Откройте свой Мир!

В наше время многие отмечают Рождество «за компанию» с Новым годом, с удовольствием перенимая «ароматные» западные традиции. Полосатые леденцы, календарь Адвента, образ Санта­-Клауса на оленьей упряжке и подарки в носках над гипотетическим камином — безусловно, очень красивые атрибуты праздника. Они приносят радость, а значит, все-таки имеют косвенное отношение к Рождеству: рождению Радости в мире, приходу Спасителя. Однако косвенное — это косвенное, ну а я в светлый день Рождества Христова поделюсь с вами десятью фактами, имеющими к явлению Младенца в мир самое непосредственное отношение.

Упоминание в Евангелии



Рождество Иисуса описывается в двух из четырёх канонических Евангелий. Евангелисты рассказывают об одном и том же событии с разных сторон. Если у Луки это тихая ночь над Вифлеемом, пастухи, слышащие поющих ангелов, и полный благоговения взгляд на Марию, то у Матфея Рождество показано величайшим историческим событием. Волхвы пришли с Востока, следуя за звездой, чтобы поклониться рождающемуся Царю.

Пещера


Писатель и путешественник Генри Мортон, побывавший в середине XX столетия в Вифлееме, писал, что любой христианин, оказавшийся здесь, невольно чувствует внутренний конфликт между своим представлением о городе Рождества и тем, что открывается глазам. Конечно, тогда это был обычный южный город, полный белокаменных домов с террасами, на раскалённой от солнца земле. Дома строились двухэтажными, над естественными пещерками. На вторых этажах жили люди, а в пещерах оставался скот. В одной из таких пещер — от недостатка места на вторых этажах — и пришлось заночевать в ту самую ночь Марии и Иосифу. Именно здесь и родился Спаситель мира.

Колодец Звезды


По преданию волхвы долго-долго шли за Звездой, но в одну из ночей потеряли её из виду. В растерянности они не знали, что и делать. Но, подойдя к колодцу, увидели свою Звезду.

Ведь они достигли цели.

Откуда ёлки


Традиция украшения хвойных деревьев на Рождество разлетелась по миру благодаря немцам. Легенда гласит, что святой Бонифаций, креститель Германии, срубил старый дуб, которому поклонялись язычники, и сказал, что на этом месте произрастёт древо христианское. На месте сруба выросла пихта.

Обычай ставить рождественскую ёлку пришёл в Россию с Петром Первым, но прижился и стал широко известен лишь в конце XIX века.

Пророчество Валаама



Первым приход Мессии предсказал ещё Моисей в книге Бытия. Но интересно пророчество волхва Валаама, предрекающего восхождение звезды Того, Кто победит врагов (Чис, 24:17). Святитель Феофилакт Болгарский пишет, что волхвы, пришедшие поклониться родившемуся Господу, были потомками пророка Валаама.

Дом Хлеба


В Евангелии от Иоанна есть момент, когда Иисус говорит евреям: «Я хлеб живой, сшедший с небес (Ин, 6:51). Господь называет себя хлебом — и по чистой «случайности», одной из многих, связанных с Ним, Вифлеем переводится с древнееврейского как «Дом Хлеба».

Убить Мессию



Зачастую, читая слова Евангелия о замыслах царя Ирода, мы не обращаем внимания на то, что этот жестокий властитель прекрасно понял, о каком Царе говорят волхвы. Ирод зовёт своих советников и напрямую спрашивает: где должно родиться Мессии? И несмотря на это, жаждет убить Того, чьего рождения чает весь еврейский народ. Ужас поступка Ирода в том, что он готов пожертвовать своими людьми, будущим своей страны. Ведь Мессия, по распространённым тогда представлениям, должен был стать правителем, вождём, и поднять евреев над всему народами. Появления этого Младенца ждали… Но Ирод оказался настолько ослеплён властью, что поднял руку даже на такого Человека?

Рождество или Богоявление?


Вплоть до IV века Рождества как отдельного праздника не существовало. Первые христиане отмечали его в один день с Крещением Господним. Впрочем, это не значит, что дата Рождества приурочена к языческому празднику Солнца. Дело в том что праздник Благовещения появился ранее, и, прибавив к нему 9 месяцев, неотвратимо получаем именно известную нам всем дату.

Xmas


Многие видели это популярное сокращение слова Christmas. В Интернете много лет идут жаркие споры о том, подобает ли укорачивать полное название, ведь из него исчезает имя Христа. Ошибкой будет считать, что сокращение появилось в стремящихся к скорости XX-XXI веках. Первое упоминание слова Xmas датируется 1551 годом. Первая буква X взята из греческого и является христограммой, символом Христа. Так что Его имя не исчезает из названия праздника, оно лишь становится более символичным.

Волхвы пришли позже



Мы привыкли к открыткам, на которых изображена тихая снежная ночь, перед яслями умилённо склоняются пастухи и становятся на колени волхвы. Однако мудрецы Востока добрались до Новорождённого несколько позже. Евангелие говорит, что Звезда привела их уже после Рождества. Но это никак не мешает нам представлять их себе рядом с яслями: Рождество — событие, которое произошло не только во времени, но и в вечности. Господь воплотился и пришёл к нам.

Славим имя Его! С Рождеством Христовым!

Юлия Гайдыдей

Новый год ничего не изменит. Меняться надо нам самим.
Мудрость из Интернетов

Новый год чаще всего — очень грустный праздник. Если вчувствоваться в окружающих, то можно заметить много странного. Об этом мало говорят, это идёт против индустрии развлечений и способно привести к необратимым последствиям: встрече с самими собой.

Люди вокруг будто разделились на два лагеря. Одни говорят о том, что Новый год — скучный и ненужный праздник, что он по сути ничего не меняет, и зачем столько сил тратить на церемонию смены календаря. Максимум, на что они готовы — поставить ёлку для детей. Не лишать же малышей ощущения сказки.

Иные, наоборот, весело и задорно готовятся отмечать, продумывают подарки, готовят еду и культурную программу, создавая ощущение сказки для себя самих. Но после веселых пирушек и посиделок почему-то наступает липкая пустота, тоскливая и безжизненная.

Я долго пыталась поймать за хвост это чувство, знакомое и тем, и другим, и наконец его сформулировала. Это похоже на бьющуюся внутри грудной клетки прекрасную птицу. Ей тесно, она хочет на волю, ей не хватает свободы. Но нет, не получается. Потому что клетка заперта изнутри, но как её открыть — вопрос вопросов.

Новый год создает опасную иллюзию, что всё в жизни может измениться, надо только дождаться подходящих условий, надо только подождать. Некоторые описывают это состояние так: «Мне казалось, что сейчас только подготовка к настоящей, глубокой жизни, а потом что-то произойдёт, и наконец-то наступит настоящая жизнь».

Но ничего не происходит, и липкая пустота начинает засасывать. Каждый сам решает, как с ней быть. Одни отрицают возможность перемен как таковых и честно делятся, вздыхая: «Все так живут, и я как-нибудь уж дотяну». Верующие могут что-то говорить про жизнь вечную, неверующие — про добрые дела, которые останутся после нас.

Иные пытаются заполнить эту пустоту развлечениями, и живут от «дозы» до «дозы», скрываясь от тоски в новых отношениях, покупках, путешествиях или банальном алкоголе. Смирившись, что по жизни можно идти только так, будто по этапу.

Но внутри, там, в груди, продолжает неистово биться и кричать птица. Потому что она знает, что выход есть. И имя этой птицы — Свобода. Свобода принятия решений, свобода выбора, свобода от надоевших зависимостей. Она совсем не перечеркивает обычную рутину, она есть и там. Просто почувствуйте разницу между жизнью из-под палки и жизнью по собственному выбору.

Это то, что в аналитической психологии называется словом либидо. Значение этого понятия несколько шире привычного сексуального влечения. Сексуальность — важная, но не единственная часть проявления психической энергии жизни. Доступ к ней делает жизнь человека насыщенной, одухотворенной, творческой, его дела и отношения — значимыми.

Людей со слабой связью с либидозной энергией обычно называют инфантильными, то есть несамостоятельными. А признаться в собственном инфантилизме кажется просто неприличным, будто поставить на себе печать о профнепригодности. Хотя всё не так. Обнаружить, что пока не получается ментально повзрослеть — это первый шаг на дорогу из жёлтого кирпича, которая как раз и может привести человека к собственной свободе.




Этот пусть состоит из нескольких важных частей. Во-первых, важно признать, что влечения существуют, они наполняют жизнь ценностью и делают её объёмной и многогранной. Во-вторых, важно эту энергию раскопать, получить к ней доступ. Ну и самое главное, конечно, это направить её в нужное русло. Хорошая метафора и для описания этой внутренней силы, и для овладения ей показана в саге «Звездные войны».

В каждом из нас от природы живёт эта сила, в каждом из нас есть эта прекрасная птица, которую так страшно выпустить на волю. А вдруг навредит? А вдруг улетит навсегда? А вдруг будет ещё хуже, и на самом деле жизнь — это цепь страданий и медленная и унылая дорога на кладбище? Или, может, только особенные люди могут открывать эти клетки и выпускать птиц на волю, а мы ещё маленькие? Ну уж нет!

Я хочу пожелать всем в Новом году перестать ждать, когда уже наступит новая жизнь, а вот прям взять и познакомиться с этой внутренней птицей. Она может рассказать много чего интересного. А ещё — она тоже знает путь призвания. А уж сколько в ней любви! Настоящей, подлинной, одухотворяющей и призывающей. Я искренне надеюсь, что год грядущий нам готовит много интересных приключений. Дорогу осилит идущий!


Лидия Сиделёва

Даже на самого замечательного мужа временами злишься, раздражаешься, не понимаешь, почему он делает что-то именно так, а не иначе, а другое вообще не делает. Хочется объяснить ему, но, как ни странно, слова «правды» мало кого радуют, и в отношениях появляется напряжение. Как же научиться управлять своими эмоциями, улучшить отношения с мужем, при этом не ломая себя и не притворяясь?

Сегодня я хочу поделиться трехшаговой методикой, которая помогает мне и многим другим женщинам сделать семейную жизнь наполненной любовью!

Шаг первый. Кузнец своего счастья – я сама

Пока мы не берём ответственность за себя и свои отношения на себя, мы ходим по замкнутому кругу обвинений, обид и разочарований. Если вы уверены, что во всех несчастьях и проблемах виноват муж, то это – безответственные отношения. Но это не означает, что всё наоборот, и во всех проблемах виноваты вы одна! Ответственность помогает вообще уйти от такого понятия, как вина.

Если мы не осознаем свою долю ответственности, в нашей семейной жизни будет твориться хаос. Будет ощущение, что он всё делает не так, как надо, а я – бессильная, ведь он не хочет слушать и менять что-то, что мне не нравится. В этом случае мы не видим свой вклад и то, как мы сами влияем на других людей, занимаем пассивную позицию – только оценивающего действия другого. Если же мы половину ответственности оставляем мужу, не требуя и не заставляя, а давая свободу, а свою берём на себя, постепенно начинаются удивительные перемены.

Когда мы понимаем, что мы – причина всего, что с нами происходит, то это даёт силы и менять ситуацию. У нас всегда есть выбор – обидеться, страдать или же поступить по-другому. Пока мы доказываем себе и другим, что муж плохой, а я – хорошая, мы можем ощущать себя правыми, но никогда – счастливыми. Когда же мы задаём вопросы – а какой мой вклад в отношения? А что я могу попробовать делать иначе? Это путь к совершенно иному уровню отношений и другим чувствам.

Шаг второй. Следи за собой, будь осторожен

Все обиды и скандалы часто идут от какой-то одной мысли, которая больно задевает, например: «Он мог, но просто не захотел, потому что меня не любит». Или: «Опять он не сделал, ему на меня плевать». Всё, что мы сделаем дальше исходя из такой предпосылки, только ухудшит отношения. Если же исходить из того, что меня любят, пока не доказали обратное, то и действия будут другие. Часто в отношениях многократно повторяется один и тот же сценарий

И вы, наверное, понимаете, что говоря одно и то же, поступая одинаково, и результат вы получите уже давно известный. Если мы начинаем действовать осознаннее, отслеживать свои реакции, то появляется шанс поймать начинающуюся бурю ещё в зачатке и решить, что я могу сделать по-новому. Подумать: то, что я сейчас сделаю, укрепит мои отношения с мужем? Сделает ли их лучше? Если до этого я десять раз делала так же, и это ничего не улучшало, почему же мне сейчас хочется позлиться? Что является спусковым крючком в таких ситуациях?

Может быть, я злюсь за что-то на себя, но не хочу себе в этом признаться, или я устала, или не поела, или давно себя не радовала ничем. Может быть, мне лучше прямо сказать о своём настроении мужу и попросить о поддержке, а не делать его причиной, или же уйти в укромное место и отсидеться там, пока чувства не улягутся. Муж услышит вас, только если в речи не будет подтекста «ты плохой и я тобой недовольна», иначе он услышит только этот подтекст и отреагирует исключительно на него.

Шаг третий. Заботимся о себе = заботимся о муже

Наверное, вы согласитесь со мной, что женщина, которая недовольна своей стрижкой, может испортить настроение ещё десятку людям вокруг. И работать именно над отношениями как над чем-то отдельным нужно редко. Чаще всё налаживается, когда мы довольны отношениями с собой, миром вокруг, и вообще нам просто хорошо. Недовольный человек будет недоволен всегда, всем, и все вокруг будут казаться ему делающими всё неправильно. Но стоит нам начать учиться быть довольными и счастливыми, делать что-то для этого самостоятельно, то радостью и теплом захочется делиться и с окружающими.

Когда мы ждём поддержки, любви и внимания только извне, мы чаще всего будем огорчены и расстроены. Поддержка людей важна, но когда мы слишком зависим от её наличия, это начинает вредить нам и нашим отношениям с людьми.

А если у нас есть широкий набор того, как мы можем поддержать себя сами, то и в отношениях легче успокаиваться и не перегибать палку, не увлекаться критикой. Если же мы привыкли только отдавать, поддерживать всех вокруг кроме себя, то наше топливо рано или поздно иссякнет, и мы останемся с вопросом – а как же я? Когда уже мне что-то отдадут назад? И накопленное напряжение неизбежно приведёт к срыву, во время которого остановиться подчас уже просто невозможно.

Получается, когда мы заботимся о себе, радуем себя чем-то, этим мы защищаем наших близких от срывов, претензий и критики. Мало кого радуют вымытые хозяйкой дома полы до глубины души, зато наша обида и крик на тему «мне никто не помогает» может запомниться надолго и больно ранить.

Может быть, лучше я научусь просить о помощи или отложу какое-то дело, чем переутомлюсь и сорвусь на близких? Возможно, несделанное дело и лишит меня внутреннего звания «самая хорошая и правильная», но поможет стать спокойнее? Если, конечно, цель моей жизни – становиться счастливее и радостнее, а не быть самой правой и самой правильной, доказывая каждый день себе или кому-то внутри нас, что я лучшая хозяйка, мама и жена. И если мы умеем сделать себе хорошо и приятно, то и другим тоже сможем. Чтобы они именно чувствовали себя хорошо, а не ценили то, что, как нам кажется, обязаны ценить.

Итог

Вывод у всех этих шагов очень простой – важно переместить фокус своего внимания и свою концентрацию с мужа на себя. А что со мной сейчас происходит? А как я себя чувствую? А чего я хочу? А как я могу попросить о чём-то твёрдо, но с любовью и уважением? А как я могу поддержать себя или сделать что-то приятное для мужа? Ведь он, в конце концов, тоже человек, и ему тоже не всегда легко.

Любите друг друга, берегите и будьте счастливы!

Инна Шукшина

Ее увенчали званием «королевы детектива», наградили Орденом Британской империи II степени и титулом «дама». Со всех концов света к ней приходили миллионы писем с единственной пометкой на конверте: «Агате Кристи, величайшей писательнице». Она – одна из самых публикуемых писателей в мире, после Библии и Шекспира. На сегодняшний день книги Агаты Кристи выпущены тиражом более 100 миллионов экземпляров и переведены на 100 языков.

… Агата проснулась в слезах и позвала няню. Опять ей приснился этот страшный человек, которого она никогда в жизни не видела. Она называла его Человек с Пистолетом или Человек-убийца, но к счастью, он никого не убивал. А самое ужасное, что иногда в Человека с Пистолетом превращался кто-то из родных людей. Странный сон неотступно преследовал писательницу до глубокой старости. Непонятно, откуда же было взяться кошмарам, если девочка росла, окруженная любовью и достатком, а на ночь няня всегда читала ей Библию?

Когда 15 сентября 1890 года в английском городе Торки Агата Кларисса Мэри Миллер появилась на свет, она сразу же стала всеобщей любимицей. И отца, и матери, и старших брата с сестрой. Она была очень хорошенькой, но немножко странной. Агата отличалась невероятной застенчивостью и впечатлительностью. Из-за боязни сцены не состоялась ее карьера пианистки, хотя она считалась лучшей ученицей по классу фортепиано. И много лет спустя, будучи президентом клуба детективов, Агата отказывалась от тостов и речей. Она была очень ответственной и любила вкусно поесть. Всю жизнь Агата ела те же блюда, что и в детстве, и терпеть не могла перемен. Еще она не переносила толпу, алкоголь, сигареты, мармелад, устриц, серое небо. А любила солнце, яблоки, музыку, поезда, запах кофе, собак, театр…

Ей был свойственен истинно английский консерватизм и истинно английская ирония. И истинно английская парадоксальность. Дама Агата всю жизнь придерживалась своего заветного девиза: «Попробуй все хотя бы один раз». Она с энтузиазмом пускалась в авантюры, все новое манило и интересовало ее. Агата летала на только что изобретенном аэроплане, бесстрашно водила машину, обожала верховую езду и серфинг, совершила кругосветное путешествие. В весьма почтенном возрасте, чтобы восполнить недостаток образования, полученного дома под руководством мамы, она начала ходить на занятия в школу, где впервые узнала о существовании прямого угла!

Сочинять Агата начала, подражая сестре Мэдж, уже печатавшейся в журналах. «А ты так не сможешь!» – часто дразнила ее сестра. Так она действительно не смогла, смогла намного лучше, став классиком детективного жанра. Агата писала в перерывах между дежурствами в госпитале, где работала медсестрой во время Первой мировой войны. А свою знаменитую фамилию Кристи Агата получила от мужа, полковника Арчибальда Кристи, за которого она вышла замуж в 1915 году. Уже через неделю после знакомства Арчи сделал ей предложение, которое она с радостью приняла. Потому что безумно влюбилась. Но свадьбу сыграли не сразу – на нее еще нужно было заработать. А пока влюбленные обменивались страстными письмами. Агата прошла курс обучения фармакологии и работала в аптеке, хозяин которой считался знатоком ядов. Яды и отравления впоследствии стали одним из постоянных мотивов ее произведений. С началом военных действий Арчи мобилизовали – он был летчиком. Чудом вырвавшись в отпуск, он обвенчался с Агатой в рождественский сочельник без всяких церемоний и предупреждения родных и вновь отправился на фронт.

Первый роман Агаты Кристи «Таинственное преступление в Стайлз» вышел в свет в 1920 году. Тогда же появился и частный детектив, бельгиец Эркюль Пуаро, ставший в дальнейшем героем двадцати пяти детективных романов писательницы. А знаменитая мисс Марпл появилась в 1930-м, в романе «Убийство в доме викария». Когда журналисты спросили у Агаты Кристи, кто же все-таки является прототипами ее героев, она ответила: «Я просто перебирала старые вещи и нашла бабушкину театральную сумочку. Я вытряхнула оттуда крошки сладких сухариков, два пенни и полуистлевший лоскуток шелковых кружев – вот вам и мисс Марпл».


