Откройте свой Мир!

Мы применяем рекомендательные технологии

Сортировать: по обновлениям | по дате | по рейтингу Отображать записи: Полный текст | Заголовки

Мирасайн Мирзоасайнов, 22-10-2010 00:29 (ссылка)

В поиске памирцев Китая

Богшо Лашкарбеков
В поиске памирцев Китая

России принадлежит пальма первенства в изучении Памира, памирских народностей и памирских языков. Даже после распада СССР российские ученые находят возможность посетить таджикскую, афганскую и китайскую части Памира с тем, чтобы продолжить изучение этнолингвистической ситуации в этих регионах. Институт языкознания Российской академии наук при финансовой поддержке Российского гуманитарного научного фонда вот уже третий год подряд отправляет своих специалистов в эти страны. Летом текущего года для изучения памирских языков в Китай была направлена группа иранистов в составе проф. Иванова В.Б., и старших научных сотрудников сектора иранских языков Додыхудоевой Л.Р. и Лашкарбекова Б.Б. Побывав в Кашгаре, Яркенте, Хотане, Сарыколе и других городах и населенных пунктах Синцзяна, они узнали много нового и интересного о жизни памирцев Китая, и решили поделиться своими впечатлениями с читателями.

В 1895 году по договору, заключенному между Россией, Англией и Китаем, Памир и исторические припамирские княжества (Вахан, Шугнан, Рушан, Дарваз) были разделены на три части. На территориях, находящихся в сфере влияния России (позднее СССР) в 1925 году была образована Горно-Бадахшанская автономная область в составе Таджикистана, английская часть вошла в состав Бадахшанской области Афганистана, а китайская – с 1955 года получила статус Ташкурганско-таджикского автономного уезда, относящегося к Кашгарской области Синцзянско-уйгурского автономного района (СУАР).
Территория Ташкурганско-Таджикского автономного уезда охватывает всю Сарыкольскую долину, являющуюся восточной окраиной Памира. Всего в этом уезде проживает 29 тыс. человек, из них около 90% таджики, остальные киргизы, уйгуры и китайцы. По этноязыковому признаку коренные жители уезда делятся на сарыкольцев и ваханцев, а окружающему миру они представляют себя как единый народ - таджики. Данный этноним с давних пор употребляется как над-этническое название по отношению к ряду ираноязычных народов, и в этом плане сопоставим с этнонимом турк, являющимся общим названием всех тюркоязычных народов. В реальности каждый из этих двух народов, четко осознает свою этническую обособленность и об их самосознании в частности можно судить по следующему факту: однажды наши собеседники сарыкольцы рассказывали нам разные смешные истории, и один из них начал свой рассказ так: «встретились как-то один таджик и один ваханец…». Далее из его рассказа я понял, что речь идет о встрече ваханца с сарыкольцем, и этноним таджик в данном случае у рассказчика ассоциируется с сарыкольцем, соответственно, ваханца он исключает из круга своего этноса.
По последним подсчетам всего в Китае проживают 45375 таджиков, из них в пределах 26000 сарыкольцы, 19 000 ваханцы, около 200 человек выходцев из северных регионов Таджикистана проживающих в Или-Казахский автономный округ. Сарыкольцы и ваханцы свято почитают свою малую родину – Памир, воспевая его в своих стихах, используя данное слово в качестве мужского имени, а также - названия различных объектов (гостиниц и т.п.). Изображение Памирских гор, горного орла, головной убор мужчины тамог и женщины – шайдои воспринимаются ими как национальные атрибуты.
