О демоне, который питается страхом..


Один человек сходил с ума. Его мучило ужасное любопытство, он хотел знать то, что не дано знать людям. То, что спрятано под самым тяжелым камнем, который невозможно поднять никогда и ни какими усилиями. Но, человек понимал, что это существует. Он чувствовал это, в нем с детства было неизвестное восприятие. Однажды человек четко осознал этот необъяснимый факт, и ему стало интересно. Он, можно сказать, держал в руках этот новый неизвестный предмет, такой блестящий и красивый. Ни у кого такого нет, и понять его может только сумасброд. Однажды человек проснулся оттого, что услышал стук собственного сердца, и это очень пугало. Сердце стучало не обычно, с ритмом часов. «Тик-так» - два разных звука. Один удар сердца такой – следующий иного тембра. Стоял горький запах. Человек видел входную дверь, покрашенную белой краской, и там, за ней стоял кто-то. Человек знал, кто это, но не понимал. У кого-то не было имени и формы, у него было только желание. Кто-то был желанием, таким сильным, могущественным, еще чуть-чуть и оно точно материализуется. Озверевшее желание стояло за дверью, и входить не собиралось. Оно ждало, пока человек удовлетворит его, и оно дождалось. Человек на короткий момент почувствовал резкий страх. Потом, осознав свое состояние, он престал бояться, ведь причины этому не было. Входная дверь пропала вместе с сильным желанием, чуть не материализовавшимся. Человек долго думал над этим, и теперь еще больше чувствовал под ногами этот мост, связывающий с хрупкой и невидимой сущностью. Так хотелось идти по нему дальше, все ближе к этому манящему месту, которого нет в реальности. И человек пошел туда. Снова утром возникла белая дверь. Человек твердо знал, что за ней стоит демон, и по этому мог сопротивляться. Из замочной скважины текла красная яркая полоса, расширяющаяся и увеличивающаяся в ширину и длину. Человек остался спокойным. Он знал, что это кровь, и не боялся. Кровь была реальной, с запахом и блеском. Она была мокрая и скользкая на ощупь, и она была чья-то чужая. Человек видел, насколько реалистично она выглядит, и все равно оставался равнодушным, понимая, что происходит на самом деле. Демон не злился. У него не было злости, он состоял из одного чувства жажды, и оставался упорным до конца. Другие люди давно бы испугались этого. Ведь, это непонятно им, это что-то чужое! Откуда оно взялось? Даже думать об этом страшно, вдруг оно как раз слушает именно твои мысли! Человек ждал. И дождался, наконец, того, чего не ждал на самом деле, и чего не опасался по глупости. Он увидел лицо желания, а это – самое страшное, это – истина отдельной вещи, вполне реалистичной. Лицо самого греха. Страшное с круглыми глазами, злыми и горячими, вот-вот готовыми спалить все окружающее адским пламенем. Лицо быстро менялось, становилось уродливее, оно приближалось, и все больше деталей становилось видно в нем. Детали выглядели страшнее, и страшнее, не было предела фантазии демона. И человек сломался, когда этот образ достиг предела его терпения. Человек сломался навсегда, теперь он болен пожизненно. Теперь в каждом лице, будь то лицо человека, образа на картине или героя книги, он видел демона. Он ждал и ждал. Когда же лица начнут изменяться, делаться страшнее? «Когда на этот раз я получу хороший удар в лицо?» - думал человек. И он дожидался удара. А демон удовлетворял желание – свою истинную сущность.

___________________________________
(посвящается соседскому мальчику Киму)
___________________________________


* * *

Маленький мальчик гудит сиреной,
Ищет замену душою нетленной
Страху рожденному взрывом земли
После ракетных атак Хизбаллы.

Лидер духовный не ведает жалость
В душах безгрешных ищет он слабость
Думает страхом в Ислам приведет
Верой фанатов покорных найдет

Только не ведает "черный" тот дядя,
Мальчику мирного неба так надо,
Чтобы как птица парить в облаках
Без ограниченья, забыв весь свой страх...


* * *

Copyright©2006.KomarovA.S.All rights reserved

Swami Runinanda™ ISRAEL 09.10.2006 - KomarovAlexander's site® http://parapsiu.narod.ru
___________________________________________
With to the best regards Swami Runinanda™(doctorW)

On-line romance

  интер-активная повесть....

   Что вы думаете о ней?

   http://planeta.rambler.ru/community/unknown

какое-то смятение в душе.
тебя прошу помочь мне разобраться.
я не хочу с тобою ошибаться.
прошу, сними надменное клише.

какое-то затмение в уме.
раскрой глаза на все, что происходит.
мой разум объяснений не находит.
как будто ты приснился только мне.

какое-то презрение к себе.
мне жаль, что все забудется не скоро.
и горечь от ночного разговора,
как приговор несбыточной мечте.

какое-то желание в ответ
на наши переглядки и укоры
и знаем, не помогут разговоры.
не даст судьба решающий совет.

какое-то отчаянье в любви,
за то, что не давала быть любимой.
за то, что не позволила красивой
улыбкой озарять твои мечты.

какое-то волнение в крови.
как будто разогрели на горелки
и не давали чувствовать те метки,
что ты оставил на моей груди.

