Откройте свой Мир!

Открыт новый сайт, посвященный сумеречной саге! http://twilightsaganew.ru/
Тебя ждут:
Самые последние новости о полюбившихся актёрах и их героях! Обширная фото-галерея!
Трейлеры и саундтреки к фильмам Саги, а также множество других видео с участием Актёров Саги!
Фильмы Саги: "Сумерки" и "Новолуние", с возможностью просмотра онлайн!!!
Интересный форум, где Ты сможешь:
Поделиться впечатлениями, или рассказать что-то новое и интересное!
Присоединиться к стае оборотней, к клану вампиров или остаться человеком!
Найти единомышленников, и завести приятные знакомства!
А так же, идёт набор участников в Ролевую Игру, за основу которой, взят сюжет Сумеречной Саги! В нашей Ролевой, Ты сможешь выбрать себе как роль полюбившегося героя, так и придумать своего собственного!
И конечно же, мы с удовольствием ждём талантливых авторов Фан-Фиков как по Сумеркам, так и по любому другому сюжету, которым Ты сможешь заинтересовать читателей!

Приходи!!! И Ты не пожалеешь!

Сумерки
новолуние
обе части

В России 19 ноября вышел самый ожидаемый фильм года - "Новолуние" - продолжение Сумеречной саги.
К сожалению у нас в Казахстане он ещё не вышел, но хочу спросить вас, дорогие россияне) Какое впечатление о фильме? Видится ли изменение, что режиссёром стал мужчина? Смог ли он передать всю боль и страдания Беллы?

какие симпотяжки!!!!!!!!!!!!!!!!

http://twilighttasteoflove....

Ждем вас на ролевой игре сумерки! главное это любовь! новые герои, любимые герои, знакомства, только что переведенные дополнительные главы, новости со всего мира - все это только у нас. Ждем тебя, почти все роли свободны

В моем кармане снова завибрировал телефон. В двадцать пятый раз за последние 24 часа. Я подумал, что надо ответить или хотя бы посмотреть, кто звонит. Возможно, звонок был важный. Возможно, я был нужен Карлайлу.

Несмотря на эти мысли, я не пошевелился.

Я не был точно уверен в том, где я нахожусь. Какой-то темный чердак, низкий настолько, что можно только ползти, кишащий пауками и крысами. Пауки меня игнорировали, крысы же явно опасались. Воздух был густой, с тяжелым запахом горелого масла, прогорклого мяса, человеческого пота и такой грязный, что это ощущалось почти физически. Подо мной четыре этажа убогих арендованных квартир в квартале гетто, наполненных жизнью. Я не пытался выделить отдельные внятные мысли из голосов, которые я слышал – вместе они образовывали громкий, шумный гул на испанском языке, который я не слушал. Я просто позволил звукам отражаться от меня. Нет смысла. Все это не имеет смысла. Само мое существование не имеет смысла.

Весь мир не имел смысла.

Я уткнулся головой в колени и с любопытством подумал - насколько еще хватит моего терпения. Может, надежды и вовсе не было. Может, если все мои попытки изначально были обречены на неудачу, мне стоит перестать мучить себя и просто вернуться…

Эта мысль была такой сильной, такой исцеляющей – как будто в словах содержался сильный анестетик, смывающий гору боли, под которой я был похоронен – что от нее стало трудно дышать, и закружилась голова.

Я могу уйти, я могу вернуться.

Лицо Беллы, которое всегда было передо мной, стоило закрыть глаза, улыбнулось мне.

Улыбка приветствовала, прощала, но все же она была не такой, какой я подсознательно видел ее.

Конечно, я не мог вернуться. Что моя боль по сравнению с ее счастьем? Она должна иметь возможность улыбаться, без страха и опасности. Без нависающей угрозы лишиться души в будущем. Она заслуживает большего, чем это. Она заслуживает лучшего, чем меня. Когда она покинет этот мир, она отправится туда, куда я никогда не смогу попасть, независимо от того, как я буду вести себя здесь.

Мысль об окончательной разлуке было тяжелее, чем та боль, которую я терпел до этого. От нее мое тело задрожало. Когда Белла вернется в тот мир, которому она принадлежала, я не смогу больше оставаться здесь. Должно быть забвение. Должно быть облегчение.

Это было моей мечтой, однако, я не был уверен в возможности. Даже обратившись в пепел, перестану ли я чувствовать боль от ее утраты?

Я снова вздрогнул.

Черт возьми, ведь я обещал. Я обещал, что не буду вторгаться больше в ее жизнь со своими демонами. Я не собирался возвращаться в свой мир. Могу ли я хоть раз сделать что-то правильно в отношении нее? Вообще хоть что-нибудь?

Идея о возвращении в маленький затянутый облаками городок, который навсегда останется моим единственным в этом мире настоящим домом, снова заползла в мои мысли.

Только убедится. Просто увидеть, что она в порядке, и в безопасности, и счастлива. Не вмешиваясь. Она никогда не узнает, что я был там…

Нет. Черт возьми, нет.

Телефон снова завибрировал.

 - Черт, черт, черт! - прорычал я.

Я подумал, что надо отвлечься. Я открыл телефон, и сообразив, кому принадлежал этот номер, впервые за полгода испытал шок.

Зачем мне может звонить Розали? Она была, наверное, единственной, кто радовался моему отсутствию.

Должно быть, что-то и правда не в порядке, если ей нужно поговорить со мной. Внезапно почувствовав беспокойство за свою семью, я снял трубку.

- Что? - спросил я напряженно.

- Ну ничего себе! Эдвард ответил на звонок. Я польщена.

По ее интонации я сразу понял, что с семьей все в порядке. Должно быть, ей просто стало скучно. Трудно было разобраться в мотивах ее поведения без возможности найти подсказку в ее мыслях. Для меня действия Розали никогда не имели смысла. Ее поступки обычно были основаны на достаточно замысловатой логике.

Я захлопнул крышку телефона.

- Оставь меня в покое, - тихо прошептал я в пустоту.

Конечно же, телефон завибрировал вновь.

Она что, собирается названивать пока не сообщит мне новость, которая, безусловно выведет меня из себя? Возможно. Понадобится несколько месяцев, чтобы она устала от этой игры. По достоинству оценив идею наслаждаться звонками Розали последующие полгода… я вздохнул и снова снял трубку.

- Заканчивай.

Розали торопливо проговорила:

 - Думала, тебе будет интересно узнать, что Элис в Форксе.

Широко открытыми глазами я уставился на гнилые деревянные балки в трех дюймах (2,54 см) от моего лица.

- Что? - ровным и равнодушным тоном переспросил я.

- Ты же знаешь Элис – думает, что всегда все знает. Прям как ты, - хихикнула Розали, но явно без удовольствия. Её тон стал едва ли не нервозным, как будто она вдруг стала сомневаться в том, что поступает правильно. 

Однако, мой гнев помешал мне понять, в чем сомневалась Розали.

