пара вопросов
Это вопросы для опытных сталкеров плиз подскажите как выбраться или вообще не попадать в аномалию жарка и как убить огненного полтергейста а то он через меня проходит и я умираю
настроение: Взбешенное
Сергей Калмыков,
14-07-2010 12:42
(ссылка)
Без заголовка
Зона — это очень сложная система смертельных ловушек. Здесь не возвращаются тем же путём, которым шли. Здесь каждую минуту всё меняется. В Зоне не работают теоретические построения, полагаться следует только на интуицию. Зона принимает только потерявших надежду. (из фильма "Сталкер" Тарковского)
Глава 1.
А дожди-то здесь явно
не грибные.
Дягтерёв бежал от зданий Цехов Подстанции, надеясь найти укрытие. Надо было торопиться - скоро начнётся выброс, и если ничего подходящего подыскать не удастся...
Признаться, шансов на благополучный исход было не так уж много. Дягтерёв совсем недавно дал бой группе наёмников, с которыми столкнулся на территории Цехов. Ему удалось ликвидировать почти всех, когда погода вдруг неожиданно начала резко меняться. На лицо были все неприятные признаки скорого светопреставления, известного в пределах Зоны Отчуждения под спартански коротким, сталкерским термином "выброс". Эта погодная аномалия, природа которой так до сей поры осталась никому не ведомой, уже успела благополучно сгубить далеко не один десяток человеческих жизней с момента необъяснимой вспышки, знаменовавшей собой рождение Зоны.
Дягтерёв бежал к расщелине, расположенной у "Когтя" - одного из самых опасных мест Затона да и, пожалуй, всей Зоны Отчуждения. Расщелина была местом обитания снорков. Обычно все добровольные гости ЗО обходили этот жуткий разлом в земле стороной: снорки были очень агрессивны и очень живучи, столкновения с ними побаивались даже самые матёрые сталкеры. Но теперь у Дягтерёва выбора не было - небо вот-вот должно было разверзнуться адом. Любой ветеран ЗО, оценив ситуацию с позиций своего опыта, недолго думая, окрестил бы Дягтерёва покойником. Ему даже отбиваться было нечем: патронов после перестрелки на Цехах осталось - кот наплакал.
Удручённый своим положением, Дягтерёв изо всех сил гнал к расщелине, когда понял, что дела его идут совсем уже хреново. Впереди показалось несколько псов - слепые собаки. "Это, должно быть, не всё, - подумал Дягтерёв. - Других скрывают заросли". Его опасения оправдались: вскоре на открытое пространство выскочила ещё пара четвероногих тел. Свору возглавлял псевдопёс - мутировавший волк, что делало её ещё опаснее. Дягтерёв пока оставался незамеченным и, при всех прочих обстоятельствах, мог бы обойти зверюг. Но сейчас времени на то, чтобы описывать крюки, совершенно не было. Капитан во весь дух мчался навстречу опасности, только скорости прибавил: чем скорее разделаешься с тварями, тем быстрее от выброса схоронишься.
Вожак подметил его первым, заскрежетал клыками и с диким рыком сорвался с места, увлекая за собой остальных членов стаи. Эта огромная, лохматая образина с красными, наполненными кровью и яростью глазищами стремительно неслась на Дягтерёва, и надо было спасать свою трижды проклятую жизнь. Причём как можно быстрее - момент начала выброса надвигался с неумолимой закономерностью.
Дягтерёв вскинул автомат и выпустил по впереди бегущему мутанту последние патроны. После чего схватился за нож...
Товарищ Дегтярёв, прибывший к Центру Зоны Отчуждения всего чуть более суток назад, был отменной сволочью и подонком. Узнав о его недавних деяниях на Затоне, любой уважающий себя сталкер да и просто мало-мальски порядочный человек не задумываясь пристрелил бы Дягтерёва как бешеную собаку или как какого-нибудь мутанта. Хотя последнее сравнение скорее соответствовало истине... как, впрочем, и первое.
Капитан Дягтерёв прибыл в ЗО по особому заданию украинских спецслужб. Он, офицер СБУ, о чём свидетельствовало служебное удостоверение, хранившееся в одном из внутренних карманов его одежды, должен был разобраться с одним весьма щекотливым и таинственным делом - выяснить причины крушения пяти армейских "Скатов", которые Минобороны Украины направило к Центру Зоны. Для этого надо было тщательным образом исследовать сами места падения вертолётов. Места эти были хорошо известны и отмечены на карте, внесённой в память КПК, имеющегося у Дягтерёва в снаряжении.
Дягтерёв вышел к Центру ЗО у "Котла", когда стало ясно - надвигается выброс. Надо было срочно рвать когти к "Скадовску" - базе затоновских сталкеров. Однако вместо отдыха на "Скадовске" Дягтерёв получил тяжёлое увечье - натолкнулся на группу "упырьков", и одна зверюга умудрилась полоснуть ему своей клешнёй по ноге так, что напополам перерубила мышцу. Дягтерёв расправился с тварями, но идти к "Скадовску"... Какой там! Капитан СБУ был на грани потери сознания, кровь из ужасной раны текла ручьём. У него был шок - боли не ощущалось. Сил у Дягтерёва хватило лишь на то, чтобы кое-как перевязаться, ползком преодолеть болотистую окаёмку и взобраться на холм. Холм этот, небольшой по высоте, был одним из таинственнейших мест Затона. Вершина его была покрыта трещинами, из которых наружу вырывался какой-то газ. Аномалию окрестили "Котёл" и соваться туда опасались. Поговаривали, что будто с теми, кому довелось нюхнуть здешнего газку, потом происходили непонятные вещи - сносило башню. Но раненый офицер, с минуту на минуту ожидавший, как его накроет выбросом, слабо отдавал себе отчёт в своих действиях.
Дягтерёв отключился на вершине холма-аномалии. Выброс застал его здесь же...
Дягтерёв очнулся и посмотрел вокруг. Он лежал на холме, извергающим облака газов из своего нутра. Было раннее утро, едва-едва просветлело небо в лучах восходящего солнца. И было совершенно очевидно, что выброс давно закончился.
- Но как же я тогда до сих пор жив? - спросил себя Дягтерёв.
Он перевернулся на спину и сел, схватившись руками за голову и закрыв глаза, стараясь осмыслить, найти объяснение произошедшему. Он должен был умереть, но всё ещё жив. Или, быть может, выброса не было? Он ошибся, не учёл всех примет? Или что? И сколько он так пролежал - совершенно беззащитный, без сознания.
И вдруг Дягтерёва как кипятком ошпарило:
- Нога, твою мать!!! Я же ранен!
Он посмотрел на свою некогда изувеченную ногу, которой почему-то свободно владел после своего пробуждения и... чуть челюсть не потерял от удивления. Нога была совершенно здорова! Он ещё раз подвигал ей, до сих пор отказываясь верить своему чудесному исцелению.
- Может, я уже умер? - промелькнуло в голове.
Его ранение можно было приписать воображению, которое живописно нарисовало капитану, пока тот "спал" на холме, не очень удачную стычку с мутантами. Но в доказательство тому, что это был не сон, свидетельствовал окровавленный грязный бинт и разорванная штанина, грязная и пропитанная кровью.
Дягтерёв разрезал бинт и глазами, едва не выпрыгивающими на лоб от удивления, посмотрел на место, где когда-то красовалась чудовищная рана. Там осталась лишь полоска - розовый рубец на бедре. И всё!..
Дягтерёв встал. Подобрал лежавший на земле автомат. Отсоединил магазин и, убедившись, что тот почти пуст, принялся его снаряжать патронами. Попутно порадовался тому, что, несмотря на всю неопределённость ситуации, сумел сохранить самообладание - руки не дрожали, движения были уверенными. В дуло набилась земля и тина. Он прочистил его стеблем камыша - этого добра здесь хватало, местность была болотистая. Вставил магазин, дёрнул затвор. Приставил приклад к плечу и посмотрел сквозь перекрестие прицела на прояснявшееся хмурое небо Зоны Отчуждения.
Как бы там ни было, он был жив. Надо было идти дальше.
Чудесным образом избежавший смерти капитан держал путь к Сгоревшему хутору - ещё одной аномалии Затона, когда совсем рядом услышал звуки пальбы и крики. Дягтерёв пошёл на шум и увидел тех двоих. Парни в капюшонах, с автоматами, присев на одно колено, напряжённо всматривались в заросли, где только что скрылись мутированные твари. Он услышал их голоса, как они переговаривались между собой. Затем встали и, пятясь, спиной, пошли прочь от зарослей, не переставая сверлить их дулами своих пушек.
Дягтерёв настиг их в стороне, когда те уже считали себя в безопасности и шли, закинув оружие за спину. Он подкрался сзади и расстрелял их в упор.
Дягтерёв не знал, зачем он это сделал. Но вид лежавших на земле трупов доставил ему неописуемое удовлетворение. Он безумными, вылезающими из орбит глазами смотрел на бездыханные, распластавшиеся у его ног тела и ощущал, как кровь потоком приливает в мозг, как на лбу, на висках у него вздуваются вены, как голова гулко стучит, будто она превратилась в огромный колокол. Он понимал, что с ним твориться что-то страшное, непонятное, не поддающееся его воле. И ему стало жутко, дико, как в детстве, когда остаёшься совсем один в тёмной комнате. Он уже не мог себя контролировать и, что было сил, задрав голову к небу, разразился нечеловеческим надрывным криком.
- Вот твою мать! Опять этот грёбанный запорожец! - выругался про себя Дягтерёв, в который раз вернувшись обратно на то же самое место, где укрылся от выброса. Он блуждал по подземным катакомбам уже несколько часов, но так и не мог найти выхода. Капитан зло прошёлся по подземному коридору, в сердцах пнув изуродованное окровавленное тело снорка, попавшееся под ноги.
- Ети мать! Сколько мне ещё кружить в этой вонючей дыре!
Ещё один мощный пинок заставил труп мутанта принять новую нелепую позу. Приступы гнева, неудержимой ярости стали обычным делом для Дягтерёва после того выброса, который застал его на "Котле". Дягтерёв себя не контролировал, да и Дягтерёв ли уже это был...
В расщелине, до которой он всё же успел добежать, ему удалось успешно переждать выброс. Но потом... В этих мрачных подземных ходах на него набросились их жители и создатели - снорки. Дягтерёв убегал от них, рубил ножом, опять убегал. Вскоре он понял, что ходит кругами. Надо было остановиться и разобраться с негостеприимными хозяевами. Это было жуткое зрелище - там, в подземелье, на самом дне ущелья, - чудовищная борьба за жизнь между человеком и жуткими, непонятными, неизведанными существами, которые будто созданы этим враждебным миром с одной единственной целью - рвать на клочки всё живое, всё то, где ещё теплиться хоть немного жизни. Коридоры катакомб наполнились леденящими душу стонами, рыком и завываниями. Потом всё стихло.
Дягтерёв стоял там, глубоко под землёй, окружённый изувеченными телами, с ножом в руке, весь запачканный кровью, и понимал, что ни один человек не мог бы выйти из переделки, в которую он угодил, живым. Значит он, капитан украинских спецслужб, посланный в Центр Зоны Отчуждения для выполнения особого задания, был уже не человек. Его тело было покрыто ужасными ранами и кровоточило, одежда превратилась в лохмотья. Но он почти не ощущал боли. Он знал, что скоро кровь сама собой остановится, и раны начнут быстро, почти на глазах затягиваться и в итоге без следа исчезнут.
Он уже был не человек. Эта Зона, этот проклятый кусок на теле планеты, заполненный радиоактивным навозом, эти чёртовы яйцеголовые, которые 14 лет назад сунули свой нос туда, куда не должны были совать - это они превратили его в мутанта, чудовище, как и тех, кого он сейчас беспощадно разделал своим ножом.
Дягтерёв сел и, устало прислонившись спиной к земляной стене, потянулся к своему худому рюкзачку, валявшемуся рядом. Достал бутылку "Казаков", открыл и, протянув в сторону лежавших в темноте трупов, произнёс:
- За вас, ребята!
Глава 2.
Сталкеров в рай без очереди
пропускают.
Выстрел! Не помню: он был или не был?
А я всегда так мечтал - увидеть Чистое Небо.
(из песни)
Под ногами хлюпала болотная жижа. Четвёрка сталкеров молча шла, продираясь сквозь заросли камыша, в сторону чёрной громады, видневшейся вдалеке - "Скадовск".
- Подтянулись, подтянулись, мать вашу! - периодически принимался рычать командир группы - опытный ветеран, стараясь поддержать бдительность подопечных на должном уровне. - Носы выше! Вы что совсем охренели?! По сторонам смотреть, ети вас в душу!
Авторитет командира в отряде из четырёх душ никем не оспаривался. Жесткость в условиях Зоны являлась необходимым атрибутом выживания. Потому все крепкие словечки главного оставались без комментариев, а все приказы исполнялись без возражений.
По небу плыли свинцовые тучи. Было утро.
- Эй, друг, у тебя вода есть? - похлопал по плечу одного из своих спутников усатый мужик - тот, что казался самым старшим по годам из всех.
Сталкер, к которому был адресован вопрос, без выражения каких-либо эмоций на лице посмотрел на возжаждавшего, достал из чехла на поясе алюминиевую армейскую фляжку ещё советского производства и протянул её усатому:
- На вот. Кажись, осталось.
- Спасибо, брат, - тот благодарно принял сосуд, в котором плескалась живительная влага.
Командир искоса глянул на завязавшую беседу парочку. Смерил не шибко довольным взглядом, но от комментариев на сей раз воздержался.
Усатый уже содрал с себя "намордник", открыл флягу и, облизнув губы, хотел поднести ко рту, как справа послышался неуверенный голос:
- Эй! Это же...
Усатый повернул голову чуть в сторону да так и застыл, держа фляжку на полпути ото рта согнутой в локте рукой. По косогору спускались несколько четвероногих тел - слепые псы. Первая псина уже достигла болота и скрылась в зарослях.
- Суки, учуяли дичь! - заорал во всю глотку командир и тут же сделал несколько выстрелов по зверской животине. Затем энергично принялся плотнее сбивать группу, приговаривая: - В оба смотреть, за зарослями! Спиной жмись, в круг становись! Не ссать, отобьёмся!
Группа мгновенно зашевелилась. Усатый, сразу же позабыв о жажде, впопыхах выкинул фляжку в воду, едва успев закрутить её крышкой, мотавшейся на цепочке. Та упала в лужу, подняв фонтан грязных брызг. Горлышко её осталось торчать из воды и, подобно поплавку, вздрагивало при каждом волнении водной поверхности.
- Ну, чё там, Петро? - крикнул один из сталкеров. - У тя всё чисто?
- Да всё вроде, ушли твари.
- Ещё подождём для верности, - сквозь зубы процедил командир группы.
Они стояли, почти касаясь спинами друг друга, и шарили глазами заросли камыша и болотной травы. Участок под их сапогами превратился в сплошное месиво, ноги глубоко увязали. Рядом из зарослей торчала собачья морда, ощерившаяся в предсмертном оскале.
- Все целы? - спросил командир, так и не дав приказ на отбой.
- Я цел, порядок.
- Всё нормально. Ушли вроде, командир.
- Я одну подстрелил. Прям в бочину ей заляпал с обоих стволов. Эта долго не протянет, сука. Сдохнет скоро, точно.
- Ладно, - наконец, каким-то усталым голосом сказал командир. - Опустить стволы. Привести себя в порядок. У вас на всё про всё - минута.
У бойцов небольшого отряда тут же непроизвольно вырвался выдох облегчения. "Круг обороны от мутантов" рассыпался, но сталкеры нет-нет да бросали опасливый взгляд на окружавший их забор из болотных зарослей.
- Фу ты! - нагнулся за фляжкой усатый. - Ну и денёк начался, дай Боже! Горло смочить не успеешь, а!
Он обтёр грязь, заляпавшую белую алюминиевую поверхность, о полу куртки, отвинтил крышку и поднёс флягу к губам, с наслаждением сощурив глаза.
- БА-БАХ!!! - разнеслось над Затоном.
В следующий момент фляжка выскользнула из судорожно дрогнувших пальцев и вновь плюхнулась в болотную тину. Следом за ней повалилось тело усатого. Оно упало на край небольшого островка, свободного от воды и поросшего камышом, оставив в траве просеку. Пуля угодила в левый висок, и под воздействием кинетической энергии тело по инерции падало в правую сторону.
- На холме смотри! - отчаянно заорал командир, первым придя в себя. - С холма бьёт! Огонь!!!
Окрестности тут же наполнились страшным грохотом и шумом, издаваемым пороховыми газами, с колоссальной силой вырывающимися из оружейных стволов.
