения благовонной смолой.


 


Бурный Дионис,
ликующий, грохот повсюду творящий,


о первородный и
трижды рожденный, владыка безумья,


дикий,
двурогий, двуликий, в себе две природы сокрывший,


плющ
изумрудный, неистовый Вакх, восклицающий “эвой!”,


мальчик
трехлетний, титанами пожранный, но возрожденный,


гроздь
винограда несущий, и в пеплос проросший одетый,


я призываю
тебя, Эвбулей велемудрый, что Дием


и Персефоной
зачат на любовных таинственных ложах:


голос услышь
мой, исполненный, благости и упования


на
благосклонность твою и кормилиц твоих, о, блаженный!


 


Между прочим,
именно этот Дионис Загрей под именем Эвбулей или Эвклей встречает прибывающие души
умерших и выносит окончательное решение о посмертной участи каждой души.  


 


Методом
астрохронологии рождество Диониса Загрея датируется 2320 г. до н. э. Тогда в
полночь зимнего солнцеворота на севере сияло созвездие Дракона, на западе – созвездия
Тельца и Овна, на юге – созвездие Льва (Царь небес – Регул), на востоке –
созвездие Змея. Регул (Царь небес) был тогда точно по меридиану, Кион, Орион,
Гиады и Плеяды – на западе, Спика и Арктур – на востоке и юго-востоке. Такое же
расположение созвездий повторяется через 26 тысячелетий.


Этот
орфический миф – отголосок древнейшего индоевропейского астрального и
календарного мифа. В данном мифологическом материале обнаруживаются все истоки
европейских рождественских традиций:


вечнозеленое
дерево, желательно хвойное.


ёлочные
игрушки (золоченые шишки, раковины, золотые яблоки, зеркальца, костяшки-бабки и
клочки белой шерсти),


маски с
переодеванием,


шумный
хоровод вокруг дерева,


праздничный
пир, с обязательным блюдом из телятины, говядины.


«звездный
аспект» – сияние яркой звезды на небосводе.


К этой
традиции восходит и образ богородицы присно девы Коры с младенцем Дионисом
Загреем. А вся обрядовая символика – весёлые проводы «золотого века Крона» и
встреча нового владыки вселенной, проводы старого и встреча нового…


Этот праздник
всегда был самым популярным у индоевропейских народов Средиземноморья, а позднее
– и всего Гиперборейского пояса, отменить его открыто чужеземные идеологи,
ориентальные мракобесы всех мастей, не смогли даже в пору своего полного
господства.


 








[Аполлодор
2006] = Аполлодор. Мифологическая библиотека / Перевод, предисловие и
комментарий Александра Шапошникова. – М.: Изд-во Эксмо, 2006. – 416 с.


[Орфей 2001] =
Орфей. Языческие таинства. Мистерии восхождения. – М.: Изд-во ЭКСМО-Пресс,
2001. – 432 с., илл.


 

Материалы международной научной конференции "Русский Мир и Славянство" к 80-летию академика О. Н. Трубачёва (Москва, РГБ, 2010) доступны на сайте: "80.trubachev.ru" 

"80.trubachev.ru" Сборник научных статей 2010.

Главу Х «Генезис
тюркского рунического письма» я разбирать подробно не буду, так как основные
положения ее уже разобраны прежде. Выскажу лаконично выводы, которые я извлек
из всего совокупного материала книги проф. А. С. Аманжолова.


Генезис тюркского письма
представляется мне теперь почти ясным. Сначала, для избежания подмены понятий и
всяческой эквилибристики, последовательно отвечаю на вопросы что, где, когда?


Что? Древнетюркское письмо (термин бити(г) – заимствование из китайского) –
это монументальное консонантное письмо из 40 знаков, в котором качество
слогообразующих гласных (a/ä, ï/i, u/ü) определяется качеством окружающих согласных (12 мягких или 12 твердых). Для смыслоразличения систематически
используется прием mater lectionis. Вне системы консонантной
детерминации вокализма находятся малые группы: 2 знака для губных согласных (м, п), 2 для аффрикат (шт/тш, зд/дз) и 6 для лигатур (нь, нг, лт/лд, рт/рд, нт/нд, нч/ндж).
Знаки преимущественно читаются справа налево (как в семитском консонантном
письме).   


Известны аутентичные
надписи на камне и скалах, дереве, металлических, костяных и керамических  предметах. Аутентичная техника – резьба (термин
бедиз). Нельзя исключить вероятность
обнаружения новых надписей тюркским письмом кисточкой на бумаге.


Где? Древнетюркское
монументальное консонантное письмо использовалось на территории современных Монголии и Бурятии, в долинах рек Орхона и Селенги
(3 династических монументальных надписи и несколько других), Тувы и Хакассии, в
долине Енисея (более 300 аутентичных надписей), долинах рек Чу (около 15–16 аутентичных
надписей) и Таласа (около 15–16 аутентичных надписей), в долине Иртыша (2–3
аутентичных надписи), в долине Сыр-Дарьи (1 аутентичная надпись). В долинах
р. Или  и р. Урал, к сожалению,
аутентичных надписей пока не обнаружено.