Элис поклялась мне, что она выполнит все мои указания насчет Беллы, хотя была и не согласна с моим решением. Она обещала оставить Беллу в покое… настолько, насколько смогу оставить ее в покое я. Конечно, она считала, что я не смогу вынести эту боль. Возможно, она была права.

Но пока я мог. Пока. Так что же она забыла в Форксе? Мне хотелось свернуть ее тощую шею. Хотя, конечно, Джаспер не даст мне подойти к ней так близко, как только почувствует поток ярости, исходящий от меня…

 - Эдвард, ты еще тут?

Я не ответил. Только сжал переносицу кончиками пальцев, размышляя - может ли вампир страдать от мигрени.

С другой стороны, если Элис уже вернулась…

Нет. Нет. Нет. Нет!

Я поклялся. Белла заслуживает того, чтобы жить. Я поклялся. Белла заслуживает того, чтобы жить.

Я повторял эти слова как мантру, стараясь выбросить из головы притягательный образ темного окна комнаты Беллы. Путь в мое единственное спасительное прибежище.

Без сомнения, если я решу вернуться, я готов унижаться. Нет, я не это имел в виду. Я бы с радостью провел следующее десятилетие, стоя на коленях, только бы быть с ней.

Нет, нет, нет.

- Эдвард? Тебя не волнует, почему Элис там?

- Вообще-то нет.

Голос Розали стал самодовольным, без сомнения, ей понравился мой ответ. - Конечно, она не нарушает правила напрямую. Я имею в виду, ты ведь запретил нам приближаться к Белле, так ведь? Все остальное в Форксе не попадают под это определение.

Я медленно моргнул. Белла уехала? Мои размышления стали крутится вокруг этой неожиданной новости. Она ведь еще не закончила школу, должно быть она просто вернулась к матери. Это хорошо. Она должна жить там, где много солнца. Хорошо, что она умеет оставлять тени прошлого позади.

Я попытался сглотнуть, безуспешно.

Розали нервно рассмеялась. 

- Поэтому тебе не нужно злиться на Элис.

 - Так зачем ты звонишь, Розали, если не затем, чтобы досадить Элис? Зачем ты меня достаешь? Ох!

- Подожди! - сказала она, небезосновательно чувствуя, что я готов снова повесить трубку. - Я не за этим звоню.

- Тогда зачем? Говори быстро и оставь меня в покое.

- Ну…, - она колебалась.

- Выкладывай, Розали. У тебя всего десять секунд.

- Я думаю, тебе стоит вернуться домой, - заторопилась Розали. - Я устала от того, что Эсме все время печальна, а Карлайл никогда не смеется. Тебе должно быть стыдно за то, что ты с ними сделал! Эмметт все время скучает по тебе и это действует мне на нервы. У тебя есть семья. Вырасти, наконец, и подумай о чем-нибудь еще кроме тебя самого.

- Интересный совет, Розали. Давай я расскажу тебе маленькую историю про горшок и чайник…

- В отличие от тебя, я думаю о них. Если тебе наплевать на остальных, подумай хотя бы о том, какую боль ты причиняешь Эсме! Она любит тебя больше, чем кого либо из нас, и ты знаешь об этом. Возвращайся домой.

Я не ответил.

- Я подумала, раз вся эта история с Форксом улажена, ты сможешь.

- Проблема не в Форксе, Розали, - как можно более спокойнее сказал я. То, что она сказала о Эсме и Карлайле задело за живое. - Только то, что Белла… - было трудно произносить ее имя вслух, – …уехала во Флориду, не значит, что я смогу… Послушай, Розали. Мне правда жаль, но, поверь мне, если я приеду, вряд ли это сделает кого-нибудь счастливым.

- Ммм…

Опять оно, это нервное колебание.

 - Розали, чего ты мне не договариваешь? С Эсме все в порядке? А Карлайл…?

- Они в порядке. Просто…ну, я ведь не сказала, что Белла уехала.

Я не ответил. Еще раз прокрутил наш разговор в голове. Да, Розали сказала, что Белла уехала. Она сказала: … ты ведь запретил нам приближаться к Белле, так ведь? Все остальное в Форксе не попадает под это определение. А затем: я подумала, раз вся эта история с Форксом улажена… Значит, Белла была не в Форксе. Что она имела в виду, когда сказала, что Белла не переехала?

Розали снова затараторила, в его тон стала прокрадываться злоба.

- Они не хотели тебе говорить, но я считаю, что это просто глупо. Чем быстрее ты справишься с этим, тем быстрее все вернется в норму. Зачем прятаться по темным углам планеты, если больше в этом нет необходимости? Теперь ты можешь вернуться домой. Мы снова можем быть семьей. Все кончено!

Мой мозг должно быть не в порядке. Я не мог понять смысла ее слов. Она говорила, так как будто хотела сказать мне что-то очень, очень простое, но я не мог понять, что именно. Мой мозг обыгрывал информацию, создавая различные интерпретации. Но ничего не имело смысла.

- Эдвард?

- Я не понимаю о чем ты, Розали.

Длинная пауза, длиной в несколько ударов человеческого сердца.

- Она мертва, Эдвард.

Еще более длинная пауза.

- Мне… жаль. Я думаю, ты имеешь право знать. Белла… спрыгнула со скалы два дня назад. Элис видела это, но было уже слишком поздно что-либо сделать. Думаю, она помогла бы, даже нарушив данное слово, если бы было время. Она вернулась, чтобы помочь Чарли. Ты же знаешь, как она всегда беспокоилась о нем…

Телефон замолчал. Мне понадобилась пара секунд, чтобы понять, что я сам выключил его.

Я сидел, замерев, посреди мрака. Казалось, что время кончилось. Казалось, вселенная остановилась.

Медленно, как старик, я снова включил телефон и набрал номер, по которому сам себе клялся никогда больше не звонить.

Если ответит она, я просто положу трубку. Если Чарли, я получу информацию, которая мне нужна, чтобы успокоиться. Я удостоверюсь, что Розали ошиблась в своей глупой маленькой шутке, а затем вернусь в свое небытие.

- Дом Свонов, - ответил мне голос, который я раньше никогда не слышал. Хриплый мужской голос, низкий, но принадлежавший молодому человеку.

Я не позволил себе задуматься о том, кто был его обладателем. 

- Это Доктор Карлайл Каллен, - сказал я, идеально копируя голос отца. - Могу я поговорить с Чарли?

 - Его нет, - ответил голос, и я слегка удивился злости, появившейся в нем. Эту фразу он буквально выплюнул. Но это не имело значения.

- Тогда где же он? - чувствуя нетерпение, потребовал я.

Последовала пауза, как если бы незнакомец хотел утаить от меня какую-то информацию.

- Он на похоронах, - в конце концов ответил юноша.

Я снова выключил телефон.

