" Поэт в России - больше, чем поэт ! "
Пред нами этой леммы подтвержденье.
И пусть сержант Азаров не корнет,
Но, что гусар душой, в том нет сомненья.

Денис Давыдов был бы горд тобой,
А нам сам бог велел тобой гордиться.
Спасибо за подарок дорогой,
Что заставляет сердце чаще биться.

За то, что поэтической строкой
Ты вновь нам помогаешь вспомнить это...
Учебку жизни, ставшую судьбой -
Рождавшую сержантов и поэтов.

Геннадий, сложена настоящая песня той части жизни, которая позади и которую повторить, увы, невозможно.Самый настоящий нерукотворный памятник всем поколениям, побывавших под сводами старейших военных казарм, командирам нас учивших, ушедшим и живым, умеющим ценить армейскую честь и братство. Спасибо, дружище, очень ладно, это я говорю вам как литературовед.Поэтому смело вперед! С уважением - Василий Жуковец.

Осеннему призыву 70-года и всем, кто
служил в Павлограде – посвящается…



…Так, сорок лет тому назад,
Нас - новобранцев для учебных батальонов,
Ноябрьской ночью, встретил Павлоград-
Командой: Прибыли! На выход, из вагонов!

Вдохнули свежести осеннего озона,
Но, не успели все ещё спуститься вниз,-
На площади вокзального перрона,
Звучит протяжное: В колонну, ста-но-вись!»

Равняют строй повеселевшие сержанты:
Всё, мужики, базар кончайте ваш!
И, ели слышную, - команду лейтенанта-
Дублируют для строя: Шагом марш!

Фуфайки, куртки, шапки, рюкзаки…
Тех лет картина каждому знакома-
Так, провожали нас, на службу, земляки
И собирали в Армию- родители из Дома.

Не долгий путь, не в ногу, с редким счетом-
Призыв встречает суточный наряд,
Дневальным открываются ворота:
«С прибытием, салаги, в Павлоград!»

Второй дневальный, видно- не «старик»,
Кричит из КПП: А звиткиля ж, Вы, хлопцы?
Ему в ответ - находится шутник:
Привет, земеля! Белгородцы!

Так, в эту ночь, судьбу свою решая,
И открывая срочной службы срок,
«Команда-80», марш свой завершая,
Зашла в, военной Части, городок.

И кстати оказалось всё тогда,
Что, по повесткам, в рюкзаках держали…
И та, последняя, домашняя еда,-
Когда в спортзале, до утра, лежали.

Хотя досмотр вещей, в военкоматах, был
Нашелся, все же, ловкий и счастливый,-
До Павлограда,- в грелке, сохранил
Напиток крепкий, сельского разлива!.

И зная, что подобная «игрушка»
Могла здесь «боком» выйти земляку,
Мы, осторожно,- по железным кружкам,
На всех её разлили – по глотку…

Был кратким сон и, без особого порядка,
В последний раз , – подъем и туалет.
И, не увидев утренней зарядки,
Смеялись все , что здесь Уставов нет…

В привычном, за два дня, сопровождении,
Пришли на плац, для нас- обычный двор,
Где долго все томились без движения-
Военный проходили профотбор.

В военкоматах всех не раз так тасовали…
Но хорошо- здесь шли не «нагишом»,
Когда к столам, по списку, вызывали
И предлагали- постучать карандашом?!

И повторяя ритм, еще не представляли-
Семь пядей не имевшие во лбу.
Что, «стуком» этим, мы определяли
Свою дальнейшую, солдатскую судьбу.

В одежде теплой, обливаясь потом,
Мы приобщались к статусам погон…
А разделив нас - по учебным ротам,
Состав пополнил каждый батальон.

И закрутила всех Армейская машина,
Где делу, каждому, был отведен свой срок-
Сначала, в бане всех, каптеры и старшины
Переодели,- с головы, до ног.