Писательница любила проводить вечера за вязанием в окружении друзей или семьи, а в это время она обдумывала новую сюжетную линию, и к моменту, когда она садилась писать роман, сюжет был выстроен от начала до конца. По собственному признанию Агаты, идея нового романа могла прийти где угодно и когда угодно, поэтому она всегда носила с собой записную книжку.

В отличие от современных детективов, в произведениях Агаты Кристи мы не найдем нагромождения кровавых жестокостей. Вместо насилия и грубости – тонкое психологическое расследование, детально выписанные характеры, атмосфера эпохи. За это мы и любим ее книги. «Детектив был рассказом с моралью. Как и все, кто писал и читал эти книги, я была против преступника и за невинную жертву. Никому в голову прийти не могло, что наступит время, когда детективы будут читаться из-за описываемых в них сцен насилия, ради получения садистского удовольствия от жестокости ради жестокости…» — писала она в «Автобиографии».

В 1926 году на нее обрушились несчастья – умерла горячо любимая мама, а муж неожиданно потребовал развода, влюбившись в другую женщину – партнершу по игре в гольф Нэнси Нил. Арчи проводил на поле все свободное время, так что Агата с горькой усмешкой называла себя «вдовой гольфа». И тогда писательница… исчезла. Ее нигде не могли найти десять дней. На обочине дороги обнаружили только ее машину и забытую в ней шубку. Читатели не на шутку волновались – ведь Агата уже была очень известной. Начались розыски, допросы, поиск свидетелей. Газеты пестрели противоречивыми сообщениями. Потом выяснилось, что она зарегистрировалась в маленьком отеле курортного городка под фамилией разлучницы и проводила время, принимая спа-процедуры и читая книги. Что с ней произошло? Одна версия – рассудок писательницы временно помутился из-за сильного нервного расстройства. А может быть, таким образом она хотела отомстить неверному мужу, заставив полицию заподозрить его в убийстве писательницы? И это был единственный из ряда вон выходящий, «детективный» эпизод в благополучной биографии Агаты Кристи. Брак с Арчи все же распался, несмотря на то, что их единственная дочь Розалинда боготворила отца.

После развода Агата оказалась стесненной в средствах. И она начала зарабатывать деньги. Прикидывала, сколько страниц надо написать, чтобы купить новые портьеры на окна или обставить дом. К писательству она относилась как к достойному человека ремеслу, которое, как всякое практическое дело, требует усидчивости, трудолюбия, терпения и, может быть, немного вдохновения. «Я все еще считала, что писать книги – это естественное развитие умения вышивать диванные подушки», – говорила она и стыдилась называть себя писателем. Разбогатев, покупала дома и имения, меняла квартиры и ездила по свету, интересуясь древностями и археологическими раскопками.



В одной из поездок по Ближнему Востоку Агата Кристи познакомилась с молодым археологом Максимилианом Меллоуэном. Он был на пятнадцать лет моложе Агаты, но писательницу не смущала разница в возрасте. Не смущала она и самого Макса. Вскоре после знакомства у Агаты случился перелом лодыжки. Макс вызвался сопровождать ее в Лондон, и в долгой дороге за разговорами они еще больше понравились друг другу. В 1930 году они поженились и жили в любви до самой смерти Агаты. В Королевском историческом обществе она была неприметной женой именитого ученого, а в Клубе писателей-детективов он был просто мужем Агаты – каждый на своем месте. Агата чувствовала необыкновенное счастье и никогда не расставалась с мужем. А он хранил ей верность и преданность. Выпустив сотни книг, в графе «род занятий» писательница неизменно ставила «жена» – семейные ценности с детства играли в ее жизни большую роль.

Умерла знаменитая писательница 12 января 1976 года в Веллингтоне. «Я не знаю всей Агаты. Всю Агату знает один только Господь Бог», – написала она в «Автобиографии», которая заканчивается словами: «Спасибо тебе, Господи, за мою хорошую жизнь и за всю ту любовь, которая была мне дарована».

Елена Ерофеева-Литвинская

Как грустный взгляд, люблю я осень.
В туманный, тихий день хожу
Я часто в лес и там сижу —
На небо белое гляжу
Да на верхушки темных сосен.
Люблю, кусая кислый лист,
С улыбкой развалясь ленивой,
Мечтой заняться прихотливой
Да слушать дятлов тонкий свист.
Трава завяла вся... холодный,
Спокойный блеск разлит по ней...
И грусти тихой и свободной
Я предаюсь душою всей...
Чего не вспомню я? Какие
Меня мечты не посетят?
А сосны гнутся, как живые,
И так задумчиво шумят...
И, словно стадо птиц огромных,
Внезапно ветер налетит
И в сучьях спутанных и темных
Нетерпеливо прошумит.

Иван Тургенев

Эта скромная хрупкая женщина с отзывчивым сердцем и натруженными крестьянскими руками всегда оказывалась в самых горячих точках земного шара, чтобы помочь людям, помолиться за их благополучие и сказать простые добрые слова, которые могут поддержать их в трудную минуту. О ней написана не одна книга, снят не один фильм. Она называла себя карандашом в руках Бога, пишущего миру письмо любви.

Ее удостоили самыми высокими мировыми наградами – индийским орденом «Госпожа Лотоса», американской медалью Свободы, наградой папы римского Иоанна XXIII, а в 1979 году объявили лауреатом Нобелевской премии мира. Она прожила нелегкую жизнь, прошла через множество испытаний, но ее душа оставалась открытой для людей, которым она дарила свою любовь, заботу и помогала, чем могла. «Хотите сделать мир лучше — идите домой и любите свою семью!» Эти слова принадлежат матери Терезе, чье имя во многих странах стало нарицательным, превратившись в символ бескорыстной любви, добра и милосердия.

Перед ней распахивались двери дворцов и хижин, она разговаривала с сильными мира сего и бедняками, для всех находя мудрые слова утешения и поддержки. Ее принимали король Норвегии Харальд V, принц Чарльз, принцесса Диана, папы римские, политические лидеры Ясир Арафат, Фидель Кастро, Джордж Буш, считая это за честь. Каждый свой день мать Тереза начинала с простой молитвы: «Господь! Дай мне силы утешать, а не быть утешаемым; понимать, а не быть понятым; любить, а не быть любимым. Ибо когда отдаем, получаем мы. И, прощая, обретаем себе прощение…»



Она родилась 26 августа 1910 года в столице Македонии городе Скопье, в албанской семье. Ее настоящее имя Агнесс Гонджа Бояджиу. Она была младшей из троих детей Николы Бояджиу, богатого строительного подрядчика и торговца. Агнесс значит «рожденная под звездой Агнца», чистая и невинная. И действительно, эта немного странная девочка отличалась от своих сверстниц. Она с детства знала, что ей предназначен особый путь, наполненный служением.

То Агнесс хотела быть писательницей, то учительницей, то миссионером где-нибудь в Африке, то мечтала уйти в монастырь. Ее стихи печатали в местной газете. Раз в неделю мать Агнесс вместе с ней и другими детьми ходила навещать больных. «Мама учила нас молиться и помогать людям, которым трудно. Даже после смерти отца мы старались быть счастливой семьей. Мы учились ценить молитву и труд, – вспоминала мать Тереза. – Многие бедняки в Скопье и его окрестностях знали наш дом. Никто никогда не уходил от нас с пустыми руками. Каждый день кто-то с нами обедал, это были бедняки, люди, у которых не было ничего».

Уже в четырнадцать лет она заявила матери, что хочет посвятить свою жизнь служению Богу и попросила разрешения постричься в монахини. Мать, недавно потерявшая мужа, была категорически против такого решения дочери, но та проявила настойчивость и упорство в своих стремлениях. Ни о чем другом она не мечтала с таким жаром, как о жизни в монастыре.

Когда ей исполнилось восемнадцать, Агнесс навсегда покинула родную Македонию и поселилась в столице Ирландии Дублине, где стала послушницей в монашеском ордене «Ирландские сестры Лорето», а через несколько лет приняла постриг с именем Терезы в честь канонизированной монахини Терезы из Лизье, которая была известна своим милосердием и добротой.

Ей предстояло долгое плавание через Индийский океан – орден направил молодую монахиню в Калькутту, с которой и была связана вся дальнейшая жизнь матери Терезы, прозванной Калькуттской.

Картины роскоши и ужасающей нищеты разворачивались у нее перед глазами – такова была Калькутта в то время. Когда она, после чистого Дублина, увидела горы мусора, разлагающегося под палящими лучами солнца, вдохнула терпкий воздух, пахнущий сандалом и коровьим навозом, у нее поначалу опустились руки.

Сестра Тереза ощутила, что оказалась в экзотической стране, где было много бездомных, умиравших на улицах от неизлечимых болезней. Струны ее души были задеты, сердце болело за всех нищих и бесправных. Но она не позволила унынию взять над ней верх.

Два десятка лет прошли в благодарственных молитвах Господу и неустанном труде: сестра Тереза преподавала в женской школе Святой Марии, давая образование детям из самых бедных семей, пела в церковном хоре. Видя, как люди страдают от голода, грязи и болезней, она постепенно осознавала свое предназначение: помогать обездоленным чем только возможно, творить дела милосердия и сострадания.



Однажды она стала свидетельницей жуткой сцены: молодой индус привез прокаженную женщину и оставил ее умирать у ворот больницы. Люди бежали от прокаженных, как от огня, и в больницу женщину не приняли. Лишь сестра Тереза помогла ей в ее последние минуты. Ничего не страшась, она подошла к женщине, помыла ее тело, сплошь покрытое струпьями, говоря с ней ласково и нежно.

Несчастная умерла с улыбкой на устах. И тогда сестра Тереза поняла, что это был знак для нее, что любовь Христова и любовь к Христу сильнее, чем ее слабость. Приняв монашеский обет, она получила право называться матерью, а через два года католическая церковь разрешила ей покинуть монастырь и стать вольной монахиней.

С пятью рупиями в кармане мать Тереза исчезла в трущобах Калькутты. Как отмечают историки, она сделала это по призыву Христа – следовать за Ним в трущобы, чтобы служить Ему через беднейших. И к этому призыву сестра Тереза прислушалась без колебаний. По ее словам, величайший грех человека – это не ненависть, а равнодушие к своим беспомощным братьям.

Позже она вспоминала: «В монастыре я жила, не ведая трудностей. Никогда и ни в чем я не испытывала нужды. И вот все изменилось. Я спала, где приходилось, на полу, в трущобах, где по углам скреблись мыши; я ела то, что ели мои подопечные, и только тогда, когда было, что поесть. Но я выбрала эту жизнь, чтобы в буквальном смысле претворить в жизнь Евангелие, особенно эти слова Иисуса: «Алкал Я, и вы дали Мне есть; жаждал, и вы напоили Меня; был странником, и вы приняли Меня; был наг, и вы одели Меня; в темнице был, и вы пришли ко Мне».

В самых убогих людях Калькутты я любила Иисуса, а когда любишь, то не испытываешь страданий или трудностей. Тем более что с самого начала у меня не было времени, чтобы скучать. Моим призванием было служение самым убогим. Я жила, всецело полагаясь на волю Божию, и Господь вел меня. Я каждую минуту ощущала Его присутствие, видела Его непосредственное вмешательство в мою жизнь».

На окраине Калькутты мать Тереза нашла заброшенный дом, куда приводила больных и бездомных, подобранных ею на улице, ухаживала за ними, пыталась им помочь, промывала раны. Ее пути лежали по городу, где ее уже ждали люди, нуждающиеся в помощи и внимании. Слух о необыкновенной монахине дошел до городских властей. Помощь, оказываемая матерью Терезой, пришлась как нельзя кстати.


Через несколько лет у подвижницы появились помощницы, а в 1950 году был создан Орден Милосердия, основанный матерью Терезой. То, что начиналось с двенадцати сестер милосердия, сейчас насчитывает триста тысяч сотрудников, которые трудятся в восьмидесяти странах мира, управляя там детскими домами, клиниками для лечения СПИДа, лепрозориями.



На церемонии вручения Нобелевской премии мать Тереза сказала: «Я выбрала бедность бедных. Но я благодарна за возможность получить Нобелевскую премию во имя голодных, раздетых, бездомных, калек, слепых, прокаженных, всех тех людей, которые чувствуют себя нежеланными, нелюбимыми, забытыми. Людей, которые в обществе стали бременем и отвержены всеми».

Как же она была не привязана к земным благам и мирской славе! Например, получив Нобелевскую премию, она попросту забыла ее в одной из комнат королевского дворца. К счастью, награда была найдена и возвращена ее обладательнице. В поисках дешевых авиаперелетов, так как много путешествовала по делам милосердия, она, знаменитая на весь мир, предлагала свои услуги в качестве стюардессы – ей не привыкать было заботиться о людях.

У одного журналиста, наблюдавшего ежедневную помощь матери Терезы и сестер ее ордена Милосердия прокаженным, больным и умирающим, вырвалось: «Я бы не сделал этого и за миллион долларов». «За миллион и я бы не сделала, – ответила мать Тереза, – только бесплатно! Из любви ко Христу!»

Многолетняя подвижническая деятельность закончилась лишь со смертью матери Терезы. В начале 1997 года она ушла в отставку с поста настоятельницы Ордена Милосердия, а в сентябре того же года покинула эту жизнь, мирно и спокойно. Через пять лет после кончины мать Тереза была причислена к лику блаженных Католической Церковью. Своими каждодневными подвигами она сумела завоевать сердца людей во всем мире.


Елена Ерофеева-Литвинская

(Сколько лет прошло, а что там меняется? Разве только к худшему...)



9 мая 1965.

...Разговор с африканцем из Кении:

Он. Вы так чудесно говорите по-англ.
Я. О нет! Я только читаю по-англ.
Он. ( смотрит на меня с недоумением) Читаете англ.книги?!
Я. Да и очень люблю их.
Он. Любите англ.книги?! А мы их ненавидим, англичан.
Я. Шекспир, Теккерей, Диккенс, Сэм Джонсон.
Он. Мы всё равно ненавидим их всех. Мы ненавидим колониализм...
Я. Позвольте, а Байрон, Шоу, Уильям Морис...
Он поморщился словно от кислого. И таких - миллионы. И все как один.
Упрощенчество страшное. Подлинно культурные люди окажутся вскоре в такой изоляции, что Герцен и Тютчев - и все, что они несут с собой, будет задушено массовой полукультурой. Новые 60-е годы, но еще круче, еще осатанелее. Две - три готовых мыслишки, и хватит на всю жизнь..."


17.09.68.

...Я оравнодушел, хотя больно к концу жизни видеть, что все мечты Белинских, Герценов, Чернышевских, Некрасовых, бесчисленных народовольцев, социал-демократов и т.д. и т.п. обмануты - и тот социальный рай, ради которого они готовы были умереть - оказался разгулом бесправия и полицейщины...

...Интересно, что у большинства служащих, выполняющих все предписания партии и голосующих ЗА, есть ясное понимание, что они служат неправде - но - привыкли притворяться, мошенничать с совестью. Двурушники...

...Очевидно каждому солдату во время войны выдавалась, кроме ружья и шинели, книга Сталина " Основы ленинизма". У нас в Переделкине в моей усадьбе стояли солдаты. Потом они ушли на фронт и каждый из них кинул эту книгу в углу моей комнаты. Было экземпляров 60. Я предложил конторе городка писателей взять у меня эти книги. Там обещали, но надули. Тогда я ночью, сознавая, что совершаю политическое преступление, засыпал этими бездарными книгами небольшой ров в лесочке и засыпал их глиной. Там они мирно гниют 24 года,- эти священные творения нашего Мао.,,

...Ужасно угнетает меня статейка " Ленин и Некрасов". Все это мои старые мысли, с коими я сейчас не согласен.
Теперь последние сорок лет окончательно убедили меня, что революционные идеи - были пагубны...



1968.

Пришла Софа Краснова. Заявила, что мои "Обзоры", предназначенные для 6 Тома, тоже изъяты. У меня сделался сердечный припадок. Убежал в лес. Руки, ноги дрожат. Чувствую себя стариком, которого топчут ногами.
Очень жаль бедную русскую литературу, которой разрешают только восхвалять начальство - и больше ничего...

...Я не герой, а всего лишь литератор, и разрешил наносить книге любые увечья, ибо книга всё же - плод многолетних усилий, огромного, хотя и безуспешного труда. Мне предсказывали, что сделав уступку цензурному террору, я почувствую большие мучения, но нет; я ничего не чувствую кроме тоски - обмозолился...

...Очень знакомая российская картина: задушенный, убитый талант. Полежаев, Николай Полевой, Рылеев, Мих. Михайлов, Есенин, Мандельштам, Стенич, Бабель, Мирский, Цветаева, Митя Бронштейн, Квитко, Бруно Ясенский, Ник. Бестужев - все раздавлены одним сапогом...



24 марта 1969 г.

...Здесь ( в больнице ) мне особенно ясно стало, что начальство при помощи радио, телевидения и газет распространяет среди миллионов разухабистые гнусные песни - дабы население не знало ни Ахматовой, ни Блока, ни Мандельштама. В разговоре цитируют самые вульгарные фразы, и никто не знает Пушкина, Баратынского, Жуковского, Фета - никто.

В этом океане пошлости купается вся полуинтеллигентная Русь... это результат спецобработки при помощи газет, радио, журналов " Неделя" и "Огонек", которые не только навязывают своим потребителям дурное искусство, но скрывают от них хорошее. Оно окружило тайной имена Сологуба, Мережковского, Белого, Гумилева, Гиппиус, принуждая любить худшие стихи Маяковского. Во главе ТV и радио стоят цербера...

Словом, вокруг я вижу обокраденные души...

И можно наперед знать, что они скажут по любому поводу. Не люди, а мебель - гарнитур кресел, стульев и т.д.
Когда-то Щедрин и Козьма Прутков смеялись над проектом о введении в России единомыслия - теперь этот проект осуществлен; у всех одинаковый казенный метод мышления, яркие индивидуальности - стали величайшей редкостью...



25 июля 1969г.

...Весь поглощен полетом американцев на Луну. Наши интернационалисты, так много говорившие о мировом масштабе космических полетов, полны зависти и ненависти к великим амер. героям - и внушили те же чувства народу. В то время когда у меня " грудь от нежности болит " - нежности к этим людям, домработница Лиды Маруся сказала: " Эх, подохли бы они по дороге". Школьникам внушают, что американцы послали на Луну людей из-за черствости и бесчеловечия; мы, мол, посылаем аппараты, механизмы, а подлые американцы - живых людей! Благодаря способности русского народа забывать свое вчерашнее прошлое, нынешняя пропаганда может свободно брехать, будто " только при бездушном капитализме могут посылать живых людей на Луну".

Завравшиеся шулера!
Словом, бедные сектанты даже не желают чувствовать себя частью человечества...



Источник: https://www.facebook.com/ph...

Известный американский врач Лоуренс Ле Шан в книге «Рак – поворотный момент в жизни» делает удивительные выводы о причинах этого заболевания и его лечении.

Онкология – болезнь не смертельная!

В своей ещё не переведённой у нас книге ЛеШан высказывает мысль, которая может показаться на первый взгляд парадоксальной и даже в некотором роде насмешкой, хотя она – итог его тридцатилетней врачебной практики: онкология – болезнь не смертельная. Более того, это заболевание есть судьбоносный момент в жизни человека, в том смысле, что у него появляется возможность осуществить то, о чём он всегда только мечтал. Вслед за этим наступает выздоровление.

Ле Шан уверен, что рак напрямую связан с тем внутренним состоянием, в котором пребывает человек. И если человек по каким-то причинам перестаёт видеть в своей жизни смысл, то реакцией его организма на это отрицание жизни может стать рак.

Особенно часто, заметил Ле Шан, рак бывает у тех людей, которые сначала вели очень активный образ жизни, а затем под давлением обстоятельств «сложили крылья». Именно эти факты убедили врача, что рак – это поворотный момент в жизни человека, когда нужно сделать выбор: умереть или измениться, чтобы пойти другим путём. Если же у людей возобновляется интерес к жизни, рак, как правило, перестаёт их беспокоить.