Просчеты
Забавный случай – на самом деле я написала этот отрывок просто в шутку. Я прочитала про конкурc на сайте сумеречных фанфиков и сказала Эльфи, что, возможно, я приму участие смеха ради. Она ответила, что это не сработает, так как Пелиройя распознает мой пост в туже секунду. Я заключила пари, что Пел не поймает меня, Эльфи – наоборот. Поэтому я написала это маленькое добавление к «Новолунию» с точки зрения Розали (забавное ощущение – оказаться в голове Розали!) и, посмеиваясь, отправила его. В результате в дураках осталась я. Пост затерялся в киберпространстве и Пел так и не увидела его. Так что Эльфи и я никогда не разрешим наш спор. Если, конечно, не объявят еще один конкурс.
Первый отрывок - Новости от Розали


Вот моя шутка - разговор между Элис и Розали в 18 главе «Новолуния».

Просчеты
Какой-то тихий отзвук – не здесь, а за несколько сотен ярдов к северу – заставил меня подпрыгнуть. Моя рука автоматически сжалась на телефоне, захлопывая его, одновременно убирая с глаз.
Я перекинула волосы через плечо, мельком взглянув на лес через высокое окно. День был пасмурный и тусклый, мое отражение было намного ярче деревьев и облаков. Я смотрела на свои удивленные глаза, уголки губ опустились, между бровей пролегла небольшая складка.
Я нахмурилась, меняя чувство вины на гримасу пренебрежения. Привлекательного пренебрежения. Я рассеянно отметила, что яростное выражение мне к лицу, оно приятно контрастирует с мягким золотом моих густых кудрей. Одновременно, мой взгляд скользил по пустому лесу Аляски, и я с облегчением заметила, что все еще одна. Это был просто звук – птица или ветер.
«Нет необходимости оправдываться», уверяла я себя. «Мне не в чем себя винить. Я не сделала ничего неправильного».
Они что, планировали никогда не говорить Эдварду правду? Позволить ему вечно валяться в тоске в мерзких трущобах, тогда как Эсме грустит, Карлайл меняет все свои решения, а природная жизнерадостность Эмметта тает от одиночества? Неужели это справедливо?
Кроме того, абсолютно невозможно долго хранить секреты от Эдварда. Рано или поздно, он нашел бы нас, приехал повидать Элис или Карлайла по какому-нибудь делу и узнал бы правду. Поблагодарил бы он нас за наше вранье? Вряд ли. Эдварду всегда надо все знать, он живет ради этого всезнания. Он устроил бы ужасную истерику, которая только бы усилилась оттого, что мы скрыли факт смерти Беллы от него.
Когда он успокоится и преодолеет этот период, возможно, даже поблагодарит меня за то, что я одна была достаточно смелой, чтобы сказать ему правду.
В нескольких милях отсюда закричал ястреб, звук заставил меня вздрогнуть и снова взглянуть в окно. Мне снова стало не по себе оттого, что я вновь увидела свое виноватое выражение лица в стекле...
Так о чем я? Что ужасного в желании вновь видеть семью вместе? Разве эгоистично скучать по привычному покою, счастью, которое я воспринимала как должное, по счастью, которое Эдвард будто бы забрал с собой?
Я просто хотела, чтобы все было как раньше. Неужели это неправильно? Это не казалось таким ужасным. В конце концов, я же делала это не только для себя, а ради всех нас. Эсме, Карлайла, Эмметта.
Конечно, в меньшей степени для Элис… Элис была так уверена, что все в результате наладится – что Эдвард не сможет находиться вдалеке от своей маленькой человеческой подружки. Элис всегда жила в каком-то другом мире, без нас, обращая внимание только на свою вечно меняющуюся реальность. Поскольку Эдвард был единственным, кто мог участвовать в этой реальности, я думала, она тяжелее перенесет его отсутствие. Но она была спокойна как обычно, жила будущим, находясь разумом во времени, которого ее тело еще не достигло. Всегда была так спокойна.
Однако, увидев, что Белла сбросилась со скалы, она пришла в бешенство …
Неужели, я была слишком нетерпелива? Неужели, я поторопилась?
Мне нужно быть честной с собой, потому что Эдвард заметит даже мельчайшую крупицу мелочности в моих мыслях, когда вернется домой. Нужно сейчас продумать все отрицательные мотивы, чтобы принять их.
Да, я ревновала к тому, как Элис относится к Белле. Уехала бы Элис в такой спешке и панике, если бы это я спрыгнула со скалы? Любила ли она меня так же, как эту заурядную человеческую девчонку?
Но эта ревность была лишь малой частью. Она ускорила мое решение, но не определила его. Я бы все равно позвонила Эдварду. Я уверена, что он предпочел бы мою глупую честность их доброму обману. Их доброта была обречена с самого начала, Эдвард все равно в конечно счете вернулся бы домой.
А теперь он вернется еще скорее.
И скучала я не только по спокойствию в моей семье.
Если честно, я скучала по самому Эдварду. Скучала по его коротким замечаниям, его черному юмору, который гармонировал с моим собственным мрачным остроумием лучше, чем, солнечная шутливая натура Эмметта. Я скучала по музыке – его стереосистеме орущей его последние открытия в индии. По роялю, когда Эдвард выражал свои обычно отдаленные мысли, вплетая их в прозрачность песен. Я скучала по его бурчанию в гараже, когда мы возились с машинами – единственное время, когда между нами воцарялась гармония.
Я скучала по своему брату. Уверена, он не осудит меня строго, когда прочитает это в моих мыслях.
Будет немного неуютно, я знала. Но чем скорее он вернется домой, тем скорее все образуется…
Я покопалась в себе в поисках сожаления о Белле, и мне было приятно обнаружить, что на самом деле я грустила о ней. Немного. В большей степени из-за того, что она сделала Эдварда счастливым, каким я раньше его не видела. Но она же сделала его самым несчастным, чем что-либо за всю его почти вековую жизнь. Но я буду скучать по миру, который она подарила ему в эти несколько месяцев. Я могу по-настоящему сожалеть о ее смерти.
Эта мысль помогла мне думать о себе лучше, она успокаивала. Я улыбнулась своему отражению в стекле, в обрамлении золотистых волос и красных кедровых стен длинной уютной Таниной гостиной и насладилась зрелищем. Когда я улыбалась, на земле не было женщины или мужчины, смертного или бессмертного, который смог бы сравниться со мной по красоте. Это была приятная мысль. Возможно, со мной не просто жить. Возможно, я поверхностна и эгоистична. Возможно, мой характер был бы лучше, если бы я родилась с простоватым лицом и обычным телом. Возможно, так я была бы более счастливой. Но проверить это было невозможно. У меня была моя красота, на которую можно рассчитывать.
Я улыбнулась шире.
Зазвонил телефон, и я автоматически сжала руку, хотя звук шел с кухни, а не из моего кулака.
Я знала, это был Эдвард. Звонит, чтобы проверить мою информацию. Он мне не поверил. Очевидно, он думает, я настолько жестока, чтобы шутить такими вещами. Я нахмурилась и метнулась в кухню, чтобы ответить на звонок.
Телефон стоял на краю столешницы. Я схватила его еще до того, как закончился первый звонок и, отвечая, повернулась лицом к балкону. Я не хотела себе признаваться, но знала, что ожидаю возвращения Эмметта и Джаспера. Я не хотела, чтобы они слышали, как я разговариваю с Эдвардом. Они сильно разозлятся…
«Да?» спросила я.
«Роуз, мне нужно поговорить с Карлайлом сейчас же» отрезала Элис.
«О, Элис! Карлайл охотится. В чем дело?»
«Хорошо, как только он вернется».
«Что такое? Давай я найду его сейчас и попрошу перезвонить тебе…»
«Нет», - снова перебила Элис. «Я буду в самолете. Слушай, ты ничего не слышала от Эдварда?»
Мой желудок странно сжался и словно бы провалился вниз. Это чувство принесло странное дежа вю, легкий отголосок человеческого воспоминания. Тошнота…
«Ну, вообще-то да, Элис. Я разговаривала с Эдвардом. Всего пару минут назад».
На секунду мне захотелось соврать, что Эдвард сам позвонил мне, просто случайное совпадение. Но, конечно, не было смысла лгать. У меня с Эдвардом будет и так много проблем, когда он вернется домой.
Мой желудок продолжал сжиматься, но я игнорировала это ощущение. Я решила разозлиться. Элис не должна на меня набрасываться. Эдвард не хочет лжи; он хочет знать правду. Он заступиться за меня, когда вернется домой.
«Вы с Карлайлом ошиблись», - сказала я. «Эдвард тоже не хочет, чтобы ему лгали. Он хотел бы знать правду. Он хотел этого. И я ему сказала. Я позвонила ему… Долго дозванивалась, - я запнулась, - пока он не ответил. Оставлять сообщение было бы… неправильно».
«Зачем?» - воскликнула Элис. «Зачем ты сделала это, Розали?»
«Потому что чем быстрее он сможет справиться с этим, тем быстрее все придет в норму. Если со временем не станет легче, зачем откладывать? Время ничего не изменит. Белла мертва. Эдвард расстроится, но потом он справится с этим. Пусть лучше начнет сейчас, чем позже».
«Ты ошиблась в обоих случаях, Розали, и это станет проблемой, тебе так не кажется?» злобно спросила Элис.
Мои расчеты не оправдались в обоих случаях? Я быстро моргнула, силясь понять.
«Белла еще жива?» - я выдохнула, не веря своим словам, пытаясь понять, к чему относились слова Элис по поводу расчетов.
«Да, правильно. Она в полном порядке…»
«В порядке? Ты же видела, как она кинулась со скалы!»
«Я ошиблась».
Из уст Элис эти слова звучали странно. Элис никогда не ошиблась, ни разу не была застигнута врасплох…
«Как?» выдохнула я.
«Долго объяснять».
Элис ошиблась. Белла жива. А я сказала…
«Ну и путаницу ты наделала, - прорычала я, меняя чувство вину на обвинение. - Эдвард придет в ярость, когда вернется домой».
«Но и ты была не права в обоих выводах» - процедила сквозь зубы Элис. «Поэтому я и звоню…»
«Ошиблась в отношении чего? О возвращении Эдварда домой? Конечно, он вернется» насмешливо сказала я. «Ты думаешь, он будет играть в Ромео? Ха! Как глупый, романтичный…»
«Да», прошипела Элис. «Это именно то, что я видела».
От твердой уверенности, прозвучавшей в ее словах, мои колени показались мне странно неустойчивыми. Я схватилась за балку кедровой стены, чтобы не упасть – хотя возможно мое тело, прочное как бриллиант не нуждалось в поддержке. «Нет. Он не такой дурак. Он… он должен понимать…»
Но закончить предложение я не смогла, потому что увидела все это в своей голове, увидела себя. Непередаваемый образ моей жизни, если Эмметт вдруг перестанет существовать. Я содрогнулась от ужаса этих мыслей.
Нет… это не идет ни в какое сравнение! Белла просто человек. Эдвард не хотел делать ее бессмертной, а значит это не то же самое. Эдвард не может чувствовать то же самое!
«Я… я не думала, что так выйдет, Элис! Я просто хотела, чтобы он вернулся домой!» взвыла я.
«Ты немного опоздала, Роуз», сказала Элис, тверже и холоднее чем ранее. «Прибереги свое раскаяние для того, кто в это поверит.
Послышался щелчок и затем гудок.
«Нет» выдохнула я. Затем медленно потрясла головой. «Эдвард должен вернуться домой».
Я уставилась на свое отражение в стеклянной двери, но я больше не видела его. Я видела только бесформенное сочетание белого и золотого.
Затем, за этим странным отражением, далеко в лесу затряслось громадное дерево, отличаясь от окружающего леса. Эмметт.
Я отшвырнула дверь с пути. Она резко ударилась о стену, но звук был уже далеко позади меня, так как я уже неслась в лес.
«Эмметт!» крикнула я. «Эмметт, помоги!»