- Я попал, попал! - возбуждённо крикнул один из сталкеров.
Незнакомец, прикончивший усатого, уже скрылся за обратными скатами возвышенности, но было видно - его зацепило, одна из пуль впилась в ногу.
- Не уйдёт, сука! - с ядовитой злобой прошипел командир группы. - Так! Вы с фронта! Держать, чтоб башки не высунул! Я справа захожу!.. Капец тебе, падаль.
Командир, продолжая зло материться про себя, нырнул в расположенные поблизости жёлто-зелёные заросли. Крайний проводил его взглядом и вновь принялся щупать гребень возвышенности перекрестием прицела своей винтовки.
- М-м-м... А-а-а...
Человек, скрючившись, лежал в болотной грязи и негромко стонал. Лицо и одежда - мокрые, все залепленные противной влажной жижей. Раненый долго барахтался, перекатывался то на одну, то на другую сторону от нестерпимой боли. Сейчас сил едва хватало лишь на то, чтобы сохранить остатки сознания и не отключиться.
Командир группы сталкеров, подвергшейся обстрелу сегодня на болоте на дальних подступах к "Скадовску", лежал на левом боку, коленями согнутых ног едва не касаясь лба. Обоими руками он сжимал простреленный живот, и чувствовал, как тёплая густая жидкость стекает по ладоням, мешаясь с грязью Затона, что расположен в Центре Зоны Отчуждения, на пути к Янову. Исходя из своего опыта, он понимал - с таким ранением ему долго не протянуть. Раны в живот, наподобие той, что была у него, как правило, заканчивались летальным исходом, даже если успевали оказать должную медицинскую помощь.
В голове гудело. Умирающему казалось, что кто-то монотонно, усыпляюще шепчет нечто неразборчивое. Воздух будто был наполнен этим странным, идущим из далека бормотанием. Через этот шумовой фон он уловил звук приближающихся шагов - чавканье и хлюпанье разносилось эхом в окружающем пространстве. Шаги приближались. Вот они уже совсем рядом, у самой головы.
Неизвестный остановился. Командир медленно открыл глаза: заляпанные берцы и заправленные в них камуфлированные штаны - прямо перед его лицом. У правой ноги свисает дуло автомата.
- Кто ты... сука?.. - собрав последние крупицы тлеющей внутри себя жизни, простонал умирающий.
Дягтерёв сверху вниз смотрел на скорчившееся тело своей очередной жертвы. Судя по амуниции, именно этот человек возглавлял только что уничтоженную группу сталкеров. Ветераны обычно были экипированы не в пример лучше, нежели менее опытные соискатели удачи Зоны Отчуждения, да и толк в снаряжении знали и подбирали его с умом.
- Значит, в живот попал, - подумал Дягтерёв, не испытав при этом ни малейшей доли сострадания к раненому. - Этому хана.
Щеки Дягтерёва коснулось что-то прохладное и мокрое. В следующее мгновение забарабанило по куртке, несколько капель попали на лицо, голову, по воде стали расплываться круги. Капитан поднял глаза вверх - с небес лил дождь...
Выбравшись из подземелья снорков, Дягтерёв вернулся на Цеха Подстанции, но никого там не обнаружил. В различных позах лежали на земле тела наёмников, подстреленных им на кануне выброса. Но уцелевшие в перестрелке как в воду канули. Был уже вечер. Дягтерёв порылся в имуществе убиенных в поисках съестного и боепропасов, попутно прикидывая, где ему стоит устроиться на ночлег: лазать в потёмках по Зоне никакого желания у него не было. Всё же удравшие могли в любой момент вернуться и, что совсем не исключено, привести с собой подкрепления. С учётом всех сложившихся обстоятельств, Дягтерёв был вполне уверен, что справился бы в одиночку с целым батальоном. Но здравый смысл и рассудительность капитана СБУ - не сверхмутанта, а обычного человека, пусть и прошедшего спецподготовку, - продолжали жить в сознании Дягтерёва и влиять на принимаемые им решения.
На Цехах оставаться было небезопасно. Дягтерёв заглянул в КПК: Железный лес - ещё одна достопримечательность Центра, сама подстанция, не так далеко; место крушения одного из вертолётов. Можно будет не только более-менее безопасно переждать ночь в какой-нибудь тамошней "кишке", но и осмотреть "вертушку" и, если посчастливится, найти что-либо стоящее.
К подстанции Дягтерёв вышел только к полуночи. И сразу же увидел: чёткие очертания разбившейся машины печально чернели в брызгах сияния полной луны. Выглядело всё очень романтично. Вертолёт угодил прямиком на площадку, ощетинившуюся столбами ЛЭП, как ёж иголками. При крушении одна из этих металлических конструкций была снесена и сейчас валялась рядом с упавшим "Скатом".
Дягтерёв внимательно и скрупулёзно осмотрел место падения и сам вертолёт. Действовать приходилось крайне осторожно: Железный лес был местом аномальной активности. Очевидно, в пространстве меж столбами подстанции существовало очень сильное электромагнитное поле, которое вело себя столь необычно, что подхватывало лежавшие на земле куски обшивки, всевозможный металлический скарб, вывалившийся из "Ската" в момент крушения, поднимало их на несколько метров вверх, а затем с силой вышвыривало в сторону. Каким-то тяжеленным ящиком Дягтерёву едва не снесло голову.
Капитан обнаружил тела членов экипажа. Уцелел бортовой компьютер. Порывшись в тайниках его памяти, Дягтерёв наткнулся на кое-что интересное - карта данного района, весьма подробная.
Утром Дягтерёв двинул к "Котлу". Место тянуло его точно магнит. Ему очень хотелось ещё раз побывать там, где произошло то, что ни он, да и вряд ли кто другой смог бы объяснить. Когда уже большая часть пути осталась позади, Дягтерёв услышал приглушённые хлопки в стороне - стреляли. Движимый своим болезненным любопытством капитан СБУ пошёл на звук, вскоре взобрался на возвышенность и увидел - четвёрка держала оборону от метавшейся в зарослях своры собак. Равнодушно понаблюдав за разворачивающимся действом, которое, судя по всему, к тому же подходило к концу, Дягтерёв снял с плеча трофейный ИЛ86 и, прильнув к оптическому прицелу, стал выбирать живую мишень.
Он рассчитывал уложить, как минимум, двоих до того, как оставшиеся поймут, что к чему - откроют ответный огонь или залягут в болотных трущобах. Но он ошибся - стрельбу по нему открыли почти мгновенно. Впрочем, виноват он был сам – находился на совершенно открытом месте. Дягтерёв отступил на обратный склон возвышенности, но его всё же достали - пуля вошла в ногу, выше колена.
- Так даже будет лучше, - подумал Дягтерёв. Теперь его противники полагают, что он ранен, истекает кровью и не может быстро передвигаться. На самом деле способность свободно владеть простреленной конечностью восстановилась через пару минут. Дягтерёв спустился со склона, скользнул в заросли.
Тех двоих он обошёл и расстрелял кинжальным огнём с фланга. На третьего устроил засаду.
Сейчас у его ног беспомощно лежало полуживое тело. Умирающий, поначалу невнятно бормотавший какие-то угрозы, затих - отрешённо уставился в одну точку остекленевшими мутными глазами и только изредка шевелил губами, что-то шепча. Дягтерёв чуть приподнял дуло автомата и произнёс:
- Покойся с миром... сталкер.
После чего выжал курок.
Крупные капли косо хлестали по лицу. Дождь усиливался. На горизонте были видны голубые сполохи молний.
Глава 3.
Доброго радиоактивного утра.
Утро. Окрестности завода «Юпитер»…
Дягтерёв медленно шёл, рассеянно глядя себе под ноги. По карте, обнаруженной им в разбившемся вертолёте, он отыскал дорогу на Янов. Ещё одна безопасная тропа в аномальных полях – этот маршрут не знали местные проводники, зато знали военные.
Он не спал, уже очень давно не спал. Сейчас, на рассвете, в голове появилась расслабляющая пустота, а тело захватила тягучая истома. Раны на его теле затягивались с неправдоподобной быстротой, капитан Дягтерёв был практически невосприимчив к боли, но потребность в пище и сне сохранилась, словно дурацкий атавизм эволюции. Дягтерёв плёлся, совсем не глядя по сторонам, просто брёл в неизвестном даже ему направлении, тупо уставившись в землю. Он не обратил внимания, как трава под его берцами сменилась безжизненной мёртвой поверхностью, непригодной для какой-либо растительности. Дягтерёв остался безучастным к заговорившему короткими щелчками счётчику Гейгера, висевшему у него на поясе. Он поднял глаза только в тот момент, когда едва не налетел на столб, сильно завалившийся в сторону. Небольшие деревянные столбики – один, второй, третий и колючая проволока меж ними. А дальше…
Дягтерёв сразу понял, где он. Впереди виднелись земляные холмики с красовавшимися над ними треугольными металлическими значками радиационной опасности. Между холмами маячили развалины одноэтажных домишек – дерево и кирпич. Остатки печных труб вздымались к небу и напоминали обелиски, возведённые здесь непонятно зачем по проекту тронувшегося умом архитектора среднего звена. Посёлок Копачи, расположенный вблизи от станции Янов, сравняли с землёй, устраняя последствия аварии 86 года.
Дягтерёв долго стоял, мучительно соображая, куда ему идти дальше. В его сознании, казалось, не осталось ни одной мысли: они все будто разлетелись, подобно частицам нестабильных ядер радиоактивного вещества; растворились в воздухе, и Дягтерёв теперь с колоссальным усилием выуживал их из окружающего пространства. Он повернул в сторону и пошёл прочь от клочка уцелевшей изгороди колючей проволоки, решив, что не войдёт в Копачи, обогнёт их. Повышенный радиационный фон Дягтерёва совершенно не беспокоил; ему попросту был не приятен треск счётчика Гейгера. Конечно, последний можно выключить, но Дягтерёв не хотел: лучше обогнуть, подумал он, да, обогнуть…
Он вновь вышел на травянистый покров. Утром трава была ещё влажной от росы, а земля здесь покато уходила вниз из-за небольшого перепада высот. Дягтерёв поскользнулся и едва сумел удержать равновесие.
Звук пришёл из ниоткуда. Это был раскат грома, гулко разлившийся по ещё дремавшим окрестностям. Гром! Но откуда? Дягтерёв поднял голову и уставился в небо мутными глазами. Какое небо! Чистое голубое. Над Зоной такое редко встретишь. Но за первым ударом последовала ещё одна волна раскатистого гула. Дягтерёв обратился в направлении, откуда доносился звук. Механическим движением снял с плеча «Гадюку» и, стараясь опять не оступиться, пошёл в сторону холмиков с треугольными знаками, торчавшими из их верхушек, будто кресты на могилах.
Звук нового выстрела в очередной раз спугнул рассветную тишину центра Зоны Отчуждения.
Здание детского сада – единственное уцелевшее в Копачах после памятных событий 86 года. Некогда под его «светлыми сводами» было тошно от шума и гама, звонкий детский смех царил в помещениях. Теперича от той идиллии не осталось ни намёка. Детишки вместе с родителями, в своё время, спешно эвакуировались, спасаясь от пагубного излучения. Сам же детский сад обветшал и захирел и ныне представлял собой старую печальную руину, дремавшую в забытьи.
Перед фасадом здания, на земле и на ступенях главного входа, было не пройти от множества трупов. Дягтерёв стоял здесь же и взирал с отрешённым унынием на сие удручающее зрелище. Ствол его автомата дымился. Лицо Дягтерёва, осунувшееся, с недельной щетиной, покрывавшей щёки и подбородок, не выражало абсолютно никаких эмоций и напоминало восковую маску. Лишь в глубине зрачков горел дремавший до времени демонический огонь.
Дягтерёв отрывает свой взгляд от валяющихся вповалку тел и поворачивает голову: к нему идёт человек – на нём зелёный защитный комбинезон того колора, по которому без труда можно распознать бойца «Свободы». Незнакомец идёт бодро, что-то насвистывает, на плече держит СВД.
Человек приближается – ближе и ближе. Приветливо машет рукой. Вот он уже совсем рядом – в метрах 10 от Дягтерёва. Незнакомец лучезарно улыбается и что-то собирается говорить: хочет поблагодарить за помощь, сказать, что патронов у него самого осталось совсем мало, познакомиться, наконец. Он совершенно ничего не подозревает, считает, что перед ним обычный сталкер, случайно оказавшийся вблизи от Копачей и, таким образом, волей судеб, принявший участие в ликвидации группы зомбированных.
Фраза, слетевшая было с уст свободовца, обрывается на полуслове. Дягтерёв выхватывает висящий у него на бедре «DesertEagle» и делает три выстрела, быстрых, один за другим, в не успевшего опомниться и понять в чём дело незнакомца. Стреляет в грудь. Бронежилет не в силах выдержать…
Дягтерёв подошёл ближе. Незнакомец был мёртв. Капитан некоторое время смотрел на него. Затем поднял трофейную винтовку, сел на землю, прислонив СВД к остаткам разрушенной кирпичной кладки. Опять трупы. Взор Дягтерёва невольно упал на одно из тел: зомбированный лежал на животе лицом вниз, но голова его была повёрнута в сторону, где сидел Дягтерёв. Остекленевшие глаза – Дягтерёв не мог отвести от них взгляда. Ему казалось, безжизненные зрачки смотрят прямо на него, злобно сверлят, гипнотизируют.
В воздухе раздавались странные звуки - женский голос, доносившийся будто из далёкого далека, о чём-то вещал в громкоговоритель; заунывно выли невидимые поезда, тормозившие перед платформами, на которых ждали их невидимые люди. Эта своего рода звуковая аномалия производила неизгладимое впечатление на всех, кто впервые посещал окрестности "Юпитера". Но бывалые сталкеры уже не обращали внимания на то, как непонятное бормотание, возникавшее из ниоткуда, причудливым эхом разносилось над железнодорожным полотном и, отгремев и отсопев, также неожиданно исчезало. Этот блеклый омертвевший мирок каким-то мистическим образом воссоздавал звуки жизни, некогда здесь кипевшей.
Таинственный гул достигал слуха Дягтерёва. Шумы, казалось, всё более нарастали, ускорялись с необыкновенной немыслимой быстротой. И вслед им с небывалой скоростью начинало жить и функционировать окружавшее капитана пространство. Вскоре гул стал невыносимым. Лицо Дягтерёва начало искажаться в странной мимике, сменяя одну нелепую гримасу другой, ещё более нелепой. И зомбированные – они зашевелились; медленно с каким-то утробным урчащим стоном стали подниматься.
Дягтерёв отпрянул от облезлых остатков кирпичной стены, упал на колени, упёршись руками в землю. Очередная волна дикой необъяснимой стихии бушевала внутри него, и он ничего не мог сделать. Целый коктейль эмоций, в котором смешались всевозможные чувства различных оттенков, не вмещался в рамки обыденного мироощущения и увлекал за собой словно ветер мизерную пылинку. Дягтерёв с силой сомкнул веки и схватился руками за голову, ладонями закрыв уши и сжимая зубы от напряжения…
Когда он открыл глаза, всё кончилось.
Дягтерёв поднялся, взял прислонённую к стене снайперскую винтовку и, держа её на весу, направился к зданию детсада. Он шёл, еле волоча ноги, спотыкаясь о валявшиеся на земле тела, а затем о ступени лестницы, ведущей на чердак. Оказавшись на деревянных половицах под самыми сводами здания, Дягтерёв лёг на пол, аккуратно с какой-то странной бережливостью положив СВД рядом. Дягтерёв лежал на боку и дрожал точно в лихорадочном приступе, нервно пытаясь спрятать лицо в отвороте своей куртки.
Солнечный свет проникал в помещение через два оконных отверстия, лишённых не только стёкол, но даже рам, проецируя на полу пару ярких квадратов.
Глава 4.
Новые лица на "Скадовске".
В раскрывшуюся ржавую дверь "Скадовска" вслед за ярким дневным светом, прошившим полутьму помещения, вошли несколько человек.
- Фух ты, блин! - фыркнул один из пришедших, снимая капюшон. - Умаялся я что-то с дороги. Здарово честной компании! - сказал он, уже обращаясь к посетителям посудины, немногочисленным в это время суток.
В ответ послышались вялые приветствия, которые тут же перекрыл громовой бас Бороды:
- Здорово, здорово, Палыч! Так вы опять к нам? Ну, как там на гражданке? Жена не сильно ворчит?
- Да ну её к лешему, эту суженую. Хуже аномалии глупая баба. А так-то вообще за кордоном всё путём. Идёт житуха по-малому, - добродушно ответствовал гость, потирая ручки и следуя маршрутом в направлении "барной стойки".