Сельмаг.
Мои занятия литературой требуют от меня долгого непрерывного письма. Мне необходима пишущая ручка с достаточным количеством чернил.Лежащие на полках нашего сельмага ручки не все могут подойти для моих занятий.Большей частью ручки имеют длину до запястья.Эти ручки имеют мало чернил.Они подходят школьникам, праздным людям,но не людям с моим увлечением.Есть ручки длиною с руку.Эти ручки имеют большой запас чернил,они почти вечны.Ими пользуются чиновники, сидящие в сельсовете,бухгалтера колхозов.Я видел несколько раз эти ручки,когда ходил получать справки.Эти ручки истерты и не имеют почти узоров,они куплены чиновниками в незапамятные времена.Ими исписаны толстые регистрационные и бухгалтерские журналы,они еще послужат целую вечность.Мне в моих занятиях нужны ручки,нечто среднее.Мне нужно,чтоб ручка писала очень долго,чтоб,когда я имел желание писать, у меня была способная к письму ручка с достаточным запасом чернил.Но мысль о том,что когда-то у меня кончатся чернила,меня греет.Мне хочется обновить свою ручку.Для этого мне все же нужна ручка с ограниченным запасом чернил.Я вижу эти ручки в сельмаге,их достаточно много,они имеют длину до локтя.Моему желанию мешают покупатели, покупающие галантерею.Доходит моя очередь,отключается свет,объявлена гражданская оборона.Покупателей выводят на улицу.Сегодня больше не откроют.Я остался без ручки.Мы выходим,перед магазином пустующее здание,туда заходят мужчины.Я знаю,что там можно помочиться.Но со мной жена.В пустующем здании мочатся только мужчины.Зайти с женой туда нельзя.Досада на жену:мочиться в пустующем здании не заменило бы мне покупку ручки,но как-то компенсировало бы эту неудачу.Я бреду домой с женой.

…Она не знала, где находилась, и что с ней в действительности произошло этой страшной ночью. Также она не могла объяснить происхождение тех странных звуков, что раздавались у нее за спиной ежеминутно.
Но одно она знала точно: скоро ее убьют. Убийца уже совсем рядом, она чувство¬вала его дыхание, его взгляд, его тайное присутствие где-то за холодной бетонной стеной…
Она находилась в большом темном помещении. Ни окон. Ни света. Ни одного намека на освобождение. Женщина металась из стороны в сторону, пыталась нащупать стену, найти выход их этого странного и холодного помещения. Все тщетно. И холодно. Дрожь постепенно сковывала всё ее тело, движения становились нерезкими.
Вдруг она слышит шум за спиной… Оборачивается, и видит призрач¬ное, искажен¬ное мрачной улыбкой лицо убийцы. Он стоит прямо, ровно, не шелохнув¬шись. В руке у него маленький пистолет с длин¬ным глушителем на конце ствола. Он приподнимает левую руку, при¬целивается, она стоит и смотрит в лицо своей неминуемой гибели. Убийца касается курка, следует пронзительное молчание, и в следую¬щую секунду раздается выстрел. Хлопок, похожий на звук фейер¬верка…
Она, издав крик сильнейшей боли, оказывается на холодном полу. Сердце в ее груди уже не бьется, а в глазах навечно застыл глубокий ужас. Но через некоторое мгновение сознание вновь возвращается к бедняжке, и жуткая история вновь повторяется. Вновь и вновь. Вновь и вновь. Не было конца тем страшным мукам, что приходилось ей пережи¬вать. Но кто она? Кто? Кричит, зовет на помощь… И ни звука не вылетает из ее уст, но она всё равно продолжает кричать…
А убийца по-прежнему рядом. Там, за стеной…

Добрый вечер, поэты и поэтессы, писатели и писательницы, мальчики и девочки!

Я подвёл итоги конкурса, который затеял неделю назад. Итак, не буду вас долго томить. Победитель конкурса –

[ узнать имя победителя → ]

История одной жертвы и кое что о мелисах.


А вот еще одна маленькая карточка.

o « 113. Хилдан. Верхний Пигертон, женская колония № 15. Нейропластическому комплексу Матери-Вицеры от №7. Имя не известно»


«Интересно, что имя этого образца не указано. Странно, в правилах четко написано о том, чтобы не забывали писать имя товара. Простим нашего верного поставщика. Он, должно быть, не виноват. Теперь срочно продолжим наши исследования. Ждать нет необходимости…»

Я неожиданно вспоминаю, с чего все началось. Особенно хорошо запомнились эти слова старшего лаборанта! Меня не посчитали достойной носить имя и просто не написали его на этом проклятом листке! Конечно, разве стоит этого какая-то заключенная женской колонии? Нет. Наконец-то удалось подкупить владельца. Долго эти проклятые торгаши копили! Сколько ценного товара пропадает в колонии? Сколько живой ценной плоти! А теперь все кончено. Нас везли несколько дней, и мы прибыли сюда, в эту ужасную страну кровавых лабораторий. Они не знали мой маленький секрет, а я терпела, как могла. Я – слабый вампир. У меня нет ни какой сверхъестественной силы, я не обучалась ей в академии грешников. У меня есть просто два слишком длинных для людей клыка, и мне часто хочется пить кровь. Это нормально для нашей расы. Меня посадили в колонию три года назад, за то, что я убила человека. Я все еще не вижу собственной вины! Если бы он не дернулся, а спокойно терпел, у него бы не порвалась артерия, и он остался бы жив! Но, я смирилась с этой несправедливостью. Больше меня озадачило то, что почему-то меня смешали с людьми. Они не смогут сделать со мной то же, что и с ними! Никогда!