И в память прочно врезалось, ребята,-
Вдали от бани, рядом с хоздвором,
На пне-колоде, два лихих солдата
Смеясь, «гражданку» рубят топором…

Чтобы от завтрака «не завязалось жира»,
В строю всех долго мучили тогда,
Когда по строгому, армейскому ранжиру,
Делились наши роты – на взвода.

С минуты той, без малого пол года,
Не зная, ни «салаг», ни «стариков»,
Служили мы - во власти ЗАМКОМВЗВОДОВ,-
Довольно разных, впрочем, мужиков…

Они такое право получили –
« Крутых»- равняя, грустных- веселя,
Армейской азбуки премудростям учили,
Отлично знавшие ее , учителя.

В два яруса, в казармах, строй кроватный –
Руками можно трогать потолки…
Здесь нас учили - на матрасах ватных,
Доской, гладильной, делать уголки.

В «кирпичики» подушки отутюжены,
Меняя лишь к отбою свой объем-
Конечно, помнит каждый, кто разбужен был
Здесь, столько раз, командою - «Подъем!»…
*
Дня три, портянки только навернули,
Из части строевой пришел сержант-
Билеты всем военные вернули
С короткой записью, о должности – курсант.

И с притчей воинской –« о пыли и о грязи»,
С военной тайны сняв для нас печать,
Всем объяснили, что в Учебном центре связи,
Сержантами обязаны мы стать.

И вот тогда всем стало не до смеха-
Недели две был плац… Без выходных,
С времен Петровских,- знатная потеха,-
Бесчисленных занятий строевых.

А чтобы за ночь мы не забывали,
Да и была - свободной голова,
Нам до отбоя,- в подсознание вбивали
Армейских песен гордые слова.

И день за днём- портянок сбитый узел,
А у кого – и ноги стерты в кровь…
И на зарядке –доставал радиоузел
Тоскливой песней- про Алешкину любовь…

Узнав опасность разных вредных газов,
В палатке мы глотали горький дым,
Когда - на «вшивость»,проверял противогазы,
Хозяйством этим, ведавший, начхим.

А после марш-бросков и физкультуры
Нас полосы препятствий не пугал огонь
И для окрепшей, молодой мускулатуры
Привычны стали – перекладина и «конь».

Мы крепли духом, телом подрастали
И осознали, служба- не игра,
Когда в военные билеты записали
Всем автоматов, первых, номера.

Была с Страной и Армия богата –
В программе ничего не сократив,
На стрельбище, из «личных» автоматов,
Часть отстреляла свой армейский норматив.

Полковник Небытов стал « богом»
Всех неизвестных, ранее, наук.
И приучали нас к тревогам
Комбаты Троцман, Гуменюк…

У них была особая работа –
Два раза в год, не зная всех в лицо,
По строгому, секретному расчету,
В войска отправить опытных «спецов».

И чтобы исключить разброд и передряги,
А так же - право наказаний получить,
Нас привели, торжественно, к Присяге
И ВУС-ам, разным, начали учить…

Паяли «муфты», где-то шифровали
И видели, как с раннего утра,
Опасно, в небо, мачты поднимали
Антенных дел, еще не мастера.

Учили схемы и чертежников ругали
Порой, с недоуменьем, на лице…
И, день за днем, упорно постигали
Работу АТС, ПДРЦ.

А зная об «эфира» знатных ассах,
В затеянной инструктором игре,-
Часами принимали, в жарких классах,
Бесчисленные точки и тире.

Мы карты Мира изучили глобус
И знали -Где- противники у нас…
А слыша- ЛАЗ, все знали- не автобус,
Простое сокращение- как ЗАС.

И многому еще учили в Павлограде…
А для служебных и закрытых дел,
Всем для «секретки» выдали тетради
И объяснили, что Особый есть Отдел…

Хотя эмблемой связи было скрыто,
Но, без предательства и чьих либо измен,
Знал город- здесь, сержантская элита
Готовится Частей РВСН.