Однако, в отличие от жителей таджикской части Памира они не употребляют слово помири ‘памирский, памирец (т.е. представитель памирских народностей, памирский исмаилит)’ в значении этнической или этноконфес-сиональной общности: в этом плане ими широко используются этнонимы точик ‘таджик’, сарикули ‘сарыколец, сарыкольский’, вахи ‘ваханец, ваханский’, исмоили ‘исмаилит, исповедующий исмаилизм’ (течение в шиитском исламе). Несмотря на малочисленность, таджики пользуются определенной известностью в Китае. Их образ жизни, искусство, культурные традиции популяризируются средствами массовой информации; туристы стекаются на Памир со всего внутреннего Китая и из стран Юго-Восточной Азии; на улицах Тошкургана можно встретить любителей горного туризма, приехавших из западноевропейских стран и даже из России.
Помимо всего, китайские памирцы славятся своей добропорядочностью и благонравием. Насколько доверительно к ним относятся уйгуры можно судить по следующему эпизоду.
Некий бизнесмен из таджикского Памира два раза подряд покупает товар оптом у кашгарца. На третий раз продавец его спрашивает:
- Почему ты покупаешь товар на незначительную сумму? Думаю, не очень-то выгодно пересекать границу с таким достоянием.
Тот отвечает: - Я делаю покупку соразмерно с моими средствами.
- Да ты возьми товару столько, сколько хочешь, - говорит ему кашгарец, - и можешь рассчитаться со мною после их реализации.
Покупатель удивлено спрашивает: - Как ты можешь доверять мне, да еще чужестранцу? Не боишься, что не верну динги?
- Раз ты таджик, мне нечего бояться – уверено отвечает продавец.
Китайская статистика прошлых лет с похвалою подчеркивает, что в Ташкурганском уезде за одно десятилетие не совершено ни одного преступления.
Большинство памирцев Китая говорят на сарыкольском языке – языке, относящимся к шугнано-рушанской группе памирских языков, которая в свою очередь относится к восточноиранским языкам. Хотя, взаимопонимание внутри шугнано-рушанской группы достигается без особого труда, но сарыкольский настолько обособился от других языков данной группы, что шугнанцы понимают их не в полной мере.
Десять лет назад мне удалось побывать в Ташкургане в составе экспедиции Санкт-Петербургского университета под руководством академика Стеблин-Каменского И.М.. Тогда на одной официальной встрече с руководством уезда у нас возникла языковая проблема: наши сарыкольские друзья почти все знали сарыкольский, уйгурский, китайский. Мы же могли свободно говорить на персидском (таджикском), русском и ваханском языках, из которых два первых им были не доступны, а ваханский понимали не все. Тогда я взял на себя роль переводчика и с русского начал переводить на шугнанский язык, каждый раз спрашивая сарыкольцев, понятно ли я говорю, на что они одобрительно кивали головой. Когда мы закончили разговор, один из присутствующих сказал: «Ваш язык мы поняли примерно на 60%, но так и не могли понять, что это за язык и где на нем говорят».
Что касается сарыкольско-ваханских языковых отношений, то расхождение на уровне более 2500 лет полностью исключает возможность взаимопонимания между носителями этих языков. Их представители, как правило, общаются между собою на сарыкольском языке, поскольку последний занимает доминирующее положение в Таджикском автономном уезде.
Сарыкольский для памирцев Китая служит не только языком межэтнического общения, но также языком искусства, в частности поэтического творчества. На нем чаще всего пишут стихи местные поэты. Певцы ансамбля, действующего при Таджикском Культурном центре, в большинстве своем исполняют сарыкольские песни. На концертах конферансье представляет исполнителей на сарыкольском и китайском языках.
Таджикский язык, или язык фарси, как его называют в этих местах, жители китайского Памира вовсе не знают, но при этом очень любят слушать и исполнять таджикские песни.