Новую партию товара отводят в загон. Всех нас выстроили ровным рядом, по два человека друг за другом. Все молчат. Кто осмелится сказать – умрет, или будет изнасилован самыми уродливыми, самыми гнилыми сильвами. Сильвы – это бывшие люди. Ученые экспериментировали на их внутренних органах, пытались вживить в них что-то, и иногда эксперименты оканчивались просто кошмарно. Несколько таких уродов обрели вечную жизнь, но не избавились от разложения. В общем, все мы молчали и боялись издать любой звук. Лаборанты провели нас в это место. Оно мне напомнило больницу, потому что везде пахло лекарствами и хлоркой. И на стенах эта дешевая белая плитка! Тогда я еще не знала кто такие мелисы. Кто-то говорил, что это люди более близкие к совершенству, чем обычные. Но, теперь я знаю, что это не совсем правда. Мелисы – новое поколение тех же сильвов. Только ученые экспериментируют уже не на внутренних органах, а на нервной системе. Они добавляют новые нервы, вскрывают череп, переделывают мозг… Для создания мелис эти демоны в белых халатах используют только людей женского пола. Психика мужчин отличается от женской. Но почему выбрали не их, не мужчин, а именно нас? Это непонятно.
Начинается все с того, что нам в глаза капают очень слабый раствор какого-то радиоактивного вещества. Мне, к счастью в глаза оно не попало. Другие говорили, что это вещество холодное, и сильно жжет глаза. По глазному нерву раствор доходит до мозга, и парализует некоторые отделы. Почти все они, те кто ехал со мной стали такими механическими рабами строго подчиняющимися голосу своих дикторов. Их глаза побелели, они перестали видеть окружающий мир, лица их все время в кровавых слезах. Они двигаются как четкий механизм, их больше не вернуть к обычным людям! Теперь они – мелисы. Или то, что дает начало мелисам. Осталась только я и эта молодая женщина. Сейчас ее зовут Занра, и она не помнит своего настоящего имени. Я хорошо запомнила ее по пышной каштановой прическе. Помню то, первое, что я увидела там, что меня так сильно напугало. Одна девушка, тоже из моей колонии, вдруг застонала. Этого не должно было произойти, ведь все будущие мелисы молчали, и издавали звуки только по приказу диктора. А эта вдруг так задергалась, упала на пол. Радиоактивный раствор попал ей под кожу, и лицо ее начало отторгаться от лицевых костей. Недопустимая ошибка ученых! Раствор не должен попадать в кровь! Это испортит весь организм человека!
Ее, орущую и держащуюся за отваливающуюся кожу на лице, повели в крематорий. Это гуманно, но… Но, мне было все равно плохо и страшно видеть это! Нет гуманности в том, чтобы уродовать и калечить, как бы милосердно это не выполнялось! Нас, вампиров считают кровожадными тварями. Они, те, кто так считают, не видели ученых с островов Вицера! Они не знают, кто действительно кровожаден!
Нас вели мимо хирургических мастерских. Повезло тем девушкам с белыми зрачками, они уже не видели того, что творится вокруг. Лежат люди, руки и ноги их привязаны к столу веревками. Над ними толпятся лаборанты. Некоторые люди страшно уродливы, ученые вставляют им в головы электрические устройства. Вместо ушей у многих пациентов микрофоны, вместо глаз – лазерные сенсоры. Самое ужасное, когда достают мозг из черепной коробки, делая его прочным и эластичным. Глаза аналогично вытягивают так, чтобы не порвались зрительные нервы. Лицевые кости ломают или удаляют на время, пока мозг и глаза подвергаются физической нагрузке, и химической обработке в растворе с более высокой концентрацией. После полной доработки организма, после адаптации его к металлу и резиновой проводке, мелис отправляют на остров Вицера-Брат. Там их распределяют по местности или используют в личных целях доктора Крогга. Мелисы способны на многое: они поднимают тяжелый груз взглядом, они читают мысли пленников, они видят на больших расстояниях, они – ясновидящие и очень способные люди. Их психическое состояние постоянно в тонком равновесии, которого редко способны достигнуть обычные люди. Они – совершенство, произведения искусства, шедевры доктора Крогга. Но, я так не считаю! Это нужно поскорей остановить! Когда же кто-нибудь посадит в тюрьму или казнит этого Крогга? Почему могут посадить за одно убийство, и не могут посадить за миллиард убийств?!
Я убежала. Я сама не знала, что убегу, и убежала. Это было ночью, меня собирались повторно альтеризировать. Иными словами снова закапать мне в глаза эту радиоактивную дрянь. Но, я оказалась хитрее. Так я превратилась в доктора Ильдер. Пока я бежала и пряталась, мне попался шкаф с одеждой и халатами ученых. Я оделась, обулась, и вот, пожалуйста, перед вами доктор Ильдер, женщина-ученый, иностранка откуда-то с Юга, интересующаяся техникой производства мелис. А, далее и хорошая сотрудница. Я работала с ними два месяца. Резала, сверлила, вставляла маленькие железные сенсоры, конденсаторы и передатчики. Меня часто тошнило после пластической обработки лица, и протзирования. Сердце мое болело, руки тряслись, инструменты падали на пол, когда нужно было вытаскивать глаза, или зашивать ноздри. Я болела какой-то странной болезнью. Желудок выворачивало наизнанку, кожа побледнела. Мне часто нужна была кровь, и я брала ее. Здесь кровь была лишним отходом, ее выливали ведрами в каналы. Иногда мелисам закачивали видоизмененную белую кровь, а их собственную выливали. Эту работу часто поручали именно мне, и вы догадываетесь почему. Жаль, что кровь не задерживалась во мне долго, особенно после очередного протезирования черепной коробки…
Однажды я заглянула в зеркало, и посмотрела на себя. А вернее, на мой глаз, потому, что мне показалось, что что-то не так. Какая–то белая точка появилась на радужке. Что случилось? У меня всегда раньше были карие глаза, а тут вдруг как будто начали светлеть. Я помнила, что на самом деле мне делали альтеризацию. Я успела зажмуриться, и жидкость не попала мне в глаза. Разве что капелька. И капелька эта начинала проявлять себя. Я купила очки. Мне ужасно они не нравились! Так хотелось их снять, но я не могла. Коллеги ученые увидят это белое пятнышко, они поймут, кто я на самом деле! Ведь я все еще числюсь в пропавших! Как все таки повезло мне, что не было моего имени на той бумажке.
Со временем весь глаз мой стал голубым, а затем розоватым. Я носила темные очки, и меня считали самой подозрительной лаборанткой! Когда то же случилось со вторым глазом, я убежала из провинции окончательно. Я стала грязной, превратилась в животное, такое, какое я теперь. Я помню ту молодую женщину с каштановой шевелюрой. Она тоже сбежала в первый раз, и так же как я работала с учеными. Я очень удивилась, когда увидела ее на заседании, когда выступал доктор Крогг. Она была очень хорошо одета, и похоже, ей достался более высший статус, чем мне. А, теперь – все равны. Живем внутри каналов, и охотимся на тех, кто сбегает из провинции. Избранным беглецам достается честь присоединиться к нам, жить с нами, пить с нами кровь и есть с нами плоть. Я посвящаю новичков, я кусаю их в вену и они тоже становятся вампирами. Но, я, как уже говорила, слабый вампир, и лишь немногим везет перевоплотиться в мою расу полностью. Наш народ в основном – полувампиры. Люди называют нас полумелисы, они считают нас грязными животными, пожирателями трупов, адскими демонами. Что ж, думаю, они правы полностью.