Точно такими же размышлениями делится в своих книгах Берни Сигель. В большинстве случаев, подчёркивает он, стоит лишь напомнить о возможной близости смерти, чтобы человек открыл в себе невероятные способности и буквально бросился их применять – просто потому, что «времени больше не будет».

Люди часто говорят: «Я ненавижу свою работу», «Я никогда не хотел быть инженером», «Профессия юриста не для меня, я всегда мечтал стать музыкантом», «Моя семейная жизнь убивает меня», «Когда-нибудь придёт и мой звёздный час». Когда они узнают, что неизлечимо больны, то многие говорят: «Не пройдёт и года, как я умру. Так лучше я займусь тем, что меня радует. Я исправлю свою семейную жизнь. Я наконец съезжу в Египет и прикоснусь к пирамидам, ведь я об этом мечтал всю жизнь. Я буду играть на скрипке. Я напишу свою книгу».

Спустя год они говорят: «Знаете, а я ведь не умер. Врач говорит, что моя опухоль исчезла. Странно, что же произошло?» На самом деле они догадываются, что произошло: они не умерли, потому что начали жить.

Следовательно, если вы чувствуете, что жизнь не приносит счастья, то немедленно измените её, хотя бы только для того, чтобы не заболеть.

Сигель считает, что такое поведение – это непременное условие долгой здоровой жизни. При этом он понимает, что кардинально изменить жизнь не всегда возможно. Например, у человека может не быть денег, чтобы из северного городка уехать жить к морю. Но Сигель предлагает каждому человеку найти собственный способ максимальной реализации самого себя, а для этого прежде всего нужно научиться любить мир. Можно остаться на прежней работе, но при этом научиться быть счастливым. Всё дело во внутренней установке.

Любовь важна сама по себе, любовь как образ жизни, безусловная любовь: любить значит отдавать, ничего не ожидая в ответ. И через некоторое время человек чувствует, что счастливее его нет. И когда мне говорят, замечает Берни Сигель: «Я любила, но мой любимый отказал мне во взаимности», – я смеюсь и отвечаю: «Я имею в виду другое. Вы считаете часы, отданные любимому, и ждёте, чтобы вам их вернули. Но это абсурд. Превращая отношения в тяжкую обязанность, мы накапливаем обиды, которые нас же и убивают».

Человек, у которого не всё получается в жизни, которого преследуют болезни, должен воспринимать превратности судьбы как указующий перст. И с этой точки зрения, может, следует говорить о «правильных ошибках», «счастливом разладе»? Неудачи способны обучать, так что человеку, приведшему вас в ярость, можно сказать: «Спасибо за то, что вы меня выгнали с работы… не согласились стать моей женой… отказали мне в должности… Моя жизнь изменила направление, и я нашёл её смысл и счастье».



Чем лучше мы понимаем себя, тем меньше судим мир. Берни замечает, что дети никого не судят и живут только чувствами. Если вы попросите ребёнка нарисовать то, о чём он мечтает или кем хочет стать, когда вырастет, он тотчас это сделает. Но если предложить то же самое взрослому, он скорее всего ответит: «Лучше отложить тест на неделю, чтобы я ещё раз хорошенько обдумал, чего я хочу от жизни». На своих семинарах Сигель часто задаёт вопрос слушателям: «Если я сейчас сделаю каждого из вас счастливым, что вы будете делать дальше?» Большинство взрослых не знают, что ответить. Мы не привыкли быть счастливыми, а ведь именно для этого мы и рождаемся. Счастливый человек всегда здоров.

У любого из нас есть своё предназначение и свои, кажущиеся несбыточными, мечты. Порой мы всю жизнь подавляем своё стремление к счастью. Изменяя жизнь, мы выздоравливаем.

Случай с больным Ле Шана, которого звали Роберт, отличная тому иллюстрация.

Он был хорошим специалистом, не жаловался на здоровье, но в 65 лет решил уйти на пенсию. Роберт был уверен, что свободное время он будет уделять внукам. Но его сын разошёлся с женой, и внуков увезли в другой город. Жизнь для Роберта потеряла смысл. Он ничем не занимался, бесцельно бродил по дому, чувствуя безразличие, усталость и апатию. Здоровье его резко ухудшилось, и вскоре он узнал неутешительный диагноз – рак.

Неизвестно, как повернулась бы жизнь Роберта, но он встретился с доктором Ле Шаном. С первых же бесед Роберт понял, что он утратил основной стимул в жизни. Сеансы психотерапии выявили ещё один почти забытый его интерес к политике. Ле Шан посоветовал Роберту вступить в организацию, занимающуюся социальными проблемами. Общение с новыми людьми, новые обязанности возвратили ему прежнюю активность, а с ней и свежие силы. Чтобы поддерживать себя в форме, Роберту пришлось заняться спортом. На беседы с врачом у него теперь просто не оставалось времени. Опухоль остановилась в росте, а затем исчезла.

Другой пример из практики Ле Шана.

Натали родилась и выросла в Бразилии и очень любила свою страну. Но после замужества решила переехать в Лондон. Её муж – поэт, чьи стихи никто не публиковал, и две дочери, мечтающие стать актрисами, имели бы в Лондоне больше возможностей для творческого роста и карьеры. Чтобы дать дочерям образование и позволить мужу всё время посвящать поэзии, Натали устроилась на работу не по специальности. Ей пришлось заниматься делом, которое она не любила. Каждое утро она с неохотой вставала и, преодолевая себя, отправлялась на работу. Вся её жизнь была занята заботами о семье, и она делала всё механически, забыв о себе.

В 49 лет у Натали был обнаружен рак груди с обширными метастазами. Прогнозы были печальные. Как к последней надежде, она обратилась к Ле Шану. После долгого разговора Ле Шан сказал: «Зачем вашему организму бороться за жизнь, если жизнь приносит вам тоску и серые будни, если вы давно забыли о себе? И если вы скоро умрёте, то ваши родные решат свои проблемы самостоятельно, без вас. Так что не лучше ли воспользоваться последним шансом, который предлагает вам жизнь: на какое-то время забыть о проблемах других и сосредоточиться на себе? Десять лет назад вы совершили ошибку, так исправьте её сейчас».

И Натали уехала в родную Бразилию. Она ходила босиком по пляжам, купалась в море. Она устроилась на работу и снова стала учить маленьких детей, которых очень любила. И если раньше лекарства и диета не помогали, то теперь они дали отличные результаты. Натали стала выздоравливать. К удивлению Натали, оказалось, что как только её мужу и дочерям пришлось самостоятельно решать свои проблемы, они успешно с ними справились.

У каждого человека, считает Ле Шан, есть на Земле своё дело. Когда он выполняет его, то его способности используются максимально, и человек получает огромное удовлетворение от жизни. Если же он находится не на своём месте, жизнь не приносит ему радости. В этом случае, даже если жизнь внешне благополучна, реакцией на неё может стать рак.

Рак – это последнее предупреждение.

Многочисленные примеры, которые приводил Ле Шан в своей книге, доказывают справедливость старой истины: никогда не поздно начинать всё сначала. Но в некоторых ситуациях заставить вспомнить об этом может только рак. Рак – это последнее предупреждение, которое побуждает человека вспомнить о своём предназначении, раскрепостить свои желания, и тогда организм сам находит силы для борьбы, мобилизует все свои защитные механизмы. Радость и свобода в собственной реализации – самое сильное лекарство.



У каждого из нас есть своя мелодия жизни, мотив, который звучит в нас с рождения. К. Юнг говорил, что будущее бессознательно готовится задолго до того, как оно наступает. Но порой мы сознательно заглушаем этот мотив, стесняясь его простоты или, напротив, необычности звучания, и подстраиваемся под всех, подавляя свои желания и возможности. Но любой инструмент ломается, если долго выжимать из него не свойственные ему звуки.

Когда обнаружена злокачественная опухоль, больному становится не важно, чем вызвано его заболевание: неправильным образом жизни или тем, что он долгие годы забывал себя ради семьи или общества. Единственно значимым в этот момент становится возможность выжить.

Но рак, по мнению Ле Шана, ставит условие: жить дальше можно только счастливо.

Ещё один пример из его практики.

У Марии была хорошая работа, много друзей, и все окружающие считали, что она добилась в жизни многого. И вдруг у неё обнаружили рак. В первой же беседе с Ле Шаном Мария выяснила, что всю жизнь её угнетали два обстоятельства: то, что она никогда не была замужем и не имела детей, которых очень любила, и реакция коллег на этот факт. Она знала, что они считают её старой девой, и очень переживала по этому поводу.

Ле Шан попросил Марию вспомнить самое счастливое время её жизни. Это были годы юности, когда она работала преподавателем в школе для детей инвалидов. Тогда Ле Шан предложил Марии поступить в педагогический колледж. В сорок с лишним лет стать студенткой, да ещё с таким серьёзным заболеванием? Ле Шан настаивал, и Мария согласилась. Учёба давалась ей легко, а время, которое она проводила среди молодёжи, доставляло ей радость. Экстерном она закончила обучение и начала преподавать, а ещё через год открыла свою школу для детей инвалидов. Мария была счастлива, и помощь врача ей стала не нужна: она забыла, что у неё когда-то был рак.

Очень часто люди, заболевшие раком, не знают, в чём заключается их предназначение и что может принести им счастье. В таких случаях Ле Шан предлагает вспомнить русскую сказку о золотой рыбке, которая готова исполнить любое желание. Но надо спешить – сейчас она вильнёт хвостом и больше не появится никогда. Подумайте, о чём бы больше всего вам хотелось попросить её?

Можно представить себе, что мы только что родились и вся жизнь впереди. Чем бы мы хотели заниматься? Где и как жить? Попытайтесь вспомнить самый счастливый миг своей жизни. Кто-то, оглядываясь назад, скажет, что он никогда не был счастлив. Но ведь были же минуты, часы, месяцы, когда вы испытывали искреннюю радость. Вспомните, что именно принесло вам эту радость, и постарайтесь воссоздать подобное в своей жизни. Так Ле Шану удалось вернуть к жизни многих безнадёжных с точки зрения медицины раковых больных. Случалось, что опухоль не уменьшалась в размерах, но зато останавливалась в росте и больше в течение долгих лет жизни не беспокоила больного.

Кстати, Сигель поначалу не был счастлив и удовлетворён своей карьерой хирурга. Он любил рисовать и однажды нарисовал свой автопортрет, изобразив себя в колпаке, маске и длинном халате. И тогда он понял, что интуитивно спрятался от людей и от жизни, которая его не удовлетворяла. И ещё он постоянно замыкался в себе, так как думал о людях, которых был не в силах спасти, применяя только нож и скальпель.

Но как то, попав случайно на сеанс по психотерапии, он встретил своего пациента, больного раком. В ответ на удивление Сигеля, что тот занимается таким видом лечения, пациент ответил: «Свободное от посещений вашей клиники время мне посоветовали проводить на таких сеансах. И знаете – помогает!» Сигеля осенило: «Так вот что необходимо людям!»

Он стал организовывать группы людей, чтобы помочь им создавать положительный настрой в эмоциях и пробудить защитные силы организма для борьбы с раком. Шесть часов в неделю он ведёт три группы раковых больных – по два часа занятий с каждой, и так десять лет. И видит, что, как только его слушатели приводили в порядок свою жизнь в соответствии со своими мечтами, они выздоравливали, а те, кто, казалось, был обречён, продолжали жить и чувствовали себя всё лучше.

Среди этих людей были и те, кого Сигель оперировал сам по поводу рака. Вот уже десять лет они живут без малейших признаков этого заболевания – просто потому, что они ценят каждый свой день и радуются жизни. Каждый из этих пациентов в своё время сказал себе: «Предположим, что через полгода я умру. Что ж, значит, прямо сейчас я должен начать жить».

И когда однажды Сигель звонит им по телефону, они говорят: «Да, я жив. Я просто начал жить и потому не умер».

Материал изначально опубликован на сайте www.all-4-woman.ru/zdorove/...

Заканчивается учебный год, и все известные мне родители считают дни до начала каникул. Вот уже скоро вожделенная свобода! И хотя у многих давно спланирован отпуск и летние поездки, есть еще те, кто до конца не определился. А поскольку курс валют существенно снизился, можно и о загранице помечтать…

Прошлым летом мы впервые в жизни совершили поездку за границу всей семьей, с четырьмя детьми. Не пляжный отдых, без своей машины и без возможности взять ее там напрокат, полноценная двухнедельная поездка с посещением различных достопримечательностей (в двух странах). Инициатором, организатором и мозгом всего предприятия была я, и естественно, во время и после поездки я отмечала все плюсы и минусы, на будущее. И мысленно составляла список полезных лайфхаков. Возможно, тем, кто хочет выехать с детьми, но боится не справиться с самостоятельным планированием, мои наблюдения пригодятся.

Итак, наше путешествие было задумано как ознакомление детей с другой страной, целью было как посещение культурных объектов, так и природных. А если честно, мне очень хотелось увидеть своими глазами Бастай в Чешско-Саксонской Швейцарии. Обязательным пунктом посещения была также Прага, нельзя же не показать детям такую сказку. Под эти два объекта и была заточена вся поездка. Маршрут был такой: Берлин — Дрезден — Теплице — Прага — Берлин. Сразу скажу относительно финансовой части: субъективно это было для нас очень недешево, объективно — в два раза дешевле, чем самый дешевый тур (это если считать Чехию, Германия обошлась бы еще дороже). Наша поездка длилась две недели, и мы увидели гораздо больше обычной экскурсионной программы.

Если всяческая организация это не для вас и у вас много денег, можете смело заканчивать читать прямо сейчас. Потому что от меня поездка потребовала много умственных сил и организационных действий, как для того чтобы максимально сэкономить, так и для того чтобы сделать ее при этом интересной и все же комфортной. Правда, все действия были произведены, не выходя из дома, с помощью Интернета. Поиск информации, билетов, жилья, составление программы — все здесь, в компьютере. Я делала это постепенно, примерно в течение полугода, но сейчас понимаю, что то же самое можно повторить и за месяц до поездки. Наверное, даже и еще быстрее, если только с билетами повезет. Особенно, если вас не восемь человек, а три-четыре, например.

Итак, первое — транспорт.

В нашем случае пунктом прилета-отлета был выбран Берлин, куда можно добраться за небольшие деньги и без пересадок. Из Берлина была возможность на поезде достаточно быстро доехать до нужных нам точек. А дальше моей задачей было найти ж/д-билеты из пункта А в пункт Б и В, наиболее удобные и наиболее дешевые. Их лучше покупать на «родном» сайте, а не через фирмы-посредники.

Например, Deutsche Bahn вполне удобен, главное, иметь банковскую карту, с которой можно оплачивать все через Сеть. Правда, тут есть хитрости — прежде чем покупать билеты, стоит изучить различные виды транспорта в странах посещения. Это позволит сильно сэкономить и сделать поездку проще и приятнее. В Интернете можно найти любую информацию, от расписания прогулочных пароходиков до цены на билеты в любой сезон и стоимости билетов льготных категорий. Причем на русском языке.

Лайфхак первый — передвигаться лучше на «сидячих» поездах. Расстояния небольшие, поезда комфортные, а стоимость билетов на порядок дешевле. Более того — прямой переезд на таком поезде может оказаться дешевле, чем с пересадками с электрички на электричку. А порой еще дешевле и удобнее оказывается автобус, главное — найти нужную информацию. Например, когда нам надо было переехать из Германии в Чехию, местный пригородный автобус оказался гораздо удобнее, быстрее и дешевле передвижения на электричках.

Лайфхак второй — заранее изучите, как нумеруются вагоны в поездах. Наш первый опыт был жестким — не найдя свой вагон, мы сели в последний и треть поездки пробирались на свои места. Потому что в проходах всех вагонов стояли такие же страдальцы-иностранцы, пробирающиеся в свои купе. И все это с чемоданами, рюкзаками и детьми. Ну и еще — обязательно бронируйте места, хоть это и дополнительные деньги. Иначе будете искать свободные, а для семьи с детьми и багажом это очень неудобно.

Лайфхак третий — в Европе практически везде существуют семейные и групповые дневные билеты, это значительно дешевле, чем оплачивать проезд на каждого члена семьи. В пределах одной страны, но в разных городах (и регионах) они могут отличаться. Например, в одном городе это билет на двоих взрослых и всех детей до 14 лет, а в другом — только на троих детей. Плюс существуют групповые билеты в пределах области, порой даже распространяющиеся на несколько видов транспорта и на соседние страны.

Например, в районе Чешско-Саксонской Швейцарии есть дневной билет Лабе-Эльба, дающий возможность передвигаться внутри большой зоны группой до пяти человек на всех видах транспорта. Кстати, подобные семейные билеты есть в музеях, зоопарках и прочих местах. И все это можно узнать заранее, дома, всего лишь набрав нужный запрос в поиске.

Второе — жилье и все, с ним связанное. Мы, например, остро почувствовали минусы расположения снятого нами жилья в транзитных точках. Это были отличные апартаменты, в симпатичных местах, однако слишком далеко от вокзала.


Лайфхак первый — если какие-то пункты вы проезжаете транзитом, останавливаясь в них не больше, чем на два-три дня, жилье нужно искать как можно ближе к вокзалу. Потому что доехать до нужного экскурсионного объекта без вещей легко из любой точки города (особенно москвичу, привыкшему к огромным расстояниям), а тащиться со всеми вещами и детьми с вокзала и на вокзал в режиме сегодня-завтра-послезавтра, намного неприятнее и труднее.

Лайфхак второй — бронируя апартаменты, обязательно узнавайте подробности и не покупайтесь на вид из окна, особенно в транзитных точках. Ночевать вам там ночь-две, большую часть дня быть вне дома, значит, главное — наличие всех нужных вам удобств. Мы вот не потрудились осведомиться о наличии стиральной машины (были уверены, что она есть всегда) и жестоко об этом пожалели. Восемь человек в жару с двумя переездами за пять дней, с ограниченным количеством вещей — и без стиральной машины! Можете себе представить…

Лайфхак третий — с хозяевами о передаче ключей договариваться надо как можно точнее, чтобы не сидеть под дверью. Из нашего опыта я уяснила, что снимать апартаменты у хозяев гораздо удобнее и выгоднее, чем жить в отелях. Хотя бы из-за стиральной машины и кухни. Ну и экономия существенная, особенно когда вас много.

Третье – питание.

Лайфхак первый — уточните, какие рядом со снимаемым жильем есть магазины и кафе. Большой супермаркет поблизости очень выручает и сильно экономит средства. Если у вас есть разработанная программа и вы знаете, какие города намереваетесь посетить, можно заранее дома поискать отзывы и рекомендации путешественников о местах, в которых стоит завтракать, обедать или ужинать.

Лайфхак второй — только не смейтесь — если вы едете с детьми, или у вас самих есть какие-то специальные пищевые предпочтения или диета, и вам не все равно, что есть, возьмите с собой небольшой запас. Нам, например, очень пригодилась овсянка — всегда под рукой есть хороший полезный завтрак. А еще какао и чай.

Четвертое – экскурсионная программа. Вот тут надо быть готовым ко всему. Я распределила наши большие выходы (выезды) сразу на всю поездку. Но, конечно, случились непредвиденные обстоятельства, и удалось все не так, как планировалось.

Лайфхак первый — четкий выбор объектов, которые вы хотите посмотреть придаст прочный скелет вашей поездке. Обязательно заранее нужно узнать, что в какие дни и часы работает, можно ли попасть туда без экскурсии. Конечно, все равно случаются непредвиденные обстоятельства. Например, мы остались на пару дней в Берлине ради того, чтобы увидеть панду в зоопарке, а оказалось, что пару месяцев назад она умерла. Так хорошо рассчитали силы и время, чтобы посетить все красоты Чешской Швейцарии — а встретила она нас грозой и ливнем.