Чем Эдвард Каллен лучше простых пар...



Чем Эдвард Каллен лучше простых парней?



Парень сказал бы: "я люблю тебя, детка!"
Edward Cullen сказал бы: "Ты - теперь моя жизнь"

Парень сказал бы: "Мне кажется, что я влюбился в тебя."
Edward Cullen сказал бы: "Лев влюбился в Овечку"

Парень скажет: "Твои волосы похожи на стог сена, пойди причеши их!"
Edward Cullen сказал бы: "Твои волосы похожи на стог сена, но мне они нравятся."

Простой Парень выбрал бы случайную песню случайного музыканта и посвятил бы это тебе.
Edward Cullen спел бы песню, которую он сам написал для тебя, играя на фортепьяно.

Если бы ты умерла, простой парень нашел бы себе другую.
А Edward убил бы себя - жизнь без тебя не имела бы смысла."Well, I wasn't going to live without you.." He rolled his eyes as if that fact were childishly obvious. "..but I wasn't sure how to do it. I knew Emmet and Jasper would never help so I was thinking maybe I would go to Italy and do something to provoke the Volturi."
Когда бы ты уходила из дома, простой парень сказал бы: "Пока, до встречи!"
А Edward Cullen сказал бы: "Возвращайся скорее ко мне, любимая."He smiled my favorite smile. "Hurrybacktome."
"Always."

Когда бы ты вернулась домой простой парень смотрел бы телевизор и не даже бы не заметил тебя
А Edward Cullen приветствовал бы тебя, играя на фортепьяно песню, посвященную тебе."I heard the music before I was out of the car. Edward hadn't touched his piano since the night Alice left. Now, as I shut the door, I heard the song morph through a bridge and change into my lullaby. Edward was welcoming me home.'

Простой парень ждал бы тебя, чтобы ты сделала для него завтрак.
Edward Cullen делал бы для тебя завтрак ежедневно.

Во время ужина в кафе, простой парень не спускал бы глаз с сексуальной официантки.
Edward Cullen даже не заметил бы, что официантка была женщиной.