Как следует из количества
и местоположения найденных аутентичных надписей, главный ареал распространения древнетюркского письма – водосборный
бассейн реки Енисей. Именно там монументальное письмо использовалось широкими
слоями населения (преимущественно знатью). Это явление заставляет пересмотреть
расхожее мнение о коренной территории собственно тюркского племени (тюрк-будун).


Изолированный малый ареал др.-тюрк. письменности в
долинах рек Чу и Талас совпадает с ареалом расселения западных тюрков (кёк-тюрк будун, дулу, нушиби), именно их
потомкам, а не пришедшим им на смену другим племенам (тюргеш, учь-карлук), следует приписывать использование др.-тюрк.
писменности.


А вот в соседних долинах
Или и Жетысу преобладают согдийские, тибетские, буддийские и прочие,
недревнетюркские надписи. Похоже, что даже в VIII в. население этого региона не было
тюркским (согдаки, авдал, саки, тибетцы).


Скудность письменных
памятников в долине Иртыша и Сырдарьи  практически исключает эти территории из
пределов Второго Тюркского каганата. Это
– крайняя периферия древнетюркского этнокультурного мира. Единичные
предметы с надписями могли попасть сюда в результате военных походов или
различных форм обмена.


Отсутствие многочисленных
др.-тюркских надписей в ареале расселения тюргешей (долина Иртыша) является
косвенным свидетельством того, что эта письменность не была ими освоена. Поэтому,
не следует связывать с ними таласские и чуйские надписи. Кроме того, эта
культурная изолированность тюргешей ставит под сомнение гипотезу об их едином с
тюрками происхождении.


Долина Сырдарьи, скорее
всего, оставалась крайней, дальней периферией древнетюркского мира. Соседний
малый ареал др.-тюрк. письменности практически не повлиял на ее распространение
в долину Сырдарьи. 


Когда? Об этом я уже
высказывался определенно: древнетюркское
монументальное консонантное письмо было в активном употреблении между 700 и 800
гг. Датировка каких-либо др.-тюрк. надписей даже в главном ареале их
распространения (долина Енисея) первой половиной IX в. вызывает у меня сомнения. Хотя я
допускаю возможность использования этого вида письма до конца существования
Уйгурского каганата 745–840 гг. В этом я солидарен с проф. А. С. Аманжоловым.
Стремление И. В. Кормушина и Л. Р. Кызласова растянуть употребление др.-тюрк.
письма до рубежа X–XI вв. напрасно (Кормушин 1997, 14). Проиллюстрировать это положение
надёжно датированными памятниками не удается.


Кем же и при каких
обстоятельствах была изобретена древнетюрккая письменность?


Древнетюркское монументальное письмо было создано в конце VII –  начале VIII в. в среде тюркских серов Тавгаста. Самые древние памятники (конец VII в.?), надеюсь, датированные, следует
искать не в Шумере и Средиземноморье, а в северных провинциях Китая – Гансу,
Шэньси и Шаньси.


У этого письма был безымянный пока изобретатель. По мнению  И. В. Кормушина, творца др.-тюрк. письма
отличала «бесспорная лингвистическая гениальность» (Кормушин 1997, 21). Для
создания письма он систематически использовал опыт письменности согдаков и
письма брахми у буддистов (а возможно и тохаров). При этом, в основе и того и
другого письма действительно лежит арамейское консонантное письмо, получившее
широчайшее распространение в пределах персидского царства 550–330-е гг. до н.
э., парфянского царства 250 г.
до н. э. – 220-е гг. н. э. и эллинистических держав. Впрочем, сопоставительная
таблица на с. 296 – очевидное свидетельство того, что древняя арамейская
графика не использовалась напрямую при создании тюркской графики. Редчайшие
совпадения – результат опосредованного использования знаковых форм и
монументальной формы знаков. Кроме системной
основы брахми и согдийского консонантного письма и графических форм финикийско-арамейского происхождения изобретатель
широко использовал тамги и белеги родо-племенных подразделений тюрков при
создании нового тюркского письма. В этом легко убедиться, посмотрев на сс. 14–16
безупречной монографии С. А. Аманжолова («Вопросы диалектологии и истории
казахского языка», Алматы: Санат, 2001). Скорее всего, изобретатель письма был
этническим тюрком.


Структура «алфавита»
взаимоувязана с орфографией. Поэтому речь должна идти об изобретении
оригинальной системы письма как совокупности буквенных знаков и
скоординированных с ними правил написания слов (Кормушин 1997, 21).