Лайфхак второй — выбирать маршруты, исходя из физических возможностей самого слабого участника поездки. И продумывать возможности отдыха в процессе экскурсии и осмотра достопримечательностей. Всегда случаются сюрпризы — мы, например, нежданно-негаданно попали в волшебный музей вертепов, хотя и не планировали его. И это было очень кстати не только для самого слабого участника.

Лайфхак третий — всегда можно разделиться! Это особенно актуально для тех, у кого дети с большой разницей в возрасте или с разными интересами. Например, разработать маршрут, часть которого проходят все вместе, а потом кто-то из взрослых с малышами едет отдыхать, а остальные продолжают путешествие. Правда, может получиться так, что кому-то будет завидно. Мы, например, разделились в Дрездене — я пошла со старшими в Дрезденскую картинную галерею по их настоянию, а папа с младшими на детскую железную дорогу и в зоопарк. В итоге было завидно мне — они гладили лемуров!

И пятое — ваши силы. Не переоценивайте себя, оставляйте время для отдыха между экскурсиями. Я, со своей неуемной жаждой увидеть как можно больше, слегка замучила своих спутников. И даже день «отдыха» умудрилась превратить в подъем на местную гору. Все-таки надо помнить, что любая семейная поездка должна быть в первую очередь отдыхом, а увидеть все невозможно. И главное в такой поездке — мир и радость, а не нытье и ругань от усталости. Как говорил сам-знаете-кто, «лучше меньше, да лучше».

Елизавета Правикова

Кимберлинн Бойс, автор популярного блога для экспатов, рассказывает о том, как обычно выглядит жизнь в эмиграции. Жизнь за рубежом — это, конечно, награда. И, даже если она была недолгой, этот опыт может полностью изменить вас. В лучшую сторону.

Вот 10 вещей, которые неизбежно меняются, если вы переехали жить за границу. Даже если на месяц-другой.

1. Вы постоянно учите новый язык. И забываете старый.

Я не эксперт по части того, как устроены человеческие мозги, но что-то мне подсказывает, что если вы перестанете говорить на родном языке, то рано или поздно его забудете. Сначала вы начнете все чаще и все лучше понимать, о чем вам говорят на улицах новые соотечественники. Затем будете радоваться тому, как быстро выучили чужой язык. Пройдет еще пара месяцев, и вы уже начнете на нем думать! Отсюда — прямая дорога к забвению в отношении русского.

Забыть не забудете, при попадании обратно в русскоговорящую среду вы снова будете отлично изъясняться на родном, но без постоянной поддержки среды вы станете очень глупо ошибаться, будете говорить дикие вещи вроде «надем брюки» или «взять автобус» (не штурмом, а сесть на него, в смысле) и постоянно запинаться:

— Ему сделали… как это по-русски? Радио? Нет, не радио…

—Телевидение?

— Сам ты телевидение! А! Рентген!

2. Чемодан станет не просто удобной сумкой
для вещей.

Я думала, что, после того как перееду, мои чемоданы с вещами, собранными для переезда, будут пылиться на дальней полке. Я даже думала: «Что я буду делать со всеми эти чемоданами, когда устроюсь?» Но я продолжаю их использовать даже спустя годы жизни в эмиграции.

Дело в том, что эмиграция будто освободила меня. Я стала больше и чаще путешествовать. И получать от этого удовольствие. Я думаю, с большинством из тех из вас, кто решится сменить место жительства, произойдет то же самое: однажды выбравшись из клетки, хочется продолжать это делать снова и снова. И, да, я не уверена, что проживу остаток дней в Бразилии, где живу сегодня.

3. Это не поездка. Это твоя жизнь!

Вы можете прожить за рубежом пять лет, потом приехать домой навестить родных, и ваши друзья, встретившись с вами в пабе, будут спрашивать: «Ну как твоя поездка?» Иногда мне хочется кричать: «Я не в поездке! Я там живу!» Но только они все равно не поймут.

Поэтому я всегда отвечаю на этот вопрос по этому вежливому шаблону: «Так много всего произошло за эти три года… Мы можем как-нибудь пообедать вместе, и я тебе расскажу свои самые яркие впечатления!»

4. Вы будете всегда держать в голове обменный курс.

Вы можете прожить в другой стране и десять лет, но все равно будете держать в голове обменный курс валют. Вы будете заходить в магазины дома и на новой родине и постоянно сравнивать цены. Теперь эта привычка — та часть вас, от которой вы никогда не избавитесь, как бы ни хотели.

5. Грань между «нормальным» и «странным» отныне и навсегда будет немного размытой.

Несмотря на то что многие считают, будто мир сегодня — это один глобальный Макдоналдс, это не так. И у каждой культуры, даже у соседних, могут быть свои понятия о том, что приемлемо, а что — нет.

Где-то нормально, когда молодые люди целуются на улице, где-то — нет. Где-то к курению марихуаны обыватели относятся спокойно, где-то — нет.

Я уехала из Америки в 23 года. Тогда я считала неправильным, когда кто-то на улице ковырялся в носу. При этом сама я всегда пользовалась зубочисткой после обеда. А теперь представьте, что там, где я сегодня, все ровно наоборот. Я могу спокойно почистить здесь нос в общественном месте. Но так и не привыкла к тому, что публичное использование палочек для чистки зубов — это ненормально.

Но вот что действительно отлично — так это то, что понимание этой разницы делает вас гораздо более свободным и терпимым человеком.

6. Время в разных странах измеряется по-разному.

В Америке вы никого не можете пригласить в кафе прямо сегодня. Там люди живут по календарю. И дико бесятся каждый раз, когда им приходится ждать кого-то дольше пяти минут.

Теперь представьте, что там, где я сейчас, опоздать даже на 30 минут — это нормально. И меня это поначалу совсем не радовало: попал будто в клей, все происходит в замедленном темпе, ничего не успеваешь…

Но потом ты привыкаешь и адаптируешься. Хотя продолжаешь поражаться тому, насколько одни люди зациклены на времени, а другие вообще о нем не думают.

7. Слово «рутина» исчезнет из вашего лексикона.

Вне зависимости от того, сложится ваша жизнь на новом месте так, как вы планировали, или нет, вам там никогда не будет скучно и «обыденно». Чудо будет происходить каждый день.

Однажды я посвятил целый день оплате всего двух коммунальных счетов. Теперь я не уверен в том, что завтра у меня будет электричество и вода. Это настолько непредсказуемо… У меня просто всегда есть запасной план — на случай, если рабочий день пойдет прахом из-за безответственности местных электриков.

В общем, неожиданные вещи за границей с вами в любом случае будут происходить в десятки раз чаще, чем дома.

8. Вы потеряете все, но это не будет иметь большого значения.

А вот и главный аргумент против эмиграции, который часто упоминают в агитках: вы там никому не нужны. Это — чистая правда. Но я вам маленький секрет открою: вы вообще нигде никому не нужны. Вы нужны только самому себе.

На самом деле люди часто боятся переезжать куда-либо, потому что «они там будут никто» или потому что они боятся потерять привычную работу и привычный круг общения.

Я скажу больше. При переезде вы потеряете вообще все (кроме макбука и одежды), что имели. Привычные маршруты для прогулок. Семейные посиделки. Любимые магазины. Любимые продукты (если это не кока-кола). А еще запахи, цвета, погоду и вкусы.

С другой стороны, вас это не будет беспокоить. Вы получите возможность хотя бы на некоторое время (часто — пару лет) не думать о своем социальном статусе или о том, к чему привыкли дома. Новый мир поглотит вас полностью. И вы поймете, что материальный успех — это еще не все.

До того, как вы не поедете жить в другую страну, вам и в голову не придет, что все, что вам захочется забрать с собой, умещается в парочку чемоданов. Вы даже не вспомните о половине вещей, которые, как думалось, были очень важны.

9. Теперь будет казаться: «Возможно все».

Теперь вы точно знаете: собраться и свалить откуда угодно и куда угодно можно за один день.

Начать жизнь с чистого листа? Эта мысль меня теперь не только вдохновляет, но и утешает. Я знаю, что всегда можно начать заново. Что угодно.

10. Все станет по-другому.

Первое время вы будете часто чувствовать себя униженным… Придется просить (часто незнакомых) людей о помощи в самых простых ситуациях. Каждый день все будет казаться настолько сложным и непривычным, что иногда будет даже страшно.

Но пройдет пара месяцев, и вы освоитесь. И ваше сердце будет переполнять чувство, что вы способны на что-то гораздо большее, чем думали.

«Если вы достаточно смелы, чтобы отбросить все прилично-уютное, а это может быть что угодно: дом, застарелые обиды, — и отправиться в путь за истиной, искать правду в себе или в окружающем вас мире, если вы искренне готовы считать подсказкой все, что произойдет в пути, если примете как учителя каждого, кто вам встретится, и — главное — если вы будете готовы принять и простить непростую правду о себе, вот тогда вам и откроется истина». Элизабет Гилберт.

Со светлым праздником Пасхи дорогие Друзья и Читатели! Пусть яркий свет этого Великого Праздника озарит сегодня весь мир, подарит надежду, радость и счастье людям. И пусть с этой благой вестью в ваш дом войдет добро, надежда и любовь! Христос воскрес!

Моя старшая дочка, Дженна, недавно рассказала: «Когда я была маленькой, больше всего боялась, что вы с мамой разведетесь. Когда мне было 12, я решила, что вы так часто ссоритесь, что вам лучше бы развестись». Затем Дженна улыбнулась и добавила: «Я рада, что вы, мои дорогие, все-таки все свои проблемы решили».

Многие годы мы с Керри, моей женой, испытывали трудности. Сейчас я уже и не вспомню, что именно помогло нам сблизиться вновь, уж точно не наши характеры, которые, мягко говоря, не очень подходили друг другу. Чем дольше длился наш брак, тем больше наши различия были заметны. Когда я стал «богатым и знаменитым», наш брак и вовсе стал трещать по швам – проблемы только усилились.

Нам настолько сложно стало уживаться вместе, что каждый мой книжный тур я воспринимал как отдушину и отдых друг от друга. Хотя почти всегда оказывалось, что за этот отдых приходилось «расплачиваться» шумным возвращением. Ссоры стали регулярными, а мирная жизнь уже казалась невообразимой роскошью. Мы расставили вокруг себя заградительные стены, чтобы защитить себя от негатива. Развод был близок. И сама тема уже неоднократно была нами обсуждена.

Я был на очередном книжном туре и меня посетила одна мысль. У нас состоялся очередной тяжелый разговор с Керри, переросший в ссору. Керри бросила трубку. Я был один, в расстроенных чувствах и очень злился. Я дошел до самой точки кипения. И именно тогда я обратился к Богу. Даже не так: я «наехал» на Бога! Не знаю, можно ли это вообще называть молитвой, можно ли крик называть молитвой? Но что бы то ни было – я это никогда не забуду.

Я стоял в душе очень дорогого отеля и кричал на Бога, потому что мой брак меня не устраивал, и я больше жить в нем не мог. Как бы ни сильна была моя ненависть к разводу, я этой боли в браке больше терпеть не мог. Я не мог понять одного. Почему все так сложно???!!! В глубине души я знал, что Керри – очень хороший человек. Да и я не плох. Почему же нам так трудно уживаться вместе? Зачем вообще я женился на ком-то, кто так сильно от меня отличается? И неужели ей так трудно поменяться?

Когда силы меня оставили, опустошенный и сломленный я сел на пол душевой комнаты и заплакал. В глубине моего отчаяния ко мне пришло озарения. Рик, ты не можешь ее изменить. Но ты можешь измениться сам. И в этот момент я начал молиться. Если я не могу изменить ее, измени меня, Боже. Моя молитва затянулась до поздней ночи. И я молился весь следующий день, пока летел домой. Молился, когда входил в дом, где меня встречала холодная жена, которая, казалось, едва меня узнала. В ту ночь, когда мы лежали в кровати, в сантиметрах друг от друга и одновременно в сотнях световых лет, ко мне пришло новое озарение. Я знал, что надо делать.
На следующее утро я повернулся лицом к Керри и спросил: «Что мне сделать, чтобы твой день был сегодня лучше?»

Керри взглянула на меня гневно: «Что?»

– Что мне сделать, чтобы твой день сегодня был лучше?
– Ты ничего не сможешь сделать, – сказала она. – Почему ты это спрашиваешь?
– Потому что я серьезно это говорю, – сказал я. — Я правда хочу знать, что мне сделать, чтобы твой день был лучше.

Она взглянула на меня с явным недоверием: «Хочешь что-то сделать? Сделай уборку на кухне». Мне кажется, она ждала очередной вспышки гнева. Я же кивнул и пошел убираться.

На следующий день я задал тот же самый вопрос. Глаза ее сузились и я услышал: «Уберись в гараже».

Я глубоко вздохнул. День мой уже был спланирован, а задание это, я был уверен, мне дали просто так, без какого-либо смысла. Мне очень хотелось в тот момент взорваться и наорать. Но я сказал: «Хорошо». Следующие два часа я провел в гараже. Керри не знала, что и подумать. Пришло следующее утро. Вопрос был тот же.

– Ничего не надо делать, – сказала моя жена. – Ничего. Перестань спрашивать меня об этом.
– Извини меня, конечно, – сказал я. – Но я дал себе обещание, которое не нарушу. Как мне сделать так, чтобы твой день был лучше.
– Зачем тебе это все?
– Потому что я люблю тебя, – сказал я. – и наш брак тоже.

На следующее утро я задал тот же вопрос. И на следующее. И на утро после него. Где-то на второй неделе произошло чудо. Когда я задал свой, уже ставший привычным, вопрос, Керри заплакала, а потом разрыдалась. Когда она немного успокоилась, то объяснила: «Хватит меня спрашивать об этом. Проблема не в тебе, проблема во мне. Со мной очень трудно жить. Я вообще не понимаю, почему ты от меня не уходишь».

Я нежно взял ее за подбородок и заставил ее посмотреть мне в глаза: «Потому что я тебя люблю. Что мне сделать, чтобы твой день был лучше».

– Да это мне надо тебя об этом спрашивать.
– Надо, – сказал я. – но не сейчас. Сейчас меняться нужно мне. Ты должна понять, как много ты для меня значишь.

Тут она положила свою голову мне на грудь: «Прости меня. Я была с тобой такой злой».

– Я тебя люблю, – сказал я.
– Я тебя тоже, – услышал я в ответ.
– Что мне сделать, чтобы твой день был лучше?

Она посмотрела на меня, с каким-то милым выражением на лице: «Может сегодня вместе куда-нибудь сходим?»

Я улыбнулся и сказал: «О, мне нравится эта идея».

Свой вопрос я продолжил задавать весь следующий месяц. Мы перестали ссориться. А потом Керри спросила меня: «А мне что делать? Как мне стать для тебя лучшей женой?»

И это разрушило последние стены между нами. Мы начали честно обсуждать, что нам нужно от жизни, как сделать жизнь друг друга легче и счастливее. Конечно, не все проблемы нам удалось решить. И не могу сказать, что после этого мы ни разу не поссорились. Но тон наших ссор изменился. Не только их частота снизилась, в них не было того накала, что раньше. Мы словно забрали кислород у этих ссор. Во время ссор мы перестали стараться сделать друг другу побольнее.



Керри и я прожили в браке уже больше тридцати лет. Я не только ее люблю, мне она очень нравится. Мне нравится проводить с ней время. Мне постоянно ее не хватает, когда ее нет рядом. Она очень мне нужна. Многие наши различия в какой-то момент превратились в наши сильные стороны, а какие-то и вовсе сошли на нет. Мы научились заботиться друг о друге, и, самое главное, мы обрели желание это делать.

Брак – штука нелегкая. Но и родителем быть сложно, и в форме себя держать, и книжки писать. И все, что важно в моей жизни, далось мне нелегко. Идти по жизни с кем-то рядом – это великий дар. Еще я понял, что в браке исцеляются наши самые непривлекательные части характера. А таковые есть у нас всех.

Со временем я понял, что наш опыт был иллюстрацией более широкого урока о браке. Вопрос, который каждый супруг должен задавать своей второй половине: «Что я могу сделать, чтобы твой день был лучше?» Это и есть любовь. Романы о любви, а я написал несколько таких, всегда о желании и о «жили они счастливо с тех пор». Но дело в том, что «жили они счастливо» не результат желания. Ну или результат не того желания, которым обычно наполнены любовные романы. Настоящая любовь – это не желание обладать человеком, а желание счастья для него. Иногда даже ценой собственного счастья. Настоящая любовь – это не попытка сделать из объекта любви точную копию себя самого. Это расширение собственных возможностей заботиться и терпеливо делать все, чтобы любимому человеку было хорошо. Все остальное – это лишь вариации эгоизма.

Не посмею утверждать, что мой случай с Керри подойдет для каждого. Я даже не посмею утверждать, что имеет смысл спасать все браки. Но я несказанно рад за себя, что моя семья все еще в действии, и у меня есть жена, мой лучший друг, с которой я просыпаюсь рядом каждое утро. И еще я благодарен за то, что время от времени, десятилетия спустя, один из нас поворачивается к другому и спрашивает: «Что я могу сделать, чтобы твой день был лучше?» И не важно, тебе задают этот вопрос или ты – ради этого стоит просыпаться.

Источник: http://www.matrony.ru/kak-y...

За неделю до Пасхи празднуется Вербное воскресенье, или Вход Господень в Иерусалим. Перед началом Страстной недели, посвященной воспоминанию о страданиях и смерти Христа, – светлый праздник, который и теперь, спустя почти две тысячи лет, остается ¬по-своему загадочным. Почему? Да потому, что событие это – торжественное вступление Христа в Иерусалим, восторженные толпы, встреча Его как царя восклицаниями «Осанна!» и, главное, тот факт, что Христос Сам захотел, Сам вызвал это торжество, – на первый взгляд противоречит всему, что мы знаем о Нем из Евангелия.

Ибо если чего избегал, от чего всегда уходил Христос на протяжении всего Своего земного служения, – это от внешнего успеха, от земной славы и власти. Апостол Павел определил земной облик Христа и образ Его служения словом «истощание», т.е. самоопустошение. «Христос, – говорит он, – истощил Себя, образ раба принял. В подобии человеческом был и смирил себя до смерти, смерти же крестной» (ср.: Флп. 2:7–8). Все христианское предание издревле применяло к Христу слова пророка Исаии о страдающем слуге Божием. Нет в Нем ни вида, ни величия; и мы видели Его, и не было в Нем вида, который привлекал бы нас к Нему. Он был презрен и умален пред людьми, муж скорбей и изведавший болезни, и мы отвращали от Него лице свое. Он был презираем, и мы ни во что ставили Его (Ис. 53:2–4).

Но вот посреди всего этого смирения и самоумаления – слава, торжество, внешние признаки власти и господства! И многие столетия перед сумраком страстных дней вспоминают христиане это торжество. Внезапно поднимаются в переполненных храмах тысячи рук с вербами и зажженными свечами, и снова гремит, как тогда: «Осанна!»

Но как часто, празднуя, мы забываем о смысле праздника! Как все в нашей жизни легко и незаметно превращается в обычай, в обряд, над смыслом которых не принято слишком задумываться! Что происходит, когда поднимаем мы вербы, приветствуя смиренного Учителя, въезжающего в Святой Город на осленке? Из евангельского чтения праздника известно, что тогда потрясеся весь град (Мф. 21:10). А во мне, в нас, совершающих этот обряд, происходит ли какое-нибудь потрясение? Или, исполнив его, мы с чистой совестью возвращаемся домой? И не потому ли от христианства отошли и отходят миллионы людей, что все оно стало древним и непонятным обрядом, про который сами верующие не знают, зачем нужно его блюсти. Поэтому постараемся вспомнить, вникнуть, вглядеться в то, что было тогда, дабы узнать, что совершается, что может совершиться сегодня.