- Ну-ну, - одобрительно промычал Борода. - Что заказывать будете, мусью?
Делая заказ, Палыч продолжил свойский трёп с барменом "Скадовска":
- Ну, что? Чем порадуешь? Какие тут у вас последние известия? Вроде как, поговаривают, несколько вертолётов шмякнулись.
- Было дело, - отозвался Борода, вылезая из под прилавка с парой алюминиевых кружек. - Поналетели тут. Один в Топь спикировал, другой, кажется, на Южное плато. А вот третий кое-кто из ребят пощупал... глазами. Позавчера одна группа ходила к Железному лесу - хабар разведать. Так вот, говорят, третья вертушка прям туда и угодила. Пара... или трое что ли трупов рядом - члены экипажа, видимо. Документов при них никаких. На одежде ни шевронов, ни эмблем. Но на ооновцев не похожи. Вертолёт смотреть не стали - сам знаешь, какое там электромагнитное поле бешеное.
Борода извлёк из-за пазухи прямоугольную блестящую флягу и что-то плеснул в кружки.
- У! Коньячок! - сразу определил бывалый Палыч.
Борода тем временем поднял свою тару и торжественно произнёс:
- Ну! Будем!
Палыч только торопливо закивал головой в ответ, схватил свою кружицу и вслед за хлебосольным барменом опрокинул её содержимое внутрь себя.
Откряхтевшись, Палыч решил развить тему разговора:
- М-да, - сказал он. - Видать, заинтересовались военные Центром Зоны-то.
Но Борода, нахмурив брови, стал говорить совсем о другом, судя по всему, гораздо более занимавшем его воображение, нежели печальная участь армейских вертолётов, нарушивших небесный покой над Затоном:
- В последнее время сталкеров пропадать много стало, - мрачно сказал Борода. - Никогда такого раньше не было. Глухарь говорит: кровососы виноваты, логово у них где-то у Соснодуба...
- А ты сам-то что думаешь? - спросил Палыч, уловив странные нотки в речи собеседника, которые пока ещё не смог однозначно интерпретировать.
Борода молчал: о чём-то думал, сосредоточенно глядя в одну точку.
- О группе Ермака слыхал?
- Что слыхал? - не понял Палыч.
- Нашли их несколько дней назад, тут, неподалёку, с простреленными головами.
-?! - Палыч не нашёлся, что ответить. Всё было написано у него на лице. "Чтоб Ермака шлёпнули да ещё с группой?.. Как же так? Не может быть? Кто? Зачем?" - зажужжало в голове.
- Наткнулись на них по чистой случайности довольно быстро, - продолжил Борода монотонно, - зверьё растащить не успело.
- Да кто же это мог быть-то?! - прорвалось у Палыча. - Бандиты?
- Вряд ли, - покачал головой Борода. - Наши тут их давно уже приструнили. Сидят себе не рыпаются.
- Ну, тогда кто?.. Зомбированные?
Борода посмотрел на своего собеседника с добродушной надменностью, как заведующий психбольницы смотрит на одного из своих пациентов, пытающихся убедить всех и вся в том, что он абсолютно вменяем и поэтому нуждается в немедленной выписке вместо того, чтобы в очередной раз проходить обязательные утренние оздоровительные процедуры - ледяной получасовой душ с последующими гальваническими ванночками, прописанными добряком-практикантом в качестве лучшего средства для стимуляции мозговой деятельности.
- Те, что тела нашли, они на "Скадовск" сразу вернулись и остальным рассказали. Наши ребята вышли, всё осмотрели там, тела забрали, чтоб схоронить потом. Так вот, они будто отбивались от собак сначала, а потом... Нападавший всего один был. И он один умудрился их четверых положить.
- Да ну не может быть! - недоверчиво протянул Палыч с видом человека, накручивающего на вилку лапшу, только что снятую с ушей. - Ермак он сам десятерых стоил.
- Так-то вот. Лежит теперь твой Ермак в земле затоновской. Отвоевался, раб божий.
Вновь в кружках заплескалах ценная жидкость.
- Ну, земля пухом! - сказал Борода.
Пили, естественно, не чокаясь. А Палыч, в знак скорби, после употреблённых граммов кряхтел тихо и почтительно, деликатно приложив кулак к губам.
- А это кто такой? - кивнул Борода головой в сторону парня, пришедшего в числе группы Палыча. - Что-то не припоминаю я его.
Парень скромно пристроился в дальнем от барной стойки уголке и, прислонившись спиной к деревянному ящику, отрешённо размышлял о чём-то своём.
- Новенький это, - ответил Палыч, бросив короткий взгляд в сторону притулившейся в углу фигуры. - Увязался с нами. В Центр попросил провести.
- А, ну-ну, - прогудел Борода. - Тоже Исполнитель желаний с Клондайком ищет?
- Да пёс его знает. Странный он какой-то, - Палыч ещё раз посмотрел в сторону парня. - У себя на уме. Слова не вытянешь. Из вооружения "макарыч" один, да и одет... - Палыч отвернулся и в сердцах махнул рукой.
- Да, экипировочка бедноватая? - подметил Борода.
- Да то-то и оно! - не выдержал Палыч. - Собрался, называется, к Центру! Да тут по болотам добрых полтора километра будет. Молодые ещё! - Палыч озабоченно и энергично покачал головой. - Эх, "зелёные коридоры", "зелёные коридоры". А по мне, так лучше бы оставили всё, как было. Пусть носом землю попашешь под пулемётным огнём, ежели патруль засечёт, да зато хоть от таких вот Зону отгородят, точнее их от Зоны. А то, что это теперь: пропускают всех подряд - проходи, мил человек, мол, силиву пле. А молодёжь рассказов наслушается всяческих - романтика, ветер в голове, геройство - вот и лезут сюда. А потом тела их бездыханные по окрестностям мутанты вместо падали терзают. - Палыч ещё раз изобразил горестную отеческую досаду на лице и замолчал.
- Да... с одним "макаровым" за пазухой в Центр Зоны лезть... это знаете ли... - после паузы, растягивая слова, вымолвил Борода.
- Мы с ребятами здесь пока кантоваться будем, - пришёл в себя Палыч, переборов родительский инстинкт. - Завтра с утра к Сгоревшему хутору двинем. А парня на Янов пускай Лоцман ведёт. Деньги надеюсь у него в наличии.
Поговорив так, старые знакомые по Зоне плавно перевели беседу в новое русло.
В баре "Скадовска" монотонно тянулось время. Сонная истома витала в воздухе - над деревянными столешницами, которые подпирали своими локтями немногочисленные сталкеры, по тем или иным причинам не отправившиеся сегодня на промысел. Кто-то задумчиво водил пальцем по столу, кто-то беседовал. Иногда однообразие шумового фона дополнял чей-то громкий смех. Всё было как обычно.
Человек, сидевший рядом с Парнем, достал гитару:
- Ну, чё заскучали, мужики? - обратился он в зал.
- А! Давай, давай, Гриня! Потешь душу сталкера! - одобрительно встретили намерение своего коллеги присутствующие.
- Сделай так, чтоб мои *** в изюминку сморщились, а потом опять нормальный вид приняли.
Гриня подождал, пока возгласы поутихнут, и наступит тишина. Затем, пылая вдохновением, закрыл глаза и... заиграл.
Затхлое помещение сгнившего сухогруза заполнила нежная волнующая мелодия, будто корабль получил огромную пробоину и мгновенно затонул в необъятном сказочном океане, поглощённый волнами неги и блаженства. Струны, трепетавшие под пальцами музыканта, издавали очень мелодичные протяжные звуки. Музыка рисовала необычный причудливый образ - такой нелепый в условиях этого пропитанного смертью мирка, где каждый день необходимо было вырывать свою жизнь из цепких лап Зоны. Образ очаровывал и подчинял себе даже загрубевшие суровые сердца матёрых сталкеров. Никто не смел нарушить установившегося молчания.
Парень восхищённо смотрел на затоновского музыканта, принёсшего в этот забытый Богом мирок сияющую искорку кристально чистого света. Глаза парня блестели, а на его губах блуждала задумчивая улыбка.
Глава 5.
Деньги на барную стойку!
- Эй, новичок, смотри сюда, - позвал Палыч. - Это детектор. В Зоне вещь первой необходимости. После ствола, конечно...
Группа Палыча орудовала сегодня у Сгоревшего хутора. Палыч и ещё один сталкер стояли в оцеплении - отгоняли мутантов, но, главное, показывали всем любопытствующим: если захотят, невзначай, присвоить себе добытый хабар, дело обменом любезностями не ограничится. Третий член бригады, нацепив на себя всевозможное защитное снаряжение и вооружившись детектором, осторожно шарил в аномалии, стараясь не поджарить себе задницу. Тот, что находился на стрёме, также был одет в "спецлаты" и готов в любой момент прийти на помощь добывающему, если что-то "пойдёт не так". Палыч же был чем-то вроде мозгового центра, этаким сгустком чистейшей организаторской мысли - старший группы, самый опытный, потрёпанный Зоной. И самый ворчливый.
Воздух у аномалии плавился. Сгоревший хутор был местом скопления жарок, огненной архианомалией. Обычные когда-то дома, построенные в незапамятные времена самыми обычными людьми, в Зоне превратились в место постоянного паломничества затоновских сталкеров и территорией постоянной опасности, средством обогащения и одновременно способом отправиться на тот свет, заживо превратившись в горстку обугленных костей.
Как и предполагал Палыч, денег у Парня на переход до Янова не оказалось. Гроза Затона долго кряхтел, тряс головой до тех пор, пока не защемило в шее, махал руками словно ветряная мельница, всё что-то пытался объяснить про "зелёные коридоры", но в итоге включил Парня в состав группы. Палыч прекрасно понимал, что толку от новичка будет с гулькин нос: для Зоны тот был ещё совсем сырой, опыта никакого. Но он также понимал, что вряд ли Парня возьмёт с собой в рейд кто-то другой. Парень имел отвратительное снаряжение, был вооружён только пистолетом, и всё это щедро дополнялось нулевым уровнем практических знаний. При всём при том Парень совершенно не умел навязываться. Лучшим и единственно правильным решением для паренька было в самое ближайшее время убираться подальше от Затона, а затем и вообще из Зоны. Подождать, пока какая-нибудь группа не отправиться вспять, и уйти с ней. Палыч сказал Парню об этом, но тот был совершенно не вменяем - всерьёз вознамерился самостоятельно найти дорогу на Янов. Это было чистой воды самоубийство. Так что, включая Парня в состав своей бригады, Палыч искренне верил в то, что спас глупого юнца от неминуемой гибели.
К тому же, рассуждал Палыч, если дело с хабаром на этот раз выгорит, Парню можно будет уделить некоторую сумму. Лоцман - мужик хороший, с ним можно будет договориться. Он непременно сбавит магарыч за свои услуги, причём уступок можно ожидать весьма серьёзных: у проводников на Зоне дефицита с клиентами никогда не бывает. Пускай Парень валит себе ближе к центру, если у него в мозгу клин засел. Что будет с Парнем в дальнейшем, когда он всё же доберётся до окрестностей "Юпитера", об этом Палыч даже думать боялся.
Парень стоял в оцеплении, держа в руках выданное ему охотничье ружьё, когда Палыч, кипя своей неуёмной энергией и жаждой деятельности, решил рассказать новому члену своей команды всё, что знал и даже не знал о детекторах.
- Так вот, - продолжил он, держа в руке старенький датчик аномалий, - с помощью детектора, сынок, можно определить близость аномалии или артефакта. Определяется это по интенсивности звукового сигнала, на слух, так сказать. Но определить близость мало, ибо хабар надо выявить настоящим образом. А для этого детектор испускает соответствующие импульсы. Так-то! Вот это вот "Отклик" - штучка древняя. Почти таким ещё первые группы учёных пользовались, когда в Зону ходили. А вот у Сени, - показал Палыч перстом в сторону одного из домов, где копался его подопечный, - у него вот поновее будет. "Медведь" называ...
В следующий момент Палыч глянул в направлении своего указующего пальца и запнулся на полуслове. Схватил рацию, висевшую на груди и, держа её прямо перед лицом, заорал в микрофон:
- Сеня, ядрёна мать! Ты что там творишь, сукин ты сын этакий! Тут тебе не твоя Московская! Болтами проверяй, болтами! Ты что?! Мне из тебя барбекю не надо, понял! У нас вон пока... пока ещё консерва цела!..
Палыч долго раззорялся. С пеной у рта объяснял незадачливому Сене, как правильно надо двигаться при перемещении в аномальной зоне, как правильно ставить стопу на землю и как наиболее рациональным способом делать замах, чтобы спасительный болт летел в заданном направлении. В очередной раз Палыч с беспощадной лёгкостью убедил инструктируемого, что тот всё делает из рук вон и что остаётся лишь удивляться, как бедолага до сих пор не обратился в жалкую кучку пепла.
Когда Палыч окончил наставления и с чувством исполненного долга перестал давить на рации кнопку с надписью "ПРД", он обнаружил, что ни Парня, ни отданного ему на время радионравоучений детектора рядом нет. Палыч с несколько озадаченным видом воззрился по сторонам и справа от себя, на удалении, увидел серую ветровку - это был Парень. Он стоял у ещё одного хуторянского дома и... Лицо Палыча мгновенно стало одного цвета с курткой паренька. Несмотря на уже довольно немолодые годы, он молнией рванул со своего места, точно промеж ног ему ударила огненная струя от жарки, на которую наступили неправильно опущенной ступнёй. Палыч подбежал к Парню и с нечеловеческой силой рванул его за шиворот:
- ТЫ ЧТО?!!! Да ты... - у него даже слов не было. Парень явно намеревался идти в аномалию - держал перед собой "Отклик" и довольно умело для новичка делал замах поднятым с земли камнем. - Да ты ж сгоришь на хрен! Без защитного снаряжения! Оплавишься как свечка! Святые угодники, вот сподобила Пресвятая Богородица. Мать твою-то!..
У Сгоревшего хутора сегодня было особенно горячо.
Парень спустился по металлической лестнице, едва не навернувшись на предпоследней ступеньке, - освещения здесь совсем не было - и оказался в баре "Скадовска". Было раннее утро, часы показывали 6.02. В это время все сталкеры мирно храпели, лёжа на панцирных койках, а то и прямо на полу и сжимая в благодарных объятьях грязные матрацы. На Зоне были заведены заводские порядки: в рейд выходили в 8 утра, а "домой" возвращались в часов 6-8 вечера. Очень немногие рисковали заночевать в «чистом поле», у костерка. Ночь в этом случае протекала крайне нервно, и, ежели кто-то и доживал до утра, то встречал первые лучи солнца, коснувшиеся земли, не радостными возгласами, а отборной латынью. Дотошный Палыч обычно поднимал свою команду в 6.30. Старый жук всегда старался всех опередить и первым прийти к месту добычи.
В баре имелось какое-никакое освещение - жёлтым светом горел фонарь. Бороды не было. В это время за барной стойкой обычно дремал один из его гавриков. Борода держал несколько сталкеров у себя на побегушках. Те делали вид, что занимаются охраной судна, исполняли различные мелкие поручения, тащили хабар за кордон, если заказчик по каким-то причинам не мог прислать своё доверенное лицо. Человек, сидевший за стойкой, не хотя открыл глаза, бросил короткий взгляд на вошедшего в помещение и опять сомкнул очи: ещё больше закутал лицо капюшоном, повозился, занимая более удобную позицию, при которой попытка на сон имела наибольшие шансы на успех. В дальнем углу, облокотившись на сваленный в кучу хлам, дремал ещё какой-то сталкер, почему-то решивший пренебречь этой ночью скадовскими нарами.
Парень, следуя вдоль деревянных столов к выходу, старался не производить лишнего шума, дабы не испортить присутствующим сладкие рассветные мгновения перед всеобщим подъёмом. Он шёл почти на цыпочках, хотя и так был обут в лёгкие кеды. Благополучно преодолев расстояние от металлической лестницы до главного входа, Парень выбрался на свежий воздух. Аккуратно закрыл за собой тяжеленную, жалобно и громко стонавшую дверь, сплошь покрытую коричневыми пятнами.
Утренний свет резанул по глазам. Парень постоял, привыкая. О чём-то задумался. Затем поднял воротник своей ветровки, улыбнулся и провёл рукой по болтавшемуся сзади на поясе мешочку, в котором лежало несколько болтов и ещё какой-то металлической уродливой мелочи, найденной при тщательном исследовании сухогруза. По пути это хозяйство можно будет дополнить обычными камнями.