Тюркские серы Тавгаста
распространили свое изобретение на коренную территорию тюркских племен – в долины
Орхона, Селенги, Енисея. Монументальные надписи правящей династии II Тюркского каганата были выполнены
непосредственно мастерами-резчиками тюркских серов из Тавгаста (прямые
свидетельства!). Тюркская знать получала образование в Тавгасте (к примеру,
Тоньюкук), поэтому тюркское письмо широко распространилось и в главном ареале
расселения древнетюркского племени (бассейн Енисея).


Косвенным свидетельством
краткости периода создания, активного использования и забвения древнетюркского
письма является и то, что монументальный извод его так и не модифицировался в
курсивный.


Завершая обзор книги
проф. А. С. Аманжолова отмечу солидный список использованной литературы (сс.
309–351), вызывающий известное уважение.


Вынужден также указать на
некоторые неудобства самого издания.


Жаль, что нет предметного
словоуказателя, индекса слов, указателя имен собственных, этнонимов, топонимов
и т. п., справочного аппарата, столь облегчающего научный поиск.


Большое неудобство –
отсутствие подробной карты или карт с нанесенными на них местоположениями
письменных памятников и прочих важных археологических объектов. Читатели были
бы весьма признательны редколлегии подобного научного издания за достойное
картографическое сопровождение текста.


В заключение хотел бы
поблагодарить д-ра А. С. Аманжолова за бескорыстное дарение книги, труда всей
своей жизни, вместе с двумя другими книгами. И прошу заранее извинения за
некоторые, возможно, неприятные для авторитетного ученого полемические пассажи.
Надеюсь, я не переступил этических пределов и был предельно честен в
научно-критическом осмыслении книги.


Пользуюсь случаем еще раз выразить проф. А. С. Аманжолову свою искреннюю
благодарность за его целеустремленность в поиске истины, в поиске ответов на
сложные вопросы происхождения и истории древнетюркского письма. Труды его жизни
не остались незамеченными, они заставляют думать и искать новые поколения
лингвистов.

Глава IX «Развитие письма от пиктографии к
идеографии (логографии)» выходит за рамки филологической науки и переносит
читателя в область первобытной энеолитической (!) петроглифики. Этот предмет
более доступен археологам, искусствоведам и теоретикам изобразительных искусств
древних эпох. Им судить. Я не считаю себя специалистом в данной области, и
судить об этом не берусь. Однако, чтение этой главы окончательно убедило меня в
том, что все эти древние наскальные рисунки животных, стрел, луков, деревьев,
пляшущих человечков, мужчин, преследующих дичь, доисторических охотников эпохи
Энеолита, Бронзы и Раннего железа не имеют никакого отношения ни только к
созданию древнетюркской письменности, но и к системе родо-племенных
тамгообразных знаков и белегов тюркских народов. Все фантастические построения
автора абсолютно анахроничны, свидетельствуют о смутности его представлений об
индивидуальной и коллективной картине мира у первобытных сообществ (что, вообще-то
и не удивительно!) и явно предвзяты. Попытки прочтения некоторых петроглифов,
как почти классических букв или лигатур др.-тюрк. письма на с. 267–268
безнадежно огорчительны.


Все эти «странствия» по
странам и тысячелетиям автор предпринял только для того, чтобы подкрепить свой
тезис о небывало долгой истории сложения древнетюркской письменности, которая в
отличие от всех известных ныне древних систем письма, имеет возраст в пять с
половиной тысяч лет (!). Она превышает по долгожительству не только китайскую,
египетскую или средиземноморские системы письма, но и древнейшую письменность
Шумера. На этой почве органично пророс и следующий сюжет.


 «Призраки шумерских пещер» появляются еще раз в
главе «Шумеро-тюркские соответствия и изобразительные логограммы» (сс. 278–286).
Автор пытается опереться на гипотезу Ф. Хоммеля (Hommel 1926), некогда поддержанную С. П.
Толстовым (Толстов 1948) и доведенную до абсурда О. Н. Туной (Tuna 1997). Благодарение богам, что от
внимания автора ускользнула еще более тотальная гипотеза К.-Г. Гостони (Dictionaire d’étymologie Sumérienne et Grammaire comparée par Colman-Gabriel Gostony. Paris, Éditions E. de Boccard, 1975).
Сравнительно-сопоставительной и исторической тюркологии в Казахстане наступил
бы конец, а «нетвердые» умы погрузились бы полностью в графоманию «народной шумеро-этимологии».