Наступит день - отправятся курсанты
В дивизии, полки, на БСП…
И станут местом службы для сержантов-
Ракетных войск, подземные КП.

Где, в ожидании тревожного отсчета,
Команды на - Ответный, наш, Удар-
Несут дежурство смены и расчеты,
Земли, оберегая, хрупкий Шар.

И где, укрыв, от недругов и света,
В глубоких шахтах- мощь свою и лоск,
Готовы к стартам грозные ракеты,
Что делал для страны Днепропетровск.

И там, в календарях зачеркивая смены,
В коротких снах уже встречая нас,-
Питомцы Павлограда ждут «замены»,
Что бы, заслуженно, уволиться в запас.
*
12 рот- для командиров- сила!
Для города- значение свое-
Здесь, многие тогда уже носили,
Зимой- солдатские бушлаты и белье…

Сверхсрочников прославленное Братство-
Творцы приколов, разных «левых» дел…
Когда не мог с ним строго разобраться-
«Ошкуривал», журил политотдел.

Став тела Армии питающей аортой,
Служил Отечеству, людей особых, род…
Их возглавляли строй, отдельною когортой,
Почетные в Войсках- старшины рот.

Наш старшина «прославился» особо-
Для срочной службы- высоко взлетел,
Но по известной в Армии «хворобе»,
С друзьями, в самоволке, «залетел»…

За непочтение дежурного по Части
И буйство пьяное- грозил ему дисбат,
Но как земляк, родителям на счастье,
Беду отвел, вмешавшийся комбат.

И, после неудавшейся гулянки,
Сержант отправился дослуживать в УУС,
А старшиной пришел- сверхсрочник Янкин
И стал заглаживать случившийся конфуз.

Он с первых дней поставил службу строго-
По ниточке, расставлено всё в ряд,
И целый день, как будто по тревоге,
В казарме, тесной, мечется наряд.

Несчётно раз, от самого подъема,
Дневальные полы до блеска трут…
Смеялся Янкин: Приучу и дома
Вас всех, такой, поддерживать уют!

Узнали от него наряды вскоре,
Что, арестованный чекистами, Махно,
Сбежав, сломал здесь ногу на заборе
И, с костылем, показан был в кино…

А потому, как рядом- Гуляй Поле
И анархизма - свеж пример дурной,
Мы жить должны, без помыслов о воле,
По правилам, введенным старшиной.

Старшинских «баек» много мы узнали…
Мозги он пудрил роте «с потолка»,
Что службой, честною, наряды сохраняли
Казарму лейб –гусарского полка!

И потому, наследники-ковбои,
С учетом, всем известного уже,
Должны «скакать» на швабрах до отбоя,
По лестнице, на нашем этаже.

Не пожелав нести такое бремя,
Нашелся, в роте, - умник и знаток,
И выдал старшине, что в это время
Не мог стоять, здесь, Павлоградский полк.

Как верный страж Престола и Царицы,
И обладатель множества наград,
Квартировал, все время, полк - в Столице,
Не посетив, ни разу, Павлоград!

( Виной всему была- «Гусарская баллада»…
И от нее- торжественный момент,
Когда, позднее, в центре Павлограда,
Поручик Ржевский встал на постамент.

А город не нуждался в почестях случайных…
Двадцатый Век в истории хранит,
Что за глухой стеной военной тайны,
Ракетным делом Павлоград был именит.

И много лет, трудом своих заводов,
Оберегая нас, от самых страшных бед,
Он был - секретной гордостью Народа,
Соавтором космических Побед.)

Но очернитель «исторической задачи»
Был удостоен, в тот же день, «наград»-
И старшиной- публично, обозначен
Сходить, вне очереди - в кухонный наряд.

И неизбежностью обыденной работы,
Сумел «зажать» бы, точно, старшина,
Всю нашу славную, двенадцатую роту,-
Лишив курсантов увольнения и сна…

Мешало то ему, что к сожалению
И так, до этого, был грустный день один,
Когда, всей Части,- запретили увольнения
И объявили строгий карантин.