Уже взбираясь по склону на возвышенность, выбираясь из низины, в которой примостился сухогруз, Парень достал из кармана пистолет Макарова, снял его с предохранителя и передёрнул затвор.
Этим вечером в проржавевшем чреве «Скадовска» было как никогда шумно и весело. Придвинутые друг к другу столы были уставлены немногочисленным пищевым ассортиментом, самым обычным для Зоны. Сталкеры, выстроившись вокруг, оживлённо беседовали, ржали, как сумасшедшие, пили горькую и закусывали, чем Бог послал. Потолок тонул в клубах ядовитого табачного дыма. Изо всех сил старался допотопный кассетный магнитофон, милостиво получивший право на жизнедеятельность на период торжества.
Человеку, оказавшемуся в Зоне, крайне не хватало пресловутых плодов нашей цивилизации, которые имеют свойство беспощадно затягивать в свои сети и ставить в зависимость от себя. И если первоначально радужные воспоминания о лихих деньках за кордоном притупляло чувство страха: мол, день прошёл – живы, и слава Богу; то постепенно, с привыканием к постоянной опасности, желание порелаксировать всё более настойчиво всплывало на поверхность. Так или иначе, человек ко всему привыкает, и жители Зоны худо-бедно научились коротать скучные затоновские вечера, разбавляя их гитарными аккордами, избитыми байками и анекдотами, вперемешку с незамысловатыми беседами. Но всё равно душа периодически требовала праздника, и сталкеры старались не сильно противиться своим желаниям, но, напротив, всевозможными способами пытались воплотить их в реальность. Так и возникали прямо в Центре Зоны эти своеобразные пиры во время чумы. Но сегодня повод разгуляться был особенный.
К обильной (по затоновским меркам) трапезе и умеренным возлияниям сподобились пригласить местного медика Тремора и грубовато-мрачноватого торговца Сыча. Последний, как всегда, и не думал выделяться среди прочих особой приветливостью, старался не завязывать излишних бесед и на все немногочисленные и осторожные вопросы окружающих, обращённые к нему, отвечал односложно. Медик же, напротив, сыпал шутками, искромётно острил (иногда даже удачно) и, вообще, производил впечатление довольно компанейского парня. И кому пришла в голову эта дикая шутка: обвинить такого милого и радушного человека, принявшего, между прочим, клятву Гиппократа, в участившемся факте пропажи сталкеров? Мол, это он их, родимых, отправляет к праотцам, чтобы кровушки попить человеческой, ибо страдает гемоглобинозависимостью (вампир по-нашему). Хотя кое-кто разумно и неожиданно предположил впоследствии, что сам Тремор о себе такие нелепости и распространяет - чтоб поменьше его местные донимали своими высосанными из пальца проблемами. И, вообще, Тремор не раз заявлял, что спирт ему нужен исключительно в медицинских целях, и никакой халявы от него никто не дождётся. Ещё один представитель «скадовской элиты» - оружейных дел мастер Кардан, как обычно, под вечер был в дуло пьяный, потому присутствовать на банкете никоим образом не мог в силу острой физической невозможности.
Где-то средь загулявшей братии затерялась и неприметная фигура Палыча. Ну, и, естественно, в эпицентре праздничного мероприятия пребывал и сам виновник торжества.
- Ну, молодец, Парень! – чья-то могучая рука в который раз затрясла плечо героя дня. – Такой артефакт достал, а! И кто бы мог подумать? Один пошёл, с «Макаровым» в руке – и на тебе! Всем ветеранам нос утёр, пока мы тут за свои задницы тряслись, - Федя, известный в Зоне под кличкой Тайсон (рассказывают, что будто такое прозвище он получил после того, как однажды, в пылу одной жаркой схватки с мутантами, откусил одному кровососу ухо), ещё раз сильно и дружественно сдавил уже нывшее за вечер плечо Парня.
Утренняя вылазка на Земснаряд завершилась феерично. На «Скадовске» давно поговаривали о необычном и таинственном свечении по ночам. Но пойти на место и разведать непонятный феномен так никто и не решился: хабара пока хватало, и рисковать без особой нужды никто не горел особым желанием.
Придя на место, Парень сумел обойти все «гравиконцентраты», которых у Земснаряда было с избытком. Затем пробрался внутрь и, поднявшись в рубку, обомлел от явившегося дивного дива. Стены помещения так и отливали синевой. Свет исходил от штурвала. Тот видоизменился под длительным воздействием аномальной активности и теперь представлял из себя, чёрт знает что. Но любоваться редкостным зрелищем долго не представлялось никакой возможности. Радиационный фон в ближайших окрестностях полуартефакта (так окрестил находку Борода) в несколько раз превышал допустимую норму.
Нечего и говорить, что все «работники «калаша» и детектора» были до крайности изумлены дерзким демаршем новичка. И тут же не преминули воспользоваться подходящим моментом: закатили лихую пирушку, дабы отметить свершение, достойное небольшой поэмы, и обмыть на деньги Парня, вырученные от продажи штурвала-мутанта, покупки, сделанные Парнем на те же самые деньги. По настоянию и доброму совету местных, герой дня прикупил к своему ранее совсем скудному комплекту противогаз, а на ногах теперь у него красовались новенькие облегчённые берцы. Ствол новенького же дробовика «Чейзер», висевшего за плечами, блестел точно начищенный меч самурая. Оставшихся денежных средств с лихвой хватило на оплату услуг проводника и частичное финансирование фиесты. Все были довольны и едва не подпрыгивали от радости и переполнявших чувств.
Лишь у Палыча на сердце остался лёгкий осадок уныния и печали. Восстав по утру ото сна и не обнаружив Парня, он пришёл в неописуемое возбуждение, сменившееся полной прострацией. Парень, естественно, не посвятил его в свои грандиозные планы, потому Палыч всерьёз опасался, что его подопечный рванул самостоятельно отыскивать дорогу до Янова. Целый день, пока группа ходила на промысел к «Цирку», орудовала там, а затем возвращалась обратно, Палыч был сам не свой. Всё что-то бормотал себе под нос, грозился кулаком в пустоту, воинственно потрясал своим автоматом и, вообще, до крайности был ворчлив и желчен более обычного. Когда же, вернувшись, он обнаружил Парня в целости и невредимости, то, на радостях, всерьёз вознамерился намылить тому как следует шею. Но, спустя время, поостыл и всё же решил отложить запланированную экзекуцию на неопределённый срок.
- Отличное пополнение ты к нам привёл, Палыч! – Федя Тайсон перевёл своё внимание с Парня, впрочем, не переставая теребить его руку.
- Да отличное-то – это да, - пробурчал Палыч. – Да только безрассудство это, вот. Оно ведь, как говориться: хорошо то, что хорошо заканчивается. Зона – она, стерва, коварная. Тут всегда страховаться надо.
Палыч стоял довольно далеко, и сквозь установившийся застольный гвалт Федя не смог расслышать всех слов. Тем не менее, вполне понял суть ответа и, махнув рукой, сказал:
- А! Стареешь ты, Палыч! Вот в чём дело!
- А что на Янове-то собрался делать? – полюбопытствовал кто-то у Парня из рядов разгулявшейся толпы, видимо, привлечённый короткой беседой Феди с Палычем.
- Что-что! – тут же безапелляционно взял слово Федя. – Мало ли? «Долг», «Свобода», на учёных опять-таки можно поработать. А то поднаберётся опыта чуток, а там и в зверобои подастся, уважаемым человеком в Зоне будет. Возможностей море!
- Ну, завтра, значит, вместе пойдём, - после паузы вновь обратился Федя к Парню, а затем сказал громко: - Мы тоже всей группой в окрестности «Юпитера» завтра идём. Говорят, с хабаром там погуще будет.
- Брехня, - ответил кто-то. – Если и гуще, то не на много. Зато куда опаснее. Там и контролёры попадаются.
- Ладно, пробьёмся! Лишь бы, как говорится, автомат не клинило да патроны водились, - сказал, как отрезал, Федя. – Так во сколько завтра выступаем? – обратился он к Лоцману. Тот стоял с отсутствующим видом и глубокомысленно катал хлебные шарики, пристально рассматривая каждую трещинку на столе, точно Леонардо да Винчи очередной мазок на будущем портрете Мона Лизы. Услышав и осознав обращённый к нему вопрос, Лоцман почесал переносицу:
- Выходим в 4 утра. Советую не злоупотреблять и лечь пораньше.
Тут слово взял Толик Примус - один из членов группы, которая завтра отправлялась до Янова:
- В 4! – возмущённо возопил он. Новость, исшедшая из уст проводника, поразила его в самое сердце. Сегодня Толик явно не собирался себя сильно ограничивать ни в чём и уж тем более ложиться пораньше. Однако, все на «Скадовске» знали: Лоцман своих решений не меняет. Потому после первоначального эмоционального взрыва, Толик тут же смирился с уготованной печальной участью и, в заключении, только протянул как-то обиженно: - Не, ну твою мать!..
На борту «Скадовска» праздничные гулянья, набирая обороты, закономерно достигли своей кульминации. Все, как никогда остро, ощутили братскую связь друг с другом и всем миром принялись горланить песни под звон гитарных струн. Снаружи сумерки сменились кромешным ночным мраком, слышны были леденящие кровь завывания и дикие стоны, а воздух был пропитан таинственностью вперемешку с разбавленным страхом. Торжества как-то плохо увязывались с атмосферой ЦЗО, и всё окружающее изо всех сил воспринимало «Скадовск», из ржавых переборок которого доносились звуки народных напевов, как нечто инородное, чуждое окружающему миру. Но, несмотря ни на что, веселье на мятежном судне продолжалось. Многие засиделись далеко за полночь.
Глава 6.
В норе.
1. Группа шла через коридор в аномальных полях. Сегодня в числе клиентов Лоцмана состояла бригада Тайсона – сам Федя и двое других сталкеров (Толик Примус и Евген, по прозвищу Пиноккио); Парень плёлся в самом конце, без особого энтузиазма поглядывая то по сторонам, то на спину впереди идущего.
Расстояние от «Скадовска» до Янова по прямой составляло около 6 км. Но, как известно, в Зоне прямых маршрутов не бывает. Чтобы обойти сплошную стену аномальных полей, необходимо было сделать немалый крюк, что значительно увеличивало время нахождения в пути.
По крайней мере, двоим из состава экспедиции после вчерашних излишеств, усугубленных острым недостатком сна, явно не здоровилось. Толик Примус – душа компании и известный фразёр Затона чувствовал себя так, что лучше было бы умереть. Другой член команды, Евген Пиноккио, на своей сильно помятой физиономии имел явный зеленоватый оттенок, хотя в целом держался молодцом.
Так как самочувствие Толика – главного представителя разговорного жанра не очень предрасполагало его к ведению бесед, то шествующая группа хранила молчание. Лишь иногда Федя Тайсон позволял себе озвучивать вслух кое-какие наблюдения общего характера, сделанные им по ходу движения. Да и, вообще, по словам Лоцмана, все шли, «опустив нос в дерьмо». Он всячески старался заставить своих подопечных передвигать ноги хотя бы чуточку быстрее, но балласт в виде пары уставших тел сводил все его усилия на нет.
2.Трава под ногами была на вид жёсткая как проволока. Никто не обратил особого внимания на то, как Лоцман резко изменил направление движения, свернув влево. Новый курс был взят на видневшуюся вдали гряду, сплошь поросшую всё той же травой-проволокой, с жёлтыми песчаными проплешинами. По мере приближения все обратили внимание на чёрное отверстие-нору, расположенную у самой подошвы возвышенности. Неопознанная пещера никем не была воспринята всерьёз и рассматривалась сугубо в качестве одной из деталей окружающего пейзажа. Однако, когда стало очевидно, что Лоцман движется именно в направлении норы, все насторожились.
Ведомые терялись в догадках по поводу того, что задумал их проводник. Сам же Лоцман в обычной своей манере не спешил вдаваться в объяснения. Пока что все воздерживались от вопросов, вяще доверяя своему вождю и кумиру. Лёгкое волнение проявлял только Толик, завязав осторожное перешёптывание.
3. Группа бесстрашно вошла в подземелье вслед за своим харизматичным лидером. Все погрузились в полутьму. Здесь было прохладно и сыро, воздух был насыщен влагой. Однако, по мере продвижения, из глубины повеяло теплом.
Они всё более углублялись далее по неизвестному подземному тоннелю. Молчание Лоцмана уже начало приобретать оттенок двусмысленности. Толик Примус, наконец, не выдержал:
- Старик, - бодрясь, сказал он, обращаясь к проводнику, - что за ботва? Теперь до Янова прорыли подземный ход?
Лоцман, однако, с ответом не спешил. Но и Толик не собирался так просто отступать. Состояние его всё же немногим улучшилось за временной промежуток пути от «Скадовска», и присущее ему любопытство и пытливость ума постепенно брали верх в сознании, пробуждаясь точно первые ростки на весеннем поле.
Ход подземелья нарисовал поворот. Толик готовил новую фразу, призванную вдохновить Лоцмана хотя бы на пару слов. Подобрав нужные словосочетания и обороты речи, он уже было открыл рот, но… так и застыл.
Впереди показался свет. Все, за исключением одного человека, застыли от неожиданности. Что было ещё более удивительно, свет стал приближаться. Казалось, будто навстречу им из глубины подземного хода движется толпа с факелами.
Глава 1.
А дожди-то здесь явно
не грибные.
Дягтерёв бежал от зданий Цехов Подстанции, надеясь найти укрытие. Надо было торопиться - скоро начнётся выброс, и если ничего подходящего подыскать не удастся...
Признаться, шансов на благополучный исход было не так уж много. Дягтерёв совсем недавно дал бой группе наёмников, с которыми столкнулся на территории Цехов. Ему удалось ликвидировать почти всех, когда погода вдруг неожиданно начала резко меняться. На лицо были все неприятные признаки скорого светопреставления, известного в пределах Зоны Отчуждения под спартански коротким, сталкерским термином "выброс". Эта погодная аномалия, природа которой так до сей поры осталась никому не ведомой, уже успела благополучно сгубить далеко не один десяток человеческих жизней с момента необъяснимой вспышки, знаменовавшей собой рождение Зоны.
Дягтерёв бежал к расщелине, расположенной у "Когтя" - одного из самых опасных мест Затона да и, пожалуй, всей Зоны Отчуждения. Расщелина была местом обитания снорков. Обычно все добровольные гости ЗО обходили этот жуткий разлом в земле стороной: снорки были очень агрессивны и очень живучи, столкновения с ними побаивались даже самые матёрые сталкеры. Но теперь у Дягтерёва выбора не было - небо вот-вот должно было разверзнуться адом. Любой ветеран ЗО, оценив ситуацию с позиций своего опыта, недолго думая, окрестил бы Дягтерёва покойником. Ему даже отбиваться было нечем: патронов после перестрелки на Цехах осталось - кот наплакал.
Удручённый своим положением, Дягтерёв изо всех сил гнал к расщелине, когда понял, что дела его идут совсем уже хреново. Впереди показалось несколько псов - слепые собаки. "Это, должно быть, не всё, - подумал Дягтерёв. - Других скрывают заросли". Его опасения оправдались: вскоре на открытое пространство выскочила ещё пара четвероногих тел. Свору возглавлял псевдопёс - мутировавший волк, что делало её ещё опаснее. Дягтерёв пока оставался незамеченным и, при всех прочих обстоятельствах, мог бы обойти зверюг. Но сейчас времени на то, чтобы описывать крюки, совершенно не было. Капитан во весь дух мчался навстречу опасности, только скорости прибавил: чем скорее разделаешься с тварями, тем быстрее от выброса схоронишься.
Вожак подметил его первым, заскрежетал клыками и с диким рыком сорвался с места, увлекая за собой остальных членов стаи. Эта огромная, лохматая образина с красными, наполненными кровью и яростью глазищами стремительно неслась на Дягтерёва, и надо было спасать свою трижды проклятую жизнь. Причём как можно быстрее - момент начала выброса надвигался с неумолимой закономерностью.
Дягтерёв вскинул автомат и выпустил по впереди бегущему мутанту последние патроны. После чего схватился за нож...
Товарищ Дегтярёв, прибывший к Центру Зоны Отчуждения всего чуть более суток назад, был отменной сволочью и подонком. Узнав о его недавних деяниях на Затоне, любой уважающий себя сталкер да и просто мало-мальски порядочный человек не задумываясь пристрелил бы Дягтерёва как бешеную собаку или как какого-нибудь мутанта. Хотя последнее сравнение скорее соответствовало истине... как, впрочем, и первое.