Вечером небо усердно полоскало проношенные весь март облака. Но наутро хорошо выведрило, и грязь на глазах схватывалась. Деревья, еще не выпустившие свои листочки, и оттого по-прежнему призрачные, уже давали понять, что по усталым стволам потек живительный сок и вот-вот начнется настоящее зеленое буйство; а долгожданное солнце так непривычно разнежило чуть колышущийся воздух, что хотелось пить его стаканами.

Олег с двумя маленькими дочерьми отправился на прогулку. [ Читать дальше? → ]

26 мая выходит в свет литературный сборник "Вольная Птица (Желтый Дом 2)". В книге представлены творения поклонников группы со всей страны. К сборнику будет прилагаться эксклюзивный CD Ильи Черта и Сантера Махнача со специальным бонусом групп "Декабрь", "Лица", а так же главного сюрприза от группы "Сонце-Хмари" и Ильи Черта - песни "Сибирь" на хохляцком языке. Диск можно приобрести только с книгой. Вы можете заказать книгу прямо сейчас отправив заявку на pavlin.pilotus@mail.ru. В письме необходимо указать ФИО, полный почтовый адрес и количество книг. Стоимость книги 230 рублей (оплата при получении наложенным платежом).

В этой книге есть мои стихи. Правда, не знаю какие - выбор был за составителями.

Информация о книге -- с официального сайта группы Пилот

Это самый одинокий день,
Худший день, что видел в этой жизни;
Слишком медленно сползает тень
На ряды строений серо-кислых;
Солнце долгое, светить ему не лень, -
И оно застыло в укоризне;
Это самый одинокий день -
Что-то сбилось в общем механизме,
Это требует глубоких перемен -
Пусть законом одиночество отменят,
Не уменьшил чтобы этот день
ВВП на душу населенья...

Ну а я - я выйду за тобой,
Я умру с тобой, я буду рядом,
Мы уйдём не местной стороной,
Говоря руками лишь и взглядом;
И тогда пройдёт моя мигрень,
Тенью скроются громады серых зданий,
Этот самый одинокий день
Завершится всё же, окаянный