Взывая к здравому смыслу
казахской научной и околонаучной общественности, провозглашу фундаментальное положение.
Для гордости за свой язык, за своё мировидение, нет необходимости возводить
свой язык и этнос к другому, обязательно славному и древнему этносу, доказывать
свое происхождение от него или древнее родство с ним. Для любви к своему языку
и своей культуре это совершенно не нужно, отвлекает от реальности, уводит в
дебри искусственных аллюзий и коннотаций. Сам подобный популистский прием
(немцы – истинные арийцы, венгры – потомки гуннов и китайцев, протошумеры в
степях Украины (!), чуваши – прямые наследники Шумера, турки произошли прямо от
хеттов или от шумеров, крымские татары – потомки понтийских эллинов, русские –
потомки этрусков, болгары – выходцы из Египта и т. п.) является верным
показателем слабости и незрелости национального самосознания, ищущего опоры во
внешних цивилизациях и культурах, оставляя свою собственную в полном пренебрежении.


Вначале еще раз
подчеркну, методологически абсолютно неверно сопоставлять шумерский языковой
материал III тыс. до н. э. (уже во времена Вавилонской династии между -1894 и -1749 гг.
шумерский язык превращается в школьный и вытесняется из речевого обихода
аккадским) с тюркскими диалектными языковыми формами (все известное нам, увы,
не старше VII–VIII в. н. э.!).


Единственно верный метод
– сначала в результате внешней и внутренней реконструкции получить архетипы праалтайского
(а м. б. даже урало-алтайского!) языкового состояния, а затем сопоставлять их с
шумерскими формами III тыс. до н. э. Такая работа еще не проделана.


А для непосвященных в
неимоверные трудности и тонкости собственно шумерологической транскрипции и
транслитерации скажу лишь, что традиционная транскрипция шумерограмм бесконечно
далека от реального произношения. Шумерская фонетика и фонологическая система
были значительно богаче. В частности гласные несли на себе музыкальную просодию
(что отличало бы шумерский от якобы современного ему прототюркского), согласные
делились не на глухие и звонкие, а на слабые и сильные, твердые, палатализованные
и лабиализованные. Задненёбные (и, кажется, губные) получали назализацию,
имелось три различных гортанных, два ряда свистящих, фрикативные или аффрикаты
з1 и з2 и т. п. (Канева 2006, 20–26).


Поэтому прежде чем
приступить к сопоставлению с прототюркскими или праалтайскими формами, сами
шумерские слова требуют внутренней реконструкции, что иногда удается сделать,
используя формы «мужского» и «женского» диалектов шумерского.


Далее я вынужден подробно
остановиться на опровержении «бесспорных» лексических соответствий между
шумерским и тюркскими языками, несколько раз приводимых проф. А. С. Аманжоловым
в книге. Прошу прощения у коллег (для них это абсолютно бессмысленное и
бесполезное занятие, пустая трата времени и сил) за сам факт подобных
разъяснений для неспециалистов. Но кто-то должен когда-то разъяснить
околонаучной общественности суть проблемы.


Не дающее покоя
популистам-тюркологам шумерское слово  EG diŋir, ES dìm-me-er «бог, астральное божество» следует реконструировать
условно *dìŋir
(начальный сильный
твердый дентальный, в середине носовой губной или заднего ряда, гласные первого
и второго слогов различались просодически). Дальнейшему морфологическому и
словообразовательному анализу слово практически не подлежит. Знак-символ этого
шумерского слова – звезда (!), что вполне объяснимо ввиду богатой астральной
мифологии и ранней астрологии предзнаменований Шумера и Аркада. К слову,
обожествленное звездное небо именовалось по-шумерски Ан. Оно едва ли сопоставимо с пратюрк. *täŋri, прамонг. *täŋrä ‘небо, небесный (бог, союз племен)’. Эти слова производят впечатление
либо суффиксальных производных от заимствованной основы кит. тянь «небо», либо цельнолексемного
заимствования какого-то др.-китайского словосложения или словосочетания,
имеющего в первой части тянь. Именно
кит. Тянь с древнейших времен имело
значение «обожествленное небо». Ср. Тяньси-оглы (Тон. 44). Последнее толкование
точнее в семантическом отношении и реалистичнее в плане ареального языкового контактирования.
Невзирая на кажущуюся похожесть внешней формы шумерского и алтайских слов,
различие внутренних форм позволяют усматривать в этом сопоставлении случайное
совпадение, в лучшем случае – типологическое сходство.


Шумерское EG d3u-mu, ES tu18-mu ‘дитя’, ‘сын’ реконструируется как *tu[e]-mú (слабый
лабиализованный дентальный tu, редуцированный гласный первого
слога, -u полного
образования и носовой губной во втором слоге). Ср. др.-евр. месяц Tamuz из шумер. D3umu-zi. Сопоставление с др.-тюрк. тун «первый» абсолютно произвольно и
беспочвенно. Противоречие явно представлено как во внешней, так и во внутренней
формах слов.


Шумерское EG ud ‘день (время суток)’ не имеет явных признаков палатализации
сильного дентального, а потому едва ли сопоставимо с др.-тюрк. öd ‘время’ (не
имеет пратюркского статуса, см. ЭСТЯ1).