Капитан Дягтерёв прибыл в ЗО по особому заданию украинских спецслужб. Он, офицер СБУ, о чём свидетельствовало служебное удостоверение, хранившееся в одном из внутренних карманов его одежды, должен был разобраться с одним весьма щекотливым и таинственным делом - выяснить причины крушения пяти армейских "Скатов", которые Минобороны Украины направило к Центру Зоны. Для этого надо было тщательным образом исследовать сами места падения вертолётов. Места эти были хорошо известны и отмечены на карте, внесённой в память КПК, имеющегося у Дягтерёва в снаряжении.
Дягтерёв вышел к Центру ЗО у "Котла", когда стало ясно - надвигается выброс. Надо было срочно рвать когти к "Скадовску" - базе затоновских сталкеров. Однако вместо отдыха на "Скадовске" Дягтерёв получил тяжёлое увечье - натолкнулся на группу "упырьков", и одна зверюга умудрилась полоснуть ему своей клешнёй по ноге так, что напополам перерубила мышцу. Дягтерёв расправился с тварями, но идти к "Скадовску"... Какой там! Капитан СБУ был на грани потери сознания, кровь из ужасной раны текла ручьём. У него был шок - боли не ощущалось. Сил у Дягтерёва хватило лишь на то, чтобы кое-как перевязаться, ползком преодолеть болотистую окаёмку и взобраться на холм. Холм этот, небольшой по высоте, был одним из таинственнейших мест Затона. Вершина его была покрыта трещинами, из которых наружу вырывался какой-то газ. Аномалию окрестили "Котёл" и соваться туда опасались. Поговаривали, что будто с теми, кому довелось нюхнуть здешнего газку, потом происходили непонятные вещи - сносило башню. Но раненый офицер, с минуту на минуту ожидавший, как его накроет выбросом, слабо отдавал себе отчёт в своих действиях.
Дягтерёв отключился на вершине холма-аномалии. Выброс застал его здесь же...
Дягтерёв очнулся и посмотрел вокруг. Он лежал на холме, извергающим облака газов из своего нутра. Было раннее утро, едва-едва просветлело небо в лучах восходящего солнца. И было совершенно очевидно, что выброс давно закончился.
- Но как же я тогда до сих пор жив? - спросил себя Дягтерёв.
Он перевернулся на спину и сел, схватившись руками за голову и закрыв глаза, стараясь осмыслить, найти объяснение произошедшему. Он должен был умереть, но всё ещё жив. Или, быть может, выброса не было? Он ошибся, не учёл всех примет? Или что? И сколько он так пролежал - совершенно беззащитный, без сознания.
И вдруг Дягтерёва как кипятком ошпарило:
- Нога, твою мать!!! Я же ранен!
Он посмотрел на свою некогда изувеченную ногу, которой почему-то свободно владел после своего пробуждения и... чуть челюсть не потерял от удивления. Нога была совершенно здорова! Он ещё раз подвигал ей, до сих пор отказываясь верить своему чудесному исцелению.
- Может, я уже умер? - промелькнуло в голове.
Его ранение можно было приписать воображению, которое живописно нарисовало капитану, пока тот "спал" на холме, не очень удачную стычку с мутантами. Но в доказательство тому, что это был не сон, свидетельствовал окровавленный грязный бинт и разорванная штанина, грязная и пропитанная кровью.
Дягтерёв разрезал бинт и глазами, едва не выпрыгивающими на лоб от удивления, посмотрел на место, где когда-то красовалась чудовищная рана. Там осталась лишь полоска - розовый рубец на бедре. И всё!..
Дягтерёв встал. Подобрал лежавший на земле автомат. Отсоединил магазин и, убедившись, что тот почти пуст, принялся его снаряжать патронами. Попутно порадовался тому, что, несмотря на всю неопределённость ситуации, сумел сохранить самообладание - руки не дрожали, движения были уверенными. В дуло набилась земля и тина. Он прочистил его стеблем камыша - этого добра здесь хватало, местность была болотистая. Вставил магазин, дёрнул затвор. Приставил приклад к плечу и посмотрел сквозь перекрестие прицела на прояснявшееся хмурое небо Зоны Отчуждения.
Как бы там ни было, он был жив. Надо было идти дальше.
Чудесным образом избежавший смерти капитан держал путь к Сгоревшему хутору - ещё одной аномалии Затона, когда совсем рядом услышал звуки пальбы и крики. Дягтерёв пошёл на шум и увидел тех двоих. Парни в капюшонах, с автоматами, присев на одно колено, напряжённо всматривались в заросли, где только что скрылись мутированные твари. Он услышал их голоса, как они переговаривались между собой. Затем встали и, пятясь, спиной, пошли прочь от зарослей, не переставая сверлить их дулами своих пушек.
Дягтерёв настиг их в стороне, когда те уже считали себя в безопасности и шли, закинув оружие за спину. Он подкрался сзади и расстрелял их в упор.
Дягтерёв не знал, зачем он это сделал. Но вид лежавших на земле трупов доставил ему неописуемое удовлетворение. Он безумными, вылезающими из орбит глазами смотрел на бездыханные, распластавшиеся у его ног тела и ощущал, как кровь потоком приливает в мозг, как на лбу, на висках у него вздуваются вены, как голова гулко стучит, будто она превратилась в огромный колокол. Он понимал, что с ним твориться что-то страшное, непонятное, не поддающееся его воле. И ему стало жутко, дико, как в детстве, когда остаёшься совсем один в тёмной комнате. Он уже не мог себя контролировать и, что было сил, задрав голову к небу, разразился нечеловеческим надрывным криком.
- Вот твою мать! Опять этот грёбанный запорожец! - выругался про себя Дягтерёв, в который раз вернувшись обратно на то же самое место, где укрылся от выброса. Он блуждал по подземным катакомбам уже несколько часов, но так и не мог найти выхода. Капитан зло прошёлся по подземному коридору, в сердцах пнув изуродованное окровавленное тело снорка, попавшееся под ноги.
- Ети мать! Сколько мне ещё кружить в этой вонючей дыре!
Ещё один мощный пинок заставил труп мутанта принять новую нелепую позу. Приступы гнева, неудержимой ярости стали обычным делом для Дягтерёва после того выброса, который застал его на "Котле". Дягтерёв себя не контролировал, да и Дягтерёв ли уже это был...
В расщелине, до которой он всё же успел добежать, ему удалось успешно переждать выброс. Но потом... В этих мрачных подземных ходах на него набросились их жители и создатели - снорки. Дягтерёв убегал от них, рубил ножом, опять убегал. Вскоре он понял, что ходит кругами. Надо было остановиться и разобраться с негостеприимными хозяевами. Это было жуткое зрелище - там, в подземелье, на самом дне ущелья, - чудовищная борьба за жизнь между человеком и жуткими, непонятными, неизведанными существами, которые будто созданы этим враждебным миром с одной единственной целью - рвать на клочки всё живое, всё то, где ещё теплиться хоть немного жизни. Коридоры катакомб наполнились леденящими душу стонами, рыком и завываниями. Потом всё стихло.
Дягтерёв стоял там, глубоко под землёй, окружённый изувеченными телами, с ножом в руке, весь запачканный кровью, и понимал, что ни один человек не мог бы выйти из переделки, в которую он угодил, живым. Значит он, капитан украинских спецслужб, посланный в Центр Зоны Отчуждения для выполнения особого задания, был уже не человек. Его тело было покрыто ужасными ранами и кровоточило, одежда превратилась в лохмотья. Но он почти не ощущал боли. Он знал, что скоро кровь сама собой остановится, и раны начнут быстро, почти на глазах затягиваться и в итоге без следа исчезнут.
Он уже был не человек. Эта Зона, этот проклятый кусок на теле планеты, заполненный радиоактивным навозом, эти чёртовы яйцеголовые, которые 14 лет назад сунули свой нос туда, куда не должны были совать - это они превратили его в мутанта, чудовище, как и тех, кого он сейчас беспощадно разделал своим ножом.
Дягтерёв сел и, устало прислонившись спиной к земляной стене, потянулся к своему худому рюкзачку, валявшемуся рядом. Достал бутылку "Казаков", открыл и, протянув в сторону лежавших в темноте трупов, произнёс:
- За вас, ребята!
Глава 2.
Сталкеров в рай без очереди
пропускают.
Выстрел! Не помню: он был или не был?
А я всегда так мечтал - увидеть Чистое Небо.
(из песни)
Под ногами хлюпала болотная жижа. Четвёрка сталкеров молча шла, продираясь сквозь заросли камыша, в сторону чёрной громады, видневшейся вдалеке - "Скадовск".
- Подтянулись, подтянулись, мать вашу! - периодически принимался рычать командир группы - опытный ветеран, стараясь поддержать бдительность подопечных на должном уровне. - Носы выше! Вы что совсем охренели?! По сторонам смотреть, ети вас в душу!
Авторитет командира в отряде из четырёх душ никем не оспаривался. Жесткость в условиях Зоны являлась необходимым атрибутом выживания. Потому все крепкие словечки главного оставались без комментариев, а все приказы исполнялись без возражений.
По небу плыли свинцовые тучи. Было утро.
- Эй, друг, у тебя вода есть? - похлопал по плечу одного из своих спутников усатый мужик - тот, что казался самым старшим по годам из всех.
Сталкер, к которому был адресован вопрос, без выражения каких-либо эмоций на лице посмотрел на возжаждавшего, достал из чехла на поясе алюминиевую армейскую фляжку ещё советского производства и протянул её усатому:
- На вот. Кажись, осталось.
- Спасибо, брат, - тот благодарно принял сосуд, в котором плескалась живительная влага.
Командир искоса глянул на завязавшую беседу парочку. Смерил не шибко довольным взглядом, но от комментариев на сей раз воздержался.
Усатый уже содрал с себя "намордник", открыл флягу и, облизнув губы, хотел поднести ко рту, как справа послышался неуверенный голос:
- Эй! Это же...
Усатый повернул голову чуть в сторону да так и застыл, держа фляжку на полпути ото рта согнутой в локте рукой. По косогору спускались несколько четвероногих тел - слепые псы. Первая псина уже достигла болота и скрылась в зарослях.
- Суки, учуяли дичь! - заорал во всю глотку командир и тут же сделал несколько выстрелов по зверской животине. Затем энергично принялся плотнее сбивать группу, приговаривая: - В оба смотреть, за зарослями! Спиной жмись, в круг становись! Не ссать, отобьёмся!
Группа мгновенно зашевелилась. Усатый, сразу же позабыв о жажде, впопыхах выкинул фляжку в воду, едва успев закрутить её крышкой, мотавшейся на цепочке. Та упала в лужу, подняв фонтан грязных брызг. Горлышко её осталось торчать из воды и, подобно поплавку, вздрагивало при каждом волнении водной поверхности.
- Ну, чё там, Петро? - крикнул один из сталкеров. - У тя всё чисто?
- Да всё вроде, ушли твари.
- Ещё подождём для верности, - сквозь зубы процедил командир группы.
Они стояли, почти касаясь спинами друг друга, и шарили глазами заросли камыша и болотной травы. Участок под их сапогами превратился в сплошное месиво, ноги глубоко увязали. Рядом из зарослей торчала собачья морда, ощерившаяся в предсмертном оскале.
- Все целы? - спросил командир, так и не дав приказ на отбой.
- Я цел, порядок.
- Всё нормально. Ушли вроде, командир.
- Я одну подстрелил. Прям в бочину ей заляпал с обоих стволов. Эта долго не протянет, сука. Сдохнет скоро, точно.
- Ладно, - наконец, каким-то усталым голосом сказал командир. - Опустить стволы. Привести себя в порядок. У вас на всё про всё - минута.
У бойцов небольшого отряда тут же непроизвольно вырвался выдох облегчения. "Круг обороны от мутантов" рассыпался, но сталкеры нет-нет да бросали опасливый взгляд на окружавший их забор из болотных зарослей.
- Фу ты! - нагнулся за фляжкой усатый. - Ну и денёк начался, дай Боже! Горло смочить не успеешь, а!
Он обтёр грязь, заляпавшую белую алюминиевую поверхность, о полу куртки, отвинтил крышку и поднёс флягу к губам, с наслаждением сощурив глаза.
- БА-БАХ!!! - разнеслось над Затоном.
В следующий момент фляжка выскользнула из судорожно дрогнувших пальцев и вновь плюхнулась в болотную тину. Следом за ней повалилось тело усатого. Оно упало на край небольшого островка, свободного от воды и поросшего камышом, оставив в траве просеку. Пуля угодила в левый висок, и под воздействием кинетической энергии тело по инерции падало в правую сторону.
- На холме смотри! - отчаянно заорал командир, первым придя в себя. - С холма бьёт! Огонь!!!
Окрестности тут же наполнились страшным грохотом и шумом, издаваемым пороховыми газами, с колоссальной силой вырывающимися из оружейных стволов.
- Я попал, попал! - возбуждённо крикнул один из сталкеров.
Незнакомец, прикончивший усатого, уже скрылся за обратными скатами возвышенности, но было видно - его зацепило, одна из пуль впилась в ногу.
- Не уйдёт, сука! - с ядовитой злобой прошипел командир группы. - Так! Вы с фронта! Держать, чтоб башки не высунул! Я справа захожу!.. Капец тебе, падаль.
Командир, продолжая зло материться про себя, нырнул в расположенные поблизости жёлто-зелёные заросли. Крайний проводил его взглядом и вновь принялся щупать гребень возвышенности перекрестием прицела своей винтовки.
- М-м-м... А-а-а...
Человек, скрючившись, лежал в болотной грязи и негромко стонал. Лицо и одежда - мокрые, все залепленные противной влажной жижей. Раненый долго барахтался, перекатывался то на одну, то на другую сторону от нестерпимой боли. Сейчас сил едва хватало лишь на то, чтобы сохранить остатки сознания и не отключиться.
Командир группы сталкеров, подвергшейся обстрелу сегодня на болоте на дальних подступах к "Скадовску", лежал на левом боку, коленями согнутых ног едва не касаясь лба. Обоими руками он сжимал простреленный живот, и чувствовал, как тёплая густая жидкость стекает по ладоням, мешаясь с грязью Затона, что расположен в Центре Зоны Отчуждения, на пути к Янову. Исходя из своего опыта, он понимал - с таким ранением ему долго не протянуть. Раны в живот, наподобие той, что была у него, как правило, заканчивались летальным исходом, даже если успевали оказать должную медицинскую помощь.
В голове гудело. Умирающему казалось, что кто-то монотонно, усыпляюще шепчет нечто неразборчивое. Воздух будто был наполнен этим странным, идущим из далека бормотанием. Через этот шумовой фон он уловил звук приближающихся шагов - чавканье и хлюпанье разносилось эхом в окружающем пространстве. Шаги приближались. Вот они уже совсем рядом, у самой головы.
Неизвестный остановился. Командир медленно открыл глаза: заляпанные берцы и заправленные в них камуфлированные штаны - прямо перед его лицом. У правой ноги свисает дуло автомата.
- Кто ты... сука?.. - собрав последние крупицы тлеющей внутри себя жизни, простонал умирающий.
Дягтерёв сверху вниз смотрел на скорчившееся тело своей очередной жертвы. Судя по амуниции, именно этот человек возглавлял только что уничтоженную группу сталкеров. Ветераны обычно были экипированы не в пример лучше, нежели менее опытные соискатели удачи Зоны Отчуждения, да и толк в снаряжении знали и подбирали его с умом.
- Значит, в живот попал, - подумал Дягтерёв, не испытав при этом ни малейшей доли сострадания к раненому. - Этому хана.
Щеки Дягтерёва коснулось что-то прохладное и мокрое. В следующее мгновение забарабанило по куртке, несколько капель попали на лицо, голову, по воде стали расплываться круги. Капитан поднял глаза вверх - с небес лил дождь...
Выбравшись из подземелья снорков, Дягтерёв вернулся на Цеха Подстанции, но никого там не обнаружил. В различных позах лежали на земле тела наёмников, подстреленных им на кануне выброса. Но уцелевшие в перестрелке как в воду канули. Был уже вечер. Дягтерёв порылся в имуществе убиенных в поисках съестного и боепропасов, попутно прикидывая, где ему стоит устроиться на ночлег: лазать в потёмках по Зоне никакого желания у него не было. Всё же удравшие могли в любой момент вернуться и, что совсем не исключено, привести с собой подкрепления. С учётом всех сложившихся обстоятельств, Дягтерёв был вполне уверен, что справился бы в одиночку с целым батальоном. Но здравый смысл и рассудительность капитана СБУ - не сверхмутанта, а обычного человека, пусть и прошедшего спецподготовку, - продолжали жить в сознании Дягтерёва и влиять на принимаемые им решения.