Христос провозглашал приближение Царства Божия. Что есть Царство Божие? Победа над злом, торжество добра, света и любви, полнота знания и радости, мир в Духе Святом. Это Царство всех тех, кто узнали и приняли в Христе возможность иной жизни – жизни, торжествующей над злом и ненавистью, над разделением и распадом, а напоследок – над самой смертью. Это Царство «жизни нестареющей» , это вечная радость знающих Бога и в Нем всем обладающих. И многие верили Христу, следовали за Ним, но все же не понимали Его учения о Царстве до конца. Им все казалось (как слишком многим кажется и теперь), что Христос говорит о нездешнем мiре, о том, что настанет в каком-то таинственном «после», а здесь и сейчас по-прежнему будут царить зло, грубая сила и ненависть, борьба «всех против всех». Ведь и сегодня враги религии говорят, что христианство всегда учило примирению со злом и несправедливостью в этом мiре, обещая блаженство в мiре будущем.

Ответ на все это – праздник Входа Господня в Иерусалим, светлое и радостное Вербное воскресенье. Люди того времени верили, что Иерусалим – Святой Город, где откроется Царство Божие, откуда начнется победа Бога. И Христос исполнил эту веру, как бы говоря: «Да, здесь и сейчас, на земле, в нашем времени и пространстве начинается победа света над тьмой, открывается Царство Божие!»
И вот Христос несколько часов был Царем на этой земле. И люди, такие же, как мы, встречали и принимали Его как Царя. О, они знали, конечно, что на смиренном животном восседает нищий Учитель. Они видели, как не похож Он на властителей, окруженных привычными символами земного могущества. Они понимали, наверное, что Его вход в Иерусалим был вызовом всем властям, что Царь этот воцарился без всякого насилия и устрашения, но только добром, только любовью, только обращением к сердцу человека. И потрясеся весь град, а вместе с ним потряслись основания всякой земной силы и власти. Словно кто-то произнес: «Разве это власть? Разве это сила? Не бойтесь, сила только в добре, власть только в любви, и нет, не должно быть другой силы, другой власти». И важнее всего то, что произошло это на нашей земле, в нашей истории.

Вот почему, поднимая свои вербы и воспевая «Осанна», мы, в сущности, вновь приносим присягу верности единственному, ни на кого не похожему Царю царей. И, вопреки собственной слабости и маловерию, заявляем: «Да, мы хотим быть верными Царству добра и любви, мы обещаем все в нашей жизни проверять только им!» И только от нас зависит, сдержать это обещание или изменить ему.

Протопресвитер Александр Шмеман

Моя младшая сестра восемь месяцев назад стала мамой. Сначала я наблюдала свою племянницу только на фотографиях и в скайпе (о, эти достижения современной цивилизации!), а сейчас вот приехала в родной город, чтобы наконец познакомиться с малышкой лично.

И знаете что? Когда кроха не пытается оторвать крышку нотубука, за которым я пишу эту статью, все просто-таки отлично. Думаю, многим нашим читательницам, которые сами мамы со стажем, хорошо знакомо это чувство — что обитаешь в одном доме вместе с маленьким чудом.

Теперь оно знакомо и мне, хотя я в этой истории — просто наблюдатель, пусть любящий и пристрастный, но пока еще не причастный тайне, которой, безусловно, является материнство.

Когда я наблюдаю сестру и племянницу, находящихся в неповторимом, уникальном единстве, мне кажется, что их обеих оплетают невидимые золотые нити, будто отделяющие их от всего остального мира. Бьется одно сердце на двоих. Я слышу этот звук, как тиканье часов в соседней комнате. Пространство вокруг матери и ее ребенка сгущается, и сквозь него неиллюзорно проступает что-то, что можно определенно назвать божественным.

Просто быть рядом, просто смотреть — уже само по себе и чудо, и счастье.

Примерно те же чувства я испытываю, когда смотрю на изображения Богородицы. Католики весьма почитают Деву Марию (нас частенько обвиняют в том, что мы поклоняемся ей чуть ли не больше, чем Христу, хотя это совершенно не так). Сколько нежности и благоговейного трепета в ее устоявшемся поименовании – Мадонна. Моя госпожа. На английском это звучит так же хорошо, но более… общинно, что ли. Our Lady. Наша леди.

Раньше у меня были серьезные проблемы с Девой. Раздражение, неприятие самой истории Благовещения (факт мной сомнению не подвергался, смущал сюжет, в котором женщине отводилась роль ведомой, покорной судьбе, уготованной ей свыше)… И не в последнюю очередь во мне совсем не по-голубиному клекотал протест против явления материнства как такового.

На самом деле у меня были проблемы с принятием своей женственности. А в нашей культуре именно Приснодева олицетворяет ее, претендуя на всю полноту образа.

Ее проявленная фемининность — кроткая, смиренная, благословляющая, отдающаяся, порождающая — казалась мне сусальной и лубочной. Отчасти образ Марии, соткавшийся не только из реальной еврейской женщины Мариам, понесшей от Святого Духа, но и из многих веков размышлений Церкви о ней, виделся мне коллективной мечтой мужчин о безусловно принимающей матери.



В этом есть доля правды, но одними мужскими фантазиями дело все же не ограничивается. Теперь я верю, что этот образ живет в глубине души каждой женщины и что именно он может эту самую душу одухотворить, оплодотворить.

Нужно просто нащупать в себе это начало, дать ему право расцвести в своих недрах, как благоухающей белой лилии (именно она является атрибутом Мадонны на многих иконах, символом ее чистоты и непорочности)…

Будучи восстановленной, эта архетипическая связь может принести свои плоды — как непосредственном опыте материнства, так и в любом другом виде, например, в творчестве. Мадонна — это олицетворенная созидающая и сострадательная любовь к этому миру в ее женском проявлении.

Сейчас для многих женщин, встретившихся лицом к лицу с вызовами современности, проблема из проблем — позволить себе побыть немного Марией, впустить ее в себя. Отрицается ценность материнства (тому способствуют пережитые в детстве травмы, а также растущий культ инфантилизма среди взрослых), отрицается сама потребность женщины в семье (я все могу сама, зачем мне еще кто-то?).

Безусловно, присутствует страх утратить едва обретенную свободу и самостоятельность, ведь история женщин сквозь века — это история насилия и подавления. Фактически, будем честны, это история рабства, экономического и правового.

Но рабство рабству рознь, и звучит еще этот тихий голос: «Се, Раба Господня; да будет Мне по слову твоему».

Неискушенному уму Мария может показаться слабой, чересчур пассивной. Но в ней заключена огромная сила — мало какая мать внутренне способна разрешить ребенку прожить его судьбу во всей полноте. Знать о страшном неизбежном конце и не роптать, просто быть рядом, неизменно благословляя. Позволить ему идти своим собственным путем.

Принять и отпустить — это все про Марию.
И это о роли матери в жизни ребенка в целом, разве не так?



Мир требует от нас, чтобы мы были сильными и активными. Я совершенно не против (сама такая!), но многие женщины, следуя за требованиями мира, начинают путаться — и теряют связь со своей женственностью, подменяя ее псевдомужественностью.

Я не пишу просто «мужественностью»— потому что мужчины тоже пострадали в этой многовековой борьбе полов, утратив в ней право на чувства и на их свободное проявление, стали жесткими, скупыми на проявление эмоций, ригидными. Ведь в нашей культуре распространено убеждение, что сильный и нежный — понятия взаимоисключающие, а значит, надо сжать зубы и вперед-вперед-вперед по выжженной земле. Подлинная же мужественность, по моему скромному мнению, заключена совсем в другом.

Теперь такими жесткими часто становятся и женщины. В конечном счете и те, и другие становятся калеками. Немножко не-людьми, утратившими связь со своей сутью. С собой.

Есть одна бесхитростная песенка, слова которой очень меня трогают:

«Ночь пройдет, за ней пройдет другая,
Шторм несет к далеким берегам,
Петр закрыл для нас ворота рая,
Но Мария их откроет нам».

Нам всем нужно милосердие Марии, чтобы исцелиться. Иначе — не побоюсь этого сказать — умрут не только наши души, умрет сама наша культура, потому что в ней перестанут рождаться дети.

Дева помогла мне понять всем нутром идею Божьего милосердия — нерассуждающего, простотакошнего, совершенно нелогичного, изливающегося, благодатного, как материнская любовь. Иногда чтобы поймать этот поток, нужно просто подставить ладони — как раскрывают их священники на службе во время чтения «Отче наш». Как делает моя сестренка, улыбаясь и протягивая руки навстречу ползущей к ней по ковру малышке.

Юлия-Маргарита Поляк

Есть вещи, которые так давно и прочно вошли в нашу жизнь, что кажется, будто они существовали всегда. Вот, например, романс «Я ехала домой». Все его знают, а кто автор? Дотошные любители, может, и докопаются — какая-то М. Пуаре. Но мало кому известно, что за этой фамилией стоит яркая талантливая актриса, волновавшая российскую публику и своими сценическими выходами, и подробностями личной жизни.

Ее жизнь напоминала пестрый калейдоскоп событий, в которых фигурировали виднейшие и богатейшие люди России. А она успела побывать и в роли городской сумасшедшей, и любимицы публики двух столиц, и аристократической дамы, и изобретательной авантюристки, и узницы Петербургской тюрьмы… И старым, всеми позабытым обломком великой империи…

В конце XIX века многие сходили по ней с ума. Говорили даже, что один неудачливый поклонник застрелился прямо у дверей ее гостиничного номера. Артистка, певица, блиставшая в оперетках и цыганских романсах, композитор, поэтесса, журналистка — все эти многообразные таланты сочетались в миловидной голубоглазой блондинке с неожиданно низким голосом, москвичке французского происхождения Марии Пуаре, родившейся 4 января1863 года.

Отец Марии Яков Викторович Пуаре, сын французского офицера, осевшего в России после наполеоновского похода, и польской дворянки Яворской, был известной личностью в обеих столицах. Он содержал в Москве знаменитую гимнастическую школу. Многие известные люди ходили к нему заниматься — и артисты, и писатели, и композиторы. Фехтовальщик Пуаре был блестящий. Силач, каких мало. Поднимал в рывке одной левой восьмидесятикилограммовую гирю. Состоял в штате Императорских театров, ставил там все дуэли и сражения. Имел в Большом театре постоянную ложу бенуара № 8. И так глупо погиб — в самом расцвете сил, получив ранение на дуэли. Чего они не поделили с этим немцем Бродерсеном, открывшим школу гимнастики вслед за Пуаре? Но, говорят, в споре была задета честь Франции…

После гибели отца (а мать Марии, дочь суконного фабриканта Юлия Тарасенкова умерла еще раньше) родные сестры, которые никак не могли выйти замуж, постарались поскорее сбыть юную девушку с рук — отдать первому посватавшемуся. Им оказался старинный друг семьи инженер Свешников, который был старше шестнадцатилетней невесты почти на тридцать пять лет. Рано проявившиеся незаурядные артистические способности Марии лишь раздражали ее мужа. Свешников не мог позволить, чтобы жена такого солидного уважаемого человека распевала на подмостках фривольные куплеты. «Забудь о сцене», — твердил он ей. Иначе … он объявит ее сумасшедшей.

И Свешников действительно отправил ее в сумасшедший дом, откуда Марию вызволил знаменитый антрепренер Михаил Лентовский, маг и чародей театра, превративший заброшенный уголок Москвы между Божедомкой и Самотекой в подобие райского сада. Блеск электричества, невиданного прежде в Москве, море разноцветных огней, фантастический театр, гроты и фонтаны, лучшие артисты и музыканты… Часто бывая в саду «Эрмитаж», Мария издали любовалась его хозяином. Настоящий Петр Великий. Она не поверила своим глазам, когда в дверях больничной палаты, откуда она уже потеряла надежду когда-нибудь выйти, появилась его внушительная фигура…

Разве мог тогда Лентовский подумать, что трогательный подросток, выбравший сценический псевдоним Марусина, станет главной приманкой всех его театральных затей? Что зрители будут валом валить в театр, чтобы увидеть несравненную Марию Пуаре, с истинно парижской живостью и остроумием блистающую в модных оперетках? Он и не предполагал, что в будущем, став богатой и знаменитой, Мария не пожалеет своих денег и драгоценностей, чтобы вызволять его из долговых ям, куда Михаил Валентинович со свойственной ему широтой души и артистическим размахом попадал довольно часто. Внезапная смерть антрепренера в 1906 году станет для Марии Пуаре сильным ударом…

С балериной Императорской сцены Матильдой Кшесинской Пуаре сблизилась в летний сезон 1894 года в Красносельском театре под Петербургом. Здесь давались лучшие спектакли с лучшими исполнителями. В Красном Селе были разбиты летние лагеря, и зал театра — с белыми, под мрамор, обоями, и с золотыми украшениями в виде военных атрибутов на барьерах лож, заполняли офицеры гвардейских полков. После спектакля актрисы вовсю кокетничали с толпящимися перед гримерной гвардейцами.

Однажды Кшесинская отвела подругу в сторону и попросила держать в тайне все, что она сейчас скажет.

— У меня роман…

Малечка перевела дыхание. Ее черные глаза заискрились еще ярче, лицо словно озарилось изнутри. Маруся невольно залюбовалось ею.

— С Наследником престола!

И Кшесинская рассказала Марии все подробности ее отношений с будущим императором Николаем II. Она полностью доверяла подруге — сплетничать и злословить было не в ее характере.

— Помолись за нас, очень тебя прошу. Ты добрая, Господь тебя услышит. И поверь мне, ты тоже встретишь своего прекрасного принца.

Предсказание Малечки вскоре сбылось. Героем Марусиного романа и самой большой любовью всей ее жизни стал потомок Рюриковичей, один из богатейших людей России.

Они познакомились на балу: высокий статный кавалер пригласил Марию на тур вальса. Вальс? Превосходно! Это ее любимый танец. Красивая пара, закружившаяся на паркете бального зала, вызывала всеобщее восхищение. И зрители, и артисты танцевали в тот теплый летний вечер в Красном Селе до упаду. А завершался бал «инфернальным галопом», где тон задавали Великие князья.

— Князь Павел Дмитриевич Долгоруков, — представился Марии Пуаре ее кавалер.

Она слышала о нем: получивший прекрасное образование на естественном факультете Московского университета, он становился все более заметной фигурой в политической жизни России. Позже ему, одному из основателей Кадетской партии, в случае свержения монархии прочили пост президента республики.

Любовь между ними вспыхнула с первого взгляда.

Долгоруков увлекся не только красивой женщиной и одаренной актрисой. Мария оказалась исключительно интересным собеседником. Они кутили в ресторанах, ездили к цыганам, но могли и часами говорить обо всем на свете. Марию и Павла Долгорукова очень многое объединяло, и прежде всего, родившаяся в 1898 году дочь Татьяна. Но стать законной женой князя Марии было не суждено.

Ее муж Свешников, поселившийся под конец жизни в Гефсиманском скиту близ Троице-Сергиевой Лавры, наотрез отказался дать ей развод, даже когда она сама приехала к нему просить об этом. Они не виделись с тех пор, как Мария сбежала с Лентовским в Петербург, и все равно старик был непреклонен. Единственно, на что он соглашался — признать Татьяну своей дочерью и дать ей свою фамилию. О настоящем отце напоминало лишь отчество Павловна, записанное в метрике при крещении девочки в родовой усадьбе Долгоруковых Волынщина под Москвой.

Павел, красавец, умница, личность… Их отношения, такие бурные вначале, спустя десять лет постепенно угасли, и однажды в сердцах брошенного князем какого-то обидного слова оказалось достаточно, чтобы они прекратились совсем…

События ее жизни чередовались порой с головокружительной быстротой.

То Пуаре с огромным успехом играла в Александринском театре, где его негласная хозяйка Мария Гавриловна Савина чувствовала в ней весьма опасную конкурентку.

То переехала в Москву и с блеском выступала на сцене Малого театра и у Корша.

То ненадолго открыла собственный театр в саду «Аквариум» у знаменитого Омона.

То сочиняла романсы, мгновенно ставшие невероятно популярными. Первый ее романс — «Лебединую песнь» («Я грущу. Если можешь понять…») — облюбовала «великая цыганка» Варя Панина, и говорят, исполняла его чуть ли не на смертном одре. А второй — «Я ехала домой» и подавно был на слуху у каждого.

То писала стихи, которые восхищали читателей петербургской газеты «Новое время».

То отправилась на русско-японский фронт в качестве военной корреспондентки.

То разъезжала по городам и весям с цыганскими концертами.

То вдруг отменяла все выступления и срывалась в Париж, к любимому брату Муше — Эммануилу. С детства обожавший рисовать, он прославился как непревзойденный художник-карикатурист под псевдонимом Caran d’Ache. Его рисованными историями, напоминавшими современные комиксы, наслаждался весь Париж.

Как много было Марии дано от природы! А сумела ли она реализовать себя полностью? Вряд ли. И эта подспудно таящаяся неудовлетворенность заставляла ее метаться из крайности в крайность. То шутить, то пребывать в глубокой депрессии. То горько рыдать, то игриво вскакивать на стол и требовать шампанского…

… В Москве, в гостинице «Националь» Пуаре познакомилась с графом Орловым-Давыдовым — членом Государственной думы, крупным петербургским помещиком-миллионером. И Мария Яковлевна неожиданно для себя влюбилась в графа — отчаянно, безрассудно, так, как любят на склоне лет. А может быть, это был панический страх перед подступающим одиночеством?

Время шло, а их отношения не перерастали границ нежной дружбы. И Мария Яковлевна вспомнила, что Орлов-Давыдов увлекается модным тогда спиритизмом. Может быть, некий дух внушит графу, что его безумно любит одна женщина и не может без него жить, думала Мария, приглашая в свой дом на Фонтанке известную петербургскую гадалку Анну Чернявскую. Очень не хотелось ей заниматься таким богопротивным делом, но что еще оставалось? И граф поверил этому искусно разыгранному спектаклю.

Ему нужен сын, продолжатель фамильных традиций? Что ж, придется его якобы родить… Несмотря на возраст, который Мария и не думала скрывать. Но, видимо, граф плохо разбирался в вопросах женской физиологии, как, впрочем, и во многих других. Кроме, пожалуй, автомобилей (Орлов-Давыдов был в числе основателей первого российского автомобильного клуба) и масонских тайн (он возглавлял петербургскую ложу «Полярная звезда», заседания которой проходили в его роскошном особняке на Английской набережной).

Орлов-Давыдов не скрывал своей радости. Он наконец-то добился развода с женой, которая большую часть времени жила за границей. Мария Яковлевна тоже обрела свободу — ее законный супруг Свешников скончался в Гефсиманском скиту, перевалив за восьмой десяток. На пышной свадьбе графа и артистки в январе 1914 года шаферами выступили друзья Орлова-Давыдова — Александр Керенский, будущий глава Временного правительства, и Владимир Маклаков. А через месяц пятидесятилетней новобрачной… предстояли роды.

… Младенец был очень хорошенький. Крепкий, здоровый, с голубыми глазами, как у Марии, и, самое главное, с густыми бровями, которые для Орлова-Давыдова служили признаком его породы. К приезду графа из Калужской губернии, куда он отлучился по делам, долгожданный наследник «появился на свет». Для пущей убедительности на роженицу и ребенка был заведен температурный лист. Мальчика окрестили Алексеем — в честь отца. Можем ли мы осуждать Пуаре? Ей так хотелось любви и семейного счастья, а годы уже были не те… Но вскоре обман раскрылся. Выяснилось, что камеристка Марии Яковлевны нашла ребенка по объявлению в одном из детских приютов. Разразился грандиозный скандал. Мария Пуаре была арестована и предстала перед судом, новости с которого затмевали сводки с фронтов Первой мировой войны. Суд Пуаре оправдал, а Орлов-Давыдов стал всеобщим посмешищем.