Шумер. EG dùg ‘хороший, приятный’ не сопоставимо вовсе с др.-тюрк. ïduq ‘священный,
святой, предназначенный для жертвоприношения’, отглагольным образованием от ïd- ‘пускать’, ‘посылать’, ‘разносить, распространять’
(ЭСТЯ1).


Также нет никаких видимых
оснований сопоставлять шумер. EG utu ‘солнце’,
чаще всего как имя бога и героя Уту (дингирУТУ), а еще utu-gim ‘подобно, точно солнце’, с тюркским гл. üt- ‘палить, обжигать, опаливать, хлестать крапивой’
(ЭСТЯ1).


Еще забавнее выглядит
сопоставление шумер. EG eden, edin ‘степь’,
вернее, ‘саванна’ ( ср. др.-евр. găn-‘ēdĕn ‘сад в раю’), lu2-edin-nu ‘кочевники’,
‘люди из саванны’, lu2-edin-nigin ‘ловцы,
которые выходят с ловчими приспособлениями 
на простор’ и совр. (!) казах. еден
‘пол’, иен ‘беспредельно обширный,
ровный’.


Сопоставление шумер. EG eger, egir ‘спина’, ‘зад’ даже с пратюркским *ейер ‘седло’ (ЭСТЯ1, 241–242)
совершенно невозможно, так как последнее есть позднее преобразование первичного
*ej-gär,
производного с словообразовательным суф. -qar, -γar, -kär, -gär или с суф. аориста (в древнем словообразовании имел знач.
места) -er
от глагольной основой *ej- ‘поднимать на перекладину (бревно, жердь) нечто,
свешивающееся двумя концами по бокам’. И неважно, восходит ли пратюрк. корень *ej- к *ed-/*ez- или *eg-/*ek-.


Шумер. iš, iś ‘оруженосец’ (этимологически непрозрачное) и пратюрк.
*eš ‘товарищ, ровня, сверстник, напарник, сподвижник’
(имя от глагола *eš- ‘быть таким же, быть равным,
составлять пару’) различаются не только по внешней форме (даже с учетом тюрк. диал.
īš), но и по внутренней форме слов.
Поздний характер тюрк. отглагольного словообразования делает сопоставление с
шумер. словом совершенно излишним.


Сопоставление шумер. EG níg, níŋ, 
SG ág (каков же архетип?) ‘вещь’, ‘имущество’
и др.-тюрк. neŋ (näŋ?) ‘вещь’, ‘предмет’,
‘вещи, имущество’ и др. очень соблазнительно, но также является случайным
совпадением, о природе которого я выскажусь позднее.


Шумер. ù ‘сон’ опрометчиво сопоставлять с пратюрк.
*ū < *ud/*uz, *udu ‘сон’, так как последнее может быть
образованно только от *ud-, а не *u-, что
справедливо и в отношении производных гл. *uju-/ *udu-/ *üdü- ‘спать, засыпать, дремать, почить,
умереть’, прич. *udïq ‘дремлющий, спящий’, сущ. *ujqu ‘сон’.


Пратюрк. *uq, (*uguš) ‘род, племя, порода, потомство, сорт, имя’ (обратное
производное от гл. uq-
‘происходить, порождать(ся)’), монг. ug ‘происхождение, начало, основа,
источник; первоначальный’ и манч. uk-sun ‘начало, происхождение, основа’ даже
внешне отличаются от шумер. ùg (ukù), ùŋ 
‘люди’ (назализованный заднеязычный).


Шумер. barag (словосложение bar ‘снаружи’ и ag, ak ‘устраивать, делать’) ‘часовня,
святилище’ совершенно не сопоставимо с др.-тюрк. barq, baryq «имущество, состояние, достояние»,
«дом, здание, сооружение», baraγa «имущество, скарб, утварь», «дом»
или baraq «длинный большесемейный дом в
зимовище» (памятники VIII в.), который гораздо ближе семантически к совр. рус. барак «длинный (временный) дом на много
семей или общежитие казарменного типа». Др.-тюрк. слово могло попасть в Вост. и
Центр. Европу вместе с аварским и тюркским нашествием еще в последней трети VI в. н. э., когда в европ. языках
появляются определенно алтайские слова типа каган,
бех, боярин, орда. Об исконно
тюркском словообразовании свидетельствуют однокоренные barym ‘имущество, состояние, скот’, baryn ‘всё имущество’, barly ‘имущий, с достатком’, barlyq ‘имущество, достояние’. См. ЭСТЯ2.


Шумер. kug ‘чистый’ имеет отличную от пратюрк. *qug ‘белый’, ‘бледно-жёлтый’ внутреннюю форму слова при внешнем
сходстве.


Шумер. tag ‘трогать’, ‘касаться’, ‘толкать’ и тюрк. диал. teg-, deg-, teŋ-, tig-, tij- ‘касаться’, ‘трогать’, ‘нападать’,
‘поражать’, столь же «родственны» между собой, как их соответствия в и.-е. (ср.
лат. tango, tetigi, tactum, tangere) и дравидийских языках. Даже на
уровне «ностратической фантастики» это сопоставление утрачивает исключительно
шумеро-тюрк. характер и переходит в разряд банальных «бродячих слов».