Нормальный парень, за рулем, держал бы одну руку на баранке, а вторую на радио.
Edward Cullen, ведя машину, одну руку бы держал на руле, а второй бы касался тебя.

Если бы вы были далеко друг от друга, простой парень сказал бы: "Я скучаю по тебе."
А Edward Cullen сказал бы: "Ты взяла с собой половинку моего сердца"

Простой парень, даже бы не спросил заботливо, мучили ли тебя кошмары.
А Edward Cullen пел бы, пока твои кошмары не ушли."Do you want me to sing to you? I'll sing all night if it will keep the bad dreams away."
Простой парень делает это со всеми.
А Edward Cullen делает это только с тобой.
­­­

­

как жил пять месяцев Эдвард ,после того кок он бросил Бэллу?
ЧАС ВОЛКА


ОКТЯБРЬ

За окном нежно сереневели сумерки. Темными каплями истекали они из пушистых рваных облаков и синеватыми омутами застывали в низинах под деревьями, медленно затапливая лес. Мне казалось, что я тоже тону в этой густой сумеречной жиже, захлебываюсь ею, хоть раньше считал, что не могу захлебнуться. А теперь мне оставалось только хватать ртом воздух, словно бы тьма заполнила мои легкие, забила их, не давая дышать, и словно я умирал от этого.
Когда-то я сказал тебе, что люблю сумерки – эти прекрасные и таинственные часы. Немного, совсем немного времени понадобилось, чтобы я возненавидел их. Почему-то именно в сумерках ко мне приходили воспоминания, которые постепенно разрывали на части, пожирали жалкие остатки моей личности. Проплывали за полузакрытыми веками картины самого счастливого года моей жизни. Твои глаза такие теплые и глубокие, цвета горячего шоколада. Глаза полные нежности. Или заполненные болью и непониманием, когда я сказал... Твои волосы, похожие на блестящее полированное ореховое дерево, чуть отливающие красным на солнце. Или прилипшие к щекам, мокрым от дождя и слез... Твои тонкие руки с нежной, слишком белой для нормального человека кожей, под моими губами. Или безвольно поникшие, напоминающие подстреленных влет птиц.
Каждое воспоминание остро блестящей иглой вонзалось в сердце, и я обмякал в кресле, не способный сделать хоть одно движение, чтобы стряхнуть наваждение. Я чувствовал, что эти холодные синие сумерки, гулкая пыльная тишина пустого дома и блестящие в полумраке иглы памяти убивают меня. Смешно, когда то я думал, что бессмертен…
Скорее бы. Уж лучше огненный ад, если у меня есть душа, как ты пытался убедить меня, или бесконечная пустота, если нет никакой души. Что угодно, лишь бы не эта боль.
Но сколько бы я ни звал, избавление не приходило – может, так и должно быть. За все надо платить, и эта боль – моя плата за то, что я посмел вмешаться в твою жизнь. Теперь, чтобы ты могла жить спокойно, ПО-ЧЕЛОВЕЧЕСКИ, я готов принести любые жертвы.
И словно в насмешку пришло новое воспоминание – одно из нескольких самых заветных, самых чистых и светлых, которые я старался упрятать, как можно глубже, напоминая себе, что не имел права на это счастье, на эти украденные из твоей жизни часы и минуты. Но стоило вспомнить один из таких моментов, и некий внутренний демон начинал нашептывать, что я не прав, что ты была счастлива со мной, а это должно искупать все. Глупая слабость – я не могу позволить себе такие мысли. Но перед глазами стоял солнечный день, когда я увез тебя к затерянному в чаще лесному озеру, и мне казалось, что я вот-вот заплачу. Вампиры не плачут. Я говорил, что ты возрождаешь во мне человека. Оказывается, это происходит, даже если тебя нет рядом (и никогда не будет, стоит помнить об этом!) Глаза жгло, но плакать я не мог, все еще не мог – просто нечем было, разве что обрывками души или того, что заменяет ее. И только беспомощно и жадно вглядывался я в нежные, немного детские черты любимого лица, смотрел в полные счастья теплые глаза, вслушивался в твой смех, в голос, произносящий слова любви и вечности. Ты не понимала, от чего отмахиваешься ради сомнительной перспективы быть со мной, а значит, я должен был сделать выбор за тебя
Надеюсь, ты… нет, не поймешь, не простишь, а просто правильно распорядишься своей человеческой жизнью. Я хочу, чтобы ты испытала все те радости, что даны людям. Чтобы могла наблюдать, как твой ребенок сделает свои первые шаги. Чтобы ездила с семьей на отдых в Калифорнию. Чтобы инструктировала сына ил дочь перед их первым свиданием. Чтобы вязала свитера к Рождеству для внуков... А я… меня никогда и не было. Я просто смутный призрак, страшный сон. Что с того, что на т, чтобы оставить тебя, вернув тебе твою жизнь, потребовалась вся моя? По-моему вполне равноценный обмен.
Мне остались лишь сумерки, тишина и память. Есть же, в конце концов, предел выносливости даже у таких, как я?! Когда-нибудь я ведь перестану существовать?! А если избавление слишком заставит себя ждать, есть еще Волтури. Думаю, они не откажут в небольшой необременительной просьбе сыну их старого друга... Умирать совсем не страшно, когда жизнь (или ее подобие) становится невыносимой.
Тем более, что я теперь знаю: время не лечит. Меньше месяца понадобилось, чтобы понять это. Меньше месяца с тех пор, как я произнес кощунственные слова, будто бы ты не достойна меня. Тогда я даже замер на секунду, ожидая, наверное, что меня поразит молния или небо рухнет, погребая меня под своей тяжестью. Ничего не произошло, но только твои глаза – внезапно опустевшие, лишившиеся всей своей обычной глубины и жизни, как будто человек передо мной давно умер, – показались мне в миллион раз хуже, чем любые громы и молнии. Уж лучше бы я умер на месте, чем увидел такое твое лицо. Лучше бы меня зарыли в общей могиле в охваченном эпидемией Чикаго!.. И сколько бы не прошло месяцев, дней, столетий, я никогда не забуду твоих безжизненных глаз и всегда буду ненавидеть себя за то, что причинил тебе боль…
Время не лечит. Оно только наращивает новые пустые слои воспоминаний поверх мертвой горелой пустоты. Там, где когда-то скрывалась моя суть, больше ничего нет. Надо ли говорить, что суть моя осталась с тобой? Только бесцельные дни, полные боли, скрывали пустоту внутри, нависая над пропастью и грозя обрушиться в нее. Интересно, сколько еще я выдержу, прежде чем эта хрупкая живая, изнывающая от боли конструкция рухнет во тьму? Чем скорее, тем лучше. И почему только Эммет отказался помочь мне в моей беде? Он ведь любит меня как родного брата и должен был понять, что жизнь для меня сейчас куда худшее испытание, чем смерть… А впрочем, я бы тоже никогда не смог поднять на него руку.
Наверное, меня держало на этом свете только то, что я знал: где-то на этой Земле, есть ты. Да еще осознание, что когда станет совсем невмоготу, я возьму билет на ближайший рейс в Италию, войду в каменные врата маленького городка Вольтерра и никогда уже не выйду обратно. Когда я вспоминаю НАШУ полянку или то, как ты собиралась на встречу с моей семьей, это хоть и причиняет невероятную боль, но спасает от… наверное, от безумия.