На Цехах оставаться было небезопасно. Дягтерёв заглянул в КПК: Железный лес - ещё одна достопримечательность Центра, сама подстанция, не так далеко; место крушения одного из вертолётов. Можно будет не только более-менее безопасно переждать ночь в какой-нибудь тамошней "кишке", но и осмотреть "вертушку" и, если посчастливится, найти что-либо стоящее.
К подстанции Дягтерёв вышел только к полуночи. И сразу же увидел: чёткие очертания разбившейся машины печально чернели в брызгах сияния полной луны. Выглядело всё очень романтично. Вертолёт угодил прямиком на площадку, ощетинившуюся столбами ЛЭП, как ёж иголками. При крушении одна из этих металлических конструкций была снесена и сейчас валялась рядом с упавшим "Скатом".
Дягтерёв внимательно и скрупулёзно осмотрел место падения и сам вертолёт. Действовать приходилось крайне осторожно: Железный лес был местом аномальной активности. Очевидно, в пространстве меж столбами подстанции существовало очень сильное электромагнитное поле, которое вело себя столь необычно, что подхватывало лежавшие на земле куски обшивки, всевозможный металлический скарб, вывалившийся из "Ската" в момент крушения, поднимало их на несколько метров вверх, а затем с силой вышвыривало в сторону. Каким-то тяжеленным ящиком Дягтерёву едва не снесло голову.
Капитан обнаружил тела членов экипажа. Уцелел бортовой компьютер. Порывшись в тайниках его памяти, Дягтерёв наткнулся на кое-что интересное - карта данного района, весьма подробная.
Утром Дягтерёв двинул к "Котлу". Место тянуло его точно магнит. Ему очень хотелось ещё раз побывать там, где произошло то, что ни он, да и вряд ли кто другой смог бы объяснить. Когда уже большая часть пути осталась позади, Дягтерёв услышал приглушённые хлопки в стороне - стреляли. Движимый своим болезненным любопытством капитан СБУ пошёл на звук, вскоре взобрался на возвышенность и увидел - четвёрка держала оборону от метавшейся в зарослях своры собак. Равнодушно понаблюдав за разворачивающимся действом, которое, судя по всему, к тому же подходило к концу, Дягтерёв снял с плеча трофейный ИЛ86 и, прильнув к оптическому прицелу, стал выбирать живую мишень.
Он рассчитывал уложить, как минимум, двоих до того, как оставшиеся поймут, что к чему - откроют ответный огонь или залягут в болотных трущобах. Но он ошибся - стрельбу по нему открыли почти мгновенно. Впрочем, виноват он был сам – находился на совершенно открытом месте. Дягтерёв отступил на обратный склон возвышенности, но его всё же достали - пуля вошла в ногу, выше колена.
- Так даже будет лучше, - подумал Дягтерёв. Теперь его противники полагают, что он ранен, истекает кровью и не может быстро передвигаться. На самом деле способность свободно владеть простреленной конечностью восстановилась через пару минут. Дягтерёв спустился со склона, скользнул в заросли.
Тех двоих он обошёл и расстрелял кинжальным огнём с фланга. На третьего устроил засаду.
Сейчас у его ног беспомощно лежало полуживое тело. Умирающий, поначалу невнятно бормотавший какие-то угрозы, затих - отрешённо уставился в одну точку остекленевшими мутными глазами и только изредка шевелил губами, что-то шепча. Дягтерёв чуть приподнял дуло автомата и произнёс:
- Покойся с миром... сталкер.
После чего выжал курок.
Крупные капли косо хлестали по лицу. Дождь усиливался. На горизонте были видны голубые сполохи молний.
Глава 3.
Доброго радиоактивного утра.
Утро. Окрестности завода «Юпитер»…
Дягтерёв медленно шёл, рассеянно глядя себе под ноги. По карте, обнаруженной им в разбившемся вертолёте, он отыскал дорогу на Янов. Ещё одна безопасная тропа в аномальных полях – этот маршрут не знали местные проводники, зато знали военные.
Он не спал, уже очень давно не спал. Сейчас, на рассвете, в голове появилась расслабляющая пустота, а тело захватила тягучая истома. Раны на его теле затягивались с неправдоподобной быстротой, капитан Дягтерёв был практически невосприимчив к боли, но потребность в пище и сне сохранилась, словно дурацкий атавизм эволюции. Дягтерёв плёлся, совсем не глядя по сторонам, просто брёл в неизвестном даже ему направлении, тупо уставившись в землю. Он не обратил внимания, как трава под его берцами сменилась безжизненной мёртвой поверхностью, непригодной для какой-либо растительности. Дягтерёв остался безучастным к заговорившему короткими щелчками счётчику Гейгера, висевшему у него на поясе. Он поднял глаза только в тот момент, когда едва не налетел на столб, сильно завалившийся в сторону. Небольшие деревянные столбики – один, второй, третий и колючая проволока меж ними. А дальше…
Дягтерёв сразу понял, где он. Впереди виднелись земляные холмики с красовавшимися над ними треугольными металлическими значками радиационной опасности. Между холмами маячили развалины одноэтажных домишек – дерево и кирпич. Остатки печных труб вздымались к небу и напоминали обелиски, возведённые здесь непонятно зачем по проекту тронувшегося умом архитектора среднего звена. Посёлок Копачи, расположенный вблизи от станции Янов, сравняли с землёй, устраняя последствия аварии 86 года.
Дягтерёв долго стоял, мучительно соображая, куда ему идти дальше. В его сознании, казалось, не осталось ни одной мысли: они все будто разлетелись, подобно частицам нестабильных ядер радиоактивного вещества; растворились в воздухе, и Дягтерёв теперь с колоссальным усилием выуживал их из окружающего пространства. Он повернул в сторону и пошёл прочь от клочка уцелевшей изгороди колючей проволоки, решив, что не войдёт в Копачи, обогнёт их. Повышенный радиационный фон Дягтерёва совершенно не беспокоил; ему попросту был не приятен треск счётчика Гейгера. Конечно, последний можно выключить, но Дягтерёв не хотел: лучше обогнуть, подумал он, да, обогнуть…
Он вновь вышел на травянистый покров. Утром трава была ещё влажной от росы, а земля здесь покато уходила вниз из-за небольшого перепада высот. Дягтерёв поскользнулся и едва сумел удержать равновесие.
Звук пришёл из ниоткуда. Это был раскат грома, гулко разлившийся по ещё дремавшим окрестностям. Гром! Но откуда? Дягтерёв поднял голову и уставился в небо мутными глазами. Какое небо! Чистое голубое. Над Зоной такое редко встретишь. Но за первым ударом последовала ещё одна волна раскатистого гула. Дягтерёв обратился в направлении, откуда доносился звук. Механическим движением снял с плеча «Гадюку» и, стараясь опять не оступиться, пошёл в сторону холмиков с треугольными знаками, торчавшими из их верхушек, будто кресты на могилах.
Звук нового выстрела в очередной раз спугнул рассветную тишину центра Зоны Отчуждения.
Здание детского сада – единственное уцелевшее в Копачах после памятных событий 86 года. Некогда под его «светлыми сводами» было тошно от шума и гама, звонкий детский смех царил в помещениях. Теперича от той идиллии не осталось ни намёка. Детишки вместе с родителями, в своё время, спешно эвакуировались, спасаясь от пагубного излучения. Сам же детский сад обветшал и захирел и ныне представлял собой старую печальную руину, дремавшую в забытьи.
Перед фасадом здания, на земле и на ступенях главного входа, было не пройти от множества трупов. Дягтерёв стоял здесь же и взирал с отрешённым унынием на сие удручающее зрелище. Ствол его автомата дымился. Лицо Дягтерёва, осунувшееся, с недельной щетиной, покрывавшей щёки и подбородок, не выражало абсолютно никаких эмоций и напоминало восковую маску. Лишь в глубине зрачков горел дремавший до времени демонический огонь.
Дягтерёв отрывает свой взгляд от валяющихся вповалку тел и поворачивает голову: к нему идёт человек – на нём зелёный защитный комбинезон того колора, по которому без труда можно распознать бойца «Свободы». Незнакомец идёт бодро, что-то насвистывает, на плече держит СВД.
Человек приближается – ближе и ближе. Приветливо машет рукой. Вот он уже совсем рядом – в метрах 10 от Дягтерёва. Незнакомец лучезарно улыбается и что-то собирается говорить: хочет поблагодарить за помощь, сказать, что патронов у него самого осталось совсем мало, познакомиться, наконец. Он совершенно ничего не подозревает, считает, что перед ним обычный сталкер, случайно оказавшийся вблизи от Копачей и, таким образом, волей судеб, принявший участие в ликвидации группы зомбированных.
Фраза, слетевшая было с уст свободовца, обрывается на полуслове. Дягтерёв выхватывает висящий у него на бедре «DesertEagle» и делает три выстрела, быстрых, один за другим, в не успевшего опомниться и понять в чём дело незнакомца. Стреляет в грудь. Бронежилет не в силах выдержать…
Дягтерёв подошёл ближе. Незнакомец был мёртв. Капитан некоторое время смотрел на него. Затем поднял трофейную винтовку, сел на землю, прислонив СВД к остаткам разрушенной кирпичной кладки. Опять трупы. Взор Дягтерёва невольно упал на одно из тел: зомбированный лежал на животе лицом вниз, но голова его была повёрнута в сторону, где сидел Дягтерёв. Остекленевшие глаза – Дягтерёв не мог отвести от них взгляда. Ему казалось, безжизненные зрачки смотрят прямо на него, злобно сверлят, гипнотизируют.
В воздухе раздавались странные звуки - женский голос, доносившийся будто из далёкого далека, о чём-то вещал в громкоговоритель; заунывно выли невидимые поезда, тормозившие перед платформами, на которых ждали их невидимые люди. Эта своего рода звуковая аномалия производила неизгладимое впечатление на всех, кто впервые посещал окрестности "Юпитера". Но бывалые сталкеры уже не обращали внимания на то, как непонятное бормотание, возникавшее из ниоткуда, причудливым эхом разносилось над железнодорожным полотном и, отгремев и отсопев, также неожиданно исчезало. Этот блеклый омертвевший мирок каким-то мистическим образом воссоздавал звуки жизни, некогда здесь кипевшей.
Таинственный гул достигал слуха Дягтерёва. Шумы, казалось, всё более нарастали, ускорялись с необыкновенной немыслимой быстротой. И вслед им с небывалой скоростью начинало жить и функционировать окружавшее капитана пространство. Вскоре гул стал невыносимым. Лицо Дягтерёва начало искажаться в странной мимике, сменяя одну нелепую гримасу другой, ещё более нелепой. И зомбированные – они зашевелились; медленно с каким-то утробным урчащим стоном стали подниматься.
Дягтерёв отпрянул от облезлых остатков кирпичной стены, упал на колени, упёршись руками в землю. Очередная волна дикой необъяснимой стихии бушевала внутри него, и он ничего не мог сделать. Целый коктейль эмоций, в котором смешались всевозможные чувства различных оттенков, не вмещался в рамки обыденного мироощущения и увлекал за собой словно ветер мизерную пылинку. Дягтерёв с силой сомкнул веки и схватился руками за голову, ладонями закрыв уши и сжимая зубы от напряжения…
Когда он открыл глаза, всё кончилось.
Дягтерёв поднялся, взял прислонённую к стене снайперскую винтовку и, держа её на весу, направился к зданию детсада. Он шёл, еле волоча ноги, спотыкаясь о валявшиеся на земле тела, а затем о ступени лестницы, ведущей на чердак. Оказавшись на деревянных половицах под самыми сводами здания, Дягтерёв лёг на пол, аккуратно с какой-то странной бережливостью положив СВД рядом. Дягтерёв лежал на боку и дрожал точно в лихорадочном приступе, нервно пытаясь спрятать лицо в отвороте своей куртки.
Солнечный свет проникал в помещение через два оконных отверстия, лишённых не только стёкол, но даже рам, проецируя на полу пару ярких квадратов.
Глава 4.
Новые лица на "Скадовске".
В раскрывшуюся ржавую дверь "Скадовска" вслед за ярким дневным светом, прошившим полутьму помещения, вошли несколько человек.
- Фух ты, блин! - фыркнул один из пришедших, снимая капюшон. - Умаялся я что-то с дороги. Здарово честной компании! - сказал он, уже обращаясь к посетителям посудины, немногочисленным в это время суток.
В ответ послышались вялые приветствия, которые тут же перекрыл громовой бас Бороды:
- Здорово, здорово, Палыч! Так вы опять к нам? Ну, как там на гражданке? Жена не сильно ворчит?
- Да ну её к лешему, эту суженую. Хуже аномалии глупая баба. А так-то вообще за кордоном всё путём. Идёт житуха по-малому, - добродушно ответствовал гость, потирая ручки и следуя маршрутом в направлении "барной стойки".
- Ну-ну, - одобрительно промычал Борода. - Что заказывать будете, мусью?
Делая заказ, Палыч продолжил свойский трёп с барменом "Скадовска":
- Ну, что? Чем порадуешь? Какие тут у вас последние известия? Вроде как, поговаривают, несколько вертолётов шмякнулись.
- Было дело, - отозвался Борода, вылезая из под прилавка с парой алюминиевых кружек. - Поналетели тут. Один в Топь спикировал, другой, кажется, на Южное плато. А вот третий кое-кто из ребят пощупал... глазами. Позавчера одна группа ходила к Железному лесу - хабар разведать. Так вот, говорят, третья вертушка прям туда и угодила. Пара... или трое что ли трупов рядом - члены экипажа, видимо. Документов при них никаких. На одежде ни шевронов, ни эмблем. Но на ооновцев не похожи. Вертолёт смотреть не стали - сам знаешь, какое там электромагнитное поле бешеное.
Борода извлёк из-за пазухи прямоугольную блестящую флягу и что-то плеснул в кружки.
- У! Коньячок! - сразу определил бывалый Палыч.
Борода тем временем поднял свою тару и торжественно произнёс:
- Ну! Будем!
Палыч только торопливо закивал головой в ответ, схватил свою кружицу и вслед за хлебосольным барменом опрокинул её содержимое внутрь себя.
Откряхтевшись, Палыч решил развить тему разговора:
- М-да, - сказал он. - Видать, заинтересовались военные Центром Зоны-то.
Но Борода, нахмурив брови, стал говорить совсем о другом, судя по всему, гораздо более занимавшем его воображение, нежели печальная участь армейских вертолётов, нарушивших небесный покой над Затоном:
- В последнее время сталкеров пропадать много стало, - мрачно сказал Борода. - Никогда такого раньше не было. Глухарь говорит: кровососы виноваты, логово у них где-то у Соснодуба...
- А ты сам-то что думаешь? - спросил Палыч, уловив странные нотки в речи собеседника, которые пока ещё не смог однозначно интерпретировать.
Борода молчал: о чём-то думал, сосредоточенно глядя в одну точку.
- О группе Ермака слыхал?
- Что слыхал? - не понял Палыч.
- Нашли их несколько дней назад, тут, неподалёку, с простреленными головами.
-?! - Палыч не нашёлся, что ответить. Всё было написано у него на лице. "Чтоб Ермака шлёпнули да ещё с группой?.. Как же так? Не может быть? Кто? Зачем?" - зажужжало в голове.
- Наткнулись на них по чистой случайности довольно быстро, - продолжил Борода монотонно, - зверьё растащить не успело.
- Да кто же это мог быть-то?! - прорвалось у Палыча. - Бандиты?
- Вряд ли, - покачал головой Борода. - Наши тут их давно уже приструнили. Сидят себе не рыпаются.
- Ну, тогда кто?.. Зомбированные?
Борода посмотрел на своего собеседника с добродушной надменностью, как заведующий психбольницы смотрит на одного из своих пациентов, пытающихся убедить всех и вся в том, что он абсолютно вменяем и поэтому нуждается в немедленной выписке вместо того, чтобы в очередной раз проходить обязательные утренние оздоровительные процедуры - ледяной получасовой душ с последующими гальваническими ванночками, прописанными добряком-практикантом в качестве лучшего средства для стимуляции мозговой деятельности.
- Те, что тела нашли, они на "Скадовск" сразу вернулись и остальным рассказали. Наши ребята вышли, всё осмотрели там, тела забрали, чтоб схоронить потом. Так вот, они будто отбивались от собак сначала, а потом... Нападавший всего один был. И он один умудрился их четверых положить.
- Да ну не может быть! - недоверчиво протянул Палыч с видом человека, накручивающего на вилку лапшу, только что снятую с ушей. - Ермак он сам десятерых стоил.