ЗАПАХ ДЕТСТВА


До «торжественного» осталось три без малого дня.
Внутреннее напряжение от первых недель, с момента, когда они подали с Ленкой заявление, сменилось тупой усталостью. К черту, подумал он. Пойду к дяде Жоре.
Старик всегда мог дать дельный совет, да и скучать с ним не придется. Стас любил бывать в дядиной мастерской, где всегда находил для себя что-то новенькое. Дядя Жора слыл в семье вольнодумцем и безнадежным холостяком. Его бурная молодость и бесконечная тяга к приключениям придавала ему в глазах Стаса некий ореол таинственности. Студенты художественного ремесленного училища, любили приходили в его мастерскую, на окраине городка. Двери в нее никогда не закрывались. Дядя шутил: «А чего тут выносить, разве меня». В нос ударил запах скипидара, стружек, лака… и чего то по детски неуловимо знакомого. Где-то в темноте коридора слышались голоса. Хм… наверное студентки из текстильного, за досками для тканей приехали. Дядя пользовался успехом у слабой половины и знал это. Часто под предлогом заказа к нему наезжала даже директор местного колледжа Антонина Васильевна. Связь эту она, по-видимому тщательно скрывала. Но ревностное преследование учениц старших классов также любивших забегать к «вальяжному старику». Выдавали ее с головой. Черт. Только бы не напороться на Антонину, подумал Стас. Однако, вместо директора он однако увидел только двух молоденьких лаборанток с параллельного курса. Пронесло. Любопытно, а что они тут делают в такую рань? В мастерской с появлением Стаса возникло какое то неловкое движение. Дядя с усмешкой наблюдал за тем, как девочки заторопившись, роняя на пол косметику и поправляя зачем то волосы, извиняясь за недопитый кофе по одной выскакивали на улицу. «Коньячек-то, заберите!» крикнул он им вдогонку, тем самым окончательно смутив подружек. Ну, ты дед жесток. Они и так застремались, а ты еще их сдаешь. Дядя улыбнулся. Рад тебя видеть. Ты что жениться говорят, надумал? Он прищурился. Стас знал что означает этот прищур. В горле вдруг стало сухо. Он посмотрел на коньяк. Дядя понимающе похлопал его по плечу и налил. Прими, тебе сейчас в самый раз будет. А я то тебя вчера ждал.
Ну…с, ничего не рассказывай. Знаю я твою, Ленку… Дядино лицо изобразило грусть и понимание. Кровь, почему то, ударила Стасу в голову. Мастерская куда то поплыла. В каком смысле… знаешь?!
Тьфу, дурак. Видно было, что дядька едва сдерживается, что бы не расхохотаться. В хорошем, конечно. Стас залпом выпил вторую заботливо и вовремя налитую ему рюмку.
Ладно, пойду я.
Куда? Умные глаза смотрели на него лукаво и пронзительно. Боишься, что услышишь чего то, чего не хотел бы слышать?
Нет, не боюсь. Стас набычился и сел.
Если ты сейчас уйдешь, то не узнаешь о себе главного. Дядя помолчал. Закурил.
Ты ведь не пришел бы, если бы был уверен, что делаешь все правильно. Так?
Стас молчал. Внутри уныло накатывало чувство неправедности бытия. Вот старый черт.
Сейчас развернет все так, что буду казаться сам себе идиотом. Интересно, куда он клонит.
В конце концов, пусть говорит что хочет. В памяти вдруг возникло Ленкино лицо в момент когда он говорил ей о своем решении. Торжественно–глубокомысленные посиделки у ее родителей. Голос ее отчима «Помни мы тебе вручаем самое дорогое..», противные и двусмысленные намеки на пеленки-распашенки, захлебывающийся от возбуждения голос Ленки в мобильник, где она, почти не стесняясь его, обсуждала с подругами свои наряды на свадьбу. Ее постоянное - «мой Стас».
Голос дядьки неожиданно вернул его к действительности.
Помнишь ты говорил, что хочешь закончить училище и поступить в Академию?
Ну?
Планы не изменились?
Стас почувствовал подвох. Я…
Он запнулся.
Дядька невозмутимо затянулся сигаретой и снова прищурился.
А наши с тобой планы на поездку в Алтай на раскопки?
А твой французский, который ты начал изучать после той конференции в сети
А история с Мишель. Твои друзья в Голландии которых ты, кажется, на следующий год приглашаешь на фестиваль. Ты сам то туда едешь?
Ну не знаю. Сейчас все так закрутилось. Я, в общем.., просто все отодвигается.
Тут же надо расставить приоритеты. Сам же учил когда то. А в Алтай я, честное слово поеду. Дядь Жор. Вы же знаете. Мне это интересно. И потом..., я обещал.
Дядя вздохнул. Вот-вот…, приоритеты.
Никуда ты не поедешь.
Хочешь я расскажу тебе, как все будет?
Эта….(дядино лицо вдруг приобрело какое то насмешливо циничное выражение).
Эта девочка, твоя, Лена. Она милая. Сейчас ей сколько? Девятнадцать?
Но в отличии от тебя, она уже точно знает чего хочет. Она закончила школу с отличием.
Поступает на журналистику. Семья у них практичная. Я этих людей знаю как ни будь лет тридцать, не меньше. Отец у нее сейчас в Израиле а это…
Отчим. Я знаю. Только зачем ты мне все это говоришь?
Потом поймешь. Я не договорил. Дядя, как хороший актер выдержал паузу, с каким то любопытством, как будто первый раз, разглядывая Стаса.
Да, вымахал ты большой. Красавец парень. Я бы на месте Мишель сам приехал, а не ждал, пока местная девочка промоет тебе мозги. Сиди. Я еще не закончил. Голос дяди стал жестким.
Да, ума у тебя пока своего мало. А поэтому, вести тебя Ленка твоя будет, как телка на веревке. Не возражай, потом скажешь. Ты в лучшем случае закончишь училище. Она понятно к тому времени, дело бабское – родит. У них это быстро. Ни на какие твои прожекты у тебя времени не будет. Насколько я знаю твой мягкий характер склонить тебя к тому, что бы стать нянькой ей не составит труда. Как только растяжки рассосутся, (извини за банальность), девочка возобновит занятия в институте. Ты же будешь отдан в надежные руки Софьи Соломоновны. Кстати, умнейшая баба, эта твоя будущая теща. Дядя ухмыльнулся, как будто вспомнил что-то приятное и давно забытое. Тоже, была в свое время первой красавицей. И весила она, не поверишь, не центнер как сейчас, а столько же, сколько и твоя Лена. Чего ты на меня так смотришь? Нет, я не намекаю. Дядя улыбнулся. Я почти знаю.
Далее.
Наезжать она к тебе будет между сессиями с подарками для тебя и ребенка.
Софья Соломоновна тебя раскормит как своего второго мужа. Прикормит, я бы сказал.
Кстати, откуда у тебя этот костюмчик? Шикарная вещь, еще с порога заметил. Ну, узнаю, узнаю ее вкус. Можешь не говорить. Да не красней ты.
Дядь Жор, я отказывался, они просто всучили мне, сказали что …
Рядом с их Леной, в ЗАГСе, должен стоять не пацан в линялой футболке и джинсах, а денди в костюмчике от Версачи? Не так ли? Молчишь? Значит, так и было.
Мне тут мать твоя хвалилась. Что будущие родственники уже купили вам новый гарнитур и коляску для будущего малыша? Машину тебе обещали?
Дядь Жор! Да не нужна она мне. У меня и прав то нет, и ездить я умею только на байке.
Фигня все это. Неловко как-то, не спорю. Я с мамой поговорю.
Дурак. Оставь мать в покое.
Она рада что тебя такого доброго вырастила. Думает, что ты человеком через это станешь.
Эх…. Мозги женские…Дядя Жора налил себе. Своих не вставишь. Хорошая она у тебя. Береги ее.
Но как тебе ни неприятно, племянничек, а я продолжу…Стаканы снова наполнились.
Дядь Жор….Стас чувствовал, что от коньяка и обилия информации у него начала кружится голова. Он решил, чем бы не закончился этот разговор, он выслушает до конца.
Дядька явно чего-то знал о Вульфовичах, что то большее чем говорил и Стасу эта информация была нужна. Не то что бы он колебался, в решительности его было трудно было упрекнуть, но святая простота дядькиного подхода к нему, делали свое дело. Хм.. Этот хоть не будет думать за глаза, а скажет, рубанет с плеча. Пусть рубит. В конце-концов, многое из того, о чем говорил дядя, смутно мучило и его самого.
Дядь Жор.. А почему вы сами не женились.
Дядя заметил уловку и быстро пресек ее.
Не обо мне сейчас речь. Будет время и желание, расскажу.
Так вот, закончив институт, она родит тебе второго. Из декретного уйдет раньше.
Ты к тому времени уже будешь законченным хозяйчиком-несуном. Не знаю, бросишь ли ты свою малооплачиваемую работу, но нуждаться тебе не придется, точно. Эти хорьки….
Стас слегка подпрыгнул на месте, но дядя даже ухом не повел и продолжал. Эти хорьки, за свою жизнь натаскали в нору столько добра, что хватит и детям и внукам. Ты теперь будешь именоваться не иначе как «наш дорогой Стасичка», усатый нянь, и надежный тыл. Маме твоей деликатно укажут место. И ты это проглотишь.
Не обольщайся, как только малой перестанет сосать титьку, заниматься его духовным воспитанием будет израильская родня, в изобилии наезжающая и сейчас. За тобой родной Стас, оставят право выгуливать и убирать за собачками тети Софы. У нее их три, если я не ошибаюсь? Все твои попытки сделать из пацана мужчину и русака, будут обречены на провал. Или я не знаю жизни. Дядька открыл форточку и смачно сплюнув затушил сигарету.
Свою роль самца-производителя можешь на этот момент считать выполненной.
Леночка же поедет на стажировку по Европам. Где буде пробивать каналы
для образования и блестящей будущности отпрысков. Тут они, конечно, тоже немного поучатся.
Только это время ты и будешь вспоминать потом как единственное когда ты, как тебе казалось, общался и знал своих детей.
Со временем, вы будете видится все реже, а твой голос на семейном совете звучать все тише. Ты растолстеешь, обрюзгнешь и с безразличием будешь относиться к постоянным журналистским конференциям, презентациям, вручениям, чествованиям, и сборищам творческого бомонда на которых будет пропадать твоя жена.
В какой то момент тебя даже надоест читать ее статьи.
Вяло перелистывая журналы, где будут помещены ее фото в обнимку с различными малыми и большими знаменитостями-однодневками, ты будешь убеждать себя в в том, что жизнь твоя, в общем, не так уж и плоха. Что жена - умница, а дети ухожены и пристроены, старушке матери ты помогаешь, что же до тебя, то...............разве так ли уж это важно.Твои выставочные проекты, эскизы , и никому уже не нужный диплом, будут пылится в кладовке, до тех пор, пока любимый кот тети Сони не сделает их обьектом точки когтей а затем окропит их своим благородным персидским г.............. и они окончательно отправятся на помойку.