Сопоставления шумер. gag ‘наконечник’, gi
‘тростник’, gig ‘болезнь’, giš/ ŋiš ‘дерево’, gud ‘бык’ и тюрк. ag  ‘пах’, ï ‘растение,
заросли’, ig ‘болезнь’, agač/ ïgač ‘дерево’, ud, uj ‘корова, бык, вол’ абсолютно бездоказательны, так как
основаны на допущении закономерного падения начального g-/ŋ- в дотюркском или прототюркском. Так
что углубляться в этимологию этих общетюркских корней даже нет необходимости
(см. ЭСТЯ1-3). Подобным образом рассуждал и К.-Г. Гостони,
допускавший падение любых начальных или конечных согласных, если это
требовалось ему для внешних сравнений. Турецкий лингвист О. Н. Туна, столь
любезный проф. А. С. Аманжолову,  допускал вариативность конечных -n ~ -ø, что, безусловно, ошибочно в
отношении слогов-слов языка агглютинативного строя, где всякая фонема в
морфеме  имеет смыслоразличительную
функцию.


Сопоставления шумер. sag/ saŋ, sal, silà, sug и тюрк. sag-/saŋ-, sal, sile, sug/suw проф. А. С. Аманжолова почему-то
находятся в явном противоречии с «бесспорным фонетическим соответствием» О. Н.
Туны: sar- ~ jaz-, sig ~ jeg, sig ~ jüŋ, sulu ~ jol. Все это не логично, более чем
сомнительно.   


Ничтожен аргумент О. Н. Туны
о вариативности звонкого и глухого начала слова (t ~ d), так как в основе этого явления как
в тюркских языках, так и в шумерских диалектах залегает стадиальное деление
согласных на сильные и слабые (а не на звонкие и глухие) в ряде языков и
языковых семей, в том числе и с агглютинативным строем. Поэтому нет никакой
исключительной связи шумерского и тюркского в этом отношении. Подобные
фонетические вариативности были некогда присущи и другим языковым семьям
(включая, кажется, и.-е. ㆁ (t/d) – t (t/th)!).


Вариативность b ~ m присуща не только тюркским, монгольским и шумерскому,
но также фракийскому и др. палеобалканским, эгейским языковым реликтам,
например.  


Абсурдны сопоставления О.
Н. Туны, основанные на предположении о ротацизме в шумерском (шумер. r < *z? ~ тюрк. *z – вот уж где раздолье для чувашских шумерологов!) и
ламбдацизме в тюркском (шумер. š ~
тюрк. l < *š). Разнонаправленность этих изменений, как видно, никого не
смущает. В иных случаях «бесспорным фонетическим соответствием» шумер. š- у О. Н. Туны объявляется пратюрк. *č- или *s-. Все это,
конечно, облегчает поиск подходящих соответствий в тюркских языках, но
абсолютно не верифицируемо на самом шумерском материале и, к тому же, допускает
грандиозный анахронизм.


Итак, в результате
пристального рассмотрения предлагаемых проф. Аманжоловым шумеро-тюркских
лексических сопоставлений большая часть их отпадает. Оставшихся заманчивых
сопоставлений остается всего несколько (шумер. buluŋ, bulug
‘предел, лимит’, er ‘мужской половой орган’, íl ‘поднимать’ – тюрк. bulun, bulung ‘угол, край, грань, сторона,
направление горизонта, мыс’, er ‘муж, мужчина’, īl ‘вешать, надевать’). Да и они
заметно разнятся в фонетическом и семантическом отношении. Этого лексического
материала совершенно недостаточно для того, чтобы говорить о заимствованиях из
шумерского в прототюркский, или, тем более о генетическом родстве шумерского с
прототюрским. Для доказательства последнего положения необходимо произвести
сопоставительно-сравнительную процедуру на тысяче наиболее употребительных слов
каждого из языков.  


Терпеливый читатель
спросит: «Какова же природа этих поразительных внешних совпадений шумерограмм и
тюрксих слов?». Теперь попытаюсь дать свое объяснение случаям совпадения
внешней формы некоторых слов разных языков разделенных тысячелетиями и тысячами
километров.


1.                         
природа
подобных «сходств» коренится в сходстве артикуляционных возможностей людей.
Поэтому всякого рода слова детской речи, звукоподражания, междометия и т. п.
должны быть исключены из методики внешнего сопоставления и сравнения слов
разных языков. Надо отдать должное проф. А. С. Аманжолову, который не включил
подобные сопоставления в свою книгу в отличие от О. Н. Туны и К.-Г. Гостони.