Ретиво взялись медики за дело-
Зарядку отменили и, с утра,
Искали палочки неведомой «шигеллы»
В утробах наших, санинструктора.

Заразу не убить- ни солью, ни махоркой…
И, потому, довольно много дней,
Мы мыли руки- дизраствором, с хлоркой,
И, с содроганьем, думали о ней.

Но, выявив отдельных новобранцев,
Что вес теряли, бледные , как воск,
Отправили тогда - «шигеллианцев»
Бациллы убивать, в Днепропетровск…

Прошла одна Беда, но появился-
Температурный бред, простудный хрип…
И, острой вспышкой. в ротах проявился,
Для всех опасный – не Советский- грипп.

Не призывая, ни кого, к браваде и отваге,
В метельный день, почти под Новый год,
В учебном корпусе, нас привели к Присяге,
Не выводя - на уличный развод.

Дорога в город всем была закрыта…
Но, как положено - был праздничный обед
И, до отбоя, как могли, нас замполиты
Оберегали от возможных, в Праздник, бед…

А было, ведь и так, что по приказам грубым,
Мы подтверждали к Родине любовь-
Весной, на улице, на стульях, возле клуба,
Вся Часть сдавала донорскую кровь.

За двести граммов - сладкая награда,
Освобожденье от наряда, хозработ…
И, кровью купленные, плитки шоколада
В курилке грызли - « добровольцы» рот.

12-й везло, что капитан Клишковский
Не признавал разносов, строгих мер
И, мелочи прощая по-отцовски,
Был не ретивый, к славе, офицер…

Не знавшие армейской жизни сути,
От взводных слышали, что ротный наш «горит»,
Что кто-то,в штабе, в этом деле, воду мутит
И недоволен часто замполит,

Что командир, - интеллигентною манерой
Дурной сержантам подает пример,
Не понимая, что и сам, по крайней мере,
Не лучший, среди ротных, офицер…

Был замполит не прав. Хотя еще не скоро
( О чем узнал я от Володи Чурсина)
Служил, Клишковский,- в звании майора,
Стал прапорщиком – ротный старшина.

( Везде есть властолюбцы, карьеристы,
И Армия для них - желанный мир…
Хвала Творцу- в двенадцатой,- связистам,
Служил другим примером командир!

И видно потому, в дальнейшей службе,
Всего лишь - младшим командиром став,
Считал и я, что дух солдатской дружбы,
Решает больше, чем любой Устав. )

Был график нашей подготовки плотным…
И вот настал ее финальный час-
Сданы экзамены и, по учебным ротам,
О выпуске, зачитан был приказ.

Вся Часть встречала этот день с восторгом!-
Такой была отличников «волна»,
Что, новоявленным сержантам, в Военторге,
На все погоны не хватило галуна.

Последний день был - радостный и славный,
И, строем праздничным, уже- сержантских рот,
Под «Марш танкистов»-,нашей части- Главный,
Мы вышли на последний, здесь, развод.

Звучали поздравленья, пожеланья,
Гремело громкое, трехкратное « Ур-р-а!»
И в центре плаца, у трибуны- для Прощания,
Стояло Знамя, расчехленное с утра.

И слыша громкое - Равнение- на право!
В своей шеренге соблюдая интервал,
В парадном марше, по заслуженному праву,
О личной встрече, с Ним, я вспоминал…

( …Декабрь был малоснежным, но без грязи-
Лишь тонкий лед искрился на реке
И, Новый Год, встречал - учебный Узел Связи
На праздничном, веселом «Огоньке».

Но в ночь для всенародного гулянья
Мы не услышали Курантов звонкий гул-
По графику, а может- в наказанье-
Ушла, Двенадцатая рота, в караул.

Все, Первый пост, считали за несчастье-
Конечно, лучше, на заснеженной тропе,
Отбыть свой караул - вдали от Части,
Гуляя, с штык-ножом, по ОСП.