И все бы ничего, но вот странность. Чувства счастья, простого человеческого чувства,
ты в себе, так и не найдешь. Все чаще будут приходить к тебе мысли о бессмысленности твоего существования, о том кем бы ты мог быть, но так и не стал. Счастливые и беспечные годы
ученичества, твои мечты, волнующие образы далеких стран куда ты всегда стремился, все и непознанный мир науки, бесконечный и волнующий своими открытиями ..
Ты начнешь пить…постепенно, и.. постоянно. Терпеливо снося насмешки родни не стесняющейся переходить при тебе на иврит. Презрительные взгляды дочери и сына.
Тебя начнут стесняться. А в дни приезда «важных для семьи людей», тебя, что бы ты своей мужицкой физиономией не портил общего благородного впечатления, будут отправлять к маме. В гости.
Он замолчал затем взглянув в остановившееся лицо Стаса произнес.
И, та девочка из Франции, которая так и не дождалась тебя на Лионскую экологическую конференцию.., чье письмо так и лежат у меня нераспечатанными. Больше не напишет....
Где письмо? Стас не узнал своего охрипшего голоса. Оно еще у тебя?
Дядя грустно улыбнулся. Да. И мы его сейчас предадим огню.
Он вынул из ящика конверт.
С тех пор как ты перестал отвечать ей в сети, она прибегла к этому старому, как она его смешно назвала «русскому» способу общения с тобой. Анахронизм конечно….Дядька внимательно рассматривал конверт. Странно. Волнующе. Он мечтательно провел конверт рядом с лицом. Ты знаешь я даже вспомнил свое голоштанное детство. Тогда мы общались со своими сверстниками посредством вот таких листочков.. Хм.. я даже чувствую ее запах. О…Мишеееелль..
Стас не выдержал. Он почти ненавидел дядьку и готов был вцепится ему в горло.
Отобрать письмо. Ирония явно перерастала в издевательство. Может быть, он это и заслужил. Но это было слишком жестоко.
Дядя больше не улыбался, лицо стало спокойно. Он смотрел на Стаса, как смотрит врач на умирающего, ожидая последнего желания.
Стас молчал.
Дядя вздохнул и взял со стола зажигалку.
Ты я вижу все решил. Он еще раз испытующе посмотрел и кивнув, чиркнул камешком. Струйка огня быстро побежала по голубому конверту.
Стас явственно различил тонкий едва уловимый аромат……Точно, Да....ДА! это было именно тот, неуловимый запах детства, который он почувствовал при входе в мастерскую, который преследовал его, все эти последние три недели!
Рванувшись вперед он выхватил синие листочки и оставляя что-то с грохотом падающее за ним, не помня себя вылетел на залитую светом улицу.
Он бежал сквозь знакомые кварталы, почти не узнавая их, на пустырь за городом, и с разгону бросившись в траву туда, где его уже никто не мог увидеть, вдруг стал рыдать по детски, в голос….
Седце бешенно оттдавалось в висках, и ссадины на руках сжимающих смятые грязные от песка клочки бумаги ныли и щипали от льющихся из глаз слез...
Боже…, как давно я не плакал… Как хорошо………