Историческая справка. Памирские языки и фарси-таджикский разошлись более 3-х тысяч лет назад в период распада древнеиранской языковой общности на западную и восточную группы. Родственные памирским языкам восточноиранские языки – согдийский, бактрийский, хорезмийский, хотанский (или сако-хотанский) и другие сако-скифские диалекты были вытеснены в процессе средневековой глобализации, связанной с возникновением исламо-арабской империи и проникновением в Центральную Азию тюркских племен. Часть носителей восточноиранских языков в тот период перешли на фарси (персидский), другая часть - на тюркские языки. Из этой группы уцелели только языки, распространенные на Памире и Восточном Гиндукуше, а также язык пушту (афганский) и один из диалектов согдийского языка, распространенный в высокогорной Ягнобской долине на Севере Таджикистана. В другом уголке Евразийского континента из этой группы сохранился осетинский язык, относящийся к скифской подгруппе.

До образования КНР памироязычное население Китая в большей степени владело таджикским языком, поскольку его изучали в школах. При моем первом посещении Китая еще встречались старики, свободно говорившие на фарси. Раньше в семье на нем говорили духовные наставники – пиры и сеиды, но нынешние их потомки уже не владеют языком своих предков.
Но, несмотря на незнание языка, духовные лица все же заучивают наизусть тексты на арабском и фарси, необходимые для проведения религиозных обрядов.
Уйгурским языком владеет все взрослое население Таджикского автономного уезда, а китайским - в основном интеллигенция и жители районного центра. До последнего времени языком школьного обучения был уйгурский язык, а китайский язык преподавали как отдельный предмет. Сейчас наоборот, обучение ведется на китайском языке. Но при этом национальным меньшинствам дается право ввести в школах родной язык и литературу в качестве отдельного предмета. Памирцы Китая по данному вопросу еще не приняли окончательного решения, и не знают, какой язык ввести в качестве родного языка, учитывая, что часть из них говорит на сарыкольском, другая часть на ваханском, а третья, утратив язык предков, говорит на уйгурском языке. Профессор Университета в Урумчи ваханец - Замир Сайдулло, исходя из практической значимости, предлагает в качестве национального языка ввести обучение таджикского, что позволило бы снять существующий языковой барьер между сарыкольцами и фарсиязычными таджиками. По его инициативе на филологическом факультете Урумчинского университета в 2007 году были открыты двухгодичные курсы таджикского языка. Знаниями выпускников этих курсов, в первую очередь, воспользовались предприимчивые китайские бизнесмены, привлекая их для работы в Таджикистане в качестве переводчиков.
Благодаря государственной поддержке уровень жизни памирцев Китая значительно выше по сравнению с населением афганского и таджикского Памира. Выйдя на пенсию (по желанию с 50, а принудительно с 60 лет), служащие получают пенсию в размере 3000 юаней, а рабочие 2000 юаней, что приравниваются соответственно к 448 и 300 долларам США. Также пособие до 2000 юаней ежемесячно получает каждое крестьянское хозяйство. Если учесть, что цены в Китае как минимум в 2-3 раза ниже, чем в России, то нам остается только завидовать уровню их благосостояния. По словам нашего информанта Сангихона, пенсии ему хватает не только на содержание семьи, но также на покрытие расходов сына - студента Урумчинского университета.
Богатое убранство жилища сарыкольцев и ваханцев также свидетельствует об их благосостоянии. Не только в сельских местностях, но также в поселках городского типа и даже за пределами уезда строятся традиционные памирские дома на пяти столбах, со световым отверстием на потолке. Однако, в архитектурном плане они модернизированы настолько, что поражают воображение своим великолепием.
Стремление к знанию у памирцев Китая, как и у других исмаилитов, считается религиозным долгом. Получив образование, многие не находят себе работу в родных местах и всю жизнь учительствуют или занимают соответствующие должности в других краях. Но, выйдя на пенсию, возвращаются обратно на малую родину и предпочитают остаток жизни провести среди своих сородичей. Волостной центр Ташкурган (местное сарыкольское название Варшиде) - это современный благоустроенный городок с развитой туристической инфраструктурой. Местное население привыкло к присутствию туристов на свадьбах и других увеселительных мероприятиях. Во дворе Культурного центра по вечерам в летнее время перед толпой туристов и коренным населением выступают местные артисты, одетые в национальные костюмы и исполняющие сарыкольские и таджикские песни и танцы. В такт жгучей сарыкольской музыке взрослые и дети, а также восторженные иностранные путешественники пускаются в пляс.
Яркие специфические региональные черты проявляются как в музыкальном, так и в танцевальном и изобразительном искусстве памирцев Китая. Влияние уйгурской и китайской музыкальной традиции особенно заметно проявляется в творчестве профессиональных музыкантов. Народная музыка и современная эстрадная в целом воспринимается не иначе как местная разновидность бадахшанско-таджикского искусства. Если сарыкольцы компактно проживают в пределах только одной Сарыкольской долины, то большинство ваханских поселений находятся за переделами Китайского Памира. В административном плане эти поселения наделены статусом национальных волостей.