- Так-то вот. Лежит теперь твой Ермак в земле затоновской. Отвоевался, раб божий.
Вновь в кружках заплескалах ценная жидкость.
- Ну, земля пухом! - сказал Борода.
Пили, естественно, не чокаясь. А Палыч, в знак скорби, после употреблённых граммов кряхтел тихо и почтительно, деликатно приложив кулак к губам.
- А это кто такой? - кивнул Борода головой в сторону парня, пришедшего в числе группы Палыча. - Что-то не припоминаю я его.
Парень скромно пристроился в дальнем от барной стойки уголке и, прислонившись спиной к деревянному ящику, отрешённо размышлял о чём-то своём.
- Новенький это, - ответил Палыч, бросив короткий взгляд в сторону притулившейся в углу фигуры. - Увязался с нами. В Центр попросил провести.
- А, ну-ну, - прогудел Борода. - Тоже Исполнитель желаний с Клондайком ищет?
- Да пёс его знает. Странный он какой-то, - Палыч ещё раз посмотрел в сторону парня. - У себя на уме. Слова не вытянешь. Из вооружения "макарыч" один, да и одет... - Палыч отвернулся и в сердцах махнул рукой.
- Да, экипировочка бедноватая? - подметил Борода.
- Да то-то и оно! - не выдержал Палыч. - Собрался, называется, к Центру! Да тут по болотам добрых полтора километра будет. Молодые ещё! - Палыч озабоченно и энергично покачал головой. - Эх, "зелёные коридоры", "зелёные коридоры". А по мне, так лучше бы оставили всё, как было. Пусть носом землю попашешь под пулемётным огнём, ежели патруль засечёт, да зато хоть от таких вот Зону отгородят, точнее их от Зоны. А то, что это теперь: пропускают всех подряд - проходи, мил человек, мол, силиву пле. А молодёжь рассказов наслушается всяческих - романтика, ветер в голове, геройство - вот и лезут сюда. А потом тела их бездыханные по окрестностям мутанты вместо падали терзают. - Палыч ещё раз изобразил горестную отеческую досаду на лице и замолчал.
- Да... с одним "макаровым" за пазухой в Центр Зоны лезть... это знаете ли... - после паузы, растягивая слова, вымолвил Борода.
- Мы с ребятами здесь пока кантоваться будем, - пришёл в себя Палыч, переборов родительский инстинкт. - Завтра с утра к Сгоревшему хутору двинем. А парня на Янов пускай Лоцман ведёт. Деньги надеюсь у него в наличии.
Поговорив так, старые знакомые по Зоне плавно перевели беседу в новое русло.
В баре "Скадовска" монотонно тянулось время. Сонная истома витала в воздухе - над деревянными столешницами, которые подпирали своими локтями немногочисленные сталкеры, по тем или иным причинам не отправившиеся сегодня на промысел. Кто-то задумчиво водил пальцем по столу, кто-то беседовал. Иногда однообразие шумового фона дополнял чей-то громкий смех. Всё было как обычно.
Человек, сидевший рядом с Парнем, достал гитару:
- Ну, чё заскучали, мужики? - обратился он в зал.
- А! Давай, давай, Гриня! Потешь душу сталкера! - одобрительно встретили намерение своего коллеги присутствующие.
- Сделай так, чтоб мои *** в изюминку сморщились, а потом опять нормальный вид приняли.
Гриня подождал, пока возгласы поутихнут, и наступит тишина. Затем, пылая вдохновением, закрыл глаза и... заиграл.
Затхлое помещение сгнившего сухогруза заполнила нежная волнующая мелодия, будто корабль получил огромную пробоину и мгновенно затонул в необъятном сказочном океане, поглощённый волнами неги и блаженства. Струны, трепетавшие под пальцами музыканта, издавали очень мелодичные протяжные звуки. Музыка рисовала необычный причудливый образ - такой нелепый в условиях этого пропитанного смертью мирка, где каждый день необходимо было вырывать свою жизнь из цепких лап Зоны. Образ очаровывал и подчинял себе даже загрубевшие суровые сердца матёрых сталкеров. Никто не смел нарушить установившегося молчания.
Парень восхищённо смотрел на затоновского музыканта, принёсшего в этот забытый Богом мирок сияющую искорку кристально чистого света. Глаза парня блестели, а на его губах блуждала задумчивая улыбка.
Глава 5.
Деньги на барную стойку!
- Эй, новичок, смотри сюда, - позвал Палыч. - Это детектор. В Зоне вещь первой необходимости. После ствола, конечно...
Группа Палыча орудовала сегодня у Сгоревшего хутора. Палыч и ещё один сталкер стояли в оцеплении - отгоняли мутантов, но, главное, показывали всем любопытствующим: если захотят, невзначай, присвоить себе добытый хабар, дело обменом любезностями не ограничится. Третий член бригады, нацепив на себя всевозможное защитное снаряжение и вооружившись детектором, осторожно шарил в аномалии, стараясь не поджарить себе задницу. Тот, что находился на стрёме, также был одет в "спецлаты" и готов в любой момент прийти на помощь добывающему, если что-то "пойдёт не так". Палыч же был чем-то вроде мозгового центра, этаким сгустком чистейшей организаторской мысли - старший группы, самый опытный, потрёпанный Зоной. И самый ворчливый.
Воздух у аномалии плавился. Сгоревший хутор был местом скопления жарок, огненной архианомалией. Обычные когда-то дома, построенные в незапамятные времена самыми обычными людьми, в Зоне превратились в место постоянного паломничества затоновских сталкеров и территорией постоянной опасности, средством обогащения и одновременно способом отправиться на тот свет, заживо превратившись в горстку обугленных костей.
Как и предполагал Палыч, денег у Парня на переход до Янова не оказалось. Гроза Затона долго кряхтел, тряс головой до тех пор, пока не защемило в шее, махал руками словно ветряная мельница, всё что-то пытался объяснить про "зелёные коридоры", но в итоге включил Парня в состав группы. Палыч прекрасно понимал, что толку от новичка будет с гулькин нос: для Зоны тот был ещё совсем сырой, опыта никакого. Но он также понимал, что вряд ли Парня возьмёт с собой в рейд кто-то другой. Парень имел отвратительное снаряжение, был вооружён только пистолетом, и всё это щедро дополнялось нулевым уровнем практических знаний. При всём при том Парень совершенно не умел навязываться. Лучшим и единственно правильным решением для паренька было в самое ближайшее время убираться подальше от Затона, а затем и вообще из Зоны. Подождать, пока какая-нибудь группа не отправиться вспять, и уйти с ней. Палыч сказал Парню об этом, но тот был совершенно не вменяем - всерьёз вознамерился самостоятельно найти дорогу на Янов. Это было чистой воды самоубийство. Так что, включая Парня в состав своей бригады, Палыч искренне верил в то, что спас глупого юнца от неминуемой гибели.
К тому же, рассуждал Палыч, если дело с хабаром на этот раз выгорит, Парню можно будет уделить некоторую сумму. Лоцман - мужик хороший, с ним можно будет договориться. Он непременно сбавит магарыч за свои услуги, причём уступок можно ожидать весьма серьёзных: у проводников на Зоне дефицита с клиентами никогда не бывает. Пускай Парень валит себе ближе к центру, если у него в мозгу клин засел. Что будет с Парнем в дальнейшем, когда он всё же доберётся до окрестностей "Юпитера", об этом Палыч даже думать боялся.
Парень стоял в оцеплении, держа в руках выданное ему охотничье ружьё, когда Палыч, кипя своей неуёмной энергией и жаждой деятельности, решил рассказать новому члену своей команды всё, что знал и даже не знал о детекторах.
- Так вот, - продолжил он, держа в руке старенький датчик аномалий, - с помощью детектора, сынок, можно определить близость аномалии или артефакта. Определяется это по интенсивности звукового сигнала, на слух, так сказать. Но определить близость мало, ибо хабар надо выявить настоящим образом. А для этого детектор испускает соответствующие импульсы. Так-то! Вот это вот "Отклик" - штучка древняя. Почти таким ещё первые группы учёных пользовались, когда в Зону ходили. А вот у Сени, - показал Палыч перстом в сторону одного из домов, где копался его подопечный, - у него вот поновее будет. "Медведь" называ...
В следующий момент Палыч глянул в направлении своего указующего пальца и запнулся на полуслове. Схватил рацию, висевшую на груди и, держа её прямо перед лицом, заорал в микрофон:
- Сеня, ядрёна мать! Ты что там творишь, сукин ты сын этакий! Тут тебе не твоя Московская! Болтами проверяй, болтами! Ты что?! Мне из тебя барбекю не надо, понял! У нас вон пока... пока ещё консерва цела!..
Палыч долго раззорялся. С пеной у рта объяснял незадачливому Сене, как правильно надо двигаться при перемещении в аномальной зоне, как правильно ставить стопу на землю и как наиболее рациональным способом делать замах, чтобы спасительный болт летел в заданном направлении. В очередной раз Палыч с беспощадной лёгкостью убедил инструктируемого, что тот всё делает из рук вон и что остаётся лишь удивляться, как бедолага до сих пор не обратился в жалкую кучку пепла.
Когда Палыч окончил наставления и с чувством исполненного долга перестал давить на рации кнопку с надписью "ПРД", он обнаружил, что ни Парня, ни отданного ему на время радионравоучений детектора рядом нет. Палыч с несколько озадаченным видом воззрился по сторонам и справа от себя, на удалении, увидел серую ветровку - это был Парень. Он стоял у ещё одного хуторянского дома и... Лицо Палыча мгновенно стало одного цвета с курткой паренька. Несмотря на уже довольно немолодые годы, он молнией рванул со своего места, точно промеж ног ему ударила огненная струя от жарки, на которую наступили неправильно опущенной ступнёй. Палыч подбежал к Парню и с нечеловеческой силой рванул его за шиворот:
- ТЫ ЧТО?!!! Да ты... - у него даже слов не было. Парень явно намеревался идти в аномалию - держал перед собой "Отклик" и довольно умело для новичка делал замах поднятым с земли камнем. - Да ты ж сгоришь на хрен! Без защитного снаряжения! Оплавишься как свечка! Святые угодники, вот сподобила Пресвятая Богородица. Мать твою-то!..
У Сгоревшего хутора сегодня было особенно горячо.
Парень спустился по металлической лестнице, едва не навернувшись на предпоследней ступеньке, - освещения здесь совсем не было - и оказался в баре "Скадовска". Было раннее утро, часы показывали 6.02. В это время все сталкеры мирно храпели, лёжа на панцирных койках, а то и прямо на полу и сжимая в благодарных объятьях грязные матрацы. На Зоне были заведены заводские порядки: в рейд выходили в 8 утра, а "домой" возвращались в часов 6-8 вечера. Очень немногие рисковали заночевать в «чистом поле», у костерка. Ночь в этом случае протекала крайне нервно, и, ежели кто-то и доживал до утра, то встречал первые лучи солнца, коснувшиеся земли, не радостными возгласами, а отборной латынью. Дотошный Палыч обычно поднимал свою команду в 6.30. Старый жук всегда старался всех опередить и первым прийти к месту добычи.
В баре имелось какое-никакое освещение - жёлтым светом горел фонарь. Бороды не было. В это время за барной стойкой обычно дремал один из его гавриков. Борода держал несколько сталкеров у себя на побегушках. Те делали вид, что занимаются охраной судна, исполняли различные мелкие поручения, тащили хабар за кордон, если заказчик по каким-то причинам не мог прислать своё доверенное лицо. Человек, сидевший за стойкой, не хотя открыл глаза, бросил короткий взгляд на вошедшего в помещение и опять сомкнул очи: ещё больше закутал лицо капюшоном, повозился, занимая более удобную позицию, при которой попытка на сон имела наибольшие шансы на успех. В дальнем углу, облокотившись на сваленный в кучу хлам, дремал ещё какой-то сталкер, почему-то решивший пренебречь этой ночью скадовскими нарами.
Парень, следуя вдоль деревянных столов к выходу, старался не производить лишнего шума, дабы не испортить присутствующим сладкие рассветные мгновения перед всеобщим подъёмом. Он шёл почти на цыпочках, хотя и так был обут в лёгкие кеды. Благополучно преодолев расстояние от металлической лестницы до главного входа, Парень выбрался на свежий воздух. Аккуратно закрыл за собой тяжеленную, жалобно и громко стонавшую дверь, сплошь покрытую коричневыми пятнами.
Утренний свет резанул по глазам. Парень постоял, привыкая. О чём-то задумался. Затем поднял воротник своей ветровки, улыбнулся и провёл рукой по болтавшемуся сзади на поясе мешочку, в котором лежало несколько болтов и ещё какой-то металлической уродливой мелочи, найденной при тщательном исследовании сухогруза. По пути это хозяйство можно будет дополнить обычными камнями.
Уже взбираясь по склону на возвышенность, выбираясь из низины, в которой примостился сухогруз, Парень достал из кармана пистолет Макарова, снял его с предохранителя и передёрнул затвор.
Этим вечером в проржавевшем чреве «Скадовска» было как никогда шумно и весело. Придвинутые друг к другу столы были уставлены немногочисленным пищевым ассортиментом, самым обычным для Зоны. Сталкеры, выстроившись вокруг, оживлённо беседовали, ржали, как сумасшедшие, пили горькую и закусывали, чем Бог послал. Потолок тонул в клубах ядовитого табачного дыма. Изо всех сил старался допотопный кассетный магнитофон, милостиво получивший право на жизнедеятельность на период торжества.
Человеку, оказавшемуся в Зоне, крайне не хватало пресловутых плодов нашей цивилизации, которые имеют свойство беспощадно затягивать в свои сети и ставить в зависимость от себя. И если первоначально радужные воспоминания о лихих деньках за кордоном притупляло чувство страха: мол, день прошёл – живы, и слава Богу; то постепенно, с привыканием к постоянной опасности, желание порелаксировать всё более настойчиво всплывало на поверхность. Так или иначе, человек ко всему привыкает, и жители Зоны худо-бедно научились коротать скучные затоновские вечера, разбавляя их гитарными аккордами, избитыми байками и анекдотами, вперемешку с незамысловатыми беседами. Но всё равно душа периодически требовала праздника, и сталкеры старались не сильно противиться своим желаниям, но, напротив, всевозможными способами пытались воплотить их в реальность. Так и возникали прямо в Центре Зоны эти своеобразные пиры во время чумы. Но сегодня повод разгуляться был особенный.
К обильной (по затоновским меркам) трапезе и умеренным возлияниям сподобились пригласить местного медика Тремора и грубовато-мрачноватого торговца Сыча. Последний, как всегда, и не думал выделяться среди прочих особой приветливостью, старался не завязывать излишних бесед и на все немногочисленные и осторожные вопросы окружающих, обращённые к нему, отвечал односложно. Медик же, напротив, сыпал шутками, искромётно острил (иногда даже удачно) и, вообще, производил впечатление довольно компанейского парня. И кому пришла в голову эта дикая шутка: обвинить такого милого и радушного человека, принявшего, между прочим, клятву Гиппократа, в участившемся факте пропажи сталкеров? Мол, это он их, родимых, отправляет к праотцам, чтобы кровушки попить человеческой, ибо страдает гемоглобинозависимостью (вампир по-нашему). Хотя кое-кто разумно и неожиданно предположил впоследствии, что сам Тремор о себе такие нелепости и распространяет - чтоб поменьше его местные донимали своими высосанными из пальца проблемами. И, вообще, Тремор не раз заявлял, что спирт ему нужен исключительно в медицинских целях, и никакой халявы от него никто не дождётся. Ещё один представитель «скадовской элиты» - оружейных дел мастер Кардан, как обычно, под вечер был в дуло пьяный, потому присутствовать на банкете никоим образом не мог в силу острой физической невозможности.
Где-то средь загулявшей братии затерялась и неприметная фигура Палыча. Ну, и, естественно, в эпицентре праздничного мероприятия пребывал и сам виновник торжества.
- Ну, молодец, Парень! – чья-то могучая рука в который раз затрясла плечо героя дня. – Такой артефакт достал, а! И кто бы мог подумать? Один пошёл, с «Макаровым» в руке – и на тебе! Всем ветеранам нос утёр, пока мы тут за свои задницы тряслись, - Федя, известный в Зоне под кличкой Тайсон (рассказывают, что будто такое прозвище он получил после того, как однажды, в пылу одной жаркой схватки с мутантами, откусил одному кровососу ухо), ещё раз сильно и дружественно сдавил уже нывшее за вечер плечо Парня.
Утренняя вылазка на Земснаряд завершилась феерично. На «Скадовске» давно поговаривали о необычном и таинственном свечении по ночам. Но пойти на место и разведать непонятный феномен так никто и не решился: хабара пока хватало, и рисковать без особой нужды никто не горел особым желанием.