НОЯБРЬ

За окнами, глухо стеная громом, плакал дождь. Господи, Боже мой, почему, ну почему даже дождь может плакать, а я нет?! Почему мои глаза остаются сухими, даже когда боль вырывает из сердца кусок за куском, а ошметки истекают кровавыми слезами?
Сначала я думал задержаться в этом доме только на пару недель, но потом решил, зачем собственно, куда-то ехать? Дождаться смерти или неспособности жить дальше можно и здесь. И потом – это так правильно – бездумно наблюдать, как порыжевшие ясени и клены за окном теряют листья, как я теряю куски себя, как обнажаются черные от бесконечных дождей, словно обгорелые, ветви.
Мне уже вовсе не нужны воспоминания, чтобы сходить с ума от боли. Понимание, что ты существуешь на Земле, но тебя НЕТ РЯДОМ, – тупой нож, кромсающий разум. Ты, наверное, давно уехала из Форкса и забыла про бесконечные дожди. В Джексонвилле сейчас жарко, да? Интересно, ты еще помнишь обо мне, или предпочла представить, что Форкс тебе попросту приснился?
В этом у тебя есть определенное преимущество. Как же я жалею, что вампиры не могут спать! Как бы хорошо было погрузиться в забытье хотя бы на одну ночь, а лучше на целый век, чтобы, когда я проснулся, дороги назад уже не было. 

ДЕКАБРЬ

На окнах белела тонкая ажурная решетка хрусткого инея. Во дворе мерцала тронутая морозом палая листва и трава. Мертвый холод льда на еще живом. В моей душе творилось что-то подобное: поверх живых, исходящих болью слоев, ложился лед безразличия и апатии, сверху – снова живой слой, затем – опять лед. Вот, значит как… Оказывается, такие как я умирают постепенно – кусками. Ну что ж я согласен и так, хотя это и больно. Только бы никто не помешал мне, а то ведь Элис, наверняка догадывается, что происходит, несмотря на то, что мои телефонные звонки вполне регулярны и достаточно спокойны. Если бы она не знала меня так хорошо, никогда бы не поняла – я хорошо умею контролировать себя, общение с тобой научило меня этому.
Самое страшное в этой медленной смерти – то, что я начал забывать. Так стремился избавиться от проклятых воспоминаний, а когда они перестали быть такими острыми и живыми, готов отдать все что угодно, чтобы снова вспомнить. Внутри словно образовалась черная дыра – та самая пустота на месте души. Она-то и пожирала эмоции и память. Только боль никуда не делась – привычным огненным лезвием, от которого все внутри замирало от холода, сидела она в груди.
Обезумевший ветер вечерами бился в стекла уговаривая выйти наружу, подставить лицо его холодным пальцам, обещая унести тоску и боль прочь. Но он лгал – я уже пытался забыться охотой и бегом, но это не помогло. Даже сквозь кровавую пелену проступали размыто твои черты. Размыто… как всегда в последние две недели. Нет, конечно, я не забыл твое лицо, такое было бы просто невозможно. Нет, я не забыл его, но сознание просто отказывалось воскрешать его перед внутренним взором так живо и ярко как раньше.
Когда я впервые понял, что даже мысленно не могу заглянуть в твои глаза, мои веки привычно обожгло, взор замутился, а потом незнакомо загорелись щеки. И пальцы, скользнувшие по коже, окрасились красным. Вот еще одна вещь, в которой я ошибся, – вампиры, оказывается могут плакать…

ЯНВАРЬ

В той тьме, что царила снаружи, да и доме тоже, даже мои глаза едва могли различить смутные очертания предметов. А смутные очертания предметов. А зачем мне, спрашивается, что-то видеть? Я уже несколько недель не вставал с кресла у окна. Охота? Прогулки? Зачем? Только чтобы растягивать свое ненавистное существование? А смерть все медлила, подкрадываясь и пожирая меня по кускам: трудно умереть бессмертному. Трудно, но, наверное, возможно, потому что, как иначе назвать происходящее со мной?
Тьма снаружи, тьма внутри. Но если снаружи было хоть что-то, то внутри не было НИЧЕГО. Три часа ночи – час Волка. Самое глухое и темное время – перед рассветом. А если рассвет никогда не наступит и внутри навечно застыл час Волка? Для меня солнце никогда уже не взойдет – я сам отказался, предал, спрятался в темноте. Если бы только я мог увидеть тебя, хоть краем глаза! Хотя бы глазами других, хотя бы… Боже, о чем я думаю?! Нельзя позволять себя такие мысли, потому что иначе… я просто сорвусь… Только не теперь, когда ты наверняка уже исцелилась от меня, и думать забыла о прошлом! Только не теперь, когда смерть подступила так близко, что и могу почувствовать ее дыхание на затылке!
Тьма размылась, посинела в преддверье утра, а внутри было все также темно – только одно светило могло бы изгнать мрак оттуда, могло бы изгнать мрак оттуда, но уже никогда его нежные лучи не коснуться меня. Но против своей воли я вслушивался в мертвую тишину – в последнее время мне начинало казаться, что ты здесь, что нашла меня каким-то непостижимым образом и теперь ходишь по комнатам. Иногда эхо даже доносило твой голос, зовущий меня по имени, а порой всколыхнувшийся пыльный воздух обжигал мои ноздри твоим пьянящим запахом. И как бы мне хотелось поверить, что все это правда, я точно знал, что это просто мое безумие играет со мной.
А я-то считал себя сильным и стойким и на тебе. Несколько слуховых галлюцинаций и я уже готов мчаться обратно в поисках своего утраченного солнца, готов разрушить все… Неужели и правда готов? Почти готов…

ФЕВРАЛЬ

Господи, Боже мой, Я больше не могу! Прости меня, прошу. Пойми, Белла, я больше не могу. Смерти все нет, А жить без тебя, твоего голоса, Запаха, Улыбки я не в силах. Я не в силах даже просить о смерти у тех, Кто может ее даровать, Потому что пока ты еще есть на свете, У меня есть надежда... 
Упасть на колени, умолять о прощении… А уж если ты скажешь «нет», тогда… Тогда можно будет лететь в Италию, потому что еще раз я подобные пять месяцев не выдержу. Раньше мне казалось, что я не смогу совершить самоубийство, взять на себя еще и этот грех, но теперь понимаю, что больше ничего мне не останется, если я окончательно потеряю тебя. Потому что смерти не будет. Даже когда все внутри выгорит и даже остатки души утекут кровавыми слезами по щекам, она не придет. Даже когда я снова не смогу вспомнить твое лицо, а дразнящий призрак будет кружить по пустым комнатам, перекликаясь с гулким смешливым эхом, я не смогу сойти с ума – слишком привык контролировать себя. А потому останется только умолять о быстром переходе в небытие, если ты скажешь: «Уходи».
Я слабак и эгоист. Я думал, что смогу пожертвовать жизнью и счастьем ради тебя, а оказалось, что моей решимости не хватило даже на полгода. Я знаю, что посмотреть на меня с презрением и будешь права, но я должен хотя бы попытаться.
Горящим взглядом, в котором впервые за последние пять месяцев появилось что-то осмысленное, я в последний раз взглянул в черноту за окном. Час Волка. Самое темное время – перед рассветом…