2.                         
природа
некоторых древних, так называемых «бродячих», слов без всякой «ностратической
фантастики» позднего палеолита и мезолита» коренится в их происхождении из
языкового континуума до образования языковых семей VIII–IV (IV–III?) тыс. до н. э. Поэтому такие слова
нельзя считать продуктами генетического родства, ареального контактирования или
типологического совпадения. Эти слова (типа шумер. tag-, лат. ta[n]g-, тюрк. teg-/ täg-) потому и называются бродячими, что они являются
наследием архаичного языкового континуума (не старше позднего мезолита и
раннего неолита).


3.                         
Природа
большей части совпадений внешней формы шумер. и тюрк. слов коренится в
типологии языков агглютинативного строя. В данном случае именно типологические
сходства вводят всех в заблуждение. Суть явления такова. Агглютинативный строй
протошумерского и раннешумерского языка (вторая половина IV тыс. до н.э.) породил большое
количество фонем, морфем, слогов-слов подобных (очень похожих) фонемам,
морфемам, словам-слогам общеалтайской общности, пратюркского языка и их
потомков (с I тыс. до н. э.). При этом аналогичный путь был пройден и шумерским и
пратюркским совершенно самостоятельно, независимо друг от друга и в разное
время (с интервалом в три тысячелетия!). Поэтому какое-бы то ни было
генетическое родство шумерского и тюркского исключено совершенно. Ни шумерский
никогда не «откалывался» от алтайского, ни, напротив, алтайский никогда не
отпочковывался от шумерского. Эти языки и их предковые виды генетически не
родственны друг другу. Типологическое сходство шумерского и тюркского исключает
также какое бы то ни было ареальное контактирование их предковых видов. Т. е.
нет возможности определить мнимые лексические отождествления ни как
заимствования, ни как лексические проникновения, ни как лексические ингредиенты
(ни из шумерского в алтайский, ни из алтайского в шумерский!). Сам проф. А. С. Аманжолов
время от времени оговаривается, определяя подобные языковые формы то как лексические
параллели, то как заимствования (с. 39), то как пережитки некого
«общекультурного наследия», то как генетически унаследованные единицы. Но дать
научное определение рассматриваемым сопоставлениям он так и не отважился. Дальше
пошел турецкий тюрколог О. Н. Туна, утверждавший, что передковый вид тюркских
языков в 3500 г.
до н. э. уже обретался в восточной части Турции (т. е. в Курдистане!), первым
из всех живых ныне языков обладал письменными свидетельствами (заимствованные
из прототюркского слова на шумерских клинописных табличках!). А проблему
анахронизмов предлагал разрешить пересмотром прежде установленных
сравнительно-сопоставительным языкознанием закономерностей фонологических,
морфологических и синтаксических изменений. Популистский характер гипотез О. Н.
Туны не исключает возможности и определенного политического заказа, который тот
выполнял в последние годы своей жизни.


Все эти увлекательные
шумерологические студии, которым проф. А. С. Аманжолов, как явствует из его
публикаций, посвятил много лет, не столь безобидны и наивны, как кажется при
трезвом взгляде на них. Вредность их очевидна и в смысле отвлечения научных сил
от сравнительно-сопоставительного, исторического и этимологического
исследования тюркской и других алтайских языковых групп на бесплодные
шумерологиеские размышления, и в смысле «отравления» околонаучного и
общественного сознания фантомами и химерами «шумерографии», увода общественных
сил от осознания реальных явлений и решения проблем национальной картины мира,
национального менталитета Казахстана.


А если «шумерологическая
графомания» найдет адептов в среде государственных чиновников, политиков, то
может возникнуть реальная угроза здоровому общественному сознанию Казахстана,
сравнимая с массовой паранойей «чистых арийцев» фашистской Германии тридцатых –
сороковых годов. Подобное массовое умопомрачение, как известно, приводит к
плачевным последствиям.


Поэтому я потратил время и силы на то, чтобы подробно опровергнуть,
разъяснить ошибочность, выявить нелепость шумеро-тюркских сопоставлений.
Надеюсь, что мой голос предостережения будет услышан и осознан научной и
околонаучной, публицистической и литературной общественностью Казахстана, с
которой многие из нас связывают надежды какого-то чистого и светлого будущего
не только для Средней Азии, но и для всей Евразии. Будущего, свободного от
мракобесия старых тоталитарных сект, от всякого рода фундаментализмов, нацизмов
(национал-социализма), массовых психозов и паранойи, которые расцвели пышным
цветом на постсоветском пространстве, которые удушают развитие истинных науки,
этики, эстетики, философии, застилают непроглядным туманом ведущие в будущность
новые пути человечества.

Глава VIII «Яикские (уральские) рунические
надписи».