К ним относятся:
- Национальная волость Тор в пределах уезда Акто, Карасу-Киргизского автономного округа;
- Национальная волость Зерафшан в Яркентском уезде Кашгарского округа;
- Национальная волость Буйлак в Пусткомском уезде Кашгарского округа;
- Национальная волость Навобад в уезде Гума Хотанского округа.
За переделами этих национальных территорий ваханцы проживают еще в нескольких деревнях Каргалыкского уезда Кашгарского округа. Всего во всех вышеназванных местах проживают 14 371 ваханцев, переселившихся в Китай в разные периоды времени, и как они сами заявляют, чаще всего они бежали из исторической родины спасаясь от афганского гнета. По словам халифа из Навобада члены их рода переселились в Китай после монгольского нашествия. В это трудно поверить, если учесть, что говор ваханцев Хотана не так уж сильно расходится с говорами, распространенными в самой Ваханской долине. Усиленное влияние уйгурского языка сказалось на развитии процесса постепенного перехода от ваханского к уйгурскому языку. К настоящему времени в деревнях Ямбук, Сатик, Гочорик, Буйлок, в Зарафшане на ваханском языке почти никто не говорит. В Окмачите и Шошу и некоторых других деревнях по подсчетам местных жителей примерно 30% ваханцев знают родной язык и могут на нем общаться. В этом отношении лучше всего дело обстоит в Навобадской национальной волости, где проживают около 1 тысяч ваханцев. Благодаря относительной изолированности местности родным языком в волости владеют и стар, и млад. Однако и здесь наступила стадия активного двуязычия - когда население между собою общается то на ваханском, то на уйгурским, а молодежь при общении и вовсе отдает предпочтение уйгурскому языку.
Проблема языка особенно сильно волнует местную интеллигенцию. Усилием учителей в младших классах было введено преподавание ваханского языка, но с уходом учителя эти занятия прекратились. Один из энтузиастов Тухта Тохташ (преподающий в настоящее время китайский язык в школе) намерен возобновить обучение детей родному языку и с этой целью им написан объемистый учебник Хикwor зик ‘Ваханский язык’. Смена этноязыковых общностей на широких просторах исторического Китайского Туркестана – явление не новое: в начале второго тысячелетия до н.э. ираноязычные саки заняли место тохарцев - древнейшего автохтонного населения региона, язык которых выделяется в самостоятельную группу внутри индоевропейских языков. В средние века этим регионом овладели тюркоязычные племена, что в свою очередь привело к вымиранию хотано-сакского языка с его богатой литературной традицией.
К списку недавно исчезнувших языков региона можно причислить один из диалектов языка фарси, на котором в недалеком прошлом говорила этнографическая группа айну, живущая ныне в Хотане, Лопе Каракаше. С переходом на тюркский у них сформировался своеобразный язык, где в лексике доминирует фарси, а предложение строится в соответствии с правилами уйгурской грамматики. К примеру, в фиксированном на диалекте айну (или как его еще называют шейхи или абдали) предложение мен бисйар сохан гуш-лидим, ‘я слышал много разговоров’ только местоимение мен ‘я’ и личное окончание глагола -ледим относятся к уйгурскому языку, а слова бисёр ‘много’, сохан ‘слово’ и гуш- (основа сложного глагола гуш кардан) ‘слушать’ взяты из языка фарси. Если заменить фарси на русский, то эта фраза прозвучала бы так: мен много слов слыш-ладим.
В отличие от айну, которые на данном этапе считаются уйгурами, туркоязычные ваханцы, еще не утратили свою этническую и этноконфессиональную идентичность. На вопрос «к какому народу вы себя относите» нам ответили: «В своей среде мы называем себя хик или вахи (т.е. ваханцем); по отношению к яркентцам (т.е. уйгурам) мы - таджики, они не знают, кто такие ваханцы; когда в Урумчи нас об этом спрашивают, отвечаем: «мы – хотанцы»;, а в Хотане говорим «мы родом из Гума». Все мы - исмаилиты и ходим в джамаатхану».
Исмаилитские молебные дома – джамаатханы имеются во всех малых и больших ваханских селениях Яркента и Хотана, и члены общины с большим рвением посещают общую молитву. Причем, как нам объяснили, мечети и джамаатханы у них строятся за счет государственных средств, а духовенство, как штатные сотрудники, получают зарплату из государственного бюджета. Пиры и халифы (исмаилитские священнослужители) по-прежнему пользуются почтением среди населения. Они поддерживают связь со всеми своими мюридами (последователям), где бы те не находились.
В поисках ваханских поселений, находящихся за переделами Китайского Памира, нам пришлось сначала перелететь из Урумчи в Хотан. Побывав в поселке Навобод, расположенному в 70 километрах от г. Гумы, мы направились в Каргаликский район, а оттуда в Яркент, посетив Зерафшатский уезд, и после этого через Кашгар смогли добраться до Ташкургана и посетить самую большую деревню ваханцев - Дафдор, преодолев в общей сложности более 4 тысяча километров пути по Китаю.
Из Ташкургана путешественники обычно направляются в Северные провинции Пакистана, и через 70 километров попадают в Сост – первое ваханское поселение на территории Пакистана. А мы решили вернуться обратно, оставляя изучение ваханских общин Пакистана на следующий год, если конечно на то будет воля Всевышнего.