Взорвавшие вскоре Россию революционные события заставили забыть о громком процессе и раскидали участников этого скандального спектакля в разные стороны. Орлов-Давыдов, превратившийся в личного шофера Керенского, бежал вместе с ним за границу. Мария же Яковлевна вместе со своей старинной подругой переехала обратно в Москву. Петербургскую квартиру Пуаре полностью разграбили, а в пенсии этому чуждому советской власти элементу — бывшей артистке Императорских театров, да еще и графине Орловой-Давыдовой — отказали. Но потом, вняв ходатайству Всеволода Мейерхольда и Леонида Собинова, все же небольшое пособие назначили. Продав в Торгсине какую-нибудь из чудом сохранившихся безделушек, подруги могли себе позволить побаловаться кофе, сваренном на спиртовке. Рассматривая причудливые узоры из кофейной гущи на дне треснутых фарфоровых чашечек, они вспоминали былые времена и тех, кого уже не было рядом…

… Холодным октябрьским днем 1933 года по московским улицам в направлении Ваганьковского кладбища двигалась телега, запряженная одной лошадью. На телеге стоял простой гроб, наскоро сколоченный из сосновых досок. За гробом шла женщина с мальчиком. И еще одна женщина, с мужем и двумя детьми. Женщину с мальчиком звали Татьяна Павловна Свешникова, ее сына — Алешей.

Никто не спешил присоединиться к этой скорбной процессии. Никто не спрашивал — кого хоронят? Даже из праздного любопытства. Никому не было до этого абсолютно никакого дела.

Миновали Петровку. Давным-давно на фасаде желтого двухэтажного здания, между гостиницей «Англия» и аптекой, красовалась яркая вывеска «Яков Пуаре. Гимнастика и фехтование». Теперь здесь возвышался большой дом номер 17 с многочисленными коммуналками. По вечерам на общих кухнях гудел разноголосый хор примусов, а по утрам опаздывавшие на работу жильцы привычно ссорились в очереди к умывальнику.

А вот и Тверской бульвар. Старинный особняк с большим квадратным стеклянным эркером, куда семья Пуаре переехала позже. И здесь ничто не напоминало о его прежних владельцах. Деревья еще не сбросили листву — лето выдалось дождливым.

Когда-то Мария любила взять извозчика и прокатиться по Тверской с ветерком. Особенно зимой, чтобы снег веером летел из-под полозьев саней. А теперь ее везли медленно. Очень медленно. Лошадь, тащившая за собой телегу, понуро плелась, с трудом передвигая ноги.

У края тротуара примостилась худенькая белокурая девушка. Старомодное длинное платье было туго стянуто пояском в талии. На бледном личике выделялись огромные голубые глаза.

— Я ехала домой, — звенел над немноголюдным бульваром нежный мелодичный голос. — Я думала о вас…

И редкие прохожие бросали мелочь в старую потертую шляпу, стоявшую у ног невесть откуда взявшейся в сталинской Москве уличной певицы.

Елена Ерофеева-Литвинская

Вода. Голубая. Или слегка бирюзовая. Или черная, как тихий омут дикой лесной речки. А иногда ревущая, сметающая все на своем штормовом пути, грандиозная стихия. Колыбель жизни, как называет ее наука. Самый универсальный растворитель из всех, что существуют.

Единственный не менявшийся за десятки тысяч лет человеческой цивилизации способ очищения всего — от предметов быта до собственного тела. Живого или мертвого… Почему она? Почему не воздух? Не огонь? Не земля? Вода. Почему именно в ее заботливых объятиях без четверти год ожидает каждый человек своего рождения — и ею омывается перед последней дорогой «в путь всея земли»?

На некоторые вопросы нет и не может быть ответов. «Я буду спрашивать тебя, и ты объясняй Мне: где был ты, когда Я полагал основания земли? Скажи, если знаешь» (Иов 38, 3-4) Нет. Не знаю. Только знаю, что из всех четырех стихий Творец особо избрал лишь ее. Ту, в которую как совершеннолетний, ставший взрослым мужем человек, вошел, чтобы склонив Свою главу под руку Предтечи, тем самым «исполнить всякую правду» (Мф 3, 15). И в явлении Святой Троицы засвидетельствовать начало Нового Завета. «Как может человек родиться, будучи стар?» — спросил Его Никодим, пришедший под покровом ночи. «Истинно, истинно говорю тебе, если кто не родится от воды и Духа, не может войти в Царствие Божие». (Ин 3, 4-5).

Почему же мы, родившиеся некогда от воды и Духа, год за годом с таким необъяснимым трепетом празднуем снова и снова это непостижимое схождение? Почему даже те, кто имеют о христианстве, порой, самые туманные представления, стремятся в этот день обозначить каким угодно способом причастность к этому событию? Рискуя часто здоровьем или даже жизнью искупаться в проруби или просто побороть лень и отстоять иногда не маленькую очередь за небольшой емкостью воды. Какими бы нелепыми, дремучими и наполненными всевозможными суевериями ни выглядели аргументы тех, кто весь смысл Крещения видит в исполнении подобных обрядов, побуждает задуматься один простой вопрос: а почему их это вообще беспокоит? К чему тянутся их часто мятежные души?

К свету. К тому свету, о котором апостол любви сказал: «И свет во тьме светит, и тьма не объяла его… Был Свет истинный, Который просвещает всякого человека, приходящего в мир. В мире был, и мир чрез Него начал быть, и мир Его не познал» (Ин 1, 9-10). Потому и сам праздник помимо Крещения и Богоявления мы называем еще Просвещением. «Народ, сидящий во тьме, увидел свет великий, и сидящим в стране и тени смертной воссиял свет» (Мф 4, 16).



Когда-то давным-давно, в далекой древности был один Праздник, соединявший в себе воспоминание о Рождестве Христовом, поклонении волхвов и Крещении Спасителя на Иордане. Богоявление. Пройдя сквозь века, разойдясь немного со своим «собратом» — Рождеством — чуть меньше, чем на две недели, потеряв в Восточной православной традиции воспоминание о поклонении волхвов, он остался этаким таинственным свидетелем Рождества, «другом жениха» — как Иоанн, сказавший о Том, над которым простер свою руку в момент Крещения: «Ему должно расти, а мне умаляться» (Ин 3, 30). И теперь не может быть Рождества без Крещения и Крещения без Рождества, соединенных особым даже не временем, скорее, неким окном, брешью в этом таинственном измерении. Которое мы именуем Святками.

Что несет нам это торжество? Память. О воде. И Духе. Которые так же немыслимы отдельно друг от друга в контексте рождения в этот мир Нового человека, как Рождество без Крещения, которое по-прежнему зовется Богоявлением. Человека, которым каждый из нас стал, выйдя или будучи вынесен чьими-то заботливыми руками из крещальной купели. Не забыть. Самих себя. Кто мы, и зачем мы здесь.

Не забыть о том, что смиренно ожидая водоосвящения и стоя в очереди за водой, которую называют Великой Агиасмой (святыней), мы ждем встречи с всесильной благодатью Божией, которой испрашивают священнослужители для этой воды в молитве на ее освящении — о том, чтобы ей была дана сила «к просвещению разума и благочестия и к познанию Святой Троицы».

Не забыть, что «Свет пришел в мир, но люди возлюбили более тьму, нежели Свет». Помнить, что сегодня «вод освящается естество». А значит, все мы, состоящие большей частью из воды, пронизаны этим Божественным очищением. Захотим ли мы полюбить этот свет? Сохранить его в своих сердцах? Поделиться им с каждым, кто окажется рядом? Или называя себя христианами, празднуя Крещение, не вкушая «до первой звезды», будем носить в себе пустоту, названную Христом «тьмой кромешной». Той, где ничего нет.

Как и всякий праздник, Крещение — это наш персональный выбор, который приходится делать снова, снова и снова. Продолжать сидеть «в стране и тени смертной» или все же сделать шаг. Каким бы трудным он ни был. Навстречу Свету. Жизни. Вечности.

протодиакон Виталий Богданов

Принимая крещение Иоанново, Христос отождествляет Себя со всеми людьми, всеми — без исключения — грешниками, нуждающимися в прощении, спасении, возрождении... Отождествляет Себя со всеми и с каждым из нас. Своим крещением Он свидетельствует, что пришел не для того, чтобы судить и осуждать, не для того, чтобы извне, с высоты Своего совершенства и Божества, дать нам закон и правила, а для того, чтобы соединиться с нами, чтобы, став одним из нас, сделать нас участниками Своей совершенной и безгрешной жизни.

протопресвитер Александр Шмеман

В чём секрет долголетия и счастья в семье? Как умудриться сохранить любовь и через 20 лет? Вопрос интересный, и не всегда на него найдётся ответ.

Важно, что сохранять будем. Если хочется нескончаемой пылкости чувств и дрожи нетерпения при одном взгляде друг на друга, то это вряд ли. Не в том дело, что всё приедается, и близость в том числе. Просто близость со временем становится не основным желанием, не единственной целью. А что тогда?

Интерес

Первое, без чего невозможно обойтись в семье, так это без глубокого интереса друг к другу — неподдельного и настойчивого. Когда каждое движение любимого человека — это всегда открытие, когда действительно интересно, что думает муж (или жена), когда важно его самочувствие — во всех смыслах, когда любое изменение настроения не остаётся незамеченным… Иногда реплика кажется такой незначительной, но её нужно захотеть услышать. И если вам совершенно всё равно, что сказал или сделал человек рядом с вами, если вы не хотите тратить на него свои эмоции, то вы не сможете жить с ним долго и счастливо.

Помните — «не холоден и не горяч»? Теплохладность не нужна ни в вере, ни в любви. Иной раз человек может и раздражать, и вызывать целую бурю не самых красивых чувств, но это лучше, чем безразличие. Это вообще нормально. Невозможно прожить всю жизнь и ни разу не разозлиться на своего ближнего, если он вам действительно близок.

Я убедилась на собственном опыте: искренний интерес соединяет людей крепче крепкого. Равнодушие убивает все остальные чувства.

Озвучивание и обсуждение

А ещё очень мешает жить долго и счастливо такое странное убеждение, что муж (или жена) умеет читать наши мысли и понимать наши намерения. На днях знакомая рассказала, что развелась с мужем потому, что он любил обливаться по утрам холодной водой и бегать босиком по снегу, а ей нравилось утром спать под тёплым одеялом. Она почему-то была уверена, что все эти полезные физические упражнения она обязана разделять с мужем — онжеработник! Более того, она вставала даже раньше мужа, чтобы успеть приготовить ему завтрак, прежде чем они отправятся обливаться на морозе!

Тут я вспомнила тот самый первый и единственный раз, когда я встала в полшестого, чтобы приготовить благоверному завтрак, а он так и не проснулся, как я его ни уговаривала, потом подскочил ровно за минуту до времени «Ч», оделся чуть не за полминуты и выскочил из дому, кажется, даже не расчесавшись. Зато я была избавлена от приготовления ему завтраков на всю последующую совместную жизнь: оказывается, лишние 15 минут сна для него важнее, чем горячее питание. Вот это да! А в школе и дома меня всю жизнь убеждали в обратном! Об одном я жалею: надо было озвучить своё намерение ещё с вечера, тогда муж сказал бы мне по своему обыкновению: «Да ну! Расслабься!», и я благополучно спала бы в то утро.

Что касается мужа подруги, он вполне мог быть Хемулем, которому и в голову не приходило, что кому-то не нравятся зимние виды спорта! Помните этого персонажа у Туве Янссон? И кто виноват, что жена оказалась не крошкой Саломеей и даже не малышкой Мю? Искренне жаль… Я думаю, что причиной развода явилась не страсть мужа к ЗОЖ, а неумение рассказывать друг другу о своих чувствах.

Нельзя обвинять другого в чёрствости или даже жестокости, если вы делаете тайну мадридского двора из своих ожиданий. Есть люди, которые просто не представляют себе, как можно не любить зиму, к примеру. А вот я её не люблю. Если бы мой муж попробовал облить меня водой на морозе, я думаю, из меня тут же получилась Ледяная Дева. Может быть, это было бы даже красиво. Но вряд ли полезно для моего теплолюбивого организма. Но я уверена, что до этого бы не дошло, потому что я всегда озвучиваю свои чувства и ожидания. Да, с того самого первого утра… Во избежание недоразумений.

Благодарность

Есть ещё один секрет счастья: нам очень важно понять для себя, что в жизни всегда найдётся, за что поблагодарить Бога и ближних и чему порадоваться. Если у вас отключили свет, то всегда приятно, если одновременно не отключили газ и воду. Если вы задержались в пробке, то радостно, что нашлось время для разговоров с детьми. Если даже кто-то из детей попал в травмпункт, то какое счастье, что у нас есть хорошие врачи! Я уж не говорю, как здорово, когда день прошёл без неожиданных неприятных происшествий и всё сложилось на редкость удачно и хорошо! Мне кажется, что главная наша беда в том, что мы сами очень любим страдать.

«Страданием своим русский народ как бы наслаждается». Попалась мне на глаза эта цитата Достоевского, и я в очередной раз подивилась, как же это верно сказано. Стоит зайти в какой-нибудь паблик, как обязательно наткнёшься на того, кто страдает с удовольствием: недоволен правительством, погодой, окружением, мужем, своим телом, своей жизнью и своим здоровьем, своей работой и своими друзьями. На этом фоне с ненавистью воспринимается американский образ жизни и позитив: мол, вот им хорошо, они, небось, не знают наших проблем!

А не кажется ли вам, что все наши проблемы — от того, что мы их любим и «вызываем» на свою голову. Ведь недаром же говорят: во что веришь, то и случается. Веришь в Деда Мороза — принесут тебе подарки под ёлочку, не веришь — останешься при своей «правде». Мои дети пришли как-то в слезах из воскресной школы. Наша учительница объявила им, что Деда Мороза не существует и вообще он бесовский персонаж. Получается, что родители их обманывали всю их короткую детскую жизнь, и вот нашлась честная тётенька, которая не скрывает жуткую правду…

Я думаю, что в этом вопросе семья сама устанавливает ту меру чуда и сказочности, которая присутствует в их жизни. Если взрослые считают, что с Дедом Морозом праздник интереснее и полнее, то это их личное дело. Помню, как сильно меня порадовала книжка матушки Натальи Соколовой, когда я прочитала у неё, что они тоже организовывали ёлки с Дедом Морозом для своих детей ещё в советские времена. Ну и почему же нельзя нам? По-моему вере это абсолютно не вредит.

Мне вообще кажется, что за 25 лет «разрешённой» веры мы умудрились всё ужасно «заформализировать»: превратить православие в сплошное фарисейство со всеми этими запретами и предписаниями, спорами о Женском дне и Новом годе.

Вот взять тот же пост. Все наши воздержания и ограничения — это же добровольное и радостное действие! Мы, по идее, удовольствие должны получать от того, что владеем собой — становимся легче и «крылатей» без лишнего груза. Смысл же не в том, чтобы полдня провести на кухне и приготовить что-то умопомрачительное из постных продуктов! Смысл в том, чтобы не заморачиваться: каша так каша, картошка так картошка. Очень часто слышу, что женщина потратила столько сил и времени на приготовление постной еды, а ни дети, ни муж её есть не стали.

Мне кажется, это всё та же история про завтрак для мужа. Может, вашей семье нужно совсем другое? Попробуйте организовать «деревенский» ужин: запечь картошку в духовке, открыть баночку солёных огурчиков, выключить свет и зажечь свечку. С чёрным хлебом и постным маслом всё это пойдёт на ура! А потом можно просто сидеть при свечах и разговаривать — придумать, куда можно пойти всей семьей, обсудить просмотренного «Хоббита», да просто поговорить по душам.



Впрочем, и в Святки не обязательно бросаться в кулинарные забеги, ведь важно найти именно ту меру, которая подойдет каждой конкретной семье. Для кого-то любовь — это вкусная еда и вовремя вынесенный мусор, для кого-то — разговоры о жизни и совместные дела, для кого-то — просто возможность вечером помолчать после работы и почитать книгу, и чтоб никто не капал на мозги.

Это я к чему? Главное всё-таки не в том, чтобы соблюсти формальности и быть «хорошей женой и идеальной матерью», а чтобы остался в нас этот дух — дух любви, радости и взаимной благодарности. И тогда непременно будем мы жить вместе ужасно долго и необычайно счастливо…

Юлия Комарова

Рождество Христово – великий праздник всего христианского мира, и в каждой стране он имеет свои особенные традиции празднования. Грузия не является исключением. День 7 января называется по-грузински «Шоба – Ахали цели», то есть «Рождество и Новый год» (причем, именно в такой последовательности). В этот день горожане стремятся выехать из городов в монастыри. Повсеместно осуществляется сбор средств для помощи нуждающимся. Даже в советское время, когда в большинстве городов и сел было очень мало действующих храмов, народ не забывал этот великий праздник, и традиция его празднования никогда не прерывалась.

Празднование Рождества Христова по-грузински называется «алило» («ალილო»), что, очевидно, восходит к еврейскому словосочетанию «аллилуйя», т.е. восхвалению Бога. Грузины так глубоко переживают то, что произошло 2000 лет назад в Иерусалиме, что не могут выразить свою радость никакими другими словами, кроме как словами восхваления. По традиции, которую утвердил Святейший Католикос-Патриарх всея Грузии Илия II, в ночь Рождества Христова каждый православный христианин Грузии зажигает у окна свечи, которые являются символом «света Христова, который просвещает всех».

В разных регионах Грузии день рождественского сочельника называется по-разному: в Самегрело он назывался «Христов вечер», в Гурии – «Многолетье», в Имеретии – «Коркотоба» (Сочельник), в Раче и Нижней Сванетии – «Чантлоба», в Верхней Сванетии – «Шоби» (Рождество), в Картли – «Христов Сочельник», в Мтиулети – «Тхилоба» (Время орехов).


Коркоти
Рачинцы («რაჭველები») – грузины, говорящие на рачинском наречии, – накануне Праздника традиционно делают особую рачинскую ветчину и «коркоти» («კორკოტ ი») – смесь из пшеницы, сахара, кишмиша, меда и орехов. В селении Парахети принято обходить всю область Рача и рождественскими песнопениями поздравлять всех с Праздником.

В Кутаисском регионе на Рождество особенно любят приглашать и принимать гостей. На праздничный стол, за которым обычно собираются несколько десятков человек, помимо множества разных блюд ставится запеченная свиная голова. Но даже и тогда, когда празднование Рождества Христова не поощрялось, жители кутаисского региона хранили память об этом дне. Мой друг рассказывал, что и при безбожной советской власти его дед в рождественскую ночь закрывался один в комнате, по четырем сторонам зажигал свечи и молился о своей семье, стране и о всем мире.


Чичилаки
Гурийцы («გურულები») называют праздник Рождества Христова «Каланда» («კალანადა»). Рождественский стол украшается «чичилаки» – традиционным новогодне-рождественским деревом, которое представляет из себя ореховую палку, у которой соструганные острым ножом длинные стружки образуют кудрявую крону. В этот день принято дарить друг другу небольшие елки – «чичилаки».


Трапеза на улице
Тушинцы, проживающие в горах на северо-востоке Грузии, дарят всякому хору, исполнившему для них Рождественские песнопения, большой пирог под названием «аллилойский катори» («ალილოს კოტორი»). В эту ночь принято собираться вместе, пировать и смотреть на звезды. Трапеза часто устраивается на улице.

Изготовление чурчхелы. Фото: le-martinet.livejournal.com
В Кахетии («კახეთი») большинство семей оставляют до дня Рождества Христова особый кувшин с вином – «зедаше» («ზედაშე»). Часть красного вина из этого кувшина жертвуется для совершения Литургии, часть раздается нуждающимся, а остальное потребляется на праздничной трапезе. Украшением трапезного стола является «чурчхела» («ჩურჩხელა»). Это национальное лакомство готовят из нанизанных на нитку орехов в загущённом мукой виноградном соке. Рождественское застолье в Кахетии продолжается, как правило, долго.