 

В сентябре 2009 новая сомнительная книга появится на прилавках магазинов. Он называется "Бурый полдень" и это продолжение сумеречной саги. Написанная готическим веб-мастером LadySibilla,"Бурый полдень" – неофициальное продолжение последней книги саги"Сумерки", "Рассвет". "Бурый полдень" – рассказывается от лица Джейкоба Блэка, и рассматривает вопросы, оставленные без ответа в конце последней части саги.
После утечки в Интернет версии "Солнце полуночи" без ее разрешения, Стефани Майер решила отложить продолжение сумеречной саги "на неопределенное время", согласно ее официальному сайту.
Похоже, Майер разочаровала множество фанатов, завершив книгу "жили долго и счастливо". Сколько людей поверят в то, что Волтури примут такую развязку и просто грациозно уйдут?
Что будет делать Ренэсми, когда поймет, что она только на половину вампир, и что она не может приспособиться ни к людям, ни к вампирам? Какова будет ее реакция на то, что мама и папа не хотят, чтобы она была полностью вампиром? Что если Волтури предложат ей то, чего Каллены не допускают?
Что если Белла поймет, что прожить вечность вампиром – не то, что она себе представляла? Что если любовный треугольник между Джейком, Беллой и Эдвардом будет продолжаться?
Многие фанаты в замешательстве, потому что больше нет книг саги "Сумерки", которые еще не читались. Является ли "Рассвет" завершением истории Беллы?
Ничего подобного.
Что же произойдет в книге "Бурый полдень"?
Волтури еще тщательнее наблюдают за Калленами и тайный заговор созревает глубоко в подземельях Вольтерры.
Аро намерен положить конец "долгой и счастливой жизни" Беллы. Он одержим идеей присоединения Ренэсми к его клану в Италии, в то время, как Эдвард и Белла отказываются сделать Ренэсми полноценным вампиром.
Ренэсми ненавидит себя за то, что она полукровка, и ее несчастье оборачивает Беллу против собственной дочери.
Люди в Форксе начинают в чем-то подозревать Калленов и виной тому - потеря самоконтроля Ренэсми. Возможно, Белле и Эдварду придется уехать из Форкса навсегда, чтобы защитить Несси.
Тем временем, воины духи возвращаются жить с Квилетами. Таха Аки связался с Джейкобом и предупредил, что большая опасность надвигается на Ла Пуш...

Появились новые слухи о кастинге для "Новолуния" на роль Леи Клирвотер.
На данный момент есть две кандидатуры: Бренда Сонг (слева) и Ванесса Хадженс (справа).
Что Вы думаете о них? Кого бы вы хотели видеть в роли Леи?

Рашель Лефевр наградили ролью "Злого вампира Виктории" в первом фильме "Сумерки". И 23 марта она вернётся на Западное Побережье (West Coast), когда начнутся съемки нового кино в Ванкувере.
Лефевр нравиться работать дома, на родине. Она родилась и выросла в Монреале, в семье учителя английского и психолога. Рашель имеет огромный список эпизодический ролей в английских и канадских фильмах, но именно роль в серии "Сумерки" зажгла её звезду.
Даже притом, что Виктория не занимает много экранного времени, Лефевр говорит, что наслаждается и берёт лучшее.
"Я даже не чувствую себя известной", говорит Лефевр. "И это хорошо. Скорее я чувствую себя частью армии поклонников, а это совсем другое. Это не обо мне вообще. Это о работе Стефани Майер. Я могу сфотографироваться в "сумеречной" компании, но меня не будут останавливать на улицах Лос-Анджелеса".
Рашель говорит, что у неё все ещё есть своя жизнь+своя личная жизнь. И она достаточно умна и мудра, чтобы знать и ценить те, нематериальные активы.
"Дело в том, что главное, я не должна испытывать тех препятствий, которые зачастую испытывают известные люди. Я могу разговаривать с моим новым щенком и другом, играть в теннис и просто быть реальным человеком".
Понимание Рашель пустоты известности, является результатом воспитания, которое дали её образованный и приспособленный к жизни родители, а также её канадские корни, говорить она.
"Нет, я не критикую Штаты. Но когда вы воспитываетесь в Канаде, у вас формируется друга оценка на все. У вас есть мозаичная модель всего необходимого, что бы охватить общую ассимиляцию - возникновение сходства с другими, и где люди поощрены верить в те же самые вещи", говорит она. "Меня учили быть любознательной и уважать уникальность людей".
 
Когда вы понимаете, что все являются другими, и у каждого есть свои ценности. Лефевр говорит, что известность теряет свою актуальность, потому что потребность выделяться из однородных масс исчезает.
Другая сторона её канадского воспитания относиться, непосредственно, к её ремеслу.
Рашель говорит, что действия требуют от тебя отдачи, и желания исследовать другие перспективы и системы ценностей - два идеала встраивали прямо в канадское воспитание.
"Я помню, когда мы снимали большую сцену бейсбола, у меня было желание поставить подножку Никки Рид.
Я, конечно, не сделала это, потому что много думала об этом и подвергала себя цензуре", говорит Лефевр, которая фактически написала письмо режиссеру Кэтрин Хардвиг, где поясняла своё желание играть эту роль.
"Мы учимся подавлять отрицательные желания и это хорошо, если вы не играете плохого вампира. Виктория не подвергает себя цензуре, не останавливается, и это освобождает и помогает играть её, говорить то, что думаешь".
Лефевр говорит, что она даже просила маму психолога дать профессиональный совет относительно различный признаков и психологических особенностей.
"Я хотела, что бы Виктория была игрива и сильна, но не социопат. У неё нет никакой патологии к её злу. Я думаю, она яркий пример того, что случается, когда у вас есть неограниченная власть. И это развращает абсолютно", рассказывает Рашель.
"И давайте посмотрим правде в глаза: если бы вы были намного сильнее любого человека на планете, то вы бы смотрели на всех остальных, как на низших существ. А для Виктории люди - это всего лишь пища, и она им не сочувствует".
Роль Виктории становиться больше в "Новолунии", потому что она стремиться отомстить Белле Свон за смерть своего возлюбленного, Джеймса. Но Рашель это не важно, она говорит, что просто рада быть частью этого большого проекта. "Я очаровывалась вампирами в течении долгого времени", говорит Лефевр.
Бессмертие и способность обмануть смерть - над этим задумывается любой смертный, но реальная привлекательность "Новолуния" и всей саги "Сумерки" не в этом, говорит Лефевр.
"Когда вы подросток, вы действительно не понимаете всех этих странных чувств, которые испытываете. Один год парень бьётся за вас. В следующий год он дарит вам подарки, и вы думаете, что он симпатичный", говорит Рашель.
"Несомненно, (вампиризм) это сексуально, но эти книги помогают молодым людям исследовать эту сексуальность безопасным способом".
"С другой стороны ясно, как день: "темная сторона может быть очаровательной". И с тех пор у Беллы и Эдварда возникает много проблем", говорит Лефевр. "Поэтому книги ещё больше отражают действительность".