Придя на место, Парень сумел обойти все «гравиконцентраты», которых у Земснаряда было с избытком. Затем пробрался внутрь и, поднявшись в рубку, обомлел от явившегося дивного дива. Стены помещения так и отливали синевой. Свет исходил от штурвала. Тот видоизменился под длительным воздействием аномальной активности и теперь представлял из себя, чёрт знает что. Но любоваться редкостным зрелищем долго не представлялось никакой возможности. Радиационный фон в ближайших окрестностях полуартефакта (так окрестил находку Борода) в несколько раз превышал допустимую норму.
Нечего и говорить, что все «работники «калаша» и детектора» были до крайности изумлены дерзким демаршем новичка. И тут же не преминули воспользоваться подходящим моментом: закатили лихую пирушку, дабы отметить свершение, достойное небольшой поэмы, и обмыть на деньги Парня, вырученные от продажи штурвала-мутанта, покупки, сделанные Парнем на те же самые деньги. По настоянию и доброму совету местных, герой дня прикупил к своему ранее совсем скудному комплекту противогаз, а на ногах теперь у него красовались новенькие облегчённые берцы. Ствол новенького же дробовика «Чейзер», висевшего за плечами, блестел точно начищенный меч самурая. Оставшихся денежных средств с лихвой хватило на оплату услуг проводника и частичное финансирование фиесты. Все были довольны и едва не подпрыгивали от радости и переполнявших чувств.
Лишь у Палыча на сердце остался лёгкий осадок уныния и печали. Восстав по утру ото сна и не обнаружив Парня, он пришёл в неописуемое возбуждение, сменившееся полной прострацией. Парень, естественно, не посвятил его в свои грандиозные планы, потому Палыч всерьёз опасался, что его подопечный рванул самостоятельно отыскивать дорогу до Янова. Целый день, пока группа ходила на промысел к «Цирку», орудовала там, а затем возвращалась обратно, Палыч был сам не свой. Всё что-то бормотал себе под нос, грозился кулаком в пустоту, воинственно потрясал своим автоматом и, вообще, до крайности был ворчлив и желчен более обычного. Когда же, вернувшись, он обнаружил Парня в целости и невредимости, то, на радостях, всерьёз вознамерился намылить тому как следует шею. Но, спустя время, поостыл и всё же решил отложить запланированную экзекуцию на неопределённый срок.
- Отличное пополнение ты к нам привёл, Палыч! – Федя Тайсон перевёл своё внимание с Парня, впрочем, не переставая теребить его руку.
- Да отличное-то – это да, - пробурчал Палыч. – Да только безрассудство это, вот. Оно ведь, как говориться: хорошо то, что хорошо заканчивается. Зона – она, стерва, коварная. Тут всегда страховаться надо.
Палыч стоял довольно далеко, и сквозь установившийся застольный гвалт Федя не смог расслышать всех слов. Тем не менее, вполне понял суть ответа и, махнув рукой, сказал:
- А! Стареешь ты, Палыч! Вот в чём дело!
- А что на Янове-то собрался делать? – полюбопытствовал кто-то у Парня из рядов разгулявшейся толпы, видимо, привлечённый короткой беседой Феди с Палычем.
- Что-что! – тут же безапелляционно взял слово Федя. – Мало ли? «Долг», «Свобода», на учёных опять-таки можно поработать. А то поднаберётся опыта чуток, а там и в зверобои подастся, уважаемым человеком в Зоне будет. Возможностей море!
- Ну, завтра, значит, вместе пойдём, - после паузы вновь обратился Федя к Парню, а затем сказал громко: - Мы тоже всей группой в окрестности «Юпитера» завтра идём. Говорят, с хабаром там погуще будет.
- Брехня, - ответил кто-то. – Если и гуще, то не на много. Зато куда опаснее. Там и контролёры попадаются.
- Ладно, пробьёмся! Лишь бы, как говорится, автомат не клинило да патроны водились, - сказал, как отрезал, Федя. – Так во сколько завтра выступаем? – обратился он к Лоцману. Тот стоял с отсутствующим видом и глубокомысленно катал хлебные шарики, пристально рассматривая каждую трещинку на столе, точно Леонардо да Винчи очередной мазок на будущем портрете Мона Лизы. Услышав и осознав обращённый к нему вопрос, Лоцман почесал переносицу:
- Выходим в 4 утра. Советую не злоупотреблять и лечь пораньше.
Тут слово взял Толик Примус - один из членов группы, которая завтра отправлялась до Янова:
- В 4! – возмущённо возопил он. Новость, исшедшая из уст проводника, поразила его в самое сердце. Сегодня Толик явно не собирался себя сильно ограничивать ни в чём и уж тем более ложиться пораньше. Однако, все на «Скадовске» знали: Лоцман своих решений не меняет. Потому после первоначального эмоционального взрыва, Толик тут же смирился с уготованной печальной участью и, в заключении, только протянул как-то обиженно: - Не, ну твою мать!..
На борту «Скадовска» праздничные гулянья, набирая обороты, закономерно достигли своей кульминации. Все, как никогда остро, ощутили братскую связь друг с другом и всем миром принялись горланить песни под звон гитарных струн. Снаружи сумерки сменились кромешным ночным мраком, слышны были леденящие кровь завывания и дикие стоны, а воздух был пропитан таинственностью вперемешку с разбавленным страхом. Торжества как-то плохо увязывались с атмосферой ЦЗО, и всё окружающее изо всех сил воспринимало «Скадовск», из ржавых переборок которого доносились звуки народных напевов, как нечто инородное, чуждое окружающему миру. Но, несмотря ни на что, веселье на мятежном судне продолжалось. Многие засиделись далеко за полночь.
Глава 6.
В норе.
1. Группа шла через коридор в аномальных полях. Сегодня в числе клиентов Лоцмана состояла бригада Тайсона – сам Федя и двое других сталкеров (Толик Примус и Евген, по прозвищу Пиноккио); Парень плёлся в самом конце, без особого энтузиазма поглядывая то по сторонам, то на спину впереди идущего.
Расстояние от «Скадовска» до Янова по прямой составляло около 6 км. Но, как известно, в Зоне прямых маршрутов не бывает. Чтобы обойти сплошную стену аномальных полей, необходимо было сделать немалый крюк, что значительно увеличивало время нахождения в пути.
По крайней мере, двоим из состава экспедиции после вчерашних излишеств, усугубленных острым недостатком сна, явно не здоровилось. Толик Примус – душа компании и известный фразёр Затона чувствовал себя так, что лучше было бы умереть. Другой член команды, Евген Пиноккио, на своей сильно помятой физиономии имел явный зеленоватый оттенок, хотя в целом держался молодцом.
Так как самочувствие Толика – главного представителя разговорного жанра не очень предрасполагало его к ведению бесед, то шествующая группа хранила молчание. Лишь иногда Федя Тайсон позволял себе озвучивать вслух кое-какие наблюдения общего характера, сделанные им по ходу движения. Да и, вообще, по словам Лоцмана, все шли, «опустив нос в дерьмо». Он всячески старался заставить своих подопечных передвигать ноги хотя бы чуточку быстрее, но балласт в виде пары уставших тел сводил все его усилия на нет.
2.Трава под ногами была на вид жёсткая как проволока. Никто не обратил особого внимания на то, как Лоцман резко изменил направление движения, свернув влево. Новый курс был взят на видневшуюся вдали гряду, сплошь поросшую всё той же травой-проволокой, с жёлтыми песчаными проплешинами. По мере приближения все обратили внимание на чёрное отверстие-нору, расположенную у самой подошвы возвышенности. Неопознанная пещера никем не была воспринята всерьёз и рассматривалась сугубо в качестве одной из деталей окружающего пейзажа. Однако, когда стало очевидно, что Лоцман движется именно в направлении норы, все насторожились.
Ведомые терялись в догадках по поводу того, что задумал их проводник. Сам же Лоцман в обычной своей манере не спешил вдаваться в объяснения. Пока что все воздерживались от вопросов, вяще доверяя своему вождю и кумиру. Лёгкое волнение проявлял только Толик, завязав осторожное перешёптывание.
3. Группа бесстрашно вошла в подземелье вслед за своим харизматичным лидером. Все погрузились в полутьму. Здесь было прохладно и сыро, воздух был насыщен влагой. Однако, по мере продвижения, из глубины повеяло теплом.
Они всё более углублялись далее по неизвестному подземному тоннелю. Молчание Лоцмана уже начало приобретать оттенок двусмысленности. Толик Примус, наконец, не выдержал:
- Старик, - бодрясь, сказал он, обращаясь к проводнику, - что за ботва? Теперь до Янова прорыли подземный ход?
Лоцман, однако, с ответом не спешил. Но и Толик не собирался так просто отступать. Состояние его всё же немногим улучшилось за временной промежуток пути от «Скадовска», и присущее ему любопытство и пытливость ума постепенно брали верх в сознании, пробуждаясь точно первые ростки на весеннем поле.
Ход подземелья нарисовал поворот. Толик готовил новую фразу, призванную вдохновить Лоцмана хотя бы на пару слов. Подобрав нужные словосочетания и обороты речи, он уже было открыл рот, но… так и застыл.
Впереди показался свет. Все, за исключением одного человека, застыли от неожиданности. Что было ещё более удивительно, свет стал приближаться. Казалось, будто навстречу им из глубины подземного хода движется толпа с факелами.
Зов по сети !
У кого есть зов припяти версий 1.6.02 отзовитесь хочу поиграть по сети ! ( если нет ключа , то я дам ! )
Метки: S.T.A.L.K.E.R. зов припяти
вступи в ряды рассвета
Вступайте в ряды Рассвета.Помогите развить сообу.
главная база- http://my.mail.ru/community/rassvet1/
бар-
http://my.mail.ru/community/barrassveta/
главная база- http://my.mail.ru/community/rassvet1/
бар-
http://my.mail.ru/community/barrassveta/
Артем Чекуров,
09-05-2010 20:54
(ссылка)
Помогите кто может, очень и очень надо!!!
Простите люди, то есть "Сталкеры" добрые, и не очень добрые, что обращаюсь к вам всем с такой просьбой..
У меня была на компе игра "Сталкер Тень Чернобыля" решил поставить "Зов припяти" однако все ссылки что мне попадались требовали наличии предыдущей версии, или "Чистого неба" или того же "Тень Чернобыля" чем то меня это не устраивало, так как боялся что не поставиться. Нашел ссылку по которой можно скачать образ диска и поставить игру отдельно, без наличия предыдущих версий. Игра поставилась но при этом в игре появился глюк, при выполнения квеста с Гонтой после того как я находил Сороку - Флинта, игра глючила и я вылетал в виндоус.
при этом выходило сообщение о xrcore.dll...
Я задал на майл вопрос, что делать, мне порекомендовали пропатчить, что я и сделал.
Тогда игра перестала открываться и требовала ключ, которого у меня само собой не было, ключи найденные в инете не подходили. Нашел кряк к игре, после чего игра вообще не открывается... Не открывается так же образ диска, выдает как и сама игра такую ерунду
Теперь три вопроса к вам, уважаемые Монолитовци, Долговцы и Свободовцы:
1) - Где можно найти нормальную, не глючную игру "Сталкер зов припяти"? И желательно, само собой без вылетов и не лецензионка.
2) Что делать с тем что у меня осталось на компе??
3) И наконец, как сохранить и что именно сохранить надо что бы при установки новый игры мне не пришлось заново все проходить??? Потому как я очень и очень много там достиг, обидно будет все потерять..
P.S. Кто поможет, в долгу не останусь...
У меня была на компе игра "Сталкер Тень Чернобыля" решил поставить "Зов припяти" однако все ссылки что мне попадались требовали наличии предыдущей версии, или "Чистого неба" или того же "Тень Чернобыля" чем то меня это не устраивало, так как боялся что не поставиться. Нашел ссылку по которой можно скачать образ диска и поставить игру отдельно, без наличия предыдущих версий. Игра поставилась но при этом в игре появился глюк, при выполнения квеста с Гонтой после того как я находил Сороку - Флинта, игра глючила и я вылетал в виндоус.
при этом выходило сообщение о xrcore.dll...
Я задал на майл вопрос, что делать, мне порекомендовали пропатчить, что я и сделал.
Тогда игра перестала открываться и требовала ключ, которого у меня само собой не было, ключи найденные в инете не подходили. Нашел кряк к игре, после чего игра вообще не открывается... Не открывается так же образ диска, выдает как и сама игра такую ерунду
Теперь три вопроса к вам, уважаемые Монолитовци, Долговцы и Свободовцы:
1) - Где можно найти нормальную, не глючную игру "Сталкер зов припяти"? И желательно, само собой без вылетов и не лецензионка.
2) Что делать с тем что у меня осталось на компе??
3) И наконец, как сохранить и что именно сохранить надо что бы при установки новый игры мне не пришлось заново все проходить??? Потому как я очень и очень много там достиг, обидно будет все потерять..
P.S. Кто поможет, в долгу не останусь...
настроение: Внимательное
хочется: Играть в Сталкера
Метки: Припять, S.T.A.L.K.E.R. зов припяти
Баг или аномалия?
На Янове под вентилянционным комплексом есть проход, но меня почему-то все время там откидывает назад, как пройти?
Андрей Уруру,
30-10-2009 10:06
(ссылка)
По мотивам игры
Очень прошу со снисхождением отнестись к ачеству съёмок и игре актёров, потому как всё делалось на голом энтузиазме практически одного человека... сам составил сценарий, договорился со специалистами по монтажу, уговорил знакомых выступить в роли актёров, попросил у друзей реквизит... И делалось всё буквально "на коленке", к тому же это певый такой опыт, а первый блин, как известно... комом.
Но тем не менее, просмотрев ролик и зная всю непростую ситуацию со съёмками и монтажом, я приятно удивился, т.к. ожидал увидеть что то намного хуже чем получилось.
Хочу выразить респект Андрюхе, главному идеологу и инициатору съёмок данного ролика и пожелать творческих успехов. Я думаю, что при правильном отношении (а отношение у человека правильное) и помощи соратников чувак обязательно снимет вторую серию в качестве продолжения и продолжение это будет полюбому лучше, интереснее, качественнее!!!
Но тем не менее, просмотрев ролик и зная всю непростую ситуацию со съёмками и монтажом, я приятно удивился, т.к. ожидал увидеть что то намного хуже чем получилось.
Хочу выразить респект Андрюхе, главному идеологу и инициатору съёмок данного ролика и пожелать творческих успехов. Я думаю, что при правильном отношении (а отношение у человека правильное) и помощи соратников чувак обязательно снимет вторую серию в качестве продолжения и продолжение это будет полюбому лучше, интереснее, качественнее!!!
Андрей Уруру,
19-10-2009 07:08
(ссылка)
Патч
Люди, когда выйдет патч? Невозможно играть, постоянно вылетает сообщение об ошибке и тормозит ужасно... особенно при загрузке или даже при сохранении...Сначала купил пиратку, но играть было невозможно, думах лицензионку куплю и будет лучше, но купив лицуху НИЧЕГО почти не изменилось... Вот такая вот фигня часто выскакивает или просто вылетает игра на перезагрузку компа...
ПОМОГИТЕ!!!
Я В ИГРЕ ПЬЯН КАК ГОВНО ЧЁ ДЕЛАТЬ ПОДСКАЖИТЕ ЕСЛИ ЗНАЕТЕ
В ИГРЕ Я ПРИШЁЛ К ЧЕЛУ КОТОРЫЙ КОМАНДУ НАБЕРАЛ В ПРИПЯТЬ НУ МЫ ВЫПИЛИ И ХОЖУ КАК ГОВНО
В ИГРЕ Я ПРИШЁЛ К ЧЕЛУ КОТОРЫЙ КОМАНДУ НАБЕРАЛ В ПРИПЯТЬ НУ МЫ ВЫПИЛИ И ХОЖУ КАК ГОВНО
Михаил crash Крылов,
27-09-2009 18:00
(ссылка)
nocd для сталкера зов припяти
люди дайте пожалуууууста nodvd к сталкеру зов припяти или серийник плиззззззззззз
настроение: Грустное
хочется: nodvd к сталлеру зов припяти
слушаю: всё
A.N.D.R.E.Y. =),
20-08-2009 14:20
(ссылка)
когда выйдет новый сталкер и что там будет
когда выйдет новый сталкер
В этой группе, возможно, есть записи, доступные только её участникам.
Чтобы их читать, Вам нужно вступить в группу
Чтобы их читать, Вам нужно вступить в группу