Мне не везло. И в карауле первом-
Учебою, отмеченная честь-
Служить у Знамени, в кулак, сжимая нервы,
Когда- не прислониться, не присесть…

Дневного света лампы гул, трещащий,
А в голове- солдатская мечта-
Быстрее бы, сержант наш –разводящий,
Пришел сменить, меня, с почетного Поста.

На пьедестале - саркофаг прозрачный,
В нём - Знамя, зачехлённое, внутри…
Печать и номер Части, пятизначный-
Семерка, тройка, девять, ноль и три…)

Ушли в казармы, с песней, батальоны,
Оркестр -«Славянкой» завершил парад,
А мы, не глядя на сержантские погоны,
Пошли в последний, суточный наряд.

Не зная точных дат своей отправки,
Приезда ждали, с нетерпением -"гостей»
И, загорая, на весенней травке,
Встречали представителей Частей.

И вот тогда, свернув шинели в скатки
И уложив, в дорогу, вещмешки,
По всей Стране- от Бреста до Камчатки,
Разъехались, курсанты-корешки.

И, помня о своей, курсантской дружбе,
В ночной, - свободный от работы час,
Нарушив все инструкциям по службе,
Однополчане находили нас.

Хотя и мужики- но щекотало нервы,
Когда услышал, в трубке, первый раз:
Привет, Таймыр! С Борея- 31-й,
Четвертый взвод, найди меня по ЗАС.

И открывая звездные «планеты»,
Мы заносили их- в особый лист,
Где значились, не ведая об этом,-
Ракита, Гвардия, Соната, Журналист…

И, говоря об нашей Части роли,
Не ошибусь- для Граждан многих Стран,
Исправно служит - дружеским паролем
И, в наше время, позывной - Бутан.

А, если в этом дальше разбираться-
Всем виден Части, нашей, класс и блеск-
Держалась, Связь РВСН- на Павлоградцах !
Пока не вырос - Переславль- Залеск…

Нет, с номером таким, военной Части-
В развале Армии- оборван путь и след…
А многие- считали бы за счастье,
Сюда приехать- через столько лет!

Нас разделили таможни, границы,
В чем поколенье, наше - сознает вину…
За то, что мы смогли объединиться-
Спасибо Васе Жуковец, Володе Чурсину!

Ведь в день известный - воинского Братства,
Каким бы не был, разделенным, Мир-
Мы можем, с удовольствием, собраться
На наш, пускай, и виртуальный, Пир!

Да и в любую, праздничную дату,
Не сомневаюсь- каждый будет рад
Увидеть тост –за Молодость, ребята!
За Связь РВСН!! За Павлоград!!!

p.s. Друзья- однополчане! Твёрдо знаю-
Я- Вам обязан, что во мне,на склоне лет,
Давно, в обыденности жизни, умирая,
Проснулся снова - Боевых листков, «поэт».

Судить неточности и рифмы - не спешите-
Исправить многое готов и, буду, рад…
А всех прошу- на сайте, опишите,
Каким был, в Ваше время, Павлоград…

В Эпохи, разные, мы здесь ходили строем,
И песни слышали все, разных, запевал…
Давайте, общий памятник построим-
Погибшей Части – наш Мемориал!

:-)) Славная летопись, Гена! :-))

Прочёл два раза подряд. Последний раз - вслух. Для себя. Дома никого нет. В конце даже слезу смахнул с глаз.
Спасибо, Геннадий.

Шляпу не ношу, но уже снимаю...
А я то думал-от сигаретного дыма глаза щиплет

Как прекрасно все описано!!!! Я Латенко Алексей... это дочка в моем мире....А ведь и я прошел школу мужества в Павлограде!!!! И ночевка в спортзале 5 рота... Ком батальона Гуменюк...А потом коссмические войска...Бурятия.. УС.. Это было 40 лет назад...Такое незабывается....

Молодец тёзка, всё по жизни!>