Алилооба
20 лет назад по благословению Святейшего Католикоса-Патриарха всея Грузии Илии II была восстановлена древняя традиция «алилооба» – крестных ходов, совершаемых в день Рождества Христова. В Тбилиси праздничные крестные ходы начинаются в разных концах города и затем стекаются к кафедральному собору Живоначальной Троицы, где их обычно встречает духовенство и служится молебен. Главные действующие лица праздничного шествия несут особые посохи, хоругви и фонари. Будучи одетыми в белые одежды (часто сделанные из овечьих шкур), они символизируют собою пастухов, которые песнопениями оповещают всех прохожих о рождении Спасителя.

Во время крестного хода поется особое трехголосное песнопение «алило», которое исполняется лишь в праздник Рождества Христова. В саму праздничную ночь, как и 2000 лет назад, во всех семьях Грузии звучит ангельское славословие «Слава в вышних Богу, и на земле мир, в человеках благоволение!» (Лк.2:14).


Алилооба



Алилооба


Алилооба


Алилооба


Шио Отарашвили

Помнится, в начальной школе я любила за несколько дней до Нового года придумывать, чем буду заниматься 31 декабря. Что бы такого сделать, чтобы прочувствовать каждый миг праздника? Тогда я сидела возле ёлки, перебирала струящийся дождик, разглядывала игрушки и ждала Деда Мороза. Теперь время несколько ускорилось, успеть хочется много — но, забегавшись, мы рискуем потерять ощущение этого долгожданного дня.

Вот 10 дел, которыми можно украсить 31 декабря и обновить восприятие ожидания Нового года.

Остановиться и расслабиться

Провожая старый год в суете, мы рискуем не заметить ни его ухода, ни прихода нового. Невозможно успеть всё. Ничего ужасного не случится, если мы отложим некоторые дела на потом.

Да, конечно, говорят, что как новый год встретишь, так его и проведёшь. Значит, 31 декабря — это день, когда самым главным делом является быть.


Выстрелить хлопушкой

Пусть праздник будет украшен деталями. Хлопушки, серпантин, бенгальские огни и свечи. Запах еловых веток. Постоянно включенные лампочки на ёлке и занавесках. Любимая музыка и фильмы.


Найти повод выйти на улицу

Побыть не под крышей, ощутить пространство мира и его независимость. Проводить глазами плывущие облака, покормить птиц. Слепить снежок, прикоснуться к коре деревьев, вдохнуть свежий воздух.

Это у нас Новый год. А природа живет сама по себе — вне временных границ.


Вспомнить детство

За чашкой чая или какао сесть и вспомнить, как вы праздновали Новый год в детстве. Что чувствовали? Что делали? Приходил ли Дед Мороз? Можно написать о воспоминаниях в блоге, поделиться ими в личной переписке, а можно просто жадно перебирать их самостоятельно.


Сделать последнюю в году фотографию

Или много фотографий! Можно просто так «щёлкнуть», а можно придумать историю и сделать постановочный кадр года. Не обязательно снимать себя — хотя, конечно, это для многих добрая традиция. Главным героем последнего кадра года может легко оказаться ёлка, праздничный стол, вид из окна, часы с застывшей стрелкой — всё, что вам захочется запечатлеть.


Сменить календари

Можно пока их не открывать. Повесить — и пусть ждут своего часа!


Накрыть на стол

Оформлять придирчиво и стильно — или просто достать праздничную скатерть? Поддаться искушению и стереотипно наготовить оливье — или опробовать новый заманчивый рецепт? А может, вообще ограничиться постными закусками?

Праздничный стол — это место встречи. Встречи людей, друзей, семьи, самого себя — и, конечно, Нового года.


Выспаться

Утром понежиться под одеялом столько, сколько захочется. И набраться сил для встречи Нового года, чтобы не клевать носом под бой курантов.

А если хочется порвать все шаблоны, можно залечь отсыпаться прямо в старом году. Беруши, повязка на глаза — и до следующего года никто не потревожит вас!


Обнять любимых

Лично. Мысленно. Написав sms или оставив послание в Интернете. Неважно, как именно вы проявите свою любовь к дорогим людям. Главное — найти на это время и силы. Что может быть более важно?

Делитесь теплом, и оно к вам обязательно вернётся.


Поблагодарить

За год произошло очень многое. Далеко не всё было радостным и вдохновляющим. Но тяжести и горе, неудачи и потери сподвигали нас стать сильнее, мудрее, помогали меняться. Всё, что случается, так или иначе подводит нас к пониманию себя и становлению собой. И за это стоит благодарить.



С наступающим Новым годом!

Юлия Гайдыдей

Санта-Клаус, главный рождественский волшебник, вылетел с Северного полюса, чтобы раздать подарки на Рождество. Об этом официально уведомило накануне Объединенное командование воздушно-космической обороны Североамериканского континента. Это же ведомство отслеживает все передвижения Санты. Санта-Клауса сопровождают девять оленей во главе с главным помощником, оленем Рудольфом.



Следить за Сантой и его путешествием он-лайн: сайт Объединенного командования воздушно-космической обороны Северной Америки (NORAD).



NORAD технически "поддерживает" Санту, начиная с 1955 года. Для этого, передает Newsru.com, задействовано 47 радаров, размещенных в разных районах США и Канады, а также спутники на геостанционной орбите. Спутники оснащены инфракрасными датчиками: считается, что они реагируют на тепловое излучение, исходящее от красного носа оленя Рудольфа.



Многочисленные остановки саней с 60 тоннами подарков на "борту" фиксируют цифровые камеры.

Положение Санты на карте веб-сайта корректируется каждые пять минут. Доступны также видеосюжеты о перемещениях волшебника.

Кроме того, в штаб-квартире NORAD (штат Колорадо) работает горячая линия. Любой ребенок может позвонить по специальному телефону (или получить ответ по и-мейлу) и поинтересоваться у дежурных офицеров, где Санта находится в настоящий момент.



Традиция отслеживать перемещения главного рождественского персонажа зародилась случайно. В одной из американских газет появилось объявление с номером телефона, позвонив на который, можно было "поговорить с Сантой". Но в объявление вкралась опечатка. В результате дети стали попадать в штаб-квартиру командования ПВО континентальной части США (предшественника NORAD), после чего, начиная с 1958 года, военные взяли на себя праздничную обязанность ежегодно сообщать всем желающим о передвижениях Санта-Клауса.



Веб-сайт Санты доступен пока на восьми языках: английском, французском, испанском, немецком, итальянском, японском, китайском и бразильском варианте португальского языка. Не исключено, что в скором времени появится и его русская версия.

Редкий год 19 декабря, день преставления самого любимого и почитаемого на Руси святого — Николая Чудотворца, обходится в Сибири без ядрёного морозца. «Никольские морозы порой похлеще Рождественских будут», — говорила хорошая знакомая моей бабушки, тетя Гутя.

А в особо морозные дни солнце, по выражению бабушки, как и люди, «грелось», надевая «рукавички», которых я при всём своём желании никак не могла увидеть, замечая только сиявшие вокруг неяркого зимнего солнца несколько кругов радуги. Да еще по обеим сторонам от светила, немного поодаль от него, горели два маленьких солнышка, с радужными лентами поменьше. Эффект Галло, как я узнала позднее, вызванный преломлением солнечных лучей в атмосфере в сильные морозы, и давал такую диковинную картинку.

Во времена моего детства в деревнях ещё ездили на санях. Понукая бодро бегущую на морозце лошадку с инеем на хвосте и гриве, какой-нибудь дедок в тулупчике, валенках, шапке-ушанке, ватных штанах и огромных рукавицах из войлока торопился по своим делам. Довелось и мне прокатиться в таких санях у дяди Саши с тётей Паной, когда мы под Новый год приехали к ним с бабушкой в гости.

В санях-розвальнях, бабушка их почему-то называла кошёвкой, лежал толстый слой сена, поверх которого выносили из дома и укладывали теплую медвежью шкуру мехом кверху. Неповоротливая, в тридцати трёх одёжках, круглая, как кочан капусты, в тёплой пуховой шали, повязанной крест-накрест поверх ватного пальтишка, так что одни глаза виднелись, я еле двигалась. Тётя Пана сгребла меня в охапку и усадила «на медведя», ловко и быстро укутала сверху огромным тулупом своего свёкра деда Ивана, которого я безумно любила и называла подслушанным однажды от взрослых выражением — «наш древний дедушка».

Тётя Пана привалила меня к себе, обхватив руками. Возница — дядя Саша — занял своё место, и мы помчались вдоль по улице, «бразды пушистые вздымая», в сторону совхозной фермы, где до ухода на пенсию работала тётя Пана. Там дяде Саше дали десятилитровый бидон молока, которое он получил в качестве премии за хороший труд. Бидон погрузили на сани и таким же резвым образом вернулись назад. Я даже замёрзнуть не успела.

Такие поездки были для меня в радость, потому что почти все холода, пока я ещё не ходила в школу, просиживала с бабушкой дома. На улицу меня зимой редко отпускали, потому что я была невероятно болезненным и чахлым ребёнком.

Бабушка топила две печки — на кухне и в зале, а в морозы — дважды в день. На одной из них на припечке (широком кирпичном выступе) всегда стоял большой бак с горячей водой, чтобы было чем помыть посуду или полы. Бабушка пряла овечью шерсть на почерневшей от времени прялке, наматывая её на опрокинутые вверх ножки табуретки в большие пасмы, которые перехватывала ниткой в четырёх местах. Потом эти нитки стирали и уже чистые разматывали в клубки для вязания.

Почти всю зиму бабушка вязала носки и варежки для всех нас и соседей. Готовила еду на нашу небольшую семью (четыре человека), а по воскресеньям мы вчетвером лепили сотни пельменей, выкладывая их ровными рядками на огромный лист фанеры, посыпанный мукой, выносили на мороз под навес на крылечке, где их моментально прихватывало, и складывали в большую эмалированную кастрюлю.

То, что я умела себя занять, бабушкиными подругами почиталось за величайшее благо. «Ишь, робёнок-то у вас какой занятный! Никому от ей вреда нет, сидит себе спокойненько и малюет, да ишо вон ловко-то как! Не то што Любка да Галька наши, всё у их кого-то мира нет, без конца шебутятся да вякают», — жаловалась баба Нюра.

А я завидовала шебутящимся никифоровским девкам, у которых было больше свободы: они могли бегать по улице, кататься на санках с горки до позднего вечера — эти радости мне выпадали до школы нечасто.

Пользуясь моим спокойствием, баба Аня, которая, как я теперь понимаю, безумно устала от обилия внуков от своих двух дочерей и сына (я была шестой в когорте выхоженных ею младенцев), иногда убегала на полчасика к соседке поболтать. Когда я стала ползать, на тёплом полу у печи она расстилала огромное ватное одеяло, обкладывала его со всех сторон всякими пальтушками, ватниками, скрученными домоткаными холстинами, создавая своеобразный манеж, куда выкладывала меня со всякими большими игрушками, чтобы ребенок мог себя чем-то занять, и уходила ненадолго к соседке.

Но, как и любой подвижный ребёнок, я всё-таки иногда преодолевала все преграды и выползала на простор, подальше от печки, где пол, особенно у порога, был просто ледяным, несмотря на покрывавшие его домотканые половички.

Однажды, как раз в Николин день, такую картину застала моя баба Надя, которая приехала в Култук за 100 км, проведать дочку и внучку. Бабушка заплакала (как она позже рассказывала подругам), потому что ножки у мокренькой малышки были просто как ледышки, да вдобавок у «халдовитой» сватьи даже тёплой воды на печке не было, чтоб ребёнка согреть.

Баба Надя вскипятила воды в чайнике на электроплитке, сделала для меня тёплую ванночку, «штобы согреть этово холодново лягушонка», дождалась сватьи, которую отругала, как следует, да ещё и за волосы потаскала.

После чего наутро забрала меня к себе: «А вы туто-ка как хотите, по гостям шатайтесь, лясы точите, это вам, сваттенька, как уж заблагорассудится, только я свою единственную внучку здесь больше не оставлю, забираю её к себе!» Спорить с ней не стали, побоялись. Так я оказалась у неё, а потом и родители к ней перебрались.

Бабушкины подруги удивлялись: «Ну, Надежа, ты даёшь! В никольские морозы ребенка забрала! Не побоялась на попутке ехать-то в такую даль?» На что бабушка сказала: «Николай Угодник, он ведь всё видит, всё знает, где какая несправедливость творится. А уж в мороз, тем паче со младенцем, не оставил бы меня на улице!»

Икона Николая Угодника у неё была, правда, маленькая, и молитву ему она знала, а вот у её дяди — деда Ивана — в правом углу деревенской избы висела большая, может быть, даже храмовая икона святителя. Я любила перед ней сидеть и разглядывать этого «русского бога», как его называли прибайкальские буряты.



Однажды он даже мне приснился: шёл в тулупчике, как у деда Ивана, по сугробам, с клюкой в руке. Повернулся в мою сторону и помахал мне рукой. Почему-то без шапки на голове. Наутро я рассказала этот сон дедушке, спросила, почему он без шапки и куда это шёл по сугробам. На что дед Иван сказал, что Николай Угодник не замёрзнет даже в самый лютый мороз, а без шапки, потому что просто отдал её какому-то человеку, который замерзал в снегу.

Дедушка рассказал, что Николай Угодник — самый добрый и отзывчивый святой, он живёт на небесах, в раю, где есть Бог и Его Матушка, Дева Мария. Николай Угодник помогает больным и бедным, даёт им хлеб или деньги на пропитание, помогает путешествующим и плавающим, особенно когда корабль или человек тонет, или когда на улице сильный мороз. Дал денег на свадьбы трём дочерям разорившегося купца, когда им было нечего есть и женихи от них отказались.

Однажды Николай Чудотворец помог и ему. Когда дедушка охотился на соболя, он заблудился в тайге и долго не мог выйти к своему зимовью — за день с лайкой прошли большой путь. Даже собака могла понять, куда идти. День был хмурым и ненастным, на улице рано стемнело, и он мог до утра замёрзнуть в лесу. Однако после молитвы к святому на небе из-за туч неожиданно выглянула луна, стало видно, как днём, и дедушка вышел аккурат к своей зимовьюшке. Затопил печь и согрелся.

Бабушка Надя и её дядя вспоминали за самоваром, как праздновали Николин день во времена их молодости в родной для них деревне. Взрослые и дети верили, что 19 декабря святой Николай спускается с небес на землю, и, какой бы ни был мороз, обходит всю Матушку Россию за один день, из конца в конец. А потому в это день непринято было ругаться и сквернословить, старались обязательно сделать какое-то доброе дело — подать бедным, пустить на ночлег странников и путников.

Родственники собирались у старшего по родству (большака) и накрывали праздничный стол, на котором, несмотря на пост, присутствовала бражка или медовуха, обязательно выставляли на него рыбные и брусничные пироги, уху из ельцов или окуней, жареных и соленых омулей и хайрюзов с дымящейся картошечкой. Кто побогаче, ставил на стол уху из осетровых рыб.

Пока старшее поколение просиживало за столом, молодёжь тоже не терялась — начинала готовиться к Святкам. Парни и девки к Николину дню припасали дрова, драли лучину, пекли пироги и печенье, покупали халву и монпасейные леденцы для какой-нибудь одинокой старушки-вдовы, у которой долгими зимними вечерами проводили свои посиделки. Девушки совмещали общение с рукодельем — пряли шерсть и вязали носки, рукавички, косынки и шарфы, вышивали рубахи и сарафаны, пересмеивались и перемигивались с подружками, приглядывая себе будущих женихов. Ну и ребята тоже невест себе высматривали. Успевали и поработать, и повеселиться.

Но, по словам бабушки Нади и её дяди, всё это уже было в прошлом: «Ноне молодёжь-то уже совсем не та, всё позабыли, акромя советских праздников никаких почти не знат!» Да так оно и было, что поделаешь.

Осталась только вера в силу и мощь святого заступника земли русской с таким простым и добрым лицом. Не зря ведь во все времена его ласково называли Николушкой, скорым помощником и заступником, — называли даже самые отчаянные, по словам бабушки, варнаки, безбожники и головорезы.

Татьяна Якутина

Как известно, время разбрасывать камни и время их собирать. Время влюбляться, находить свою половинку, венчаться, рожать детей и наслаждаться сладостными плодами брака — и время «менять рогатую кику на скромный платок», отказываться от мирских радостей, с грустью смотря в честное зеркало.

Кто бы спорил, в 50, 60 и даже дальше можно выглядеть почти юной — что с успехом доказывают и голливудские звезды, и наши дамы. Кто даст Мадонне 56 или Плисецкой – 89? Но стоит ли иллюзия молодости таких хлопот и затрат? Знаменитые «Бурановские бабушки» — ровесницы Мадонны, на эту тему по сети не первый год бродят фотоколлажи. Да, российские исполнительницы не «секси», вряд ли их украсят мини-платья с блестками и стразами, но их лица полны мудрости и добра. На деньги, вырученные от концертов, «Бурановские бабушки» заложили церковь в своём селе. Чем не достойное дело для женщин «осеннего возраста»? На склоне лет всегда полезно позаботиться о душе.

В Китае и в Японии много веков бытовала традиция — после определенного возраста мужчины и женщины передавали имущество детям, обривали голову и уходили в монахи, посвящая остаток дней молитве, медитации и поискам просветления. В древней Элладе, если верить Ефремову, ученые и художники, почуяв холодные шаги старости, торжественно принимали яд, до последних минут наслаждаясь компанией верных друзей и веселых подруг. В монашество после смерти мужей постригались многие русские царицы и знатные женщины допетровской Руси. В Российской империи одинокие и овдовевшие люди в зрелости тоже нередко принимали монашеский сан или становились монахами в миру, посвящая последние годы жизни добрым делам, помощи обездоленным и несчастным.

Советский Союз не приветствовал принятие священных обетов. Но в суровых государственных буднях одиноким, овдовевшим, разведенным и пожилым гражданам отводились свои места. Бабушки и дедушки помогали молодым семьям, растили внуков и младших племянников, пахали на дачах с огородами, чтобы как-то подкормить «молодежь», принимали на себя тяготы быта. Одинокие люди самоотверженно возились с детьми в подростковых клубах, работали с читателями в библиотеках, занимались общественной деятельностью… или тихо старели в своих углах. Вечера «для тех, кому за 30» были популярны у безмужних женщин 35-45 лет и любителей легких приключений, знакомства на курортах и в санаториях оставались курортными романами. А устраивать личную жизнь, перевалив за рубеж «ягодка опять», считалось, в общем-то, неприличным — о пенсии надо думать, о внуках, о дележе наследства, а не о какой-то там любви.

В наши дни, как уже говорилось, сохранять «товарный вид» удается достаточно долго — при должном уходе за собой, хорошем здоровье, небольшой помощи косметологов и пластических хирургов женщина минимум до 50 может сохранять «глянцевую» привлекательность. И продолжать поиски принца в те годы, когда её сверстницы лет этак двести назад начинали планировать свадьбы внуков. Другое дело — нужен ли ей принц? Чем дольше гнаться за молодостью, тем болезненней и острей ощущение близкой потери, тем тяжелее, натужнее выглядят попытки казаться юной красоткой. И мужчины это тоже чувствуют — их привлекает хмельной аромат перезрелого, осеннего плода, но за лакомой сладостью ощущается горечь потерь и разочарований. Те, кто взыскует молодости, рано или поздно уйдут к молодым. Означает ли это безнадежное одиночество для женщин, перешедших за середину жизни? Нет. Конечно же, нет.