Эксклюзивно подтверждено, что канадская супермодель Нут Сиэр (Noot Seear) получила желанную многими роль красивой людской «приманки» в продолжении «Сумерек».
В романе Хайди описывается как ловец, заманивающий людей в логово вампиров Волтури. Она обладает «исключительной, незабываемой» красотой, включающей ошеломляющие ножки, длинные волосы и сиреневые глаза.

25 летняя блондинка родом из Ванкувера, Канада ( да да именно там Крис Вэйтц и начал уже съемки фильма). Рост 175 сантиметров, глаза голубые – согласно информации из ее модельного агентства One Model Management. Объемы? 85-61-85.
Начала карьеру модели в 13 лет и переехала в Нью-Йорк, в связи с большим количеством работы там.
Появлялась на страницах таких журналов как «Elle», «Cosmopolitan» и «Vanity Fair».
Участвовала в рекламных компаниях Giorgio Armani, Calvin Klein's CK One fragrance, Vera Wang Bridal иPantene Pro-V. Участвовала в показах таких модных домов как Ralph Lauren, Balenciaga, Lanvin и Alexander Wang.
Вот уж пойдет слухов о ее романе с Робертом Пэттинсоном!
Мэнеджер Сиэр не смог подтвердить результат кастинга, но заявил «Что она прошла пробы и сейчас студия всерьез рассматривает ее кандидатуру».
ну,конечно это мое мнение и только!Но что в Голливуде уже не осталось актрис на роль прекрасной "зазывалы"???а выбрать худосочную и с натяжкой скажу красивую модель?!

В субботу (28 марта) Тайлор Лотнер вместе с Деми Ловато были на дорожке Kids’ Choice Awards.


Разве не красавчик?!?! Я все таки рада,что его оставили в роли Джейкоба!!! )))

Появились новые фотографии Банды Ла-Пуш, то есть веорвульфов с Чейском Спенсером (Сэм),Алексом Меразом (Пол) и Киовой Гордоном (Эмбри) из Ванкувера, где сейчас проходят съемки "Новолуния".

 Вожак Веорвульфов Сэм Улей

 А это стало быть Пол,ничего себе взгляд...сексуальный )))
 

 
 Друг Джейкоба Эмбри Колл (симпатишный)

На съемках "Новолуния" Никки Рид приходится притворяться, что она ненавидит лучшую подругу Кристен Стюарт.
Нелегко быть самой красивой женщиной в мире. И не легче воплотить одну из любимейших героинь бестселлера Стефани Майер "Сумерки". Но сейчас Никки Рид ждет, чтобы вывести из себя миллионы людей снова.
"Розали очень сильно ненавидит Беллу", – улыбается 20-тилетняя опытная голливудская актриса, которая возвращается на съемочную площадку "Новолуния" на этой неделе, чтобы возобновить съемки продолжения саги. "Это как-то странно. Конечно, мы можем сделать это, т.к. это игра. Но все же это очень смешно".
Она рассказывает о любви к лучшей подруге в реальной жизни Кристен Стюарт, что резко отличается от отвращения ее персонажа к персонажу Стюарт. Фанатам по всему миру понравилось ненавидеть Рид за такое жестокое отношение к Белле, но в реальности парочка вместе отправилась на каникулы в Африку и планирует воссоединиться на съемках фильма "K-11" между продолжениями "Сумерек".
 

"Кристен – моя лучшая подруга", - говорит она. "Мне довелось работать на съемках с очень удивительными и творческими людьми, а еще в мире миллионы людей, которые читали и полюбили сагу. Мне повезло работать с лучшей подругой. Ничего большего и не пожелаешь".
К сожалению, работа Рид в "Новолунии" пройдет без еще одного хорошего друга: режиссера Катрин Хардвик. "Мне папа сказал", - вспоминает она, как узнала, что режиссер фильмов "Тринадцать" и "Короли Догтауна", в которых сыграла Никки, покидает сагу. "Не скажу, что я была шокирована, потому как такое случается в трилогиях. Крис Вейц не будет снимать третий фильм. Думаю у "Новолуния" и "Затмения" будут разные режиссеры, и лучше сказать, что я верю в Summit и, думаю, они знают что делают".
"Лучшей кандидатуры нет (чем Крис Вейц) для этого фильма" – утверждает она. "И я уверена, что смогу поработать с Катрин Хардвик в будущем".
"Первый фильм ("Сумерки") был исключительным опытом, потому что у нас был большой актерский состав, и мы, на самом деле, не знали, будем ли мы работать над продолжением – мы не ожидали такого успеха, которого достиг фильм", - объясняет она резкий скачок популярности "Сумерек". "Но мы все остались хорошими друзьями. Как актер, ты всегда покидаешь проект с разбитым сердцем, потому как это по-настоящему болезненная ожесточенная борьба", - говорит Рид о своей профессии. "Вы очень сближаетесь, а потом разлучаетесь, и, скорее всего не увидитесь с актерами снова, если только не случайно через какое-то время. И тогда ‘Эй, как дела?’ и крепкие объятия. Но твоя жизнь бродячая, тебя никогда нет на месте, так что тяжело привязываться".
"Но мы все связаны", - сказала она о своем первом сиквеле. "Мы рады снова увидеть друг друга".
Разговор Рид с Вейцем, который состоялся ранее, был сфокусирован, в основном, на волосах Розали, так же как и более развитом образе семьи Калленов. Но, придерживаясь недавнего откровения Стюарт о том, что прыжок с обрыва будет компьютерной графикой, она сказала, что новый режиссер намерен перенести "Сумерки" на новый уровень.
"Крис великолепен и у него другой подход к фильму", - выдает она. "Думаю, есть прогресс со спецэффектами и подобными штуками, Джейкобом, которому предстоит появиться в качестве оборотня. Думаю, все осознают, что будут использованы эффекты более высокого уровня".
Но, если вы боитесь, что "Новолуние" может потерять человеческий фактор, не переживайте. Рид быстро напомнила нам, что волнующее отношение ее персонажа к Белле останется неизменным.
"Очевидно, Розали ее ненавидит", - улыбается Рид. "Надеюсь, мы не будем много смеяться во время съемок".