"...Сунув руки в карманы и развязно насвистывая что-то из "Би-2", он вразвалочку пошел на кухню, по пути меланхолично исследовав туалет и ванную; но у самой двери в камбуз все-таки оглянулся... И увидел, как дверь спальни медленно открывается и оттуда лениво выплывает собственный Мишкин халат в полосочку!
   Если к встрече с монстром Мишка специально не готовился и все произошло автоматически, то сейчас был совершенно другой случай. Мишка попытался собрать разбегающиеся в панике мысли, - это ему не удалось. И он только изготовился издать особо пронзительный вопль, как вдруг заметил, что его халат за плечи держат две маленькие девичьи ладошки. Вопль застрял где-то в районе передних зубов. Он вспомнил, что в квартире, кроме него, есть еще кое-кто.
   Из спальни вышла, нет, - выплыла точеная обнаженная фигурка, с длинными, до пояса волосами цвета пачки "Кэмела", ясными, аки звезды, глазами цвета Саргассова моря, с пухлыми губками и курносым носиком.
  -- Весь халат в пепле. - топнув босой ножкой и обольстительно улыбаясь, обвиняюще заявила Таня, ибо именно так звали сие ангелоподобное создание. - Между прочим, я иду пИсать, потом умываться, а кофе, если я правильно поняла, в этом доме мне никто не предложит...
   Мишка кончиком языка отскреб от передних зубов прилипший к ним вопль, проглотил его и отпасовал: - Это не дом, это форменный бардак. Вот скажи, ты видела когда-нибудь сиреневого плешивого Кинг-Конга, болевшего в детстве и от этого так и не доросшего до размеров, определенных Голливудом?"

Дождь… Шёл чудовищный дождь… Стена воды заливала всё вокруг и делала землю под ногами месивом из грязи. Далеко позади уже скрылась проклятая богами деревня. Деревня лю-дей. Женщина бежала, хлюпая босыми ногами по грязи и не ощущая того, что её ноги стёрлись в кровь. Далеко позади осталась её родная деревня и муж, который плакал над телом её умершего сына. Женщина не верила в смерть младенца. Её сын не мог умереть едва родившись. Он звал её. Она слышала, как далеко впереди в лесу плачет ребёнок. Её ребёнок. И жен-щина бежала, отбивая ноги в кровь к своему умершему сыну. Она ещё не поняла, что сошла с ума. Далеко позади её уже хватился муж и теперь он шел по её следам в грязи, надеясь найти свою сошедшую с ума от непомерного горя, но всё-таки ещё любимую жену. Женщина уже давно бежала по лесу. По лесу, в который боялись заходить местные люди с тех пор, как здесь стали пропадать люди. Ходили слухи о чудовищной дикой собаке живущей в этом лесу и способной перекусить пополам человека. Женщина не боялась таинственного существа. Она должна была спасти своего сына… Она уже слышала плачь своего ребёнка. Внезапно женщина выбежала на поляну. Эта поляна заставила бы любого другого человека убежать в ужа-се. Но женщина не боялась этого места. Она нашла то, что искала. Посреди поляны стоял каменный постамент. Много веков назад Волхвы исполняли здесь свои ритуалы. Они призы-вали отсюда диковинных существ ждавшей их в неведомом мире, который Волхвы называли Явь. Уже давно не использо-вался этот проход, но сила, породившая его всё ещё обитала здесь. Эта сила изгоняла с поляны любое существо будь то растение или человек. Даже дождь, который заливал всю округу здесь не шёл, а вода текущая бурными ручьями по земле обходила это место. На этой поляне жила собака. Эта собака обитала в маленькой пещерке возле постамента ожидая часа прихода своего господина. Но сейчас женщина не боялась прихода собаки. Она нашла то, что искала. На постаменте, освещаемом лучом света идущим с самого неба лежал ребёнок. Ребёнок, которого ей предстояло вырастить. Женщина под-бежала к постаменту и схватила дитя. В сей же миг луч света исходящий с неба пропал, и с неба снова полил дождь. Мать обрела своё дитя. И пускай это не её умерший сын, но она воспитает его как своего собственного ребёнка. Теперь она снова Мать.
Мать обернулась, чтобы вернуться к своему мужу, чьи крики уже были слышны издали, и застыла на месте. Из тем-ноты на неё смотрела собака. Глаза собаки горели красным пламенем и жадно смотрели на ребёнка в её руках. Лишь сей-час Мать увидела, что поляна засыпана толстым слоем кос-тей. Собака подошла к ней. Вот сейчас её зубы, чьи размеры превышают размеры новорождённого ребёнка перекусят её и её новообретенные дитя. Но Зверь ни стал этого делать. Собака подошла к женщине и, склонив передние лапы, поклони-лась ей.
- Здравствуй Мать, - сказало ей животное.
Женщина стояла с ребёнком на руках, и, пригвожденная ужасом к месту, молчала.
- Я, Ксериния, хранительница священного портала в иные миры. Дитя, которое ты держишь в руках послано Великими. Это дитя родилось в мире ещё неизвестном ни Волхвам ни людям, ни даже богам. Оно ниспослано в этот мир, чтобы изменить его. Храни это дитя Мать.
Собака сделала шаг вперёд и посмотрела своими красными глазами в глаза ребёнка.
- Тысячелетиями я ждала твоего появления, Повелитель мой, чтобы вручить тебе эту Жизнь, - К ногам матери упали три розовых переливающихся камня.
- В этих камнях заключена жизнь существ, которые будут помогать тебе обрести силу. Оставь один из них себе, а два остальных подари тем, кому ты сможешь доверить свою жизнь.
Камни стали переливаться всеми цветами. А потрясённая женщина всё ещё стояла, слушая таинственное существо.
- Возьми этот амулет Мать, и вручи его своему сыну, ко-гда ему исполниться двенадцать лет и пусть Сила хранит тебя и твоё дитя. Моя же миссия на этом закончена, - сказала собака и прямо на глазах женщины стала растворяться в воздухе и исчезла. Мать посмотрела на предметы, лежащие у своих ног. Рядом с тремя камнями лежал странный амулет в оправе из серебристого металла. Это был небольшой голубой шарик, от которого исходило такое же голубое свечение. На глазах у женщины свет, исходящий от шарика стал меркнуть и амулет превратился в чёрный камень. В этот миг ребёнок заплакал…
Через полчаса на крик ребёнка прибежит его отец и обра-дуется неожиданному утешению, данному богами. Таинствен-ные предметы будут спрятаны им в карман и счастливая пара вернётся в свой дом, даже не замечая как у них за спиной таинственный пьедестал превратится в пыль. Ребёнок будет выращен этими людьми в тепле и заботе. Ему будет дано странное иноземное имя, вышитое на белых простынях пеле-навших ребёнка. И через двенадцать лет родители отдадут своему сыну ставший совсем чёрным амулет…