Надпись на бронзовом
зеркале из раскопок курганов ранних кочевников в долине Илека 1906 г. оценивается как
преднамеренная фальсификация. От истории с открытием, описанием и дальнейшим
музейным хранением этого бронзового зеркала остается неприятное ощущение, что
надпись выполнена после подробного описания артефакта И. А. Кастанье (см. его
описание артефакта с. 247: он «не заметил» всем ныне видные знаки!). Иначе
приходится подозревать известного археолога не только в непрофессионализме, но
и в элементарной ненаблюдательности. Ведь публикация такой надписи в 1920-е гг.
была бы сенсационной (археологи и музееведы вообще склонны ко всякого рода
сенсационным открытиям, на этом и зиждется их слава). Выполнена подделка,
скорее всего, во время или после передачи зеркала вместе с другими предметами
из коллекции музея Оренбурга в Центральный музей Казахстана в Алма-Ате в 1930 г. Мотив фальсификации
также легко угадывается: страстное популистское или националистическое желание
сделать тюркским любую историческую ценность с территории КазССР. Не развеивает
этих тягостных подозрений и публикация четкого фото артефакта на стр. 161.
Сомнений нет – перед нами явный новодел, свежесть которого еще вполне очевидна.
Знаки «классического» орхонско-енисейского типа процарапаны глубоко и четко
(вовсе не «потускневшие рунические знаки»!). И. А. Кастанье не мог их не
заметить! Так как четкость прорисовки знаков безусловная, транслитерация проф.
Аманжолова верная, а вот чтение и перевод, как это обычно и бывает с
преднамеренными фальсификациями древних надписей в среде музейных сотрудников,
совершенно бессмысленны и абсурдны. Удивляет только одно, почему у
здравомыслящего и научнокритически мыслящего филолога все это не вызвало
никаких сомнений? Что это – наивная «всеядность» или сознательное стремление
включить как можно больше единиц в состав изучаемого материала вне зависимости
от их достоверности. Вывод автора о том, что данное «бронзовое зеркало с
«благожелательной рунической надписью», возможно, относится ко времени первого
тюркского каганата, если не к эпохе ранних кочевников» совершенно
безоснователен и очевидно предвзят.


«Руническая надпись на
сасанидском серебряном блюде» из первого Прохоровского кургана (раскопки 1911
г.) также имеет все шансы попасть в разряд сознательных фальсификатов.
Подробный паспорт данной единицы хранения Центрального музея Казахстана
оказался утерянным (очень подозрительно!). Иначе известно, что это блюдо также
было обнаружено во время раскопок Оренбургской архивной комиссии И. А. Кастанье,
судя по отсутствию публикации надписи в 1910–1920-х гг., также не имело никакой
надписи, также было передано из Оренбурга в Алма-Ату в 1930 г. А затем,  уже не в первый раз, блюдо было, так сказать,
«помечено» музейными сотрудниками в качестве «тюркского наследия». Тюркская
надпись была выбита точками по внутреннему ободу блюда в той же манере, что и
другая сомнительная надпись на браслете (см. выше). К слову, сам серебряный
браслет, похоже, был из того же археологического комплекса, что и серебряное
блюдо. Каким образом он попал в руки частных лиц теперь можно только
догадываться и списывать все на суровые 1930-е годы. В любом случае, все эти
«музейные» истории бросают неприятную тень на музейные кадры КазССР советского
периода. Ср. неблаговидную историю с сырдарьинским кирпичом.


Вывод о том, что
палеографически данная надпись несколько древнее орхоно-енисейских надписей
слабо обоснован. Финикийско-арамейский прототип 
буквы «ш» (V в. до н. э.!) также вызывает подозрение в безыскусной подделке надписи,
а не свидетельствует о ее большей древности. Обе известные сейчас надписи,
выполненные необычным точечным методом по серебру, скорее всего, были
сфальсифицированы в 1930-е гг. уже в Алма-Ате (или по пути из Оренбурга в
Алма-Ату). Поэтому абсурдные прочтения и переводы их не вызывают большого
удивления. Удивление вызывает готовность проф. А. С. Аманжолова принять их за
подлинные и использовать как аргумент в пользу появления классического
др.-тюрк. письма еще в период I каганата 552–630 гг.


От себя замечу, что сам я
вовсе не являюсь «идеологическим» противником поисков памятников др.-тюрк.
письма в Западном Казахстане, в Приуралье или Поволжье. Напротив, для меня
нахождение подобных памятников на указанных территориях весьма желательно, так
как может пролить свет на темные века миграций и завоевательных походов, на
обстоятельства сложения локальных вариантов древнетюркского письма в Подонье и
на Северном Кавказе. Я ожидаю открытия неких промежуточных форм между вариантами
др.-тюркского письма в Восточной Европе и в Центральной Азии. Но принять за
чистую монету фальшивки типа музейных новоделов я не могу. Остальные же, если
хотят обмануться – пусть себе будут обмануты.


Общий вывод по поводу «яикских надписей» на данный момент неутешительный
– таковых надписей пока не обнаружено.