С годами к человеку приходит мудрость. Не ко всякому, не всегда — но многие женщины и мужчины становятся снисходительнее к недостаткам ближних и учатся ценить достоинства, видеть за внешним несовершенством свет души. Сочетаясь браком в 20 лет, юные пары связаны по рукам и ногам социальными обязательствами — родить и поднять детей, реализовать надежды родителей, сделать карьеру, обзавестись имуществом и сбережениями. В «осеннем возрасте» все эти цели, ожидания и обязательства либо реализованы, либо признаны ненужными. И мужчины, и женщины в зрелости лучше понимают собственные потребности, желания, возможности и чувства, они могут позволить пожить «для себя», не беспокоясь, что по столь странному поводу думает княгиня Марья Алексеевна. И это их право — долги обществу они уже отдали.

Поздняя любовь — возможность посвятить себя близкому человеку и принять его близость без ложного стыда и юношеских комплексов, без гормональных бурь и личных трагедий. «Брак… это момент, когда восстанавливается, насколько это возможно в пределах падшего мира, то единство между мужчиной и женщиной, та целостность всечеловека, о которой говорится в начале книги Бытия», — сказал отец Антоний Сурожский. И союз двух зрелых людей — шанс избежать искушения и мук одиночества, приближаться к Богу вдвоем, воспитывать и совершенствовать душу, опираясь друг на друга, поддерживая друг друга в минуту слабости. Пламя поздней любви кажется менее ярким, но причина этому — лишь отсутствие внешнего блеска. «Я иду рядом с тобой по городу и горжусь, каждую минуту горжусь, что рядом со мной такая женщина», — такие теплые слова нашел для 60-летней мамы одной популярной блогерши её немолодой кавалер, когда вывез свою возлюбленную в Венецию. В позднем союзе найдется место и для душевного тепла, и для телесной близости — может быть, менее страстной, но более нежной и искренней. Умение любить — это искусство, в котором с годами лишь совершенствуются. И не стоит упрекать одинокую маму или отца, что на излете зрелости они решили отыскать себе пару.



Всем ли везет? Нет, для части людей одиночество на склоне лет более естественно, они предпочитают говорить с Богом или сами с собой. Другим приятней посвящать себя родственникам, находить отдушину во внуках — это тоже чудесно. Но когда появляется возможность отдать ближнему нерастраченный запас любви, поделиться теплом и принять чужую душу в ладони, бережно, как младенца или птенца — что в этом дурного? Человек, сохранивший душевную щедрость, молодой задор и горячее сердце, может встретить спутника жизни и в 90, и в 100 лет – самой старой супружеской паре, узаконившей свои отношения, на двоих больше двухсот. И для этого не обязательно молодиться, разворачивать время вспять — достаточно научиться принимать себя, любить и ценить, ухаживать за собой так же бережно, как и за близкими. Чем старше женщина, тем важней для неё индивидуальность образа, её собственные шарфики с брошками, особенные перчатки и кольца, манера поднимать или распускать волосы, носить шали или манто. Чем точнее она покажет себя, тем выше шанс встретить мужчину, который ищет её, а не картинку из глянцевого журнала.

Но не стоит забывать и о другом парадоксе нашего времени — о смещении возрастной планки. Наши современники позднее взрослеют, но и осень у них откладывается. В 35-­45 лет многие женщины пересматривают своё отношение к жизни, родительские сценарии и успешность брачных союзов. Некоторые разводятся и снова выходят замуж, другие находят своего единственного человека и успевают привести в мир поздних, но желанных и долгожданных детей или усыновить малышей, подарив им семью. Случается, что красивая, умная и интересная женщина раньше времени старит себя, записывает в «бабушки», хотя на календаре у неё ещё лето — холодное, неприветливое, но лето. И только от настроя зависит — выглянет ли солнце хотя бы в канун сентября. Так бывает, главное не отчаиваться, не опускать руки, наполнять сердце любовью и щедро делиться ей, вставлять на стол свою свечу — пусть светит всем в доме. И однажды одиночество завершится радостным союзом, полным тепла и заботы… Если женщина этого хочет, конечно!
Ника Батхен

Каждый раз, оказываясь на Святой Земле, я обязательно стараюсь побывать у Стены Плача. Но не всякая православная экскурсия предполагает посещение этого места. И у некоторых православных экскурсоводов моя просьба заехать туда вызывает недоумение: «Зачем? Ведь это не наша святыня!»

Порой и некоторые участники экскурсионной группы говорят то же: «Евреи – понятно! А нам что там делать?» И не всегда просто бывает объяснить, что очень, очень многие еврейские святыни – и наши святыни, что Бог Авраама, Исаака и Иакова – это наш Бог, и то новое, что открыл нам Сын Божий, не обесценивает старое, а делает его глубже и понятнее, отвечает на те вопросы, ответов на которые до прихода Христа люди не знали.

И тогда, до Боговоплощения, не было на земле более святого места, чем Храм Божий, единственный в мире подлинный храм, где молились истинному Богу. Западная Стена – единственное, что сохранилось от этого Храма.

Для иудеев это – главная святыня. Для нас, конечно, не главная, но все же святыня. Здесь, в этом Храме, произошло Сретение. Здесь двенадцатилетний отрок Иисус беседовал со старцами и книжниками. Отсюда изгонял Он торговцев и меняльщиков.

И если бы в эти дни, когда мы празднуем Введение во Храм Пресвятой Богородицы, мне довелось бы оказаться в Иерусалиме, я, конечно, обязательно пришел бы к тем камням, которые были свидетелями события, вспоминаемого нами сейчас.

Не сразу может быть понятно, почему это событие стало так торжественно праздноваться Церковью. Ведь о нем ничего не говорится в Евангелии.

Только Церковное Предание хранит память о том, как трехлетнюю девочку Марию родители привели в Иерусалимский Храм, чтобы отныне она жила и воспитывалась под его кровом, о том, как встретил девочку первосвященник Захария и ввел Ее, по наитию Свыше, во Святая Святых.

Событие настолько невероятное, что многие считают его невозможным. А Православная Церковь не только помнит об этом, но считает одним из величайших событий истории спасения человечества от рабства греху и смерти.

Давным-давно, за много столетий до этого, великий предок Девы Марии, прославленный царь Давид писал так: «Одного просил я у Господа, того только ищу, чтобы пребывать мне в доме Господнем во все дни жизни моей, созерцать красоту Господню и посещать храм Его» (Пс. 26. ст. 4).

А ведь слова эти произнесены человеком, который получил в своей жизни все возможные блага. И вот все это: и богатство, и слава, и победы на войне, и женская любовь, и власть над страной, и прочее – всё это для Давида ничто по сравнению со счастьем «пребывать… в доме Господнем, посещать храм Его».

Вся наша жизнь – череда встреч. Встречи и с людьми, природой, книгой, искусством и пр. питают и формируют нашу душу. Каждая встреча что-то созидает, как-то украшает нас или же, напротив – разрушает и опустошает.

Но есть Встреча Встреч и есть место, специально созданное для такой Встречи. И хотя далеко не только в храме можем мы встретиться с Богом, и хотя Бог пребывает везде и всюду, и вся Вселенная мала, чтобы быть Его домом, тем не менее храм – место, построенное СПЕЦИАЛЬНО для этой встречи, это дом, созданный для молитвы и только для молитвы.


Стена Плача в Иерусалиме

Неслучайно так разгневался Господь, когда увидел торгующих в храме. «Дом Мой домом молитвы наречется …а вы сделали его вертепом разбойников» (Мк. 11. 17), – обличал Он торговцев, изгоняя их из церкви.

Многие века Храм в Иерусалиме, как мы уже сказали, был главным местом встречи человека с Тем, Кого призван человек возлюбить «всем сердцем…». Но ведь когда два существа любят друг друга, стремятся друг к другу, то им мало встретиться, мало приблизиться, мало просто общаться – им необходимо совершенно соединиться друг с другом, стать единым целым.

«Предел любви – да двое единым станут», – писали Святые Отцы. Так происходит в одном из самых прекрасных проявлений человеческой любви – супружестве. И к этому же стремятся в своей любви человек и Бог.

И пусть никого не смущает такая аллегория, пусть не кажется она кому-то дерзкой. Само Священное Писание пользуется ею, чтобы изобразить характер любви между человеком и Богом. Перечитайте Песнь Песней, и вы убедитесь в этом.

Итак, лучшие люди ветхозаветных времен видели цель, смысл и счастье жизни в том, чтобы встретиться с Богом и быть как можно ближе к Нему.

«Как лань желает к потокам воды, так желает душа моя к Тебе, Боже! Жаждет душа моя к Богу крепкому, живому: когда приду и явлюсь пред лице Божие!» (Пс. 41:2,3).

И неосознанно искал человек большего – полного соединения с Божеством. Конечно, повторю, стремление это было неосознанным. Осознать такое было бы слишком дерзновенным. Кто я – и кто Бог!

О том, что такое соединение возможно, помыслить себе человек не мог, но сердце искало такого соединения подобно младенцу, который ищет грудь матери. Потому что этого соединения желал Сам Бог. Но… встречи были возможны, а вот соединения не происходило.

Почему? Бог, повторим, всегда любил человека неизмеримо больше, чем самый любящий человек Бога. Бог всегда стремился к человеку, искал с ним встречи сильнее, чем человек. Бог всегда хотел соединиться с человеком гораздо теснее и пламеннее, чем человек мог даже помыслить. Почему же этого не происходило?

Слава Богу – это произошло! В личности Иисуса Христа навеки соединились Бог и Человек. И это соединение произошло в утробе Пресвятой Девы Марии. А не происходило раньше потому, что не родилась на земле та, которая была бы так чиста, светла и прекрасна, чтобы быть достойной вместить Невместимого и родить Того, Кто, будучи Сыном Человеческим, будет одновременно и Сыном Божиим.

Когда трехлетнюю Марию вводили в храм, еще никто не понимал, что Ей Самой предстоит стать Храмом в гораздо большей степени, чем то здание, куда она входила.



В Ней, Деве Марии, Бог и Человек стали Единым Целым. И теперь каждый человек может, в свою очередь, стать единым целым с Богом.

На церковно-богословском языке это называется ОБОЖЕНИЕМ. В обожении Православная Церковь видит цель и смысл человеческой жизни. Введение – праздник, напоминающий нам об этом призвании. И каждое наше вхождение в храм только тогда достигает цели, когда и нас делает храмами Божиими.


Протоиерей Игорь Гагарин

Все девочки любят сказки. Мальчики с возрастом охладевают к историям Золушек и Белоснежек, им подавай робинзонады, путешествия и великие битвы. А девочки, бывает, и в пятьдесят, и в семьдесят готовы проливать слезы над участью очередной Синдереллы, воображать себя на первом балу и смущенно позволять прекрасному принцу поцелуй в щечку — не больше! Их умиляют мишки и котики, нежные дружбы и роковые тайны, пылкие проявления чувств — и чтобы в конце все обязательно завершилось бравурным хеппи-эндом. Знаменитой писательнице начала XX века, Лидии Чарской, удалось отыскать рецепт идеальных девичьих сказок, настолько действенный, что её книги переиздают спустя 70 лет забвения. Почему?

Если проводить исторические параллели, то Чарскую можно назвать Донцовой Российской империи. С 1901-го по 1917-й она создала более 80 книг, пользовавшихся неизменным успехом. По общественным опросам 1911 года среди посетителей детских библиотек, 21% юных читателей спрашивали Чарскую, чаще брали только Гоголя и Пушкина. При этом литературные критики жестоко клеймили «сентиментальную ерунду», крайне нелестно высказываясь в статьях и рецензиях о неуместном «жантильничаньи» и высочайшем градусе истерии в «Институтках», «Княжне Джавахе» и прочих популярных романах. Будем честны, критиков можно понять:

— Mesdam’очки, — вдруг раздался гортанный голосок до сих пор молчавшей княжны, — хотите, я сегодня же ночью пойду и узнаю, какой такой появился лунатик? — И глазки предприимчивой Нины уже засверкали от одушевления.

— Ты, душка, сумасшедшая! Тебя, такую больнушку, и вдруг пустить на паперть! Да и потом ты у нас ведь из лучших, из «сливок», «парфеток», а не «мовешка» — тебе плохо будет, если тебя поймают. (с) «Княжна Джаваха»

В этом отрывке видны все недостатки прозы Чарской — уменьшительные суффиксы, упрощенный «детский» язык, институтские жаргонизмы, невыразительные образы. Из книги в книгу кочуют одни и те же сюжетные ходы: бедные, но гордые сиротки, конфликты с наставницами, несправедливые обвинения, почти смертельные болезни, религиозная экзальтация, бесконечные девичьи поцелуйчики, обмороки и заламывания рук. Атмосфера, в чем-то сходная с той, которую хлестко описал Куприн в своей «Яме» — книге о жизни проституток в типичном провинциальном борделе. Однако Чарская в свое время была куда популярнее признанного русского классика. Как, впрочем, и сейчас тиражи Устиновой и Донцовой на порядок превосходят тиражи Улицкой, Прилепина или Кучерской. Людям нравится верить в сказки о справедливости со счастливым концом.

Судьба самой Чарской сложилась куда печальней, чем у её героинь. Рождение Лиды Вороновой (подлинная фамилия писательницы) стоило жизни её матери. Девочка росла на попечении обожаемого отца и многочисленных теток. Когда сироте исполнилось 8, в доме появилась мачеха, конфликт с которой разгорелся тотчас. Бунтарка Лида грубила, хамила, подстраивала каверзы и даже однажды убежала из дома. В конце концов, строптивую девочку отдали в Павловский институт благородных девиц в Санкт-Петербурге. Об уровне «образования» в заведении говорит один простой факт — Лида Воронова окончила курс с отличием, при этом в её книгах видны пробелы в базовых знаниях по истории, географии и этнографии России, а ужасающие грамматические и стилистические ошибки в письменной речи шокировали даже тех чиновников от литературы, которые Чарской симпатизировали.
Лидия на десятом году жизни



Сразу после института Лида вышла замуж за никому не известного офицера Бориса Чурилова. Брак оказался категорически неудачным, по одним сведениям муж оставил жену с ребенком и отбыл в Сибирь на службу, по другим — развелся с женой, обвинив её в измене. Возвращаться Лиде было некуда, родительский дом не ждал назад падчерицу, а им с сыном надо было на что-то жить. И молодая мать нашла выход. Она поступила на Драматические курсы и начала пробовать себя в любительских спектаклях.

Оказалось, что у Лиды довольно большой талант и удачное амплуа — маленькая, худенькая, бойкая женщина одинаково успешно играла гостей, субреток, старух и даже мальчиков. Благодаря способностям она без протекции прошла огромный конкурс и поступила в знаменитый Императорский театр (Александринку), где и служила с 1898-го по 1924 год. Большого успеха не имела, но занята в спектаклях была постоянно. Тогда же, в конце XIX века и родился псевдоним «Чарская» — «чаровывающая», «чаровница».

К литературе Лида пришла почти случайно — с юности она вела дневники, а в 1901 году использовала свои заметки для первой повести «Записки маленькой гимназистки». Вещь приняли к публикации в журнале «Задушевное слово». Неожиданно для всех, включая редакцию, повесть произвела фурор, и с тех пор все произведения Чарской моментально сметали с прилавков.

Писательница работала летом на даче, в перерывах между спектаклями и репетициями, вкалывала как проклятая. Помимо книг ей приходилось вести обширную переписку, она выступала и как журналист, подняв актуальный для страны вопрос физических наказаний детей в учебных заведениях. Издатели обдирали её как липку, не платя за переиздания, занижая до неприличия гонорары. Грин, Куприн, Чехов и другие современники Чарской прекрасно жили литературным трудом, а непрактичную «чаровницу» было некому защитить.



Личная жизнь Чарской была скорее счастливой — в молодости она второй раз вступила в брак, а когда супруг погиб на войне, уже в зрелые годы встретила третьего мужа, человека намного моложе её, страстного поклонника сперва творчества, а потом и самой писательницы. Но судьба не дала ей вполне насладиться заслуженным счастьем. После революции книги Чарской тотчас перестали печатать как буржуазную литературу. В 1924 году, в разгар голода и разрухи в стране её увольняют из театра — немолодую, больную туберкулезом, не имеющую другой профессии.

Ей не выписывали даже спасительного пайка, полагавшегося и куда более спорным с точки зрения популярности и таланта писателям. Книги изымали из библиотек, критики обрушивались с разрушительными статьями, а когда в 1926 году Федор Сологуб попробовал выступить в защиту коллеги, его материал просто не опубликовали. Скудную, но достойную жизнь сменила унизительная, голодная бедность, почти нищета. По отзывам современников, 47-летняя Чарская выглядела как старуха и круглый год ходила в одном и том же поношенном сером пальто. С помощью давнего врага и жестокого критика Чуковского ей в итоге удалось выхлопотать сперва актерскую пенсию, а под конец жизни и субсидии от Союза писателей, но нечеловеческие усилия стоили ей здоровья, а затем и жизни. Чарская скончалась от туберкулеза в 1937 году, едва перешагнув 60-летний рубеж.

Претерпевать трудности стареющей писательнице помогала вера — Лидия была православной до глубины души и даже в годы гонений не скрывала отношения к Церкви. «Я — религиозный человек и от души говорю, как буду говорить до самого моего последнего вздоха: награди Вас Господь за всё, за всё, сделанное Вами для меня», — писала она Сологубу. Судя по воспоминаниям Шкловского и других, Чарская не озлобилась, не переполнилась ненавистью, хотя поводов было более чем достаточно. Её называли непрактичной, простодушной, гордой, манерной, но отдавали должное присутствию духа, чувству юмора, оптимизму — она не жаловалась, не хныкала и не ныла.

Можно предположить, что отблеск яркой личности Чарской отпечатался в её произведениях. Но причина популярности их — в другом. Мир книг Чарской — это мир незамутненных, пестрых, гипертрофированных юношеских переживаний, пробуждающейся чувственности и эмоциональности, девичьих проказ и взрослых решений. Подростки остро переживают несправедливость и предательство, интуитивно ощущают недоброжелательность, зависть, ложь, склонны к импульсивным поступкам — как и героини Чарской.

Писательница помогает читателям разрешить себе чувствовать и выражать чувства — даже самые скверные. Она показывает мальчикам и девочкам, как раскаяться и исправить себя, как отыскать свой путь и следовать ему, как отстаивать убеждения и права, спорить со взрослыми — для начала XX века это было неслыханным, революционным либерализмом. Приключения Чарской, бесконечные смертельные опасности и болезни, побеги из дома и путешествия по диким лесам, щедрые покровители и благородные подруги как нельзя лучше соответствуют незрелому, пубертатному мироощущению. Это своеобразное детское питание для растущей души, при этом питание вполне диетическое.

Книги Чарской религиозны и патриотичны, воспитывают отвращение к травле и толерантность к «инородцам» — среди героинь и грузинки, и башкирки, и (неявно) еврейки (имя Дора вряд ли могло принадлежать русской девочке). Чарская расставляет правильные приоритеты и демонстрирует христианские ценности, учит доброте, терпению, трудолюбию, честности и отваге. Что же до недостатков текста — скорее всего, подростки, в отличие от скучных взрослых, просто не замечают ни корявых оборотов, ни длиннот, ни повторов, видя лес за деревьями, а мощный месседж книги — за слабым текстом.

Поэтому же взрослые к Чарской охладевают — спадают чары сказочности, и волшебная картина распадается на отдельные грубые мазки. Но не стоит лишать детей их иллюзий. Предложите десятилетней девочке «Княжну Джаваху» — возможно, книга полетит в угол или останется пылиться на полке… Или придется по душе, останется в памяти до конца дней, как осталась у пылкой Цветаевой:

Как наши радости убоги.
Душе, что мукой зажжена.
О да, тебя любили боги,
Светло-надменная княжна!

Ника Батхен