Девушка с юга

Молекулы собирались в груды, переходили от шёпота к ссоре и, стучась друг о друга разлетались в разные стороны. Они создавали «ничто», и «нечто» не хотело спокойствия. «Нечто» хотело развития. Пробегая по венам электротоком, оно свистело и излучало свет.
Так стоял на сцене светящийся человечек, не знающий физики. Ему страшно было смотреть в зал, где молчали тысячи, устремив свой взгляд в живую точку его рта.
Возникни хоть малейшая преграда для его внушительного голоса, и всё его существование свелось бы к примитиву, лишилось бы всей цельности.
Перед первым словом всегда он переживал последствия своего провала. Каждый раз, словно впервые, столько судеб и настроений жаждали его. Переполнение их желанием его слова было тяжким бременем и, одновременно, наивысшей благодатью для его чувствительной натуры. Однако, собравшись с духом, вспомнив о Ленине, он выродил своё чадо – первое слово. Дальше он раздаривал людям себя. Без остатка и, не оглядываясь на то, что происходило за стенами уникального мирка, созданного в зале. Все были счастливы эти два часа в своих неудобных креслах.
Полые шаманские барабаны, чёрная фигура в лунно-жёлтом цилиндре света и стихи без ритма и рифмы околдовали зал с первых секунд. Полная тень двигалась по сцене то кукольно резко, то мягко и плавно так, что с балкона, где сидела «она», был непонятен ни его возраст, ни его схожесть с особями рода человеческого. Его слово подчиняло себе. Оно управляло залом, заставляя верить в истинность абсурда.
На едином дыхании пронеслось всё. Антракт вызвал досаду и томительное ожидание. Не испачканный условностями мозг пытался выводить единую формулу для людей, пришедших сюда. Но её не было: коротко стриженые женщины авангарда, весёлые студенты, толстые пенсионерки и «она» - общее было лишь в ощущении телесности каждого.
Рука сама собой потянулась в карман за деньгами, а в другую руку легли те самые священные тексты. Тексты мудрые и остроумные. По-детски обаятельные и по-стариковски рассудительные.
Последнее слово прозвучало еле слышно, словно шорох ветвей, но тут же преобразилось в шквал хлопающих ладошей.
Вот оно! Когда поэта слышат. Сквозь шум заводов, моторов, голосов, ветров и тикающих столетий. Он счастлив! Он плачет от счастья!
Она ехала в это город, разбалованный знаменитостями, влекомая духом вечного поиска. Её юность и беспокойность примеряли на себя всё многообразие стилей и дум. Думы о вечном и пролетевшем, от ностальгии до дыхания космоса бередили молодой мозг.
А жизнь-красавица насмешливо толковала этот мир на свой манер, растирая в пыль нетленные каноны.
Узнав, что из Москвы приезжает этот «Бог психоделии» и просто великий артист, девушка, приехавшая из Крыма, потонула в предвкушении. Это представление занимало все её мысли. И дождливая погода, и толкучка в гардеробе располагали, впоследствии к тому, чтобы чувствовать умиротворение бархатного кресла.
Южная девушка покидала этот зал в светлой задумчивости. Желание видеть его ещё и ещё подчиняло её себе.
У служебного входа долго мокла кучка подвыпивших панков. Девушка же стояла в стороне в ожидании кумира. Первыми вышли двое здоровяков в костюмах и бесцеремонно потеснили панков. Двое других вели под руки грузного, сопящего старика. – Говорил – зонт надо брать – без интереса глядя вокруг, проворчал он. Девушка подошла к нему и, протянув тексты, попросила автограф.
- Быстрее, опаздываем - буркнул он охраннику и заторопился. Девушка удивлённо отстранилась, дав дорогу старику, и долго смотрела вслед отъезжающему автомобилю. А потом опустилась на корточки и открыла книжицу с текстами.
Мгновенно страницы рассыпались на мёртвые слова. Слова без тем и интонаций, без связи с этим миром. Бумага расплылась, буквы поплыли, а девушка отправилась дальше изучать этот мир.